ДРУГУ. К СМЕРТИ. УТЕШЕНИЕ. ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ

⇐ ПредыдущаяСтр 25 из 35Следующая ⇒

ДРУГУ

А. А.

Друг!

Не горюй, что рано умираем…

Мы не из тех, кто мог с пути свернуть!

Мы умираем – на переднем крае,

Нас перед смертью не в чем упрекнуть.

Ведь жизнь не измеряется годами,

А в списках смерти – мало ли имен?

Но, может быть, и нашей крови пламя

Еще взойдет бессмертием знамен.

Я клятву дал – служить своей Отчизне,

Пока живая кровь гудит во мне.

Да если б ты имел и сотню жизней,

Ты разве их не отдал бы стране!..

Когда сквозь гул фронтов доходят вести,

Ты знаешь, друг, я становлюсь сильней.

Как будто я дышу со всеми вместе

Могучей грудью Родины своей.

Но если, шкуру бренную спасая,

Я отступлю, когда земля в огне, –

Мне каждый будет вправе крикнуть:

«Каин» –

И пусть в лицо Отчизна плюнет мне.

Такой не надо «жизни» и вовеки,

Где под тобой огнем горят следы…

На всей земле ни родники, ни реки

Тебе ни капли не дадут воды…

Не хмурься, друг, – мы только искры жизни,

Мы звездочки, летящие во мгле…

Погаснем мы, но светлый день Отчизны

Взойдет на нашей солнечной земле.

И мужество, и верность – рядом с нами,

И всё – чем наша молодость сильна…

Ну что ж, мой друг, не робкими сердцами

Мы встретим смерть. Она нам не страшна.

Нет, без следа ничто не исчезает,

Не вечен мрак за стенами тюрьмы.

И юные – когда‑ нибудь – узнают,

Как жили мы И умирали мы!

Октябрь 1943

К СМЕРТИ

Из твоих когтистых, цепких лап

Сколько раз спасался я!.. Бывало,

Чуть скажу: «Всё кончено… я слаб! » –

Жизнь мне тотчас руку подавала.

Нет, отказываться никогда

Я не думал от борьбы с тобою:

Побежденным смертью нет стыда,

Стыдно тем, кто сдался ей без боя.

Ты ворчала: «Ну, теперь держись,

Хватит мне играть с тобой, строптивец! »

Я же все упрямее за жизнь

Драться продолжал, тебе противясь.

Знаю, знаю, смерть, с тобой игра

Вовсе не веселая забава.

Только не пришла еще пора

На земной покой иметь нам право.

Иль мне жизнь пришлась не по плечу?

Иль так сладок смертный риск бунтарства?

Нет, не умирать – я жить хочу,

Всё пройдя: тревоги и мытарства.

Стать бы в стороне от бурь и гроз –

Можно тихо жить, не зная горя.

Я шагал сквозь грозы, в бурях рос,

В них с тобой за жизнь, за счастье споря…

Но теперь, надежда, не маячь –

Не помогут прошлые уроки.

В кандалы уж заковал палач

Руки, пишущие эти строки.

Скоро, скоро, может быть к утру,

Смерть навек уймет мою строптивость.

Я умру – за наш народ умру

За святую правду, справедливость.

Иль не ради них я столько раз

Был уже тобой, костлявой, мечен?

Словно сам я – что ни день и час –

Роковой искал с тобою встречи.

Путь великой правды труден, крут,

Но борца на путь иной не тянет.

Иль с победой встретится он тут,

Или смерть в попутчицы нагрянет.

Скоро, как звезда, угасну я…

Силы жизни я совсем теряю…

За тебя, о родина моя,

За большую правду умираю!

Октябрь (? ) 1943

Нагрянул Иоганн – и, клокоча,

Суровый гнев вскипел в душе народа.

Лиши нас солнце своего луча, –

И то бы большей не было невзгоды!

Громя невежества и варварства оплот.

Идя к победе трудною стезею,

Спас солнце человечества народ –

Он это солнце заслонил собою!

Октябрь (? ) 1943

УТЕШЕНИЕ

Когда с победой мы придем домой,

Изведаем почет и славу,

И, ношу горя сбросив со спины,

Мы радость обретем по праву.

О нашей трудной, длительной борьбе

Живую быль расскажем детям,

И мы, волнуя юные сердца,

Сочувствие и пониманье встретим.

