РандевуХитаги 5 страница

Так что же в таком случае мне делать?

Я никогда раньше не старался поступать правильно сам, поэтому всегда восхищался теми, кто так поступает.

Кагенуй-сан, к примеру.

Или мои Огненные Сёстры.

Как они верят в свою правильность, как они идут вперёд без сомнений и колебаний, я совру, если скажу, что не восхищаюсь ими.

— Да, наверное. Как ты можешь заметить, Кагенуй-сан и Огненные Сёстры утверждают, что несут справедливость, но это ещё не значит, что они «поступают правильно». Как я и сказала, чтобы стать праведным человеком, не нужно слепо делать правильные вещи. Они просто исправляют неправильное. Они избавляются от несправедливости. Такой образ жизни они выбрали.

Именно это и сказала Оги.

Это… продолжение нашей с Хачикудзи беседы в аду.

Как приложение, как дополнительное время.

— В таком контексте японское слово «тадасу» может означать не «исправлять», а «проверять», а то и вовсе нам следует говорить «тойтадасу», «подвергать сомнению»…[50] Другими словами, враг твоего врага может и не быть твоим другом, однако становясь врагом всему злу, противопоставляя себя злу, человек становится олицетворением справедливости. Один неверный шаг, и ты просто будешь жаловаться на все вещи, что тебе неугодны… но при этом ты по-прежнему будешь опьянён своим собственным чувством справедливости.

Опьянён своим чувством справедливости?

Это примерно то, что я всегда говорю своим сёстрам… Их стремление к правосудию часто включает в себя уничтожение «плохих людей», вроде некого мошенника, и устранение последствий различных «плохих вещей».

Будь то Карен, Цукихи и даже Кагенуй-сан, никто из них не действует справедливо, никто из них не поступает правильно. С этой точки зрения самым праведным человеком является старая Ханекава Цубаса, которая подходит под описание Оги. Для того, чтобы сохранить свою праведность, ей пришлось создать Чёрную Ханекаву.

Ей пришлось поступить неправильно.

Я не мог исправить эту ошибку. Наоборот, я предпочёл, чтобы её ошибка осталось ошибкой. Таким образом получается, что я как раз в тот момент был далёк от праведности.

Исходя из слов Оги.

— Значит я ещё одна, кто преследует праведность, исправляя чужие ошибки. Заставлять тех, кто нарушает правила, покидать сцену — вот роль, что предоставлена мне.

Нарушать правила.

Покидать сцену.

Эти слова мне о чём-то напоминают, но может потому, что я сплю, я не могу собраться с мыслями.

Они растворяются. Рассеиваются.

— Конечно, вряд ли я демон. Я не вампир, и не дьявол из ада. Я не собираюсь прогонять кого-либо из-за одного-двух проступков. Я верю, что даю достаточное количество поблажек… Арараги-сэмпай. Лекция подходит к концу, тебе пора просыпаться.

Когда она это сказала, я рефлекторно посмотрел на часы.

Я не знаю, насколько точно часы показываю время во сне, но судя по ним, с начала лекции прошло полчаса.

— Если ты будешь мирно спать, когда включится свет, то Сендзёгахара-сан будет разочарована в тебе. После того, как ты уснул на долгожданном свидании, я бы была не удивлена, если бы она бросила тебя прямо на месте. Так что давай, проснись и пой.

Сказав это, Оги протягивает ко мне руку, чтобы встряхнуть меня. Она это делает немного грубее, чем можно ожидать от девочки, но она это делает, чтобы разбудить меня, так что не стану её винить.

— Ты на свидании с девушкой, которую любишь, так наслаждайся в полной мере оставшейся частью дня. Но раз уж ты пока тут, Арараги-сэмпай… Когда у тебя будет свободная минута, подумай ещё об ответе на мой вопрос, что же такое «правильность». Поговорим с тобой об этом в следующий раз, когда встретимся в реальном мире.

Хорошо, понял.

Если я запомню наш разговор, когда проснусь.

Я продолжаю отвечать в уме.

После этого мне в голову приходит запоздалая мысль, и я спрашиваю Оги без малейшего ожидания, что она даст прямой ответ.

Но кто ты такая на самом деле?

