МОГУЛ. Лекционное настроение

МОГУЛ

mini 1

Лекционное настроение

{опечатки гарантированы}

Предисловие

- Ищи под столом!

- Нету тама.

- Ищи за столом!

- И тама нету.

- А где есть? - спросил Могул, поднимаясь.

- Нигде нету! - ответил ему маленький зверь на шести лапах, перепрыгивая со стула на стол.

- А это нигде - оно где?

- Так в нём же - нету.

- Ты сказал, что [нигде нету], а не [в нигде нету], - подмигнул зверю Могул.

- Вот жеж, колёса Громокла! Раз триста просчитывал алгоритм, а ты меня каждый раз ловишь на одном и том же.

- А ты как ни поменяй слова на другие, как ни переставь их местами - горло твоё правду говорит - природа такая у тел - правду вещать.

- А если я тебе подмигивать начну не в ту сторону?

- Тебя нервный тик схватит или в боку заколет, не сможешь ты, без симптомов лжи, солгать мне, будто правду говоришь, не произнося, при этом, ни слова.

- Ну что ж так? Как же мне среди смертных ходить, даже на моих шести лапах? Я же надену торс с двумя ногами, головой и всего двумя руками. Всего две руки! Неудобно.

- Могу сделать тебе четыре руки, но тебя из больницы не выпустят, пока операцию по удалению лишних конечностей не сделают.

- А ты в эти четыре руки так проведи артерии и вены, чтобы не было возможности отрезать конечности, которые, по их мнению, лишние - не повредив основную функцию тела.

Могул задумался.

- А это идея!

- И кошачьи глаза оставь, - попросил зверь.

- У тебя они не кошачьи, а китово-кошачьи. И нет, как только увидят они, какие у тебя глаза, не отпустят, пока опытов не напроводят на тебе вдостаточную. А ты, к тому моменту, уже весь искарежишься и покинешь плоть. И останется, у них в лаборатории, плоть о четырех руках, двух ногах, одной голове и с глазами кошачье-китовыми.

- Да как же мне тогда среди них ходить, но собой при этом быть?

- А ты когда костюм надеваешь на выступление, ты же собой остаешься?

- Ну да. Но то костюм, у меня там голова открыта и все шесть лап видны.

- А это как костюм, только всего тебя покрывает.

- И хрен ты поймешь, кто я таков!

- По запаху, Гриффи, по запаху, я пойму, кто ты таков.

- Ты-то да, а они?

- А они, увидев тебя, каков ты, попытаются тебя выдворить с их территории. Ибо таких как ты не существует для них.

- Но я то есть! Вот он я!

- Это я знаю, ты знаешь, еще баба Аллрия знает. А они не знают.

- И что ж, я там буду ходить неузнанным?!

Могул на него прищурился весело и бросил волшебную конфетку. Зверь конфетку словил, но поклал на стол и фыркнул.

- Я тебе не домашний котик-песик, чтобы хватать лакомство и поедать его с радостью от того, что хозяин меня облаготворил только что.

- Видишь, у тебя получается, - обрадовался Могул.

- Правда?

- Ты только что сказал правду, с таким фоновым акцентом во фразопостроениях, будто ты жутко недоволен, очень разозлен и негодуешь, потому возмущением выражаешь отношение к моему действию. И он, - Могул указал на датчик инферно, - даже не пикнул.

Зверюга взвился в воздух, расправил все шесть лап и стал, прокручивась с довольным видом, парить над столом.

- Значит, я могу пойти с тобой?

Могул улыбнулся, очень тепло и нежно, и кивнул.

- Ииииха!!! - зверюга подпрыгнул и выдал яркий пламень из ушей, приземляясь на стол всеми шестью лапами.

- Баба Аллрия пропишет тебе алгоритмы, под шкурку, и ты сможешь пройти через вспышку зиготы.

Зверь остановился, даже дышать перестал, повернул к Могулу сначала уши, затем хвост, пошевелил усами и развернулся весь, проворачиваясь на лапах.

- Какая еще зигота? Я думал, я с тобой уплотнюсь.

- И что мы будем делать среди смертных, будучи оба уплотненными?

- А что я буду делать среди смертных, будучи рожденным? Скажи еще, как ты умеешь: в садик сходи, на школу изнутри взгляни, - зверь сымитировал оскал Могула и его особый тон. - Ты вот даже не начинай - нет и всё!

- Я тебе разумных родителей подыщю.

- А где ты их найдешь???!!!

- Ну, если ты можешь родиться, то и много других созданий тоже могут.

- Я знаю, что там есть много разумных, под кожей рожденного типа. Однако они, прекрасно понимают, что элемент, который люди называют телом - это платье. Офигенное и фантастическое платье. А очень глупо тыкать в платье кусками другого платья. А как ты прикинешь, что они, разумные, рожденные, космосом пронизываемые - будут производить соитие, дабы мне сделать платьеце? - зверь фыркнул. - Если само действие соития для них глупо и абсурдно, - и, сложив все лапы, лег на стол.

- А может подберем тебе пару высоко-духовных... видящих?

- А ты себе представь, как высоко-духовные видящие, узрят меня под кожей и скажут, - он изменил мордашку на одухотворённо человеческое лицо и произнес. - Милый, взгляни, у нас ко-о-ошечка в человеческом теле воплотилась!

Могул ржал так, что аж тапки горели от яркости его силы.

Глава 1

Они вышли в громадном, нет.... не так.. в грандиозном зале, который был увенчан ярким куполом. По куполу стекали нити самых разных цветов, с различной скоростью переплетаясь между друг другом, передавая данные, обмениваясь импульсами, обогащаясь уже в самом начале пути попадания в Атриум.

- А что там написано? - показала ручкой Диэрэ.

Девочка рассматривала надпись из странных завитушек и точечек.

- Нежность и наука, - шепнул ей на ухо Могул, однако услышали его ответ все дети в группе.

- А на каком языке это написано?

- Древнеэфритисский.

- А кто они такие: Эфритисы? - продолжала задавать вопросы Диэрэ.

Могул раскрыл в пространстве облако-экран и показал всем в группе созданий, которые немного походили на серых, местами очень темного оттенка, кошек с белыми, на коже, под шерстью, узорами - вот как эти самые завитушки. Кошки эти вытягивались в рост и становились на задние лапы, не как у человека, но чуть с другой конструкцией, тоже умело двигаясь вертикально. Их глаза сияли золотистыми нитями с радужными вкраплениями. Радуга составляла 28 цветов основного первого спектра и чем дольше Визэгре всматривался-вглядываясь в эти радужки, тем глубже проникал в следующие спектры той радуги, которая сияет над лугами и долинами, реками и озерами расы столь похожей на серых длинных и очень странных кошек. Вкрапления разворачивались переливами, стекая по струнам золотистых и перламутровых линий, будто звук бежал по океанической глади, поглаживая белых барашков, которыми становилась пена на гребне едва заметных волн и барашков, которые находили своё отражение в этой самой глади, пребывая на самом деле высоко-высоко - в Небесной лазури, обрамленные розовым и сине-лиловым, с перламутровыми отливами, лучами двух солнц.

- Смотрите! Барашки на Небе, а видно их в Океане, - воскликнула Миэль`дрэда. - Прям как мы. Мы в царстве Мирозданий, а видно нас на Земле.

- А по ночам три луны образуют достаточно сияния, чтобы даже в самом темном месте барашки находили своё отражение в Океане, - улыбнулась Маих, подмигивая Могулу.

- Свет это очень важная составляющая, - вздохнул заадумчиво Птирельэ. - Без него мы не найдем наше отражение.

- А где это ты видел, Птир, - спросила Заури, ставя руки в бока, - чтобы оказалось хоть одно место во Вселенных, где бы не было Света? А?!

- Такого вроде нету места.

- И ча-а-аво ты вздыхаешь тогда? - она покачала головой, кудри разметав по плечам, поправила платье и продолжила наблюдать за длинными серыми кошками в облачке-экране, что плыл по воздуху, легко мерцая.

- А оттого, что в Океане они находят свои отражения, но на твердой поверхности: скалы, горы, почва, трава - они просто тень.

Заури прищурилась на него, вот разве что ножкой не топнула, покачала головой, кудри взвихрились от этого движения, она их ручками пригладила и еще раз покачала головой.

- Ты ведь можешь голову поднять, чтобы увидеть, чья это тень у тебя под ногами ходит.

- Я-то могу, но `как барашек поймет, что это его тень, а не другого барашка? Все тени одинаковые, там нет отражения, нет воссоздания легкости цвета и облика. Это просто еще одна тень среди теней.

- Ну ты дал! - хлопнул в ладоши Берсекарь, преодолевая два потока лестниц, перемещаясь прям перед мальчуганом. - Просто тень? - и протянул мальцу свои очки. - На, надень и взгляни на эти, просто, тени.

Птир взял очки, надел, поправил и поднял голову, всматриваясь в... в облачка. Он мотнул головой и снял очки. И снова взглянул - теперь там просто тени. Много-много теней скользят по дорогам и пустошам, переходя по листве деревьев, даже по кустам они скользили, но все еще просто тени. Птир надел очки вновь и... мотнул головой.. он видит облачка, такие же яркие и переливающиеся, как и на небе. Он посмотрел на небо и снова на землю - облачка такие же яркие и там и тут. Птир снял очки и нахмурился. Возвращать это чудо-науки он не спешил.

- Можешь оставить их себе. Будет радость маленькому ученому, - улыбнулся Берсекарь и поприветствовал Могула и Маих.

- А как же тогда различать, где тени, а где реальные облака? - спросил мальчик.

- Теперь, у него уже другой вопрос на повестке дня, - рассмеялся Берс. - Там есть специальный режим, позволяет видеть в нескольких диапазонах одновременно и ты не ошибешься. Вот, смотри, - Берс присел рядом с мальчиком, настроил ему очки, показал, где какая кнопочка, что за что отвечает. - Давай теперь, взгляни на облачка и на тени.

Птир надел очки, приготовился, набрав побольше воздуха, и, выдыхая, поднял голову к облаку-экрану. Визуальное обрамление показывало тени барашков-облачков двойным сквозным свечением, а барашки, которые на небе, у них такого обрамления не было, они ярко сверкали цельной массой. Тени скользили, потому что они тени, а облака двигались, потому что они облака.

- А если облачко захочет прийти на Землю, не как тень? - спросила Диэрэ.

- Для этого у очков есть еще два режима. Можно взглянуть на человека и увидеть сквозным зрением, кто под оболочкой находится. А можно взглянуть на тень от тела, в котором облачко ходит и увидеть сквозное отображение этого самого облачка в т`ени, которое отбрасывает тело.

- А как же тело? - задумчиво произнесла Спальсль. - Это ведь тоже кто-то.

Могул улыбнулся и покачал головой, говоря что просто загляденье, как у них любопытство активируется.

- А для этого есть специальный режим, вот здесь, - он прокрутил маленькую ручечку сбоку на очках. - Вот теперь, можно увидеть, кем является тело, которое выглядит как человек.

- А если барашек, который спустился в тело... если его не видно? Что это значит?

Берс поднялся и выровнялся, отвечая девочке:

- Это значит, что барашек укрылся от лучей Солнц того Мира, из которого пришел в тело.

- Значит лучи Солнца на Земле, даже освечивая его и тело, в котором он - не высветят его? И очки не покажут?

- Очки покажут тень. Просто еще одну тень.

- Ого.... - прошептал Миерр, которому всего-то четыре годика как стукнуло на слое.

Могул ласково приобнял маленького и наклонился, поцеловав его в лоб.

- Ведь... - мальчик посмотрел на Могула, - барашек не будет знать, что он барашек.

- Так и есть. Барашек будет думать, что он это {то}, чем он укрылся от Лучей тех Солнц, из Мира которого спустился в тело на Землю.

- А разве можно укрыться от Света? - спросила Азриэль, делая веселое мимическое заявление лицом.

- Вот ты же, бывает, прячешься от Солнца под тенью домов, когда гуляешь на улице?

- Но я при этом знаю, кто я. И меня же видно!

- Видно тело, в котором ты гуляешь по Земле - ответила Маих. - А видно тебя тем, кто тоже умеет видеть сквозным зрением без очков.

- А разве очки мешают?

- Очки это инновация, как эксперимент для тех, кто еще только входит в уровни воплощений, погружаясь в очень могучие плотности.

- Аа-аа-а... - Птир взглянул на очки, но не передумал оставить их себе.

- Например, облачко осталось на Небе и решило воплотиться на Земле, оставаясь на Небе. Ему такие очки очень пригодятся. Очки будут транслировать взгляд облачка, которое на небе - в фантомную-проекцию присутствия этого облачка в теле.

- Ого! - воскликнул малыш, на этот раз восторженно.

- Значит тень облачка может воплотиться и ходить среди нас? - улыбнулась Мали, покруживаясь, то в одну, то в другую сторону, в малиновом платьеце с цветами серебристыми по краям.

- Может.

- А тень облачка, тогда, не сможет укрыться от себя и... тогда забвение ей не грозит? - спросил очень вдумчиво мальчик постарше.

- Как только тень облачка укроется от самого облачка, которое на небе, тень исчезнет, а тело выключится.

- А разве такая тень не остаётся в мире Теней? - спросила старшая девочка. - Ясно, что там тени распадаются, информация долго не может реструктуризировать себя - нет базы.

- Те, кто остаются на Небе, а сюда посылают проекцию, не накапливают информацию и их тень - рассеивается, как только тень от облачка попытается прикрыться от облачка.

- Это какой-то психоз, - усмехнулся Берс, - чтобы тень об облачка захотела прикрыться от облачка.

- Это для вас `тут это психоз, - Диэрэ осмотрела красоту Атриума, - а у нас `там - это частый феномен.

Могул рассмеялся и похлопал Маих по плечу, что типа, смотри, ей палец в рот не клади - до плеча откусит. Хотя какое-там до плеча, сразу по колено заглотит.

- Значит, если кто-то захочет принудить тень облачка сделать что-то, что облачку делать не в радость - то облачко просто заберет свою тень обратно на Небо, - Диэрэ пожала весело плечиком, - и делов-то…!

Могул захохотал, отвечая:

- И делов-то, ага!

Берс присел перед Диэрэ и сказал, улыбаясь:

- Тебя можно прям счас в школу Аргонавтики зачислять.

- А там можно во сне, как мы здесь сейчас находимся, присутствовать.

- Заочно, курс прослушать - да. А обучение проходят, облачки, собственной персоной. Ни теней, ни отражений.

- Тогда я сначала маме покажу то, что пришла ей показать, а потом и на эту школу посмотрю.

Могул хохотал и вытирал слезы, которые радостно звенели у него на ресницах.

- Диплом такой яркий, что ни тень, ни отражение его в руки взять не смогут? - нахмурилась старшая девочка.

Берс встал и, поворачиваясь лицом с нежными и теплыми глазами, ответил:

- Прямые лучи отбрасывают тени и создают отражения.

- А-а-а... - протянула девочка.

- Что " ааа"? - переспросил Птир, кладя чудо-очки в карман курточки.

- Знание постигает - > облачко, а тень сразу в курсе.

Птир нахмурился, пытаясь обработать алгоритм. К нему подошла Диэрэ и сказала:

- Тот барашек, который отражается в воде, знает всё, что знает барашек, который на небе. А не наоборот.

- А-а-а-а...! - протянул Птир и Могул засмеялся.

Маих внимательно наблюдала за уровнем сератонина в спящих телах детей и несколько датчиков стали выдавать первый уровень зонирования.

- Нам пора возвращаться, - шепнула Маих Могулу.

- Ты возьми с собой тех, кто уже полон данными, пусть обрабатывают, когда проснутся. А я с Диэрэ... - и он спросил у девочки:

- Пройдемся с тобой по Атриуму?

- А то! Я ж в коме лежу! Мне можно хоть целыми днями тут бродить.

Старшая девочка взглянула на Диэрэ и спросила:

- А как же ты маме пришла показать вещи, если ты в коме?

- А эти вещи не такие вещи, которые можно показать, когда я бегаю по заднему двору, играя с Орри, - и транслировала образ, - нашим псом. Эти вещи я могу показать ей, только когда лежу в коме.

Группа утопала вдоль коридора к порталу на выход, а Диэрэ и Могул, взявшись за руки, зашагали вдоль первого уровня Атриума, остановившись, что не удивительно, перед входом в рукав-ответвление, где располагались множество самых многообразных лабораторий и исследовательских центров.

- Постичь, а не {изменить}, - прочитала Диэрэ надпись, которая светилась, будто неоновый мотылек в ночи - сиреневым пламенем, вспыхивая иногда яркими золотистыми и молочными частицами - под потолком у входа в рукав-ответвление.

- Представь себя детёнышем коалы. И вдруг кто-то смотрит на тебя, впихивая в тебя своё восприятие.

- Бррр…

- Что ты будешь делать?

- Позову Единого и отдам ему эти сигналы, которые мне пытаются впихнуть.

- Ты поступишь так, а есть те, которые попытаются оттолкнуть сигнал.

Могул очень ярко это показал, пытаясь оттолкнуть нечто, что было видно только ему. Он кривил клыкастую морду, рычал, отталкивал и снова рычал, а через минуту, уставший, накрылся курткой с головой и попытался сделать вид, будто того, что ему впихивают - не существует!

Диэрэ весело смеялась, наблюдая за представлением.

- Выпихнуть то, что пытаются впихнуть, сказала она. Начать бороться. Значит тот, кто впихивает в меня своё восприятие - хочет, чтобы я с ним боролась?

- Этот механизм еще называют, - Могул вытянул кулак вперед, повернул к себе и попытался наехать лицом на кулак, - “дай мне в морду”, - постоял с минутку. - Нет, я иначе покажу.

Могул подозвал к себе одного из прохожих и что-то шепнул ему на ухо, тот расплылся в улыбке, кивнул и занял позицию, вроде как рассматривает что-то вокруг. А Могул начал на него двигаться, будто не видит его. Раз толкнул, второй раз, третий. Прохожий отошел один раз, второй, третий. А на четвертый раз…. Могул ведь не понимает на `что он натыкается - не видит же, а натыкается, и он пытается снова, чтобы хоть как-то распознать то, на что натыкается, ведь он этого, то, на что натыкается, типа - не видит. И вот, на четвертый раз, прохожий уклонился и дал Могулу в морду. Могул, пролетая метров пять вдоль зала - рухнул, гудя полем и весело скалясь, на лопатки.

Диэрэ внимательно смотрела и пронзительно улыбалась. Могул поднялся, отряхнулся, подошел к прохожему, пожал ему руку. Прохожий улыбнулся, сияя полем, взглянул на Диэрэ, ей помахал и отправился дальше гулять по Атриуму.

- Мне очень нравится за вами наблюдать, вы такой… - она определяла точное слово, - красочный!

- А если бы тебе не нравилось за мной наблюдать, какое бы у тебя сформировалось желание?

- Узнать о вас что-то, что мне не понравится, - она сложила руки на груди, встала в твердую позицию ногами, напряглась всем телом, от чего гудение поля упало почти до нуля, и, на едва-едва возможном вращении двигателей, ответила, - и попытаться вас переделать так, чтобы мне понравилось.

Диэрэ попробовала показать то, как это выглядит, но еще не была носителем такого навыка, потому, как только она произнесла последнее слово, то упала на пол и через мгновение её овоид замерцал, она сначала исчезла, а затем вновь проявилась, осматриваясь.

- Что это было? - спросила Диэрэ, шелестом нежного любопытством голоса.

И Могул ей ответил:

- Когда я показываю что-то, очень ярко и, как ты выразилась, красочно, я оформляю представление. А ты, - он усмехнулся нежно, - попробовала воссоздать собой то, что захотела показать мне.

- Я попробовала воссоздать собой ифернарца. Ой! Я ж могла..

- Нет, ты бы не смогла упасть под инферно-купол. Как только вращение поля остановилось, ты вернулась в два фокуса, одновременно: туда, где ты облачко на небе и туда, где твоя тень, от облачка, лежит в коме. А нервная система просканировала тебя здесь и увидела, `что ты попыталась сделать и распознала, что в начинке этого твоего действия нема капризности, которую ты, очень реалистично, попробовала воссоздать, для меня, собой.

- Нервная система поняла, что я не совсем поняла, как сделать то, что я хочу сделать и вернула меня к прежним настройкам.

- Да. Как задействование точки по восстановлению системы.

- Ух ты! - широко улыбнулась Диэрэ и обняла себя за плечи, ласково баюкая, покачиваясь на пятках из стороны в сторону, и восторженно прошептала, глядя на Могула. -... как же это круто!!!

Могул тоже расплылся в широченной улыбке, подхватил Диэрэ на руки, посадил к себе на плечо и отправился вдоль рукава-ответвления, чтобы показать девочке многообразие лабораторных установок.

Могул вынырнул из портала, а в волосах у него гудели, попискивая от удовольствия много разноцветных гусениц. Они ползали между его волосами и дико радовались.

- Снова до утра в лаборатории просидел? - спросил его Джилье, заведующий кафедрой, подмечая веселых гостей не только на волосах Могула, но и по карманам рубашки.

- Проводил экскурсию одной волшебной девочке.

Могул и не пытался избавиться от гусениц. Он с ними зашагал вдоль коридора, по направлению к аудитории, где будет лекция, вот с минуты на минуту. И когда Могул вошел в зал, несколько гусениц засверкали, засияли, завибрировали щекотно и обратились бабочками и мотыльками, разлетаясь от копны его темно-каштановых волос - сквозь, исчезая, из поля зрения студентов, глубоко в подпространствах и междумирных ареалах цветущих лугов и ароматных, фруктовыми деревьями, долин.

Заккари уже присутствовал на месте, сидел на стуле с витыми ножками и, будто полумесяцом из голубой кости, спинкой. Он помахал Могулу и прозвенел яркий шумовой звук, напоминающий, что портал закрывается и кто не успел на лекцию, то явно туда и не собирался.

Нет, дверь у аудитории была, можно было войти и через неё. Но не все же студенты из Атриума приходят послушать беседы и поучаствовать, мотая на ус то, что задействуют, когда проснуться там, где они воплощаются. А эти студенты, Могул оглядел зал, в большинстве своем, только подготавливались к спуску на слой - они, между воплощениями, усваивали механику, чтобы внизу, на планете, пируэты устраивать, а не падать навзничь, причитая, не понимая, да и не хотя понимать, для чего они делают то, что делают.

- Наивность рождает густой флёр, - прогремел Могул на весь зал, начиная беседу. - Как жидкий, слишком сладкий аромат, от которого тошнит, если с нюхом всё в порядке. Но если хочется поверить обману, - он усмехнулся, вставая рядом с Заккари, основным лектором данного курса, - то аромат не приторный, он… он - очарова-а-ателен, - протянул Могул и у него над головой защебетали птички. - Мысль, пробирается, вместе с чемоданами, в голову. Кто скажет, какая это мысль?

Студенты подмечали гусениц, которые сновали по рубашки Могула. Кто-то хихикнул. Могул отыскал хихикальщика и сказал ему:

- Отвечай.

- Если сделать достаточно, - произнес деревовидный гость из миров, - создания вокруг поймут, от чего они отказываются. Поймут и изменят выбор, который делают. И мир изменится, когда они поймут!

- Причина выбора другого создания - в этом другом создании, а не в том, что сделаю я, - произнесла Лара.

- Детский флёр, - дополнил её ответ Киддрэ, - которым прикрывают ужас от знания: [что] есть коллективное.

- Да просто от факта, что есть другие создания. Что есть свобода выбора и что она священна.

- Что свободу выбора оберегает Закон, - подмигнул Могул, рыкнув.

В аудитории зашелестела тишина внимания. Деревовидный гость из миров кашлянул. У него изо рта вылетела бабочка. Та самая, одна из которых исчезла, двигаясь сквозь подпространства. Могул выставил руку вперед и бабочка полетела к нему, села на поверхность костяшек и стала водить усиками, внимательно сканируя сигналы и поля.

- И когда-а-а… - задумалась Лара, смотря на соседа-студента, - ты представляешь, как я веду себя иначе - а я себя так не веду, сколько ни представляй - сходишь с ума ты.

- А ты, - улыбнулся Киддрэ, - продолжаешь действовать так, как выбираешь ты для себя, а не так, как я для тебя выбираю, силой внимания, пытаясь вдавить мои образы в тебя.

Лара поморщилась, от одной мысли, как это на вкус, когда кто-то другой пытается вдавить ей свои образы в центр воли, чтобы она вела себя так, как хочет он. И каков вкус, когда другому, плевать на то, что она - цельное Создание. И что он, при всём этом, на что ему тоже плевать - сойдет с ума, пытаясь подчинить её себе.

- Это будто дети, играющие с куклами... - прошептала Лара.

- Те дети, которые уже прикидываются теми, кем не являются, - уточнил Киддрэ. - Потому уже и не слышат духов в куклах, вот и двигают игрушками `так, будто у них нет духа внутри.

- Знаете, это не наивность это жадность.

- А что тогда наивность?

- Это то, как смертные называют жадность к свободе воле других созданий, чтобы на слух выглядело красивенько. Жадность… - по одну руку показал, - или наивность? - показывая по другую руку. - Скажешь, что ты наивен, и тебя пропустят, типа ты девочка в розовом платьечке: “что с тебя брать? ”. А скажешь, что ты жадный и на тебя с укором будут смотреть.

- Те же жадные!

- У них там специальные правила. Каждый из них жадный, но следует вести себя так, чтобы этого не было явно видно, говорить такими словами, чтобы избежать неприятного разоблачения других, и тогда другие - постараются избегать разоблачить тебя.

- Значит, если я лгу тебе о том, что думаю о тебе, то и ты будешь лгать мне, о том, что ты думаешь обо мне?

- И когда я лгу тебе о том, что к тебе чувствую, то и ты будешь лгать мне о том, что чувствуешь ко мне.

- И тогда мы будем крепко дружить или жить вместе долго и счастливо.

- Нелогично. Ложь не ведет ни к счастью, ни к дружбе.

- Это `ты об этом знаешь.

- А они дружбой называют что-то другое? - риторически спросила Лара. - Как и с наивностью….

- Ага.

- Это как с уравнением Вселенных. Оно снова и снова воспроизводит себя. Если понять, как это уравнение функционирует, можно его задействовать в личных целях.

Могул внимательно слушал.

- Однако, как только сделаешь это, тут же в голове происходит разгерметизация - наблюдается, сначала, потеря смысла, а затем распадается поле для памяти.

- И кто знает, почему так происходит? - спросил Зак. - Это же уравнение Вселенных.

- Это как пример с гусеницами, - ответил Киддрэ. - Вот, я маленький эльф. Ну например, - он пересел чуть удобнее на стуле, - ясное дело, что эльфы так бы не поступили, как я опишу. Но образно, давайте не эльфик. Вот, я маленький ростом и у меня есть маленького роста собратья. А с утра и до вечера, с улицы Нунни, вдоль улицы Рувви - ползают гусеницы, в одно и тоже время, как по часам, туда и обратно, вечером по Рувви, а к ночи на Нунни. И, снова с утра, от Нунни и вдоль по Рувви…

- А по сути? - произнесла, смеясь, Лара.

- Я покладу пачку бутербродов на спину гусенице и закреплю скотчем, чтоб не отвалились. И на улице Рувви, мои собратья, которые там работают - получат обед.

- Кто видит, где пробой?

- Надменность, - сказала Лара. - Использовать то, что двигается, не спросив у этого элемента, хочет ли оно этого.

- Но ведь гусеницы большие, а бутерброды маленькие, что будет с гусеницей? Ничего! А мои собратья получат обед.

- Вот именно `так и выглядит наивность, как смертные её опознают.

- А на самом деле это жадность к свободе воли других созданий. Ведь ты показываешь, что тебе плевать на выбор гусеницы - ты её даже и не подумал спросить, зато уже четко видел, как её, гусеницу, использовать.

- Задействовать.

- Задействовать, - показал на одну руку, - использовать, - показал на другую. Прям как наивность и жадность. Ты можешь называть как угодно, хоть кру-ку-талем - а суть сигнала от этого не изменяется, зато тебя с потрохами видно.

- Смотреть на других созданий как на инструменты для своих целей - вот и пробой.

- И когда ты пытаешься задействовать уравнение Вселенных, как гусеницу…

- Ты показываешь, что смотришь на Вселенные, как на инструмент для своих целей.

- Пиздец... - прохрипел Натан. - Я только что понял, что на жену так смотрю. На ребенка. На … да вааще на всё вокруг себя так смотрю… когда воплощении нахожусь.

- Это твой личный выбор.

- А главное, что я даже не задумываюсь об этом. Мне, там, удобно такое мышление. Жена на меня так же смотрит. Она хотела себе такого мужа как я - и вот меня ей и предоставили.

- Хочешь сказать, что вы друг другу идеально подходите?

- Мы, как те самые маленькие ростом собратья, которые даже друг на друга, как на гусеницу смотрят.

- Смотришь на жену и уже думаешь, куда бы ей бутеры скотчем прилепить?

- Так и она на меня ровно также смотрит.

- А когда ты вне воплощения, также смотришь?

- Нет! Это абсурдно.

- А там, в воплощении?

- Там даже мысли не возникает, что что-то не так. Каждый элемент вокруг действует четко для моих целей и мне хорошо, стабильно и… спокойно. А те элементы, которые не хотят быть инструментами для моих целей - я их просто убираю за предел круга моих контактов.

- Ты перестаешь взаимодействовать с теми, кто отказывается быть инструментом для твоих целей? - спросила Лара.

Натан кивнул.

- Жесть, однако.

- Там, у меня даже мысли не возникает, - повторил он. - Основное, чтобы жизнь была спокойная, и, в пределах этого спокойствия - интересная. Ну и, чтобы у меня было, чем гордиться.

Аудитория мягко погрузилась в тишину. Каждый понимал, что спуск в воплощение формирует дикую химию и хоть грамм небрежения - и ты под асфальт закатан. Причем своим же выбором отказаться от грамма любопытства. Да-да, недостаток любопытства восполняется небрежением, а затем бац(! ) и надменность на лбу висит неоновой табличкой. А если при этом еще и улыбаться, то можно будет назвать надменность - рациональностью.

- Слушай, - повернулась к нему Вирри, ей свиду лет десять, но лишь свиду. - А когда жена откажется бутеры на себе носить, ты сразу развод ей предложишь?

- Не сразу. Но мысль образуется тут же.

- Какая именно мысль?

- Ну что, для чего мне жена, если она бутеры отказывается для меня, на себе, носить.

Зак покачал головой улыбаясь.

- И кстати, про гусеницу, - сказала Лара. - Не бывает такого “ничего не будет”. Типа, ничего гусенице не будет, - протянула она с деланным пренебрежением, - гусеница же большая, а кулек с бутерами маленький. Каждый сигнал, как элемент в химии или астрономии - производит воздействие.

- Тогда это воздействие не критичное, - усмехнулся Киддрэ.

- Не смертельное для гусеницы? - приподняла Лара бровь.

