Предисловие редактора

“ В горах Кавказа” (Записки современного пустынножителя)

ПРЕДИСЛОВИЕ ДЛЯ ЭЛЕКТРОННОЙ ВЕРСИИ КНИГИ
«В ГОРАХ КАВКАЗА», НАПИСАННОЙ ИГУМЕНОМ « N »
НА ОСНОВЕ ЗАПИСОК МОНАХА МЕРКУРИЯ (ПОПОВА)

Хорошо известная российскому православному читателю книга «В горах Кавказа» впервые увидела свет в издательстве «Православный паломник» в 1996 г. вскоре после смерти отца Меркурия, автора записок, которые легли в основу этого, поистине, православного «бестселлера».

Мне неоднократно приходилось беседовать с игуменом « N » (отцом Ефремом) об истории написания этой книги, поэтому я счел необходимым, кратко изложить слышанное от него прежде, чем читатель приступит к душеполезному и, одновременно, увлекательному чтению этой замечательной книги.

Весной 1994 года игумен Ефрем, который был первым после 70-летнего перерыва настоятелем и восстановителем Вологодского Спасо-Прилуцкого монастыря, встретился с монахом Меркурием (Поповым). Чудом избежав смерти во время грузино-абхазской войны 1991-1992 гг., кавказский отшельник, о. Меркурий, обосновался в то время во Флорищах (Владимирская область), в домике при церкви. В конце беседы, о. Меркурий вынес пухлую картонную папку с матерчатыми завязочками. В ней были его записи о жизни отшельников в горах Кавказа, которые он предлагал уже многим редакторам и издателям. Но они, – пояснил о. Меркурий, – полистав, наотрез отказывались их брать, а тем более – издавать. Передавая папку о. Ефрему отшельник сказал: «Может быть, тебе удастся что-нибудь из этого материала сделать и издать?! У меня ничего не получилось. Все отказываются».

Вернувшись в свою келью на родительской даче в Подмосковье, где о. Ефрем после отъезда из монастыря вел почти затворническую жизнь, он попытался разобраться в записках о. Меркурия. Однако, не дочитав до конца первую страницу, понял, что издать этот текст не удастся. Монах Меркурий писал такими длинными и неуклюжими фразами, что невозможно было даже понять их смысла. Очень часто начало и конец одной фразы не были связаны друг с другом. Расшифровка таких криптограмм потребовала бы огромных усилий и времени. Теперь стало понятно, почему все издатели отказывались браться за эту работу. Пролистав выборочно еще несколько страниц, о. Ефрем завязал папку и положил ее на шкаф, сознавая, что ни времени, ни сил на такую огромную работу у него нет.

Прошло полгода. Однажды, как рассказывал о. Ефрем, после окончания утреннего молитвенного правила, в его сознании неожиданно возникла очень четкая мысль: «У тебя на шкафу лежит уникальный материал! Многие люди даже не догадываются, что во времена гонений на Кавказе были такие подвижники. Надо об этом написать! »

«Но это же огромная работа, – отвечал на помысел батюшка, – нет, нет, у меня на неё ни сил, ни времени не хватит». Однако через две недели прежний помысел проник в сознание с еще большей настойчивостью, понуждая взяться за расшифровку записок отшельника. И вновь, отец Ефрем, не доверяя помыслу (а вдруг он от лукавого? ), отказался от него, подумав в ответ: «Даже если бы я и захотел взяться за эту работу, от одной лишь мысли о ее объеме мне становится нехорошо. Нет-нет, мне это не под силу! »

Но вот через неделю та же мысль приходит в третий раз и настойчиво требует взяться за написание книги о монахах-подвижниках, сохранивших свою веру и монашеский образ жизни в тяжелейших условиях гонений на Церковь. Как говорил о. Ефрем, он ясно осознавал, что эти мысли ему не принадлежат, чувствовал, что они входят в сознание извне. Размышляя о троекратном побуждении к написанию книги и о том, что никаких негативных последствий этот помысел не содержит, он стал склоняться к тому, что внушение это все-таки от Бога и его нужно исполнять. Но как?