— Я расскажу тебе это, когда мы увидимся в следующий раз. Последние несколько месяцев, проведённые с тобой, были довольно забавными, но, к сожалению, я существую не ради развлечений. Но если выражаться теми словами, что уже были сказаны…

Я… законы Вселенной.

С предельным безразличием Оги преподносит мне этот высокомерный ответ.

Карта вселенной.

В форме «веера».

Млечный Путь… в бесконечно чёрном вакууме.

— Не задумывайся об этом настолько глубоко. Теперь, когда ты вернулся из ада и стал обычным человеком, то мне, возможно, даже не понадобится далее заботиться о тебе. Если удача будет на моей стороне. Ах да, и ещё…

Я очень прошу тебя, не поддавайся на сладкие речи Гаэн-сан. — Умоляет Оги. — Я рассчитываю, что ты примешь верное решение в отношении Киссшот Ацеролаорион Хартандерблейд, которая вернула себе все свои силы, и Маёй Хачикудзи, которая воскресла, чтобы и далее бродить по Земле. Я рассчитываю, что ты, наконец, примешь правильное решение и «оставишь» их обоих, Арараги-сэмпай.

Я проснулся.

Я проснулся?

Чёрт, полагаю, что я задремал. Неважно, как бы я не устал, как бы не был утомителен этот планетарий, заснуть посреди свидания — это уже за границей дозволенного. Как-то нехорошо получилось… может сказать ей, что это для меня слишком.

Похоже, что мне удалось проснуться незадолго до того, как лекция закончилась, но я совершенно не помню, что было на экране и какие звёзды были на куполе.

Я крепко спал без каких-либо сновидений.

Как неловко.

Даже не знаю, что мне лучше сказать Сендзёгахаре, которая сейчас сидит справа от меня. Может сделать вид, что я бодрствовал всё это время? Или мне стоит сознаться во всём и извиниться за то, что я испортил наше долгожданное свидание?

Не могу решить. Я поворачиваюсь лицом к Сендзёгахаре, и…

— …

Сендзёгахара крепко спит.

Она спит, не издавая ни звука.

Она практически не подаёт признаков жизни, на мгновение я даже задумался, а не умерла ли она… По чистой случайности я впервые наблюдаю спящую Сендзёгахару, но неужели она действительно всегда так спит…?

Честно говоря, это немного пугает.

Она как Спящая красавица или Белоснежка, будто впала в кому.

Подождите… она же не умерла на самом деле, да…?

— Сендзёгахара…

— Я не спала.

Без какого-либо предупреждения её глаза резко открываются.

Это было больше похоже на оживление, чем на пробуждение. Она как современный компьютер, который включается спустя секунду.

— Я не спала. Я совсем не спала. Я просто думала с закрытыми глазами.

— …

Эти слова звучат как клише, но когда она их произносит с таким серьёзным лицом, я невольно задаюсь вопросом, а правда ли это…

Но неужели достаточно всего лишь тихо произнести её имя, чтобы разбудить её?

Хотя, учитывая её непростое прошлое, плюс длительное время, когда её постоянно терзало чувство надвигающейся опасности, не удивительно, что её манера спать напоминает повадки дикого животного.

— Прости. На самом деле я заснула.

Возможно, понимая, что ложь её ни к чему не приведёт, Сендзёгахара честно извиняется. Действительно, то, как она легко может заставить себя извиниться, говорит о том, насколько она стала честнее по сравнению с прошлыми днями.

Раньше она была таким человеком, который скорее умрёт, чем извинится. Она была чересчур сильной личностью.

Даже сейчас я не могу поверить в то, что решил встречаться с Сендзёгахарой, ещё когда она была такой…

Во всяком случае, раз уж Сендзёгахара заснула, то это более чем компенсирует то, что заснул я, поэтому я ей более чем благодарен… Но успокоить себя, оставляя Сендзёгахару чувствовать себя виноватой, будет неправильно, поэтому я тоже признаюсь.

— Не переживай, я тоже задремал.

Правильней было бы сказать, что я «заснул», а не «задремал», но я прошу вас простить мне это небольшое упущение.

— Я вижу. Наверное, мы оба устали. Может быть, это было слишком поспешно, идти на свидание сразу после вчерашнего. — Ответила Сендзёгахара, потянувшись.

