Ана Мария Морецон, Рикарду Линьярес, Мария Кармем Барбоза, Марсия Пратес 16 страница

– Бедная Жену! – Зели, наконец, снова обрела дар речи. – Тулио, неужели, это всё, правда?

– А какой смысл был Феррейринье врать?

– Раз это случилось два с половиной года назад, – рассудила Зели, – значит, Диего никак не мог пять лет назад умереть в Испании! Если только не было какой‑ нибудь ошибки в телеграмме… Тулио! Отыщи этого человека!

– Именно это я и собираюсь сделать. Найти Феррейринью и взять у него адрес Диего в Сан‑ Паулу. Я раскрою эту тайну, – с уверенностью сказал Тулио.

Мерседес целый день ходила по магазинам. У неё разбегались глаза. Бог знает, что бы она ещё накупила, если бы не потеряла сумочку. Нагруженная свёртками, коробками, она влетела в номер гостиницы и с порога выпалила:

– Мама! Я потеряла свою сумку. В ней всё было – и паспорт, и билеты на самолёт, и деньги. Всё.

Дона Женуина в ужасе уставилась на неё. Какой ужас! Как же теперь быть!

Аугусто попросил медсестру принести ему телефонный справочник. Разыскал номер телефона доны Эмилии – первое, что ему захотелось после того, как он пришёл в себя, – это увидеть Мерседес или хотя бы поговорить с ней. Он набрал номер.

– Будьте любезны, не могли бы вы передать Мерседес мою просьбу? – Аугусто говорил как можно вежливее. Эмилия не жаловала Мерседес, и он знал это.

– Мерседес уехала, голубчик! А я вам не секретарша записывать, – злорадно ответила Эмилия. И, не удержавшись, добавила: – Ишь ты, просьбу его передай!

– Не пойму, Мерседес, как же ты потеряла сумку? У тебя один ветер в голове! – сокрушалась дона Женуина. Она рылась в своей сумочке, что‑ то бормоча себе под нос:

– Мне тогда повезло. Я получила четыре с половиной… Всё положила в багаж, а теперь потеряла чемодан… Ведь говорила же мне бабушка: легче хорошо скроить, чем потом перешивать! Здесь совсем немного, Мерседес. Но, знаешь, – зёрнышко к зёрнышку… Послушай, как же нам теперь выбраться из этой гостиницы? – беспокоилась Женуина.

– Перестань! – прикрикнула на неё Мерседес. – Вот адрес адвоката, после обеда мы к нему пойдём. И получим свои деньги. А с ними мы хоть до конца жизни можем жить в этой гостинице – была бы только охота!

– Упаси меня Бог – променять мой дом на эту роскошную тюрьму! А особенно теперь, когда у меня новенькая ванная. Такая красивая, вся в кафеле, – вспомнив свой дом, Женуина повеселела. – Доченька, какая ты у меня хорошенькая. Как испанская куколка! Жаль, Диего тебя не увидит…

Мерседес и впрямь была очень хороша в новых нарядах.

– Из‑ за того, что потеряла свой чемодан, ты целый день ходишь в одном и том же. И вид у тебя ужасный, мне просто стыдно ходить рядом, – говорила Мерседес, сидя перед зеркалом и что‑ то делая со своим лицом.

– Может быть, мне подойдёт что‑ нибудь из тех вещей, которые ты себе купила? – робко заикнулась Женуина.

– Ничего не подойдёт, – даже не взглянув на мать, отрезала Мерседес.

– А тебе не кажется, что ты извела слишком много денег на все эти покупки, а, Мерседес? – опять заволновалась Женуина.

– Мама, да пойми же ты – мы стали миллионерами! А ты всё о каких‑ то мелочах думаешь! – назидательно сказала Мерседес и пошла переодеваться.

Женуина недоумевающе посмотрела ей вслед. Она не понимала, зачем дочке переодеваться – ведь на ней и так было всё новое.

Они пошли пешком – денег не было даже на такси. Женуина очень боялась заблудиться.

– Вот если бы Тулио был сейчас с нами, – вздохнула она. – Он так хорошо ориентируется! Он ведь авиаинженером работал. Всё лётчикам объясняя. Он и по звёздам всё понимает! А тому, кто в звёздной карте разбирается, разобраться на земле – раз плюнуть!

