БОНУСНЫЙ КОНТЕНТ 6 страница

— Хочешь набить еще тату?

Лэндон пробежался пальцем по символу счастья на предплечье, ухватившись за повод потрогать Рода.

— Не знаю. Как сложится. Первую я сделал, чтобы побесить отца.

— Кто бы сомневался, — засмеялся Лэндон. — Если я захочу тату, можем пойти вместе. Подержишь меня за руку, если я начну реветь.

— Ты чокнутый, — закатил Род глаза.

— Это моя реплика!

В таких моментах он себе отказывал; тихих будничных моментов, состоявших из болтовни, смеха, ежедневных мелочей, у него не было ни с кем. Но он не жалел, что их не случалось прежде. Он хотел их только с Родом.

— Ты не снял браслет.

Род поддел пальцем цепочку у Лэндона на запястье, которую сестра подарила на свадьбе.

— Черт, забыл. — Лэндон притянул его ближе. — Ума не приложу, какого дьявола ты со мной сделал.

Словно прочитав его мысли, Род ответил:

— Без понятия, но ты сделал то же самое со мной.

— Да?

— Да.

Они молча выбрались из кабины и, толкая друг друга, вытерлись.

— Нам надо больше места.

— Да ты что? — выгнул Род бровь.

Лэндон коснулся его мускулистого живота.

— Точно тебе говорю.

Он вышел из ванной. Род вышел следом, а когда они оказались посреди комнаты, он взял Лэндона за руку.

— Ты говорил серьезно?

— О чем?

— О том, что ты в меня влюбился. Ты говорил серьезно?

В глазах у Рода виднелась лишь искренность. У Лэндона разрывалось сердце.

— А ты не знаешь, да? Ты не видишь, насколько ты превосходный. Ты не веришь.

— Я стараюсь.

Лэндон обнял Рода, опустив руку на спину, а вторую — на зад. Он прижал его к себе как можно крепче. Род уткнулся лицом ему в шею.

— Я так тебя люблю. До тебя ни один человек не стоил такого риска.

— Ты первый, ради кого стоит рискнуть. Возможно, ради мамы тоже стоило, но я не помню. Я так боюсь все потерять, все испортить.

— Перестань. Ничего ты не потеряешь и не испортишь, ясно?

— Откуда тебе знать?

— Просто знаю, и все.

— Я тоже тебя люблю.

— Думал, ты никогда не скажешь. Спасибо.

Они встретились губами. Поцелуй, начавшийся неспешно, быстро набрал обороты, в мгновение ока стал неистовым. Они впивались друг другу в губы. Лэндон не убирал руку с его задницы.

Род проложил дорожку поцелуев по его шее.

— Хочу сделать тебе минет. Хочу тебя боготворить. Хочу отсосать тебе так, словно спасаю тебе жизнь. Черт, может, так и есть.

Лэндон зашипел, когда Род провел рукой по члену, после чего упал на колени и вобрал его до задней стенки горла.

— О да.

Лэндон запустил пальцы Роду в волосы, а он умелыми губами ласкал достоинство. Еще ни разу в жизни он так не заводился. Яйца болели, хотелось кончить Роду в горло.

Род водил языком по мошонке, пальцем скользил по складке.

— Введи палец. Хочу тебя чувствовать.

Хотя он и без того его чувствовал.

Род засунул палец в рот. Лэндон раздвинул ноги, в то время как Род снова сосредоточился на напрягшемся члене и без всяких дразнилок протолкнул слюнявый палец.

— Род, — простонал он. Уже очень давно он не допускал проникновений. — Охренеть, ты меня убиваешь. Вставай, пока я все не испортил.

Род вытащил палец. Лэндон рывком поднял его на ноги.

— Там я тебя еще не пробовал. — Род обсосал палец.

Яйца точно окатило огнем. Он сжал дернувшийся член, сдерживая оргазм.

— Ты такой притягательный. Так и подмывает тебя обкончать, но не хочется торопиться.

— Не торопись, — сексуально прохрипел Род.

Лэндон так и сделает.

