История Мародеров 17 страница

Комната тут же услужливо убрала книжные шкафы и предоставила просторную площадку для дуэли.

Они с Джеймсом принялись обмениваться самыми разнообразными заклятиями. Сначала по очереди – один защищался, другой нападал, и наоборот. Таким образом они отрабатывали и защитные чары, и атакующие. Под конец же решили устроить дуэль настоящую: нападать и защищаться одновременно. Остальные отошли подальше, чтобы не попасть под какое-нибудь срикошетившее заклинание, и приготовились болеть.

Зрелище получилось весьма впечатляющее. Вспышки заклятий замелькали с бешеной скоростью, так что у зрителей зарябило в глазах. Дуэлянты выставляли щиты, уклонялись, отпрыгивали, кружили по комнате, как в танце. Однако силы были равны, и ни один из них не мог достать другого. Ремус подумал, что настоящая проблема даже не в равенстве сил, а в том, что они слишком одинаково мыслят и могут предугадать следующий ход друг друга. Наконец, оба выдохлись и синхронно опустили палочки.

- Ничья! – объявил Ремус.

Сириус с Джеймсом улыбнулись. Почти все их соревнования именно так и заканчивались – либо ничьей, либо незначительным отрывом то одного, то другого.

- Я тоже хочу! – подпрыгнула Марлин.

В паре с Лиззи она продемонстрировала великолепное владение защитными чарами. А вот нападение у нее получалось не очень, и, быстро поняв, что с Лиззи ей не справиться, Марлин ушла в глухую оборону и продержалась так довольно долго.

- А ты здорово справляешься с защитой! – похвалила Лиззи свою противницу. – «Превосходно» тебе обеспечено.

Марлин довольно зарделась. Лиззи была одной из первых в ЗОТИ. К тому же она старше, и получить от нее комплимент было приятно.

Поединок Ремуса с Питером был далеко не такой зрелищный, как предыдущие. Поскольку Ремус по складу характера был не боец, хотя и прекрасно успевал по ЗОТИ, а Питер никогда не был особенно силен в учебе.

Глянув на изящные часики – подарок Ремуса на Рождество – Лиззи воскликнула:

- Ой, как поздно уже! Пора расходиться: скоро отбой.

- Я провожу тебя, - вызвался Ремус.

- Хм, Рем, а ты ничего не забыл? – вмешался Сириус.

- А что?

- А то, что нам нельзя сейчас ходить по одиночке.

- Да брось, в преддверии экзаменов всем не до того.

- Нет, Сириус прав, - подключился Джеймс. – Сделаем так: мы все вместе провожаем девчонок…

- Не поняла, - прервала его Марлин. – Что значит «провожаем девчонок»? Я разве не в одной с вами башне живу?

- Ну… понимаешь… у нас просто есть еще одно дело…

- И что это за дела у вас такие после отбоя? – прищурилась Марлин, а Лиззи согласно кивнула. Но тут же обреченно добавила: – Хотя кого я спрашиваю?

Парни усмехнулись, а Лиззи вдруг с улыбкой попросила:

- Взяли бы нас с собой хоть разок!

Все в шоке уставились на нее.

- Лиз, это ты вообще? – шутливо удивился Джеймс. – Ладно бы это Марлин сказала, но услышать такое от тебя…

- А что? Могу я иногда побыть несерьезной?

- Ваше дурное влияние, - усмехнулся Ремус и, наклонившись к Лиззи, заговорщицки прошептал ей: – На меня они тоже так действуют. Чувствую я, если так дело пойдет, от нашего с тобой благоразумия ничего не останется.

Дойдя до башни Равенкло, все остались в боковом коридоре, чтобы дать Ремусу попрощаться с Лиззи наедине. Проводив затем Марлин, Мародеры вернулись в Выручай-комнату, чтобы потренироваться в анимагии.

