Глоток рок-н-ролла перед сном.

Глоток рок-н-ролла перед сном.

Никита Андреев.

Орёл.

Журнал «Современная литература мира»

Номера: 56.

2012.

«Рок-н-ролл вечен, потому что он прост, в нем нет ничего лишнего. Его ритм проникает сквозь все преграды».

(с) Джон Леннон.

***

Мы мчались по загородной трассе в машине Андрея, в сером плимуте «Вэлиант» 65-го года. Этот раритет достался ему от отца, который испытывал нездоровую любовь к старым американским автомобилям. В его коллекции был один бьюик «Роадмастер», который до сих пор ездил; бьюик «Ривьера», который, как ни странно, остался целым после столкновения с грузовиком; плимут 53-го года – его любимый автомобиль; меркурии «Таун» 47-го, ну и плимут «Вэлиант».

В машине было душно, воняло старой резиной, прокисшим пивом и табачным дымом. Моя младшая сестра Катя заворожено пялилась на Андрея, который на ходу придумывал неказистые байки о том, как удирал от ментов, а его девушка Света уже несколько часов переписывалась в «аське» со своего телефона. Только изредка поднимала голову, чтобы бросить на Андрея осуждающий взгляд. Радовали только старички «Рамоунз», доносящиеся из автомобильного проигрывателя.

Я пожалел, что согласился с ними ехать, как только сел в машину, но было уже поздно. К тому же, если бы я отказался, Кате пришлось бы тоже не ехать, а за это она мне потом плешь в голове проела бы. Почему меня раздражала эта поездка? О, да всё элементарно! Я, как собственно и Андрей, не знал, куда мы вообще направляемся. Просто ехали по дороге, пили тёплое пиво, слушали старый американский рок и глазели на бесконечные поля и леса. Меня раздражал туповатый Андрей, в которого по уши втюрилась моя сестра. Если бы он приказал ей выпрыгнуть из движущейся машины, я думаю, она бы с радостью выпрыгнула. Он знал об этом и пользовался Катей, когда ссорился со своей девушкой. А ещё мне нравилась Света, но меня она не замечала, потому что мне было восемнадцать, я не играл в рок-группе, на лице у меня были прыщи, одевался я в однотонную одежду, и моя нога была, наверное, тоньше её руки. Так уж вышло, что звали меня не Андреем и ездил я не на плимуте, а на дешёвом велосипеде «Стелс».

– Долго нам ещё ехать, Андрюх? – спросил я, хотя знал, что конкретного ответа мне никто не даст. Не знаю уж, что меня подтолкнуло задать вопрос: наивность или надежда.

– Понятия не имею! – радостно воскликнул Андрей. – Не дрейфь, Макс! Найдём ближайший городишко, снимем номер в дешёвой гостинице и нажрёмся, как следует! Ты ведь ещё, наверное, толком и не напивался без родителей-то, а? – Он засмеялся. Боже, как же я хотел, чтобы в моих руках оказалось охотничье ружьё моего деда.

– У меня уже задница затекла, – жалобно произнёс я.

– Ничего, «оттекёт», когда надо. – Грамотей долбанный. – Ты лучше пивка ещё тяпни. Оно и ехать будет веселее.

– Оно тёплое, – поморщился я.

– Хватить ныть уже, – сказала Катя. Я хотел что-то ответить, но решил промолчать, чтобы потом не слушать истеричные крики сестры. Когда с ней кто-то спорил, она впадала в бешенство, и остановить её было тяжело. Переходный возраст у девочек проходит гораздо хуже, чем у парней.

– Ладно, сейчас тормозну, пойдем отольём и покурим.

– Отлично, – сказал я. Это, конечно, не так хорошо, как внезапно оказаться дома, подальше от этих придурков, но тоже неплохо.

Через несколько минут Андрей съехал на обочину и припарковался у какого-то дерева, которое, видимо, в скором времени планировало улечься на землю. Мы с Андреем пошли справить малую нужду, Катя вышла размять затёкшие ноги, а Света осталась в машине, только приоткрыла дверцу и высунула наружу ноги.

– Как тебе поездочка? – спросил Андрей.

– Хорошо, – соврал я и начал поливать небольшое деревце. Но даже здесь я не смог, как следует расслабиться, потому что Андрей считал необходимым комментировать свои успехи, когда отливал. Это бесило даже больше, чем его байки про погони от ментов.

Закончив опорожнять мочевой пузырь, я застегнул ширинку, достал из кармана пачку сигарет, вставил одну сигарету в зубы и прикурил, а потом пошёл обратно к машине, но Андрей меня остановил и заговорил шёпотом:

– Эй, приятель, слушай, может, курнём немного? – спросил он и достал из кармана пакетик с марихуаной. В принципе, я был не против. Возможно, это помогло бы мне наплевать на всех этих кретинов и расслабиться, но я отказался. Испугался. Я никогда не курил травы и боялся, что выкурив её, потом выставлю себя полным идиотом, а этого мне хотелось меньше всего.

– Да ладно тебе, чувак! Ничего не случится.

