Николай Соколов. BIG FIRE. (СВЕТСКАЯ ХРОНИКА ВРЕМЕН КАРЛА XVI ГУСТАВА)

Николай Соколов

BIG FIRE

(СВЕТСКАЯ ХРОНИКА ВРЕМЕН КАРЛА XVI ГУСТАВА)

Тысячи островов и островков, прорывая дно Балтийского моря, вырвались на его поверхность и раскинулись гигантским архипелагом с причудливым водным лабиринтом, охраняющим от вражеских эскадр подходы к великой столице.

Самолет начинал плавно снижаться. Крошечные островки укрупнялись. Стали на них различаться веселые домики, скалистые выступы. В бесчисленных извилистых проливчиках расходились седые усы - волновые следы быстро плывущих корабликов и катеров. Берег материкового огромного полуострова стремительно приближался. Мимо глаз проносились желтые поля, огромные леса и прямые дороги. Самолет мягко коснулся бетонного поля аэродрома и замер. Впереди были сказочные, совсем немыслимые встречи...

А начинался этот путь так...

На Мосфильмовской улице Российской столицы чем-то неуловимым выделяется красно кирпичный, угловатый, невысокий дом, с узкими косо пробитыми прямоугольными немногочисленными окнами и тремя гордо сияющими на фронтоне золотистыми с пупырышками королевскими коронами. Там в бастионообразном здании квартирует посольство великой и славной державы.

Вдруг срочно оказалось необходимым пойти туда - за визой. Раннее утро. Кругом ни души. Неожиданно из пузатой дорогой иностранной машины вылезает дама лет 40 и представляется хранительницей визовой очереди. до открытия консульства еще 3 часа. После минутного разговора новая знакомая приглашает посидеть в свой автомобиль.

- И нет в Стокгольме ничего интересного. Город маленький. - Безапелляционно делится своими впечатлениями побывавшая там раз десять зрелая женщина и интересуется: - А, Вы с какой целью туда?

- Переговорить с королем... - совсем уже почти не веря в такую возможность честно признаюсь я, хотя в программе моего визита и значится прием в мэрии в присутствии его Величества.

Я его ни разу не видела. Интересно где же он находится? - совсем не удивляется моим планам дама и предлагаем снова заполнить анкеты из прихваченной ею накануне пачки.

За беседой с женщиной незаметно пролетели часы ожиданий. Экспресс просмотр документов начался у врат посольства. К нам вышел молодой симпатичный, говорящий по русски с легким акцентом, сотрудник консульства. Он тут же забраковал бумаги хозяйки роскошной машины - частное приглашение какого-то врача, а мой бланк с двумя подписями и обещанием оплатить все - даже такси - произвел серьезное впечатление и на него и на девушку в окошечке, принимающую паспорта.

- Вам бесплатная виза. - порадовало меня консульство в дополнение к бесплатным авиабилетам, гостинице, фуршетам и банкетам.

Уже в Швеции я понял, как же ошибалась держательница очереди за визами: Как много всего интересного и чудного оказалась в Стокгольме!!! Она так много раз побывав там, так и не удосужилась узнать этот город, богатый историей, чудесами, музеями, театрами, парками, водными просторами и прекрасными людьми!!! Можно было бы написать целую книгу обо всех впечатлениях!!! А мой путь в него уже по Шведской земле продолжился так: У выхода улыбающийся турок - шофер такси махал табличкой с моей фамилией. Хлопнули дверцы. Он протянул выбитый автокомпьютером чек на подпись - безналичный расчет догадался я, и мы стремглав понеслись. Из под почвы местами по сторонам дороги вырывались вверх темные ребристые скалы, но мягкий покрытый травой и деревьями грунт, не давая им простора, снова обволакивал их. Машина плавно поглощала километры от аэропорта Арланда до Шведской столицы. Мелькнули беломраморные фигурки - памятники небольшого беззаборного придорожного кладбища.

Деревья почетным караулом тянулись вдоль прямой как стрела скоростной трассы.

