Два года спустя. 20 страница

- Так и знал, что все будет именно так. Да, любовь моя, я наделал много глупостей, последствия которых до сих пор меня преследуют. И мне невыносимо жаль, что я так тебя огорчаю. Скажу честно - я не знаю, что мне делать в этой ситуации. Но очень хочу поступить правильно. И наивно надеюсь, что ты не станешь отворачиваться от меня именно тогда, когда нужна сильнее всего.

Лена резко выдохнула. У нее возникло такое чувство, словно Алексей сейчас дал ей пощечину, словесную и отрезвляющую. Стало даже совестно. Ведь когда ей нужна была поддержка, он оказался рядом. Когда ей было плохо, он приходил и выполнял все ее капризы. Когда она о чем-то просила, он делал все, включая и нелепые требования из того глупого списка. А она… Да что же она за дура такая? Но только Лена об этом подумала, как на кухню вошла Ева, бледная и испуганная, держалась за свой круглый живот:

- Ребята, простите, что отвлекаю вас от разборок, но я, кажется, рожаю.

Всеобщая растерянность длилась не больше минуты.

- Где Алан? – быстро спросил Леша.

- Он только выехал из «Марса».

Лену даже не нужно было о чем-то просить.

- Дайте мне пять минут, чтобы одеться, и поедем, - сказала она и поторопилась в свою комнату.

Разговор с Алексеем пришлось отложить. Но это, скорее всего, и к лучшему.

Ночью дороги были свободны, поэтому до больницы доехали быстро. Все время в пути Леша сидел на заднем сиденье вместе с Евой, держал ее за руку и развлекал разговорами, как настоящий друг. Девушка чувствовала себя терпимо, только очень переживала, что роды начались на неделю раньше поставленного срока. Чтобы вести машину, Лене пришлось отключиться от своих эмоций, и у нее это даже получилось настолько, чтобы суметь по дороге обо всем рационально подумать.

В данный момент, в чем она может винить Алексея? Да, виноват, что совершил ошибку. Но этот этап они прошли. Следующий – уже последствия. И он переживает, это видно невооруженным глазом, даже сквозь его улыбку, даже через зеркало заднего вида, в которое она смотрела на его лицо. Гриша таким не был. Старший Фирсов всегда умело прятал свои эмоции, качественно усыплял бдительность, так что она не могла и не хотела искать какие-то подвохи. Фирсов же младший… он весь оголен, всегда искренен и открыт. И принадлежит ей одной – это было написано на его груди разноцветными чернилами. Разве здесь могут быть какие-то сомнения? Не мог человек так притворяться. Не мог настолько пытаться усложнить себе жизнь. Не мог! И сейчас Леша нуждался в ее понимании и поддержке. Ни первое, ни второе не было ей чуждо. Но оказалось очень сложно принять именно эту ситуацию. Непросто осознавать, что у твоего мужчины будет сын или дочь от другой женщины. И как бы ей ни было это неприятно, она не вправе просить его отказаться от этого ребенка ради них. Пусть и нежданный, но это – его ребенок.

Для чувств и нервов Лены это событие было серьезным испытанием. Настолько серьезным, что ее выворачивало наизнанку. Сможет ли она все это вытерпеть? Все его походы к этой Татьяне, забота о ней, неизбежное присутствие кого-то еще в их жизни. Однажды Лена на такое уже решилась и пожалела об этом. Вот и сейчас ее упорно не отпускало состояние дежа-вю. Правда, была небольшая разница: Алексей и Григорий - совершенно разные люди, пусть и носят одну и ту же фамилию. Теперь она это знала.

Так что же в ней окажется сильнее – страхи и сомнения или чувства к Леше? Но одна мысль об очередном и окончательном расставании теперь уже рождала в ней еще большие страхи, слезы и приступ истерики. Она не хочет его терять! Лена так привязалась к Фирсу, что не представляла себе и дня без этого мужчины. Что она будет без него делать?

«Прибить его мало за все ошибки! » - подумала она в сердцах. И тут же решила, что в этих отношениях будет идти до последнего, потому что они этого стоили, потому что этого стоил сам Леша, потому что это вообще будут последние отношения в ее жизни. Либо с Фирсом, либо больше ни с кем, потому что других мужчин в своей жизни она больше не хочет. Потому что таких, как он, больше нет. И чтобы она отдала его какой-то Тане? Да никогда! Все так же просто, как просто звучит одно емкое слово – любовь. А любовь это не только хороший секс и женские капризы, это желание отдавать больше, чем получаешь.

