Глава 2. Глава последняя

Глава 2

Топпер был коллекционером.
Он собирал всевозможные вещи и предметы. А большей частью такие мелочи, которые можно носить в карманах и дарить добрым друзьям. Зимой, правда, немного найдёшь, но лето — самое прекрасное время для коллекционера. Летом Топпер находил и птенцов, и штопоры, которыми открывают пиво, и круглые белые камешки. Он находил жуков с голубыми крылышками и больших мягких зелёных гусениц. А однажды даже — заржавевшую детскую коляску на трех колёсах. Детская коляска была одной из лучших находок Топпера тем летом. Он и Вигго назвали коляску «ХРОМУЛЯ» и попеременно возили в ней друг друга в школу.
Но однажды, когда Топпер прикатил Вигго в детской коляске, он увидел вдруг свою невесту, потому что и у него, к величайшему стыду, была невеста.
Звали её Силле, и она была ужасно красивая.
— Привет, Силле! — крикнул Топпер и замахал ей обеими руками. — Ты видала ХРОМУЛЮ?
— Какую ещё хромулю? — спросила Силле, подъезжавшая на своём маленьком жёлтом велосипеде.
— ХРОМУЛЯ — это наша детская коляска, — заявил Топпер, указав большим пальцем через плечо.
— Ты рехнулся! — заявила Силле и поехала дальше. — Я, во всяком случае, не вижу тут никаких хромых детских колясок.
— Ну, — протянул со сконфуженным видом Топпер. — Нет, этого не может быть.
Он повернулся, чтобы подтолкнуть ХРОМУЛЮ, но детская коляска бесследно исчезла.
«Чудно! — подумал Топпер, оглядевшись по сторонам. — Но, может, коляска сама поехала в школу вместе с Вигго? »
Он было двинулся в путь, но не прошёл и нескольких шагов, как внезапно услышал, как кто-то очень злой кричит за изгородью терновника:
— Это ещё что такое! Разве это не детская коляска въехала прямо на мою клумбу? Никогда ничего подобного не видел! И разве не сидит в ней большой мальчишка?
— Угу, — пробормотал Вигго из самой середины клумбы за изгородью терновника.
— Как ты угодил прямо ко мне на клумбу? — визжал злой голос.
— Эх, — ответил Вигго. — Меня угораздило въехать прямо через изгородь.
— Хе-хе, страшнее наглости мне видеть не доводилось! — кричал злой голос. — А теперь я скажу тебе кое-что: это тебе не площадка для игр!
— Нет! — пробормотал Вигго. — К счастью!
— Здесь, — продолжал кричать злой голос, — красивый, ухоженный сад!
— Да, — подтвердил Вигго. — И мне хотелось бы поскорее из него убраться.
— Поскорее! — воскликнул голос. — Ты сказал: «Поскорее! » Да ты и в самом деле можешь убираться, милый мой дружок!
«Вот чудно, — подумал Топпер. — Теперь он называет его „милый мой дружок“. Ведь милых дружков нельзя так ругать… »
Не успел Топпер хорошенько подумать о том, можно или нельзя ругать милых дружков, как Вигго с треском перелетел через изгородь терновника — а следом за ним с грохотом последовала ХРОМУЛЯ — Ой! — простонал Вигго.
— Тебе больно? — спросил Топпер, помогая Вигго подняться на ноги.
— Ой! — снова простонал Вигго. — Почему ты отошёл от коляски?
Топпер почесал свою рыже-ржавую шевелюру.
— М-да… — протянул он, — видишь ли, она — Силле как раз проезжала мимо, и мне показалось, что надо бы с ней поздороваться и тому подобное…
— Ой! — простонал Вигго, вытаскивая несколько колючей из штанов чуть пониже спины. — Вот что получается из всего этого дурацкого жениховства. Учти, в дальнейшем ХРОМУЛЮ буду толкать я.
— Хорошо, — согласился Топпер, — очень хорошо.
Такое распределение обязанностей очень понравилось Топперу. Но самому себе он признался, что все это жениховство вовсе не было таким уж дурацким.
— Знаешь что, Вигго, — сказал Топпер. — Тебе бы тоже не мешало завести невесту.
— Бр-р-р! — ответил Вигго. — Ты рехнулся, старик!
— Да, — согласился Топпер. — Вполне возможно.
И довольный, издавая какой-то причудливый свист, откинулся назад в детской коляске под названием «ХРОМУЛЯ».
— Что ты делаешь? — испуганно спросил Вигго, останавливая коляску.
— Играю на флейте, — ответил Топпер. Все его лицо расплылось в улыбке. — Играю на флейте, милый мой дружок.

Глава 3

Да…
Детская коляска ХРОМУЛЯ поистине оказалась удачной находкой.
Во всяком случае, для Топпера.
Он ничуть не возражал против того, чтобы Вигго толкал ХРОМУЛЮ. И каждый день сидел в детской коляске и насвистывал.
А иногда, когда ему особенно везло, он махал рукой своей невесте Силле, пролетавшей мимо на низеньком жёлтом велосипеде.
Но вот настали летние каникулы. Учительница заперла двери школы и повесила объявление:

«Школа
ЗАКРЫТА по причине лета.
Учительница»

Вот что было написано в объявлении.
— М-да, — сказал Топпер, слегка взлохматив свои густые рыже-ржавые волосы. — Это не так чтоб уж очень хорошо.
— Не-е-е, — не согласился с ним Вигго. Вид у него был очень довольный. — Нам наверняка очень повезло.
И они помчались домой праздновать каникулы.
Несколько дней спустя Топпер нашёл кое-что получше детской коляски.
То был карандаш.
Топпер нашёл его рано-рано утром на берегу возле гавани, когда провожал маму в рыбный погребок, где она распевала песни и торговала рыбой.
Правда, это был всего лишь огрызок карандаша — одного из тех, которым пользуются плотники, когда метят бревна.
— Молодец! — сказал Топпер и сунул крандаш в карман. — Да я и вправду везучий парень! Всегда мечтал о таком карандаше.
Он побрёл дальше, сунув руку глубоко в карман и придерживая свой новый карандаш. Подойдя к длинной белой стене за крытым рыбным рынком, он внезапно остановился,
«Хе, — подумал он, оглянувшись по сторонам. — Такой карандаш наверняка хорошо пишет. Напишу-ка я кое-что на этой стене. Что-нибудь хорошее и красивое».
Он немного подумал, что бы такое хорошее и красивое написать на стене.
И написал:

