Глава одиннадцатая

Совсем скоро мы достигли дворца, и он отступил в сторону, пропуская меня по лестнице, перед собой. Я поднялась и, пройдя по небольшому коридору отодвинув растения, скользнула в зал, где вовсю продолжалось празднование. Я застыла, оглядывая людей в поисках своих родителей. Хотелось надеяться, что Исар еще бродит в лабиринте и ищет меня. Ректор остановился справа, так же окидывая зал взглядом, и чувствуя неловкость, я развернулась, чтобы уйти. Как вдруг за спиной Дакара совершенно отчетливо увидела продвигающегося в нашу сторону Освира Кауба. Он оглядывал толпу и, судя по всему, еще не видел ни меня, ни Дакара. Насколько у него хорошая память? Хотелось надеяться, что меня он помнил смутно, но найдя лучшего друга, определенно спросит его о помолвке. Как бы мне не хотелось исчезнуть, я понимала, что когда Освир опишет Дакару молодую девушку с красными прядями, тот сразу поймет, кто так неудачно пошутил над его репутацией.

– Потанцуем? – быстро выпалила я ректору.

Дакар перевел на меня удивленный взгляд, но прежде чем он что‑ либо мне ответил, я сама схватила его за руку и потащила сквозь толпу к танцующим парам, как можно дальше с траектории продвижения Освира. Тем не менее, он обнял меня, принимая танец, в то время как я через его плечо следила за продвигающимся по залу другом ректора Дакара.

– Юна, все нормально? – настороженно спросил у меня мужчина, неспешно танцуя.

– Даааа, – протянула я, – просто очень хотелось танцевать.

Звучало глупо, даже очень, но что поделать. Угроза продвигалась по залу, здороваясь со знакомыми, нигде не задерживаясь надолго, и я понимала, что танцевать с ректором вечно не смогу. Что же делать?

Видимо я была так серьезна и сосредоточена, пытаясь придумать решение, что ректор решил больше ни о чем меня не спрашивать и когда мелодия закончилась, я была чуть ли не в отчаянии. Я слегка поклонилась, прикрывая глаза и мысленно прощаясь с обучением в академии, потому как такое ректор спустить бы не смог.

– Вам нехорошо? – когда я открыла глаза, он, подхватив меня под локоть, уже вел в сторону столов. – Может воды? После сада здесь душновато.

Я огляделась, надеясь, что поблизости нет родителей, Исара и Освира.

– Все нормально, – возразила я, когда мы остановились у стола, – вы может идти, я в порядке.

И поспешила высвободить свою руку. Уж лучше если бомба разорвется, то произойдет это подальше от меня. Тогда у меня хоть будет фора убежать при виде направляющегося ко мне злого ректора Дакара. А может прямо сейчас отыскать родителей и попросить их уехать? Точно! Так и сделаю! В таком случае злой ректор настигнет меня только в академии, а там я прикроюсь бесстыдником Шетой!

Но прежде чем я успела сделать хотя бы шаг, рядом с нами возникла бабуля Августа, в этот раз явно видимая, потому как ректор Дакар ее заметил.

– Деточка, – бабуля обращалась явно ко мне, – платьице‑ то у тебя теперь не совсем в тему, надо исправить.

И старушка, довольно улыбаясь, щелкнула пальцами, после чего подол моего платья стал белоснежным.

– Отлично, прямо как свадебное! – довольно заявила старушка, а я испуганно икнула. Только свадебных платьев мне не хватало!

– Мама! Что ты делаешь! – рядом с нами возникла женщина, черные волосы ее были собраны в строгий пучок, да и сама она была весьма собранной. Ее платье было строгим, с рукавами и облегающим кружевным воротом до самого горла. И она была зла, даже очень. Мне стало не по себе, когда она смерила меня презрительным взглядом, но куда важнее было то, что за ее спиной я увидела улыбающегося Освира, весьма довольного тем, что нашел своего друга и прямой наводкой приближающегося к нашей странной компании.

«Беги Юна, беги» заорал мой внутренний голос, но ноги приросли к месту, потому как эта странная компания отрезала все пути к отступлению.

– А что такого? – беззаботно заявила бабуля, опираясь на свою трость, а в глазах ее запрыгали самые настоящие бесята – Красивое же платье, я бы такое на свадьбу надела.