На этот раз их ждал первый крупный успех. Когда Джеймс на мгновение превратился в величественного благородного оленя, все замерли в восхищении. Но удержаться в анимагическом облике ему не удалось – он тут же превратился обратно.

- Получилось… - благоговейным шепотом произнес Джеймс и, посмотрев на друзей абсолютно круглыми глазами, уже почти закричал: – У меня получилось!

Ответом ему были радостные поздравления.

- А почему ты сразу превратился обратно? – спросил Ремус.

- Не знаю, - Джеймс тряхнул головой и нахмурился, пытаясь разобраться в своих ощущениях. – Очень трудно постоянно быть сконцентрированным на своем облике, а как только теряешь концентрацию, тут же превращаешься обратно.

- Наверное, это умение приходит постепенно, с опытом и привычкой, - сделал вывод Ремус. – А значит, чем больше практики, тем лучше.

Пару минут спустя подвиг Джеймса повторил Сириус, превратившись в громадного лохматого черного пса. И, как и Джеймс до него, тут же вернулся в человеческий облик.

- Нда, - протянул Сириус. – Концентрация – это проблема.

Джеймс неожиданно рассмеялся:

- Ну, точно – Грим. Тебя кто увидит, сердечный приступ обеспечен!

Ремус улыбнулся, Питер захихикал, а Сириус парировал:

- Сам-то – Рогач! – тут его глаза загорелись и он воскликнул: – Идея! Парни, нам надо придумать прозвища, соответствующие нашей второй сущности.

- А что, мысль! – согласился Джеймс. – Только сначала надо еще на Пита посмотреть.

После долгих мучений, под коллективным руководством, к собственному немалому изумлению, Питеру удалось превратиться в крупную серую крысу.

- Ну вот, - подвел итог Сириус. – На каникулах мы еще потренируемся…

- Нет! – резко возразил Ремус. – Ты забыл мое условие? Все опыты – только под моим присмотром!

Ремус был настроен весьма решительно, и Сириус неохотно согласился:

- Ладно, значит, отложим тренировки на следующий год. А теперь, что касается наших прозвищ…

После долгих обсуждений, смеха и споров Джеймса нарекли Сохатым, Сириуса – Бродягой, а Питера – Хвостом.

- А нашу пушистую проблему назовем Лунатиком, - заключил Джеймс.

Ремус только усмехнулся – как дети малые, честное слово.

- Итак, - торжественно объявил Джеймс, - господа Сохатый, Бродяга, Лунатик и Хвост…

- Представляют карту Мародеров, - подхватил Сириус.

- О-о-о, точно – карта!

- Так. Давайте карту отложим, - вмешался Ремус. – На сегодня уже хватит.

- Ре-е-ем! – в один голос простонали Джеймс и Сириус.

- И не надейтесь меня уговорить, - с улыбкой произнес Ремус. – Все, закругляемся.

- Эх, Лунатик! – вздохнул Джеймс, и Ремус вздрогнул от непривычного обращения.

***

Сдачу экзаменов отметили закидыванием слизеринцев бомбами-красилками, предварительно испробовав их на Миссис Норрис. На эту операцию, памятуя просьбу Лиззи, пригласили девчонок. К тому же бомбы были, строго говоря, собственностью Марлин. Последняя участвовала в побоище с особым азартом, приговаривая при этом: «Вот вам – грязнокровка! » Лиззи же больше наблюдала и смеялась, хотя пару бомб тоже запустила.

Поскольку веселье происходило на улице, им даже удалось избежать снятия баллов. И если слизеринцы с горем пополам краску с себя смыли, то Миссис Норрис долго еще красовалась в разноцветной шкурке, чем забавляла и учеников, и большую часть преподавателей.

Несмотря на все трагические события прошедшего года, каникулы начинались весело. С сожалением прощаясь на вокзале, четверо мальчишек и две девчонки обещали писать друг другу и, если получится, приезжать в гости.

