Глава 5. Хорошо.. Четверг, 26 января 2012. Четверг, 26 января 2012

ЧАСТЬ 2

Глава 12

Я открыл глаза, но я ничего не слышал, я оглушен. Я дрожу. Я чувствую ветер. И стекло. Стекло на моей рубашке. Потом, я услышал Колдера.

—Уилл! — кричал он.

Я обернулся. Кел и Колдер выглядят хорошо, но они в панике и пытаются расстегнуть ремни безопасности. Кел перепуган. Он кричит и пытается открыть дверь машины.

—Кел, не выходи из машины. Сиди на месте. — Я поднял свои руки вверх, и, увидев на пальцах кровь, опустил их назад.

Я не уверен в том, что только что произошло. В нас въехали. Или мы выехали на обочину. Заднее стекло разбито. Но на ребятах нет повреждений. Я смотрю на Гевина, он с размахом открывает дверь. Он пытается выпрыгнуть из машины, но ему мешает ремень безопасности. Он в бешенстве пытается отстегнуться. Я нашел кнопку, и помогаю ему освободиться от ремня. Он спотыкается, когда вылетает из машины, но вовремя успевает удержать равновесие и бежит. Куда он бежит? Мои глаза следят за ним и я вижу как он оббегает машину напротив нас, и исчезает. Я не вижу его. Я облокотился на сиденье и закрыл глаза, что только что случилось?

—Лейк! — закричал я, как только понял. Я распахиваю дверь и автомобиля, и задерживаюсь на ремень безопасности так же, как Гэвин. Наконец, освободившись, я бегу. Я не знаю, куда я бегу. Темно, идет снег и везде автомобили. Везде фары.

— Сэр, вы в порядке? Вам нужно присесть, вы ранены. — Мужчина схватил мою руку, пытаясь посадить меня, но я вырвался и побежал дальше. По дороге разбросаны куски метала и стекла. Мои глаза бросаются с одного конца дороги на другой, но я не могу ничего разглядеть. Я посмотрел на свою машину, машина Лейк должна быть не далеко от моей. Я всматриваюсь и вижу разбитое стекло посреди правой половины шоссе. Я вижу это. Ее машину.

Я побежал к ее машине. Гевин находится на стороне пассажиров. Он достает Эдди из машины, поэтому я оббежал, чтобы помочь ему. Ее глаза закрыты, но она вздрагивает, когда я беру ее на руки. Она в порядке. Я заглянул внутрь машины, но Лейк там не было. Дверь с ее стороны открыта нараспашку. В некотором смысле мне полегчало, она в порядке если может ходить. Я взглянул на заднее сиденье и увидел Кирстен. Как только я положил Эдди на землю, я залезаю на заднее сидение и трясу Кирстен.

—Кирстен, — сказал я. Она не ответила. Она в крови, но я не знаю откуда она. —Кирстен!! — закричал я. Она все еще не отвечала. Я взял ее за запястье и зажимаю его между пальцами. Гевин залез на заднее сиденье, и увидел как я проверяю пульс Кирстен. Он смотрит на меня со страхом в глазах.

—Пульс есть, — сказал я. —Помоги мне достать ее отсюда. Он отстегивает ее ремень безопасности, я положил свои руки под ее руки, и вытащил на переднее сиденье. Гэвин вылезает первый, хватает ее ноги и помогает мне вытащить ее из машины. Мы положили ее рядом с Эдди. Вокруг растет толпа заинтересованных наблюдателей. Я посмотрел на них, но среди них не было Лейк.

—Куда она пошла? — я встал и осмотрелся вокруг. —Останься с ними, — говорю я Гевину. —Я пойду, найду Лейк. Она наверное ищет Кела.

Гевин кивнул.

Я обхожу несколько машин и грузовик, который въехал в них. Точнее то, что осталось от грузовика. Несколько людей окружили водителя грузовика, и советовали ему не выходить, пока не приедет помощь. Я стою посреди шоссе, выкрикивая ее имя. Куда она пошла? Я вернулся к машине, Кел и Колдер все еще сидели внутри.

—С ней все хорошо? — спросил Кел. —С Лейк все в порядке? — плакал он.

—Я думаю, да. Она куда-то ушла. .. Я просто не могу ее найти. Вы, ребята, оставайтесь здесь, я скоро вернусь.

Вернувшись к машине Лейк, я наконец-то услышал вой сирены. Когда аварийные машины приближаются, их мигающие огни освещают весь хаос... почти подчеркивая его. Я смотрю на Гевина. Он парит над Кирстен, снова проверяя ее пульс. Звук сирен исчезает, и я наблюдаю, как все вокруг меня двигается, как в замедленной съемке.

Все, что я мог слышать, это звуки своего дыхания.

Машина скорой помощи проезжает рядом со мной, и огни медленно освещают все по кругу... как будто их работа светить так, чтобы отобразить периметр повреждений. Я осматриваю место своими глазами, как один из красных огней медленно освещает мою машину, потом автомобиль рядом со мной, потом верхнюю часть автомобиля Лейка, потом верхнюю часть грузовика, который ударил их, затем Лейк которая лежит на снегу. Лейк! Как только красный свет уходит дальше, становиться темно, и я не вижу ее больше. Я бегу.

Я хочу крикнуть ее имя, но ничего не выходит из меня. У меня на пути люди, но я просто влетаю в них. Я бегу дальше и дальше, а она как будто отдаляется и отдаляется.

—Уилл! — я слышу, как кричит Гевин. Он встает с земли и бежит за мной.

Когда я наконец-то нашел ее, она просто лежала на снегу с закрытыми глазами. Ее голова вся в крови. Столько крови. Я сбрасываю куртку и снимаю рубашку. Я пытаюсь стереть кровь с ее лица, отчаянно ища место повреждения.

—Лейк, нет. Нет, нет. Лейк, нет. — Я трогаю ее лицо своими руками, пытаясь увидеть хоть какую-то реакцию. Здесь холодно. Она такая холодная. Как только я взял ее за плечи и положил ее себе на колени, кто-то оттаскивает ее от меня. Куча парамедиков толпятся возле нее. Я не вижу ее больше. Я не вижу ее больше.

—Уилл! — кричит Гевин. Он перед моим лицом. Он трясет меня. —Уилл!! Нам надо в больницу, они отвезут ее туда. Нам надо идти.

Он пытается забрать меня от нее. Я не могу разговаривать, поэтому я качаю головой и отпихиваю его с моего пути. Я начинаю бежать за ними. Бежать к ней. Он останавливает меня. —Уилл, не надо! Позволь им помочь ей.

Я разворачиваюсь, снова отпихиваю его и бугу к ней. Они везут ее на каталке, когда я подбежал к ней, скользя по снегу. —Лейк!

Один из фельдшеров толкает меня обратно, в то время, как другие поднимают ее на руки и несут к машине скорой помощи. — Мне нужно туда! Кричу я. — Пустите меня туда! Фельдшер не позволил мне войти и закрыл дверь. Скорая отъезжает. Как только ее огни исчезают вдали, я падаю на колени.

Я не могу дышать.

Я до сих пор не могу дышать.

Четверг, 26 января 2012

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Глава 13

Когда я открыл глаза, я немедленно закрыл их назад. Так ярко. Меня трясет. Все мое тело, трясет. Вообще-то это не мое тело трясется. Это трясется то, на чем я лежу.

—Уилл! Ты в порядке?

Я слышу голос Колдера. Я открыл глаза и вижу, что он сидит рядом со мной. Мы в скорой. Он плачет. Я попытался сесть, обнять его, но кто-то не дал мне этого сделать.

—Лежите, сэр. У вас большая рана, я работаю над ней.

Я посмотрел на человека, который говорит мне это. Это фельдшер уложил меня обратно. —Она в порядке? — я чувствую, как паника растет во мне. —Где она? Она в порядке?

Он положил руку на мое плечо, чтобы я лежал смирно, и посмотрел мне в глаза.

—Я бы хотел знать что-то, но … я не знаю. Мне жаль. Я просто должен обработать вашу рану. Мы будем знать больше, когда доберемся до места.

Я осмотрел всю скорою, но не увидел Кела. —Где Кел?

—Они посадили Гевина и его в другую скорою, чтобы осмотреть их. И сказали, что мы встретимся в больнице, — сказал Колдер.

Я положил свою голову, закрыл глаза, и начал молиться.

• • •

Как только дверь скорой открылась, и меня вытянули, я слез с каталки.

—Сэр, вернитесь! Вам нужно наложить швы.

Я продолжал бежать, оглянувшись, чтобы убедиться, что Колдер бежит за мной. Он бежал, и я продолжил бежать. Как только мы попали внутрь, мы увидели Гевина и Кела, которые стояли у стойки регистратуры. —Кел, — закричал я. Кел обернулся и подбежал ко мне, я обнял его. Я поднял его и он обнял меня за шею. —Где они? — спросил я Гевина. —Куда они их отвезли?

—Я не могу найти, ни одной, — сказал Гевин. Он выглядит испуганным, так же как и я. Он увидел медсестру на углу и побежал к ней. —Мы ищем трех девушек, они только что попали к вам?

Она посмотрела на нас черырех, и прошла к компьютеру. —Вы их семья?

Гевин смотрит то на меня, то на нее. —Да, — солгал он.

Она смотрит на Гевина и поднимает трубку телефона. —Семья здесь, — сказала она. Она слушает. —Да, сэр.
Она повесила трубку и встала. —Следуйте за мной. Она провела нас в комнату за углом. —Доктор подойдет к вам, как только сможет. Ждите его здесь, — сказала она и вышла.

Я посадил Кела на кресло. Колдер сел рядом с ним. Гевин снял свою куртку и протянул ее мне. Я посмотрел вниз, и только сейчас понял, что стою без рубашки. Я одел куртку. Мы с Гевином ходим по комнате. Через несколько минут, это стало невыносимым.

—Мне нужно найти ее, — сказал я. Я уже начал выходить из комнаты, как Гевин остановил меня. —Дай им минуту, Уилл. Что, если они захотят найти тебя, а тебя здесь не будет? Просто подожди.

Я снова начинаю ходить взад-вперед. Время от времени я наклоняюсь и обнимаю Кела, который все еще плачет. Он ничего не говорил. Ни единого слова.

Она должна быть в порядке. Она должна.

Я посмотрел в коридор и увидел уборную. Я зашел внутрь, и как только дверь за мной закрылась, меня сразу начало тошнить. Я наклонился над туалетом, как только меня вырвало. Когда я закончил, я встал, вымыл руки, набрал в рот воды и сполоснул его. Держась за край раковины, я сделал глубокий вдох. Я должен держаться, я должен держаться, ради Кела. Ему не надо видеть меня таким.

Когда я посмотрел в зеркало, я даже не узнал себя. Я вижу засохшую кровь на протяжении всего моего лица. Повязка фельдшера над моим глазом, уже почти вся промокла. Я взял салфетку, и попытался промокнуть кровь. Вытирая ее, я подумал, что хотел бы иметь при себе какие-нибудь таблетки Шерри.

Шерри. —Шерри! — заорал я. Я открыл дверь туалета и пошел к Гевину. —Гевин, мы должны позвонить Шерри. Где телефон?

Он пошарил в своих карманах. —Думаю в куртке, — сказал он. —Мне нужно позвонить, Джоелу!

Я нашел в кармане куртки телефон. —Дерьмо! Я не знаю ее номера. Он в моем телефоне.

—Я знаю. Дай мне телефон. Я наберу, — сказал Кел. Он вытер глаза и протянул руку за телефоном, я дал его ему. Когда он набрал его, он дал мне его обратно, и я сразу почувствовал тошноту.

Шерри подняла трубку на втором гудке. —Алло!

Я не могу говорить. Что я должен сказать.

—Алло! — сказала она опять.

—Шерри, — сказал я, мой голос сломался.

—Уилл? — сказал она. —Уилл? Что случилось?

—Шерри, — сказал я опять. —Мы в больнице … они …

—Уилл, она в порядке? Кирстен цела?

Я не мог ответить, меня тошнило. Гевин выхватил телефон у меня, а я побежал снов в туалет.

• • •

Через несколько минут раздался стук в дверь. Я сижу на полу, облокотившись на стену, глаза закрыты. Я не ответил на стук. Когда дверь открылась, я поднял свои глаза. Это фельдшер.

—Нам все еще надо наложить швы! — сказал он. —Ты очень сильно порезался. Он нагнулся и протянул мне руку. Я взял ее, и он помог мне подняться. Он провел меня в дополнительную комнату, и сказал мне лечь на стол. —Твой друг сказал, что тебя несколько раз стошнило. Скорее всего у тебя сотрясение мозга. Полежи здесь, медсестра сейчас подойдет.

• • •

После того как швы были наложены, меня проинструктировали, как мне нужно заботиться о себе после сотрясения мозга. Потом, медсестра сказала, что мне надо идти к стойке регистратуры и заполнить документы. Когда я подошел к регистратуре, медсестра взяла папку и дала мне. —Которая из пациенток ваша жена? — спросила она. Я просто смотрел на нее.

—Моя жена? — потом до меня дошло, что Гевин сказал, что мы в семейных отношениях с ними. Думаю пусть лучше они так думают и дальше. Я должен дать ей информацию. —Лейкен Ко… Купер. Лейкен Купер.

—Заполните все эти анкеты, и принесите мне их обратно. И, если вы не против, возьмите все остальные анкеты для других ваших джентльменов. А что по поводу маленькой девочки? Она тоже ваша родственница?

Я покачал головой. —Нет, она моя соседка. Ее мать, уже на подходе.

Я взял бумаги, и пошел обратно в комнату ожидания.

—Есть новости? — спросил я Гевина, и протянул ему папку с бумагами. Он просто качнул головой.

—Мы здесь уже больше часа. Где все? — я положил свою папку на стул, рядом со мной и сажусь. Как только я сел в кресло, я увидел как мужчина в белой форме заворачивает из-за угла и идет к нам, а вслед за ним появляется взбешеная Шерри. Я сразу же подпрыгнул.

—Уилл! — она плакала. —Где она? Где Кирстен? Она ранена?

Я подошел к ней и обнял ее, затем посмотрел на доктора, ожидая ответа, потому что я ничего не знал. Он посмотрел на Шерри. —Вы ищете маленькую девочку? — спросил он. Шерри кивнула. —С ней все в порядке. У нее сломана рука. Она очень сильно ударилась головой. И мы еще ждем результаты нескольких анализов. Я разместил ее в палате 212. И если вы пройдете к регистратуре, то медсестра вас направит куда надо. Вы сможете ее увидеть.

—Слава Богу! — сказал я. Шерри отпустила меня и пропала за углом.

—Кто из вас с другой молодой девушкой? — спросил он.

Гевин и я посмотрели друг на друга. Вопрос доктора, заставил мое сердце остановиться.

—Их двое, — кричу я неистово. —Их было еще двое!

Он выглядит озадаченным, почему я на него кричу. —Мне жаль, — сказал он. —Мне сказали только о девочке, и молодой девушке. Иногда, когда дело доходит до операции они ничего мне не говорят. Я знаю, только о девочке, и о молодой девушке со светлыми волосами.

—Эдди! Она в порядке? — спросил Гевин.

—Она стабильна. Мы все еще берем некоторые анализы, поэтому вы еще не можете ее увидеть.

—А что с ребенком? Ребенок жив?

—Поэтому они и делают эти анализы, сэр. Вернусь, как только узнаю больше.

Он начал уходить, но я догнал его. —Подождите! — сказал я. —А что с Лейк? Я ничего не знаю. Она в порядке? Она на операции? Почему она на операции?

Он посмотрел на меня жалостно. Я хотел ударить его за это.

—Извините, сэр. Я только знал, о двух других. Я постараюсь узнать, что-нибудь, и как только узнаю, сразу приду к вам, — сказал он и быстро ушел.