И я снова икнула, когда после этих слов старушка мне подмигнула. Дакар рядом со мной закашлялся, а я по‑ прежнему не понимала что происходит.

– Докатились, – зашипела женщина, снова делая вид, словно меня и не существует. Собственно, я была бы не прочь исчезнуть, потому как Освир был уже близко. Слишком близко. Подхватив подол платья, я попыталась проскользнуть мимо бабули, но та резко выставила свою трость, не позволяя мне сбежать.

– Деточка, не бросай меня с ней одну, – поморщилась она, кивая на женщину.

– Какая свадьба, – та продолжала тихо шипеть на свою мать, а потом повернулась к ректору Дакару и ткнула в его грудь пальцем, – а ты чем думаешь!? Танцуешь весь вечер с какой‑ то девчонкой даже не окончившей академию. Уже ТРИ танца! И только с ней, больше ни с кем! Ты понимаешь, как это смотрится?

– Мама, – попытался остановить ее ректор Дакар, но та была как горящий вулкан, готовый к взрыву. И в этот момент нас настиг Освир, вероятно слышавший последние ее слова.

– Тетушка, что же это вы обижаете свою невестку! – бодро заявил он, возникая рядом и вклиниваясь в наш полукруг.

Я стояла ни живая не мертвая, смотря на женщину, которая оказалась матерью ректора Дакара. А бабуля! Она подсела ко мне обсуждать его! Вот теперь мне точно было плохо, и я подхватила бокал с шампанским со стола, выпивая залпом.

– Аден, куда ты смотришь?! Ей пить нельзя, а как же ребенок! – Освир по геройски выскочил вперед, отнимая у меня уже пустой бокал. Шампанское после такого заявления идти дальше отказалось, и я закашлялась. Но хуже всего была немая сцена, воцарившаяся вокруг.

Освир тем временем довольно улыбаясь, похлопал меня по спине. Я прижала руку к горлу, потирая его, и несмело покосилась в сторону ректора. Он стоял словно статуя, окаменев на месте и распахнув глаза, полные недоумения. С ужасом он смотрел на своего друга, вероятно сомневаясь в его способности воспринимать действительность здраво. Тихий вскрик заставил меня посмотреть на мою «свекровь» которая прижав руку к сердцу смотрела то на Дакара, то на мой живот. Инстинктивно я прижала к животу руки, нервно сглотнув. Мамочки… Вот это я влипла. Кажется, единственная, кто наслаждался ситуацией, была бабуля. Она стояла с открытым от изумления ртом, опираясь на свою трость обеими руками, но на лице ее застыл не ужас, а восторг.

Первой попыталась что‑ то сказать мать ректора Дакара:

– Это… это… – не в силах выразить свои чувства запиналась она.

– Радость‑ то какая! – помогла ей подобрать слова бабуля, сияя от счастья, но ее дочь не разделила этого восторга.

– Да какая радость, – зашипела она вновь, – позор‑ то какой… Аден! Что происходит?!

И все повернулись к несчастному ректору Дакару, который все еще пребывал в состоянии глубочайшего шока, очевидно пытаясь осмыслить ситуацию. Только вот никаких логических объяснений он явно не находил.

– Это какое‑ то недоразумение, – выдавил он из себя.

Постукивания по моей спине прекратились, и Освир осознал, что сказал лишнего.

– Ой, – прямо как я, влипая в неловкую ситуацию, заявил он, – а вы значит, к родителям Адена еще не успели съездить…

И вид такой, виноватый и извиняющийся в сторону ректора. Только вот это ему не помогло, и вид у мужчины по‑ прежнему был растерянным.

– А когда я успел объявить адептку Аро своей… невестой? – настороженно уточнил он у друга, переводя свой взгляд на меня, в то время как другие члены его семьи тоже ждали объяснений. Точнее ждала только его мать, краснея на глазах и похоже не от стыда, бабуля просто тихонько радовалась в сторонке, чем пугала не меньше.

– Так несколько дней назад, – уже немного несмело ответил его друг, – когда она платья мерила, а мы с тобой ее ждали.

– Да?

