ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ 14 страница

Процесс жизни основывается на постоянном обмене энергетических и информационных элементов между организмом и его средой. Из этих элементов организм создает свою собственную уникальную структуру, которая определяет его индивидуальность и неповторимость. Когда все в ходе информационно-энергетического обмена подвергается изменению, структура в основном остается той же самой.

Сущностью структуры является определенный порядок. Структура противостоит энтропии, т. е. стремлению материи к неупорядоченному движению. Чем сильнее тенденция к такому противостоянию (отрицательная энтропия), тем более сложной становится структура. Структура живых существ значительно сложнее по сравнению со структурой объектов неживой природы и технического мира, а в свою очередь, решающим фактором эволюции в живой природе является усложнение ее структур, начиная от простейших и кончая человеком.

Специфическая структура определяет индивидуальность данной системы. Чем она сложнее, тем сильнее выражена индивидуальность и неповторимость данной системы. В неживом мире и мире техническом эти черты выражены лишь слабо и случайным образом. В живом мире они представляют уже постоянный атрибут и тем более выражены, чем выше уровень филогенетического развития. С наибольшей выраженностью они наблюдаются у человека. С точки зрения энергетического метаболизма человек не слишком отличается от других высших форм живого мира. Differentia specified(1), по-видимому, определяется информационным метаболизмом. С ним же связаны так же индивидуальность и неповторимость человеческой природы. Если сохранение определенного порядка (структуры) в энергетическом метаболизме не требует усилий, по крайней мере сознательных, и реализуется посредством сложных автоматизмов, то сохранение порядка в информационном метаболизме связано с постоянным усилием. Правда и здесь многие функции становятся автоматическими по мере их повторения и, следовательно, выполняются бессознательно (например, ходьба, речь, письмо), однако, каждая новая форма интеракции с окружением связана с усилием, необходимым для отбора информации, поступающей извне и изнутри организма (концентрация внимания) и правильным выбором соответствующей формы поведения из многих возможных (сознательный выбор - акт воли).

Нервная система человека обеспечивает необычайное по сравнению с миром животных богатство функциональных структур. Значительно большая часть из них, вероятно, создается без участия сознания. Известно, сколь важную роль в возникновении новых идей играют бессознательные процессы. Из них возникают образы сновидений. Они в значительной степени определяют модель нашего поведения. То, что достигает сознания, является лишь малой частью необычайно сложных процессов информационного метаболизма. В этих процессах интегративное усилие в значительной степени не является сознательным. Однако того, что доходит до сознания, вполне достаточно для того, чтобы отдавать себе отчет, сколько усилий требует поддержание порядка в хаосе противоречивых чувств, представлений, планов действия, способов видения окружающей действительности и самого себя. Сознательное интеграционное усилие, которое кристаллизуется в волевом акте, является, по-видимому, достаточным доказательством того, что противостояние энтропии является делом нелегким.

В субъективном отражении информационный метаболизм ощущается как напор впечатлений из внешнего и внутреннего миров, которые человек с большим или меньшим напряжением постоянно упорядочивает и благодаря которым переживания человека постоянно изменяют свою тематику и колорит. Но несмотря на эту изменчивость, сохраняются постоянство и индивидуальность человека. Его идентичность в этом непрерывном хаотичном фильме жизни сохраняется.

Три элемента структуры < Я>. При обсуждении структуры мира переживаний стоит обратить внимание на три ее основных элемента: на центральный пункт, т. е. < Я>, на границу, отделяющую внутренний мир от внешнего, и на специфический пространственно-временной порядок, соответственно которому организуются переживания. Принимая, что каждый феномен жизни связывается с переживанием или его субъективной стороной, следует полагать, что чувство собственного < Я> представляет собой наиболее первичное явление. В этом чувстве отражается противостояние окружающему миру и одновременно непрерывность индивидуальной жизни. Каждый живой организм сохраняет свою индивидуальность, т. е. свою специфическую организацию, противопоставляя ее окружению, предельным выражением которого является хаос (энтропия). Борьба за сохранение собственной организации длится всю жизнь, с чем и связано чувство непрерывности < Я>. Ощущение того, что < я чувствую>, < я живу>, < я действую>, является, по-видимому, наиболее первичной формой субъективного аспекта жизни. Разумеется, мы не знаем, в каких формах оно выражается у животных.