Как только они оказались в приемном покое родильного отделения больницы, Еву забрали врачи. К этому времени подскочил и Алан, успевший поцеловать жену. Но уезжать после этого он не собирался, намереваясь ждать рождение сына в комнате ожидания. Леша решил остаться с ним.

- Езжай домой, - устало и холодно сказал он Лене. – Я позже позвоню.

- Могу я остаться? – спросила она, чего он явно не ожидал.

- Если хочешь.

Лена подошла к нему ближе, взяла за руку и посмотрела в недоверчивые глаза:

- Хочу.

Но Фирс все так и продолжал смотреть на нее с некоторым недоумением. Тогда Лена решила пояснить.

- Я, наверное, слишком предсказуемо отреагировала на твою новость. Не буду скрывать, для меня это очень… - Она сглотнула, не веря, что произносит подобное, но иначе уже не могла, - очень тяжело, но… я готова принять любое твое решение, какое бы оно ни было, - произнесла она, тут же дополняя: - Кроме, конечно, каких-то отношений на стороне.

Наконец Леша улыбнулся, только в этот раз настоящей, радостной улыбкой. С него словно спало напряжение, даже расслабились плечи. И не успела Лена опомниться, как он уже притянул ее к себе, крепко обнял и поцеловал, шепча в губы тихое «спасибо» и заканчивая очередным признанием:

- Моя жизнь – это мы, Лен. В первую очередь. И только потом все остальное.

- Я знаю, - отвечала она ему с той же улыбкой, чувствуя себя счастливой в этот миг, даже несмотря на все предстоящие трудности - слишком дороги были такие слова.

Как дорог стал и сам Леша.

***

Спустя два часа после прибытия в роддом, Ева еще находилась на родах. Алану уже посоветовали ехать домой и поспать, но он даже ничего не хотел слышать. Под утро стали сыпаться звонки от родственников и друзей. Стоило сказать кому-то одному, как вести разносились едва ли не со скоростью света.

Пока Алан разговаривал по телефону, Леша был поглощен Леной и своими мыслями. Любимая блондинка сидела у него на коленях и обнимала за шею. Она была так близко, насколько позволяло общественное место. И ведь не ушла, не психанула. И он не переставал благодарить ее за это, осознавая, что для нее все это значит. И также очень многое это значило для него.

Пройдясь носом по шее Лены, Фирс коснулся кожи поцелуем. Губы девушки дрогнули, изгибаясь в улыбке. И он подумал, что еще ни одна женщина ради него не совершала никаких серьезных поступков. А тут - Елена, готовая принять его ребенка от другой женщины. Кто бы мог подумать? И пусть еще не известно, как все сложится в дальнейшем, для него важен был сам порыв.

Кажется, он влюбился в Елену Прекрасную во второй раз. Но ситуация от этого не менялась. Кроме того, в стенах больницы, в ожидании рождения своего будущего крестника, с волнением за друзей, Фирса одолевало неоднозначное чувство. Он понял, что очень хочет иметь детей, что готов к этому как никогда. И что может стать отцом уже через несколько месяцев. Эта мысль рождала трепет и предвкушение. И он был бы непременно счастлив, если бы только на месте Татьяны оказалась Лена.

- Так что там у тебя стряслось? – спросил его Алан, как только Лена отошла за кофе и оставила их вдвоем.

Леша не стал ходить вокруг да около:

- Таня беременна. Говорит, от меня.

Алан уставился на него в упор. Фирс только и смог, что пожать плечами.

- Ты ей веришь?

- На девяносто пять процентов. В любом случае реагировать на ее слова как-то по-другому я не могу. Она, конечно, та еще штучка, но подобные игры не в ее стиле: Татьяна слишком гордая, хитрая и самоуверенная, чтобы идти на такую низкую и банальную ложь, которая так или иначе раскроется, и все равно останется ни с чем.

- Логично, но ложь исключать тоже не стоит, - ответил Алан. – Лена знает?

- Да. Говорит, что примет любое мое решение в этом вопросе.

- А ты что?

Леша устало протер лицо руками и глубоко вздохнул.

- Не знаю. У меня уже мозг кипит. Таня хочет сделать аборт. А я… не знаю. У меня в голове не укладывается…

- Что ты вот-вот можешь стать отцом? – улыбнулся ему Алан, сам без пяти минут молодой папаша.