– Забудь ты, наконец, о сеньоре Тулио, мама! Обо всех забудь! – с досадой сказала Мерседес. – Сейчас поговорим с адвокатом, всё уладим. А когда получим наши деньги, я больше и близко не захочу увидеть никого из нашего квартала!

– Не плюй в колодец, дочка! Это скверно. – Женуину расстроили слова дочери.

– Скверно быть нищим, мама. А вот здесь – совсем другая жизнь. Посмотри на людей. Как они одеты! Какие элегантные! Повсюду хорошо пахнет. И улицы такие чистые. Даже полицейские – как на показе мод.

– Зели бы понравилось, да? Она ведь следит за модой, – поддержала разговор Женуина.

Но Мерседес бросила на неё гневный взгляд – опять за старое!

– Боже мой! Как здесь холодно! Да ещё сапоги жмут… Мерседес, я уже мозоль на пятке набила, – пожаловалась дона Женуина.

– Обещаю тебе, что пешком мы идём в последний раз. Когда мы снова приедем в Европу, у подъезда гостиницы нас будет ждать личный автомобиль с шофёром. – Мерседес ни капельки не сомневалась в том, что всё так и будет.

Узнав, что сын попал в аварию, доктор Конрадо бросил дела в Сан‑ Паулу и прилетел домой. Приехав в госпиталь, он нашёл Аугусто уже вне опасности. Доктор Конрадо предложил сыну привезти их домашнего врача. Но Аугусто отказался, сказав, что частные врачи ему теперь не по карману. Единственное, чего удалось добиться доктору Конрадо, – это обещания сына хотя бы на время переехать домой, когда его отпустят из госпиталя. Аугусто ещё не мог двигаться, и ему был нужен элементарный уход.

Доктор Конрадо несколько раз пытался убедить сына оставить опасную работу таксиста. Оба они понимали, что это – завуалированная просьба вернуться домой. Но Аугусто не соглашался – он хотел сам строить свою жизнь. Во время очередного такого разговора их и застала Лаис. Она ничего не знала об аварии – была за городом по делам Буби. Услышав от свекрови, что Аугусто лежит наверху в своей комнате с серьёзными переломами, она бросилась к сыну.

– Конрадо, неужели даже теперь ты не дашь сыну ни минуты покоя?! – укоризненно спросила она мужа. – Аугусто, как ты, сынок?

– Лаис, а где ты, собственно, была, пока твой сын лежал в больнице? – Доктор Конрадо сам был озадачен своим вопросом.

Доктор Конрадо и дона Лаис спустились в гостиную. Лаис сказала, что мальчику нужно отдохнуть, и увела мужа.

– Конрадо, – нарушила молчание Лаис, – Аугусто был прав. Теперь ты начнёшь контролировать все мои шаги. Не волнуйся, я завтра же заеду к тебе в офис и подпишу все бумаги. И не будем начинать всё сначала!

– Хорошо, – с облегчением вздохнул доктор Конрадо, – извини меня. Всё это очень меня расстроило. И авария, и упорное желание Аугусто быть таксистом, да ещё ты куда‑ то пропала… Конечно, ты не должна передо мною отчитываться.

– Дорогой, – с нежностью сказала Лаис, – дело не в том, должна я отчитываться или нет. Я поехала, чтобы помочь одному другу – он работает тренером у нас в клубе. Что в этом особенного?

– Всё нормально, – улыбнулся Конрадо. – Самое важное – медицинская помощь мальчику оказана, он уже дома. Ты меня обнимешь? Обними! Прости меня. Мне показалось, что я тебе сильно надоел.

– Я тоже разнервничалась, – примирительно сказала Лаис. – Эта авария, целый день за рулём. Извини, я была к тебе невнимательна.

– Давай забудем обо всём, хотя бы на один вечер. Я хочу, чтобы эта ночь принадлежала, только нам двоим.

ГЛАВА 21

Тулио пил у доны Зели кофе – лучший кофе, как он всегда говорил, в квартале, – и рассказывал ей, что ему удалось узнать.

– Феррейринья уже умер. Один тип из бильярдной дал мне его адрес. Теперь вся надежда на его мать. Она ведь тоже знала Диего, – докладывал он неутешительные итоги своих поисков. – Она живёт в доме для престарелых в Жакарепагуа.

