Поэтика романа Б. Пастернака «Доктор Живаго»

Пастернак был выдающимся художником. Его отличали огромный талант поэта, чудесная зоркость глаза, необычайное чутье к слову, к ритму, к музыке речи, большая любовь к родной земле и ее людям. Главным в его творчестве было удивление и благоговение перед неповторимым и великим даром – жизнью и непререкаемой красотой «Божьего», как он любил выражаться, мира. Поэзия, говорил Пастернак, «валяется в траве, под ногами, так что надо только нагнуться, чтобы ее увидеть и поднять с земли». Этой способностью найти поэтическое всюду он был наделен в высшей мере.

Роман «Доктор Живаго» Пастернак расценивал как итоговое, самое значительное свое произведение. Писался он в первое послевоенное десятилетие (1945-1955).

Основные особенности романа:

1. По форме и манере изложения роман тяготеет к традициям классической русской романной прозы XIX века.

2. В романе крайне сильны автобиографические черты. По существу, «Доктор Живаго» — это род автобиографии Пастернака (хотя в романе практически нет внешних фактов, совпадающих с реальной жизнью автора). Это, скорее, духовная автобиография Пастернака. В этом смысле многие страницы «Доктора Живаго», особенно те, что посвящены поэтическому творчеству, строго автобиографичны. Кроме того, в романе есть лирические темы, которые лейтмотивом проходят практически через весь роман (например, свеча, которую Юрий видит в чужом окне и которая потом воплощается в одном из его стихотворений).

3. Лиризм повествования: все события даются через призму восприятия главных героев романа. Юрий Живаго является не прямым отражением автора, а его лирическим героем — в этом нас убеждают и стихи, приложенные в конце к роману. Еще одним проявлением лиризма являются описания природы, которые у Пастернака всегда одухотворены (например, описания Варыкинского парка). В лиризме Пастернака мною созерцательного, для него природа — живое чудо.

4. Отношение Пастернака (и Живаго) к природе во многом сходно с его отношением к России. Россия — эго окружающий Живаго мир. Это та же природа, то же живое чудо. Она тоже создана из противоречий, полна двойственности. Живаго любит Россию, и эта любовь вызывает в нем «высшее» страдание.

5. Двойственное отношение к революции, свойственное как самому Пастернаку, так и его герою (см., напр, сцену сражения между партизанами и белыми).

6. В образах главных действующих лиц романа Пастернак пытался дать обобщенный портрет русской интеллигенции первой трети XX века, проследить ее судьбу, подчас трагическую и неоднозначную. В частности, у Живаго больше колебаний и сомнений, больше лирического и поэтического отношения к событиям, чем законченных ответов. Но в этих колебаниях, как считает Пастернак, не слабость Живаго, а его интеллектуальная и моральная сила. У него нег воли (что, например, прекрасно видит любящая Юрия Тоня), если под волей подразумевать способность не колебаться, принимать однозначные решения, но в нем есть решимость духа не поддаваться соблазну однозначных и непродуманных решений. Антиподом (своего рода «двойником») в этом отношении доктору Живаго в романе выступает жестокий Антипов-Стрельников (то, что они оба связаны с Ларой, таким образом, не случайно). Стрельников — воплощение воли, стремления активно действовать. Но и он также бессилен ускорить или замедлить естественный ход событий. Стрельников оказывается в такой же мере «безволен», как и Живаго;

7. Пастернак (и его герой) принимает жизнь и историю такими, какие они есть. События революции — это некая данность, не подлежащая привычной оценке, оценке с точки зрения сиюминутных человеческих интересов. Событий нельзя избежать, точнее — их нельзя повернуть в другом направлении. Неизбежность их, неотвратимость делает каждого человека, захваченного ими, как бы безвольным. Человек видит, воспринимает события и участвует в них, подобно песчинке, захваченной бурей. Подобный «фатализм» во многом сходен со взглядом на мир восточных философий (например, буддизм). Если же говорить о русской литературе, то в своем понимании хода истории Пастернак ближе всего к Льву Толстому (отрицание роли личности в истории, см. «Война и мир»).