Уфа, Республика Башкортостан. Лада 2109. Гос.номер: А093РХ02rus. 5 страница

А Рафик, стоял на обочине, босиком, в одних спортивных штанах, поцарапанный, с окровавленным ртом, и курил.

Валя сразу подбежала к нему и хотела уже крепко обнять, но побоялась покалечить его и просто, тихонько обхватив его за плечи, начала поцеловать со словами: " Рафик... Живой... Роднулечка... Как же это... "

Я, вспомнив про то, какую обиду на меня и Аню таил Раф, тихо подошёл к нему и молча посмотрел на него. Рафик, не обращая внимания на обеспокоенную жену, затянув полсигареты за раз, посмотрел на меня, щурясь красными глазами, и сказал невнятно:

- Ты чего пьипёвся?

Через пару секунд, поняв, что он сказал, я ответил:

- Раф. Я приехал тебе помочь. Привёз твою жену. Ты, если обижаешься на меня - прости. Прости...

Раф просто посмотрел на меня и пошёл в сторону, говорить с Валей. Видимо, меня не простят, будто я убил кого-то...

Небо затянуло серыми тучами, но было тепло. Поднялся ветер.

Между тем спасатели смогли расковырять двери десятки и вытащили оттуда два трупа, положили их на обочину и накрыли красным покрывалом из их машины.

ДПСники начали осматривать машины, нашли в «десятке» документы водителя и по ним установили личность одного из погибших. Также в машине нашли алкоголь и выяснили, что водитель «десятки» был пьян. А я краем глаза увидел в зелёной машине рыбацкие снасти и удочки. Порыбачили, видимо, мужики неплохо...

Рафику предлагали медпомощь, но он отказался, сказав, что с ним всё в порядке. Но на самом деле Рафику повыбивало передние зубы и покалечило ногу, что он теперь ходит и хромает. Ему говорили, что из-за шока Рафик может не ощущать боли, но он всё равно отказался.

Через некоторое время «Скорая» и спасатели уехали, и остались одни ДПС-ники. Они опросили Рафика о подробностях аварии и сказали ждать специалиста по особо тяжким ДТП из Уфы, который должен приехать и сам все посмотреть. Рыбаки из «десятки» оказались жителями Салавата.

Я всё это время не уезжал и ошивался недалеко от Валишиных. А Рафик курил каждые пятнадцать минут.

Вот, в районе половины девятого я сидел устало в своей машине, с открытой дверью, в шоке от увиденного, и решил все таки попробовать поговорить с Рафиком.

Он с Валей сидел на обочине, лицом на поля, и я тихо подсел рядом. Поля подсолнуха на ветру были похожи на волнующееся море... В этот момент я вспомнил, как мы с Аней вот так сидели на пляже в Сочи... И смотрели на синее море... Но теперь и Аня, и море в прошлом, а Рафик и Валя... Они здесь, и с ними нужно мириться.

- Раф... - произнес я его имя и не мог придумать, что сказать дальше... И через полминуты продолжил: " Вот так обижаться теперь всю жизнь, это глупо. Я никогда не отворачивался от тебя и пытался помочь, чем мог... Но... бл... Вот реально... Прости меня, а? Вот за всё, чем я тебя обидел... "

После этих слов я протянул руку Рафу, а он все так же игнорировал меня, и холодно смотрел на поля. Но я всё ещё не опускал руку. Я всё же дождусь от него прощения!

Валя долго смотрела на мою руку, уже успокоившись, а потом Раф вдруг сказал:

- Пвоваливай...

Я опустил руку и отвернулся на поле. Было обидно. Даже в такой момент Раф настаивает на своём. Потом Валя сказала Рафу:

- Даже если он уедет, кто нас повезёт домой?

- Султану позвони...

- Я звонила... Он сказал, что на дне рожденья...

- Так пусть пиедет.

- Он не приедет!

- Тада Валехе позвони.

- Я и ему звонила, он не стал бросать заказ!

- Я в шоке... - недовольно ответил Раф и опустил взгляд.