Вопрос, похоже, был скорее риторическим, а ректор снова смотрел на меня, причем очень пристально и я поняла, что он ждет моего подтверждения. Подтверждения того, что это моих рук дело. И сгорая со стыда, я кивнула ему, не представляя, как мы из этого выберемся.

– Простите, добрый вечер, Юна? Мы хотели поехать домой… – послышалось совсем рядом, и теперь в ступор впала я, поскольку рядом с бабулей Августой появились мои родители. Теперь я понимала, каково ректору Дакару. Я согласна провалиться сквозь землю! Только стихия надо мной не смилостивилась.

– Юна? – недоуменно спросил друг Дакара, уставившись на меня. Я нервно закусила губу, вспоминая, что представилась ему совершенно другим именем.

– Вы ее мать? – оживилась моя неудавшаяся «свекровь» и я с ужасом поняла, что сейчас она ввергнет меня в ад.

– Что происходит? – послышался напряженный голос моего отца, выступающего вперед и окидывая взглядом нашу странную кампанию.

Мать Дакара прищурилась, вглядываясь в моего отца.

– Неужели… Она еще и полукровка? – возмутилась она, разворачиваясь к Дакару. Тот молчал, либо снова впал в шок, либо лихорадочно придумывал выход. Я уже обдумывала вариант «упала в обморок», но останавливали две вещи: повторное окрещение беременной уже при родителях и возможность пропустить дальнейшее развитие событий, дабы не оказаться в еще большей… нелепости.

– Вы все не так поняли, – наконец подала голос я, понимая, что молчать больше не имеет смысла.

– Я‑ то все поняла, – бесцеремонно перебила меня мать ректора, – ищешь выгодного брака, оттого и приплод раньше времени завела. Желаешь женить на себе моего сына.

Я с ужасом смотрела, как побледнела моя мать.

– Мы все объясним потом, – внезапно отрезал Дакар, выступая вперед, – мама, помолчи, я приеду к тебе завтра, королевский бал не место устраивать семейные разборки, ты ведь не хочешь сплетен? Мистер Аро, миссис Аро, все это большое недоразумение, извините.

И после этого он схвати меня за руку и потянул за собой, вытаскивая из этого жуткого полукруга родственников.

– Все правильно внучек! – послышалось нам вслед – Схватил и в берлогу, пока медведица невестку не съела!

Я лишь надеялась, что этого никто не услышал, кроме наших родственников. Тем не менее, то, как лорд Дакар увел меня из зала за руку, определенно заметили и другие.

Он вывел меня из дворца, продолжая крепко сжимать мою ладонь, и когда мы миновали все ступени, остановился, открывая портал.

Приземлившись в кабинете ректора, я устояла на ногах. Тишина обволокла нас, и от волшебства дворца не осталось и следа. Можно было бы подумать, что все произошедшее страшный сон, только вот мои зеленые волосы и лицо ректора, отражающее разнообразные эмоции, говорили об обратном. Он отпустил мою руку и отошел к камину, зажигая его. В комнате стало становиться теплее.

– Сядьте, – приказал он и я, не сопротивляясь, опустилась в кресло перед его столом, сжимая руками подлокотники.

– Ну и, – голос его звенел от раздражения, – как все это понимать?

– Я и Шета, – глубоко вздохнув начала я каяться, но ректор меня прервал.

– Погодите, видимо нам не хватает еще одного действующего лица, – после чего он поспешно покинул кабинет.

Я не сомневалась, что он пошел в башню, чтобы привести сюда дракончика. Покосившись на закрывшуюся за ним дверь, я испытала непреодолимое искушение слинять, но здравый смысл велел мне оставаться на месте. Страшно было подумать, что еще могло случиться на балу после нашего ухода. Я надеялась, что мои родители не получат еще больше искаженной информации, чем уже услышали. Посмотреть им в глаза теперь будет безумно стыдно. Когда дверь открылась, пропуская вперед Шету, а за ним ректора, я посмотрела на дракончика с нескрываемой кровожадностью. Вот она, ходячая проблема, которой следовало начистить уши.

– Я тебя убью, – пообещала я дракончику, когда он вразвалочку приблизился к ректорскому столу и сел.

– Ой, ты без меня еще одно платье купила? – обиженно спросил Шета, оглядывая меня с головы до ног.

– Я вас всех убью, – повторил за мной ректор, появляясь перед нами.