СИЛЛЕ
Я ЛЮБЛЮ
ТЕБЯ

— Молодец! — сказал он самому себе. — Довольно красиво. Только бы Силле проехала мимо и увидела эту надпись.
В тот же миг чуть подальше на дороге послышался какой-то звук.
Этот звук издавал велосипед, который быстро мчался по гравию и мелким камешкам.
Топперу почти явственно почудилось, что шум был такой же, какой издаёт на большой скорости некий маленький жёлтый велосипед.
«Боже мой! — подумал он, и большой ком подкатил у него к горлу. — Это она. Это она».
Он круто обернулся и плотно прислонился спиной к стене в том месте, где сделал надпись.
— Привет! — воскликнула Силле и так резко затормозила, что мелкие камешки брызнули в разные стороны. — Привет, Топпер! Что ты тут такое пишешь?
— Хё-ё, — пробормотал он, и ещё более крупный ком застрял у него в горле. — Да ничего особенного, Силле. Так, всего лишь несколько букв и что-то ещё в этом роде.
— Топпер, — сказала Силле и швырнула свой маленький жёлтый велосипед к стене. — Знаешь, что я думаю…
— Не-е-е, — пробормотал Топпер, — не знаю.
— Думаю, ты написал что-то ужасно дерзкое, — заявила Силле. — Потому что лицо у тебя так и пылает.
— Неужели? — испугался Топпер и попробовал стать чуточку бледнее.
— Вот что, — сказала Силле. — Я очень хочу посмотреть, что ты написал. Неважно, даже если что-то дерзкое.
— Да, но, — забормотал Топпер, глотнув немного воздуха. — Я… э… пишу не очень красиво, Силле. Скорее, чуточку уродливо.
— Разве? — спросила, подойдя к нему, Силле.
— Безобразно! — воскликнул Топпер, замахав руками. — Я пишу ужасно коряво, уродливо и противно. У тебя в глазах потемнеет, если увидишь мой почерк.
— Неважно, — заметила Силле. — Дай мне все-таки посмотреть.
И она оттолкнула Топпера от стены.
«Сейчас, — глубоко вздохнув, подумал он. — Сейчас она увидит надпись и, может, страшно разозлится. Только бы она не стала царапаться. Или кусаться».
Силле немного постояла, глядя на стену.
— Топпер, — сказала она. — Ты рехнулся!
— Да ну, — пробормотал Топпер. — Это я хорошо знаю, но мне кажется, что это довольно красиво.
— Что красиво? — спросила Силле.
— Да надпись на стене, — ответил Топпер, указав большим пальцем через плечо.
— Интересно, Топпер, — улыбнувшись, сказала Силле. — Ведь на стене вообще ничего не написано.
Медленно повернув голову, Топпер посмотрел на стену. ВСЕ БУКВЫ ИСЧЕЗЛИ. Прекрасные слова, которые он написал для Силле, бесследно исчезли.
Остались лишь белая известковая стена, а на ней маленькая голубоватая тень Силле.
— Здорово ты меня обманул, — сказала Силле. — А я-то думала, ты написал что-то ужасно дерзкое обо мне и о себе.
И, вскочив на велосипед, склонилась над рулём и, грохоча колёсами, помчалась вниз, к гавани.
Топпер остался, освещаемый лучами утреннего солнца и глядя ей вслед, пока она не скрылась за несколькими чёрными, просмолёнными, деревянными домами.
«Здорово! — подумал он, ощупывая в кармане огрызок карандаша. — Настоящая мистика, как говорят. Да и просто чудно. Может, с этим карандашом что-то случилось? Пожалуй, попробую-ка я написать ещё что-нибудь».
На этот раз он написал:

СИЛЛЕ — БРОДЯЖКА НА ВЕЛОСИПЕДЕ

«Потому что она в самом деле такая», — подумал Топпер.
— Хруп, ХРАП, — произнёс кто-то в тот же миг.
И не успел Топпер обернуться, как Силле снова прогрохотала мимо.
Единственное, что он успел заметить, это крысиный хвостик на её голове, который развевался на ветру и пылил следом за жёлтым велосипедом. И, когда он, второй раз за этот день, обернулся посмотреть, что он написал о ней на белой стене, он аж похолодел от удивления.
НА СТЕНЕ РОВНО НИЧЕГО НЕ БЫЛО.
Не было ни одной буквы.
Была лишь одна белая, залитая солнцем стена, а вокруг пахло травой, смолой и свежевыкрашенными рыбачьими лодками.
— Этот карандаш, — сказал Топпер, держа его перед собой, — самый удивительный карандаш, который я когда-либо видел, Вигго должен непременно взглянуть на него.
И Топпер побежал в город, искать друга.

Глава 4

Вигго, стоя у дверей кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ», красил детскую коляску в красный цвет.
— Посмотри, — закричал издалека Топпер, размахивая руками, — посмотри, что я нашёл!
Вигго от испуга посадил на брюки пятно красной краски.
— Вот! — заорал запыхавшийся Топпер и сунул карандаш прямо под нос Вигго. — Скажешь, ты когда-нибудь видел такой карандаш, а, Вигго?
— Уф-ф! — выдохнул Вигго, яростно счищая краску с брюк. — Ну и разозлится же мама!
— Нет, не разозлится, — возразил Топпер, сжимая в пальцах карандаш. — Потому что она никогда ничего не узнает об этом удивительном суперкарандаше.
— М-да, — сказал Вигго. — Но она кое-что узнает про пятна на моих брюках.
— К черту пятна! — заявил Топпер. — Мы выкрасим твои брюки целиком в красный цвет. Краски хватит.
— Тогда она ещё больше разозлится, — пискнул Вигго.
— Ну что ж, — сказал Топпер. — Может, её вообще не интересует краска? Тут уж ничего не поделаешь. Но ты хоть как следует разглядел, что у меня в руках, Вигго-старина?
— О, всего-навсего какой-то нелепый карандаш, — ответил Вигго и негодующе ругнул Топпера. — Ты тут бегаешь и только сбиваешь с толку людей своей болтовнёй о каких-то там карандашах!
И он снова взялся за кисть.
— Да ну же, добрый мой старина Вигго, — сказал Топпер, — это вовсе не обыкновенный карандаш.
— Все карандаши — обыкновенные, — брюзгливо заметил Вигго. — Это говорит даже мой отец. Он говорит: «Все карандаши абсолютно одинаковые, обыкновенные».
— Хо-хо! — ухмыльнулся Топпер. — Значит, он вовсе не такой умный, потому что, знаешь ли ты, Вигго, что это за карандаш! Это — заколдованный карандаш!
— Так я тебе и поверил… — сказал Вигго.
— Когда пишешь этим карандашом, — продолжал Топпер, — то все, что написал, почти тут же исчезает.
— Да, — кисло подтвердил Вигго, — с помощью резинки для карандаша.
— Нет! — радостно воскликнул Топпер. — Нет, мой маленький Вигго! БЕЗ помощи резинки для карандаша или чего-либо ещё.
Вигго посадил новое пятно краски на брюки.
— Исчезает без помощи резинки? — спросил он и недоверчиво взглянул на Топпера. — Об этом надо рассказать отцу…
— Эй ты, стоп! — остановил его Топпер, схватив Вигго за шиворот. — Об этом карандаше не должен знать никто, кроме нас с тобой.
— О таком карандаше я никогда раньше не слыхал, — сказал Вигго. — Ты уверен, что, когда им пишешь, все исчезает?
— Само собой, — ответил Топпер. — Я пробовал. Все исчезает неизвестно куда. Поднимемся ко мне и проверим.
И он отправился домой вместе с Вигго.

На лестнице они встретили управляющего, господина Хольма, который как раз спускался вниз.
— Здравствуйте, мальчики! — поздоровался господин Хольм. — Хотите послушать по-настоящему интересную, но мрачную историю?
— Нет, — ответили мальчики и помчались дальше.
— Что?! — удивился господин Хольм. — Ведь обычно вы просто помешаны на разных историях и охотно их слушаете!
— Не сегодня! — закричал Топпер. — Нам надо писать карандашом.
— Боже ты мой! — вздохнул господин Хольм. — Писать! В жизни не слыхал такой ерунды. Да, да, дети становятся теперь все ненормальнее. Во времена моего детства мы, например, писали только тогда, когда учитель драл нас за уши.
— Вполне возможно! — воскликнули мальчишки и исчезли в квартире Топпера.