- А Рустам... Приехал... Причём сразу, без всяких вопросов... А ты его прогоняешь... - тихо проговорила Валя, а я пошёл осмотреть машину Рафика.

Удар пришёлся на правую половину передней части, поэтому Рафа не сильно смяло. Педали ушли в дно, а руль к голове, и я не увидел раскрывшейся подушки. А рядом с помятой дверью валялась разорванная и грязная рубашка Рафика. В салоне я нашёл один ботинок Рафа...

В восемь вечера приехал специалист из Уфы, на Ford Focus, с мигалками, и, все сфотографировав, опросил Рафика.

Как оказалось, Рафик выехал из деревни в сторону города после того, как высадил пассажиров, и, проехав в районе километра, двигался со скоростью примерно 90 км/ч, когда в него со встречки влетела виляющая «десятка». И всё. Вот так, на ровном месте авария с двумя трупами.

Позже ещё приехали родственники погибших в «десятке» и опознали тела. Самая жуткая картина была, когда я выяснил, что приехали пожилые родители водителя, а сын у них был единственный, а вместе с ним был их внук, тоже единственный. И я видел слёзы и горечь этих родителей... Меня эта картина самого заставила плакать и вспомнить о своих родителях, с которыми я только на дни рожденья и новый год созванивался... Как я по ним соскучился...

К десяти часам вечера нас наконец отпустили домой, и я сидел в своей машине и ждал действий от Валишиных. Когда они направились к моей машине, я вышел, и Рафик, подойдя ко мне, сказал:

- Уус... Я тебя пьящаю... И ты меня пьясти, за то, що был слишком... Ну, как дурак себя вёл и обижался...

После этих слов я крепко обнял Рафика, и из моих глаз снова проступили слёзы, но теперь это были слёзы радости... Хотя бы друга вернул, а это уже многое для меня в этом городе... Валя тоже подключилась к объятиям, и мы, простояв в этих объятиях минуту, сели в машину и потихоньку направились домой... Уже стемнело, и я, насмотревшись этих ужасов, уже особо не гонял... Ехали спокойно, со скоростью 60 км/ч, а дорогу освещали лишь желтоватые, грязные фары моей Приоры. А вот Гранта Рафика теперь всё, не подлежит восстановлению...

- Как вы там с Аней? - вдруг спросила Валя, и я, тяжело вздохнув, ответил печально:

- А вот всё, никак... Она ушла от меня

- Как это так? - спросила Валя.

- Ну вот так вот... На деньги меня променяла, ушла к богатому старому хрыщу, теперь в Оренбурге живёт. А я один. Диваны стряпаю...

Я глянул на Рафа, а он, держась за голову, смотрел в окно, на ночные деревушки и горы у реки.

- О чём думаешь, Раф? - спросил я.

Он, немного помолчав, ответил:

- Задолбало меня тут всё... Эта жизнь таксовая... Меня на севей звали, жить и хаботать. И я два месяца думал об этом пхедложении. И тепей решил. Уедем мы с Валей... В Ноябойск...

Я посмотрел на Рафа, а потом на ночной город, виднеющийся на горе:

- Как... В Ноябрьск? Навсегда?

- Да... Тут дейать нещехо... -ответил Раф, но я не стал с ним спорить и уставился обратно на дорогу. Тогда Валя продолжила тему про Аню:

- А ты как теперь?

- А что я? Я вот он. Жив, здоров. Работаю, существую... - ответил я, и проговорил себе под нос со слезами, еле слышно: " И теперь ничего для меня не имеет смысла... Мой смысл жизни променял меня на деньги... Сука... "

В одиннадцать часов вечера я довез Валишиных до их дома, и мы вышли из машины обниматься и прощаться, под светом фонарного столба желтоватого оттенка. Мне сказали спасибо за всё, и перед тем, как Рафик ушёл, я сказал ему:

- Теперь твой день - 15 июня?

Он не понял и посмотрел на меня устало.

- Ну, типа, второй день рождения... - ответил я и понял, что сказал бред, но Рафик лишь ответил:

- Да... Тощно...