– Нет, не стоит. И тебе не советую сейчас курить. Ты всё-таки водитель, а мне не очень-то хочется завтра проснуться раздавленным под грузовиком из-за того, что ты вёл машину под кайфом. Потерпим до гостиницы.

– Скучный ты какой-то, – фыркнул он, сунул марихуану обратно в карман и потопал к плимуту. Я последовал за ним.

Когда мы вернулись, из автомобильного проигрывателя доносились звуки песни Red Hot Chili Peppers «How long». Мы с Катей обожали эту песню. Именно поэтому она отплясывала около машины с бутылкой пива в руке. Ну, ещё и потому, что изрядно надралась.

– Ух ты, как сексуально! – подметил Андрей, глядя на Катю. Света даже не оторвалась от телефона. – Ладно, заканчиваем танцы и садимся в машину. Пора ехать.

И мы все влезли в эту проклятую вонючую машину, которая повезла нас незнамо куда под бешеные ритмы старого рока. В этом была своя романтика, но вспоминая, что случилось потом, мне хочется отмотать время назад, облить плимут бензином и поджечь, чтобы он больше никогда никого и никуда не смог увезти. Хотя во всём случившемся нет его вины… Наверное…

Всю оставшуюся часть пути я смотрел в окно, Катя слушала неумолкающего Андрея, а Света сидела в телефоне. Я хотел бы с ней заговорить, но боялся, что она меня проигнорирует. Да и Андрей мог бы всё понять. Хотя, насчёт Андрея я всё-таки, наверное, погорячился… Однако, я молчал и вспоминал, как впервые встретился со Светой.

Это было года два назад. Я тогда ещё в школе учился и кое-как готовился к выпускным экзаменам. Сестра уже бегала за Андреем, а он время от времени, когда ему становилось скучно, трахал её. Девственности он её лишил весьма банально. Ей было четырнадцать лет, она сохла по нему, и он пригласил её к себе, а потом на заднем сиденье отцовского бьюика «Роадмастер» он из девочки превратил её в женщину. Я хотел было набить ему морду, но вряд ли из этой затеи вышло что-нибудь стоящее. А я потерял девственность чуть позже. Андрюха притащил меня на какую-то панковскую вечеринку, где шныряли парни с разноцветными ирокезами, в рваных джинсах и кожаных куртках; в зубах их дымились косяки, а в руках они держали дешёвый портвейн. Уже ночью этим бравым молодцам стало скучно, и они заказали самую дешёвую проститутку. Это была женщина уже средних лет, с целлюлитом, обвисшей грудью и отвратительным макияжем. Ну и, думаю, с целым набором венерических заболеваний. Панки пустили её по кругу. Трахалась она, скажу я вам, без особого энтузиазма, будто ожидала своей очереди в поликлинике. Вот тогда и мне перепало. Я боялся, не знал, что делать, но вроде всё получилось. Правда, не могу сказать, что мне понравилось. Я даже не кончил. Впрочем, как и эта старая шлюха.

Ладно, всё это неважно.

Со Светой мы познакомились, когда Андрей в очередной раз привёл меня на пьянку к своим друзьям. У какого-то парня родители уехали на юг, и он решил закатить вечеринку. Там было много пива, водки, марихуаны и амфетаминов, на весь дом играл отвратительный современный американский панк-рок, под который дрыгались пьяные тела. Я ходил по комнатам и смотрел, как все отрывались, напивались и спаривались, как животные. Тогда мне всё это даже нравилось. Знаете, казалось забавным и немного необычным. Так бывает со всеми, когда ещё не привыкаешь к подобным тусовкам.

Света была знакомой того самого парня, который устроил вечеринку. Андрей тогда уже знал её, но они ещё не встречались. Напившись, он начал к ней подкатывать, а потом познакомил и со мной. Она сразу же мне понравилась, однако нельзя было сказать, чтобы и я ей. Она холодно представилась и ушла, а я смотрел ей в след и завидовал Андрею, который в этот же день с ней переспал.

Потом мне часто снились эротические сны с её участием, после которых я просыпался посреди ночи и понимал, что заляпал простыню. Именно из-за Светы я часто стал гулять с Андреем только для того, чтобы посмотреть на неё, чтобы пофантазировать.

– Макс, слушай, – вырвала меня из своих мыслей Катя, – дай сигарету.

– Сигарету? – удивился я.

– Да, сигарету. Дай, пожалуйста.

– Зачем это тебе?

– Ты что, дурак? Зачем ещё сигареты нужны? Чтобы курить!

– Ты же не куришь.

– Твою мать!.. Дай мне сигарету и всё!

– Дай ты ей сигарету, Макс! – заглушая музыку, крикнул Андрей.

– Ладно, хорошо.

Я достал из кармана пачку и протянул Кате вместе с зажигалкой. Она достала сигарету, прикурила и подвинулась к открытому окну. Мне это не нравилось по двум причинам: в салоне машины и так было накурено, и из открытого окна меня продувало, хоть на улице и стояло жаркое лето.

– Слышь, может «Битлов» послушаем? Я их давно не слушал, – сказал Андрей. Я был не против, Катя не стала бы возникать в любом случае, но вот Свете «Битлз» никогда не нравились. Она всегда закатывала глаза, когда Андрей включай свою любимую песню «Yesterday». – Никто не против, а?