В комнате Топпера висело множество удивительных вещей — как под потолком, так и на стенах. Все это были вещи, которые его отец привозил домой из морских плаваний.
Там висели чучела крокодилов и плоские, запылённые змеиные шкуры, похожие на серую обёрточную бумагу. Там висели кривые сабли, и пустые кокосовые орехи, и маленькие фигурки, вырезанные из дерева.
Вигго нервно покосился на крокодилов.
— Где мы будем писать? — спросил он.
— Да-а, давай посмотрим, — сказал Топпер. — Может, нам использовать обои?
— Обои? — испуганно застонал Вигго. — Твоя мать сойдёт с ума.
— Нет, — заявил Топпер. — Моя мама никогда не сойдёт с ума. А кроме того, на обоях все тут же исчезнет снова.
— Да, будем надеяться, — сказал Вигго. — Что мы напишем?
— А мы вообще не станем писать, — ответил Топпер.
— Как это?! — удивился Вигго. — Ты ведь только что сказал, что мы будем писать на обоях.
— Ага, — согласился Топпер. — Но теперь я передумал. Мы не станем писать — мы будем рисовать. Мы нарисуем гигантского носорога прямо здесь, на этом месте.
И он принялся рисовать носорога.
— Не нравится мне это, — заявил Вигго, переминаясь с ноги на ногу. — Подумай, а вдруг рисунок не сойдёт?
— А, пускай, — сказал Топпер. — В конце концов, это неважно, ведь я хорошо рисую носорогов. По мне, так мама обрадуется такому рисунку.
Он продолжал рисовать, и постепенно Вигго пришлось признать, что носорог и в самом деле получился довольно миленький.
— Так, — сказал Топпер, когда рисунок был готов. — Теперь пойдём на кухню и выпьем четыре-пять стаканов лимонада. А когда вернёмся, увидишь кое-что забавное, Вигго.
Они вышли на кухню и достали лимонад и чёрный хлеб. Но только они сделали глоток, как услыхали вдруг из комнаты какой-то странный звук.
— Послушай-ка, — прошептал Впгго. — Какой-то звук.
— Погляди, что там такое? — попросил Топпер. Рот его был набит хлебом.
— Может, что-нибудь опасное, — ответил Вигго. — Я терпеть не могу опасностей. — Но все же осторожно заглянул в дверную щёлочку. И тут же с грохотом захлопнул дверь. — Топпер, — прошептал он. — Он еще там.

— Ах так, — сказал Топпер, продолжая пить лимонад. — Тогда подождём ещё немного.
— Ладно, Топпер, — прошептал Внгго. — Но там что-то совсем другое.
— Что ещё другое? — спросил Топпер.
— Он… он подмигнул, — прошептал Вигго.
— Ха! — воскликнул Топпер. — Подмигнул! Я должен сам взглянуть!
Соскочив с кухонного стола, он отворил дверь.
— Хо! — вскричал Топпер. — Твоя правда, Вигго, он подмигивает. Тьфу ты, никогда в жизни не видел нарисованного носорога, который бы подмигивал, — это ужасно смешно.
— А мне нет! — сказал Вигго.
В тот же миг носорог на обоях издал громкий грохочущий звук и замотал головой.
— На помощь! — высоко подпрыгнув, воскликнул Вигго.
— Тс-с-с, тихо! — предупредил Топпер. — Ты ведь так кричишь, что он испугается. Эй, носорог!
— Грум-мп, хорк, — сказал носорог. И ТУТ ЖЕ СТУПИЛ ПРЯМО НА ПОЛ.
Вигго быстрым движением захлопнул дверь.
— Что… что нам делать? — прошептал он.
— Глядеть на него, само собой, — сказал Топпер, снова отворяя дверь.
Носорог подошёл уже к окну и, стоя там, жевал занавеску.
То был огромный, великолепный носорог, точь-в-точь такого жёлтого цвета, как стена.
— Ой-ёй! — заорал Топпер. — Он же совсем голодный. Дадим ему немного чёрного хлеба.
Он осторожно приблизился к жёлтому носорогу с большим толстым ломтём хлеба в руках.
Носорог, медленно повернув голову, дружелюбно взглянул на него и кротко отщипнул кусочек хлеба прямо у него из рук.
— ГРУММП, ХОНК, ХОРК — сказал он.
— Ого! — вскричал Топпер. — Он ест хлеб. Принеси побольше, Вигго. И бутылку лимонада.
— Хм… — засомневался Вигго. — Я не уверен, можно ли это.
— Вигго, — настаивал Топпер. — Может, тебе хочется, чтобы наш носорог умер с голоду?
— Ой, нет, ни в коем случае, — сказал Вигго и принёс хлеб и лимонад.
Спустя некоторое время носорог съел весь запас чёрного хлеба, какой только был на кухне. Дружелюбно похрюкивая, он принялся за горшок с каким-то растением, стоявшим в кашпо на полу.
— Ну и ну, парень, — сказал Топпер. — Он много ест, этот малый. Как мы назовём его, Вигго?
— Э-э-э, — протянул Вигго и задумался.
— Тебе решать это, Вигго, — сказал Топпер.
— Э-э-э, — повторил Вигго и ещё сильнее задумался.
— Как зовут твоего отца? — спросил Топпер.
— Его зовут Отто! — ответил Вигго.
— Отто! — воскликнул Топпер и похлопал носорога по толстому заду. — Тебя будут звать Отто, старина!
— ГРУММП! — сказал носорог.
И принялся пожирать обивку кресла.
— Надо раздобыть ему побольше еды, — сказал Топпер. — Я смотаюсь на берег к маме и возьму деньги на десять буханок чёрного хлеба.
— Эх! — вздохнул Вигго, нервно теребя ручку двери. — Нельзя ли мне сбегать вместо тебя, Топпер? Мне не по душе оставаться одному с этим Отто.
— Ладно, — согласился Топпер. — Можешь этим заняться. Но спеши, пока он не сожрал всю мебель.
Вигго не заставил себя повторять эти слова дважды. Он вихрем промчался по лестнице, чуть не переломав себе руки и ноги. У входных дверей он с разбегу ткнулся прямо в живот своего отца.
— Послушай-ка, — хрюкнул господин Лёве, глядя вслед сыну. — Что за спешка, парень?
— Мне надо принести хлеб носорогу! — закричал Вигго и мгновенно исчез.
— Хлеб носорогу, — недовольно пробормотал господин Лёве. — Хотел бы я знать, что теперь придумали эти маленькие плутишки. Надо смотреть за ними в оба.

Глава 5

Вигго мчался изо всех сил и так бешено ворвался в рыбную лавку к матери Топпера, что опрокинул какую-то даму с пакетом рыбы в руках.
Она покатилась в угол лавки и теперь лежала там, жалуясь и охая.
— До чего нынче дети торопятся, — простонала она, поднимаясь на ноги. — Когда я была ребёнком, все шло, на самом деле, гораздо спокойней.
— Конечно, — пыхтя произнёс Вигго. — Но мне нужны деньги на чёрный хлеб.
Мама Топпера разразилась громовым хохотом.
— А не то вы, бедненькие, честное слово, проголодались, — сказала она.
— Да нет, — ответил Вигго. — Это вообще не для нас. Это — для Отто.
— Вот как, — сказала мама Топпера. — А что, Отто — ваш новый друг детства?
— Нет, — возразил Вигго. — Отто — это носорог.
— Вон что, — произнесла мама Топпера. — Да, тогда и десять буханок чёрного хлеба не слишком много. А откуда взялся этот Отто?
— Его нарисовал Топпер, а сейчас он пожирает всю вашу мебель.
— Боже милостивый! — вздохнула дама, которую опрокинул Вигго. — Боже милостивый! Как безбожно врут нынешние дети.
И, оскорблённая, удалилась.
— Да, боже милостивый, как безбожно нудят некоторые люди, — передразнила её мама Топпера и так громко захохотала, что её пышный бюст заколыхался под синим платьем. — Дайте Отто что-нибудь поесть, но смотрите, чтобы он не натворил бед.
— Да, если нам удастся приструнить его, — ответил Вигго и кинулся дальше — покупать чёрный хлеб.

