Stalker-Book.com 14 страница

– Просто у тебя есть дурная привычка бросать пост и шляться где попало. – Ответил Яхонтов. – Уже не в первый раз за тобой такое.

– Но разве встреча со сталкерами не пошла нам на пользу? А то, что мне в метро встретился этот великан, спасло мне жизнь! Он, получается, спас меня! Так? Дыбецкий, ты всю жизнь тут живешь. Кто это мог быть?

– А черт его знает, – он снова смешно пожал плечами, – Может тот самый оборотень, про которого я говорил?

– Но ты говорил, что это миф. – Возразил Сквернослов.

– Правильно. Это каждый второй в Москве скажет. Но после того, что парень рассказал… Странно все это. И вот еще что. Такое дело, мужики, не очень хорошее…

– Что, – Яхонтов посмотрел на Дыбецкого.

– Ну, сталкеры там, еще, куда не шло. Конфедераты тоже, как-то так. А вот большинство других… Короче никто в Москве теперь за ваши жизни и мазка, извините, не даст. Вот такие дела.

– Это почему еще?

– Так это. Тех, кто в метро ходит, убивают. Ну, они, дескать, заразу разносят, да будят там всякое лихо, что после попыток людских залезть в метро, потом по ночам еще больше морковок лезет оттуда. Короче, не трепитесь, что один из вас в метро был. Но паренек ваш следы оставил. А они аккурат от метромоста сюда ведут.

– Весело, – вздохнул Яхонтов, – Ну, спасибо тебе, Коля, большое. Просто огромное, нечеловеческое спасибо. Чтоб тебя…

– Варяг, а ты как поступил бы? – Раздраженно ответил Николай, – Вот честно скажи. Как? Она на помощь звала, понимаешь? Я спасти ее хотел! – Васнецов вдруг замолчал. На лице его застыло выражение какого-то открытия. Что-то явно осенило его и встревожило еще больше. – Ребята, нам ехать надо. Прямо сейчас. – Сказал, наконец, он.

– Ты чего это? С чего вдруг?

– Это же знак! Предупреждение! Я не смог ее спасти. Не успел. Замешкался. И все. Ее растерзали, понимаешь. Так и наша миссия. Каждая минута задержки подобна смерти! Мы можем не успеть! Чуть замешкаемся и все! Это ведь сигнал нам поторапливаться! Мы сколько всего проехали? А до Аляски еще тысячи километров! Нам ехать надо, Варяг! Прямо сейчас! А мы в Москве торчим!

– А что за миссия у вас? Зачем вам на Аляску? – спросил Дыбецкий после некоторой паузы.

Варяг с укоризной посмотрел на Николая и покачал головой. Его наказ никому не говорить о их миссии все-таки нарушен.

* * *Чтобы не возникло ситуации взаимной неприязни, как с их стороны, так и со стороны радушного хозяина, Яхонтов все-таки решил поведать Дыбецкому о цели их путешествия. Участковый слушал молча и как-то без особого интереса. Казалось, что он совсем не понимает, о чем ведется речь. Не представляет себе, что такое ХАРП и чем он чреват для остатков жизни на всей планете. Он так и не смог понять, зачем тащится в такую даль в попытке выключить установку, которая может, уже сама сломалась или уничтожит землю раньше, чем до нее смогут добраться. И не смог он понять, почему на всей планете из всех остатков человечество только пятерым людям пришла в голову мысль о ХАРПе и идея его уничтожить. Дыбецкий, несмотря на свое добродушие, гостеприимство и какую-то детскую непосредственность, был человеком приземленным. И очевидно, мыслить широко он был неспособен. Он был озабочен лишь тем, как продлить свое существование. Как дать возможность своему сыну и его подруге пожить подольше и быть может подарить ему внуков. И был озабочен благополучием своих собак и неприступностью своей берлоги. Все остальное как-то выпадало из узкой орбиты его интересов и хлопот. Он даже не отдавал себе отчета в том, что угроза нависла и над ним и его близкими, в том числе. Выслушав молча, он только пожал плечами и почесал свою бороду. Все поведанное ему, показалось всего-навсего каким-то бредом или навязчивой идеей людей, которым просто больше заняться было нечем. А вот он, человек хлопотливый и хозяйственный, был куда серьезней и солидней этих странных искателей непонятных и опасных приключений, которые вместо того чтобы добывать дрова, охотиться на животных, умножать свой арсенал оружия для выживания и обустраивать собственное жилище, занимаются совершеннейшей ерундой.