«Мне даже страшно начать! – подумал он. – Такая работа! Такой большой объем! » И вдруг получил мысленный ответ: «Знаешь поговорку: глаза боятся, а руки делают?! Тебя же никто не торопит. Сколько времени понадобится, столько и трудись. Помнишь, как работал Джек Лондон? »

Отец Ефрем действительно вспомнил, что когда-то в юности читал интервью с этим писателем, где тот делился своим методом работы. Его суть состояла в том, что Дж. Лондон заставлял себя сесть за письменный стол в каком бы состоянии он ни находился: было ли у него вдохновение или не было. Здоров или болен, есть настроение или нет – неважно, но обязательно напиши хотя бы одну страницу. «Ну, что ж, – подумал о. Ефрем, – тогда и я начну так же работать: хотя бы по одной страничке в день расшифровывать, а там – будь что будет! »

«Перевод» рукописи на русский язык длился в течение года. Немало времени заняла компоновка материала, связывание в единое повествование разрозненных воспоминаний. Трижды о. Ефрем переделывал и вновь редактировал всю книгу. Наконец, к концу 1995 года она была закончена. Несмотря на огромную работу, которую проделал о. Ефрем, он решил не афишировать свое авторство, и поставил на обложке имя о. Меркурия, хотя логичнее было бы, на мой взгляд, в названии указать, что книга написана Игуменом « N » на основе записок монаха Меркурия. Только внизу, на титульном листе, мелким шрифтом было набрано: составление, редакция и предисловие Игумена «N».

Отец Ефрем очень хотел, чтобы автор записок, который к тому времени был тяжело болен, хотя бы подержал в руках книгу, о которой он давно мечтал. Но Богу было угодно забрать его прежде, чем книга вышла из печати.

Вечная память монаху Меркурию, одному из немногих отцов, который потрудился написать для нас обо всём, что пережили монахи того недавнего, но страшного времени, которое (кто знает? ) может еще повториться!

Владимир В.
Москва, 2012 г.

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие редактора Предисловие автора

Глава 1 В поисках безмолвия. Четыре подвижницы. Окрестности Амткельского озера. Медвежий капкан. Ружья-самострелы

Глава 2 Строительство кельи. Каштаны и мышки. Брат обосновался. Новые жители пустыни. Предостережение монахинь

Глава 3 Трагедия на озере. Похороны монаха Иоанна. Прозорливая старица. " Сегодня, деточка, меня убьют! " Таинственное предсказание. Равнодушие жителей Азанты. Добродетельный паломник

Глава 4 Желанное безмолвие. Бесовские страхования. Преуспевший отшельник. Жизнь по книгам. Царский путь преп. Иоанна Лествичника. Опыт святителя Феофана. Приход на озеро схииеродиакона Исаакия

Глава 5 Раба Божия Анна. Явление беса в образе святителя Николая. Ночь в дупле. Смерть Анны. Мгновенная помощь Божией Матери. Похороны подвижницы

Глава 6 Встреча пустынников. Рассказ отшельника. Прельщение послушницы. Ложное видение. " Я не нуждаюсь во внешнем обогреве". 13 дней без сна. Болезненное повреждение. Назад, в мир

Глава 7 Вред поспешности в духовном делании. Опасность самомнения. Предостережение свт. Игнатия (Брянчанинова). Три периода духовного роста. Редкие исключения. Запасемся терпением. Главная цель - чистая молитва

Глава 8 Благоустройство пустыньки. Дикие пчелы. 74 жала. Искусственное роение. Новая семья из леса

Глава 9 В Георгиевку за пчелами. Мед вытекает. На вершине перевала. Встреча со змеей. Под проливным дождем. Родная поляна. Пчелы ожили. Медосбор в октябре

Глава 10 Уборка урожая. Поход за жерновами. Нежданный визит. Проверка документов. Арест. Счастливое избавление. Ошибка синоптиков.

