ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

Д. Шкрабо

21 апреля 1216 года при Липице произошла одна из крупнейших битв в истории междоусобных войн Древней Руси. Владимиро-суздальский князь Юрий потерпел поражение от коалиции, возглавляемой его старшим братом Константином и несколькими князьями из смоленского рода Ростиславичей. Самыми ранними из дошедших источников по этой битве являются Новгородская первая летопись и Лаврентьевская летопись. Древнейшая редакция первой из них сохранилась в Синодальной рукописи. Записи о войне 1216 года в ней сделаны почерком 2-й половины 13 века. Новгородская летопись детально освещает события в Новгороде и в областях, близких к Новгороду, но хуже ориентируется в более далеких местностях. В этой летописи решающую роль в Липецкой битве играют новгородцы и их князь Мстислав Мстиславич Удалой. Лаврентьевская летопись – это копия 1377 года с тверского летописного свода начала 14 века, использовавшего записи 13 века. Краткая заметка о Липецкой битве выдвигает на первое место роль Константина. Значительно более обширные сведения из различных (в том числе новгородских) источников были собраны в начале 15 века в московском своде митрополита Фотия. Его содержание отражено в целом ряде летописных сборников 15 и более поздних веков (Новгородская 4-я, Московско-Академическая, Софийская первая и другие летописи). В кон. 1520 – нач. 1530-х годов была составлена огромная компиляция, именуемая Никоновской летописью. В нее попал ряд интересных данных о потерях сражающихся, а также сведения о былинах, сформировавшихся вокруг Липецкой битвы. Воскресенская летопись начала 1540-х годов содержит некоторые дополнительные детали о военных действиях, а также сильно сокращает прославление Ростиславичей, которым злоупотребляли более ранние летописи.

Чтобы лучше понять причины смуты 1216 года, вернемся немного назад. 15 апреля 1212 г. умер Всеволод Большое Гнездо, князь Владимиро-Суздальской земли. У него было несколько сыновей. По его завещанию, верховная власть вместе с Владимиром и Суздалем досталась его второму сыну Юрию. Этим нарушались права старшего сына Всеволода, Константина, сидевшего в Ростове. Юрий сумел в междоусобной борьбе подчинить старшего брата. После этого суздальские князья занялись восстановлением своего влияния в Северной Руси, утраченного после того, как зимой 1208/9 г. князем в Новгороде стал Мстислав Удалой из смоленских Ростиславичей. Весной 1215 г. Мстислав вынужден был уехать в южную Русь. Новгород признал князем Ярослава, брата Юрия и его верного сторонника во владимиро-суздальской смуте. Этот Ярослав известен также как отец Александра Невского. Он не смог прочно закрепиться в Новгороде и перебрался в Торжок, совместное владение Новгорода и Владимиро-Суздальской земли. Ярослав организовал торговую блокаду Новгорода, захватил больше 2000 новгородских купцов и в оковах разослал их по своим городам.

В разгаре этого конфликта на сцене снова появились Ростиславичи. К тому времени их представитель, Мстислав Романович, стал великим князем киевским. Воинственные смоленские князья хотели вернуть влияние в Новгороде. Мстислав Удалой двинулся на север и 11 февраля 1216 года был принят новгородцами. Войска Ярослава начали набеги на Торопецкую волость Мстислава на севере Смоленской земли, причем некоторые новгородцы оказались на стороне суздальцев. Во вторник 1 марта Мстислав с новгородцами выступил в поход против Ярослава. С ними шли псковичи, возглавляемые Владимиром, братом Мстислава и князем Пскова. Мстислав и Владимир вытеснили суздальцев из Торопецкой области и соединились со смоленскими войсками Владимира Рюриковича, князя Смоленска, и Всеволода, сына киевского князя Мстислава Романовича. Союзники опустошили владения Ярослава на верхней Волге, выиграли небольшую стычку в 15 верстах от Твери и начали переговоры о союзе с Константином Ростовским. Именно союз с ростовским князем являлся целью вторжения. Этот факт Ростиславичи довольно долго скрывали от своих войск и еще дольше от врагов. Ситуация окончательно стала ясной 9 апреля, в Пасху, когда новгородско-псковско-смоленская армия вышла к южному берегу озера Неро, на северо-западном берегу которого располагался Ростов. На Городище в устье р. Сары, впадающей с юга в оз. Неро, у церкви св. Марины, Ростиславичи встретились с Константином Ростовским и заключили окончательное соглашение. Князья выражали бурную радость, обнимались и целовали крест в знак нерушимости союза.

