Источник публикации 3 страница

Определение N 73-КГ20-5-К8

Разрешение споров, возникающих в сфере финансовых услуг

7. Предъявление банком заявления о выдаче судебного приказа на взыскание всей суммы долга по договору займа (кредита) в связи с неисполнением заемщиком обязательства вносить ежемесячные платежи означает досрочное востребование кредитором суммы займа (кредита) с процентами в соответствии со ст. 811 ГК РФ, что изменяет срок исполнения обязательства заемщиком.

10 сентября 2019 г. банк обратился к Р. с иском о взыскании задолженности по договору кредита.

Судом установлено, что на основании заключенного 6 июля 2012 г. между банком и Р. в офертно-акцептной форме договора ответчик получил кредитную карту с лимитом 50 000 руб. на дату заключения договора.

Кредитная задолженность подлежала погашению ответчиком путем внесения ежемесячных минимальных платежей в размере 5% от размера задолженности не позднее 20 дней с даты формирования отчета и была зафиксирована в графике погашения.

Р. свои обязательства по возврату кредита и уплате процентов надлежащим образом не исполнила.

На основании заявления банка, поданного 4 сентября 2015 г., мировым судьей в тот же день выдан судебный приказ о взыскании всей суммы задолженности, в том числе о взыскании непросроченной задолженности.

Определением мирового судьи от 16 декабря 2015 г. указанный судебный приказ отменен.

При рассмотрении судом иска банка Р. заявила о пропуске банком срока исковой давности.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что, обратившись с заявлением о выдаче судебного приказа, банк фактически досрочно востребовал всю сумму кредита в соответствии с п. 2 ст. 811 ГК РФ, изменив тем самым срок исполнения кредитного обязательства. Учитывая, что судебный приказ отменен 16 декабря 2015 г., а с иском банк обратился только 10 сентября 2019 г., суд первой инстанции признал срок исковой давности пропущенным.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции указал, что при разрешении заявления ответчика о пропуске срока исковой давности надлежало исчислить указанный срок отдельно по каждому предусмотренному договором кредитной карты ежемесячному обязательному платежу за трехлетний период, предшествующий подаче иска, что судом первой инстанции сделано не было.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции, руководствуясь п. 38 постановления Пленума Верховного Суда от 19 июня 2012 г. N 13 " О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", направил дело для рассмотрения по существу в суд первой инстанции.

Кассационный суд общей юрисдикции с выводами суда апелляционной инстанции согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда признала апелляционное и кассационное определения вынесенными с нарушением норм действующего законодательства, отменила обжалуемые судебные постановления, направив дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 24 постановления Пленума Верховного Суда от 29 сентября 2015 г. N 43 " О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", по смыслу п. 1 ст. 200 ГК РФ течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т. п. ) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.

При исчислении сроков исковой давности по требованиям о взыскании просроченной задолженности по кредитному обязательству, предусматривающему исполнение в виде периодических платежей, суды применяют общий срок исковой давности (ст. 196 ГК РФ), который подлежит исчислению отдельно по каждому платежу со дня, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушении своего права (п. 3 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утвержденного Президиумом Верховного Суда 22 мая 2013 г. ).

Таким образом, срок исковой давности предъявления кредитором требования о возврате заемных денежных средств, погашение которых в соответствии с условиями договора осуществляется периодическими платежами, действительно исчисляется отдельно по каждому платежу с момента его просрочки.

Между тем в соответствии с п. 2 ст. 811 ГК РФ, если договором займа предусмотрено возвращение займа по частям (в рассрочку), то при нарушении заемщиком срока, установленного для возврата очередной части займа, займодавец вправе потребовать досрочного возврата всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами.

По смыслу приведенной нормы закона предъявление кредитором требования о досрочном возврате суммы займа (кредита) изменяет срок исполнения обязательства по возврату суммы долга (кредита).

Обращаясь 4 сентября 2015 г. к мировому судье за выдачей судебного приказа о взыскании с Р. задолженности по кредитной карте, банк, ссылаясь на положения п. 2 ст. 811 ГК РФ, потребовал досрочного возврата всей суммы кредита с причитающимися процентами, неустойками и комиссиями.