Дверь домофона захлопнулась, а я поехал домой. Там у меня огромные долги за коммуналку, а по деньгам сейчас не густо. С этой депрессией диваны совсем плохо идут, мало получать стал. Аня ушла, Рафик скоро уедет на север. Теперь меня здесь больше ничего не держит...

Конец первого раздела " Кумертау - город мой! "

2. 1. Блудный сын

Раздел 2. " Уфа - Столица Мира! "

В конце концов мне совсем надоело строить диваны, и я ушёл на пару недель работать обратно в такси. Почему на пару недель? Потому что через пару недель Рафик должен был уехать на север, навсегда...

Перед этим я был у них в гостях и проводил друзей, когда они уезжали. В Уфу на вокзал их вёз отец Рафика, и с вокзала они стартанули на новое место жительства и работы. И тогда я остался в Кумертау совсем один, если не считать дядю Фаниля. Но с ним я не так сильно дружил, ведь он был ровесником моего отца, и он оставался для меня как хороший знакомый.

Я старался забыть об Ане и вычеркнуть из своей жизни те дни, которые я провёл с ней... А это целых пять лет... Но в тоже время это были лучшие пять лет моей жизни... Я не понимаю...

29 июня, 3: 00

Днём меня выселили с Вокзальной за долги по коммуналке, и я, собрав свою пару рюкзаков в багажник, решил подзаработать немного денег перед выездом в Уфу... И вот, пришло время... Я довез последнего клиента на Логовую 36 и посмотрел на подъезд соседнего дома, где когда- то жила та самая милая Анечка, как я приезжал за ней в этот двор, и как я был влюблён в неё... Как же так вышло, может, я что-то сделал не так? Детей хотела... Так в натуре рано ещё, я за коммуналку-то заплатить не могу. Квартира -ещё абсурднее вопрос. Брать ипотеку в 24 года? Нет, спасибо. Машина... А что, я ей свою не давал? Свадьба... Вот про свадьбу не знаю, но в моих планах было в середине лета сделать предложение Ане и расписаться в ЗАГСе, но, видать, не судьба.

Теперь всё, что осталось у меня от Ани - её флешка с нашей музыкой в магнитоле. Не так давно она ещё скидывала на неё новые песни, сидя за ноутбуком у меня дома... Пустив слезу, я прибавил погромче играющую песню " Alan Walker - Faded (Amice Remix)" и поехал на выезд из города, в который больше никогда не вернусь.

Выезжая из города, я решил проехаться мимо всех мест в городе, которые я ещё долго не забуду... Проехал мимо " Дуслыка" с перекопанным парком позади него, проехал " Самолёт" - памятник Гагарину на углу парка, мимо площади с памятником Ленину и вертолетом " Ка-26", мимо Центрального рынка, и кафе " Самарканд", в котором последнее время любил перекусить пловом, проехал мимо колледжа Ани и завода КумАПП, где она проработала несколько лет.

Кстати, однажды по России прошла смешная новость, что в городе Кумертау построили самый большой в мире вертолёт из колбасы. А там просто взяли железный каркас вертолёта с КумАПП и привязали к нему башкирские колбасные деликатесы. А потом устроили праздник на площади. И эту новость показывали по НТВ. А ведь кроме вертолёта из колбасы, на этом заводе производят хорошие Камовские вертолеты " Ка" разных модификаций.

Проехал я и мимо ТЭЦ с тремя красными трубами, горящими красными лампочками в ночи, и мимо своей бывшей работы - мебельного цеха. И только тогда, сделав неплохой круг, заехал на газовую заправку и, выехав через Пятки', уехал из Кумертау...

Я специально выехал ночью, в мою любимую пору, когда ты едешь по улицам, подсвеченным ночными огнями, и слушаешь любимую музыку.