Не похоже, чтобы это место хорошо подходило для сна… Я следую её примеру и напрягаю мышцы.

— Мы, наверное, немного слишком расслабились. В конце концов, проблема с твоим экзаменом и с твоим вампиризмом разрешились в один день.

— Да… наверное.

Сендзёгахара об этом беспокоилась, пожалуй, даже больше, чем я. Если так подумать, то я заставлял её сильно волноваться в течение последних шести месяцев.

Я ужасный парень.

Да, в мае прошлого года я поймал Сендзёгахару, после того, как она упала с лестницы, и к тому же помог разрешить её проблему. Может быть она чувствует себя обязанной мне? Но если посмотреть объективно, то за всё то время, что мы были вместе, она успела сделать для меня гораздо больше.

Возможно я оказался тем, кто получил ответный дар в тройном размере.

Трудно даже представить более несбалансированную пару. Подарить ей зефир будет явно недостаточно.

— Как поступим, Арараги-кун? Это немного изменит наши планы, но раз уж мы оба заснули, то может попробуем ещё раз?

— Нет…

Я покачал головой.

— У нас будет много возможностей вернуться сюда в будущем, так что попробуем в другой раз. Давай сегодня сосредоточимся на выполнении плана, который ты придумала.

Я попытался это сказать с акцентом на «в будущем». Не знаю, смог ли я чётко сформулировать своё намерение, но Сендзёгахара ответила: «Верно. К тому же я не знаю, можно ли здесь остаться на повторную лекцию», и встала на ноги.

Её движения настолько наполнены бодростью, что вы бы никогда не сказали, что она буквально несколько минут назад спала. Я должен поучиться на её примере, думаю я про себя и повторяю за ней.

— Итак, что у нас дальше по графику?

— Как я и сказала в машине, мы собираемся немного расширить свой кругозор на тему достижений науки и техники в соседнем музее. Может летающих машин там и не будет, но экспонатов для практического изучения у них предостаточно.

— Хмм. Что ж, у тебя есть пунктик по поводу того, что мы не должны забыть, как учиться… И мы должны будем в том же духе, когда поступим в университет.

— Конечно. А как ещё я смогу стать космонавтом?

Сендзёгахара говорила с улыбкой.

Когда она улыбается, то совершенно невозможно сказать, насколько серьёзно она говорит… Но всё же, хоть мы пока и не знаем, сдал ли я экзамен, если скоро я стану студентом университета, то может и мне стоит об этом задуматься.

Ну будущее там и всё-такое.

В моём случае, я собираюсь поступить в университет не потому, что у меня есть какая-то цель, на достижение которой я готов потратить четыре года, но вспоминая, сколько раз за последний год я был близок к тому, чтобы лишиться будущего вообще, эти четыре года видятся мне просто сказкой.

— У тебя есть какие-нибудь мечты о будущем, Арараги-кун?

Будто читая мои мысли, Сендзёгахара спрашивает меня, когда мы покидаем планетарий.

«Мечты о будущем». Этот вопрос заставляет меня чувствовать себя неловко.

— Нет, ничего особенного…

— Может быть у тебя есть работа мечты?

— Нет. Я даже никогда не мечтал стать бейсболистом… Окружающая среда, в которой я вырос, нисколько не питала моё стремление к какой-либо профессии.

— Ну, у твоих родителей довольно специфическая работа… Тут мне нечего ответить… Но я бы не хотела, чтобы ты закончил как Ханекава, бегая по следам Ошино, восхищаясь им и став в конце концов охотником за демонами.

Она не сильно на меня давит, но при этом высказывает своё мнение.

Полагаю, её можно понять.

Сендзёгахара пострадала от рук пяти разных специалистов по странностям, поэтому вне всякого сомнения, у неё есть определённое недоверие ко всему в этой области. Да, она может и согласилась на помощь Ошино вернуть её в общество, но её личные чувства к нему — совершенно другое дело.

— Я не могу простить ему того плохого влияния, которое он оказал на моего ангелочка, Ханекаву. Я не имела возможности дурачиться с ней почти половину учебного года, и всё из-за того, что она продолжает заниматься своей разведкой.

