9 Локк и Демосфен 1 страница

8 Крыса

— Полковник Графф, эта игра всегда велась честно. Звезды располагаются либо хаотически, либо симметрично, чтобы ни у кого не было преимущества.

— Честность — замечательное понятие, майор Андерсон. Жаль, что оно не имеет никакого отношения к войне.

— Игра превратится в бессмыслицу. Команды не будут знать, на каком они свете.

— Ох и ах.

— И мне придется потратить месяцы на этот заказ. Да что там месяцы! Чтобы переоборудовать боевые комнаты и просчитать на компьютере все варианты, уйдут годы.

— Поэтому я и прошу тебя об этом прямо сейчас. Действуй. Пусти в ход свое воображение. Просчитай все самые дурацкие, немыслимые, неоправданные сочетания звезд, какие только возможны. Найди другие способы обойти правила. Задержка сообщений. Неравенство сил. Потом прогони все это через компьютер и отсортируй, что совсем тяжело, а что полегче. Нам нужна разумная постепенность. Мы должны подталкивать его.

— Когда ты собираешься сделать его командиром? В восемь лет?

— Конечно нет. Я еще не собрал для него армию.

— Так ты и тут расставляешь ему ловушку?

— Послушай, Андерсон, ты слишком привязался к этой игре, а это всего лишь тренировка и способ отбора тех, что поталантливее.

— Это еще статус, личность, цель, имя — все, что составляет жизнь этих ребят, уходит корнями в игру. Когда они поймут, что игрой можно управлять, что можно создать перевес одной из сторон, можно жульничать… Это разрушит всю школу. Я не преувеличиваю.

— Знаю.

— Очень надеюсь, Эндер Виггин — тот, кто нам нужен, потому что это сломает всю нашу систему подготовки, и за пару лет мы ее не починим.

— Если Эндер не тот, кто нам нужен, если пик его военного таланта не совпадет со временем прибытия нашего флота на родину жукеров, то твоя драгоценная система уже никому не пригодится.

— Надеюсь, вы простите меня, полковник Графф, но я считаю, что должен доложить о ваших распоряжениях и своем особом мнении лично Стратегу и Гегемону.

— А почему не нашему дражайшему Полемарху?

— Все знают, что он у вас в кармане.

— Сколько недоброжелательности, майор Андерсон. А я думал, мы друзья.

— Мы друзья. И я считаю, что ты можешь оказаться прав насчет Эндера. Я просто не верю, что ты, именно ты и только ты должен распоряжаться судьбами мира.

— Не думаю, что имею право распоряжаться даже судьбой Эндера Виггина.

— Так ты не будешь возражать, если я им все сообщу?

— Конечно буду, трусливая твоя задница. Такие вопросы должны решать люди, имеющие хотя бы слабое представление о том, что происходит на самом деле, а не перепуганные политиканы, получившие свои кресла только потому, что у себя дома, в своей родной стране, считались самыми политически пригодными.

— Но ты понимаешь, почему я это делаю?

— Потому что ты близорукий гаденыш-бюрократ и хочешь иметь прикрытие на случай, если что-то пойдет не так. Только если что-то пойдет не так, нас съедят жукеры, а не начальство. Так что доверься мне, Андерсон, и не вешай мне на шею всю эту проклятую Гегемонию. У меня и без нее забот хватает.

— Ах, значит, это нечестно? Весь мир против тебя? Ты можешь поступать так с Эндером, а сам хочешь отсидеться в сторонке?

— Эндер Виггин в десять раз сильнее и умнее меня. Все, что я хочу, — это вытащить его гений на свет божий. Если бы на меня свалился подобный груз, меня б раздавило в лепешку. Майор Андерсон, я знаю, что порчу игру, знаю, что ты любишь ее даже больше, чем ребята, играющие в нее. Можешь меня ненавидеть, но, пожалуйста, не мешай мне.

— Я оставляю за собой право связаться с Гегемоном и Стратегом, когда сочту нужным. А пока — делай что хочешь.