Ехал, выжимая максималку, невзирая на плохую видимость, а как я понял, максимальная скорость моей Приоры была - 183км/ч. В 6: 20 я уже был в пригороде Уфы. Я ехал по широкой многополосной дороге, солнце уже всходило, и все фонари отключили. Над моей головой мелькали надземные пешеходные переходы, а вдали уже виднелись огромные гипермаркеты " Мега" и " Леруа Мерлен". Проехав дорогу в аэропорт и остановку " Школьная", под песню " Aaron Smith - Dancin (Krono Remix)" я заехал на мост через реку Белая, и попал на проспект Салавата Юлаева, идущий через весь город... Я увидел родные высотки, Уфимский пляж и набережную, на плитах которой были нарисованы флаги России и Башкирии. Чуть выше набережной стоял монумент " Дружбы Народов", а справа от него - мой родной район - " Зелёная Роща", в котором я провёл всё своё детство... И в котором находится тот самый Верховный Суд Республики Башкортостан, на Сочинской 12.

А слева, над густыми деревьями на обрыве, виднелся Белый дом, в котором находится Правительство Башкирии и нынешний Президент - Радий Хабиров. Чуть дальше на горе, подсвеченный рассветом, стоял монумент Салавату Юлаеву (Башкирскому национальному герою).

Что сразу бросилось в глаза, как я выехал на проспект " Салавата Юлаева" прямо после переезда моста, так это новые стройки, и они были повсюду. Куда ни глянь, везде стояли подъёмные краны и реклама на баннерах - " Третий трест".

Наконец-то я дома... Я не был в Уфе с самого момента суда над Ханом и больше ни разу не возвращался. Ещё слишком рано, чтобы звонить родителям, и я решил некоторое время где-то пошататься. Но сначала не мешало бы перекусить. В районе Аграрного университета как раз было кафе " Баба - Яга", которое работало круглосуточно, и, съехав с проспекта на Айскую улицу, я стал подниматься в центр.

Когда я приехал в «Бабу- Ягу», то удивился изменениям этого кафе. Сделали уютный ремонт, поставили фигуры Бабы-Яги на входе, Ждуна за столом внутри, и Голлума из «Властелина Колец».

Плова у них не было, и я, перекусив борщом, немного посидел, посмотрел в окно и увидел оживляющийся город. Кому на работу, кому с работы. И сейчас ведь можно неплохо таксануть. У меня в машине была светодиодная табличка TAXI на лобовом стекле, оставшаяся с Кумертау, и ничто не мешает мне сейчас сесть и поймать клиентов " с бордюра".

Выйдя из кафе, я сел в машину, включил эту табличку и долго ждал. Все проходили мимо, и в районе получаса никто ко мне не садился. Уже когда я начал засыпать, услышал открывшуюся пассажирскую дверь справа. Я увидел девушку-шатенку в синей джинсовой куртке " GUCCI", рваных джинсах на ремне " Louis Vuitton" и чёрной футболке, тоже какой-нибудь брендовой, наверное.

- Вы свободны? - спросила она, посмотрев на меня, и я ответил сонно: " Для тебя всегда свободен. "

Она, разведя руками, села в машину, и я почувствовал аромат духов с ягодными нотками, который был намного сильнее моей ванильной " вонючки" в машине.

- Отель Башкирия, - сказала девушка, и я, ответив с ухмылкой: " Принято", выехал задом из парковки с " полицейским разворотом", без остановки рванув через двойную сплошную к отелю. Он был недалеко, а все места я здесь наизусть знаю. Девушка, взяв в руки айфон последней серии, спросила у меня: " А AUX есть? " После этих слов я молча достал из подлокотника провод аукса и, подключив его к магнитоле, протянул незнакомке. Она подключила провод к телефону и, поправив свои волосы, включила песню.

Из колонок тихо начало доноситься " Композитор Алишер Тагирович на бите... ", и девушка спросила: " Можно прибавить? "

- Конечно, - ответил я, улыбаясь, смотря на незнакомку. А она ничего такая, красивая. Не Аня конечно, но я дома, и надо кого-то себе тут найти... Девушка прибавила на всю, и машина затрещала от басов, среди которых слышался дерьмовый текст какого-то русского рэпера. И в этом тексте были слова: " Делать деньги, бл*ь, вот так! Пальцем щёлк, и деньги в банк! "

Сначала песня мне не понравилась, но через минуту меня самого начал раскачивать этот бас. Девушка заметила, как я начал качать головой под ритм, и начала спрашивать меня, пытаясь перекричать песню, но я ничего не услышал. Чуть убавив музон, я переспросил: " Чего? "

- Слушаешь его? - повторила незнакомка.

