После дождя

Яркое утреннее солнце лениво освещало крыши домов деревни Скрытого Листа. Легкий свежий ветерок шевелил кроны деревьев. Селение ожидал новый летний день.
Магазинчики и небольшие лавочки уже открылись, призывая ранних прохожих посетить их. Небольшие пекарни распространяли по улицам запах свежей выпечки.
В небольшом двухэтажном доме, на окраине Конохи, тоже уже не спали. В просторной, залитой яркими лучами солнца комнате, раздался яростный писк будильника. За что часы и поплатились, влетев в стенку и разлетевшись на кучку шестеренок. С чувством выполненного долга, убийца ни в чём неповинного будильника оттянул край одеяла и сладко потянулся. Свесив ноги с большой двуспальной кровати и надев свои любимые домашние тапочки, Гроза Будильников поплелся в соседнюю комнату. В таком же просторном помещении, залитом солнцем, на мягкой кровати спал паренек. Такой же блондин, как и его отец. Мальчик досматривал наверно очень приятный сон, потому как красивое юношеское лицо тронула мягкая, чуть уловимая для невооруженного глаза улыбка. Отец этого чуда – высокий, голубоглазый мужчина лет тридцати шести с яркой, по-настоящему детской улыбкой плавной походкой подошел к кровати и уверенным движением стянул с парня одеяло. Ответом на эти действия хозяину дома было лишь приглушенное, из-за подушки, ворчание и недовольное сопение. Нахмурившись на долю секунды, Намикадзе Минато пропел:
– Вставай, соня. Новый день ждет твоих героических свершений.
Ноль эмоций со стороны спящего задело четвертого Хокаге, и он особо себя не сдерживая, закричал во всю мощь своих легких.
– Наруто, подъем! Опоздаешь в академию, Ирука четвертует тебя, а затем и меня. Вставай, Наруто, иначе, сейчас придет Саске и уже он будет тебя поднимать.
Глаза шестнадцатилетнего подростка медленно открылись – такие же голубые, как и у стоящего рядом блондина. Риторический вопрос: «В кого же пошел внешностью сын Четвёртого? » ни у кого не возникал. Все и так знали ответ.
– Не надо Саске. Встаю, встаю.
И белобрысая тушка мягко стекла со своего теплого ложа и поползла в сторону душевой. Победно улыбнувшись, Минато пошел вниз, чтобы приготовить своему непутевому сыну завтрак. Дойдя до кухни и достав все необходимое, «Желтая молния Конохи», как прозвали его жители, начал готовить незамысловатый завтрак, состоящий из бутербродов и зеленого чая. Поставив тарелку на стол, мужчина пошел в свою комнату, чтобы принять душ. «По крайней мере, не рамен», – оправдывал свои, далеко не блестящие, кулинарные таланты Четвёртый, поднимаясь по лестнице.
– Завтрак на столе! – с этими словами он толкнул дверь в свою комнату, просторную, с обоями кремового цвета и массивной кроватью. На окнах красовались бежевые шторы, у стены стоял большой шкаф и зеркало во весь рост, в углу стоял горшок с каким-то растением.
Хокаге до сих пор не выяснил, что это был за куст, руки так и не дошли до него из-за большого количества работы. Растение ему преподнес Наруто на день рождение. Взгляд упал на рамку с фотографией, стоявшей на тумбочке рядом с кроватью. На ней были изображены сам Минато и, еще беременная, Кушина. Узумаки Кушина, его жена и мать Наруто. Она умерла при нападении на Коноху девятихвостого демона-лиса, пытаясь спасти то, что было дорого ей, дорого всем жителям… Деревню. Тяжело вздохнув, Минато зашел в душ и включил воду. Мягкие прохладные струи приятно ласкали кожу, но даже они не могли остановить поток воспоминаний о том дне, когда Коноха была практически разрушена.