– Завтра после обеда я свободна, мы можем пойти туда вместе, – предложила дона Зели.

– Не знаю, стоит ли, Зели? – вдруг засомневался Тулио. – Жену, наверное, уже встретилась с испанским адвокатом и получила наследство Диего. А я здесь ломаю голову, и ты со мной теряешь время… Ни к чему всё это! Скорее всего, я ошибся. Диего, наверное, всё‑ таки умер, а я никак не хочу в это поверить.

Вагнер решил, что ему пора объясниться с Изабелой и объявить, наконец, об их помолвке. Он был уверен, что теперь Изабела будет покладистее, ведь она знает, что её позорная тайна известна Вагнеру. И вряд ли захочет, чтобы эту тайну узнал кто‑ нибудь ещё. Вагнер начал свою игру и проигрывать не собирался. Беспокоило его и другое – последние события показали, что его карьера в опасности. А что если этому маменькиному сынку Аугусто надоедят его забавы с такси и он вернётся – сначала домой, а потом и в агентство? И тогда – прощай, карьера! Видано ли это – шеф отменил все свои встречи с директорами фирм, едва лишь узнал, что его мальчик попал в аварию, и примчался из Сан‑ Паулу.

Вагнер купил кольцо для будущей невесты – кольцо было красивое и дорогое. Окупится – цинично подумал он, когда расплачивался.

Придя к Соуто Майя, он не застал Изабелу дома. Патрисия сидела в гостиной и писала шпаргалки по химии. Он решил подождать – может быть, ему удастся выведать у Патрисии ещё какие‑ нибудь тайны Изабелы. Рассказав девочке несколько забавных случаев из своей школьной жизни, Вагнер стал задавать ей наводящие вопросы. Тайны сестры? Патрисия не знала никаких тайн Изабелы. Но Вагнер был так мил с ней, так позабавил её своими смешными историями, что Патрисии захотелось сделать ему приятное. Она не знает, тайна ли это, но у Изабелы в комнате стоит большая деревянная шкатулка, к которой запрещено, кому бы то, ни было, прикасаться.

Изабела вошла с вопросом, как Аугусто, где он. Патрисия, молча, показала наверх. Изабела уже знала, что брат попал в аварию, – ей сказали в клубе. Так и не взглянув на Вагнера, она направилась к лестнице.

Наконец дона Женуина и Мерседес нашли контору адвоката. Женуина с облегчением опустилась в предложенное ей кресло. Она приготовилась слушать. Адвокат был внимателен и приветлив. Женуине это понравилось. Мерседес нервничала – ей хотелось скорее приступить к делу.

– Сеньор, вы знали моего Диего? – с надеждой спросила Женуина.

– Нет, я не знал сеньора Диего. Вы привезли все документы, которые я просил? Свидетельство о рождении?

– Да, все документы у меня. Доктор Сармиенто, будьте добры, мне хотелось бы знать, сколько мне оставил отец? – Мерседес больше не могла сдерживать себя.

– Я понимаю ваше нетерпение, – улыбнулся адвокат. – У вашего мужа, – обратился он к Женуине, – была собственность в Валенсии, Сарагосе и Малаге. Кроме того, у него был солидный счёт в банке.

– Всё это – у Диего? ‑ недоверчиво спросила Женуина.

– Сеньор Диего был богатым человеком. Состояние он нажил в Бразилии, вероятно, уже после развода с вами. У него было дело в Минас‑ Жерайс, – адвокат заглянул в бумаги. – И ещё в Сан‑ Паулу. Потом он вернулся в Испанию, и все деньги вложил в землю. Вот его свидетельство о браке. Женился он в 1965 году в Рио‑ де‑ Жанейро. Вы привезли свидетельства о рождении и о браке?

– Я – нет, а вот Мерседес, привезла. Ну, я после того, как узнала, что Диего… У меня голова, совсем кругом пошла. Я ни о чём уж думать не могла. – Женуине захотелось всё рассказать этому человеку.

Но он продолжал задавать вопросы:

В свидетельстве о рождении сеньора Диего Миранды сказано, что он родился в Сарагосе в пятнадцать часов тридцать семь минут 18‑ го ноября 1943 года.

