Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





Путь домой. («Фантастические твари и где они обитают»)



Путь домой

(«Фантастические твари и где они обитают»)

1919г.

1.

 

Тесей послушно жмет протянутые руки, не особенно заботясь о том, чьи лица мелькают. Он ослепительно улыбается, как и положено герою войны, каким его сегодня объявили. Этот прием в его честь – и в честь тех других, кого наградили.

Орден Мерлина тускло поблескивает золотом на зеленой ленте. Шампанское искрится в бокалах. Улыбки сияют радостью оттого, что всё окончено.

Тесей – живое воплощение победы.

Тесей идеален: шелестящая отутюженная мантия, скупые отточенные движения аврора, прическа, из которой не выбивается ни единый волос, широкая улыбка.

Мелькнувшая мать легонько жмет его руку и шепчет, что отец бы им гордился.

Сам министр магии АрчерЭвермонд считает нужным найти его и выразить признательность за заслуги перед магическим сообществом во время войны.

 

Тесей ненавидит всё это.

Его идеальность – красивая обертка, скрывающая бездну. Его улыбка даже не приклеена, а прибита гвоздями. Его уверенность – это мрамор и гранит, с которыми он не чувствует ничего общего.

Его идеальность – такая же мишура, как и всё на этом приеме.

Он не хочет, чтобы им кто-то гордился, он устал от оценок и соответствий чьим-то ожиданиям.

Он не верит, что министр Эвермонд не в курсе, что на самом деле творилось.

 

Тесей знает, что должен быть идеален.

Все ждут от него именно этого, всем нужно именно это – победа и золотой медальон на зеленой ленте как что-то нерушимое и стабильное.

Никто не задумывается, что нужно самому Тесею.

 

Он не выдерживает, когда зал взрывается аплодисментами.

Очередная речь аккуратного волшебника, слишком громкого, слишком высоко поднимающего не первый бокал с шампанским. Зал рукоплещет, и это напоминает грохот канонады, пробивает брешь в идеальном мраморе, еще тонкую, но стремительно крошащуюся по краям.

 

Тесей выходит в сад.

Радуется, что прием устроен не в тесном министерстве, а в загородном доме то ли Эвермонда, то ли еще кого-то, Тесей не вникал. Идет между подстриженных кустов, таких же идеальных, каким должен быть он сам. Удушливый запах роз кружит голову не хуже шампанского, к которому Тесей так и не притронулся.

Он хочет хорошенько пнуть попавшийся под ноги камень, но удерживается – а вместе с этим трещит, но держит форму его мрамор.

Тесей садится на край фонтана. Касается пальцами воды, прохладная. Ловит лепесток розы, комкает и выкидывает.

Закуривает, перебивая аромат цветов запахом табака, дешевого и совсем не идеального.

 

Ньют не пришел на прием.

Но сейчас Тесей знает, что это брат, еще до того, как его долговязая фигура показывается из-за кустов. Он сутулится, переступает с ноги на ногу и прячет глаза за челкой, как будто боится поднять взгляд.

- Ты знаешь, как я не люблю толпу людей, - тихо, будто оправдываясь, говорит Ньют и наконец-то искоса смотрит на брата.

- Знаю. Я тоже.

Тесей улыбается, искренне, открыто. Видит, как почти ощутимо расслабляется Ньют и неловко присаживается рядом.

- Боялся, ты не захочешь меня видеть.

- Почему?

- Я не оправдал ожиданий. Меня даже из Хогвартса… исключили.

Тесей видит, Ньют смотрит на Орден Мерлина, и резко говорит:

- Прекрати! Ты никому и ничего не должен, слышишь? Ни мне, ни кому бы то ни было еще! Не надо пытаться быть идеальным, оставайся собой.

Мрамор крошится, Тесей с раздражением рвет не предусмотренную для такого ленту. Орден в последний раз мелькает, отражает свет луны и булькает, погружаясь в воду фонтана.

 

Ньют смотрит с искренним удивлением.

Он явно не ожидал таких бурных эмоций от брата. Они редко виделись за последние четыре года. Всю войну и те месяцы, что Тесей был вынужден оставаться в Европе, улаживая дела. Когда он вернулся, то казалось, Ньют его старательно избегает, и Тесей даже мог предположить, с чем это связано.

О том, что брата исключили из Хогвартса, Тесей узнал поздно: мать в своих письмах была скупа и не рассказывала, видимо, считая, что у старшего сына достаточно дел на войне.

Тесей не винил ее, но злился. Больше на себя, на то, что в этот момент был далеко от брата.

 

- Почему ты писал так мало конкретного? – негромко спрашивает Ньют.

- Запрещали, - лаконично отвечает Тесей и достает еще одну сигарету.

Он не хочет вдаваться в подробности. Тогда придется рассказывать слишком много о войне и работе, а Тесей не хочет. Он спрашивает:

- Как твои животные?

Лицо Ньюта озаряется, он всегда готов рассказывать. Но настороженно замирает:

- Тебе правда интересно?

- Ну конечно.

Ньют улыбается, смотрит уже открыто и таким знакомым, ничуть не забывшимся за последние годы жестом растрепывает волосы старшего брата:

- Прическа тебе не идет!

 

Мрамор осыпается, крошится под ноги, оставляя слишком живую, дрожащую сердцевину. Тесей теряется, он не знает, как себя вести без привычной брони идеальности, но Ньют не дает времени подумать: достав волшебную палочку, он рваным жестом взмахивает, и орден оказывается у него в руках. Он вкладывает его в руки Тесея и придвигается ближе, так что их плечи соприкасаются.

Тесей расслабляется – впервые за много лет.

 

 

2.

 

- Вы опознали жертву?

Тесей сидит около трупа на корточках, рассматривает безжизненное лицо. Не нужно доставать палочку, чтобы понять, как умер этот молодой мужчина.

Тесей поднимает голову на девушку-аврора. Она сглатывает, с трудом отводит взгляд от жертвы – совсем юная, наверняка только после курсов. Будущим аврорам показывают трупы, но ничто не способно подготовить к реальности.

Той реальности, где молодой мужчина лежит в грязи и подтаявшем снегу. Убитый непростительным заклятием.

- Вы опознали жертву? – терпеливо повторяет Тесей.

Девушка кивает, заглядывает в блокнот, окончательно отвлекаясь от трупа.

- Дедал Скай.

Имя кажется смутно знакомым, скребется в сознание, но Тесей не сомневается, мертвец ему не знаком.

Тесей поднимается, отряхивает с колен налипший снег. Прохладно для весны.

Он не сомневается, но его интуицию не пришьешь к делу. Достав волшебную палочку, взмахивает ею, шепчет несколько слов, и мертвец начинает светиться утвердительным зеленоватым светом.

- Непростительное заклятие. Записывайте.

Девушка завороженно наблюдает за его жестами, но спохватывается и что-то торопливо пишет в блокнот. Тесей помнит, как сам пришел в аврорат, серьезный, юный, готовый ловить темных волшебников.

Как он разбирал бумаги и оформлял дела более опытных коллег, прежде чем его допустили до чего-то значимого.

Теперь где-то в ящике стола валяется Орден Мерлина, который Тесей первым делом зашвырнул подальше. Но тот позволяет заниматься только делами, оставляя трупы и бумаги на новичков.

Девушка старательно не смотрит на мертвеца. Крепко сжимает в руках блокнот – использовать магию для оформления протокола не разрешается, пока аврор не проведет проверку. Пока мертвец не засветится зеленым или красным.

- Вы привыкли, да? – голос девушки дрожит. – К… этому.

- Я смирился.

 

Тесей не считает нужным рассказывать, как блевал на своем первом месте преступления. Тогда нашли распотрошенный труп, подозревали оборотня. Тесей не запомнил деталей, но вывороченные кишки не забудет никогда.

 

Усталость последних дней наваливается к вечеру, виски начинает ломить, но Тесей не прекращает своего занятия: подперев голову кулаком, лениво водит палочкой, переворачивая досье на всех магов, которые под пристальным вниманием лондонского аврората. Тут же отправляет запросы, где они были этой ночью, чтобы сразу отмести тех, у кого нет алиби.

Бессмысленное занятие, но Тесей не может сидеть без дела.

Хотя предпочитает магловские способы работы: вряд ли убийца случаен, значит, должен быть связан с жертвой. Мотив важнее досье.

На стол перед ним хлопается листок. Тесей смотрит не на него, а на довольного коллегу Бродерика Брауна. Тот важно кивает на бумагу:

- Вся информация на того мальчика, что ты просил.

Тесей опускает глаза на бумагу, стараясь не задерживать взгляд на улыбающейся колдографии. Дедал Скай, одна тысяча восемьсот девяносто седьмого года рождения, двадцать два года, жил в Лондоне один, родители, чистокровные маги, в Корнуолле. Закончил Хогвартс, Пуффендуй, работал в книжном магазине в Косом переулке.

Что-то снова скребется в сознание Тесея, он хмурится, еще раз внимательно вчитывается в сухие данные, не понимая, что пропустил.

Осознание наваливается тяжестью и мраком: просто Дедал Скай – ровесник Ньюта, учился на одном с ним факультете.

А теперь он мертв, его невидящий взгляд уставился в небо после яростного, смертельного непростительного заклятия.

Тесей – идеальный аврор.

Он не позволяет себе эмоций, только смотрит на Бродерика Брауна:

- Составь список всех его друзей и знакомых магов. Навестим книжный. Кто-то ненавидел парня, и мы найдем убийцу.

Коллега кивает, кажется, спрашивает, не принести ли пончиков, которые притащила после обеда МиллисентСпинк. «Вроде оставались, я бы точно подкрепился».

Тесей неопределенно пожимает плечами. Только головная боль сильнее охватывает затылок.

 

У Тесея нет дома в Лондоне. Ему почему-то претит мысль найти квартиру и сделать ее… что? Уютной? Поставить на каминной полке портреты мертвых друзей или неестественно улыбающихся родственников?

Тесей предпочитает живых.

Возвращаясь домой, он предпочитает живых.

Поэтому с удовольствием ездит в выходные к матери в пригород – и не отказывается, когда Ньют предлагает первое время пожить у него.

Квартира брата тесная, заставленная всевозможными клетками, по большей части пустыми, но Тесей предпочитает не проверять. На всякий случай. Но исправно покупает по пути с работы какие-то экзотические корма, которые требуются очередному питомцу.

Ньюта еще нет, и Тесей меряет комнату шагами, больше напоминая запертого в клетке зверя. Он понимает, что его беспокойство не имеет ничего общего с рациональностью, но не хочет от него избавляться.

Он боится стать таким идеально бесчувственным, каким его видят другие.

Когда дверь раскрывается, Тесей резко поворачивается:

- Где ты был?

Ньют сияет радостной и немного рассеянной улыбкой. Стаскивает пальто с одного плеча, проходит в комнату, едва не отвлекаясь на что-то другое.

- О, в Секторе фантастических зверей сегодня переполох! Сбежал глизень, которого кто-то притащил ради яда от мурлокомля. Сначала половину дня искали глизня, потом еще половину дня того, кому же он понадобился. Потом… а что случилось?

Ньют останавливается посреди комнаты, смотрит на севшего на диван брата.

- Ничего, - качает головой Тесей. – Просто рад, что ты пришел.

- А как иначе?

Тесей снова качает головой, он не хочет рассказывать, но перед глазами само собой возникает мертвое тело ДедалусаСкая. Ровесник Ньюта. Работал в книжном – что могло пойти не так среди пыльных фолиантов? Может, они с Ньютом даже были знакомы, когда-то давно.

Теперь он – просто мертвое тело.

Ровесник Ньюта.

 

Ньют больше не задает вопросов. Наконец-то стягивает пальто и со второго плеча, кидает на вешалку и, конечно, промахивается. Усаживается рядом с братом и честно говорит:

- Выглядишь так себе.

- Голова болит.

- Так делов-то, можно…

- Не надо.

Тесей не хочет говорить, почему не хочет избавляться от обычной головной боли. Не желает признавать, что так он чувствует себя живым.

Ньют косится на него:

- Я тут подумал… если ты пока собираешься оставаться здесь…

Тесей напрягается. Он знает, что рано или поздно этот разговор возник бы, но пока совершенно не представляет, как сможет чужую пустую квартиру называть домом, возвращаться туда в одиночество и промозглость.

Он совсем не ожидает того, что говорит Ньют:

- Может, тогда купим другой диван? На этом тебе спать неудобно.

 

 

3.

 

Монструозный диван – самый уродливый предмет мебели, который только доводилось видеть. Но Тесей улыбается и вполне искренне говорит:

- Он прекрасен.

Ньют расплывается в улыбке, которую тут же пытается неумело скрыть, опуская голову. Он всегда терялся от похвалы.

- Когда ты успел?

Тесей подходит к дивану и аккуратно садится. Действительно удобный.

- А ты бы меньше работал допоздна, тогда бы заметил.

- Кто бы говорил, - ворчит Тесей.

Он работает в аврорате, занимаясь проблемами темной магии, Ньют – в Секторе фантастических зверей Министерства. Но оба одинаково увлечены работой.

- Может, на нем ты будешь лучше спать, - говорит Ньют.

И тут же отворачивается, с увлечением занимаясь очень важным делом переставления книг на полке. Тесей поджимает губы: надеялся, брат не замечал, что большую часть ночей он не может уснуть.

Ньют делает вид, что не имел в виду ничего такого. Тесей делает вид, что верит ему.

 

- Я думала, что буду говорить с профессионалом.

Тесей не позволяет себе хоть чуточку изменить выражение лица, сохраняя спокойное достоинство. Только легонько постукивает палочкой по чистому листу бумаги перед собой: похоже, записывать за миссис Скай так уж быстро не выйдет.

- Хочу вас уверить, я достаточно компетентен.

- Но вы слишком молоды! – накрашенные темным губы сжимаются. – Вам есть хотя бы тридцать?

- Пока нет, но это никак не отражается на моих профессиональных качествах. Попробуйте печенье, миссис Скай.

Она теряется, но берет аккуратный кружок, когда коротким взмахом палочки Тесей подвигает вазочку ближе к женщине. По крайней мере, сразу забывает о претензиях и даже берет подстывший чай.

Изабелла Скай – дама средних лет, одетая в вычурный черный шелк и маленькую шляпку с вуалью. Сложно сказать, это траур по мертвому пасынку или по мужу, который скончался два года назад?

- Я бы хотел поговорить о Дедале.

Женщина тут же кладет печенье и достает из кармана белоснежный платок с кружевом по краям, изящно взмахивает и прикладывает к уголку глаза, идеально подведенного косметикой.

- Бедный мальчик!

Тесей не верит ни на секунду. И не потому, что уже успел навести справки и знал, что отношения с мачехой у Дедала были так себе. Но и потому, что слишком холодными остаются глаза этой женщины.

- Он был хорошим мальчиком, - вздыхает Изабелла. – Мое утешение после смерти Билла. Пожалуйста, найдите того, кто это сделал.

- Разумеется, миссис Скай. Пожалуйста, позвольте мне задать несколько вопросов.

Она кивает, будто королева, одарившая своей милостью.

Когда вазочка с печеньем пустеет, а лист бумаги почти полностью заполнен аккуратным ровным почерком, Тесей понимает, что ничего нового он не узнал. Может быть, Изабелла и не испытывала нежных чувств к пасынку, но она ничего не имела с его смерти.

Тесей вежливо прощается с миссис Скай, не забывая улыбаться и сыпать стандартными формулировками, благодарит, что она нашла время прийти. Она кажется довольной и даже сообщает, где ее найти, если возникнут вопросы.

Обещая, что так и сделает, Тесей уже давно думает о своем.

Дедал Скай был милым скромным парнем, который работал в книжном и никому не мешал. И пусть его мачеха даже не придет на похороны, там будет много его друзей.

Никому не выгодна его смерть.

Не возвращаясь на свое место, Тесей усаживается за стол, который в аврорате гордо именуют «обеденным». Сейчас он усыпан сахарной пудрой, скрывающей высохшие следы от чашек кофе. Авроры не отличаются опрятностью, предпочитая перекусить на ходу и вернуться к делам.

Тесей рассматривает грязные круги на столе, как будто они могут сложиться в карту, которая укажет на убийцу. Он ненавидит, когда дело приходит в никуда, особенно такое – убийства волшебников слишком редки, чтобы допустить хотя бы мысль о том, что преступник останется безнаказанным.

На стол перед Тесеем опускается чашка кофе. Он вздрагивает и поднимает голову. МиллисентСпинк пожимает плечами:

- У тебя был такой вид, как будто тебе нужен кофе.

- Спасибо. Задумался.

Она усаживается напротив с собственной чашкой, от которой пахнет травами и чем-то кисловатым. Миниатюрная и стройная, Миллисент кажется случайно зашедшей к аврорам, но Тесей не сомневается, она не дрогнет рядом со многими старожилами, пусть и работает всего год или два.

- Мерзкая дамочка, - фыркает Миллисент. – Она по делу Ская?

- Да. Ничего интересного не рассказала. А как твои успехи? Слышал, вы оборотня задержали.

- Да ложная тревога оказалась.

Миллисент говорит что-то еще, и Тесей честно пытается слушать, но мыслями всё равно возвращается к делу. Он сам не замечает, как начинает чертить пальцем невидимые линии между кофейными следами на столе. В карту они упорно не складываются.

- У тебя свой лабиринт, Тесей.

Он поднимает голову на Миллисент, но она тоже смотрит на стол. Ее голос кажется печальным, так что настойчиво хочется разрядить обстановку, и Тесей пожимает плечами, улыбается:

- Значит, просто нужен клубок, чтобы вернуться по нити.