Но не так-то просто купить десять буханок чёрного хлеба, если ты всего-навсего маленький мальчик.
Сначала Вигго хотел купить хлеб при пекарне, где торговала крупная женщина-булочница; когда Вигго вошёл, она стояла за прилавком и чистила ногти.
— Десять буханок чёрного хлеба! — воскликнул Вигго.
Булочница вытерла пальцы передником и посмотрела на Вигго своими маленькими прищуренными глазками.
— Тебе в самом деле нужны десять буханок хлеба? — спросила она снова, недоверчиво прищурив свои маленькие глазки.
— Да! — воскликнул Вигго. Лицо его стало совершенно красным от быстрого бега. — Десять буханок!
— Сделай милость, выйди вон! — прошипела булочница. — Нечего приходить сюда — издеваться над людьми.
— Да нет же, — с несчастным видом сказал Вигго. — Мне НУЖНО десять буханок хлеба.
Булочница медленно повернулась и, на спуская глаз с Вигго, отворила дверь.
— Фольмер! — закричала она в дверь. — Выйди на минутку. Слышишь, Фольме-е-р-р!
Фольмер, маленький увядший человечек, едва достававший до середины живота своей жены, был пекарем.
— Что случилось? — брюзгливо спросил он.
— Этому мальчишке нужна пара пощёчин, — сказала булочница, уперев руки в боки. — Он издевается надо мной.
— Издевается над тобой, Альманна? — спросил пекарь, глядя на свою громадину жену.
— Да, — ответила булочница. — Он врывается сюда и кричит, что ему нужно десять буханок чёрного хлеба. Но я-то знаю, что ни одному порядочному человеку десять буханок хлеба не съесть.
— М-да, твоя правда, Альманна, — согласился пекарь. — За все годы, что я был пекарем, я ни разу не слыхал, чтобы кому-нибудь понадобилось столько чёрного хлеба.
— А можно узнать, кому, ради всего святого, понадобился весь этот хлеб?
— Он понадобился Отто, — ответил Вигго.
— Отто, — фыркнула булочница. — Так ведь каждый может прийти и сказать. А кто такой Отто?
— Это — наш носорог, — робко ответил Вигго.
— НОСОРОГ! — заорала булочница. — А ну, убирайся отсюда! В жизни не слыхала, чтобы ребёнок так ужасно врал!
Она хрипела, словно простуженная акула.
— Ты врёшь и издеваешься над порядочными людьми, такими, как Фольмер и я, — шипела она. — Сделай что-нибудь, Фольмер. Ты ведь все-таки мой муж!
— Вон! — запищал, тяжело дыша, пекарь. — Вон отсюда, или я позвоню в полицию!
Последних слов Вигго не услышал, потому что он был уже по дороге в другую булочную.
В конце концов Вигго удалось раздобыть четыре буханки чёрного хлеба.
Усталый и несчастный, потащил он тяжёлые буханки в красный дом.
Но за занавесками у окна кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ» стоял его отец и наблюдал за ним.
«Хм-м, — подумал он, потирая щетину на своём длинном подбородке. — Эти парнишки в самом деле что-то затевают. С них глаз нельзя спускать».

Стоя у двери, он немного послушал, как Вигго плетётся вверх по лестнице.
— Хо-хо, — пробормотал он. — Все, стало быть, происходит наверху. Да, да, но уж слишком напроказничать им не удастся, уж я позабочусь об этом.
А Вигго даже не подозревал, что отец не спускает с него глаз.
Он лишь плёлся по лестнице на своих усталых ногах и вдруг встретил господина Хольма, который беседовал с фру Флорой.
— Знаете что, господин Хольм, — пищала фру Флора. — Ну разве это не странно? Уже целый час с моего потолка сыплется извёстка. И поверите, господин Хольм, моя люстра качается взад-вперёд; можно подумать, что в квартире надо мной разгуливает слон.
Она показала на верхнюю квартиру.
Господин Хольм одобряюще улыбнулся Вигго, который с четырьмя буханками хлеба медленно тащился по лестнице.
— Послушай-ка, — сказал господин Хольм. — Уж не завели ли вы, ленивые мальчишки, слона у себя в квартире?
Вигго устало покачал головой.
— Нет, — вздохнул он. — Это — носорог. Господин Хольм повернулся к фру Флоре.
— Никакой это не слон! — закричал он прямо в её свежевычищенный слуховой аппарат. — Это всего-навсего носорог.
— Ах, вот что! — сказала фру Флора. — Мальчик, как я вижу, ест слишком много чёрного хлеба.
— Нет, — сказал Вигго, — это для Отто.
— Ох-х, — выдохнула фру Флора. — Так что тебя зовут Отто? Это сразу видно, а я, верно, начинаю стареть. Я была почти уверена, что тебя зовут Вигго.
В этот самый миг люстра фру Флоры рухнула с потолка на пол комнаты.
— Слышите? — сказал господин Хольм и прислушался. — Я сейчас же поднимусь наверх и взгляну на этого носорога.
И он следом за Вигго поднялся по лестнице.

Глава 6

Наверху у Топпера царил ужасный хаос.
Отто, эта огромная жёлтая скотина, уже съел обивку двух стульев, все занавески, какие только были в комнате, две салфетки под лампой на столе и чучело попугая.
А в настоящий момент он успешно справлялся с одним концом ковра.
Остановившись в дверях, господин Хольм вынул носогрейку изо рта.
— Ах ты, милая, толстая животинка! — сказал он и, увидев Отто, стал крутить усы. — Как же это вы, такие маленькие, втащили наверх такую громадную животину?
— Она появилась сама собой, — усмехнувшись, ответил Топпер.
Взяв хлеб из рук обессиленного вконец Вигго, он принялся набивать им пасть Отто.
— ХОРК, — сказал Отто, глодая буханку хлеба. Между тем Вигго опустился в кресло, которое было уже без обивки, и погрузился в сон среди вздыбленных пружин.
Господин Хольм осторожно приблизился к жёлтому носорогу.
— А он — красив, — сказал он и похлопал Отто по спине. — Мне кажется, я никогда в жизни не видел более красивого носорога.
— Конечно, нет! — гордо заявил Топпер.
— Однако же, — продолжал господин Хольм, — здесь вы его держать не можете. Ведь кончится тем, что потолок обрушится на фру Флору, эту милую старую ослицу.
— Мы вынуждены держать его здесь, — ответил Топпер, — он слишком толст и не пройдёт в дверь.
Господин Хольм почесал в затылке.
— Самое ужасное, — заявил он, — что здесь, в доме, запрещено держать животных.
— А мы будем держать его тайно, — сказал Топпер, — никто не должен ничего об этом знать.

— Как же так! — возразил господин Хольм. — Ведь он топает так, что слышно во всем доме.
— Он все время голодный, — объяснил Топпер. — Носороги всегда топают, когда они голодные. Чем больше они хотят есть, тем громче топают.
— Ах, вон что! — удивился господин Хольм. — Подумать только, а я этого совершенно не знал. Тогда нам, в самом деле, надо срочно раздобыть какого-нибудь корма. Может, воза сена и воза свёклы хватит на сегодня?
— Да, — ответил Топпер. — И побольше хлеба.
— Я сейчас же позвоню насчёт сена, — пообещал господин Хольм и поспешил выйти из комнаты, косясь на половицы, которые качались и трещали под ногами огромного животного.
Пока господин Хольм отсутствовал, Топпер отворил окно и на улице, прямо у красного дома, увидел Силле, которая примчалась на своём маленьком жёлтом велосипедике.
— Привет, Силле! — крикнул Топпер.
— Привет, Топпер! — воскликнула Силле. — Что придумали новенького?
— Ничего особенного, — сказал Топпер. — Поднимись-ка наверх и взгляни на Отто.
Силле притормозила.
— А кто такой Отто? — с любопытством спросила она.
— Отто — это носорог! — крикнул Топпер.
— Ты не в своём уме! — сказала Силле и покачала головой. — Совсем выжил из ума!
— Верно, — подтвердил Топпер. — Но Отто — все равно что настоящий, подлинный носорог. Жёлтый.
Силле улыбнулась.
— Да ну! — сказала она и снова покачала головой. — Жёлтых носорогов просто-напросто не бывает.
— Если ты постоишь тут, Силле, — попросил Топпер, — я, может, подтащу его сюда, к окну.
— Ладно, — согласилась Силле. — Я подожду здесь.
Топпер попытался подтолкнуть Отто к окну. Он толкал его изо всех сил, но Отто не желал сдвинуться с места. Он обнаружил на этажерке несколько книг, а книги были явно его любимым блюдом, потому что он бодро глодал их, испуская один за другим возглас: «ХОНК! »
Тогда Топпер потянул его за хвост, но и это не помогло.
— ХОНК, ХОНК, — повторял лишь Отто, продолжая глодать книги.
— Не-а, — сказал Топпер и снова высунул голову в окно. — Он не хочет подходить. Он почти слопал все книги.
— Тьфу, парень, ты совсем выжил из ума, — снова сказала Силле. — Жёлтый носорог, который лопает книги. Ну и ерунда.
— Да, это кажется немного странным, — согласился Топпер.
— Топпер! — воскликнула Силле, вскочив на велосипед. — Ты — самый рехнувшийся мальчишка, которого я когда-либо встречала.
И стремительно исчезла за углом ближайшей улицы, Топпер вздохнул.
— Да, не так-то просто иметь невесту, — сказал он.
— Невесту! — вскричал, мгновенно проснувшись, Вигго. — Какая ещё невеста?
— О, — сказал Топпер. — Это была Силле.
— Бр-р-р, — ответил Вигго и снова уснул.

