Ричард А. Кнаак 8 страница

Десвинг и багровый дракон рычали друг на друга, и с каждым разом их рык становился все громче. Драконы выпустили когти и яростно молотили хвостами по воздуху. Красные вены Десвинга придавали ему устрашающий, почти сверхъестественный вид, словно он был одним из демонов, о которых в древности слагали легенды.

— Пляски окончены, — пояснил карлик. — Они готовы к бою, сейчас схватятся! Интересно, как себя чувствует орк?

Верисе было плевать на орка. Грифон парил всего в нескольких ярдах над водой, и она снова уставилась на ее поверхность. Должен же быть хоть какой-то след! Вот качающаяся на воде туша грифона. Живой или мертвый маг должен быть где-то рядом, если только ему не удалось с помощью магии переправить себя в более безопасное место.

— Здесь ничего нет! — ворчал Фолстад, он был уверен в том, что они попусту тратят время.

— Ну, еще немножко!

И снова леденящий душу рев заставил их вздрогнуть. Красный дракон пытался облететь Десвинга, но преодолеть такое препятствие ему было не под силу — огромные перепончатые крылья стеной вставали на его пути. Он попробовал прожечь крыло черного гиганта, но Десвинг легко отмахнулся, и пламя, вырвавшееся из пасти левиафана, лишь слегка опалило его.

Стараясь поджарить своего противника, враг Десвинга открылся для удара, черный гигант мог свободно порвать ближайшее к нему крыло красного дракона, но вместо этого опять, не отрывая сжатую липу от груди, отбросил нападавшего ударом хвоста.

Десвинг не был ранен, так почему же он не атаковал?

— Все! Хватит! Поиски окончены! — крикнул Фолстад. — Извини уж, но твой колдун давно на дне морском! Надо убираться отсюда, пока мы сами там не очутились!

Но эльфийка не слушала карлика, она наблюдала за черным драконом и пыталась найти объяснение его странным поступкам. Десвинг использовал крылья, хвост и все свои конечности, кроме передней левой лапы. Время от времени он двигал этой лапой, так что было понятно, что с ней все в порядке, но потом сразу прижимал ее к груди.

— Но почему? — бормотала Вериса. — В чем причина?

Фолстад решил, что эльфийка обращается к нему, и ответил:

— Да потому что мы не найдем ничего, разве только свою смерть. Фолстад не боится смерти, но предпочитает встретиться с ней попозже, а не по указке этой бронированной мрази!

В этот момент Десвинг даже с одной бездействующей лапой достал своего противника. Он рубанул красного дракона крылом и обвил длинным хвостом его задние лапы. Свободными лапами гигант нанес врагу три рваные раны, одну из них у самой шеи.

— Шевелись, разрази тебя гром! — погонял грифона Фолстад. — Потом отдохнешь! Сначала унеси нас отсюда!

Пока ослабевший грифон набирал высоту, Вериса успела увидеть, как Десвинг нанес еще одну серию страшных ударов в грудь противника. Жизненные силы тоненькими струйками вытекали из красного дракона в море.

Ценой невероятных усилий меньшему дракону все же удалось вырваться от Десвинга. Раскачиваясь в воздухе, он отлетел в сторону и вдруг замер.

К удивлению Верисы, красный дракон развернулся и, бестолково размахивая крыльями, полетел в сторону Хаз Мода.

Бой длился около минуты, может — двух, но и этого было достаточно для того, чтобы Десвинг едва не прикончил своего врага.

Странным показалось Верисе и то, что черный гигант не ринулся в погоню. Вместо этого он уставился на свою прижатую к груди лапу, словно бы разглядывая что-то зажатое в ней.

Что-то… Или кого-то?

Что рассказывал Ронин Данкану Сентересу о своем странном спасении из обрушившейся сторожевой башни? Что-то схватило меня, не знаю, что это было, но оно подхватило меня, как перышко, и унесло прочь от рухнувшей стены. Какое существо способно целиком захватить в кулак взрослого человека? Только то, что Вериса никогда раньше не слышала ничего подобного, помешало ей понять. Колдуна спас дракон!

Но… Десвинг?!

Черный дракон полетел в сторону Хаз Модн, но не туда, куда направился красный собрат. Удаляясь, он становился все меньше и меньше, но Вериса видела, что он продолжает прижимать левую лапу к груди, как бы стараясь защитить находящийся в ней драгоценный груз.

— Фолстад! Мы должны лететь за ним!

Карлик посмотрел на нее так, словно она просила его залететь прямо в пасть дракона.

— Нет воина храбрее меня, моя эльфийская леди, но просить о таком может только сумасшедший!

— У Десвинга Ронин! Это из-за него он не дрался левой лапой!

— Ну, тогда уж точно — колдун мертв. Зачем он дракону? Разве только заморить червячка!

— В таком случае Десвинг уже давно бы его проглотил. Нет. Ронин ему точно зачем-то нужен.