— …

Какая-то неуместная обида…

Её ангелочек?

Кроме того, её планы путешествовать по миру после окончания школы — это совершенно другое, и я не уверен, что Ошино виноват в том, что Ханекава в середине учебного года уехала на разведку. У них одинаковая фамилия, и если уж искать виновных, то это скорее была Ошино Оги. Да, скорее всего.

Теперь мне всё ясно как божий день.

Точно так же, как и с исчезновением Ошино… многое инциденты словно намеренно возникли именно в период отсутствия Ханекавы Цубасы.

— Может для Ханекавы уже слишком поздно, но для тебя я бы не хотела подобной жизни, если это возможно.

— Ну… Я и сам не думаю, что смог бы вести подобный образ жизни.

Я дал такой расплывчатый ответ потому, что мне это видится очень сложным, практически невозможным — прожить свою оставшуюся жизнь и не вляпаться в какую-нибудь историю со странностями.

Во всяком случае, пока со мной есть Ошино Шинобу.

Пока я поддерживаю с ней отношения, я никогда не смогу распрощаться со сверхъестественным, даже если это означает, что после смерти я снова попаду в ад.

— Если же тебе придётся жить подобным образом, то я бы хотела, чтобы ты по крайней мере не работал. Я буду поддерживать тебя, пока жива.

— …Разве тогда я не стану тем, кого люди называют «тунеядцами»?

— А я из тех, кого люди называют «великодушными».

— Слушай, я не думаю, что люди станут называть тебя лестными словами. Я-то довольно никчёмный человек, но если ты будешь содержать меня, то тебя тоже сочтут никчёмной, не думаешь?

— Ну и пусть. Парень тунеядец и бесхребетная девушка, да мы просто идеальная пара. [51]

— Может быть, но…

«У каждого котелка должна быть подходящая крышка», разве нет?

Хмм…

Да уж, даже сейчас, когда я поступил в университет (теоретически), я всё ещё считаю, что у меня в жизни остаётся множество вещей, о которых в будущем мне придётся позаботиться. Это как напоминание о том, что в нашей жизни нет финишной черты, есть только контрольные точки.

Почему так трудно всегда выигрывать? Почему мы обязательно где-нибудь да ошибаемся на своём пути? Хмм, откуда у меня такие мысли? Об этом говорила Гаэн-сан?

Нет, больше походит на то, что я слышал это во сне… Но какой у меня был сон? Я думал, что спал без сновидений…

— После того, как мы обойдём музей, мы остановимся на обед. Но только не в фаст-фуд, нужно найти что-нибудь более лёгкое. Если я переем за обедом, то у меня не останется места для ужина.

Сендзёгахара возвращается к разъяснению своего плана.

Примечательно, что ужин она собирается провести с отцом, и в свете этого она считает, что полноценный обед со своим парнем можно и не устраивать.

…Ну что ж, ничего не поделаешь.

По правде говоря, я за неё должен быть счастлив. Её отношения с отцом были довольно напряжёнными, когда мы ехали в июне на наше первое свидание, поэтому, раз они смогли наладить контакт, то я, как её парень, должен смириться с тем, что меня оставляют на обочине, и просто порадоваться за неё.

Точно так же Цукихи вчера упомянула, что, несмотря на то, как я раньше плохо ладил с сёстрами, сейчас мы наладили наши отношения настолько, что даже можем гулять вместе. Конечно я не могу быть недоволен этим, и я прекрасно понимаю, как прекрасно быть в мире со своей семьёй.

Я хочу этого и для Сендзёгахары.

Особенно сейчас, когда она уже потеряла свою мать, ей особенно стоит дорожить связью с отцом. Хотя несмотря на всё это, от чувства недовольства я всё ещё не избавился.

Я не могу до конца войти в её положение.

Поэтому я буду надеяться, что оставшаяся часть нашего плана компенсирует неполноценность обеда, что она покажет, что сдерживалась днём только ради того, чтобы не слишком утомиться к вечеру. Я готов не обращать внимания случайных прохожих, готов пренебречь своим окружением, и просто уйти в отрыв.