- И это тоже. И вообще, как оно все будет, если она родит? Я не представляю, вообще никак. Может, дашь совет?

- Ситуация, конечно, непростая. В первую очередь ни о чем не сожалей. Выбор между ребенком и любимой женщиной – это сложный выбор. Но, какое бы решение ты тут не принял, оно будет верным.

- Спасибо, конечно, но я так и не знаю, как поступить.

- Попробуй посмотреть на ситуацию трезво. Любишь ты Лену, а не Таню, верно? – Фирс кивнул. – В таком случае, если Таня рожает, это будет ответственное решение, но это может сломать жизнь: самой Тане, тебе, ребенку и Лене. Если же она делает аборт… это тоже можно назвать ответственным решением, платой за свои ошибки, которую тоже нужно принять. И в итоге, я уверен, у вас с Леной еще будут дети - свои и желанные.

Фирс задумался. Упираясь локтями в колени, он сцепил пальцы и уперся в них губами. В словах Алана была некая истина. «Платой за свои ошибки», - лучше и не скажешь. Но очень уж горькой оказывалась эта плата.

- А Лена у тебя все же молодец, - добавил Алан. – Могла бы психануть, уйти и забыть..

- Я сам удивлен. Не исключал мысли, что она так и сделает.

- Значит, любит, - сказал тогда друг с улыбкой на лице.

От этого понимания внутри у Леши разливалось приятное ощущение радости и успокоения. «Значит, любит», - повторил он про себя. Что еще ему нужно от жизни?

Тем не менее как бы ни было сложно принимать такое решение, но об аборте Татьяны не могло быть и речи. Это его решение - твердое и обдуманное. Если можно было говорить об этом, находясь в подобном душевном состоянии. Но ошибки ошибками, а уходить от ответственности он не собирался. Раз так дано, значит так и будет.

Через пять часов Ева родила Алану сына, здорового и крепкого. Счастливая пара дала малышу имя Егор. На очереди за своим подарком Судьбы стояли Макс с Кирой, у которых тоже должен был родиться мальчик. Этим детям уже все прочили крепкую дружбу. Едва успев отойти от радостной вести, Алан закатил на даче вечеринку в честь рождения наследника. То и дело к участку подъезжали мотоциклы и различные авто, которым негде было найти место для стоянки. Приехала и Татьяна, которую никто не ждал.

Увидев бывшую и беременную любовницу Фирса, Лена побледнела. Хотя тут он и сам был готов не только побледнеть, но и поседеть - слишком пикантная ситуация. Причем Татьяна не стала ходить кругами, а подошла прямиком к ним.

- Привет, голубки, - произнесла девушка с наигранной улыбкой, сжимая в руке пластиковый стакан с алкогольным коктейлем. – Неплохо вместе смотритесь.

Атмосфера вокруг троицы разом накалилась. Не отпуская Лену, Фирс молча выхватил из руки Татьяны стакан и отставил в сторону. Девушка на это ничего не сказала, а продолжала держать улыбку, явно довольная собой.

- Спасибо, - ответил ей Фирс. – Могла бы и позвонить, прежде чем приезжать.

- Хотела сделать сюрприз.

- Да и так уже...

- Это и твоя заслуга. - Тут она опустила глаза на его татуировку, которая была выставлена на показ. Жаркое солнце на природе заставило его раздеться по пояс. - У тебя новая тату? - Протянув руку, она провела пальцами по рисунку на его груди. – Красивая.

Ощущая напряжение Лены, которая терпеливо и молча следила за этим движением, Фирс прижал ее крепче к себе. Но вдруг Таня вздрогнула и отдернула руку, прижимая пальцы к своим губам – так потрясло ее то, что она увидела.

- Оу, тут написано твое имя? – спросила свистящим шепотом, обращаясь к его женщине.

- Да, - кивнула Лена. – Рада, что ты оценила. Мне она тоже очень-очень нравится.

«Молодец, девочка», - поблагодарил он ее про себя.

Таня стала меняться в лице, с губ исчезла улыбка. Она гордо выпрямилась, переводя взгляд на Лешу. «Сейчас что-то будет», – только Фирс об этом подумал, как на его щеку со звоном тяжело опустилась женская ладонь.