Глава 35

На трясущихся ногах Род доплелся до кровати. Лэндон, бросив смазку с презервативом на постель и сев, притянул Рода к себе, смял ягодицы и раздвинул.

— Господи, какая задница. Не знаю, чего хочу больше: вылизать ее или трахнуть.

— Может, выберешь оба варианта? — спросил Род, потому как он тоже не определился.

— Забирайся на кровать и покажи. Дай мне посмотреть.

Род не медлил ни секунды. Он залез на кровать и согнулся, выпятив зад.

— Как ты прекрасен. Не терпится заняться с тобой любовью.

Род напряг ягодицы. От слов, что Лэндон хочет заняться с ним любовью, захлестнули эмоции, сердце забилось быстрее. Он определенно нацелился его прикончить.

— Ты не сексуальный объект. Ты гораздо важнее. Я тебя люблю. — Лэндон погладил его по заду, провел большим пальцем по входу. — Ты не сексуальный объект. Повтори.

Род закрыл глаза. Лэндон водил большим пальцем по входу, поцеловал левую ягодицу, затем правую.

— Повтори.

— Я не сексуальный объект. Пошевеливайся, мать твою, сделай что-нибудь, или я сделаю все сам.

Они разразились смехом.

— Ну и кто из нас командир?

Ответить Род не сумел: Лэндон поцеловал вход, тронул языком, постанывая, раздвинул ягодицы и набросился на него, словно ел в последний раз.

Род подавался навстречу, пытаясь приблизиться вплотную, желая, чтобы Лэндон его окружил.

По спине побежали мурашки. Легкое жжение в яйцах усиливалось.

— Ты мне нужен, черт, ты мне нужен, Лэндон.

Род поклялся, что не будет ни в ком нуждаться, но Лэндон это изменил.

— Я рядом. — Он проложил дорожку поцелуев по спине. — Я никуда не денусь.

***

— Ляг на спину и раздвинь ноги.

Род выполнил. Чудно испытывать такие эмоции, смотреть Роду в глаза и понимать, что он весь его мир.

То, что Род отвечал ему взаимностью, видно по проницательному взгляду.

— Я никогда не занимался любовью.

Лэндон прикоснулся к его губам, волосам. Просто хотелось его трогать.

— Нет, занимался. Мы этого не говорили, хоть и знали.

Он взял смазку и презерватив.

Род развел ноги, когда Лэндон начал смазывать его вход. Он горел желанием овладеть им, проникнуть как можно глубже.

Он коснулся ануса, ввел кончик пальца.

— Возьми меня, — прохрипел Род. — Займись со мной любовью.

Лэндон, содрогаясь, открыл презерватив и раскатал, не сводя с Рода глаз.

Щедро нанеся смазку, он приподнял Роду ноги и надавил на вход.

— Черт, — гортанно застонал Род.

Лэндон погружался в тесное тепло. Он был на грани. Хотелось вломиться, уделать, вмять в матрас, но и любовью заняться тоже хотелось.

Ощущения переполняли, его будто выворотили наизнанку, обнажили.

— Меня тоже, — произнес Род, прочитав его мысли.

Лэндон толкнулся, входя в узкий зад по самые не балуйся. Он обхватил твердое, как сталь, достоинство Рода, начав двигаться.

— О да, как хорошо. Я от тебя без ума.

Он отстранился, поддразнив головкой вход, и протолкнулся обратно, без остановки его ласкал.

Род, убрав руку Лэндона, принялся передергивать. Того, что есть, Лэндону не хватало — он закружил языком у Рода во рту в одном ритме с толчками.

Излучавший жар Род выгнул спину.

— Черт. Сейчас кончу. Лэндон, я сейчас кончу.

Мышцы сжались. Они снова слились в поцелуе. Лэндон шлепался о него бедрами, глядя, как Род кончал. Он попал спермой в грудь и подбородок, мышцы все сокращались и сокращались.

Яйца горели, подтянулись; он наполнил презерватив, не прекращая толкаться. Не мог остановиться, переживая оргазм. Род впился ногтями ему в спину, обхватывал его ногами. Опустошив яйца, он повалился на кровать.