Глава 26

Каникулы в родном доме Сириус начал с того, что повесил гриффиндорское знамя, предусмотрительно прихваченное из Хогвартса, над кроватью в своей спальне. А чтобы никто не вздумал его снять в отсутствие хозяина, Сириус прикрепил его заклятием вечного приклеивания, которое отменить мог только тот, кто наложил.

Мать, зашедшая однажды к нему в комнату и заметившая это нововведение, предсказуемо пришла в ярость, но сделать ничего не смогла.

Пару дней спустя после приезда небольшая коричневая сова принесла письмо от Марлин. Она сообщала, что едет с родителями во Францию, кое обстоятельство заставляло ее радоваться и грустить одновременно. Радоваться – потому что она давно хотела побывать в этой стране, грустить – потому что в связи с поездкой не удастся повидаться с друзьями. Сириуса традиционно оставили без письменных принадлежностей, и написать подруге ответ он не мог. Мог только порадоваться за нее.

Уже больше недели Сириус безвыходно сидел в своей комнате не потому, что его наказали, а потому, что общаться в этом доме ни с кем не хотелось. От нечего делать он обдумывал, что бы еще изменить в оформлении спальни, чтобы стало повеселее. Как раз, когда он стоял напротив знамени и, склонив голову, оценивающе рассматривал свою работу, прикидывая, не стоит ли немного его поднять, снизу раздался очень знакомый голос, который Сириус давно уже не слышал. Он сорвался с места и кинулся вниз, едва не налетев на мать и только чудом затормозив в считанных сантиметрах от нее. Вальбурга прожгла его гневным взглядом, но на этот раз никак не прокомментировала поведение старшего отпрыска, поскольку все ее раздражение было направлено на гостя – высокого темноволосого мужчину с теплой улыбкой и смеющимися серыми глазами.

- Дядя Альфард! – Сириус одарил гостя сияющей улыбкой, не бросившись его обнимать, только чтобы не получить очередное нарекание от матери в неподобающем аристократу поведении.

- Привет, племянник, - дядя ласково улыбнулся в ответ и продолжил прерванный разговор: – Ну так что, сестрица, ты пустишь меня в дом или так и будешь держать на пороге?

Вальбурга недовольно поджала тонкие губы и, молча развернувшись, направилась в гостиную.

- Думаю, это следует расценивать как приглашение, - тихонько сказал дядя Альфард и подмигнул Сириусу. Тот хихикнул.

Альфард – старший брат матери – был единственным родственником, помимо опальной кузины Андромеды, которого Сириус искренне любил и с кем мог общаться. Он всегда был не таким как все Блэки: белой вороной в черной семье, как и сам Сириус. Именно за эту непохожесть, за легкий характер и доброе сердце любил его племянник и терпеть не могли остальные родственники. Вальбурга же считала брата позором семьи и не выносила, когда при ней упоминали его имя. Естественно он был редким гостем в этом доме, и Сириус очень по нему скучал.

Когда они вошли в гостиную, Вальбурга, стоявшая у камина, скрестив руки на груди, встретила их холодным вопросом:

- Что тебе нужно?

- Не очень-то любезно ты встречаешь гостей, - добродушно ответил Альфард.

- Незваных гостей, - уточнила Вальбурга, сделав ударение на первом слове.

Альфард фыркнул и миролюбиво произнес:

- Ну и ладно. Я, в общем-то, и не рассчитывал на твое радушие. А что касается твоего вопроса, я пришел с просьбой – отпусти Сириуса погостить у меня пару недель.

При этих словах Сириус едва не подпрыгнул от радости, но сумел сохранить невозмутимый и равнодушный вид: нельзя показывать матери, как ему хочется поехать.

- С какой стати? – миссис Блэк пренебрежительно хмыкнула и иронично выгнула бровь.

- Да брось ты, Вальбурга. Нельзя же постоянно держать мальчика в четырех стенах. Взрослый ведь парень уже. Если хочешь, могу принести тебе страшную клятву, что с маглами он общаться не будет.