- Да, нить. Если Ариадна еще держит ее конец. – Тесею кажется, Миллисент тоже думает о своем. – Где твоя Ариадна, Тесей? Кто держит нить на другой стороне? И сможешь ли ты в итоге победить монстра?

Подняв голову, Миллисент неловко улыбается:

- Извини, иногда я говорю такие глупости.

Ответить Тесей не успевает: рядом появляется Бродерик Браун, вопреки обыкновению, крайне мрачный. Между его густых бровей залегает глубокая морщина, в руках тонкая папка с делом.

- У нас новое убийство. Похоже, Тесей, оно к тебе.

Тесей приподнимает брови в удивлении и быстрыми движениями смахивает со стола налипшую сахарную пудру. Бродерик почти роняет папку с делом:

- Еще один молодой волшебник, ФинеасБарн. Он не просто ровесник нашего Дедала Ская, он учился с ним на одном факультете Хогвартса. В то же время.

Тесей пробегает взглядом по строчкам, задерживает взгляд на колдографии. Самодовольный, едва ли не сияющий Финеас совсем не похож на аккуратного скромного Дедала.

Никто из них не похож на Ньюта, который учился с ними в то же время. И все-таки Тесей ощущает нарастающую головную боль. Он рассеянно трет виски.

Но знает, что на этот раз терпеть ее не будет.

 

В Министерстве есть собственное маленькое кафе, зачарованное окно которого каждый день показывает новый пейзаж. Сегодня это, видимо, улица Парижа, потому что за домами видна Эйфелева башня.

- С чего ты решил тут пообедать? – щурится Ньют. – Со мной.

Тесей только пожимает плечами. Он и сам не знает. Ему стоит сидеть над делом, пытаясь понять, что, кроме Хогвартса, может связывать жертвы, чтобы в убийствах появился хоть какой-то смысл.

Но вместо этого он спустился в отдел Ньюта и предложил ему пообедать. Видимо, что-то в лице Тесея было такое, что Ньют согласился сразу и без вопросов.

- РовенаБлэкпул теперь не отстанет от меня с расспросами, - заявляет Ньют. – Кажется, она твоя фанатка.

Тесей отрывается от тарелки, где почти не притронулся к еде, и смотрит на брата:

- Кто это?

- Работает у нас. Ты мог не заходить сам.

Тесей пожимает плечами. На столах в этом кафе всегда чистые накрахмаленные скатерти без единого пятнышка. Мимо проносится официантка, отчаянно жестикулируя палочкой – перед девушкой торопливо плывут блюда на чей-то стол.

Здесь пахнет сиренью, всегда сиренью, какой бы пейзаж не отражался за окном.

- Ты помнишь Дедала Ская? – неожиданно для себя спрашивает Тесей.

- Да, мы учились вместе. Он был милым…

- ФинеасБарн?

- Он был… не таким милым. С чего вопросы?

- Они мертвы.

Ньют хмурится. Теребит в руках салфетку.

- Ты решил устроить мне допрос? Поэтому и позвал?

- Что? Нет.

Ньют снова хмурится, и все слова будто застревают внутри Тесея, он и сам уже не уверен, чего хотел.

Но допоздна сидит над бумагами, пытаясь расчертить свою мысленную карту, нащупать нить, хотя все они будто рассыпаются под его пальцами. Домой Тесей возвращается уже так поздно, что Ньют давно спит.

 

- Тесей! Тесей!

Он выныривает из горячих, прилипающих к коже кошмаров. В них запах крови и пороха, а вчерашние мальчишки смотрят в небо мертвыми глазами после непростительных заклятий. Страницы из книг смешиваются с талым весенним снегом, палочка ломается, а яркая красная нить рассыпается грязью.

- Тесей!

Он наконец-то открывает глаза, садится, пытаясь понять, почему вокруг не талый снег или европейская грязь, а маленькая комната, заставленная всяким хламом в теплом свете включенной лампы.

- Тебе кошмар снился, - как-то растерянно говорит Ньют.

- Лучше уж вообще не спать…

Реальность постепенно перекрывает ощущение кошмара, Ньют поднимается на ноги, неуверенно, как будто не знает, что ему делать.

- Может, чаю? – предлагает он.

Тесей мотает головой. Меньше всего ему хочется беспокоить брата, тому вставать рано утром.

- Иди спать, Ньют.

Обхватив согнутые колени, Тесей надеется, что будет незаметно, как он дрожит. Сегодня он больше не уснет.

Остановившись в дверях, Ньют внезапно возвращается и почти стаскивает Тесея на пол. Тот искренне удивлен, но Ньют с нетерпением говорит:

- Этот диван раскладывается, нам обоим места хватит. Помнишь, как в детстве ты прогонял мои кошмары?

- Мы были маленькими, - слабо улыбается Тесей.

- Но работало!

Ньют говорит что-то еще, не переставая, пока раскладывает диван, притаскивает свою подушку и одеяло. И его теплый голос спрядается в крепкую нить, что тащит Тесея, даже когда он сам готов сдаться.

Тесей хочет сказать, чтобы Ньют был осторожен. Хочет сказать, что никому не позволит причинить ему вред. Но сразу засыпает, стоит оказаться под одеялом, под тот же не замолкающий голос брата.

 

 

4.

 

Когда солдаты уезжали на войну, их провожали улыбками и надеждами.

Когда авроры уезжали на войну, их не провожал никто.

Им запретили вдаваться в детали, запретили описывать в письмах. Родные знали только то, что их отправили в гущу событий.

Официально министр провел закон, запрещавший волшебникам ввязываться в магловскую войну. Неофициально послал туда авроров возглавить магические отряды и следить за соблюдением Статута о Секретности.

Маги умирали так же, как обычные люди. Невозможно трансгрессировать от пули, нельзя остановить бомбу, только защититься от боевых заклятий другой стороны – защитить от них людей. Но магловский газ проникнет сквозь защиту, а шальная пуля найдет брешь.

Сделает брешь.

Больше всего Тесей ненавидел писать домой. Он не вдавался в подробности, выполняя приказ, только рассказывал матери, что у него всё хорошо. Писал и брату: Тесею пришлось спешно уехать в начале учебного года Ньюта, на его последнем курсе.

На Рождество Тесей не смог вернуться домой. И в письме мать рассказала, что Ньюта исключили из Хогвартса.

«Он же добрый, ты знаешь, пожалел зверька, а тот оказался опасным, сильно пострадал другой ученик».

Тесей не стал выяснять подробности, но написал брату. Не о том, как вздрагиваешь от далекой сирены артобстрела, а о милом взъерошенном парне Анри, который развлекал отряд разговорами. Он громко смеялся и рассказывал, как дома его семья выращивает абраксанских коней.

- Они потрясающие! Огромные, золотистые!

- После войны заеду к тебе в гости, - улыбался Тесей. – Покажешь этих красавцев.

Анри не отвечал. Только однажды грустно улыбнулся и сказал, что его бабка провидица, и она знает, внук не вернется.

Тесей не писал домой, как исступленно шептал лечебные заклинания над обожженным телом Анри, еще надеясь, что его можно спасти. Они попали в засаду вражеских магов, и те спустили адский огонь.

Ньют тоже не спрашивал, почему из писем исчез Анри. Он и так понимал.

 

Тесей задумчиво водит пальцами по ободку чашки. Если бы рядом с этим скромным «обеденным» столом аврората было окно, он бы точно в него сейчас смотрел. На подушечках пальцев тонкие шрамыпосле той засады – Тесей не стал их залечивать, позволяя себе помнить каждый раз, когда руки касались предметов.

- Когда ты собирался сказать?

МиллисентСпинк усаживается на стул напротив. Ее руки скрещены, между бровей складка. Она выглядит крайне раздраженной.

- О чем? – спокойно уточняет Тесей.

- Твой брат учился вместе с нашими жертвами.

- И что?

- Тесей, у нас свидетель двумя этажами выше, а ты не удосужился об этом рассказать!

Он понимает, что молчать было глупо. Но втягивать Ньюта казалось еще более неправильным. Как будто если делать вид, что брат не знал тех мальчишек, он остается вроде бы непричастным.

Неинтересным для убийцы.

Тесей знает, что это нелогично и неверно, поэтому кивает:

- Извини, стоило сказать.

Спрашивает осторожно, слишком старательно делая вид, что ему всё равно:

- Ты вызовешь его сюда?

- Конечно! У нас два трупа, Тесей, с непростительными заклинаниями. И единственная связь между ними – их учеба.

 

Тесей знает, когда Миллисент вызывает Ньюта для разговора. Поэтому всеми силами ищет повод, чтобы в этот день убраться как можно дальше, на любое выездное задание. Бродерик Браун понимающе хмыкает и предлагает наведаться к родителям второй жертвы.

Мистер и миссис Барн скромны и скорбят. Они отвечают на вопросы, но даже непробиваемый Бродерик наверняка замечает, что авроры пришли не вовремя. Миссис Барн пододвигает Тесею корзинку с печеньем, угощает чаем, и он замечает, как дрожат ее руки.

Тесей прощается так быстро, что это граничит с невежливостью, которую Барны вряд ли заметят. Почти выталкивает недовольного Бродерика на улицу и закуривает.

- Куда так торопиться? – ворчит напарник, но в голосе нет особого недовольства.

- Им не до нас, и они ничего не знают. У Барнов есть еще дети?

- Младший сын. Он сейчас где-то в Европе, колесит по дорогам. Наверное, еще и не знает о смерти брата.

Они возвращаются в аврорат и застают МиллисентСпинк, сидящей рядом с Ньютом и доверительно к нему наклоняющейся. Палочка в ее руке тем временем продолжает что-то выводить на бумаге.

Тесей знает, коллега делает всё, чтобы это не походило на допрос. Располагает к себе. Интересно, он поступает так же? Мило улыбается там, где нужно, вворачивает понимающее слово.

У авроров не бывает выходных.

Ньют поднимает голову, неуверенно улыбается при виде брата. Тесей помнит, что его учили быть доброжелательным, «так вам быстрее всё расскажут и без всяких заклинаний», но только сдержанно кивает.

- Ты как раз вовремя, Тесей, - говоритМиллисент. –Твой брат рассказывал о том, как закончилось его знакомство с нашими жертвами. К сожалению, он ушел из Хогвартса слишком рано. Ну, для тебя здесь вряд ли будет что-то новое.

По правде говоря, Тесей понятия не имеет, почему Ньюта исключили. Он никогда не допускал мысли, что брат мог сделать что-то плохое и намеренно. Скорее, по неосторожности и рассеянности. Как писала мать, пожалел опасного зверька.

- Так что случилось тогда в сентябре, Ньют?

Тесей удивлен, хотя знает, что это не заметно внешне: мать писала на Рождество, он полагал, что исключили брата незадолго до того.

Ньют опускает голову, как будто не хочет смотреть на Миллисент, но Тесей уверен – на самом деле, на него.

- Недоразумение…

- Гм, в официальных документах указано, что из-за вашей оплошности опасный зверь чуть не убил одного из студентов.

- Это была случайность.

- Вы не уследили за ним, Ньют.

- Думал о другом.

- Хорошо, Ньют, в конфликте не участвовала ни одна из наших жертв, а вы достаточно рассказали, что были не слишком-то с ними знакомы. Спасибо за помощь.

МиллисентСпинк – сама любезность. Она предлагает чай или кофе, но Ньют только мотает головой, не поднимая глаз. Тесей провожает его до выхода из аврората.

Оба молчат. И Тесею кажется, путеводная нить, которую он был готов вот-вот нащупать, снова ускользает меж пальцев.

- Почему сразу не написал, что тебя исключили?

Ньют молчит так долго, будто уже не ответит. Они останавливаются у лифта, вокруг никого, и Ньют выдыхает:

- Боялся.

- Это всего лишь школа. И несчастный случай.

- Ты всегда был идеальным, Тесей. А я подвел.

- Может, у меня не хватало храбрости быть неидеальным.

Ньют молчит. Лифт останавливает на их этаже, створки дрожат и начинают разъезжаться.

- Ты сказал, что думал тогда о другом… что могло отвлечь тебя от животных?

- Ты.

Он торопливо ныряет в лифт, едва не спотыкаясь, не смотрит на брата. А Тесей сжимает руку в кулак, ощущая шрамы на кончиках пальцев: он уехал и не имел права рассказывать детали. Кто знает, что удосужилось объяснить Министерство.

Скорее всего, ничего.

Скорее всего, все и так понимают, что авроров не отправляют в тыл.

 

Вечером Ньют задерживается, и Тесей не удивлен. Привычно размахивая палочкой, отправляет еду очередным питомцам брата, каким-то странным животным, сейчас спящим в корзинке. На подстилку пошел старый плед с дивана.

Такими же легкими движениями Тесей ставил щитовые чары. Они всегда выходили у него лучше атакующих, что не переставало удивлять многих.

Его палочка была создана для боя. Длинная, из белой осины, так похожей на слоновую кость, формой она чем-то напоминала кинжал, храня в сердцевине чешую саламандры.

Может, будь Тесей один, он и правда только атаковал. Но не тогда, когда за его спиной стоял целый отряд.

Тесей задумывается и с раздражением отмахивается от докси, которые вьются вокруг головы, то ли стремясь залезть в волосы, то ли доказывая, что они тут главные. Маленьких мерзких фей Ньют притащил накануне, сказав, «это на время», что могло означать, мириться с ними придется еще долго.

Тесей ощущает усталость и расслабленность, они заволакивают почти целиком, когда возвращается Ньют. Тот старательно не смотрит на брата, но всё же замечает странное.

- Тесей? Ты… пьян?

Он качает головой, и это движение заставляет Тесея совсем потеряться в пространстве. Он падает на диван, палочка выскальзывает из рук. Взгляд выхватывает из уплывающей комнаты лицо Ньюта.

Тесей никогда не видел брата таким испуганным.

Он упорно цепляется за сознание, не позволяет сомкнуться тьме, смутно слышит голос Ньюта и не сопротивляется, когда брат подсовывает что-то выпить.

Когда зрение наконец-то проясняется, Тесей видит, что Ньют сидит рядом. Говорит негромко:

- Тебя доксицепанули. Чем ты им не угодил? Никогда не видел, чтобы их яду так сопротивлялись.

Тесей пожимает плечами, мысли всё еще с трудом формируются в слова. На лице Ньюта отчетливо отражается вина:

- Всё в порядке, противоядие действует… но, может, тогда были правы… и сейчас… они опасны.

- Не опасны, - уверенно выдавливает из себя Тесей. – Я сам был неаккуратен. Докси ни при чем. Ты тоже. Запомни это, Ньют! Ты всё делаешь правильно.

Речь кажется длинной, но в голове проясняется, а на лице Ньюта появляется неуверенная улыбка.

Может, это еще действие яда.

Но Тесею кажется, кончиками пальцем, исчерченных шрамами, он ощущает свою путеводную нить.

 

5.

 

- Мама зовет на выходные. Поехали.

Голос Ньюта необыкновенно твердый, он не спрашивает, он настаивает. Тесей невольно думает, неужели его собственный тон зачастую такой же? Постоянно.

Тесей пытается сказать, что у него много работы. Они так и не нашли зацепок по убийствам, и это нервирует уже весь аврорат. Выходные никто не отменял, но об этом Тесей умалчивает.

Ньют непреклонен. Использует последний аргумент, зная, что против него Тесею нечего возразить:

- Пушок соскучился.

 

Они выезжают утром в субботу, поезд из Лондона до графства Дорсет добирается чуть больше двух часов, а к дому матери братья идут пешком. Путь неблизкий, но оба устали от темного удушающего Лондона.

Мать приезжала в Лондон, с ней Тесей виделся после возвращения. Но каждый раз придумывал новые оправдания, почему не хочет ехать в старый дом.

И сейчас, оказавшись на земле, которую он помнит с детства, Тесей невольно оглядывается. Собранный, настороженный.

Он боится увидеть изменения. Заметить, что и место, где он вырос, стало другим. Смялось жерновами войны и взросления.

Но холмы лишь насмешливо молчат. Скалы вдалеке равнодушны, а птицы поют, как и в детстве. Плечи Тесея невольно расслабляются, когда становится очевидно, что хотя бы эти страхи не имеют подтверждения.

Солнце припекает уже по-летнему тепло, вокруг расстилаются холмы, успевшие покрыться свежей, невероятно зеленой травой. Вдалеке виднеются небольшие домики, покрытые соломой. Дорсет, кажется, не менялся несколько сотен лет и не собирается начинать сейчас.

Пыль от дороги быстро покрывает братьев с головы до ног. Первым не выдерживает Ньют. Сняв пиджак, закатывает рукава рубашки, щурится на ярком солнце, и ветер треплет его волосы, которые и так были крайне далеки от идеальной прически. Следом за ним скидывает пиджак Тесей, наслаждаясь прикосновением теплого воздуха к оголенным предплечьям.

Это Тесей, кто первым предлагает свернуть к ручью. Скинув обувь, они ощущают прохладную воду и гладкие мелкие камушки под ступнями. Ветер доносит запах луговых цветов, а если закрыть глаза, то можно различить солоноватый аромат моря – или только кажется.

Ньют поскальзывается и цепляется за Тесея, чтобы не упасть – почти как в детстве, когда старший брат приводил младшего к ручью и показывал, что если стоять на холме рядом, долевитировать бумажный кораблик и пустить по ручью, можно долго наблюдать с высоты за извилистым ходом.

Они стали старше лет на пятнадцать, бумаги для кораблика тоже нет под рукой, но прохладная вода всё та же. В глубине глаз обоих затаилось то, что они видели или еще увидят, но улыбки – улыбки оставались теми же, когда братья забывались.