– А чего вы такие невеселые? – насторожился Шета – праздник ведь!

– Итак, на чем мы остановились? – облокотившись о свой стол, и сложив руки на груди, посмотрел на меня ректор.

– Мы с Шетой … сбежали из академии, чтобы купить мне платье для бала, – выдавила я из себя. Мужчина молчал, видимо готовый выслушать все до конца, и я выложила все, о том, как мы пошли в магазин и встретили его друга. С каждой новой деталью нашего рассказа вид у него становился все более мрачным, от чего моя уверенность в хорошем исходе дела медленно таяла. Когда мой рассказ закончился, повисла тишина. Ректор смотрел на нас, видимо осмысляя все, что только что услышал, я же тихо сгорала со стыда.

– А что… нас раскрыли? – шепнул мне Шета, и в тишине это прозвучало слишком громко.

Мы с ректором одновременно посмотрели на дракончика, и взгляд наш явно говорил сам за себя. Выпрямившись, Дакар обогнул стол и подошел к окну. Выглядывая наружу, он по прежнему ничего не говорил. Я нервно стала постукивать по подлокотнику, косясь на Шету. Тот в свою очередь ни капельки не боялся, ну да, ему то что, он древний дух. Пошалит и исчезнет. А мне все это расхлебывать.

– Сказать, что это был Шета мы не можем, – наконец вымолвил Дакар задумчиво.

Все молчали, ожидая продолжения.

– И чем вы думали! – резко повысив голос, закричал на нас ректор Дакар, поворачиваясь.

Я тихонько начала сползать по креслу вниз.

– Ах да, вы же вообще не думали, – едко заметил он, – а ты! Сколько тебе еще шалостей нужно?

Шета нервно заерзал на месте.

– А что сразу я‑ то….

– А кто еще?? – возмутилась я, поворачиваясь к дракончику, – я что ли на себе ректора женила?!

– Оба хороши! – оборвал он нас, снова приближаясь, и я вжалась в кресло, боясь гнева мужчины. Его спокойствие всегда меня поражало, но раз теперь он был зол, то дело действительно серьезнее некуда.

Приблизившись к Шете, он неожиданно посмотрел на него так, словно дракончик был вселенским злом. Я бы после такого взгляда заикаться начала.

– Ты мне соврал. Что у тебя за задача?

– Шалить, – спокойно ответил дракончик, стоя на своем.

– Ты достаточно нашалился.

– Это не то, – разочарованно покачал он головой.

– И что же, хочешь сказать, ты выбрал себе какую‑ то конкретную шалость?

Глаза Шеты забегали по кабинету, а потом он неуверенно кивнул, явно не желая раскрывать все свои карты.

– И какую? – продолжал допрос ректор, склоняясь к нему ближе.

Я испуганно наблюдала, как светлеют его глаза, но дракончик смело посмотрел в лицо ректору.

– А на меня это не действует, – заявил он, после чего глаза ректора потухли, возвращаясь к своему естественному цвету.

– Спросите вы, – обратился ректор ко мне, делая шаг назад, – в форме приказа, и он не сможет соврать.

– Шета… что за шалость ты должен выполнить? – неуверенно спросила я.

– И это форма приказа? – оборвал меня ректор недовольно.

Вздохнув, уже более уверенно и твердо я повторила.

– Шета. Приказываю тебе сказать, что за шалость ты должен выполнить, чтобы исчезнуть.

Дракончик поджал ушки и поморщился, явно не желая давать ответ, но судя по всему, поделать с собой ничего не мог и тихо ответил.

– Вас свести….

Ректор, похоже, второй раз за день испытал самый настоящий шок, я же застыла в кресле как громом пораженная.

– Почему?? – недоуменно спросила я, уставившись на дракончика. И этот туда же!

– Вы ч‑ что, – заикаясь, начал ректор, обращаясь ко мне, – духа призвали чтобы …

– Я?? – испуганно вытаращила я глаза на ректора. – Нет‑ нет!! Это ОН! Я не… я не хотела с вами сводиться!

– А табличка на моей двери! А то, что вы прыгнули в мою постель! – начал припоминать ректор.

– Табличка не моя! И постель мне ваша не нужна была! Я за Шетой шла!