Однако, похоже, что в стремлении Сендзёгахары к обычному школьному свиданию, не было никакой лжи, ведь мы формально всё ещё школьники, поэтому она говорит:

— Поскольку утренняя часть плана у нас была образовательной, то день я отвела под развлечения. Мы поедем за город, первую половину дня проведём в боулинге, сделаем перерыв на чай, после чего закончим в караоке.

— Ээ…

Впечатляюще.

Ладно боулинг, но идти в караоке — совсем не похоже на Сендзёгахару, из-за чего я немного отступил назад.

— Хм, боулинг был моей идеей, а пойти в караоке был совет Ханекавы.

— Совет значит…

— Её слова натолкнули меня на мысль. Вы что, часто с ней ходите вместе в караоке? Я потому и согласилась пойти туда, ведь я, как твоя девушка, не хочу проиграть никому, даже Ханекаве.

— …

Если это именно то, что вдохновило её на караоке, то я бы не назвал это «следовать совету».

Когда она предлагает пойти в караоке, основываясь на подобном рассуждении, мне немного трудно ждать этого момента с предвкушением… Впрочем, я бы хотел послушать пение Сендзёгахары, так что думаю, что всё в порядке.

— А что насчёт боулинга? Ты хорошо умеешь играть…?

— Я не играла в боулинг с тех пор, как поступила в старшую школу, но в средней школе мы часто там бывали вместе с Камбару и клубом лёгкой атлетики. Я показывала весьма чудесные результаты. Поэтому я посчитала, что было бы неплохо вернуться к тем славным денькам. А что насчёт тебя, Арараги-кун?

— Хм?

— Я имею в виду твои навыки игры в боулинг. Какой твой лучший результат?

— Оу, нет, я в боулинге совсем новичок. Мне кажется, что я вообще ни разу раньше в него не играл… Поэтому, если не возражаешь, я буду полагаться на твоё чуткое руководство.

— Хорошо. Но проигравшего будет ждать наказание.

— Эй, не надо устанавливать наказания сразу после того, как ты узнала, что я новичок.

— Проигравший должен будет безоговорочно исполнить один приказ победителя.

— Это слишком серьёзное наказание!

Если подытожить…

Расписание Сендзёгахары на сегодняшний день выглядит как-то так: «Вождение -> планетарий -> научный музей -> вождение -> обед (лёгкий) -> вождение -> боулинг -> вождение -> перерыв на чай -> вождение -> караоке -> возвращение домой». Независимо от того, насколько лёгким будет обед, этот график достаточно плотный, чтобы к концу свидания мы хорошо насытились.

— По правде говоря, было ещё много мест, куда бы я хотела сходить, и вещей, которые я хотела бы сделать… но ничего не поделаешь. В отличие от любви время ограничено.

Несмотря на то, что она смогла даже выделить время для ужина с отцом, Сендзёгахара ещё и выказывает недовольство, что составила недостаточно насыщенный график.

— Что ж. Возможно, это наше последнее свидание в роли старшеклассников, но мы можем в будущем ходить на свидания так часто, как только захотим. Мы можем ходить на свидания днями и ночами, от рассвета до заката, от заката до рассвета. Разве не так, Арараги-кун?

— …

На подобный вопрос есть только один правильный ответ.

— Да, ты права. Конечно мы можем.

И всё же, я не совсем уверен в своём утверждении. Когда я думаю о том, что ждёт впереди…

Когда я думаю об Ошино Оги…

Мне трудно сказать что-либо наверняка.

Несмотря на то, что я совершил ужасный проступок, заснув в планетарии, остальная часть нашего свидания проходит без инцидентов, а Сендзёгахара и я, или по крайней мере я, ухитряемся отлично проводить время.

Что касаемо музея, то поначалу я ожидал, что его ценность в качестве места для развлечений примерно равна нулю, но сейчас я могу сказать, что он оказался на удивление интересным. Обычно образовательные заведения подобного плана ориентированы на учащихся начальной школы (и их семей), поэтому я беспокоился, что восемнадцатилетним детям в лице меня и Сендзёгахары не удастся многого извлечь для себя, зато я наглядно убедился в том, что идея посетить это место была предложена Ханекавой, ведь музей оказался довольно увлекательным.

