Основная часть

Англо-шотландские баллады обладают рядом традиционных особенностей композиции и стиля, выделяющих их среди других поэтических жанров:

1. Сюжетность. Проблема баллады как жанра является одной из самых сложных и спорных в кругу вопросов о литературных жанрах. Баллада представляет собой короткую народную песню повествовательного содержания. Именно сюжетность является тем особенном признаком, который выделяет балладу из числа других поэтических жанров. Источниками сюжетов баллад были христианские легенды, рыцарские романы, античные мифы и произведения греческих и римских авторов в средневековом пересказе, так называемые “вечные” или “бродячие” сюжеты, а также подлинные исторические события, стилизованные на основе готовых песенных схем. Старошотландская баллада «Правдивый Томас» является народной. Это значит, что источником сюжета здесь выступает старинная легенда и нельзя со стопроцентной уверенностью утверждать о подлинности событий, разворачивающихся в балладе, даже не принимая во внимание безусловно нереальные, сказочные события.

Изначально развитие балладных сюжетов шло по двум основным направлениям: чрезвычайно продуктивными оказались сюжеты героико-исторического жанра; параллельно им интенсивно развивались сюжеты, связанные с любовной тематикой. В действительности резкой грани между этими двумя группами не было. Героические и любовные сюжеты часто переплетались между собой в рамках одной баллады, вбирали в себя сказочные фольклорные мотивы, трактовались порой в комическом ключе, приобретали какие-то специфические черты, связанные с местом зарождения или бытования той или иной баллады, однако за пределы двух названных сюжетно–тематических групп народные английские и шотландские баллады никогда не выходили.

Но не только исторические события лежат в основе сюжетов таких баллад. Старинные народные песни не просто дополняют скупые факты истории сведениями о событиях, неизвестных хроникам, а дают яркое представление о человеческих отношениях, о том, как мыслили и говорили, что переживали и чувствовали далекие предки современных англичан и шотландцев. Из истории читатели прежде всего узнают, что делали люди, а из баллад – какими они были. Непосредственно познакомившись с помощью баллад с образом жизни, нравами и обычаями давно ушедших поколений, мы можем лучше понять сочинения летописцев. Баллада «Правдивый Томас»не даёт нам обширных фактов о жизни в XIII веке, прочитав её мы не увидим полную картину жизни в Шотландии в тот период, но некоторые намёки все же присутствуют. Примерами тому могут служить такие строфы: « я с ним на рынке не купец…»: что говорит об уже развитой системе торгово-рыночных отношений, «им красна кровь колени моет: какая в мире пролилась»: бесконечный военные действия, смутное время в средневековой Шотландии.

2. Драматизм. Большинство баллад имеет зловещий колорит и кончается роковым исходом. Драматизм ситуации и диалогов, лирическая возбужденность достигают здесь большого напряжения. Чувства мести, ревности и любви бушуют в сердцах действующих лиц; кровь льется потоками; безумства, преступления, убийства столь же часты, как и лирические взлеты величайшей, всецело захватывающей любви. В данной балладе также действие заканчивается роковым исходом («и на семь лет пропал и след, покинул свет Правдивый Томас»). В этом случае автор имеет в виду тот факт, что Томас перешёл на службу к Царице Фей, но это действительно роковой исход действия – поворот судьбы, отрезавший путь обратно, в прошлую жизнь.

3. Наличие сверхъестественного, нереального, сказочного. В представлении большинства людей баллада - это почти что синоним чертовщины: сверхъестественные события громоздятся здесь одно на другое, гробы срываются с цепей, привидения снуют по замкам, леса и поляны населены лешими и феями, воды кишат русалками. Представления эти, навеянные романтической литературной балладой, не вполне соответствуют действительному содержанию баллады народной. Из известных в настоящее время более 300 английских и шотландских народных баллад едва ли в 50 - то есть примерно в каждой шестой - встречаются сверхъестественные события. Объяснить это довольно трудно, если учесть, что средневековое сознание было буквально пронизано верой в чудеса и принимало существование эльфов, чертей, домовых и леших как самоочевидный элемент повседневности. Но «Правдивый Томас» относится к их числу. В балладе на каждом шагу встречаются сказочные моменты, Томас сталкивается со сверхъестественным:

1)«Зовут меня Царица Фей…»: феи – сказочные персонажи;

2)«Цветёт там папороть в урочье…»: папоротник на самом деле не цветёт, это мифический цветок, из которого приготавливается волшебное зелье в славянской мифологии. По поверьям, папоротник цветёт лишь один миг, в ночь накануне Ивана Купалы (с 6 на 7 июля); сорвать цветок очень трудно, тем более что черти при этом всячески препятствуют и запугивают.