Глава 11 Домой, скрывая следы. Газетная травля " религиозных фанатиков". " Лечение" в психушке. Обычный диагноз - " помешался на Боге". " Любите врагов ваших" (Лк. 6, 27). Поиски нового места. Брезентовый рукав

Глава 12 Новая келья. Брат-пчеловод отправляется в город. Неудачное путешествие. Ночлег на перевале. Скорпионы. На дереве безопаснее. Русские поселенцы

Глава 13 Встреча в городе. Назад в пустынь. В каменном желобе. Неминуемая гибель. Чудесное избавление

Глава 14 Окончание постройки. В двухметровом сугробе. Блаженный покой. Весь день - в трезвении духа. Нападение хупьного беса. Демон хулы досаждает гордым. Рассказ старца Онисифора. " Не могу от него отбиться! "

Глава 15 Следы на снегу. Странный нахлебник. Снегоступы и подснежные катакомбы. Спасительное деревце на краю обрыва. В гостях у отца Исаакия. Демоны имеют огромный опыт борьбы. Молниеносные атаки беса хулы. Мысленное крестное знамение. Отбивайтесь молитвой преп. Иоанна Лествичника

Глава 16 В келье приозерных монахинь. Незнакомка. Всеобщее изумление. Чудесная история. " Как же ты обошлась зимой без теплой одежды?! " Молитва идет и во сне. Духовная высота двадцатитрехлетней отшельницы

Глава 17 Барганская пустынь. Искушение схимонаха Серафима. На грани голодной смерти. Помощь от Бога. Отшельник спасен. " Если я ем вареную пищу, сердце мое возносится". Старик, по прозвищу " Отче наш". Блаженная кончина молитвенника-мирянина

Глава 18 На престольном празднике в кафедральном соборе. Плакат с грехами на спине схимницы. Прозрение архиерея. Желание бесчестия. Два великих подвига души

Глава 19 Снова в пустыню. Через реку 27 раз. 13-й переход. Течение уносит. Спасение на краю гибели. Невыносимый холод. Снова в воде. Черепашьим шагом - к дому

Глава 20 Странности совместной работы. Брат-ленивец. Больной служит здоровому. Красная повязка. Наконец-то непрестанная молитва. Ночлег в охотничьем балагане. Бесовские страхования......

Глава 21 " Все ульи сброшу со скалы! " В город за сахаром. Внезапный ливень. Под ногами - бездна. Ненадежный мост. В попутной машине. Молчание ума

Глава 22 Новая медогонка. Встреча с автоинспектором. Мотор не заводится. В арестантской будке. " Что это такое - паломник? " Психическая атака. Сторублевая купюра решает все. В спецприемнике. На допросе....

Глава 23 Четки из носового платка. Вши под нарами. Выехать в 24 часа! Снова в горы. Молитва вернулась. Провалившаяся медогонка. По бревну над потоком.....

Глава 24 Помощь монастырской братии. Истинный нестяжатель. " Бог дал. Бог взял". Каверны в легких и дух благодушия. " Я не могу есть украдкой". Пример смирения. Новые братья. Вор на покаянии.

Глава 25 В ожидании облавы. Гигантская липа. Келья в дупле. Переселение. Пасека. Ленивец берет дань....

Глава 26 Беседа в дупле. Мышиное царство. Трехэтажное дупло. Дьявол ополчился. Мистический ужас. Псалтирь помогает. Кино во сне и другие искушения

Глава 27 На послушании у новых братьев. Обличение зазнавшихся монахов. Городские опасности. " Музыкальные" помыслы. " Тили-бом, типи-бом, загорелся кошкин дом*

Глава 28 Обольщение " благими" помыслами. Без молитвы не вынести уединения. Иеромонах приводит новых братьев. Постройка церкви. Первая литургия. Беседа о. Исаакия с инженером.....

Глава 29 Устройство переправы. По канату над бурным потоком. Иеромонах отправляется по монастырям за помощью. Искушение богатством. Сухумские похождения иеромонаха. Обольщения блудного демона.

Глава 30 Опыт гласной исповеди. Два подвижника. Старец Анемподист отправляется в горы. И снова - литургия. Монах-молчальник. Избиение в спецприемнике. Смерть Николая-молчальника....

Глава 31 Отец Анемподист - о благоразумии в подвиге. О непрестанной духовной брани.

Несколько стадий в развитии страсти. В диавольской паутине...

Глава 32 Дикие пчелы. Наглость ленивца. Прожорливые медведи. В Азанту, к охотникам. Двуногий волк. Кот предчувствует беду. Медвежонок попался. Охотники ушли, о. Анемподист теряет сознание.