Они ничего не говорят мне! Они не сказали ни черта о ней! Я облокотился на стену в коридоре и сполз на пол. Я подтянул к себе колени и положил на них локти, растирая свое лицо.

—Уилл?

Я увидел, что Кел смотрит вниз на меня.

—Почему они просто не скажут нам, в порядке она или нет?

Я взял его за руку и посадил на пол рядом со мной. Я обнял его и он обнимает меня. Я растрепал его волосы и поцеловал его в макушку, потому что я знаю, что это сделала бы Лейк. —Я не знаю Кел. Я не знаю. — Я держал его пока он плакал. Как сильно я хотел кричать; так сильно я хотел плакать; пока весь мой мир рушился … я должен держаться для этого маленького мальчика. Я даже не могу представить, что он чувствует. Как он должно быть напуган. Лейк - она единственная, кто у него есть. Я поцеловал его и держал до тех пор пока он не перестал плакать, пока он не уснул.

• • •

—Уилл?

Я посмотрел вверх, Шерри стояла надо мной. Я начал подниматься, но она замотала головой, потому что Кел спал на моих коленях. Она села на пол, рядом со мной.

—Как Кирстен? — спросил я.

—С ней все будет хорошо. Она уснула. Они наверное не оставят ее на ночь, — она погладила Кела по волосам. —Гевин сказал, что вы до сих пор ничего не знаете о Лейкен?

Я покачал головой. —Шерри, уже прошло больше часа, — я повернул свою голову и посмотрел на нее. —Почему они не говорят мне ничего? Они не скажут мне, даже если … — я не смог закончить предложение.

—Уилл, если бы дело было в этом, они уже бы давным - давно тебе сказали. А если молчат, значит они пытаются сделать все возможное.

Я знаю, она пытается помочь, но ее прямота просто бьет по мне. Я поднял Кела, отнес его в комнату ожидания и положил на стул возле Гевина.

—Я скоро вернусь, — сказал я. Я подошел к регистратуре, но медсестры не было, там вообще никого не было. Дверь в экстренную комнату была закрыта. Когда я попытался ее открыть, она не двинулась. Я смотрю вокруг ища хоть кого-нибудь. Пара человек смотрели на меня из общего зала ожидания, и никто не предложил мне свою помощь. Я захожу за стойку регистратуры и оглядываюсь вкруг, пока не нахожу кнопку, которая открывает дверь, я нажал на нее, обогнул стол и вошел в открывшиеся двери.

—Я могу вам помочь? — спросила медсестра, когда я проходил мимо нее. Но я не остановился, а побежал. Я забежал за угол, и увидел надпись, комната для пациентов на право, операционная налево. Как только я увидел двойную дверь налево я побежал к ней и нажал кнопку, чтобы открыть дверь. Прежде чем они успевают полностью открыться, я пытаюсь протиснуться через них, но мужчина оттолкнул меня назад.

—Тебе нельзя туда! — сказал мужчина.

—Нет! Мне надо туда! — сказал я, пытаясь пройти мимо него.

Он намного сильнее меня. Он толкает меня к стене, и ногой нажимает на кнопку. Дверь закрылась. —Тебе не позволено туда заходить, — спокойно сказал он. —Кого ты ищешь? — спросил он, ослабив хватку на моих руках.

—Свою девушку, — сказал я. Я задержал дыхание. Я наклонился вперед и положил руки на колени. —Мне нужно знать, в порядке ли она?

—Наберись терпения … это та молодая девушка, которая попала к нам около часа назад. Это ее ты ищешь?
Я кивнул. —Как она?

Он проходит мимо меня и прислоняется к стене рядом со мной. Он скользит руки в карманы белого халата и тянет одну из колен вверх, прислоняя ступню к стене позади него. —Она ранена. У нее эпидуральные гематомы, поэтому требовалась немедленная операция.

—Что это такое? Что это означает? Что с ней будет?

—Она пережила тяжелую травму головы, что вызвало кровотечение в ее мозгу. Сейчас еще слишком рано, чтобы дать больше информации. Пока не закончиться операция, мы не будем знать, насколько тяжело ее повреждение. Я как раз собирался поговорить с семьей. Вам нужно передать эту информацию своим родителям.

Я качаю головой. —У нее нет родителей. У нее нет никого. Я все, что у нее есть.

Он встал прямо, подошел к двери нажал кнопку, а потом обернулся ко мне. —Как тебя зовут? — спросил он.
—Уилл, — ответил я.

Он посмотрел мне в глаза. —Я доктор Бредшоув, —сказал он. —Я сделаю все, что смогу для нее, Уилл. А сейчас, иди в комнату ожидания. Я найду тебя, как только будет что-то ясно, — он развернулся и дверь закрылась за ним.

Я сполз по стене. Она жива.

• • •

Когда я вернулся в комнату ожидания. Кел и Колдер были там одни.

—Где Гевин? — спросил я.

—Джоел звонил. Гевин пошел встречать его, — сказал Колдер.

—Ты что-то узнал? — спросил меня Кел.

Я кивнул. —Она на операции.

—Значит она жива. Она жива— он начал прыгать, и обнял меня. Я обнял его. —Кел она серьезно ранена. Еще очень рано, о чем-то говорить … но они нам расскажут как только узнают, хорошо? — Я взял один из носовых платков в коробке и дал ему. Он высморкался.

Мы сидели молча. Я сел и начал думать о разговоре с доктором. Были ли подсказки в выражении его лица? В его голосе? Я знаю, что он знает больше, чем говорит мне, что пугает меня до чертиков. Что делать, если с ней что-нибудь случится? Я не могу думать об этом. Я не думаю об этом. Она будет в порядке. Она должна.

—Что-нибудь? — спросил Гевин заходя вместе с Джоелом. —Я попросил Джоела взять тебе рубашку, — говорит он и протягивает ее мне.

—Спасибо, — я снимаю куртку Гевина и одеваю рубашку. —Лейк на операции. У нее травма головы. Они не знают, что будет дальше. Это все, что я знаю.

Гевин кивнул.

—Как Эдди? — спросил я. —Они сказали что- то еще? Как ребенок?

Гевин зло посмотрел на меня.

Джоел подпрыгнул. —Ребенок? — закричал он. —О чем он говорит, Гевин?

Гевин встал. —Мы собирались рассказать тебе, Джоел. Но еще рано … мы … не было подходящего случая.
Джоел выбегает, а Гевин за ним.

Я такой идиот.

—Можем мы пойти посмотреть, как Кирстен? — спросил Кел.

Я кивнул. —Только не надолго. Ей нужен покой.

Мальчики ушли.

Я один. Я облокотил свою голову на стену, и закрыл глаза. Я делаю несколько вздохов, но напряжение в моей груди не спадает. Я стараюсь держаться, точно так же, как это сделала бы Лейк. Я подношу свои руки к лицу и позволяю себе сломаться. Я не просто плачу. Я вою. Кричу. Рыдаю.

Четверг или пятница, 26 Января или 27-е, 2012
Теперь, когда я вернул тебя, я никогда не позволю тебе уйти. Это обещание. Я никогда не позволю уйти тебе снова.

Глава 14

Я умываю лицо в ванной, когда слышу, как кто-то разговаривает за дверью. Я распахнул дверь, в надежде, что это доктор, но увидел только Гевина и Джоела. Я начал закрывать дверь, когда Гевин остановил меня.

— Уилл, твои дедушка и бабушка здесь. Они тебя ищут.

— Мои дедушка и бабушка? Кто позвонил им?

— Я позвонил, — сказал Гевин. — Я думал, возможно они смогут забрать Кела и Колдера.
Я шагнул из туалета. — Где они?

— За углом, — сказал он.

Я прошел за угол, и увидел своих бабушку и дедушку в коридоре. Дедушка держит в руках свое пальто. Он говорит что-то бабушке, когда замечает меня.

— Уилл! — они оба развернулись ко мне.

— Ты в порядке? — спросила бабушка, дотрагиваясь до моей повязки но лбу. Я убрал голову, от нее.

— Я в порядке, — сказал я.

Она обняла меня. — Ты что-нибудь знаешь?

Я покачал головой. Я уже устал от этого вопроса.

— Где ребята?

— Они у Кирстен, — сказал я.

— Она тоже была с вами?

Я кивнул.

— Уилл, медсестра спрашивала о документах. Они нужны им. Ты заполнил бланки? — спросил дедушка.

Я замотал головой. — Я еще не начинал. Я не думаю, что смогу заполнять бланки сейчас, — сказал я, направившись в комнату ожидания, мне нужно сесть.

Гевин и Джоел снова сидят в зале ожидания. Я думаю, Джоел сейчас вырезает тыквы, думая о беременности Эдди. Гевин выглядит ужасно. Я раньше не замечал, но его рука перевязана.

— Ты в порядке? — спросил я указывая головой на его повязку.

— Да.

Я сажусь, кладу свои ноги на стол перед собой и откидываю голову на стену. Мои дедушка и бабушка садятся напротив меня. Все смотрят на меня. Как будто чего-то ждут от меня. Я не знаю, чего они ждут. Что я буду плакать? Кричать? Ударю что-то?

— Что? — закричал я на всех. Моя бабушка вздрагивает. Я сразу почувствовал себя виноватым, но не извинился. Я закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь прокрутить все события. Я помню, что говорил с Гевином о Эдди, и я помню, как Гевин закричал. Я даже помню, как я жал по тормозам, но не помню почему.
После этого я не могу ничего вспомнить … до того как я открыл глаза в машине.

Я убрал свои ноги со стола и повернулся к Гевину. — Гевин, что произошло? Я ничего не помню.

Он скорчил гримасу, как будто он устал объяснять. Так или иначе, он начал говорить: — Грузовик пересек свою полосу и врезался в них. Ты нажал на тормоза, поэтому мы не попали в аварию. Но из-за того, что ты затормозил, в нас въехали сзади. Из-за этого нас выбросило в кювет. Как только я выбрался из машины, я побежал к машине Лейкен. Я видел, как она вышла из машины и подумал, что с ней все в порядке... поэтому я пошел проверить Эдди.

— Ты ее видел? Она вышла сама? Она не вылетала из машины?

— Нет, я подумал, что она сбилась с пути и упала. Но я видел, как она идет.

Я не знаю, меняет ли что-нибудь тот факт, что она вышла из машины сама, но мне стало легче. Мой дед облокотился на стул и посмотрел на меня.

— Уилл, я знаю, что ты не хочешь заниматься этим сейчас, но чем больше информации ты им дашь, тем легче им будет. Они даже не знают ее имени. Они должны знать, есть ли у нее аллергия на что-то. Какой номер ее страховки. Если ты дашь им номер ее идентификационного кода, им будет легче все выяснить.

Я выдохнул. — Я не знаю. Я не знаю, есть ли у нее страховка. Я не знаю, ее идентификационный номер. Я не знаю, аллергик ли она. У нее никого нет кроме меня, и я ни черта не знаю! Я положил свою голову на руки, стыдясь того что мы с Лейк никогда не обсуждали такого. Разве мы не получили урок? Разве я ничего не понял, после смерти родителей? После смерти Джулии? И вот опять, я сталкиваюсь со своим прошлым лоб в лоб … и я опять не подготовлен.

Мой дедушка подошел ко мне и обнял меня. — Извини Уилл. Мы с этим разберемся.

• • •

В следующий час никто не проронил ни слова. Даже об Эдди. Джоел пошел с бабушкой и дедушкой в кафетерий, чтобы покормить мальчиков. Я и Гевин остались одни.

Я думаю, Гевин устал сидеть на стуле, потому что он встал и лег на пол. Это выглядит хорошей идей, я сделал так же. Я положил свои руки под голову и закинул свои ноги на кресло.

— Я пытаюсь не думать об этом, Уилл. Но если с ребенком что-то случиться … то Эдди…
Я слышал страх в его голосе. Он даже не смог закончить свое предложение.

— Гевин … прекрати. Прекрати думать об этом. Давай подумаем о чем-то другом. Мы доведем себя до сумасшествия, если не перестанем.

— Да…, — сказал он.

Мы оба замолчали. Я знаю, мы оба все еще думали об этом. Я стараюсь подумать о чем-нибудь другом.

— Сегодня утром я вышвырнул Риза из дома, — сказал я, пытаясь хоть как-то вырваться из реальности.

— Почему? Я думал, вы лучшие друзья, — сказал он с облегчением в голосе, что мы говорим о чем-то другом.

— Мы были. Времена меняются. Люди меняются. Встречаем новых лучших друзей, — сказал я.

— Меняются.

Мы оба замолчали ненадолго. Мои мысли снова возвращаются к Лейк, и я опять пытаюсь сменить их. — Я ударил его, — говорю я. — Прямо в челюсть. Я бы хотел, что бы ты видел.

Гевин рассмеялся. — Хорошо. Он никогда мне не нравился.

— Я не уверен, в том что я сделал, — говорю я. — Это просто один из тех моментов, когды ты чувствуешь себя обязанным за дружбу.

— Это хуже всего, — сказал он.

Мы снова замолчали. Время от времени, один из нас поднимает голову, чтобы посмотреть, если слышал, что кто-то идет. В конце концов я устал делать даже это. Я начал проваливаться в сон, когда меня вернули в реальность.

— Сэр? — сказал кто-то с порога. Мы с Гевином резко подпрыгнули.

— Она уже в палате, — обратилась медсестра к Гевину. — Вы можете ее увидеть, она в палате № 207.

— Она в порядке? Ребенок в порядке?

Она улыбнулась и кивнула.

Он ушел.

Медсестра обернулась ко мне. — Доктор Бретшоув, попросил передать вам, что она все еще на операции. У них нет никаких новостей, как только что-то будет известно, я сразу вас уведомлю.

— Спасибо, — сказал я.

• • •

Бабушка и дедушка вернулись с Келом и Колдером. Мой дедушка и Кел пытались заполнить как можно больше информации о Лейк. Я не мог ответь ни на какие вопросы, на которые не знал бы ответы Кел. Но все же они оставляют многие вопросы без ответов. Дедушка дошел до регистратуры и вернулся обратно с коробкой в руках.

— Вот некоторые из личных вещей, которые были найдены в машинах, — сказал он. — Возьми то, что принадлежит тебе и Лейкен, а остальные я отнесу обратно.

Я наклонился и заглянул в коробку. Мой портфель лежал сверху, я вытащил его. Здесь и сумка Лейк. Мой телефон и пиджак. Я не вижу ее телефона. Хотя, это ничего не значит … наверное она снова его потеряла. Я открыл ее сумку, достал кошелек и протянул его дедушке.

— Посмотри там. Может, там есть страховая карта.

Он взял кошелек и открыл его. Они наверное уже отдали вещи Эдди Гевину, потому что в коробке больше ничего не было.

— Уже поздно, — сказала бабушка. — Мы заберем мальчиков с собой, и они смогут отдохнуть. Тебе нужно что-нибудь еще? — сказала она.

— Я не хочу уходить, — сказал Кел.

— Кел, милый тебе нужно отдохнуть. Ты не сможешь ничем помочь, — сказала она.

Он молча посмотрел на меня, умоляя меня.

— Он может остаться со мной, — сказал я.

Бабушка взяла свою сумку и пальто. Я пошел с ними по коридору. Когда мы подошли к выходу, я наклонился и обнял Колдера. — Я позвоню тебе, как только что-нибудь узнаю, — сказал я. Бабушка обняла меня на прощание и они ушли. Вся моя семья ушла.

• • •

Я почти уснул, когда почувствовал, что кто-то трясет меня за плечо. Я открыл глаза и огляделся вокруг, надеясь что это кто-то с новостями. Это был просто Кел.

— Я хочу пить, — сказал он.