- Еще неизвестно, что хуже – маглы или твое общество, - пробормотала мать.

- Зато некому будет трепать тебе нервы, - парировал дядя.

Они долго еще спорили, в результате чуть не разругавшись в пух и прах. Сириус тихо-тихо стоял в стороне, изображая из себя предмет мебели, внимательно при этом прислушиваясь, ведь решалась судьба его каникул… по крайней мере их части.

Победил дядя Альфард. Мать уступила с явным недовольством.

- Но только не больше, чем две недели, - заключила она и холодно бросила, даже не взглянув на сына: – Сириус, иди собирайся.

Сириус бросил на дядю благодарно-счастливый взгляд и помчался в свою комнату, уже не скрывая радости.

В дом дяди отправились через камин, поскольку аппарировать Сириус еще не умел, а иные способы передвижения миссис Блэк считала недостойными истинного аристократа.

У дяди в гостях Сириус не был ни разу и, выйдя из камина, принялся с интересом оглядываться. Он оказался в не слишком большой, но уютной комнате, всю обстановку которой составляли небольшой круглый столик, пара кресел, диван и книжные шкафы. На окнах колыхались легкие полупрозрачные занавески. После тяжелых портьер блэковского особняка такие окна казались голыми.

- Нравится? – спросил дядя, выходя из камина вслед за Сириусом.

- Еще бы! – с энтузиазмом ответил он.

- В таком случае надеюсь, что позже ты проведешь у меня пару дней.

- Не понял, - Сириус изумленно посмотрел на Альфарда. – Разве вы с матерью договорились не на две недели?

- На две-то на две, - дядя хитро прищурился. – Но эти две недели ты проведешь не у меня…

- А где? – Сириус уже ничего не понимал.

- Одна наша родственница очень меня просила повлиять на мою сестру и вытащить тебя из дома, поскольку ее любимый сын очень без тебя скучает…

Дядя сделал многозначительную паузу, и Сириус наконец понял:

- Джеймс?! – получив от дяди кивок, он радостно подпрыгнул. – Йеху! Я поеду к Поттерам! Спасибо, дядя!

- Я знал, что ты обрадуешься, - Альфард добродушно усмехнулся. - Вы ведь очень дружны?

Сириус только молча кивнул. То, что Джеймс для него не просто друг, а практически брат… роднее брата, словами не объяснишь. Впрочем, дядя и сам все понял.

К Поттерам они переместились тоже с помощью камина. Правда, Сириус пытался уговорить дядю поехать на «Ночном рыцаре», но тот отмахнулся:

- Это без меня. Пожалей мои старые кости.

Миссис Поттер встретила их в уже знакомой гостиной уютного особняка. Когда она приветливо им улыбнулась, у Сириуса создалось впечатление, что именно сейчас он вернулся домой, а не в тот момент, когда приехал на площадь Гриммо. Искренне улыбнувшись в ответ, он поздоровался с хозяйкой и получил заверение в том, что его всегда рады здесь видеть.

- Что ж, Дорея, - произнес дядя Альфард, - оставляю племянника на твое попечение. Надеюсь, ты с ним справишься.

- Не пугай, Альфард! - рассмеялась она. - У меня свой такой же, так что опыт уже есть.

Как только дядя исчез в пламени камина, миссис Поттер позвала сына. Сверху послышался топот ног, и уже через пару секунд Сириус оказался в объятиях лучшего друга и почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. А если подумать, что впереди еще две недели этого счастья, и вовсе не верилось, что каникулы могут быть такими замечательными.