До дома миссис Скамандердобираются к обеду, но мать встречает так невозмутимо, будто именно в этот час и ждала. Собранная женщина с лучиками морщинок в уголках глаз, ее одежда перепачкана в земле, а из прически выбиваются тронутые сединой пряди волос. Она улыбается, обнимает каждого из сыновей, а потом идет по второму кругу.

Маленький каменный дом ничуть не изменился, и Тесей не может сдержать улыбки облегчения. Кажется, даже увивающая стену зелень не сдвинулась ни на дюйм. Тесей находит взглядом окно своей детской комнаты на втором этаже: занавески с огромными маками еще там.

Мать хочет заняться обедом, но сначала зовет показать свою гордость и «новое приобретение».

Сколько себя помнит Тесей, мать всегда разводила гиппогрифов. Сильные, гордые животные, с которыми она легко управлялась, заслуживая их уважение и каждый день наводя предписанные министерством чары: Дезиллюминационное заклинание – первое, которое когда-то выучил Тесей.

Как и Ньюту, с животными матери находить общий язык проще, чем с людьми.

Тесей не помнит, чтобы они когда-нибудь разговаривали по душам. Уж точно не от нее Ньют научился вопросу «что случилось».

Мать всегда полагала, что если у тебя проблема, ты сам о ней скажешь. А Тесей так и не научился понимать, когда же стоит говорить.

 

Он привык быть самостоятельным после смерти отца.

Он привык, что это он ответственен за кого-то, а не наоборот.

 

Мать ведет не к гиппогрифам, а к большому загону из крепких бревен. Взмахивает волшебной палочкой, снимая чары для сыновей, и они могут увидеть пару крепких крылатых коней. Их золотистая шкура почти светится на солнце, морды гордо задраны, а крылья слегка шевелятся, разминая мышцы.

Глаза Ньюта загораются восторгом, он очень похож на мать, когда едва ли не перегибается через ограду.

- Абраксанскиекони! – выдыхает он.

Мать смотрит с гордостью:

- Если всё пойдет хорошо, уже через год будет жеребенок.

Тесей смотрит на коней молча. Он хочет восхищаться, как мать и брат. Но не может избавиться от воспоминаний о встрепанном мальчишке Анри, который посреди войны рассказывал о семье, разводившей абраксанских коней. Его испачканное грязью лицо сияло, когда он говорил о медовой шерсти.

Может, когда он умер, тоже видел золотистые табуны. Это было б милосерднее, чем в последние минуты ощущать боль от ожогов адского пламени, спущенного немецкими магами.

- Красивые, - выдавливает из себя Тесей.

Он отворачивается от коней и шагает по хрустящему гравию к черному ходу, чтобы между ним и золотыми лошадьми оставался дом. Мир, кажется, вновь сужается до запаха паленой плоти и истеричного ржания обычных, совсем не волшебных лошадей.

Тесей садится на ступеньки и достает сигареты. Нарочито медленно, потому что боится, руки слишком дрожат, и он не сможет закурить с первого раза.

Горьковатый дым прогоняет другие ощущения, стирает их собственной едкостью. Выжигает.

Когда рядом усаживается Ньют, Тесей уже спокоен.

- Что случилось? – спрашивает Ньют.

- Помнишь, я писал тебе о парне Анри? Его семья разводила коней. Я обещал после войны приехать в гости. Он погиб одним из первых.

Тогда никто еще не верил, что противник будет способен на такие заклинания. И легко сомнет их защиту. Позже Тесей заставлял каждого постоянно тренировать щитовые чары. Некоторым это даже помогло.

- Помню, - кивает Ньют. – Ты много о нем писал. Думаю, еще о большем не писал.

- Ты тоже не сразу рассказал, что из Хогвартса исключен.

- И маму попросил не писать. Хотел… надеялся, что расскажу об этом лично.

Им тогда сказали, это максимум на пару месяцев. Вернулся Тесей спустя четыре с половиной года.

Ньют наклоняется и доверительно шепчет:

- Мама будет ругаться, что ты куришь.

Тесей не сомневается, это так: невысокая миссис Скамандер наверняка упрет руки в бока и ничуть не смутится отчитать сыновей, смотря на них снизу вверх. Когда-то она так и сделала, застав братьев курящих едва ли не первую сигарету в жизни.

Это заставляет Тесея улыбнуться. Он тушит сигарету о деревянную ступеньку и легко поднимается на ноги. Достает волшебную палочку и парой взмахов делает гиппогрифов на пастбище перед домом видимыми для себя и брата.

Сейчас пятеро. Благородные животные, которые делают вид, что не замечают Тесея и Ньюта, хотя наверняка давно учуяли их запах.

- Мама обедом занимается, - нерешительно говорит Ньют. – Сказала, через полчаса.

- Да ладно тебе! Успеем.

Тесей легонько стукает брата палочкой по встрепанной макушке:

- Когда ты последний раз летал, Ньют?

 

Пушок встречает, как и всегда, со сдержанным достоинством. Тесей помнит его еще с яйца: тогда на гиппогрифов напала какая-то болезнь, и самка умерла, оставив в гнезде хрупкое яйцо. Тесей проникся сочувствием к еще не вылупившемуся детенышу – его собственный отец умер всего год назад.

Мальчик упрямо заявил матери, что позаботится об этом гиппогрифе.

Тесею было всего восемь. Спустя годы, он понял, что, если бы не жаркое лето, у него ничего не вышло: не спасли бы яйцо ни теплые одеяло, ни кровать в доме, где мальчик согревал теплом собственного тела.

Гиппогриф вылупился. Выжил. И превратился в огромного мощного зверя, когти которого могли бы легко разорвать человека, а каждый глаз с кулак Тесея. Но гиппогриф так и отзывался на кличку, которую придумал восьмилетний мальчик.

- Здравствуй, Пушок.

Сложив руки, Тесей кланяется, смотря в глаза зверя. Гиппогриф отвечает тем же, а после первым подходит и тычется в грудь Тесея, едва не сбивая его с ног. Пушок рокочет что-то ласковое, Тесей прижимается к его лбу собственным, что-то шепчет и зарывается пальцами в оперение на мускулистой шее.

Пушок белый, с серыми подпалинами и красивым черным узором вдоль крыльев. Тесей знает, мать не раз просили продать такого красавца, но она неизменно отказывала.

Оглянувшись на Ньюта, Тесей видит, что того окружили несколько гиппогрифов. Каждый из них хочет получить свою долю ласки, каждый готов покатать.

 

Ньют любил всех животных. Тесей был верен одному.

 

Дождавшись, пока Тесей устроится на спине и похлопает по шее, Пушок рывком отталкивается от земли, раскрывает крылья и ловит восходящий поток воздуха.

Тесей любит летать. Пока магловские дети разъезжали по округе на велосипедах, он летал на Пушке – пусть никто не мог его видеть. Но самый волнующий момент всегда этот, первый. Когда кажется, что желудок и тело ухают вниз, а ты сам устремляешься вверх, к облакам.

С высоты Дорсет кажется зеленым одеялом, расчерченным на квадраты рядами деревьев, полным ферм и маленьких деревень. Пушок делает неторопливый круг, облетая свою территорию. Его перья мягкие и щекочут лицо, если прижаться.

Тесей находит взглядом Ньюта, но тот не отлетает далеко от дома и не поднимается высоко. Летать он не любит и явно хочет уделить внимание каждому из гиппогрифов.

Ветер сносит слова, но Тесей давно умеет разговаривать с Пушком жестами. Он легонько похлопывает ладонью слева по шее гиппогрифа, проводит к основанию крыла. Пушок легко понимает и величественно сворачивает к побережью.

Море пенится у молчаливых скал, гиппогриф опускается над обрывом в когда-то любимой ими обоими бухте. Легко спрыгнув, Тесей разминает ноги, позволяя морскому запаху заполнить себя целиком, Пушок снова рокочет и тычется мощным клювом в бок Тесея. Мало кто даже из волшебников знает, как нежен может быть гиппогриф своим огромным хищным клювом.

- Да, приятель, я тоже по тебе скучал.

Тесей не сразу замечает юркнувшую в траве змею. Он не помнит ее названия, но точно знает, яд не опасен для человека, зато может убить многих магических существ. Даже гиппогрифа. Змеиные зубы легко прокусывают нежные передние лапы, защищенные только тонкими перьями.

Быстрее, чем успевает сообразить, Тесей выхватывает палочку и яростно направляет на змею.

- Экспульсо!

Он не хочет парализовать змейку, он жаждет уничтожить, стереть ее, разорвать на части. И она исчезает во вспышке синего света, оставляя на земле маленькую взрытую воронку. Пушок недовольно шарахается в сторону: он не боится магии и уж точно не магии Тесея, но вряд ли видел такие взрывы.

Заклинание трудно в использовании, но Тесей отлично его освоил.

Он опускает руку и хмурится. Щитовые чары всегда удаются ему легче атакующих. Но он знает, что зачастую лучшая защита – это нападение. И если нужно, он никогда не медлит и не сомневается в атаке.

Тесей помнит, как с восторгом и предвкушением заходил в лавку Олливандера в Косом переулке. Ему понравились многие палочки, но когда он увидел эту, то понял, что она – его. Пусть казалась слишком длинной, слишком белой, не очень-то похожей на обычные темные палочки, Тесей был уверен.

- Прекрасный выбор, - сказал мистер Олливандер. – Палочка для дуэлей?

- Я стану аврором, - заявил Тесей.

- Что ж, осина отлично изгоняет зло и атакует. Чешуя саламандры в сердцевине подскажет, что правильно и справедливо.

Тогда никто не знал, что его дуэлями и атаками станет вовсе не служба в аврорате.

Палочка ни разу не подвела Тесея, яростная, четкая и преданная.

Но Тесей всегда помнит, что саламандра живет не дольше, чем огонь, породивший ее.

 

Тесей, конечно же, опаздывает на обед, но мать не ругается. Она только велит сыновьям обязательно помыть руки перед едой.

Мать рассказывает о гиппогрифах, Ньют о работе в Секторе фантастических зверей в Министерстве. Тесей расслабленно улыбается и разрезает мясо, сидя во главе стола.

Он не спрашивает о местных друзьях детства – знает, что большинство из них вряд ли вернулись с войны.

Мать улыбается:

- Я горжусь вами.

Эта обычная фраза царапает Тесея, будто осколок вывороченной кости. Когда-то отец дал задание семилетнему сыну почистить днем гиппогрифов. И сказал свою обычную фразу: «я хочу тобой гордиться».

Это были последние слова, которые Тесей слышал от отца.

Темное проклятье в непростой работе аврора, могила в раскисшей от дождя земле под монотонный колокольный звон. Ньютубыло два года, он отца не запомнил, а вот в памяти Тесея остался образ сурового мужчины, скупого на похвалу и пахнущего булочками с корицей, которые пекла мать.

С тех пор она ненавидела корицу и выпечку.

А Тесей очень старался, чтобы отец им гордился. Пытался быть идеальным – во всем. Знал, что этого можно добиться только упорным трудом, постоянными тренировками и контролем.

Ты – старший, Тесей.

Он помнит об этом всегда и не протестует. Просто иногда очень устает.

 

Вторым заклинанием, которое выучил Тесей, были щитовые чары.

Ньют уже привык, что в Лондоне Тесей каждый вечер по привычке их ставил на всю квартиру. Здесь, в доме детства, это кажется неправильным, и Тесей сдерживается. Кровать кажется маленькой и, проворочавшись не меньше часа, Тесей сдается. Берет одеяло и выскальзывает из дома.

Он не понимает, как совместить того идеального мальчика и нынешнего себя, крошащегося мраморной пылью.

Он знает, где спит Пушок, за прошедшие годы ничего не изменилось. Гиппогриф довольно поворачивается, и Тесей устраивается на его когтистой лапе, прижимается к теплому боку.

Он часто так делал в детстве. Мать запрещала, но делала вид, что не замечает, как сын ослушивается.

Гиппогриф прикрывает Тесея крылом, что-то урчит.

- Нет, Пушок, - тихо говорит Тесей, не открывая глаз. – Ты знаешь, я не могу остаться. Мое место не здесь. Тут мне будет тесно. А в мире еще множество вещей, которые я могу исправить.

Может, он будет достаточно идеален, чтобы суметь.

 

6.

 

- Тихо!

Тесей осекается: он не хочет, чтобы фраза звучала резко, и пытается сказать мягче.

- Успокойся и дай залечить рану.

Девушка всхлипывает, но кивает. Она лежит на полу, и на тёмном дереве не видна кровь. Тесей кладет левую руку на ладони девушки, зажимающие рану, его пальцы начинают слабо светиться.

- Успокойся. Ничего страшного не произошло. Крови много, но это ерунда.

Этому фокусу научил его один лекарь где-то во Франции, он же посоветовал развить навыки невербальной магии. Тесей благодарен и за совет, и за то, что не забыл, как раненый отвлекается на обычный свет, считает егочем-тоисцеляющим... и позволяет, наконец, взмахнуть палочкой свободной рукой и действительно заняться лечебными чарами.

Тесей умеет врать при необходимости, но здесь и не нужно: крови много, но порезы неопасные, девушка просто неудачно заделакакой-то штырь, когда пыталась выкурить из серванта то ли боггарта, то ли другую нечисть. Тот ответил, она запаниковала. За юрким существом отправился Бродерик Браун, который не очень-то любит юную девушку-аврора.

Тесей его понимает. Неопытные погибают первыми. Бродерик тоже был на войне.

Дело казалось плевым, девушка поехала одна, а Тесея и Бродерика отправили следом, едва они переступили порог аврората.

Как оказалось, послали не зря.

- Вот и всё.

Тесей убирает руку и опускает палочку. Порез затянулся, девушка смотрит на него с восторгом и хлюпает носом.

- Простите, я вела себя непрофессионально. Спасибо, мистер Скамандер.

- Что за официальность, - ворчит Тесей. - И мы работаем в одном отделе. Просто Тесей. А тебя как зовут?

- Эмили Фаллоу.

Он поднимается на ноги и протягивает руку, помогая Эмили встать. Он помнит её, она ездила вместе с Тесеем к первому трупу неуловимого убийцы. Опыта с тех пор у неё не прибавилось.

- Мы... поможем?

Голос девушки звучит неуверенно. Тесей достаёт сигареты:

- Бродерику? Сам справится.

 

Они возвращаются в Министерство полтора часа спустя. Входят в аврорат, пока Бродерик костерит " грёбаные правила", запрещающие трансгрессировать внутри здания, прямо в любимое кресло.

За столом сидят Миллисент и Ньют. Тесей успевает подумать, неужели очередные расспросы, когда Миллисент спокойно говорит:

- Мы вас ждали.

На столе её пустая чашка и остывший чай Ньюта. Он сам вскакивает при виде брата, бледный, взъерошенный. Тесей напрягается, хочет спросить, что случилось, когда понимает, что на лице брата страх.

Ньют неожиданно подходит и порывисто его обнимает. Тесей растерян, неловко кладет руку на плечо брата.

- Я услышал, одного из авроров ранили.

- Слухи быстрее сов, - ворчит Тесей.

Отстранившись, Ньют смотрит на одежду Тесея и, кажется, бледнеет ещё больше:

- У тебя кровь.

- Не моя.

Ньют только кивает и, опустив голову и не прощаясь, торопливо выходит из аврората.

- Думаю, ты можешь устроить себе обеденный перерыв, - замечает Миллисент.

Бродерик уже не ругается, он улыбается как-то грустно и тоскливо. От таких улыбок хочется выть или пускать пулю в висок. Тихо говорит:

- Хорошо, когда тебя есть кому ждать.

Тесей знает, единственный брат Бродерика пошёл вслед за ним на войну, добровольцем. Он погиб, так и не добравшись до Бродерика.

 

Сегодня окно министерского кафе показывает песок и пальмы. Учитывая дождливую лондонскую погоду последних дней, хозяин заведения либо хотел как лучше, либо у него скверное чувство юмора.

Ньют ест медленно, почти не поднимая голову на брата. Тесей задумчиво мешает сахар в кофе, пока Ньют не говорит:

- Ты его не положил.

- Что?

- Сахар. Ты его в кофе не положил.

Тесей понимает, что слишком задумался. Он насыпает ложечку сахара и снова начинает помешивать.

- Я испугался, - наконец, говорит Ньют. - Всегда боялся...

Окончание фразы "... что ты не вернешься" повисает в воздухе почти осязаемой пороховой пылью. Тесею кажется, Ньют настолько запрещал себе об этом думать, что даже сейчас, когда они сидят друг напротив друга в светлом кафе, он не может сказать вслух.

- Я же не мог оставить своего неразумного младшего брата, - улыбается Тесей.

- Ты оставил, когда ушёл.

- Это был не мой выбор.

- Смерть мы тоже не выбираем.

Голос Ньюта звучит глухо, непривычно бесцветно, и Тесей может представить, как те же мысли мучили брата темными ночами в Хогвартсе.

" Дорогой Ньют, ты будешь рад узнать, что мы спасли какую-то милую зверушку, которая слишком подобралась к линии фронта. Завтра мы двигаемся дальше, и я не уверен, когда смогу снова написать. Но тут не так паршиво, как я думал".

Ньют всегда был умным, он понимал, что такое войны, хорошо знал брата и мог читать между строк.

" Дорогой Ньют, завтра мы дадим бой, маги с той стороны сильны, и, если письма от меня перестанут приходить, значит, я мертв".

- Я здесь, Ньют, - мягко говорит Тесей. - И никуда не собираюсь исчезать.