– Да вы что! Погодите! В ноябре? В каком ноябре? Он родился 18‑ го декабря, – запротестовала Женуина. – Я помню, потому что день рождения у него был прямо перед Рождеством. У нас в доме шёл праздник за праздником. Как же я крутилась! Диего обожал праздники. А я – по две недели совсем без сна.

– Мама, ну пожалуйста! Это не имеет отношения к делу, – остановила Мерседес мать. – Сеньор, по‑ видимому, здесь в числах какая‑ то ошибка.

– Да нет же! Тулио всегда говорил, что Диего – Стрелец. – Женуина не слышала дочь. – Стрелец – это лошадка такая смешная. У него ещё стрела есть. Он вверх целится… А у вас 18 ноября? Да нет же! Я отлично помню – декабря! Да и как же мне не помнить!

– Я не совсем понимаю, – адвокат сличал документы, – по моим бумагам, сеньор Диего Миранда был сыном сеньора Хуана Франсиско Миранды и доны Карлотты Миранды.

– Карлотты? Ту гадюку звали не Карлотта! – вскинулась Женуина. – Ту гадюку звали Монтелонга! Ну и гадина! А вы – Карлотта! Карлотта – это человеческое ими. Нет, у вас неправильно написано.

– По‑ видимому… Просто невероятно – полное совпадение – полное совпадение имени, фамилии. Вполне возможно, что здесь ошибка, вы правы.

– Нет, нет, сеньор, прошу вас, проверьте ещё раз! – забеспокоилась Мерседес. – Посмотрите хорошенько! Здесь не может быть ошибки. Мы ведь из Бразилия приехали. Я приехала за наследством отца.

– Мне очень жаль, но произошла досадная ошибка, – адвокат виновато улыбнулся. – Сожалею. Мне очень неприятно.

– Вы сожалеете? Вам жаль? Да вы же самую лучшую новость в моей жизни мне говорите! – воскликнула Женуина. – О чём тут жалеть, молодой человек? Мерседес! Ты слышишь – твой отец не умер!

– Нет, нет! Не может этого быть. Как же это могло случиться? – На глазах Мерседес рушились все её надежды.

– Сеньорита, как ни трудно в это поверить, но, возможно, произошло совпадение. Речь шла об омониме.

– Мерседес! Это был Омоним! Омоним умер, а не Диего! Мой Диего жив! Мерседес, ты слышишь? Он жив! Милый мой! Я знала, что он не уйдёт, так от меня, не попрощавшись… Как же я рада! – Дона Женуина чувствовала себя самым счастливым человеком на свете.

Вечером, когда заканчивался рабочий день, жители квартала обычно выходили на улицу – обсудить дела, подышать воздухом, посудачить. Главной темой разговоров сейчас была дона Женуина – как она там, в этой далёкой Испании.

– Не думаю, что Мерседес всё‑ таки отсюда уедет после того, как деньги получит, – задумчиво сказала Эрме.

Дона Зели вздохнула:

– Жену‑ то, я уверена, останется, а вот Мерседес с Родриго – только их и видели!

Эмилия, поджав губы, скептически смотрела на своих наивных соседок:

– Мерседес? Да она и близко сюда не подойдёт, если вообще вернётся в Бразилию. Она принцессой прикидывалась, даже когда у неё и маковой росинки во рту не бывало. А уж теперь‑ то!

Никто из собеседниц не возражал ей – они знали, что Эмилию не переспоришь.

– Родриго женится на Флавии? – переменила тему Эрме.

– Посмотрите‑ ка, новый жилец! – доне Зели не хотелось обсуждать дела Флавии.

К одному из домов подъехала машина с вещами. Грузчик начал разгружать, ему помогал молодой человек.

– Снял дом Алваренги. Два дня, как договорился, – и уже переезжает! Что это ему приспичило? – Эмилия с воодушевлением делилась новостями с соседками. Как всегда, она была в курсе дела. – Говорят, он холостяк. Квартал у нас – как одна семья. Если только этот парень будет хулиганить, я ему покажу! Выставлю его отсюда в два счёта!

Аугусто сидел в кресле в пустой комнате – больше в ней не было никакой мебели. Он был ещё не совсем здоров после аварии. Но ему не терпелось переехать сюда. Попозже он, может быть, зайдёт к Тулио – узнать, нет ли каких вестей от доны Женуины и Мерседес. Ему очень хотелось, чтобы Мерседес поскорее вернулась. Он даже не знал, что можно так тосковать по кому‑ либо. Аугусто почему‑ то был уверен, что, когда она вернётся, всё будет хорошо, всё наладится.