Глава 33 Темнолицый" охотник. Слежка за братьями. " Здесь - я хозяин! '. Переноска пасеки за /3 ночей. " Отдай охотнику пчел... " Между двух огней. Темнолицый в бешенстве. " Я вас всех перережу! " Кот - в медвежьем капкане..

Глава 34 Ленивец и больной брат. Босиком по снегу. " Не ходи ты к этому наглецу! " Заповедь старцев

Глава 35 Спрятанные продукты. Рассказ старца о Колыме. Кулаком по скуле. Благочиние нечестивцев. " Мы - хуже рецидивистов". Вот так " постницы"! Предостережение старца Исаакия.

Глава 36 Городская квартира. Самодействующая молитва остановилась. Буря хульных помыслов. Возобновление блудной брани. Главная беда - вынужденное празднословие. В горы новым путем. Болезнь. Возвращение в город. И снова в пустынь. Кот выжил. Самодействующая молитва возобновилась....

Глава 37 Темнолицый появляется вновь. Кабальная работа. Верхние Варганы. В награду - гнилая кукуруза. " Не рубите сук, на котором сидите" " А мы убежим отсюда... " Пожар в дупле. Бесполезный труд

Глава 38 Болезнь старца Исаакия. Любящее сердце. " Я вижу, ты очень брезгливый". " Блаженненький". Каверны зарубцевались.

Глава 39 " Я когда-нибудь выпью его кровь". Брат не испугался. Звероподобный дикарь. Страждущий Иларион. Дом сгорел

Глава 40 КГБ узнает о второй поляне. Арест братьев. " Как зашел сюда, так и выходи". Пчеловод вернулся. Старец остается один. Грабители. Убийство отшельника. " Всади в него пулю, и довольно! "

Глава 41 Арестованных освободили. Следы зверской расправы. Нетленное тело. Тайное становится явным. Заявление в милицию. Снова в камере. " Никаких компромиссов". В горы со следователем. И опять спецприемник....

Глава 42 Вновь под нарами. В тюремном аду. Спасительная встреча. Взятка за свободу. Вместо келий - груды пепла. Смерть монахини Еликониды

Глава 43 Новый паспорт. Помощь из Троице-Сергиевой Лавры. " Записной" стол в Почаевской Лавре. Временная прописка. Страхования схимонахини З. " Кто твои родители? " Чудесный рассказ схимницы

Глава 44 " Давай зайдем в церковь". Дивное пение. Надмирность. Бегом к храму. Литургия. Несостоявшаяся исповедь. Крещение

Глава 45 Работа в церкви. " Уезжай в монастырь". Наставления иеромонаха. Тяжкая дорога в Почаев

Глава 46 В обители. Чудесное избавление от отчаяния. " Келья" из ящиков. Пропитание с помойки. Обучение Иисусовой молитве. Жизнь в туалете. Благодатные прикосновения...

Глава 47 К старцу. " Из монахинь монахиня". " Убирайся в 24 часа! " Рекомендательное письмо. Постриг в схиму. В горы

Глава 48 Уступ над бездной. " Где же моя келья? " Монахиня - плотник. Обратно в Сухуми. Снова ограблен..

Глава 49 Странствующий монах ведет в горы. У отца Лонгина. Бесцеремонный сван. 'Она не золотая, а алюминиевая"

Глава 50 В горы, к о. Серафиму. Живой старец в гробу. Рассказ послушника. Благословение схимника. Пешком на Кавказ. У трех отшельников. Наставление отца Онисифора. В учении у

старца. Лесник-эксплуататор.

Глава 51 У матушки Ангелины на Сухой Речке. Постройка кельи. Разрубленная нога. Исцеление освященным маслом. Кончина старца Серафима.

Глава 52 Старики-охотники. Убийство в лесу. Арест Василия. Бегство. " Где Василий?! " Издевательство над Ангелиной. Смерть от ожогов..

