ЧАСТЬ ВТОРАЯСТРАНСТВИЯ 6 страница

– Такое впечатление, что она выросла на спине лошади.

– Мы оба хорошо ездим верхом, хотя ни у меня, ни у нее никогда не было собственной лошади. – Сказав это, мальчик поджал губы.

Когда стемнело, они стали готовиться ночевать в лесу. Хотя они и догнали других путешественников, все же решили устроиться неподалеку от них, чтобы не нарываться на скандал с женой торговца. Нестора Эллен привязала к дереву, под которым росло много травы и мягкого мха, и пони стал мирно пастись.

Мадлен отправилась собирать дрова и вскоре вернулась с целой охапкой сухих веток. Нога у нее, казалось, больше не болела.

Эллен как раз достала огниво и трут, чтобы развести костер, и тут к ней подошел Жан с мертвым зайцем в руках. Эллен удивленно подняла голову.

– Я попал в него камнем, – сказал Жан.

Он подвесил зайца к ветке за задние ноги и выковырял ему один глаз, чтобы дать стечь крови. Он разделал свою добычу, а отходы зарыл, чтобы не привлекать волков. Затем он проткнул тушку зайца длинной прямой палкой, которую положил на две рогатины, вбитые в землю с двух сторон костра. Вскоре мясо начало издавать приятный аромат.

У Эллен с собой не было никакой еды, даже лука, но, так как Мадлен ехала на ее лошади, они хлеб и жаркое разделили поровну. После еды Мадлен свернулась клубочком, как маленький ребенок, и мгновенно уснула, а Эллен с Жаном сидели и смотрели на огонь.

– Мне и десяти не было, когда все это произошло. Я пошел в лес собирать грибы, – внезапно начал рассказывать Жан, глядя в огонь, словно видел там свои воспоминания. – Мадлен тогда было двенадцать. – Жан сглотнул. – Я даже не помню названия нашей деревни или графства, да и Мадлен тоже не помнит. Я пошел в лес рано утром и внезапно увидел густые черные клубы дыма в небе. Я побежал домой, но вся деревня была объята пламенем. Вонь стояла страшная, едкая, горько-сладкая. Это воняло горелое человеческое мясо. У колодца лежали трупы мужчин нашей деревни. Должно быть, они пытались защитить свои семьи, но их всех вырезали, словно скот. Начал идти дождь, и я подумал, что это плачет опечаленный Господь. Кровь мертвых смешивалась с дождевой водой, образуя розовые лужи. Я испугался и побежал домой. Дом не сгорел и выглядел совсем мирным, но мне все равно было страшно. Хотя у меня и тряслись колени, я все равно зашел внутрь. Моя мать лежала в углу. Ее голова была разбита, а лицо обезображено так, что ее узнать было невозможно. Под ней лежал мой младший брат. Они оба были мертвы. Я начал плакать, хотя отец и говорил мне, что мужчины не плачут. И потом я вдруг увидел его, и мне показалось, что у меня остановилось сердце. Мой отец был высоким и сильным мужчиной! Они повесили его в кладовке на два железных крюка. Его выпученные глаза смотрели прямо на меня. Живот был вспорот, а внутренности вывалились наружу, как у свиньи на бойне. Я выбежал из дома, и меня продолжало тошнить до тех пор, пока рвать было больше уже нечем. Я побежал к другим домам, которые не были полностью разрушены. Я кричал и плакал, но там никого не было. Все были мертвы. – Жан немного помолчал. Эллен от ужаса так сильно терла себе виски, что они стали красными.

– И тут я увидел Мадлен, – продолжил Жан тихо. – Она вдруг оказалась передо мной на тропинке с букетом полевых цветов в руках. Она была похожа на фею. Она быстро поняла, что произошло. Все куры и козы пропали, а собаку столяра и кошек убили. Мы не могли больше выносить этого зрелища и вони и убежали в лес. – Жан пошевелил палкой головешки в уже почти погасшем костре и подбросил туда дров.