Flashback

В деревне творился хаос. Сильные порывы ветра, из-за надвигающейся грозы, просто сносили людей с ног, и даже шиноби при помощи чакры едва ли справлялись со стихией. Генины поспешно эвакуировали население. Женщины и дети, простые рабочие, все они должны были быть укрыты внутри скалы с лицами правителей деревни. Вся боевая мощь деревни была сосредоточена недалеко от северной границы селения. Стояла глубокая ночь, что еще больше ухудшало положение.
Ближе к злополучной границе дороги были усеяны обезображенными трупами, стены близко расположенных домов – залиты кровью. Крики людей, плач детей, звон металла и дьявольский рык создавали зловещий звуковой фон. Настолько зловещий, что хотелось просто заползти в темный угол, обнять руками колени, уткнуться в них носом и не слышать, не видеть всего ужаса, творящегося этой ночью.
Молодой блондин, буквально, полгода назад, ставший Хокаге, с небольшим пищащим свертком в руках бежал туда, откуда ветер доносил зловещую чакру, запах боли и страха, запах смерти.
Призвав Гамабунту и добравшись до места, Минато был поражен. Мельком осмотрев поле битвы, Хокаге единственный раз в жизни захотел родиться слепым и глухим. От вида всего этого ужаса можно было лишиться рассудка. Страх. Животный, первобытный страх пронизывал каждую клеточку сознания. Страх не за себя. Нет. Страх за взрослых и детей, за шиноби, которые сейчас отдавали свои жизни в попытке защитить свои семьи и своих любимых. Страх за маленький сверток у себя на руках. Лишь многолетние тренировки и миссии, да и сам статус Хокаге не позволяли эмоциям взять верх, только руки крепче прижимали свою ношу к груди. Ребенок заплакал. «Надо действовать», – пронеслось в голове. Поудобнее перехватив малыша, руки, словно сами собой начали складывать печати. Печати техники Бога Смерти. На заключительной печати ладони накрыли чужие старческие руки. Подняв глаза и посмотрев на их обладателя, Минато непроизвольно улыбнулся. Перед ним стоял бывший третий Хокаге, Сарутоби.
– Минато…
– Сарутоби-сама, что Вы здесь делаете?
– То же, что и все. Пытаюсь защитить деревню.
Четвертый на это лишь кивнул и уже хотел снова преступить к технике, но руки старика сжали его кисти.
– Не надо, Минато…
– Но…Сарутоби-сама я должен…
– У тебя родился сын. Он только что потерял мать. Ты ведь не хочешь, чтобы он потерял еще и отца, чтобы остался сиротой?
На мгновение в глазах блондина отразилась вся та боль, грусть и тоска от осознания неизбежного, с которой он, казалось, смирился. Но ему необходимо спасти деревню, необходимо спасти жителей, это его долг как Хокаге.
– Я спасу деревню чего бы мне это не стоило, а Наруто… Наруто, надеюсь, поймет меня когда-нибудь и простит за это. Я Хокаге и я сделаю все, ради того чтобы весь этот кошмар закончился…ради жителей…ради сына.
– Нет, Минато! Это сделаю я…
– Но…
– Минато, я прожил долгую жизнь, вырастил детей, свою команду, был, как и ты, Хокаге. И я скажу тебе то же, что и ты мне сейчас… Я сделаю все ради деревни и ее жителей, поэтому не мешай мне, Минато.
На эти слова блондину нечего было возразить. Он понимал это разумом, но не сердцем, он не хотел других жертв.
– Я запечатаю девятихвостого, а ты, когда придет время, обучишь мальчика владеть этой силой. Будь и дальше достойным Хокаге, Минато. Я не ошибся в выборе.
Блондин лишь отвел глаза. Через несколько минут все было кончено. Лис был запечатан в новорожденном мальчике, а третий был мертв. Намикадзе ничего не оставалось, как склонить голову, отдавая последнюю дань погибшему шиноби.
– Вы прошли свой путь ниндзя, Сарутоби-сама. Это достойная смерть для такого великого шиноби как Вы. Я обещаю, что деревня будет в надежных руках.

