Дождь Как непросто страдать в компании человеколюбивых итальянцев

Сандро недавно вспоминал, как в июне я самозабвенно и сладострастно страдала. Как страдала – помню. По какому поводу страдала – не помню. Легко помнить, из-за чего страдал, когда тебя обидели-оскорбили-унизили, но мой любимый никаких поводов к огорчениям мне не дает. Что уж говорить о страданиях! А куда без страданий русской душе? Вот. Пришлось что-то изобретать. По-моему, я переживала, что тяжело мне будет на чужбине – или что-то вроде того. Свадьба была уже неотвратима. Как это я решилась, я не понимала. Поводов к сожалению не было никаких, кроме того, что я в очередной раз прикатилась к новой ситуации совершенно отдельно от моей воли и здравых размышлений. Я обычно только рассуждаю здраво, а размышления – это как-то неподконтрольно: сегодня – в полном здравии, завтра – в уме Мэри-Энн, которая, как известно, страшная дура… Ну вот видите? Какая уж тут здравость, ежели я не знаю, куда меня занесет через две фразы?

Вернемся к самому интересному: я страдала. Почему, не помню. Но помню, что грозила доброму Боженьке кулаком и, захлебываясь слезами, вопрошала: ну почему у меня всегда так? Ну почему? Самый, кстати, популярный вопрос при страданиях. Потом поехала на море. Шел дождь и очень своим присутствием мои страдания облагораживал. Делал их осмысленными. Но страдания – вещь страшно утомительная, и в конце концов, выкупавшись под дождем, я задремала под выступом скалы, завернувшись в огромное полотенце. Было тепло: море, небо, скалы, палаццо, деревья какие-то диковинные вечно в цветах – все укутано теплой серой пеленой дождя, почти невесомого. Здесь-то я и решила спокойно заснуть, чтобы вечером были силы объяснить любимому по пунктам, чегой-то я так несчастна. И в горе и в радости, говоришь? Получи, фашист, гранату! Ах, ты не фашист, а коммунист? И папа у тебя в Сопротивлении воевал? Так я ж тебе не о фашистах, а о душе! То есть все хорошо складывалось. Правильно.

Но не тут-то было. Те отчаянные смельчаки и оригиналы, которые отваживались прийти на море, несмотря на дождь, считали своим долгом подойти ко мне и спросить:

– Синьорина, все порядке? (Да-да, спасибо. )

– Синьорина, вы спите? (Да, сплю. )

– Синьорина, вы просто заснули или плохо себя чувствуете? (Я сплю, СПАСИБО! )

– Синьорина, у вас все хорошо? (Я сплю! ) Ах, спите!

– Синьорина, tutto bene? (Tutto bene. ВСЕ ХОРОШО! Я ПРОСТО СПЛЮ! )

Я лесник!!! Лежу здесь и сплю!!!!!! Повторив столько раз, что все у меня в порядке, я безнадежно испортила все свое страдальческое настроение! Ушло! Пропало! Бросило меня одну-одинешеньку на растерзание человеколюбивым итальянцам!

Вокруг меня были горы и море, моросящий теплый дождь, сиреневые цветы, желтые дома с зелеными ставнями, оранжевая мостовая, синий поезд: пять минут – и ты дома, на пьяцца Принчипе, еще сто метров по виа Бальби, зеленщик машет рукой из своей лавки: синьорина, свежая рукола, я вам оставил, как вы просили; чашка кофе в баре, в баре всегда вкуснее: как прошел день, синьорина? – чао, спасибо, хорошего вам вечера; сосед придерживает калитку: прего, синьора! (уж он-то знает, что, несмотря на отчаянно юный возраст – скоро тридцать, я мама и, следовательно, синьора, а никакая не синьорина) – и… «Чао, аморе! Как хорошо, что ты уже дома! »

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