Я посмотрел на свои часы. Уже за полночь. Почему они все еще ничего не сказали мне? Я лезу в карман и достаю кошелек. — На, — говорю я, протягивая ему деньги. — Возьми мне кофе. Кел взял деньги и вышел. В это время в комнату вошел Гевин. Он вопросительно посмотрел на меня. Я покачал головой, давая ему понять, что я все еще ничего не знаю. Он сел рядом со мной.

—Так с Эдди все в порядке? — спросил я.

— Да. Она в синяках, но она в порядке, — ответил Гевин.

Некоторое время мы провели молча. Я слишком устал, чтобы вести беседы. Гевин заполнил тишину.

— Она на большем сроке, чем мы думали, — сказал он. — Она на 16-ой неделе беременности. Они сделал УЗИ и они уверены, что это девочка.

— Да? — сказал я. Я не знаю, как Гевин себя чувствует по этому поводу, поэтому я воздержался от поздравлений. По- моему, сейчас неподходящая ситуация для поздравлений.

— Я слышал ее сердцебиение, — сказал он.

— Чье? Эдди?

Он улыбнулся и покачал головой. — Нет, моей малышки. — Его глаза наполнились слезами, он отвел взгляд.
Я улыбнулся. — Мои поздравления.

Кел зашел в комнату с двумя кофе. Одно он протянул мне, а с другим он присел и сделал глоток.

— Ты пьешь кофе? — спросил я.

Он кивнул. — Не пытайся забрать его у меня. Я убегу.

Я засмеялся. — О`кей, — сказал я. Я поднял стакан, чтобы сделать глоток, но тут вошел доктор Бредшоув. Я подскочил и пролил кофе себе на рубашку. Или рубашку Джоела. Или Гевина. Неважно, чья была эта чертова рубашка, но я пролил на нее кофе.

— Уилл, пройдешься со мной? — он указал на выход.

— Кел, будь здесь, я скоро вернусь, — я поставил кофе и вышел.

Мы дошли до конца коридора, когда он заговорил. Я должен облокотиться о стену … а то сейчас рухну.
— Она перенесла операцию, но ясности еще нет. Она потеряла много крови. У нее отек. Я сделал все что мог не вскрывая череп... сейчас нам остается только ждать.

Мое сердце снова забилось в груди. Тяжело сохранить внимание, если у тебя есть миллион вопросов. — Чего мы будем ждать? Если это все повреждения, какая опасность?

Он облокотился на стену рядом со мной. Мы оба смотрим на ноги, как будто он избегает моего взгляда. Я знаю, он ненавидит эту часть его работы. Я тоже ненавижу. Поэтому я не смотрю ему в глаза … как будто я не хочу на него давить.

— Мы не знаем точно степень ее повреждений. Мы не узнаем этого, пока не проведем сканирование, сейчас мы держим ее под анестезией. Надеюсь, утром мы будем знать с чем мы имеем дело.

— Могу я увидеть ее?

Он вздыхает. — Пока нет. Она всю ночь проведет в реанимации. Как только ее переведут в отделение интенсивной терапии, я дам вам знать, — он встал и засунул свои руки в карманы халата. — Уилл, у тебя есть еще вопросы?

Я посмотрел ему в глаза. — Миллион, — сказал я.

Он воспринял мой ответ как риторический и ушел.

• • •

Когда я вернулся в комнату, Гевин все еще сидел там с Келом. Кел подпрыгнул и побежал ко мне. — Как она?

— Она перенесла операцию. Но они все еще ничего не будут знать до завтра.

— Ничего знать о чем? — спросил Кел.

Я присел и Кел сел рядом со мной. Я сделал паузу, чтобы подобрать правильные слова. Я хочу сказать так, чтобы он понял. — Когда их сбили, она повредила мозг. Кел, пока они не сделают сканирование они не смогут сказать, какие еще есть повреждения или насколько это плохо.

— Уилл? — сказал Кел.

— Да? — ответил я. Я так устал, что не мог смотреть на него, я не мог держать свои глаза открытыми.

— А что случиться со мной? Если … она не сможет заботиться обо мне? Куда меня отправят?

Я открыл глаза и посмотрел на него. Как только наши глаза встретились, он начал плакать. Я наклонился к нему, обнял его и положил его голову себе на грудь. — Тебя не куда не заберут Кел. Мы вместе. Ты и я. Я отстранился и заглянул в его глаза. — Я серьезно. Что бы ни случилось…

Пятница, 27 января 2012
Кел,
Я не знаю, что должно произойти в наших жизнях. Как бы я хотел знать. Господи, как бы я хотел знать.

Я был счастливчиком, что потерял родителей, когда мне было девятнадцать; тебе было только девять. Это тяжело, расти маленькому мальчику без отца.

Но, что бы ни случилось … неважно, как предстоит нам покинуть эту больницу … мы покинем ее вместе.

Я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе вырасти, с пониманием того, что такое близость с отцом. Я сделаю все возможное.

Я не знаю, что должно произойти в наших жизнях. Как бы я хотел знать. Господи, как бы я хотел знать.

Но что бы ни случилось, я буду тебя любить. Я могу обещать тебе это.

Глава 15

— Уилл.

Я пытался открыть глаза, но смог открыть только один. Я снова лежу на полу. Я закрываю глаза, а то моя голова взорвется.

— Уилл, проснись.

Я сажусь и пытаюсь нащупать руками стул, после чего подтягиваю один к себе. Я все еще не могу открыть глаза. Я прикрыл глаза рукой от лампы дневного света и обернулся на голос.

— Уилл, мне нужно, чтобы ты послушал меня.

Я наконец-то узнал голос Шерри. — Я слушаю, — прошептал я. Я чувствую, что если я скажу громче, это будет болезненно. Вся моя голова болит. Я потрогал повязку над глазом, а потом и сам глаз. Он опух. Неудивительно, что я не мог его открыть.

— Я попрошу медсестру принести тебе таблетки. И тебе нужно что-то поесть. Кирстен выписали, поэтому мы скоро поедем домой. Я вернусь за Келом, когда усажу ее в машину. В течение дня я привезу его обратно, я просто думаю, что ему нужно отдохнуть. Тебе нужно что-то из дома? Кроме сменной одежды?

Я замотал головой, это было не так больно, как говорить.

— О`кей. Позвони мне если будет что-то нужно.

— Шерри, — сказал я, как только она собралась уйти. Когда я произнес ее имя, я понял, что ничего не вышло, я не произнес ни звука. — Шерри! — вздрогнув, сказал я громче. Почему моя голова так болит?
Она вернулась к двери.

— Там ваза в шкафчике, над холодильником. Мне она нужна.

Она понимающе кивнула и ушла.

— Кел, — я начал его трясти, чтобы разбудить. — Я пойду куплю, что-нибудь попить. Ты хочешь что-нибудь?
Он кивнул. — Кофе.

Видимо он не жаворонок … как и его сестра. Когда я проходил мимо регистратуры, одна из медсестер позвала меня. Я подошел к ней и она протянула мне что-то в руке.

— Держи, это должно помочь твоей голове, — сказала она. — Твоя мать сказала, что ты в них нуждался.
Я засмеялся. Моя мать. Я проглотил таблетки и пошел искать кофе. Я открыл двойные двери в холл, и поток холодного воздуха обдал меня. Я остановился и посмотрел на улицу. Думаю, что свежий воздух должен мне помочь. Я сажусь на скамейку под навесом. Все вокруг белое. Снег все еще падает. Интересно, как сильно засыпит подъездные дорожки к нашим домам к тому времени, когда мы вернемся?

Я не знаю, что случилось; как такие ужасные мысли пришли мне в голову … но на секунду я подумал, что будет с домом Лейк, если она умрет. У нее нет никого из родственников, кто бы помог привести в порядок все финансовые дела. Кто закроет ее счет в банке, ее страховку, разберется с ее имуществом. Мы не женаты, а Келу всего лишь одиннадцать. Разрешат ли они мне позаботиться об этом? Законно ли это будет? Законно ли будет, чтобы Кел остался со мной? Как только я осознал это, я сразу начал прогонять эти мысли. Это бессмысленно думать так, потому что этого не произойдет. Я был зол на себя, что позволил себе думать об этом, и пошел за кофе.

• • •

Когда я вернулся в комнату доктор Бредшоув сидел вместе с Келом. Они не заметили меня сразу. Он рассказывал Келу историю. Кел смеялся, поэтому я не стал перебивать их. Приятно слышать смех Кела. Я вышел за дверь и начал слушать, о чем они говорят.

— Потом, когда моя мама дала мне коробку и сказала похоронить кота, я сказал ей что в этом нет никакой необходимости. Я уже вернул кота к жизни, — сказал доктор Бредшоув. — В тот момент, когда я реанимировал котенка, я уже знал, что когда вырасту, хочу стать доктором.

— Вы спасли котенка? — спросил Кел.

Доктор Бредшоув засмеялся. — Нет, он умер через пару минут после этого. Но я уже решил, кем буду, — сказал он.

— Ну, вы не стали ветеринаром, — сказал Кел.

— Нет, я точно не подходил для животных.

— Есть новости? — я заожу в комнату и подаю Келу кофе. Доктор Бредшоув встает.

— Она все еще под наркозом. Мы смогли взять кое-какие анализы. Я все еще жду результаты, но вы можете увидеть ее на пару минут.

— Сейчас? Мы можем увидеть ее? Прямо сейчас? — спрашивая, я начал собирать свои вещи.

— Уилл … я не могу позволить больше никому войти, — сказал он. Он перевел свой взгляд вниз на Кела, потом обратно на меня. — Она вес еще не переведена из реанимации... Мне даже нельзя впускать тебя туда. Но я делаю некоторое исключение, и разрешаю тебе пойти туда со мной.

Я посмотрел на Кела. Я хотел, чтобы он разрешил взять его с собой, но я понимал, что доктор Бредшоув и так делает мне огромное одолжение. — Кел, если я не вернусь до того времени, когда придет Шерри, я тебе позвоню.

Он кивнул. Я ожидал, что он будет спорить, из-за того что я не беру его с собой, но видимо он все понял. От того что он повел себя так разумно, меня переполнило чувство гордости. Я подошел к нему, обнял его и поцеловал в макушку. — Я позвоню тебе. Как только что-нибудь узнаю, сразу позвоню. — Он снова кивнул. Я обернулся, достал кое-что из сумки и направился к двери.

Я проследовал за доктором Бредшоув через регистратуру, через коридор, и, наконец, через двойные двери, которые ведут в отделение хирургии. Прежде чем идти дальше, он отвел меня в комнату, где мы оба помыли руки. Когда мы подошли к ее двери, я едва могу отдышаться. Я так нервничал. Мое сердце вот-вот разорется в моей груди.

— Уилл, перед тем, как ты войдешь, тебе нужно знать несколько вещей. Она находится на искусственной вентиляции легких, чтобы она смогла дышать. Это из-за того, что она в искусственной коме. Нет никакого шанса, что она проснется прямо сейчас, из-за большого количества лекарств, что мы ей даем. Почти вся ее голова в повязках. Она выглядит хуже, чем на самом деле себя чувствует... мы следим за тем, чтобы ей было комфортно. У тебя есть пара минут, это все что я могу дать тебе сейчас. Ты меня понял?

Я кивнул. Он сделал паузу, потом открыл дверь, разрешив мне войти.

Как только я ее увидел, мне стало тяжело дышать. Как будто весь воздух испарился из моих легких, когда реальность ударила меня в лицо. Дыхательный аппарат высасывает из нее весь воздух, и наполняет ее снова. Каждый повторяющийся звук аппарата, как будто выталкивает из меня всю надежду.

Я подошел к ее постели и взял ее за руку. Она холодная. Я поцеловал ее в лоб. Я целовал его миллионы раз. Я просто хочу лечь с ней, обнять ее. Здесь так много проводов, шнуров, трубок, работающих вокруг нее. Я подставил кресло к ее кровати и переплел ее пальцы со своими. Тяжело смотреть на нее через слезы, поэтому я вытер их рукавом рубашки. Она выглядит такой умиротворенной… как будто она прилегла поспать.

— Я люблю тебя Лейк, — прошептал я и поцеловал ее руку.

— Я люблю тебя, — прошептал я снова.

— Я люблю тебя.

Одеяло плотно накрывало ее, она была одета в больничный халат. Ее голова была забинтована, но волосы свисали вокруг ее шеи. Я рад, что они не обрили ее наголо. Она была бы в ярости. Трубка аппарата была просунута в ее рот, поэтому все, что я мог сделать - это поцеловать ее в щеку. Я знаю, она не может слышать меня, но я все равно говорил к ней.

— Лейк, ты должна пройти через это. Ты должна, — я глажу ее руку. — Я не могу жить без тебя, — я повернул ее руку, поцеловал ее ладонь, и приложил ее к своей щеке. Ощущения ее кожи на моей было нереальным. На мгновение, я не был уверен, почувствую ли я это когда-нибудь снова. Я закрываю глаза и целую ее ладонь снова и снова. Я сидел, плакал, и целовал каждую часть ее тела, которую мог.

— Уилл, — сказал доктор Бредшоу. — Мы должны идти.

Я развернулся и пошел к двери. — Подождите, — сказал я, засунув свою руку в карман. Я достал ее фиолетовую заколку и подошел обратно к постели. Я открыл ее ладонь, положил туда заколку, зажал ее пальцы и поцеловал ее в лоб, перед тем как уйти.

• • •

Остаток утра тянулся мучительно долго. Кел был с Шерри. Эдди выписали, она хотела остаться со мной, но Гевин и Джоел не разрешили ей. Все, что я могу делать - это ждать. Ждать и думать. Думать и ждать. Это все, что я могу. Это все, что я могу.

Я вышел в коридор ненадолго. Я не мог больше находиться в комнате ожидания. Я провел слишком много времени в этой комнате … в этой больнице. Я провел здесь шесть дней, после чего мои родители умерли, оставив меня с Колдером. Я мало что помню о тех шести днях. Мы оба были ошеломлены, не веря в то, что произошло. Колдер получил травму головы и сломал руку в этой аварии. Я не уверен, что травмы были настолько серьезными, чтобы держать нас шесть дней, но персонал не хотел нас отпускать. Двоих сирот, в дикий мир.

Колдеру было только семь в то время. Самым тяжелым было то, что у него была масса вопросов. Я не знал как ему объяснить, что мы не увидим их больше. Я думаю, что из-за этой шестидневной госпитализации я так возненавидел жалость. Каждый человек, с которым я разговаривал, жалел меня, я видел это в их глазах. Я слышал это в их голосах.

Я был здесь с Лейк, два месяца назад, когда Джулия была больна. Кела и Колдера мы отправляли к бабушке с дедушкой, а сами были в больнице с Джулией. Лейк оставалась здесь почти каждую ночи. Когда Кел не был со мной, он был с ними. К концу первой недели, проведенной здесь Джулией, мы принесли надувные матрасы. Больничная мебель ужасна. Они просили нас убрать матрасы несколько раз. Мы сдували их каждое утро, а вечером надували. В конце концов они устали просить нас не спать на них.

Из всех ночей, что я провел здесь, эта была другой. Она была хуже. Может от того, что это никак не закончится … недостаток осведомленности. По крайней мере после того, как мои родители умерли и Колдер был здесь, я не задавался вопросами. Я знал, что они мертвы. А Колдер в порядке. Даже с Джулией мы осознавали, что она умирает. Мы не задавались вопросами, когда ждали … мы, знали что будет. Но сейчас … намного тяжелее. Так тяжело, не знать.

• • •

Я начинаю дремать, когда заходит доктор Бредшоув. Я хотел встать с кресла, но он присел рядом со мной.

— Мы перевели ее в отделение интенсивной терапии. Ты сможешь навестить ее в приемные часы. Рентген выглядит неплохо. Мы попытаемся вывести ее из анестезии, и посмотрим, что будет дальше. Еще все не стабильно, Уилл. Все может случиться в данном случае. Получить от нее какую-нибудь реакцию - это самое главное сейчас.