- А если одна гусеница накроется медным тазом, - рассмеялся леший с правой стороны пятого ряда, - то, маленький ростом, ты, - подмигнул он Киддрэ, - задействуешь других гусениц. Их ведь там много.

Натан слушал их разговор и что-то обмышлял. Вокруг его головы витали уравнения, где-то затуманивались, а в некоторых местах просто-таки искры шмалили кончики волос.

- Слушайте, а для чего тогда жениться, если …. - он не закончил фразу и половина его таблицы с уравнениями выгорели от вспышки. - Я могу позвонить в специальный сервис, который занимается перевозкой бутеров, заплатить и отправить бутеры.

- А жене платить не требуется, - хмыкнул леший. - Она у тебя под боком и чтобы бесплатно…

- Говоришь, я жадный?

Гогот пронзил аудиторию. Это Могул во всё горло ржал.

- А ты сам как себя называешь, когда там, в воплощении?

Натан попытался ответить, однако, в голову лезли такие слова как: расчетливый, трус.

- Мы все видим какие слова приходят тебе на ум, - сказал Могул отсмеявшись. - А как ты хотел себя назвать?

- Находчивый…

- Ой ну…!

И гогот Могула заполнил аудиторию до краёв. Он хохотал и не останавливался. Вибрация от его голоса пробирала каждого в аудитории, и даже за стенами, расходясь вдоль и сквозь.

- Ты там, оформил ровно то, что хотел, - сказала Фи. - О чем теперь говорить?

- Понять, блин, как это мне захотелось такого.

- Это ж лекция, а не кабинет психиатора, - рассмеялся леший. - Ты после, заглянь к Дории, она тебя наизнанку вывернет и оставит в модуле, будешь сидеть и рассматривать, как у тебя что вышло, именно вот так.

- Дория Синий глаз? - шепотом спросила девушка, поворачиваясь к лешему.

- Она самая.

Девушка хитро усмехнулась.

- А как ты называешь то, как я выбрал оформить себя в воплощении? - спросил Натан у лешего.

- Капризность, - хмыкнул леший. - Стало неудобно видеть действительность.

- А что остается в таком случае? - спросил Заккари, доставая из кармана конфету и бросая Могулу.

- Хочется, чтобы образы, которые выдумываешь - стали реальностью прям счас и прям вот так, как их себе выдумываешь. А вопрос о том, хотят ли этого другие создания - не стоит.

- А когда этот шаг не действует…

- О, этот шаг будет действовать, - ответил леший, - на тех, у кого просел центр воли. Еще как будет действовать, будто волшебство. Только подумал образ, а чел с просевшим фокусом воли - отправился это делать. Еще только подумал, - леший подмигнул Натану, - а жена уже и бутеры сделала и сама, себе, прикрепила их, готовая отнести их куда ты скажешь.

- Ах, вот оно, так называемое “как по-волшебству”! - рассмеялась Кира. - Ведь образы, которые выдумывает такое создание, он представляет их так, будто свободы воли не существует.

- Идеальная пара выходит. Один с просевшим фокусом воли - действует так, будто свобода воли это миф, а другой накладывает на “просевшего” образы... так, будто свободы воли не существует.

Леший добавил, посматривая на Натана, который заново выстраивал таблицу с уравнениями:

- Девушка хотела себе мужа, который боится бескрайности свободы выбора; такого, который ограничил свободу выбирать определенным образом. И тебя к ней подвели. А ты, увидев её, понял, что она боится многообразия сферы выбора и увидел, как ты можешь это задействовать. И что, в различии к другим девушкам, которых ты встречал, она еще и немного умная.

- Недостаточно умная, - буркнул Натан, зачеркивая несколько уравнений в таблице.

- Достаточно умная для тебя, чтобы тебе было с ней о чем поговорить, но, да, недостаточно умная, чтобы понять, как ты её используешь... ой, что это я, - усмехнулся леший, - задействуешь.

И тут Могул вновь затопил хохотом-гоготом весь зал. А Зак на него, что типа, рассказывай давай.

- Ребенок у вас, небось… - смеясь, сказал Могул Натану, - пришел и увидел, опа(! ) оба родителя боятся многообразия и бескрайности сферы свободы выбора, ну счас я их и задействую.

И тут зал грохнул смехом.

- Та-а-а-к, а кто скажет, что будет с такими “задействователями” происходить при отрезвении? - спросил Могул, когда стало чуток потише.

- Первый, когда понимает, что свобода воли не миф - от горя впадает в бешенство и уходит с головой во все тяжкие: от наркотиков, похоти, до убийств и пыток. Если можно всё - счас буду делать всё!

- Всё то, что себе запретил делать, - уточнила Кирра. - А то как-то странно, что это “всё” сразу переключает на наркотики, бухалово, убийства и обустройство полномерного срача по судьбе.

- А второй, когда понимает, что другие тоже чего-то хотят - начинает обращаться в маньяка, - прокашлялся Киддрэ, - пытаясь установить свою реальность как единственную для всех.

- Бррр… - дернула плечом Лара, а леший хмыкнул.

- Он старается сделать так, чтобы они хотели в [рамках], только то, что он позволит им хотеть.

- А затем те, кто с рамками ходят - трезвеют, и возврат к первому варианту: убийства, бухло, пытки, наркота.

- Никак циплопеоид, - прошептал Мартин, - подав голос с задних рядов, - пролистывая квантовый блокнот. Одно и тоже, снова и снова, в разных временных периодах.

Лектор, Заккари, улыбнулся и произнес:.

- И вот, миллиарды существ, которые тюрьму считают свободой, - сказал он. - А действительность - безысходностью.

- А главное, - хохотнул Могул, - если соединить два химических элемента, которые произведут взрыв размером с полтора кабинета - то: не соединять их в кабинете с учениками - будет разумным выбором. Вовсе не ограничением свободы действий, - оскалился он. - Но стоит расширить диапазон, что каждое создание и каждое тело это такой же химический элемент, как… ну.. иридий или радий. - Могул припоминал, какая там у людей таблица. - И что воздействие образами на другое создание вызывает флуктуации в среде, и что, как точно было подмечено, не бывает такого “ничего не будет” или “ничего не происходит”. Но тут, - он оскалился, - не вмешиваться в чужую судьбу - это уже ограничение свободы действовать. Не взрывать кабинет с учениками - разумно, а не взрывать пространство с созданиями - уже ограничение свободы. Эко, а?

- Но если решить, что свободы воли не существует, - вздохнул Натан, вычеркивая еще несколько уравнений из таблицы, - можно разойтись на полную….

Рука поднялась и девушка, с лисьим хвостиком, ответила:

- А для этого “на полную” ты будешь задействовать свободу выбора.

Натан перечеркнул всю таблицу и начал заново, пыхтя над уравнениями.

- Огромная ложь, убеждать себя, что можно изменить чужой выбор - сказал Риг.

- Да и не получится изменить чужой выбор, - ответила ему девушка с лисьим хвостиком. - Даже если тот, кто выбор делает, считает свободу воли мифом. Чужой выбор - это чужая юрисдикция. Пытаешься свой выбор навязать и уже получаешь электрификацию.

- Огребаешь, - заржал Киддрэ. - Свои символы пробуешь надеть на того, у кого другие символы. Электрические провода начинают сигналить и … понеслась свистопляска.

- Зато рождаются, гормонально, - повернулся к девушке, с лисьим хвостиком, Риг, - очень даже реалистичные ощущения. Будто благо несешь, будто избранный и что, разбиться в лепешку, но донести до всех-всех, как требуется думать и действовать, чтобы стала гармония в мире. - И добавил, смотря на Киддрэ. - Даже если при этом огребаешь.

- Ага, через тернии, типа, к звездам, - усмехнулся Киддрэ.

- Занять место того, кто будет диктовать остальным...

- Если другой соглашается на твои уговоры, значит это ты в капкане, на самом-то деле, - усмехнулся лектор. - И это уже он тобой манипулирует, а ты, типа, жертва обстоятельств, потому как думаешь, будто это ты его изменил, а на самом деле, это он тебе подыграл, изменяя себя.

- Потому что ему плевать на себя, - ответил Киддрэ.

- Зато ему по приколу смотреть, с каким убежденным лицом ты считаешь себя благородным рыцарем на белом коне или, как минимум, Спасителем.

- Пришел, открыл глаза-спас, - сказала бабушка-ведьма. - Ишь какой!

И студенты рассмеялись.

Эта бабушка-ведьма, на самом деле, была колдуном-волшебником, гибридом Миров, который надевал эту личину, когда посещал лекции. Мало кто из студентов распознавал под этим обликом сурового … нет, не буду его имя вслух называть, а то он услышит.

- Когда я не хочу делать что-то, я того не делаю, - сказала Лара. - И если мой близкий решает, что достаточно приложить усилия и я соглашусь - его цель изменить меня под себя. Ну, так, во-первых - он мне уже не близкий, мы с ним расходимся по ценностям, а во-вторых - он столкнется с моим отказом. Да хоть стреляй или режь, я просто сменю оболочку.

Многие студенты закивали.

- Это очень тонкая грань между свободной жизнью и жизнью, которую посвящаешь, чтобы переделать множество людей, решая, что несешь им свободную жизнь.

- Игра в Бога, - уточнил Риг, - так это называют люди? По образу и подобию своих мыслей - всех остальных перекалибровать, но так, чтобы они еще на это и согласились. Иначе ж не сработает.

- Слушай, даже Бог таким не занимается, - ответил Киддрэ и Лара кивнула. - Он не бегает в толпе, спасая тех, кто жаждет утопить того, кто придет их спасать.

- Как пираньи. Пока они спасителя жрут, он думает, что это его жертва во имя их спасения, что всё пучком, что это задум Бога, что эти люди вследствие его жертвы - задумаются, может даже поумнеют.

- И вааще это великая миссия, - добавил Могул, хитро прищурившись, - умереть во имя свободы других. Вон, Иисус - пришел показать величие Духа и Материи, а они решили, что он пришел их грехи забрать. Прикиньте, идет такой Иисус и тащит на себе мешок с чужими грехами. Вор, не иначе, - и захохотал пронзительно.

- Он выходить с Планеты, - добавила бабушка-ведьма, которая колдун, - а у него в мешке до фига “добра”.

- Мешок просканировали, а там, каждый элемент внутри мешка - чужие символы.

- Ага, и они такие Иисусу: оставь это здесь и иди.

- Ну... он оставил и пошел.

- А работники вернули награбленное Иисусом обратно тем, у кого он это, типа, забрал.

Только сейчас Могул заметил, что Заккари с любопытством осматривает стены, на которых десятками, покрывая поверхность собой, сидели бабочки и мотыльки. А еще, в кармане, засыпая в коконе, умостилась гусеница. Она не собиралась превращаться в бабочку - ей просто нравилось быть в коконе. Уютно и тепло, а биение сердца Могула - согревало её и наполняло радостью.

А затем наступил перерыв на: выпить сок, прогуляться вокруг аудитории, переговорить о разном - чтобы со свежей головой вернуться обратно в гудящие поля-пространства на лекцию.

И когда все собрались, кто-то даже волосы взъерошил водой из фонтана, Могул присел на ступеньку, поглядывая, как студенты рассаживаются. Маленькая гусеничка умиротворенно дрыхла в коконе, в глубине кармана куртки Могула, а он радовался, излучая торжество сквозь пространства, заполняя аудиторию свежестью умиления.

Из четвертого ряда поднялся юный парень. Глаза... его выдавали. То, `сколько сотен тысяч орбит он провел по мирам, воплощаясь. И по глазам же и видно, что явно не под инферно-куполом он эти воплощения проводил.

- Когда у меня получилось телепортироваться впервые, в одном из тел на Земле, а это был 22-й век - я увидел, что это не радует близких. Они выбрали завидовать и бояться меня. Я тогда и осознал, как это работает в среде инфернарцев.

- А зачем ты открывал эту способность, если мог покинуть оболочку и уплотниться? - спросила девушка с лисьим хвостиком.

- Дело в том, кто в теле. Меня не устраивала тюрьма ограниченного выбора, которую остальные называли свободой - и я открыл способности, которые вывели меня из общей тюрьмы на просторы Космоса. Раскодировал геном.

Лектор подал голос:

- В этом самый ясный принцип. Если ты хочешь изменить свою судьбу - ты её изменяешь. Если не хочешь - не изменяешь, а продолжаешь [как есть] то, [что есть] на данный момент. Судьба не стоп кадр - она постоянно в движении: либо изменяешь движение, либо продолжаешь то движение, которое есть на данный момент.

- Эволюция, - напомнил Могул. - Вспомним про Эволюцию. Глубже и ярче, да так, что аж в глазах зайчики бегают. Скорость глубже, выбор - ярче и движение продолжается. А это, по любому, приводит к изменениям. Не таким крутым. Хотя... - усмехнулся он, - у кого [что] есть в этом глубже и ярче.

- Начало расположено во внутреннем импульсе, - кивнул Риг, садясь по-удобнее и опуская рюкзак на пол.

- А если ты хочешь изменить судьбу ближнего твоего? - каверзно спросил Могул и студенты замерли, слушая.

- Тогда мы отыщем тебя в Инфернариуме, - усмехнулся лектор.

- Судьба ближнего моего это дело рук того самого ближнего.

- Потому что он не твой, - сказала ему Лара.

Киддрэ кивнул ей:

- И может вовсе и не ближний. Ценности, если в мета-уравнениях расходятся, то уж зови {ближним} до утра, а он таковым не станет. Зато лицемерия будет лопатой греби.

- Если рядом стоит, не значит, что ближний, - ответила ему Лара.

- Как только вкуриваешь, что этот {ближний} не [твой] - сразу ясно, как день, что судьба этого чувака напротив - это дело рук чувака напротив. Не твоё.

- Чувак напротив не мой, - улыбнулся Могул, - и дела его - не мои дела.

- Верно! - кивнул Риг. - А то, начинают разводить там, как на слой спускаются. Ты мой... люби-и-имый! - протянул он, лицом показывая. - И сразу врубается, что дела любимого это и мои дела тоже. А ни фига подобного же! Его дела это его дела. Его судьба это его судьба. И дела в его судьбе это его рук дело, а не моих.

- Но это ж, черт тебя дери, романтика для смертных, - воскликнул Могул. - Твоя судьба это мое дело! Так я показываю тебе, насколько, - он театрально выразил это лицом и жестами, - ты мне дорог!

- А ни фига подобного, - ответил ему Риг, приподнимаясь. - `Так ты покажешь, `как тебе плевать на этого любимого. Сча вот, давай перекорячим твой узор, - он мотнул головой, - мой узор под то, что ты видишь лучшим для меня. Ведь моя судьба это теперь и твоё дело, значит, - он поднял палец и раздался звон.

- Я имею право голоса, - продолжил Могул. - А если я имею, теперь, право голоса, то будем делать по-моему!

- Ой да. Я счас буду о тебе заботиться, то есть ты, - поправил себя Риг. - Ты счас будешь обо мне заботиться, - и скривился лицом, - выбирая за меня, для меня, то и это, чтобы я был счастлив рядом с тобой. - Он выдохнул после тирады. - Не зная ни себя, ни меня...

- Я ведь желаю только одного, - кивнул ему Могул, - продлить этот романтический флёр.

- Какой, на фиг, флёр?! - сказал Риг, - это накопчённость зависти. У тебя, - выругался, переворачивая ситуацию вновь. - У меня есть судьба, а ты не имеешь права в неё лезть!

- Но ты же мой любимый! - воскликнул театрально Могул, прикладывая руки к сердцу. - Значит, - произнес он медленно и с приколом, - я должен, - сделал здесь акцент, - иметь такое право, - выровнялся. - А если у меня его нет, значит ты не [мой], - нахмурился. - А если не [мой], то значит и не можешь стать любимым мною, - развел руками. - А ты ведь хочешь, чтобы я тебя любил, не правда ли, - он Ригу подмигнул, - котик?

Зал сидел тихо, никто не ржал. А вот Риг засмеялся.

- Это в духе смертного, вот так повернуть обстоятельства. Себе на руку.

- Так это ж базовый принцип, что каждый для себя выбирает и действием подтверждает выбор, - хохотнул Могул. - Конечно, я так стараюсь для себя, опутывая тебя. А ты, котик, разве тебе не хочется, чтобы такой великий волшебник, как я - любил тебя?

- Неа, - Риг улыбнулся. - Их “Любовь” формируется под инферно-куполом. А поза ним - Космическая дружба.

- Милый, у смертных тоже есть дружба.

- Ни фига. Дружба вычитает инферно.

- Радует, что ты это не исступленно кричишь мне в ответ, - улыбнулся ему Могул и вернулся на место, поворачиваясь обратно к лектору лицом.

Риг помолчал и ответил Могулу:

- Да ты спустись туда с датчиками и просканируй эти навороты, сам увидишь.

- Мне и тут великолепно, - ответил Могул, не оборачиваясь. - Космос, мне - чисто дом родной.

- А сам ты откуда? - спросил парень, перемещаясь прямо слева от Могула на свободное место.

- Если скажу тебе, - зыркнул Могул на него, - ты лишишься рассудка.

- Настолько всё плохо?

- А что сразу [плохо]?

- А чего не сказать?

- А твоя судьба не моих рук дело. Вот я и не собираюсь в неё лезть.

- Так я же сам хочу узнать.

- Ты до посинения можешь хотеть, а я отказываюсь воздействовать на твою судьбу таким образом.

- Но я сам выбираю иметь такое воздействие.

- Да ты, сынок, просто не вкуриваешь, - прохрипел Могул, - какие следствия у тебя будут.

- А если я не знаю следствий, то как я могу отвечать перед собой за то, {что} делаю с судьбой, которую разворачиваю для себя?

- Вот именно... - Могул тряхнул головой и вернулся к свистящим вибрациям, поглощая глубокие и длинноволновые плотности, которые вышли хрипом в его голосе.

Гусеничка в коконе поёрзала, перекатываясь внутри. Могул сделал вдох и выдохнул остаточные частицы, обращая внутренние калибровки к небесному теплу и травянистой радости, чтобы гусеничке стало уютно. Она издала ликующий сигнал и погрузилась глубже в сон, упиваясь нежностью и лаской, что струились под кожей этого громадного создания, которого часто именуют Могулом.

Студенты сидели тихо. А лектор внимательно наблюдал за Могулом. Они были знакомы пару тысяч орбит. Он прекрасно знал, откуда Могул происходит. И знал, {что} будет с пареньком, если тот, даже просто, услышит название этого места из уст Могула.

Риг переместился обратно, а Могул ему туда бросил сигнал - мыслью: «Ты доиграешься, котик». И умолк. А Риг изменился в лице. Ведь он подошел к очень тонкой грани, где любопытство обращается в манипуляцию. Еще пару настойчивых вопросов, после отказа Могула, и Риг мог загреметь под инферно-купол. Лектор прекрасно знал, [что] сделал Могул.

Он подвел паренька к той грани, которая у него выскочит при следующих воплощениях. Когда хочется узнать новое, но при этом, как-то не очень хочется узнать, что с тобой будет в итоге этого узнавания. А ведь, что если ты не готов? Если знаешь об этом заранее, то готовишься, изменяешься внутренне - идентично плотности: в мощности и скорости вращения того знания, которое хочешь узнать. Ну, и... стучишься в дверь.

А то, вдруг, когда дверь откроют, ты увидишь, что не готов отпустить в себе то, что стремится измениться, открепляя уровни, разрушая мосты - в миг узнавания того, [что] там за этой дверью сияет. А внутренний конфликт: {мне этот мостик еще пригодится! ... но и Знание я хочу получить... и вааще я капризная сволочь! } - это расслоение и падение на уровни … кусками.

А после: броди - собирай себя.

Парню чисто повезло, что Могул ему не ответил, а мог, ведь, и ответить.

Каждый, же, кусок облекается в воплощение. И эти куски потом, друг друга не узна`ют.

“Чо ты, - они говорят, - ко мне прицепился? Иди себе дальше, ищи свои куски».

Каждый кусок, теперь - личность. Индивидуальность, так сказать. А они, так просто, не отдают индивидуальность, коль уж её получили-то в распоряжение. Кому захочется обратно к тому самому, который капризами болеет? Когда можно бродить тут и делать выбор, а не: слушаться того маразматика, который обоими ягодицами, но на два различных, по мощности, стула садится. Ему, видите ли, хочется ярких ощущений.

Ну так и получай - броди себе.

Лектор вернулся к аудитории вниманием.

- Так на чем это мы перепрыгнули? - он бросил взгляд на Могула и тот, кивнул.

И только эти двое вкуривали, что собственно происходит.

- Мы говорил о природе и о выборе.

- Если хотите, назовите это глубинным стремлением, - произнес лектор, - нечто, что вы просто не можете не сделать. Ведь, вы - это вы. Если не сделаете - вы перестанете быть собой.

- Не сделаете это, сделаете что-то другое, - произнес Могул. - Не получится [не действовать].

- Но стоит поставить это в должествование, сказать себе " я должен" и врата захлопнутся.

- Если кто-то должен быть собой, - кивнул Риг, - он, этим самым выстрелом " должен" - разрушает себя изнутри.

- Если неприятно, но... индивид... остаётся в этом - это его выбор, сугубо личное дело, его - не ваше, - он говорил это всем студентам. - Значит что-то в этом " неприятно" ему нравится, выгодно и, - подмигнул Могул соседке по ряду, - отнюдь не неприятно, а напротив - очень нравится и ну-у-у, - растянул улыбку широко, до оскала, - очень приятно.

- Только признаваться себе в этом не приятно, - ответила она ему, подмигивая в ответ.

Могул тепло рассмеялся.

- Выбрать мысль, что если сделать достаточно, то несчастные выберут, наконец, взять ответственность за право свободы и сделают свою жизнь счастливой - это очарование наивностью в попытке выслужиться, - припомнил лектор.

- А на самом деле, - сказала Лара, - в жажде обрести власть над другими - стать в их глазах кем-то, кого они будут, по собственной воле, слушаться. И он... будет упиваться этим.

- Им просто хочется тюрьмы пошире, а не свободы, - сказал Риг.

- Но {хочется}, - возразил Киддрэ, - это глубинный импульс. Когда начинает хотеться такого, значит точка невозврата уже пройдена. Его глубинные стремления обратились единственным, что он подтверждал из раза в раз: жадность, голод, жажда. Это скипелось, как смоляной шарик и стало центром, первой точкой, сквозь которую всё еще проходит сигнал Источника.

- Но такие не идут к Источнику, - ответил ему Риг. - Они выбирают то, чем уже стали, потому как: именно такой выбор подтверждали изо дня в день, из года в год, из воплощения в воплощение.

- А признавать, что им это приятно, им не приятно, - заметила соседка Могула.

- Это как зашить себе рот, но отнекиваться, что тебе это приятно.

- Ну да, попробуй признать, что тебе приятно ходить с зашитым ртом, - рассмеялся Риг, - потому как другие, тогда, не требуют от тебя разговаривать. И будет очевидно, какой ты идиот.

- Очевидно станет, что это пиздец в логике, - повернулся к нему Киддрэ. - Ведь, можно просто не отвечать.

- Если просто не отвечать, - ответил ему Риг, - они докапываются. А чего это ты отвечать не хочешь, что типа, зазнался, да? А если рот зашит, то и вопросов нема докапывающих.

- Но это же во вред себе же! - воскликнула девушка, по-соседству с Могулом.

- На самом деле, индивид не так это воспринимает. Он душевный покой ставит выше радости оболочки. Органика празднует Свет Источника в каждом типе и виде процесса. А раз так, то и с зашитым ртом будет праздновать. Главное, чтоб покой в душе сохранялся.

- Но это не о душе речь, - возразила она. - Какой там покой у Души, когда она пламенная птица и летает сквозь Мироздания?!

- Но индивид же не различает Душу, - напомнил ей Киддрэ. - Он это так, со слов чьих-то хапанул и стал применять.

- Значит он, говоря себе, что душевный покой ему важнее, а тело все равно будет праздновать свет Источника... и с зашитым ртом... - она сидела в шоке.

- И с отрезанными ногами, если на работу заставляют ходить, а индивид не хочет, - усмехнулся Могул.

- Это жестоко, ведь!

- Ты давай еще исступленно крикни это, может сразу поймешь? - подмигнул ей Могул.

- Что его судьба, - прошептала она, - это его рук дело.

- А то, милая. Ты можешь посмотреть, [что] он с собой делает. Но лезть в его выбор это смешаться с толпой в Инфернариуме и послушно топать под дудочку, наматывая круги в хомякобегалке, возмущаясь, отчего иных магистралей под ногами не выстраивается. Где ж, мать твою, волшебство в этом мире? И даже попытаешься из этой хомякобегалки вырваться, продолжая держаться за её прутья.

Риг прокашлялся и сказал:

- Ведь... признать, что если держаться за эти прутья, то можно дать себе право обвинять Источник и Единого...

- Это очень неприятно признавать, - усмехнулся Могул и повернулся к соседке. - `Ты же, захочешь образумить данного индивида. Тебе и невдомек, что ему невдомек, «что» он с собой делает; как и тебе уже невдомек, что ему невдомек: тебе невдомек, что с тобой в итоге будет, когда ты попрёшься к нему, дабы объяснить эти самые “невдомеки”, но не свои, а его - ему.

- Ему невдомек, {что} с ним в итоге будет, - повторил Риг.

- Это сингулярность, котик, - посмотрел на Рига Могул. - Действие и итог. Как только совершаешь действие в тебе уже есть итог, он просто разворачивается с разной скоростью. А у таких, как я - мгновенно.

- Это как отправить себя в бессрочный отпуск, - произнесла соседка Могула, - стремясь образумить того, кому невдомек механика Природы Миров и математика Явлений.

- Взять под крыло, взрастить, взлелеять...

- Какие там лелеять и взрастить? Ты чо? - рассмеялся Киддрэ. - Откормить!

- А после, - заржал Риг, - это [чудо] тебя съест. Когда ты ему скажешь, что, во благо его же, пыталась дать ему знания Природы Миров, - и повторил. - А тебе, при этом, и невдомек, {что} с тобой в итоге будет, когда ты попрёшься к нему, дабы объяснить эти самые “невдомеки”, но не свои, а его - ему.

Соседка Могула передёрнулась, видя эту картину в образах.

- В этом разница между любовью, которую пропагандируют те, кто под инферно-куполом тащаться, держа, крепко сжимая, в зубах старую игрушку. И Древом Любви, которое Горит посреди Миров.

- Ну да, Древо Любви спросит тебя: будешь ли ты Дарить?

- А смертный ответит: а что мне за это будет?

- А Древо ему: ничего тебе за это не будет.

- И смертный скажет: тогда я не буду.

- Ну так, смешно ж выходит! Не получится подарить тому, кто закрыт от Даров, кто жаждет наживы. Он же мимо такого Древа пройдёт и не увидит его. Ему как бы это Древо ничего не даёт.

- Даёт, только вот он брать не может.

- Не хочет брать.

- Да нет же, брать-то он хочет, но не то, что продать не получится.

- А-а-а-а! - рыкнул Могул потягиваясь. - Будешь ли ты, как Солнце, сынок? А что мне за это будет? Ничего тебе за это не будет. Тогда я не буду как Солнце. А как кто, ты, тогда будешь? - и Могул хохотнул.

- Смертный к солнцу не поднимает руки с требованием “Дай! ”

- Потому что солнце даёт Тепло для роста - не деньги, не вещи, не квартиру, не работу и не дачу.

- Не то, что поможет выжить.

- Ну вот, вы спуститесь на слой и к вам сразу “Дай! ”

- Неа, к нам сразу будет: “слушайся, подчиняйся”, а затем “давай нам, давай нам еще”.

- А вы будете как Солнце - дарить.

- И нас закопают, потому что мы такие элементы, которые для роста, а не для выживания.

И тишина в аудитории.

- А чо притихли? - оскалился Могул. - Если на слое есть инферно зона, вовсе не значит это, что весь слой это инферно зона.

Лектор напомнил о себе, продолжая беседу в русло основной, на этот день, тематики:

- Те, кому важна свобода - изменяют свои судьбы, а не отстаивают их. Начинаешь отстаивать, придется начать давить на других, чтобы доказать свою божественность, избранность, а по факту - правоту, - и прищурился. - Геноцидом.

- Типа, мы вас уничтожим, - сказал Киддрэ, - и этим мы вам покажем, что избраны Богом - `Мы, а не вы. Бог нас не остановил, значит Он на нашей стороне, а не на вашей.

- А раз Бог не с вами, - сказал Могул без улыбки, - вас следует уничтожить.

- Вы не достойны дышать, раз Бог не остановил нас, когда мы убивали вас, - кивнул лектор. - Вот так они себя, на Суде, и оправдывают, превращаясь в комки смолы.

- `ОН, - сгримасничал Могул, - мог бы нас остановить и мы бы поняли, что их трогать недопустимо! - ровно как на Суде, перед Судьей, такие индивиды отвечают, передал сигнал.

- А так разве не понятно, что убивать, угрожать и манипулировать, или производить другой вид насилия, это геноцид? - спросила девушка с лисьим хвостиком.

- А где написано, что геноцид недопустим? - вновь передал Могул сигнал из зала Суда, таким капризным, отстаивающим правоту голосом.

- Тогда можно его спросить, - повернулся Киддрэ к Могулу, - а хотел бы вот этот, который перед Судьей отстаивает выбор, который сделал.. хотел бы он жить в таком обществе, где геноцид как светофоры - на каждом повороте, углу и перекрестке?

Тишина накрыла аудиторию. Не напряженная такая, а мягкая, будто мгла проснулась в ответ на последние слова.

- Каждый делает выбор для себя, - прошептал Могул и мгла рассеялась. - Кто хочет знать - знает. Кто хочет видеть - видит. Кто хочет понимать - погружен в бесконечный процесс понимания, так и не достигая знания, где данные звучат целиком. Кто хочет упиваться превосходством - действует именно так, чтобы упиваться превосходством.

И вновь эта странная тишина в аудитории.

- И это не болезнь, которую часто лечат те, которые жаждут власти над умами окружающих, - добавил лектор-Зак. - Это сугубо личный выбор, за который отвечают только перед собой, стоя голыми стопами на ладонях Космоса. Не перед Ним, а перед Собой.

Могул поднял руку и Зак кивнул ему.

- Это как, к примеру, ты идешь себе по улице, - Могул обратился к Ригу. - А тут тебе из-за угла. Псс... парень! Эй! Хочешь получить быстро и сразу опыт, как будто ты отходил 200 000 воплощений?

- И если мне не любопытно узнать, что со мной в итоге будет, получи я такую плотность мощности, сразу и здесь, вот на руки... - ответил Риг. - То я соглашусь с горящими от жадности глазами.

- Достаточно отказаться знать и тут же врубится алчность и смазливая жадность, - кивнул Киддрэ.

- Да мне ж станет казаться, - ухмыльнулся Риг, - что это подарок судьбы, а не соблазн.

- И ты упустишь основное во фразопостроении, - оскалился Могул, смотря на парня. - Задумайся, котик. Он же тебе прямо сказал, что это будет «как будто». Он не сказал, что передаст тебе опыт и у тебя будут 200 000 воплощений в личной истории.