Глава 53 Подальше от изверга. Страждущий Василий. Страшная зима. Гангрена. Нежданный благодетель. Отказ от операции. Полное исцеление

Предисловие редактора

" Записки современного пустынножителя" - совершенно особый жанр духовной литературы. В основу этого не совсем обычного произведения легли дневниковые записи современного монахаподвижника, более 30 лет (с конца 50-х и до начала 90-х годов) подвизавшегося в горах Кавказа. Насыщенная опасностями и происшествиями жизнь отшельников, несмотря на абсолютную достоверность описываемых событий, напоминает читателю приключенческий роман, своего рода робинзонаду, хотя, безусловно, автор, которому сейчас уже за семьдесят, вовсе не ставил перед собой подобной цели. Отец Меркурий просто записывал в свой дневник то, что происходило во внутренней, духовной жизни делателей Иисусовой молитвы и, конечно, все, с чем приходилось встречаться на столь необычном и опасном в советское время пути древнейшего аскетического подвига.

А опасности были отнюдь не выдуманные. Шла вторая половина XX века, конец 50-х годов, новые, на этот раз хрущевские гонения на Церковь, яростная атеистическая пропаганда в прессе и в произведениях искусства. Известный советский поэт Алексей Сурков, преодолев, наконец, в эти годы страх, победно заявляет всему советскому народу:

Ты думаешь, это не страшно было Решить, что Бога на свете нет, Что в нашей вселенной иная сила Заведует ходом звезд и планет?

Именно теперь, когда государственный атеизм сделал то, чего не смог сделать Гитлер, обещая: " Я освобожу вас от химеры совести", когда русскому народу была раскрыта " гуманистическая природа атеизма и его роль как духовного освободителя личности от порабощающих ее иллюзий" (совести, нравственности, милосердия; - Ред. ), именно теперь, когда " окончательно подорваны социальные корни религии, а исчезновение эксплуататорских классов привело к ликвидации классовой базы религиозных организаций", вдруг обнаруживается, что вера и Церковь Христова не только живы, но продолжают даже в этих условиях словом истины рождать все новых и новых подвижников.

В стране полным ходом вдет строительство социализма, писатели и поэты наслаждаются " оттепелью", пионеры отдыхают в пионерских лагерях, их родители - на Черноморском побережье Кавказа, а в это время тысячами закрываются храмы Божий, разгоняются монастыри, исповедники Христовой веры томятся в тюрьмах, лагерях (отнюдь не пионерских) и в психиатрических больницах, терпя нечеловеческие унижения. С вертолетов отыскиваются уединенные кельи пустынников в горах Кавказа, их склоны прочесывают с собаками. Вот исторический фон, на котором происходят события книги.

И тем не менее, на ее страницах мы встречаем людей, которые, невзирая на презрение общества, на прямую опасность попасть за решетку и даже лишиться самой жизни, из всех возможных жизненных путей выбирают тяжелейший.

Вступая на этот путь, они сознательно становятся изгоями в том обществе, из которого почти уже изгнаны понятия милосердия и кротости, христианской любви, чести, совести и нравственной чистоты. Там, где венцом жизни, ее конечным результатом признается лишь гроб со смердящим трупом, христианские подвижники, безусловно, считаются ненормальными. Но они, оставляя все земное, идут путем, ведущим их к свободе. К свободе от страстей, свободе от греха, к свободе,

которая вводит человека в Царство вечной жизни и Любви Божией.

В своем предисловии автор " Записок" - монах Меркурий отмечает, что его воспоминания предназначены, в первую очередь, для монашествующих, но, без всякого сомнения, их будут читать люди самые разные. Среди них могут оказаться и те, чье разгоряченное воображение рисует картины быстрого взлета к духовным вершинам, но непременно при условии бегства к вершинам Кавказа или, например, Алтая - подальше от " мира, погрязшего во грехе". Однако, читая воспоминания о. Меркурия, который с добросовестностью летописца поведал нам об обстоятельствах жизни современных пустынников, им придется сделать не совсем оптимистический вывод: грехолюбивый мир давно уже проник и туда...