У человека < Я> - это центральный пункт его мира переживаний. Вокруг него группируются отдельные психические факты соответственно координатам времени и пространства. С < Я> связаны прошлое, настоящее и будущее время, а также пространственные измерения: вперед - назад, вверх - вниз, влево - вправо. Когда все вокруг человека и в нем самом изменяется, чувство, что < я есть Я> остается неизменным; идентичность человека сохраняется.

Граница. Подобно тому, как ядро клетки тесно связано морфологически и функционально с ее оболочкой, < Я> интегрально связано с границей, отделяющей внутренний мир от внешнего. < Я> является субъектом, который принимает то, что поступает извне и высылает то, что внутри, во внешний мир. Для того чтобы сложные жизненные процессы, в особенности процессы информационного метаболизма, стали переживанием, должно быть задействовано < Я>. В этом проявляется его интеграционная роль. Подобно тому, как клеточное ядро управляет жизненными процессами организма и его информационно-энергетическим обменом со средой, так < Я> играет роль центра, управляющего переживаниями человека. Многие виды активности организма не достигают сознания либо осуществляются на его периферии; эти процессы не являются переживаниями либо переживаются лишь в слабой степени; они не связаны с < Я> либо связаны лишь крайне слабо и отдаленно. К таковым относятся вегетативные функции и автоматизированные действия. Отсюда возникает впечатление их объективности - < не я их ощущаю и выполняю, но мое тело>.

От напора стимулов, подступающих из внешнего и внутреннего миров, нервная система защищается посредством механизмов фильтрации (барьеров). Таким образом выражается ее защитная и охраняющая роль, связанная с тем, что, так же как и кожа, она образуется из внешнего зародышевого лепестка (эктодермы). Мы охраняем также собственные переживания от любопытства окружающих, надевая маски, соответствующие его ожиданиям. Таким образом, возникает schisis (расщепление) между переживанием и его внешней экспрессией.

Пространственно-временная система иерархия ценностей. Аналогично тому, как субстанции, поглощаемые организмом, разбиваются в нем на простейшие элементы, из которых организм строит собственную структуру, стимулы, действующие на организм, редуцируются до простейшего сигнального элемента, т. е. нервного импульса. Роль нервной системы сводится к барьеру, в котором разнородная информация, поступающая из окружающего мира, а также изнутри организма, трансформируется в разнообразные функциональные пространственно-временные структуры нервных сигналов. Образ окружающего мира зависит, следовательно, от уровня как филогенетического, так и онтогенетического развития нервной системы; человек видит мир иначе, нежели животное, а взрослый - не так как ребенок. Еще неизвестно, в какой степени пространственно-временная структура нервных импульсов, т. е. информационного метаболизма, влияет на морфологическое формирование организма. Информационный метаболизм по мере филогенетического развития начинает доминировать над метаболизмом энергетическим.

В субъективном ощущении помимо пространственно-временной системы важную роль играет система ценностей. По всей вероятности, существует видовая иерархия ценностей, иерархия, обусловленная генетически уже в границах одного вида и, наконец, у человека, пожалуй, важнейшая иерархия, формирующаяся в течение жизни (онтогенетическая).

Основные симптомы шизофрении. Шизофрению справедливо называют < дельфийским оракулом> психиатрии. Очень много психиатров посвятило свою жизнь разгадке этой таинственной болезни, и многие из них под конец своей жизни отдавали себе отчет в том, что цели своей не достигли, что усилия их в большей мере оказались напрасными. До настоящего времени, пожалуй, наиболее верное понимание основных характеристик шизофрении мы находим у Е. Блейлера, который обозначил их посредством двух основных симптомов: аутизма и расщепления.