Ярослав, перебравшийся к тому времени из Торжка в Тверь, устремился в Переяславль Залесский. Юрий находился во Владимиру-на-Клязьме. По всей Владимиро-Суздальской земле проводилась массовая мобилизация. В древнерусских войнах часто стремились к мобильности и призывали в первую очередь тех людей, кто имел лошадей, пусть даже не боевых. В силу серьезности ситуации в апреле 1216 года призывали всех, в том числе пеших. Во Владимир собрались войска из владений самого Юрия, его младшие братья, муромцы, городчане, бродники (пограничные жители). Около середины апреля Юрий выступил с внушительной армией на северо-запад. Навстречу ему из Переяславля шел со своими воинами Ярослав. Братья соединились у Юрьева Польского, расположенного на плоском низине левого берега р. Колокши, у впадения в нее р. Гза (летописная Кза). Затем суздальское воинство передвинулось на север, в верховья Гзы, и стало близ Юрьевой горы и урочища Липицы (Липня 19 века). Здесь оно намеревалась перехватить противника, который мог двинуться на Владимир со стороны Ростова или Переяславля. Урочище Липицы не следует путать с одноименной рекой Липицой (современная Липня). Истоки реки Липицы находятся в 10 с лишним километрах на восток от Юрьева, у современного села Малолучинское.

Ростиславичи и Константин еще не знали о действиях Юрия. Они допускали возможность его наступления на Ростов и оставили для охраны города Владимира Псковского с дружиной. Основные силы выступили на юг и в Фомино воскресенье, 16 апреля, подошли к Переяславлю. Пленный, захваченный близ города, сообщил об уходе Ярослава на соединение с Юрием. 18 апреля ростово-новгородско-смоленская армия приблизилась к Юрьеву и узнала о диспозиции противника. Мстислав и Владимир Рюрикович остались около Юрьева, а Константин продвинулся на восток, к истокам р. Липица. Маневр был удачный. Союзники отрезали Юрия от стольного города Владимира. Занимая стратегически выгодное положение, они начали переговоры. Их посол Ларион пытался вбить клин между суздальскими князьями, выставляя Ярослава единственным виновником войны. Он безрезультатно добивался освобождения новгородских заложников и владений. С тем же успехом во время второго посольства Ларион потребовал от Юрия уступить владимирский стол Константину. Владимирский князь порекомендовал Ростиславичам покинуть Владимиро-Суздальскую землю. Вскоре на пиру у Юрия выяснилось, что часть его сторонников не желает рисковать сражением и готова уступить требованиям врага. Конечно, слышались и противоположные голоса. Чтобы поднять дух соратников, Юрий щедро обещал награды за счет добычи в случае победы. На тайном совещании с братьями Юрий достиг соглашения о будущем разделе Руси. Себе Юрий намеревался оставить Владимиро-Суздальскую землю, Ярославу дать Новгород, Святославу – Смоленск. Они собирались приобрести также Галич в Юго-Западной Руси, а Киев отдать своим союзникам, черниговским князьям.