Ночь была ясная. Эллен мерзла и радовалась костру. Она принесла свою накидку и расстелила ее на земле, чтобы они могли на нее сесть.

– Мы прятались в лесу, но все же разбойники нас нашли. По вещам, которые у них были, мы поняли, что это те бандиты, которые уничтожили нашу деревню. Один из них хотел нас сразу же убить и уже приставил нож к горлу Мадлен, но другой его остановил, сказав: «Погоди, давай сначала немного развлечемся с малышкой». Я был еще слишком мал, чтобы понять, что он имеет в виду, но увидел страх в глазах Мадлен и подумал о моем отце с взрезанным животом. Я забыл о собственном страхе и от ярости изо всех сил ударил этого мужика по голени.

– О Боже! – вырвалось у Эллен.

– Ты права, это было безумием, я ведь был слишком мал, чтобы драться с таким противником. Он залепил мне пощечину, схватил меня за волосы и ударил ногой. Он бы меня убил, но тут вмешался предводитель их шайки – Марконде. Все разбойники разбрелись кто куда. В первый момент я понадеялся, что он нас отпустит, но затем увидел кровь на его рубашке. Возможно, это была кровь моей матери или отца! Я стал его слугой. Он постоянно меня бил, но моя судьба была еще терпимой по сравнению с тем, что пришлось пережить Мадлен. Они насиловали ее день за днем с утра до вечера, столько раз… – Жан закрыл лицо руками. – До этого она была очень умной девушкой, понимаешь? Она не была… сумасшедшей. Нет, не была. Это все разбойники виноваты, они ее мучили, пока она не сошла с ума. Они превратили ее в животное, бросали ей еду, как собаке, и свистели, когда она ползла на четвереньках, чтобы ее съесть. Они разогревали ножи на костре и втыкали раскаленную сталь в ее тело, пока она не стала и эту боль выносить без криков. Единственного человека, который был мне дорог, они довели до безумия.

– Господи, а как же вам удалось сбежать от них? – спросила Эллен, с сочувствием глядя на спящую Мадлен: лоб у девушки был наморщен, а руки сжаты в кулачки.

– Я много раз мог сбежать, но я ведь не мог оставить Мадлен! Я убил бы Марконде, если бы это помогло нам, но ведь их было так много! – Взглянув на Эллен, он вдруг улыбнулся. – У разбойников мы научились скакать верхом. Иногда мы целые дни проводили на лошадях, спешиваясь, только чтобы справить нужду и поспать. Мы даже ели верхом. Мне такие дни нравились больше всего, потому что мужчины тогда слишком уставали, чтобы приставать к Мадлен. Мы долгие месяцы скитались с этой шайкой разбойников, пока однажды у нас не появилась возможность сбежать, чего мы так долго ждали. Марконде со своей шайкой напали на небольшой поселок, вырезали там всех мужчин и принялись насиловать женщин и девушек. Разбойники пировали и все напились, так что они не заметили, как мы украли у них двух лошадей и сбежали. Так как разбойники могли бы нас найти из-за лошадей, мы вскоре их продали. Нам удалось сбежать. Я до сих пор не могу поверить, как нам тогда повезло, но и сейчас у меня волосы встают дыбом, когда я слышу стук копыт, и только на турнирах я чувствую себя уверенно, потому что разбойники обходят места, где проводят турниры, десятой дорогой.

Стояла уже глубокая ночь, и хотя, учитывая опыт Жана, даже возле людей находиться было опасно, Эллен после этой страшной истории была рада, что неподалеку от них спят другие люди, а среди них и торговцы, с которыми раньше путешествовали Жан и Мадлен.

– Мадлен повезло, что ты ей помогаешь, – мягко сказала Эллен и сняла со спины Нестора накидку.

Прижавшись к Жану и Мадлен, она укутала себя и их, как могла. Мысли о том, что с ней случилось, никак не оставляли ее, и она вздрагивала при каждом звуке, доносившемся из леса. Со времени ее бегства из Орфорда она боялась ночевать в лесу и всегда долго не могла уснуть.