- А кто это? - заинтересованно спросил я и посмотрел на неё, проехав на красный на Центральном Рынке, с явным превышением скорости.

- Моргенштерн. Мой батя его прям обожает! - ответила девушка, постукивая своими красными ноготками по панели.

- Да? А сколько ему лет? - спросил я удивлённо. А она задумалась и ответила:

- Хороший вопрос...

Я уже хотел рассмеяться с её ответа, но и сам понял, что не помню возраст своих родителей. И просто улыбнулся во весь рот, а она продолжила, щёлкнув пальцами:

- Ну, с 63-го года он, короче, вот. А ещё он депутат, министр культуры Башкирии.

Она посмотрела на меня гордо, а я, поняв, что везу дочь депутата, охренел.

- А... А как тебя зовут? - спросил я неуверенно.

- Настя... Но для тебя пока Анастасия Тимуровна, - ответила дочка депутата и глянула на меня злодейским взглядом с улыбкой, а потом посмеялась и сказала: " Да шучу я, тебя как зовут? "

- Рустам Ильгизович, - с ухмылкой ответил я и, подъезжая к отелю, с заносом остановился у главного входа. Это было рискованно, ведь я чуть не ударился об бордюр, но надо же как-то повыпендриваться.

Песня закончилась, и Настя спросила судорожно: " Куришь? "

Я ожидал от неё чего угодно: что у неё типа не окажется денег на оплату такси, думал, хотя бы удивится моим трюкам на тачке, но явно не ожидал этот вопрос. Чтобы такая прекрасная девушка и курила... Но я не курил с тех пор, как меня отучила Аня...

- Ну... С собой нет, - ответил я, не желая признаваться.

- Хреново. Кстати, клёво ездишь, только тачка колхоз. Сколько с меня?

Я не понимал уфимских цен на такси и сказал неохотно, по меркам Кумертау: " 70 рублей... "

Настя дала мне 500 рублей и сказала с ухмылкой: " Сдачи не надо, заправишь свою корыто. "

Я не стал играть в благородство и быстро убрал «пятихатку» в карман. А когда она уже открывала дверь, я, дёрнувшись, проронил:

- Стой...

Она посмотрела на меня и, закатив глаза, спросила: " Ну шо-о-о? "

- А дашь свой номер, или ВК там? - спросил неуверенно я, немного на нервах.

- Прямо в Гугле напиши: «Анастасия Хабитова», там все мои соцсети выйдут. На хайпе, чё, - ответила Настя, улыбнувшись - Все, пока.

Сильно хлопнув дверью, она быстрым шагом ушла в отель. А я сидел и не понимал её поведения. Она добрая или как? Или дерзкая, или нет? На этот вопрос я пока не мог ответить, но, думаю, я с ней ещё обязательно увижусь.

Меня сильно клонило в сон, время уже было восемь утра. Дороги заполонили машины, а тротуары - толпы людей. И я заметил, что все в центре были одеты по-другому. Как- то особенно и отлично от меня, и я стал ощущать себя деревенщиной. Будто я уже не местный. Нужно будет сгонять в магазин и приодеться, но точно не сегодня.

Я решил набрать номер мамы и сообщить, что вернулся домой. Мама долго не брала трубку и ответила в последний момент, сонно:

- Алло?

- Привет, мам... - проговорил я тихонько. И ждал ответа.

- Ну, привет, сынок.

- Как дела? Что делаешь? Разбудил?

- Разбудил. Но мне уже через полчаса нужно было вставать.

- Прости, пожалуйста. Я тогда не буду мешать...

- Нет- нет, всё нормально. Ты как?