Целыми днями мальчишки исследовали окрестности. А исследовать там было что. Минутах в пятнадцати ходьбы от дома Поттеров начинался лес. Правда, не волшебный, как Запретный в Хогвартсе, а самый обычный, но это не умаляло его интерес для юных исследователей. Однажды они там даже чуть не заблудились. Домой вернулись поздно вечером – грязные, в порванной одежде, исцарапанные, едва держащиеся на ногах от усталости. Миссис Поттер долго охала, когда они в таком виде ввалились в дом. И устроила сыну нагоняй, который выражался в подзатыльнике и долгой прочувствованной речи о том, что он доведет ее когда-нибудь до инфаркта. Мистер Поттер выговор парням не устраивал, ограничившись суровым взгядом, но было заметно, что он едва сдерживает улыбку.

Годрикова Лощина сама по себе представляла немалый интерес, ведь здесь жило множество маглов, и можно было вплотную приняться за изучение их жизни. Как-то во время очередной такой вылазки Сириус вспомнил обещание, которое дядя Альфард дал его матери, и долго хохотал, представив ее реакцию, узнай она, чем он тут занимается.

Домой они возвращались, только проголодавшись. И никто не отчитывал их за опоздание, а у миссис Поттер всегда были готовы для них вкуснейшие блюда. Привыкший к жизни по этикету и строгому распорядку дня, Сириус очень удивлялся, что можно, оказывается, прийти поесть не когда положено, а когда проголодаешься.

На этот раз Сириуса поселили в комнате Джеймса, и по вечерам, уже забравшись в постели, они обсуждали планы на следующий день. А когда, вдоволь наговорившись, замолкали, Сириус еще долго лежал, глядя в звездный потолок, слушая размеренное дыхание заснувшего Джима и думая, что это самое счастливое лето в его жизни.

В свободное от исследовательских вылазок время мальчики занимались картой Хогвартса, которая по молчаливому соглашению хранилась у Джеймса. Еще в школе в конце года им удалось-таки добиться желаемого результата – карта стала показывала перемещения всех обитателей замка, благодаря найденному Ремусом заклинанию. Теперь же Джеймс и Сириус вносили в нее различные усовершенствования. Одно из них, предложенное Джеймсом, состояло в том, чтобы карта могла отвечать на прямо поставленный вопрос. Воспользовавшись заклинанием, которое Джим откопал в каком-то древнем трактате из библиотеки отца, они заложили в карту информацию, извлеченную из книги о тайнах Хогвартса, которую им давным-давно предоставила Выручай-комната. Таким образом, карта по желанию владельца выдавала подсказку – как найти и открыть тайные ходы. Мальчишки очень гордились своей идеей. С такой картой не только не попадешься блюстителям порядка, но и всегда найдешь выход, откуда бы то ни было.

После этого Сириус предложил засекретить карту, а то мало ли кто может ее увидеть. Жаль будет лишиться такого ценного артефакта, на создание которого они потратили столько лет. Друзья долго спорили, каким паролем карту открывать, пока не сошлись на фразе: «Клянусь, что замышляю шалость и только шалость». А чтобы будущие поколения бузотеров знали, кому они обязаны столь ценным изобретением, они подписали карту своими недавно изобретенными прозвищами.

Завершающим штрихом стало заклинание, благодаря которому карта довольно ехидно отвечала любому, кто пытался открыть ее, не зная пароля. Они долго хохотали, пытаясь придумать, как это сделать поинтереснее, пока не остановились на заклинании персонификации неодушевленных предметов, предложенном Сириусом, который как раз недавно наткнулся на него, скучая в родном доме. Это заклинание как бы закладывало в карту отпечатки личностей ее создателей, и она начинала «говорить» как они.

Однако для этого каждый должен был сам накладывать заклинание. Кое обстоятельство породило у Джеймса идею навестить друзей. Он хотел полететь на метле, но его родители решительно воспротивились этому, и после некоторых препирательств было принято решение, что мальчики поедут на «Ночном рыцаре». Сириус возликовал. Ему еще со второго курса, когда они ездили в зоопарк, очень понравилось кататься на этом «кошмаре на колесах», как выражалась его мать.

