ББК 84.4ВЕЛ 22 страница

— Но ты изменилась, милая. Как только я стал жить с тобой, ты закрылась от меня, как устрица. Ты подавила в себе ту девушку. Почему?

Его слова пронзают ей сердце. Она поднимает на него глаза, полные непролитых слез.

— Я не хочу становиться такой, как мать, — произносит она надтреснутым голосом.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду, но зачем тебе становиться такой, если ты этого не хочешь? — Его голос звучит неожиданно резко. — Мне ты отказалась о ней рассказывать. Я знаю о твоей матери только то, что мне рассказал Маттиа. — Тут его голос смягчается. — Я слышал, она непростая женщина.

— Очень непростая, — натянуто произносит Валентина. — Думаю, это она заставила отца уйти. Она так носилась со своей независимостью, буквально помешалась на том, что ее ничто не должно связывать. Любовников своих она за людей не считала. — Валентина замолкает на секунду, собираясь с духом. — Я пригласила тебя к себе, потому что боялась превратиться в мать.

— На самом деле ты не хотела звать меня к себе, да?

Она печально качает головой.

— Не хотела. Но это было тогда, сейчас я хочу жить с тобой. — Она поворачивается и смотрит на него, надеясь, что он по ее глазам поймет: она говорит правду.

— А что изменилось?

— Это случилось в течение последней недели. Перед тем, как ты уехал, я думала, что должна подавить себя настоящую, чтобы получилось что-то. Я с ума сходила. В душе понимала: на самом деле я копия своей матери, и меня жутко злило, что не могу быть собой.

Тео берет ее за руку.

— Это все, что мне было нужно. Чтобы ты была собой. Но ты не захотела разговаривать. Не говорила, что с тобой происходит.

Она поворачивается к нему и целует его плечо.

— Прости меня. Обещаю, я буду лучше стараться.

Тео печально улыбается.

— Я хочу, чтобы тебе не нужно было стараться. Хочу, чтобы ты поняла: моей любви не нужны никакие условия. Вот смысл эротического альбома, Валентина. Эти фотографии были сделаны любовником твоей прабабушки, и даже на них видно, как этот мужчина преклонялся перед ее свободным духом. Я хотел показать тебе, что ты такая же, как она, и в этом нет ничего постыдного.

— Поэтому ты был в клубе? Поэтому там все это происходило?

— Да, — отвечает он. — Леонардо — мой старый друг. Я попросил его помочь.

Ее брови ползут вверх. Она не верит своим ушам.

— И ты был не против, чтобы мы занимались сексом? — недоверчиво спрашивает она. — Чтобы я спала с теми двумя женщинами, с Розой и Селией? Чтобы подчинялась Леонардо? Ты был не против того, чем я занималась в Темной Комнате?

— Нет, — говорит он. — Вообще-то, я все это время был там, наблюдал. — Он глубоко вздыхает. — Это было очень возбуждающе, Валентина. Видеть, как ты раскрываешься, видеть твое сердце, твой освобожденный дух…

— Но я встречалась с Леонардо не только в его клубе, — прерывает она Тео. Теперь ей нужно рассказать ему все, чтобы он понял, какая она плохая. — Он приходил ко мне домой, и мы переспали, — выпаливает она.

— Я знаю, — мягко говорит Тео. — Той ночью я тоже был там.

Так вот кого она слышала. Выходит, никто посторонний в дом не заходил.

— А помнишь, как я занимался сексом с Селией прямо у тебя на глазах? — продолжает он. — Что ты тогда чувствовала?

Она вспоминает о том, как она с Тео оказалась в постели с Селией и Леонардо.

— Это было странное ощущение, — медленно произносит Валентина. — Я почувствовала себя очень близко к тебе.

Его лицо озаряется торжествующей улыбкой.

— Видишь, Валентина, нет никаких жестких правил и рамок. Ты свободна духом, и за это я тебя люблю. Я не хочу, чтобы ты менялась.

— Какой же ты странный, — говорит она ошарашенно. — Я не верю, что в жизни бывают такие люди.

— Чтобы у нас все получилось, — продолжает он, — я должен знать, что ты доверяешь мне. Мы должны быть предельно открытыми друг перед другом. Но, если ты не можешь…

Он умолкает и отворачивается. Она удивленно смотрит на его затылок. Что же это за человек? Человек, который обнажил перед ней сердце. Человек, рискнувший всем.

Между ними повисает тишина. Тяжелая, напряженная. Она знает, что он ждет от нее этих слов. Она хочет их произнести. Она любит его, и все же не может вымолвить их. Менять старые привычки невыносимо больно. С ними ей спокойно. Она будет счастлива, если они останутся с Тео любовниками до конца жизни, но сказать ему «люблю» выше ее сил. Ей хочется оставаться за дверью Темной Комнаты любви, потому что для нее любовь — это темнота. В ней тебя подстерегает опасность быть униженной, отвергнутой, уязвимой и слабой.

