Аннотация 1 страница

Torment - Lauren Kate

Мучение

Лорен Кейт

Падшие 2

Переводчики - egmating, fantazia, Tamila, nns55, Skalex (главный), WindBride, Svetyska, Bishagayka, MirOk, Valerik, Button4ik, Christy, djenna (не может переводить), gingergirll, Julietta, Lommi, MaRI_L, Milochka, rulezzzliza, tata12, vampir4ik23, WildOrchid, zarink, DaMpiRka, airini, Jazmina (модератор), milli, ciringa, janevolturi, Alenchik, Dominating, Drug, duck, ekirina, Elis, girl, katenokZP (модератор), Mona, MsROlya, mypride, RougeNoir, stardoll, Svetul4ik, tusenka88, VAD, xolja, Zpk, Asperko, Asfodella, Kica, Patry, Mariya_Katrin, agyness, SamantaNight, Ultrafeeling, alyashka

Перевод - http: //notabenoid. com/book/11254/

Аннотация

Ад на земле.

Это именно то, что значит для Люси быть вдали от своего падшего ангела Даниэля. Они потратили вечность, чтобы найти друг друга, но теперь он сказал, что должен уйти. Нужно достаточно много времени, чтобы выследить Изгоев - бессмертных, которые хотят убить Люси. Даниэль скрывает Люси в Береговой линии - школе, на скалистом побережье Калифорнии, с невероятно одаренными студентами: Нефилимы, потомки падших ангелов и людей.

В Береговой линии, Люси узнает, что такое Тени, и как она может использовать их в качестве окна в предыдущие жизни. И чем больше Люси узнает, тем больше она подозревает, что Даниэль не сказал ей все. Он что-то скрывает - что-то опасное.

Что делать, если версия Даниэля о прошлом на самом деле не такая? Что делать, если Люси действительно хотела быть с кем-то еще?

Второй роман серии Падшие - где любовь никогда не умирает.

Пролог.

Нейтральные воды.

Даниэль смотрел на залив. Его глаза были серые, как густой туман укутывающий Сосалито по линии берега, как неспокойные волны заливающие каменистый берег у его ног. В его глазах не было ничего фиолетового, он бы почувствовал это. Она была слишком далеко.

Он обхватил себя за плечи из-за пронизывающего ветра, идущего от воды. Но даже запахнув свое плотное черное пальто еще сильнее, он понимал, что все это бесполезно. Охота никогда не производила на него впечатления.

Только одно, могло бы согреть его сегодня, но она была вне его досягаемости. Он вспоминал, как она целовала его. Он представлял ее в своих объятиях, себя, склоняющимся, чтобы поцеловать ее в шею. Но с другой стороны было хорошо, что Люси не могла быть здесь. Она была бы в ужасе от того, что бы ей пришлось наблюдать.

Где-то за его спиной слышалось блеянье морских львов, сбивающихся в кучи вдоль южного берега острова Ангелов. Они звучали под стать его чувствам: слишком одиноко, и никто вокруг не сможет услышать.

Никто кроме Кэма.

Он расположился впереди Даниэля, закрепляя ржавый якорь вокруг мокром выступе у их ног. Кэм смотрелся превосходно, Даже когда был занят чем-то столь ужасным. Его зеленые глаза искрились, а его черные волосы были коротко острижены. Это было перемирие. Ангелы всегда смотрелись ярче, их щеки казались румянее, их волосы сильнее отражали солнце. Их тела казались еще более мускулистыми, чем обычно. Дни перемирия действовали на ангелов также, как на людей действовали недельные отпуска на море.

Даже при том, что Даниэль казался больным каждый раз, когда был вынужден закончить чью-то человеческую жизнь, он был похож на парня, который вернулся с недельного отдыха на Гавайях: расслабленный, отдохнувший, загорелый.

Держа в руках один из запутанных узлов, Кэм сказал. - В этом весь Даниэль. Всегда исчезает, оставляя на меня всю грязную работу.