– Чудные вы, однако, – хмыкнул он, – Оно вам надо?

– То есть как? – изумился Варяг, – Ты же слышал, какая опасность над миром нависла.

– Да ну брось ты. Опасность. Вот раньше тоже говорили, опасность. Там, потепление глобальное, террористы, ядерное оружие. И чего? Ну обдермились все как эти… Ну жить то можно. Кто-то ведь живет. И я, и вы вон. А чего дергаться? У вас, дома хлопот мало, что ли?

– Да не будет никакого дома, понимаешь? Всему конец придет.

– Да, так или иначе, всему конец придет. Ну и так почти все похерили. А ты сейчас жив и радуйся. Есть пожрать что – радуйся. Нет, вы какую-то заботу себе придумали и на тебе. Оно вам надо? Чего вам, мир спасти что ли? Человечество оставшееся? Героями быть хотите? А нахрена? Ну, ведь все умрем, а после нас хоть потоп. Разве нет? Вот далось вам это человечество? Ты, Варяг, хоть представляешь, сколько людей из тех, кого ты так спасти хочешь, на вертел тебя насадят, и будут поджаривать на медленном огне? Вы задумывались, сколько людей, охотно ваши кишки на свои ножи намотают? Что вы дурью маетесь? Мне вон тоже, человечество это, по честному скажу, до одного места. Так что мне еще время свое драгоценное тратить, спасая кого-то? Да я что их знаю, что ли? Чужие проблемы, знаешь ли… Вот помню, раньше, после армии пошел в органы. Ну, там, туда сюда, участковым стал. Спокойно делал свое дело, а люди в спину мне смотрят зло. Детишки кричат – мусор, мент, легавый. За что? Я ходил на участке, спрашивал какие проблемы, а мне в ответ да иди ты ментяря в эту самую… Чего, мол, толку от вас нахлебников. А я думал дело нужное делаю. Взяток никаких не брал, да и какие взятки у участкового? И жена потому ушла от меня да сынишку бросила. Дескать, я такой честный, что со мной жить противно. На лексусах не езжу, как некоторые коллеги. Ну и кому нужны мои благие намерения и чистые помыслы? А вы со своей миссией кому нужны? Вот у сестры моей, в Барнауле, муж в пожарниках работал. По молодости поначалу гордился. Вот, мол, работа, какая благородная. Людей спасать. В огонь лезть. Но чем больше лет он служил на таком посту, тем больше злым становился. Вот иной раз приедут тушить, собирается толпа зевак, и понеслось! Эти пожарники мол нихрена не умеют, только спят да жрут! Да они все пьяные! Да они без воды приехали! Представляешь? Это баранье стадо думало, что у них в пожарной машине атлантический океан воды, не иначе. А в газетах борзописцы разные что писали?! Сами нихрена не разобравшись. Алкаши горят и с топором на пожарных кидаются, которые их должны спасти. Люди просто плюют в след. Иной раз кто-то бранзбойт отобрать пытается, мол, какого хрена тут тушите, там искры на мой гараж летят. Я гостил у них однажды в Барнауле. Тушили они особняк у крутых каких-то, а там шлюхи в дорогих нарядах бегают и матерят пожарных, пинки им дают. Самим лет по шестнадцать а изо ртов у них презиками воняет. Зато они, понимаешь, из элиты, высшая ступень общества! Как-никак подстилки коммерсантов да мафиозников. Это вам не хухры-мухры! И вот и позволяли себе такое в отношении огнеборцев. А те тушат и, наверное, думают, что было бы неплохо вместо пожарки сюда танк, а вместо бранзбойтов автоматы Калашникова. И вырезать нахрен ливер всему этому отребью! А случай был, тушили гаражи, а там, в одном из них баллоны ацетиленовые и бочки с бензином. Хозяин стоит рядом и не говорит ничего сука, что у него там. Двоих пожарных из отряда родственничка моего поубивало взрывом. Он мне однажды сказал такую вещ. Ну, понимаю, что со зла и под водочку. Но вот ты подумай, Варяг, над его словами. Сказал он, что спасание людей, это преступление над эволюцией и противоестественный отбор. Смог сам выжить и спастись, достоин жизни. А нет, так и делать ему на этой земле нечего. Все. Понимаешь? Я-то раньше не согласен был. Еще была вера в какие-то добродетели. В долг. Да только пустое все это. После ядрены я понял, случилось то, что должно было. И прав был родственник мой. Были и среди ментов и среди врачей и среди пожарных да военных некоторые, кто в такой момент свой долг исполнить пытались. Немногие, но были. И что? Да их первых толпа, одуревшая и обгадившаяся от страха, разорвала на куски.