Я начинаю сожалеть о том, что заснул в планетарии, однако я готов списать все свои сожаления за предоставленную мне возможность наблюдать лицо спящей Сендзёгахары. Это поистине стоило любой звезды на небе.

Конечно, нельзя сказать, что я единственный, кто получил удовольствие. Сендзёгахара тоже вволю повеселилась. Думаю, что сегодня она себя ведёт как обычная школьница, хотя раньше она редко показывала свои истинные эмоции перед другими людьми, особенно в людных местах (да даже передо мной, её парнем), поэтому для меня огромное удовольствие наблюдать её такой.

— Давай ещё раз!

Она предлагает очень настойчиво, в совершенно другой манере, нежели тогда в планетарии, но, к сожалению, я вынужден отказать ей… У неё есть замечательное умение принимать быстрые, импровизированные решения, и это её сильная сторона, но она так же легко, как и придумывает свои планы, может легко отказаться их соблюдать, и это её слабая черта.

Возможно и был вариант просто плыть по течению, но я всё же здоровый старшеклассник, и меня не прельщает перспектива гулять по музею до самого закрытия, поэтому мне каким-то образом удалось её убедить.

За сегодняшний день эта фраза уже успела стать стандартной, я бы даже сказал шаблонной:

— Мы сможем ещё вернуться сюда сколько угодно раз.

Сендзёгахара сдаётся. Настало время обеда.

Поскольку я был предупреждён, что обед будет лёгким, планка моих ожиданий была поставлена довольно низко, и это вполне могло быть частью стратегии Сендзёгахары, поскольку она привела меня в ресторан с весьма неплохой атмосферой.

Про это заведение она мне заранее рассказала только то, что это «не сетевой фаст-фуд», однако моей претензией к этому месту является то, что это кафе, предназначенное скорее для девушек (все клиенты кроме меня были молодыми девушками), при этом еда здесь была сколь вкусной, столь и дорогой.

Стоит отметить, что на протяжении всего свидания мы все расходы делим пополам. Это не является каким-то специальным условием нашего свидания, и я, будучи мужчиной, совершенно не против полностью оплатить счёт (особенно учитывая семейные обстоятельства Сендзёгахары), но она является таким человеком, который не примет подачки ни от кого, кем бы ни был этот человек.

Я предполагаю, что эта черта её характера сформировалась под влиянием того времени, которое она провела с одним мошенником. Удивительно, но влияние этого специалиста (якобы специалиста) на Сендзёгахару, возможно, ещё сильнее, чем влияние Ошино на Ханекаву.

Точнее сказать, что она на его примере определила для себя, как делать не надо.

Это не значит, что мы с ней делим все расходы с точностью до иены, но я разделяю с ней расходы пополам, а с учётом затрат на аренду автомобиля и на его заправку, она вероятнее всего тратит больше меня.

Я боюсь, что это ещё один шаг в сторону моего будущего в роли тунеядца, поэтому я вынужден рискнуть жизнью и попытаться исправить эту ситуацию.

Не думаю, что Сендзёгахару можно назвать бесхребетной… Но посещение подобного заведения является доказательством того, что девушки, даже делая вид, что не в восторге от этого места, всё равно являются золотой жилой владельцев такого рода кафе.

Затем наступает день.

Время развлекаться.

Мы начали с боулинга. И до тех пор, пока надо мной нависает ужасное наказание в случае проигрыша, я просто не могу проиграть.

— Проклятье… Я не могу поверить, что ты мне солгал… Ты же не новичок, правда?

Её обида меня даже оскорбляет.

Сендзёгахара смотрит на меня, и я нахожу прекрасным то, насколько выразительной она стала (вспоминая слова Ононоки о том, как она любит выбешивать людей), однако меня пугает то, как это похоже на Сендзёгахару из прошлого.

Кроме того, я ей не врал.

Я действительно новичок. Да, я полнейший дилетант в плане игры в боулинг, но это не отменяет того факта, что я смог победить. Хотя буду честным, если бы я знал, какой испепеляющий взгляд мне придётся на себе испытать, то бы предпочёл проиграть.

Серьёзно, мне совершенно не нужно право приказывать тебе.

Можно сказать, что Сендзёгахара сама вырыла себе могилу. Судя по всему, она слегка приукрасила свои воспоминания о прошлом.