В дверь постучали. Аугусто никого не ждал, но не удивился – он уже знал, что в этом квартале нравы очень простые. В комнату вошёл симпатичный, как показалось Аугусто, молодой человек. Выяснилось, что он принёс Аугусто кофе и печенье.

– Вы только что поселились здесь. Никого не знаете. Вот я и решил – может быть, вам что‑ нибудь нужно. Я живу рядом. Кстати, меня зовут Лоуренсо.

Они пожали друг другу руки.

Лоуренсо снабдил Аугусто всеми необходимыми сведениями. И тот знал теперь, что напротив его дома – пансион доны Эмилии и сеньора Урбано, где можно пообедать, купить импортную аппаратуру, что Лоуренсо – технический дизайнер и ещё немного рисует, и есть у него младший брат Ким…

Лоуренсо спешил на работу, и они распрощались, пообещав, навещать друг друга.

Мерседес запретила доне Женуине идти с ней в бразильское консульство – оставила её в гостинице, опасаясь, что мать влезет в разговор и всё опять испортит. Впрочем, и она сама не очень‑ то многого добилась, хотя ей никто и не мешал. В консульстве сказали, что позаботятся о билетах на самолёт и паспортах. Но денег не дали. И теперь Мерседес ломала голову, как заплатить за гостиницу. Кто бы знал, как ей вообще не хочется возвращаться в их мрачный квартал! Дона Женуина, узнав, что денег не будет, опять запричитала, что надо было ехать в пансион, рекомендованный Тулио. Если бы Мерседес её послушалась… Если бы, если бы! Если бы она знала, она не выбросила бы, адрес этого чёртова Дугласа, пасынка доны Китерии, думала Мерседес, роясь в своей сумке. Дона Женуина заинтересовалась, что это так упорно ищет дочь, просто всю сумочку наизнанку вывернула. И положила перед Мерседес смятую бумажку с адресом. Она подобрала её, выброшенную Мерседес, с мостовой ‑ хотела бросить в урну, но вот, слава Богу, забыла это сделать.

– Он не очень‑ то был вежлив. Но, в конце концов, пообещал принять меня, – рассказывала Мерседес матери. Она только что дозвонилась до пасынка доны Китерии: – Так что я сейчас же поеду к нему. А ты останешься здесь – могут позвонить из консульства. Сиди и жди звонка.

– Что ты, доченька, – заволновалась Женуина. – Как же я отпущу тебя – одну к незнакомому мужчине…

– Мама, делай так, как я говорю!

Дона Женуина вздохнула – с Мерседес бесполезно спорить, всё равно сделает по‑ своему.

– Мерседес, – робко сказала она, – мне нужно позвонить домой. Мне так хочется обрадовать Родриго – сказать, что отец жив.

– У тебя ещё будет время сообщить эту радость. – Мерседес начинала злиться.

Приказав ещё раз матери сидеть в номере, она ушла.

Муж доны Китерии с трудом понимал, что говорит ему сын, – на телефонной линии были помехи. Но ещё больше ему мешала слышать жена. Кики теребила мужа за рукав:

– Спроси Дугласа, говорил ли он с Мерседес, получила ли она наследство.

– Да помолчи же ты, – взмолился Жордан. – Ты же мешаешь мне говорить. Да нет, ничего, Дуглас. Просто тут Кигерия. Она хочет узнать… Послушай, сынок, так тоже нельзя. Надо быть терпимее. Не понимаю, почему ты не можешь оказать эту маленькую услугу? Ну ладно, ладно. Не будем об этом. До завтра, сынок.

Китерия вопросительно смотрела на мужа.

– Сказал, что занят и не может служить экскурсоводом у продавщицы третьесортного магазина, – вздохнул он, понимая, чем рискует.

Возмущённая речь доны Китерии длилась не менее получаса. Муж даже не пытался перебивать её – он знал, что нет сейчас таких сил, которые могли бы заставить замолчать его Кики.