– Ишь как подробно рассказываешь. Наболело, смотрю? А что, плохих и никудышных пожарных да нечестных ментов не бывало? – усмехнулся Варяг. – Ты сам говорил и про своих коллег, которые защитников дома советов расстреливали на стадионе и про тех, кто на лексусах ездил.

– Да везде тварей хватало. И врачи бывали, которые калечили и убивали своим непрофессионализмом. И такие, что на больного и не посмотрят, если он на стол пакет с шампанским и коробкой конфет не поставит как минимум. Только чего обобщать? Чего всех в одну кучу дерьма? Были благородные профессии. Конечно. Но и люди всякие были, которые эти должности занимали. Так что…

– А ты сам только что обобщал, говоря про человечество. Разве нет? Вот скажи, чего ради, ты тогда кинулся Аминат спасать тогда, если тебе пофиг на людей?

– Ну, по ситуации. Была возможность спасти. Вот и спасли. С нас не убудет. Да и девчонку жалко стало. Кричала. А это знаешь… Ну мужик по любому кинется девчонку спасать. Это как в подсознании что-то. Типа расчет на особую форму благодарности от спасенной. Ну, понимаешь, о чем я? Ну так и вышло. У сынка моего теперь спутница жизни. Чем плохо?

– Ах, вон оно как, – Яхонтов покачал головой, – Корыстный интерес значит?

– Да почему корыстный? Да хоть и корыстный? А в отношениях людских все на корысти, если так судить. И баба с мужиком живет тоже за интерес. И, знаешь, не только за брючный интерес, если ты понимаешь, о чем я. Ну, пожрать мужик добудет. Дров принесет. А если сам здоровый, да особо о проблемах своих не конопатит мозги бабе своей, то вообще замечательно. И потомство нормальное зачать сможет. А Борька мой вон амбал какой. Это ничего что глаз один потерял. Зато силища у него, будь здоров. Если захочет, трубу железную в узелок завяжет. И молчит много. И охотник хороший. И, между делом, прижмет бабу так, что ее радостные визги в метро слышно будет. А ежели что, и в морду даст. Хозяином себя завсегда покажет.

– Неужели все так примитивно? – Варяг пристально посмотрел на собеседника.

– А ты как думал? Ты о высоких матерях думал? – Дыбецкий засмеялся, – да где они, материи эти? Вон, собак моих видал? Знаешь, какая разница между человеком и собакой?

– И какая же между ними разница?

– От собак природа не страдала. И все.

– Слышь, старлей, – послышался голос Сквернослова, который давно махнул рукой на этот спор и смотрел в перископ, о котором на время забыл Варяг.

– Чего?

– А ну глянь, сюда, тут люди какие-то. Может, ты их знаешь?

Дыбецкий прильнул к смотровому прибору. На улице светало. Город еще был в одеянии сумерек, но трех вооруженных людей в перископ разглядеть было можно. Они были одеты в теплые спортивные костюмы. Лица их скрыты под поднятыми воротниками шерстяных свитеров. На головы натянуты капюшоны. В руках оружие. У одного «Калашников» с оторванным прикладом у других ружья. На одном ружье, кустарным способ приделанная оптика для пневматики. Снайперский эффект такой сомнительный прицел едва ли давал, но добавлял внушительности оружию. Троица стояла в десятке метров перед луноходом и с интересом смотрела на машину.