— Большое спасибо.

— Эндер Виггин, маленький засранец, ведущий в личном зачете, какое счастье видеть тебя в наших рядах! — Командир армии Крыс лежал на спине на нижней койке, и из одежды на нем был один лишь комп. — Разве может проиграть армия, к которой ты изволил присоединиться?

Несколько ребят, оказавшихся рядом, засмеялись.

Трудно было представить себе более разные армии, чем войска Саламандр и Крыс. В комнате было тесно, шумно и царил такой беспорядок, какой даже нарочно не устроишь. После Бонзо Эндер считал, что от постоянной муштры полезно иногда отдохнуть, но неожиданно для себя обнаружил, что успел привыкнуть к тишине и порядку, а местный бедлам его раздражает.

— У нас все в порядке, Эндер-Бендер. Я Носатый Рози, гениальный еврейский мальчик, а ты всего лишь микроскопический пустоголовый гой. И никогда об этом не забывай.

Со времен создания Международного флота Стратегом армейских сил всегда был еврей. Существовало мнение, что генералы-евреи не проигрывают войн. И до сих пор его никто не опроверг. Поэтому каждый еврей в Боевой школе мечтал стать Стратегом и с самого начала пользовался определенным авторитетом. И соответственно, вызывал к себе сильную неприязнь. Армию Крыс часто называли Кошерным отрядом — полуодобрительная-полунасмешливая калька с Ударного отряда Мэйзера Рэкхема. Многим нравилось вспоминать, что, хотя в дни Второго нашествия американский еврей (президент) был Гегемоном альянса, израильский еврей — Стратегом, командующим обороной и МФ, а русский еврей — Полемархом флота, именно Ударный отряд Мэйзера Рэкхема — никому не известного, дважды судимого военно-полевым судом полукровки маори-новозеландца — разбил, а затем уничтожил вражеский флот в боях у Сатурна.

«Если уж Мэйзер Рэкхем смог спасти мир, какая разница, еврей ты или нет? » — говорили люди.

Но разница все ж была, и Носатый Рози это прекрасно понимал. Он иронизировал над собой не только чтобы предупредить насмешки антисемитов (почти все, у кого он выигрывал, хотя бы на время, но становились антисемитами), но и чтобы все понимали, кто он есть. Его армия стояла на втором месте в турнирной таблице и нацеливалась на первое.

— Я взял тебя сюда, гой, так как мне не нравится, когда думают, будто бы я могу выигрывать только с отборными солдатами. Все должны знать: я могу побеждать даже с такими клопами, как ты. Здесь у нас действуют только три правила: делай, что я говорю, и не ссы в постель.

Эндер кивнул. Он понял: Рози очень хочет, чтобы он спросил про третье правило. Что Эндер и сделал.

— Это и были три правила. Мы тут все не очень сильны в математике.

Общий смысл был ясен. Победа в игре важнее всего.

— Твои тренировки с мокрозадыми младенцами окончены, Виггин. Завязывай. Ты теперь в одной армии с большими мальчиками. Пойдешь во взвод Динка Микера. С этой минуты он для тебя — Господь Бог.

— Кто же тогда ты?

— Специалист по кадрам, который нанял Бога себе в помощники, — улыбнулся Рози. — И тебе запрещается пользоваться компом до тех пор, пока не заморозишь за время сражения двух вражеских солдат. Это мне подсказывает инстинкт самосохранения. Я слыхал, ты гениальный программист. Не хочу, чтобы ты поимел мой комп.

Все вокруг покатились со смеху. Эндеру потребовалась пара секунд, чтобы определить причину веселья. Рози вывел на экран своего компа здоровенные мужские гениталии. Машина лежала на животе Рози, и изображение на экране приветливо махало из стороны в сторону. «Ну да, Бонзо должен был продать меня именно такому командиру, — подумал Эндер. — И как это он умудряется выигрывать — при таком-то времяпрепровождении? »

Эндер нашел Динка Микера в игровой комнате. Тот не играл, просто сидел и смотрел.