- А потому как, он не смог бы такого сказать. Это была бы ложь, - догадалась девушка с лисьим хвостиком. - Это чужой опыт, он не удержится в твоей нервной системе, Риг. А значит, он мог только честно тебе сказать, что это будет «как будто».

- [Что] же, тогда, он мне предлагает? - нахмурился Риг.

- А вот это великолепный вопрос! - усмехнулся Могул. - Ведь, когда ты это получишь, ты обратишься в смазливого жадностью чувака, который будет испытывать превосходство над теми, кто бродить по воплощениям. А у тебя: как будто ты 200 000 уже исходил.

- Да я на говно буду исходить, вот оно «как будто исходил 200 000 воплощений», - заржал Риг. - Он меня электрикой Закона штыранёт. Я слышал о таких. Они правду говорят, и если мне не любопытно, что со мной будет в итоге, когда я соглашусь... . Если мне не любопытно то, «как» звучат его фразы, я так и не пойму «что» именно он мне предлагает. Это сотрудники Закона. Я слышал о том, как они действуют. Честно и прямо предлагают самое то, чего дико хочется, только вот действиями уникального звучания это реализовывать впадлу. И тут, мгновенно, жадность врубается.

- У них электрика такая. Если в тебе это есть - ты не устоишь. Ты хапанёшь всю дозу и попросишь еще. Алчность. И будешь `таких искать и молить, чтобы этот чудак снова появился из-за угла и предложил еще «как будто 200 000 воплощений».

- А лучше все 50 000 000 как будто, - заржал Киддрэ. - И по различным Вселенным.

- Потому что тогда... - внимательно продолжил Могул.

- Я смогу стать Богом во плоти, - прошептал Риг.

- «Как будто» Богом во плоти. {Как будто}, котик.

Аудитория сидела в шоке. Кто-то записывал детали в блокнот. Кто-то чисто офигевал, наматывая на ус. А кто-то ржал.

- В приступе жадности, когда алчность уже разливается по крови, мне, кстати, - сказал Риг, - будет не до уточнений. К примеру, а эти 200 000 воплощений, пусть и «как будто», они где происходят? А что, если они под инферно-куполом?

Могул расхохотался и заполнил аудиторию свежестью и ласковой яркостью предрассветного аромата с далекой звезды, где розовеет солнце, окрашивая перья голубей в золотистый свет.

- Почему происходит разрушение изнутри? - спросил лектор, обращая внимание студентов на себя и возвращаясь к основной теме дня.

- Узнавая " что" сделали и зачем... изнутри, - произнесла, очень осторожно, Лара, - хочется перестать существовать. Этого хочется намного больше, нежели двигаться дальше, имея такую историю на руках и в сердце.

- Шрамы в сердце, - кивнула девушка с лисьим хвостиком. - Раны исцеляются, но следы остаются.

- Историю не стереть, - кивнул Могул, шкирясь. - Можно отдать её в Базы Данных. Передать на хранение. Но сигнатуры определят, что эта история - твоя. От правды никуда не деться. Таков Закон, - и улыбнулся очень широко.

- Таких уже не приглашают в определенные сферы, ведь каждый след в истории... `там, - лектор указал сигналом в сферы Бытия и Творения, - это уже факт падения. А значит, повтор и мгновенная реализация совершённого. В `тех сферах: весь [ты] целиком - проявляешься сразу.

- И они жаждут исчезнуть, - подала голос девушка-оборотень, с ушками рыси и голубыми длинными, слегка вьющимися, волосами, - нежели признавать себя в этих действиях, которыми сделали себя именно такими - обожженным куском смолы, который видит и слышит только одно: Дай, я хочу! Ну дай же, да-а-ай...

- ДАЙ!!! - заорал Могул на всю аудиторию. И добавил нежно, но очень проникновенно имитируя смертный сигнал. - Не дашь, - улыбнулся оскалом, - я сам возьму.

Аудитория обмерла.

Могул в этом мастер, воссоздавать стрёмные сигналы так, что после - и спать не захочется. Да что там - спать; даже ногой ступать в тёмный переулок будет … аж до паники в клетках. Ну... если тебе есть чего бояться. Тьфу, если есть что скрывать.

А затем, Могул нежно улыбнулся, на этот раз нежностью Вечных, и рассеял воссозданный флёр сигнала. И студенты выдохнули.

- Капризность - которую не перерасти, - сказал лектор, переводя внимание на себя, пока Могул прислушивался к гусеничке в кармане. - Ведь там отсутствует процесс. Это - факт. Это - итог одной мысли: {когда это всё закончится? }.

Могул усмехнулся:

- Одной мысли достаточно для необратимости самого себя на просторах миров. И каждый будет, кто вот `там, - он пальцем указал куда-то сквозь стену, - видеть, что [ты] выбрал эту мысль подумать.

- Ведь мысль это тоже выбор, - сказал лектор, присаживаясь на стул у стены.

- А тем, кто делает такой выбор, им неприятно признавать, [что] именно им в этом приятно, - прошептал Могул, улыбаясь соседке.

Прозвенел звонок. Это перерыв в пять градусов.

- Идите, проветритесь, - обратился к студентам лектор. - Вернётесь, продолжим.

И когда студенты покинули аудиторию, Могул подошел к другу и присел на пол, рядом.

- Что-то они не сильно рады продолжению, - сказал Могул.

- Те, кто не рад продолжению, не смогут вернуться на лекцию.

- Если ты не рад тому, что происходит в этом месте - место, тебя, туда, то есть в себя, не впустит, пока там, в нём, в этом месте, происходит то, чему ты не рад. Ну, а для чего переться туда, где тебе не в радость быть? - оскалился Могул. - А если ты об этом не в курсе, то дух места в курсах, он тебя запеленгует, оцифрует, развернет и перенаправит.

Могул захохотал так, что звездочки с потолка посыпались, а Заккари активировал портал.

- Припомнился мне один разгильдяй. Он хотел попасть ко мне в гости. Дом посреди улицы, я стою у двери. А этот гость, раз двадцать, туда сюда прошел и ни меня, ни дома не смог опознать. Прям передо мной идет, взглянул на меня и дальше себе шагает.

- Настойчивый оказался? - спросил Зак, беря друга за руку.

- Ну, прикинь, он ищет дом с номером 85. 83 и 87 есть, а 85 как ни бывало. И как ни пройдет мимо меня, а я на него прям в упор гляжу - он, глядя, не видит. Так и курсировал, стараясь догнать: как же так, куда делся дом под номером 85?!

И только они шагнули на этаж, выныривая из портала, как услышали милый голос:

- Заккари!

Лектор обернулся и прищурился.

- Вэйри, что ты тут делаешь? Мы же договорились...

- Я помню, па! Но я там уже всё изучила. Основные мета-алгоритмы, базовые основы. Мне уже всё понятно.

- Это опасная мысль, Вэйри, и ты знаешь об этом.

Она понурилась.

- Когда ученый решает, что ему уже обо всём известно и любопытности закончились, значит он...

- Он, на самом деле, не был любопытен, а исполнял чье-то указание. Исполнил и вернулся, говоря, что изучил всё. Буквально, резюмируя, что исполнил указание и хочет пойти заняться своими делами, которые ей, - она хитро улыбнулась, показывая пальцем на себя, - действительно любопытны.

- Так ты отправилась на Риадну не из любопытства? - спросил Могул.

- Папа сказал, что мне стоит изучить атмосферу именно этой планеты, чтобы, в будущем, видеть редкие сочетание, которые большинство ученых отметают, даже будучи не способными их заметить. Думают, что процесс латентен, а на самом деле - латентных процессов не бывает. В каждом месте есть динамика.

- И тебе не было любопытно? - повторил Могул.

- Я понимала, что папа видел очень много и он знает, как мне важно уметь замечать детали. Он дал мне подсказку, я поехала, изучила и вижу, что да, папа знает дело, в котором плавает. Я бы многого не заметила, не исследуй я атмосферу именно этой планеты.

- Но тебе не было любопытно, пока ты изучала атмосферу именно этой планеты? - повторил вопрос Могул.

- Я вижу, к чему ты клонишь, дядя Мог.

- И к чему же я клоню?

- Что я создала вихри внутри и, теперь, я не вижу деталей, потому что атмосфера именно этой планеты взаимосвязана с мельчайшими частицами больших организмов населяющих её. И еще, - она прикинула, - стоит исследовать, как происходит транспортировка новых видов и {что} изменяется при этом. Ведь, именно в такие моменты привнесения или когда убирают вид с планеты - происходят мета-уровневые функции в клетках травы и листьев... - она выругалась. - И по мне сразу видно, что я отупела, потому что сказала, что уже всё изучила... . Вот жеж, блин!

- Если бы ты действительно изучила всё на этой планете, ты бы прискакала к нам с диким счастьем от знакомства с еще одним Созданием из Космоса.

- Верно... верно, дядя.

Она поправила рюкзак, шагнула к отцу, поцеловала его в щеку, помахала им обоим и побежала обратно в космопорт.

- Вот теперь, от неё веет любопытством, - улыбнулся Могул.

- Вот теперь, планета покажет ей очень много любопытностей, - кивнул Заккари и внимательно посмотрел на друга.

- Она даже гусеничек не заметила, - прошептал Мог.

Зак похлопал его по плечу и они отправились обратно в аудиторию.

И было кофе и был чай, и были мысли, и были разговоры о всяком, а затем прозвенел звонок и не все студенты оказались в состоянии проникнуть в аудиторию. Лишь четверо из двадцати семи.

И когда эти четверо сели в первом ряду: бабушка-ведьма, которая истинно колдун-волшебник, Риг, Киддрэ и девушка с лисьим хвостиком, а Могул чуть в сторону отсел от лектора, давая ему ареал для движения - в аудиторию проник тот самый юный паренёк, по глазам которого видно, сколько у него за плечами диких приключений по мирам.

- Вот тебя я и ждал, - произнес лектор радостно, поднимаясь со стула. - Расскажи нам ту историю, где ты перемещение активировал.

- Так, я, за этим и здесь. Думал пойти на другую лекцию, но услышал ваш импульс и вернулся, - он прошел в первый ряд и сел рядом с остальными.

- Как твоё имя, кстати? - спросила девушка с лисьим хвостиком.

- Мерли, - ответил он.

- А моё Фи.

- В честь излучения?

- Да. Мои родители - физики на космической станции. Они решили, что будет прекрасно назвать меня именем того, чем они восхищаются, таким образом передавая мне их импульс. Хотя, они, конечно могли спросить у меня, какое у меня имя. Ведь, у меня уже есть имя, - она приулыбнулась. - А твоё имя, что значит?

- Это кратко от Мерли`Ар Али.

Тут-то студенты на него `та-а-ак посмотрели... !

- Да, - кивнул он, - это обо мне слагают легенды.

Могул кашлянул, чтоб вывести аудиторию из транса.

- Давайте-ка послушаем историю, а? - сказал он, внося голосом вибрацию трезвости, сбрасывая очарование тех легенд, которые об этом юном представителе Космоса ходят.

- Ага-а-а... - протянули студенты, все еще завороженные тем именем, которое услышали.

Первым в себя пришел Риг и взглянул на Могула, спросив, осознавая глубину происходящего:

- Вот... потому вы мне и не назвали `то место, откуда происходите?

- А ты думал, я чисто из принципа не хочу открыть тебе то, что тебе любопытно узнать?

- Ну... теперь я вижу, что если на это имя, из уст Создания - я так … очумеваю. То узнай я откуда вы, может быть, как вы и сказали, я мог бы лишиться рассудка.

- Да ты мне прекращай вы-кать, может и будет с тебя толк тогда.

Риг сбросил пелену, откашлялся, мотнул головой, закрыл веки, раскрыл, вскрыл аурические орбиты на скорость повыше и продышался. Остальные повторили его действия, чтоб немного выйти из под плотности воздействия имени, которое они, только что, услышали.

- А ведь, сидели рядом с ним и ничего такого не наблюдалось, - шепнул Могул лектору, - а как узнали полное имя, так сразу и загребло.

- Сила есть Сила, - кивнул лектор и обратился к Мерли. - Начинай. Они по ходу оклемаются.

Мерли улыбнулся, будто звезды сверкнули сквозь пространство, и заговорил.

- Теперь, они не смогут его воспринимать трезво, - вновь шепнул Могул лектору. - Узнав его имя, его сигнал будет проходить к ним сквозь пелену их недораскрытых вещей.

- К середине рассказа их пообчистит и увидишь, как они преобразятся, - ответил лектор ему шепотом. - Я намеренно его пригласил.

- А ты планировал открывать им его имя?

- Нет.

- Вот и я о том же.

- Ты сам сказал, что выбор это юрисдикция свободы, помнишь?

- Не на этой лекции я такое выдал, - усмехнулся Могул.

- Но я-то помню на какой.

- Не начинай, а?

Зак коснулся руки Могула и повернулся к студентам, кивая Мерли.

И тот начал заново, поскольку, начало его рассказа, мало кто слышал:

- Я стал телепортироваться, они узнали об этом и принялись завидовать. А зависть это тоже выбор.

- На каждом шагу выбор, - усмехнулся Могул.

- Ну я и ушел. Я хотел другой судьбы, я открылся Источнику и он коснулся меня изнутри. Теперь, я знал, вопрос каждый раз будет состоять в том, для кого я делаю то, что я делаю. Если для себя, то для чего мне это? И что со мной будет в итоге? Ведь, если я в какой-то момент забуду об этом главном вопросе " что со мной будет - в итоге моего выбора? " - значит я уже двигаюсь к необратимости самого себя. Значит, я уже хочу, чтобы нечто, где-то, закончилось и просто еще не подумал эту мысль, но она уже зреет у меня внутри и испарениями - отравляет восприятие: мне хочется испытывать ощущения и плевать, {что} там со мной в итоге будет.

Мерли умолк, давая соседям по ряду обмозговать услышанное.

- У мстивых есть одна, но очень яркая слабость, - заговорил Мерли вновь, - вместо точного действия, которое изменит происходящее, они предпочтут стоять и наслаждаться собственным превосходством. И пропускают момент. А дальше, момент не вернуть и мстивца загребает в яму, в которой он сам себя и похоронил - уже. Он выбрал вместо точного действия - удовольствие от превосходства.

Риг подал голос:

- А одного раза достаточно, чтобы вся ЦНС перестроилась на новую значимую величину " удовольствие от превосходства". И дальше, все функции подчиняются именно этой величине. И чувак не сможет понять, {что} не так. У него не будет такого маркера...

- И тем более, что это с ним нечто не так, - добавила Фи. - Он не будет помнить себя до того, как вся его структура ЦНС перестроилась, подчиняя все его уровни этой одной величине, которая теперь имеет значение более грандиозное, чем знание, чем свобода выбирать, чем дружба с Источником...

Тишина в аудитории. Минута, вторая, третья и Могул произнес:

- Удовольствие от превосходства.

- И такого можно будет отыскать в среде, - продолжил Мерли, - где каждый, вокруг, менее умный, менее находчивый, в каком-то аспекте менее - чем мстивец. Он уже не будет развиваться, он окружит себя теми, кто [менее], чтобы испытывать превосходство, как приток постоянного питания.

- И только, если он наткнется на кого-то превосходящего... - произнес Риг задумчиво.

- Он захочет испытать удовольствие от превосходства, а не сможет. И его заденет сам факт, что кто-то другой умнее, находчивее, предприимчивее! Это будет оскорблением ему. Само наличие более умелого, более креативного или эмоционально развитого - будет оскорблением мстивцу.

- Будто Мир плюнул ему в лицо, - сказал Могул резко, - вот такой силы оскорбление. Мир создал кого-то более лучшего?! - он словно бил словами, но боли не было. - Да, как он посмел?!

- Вот такое, - подтвердил Мерли и лектор кивнул, указывая на Могула, который сбрасывал сигнал, отряхиваясь, - горе внутри образуется. И мстивец постарается это исправить, либо убить превосходящую личность, либо стать превосходящей над ним силой.

И вновь перерыв на поразмыслить и переварить услышанное. Студенты переглядывались, обмениваясь мыслями и образами телепатически. Связь между ними открытая и образы витали в пространствах, а лектор их сканировал, отмечая точки импульсов.

- В чем состоит моя задача? - предупредил Мерли заданный бы, через минуту, вопрос от Рига. - Определить мстивого и стать для него превосходящей силой. Это не путь моего развития, - он повернулся к Фи, слыша её вопрос. - Это путь моей деятельности для Бездны. Развиваюсь я в другом ключе. То, `как я развиваюсь - `это я задействую в деятельности.

- Развиваться в процессе исполнения дела - не лучшая задумка, - кивнула бабушка-ведьма.

- Такие вещи не стоит смешивать, - сказал Мерли, - иначе в какой-то момент не хватит знаний, навыков, скорости.

- А деятельность-то уже в самом разгаре, - хохотнул Могул, подмигивая Фи.

Минуты две молчания, духи взвились и принялись летать по аудитории. Им было весело и радостно от одного присутствия Мерли и того, особенно, что он голосом себя проявлял. Они купались в лучах его звука, как дельфины в Океане Звезд и Вечности.

Мерли повернулся к Ригу и, предваряя его вопрос, произнёс:

- Здесь, я провоцирую мстивых к Истине. В каком-то моменте, чтобы превзойти меня, потребуется перейти контур Вечных.

- А туда, с инферно-сигналами не попасть, - сказала Фи.

- И сколько бы мстивый ни развивался, - улыбнулся лектор, - но пока он носит в себе инферно...

- Он не сможет превзойти меня, - кивнул Мерли. - А значит, я буду оскорблением его бытию. Моё наличие будет дергать его так сильно, что он не сможет заниматься обычными делами.

- Он захочет уничтожить тебя, - произнесла внимательно бабушка-ведьма, и голос такой, что явно по опыту говорит.

- Или превзойти, - сказал Риг.

- Уничтожить меня он не может, а вот превзойти.... - он улыбнулся дерзко.

- Но для этого ему потребуется отпустить корень инферно-сигналов и переступить порог Храма Вечных, - рассмеялся Могул.

- А как ты определяешь, где мстивцев? - спросила Фи.

- Распознать мстивца легко. Его аура горит жаждой удовлетворять одну нужду, - сказал Мерли, взглянув на Рига, и тот ответил:

- Чтобы другие признали его превосходство.

- Не просто кивнули, а с криками подтвердили. Крики могут быть прославляющие или от боли, а то и проклятиями, во время пыток.

- Или крики ужаса перед его, вроде как, могуществом, - сказала бабушка-ведьма и снова у неё такой голос, будто явно из опыта говорит.

- Крики это основная нужда мстивца, - кивнул лектор.

- Конечно, предложи ему на выбор: какой крик получить, - продолжил тему Могул, задумчиво накручивая волос на палец, - он бы выбрал крик ужаса.

- Когда он, других людей, как муравьев - хочет раздавить ботинком, - кивнул Мерли.

- И они... верещат, - еще более задумчивее произнес Могул, аккуратно поправляя копну своих длинных, чуть ниже плечей, темно-каштановых волос, где мягко похрапывали гусенички без коконов.

- Но муравьи не будут верещать, они просто покинут оболочки в момент смерти, - сказала Фи.

- А вот люди, - продолжил Риг, - будут кричать от ужаса. Они будут умолять. И здесь, вот оно: то самое чувство, за которым мстивец и охотится. Что только от его воли, от его выбора - зависят жизни других людей.

- Это самое вкусное чувство, какое только может пожелать мстивый, - Могул, наконец-то вышел из задумчивости.

- Я слышу алчный голод по крикам ужаса в ауре тех, кого ищу, - кивнул ему Мерли. - И когда я нахожу их, я предстаю перед ними в разном обличье. Я становлюсь для мстивца точкой преткновения на пути, - предварил он вопрос Фи и Рига. - Я становлюсь такой точкой, которая задевает его за то живое, которое еще осталось внутри - стремление к истинному могуществу, а не к той извращенной версии, которую он получает, мучая других снова и снова.

И вновь, предваряя вопрос Фи, Мерли произнес, с улыбкой:

- Да, я прихожу в различных обличьях. Бездна предоставила мне плоть, в которой я действую, исполняя Её поручения. Когда я не на работе, я оставляю плоть Бездны в офисе.

Он улыбнулся Ригу и сказал:

- Когда я надеваю плоть, я действую в точном сопряжении с Ней. Мой разум объединяется с Её разумом и я знаю [как] сделать то, что требуется и знаю: почему именно так, именно сейчас, почему не пройти мимо или в те моменты, когда следует пройти мимо - почему - знаю об этом из Её разума. Это природное Знание, оно без границ.

И бабушка-ведьма кивнула с теплотой в глазах:

- Без турбулентности. Элементарно и органично, как самая природная функция, которая всегда присутствует в любом виде материи и явлениях. Духи так делают - они [знают], - она показала руками, с растопыренными пальцами, образ мотылька. - Легко и ярко знают.

- А воплощенные ходят, думают, размышляют, - сказала Фи, - сомневаются или делают выводы.

- Ну, что-то им требуется делать, - ухмыльнулся Риг, - раз они отказались от природной функции Знать.

- Иначе они поймут, что давным-давно, - хохотнул Могул, - деградировали.

- А так, они строят теории и доказывают их, - кивнул Риг. - Наблюдают и анализируют, собирают обрывочные данные, опять строя догадки, выводя их в теории, подтягивая к ним факты и убеждая себя, что Мир устроен именно так.

- А затем, прихожу я, или кто-то из нашей команды или из другого отдела, и учёные в тупике.

- Как же так? - показал Могул их возмущение и недоумевание. - Ведь наша картина мира столь тщательно отстроенная и проверенная, оттестированная - она дала брешь... !

- И мы, такие как я - являемся этой брешью. Брешью в укрепленном самообмане, будто бы они развиваются.

- И через эту брешь видна правда, - улыбнулся лектор, - они деградируют еще глубже, пока лгут себе, что развиваются.

И бабушка-ведьма пересела удобнее, говоря:

- Плоть становится Знанием, когда задействуешь функцию Природы: [Знать].

- Когда знание приближается к страху - страх начинает выстраивать доводы, теории и убеждения, делает выводы, чтобы показать: я тоже знаю, как устроен мир.

- Я ЗНАЮ!!!! - заорал Могул и студенты, кроме Мерли, подпрыгнули. - А затем, - пожимая плечом, добавил, - рассыпается.

Могул расплылся в улыбке, а бабушка-ведьма покачала головой, зорко пронизывая его взглядом колдуна-волшебника. Могул был в курсе, кто перед ним. И если бы, при входе в аудиторию, звучал портал с фразой: «Ты можешь войти, если ты тот, кем являешься» - личина бабушки-ведьмы сгорела бы в снопе искр, при попытке посетить лекцию.

Гусенички в волосах завертелись, выдавая полномерную вибрацию их отношения к диким воплям Могула. Им нравилось. А та гусеничка, которая в коконе, в кармане, она даже проснулась. Но не надолго, вновь возвращаясь в глубокий уют сна, обратно.

- Страх кричит, - произнес Могул и Фи поежилась, ожидая очередного вопля, но его не случилось. - Я уверен, что я знаю, как это устроено!!! - он мягко ударил кулаком по полу.

- Он кричит и топает ногами, он хлопает дверьми, если ему не верят, он идет доказывать и это уже эквивалент мести, - сказал Мерли. - В основном ядре: доказательство и месть - берут начало из одного уравнения: вы ошибаетесь!

- Твердая уверенность, обвиняющая другого или других в том, что позволит зажечь спичку внутри и начать убивать, экспериментировать над другими, ходить по трупам во имя великой цели.

- И цель эта греет их, - кивнул Могул, - доказать, что другие ошибаются.

- Я прав! - попробовал сымитировать Могула Риг.

Могул покачал головой, типа, и не пытайся, котик, ты - не я.

- Это винтовка с ядовыми пулями, - сказала Фи, - которые бьют насмерть.

Мерли усмехнулся:

- А тут появляюсь я и …

- Чувак, - подсказал ему Могул.

- Чувак резко понимает...

- Да что там [понимает], он глубинно чувствует, - усмехнулся Могул. - Мало того, что он не прав, он еще и проживает ту глубину, - повысил тон и бровями сделал `так, - насколько(! ) он не прав.

- Он через брешь чувствует, какой он деградант, - рассмеялся Риг.

- Резко, вся правда всплывает наружу и он старается запихнуть эту правду ногами, - оскалился Могул. - И поглубже, - широко улыбнулся, аж волосы засветились.

- Он начинает стрелять в правду, направляя винтовку внутрь себя, - сказала Фи.

- А ежели это не помогает, - дополнила её бабушка-ведьма, - он поворачивает её наружу.

- Смотрит на меня, - произнес Мерли, - и перезаряжает винтовку.

Глава 2

Ребенок родился мертвым. Он не дышал, не кричал. Но врач не сдавался, он видел уже, как кричат младенцы, которых помещают в горячую воду - они вдруг оживают, будто вода имеет какую-то могучую силу давать жизнь тем, кто уже умер. И он приказал медсестре принести воду и опустить ребенка в горячую воду. Медсестру звали Акридисса. У неё был страшный дар, она слышала тех, кого другие видеть не могли. По паспорту её нарекли Анфисой, но это имя ей не подходило.

- Анфиса Петровна, вы слышали, что я сказал вам сделать?! - заорал врач.

Медсестра дернулась, но ступить по приказу не могла. Кто-то невидимый стоял рядом с ней и держал крепко, и в то же время мягко, за плечи. Он передавал ей сообщение образами и чувствами, что тот, кто в теле ребенка - не хочет тут продолжать быть. Ему тут не нравится. Ему не нравятся устои общества. Акридисса и сама такое испытывала и легко смогла понять чувства того, кто был в это теле. Его аромат еще оставался в теле, значит его еще можно вернуть. Но вернуть того, кто не хочет возвращаться… разве это не насилие? Акридисса знала, что этот кто-то вкладывает эти мысли ей в голову. Разве это не насилие, заставить жить в этом обществе, того, кто хочет уйти обратно. Того, кому здесь не понравилось.

Врач увидел ступор медсестры и сам бросился за горячей водой, чтобы спасти, как ему думалось, ребенка, но поскользнулся и упал, ударившись головой об угол металлического стола. Акридисса видела это как через покров сна, и она понимала, что именно сейчас происходит. Она уже много раз видела, как нарушители баланса возвращаются туда, на ту сторону, которой так сильно избегают, туда, где стоят те из мертвых, которые считают, что у тебя не может быть права покинуть тело, если ты прошел зачатие. А уж если можно спасти - они попытаются спасти. Только аура того, кто медленно утекал из мертвого тельца - мощная. Он не хочет возвращаться в тело и не допустит “спасти” его.

Когда Акридисса вернулась домой, после длинного и измождающего разговора с начальством и полисменами, она села за столик, на кухоньке однокомнатной квартирки, что досталась ей в наследство, и налила крепкий зеленый чай с лепестками васильков, залпом осушила чашечку и громко поставила её на стол. Ей припомнилось, как и она не хотела находиться в этом обществе, как она уже дважды почти умерла в детстве, а её силком вернули... и какое чувство, будто осадок, горький и нестираемый - остался внутри. Изменить общество она не стремилась, у каждого свой выбор, а жить среди тех, кто, то и дело, дергает, требует и долбит её - ей не хотелось. Акридисса расплакалась, упирая локти в стол, прикрывая ладонями лицо. Слезы капали на стол.

- Чего ревём? - услышала она густой баритон и подскочила, едва не опрокинув стул.

Перед ней стоял громадного роста … некто, кто уж точно не человек и не старался на него походить. Черные волосы, слегка вьются, до плеч и чуть ниже. Глаза синие как море под вечер, пронзительный взгляд, будто он знает все её мысли, которые она даже от себя прятала, чтобы постараться прожить еще день, еще недельку, еще годик. Глаза, которые знали, как она себя уговаривает жить, как пытается улыбнуться новому утру, как смотрит на Солнце и понимает, что ей здесь не приятно быть, что она хочет… хочет другого. Эти синие, будто море под вечер, глаза смотрели на неё и Акридисса видела себя плачущую, по ночам, зовущую кого-то, шепотом, забрать её, потому что храбрости уйти - у неё не хватает. Несколько раз она пыталась порезать вены, но перед взором вставали детские лица, лица врачей, лица других медсестер и мертвых родственников, которые смотрели на неё осуждающе. И ей становилось так горько, что она заливала в чайничек кипятка, бросала туда корень валерианы и листья дуба, выпивая охладевший напиток залпом, будто это самый прочный алкоголь, который только можно отыскать на Планете.

- Кто ты? - прошептала она.

Он слегка ей поклонился, усмехаясь, и Акридисса увидела клыки, ахнув.

- Зови меня Могул, - сказал он, протягивая ей руку-лапу.

- Ты демон?

Могул сел на стульчик.

- Был я духом лесным и однажды попал во вселенскую воронку, а вышел оттуда вот таким, - он оскалился радостно. - Вселенные наделили меня свойствами и умениями, чтобы мне, как лесному духу, было как и чем гулять по бескрайним полянам и бездонным чащам.

- Так ты не демон? - нахмурилась она, подталкивая ему еще чашечку крепкого чая.

- Названия мне нету в ваших книгах.

- В наших, - хмыкнула Акридисса. - Я может и среди людей брожу, но я не из них. Сердце зовет далеко-далеко, да только вот не приходят за мной.

Могул рассмеялся.

- Так вот жеж, - он показал на себя. - Я и пришел.

Она улыбнулась, но в глазах её было тоска.

- А что я тебе не подхожу?

- Ты красивый и …

- Страшный? - подсказал Могул.

- Необычный.

Могул захохотал.

- А без “не” ты бы как меня назвала?

Акридисса не поняла.

- Необычный, если отделить не от обычный, получится не обычный, а если без “не”?

Она задумалась.

- Не страшно мне рядом с тобой. Но, таких как ты, я еще не видела.

- Незнакомый, значит?

- Это тоже с “не”, - улыбнулась девушка.

- Вот мне и любопытно, как бы ты меня охарактеризовала, будь в печати слова без отрицаний только? Как напишешь с “не” или “без”, а они исчезают и вроде бы выразила, что хотела сказать, а читаешь, а там обычный, нормальный, страшный.

- Не обычный, не нормальный? - рассмеялась она, уж очень не подходило это слово к гостю незнакомому.

Да и она начала думать как-то слова собирая, будто ей уже лет восемьсот не меньше, будто жила она совсем в другой стране, а теперь страны этой нету. Или она в другом месте находится. Но как в неё попасть?

- Куда хочешь я тебе перемещу, - подмигнул ей Могул.

- Так не знаю я, куда попасть хочу, знаю только, что сердцу здесь не спокойно, не радостно. Ну вот, опять я некаю.

Вздохнула Акридисса и налила еще чая в чашечку себе.

- А я нить твоего сердца могу взять и посмотреть, куда она струится. И тебя по нити из твоего сердца и проведу.