Мы оба замолчали, уставившись друг на друга. Судя по лицу ректора, он снова мне не верил. А я… я просто не понимала за что мне все это! Но совершенно точно, призывая Шету, я не мечтала о ректоре Дакаре, наоборот, желала, чтобы он от меня подальше держался и не знал о ритуале!

– Шета приказываю отвечать! – грозно начала я. – Почему ты такую цель выбрал?

Дракончик говорил через силу, выглядя недовольным и насупленным.

– Ты меня без цели призвала, из любопытства, чтобы развлечься, я и начал развлекаться. А когда мы были в спальне у ректора, я подслушал вас и решил, что у вас чувства. Он оказался груб. У тебя было такое лицо, когда он тебя отверг, и я решил что отличной шалостью будет свести вас вместе. Так я обрел цель.

– Ты еще сердечки выдыхал… – пробормотала я, вспоминая тот момент.

Шета довольно закивал, подтверждая.

– Ясно, – оборвал нас ректор, – Шета иди в башню, ты наказан.

Дракончик, однако, перевел взгляд на меня, явно не желая сегодня слушаться Дакара. Мне не хотелось, чтобы он уходил и оставлял меня наедине с ректором, но злить Дакара хотелось еще меньше. Кто знает, какой у него предел.

– Иди в башню и не выходи оттуда, – повторила я приказ ректора, – ты наказан и это приказ.

Ушки у дракончика поникли и, поднявшись с места, он поплелся к двери, покидая кабинет. Я встала с кресла, собираясь поделать тот же путь.

– А вы куда? С вами мы еще не закончили, – остановил меня ректор, подходя к двери и выглядывая в коридор. Захлопнув ее, он прошептал заклинание не позволяющее просочиться из кабинета ни единому звуку.

– Итак, у нас есть родственники, введенные в заблуждение, и Шета, цель которого сделать это заблуждение правдой, – сказал мужчина, оборачиваясь ко мне и снова приближаясь к столу. Я замерла, не понимая, куда он клонит. Говорил он уже более спокойно и явно не собирался на меня кричать, что радовало. Обогнув стол, ректор Дакар уселся на свое место и, откинувшись в кресле, замер. Повисла неловкая тишина, и я уставилась на мужчину, который о чем‑ то размышлял. Если подумать о проблеме, то мы действительно влипли, но это всего лишь родственники, а не все общество, а значит ситуацию хоть и с трудом, но можно было исправить. Оставалось лишь найти для них подходящее объяснение, не приплетая Шету.

– Давайте скажем, что студент решил пошутить и создал вашу иллюзию, – робко предложила я.

– Не получится, – тут же отмел эту идею мужчина.

– Почему?

– Вы умеете создавать иллюзии? – просто спросил у меня ректор.

– Нет, но Шета сделал, значит это возможно.

– Возможно, но только для магов пяти стихий. Разве вас не насторожило, что даже мой друг не понял, что это иллюзия? Такое ему даже в голову не пришло. Вы увидели лишь потому, что знали, что нужно смотреть и видеть глубже.

Да. Дела были плохи. Теперь уже задумалась я, но ничего подходящего в голову не приходило.

Мужчина вновь поднялся с кресла и подошел к окну, и я поняла, что он волнуется, иначе на протяжении всего вечера не метался бы так по кабинету. Вспомнился вечер и то, как меня изобличили. Очень красочно передо мной вновь предстала его мать и по телу пробежались мурашки. Нет ничего хуже, чем иметь такую свекровь. И муж ее, наверное, такой же напыщенный лорд, воплощение всего, что я так презирала. А вот бабуля была доброй, только похоже слегка безумной, чем то напоминая Шету. На балу я была поглощена случившимся и не обращала внимания на слова матери ректора Дакара, но сейчас я отчетливо вспомнила ее оскорбления и во мне всколыхнулась обида.

– Что ж, – я подняла глаза и уставилась на лорда, пришедшего к какому‑ то решению, он отвел взгляд от окна и повернулся ко мне, – вы станете моей невестой.

– Что? – ошарашено воскликнула я, не веря своим ушам.

– Мы объявим о нашей помолвке, – невозмутимо повторил мужчина.

– Нет! – испуганно воскликнула я.

– Да! – уверенно ответил мужчина.