Тем самым обращение банка с заявлением о выдаче судебного приказа о взыскании всей суммы задолженности по договору кредитной карты привело к изменению срока исполнения кредитного обязательства, что не было учтено судами апелляционной и кассационной инстанций.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда признала вывод суда апелляционной инстанции о том, что срок исковой давности надлежит исчислять по каждому предусмотренному договором платежу с учетом трехлетнего периода, предшествовавшего подаче иска, неправомерным.

Определение N 66-КГ21-8-К8

Разрешение споров, связанных с управлением

многоквартирным домом

8. Установление управляющей компанией платы за оказываемые услуги без соответствующего решения общего собрания собственников помещений многоквартирного дома является незаконным.

Ч. обратился в суд с иском к управляющей компании о признании незаконными действий по начислению платы за отопление, содержание и ремонт нежилого помещения за период с 12 мая 2016 г. по 7 сентября 2016 г., о возложении обязанности произвести перерасчет, списать с лицевого счета предъявленную сумму за отопление, содержание и ремонт жилого помещения в размере 31 885, 01 руб. за период с 13 мая 2016 г. по 10 августа 2016 г., о признании действий ответчика по начислению платы за дополнительную услугу " Содержание земельного участка и элементов благоустройства" за период с 13 мая 2016 г. по 1 августа 2018 г. незаконными, об обязании сделать перерасчет, списать с лицевого счета предъявленную сумму за содержание земельного участка и элементов благоустройства в размере 31 580, 73 руб. за период с 13 мая 2016 г. по 1 августа 2018 г., взыскать штраф в размере 50% за отказ от добровольного удовлетворения исковых требований.

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что является собственником нежилого помещения в многоквартирном доме на основании решения суда от 30 марта 2016 г.

Ответчик является управляющей компанией указанного жилого дома. В соответствии с письмом от 26 января 2015 г. управляющая компания приступила к выполнению работ и услуг с 1 января 2015 г. По мнению истца, начисление платы за отопление, содержание и ремонт жилого помещения должно производиться начиная с 10 августа 2016 г. - даты государственной регистрации права в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, в связи с чем сумма в размере 31 885, 01 руб. за период с 13 мая 2016 г. по 10 августа 2016 г. начислена незаконно, истец также полагал, что ответчик с 13 мая 2016 г. по 1 августа 2018 г. незаконно производил начисление за содержание земельного участка и элементов благоустройства. Общего собрания собственников дома до 3 августа 2018 г., на котором был принят платеж за услугу " Содержание земельного участка и элементов благоустройства" в размере 7, 14 руб. /м2, не проводилось, в спорный период размер платы за содержание земельного участка и элементов благоустройства не устанавливался. В ответ на претензию Ч. ответчик ссылался на то, что общим собранием собственников от 3 июля 2018 г. принято решение об утверждении тарифа на оказание услуги " Содержание земельного участка и элементов благоустройства" в размере 7, 14 руб. /м2. Однако согласно протоколу данного собрания решения об утверждении тарифа " Содержание земельного участка и элементов благоустройства" в размере 7, 14 руб. /м2 не принято. Таким образом, сумма в размере 31 580, 73 руб. начислена ответчиком незаконно, что нарушает права истца как потребителя.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд исходил из того, что в силу п. 6 ч. 2 ст. 153 ЖК РФ, несмотря на отсутствие регистрации права собственности истца на нежилое помещение в установленном законом порядке до 10 августа 2016 г., это обстоятельство не является основанием для освобождения его от обязанности нести расходы по содержанию помещения и оплачивать оказываемые ему управляющей организацией услуги, при этом управляющая компания является лицом, ответственным за содержание общего имущества жилого комплекса, правомерно производила начисления за содержание общего имущества истцу, в том числе за оказание дополнительной услуги " Содержание земельного участка и элементов благоустройства", тарифы и перечень услуг управляющей компании истцом не оспаривались, доказательств того, что такие услуги ответчиком не оказывались, истцом суду не предъявлено, представленный Ч. протокол внеочередного общего собрания от 3 июля 2018 г., согласно которому решение об утверждении тарифа за содержание земельного участка и элементов благоустройства общим собранием не принято, суд не признал допустимым доказательством, поскольку копия протокола надлежащим образом не заверена, оригинал данного документа не представлен.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции и его правовым обоснованием.