Мы скажем: «Ни подарков, ни цветов,

Ни славословий нам не надо.

Победы всенародной светлый день –

Вот наша общая награда».

Когда домой вернемся мы, друзья, –

Как прежде, для беседы жаркой

Мы встретимся, и будем пить кумыс,

И наши песни петь за чаркой.

Друг, не печалься, этот день взойдет,

Должны надежды наши сбыться,

Увидим мы казанский кремль, когда

Падет германская темница.

Придет Москва и нас освободит,

Казань избавит нас от муки,

Мы выйдем, как «Челюскин» изо льда,

Пожмем протянутые руки.

Победу мы отпразднуем, друзья,

Мы это право заслужили, –

До смерти – твердостью и чистотой

Священной клятвы дорожили…

Октябрь (? ) 1943

БУРЯ

Взыграла буря, нам глаза слепя;

С дороги сбившись, кони стали.

За снежной пеленой, невдалеке,

Огни деревни засверкали.

Застыли ноги. Средь сугробов нас

Жестокий ветер гнал с налета,

И, до избы какой‑ то добредя,

Мы принялись стучать в ворота.

Казалось: не согреться нам. И вот

избе гостеприимной этой

Теплом нежданным нас встречает печь

И лампа – целым морем света!

Хотелось нам добраться через час

До станции, но вьюга в поле

Дорогу мигом замела, а мы

Сюда попали поневоле.

В избу мы вносим холод, и в сердцах

Мы проклинаем ветер жгучий.

И тут, улыбку нам даря, она

Выходит, как луна из тучи.

Взглянул и замер я. Глаз отвести

Не в состоянье. Что со мною?

Казалось мне: я встретился с Зухрой.

Казалось мне: я встретился с Лейлою.

Не описать мне красоты такой.

Что стройный тополь перед нею?

А брови серповидные ее?

А губы – лепестков нежнее?

Не описать мне этих нежных щек,

Ни этих ямок, ни румянца,

Ни темно‑ карих глаз… Не описать

Ресниц порхающего танца.

Нет, всё не то… Здороваясь, она

Нам взгляд глубокий подарила,

И вдруг согрелся я, и сердце вновь

Наполнилось кипучей силой.

Снег застил нам луну, и долго мы,

С дороги сбившись, шли по кругу.

Нас вьюга чудом привела к луне,

А мы бранили эту вьюгу!

И девушка за стол сажает нас

И медом потчует и чаем.

Пускай тяжелый путь нам предстоит, –

Сидим и юность вспоминаем.

Утихла вьюга. На дворе – луна.

Мой друг накинул свой тулуп на плечи,

Заторопился, точно протрезвев,

Прервал взволнованные речи.

Мы тронулись. Как тихо! И плывет

Луна в мерцающей лазури.

Ах, для чего мне тихая луна!

Душа моя желает бури!

И сердце ноет, что‑ то потеряв,

Встают виденья пред глазами,

Клубится пламя в сердце у меня –

Ветров и ураганов пламя.

Зачем ты, вьюга, завела меня

В поля бескрайние, чужие,

Свалила с ног и бросила меня

В ее ресницы колдовские?

Моя луна осталась позади,

В снегу летучем потонула,

И слишком быстро молодость моя,

Так быстро в бурях промелькнула.

Пускай тебя швырнет то в жар, то в лед,

Закружит в поле… Разве наши

Стремительные бури во сто крат

Застоя тихого не краше?

2 ноября 1943

ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ

Я болел, уже совсем был плох,

Истощил аптеку по соседству,

Но бледнел, худел всё больше, сох,

Мне не помогали эти средства.

Время шло. Пришлось в больницу

Но и здесь я чах в тоске недужной

Не о той болезни, видно, речь:

Тут лечить не тело – душу нужно.

Это‑ то и поняла одна

Девушка, мой новый врач палатный:

Укрепляла сердце мне она

Взглядами, улыбкою приятной.

Ну, конечно, был тогда я хвор,

Верно, и физической болезнью,

Но определил врачебный взор

Главную – и чем лечить полезней.,

И теперь, во вражьем заточенье,

Вспоминаю благодарно я

Твой диагноз и твое леченье,

Лекарша прекрасная моя.

2 ноября 1943

⇐ Предыдущая 20 21 22 23 242526 27 28 29 Следующая ⇒