Фирс стиснул челюсть, очень стараясь не сорваться на беременную, по всей вероятности, от него женщину. Лена так вообще растерялась.

- Это на прощанье, - добавила фурия, прежде чем развернуться.

Он крепко ругнулся в душе, осознавая, что сейчас произошло и чем грозит. Обняв Лену, он поцеловал ее в щеку:

- Прости, я сейчас.

Отойдя от любимой, он направился вслед за Таней. Нагнав, схватил ее за запястье, настойчиво отвел в сторону и повернул лицом к себе.

- Что это было? – потребовал он ответить.

- Это нервы, дорогой. Уж извини, но ты выводишь меня из себя.

- Тогда зачем искать для этого повод? Зачем нужно было приезжать?

Таня молчала. Она повернула голову и посмотрела на Лену, возле которой уже стоял Макс и Кира, пытаясь отвлечь девушку разговором.

- Ты ведь не оставишь ее, верно? – вдруг спросила она.

Фирс ответил коротко и ясно:

- Нет.

- Почему-то я так и думала.

- Странно от тебя такое слышать и видеть подобное поведение именно сейчас, если учесть, что еще несколько месяцев назад я предлагал тебе что-то серьезное.

Она улыбнулась, теперь по-настоящему.

- Тогда я была дурой и не знала, чего хотела, - она махнула рукой. - Хотя, (убрать) и сейчас не знаю наверняка.

Фирс не был уверен, что понял ее до конца, но решил, что уместно будет сказать следующее:

- Мне жаль.

- Мне тоже.

- Так что значит «на прощанье»? Поясни.

- Аборт - это единственный выход, милый.

- Я против. И не вздумай только без меня здесь что-то решить, - произнес он с угрозой в голосе. – Договорились?

- Допустим, но что дальше?

- Сейчас езжай домой, тебе вредно нервничать и тем более пить. Завтра я приеду, и мы обо всем поговорим еще раз. Хорошо?

Немного подумав, Таня согласилась. Тогда Фирс нашел трезвого водителя и отправил девушку восвояси.

С Леной оказалось сложнее. Когда Леша вернулся за ней, то не нашел на том месте, где оставил.

- Она пошла в дом, - сказал ему Макс, похлопав по плечу. – Крепись, приятель.

Он нашел любимую на кухне. Она стояла у раковины и намывала грязную посуду. Подойдя к ней со спины, Фирс обнял свою блондинку и зарылся носом в светлые локоны:

- Ты как?

- Давай не будем это обсуждать, хорошо?

- Как скажешь, - согласился он, прикасаясь губами к ее шее.

Он мог только представить, насколько ей тяжело дается все это терпеть. Но за такое терпение был готов свернуть ради нее новые горы. Все, что угодно, лишь бы она не уходила. Словно угадав его мысли, девушка неожиданно спросила:

- Скажи только, если бы я попросила тебя отказаться от этого ребенка, ты бы отказался?

Ответ давался с трудом:

- Отказался бы. А ты просишь?

Спустя паузу Лена ответила:

- Нет. И никогда не стану.

Запустив пальцы в светлые волосы, Фирс чуть повернул ее голову, целуя в щеку и тихо шепча:

- Не представляешь, как я тебе за это благодарен.

Прикрыв глаза, девушка наслаждалась его ласками. А чуть позже позволила увести себя уже в общую комнату. Поначалу вымотанные тревогами и бессонной ночью оба попытались уснуть, но шум и кутерьма вокруг не дали им это сделать. Тогда они нашли себе другое, не менее приятное занятие.

Когда на следующий день Фирс пришел к Татьяне, та сразу у порога сунула ему в лицо лист бумаги, где значился вид медицинской услуги от сегодняшнего числа: «аборт» со штампом - «оплачено». Тогда впервые в жизни ему захотелось ударить женщину или хотя бы хорошенько встряхнуть. Но кроме нее было еще кого во всем винить – себя.

- Я же просил! – кричал он на нее, сминая в кулаке паршивый лист бумаги. – Ты не имела права решать это за нас обоих!

Но Таня была непоколебима:

- Ты мне еще за это спасибо скажешь. Так что, уходи, Фирс. Ты окончательно свободен.

И в этом была вся девушка – гордая королева, за которой должно было остаться последнее слово, и такое, чтобы запомнилось до конца жизни.

А он так никогда и не узнает, врала ли она ему или нет.