Я только почувствовал облегчение, как волна беспокойства снова охватила меня. — Есть …Я почувствовал как мое горло сдавило, и я не смог выговорить ни слова. Я взял бутылку воды со стола и сделал глоток. — Есть ли у нее шанс? На восстановление?

Он выдохнул. — Я не могу ответить. Мозг - это самый деликатный орган человека. Прямо сейчас сканирование показало нормальную активность мозга, но это не означает, что все будет хорошо, когда она проснется. И все же, это может означать и то, что все будет прекрасно. До этого момента мы не будем знать, — сказал он, встав. — Она в палате № 5, в отделении терапии. Дождись часа дня, и ты сможешь проведать ее.

Я кивнул. — Спасибо.

Как только я услышал, что он повернул за угол, я собрал все свои вещи и побежал так быстро, как только мог к отделению интенсивной терапии. Медсестры не задали никаких вопросов, когда я прошел мимо. Я действовал, как будто я точно знал, что я делаю, и направился в пятую палату.

На этот раз на ней было не так много проводов. Она все еще была подключена к дыхательному аппарату, и подключена к капельнице на левом запястье. Я обхожу на правую сторону ее кровати и опускаю рельсы вниз. Я залезаю к ней в постель, обнимаю ее и кладу свою ногу на ее ногу. Я беру ее за руку и закрываю глаза.

• • •

— Уилл, — зовет Шерри. Я резко открываю глаза, она стоит с другой стороны кровати Лейк.

Я протягиваю руки выше головы. — Эй, — шепчу я.

— Я принесла тебе одежду. И твою вазу. Кел все еще спал, и я подумала, пусть поспит. Я надеюсь, что все в порядке. Я привезу его позже, как он проснется.

— Да, все о`кей. Который час?

Она посмотрела на свои часы. — Почти пять, — сказала она. — Медсестра сказала, что ты спишь уже несколько часов.

Я приподнялся на локтях. Моя рука затекла. Я слез с кровати, чтобы размяться.

— Ты же понимаешь, что посетителям можно находиться здесь не больше пятнадцати минут, — сказала она.
— Ты им понравился.

Я засмеялся. — Мне было бы интересно посмотреть на то, как они бы меня вышвырнули отсюда, — сказал я. Я подошел к стулу и сел. Мебель в больницах, просто ужасная. Постели слишком маленькие для двоих. Стулья слишком жесткие, для любого. И никогда нет кресел. Если бы здесь было кресло, я бы наверное так не мучился.

— Ты ел что-нибудь сегодня? — спросила она.

Я покачал головой.

— Пошли со мною вниз. Я куплю тебе что-нибудь поесть.

— Я не могу. Я не хочу оставлять ее, — сказал я. — Они дают ей меньше лекарств. Она может проснуться.

— Ладно, я пойду возьму что-нибудь тебе, и принесу сюда.

— Спасибо, — сказал я.

— По крайне мере, тебе нужно принять душ. Ты весь в засохшей крови. Это мерзко.

— Шерри, только не покупай гамбургеры, — сказал я.

Она рассмеялась.

После того, как она ушла, я встал и подошел к вазе. Я взял звезду, и вернулся в постель Лейк.

— Эта для тебя, малыш, — я открыл ее и прочитал.

«Никогда, ни при каких обстоятельствах, не принимай снотворное и слабительное в один вечер».

Я закатил глаза. — Господи, Джулия. Сейчас не время для шуток. — Я достал еще одну и вернулся в постель.

— Давай, попробуем еще раз, малыш.

«Сила приходит не от физических нагрузок, а от неукротимой воли».

- Махатма Ганди

Я облокотился, и прошептал ей на ушко. — Ты слышал, Лейк? Неукротимой воли. Это одна из вещей, которые я люблю в тебе.

• • •

Должно быть, я снова заснул. Медсестра трясет меня, чтобы разбудить. — Сэр, не могли бы вы выйти ненадолго?

— Все хорошо? — спросил я, как только доктор Бредшоув зашел в палату. — Она в порядке? — спросил я его.

— Мы сейчас отсоединим ее от дыхательного аппарата. Действие анестезии закончилось. И она ничего не получает через капельницу, кроме болеутоляющих. Он подходит к кровати и поднимает рельс обратно вверх.
— Просто, выйди на пару минут. Я обещаю, потом ты сможешь вернуться, — улыбнулся он.

Он улыбается. Это хорошо. Они отключат дыхательный аппарат. Это хорошо. Он смотрел мне в глаза. Это хорошо. Я вышел и с нетерпением ждал.

Я ходил по коридору в течение пятнадцати минут, прежде чем он вышел из палаты. — Ее жизненные показатели в порядке. Она дышит сама. Теперь осталось ждать, — говорит он. Он хлопает меня по плечу и поворачивается, чтобы уйти.

Я возвращаюсь в палату, и снова залезаю в ее постель. Я приложил свое ухо к ее рту и слушаю ее дыхание. Это самый красивый звук в мире. Я поцеловал ее. Конечно, я поцеловал ее. Я поцеловал ее миллион раз.

• • •

Шерри заставила меня принять душ, когда вернулась с едой. Гевин и Эдди пришли в шесть часов и пробыли час. Эдди проплакала весь час, и Гевин решил, что пора ее забирать. Шерри вернулась с Келом, почти к концу приема. Он не плакал, но он был расстроен видеть ее такой, поэтому они долго не сидели. Я рассказал бабушке новости каждый час, хотя ничего и не изменилось.

Сейчас, наверное, около полуночи, и я просто сижу здесь. Жду. Думаю. Думаю и жду. Все представляю, как ее палец на ноге зашевелился. Или палец на руке. Это сводит меня с ума. Поэтому, я просто перестал смотреть. Я начал вспоминать, что произошло в четверг. Наши машины. Где наши машины? Мне, наверное, надо позвонить в страховую компанию. Что делать со школой? Я пропустил занятия сегодня. Или вчера. Я вообще не знаю суббота ли сегодня? Наверное, я пропущу целую следующую неделю. Мне нужно узнать преподавателей Лейк и предупредить, что ее не будет. Наверное, стоит предупредить и своих преподавателей тоже. И в младшей школе тоже. Что я им скажу? Я не знаю, когда парни вернуться к учебе. Если Лейк будет в больнице на следующей неделе, Кел не захочет идти в школу. Он пропустит целую неделю. Ему нельзя больше пропускать занятия. А что будет с Колдером? Где Кел и Колдер останутся, если я буду здесь с Лейк? Я даже не могу уехать с Лейк, пока не знаю, где моя машина. Моя машина. Где моя машина?

— Уилл.

Я посмотрел на дверь. Никого там нет. Теперь мне слышаться всякие вещи. Слишком много мыслей смешалось в моей голове. Я удивлен, почему Шерри не оставила мне своих таблеток? Наверное, она оставила. Спрятала в сумке.

— Уилл.

Я резко встал со стула и посмотрел на Лейк. Ее глаза закрыты. Она не движется. Я знаю, я слышал свое имя. Я знаю, я слышал! Я поспешил к ней, и прикоснулся к ее лицу — Лейк!

Она вздрагивает. Она вздрагивает! — Лейк!

Ее губы двигаются, и она снова зовет: — Уилл!

Она сжимает свои глаза. Она пытается открыть их. Я клацаю выключателем, и поворачиваю лампу от нее, пока она не выключилась. Я знаю, как больно свет от флуоресцентных ламп бьет в глаза.

— Лейк, — я опускаю рельсу вниз и ложусь рядом с ней. Я целую ее губы. Я целую ее лоб. — Не пытайся говорить. Это больно. Я здесь. Ты в порядке. — Она двигает своей рукой, я взял ее за руку. — Ты ощущаешь руку?

Она кивнула. Это не совсем кивок, но кивок.

— Ты в порядке, — я повторял это снова, и снова, пока не заплакал. — Ты в порядке.
Дверь в палату открылась, и медсестра зашла внутрь.

— Она сказала мое имя!

Она посмотрела на меня, и побежала за доктором Бредшоув.

— Вставай, Уилл, — сказал он, войдя в палату. — Позволь нам сделать некоторые анализы. Мы потом разрешим тебе вернуться.

— Она сказала мое имя, — я слез с постели. — Она сказала мое имя!

Он улыбнулся мне. — Выйди.

Я так и сделал. Больше получаса. Никто не заходил и не выходил, это были самые страшные полчаса. Я постучал в дверь, и медсестра открыла дверь. Я хотел проскользнуть мимо нее, но она не открыла ее достаточно широко, чтобы я пролез. — Еще пару минут, — сказала она.

Я намеревался позвать кого-то, но не позвал. Мне просто надо было удостовериться, что мне не показалось, она слышала меня. Она говорила со мной. Она двигалась.

Доктор Бредшоув вышел и медсестры пошли за ним.

— Я слышал ее, правда! Она в порядке? Она сказала мое имя.

— Успокойся, Уилл. Тебе надо успокоиться. Они не разрешат тебе остаться, если ты будешь так себя вести.
Успокоиться! Он даже не представлял, насколько спокойным я был!

— Она отвечает, — сказал он. — Ее жизненные показатели хорошие. Она не помнит, что случилось. Она, наверное, не сразу вспомнит некоторые вещи. Ей нужен покой, Уилл. Я разрешу тебе войти, если ты дашь ей отдохнуть.

— Хорошо. Я обещаю. Клянусь.

— Я знаю. Иди, — сказал он.

Когда я открыл дверь, она сидит ко мне лицом. Она улыбалась мне, жалкой, болезненной улыбкой.

— Эй, — сказал я, и подошел к ее постели и погладил ее щеку.

— Эй, — прошептала она мне в ответ.

— Эй.

— Эй, — снова сказала она.

— Прекрати, — говорит она. Она пыталась засмеяться, но ей больно. Она закрыла глаза.

Я опустил рельсу, и залез к ней в постель. Я взял ее за руку, уткнулся лицом в расщелину между ее плечом и шеей … и начал плакать.

• • •

Следующие несколько часов, как и предупреждал доктор, она просыпалась и засыпала, не понимая, что происходит. Каждый раз, когда она просыпалась, она произносила мое имя. Каждый раз, как она произносила мое имя, я просил ее закрыть глаза и отдохнуть. Каждый раз, когда я говорил ей закрыть глаза и отдохнуть, она так и делала.

Доктор Бредшоув приходил несколько раз, чтобы проверить ее. Они еще уменьшили дозу в капельнице, чтобы в следующий раз она пробыла в сознании больше времени. Я никому не позвонил. Еще было рано. Я не хочу, чтобы все атаковали ее сейчас. Я просто хочу, чтобы она отдохнула.

Было около семи утра, когда я вышел из ванной. Она проснулась и сказала что- то другое, не мое имя.
— Что случилось? — спросила она.

Я приставил стул к ее постели. Она перевернулась на левый бок, я положил свой подбородок на рейку, и погладил ее руку, когда она посмотрела на меня. — Мы попали в аварию.

Она смотрела, не понимая, а потом страх появился в ее глазах. — А дети …

— Все целы, — сказал я. — Со всеми все хорошо.

Она выдохнула с облегчением. — Когда? В какой день это произошло? Какой день сейчас?

— Сейчас суббота. Случилось это в четверг. Что последнее ты помнишь?

Она закрыла глаза. Я нашел выключатель от светильника, который горел над ней, и выключил его. Я не понимаю, почему они держат его включенным. Какой пациент хочет, чтобы ему светила лампа в глаза?

— Я помню, как мы поехали на слэм, — сказала она. — Я помню твою поэму … это все. Это все, что я помню. Она открыла глаза и посмотрела на меня. — Я простила тебя?

Я засмеялся. — Ты простила. Ты любишь меня. И точка.

Она улыбнулась. — Это хорошо.

— Ты сильно поранилась, детка. Ты была на операции.

— Я знаю, доктор сказал мне это.

Я глажу ее по щеке тыльной стороной ладони. — Я расскажу тебе все, что случилось, позже. Сейчас тебе нужно отдыхать. Я выйду и позвоню всем. Кел очень волнуется. Эдди тоже. Я скоро вернусь, хорошо?
Она кивнула и снова закрыла свои глаза. Я нагнулся и поцеловал ее в лоб. — Я люблю тебя, Лейк. — Я взял свой телефон со стола и встал.

— Еще раз, — прошептала она.

— Я люблю тебя.

• • •

Часы приема только начались, как все сразу начали съезжаться. Мня заставили ждать в коридоре, как и всех остальных. В палате можно заходить только по одному. Эдди и Гевин прибыли первыми, поэтому Эдди уже там. Кел и Шерри появились одновременно с моими бабушкой, дедушкой и Колдером.

— Я могу ее увидеть? — спросил Кел.

— Конечно. Она постоянно спрашивает о тебе. Эдди сейчас с ней. Это палата интенсивной терапии, поэтому ты можешь побыть с ней не больше пятнадцати минут, но ты следующий.

— Она разговаривает? Она в порядке? Она помнит меня?

— Да, все замечательно, — сказал я.

Великий Пауль подошел к Келу и положил свою руку ему на плечо. — Давай, Великий Кел, мы позавтракаем пред тем, как ты увидишь ее.

Бабушка взяла Кела и Колдера в кафетерий. Я сказал им, чтобы они купили мне что-нибудь поесть … у меня наконец-то появился аппетит.

— Может, ты хочешь, чтобы мы с Эдди остались у тебя дома и присмотрели за мальчиками? — спросил Гевин.

— Нет. Не сейчас. Дедушка и бабушка позаботятся о них пару дней. Я не хочу, чтобы они пропустили много дней в школе.

— Они могут остаться со мной, — сказала Шерри. — Я отправляю Кирстен в школу в среду. Если твои дедушка и бабушка уедут домой во вторник, они могут остаться со мной, пока не выпишут Лейкен.

— Спасибо, ребята, — сказал я им обоим.

Эдди вышла из-за угла. Она вытирала слезы и высмаркивалась. Я сажусь в кресло, Гэвин встает, хватает Эдди за руку и помогает ей присесть. Она смотрит на него и закатывает глаза. — Гевин, я на четвертом месяце беременности... бросай обращаться со мной, как будто я инвалид.

Когда Эдди уселась, Гевин садиться рядом с ней. — Извини, детка. Я просто беспокоюсь о тебе, — он нагнулся и поцеловал ее в живот. — О вас обоих.

Эдди улыбнулась и поцеловала его в щеку.

Приятно видеть, что он принял себя в роле отца. Я знаю, что у них на пути будет еще много препятствий, но они преодолеют их. Я думаю, мы с Лейк, можем передать им все звезды, которые мы открыли, если они будут в них нуждаться.

— Как Лейк себя чувствует? — спросил я.

Эдди выдохнула. — Дерьмово, — сказала она. — Но ей недавно вскрыли черепушку, это понятно. Я рассказала ей все об аварии. Она чувствует себя плохо из-за того, что она была за рулем. Я сказала ей, что это не ее вина, но она все еще жалеет о том, что не ты был за рулем. Теперь она может обвинять тебя, в своих повреждениях.

Я засмеялся. — Она может обвинять меня во всем, если от этого ей станет легче.

— Мы вернемся после обеда, — сказала Эдди, вставая и взяла Гевина за руку. — Ей действительно нужно кое-что прикупить в отделе косметики. В два часа будет нормально? Кто-то будет в это время?

Я покачал головой. — Увидимся в два часа, ребята.

Перед тем как уйти, Эдди подошла ко мне и обняла меня. Необычайно долгое объятие.

После того как они ушли, я взглянул часы. Кел зайдет к ней следующим, потом Шерри. Бабушка, наверное, тоже захочет увидеть ее. Я думаю, мне придется ждать до обеда, прежде чем они позволят мне вернуться к ней.