- А ты так можешь?

- Могу, - улыбнулся Могул. - Только если ты отсюда убежать хочешь, то провести тебя я не смогу, даже пусть я и Могул, - хохотнул он.

- Почему?

- Если ты на этот мир затаила сигнал недовольного характера, то ты… ты тяжелой становишься. А по нити сердца только легкое-легче пушинки - провести можно.

Акридисса вдруг четко увидела себя со стороны. Вот она сидит на кухоньке, а рядом с ней гость из не людской расы. И она может уйти сейчас в любое место во вселенных. Он сказал, что проведет её. А он ежели не человек, то не будет он издеваться над нею, говоря одно, а затем насмехаясь, что она наивная поверила ему. Девушка посмотрела в глаза гостю и увидела там мягкое тепло, мощь, которой эквивалента не могла подыскать и что-то еще. Такое нежное и хитрое. Нет, не хитрое, хотя… может хитрость у него другая. Это у людей хитрость это каждый раз обман или недомолвки. А его хитрость, как искорки и хохот, но хохот-то ласковый.

И тут Акридисса почувствовала внутри что-то такое, отчего стало легко в теле, будто оно пушинка, да что там, легче пушинки. Слезы по щекам заструились не от печали, не от тоски, не ото грусти, а от этой легкости, будто каждая слезинка говорила: смотри, всё может быть иначе… смотри… смотри… - шептали они, сбегая по щекам.

- А можно мне с тобой пойти? - прошептала Акридисса, поднимая взор на гостя.

Могул улыбнулся такой теплой-теплой улыбкой, так мягко-мягко посмотрел на девушку, протянул ей руку-лапу и ответ девушка поняла изнутри, каким-то волшебным образом. Она знала, `как он рад тому, что она хочет пойти с ним. И эта радость, в которой будто десяток Солнц парят в облака, а облака эти на Небесах, а Небеса на глубине Океанов находятся, такая вот радость. И сердце не защемило от красоты этой и слезы не ринулись потоками. Акридисса ощутила, почувствовала, она как-то странно, но видела и знала, что прямо из-под кожи у неё вырывается сияние. Сгустками, словно протуберанцы, мягкие и нежные, ласковые и очень характерные её душе, её структуре - эти сгустки пылали и это … Акридисса знала, что это радость заструилась. Это она радуется… так.

- Так это... я... впервые радуюсь…? - прошептала девушка.

И знание этого стало для неё как гром, как молнии, как волна высотой с многоэтажку, которая падает на берег, разлетаясь бабочками и яркими лазурными блестками, опадая на песок. И не видят эту лазур другие люди… потому что они на самом деле не люди. Это озарение достало Акридиссу изнутри, как теплая лапа диковинного зверя. Не люди… все эти люди, на самом деле не люди.

И девушка засмеялась, а сияние ширилось, проливаясь сквозь стены дома, сквозь асфальт, скользя по улицам, расходясь кругами, вихрясь потоками, поднимая листья и траву куда-то в Космос, хотя и оставались листья и трава, все еще во дворе, за окном. Акридисса знала, каким-то неведомым образом, она знала, что теперь всё будет иначе. И вдруг перед её взором предстал облик мертвого мальчика, который сегодня умер, родившись. И она рассмеялась. Конечно ему сюда не хотелось, конечно он отсюда ушел. Те, кто на самом деле не люди, стали изображать из себя людей, и построили такое общество, где нет места тем, кто как этот кто-то, кто прибыл в тело мальчика - потому этот кто-то и ушел. Ушел, останавливая, резко и точно, попытки врача спасти младенца. Тот, кто на самом деле не является человеком, но прикидывается тем, кем на самом деле не является - захотел вернуть к жизни тело младенца, чтобы тот, кто не человек, вернулся и жил среди тех, кто людьми прикидываются.

“Чтобы ряды пополнились. Чтобы стало таких больше. Чтобы поддерживать количество” - услышала Акридисса голос в голове и она знала, что это не гость говорит с нею.

“Вот он и ушел, потому как не будет прикидываться” - ответила девушка мысленно этому голосу в её голове.

И вдруг она припомнила, как много детей умирают в первые годы. Сердце останавливается, дыхание прекращается, кто-то падает, кто-то тонет.

“Кто хочет быть здесь - будет здесь и не тронут его ни удар, ни болезнь, ни смерть” - сообщил голос.

И девушка рассмеялась, понимая, как глупо было идти учиться в медицинский. Что делают врачи? Спасают тех, кто быть здесь не хочет. Ей стало аж остро и прохладно, будто повеяло чем-то незыблемым, древним.

“Жизнь легко оберегать”, - ответил голос, еще не озвученным в мыслях, вопросам девушки.

- Жизнь не убить, - прошептала Акридисса, в полноте осознавая и проживая суть этих слов.

Могул поднялся, протянул девушке руку и оскалившись с бурной волной нежности, сказал:

- Идем прекрасная Дева, а то мне, - он на часы на другой руке-лапе глянул, - скоро на лекцию. Переправлю тебя в иной мир, поселю, отдав в хорошие руки, а сам побегу дела делать.

Акридисса засмеялась, так красочно этот странный гость показывал себя, произнося слова, обличая себя мимикой и эмоциями, такие чувства шли от него глубокие…. . И она поднялась и взяла его за руку-лапу. И улыбнулась удивленно.

- Какая теплая…

Портал взвихрился, зарычал дивными струнами и проглотил обоих, оставляя кухоньку пустой. Только чайничек, две чашки и немного чая… ну и духи, которые за всем этим наблюдали, тоже остались там.. на кухоньке.

Могул влетел кубарем через портал, припадая на лапы, прям посреди аудитории. Студенты на него глянули и заулыбались.

- У нас сегодня лектор задерживается, - сказала девушка во втором ряду.

- Зато я вовремя, - отряхнулся Могул, поднимаясь и обращая лапы в руки-когти. - Ну что? Начнем?

Студенты закивали радостно, они предвосхищали яркую беседу.

- Заккари выявил любопытную логику у людей. Им требуются ограничения, чтобы радоваться жизни, - произнес Могул, хитро посмеиваясь. - Если ограничения убрать вовсе, их пугает выбор.

- Слишком много миров, слишком много умений, свойств, природ, - кивнул один из студентов во втором ряду, - цивилизаций, для того, кто отказался от себя.

- Такие теряют значимость жизни, не понимают для чего просыпаться изо дня в день. А чтобы гореть пламенем и просыпаться нежно и трепетно, каждое утро, - сказала Фи, улыбаясь светом из глаз, - тысячи лет подряд, не сменяя тело через смерть - об этом и речи не идёт.

- Но, - сделал Могул акцент, поднимая палец вверх, - стоит ограничить их восприятие, - усмехнулся, - и они начинают радоваться жизни.

- Вот они и отказываются от себя, начиная прикидываться чем-то другим, - хмыкнул Паган.

- Или кем-то… - добавила Стрела, подмигивая парню.

- Ограничивают период жизни, - уточнила Фи.

- Так ведь, тысячи лет - покачала головой Стрела, улыбаясь. - В таком состоянии, - она показала себя в банке, накрепко закрученной, глаза круглые, дышит едва-едва, кислород же уходит, - двигаться невыносимо.

- Выходит, чтобы радоваться жизни, они отказываются от себя… - переспросил Паган. - Где логика?

- Логика есть, - подмигнул ему Риг.

Паган показал ему язык.

- Когда ты знаешь себя, ты звучишь фурором радости. Затем, ты спускаешься в воплощение, а это надеть на себя облегающий, с ногами и головой, разумный костюм, - ответила Пагану Фи. - И вдруг ты чувствуешь не только себя, но и этот костюм. А когда ты смотришь на тех, кто смотрит на тебя… и не видит тебя, а обращается к тебе так, будто ты это костюм, которому следует напоминать, как ему себя вести, - кто-то в ряду хихикнул, - вот тут первый пробой и наступает.

- Наступает, если подумал о том, что не бывает такого, чтобы тебя не видели.

- И начинаешь пытаться показать себя, будучи внутри костюма.

- Электрика искрит, надрыв и разлом...

- А тебя все равно не видят. Дело ведь не в костюме.

- Вот-вот, - кивнула Стрела Фи.

- Значит, когда спускаешься в тело, будь то мир без горизонта или планета с тремя солнцами - и если отказался разобраться детально, куда идешь - то встречая прохожих, электрика выбивает на поверхность первую лажу: не узнал, куда идёшь.

- И тут же отстаивающее удивление: того, что я пеленгую - не бывает!

- И дальше как со спуска, когда лавина накрывает со спины, сигнал крутится в голове и не может разгерметизироваться.

- И вот тут, в зависимости от того, какова электрика места, начинает раскурочивать, заворачивать в асфальт и разлагать изнутри.

- Это из серии: выйди и зайди снова.

Студенты смеялись звонко.

- Если ограничить восприятие вечному, - продолжил Могул, - он…

- Это невозможно.

- Что именно?

- Ограничить восприятие кому бы то ни было. Это юрисдикция сугубо личного характера под названием: выбор.

Могул засмеялся.

- А знаешь таких, у кого просто отсутствует такая опция как “может упасть”?

- Да. Влюбленные в себя.

- Именно! - глаза Могула засверкали переливами галактических Лучей.

- А люди называют это болезнью, - рассмеялась Стрела. - Хотят этого, жить без этого не могут, а как влюбляются - то жить с этим тоже не могут.

- Так они же не в себя влюбляются!

- А еще у них руки сжимаются, - засмеялся Риг и стал перечислять, - контроль, ревность, страх потерять - ужесточение контроля, угрозы, истерики….

- И на лице лицемерие-лицемерием, - пфыкнула Стрела.

- Те, кто ходят и выживают, не могут влюбиться в себя, - сказал Паган, складывая руки на груди, будто ему тут стало, вдруг, не уютно, - для этого требуется знать себя, как минимум.

- Электрика влюбленности каждую дыру внутри выворачивает наизнанку и… - Фи показала руками световые узоры - электрифицирует.

- Дикая боль, жить не могут, дышать не могут, спать не могут, есть не могут.

- Буквально, не получится быть влюбленным, когда отказа от себя - это сразу проявляется немогуществом к действиям базового уровня.

- Это как в той истории. Девочка ходила и утверждала, что она чувствует Космос. А затем её жахнуло молнией и она стала чувствовать Космос. И когда ей говорили, что чувствуют Космос, она начинала дико смеяться, но без объяснений.

- Но я сказала, что дело не в восприятии, а в самом отрезке жизни, - напомнила о себе девушка с края первого ряда.

Могул пристально на неё взглянул, она устойчиво смотрела, ему в глаза, в ответ.

- А ты знаешь, каким образом они добиваются ограничений для отрезка жизни, когда приходят в воплощение?

Она поджала губу.

- Ну, ты - первая начала, я тебя пропустил, а ты настаиваешь поднять эту тему. Чтобы обсуждать тему, следует в ней, как дельфин плавать, иначе тебе нечего будет сказать в диалоге.

- Я видела, что вечные, которые рождаются в телах, у них отсутствует отрезок жизни, у них по венам струится вечность. У них нету счетчика. Я видела тех, в ком неисчерпаемо струится жизнь, потому как они её не ограничивают, при этом у них по венам струится галактическая симфония, к тому же они покидают тела по графику и со счетчиком. И видела тех, кто ограничивают движение реки жизни сквозь себя, тем самым исчерпывая ресурсы тела, которые им даются, как базовый набор, при входе. У этих есть счетчик и он, рядом с вечными, быстро начинает прокручиваться к концу срока. А у тех, в ком неисчерпаемо струится жизнь, у них счетчик не прокручивается рядом с вечными, хотя они и покидают тела, в итоге окончания циферок.

- И ты сделала вывод, моя дорогая? - Могул очень нежно произнес последние слова.

Девушка покраснела.

- Не стоит краснеть, милая. Ты сделала вывод, вместо того, чтобы знать напрямую. Именно эту ошибку ты и будешь допускать, когда спустишься в воплощение на Землю. И это то, что тебя закопает вместе с остальными.

- Так они не знают [что] делают и `как этим [что] ограничивают себя?

- Ты снова делаешь вывод, да еще вопросом формулируешь, - сказал Могул и сел на пол. - Давай, продолжай, а мы все сейчас посмотрим, как именно ты упадешь на Земле.

- А почему я не падаю под инферно-купол прямо отсюда?

Могул захохотал.

- Ты дерзишь Зверю Судьбы, он может исполнить твою просьбу.

- Это не просьба, а вопрос.

- Он отвечает на вопросы - реализацией ответа.

Глаза девушки расширились.

- Я могу упасть прямо сейчас?

Могул кивнул.

- Ты еще немного по-настаивай. Я ведь, не просто так пропустил твоё уточнение, продолжая свой рассказ. Но ты очень настаиваешь. Видимо, хочешь прямо отсюда упасть под инферно-купол.

По глазам было видно, что девушка мечется между желанием задавать еще вопросы и тем осознанием, что Зверь Судьбы может ей ответить прямой реализацией. И что для этого не потребуется спускаться на воплощение. Упасть можно и отсюда.

- Ты хочешь показать, что ты много знаешь. Ты хочешь, как люди говорят, выпендриться, и показать себе, посредством нас, что ты не тупая, что ты разбираешься в теме. Но выходит, что когда ты выпендриваешься, когда хочешь показать свой ум - оказывается, что ты не плаваешь в теме, как дельфин. Ты видела, ты наблюдала, ты сделала выводы и забыла о знании. Ты что, пришла на лекцию прямо после смерти там?

- А как вы узнали?

- Я сложил два и два.

- Вы сделали вывод? - прищурилась она.

- Я проанализировал твои действия и слова, мимические узоры, и предположил итог, спрашивая у тебя напрямую, так ли то, что явно видно из твоего поведения.

- Та ли я, какой являюсь? - прошептала девушка.

Могул кивнул.

- Как бы это звучало сделай я вывод?

- Вы бы утверждали обо мне нечто, как непреложную истину. Вы бы не спросили меня напрямую, вы бы... сделали обо мне вывод. Или, сделав вывод, задали бы мне его вопросом, чтобы я подтвердила или опровергла ваш вывод.

Могул повел бровью и хмыкнул.

- Так я, могу продолжать мой рассказ? - спросил он, поднимаясь с пола.

Девушка смутилась еще сильнее, кивая.

- Вот и прекрасно.

Могул встал, поправил рубашку, мотнул головой, расправляя волосы по плечам одним элегантным движением и произнес:

- Мне достаточно знать, что Заккари существует и это воспламеняет сердце в груди. А у людей, если им снять ограничения - они не будут иметь понятия, что делать с этим особым электричеством. Зачем радоваться тому факту, что некто существует, если он не рядом? А теперь, - он образовал в пространстве баночку и запер в ней человечка, - вновь ограничим индивида. И вот, - он указал на прыгающего от счастья человечка в баночке, - он радуется тому, что влюбился, ведь он подразумевает, что теперь осталось признаться в своих чувствах, наладить отношения и как можно лучше обустроить совместную жизнь.

- И как же он огорчается, если у него это не выходит, - сказал Заккари, переступая порог.

Баночка испарилась и Могул обернулся к Заккари. Тот был весь в крови. Стоило видеть лицо Могула. Он повернулся к девушке, с краю первого ряда, и сказал:

- Если в такой момент сделать вывод... ? - и многозначительно ухмыльнулся.

- Лекции не будет? - спросила она, тут же снова делая вывод и задавая его лектору вопросом.

- Будет, - усмехнулся Зак. - Я пойду умоюсь и продолжим.

Могул покачал головой и произнес, когда Зак скрылся за дверью дополнительного помещения аудитории:

- А как бы ты сказала этот вопрос, не будь он выводом, оформленным в вопрос?

И тут до неё дошло.

- Я бы спросила, как дальше будет проходить лекция.

- Видишь?!

- Искренность и любопытство плюс прямота всей меня в том, как я мыслю.

- А выводы это, что, не то {как} ты мыслишь?

- Это уже третий ярус мысли. Сначала у меня искренний сигнал, затем я его оформляю в образ, а из образа предполагаю развороты, просчитываю варианты, и тогда - задаю вопрос, исходя из того разворота, который, в моих расчетах, больше процентов имеет - значит, скорее всего, так и случится.

- И тебя не утомляет данный процесс?

- Ну бывает, особенно когда я в воплощении. Очень много внимания отбирает на себя.

- Это `ты у себя очень много внимания отбираешь, - ответил ей Риг, в пол оборота садясь, - вместо того, чтобы просто выражать себя, как ты есть.

- Я бы спросила, а как ты себя выражаешь, когда под плотью находишься, но тут я начинаю просчитывать варианты и понимаю, что проку мне от твоего ответа не будет, а себя ты итак знаешь, так зачем мне задавать этот вопрос?

- Значит ты просчитала, и решила не выражать любопытство, сигнал которого у тебя, пока еще, все же, как никак, - он улыбался весело, перечисляя, - образовывается.

Девушка кивнула.

- И тебе приятен такой процесс внутри тебя?

Она как в ступоре замерла.

- Что значит “приятен”?

- Ты кайфуешь в этом действии, когда его производишь?

- Не понимаю.

- Ну как ты определяешь, {что} ты хочешь делать, а {что} не хочешь?

- Просчитываю варианты и определяю: итог какого варианта мне будет впрок.

- Впрок? - переспросил Риг, едва подавившись от хохота.

- Да.

Она молча на него смотрела.

- Ты что в ад после воплощения не спускалась?

- Спускалась.

- Не отмыли что ли до конца? - Риг взглянул на Могула, адресуя этот вопрос ему.

Могул на девушку посмотрел, оцифровал данные поля вокруг неё и ответил Ригу.

- Ты её тогда спроси, она в аду физиопроцедуры проходила или в д`уше мылась огненном?

Риг поперхнулся.

- Физиопроцедуры? - он уставился на Могула.

- Что? Вы не слышали о физиопроцедурах в Аду на Земле?

Студенты излучали недоумевание.

- Блин, опять лишнего выболтал.

Могул хихикнул, а в этот момент открылась дверь дополнительного помещения и оттуда вышел помытый лектор и сразу начал говорить:

- Вы видели тех, кто считает, будто двигаться в сопряжении с Порядком и Законом - это значит потерять свободу? - спросил Заккари у студентов, присаживаясь на стул.

Несколько подняли руки, а кто-то произнёс:

- Я сам так думал, когда был в последнем воплощении. Я видел, сколько всего будет происходить. Я хотел другого... для всех нас. Я обманулся тем, что назвал это «для всех нас». Я... не хотел в том, что будет происходить - двигаться.

- И что с тобой произошло?

- Я попал под машину, две недели в больнице, и сердце отказало.

Могул мягко наблюдал за девушкой на краю ряда. Она явно анализировала то, что было сказано и то, о чем говорилось прямо сейчас.

- И ты не стал двигаться в том, где не хотел? - спросил Заккари.

- Не смог. Сердце отказало.

- Ну, оно исполнило твою волю. Ты не хотел и у тебя и не стало этой возможности.

- Не хочешь - не будешь, - кивнула Стрела, девушка с нашивками маршала.

- Верно, - Зак взглянул на неё и спросил. - А ты что делала там?

- Я родилась в тот период, чтобы звучать. Я присутствовала на слое и звучала. Жила себе в центре города. Ходила на простую работу, читала книги по выходным и звучала.

- И что делало твоё звучание?

- Оно развязывало узлы. То, что видел Риккардо, было одной из вариативностей. Не стопроцентным узором. А тем, что будет, если такие как я, уйдут вовсе и звучание уйдет вслед за нами. Ведь это мы звучим. Но мы решили остаться еще на шесть лет. Я была в Андалусии, Фина на Мальдивах отдыхала, - она усмехнулась. - Проводила там исследования. Жека в Москву переехал. Мы звучали и узлы не могли завязаться так плотно, как они бы непременно сделали, уйди мы из воплощения.

- И будущее изменилось? - спросил тот, кто был в воплощении парнем по имени Риккардо.

- У него появились развороты, - ответила Стрела.

- Оно изменилось?! - настойчиво повторил парень свой вопрос.

- Немного.

- Убийства продолжились, - сказал он.

- Да.

- Тогда, что же вы изменили?

- Мы не допустили кровопролитий в тех ареалах, где они непременно произошли бы, покинь мы тела раньше.

- Но люди продолжили убивать. Вы покинули воплощение и узлы завязались обратно.

- Не все из них.

- Да не важно это, что - не все. Убийства продолжились. Насилие. Гнобление. Вы не изменили корневой лог коллективного.

- А это не в нашей юрисдикции изменять корневой лог коллективного - ответила ему Стрела. - Это выбор каждого, из которого данное коллективное состоит.

- Ну, а я - вышел.

- Вышел, но не перестал быть частью того коллективного - сказал Заккари, улыбаясь.

- Как так? - парень нахмурился.

- Когда ты вернешься обратно, система запеленгует то, каким ты вышел. А каким ты вышел?

Парень еще больше нахмурился.

- Я не хотел такого будущего... .

- Ты не хотел звучать, - уточнила Стрела. - Ты хотел готовенького мира и уюта, который формируется миллионами звучащих симфоний. И ты, как одна из симфоний, просто ушел, потому что увидел, как много отказываются звучать.

- Но это, - прокашлялся он и воскликнул, - моё звучание мало `что изменило бы!

- Ты ушел. Еще пятнадцать сотен, кто мог бы выбрать звучание - тоже ушли. Ты не обманывайся. Вы очень многое изменили своим уходом. Вы убрали из под ног почву, которая могла бы прорасти тем самым уютом и теплом, если бы вы остались и зазвучали уютом и теплом.

- Если отопление отключают, - кивнул Фаир, - то тепла нету. А когда топят лишь в двух кварталах из всего города - теплее в городе не становится.

- Ты говоришь, что я … трус? - парень обернулся к девушке.

- Я говорю, что ты сказал, будто твое звучание {мало что} изменило бы. Но ты не захотел взглянуть, насколько много изменило то, что ты отказался звучать.

- Зачем было приходить туда, где убийства и насилие, если ты такого не хочешь для себя? - спросил Фаир. - Ты мог пойти в другое время на Планете. Мог выбрать другой слой, где инферно-сигналы отсутствуют. Зачем ты пришел именно на этот слой, в данный период? Чтобы посетовать и слиться? И что ты получил в этот момент?

- Не понимаю вопроса - ответил парень.

Фаир переформулировал:

- Каждый делает действие для себя. Ты, для себя, спустился на слой, где бурлит инферно, в период, когда оно стало более изощрённым. Ты для себя пришел не в 14-й век, где инферно напрямую выражено: плюёт тебе в лицо и сжигает на кострах, топит, убивает на улицах, а твой труп выбрасывает в яму. Ты, для себя, пришел в 21-й век, где лишь свиду кажется, будто люди добрые, когда это не так. Они тебя похоронят, но при жизни замучают и сдерут шкуру, если ты на их условия согласишься, чтобы выжить. И ты, для себя... - он многозначительно глянул на парня, - {для себя} пришел в такой период, чтобы, увидев будущее, сказать «я не хочу в таком участвовать! » и уйти через остановку сердца, попав под машину. Ты мог бы и не заходить, увидев будущее еще оттуда, где мы подписываем контракты. Но ты, для себя, пришел, увидел, отказался и ушел. Что ты получил с этого?

Парень крепко задумался.

- Я не просматривал будущее из той комнаты, где мы подписываем контракты.

- Ты, {для себя}, не посмотрел то, куда идешь, - произнес Фаир с легкой усмешкой.

Стрела засмеялась.

- Ты захотел {не_знать}, чтобы... узнав - отвернуться, - произнес Могул гулко.

Аура Могула пылала. Аура Заккари пылала. Они, двое, стояли и горели узорами. А девушку, с края ряда, так и подмывало спросить Могула, не вывод ли он сейчас сделал и почему, если это вывод, ему можно, а ей - нет? Однако, она молча продолжила сидеть, анализируя, что его ответ ей мало что даст, ведь разбираться в этой теме ей потребуется вручную. К тому же он не запрещал ей делать выводы. Но тыкнуть, в такой момент, в помощника преподавателя ей очень уж захотелось, как чесотка под кожей. И, всё же, она молча сидела дальше, слушая `что будет.

- И ты сейчас здесь, среди звучащих и пылающих созданий, говоришь нам о том, что ты не трус, раз отказался знать, куда идешь, перед тем, как туда пойти?

- Чтобы, для себя, прожить возможность отторгнуть коллективное, - сказал Фаир.

Девушка, с края ряда, определила для себя ответ Фаира как вывод. Но чем же фраза Могула отличается от фразы студента? Если обе эти фразы - вывод, тогда для чего же помощник лектора так много говорил о том, в чем разница между искренностью и выводом? Для чего искренность, когда вот они выводами швыряются налево и направо? Это тогда выходит - лицемерие в верхушках университета? Девушка поразилась тем выводам, которые сделала и закуталась в кокон плотнее, чтобы сигналы от помощника лектора не пронизывали её столь мощно.

- Из которого ты уже десятки столетий выбраться не можешь, - подтвердил Заккари, открывая в пространстве дело этого парня, которого, кстати, зовут Паган. - Как ни заходишь, а оно тебя пеленгует.

- И ты не понимаешь, как же вывинтиться? - хитро взглянул на парня Могул. - Думаешь, если вот так, али вот этак. А может, вот так? И каждый раз ты упускаешь одно, как только ты входишь в воплощение, ты отказываешься звучать. Ты думаешь, как бы открепиться от коллективного, потому что они тебе не нравятся. Это занимает твоё внимание полностью, заглатывает тебя целиком. Что ты там кричишь внутри? Я-я-я НЕ-е-е ХОЧУ-у-у-у?! - заорал Могул громко и протяжно, будто ему кишки в этот момент режут лезвием вдоль, вытягивая из живота.

Студенты поёжились, а Паган выпрямился. Он явно собирался отстаивать точку зрения, которой придерживался в воплощении. И тут Стрела взглянула на студентов и показала Могулу рукой на место девушки, с края ряда - там было пусто.

- Она что ушла?

- Её сбросило прямиком на слой. Она доделалась выводов, что перешла в режим активной паранойи, а как только закуталась плотно в кокон - выпала на слой, к воплощенным.

- Как дух будет там ходить?

- С паранойей как дух не походишь, - заржал Паган резко.

- Со своего опыта говоришь? - прямо спросила его Стрела и Паган умолк.

- Вы здесь проходите обучение, - сказал Зак, - как двигаться там, где в наличии есть Инфернариум. Если на слое такой есть, это не значит, что весь слой это Инфернариум. И мало из вас, кто хочет понять это. Кто искренне стремится Знать, {как} слой устроен. Вы входите и начинаете упираться тому, {что} лишь предлагает вам выживание. Не давит на вас, но сама масса давления тех, кто выживает - уже пугает вас. А почему?

- Да потому, что вы отказываетесь звучать. Вашим полям нечего развернуть в пространстве. Нет звучания. А значит, массу давления тех, кто вам предлагает выживание, вы воспринимают так, будто эти представители всей толпой на вас давят. И начинаете бороться с этим давлением. Или отстаивать свою позицию. И вас пеленгует инферно-купол. Вуаля. Вы теперь, вместе с тем самым коллективным, которое бродит в Инфернариуме. Но, когда на слое есть, в наличии, Инфернариум, это не значит, что весь слой это Инфернариум.

Могул ухмыльнулся и присел на пол, опираясь спиной на ножку стола, который из воздуха проявился у стены.

- А можно просто отказаться, - произнесла, улыбаясь, Стрела.

- Ага и умереть с голода, - ответил Паган.

- Так ты ж всё равно умер, - улыбнулась она ему, вновь.

- Но я не от голода умер.

- А тебя пугает метод смерти? - спросил его Фаир. - Разве от отупения не страшнее умереть, чем от голода?

Студенты засмеялись, но Паган весь аж покраснел.

- Они, когда предлагают выживание, они не просто предлагают это, будто конфетку. Они избивают, угрожают, насилуют. Разве это не давление? - закричал он, будто у него силы кончались. - Они манипулируют, лицемерят, сделают что угодно, чтобы я купился.

- А говоришь, что не предлагают как конфетку.

- Да они фразы строят так, чтобы я уловил что хочу и кивнул всему предложению, а как только я кивнул - всё.. тапки в ряд.

Стрела подумала и сказала Пагану:

- Они избивают оболочку и отвечать, после смерти, будут перед Планетой, которая предоставила тебе оболочку, которую они избивают или насилуют.

- Но мне-то от этого что? Я уже покину воплощение в муках!

- В муках? - захохотал Могул и взглянул на Зака. - Он ведь верит в то, что говорит, да?

Паган не понимал Могулов хохот, а Заккари кивнул.

- Мальчик, - ответил ему Могул, - боль формируется лишь там, где ты упираешься Природным процессам. Как ты можешь умереть в муках, если ты сияешь и звучишь?

Паган застыл, а Стрела захлопала, и студенты поддержали её, хлопая Могулу, отмечая радостью элегантность той фразы, что он произнес.

- Я бы сказал так, - произнес Зак сверкая аурой. - Как ты вообще можешь умереть, если ты сияешь и звучишь?

- Можешь снять оболочку, но умереть у тебя не получится.

- Так ты отказался звучать, чтобы точно умереть? - спросила Пагана Стрела.

Аудитория тихо слушала этот диалог.

- Я не так об этом думал.

- А как ты оформлял мысли? - поинтересовался Могул, сдвигая брови мягко и с любопытством.

- Я хотел оттуда уйти - вот так я думал.

- А глубже: построение этой мысли какое было?

- Что звучать среди свиней это гадко.

Студенты совсем притихли.

- У тебя что впереди воплощение на тирана? - спросил Фаир, начиная просекать апофеоз данного мышления.

- Да нет. Я вообще не хочу туда возвращаться.

- Так не возвращайся, - ответила ему Стрела. - В чем проблема-то возникает?

- Я хочу погулять по Планете, а как только я прихожу, меня сразу и в оборот на воплощение. И мыслить ясно там не получается, как здесь. Даже сны не запоминаю.

- Не мудрено, - кашлянул Фаир. - С такими то мыслями, какие там сны?

Минуты две все сидели тихо, даже очень тихо.

- Ну так планет по галактикам еще столько(! ), - Стрела показала “громадно много” руками, - что тебе будет где ходить, и это только в одном градусе по диагональной орбите.

- А как же у тебя получилось звучать в таком...? - спросил у Стрелы Паган, даже лицом показал, {как} ему инферно на восприятие.

- А мне нравится звучать, - улыбнулась она ему, в который раз.

- А мне что, не нравится, по-твоему? Но звучать приятно, когда приумножение происходит. А, в той среде, его не происходило.

- А ты чем звучал, парень? - спросил Могул хитро. - Страхом небось. И приумножалось то, чем ты звучал. Это простой принцип. Чем звучишь - то и приумножаешь. Если там, такое есть.

- Я звучал... я пытался звучать сквозь диссонанс окружающих! - вспыхнул он.

- Надрывом, значит, звучал, - сказал Заккари. - А надрыв это {что}, в сути ядра?