– Ты ведь всё равно их включишь, – в первый раз за поездку произнесла Света, а потом снова погрузилась в телефон.

– Ой-ой-ой, – кривляясь, буркнул Андрей и включил «Битлз».

***

Когда я проснулся, за окном было уже темно и в машине звучали песни Луи Армстронга. Никогда бы не подумал, что этот тупорылый кретин Андрей может по достоинству оценить джаз. Мне всегда казалось, что для этого нужно иметь больше мозгов. Видимо, я ошибался.

– Армстронг? Неужели? – зевая, выдавил я из себя.

– Что удивительного? Джаз – этот тот же рок-н-ролл, только в ином исполнении.

Здесь я не мог с ним не согласиться. Хотя, думаю, этот идиот ничего толком и не знал о джазе. Уверен, что он не слушал таких корифеев жанра, как: Синатра, Эллингтон, Лестер Янг, Джон Колтрейн, Бенни Гудмен, Рэй Чарльз… Он ведь жалкий дилетант.

– Где мы? – спросил я и оглядел салон автомобиля. Как ни странно, но Света не держала в руках телефона и смотрела в окно, а Катя спала.

– Хрен его знает. Приехали в какой-то город. Он такой маленький и задрипанный, что больше похож на деревню. Зато здесь есть одна гостиница. Дерьмовая, конечно, но дешёвая. Я снял нам два номера. А сейчас мы едем в местный бар.

– В бар?

– Да! Я тоже удивился, что в такой дыре есть бар, но есть, прикинь! Наверное, такой же мелкий и задрипанный. Обожаю такие места. Там веет духом пива, секса, наркотиков и рока! Да! – Последнее слово он прокричал громко, но никто на это не обратил должного внимания, кроме меня, разумеется. Меня этот крик взбесил.

– А ты не устал для баров-то, Андрюх?

– Смеёшься?! Я собирался надраться, как следует, и пока не выполню обещания, спать не лягу.

– Какой молодец, – усмехнулся я.

– Что ты там сказал?

– Да так, ничего. Вези, Андрюх, вези.

После Армстронга пошли песни «Роллинг Стоунз» и старичок Мик Джаггер начал действовать мне на нервы своим противным голосом. Возможно, конечно, моё отношение к этой группе предвзято, но я так чувствую. Для меня рок-н-ролл – эта страна, где я чувствую себя самим собой, где нет лицемерия, лжи, подлости и MTV. В этой стране другой воздух, который чище душ в раю. В этой стране бесконечное небо, а океан наполнен нотами. Рок-н-ролл – это когда свобода перестаёт быть мифом.

– Приехали! – крикнул Андрей и заглушил мотор. – Всё, выметайтесь отсюда все! Буди сестру, Макс!

Я взял Катю за плечо и тихонько потряс, но она не проснулась. Потом я позвал её, но это тоже не произвело никакого эффекта. В конце концов, я грубо толкнул её, и она проснулась

– Что за дерьмо, мать вашу? – сонным голосом пробурчала она.

– Всё, приехали, – сказал я. – Вставай. Идём бухать в бар.

– А-а-а… – Больше ничего сказать она не смогла.

Я вышел из машины и глубоко вздохнул. Воздух был свежий и чистый, поэтому в голове ненадолго помутнело. В волосах танцевал прохладный лёгкий ветерок, который приводил сознание в порядок после длительного пути в душной машине. Я закрыл глаза и поднял лицо вверх, позволяя ветерку ласкать его.

Но всё хорошее кончается слишком быстро.

– Ты что там, кайф словил? – спросил Андрей и толкнул меня в плечо. А мне пришла в голову мысль, что я с радостью затащил бы этого придурка на заднее сиденье его машины и изнасиловал бы его газовым ключом под бодрый блюз Чака Берри.

– Вроде того, – отозвался я и пошёл за всеми в бар.

Я не хотел напиваться. Я вообще не хотел употреблять алкоголь в тот вечер, но всё равно нажрался, как свинья. Иногда мне кажется, что именно это позволило мне сохранить рассудок и остаться в целости и сохранности. Относительно.

Бар выглядел так, как я и ожидал. Тесное прокуренное помещение с небольшой барной стойкой, несколькими столами, игровым автоматом, телевизором в углу комнаты, одним спящим пьяницей и скучающим барменом, который от скуки вытирал и без того сухие пивные кружки.

Когда мы вошли внутрь, Андрей присвистнул. Он обожал подобные места, как его отец старые американские автомобили. Мы вчетвером направились к барной стойке, чтобы заказать что-нибудь выпить и поесть. Лично я страшно проголодался.

– Добрый вам вечер, – монотонным голосом бросил бармен. – Чего желаете?

– Для начала, – заговорил Андрей, – четыре пива. Самого кайфового.

– Четыре пива…

– Да… Ну и пожрать что-нибудь. Мне гамбургер и большую картошку фри.

