Александр Свирин. Удел праведных

Александр Свирин

Удел праведных

Дни стали коротки. Часы пробили всего пять, а на улице уже стояла ночная темень, и только белые снежинки порхали за окном. В чуть приоткрытую форточку дул морозный ветер, освежая помещение.

Свет в полицейском участке был везде выключен, горела лишь одна настольная лампа. Участок опустел; хоть рабочий день ещё и не кончился, все разъехались по домам, понимая, что работы сегодня никакой не предвидится. Вчера праздновали Рождество, скоро Новый Год, кому охота работать в праздники?

Лишь четыре человека оставались ещё на своём посту: лейтенант Эш Белрой, его напарник, такой же лейтенант, Тим Роуз, их шеф капитан Бренер, да секретарша участка. Эш и Тим развлекали себя, смотря телевизор и попивая кофе, чтобы не задремать в такой вгоняющей в тоску атмосфере. Бренер сидел у себя в кабинете, и одному богу известно, чем он там занимался.

По телевизору шли новости.

- Теперь к итогам года, - вещал диктор. - Уровень преступности за последние месяцы снизился ещё на двенадцать процентов. Отчётливо видна тенденция к…

Эш выключил телевизор, не дав диктору договорить.

- Тебя он раздражает что ли? – спросил Тим.

- Раздражает, - кивнул Эш. - Как они могут так спокойно говорить о снижении уровня преступности, да еще после вчерашнего? Это сущее лицемерие.

Теперь, когда телевизор был выключен, в участке стало совсем уныло. В наступившей внезапно тишине слышалось, как воет на улице ветер.

- Да уж, тот парень натворил дел, - произнёс Тим только для того, чтобы нарушить эту гнетущую тишь. – Но заметь – это всего лишь второй случай за последний месяц. Если так и дальше пойдёт, мы останемся без работы.

- Оглянись вокруг, её, похоже, и так уже нет, - усмехнулся Эш.

Да уж, былые времена засилья преступников прошли, теперь полицейских вызывали больше для того, чтобы снимать кошек с деревьев. Бренер как-то пошутил, что вскоре полицию придётся переименовывать в соответствующую специальную службу.

- Как провёл Рождество? – поинтересовался Эш.

- Как всегда – с бутылкой виски в одной руке и своей женой в другой, - улыбаясь ответил Тим. – Хотя я, кажется, вчера перебрал, голова до сих пор болит.

- Тебе стоит меньше пить, а то жена потребует снизить тебе карму на пару единиц.

- Не потребует, она и сама не прочь выпить со мной, - Тим залпом допил свой кофе, после чего отправился к автомату купить ещё.

Эш как бы мимоходом глянул на счётчик кармы, висевший как часы на его правой руке. Он показывал не самое большое значение в двадцать шесть единиц. Вполне достаточно для прохода в Рай. Впрочем, насколько он помнил, Тим накопил немного больше, кажется, тридцать четыре единицы. Но не потому, что как человек он был лучше, а потому что куда более умело скрывал все свои мелкие грязные делишки. Эш знал о многих из них, но как настоящий друг держал их в секрете от остальных. Ведь нет наказания более сурового, чем снижение кармы.

- И какого чёрта шеф заставил нас торчать здесь до последнего? – проворчал Тим, возвращаясь с новой порцией кофе. – Всё равно ничего не произойдёт, даже преступники, если они ещё остались, празднуют.

- Не так плохо, если не осталось преступников, - покачал головой Эш. – Куда хуже, когда добродетельные люди начинают со скуки творить зло.

Тим знал, что Эш говорил о вчерашнем инциденте. Отчего-то он не выходил у него из головы, Белрой даже Рождество не смог как следует отпраздновать из-за этого. Случилось же такое в самый праздник…

- Хватит уже переживать из-за этого, - сказал Тим. – Там ведь не пострадал никто из твоих знакомых, верно?

- Никто, - кивнул Эш. – Но просто это… это ужасно. В наше время совершать что-то подобное – это хуже самоубийства. Этот парень ведь теперь наверняка окажется в Аду, разве можно придумать что-то хуже?

- Не говори так, будто знаешь, что там, в этом Аду.

- Знаю. Я ходил на экскурсию, они проводятся бесплатно раз в неделю. А ты никогда не был?