Кассационный суд общей юрисдикции оставил судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда признала состоявшиеся по делу судебные постановления незаконными в связи со следующим.

Согласно ч. 2 ст. 162 ЖК РФ по договору управления многоквартирным домом одна сторона (управляющая организация) по заданию другой стороны (в данном случае - собственников помещений в многоквартирном доме) в течение согласованного срока за плату обязуется оказывать услуги и выполнять работы по надлежащему содержанию и ремонту общего имущества в таком доме.

В соответствии с ч. 2 ст. 154 ЖК РФ плата за жилое помещение и коммунальные услуги для собственника помещения в многоквартирном доме включает в себя:

1) плату за содержание и ремонт жилого помещения, включающую в себя плату за услуги и работы по управлению многоквартирным домом, содержанию, текущему и капитальному ремонту общего имущества в многоквартирном доме;

2) плату за коммунальные услуги.

В силу ч. 1 ст. 158 ЖК РФ собственник помещения в многоквартирном доме обязан нести расходы на содержание принадлежащего ему помещения, а также участвовать в расходах на содержание общего имущества в многоквартирном доме соразмерно своей доле в праве общей собственности на это имущество путем внесения платы за содержание жилого помещения, взносов на капитальный ремонт.

В соответствии с ч. 5 ст. 46 ЖК РФ решение общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме, принятое в установленном порядке, по вопросам, отнесенным к компетенции такого собрания, является обязательным для всех собственников помещений в многоквартирном доме, в том числе для тех собственников, которые не участвовали в голосовании.

Из вышеуказанных норм права следует, что основным (первоочередным) способом установления и изменения размера платы за содержание и ремонт помещения для собственников (всех ее составных частей) на законодательном уровне определено только волеизъявление собственников помещений в многоквартирном доме путем принятия решения об этом на общем собрании. Соблюдение подобной процедуры направлено на защиту прав и законных интересов таких лиц, а также пресечение со стороны управляющей организации в одностороннем порядке необоснованного, по своему собственному усмотрению, изменения платы.

При рассмотрении требований о признании действий ответчика по начислению платы за дополнительную услугу незаконными суд ссылался как на основание для начисления собственнику нежилого помещения данных расходов на решение внеочередного общего собрания собственников помещений от 3 июля 2018 г.

По данному делу юридически значимым и подлежащим установлению с учетом заявленных исковых требований и подлежащих применению норм материального права являлось выяснение следующих вопросов: принималось ли решение общего собрания собственников помещений по утверждению тарифа на содержание земельного участка и элементов благоустройства, какие тарифы применялись ответчиком при расчете платы за содержание и ремонт спорного помещения, а также за содержание земельного участка и элементов благоустройства, кем они утверждены, каковы основания их применения и правильно ли произведены расчеты.

Однако эти обстоятельства, от выяснения которых зависело правильное разрешение спора, суд в нарушение ч. 2 ст. 56 ГПК РФ не установил, не определил их в качестве юридически значимых для правильного разрешения спора, не включил их в предмет доказывания и, соответственно, не дал этим обстоятельствам правовой оценки.

Как усматривается из материалов дела, согласно копии протокола указанного собрания по вопросу об утверждении тарифа на содержание земельного участка и элементов благоустройства решение не принято, данный документ расположен в открытом доступе на сайте ответчика, управляющая компания при рассмотрении дела не оспаривала содержание копии документа.

Подпунктом " а" п. 28 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 2006 г. N 491 (далее - Правила), предусмотрено, что собственники помещений обязаны нести бремя расходов на содержание общего имущества соразмерно своим долям в праве общей собственности на это имущество путем внесения платы за содержание и ремонт жилого помещения в многоквартирном доме в случае управления многоквартирным домом управляющей организацией или непосредственно собственниками помещений.

Состав принадлежащего собственникам помещений в многоквартирном доме на праве общей долевой собственности общего имущества в многоквартирном доме определен в ч. 1 ст. 36 ЖК РФ и пп. 2, 5 - 7 Правил.