— Меня направили к тебе, — сказал Эндер. — Я Эндер Виггин.

— Знаю, — кивнул Микер.

— Я теперь в твоем взводе.

— Знаю, — повторил тот.

— У меня довольно-таки мало опыта.

Динк поднял голову и взглянул на него:

— Слушай, Виггин, я все про тебя знаю. Почему, ты думаешь, я попросил Рози выцарапать тебя у Саламандр?

Значит, его никто никому не навязывал. Его выбрали, о нем просили, он был нужен.

— Почему? — спросил Эндер.

— Я наблюдал, как ты работаешь с новичками. В тебе что-то есть. Бонзо — круглый дурак, а я могу научить тебя большему, чем Петра. Она умеет только стрелять.

— Это тоже надо было освоить.

— Ты все еще двигаешься так, как будто боишься обмочить штаны.

— Так научи меня.

— Так учись.

— Я не собираюсь прекращать тренировки в свое свободное время.

— Я и не требую этого.

— Рози требует.

— Носатый Рози не может помешать тебе. Кстати, запретить тебе пользоваться компом он тоже не может.

— Тогда почему он отдал такой приказ?

— Слушай, Эндер, у командира ровно столько власти, сколько ты сам ему даешь. Чем больше ты его слушаешься, тем больше у него силы.

— А что помешает ему отомстить мне? — спросил Эндер, вспомнив оплеуху Бонзо.

— Я думал, ты именно поэтому решил заняться самообороной.

— Выходит, ты всерьез следил за мной?

Динк не ответил.

— Я не желаю ссориться с Рози. И хочу участвовать в сражениях, мне надоело сидеть в стороне.

— Твой рейтинг пойдет вниз.

Теперь промолчал Эндер.

— Знаешь, Эндер, могу тебе обещать: пока ты солдат моего взвода, в бою для тебя место найдется.

Эндер вскоре понял почему. Динк тренировал свой взвод отдельно от всей армии Крыс, его ребята усердно работали и соблюдали дисциплину, сам он никогда не советовался с Рози и редко участвовал в общеармейских маневрах. Казалось, Рози командует одной армией, а Динк — другой, поменьше, и они лишь случайно занимаются в одной комнате.

Первое занятие Динк начал с того, что попросил Эндера показать атаку ногами вперед. Товарищам по взводу новый метод не понравился.

— Как можно атаковать, лежа на спине? — спрашивали они.

К удивлению Эндера, Динк не стал их поправлять: «На какой спине? Вы падаете по направлению к противнику».

Он оценил идею Эндера, но стоящей за ней системы ориентации в пространстве понять так и не смог. Динк был хорош, очень хорош, но привычка к постоянной однонаправленной силе тяжести сильно ограничивала его мышление.

Сейчас они отрабатывали захват вражеской звезды. Раньше, прежде чем попробовать метод Эндера, ребята всегда атаковали, выпрямившись в полный рост, и представляли собой прекрасные мишени. Даже сейчас, добравшись до звезды, они действовали одинаково.

— Через верх! — командовал Динк, и они прыгали.

К чести Микера, он приказал повторить атаку со словами:

— А теперь вниз головой.

Но ребята слишком привыкли полагаться на гравитацию, которой теперь не существовало, и, перевернувшись, вели себя крайне неуклюже, будто и вправду висели вниз головой.

Атаку ногами вперед возненавидели сразу. Динк настаивал. В результате возненавидели Эндера.

— Значит, теперь мы учимся воевать у залетных? — пробормотал кто-то вполголоса, но специально постаравшись, чтобы Эндер все услышал.

— Да, — ответил Динк, и они продолжили тренировку.

И вскоре освоили прием. После нескольких пробных перестрелок все наконец осознали, насколько трудно попасть в противника, атакующего ногами вперед, и новый метод заинтересовал всех без исключения.

В этот вечер Эндер впервые пришел на свою тренировку после целого дня упорной работы. Он валился с ног.

