390. Чайковский ‑ Мекк. 391. Мекк ‑ Чайковскому

390. Чайковский ‑ Мекк

Боржом,

5 июля [1887 г. ]

Милый, дорогой друг мой!

Вероятно, Вы получили письмо мое, в котором я уведомлял Вас, что вследствие телеграммы от больного друга моего Кондратьева из Ахена я принужден покинуть Боржом и ехать в Ахен. Если письмо это не затерялось, то, вероятно, Вы уже простили меня за беспокойство, которое я принужден причинить Вам покорнейшей просьбой вручить подателю сего письма, Алексею, бюджетную сумму, в коей неожиданным образом я стал теперь очень нуждаться. Итак, дорогая моя, умоляю Вас извинить меня и исполнить мою просьбу! Алексею я дал инструкцию, как распорядиться этими деньгами. В понедельник 6 июля я еду в Батум, пароходом в Одессу, оттуда в Ахен. Адрес мой пока: Aachen, poste restante. С дороги и из Ахена буду писать Вам. Я очень, очень расстроен и печален. Но делать нечего, нужно расстаться с восхитительным, симпатичнейшим Боржомом.

Дай Вам бог всякого благополучия, дорогая моя!

Ваш П. Чайковский.

391. Мекк ‑ Чайковскому

1887 г. июля середина. Плещеево.

Милый, дорогой друг мой! Пишу Вам под самым тяжелым впечатлением: вчера совершенно неожиданно явился Владислав Альбертович, и в таком ужасном нервном состоянии, что я не могу без слез смотреть на него. Он всё боится, ему все кажется, что против него все что‑ то замышляют, что его арестуют; равнодушен и безучастен ко всему, тих, молчалив, словом, неузнаваем, и смотреть на него мне надрывает душу. Он оставался во Франции, чтобы пользоваться водами внутрь и ваннами в LamaIou‑ les‑ Bains, это на юге Франции, около Montpellier. Взял там двадцать ванн, но брал их каждый день, без отдыха. Воды очень сильные, и это произвело ему такую ужасную excitation thermale [возбуждение от теплых ванн], как называет это его доктор во Франции, что и привело его в такое состояние, о котором я сказала выше. Как судьба жестока ко мне; она не только отнимает у меня человека, который берег меня и заботился обо мне как родной сын, но еще об нем теперь надо заботиться, и на него смотреть ужасно. Его болезнь вообще давно готовилась, потому что при врожденной нервности судьба еще его толкнула на музыку, а это искусство убийственно для нервов.

Милый, дорогой мой друг, от всей души благодарю Вас за Ваше участие ко всем моим невзгодам, но прошу Вас нисколько не беспокоиться моею жалобою на Танеева и ничего ему не высказывать и осенью об этом предмете. Ведь я вовсе не для того писала Вам об этом, а просто делилась с Вами своею обидою, своим горем как с моим лучшим, добрым другом и как я привыкла уже много лет делиться с Вами всем, что меня и радует и печалит. А говорить ему ведь и бесполезно, так как Вы сами говорите, что он очень упорен в своих мнениях, а следовательно, и непоправим. У меня всё никого еще нет, а теперь мне еще более необходимо иметь кого‑ нибудь ввиду болезненного состояния Владислава Альбертовича. Невозможно рисковать ехать женщинам одним или хуже, чем одним, ‑ с больным человеком на руках. Я, вероятно, возьму к себе одного виолончелиста Московской консерватории, который прежде у меня жил много раз летом и был со мною за границею, Данильченко. Он, конечно, мне мало может быть полезен, потому что не знает ни одного иностранного языка; но где же взять другого; другого такого, как Владислав Альбертович, я не найду, потому что этот у меня же и воспитывался, у меня изучил всю систему путешествий и иностранные языки и финансовые знания, и так как он очень способен ко всему, всё очень быстро понимает и усваивает себе вполне, то из него выработался такой образцовый секретарь, что заменить его невозможно.

Погода у нас невыносимая, дожди доводят до отчаяния и температура очень низкая. Благодарю Вас тысячу раз, милый друг мой, за присылку мне описания Боржома; это очень интересно прочитать. Меня вообще Кавказ очень интересует, и я очень желала бы, чтобы им занялись и доставили ему европейское благоустройство, а то вот Вы пишете, что в Боржоме ванны устроены очень хорошо, то ведь это большая редкость на Кавказе, потому что на других водах, как в Ессентуках, Кисловодске, Пятигорске и проч., ванны устроены отвратительно, а между тем, какие целебные воды. Саша пишет мне теперь из Кисловодска об удивительном действии нарзана; она пользуется теперь этим источником и чувствует большую пользу. Она, вероятно, вернется семнадцатого, а я хочу уехать двадцать пятого этого месяца и, вероятно, прямо в Baden‑ Baden, a зиму желала бы провести в Wiesbaden, но я так боюсь вперед что‑ нибудь считать верным: злая судьба одним взмахом какой‑ то магической палочки всё опрокидывает, всё разрушает и ничего не дает взамен. Вот как этот несчастный Верный, ‑ больше месяца всё продолжается землетрясение. Это ужасно. А в “Lug” читали Вы, друг мой, что тридцать пять домов обрушились в озеро? Нынешний год такой ужасный, тяжелый и не высокосный. По Апокалипсису, эти бедствия означают, что скоро конец мира будет. Сегодня должен приехать ко мне Коля, а Анна с Кирочкою находятся в Каменке; они убежали из Копылова, потому что там появился коклюш.

Будьте здоровы, мой милый, бесценный друг. Благодарю Вас очень, очень за Ваши дорогие письма. Всею душою безгранично любящая Вас

Н. ф. ‑ Мекк.

⇐ Предыдущая 960 961 962 963 964965966 967 968 969 Следующая ⇒