После этого, 19 апреля, Юрий послал врагам формальное предложение сразиться у Липиц. Константин прибыл к Мстиславу и Владимиру на совещание. Обсуждение было долгим. В конце концов, решили вызов принять. Помня о недолговечности княжеских обещаний, высокие стороны опять давали клятвы верности и целовали крест. Вечером войска союзников выступили с разных направлений в поход. Всю ночь шум и крики говорили о движении армий. Утром новгородцы, смоляне и ростовцы вышли к Липицам и обнаружили, что врага там нет. За ночь Юрий передвинулся к северу, на Авдову гору. Его противники стали на Юрьевой горе. Настроенные в пользу Ростиславичей летописцы намекают на трусость Юрия и Ярослава, утверждают, что предыдущей ночью их армия чуть не бежала от пения труб в полках Константина. Возникновение паники во владимиро-суздальской армии вполне возможно. Ночные передвижения в условиях приближающегося противника легко могут вызвать смятение. К тому же не все воины Юрия верили в справедливость его дела и жаждали битвы. Тем не менее, вызов Юрия с последующим отходом на Авдову гору был тонко рассчитанным ходом. Это видно из характера местности.

Окрестности Юрьева

Авдова гора – самое высокое место в северных окрестностях Юрьева. На картах 1980-х гг. она имеет максимальную высоту 225 м над уровнем моря. Юрьева гора (максимальная высота 182 м) поднимается над южным отрогом Авдовой горы. У северо-западного склона Юрьевой горы, на плоской болотистой низине, расположены валы городища XII-XIII веков, имеющего размеры 190 на 145 м. Современные историки отождествляют его с городом Мстиславлем, упоминаемым среди залесских городов в " Списке градов русских, дальних и ближних" конца 14 века. Сейчас внутри валов находится часть деревни Городище (Числовское городище в 19 веке). Мстиславль, находящийся в 10 км от Юрьева, никогда не имел военного значения. Во второй половине 12 века здесь располагался загородный двор юрьевского князя. Северо-западный склон Юрьевой горы прорезает ручей, омывающий с юга вал Городища. Он соответствует летописному ручью Тунег.

Своим вызовом к битве Юрий достигал двойного эффекта. Во-первых, решительность владимирского князя поднимала дух колеблющихся сторонников. Во-вторых, он спровоцировал противника на движение к Юрьевой горе, а сам укрепился на господствующей позиции. С Авдовой горы Юрий мог свободно наблюдать за действиями врага. В случае атаки армия Юрия имела преимущество позиции. Кроме высоты ему помогали заросли (летописная " дебрь" ), прикрывавшие подходы с юга. Их дополнительно укрепили кольями и плетенью. Если Ростиславичи и Константин попытались бы уйти на глазах у противника, то они морально бы признали свое поражение. Кроме того, суздальцы легко заметили бы отход и могли ударить по тылам уходящей армии. Юрий явно надеялся пересидеть противника на удобной позиции. Прецеденты имелись. Например, весной 1181 г. Святослав Всеволодович Черниговский с черниговцами, половцами и новгородцами вторгся в Суздальскую землю. Всеволод Большое Гнездо преградил ему путь на реке Влене. Суздальцы стояли на холмах, прикрытых оврагами и обрывистым берегом реки. Двухнедельное противостояние ограничилось перестрелками. Святослав вынужден был уйти. Из-за опасности преследования и весенней распутицы ему пришлось бросить обоз.

Противники Юрия попытались выманить его на равнину. Три их посла предложили владимирскому князю альтернативу. Либо сам Юрий отойдет на ровное место, либо Ростиславичи и Константин передвинутся назад, к Липице, а суздальцы займут место их стана. Юрий не собирался играть в рыцарские поединки и ответил отказом. В течение 20 апреля молодые воины Ростиславичей вели стычки с суздальцами в долине между горами. Стычки проходили вяло из-за сильного дождя и холодной погоды. На следующий дня, 21 апреля, в четверг второй недели после Пасхи, ростовцы, новгородцы и смоляне попытались покинуть лагерь и двинуться к Владимиру. До прихода на Юрьеву гору они могли легко это сделать. Теперь же суздальцы сразу стали сходить с холма, чтобы ударить по противнику. Войска союзников немедленно остановились и заставили воинов Юрия вернуться на свои позиции. В этот момент подошел из Ростова Владимир Псковский со своей дружиной. Теперь, когда вся армия была в сборе, предводители собрались на совет. Константин указал на риск удара в тыл, которому союзники подвергнутся, если попытаются уйти со своей позиции. Он отмечал, что ростовцы не горят особым боевым пылом и в случае затягивания кампании могут разойтись по домам. В этой ситуации Мстислав Удалой предложил решиться на рискованную атаку Авдовой горы. Все князья согласились и начали строить войска.