— У тебя замечательные друзья, — сказала Шерри.

Я поднял брови, устремив свой взгляд на нее. — Ты не думаешь, что они странные? Большинство людей думает, что они странные.

— Думаю, да. Но, потому они и классные, — сказал она.

Я улыбнулся и спустился ниже в своем кресле, так, что моя голова оказалась на спинке кресла, и закрыл глаза. — Ты сама очень странная, Шерри.

Она засмеялась. — Ты тоже.

Я не смог устроиться удобно в кресле, поэтому снова лег на пол. Я закинул свои руки за голову и выдохнул. На полу комфортнее. Теперь, когда я знал, что с Лейк все в порядке, я начинаю не так уж сильно презирать эту больницу.

— Уилл? — сказала Шерри.

Я открыл глаза и посмотрел на нее. Но она не смотрит на меня. Сидя в кресле, она скрещивает ноги и теребит швы джинсов.

— Что случилось? — ответил я.

Она улыбается и смотрит на меня. — Ты проделал хорошую работу, — сказала она быстро. — Я знаю, это было тяжело - звонить мне по поводу Кирстен. И заботиться о мальчиках во всем этом. Ты уладил все проблемы с Лейкен. Ты очень молод, чтобы быть ответственным в таком возрасте, но ты хорошо с этим справляешься. Я надеюсь, ты знаешь это. Твои родители гордились бы тобой.

Я закрыл глаза и сделал вдох. До этой минуты я и не предполагал насколько сильно мне нужно было это услышать. Иногда это приятно, избавиться от самого большого твоего страха, просто получив комплимент. — Спасибо тебе.

Она встала со стула и легла рядом со мной на полу. Я повернулся и посмотрел на нее, ее глаза были закрыты, она старается сдержать слезы. Я перевел взгляд, и не принял этому большое значение. Иногда, женщинам надо поплакать.

Мы молчали некоторое время. Она сделала глубокий вдох, пытаясь сдержать слезы. — Он умер год спустя. После предложения. В автокатастрофе, — сказала она.

Я понял, что она рассказывает мне историю Джима. Я повернулся, чтобы видеть ее лицо, и облокотился на локоть. Я не знал что сказать, поэтому я ничего не ответил.

— Я в порядке, — сказала она мне и улыбнулась. На этот раз выгладит так, как будто она не пытается себя жалеть. — Это было давно. Я люблю свою семью, я бы не променяла их ни на что на свете. Но иногда, все еще тяжело. Особенно в таких ситуациях…

Она встала и села в позу лотоса, снова начав теребить швы джинсов. — Я была так напугана, из-за тебя Уилл. Я боялась, что она не переживет это. Видя как ты проходишь через это, вызвало много воспоминаний во мне. Поэтому я не появлялась здесь слишком часто, не поддержала.

Я понял чувства, отражающиеся в ее глазах, и боль в сердце и в голосе. Я понимал ее, и ненавидел это. — Все в порядке, — сказал я. — Я не ждал этого от тебя. У тебя есть Кирстен, есть о ком беспокоиться.

— Я знаю, ты не ждал, что я останусь. Я бы никак не помогла. Но я волновалась о тебе. Я волновалась о всех вас: Келе, Колдеру, Лейкен. Теперь мне нравятся твои странные друзья, и теперь я буду волноваться и о них, — рассмеялась она.

Я улыбнулся ей. — Волноваться - это приятно, Шерри. Спасибо.

Воскресенье, 29 января 2012
Я получил урок от своего сердца.

Оно может сломаться.
Оно может разорваться.
Оно может затвердеть и замерзнуть.

Оно может остановиться. Полностью.
Оно может разбиться на миллион кусков.
Оно может взорваться.
Оно может умереть.

Глава 16

После визитов гостей Лейк очень вымоталась, и проспала большую часть дня. Она проспала второй визит Эдди, наверное это к лучшему. На обед медсестра принесла ей суп, и она выпила большую его часть. Это было первое, что она съела с четверга.

Она стала задавать все больше вопросов о том, что случилось в ту ночь, когда произошла авария. Больше всего ее интересовали детали того, как мы помирились. Я рассказал ей обо всем, что случилось после выступления. По большей части рассказа я был честен, но под конец я немного приукрасил ту часть, где мы обжимались у машины.

• • •

Сегодня воскресенье, неважно, что она в больнице, это не избавило ее от привычек. Я зашел в палату и положил пакеты с вредной пищей и фильмами на стул. Лейк сидит на краю кровати, а медсестра что-то делает с ее капельницей.

— Ох, хорошо. Ты как раз вовремя, — сказала медсестра. — Она не хочет, чтобы я ее протирала, она хочет нормальную ванную. Я хотела ей помочь, но если ты предпочитаешь это сделать сам, делай. Она отсоединила капельницу и вынула иглы из руки Лейк.

Мы с Лейк переглянулись. Это не то что бы я не видел ее никогда голой … но уже достаточно давно. И не без ее разрешения.

— Я … Я не знаю, — промямлил я. — Ты хочешь, чтобы я помог тебе? — спросил я Лейк.

Лейк пожала плечами. — Это будет не первый раз, когда ты меня засовываешь в душ. Но в этот раз, я надеюсь, ты поможешь мне раздеться, — сказала она, засмеявшись от произнесенной ей шутки. Как только она сделала это, то сразу же пожалела об этом. Она подняла руку к повязкам, и вздрогнула.
Медсестра заметила легкую неловкость, возникшую между нами. — Извините ребята. Я думала, вы женаты. В твоих документах указано, что он твой муж.

— Ох, да … об этом, — сказал я, — Еще не совсем.

— Все в порядке, — сказала медсестра. — Если ты подождешь в комнате ожидания, я тебя позову, когда мы закончим.

— Нет, — сказала Лейк. — Он поможет мне. Лейк посмотрела на меня. — Ты поможешь мне. Медсестра перевела свой взгляд на меня, и я кивнул. Она взяла несколько предметов с подноса, стоящего около кровати Лейк, и вышла.

— Ты ходила сегодня еще? — я подал ей руку, чтобы она могла встать с постели.

Она кивнула. — Да. Они заставили меня ходить по коридору, между посещениями. Сегодня я чувствую себя лучше, просто голова кружится.

Медсестра вернулась в палату с полотенцем. — Проследи, чтобы она не намочила голову. Там снимается душ, или пусть использует ванну. Наверное, ванна лучше для нее, она сможет полежать. Медсестра положила полотенце на стул и вышла.

Лейк медленно встала и я помог ей пройти в ванную. Когда мы зашли внутрь, я закрыл за нами дверь.

— Это так унизительно, — сказала она.

— Лейк, ты попросила меня остаться. Если хочешь, я пойду, позову медсестру.

— Нет. Это из-за другого, я хочу писать.

— Ох. Сейчас. Я обхожу ее, беру за другую руку и придерживаю. Она берется за металлическую ручку и ждет.

— Отвернись, — говорит она.

Я поворачиваю лицо в другую сторону. — Малыш, если ты будешь просить меня отвернуться, я не смогу тебе помочь принять душ. Ты даже еще не голая.

— Это другое. Я просто не хочу, чтобы ты видел, как я писаю.

Я засмеялся. Я жду. Жду еще немного. Ничего не происходит.

— Может тебе выйти на минутку? — сказала она.

Я покачал головой и вышел. — Не пытайся встать без меня. Я оставил дверь открытой, на случай, если я буду нужен ей. Когда она закончила, я зашел в ванную и помог ей встать.

— Душ или ванная? — спросил я.

— Ванная. Я не думаю, что смогу выстоять достаточно долго для душа.

Прежде, чем отпустить ее руку, я убедился, что она держится за планку. Я отрегулировал кран в ванной, пока не потекла теплая вода, взял полотенце, намочил его и повесил на край ванной. До ванны больше двух шагов, я встаю, беру Лейк за руку и веду ее к ванной. Я становлюсь позади нее, убираю ее волосы на плечо и развязываю халат. Когда я распахиваю его, у меня вырывается вздох. Вся ее спина в синяках. Внизу еще одна завязка, поэтому я тяну и за нее.

Халат скользит по ее рукам вниз. Я проверяю воду, и помогаю ей перешагнуть в ванну. Сев, она подтягивает свои колени к груди, обнимает их руками и кладет на них голову.

— Спасибо, — сказала она. — За то, что не заставляешь меня сейчас двигаться.

Я улыбнулся ей. — Не благодари меня еще. Я только начал. Я опускаю мочалку в воду и сажусь на колени рядом с ней, т. к. стоя мне трудно ее мыть. Она берет мочалку из моих рук и начинает мыть свои руки сама.

— Это странно, как много энергии у меня на это уходит. Такое впечатление, что мои руки весят сто фунтов.

Я открываю мыло и передаю его ей, но оно выскальзывает из ее рук. Она ищет его в воде, и, когда находит начинает натирать мочалку.

— Ты не знаешь, как скоро меня отпустят домой?

— Надеюсь в среду. По его словам, восстановление может занять от нескольких дней до двух недель, в зависимости от того, как будут заживать травмы. Ты очень хорошо справляешься.

Она хмуриться. — Я так себя не чувствую.

— Ты справляешься прекрасно.

Она улыбается, кладет мочалку с другой стороны ванной и снова обнимает колени руками. — Мне надо отдохнуть, — сказала она. — Через минуту, я продолжу мыть другое плечо.

Она закрывает глаза. Она выглядит усталой. Я взял кран и выключил воду. После чего я снял свою обувь и рубашку, но оставил штаны. — Подвинься, — сказал я ей.

Она подвинулась, и я залез в ванну позади нее. Я просунул свои ноги по обе стороны от ее, и аккуратно положил ее себе на грудь. Я взял мочалку и начал мыть руку на которой она остановилась.

— Ты сумасшедший, — быстро сказала она.

Я поцеловал ее в макушку. — Такой как ты.

Пока я ее мыл, мы оба молчали. Она отдыхала на моей груди, пока я не сказал ей нагнуться вперед, чтобы я смог помыть ее спину. Когда она нагнулась, я хорошенько намылил мочалку и нежно притронулся к ее коже. Синяки были такие большие, что я боялся что ей будет больно.

— Ты получила сильный удар. Спина болит?

— Все болит.

Я мыл ее спину так нежно, как только мог. Я не хотел, чтобы ей стало хуже. Когда я вымыл всю ее спину, я нагнулся и поцеловал ее в синяк, находящийся в верхней части спины. Я поцеловал и другой ее синяк, и следующий, и следующий. Я поцеловал все части тела, которые у нее болели. Когда она легла мне на грудь, я поднял ее руку, и поцеловал все синяки на ее руке. Тоже самое я проделал с другой рукой. Когда я поцеловал все синяки, которые я только мог найти, я опустил ее руку в воду.

— Готово. Теперь как новенькая, — сказал я. Я обнял ее и поцеловал в щеку. Она закрыла свои глаза и мы сидели так некоторое время.

— Не так я себе представляла, что мы будем принимать нашу первую ванну, — сказала она.
Я засмеялся. — В самом деле? Потому что именно так я себе это и представлял. Штаны и все такое.

Она глубоко вдохнула и выдохнула, потом положила свою голову мне на грудь и посмотрела мне в глаза. — Я люблю тебя, Уилл.

Я поцеловал ее в лоб. — Скажи это еще раз.

— Я люблю тебя, Уилл.

— Еще раз.

— Я люблю тебя.

• • •

Спустя пять дней Лейк наконец-то выписали из больницы. К счастью, так как вчера был понедельник, я смог закончить с отчетами для страховой компании. Джип Лейк был отправлен на свалку. Моя машина не была так повреждена, поэтому я получил арендованную машину, до тех пор, пока не починят мою.

Доктор Бредшоув был очень рад тому, что Лейк шла на поправку. Она должна приехать к нему на осмотр через две недели. На данный момент, он прописал ей постельный режим. Она была счастлива, потому что это означало, что она сможет спать в моей комфортной кровати каждую ночь. А я был счастлив от того, что она проведет в моем доме целых две недели.

До конца семестра, я взял для нее академический отпуск. Она расстроилась, но на данный момент ей не нужны никакие другие стрессы. Я объяснил ей, что сейчас нужно сфокусироваться на выздоровлении. До конца недели, я тоже взял отсрочку в школе, но планирую вернуться на занятия в понедельник, если она будет чувствовать себя хорошо. На данный момент, я думаю … у нас есть целая неделя отдыха, мы можем смотреть фильмы и есть вредную пищу.

• • •

Кел и Колдер принесли свои тарелки на журнальный столик в гостиную и поставили рядом с моей. Лейк лежала на диване, поэтому мы едим в гостиной, а не за столом.

— Плохое и хорошее? — спросил Колдер. Она сел, скрестив ноги, на противоположной стороне от журнального столика. Так что получилось, что мы сидим в кругу, включая Лейк. — Мое плохое - это то, что я должен завтра вернуться в школу, — сказал он. — А хорошее, что Лейкен наконец-то дома.
Она улыбнулась. — Ох, Колдер, спасибо. Это мило, — сказала она.

— Моя очередь, — сказал Кел. — Мое плохое - это то, что я должен завтра вернуться в школу. А хорошее, что Лейкен наконец-то дома.

Она сморщила нос Келу. — Повторюха.

Я засмеялся. — Мое плохое - это то, что моя девушка заставила меня смотреть шесть фильмов с участием Джонни Деппа. А хорошее - прямо сейчас. Я нагнулся и поцеловал Лейк в лоб. Кел и Колдер не высказали возражений по поводу моего хорошего. Думаю, они привыкли.

— Мое плохое - это то, что у меня швы в голове, — сказала Лейк. Она посмотрела на меня и улыбнулась, потом перевела взгляд на Кела и Колдера и стала наблюдать за тем, как они едят.
— А что хорошее? — спросил Колдер с набитым ртом.

Лейк посмотрела на него. — Вы, ребята, — сказала она. — Все трое.

На минуту все замолчали. Потом Кел поднял картошку и бросил в нее. — Да ну тебя, — сказал он.
Лейк хватает картошку и бросает в ответ.

— Привет, — сказала Кирстен, заходя в дверь. — Извините, я опоздала. Она пошла на кухню и начала накладывать себе еду на тарелку. Она, наверное разозлиться, потому что я не знал, что она придет. Видимо, ей придется снова есть хлеб.

— Нужна помощь? — спросил я. Она делает все одной рукой, но, видимо, она приспособилась.

— Нет. Я справилась, — она принесла свою тарелку в гостиную и села на пол. Мы все на нее смотрели, когда она отщипнула большой кусок от курицы.

— Боже мой, это так вкусно, — сказала она, засовывая остальной кусок в рот.

— Кирстен, это мясо. Ты ешь мясо, — сказал я.

Она кивнула. — Я знаю. Это очень странно. Я просто не могла дождаться, когда вы вернетесь домой, чтобы я смогла попробовать это, — сказала она. — Это божественно, — сказала она с набитым ртом. Она поднялась и пошла на кухню. — Действительно ли это так вкусно и с кетчупом? — она вернулась назад с кетчупом и выдавила его на тарелку.

— Откуда такие внезапные перемены? — спросила Лейк.

Она прекратила чавкать и проглотила свою пищу. — В тот момент, когда нас сбил грузовик … я все думала, какого это - умереть, ни разу не попробовав мяса. Это было мое единственное сожаление в жизни.

Мы все рассмеялись. Она взяла курицу с моей тарелки и бросила на свою.

— Уилл, ты все еще собираешься прийти на день отца в четверг? — спросил Колдер.

Лейк посмотрел на меня. — День отца?

— Я не знаю, Колдер. Я не думаю, что мы сможем оставить Лейк одну дома, — сказал я.

— День отца? Что за день отца? — спросила она опять.