— Теперь, когда ты в настоящей армии, — сказал Алай, — тебе эти занятия не нужны.

— У тебя я могу научиться тому, чего не знает никто, — ответил Эндер.

— Динк Микер — самый лучший. Я слыхал, он командир твоего взвода.

— В таком случае давайте начинать. Я научу вас всему тому, что в меня вдалбливали сегодня.

И он прогнал Алая и две дюжины присоединившихся к ним мальчишек через те самые упражнения, что довели его сегодня до изнеможения, но все время добавляя новые детали, заставляя атаковать и маневрировать с одной или двумя замороженными ногами, а также использовать тела замерзших соратников, чтобы менять направление полета.

Примерно посреди тренировки Эндер заметил, что из дверного проема за ними наблюдают Петра и Динк. Когда минут через десять он снова посмотрел туда, их уже не было.

«Значит, за мной следят и все, что я здесь делаю, сразу становится известным». Он не знал, считать ли Динка Микера своим другом, он мог сказать это лишь о Петре, впрочем тоже без особой уверенности. Их могло разозлить то, что он тренировал солдат, а значит, самовольно возвел себя в командиры армии — ну или, по крайней мере, во взводные. Также их могло оскорбить то, что он, солдат, так тесно общается с залетными. То, что старшие наблюдают за ним, встревожило Эндера, лишило его уверенности.

— Я, кажется, запретил тебе пользоваться компом. — Носатый Рози остановился у койки Эндера.

Эндер даже не поднял головы:

— Я делаю тригонометрию на завтра.

Рози пихнул коленом комп:

— Я запретил тебе.

Эндер положил машину на кровать и встал:

— Тригонометрия мне нужна больше, чем ты.

Рози был выше его сантиметров на сорок, но Эндера это не беспокоило. Вряд ли дело дойдет до драки, а если и дойдет, Эндер сможет постоять за себя. Рози был ленив и не владел приемами рукопашного боя.

— Ты ползешь вниз в таблице личных зачетов, — сменил пластинку Рози.

— Ничего удивительного. Я занял первое место потому, что армия Саламандр использовала меня самым идиотским образом.

— Идиотским? Стратегия Бонзо помогла ему выиграть несколько ключевых сражений.

— Стратегия Бонзо не годится даже для уличной драки. Я нарушал его приказ всякий раз, когда нажимал на курок.

Рози этого не знал. А потому разозлился:

— Значит, Бонзо про тебя мне лапшу на уши вешал. Ты не только мал и некомпетентен, ты еще и смутьян.

— Зато я в одиночку превратил поражение в ничью.

— Посмотрим, как ты в следующий раз справишься в одиночку, — сказал Рози и отбыл.

— Малыш, ты туп как пробка, — покачал головой один из солдат Динка Микера.

Эндер взглянул на Динка, возившегося со своим компом. Тот поднял голову, заметил, что Эндер наблюдает за ним, и спокойно, без всякого выражения посмотрел ему в глаза. «Ерунда. Все о’кей, — подумал Эндер. — Я смогу о себе позаботиться».

Сражение произошло через два дня. Эндеру впервые предстояло сражаться в составе взвода, и он нервничал. Взвод Динка выстроился вдоль правой стены коридора, и Эндер тщательно следил за собой, чтобы случайно не прислониться к стене или не перенести вес тела на одну из ног. Стоять надо ровно.

— Виггин! — выкрикнул Носатый Рози.

Эндер почувствовал, как страх пробрал его от горла до паха, и, сам того не желая, вздрогнул. Рози заметил это:

— Дрожишь? Трепещешь? Смотри не намочи штаны, наш залетный малыш. — Рози зацепил пальцем пистолет Эндера и подтащил мальчика к силовому полю, скрывавшему боевую комнату. — Посмотрим, как ты справишься сейчас, Эндер. Как только дверь откроется, ты прыгнешь и полетишь вперед, к воротам противника.