– Мне тоже, – сказала Катя. Почему-то я даже не удивился её заказу, хотя, насколько я помню, Катя не любила гамбургеры. Что ж, люди меняются, когда хотят кому-то понравиться. Отвратительное человеческое качество, но ничего не поделать.

– Мне одну картошку, – сказала Света.

– Одну фри…

– А мне два гамбургера, два куска пиццы с ветчиной и картошку фри.

Все посмотрели на меня так, словно я стоял голый и дрочил. Знаете, люди смотрят на вас подобным образом, когда вы пердите в общественном транспорте, а потом делаете вид, что увлечены пейзажем за окном и почему-то думаете, что никто ничего не услышал, не заметил и не почуял.

– Что? Я просто сильно проголодался.

– Ладно, скоро всё будет готово, господа, – сказал бармен и стал разливать пиво по большим кружкам. Закончив с этим, он протянул кружки и пожелал приятного вечера, а мы сели за ближайший столик, на котором стояла пепельница и подставка для салфеток.

Я сделал глоток пива и поморщился. Вкус, скажу я вам, был более, чем отвратительный, но меня это не остановило. Я привык пить дешёвое пиво. Даже не могу вспомнить, когда я пил по-настоящему вкусное и качественное пиво, а не мочу на спирте. Да и пил ли я вообще хорошее пиво…

– Да уж… самое «кайфовое», – пробубнил я.

– Да ладно тебе, забей! – воскликнул Андрей и потянулся в карман за сигаретами. Я последовал его примеру.

В баре играла музыка. Я впервые слышал эту группу, но она безумно напоминал Чака Берри, только слегка «осовремененного», что ли. Я ещё удивился и подумал про себя: «Неужели в наше время, в эпоху говнорока и псевдометала кто-то играет подобную музыку? Ведь рок-н-ролл давно уже «вышел из моды». В принципе, я был приятно удивлён, несмотря на то, что в музыке этой группы не было ничего нового. Обычное подражание.

– Никто не знает, что это за группа? – обратился я к сидящим за столом.

– А хрен его знает, – ответил Андрей, Катя пожала плечами, а Света не сочла нужным мне отвечать, хотя я знал, что она и понятия не имеет, что это за группа. Да и плевать она на неё хотела.

– Извините, а вы не знаете, что это за группа? – спросил я бармена.

– Эта?.. Хм… А-а-а… «Глоток рок-н-ролла перед сном».

– «Глоток рок-н-ролла перед сном»?

– Ну да.

– Что за идиотское название? – вставила Света.

– Какое уж есть.

– А откуда они? – спросила Катя.

– Местные, – ответил бармен.

– В этой дыре своя рок-группа? – удивлённо спросил Андрей.

– Была, – сказал бармен. − Они больше не играют.

– Что так? Девки не дают? – спросил Андрей и рассмеялся.

– Они это… Ну… погибли. Все. В один день. Как в сказке, правда?

– А что с ними случилось? – поинтересовался я.

– Да просто всё. Концерт у них был в тутошнем клубе, где всякие отсталые дрыгаются. Вот, они отыграли, а потом сюда притащились и нажрались, как проклятые. Ну, музыканты ведь. Они нажрались, значит, а тут в тот вечер ещё какая-то компания бухала. Не знаю их. Приезжие какие-то были. Не местные, значит. Гопники какие-то. Широкие, лысые, пьяные и тупые, как брёвна. Вот. Ну, вот они все понабухались здесь и между ними потасовка началась. Сначала просто перебрёхивались, а потом вышли из бара и драку затеяли, а у этих гопников, значит, дубинки были железные. Ну и… короче заколотили до смерти они музыкантов и свалили. Куда, хрен его знает. Никто их толком и не искал. Померли какие-то пьяные наркоманы-музыкантишки… Практически всем до этого происшествия не было дела, понимаете?.. Вот.

– Херня всё это, приятель! Таких гопников надо находить, кастрировать и убивать, – сказал Андрей.

– Спасибо за рассказ, – сказал я. – А скоро нам еду принесут?

– Да уже практически всё готово.

Еда на нашем столе появилась только часа через пол. За это время я и Андрюха успели осушить большую кружку пива и заказать по-новой. Вторая кружка продержалась тоже не так долго. В итоге, к тому моменту, как нам принесли еду, мы с Андрюхой хорошенько поддали.

– Приятель, будь добр, нам графинчик водочки, лимончика и соли.

– Хорошо.

– На хрен тебе соль? Мы ж не текилу пить будем, – заплетающимся языком произнёс я. Мне всегда нужно было не так много, чтобы почувствовать себя пьяным. Водка точно была лишней, но тогда я об этом не знал, а даже, если бы знал, не остановился бы. Если уж начинаю пить, то до потери сознания.

– И что? Лимончик с солью под водочку хорошо идёт.

– Так ребят, – начала Катя, – нам со Светой нужно в дамскую комнату.

– Уединиться? – усмехнулся Андрей.

– А что, если и так? – произнесла Света. Она впервые за день улыбнулась, и мне это понравилось. Хотелось встать и при всех признаться ей в любви. Я мог бы это сделать, потому что был пьян, но сдержал себя. Не хотелось привлекать лишнего внимания. Сейчас я думаю, что лучше бы признался ей тогда. Возможно, в этом случае не случилось бы того, что случилось после.