– Нет, – повторила я, вскакивая с кресла, – это же помолвка!

– Вот именно, – кивнул мужчина, – это то, чего добивается Шета, а раз уж мы в тупике в данной ситуации, то нам остается только ее принять.

– Я за вас замуж не пойду, – испуганно пробормотала я, представляя, во что это все выльется.

– И не нужно, ради всех стихий! – неожиданно искренне воскликнул он.

– Но… – теперь я ничего не понимала.

– Это будет фиктивная помолвка, – пояснил мне мужчина, дотронувшись до своего кольца и начиная его теребить, – она не выйдет дальше семейного круга. Нам не нужна огласка, лишь убедить Шету в том, что мы пара.

– Фиктивная? – я снова опустилась в кресло.

– Разумеется. Замуж вас никто не тащит, если что, прикроемся тем, что вам еще нужно учиться почти три года. Ну а потом, когда Шета исчезнет, разорвем помолвку. Поскольку дальше семейного круга это оглашать не будем, то никто ничего не узнает.

Это был действительно идеальный выход.

– Только… нужно решить кое‑ какие вопросы, – напряженно сказал ректор, снова двигаясь к столу. Мужчина окинул меня взглядом, – насчет … пополнения.

– Чтооооо! – мои нервы сдали, и я вскочила, полная негодования. – Вы, конечно, многое себе напридумывали, – возмущенно начала я, тыча пальцем в ректора, – и про табличку, хотя знаете, что это была Джинна и про кровать, хотя очевидно, что я шла за Шетой, но это! Это…. Я знала, что лорды наглые, но настолько пользоваться ситуацией! Точно! Еще и целоваться в саду лезли!

– Я? Я… Юна, это не то что… – под моим напором мужчина растерялся, испуганно взирая на гневную меня, я же чувствовала, как огонь начинает подниматься по моему телу.

– Может по вам и сохнет пол академии, но уж точно не я, – гордо заявила я, поджимая губы.

Ректор оторопел, взирая на меня с растерянностью.

– Я хотел предложить сказать, что это было недоразумение, … с другом я улажу, – осторожно заметил он, уставившись на мои волосы. Я поняла, что кончики снова заалели пламенем, но лишь чуть‑ чуть.

Смутившись своей вспышки, я снова опустилась в кресло…

– Это… нервы, – пробормотала я.

– Понимаю… – отозвался ректор, и в кабинете повисла неловкая тишина.

Я нервно разглаживала подол своего платья, не решая снова посмотреть на мужчину. Он осторожно кашлянул, и когда я из‑ под опущенных ресниц взглянула на него, то заметила, как он нервно оправил костюм и покосился в мою сторону, покусывая губы.

– Ну… значит… фиктивная помолвка? – осторожно спросил он.

Я облизнула губы, на секунду вспомнив наш поцелуй в саду и сдерживая подступающее смущение. Вцепившись в подол платья, я смяла его.

– Ага… – тихо согласилась я.

И снова повисло неловкое молчание, я теребила платье, а ректор Дакар мялся на месте, пока, наконец, не уселся в свое кресло. Он взял бумаги с края стола, перебирая их, но очевидно даже не читая.

– Так мне идти? – робко предположила я, понимая, что разговор окончен.

– Да, – тихо ответил он, не поднимая на меня глаз, – можете идти.

Тут же подскочив со своего места, я быстро добралась до выхода. Выйдя в коридор, я прошла несколько шагов вперед и, свернув за угол, остановилась и прижалась к стене, пытаясь прийти в себя и осмыслить все, что произошло за столь короткий промежуток времени.

Шалость Шеты раскрылась и теперь получается, что я помолвлена с ректором Дакаром, и вряд ли его радует данный факт. Сама мысль казалась дикой, но сердце от нее начинало колотиться с бешеной скоростью и по телу бежали мурашки. Помолвка. Пусть и фиктивная, пусть только для родственников, но она все равно оставалась помолвкой. И как назло из головы все никак не шел поцелуй в саду. Я коснулась своих губ, проводя по ним пальцами. Все события дня смешались в голове, превращаясь в безумный калейдоскоп. И хотя я изо всех сил пыталась доказать, что нисколько не заинтересована в мужчине, сердце внезапно вновь екнуло. Влипла так влипла… по самые уши.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