Он впервые думает, что, возможно, не для него одного важно пока оставаться в квартире брата.

 

Во время войны Ньют отправился заниматься драконами в заповедник. Он писал, и Тесей радовался успехам брата.

Ещё больше он радовался, что Ньют не пошёл к нему. Тесей не мог оставить вверенных ему людей, но и просто знать, что брат где-то под пулями и проклятиями, не смог бы.

Может, Ньют тоже это понимал.

 

- Выходные пошли тебе на пользу, Скамандер. Глядишь, так и привыкнешь, что люди иногда отдыхают.

- Кто бы говорил, Браун! Как твоя Милашка, ещё не ушла к кому-то, кто не ночует на работе?

Бродерик глухо смеётся. Кошку свою он любит.

Вместо работы, они взмахивают палочками, складывают в воздухе фигурки из бумаги, заставляя белоснежных птиц, испещренных заметками, летать меж столов.

Миллисент пригибается, поднырнув под одну из птиц, фыркает:

- Надеюсь, это не один из отчётов для шефа.

В аврорате пахнет вишнёвым пирогом, который принесла Миллисент, и Тесей с Бродериком наперебой левитируют её пальто, помогая одеться: сегодня у Миллисент годовщина свадьбы, и она торопится пораньше к мужу.

Сообщение о новом трупе поступает сразу после её ухода.

 

У тебя собственный лабиринт, Тесей. И кто держит нить с другой стороны?

Тесей точно знает, в чьих пальцах его путеводная нить. За которую он так отчаянно цепляется, пытается выбраться из лабиринта. Раздирает шрамы на кончиках пальцев о грубую нить. Она непременно красная. Ярко-красная.

Как галстук мертвого Денеба Марча.

На этот раз с ними другой молодой аврор, он методично всё записывает и рассказывает о жертве.

Денеб Марч лежит в комнате собственной квартиры на совершенно уродливом ковре. Тесей не вслушивается в бормотание молодого аврора, и без того помнит это лицо: Денеб Марч учился с Ньютом.

Предыдущие жертвы не связаны ничем, кроме учебы. Они даже не общались толком, ни в школе, ни тем более после.

Но это третий труп, и многозначительный взгляд Бродерика отражает мысль, которая блуждает в голове Тесея: либо у них свихнувшийся маг, который пошел убивать тех, кто учился в одно время (с ним? ), либо… что «либо» Тесей придумать не может.

Он старается не думать о брате.

Когда Бродерик достает палочку, чтобы проверить тело на непростительное заклинание для протокола, Тесей терпеливо вскидывает свою. Ему надо что-то сделать, пусть тут всё понятно.

Он шепчет нужные слова, тело жертвы послушно светится зеленым.

В тот же момент тело Тесея прошивает боль. Ребра сдавливает, рот наполняется кровью. Тесей пытается сделать хоть один вдох, падает на колени.

Его пальцы нащупывают не путеводную нить, а ворс чужого ковра.

Он замечает недоуменное лицо молодого аврора и собранного Бродерика: достав палочку, тот шепчет слова, снимая чары, а уж после подходит.

- Дыши, парень, дыши.

Тесей делает несколько вдохов, выравнивает дыхание.

- Этот урод повесил на труп проклятье, - ворчит Бродерик. –Знает, что мы его ищем. Насмехается.

Тесей сплевывает кровь, он наконец-то может нормально дышать. Хрипит:

- Только Ньюту не говори.

Бродерик понимающе хмыкает:

- Если покажешься штатному целителю. На всякий случай.

 

Тесей жаждет потратить всю ночь на то, чтобы попробовать отследить чары, узнать неуловимый почерк убийцы. Просмотреть список всех учеников-одногодок, составленный Миллисент.

Целитель заявляет, что ничего серьезного, но категорично отправляет домой.

Тайком Тесей забирает часть бумаг с собой. Он составляет списки и схемы, пока не начинают слипаться глаза, а жмыр, притащенный Ньютом, недовольно шипит, показывая, что пора спать.

Сам Ньют не ночует дома. Всем отделом они ждут вылупленияокками, проверяя какие-то очередные гипотезы. Ньют об этом яйце говорит последнюю неделю.

У Тесея есть немного усыпляющего зелья, так что он быстро погружается в сон – но тот снова полон кошмаров.

Он понимает, что судорожно сжимает простынь, только когда Ньют гладит его сведенные пальцы, осторожно высвобождает. Тесей садится на диване. Его почти накрывает паника, когда Ньют поднимается, собираясь уходить. Но брат кивает в сторону кухни.

Ньют отчаянно гремит посудой, жмыр рассерженно шипит, похожий на обычную кошку, только с большими ушами и львиным хвостом, который сейчас бьет по бокам.

В детстве братья не всегда ладили. Иногда ругались до хрипоты, ссорились, но взросление быстро сглаживало углы. Соседские дети были магглами, они не понимали увлечений волшебными животными, не могли разделить мечту занять место среди авроров.

Почти все детские воспоминания братьев разделены на двоих.

Иногда, когда мать спала, они так же пробирались на кухню. Сначала это казалось ужасно взрослым, потом просто вошло в привычку.

С тех пор как Тесей вернулся, они делают это впервые.

Тесей не в аврорате, ему не нужно быть идеальным. Он поднимает ноги на стул, обхватывает руками, упираясь коленями в столешницу. Следит за широкими взмахами волшебной палочки Ньюта, пока тот наполняет два стакана молоком, отмеряет мёд.

- Ты же должен быть в Министерстве, - говорит Тесей. – Окками вылупляется.

- А, это… не так уж интересно, на самом деле. Там есть кому следить.

Слишком размашисто он посылает стакан Тесею, и тот едва успевает подхватить. Пара капель молока падает на пол, жмыр тут же подрывается их слизать, забыв, что он вообще-то дуется на подъем среди ночи.

- Тебе снятся кошмары. А мне не снится ничего.

Слова Ньютанеожиданны, он не смотрит на брата, наблюдая за жмыром. Продолжает:

- Когда я один, мне кажется, ты не вернешься.

Тесей думает, у каждого свой лабиринт. Его путеводная нить дрожит, но может, важно не только кто ее держит на той стороне. Но и кто на этой.

- Когда я один, мне кажется, все мертвы. Ты мертв, - признает Тесей.

- Но я жив.

- А я вернулся.

Ньют вздыхает слишком тоскливо – не так, как привык Тесей. Он думает, что готов сам тянуть за нить, если требуется. Всегда возвращаться, чтобы брат не переставал терять свой задор.

Тесей прячется за стаканом с молоком и признается:

- Я хожу на работу, выполняю то, что умею делать лучше всего. А потом наступают сумерки, и я уже совсем не знаю, кто я.

Ньют улыбается, тепло и почти как в детстве:

- Ты аврор. Ты мой брат.

 

 

7.

 

Маленький Ньют не любил спать один.

По крайней мере, после смерти отца. Ему было два года, и он постоянно плакал, стоило оставить на ночь в кроватке. Мать не понимала, что он лопотал сквозь слёзы, а семилетний Тесей вздыхал:

- Он боится, мы утром не вернемся.

Поэтому комната у братьев стала общей на многие годы, пока Тесей не уехал на учебу в Хогвартс. Но когда летом и на каникулы он возвращался домой, братья по старой привычке спали в одной комнате.

Иногда ловили светлячков в банки, а потом, под их мерцание, Тесей рассказывал о школе, и Ньют мечтал, как тоже туда отправится.

Порой Ньют еще боялся темноты, когда выключали свет.

Тесей говорил, что страх, которому дали имя, не имеет силы.

 

На доске имена трех жертв, пометки кривым почерком и многочисленные стрелочки, по которым еще ползает зачарованный мелок. Тесей замер, скрестив руки на груди и присев на стоящий тут же стол. В одной ладони зажата палочка, Тесей небрежно отмахивается ею, когда усердная записка, сложенная птичкой, мельтешит перед глазами.

Как гордо заявляют в аврорате: у нас всегда порядок!

Как смеются в других отделах: только вы в этом порядке можете разобраться.

МиллисентСпинк подходит, левитируя перед собой пачку отчетов. Отвлекается на доску Тесея и угрожает палочкой мелку, который уже полез куда-то на стол.

- Тесей, следи за своими вещами!

- Вчера Бродерик достал из кармана пиджака твой лист отчета. Шестнадцатый, кажется. Как он туда забрался?

- О! – радостно улыбается Миллисент. – Я его всё утро ищу! Вот негодник.

- Бродерик отправил тебе на стол. Не удивлюсь, если по пути листок завернул еще в чей-то карман.

Сам Бродерикне пришел на работу, а вчера был мрачен, и Тесей думает, стоит узнать, не случилось ли у него что. Но сейчас больше заботит доска. Слева на ней мелким убористым почерком десятка два имен.

Среди них имя Ньюта.

- Я знаю, о чем ты думаешь, - говорит Миллисент. – Мы предупредили всех сокурсников. По крайней мере, тех, с кем смогли связаться, кто сейчас в Британии. Твой брат работает в Министерстве, это самое безопасное место в Лондоне.

Тесей кивает. Он знает, безопасных мест не существует.

Миллисент хочет сказать, но Тесей прерывает:

- Удалось что-то выяснить по чарам, наложенным на тело?

- Ничего. Убийца действовал аккуратно.

Тесей не рассчитывал на результат, но всё равно злится. У них есть трупы, но нет следов.

- Нужно проверить их, - говорит Тесей, кивая на список. – Если жертв не связывает ничего, кроме факультета и года обучения, возможно, убийца учился там же.

- Всех проверить? – ахает Миллисент.

- Всех. У нас больше нет зацепок. Кто-то орудует темной магией, а мы понятия не имеем, что происходит.

Миллисент нервно хмыкает, пытается разрядить обстановку:

- Может, кто-то с другого факультета ненавидел спальню пуффендуйцев? Говорят, она слишком уютная.

Тесей пожимает плечами, не отрывая взгляда от доски:

- Как у всех. Бывал там иногда.

- Брат приводил?

- Или у него возникали проблемы.

 

Тесей помнит, как однажды взъерошенный Ньют среди ночи барабанил ручкой в форме орла в дверь когтевранской гостиной, перебудив половину факультета. У Тесея на следующий день была важная контрольная, он лег пораньше, поэтому долго зевал и не мог понять, чего хочет Ньют.

Остаток ночи он помогал ловить разбежавшихся детенышей нарлов по хогвартским коридорам.

По крайней мере, это было весело, к ним присоединилась куча народу с обоих факультетов: Тесей был старостой школы, раз он с ними, никто не боялся, что влетит.

Влетело, конечно.

Один из учителей их заметил. Тесей сказал, это были его нарлы, «научный эксперимент для Ухода за магическими существами». С Когтеврана сняли изрядное количество очков, с Тесеем провели скучную разъяснительную беседу, что лучший ученик школы должен подавать пример, а не ползать с младшими по коридорам после отбоя.

Ты – старший, Тесей.

Он молчал и кивал. Контрольную всё-таки написал и отлично.

Когда вернулся в факультетскую гостиную, думал, его будут ненавидеть за снятые очки, но вместо этого его только больше зауважали.

Ньют чувствовал себя виноватым, он опускал голову при разговоре и бесконечно просил прощения за то, что так вышло.

- Хватит извиняться, Ньют! – Тесею дико хотелось спать, он мечтал только о том, как побыстрее добраться до кровати. Но разговор с братом важнее. – Ты не сделал ничего страшного. Не дракона же ловили. Посмотри на меня.

Ньют нерешительно поднял голову, глядя на Тесея из-под челки.

- Запомни, Ньют, не извиняйся за то, что делаешь. Никогда. Просто делай то, что считаешь нужным. И зови меня, если нужно, хорошо?

Ньют кивнул, слишком нерешительно, и Тесей добавил:

- Я всё равно приду. Потому что ты мой брат.

 

Он не пришел, только когда Ньюта исключали. Потому что оказался слишком далеко и даже не знал об этом. Под чужими смертельными заклятиями и маггловскими пулями.

Сейчас Тесей смотрит на доску, чуть прищурившись. Говорит:

- Миллисент, ты права.

- Еще бы знать, в чем именно.

Он поворачивается, и Миллисент вскидывает палочку, бесцеремонно тыча ею в Тесея:

- Я знаю это выражение лица! Твой энтузиазм обычно сулит проблемы всем вокруг! И кучу работы.

- Нам нужно проверить всю школу. Хотя бы всех на год младше и старше. Наш убийца может быть на другом факультете.

- Ты рехнулся, Тесей? Это куча народу!

- Я видел много незанятых работников аврората.

 

Глаза слезятся от сливающихся воедино букв. Тесей устало трет веки. Косится на часы: обед он уже пропустил, а ворох личных дел студентов и не думает заканчиваться. Тесей смотрит последние бумаги и понимает, что пропустил отправку запроса о том, где этот ученик сейчас.

Он становится невнимательным. Значит, пора устроить перерыв.

Тесей откидывается на стуле и палочкой наливает себе кофе на столе в дальнем конце комнаты, левитирует его к себе. Авроры привычно огибают летящую чашку, даже не обращая внимания.

Сощурившись, Тесей пьет горький кофе, когда к нему на стол падает бумажная птичка и раскрывается. На ней записка: почерк такой же кривой, как у Тесея, но буквы большие размашистые.

«Он был милым, но немного странным».

Чуть выше бисерным почерком Тесея значится вопрос: «Ты хорошо знал Колина Миста? Вы с ним учились».

Чуть ниже приписано чужим красивым почерком, точно поверх кофейного пятна: «Скамандеры, достали! Кто из вас левитировать не умеет? Нашел «птицу» в кофейной чашке».

Тесей улыбается. Перебрасываться записками между отделами или даже внутри них – обычное дело. Особенно когда работа монотонная или слишком изматывающая. Так делают абсолютно все, а порой и влезают в чужие переписки.

Тесей оставляет записку на столе. Чашка пустеет, пора возвращаться к работе.

 

Тесей ненавидит, когда что-то не получается сразу. Он хочет результат. И пытается до тех пор, пока не выходит.

 

Насколько Тесею легко давалась в школе Защита от темных искусств, настолько же тяжело шла Трансфигурация. Он битый час сидел в пустой классной комнате и пытался превратить чернильницу в мышь. Выходило примерно… ничего.

Тесей злился, но упорно продолжал тренироваться и пробовать.

Пока не стемнело и не разболелась голова, а у чернильницы отрос мышиный хвост, но не более того.

Отчаявшись, Тесей лежал на парте, накрыв голову руками, когда дверь тихо открылась. Это был всего лишь Ньют: Тесей сам показал брату, где можно спокойно тренироваться, одна из дальних классных комнат, куда никто не заходил.

- Ой, - сказал Ньют. И попятился, явно решив, что не вовремя.

- Да заходи. Я на сегодня закончил. А ты с чем?

Ньют нерешительно показал учебник по заклинаниям:

- Обезоруживающее заклинание. Совсем не выходит.

- Экспеллиармус, - кивнул Тесей и взял палочку. – Это несложно. Я помогу.

К концу вечера у Ньюта уже неплохо получалось.

На следующий день Тесей вернулся в комнату и продолжил мучить несчастную чернильницу. И следующий. И следующий.

Пока на пол не юркнула маленькая черная мышка.

 

- Многие считают, тебе легко всё дается, - как-то летом сказал Ньют про школу. – Они правда не понимают, сколько ты для этого трудишься.

Сам Ньют тоже пытался, пока Тесей же его не отговорил.

- Тебе же не нравится. Тебя устраивает результат. Так зачем? Лучше иди, помоги маме с гиппогрифами.

 

Тесей спокойно слушал фразу «тебе просто легко всё дается» в школе и позже, на курсах авроров.

Его задело только однажды, во время войны. Он с небольшим отрядом едва выбрался из окружения, даже палочки, казалось, дрожали от напряжения. А их чистенький начальник только фыркнул:

- Тебе легко всё дается, Скамандер.

Тогда Тесей вспылил, и даже уставшая палочка лихо отбросила начальство. Тесея на неделю отправили на гауптвахту, но уже через три дня ему пришлось заняться место бывшего начальника – того быстро достало вражеское проклятие.

 

Бродерик Браун мертв.

Прошедший войну, доблестный аврор. Он купил маггловский револьвер, сунул дуло себе в рот и спустил курок.

Новость врывается в аврорат и переворачивает всё вверх дном. Работать никто не может, всех отпускают чуть раньше.

Тесей не помнит, как добирается до дома – но точно пешком, он не уверен, что сможет сосредоточиться и трансгрессировать. Садится на диван и закуривает. Не замечает, как заканчивается одна сигарета и тут же прикуривает новую.

Ньют появляется взъерошенный и со свежей царапиной на щеке – их отдел сегодня даже запечатали от проникновения, таким редким зверем они занимались.

- Извини, что курил здесь, - Тесей торопливо тушит сигарету, смотрит на брата. – Что с тобой? Надо залечить.

Ньют касается царапины, машет рукой, начиная рассказывать что-то о хищнике, которого привезли. Но быстро осекается и хмурится:

- Что случилось, Тесей?

Он пожимает плечами. Если брат ни о чем не знает, пусть лучше расскажет о своем звере, его это явно волнует.

Ньют решительно садится рядом:

- Поговори со мною, Тесей.

И он говорит. Рассказывает о том, какБродерик Браун не смог жить. Заканчивает:

- Я должен был заметить…

- Тесей!

В голосе брата звучит столько ярости, что Тесей смотрит на него с удивлением.

- Тесей! Ты не можешь быть ответственным за всё.