Снова и снова приходят на память столетней давности слова святителя Игнатия (Брянчанинова), провидчески обращенные к нам, его потомкам: " В настоящее время в нашем отечестве отшельничество в безлюдной пустыне можно признать решителъно невозможным, а затвор очень затруднительным, как более опасный и более несовместный (с внутренним устроением современного человека. -Ред. ), чем когда либо. В этом надо видеть волю Божию и покоряться ей. Если хочешь быть приятным Богу безмолвником, возлюби молчание и со всевозможным усилием приучись к нему. Не позволяй себе празднословия ни в церкви, ни в трапезе, ни в келий; не позволяй себе выходов из монастыря иначе, как по самой крайней нужде и на самое краткое время; не позволяй себе знакомства, особливо близкого, ни вне, ни внутри монастыря; не позволяй себе свободного обращения, ни пагубного развлечения; веди себя как странник и пришлец и в монастыре, и в самой земной жизни -и соделаешься Боголюбезным безмолвником, пустынником, отшельником. Если же Бог узрит тебя способным к пустыни или затвору, то Сам, неизреченными судьбами Своими, доставит тебе пустынную и безмолвную жизнь, как доставил ее блаженному Серафиму Саровскому, или доставит затвор, как доставил его блаженному Георгию, затворнику Задонского мо пастыря" (том V, стр. 70).

Не будет преувеличением сказать, что всякий, кто сегодня мечтает о пустынножительстве обольщен мечтаниями бесовскими.

Однако следует считать исключительными обстоятельства, сложившиеся в период хрущевских гонений на Церковь, когда были закрыты почти все монастыри, а областные и районные уполномоченные (по делам религий) жестко контролировали клир. Многим монашествующим (и даже только еще стремящимся к монашеству) по причинам как внутреннего, так и внешнего характера не нашлось места в нескольких чудом сохранившихся обителях. Этим и оправдывается их вынужденное бегство в горы. Они не помышляли о каких-то сугубых подвигах, речь шла о самой возможности их существования, но существования в прежнем качестве, т. е. о жизни иноческой.

Их бегство было бегством обреченных. Мир не оставил их и там, в этих безлюдных горах, он гнал и уничтожал несмирившихся боголюбцев везде. Большинство из них, словно смертники, были обречены на гибель или муки в тюрьмах и лагерях за свою веру, за Христа, но многие погибали и от руки одичавшего человека - " человека новой коммунистической формации", как в те годы называли в СССР лишенного веры и нравственных устоев " Homosovieticus". Вопрос был лишь во времени и в методах истребления. А в исполнителях, как всегда, недостатка не было. Князь тьмы находил и находит их везде, в любом месте и в любое время...

Перед верой, решимостью, терпением и мужеством этих невинных страдальцев и мучеников, гонимых " правды ради", мы можем только склонить головы.

Несколько слов, как нам кажется, следует теперь сказать читателю о недоумениях, которые неизбежно возникнут у него при чтении " Записок пустынножителя", поскольку автор не скрывал и не приглаживал фактов, записанных им в свой дневник и ставших теперь уже достоянием истории.

Чаще всего недоумения, с которыми приходится сталкиваться при чтении " Записок", происходят из-за присущей всем нам способности невольно идеализировать тех, кто ради духовного совершенствования во Христе отрекся от мира. Неосознанно мы ждем от них поступков, которые полностью удовлетворяли бы нашему представлению о том, каким должен быть человек во Христе. Если же мы замечаем в них какое-либо несоответствие нашему идеалу, у нас тут же возникает смущение, недоумение и может быть, даже неприятное чувство, подобное тому, которое заставляет морщиться музыканта, услышавшего фальшивую ноту.

Но будем помнить, дорогой читатель, что вера Христова -еще не гарантия святости. Это долгий путь ко спасению. Путь, на котором случаются не только преткновения, но и падения. Даже более того - не все, ставшие на него, благополучно достигнут конца, чему немало примеров в истории.

Автор " Записок" дает нам богатую, может быть, даже уникальную возможность познакомиться с очень разными типами верующих людей. Среди них встречаются и такие, в которых парадоксально уживаются, казалось бы, несовместимые вещи - например, вера и предельный эгоизм. Но в том-то и заключается ценность книги, что она изображает действительность и сложность духовной жизни такой, какова она есть на самом деле. Не нам судить этих людей. Кто, кроме Бога, может знать, каким будет конец их пути?