Лэндон не хотел покидать это место. Это его дом.

***

Они взмокли. В комнате пахло сексом. На них высыхала сперма. Род хотел, чтобы его семя впиталось Лэндону в кожу. Тяжело дыша, они обнимались. У Рода в голове крутилось столько мыслей, что он даже не пытался за них цепляться, иначе сошел бы с ума.

— Сегодня у меня, можно сказать, была семья… твоя мама и Шенен радушно меня приняли.

Лэндон перекатился на живот и взглянул на Рода, лежавшего на спине.

— Тебя всегда рады видеть, и у тебя есть семья. Так и останется. — Большим пальцем он провел по нижней губе Рода. — Давай не будем обижать друг друга, изводить друг друга. Пообещай.

Сердце оборвалось.

— Обещаю.

Лэндон поцеловал шею, грудь, щелкнул языком по соску.

— Будь со мной честен. Всегда будь со мной честен.

«Скажи ему» перемежалось с «это меня не касается». Он желал Лэндону добра. Оставалось лишь надеяться, что это и есть добро.

Лэндон улегся на него, устроившись между ног, и осыпал поцелуями грудь.

— Лэндон… — позвал Род, то ли все-таки собираясь рассказать, то ли попросту испытывая потребность произнести его имя, — если появится возможность, ты хотел бы с ним увидеться?

Лэндон вскинул глаза, перестав его целовать, зависнув над пупком.

— Нет, видеться с ним я не хочу. Не хочу ничего о нем знать. Он все решил, когда ушел.

Черт. «Он не серьезно. Это всего лишь слова», — подумал Род. Лэндон засунул язык в пупок.

— Лэндон… я…

— Как думаешь, у меня получится тебя возбудить? Очень хочется попробовать твою сперму. Знаю, это безумство, но я не могу тобой насытиться.

Он вобрал обмякший член в рот — все мысли вылетели у Рода из головы. Завтра. Завтра он поговорит с Джой и заявит, мол, если она не расскажет Лэндону, тогда расскажет он. Он умрет, если потеряет Лэндона, ведь он только его нашел.

Глава 36

У материнского дома Лэндон встретил Шенен. Мать позвонила и попросила заехать после работы. Увидеть Шенен он никак не ожидал — она только вчера вернулась из свадебного путешествия.

— Мама и тебе позвонила? — по пути к крыльцу спросил он.

— Позвонила. В чем дело?

— Понятия не имею.

По спине прокатились мурашки беспокойства. Происходящее ему не нравилось, ох как не нравилось.

Одолев ступени, он распахнул дверь и дал Шенен знак входить. Она сделала два шага и замерла.

— Папа? — прошептала она.

Лэндона будто ударили под дых. Он стрельнул глазами в отца, сидевшего с матерью за кухонным столом.

— Папа? Это ты?

Шенен бросилась к Ларри и заключила в объятия.

Сердце перевернулось. Накатил испепеляющий жар. Тем не менее он подходил все ближе и ближе.

— Пап, какими судьбами? Мам, я… я не верю.

Какого фига творила Шенен?

— Да вы прикалываетесь, что ли?

Отец их бросил.

— Лэндон, понимаю, ты удивлен, — сказала Джой. — Прошу тебя, сядь. Дай объяснить.

— Ну уж нет, спасибо. Не хочу ничего слушать.

Он как раз собрался пойти к выходу, когда раздался голос гребаного папаши:

— Лэндон, пожалуйста, подожди.

— Пошел на хрен! — Он обернулся. — Да как ты смеешь о чем-то меня просить? Ты ушел. Ты, мать твою, нас бросил. Какая разница, что произошло между тобой и мамой? У тебя были обязательства перед нами, а ты свалил. Ну а теперь получай в обратку.

Он уже дошел до двери, но его опять остановил отцовский голос:

— Прости. Я ошибся. Пожалуйста, выслушай меня, Лэндо. Мне осталось недолго.

Рука, которой он держался за ручку, задрожала. Как он за нее взялся, Лэндон не помнил. Он даже не помнил, как закрывал дверь, когда они пришли.