- Я понимаю. Но…

Тесей не знает, как закончить. У него ощущение, что даже путеводная нить, казавшаяся такой крепкой, выскользнула из рук. Он теряется в лабиринте, стены которого стали непомерно высокими.

- Надо забрать его кошку, - говорит Тесей. – О ней никто не позаботится.

Ньют как будто задумывается, потом подскакивает на месте:

- Собирайся.

- Куда?

- За кошкой. Потом через камин к маме в Дорсет. Переночуем там. А завтра у тебя выходной.

- Я не могу… - пытается слабо возразить Тесей. – Меня не отпустят. И убийца…

- Я договорюсь. А для убийцы один день ничего не решит.

Тесей молчит. У него в голове – пустота, он сам не знает, стоит ли возражать, и хорошо ли это. Ньют хмурится. Братьям не раз говорили, что так Ньют становится очень похож на Тесея.

- Я уже давно вырос, - говорит Ньют. – Позволь и мне немного позаботиться о тебе.

Тесей помнит, как Ньют пускал пузыри слюнями и кидался кашей на пол кухни. Но сейчас он действительно взрослый человек, состоявшийся, со своими идеалами и путем, непривычно сосредоточенный.

Возможно, единственный, рядом с которым Тесей может позволить себе кивнуть и позволить мрамору наконец-то полностью осыпаться, раскрошиться. Без привычной опоры Тесею кажется, что он завис в пустоте.

- Я и сейчас иногда боюсь, что ты не вернешься, - тихо говорит Ньют. – Мне не нужен идеальный брат. Мне нужен ты.

Тесею кажется, стены лабиринта почти прозрачны, а в руках снова появляется крепкая нить. Ее нельзя выпустить из рук. Она давно и навсегда обвязана вокруг него, на груди, на запястьях.

 

 

8.

 

Ночь в Дорсете привычна, старый дом спит, но как будто дышит: снаружи ровный стрекот ночных насекомых, где-то в досках скребутся мыши и еще какие-то зверьки.

Тесей сидит на кухне, прямо на полу и прикуривает от волшебной палочки – в остальное время она тусклым огоньком освещает всё вокруг.

Пока кухонный полумрак решительно не освещает еще одна палочка: в Лондоне в квартире проведено электричество, но до ферм Дорсета оно еще не добралось.

Ньют встрепанный, заспанный плюхается рядом с Тесеем, скрестив ноги.

- Сонное зелье закончило действовать? – спрашивает Ньют.

- Ага.

Тесей молчит, отводя сигарету в сторону, чтобы дым не попадал на брата.

- Иди спать, Ньют.

- Без тебя не пойду.

Упрямство удивляет, Тесей видит, как Ньют внимательно смотрит на него из-под лохматой челки. Наконец, понимает:

- Я бы никогда не сделал то, чтоБродерик. Не поступил бы так с тобой и с мамой.

Он знает, что у Бродерика никого не осталось. Некому было стать его путеводной нитью.

- Может, ты и не хочешь, - говорит Ньют. Как будто подразумевает, что это может быть сильнее желаний. Но переводит тему. – Не уснуть?

- Не могу. Каждый раз, когда закрываю глаза… - Тесей мотает головой. – Просто не могу.

- Пойдем к Пушку.

- Он не обрадуется.

- Пойдем.

Тесей не хочет, чтобы сейчас его кто-то видел, даже Пушок. Но хорошо знает выражение лица брата: Ньют не отстанет. Они почти крадутся к стойлу, где в эту прохладную ночь спят гиппогрифы. Пушок встречает их недовольным урчанием, но быстро склоняет голову.

Под его крылом уютно и тепло, а перья щекочут нос, как в детстве.

Но в детстве не было удушающих кошмаров, мрачных невнятных картин, которые заполняют сознание паникой.

Тесей привык себя контролировать, но сейчас не может. Ему кажется, он задыхается, ему мерещится Бродерик с кровавой кашей вместо головы, он видел таких солдат на войне – но сейчас труп скалится, приставляет револьвер к виску Тесея.

Один Мерлин знает, как он хочет всё это прекратить.

- Тише, Тесей, ты здесь, а мы рядом.

И перья щекочут нос, а солома пахнет домом, и рука брата тихонько ложится на лопатки. Тесей знает, без Ньюта он мог бы оказаться на месте Бродерика.

Он еще дрожит, но чувствует, как проваливается в сон без сновидений.

 

Пушок принимает кошку благосклоннее, чем можно было предположить. Сначала, разумеется, смотрит с подозрением, но она по-хозяйски проходит между огромных когтей и решительно трется о лапу. Как будто каждый день видит гиппогрифов.

Может, так оно и было. Тесей понятия не имеет, откуда это создание у Бродерика.

Облезлое, поджарое, с парой шрамов и без куска уха.

Кошка ничуть не смущается, и Ньют смеется:

- Смотри, она на тебя похожа.

Тесей делает вид, что оскорбляется.

Кошка делает вид, что ее всё это не касается, и укладывается спать меж когтистых лап.

 

Тесей лежит на траве, положив руки под голову. Солнце припекает по-летнему жарко, со стороны дома доносится запах выпечки. Тесей не помнит, когда мать в последний раз пекла. Но сегодня обещала к ужину что-то вкусное.

Облака то заходят на солнце, то снова его открывают, заставляя щурится.

Пушок лежит рядом, распластав крылья. На одном из них устроилась тощая, но гордая кошка. Тесей понятия не имеет, как Бродерику пришло в голову назвать ее Милашкой. Может, Бродерик был пьян.

Рядом садитсяНьют. Рукава его рубашки закатаны, и Тесей лениво вспоминает, что тот хотел проверить какую-то живность в саду. Ньют тоже щурится на солнце, его веснушки, почти не заметные в Лондоне, сейчас отчетливо выделяются.

- Спасибо, Ньют. Если бы я остался в Лондоне, точно свихнулся.

Ньют неопределенно пожимает плечами.

- У всех есть слабости, Тесей. Это нормально.

Он хочет возразить, но понимает, насколько это глупо. Говорит неопределенно:

- Наверное.

- Ох, Тесей!..

Ньют шутливо пихает Тесея в плечо, тот возмущается, и они затевают потасовку на траве, как будто всё еще не выросшие мальчишки. Пушок недовольно открывает один глаз и смотрит на них. Кошка демонстративно отворачивается и продолжает спать.

Тяжело дыша, братья разваливаются на траве. Тесей смотрит на небо, где снова появляется солнце. Они лежат долго, пока Тесей не поднимается на локтях:

- Пора гиппогрифов покормить.

- Угу, - Ньют явно дремлет.

Тесей поднимается на ноги:

- Принесу еду.

- Угу. Возвращайся быстрее.

Тесей едва заметно улыбается. Он всегда возвращается ради брата.

 

Возвращение в аврорат болезненно. Со стола Бродерика еще не убраны вещи, так что кажется, как будто он может вернуться.

Тесей сосредотачивается на деле, рассматривая доску, как будто она может рассказать что-то новое. Зачарованный мелок скребется где-то внизу. Тесей смотрит на зачеркнутые имена жертв. Что может их связывать? Кто следующий?

Почти против воли, взгляд Тесея находит имя Ньюта.

Ты – старший, Тесей.

А старшие должны защищать младших. Во что бы то ни стало. Палочка в руках Тесея согласно вибрирует. Мелок замирает около имени Ньюта.

- Я не дам ему добраться до тебя. Ни за что.

 

Лита Лестрейндж сидит на стуле напротив Тесея и рассматривает его, даже не пытаясь скрыть интерес.

- Мисс Лестрейндж, я бы хотел поговорить о вашем друге и сокурснике из Хогвартса. Вам известно, где сейчас ЭйданМакКей?

Она приподнимает аккуратные брови. Она и сама вся – воплощение утонченности.

- С чего я должна знать?

- Мне сказали, вы были близки на последнем курсе.

- Это так. Но я не видела Эйдана после школы. Кажется, он сбежал в армию.

И этим привлек внимание Тесея, когда он изучал личные дела школьников. Тот, кто учился на одном курсе с жертвами, потом ушел на войну обычным магом, вопреки запрету Министра, а после осел в Лондоне. И его пока не могут найти.

- Эйдан отлично владел Защитой от темных искусств. И у него несколько замечаний о том, как он пытался использовать непростительные заклинания.

Этим он привлек внимание Тесея еще больше. Лита пожимает плечами:

- Мы не понимали, насколько они опасны.

В ее словах действительно слышится раскаянье. Она опускает голову.

- Я… я могу написать Эйдану и узнать, где он живет, если это важно.

- Был бы крайне признателен.

Лита кивает, снова вскидывает голову, рассматривая:

- Вы с братом похожи.

- Вы с ним хорошо знакомы, мисс Лестрейндж?

- О да! Мне тоже нравились звери.

Когда Тесей спросил у Ньюта об ЭйданеМакКее, брат посоветовал узнать у Литы. Тесей помнил ее по словам брата: девушка-слизеринка, с которой много времени проводил Ньют.

- Он рассказывал, - улыбается Тесей.

- О, я думала, вы не умеете улыбаться, мистер Скамандер.

- Тесей.

- Хорошо, Тесей. Привет Ньюту, мне жаль, что после школы мы почти не общались. И… еще раз мои извинения ему.

- За что?

Лита смущается. Теперь она похожа не на воплощение элегантности, а на обычную девушку, которая опускает глаза и мнется, прежде чем тихо ответить:

- Не знаю, рассказывал ли он… но я виновата в том, что его исключили.

- Правда? – голос Тесея ровный, как и всегда.

- Мне очень нужно было в Хогсмид, я оставила пару опасных зверушек Ньюту, тогда и случился инцидент. Один из студентов сильно пострадал, Ньют взял всю вину на себя, сказал, это его животное. Мне до сих пор очень стыдно. Я видела, что Ньют тогда был сам не свой, ему было не до зверей…

Тесей знает, о чем думал брат.

 

Тесей как раз вытаскивает из волос докси и, в очередной раз пригрозив ей палочкой, кидает к двум другим, когда в квартире появляется Ньют. Слишком долго копошится в прихожей, сразу исчезает на кухне, где долго и громко стучит тарелками.

- Я говорил с Литой, - сообщает Тесей, прислонившись к дверному косяку.

- Правда? – Ньют не оборачивается. – Что она сказала?

- Передала тебе привет. Извинения. Обещала мне адрес ЭйданаМакКея. Она с ним не общается, кстати.

- Вот как…

- Она рассказала, что произошло в Хогвартсе.

Обернувшись, Ньют хмурится. Тут же снова прячется за парящими в воздухе тарелками.

- Ей не стоило.

- Почему ты не сказал, что это были ее звери? Люди должны уметь нести ответственность.

- Мне показалось, так будет правильно.

- Серьезно, Ньют? Ты решил, пусть выгоняют из Хогвартса? Тебе оставалось год доучиться!

Тесей не хочет, чтобы звучало именно так. Ему плевать, закончил НьютХогвартс или нет. Он злится на самого себя, потому что понимает, что на самом деле занимало тогда брата.

То ли Ньюта задевает тема Литы, то ли то, что брат впервые упрекнул его. Или сказывается напряжение.

- Не тебе меня судить, Тесей! Тебя даже рядом не было!

У Тесея ощущение, будто его ударили. Он отшатывается, ощущает, как начинает дрожать. Ньют бледнеет, тарелки падают вниз, разбиваясь о пол.

- Извини, Тесей, я совсем не то хотел сказать…

- Но ты прав. Во всем.

Тесей уходит в комнату, достает сигарету, но не закуривает. Только вертит ее в руках, ощущая кончиками пальцев, усеянными шрамами. Ньют молча садится рядом.

- Это был первый раз, когда меня не оказалось рядом, - тихо говорит Тесей. – Я знаю, ты волновался. Боялся.

- Я злился на тебя за то, что ты уехал. А потом злился на себя из-за этого. Ты ведь просто подчинялся приказу.

Тесей закуривает, отводит руку в сторону, чтобы дым не попадал на Ньюта. Наверное, вся диванная обивка пропахла табаком.

- Я никогда не буду судить тебя, Ньют, - тихо говорит Тесей.

Ньют фыркает, как будто и так всё это знает. Его пальцы выхватывают сигарету из рук Тесея, и Ньют тоже вдыхает дым, неумело, но отчаянно:

- Главное, всегда возвращайся.

- Я уже здесь.

Их общий дым смешивается, льнет к запястьям, к пальцам. Будто путеводные нити.

На самом деле, они не красные, цвета крови, они белые, цвета горького полынного дыма, утреннего тумана над Дорсетом, осиновой палочки Тесея.

 

9.

 

Сколько Ньют себя помнит, брат был рядом.

Иногда, конечно, занудный, порой ворчливый, и Ньют далеко не во всем бывал с ним согласен, но точно знал, что брат всегда на его стороне. Какую бы глупость не сделал Ньют.

С детьми из окрестностей они общались, но не так много, как могли бы. Те были магглами и совершенно не понимали удовольствия полетов на гиппогрифе и не могли обсудить найденную самку нарла.

Ньют научился чистить гиппогрифов раньше, чем смог выговорить название этих животных.

 

Когда Тесей впервые уехал в школу, Ньюту было всего шесть. Он помнит, как брат долго рассказывал, что уходит вовсе не навсегда и писал почти каждый день.

Ньют отвечал раз в неделю – он еще не слишком хорошо писал.

Но к тому моменту, как Тесей приехал на Рождество, Ньют уже мог на двух листах написать, как Пушок чуть не сожрал соседскую собаку, которая слишком громко лаяла.

 

Первое время в школе он не понимал, что обращаются к нему. Дома брат и мама всегда звали его просто " Ньют", так привыкли и соседские мальчишки. А в школе почему-то " Ньютон".

Он терпеть не мог полное имя.

И если сокурсники быстро привыкли, то учителя периодически срывались на " Ньютона".

Но было кое-что похуже.

 

- Что ты здесь делаешь?

Ньют поднял глаза на Тесея: оставалось только догадываться, как тот нашел брата в этом маленьком закутке между статуй. То ли случайно, то ли искал его.

Ньют всего месяц в школе и полон решимости не показывать слабость. Но при виде брата-шестикурсника, такого уверенного, в аккуратной мантии, Ньют снова ощущает предательскую обиду на весь мир и упрямо сжимает кулаки.

Он молчит, Тесей садится рядом. Прямо на пыльный пол в своей отутюженной мантии.

И Ньют знает, что брату он может рассказать. Что Тесей всё тот же.

- Они говорят, я странный... дома всё было проще.

Тесей долго молчит, потом говорит задумчиво:

- Лучше быть странным, чем таким ограниченным, как они. – Смотрит на брата. – Не обращай внимания, Ньют. Никто не заставит тебя с кем-то дружить. Оставайся собой.

Тесей часто говорил об этом. А Тесей, пожалуй, был единственным авторитетом в жизни Ньюта.

- Покажешь мне пуффендуйскую гостиную? – подмигивает Тесей. – Никогда там не был.

Если Ньюта многие считали странным, то Тесей легко располагал людей к себе. И не смущался преподавать им уроки, если считал нужным.

Потом некоторые старшекурсницы приставали к Ньюту, чтобы он познакомил их с братом – с кем-то из них Тесей даже ходил на бал. А мальчики рассказывали, как недавно Тесей и кто-то из гриффиндорцев устроили чуть ли не дуэль, пока учителя не видели. Гриффиндорец считался лучшим учеником, но тем еще заносчивым типом. Тесей его оглушил и обезоружил.

Ньют никогда не завидовал. Он гордился братом и улыбался, возясь с очередной зверушкой.

Он помнил, как всё лето Тесей тренировался в оглушающих чарах по вечерам – пока не получилось на одном из гиппогрифов, и мать долго ругалась, грозясь, что «больше, молодой человек, ты к гиппогрифам не подойдешь! »

 

Иногда Тесей задерживается в аврорате, и Ньют старается не ждать.

Как и раньше, до возвращения брата, возится с очередными найденышами. Он нравится животным, всегда нравился. Среди них нет социальных норм, каких-то глупых правил, которым надо соответствовать. Шаблонов общения, если выйти за которые, тебя осуждают.

Животные принимают Ньюта таким, какой он есть. Любят его безоговорочно – и он отвечает им тем же.

Когда приходит Тесей, в маленькой квартирке становится по-уютному тесно. Брат всегда приносит с собой запах табака и кофе, а иногда почему-то лесного мха, который напоминает о Дорсете.

 Тесей гладит то одного, то другого зверька, но вряд ли замечает это. Он говорит, что половина животных брата его ненавидит, а Ньют только усмехается, когда видит, как яростный жмыр, прищурившись, вылизывает шрамы на пальцах Тесея.

По кухне летают чашки, пока братья рассказывают друг другу, как прошел день.

Многие считают Ньюта рассеянным, а Тесея собранным, и только Ньют знает, что его брат такой же рассеянный. Просто увлечены они разными делами.

Тесей часто забывает класть в чай сахар, как будто успел привыкнуть пить так, но Ньют помнит, что брат любит сладкий и, ни слова не говоря, тихонько сам насыпает в его чашку.

 

По утрам они редко разговаривают. Слишком сонные, одинаково встрепанные и не любящие лишних слов до завтрака.

Раньше Ньют кормил животных и торопился в Министерство, конечно же, опаздывая. Сейчас Тесей успевает за это время приготовить нехитрый завтрак, и в итоге опаздывают уже оба – но Тесей каким-то невообразимым образом умудряется не спешить и всё-таки приходить точно в срок.

Этим утром сова приносит Тесею письмо. Он просматривает его на ходу и улыбается:

- Твоя подруга Лита прислала адрес. Прекрасно. Наведаюсь сегодня к этому ЭйдануМакКею.