***

- Ой, подруга, никогда бы не подумала, что у вас с Фирсом может случится что-то серьезное, - говорила ей Тоня. – Ты действительно в нем уверена?

Стоя перед зеркалом, девушка красила ресницы. Она готовилась к свиданию и успевала при этом портить настроение.

- Уверена, - ответила Лена, отрываясь от документа на иностранном языке. – Ты специально давишь на больную мозоль?

- Нет, я просто не могу за тебя не переживать, зная его репутацию и помня нашу с ним…

- Тоня, - оборвала Лена, которая как раз не хотела помнить, что было между ней и Алексеем.

Подруга отошла от зеркала, села рядом и взяла ее за руку.

- Прости, дорогая. Не слушай меня, дуру пустоголовую. Просто мне так хочется, чтобы ты не ошиблась с ним и была счастлива.

- Тонь, я правда счастлива. И буду ему верить, потому что знаю, какой он, и потому что я… я люблю его, ясно? И пусть сам выбирает, что делать с моей верой.

Подруга улыбнулась, склонив голову набок:

- Ты такая хорошая. Надеюсь, он будет беречь то, что имеет. Ты этого заслуживаешь. Иначе только скажи мне, я ему устрою…

- Ну все, все, - успокоила ее Лена, заключая в объятья. – Если что, скажу обязательно. А теперь иди, не заставляй ждать своего доктора.

- Кхм, - прозвучало ей в ухо. – Я не к доктору иду. - Отстранившись, Тоня закусила губу. – К нам вчера приходил стричься Шумский. Ну и…

Лена захлопала ресницами. Вот неугомонная женщина! И неужели Шумский-таки решился?

- И?

- И пригласил меня поужинать. Ты не против?

Это вызвало искреннюю улыбку.

- Конечно, нет! Ты так давно этого хотела.

- Да! – завопила счастливая девушка.

- Тогда тем более не заставляй его ждать. Порази своей пунктуальностью и прочими достоинствами. И очень надеюсь, что он окажется у тебя последним. Он очень хороший человек.

- Я знаю! И я как никогда готова к серьезным отношениям.

- Наконец-то…

Поцеловав ее в щеку, Тоня упорхнула. Лена снова потянулась за телефоном, набирая номер Леши в который раз за сегодняшний день. Но, в который раз ей говорили, что «абонент недоступен». Это заставляло нервничать и переживать, потому что она не могла до него дозвониться уже несколько часов. Последнее, что он сказал: «я перезвоню». Как они расстались в обед, так он и пропал. Вот что за это с ним сделать?!

- Ле-е-ен! – услышала она голос Тони из коридора. – К тебе тут пришли.

От надежды екнуло сердце. Кроме Алексея она никого не ожидала увидеть. Но обычно он звонил заранее и ждал у подъезда, не желая подниматься в квартиру Антонины. И каково же было ее удивление и облегчение, когда она вышла из комнаты и увидела в дверях Фирса.

- Заходи, не стесняйся, – произнесла Тоня, раскрывая перед ним дверь.

Мужчина молча шагнул через порог. И выглядел он неважно – взъерошенный, грустный, уставший. «Нет, он меня когда-нибудь добьет. Что опять случилось?! » - подумала про себя Лена.

- Оставляю вас одних, - добавила Тоня, хватая свою сумку. – И Фирс… - обратилась хозяйка к гостю. – Обидишь Ленку, оторву… ну ты понял, что оторву.

Фирс посмотрел на девушку хмурым взглядом – черная кошка до сих пор бегала между ними. Лена закатила глаза:

- Иди уже.

- Все-все, ухожу. Не скучайте.

Наконец за подругой захлопнулась дверь.

- Что с телефоном? – строго спросила Лена.

- Батарейка села, прости.

- Что опять случилось?

Леша подошел к ней. Обнял. Прижался щекой к щеке. Провел рукой по волосам. А потом тихо попросил:

- Лен… подари мне мальчика. Или девочку. Такую же красивую, как ты.

Это было неожиданно. Слегка пугающе, но безмерно волнительно. Это была самая щемящая просьба в ее жизни, которая сражала той искренностью, с какой была сказана. Это было гораздо глубже, чем «я тебя люблю». И не было нужды ей объяснять, что произошло. Это было написано на его лице, ощущалось в голосе. И ей бы радоваться, чувствуя облегчение, да только слишком волновалась за своего Фирса.