— Это день уважения отца в нашей школе, — сказа Кирстен. — У них будет обед. Дети приходят на обед со своими отцами. День мамы будет в следующем месяце.

— А как быть детям у которых нет отцов? Что они должны делать? Это не честно.

— Дети, у которых нет отцов, просто идут с Уиллом, — ответил Кел.

Лейк посмотрела на меня так, как будто от нее что-то скрывали.

— Я спросил Кела не хочет ли и он пообедать со мной? — сказал я.

— Ты пообедаешь и со мной тоже? — спросила Кирстен. — Моего папы не будет до пятницы.

Я кивнул. — Если пойду, — сказал я. — Я не знаю, должен ли я идти.

— Иди, — сказал Лейк. — Я буду в порядке. Ты должен перестать нянчиться со мной.

Я нагнулся и поцеловал ее. — Но ты и есть мой малыш, — сказал я.

Я не уверен, с какой стороны ко мне прилетела картошка, может сразу с трех.

Я помог Лейк добраться до постели и накрыл ее. — Тебе принести что-нибудь попить?

— Нет, я в порядке, — сказала она.

Я выключил свет и залез под одеяло. Я подвинулся к ней, положил свою голову ей на подушку и обнял ее. Ей снимут повязки при следующем визите к доктору. Она очень переживает из-за того как много волос ей обрезали. Я продолжаю говорить ей, что не о чем волноваться. Я сказал, что ей обрезали немного, и что повреждение было на затылке, поэтому не будет так заметно.

Тяжело, когда она не лежит на своей стороне, а наоборот повернута ко мне лицом. Ее губы так близко напротив моих, и конечно я их целую. Я кладу свою голову на подушку, и заправляю ее волосы ей за ухо.

Прошлая неделя была адом. Духовно и физически. Но особенно духовно. Я почти потерял ее. Почти. Иногда, я думаю о том, что если бы я ее потерял, что бы я делал. Я возвращаю себя в реальность. Я повторяю себе, что с ней все в прядке. Что все в порядке.

Я не знаю, как это возможно, но то через что мы прошли в прошлом месяце, заставило меня любить ее еще сильнее. Я даже не могу себе представить свою жизнь без нее. Я постоянно возвращаюсь к тому видео, что показала мне Шерри, и к тому, что сказал ей Джим.

" Это как будто ты пришла, и разбудила мою душу".

Это то, что со мной сделала Лейк. Она разбудила мою душу.

Я нагнулся и снова поцеловал ее, на этот раз дольше. Но не сильно долго. Я чувствую, какая она хрупкая.

— Это отстойно, — сказал она. — Ты знаешь, как тяжело спать в одной кровати с тобой? Ты точно все узнал? Мы должны воздерживаться целый месяц?

— Ну, технически он сказал четыре недели, — сказал я, и погладил ее по руке. — Думаю мы можем подождать еще четыре недели.

— Вот видишь? Ты должен был взять меня еще тогда, когда у нас был шанс. А теперь, нам нужно будет ждать еще четыре недели, — сказал она. — И теперь сколько недель в общем счете?

— Это будет 65, — быстро ответил я. — Не то что бы я считал. Четыре недели, начиная с сегодняшнего дня закончатся 28 февраля. Не то что бы я опять считал.

Она засмеялась. — 28 февраля? Это будет вторник. Кто хочет потерять девственность во вторник?

Давай сделаем это в пятницу, 24 февраля. Мы опять отправим Кела и Колдера к дедушке и бабушке.

— Нет. Четыре недели. Так доктор прописал, — сказал я. — Давай заключим сделку. Я попрошу своих дедушку и бабушку снова посмотреть за мальчиками, если мы сможем сделать это второго марта. Будет пятница, и как раз закончатся четыре недели.

— 2 марта будет четверг.

— Это високосный год.

— Тьфу. Хорошо. Второе марта. Но на этот раз, я хочу номер люкс. Большой.

— Ты получишь его.

— С шоколадом и фруктами.

— Ты получишь их, — сказал я, поцеловав ее, и повернулся на свою сторону.

— И корзину с фруктами. С клубникой.

— Ты получишь ее, — сказал я еще раз. Я зеваю и натягиваю одеяло выше.

— И я хочу пушистые халатики. Для нас обоих. Мы сможем носить их целые выходные.

— Все, что ты захочешь, Лейк. Теперь давай спать. Мне нужен отдых.

В течение пяти дней она только и делала, что спала, поэтому я не удивлен, что у нее бессонница. Я вообще почти не спал эти пять дней. Я едва мог держать свои глаза открытыми сегодня. Это так хорошо - быть дома, в своей постели. Особенно, зная что Лейк рядом со мной.

— Уилл, — прошептала она.

— Да.

— Мне нужно пописать.

• • •

— Ты уверена, что будешь в порядке? — в десятый раз спрашиваю я ее.

— Я буду в порядке, — сказала она, показывая мне телефон, что он будет рядом.

— Хорошо. Шерри дома, если понадобиться. Я буду через час, не думаю что обед продлиться дольше.

— Детка, я буду в порядке, обещаю.

Я поцеловал ее в лоб. — Я знаю.

И я знаю, что она в порядке. Даже больше, чем в порядке. Она так сосредоточилась на выздоровлении, что теперь она почти все делает сама. Даже те вещи, которые она не должна делать сама, поэтому я волнуюсь. Ее неукротимая воля, в которую я влюбился, иногда до чертиков раздражает.

• • •

Когда я зашел в спортзал, я осмотрел помещение в поисках мальчиков. Я увидел, что Колдер машет мне и направился к нашему столу.

— Где Кел и Кирстен? — спросил я, садясь на свое место.

— Миссис Брилл не разрешила им, — ответил он.

— Почему? — я резко повернул свою голову в поисках миссис Брилл.

— Она сказала, что они используют обед, как отговорку от школьной столовой. Она сказал им, чтобы они отправлялись на обычный обед в 10: 45. Кел сказал ей, что ты будешь зол.

— Ну, Кел прав, — сказал я. — Я сейчас вернусь.

Я вышел из спортзала и поворачиваю налево, направляясь в столовую. Когда я зашел внутрь, шум наполнил мои барабанные перепонки. Я забыл какими шумными бывают дети. И я почти забыл, как может болеть моя голова. Я осмотрелся, но здесь так много детей. Я подошел к женщине, которая следит за порядком в столовой.

— Можете сказать, где Кел Коэн?

— Кто? — спросила она. — Здесь очень громко, я не слышу.

Я сказал громе. — Кел Коэн.

Она указала кивком в конец столовой. Прежде, чем я успел подойти к столу, Кел заметил меня и помахал мне рукой. Кирстен сидела рядом с ним, вытирая свою рубашку влажной салфеткой. Они оба встали, когда я подоошел к их столу.

— Что случилось с твоей рубашкой? — спросил я Кирстен.

Она посмотрела на Кела и покачала головой. — Глупые мальчишки, — сказала она, указав но противоположный стол. Я обернулся и посмотрел на троих мальчишек, выглядевших немного старше Кела и Кирстен. Они все смеялись.

— Они что-то тебе сделали? — спросил я.

Она закатила глаза. — Когда они не делали? Если это не шоколадное молоко, то яблочный соус. Или пудинг, или желе.

— Да, обычно это желе, — сказал Кел.

— Не обращай внимания, Уилл. Я уже привыкла брать с собой запанную одежду, на всякий случай, как сейчас.

— Не беспокоиться? — сказал я. — Почему никто ничего не предпринял? Ты говорила с учителем?

Она кивнула. — Они даже не видели, как это случилось. После отстранения стало только хуже.
Теперь они смотрят, чтобы никто не увидел этого. Но я в порядке, Уилл. Действительно в порядке. У меня есть Эбби, Колдер и Кел, это все мои друзья. Все, что мне нужно.

Я разозлился. Я не мог поверить, что это происходит с ней каждый день. Я посмотрел на Кела. — О котором из них Колдер рассказывал мне? Придурок? Кел показал на парня, который сидел во главе стола.

— Ребята, ждите здесь. Я развернулся и пошел к столу с придурками. Когда я подошел ближе, смех на их лицах сменился непониманием. Я взял один из свободных стульев, подошел к главному придурку, развернул стул задом на перед и сел напротив него.

— Привет, — сказал я. Он непонимающе посмотрел на меня, а потом на своих друзей.

— Могу чем-то помочь? — спросил он с сарказмом, и его друзья начали смеяться.

— Вообще-то да, — сказал я. — Как тебя зовут?

Он засмеялся. Он пытается состроить из себя большого, как будто ему не двенадцать лет. Он напомнил мне Риза в этом возрасте. И тем не менее, он не может скрыть нервозность на своем лице.

— Марк, — ответил он.

— Ну, привет Марк. Я Уилл, — я протянул ему руку, он пожал ее.

— Теперь мы официально представлены друг другу, и могу сказать, что мы можем быть откровенны друг с другом. Можем, Марк? Я могу быть с тобой честен?

Он нервно засмеялся. — Думаю, да!

— Хорошо. Видишь ту девочку, вот там? — я указал на Кирстен. Марк посмотрел через мое плечо, а потом снова перевел свой взгляд на меня и кивнул.

— Я буду откровенен с тобой. Эта девушка очень важна для меня. Очень важна. Когда плохие вещи случаются с близкими людьми, я не очень хорошо это переношу. Можно сказать, что я немного агрессивный, — я подтянул свой стул ближе и заглянул ему в глаза. — Теперь, когда мы откровенны друг с другом … ты должен знать, что прежде я был учителем. Ты знаешь, почему я больше не учитель, Марк?

Он покачал головой, больше не улыбаясь.

— Я не больше не учитель, потому что один из моих учеников решил повздорить с одним человеком, который мне дорог. И это не закончилось хорошо.

Все трое смотрели на меня перепуганными глазами.

— Ты можешь воспринять это как угрозу, Марк. Но, честно говоря, я не заинтересован в том, чтобы причинить тебе боль. Тебе всего лишь двенадцать. Обычно, когда дело доходить до драки, я разбираюсь с четырнадцатилетними. Но я скажу тебе … тот факт, что ты запугиваешь людей? И девушек в том числе? Которые младше тебя? — я замотал головой в отвращении.

— Это только показывает, насколько жалкий человек ты есть. Но это не самое худшее, — сказал я и обернулся к его друзьям. — Хуже всего то, что тоже самое делают люди, следующие за тобой. Потому что, эти ребята настолько жалкие, что не могут дать отпор такому жалкому как ты.

Я посмотрел на Марка и улыбнулся. — Было приятно познакомиться Марк. Я встал, повернул стул и поставил его на место. Потом я положил руку на стол, на против Марка. —Я буду приглядывать за тобой.

Я посмотрел всем троим в глаза, после чего развернулся и анправился в строну Кела и Кирстен. — Пошли, Колдер ждет нас.

Когда мы вернулись в спортзал, мы подошли к Колдеру и заняли свои места. Мы не просидели и пары минут, как миссис Брилл заметила нас, и направилась в нашу сторону с угрюмым лицом. Перед тем, как она открыла свой рот, я встал и подал ей свою руку. — Миссис Брилл, — сказал я. — Спасибо вам за то, что позволили Кирстен и мальчикам пообедать со мной. Приятно, что вы смогли понять, что в мире есть семьи, с необычными ситуациями. Я люблю этих детей, как своих родных. Тот факт, что вы уважаете наши отношения, хотя я не являюсь типичным отцом, многое говорит о вашем характере. Поэтому, я просто хочу сказать вам " спасибо".

Миссис Брилл отпустила мою руку и сделала шаг назад. Она посмотрела на Кирстен и Кела, а потом обратно на меня. — Пожалуйста, — сказала она. — Надеюсь, вы насладитесь обедом. Она развернулась и ушла без лишних слов.

— Ну, — сказал Кел. — Это точно самое хорошее, для меня.

Четверг, 16 Февраля 2012
Еще один день...

Глава 17

— Ну и какие повреждения? — спросила Лейк доктора Бредшоув.

— Какие? У тебя? — смеется он, аккуратно снимая повязку с ее головы.

— Моих волос? — сказала она. — Сколько вы состригли?

— Ну, — сказал он. — Мы должны были добраться до твоего черепа, ты же знаешь. Мы пытались спасти как можно больше волос, но мы были поставлены перед тяжелым выбором … или твои волосы или твоя жизнь.

Она засмеялась. — Ну, тогда прощаю вас.

• • •

Как только мы добрались до дверей дома, она сразу помчалась в душ, чтобы помыть волосы. Она умирала от желания вымыть их. Теперь, когда я мог оставить ее одну дома, я решил забрать мальчиков из школы. Я забыл, что они задержаться в школе на целый час, поэтому скинул Лейк сообщение, что буду позже. Талант-шоу будет проводиться завтра вечером, поэтому все кто участвуют, остаются на тренировку. Кирстен и Колдер будут участвовать, но они не дали нам ни единого намека на то, что они собираются там делать. Я дал Кирстен копии своих поэм. Она сказала, что они нужны ей для подготовки, поэтому я не стал возражать. Иногда, с ней просто невозможно спорить.

Когда мы с мальчиками вернулись домой, Лейк все еще была в ванной. Я знаю, что не должен с ней нянчиться, но все-таки, я решил проверить ее. Тот факт, что она так долго там, заставил меня волноваться.
Когда я постучал в дверь, она велела мне оставить ее. Ее голос звучал грустно, поэтому я никуда не ушел.
— Лейк, открой дверь, — сказал я. Я подергал за дверную ручку, но дверь была заперта.

— Уилл, мне нужна минута, — прохныкала она.
Она плачет.

— Лейк, открой дверь! — я начал серьезно волноваться. Я знаю какая она упрямая, и если ей больно, она пытается скрыть это. Я ударил по двери, и снова подергал за ручку.

Тихо. Она не отвечает. — Лейк! — закричал я.

Замок щелкнул и дверь потихоньку приоткрылась. — Я в порядке, — сказал она, плача, уставившись в пол. Она вытирает глаза куском туалетной бумаги. — Тебе нужно перестать, так переживать, Уилл.
Я зашел в ванну и обнял ее. — Почему ты плачешь?

Она отстранилась от меня и покачала головой, после чего села напротив зеркала. — Это глупо, — сказал она.

— У тебя что-то болит? Голова болит?

Она снова покачала головой и вытерла слезы бумагой. Она подняла руку и стянула с волос резинку, так, что они упали ей на плечи. — Это из-за волос.

Ее волосы. Она плачет из-за ее чертовых волос! Я выдохнул с облегчением. — Они отрастут, Лейк. Все нормально. Я обхожу ее и забираю назад ее волосы. Часть из них была сбрита на макушке. Это невозможно было скрыть, потому что выбрито было посредине. Я пробежался пальцами по тому месту, где не было волос.

— Я думаю, ты будешь выглядеть мило, с кроткими волосами. Когда они немного отрастут, ты сможешь их обрезать.

Она покачала головой. — Это займет вечность. Я не выйду так никуда. Я не покину этот дом, еще как месяц.
Я знаю, что она лукавит, но меня расстраивает тот факт, что она такая грустная. — Я думаю это красиво, — говорю я, пройдясь пальцами по ее шраму. — Он спас тебе жизнь. Я обошел ее и открыл шкафчик над раковиной.

— Что ты делаешь? Ты же не собираешься обрезать все остальные волосы, Уилл?

Я достал коробку со своим триммером. — Я не отрежу твои волосы, — сказал я. Я достал его из коробки и подключил шнур. Взяв в руки клок своих волос, я провожу станком полосу на задней части головы. После чего беру кусок волос и бросаю его в мусорку.

— Вот. Теперь мы одинаковые, — сказал я.

Она поворачиваться ко мне. — Уилл! Какого черта? Зачем ты это сделал?