Патология границы аутизм. Проще всего описать указанные симптомы в связи с нарушениями структуры шизофренического мира. Аутизм - явление, противоположное информационному метаболизму. Человек избегает контактов с окружением, замыкается в себе, живет в своем собственном мире, сторонится людей, что, разумеется, ведет к ослаблению информационного обмена с окружением. У каждого человека случаются моменты такого избегания социальных контактов, например, если человек плохо себя чувствует в какой-то компании, желает сосредоточиться на какой-то проблеме, если утомлен и ищет уединенного места, чтобы отдохнуть т. п. Такое периодическое < дозирование> аутизма бывает даже необходимо, чтобы хотя бы переварить информационный материал, который непрерывно поставляется жизнью. Каждому, вероятно, полезна определенная доза созерцания.

В жизни больных шизофренией часто еще задолго до начала заболевания, обычно начиная с пубертатного периода, наблюдается постепенное возрастание аутистической установки. Эти люди с ранней молодости, а иногда с детства, чувствуют себя иными, чужими, непонимаемыми; у них наблюдается преимущественно боязливое отношение к своей среде, иногда бунтарское или дурашливое. Во всяком случае можно сказать, что с ранних лет жизни у них доминирует установка < от> окружения. Часто они бывают < идеальными> детьми, лучшими учениками, примером для других. Но под этим идеальным подчинением давлению окружения часто скрывается страх, отсутствие спонтанности, невозможность установления эмоционально-чувственных контактов с окружением и чувство одиночества и инаковости.

Описанный тип преморбидной < линии>, правда, не является правилом - шизофрения встречается также и у лиц с явно синтоническим профилем личности (доминирование установки < к> ) - тем не менее, однако, он достаточно типичен. Таким образом, можно предполагать, что уже до начала заболевания, стирается граница, отделяющая собственный мир от окружающего. Это не означает, что молодой человек становится менее впечатлительным; напротив, его впечатлительность усиливается, и на основе действия механизма порочного круга вследствие повышенной впечатлительности он замыкается в себе. Уменьшается его взаимодействие с окружением. Оно осуществляется механически, т. е. не ангажируя в полной мере его < я>. В результате молодой человек часто не делает и не чувствует того, что хотел бы делать и чувствовать, при этом видит себя как бы со стороны. Жизнь перестает быть для него переживанием и он постепенно утрачивает то, что Е. Минковский называет < le sentiment lu vecu> (чувство жизни).

Разрушение границы. Наконец, наступает критический момент вспышки психоза; его можно определить как повреждение границы. Закон информационного метаболизма сильнее аутистических тенденций. Когда отсутствует подлинный обмен с окружением, тогда создается обмен фиктивный. Будучи не в состоянии жить в реальном мире, человек начинает жить в мире бредовом. Подобное явление в определенной степени может иметь место в нормальных условиях. Когда человек оказывается в одиночестве, его мир заполняется фиктивными образами, ситуациями, людьми. Мы говорим, что человек предается грезам. Однако при этом он всегда отдает себе отчет в иллюзорности созданного им мира и может снова вернуться в реальность.

В сновидении, когда человек изолируется от реального мира, граница, отделяющая внутренний мир от окружающего, оказывается нарушенной; то, что происходит внутри, выбрасывается вовне. В отличие от грез сновидением невозможно управлять; оно не зависит от воли сновидца, и потому оно утрачивает характер фиктивности (ибо фикция является чем-то созданным, а значит искусственным), С другой стороны, в противоположность реальному миру в сновидении субъект не имеет никакого влияния на происходящее; сновидец - бессильный наблюдатель, а не действующий субъект. С реальным миром можно бороться, побеждать и быть побежденным, изменять его и самому подвергаться его воздействию, по отношению же к сновидению человек бессилен, он захвачен и одержим им.