Шенен с матерью начали рыдать.

— Извини. Не так ты должна была узнать.

Лэндон не мог заставить себя обернуться. То, что отец болел, понятно по изможденному лицу и глубоко посаженным глазам, но слышать о болезни — это совсем другое дело.

— Знаю, я не заслужил, Лэндон, но, пожалуйста, выслушай меня. Если потом ты захочешь, чтобы я ушел, я не стану тебя осуждать. Да я и сейчас не осуждаю, но все равно прошу. Я всегда был эгоистом.

— Вот уж точно, — печально хохотнул Лэндон, привалившись к двери. — Говори.

Разговоры ничего не изменят. Лэндон не простит того, что отец их бросил.

— Не буду оправдываться за то, что я ушел. Я дал маху. Этому нет оправдания. Слова погоды не сделают… но одно я могу сказать точно: я всегда вас любил.

— Так сразу и не догадаешься.

— Может, верится с трудом, но это правда. Я считал, что вся жизнь впереди, что все поступки логичны. Себя обмануть легко, а я как раз таки занимался самообманом. Но вместе со смертью приходит ясность. Перед глазами проносится вся жизнь, каждая ошибка, каждая нанесенная обида, каждый обиженный человек. А я вас обидел. Но я вас люблю и хочу познакомиться. Мама говорит, ты по-прежнему ездишь, Лэндон. С удовольствием посмотрю на твой байк.

— Иди в жопу.

Он полностью осознавал, что вел себя как ребенок, но держать себя в руках не выходило.

— Лэндон, — позвала Шенен.

— Даже не начинай. — Он перевел глаза на сестру. — Не проси меня не злиться. Раз тебе так охота, принимай извинения и прикидывайся, что ничего не случилось, а я не могу. Он нас бросил, Шен.

«Он был мне нужен. Я испугался и позвонил ему, а он ушел и не вернулся».

— Знаю. — Она встала. — По-твоему, я не в курсе? Я тоже переживала. Даже когда ты уехал, Лэндон, я осталась. Я знаю, что он сделал, но, как ни крути, он наш отец. Он вернулся, и он болен.

«Даже когда ты уехал, Лэндон, я осталась».

— Я не о том. Ты нас не бросал, — попыталась заверить Шенен. — Но… мы можем возродить нашу семью.

— А если я не хочу?

Он наконец-то начал жить дальше. Оставил все в прошлом. Он не хотел поворачивать назад. Не хотел прощать.

— Тогда ты не обязан соглашаться, — произнес отец.

Лэндон закрыл глаза, пытаясь унять боль в груди. Он словно стоял на зыбучих песках, медленно засасывавших его вглубь.

— Ради бога, презирай меня. Я заслужил. Только себя не вини.

— Не пудри мне мозги. Не внушай мне, что я пожалею! — Он взглянул на молчавшую мать, по ее лицу бежали слезы. — Тебя все устраивает? После его ухода ты была одна. Ты упрекала себя. Ты впускаешь его в свою жизнь, потому что он, видите ли, не хочет умирать в одиночестве?

Ничего не получится. Даже если он захочет, ничего не получится.

— Он твой отец, Лэндон. Я любила его и люблю. Он болеет.

Теперь все обрело смысл: частые отлучки из дома, еда и так далее.

Отец прервал его размышления:

— Я приехал не поэтому. Я не одинок. Просто мне очень нужны вы.

Вспыхнуло пламя гнева. Лэндон словно горел заживо.

— В каком смысле «не одинок»?

Он прилагал все силы, чтобы не выйти из себя.

Отец с матерью переглянулись.

— Говорите.

— В отношениях с твоей матерью я совершил много ошибок.

— Правда, что ли?

Не обратив внимания на Лэндона, он продолжил:

— Со мной связалась женщина, с которой я…

Лэндон знал, что скажет отец.

— Переспал, пока жил с мамой?

Он кивнул.

— Мы поженились. Сейчас мы с женой вместе не живем, но… у нас общий сын. Мы с ним встретились, когда ему было восемь лет. Его зовут Джастин. Он приехал со мной и с нетерпением ждет знакомства с тобой.