- Нет. Зачем, если меня всё равно, скорее всего, ждёт Рай? Я буду крепче спать, не зная, каково тем беднягам, что будут десятки и сотни лет мучиться на адских кострах.

- А я бы всё-таки посоветовал тебе сходить. Очень полезная вещь. Заставляет задуматься.

- Может быть, - буркнул Тим.

На этом их разговор как-то исчерпался, и оба на время замолкли, слушая ритмичное тиканье часов, да резкие завывания ветра. Каждый погрузился в свои мысли, Эш во вчерашний инцидент, Тим в жалобы самому себе о том, что ему приходится торчать здесь, когда он мог спокойно отдыхать дома в тепле и уюте.

Их размышления прервала Марта – секретарша отделения. Она ворвалась к Тиму и Эшу неожиданно и быстро, те даже вздрогнули от такой внезапности.

- Его привезли! – громко объявила она.

- Кого? – хором спросили Тим и Эш.

- Рика Рикарда, - ответила девушка. – Праведника, учинившего вчера резню.

С тех пор, как группа инженеров Массачусетского университета разработала технологию, позволяющую отделить сознание человека от его тела и поместить его в специальный контейнер, наподобие стандартных носителей информации, мир круто поменялся. Были созданы «Рай» и «Ад» – специальные сверхсистемы, работающие с отделённым человеческим сознанием. Выделить его можно даже у мёртвого человека, главное, чтобы мозг оставался в целости и сохранности. А потому тяжким преступлением теперь считалось нанесение вреда голове. Правительство ввело систему кармы, регулирующую попадание людей после смерти в Рай или Ад. Если карма положительна – Рай, если отрицательна – Ад. Начисляли единицы кармы за хорошие поступки, подвиги и отличия на работе. Отнимали за преступления, хулиганство и чрезмерные зависимости, вроде алкоголизма или наркомании. Одна отрицательная единица кармы равнялась десятилетию Ада, а после того, как срок полностью выходил, отбывшую наказание душу помещали в Рай.

В жизни людей исчезла неопределённость, теперь каждый знал, что ждёт его впереди. Как и раньше, родители с детства учили детей: «Будешь хорошо себя вести – попадёшь в Рай, плохо – в Ад». Только теперь у детей не оставалось возможности не верить в это, ведь они могли прийти на бесплатную экскурсию и воочию увидеть все прелести Рая и все ужасы Ада.

И на фоне всего этого, преступление, которое совершил Рик Рикард в Сочельник, оказалось особенно фееричным. Ни с того, ни с сего, человек, который зарекомендовал себя как праведник, ведущий благодетельный образ жизни, вдруг учиняет массовое убийство. Выйдя на самую людную площадь города с пистолетом и ножом, он стал стрелять в случайных прохожих, пристрелив сперва полицейского, чтобы тот не вздумал помешать ему. А когда патроны кончились, Рикард резал людей ножом.

Вначале его требовалось доставить в прокуратуру, где на него оформили уголовное дело, после чего его посадили на ночь в изолятор. Теперь же Рикарда привезли в отделение к Эшу и Тиму для допроса.

Бренер уже ждал обоих напарников возле допросной комнаты. За стеклом они видели Рика, который сидел там и с совершенно спокойным видом ел бутерброды, запивая их чаем. Полицейских он не видел, с его стороны окно было зеркалом. Здесь так же, как и во всём остальном участке, царил полумрак, светила лишь одна лампочка, да ещё одна настольная лампа в допросной.

- Почему его не допросили в прокуратуре? – удивился Эш.

- Потому что они бросили это дело нам, как собаке кость, - Бренер наверняка бы сплюнул, если б не хорошее воспитание. – Мы вроде как тут сидим, бездельничаем совсем, вот они и решили подсобить. Белрой, иди и допроси его.

- Я? – удивился Эш.

- Ну не я же, чёрт тебя возьми! Это ты целый день ходишь как пришибленный от этого дела, поэтому я и даю тебе возможность поговорить с этим парнем. Помни одно: меня не интересует, как и кого он там убивал, уверен, в прокуратуре составили весьма детальное изложение фактов. Меня интересует, почему он это сделал. Усёк?