- О чем ты говоришь? Я прикончил его. - Даниэль посмотрел вниз на мертвеца, на его грязные седые волосы, спутанные на его потном лбу, на его скрюченные руки и дешевые резиновые галоши. Смотрел на темно-красные капли на его груди. Это заставило его снова почувствовать озноб. Если бы убийство не было необходимо, чтобы гарантировать безопасность Люси и спасти ее, то Даниэль никогда не применил бы оружия. Никогда и никого не заставил бы сражаться.

Он чувствовал, что убивать этого человека было неправильным решением. Даниэля терзало смутное сомнение. Что-то здесь было не так.

- Убийство самая интересная часть. - Кэм закрепил петлей веревку вокруг груди мужчины и сжал ее руками. - Грязная работа, транспортировать труп в море.

Даниэль все еще вертел ветку в руке. Кэм хихикал над его выбором, но для Даниэля никогда не имело значения, какое оружие он использовал. Ветвь дерева, кинжал, автоматическая винтовка. В его руках оружием могло стать и перышко — Даниэль мог убить чем угодно.

- Поторопись, - проворчал он, испытывая отвращение к очевидному удовольствию Кэма к человеческому кровопролитию. - Ты напрасно тратишь время. Так или иначе, скоро будет прилив.

- Но если мы не сделаем по-моему, то завтрашний прилив выкинет его обратно на берег. Ты слишком импульсивен, Даниэль. И всегда таким был. Ты когда-нибудь продумываешь свои действия на шаг вперед?

Даниэль скрестил руки на груди и смотрел как отступают от берега белые гребни волн. Туристический катамаран приближался к ним от пирса Сан-Франциско. Видение этой лодки, возвратило ему море воспоминаний. Тысяча счастливых поездок вместе с Люси через тысячи лет жизни. Но теперь, когда она могла умереть и не вернуться назад... Все в этой ее жизни было по другому. Больше не будет перевоплощений - Даниэль всегда знал, что она точно ничего не помнила о прошлых жизнях. Это было последним шансом. Для них обоих. Для всех. Таким образом это были воспоминания Люси, а не Даниэля. Это означало, что ей предстоит узнать очень много отвратительных истин, если она собирается выжить. Мысль, что она должна была все узнать и понять, заставляла дрожать все его тело.

Если Кэм думал, что Даниэль не просчитывал каждый следующий шаг, то он сильно ошибался.

- Ты знаешь, что существует только одна причина, по которой я все еще здесь, - сказал Даниэль. -Мы должны поговорить о ней.

Кэм засмеялся. -Я имею в виду Люси. - С трудом он перебросил мокрый труп через плечо. Мертвый мужчина был туго обвязан веревками Кэма. Тяжелый якорь лежал на его окровавленной груди.

- Это небольшое недоразумение, не так ли? - Спросил Кэм. - Я почти оскорблен тем, что Старейшины не послали младшего, более опытного наемного убийцу.

Затем (как будто он был олимпийским чемпионом по метанию) Кэм согнул колени, обернулся вокруг себя приблизительно три раза по ветру, и кинул мертвеца в воду. Труп, пролетев по воздуху сто футов, упал в воду. В течение нескольких долгих секунд труп плыл по заливу.

Вскоре вес якоря начал тянуть его вниз... вниз.... вниз. Это вызвало сильный всплеск на зелено-голубой поверхности воды, который тут же утих.

Кэм вытер руки. -Думаю, я только что установил рекорд.

- Как ты можешь так легко отнимать человеческие жизни, " - сказал Даниэль. - Это для меня загадка.

- Этот парень заслужил на смерть, - сказал Кэм. -Ты действительно не видишь в этом спортивную игру?

Даниэль плюнул с призрением на лице. - Она не игра для меня.

- И поэтому ты точно проиграешь.

Даниэль схватил Кэма за воротник его длинного, серого непромокаемого пальто и собрался бросить его в воду так же, как он только что бросил того мужчину. На их лица проплывающее облако отбросило тень.