Разрушение границы между внутренним и внешним миром в шизофреническом психозе более близко к тому, что имеет место в сновидении, нежели к тому, что происходит в грезах наяву. Больной оказывается захваченным новым психотическим миром психоза и не имеет на него влияния. Степень выраженности зависит от того, вспыхивает ли психоз остро или развивается постепенно. За исключением очень острых психотических состояний, сознание остается сохранным. В этом состоит основное различие между сновидением и психозом. Биоэлектрический ритм мозга соответствует состоянию бодрствования, а не сна.

Эмоционально-чувственная проекция. Подобно тому как в клетке с поврежденной оболочкой субстанции извне начинают проникать вовнутрь, а изнутри - вовне, так и у больного внутреннее содержание переходит вовне и становится реальным миром, и наоборот, внешний мир становится его собственным внутренним миром.

Легче всего границу, отделяющую внешний мир от внутреннего преодолевают чувства. В зависимости от эмоционально-чувственного состояния человек по-разному воспринимает окружающий мир и самого себя. Колорит не имеет резких границ между внутренним миром и миром внешним. Но у здорового человека почти всегда возможна коррекция образа реальности, принятие поправки к ошибке, связанной с эмоциональным состоянием.

Эмоционально-чувственная проекция основывается на том, что чувства, питаемые по отношению к какому-либо лицу, выбрасываются вовне и как бы приклеиваются к нему. Создатель этого понятия, 3. Фрейд, выразил это уравнением: < я ненавижу = он меня ненавидит>. Такого рода проекция достаточно типична для бредовых состояний и различного рода бредовых установок. Эти последние можно наблюдать как между отдельными людьми, так и между целыми группами столь часто, что трудно относить их к явной патологии.

В шизофрении чувства часто подвергаются генерализации; исчезает нормальная чувственная дифференциация. Вследствие этого питаемое в данную минуту чувство может как бы прилепиться к совершенно безразличному лицу, либо к человеку, не вполне заслуживающему его. У шизофреников конкретный образ деформируется под влиянием чувства. Он приобретает реальные черты, согласующиеся с эмоционально-чувственной установкой больного.

Под влиянием шизофренического эмоционального колорита рождаются как бы совершенно новые фигуры - крайне чудовищные либо крайне прекрасные. Эта полярность вытекает, вероятно, из того, что в предболезненном периоде бедность эмоционально-чувственных контактов с окружением явилась причиной недостаточного развития качественной и количественной дифференциации чувств, что обусловило сохранение гипертрофированных эмоционально-чувственных установок. Помимо того, подавление чувств способствует их аккумуляции. Поэтому социальное окружение больного шизофренией складывается из ангелов и дьяволов, людей необычайно прекрасных и необычайно безобразных, друзей и заклятых врагов и т. п. Социальный мир становится черно-белым.

Эмоционально-чувственная интроекция. Эмоционально-чувственные состояния могут иметь обратное направление - от окружения к больному. Чужие психические состояния как бы проникают во внутренний мир больного. Он может чувствовать, что некоторые лица из его социального окружения прямо-таки входят в него, что в течение минуты, а иногда и более длительного времени он перестает быть собой, а становится данным лицом (транзитивизм). Чаще, однако, наблюдается лишь вторжение чужого чувства.

Некоторая иррадиация чувств наблюдается также и при нормальных контактах между людьми; чувства, особенно сильные и с отрицательным знаком, легко переносятся с одного лица на другое. В шизофрении это явление бывает значительно более выраженным. При этом чужое чувство больной ощущает либо как собственное, либо как чужое. Во втором случае неприятно переживается чуждость эмоционально-чувственного состояния; часто больной защищается перед вторжением этого чужого чувства, но, как правило, безуспешно.