– Значит, так и сказал этот бакалавр ерундовых наук – третьесортного магазина, – Китерия в упор смотрела на мужа. – Скажи, зачем эта контора в Барселоне, если твой любезный сынок так и не смог ничего добиться? Жить пять лет в Европе, иметь там своё дело и ничего не добиться! Сколько бразильцев за гораздо меньший срок сумели получить там всё! Вспомни хотя бы того, ну, у которого был потрясающий роман с принцессой Стефанией из Монако. Или ту манекенщицу, тоже бразильянку, которая вышла замуж за барона. Я терпеть не могу футбол, но вспомни этого игрока… Тьфу ты, чёрт, как его зовут! Фалкона, кажется, он сейчас – король в Риме. Так почему же этот идиот, твой сынок, не может стать в этой своей Барселоне хотя бы принцем?! Нет, никто в этом доме не понимает меня…

Тулио сидел в баре с Урбано и делился с ним своими сомнениями:

– Не знаю, но у меня предчувствие, что там не всё в порядке.

– Я заметил, что твои предчувствия обычно сбываются, – согласно закивал головой Урбано. – Но тихо, пришёл Родриго. Может, ему пока не стоит знать – зачем волновать парня…

Родриго попросил подать ему кофе и бутерброд – он явно был чем‑ то расстроен. Аугусто, в одиночестве сидевший в углу бара, подошёл к его столику – может быть, удастся что‑ нибудь узнать о Мерседес.

– Разрешите? Вы меня не знаете, но я знаком с вашей матерью и сестрой. Они сейчас путешествуют?

– Да, они в Испании, поехали в Барселону за наследством отца…

– Лоуренсо говорил, что вы ищите работу, – осторожно сказал Аугусто. Он боялся обидеть ненароком этого, по‑ видимому, очень славного парня.

– Да, – вздохнул Родриго, – ищу. Я тут выиграл один конкурс на лучший рекламный текст. Захотелось попробовать свои силы в этом деле. Я ведь учусь на факультете теле‑ и радиокоммуникаций, мне нужна стажировка. Вот я и обратился в агентство Соуто Майя. Я разговаривал с руководителем творческого отдела Вагнером Алкантарой. Ну и тип, доложу я вам, этот Вагнер. Слышали бы вы, как он разговаривает…

– Может быть, он испугался конкурента. Вы выиграли конкурс. Он понял, что вы талантливее, способнее его. Борьба за место под солнцем. Дело обычное, – Аугусто пытался приободрить Родриго.

– Может быть. Но, не у президента же, компании, мне проситься на работу! Правда, говорят, что помощник президента Леандро – очень хороший, чуткий человек. Может, стоит обратиться к нему? – размышлял вслух явно воспрявший духом Родриго.

– Конечно, поговорите с ним, – убеждал его Аугусто. – Что вы потеряете? Попытка – не пытка.

Дона Женуина бродила по номеру гостиницы среди разбросанных вещей, ворча себе под нос:

– Ну и свалка. – Её беспокоило, что из‑ за шума пылесоса, которым орудовала горничная, она не услышит телефонного звонка, но стеснялась попросить эту важную барышню с белой наколкой на голове выключить этот проклятый агрегат.

Звонок, и она схватила телефонную трубку. Слава Богу, услыхала, а то Мерседес – пропусти она звонок из этого консульства – устроила бы ей такой нагоняй! Спрашивали сеньору Миранду. Женуина была вся внимание. Однако звонок был не из консульства, а от дежурной снизу, из вестибюля гостиницы.

– Я и есть Миранда, Женуина. Кто ждёт? Сеньор Саренто? Он уже внизу? Только это будет не скоро. Потому что я не поеду на этом вашем лифте. – Дона Женуина начала объяснять причину своей возможной задержки. – Я уже один раз ехала на нём. Меня так укачало, что до сих пор звон в ушах стоит. Я теперь по лестнице хожу. Я спущусь, но только… – Женуина вдруг обнаружила, что её никто не слушает – внизу положили трубку.

Внизу её действительно терпеливо ждал адвокат Сармиенто. Дона Женуина просто расплылась в улыбке – так приятно было ей видеть этого прекрасного человека. Ведь он доставил ей такую радость – сообщил, что Диего жив!

– Извините, сеньор Саренто. – Женуина собиралась рассказать ему, почему она задержалась. Всё из‑ за этого проклятого лифта!

– Сармиенто, – вежливо поправил её адвокат.

– Очень приятно. А я – Женуина, – она протянула руку.