Пока девушки были в уборной, мы с Андреем выпили две стопки водки. Андрей насыпал дорожку соли на тыльную сторону ладони, слизнул, а потом съел кусок лимона. Я прислушался к радио и с сожалением отметил, что «Глоток рок-н-ролла перед сном» больше не играли. Теперь по радио звучала музыка «U2», а я терпеть не мог эту группу, как бы хорошо к ней не относилась большая часть человечества.

Из этих мыслей меня вырвал дикий женский крик, донёсшийся из туалета.

– Что за дерьмо? – спросил Андрей, ни к кому не обращаясь, и шатающейся походкой пошёл к туалету. Я тоже направился за ним, чтобы посмотреть, что случилось. Как, впрочем, и бармен.

Ворвавшись в туалет, мы все втроём разом замерли от увиденного. Света держала Катю за волосы и била лицом об раковину, а моя сестра в свою очередь пыталась расслабить руки Светы и дрыгала ногами в разные стороны, иногда попадая, а иногда и не попадая по сопернице.

– Это, блин, охренительно! – усмехнувшись, сказал Андрей и потянулся за телефоном, чтобы заснять происходящее на видео. – Давайте, девочки, не расслабляйтесь!

Лицо Кати было всё в крови, в раковине лежало несколько её зубов, а Света всего лишь прокусила губу от усердия.

Мне дьявольски захотелось, чтобы в моих руках появилась гитара, и я начал бы крошить всё вокруг, как Курт Кобейн на своих концертах. Ненависть и отвращение бурлили во мне, смешавшись в какой-то ядовитый коктейль, сводящий с ума. Я хотел помочь сестре, но, в то же время, хотел помочь и Свете, поэтому не знал, что делать. А этот мудак Андрей снимал всё на телефон и противно смеялся. Никогда раньше он не вызывал во мне столько отвращения, как в тот момент.

Но это всё ерунда по сравнению с тем, что потом произошло со мной. Глядя, как девушка, в которую я влюблен, избивает мою родную сестру, я возбудился. По телу побежали мурашки, руки затряслись, а штанах стало тесно. Сперва я испугался, но через несколько мгновений страх уступил место ненависти к самому себе.

Это не нормально! Это дико! Я с удовольствием достал бы член наружу и начал мастурбировать, напевая песню «Carry on my wayward son» группы «Канзас». Что это за ерунда?! Со мной никогда такого раньше не происходило. От насилия меня обычно блевать тянуло, а здесь…

– Come on! Here we go again motherfucker! – прокричал Андрей строчки из песни «Слипкнота».

Катя всё-таки смогла вырваться из рук Светы и как следует заехать ей в лицо кулаком. Та повалилась на пол, а моя сестра села на неё сверху, схватила за волосы и стала бить её головой о кафельный пол.

Я был так зол, словно слушал альбом «Слеера» и при этом смотрел, как Андрей и Света трахаются. Нужно было разнять дерущихся, но я знал, что у меня ничего не выйдет, ведь, скорее всего, весь этот сыр-бор начался из-за Андрея, который снимал видео на телефон, чтобы потом выложить его на «ю-тьюб». Эти две дуры любили его (вернее, одна дурра любила его, а другая – его деньги), готовы были друг другу глотки перегрызть из-за него, а он смеялся и снимал. Смеялся и снимал. Веселился. В семье не без урода, это точно!

– Разними их, кусок дерьма?! – прокричал я Андрею.

– Что ты там вякнул, щенок? – Он двинулся на меня, слегка пошатываясь, но совершить задуманное ему помешал бармен. Он толкнул Андрея в сторону с такой силой, что тот упал и ударился головой о раковину. А потом мужчина подбежал к девушкам, оттащил Катю от Светы и встал между ними.

– Успокойтесь, твою мать! Хватит, я сказал. Задолбало это уже всё! Вы что, блин, думаете, что это не бар, а ринг для реслинга?! Ни хрена подобного! Выметайтесь отсюда и делайте на улице, что угодно! Понятно всем?! На улице – но не рядом с баром! На улице – это вообще не в этом городе! Понятно?!

Молчание.

– Я спрашиваю, понятно всем?!

– Да, – хором произнесли все четверо.

– Постоянно здесь какая-то херня происходит, чёрт!

– В смысле? – спросил я.

– В прямом. После того, как те гопники отмудохали этих рок-музыкантов… Ну «Глоток рок-н-ролла перед сном»… После в этом баре постоянно какие-то стычки. Это сейчас тихо, а по выходным обычно сюда набиваются местные алкаши, и подожрав, начинают руки распускать. Бывали и смертельные случаи. Я не суеверный, но такое чувство, что здесь бродят духи этих грёбаных музыкантов и всё дерьмо по их вине.

– Бред, – вставил Андрей.

– Да, я знаю. А теперь валите отсюда, – сказал бармен и вышел из туалета.

– Чтоб тебе всю жизнь « Секс Пистолз» слушать! – крикнул ему вдогонку Андрей. – Вот хрен.

– Нам пора в гостиницу. Надо обработать раны Свете и Кате.