3) «Ах, то дорога в царство Фей, Туда нам ехать нынче ночью»: царство Фей – сказочное место, нереальное, существующее в другом пространстве.

4)« Обронишь слово в Царстве Фей – домой дороги не отыщешь»: своеобразное проклятие, форма которого свойственна героям-злодеям из сказок. В реальном мире такую угрозу сложно претворить в жизнь.

5) «Подходит с яблоком-наливом: «Прими-ка плату за труды – быть на язык тебе правдивым»: опять же налицо нереальность возможности осуществления этого проклятия в реальной жизни.

6) «Молчи, молчи, - она в ответ. – Чему велю, тому и сбыться»: естественно, что невозможно лишить другого человека речи, изъявив такое желание.

Мифологизм как мировоззрение сохраняется лишь в наиболее древних по происхождению балладах, а также в балладах, где в той или иной форме проступает их архаическая основа, В большинстве же " волшебных" баллад фантастические мотивы носят не мировоззренческий, а игровой характер, т. е. использованы как поэтический прием или в аллегорических целях.

Особенно часто волшебные мотивы используются как развернутая поэтическая метафора в сюжетах об испытании верности, мужества, благородства.

Все эти черты заметны в «Правдивом Томасе». Можно предположить, что здесь присутствуют аллегорические цели повествования: возможно, Царица Фей символизирует Мудрость или Справедливость, яблоко-налив символизирует здесь Правду.

4. Сосредоточенность на одном событии: часто трагическом и кровавом,

оказывающим огромное воздействие на эмоциональный мир слушателей и читателей. Это является стилистической чертой. Все остальные события имеют подчиненное, второстепенное значение. Они создают гнетущую и мрачную атмосферу, в которой читатели предчувствуют что-то недоброе и зловещее. Эти события и подводят к трагичному финалу баллады. Но не все баллады концентрируются на одном событии. Некоторые из них представляют собой ряд драматических сцен, последовательно сменяющих друг друга. Нередко в сюжете баллад можно выделить несколько значительных по своему эмоциональному воздействию эпизодов, это касается и анализируемой баллады. Здесь заметны несколько важных сцен: 1)встреча Томаса с Царицей Фей, круто изменившая его жизнь;

2)Уход Томаса в царство Фей.

Баллада драматична сама по себе, она полна напряженного действия и стремительно движется к развязке: Томас встречает деву-диво, уезжает с ней на коне, останавливается на миг на перепутье и попадает затем в страну фей, лишившись при этом в прямом смысле слова дара речи.

Но теме не менее весь сюжет баллады крутится вокруг одного события: уход Томаса в страну фей. Таким образом, сосредоточенность на одном событии, вокруг нескольких драматических вершин придает сюжету баллады особую напряженность, заставляя читателей с вниманием и волнением следить за развивающимся перед их глазами действием, за судьбой героев.

5. Фрагментарность. Сосредоточенность на определенном событии, на переломном моменте в судьбах страны и отдельных героев сочетается в балладе с фрагментарностью повествования. Подобная черта особенно характерна для ранних баллад и является одним из важнейших свойств устной поэзии.

В балладе всегда заключена какая-то неясность, что-то недосказанное или необъяснимое: неопределенность образов и туманность описываемых событий. Клочковатость повествования, строфы, налетающие одна на другую, как ряд видений, теснящиеся в воображении сказителя, едва успевающего их выразить в словах, - такова особенность многих старинных баллад.

Очень часто отсутствует вступление, баллада имеет резкое и неожиданное начало: «Проснулся Томас над рекой, а прозывать его Правдивым» (единственное сведение о главном герое).

В балладе могут и не встречаться подробные, точные описания местности, а нередко оказывается, что место действия не упоминается и не называется вообще, для читателя так и остается неясным, где и при каких обстоятельствах происходит их беседа. В данной балладе встречаются кое-какие описания местности («Проснулся Томас над рекой.. », «целует под зелёным дубом…», «кругом лежит пустынный край…», «въезжает дева в зелен-сад…». Но, естественно, этих скудных ремарок не хватает, чтобы увидеть целостную картину местности.

Вводные характеристики действующих лиц опущены. Персонажи, иногда даже не названные по именам, действуют без предупреждений: мы слышим чью-то речь, хотя не знаем, кто говорит; отвечает ему кто-то другой, столь же безымянный. О Томасе мы не знаем ничего, кроме того, что его прозывают Правдивым. О деве-диво нам известно то, что она является Царицей Фей, одета она в «рубашку зелен-шёлк», этими фактами описания исчерпываются.