Меж тем внизу у телефона господин Хольм переживал большие неприятности.
Он позвонил арендатору Черу, который жил как раз за городом.
— Добрый день, — сказал господин Хольм. — Могу я получить большой воз сена?
— Конечно, конечно, — заверил его арендатор. — Куда привезти его?
— В большой красный дом возле гавани, — ответил господин Хольм. — Только тебе придётся выгрузить его в окно третьего этажа.
— Это ещё что за болтовня, — сказал арендатор Чер. — Зачем вам сено в комнате?
— М-да, — ответил господин Хольм. — У нас… э-э… есть животное, которое надо кормить.
— Какое ещё животное? — подозрительно спросил арендатор.
— М-да, — ответил господин Хольм. — Это — носорог.
— Хо! Хо! — воскликнул арендатор. — Я знал, что у вас, городских, глупые головы. Но что такие глупые, я все же не думал. Корм носорогу на третьем этаже — да, недурно!
— Значит, нам воз сена не получить? — спросил господин Хольм.
— Нет, вы его получите, — сказал арендатор и улыбнулся. — Но корм для носорога вам придётся забрать самому. Я не поеду в город, чтобы надо мной измывалась шайка таких вот рехнувшихся дворников.
И он повесил трубку.
Господин Хольм вернулся обратно к мальчикам.
— Нам придётся самим привозить сено, — сообщил он. — Сено для носорога нужно привозить самим.
— Надо достать побольше буханок хлеба, — напомнил Топпер. — Отто совершенно взбесился с голоду.
— ХОНК, ХОРК! — пробормотал Отто и стал топать ногами.
, — Хорошо, — согласился господин Хольм. — Я привезу воз сена на моем велосипеде, а вы тем временем возьмёте детскую коляску, объедете всю округу и набьёте коляску хлебом.
В этот миг в дверь позвонили.
Топпер взглянул на господина Хольма, а господин Хольм — на Топпера.
— Может, это полиция? — прошептал господин Хольм. — Надо спрятать Отто.
— Куда? — прошептал Топпер.
— Под ковёр, — ответил господин Хольм. — Мы накроем его остатками ковра.
Снова позвонили.
— Быстрее, — прошептал господин Хольм. — Накинь на него ковёр!
После того как Отто упаковали в ковёр, Топпер осторожно открыл дверь.
На лестнице, в совершённом смятении, стояла фру Флора.
— Господин Хольм, — сказала она, — знаете что, все мои люстры падают с потолка.
Господин Хольм стащил ковёр с Отто, и фру Флора с любопытством посмотрела на огромное животное.
— Ох! — произнесла она и всплеснула руками. — Носорог. Да, тогда я начинаю кое-что понимать. Носороги так редко бывают здесь в доме. Не припомню, чтобы я видела его прежде.
— Нет, — сказал господин Хольм. — Мы впервые пытаемся держать в доме носорога.
— Что? — спросила фру Флора. — Вы сказали: кофе? Хорошо, я сейчас спущусь вниз и приготовлю вам и мальчикам по чашечке хорошего настоящего горячего кофе.
И старая дама тут же побежала вниз — сварить кофе.
— Прежде чем пить кофе, — сказал господин Хольм, — мы должны раздобыть сено и хлеб. Вперёд!
Топпер разбудил спящего Вигго.
— Вигго! — закричал он. — Идём за хлебом!
— На помощь! — жалобным голосом позвал Вигго. — Ненавижу покупать чёрный хлеб.
Но Топпер схватил его за руку, и вместе с господином Хольмом мальчики ринулись вниз по ступенькам и выбежали из дома.
А за дверью в кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ» по-прежнему стоял папа мальчика Вигго, господин Лёве, и прислушивался.
— Это ещё что такое, — бормотал он. — Теперь сам господин Хольм прямо как ребёнок бегает вместе с мальчишками. Нет, тут что-то неладно, не так, как должно быть в хорошем, добропорядочном доме.
Осторожно открыв дверь, он осмотрелся по сторонам.
Потом, точно старая крыса, шмыгнул по скрипучей лестнице наверх и приложил ухо к двери квартиры, где стоял в ожидании какого-нибудь корма Отто.
— Странно! — пробормотал папа мальчика Вигго. — Очень странно!
Он снова прислушался.
— Удивительные звуки, — сказал он самому себе. — Словно там бродит кто-то вроде поросёнка.
И, прислушавшись ещё, подумал:
«Однако же поросята не говорят: „ХОНК“ и „ГРУММП“. Они произносят: „ХРЮ“ и „ХРЯ“. Что же это может быть? »
Снова оглядевшись по сторонам, он нагнулся, желая заглянуть в замочную скважину.
— А-а-а! — пробормотал он. — Вон что! Они прячут носорога. Ну и ну! Какая наглость! И вдобавок ещё жёлтого!
Он сбежал вниз по лестнице.
— Послушай-ка! — сказал он жене. — Можешь себе представить — управляющий вместе с мальчишками прячут наверху жёлтого носорога.
— Да ну! — возмутилась мама мальчика Вигго. — И это здесь, в доме, где всегда было так чисто и красиво! А такой носорог, наверняка, страшно гадит.
— Конечно! — воскликнул господин Лёве. — Сейчас я позабочусь о том, чтобы он убрался отсюда.