– Тупая сучка, – пробубнила Света, поднимаясь на ноги.

– Закрой свою тухлую пасть, шлюха! – крикнула Катя. – Иди, отсоси у этого бармена. Он тебе жизнь спас, дура.

– Заткнитесь обе! – вмешался Андрей. Как вовремя-то, блин. – Топайте к машине.

Мы вчетвером вышли из туалета, Катя, Света и я сразу же направились к машине, а Андрей подошёл к бармену, купил ещё бутылку водки и расплатился. Да… Всю дорогу до гостиницы мы с Андреем пили водку и слушали «Дип Пёрпл», будто и не хотели совсем недавно начистить друг другу рожи. «Дым над водой» объединяет людей. Хорошо, что по дороге нам не попался ни один полицейский, иначе у нас были бы огромные проблемы, потому что Андрей не просто напился… он напился в дрова. Но так я думал тогда. Сейчас же всё иначе. Если бы полицейские нас тормознули в таком состоянии, то точно загребли бы в участок. Это было бы хорошо.

***

Почему я проснулся, я так и не понял. На это могла повлиять любая из тех трёх причин, которые я помню. Во-первых, мне снился идиотский сон. В нём каких-то пятеро волосатых парней в рубашках и рваных джинсах а-ля «Нирвана», по очереди насиловали Свету на заднем сиденье Андрюхиного плимута под психоделические звуки «Пинк Флойда». Кажется, играла их популярная песня «Another Brick In The Wall». Во сне была ещё и Катя. Она смотрела на то, как насиловали Свету, курила, пила баночное пиво, смеялась, а иногда подходила и плевала в лицо девушки. Подобные сны имеют свойство пробуждать человека среди ночи.

Вторая причина. Я могу поклясться, что слышал отчаянный женский крик, будто какую-то дамочку убивали, а она пыталась позвать на помощь. Сначала я подумал, что мне показалось, ведь я проснулся среди ночи, пьяный в кола. Наверное, белая горячка, подумал я, но вскоре крик повторился снова, и на этот раз я испугался по-настоящему. Я готов был поставить сколько угодно денег на то, что кричала Света.

«Может, они с Андрюхой какой-нибудь ерундой страдают? » – пронеслась в моей голове мысль. Но я хотел лично убедиться, что Свете ничего не угрожает.

Третья причина. Почему-то работал приёмник. Звучала песня «Депеш мод» «Enjoy the silens». Я удивился, потому что, насколько мне известно, приёмники сами не включаются. Конечно, его могла включить Катя, но она спала. В чём же дело?.. Потом я вспомнил, что эта песня всегда ассоциировалась у меня со Светой. Когда мне становилось грустно, и я вспоминал, как познакомился со Светой, я всегда включал эту песню и тихонько подпевал. Вроде как приятные воспоминания.

Странно, да? Все эти причины объединяло одно, вернее одна – Света. Подозрительно. Мне стало не по себе, и я заставил себя подняться с кровати, несмотря на головную боль, усталость и опьянение.

– Чёрт…

Я направился к выходной двери, чтобы проверить, всё ли в порядке со Светой. Как только я сделал первый шаг «Депеши» закончили играть, и их сменила группа, копирующая свою музыку с Чака Берри.

Как же там…

Вспомнил!

– «Глоток рок-н-ролла перед сном». И правда, идиотское название, – произнёс я.

Внезапно всё вокруг меня начало невыносимо бесить: спящая Катя с разбитым лицом, тесная комната в грязной гостинице, головная боль, ночь, темнота, а самое главное, эта проклятая музыка! Возникло желание схватить приёмник и разбить его об пол! Вдребезги! Но потом пришлось бы платить за причинённый ущерб, поэтому я нашёл в себе силы и поспешил покинуть комнату. В коридоре эта музыка меня уже не достанет.

– Дерьмо, а не группа! – сказал я, закрывая за собой дверь. В баре моё отношение к этой группе было нейтральное. Как быстро всё меняется…

В коридоре меня ожидали новые сюрпризы. Передо мной стояла Света в чёрных кружевных трусиках и в чёрном лифчике, который, видимо, был ей мал, поэтому сжимал грудь, что выглядело чертовски сексуально. Разумеется, я протёр глаза, похлопал себе по щекам, потому что поверить в увиденное я просто не мог.

– Привет, – тихим голосом произнесла девушка. – Не спится?

– Я… мне послышалось, что… ты кричала… Я проснулся… Сон плохой, музыка играла… Решил проверить… всё ли в порядке…

Язык заплетался. Я никогда не видел Свету настолько обнажённой. Только в своих снах, но они не в счёт. К тому же, она разговаривала со мной и не спешила никуда уйти. Она смотрела мне в глаза и улыбалась, будто… боже, такого просто быть не может… Она как будто заигрывала со мной! Мой мозг перестал нормально работать, пытаясь найти какое-либо объяснение происходящему.

Я возбудился. Как всегда, не вовремя.

– Всё в порядке? – спросила Света, заметив, что я смотрю на её грудь, но постоянно отвожу взгляд.

– Я… не знаю… Не холодно?