- Полегче, - сказал Кэм, отбрасывая руки Даниэля. - У тебя множество врагов, Даниэль. Но прямо сейчас я не один из них. Помни про перемирие.

- Вынужденное перемирие, - поправил Даниэль. - Восемнадцать дней новых попыток других убить ее.

- Восемнадцать дней для тебя и меня, чтобы уничтожить их, - поправил Кэм.

Это была старинная небесная традиция - восемнадцатидневное перемирие. На Небесах восемнадцать - счастливое число, несущее свет. С помощью этого числа и делились все небесные группы и категории. На некоторых смертных языках, восемнадцать означает непосредственно жизнь — хотя в данном случае, для Люси, это могло так же легко означать смерть.

Кэм был прав. Поскольку новости о ее смертности расползлись по всем небесным уровням, ряды ее врагов удваиваются и удваиваются каждый день. Мисс София и ее последователи, Двадцать четыре Старейшины, были все еще против Люси. Даниэль бросил взгляд на Старейшие тени, оставленные здесь Дикторами только этим утром. Он заметил что-то еще, слишком темное, более хитрое, то, что он не признал сначала.

Столб солнечного света пронзил облака, и взгляд Даниэля зацепился за что-то блестящее. Он обернулся и встал на колени, чтобы найти единственную серебряную стрелу, установленную во влажном песке. Она была более тонкой, чем обыкновенная стрелка, унылого серебряного цвета, окруженная гравированными разметками. Она была горячая.

У Даниэля перехватило дыхание. Прошли века с тех пор так как он ощущал звездный жар. Его пальцы дрожали, он мягко потянул ее из песка. Очень осторожно, чтобы избежать прикосновения к ее смертельному тупому концу.

Теперь Даниэль знал, откуда появилась те странные тени среди Дикторов этого утра. Новости были еще более страшными, чем он боялся. Он повернулся к Кэму, держа в своих руках тоненькую стрелу. - Тот человек не действовал в одиночку.

Кэм напрягся при виде стрелы, протягивая руку, чтобы коснуться ее. Он прикасался к ней с таким же благоговением, как и Даниэль. Они оба знали, что это было невероятная редкость. - Слишком ценное оружие, чтобы оставить его здесь. Изгой, должно быть, сильно спешил убраться отсюда.

Изгои: секта бесхребетных, беспринципных ангелов, которых избегают и Небеса, и Ад. Их главой был ангел - затворник Азазель, один из немногих, древних, кто все еще знал, как произвести звездный жар. Стрела, выпущенная из его серебряного лука, с помощью звездного жара могла сделать немного больше чем просто атака смертного. Но и у ангелов и у демонов, это было самое смертельное оружие всех существующих.

Все хотели иметь такое, но ни один не желал делать шаги к тому, поскольку придется общаться с Изгоями, торгуясь для получения звездного жара. Это всегда делалось тайно, через посыльного. Это означало, что мужчина, которого убил Даниэль не был наемным убийцей, посланным Старейшими. Он был просто пешкой. Изгой, реальный враг, убежал бы за мили отсюда, почувствовав Даниэля и Кэма. Даниэль задрожал. Все это определенно не было хорошими новостями.

- Мы убили не того парня.

- В смысле не того? Что мы сделали не так? - Кэм встряхнул его. - Разве мир не стал лучше с уничтожением одного из ублюдков? Разве Люси не стоит этого? - Он уставился сначала на Даниэля, а затем на море. - Единственная проблема -

- Изгои.

Кэм согласно кивнул. - Теперь она тоже нужна им.

Даниэль мог чувствовать как его кончики крыльев, расправляются под кашемировым свитером и тяжелым черным пальто. Также он почувствовал жгучий зуд, который заставил его вздрогнуть. Он остановился, с закрытыми глазами и, раскинув руки в стороны, напрягся, чтобы взять себя в руки прежде, чем крылья развернуться до конца, словно яростно разворачивающиеся паруса судна, и унесут его от этого острова по заливу далеко-далеко. Прямо к ней.