***

Лето началось для Ремуса полнолунием. Едва оправившись от которого, он принялся упрашивать родителей отпустить его в гости к Лиззи. Впрочем, «упрашивать» - это сильно сказано. На самом деле, родители согласились сразу же: они были безмерно счастливы, что у Ремуса есть друзья и даже девушка. Ведь они боялись, что их несчастный сын обречен провести всю жизнь в одиночестве.

Лиззи жила в графстве Уоррингтон, и родители хотели сопроводить Ремуса в этой поездке, но он воспротивился, заявив, что он уже большой и доберется сам. Отец на это только добродушно усмехнулся и хитро посмотрел на маму, будто говоря: «А помнишь?.. » Так что Ремус отправился в гости на «Ночном рыцаре» - не слишком удобный вид транспорта, но магловским было бы гораздо дольше. А камином он пользоваться не хотел, поскольку собирался сделать сюрприз.

Добравшись до места, Ремус прежде всего купил букет, долго и тщательно подбирая цветы. В результате составил его из красных роз, желтофиолей и персикового цвета* – любовь, нежность, постоянство.

Лиззи жила в магловском районе, в доме из желтого кирпича, с черепичной крышей, окруженного газоном и цветочными клумбами. Дверь Ремусу открыла кудрявая девчушка лет десяти с точно такими же как у Лиззи глазами, одетая в шортики и футболку со смешным медвежонком на груди.

- Ой, здравствуйте! – она с любопытством уставилась на гостя.

- Привет, - Ремус улыбнулся. – Ты – Кэти?

Девочка кивнула, удивленно округлив глаза.

- А я – Ремус. Лиззи дома?

- О! – теперь в глазах Кэти появилось понимание, и она, забыв пригласить гостя войти, метнулась в глубь дома с криком: – Лиз! Лиз! Это к тебе!

Ремус усмехнулся и шагнул через порог, предусмотрительно спрятав букет за спиной. Из прихожей сквозь приоткрытую дверь виднелась светлая комната, а рядом с этой дверью на второй этаж поднималась широкая лестница, откуда послышался веселый голос Лиззи:

- Что ж ты так кричишь, Кэт?

Секунду спустя и она сама появилась на лестнице. Совершенно очаровательная с распущенными волосами, золотистой волной спускавшимися по плечам.

- Рем! – при виде него глаза у нее засияли и, буквально слетев вниз, она кинулась ему на шею.

- Я соскучился, - прошептал Ремус, поцеловав ее.

- Я тоже, - Лиззи просто светилась от счастья.

- А у меня для тебя подарок! – Ремус с улыбкой вынул из-за спины букет и протянул ей.

- Рем! – растроганно произнесла Лиззи и, легонько коснувшись цветов, едва слышно прошептала: – Любовь, верность, нежность.

Ремус улыбнулся – он так и знал, что она поймет зашифрованное в цветах признание.

- Спасибо! – произнесла девушка, закрыв букетом пол лица и, немного поколебавшись, прошептала: – Я тоже тебя люблю.

И тут же, не дав ему опомниться, потащила его в гостиную со словами:

- Пошли, познакомлю тебя с родителями.

Родители Лиззи приняли друга дочери тепло и радушно. Как оказалось, Лиз была копией своей матери, а вот ее сестра свои темные кудряшки унаследовала от отца.

Мистер и миссис Нортон были очень приятные люди, явно глубоко любившие друг друга. Только вот чувствовалась в них затаенная печаль – гибель сына не прошла бесследно. Ремус произвел на них благоприятное впечатление. Он даже случайно услышал, как миссис Нортон одобрительно сказала дочери:

- Какой вежливый и скромный мальчик!

Ремус провел у Нортонов неделю, в течение которой они с Лиззи гуляли по городу, ходили в кино, Лиззи даже затащила его как-то в цирк, где на Ремуса особенное впечатление произвели акробаты. Он удивлялся, как маглы не боятся выполнять такие головокружительные трюки, ведь в случае чего у них нет магии, чтобы предотвратить падение.