- Я вас ненавижу, но я должен звучать, - заверещал Могул пронзительно, - иначе умру!

Студенты уже приноровились к этим вспышкам и заулыбались в ответ... в этот раз.

- Я звучал вот как, - сказал Паган - Звёзды! Звёзды! Разве вы не видите? Звёзды!!! Ходил и думал эту мысль очень громко.

Заккари покачал головой, смотря на Могула. Тот мог вновь заверещать. Однако, он действовал по-другому. Он поднялся с пола, окружил себя сигналами когнитивного диссонанса и стал, посредине этого роя, громко думать: «Звёзды. Звёзды. Разве вы не видите?! Звёзды!!! ».

Студентам уже всё стало ясно, но не Пагану. Он пожал плечами, говоря:

- Да, вот именно так я и делал. Я звучал!

- Это не звучание, это называется «громко думать в толпе», - ответил Заккари.

- Ты не посещал лекции мадам Герри? - спросила парня Стрела. - Она очень дотошно разъясняет: «что» такое - {звучать}.

- Нет. Я думал, ваших лекций мне будет достаточно.

Могул причмокнул, хмыкая:

- Не смотрел, что с тобой будет в итоге, да?

- Что значит, в итоге? В итоге чего?

- Твоей небрежности к себе, - ответила Стрела.

Могул кивнул.

- Послушайте, я был там и я звучал. Если бы вы туда спустились, вы бы меня поняли!

- А я эти лекции веду, потому что там, для меня, как дом родной, - ответил Заккари.

- Как вы можете так говорить?!

Кто-то в четвертом ряду поперхнулся. Он уже понял «что» сделал Паган. Он спровоцировал себе декорации, только произнеся «как вы можете...?! ». Когда он спустится туда, на слой, он узнает «как». Его нервная система воспроизведёт настройки Заккари {не личность, а мета-настройки}, а затем, когда Паган узнает «как» - то нервная система вернет его настройки обратно, к моменту в аудитории, перед тем, как он это выкрикнул. Но ни Могул, ни Стрела, ни сам Заккари - не сказали об этом Пагану.

- Там же чистой воды Ад! - воскликнул парень. - Они там убивают, насилуют, гнобят! И это каждый день делают, будто не смогут без этого жить!

- Ты не был в Аду, мальчик, - оскалился Могул. - Там приятно, тепло и нежно. И таких, как ты - на физио_процедуры водят и душ из пламени Истины производят регулярно.

Паган уставился на Могула недоуменно.

- Начитанный, да? - спросил его Могул, в ответ на этот одичавший взгляд.

Паган покраснел.

- Стреле нравится звучать и она звучит. Ты спрашиваешь, как она умудряется приумножать звучание? Так она же {Звучит}! - улыбнулся Заккари.

- И Планета приумножает её звучание. Космос приумножает её звучание. Сходи, малец, на лекции Мадам Герри. Узнаешь, что такое [Звучать]. А то, и дальше, будешь ходить в толпе и громко орать мысли.

Паган совсем покраснел, до ушей аж.

- Я рассказываю вам, как [что] устроено, потому как: часто бываю на Земле. Я наблюдаю ту зону, откуда вы выбираться не хотите, - сказал Зак. - Вам начинает нравится отстаивать свою позицию и вы залипаете под куполом Инфернариума, - он поднялся со стула. - Прих`одите сюда, слушаете нас, возвращаетесь и делаете выбор.

- Обычно, тот же самый, потому как думаете, что раз мы Вечные, то не понимаем вас, смертных.

Паган отвернулся. Могул прочитал его мысль.

- Когда на слое есть, в наличии, Инфернариум, это не значит, что весь слой это Инфернариум, - сказал Фаир.

- И {как} звучишь - {то} и приумножаешь, - дополнила его Стрела.

Паган сидел молча, а затем-таки открыл рот и сказал:

- Транжирить свой свет, в такой среде, это расточительство.

И Могул рухнул от гогота. Он, буквально, свалился на колени, запрокинув голову, и стал гоготать.

- Я даже знаю, чью мысль ты только озвучил, мальчик, - прохрипел Могул, поднимаясь обратно и поправляя волосы. - Я видел того, кого ты наслушался в воплощении. Я читал его сердце. Транжирить, `так ты теперь думаешь?

- Иисус говорил, что это как разбрасывать бисер перед свиньями.

Могул загоготал пуще прежнего, не падая, в этот раз, на пол, но упирая руки в бока.

- Скажи мне что-то из себя, малец. Не чужими высказываниями корми меня. Скажи свои мысли. Они у тебя есть?

Паган сжался весь.

- Ты будешь делать и скажешь что угодно, потому как тебе впадлу звучать. Тебе это не нравится, как понравилось с превосходством смотреть на тех, кто, как и ты, запеленгован инферно-куполом. Тебе нравится думать, что ты не такой, как они. Конечно же, ты в сто крат лучше них! И когда наступает ночь, тебя греет эта мысль.

Могул повернулся к Заккари:

- На той лекции, час назад, мы это обсуждали, верно? Мстивец. Он жаждет криков. Вот, чем, - он направил взгляд к парню, - звучит твоя аура, малец, - взором, буквально, тыкая Пагана в грудь. - Вот, {чем} ты звучишь. Жаждой по признаю и неистовым голодом, чтобы они, эти людишки, верещали и умоляли тебя звучать, так, будто если ты зазвучишь, то весь мир спасётся и засияет. И это будет лишь твоя заслуга.

Могул сделал шаг к парню и студент вжался в стул.

- Когда вы приходите сюда, вас окутывает особое поле. И вы можете находиться среди нас, - произнес аккуратно Заккари, - слышать нас и не выгорать теми инфернальными сгустками, с которыми двигаетесь на слое.

- Я мог бы сорвать это особое поле, малец, - прорычал Могул, взирая пристально на Пагана. - И ты бы выгорел, обращаясь в горстку пепла. И мы бы увидели, чем ты на самом деле являешься. Просто горсткой пепла и не более того. Горстка пепла, - он оскалился, - которой нравится думать, что если она зазвучит, то все люди на Земле будут ей благодарны в Вечности, ведь эта горстка пепла только и ждёт, когда её начнут уговаривать звучать, чтобы спасти мир от насилия и убийств, а еще и от кровопролитий.

Могул захохотал. И этот хохот не был милым. Он вселял ужас в сердца тех, кто прикрывался от Истины. Кто прятался от Знания. И некоторые в аудитории сжались, как и Паган. Слыша хохот Могула, они начинали думать, что он и есть тот самый Дьявол, о котором пишут в священных книгах на 12-м слое Земли, куда они воплощаются, вновь и вновь - не в силах расстаться с этим горько-приторным чувством жадности, алчности и превосходства.

Паган бросил взгляд на Стрелу и она ему нежно улыбнулась. Он удивился.

- Ты не можешь повлиять на настроение того, кому нравится звучать нежностью и трепетом, малец, - рыкнул Могул. - Но ты, в этот момент, показываешь нам вот что: жажду увидеть, как твой сигнал изменит настроение Стрелы. Ты хочешь видеть своё могущество. Но это не могущество. А я - Великий Могул, и я знаю, о чем говорю, - он выдохнул пары огня из ноздрей, приходя к легкости и свежести космического ветра.

- Великий Могул? - Паган рассмеялся. - Разве это не превосходство? Самовозвеличивать себя, разве не это гордыней называют люди?

- Люди, да. Они жаждут того могущества, за которым гоняешься и ты. Но вы попутали, этот сигнал называется [немогущество]. Через «не» и без пробела, малец. А встречаясь лицом к лицу с такими, как Стрела, ты моментально обнаруживаешь собственное [немогущество]. Ты не в силах повлиять на её выбор. Не можешь, даже если начнёшь отрезать ей пятки, привинчивая к стулу. Она будет звучать, а ты... ты будешь осыпаться пеплом на каменный пол той тюрьмы, куда её затащишь.

- А зачем ей идти со мной, если она такая крутая? Чего она хочет доказать себе? Что она может звучать, даже когда я ей пятки буду отрезать? - Паган больше не мог прикидываться, из него пёрло.

- А ты у неё спроси, зачем она пойдет туда, где ты ей пятки будешь отрезать.

Паган повернулся к Стреле.

- Зачем?

- Зачем, что? - улыбнулась она.

- Зачем ты согласишься идти в капкан, где я тебя буду пытать?

- А это не твой выбор, а мой. Ты знаешь свой выбор, а я знаю мой. И я тебе не отвечу.

Паган разозлился. Его овоид покраснел и часть руки, которой парень хотел стукнуть об подлокотник, обрушилась в пепел. Он заверещал.

Студенты поняли, для чего Стрела пойдет в капкан. Они уже ясно видели, что такое [немогущество].

- Давай, малец, еще пару таких всплесков и некому будет идти на воплощение. Зато, после этой вспышки, у тебя не будет руки в том теле, где ты родишься.

- Будет у меня рука! Тела по образу и подобию Бога сделаны.

Могул так хохотал, что часть обшивки со стены, слева, отпала и грохнулась на пол.

- Материя проявляет того, кто под кожей, - ответила Стрела, все также мило улыбаясь.

- У тебя нет, теперь, руки. Откуда тело тебе возьмет руку?

Паган уставился на культю и замотал головой шепча:

- Нет... нет... нет.... не может такого быть... . Тела - это совершенные машины. Они сделаны для людей. Они только инструменты. Они не могут делать то, что ты говоришь. Они …. …. …. У меня будет рука! - заорал он, пылая красными языками, под овоидом. - Ты лжешь, чтобы запугать меня!

И в этот момент зазвучал колокол. Овоид парня засветился ярким огнем, сжигая Пагана внутри. Он распадался и орал. Он пытался одной рукой удерживать части тела, но не мог. Они распадались. Он верещал и метался на стуле, размываясь во временах и пространствах. А затем - исчез.

Аудитория притихла и раздался голос:

- А куда он пропал?

- Его переместили в воплощение, - ответил Могул, садясь на пол.

- Перед полным разрушением, отправляют в воплощение, - сказал Заккари, присаживаясь обратно на стул, - чтобы там, на слое, он подтвердил тот выбор, который произвел здесь.

- Это то, для чего слои сформированы?

- Это целые платформы, для выбора. Вы оттачиваете выбор. Умение выбирать - осознаёте в филигранности.

- А когда мы потеряли эту филигранность? - спросил Фаир.

- Ты не потерял. И Стрела тоже в Порядке. Но, здесь, есть те из вас, которым удерживание позиции {Свобода} - стало намного приятнее на вкус, нежели поразительное движение звучанием Свободы {выбирать}. И восприятие сузилось, мышление ограничилось. Вы сделали один выбор и он развернулся мгновенно.

Заккари умолк.

- Вы там, часто себя увещеваниями кормите, что тот слой это иллюзия. Что это созданный, чьим-то разумом, полигон. Но этот полигон, - прищурился Могул, - соткан, чтобы можно было ясно увидеть выбор каждого, кто ступает на слой.

- Вас ведь никто не заставляет туда спускаться. Но как только вы делаете выбор удерживать инферно-сигнал, вы уже не хотите приключений на просторах Вечности. Вы начинаете хотеть обратно в Инфернариум. Вам там не нравится, кричите вы, - улыбнулся Заккари. - Но вам всего лишь очень не приятно признавать, {что} именно вам там приятно.

- С фактами не поспоришь, - кивнула Стрела. - Если ты туда стремишься, значит там тебе приятно. А {что} именно приятно - узнать это - выбор личный: быть честным с собой.

- А зачем `ты туда спускаешься? - спросил Бертран, поправляя очки.

- Так ведь, ты слышал ключ? - она нежно улыбнулась и звонко рассмеялась. - Если на слое есть, в наличии - Инфернариум, это не значит, что весь слой это Инфернариум. Я прихожу к Планете. Я прихожу к Телам. Мне нравятся Океаны и Озера. Нравится звук бегущей Речки в Лесной роще, треск огня ласковой ночью, звучание стволов Деревьев и Шепот листвы.

- А `ты зачем туда приходишь, Берти? - спросила Стрела.

- А я бы хотел не приходить туда, но меня утягивает.

Она подмигнула ему.

- Что-то тебе там приятно. И явно это не Планета и не горные Речки, в которых отражаются Звезды по Ночам.

Аудитория заполнилась спокойствием, которое часто можно осязать при переходе, покидая оболочку. Как Большая Река, словно Большая Медведица, эта субстанция - Природа - дышала, ширилась сквозь, заполняя пространства и суб-под-пространства… и изнутри молекул, изнутри клеток рождалось ликование. И образ скользил по залу, как сотни и тысячи маленьких эльфиков поднимают руки к Лику Природы и ликуют... отзываясь Ей.

- Тебе умирать нравится? - вдруг шепотом прорезал тишину Сип. - То, что мы чувствуем, то что разливается сейчас, прямо над нами и льется сквозь - это то, что люди называют смертью.

- Это не смерть, - улыбнулся Могул. - Это Природа.

Заккари поднялся, выражая полем, что лекция подошла к завершению. Студенты принялись собираться. И Могул, поднимаясь с пола, сказал им:

- К теме про уточнение фразопостроений. Когда вам сказали, что вас ждут с радостью, вы если не уточните, для чего именно - то может оказаться, что они с радостью вас ждут, чтобы сожрать, - Могул рыкнул и проследовал за лектором, покидая аудиторию.

- Быть сожранные вовсе не страшно, - сказал Фаир, поднимаясь.

Зак уже вышел, а Могул остановился у двери, разворачиваясь.

- Если тебя нашли вкусным, то да. Это красота поедания плоти, пропитанной духом, который пребывает внутри. А вот, если ты окажешься прогнившим?

- Растерзают и бросят.

- И какое чувство останется с тобой?

- Брошенности.

Студенты, кто с рюкзаком стоял, кто еще сидел, они слушали.

- И когда родишься вновь, какой внутри тебя будет привкус?

- Несправедливости, - ответил Фаир. - Я буду пытаться стать вкусным, чтобы меня сожрали с удовольствием.

- А теперь, прикинь, - усмехнулся Могул. - Ты рождаешься в 21-м веке с таким стремлением. Что ты будешь делать годы напролет?

Стрела засмеялась.

- Буду искать Древних Созданий, - улыбнулся Фаир, - которые бы смогли определить вкусный я или нет, а затем попытался бы стать для них вкусной пищей.

- И к гнилости внутри добавил бы, таким импульсом, еще и прогорклость, - произнесла Стрела, передавая эту горькость голосом.

- Это если ты Древних Созданий отыщешь, - оскалился Могул.

- С таким вкусом - разве что повторишь ту судьбу, с которой начал - будешь лежать растерзанным плотью, где-нибудь посреди горной местности, куда отправишься искать Древних Созданий.

- И какой будет у тебя вкус в момент смерти?

- Горький будет вкус. Не горечь, а горькость…

- И когда ты родишься вновь? - Могул взялся за ручку двери.

- Мне не будет интересно жить, - ответил Фаир. - А внутри будет странный сигнал, стремление узнать, что значит быть вкусным и сожранным с удовольствием. Но сил идти и узнавать это - уже не будет. Я буду сидеть и чахнуть. У меня внутри будет обида, - сказал Фаир. - Обида, что меня не съели. Что выбросили как мусор. А значит, там, еще и ненависть накапливаться станет.

- Откуда, при таком наборе, еще и силы на интерес к жизни?

- И если я окажусь где-то в месте силы, поеду куда-то за компанию, то меня разнесет на куски диким воплем: меня не сожрали… меня выбросили… я, такой, никому не нужен!!!!!

Могул оскалился, кивнул Фаиру, провернул ручку наверх, подмигнул Стреле, помахал остальным студентам, бросив мимолетный взгляд на Бертрана, и улизнул сквозь дверь. Ручка вернулась в обычное положение, однако ни один из студентов не смог провернуть её наверх. Даже Сип, хотя и он попробовал, ведь студенты видели, `{что} именно сделал Могул - он переместился через особый жест. Но ручка - наверх, в их ладонях - так и не проворачивалась.

Глава 3

Диэрэ сидела на лавочке и смотрела на проплывающих в пространстве, над головой, полупрозрачных электрических скатов. Они сверкали звездным сиянием и девочка широко улыбалась, лучась звонкой радостью. Могул сидел рядом с ней и тоже смотрел на диковинных созданий.

- Мне еще два года в коме и я покину тело, - прошептала Диэрэ.

- А почему период пребывания так сократился?

- Вчера ночью, мама молилась Богу, чтобы мне стало лучше.

Могул улыбнулся.

- Если я очнусь из комы, мама будет с двойным усердием опекать меня.

- Контролировать ты имела в виду?

- В её понимании это опекать. Она будет следить за каждым моим шагом, в школу и обратно под присмотром. Она будет душить меня, говоря себе, что не имеет права еще раз упустить меня.

- И тогда её молитва означает то, что через два года ты покинешь тело.

- Да. Ведь как мне может стать лучше, если, приди я в себя из комы - окажусь под её строгим давлением, которое она будет называть опекой, заботой и любовью?

- А почему два года, а не прямо сразу после её молитвы?

- Боженька показал, что за эти два года мама очень много испытает внутренних подавленных состояний. А когда наступит конец второго года, она отпустит меня. Она поймет, что в таком положении, когда я не могу бегать с Огги по двору, не могу вдыхать аромат цветов, не могу плескаться в океане - я и не живу на полную. И она отпустит меня.

- Она не может дать тебе заботу, может боятся за тебя, но не может любить тебя.

- Она очень боится, что я, её звездный цветочек, окажусь в ситуации, когда злобные дяди нанесут мне вред. А за два следующих года, прожив много внутренних накоплений, она поймет, что в коме лежать, это не та жизнь, как когда я по двору бегаю и весело смеюсь, когда жмурюсь, смотря на солнце, и зову маму, чтобы и она со мной на солнышко поглядела. Что, когда я не сижу за столом, уплетая омлет с, вырезанными в форме медвежат, кусочками ржаного хлеба, который я обожаю - для неё это мучение, каждый день видеть, что я не бегаю вокруг, звонко щебеча об очередном сновидении, которое меня водило по разным мирам. Она поймет, где-то внутри, почувствует, что тело, в котором я бегала по двору, играя с Огги, рядом с ней, но я - очень далеко, - Диэрэ улыбнулась и выдохнула. - А Боженька может ровно настолько дверь открыть, насколько ему позволяет тот, кто эту дверь держит.

Так они вместе и просидели, до самого восхода сиреневого полумесяца, на лавочке. Могул обнимал Диэрэ, а она умостилась к нему под бок и прикрыла глазки, слушая шелест пространств и гудение космических вибраций.

Глава 4

Могул прошмыгнул в аудиторию, крадясь под стеночкой в тени пространств, слушая то, о чем беседа происходит.

- Ну это просто. Когда ты с собой честен, ты каждый миг делаешь выбор. А когда ты сделал выбор и солгал себе, почему ты его сделал - дальше образуется рефлексия. И каждый следующий раз, ты не можешь сделать, в этом месте, другой выбор - срабатывает тот самый выбор, который ты уже сделал, когда-то, а затем солгал себе о том, для чего же ты сделал именно такой выбор.

- Снимаешь ложь, задействуешь честность и вуаля: выбор освобожден из темницы лжи, теперь его можно снова делать.

- Очень любопытный образ, для описания, что такое перенос ответственности.

- Это еще и описание того, что такое рефлексия.

- Рефлексируешь в этом месте? Значит ты сделал выбор, когда-то, солгал себе, почему ты его сделал и теперь, - она развела руками, - тронь это место и рефлексия на лице.

- Кто покажет примеры? - спросил Заккари, а Могул, выйдя из тени, помахал студентам и весело оскалился, предвкушая забавные истории.

Руки поднялись десятками.

- Кирби, начинай.

- Для начала, я покажу, что такое рефлексия. Увидел муху и тут же рука поднялась, приложить муху об стену и убить.

Зал молча слушал.

- Рефлексия уничтожает собой каждого, кто трогает место, где выбор покрыт ложью.

- Ну да, мы это проходили, еще года два назад. Ложь нашептывает: спрячь меня. И тут просыпается рефлексия, говоря: сча исполним. И вся во внимании, как только кто-то намеревается через неделю затронуть тему, где выбор покрыт ложью - рефлексия реорганизует сигналы действий так, чтобы говорить и показывать " уничтожу, если затронешь эту тему! ".

- Именно поэтому, когда не пошел на Новый год к девушке, а пошел к друзьям по хобби, солгав себе, что хочет именно этого - то за две недели до Нового года, как по расписанию, начинает вызверяться на ту девушку, которая счас под боком. Саботирует конфликт, поссорится и уйдет праздновать Новый год с друзьями по хобби.

- А просто пойти к друзьям на Новый год, впадлу? Для чего конфликт саботировать?

- Так он же с девушкой хотел его провести. Это следует спросить, а впадлу было с девушкой романтический Новый год устроить на двоих?

- Погодите-ка. Выходит, парень глубокие и яркие чувства соотносит с “быть привязанным к” тому, к кому эти чувства он испытывает.

- Или выражает.

- Или оба варианта вместе. А то: испытывать и не выражать - это как: поесть и не покакать.

Могул заржал.

- А если вместо вывода твердого продукта, там стоит двигатель реорганизации материи в свет?

- Значит, испытывать и не выражать, в таком примере - это как: поесть и не взорваться светом.

- Ясно, - произнесла Ламира. - Рефлексируешь? Признайся себе честно, иначе так и будешь бегать по воплощениям.. рефлексируя. В итоге, правда вылезет наружу.

- ЦНС дама четкая, - кивнул Кирби.

- Так даже, поглядите, это же супер-позиция выбора: честность с собой. Стоит лажануть в этой позиции и выбор недоступен, зато открываются возможности рефлексировать. А потом говорят: я не успел выбрать - сделал и не успел понять, как я это сделал.

- Ха! - выдал Жеррар. - Сделал и не успел понять, как я успел это сделать, а заметить, при этом - не успел, как я успел это сделать, так и не успев понять, что ж я блин делаю.

- Вырвалось.

- А это, кстати тоже не правда. Выбор был сделан прежде: солгать себе - после этого остаются только рефлексии.

- Ложь себе - блокирует выбор.

- Зато выдает на руки целый калейдоскоп рефлексий.

- Ага, выдаёшь правду, не успев сделать выбор: солгать или нет.

Жеррар гоготал с этой фразы. Минуты две ржал.

- Я помню такой момент. Девушка только произнесла: так классно сидим, прям по-семейному. А парень, стоящий рядом, не успел ничего понять, как уже занес руку и ударил её прямо в живот.

- Он был в шоке?

- Не то слово. Он не успел слицемерить, не успел прикрыть ненависть к семье-образованию очередной улыбкой, которых у него бывало в запасе. Он срефлексировал - выдал как есть - без возможности выбрать: слицемерить, прикрыв это улыбкой, или выдать всё как есть.

- Ха. Значит, либо говоришь правду, либо солгав себе - тоже говоришь правду, только с выбросом через транзит-портал, под названием рефлексия.

- Как ни поверни, а всё время только правду и говоришь.

Могул улыбался до оскала.

Прозвенел звонок.

“Я мигом! ” - выдал Могул Заку усмешку и исчез в пространствах. Он метнулся на другой этаж атриума, где, как раз сегодня, на смене - Акира. Открыл дверь и ввалился внутрь кабинета.

- У меня тут перерыв на пару минут, заскочил вот к тебе на чаек.

- Чаек? - она знала, что он придет и как войдет, она видела события задолго наперед.

- Ну может ликерчику?

Акира засмеялась и достала бутылку, обожаемого Могулом, напитка, со вкусом смородины, темной материи и звезд.

- Ну давай, рассказывай, что у тебя новенького? - бухнулся он в темно-синее кресло.

Акари налила и себе, сделала глоток, откинулась на спинку золотистого кресла и начала:

- Я проводила вот такой эксперимент. Ставила на колонки звуки природы, вечерний лес, где птицы поют. И как только у клиента появлялось желание прекратить слушать и идти делать дела, я его спрашивала: для чего?

- И он отвечал? - Могул смаковал ликерчик.

- Да. Такое отвечал! - рассмеялась она. - И на этот ответ я задавала тот же самый, первый, вопрос.

- Для чего, - сделал Могул еще глоток и прикрыл веки, мружась, как этакий космо-котяра на ярко-черничном солнце.

- Такие катушки на поверхность повылазили, что уже к четвертому ответу клиент испытывал предельно ясно: жить ему не хочется.

- А для чего же тогда он всё это хочет делать?

- Ответил он, почти криком: потому что иначе умру!

Могул заржал.

- Значит, если не сделает эти дела - умрёт, а как делать их идёт - уже и жить не хочется.

- А когда жить не хочется, то хочется чего?

- Умереть! - захохотал Могул.

- Вот и выходит такая катушка, чтобы выжить он делает действия, при которых жить не хочется.

- Боясь умереть, он делает такие действия, при которых начинает хотеть одного: умереть.

- Клиенты, у которых проблема с радостью к переходу. Они приходят узнать, почему они делают то, {что} делают, а я их спрашиваю только одно: для чего. А в итоге сессии я спрашиваю, для чего клиент выбрал воплотиться.

- И у него окончательно слетает крыша?

- У кого истерика начиналась, кто захлопывался, решая, что влачить дни в нежелании жить лучше, чем смерть без денег.

- Те, кто захлопывались, не понимали, что нежелание жить это желание умереть?

- Для них отсутствует критерий качества жизни. Хоть как-нибудь в теле - уже значит живой. А при нежелании жить..

- Когда сдохнуть хочется...

- Вот именно, что сдохнуть, а не умереть. Так вот, им кажется, что лучше так, чем без денег оказаться и от голода помереть.

- Я бы спросил, при чем тут деньги, но они тогда настаивают, что деньги это мост между ними и жизнью, и что без денег - еды не взять и за квартиру не заплатить.

- Да. И потому этот вопрос я не задаю. Они сразу начинают доказывать, что иначе жить просто ну никак невозможно.

- А то `{как} они выбирают жить, от этого им подохнут хочется.

- А некоторые очень глубоко этот сигнал утаптывают, и у них нет ни ласки, ни нежности в излучении поля...

- Но их это не настораживает?

- Не настораживает. Ведь {качество жизни}, данная опция активна, когда живешь и не активна, когда выживаешь.

- А когда опция не активна, то хоть головой об стену, а она не включится.

- Потому как при выборе {выжить}, она выключается.

- И потому, они оперируют критерием: жив ли.

- Вот и получается, сердце бьется…

- И подохнуть хочется.

- Так жив клиент или нет? - улыбнулась она.

Могул бежал по ступенькам очень быстро. В кои веки не через портал. Ликерчик такой, что порталами лучше прыгать, когда ликерчик-то переработается. Напиток особый, для спец. созданий - они могут литр заглотить и прыгать по вселенным. Могул выбрал обождать. Еще три пролета, поворот, коридор, лифт. Стоит ждёт лифта. А лекция-то уже началась.

“Ты где? ” - услышал он голос Зака в голове.

“Бегу уже”.

“Бежишь? Ты что опять к Акире ходил? ”

“А только у неё этот напиток, - зашел в лифт, нажал кнопку 25-го этажа, - и можно раздобыть без предписаний и особых выписок на поруки”.

“Мы уже начали”.

“Добегу и прибуду” - сказал Могул, вывалившись из лифта.

Отдышался и направился вдоль коридора быстрым шагом. Шагал он минуты две, а затем рванул на скорости за поворот. Обычно, при такой скорости, двигатель портала активировался с вопросом: “какого ты бежишь, когда `я здесь! ”. В этот раз двигатель молча щелкал носом, выжидая когда ликерчик переработается.

Дверь отворилась и в аудиторию шагнул Могул. Вздыбленный, в пене, глаза широко-распахнуты. Студенты на него покосились недоумевая: “как?! ”. Могул вздрогнул, отряхнулся и привел в порядок обличье. Спустился к Заку и взял у него баночку с карточками. Повернулся, оглядел присутствующих и подошел с правой стороны второго ряда.

- Тяни билетик, Руфус, - оскалился Могул, протягивая ему баночку с карточками. - Какой билетик вытянешь, о такой теме и будем обсуждать.

- Вытяни что-то прикольное, Руффи! - донеслось с рядов.

- Тут поле специфическое, - ответил паренек, - не прочесть, что на билетиках.

- А зачем мне тогда банка, если ты смог бы прочесть билетики? - хмыкнул Могул. - Фишка ж в банке.

- Счас идентичность Руфуса вытащит нам тему для него, - сказала Миа.

- Значит и будем разбирать тему для Руфуса всем скопом, - ответил Зак, присаживаясь на стул.

- Давай, зачитывай, - Могул убрал банку.

А Руфус развернул билетик и прочитал, вслух:

- Чувак выбрал решить, что {то}, что он действительно хочет реализовать - невозможно в данной среде. И с того самого момента, он стал хотеть получить, кое-что для себя, и перестал стремиться реализовать себя в Мирах - он заменил одни желания на другие и внутри пропал уют.

- Он захотел жену и ребенка, - засмеялась Дэя.

- А до этого, он страстно хотел сад и ухаживать за растениями.

- С таким страстным огнем он мог обрести деньги на открытие цветочного магазина, - сказал Жеррар. - Выращивал бы цветы и продавал их.

- Он не хотел их продавать, Жерр. Он хотел их выращивать.

- Это он попытался истинные стремления приспособить к той среде, в которой выбрал родиться - а это тщетный путь.

- Не получится же. Как птицу в клетку посадить и недоумевать, отчего же она перестала петь.

- Вот он и выбрал решить, что его истинные стремления тут не реализуются и...

- И тут у него вдруг внутри образовалась чесотка, - засмеялась Дэя.

- Зачесалось у парня. Жену хочет и ребенка.

- Это уж точно легко реализовать, - кивнул Ридрэк.

- Ему, оказалось, не так уж и легко. Он только к сорока пяти годам встретил девушку, на которой женился, а там, вскоре, у них родился сын.

- Ага. А чесотка не унимается.

- Вот именно, - хохотнул Могул. - Не Хочу я так ЖИИИТЬ!!! - заорал он во всю глотку, пытаясь разодрать себе, когтями, место от пупа и до грудины.

Студенты, кто поежился, кто засмеялся.

- Но дело в том, что среда может реализовать любой сигнал, - напомнила Мэя.

- И истинный и жадный.

- Вот-вот. Только жадный быстро начнет распадаться, уже в моменте образования. А истинные сигналы гудят и обустраиваются на слое ярко и... так сказать: прочно. Ни буря, ни вековые изменения их не сталкивают с места.

- А жадный сигнал он, бац(! ) - вот держи.

- И бац(! ), - засмеялась Мэя, - уже нема.

Жерр хохотал, так образно данный сигнал проявился в пространствах аудитории, и лицо человека недоумевающее, что, типа, как же так?

- Ну так, он потеряет жену и ребенка со своей смертью.

- Это он как потерю не определяет. Это если они умрут раньше него, тогда да - горе. А если он раньше - то он их не теряет.

