|
|||
247. Чайковский ‑ Мекк
Париж, 24 ноября/6 декабря 1884 г. Милый, дорогой, бесценный друг! Вот уже несколько дней, что я в Париже, в своем милом Hotel Richepanse. Никого не вижу, нигде, кроме театра, не бываю и, признаюсь, очень рад одиночеству, которого не знаю с выезда из Плещеева. По утрам занимаюсь немножко, а именно, соображаю те перемены, которым намерен подвергнуть свою оперу “Кузнец Вакула”. Это одно из любимых моих детищ, но я не настолько слеп, чтобы не видеть капитальных недостатков, коими оно страдает и которые помешали ему остаться на репертуаре. Вот устранению‑ то этих недостатков я и хочу посвятить несколько месяцев, чтобы в будущем сезоне опера могла пойти в Москве. Бываю почти ежедневно в театре. Здешний Grand Opera не то, что Венская опера: кроме пяти‑ шести чрезвычайно избитых опер, ничего не дают, и потому музыки слышу мало, но зато в драматических интересных спектаклях нет недостатка. Погода стоит отвратительная: дождь, грязь, туман. Останусь здесь еще около недели, после чего еду в Петербург и в Москву. После праздников мне хочется опять где‑ нибудь уединиться, чтобы энергически за работу приняться. Будет ли это в деревне, в России, или где‑ нибудь за границей, не знаю еще. Как я счастлив и рад, что недоразумения, случившиеся между Вами и Каменкой, устранены. Меня очень мучило это обстоятельство. От всех своих имею хорошие известия. Бедный брат Модест не может дождаться, чтобы дали его пьесу. Обещают многое, но ничего не делают. Будьте здоровы, дорогая! Дай Вам бог всякого благополучия. Ваш П. Чайковский.
|
|||
|