Эш кивнул, после чего вошёл в допросную. Рикард как раз доедал последний бутерброд. Кинув папку с его делом на стол, Эш сел напротив Рика и угрожающе посмотрел на него. Тот только улыбнулся.

- Я лейтенант Эш Белрой.

- А я Рик Рикард.

- Я прекрасно знаю, кто вы. Думаю, теперь все знают, кто вы.

- Я польщён такой славе.

«Его совершенно не волнует его участь, - подумал Эш. – Он и правда настоящий псих».

- Ответьте мне на вопрос: почему вы убили всех этих людей?

- Да просто так, - пожал плечами Рик.

Ответ ужаснул Эша.

- Просто так?

- Ну да, никаких особых причин делать это у меня не было. Месть? Я никого из них не знал. Внезапная вспышка гнева? Да тоже нет, я по натуре очень спокойный человек. Какое-то моральное удовлетворение от убийства? Помилуйте, я же не маньяк какой-нибудь.

Последнее замечание покоробило Эша. По его мнению, только маньяк и мог так поступить.

- И вам совсем не совестно за то, что вы убили пятнадцать человек?

- Совестно? Почему мне должно быть совестно? Эти люди теперь окажутся в этом вашем Раю. Скорая приехала уже через три минуты после того, как я совершил первое убийство. Надо отдать должное ребятам – работали они очень быстро. Мозг первой жертвы ещё не успел умереть. Работал я очень осторожно, старался не повредить голову, поэтому целился в сердце. Во мне живёт сострадание, и я хотел, чтобы эти люди умерли быстрой смертью.

Эшу показалось, что слово «сострадание» здесь совершенно неуместно. Разве есть хоть какое-нибудь сострадание в убийстве пятнадцати человек?

- Допустим, они теперь в Раю. Но ведь вы же теперь попадёте в Ад. Вас это не пугает?

Рик рассмеялся.

- Перед тем, как совершить преступление, я внимательно изучил законодательство. Мне полагается смертная казнь, а перед этим меня лишат двухсот единиц кармы.

- Вот именно. И вы не боитесь Ада?

Рик, всё ещё улыбаясь, просто показал Эшу свою руку, на которой висел счётчик кармы. Он показывал совершенно невероятное значение – двести пятьдесят восемь единиц!

- Мне не положен Ад. Даже после исполнения наказания у меня останется пятьдесят восемь единиц положительной кармы – этого более чем достаточно для прохода в Рай.

- Я слышал о вашей добродетельности, но не думал, что вы настолько праведны. Не каждый может заработать и сто единиц, но целых двести пятьдесят восемь! Как вам это удалось?

- Тяжело. Я всю свою жизнь положил на добрые поступки, чтобы добиться такого результата.

- Не поделитесь секретом? – в шутку спросил Эш. – У меня-то всего двадцать шесть единиц.

- Первое, что необходимо – это полностью истребить в себе страх смерти, - Рик воспринял эту просьбу весьма серьёзно, тень улыбки пропала с его лица. – Скажите спасибо учёным, они облегчили вам эту задачу донельзя. А после этого всё, что необходимо, - поступать по совести, даже если из-за этого вы можете лишиться всего. В конце концов, помните: после смерти вы окажетесь в Раю.

- Тогда зачем такой праведник как вы учинили эту резню? Зачем вам столько крови на ваших руках, какой в этом толк?

- Я устал жить.

- Устали жить? Как это понимать?

- А так, что пусть мне и всего лишь сорок три, но я себя чувствую столетним стариком. За последние двадцать лет я пережил и совершил столько всего, сколько многие не переживают и не совершают за всю свою жизнь. Я решил, что этого мне вполне достаточно. Но совершить самоубийство я не мог – духу не хватало. Поэтому перед уходом я решил преподать человечеству последний урок.

- Какой ещё урок, чёрт возьми?

- По логике вещей за то, что я совершил, меня должен ждать Ад. И он бы ждал любого другого на моём месте, но не меня. Слишком много хорошего я совершил до этого. Но будь это Божий Суд, я бы наверняка оказался в Аду. Бог милосерден. Но в то же время он и справедлив, а справедливость требует, чтобы я понёс наказание за такой тяжкий грех. А у человека я этого наказания не понесу. Выходит, что я убил двух зайцев сразу: я добился-таки своей смерти, причём от чужих рук, да ещё и неплохо развлёкся, убивая всех тех людей. И при всём при этом меня, по закону, ждёт Рай. По людскому закону.