– Ох, мужики, недоброе чую, – пробормотал милиционер. – Бандиты.

– Ты уверен? – Нахмурился Варяг.

– Я же мент, – Дыбецкий усмехнулся, – Они себя кем угодно назовут. Но говорю вам, бандиты это. По следам пришли.

– Так, Славик, Коля, выходим через шлюз. Я первый. Если сзади кто-то есть и меня на выходе подстрелят, закрывайтесь наглухо. Если там нет никого, то я выхожу и становлюсь перед машиной. Буду говорить с ними. Вы носа не высовывайте. Как услышите выстрел, сразу выскакивайте и на поражение. Славик, твой борт правый. Коля, левый. Ясно?

Братья закивали.

Луноход был припаркован таким образом, что кормовую часть держать снаружи под прицелом было сложно. Машина была в хорошем укрытии между домом и старым мусоровозом. А сразу за кормовой аппарелью была стена соседней высотки, стоящей уступом, как и все четыре здания. Варяг выбрался на улицу и, повесив на плечо свой автомат, стволом вниз, вышел из укрытия и встал перед носом лунохода.

– Здорова братцы, – кивнул он непрошенным гостям.

Бандиты, увидев человека, приготовили свое оружие. Однако то, что у него автомат просто болтался на плече, немного их успокоило, и они опустили стволы.

– И тебе не хворать, – угрюмо буркнул тот, что стоял впереди остальных. Это у него было ружье с оптикой.

– Вам чего? – Варяг улыбался, изображая непосредственность и дружелюбие.

– От метромоста сюда следы ведут. Ты в метро ходил? – в голосе бандита слышались нотки угрозы.

– Нет, конечно, что я больной что ли.

– А следы чьи?

– Да кто его знает? Мало ли кто ночью бродит.

– Слышь фраерок, ты нам фуфло не гони тут. Следы здесь и заканчиваются. Ты про запрет на походы в метро не слыхал? Может популярно растолковать?

– Парни, я что-то не понимаю, в чем причина кипеша? А? Я в метро не ходил. Еще вопросы есть?

– А ты не напрягайся, мужик. Есть следы, есть кипешь. Понятно? А тех, кто в метро лазит, кончают, ежели ты запамятовал. Так что давай ты нам хамить не будешь, а мы вместе подумаем, как тебе геморроя избежать. А то ведь ты ломом не подпоясанный. Как с тобой поступим?

– И как?

– Мзду плати. Тогда мы глаза на твои проделки закроем. И, глядишь, следы твои затопчем, чтоб другие с глупостями не приставали. Уразумел?

– И чем платить?

– Автоматик у тебя хороший.

– Мне тоже нравится, – усмехнулся Яхонтов.

– Ты не выеживайся. Давай автомат. Два рожка к нему. И сорок литров соляры.

– А где я вам солярку возьму?

– Слышь, дядя, ты нас совсем за лохов держишь? Твой тарантас святым духом питается что ли? Если не соляра, то бензин. И давай, мозги не парь. Торопимся мы. Так что пока можем по-хорошему разойтись, давай так и поступим. А то просто завалим тут тебя, как и положено поступать со всякими метропроходцами. А если не сами завалим, то вертухаям шепнем. Закон блюсти надо.

– Ладно. По-хорошему, так по-хорошему. – Варяг вздохнул и, заложив большой палец правой руки за лямку автомата, стал медленно опускать плечо, на котором тот висел. Затем резко дернул рукой и оружие, кувыркнувшись в воздухе, точно легло ему в ладонь рукояткой как раз в том момент, когда Яхонтов стал падать на левый бок. Первые пули вырвались из ствола автомата еще до того, как Варяг упал. Он попал точно главарю в грудь. Другой бандит успел отреагировать и выстрелил, но Яхонтов не зря завалился на бок. Пуля врага лязгнула о корпус лунохода.