End Flashback

«В итоге я жив и рощу прекрасного сына. Наруто всегда был веселым и жизнерадостным. Всегда…был. Но не сейчас. Вы спросите: «Почему? » Я вам отвечу. Около полугода назад в деревне проводился экзамен на чунина. Команда №7 была заявлена. Вот уж никогда не поверил, если бы 16 лет назад мне кто-нибудь сказал, что Какаши будет обучать моего сына.
Но я не был против. Я считал, что Какаши станет достойным сенсеем для ребят, и я не ошибся. Первый этап они завершили блестяще, но это их сугубо командное мнение. А я просто рад за них. Но вот второй этап… Он проводился в запретном лесу. Да, они справились, но открытие, сделанное через два дня после него, буквально выбило меня из колеи. В крови Наруто был яд. Сильный, до этого неизвестный. Я был в отчаянии, я не знал, что делать. Через неделю обнаружилось следующее – этот яд способствовал развитию опухоли головного мозга. И что самое абсурдное, ее нельзя было лечить. Можно, но бесполезно. Яд в крови снова и снова способствовал развитию этой болячки. В тот день я напился, у меня была банальная истерика. Тогда я ушел далеко за ворота деревни и просто крушил деревья разенганом. Когда же, протрезвев, я смог обдумать ситуацию, то пришел к единственному выходу. Цунаде. Вернувшись в резиденцию, позвал Джирайю. Как я был рад, что он оказался в деревне. Немного поговорив, мы договорились, что Саннин отыщет Цунаде и приведет в деревню. Но было одно «но». Опухоль прогрессировала, и ее нужно было как-то сдержать. Тогда я снял Наруто с участия в третьем этапе под благовидным предлогом: «Я его отец. Я – четвертый Хокаге». Сын знал о том, что с ним происходит, и на удивление Саске и Сакуры, не возражал.
Я заперся в библиотеке вместе с лучшими целителями деревни, посвященными в эту ситуацию. В конце концов, удалось создать технику, замедляющую быстрое распространение яда и разрастание опухоли. Вот только, она имела множество изъянов, но это был единственный выход. Сама же техника заключалась в том, что создавалась сфера из чакры вокруг опухоли. Одним из недостатков было то, что техника постоянно поддерживалась чакрой носителя, то есть, чакрой Наруто. Второй изъян состоял в том, что если с наложившим эту технику человеком что-нибудь случиться, она спадет сама собой и тогда опухоль разрастется с геометрической прогрессией, и сможет убить его за пару часов. Этого нельзя было допустить. С тех пор Наруто помогал в академии Ируке тренировать молодых шиноби в мастерстве метания кунаев и в тайдзюцу – то единственное, где не требовалась чакра, и эти навыки он отточил в совершенстве. Конечно, Наруто не является их официальным учителем, просто помогает им. Он не может теперь пользоваться чакрой, ее попросту не хватит даже для того, чтобы перемещаться по крыше или деревьям. Наруто сам этого захотел, потому, как даже это не могло задержать его дома, да и хотя бы просто на одном месте. От друзей и их вопросов на тему: «Почему ты, Наруто, так хотевший стать Хокаге, как и твой отец, так быстро отказался от этой мечты? » он лишь отмахивался, но я вижу всю ту боль и тоску, затаившуюся на дне таких родных голубых глаз. Также я знаю, что моего сынишку терзают постоянные головные боли, иногда перерастающие в непродолжительные приступы. Но Джирайи до сих пор не было, и я не могу его винить в этом, ведь знаю, что найти Цунаде не так- то просто, но я боюсь… Боюсь, что когда она все-таки придет, будет слишком поздно. Из его команды в тот день чунином стал только Саске, Сакура будет проходить экзамен через неделю. Возможно, вы спросите: «Почему Наруто не пользуется чакрой девятихвостого? » и я отвечу вам, что если бы не чакра лиса, эта техника не была бы возможна, ведь его природная чакра попросту не успевала бы восполниться в нужной мере.