А однажды Лиззи повела Ремуса на работу к отцу, у которого была своя автомастерская. Она на каникулах часто туда приходила и уже неплохо разбиралась в машинах. Мистер Нортон с удовольствием продемонстрировал свои владения, и Ремус с круглыми от тотального изумления глазами смотрел на автомобили и невероятное количество совершенно непонятных деталей. Мистер Нортон добродушно усмехался, а Лиззи откровенно веселилась, глядя на потрясенную физиономию своего парня.

- И как это двигается? – недоуменно спросил Ремус.

В ответ Лиззи с лукавой улыбкой попросила отца:

- Пап, а покатай нас!

Ремуса посадили на переднее сиденье рядом с водителем, «для полноты впечатлений», как со смешком сказала Лиззи. Когда перед глазами замелькали дома и поля, Ремус в первый момент вжался в спинку сиденья, а потом с восторгом уставился в окно. Пейзаж мелькал все быстрее, и создавалось ощущение полета, только очень низкого – над самой землей. В отличие от друзей, Ремус никогда не любил летать на метле, но тут совсем другое дело!

Мистер Нортон был чрезвычайно доволен произведенным впечатлением.

- Значит, и мы можем вас кое-чем удивить, - произнес он.

Ремус кивнул:

- Надо рассказать ребятам. Уверен, им понравится.

- Думаешь, это разумно? – усмехнулась Лиззи.

- А что?

- Они ж наверняка захотят что-нибудь усовершенствовать, чтобы у машины появились какие-нибудь особые функции…

Ремус рассмеялся:

- Это точно! Но рассказать все равно стоит.

Когда Ремус уже собрался уезжать, Лиззи пришла идея поехать к нему в гости. Сначала родители не хотели ее отпускать: после смерти сына они очень боялись за своих дочерей, тем более что обстановка в стране с каждым днем становилась все неспокойней. Но Лиззи так жалобно их умоляла, что они сдались с условием, что отправятся они порталом и миссис Нортон проводит их до места.

Родители Ремуса окружили гостью такой заботой и вниманием, что она почувствовала себя родной в этой семье.

На третий день пребывания в доме Люпинов, вернувшись с прогулки по живописным окрестностям, они услышали в гостиной голоса, принадлежавшие явно не родителям Ремуса. Рем сначала насторожился – кто знает, чего ждать в нынешнее тревожное время, но в следующую секунду узнал голоса и, просияв, рванул в гостиную.

Там у окна сидел Сириус, на ручке его кресла устроился Джеймс, и оба они мило беседовали с хозяевами дома. Похоже было на то, что эти двое успели полностью и безоговорочно завоевать сердца родителей своего друга. Джеймс что-то увлеченно вещал, бурно жестикулируя, Сириус снисходительно улыбался и временами вставлял комментарии в его рассказ.

Миранда и Джон Люпин смотрели на мальчишек с улыбкой на губах и абсолютным счастьем в глазах. До сих пор они только слышали от сына рассказы о друзьях, имена которых Джеймс-Сириус произносились практически слитно на одном дыхании. Теперь же, познакомившись с ними, с каждой минутой они все больше убеждались, что могут быть спокойны за своего мальчика – он никогда не будет один.

Джеймс первый заметил вошедшего друга.

- Рем! – он спрыгнул с ручки кресла, оборвав свой рассказ на середине.

И вот уже Ремус обнимает своих друзей.

- О, и Лиззи здесь! – картинно удивился Сириус, будто не знал этого, и многозначительно посмотрел на Джеймса.

Тот в ответ лукаво ухмыльнулся и покивал – мол, понятно-понятно.

- Балбесы, - беззлобно ответила Лиззи, с улыбкой глядя на них.