– Сеньора, вы произвели на меня такое большое впечатление! Понимаете, я давно занимаюсь делами о наследстве. Знаете, очень часто мои клиенты начинают воевать друг с другом из‑ за самых ничтожных сумм, иногда чуть ли не у гроба покойного. А вы – мне кажется, что вы довольно стеснены в средствах, – приехав издалека, с другого континента, в надежде на наследство, вдруг узнаёте, что остались ни с чем и при этом не огорчаетесь, а, наоборот, радуетесь! Радуетесь, что ваш муж, которого вы так давно не видели, жив. Вы знаете, ваша дочь права – в какой‑ то степени я виновен в ошибке, которая произошла. Конечно, ошибка моя не была преднамеренна, но вышло так, что я невольно обманул вас, ваши надежды. Я хотел бы как‑ то загладить свою вину, хоть в какой‑ то мере компенсировать ваши затраты на поездку сюда. Дона Женуина, прошу вас, позвольте мне это сделать, не отказывайтесь. Я хочу, чтобы вы до возвращения в Бразилию жили здесь без забот, – закончил адвокат свою длинную речь.

– Сеньор… – Женуина запнулась и подумала, что ей никогда не выговорить правильно фамилию этого хорошего человека, – адвокат, о чём вы говорите! Ведь здесь от вас я услышала, что Диего не умер! Чтобы услышать такую прекрасную весть, ничего не пожалеешь! Никакое путешествие не покажется длинным и обременительным. Большое спасибо вам!

– Да, чуть не забыл, – он протянул Женуине дамскую сумочку. – Это, видимо, вашей дочери. Её нашли в кафе и передали в администрацию отеля.

Аугусто попросил помощника отца, Леандро, встретиться с ним. Он не знал, как начать разговор. Ведь он вынужден будет просить Леандро сохранить их встречу втайне. Удобно ли втягивать этого милого, доброго человека в свои дела? Не поставил ли он его в неловкое положение? Но Леандро сам заговорил о проблемах Аугусто:

– Я думал, что ты ещё в больнице. Конечно, в твоём возрасте всё быстро заживает. Хотя выглядишь ты пока не лучшим образом. Доктор Конрадо очень беспокоится о тебе. Он огорчён, что ты изменил своему призванию. Водишь такси… Знаешь, Аугусто, твой отец легко выходит из себя и теряет голову. Но вообще‑ то он действительно очень переживает из‑ за вашей ссоры. Да ты ведь, наверное, не об этом хотел поговорить со мной? Так что у тебя?

– С отцом мы помиримся, Леандро. У меня к тебе просьба. Я хочу, чтобы ты сделал мне одно одолжение. Но не хочу, чтобы кто‑ нибудь узнал, что я обращался к тебе с этой просьбой. Извини меня за столь длинное вступление. Ты помнишь того парня, который победил в конкурсе на лучшую рекламу осеннего Рио? Его зовут Родриго Миранда…

Дуглас пулей вылетел из своего офиса. Задержись он на минуту, и встреча с этой ужасной особой, продавщицей из магазина Кики, была бы неминуема. Какое нахальство со стороны этой Китерии – вечно давать ему какие‑ то поручения!

Выйдя из подъезда, Дуглас вздохнул полной грудью – слава Богу, удалось убежать, а завтра он уже будет на пути в Бразилию! Он оглянулся вокруг – никак не мог привыкнуть к красоте этой улицы, одной из самых фешенебельных в Барселоне. Взять, к примеру, дом, в котором помещается его контора, – выстроен по проекту самого Гауди, знаменитейшего испанского архитектора!

Его внимание привлекла хорошенькая девушка, расспрашивающая о чём‑ то привратника его конторы. Девушка, – премиленькая, как отметил Дуглас, – говорила на забавной смеси испанского с португальским. Может, из Бразилии? Тогда есть предлог познакомиться!

– Могу ли я чем‑ нибудь помочь, сеньорита? – учтиво обратился он к девушке. – Вы из Бразилии? Да? Я тоже бразилец.

– Действительно, мир тесен. – Мерседес повернулась к Дугласу. – Я должна была встретиться ещё с одним бразильцем. Вы случайно не знаете его? Дуглас Жордан.

– Я и есть Дуглас Жордан. А вы Мерседес из магазина доны Китерии? – Дуглас был сама любезность.