Все в деревне знают, кто такой Наруто. Люди знают, что он носитель лиса, и они ненавидят его. Даже тот факт, что я его отец им не мешает, я вижу все, но ничего не могу поделать, и это дико злит. Наруто тоже видит это, но делает вид, что не замечает. После того экзамена Наруто отдалился от друзей, которых с таким трудом завел, а они и не ищут путей сблизиться. Некоторые думают, что он – слабак, другие же считают, что он прячется за моей спиной, но это не так, поэтому и причиняет Наруто сильную боль. Только Сакура и Саске остались с ним. Они знают его настоящего и любят. Она – как друга, а он… он любит Наруто, как парня, и мой сын отвечает ему взаимностью. Все произошло тогда на миссии, в стране Волн. На ней, по отчету Какаши, лис вырвался впервые. Наруто подумал, что Саске мертв, и это послужило толчком к тому, чтобы, наконец, признаться себе и признаться ему в своих чувствах. Первое время друг избегал его, но потом и сам понял, что хочет не далеко убегать, а наоборот, быть ближе. Я не был против их отношений. В конечном счете, то, что они созданы друг для друга было видно невооруженным глазом. Что касается Сакуры, она все-таки переболела Саске и начала встречаться с Саем (он заменил Наруто в команде №7, после того как блондин заболел). И, по-моему, не жалеет. А полгода назад эта болезнь… Он попросил ничего не говорить Саске просто, чтобы не волновать его зря, ведь если он излечится, то все будет как раньше, а если нет... Если нет – он пообещал рассказать брюнету. В общем, о его болезни знали только я, Джирайа, некоторые медики и Ирука, бывший учитель Наруто…»
Стук в дверь вырвал Хокаге из неприятных воспоминаний, возвращая в еще более скверное настоящее. Быстро закрутив краны, и наскоро вытираясь, Хокаге набросил легкий желтый халат и вышел в комнату. За дверью стоял уже собранный Наруто.
– Пап, ты со мной позавтракаешь?
– Конечно, иди вниз, я сейчас спущусь, – и легонько потрепав парня по пушистым солнечным волосом, пошел одеваться – уж Хокаге на работу опаздывать было нельзя.
Когда Минато спустился вниз, то увидел, что сын сидит за столом и, с по-настоящему завидной скоростью, уплетает бутерброды. Четвертый подошел к чайнику и налил себе кружку горячего чая. В этот момент в дверь позвонили.
– Я открою, – сказал Минато и вышел в прихожую. За дверью стоял Саске.
«Высокий брюнет с угольно-черными глазами был мечтой многих девушек селения, и не только девушек, в чем не уступал своему брату Итачи. Итачи служил в личной охране Хокаге и был поистине толковым парнем, Саске же старался не отставать от него и уже сейчас спокойно мог стать дзенином, но не становился. Иногда меня посещала мысль, что это из-за Наруто. Возможно, брюнет не хотел задевать его, но я считаю, что это их личное дело, и они сами разберутся, а я не настаиваю. Клан Учих погиб почти полностью в той войне с девятихвостым – в живых остались лишь Итачи, тогда еще маленький, Саске и несколько человек. Назвать их кланом теперь было сложно».
– Здравствуйте Хокаге-сама, а Наруто дома?
– Привет Саске, проходи, позавтракаешь вместе с нами!
Из глубины коридора послышался топот босых ног и на брюнета налетел светловолосый ураган, чуть не сбив отца с ног. Раздался смачный чмок.
– Саске, я так рад, что ты зашел перед миссией, – прокричал блондин прямо в ухо Учихе.
– Я тоже рад, добе, но если ты еще раз так крикнешь мне на ухо, я рискую оглохнуть.
– Теме… – насупился блондин, но Учиху не отпустил.
Саске посмотрел на Минато.
– Извините Хокаге-сама, но позавтракать я не успею. Мне пора на миссию, да и этому добе, я думаю, уже пора в академию.
– Ладно. Наруто, удачи тебе в академии. Зайдешь в резиденцию, когда освободишься?
Блондин кивнул, начав выталкивать брюнета за дверь.
– Пока пап! – и быстро поцеловав отца в щеку, побежал за удаляющимся парнем.

⇐ Предыдущая 123 Следующая ⇒