Ее разбудил утренний лучик солнца, упавший на глаза. Сев на накидке, Эллен потянулась, словно кошка. Затем она оглянулась и вздрогнула от испуга – рядом никого не было! Было очевидно, что их не увели силой. Было бы глупо предположить, что разбойники оставили Эллен спокойно спать, забрав с собой Мадлен и Жана. Девушка посмотрела на дерево, к которому привязала Нестора, но пони не было на месте. В ярости Эллен вскочила на ноги. Неужели она обманулась, попавшись на удочку двоих мошенников? Беспомощно оглянувшись, она стала раздумывать о том, что же ей теперь делать. И тут она услышала хруст веток.

– Ау! – услышала она звонкий девичий голос и оглянулась.

– Мадлен! Жан! – воскликнула она и облегченно вздохнула.

– Мы напоили Нестора из ручья и наполнили бурдюки водой! – объяснил Жан.

– Все остальные уже отправляются в путь! – сказала Мадлен, указывая на поляну, где ночевали торговцы.

При этом она пританцовывала на месте, словно ей срочно нужно было справить нужду.

– Мадлен права, нам тоже пора ехать. Путешествовать с караваном намного безопаснее, – заметил Жан.

Эллен кивнула.

– Я думаю, что мы так и сделаем, только тоже схожу умоюсь в ручье. – Эллен забросала костер землей, чтобы затушить еще тлеющие угли. – Я сейчас вернусь!

Через некоторое время они двинулись в путь вслед за остальными, обсуждая, как Эллен найти работу в кузнице оружейников во время турнира.

– Это будет нелегко, ты ведь не мужчина! – сказал Жан без особой надежды в голосе.

– Я это знаю, представь себе! Но я хороший кузнец, да и женщине нужно платить меньше. В этом мое преимущество. Если у меня будет возможность показать им свое умение, то я смогу всех переубедить.

– Однако, я думаю, именно это тебе будет сделать труднее всего. – Жан нахмурил брови.

Он все знал о турнирах, и, как правило, ему там встречались одни и те же ремесленники. Все рабочие места в кузницах были заняты. Он сам когда-то пытался найти работу у кузнеца, но тот обозвал его карликом и высмеял.

– Для женщины ты, конечно, достаточно высокая, но вот по сравнению с кузнецами… И у тебя не такая спина, как у этих быков. И ты думаешь, что ты такая же выносливая, как все эти парни? – В голосе Жана слышалось явственное сомнение.

Эллен ухмыльнулась.

– Способ ковки. Жан, все дело в способе. Мой учитель был низкого роста, и, как для кузнеца, довольно хрупким. К тому же можно по-разному управляться с молотом: можно бить широкими движениями, и тогда важна сила, или мелкими короткими ударами, быстро следующими один за другим. При этом также важен ритм и, конечно же, нужно знать, как правильно держать молот. Человек, не разбирающийся в кузнечном деле, не сможет меня победить, даже если он будет сильным, как медведь.

– О-ля-ля! Я уже начинаю тебя бояться! – стал подтрунивать над ней Жан, но вновь посерьезнел, встретив сердитый взгляд Эллен. – Ну ладно, раз ты так говоришь, так оно и есть. Я наверняка придумаю, как заставить кузнецов проверить, на что ты способна, – задумчиво пробормотал он.

– Смотри, что это? – Эллен указала на кусты у дороги.

Несколько веток шевелились. Подойдя поближе, Эллен услышала скулеж, напоминавший плач маленького ребенка. Нагнувшись, Эллен увидела молодого пса с длинной шерстью и окровавленной передней лапой.

– Спокойно, я тебе ничего не сделаю, – мягко сказала Эллен. Пес испуганно дернулся и тихонько зарычал.

– Вы лучше пока не подходите, никогда не знаешь… Ох, да он же ранен! – сказала она Жану и Мадлен, подняв руку, чтобы те остановились.