Сзади раздались характерные хлопки автоматных очередей. Николай и Вячеслав сделали все так, как и сказал им Варяг. Вражеский автоматчик рухнул в снег, разбрызгивая кровь из нескольких смертельных ран. Третий бандит успел перекувыркнуться через небольшую снежную дюну, нанесенную ветром, и скрылся в темноте.

– Черт! Убейте же его кто-нибудь! – Заорал Варяг и кинулся следом.

Братья бросились за скрывшимся в сумерках командиром. Впереди вспыхнули отсветы выстрелов и три раза грохнули выстрелы. Затем чертыханья Варяга.

– Пацаны! Ну, вашу мать! Чего вы упустили его?! Сейчас он сюда такую кодлу приведет! Будьте уверены! – сокрушался остановившийся Варяг. – Вы какого хрена вдвоем по одному били? Цели разделять между собой надо! А вы вдвоем по одному придурку лупили, а другой убежал!

– Да откуда я знал, что Колян в моего жмурика будет стрелять?! – огрызнулся Сквернослов.

– А на нем написано, что он твой?! – зло бросил в ответ Николай. – Новое убийство, совершенное Васнецовым не вызвало на этот раз в нем ровным счетом никаких эмоций. Просто пустота и легкое удовлетворение оттого, что его выстрел достиг цели. Казалось, стрельба в людей становится для него чем-то обыденным. Если учесть, что в метро он тоже стрелял в людей, пусть и бывших.

К ним подошел Дыбецкий.

– Ну, все ребята, сейчас начнется, – вздохнул он.

– Что? – Яхонтов уставился на него.

– Так это. Он сейчас всех своих поднимет. Облава начнется. Вам к конфедератам уходить надо. Они бандитов не любят. Воюют с ними. Так что вас примут. Уходите за Новоарбатский мост. За ним сразу «Белый дом». И поскорей сваливайте.

– А ты как же?

– А что я? Ежели вы уйдете сейчас, то нас беда минует. Они ведь по следу вашему пойдут. Не до обшариваний подвалов им будет. Отсидимся денек и нормально.

– Хорошо, – Варяг кивнул, – Мы сейчас уйдем. Только…

* * *Как ни странно, космонавтов долго уговаривать не пришлось. Их вообще не пришлось уговаривать. Узнав, что произошло на улице и что им срочно надо ретироваться, Андрей и Юрий, молча вышли из подвала и уселись на свои места. Луноход снова тихо загудел своим двигателем и отправился в путь. Подавленные горем космонавты кинули прощальные взгляды на свой мертвый дом.

Новоарбатский мост оказался довольно близко. Они проехали еще несколько опустевших дворовых скверов, мимо жилых и длинных высоток, и оказались на широком проспекте, по ту сторону которого, виднелась полуразрушенное здание гостиницы «Украина». Выехав на заснеженный проспект, машина повернула направо. В сторону подъема на мост. Было очень хорошо видно знаменитый «Белый дом», который находился на том берегу, слева от моста. Пять верхних этажей в здании отсутствовали. Однако следов разрушений вокруг здания видно не было. Видимо обломки строения давно убрали. В самом доме советов мало что напоминало о той особенности, из-за которой его назвали «Белым домом». Сейчас он был больше черным. Из подавляющего числа окон вверх тянулись мазки сажи и копоти, от бушевавших тут некогда пожаров. Однако, как ни странно из верхнего этажа торчали длинные флагштоки, на которых развевались четыре знамени. Российский триколор, черно-желто-белый русский национальный флаг, красное советское полотнище с серпом и молотом и красное знамя Москвы со святым Георгием Победоносцем. Это было в некотором роде свидетельством наличия в данном районе хоть каких-то признаков активной жизни и элементов власти. Миновав самую высокую точку моста, путешественники увидели еще кое-что. На обширной бывшей автостоянке, перед изрядно обветшалым, но все еще целым зданием мэрии, стояло четыре танка и бронетранспортер, которые ощетинились стволами орудий и крупнокалиберного пулемета КПВТ в сторону моста. Боевая техника была аккуратно обложена кусками бетона, которые, видимо были обломками верхних этажей дома советов.