Самоубийство. Бессмысленное, бесцельное самоуничтожение. Но теперь он должен выполнять приказы, это сражение, а не учеба. Какое-то мгновение Эндер молча бесился, потом заставил себя успокоиться.

— Прекрасно задумано, сэр, — кивнул он. — Я буду стрелять по главному скоплению сил противника.

— У тебя не будет на это времени, малютка, — рассмеялся Рози.

Стена исчезла. Эндер подпрыгнул, ухватился руками за поручень на потолке и швырнул себя вперед и вниз — к вражеским воротам.

Это была армия Сороконожек, и Эндер находился уже в середине боевой комнаты, когда они начали появляться из своих ворот. Многие успели нырнуть под прикрытие звезд, но Эндер согнул ноги, выставил между ними пистолет и принялся стрелять, выводя из строя вражеских солдат одного за другим, как только они появлялись.

Конечно, ноги ему тут же заморозили, но у Эндера оставалось еще три драгоценных секунды до того, как противник сможет попасть ему в корпус и вывести его из боя. Он подстрелил еще пару человек, после чего расставил руки в стороны. Правая рука с пистолетом указывала прямо на главные силы армии Сороконожек. Он успел трижды нажать на спуск, а потом в него попали.

Еще через мгновение он врезался в силовое поле вражеских ворот и, завертевшись безумным волчком, влетел прямо в группу вражеских солдат, укрывавшихся за звездой. Они оттолкнули его прочь, и он закружился еще быстрее. Весь остаток сражения он колотился в стены, хотя постепенно сила трения о воздух замедлила его полет. Эндер не знал, скольких ему удалось заморозить, прежде чем заморозили его самого, но было ясно, что армия Крыс, как всегда, победила.

После сражения Рози не сказал ему ни слова. В личном зачете Эндер все еще оставался первым: он убил троих, покалечил двоих и задел еще семерых. Тема о неподчинении больше не поднималась, и Эндер мог спокойно заниматься со своим компом. В эти часы Рози старался держаться своей стороны спальни и не лезть к нему.

Атака Эндера оказалась воистину сокрушительной, и Динк Микер начал натаскивать своих солдат как можно быстрее выпрыгивать из коридора.

— Если один человек покалечил чуть ли не половину армии, подумайте, что может сделать целый взвод.

Также Динк уговорил майора Андерсона открывать во время тренировок ворота посреди стены, а не возле пола, чтобы солдаты могли заниматься в условиях, приближенных к боевым. По школе сразу прошел слух. Теперь никто не мог позволить себе толкаться у входа пять-десять-пятнадцать секунд, разведывая обстановку. Игра изменилась.

Сражения продолжались. Теперь Эндер воевал как положено, вместе со своим взводом. Допускал ошибки. Проигрывал стычки с противником. В личном зачете опустился на второе место, потом на четвертое. Но со временем Эндер освоился с системой взаимодействий внутри взвода, и ошибок стало меньше. Он перескочил на третье место, потом на второе, потом на первое — где и остался.

Однажды после дневных занятий Эндер задержался в боевой комнате. Еще раньше он подметил, что Динк Микер обычно опаздывает на обед, и решил, что тот, видимо, посвящает это время дополнительным тренировкам. Эндер не был голоден, и ему очень хотелось выяснить, что же за маневры отрабатывает Динк, когда его никто не видит.

Но Динк не тренировался. Он стоял у дверей и наблюдал за Эндером.

Эндер также остановился посреди комнаты и смотрел на Динка.

Оба молчали. И без слов было ясно, что Динк ждет, когда уйдет Эндер. И было также ясно, что Эндер уходить не собирается.

Тогда Динк повернулся к Эндеру спиной, аккуратно снял боевой костюм, мягко оттолкнулся от пола и медленно, очень медленно поплыл к центру комнаты. Его тело полностью расслабилось, — казалось, его ноги и руки колышет несуществующий ветер.