— Я не могу выполнить твою просьбу, это уже слишком. Грифон выдохся, надо побыстрее приземлиться и передохнуть!

— Пожалуйста! Пролетим, сколько сможем. Я не могу бросить его вот так! Я дала клятву!

— Ни одна клятва не требует совершать глупость, — проворчал карлик, но все-таки развернул грифона в сторону Хаз Модн. Грифон было запротестовал, но в конце концов подчинился.

Остаток пути Вериса летела молча, она понимала, что Фолстад прав и то, что они делают, безумие. И все же, по непонятным ей причинам, девушка не могла оставить Ронина сейчас, когда ему грозит смертельная опасность.

Она решила на досуге подумать над этой загадкой, а сейчас ее больше занимал исчезающий вдали силуэт Десвинга. Ему нужен Ронин. Тут есть над чем поразмыслить.

Но для чего все-таки дракону, который ненавидел все живое и всегда стремился уничтожить и орков, и карликов, и эльфов, и людей, нужен маг?

Вериса вспомнила, как относился к колдунам Данкан Сентерес. Его мнение разделяли не только рыцари ордена Серебряной Руки, но и большинство других племен. Данкан называл Ронина проклятой душой. Он считал, что колдуну ничего не стоит переметнуться на сторону злых сил. Но способна ли проклятая душа заключить союз с самым зловещим из всех существ?

Возможно, Данкан сам не подозревал, насколько его предположения близки к истине. Следует ли спасать человека, который продал свою душу Десвингу?

— Что же ему от тебя нужно, Ронин? — тихо бормотала Вериса. — Что?

Красус еще не оправился от схватки с Десвингом, мучительная боль то и дело пронзала все его тело. Но ему удалось, наконец, остановить кровь и немного прийти в себя. Информация о случившемся могла пригодиться советникам, но Красус решил не сообщать им об этом. До поры только он один из Кирин Тора будет знать, кто скрывается под личиной лорда Престора. От этого зависит успех задуманной им операции.

Дракон задался целью стать королем Олтрака! На первый взгляд — глупая, бессмысленная затея, но Красус хорошо знал черного дракона и понимал, что на уме у того более хитрая и сложная комбинация. Может, лорд Престор и стремился примирить членов Альянса, но Крыло Смерти жаждал лишь крови и хаоса… и значит, мир, которого он достигнет, взойдя на престол Олтрака, будет лишь первым шагом на пути к его окончательной цели — тотальному разрушению всего живого. Да, мир Престора сегодня — война Десвинга завтра.

Пусть Красус не может открыться перед советниками Кирин Тора, но есть другие, с кем он может поговорить. Раз за разом они отталкивали его, но, может, сейчас согласятся выслушать? Возможно, его ошибка заключалась в том, что раньше он передавал новости через посланцев. Но, может, теперь, когда он лично принесет страшную весть прямо в их жилище, они, наконец, прислушаются к нему.

Да… так он сможет заставить их выслушать его.

Красус стоял посреди своего темного жилища, капюшон полностью скрывал его лицо — он произносил слова, которые должны были перенести его к тому, на чью помощь он более всего рассчитывал. Стены подернулись дымкой, начали растворяться в воздухе…

…и он оказался в пещере изо льда и снега.

Маг огляделся, он уже бывал здесь когда-то очень и очень давно, но все же ему было не по себе, вид пещеры по-прежнему внушал благоговейный страх. Красус знал, в чьи владения вторгся, и понимал, что хозяин этой пещеры более всего ценит одиночество и способен воспринять его дерзкое вторжение как оскорбление. Даже Крыло Смерти с почтением относился к хозяину ледяной пещеры. Мало кто попадал в обитель холода в самом сердце сурового Норсренда, и лишь единицам удалось покинуть ее живыми.

С ледяного потолка свисали гигантские сосульки, некоторые из них в два и даже в три раза превосходили рост колдуна. Ледяные глыбы вздымались из-под толстого снежного ковра, который укрывал не только пол, но и стены пещеры. Откуда-то из ледяных глубин в пещеру проникал свет, заполняя ее мерцающими видениями. Слабый ветер, загадочным образом пробравшийся в это магическое место с поверхности холодной, лишенной растительности земли, расцвечивал радужным сиянием грозди сосулек.

Но за красотой этого зимнего зрелища скрывались более жуткие вещи. Красус различал под роскошным снежным ковром силуэты замерзших существ, некоторые были расчленены. Колдун знал, что многие из них принадлежали редким и могущественным представителям своего вида, которые обитали в этих северных краях до той поры, пока их не постигла страшная участь многих смельчаков, посмевших нарушить границы владений хозяина здешних мест.

Это были самые страшные могилы, которые когда-либо видел Красус, — ледяные глыбы с застывшими в них останками нежданных гостей. Маг насчитал несколько замороженных троллей, эти побелевшие от холода массивные создания были в два раза крупнее своих южных собратьев. Смерти обошлась с ними жестоко — агония исказила их и без того отталкивающие лица.