Николай пытался разглядеть то, что было впереди, включая эти танки, но ему мешали затылки космонавтов и широкая спина Сквернослова, который загородил собой все окно в переднюю кабину. Ему тоже было любопытно посмотреть, и он опередил Николая. Как впрочем и Варяг, который даже на время оставил перископ, присоединившись к Вячеславу в его созерцании через лобовое стекло. Воспользовавшись, случаем, Васнецов тут же прильнул к перископу и стал вертеть его, в поисках высоченного здания бывшей мэрии и танков перед ним. Линза перископа скользнула своим зорким глазом по замерзшей Москве-реке, над которой они сейчас проезжали. Николай продолжал вертеть перископом, как вдруг до его сознания, наконец, дошел тот зрительный образ, который показался настолько странным, что он даже не обратил на него никакого внимания. Снова поймав в объектив, панораму реки слева от моста, он увидел это. На большом участке льда, расчищенном от снега, в гордом одиночестве, рисовала коньками безупречно ровные круги на ледяном поле, молодая девушка в высоких, снабженных лезвиями белых сапожках, в которые были заправлены черные спортивные штаны. На девушке был бело-красный свитер в полоску и с высоким «горлом». Из-под белой вязаной шапки с пышным красным бубоном свисала длинная русая коса с голубым бантом, который, раскачиваясь от ее движений, игриво терся о низ ее спины. Девушка рисовала очередной круг, затем восьмерку. Затем делала спираль, приближаясь к центру ранее нарисованного коньками круга. Потом вертелась на месте, то гордо и статно заводя руки за спину, то разводя их в стороны. Снова круг. Восьмерка. Теперь она вертится на одной ноге, подхватив другую руками и выставив перед собой. Эта картина завораживала. Пьянили эти идеально отточенные движения красивого тела, чью грацию и привлекательность не могла скрыть теплая одежда. И все это было слишком невероятным, чтобы являться правдой. В жгучем холоде, на руинах цивилизации, разве может прийти кому-то в голову кататься на коньках по вечному льду, среди разрухи и смерти?

Девушка остановилась. Она стояла спиной к движущемуся по мосту луноходу. Николай стал крутить ручную рукоятку зума на перископе, максимально приближая девушку, которая была примерно в пятистах метрах от моста. Теперь она казалась совсем рядом. Даже было видно, как приподнимаются ее плечи. Тяжело дышит. Устала.

Она, вдруг, повернулась вполоборота, и посмотрела в сторону лунохода. Прямо ему, Николаю, в глаза. Бледное лицо, испещренное оспинами и морщинами. С большими черными глазами, как у морлоков в подземелье. С плотно сжатыми от постоянной боли губами…

– Рана! – воскликнул Николай и отпрянул от перископа.

– Ты чего, Коля? – Яхонтов уставился на молодого человека. – Ты ранен что ли?

– Да нет же! Там она! Которую мы в питомнике… Которую я застрелил тогда на кордоне! Рана!

Варяг прильнул к перископу и стал смотреть. Затем немного повернул вправо затем влево.

– Коля, тебе показалось.

Васнецов взглянул в смотровую щель. Там, где он увидел катающуюся на льду Рану, действительно ничего не было. Даже расчищенного от снега льда. Просто испещренные следами грязные сугробы.

– Но я же видел. Я своими глазами видел. – Пробормотал он.

Варяг снял с ладони перчатку и потрогал лоб Васнецова.

– Парень, да у тебя кажется жар.

– Я в порядке.

– Да где же в порядке, если тебе мерещится всякое?

Луноход внезапно остановился. Он уже почти пересек мост и уже должен был выехать на площадь свободной России.

– В чем дело? – искатель обратился к Юрию Алексееву, который управлял машиной.

– На танке прожектор три раза моргнул. Наверное, предупреждение нам. Что скажешь, ехать дальше?

– Нет. Погоди-ка. – Варяг принялся рыться в вещах, уложенных под сидением. Вскоре он извлек оттуда лыжную палку и чистую белую майку. Привязав ее к палке, он протянул этот белый флаг через окно Алексееву. – Приоткрой дверь и помаши этим.