После ужина Ремус увел друзей к себе, и Джеймс изложил, по какому поводу им пришла в голову мысль навестить его. Ремус усмехнулся – вечно они срываются с места по самым сумасбродным причинам.

Попутно парни похвастались картой перед Лиззи, которая рассматривала их изобретение с восторгом и чуть ли не благоговением.

- Ну, мальчики, - протянула она. – Вы просто гении!

- Да мы знаем, - не смутился Джеймс.

Лиззи рассмеялась:

- И от скромности не умрете!

- Ой, не говори! - театрально вздохнул Ремус и добавил: – А если серьезно, молодцы парни: защита нашей карте нужна обязательно, так что с паролем это вы здорово придумали.

Джеймс с Сириусом хотели сразу рвануть к Питеру, но Ремус напомнил, что у Пита очень строгая мать и не помешает предупредить его заранее, чтобы разведать обстановку. Сириус, представив реакцию миссис Блэк, если бы друзья вот так вот заявились к нему, согласно кивнул. Поэтому Питеру была отправлена сова, и теперь они ждали ответ.

Ремус жил в Корнуолле, на берегу моря, куда ребята и отправились на следующий же день. Они загорали и купались в море, плавали на перегонки, топили друг друга, устраивали водные баталии, пока Джеймс не заметил, что неподалеку находится станция, где можно взять на прокат яхту. Внимательно понаблюдав некоторое время за тем, что там происходит, он поманил Сириуса. Тот, сразу уловив суть, с энтузиазмом закивал.

- И кто из вас умеет управлять парусником? – скептически спросил Ремус на их предложение.

Вместо мальчишек неожиданно ответила Лиззи:

- Я умею.

- Ого! Да у тебя оказывается масса талантов! – иронично восхитился Джеймс.

- А ты думал! – не менее иронично ответила Лиззи.

Джеймс одобрительно усмехнулся и добавил:

- Я вообще-то тоже умею. Мы как-то с отцом ездили на море, и я тогда научился.

И вот они уже на небольшой белой яхте скользят по водной глади. Над головами хлопает надутый ветром парус. Море искрится под солнцем и переливается всеми оттенками зеленого и синего. Лиззи встала за штурвал, Джеймс следил за парусом, а Сириус с Ремусом устроились на носу корабля. Яхта то зарывалась носом в воду, то взлетала над волнами, брызги летели в лицо, и вскоре мальчишки промокли насквозь. Но это их нисколько не огорчало, скорее наоборот.

- Рем, хочешь научиться править? – крикнула Лиззи со своего поста.

- Еще бы!

Ремус перебрался к ней, и теперь они держали штурвал вдвоем. Сириус, оставшийся на носу яхты, лукаво улыбнулся – Ремус держал штурвал, а Лиззи, полуобняв его, положила руки поверх его ладоней. Блэк посмотрел на Джима, управлявшего парусом, размышляя, может, ему тоже стоит поучиться? Но быстро отказался от этой мысли. Гораздо интереснее было стоять здесь, как впередсмотрящий.

В море их и нашла сова с ответом от Питера. То есть не совсем от Питера. Им написала миссис Петтигрю, в довольно резких выражениях сообщившая, что у ее сына есть занятия поважнее, чем шляться неизвестно где в сомнительной компании. Лиззи в шоке разглядывала письмо – подобные отношения в семье были для нее в новинку, Ремус с Джеймсом с некоторым сожалением, но без особого удивления, разочарованно вздохнули, Сириус только пожал плечами – стиль написания был точь-в-точь как у его собственной матери. Значит, увидеть Пита на каникулах не удастся.

На море друзья провели целый день, до самого вечера. Поставили яхту на якорь и загорали, лежа на палубе. А потом Сириус предложил купаться, прыгая в воду прямо с борта. Идея была принята на ура, и, увлекшись, они совсем забыли про время: домой вернулись с последними лучами солнца – уставшие, мокрые, но бесконечно довольные.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