– Если собака бешеная, то она сперва будет спокойной, а потом укусит тебя, – предупредил ее Жан. – Мой дядя умер от такого укуса. Это было ужасно. Он так долго мучился… Сперва он обезумел, затем у него пошла пена изо рта, а потом он умер.

– Мне не кажется, что это рана от укуса, – сказала Эллен, глядя на лапу. – Скорее, это резаная рана.

– Если бы он был хорошим псом, хозяин бы его не бросил, – буркнул Жан, которому явно не хотелось возиться еще и с каким-то беспомощным животным.

Не обратив внимания на замечание Жана, Эллен попыталась успокоить пса.

– Я помогу тебе, полечу твою лапку. Мы приложим к ней целебные травы и перевяжем, и скоро снова будешь здоровеньким…

Она оглянулась в поисках Мадлен, но девушка уже убежала, чтобы принести все необходимое. Жан обреченно пожал плечами.

– С одной женщиной еще можно поспорить, а вот с двумя… – Вздохнув, он замолчал.

Стояла осень, темнело рано, поэтому люди из каравана до наступления вечера начали искать место для ночевки.

– Я пойду за всеми и поищу спокойное место неподалеку от каравана, а вы догоните меня, когда разберетесь с вашим псом, – буркнул он, взял Нестора под уздцы и пошел за остальными.

Эллен не сводила взгляда с пса. Его пушистая серая шерстка была необычайно мягкой.

– Эй, да ты ведь совсем еще щенок, правда? – Она села рядом с ним и заглянула малышу в глаза. Щенок положил ей голову на колени.

– Наверное, он потерялся, – сочувственно сказала Мадлен и нежно его погладила. – Вот, я принесла для него лечебные травы.

Эллен осторожно обработала его рану и перевязала ее, а щенок лизнул ей руку.

– Лапа у него повреждена достаточно серьезно. Вряд ли он скоро выздоровеет. – Эллен почесала щенка за ухом. – Проголодался, да?

Казалось, щенок понял ее слова и навострил уши – насколько это ему удавалось, ведь уши у него были вислыми. – Эллен улыбнулась.

– В сумке у седла есть еще кусочек хлеба.

Мадлен вскочила.

– Вот черт! Ведь на пони уехал Жан! – Она рассерженно опустилась обратно на траву и стала гладить собаку.

– Мы возьмем его с собой! – решила Эллен и взяла щенка на руки. – А он весит больше, чем я думала, – отметила она. – Вырастет – будет хорошим псом. Он может сторожить наши вещи.

– Жан будет ругаться! – сказала Мадлен, но Эллен лишь презрительно фыркнула.

– Мне не надо оправдываться перед Жаном. Я делаю то, что считаю нужным, – заявила Эллен, прекрасно понимая, как сложно будет содержать собаку в пути.

Да, собаку нужно было чем-то кормить, при этом она не выполняла никакой работы. Жан наверняка перечислит весомые причины, по которым собаку не стоило брать с собой, и, наверное, будет прав, но Эллен просто не могла поступить иначе.

Удивительно, но Жан ворчал меньше, чем Эллен ожидала. Возможно, он смягчился, глядя на прихрамывающего щенка с длинными нелепыми лапами, или ему просто стало жалко беднягу – такого же несчастного и всеми покинутого, как и они с Мадлен.

– Раньше мы всегда спали у торговцев, но вместе с тобой мы можем путешествовать отдельной группой, ведь ты взрослая. Нам нужен шатер, хотя бы маленький, иначе нам негде будет спать во время турнира. На открытом воздухе ночевать нельзя – ночи становятся холодными и сырыми. Сколько у нас денег? – спросил Жан.

У него и Мадлен была пара серебряных монет, и Эллен вытащила из своего кошелька на поясе столько же. О том, что у нее есть деньги, спрятанные под платьем, она не сказала – их она собиралась использовать только в случае крайней необходимости.

Жан зажал монетки в своей грязноватой руке.

– Посмотрим, что мы получим за это. Подождите меня!

Он побежал на полянку, где остановились торговцы, поставив свои телеги и шатры в круг, чтобы защититься от диких животных и других опасностей.