Она слышит, как он вздыхает, и от этого сердце ее готово разорваться. Она — причина его страданий, но не может произнести этих слов, чтобы успокоить его. Он встает с кровати, и она провожает взглядом его голую спину, пока он подходит к креслу, берет джинсы и начинает натягивать их.

— Я больше так не могу, — наконец произносит он, поворачиваясь, застегивая рубашку, и в отчаянии впивается взглядом в ее лицо в поисках ответа, который ему так нужен.

— Но, Тео, мы можем вернуться к тому, с чего начинали, до того, как начали жить вместе. Давай снова станем тайными любовниками, что нам мешает?

— Для меня дело не только в сексе, Валентина, — говорит Тео, надевая пиджак.

— Пожалуйста, вернись в кровать, — произносит она с полуулыбкой, надеясь, что его настроение поднимется. Вот если бы еще раз заняться с ним любовью и после этого сказать ему, что любит…

— Нет, — твердо произносит Тео. — Я хочу, чтобы между нами было что-то большее.

Он резко затягивает ремень, и ей начинает казаться, что он злится. Наконец-то ей удалось вывести Тео из себя.

— Да, черт возьми, вся эта неделя была ради этого! — сердито восклицает он. — Я же пытался показать тебе, что знаю, какая ты. Я знаю все твои страхи. Все твои фантазии. Мне хотелось, чтобы ты поняла: ты самая смелая девушка из всех, которых я знал, но при этом почему-то боишься того, что приносит наивысшее счастье. Боишься любви.

— И самую большую боль, — хмуро добавляет Валентина.

Тео смотрит на нее с грустью. Потом подходит к кровати и проводит по лицу Валентины пальцами.

— Я знаю, — устало говорит он. — Ты всегда так говоришь. Но я надеялся, что со мной у тебя будет по-другому.

Тео убирает руку, однако магия его прикосновения не покидает ее. Он идет к двери.

— Извини, Валентина, но на сегодня всё.

— Тео, да ладно тебе, подожди… Зачем так драматично…

Но ее слов недостаточно.

— Все кончено.

Она знает, что должна броситься к нему, открыть свои истинные чувства, но вместо этого ее охватывает злость.

— Ну и пожалуйста! Уходи. — Голос ее звучит до того неестественно твердо, что она сама поражается этому.

Он поворачивается и смотрит на нее с жалостью, отчего она поеживается, но от своего не отступает. В ответ она бросает на него огненный взгляд. Какое ей дело? Он такой же, как ее мать, — что-то требует от нее. Кто дал ему право? Однако за этими рассуждениями, глубоко в душе она понимает, что ведет себя глупо и должна его остановить. Она делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Закрывает глаза и сосредотачивается. Она собирается с духом. Нужные слова уже вертятся на кончике языка. Она может произнести их. Может.

— Тео… я… — начинает она, но, открыв глаза, видит, что он исчез. Ушел, не дослушав.

Она ошеломленно сидит на кровати. Он ведь вернется, правда? Но минуты идут, а Тео не возвращается. Он вернется. Конечно, вернется. Это просто очередная глупая игра.

С тяжелым сердцем она обходит комнату, сжимая кулаки. Берет черный альбом и, чтобы отвлечься, начинает его листать. Ей вспоминается его разочарование, когда он спросил, что она думает о фотографиях.

Она снова разглядывает снимки Белль — Луизы Бжезинской, присматриваясь к языку ее тела, подмечая, как она преподносит себя фотографу, своему возлюбленному. Вдруг ей становится понятно, что она неправильно истолковала позы и жесты своей прабабушки. Да, ее тело заряжено желанием, но не только секса. Она хочет любви. Листая страницы альбома, Валентина осознает, что это не просто собрание эротических фотографий, это книга о любви и о том, какой она должна быть. О том, что чувственные удовольствия затягивают узел любви, а не ослабляют его. Теперь она понимает, что пытается сказать ей Тео. Высшая форма чувственности — чувственная любовь. И он хочет, чтобы она ощутила это сполна.

Как же она до сих пор не понимала то, что так часто слышала от него: он не стремится загнать ее в ловушку, он хочет освободить ее.

Я люблю тебя.

Она шепчет эти короткие слова в пустом мраке номера венецианской гостиницы, но поздно. Тео не услышал их, и она знает, что он уже не вернется. Он достаточно долго ждал. Она потеряла его, потому что не может сказать ему в ответ, что любит, а меньшего ему не надо. Она вынуждена его отпустить.

Валентина надевает шелковую камисоль, французские трусики и открывает окно. Она смотрит вниз на зеленую воду канала, такую же мутную и непроглядную, как ее смешанные чувства. На сердце наползла темная туча. Ей хочется лечь на кафельный пол, а мир пусть себе живет без нее.