Глава 7

Но господин Лёве скоро выяснил, что очень трудно избавиться от жёлтого носорога, который живёт на третьем этаже.
Сначала он позвонил директору зоопарка.
— Алло! — произнёс господин Лёве.
— Алло! — сказал директор зоопарка.
— Алло! Алло! — произнёс господин Лёве, обдумывая тем временем, как рассказать директору про носорога.
— Скажите! — ворчливо возмутился директор. — Вы что, решили алёкать весь день?
— И-и, э-э, нет! — испуганно произнёс господин Лёве.
— На это я и не рассчитываю, — сказал директор. — Я очень занятой человек, я всегда очень занят. И вы это хорошо знаете. Директора всегда заняты. Я не могу тратить своё время на то, чтобы говорить «алло».
— Да нет, я это хорошо понимаю, — произнёс господин Лёве. — Я звоню, чтобы продать вам носорога.
— Ага, — сказал директор, и на этот раз его голос зазвучал чуточку приветливей. — Вы звоните, чтобы продать мне носорога. Да, тогда это совсем другое дело. А как выглядит этот носорог? Он из Африки или с Суматры?
— Не знаю, — ответил господин Лёве. — Он — жёлтый. Директор смущённо закашлялся.
— Вот как, — сказал он. — Жёлтый носорог. Очень странно. Исключительно странно. Как ваше имя?
— Лёве, — ответил господин Лёве.
На другом конце провода раздался ужасный кашель. Директор кашлял долго, так долго, что господин Лёве разнервничался, испугавшись, что директор зоопарка серьёзно заболел.
— Вы хотите сказать, что вы — лев, желающий продать носорога? — спросил наконец директор и откашлялся.
— Да, — смущённо пробормотал господин Лёве, слегка замешкавшись у телефона. — Да, это так.
— Ну не-ет, такой чепухи мне слышать никогда не доводилось! — воскликнул директор. — Что, звери начали теперь продавать друг друга? Нет, в это вы меня ни за что не заставите поверить. Думаю, вы — просто большой шутник, которому так хочется развлечь меня по телефону. Но, видите ли, мой славный друг, у нас, директоров, нет времени развлекаться, так что я, к сожалению, вынужден положить трубку.
— Но, господин директор, — взмолился господин Лёве, — никакой я не шутник.
— О-о! — произнёс директор. — Тогда вы, должно быть, попросту совершенно спятили с ума, а это — гораздо хуже. Прощайте!
И директор довольно шумно швырнул трубку.
— Он не хочет покупать носорога, — сказал недовольный господин Лёве жене.
— Тогда позвони в полицию, — посоветовала мама мальчика Вигго. — Они могут что-нибудь сделать. Полиция всегда может что-нибудь сделать.
Господин Лёве позвонил в полицию.
— Алло! — сказал он. — Что нам делать?
— Алло, — ответил полицейский на другом конце провода. — По мне — делайте что хотите, не преступайте только рамок закона.
— Хорошо, — согласился господин Лёве. — Речь идёт о носороге. Мы не можем от него избавиться. Мы не хотим, чтобы он жил в нашем доме.
— Откуда вы звоните? — спросил полицейский.
— Из кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ», — ответил господин Лёве.
— Ага, вы сидите в кафе, — усмехнулся полицейский. — Вы звоните из кафе и хотите рассказать мне о носороге. Да, тогда я знаю, что вам делать.
— О-о! — обрадовался господин Лёве. — Что же, по-вашему, я должен делать?
— По-моему, — ответил полицейский, — пить поменьше водки. Когда человек напивается так, как вы сейчас, он видит не только носорогов, но и слонов.
— Да нет же, — произнёс господин Лёве с несчастным видом. — Я не пил водку. Я хочу лишь избавиться от носорога.
— Послушайте, — сердито сказал полицейский. — Если вы не прекратите сию минуту отвлекать полицию от важных дел всеми этими бреднями о носорогах, мы приедем и заберём вас. Хотите сесть в тюрьму на несколько дней?

Господин Лёве натянул брюки и поспешил подняться по лестнице, чтобы постучать в дверь фру Флоры. За дверью он услыхал жужжание множества голосов и услыхал даже, как кто-то крикнул «ура».
— Они там наверняка устроили праздник, — брюзгливо пробормотал он, — а у других из-за этого лампы падают с потолка. Но я вам покажу, что господин Лёве тоже может поднять шум.
Он громко постучал в дверь и надулся словно индюк.

Дверь открыл полицмейстер, и когда господин Лёве увидел пред собой самого городского полицмейстера, из него, точно из лопнувшего воздушного шара, стал выходить воздух.
— Э-э, — сказал он, вежливо кланяясь. — Старая дама дома?
— Дома, — ответил полицмейстер. — Мы устроили небольшой праздник в честь Отто.
— Вот как, — сказал совершенно сбитый с толку господин Лёве. — А в моем кафе лампы падают с потолка.
— Да, — пробормотал полицмейстер. — Вполне возможно. Но фру Флора варит такой изумительный кофе. Он так поднимает настроение.
— А вы не могли бы топать ногами потише?! — заявил папа мальчика Вигго. — Мне по-настоящему не нравится, что все мои лампы падают вниз с потолка.
— К сожалению, нет, — ответил полицмейстер. — У нас там довольно большое животное, которое мы не можем выставить за дверь.
— Животное, — повторил папаша мальчика Вигго. — Надеюсь, не носорог?
— Да, именно он, — ответил полицмейстер. — Большое доброе животное, которое съело мою фуражку.
— А можно мне взглянуть на него? — спросил господин Лёве.
— Пожалуйста, — пригласил его полицмейстер. — Входите, но осторожней — не свалитесь в сено.
Папа мальчика Вигго осторожно вошёл в комнату фру Флоры.
— ГРУММП, ХОНК, — произнёс жёлтый носорог, принюхиваясь к нему.
— Э-э, а он не укусит? — нервно спросил папа мальчика Вигго.
— Нет, он этого не сделает, — весело ответил полицмейстер. — Он — сама доброта.
Отец Вигго покосился на половицы.
— А как, по-вашему, пол выдержит? — спросил он.
— Не-е, — ответил полицмейстер.
— Но что же мне делать? — захныкал господин Лёве. — Животное может свалиться вниз, в моё кафе. Такого со мной никогда раньше не случалось.
— Не-е, — повторил полицмейстер. — Что-нибудь всегда случается в первый раз. Не падайте духом!
Он похлопал господина Лёве по плечу.
— Ох, — вздохнул папа мальчика Вигго. — А что, полиция ничего не может поделать с этим животным?
— Полиция, — повторил полицмейстер. — Не-е, знаете, любезный. Полиция должна поддерживать спокойствие и порядок, а от носорога ни спокойствия, ни порядка нет. От носорога одно лишь беспокойство и беспорядок, а этим мы не занимаемся.
— Да ну?! — удивился господин Лёве. — Вы же полицмейстер!
— Полицмейстер — то, полицмейстер — это, — проворчал полицмейстер. — Я устал постоянно поддерживать покой и порядок. С сегодняшнего дня, да и сегодня я поддерживаю беспорядок, мне он нравится, так как нравятся носорог и хороший кофе.
И, усевшись на стул, он выпил за здоровье фру Флоры.
«Боже милостивый, — сбегая вниз по лестнице, думал господин Лёве. — Они все вместе спятили с ума. Но я их отсюда выкурю, да, выкурю. Я позвоню в Управление пожарной охраны. Если пожарные направят струю воды в комнату и обдадут водой всю эту спятившую компанию, они быстро испарятся отсюда».
Дрожа от бешенства, он позвонил в Управление пожарной охраны.
— Алло, — сказал пожарный на другом конце провода.
— Пожар! — закричал господин Лёве, который уже ничего не хотел рассказывать о жёлтом носороге. — Пожар в квартире над кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ». Не будете ли вы столь любезны немедленно приехать и направить в квартиру струю в тысячу литров воды? Вы можете направить её только через балконную дверь.
— Охотно, господин, — ответил пожарный. — Мы, пожарные, любим поливать водой.
Миг, и улицы города огласил вой сирены пожарных машин, а следом за машинами валом повалил народ, чтобы увидеть хотя бы отблеск пожара.
Господин Лёве, стоя в дверях кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ», потирал руки.
Две огромные пожарные машины, битком набитые пожарными, с воем примчались на площадь перед красным домом. Господин Лёве указал наверх, на балкон фру Флоры.
— Это там, наверху, — сказал он. — Скорее направьте туда струю воды, да посильнее.
Пожарные взглянули на балкон, где благоухали цветы и пели в клетках маленькие птички.
— Послушайте, — сказал один из пожарных. — Я не вижу никакого дыма.
— Да ну! — воскликнул господин Лёве, начиная нервничать. — Там ужасный пожар. Направьте поскорее туда струю воды, всего лишь в несколько тысяч литров.
Но пожарные спокойно восприняли его слова.
— Не вижу ни дыма, ни огня, — сказал один из них. — Но слышу запах кофе. Пошли, ребята!
Пожарные подкатили свои лестницы, влезли на балкон фру Флоры и заглянули в комнату.
— Алло! — сказали они. — Это отсюда пахнет кофе?
— И-и! — взвизгнула фру Флора и заплясала от восторга. — Сколько ещё гостей! Как мило, что вы пришли. Я сейчас же сварю ещё целый кофейник кофе.
И она поспешила на кухню. А пожарные меж тем залезали к ней в комнату.
А ПОЛ?
Пол в комнате фру Флоры был совершенно не приспособлен для носорога и вдобавок для более чем двадцати гостей.
Когда последний пожарный влез в комнату, раздался второй за этот день гигантский треск, и все общество из комнаты фру Флоры провалилось вниз, в кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ».
— О, я несчастный! — воскликнул господин Лёве и начал рвать на себе волосы. — Лучше бы мне попасть на Луну.
— А, это опять тот чудной парень, — сказал один из пожарных. — Теперь ему хочется на Луну. Ну разве он немножко не того?
— Нет, — ответил Топпер, поглаживая Отто. — Он очень, очень умный. Он знает все.
— Хе, да, — сказал другой пожарный. — Когда ума слишком много, это — плохо. А вот и милая старая дама несёт нам кофе.
Вскочив, он подхватил фру Флору, которая как раз провалилась в дыру в потолке.
— И-и, — смущённо повизгивала она. — А я даже не слыхала, что вы перебрались вниз.
Она дружелюбно посмотрела на пожарного, который подхватил её.
— Понимаете, — сказала она, — я так плохо слышу. Пожарный кивнул головой.
— Да, — сказал он, потрепав её по щеке. — Но в кофе вы толк знаете, и это отрадно!
— Не-е, — ответила фру Флора. — У меня нет сада. Но зато мой балкон полон цветов. Вы их увидите, когда выпьете свой кофе.

