«Странники неприкаянные»

«Странники неприкаянные»

Становится светло. Перед нами снова всё тот же неугомонный и обаятельный трепач Арлекин:

– Да уж лучше сгинуть под колёсами МАЗа, или того хлеще – во сне увидеть Фантомаса! Лучше после молока хлебнуть кислого кваса, лучше жить где-нибудь в джунглях Гондураса, чем терпеть выходки этого… такого… такого самодержца! Сидит в корзинке несчастная наша скотинка – краше бывают на поминках: настроения – никакого, в душе бедово, не охота ни в покер, ни даже в дурачка подкидного. Да и какая может быть к смеху-веселию потенция, когда вокруг такая, извиняюсь, конвергенция! На их месте всякому было б тошно да обидно: летят, летят, а конца-края не видно, обогнули уже полсвета, а финиша как не было, так и нету. Обратно повернуть – нема задору, опять, что ли, к вящему позору – в лапы к высокородному живодёру? Судили, рядили, да и вот что решили: не разбирая ни дня, ни ночи, лететь, куда глядят очи. Точней, куда ветер притащит, там, значит, и теплей, и слаще, ветер – тот ещё грамотей, ему видней! Уж он-то знает, где тот край, что зовётся рай, где не хнычут, ни ноют, ни плачут, а только песни задорные орут, да под те песни скачут.

Оживает экран, на котором тени Барана, Петуха и Утки динамично разыгрывают пантомиму: сначала жаркий спор в корзине воздушного шара, потом энергичные объятия в знак того, что путешественники пришли к общему мнению, затем – продолжение полёта среди облаков, птеродактилей, комет, ангелов, молний, метеоров и планет. Всё выше, всё выше, всё выше…

Картинка десятая

«Крутое пике»

Шар летит обратно, миссия выполнена. Но далось это, похоже, дорогой ценой: обшивка шара потрёпана и грязна, часть тросов оборвана, в стенках перекошенной корзины зияют бреши… И экипаж что-то не очень весел: Петя и Баранов угрюмо молчат – каждый в своём углу. Видно, что они успели крепко надоесть друг другу. Между ними находится Уткина, которая тоже немногословна.

ПЕТЯ (глядя вдаль). Были везде, кое-что повидали,

К финишу путь приближается наш…

(вздыхает)

Хочется верить, начальник похвалит –

Был продуктивным рекламный вояж.

БАРАНОВ (сквозь зубы). В зеркало взглянешь – до одури жалко:

Мордой невесел и мускулом вял…

Вот приземлимся – я сразу в качалку,

Форму в полёте чуток растерял.

УТКИНА (вполголоса). В небе – ты как в магазинной витрине:

Лап не побрить и не выщипать бровь…

Вечно торчать с мужиками в корзине –

Не комильфо.

(фыркнув)

Ещё эта любовь!

Уткина высокомерно оглядывается на Баранова и Петю.

ПЕТЯ. Бланки отчётов исписаны густо,

Повод, казалось, отсутствует ныть.

Всё хорошо… Только странное чувство

Сердце тревожит. Что делать? Как быть?

Петя бросает осторожный, робкий взгляд в сторону Уткиной.

БАРАНОВ (исподлобья глядит на Петю). Если бы мне не платили наличкой,

С хлюпиком этим не пробыл и дня!

(переводит взгляд на Уткину)

С ней же – иначе. Занятная птичка.

Чуть мелковата, но это чухня.

УТКИНА (ощущая эти двусмысленные взгляды). Ох, непростая у нас обстановка,

Как остеречь этих двух бедолаг?

Всё ж – официальная командировка,

Всё же – рекламный проект, как-никак!

ПЕТЯ. Вроде, при деле, но в том-то и фишка:

Что бы ни делал – все мысли о ней…

Сердце у бройлера нежное слишком,

Прочих сердец, несомненно, нежней.

БАРАНОВ (оценивающе глядя на Уткину). Лошадь и сено… КамАЗ и соляра…

Сало и соль… Нам быть вместе резон.

Ясно как день: мы с ней клёвая пара,

Многим на зависть. Почти эталон!

УТКИНА. Времени нет на любовную слякоть,

Мы в ситуации нынче иной…

(помолчала – и уже совсем другим голоском)

Впрочем, доколе одной можно крякать?

Очень тоскливо бывает одной!

Роз не подарит никто, даже лилий,

Не пригласит ни в Макдональдс, ни в клуб…

(переводит взгляд с Пети на Баранова и обратно)

Этот неплох, но уж очень субтилен!

Этот накачан, но больно уж глуп!