Он закрыл глаза и попытался представить Люси. Он должен был отвлечь себя от того домика, от ее мирного сна на крошечном острове к востоку от Тайби. Сейчас там уже был вечер. Бодрствовала ли она? Была ли она голодна?

Сражение в Мече и Кресте, новые открытия, смерть ее подруги — все это было слишком трудно для Люси. Ангелы ожидали, что она проспит весь день и ночь. Но на завтрашнее утро, они нуждаются в каком-нибудь дальнейшем плане.

Это было первым разом, когда Даниэль предлагал перемирие. Установить границы, придумать правила и составить систему наказаний, если одна из сторон нарушала перемирие — было огромной ответственностью делить это с Кэмом. Конечно, он сделает это, он сделает для нее все... Ему только хотелось удостовериться, что он все сделал правильно.

- В целях безопасности, мы должны спрятать ее где-нибудь, - сказал он. - На севере около Форт-Брэгга есть школа...

- Школа Береговой линии, - кивнул Кэм. - Я тоже, со своей стороны, думал об этом. Она будет счастлива там. И этот тот способ, когда она сможет получить образование в безопасности для себя.

И что наиболее важно, она будет защищена. Габби уже объяснила Даниэлю состояние защиты у Береговой линии. Достаточно скоро распространится слух, что Люси спрятана там, но, по крайней мере, какое-то время, в пределах периметра школы, она будет почти невидима. Внутри, Франческа, ангел, самый близкий к Габби, позаботилась бы о Люси. Снаружи, Даниэль и Кэм выследили и убили бы любого, кто посмел приблизиться к границе школы.

Кто сказал бы Кэму о Береговой линии? Даниэлю не нравилась идея. что их сторона, знает больше чем его. Он уже проклинал себя за то, что выбрал не посещать школу, он сделал этот выбор, но было достаточно трудно оставить Люси.

- Предполагаю, что она уже завтра сможет начать... если - глаза Кэма пробежались по лицу Даниэля. - Если конечно ты согласен.

Он прижал руку к нагрудному карману рубашки, где он хранил недавнюю фотографию Люси на озере в школе Меча и Креста. Влажные яркие волосы. Слабая улыбка на ее лице. Обычно, к тому времени, когда у него был шанс получить картину ее одной жизни, он терял ее снова. На сей раз она была все еще здесь, и именно он не был сейчас с нею.

- Ну давай же, Даниэль, - сказал Кэм. - Мы оба знаем, что ей действительно нужно: мы регистрируем ее там — и затем просто позволяем ей жить. Мы не можем сделать ничего, чтобы ускорить эту часть, но нам необходимо оставить ее в покое.

- Я не могу оставить ее одну так надолго, - слова сорвались с его губ. Он смотрел вниз на стрелу в своих руках, чувствуя себя больным. Он хотел броситься в океан, но он не мог.

- Итак, - Кэм искоса посмотрел на него. - Ты не сказал ей.

Даниэль вздрогнул. - Я ничего не могу сказать ей. Мы могли потерять ее.

- Ты мог бы потерять ее, - Кэм усмехнулся.

- Ты знаешь, что я имею в виду. - Даниэль застыл. " Слишком рискованно предположить, что она могла бы принять все это без...

Он закрыл глаза, чтобы изгнать образ назад, раскаленный пожар. Но она всегда горела в глубине души, угрожая распространиться как лесной пожар. Если бы он сказал ей правду, и убил ее, на этот раз она бы действительно ушла. И он был бы во всем виноват. Даниэль не смог бы ничего сделать, он не сможет без нее существовать. Его крылья горели от этой мысли. Лучше защитить ее, лишь немного дольше.

- Как тебе удобнее, - медленно произнес Кэм. - Я только надеюсь, что она не разочарована.

Даниэль проигнорировал его. - Неужели ты думаешь, что она сможет учиться в этой школе, не отвлекаясь?