 

Сегодняшний рабочий день невообразимо скучен, и Ньют развлекается тем, что подсовывает вылупившемусяокками то чашку, то коробку, наблюдая, как тот уменьшается и увеличивается.

В Секторе фантастических животных работают такие же увлеченные маги, так что здесь никто не смотрит на Ньюта косо.

Иногда он сам не понимает, как его, так и не окончившего последний курс Хогвартса, взяли в Министерство. Можно было считать, что пригодился опыт работы с драконами во время войны, но Ньют полагает, что тогда в Отделе регулирования магических популяций просто был недобор кадров – и никто не хотел работать в самом скучном месте.

Ньют первым готов признать, что это действительно было ужасно скучно. Зато в нынешнем Секторе его талантам действительно нашлось применение.

МиллисентСпинк из аврората появляется неожиданно. Перекидывается несколькими словами с начальником Ньюта, подходит к нему самому. Спокойная, уверенная, как и полагается аврору в любой ситуации.

Ньют думает, она снова хочет выяснить что-то о его бывших сокурсниках. За последнее время Миллисент уже несколько раз приходила с вопросами. Но сегодня говорит:

- Мог бы помочь? Это касается твоего брата.

Ньют кивает и идет следом за Миллисент. Ему это всё не нравится.

- Что случилось?

- Всё в порядке, - спокойно говорит Миллисент, и Ньют знает эти «профессиональные интонации авроров», которые означают только то, что ничего не в порядке. – Не хочу отправлять Тесея одного домой.

- Что произошло?

- Еще один труп, ЭйданМакКей, и на этот раз наш убийца знал, что его быстро найдут.

- Тесей к нему собирался.

- Наш убийца оставил послание и очередное проклятие. Я так понимаю, последнее сработало, потому что Тесей отвлекся на записку.

Слова застревают в горле Ньюта, но Миллисент торопливо говорит:

- Ничего серьезного, целитель говорит, то ли проклятие и не должно было действовать сильно, то ли Тесей сумел достаточно защититься. Но пришлось дать ему сильные зелья, слабые не действуют.

Ньют цепляется почему-то за последнюю фразу. Тупо спрашивает:

- Почему не действуют?

- Из-за ранения во время войны, тогда этих зелий было слишком много, привык.

Ньют резко останавливается, так что идущие в коридоре люди чуть не врезаются в него. Чья-то бумажная записка мягко тычется в затылок и облетает.

- Тесей был ранен?

Миллисен кажется смущенной:

- Ты не знал? Тогда пусть лучше он сам тебе рассказывает.

Когда дверь лифта мягко закрывается, Ньют понимает, что есть еще кое-что важное:

- Что за послание?

- Ммм… «Ты не успеешь поймать меня, Тесей».

- Он знает моего брата?

- Скорее, знает, кто его ищет.

 

Лекарь считается общеминистерским, но всем известно, что девять из десяти его пациентов – это авроры. Десятым обычно приходит какой-нибудь незадачливый служащий с ожогом, не успевший вовремя увернуться от чужой кружки.

Тесей сидит на кушетке, о чем-то негромко спорит с лекарем и явно не выглядит умирающим. Ньют ощущает, как будто кто-то дал ему отмашку, что снова можно дышать. Тесей поднимает голову, видит брата и хмурится, его недовольный взгляд пригвождает Миллисент.

Та пожимает плечами:

- Вот не надо тут! Раз отказываешься показываться в больнице, я не хочу, чтобы ты вырубился по пути домой или трансгрессировал не туда. До завтра свободен.

Тесей поднимается молча, его немного шатает, а взгляд ошалелый после зелий.

 

- Почему ты не писал, что ранен?

- Я же не умер.

Ньют только закатывает глаза. Тесей, не поднимая головы, дергает ниточки из старого пледа, в который закутался на диване.

- Ты не обязан справляться со всем в одиночку.

- Я знаю, Ньют. Но тогда от этого правда никому не стало бы легче. Вы всё равно не могли помочь. А ранение не было смертельным.

Тесей прав.

Тесей почти всегда прав. Порой от этого очень тошно.

- Насколько серьезно? – спрашивает Ньют.

- Настолько, что я привык к некоторым зельям.

Эти шрамы он явно не оставил, и Ньюту остается только вздохнуть: если брат не хочет рассказывать, он ничего не расскажет. Он всегда полагает, что знает, как лучше.

- Это послание… - переводит темуНьют.

И сразу видит, как лихорадочно загораются глазау вскинувшего голову Тесея:

- О, теперь у нас есть почерк! Убийца думает, что играет с нами, но оставил улику. Сравним его с почерками тех, кто учился в то время…

- Ты правда не понимаешь, Тесей?

Его взгляд полон недоумения.

- Мерлинова борода! Это опасно, Тесей!

Он пожимает плечами:

- Вся моя работа опасна.

Тоже правда. Ньют всегда понимал, что вряд ли в аврорате брат будет перекладывать бумажки. Даже если бы не случилось войны.

- Не больше, чем твоя работа с диким животными, - спокойно говорит Тесей.

Ньют ощущает себя младшим братом, который просто не хочет отпускать старшего. Эгоистично боится, что тот оставит его одного.

Ньют скрывается на кухне, долго возится с чашками и хотящим есть жмыром. Когда возвращается в комнату, Тесей уже спит, накрывшись пледом до подбородка: он всегда мерз.

Большую часть ночи Ньютбодрствует. Он замирает, вслушиваясь, пытаясь различить едва заметное тихое дыхание брата. Тесей спит спокойно – то ли благодаря зельям, то ли из-за дежурства Ньюта.

 

Аврорат в министерстве зовут средоточием хаоса. За глаза, конечно же.

Ньют знает, Тесей несет не хаос, а свет. Тот, что на конце палочки и осветит любую темную пещеру – даже если на это сияние Тесею придется пустить собственное сердце.

Он не знает, что Тесей думает о нем то же самое.

 

Ньют упрямо жжет полынь. Белесый горьковатый дым вьется в комнате вокруг него и хмурого Тесея, сидящего на диване. Тот рассеянно гладит похожего на кошку жмыра и следит за братом, но не протестует.

- Мама всегда говорила, что полынь защищает от зла и изгоняет демонов, - будто оправдываясь, говорит Ньют.

- Надеюсь, внутренних демонов тоже, - ворчит Тесей.

Когда они были маленькими, то притаскивали домой связки полыни, высушивали, а потом жгли, наблюдая за дымом, что ластился к рукам и вел куда-то дальше.

Ньюту всегда кажется, этот детский ритуал действительно очищает мысли. А дым может вывести из собственных страхов.

Правда, дым почему-то всегда льнет к Тесею.

 

Жмыр урчит и продолжает вылизывать кончики пальцев Тесея, где застыла тонкая карта шрамов.

 

 

10.

 

Тесей сам не мог бы точно сказать, как именно его ранило.

И до этого задевало на войне чужими заклинаниями, но никогда не было ничего серьезного. Пару раз касались и магловские пули, но залечить оказывалось еще проще.

Что произошло на этот раз Тесей даже не понял. В памяти остались только огонь и взрывы, трещащие щиты, желтые и фиолетовые лучи, взрывающие комья влажной земли.

И боль, скручивающая, выжигающая внутренности.

 

Тесей приходит в себя на узкой больничной койке и быстро понимает, что боль никуда не исчезла. Она таится под кожей, легко вгрызается в мышцы и кости, стоит только шевельнуться. Может, он застонал – или целительница просто улавливает, что пациент очнулся.

Она оказывается рядом, еще совсем юная, с копной светлых непослушных волос и напускной серьезностью. Тут же сует Тесею какое-то зелье.

- Пейте. Вас сильно задело, но раз пришли в себя, это хороший знак.

Тесей догадывается, что это значит. Переживет ближайшие дни, значит, пойдет на поправку, нет – на одного аврора станет меньше.

Может, это отражается у него на лице. Может, лекарка и сама понимает. Она спрашивает:

- Мне написать вашим родным?

Тесей едва заметно качает головой.

Говорить больно. Думать, что придется причинять беспокойство матери и брату - еще больнее.

- У вас никого нет? - на лице лекарки мелькает сочувствие, но она быстро понимает, в чем дело. - О, вы просто не хотите им писать. Тогда я подожду, пока вы выздоровеете, чтобы рассказать о своих родных. Они наверняка чудесные.

 

Ньюту нравится во Всемирном драконоведческомзаповеднике. Старшие коллеги не считают его неопытным юнцом, хотя так оно и есть на самом деле. Ньют до сих пор не понимает, почему после нескольких месяцев ходатайств в Министерство, его прошение всё-таки удовлетворили и послали работать с драконами.

Ньют не знает о письмах Тесея, в которых тот просил.

Деревянные домики почти сливаются с румынским лесом вокруг, пахнет хвоей. Сегодня очередь Ньюта до завтрака обновлять дезиллюминационные заклинания. Он рассеян и неаккуратен, так что тратит почти всё время и приходит в столовую, когда все уже сидят.

С разных сторон слышатся языки и акценты. Обсуждают, что сегодня надо проверить самку хвосторога, которая приболела накануне.

Ньют ковыряет кашу и ждет сов. Но когда они приносят почту, быстро убеждается, что для него ничего нет и возвращается к тарелке.

Тесей не писал уже неделю.

Послания брата всегда лаконичные, часто без подробностей, но сейчас нет даже короткой записки.

- Ньют…

Он неловко поднимает голову и встречается со взглядом одной из наставниц. Она протягивает ему конверт:

- На твое имя.

Ньют с благодарностью кивает и, сжав бумагу в руках, продолжает есть.

Официальный конверт из Министерства. Не от Тесея. Знать, что могут сообщать, совсем не хочется.

Ньют откладывает, как может. После завтрака выходит на крыльцо, цепляется одной рукой за деревянные перила, второй сжимает еще не распечатанный, уже мятый конверт.

Пока он не раскрыт, можно не думать, что может находиться внутри.

Ньют размышляет, что его письма брату могли быть и подлиннее. Иногда он представляет, как они оба вернутся домой, вытянут ноги у горящего камина в родном Дорсете, и Ньют будет рассказывать о железнобрюхах и длиннорогах. А Тесей, конечно, станет посмеиваться над неуклюжестью Ньюта и с искренним интересом переспрашивать, как тот сделал те или иные выводы, важные для магозоологии.

Потом Тесей пойдет на кухню за молоком с мёдом, как часто бывало в детстве. Ньют, конечно же, увяжется за ним, и они надолго застрянут за разговорами.

Они всегда рассказывают всё друг другу.

Будет просто несправедливо, если Ньют больше не увидит Тесея. Именно так, несправедливо!

Длинные пальцы рвут конверт, дыхание Ньюта сбивается, когда он пробегает глазами официальное письмо, видит печать Министерства.

Смысл не сразу доходит до Ньюта, но это разрешение продлить его пребывание в заповеднике еще на год. Он так ждал, позволят ли ему, но в последние дни совершенно забыл.

Ньют счастливо улыбается, комкает письмо. Появившаяся на крыльце коллега спрашивает:

- Хорошие новости?

- Не плохие.

Лес вокруг шелестит и соглашается с Ньютом: и правда, было бы ужасно несправедливо.

 

Тесей ощущает, как горит. Его потряхивает, а мысли похожи на тяжелых разжиревших мух, такие же неповоротливые, противные, сливающиеся с тупой болью по всему телу.

Он пытается повернуться, но легче не становится, наоборот, боль скручивает, как будто хочет превратить каждый внутренний орган в тугой жгут.

- Выпейте.

Зелье горчит, но Тесей почти не замечает его вкус. Его постоянно чем-то поят, и на некоторое время боль отступает, но потом вновь возвращается.

Ночь темна, боль густа.

Тесею кажется, он видит белесые силуэты сослуживцев. Анри, такой же встрепанный, как при жизни, машет рукой. Только улыбка его печальна.

Тесей не знает, он бредит, или это призраки пришли, чтобы наконец-то забрать и его самого.

Он пытается что-то сказать им пересохшими губами, но мысли не складываются в слова, а те вылетают невнятным хрипом.

Тесей видит мать, стоящую рядом с Анри. Она тоже смотрит с неуловимой грустью, которая бывает только у призраков и видений. Дыхание перехватывает, Тесей кашляет, но делает еще один вдох.

Он знает, кого увидит следующим, и всё равно это почти невыносимо.

Ньют и мать не могут быть мертвыми. Они где-то там, вне войны… но одна из мыслей-мух вгрызается в мозг: что, если с ними что-то случилось, пока ты здесь валяешься?

Это несправедливо, Тесей. Ужасно несправедливо, если ты сейчас умрешь. Разве не хочешь послушать моих рассказов о железнобрюхах?

Пальцы Тесея вцепляются в мокрую простынь. Ему кажется, он ощущает горьковатый запах полыни.

 

Пальцы Ньюта вцепляются в подушку.

Он садится на постели, весь потный. Он знает, ему снился какой-то кошмар, но не может вспомнить, что именно. Накрывается стеганым одеялом, но не сомневается, больше не уснет. Подушка мокрая то ли от пота, то ли от слез, которых Ньют сам не заметил.

Он одевается и выходит на крыльцо.

Румынская ночь полна звезд, запаха хвои и умиротворения, которое ничуть не действует на Ньюта. Он долго сидит на ступеньках, потихоньку коченея и слушая далекие трубные рёвы одного из драконов.

Что-то не так. Что-то очень не так, Ньют это ощущает. Не в окружающем мире. Внутри него самого.

Его одиночество нарушает та же коллега. Светленькая, миниатюрная, с явственным французским акцентом. Ньют думает, что такие девушки всегда нравились Тесею, а не ему.

- Не спится? – спрашивает она.

- Угу.

- Ты сам не свой в последнее время.

- Угу.

- Это из-за брата? Сколько он не писал?

- Двенадцать дней.

Наступает тринадцатый, из-за горизонта показывается солнце, но Ньют почти уверен, что и сегодня не будет посланий. Он почти надеется на это. Отсутствие новостей – это хотя бы не плохие новости.

 

Тесей ощущает слабость, но боль наконец-то отступила. Он открывает глаза и щурится от яркого солнечного луча, скользящего по постели.

Лекарка вскоре появляется:

- О, вы очнулись!

Она поит его новыми зельями, потом долго машет палочкой, бормоча заклинания. Удовлетворенно кивает:

- Пара дней и встанете с постели. Честно говоря, - она мнется, но продолжает. – Не думала, что вы выживете.

- Как мой отряд?

- Все в порядке, вы тогда приняли основной удар. Они регулярно спрашивают о вас.

- Мне приходили письма?

- О, каждый день!

- Сколько прошло времени?

- Тринадцать дней.

Тесей прикрывает глаза. Тринадцать дней мать и брат не знают, что с ним. Лекарка неправильно истолковывает его молчание:

- Вы устали…

- Нет. Я хочу написать письмо.

 

«Дорогой Ньют! Прости, что так долго не писал. Долгий переход, опасно было выпускать сов. Еще раз извини, что не предупредил. Как твои драконы? Та беременная самка, о которой ты писал в прошлый раз, родила? »

 

Лицо Ньюта расплывается в широкой искренней улыбке, которую он и не думает скрывать. Всё та же коллега присаживается рядом с завтраком:

- На этот раз новости явно хорошие.

- О да!

 

«Дорогой Тесей, я тебе при встрече расскажу всё, что думаю о долгом молчании. Мама сильно волновалась. Самка родила двух детенышей, они такие же невыносимые, как она сама! Первым делом поцапались, вторым пошли вдвоем на случайно забредшего чужого самца, который больше их раз в пятьдесят».

 

Тесей сидит на больничной койке и улыбается, читая письмо. Лекарка заходит его проведать, усаживается рядом:

- От вашего брата?

Тесей кивает.

- Рассказывает про самку железнобрюха… или длиннорога. Честно говоря, вообще в них не разбираюсь.

- Так ваш брат магозоолог?

- Самый лучший.

 

Коллега сидит рядом с Ньютом, когда после завтрака они занимаются документами. После долгого откладывания скучного отчета, Ньют берется за него с удовольствием, напевая что-то себе под нос.

- Твой брат такой же веселый? – спрашивает коллега.

- Что? А, нет, он иногда ужасный зануда.

- Звучит не очень.

- Ему в работе полезно.

- Он же вроде аврор?

- Самый лучший.

 

Война научила Тесея не загадывать.

Не откладывать.

Не думать, что завтра ты сможешь исправить или наверстать не сделанное сегодня.

Он знает, что завтра может не наступить.

Поэтому пишет каждый день, если есть возможность, записки матери и брату. Ему кажется, они короткие и невнятные, но Тесей никогда не умел выражать чувства. Он надеется, его и так поймут.

Поэтому, когда лекарка приходит к нему в последнюю ночь перед выпиской, Тесей ее не прогоняет. Он знает, она видела смертей даже больше, чем он.

Лекарка бережно снимает его рубашку, касается губами шрамов. Почти невесомо, будто крылья бабочки, целует каждый. А после шепчет заклинания, залечивая их. Ее пальцы бережно касаются его кожи, рисуют невидимые узоры, проводят по его губам.

Тесей осторожен. Он ласкает грудь лекарки, очерчивает языком соски, проводит пальцами, на которых единственных остались шрамы, по ключице девушки. Ее густые светлые волосы щекочут и пахнут лавандой.

Завтра может не наступить. Но пока бьется сердце, есть сегодня.

Тесей укладывает лекарку на узкую больничную койку, проводит языком по ее животу, ласкает бедра. Она выгибается ему навстречу, цепляется за его плечи.