О построении армий сохранилось две версии. По краткому сообщению Новгородской первой летописи, Мстислав и новгородцы сражались с полком Ярослава, а Юрий стоял против Константина. По летописям 15-16 веков, Владимир Смоленский поставил свои полки с края. Ему противостоял Ярослав со своими войсками, муромцами, городчанами и бродниками. Далее находился Мстислав с новгородцами. Против них расположился Юрий " со всею землею Суздальскою". На втором фланге друг против друга находились Константин с ростовцами и воины младших братьев Юрия. Сообщается также, что у Юрия было 13 стягов, 60 труб и бубнов, а у Ярослава – 17 стягов, 40 труб и бубнов. Стяг (знамя) соответствует подразделению. Летописцы не уточняют, с какого фланга начинается описание построения. Вероятно, они сами этого не знали. Тем не менее, можно сделать некоторые предположения. Известно, что после битвы побежденные бежали сначала, на юго-запад, в сторону Юрьева. Это указывает на то, что смоляне занимали правый фланг, так как решающую роль в поражении Юрия сыграла атака смолян и новгородцев, опрокинувших одно крыло противника.

Построение сторон

В древности и средневековье существенным методом морального воздействия на армию являлись речи, произносимые полководцами перед воинами или их частью до начала сражения. 21 апреля 1216 года эти напутствия были вдвойне необходимы Ростиславичам и Константину. От храбрости их соратников зависел успех атаки против врага, занимавшего более удачную позицию. Мстислав и Владимир Рюрикович выступили перед новгородцами и смолянами. Летописцы приводят речь новгородского князя. Ее детали могли быть сочинены самими летописцами, но общий смысл вполне подходит для данной ситуации. Мстислав напоминал новгородцам, что они находятся во враждебной, могущественной земле и должны храбро сражаться, уповая на Бога и забыв о домах и семьях. Мстислав предложил новгородским ополченцам выбирать, сражаться пешими или конными. Новгородцы поголовно спешились и разулись. Молодые смоляне последовали их примеру, остальных Владимир Смоленский послал за пехотой верхом под предводительством Ивора Михайловича. Тяжеловооруженные конные дружины князей двигались сзади. Мстислав был рад выбору новгородцев. С чисто военной точки зрения пехотинцам было удобнее двигаться вверх по скользкому от дождей склону. У Ярослава и, вероятно, у Юрия впереди стояла пехота. Вполне логично было использовать против нее пехоту, а не терять лошадей и людей отборных дружин. Не менее важным являлись и другие мотивы. Ополченцы часто психологически неустойчивы в бою, а всаднику легче поддаться искушению бегства. Пехотинцу же трудно уйти от преследования конницы, что дает дополнительные стимулы для сопротивления. Существенно, что новгородцы и смоляне захотели сойти с коней сами. Они были настроены также решительно, как и их князья.