После бешеных скоростей и постоянного напряжения тренировки было наслаждением просто смотреть, как он плывет. Минут десять Динк летел до противоположной стены, потом резко оттолкнулся, вернулся к своему костюму и быстро натянул его.

— Пошли, — сказал он Эндеру.

Они вернулись в спальню. Комната была пуста: все ушли на обед. Каждый подошел к своей койке и сменил костюм на комбинезон.

— Почему ты задержался? — спросил Динк.

— Не был голоден.

— Что ж, теперь ты знаешь, почему я не командир.

Эндер и правда не раз гадал об этом.

— Меня уже дважды пытались повысить, но я отказывался.

— Отказывался?

— Во второй раз у меня отобрали шкафчик, койку и комп. Мне выделили отдельную комнату, дали армию. Тогда я просто отказался выходить, пока они не сдались и не перевели в подчинение другому командиру.

— Почему?

— Потому что я не позволю делать это со мной. Не могу поверить, Эндер, что ты еще не разгадал их игру. Впрочем, ты еще очень молод. Те, другие армии вовсе не враги нам. Наш настоящий враг — это учителя. Именно они заставляют нас драться, ненавидеть друг друга. Игра стала для нас всем. Побеждай, побеждай, побеждай. Только эти победы ничего не дают. Мы загоняем себя в гроб, сходим с ума, пытаясь победить друг друга, а эти старые сволочи тем временем наблюдают за нами, изучают, отыскивают слабые места и решают, достаточно ли мы хороши. Достаточно хороши для чего? Мне было шесть лет, когда меня привезли сюда. Что я мог тогда знать? Они решили, что я гожусь для их чертовой программы, но никто никогда не спрашивал, годится ли программа для меня.

— Так почему ты не вернешься домой?

Динк криво усмехнулся:

— Потому что не могу бросить игру. — Он погладил жесткую ткань боевого костюма, лежавшего перед ним на койке. — Я люблю все это.

— Тогда отчего бы тебе не стать командиром?

— Никогда, — покачал головой Динк. — Посмотри, что они сделали с Розеном. Парень свихнулся. Носатый Рози… Спит вместе с нами, а не в своей комнате. Знаешь почему? Он боится оставаться один, Эндер, боится темноты.

— Рози?

— Но его сделали командиром, и он обязан вести себя соответственно. Он не знает, что делает. Он выигрывает — и это пугает его больше всего, ведь он никак не может взять в толк, почему все время выигрывает, а лишь догадывается, что к этому какое-то отношение имею я. В любую минуту кто-нибудь может понять, что Розен вовсе не сказочный израильский генерал, который выигрывает, несмотря ни на что. Он вообще не знает, почему команды выигрывают или проигрывают. Да и никто не знает.

— Все это не значит, что он сумасшедший, Динк.

— Я знаю, ты пробыл здесь всего год и считаешь, что эти люди нормальны. Ты не прав, они ненормальны. Мы все ненормальны. Я рылся в библиотеке, вывернул наизнанку свой комп, читал старые книги, ты ведь знаешь, новых нам не дают, — так или иначе, я составил примерное представление о том, что такое дети. Так вот, мы не дети. Ребенок может проигрывать и спокойно забывать об этом, и никому до этого нет никакого дела. Дети не состоят в армиях, они не бывают командирами, им не приходится управлять сорока другими ребятами — этот груз слишком тяжел, чтобы нести его и не спятить.

Эндер попытался припомнить, какими были дети в его старом классе, там, в городе, но вспомнил лишь Стилсона.

— У меня был брат, — продолжал Динк. — Обыкновенный парень. Его интересовали только девчонки. И полеты. Он хотел летать. А еще часто играл в мяч с другими ребятами. Ничего особого, отбираешь мяч у противника, ведешь его, стуча об пол, забрасываешь в кольцо. Они гоняли по коридорам, пока полицейский не отбирал мяч. Это было очень здорово. Брат как раз учил меня вести мяч, когда меня забрали.

Эндер вспомнил своего брата, и воспоминание это не было теплым.