Их поцелуи горчат лечебными зельями и войной.

Они живы. Они все ещё живы.

 

Тесей так и не узнал ее имени. Но навсегда запомнил, как увидел лекарку еще раз.

Как не до конца оправившегося от ранения, его отправили на какое-то время оформлять бумаги. К ним свозили мертвых магов со всех окрестностей, и он сразу узнал эти светлые волосы, испачканные в крови. Ей не повезло: попала под магловский обстрел.

Ее губы горчили кровью.

 

«Дорогой Ньют… извини, сегодня я совсем не знаю, что написать. Просто очень устал. От всего. Расскажи лучше, как там те два детеныша? Вы же придумали им достойные драконов имена? »

 

***

 

Выходной, так что никто не торопится на работу. Тесей чувствует только легкую слабость после проклятия и собирается наведаться в аврорат, пока там тихо и спокойно. Правда, до этого он с интересом предлагает связку полыни жмыру, который шарахается от слишком сильного для него запаха.

Ньют гремит на кухне, разбивает очередную чашку и затихает на несколько минут, видимо, склеивая.

Всё еще кутаясь в плед, Тесей тоже идет на кухню. Кидает полынь на стол и усаживается, обнимая колени. Из пледа торчит только его голова.

Он замечает, как торопливо брат сгребает свежий номер «Ежедневного пророка» и не знает, куда бы его убрать с глаз долой.

- Ньют. Дай сюда газету.

Причина обнаруживается на второй же странице: броский заголовок о маньяке, против которого не в силах ничего сделать аврорат и Тесей Скамандер в частности.

- Хоть не на первой странице, - ворчит Тесей. – Зато понятно, откуда убийца знает меня. Перетрясу аврорат, но узнаю, кто проинформировал прытких журналистов.

Ньют ставит чашку с кофе. Тесей знает, что тот его не пьёт и варит исключительно для брата. Кофе получается отвратительным, но Тесею ни разу не пришло в голову пожаловаться.

- Ты думаешь? – хмурится Ньют. – Та записка…

- Записка показывает самоуверенность. Такие совершают ошибки.

За строгим тоном Тесей умело скрывает страх.

«Ты не успеешь поймать меня, Тесей».

Он хотел бы, чтобы убийца имел в виду его самого или новую жертву. Но к горлу поднимается ледяная паника, когда Тесей думает, что речь может идти о Ньюте. Маньяк явно его знает.

Тесей закуривает, и едкий дым прогоняет панику, заставляет немного расслабиться. Он найдет убийцу.

Ньют сидит напротив, опустив голову, потерянный, сцепивший руки на стол. Он явно заметил, как Тесей задумался и закрылся.

- А раньше мы подолгу разговаривали.

- Не знаю, Ньют, - тихо говорит Тесей, - мне кажется, я разучился разговаривать.

Они всегда были близки с братом. Потому что понимали друг друга, потому что были похожи. Они сами с детства остались двумя дракончиками, которые рано поняли, что мир жесток, отцы умирают – и были готовы противостоять, чему угодно.

Ньюта обычно считают мягким. Но Тесей отлично знает, у брата стальной стержень и не менее острые клыки и когти.

Их разделили не четыре года, а война. Оба изменились, оба вернулись, не уверенные, всё те же они или видят незнакомцев.

Тесей ощущает страх: большинство из тех, кого он мог назвать друзьями в последние годы, не вернулись живыми. Ему кажется, так будет всегда, стоит приблизиться – и в следующий раз ты увидишь человека мертвецом. Он бы не выдержал смотреть в безжизненные глаза брата.

Но война закончилась.

Тесей понимает, что хочет вцепиться в этот дым, не откладывать, остаться в «сегодня». Выплеснуть всё, что накопилось. Потому что брат поймет. Потому что путеводная нить не в руках Ньюта – он сам и есть эта нить.

Пусть Минотавр в лабиринте еще не побежден, но Тесей верит, у него хватит сил.

- Ньют, - он опускает голову и сам слышит, как неуверенно звучит, - думаю, в выходной в Министерстве без нас переживут. Ты не хочешь остаться дома? Мы могли бы поговорить… ты еще про драконов особо не рассказывал…

Ньют быстро улыбается уголками губ, смущенно опускает голову и кивает.

Но тут же становится серьезным, когда всё той же рукой, свободной от пледа, Тесей снова берет веточку.

- Тесей! Не тычь в жмыра полынью!

 

 

11.

 

Тесею кажется, от пальто еще раздается дымный запах трав. Ньют с утра снова жёг полынь, к вящему неудовольствию жмыра, который таких изысков не понимал.

День больше всего походит на осенний, и Тесей поднимает воротник повыше, прячет руки в карманы. Он цепляется за травы, за морось с неба, лишь бы не сосредотачиваться на том, что происходит прямо перед ним.

На аккуратной могиле в слегка раскисшей от дождя земле.

На деревянном гробу, который готовятся опустить вниз.

На словах священника о боге, в которого Бродерик вряд ли верил.

Его тело сейчас в простом ящике, и ему плевать, кто собрался вокруг, плевать на плохую погоду и холод. Плевать даже на дырку в собственной голове. В какой-то степени Тесей ему почти завидует.

Вокруг только коллеги. Когда священник захлопывает книгу, а первые комья земли падают на опущенный гроб, Тесей не сразу понимает, что всё закончилось. Миллисент тихонько трогает его за плечо.

Но Тесей еще долго стоит, вглядываясь в могилу и скрывающийся в земле гроб.

 

Вернувшись в аврорат, он скидывает пальто, но не сушит волосы. Мокрые пряди липнут к шее, но это почти приятно –напоминает, что сам он еще живой. Способный чувствовать.

Тесей садится за стол и смотрит на многочисленные папки и бумаги. Он должен отыскать таинственного убийцу. Он почти узнал почерк из записки, что-то очень знакомое – он не может вспомнить, но точно видел подобный.

Но сейчас Тесей не может сосредоточиться.

Ньют знал о похоронах и говорил не ходить – все бы в аврорате поняли. Сейчас Тесей думает, брат был прав. Но ему казалось, он не может не пойти. Как будто на последнюю встречу с Бродериком – как будто тело в гробу имело хоть что-то общее с тем Бродериком, который не так давно снимал с него проклятие у трупа.

Дыши, парень, дыши.

На стол шлепается записка, и Тесей небрежно ее разворачивает, думая, что она от Ньюта или от кого-то из авроров.

Но тот же угловатый почерк снова насмехается:

«Ты не успеешь поймать меня, Тесей. Кого мне стоит убить первым, тебя или твоего брата? Хочешь смотреть в его застывшие глаза? Или пусть лучше он любуется тобой? »

Тесей ощущает ярость. Яркую, вспыхнувшую, будто саламандра из пламени. Он не позволит никому угрожать Ньюту. Убийца слишком далеко зашел.

А образец почерка теперь несомненно богаче.

- Миллисент!

Через пару минут весь аврорат гудит, будто растревоженный улей. Одни пытаются отследить, откуда пришла записка, другие зарываются в бумаги из Хогвартса, сравнивают почерк. Кто-то отправляется за булочками.

 

Авроры возмущены.

Неуловимый убийца не просто обходит их, насмехаясь над расследованием.

Он угрожает одному из них.

 

У Ньюта есть животные, о которых он заботится. Тесей никогда не говорил, но и в аврорате иногда ощущает себя, как брат со своими питомцами: они будут стоять друг за друга.

- Неужели никто не придумал заклинания, чтобы почерк сравнить?

- Да как-то не нужно было…

- Ну так придумайте.

 

Миллисент задумчиво постукивает палочкой по столу.

- Может, мы начали не с той стороны, Тесей.

Он с удивлением смотрит на нее.

- Может, убийца связан именно с тобой, Тесей. Может, именно ты его знаешь. Может, это твой собственный Минотавр.

- Тогда его отпечатки копыт не слишком четкие, - отвечает Тесей.

 

Начальник почти разгоняет всех на обед, и Тесей думает, что совсем потерял счет времени. Он устало трет глаза и смотрит на записку, которая еще лежит у него на столе.

Ярость отпускает, и Тесей ощущает только усталость. Страх.

В чужих словах сквозит насмешка, но четверо уже мертвы, так что мешает присоединить к списку убийцы пятое имя? Тесей отгоняет от себя эти мысли, но они возвращаются, будто мотыльки, льнущие к свету.

Это угнетает.

Подтачивает.

Накладывается на утреннюю картинку сырой земли и темнеющего от дождевых капель гроба.

Ньют прислал записку, что занят и не пойдет обедать, а перед глазами Тесея уже расплываются буквы. Он хочет спрятаться от собственных мыслей и навязчивых видений, поэтому избирает то же место, что и всегда.

Архив аврората большой, наполненный пылью и естественным холодом. Он расположен ниже уровня земли, то ли чтобы документы не портились, то ли чтобы не мозолить глаза остальному Министерству.

Здесь строгий порядок, понятный одним аврорам.

Идеальное тихое место, где почти всегда никого нет.

Тесей разгоняет палочкой остатки поисковых чар, оставшихся от предыдущих авроров. Усаживается подальше от папок и закуривает, не забыв на всякий случай оградить сигарету огнеупорным заклинанием.

Он всегда предусмотрителен.

Он всегда собран.

Но сейчас перед глазами Тесея скачут буквы из записки. Они словно бы ложатся на лакированную поверхность гроба, выцарапываются на нем бороздками от магловских пуль и следами боевых проклятий.

Тесей сжимает виски, кончики пальцев почти ледяные, но он не ощущает холода. Папки не успокаивают, как всегда. Они напоминают о многочисленных жертвах, которые, возможно, тоже надеялись, что доблестные братья их защитят.

Хочешь смотреть в его застывшие глаза?

Тесей ходит из угла в угол, словно загнанный в ловушку зверь. Курит одну за одной, почти не замечая вкуса табака. Пытается справиться с вцепившейся в грудь паникой, но та отбрасывает во все стороны свои щупальца.

Вцепившись в стеллаж, Тесей закрывает глаза и упирается лбом в прохладный металл. Это отрезвляет, но он знает, что ненадолго.

 

В школе у Тесея были друзья. Большинство из них сейчас живут не в Лондоне, некоторые участвовали в войне, сбегая от прямого запрета Министерства не вмешиваться. Некоторые вернулись, другие нет.

Но все они знали, когда в Хогвартс поступил Ньют, кому Тесей на самом деле рассказывает всё, и к кому идет, когда его окончательно достает ответственность или подготовка к занятиям.

Никому не казалось странным, что старшекурсник сидит вместе с первокурсником на окне в галерее и делится стащенными с кухни бутербродами, потому что оба по разным причинам не успели на завтрак.

Даже те, кто их не знал, не сомневались, что они братья – слишком похожи внешне. И чем-то неуловимым, хотя манеры у обоих совершенно разные: скупые движения у Тесея и прямой взгляд, будто он хищник, демонстрирующий силу и превосходство, и рассеянные, немного дерганные жесты Ньюта, его взгляд в сторону, как будто он стесняется – или всех воспринимает как животных, которых не стоит пугать.

Хотя, на самом деле, вся школа знала Тесея, одного из лучших учеников – он всегда хотел стать аврором, а для этого требовались отличные оценки. И умение не попадаться за нарушениями.

Позже все знали и Ньюта – того парня, у которого под мантией всегда либо крыса, либо джарви или лукотрус.

И никто не сомневался, стоит задеть одного брата, получишь от обоих.

 

Тесей мнется на пороге Сектора фантастических зверей. Он приходит к Ньюту, почти не задумываясь, но сейчас кажется, это не лучшая идея. Тот же занят, да и что Тесей может ему сказать? Он никогда не был хорош в том, чтобы облекать мысли и беспокойство в слова.

- Вы к Ньюту? – спрашивает какая-то девушка, и Тесей неловко кивает. – Он вон там, пишет отчет.

- Я тогда попозже зайду…

Но девушка уже уносится в сторону, громко зовет Ньюта. Не успевает Тесей решить, стоит ли всё-таки уйти, как появляется сам Ньют. На его лице удивление, он явно не ждал брата.

- Тесей, я…

Он будто спотыкается о выражение лица брата. Тут же говорит:

- Пойдем.

В Министерстве есть небольшая комната отдыха, сейчас она пуста, и Тесей молча протягивает Ньюту записку. Снова достает сигареты и закуривает, пока брат хмурится, читая. Тесей тяжело опускается на диван. Неудобный и жесткий, совсем не такой, как дома.

- Весь аврорат его ищет, - глухо говорит Тесей. – По почерку, по запискам… пока у нас никаких зацепок.

Когда он произносит это вслух, горький дым будто застревает в горле. Перед глазами зачеркнутые имена на меловой доске, намокшие цветы на гробу.

- Я на похоронах Бродерика был, - невпопад говорит Тесей.

Просто чтобы что-то сказать, чтобы хоть попытаться объяснить, что он ощущает. Чтобы слова отогнали липкую панику, горчащую хуже дешевого табака.

Тесей стискивает сигарету, ощущая, как начинают дрожать руки. У него чувство, будто убийца выкачал весь воздух вокруг, стиснул его в гроб с намокшими цветами на нем. Кажется, будто нечем дышать.

Он мог бы держать себя в руках, доводить до грани, но держать – только Тесей знает, рядом с братом он может показать слабость.

Может не быть идеальным.

Сигарета выпадает из пальцев, Тесей обхватывает себя руками, как будто ему холодно.

- Я не справляюсь с этим, Ньют. Я ни с чем не справляюсь.

Рука Ньюта осторожно ложится на плечо, голос негромкий, успокаивающий:

- Это нормально, Тесей. Всё в порядке.

Ты не обязан справляться со всем в одиночку.

Тесей порывисто утыкается лицом в брата, ему просто нужно ощутить что-то живое и постоянное. Точку опоры. Выход из лабиринта.

Может, никогда не было никакой нити. Только выход, к которому он просто стоял спиной, не желая его видеть.

Запах полыни отрезвляет, заставляет остановиться качающийся, осыпающийся мир. Всё вокруг может катиться к черту, утопать во взрывах или извивающихся словах убийцы, но они вдвоем останутся непоколебимы против всего.

Когда-то Тесей не хотел, чтобы Ньют видел его слабость. Он оставался старшим братом, ответственным и знающим гораздо больше. Обязанным защищать младшего от всего на свете – в том числе от мысли, что старший чего-то не может.

Но он остается всего лишь человеком.

И Ньют это знает.

Тесей отстраняется, видит мягкую улыбку брата, тот смотрит ему в лицо, не отводя взгляд.

- Спасибо, Ньют.

- Я рад, что со мной ты не пытаешься быть идеальным.

Мне не нужен идеальный брат. Мне нужен ты.

Тесей кивает и тут же кашляет, как будто его нагнал першащий дым всех выкуренных сигарет. Но когда отнимает руку ото рта, с искренним удивлением видит на ней кровь.

- Тесей? – голос Ньюта такой же испуганный, как и его взгляд.

 

Целитель долго щелкает языком и качает головой. Его волшебная палочка вычерчивает то одни, то другие знаки, и Тесея начинает это раздражать. Он сидит на кушетке и ощущает себя подопытной крысой. Ньют застыл в дверях, напряженный и не смеющий двинуться.

- Ну? – ворчит Тесей, которому всё надоело. – Думаю, если бы я умирал, то заметил.

- Я бы тоже, - откликается целитель.

Ньют издает странный неодобрительный звук – он явно не любитель черного юмора.

Целитель задумчиво водит палочкой, левитируя и перебирая страницы книги на столе. Но даже не смотрит в ее сторону, задумавшись.

- Это последствия проклятия от убийцы.

- Вы с таким сталкивались?

- Пару раз с чем-то похожим. Явно сильный маг. И он отлично разбирается в проклятиях.

Тесей тут же прикидывает, насколько это может сузить круг подозреваемых. Проверить тех, кто отлично показывал себя на Защите от темных искусств? Кто особенно любил проклятия? Еще одна ошибка. Убийца так хотел показать свое превосходство, что теперь проще его вычислить.

- Насколько хорошо? – оживляется Тесей и жалеет, что под рукой нет блокнота. – Насколько такой маг может быть силен в других дисциплинах?

- Чем это грозит Тесею? – вклинивается Ньют.

Целитель поднимает руки, будто просит обоих братьев прекратить поток вопросов. Строго смотрит на Тесея:

- Я поговорю с твоим начальником, пару дней тебе стоит побыть дома. – Поворачивается к Ньюту. – Если я правильно рассчитал, к вечеру может подняться температура, ночью пик остаточного действия. Но завтра всё пройдет.

- Вы это уже говорили, - едва слышно отвечает Ньют, опуская глаза.

- Это проклятие не угрожает жизни. Думаю, убийца хотел показать свою власть.

Тесей сжимает пальцами кушетку, сильно, до боли.

Убийца показывает, что может осуществить угрозу.

 

К вечеру Тесею действительно становится хуже. Его лихорадит, и Ньют приносит сладкий чай. Тесею приходится держать кружку двумя руками, чтобы она не выпала.

Плед кажется колючим, но Тесей кутается в него, мысли и время путаются, он не всегда понимает, где находится сейчас.

Ночью он видит белесые силуэты. Они колышутся на невидимом ветру, машут руками, пахнут порохом и наклоняются ближе, заставляя Тесея вжиматься в мокрый от пота диван.

Он различает Анри и лекарку, рядом с ними стоит Бродерик.

Но теперь руку крепко держит Ньют. И Тесей исступленно шепчет:

- Не отдавай меня им! Не отдавай…

Прохладные пальцы Ньюта убирают слипшиеся волосы со лба Тесея:

- Не отдам. Никогда не отдам.