Бред и галлюцинации. Наиболее сильное впечатление на окружение обычно производит бред и галлюцинации больного. Факт, что больному < видится> и что он < заговаривается> чаще всего приводится в качестве доказательства психической болезни. Бредово-галлюцинаторный мир больного становится менее поразительным, если за его исходную точку принимать повреждение границы, отделяющей собственный мир от окружающего.

В случае чувств явление перехода изнутри вовне (проекция) и, наоборот, извне вовнутрь (интроекция) не слишком удивительно, поскольку и в границах нормы, хотя и в значительно более слабой степени, нежели при шизофрении, это явление также наблюдается. Зато в сенсорной картине мира (иллюзии и галлюцинации), а также в сфере мышления (бред) подобные явления оказываются более впечатляющими, ибо сенсорно-мыслительная картина мира создается в непрестанном взаимодействии с окружением. Активность обусловливает то, что окружающий мир приобретает черты реальности, оказывая сопротивление действию; человек навязывает ему свою форму действия и сам подвергается формированию со стороны окружения. Чувство реальности связано с активностью.

Аутистическая установка, часто наблюдаемая в преморбидном периоде больных шизофренией, уменьшает уровень активности, особенно спонтанной. В связи с этим уже до начала заболевания у этих людей можно наблюдать пониженное чувство реальности. Этим люди с психастеническим, шизоидным, интровертивным профилем личности отличаются от людей стенических, синтоников, экстравертов.

Вынужденная активность, которая часто наблюдается у будущих шизофреников (< идеальный ученик>, < вундеркинд> ), как представляется, не влияет на формирование чувства реальности; она осуществляется механическим способом; в ней не достает спонтанного отношения к окружению. Больные шизофренией, таким образом, в определенной мере предрасположены к развитию галлюцинаторно-бредовой картины мира.

Принимая во внимание необычайную силу чувств, типичную для начальной фазы шизофрении, можно допустить, что они играют главную роль в формировании нового, нереального образа мира. Если чувства создают его колорит, а мыслительный образ его форму, то можно допустить, что под влиянием необычайно яркого колорита возникает новая, нереальная форма.

Человеческий мир является прежде всего социальным миром, поэтому при шизофрении на первый план выступает социальная деформация. Люди, в отношении которых больной обычно с самых ранних лет испытывает чувство страха, приобретают пугающие черты: изменяют свои лица, они шпионят, плетут заговоры, осуждают, карают. Бред преследования и вербальные галлюцинации доминируют в картине болезни.

Обоняние в мире животных (по крайней мере у большинства из них) играет важную роль в основной ориентации (принятие установки < к> или < от> ). Обоняние определяет выбор: приближаться или бежать. Аналогичный выбор уже в момент контакта в том месте, где начинается поглощение окружающего мира. т. е. полости рта, осуществляется на основе вкусовых сигналов. Обонятельные и вкусовые галлюцинации по частоте распространенности при шизофрении занимают второе место. Обычно они являются выражением основной эмоционально-чувственной установки к окружению или к самому себе. При обонятельных галлюцинациях второй случай встречается чаще; больному кажется, что он издает какие-то неприятные запахи, которые ощущают окружающие. Реже необычный запах является предостережением больному о грозящей ему опасности либо признаком необычности ситуации, например в экстатических состояниях. В случае вкусовых галлюцинаций обычно дело касается предостережения об опасности; чаще всего они связываются с бредом отравления.

Сновидение можно было бы определить как физиологическую зрительную галлюцинацию. В психопатологии зрительные галлюцинации также чаще всего встречаются при нарушениях сознания. Такие нарушения случаются в острой фазе шизофрении, однако зрительные галлюцинации чаще являются выражением пониженного чувства реальности. В темноте все становится неопределенным, смещается к границе между реальностью и иллюзией.

Тактильные галлюцинации, болевые, а также ощущения, возникающие на поверхности тела при шизофрении, обычно бывают связаны с ощущением, что чуждые силы действуют на тело больного. Это связано с выраженным нарушением чувства реальности.