- Он вааще не думает о том, что с ним будет после, типа, смерти.

Ридрэк пересел по-удобнее, перемещая хвост на другую сторону стула, почесал когтями за ухом и сказал:

- Он будет натыкаться на внутренний выбор, как на стену.

- Будет повторять себе, что его истинным стремлениям здесь не рады, нет места, что...

- Он стал распадаться изнутри, как только сделал выбор `так решить, - перебила его Мэя.

- Ему и жить, сразу, больше не хочется.

- Быть в такой среде ему `уже не хочется.

- В какой?

- В вымышленной, - заржал Жеррар. - Ведь реальность может реализовать абсолютно любой сигнал.

- Сигнал сопряженный с Порядком, ты ж уточняй, - рассмеялся Могул.

- Я не затрагиваю капризных. Я говорю, что когда чел в гармонии с собой, когда звучит в сопряжении с Порядком, у него левых желаний не бывает - каждое желание и каждое из Сути, как симфония, струится по воздуху.

- И каждое за гранью мышления смертных.

- Это ясно. Но я о том, что каждое легко реализуется.

- Потому как с Порядком сопряжено.

- А смертные не запредельные желания и те с трудом оформляют.

- Ну вот, он оглянулся на окружающих. Что тут легко получить? Жену и ребенка - легко. Найди, предложи, женись, зачни ребенка, пусть она родит и обеспечивай. Всё. Вуаля.

- Значит он хотел себе доказать что-то? - спросил Сип.

- Он хотел почувствовать, что среда рада ему. А для этого он выбрал такое желание, котороев данной среде точно реализуется повсеместно.

- Так вот почему “жену и ребенка”, чтобы чувствовать, что в нём нуждаются. Что он нужен. Как отец, как муж, как тот, кто будет обеспечивать.

- И он с трудом образовал себе работу, у него есть деньги, но заработок не стабильный. Со старостью заработок этот поддерживать будет еще труднее.

- Он пошел против себя, оболгал природу реальности самой среды, - он развел руками, одновременно пожимая плечами, - и с тех пор у него всё наперекосяк.

Могул сделал хитрое лицо и студенты уже вжались в кресла, ожидая нового всплеска показательного выражения сигнала. Однако, Могул усмехнулся и не стал.

Студенты выдохнули разом, будто пространство аудитории выдохнуло вместе с ними.

- И вот, вы спускаетесь туда вниз. Родителей выберете себе, а затем кто-то вам скажет...

- Не удержится же, - кивнул, посмеиваясь, Заккари.

- Что ваши истинные стремления это лабуда на постном масле.

- Скажет, чтобы вы брались за ум и начинали хотеть того, - улыбнулся Зак, - что легко образовать. А вы посм`отрите вокруг, что легко образовать? Учебу, работу, семью...

- И ГРОООБ!!! - заорал Могул, поднимая руки, к вышине, за потолком аудитории.

Сверху на него пролился яркий свет и некоторые студенты прикрыли глаза.

- Что ж вы закрываете глазки? - спросил их Зак, пока Могул держал руки кверху в яростном вопле, и по стенам аудитории шла вибрация этого слова " ГРООБ!! ".

- Ярко... - прошептал Огидайя.

- Вот потому, ты и выберешь прикрыть себя там, внизу, на слое. Там же ярчайший свет ходит меж молекул.

На этой фразе Могул опустил руки и луч света, прорезавший стены и потолок, рассеялся. Будто его и не было тут. Студенты задумались.

- Этот свет образует реальность для истинных сигналов? - спросила Мэг.

- А чего это ты об этом у меня, а у не Света спрашиваешь?

- Уют пропал у парня, - ответила Мэя, сменяя голубой цвет волос на ярко-черный. - Ему стало темненько и скучноватенько, но он себе сказал, что лучше уж вот так, чем сидеть с истинными желаниями на слое и видеть, как они не происходят.

- А если сидеть на слое, без инициативы, то как же оно, желание, реализуется?

- Прибегает желание к чуваку и стучит в дверь, а тот ноль на массу, - засмеялся Жеррар. - Ну и как, скажи, желанию реализоваться, если тот, чье желание - сидит и ноль на массу?

- И дверь-то закрыл еще, - напомнил Кирби.

- Во-во!

- Истинные сигналы и внутренняя инициатива… - прошептал кто-то с рядов, записывая это в блокнотик.

- А что ему: бегать по соседям и копить на покупку частного дома с землей, где садик оборудовать?

- Он проб`егал 40 лет, чтобы деньги на будущую семью накопить, а мог бы с таким же раскладом бегать, чтобы на домик и на садик собрать денежек.

- И деньги на садик струились бы радостно к нему.

- А то! Это ж истинный сигнал.

Студенты призадумались.

- То есть, если бегать ему 40 лет на работе, в обоих случаях, то ему лишь выбрать, на что он эти деньги собирает. Если он отвергает истинный сигнал, то деньги из рук утекают: это сломалось, вон то - накрылось, а еще в больнице полежал. То `еще что-то случилось и денежки утекают. А если истинный сигнал будет, в итоге 40-ка лет бегания на работу - то они собираются в кучку и наращивают импульс, чтобы образовать то, где создание это, бегающее на работу - засверкает. И тогда..

- Тогда вряд ли это продлится сорок лет, - усмехнулся Зак.

- Придет кто-то и предложит ему в подарок такое место, где садик и домик - и вот: будь и сияй.

- А если парень такой: “Вы что? Разве такое в подарок дарят? Это же... нет, не приму! ” И пошел на работу бегать.

- Тогда, уж точно, и до шестидесяти собирать придется.

- И деньги утекать будут.

- Потому что он хочет сам заработать на этот домик и садик.

- И тогда дело уже не в садике, не в домике, не в том, чтобы реализовать себя на слое...

- А в чем же тогда? - спросил Зак.

- В том, чтобы заработать самому, будто если сам заработает, то их не отберут.

- А деньги взяли и утекли. Потратились то тут, то там, и все траты - важные, и без этих трат ну никак.

- Или заболел так, что на работку бегать не может.

Студенты засмеялись.

- И так и будет он с жаждой " получить" бегать?

- А то! Как выберет - так у него и сложится.

- Значит, спускаясь туда вниз, если кто-то из нас...

- За себя, Кай, говори, - сказала ему Мирр.

- Если я, спускаясь на слой, вот загребусь в такое, то покидая тело... - он нахмурился, - у меня останется нереализованный сигнал. И куда я тогда пойду?

- Обратно, Кай. Ты обратно пойдешь.

- При чем сам, - заржал Жеррар. - Захочешь все-таки, `там, реализовать то, что отказался реализовать… там.

- Так это же, снова, та же самая болячка только в профиль.

- Это не болячка, это твой выбор.

- Я к тому, как же меня может так угораздить?

И студенты разом аж дыхание затаили. Вокруг Кая завертелась воронка, которая вогнала его в сон, в глубочайший сон, и парень отключился на стуле, замерзая, будто статуя

- Куда это... он?

- На воплощение. Сча вернётся. Там лет восемьдесят пройдет, а тут пару секунд.

Воронка зашипела и вбросила Кая обратно в его Кайское тело, что на стуле сидело замерзшим. Парень раскрыл глаза и заорал:

- НЕЕТ!! НЕ ХОЧУ ТАААК ЖИИИИТЬ!!!! - падая со стула.

- Как вы понимаете, ни о каком мгновенном образовании композиции - речи, в данной раскладке, идти не может, - сказал Зак.

- Да какое там, - выругался Кай, забираясь обратно на стул поправляя волосы. Он пытался сбросить с себя вихри того, что там, в воплощении, только что, наобразовывал. А эти сигнальчики, вихрями облюбовали его и как ежики сидели на плечах, на голове, по спине, намагничиваясь, облепляли его.

- И како оно? - спросил Жеррар, посмеиваясь.

- Сам вот спустись и посмотри, - огрызнулся Кай и в аудитории сработала сирена.

Красные всполохи окружили Кая, погружая в спящее положении, без заморозки.

- Куда он теперь?

- Туда, где будет огрызаться воплощений, - Зак взошел по ступенькам и осмотрел поле Кая - на двести.

- Это, - подсчитывал Сип, - в минуте 192 секунды, а одно воплощение в среднем занимает около двух секунд. Нам минуту обождать.

- Даже чуть меньше, судя по тому, каким сигналом он взорвался.

- Подождем и спросим, - кивнула Мир.

- Если он вернется трезвым, - усмехнулся Зак, спускаясь обратно.

Могул стоял, ни слова ни проронив, он такое уже наблюдал и, вскоре, произнес:

- Если он там загребется, вы сможете наблюдать, как он здесь распадаться начнет.

Кто-то ахнул.

Секунды тикали.

Минута прошла, а Кай не распадался и не возвращался.

- Он что в секту попал? - тихо спросил Дир.

- Вряд ли... - ответила ему, также тихонько, Мир.

И тут Кай резко открыл глаза, но продолжил сидеть заснувшим.

- Где я? - спросил он.

В этот миг Заккари всем, телепатически, напомнил соблюдать молчание.

Кай осматривался, попытался встать, но не смог пошевелиться.

- Кто вы такие? - он смотрел на студентов по курсу испуганно, будто они какие-то страшные твари. - Где я?! - уже с надрывом от испуга повторил Кай вопрос и его выбросило обратно, веки закрылись и наступила тишина в аудитории.

Все тихо сидели еще полминуты, когда Жеррар таки произнес:

- А его `так можно будет оставить, когда лекция закончится?

- Не настолько долго он ушел в этот раз, - ответил ему Зак, присаживаясь на пол. - Еще пару минут.

- Пару минут? - удивился Сип. - Как же это он так...?

Мира ахнула и студенты наблюдали, как над Сипом образовалась воронка, оледеневая его тело, погружая в воплощение.

- Он теперь будет очень долго бродить, - прошептал Могул, почесывая щетину.

- Да-а-а-а... - протянул Зак.

- А почему он будет очень долго бродить? - спросила Жей-муа, её хвост подергивался.

- Он захотел узнать, каким образом Кай так долго бродит, однако Сип - не Кай, и он не сможет повторить путь Кая, даже если декорации будут один в один.

- Потому что Сип - не Кай.

- Именно.

- И когда Сип поймет, что он не Кай, и что спрашивать этот вопрос следовало у Кая...

- Тогда он и вернется.

Сип вылетел из оледенения, раскрыв глаза, и умудрился не упасть со стула, лишь покачнувшись. На нём вихрей не было. Воронка растворилась. Льдинки падали на пол.

- Это великолепная механика! - радостно выдал Сип.

Зак и Могул переглянулись. Могул кивнул. Зак кивнул ему в ответ. И только шестеро студентов заметили их жест, остальные пристально глядели на Сипа.

Прозвенел звонок. Студентам хотелось расспросить Сипа, однако они посматривали на спящего Кая.

- А что с ним? - спросила Мир.

- Его отнесут в зал консервации.

Жеррар заржал, как он умеет, и надел рюкзак, вставая.

- Если к нам в облике Кая вернется кто-то другой, он обнаружит себя в зале консервации и может выдать нечто по-прикольнее, чем пару возмущенных возгласов.

- Там видеонаблюдение есть, - напомнила ему Жей-муа.

- А в каком случае Кай останется там, а сюда вернется, в его тело, кто-то другой? - спросил Могул всех студентов, внимательно наблюдая за Сипом.

- Если он захочет чужую судьбу для себя.

- Неа. Не получится. Сигнатуры же. Сип, вот, не Кай. Кай - не Сип. А этот {кто-то} тоже не Кай. И Кай не этот {кто-то}.

- Тогда как же можно обменяться телами между там и здесь? - спросил Могул, прищуриваясь на студентов.

- По логике вещей никак, - ответила Мир. - Но ведь таких примеров много уже было.

- Именно. Вот вам задание к следующей лекции. Выясните это. Буду собирать отчеты, - сказал Заккари и хлопнул дважды в ладоши и аудитория начала сворачиваться, выталкивая студентов и образуя для Могула и Зака уединенный кабинет.

Следующая лекция наступила через две минуты по этим часам, через двое суток по студенческим, а у Могула и Заккари прошло около получаса.

- Ну что, нарыли данные? - спросил Могул, прикрывая дверь, когда Зак прошел внутрь.

- Я отыскал одного такого, который сюда вернулся неким кем-то, - сказал Дримар. - Он рассказал историю, но я не могу сказать, что логически это состыкуется с теми данными, которые я уже понимаю в механике.

- И?

- А что и? Я залез в библиотеку и стал там рыться.

Дримар задумчиво накручивал длинный темно-серый локон на палец.

- И что ты там обнаружил?

- Что лишь отказавшись от сигнатурных комплексов, полностью отриная себя там, можно здесь обнулить уровни.

- Нет! - воскликнула Мир. - Отсюда - туда проекция спускается. Не получится совершая действия там - повлиять на себя здесь.

- Получится. Я даже нашел как.

Все притихли.

- А и правда же получится, - сказал Жеррар, - мы же уже сколько раз наблюдали, как в залах консервации распадаются тела тех, кто ушел туда. Вниз спустился, ты, Мир, говоришь, что отсюда в туда проекция спускается. А действуя там, обратный поток данных влияет на нас здесь.

- Такие находятся в зале консервации и только. Если ты ночью спустишься на воплощение, чтобы поискать чего-то там внизу, и вернешься утром сюда, то воплощение не повлияет на тебя, это ты туда спускаешься, ты там действуешь - ты всего себя туда направляешь, оставаясь здесь.

- И тут и там одновременно.

- А те кто в зале консервации? Они тоже, и тут и там, одновременно.

- Но они думают, что те, которые они здесь - что их либо тут не существу... у... е.. т.. - Жеррар издал тихий вопль.

- Это и есть механика, да? Если тот, кто там внизу доутверждается, что его Тут не существует - то он здесь распадётся.

- А что, скажи, мне тогда там останется ходить, если луч проекции уйдет и исчезнет тот, кто этот луч проекции образует, проецируя себя туда?

Жеррар почесал лоб.

- Эгрегор какой-то, который будет поддерживать остатки того, кто распался здесь

- Но если он здесь распадется, его уже нигде не будет.

- Он будет в памяти эгрегора, который его помнит, как запись данных делают для формирования искусственной модели личности.

Студенты сидели тихо-тихо, а Могул посматривал на Сипа. Заккари тоже посматривал на Сипа, только краем глаза, а Могул в оба глаза глядел на студента.

- Да ладно вам. Возьмите основы механики проецирования, - предложил Жеррар. - Я здесь, я формирую луч и проецируюсь в тело. Оно типа там рожденное, так?

Студенты на него смотрели, кто-то кивнул его словам, что типа, ну да.

- Вы ко мне здесь подходите и говорите мне что-то. И я находясь там, слышу это. Вы мне передаете данные, что там через два квартала вихрь, и мне его обойти. Я слышу это и обхожу. А теперь, прикиньте, - Жеррар развернул нулевой фантом. - Вот на этом чувачке прикиньте, что он здесь находится, проецирует себя туда, и я ему говорю обходи те два квартала, а он меня не слышит.

Озарение коснулось всех в аудитории.

- Значит этот чувачок, - усмехнулась Мир, - перекрыл слышимость себя, который здесь, и там, ему уже очень четко кажется, что того, кто здесь - его не существует.

- И если он-таки услышит мой голос, то что он скажет себе?

- Что у него шиза, - засмеялся Дир.

- Он ведь реально будет считать, что сходит с ума, раз слышит чужой голос у себя в голове.

- Ну это и будет чужой голос. Это будет твой Жеррар голос.

- Да, от этого не значит, что чувак рехнулся. Просто я стою рядом с ним здесь и, видя обстановку там, говорю ему, что вот те два квартала следует обойти.

- А он тебя спросит, кто ты такой и почему обойти.

- И я ему покажу вихри, выдам раскладку, которую вижу отсюда.

- А если он перекрыл слышимость, он тебе таких вопросов не задаст. Он решит, что его Дьявол искушает.

Жеррар хохотнул, а Могул вновь странным образом взглянул на Зака и тот ему кивнул. Могул кивнул Заку в ответ.

- Он даже таблеточки пить начнет, чтобы голоса в голове стихли. Чтоб прекратили его сбивать с пути.

- А с какого пути, если он отсюда в туда смотрит, а там он {отсюда в туда} уже не глядит?

- Ну как с какого? С человеческого! - рассмеялся Могул.

Студенты развернули к нему головы.

- Вспомните себя там. Вокруг бродят те, кто в голове голосов не слышат. А вы слышите. Вы вдруг действуете так, будто знаете что-то шире, чем окружающие.

- Человеческий радар опознает такого, как странного, опасного, знающего что-то шире, чем остальные.

- И что начинает происходить?

- Попытки выбить со слоя. Убить тело - самый простой вариант.

- Но если такой не попадается на глаза? Или скажу так, не выделяется?

- А вот не получится, - выдохнула Мир. - Свет же.

Могул усмехнулся.

- Свет от такого создания в теле - исходит ярко.

- А мы поверх набросим личину. И окружающие будут считывать матричные данные, а не светокоды.

- Тогда он для них не будет выделяться.

- Будет-будет, - сказал Жеррар. - Я был в таком положении. Если часто с окружающими, кто перекрыл слышимость, взаимодействовать - они начинают ощущать разницу между теми, кто как они и тем, кто набросил личину. К ним начинают закрадываться подозрения. И не самого доброго характера.

- Нажива начинает показывать лицо, - объяснил Сип. - Если ты кто-то иной, то с тобой можно попасть в такие обстоятельства, куда не попадешь с теми, кто такой как и я. А я при этом, - Сип всем собой показал парализованного глухотой парня, у которого даже глаз стал дергаться, - вот такой.

Заккари толкнул Могула вбок невидимым локтем. Могул ответил Заку кивком, едва заметной незримой второй головы.

- Но ведь не получится, - сказала Мир.

- Физика поля и частиц - кивнул Жеррар, посмеиваясь. - От неё еще ни одному не удалось убежать.

Студенты рассмеялись.

- А еще заметьте, - сказал Сип, - что нажива, у кого в `чем заключена может быть. Кто-то хочет с иным в иные миры попасть. Ясное дело, что не сможет, потому что сам глушит себя и его портал не пропустит.

- Да такой даже портала не увидит.

- Ну-у-у... он-то думает, что раз будет за руку иного держать, то главное, что {основной} видит портал.

- Ага и руку {основного} не выпускать, - хохотнул Дри. - Вцепиться в руку иного и крепко так держать.

- Физика поля и частиц - события по бытовухе сожрут вместе с костями, не до руки иномирного станет.

Студенты разом закивали, многие проходили уже такой вариант. Видели, как легко модуляции сигналов отводят наживных людей подальше в такой же цепкий вихрь обстоятельств по бытовому уровню.

- А у наживы еще есть и другие лица К примеру, иной может разбить бытовой устой. А значит его потребуется подальше убрать, изгнать, выгнать. А лучше покалечить сразу, чтобы четко внимал, что обществу людей изменение распорядка их бытовой проглохшей бытовухи не на руку.

- Знаете, - вздохнул Жеррар, - если лезть к глуховатым со своими иномирными штучками, то та же самая физика поля и частиц ввергнет вас, по самые уши, в этот бытовой устой.

- Ага. Добро будешь хотеть принести тем, кто твоего добра вовсе и не хочет и даже не просил.

- Иномирный, который пытается перекурочить бытовой устой глухих? Это уже не иномирный. Это какой-то приболевший.

- Выбор не болячка, Кюрайи, - напомнил Зак. - Это выбор - сугубо личная штука.

- Да какой же тогда это иномирный, который не в иные миры устремлен, а в бытовуху оглушивших себя созданий? Которые, между прочим, тут в зале консервации находятся. Не иномирный он уже.

- Но он ведь думает, что он иномирный. Он ведь чувствует больше, слышит дальше.

- Не дальше человеческого уровня - как только сигнал, который двигался в Космос - перенаправит на Человеческий уровень. Это как, взять и сигнал из Библиотеки миров перенаправить в людской интернет. Какой ты после этого иномирный? Поле заполняется не данными из Библиотеки Миров, а информацией из интернета. Всё. Закутывай, сбрасывай с обрыва, будет лететь и не почувствует этого даже. А как упадёт - орать возмущенно начнет, что его Оттуда не любят, раз в его свободу выбора никто не подумал вмешаться. Не отговорил. Не разъяснил видите ли то, что ему самому знать уже и не хочется.

Студенты сидели в тишине, обдумывая слова Кюрайи.

- Хочется значит переделать людской устой.

- Вот! Я же говорю. Это уже не иномирный. Это обычный людь с остаточными следами восприятия, которое сначала хламом забьется, а затем раздражением поднимется. Всё - бытовой индивид готов.

- И дальше, он будет со знающим видом говорить другим, как им д`олжно жить и думать, чего точно не делать...

- А еще, точно скажет, о чем не думать, - заржал Жеррар, располагаясь на стуле поудобнее.

- Ага, куда чувствовать, а где не лезть.

- Ну и? Какие там порталы? Какие духи лесные? Кто там с тапочками по утру разговаривает? А кому при этом тапочки отвечают?

- А кто этот ответ ясно слышит? - кивнула Мир.

Могул приусмехнулся, складывая руки на груди.

- Инфернальную механику мы проходим на первом курсе, - напомнил Жеррар. - Стоит приглушить хоть нано-микрон и на этот нано-микрон глухоты образуется тонна превосходства и три тератонны довольства.

- Ну и вот! - сказал Кюрайи с горящими, от страсти разбирать механику на запчасти, глазами. - Дальше он ходит и говорит, кому чего не делать, а `что вместо этого делать и если что, он угрозы выпятит или руку занесет, а то и ногой даст под зад, смеясь, что типа, только так дураки и понимают.

Жеррар приосанился.

- И ежели я, такой иномирный чел, - расфуфырился Жерр, показывая всем видом свою иномирность, расстягивая лыбу, - к такому подойду, он мне чо скажет?

- Что дурак ты. Что ты ходишь как индюк. И что место твоё...

Студенты засмеялись, утопив окончание фразы в хохоте.

- Такие сразу скажут тебе, где твоё место, Жерр, - заулыбалась Мир.

- Ага, и будет оно как всегда там, где мне не в радость и не в трепет.

- Спроси ты у Пространств, где твоё место - они тебе покажут. И будет тебе и в радость и в трепет там.

- Во-во, то-то и оно, - Жеррар снял образ расширенной иномирности, приливаясь к осанке, и умостился на стуле, чуть поёрзав. - Где моё место - это уравнение баланса. И вот этот хмырь, который гундит о том, кому чего делать и чего точно не делать, иначе ж весь консоль контроля разрядится и из-под ручек вывалится гаечками и шпунтиками - он не знает, где моё место.

- Но он твердо уверен, что знает, - раздался смешок из задних рядов.

- И вот кто там такой умный? - Жеррар поднялся со стула.

В ответ ему со стула поднялся гость, который сидел там всю лекцию, а то и две, однако, мало кто его хотел заметить. Гость подал голос и его тут же выбрали определить, спрашивая: ты кто? Нет, вот если бы Жеррар так и спросил, тогда да, но Жеррар сделал оплеуху самому себе, он спросил: кто там такой умный.

Могул рассмеялся, показывая клыки.

Из тени, сгущаясь вращениями и вихрями наворачиваясь, преподаватель Мрака и Тьмы очертил себя перед студентом. Жеррар без слов сел обратно и молча уставился на Могула. По глазам его можно было с легкостью прочесть: “и вот вступило же мне, ну? ”

Могул еще шире раздвинул клыками улыбку, показывая Жеррару: “ты начал, давай продолжай”. На что Жеррар телепатически выдал: “вы мне счас говорите, что мне делать? ”

Могул захохотал, хохот перешел в гогот и ответил Могул вслух:

- Там позади тебя стоит тот, кого ты хотел увидеть, а ты сел к нему спиной, а он всё еще там стоит. Что будет дальше?

Жеррар прикинул алгоритмы и ответил:

- Он сядет обратно, видя, что от меня внимания больше не исходит.

- О нет малец, это ты себе желаемый разворот науравнительствовал, а ведь наш гость под твою логику не подкатится. Он сделает ровно то, кем является.

- И что же?

- А ты у него и спроси.

Жеррар покачала головой, продолжая сидеть на месте, спиной к преподавателю Мрака и Тьмы.

И здесь Мир подала голос, спрашивая Жеррара:

- Это вот сейчас, у тебя то самое место, где тебе место?

- В радость ли мне, спрашиваешь? - усмехнулся Жер.

- Ага.

- А то. Счас как повернусь и меня Мрак схапает, съест с потрохами. Я уже наслышан об этом. А если сидеть тихо, спиной к нему, то всё уляжется... наверное.

- То есть, ты не слышал, как уравнение решается, но слышал, как оно закручивается, да?

- Вот-вот.

- А если он уже к тебе идет, ты к нему так и будешь спиной поворачиваться?

- Я ж спиной тоже осязаю - кивнул Жерр.

- А ежели я тебя окружу собой, мальчик, ты куда денешься? - услышал Жеррар голос преподавателя Мрака и Тьмы прям у себя над ухом, хотя чувствовал, тот за несколько шагов от него стоит.

- По алгоритму, при моем данном выборе - исчезну.

- А где ты появляешься, когда стремишься исчезнуть, избегая встречи с кем-то?

И Жеррар застонал.

- И? - подтолкнул его Могул полем сигнала. - Где же ты окажешься?

- В Бездне.

Заккари встал с пола и произнес улыбаясь:

- Видите как просто. Как только вы бежите от Мрака и Тьмы вы оказываетесь в Бездне.

Жеррар набрал побольше воздуха, поднялся и медленно развернулся туда, где осязал присутствие преподавателя Мрака и Тьмы. Но там его не оказалось и Жеррар огляделся. Тут его кто-то пальцем за плечо потрогал и Жерр подскочил, с воплем быстро разворачиваясь, как кошка, громко дыша, глаза его горели внимательностью, сила вздыбилась.

- Молодец, мальчик - улыбнулся преподаватель и глаза его полыхали свежестью Бездны. - Ты выбрал видеть меня, - и протянул Жеррару руку.

Жерр все еще громко дыша, двигаясь как дикая кошка, что сплела форму из Силы, двинул левой рукой и пожал ладонь преподавателя Мрака и Тьмы.

- И свет не погас, - оскалился Могул.

- Свет не гаснет, - прошептала Мир.

- А что делает Свет? - спросил её преподаватель Мрака и Тьмы, не выпуская ладонь Жеррара.

- Он пылает.

- А кому Света нет? - спросил преподаватель Мрака и Тьмы вновь.

- Кто укрылся от Света.

- А где укрылся?

- Не во Мраке и не во Тьме, - ответил Жеррар и преподаватель Мрака и Тьмы выпустил его руку.

- Страхом окутывает себя и там прячется, - произнёс Киддрэ, заглядывая в аудиторию, чуть приоткрывая дверь.

- Студент ты потерялся? - спросил его Могул рыком.

- Неа. Просто у вас тут гудит так, что мы столпились, слушая.

- А ты единственный не удержался и решил показать, что ты умный?

- А я итак умный - улыбнулся Киддрэ.

Мир встала, взглянула на паренька, что из-за двери выглядывал, и что-то прошептала пространствам. Киддрэ в этот момент завопил, исчезая из поля зрения.

- Куда это он? - спросил Жерр у Мир.

- Убежал в туалет, руки мыть.

- Не понял...

- Она раскалила пространства.

- Я попросила пространства отвести от нас этого выпендрежника.

- А поскольку, он действительно выпендриться выбрал, то пространства соответственно его природе образовали такой огонь, который к рукам прилипает. Вот ему и потребуется в туалет за мылом и за водой.

Через минуту... только через целую минуту зал охватил веселый хохот. А преподаватель Мрака и Тьмы зорко глядел на Жеррара, который смотрел на преподавателя Мрака и Тьмы с любопытством.

- Верно думаешь, мальчик. Я ищу того, кто мне рад.

И сказав это - развеялся как дымка туманная под ветром рассветным, под бризом дерзким, который смывает следы, как океан волнами с песка рисунки детские с ночи оставленные.

- Если срефлексировать на Тьму и Мрак, можно потерять фокус самоопределения на очень длительный период.

- Кто это сказал?

Аудитория погрузилась во Тьму и ни единого звука не могло донестись.

Вспышка за вспышкой, яркие всполохи огня прорезали чернейшую тишину. Это студенты открывали глаза.

- Так и будем вести лекцию? - спросил Могул, обращаясь к Заку. - Посреди океана Тьмы?

Огненные ауры Заккари и Могула сверкали, переливаясь друг с другом, будто звездные лисицы, которым нравилось нежно валяться в высокой траве, под мглой из шепота Тьмы.

Тьма продолжала окутывать аудиторию изнутри.

- Какая тема в голову приходит, когда вот так сидим? - спросил Заккари.

- О том, чего именно боятся те, кто Тьмы боится, - произнесла весело Мир.

- Ну и?

- Что они не смогут сделать тот выбор, который они сделать хотят.

- Не смогут подтвердить выбор действиями, или не смогут даже захотеть того, что они хотят?

- А оба варианта, только в разной, соответственно, раскладке.

Могул втянул ноздрями чуток Тьмы и чихнул. Сверкание разошлось волнами от него и по залу.

- Ну и как называют люди то, что сделать невозможно: подчинить другого своей воле, чтобы он сделал такой выбор, как хочет тот, который жаждет себе другого подчинить?

- Давай, паренёк, станцуй мне Баха, и не как захочешь, а под линеечку, - заржал Жеррар. - Догмат это.

- Прям загадка выходит, - оскалился Могул. - Как называется то, что можно подумать, а сделать не получится?

- Не получится согнуть того, кто выбирает стоять прямо. Если он не согнется - тебе его не согнуть. А если он согнулся, то не ты его согнул, а он сам взял и согнулся.

Аудитория сверкала смехом по Тьме.

- Это когда один чувак говорит другим чувакам, какой им делать, точно определенный, выбор. Согнитесь и делайте вот так.

- Если вы не согнётесь - заорал Могул во всю глотку, будто с возвышения орет в толпу, - у вас не получится сделать так, как я сказал вам сделать.

- А под конец, - добавил, веселясь, Жеррар, - уточните: “если вы хотите жить хорошо”.

- И можно собрать урожай из тех, кто отказался знать себя.

- Ну да, им себя уже не почувствовать, а чувствовать они хотят и жить хотят.

- Неа, жить они не хотят. Хотели бы - себя лелеяли тогда.

- Аа-а... точно.

- А как лелеять того, кого даже не знаешь? - подмигнул Жеррару Могул

Хохот прокатился по рядам, местами подпрыгивая с перепроворотами.

- И цикличный алгоритм защелкивается: хочешь жить хорошо - делай как я сказал, а чтобы сделать, как я сказал - ты согнись сперва.

- Тогда получается, ну очень странно, - произнес нахмурившись Кюрайи. - Если хотите жить хорошо - согнитесь сперва.

- Да не выйдет жить хорошо, когда спину ломит, это ж ходить согбенным с утра и до утра.