- Я... Я домой вернулся... В Уфу...

- Это какими такими судьбами? - удивлённо спросила мама.

- По дому соскучился... По тебе...

- Ты где сейчас?

- В центре. Можно, я к тебе приеду? Переночую... Передневную...

- Приезжай.

- Надо что-нибудь купить? - спросил я весёлым тоном, обрадовавшись, что сейчас встречусь с мамой.

- Нет, спасибо, всё есть, сынок...

- Тогда жди меня, мама! - ответил я и, сбросив трубку, радостно поехал домой, где прошло всё моё детство - на улице Степана Кувыкина 19, в " Зелёной Роще". Вообще, эта квартира была отцовской, но когда мне было три года, мама и папа развелись, и хата досталась маме. Потом она стала жить с Борисом Захаровым, МЧС-ником, у которого был свой сын - Роман. Потом у Бориса с мамой в 2000 году появилась дочь Ксения, и она получила отцовскую фамилию. Вот так и жили мы втроём, и не прижились. Я конфликтовал со всеми, и с мамой тоже, и после девятого класса, уйдя в ПТУ, я переехал к отцу в Черниковку.

Приехав к дому мамы, я не нашёл свободного места на парковке, и пришлось ставить машину в трёх домах дальше. Поднявшись на десятый этаж в лифте, я подошёл к 42-й квартире и тихо постучал. Через несколько секунд я постучал ещё, и дверь открыла моя мама. Она стояла в дверях в халате и тапочках. Я сразу обнял её и поцеловал. Пять лет не виделись...

- Привет, мам... - сказал я, обнимая маму, а она, поцеловав меня ещё раз пять, ответила, прослезившись: " Привет, сынок... "

Отчим ушел на работу, а Рома уже три года как живет отдельно. В доме сейчас была только мама и Ксюша. Сестра, покрасившая волосы в розовый цвет, была не очень рада моему приезду, и мы с ней особо не пересекались. Мама накормила меня и уложила спать на старую кровать Ромы, в моей старой комнате, где мы все трое и жили: я, сестра и Роман. И как бы странно ни звучало, Ксюша меня никогда не любила и водилась только с Ромой. И они часто издевались надо мной вдвоём... Было неприятно спать в комнате с нелюбящей сестрой, которая смотрела громко телевизор, игнорируя меня. Но я успокаивал себя, понимая, что я как -никак, а дома... У мамы...

2. 2. Тимерхан Сагитов

***

Что же мы все об Ахматове и Ахматове? Не пора ли нам взглянуть на обратную сторону медали? Посмотреть на историю с иного ракурса и расставить все точки над «и». Почему же Тимерхан Сагитов так жаждет мести? Что с ним сейчас, и что будет дальше? Что было до 21 мая 2014 года? Ради чего он занялся тёмной деятельностью, и почему у него не было другого выхода?

25 июня 2019, 16: 00, за четыре дня до возвращения Ахматова в Уфу...

Проведя пять лет за решёткой в Исправительной колонии строго режима N13 в Черниковке, Тимерхан Сагитов, осуждённый за продажу наркотиков на 8 лет, неожиданно выходит на свободу по условно-досрочному освобождению (УДО). Всё это время Хан провёл рядом с домом, но ещё никогда этот дом не был так далёк от него. Всё дело в том, что мама Тимерхана - Гулия, заболела раком лёгких в 2014 году, и чтобы её спасти, нужно было оплатить дорогостоящее лечение. На то время отчисленный из ПТУ, безработный Хан не мог придумать ничего лучше, чем погрузиться в преступную деятельность, которая могла принести ему более-менее хорошие деньги без образования и прочего. Он потянул за собой своего друга - Азата Сайфуллина, и они вместе собирались в гараже и думали, как лучше начать свои " заработки". Сначала планировали грабить магазины, потом- угонять дорогие машины, но потом Сагитов придумал гениальный план. В Уфе в то время был хороший дилер - Тревор, и два друга решили закупать у него большие партии наркотиков и подсаживать на них подростков, которым эти наркотики Тревор не продавал. Сначала они толкали детям наркотики по дешёвке, потом некоторое время ждали, и предлагали новую порцию, побольше и подороже, до тех пор, пока те не станут покупать их товар втридорога.