- Полагаю, да, - медленно ответил Кэм. - Если предположить, что мы согласны с тем, что больше не будет... внешних отвлекающих факторов. Это значит, никакого Даниэля, и никакого Кэма. Это должно быть основным правилом.

Не видеть ее 18 дней? Даниэль не мог представить этого. Более того, он не мог представить, что Люси, когда-либо согласиться на это. Они только что нашли друг друга в этой жизни и, наконец, получили шанс быть вместе. И, как обычно, объяснение деталей могло убить ее. Она не могла слышать о своих прошлых жизнях из уст ангелов. Люси еще не знала этого, но очень скоро, она должна будет самостоятельно выяснить…все.

Похороненная правда, и то что Люси подумает об этом, испугало Даниэля. Но то, что Люси должна узнать обо всем этом самостоятельно, было единственным выходом из этого ужасного круга. Это было тем, почему ее пребывание в школе береговой линии было настолько важно. За восемнадцать дней, Даниэль может обезвредить столько Изгоев, сколько перейдут ему дорогу. Но когда перемирие будет закончено, снова все будет только в руках Люси. Только в ее руках.

Солнце спускалось вниз прячась за гору Тэмэлпэйс, и вечерний туман накрывал небо.

- Позволь мне проводить ее к Береговой линии, - сказал Даниэль. Это был его последний шанс увидеть ее.

Кэм странно смотрел на него, задаваясь вопросом, уступить ли. Во второй раз Даниэлю пришлось сдерживать крылья, хоть это и было очень больно.

- Хорошо, - наконец сказал Кэм. - В обмен на звездный жар.

Даниэль передал оружие, которое Кэм засунул в пальто.

- Проводи ее до школы, а затем найдите меня. Не напортачьте; я буду смотреть.

- А потом?

- Нам с тобой придется поохотиться.

Даниэль кивнул и развернул крылья, чувствуя глубокое удовольствие от их выпуска во всем теле. Мгновение он стоял, собирая энергию, ощущая грубое сопротивление ветра против его крыльев. Время, чтобы сбежать от этой проклятой, уродливой сцены с Кэмом, позволить крыльям отнести его к месту, где он мог бы стать самим собой.

Назад к Люси.

И назад ко лжи, с которой должен будет жить еще некоторое время.

- Перемирие начинается завтра в полночь, - огласил Даниэль, и стартовым прыжком струсив песок со своих колен он взлетел в небо.

Восемнадцать дней

Люси планировала не открывать глаза весь шестичасовой перелёт через всю страну из Джорджии в Калифорнию, до того момента пока самолёт не выпустил шасси в Сан-Франциско. В полу-дреме ей было легче поверить, что она уже воссоединилась с Даниэлем.

Хотя прошло всего несколько дней, у нее было такое ощущение, что прошла вся жизнь с тех пор как она видела его. После того, как они попрощались в Мече и Кресте в пятницу утром, все тело Люси казалось утомлённым. Отсутствие его голоса, его тепла, прикосновения его крыльев - казалось, разрушало ее изнутри, как неизвестная болезнь.

Когда чья-то рука слегка задела ее, Люси открыла глаза. Она столкнулась лицом к лицу с брюнетом, широко раскрывшим глаза, который был на пару лет старше нее.

- Простите, - одновременно сказали они, каждый отодвигаясь на несколько дюймов от подлокотника кресла самолёта.

За окном простирался поразительный вид. Самолет снижался в Сан-Франциско, и Люси раньше никогда не видела такого. Пока они огибали южную часть залива, казалось, что извилистый синий приток реки пробивал в земле дорогу в море. Поток разделил трепещущее зеленое поле с одной стороны от какого-то яркого красно-белого водоворота с другой стороны. Она прильнула лбом к двойному пластиковому окну, пытаясь все лучше разглядеть.

- Что это? - Громко поинтересовалась она.

- Соль, - указывая, ответил парень. Он нагнулся ближе. - Они добывают ее в Тихом океане.