— Это просто волосы, малыш, — улыбнулся я.

Вытерев слезы, она поворачивается к зеркалу и смотрит на наше отражение. Покачав головой, она засмеялась.

— Ты выгладишь смешным, — сказала она.

— Как и ты.

• • •

После вчерашнего визита к врачу, сегодня Лейк во второй раз выходит из дома на талант-шоу.
После шоу, я договорился с Шерри, чтобы она на пару часов присмотрела за мальчиками, чтобы мы смогли сходить с Лейк на свидание. Лейк обиделась, когда я сказал ей, что она идет на свидание. — Ты никогда не спрашиваешь, ты всегда говоришь, — скулила она. Ну конечно, я должен стать на колени и попросить ее пойти со мной на свидание. Я все держал в секрете. Она не имеет понятия, что я запланировал. Ни единого понятия.

Эдди и Гевин уже были внутри, когда мы прибыли с Шерри и Девидом. Я позволил Лейк сесть рядом с Эдди, а сам сел рядом с Шерри. Лейк собрала волосы в хвост и спрятала большую часть своего шрама. Но я не был таким счастливчиком.

— Хм… Уилл? Это такой новый тренд, о котором я еще не знаю? — спросила Шерри, когда увидела мои волосы.

Лейк засмеялась. — Вот видишь. Ты выглядишь глупо.

Шерри нагнулась ко мне и прошептала. — Ты можешь намекнуть мне, что Кирстен собирается делать?
Я пожал плечами. — Я не знаю, что она будет делать. У меня есть подозрения, что это будет поэма. Она не читала ее вам?

Шерри и Девид отрицательно кивнули головой. — Она скрывала это от нас, — сказал Девид.

— Так же, как и Колдер, — сказал я. — Я даже не представляю что он будет делать. Я даже не уверен в том, что у него есть таланты.

Занавес открылся, и директор Брилл вышла к микрофону, чтобы открыть этот вечер. Родители снимали выступления своих детей на камеры. Почему я не принес свою камеру? Я идиот. Настоящие родители, принесли бы камеру. Когда на сцену вызвали Кирстен, Лейк достала из своей сумки камеру. Конечно, она достала.

Директор Брилл представила Кирстен и ушла со сцены. Кирстен не выглядела взволнованной. Она действительно маленькая версия Эдди. Через ее плечо перекинут маленький мешок, свободной рукой она берет и опускает микрофон.

— Сегодня, я представлю вам слэм. Это такой вид поэм, о котором я узнала в этом году от своего друга. Спасибо тебе, Уилл.

Я улыбнулся.

Кирстен сделал большой вдох и сказала. — Моя поэма называется: «Бабочка для тебя».

Мы с Лейк переглянулись. Я знаю, она подумала о том же, что и я и это… — Ох, нет!

«Бабочка,
Какое красивое слово
Какое нежное существо.

Нежное, как и жестокие слова, которые так и вылетают из вашего рта
так же, как и еда, вылетающая из ваших рук…
Это заставляет вас чувствовать себя лучше?
Это заставляет вас чувствовать себя хорошо?
Дразня девочку, ты чувствуешь себя больше мужчиной?

Хорошо, я постоюза себя
Так как и должна была сделать это прежде
Я больше не буду мириться с твоей
Бабочкойбольше».

(Кирстен снимает с плеча мешок, и достает из него самодельную бабочку. Вынув микрофон, она спускается по ступенькам, продолжая говорить. )
— Я бы хотела поделиться с другими тем же, чем делятся они со мной.
(Сперва она подошла к миссис Брилл и протянула ей бабочку)

«Бабочка для вас, миссис Брилл».

(Миссис Брилл улыбается ей, и берет бабочку из ее рук. Лейк смеется очень громко, так что я толкаю ее локтем, чтобы она была потише. Кирстен обходит зал, и протягивает бабочки еще нескольким ученикам, включая тех, кто был на обеде. )

«Бабочкадля тебя, Марк.
Бабочка для тебя, Брендон.
Бабочка для тебя, Колби».
(Когда она закончила раздавать бабочки, она вернулась на сцену, и закрепила микрофон на стойке. )

«Еще есть одна вещь, которую я хочу сказать
И это не относиться только к хулиганам
Или тем, кто их поддерживает.
Это относиться к тем, кто стоит в стороне
К тем, кто не воспринимает всерьез тех, кто плачет
К тем … кто просто закрывает глаза.
Ведь, это не с вамипроисходит
Не вас запугивают
Это не к вам относятся грубо
Это не на вас опрокидывают пищу
Но … это ваш рот не возразил
Это ваша нога не приняла стойку
Это ваша рука не протянула помощь
Это ваше сердце
Черт возьми, не позволило.

Соберитесь для себя
Соберитесь ради своих друзей
Я призываю вас, стать кем-то
Кто не сдается.
Не сдавайтесь.
Не позволяйте им победить.

Как только слово «черт» вылетело из уст Кирстен, миссис Брилл встала и направилась к сцене. К счастью, Кистен к тому времени закончила поэму и убежала со сцены до тех пор, пока миссис Брил пробралась туда. Зрители находились в состоянии шока. Большая их часть. Но наш ряд аплодировал стоя.

Миссис Брилл представила следующего участника и ушла со сцены. Шерри прошептала: — Я не поняла часть с «бабочками», но все остальное было хорошо.

— Да, было, — согласился я. — Это было «бабочкино замечательно».

Следующим на сцену вызвали Колдера. Он выглядит нервным. Я переживаю за него. Лейк тоже нервничает. Хотел бы знать, что он прочтет, я бы смог дать ему пару советов, перед тем, как он там выступит. Лейк приблизила камеру и сфокусировала ее на Колдере. Я глубоко вдохнул, надеясь, что все это пройдет без матерных слов, миссис Брилл уже и так точит на нас зуб. Колдер подошел к микрофону и представил свой талант.

— Меня зовут Колдер, я буду читать слэм. Моя поэма называется: «Хорошее и отстойное».
О нет, опять.

У меня было много плохого в жизни
Много
Мои родители умерли почти как четыре года назад, после того как мне
исполнилось семь
С каждым прожитым днем, я вспоминаю их все режеи реже
Моя мама … Я помню, что она любила петь.
Она всегда была счастлива,
Всегда танцевала.
Кроме того как она выглядит на фотографиях, которые я видел,
Я не помню, как она выглядит.
Или как она пахнет,
Или как она звучит.

И мой Отец
Я помню о нем больше, только потому, что я думал,
что он был самым замечательным человеком в мире.
Он был умен. Он знал ответы на все.
И он был силен.
И он играл на гитаре.
Обычно я любил лежать в постели ночью,
и слушать музыку, которая доносилась из гостиной.
Я скучаю по этому больше всего.
Его музыка.

После их смерти, я отправился жить с бабушкой и Великим Паулем.
Не поймите меня неправильно … Я люблю свою бабушку и дедушку.
Но свой дом я люблю больше.
Он напоминает мне о них.
О моих папе и маме.

Мой брат только поступил в колледж в том году, когда они умерли.
Он знал, как сильно я хочу быть дома.
Он знал, как много это значит для меня,
Он позволил этому случиться.
Мне было всего лишь семь, поэтому я позволил ему это сделать.
Я позволил ему покинуть его жизнь, только потому, чтобы я мог быть дома.
Просто потому, чтобы я не грустил.
Если бы я смог вернуть время назад, я бы не позволил ему забрать меня.
Он достоин шанса на жизнь, тоже. Шанса быть молодым.
Но бывает, что когда тебе семь, и твой мир не 3-D.

Итак,
Я многим обязан своему брату.
Многими «Спасибо»
Многими «Прости»
Многими «Я люблю тебя»
Я обязан тебе многим, Уилл.

За то, что сделал мою отстойную жизнь, менее отстойной.
И мое хорошее?
Мое хорошее - это мое настоящее.

Мне интересно, как долго человек может плакать? Я однозначно выплакал норму за этот месяц. Я встал и вышел в проход, минуя Девида и Шерри. Когда Колдер спустился со сцены, я поднял и обнял его так крепко, как только можно обнять.

— Я люблю тебя, Колдер!

• • •

Мы не остались до награждения победителей. Дети были рады провести время с Шерри и Девидом, поэтому они хотели побыстрее уйти. Кирстен и Колдер, не были заинтересованы тем, кто выиграет, и я немного гордился этим. В конце концов, я всегда цитировал Кирстен Алана Вольфа, когда дело доходило до поэтических советов: «Мнения не является сутью; суть в поэзии. »

После того как Шерри и Девид увезли мальчиков, мы с Лейк направились к машине и я открыл ей дверь.
— Где мы будем есть? Я голодна, — сказала она.

Я не ответил. Я закрыл дверь, и обошел машину, усевшись на место водителя. Я нащупал на заднем сиденье два свертка и даю ей один. — У нас не будет времени на остановки. Поэтому я приготовил плавленый сыр.
Она улыбнулась, достав свой сэндвич и колу. По ее лицу, я могу сказать, что она помнит. Я надеялся, что она помнит.

— У нас будет долгая дорога, — сказал я. — Я знаю игру, в которую мы можем с тобой поиграть «Что бы ты предпочел». Ты когда-нибудь играла в нее?

Она улыбнулась мне и кивнула. — Однажды, с очень горячим парнем. Но это было очень давно. Давай ты начнешь, чтобы освежить мою память.

— Хорошо. Но есть кое-что, что я должен сделать в первую очередь, — я открываю бардачок и достаю повязку. — Наше место назначения - это сюрприз, и я хочу, чтобы ты одела это.

— Ты хочешь, чтобы я ничего не видела? Серьезно? — она закатывает глаза и наклоняется.

Я обмотал повязку вокруг ее головы и подождал, пока привыкнут ее глаза. — Вот так, не подглядывай, — я завел машину, выехал со стоянки и задал первый вопрос. — Хорошо. Чтобы ты предпочла, выглядеть как Хью Джекман или как Джордж Клуни?

— Джонни Депп, — ответила она.

Она ответила быстрее, чем я ожидал. — Какого черта? Ты должна была сказать - Уилл! Что ты должна выглядеть как я!

— Но тебя не было в вариантах ответа! — сказала она.

— Так же, как и Джонни Деппа.

Она засмеялась. — Теперь моя очередь. Чтобы ты предпочел: иметь неконтролируемую отрыжку или лаять каждый раз, когда слышишь, как кто-то говорит.

— Лаять как собака?

— Да.

— Неконтролируемая отрыжка, — сказал я.

— О боже, — она морщит нос. — Я бы смогла пережить твой лай, но не неконтролируемые отрыжки.
— Ладно, если так, то я меняю свой ответ. Моя очередь. Чтобы ты предпочла: быть похищенной инопланетянами или поехать в тур с Nickelback?

— Я бы предпочла быть похищенной братьями Эйвитт.

— Не было такого варианта.

Она рассмеялась. — Хорошо, инопланетяне. Чтобы ты предпочел: быть богатым старым человеком, у которого остался один год жизни? Или молодым, бедным, несчастным, которому надо прожить еще 50 лет?

— Я бы предпочел быть Джонни Деппом.

Она рассмеялась. — Ты отстойно играешь.

Я сцепил наши руки. Она облокотилась на сидение, смеясь, не имея понятия, куда мы направляемся. Она наверное разозлиться … но надеюсь не надолго. Я ездил кругами, чтобы затянуть нашу игру. Я честно, мог бы играть с ней всю ночь, но не буду. Когда мы прибыли на место, я вышел, открыл ей дверь, и помог выйти.

— Возьми меня за руку. Я проведу тебя.

— Ты заставляешь меня нервничать, Уилл! Почему должны быть всегда секреты, когда дело доходит до наших свиданий?

— Я не скрытный, я просто люблю делать тебе сюрпризы. Немного терпения и я позволю тебе снять повязку. Мы зашли внутрь, она была на том месте, где я хотел, что бы она была. Я не могу не улыбаться, зная ее реакцию, когда она снимет повязку. — Я хочу снять повязку, но перед тем как я это сделаю … просто помни, как сильно ты меня любишь, хорошо?

— Не могу ничего обещать, — сказала она.

Я развязал повязку. Она отрыла глаза, и посмотрела. О да, она зла.

— Какого черта, Уилл!! Ты привез меня в свой дом на свидание??? Почему ты делаешь это постоянно?

Я рассмеялся. — Извини. Я бросил повязку на журнальный столик и обнял ее. — Это просто то, что я не хочу делать со сцены. Некоторые вещи должны быть приватными. Это одно из них.

— Что это? — спросила она нервно.

Я поцеловал ее в лоб. — Присядь, я сейчас вернусь, — я заставил ее сесть на диван.

Я пошел в свою спальню и достал из шкафа свой сюрприз. Я положил его в карман и вернулся в гостиную.
Повернувшись к стереосистеме, я включил I & Love & You на повтор, она любит эту песню.

— Лучше скажи мне сейчас, пока я не начала плакать … Это что то, что касается моей мамы? Потому что ты говорил мне, что звездочки, это было последнее.

— Они были последними, я обещал, — я сел на диван рядом с ней, взял ее за руку и посмотрел ей прямо в глаза. — Лейк, я хочу тебе кое-что сказать, но хочу, чтобы ты меня выслушала не перебивая, хорошо?

— Я не перебиваю, — сказал она в защиту.

— Видишь. Опять. Не делай так.

Она рассмеялась. — Хорошо. Говори.

Я начал говорить то, что хотел сказать, но что-то было не так. Мне не нравилось то, как официально мы сидим. Это не мы. Я взял ее за руки и за ногу и притянул к себе на колени. Она обхватила ногами мою спину. Она обвивает руками мою шею и смотрит мне в глаза. Я начинаю говорить, но снова осекаюсь.

— Уилл?

— Ты перебила меня, Лейк.

Она улыбнулась и обхватила мое лицо руками. — Я люблю тебя, — сказала она. — Спасибо тебе, что так заботишься обо мне.

Она отвлекает меня, но это хорошо. Я медленно поднял свои руки и положил ей на плечи. — Ты бы сделала тоже самое для меня, Лейк. Это то, что мы делаем.

Она улыбнулась. Слеза покатилась по ее щеке, и она даже не пыталась сдержать ее. — Да, — сказала она. — Это то, что мы делаем.

Я взял ее руку в свою, поднес ее к губам и поцеловал. — Лейк, ты для меня целый мир. Ты привнесла столько в мою жизнь … в тот момент, когда я больше всего в этом нуждался. Я бы хотел, чтобы ты знала, какой безнадежный я был, пока не встретил тебя, чтобы ты поняла, насколько ты изменила меня.

— Я знаю, Уилл. Я тоже была безнадежна.

— Ты снова перебила меня.

Она улыбнулась и покачала головой. — Мне все равно.

Я засмеялся, положил ее на диван и накрыл ее собой. Я вжал свои руки в диван рядом с ее головой, нависая над ней. — Ты знаешь, как сильно ты меня иногда раздражаешь?

— Это риторический вопрос? Потому что ты только что сказал, что я тебя перебиваю, поэтому я не уверена, что ты хочешь, чтобы я отвечала.

— Боже мой, ты несносна, Лейк. Я даже не могу закончить два предложения.

Она рассмеялась и схватила меня за воротник рубашки. — Я слушаю, — прошептала она. — Обещаю.
Я верю ей, и как только я готов заговорить, она накрывает меня своими губами. На мгновенье, я вообще забыл, что я собирался делать. Я пробовал вкус ее рта, и чувствовал как ее руки пробираются к моей спине. Я опускаюсь на нее, и позволяю ей на минуту овладеть мной. После нескольких минут отвлечения, я отстраняюсь от нее, сажусь и складываю руки на груди.

— Черт, Лейк! Ты позволишь мне сделать это или нет? — Я взял ее за руки и усадил на дива, после чего опустился на колени перед ней.