- Конечно, - ответила она ему, смахивая ресницами слезы из глаз и целуя в щеку любимого мужчину. – С удовольствием.

Эпилог.

Два года спустя.

Сегодня был прекрасный летний день. Сползая с зенита, июньское солнце уже не так сильно палило, как еще пару часов назад. На легком ветерке шелестела насыщенная зелень вишни и яблони. В тени деревьев на широком матрасе копошились три карапуза. У самого старшего, Егора, были голубые глаза и темные волосы – что ни говори, а весь в отца, в Алана. Средний, Даниил, обещал вырасти кареглазым шатеном. Здесь гены взяли всего по чуть-чуть от обоих родителей, от Макса и Киры. Самый же младший, Тимофей, имел шевелюру из светлых волос и лучистые глаза – весь в мамку.

«И мой сын», - подумал с улыбкой Леша, глядя на мальчугана в синих подгузниках, который смотрел на него широко распахнутыми глазами и при этом обсасывал колесо игрушечного мотоцикла. Пока Лена, Ева и Кира готовили на улице ужин, а Макс с Аланом копались в гараже, Фирсу поручили самое ответственное задание – присмотреть за их чадами.

- Неужели так вкусно? – спросило он у Тимки. – А слюней-то, слюней… Лен! – позвал он свою жену. – Дай салфетку.

- Что у вас тут случилось? – спросила Лена, подходя к ним.

- Мы доедаем мотоцикл, который нам подарил крестный папа Алан. Как думаешь, он не расстроится?

Присев к детям, Лена вытащила изо рта Тимки игрушку и утерла ему слюни.

- Ну что поделать, если он такой вкусный. Может, подарит новый.

- Новый будет уже настоящим, - заметил Фирс, нисколько не шутя.

Лена окинула его сердитым взглядом:

- Рано еще об этом думать.

Посадив сына к себе на колени, девушка обратила внимание и на других детей: убрала волосы со лба Егорки, погладила по спине Даньку, который тянулся к новой игрушке. Прошел уже год, А Леша до сих пор не мог привыкнуть к новому статусу Прекрасной Елены - жена и мать. Его жена и мать его ребенка. Он до сих пор не мог на них насмотреться. Вот они - два родных человечка, наполнившие его жизнь смыслом.

Подавшись вперед со своего стула, на котором сидел возле детей, Леша запустил пальцы в волосы Лены и припал к ее губам, вкладывая в поцелуй всю свою любовь и благодарность за то, что она ему подарила. Любимая нежно ответила. Но вот Тимофей, зажатый между ними, начал кряхтеть и отталкивать его назад. Леша был вынужден отстраниться.

- Не могу поверить, что в лице сына вижу конкурента, - пошутил он, глядя, как Тимка ныряет в мамино декольте в поисках еды.

Лена тихо рассмеялась.

- Он просто есть хочет, а ты ему мешаешь.

- Между прочим, я тоже голодный, - произнес Леша, четко давая понять тоном и взглядом, о каком голоде идет речь.

Это вызвало на лице жены смущенную улыбку.

- Давайте по очереди. Самые маленькие вперед.

Леша, конечно же, согласился. Откинувшись на спинку пластикового стула, он с удовольствием смотрел, как сын припадает к мамкиной груди. Стоило увидеть эту картину Даньке, как он тоже потянулся к Лене. Фирсу пришлось его ловить на полпути, что карапузу не понравилось, и он тут же расплакался.

- Лена! – раздался голос Киры, которая резала овощи на салат, и которой пришлось отвлечься и подойти к ним, чтобы взять сына на руки. – Я ведь его только что покормила!

- Так, - вступила и Ева. – Моего там тоже не совращайте.

Тут вовремя прибежала и Ксюша, врезавшись Фирсу в ноги.

- Дядя Филс! Дядя Филс! Там папа плосил пеледать, что зовет тебя к себе.

- Ксюша! Опять ленишься говорить букву «р».

- Мама!.. – на ее манер выкрикнула девчушка. – Я еще маленькая, мне мошно.

- Это кто тебя такое сказал? – поинтересовалась Кира, качая хныкающего сына.

- Кхм, - произнес Фирс, поднимаясь со стула. – Я, пожалуй, пойду к парням.

- Фи-и-ирс? – протянула девушка уже ему вслед.