Ответ был настолько простым, настолько... человеческим. Это было неожиданностью после всего времени проведенного с Даниэлем и другими - она все еще не была готова использовать эти термины - ангелами и демонами. Она взглянула через темно-синею воду, бесконечно простирающуюся на запад. Солнце над водой всегда означало рассвет на Атлантическом берегу, там, где Люси выросла. Но здесь, уже была почти ночь.

- Вы не здешняя, не так ли? - Спросил ее сосед.

Она кивнула, но промолчала. Она продолжала смотреть в окно. Перед тем, как она сегодня утром покинула Джорджию, мистер Коул проинструктировал ее не высовываться. Другим учителям сообщили, что родители Люси попросили ее перевести. Это было не правдой. Родители Люси, Келли и другие думали, что она до сих пор в Мече и Кресте.

Несколько недель назад это привело бы ее в ярость. Но то, что случилось в последние дни в Мече и Кресте, заставило Люси смотреть на мир намного серьезнее. Она мельком взглянула на другую жизнь - одну из многих, которую она делила с Даниелем. Она осознала, что любовь намного важнее для нее, чем она когда либо думала. Затем она испытала все те угрозы сумасшедшей, орудующей кинжалом старой женщины, которой она доверяла.

Таких людей как Мисс София было больше, чем Люси знала. Но никто ей не сказал, как их распознать. Мисс София выглядела вполне нормальной, до последнего момента. Могут ли другие выглядеть так же невинно как... этот брюнет, сидящий рядом с ней? Люси сглотнула, положила свои руки на колени и постаралась думать о Даниэле.

Даниэль отправил ее в безопасное место.

Люси представила, как он ждет ее, сидя на одном из тех серых пластиковых кресел в аэропорту, локти на коленях, белокурая голова наклонена между плеч. Качаясь взад вперед в своих черных кроссовках. Вставая и прогуливаясь каждые несколько минут вокруг вращающегося багажного конвейера.

Когда самолет приземлился, почувствовался толчок. Внезапно она занервничала. Будет ли он так же рад ее видеть, как и она его?

Она сосредоточилась на коричнево-бежевом оттенке обивки кресла перед ней. От долгого перелета ее шея затекла, а ее одежда пропиталась тяжелым и душным запахом самолета. Казалось, что наземный экипаж в темно-синей форме за окном невероятно долго направлял самолет на Джетуэй (фирменное название раздвижного перехода-" рукава", который соединяет салон самолета с одним из залов ожидания в здании аэропорта и используется для посадки и высадки пассажиров). Ее колени с нетерпением подрагивали.

- Я так понимаю, вы пробудете в калифорнии некоторое время?

Рядом сидящий парень устало улыбнулся, что заставило Люси еще больше захотеть встать.

- Почему вы это сказали? - Люси быстро спросила. - Что заставляет вас так думать?

Он моргнул. - Просто у вас такой большой красный туристический рюкзак.

Люси отодвинулась от него. Она даже не замечала этого парня до тех пор, пока он не разбудил ее две минуты назад. Как он узнал про ее багаж?

- Эй, ничего смертельного. - Он странно на нее посмотрел.

- Я просто стоял позади вас в очереди на регистрации багажа.

Люси неуклюже улыбнулась. - У меня есть парень, - вырвалось из ее уст. В тот же момент ее щеки покраснели.

Парень кашлянул. - Ясно.

Люси нахмурилась. Она не знала, почему так сказала. Она не хотела грубить, но как только лампочка привязных ремней потухла, все, чего она хотела, это очень быстро пройти мимо этого парня и прочь из самолета. У него, наверное, возникла та же самая идея, так как он наклонился назад и взмахнул рукой вперед. Настолько вежливо, насколько могла, Люси протолкнулась мимо и быстро двинулась к выходу.