Тут – мех-каракуль, спина как у мула…

Там – гребешок, с поволокой глаза…

(внезапно поблизости раздаётся трескучий раскат грома. Уткина вздрагивает)

Ой, рядом вспышка!.. Ой, сильно тряхнуло!..

Ой, закрутило!.. Неужто, гроза?!

Начинается сильная буря.

ПЕТЯ. Вихри качают корзину безбожно,

Стонет от ветра канатов нейлон,

Ливень нещадно сечёт… Осторожно,

Прямо по курсу – мощнейший циклон!

УТКИНА. Верно, циклон нас встречает могучий.

Ах, до чего ж этот шар невезуч!..

БАРАНОВ (пренебрежительно). Бросьте, да это обычные тучи!

Что, в самом деле, не видели туч?

Тоже мне ветер! Он больше для понта

Бьёт и колотит по нашим бортам…

ПЕТЯ (командирским голосом). Мы в полосе ураганного фронта.

Будьте внимательны! Все по местам!

Эка швыряет нас, треплет нас эка!

Тут уж как выйдет: пропал или пан…

БАРАНОВ (сплюнув). Ну, закудахтал, ну, закукарекал

Наш легендарный смельчак-капитан!

Стоит ли так верещать ошалело,

Если исчезла из виду земля?..

УТКИНА. Мальчики, мальчики, что же нам делать?

ПЕТЯ. Только без паники! Лево руля!

(резко поворачивает штурвал влево, судно швыряет в сторону)

Точно не зная циклоньего нрава,

Будем его обходить стороной…

БАРАНОВ. Коль обходить – то сподручнее справа!

Разве не видишь? Ты спятил? Слепой?..

Баранов с силой крутит штурвал вправо, летательный аппарат шарахается туда же.

ПЕТЯ. Сам ты слепой, а совет твой – порочный!

Что, если молния стукнет в баллон?..

УТКИНА. Мальчики, мальчики, делаем вот что:

Мы по дуге перепрыгнем циклон!

Уткина крутит штурвал, нажимает на все рычаги и педали, дёргает сразу за все тяги управления. Шар бешено мотает из стороны в сторону.

БАРАНОВ (не без усилий выравнивая крен). Кто вас рулить научил так паскудно?

Видно, с мозгами совсем не фонтан…

ПЕТЯ (вырывая штурвал). Эй, не забыл, кто в ответе за судно?

Правильно, я. Ибо я капитан!

Ты подчиняться обязан мне, строго

Всё выполняя – от сих и до сих…

БАРАНОВ (штурвал – на себя). Обхохотаться! Да я таких рогом…

Даже не рогом – копытом таких!..

(угрожающее движение в сторону Пети)

Воздушный шар бессмысленно крутится, его трясёт, он прыгает то вверх, то вниз. Петя, Уткина и Баранов едва удерживаются в обветшавшей корзине.

ПЕТЯ (мстительно – Баранову). Я тебе вспомню про эту проделку,

Речи мятежные на корабле!..

(подскакивает к горелке, наполняющей шар тёплым воздухом)

Ну а пока что – убавим горелку,

Чтобы скорее прижаться к земле!

(крутит вентиль газовой горелки, шар идёт вниз)

Шар и корзину, упрятав в брезенте,

К дереву нужно причалить, к кусту…

БАРАНОВ. Братцы, я млею... По ходу он сбрендил!

Надо, напротив, набрать высоту.

Нас у земли разобьёт, как фанеру:

Видимость – ноль, турбулентность и дождь…

(делает шаг к горелке)

От непогоды нырнём в стратосферу.

Значит, горелку – на полную мощь!

Баранов отталкивает Петю от горелки и максимально увеличивает пламя. Шар резко идёт вверх. От внезапного толчка членов экипажа раскидывает по углам корзины, они цепляются за рычаги, за тросы, за приборы, они пытаются что-то выкрикнуть сквозь ураганный ветер.

ПЕТЯ. …К тополю!.. К иве!.. К берёзе причалить!

БАРАНОВ. …За облака надо – в том-то и соль!

УТКИНА (с трудом добирается до горелки). Мальчики, мальчики, бросьте скандалить.

Чтобы не спорить – горелку на ноль!

Уткина перекрывает вентиль подачи газа, пламя гаснет. Петя и Баранов в немом ужасе следят за её действиями, они уже не в силах что-то исправить. Шар, застыв, несколько секунд висит в воздухе, затем начинается его стремительное и беспорядочное падение.

Вокруг наших героев всё со страшной силой кружится и мелькает. Уже не видно, где небо, где земля, где право, где лево, где верх, где низ… Становится темно и очень жутко… Всё, это конец!

Картинка одиннадцатая

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 Следующая ⇒