- Так женятся. 500 крон за час полета. - Ответил шофер на вопрос о парящих в небе огромных вытянутых шарах - монгольфьерах. Через полчаса я оставив вещи в гостинице, пошел бродить по чудному городу и вышел к усыпанному островами проливу. Впечатлений уйма. В понедельник пошла напряженная работа: дискуссии, выступления, банкеты, фуршеты, переговоры деловые поездки.

В конгресс холе поразили пролетарские мозаики. На одной, в большом зале заседаний, синеватыми камешками были выложены фигуры решительных рабочих идущих бастовать на площадь среди темных, хмурых фабричных зданий с высокими трубами. На других, в кругах, изображались стадии классовой борьбы: демонстрации с красными знаменами, партийные съезды с всезнающими вождями и как результат - счастливый отдых трудящихся на пляже под солнышком.

Спустившись по винтовой лестнице на ленч, удивился висящим в рамочках под стеклом галстукам. Под одним из них была надпись " Пикассо". Перекусив, отдыхая в ресторанном фойе на диванчике, вставленном вместо крышки багажника в задке, сверкающего горящими красными огнями стоп сигналов части кузова отслужившего свой век автомобиля, под звуки играющего само собой механического пианино, поинтересовался: - Почему в капиталистической стране есть такие социалистические мозаики?

- Это дом социал демократической партии - получил я ответ и пошел на продолжение заседаний, поднявшись вверх по уже знакомой винтовой лестнице.

Почти нет времени на чудные музеи, и только ночами я гулял по тихим улочкам Стокгольма и любовался шпилями соборов, заходя на острова где вовсю веселилась молодежь, отмечая начало грандиозного фестиваля и избрание Стокгольма - культурной столицы Европы. Вслушиваясь в говор веселящихся с парнями в многочисленных приулочных кафе девушек уловил их радостные восклицания: " Ее", что означало " Да". Через день устраивались фейерверки и заливчики заполнялись близко приближающими друг к другу многочисленными катерами горящими тысячами красных и зеленых огоньков, чуть не касающихся уровня дремавшего в вечерние часы Балтийского моря. А толпы людей с кораблей и скалистых круч с восторгом наблюдали за полетом и взрывом мирных ракет. Огневая дорожка возникала между берегом и плотом, когда на нем разгорался большой огонь фейерверка.

Наконец приблизился день и час банкета с участием их величеств.

Нет обязательного для таких случаев галстука бабочки, но стараясь подготовиться к этому приему как следует, используя все что есть, решил еще раз побриться. Разрез подбородка. Сильно течет кровь. Нужно идти на встречу с самим королем, а она предательски все не останавливается. Пришлось на время заклеить подбородок пластырем. На улице ветер и дождь. Погода мерзкая... Большое приглашение не умещается в пиджачном кармане. Порывы ветра вырывают и выкручивают зонтик. И вдруг с ужасом замечаю как причудливо вписанные готические буквы моего имени и фамилии начинают расплываться.

" Меня не пустят! " - с ужасом начинаю осознавать возможные катастрофические последствия попадания прорвавшихся к заветному листку плотной бумаги водяных капель. - " Поверят ли подпорченому дождем пропуску? "

Наконец высокая башня с тремя коронами на шпиле вырастающая из краснокирпичного прямоугольника с внутренним двором краснокирпичной громады нависла надо мною. Я приблизился к входу и трепетно предъявил свое приглашение стерегущим врата двум дамам и безкарабинному солдату.

Белый плащ и зонтик остались в гардеробе. Еще раз показав свое приглашение через колоннаду прошел в гигантский зал с голубоватым плоским потолком, парящим на высоте четырех этажей.

Десятки официантов в белых мундирчиках с голубыми погончиками подносили бокалы шампанского. На огромной одномаршевой беломраморной лестнице вздымающейся вдоль краснокирпичной торцевой стены торжественного зала замер военный оркестр. Конские хвосты струились с касок. Белые ремни ладно охватывали армейских музыкантов, строго глядящих в зал.

Уже знакомый со мною лорд мэр с золотой цепью на шее представил мне свою супругу, а я и не нашелся, что же ей сказать...