- Раком ходить, так и говори, - хохотал Могул.

- Согнусь раком и буду жить хорошо, делая так, как тот дядечка сказал.

- И делать так начинают те, кто отказался себя лелеять и стал бояться смерти.

- Вот потому их, как щеколду, отбивает на фразу про [жить хорошо]. Где ж вы видели, чтобы хорошо жил тот, кто на себя плюнул?

- Плюнул на себя, согнулся, ходит, кряхтит, делает как сказано - а “жить хорошо” всё не наступает и не наступает.

- И чтобы данный прокол в логике прикрыть, сделали приписку, - напомнила Мир, - вы редиски, нехорошие такие, вы мучаетесь, а как отмучаетесь….

- Это при условии, если хорошо мучаться будете! - заржал Могул.

- Если хорошо, ну то бишь, качественно мучаться будете - то после смерти в раю отдохнете.

- В этой логике тоже дыра, - выдал Кюрайи алгоритмический узор на квантовом экране карманного блокнота.

- Дырища в ней! - кивнул возгласом Жеррар.

- Типа в рай пускают только тех, - усмехнулась Мир, - кто качественно мучался.

- Да вы погодите! - не унимался смеяться Жеррар. - Согнись, чтобы жить хорошо и мучайся, чтобы попасть в рай, где тебе точно будет очень и очень хорошо.

- Проколы в логике, они ж прям перед носом! - недоумевал Кюрайи, перепросчитывая уравнения.

- Когда не хочешь видеть, - наклонилась к нему Мир, - не увидишь.

- А ну да….

Кюрайи развернул еще один лист квантового блокнота.

- Значит вот, спускаюсь я в среду, а там мне, с самого рождения: ешь вот это, если хочешь здоровым быть, учись на отлично, если хочешь, после, в универ поступить, и учись там на красный диплом, если хочешь хорошую работу отхватить.

- Чтоб тебя вааще куда-нибудь взяли - учись.

- Ну вот. Уже сразу давление. А спросить, чего хочу я?

- А ты так хоти, чтоб в нормы вписываться, - подмигнула ему Мир.

- И какого мне туда идти?

- Вот мы и не ходим туда, - заржал Жеррар. - Зайдешь к одним - там: “чо в шапке? ”. Зайдешь к другим, а там: “чо без шапки? ”. Зайдешь к третьим, а они: “чо ты в сапогах? ”. В какую группу ни придешь, а они спрашивают, делаю ли я такой выбор, как и они.

- То бишь, хочешь общности - выбираешь группу и соответствуешь. Делаешь такой же выбор, как и они.

- Сперва ты раком становишься и после ищешь группу для общности.

Жеррар гоготал уже потирая скулы.

- Ну, по-первых, сначала выбираешь общину, а затем раком становишься. А во-вторых, - он ржал, угорая, - когда ты раком, тебе любая общественная группа подойдет.

- Погодите, - сказал Кюрайи. - Сначала ж плюнуть на себя, а затем искать группу, а там, как найдешь - согнуться раком и тогда тебя примут, так?

Хохотали все.

Могул вглядывался в студентов.

- А так ты, - он на Жеррара прищурился, - не хочешь в группу? - и плюнул так ярко, посреди Тьмы-то, как будто горячей смолы кусок в пол влепил. - Отщепенцем будешь! - выражая презрение, которое в таких средах распространено, к тем, кто чествует себя и лелеет, отказываясь прикидываться тем, кем не является. И глянул в упор. - Ну вот, я тебе: “надень синие кроссовки”, а ты мне что?

- А я не хочу синие.

- А какие хочешь?

- Красные.

- А ты красные хочешь, чтоб твой выбор точно не совпал с моим для тебя выбором?

- О.... а если я хочу синие кроссовки, а тут мне давление догмата: “надень синие! ”. И вот, я надеваю синие, но блин не потому, что другой мне сказал, какой выбор сделать, а потому что я обожаю синий цвет.

- Ну вот. Тот чел думает, что ты послушный, что на тебе воду можно, с утра и до утра, возить - ему и невдомек, что тебе синий цвет нравится.

- Какое там вдомек? Ему ж плевать на меня.

- Ну есть такие, - напомнила Мир, - которые спросят, какой цвет тебе нравится и станут это использовать в своих целях.

- Так в чем же фишка? - спросил Дамби.

- Знать, {что} ты делаешь, - ответил, шкирясь, Могул. - Если ты не знаешь, что ты делаешь, тебе начнет казаться, что тобой, то дело, помыкают или реклама управляет, через подсознание, выбором или какие-то существа прокрались в подкорку и там прописывают тебе, что захотят. Так и паранойя на порог заглянет...

- С печенюшками просроченными, - засмеялся Жерр, добавив. - Или скажешь, что все мы, блин, роботы и свободы выбора нет.

- ЗО-О-ОМБИ!!! - завопил Могул сквозь Тьму и резко успокоился, сверкая черными глазницами на весь зал.

Еще пару минут студенты приходили в себя, мало кто из них просмотрел, когда ж Великий Могул выдаст очередной яркий вопль - они погрузились в беседу с потрохами.

- Ага, а то ж каждый раз кто-то вопрётся и скажет тебе, какой выбор тебе делать.

- Да можно скоко хочешь трындеть догматами, но пока другой не согнется, а это ж сугубо по личному выбору действие, только трепаться и остаётся, гундеть, надоедать, - перечислял Жерр, - трындеть одно и тоже, присаживаясь на уши - пока не выгнали.

- Довести другого нравоучениями, - Кюрайи читал прям с блокнота, - чтоб он подумал: согнусь-ка я, сделаю как он говорит, чтоб отвял.

- А выгнать взашей такого гостя впадлу? - Жеррар взглянул на Кюрайи.

Тишина по аудитории загудела и Тьма усилилась, стала яркой.

- Выходит, когда я знаю, что я делаю, то я сразу отщепенец, - сделал Кюрайи запись уравнением в блокнот. - И могу легко выгонять тех, кто приходит меня вербовать.

- Ну да, тебе ж будет не в радость находиться среди групп. Во-первых, и в основных - поговорить не о чем. Нема коммуникации. Догматы ж удерживаются только в закрытых полях. А из открытых они вываливаются. А во-вторых, сидеть и слушать поучения и попытки склонить тебя на сторону общности, где кинетическое тепло раздают лишь тем, кто соответствует - растрата не то что времени, а внимания.

- Кинетическое тепло?

- Обнимашки.

- Аа-а-а-а.. - протянул Кюрайи, и так себе и записал пояснение к термину “кинетическое тепло”.

- Они все, согнувшиеся, делают определенный выбор, - сказала Мир. - Эта группа вот такой, те вот - другой, а воон аж те - третий. И так определяют: к какой группе ты принадлежишь. Ясно, что если согнут - то общинник - но еще важно понять....

- Свой ты или чужой? - уточнил Кюрайи.

- Смотри, основное это начинка, - на пальцах показал Жерар, буквально, разрезая мыслью плоть пальцев, а там из-под плоти на Кюрайи внимательно глядело сияние. - Тот, `кто совершает действие, - и показал на себя, зашивая плоть пальцев обратно.

Яркое сияние заполнившее Тьму, осветив аудиторию, спряталось и вокруг, вновь, сгустилась Матушка-Тьма.

- Ой, дошло! Они, даже делая один и тот же выбор - делают свой выбор, - Кюрайи радостно выделил уравнение в блокноте.

- Но они-то отказались знать себя. А когда у тебя внутри холодно и одиноко - чего сразу хочется?

- Общности и кинетического тепла.

- И куда ты идешь?

- Искать друзей.

- Ты идешь искать тех, кто делает такой же выбор, как и ты.

- Епт.

- Ага, именно что ёпт.

- Это, как если бы ветр`а только с ветрами, вода только с водой. Для ветров - вода - это другая группа.

- Не наша группа, - Могул косо взглянул на Жеррара. - НЕ НА-А-АША! - завопил протяжно и стукнул каблуком сапога об пол, высекая оранжевые искры.

- Значит, нет общего, - Жерр сложил руки на груди, выпячивая нижнюю губу.

- Если ветра только с ветрами, а вода только с водой? - спросил, мягко и нежно, Могул. - Что будет?

- Спроси лучше, - ответил ему Заккари, - чего не будет.

- Песка не будет, - прошептала девушка с кроличьими ушками и шёрсточкой на коже, будто серебряный снег.

Аудитория притихла от расклада.

- Разлом будет. Нет коммуникаци...

- Какая, к чертям, коммуникация, когда это уровень открытого атомного реактора. Если реактор закрыт, какая коммуникация?

- Песка не будет. А не будет песка, то и звездному свету негде осядать будет.

- А почва? Звездный свет в почву впитывается как… ну как самое природное явление.

- Ага, а теперь, давай бери шире. Если каждая стихия себя так поведет?

- Планета расформируется…. Нет поля коммуникации. Догмат - закрытое поле. Д`ержатся друг за друга, чтоб не отвалиться ненароком. Поле ведь так и норовит раскрыться. А стоит полю раскрыться, так и догматы повываливаются.

- О, они придумали метод. Я видел раскладки, - подал голос Сип.

- Расскажи, - повернулся к нему Жеррар с любопытством, сверкая люминесцентным сиреневым с лиловыми всполохами.

- Значит так, - он стал перечислять, будто картотеку в образах раскрыл перед внутренним взором. - Один старичок начитался книг, очень много. И он всю эту инфу залил бетоном внутри, как тысячи журналов сложить в стопку и залить бетоном - чтоб не вывалилась уж точно. У него заболевание прослойки между костями, где рычаги туда-сюда ходят - как бетоном. Каждое движение, даже челюстью - боль уровня: вплоть до потери сознания. О том, чтобы пойти в туалет речи не шло. Он лежал и боялся лишний раз глубже вздохнуть. Кормление шло через вену, ибо рот раскрыть это испытать такой уровень боли, что захочется заорать, завопить, выгнуться телом. А как выгнуться, когда все сочленения залиты бетоном?

И тут Кюрайи встал, развернул блокнот пошире.

- Выходит, чтобы информация начитанная не выпала потребуется плюнуть на себя, как только плюнул -поле закрывается, шлюзы захлопываются - дальше одиноко и холодно.

- Мерзляво и слякотно, - засмеялась Мир.

- Я по ранее озвученному двигаюсь, - пояснил Кюрайи. - Начну с начала.

- Давай.

Студенты приготовились слушать.

- Выходит, чтобы информация начитанная и прочитанная как-то удерживалась в поле, когда природно она оттуда вываливается - потребуется плюнуть на себя - тут же закрывается поле, захлопываются шлюзы - становится одиноко и холодно - хочется общности и кинетического тепла - разыскивается группа с кем поговорить и где обнимут - дальше, выбрав группу - сгибаешься раком - тебя принимают в группу, проверяя сначала, делаешь ли ты такой же выбор, как и они - дальше соответствуешь группе, если группа перестала повысила ставки на выдачу общности и кинетического тепла - решаешь соответствовать ли дальше, сгибаясь еще ниже или разыскать другую группу, где условия принятия помягче будут.

Дух аудитории, студенты, Могул и лектор Зак, даже Тьма - внимательно заслушались.

- Вот человечество и распадается. Одни группы воюют с другими, о том чей выбор следует делать всем. Попытка утвердить монополию, - Кюрайи сел, но блокнот не спрятал.

Сначала тишина, а затем мягкий грохот оваций разбудил сверкающий шелест радости озарений. Духи взвились и принялись петь и танцевать. Мир улыбалась, Жеррар, с горячим теплом под грудиной - улыбался тоже, а Могул поглядывал то на Сипа, то на Кюрайи.

- Как там это у людей говорится.. когда одна культура захватывает всёх окружающих, убивает тех, кто остается причастен своей группе, вырезает отщепенцев и оставляет только тех, кто склоняется перед Иго… точно Иго.

- Заметь, не эго.

- Эго это фокус для присутствия, - усмехнулся Могул.

- И вот, остаётся на слое одна культура и чо происходит?

- Она вымирает.

- Ну да, отщепенцев вырезают, догмат ужесточают. А что происходит с жёсткой структурой?

- Спроси лучше, - улыбнулся вновь Зак, - чего с ней не происходит.

И минута прошла в нежной тишине, словно падает, капля за каплей, теплый ливень... его не видно, а на коже мягкие прикосновения стихии звенят.

- Само мышление: [надеть выбор на других] - это уже жёсткая структура. А затем и жестокая. И вырождение культуры. Вода высохла.... нема культуры. И новый засев многообразия рас на слое.

- Затем, будут писать, что это уже какой период, шестой, седьмой, восьмой, десятый? И каждый раз, на чём подрываются?

- На выборе проявить себя вот так: [вменить другому выбор].. хоть одному другому.... .

- И потому они говорят: мы все одно.

- Угар! - сказал Жеррар. - Если говорить, что мы все одно, а объединения по центру Мирозданий не наблюдается, у каждого, в этом объединении, то просто будет глубочайший самообман. Сказать другому, что ему делать - как сказать себе, что делать и сделать. Где - другие? Тут только - Я!

- А вот это уже шиза!

- Ага. А там жадность врубается. Больше, дай мне больше других, которые из “мы - одно, который только Я! ” - рожай, рожай мне больше меня, чтобы они, которые - мы одно - которые на самом деле Я - этот один выбор делали.

- Мы одно и делаем один выбор, вот.

- Попытка обмануть Мир? - спросила Мир.

- Когда нема единства, а очень хочется - то, {что} делают те, кто плюнули на себя?

- Приводят внешние действия к тому, как двигаются те, кто в Единстве.

- Ну, то бишь, посмотрел, как это выглядит у них и пошел копию воссоздавать. А то, что там начинка - это основное - в канаву бросил. Счас сварганим так, что свиду будет очень даже похоже.

- А оно не выходит. Не похоже. Конфликты, раздражение - ЦНС не спит.

- И даже свиду не похоже, сколько ни повторяй, что мы - одно и, ну давайте же, все делать один выбор. А то, те, кто делают другой выбор - они с нами не одно. Они - кто-то другой.

- Вот был нацизм, а это вот как назвать?

- Геноцид - он, что в нацизме, что в расизме - геноцид.

- И главное, что все те, которые обманывают себя, что они - одно Я - постоянно доказывают друг другу, кто из них {Я}.

- Ну да, ведь тот, кто {Я} - он решает, какой выбор делают все, которые с этим {Я} - одно.

- А те, кто другое {Я} - это враг. Потому что там… фиг его знает, что там.

- А как ты можешь быть другим {Я}, если куда ни глянь везде Я?! Значит ты себя обманываешь - ты это Я. А главное {Я} - здесь Я.

- Шиза, говорю ж. Как когда сотни личностей внутри и каждая рвется к рулю. Все они спорят, кто главное {Я}, кто счас будет руль крутить и, что немаловажно, в какую именно сторону. И гомон, шум, ссоры и всё под одной черепушкой и таблетки - не помогают.

- Вот туда вам и предстоит спуститься.

Джарр встал.

- Не, не хочу туда.

- Куда туда?

- В такую среду. Мне там делать нечего будет. Я инженер механик, а там где присутствует геноцид - там нет развития науки.

- Ну они бы с тобой поспорили, - улыбнулся Жеррар.

- Именно что, спорить им только и остается. Они бы меня уволил или убили. Чтобы развивать то, что назвали наукой.

Аудитория тихо сидела во Тьме.

- Хотите, - прошептал Могул громко, - я покажу вам, кто туда спускается?

- Да мы, итак, на видеофильмах видели.

- Я о тех, кто лелеет себя сквозь воплощение.

- Ооо... да-а-а... - пронеслось по рядам.

- А я спрошу, - Дамби раскрыл блокнотик, - для чего они туда ходят.

Могул заржал оскалившись и Тьма сверкнула молниями цвета жидкого рубинового кристалла.

- И кстати, когда отщепенцы формируются в группы это они...

- Уже такими же, как и те делаются, - сказал Жерр.

- Ну они же для чего группы формируют?

- Явно не для инженерии и творения, - ответил Джарр.

- Ага. Чтобы отпор дать.

- Чтоб показать, - Жеррар руки поднял и жестом обозначил, - “Мы тоже сила! ”. И гордо так подбородок вверх, - и подбородок поднял, аж заоблачно.

- Ну и фсё, - улыбнулась Мир. - Закапывай.

- Значит, эти чуваки не знают себя, раз так делают, - произнес Кюрайи трепетно. - Подбородок вверх тянется, когда гордость струится по венам и нервным волокнам, когда ликование лимфой звучит - это взгляд высоко и глубоко вдаль, сквозь звезды, в недра Космоса, туда, где Дикие и Древние сидят на скалах Вечности и смотрят в Миры. А то, что ты показал, это когда подбородок ниже не опускается, потому как под грудиной застрял кусок бетона.

- А некоторые намеренно делаются пародией на отщепенцов, и идут формировать себе группу.

- Ой ржака, а затем можно видеть тоже самое, как в тех группах по культурам, только это уже группы отщепенцев, и группа перед группой...

- Неее, они собираются на чаек, я видела.

- И чо они делают? Медитируют?

Зал смеялся.

- А что тогда нам `там делать? Мы придем группой. Нас разбросает по планете.

- Мы будем слышать друг друга, - улыбнулась Дэя.

- Значит быть группой нормально?

Могул застонал.

- Вы еще `туда не спустились, а уже `здесь путаетесь.

- Если создание на себя плюнуло, оно себя не знает.

- А если много воплощений навспоминает?

- Вспомнить и знать - вещи разные.

- А знать себя, который межвоплощениями - это не вспомнить - тут либо знаешь, либо нет?

- А примерно?

- Как номер телефона, да? Ты мне хоть примерно опиши, кто я межвоплощений, а?

- Ну такой вижу образ, усы и длинные лапы.

- И кто это?

- А шоб я знал!

Гогот ширился по рядам. Могул качал головой. Заккари молча наблюдал.

- Ну вот. Как только на черепушке шлюз захлопнулся, дальше думать не получается. Двигатель остановился в голове. Гипофиз запрашивает автоматику для действий. Выдается план сигналов минимальный: кушать, спать, затем добавляется учиться и работать,

- Эконом-класс, - хихикнула Мир.

- Ага, круг сигналов расширяется на секс и отношения, и начинаешь думать, что жить не так уж и плохо.

- Только галактики не слышишь, не видишь, как Вселенные на тебя смотрят, не слышишь как духи Космоса меж травинками носятся и слышат биение твоего межвоплощенческого сердца.

- Мозги вырубаются по уровню осознавания, у тех, кто выбирает бороться, - произнес Кюрайи, делая запись уравнением в квантовый блокнот карманного типа.

- Ну да. Либо осознаёшь `как есть то, `что есть, либо придумываешь, как уничтожить.

- Любопытное слово {ничто} и {жить} соединили и поставили впереди {у}. Как будто сократили фразу {у ничто нет права жить}.

- А дальше, назови то, что не нравится {ничтом} или {никем}, даже мысленно, и понеслось - уничтожать.

- Это превосходство в фазе геноцид. Счас решим, кто есть кто и кто есть ничто, а те кто нам не полезен - это никто, ноль без палочки, их мы уничтожим. Ну и о каком развитии тут может идти речь?

- О развертке геноцида до полного обрушения, - ответил Могул.

- Ну разве что так, - усмехнулся Жеррар.

- Это как решить, что вот эта шестеренка пользы не приносит, мне лично, и поломать её - будет верным действием. Она ж мне ни к чему - зазря хлеб ест. А голодных итак много.

- Голодных и полезных, - вставил Жеррар.

- Шестерёнка часам очень даже к чему, - произнес Кюрайи, вновь что-то уравнениями выписывая.

- Но не мне.

- А ты посредине этих часов стоишь. Часы хряк и тебя шмяк.

- Ну так я же не могу уже осознавать то, что делаю, я мыслю узко: полезно мне это или нет. Если нет - в топку.

- И лежишь на обочине вдребезги, ведь у Часов есть электрика Порядка и Закона. Плюнул на Порядок получил электроимпульс от Закона. Плюнул на Закон лежишь под плинтусом в инферно зоне.

- Ну вот и простой алгоритм, когда захлопываешь шлюз - чтобы тебя не уничтожили те, кто тоже захлопнул шлюз...

- С кем в одной группе, - рассмеялась Шезар.

- То стараешься быть им полезным.

- И даже очень полезным, чтоб они тебя еще и обеспечивать захотели.

- Ага, как свинью откармливали.

- Неа, как курицу, пока несешь яйца - ты будешь жить.

- А если яйца-то золотые, тебя еще и спрячут покрепче.

- Нажиться на алгоритме " уничтожить"....

- Использовать алгоритм группы себе на руку. Шлюз-то - закрыл.

- Мдаааа. Вот и смотрите, если вы отказываетесь каждое мгновение быть на связи с Домом, с Источником, с Единым или с Космосом, с Планетами, то вам в голову придет мысль о том, как можно жить за счет группы с закрытыми шлюзами.

- Это значит, что уже капец наступил, если такая мысль к голове сможет приблизиться, - сказал Жеррар, развалившись на стуле. - Жить с закрытым шлюзом уже не получится. Жизнь она без конца и края, а с закрытым шлюзом - срок.

- Ну да физика поля и частиц. Такие мысли, при открытом шлюзе, рассыпаются на подлете.

- И догматы вываливаются.

- То, что тебе не природно не засовывается внутрь.

- Так природного внутри с головой, целиком заполняет - туда больше ничего и не засунешь - вытолкнется.

Мир улыбнулась Жеррару, а он продолжил тему, тепло подмигивая ей:

- И когда мне скажут: ” до тебя `что, не доходит, как надо жить, чтобы жить хорошо? ”, я смогу честно ответить, что как раз таки, до меня, такие мысли и не доходят, они рассыпаются на подлёте. И даже, если мне их пытаются втемяшить в голову, особенно применяя насилие разного характера.

- Ну втемяшить - это уже насилие

- Вбить тебе в голову то, что уже на подлете распадается...

- А главное, распадается вместе с тем, кто вбить эту мысль мне пытается.

- Точно. Вот оно определение одиночества! - воскликнул Кюрайи, он будто сидел в аудитории, но находился при этом в другой вселенной, погруженный в блокнот. - И кажется, ну складывается такое очень реалистичное впечатление, что когда ты в квартире один, то ты там один. И что никто не видит, и не слышит тебя.

- И вот здесь, тот, который выбивается из групп на {выбор}, понимает, что ему бы отыскать тех, кто что?

- Кто - как он.

- Вот именно.

- Вот так группы и формируются: там же соответствие и список выборов, по которому можно определить наш ты или соседской группы... представитель. Вышел из группы и основал себе группу на свой вкус.

- А если никакой группы? Ну из таких, с захлопнутыми шлюзами, групп?

- То по тебе сразу видно, - заржал Жеррар. - По глазам видно: ты знаешь, что делаешь. И гудит у тебя поле основательно так. И внутреннее изобилие в наличии.

- Значит и судьба другая.

- Да просто говорить будет не о чем. Нема поля для коммуникации.

- А еще они чувствовать будут, что ты радостью лучишься. И захотят тебя притушить.

- Или стороной будут обходить, выживание ведь.

- Если решат, что ты слабый, - добавил Сип, - нападут.

- А что сильный не поймут, - кивнула Мир.

- А как им понять? У них сила в количестве и массе давления.

- А у нас сила это...

- Вот-вот.. `это.... - улыбнулся Кюрайи.

Глава 6

Могул вынырнул из портала посреди лекции. Всем кивнул, сел, взъерошенный, на пол и стал внимательно слушать. Через пару минут, он-таки пригладил волосы и широко заулыбался.

- В каком случае ясноосязающий пожмет тебе, Жерр, руку? - задала вопрос Дэя.

- Когда захочет близко со мной познакомиться.

- А если ты не знаешь, что он ясноосязающий? - спросил Могул, быстро включаясь в беседу.

- Я ж по ауре буду видеть, что одно, его, ко мне, прикосновение - и он узнает обо мне столько, что даже я могу этого о себе еще не знать.

- И ты это моментально о себе узнаешь.

- Вот именно что! - хохотнул Жерр. - Это можно прикинуть сколько чуваков к такому рвутся, чтобы он им захотел руку пожать.

- Чтоб они о себе узнали то, что им о себе знать не любопытно? - Могул прищурился на студента.

- Я бы сказал, что вы перекручиваете, но вы ж не умете перекручивать.

- Что-что, а этого не умею, - улыбнулся Могул. - Но ведь это ты узнаешь то, что он о тебе узнает, а пожми он руку обычному человеку, тот не узнает то, что ясноосязающий о нём узнает.

- Да не будет ясноосязающий обычному человеку руку пожимать… там же стоко хрени …

- А поцелуи тогда как же? - спросил Кирби. - Как такие как он целуются? А обнимаются? С Кем?!!!!

- Господа студенты, внимание - огласил Могул рычно, - самый насущный вопрос за всю историю курса: с кем целуются ясноосязающие?

Зал рухнул в хохот.

- Ну давай, Кирби, прикинем, - сказал Могул, вставая. - Вот ты, ясноосязающий, поднимайся, иди ко мне, я тебе счас движок надену. Расскажешь нам, с кем тебе, при этом, захочется целоваться.

Аудитория хихикала, пока Кирби надевал движок ясноосязателя высокого уровня.

- Там есть ручки?... прикрутить уровень.. если… - Кирби сморщился, прикрыл уши руками, но тут же их, руки, от ушей - отдернул, развернулся, закрыл веки, слух усилился, как только зрение отошло в тень, - твою ж девизию! - заорал он.

Студенты, по их лицам видно было, тоже, каждый, хотел надеть и попробовать, как это - быть крутым ясноосязателем.

- А теперь, мы будем говорить шепотом, поскольку, как вы видите, осязание это основательный уровень, - прошептал Могул всем в зале. - Звук тоже прекрасно можно осязать.

- Да еще как можно! - заорал Кирби.

- Не ори ты, - прошептал ему Могул.

Кирби взглянул на Могула и глаза его расширились.

- Дыши, дыши… дыши…. - прошептал Заккари, перемещаясь мгновенно прям за спину Кирби.

- Бляя! - заорал Кирби, подскакивая на месте, и всех студентов, да что там, всю аудиторию и пространства - обдало этим воплем. Кирби увидел эффект и прикрыл рот ладошкой, резко замолчав, и попытался сосредоточиться на всём том, что он, надев данный движок - воспринимал.

- Я тоже хочу попробовать, - поднял руку Жеррар.

- Двух орущих созданий нам будет через край, - ответил Зак, подмигивая Могулу.

- Я подожду.

- Кирби может двигатель и не снять вовсе, - ответил Могул, смеясь, порыкивая.

- Я что, действительно, могу его не отдавать вам обратно? - Кирби только завершил фразу и понял, каким идиотом оказался. - Ну да, я ж уже осязаю весь сигнал, который вы произнесли. Я могу взять двигатель себе. А это изменит меня настолько, что у меня откроются такие офигенские возможности, моя судьба навсегда изменится, необратимость я познаю в такой глубине, что стану потрясающим магом Миров и это всё станет реальным, как только я пойму: рад я этому двигателю или нет. Если да - моя судьба полностью изменится, потому как изменюсь я. Сначала изменения внутри и сразу же наступают изменения вокруг меня, но не с другими созданиями, а в построении моего движения - события.

Кирби выдохнул и глаза его горели радостью. Могул мягко захлопал в ладоши. Остальные закивали, понимая, что если захлопают все вместе - Кирби снова заорет. А как только Кирби заорет - их всех обдаст волной... снова.

- Так и с кем тебе хочется целоваться? - спросила девочка в малиновом платье с третьего ряда.

Кирби к ней повернулся, изучил сигналы, которые от неё осязал и ответил мягко, очень мягко:

- А дело-то не в поцелуях.

- Но это не ответ, - вздохнула девочка.

- Ответ, - сказал Могул. - Видите как разговаривает ясноосязающий? Он отвечает вам. Но отвечает на ваши глубинные истинные сигналы. И если вы себя не знаете - то вам будет казаться, что ясноосязающий мелет чушь.

- Если осязать ауру, можно даже руку не пожимать, - сказал вдруг Кирби. - Зачем прикасаться к телу, когда я могу ауру услышать осязанием.

- Он революционирует, - усмехнулся Могул, бросая Заку конфетку-леденец. - Теперь ему наши лекции ни к чему.

- О, как раз-таки наоборот, ему теперь, ой как любопытно будет.

- Когда ясноосязающий, постигая суть Миров, впадает в апатию - он превращается в плесень и поедает сам себя, пытаясь сожрать Дар, который дал ему способность осязать Великий Узор. Так что, если Кирби вдруг заскучает это значит - он начинает поедать себя, чтобы вместе с собой, точно сожрать и двигатель, который просто можно снять и.. и отдать Жеррару.

Студенты засмеялись волнами.

- Счас вот, я попробую и сниму двигатель, но я уже осязаю, что как только я сниму двигатель, мне станет не до смеха.

- Так не снимай его.

- Верняк, товарисч, - хохотнул Жерр. - Зачем прекращать хорошее? Тебе ж нравится! Зачем снимать с себя то, что тебе нравится? Так ведь, блин, можно и себя с себя снять и непонятно чем остаться, если такой алгоритм применить. Я себе нравлюсь, всё, пора себя с себя снимать. Для чего? Носи в радость, Кирб. А я буду тебя расспрашивать, доставать и донимать вопросами. Правда, судя по изменению твоего лица, ты мне такого наотвечаешь, что мне станет не по приколу тебя донимать.

- Да он тебе знаешь, что сделает? - спросил Жеррара Могул.

- Что?

- Он покажет тебе, где можно еще один такой же двигатель взять. Будет вас двое на курсе.

Прошла минута тишины.

- А судя по отсутствию звуков среди студентов, они уже прикидывают узнать у Кирби, где достать такие двигатели, чтобы всем вместе пойти и каждому на себя надеть.

Тишина продолжалась и студенты зорко поглядывали друг на друга.

- А вот, давай Жеррар, иди ко мне, я тебе, - он выудил из незримого мешка межпространственного, - другой двигатель дам.

И вот тут Жерар загоготал.

- Таких двигателей сотни, если не миллионы, и каждый в чем-то профилирующий по высокой планке уровня. А мы, значит, уже телепатически сговорились пойти и надеть движки ясноосязания. Вот жеж….

- А кто вам мешает пойти и сделать то, о чем вы сговорились? - спросил его Зак. - Испробуете миллион двигателей и через пару тысяч периодов будете преподавать малышам, в каком-нибудь детсаду, на окраине Мирозданий.

- Так для малышей… туда же… туда ж только по справке берут.

- Не по справке, а по специальному сопровождающему письму, - рассмеялся Жеррар. - По справке это в дурдом.

Могул взорвался гоготом и еще пару минут рычал, выдувая из ноздрей жар смеха, вместе с золотистыми пылинками чудес.

- Хорошо. Теперь следующий, - Заккари показал на Дамби. - Говори.