Галлюцинации, идущие изнутри тела, - нередкое явление при шизофрении. Чаще всего они бывают связаны с ипохондрическим бредом либо с чувством внешней угрозы (радары, космические лучи, специальные аппараты, действующие на больного).

Образ собственного тела, подобно образу окружающего мира, при шизофрении может претерпевать всевозможные трансформации. Поскольку возможности проверки правильности образа собственного тела меньше по сравнению с образом окружающего мира, при медленно развивающихся шизофренических процессах мы достаточно часто встречаемся с ипохондрическим бредом. Изменение восприятия внешнего мира, по всей вероятности, требует большей динамики болезненного процесса по сравнению с восприятием собственного тела.

Галлюцинации, шокирующе действующие на окружающих, а также и на самого больного в том случае, когда он отдает себе отчет в их патологическом характере, все еще остаются в психиатрии открытой проблемой. Известно, что они могут быть вызваны даже минимальными дозами некоторых препаратов, часто возникают в условиях депривации и легко появляются в состояниях помраченного сознания.

Во всяком случае, относительная легкость деформирования образа окружающей реальности свидетельствует о том, что наше восприятие не является таким надежным и устойчивым, как нам представляется в результате привыкания к определенной картине мира. Не следует забывать, что эта картина зависит от устройства нервной системы, что все стимулы, воздействующие на организм, трансформируются в нервные импульсы, а их своеобразное размещение в пространственно-временной сетке отражает то, что мы привыкли воспринимать как реальную действительность. Образ мира не является таким определенным, как нам кажется. В конце концов, современные открытия физики дают нам картину, значительно отличающуюся от того, что нам известно из непосредственно-чувственного опыта.

Еще более ненадежен мысленно формируемый образ как окружающего мира, так и собственной личности. Известно, сколь сильно он зависит от влияний среды, культурного наследия и т. п. Быть может, именно в силу неопределенности этого образа человек так склонен его защищать, а любые отклонения от общепринятой концепции действительности возбуждают в социальном окружении страх и агрессию.

Транзитивизм. Как при галлюцинациях, так и в случае бреда пересечение границы направлено от внутренней сферы во внешнюю. Обратное направление - от окружающего мира во внутреннюю сферу - также не редкий случай при шизофрении. Быть может, он только менее заметен, поскольку окружающий мир является чем-то общим для всех людей; его структуру нельзя безнаказанно нарушать, в то время, как внутренний мир является чем-то личным, и других людей не касается, что в нем происходит.

Классическим примером такого рода пересечения границы является транзитивизм. У больного возникает впечатление, что другое лицо (реальный человек, кто-то из близких, либо посторонний, либо воображаемый персонаж) входит в него. Больной на это время перестает быть самим собой и становится именно этим персонажем и обычно ведет себя соответствующим образом. Характер его переживаний уподобляется переживаниям этого другого лица. Причем происходит искусственная интеграция переживаний; если до этого переживания больного были хаотическими, в них царили бездействие и пустота, то с момента вторжения происходит упорядочение, соответствующее особенностям, характерным для образа, проникающего в психику больного.

Иногда случается, что в психику больного проникает не человек, но какое-нибудь животное и даже неодушевленный предмет. Больной, например, чувствует себя собакой, деревом, табуретом и т. п.

Описанное явление, при всей его необычности, в слабой степени выраженности может наблюдаться и у здоровых людей. Интернализация(1), т. е. принятие разного рода социально-культурных ценностей извне и постепенное присвоение их таким образом, что в конце концов они становятся своими собственными, тоже, по существу, основывается на пересечении границы между внутренним и внешним миром, только в этом случае данный процесс протекает постепенно, а при шизофрении - стремительно и бурно. В мистических состояниях наблюдается внезапное вторжение божества во внутренний мир человека. В большинстве религиозных систем соединение с божеством является конечной целью. Вождь иногда может увлечь за собой огромные массы людей. Его сторонники впитывают в себя его идеологию, а вместе с ней, по крайней мере частично, и его личность. Это облегчает им внутреннюю интеграцию; иметь искусственную упорядоченность внутреннего мира лучше, чем не иметь никакой.