Эта фрагментарность идет и дальше, распространяясь на все повествование в целом: действие ведется скачками од одной сцены к другой, без связующих пояснений, без постепенности развития и характеристики его промежуточных этапов, устремляясь к неминуемой развязке: и действительно, Томас просыпается, встречает деву-диво, они разговаривают, а вот они уже скачут на пути к царству Фей, недолгим позже Томасу предлагается подарок, плата за труды, и он сразу же отправляется на долгих семь лет на службу в нереальную страну. В балладе нет плавных переходов одного действия в другое, всё происходит пошагово, систематически, но, опуская промежуточные элементы этой системы, настолько, чтобы всё ещё можно было успеть проследить за сутью баллады.

Фрагментарность придает особый драматизм повествованию, создает эмоциональный напал стиха и одновременно открывает простор для широких и неопределенных возможностей лирического восприятия и истолкования слушателями сюжета и образов.

Суровость и сдержанность поэтической логики в балладном жанре, возможно, были также рассчитаны на воображение слушателей и впоследствии читателей, на их соучастие в процессе творчества. К этому же ведет отсутствие определенных и однозначных финалов, навязанных выводов. Старинная народная баллада, обращенная к чувствам, воображению и разуму, не нуждалась в назидательной концовке. Нравственное содержание, органично присущее балладе в целом, не требовало ни специально сформулированных сентенций, ни особых пояснений. Оно основывалось на безграничном доверии к моральным основам человеческой личности, способной самостоятельно различить добро и зло, обращалось к совести каждого человека. В анализируемой балладе нет концовки, «и на семь лет пропал и след, покинул свет Правдивый Томас» - это всё, что доводится знать читателю о судьбе Томаса. Ситуация с даром от Царицы Фей является назидательной, дидактической, она даёт читателю возможность самостоятельно решить, чью сторону вопроса о ценности правды и лжи в этом мире выбрать. Эта черта баллады является побуждением к размышлениям и конечному выбору личной жизненной позиции.

Фрагментарность баллады объясняется многими причинами, и прежде всего - плохим состоянием текстов. Известно, что в течение нескольких веков баллады существовали только в устной передаче. Они исполнялись людьми различных интересов, культурного уровня и одаренности. Отдельные строфы забывались, слова понимались иначе или заменялись другими, имена искажались или на их место подставлялись слова, обозначающие социальное положение героя, его профессию, должность и т. д. Звенья выпадали одно за другим, части одной баллады попадали в другую, и действие теряло свою логику,

Но есть и другие причины. Авторы часто рассказывали о совсем недавнем событии, может быть даже участникам его. Сочинять балладу для тех, кто ничего не знал о повествуемом, было бы бессмысленно. Поэт опускал то, что все знали, и останавливался на эпизодах, особенно поразивших участников или неизвестных большинству. Таким образом, первые слушатели баллады не замечали в ней никаких пробелов. Есть предположение, что Томас Лермонт сам рассказывал эту историю. Эта гипотеза может объяснить фрагментарность в данной балладе. Ему не нужны были лишние описания, ему не нужны были предисловия, потому что по логике вещей тогдашние слушатели и сами всё знали. Но количество времени существования этой легенды тоже, конечно, играют важную, возможно всё же, решающую роль в этом вопросе.

6. Диалог. Одна из самых замечательных особенностей балладного стиля, неразрывно связанная с фрагментарностью, - диалог, диалог, который может сразу вводить действие. Обычно он занимает большую часть баллады, как бы составляет ряд диалогических сцен и едва лишь перемежается несколькими повествовательными строками или строфами.

Иногда форма диалога полностью вытесняет повествование, и произведение строится по типу вопросно-ответной структуры. В диалоге раскрывается ситуация, сквозь речь персонажей воспринимается действие. Диалог выполняет функции описания и повествования. В случае баллады «Правдивый Томас» рассказ идёт как посредством диалога, так и рифмованным повествованием. Диалог начинается с момента знакомства Томаса с Царицей Фей: «Тебе молюсь, тебе дивлюсь, моя Небесная Царица!.. » В следующем диалоге Царица Фей приглашает Томаса поехать с ней в её царство: «Теперь поедешь ты со мной, со мной поедешь ты повсюду…». Далее следует монолог Царицы о трёх дорогах: «Сходи с коня, сходя с коня, клади головушку мне в ноги, передохни, я покажу три дивных дива, три дороги…» Последний диалог в данной балладе на тему неоднозначности дара Царицы Фей: «Прими-ка плату за труды – быть на язык тебе правдивым…». Именно посредством диалогов выражено действие в балладе.