В плане чудесных результатов к примеру.

Она приукрасила воспоминания, а если выразиться точнее, то запомнила только положительные моменты.

Нет, честно говоря, в первых пяти фреймах она показала неплохие результаты. [52] Её броски были так хороши, что я бы не удивился, если бы у неё даже был свой личный шар для боулинга. Я не очень хорошо разбираюсь в терминологии, но первая половина игры была просто заполнена страйками и тёрки, или как вы их там называете, когда сбиваешь за раз все кегли. [53]

Они играла достаточно классно, чтобы заставить меня изречь: «Вау, а дело то серьёзное». Я даже почувствовал прилив щедрости и уже был готов выслушать её приказ (в отличие от Сендзёгахары, мои результаты были обычными, ни хорошими, ни плохими, ни впечатляющими, ни смехотворными), но в шестом фрейме её игра в корне изменилась.

Проще говоря, начиная с шестого раунда, Сендзёгахара не попадала никуда, кроме как в желоба.

К концу партии её броски стали настолько слабыми, что я порой сомневался, докатится ли вообще шар до линии.

Другими словами, Сендзёгахара переутомилась.

Её рука была словно ватной.

Раньше она была спринтером, что может объяснить её невысокую выносливость, однако всё может быть проще — у неё попросту не хватило сил. В середине партии она попыталась проявить смекалку и бросить левой рукой, но сделать точный бросок таким образом ей не удалось.

Тем временем я стабильно добавлял очки в свою копилку, пока наконец не обогнал её.

Вот уж правда «сделал чудо». [54]

Похоже, что у бейсбола нет монополии на подобные бессюжетные драмы.

— Отлично. Я признаю своё поражение.

Будучи сэмпаем Камбару, Сендзёгахара никогда не умела проигрывать достойно, но в свете того факта, что она скоро станет студенткой университета (если конечно в школе не узнают о её водительских правах), она в конце концов изящно признаёт свой проигрыш.

— Теперь ты можешь приказать мне сделать всё, что захочешь. Мне даже интересно, какие сексуальные требования меня ждут. У меня высокие ожидания.

Ты просишь от меня слишком многого.

Из любопытства я спрашиваю Сендзёгахару, какие бы у неё были требования ко мне, если бы она победила, на что она отвечает: «Сексуальные, очевидно же! ».

Разве в таком случае не всё равно кто победит? У меня появилось забавное ощущение, что что-то подобное уже случалось раньше, и я уж хотел её спросить об этом, но вместо этого соглашаюсь устроить перерыв, и мы отправляемся на чаепитие, держась за руки.

Похоже, что после того, как мы покинули музей, наше свидание проходит под девизом «здравомыслие».

Время чая.

А если выражаться по-британски, то «время послеобеденного чая».

Я понимаю, что это плохая привычка — фокусировать внимание прежде всего на цене, но, к моему огромному удивлению, это чаепитие обошлось дороже, чем обед. Наверное, это объясняет, почему Сендзёгахара сочла именно эту часть нашего свидания главным событием.

Поскольку мы элегантно потягиваем чай и наслаждаемся модными пирожными, я пользуюсь этой возможностью, чтобы подробнее рассказать, что же произошло вчера. Я признаюсь Сендзёгахаре, почему мой вампиризм внезапно перестал прогрессировать, почему якобы необратимое явление вдруг исчезло.

Конечно, есть некоторые вещи, о которых я не могу рассказать, поэтому я тщательно разделяю информацию и говорю только то, что могу.

— Хмм… Кто бы мог подумать, что ты попадёшь в такое удивительное приключение в день экзамена. Это просто удивительно, или мне стоит сказать, что это очень на тебя похоже… или мне следует задаться вопросом, о чём ты вообще думал?

Как и ожидалось, она немного разозлилась.

Ну, думаю, что на свете нет такого учителя, который был бы рад услышать, что его ученик настолько сумасбродно подошёл к сдаче экзамена.

Однако, возможно, осознав всю несправедливость своих претензий, поскольку я буквально прошёл через ад, она под конец успокаивается:

— Должно быть это было испытание. Теперь ты можешь расслабиться.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 10 11 121314 15 Следующая ⇒