Если говорить проще, Хан и Азат просто- напросто нагло подсаживали уфимских школьников «на иглу». Но их жертвы так и остались неизвестны, и что с ними стало, тоже неясно. Чтобы продавать товар по всему городу, им нужен был извозчик, и они первым же делом вышли на своего бывшего одногруппника на не очень выделяющейся машине - Рустама Ахматова. Он как раз был тихий и пугливый, поэтому был удобен двум бандюганам.

Так они проработали пару месяцев, пока Тревор не прознал о том, что его постоянные клиенты стали его конкурентами в городе. И он принял решение их убрать.

21 мая 2014 года, когда Хан и Азат собирались купить очередную партию наркотиков, Тревор приготовил для них ловушку. Назначил встречу на «заброшке» в Парке Победы и через подставного человека вызвал на место событий полицию. Тревор надеялся, что Тимерхан и Азат окажут сопротивление при аресте, ибо знал, что они носят с собой пистолеты, и думал, что их обоих убьют. Но убили только Азата, а Тимерхана схватили. Сам же Тревор не сторонник убивать " своими руками" и всегда ищет способы поизощрённее.

Когда Тимерхана взяли под стражу и началось следствие, тот понял, что теперь маму ему не спасти. А он единственный из родни, кто остался у неё. Понял это и решил всеми силами скинуть вину на Ахматова, Сагитова и Тревора. Тогда- то и начали розыскивать Рустама и Тревора. Рустама нашли в Кумертау, а Тревор так и остался в тени, дав откуп коррупционным полицейским. Рустам доказал свою невиновность, и Хана осудили на 8 лет по всей строгости. Сагитов пытался доказать, что делал всё это ради спасения матери, но суд был справедлив и наказал его по закону. Тогда обречённый Хан, понимая, что пока он отбывает срок, его маме придёт конец, решил, что когда выйдет, обязательно придёт за Ахматовым и Тревором... Чтобы убить их...

Попал в тюрьму, Хан узнал о возможности условно-досрочного освобождения за хорошее поведение и работу на зоне. Тогда Сагитов в надежде успеть вернуться к матери начал заново изучать сварное дело, которое не стал учить в ПТУ, а после, все пять лет работал сварщиком в рабочем цеху на зоне. И вот наконец, 25 июля 2019 года, Хана выпускают на свободу...

Уставший от тюремной, да и потерявшей уже всякий смысл жизни, Тимерхан направился на Сергиевское кладбище в Зелёной Роще. Шёл дождь, уже неделю не выглядывало солнце. Обойдя всё кладбище, Сагитов, промокший и замёрзший, находит заросшую, без какой-либо оградки могилу своей матери... Он подошёл к этой могиле и, взглянув на прогнившую чёрно-белую табличку на серой плите, увидел подпись:

Сагитова Гулия Зарифовна

15. 06. 1965 - 10. 05. 2016

Он присел у могилы и проговорил хриплым голосом: " Я не успел... "

Побыв рядом с матерью около часа, Тимерхан. трясясь от холода, поднялся и посмотрел на серое небо.

Сагитов много раз просил начальника тюрьмы - Николая Петрунина- отпустить его на недолгое время, хотя бы чтобы провести последние дни матери рядом с ней, но тот каждый раз отказывал ему... Теперь в списке мести Хана было три человека: Тревор, Николай Петрунин и Рустам Ахматов.

Уходя с кладбища, Сагитов увидел в безлюдном переулке девушку в плаще, на каблуках и с чёрным зонтиком, и словно зверь, схватил её, затащил в кусты и, изнасиловав, задушил её. Насытившись, более -менее пришедший в себя разбойник направился на поиски своих следующих жертв из списка.

Выходит, Рустам Ахматов рано радовался, что всё улеглось и ему уже ничего не угрожает...