Согласно ч. 1 ст. 36 ЖК РФ собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежит на праве общей долевой собственности общее имущество в многоквартирном доме, в том числе земельный участок, на котором расположен данный дом, с элементами озеленения и благоустройства, иные предназначенные для обслуживания, эксплуатации и благоустройства данного дома и расположенные на указанном земельном участке объекты. Границы и размер земельного участка, на котором расположен многоквартирный дом, определяются в соответствии с требованиями земельного законодательства и законодательства о градостроительной деятельности (п. 4).

В соответствии с подп. " е" п. 2 Правил в состав общего имущества включается земельный участок, на котором расположен многоквартирный дом и границы которого определены на основании данных государственного кадастрового учета, с элементами озеленения и благоустройства.

В соответствии с п. 11 Правил содержание общего имущества в зависимости от состава, конструктивных особенностей, степени физического износа и технического состояния общего имущества, а также в зависимости от геодезических и природно-климатических условий расположения многоквартирного дома включает в себя в том числе уборку и санитарно-гигиеническую очистку помещений общего пользования, а также земельного участка, входящего в состав общего имущества; содержание и уход за элементами озеленения и благоустройства, а также иными предназначенными для обслуживания, эксплуатации и благоустройства этого многоквартирного дома объектами, расположенными на земельном участке, входящем в состав общего имущества (подп. " г" и " ж" ).

Пунктами 16 и 17 Правил определено, что при управлении многоквартирным домом посредством привлечения управляющей организации надлежащее содержание общего имущества многоквартирного дома обеспечивается собственниками путем заключения договора управления домом с такой организацией, определения на общем собрании перечня услуг и работ, условий их оказания и выполнения, а также размера финансирования.

С учетом того, что решение внеочередного общего собрания собственников помещений по утверждению тарифа на содержание земельного участка и элементов благоустройства не принималось, выделение ответчиком указанных расходов в отдельную статью, помимо статьи расходов на содержание и ремонт помещения, является незаконным.

Исходя из изложенного, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда отменила состоявшиеся по делу судебные постановления, дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определение N 5-КГ21-42-К2

Разрешение споров, возникающих в сфере социальных отношений

9. При рассмотрении заявления супруга об установлении факта нахождения на иждивении для назначения страховой пенсии по случаю потери кормильца суду следует учитывать, что помощь, оказываемая супругу, являющемуся инвалидом, другим супругом (его кормильцем) может выражаться как в денежной форме, так и в осуществлении необходимого супругу постоянного ухода за ним, связанного со значительными материальными затратами в целях поддержания жизнеобеспечения данного лица и удовлетворения его жизненных нужд и потребностей, не покрываемых за счет доходов самого инвалида и фактически возлагаемых на его кормильца.

Е. 27 марта 2019 г. обратилась в суд с заявлением об установлении факта нахождения ее в период с 24 июня 2017 г. по 25 июня 2018 г. на иждивении супруга С., умершего 25 июня 2018 г. В обоснование заявления Е. ссылалась на то, что она состояла в зарегистрированном браке с С. и проживала с ним совместно до его смерти. С июня 2017 года Е. установлена инвалидность II группы (инвалид по зрению), в связи с чем она является нетрудоспособной, получает страховую пенсию по инвалидности, размер которой является незначительным, не может полностью себя содержать, ей требуется особый уход, размера получаемой ею пенсии недостаточно для оплаты жилья, приобретения продуктов питания, средств первой необходимости, она находилась на иждивении супруга. Оказываемая С. помощь носила для нее постоянный характер и была основным источником средств к существованию. С. брал на себя всю заботу по уходу и содержанию Е.

Установление факта нахождения на иждивении супруга С. необходимо Е. для назначения и выплаты ей страховой пенсии по случаю потери кормильца в соответствии с нормами Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ " О страховых пенсиях".

Отказывая в удовлетворении заявления Е. об установлении факта нахождения ее на иждивении супруга С., суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Е. имела и имеет самостоятельный достаточный и постоянный доход, превышающий величину прожиточного минимума пенсионера в г. Москве, составлявший в 2017 году 11 561 руб., а в 2018 году - 11 816 руб. Сам по себе факт превышения дохода С. над доходом Е. не является достаточным основанием для установления факта нахождения Е. на иждивении ее супруга С.