- Я приведу пример: парень K боится ситуации Z. И когда парень K видит, что с девушкой F произошла ситуация Z - парень K проецирует себя на девушку и бежит сделать для неё то, что он хотел бы, чтобы сделали для него в ситуации Z.

- И когда парень K получает ломом по башке от девушки F - он очень удивляется, - заржал Жеррар.

- Так что же он упустил? - задал вопрос Зак.

- Спросить у девушки F чего же хочет она.

- А у него в голове и не стоит, что она может хотеть чего-то другого, чем он, в данной ситуации. Просто в голове такое не помещается. Там же только перепроекция стоит и сирена вопит: помоги девушке!!!

- На самом деле там орёт “помоги себе! ”, - сказала Мирен, поправляя золотистые кудри.

- И как же ему помочь себе, - провернулся Жеррар к ней, - смотря на девушку F, которая находится в ситуации Z, а парень K офигенски боится ситуации Z.

- Повернуться к себе, а не к девушке, и спросить себя: чего орем?

- Мало спросить, хорошо бы еще и искренне себе ответить.

- Ну он искренне ответит, что не может он видеть ситуацию, которая его пугает. Если он девушке поможет - ситуация пройдет и видеть будет уже нечего.

- Он может отвернуться.

- Не может, он ведь тогда не “хороший” человек будет, а - редиска, не иначе.

- Значит, он помогает себе тем, что идет сделать так, чтобы ситуация, которой он боится - прошла.

- Именно, - цокнул языком Могул.

- Но фраза сигнала “помоги себе” не с паровозиком, типа, “помоги себе - помогая девушке”.

- Иначе бы он смог бы поинтересоваться, подбегая весь взъерошенный и в пене, чем именно ей, девушке, помочь.

- Тогда в чем же прикол? - нахмурился Зигфрид, взмахивая ящериным хвостом.

- Прикол в том, что когда ты двигаешься так, как тебе нравится, а для кого-то это ситуация пипец-пипецом, он подбежит к тебе и начнет тебе помогать прекратить делать то, что тебе нравится. Ты счастлив, а чувак напротив спроецировал себя на тебя и ахуел от паники. Как же он, охуевший от паники, будет сидеть сложа руки? Он побежит тебе помогать.

- Он не помогать мне будет, а пытаться сбить меня с моего движения.

- Он же этого не увидит.

- Он что не видит, как аура моя счастьем излучается?

- Какая на фик аура? - перегнулся через спинку стула Жерр. - Те, кто себе лгут, они же проецируют себя на окружающих, так они вычисляют, какие ситуации требуется быстро решить, убрать - чтобы их внутренний мир остался в покое.

- Где там покой?! - засмеялась Мирен.

- Да погоди ты, я ж мысль веду.

- А я вот счас тебе помогу её довести, - улыбнулась девушка.

- Вряд ли ты мне поможешь, а вот свои мысли, в мой сигнал, попытаешься внизать.

- И ты мне по морде дашь?

- Если ты попробуешь -то да, дам.

- Редиской будешь.

- Вряд ли.

- А кем же ты тогда будешь, когда девушке по морде заедешь, потому что она, всего-то, тебя перебила на половине фразы и захотела свой сигнал внизать в твою мысль?

Могул зарычал.

- Детки вы чо счас творите?

- Мы явно организуем то, что будет, - сказал Жеррар, отряхиваясь от вибрации рычания Могула, - когда стенка на стенку попрёт, пытаясь помочь там, где о помощи и речи не идет.

Мирен кивнула.

- Давайте, я, счас мой сигнал в вашу беседу введу, а?

Они притихли.

- Ну как, дадите дяде Могулу сказать мысль?

Они кивнули.

- Так вот, я дух в теле кошки. Просидел в квартире без малого восемь лет. Я ж Могул - еще один год мне не потянуть - заскучаю. И я забираюсь на балконное окно, открытое, где обычно сидел часами, выглядывая на улицу. И, типа, подскальзываюсь. Падаю и шмяк, перевернулся, на лапы встал, огляделся: “У-у-ух ты! ”. И слышу, что с соседнего балкона, кто-то в ужасе - он увидел, как я упал. Мало того, этот кто-то перепроецировал себя на меня и уже побежал одеваться, чтобы достать меня с крыши магазинчика, который под домом, на первом этаже, куда я упал. Он не поленился забраться туда, на крышу магазина, и еще и словил меня, а крепко сжимая в руках и приговаривая утешительные словечки, он отнес меня туда, откуда я - сбежал.

Зал сидел тихо.

- Ты мог убежать, когда понял, что за тобой счас придут.

- Я хотел полежать, понюхать воздух. Ведь, как вы знаете, если я побегу, когда хочу полежать, то это будет подстройка под чужие действия. Значит так, почему ты Могул не лежал, когда хотел лежать? - спросят меня после смерти оболочки. А я `что отвечу? Да я ж, со всех ног, бежал от человека, который решил, что спасает меня от ужасной судьбы.

- Перенос ответственности.

- Да-а-а, - протянул Могул, рыча.

- Выходит, в среде, где распространена перепроекция, когда я буду делать то, что мне нравится - мне, то и дело, будут пытаться помочь, а по факту - мешать будут делать то, что мне нравится.

- Вот потому я в такие среды и не прихожу, - сказал Риттик. - Я только себе занялся обожаемым делом, а мне в дверь стучат, помочь хотят, спасти пытаются, - он покачал головой. - Я уехал туда, где таких представителей нема - в леса дремучие. А там, вокруг звери и они чувствуют на вкус, `как я счастлив, занимаясь тем, `что я безмерно обожаю.

- Ой, я пример расскажу из одного воплощения. Сижу, значит, мне там лет 12. Рисую, музыку в наушниках слушаю. Затем, мне уже 18, все еще сижу и рисую, музыку в наушниках слушаю. А родитель подходит, то один, то другой - и дергают меня, иди, значит, делами важными занимайся, хватит эту ерунду рисовать. Они пытаются мне помочь, спасти меня от ужасной участи умереть голодной смертью. Им же невдомек, что у меня в комоде, в третьем ящичке, в специальной шкатулочке - деньги образуются из ниоткуда, ровно столько, сколько мне на данный момент хочется.

- И что ты сделала?

- Образовала денег достаточно, чтобы купить квартиру и переехала далеко на берег океана, в другую страну.

- В шкатулочке образовала столько?

- Ага, карточку золотую безлимитную образовала, достала из шкатулочки. Сначала билет на самолет купила, улетела к океану. А там сразу и квартирку присмотрела. Купила. На улице подобрала котейку и стали мы с ним вместе жить. Я сижу и рисую, музыку в наушниках слушаю, а котейка рядом свернулся и на меня иногда ласково посматривает.

- А родители?

- А они на ушах - ребенок пропал.

- Так ты им не сказала, куда улетаешь?

- А ты про протокол слышал? Если я скажу им, что улетаю, первый вопрос будет: откуда деньги?

- А-а-а-аа…..!

- Ага-а-а! И скажи я им, откуда у меня деньги, а они ж из волшебной шкатулочки - что родители сделают дальше?

- Да понятно. Они начнут тебя умолять, чтобы ты их обеспечивала, ведь они твои родители.

- Их от жадности загребет под плинтус, они и реветь будут, и даже попытаются убить себя, думая, что это меня точно остановит и убедит делать так, как хотят они, чтобы я делала. И в итоге что?

- Ты улетишь.

- Вот. Так я и улетела. Без поднятия амплитуды инферно выше, чем они итак сделают, если я не буду учиться и на работу не пойду тоже.

- Какой-нибудь экстрасенс, который перепроецировал бы себя на этих самых родителей, непременно бы тебе сказал, что ты могла бы их подготовить, могла бы сочинить правдоподобную историю, чтобы им спокойно было, чтобы они не волновались.

- Солгать один раз, чтобы после поддерживать ложь еще одной ложью, а затем еще и третьей, и пятой, и двадцать восьмой - и перекрыть, первой ложью, возможности к волшебству?

- Вот она - помощь при перепроекции: закопай себя, но пусть те, кому на тебя плевать - спокойно будут жить, зная, что с тобой все хорошо.

- К тому же, не будут они {знать}, `что с тобой.

- Конечно не будут. Они выберут поверить лжи, чтобы им спокойно засыпалось. Ровно так, как они, типа, беспокоились за меня, пытаясь принудить меня делать то, что я делать не хотела: учиться и работать - чтобы им спокойно засыпалось: ребенок выучился, работает, деньги зарабатывает - не пропадёт под забором от голода.

Она поморщилась, сбрасывая с себя эту пелену.

- А что есть еще куча способов помереть, они не вкурсе?

- Какое там? Они ж только по страху, который себе соорудили ложью себе же - меряют меня и судьбу, которая у меня может быть.

- Узенько и промозгло.

- Вот-вот.

Заккари стукнул в звоночек и напомнил о том, что наступила очередь следующего студента.

- Ламина?

- Да, я подготовилась.

- Тогда вперед, - Зак улыбнулся.

Кирби все еще стоял рядом с Могулом, слушая, воспринимая, превращаясь в прозрачное плотью создание, которое, будто пространства: здесь и при этом везде.

- Ты можешь выбрать {быть}, а можешь выбрать [выжить], - произнесла Ламина и больше ни слова не сказала.

- {Быть} у тебя уже есть, - ответил Дамби. - А вот, когда ты к {быть} добавляешь [выжить] - вот тогда-то двигатели начинают кашлять и останавливаются.

- Выдают что-то по типу: "... укажите одну опцию? ", - прикинул Жерр, кладя локоть на спинку стула.

- Или, - хихикнул прозрачный Кирби, - "... вылейте из бака вашего космического корабля, где у вас мезонные двигатели топливо берут - бензин. А то счас никто уже никуда не полетит. "

- Спроси человека, хочет ли он выжить, - произнес Жерр весело, - знаешь, что он ответит?

- Он кивнет и как само_собой_разумеющееся ответит: " конечно, хочу! " - ответил ему Кирби, чуть приобретая цветность видимости.

Зал погрузился в гогот.

- А предложи инженеру залить в бак самолета-истребителя бензин для машины, так он та-а-ак на тебя посмотрит...!

- И еще добавит: " Ты что сдурел совсем? Не полетит же! Сгорит к чертям".

- А теперь прикинь, спрашиваю я у человека, у прохожего: чел, ты хочешь выжить? А он мне..

- Ты чо сдурел? Загнусь же!

И аудитория смеялась еще полчаса, студенты обменивались образами и продолжали хохотать. Кирби почти вернулся к прежнему виду, принаравливаясь к высокой степени ясноосязания.

- Наржались? - огласил аудиторию тембром нежности вибрации Могул. - На каждый недостаточный процент любопытства у вас будет что?

Он спросил и мягко излучался, ожидая внимания студентов. Они, в скором периоде, начнут спускаться в воплощения, каждый кто выберет посчитать, что там разберется - как показывает статистика, выходит из цикла воплощений, через пару сотен тысяч … этих самых воплощений. А главное, там продолжается одно и тоже, реконструируется момент, который произошел здесь: мысль “я разберусь с этим там”. И так каждый раз, снова и снова, но уже в воплощениях. А когда он таких же видит снаружи, бешенство берет и так и хочется вбить им в голову, что разбираться требуется сначала, а затем прыгать с обрыва. И дополнительные циклы воплощений к решению момента, как важно провести рекогносцировку местности, особенно прыгая с обрыва. А вдруг у обрыва метра два роста? Смешно выйдет. Особенно, когда этот двухметровый обрыв усеян гвоздями, остриями наверх - чел прыгнул, пусть и два метра - а встать уже не смог.

- Да не будет вааще любопытства, как только началось, типа, процентное исчисление. Любопытство это абсолютная величина, либо есть, либо нету.

- Так что тогда будет там, где нету любопытства? - оскалился Могул.

- Тупость?

- Ты меня спрашиваешь? - зарычал Могул, ударяя лапой-рукой по столу, царапая когтями-ногтями поверхность стола.

- Это как, часто думают, - сказала Лиерн, - замуж выйду, а там разберусь, что к чему.

- Поздно будет, когда уже штамп в паспорте сделают.

- А то и повенчают тех, кто не венчан на Небесах.

- Разгребет таких, - сказал Кирби.

- Разгребет?

- Ну, разогреет изнутри, обрушит и порасбрасывает.

Могул усмехнулся.

- Видите, как ясноосязающие отвечают?

Студенты закивали.

- Так, следующий я, - поднял Могул руку, глядя хитро на Зака, тот кивнул. - Так вот, - и оскалился радостно. - Почему ветер двигается вот так, а вода вот этак?

- Потому что ветер это ветер, а вода это вода.

- Логично? А теперь, от этого и шире. Кто покажет?

- Я жук-навозник, - ухмыльнулся Жеррар. - Это одна из ипостасей и ведущих определяющих характера, особенно, когда я воплощаюсь. И вот, я это я. А моя соседка, она лисица. Я жук навозник, а она лисица. И оба мы в таких футболках, которые накрывают нас с головы до пят, включительно, и кажется, будто мы гуманоиды. Так вот, - улыбнулся Жерр, подмигивая соседке, - я копаюсь в переработках, а она бегает по полям и спит в теплых местах, особенно - зимой. Я копаюсь в трансмутированных и сублимированных эссенциях, а она охотится на кроликов. Я прихожу домой весь такой вонючий, а она сидит на балконе и вылизывает шёрсточку.

Зал угорал.

- А на слое... это... ты и она, где тогда работаете, чтоб вот так…?

- Я канализации чищу, - показал Жерр мимикой. - А она - в салоне красоты.

Аудитория взорвалась смехом, а Могул задал вопрос:

- Если ветер придет к воде и скажет ей: “двигайся как я”?

- Его тут же электрикой закона ошпарит, - засмеялся Жеррар. - Если я к лисице приближусь с такой мыслью, предложить ей копаться в сублимационных консистенциях, я по морде, как минимум, когтями получу.

- Если у нас нет проблем с паспортами “гражданин Мирозданий”, - сказала Лиерн, улыбаясь Жеррару, - то нет даже мысли предложить партнеру свой выбор.

- Нет места конфликтам.

- Да. Мы вместе, потому что нам нравится быть вместе. Это основное. Два лучших друга, посреди галактики, вернее на её окраине, мы совершаем действия под личинами, зная друг друга под футболками. Нам нет прикола обманывать себя - мы знаем, кто мы и где мы…. - Жеррар улыбнулся мечтательно, а девочка-лисица сидела прямо и звучала нежностью и счастьем.

Минут десять аудитория звучала нежностью и трепетом. Размышления витали образами, а у кого уравнениями и даже сложными функциями мета-ядер. Некоторые просто сидели, улыбаясь, и приумножали: кто трепет, кто нежность, кто ласку. Кто-то выдавал новые частоты и находились те из студентов, кто отзывался, приумножая и их. Как поле многоцветия в глубине долин Небесных и Космических - аудитория пылала ярко и вкусно.

- Следующий, - произнес Закари и указал на девушку в сером пальто со странными космическими нашивками. - Авэра.

Она поднялась и повеяло древними ароматами космических пустошей. Жеррар, как завороженный втягивал носом дивный запах, прекрасно понимая, что данное создание здесь ради любопытства, а не для повышения уровня детализации в полях механики.

- Я затрону тему Порядка.

- Мы примеры собираем из опыта, - напомнил Кюрайи, отрывая от блокнота.

- А это из опыта.

- Вашего? - уточнил он, хмурясь.

- Моего, - улыбнулась Авэра.

Жеррар, сидя к ним спиной, улыбался очень широко, он чувствовал флюиды Авэры и понимал то, что упускал Кюрайи. А Могул, взглядом показал Заккари на Жеррара, говоря по внутренней связи: он начинает влюбляться.

- Как-то я гуляла по ареалу, недалеко от заповедника. Местность дикая, но не под надзором охранника. Там кто-то поставил капкан и волк попал в него. Кровь, вой, но не боль. Как вы часто, возможно, могли наблюдать, духи в звериных оболочках струятся вместе с Природой и кровь, не значит - боль. Я посмотрела на себя, просканировала поля Порядка и увидела, что моих действий в данном событии нету. Тогда я просканировала поле волка и увидела, чье действие вызволит его из капкана. Это охранник, который почувствует сигнал разума плоти волчьей формы и придет. Если он, охранник, отмахнётся от этого сигнала - на волка нападет другой зверь и волк покинет оболочку. Много исследуя различные зоны и пределы, я видела, что те, кто лгут себе, кого пеленгует Инферно-купол - не смотрят чье действие в поле Порядка звучит. Они бегут сделать чужое действие и натыкаются на электрический контур Закона.

- Инферналист не может уважать Порядок. У него не получается - внутри дергает одно: вмешаться.

- Ложь о том, будто Порядка не существует, - сказала Мир, - и в итоге, как прямое следствие: бегать и наводить порядок, ведь Порядка-то не существует. А кому-то следует поддерживать ход вещей, иначе наступит беспорядок.

- И тогда капец, - хохотнул Жеррар.

- Это тема уникальности и драгоценности действия, - сообщил Кюрайи, переворачивая страницу блокнота.

Могул усмехнулся.

- Это как оплодотворение, - сказала Дэя. - Если по Порядку, в поле девушки Ви находится отпечаток отца ребенка, к примеру, парня Джи, а парень Ди, увидев бесхозную девушку, решит навести порядок - попробует оплодотворить девушку, которая ждет прихода парня Джи - что будет?

- Как минимум другое тело у ребенка.

- А значит и другой дух в тело прийдет.

- А тот, кто по Порядку, запланированно, шел - останется там, где и был. И будет искать других родителей. А другие - не подойдут, потому что другие родители это другая генетическая комбинация. А требовались именно вот эти родители: девушка Ви и парень Джи. А парень Ди вмешался и нарушил целый план.

- Нарушить Порядок не выйдет, - произнесла четко Авэра.

- Именно. Закон - тут как тут. У девушки выкидыш, а парень Джи ставит выкидыш в причину и бросает девушку Ви. Через три года, парень Ди встречает девушку Ви и у них рождается тот самый маленький дух, который радуется именно этим родителям, потому как именно к ним он захотел прийти. Порядок звучит, семья силовыми полями гудит. Родители радуются духу в маленьком теле, которое начинает расти, кушать, набирать массу и бегать быстрее, выражать мысли громче и обнимать родителей проникновеннее в пламени радости и нежности.

Жеррар сидел-сидел, и таки вставил слово:

- А еще, они, когда им не нравится Порядок - устраивают бойкот. К примеру, ребенок болеет, а мать не может ему помочь, - он обернулся, взглянуть на Авэру, - и она пережимает себя внутри, лишает себя вкусной еды, которую ела раньше, перестает гулять в парке, начинает плохо спать, не дает себе расслабиться, - повернулся обратно, встречаясь глазами с пониманием Могула о том, что именно происходит внутри сердца Жеррара, - перестаёт звучать нежностью и начинает иссыхать изнутри, показывая действиями, что если ребенок не выздоровеет -...

- Загнется она, - захохотал Могул.

- Потому инферналисты и ненавидят тех, кто умеет читать Порядок в полях событий и элементов, - сказал Сип. - И те, кому не нравится Закон - они мстят. Даже получив электрикой по грудине - идут и перешагивают провод - чтобы показать, что Закон им не указ, что они выше этого.

Мир кивнула Сипу.

- А затем, лежат на два метра под землей, - резюмировал Кюрайи, не отрываясь от экрана блокнотика.

- Ага, на них, кто читает Порядок в полях, не выйдет положиться. Попросишь Гену сделать лапшу, а Гена такой, обсмотрел себя, обсмотрел лапшу и ответил: приготовить лапшу это не моё действие.

Здесь следует обождать минут пять, смех и аплодисменты затопили аудиторию, как цветы луг.

- Вот так попросишь тебя, а ты даже простое действие сделать не хочешь! - выразил Могул тональностью всю глубину капризности. - Сваливаешь на Порядок, чуть тебя спросить. А какие действия твои? Сидеть на диване и читать книжки?

- Да. Именно так, - ответил Сип. - Эти действия у меня в поле Порядка есть.

- Захочешь ты супа вечером, хрен я его тебе приготовлю. Скажу, что у меня такого действия в поле нету. Иди и сам готовь.

- Но у тебя есть такое действие в поле Порядка, - улыбнулся Сип. - И если ты не сделаешь то, что у тебя в поле Порядка - то с_активируешь электрику Закона и сляжешь с температурой.

- Ты мне угрожать вздумал?! Нагло манипулируешь Порядком и Законом, чтобы меня заставить готовить тебе ужин, а сам даже задницу поднять с кресла не хочешь, чтобы мне лапшу сделать!

- Вот он, яркий пример, - произнес тепло Зак, - когда один видит поле Порядка, а другой - нет.

- Я могу прикинуть, что инферналист воспринимает Порядок как ограничение желаний, - сказал Сип. - Зачем хотеть вааще, для чего воображение, когда в поле написано `что делать - это просто делаешь, как робот - спишь, ешь и снова делаешь то, `что написано в поле Порядка. А того, что там не написано - не делаешь. Чисто роботы, а не люди.

- И тут они лгут себе ще раз, что свободы выбора не существует, - загоготал Жеррар. - Порядок всё решил, всё уже предопределено - ни тебе фантазии, ни тебе романтики, ни тебе свободы! В топку такую жизнь, счас разгонимся и возьмем от, этой самой, жизни всё.

- Жадность, жадность и еще раз.. - заметил Кюрайи, - жадность.

- А куда делась капризность? - спросила его Мир.

Дэя весело подмигнула ей.

- Жадность это производная капризности, - ответил Кюрайи, показывая раскладку на квантовом экранчике.

- И что это за порядок такой, раз я не могу взять и не приготовить суп? - скуксился Жеррар очень даже реалистично.

- Но ведь Порядок сопрягается с уникальностью создания и истинными желаниями, - прошептал Кюрайи, резюмируя еще одну графу в уравнениях.

Могул засмеялся нежно-нежно, ароматом звезд передавая Кюрайи тепло и ласку. Кюрайи поднял глаза к Могулу и улыбнулся в ответ, возвращаясь к уравнениям.

- Кстати, те кому не нравится Порядок, они становятся поперек дороги, как шлагбаум. И, либо переступи, либо прогнись.

- А затем, проносится такой грузовик, - Жерр показал образом крутющий грузовичеллу, - который сносит шлагбаум к хренам.

- Сверкающий небось грузовик, - усмехнулась Дэя.

- А то! - хохотнул он, подмигивая ей.

Мира улыбалась ярко, слушая беседу.

- Новое определение, - записал Кюрайи в блокнот, - Природа, она как Сверкающий грузовик, сносит к хренам любой шлагбаум.

Аудитория легла от смеха.

Заккари выдал звон колокольчика, что означало - очередь следующего озвучить тему беседы.

- А можно я еще разок? - протянул Могул, уставившись на Зака.

- А чо ты на меня смотришь, за вторым разом тебе к ним.

Могул поглядел на студентов, и они разом кивнули. Так разом они кивнули, что потолок задрожал от массы кивка всех сразу.

- Вау…. - прошептал Кюрайи, делая запись в блокнот и об этом моменте.

Могул раскрыл видеообзор и запустил событие:

- А как вы поняли, `как именно назвать девочку? - спросил он женщину.

- Мы вообще хотели Ириной, в честь прабабушки, назвать. Но тут настойчиво стало идти в голове имя {Владислава}. И когда мы заполняли форму, я хотела вписать {Ирина} - голова разболелась так, что я не могла и ручку взять, только за виски держалась, чтоб не упасть. А под черепом настойчиво звучала мысль “Владислава”. Так что выбора у меня не было. Но я не хотела называть девочку таким именем и попыталась вписать {Ирина}. И тогда боль усилилась, а под черепом прозвучал голос, который произнес “Владислава! ”. И когда я сдалась и написала в паспорте рождения {Владислава} - боль ушла. Так что, видите, у меня не было выбора.

- Так это же не ваш выбор.

- Мой, я же мать!

- Это выбор того, кто пришел в теле девочки, `как он хочет, чтобы его по паспорту звали.

- Его? - вызверилась на Могула мать. - Это же девочка. Она!

- Женский тип формы, а тот, кто внутри, какой характер голоса вы слышали в голове?

- Мужской…, - задумалась и помотала головой. - Нет. Но и не женский. Будто он и не женский и не мужской.

- Вы услышали того, кто смотрит на вас из детских глаз тела, которое вы, удобно, называете дочкой.

- Это святотатство так говорить!

- Вы еще скажите, что с вами Дьявол говорил, подбивая сменить ребенку имя.

- Я так и думаю, потому, когда мы поедем её крестить, я попрошу батюшку сменить имя на {Ирину}.

- С таким посылом вы можете и не дожить до крестин.

- Вы мне угрожаете?

- Я? Нет. Это механика. Мешаете Духу творить судьбу - вас могут убрать.

- Убрать?

- Когда муж мешает вам готовить борщ, вы что делаете?

- Выгоняю его с кухни.

- Видите? Здесь также.

- Но это не борщ!

- Верно. Это дух в теле девочки. Это не борщ, - Могул замолчал и добавил. - Хотя и в борще есть дух.

Могул свернул экран, показывая жестом “фильм окончен - теперь ваши мысли”.

Студенты размышляли.

- Выходит, если в деле, которым ты занимаешься, в твоем поле Порядка, - сказал Дамби, - нету моих действий, то у меня сразу - нету выбора. Во накручено-то…!

- А чо там накрученого? - поинтересовался Жеррар, перегинаясь через спинку стула, боковым зрением ухватывая выражение лица Авэры. - В сопряжении с Порядком, у тебя, в моих делах - нет действий. Значит, мои дела - не это не твоё дело.

- Твои дела, итак, не моё дело, - ответил Дамби, хмурясь. - Но странно выходит, что если, как в примере с волком и капканом, в поле Порядка волка нету моих действий - то у меня нет выбора - только стоять и смотреть, прийдет охранник вызволить волка или волк покинет оболочку под зубами другого хищника.

- Так фразировка же из капризного диапазона взята, - напомнил ему Жеррар. - В нашем случае, я вот, к примеру, скажу - здесь нет моих действий. И мне всё понятно. Всё в Порядке - здесь действия других созданий написаны ярким светом. А в случае с волком, капризный еще и станет проклинать Порядок, что этот самый Порядок не прописал в поле волка действий этого капризного прохожего, не дал прохожему спасти волка. И что ему, прохожему, придется смотреть на волка в капкане.

- Перепроекция себя на волка.

- Именно! Капризный будет мучиться, страдать, накручивая себя, и затем плюнет, развернется и уйдет, говоря, что раз Порядок вот так прописал действия, то ему, Порядку, за `это и отвечать.

- А-а-а... так значит у капризного таки есть выбор, - ответил Сип. - Уйти.

- Но как уйдет капризный?

- Капризно! - расхохотался Могул и сел на пол.

И тут до Жеррара дошло, он повернулся к Авэре и спросил её:

- А как ты поступила в той ситуации?

Она улыбнулась ему и сердце Жеррара отозвалось, мягко озвучивая яркий такт - который слышали все в аудитории. Чувства не скроешь. Могул внимательно наблюдал за Жерраром, как он выберет себя чувствовать, прекрасно слыша, что не только Авэра, но и каждый в зале, слышит, какие именно чувства рождаются у него к этому созданию в странном сером пальто с нашивками, которое выглядит как девушка и пахнет Древнейшим Космосом.

- Я просмотрела есть ли мои действия в поле порядка охранника. Их там не оказалось. Тогда я присела рядом с волком и стала петь ему. И сидела до тех пор, когда хищник пришел разорвать волка.

- Но ведь такого действия поле Порядка волка не было? - спросил Сип. - То, что ты села и пела ему.

- Я спросила Порядок могу ли я петь для волка и услышала клетками тела радость Порядка.

- А если бы это было нарушением равновесия, `что бы ты услышала?

- Диссонанс и шумы, от которых хочется поморщиться - и меня бы обдало мягкой волной электричества с контура Закона.

- И ты бы ушла?

- Да. Это же Дух в теле! Разум плоти, разум формы и Дух в этой компании. Их, как минимум трое. Дальше, мне перечислять грандиозное построение архитектуры Сфер? - спросила Авэра. - Ты разве представляешь, что Великие Духи Природы бросили Духа в форме Волка, оставили его, выбросили, как ненужную игрушку, которая надоела - на растерзание?

- Нет! - ответил Сип.

- Тогда в чем же твой вопрос?

- Как уметь смотреть на такое?

- На какое “такое”? - заржал Жеррар.

Авэра посмотрела на него и перевела взор на Сипа. Могул за всем этим внимательно наблюдал.

- Момент, когда другое создание в капкане, а тебе недопустимо совершить действие, которое изменит положение вещей для этого создания.

- А давай я приведу пример на тебе? Можно?

Сип кивнул.

- Ты, волк. Ты бредешь и, как Дух, ты знаешь, что через пять минут ты попадешь в капкан. И ты идешь в капкан, потому что ведаешь расклад. Когда ты начнешь издавать зов к охраннику, зов к духам Природы - это пробудит чувства в охраннике, это пробудит чувства в тех, кто в городах живет, но внутри склонен слышать волков. Это пробудит чувства у тех, кто заснул и боится Истины. И пока ты в капкане и зовешь, источая сигнал - многие пробуждаются. И теперь скажи мне, что ты сделаешь, если я попробую тебя освободить из капкана?

Сип понял.

- Скажи это вслух, - попросил Жеррар.

- Я зарычу и даже укушу тебя, не подпуская близко, чтобы ты не мешала мне делать то, для чего я здесь.

- Именно!

- Но если это такой период, когда на слое, пока еще нет инферно-зоны - для чего мне попадать в капкан?

- Ты как Дух - ведаешь.

- Не для чего. Я обойду… кап… - понял Сип и закивал. - Капкан не поставят. Если нет инферно-зоны, в данный период, на слое, значит и не будет того, кто капкан поставит.

Авэра улыбнулась так нежно, что Жеррар ощутил, как слезы подкатывают к ресницам. Он испытал удивление и радость. Удивление от того, что излучение нежности вызвало в его организме такой отзыв - слезы. Почему слезы? - спросил он себя и этот вопрос услышали все в зале.

Жеррар понимал это и повернулся к Авэре, показывая ей себя, как он есть: и радость, и удивление и трепет из глубин поднимающийся, будто лесной ветер. Авэра смотрела на Жеррара таким сочетанием в глазах, что слова подобрать будет очень сложно. И радость, и трепет, и созвучие его сигналу Сути, но все эти характеристики на основе тембра Древнейшего Космоса.

Она встала с места и подошла к Жеррару, наклонилась к нему, взяла руками его лицо в ладони и поцеловав в щеку. Яркое сияние объяло их, аромат невиданных прежде цветов, диковинных зверей и новых миров - заполнил аудиторию. Теперь, слезы проявились не только у Жеррара.

И каждый спрашивал себя: почему слезы?

И сквозь яркое Сияние студенты услышали хриплый голос Заккари:

- Это как ливень, когда грозовые облака разряжаются. Небо вовсе не плачет - оно сверкает каплями дождя.

^_^ {завершение первой книги}