По пути к Авдовой горе пехотинцам пришлось преодолевать заросли и суздальские заграждения. Всадники Ивора застряли после того, как под их предводителем споткнулся конь, а он сам свалился на землю. Смоленская пехота, не обращая на это внимания, продолжала рваться вперед. Путь ей преграждала суздальская пехота, которая, по большинству летописей, была вооружена киями (булавами) и топорами. По Никоновской летописи, пехотинцы с обеих сторон сражались сулицами (дротиками) и топорами. Археология подтверждает, что в северной и центральной полосе Руси 11-12 вв. боевые топоры стояли на первом месте по популярности среди средних и бедных слоев населения. Смоленские пехотинцы с криком атаковали пехоту Ярослава. Суздальцы не выдержали яростного натиска и бежали, бросая оружие. Бегущих истребляли. Смоляне подрубили один из стягов Ярослава. Вероятно, он принадлежал коннице. Всадники Ивора взобрались на холм по пути, проложенному пехотой, и вступили в бой. Они разгромили еще один отряд противника и подрубили второй стяг. О ситуации в центре летописи молчат, что указывает на более скромные достижения новгородцев.

В этот момент по призыву Мстислава пошли в бой конные княжеские дружины. Конница Мстислава, Владимира Смоленского и Всеволода прошла сквозь свою пехоту и атаковала суздальских всадников. На левом фланге подошли и вступили в сражение полки Владимира Псковского и Константина Ростовского. Из описаний других древнерусских сражений известно, что тяжеловооруженные всадники сначала использовали копья, а если они ломались, пускали в дело мечи. При рассказе о Липицкой битве летописи молчат о деталях конного боя. Обычно это означает, что события разворачивались по стандартной схеме. Некоторые подробности приводятся для Мстислава, так как они нетипичны для всадника. Он использовал не меч, но топор, закрепленный на руке паворозой (ремнем). Мстислав трижды проезжал через вражеские полки, что довольно обычно для средневековых конных сражений. Отряды всадников сходились и проскакивали друг через друга, стараясь поразить встретившихся вражеских воинов. Затем они разворачивались и снова атаковали. В конце концов, победа осталась за Ростиславичами и их союзниками. Сначала побежали войска, противостоящие смолянам и новгородцам, за ними и остальные. Новгородцы и смоляне достигли обоза, причем смоляне занялись его грабежом. Мстислав сумел увлечь новгородцев за собой и занялся добиванием противника. Последовала резня бегущих. Тела убитых и раненных усеивали землю до самого Юрьева. Часть беглецов укрылась в городе, многие утонули в реке. Затем часть побежденных устремилась на северо-запад, в Переяславль, другие – на юго-восток, во Владимир, а, по Никоновской летописи, также и в Суздаль. Предводители, Юрий и Ярослав, мчались впереди всех, загоняя одного коня за другим.

По Новгородской первой летописи старшего извода, новгородцы потеряли в сражении всего 5 человек. Из них Дмитр Псковитянин, Онтон котельник и Иванка Прибыльщинич опоньник (опона – покрывало) погибли при штурме высоты, а Иванка попович и Семен Петрилович, терский сборщик дани, – во время преследования. В Новгородской первой летописи младшего извода последние двое погибших соединены в одного. Утверждается, что у Юрия и Ярослава погибло огромное количество людей. В летописях, использовавших данные свода начала 15 века, повторяются сведения о 5 погибших новгородцах, к которым добавляется один смолянин. Потери владимиро-суздальских воинов исчисляется в 9233 погибших и 60 пленных. Другая информация содержится в Никоновской летописи. В качестве 5 погибших новгородцев называются уже знакомые нам Дмитр Псковитянин, прозванный Желтым, Антоний Черный, Иван Прибыток, Иван Попович. К ним добавляется слуга Ивана Поповича Нестор. Общее числа убитых всадников из новгородцев, смолян, ростовцев и псковичей определяется в 550 человек, не считая пехоты. У князя же Юрия и его братьев якобы было убито 17200 человек, не считая пехоты. Татищев, историк 18 века, повторяет данные Никоновской летописи для суздальцев, но потери победителей исчисляет в 2550 убитых. Невозможно проверить, взял ли историк эту информацию из несохранившейся рукописи или ошибся.