Суд первой инстанции исходил из того, что Е. не представлено доказательств получения от супруга С. постоянной помощи, составляющей основную часть средств к ее существованию.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, дополнительно отметив, что Е. не представлено бесспорных доказательств, свидетельствующих о том, что она находилась на иждивении своего супруга.

Кассационный суд общей юрисдикции судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций оставил без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда признала выводы судебных инстанций основанными на неправильном толковании и применении норм материального и процессуального права, указав следующее.

Согласно ч. 1, п. 2 ч. 2 ст. 264, ст. 265 и 267 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций; суд рассматривает дела об установлении факта нахождения на иждивении; суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов; в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.

Из содержания приведенных положений процессуального закона следует, что одним из обязательных условий для установления факта, имеющего юридическое значение, является указание заявителем цели, для которой необходимо установить этот факт в судебном порядке, а именно зависят ли от установления данного факта возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав заявителя, заявителем также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения надлежащих документов, удостоверяющих этот факт, или невозможность восстановления утраченных документов.

В соответствии с ч. 1 ст. 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ " О страховых пенсиях" (далее также - Федеральный закон " О страховых пенсиях" ) право на страховую пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умершего кормильца, состоявшие на его иждивении (за исключением лиц, совершивших уголовно наказуемое деяние, повлекшее смерть кормильца и установленное в судебном порядке).

В ч. 2 ст. 10 Федерального закона " О страховых пенсиях" определен круг лиц, которые признаются нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца, в их числе родители и супруг умершего кормильца, если они достигли возраста 60 и 55 лет (соответственно мужчины и женщины) либо являются инвалидами (п. 3 ч. 2 ст. 10 Федерального закона " О страховых пенсиях"; норма приводится в редакции, действовавшей на момент смерти С. - 25 июня 2018 г. ).

Члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию (ч. 3 ст. 10 Федерального закона " О страховых пенсиях" ).

Частью 6 ст. 10 Федерального закона " О страховых пенсиях" предусмотрено, что нетрудоспособные члены семьи умершего кормильца, для которых его помощь была постоянным и основным источником средств к существованию, но которые сами получали какую-либо пенсию, имеют право перейти на страховую пенсию по случаю потери кормильца.

По смыслу изложенных норм Федерального закона " О страховых пенсиях" понятие " иждивение" предполагает как полное содержание члена семьи умершим кормильцем, так и получение от него помощи, являющейся для этого лица постоянным и основным, но не единственным источником средств к существованию, то есть не исключает наличие у члена семьи умершего кормильца какого-либо собственного дохода (получение пенсии и других выплат). Факт нахождения на иждивении либо получения существенной помощи от умершего кормильца членом его семьи может быть установлен в том числе в судебном порядке путем определения соотношения между объемом помощи, оказываемой умершим кормильцем, и его собственными доходами, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником средств к существованию нетрудоспособного члена семьи умершего кормильца.

Приведенные нормативные положения Федерального закона " О страховых пенсиях" об основаниях признания члена семьи находившимся на иждивении умершего кормильца судебными инстанциями применены неправильно.

Отказывая в удовлетворении заявления Е. об установлении факта нахождения ее в период с 24 июня 2017 г. по 25 июня 2018 г. на иждивении супруга С., суды первой и апелляционной инстанций, ошибочно истолковав понятие " иждивение", в нарушение норм Федерального закона " О страховых пенсиях" исходили лишь из того, что Е. в названный период имела самостоятельный достаточный и постоянный доход, превышающий величину прожиточного минимума пенсионера в г. Москве, а превышение дохода С. над доходом Е., по мнению судебных инстанций, не является достаточным основанием для установления факта нахождения Е. на иждивении ее супруга С.