Она бредет обратно в спальню и снова берет старый фотоальбом. Листая страницы, ищет на них подсказку, наставление, как быть дальше. Печаль затуманивает ее глаза, и фотографии превращаются в одну черно-белую массу. И в темной тиши сердечной боли она разрывает черную обложку. Ей хочется уничтожить альбом и все, что он представляет. Но, сорвав черную бумагу, она видит под ней слова, начертанные от руки красивым ровным почерком. Наверное, это написала ее прабабушка.

Всю жизнь свою жила я ради мига наивысшего блаженства сказать любимому, что я люблю его.

Неожиданное открытие перехватывает дух, это как удар под дых. От боли Валентина стискивает зубы, обхватывает себя руками. Тео — ее любимый. Теперь она это знает. Она поворачивается к зеркалу и смотрит на себя. Но глаза ее видят другую женщину, сила которой взывает к ней. Образ мерцает всего какую-то секунду, словно проекция волшебного фонаря. Валентина — это Луиза, а Луиза — это она. Что бы сделала Луиза на ее месте?

Конечно, она знает ответ. Она бы не сдавалась. Она бы вернула Тео.

Когда Венеция окутывает все вокруг волшебством, Луиза Бжезинская тормошит Валентину за руку.

Проснись, Валентина, проснись.

Все быстрее и быстрее тормошит она ее, отчего боль, печаль, злость вылетают из Валентины.

Когда они большой птицей проносятся над лагуной и исчезают, прабабушка Валентины выводит ее из Темной Комнаты прошлого и ведет к надежде. А от нее — к любви.

Слова благодарности

Хочу поблагодарить Вики Салтоу за то, что она познакомила меня с миром Валентины, и за тот «прыжок в неизвестность», который мы совершили вместе. Благодарю Марианну Ганн О’Коннор за веру, доверие и проницательность, а также Вику и Марианну за их непоколебимую преданность, работу в качестве агентов и за вдохновение.

Благодарю Антонио Крепакса и его семью за то, что они доверили мне Валентину и оказали мне честь, дав возможность оживить на страницах этой книги культовый персонаж Гуидо Крепакса.

Выражаю благодарность своему редактору, Ли Вудберн, чья вдохновленная и дальновидная работа сделала возможным появление этой книги. Также благодарю Веронику Нортон, Линси Сазерленд, Ким Гарди, Эмили Китчин и всю команду «Headline», в особенности Имоджин Тэйлор. Благодарю Эмму Гердман из «Watersones» за энтузиазм.

Благодарю всех в Милане, кто оказал мне гостеприимство и помогал в работе: Анджелу, Агату и Роберто, Джанкарло, Даниэлу и Джулио. Благодарю Кэрол и Майкла за помощь в разработке польской темы, Монику за содействие и Кейт за ее как всегда бесценные советы.

Спасибо всем моим друзьям в Бергене, которые меня поддерживали. Среди них: Нина, Трейси, Хеге, Анне, Синневе, Луиза, Ане, Элиса и Шарлотт.

Благодарю брата Финтана и его жену Эймар и еще всех своих друзей и родственников в Ирландии, Англии и по всему свету.

И больше всего я благодарна своим дорогим Барри, Кори и Хелене — я вас люблю.

[1] Любителя книг, чтения. (Здесь и далее примеч. пер. )

[2] Ткань (обычно шелковая) с рисунком, образованным блестящим атласным переплетением нитей.

[3] Маршрутный теплоход, единственный вид общественного транспорта в островной Венеции; своего рода аналог речного трамвая.

[4] Достойной куртизанкой (итал. ).

[5] Фотограф, специализирующийся на съемках моды.

[6] Боже мой (итал. ).

[7] Галерея Виктора Эммануила II — старейший универмаг в Италии.

[8] Да, да, спасибо (итал. ).

[9] Аперитива (итал. ).

[10] Красно-коричневый.

[11] Роковая женщина.

[12] Доспех из металла.

[13] Имеются в виду слова из одноименной песни Лу Рида «Walk On the Wildside».

[14] Местное название Миланского собора.

[15] Фигура драконовидной змеи, украшающей здание.

[16] На своем месте (лат. ).

[17] Процессом и результатом облегчающего, очищающего и облагораживающего воздействия на человека каких-либо факторов.

[18] Светящееся кольцо вокруг объекта — источника света.

[19] Колокольной башне.

[20] Предмет женского нижнего белья, представляющий собой короткий, свободного покроя топ на бретельках.

[21] Благодарю вас! (итал. )

[22] Пожалуйста, синьорина! (итал. )

[23] Район Венеции, считается главными «въездными воротами» города.

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 18 19 20 21 2223