Как же он обожал своих друзей. Все-таки в этом году Алан предложил гениальную идею – на лето переехать всем трем семьям жить на его дачу. На природе, подальше от суеты шумного города, где свежий воздух, покой и тишина. А для их жен это оказался самый удобный вариант. Так девушки смогли помогать друг другу. Так они меньше уставали и могли уделять внимание им, своим мужьям.

«Хитрый, однако, жук», - добавил про себя с ухмылкой Фирс, самый счастливый отец и муж.

Наконец-то все наладилось. Бар – он все-таки открыл его, все-таки воплотил свою мечту в реальность, не без участия любимой блондинки. И это по-настоящему было здорово. Его заведение носило название «Дикая Вишня», статус – кафе-бар, и работал с обеда до позднего вечера, но никак не ночью, что Лену очень радовало. Теперь он раньше приходил домой. Также там не было никаких полуголых девиц, только строго одетые и квалифицированные официанты и бармены. А еще раз в неделю, по пятницам, там была живая музыка – джаз, легкий рок, фолк, хороший поп и прочее. А по субботам проходило бармен-шоу, из-за которого в этот вечер не было свободных столиков. Это место стало его вторым домом.

Первым же домом являлась собственная квартира, которую за два года они с Леной превратили в самое уютное жилище. Теперь его не смущали крохотные трусики на собственной сушилке. Теперь каждая вещь - будь то оставленная у зеркала помада или любая детская – все придавала его квартире ту наполненность, которой, казалось, ей всегда не хватало. Он стал по-настоящему семейным человеком и радовался этому новому опыту. Теперь в его жизни и в постели, как и в сердце, было место только для одной женщины. Кстати говоря, Лена так и не дала ему принести в Церкви клятву верности, как когда-то написала в своем списке. Она сказала, что верит ему и без этого, что он невероятно ценил и хотел только одного - оправдать такое доверие.

Что же до Татьяны, то Фирс за два года видел ее пару раз, да и то мельком. До него доходили слухи, что девушка нашла себе новую жертву своего обаяния. Леша мысленно желал удачи тому бедолаге, но был только рад за саму девушку - лишь бы не вмешивалась в его жизнь.

Полтора года назад они с Леной поженились. И пусть вышло так, что сыграли свадьбу только после того, как узнали, что она забеременела, это был один из самых счастливых дней. Тогда гулял весь «Марс» и был день открытых дверей, и не было числа тем, кто желал бы их поздравить, будь то приглашенные друзья, просто знакомые, заскочившие на огонек, или случайные посетители клуба.

Что же до Гриши… брат на свадьбу не пришел. Только прислал смс с коротким и сухими словом «поздравляю». Но чуть позднее телефон Фирса ожил от его звонка. Через год после расставания с Леной Гриша бросил курить и все-таки вернулся к своей жене. Они даже снова расписались и стали жить чуть более глаже, чем было в первый совместный брак. Хотя Фирс и не исключал, что все может повториться. Как бы ни было, а эти двое все равно будут возвращаться друг к другу, потому что такая у них странная любовь. Только было неправильно, что от их отношений страдали другие. Но разве им объяснишь? Тем не менее, когда у брата все наладилось, он начал общаться с Лешей. И это, несомненно, радовало, отодвигая все обиды за черту семейных уз.

- Чего звали, демоны? – спросил Фирс у своих друзей, когда вошел в гараж.

- Не хочешь прокатиться? – предложил Макс, который стоял около своего байка, облокачиваясь на руль. – Мы с Аланом хотим проветриться.

- Ты еще спрашиваешь? Дайте мне пару секунд, чтобы переодеться.

- Давай, ждем.

Уже через пятнадцать минут на трассу выскочили три грозных спортивных мотоцикла: «красная демоница» Фирса (Ямаха), «серебристая стрела» Макса (Сузуки) и «черная вдова» Алана (Тайота). С ревом мотора, разрезая воздух с изящной грацией наездников железных лошадок, эта троица устремилась на закат, вперед - к новой, наполненной до краев, жизни. И у каждого на душе было так спокойно и тепло, как может быть от мысли, что дома их ждут жены и дети. А значит, спидометр не поднимется выше шестидесяти до того момента, пока они не окажутся на треке. А значит, больше нет места ошибкам и промахам. И значит, все будет хорошо. Как и должно быть, когда рядом есть любимые женщины и дорогие сердцу друзья.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 16 17 18 192021 Следующая ⇒