Эш поразился подобному заявлению. У него пересохло в горле, он тревожно сглотнул, пытаясь найти хоть какое-то оправдание этому человеку. Он бы понял гнев, состояние аффекта, внезапный срыв, помешательство. Но человек, сидящий перед ним, выглядел вполне здоровым, бодрым и рассуждал так уверенно, что Эш начал бояться за правильность своего собственного понимания мира.

- Вы – чудовище, - выдавил наконец Белрой.

- Я не чудовище. Я просто старался показать людям всю их неправоту. Вы отобрали у Бога его последнюю область всевластия – загробный мир. Вы дали человечеству уверенность в том, что будет после смерти, но любая система, созданная человеком несовершенна, совершенна лишь Вселенная – творение природы. Вы думаете, я один такой буду? Нет, уверен, однажды вы получите целый ворох таких как я. Что тогда будете делать? Изменять закон? Это решение, но лишь временное. Сегодня законом позволено одно, завтра другое, послезавтра третье. Вы никогда не достигнете идеала в системе, а значит такие, как я, будут появляться вновь и вновь, пока вы, наконец, не осознаете всю глубину своей неправоты.

- И что же вы предлагаете?

- Уничтожьте Рай и Ад. Разрушьте эти ваши машины и оставьте в покое Вселенную. Она лучше вас решит, кто достоин Рая, а кто Ада.

- А если ни того, ни другого нет? – Эш принял твёрдое решение оспорить точку зрения Рикарда. – Люди вновь потеряют уверенность в том, что будет после смерти, вновь поднимется преступность, потому что никто уже не верит в загробный мир. Мы так долго шли к тому, чтобы людям было комфортно и удобно просто жить. Жить, и чтобы им никто не мешал, чтобы они были уверены в том, что ждёт их впереди, чтобы они могли не тревожиться понапрасну, коря себя за неполноценность. И вы предлагаете уничтожить всё это? Вновь вернуть нас во времена тревог и неуверенности, во времена, когда люди не останавливались ни перед чем, чтобы урвать себе кусок побольше, во времена, когда они старались насладиться каждой минутой здесь и сейчас, не рассчитывая на вечное блаженство после смерти, вместо того, чтобы работать?

- То были славные времена. Люди были… настоящие. Настоящие чувства, настоящие стремления, настоящие желания. Сейчас же желание только одно – наработать себе хоть чуть-чуть кармы и свалить с этого света. Это не жизнь. Это лишь обрубок жизни. Людям никогда нельзя давать уверенность в том, что ждёт их после.

Эш увидел, что человек этот намерен твёрдо стоять на своём. Рикард сидел перед ним, спокойно и уверенно смотрел собеседнику прямо в глаза. Белрой погрузился в раздумья, на полминуты забыв о том, где находится. Когда он вышел из своих размышлений, он кинул последний взгляд на Рикарда, кивнул и покинул допросную.

- И что мы будем с ним делать? – поинтересовался Эш у Бренера.

- То, что и должны, - ответил шеф. – Отнимем двести единиц кармы, казним и отправим в Рай. Он прав, законом полагается именно так.

Эш покивал и пошёл прочь.

Дома Белроя ждали любимая жена, маленькие дети и горячий ужин. Он радостно поприветствовал сыновей, поцеловал жену, после чего пожаловался ей на усталость. Когда они, отужинав, смотрели телевизор всей семьёй, Эш украдкой посмотрел на счётчик кармы своей жены. Сорок два, очень и очень неплохое значение. Но и оно не шло ни в какое сравнение с кармой Рика Рикарда.

Детям Эша персональный счетчик пока не полагался. Они были слишком маленькими, а карма начинала начисляться только с восемнадцати лет. Поэтому пусть общий уровень преступности падал, подростки всё ещё хулиганили, как делали это во все времена. Иногда их подлавливали за распитием спиртного, ловили на мелких кражах, обвиняли в вандализме. Эш нередко проводил с подростками воспитательные беседы, а некоторых сажал на ночь в обезьянник – это все карательные меры, которые он мог к ним применить. Для них это ничто, небольшое приключение. Но вскоре они должны были получить счётчик кармы, и за каждый подобный проступок с него бы утекало по нескольку единиц. Нет наказания более сурового, чем снятие кармы, ведь это означает, что ты стал на несколько шагов ближе к Аду.