Наконец грянул гром барабанов. Зазвучал марш и гимн.

Их величества король с королевой, принцы, свита темной лентой мелькнули внизу у подножия лестницы, стремительно появившись откуда-то сбоку, и сели в первом ряду.

" Да не удастся мне переговорить с королем" - понял я, с интересом наблюдая за происходящим.

С верху вдоль фронта солдат - музыкантов в белых мехах королевой спускалась известная, маститая Шведская певица. Оркестр снова заиграл. Начался концерт. Затем король, королева, принцы поднявшись исчезли вместе с военными музыкантами. Но солдаты нотной службы вскоре снова спустились гордо неся в руках лакированные ботиночки и огромные цилиндрические коробки с касками. Где-то переобувшись они спокойно уходили, бесстрастно глядя на дефилирующую сановную публику холодным, дисциплинированным взором.

Огляделся. Среди сотен мужчин во фраках и смокингах, нашлось все-таки человека три, одетых попроще с прямыми галстуками. Я был не один явившийся без черной " бабочки" на прием. Дамы блистали роскошными длинными платьями, лиловыми, темно-синими, бордово красными, золотистыми, черными... Некоторые были уже знакомы по прошлым менее торжественным банкетам. Золотое ожерелье с веточками несущими ягодки жемчужен охватило шею дамы мило улыбнувшейся мне - она вручала мне приглашение сюда.

Красивая, стройноногая девочка из Упсалы с голыми коленками, ожидая маму, мило отвечала на мои вопросы и даже сообщила, что изучала русский язык.

Чинно поднявшись по лестнице, оказался в золотом зале. Миллионы кубиков смальты золотым тоном обрамляли стены. В конце зала мозаикой изображена светлая девушка на троне со скипетром и городом в руках - душа Стокгольма. Так назвал ее сам лорд мэр и провозгласил тост - " Ско Стокгольм! " - Да здравствует Стокгольм!

На столах мерно горели толстенькие свечи в канделябрах. Вышколенные официанты подносили яства: филе из северного оленя, легкие вина, треску. Мое место, согласно изогнутой табличке с готическим написанием фамилии и имени было почти под самой мозаичной картиной - дамы - души Стокгольма. Король сидел в центре за 18 столом.

Неожиданно погасли люстры. Снопом искр взорвались бенгальские факелы - огни подожженные вышедшими на балкончик над большой торцевой дверью золотого зала поварами в высоких белых колпаках и длинных халатах.

И под ними через большой проем, играя чарующую сладострастную мелодию, прошли три флейтиста, увлекая за собою длинную колонну десятков официантов, торжественно вносящих круглые тортики ванильного мороженного, украшенные почти семистами воткнутых в них горящих тоненьких свечечек. Между прямоугольниками столов длинное шествие под музыку неся огоньки с мороженным рассекло весь длинный зал на двое. На секунды оно замерло. Потом от светящегося горящими свечками людского потока потекли ручейки - за спины банкетующих бесшумно двинулись официанты и как по мановению волшебной палочки разрезанные секторами кусочки мороженного с горящими по среди белого вкусного вещества свечечками оказались перед каждым обедающим на столе. Осталось только смазать их заранее поднесенным вареньем из морошки. Мой кусочек неожиданно повернулся на бок. Пришлось есть мороженное при горящей лежащей свече. Но вот она догорела и с шипением потухла в белом веществе. И только ее более толстенькие сестрички, попавшие в канделябры, продолжали освещать трапезу.

Затем все снова оказались в низу. Там стали пить кофе с пуншем и слушать второе отделение концерта.