Динк посмотрел ему в лицо и, видимо, неправильно истолковал его выражение.

— Эй, я понимаю, никто не говорит о доме. Это не принято. Но мы ведь откуда-то взялись. Не Боевая школа создала нас, ты же знаешь. Она вообще ничего не умеет создавать, только разрушает. И мы все вспоминаем дом. Может быть, не только добро, но мы помним, а потом лжем и притворяемся, что… Ты сам подумай, Эндер, почему никто никогда не говорит о доме? Не потому ли, что это слишком важно для нас? Только никто не желает признать, что… Вот черт!

— Ничего страшного, не волнуйся, — сказал Эндер. — Я просто вспомнил Валентину. Мою сестру.

— Я не хотел тебя расстраивать.

— Все в порядке. Я стараюсь поменьше думать о ней, потому что всегда начинаю… Ну, как сейчас.

— Ну да. Мы никогда не плачем. Я даже не думал об этом. Никто никогда не плачет. Мы по-настоящему стараемся стать взрослыми. Такими, как наши родители. Готов поспорить — твой отец похож на тебя. На что угодно спорю — сначала он спокоен и терпит все, а потом взрывается и…

— Я совсем не похож на отца.

— Возможно, я ошибся. Но взгляни на Бонзо, своего прежнего командира. Запущенный случай испанского честолюбия. Он не может позволить себе иметь слабости. Превзойти его — значит оскорбить. Быть сильнее его — все равно что отрезать ему яйца. Вот почему он тебя ненавидит — тебе не было по-настоящему больно, когда он пытался тебя наказать. И не просто ненавидит, он хочет убить тебя. Он сумасшедший, все они сумасшедшие.

— А ты?

— Я тоже, малыш, я тоже, но, когда мне становится совсем худо, я иду в боевую комнату, плаваю там один, и безумие выходит из меня, оно впитывается в стены и остается там до следующего боя. Пока маленькие мальчики не выгонят его, колотясь своими телами о стены.

Эндер улыбнулся.

— Ты тоже сойдешь с ума, — пообещал Динк. — Ладно, пошли есть.

— А вдруг ты сможешь стать командиром и не свихнуться? Ты ведь знаешь о своем безумии, и, возможно, это знание не позволит ему захватить тебя?

— Я не позволю этим гадам управлять мной. Тебя тоже взяли на примету, и добра от них не жди. Сам вспомни, как с тобой до сих пор обходились.

— Пока никак. Только повысили один раз.

— И это сделало твою жизнь легкой и приятной?

Эндер рассмеялся и покачал головой:

— Наверное, ты прав.

— Они думают, ты у них в кармане. Не поддавайся.

— Но я за этим и пришел сюда, — ответил Эндер. — Чтобы меня превратили в орудие. Чтобы я мог спасти мир.

— Ты что, правда веришь в это?

— Во что?

— В жукеров. В угрозу. В спасение мира. Слушай, Эндер, если бы жукеры собирались вернуться и поиметь нас, они бы уже были здесь. Они не придут. Мы разбили их, и они оставили нас в покое.

— Но видео…

— Пленки, оставшиеся от Первого и Второго нашествий? Твой дед еще не родился, когда Мэйзер Рэкхем разгромил их. Да ты сам вглядись в то, что нам показывают. Это же фальшивка! Нет никакой войны, нам просто морочат голову.

— Но почему?

— Потому что, пока люди боятся жукеров, Международный флот пребывает у власти, а пока у власти Международный флот, некие определенные страны могут поддерживать свою Гегемонию. Смотри, смотри видео, Эндер. Люди скоро раскусят эту игру, и тогда начнется гражданская война, которая положит конец всем остальным войнам. Именно она, а никакие не жукеры угрожает человечеству. И в этой войне, если она начнется, мы с тобой окажемся по разные стороны. Потому что ты американец, как и наши дорогие учителя. А я — нет.