Но теперь, после разговора с Рикардом, Эш видел все недостатки этой системы. Ведь он никогда не задумывался о том, зачем, собственно, зарабатывать себе слишком много кармы? Одной единицы достаточно, чтобы тебя отправили в Рай. Всего лишь одной единицы. Получается, что в современном мире люди совершают хорошие поступки не для того, чтобы попасть в Рай, а для того, чтобы иметь возможность совершить как можно больше плохих. Люди, возможно, пока не осознают этого до конца. Но что будет, когда осознают? Это и показал на собственном примере Рик Рикард.

- Тебя что-то беспокоит? – поинтересовалась у Эша его жена.

- Нет, - ответил он, улыбнувшись. – Я просто очень устал на работе, вот и всё.

Казнь Рика Рикарда состоялась через неделю. Эш внимательно следил за ним, за его реакцией, но Рик только улыбался, словно наслаждаясь происходящим. Его посадили на специальный стул для смертельных инъекций, крепко привязали к нему, после чего палач спросил, есть ли у Рика последнее слово.

- Увидимся в Раю, ребята, - смеясь ответил он и продолжал смеяться даже тогда, когда палач вводил ему яд.

Вскоре смех его перешёл в судороги, и, сделав последний выдох в своей жизни, праведник Рик Рикард умер. К нему тут же подошла группа людей в белых халатах, надела ему на голову специальный прибор для выделения сознания, после чего, спустя несколько минут показала всем контейнер с «душой» Рика Рикарда, выглядевший как стеклянный шар с неясной голубой дымкой внутри.

- Белрой, - подозвал Бренер Эша. – Отнеси эту штуку, и помести её в Рай.

- Почему я?

- Избавься от сомнений, Белрой. Просто выполняй.

Эш кивнул и с явной неохотой принял шар. В районный центр загробного мира его привезли через несколько минут. Именно здесь и находились системы Рая и Ада, занимавшие большую часть здания. Эша поначалу хотели проводить, но он сказал, что уже бывал здесь и прекрасно знает, куда идти.

Длинный коридор вёл в зал с системой Рая. Она представляла собой огромную сферу, стоявшую на массивной подставке. В этой сфере, как знал Эш, хранилась вся информация о внутреннем устройстве райских садов, там же внутри располагались блоки памяти и слежения. Из пола к верху тянулись шланги диаметром около полуметра. Они присоединялись к огромной электронной панели, которая являлась ничем иным, как источником энергии, занимавшем собой весь потолок. Хранилище шаров с сознаниями лежало под землёй, там же находилась и основная часть системы, которая занималась их обработкой.

И сейчас Эш должен был просто поместить шар с сознанием Рика Рикарда в специальное гнездо, которое стояло перед сферой, развернуться и уйти. Но он всё ещё колебался. Правильно ли будет так поступить?

Ведь Рик Рикард не просто так вёл столь праведный образ жизни – он хотел попасть в Рай, наверняка очень хотел, а перед этим решил устроить себе небольшое развлечение в виде убийства пятнадцати человек. Ведь он сам говорил, что неплохо развлекся. Разве можно пускать в Рай такого человека? Разве можно допустить, чтобы теперь он вечно благоденствовал в великолепных садах, наслаждался, отдыхал?

Эш горько усмехнулся. Рик Рикард был прав. Человек не вправе судить о том, что должно ожидать после смерти. Это удел богов, а не людей. И раз Рик Рикард так хотел предоставить себя воле Вселенной, то пусть так оно и будет.

Размахнувшись, Эш со всей силы швырнул шар об пол, разбивая его на множество мелких осколков. Голубая дымка развеялась в воздухе.

Вот теперь всё. Здесь и кончается область влияния человека и начинается тёмная неизвестность. Может Рик Рикард попал на Небесный Суд, может он переродился в кого-то другого, может он и вовсе растворился в небытии – всё это уже не имеет значения. Исполнена его последняя воля и его величайшее желание.

Эш развернулся и побрёл обратно по коридору.

«Интересно, - думал он, - и сколько же единиц кармы снимут с меня за этот поступок? »