***

2. 3. Ғ аилә даирә һ енә сә

Хорошо выспаться у меня не получилось. Спал неспокойно, еще этот кошмар приснился... Будто в мою тёмно-зелёную девятку с номерами А093РХ сел Хан и двое типов с кладбища. Когда я спросил у них: " Куда едем? ", Хан ответил: " На тот свет... " После его слов я разогнался до 183 км/ч, и мне на встречу выехал черный Land Cruiser, на котором ездил ухажёр Ани. Случилась авария, я вылетел из машины, подошёл к двум машинам, разбитым всмятку, и увидел в крузаке мёртвую Аню, а в моей девятке мёртвого Хана. Потом приехали ДПС-ники и увезли меня в изолятор. Как раз, когда меня затолкали в камеру, я и проснулся...

Меня теперь всю жизнь будут мучить такие сны?! Как это всё поскорее забыть? При чём тут Аня и Хан? Сны всё равно ведь что-то означают? Но что значил этот сон? Надеюсь, это просто на фоне стресса, и ничего страшного не будет. Я же теперь дома, и всё будет хорошо...

Проснувшись, я посмотрел время на телефоне - 13: 40. Я поспал всего пять часов и не особо выспался. Телевизор был выключен, в комнату через окно светило яркое солнце, а Ксюша валялась на своей кровати с телефоном и покачивала своими ногами. Попив воды на кухне, я обнаружил, что мамы дома нет, и вернувшись в комнату, я спросил у сестры:

- Где мама?

Она будто не услышала, и я позвал ее:

- Ксюш!

Потом я заметил притаившиеся за её розовыми волосами провода наушников. Кстати, блондинкой быть ей идёт больше, она, так же как и я, вся пошла в маму. Мы втроём будто близнецы. Но характеры у нас разные. Ксюша взяла характер своего отца - настойчивый и непробиваемый, а ещё серьёзный. Но прошло уже пять лет, нет, больше. Восемь лет назад я ушёл из дома мамы, и какой характер у Ксюши сейчас, я уже не знаю. Да и зачем? Я для неё уже как не родной, да и не очень дружно мы жили тогда.

Я подошел к кровати и тронул сестру за плечо, чтобы отвлечь от телефона. Она, сняв наушник, посмотрела на меня своими недовольными голубыми глазами и спросила:

- Чего?

- Где мама, спрашиваю?

Она ответила:

- На работе, она так- то утром говорила тебе, что в обед уйдёт, но ты походу не услышал, как всегда. Только о своем думаешь.

- Я лишь спросил, где мама, и не надо мне тут нотации читать, - недовольно ответил я, протирая глаза одной рукой.

- Не нравится? Вали. У тебя это так хорошо получается, - нагло ответила Ксюша, и я, взбесившись, взял ключи от машины со стола и проговорил злобно:

- Дверь закрой...

Быстро обувшись, я вышел из дома, громко хлопнув дверью, и стал ждать лифт на первый этаж. Видимо, придётся снова жить у отца, если он себе кого-нибудь не нашёл. Хотя он вот уже двадцать лет живёт одиноко. Говорит, что больше никого не может полюбить так сильно, как полюбил когда-то маму. Что там у них происходило тогда, мне не особо интересно, поэтому никогда и не спрашивал.

Лифт приехал, и я, уехав вниз, дошёл до машины и сел в накалившийся от солнца салон. В машине стоял приятный запах ванили, а к панели было просто не прикоснуться - горячая. Вспомнив про отца и его одиночество, я вдруг увидел парочку, идущую через дворы. Они шли за руку и о чём- то общались, улыбаясь. А что, если я так же, как отец, больше никого не полюблю так сильно, как Аню? И навсегда останусь в одиночестве?

Мне стало больно от очередного напоминания о предательстве Ани... Не торопись она с желаниями, сейчас бы я ей предложение сделал, и мы бы жили с ней как раньше, в любви и спокойствии... От расстройства я даже не смог крепко держать руль и решил позвонить отцу. Шли гудки, и он так и не взял. Только я собрался заводить машину, как папа перезвонил.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