Эллен видела, как он разговаривает с каким-то мужчиной. Они оба были слишком далеко, поэтому она не понимала, о чем они говорят. Наконец мужчина покачал головой, и Жан пошел дальше – к следующей телеге. Мальчик скрылся с мужчиной за шатром, и Эллен стала терпеливо ждать его возвращения. Через некоторое время Жан вернулся.

– Я купил шатер, но сам его не донесу, так что возьму с собой Нестора, – сказал он и ушел вместе с пони.

Эллен места себе не находила. Казалось, Жана не было целую вечность. Было уже почти темно, а Жан все не возвращался. Эллен снова охватил страх из-за того, что она связалась с мошенниками.

Когда она в десятый раз вскочила от беспокойства, показался Жан, ведущий за собой под уздцы Нестора с тяжелым грузом на спине. Мадлен все это время спокойно сидела, прислонившись к стволу дерева, тихо напевала и гладила собаку. Она явно ни секунды не сомневалась в том, что Жан вернется. Услышав его голос, она замолчала, подняла голову и улыбнулась.

– Я купил шатер, котелок и два старых покрывала! – Парнишка сиял от гордости. – Шатер порван, но я могу его зашить – нитки и иголку я уже купил. Покрывала мне дала Агнесс в качестве извинений за твою ногу, – сказал он Мадлен и повернулся к Эллен. – Агнесс на самом деле хорошая, знаешь? Она просто боится, что муж ее бросит.

Эллен удивилась, как много мальчик сумел купить за эти деньги.

– Если что-то соберусь покупать, возьму тебя торговаться, тогда я явно смогу получить больше за свои деньги! – Она рассмеялась.

После ужина, состоявшего из форели и миноги, которых Эллен до начала темноты поймала в ручье неподалеку, они собрались у костра.

– Рыба была просто великолепная. – Жан удовлетворенно отер рукавом рот и вдел нитку в иголку. Он ловко зашил большую дыру и закрепил петли, за которые палатка крепилась к столбикам. – Вот только колышки никуда не годятся.

Эллен посмотрела на железные колышки. Они проржавели и были довольно ненадежными.

– Их еще можно использовать какое-то время, но недолго! Когда я найду работу и у меня будет доступ к горну и наковальне, я куплю немного железа и сделаю нам новые.

– Его нужно как-то назвать, – перебила их Мадлен, указывая на щенка, свернувшегося у ног Эллен. Ему достались внутренности рыб на ужин, и он явно был доволен своей судьбой.

– Может быть, назовем его Бродяжка? Ведь так, в конце концов, и есть, – предложил Жан.

Эллен поморщилась.

– Мне не нравится. Нужно назвать его как-нибудь получше. В конце концов, мы ведь не бродяги. Нужно придумать что-то другое. Правда, серый?

Эллен взяла его за лапу.

– Ну да! – просияла Мадлен.

– Что? – Эллен удивленно взглянула на нее.

– По-моему, отличное имя – Серый!

– Правда? – Эллен по-прежнему казалась удивленной. – Ну да, почему бы и нет?

– Да, Серый, имя тебе действительно подходит! – в голосе Жана внезапно зазвучала нежность, и он впервые погладил щенка.

К середине следующего дня они доехали до места, где должен был проходить турнир. Эллен очень удивилась царящей там суете – каждый пытался найти себе подходящее место.

Жан спокойно осмотрелся и в конце концов указал на небольшое свободное пространство между двумя палатками.

– Мы там как раз поместимся, а шатер побольше там уже не поставишь. Местоположение тут просто отличное.

Владельцам двух больших шатров не понравилась грязная рваная палатка, контрастирующая с их красивыми, сшитыми из пестрых тканей шатрами, но они ничего не могли с этим поделать – каждый мог выбрать себе любое место – таковы были правила на турнире.

Эллен и Мадлен принялись устанавливать шатер, в то время как Жан пошел на разведку. Когда он вернулся, женщины уже выполнили всю работу – палатка была поставлена, внутри было убрано, а на костре варился ароматный гороховый суп.