Только вот продвижение по Джетуэю по узкому проходу длилось мучительно долго. Проклиная про себя всех калифорнийцев шаркающих перед ней, Люси стояла на носочках и переминалась с ноги на ногу. К тому времени, как она вошла в терминал, она чувствовала себя немного обезумевшей от нетерпения.

Наконец, она могла двигаться. Она умело перевигалась через толпу и даже забыла про парня которого она только что встретила в самолете. Она забыла, что нервничала о том, что никогда в жизни не была в Калифорнии, никогда не была западнее Бренсона, штат Миссури, куда ее родители вытащили, чтобы посмотреть как Яков Смирнов делает стойки. И даже первый раз за недавние дни, она забыла про те ужасные вещи, которые она видела в Мече и Кресте. Она направлялась к единственному в мире человеку, который мог заставить ее почувствовать себя лучше. Единственный человек, который может дать ей понять, что все страдания, которые она терпела, все Тени, что все это нереальное сражение на кладбище, и хуже всего, горе от смерти Пенни, стоит того чтобы продолжать жить.

Он был там.

Он сидел именно так как она и представляла, в последнем ряду унылых серых кресел, с автоматическими дверями позади него, которые открывались и закрывались. На секунду Люси замерла и просто наслаждалась видом.

Даниэль был в шлепках и темных джинсах, которых она раньше не видела, и длинной красной майке, порванной около переднего кармана. Он выглядел также, но в тоже время как-то по-другому. Более отдохнувший, чем в тот день, когда они прощались. Его кожа казалась еще более сияющий, чем она помнила, возможно, это потому, что она по нему соскучилась. Он взглянул вверх и наконец-то заметил ее. Его лицо озарила улыбка.

Она бросилась к нему и через секунду оказалась в его объятиях, лицом прижавшись к его груди, Люси с облегчением вздохнула. Ее губы нашли его и погрузились в поцелуй. Она расслабилась и почувствовала себя счастливой в его руках.

До этого момента она не осознавала, что часть ее задавалась вопросом: увидит ли она его снова, или все это было лишь сном? Любовь, которую она испытывала, ответная любовь Даниэля, для нее до сих пор казалась нереальной.

Не прерывая поцелуй, Люси слегка щипнула его бицепс. Не сон. Впервые за долгое время она почувствовала себя как дома.

- Ты здесь, - шепнул он ей на ухо.

- Ты здесь.

- Мы оба здесь.

Они засмеялись, все еще целуясь, впитывая всю сладость неловкости от встречи друг с другом. Но, когда Люси ожидала этого меньше всего, ее смех превратился во всхлипывание. Она пыталась найти способ рассказать, как ей было тяжело все эти последние дни без него, без кого-либо, в полудреме и слабо осознающей, что все изменилось. Но сейчас Даниэль был в ее объятиях, и она не находила слов.

- Я знаю, - сказал он. - Давай возьмем твою сумку и пойдем отсюда.

Люси повернулась к багажному конвейеру и заметила соседа из самолета, стоящего напротив нее и держащего ремень ее большего рюкзака. - Я заметил его проезжающим мимо, - сказал он, пытаясь изобразить улыбку на своем лице и с дьявольским упорством добиваясь показать свои наилучшие намеренья. - Он ваш, не так ли?

До того, как Люси успела что-либо сказать, Даниэль одной рукой освободил парня от ее громоздкого рюкзака. - Спасибо, дальше я сам, - сказал он, довольно убедительно оканчивая разговор.

Парень наблюдал за тем, как Даниэль другой рукой обнял Люси за талию и повел ее прочь. Впервые после Меча и Креста Люси смогла посмотреть на Даниэля так, как смотрел на него весь мир, ей выпала первая возможность задаться вопросом, могут ли другие люди, лишь взглянув на него, сказать, что в нем есть что-то экстраординарное.