– Постойте, как же так? Вы назначили мне встречу в вашей конторе, а сами уходите? Почему? – заволновалась Мерседес.

Дуглас вздохнул:

– В самую последнюю минуту возникло очень срочное дело. Ладно, не буду врать. – Его улыбка стала ещё шире. – Действительно, я хотел удрать. Но теперь передумал. Первое, что я сделаю, – попрошу у тебя прощения. Ты знаешь, я очень искренний человек, терпеть не могу врать. Но, надеюсь, ты меня поймёшь. Я устал от приезжих земляков. Они отнимают массу времени. И потом – среди них попадаются такие зануды! Кто же знал, что Китерия пришлёт такую очаровательную сеньориту? И почему до сих пор не изобрели видеотелефон? Я бы назначил встречу в ту же минуту, как ты позвонила! – Он не давал Мерседес и слова вставить.

У неё отлегло от сердца. Дуглас был молодым, по‑ видимому, весёлым парнем, с которым, наверное, можно будет найти общий язык. Он обязательно поможет. А она уж постарается, чтобы помог. Кто бы знал, что у этой зануды Кики такой замечательный пасынок! Мерседес повеселела.

– Я тоже должна перед тобой извиниться, – великодушно сказала Мерседес. – Я была не очень‑ то вежлива. И, если честно говорить, не представляла, что ты такой. Ну, такой симпатичный. Я о тебе плохо подумала. Извини, но тоже пойми меня. У меня – масса проблем. Я нервничаю.

– Я думаю, что мы достаточно наизвинялись друг перед другом. Этих извинений нам хватит на много лет вперёд. Хватит об этом. Думаю, что у нас найдутся и более интересные темы для беседы. – Дуглас взял девушку под руку.

– Знаешь, Дуглас, ты вызываешь у меня такое доверие… Я, пожалуй, расскажу тебе о своих проблемах. – Мерседес не терпелось расставить точки над «и».

– Послушай, если у тебя нет серьёзных причин отказываться, то предлагаю пойти в одно очень симпатичное кафе. Уверен, тебе там понравится. Мы посидим, расслабимся, выпьем хересу. Ты когда‑ нибудь пила знаменитый испанский херес? И ты мне всё расскажешь. Я помогу тебе. Я не хочу, чтобы ты пропала в Барселоне одна со своими проблемами…

– Мне наверняка понравится это кафе. И у меня нет серьёзных причин не пойти туда, – Мерседес улыбнулась. Подумала и добавила: – С тобой.

Сеньор Сармиенто предложил доне Женуине показать Барселону. Такой красивый город, сказал он, будет жаль, если вы его совсем не увидите. Доне Женуине и самой хотелось посмотреть Барселону. Будет что рассказать друзьям! Но её одолевали сомнения – надо бы дождаться Мерседес. Что‑ то её долго нет, а придёт и не застанет Женуину – рассердится, будет волноваться. Да и потом – так хочется поскорее обрадовать её, ведь нашлась её сумочка с паспортами и билетами! И сеньор адвокат обещает помочь. Нет, надо пойти посмотреть этот город – вряд ли ей придётся побывать здесь ещё раз. Вот если только вернётся Диего. Хорошо бы вместе с ним объехать всю Испанию.

Они шли по красивой многолюдной улице.

– Здесь, конечно, всё не так, как у нас. Но я вижу, что жизнь повсюду одинакова, – говорила Женуина своему спутнику, глядя на спешащих прохожих, на многочисленных уличных торговцев. Она вздохнула: – Во всех концах света всё похоже. Конечно, здесь шикарнее, у нас всё попроще. Но я скучаю по своему кварталу. Люди здесь, мне кажется, не такие общительные, весёлые, как у нас. Нет, нет, вы не подумайте – мне здесь очень нравится. Только у нас даже торгуют веселее. Смотрите, люди проходят мимо и даже не взглянут на лотки с товарами. У нас продавец не торгует, он фейерверк устраивает. Вашим торговцам огня не хватает. Надо же уметь зазвать к себе покупателя. Нужно хоть колесом ходить, а только чтоб покупателю понравился твой товар. Тогда он его купит и тебя запомнит и придёт к тебе ещё раз. Хотите, покажу, как это у нас делается? – неожиданно предложила Женуина.