Космонавт сделал так, как сказал Яхонтов. Прожектор на одном из танков зажегся и через несколько секунд потух. Затем его длинное орудие начало медленно опускаться вниз.

– Давай потихоньку езжай прямо и глаз с танка не своди, – Варяг хлопнул Юрия по плечу.

Тот убрал белый флаг и, закрыв дверь, стал двигать луноход на самом малом ходу. Когда машина пересекла площадь, танковый прожектор снова зажегся и, башня слегка повернулась, направив ствол прямо на луноход.

– Стой! – крикнул Яхонтов.

Машина остановилась. В снегу возле стоянки показался одетый в тулуп человек с красной повязкой на рукаве. На плечах тулупа, красной краской были намалеваны лейтенантские погоны. На распущенную военную ушанку была натянута вымазанная известью армейская каска. Лицо человека скрывал респиратор и очки стрелка переносного зенитно-ракетного комплекса. В руках он держал оснащенный гранатометом и невероятно большим оптическим прицелом автомат, похожий на «Калашников». Вероятно, это был «Абакан».

Человек подошел к луноходу и с интересом осмотрел машину. Затем хлопнул ладонью по водительской двери. Алексеев приоткрыл ее.

– Вы кто такие? Откуда и куда направляетесь? – спросил лейтенант, опустив респиратор.

Яхонтов просунул голову в соединяющее два отсека машины окошко и произнес:

– Мы искатели.

– Какие еще искатели?

– Ну, это типа сталкеров. Только неместные мы. Из Калужской области.

– Неместные? Ишь, понаехали тут, – недовольно проворчал лейтенант. – А что за машина у вас странная?

– Вездеход для геологоразведки вроде. Я сам толком не знаю. Вон в танках ваших разбираюсь. А в такой спецтехнике не очень. Ездит и ладно. Чего нам…

– Ну а в Москве чего вам надо, тем более на территории конфедеративного союза?

– Да мы проездом. И тут у нас стычка была у Киевского вокзала с бандитами. А мы слышали, что тут у вас военные. Ну, мы и решили к вам. Подумали, что безопаснее для нас будет. Мы трое, тоже военные. Летчики бывшие. А со мной еще сыновья моего пропавшего без вести друга. Майора десантника. Так что, вроде как свои.

– Вроде как говоришь? Какие же вы свои, если не из Москвы? Да тут и не каждый Москвич свой.

– Так мы же русские. Соотечественники.

– А какая разница, русские или нет? Нам эти соотечественнички, на подступах к Москве, хуже Гитлера с Мамаем. Небось, знаешь, как к Москвичам относятся за сто первым километром, а? – Человек зло посмотрел на Яхонтова.

– А мне что? Ты не думай что там все такие. Да и глупо это. Беда ведь общая.

– Все, не все. Глупо, не глупо. Беда не беда… Это еще разобраться надо. Давайте малым ходом за мной. И без глупостей. Ты сказал, что в танках разбираешься. Значит должен видеть, что тебя Т-90 на мушке держит. В момент от вас труху оставит.

– А он все равно выстрелит, даже если ты рядом с нами будешь? – Варяг улыбнулся.

Лейтенант, однако, таким чувством юмора не обладал. Он щелкнул затвором автомата и крикнул.

– Я сказал без глупостей!

– Эй, ладно. Пошутил я! – махнул рукой искатель.

– За мной следовать, – зло прорычал лейтенант и двинулся в сторону «Белого дома».

– Так ты садись, мы подвезем. Только скажи куда! – Крикнул вслед Яхонтов.

– Я сказал за мной! Вы задержанные теперь, до выяснения! Думаешь, шутки с вами шучу?! У нас законы военного времени действуют! За мной, вашу мать!

Луноход послушно покатил следом за проваливающимся в снег по колени лейтенантом.

* * *Они долго плутали под конвоем с завязанными глазами. Пришлось починиться группе вооруженных до зубов военных, которые встретили луноход у самого парадного входа в дом советов. Было очевидно, что они внутри здания. Можно было понять по звукам шагов и разговорам, что тут весьма многолюдно. И казалось, что водить по коридорам подвала здания их будут бесконечно. Пока, наконец, их не завели в какое-то помещение и, усадив на диван, не сняли с них повязки.