– А это еще откуда? – недовольно спросил Жан.

Мадлен бросила на Эллен взгляд, по которому можно было понять: «Вот видишь, я же тебе говорила, что он обидится». Но Эллен это не волновало.

– Ты же сам говорил, что нужно как можно раньше купить продукты, прежде чем крестьяне поймут, как хорошо они могут заработать во время турнира. Я решила все это купить. В конце концов, у тебя все равно было мало денег.

– Да, это правда, – буркнул Жан уже дружелюбнее – ведь Эллен последовала его совету.

– Смотри, мы купили целый мешок гороха, два фунта пшеницы, небольшой пакет лука, приличный кусок сала и… – Мадлен сияла.

– …и дюжину яиц, так что этих запасов хватит на целую неделю, и нам не нужно будет покупать еду у здешних поваров, – закончила ее мысль Эллен, стараясь говорить как можно беспечнее, хотя ее так и распирало от гордости.

– Наверняка крестьянин тебя облапошил, да и вообще, откуда у тебя деньги?

– У меня было еще полшиллинга, к тому же я сегодня немного заработала.

– Ты за полдня заработала столько денег, что могла все это купить? Наверное, ты хорошо торговалась, я бы и сам лучше не смог. – Жан был поражен до глубины души. – А что ты сделала, как тебе удалось столько заработать?

– Подковала пару лошадей. Заказчиком был рыцарь, а не простой крестьянин. Тут неподалеку небольшая кузница, но кузнец заболел, а его жена, которая ему помогает, должна за ним ухаживать. И тут нужно было срочно подковать пару лошадей. Мне просто повезло. Я даже не знала, справлюсь ли я, но один из конюхов мне помог.

– Ну что ж, если суп такой же вкусный, насколько он вкусно пахнет, то это просто замечательно. Я готов есть его хоть всю неделю, – примирительно сказал Жан и рассмеялся, потому что у него заурчало в животе.

После еды он обратился к Мадлен:

– Кстати, я встретил Анри!

Она улыбнулась, не обращая внимания на его слова, а затем принялась петь и танцевать.

– Посиди немного спокойно, – мягко сказал ей Жан, усаживая девушку на место. – Его зовут Анри ле Норруа. Он странствующий рыцарь, – объяснил он Эллен. – И один из самых лучших герольдов, которых я знаю. Он сочиняет великолепные хвалебные песни для рыцарей, что поднимает их авторитет. Я рассказал ему о тебе. Он умный парень и хорошо знает людей со всеми их слабостями. В общем, он натолкнул меня на одну хорошую идею.

– И что же это за идея? – скептически спросила Эллен.

– Сама увидишь! – Жан лукаво улыбнулся и завернулся в покрывало. – Нам лучше лечь спать, завтра тяжелый день. Нужно будет найти вам работу. – С этими словами Жан отвернулся к стенке шатра.

– А ты что, не собираешься себе искать работу? – возмущенно спросила Эллен.

Ее бесило то, что он не хотел рассказывать о своем плане.

– Нет, не собираюсь. – Он зевнул. – Я уже нашел себе работу. Пекарю нужен помощник. Мне будут платить пенни в день и давать ковригу хлеба.

– И ты это говоришь нам только сейчас? – Эллен стала укладываться спать. – Но это же просто замечательно!

Жан удовлетворенно улыбнулся и мгновенно уснул.

Эллен попыталась придумать, как ей завтра убедить кузнецов проверить ее способности, но вскоре и сама уснула. Ей снилось, что она проходит проверку у кузнеца, но не может поднять молот. Она все пыталась оторвать его от земли, но ей это никак не удавалось. Проснувшись утром, она почувствовала, как у нее затекла рука, – очевидно, она проспала на ней всю ночь.