Между тем Е. в заявлении об установлении факта нахождения на иждивении супруга С., пояснениях к этому заявлению ссылалась на то, что после того, как она в 2017 году получила инвалидность II группы по зрению (ослепла) и стала нетрудоспособной, ее супруг С. вел домашнее хозяйство и осуществлял за ней уход, оплату продуктов питания, коммунальных платежей, покупку лекарственных средств и средств первой необходимости, то есть оказывал супруге Е. помощь, являющуюся постоянным и основным источником средств к ее существованию, поскольку ее пенсии по инвалидности и других выплат было недостаточно для обеспечения жизненных потребностей.

В результате неправильного применения норм права, регулирующих спорные отношения, суды первой и апелляционной инстанций в нарушение положений ст. 56, 67, 196 ГПК РФ не дали надлежащей правовой оценки названным доводам Е. о том, что осуществление постоянного ухода за потерявшей зрение Е. было сопряжено для С. со значительными материальными затратами в целях удовлетворения ее жизненных нужд и потребностей, которые не покрывались за счет доходов самой Е.

Разрешая вопрос о том, находилась ли Е. на иждивении супруга С., суду надлежало выяснить, могла ли Е., будучи неработающим лицом, инвалидом II группы по зрению, при жизни супруга без его помощи обеспечивать себя всем необходимым (приобретение лекарственных средств, обеспечение специфического ухода, требуемого инвалиду по зрению, покупка одежды, продуктов питания, предметов первой необходимости, оплата коммунальных платежей, ведение домашнего хозяйства и т. п. ).

Эти обстоятельства, имеющие значение для дела, судами первой и апелляционной инстанций не устанавливались. Судами не принято во внимание, что сам по себе факт наличия у Е. собственного дохода - получение пенсии и других выплат - не означает, что помощь со стороны супруга С. не являлась для Е. основным источником средств к существованию.

Кассационный суд общей юрисдикции, проверяя по кассационной жалобе Е. законность решения суда первой инстанции и апелляционного определения суда апелляционной инстанции, допущенные ими нарушения норм материального и процессуального права не устранил, не учел правовую позицию Конституционного Суда, содержащуюся в постановлении от 22 апреля 2020 г. N 20-П " По делу о проверке конституционности части 3 статьи 17 Федерального закона " О страховых пенсиях" в связи с жалобой гражданки И. К. Дашковой", согласно которой помощь, оказываемая члену семьи, являющемуся инвалидом, его кормильцем, может выражаться не только непосредственно в денежной форме, но и в осуществлении необходимого этому члену семьи (инвалиду) постоянного ухода за ним, сопряженного со значительными материальными затратами в целях поддержания жизнеобеспечения данного лица и удовлетворения его специфических нужд и потребностей, не покрываемых за счет доходов самого инвалида и фактически возлагаемых на его кормильца.

С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда отменила состоявшиеся по делу судебные постановления, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определение N 5-КГ21-25-К2

10. Право на получение пенсии с применением районного коэффициента, в том числе в случае, если пенсия с применением такого коэффициента уже назначена и выплачивается пенсионеру, связано с его фактическим проживанием в районах или местностях, где установлен соответствующий районный коэффициент.

К. 7 июня 2019 г. обратился в суд с иском к Управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по Ханты-Мансийскому автономному округу - Югре (далее - УМВД России по Ханты-Мансийскому автономному округу - Югре) о признании незаконными решения о выплате пенсии за выслугу лет без районного коэффициента, требования о ежегодном представлении документов, действий по удержанию денежных средств из пенсии за выслугу лет, восстановлении районного коэффициента к пенсии за выслугу лет.

В обоснование заявленных требований К. указал, что с 10 апреля 2018 г. является получателем пенсии за выслугу лет по линии МВД России, пенсия была назначена ему с применением районного коэффициента 1, 5, установленного для Ханты-Мансийского автономного округа - Югры постановлением Правительства Российской Федерации от 30 декабря 2011 г. N 1237 " О размерах коэффициентов и процентных надбавок и порядке их применения для расчета денежного довольствия военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, и сотрудников некоторых федеральных органов исполнительной власти, проходящих военную службу (службу) в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, а также в других местностях с неблагоприятными климатическими или экологическими условиями, в том числе отдаленных местностях, высокогорных районах, пустынных и безводных местностях". Размер пенсии К. составил 35 229, 03 руб.