До этой минуты понятия не имела что происходит. Она смотрела на меня со смесью эмоций на лице. Страх, надежда, радость, благодарность. Я разделил с ней те же самые эмоции. Я взял ее руку в свою и глубоко вдохнул.

— Я говорил тебе, что звезды - это последний подарок от нее. Технично оно так и есть.

— Подожди, как это технично? — сказала она, поняв, что снова перебила меня. — Ох, да извини. Она прислонила палец ко рту, показывая, что больше не будет говорить.

— Да, технично. Звезды - это был последний подарок для нас. Но она дала мне еще одну звезду, которой не было в вазе. Она хотела, чтобы я дал ее тебе, когда буду готов. Когда ты будешь готова … ну, я надеюсь, что ты готова.

Я засунул руку в карман и достал звезду. Я медленно раскрыл ее, и кольцо упало мне на ладонь. Когда она увидела обручальное кольцо своей матери, она прикрыла рот руками и глубоко вдохнула.

— Я знаю, что мы молоды, Лейк. У нас еще целая жизнь впереди, для таких вещей как замужество. Но иногда, в жизни людей случаются вещи, которые нельзя внести в правильный хронологичный список. Особенно в нашей жизни. Хронологичный список наших жизней уже давно смешался.

Я взял ее руку в свою. Ее пальцы тряслись, так же как и мои. Я надел кольцо на ее палец. Оно идеально подошло. Второй рукой, она вытерла мои слезы и поцеловала меня в лоб. Ее губы были близко к моим, я сделал паузу, после сказанного мною и поцеловал ее. Она обхватила мою голову руками и поцеловала меня в ответ, сползая с дивана, вниз на мои колени. Я потерял равновесие и упал на спину. Она не убрала свои руки, и не прервала поцелуй, мы продолжали целоваться, это был самый лучший поцелуй в моей жизни.

— Я люблю тебя, Уилл, — проговорила она мне в рот. — Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя.
Я нежно отстранил ее лицо от меня. — Я еще не закончил, — рассмеялся я. — Бабочка, перестань перебивать меня. Я перевернул ее на спину и облокотился на локоть рядом с ней.

Она начала пинать ногами воздух. — Спрашивай быстрее. Я умираю уже здесь!

Я рассмеялся и покачал головой. — Это все, Лейк. Я не прошу тебя выйти за меня…

Прежде, чем я успел закончить свое предложение, я увидел, как ужас пробежал по ее лицу. Я быстро положил свой палец ей на губы, говоря шшш… перед тем как она снова перебьет меня.

— Я знаю, как ты любишь, чтобы тебя спрашивали, а не говорили тебе. Но я не спрашиваю тебя, выйдешь ли ты за меня. Я перекатился на нее и прижался к ней так близко, как только мог, чтобы не потерять зрительный контакт. Я понизил свой голос и прошептал ей. — Я говорю тебе выходить за меня… потому что я не смогу жить без тебя.

Она снова начала плакать и смеяться. Она смеялась, плакала, целовала меня одновременно. Мы оба так делали.

— Я была не права, — сказала она между поцелуями. — Иногда, девушки любят чтобы им говорили.

• • •

— Ты залетела? — спросила Эдди Лейк.

— Нет, Эдди. Это ты залетела.

Мы все сидели в гостиной. Лейк не могла ждать, поэтому позвонила Эдди немедленно и рассказала все новости. Эдди и Гевин были здесь через час.

— Не пойми меня неправильно. Я очень рада за тебя. Я просто не понимаю. К чему такая спешка. До второго марта всего лишь две недели.

Лейк смотрит на меня и подмигивает. Она прижалась ко мне, сидя у меня на коленках. Я нагнулся и поцеловал ее в губы, я же говорил, что не могу прекратить делать это.

Лейк повернулась к Эдди и ответила. — Ты думаешь, я бы захотела традиционную свадьбу? В нашей жизни нет нечего традиционного. Никого из наших родителей не будет там. Ты и Гевин будете нашими единственными гостями. Дедушка и бабушка Уилла, наверное даже не появится … его бабушка ненавидит меня.

— Ох, я забыл сказать тебе, — сказал я. — Моя бабушка вообще-то любит тебя. Очень. Это я ей не нравился.

— Серьезно? — спросила она. — Откуда ты знаешь?

— Она сказала мне.

— Ух, — сказала она. — Приятно знать.

— Видишь? — сказала Эдди. — Значит, они придут, а Шерри и Девид, будет уже девять человек.
Лейк закатила глаза. — И ты ожидаешь, что мы будем платить за всю свадьбу из-за девяти человек?
Эдди выдохнула и побеждено упала на колени Гевина. — Думаю, ты права. Просто я с нетерпением ждала, когда кто-нибудь спланирует большую свадьбу.

— Ну, ты все еще можешь спланировать свою свадьбу, — сказала она. Лейк посмотрела на Гевина. — Сколько еще минут должно пройти пока ты предложишь ей, Гевин?

Гевин не пропустил удар. — Триста тысяч или около того.

— Видишь Эдди? Ты все еще нужна мне, чтобы сделать макияж прическу, — сказала Лейк. — Нам нужны свидетели. Ты и Гевин можете прийти, Кел и Колдер будут тоже.

Эдди улыбнулась, после того как поняла, что она входит в список приглашенных.

Я сомневался в плане Лейк. Но после того, как логично поразмыслил … и понял сколько денег я могу сберечь, не делая свадьбу, она убедила меня. Дата свадьбы была выбрана.

— Как насчет дома? В каком вы будете жить? — спросил Гевин.

Лейк посмотрела на меня и кивнула. Мы обсуждали это уже как две недели, и думаю, пора рассказать. После того как она пожила у меня, мы не можем снова разъехаться. Мы придумали план около недели назад, но сегодня, кажется, идеальный вечер, чтобы поделиться им.

— Это одна из причин, по которой мы хотели, чтобы вы приехали сюда, — сказал я. — Я должен был еще три года оплачивать свою ипотеку, но спустя две недели после смерти Джулии ко мне на почту пришло письмо.
Из него я узнал, что она погасила всю мою ипотеку. Также она оплатила за аренду дома Лейк до сентября. Поэтому у нас есть пустой дом с предварительной оплатой на 6 месяцев. Мы знаем, что вы, ребята, ищете дом, до того момента пока родится ребенок … поэтому мы вам предлагаем дом Лейк. До сентября, потом … вы сами решите продлевать ли вам аренду.

Не один из них ничего не ответил. Они просто смотрели на нас в шоке. Гевин покачал головой, начиная переваривать. Эдди шлепнула себя по губам и повернулась ко мне. — Мы берем! Мы берем! Мы берем! Мы берем! — она начала прыгать, хлопать, обнимать Лейк и меня. — Бог мой! Ребята, вы лучшие друзья на белом свете! Правда Гевин?

Он улыбается, не хочет показать себя отчаянным, но я знаю насколько сильно им нужно свое место. Радость Гевина берет над ним верх и он больше не может себя сдерживать. Он обнял меня, потом Лейк, потом Эдди.
Потом он снова обнял меня. Когда они наконец успокоились и сели на диван, улыбка исчезла с лица Гевина.

— Ты знаешь, что это означает? — обратился он к Эдди. — Кирстен будет нашей соседкой по параллели.

Пятница, 2 Марта 2012
Оно стоило этой боли
Все тех слез,
ошибок …
Сердце, мужчины и женщины, когда они любят?
Оно стоит, всей боли в этом мире.

Глава 18

Две недели я провел, давая ей возможность отказаться от своих идей. Лейк настаивала на том, что она не хочет традиционной свадьбы, а я просто не хочу, чтобы она пожалела об этом в один прекрасный день. Большинство девушек годами планировали, как пройдет их свадьба. Вот только Лейк не обычная девушка.

Я сделал глубокий вдох, не понимая, почему я так нервничаю. В какой-то степени я рад, что это не столь официально. Я не представляю, как бы я нервничал, если бы было больше людей. Мои руки не переставали потеть, поэтому я вытер их об джинсы. Она настояла на том, чтобы я надел джинсы, она не хотела видеть меня в костюме. Я не знаю, какое платье она выбрала, она не хотела надевать свадебное платье. Она не видит смысла покупать его, если она наденет его только один раз.

Также у нас не будет традиционного выхода невесты. Факт в том, что нет ничего традиционного! Я уверен, что они с Эдди сейчас в туалете здания суда, дальше по коридору делают прическу и мейкап. Все кажется таким нереальным … я женюсь на любви всей своей жизни, в одном и том же здании, где можно зарегистрировать автомобиль. Но честно, это не имеет значения, где мы поженимся … я был бы также счастлив … и также нервничал.

Когда дверь открылась, не было никакой музыки. Нет и девочки, которая разбрасывает цветы. Просто Эдди. Она зашла и заняла место рядом с Келом. Следом за ней зашел судья, прошел на свое место и передал мне еще одну бумагу для подписи.

— Вы забыли написать дату, — сказал он.

Я взял ручку и форму, и написал дату в отведенной та то графе. Второе марта 2012 года. Это наш день. Мой и Лейк. Я протянул бланк обратно судье, когда дверь в зал суда снова открылась. Когда я обернулся, зашла Лейк, улыбаясь мне. Как только я посмотрел на нее, волна облегчения накрыла меня. Я сразу же успокоился. Она так воздействует на меня.

Она красавица. Она тоже одета в голубые джинсы. Я рассмеялся, когда увидел, в какой рубашке она была. Она одела ту чертову, страшную рубашку, которую я так люблю и ненавижу. Если бы я выбирал, что она оденет на нашу свадьбу, я бы точно также выбрал ее.

Когда она подошла ко мне, я поднял ее на руки и покрутился с ней. Когда я опустил ее на землю, она обняла меня и прошептала мне на ухо.

— Еще два часа.

Она вела отсчет не до замужества, а до медового месяца. Я взял ее лицо в свои руки и поцеловал ее. Все вокруг исчезло из поля нашего зрения…но только на секунду.

— Хми-хм, — я повернулся и увидел священника, который смотрел на нас с недовольным лицом. — Мы еще не дошли до того, когда можно целовать невесту.

Я смеюсь, беру Лейк за руку и мы официально встаем перед ним. Когда он начал читать свою обручальную проповедь, Лейк поднимает свою руку и кладет ее на мою щеку, привлекая мой взгляд на себя, от священника. Я развернулся, взял ее за руки и опустил их между нами. Я уверен, что священник все еще говорит, и я должен внимательно его слушать, но я не могу думать ни о чем другом, кроме нее. Она улыбается мне, я вижу, что она также не обращает внимания на все происходящее вокруг. Здесь только она и я. Я знаю, что еще не время, но я целую ее. Я не слышал ни единого слово с обручальной проповеди, просто продолжал целовать ее. Через пару минут эта женщина станет моей женой. Моей женой.

Лейк рассмеялась, и сказала: «Да», — не отрываясь от моего рта. Я даже не заметил, как мы добрались до этой части. Она закрыла глаза и влилась в ритм со мной. Я знаю, свадьбы очень важны для некоторых людей, но я едва сдерживаю себя, чтобы не поднять ее и уйти отсюда. Спустя несколько секунд, она начала хихикать и снова сказала: «И от него, да».

Когда я понял, что она ответила за меня, я отстранился от нее и посмотрел на священника. — Она права, да, — я оборачиваюсь к ней, и возвращаюсь к тому, на чем мы остановились.

— Тогда, мои поздравления. Я провозглашаю вас мужем и женой. Вы можете продолжать целовать свою невесту.

Что я и сделал.

• • •

— После вас, миссис Купер, — сказал я, пропуская ее из лифта.

Она улыбается. — Мне нравится. Это мило звучит.

— Я рад, что вам нравится. Потому что уже слишком поздно что-то менять.

Когда дверь лифта закрылась за нами, я достал с кармана ключ от номера и проверил номер нашей комнаты. — Нам сюда, — сказал я ей, показывая направо. Я взял ее за руку и повел по коридору. Однако, я вынужден резко остановиться, когда она дергает меня обратно.

— Подожди, — сказала она. — Ты должен перенести меня через порог, ведь так делают мужья.

Прежде, чем я успел взять ее на руки традиционным способом, она обхватила меня за плечи и резко запрыгнула на меня, обхватив меня своими ногами вокруг талии. Я быстро обнял ее, пока она не сползла вниз. Ее губы как раз напротив моих и я могу их поцеловать. Она улыбается, запускает свои руки в мои волосы, подтягивая меня для поцелуя. Я одной рукой обхватил ее за талию, а другой за ноги, но все равно чувствую, что она соскользнет, поэтому я делаю два быстрых шага, пока не упираюсь в дверь номера. Но это не наш номер. Как только я упираюсь с ней в дверь, она стонет. Я вспомнил о синяках на ее спине, и подумал, что причинил ей боль. Я отрываюсь от нее и смотрю на нее с озабоченным видом на лице.

— Ты в порядке? Я повредил твою спину?

Она улыбается. — Нет, это был приятный стон.

Страсть в ее глазах магнетична. Я не мог прервать нашу связь, поэтому продолжал просто держать ее напротив двери. Я беру ее ниже, за бедра, чтобы подтянуть выше, прижимая свое тело еще ближе к ее. — Еще пять минут, — говорю я.

Я нависаю над ней, чтобы поцеловать ее, как вдруг она отстраняется дальше от меня. Как только я понимаю, что дверь, на которую мы опирались, открывается, я делаю все, что в моих силах, чтобы поймать ее. Конечно, я не успеваю, и мы падаем на спину в чей-то чужой номер. Ее руки обвиты вокруг моей шеи, и она смеется, пока она не поднимает свой взгляд наверх и не видит мужчину с двумя маленькими детьми, смотрящими прямо на нас. Он не выглядят очень довольным.

— Бежим, — прошептал я. Мы оба выползаем из чужого номера, встаем и бежим, пока не добираемся до своего. Я вставляю карту в сканер, но прежде, чем открыть дверь, она отталкивает меня и встает передо мной.

— Еще три минуты, — говорит она. Она берется ручку и открывает дверь нараспашку. — Теперь, перенеси меня через порог, муж мой.

Я понимаю ее за колени и перекидываю через плечо. Она визжит, я вхожу и переношу свою жену через порог.

Дверь за нами захлопнулась, и я легко опускаю ее на кровать.

— Я чувствую запах шоколада. И цветов, — сказала она. — Хорошая работа, муж.

Я взял ее за ногу и снял с нее ботинок. — Спасибо жена, — я поднял ее вторую ногу и снял другой ботинок. — Я также помню о фруктах и одежде.

Подмигнув мне, она поспешно перекатилась на кровати, наклонилась ко мне, схватила меня за руку и потянула на себя. — Иди сюда, муж, — шепчет она.

Я подошел к постели, и остановился, посмотрев на ее рубашку. — Я бы хотел, что бы ты сняла эту ужасную рубашку, — говорю я.

— Ты ее не любишь, ты ее и снимай.

Что я и сделал. Я начал с нижней пуговицы, прижавшись губами к месту на ее коже, где заканчиваются джинсы, и виднеется оголенный живот, заставив ее извиваться. Она боится здесь щекотки. Буду знать. Я расстегнул еще одну пуговицу, и начал подниматься губами вверх. Я целую ее. Из ее рта срывается еще один стон, но я уже не волнуюсь. Я продолжал целовать ее, поднимаясь вверх, пока не избавился от этой ужасной рубашки, и она не оказалась на полу. Когда мои губы направились на встречу к ее, я остановился, посмотрел ей в глаза и спросил в последний раз.

— Жена? Ты уверена, что не отступишь в этот раз?

Она обвила мою талию своими ногами и притянула меня ближе к себе.

— Бабочка, точно нет, — сказала она.

Мы и не отступили.

Конец

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 7 8 9 10 1112