7. Устойчивые стилистические приёмы. Баллада, уникальный жанр народного творчества, характеризуется единством стилистической системы, сохранившейся в течение столетий, и набором постоянных устойчивых изобразительных и выразительных средств, выработанных традицией.

Многие стилистические приемы баллады роднят ее с другими жанрами народной поэзии. Прежде всего, это постоянные эпитеты, которые облегчают импровизацию, столь характерную для устных жанров (и в данной балладе много эпитетов: алые уста, зелёный дуб, тесный путь, глухая ночь). Часто в балладах используются причастные обороты, которые перенимают функцию эпитетов, более точно выражая эмоциональный настрой. Для достижения более яркой образности в балладах иногда используются нетипичные, неожиданные атрибуты к существительным. Если на английском языке такие сочетания понятны и даже “прозрачны”, то при переводе они требуют расшифровки. Это своеобразная метафоризация стиха.

Говоря об эмоциональности, нужно сказать, что диалект северной Англии и Шотландии, на котором было написано много баллад, вызывал впечатление душевной простоты и трогательной наивности. Слова, произнесенные по-шотландски, вызывают более конкретные представления, чем те же слова, произнесенные по-английски. Слово children более отвлечено и менее живописно, чем слово bairnies, потому что bairnies означает только шотландских детей в их специфической обстановке, босых – и с особым ласковым к ним отношением. Если поставить “mother” вместо “minnie” или “three children” вместо “bairnies three”, то тотчас исчезает вся изобразительность баллады.

Ещё один троп, присущий также и жанру баллады – это метафора, скрытое образное сравнение:

1)«…конь летит стрелою…» (очень быстро);

2)«…Шелковы травы да лилеи? » (мягкие травы);

3)«…Им круть-вода колени моет…» (много воды, аж до колен достаёт);

4)«…А будто слышно: море воет» (шумит)

5)«…Кругом стоит глухая ночь» (время суток – ночь)

6)«…Им красна ночь колени моет» (эти слова описывают полегшие жизни, буквально смерти на сырой земле).

Среди экспрессивных средств также – архаичные единицы: прозывать, дева, диво, дивлюсь, молви, уста, к худу, нынче, землица, велю.

Устаревшая лексика действительно придает стилю баллады высокий поэтический тон, воспроизводит реальную историческую обстановку, украшает речь героев, характеризует их внутреннее состояние, настроение, внешние и личностные качества. Архаизмы в балладах использовались для передачи исторического колорита, “создания временной и пространственной отдаленности, настроения сказочного”

Для баллады как жанра устной народной поэзии характерны особенности синтаксических и грамматических конструкций. Весьма часты в них случаи ощущения какого-либо члена предложения (это явление называется эллипсисом. Эллипсис придает повествованию большой динамизм, создает стремительное развитие действия, а также придает балладе интонацию живой речи: «Молчи, молчи, - она в ответ (не хватает глагола «говорит»),

«Ах, нет, ах, нет, - она в ответ…»

Эмоциональность и экспрессивность могут быть переданы особым размещением слов – это нарушение обычного порядка следования членов предложения, в результате которого какой-нибудь элемент оказывается выделенным, обращая на себя внимание читателя.

Это нарушение установленного порядка слов называется инверсией; она придает предложению большую художественную выразительность, приподнятость, эмоциональность; интонация при этом подчеркивает смысловую выразительность выделенного инверсией слова: «Теперь поедешь ты со мной, со мной поедешь ты повсюду…».

Особую роль в балладе играют повторы, которые служат целям передачи определенного настроения и напряженности ситуации.

Повторы усиливают выразительность высказываний, придают балладе эмоциональности, экспрессивности, стилизации. В балладах также встречается и разновидность повтора – нарастающее повторение, получившее название “incremental repetition”. Такое повторение одних и тех же слов связывают отдельные строки и строфы и создает своеобразное усиление звучания и особую эмоциональность баллад. Примером в тексте служат такие строки: «…Уж белый конь летит стрелою. Вперёд, вперёд они спешат, а белый конь летит стрелою…», «…Им круть-вода колени моет. Ни месяца, ни солнца нет, а будто слышно: море воет. Кругом стоит глухая ночь. Им красна кровь колени моет…».

Повторы в балладах создают фольклорный колорит, песенную ритмичность, особую музыкальность, поэтому могут иногда звучать сродни припеву.