Они пошли в столовую и за обедом говорили совсем о другом. Но Эндер все время думал о словах Динка. Боевая школа была настолько изолирована, игра занимала такое место в мыслях ребят, что Эндер просто забыл о существовании внешнего мира. Испанское честолюбие. Гражданская война. Политика. Боевая школа на самом деле такая крошечная…

Но Эндер не поддерживал выводы Динка. Жукеры были настоящими, а угроза — реальной. Международный флот контролировал многое, но никак не видеоновости и компьютерные сети. Во всяком случае, не в той стране, где родился Эндер. На родине Динка, в Нидерландах, после трех поколений русской Гегемонии — может быть. Но в Америке не получится лгать так долго. Значит, это правда.

Он верил, но зерно сомнения было посеяно в его душе, осталось там и проросло, изменив все. Оно научило Эндера внимательнее вслушиваться в то, что люди подразумевают, а не в то, что говорят. Оно сделало его мудрее.

На вечернюю тренировку пришло очень мало ребят. Вполовину меньше, чем на прошлую.

— А где Бернард? — спросил Эндер.

Алай улыбнулся. Шен загадочно закатил глаза.

— Ты чё, не слыхал? — удивился парнишка из залетных, прибывших позже Эндера — Болтают, мол, те, кто ходит на твои занятия, могут сказать до свиданья своей карьере. Типа ни в одной армии они ничего не добьются. Командирам не нужны солдаты, испорченные твоими методами тренировки.

Эндер кивнул.

— Только я как соображаю? — продолжал тот же мальчишка. — Коли я стану хорошим солдатом, любой командир, хоть чегой-то смекающий, сразу за меня ухватится. Не?

— Ухватится, — твердо пообещал Эндер.

И они начали работать. Спустя полчаса, как они принялись тренироваться отскакивать от замерзших тел других солдат, в боевую комнату вошли несколько командиров в комбинезонах разного цвета и демонстративно стали записывать имена присутствующих.

— Эй! — прокричал Алай. — Вы уверены, что записали мое имя правильно?

На следующий вечер ребят оказалось еще меньше. До Эндера тоже начали доходить всякие слухи. Залетных сбивали с ног в дуґше, произошло несколько очень неприятных «несчастных случаев» в столовой и в игровой. Кто-то из старших взломал примитивную школьную систему защиты и перевернул вверх дном файлы непослушных.

— Сегодня тренировки не будет, — сказал Эндер.

— Черта с два, — возразил Алай.

— Давай подождем пару дней. Не хочу, чтобы малыши страдали из-за подобной чепухи.

— Если мы уступим — пусть даже на один-единственный вечер, — все решат, что это работает, и примутся за нас всерьез. Это как если бы ты уступил Бернарду в те времена, когда он вел себя как настоящая свинья.

— Кроме того, — добавил Шен, — мы не боимся. Нам плевать. Ты должен продолжать хотя бы ради нас. Нам нужны эти тренировки. Как и тебе.

Эндер вспомнил слова Динка Микера. Игра была сущей ерундой по сравнению со всем остальным миром. Зачем отдавать каждый вечер своей жизни этой дурацкой, дурацкой игре?

— В такой обстановке мы много не наработаем, — сказал он и повернулся, чтобы уйти.

Но Алай остановил его:

— Тебя что, тоже напугали? Бьют в дуґше? Тыкают головой в толчок? Кто-то засунул тебе в очко пистолет?

— Нет, — ответил Эндер.

— Ты все еще мой друг? — уже спокойнее спросил Алай.

— Да.

— Тогда я тоже твой друг, Эндер. И я остаюсь, чтобы заниматься с тобой.

К ним снова заявились старшие, но на этот раз среди них почти не было командиров. В основном — солдаты разных армий. Эндер узнал зелено-оранжевые комбинезоны Саламандр. Пришли даже несколько Крыс. Теперь уже имен не записывали — просто кричали, издевались, передразнивали каждое движение, насмехаясь над попытками залетных освоить сложные маневры. Кое-кто из младших начал закипать.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