Помещение было просторным. Без окон, что не удивительно, поскольку, скорее всего это был подвал. Внутри было электрическое освещение от ламп дневного света. Поначалу пришлось зажмуриться. Они сидели на старом кожаном диване перед длинным столом, за которым сидело три человека в военных мундирах без погон. Это были уже пожилые люди, в которых еще осталась былая армейская выправка. Позади них, в углу, сидел человек помоложе. Ему было около сорока пяти лет. Он сидел в кресле, закинув обутые в высокие армейские ботинки ноги на стул. И если тройка за столом ничем примечательным не выделялась, обладая обычными, незапоминающимися лицами и будучи похожими, друг на друга, то этот четвертый в углу имел более выразительную внешность. Он был одет в черный полушерстяной мундир морского пехотинца. Под стянутым на казачий манер портупеями кителем виднелась тельняшка. На рукаве самодельная нашивка с черепом и скрещенными за ним костями. На голове, натянутый на лоб черный берет, со знаком радиоактивности, вместо кокарды. Из под берета были видны темные, на удивление аккуратно стриженые волосы с седой челкой и седыми висками. Черные усы опускались к подбородку, а лицо его было покрыто темной щетиной. Он смотрел не так как эти трое. Не усталыми глазами, а каким-то недобрым взглядом карих глаз из-под густых бровей. Взглянув на него, Николай почувствовал исходящую от этого человека угрозу.

– Назовите себя. – Четко и властно произнес центральный из тройки в военных мундирах.

– Яхонтов Варяг. Это мои товарищи. Алексеев Юрий, Андрей Макаров, Вячеслав Сквернослов и Васнецов Николай.

– Кем были на момент катастрофы?

– Мы трое, военные летчики. А эти еще детьми были.

Сидевший справа, за столом молча, раскрыл какой-то планшет перед собой и стал проводить на нем какие-то манипуляции руками, издавая при этом ритмичные щелчки.

– Да это у вас не иначе компьютер?! – воскликнул удивленно Варяг. – Ноутбук?!

– Совершенно верно, – кивнул тот, что в центре.

– И что, рабочий?

– А как вы думаете?

– Так, – хмыкнул человек с ноутбуком. – Яхонтов. Назовите вашу часть и звание на момент катастрофы. И личный номер желательно.

Яхонтов назвал. Номер он тоже помнил.

Услышав это, человек с компьютером утвердительно кивнул своим товарищам, затем обратился к космонавтом.

– А вы двое служили в Энгельсе?

– Так точно, – угрюмо пробормотал Алексеев.

– И куда были переведены?

– Откуда вы все это знаете…

– Отвечайте, пожалуйста, на поставленный вопрос.

– В отряд космонавтов. Переподчинены в другое ведомство.

– Значит вы космонавты?

– Совершенно верно.

– У вас там что, база данных на всех военных? – поинтересовался Варяг.

– Есть такое дело, – натянуто улыбнулся центральный. – Сейчас вас проводят в карантинный блок. Вы пройдете медосмотр. После, возможно поговорим.

15. КВИНТЕСЕНЦИЯ ВОЙНЫ

Пройдя медицинский осмотр, они оказались заперты в большой карантинной комнате, где не было ничего, кроме десятка деревянных шезлонгов и решетки, разделяющей эту комнату на две половины. Путешественников завели за решетку и предложили отдохнуть на шезлонгах. В другой части комнаты стоял стул с маленьким столиком и, на белой стене, висела какая-то картина. В комнате с потолка в двух местах свисало две лампочки, но только одна из них горела. И то очень тускло. Разглядеть картину было сложно. Николаю медосмотр показался довольно унизительной процедурой, однако она выявила у него повышенную температуру. Врачи конфедерации дали ему какой-то белый порошок, выпив который Васнецов почувствовал некоторое облегчение и сонливость. Он лежал на шезлонге в полудреме, однако слышал разговоры своих товарищей.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