Через час второй перерыв. Небольшая часть сановной публики человек в 20 снова неспеша стала подниматься по чудной беломраморной лестнице. Увидев одного из своих новых шведских знакомых - генерального директора Стокгольмской компании с дородной солидной дамой в темно-зеленом длинном платье присоединился к ним. Миновав лестницу, пройдясь по внутреннему, длинному с сотню метров балкону рядом с золото мозаичным банкетным залом, мы оказались в полутемной анфиладе каких-то комнат. Тускло поблескивали золотистые ножки и ручки кресел и диванов примостившихся у овальных столиков. В вышине, в полумраке, угадывались под самым потолком какие-то угловатые деревянные конструкции. В центральном просторном вытянутом прямоугольном зале почти никого не было. До обострившегося слуха донесся треск разрывов запускаемых где-то не очень далеко ракет. Через высокие стреловидные окна был плохо виден начинающийся фейерверк. Но крайнее было открыто и человек пять превосходительств закрывали обзор. Перебросившись парой светских фраз с этими господами я отправился на поиски более лучшего места.

На мое счастье я увидел в конце полутемного зала еще одно открытое окно. У него на большом удалении от сановников стояли только двое.

" Вот от сюда все будет хорошо видно" - подумал я и медленно приблизился к этим людям. Каково же было мое изумление когда одним из них оказался сам король, чуть поблескивающий желто- металлической оправой очков. Вторым был маститый Израильский профессор, уже знакомый со мною с понедельника.

Его величество благожелательно поддержал со мною беседу на английском языке и после долгого раздумья вспомнил о своем давнишнем визите в Москву. Так говоря на светские темы мы втроем любовались фейерверком и обменивались впечатлениями.

- Сейчас будет " Big Fire" - большой огонь - предупредил, оказавшийся справа от меня, король.

И сразу как по команде за открытыми окном с огромного невидимого из-за сильного дождя и тумана плота стали рваться ввысь ракеты. Они с грохотом разрывались над шпилями многочисленных соборов гармонично украсивших острова чудного города. Зарево полыхнуло красноватым отсветом над скалистым обрывистым противоположным берегом пролива. Так сильно дождь и туман размывал большой огонь фейерверка.

- Это напоминает как Наполеон смотрел на пожар Москвы - пошутил с тайным смыслом стоящий слева от меня израильский профессор.

На это его величество - прямой потомок наполеоновского маршала Бернадотта промолчал и затем обращаясь ко мне сказал что-то про свой катер, и, чуть повернувшись, направил мой взор сквозь открытое окно на пришвартованный к гранитным ступенькам невысокой набережной у мэрии, сверкающий ярко горящими ходовыми огнями, большой королевский катер с пузатой, выступающей вверх, белоснежной, закрытой рубкой.

Фейерверк закончился и прощаясь с королем, я обещал его величеству помнить нашу встречу всю жизнь...

Внизу в голубом зале за время моего отсутствия уже убрали часть столиков, освободив место для танцев. Начался бал. Завершая удивительный день, вальсировал с девушками и дамами. Чуть чопорную, немного суховатую двадцатилетнюю англичанку шатенку в моих горячих ладонях сменила стройная голландская студентка блондинка в облегающем ее тело, украшенным вытянутыми темными овалами, красно бордовом платье. Эта вторая молоденькая партнерша, сообщив о своем завтрашнем отъезде, мило поинтересовалась когда отбываю я.

Наконец после трех следующих дам, под пальцами правой руки оказалась спинка чуть стеснительной миловидной финской школьницы в " круглых" очках, одетой в белую кружевную блузку и темно зеленую юбку.

- Это мечта, это сон - восхищалась юная особа, а мы все кружились и кружились с нею под пение певиц и дивную музыку играющего на сцене оркестра...

Наконец милые девушки вдруг взялись друг за друга. И длинная изгибающаяся змея танцующих заметалась по чудному залу. Радостно обхватив бедра одной из прелестниц, включился сам в групповой танец. Тут, какая-то приревновавшая дама хищно вцепилась сзади и резко попыталась оторвать от прекрасных девушек. Но куда там. Я устоял на ногах и продолжал весело перемещаться с молодежью разных стран в образовавшейся живой ленте.

В полпервого ночи певица объявила об окончании приема согласно программе. И все стали расходится. ..

Долго еще вспоминал я прекрасный, чудный город, его диковинны, полуфантастический бал, милых девушек Европы, разговор с самим королем и " big fire" - фейерверка.