Глава 10

Множество людей, и особенно детей, бежало за пожарными машинами, надеясь увидеть грандиозный пожар, и кое-кто из них был ужасно разочарован и сердит, увидев, что никакого пожара вообще нет.
— Ой! — закричал один из них, топнув ногой. — Ведь ничего и не горит!
— Нет! — воскликнул другой. — Пожар без огня, хуже этого я ничего на свете не видел.
— Да! — воскликнул третий. — Нас водили за нос. Мы будем жаловаться!
И все они, злые и оскорблённые, отправились в город — жаловаться.
Но нашлись и другие, более разумные люди. Почуяв запах кофе, они ринулись толпой в кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ».
Там они увидели жёлтого носорога и много-много радостных пожарных.
— И-и! — закричали они, хлопая в ладоши. — Это — гораздо лучше, чем какой-то там пожар!
И папа мальчика Вигго — господин Лёве, — который, изливая жёлчь, в припадке бешенства, вырвал большую часть своих реденьких волос, внезапно стал очень счастливым человеком. Потому что все люди, которые вошли в его кафе, не желали довольствоваться только тем, чтобы смотреть на жёлтого носорога. Им тоже захотелось и содовой, и кофе, и водки, и всяких горячих закусок.
Под конец кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ» оказалось так набито гостями, что им пришлось сидеть буквально друг на друге. Выше всех сидели маленькие дети; они пили лимонад и ели сосиски, с которых на волосы их мам капал кетчуп. А ниже всех стоял Отто, повторяя: «ХОНК» и «ГРУММП» — и чувствуя, что ему тепло и радостно.
— Ох, — сказала старая фру Флора и залезла под стол, чтобы её хоть немного оставили в покое. — Столько гостей сразу мне никогда прежде видеть не доводилось. Какой чудесный праздник!
— Оцень чудесный плазник, — подтвердил маленький мальчик и затрубил в её слуховую трубку, так как решил, что это настоящая труба. — Оцень цудесный плазник.

И в самом деле, начался чудеснейший праздник, который кончился только ночью, когда месяц поднялся над крышами города.
Месяц смотрел вниз на город и с особым любопытством смотрел он на большой красный дом близ морской гавани.
Он видел, как множество гостей со своими спящими детьми, приникшими к их плечу, распрощавшись, пошли домой по улицам города.
Он видел, как пожарные, вскочив в свои машины, умчались прочь. Он видел, как господин Лёве, стоя в дверях, махал рукой гостям. А когда он заглянул в окна, то увидел, как фру Флора, стоя посреди кафе с кофейником в руках, смотрит на дыру в потолке.
— Послушайте, — говорила фру Флора. — Где мне теперь жить? Ведь я никак не могу жить в квартире с огромной дырой в полу.
Добрый господин Хольм откашлялся, щеки его при этом слегка покраснели.
— Гм-м, — произнёс он, дёрнув себя за усы. — Вы могли бы переехать ко мне, милейшая фру.
— Что вы говорите? — спросила фру Флора. — Вы, в самом деле, хотите ещё кофе?
Господин Хольм покачал головой. Потом, схватив листок бумаги и карандаш, написал большими буквами:
«ПЕРЕЕЗЖАЙТЕ КО МНЕ, МИЛЕЙШАЯ ФРУ ФЛОРА».
Фру Флора взглянула на записку.
Потом она взглянула на господина Хольма и улыбнулась.
— Хорошая идея, — сказала она. — И знаете что, господин Хольм. Я захвачу с собой кофейник. Нам обоим, наверняка, потребуется глоток кофе.
Щеки господина Хольма покраснели сильнее.
— Наверняка, — сказал он. — Абсолютно наверняка, да.
Чуть позднее месяц увидел, как Отто, самый жёлтый и самый трехрогий носорог в мире, улёгся в стог сена. И увидел, как полицмейстер, который больше не желал быть полицмейстером, привалившись к огромному животному, зевнул и впал в сон.
Месяц увидел, как господин Лёве пересчитывает те огромные деньги, которые он заработал в тот день. Он увидел, как господин Лёве закрывает двери и гасит свет в кафе, а немного погодя он услыхал массовый храп, доносящийся из красного дома.
Но самый глубокий и самый могучий храп издавал Отто.
Самый тонкий и самый пискливый — Вигго, а самый своеобразный и булькающий — господин Хольм.
Потому что господин Хольм храпел через свою носогрейку.

Но вдруг месяц испуганно подскочил на небе, потому что увидел некую мрачную личность, приближавшуюся к дому.
У мрачного типа на спине был огромный мешок, и он двигался крадучись и тайком. Подойдя к красному дому, тип огляделся по сторонам.
Потом он скользнул к двери со стороны кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ» и стал красться по скрипучим ступеням в одних чулках, принюхиваясь в темноте.
— Кофе, — бормотал он, — кто-то пил кофе.
У дверей квартиры, где спали Топпер и его мама и видели сны о носороге, о карандашах и о маленьких девочках на жёлтых велосипедах, незнакомец снова остановился и прислушался. Он долго прислушивался к их храпу, улыбаясь в окладистую бороду.
— Ох-хо, — пробормотал он. — Спят мёртвым сном, но чем крепче, тем лучше.