Нельзя обойти вниманием еще одну важную особенность " Записок", которая касается проблемы приобретения навыка непрестанной Иисусовой молитвы, к которой автор книги, по вполне понятной причине, обращается достаточно часто. Возможно, эта особенность характерна, в основном, для нашего апостасийного времени, целиком проникнутого духом непомерной гордыни, отравленным воздухом которой мы все дышим, заражаясь бациллами чудовищного эгоизма.

Заключается эта особенность в том, что признак непрестанности и самодейственности в совершении Иисусовой молитвы отнюдь не является признаком ее благодатноссти, потому что не гарантирует того действия, не рождает тех плодов, которые всегда указывали на ее благодатность. Причиной этому является то, что многие из современных подвижников, подвергаясь действию обольстительного духа самопревозношения, путают средство достижения цели (непрестанную молитву) с самою целью, которая заключается в качественном изменении души, в ее очищении. Эта главная цель, ведущая ко спасению и благому выбору на Страшном Суде Божием, достигается не только молитвой, но, особенно в первые годы духовного трудничества, - сознательным волевым усилием, а точнее - насилием над своей, погрязшей в самости и эгоизме душой, в мучительной борьбе против пропитавшего душу насквозь духа гордыни.

Поскольку всякое падение человеческое, начиная с прародителей, обусловлено проникновением в душу и сочетанием с ней духа гордыни, скрывающим себя под самыми разными личинами, то воссоздание личности, ее спасение и обожение (теозис) происходит только через стяжание прямо противоположного качества души. Этим качеством, а точнее, свойством, которым должна благоухать душа христианина, является боголюбезное СМИРЕНИЕ, заповеданное Господом, призывающим нас: ... Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем... (Мф. 11, 29).

Итак, духовная борьба, результатом и целью которой является приобретение СМИРЕНИЯ, украшающего душу человека

Дальнейший ход событий показывает, как правило, два варианта исхода:

а) одни бросают занятия Иисусовой молитвой; б) другие попадают в психиатрическую больницу, прельстившись своей мнимой " святостью" и подпав, в результате этого, под власть злого духа.

Приходилось нам встречать и современных подвижников с Кавказа, где некоторые подвизаются и поныне в течение уже нескольких десятков лет. Один из них при первой же встрече, с порога заявил, что является обладателем самодвижной благодатной Иисусовой молитвы. Такое начало знакомства, безусловно, не дает возможности заподозрить в подвижнике избытка скромности и смирения - главных признаков и плодов благодатной молитвы.

Другой кавказский отшельник, тоже обладатель непрестанной Иисусовой молитвы, оказавшись в одном из возрождающихся русских монастырей, в беседе с молодыми послушниками призвал их к упражнению в ночной молитве, чем выказал полное отсутствие духовного рассуждения, которое бывает непременным плодом благодатной молитвы. С точки зрения здравого духовного рассуждения, этот подвиг для многострастных и неопытных молодых людей смерти подобен.

Итак, наши наблюдения дают возможность сделать вывод о том, что при некоторых благоприятных условиях у духовного трудника может появиться самодвижная Иисусова молитва, которую отнюдь не следует считать благодатной. Это некий навык почти исключительно механического свойства, как бы начальная стадия вхождения в молитвенное делание. Многие из

делателей молитвы так и остаются в этой фазе на всю жизнь, но значительно хуже, когда они, обольщаемые бесами и собственным самомнением, начинают считать эту молитву благодатной. Их конец достоин всяческого сожаления, от которого нам бы и хотелось предупредить молодых ревнителей молитвы.

В подготовке книги к печати непосредственное участие принимал Алексей К. Редактируя вместе с ним " Записки пустынножителя", изложенные неудобочитаемым языком, мы стремились, выправляя стиль и убирая ненужные длинноты, сохранить смысл и дух написанного.

Игумен N. Москва, 02. 02. 96 г.

Принеси Богу юность твою, вземши иго Его, сядь наедине и умолкни...

(Плач Иеремии 3, 27-28)

Бог одного от нас требует, чтоб сердце наше было очищаемо посредством внимания.

(Симеон Новый Богослов)

12 Следующая ⇒