Лэндон оцепенел, мысли путались, голова закружилась. Он вот-вот слетит с катушек.

— У тебя была другая семья.

— Да.

Чтобы устоять на ногах, пришлось ухватиться за стену. У отца был еще один сын.

— Ты остался? После того как вы с его матерью разбежались, ты о нем заботился?

Отец закрыл глаза, глубоко вздохнул, и Лэндон обо всем догадался.

— Да. Да, заботился.

Рука затряслась. Сердце надрывалось. Довольно. Он не мог это слушать. Не мог находиться в этом доме с этими людьми. Надо выметаться отсюда к чертовой матери, пока не поехала крыша. «Тебя он бросил, а с ним остался... »

— С меня хватит. Сам заварил кашу, сам и расхлебывай. Я поехал к Роду.

Даже имя успокоило. Ему нужен Род. Он обнимет его, расскажет, что случилось. Род вернет его к реальности.

Лэндон распахнул дверь.

— Я тебя люблю. Здорово, что у тебя есть он. Он хороший парень.

Внутри все превратилось в лед, развалилось на части, сосулька упала и разбилась.

— В каком смысле?

Мать вздохнула. Отец выругался.

— Это произошло случайно, Лэндон. Не злись на Рода. Я попросила его не рассказывать. Подумала, будет лучше, если расскажем мы с отцом.

Он знал. Гребаный Род знал и ничего не сказал. Он просил его быть честным, просил не обижать. А Род молчал, зная, как Лэндон относится к отцу, зная, что он вернулся.

— Катитесь все к херам.

Лэндон вышел, захлопнув дверь.

Глава 37

С полудня Лэндон не выходил на связь. Род предполагал, что он заскочит после работы. Нет, Лэндон не обещал, но, как правило, он заезжал, а если не получалось, звонил.

Сегодня же мобильник молчал.

Примерно с семи часов Род начал беспокоиться, потому как догадывался о причинах. Наверное, он узнал, что вернулся отец, узнал, что Род его предал.

Эти мысли крутились в голове весь день; чем больше времени проходило, тем тверже он в них верил.

Род набрал ему в третий раз. Трубку Лэндон не взял, и он послал сообщение: «Привет. Я за тебя волнуюсь. Позвони». Он правда волновался. Подобные события, свалившиеся как снег на голову, должны причинять боль. Оттого всю неделю он держал язык за зубами. Пусть Лэндон и его родня разбираются сами. Прошла всего-то неделя. Что плохого в том, чтобы подождать неделю?

Род включил сигнализацию и запер магазин, а обернувшись, увидел, что Лэндон прислонился к его машине, рядом с которой припарковал байк.

Он сгорбился, свесил голову, даже издали Род разглядел, насколько тяжело у него на душе.

— Привет…

Лэндон глянул на него. Чересчур яркое уличное освещение резало глаза. А может, Род попросту слабак и не мог смотреть на Лэндона, зная, что он от него утаил.

— Ты знал?

В низком хриплом голосе слышалась бездонная боль. Род закрыл глаза, жгучая печаль сдавила грудь. Вот и все. Он облажался. Он его потеряет. Ни разу Род не усомнился в том, что так случится.

— Да, знал. Я не имел права вмешиваться. Меня это не касается.

Лэндон вскинул голову.

— Тебя должно касаться все, что со мной происходит, как и меня касалось бы то, что причинит тебе боль! Смысл отношений в том, чтобы поддерживать друг друга, оберегать, заботиться, а не обижать! — язвительно выплюнул он.

— Я растерялся! Это не мое дело! Каждый день я ломал голову, Лэндон. Меня как будто разъедала кислота. Я же говорил, что у меня ничего не получится. Мы должны были трахнуться, а потом ты ушел бы. Это тебе приспичило переключать передачи.

Грудь словно треснула пополам, все внутренности выпали на землю.

Лэндон оттолкнулся от машины.

— Ты стебешься, что ли? Ты предъявляешь мне за то, что мне не насрать? Извини, что мне было не все равно. У тебя, видать, по-другому. Не парься, косяк исправлен. Теперь мне до лампочки.