Очевидно, что все сведения летописей о потерях носят пропагандистский характер, хотя разные летописцы использовали разные методы для прославления победителей. Новгородская первая летопись и источники свода Фотия прибегают к испытанному приему: упоминаются только видные новгородцы, псковичи и смоленцы, павшие в битве. Цифра Никоновской летописи для победителей выглядит более реалистично. К ней следует добавить много сотен пехотинцев, проложивших путь конницы. Утверждение Никоновской летописи о 17200 погибших всадников следует воспринимать со скепсисом. Возможно, это общее число воинов, имевших лошадей в армии Юрия, или теоретическое число всадников, подлежащих призыву во Владимиро-Суздальской и Муромской землях. Сведения о потерях при Липице демонстрируют, насколько осторожно следует использовать данные средневековых источников на эту тему.

Сражение при Липице резко изменило политическую ситуацию на северо-востоке Руси. Попытки Юрия организовать оборону во Владимире натолкнулись на решительный отказ со стороны населения города. В воскресенье, 24 апреля, победители подошли к Владимиру, а во вторник, 26 апреля, Юрий выехал из ворот и покорился старшему брату. Константин был признан великим князем Владимирским. Юрию он оставил Радилов Городок (Городец) на Волге. В пятницу 4-й недели после Пасхи, 29 апреля, Константин и его союзники направились в сторону Перяславля, где засел Ярослав. Тот также не смог защищаться и во вторник последовал примеру Юрия. Междоусобица на севере Руси завершилась. Константин был владимирским князем до своей смерти в 1218 г. Новгород на некоторое время обособился от Владимиро-Суздальской Руси, а смоленский княжеский род на несколько лет укрепил свои лидирующие позиции на Руси.

В заключение отметим, что масштабная и кровопролитная битва при Липице оставила след в народных сказаниях, так же как деяния времен Владимира Крестителя, Владимира Мономаха и злополучная для Руси битва на р. Калке с монголами. Обрывки из несохранившихся былин донесла до нас Никоновская летопись. По этим легендам, в войске Константина сражались храбрые богатыри Александр Попович, его слуга Тороп, Добрыня Рязанич Златой пояс и Нефедя Дикун, упоминаемые и в некоторых других преданиях 15-16 веков. В горячке боя Александр Попович по ошибке чуть не рассек мечом Мстислава Новгородского, но тот вовремя закричал и назвал свое имя. После этого богатырь посоветовал князю стоять в стороне от битвы, так как в случае его гибели люди не будут знать, куда деваться.

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Полное собрание русских летописей: Т. 1 (М., 2001 – Лавтентьевская летопись с выдержками из Московско-Академической летописи); Т. 3 (М., 2000 – Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов); Т. 4, Ч. 1 (М., 2000 – Новгородская четвертая летопись); Т. 6, Ч. 1 (М., 2000 – Софийская первая летопись старшего извода); Т. 7 (М., 2001 – Воскресенская летопись); Т. 10 (М., 2000 – Никоновская летопись); Т. 39 (М., 1994 – Софийская первая летопись по списку И. Н. Царского).

2. Татищев В. Н. История России. 2-е изд. – М. -Л., 1969-1978. Т. 3.

3. Уваров А. Две битвы 1177 и 1216 годов по летописям и по археологическим изысканиям. // Древности. Труды Московского археологического общества. Т. 2, вып. 2. – М., 1870. – Стр. 120-131.

4. Кирпичников А. Н. Древнерусское вооружение. Вып. 2. Копья, сулицы, боевые топоры, булавы, кистени IX-XIII веков. – М. -Л., 1966; Вып. 3. Доспех, комплекс боевых средств IX-XIII веков. – Л., 1971.

5. Ивановская область. Общегеографические карты. Масштаб 1: 200000. – Екатеринбург, 2000 (отражает состояние 1979-1990 гг. ).

6. Раппопорт П. А. Очерки по истории военного зодчества Северо-Восточной и Северо-Западной Руси в X-XV вв. – М. -Л., 1961.

7. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Книга 1. – М., 1993.

8. Бережков Н. А. Хронология русского летописания. – М., 1963.

Публикация:
Воин. №9, 2002, стр. 12-15