Открыв дверь, он прокрался в комнату, оставив у двери свой большой мешок.
Он стал на цыпочках ходить по комнате.
Но мрачный тип не очень хорошо видел в темноте и не увидел, что посреди комнаты в полу зияет невероятно огромная дыра.
С ужасающим рёвом рухнул он в дыру, пролетел комнату фру Флоры и через дыру в её полу, наконец, приземлился ПРЯМО НА ЖИВОТЕ СПЯЩЕГО ПОЛИЦМЕЙСТЕРА.
— У-ф-ф-ф! — заорал полицмейстер и проснулся. — Радуйтесь, что я больше не полицмейстер, а не то бы я засадил вас в тюрьму. Законом запрещается прыгать на животы людей.
Он зажёг свет, и то же самое сделали все остальные жильцы красного дома, потому что они не привыкли, чтобы кто-нибудь кричал «У-ф-ф-ф! » посреди ночи.
Даже Отто пробудился и несколько раз пробормотал: «ХОРК, ХОНК».
Мрачный тип поглядел на носорога, поглядел на дыру в потолке над кафе и давай хохотать. Он смеялся так, что слезы катились по его загорелым щекам и исчезали в окладистой рыжей бороде.
— Топпер! — взревел незнакомец. — Что же ты такого натворил, олух ты этакий?
— Извините, — сказал полицмейстер. — Вы знаете этого мальчишку?
— Знаю ли я его! — вскричал человек с рыжей бородой и ударил полицмейстера по плечу. — Этот мальчишка — мой сын!
— Отец! — заорал Топпер и помчался, перепрыгивая через провалившиеся половицы. — Привёз попугая?
— Двух, — пробормотал отец и так сжал Топпера в объятиях, что у того совершенно посинело лицо. — Махнемся?
— На что махнемся? — спросил Топпер.
— На этого носорога, — ответил отец.
— Послушайте-ка, — вмешался полицмейстер, — ведь вы же не собираетесь отнять носорога у ребёнка! А что стану делать я?! Я ведь так ужасно полюбил это животное.
— ХОНК, — произнёс Отто и ущипнул полицмейстера за руку.
— А теперь послушайте, — сказал отец Топпера. — Я знаком с одним вождём на островах Фитти-хули в Бенговом море, который страшно обрадуется такому жёлтому и милому носорогу. «Жёлтый носорог, — сказал мне однажды вождь, когда мы, сидя под Южной Звездой, пили пальмовое вино, — жёлтый носорог — моя величайшая мечта. Если ты, моряк, добудешь мне жёлтого носорога, получишь трех моих самых красивых жён». Так он сказал. И было бы грешно разочаровывать доброго вождя, когда возвращаешься домой и находишь такого вот носорога в своём собственном доме. И подумать только, трех красивых жён за одного носорога! Да это же просто по дешёвке!
— Ты что! — сказал Топпер. — У тебя ведь уже есть жена.
— Есть, — согласился с ним отец и подхватил маму Топпера, которая слетела к нему в объятия прямо с третьего этажа. — У меня уже есть красивая дородная жена, а у вождя на островах Фитти-хули нет никакого носорога, а он ему нужен.
— Ну а что будет со мной? — с несчастным видом пожаловался полицмейстер. — Кончится тем, что мне снова придётся стать полицмейстером.
— А ты, само собой, отправишься вместе с Отто на острова Фитти-хули, — решил папа Топпера. — И получишь всех трех красивых жён.
— О! — слегка испугался полицмейстер. — Мне бы хоть одну.
— Да, но об этом тебе лучше переговорить с самим вождём, — предложил папа Топпера, а потом спросил: — Сынок, откуда взялась эта жёлтая животина?
Топпер отвёл отца в сторону.
— Ты умеешь хранить тайну? — прошептал он.
— Ясное дело, — прошептал в ответ отец. — Ясное дело, сынок.
— Я нарисовал его, — прошептал Топпер и вытащил из кармана маленький карандаш, так, чтобы отец мог увидеть его.
— Ты нарисовал его? — спросил отец.
— Ага, — подтвердил Топпер. — Все, что рисуют этим вот карандашом, оживает.
— Браво! — обрадовался отец. — Так что не имеет ни малейшего значения, если я заберу носорога с собой. Ты ведь сможешь нарисовать нового.
— Нет, — прошептал Топпер и, дотянувшись к уху отца, шепнул: — В следующий раз я задумал нарисовать слона.
Отец расхохотался так, что все вокруг загрохотало.
— Только подожди, пока в доме настелют новые полы, — посоветовал он.

Глава последняя

На следующее утро Отто подняли на борт корабля, который должен был отвезти его, и полицмейстера, и папу Топпера на далёкие острова Фитти-хули. На набережной собралось множество детей, желающих поглазеть на носорога, но, когда они увидели папу Топпера с его окладистой рыжей бородой, они начали хором кричать:
— Можно посмотреть твою челюсть?!
Отец Топпера засмеялся и вытащил челюсть изо рта, а все дети захлопали в ладоши.
— Если б у моего отца было бы хоть несколько таких зубов, — вздохнул один маленький мальчик.
— Когда-нибудь они у него будут, — пообещал отец Топпера. — Это происходит само собой.
— Вот это да! — обрадовался малыш. — Вот хорошо-то. Я смогу брать их у него, когда захочу быть особенно красивым.
Живот Отто обвязали толстым канатом, огромный кран поднял его в воздух и осторожно опустил на палубу корабля.
Отто был в прекраснейшем настроении и, вися в воздухе на крюке огромного крана, издавал какие-то странные урчащие звуки.
— Почему он так говорит? — спросила маленькая девочка, сосавшая эскимо.
— Потому что ему щекотно, — ответил Топпер.
Господин Лёве тоже спускался на набережную, чтобы попрощаться с Отто. Он был немного ворчлив, так как боялся, что уже не сможет зарабатывать столько денег, если носорога Отто не будет больше в кафе «СИНИЙ МОРСКОЙ КОТ». Господин Лёве очень любил деньги.
Но когда он стоял на палубе и дулся, ему пришла в голову блестящая идея.
— Эврика! — воскликнул он. — Я назову моё кафе — КАФЕ «ЖЁЛТЫЙ НОСОРОГ».
И он поспешил домой — нарисовать новую вывеску и повесить её над дверью. Когда Отто вместе с полицмейстером и семнадцатью возами сена оказались на борту корабля, капитан скомандовал:
— ОТДАТЬ ШВАРТОВЫ! КУРС НА ОСТРОВА ФИТТИ-ХУЛИ!
Отец Топпера так прижал сына к себе, что тот чуть не задохнулся, а жену звонко чмокнул девять раз прямо в губы. Раздался гудок, матросы забегали по палубе, перегоняя друг друга, и вид у них был такой, словно они чрезвычайно заняты. А Отто издал самый громкий, самый великолепный в своей жизни звук «хонк».
На самом верху красного дома сидели фру Флора и господин Хольм. Они пили утренний кофе, глядя на гавань.
— Поглядите-ка, — сказала фру Флора. — На корабле плывёт носорог. Удивительно, как много носорогов видишь в эти дни.
— Да это же тот самый носорог, которого мы видели вчера, — сказал господин Хольм. — Он отправляется на острова Фитти-хули — лежать под пальмами и есть финики, то есть фиги, вместе с полицмейстером.
— Кофе — мигом, — сказала фру Флора. — Да, вы возьмёте столько чашек кофе, сколько сможете выпить, господин Хольм.
И, взяв господина Хольма за руку, она улыбнулась ему.
Корабль выплыл из гавани, и дети на набережной махали носорогу Отто до тех пор, пока у них не заболели руки. Ещё долго могли они видеть Отто, похожего на маленькое жёлтое пятнышко на палубе белого корабля, и долго могли слышать с моря коротенькие звуки: «ХОНК».
— Вот тебе и Отто, — сказал Вигго и вздохнул. — Что нам теперь делать?
Топпер вытащил из кармана свой карандаш и подмигнул ему.
— Рисовать слона! — прошептал он. — Красного!
В этот миг на своём маленьком жёлтом велосипедике промчалась Силле.
— Привет, Силле! — закричал Топпер. — Посмотри, вон в море плывёт наш носорог.
Посмотрев на море, Силле покачала головой.
— Топпер, — сказала она. — Ты сума сошел. Там нет никакого носорога. Это совершенно обыкновенный корабль.
И, вскочив на велосипед, с грохотом помчалась дальше.
Топпер вздохнул.
— Не очень-то просто иметь невесту, — сказал он Вигго.
— Бр-р-р, — ответил Вигго и икнул.
И это было все, что он думал об этом.

⇐ Предыдущая 12