Тяжелой поступью Лэндон подошел к байку и уселся. Род не имел в виду, что хотел разбежаться, лишь знал, что так будет; он подобрал не те слова. Люди его не любили. Всегда не любили. Он не надеялся, что что-то изменится… но хотел. До боли хотел. Он убедил себя, что желание сбудется.

Лэндон завел двигатель и надел шлем. Он оглянулся, выжидая, но Род потерял дар речи. «Прости. Я тебя люблю. Я не хотел, чтобы ты уходил».

Однако прежде чем он сумел определиться, Лэндон умчался.

***

Четыре дня спустя Род услышал стук. Поначалу он подумал, что стучит в голове, поскольку четыре дня он пил не просыхая. Когда грохот повторился, до него дошло, что кто-то долбится в дверь. Пытаясь не обращать внимания, мечтая не обращать внимания, он перевернулся и накрыл голову подушкой. Однако стук не прекращался.

— Да что ж такое! Иду!

Он выбрался из кровати, дотащился до гостиной и распахнул дверь.

Солнечный свет резанул глаза — следствие ночей, проведенных на тусовках.

— Дерьмово выглядишь.

Род смотрел с прищуром на Брюса, протиснувшегося мимо него. Ник вошел следом.

— Спасибо.

— При другом раскладе я бы попытался смягчить слова Брюса, но он прав, дружище: видок у тебя жуткий.

Ник закрыл дверь.

Супер, он прямо мечтал, чтобы приперлись придурочные друзья и все усугубили.

— Спасибо, что поддержали. Я, между прочим, страдаю от несчастной любви. Вы должны поднимать мне настроение, а не наоборот. О, понял. Вы наконец-то…

— Даже не начинай, — перебил Брюс. — Мы пришли не поржать и не поболтать о сексе. Господи, да от тебя за километр разит перегаром. Какого черта ты делал?

Неужто не заметно?

— Бухал.

В кухне он принялся варить кофе, но Ник оттер его в сторону и завозился с кофейником. Род уселся за маленький стол.

— У меня болит голова. Давайте покороче. Я хочу еще поспать. Мне на работу через несколько часов. — Еще ужасно рано. — Какими судьбами?

Ник отвернулся. Род перевел глаза на Брюса.

— Говори.

— Звонил Лэндон. Он не выходит на работу и попросил тебя проведать.

Как же взбесило, что пульс ускорился.

— Ну надо же, как любезно с его стороны. Получается, мы расстались мирно? Остались друзьями, которые любят и уважают друг друга?

— Какого дьявола у вас случилось? Когда мы виделись, он с тебя глаз не сводил.

— Случилось то, о чем я знал изначально. Поэтому я не хотел ни во что ввязываться… я хотел трахнуться, а не выходить за рамки дружбы. Это он все настаивал и настаивал. Ну и поглядите, чем все обернулось.

Род уперся локтями в стол, уронив голову на руки. Голова раскалывалась… но это ничто в сравнении с болью в груди.

Истина поразила, точно шаровой таран, превративший в обломки выстроенный внутренний барьер.

— Он сделал все, чтобы я захотел отношений, — прошептал Род. — Внушил мне, что у нас все получится. Притворился, что любит меня.

На плечо положили руку. Даже не глядя, Род знал, что это Ник. В знак поддержки он сжал плечо. Брюс тихонько выругался.

— Если мы еще хоть раз увидимся, я его прихлопну. Я предупреждал. Я говорил, чтобы он был на сто процентов с тобой честен.

— Что? Зачем? — вскинул Род глаза.

— Я твой друг, тупица, — нахмурился Брюс. — Мы за тебя переживаем.

Умом Род понимал, что они в самом деле переживали. Ник и Брюс его друзья. Тем не менее временами связь между головой и сердцем обрывалась.

— Ты продал нам первую анальную пробку. Мы любим тебя, безумец.

Ник снова сжал плечо. Род, не удержавшись, хохотнул. Такое мог бы выдать Брюс, но никак не Ник.