Я проклинал себя. Неужели нельзя было ничего умнее сказать?! Передо мной стояла практически голая девушка, которую я обожал, а я вёл себя, как самый настоящий придурок!

– Пойдём ко мне в комнату, Максим?

– К тебе в комнату?

– Да. Пошли. Пожалуйста.

– Но… там же Андрей и… ты… разве…

– Успокойся, – ласково произнесла она, подошла ко мне и приложила свою ладонь к моему лицу. Я почувствовал её тепло, её нежное прикосновение, её гладкую кожу и возбудился ещё сильнее. – Пойдём. Не переживай. Андрей не сможет нам помешать.

– Не сможет?

– Да. Никто не сможет нам помешать. Пойдём.

Света направилась к своей комнате, маня меня рукой. В моём состоянии я не мог ничего подозревать, ни о чём думать, поэтому последовал за ней. Её обнажённое тело поработило моё сознание, и все мои мысли были только о том, как она будет выглядеть совершенно голой. Без трусиков. Без лифчика. Я хотел прикоснуться к ней, провести ладонью по спине, взять в руки грудь, поцеловать в губы, а потом начать покрывать поцелуями всё тело… Хотел… хотел, чтобы она тоже целовала и гладила меня… хотел… О, боже!..

– Этого не может быть, – как загипнотизированный произнёс я.

– Может. Ещё как может, Максим.

Она зашла в комнату и оставила дверь открытой. Я зашёл внутрь, представляя, как ворвусь в Свету, как войду в неё, как буду овладевать ею снова и снова, как она будет извиваться, как она будет стонать и…

Сначала я захотел закричать, но не смог ни слова произнести. Казалось, что в комнате высосали весь воздух. Я дышал, как выброшенная на берег рыба, из последних сил цепляющаяся за жизнь.

– Красиво, не правда ли? – сказала Света, но это была не она. К сожалению, я слишком поздно это понял.

На двуместной кровати лежали Андрей и Света. Они не двигались и, наверное, не дышали. Из их ушей, глаз, носов и ртов текла кровь, а лица потеряли цвет жизни. Глядя на них, казалось, что они несколько часов пролежали в морозильной камере.

– Что… боже мой… что здесь…

– Они так прелестны, – произнесло существо, имеющее облик Светы. – Я наглядеться не могу.

Она засмеялась.

Надо было бежать, звать на помощь, но я не мог найти в себе сил просто пошевелиться. Ужас опутал меня прочными цепями и схватил за горло, чтобы я мог только сдавленно шептать.

– Смотри, теперь она точно тебе ни в чём не откажет, не посмотрит, как на ничтожество. Теперь она идеальна. Можешь… Можешь «заняться» ею, если понимаешь о чём я. – Существо снова засмеялось, а потом включился приёмник. Снова играли «Глоток рок-н-ролла перед сном». Невыносимо разболелась голова, зачесались глаза, и возникло такое ощущение, словно в носу и ушах копошатся какие-то червяки.

– О, боже, что это?! – смог прокричать я. – Господи! Что происходит?!

Я огляделся, но существо в образе Светы исчезло.

Я смог двигаться и поспешил к приёмнику, чтобы его выключить. Не знаю почему, но мне казалось, что эта музыка убивает меня, проникает внутрь сквозь дырки в теле и уничтожает внутри всё, что попадается на пути.

Но как только я сделал первый шаг передо мной появился ухмыляющийся человек, один из тех уродов, которые насиловали Свету в моём сне.

– Привет, – произнёс он.

Я резко развернулся и бросился к выходу. Ноги почти не слушались от страха, глаза от боли плохо видели, но всё же я смог выбежать из комнаты. Я хотел спуститься вниз и попросить консьержа вызвать полицию. А что оставалось делать? Вызывать «Охотников за привидениями»? Забыл записать номер, когда фильм смотрел!

– Чёрт! – простонал я, вспомнив о сестре.

Я забежал в нашу с ней комнату.

Там были все пятеро… Один сидел за ударной установкой и крутил барабанную палочку, другой держал в руках бас-гитару и крутил колки, настраивая инструмент, ещё двое держали шестиструнки, а пятый стоял с микрофоном в руке. Это были те парни, которые мне снились. Только во сне они выглядели нормально, а в реальности (или как это ещё назвать), как ходячие мертвецы. Одежда разорвана, лица покрыты ссадинами, под глазами синяки, у некоторых открытые переломы рук и ног… А самое главное… все с ног до головы в крови.

Я бросил взгляд на кровать… Катя лежала неподвижно, и не дышала. Я не разглядел, течёт ли из её глаз, ушей, носа и рта кровь, но и без этого понял, что она мертва, как Света и Андрей.

Музыканты начали играть, а я закричал изо всех сил, которые только во мне были. Боль в глазах и голове в два раза усилилась, а из носа и ушей потекло что-то тёплое. Я потрогал. Кровь… Боже, это была кровь.

– За что? – только и смог вымолвить я.

– Чужаки должны умирать, – пропел вокалист и засмеялся прямо в микрофон.