1. Faibaim W. R. D. An object-relation theory of personality. New York; Basic, 1954.

Внезапное пересечение границы не является, следовательно, исключительным атрибутом шизофрении. В биологической модели это явление можно было бы сравнить с ситуацией, когда, например, ядерная субстанция, т. е. дезоксирибонуклеиновая кислота (ДНК) вируса проникает вовнутрь бактерии, и с этого момента бактерия перестает быть < самой собой>; ее метаболизмом управляет ДНК вируса, вторгнувшегося в ее внутреннее пространство.

Ding an sich. Граница, отделяющая окружающий мир от собственного, обеспечивает определенную интимность того, что происходит во внутреннем мире. Человек знает, что его собственный мир недоступен другим людям, иногда скрывает его от них, а иногда не умеет показать его кому-то из окружающих. Воспринимая внешний мир, человек отдает себе отчет в том, что люди. животные, растения и неодушевленные предметы скрывают свою внутреннюю сущность; то, что он видит, это всего лишь внешняя форма действительности. Стремление к познанию у человека направлено к выявлению этой внутренней сущности, кантовской < Ding an sich> - вещи в себе. Человек ощущает ее непознаваемость, и это его раздражает, побуждая к познавательному усилию. Даже ребенок потрошит куклу, чтобы посмотреть, что у нее внутри.

Описанные человеческие стремления реализуются в шизофрении благодаря прорыву границы между внутренним и внешним миром. Больной часто ощущает, что ему открылся подлинный образ действительности, что с нее спала маска видимости, что благодаря этому ему дано познать, как реальность выглядит на самом деле. Это впечатление обычно возникает внезапно; в момент бредового озарения открывается < вещь в себе>. Это открытие истины может относиться к окружающим людям (больной вдруг начинает видеть иные обличия своих родителей, сестер и братьев, жены, начальников, коллег и т. п. ), к окружающей действительности (больной открывает смысл мира и собственную в нем миссию). В острых формах шизофрении образ мира изменяется полностью: принимает иные формы и краски, становится раем или адом. Упомянутое открытие может относиться также к собственной личности больного, например, он начинает видеть себя совершенно по-иному, открывает истину о себе самом, смысл своей жизни, свою харизму.

Это может относиться к собственному телу, например, больному открывается его необычное строение и его необычные особенности, обнаруживается таинственная и страшная болезнь и т. п.

Психический автоматизм и чувство всемогущества. Зона интимности открывается перед больным; он убежден, что может, например, с легкостью читать чужие мысли, однако чаще это бывает направлено на самого себя: другие люди читают его мысли, он ничего не может скрыть; они наблюдают за ним, знают все его тайны и прегрешения.

Наиболее драматическим образом прорыв границы проявляется в том психическом акте, который требует наивысшего интеграционного усилия, то есть в волевом акте. И здесь также направленность влияний двусторонняя, однако, значительно более частым случаем является направление от внешнего мира к внутреннему. Больному представляется, что он утратил власть над самим собой, стал автоматом, что извне < они> управляют его мыслями, чувствами, словами и движениями (психический автоматизм Клерамбо - Кандинского)(1). Реже он сам оказывается способен читать чужие мысли, управлять ими, передавать приказы на расстоянии. Его власть относится не только к людям, но также и к животным, растениям и неодушевленным предметам. Он читает их мысли и управляет их поведением, может влиять на атмосферные явления: вызывать молнии, дожди, останавливать движение солнца. Ощущение власти обычно связано с настроением: при повышенном - легче управлять, при пониженном - быть управляемым. Поскольку при шизофрении преобладает скорее пониженное настроение, больной оказывается чаще управляемым, нежели управляет другими.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