 

 

12.

 

Сонный, всклокоченный Ньют неодобрительно косится на Тесея. Тот сидит на диване, закутанный в плед и обложившийся бумагами. Часть из них висит в воздухе перед ним.

- Ты вообще спал?

- А? – Тесей поднимает на брата рассеянный взгляд.

- Видимо, нет, - вздыхает Ньют и скрывается в ванной.

Тесей возвращается к бумагам. Он дома второй день, и еще вчера чуть не полез на стенку со скуки. Лихорадка закончилась, проклятие о себе не напоминало – как и убийца. Поэтому Тесей попросил ту юную девушку-аврора принести ему домой «кое-какие бумаги». Отказать она, конечно, не смогла.

Скрывая зевок, Тесей идет на кухню, так что, когда приходит Ньют, уже готовы чай, кофе и тосты с маминым вареньем.

Накормлен даже жмыр, хотя он показывает свой независимый характер и сидит в стороне, обернув вокруг лап хвост с львиной кисточкой.

- Если мы хотим оставить жмыра, на него нужно разрешение, - говорит Ньют.

Тесей пожимает плечами, размешивая сахар в кофе:

- Это же твой отдел. Получи.

- А еще имя.

- Придумай.

Ньют вздыхает, понимая, что сейчас разговаривать с братом бесполезно, мыслями он слишком далеко. Тянется за тостом:

- Между прочим, целитель оставил тебя дома, чтобы ты отдыхал.

- Я отдыхаю.

Даже жмыр неодобрительно фыркает, хотя это наверняка совпадение. Одна из проснувшихся докси пытается стащить тост, но кусок явно слишком большой для ее маленького тельца. Тесей отгоняет ее, будто назойливого комара, и задумчиво говорит:

- Мне кажется, я что-то упускаю. Что-то очень важное. Оно совсем рядом.

- Сон ты упускаешь, - ворчит Ньют.

Тесей только добродушно усмехается и наконец-то сосредотачивается на здесь и сейчас. Уточняет, что с начальником, на которого вчера жаловался Ньют.

- Зверствует.

- Сунь его головой в огонь, - отзывается Тесей.

- Вот ты сейчас шутишь или...

- Ньют, шучу, конечно! Хотя...

Тесей смеётся.

 

Тесей всегда увлекался работой. Не потому, что хотел сбежать от жизни, а потому, что это и было его жизнью. Делом, которым он действительно хотел заниматься.

Поэтому он был рад вернуться в аврорат сразу после возвращения. К чему-то привычному, понятному и неизменному.

Ему предлагали отпуск.

Но Тесей только пожал плечами:

- Куда бы я ни поехал, всё равно возьму с собой себя.

Он просто хотел домой.

 

Сейчас голову Тесея занимает таинственный убийца. Потому что решать такие задачи – это именно то, чем он хотел заниматься всю жизнь. Но на этот раз примешивается отчаянный, горьковатый вкус тревоги.

Он должен найти убийцу не только потому, что это его работа, но и потому, что тот угрожает Ньюту. Нет права на ошибку.

Как будто Тесей хоть когда-то допускал, что оно было. Как будто сейчас он лучше, чем когда бы то ни было, не понимает, что такой же человек, как и все прочие. Он может быть слабым, ошибаться.

Но только не сейчас.

Тесей стоит перед зеркалом в ванной и хмуро смотрит на собственное отражение. Оно постоянно мутнеет от горячего пара, приходится проводить ладонью, чтобы снова вглядеться в собственные черты лица. Едва заметные веснушки, почти такие же, как у брата. Изменившийся взгляд, тонкие намечающиеся морщинки в уголках глаз.

Возможно, главное чудовище – это он сам. И в лабиринте нет Минотавра. Он и есть главный монстр.

Возможно, всегда им был.

Вода до второго этажа поступает из рук вон плохо, поэтому Тесей просто наколдовывает полную ванную.

Прикрывает глаза в теплой воде, позволяет докси копошиться в волосах, а мыслям течь неторопливо, как колышущейся воде. Тесей вспоминает всё и ничего определенного. После проклятия еще хорошо ощущается слабость.

Пока мысли не обращаются к Хогвартсу, ко времени обучения и всему, что тогда было. И хорошему, и плохому и тому… что просто было.

Тесей садится в ванной так резко, что вода выплескивается на плитки, а докси недовольно пищит.

Ну конечно! Как он мог забыть!

 

Когда вечером возвращается Ньют, он едва узнает квартиру: повсюду в воздухе висят бумаги, Тесей ходит между ними, явно что-то ищет, иногда плавно помахивает палочкой, поддерживая левитирующие чары.

- Ньют!

Сначала кажется, к Тесею вернулась лихорадка, но Ньют быстро понимает, что брат просто наконец-то напал на след.

- Ты помнишь Киприана Страйка?

Ньют мотает головой, но тут же останавливается. Тесей явно с трудом удерживается на одном месте, но не торопит, только смотрит, ожидая, когда брат вспомнит.

- Он учился с тобой на одном курсе, - наконец, говорит Ньют. – Гриффиндорец. О вашей дуэли в школе все говорили.

- Ну, я бы не назвал это дуэлью. Но Киприан отлично владел проклятиями, был сильным магом… а главное, вот, посмотри.

Тут же почти в лицо Ньюту прилетают бумаги, и он пытается разобраться в них, но подошедший Тесей уже сам тычет в буквы:

- Почерк почти совпадает. Я уверен, это он.

Отвернувшись, Тесей поднимает палочку и начинает аккуратно собирать висящие в воздухе бумаги, отправляет все на стол. Косится на Ньюта:

- Ты знаешь, почему мы с ним сцепились?

- Нет. В школе разные слухи ходили, а ты сказал, что так нужно. Я верил.

- Я тебе говорить не хотел. Он считал, что знает всё лучше всех – и зачастую имел на то основание, один из лучших учеников. Киприан постоянно задирал младшекурсников… а потом замучил шишугу до смерти. Я решил преподать ему урок.

Ньют в ужасе смотрит на брата, но тот уже отвернулся. Шишугу? Эти дружелюбные существа напоминали джек-рассел-терьеров с раздвоенным хвостом. Они любили магию и магов, как можно было замучить такое доверчивое животное?

- Еще его девушка ушла ко мне, а на следующем курсе меня, а не его сделали старостой школы, - хмыкнул Тесей. – Но это было после. Учителя и директор тоже знали о шишуге, но не могли ничего доказать.

- И ты думаешь, это он?

- Я думаю, с шишуг он перешел на магов.

- Почему именно сейчас? И почему пуффендуйцы?

- Может, были и другие. Во время войны аврорат почти не работал.

Конечно, думает Ньют, потому что лучших направили на войну. В аврорате оставалась МиллисентСпинк и пара человек. Да и кто тогда следил за всеми правонарушениями? Не до того, когда летят маггловскиецеппелины с бомбами. Сам Ньют в это время был уже в заповеднике, а мать не выезжала из Дорсета, но можно представить.

- Почему?.. – Ньют осекается. – Потому что ты вернулся.

Тесей пожимает плечами:

- Он ненавидел меня после той дуэли. А тут мне выдают Орден Мерлина, лучший аврор… - Тесей фыркает. – Наверняка его это взбесило. И у него окончательно сорвало крышу. Он знал, что я буду заниматься этим делом. И знал, что меня заденет.

Аккуратно отлевитировав все бумаги в стопки, Тесей берет единственный клочок сверху. Ньют замечает, что это, кажется, адрес.

- Я проверю его, - говорит Тесей.

- С тобой пойдут авроры?

- Поздно же. А я не хочу ждать. Проверю и всё. Завтра приведу авроров.

- Я пойду с тобой.

- Нет необходимости.

- Я пойду.

Тесей смотрит на Ньюта несколько мгновений, потом вздыхает и кивает:

- Давай только хоть чаю попьем. И докси покорми, прежде чем куда-то идти.

Пока Тесей готовит чай, Ньютдействительно успевает покормить животных и усесться за кухонный стол. Он внимательно смотрит на брата, ожидая, что тот начнет настаивать, чтобы Ньют остался, но Тесей молчит. Только короткими взмахами палочки отправляет сахар в чай.

- Не убивай его, - говорит Ньют. – Пожалуйста.

- Что? – Тесей кажется искренне удивленным. - Я и не собирался. Я – аврор. Мое дело – поймать убийцу.

Ньют рад этому. Тесей может правда думать, что «просто проверит», он явно засиделся дома, но Ньют считает идею отвратительной. Если Киприан Страйк действительно убийца, он может запаниковать, и Мерлин знает, что сделать. Ньют не сомневается в брате, но Киприан хитер, а Тесей так ослаблен после проклятия.

Ньют пьет чай.

 

Тесей не притрагивается к своему и внимательно смотрит, как склоняется голова брата на сложенные на столе руки. Через пару минут Ньют уже крепко спит.

- Извини, - искренне говорит Тесей, поднимаясь. –Но тобой я рисковать не буду.

Тесей не сомневается в брате, но Киприан хитер, и если он начнет сопротивляться, то первым делом ударит по Ньюту. Тесею нужна полная сосредоточенность.

Он трансгрессирует по нужному адресу: дом в пригороде большой и темный, как будто внутри никого нет. Тесей поднимает палочку и шепчет простое заклинание, придуманное в аврорате для таких случаев. Кончик слабо светится синим: внутри точно кто-то есть.

Тесей стучит в тяжелую деревянную дверь, но ему отвечает тишина. Он осторожно дергает ручку: не заперто.

Это всё отчаянно походит на ловушку, и Тесей думает, что благоразумнее всего и правда вернуться сюда с другими аврорами. Пусть половина из них сейчас – это юнцы только после курсов, они умеют работать в команде и прикрывать друг другу спину.

Правда, они не знают, что все эти убийства – почти личное. Киприан Страйк хотел задеть именно его, Тесея. И ему кажется, он сам ответственен за безжизненно пялящиеся в небо глаза тех мальчишек.

Он просто проверит.

Тесей осторожно заходит внутрь, освещает себе дорогу палочкой. Он предельно собран, комок реакций и инстинктов, пружина, готовая развернуться в любой момент.

В доме тихо.

Проверив комнаты первого этажа, Тесей поднимается наверх. Второй этаж тоже пуст, поэтому, добравшись до чердака, он почти забывает, как дышать.

- Ну, наконец-то, Тесей, я уже заждался!

На чердаке тусклый свет, какой-то хлам у стен. Киприан Страйк не сильно изменился за прошедший десяток лет: широкоплечий, с густыми темными волосами и внимательным взглядом. Только левую сторону его лица теперь пересекает шрам и теряется в густой короткой бороде.

Тесей оценивает это за долю мгновения. Еще столько же нужно, чтобы охватить целиком всю картину.

- Ты всё еще похож на хищника, который готов к прыжку, - усмехаетсяКиприан. – А твой брат – на мышонка, который угодил в лапы коршуна.

Ньют сидит на стуле, его голова склонена на грудь, он еще спит. Руки сзади явно связаны – чтобы не смог помочь, даже если очнется. Палочка в руках Киприана насмешливо постукивает Ньюта по плечу, очерчивает круг, приближаясь к виску.

- Пока ты бродил по дому, я как раз успел пригласить твоего брата. Даже не пришлось оглушать, ты был так любезен, что сделал всё за меня. Не заметил на чердаке звуконепроницаемых чар? Я очень предусмотрителен.

На руке Киприана свежая царапина, и Тесей готов поспорить, это отметка от жмыра, который вовсе не был рад вторжению.

- Опусти палочку, Скамандер.

Тесей знает, что это не поможет. Он видит в глазах Киприана, знает так отчетливо, будто тот сказал сам. Киприан хочет убить Ньюта – и не просто убить, а чтобы Тесей это видел.

Но если он не опустит палочку, Киприан сделает всё еще быстрее – и Тесею останется только винить себя всю оставшуюся жизнь.

- Хорошо, - медленно говорит Тесей. – Успокойся, Киприан.

Он замечает вспорхнувшую из кармана Ньютадокси и опускает палочку, отвлекая внимание Киприана. Но стоит докси вцепиться тому в волосы, Тесей вновь вскидывает руку.

Он не верит в удачу, и что докси удастся цапнуть Киприана. Тот легко ее сбрасывает и тут же кидается в атаку.

Первые заклинания отбрасывают обе стороны, заряды с шипением попадают в хлам, который разлетается с громким треском. Тесей торопливо ставит щит вокруг Ньюта, замечая, что тот пошевелился и наконец-то проснулся. Нужно развязать ему руки, чтобы он мог достать собственную палочку или уйти.

Тесей уворачивается от нескольких зарядов, уводит Киприана в сторону, но и сам его достать не может. Куски разрушенной мебели больно бьют по руке.

- Что, Киприан, думал, не сможешь справиться со мной один на один? Решил ослабить проклятием? Ты всё равно слабее. Как и был в школе.

Мимолетно Тесей думает, что Киприану, наверное, не приходилось тренироваться на гиппогрифах: если умеешь оглушать такую тушу, то с человеком проблем не возникает. За прошедшие годы Киприан кое-чему научился, но сейчас Тесей хочет отвлечь его.

- Самовлюбленный урод, - яростно шипит Киприан.

Тесей ныряет за что-то, раньше бывшее столом. Пытается одновременно удерживать щит перед собой и Ньютом и развязать брату руки чарами. Аккуратно не выходит, да и в невербальной магии он хорошо научился только свет вызывать. Поэтому просто дергает веревки, чуть поджигая. Ньют шипит от боли, но сейчас это не важно – ожег можно залечить. Было бы на ком.

Отвлекшись, один из щитов Тесей всё-таки не удерживает, и вспышка с палочки Киприана вдребезги разбивает его укрытие, болью обжигает бок Тесея. Он падает на деревянный пол, с трудом что-то видит из-за ослепившей боли.

Киприан наверняка бы его добил, но Тесей вовремя ставит щит, почти не соображая, что происходит. Он слишком часто делал это на войне, инстинкт, много раз позволивший ему выжить.

- Я помню твою палочку, Тесей. Осина и чешуя саламандры. Ты знаешь, что век саламандры недолог? Она живет столько же, сколько сам огонь.

Тесей быстро приходит в себя. Он сидит на коленях, держась за бок, а другой рукой сжимает палочку. Смотрит только на Киприана, в упор, стараясь, чтобы тот не отвлекся и не заметил, как поднимается Ньют за его спиной.

- Зато саламандра появляется из пепла.

В последний момент Тесей переводит взгляд на Ньюта. Остается надеяться, что брат поймет, что он хочет сказать. У него одного просто не хватит сейчас сил.

Ньют понимает. Они с Тесеем одновременно вскидывают палочки и делают одинаковые жесты: оглушающие чары наваливаются на Киприана с двух сторон, ломая его щит. Он падает на пол.

С каждым новым вдохом бок болит всё меньше, и Тесей поднимается. Он смотрит не на брата, а на лежащего Киприана. Тот убивал беззащитных магов. Хотел убить Ньюта.

Тесей вскидывает палочку.

В первый раз убивать сложно. Направить палочку на другого мага и знать, что это заклинание не оглушает, а обрывает его жизнь. Самое сложное, что было на той войне. Но выбора не оставалось, это вопрос выживания.

Либо сейчас убьешь ты, либо убьют тебя.

И Тесей убивал. Обрывал чужие жизни, не задумываясь, кто ждет тех магов дома, кому они пишут письма вечерами. Потому что если бы он этого не делал, не научился отключать чувства, то сам был бы мертв тысячу раз.

Убивать легко. Иногда необходимо.

Киприан Страйк заслуживает смерти.

Тесей вскидывает палочку и начинает движение.

- Авада…

- Тесей!

Голос брата ввинчивается в сознание, остро напоминает, что сейчас не война. Острее любого проклятия.

Посмотри на своего Минотавра. У него твое лицо. Стоит его убить, ты сам займешь это место.

Тесей, пожалуйста.

Движение палочки обрывается, так и не закончившись. Он - аврор, а не убийца.

Тесей указывает палочкой на веревку, притягивает ее к себе. Взяв в руки, опускается на колени перед Киприаном Страйком:

- Надо связаться с авроратом.

- Ага, - Ньют тоже садится по другую сторону от Киприана.

В воздухе летает пыль от разрушенных вещей, пахнет озоном от магии. Выползшая докси снова забирается в волосы Тесея. Он устало отмахивается, но не прогоняет по-настоящему.

- Еще раз усыпишь меня, пожалуюсь Пушку, - ворчит Ньют.

Они оба молчат несколько мгновений, а потом тихо смеются.

 

Ньют моет палочку в полутемной кухне, пока закипает чайник. На ней остались следы крови из пораненных ладоней после веревки. Вызванный в аврорат целитель даже ничего не сказал, только спросил «ну, кто первый? »

Тесей в тот момент говорил с другими аврорами, и Ньют протянул руки. Закончив с одним Скамандером, целитель залечил бок второго, заметив:

- Шрам останется.

Они вернулись домой только под утро, когда Киприана Страйка увели, а бумаги оказались заполнены.

Чайник шипит кипятком.

- Тесей, ты чай будешь?

Ему отвечает только тишина, и Ньют озабоченно выглядывает из кухни. Но оказывается, Тесей уже крепко уснул на том самом диване, обнимая жмыра. Зверь старательно делает вид, что он гордый и независимый, а тут вообще оказался случайно.

Взмахнув палочкой, Ньют накрывает брата пледом и, отчаянно зевая, думает, что и правда неплохо бы поспать.

Завтра будет новый день.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.