Итак, Эллен вместе с Жаном пошли к кузнецам. По дороге девушка с любопытством осматривалась. Почти все телеги с товарами уже были подготовлены для торговли, а некоторые ремесленники даже уже начали работать. Грунт размяк от недавних дождей, и земля липла к тонким кожаным подошвам башмаков Эллен. У нее мерзли ноги. «Нужно купить себе пару деревянных башмаков», – подумала она. Они, конечно, были неудобными, но защищали ноги от сырости лучше кожаных башмаков.

– Анри! – закричал Жан, махая рукой, и бросился бежать. Эллен ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

– Анри, это Элленвеора, я тебе о ней рассказывал, – представил ее Жан.

На Анри была поношенная одежда, явно знававшая и лучшие времена. Его светлые курчавые волосы спадали ему на плечи. Анри вежливо поклонился и улыбнулся Эллен, показав красивые зубы.

– Ты не говорил мне, что женщина, которая хочет подчинить себе железо и мужчин, настолько красива, – сказал он, не глядя на Жана.

Противостоять его улыбке было просто невозможно.

– Как герольд, вы ценитесь рыцарями наверняка на вес золота! – дружелюбно отозвалась Эллен, мгновенно вызвав этими словами симпатию у Анри.

– Вы уже бывали на турнире? – спросил он, предлагая Эллен руку.

Эллен покачала головой.

– Ну что ж, тогда для начала вам, вероятно, интересно будет посмотреть на один из joutes plaisantes, ^[2] вы о них уже слышали?

– Жан только об этом и говорит, но я не знаю, что это.

Эллен чувствовала себя легко в обществе Анри. Его небогатая одежда и хорошие манеры позволяли забыть о его рыцарском происхождении. «Возможно, он тоже не первенец в семье, как и Гийом», – подумала она.

– Осторожно! – закричал Жан, оттаскивая Эллен в сторону, – она чуть не попала под копыта мчавшейся галопом лошади. – Нужно тебе поменьше смотреть в глаза Анри и побольше себе под ноги. Как раз протрубили начало первого боя! – Жан указал туда, куда поскакал рыцарь, чуть не сбивший Эллен с ног.

Эллен встала на цыпочки, но увидела лишь толпу людей.

– Пойдем дальше, на этот раз я буду внимательней, – пообещал Анри, таща Эллен за собой.

Пробившись в первый ряд, они увидели большое пространство, огражденное деревянными барьерами. Молодые рыцари наскакивали друг на друга, держа в руках копья. От топота копыт лошадей содрогалась земля, а от хруста ломающихся копий закладывало уши.

– Это поразительно! И как можно это все выдержать? – прокричала Эллен Анри.

Он покачал головой и засмеялся.

– Вам это кажется поразительным? Это всего лишь дружеские игры! – Хотя он стоял рядом с ней, ему приходилось кричать, чтобы его было слышно сквозь рев толпы.

– Как это? – удивленно спросила Эллен, радуясь тому, что шум немного утих.

– Настоящий турнир начнется позже, – объяснил Анри. – Это соревнование для самых молодых рыцарей, которые хотят показать, чего они стоят. Рыцари постарше будут драться позже, разделившись на группы соответственно их происхождению или в зависимости от того, кому из сюзеренов они служат. Часто рыцари группируются на один турнир. Они шеренгой идут друг на друга, пока в запале битвы не ломается их строй. И только когда битва становится действительно серьезной, к ней присоединяются именитые рыцари – самые опытные бойцы и самые храбрые воины. Каждый из них надеется на добычу, никто не хочет отказываться от победы. Они дерутся до вечера, многих берут в плен, и тогда им приходится выкупать себя. Если у кого-то нет денег, то он договаривается с друзьями, чтобы ему заняли нужную сумму.

Эллен слушала Анри, но старалась разобрать и слова герольда, объявлявшего следующих соперников:

– И теперь в бой вступают… сэр Ральф де Корнуэлл против…

Второе имя Эллен не разобрала, потому что в толпе заорали и зааплодировали.