Затем они вышли через раздвигающиеся стеклянные двери, и она впервые вдохнула в себя воздух Западного Берега. Ранний ноябрьский воздух был свежим и бодрым и казался здоровым, не таким сырым и прохладным как воздух, который был в Саванне сегодняшним утром, когда взлетал самолет. Небо было сверкающе ярко-голубым, без единого облачка на горизонте. Даже парковка была заставлена рядами недавно помытых машин. Вид завершали рыжевато-коричневые горы, с зелеными пятнами деревьев и холмами переливающимися один за другим.

Она уже не была в Джорджии.

- Надо ли мне удивляться, - поддразнивал ее Даниэль. - Я выпустил тебя из под своего крыла всего на два дня и другой парень уже на тебя накинулся.

Люси закатила глаза. - Перестань. Мы едва говорили. Серьезно, я проспала весь полет. - Она слегка подтолкнула его локтем.

- Видя сны о тебе.

Поджатые губы Даниэля расплылись в улыбке, он поцеловал ее макушку. Она замерла, желая большего, даже не осознавая, что Даниэль остановился возле машины. Не просто какой-то машины.

Возле черного Альфа Ромео.

У Люси отвисла челюсть, когда Даниэль открыл дверку со стороны пассажира.

- Э-это..., - заикнулась Люси. - Это... ты в курсе того, что эта машина моей мечты?

- Даже более того, - засмеялся Даниэль. - Эта машина была твоя.

Он засмеялся, когда она практически подпрыгнула от его слов. Она все еще привыкала к той части их истории, связанной с реинкарнацией. Это было не честно. У нее не было никаких воспоминаний, связанных этой машиной. Целые жизни, которые она не может вспомнить. Она отчаянно желала вспомнить их, как будто ее прежние я были ее сестрами, разделенные с самого рождения. Она положила руку на лобовое стекло, ожидая ощутить хотя бы мимолетное воспоминание, дeжавю. Ничего.

- Это был подарок от твоих близких в честь твоего шестнадцатилетия несколько жизней назад. - Даниэль посмотрел искоса, решая, сколько еще сказать. Как будто он знал, что она желала подробностей, но не смогла бы сразу так много воспринять. - Я выкупил ее у одного парня в Рино. Он купил ее после того как ты, мм... Ну, после того...

Самопроизвольно воспламенилась, подумала Люси, закончив то, что Даниэль не мог сказать вслух. Это было закономерностью в ее прошлых жизнях: конец редко менялся.

Но, кажется, этот раз будет исключением, и конец может измениться. На этот раз они могут держаться за руки, целоваться и... он не знала, что еще они могут делать. Но ей не терпелось узнать. Она взяла себя в руки. Им надо быть аккуратными. Семнадцати лет не достаточно для этой жизни, Люси твердо намеревалась не уходить и узнать, что же на самом деле значит быть с Даниэлем.

Он кашлянул и похлопал по блестящему черному капоту. - Все еще ездит как чемпион. Единственная проблема... - Он посмотрел на крошечный багажник кабриолета, затем на огромный рюкзак Люси, затем опять на багажник.

Да, у Люси была ужасная привычка паковать больше, чем надо, она это признавала. Но на этот раз, это не ее вина. Аррин и Габби упаковали ее вещи в ее комнате общежития Меча и Креста, всю черную и не черную одежду, которую она даже не одевала. Ей было не до этого, она была слишком занята, прощаясь с Даниэлем, с Пенн. Она вздрогнула, чувствуя себя виноватой за то, что она здесь в Калифорнии с Даниэлем, так далеко от того места, где она оставила хоронить свою подругу. Это выглядело нечестно. Мистер Коул заверил ее, что Мисс София ответит за то, что она сделала с Пенн, но когда Люси настояла на том, чтобы ей объяснили, что именно это значит, то он только провел рукой по усам и на этом разговор был окончен.

Даниэль с подозрением осмотрел стоянку. Он широко открыл багажник, держа в руке огромный рюкзак Люси. Рюкзак было невозможно засунуть, но когда в задней части машины раздался тихий всасывающий звук, рюкзак Люси начал сжиматься. Через минуту Даниэль громко захлопнул багажник. Люси моргнула. - Сделай это снова!

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