Из моих глаз потекла кровь, во рту появился стальной привкус, а боль в голове возросла до такой степени, что казалось, мозг через несколько мгновений просто взорвётся. Рок-н-ролл убивал меня, а ведь я восхвалял эту музыку, искал в ней утешение и всегда находил. Грёбаная ирония судьбы.

Я выбрался из комнаты, подошёл к лестнице, ведущей вниз и начал спускаться, но споткнулся и покатился. А из комнаты донёсся безудержный хохот музыкантов. Смеялись все пятеро. Почему-то я точно это знал.

Я еле-еле поднялся на ноги и позвал консьержа, но никто не отозвался, а потом я увидел его тело, лежащее на полу. Кровь текла из глаз, ушей, носа и рта.

– Нет… нет… Чёрт… НЕТ!!! НЕТ!!! НЕТ!!!

С лестницы спускались музыканты. Барабанщик по-прежнему вертел в руках палочки, а вокалист волочил за собой микрофон, держа его за шнур. Я попятился к выходу на улицу, но был уверен, что просто так уйти мне не дадут.

– Господи, я не хочу умирать! Нет!

– Никто не хочет, – сказал вокалист.

– Это всё бред! Это всё не может происходить! Это нереально!

– Но это происходит, приятель, – усмехнулся барабанщик. – Расслабься, чувак, последствий не избежать.

– Каких последствий?!

– Приезда сюда, – произнёс вокалист.

Я выбежал на улицу, огляделся, увидел плимут Андрея и бросился к нему. Мне повезло, спьяну он забыл ключи от машины внутри, поэтому и не закрыл дверь. Я забрался внутрь и завёл машину. Я толком-то и водить не умел. Андрей несколько раз сажал меня за руль и заставлял ехать, но этого было недостаточно, чтобы нормально научиться водить.

Музыканты стояли перед плимутом и махали руками. Сломанными и окровавленными руками.

– НЕТ!!! – прокричал я и нажал педаль газа. Машина дёрнулась вперёд, но музыкантов там уже не было.

– Куда ты собрался, – послышался голос с заднего сиденья. Я обернулся и увидел там одного из гитаристов.

Я выскочил из машины и побежал, не оглядываясь. Свежий ночной воздух придавал сил, уверенности и надежды, но когда я вспоминал тела Кати, Андрея, Светы и консьержа, когда я вспоминал этих музыкантов, и силы, и уверенность, и надежда пропадали.

Я заплакал. Не знаю, от страха или боли, но заплакал.

Лишь через несколько часов я остановился. Уже светало. Я стоял посреди загородной трассы и тяжело дышал. Рядом никого не было. Ни людей, ни машин, ни… умерших музыкантов. Почему они исчезли? Тогда я не знал, да и не хотел знать. Я хотел лишь оказаться где-нибудь далеко от этого места. Домой не было смысла возвращаться. Там все начали бы выяснять, куда делись Катя, Андрей и Света, а что бы я им ответил? Что бы я им рассказал?! Все бы подумали, что я чокнулся, а потом нашли бы их тела и повесили бы всё на меня!

Я пошёл по дороге, надеясь поймать попутку. Приблизительно через час мне повезло. Проезжал дедок на потрёпанной «шестёрке», выхлопная труба которой противно трещала. Он подбросил меня до ближайшего города.

Всю дорогу я ждал, что вот-вот появятся музыканты и кошмар, который был в гостинице, повторится. Но они не появлялись. Я не мог поверить, что всё закончилось, что они убили всех, а меня отпустили, оставили в живых. Так не бывает!

Так не бывает… Подвох был. И знаете, сейчас я думаю, что лучше бы они меня убили.

Они появились через несколько дней моего побега из гостиницы, но не пытались меня убить. Они просто наблюдали и смеялись, а потом исчезали. А через несколько дней появлялись снова. Я до сих пор их вижу. Они приходят ко мне и играют ту песню, которая убила всех в гостинице. Я начинаю чувствовать, что схожу с ума, и они исчезают. Кажется, они испытывают огромное удовольствие от того, что издеваются надо мной. Видимо, музыканты надеются, что я наложу на себя руки, но этого не случится! Я не дам им причин для радости! Боже, да я только для того и живу, чтобы бороться с ними. У меня есть жена, которая давно уже спилась и умственно-отсталый ребёнок, который меня бесит. Но не они станут моим смыслом жизни, это уж точно. Да я их даже не люблю, как вы, видимо, уже поняли. Наверное, это проклятие музыкантов. Наверное, из-за них я не смог завести нормальной семьи. Не удивительно…

Ладно, мне пора… А то, кажется, «Глоток рок-н-ролла перед сном» устроили концерт у меня в гостиной. Забавно, правда, как человек ко всему привыкает? Хотя, если честно, к появлению этих призраков (или кто они там) я до сих пор толком и не привык. Наверное, я просто смирился с ними. Это всё безумие, но… Чёрт… не знаю… Не знаю, что ещё можно сказать. Не знаю, когда всё это закончится и закончится ли вообще когда-нибудь. Надеюсь, я раньше умру собственной смертью… Ладно, пора. Спокойной ночи.

Конец.

Август 2011 года. Орёл.

Никита Андреев.