– Сэра Ральфа никому не удалось победить ни на одном турнире – никто не может сбить его с лошади, потому что он сидит в седле, как будто составляет с лошадью единое целое. Но я думаю, все дело в том, что он такой жирный. – Анри подмигнул Эллен.

Противники поскакали навстречу друг другу. Молодой рыцарь ударил сэра Ральфа в грудь и выбил его из седла.

Зрители зааплодировали, а Анри восторженно покрутил головой.

– Если парень будет сражаться так и дальше, то станет великим рыцарем.

Один увлекательный поединок сменялся другим.

– Я и не знала, что турниры – это так весело! – прокричала Жану и Анри раскрасневшаяся Эллен.

Анри, смеясь, покачал головой.

– Но, Эллен, я же сказал, что это еще не все! Когда начнется основной турнир, тогда сражаться будут по-настоящему. К сожалению, нам это увидеть не удастся. Турнир будет проходить в лесу. Для этого даже выселили жителей небольшой деревушки. Рыцари будут использовать дома и сараи в качестве укрытий, так что жителям было бы опасно оставаться в своих жилищах. Видишь, вон крестьяне стоят. Они будут трястись до конца турнира, надеясь, что в пылу битвы их дома не будут разрушены. Часто бывает, что дома поджигают. Как бы то ни было, огороды крестьян наверняка будут вытоптаны. В общем, любопытствующим лучше находиться подальше от соревнующихся: когда рыцари опьянены боем, они никого не замечают, так что безопаснее наблюдать за ними с большого расстояния, сидя на лошади. Но, в конце концов, турниры организуются для рыцарей, а не для зрителей.

– Но ведь тут столько людей! – Эллен указала на огромную толпу, бурно реагирующую на удачи и промахи молодых рыцарей.

– Да, joutes plaisanles никто не пропускает, потому что тут можно впервые увидеть молодых талантливых рыцарей. Рыцари постарше тоже наблюдают за молодыми бойцами, которых они либо сразу же берут к себе на службу, либо принимаются поливать грязью, потому что те могут стать их противниками.

После того как joutes plaisantes закончились, у барьеров постепенно начали собираться группы человек по десять-двенадцать.

– Глядите, рыцари, выступающие под красным флагом с изображением крадущегося золотого льва, – это рыцари молодого короля. А вон молодой рыцарь, который победил сэра Ральфа. Справа стоят анжуйцы, немного дальше бретонцы, а рядом с ними пуатвинеры. Все они будут бороться друг против друга. Победит группа, захватившая больше пленных и победившая больше врагов. Кому будет сопутствовать удача, тот сможет получить много денег, потому что пленным придется выкупать себя. Так как успешные рыцари отличаются щедростью, то у торговцев будет полно работы, как и у актеров с музыкантами, которые будут выступать на празднике после боя. Не останутся без заработка и шлюхи, которые будут делить ложе со счастливчиками, и повара, готовящие вкусную еду. Победители ведут себя благородно с побежденными, потому что в следующий раз они вполне могут поменяться ролями. Кто успешно дерется на турнирах, тот может требовать повышения жалованья. Некоторые бароны даже предлагают успешным воинам заключить выгодный брак, да еще и дают небольшой земельный надел в придачу, если те соглашаются им служить. Для многих рыцарей, которые не являются первенцами в семье, это единственная возможность жениться и получить землю. Ну что ж, вскоре все начнется. Они все встретятся вон там, у подножия холма, и тогда состоится основная часть турнира.

Эллен почувствовала, что кто-то дергает ее за рукав.

– Нужно начинать искать тебе работу, ведь уже вечер, – сказал Жан.

– Я подойду попозже, посмотрю, справитесь ли вы без меня. – Анри подмигнул им на прощание.

Сердце Тибалта выскакивало из груди, когда он спрыгнул с лошади. Как он сбросил этого толстяка сэра Ральфа из седла, словно тот весил не больше пушинки! Тибалт сорвал шлем с головы. Ему очень хотелось стереть пот со лба, заливавший глаза, но сначала нужно было снять кольчугу. Его оруженосец Жильбер помог ему переодеться.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