— Ты попал под его влияние.

— Он нередко попадает под мое влияние, — отозвался Брюс. — Нику нравится. Ты многого о нем не знаешь. В глубине души он тот еще чудила.

Ник застонал. Брюс с Родом засмеялись. Здорово залиться искренним смехом, который звучал часто с тех пор, как Лэндон вошел в его жизнь.

— В голове… — Род опустил глаза на кружку с кофе, водя пальцем по краю, лишь бы не смотреть на Ника с Брюсом, — в голове засело: «Я же говорил». Я знал, что так будет. Рядом со мной никто не задерживался.

— А ты не думал, что ты не даешь людям задержаться? — спросил Ник. — Я не знаю твоего прошлого, зато я понимаю, что вижу перед собой готового на все весельчака. Но хотя бы раз ты впускал кого-то в свою жизнь по-настоящему? Иногда кажется, что ты прячешься за фасадом, есть ты настоящий и тот, кого ты показываешь людям. Ты прячешься даже от нас с Брюсом. Я не говорю, что с Лэндоном так же, я не в курсе, что случилось. Я говорю о том, что вижу, глядя на тебя.

— Да, — вклинился Брюс. — Согласен с Ником.

Засмеяться Род не решился, потому кружил пальцем по чашке.

Они правы. Об этой проблеме он знал. После того как отец от него отказался, он поклялся, что никогда ни с кем не сблизится. О каких отношениях и дружбе в таком случае может идти речь?

— Его я впустил в свою жизнь. — Лэндон влез к нему в душу. Стал ее частью. — Я злюсь на него, — сознался Род. — Очень злюсь. Понятное дело, он переживает, но я сделал все, что мог. Он должен был меня выслушать.

Род дал бы Лэндону объясниться.

— Хорошо. — Брюс приблизился, и Род поднял глаза. — Несколько месяцев назад ты бы злился на него или взял бы вину на себя? Да чего уж там, как бы ты поступил несколько недель назад?

Род не раздумывал ни минуты. Он взял бы всю вину на себя. Он бы не злился на Лэндона. Тихий внутренний голос пытался повести его по дорожке, где он сомневался в себе и своем решении. Может, сидевший внутри дьявол навсегда останется с ним, но самокритика вела себя тише обычного.

Он не идеален, зато извлекал максимум из того, что ему дано. Может, и стоило рассказать Лэндону, но и Лэндон не имел права взять и уйти. Род этого не заслужил.

Вслух он на вопрос Брюса не ответил. Зачем? Ответ и так известен. Род знал правду; несмотря на то что сердце дало трещину, оно наполнилось гордостью. Отец ошибся. Он не виноват, что отец от него отрекся. Он заслуживал больше того, что ему перепадало.

Он хотел, чтобы Лэндон сыграл в его жизни важную роль. Род заслуживал быть счастливым, заслуживал, чтобы его любили, и хотел, чтобы Лэндон подарил ему счастье и любовь.

Глава 38

«Господи, как же мы с ним похожи».

Лэндон таращился на брата, стоявшего в другом конце гостиничного номера… на гребаного брата. На человека, о котором отец заботился… на человека, с которым отец остался даже после того, как с его матерью ничего не вышло.

— Спасибо, что согласился встретиться.

Джастин прислонился к двери, скрестив руки на груди. У него такие же, как у Лэндона, каштановые волосы.

— Ты оборвал мне телефон. У меня не осталось выбора.

После того как Лэндон ушел из материнского дома, он звонил по пять раз на дню. Упрямства ему не занимать. Но это не значит, что Джастин ему нравился. Это не значит, что Лэндону нужен брат.

— Классное местечко.

Джастин скользнул взглядом по старому гостиничному номеру с одеялами в цветочек и покосившейся картиной, что висела на стене. В словах улавливался сарказм.

— Смешно. Чувство юмора тебе досталось от него?

Джастин, пожав плечами, отлепился от двери и прошелся по комнате. Лэндон молча ждал, когда Джастин выскажется. Это он хотел поговорить. Это он вломился в жизнь Лэндона.

— Я тоже гей, — все, что сказал Джастин.

Лэндон не стал утруждаться и говорить, что он бисексуал.

— Поздравляю. По-твоему, это что-то меняет? Теперь два гея, у которых общий ублюдочный папаша, должны скорешиться?

Хотя это неожиданно. Как часто такое встречается, чтобы братья были геями или би?

Джастин уперся в него свирепым взглядом.

— Да пошел ты. Я тоже пытаюсь разобраться. Твоя злость понятна. Я тоже злился. Но с какой радости ты злишься на меня? Я не заставлял его бросать тебя. Ты хоть задумайся, каково мне было узнать, что у человека, который меня вырастил, которого я уважал больше всех на свете, есть неизвестные мне сын и дочь, что у меня есть брат и сестра, на которых он наплевал. Да я себе места не находил!

Лэндон сжал руки в кулаки. Хотелось по чему-нибудь ударить. Хотелось врезать Джастину.

— Мне тебя пожалеть, что ли? — выплюнул Лэндон. — Он остался с тобой! А я рос один! Отец, который был мне нужен, жил с тобой!

Джастин уставился в пол. Он стиснул кулаки. На предплечьях проступили вены.

— Теперь я смотрю на него другими глазами. Все воспоминания запятнаны. Все хорошее померкло, потому что у тебя этого не было. Он и у меня кое-что украл. Он забрал у меня вас с Шенен.

Он прав. Он, мать его, прав. Но легче не становилось.

— Ты рядом. На тебя злиться проще.

— Он тоже приехал, можешь вызвериться на него. Когда он рассказал, я вмазал ему в челюсть.

Лэндон растянул губы в улыбке. При другом раскладе Джастин бы ему понравился.

— Да ладно?

— Свалил его с ног. Полегчало. Жаль, тебе не попробовать. Сейчас ему хуже, чем тогда.

— Везет же людям.

Джастин зашелся таким же, как у Лэндона, смехом. Лэндон фыркнул. Может, они больные, но удержаться не получилось. Тут либо смеяться, либо по чему-нибудь ударить.

Снова повисло тяжелое молчание, такое молчание, что громче любого крика. Лэндон сидел на кровати, дергая ногой.

— Не знаю, что делать. Не знаю, каково иметь брата. Не знаю, как не винить тебя в том, что он сделал с моей семьей.

Наверное, слова жестокие, зато правдивые.

— Может, ты возненавидишь меня еще больше, но отчасти я отношусь к тебе так же. У меня был восхитительный отец. Он ходил на мои игры, учил играть в мяч. А теперь выяснилось, что он обманщик.

В голосе слышалась до того мощная боль, что пренебречь ею невозможно. Джастин тоже жертва. Он переживал не меньше остальных.

— Как тебе удалось его простить?

— Кто сказал, что я простил? — насупился Джастин. — С одной стороны, я его ненавижу, а с другой — он мой любимый отец. Я, как и ты, понятия не имею, что делать. У меня в голове такая же каша, как и у тебя… но я постоянно себя спрашиваю: я пожалею, если отвернусь от него? если я пойду на поводу у гнева и испорчу то время, что у него осталось, как это скажется на мне лет через пять? что станет со мной после его смерти, если я брошу его так же, как он бросил тебя?

Слова разрушили все мысли, все чувства. Лэндон боялся стать таким, как отец. Что будет, если он его бросит? Если отвернется от Джастина, который пострадал не меньше остальных?

Лэндон никогда себя не простит. Он себя возненавидит. От этого не убежать, не изменив своего мира.

У него есть брат.

Отец вернулся.

Отец умирал.

Он страдал; он не представлял, что можно так страдать. Много лет он мечтал, чтобы отец вернулся… а потом желал ему смерти. Теперь тихая просьба убитого горем ребенка исполнится… но он этого не хотел. Несмотря ни на что, этот человек его отец. Справиться с разрозненными мыслями не получалось, поэтому он сделал то, о чем грезил несколько дней: встал и вмазал по стене кулаком. Его пронзила боль.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 11 12 13 141516 Следующая ⇒