Потом Красус заметил двух звероподобных людей, которых еще называли вендиго. Они тоже были заморожены заживо, но в отличие от троллей, по внешнему виду которых можно было понять, какой ужас они испытали перед смертью, на мордах вендиго отражались лишь ярость и непонимание того, как такое с ними могло случиться.

Красус шел по пещере, разглядывая экспонаты этой жуткой коллекции. Он обратил внимание на одного эльфа и двух орков, в его прошлый визит их здесь не было, эти новые экспонаты служили доказательством того, что война докатилась и до этих безжизненных мест. Один орк, похоже, превратился в ледышку, даже не успев осознать, что с ним происходит.

За орками Красус заметил окоченевший труп, который поразил даже его. На первый взгляд, это была огромная змея — довольно необычный монстр для этих мест, однако извивающееся тело постепенно видоизменялось и переходило в мужской торс, покрытый редкой чешуей. Две толстые руки оледеневшего существа тянулись вперед, словно приглашая колдуна разделить с ним его страшную участь.

На мага смотрело лицо эльфа с более плоским носом, ощерившаяся в приветствии пасть обнажала острые, как у дракона, зубы. Темные глаза, лишенные зрачков, даже после смерти сверкали ненавистью. В полумраке это существо с наполовину закованным в лед туловищем можно было принять и за эльфа, и за человека, но Красус знал, кто перед ним, вернее, кем это когда-то было. Имя против воли колдуна готово было сорваться с его губ, словно страшная жертва заставляла мага произнести его.

— Нэ… — начал Красус.

— Ты — ничто, ничто, ничто… просто наглец, — прервал его зловещий шепот, прилетевший в пещеру вместе с ветром.

Колдун обернулся и увидел, как от стены отделилась глыба льда и превратилась в нечто напоминающее человека, только ноги у этого существа были слишком тонкие и сгибались под странным углом, а тело походило на туловище насекомого. Лицо тоже лишь поверхностно напоминало человеческое. Глаза, нос, рот — на месте, но все это целиком было похоже на неоконченную снежную скульптуру, которую автор, разочаровавшись, забросил, едва наметив черты лица.

Необычную фигуру укутывал мерцающий ледяной плащ. Плащ был без капюшона, но с высоким поднятым воротом с шипами по краю.

— Мелигос… — тихо проговорил Красус. — Как поживаешь?

— Прекрасно, прекрасно, прекрасно. Мне х-х-хо-рош-що, когда меня, не бес-с-спокоят.

— Я бы здесь не появился, будь у меня выбор.

— Выбор ес-с-сть всегда — ты можешь уйти, уйти! Я хочу быть один!

Однако хозяину пещеры не удалось так просто запугать гостя.

— А ты помнишь, почему в твоем жилище стало так тихо, так безжизненно, Мелигос? Неужели забыл? Ведь с тех пор прошло всего каких-то несколько столетий…

Ледяное существо величаво шествовало по скользкому полу, не сводя глаз с незваного гостя.

— Я все помню, вс-с-се. — Порыв резкого ветра сопровождал ответ хозяина пещеры. — А дни мрака я буду помнить всегда…

Красус медленно поворачивался вокруг своей оси, так чтобы постоянно находиться лицом к Мелигосу. У него не было причин опасаться хозяина пещеры, но кто-то когда-то намекнул ему, что Мелигос — самый старший из оставшихся в живых — не просто со странностями, а по-настоящему сумасшедший.

Это удивительное существо легко передвигалось по покрытому льдом и снегом полу пещеры. Тонкие лапы с острыми когтями напоминали Красусу палки, с помощью которых северные люди передвигались на широких лыжах.

Мелигос не всегда выглядел подобным образом, и даже сейчас его внешность постоянно видоизменялась. Он выбирал для себя такой облик, который в глубине души предпочитал тому, что был дан ему от рождения.

— Тогда ты должен помнить, что тебе и твоему клану сделал тот, кто зовет себя Крыло Смерти.

Черты лица Мелигоса исказились, когти сжались, он вновь зашипел:

— Я помню…

Просторная пещера вдруг начала сжиматься. Красус не двигался с места, он понимал — поддаться искривленному миру Мелигоса для него означает смерть.

— Я помню!

Гигантские сосульки задрожали и начали тихонько звенеть, очень скоро звон стал невыносимо пронзительным. Мелигос подскочил ближе к колдуну, его рот растянулся в злобно изгибающуюся тонкую линию, а темные глазницы под слабой имитацией бровей провалились еще глубже.

Снег и лед все больше и больше заполняли пещеру. Вдруг рядом с Красусом закрутился вихрь и превратился в иллюзорного гиганта фантастических размеров — в дракона зимы, дракона-призрака.

— Я не забыл свое обещание! — прошипела зловещая фигура. — Я помню о соглашении, которое мы заключили! Никогда не убивать друг друга! Никто не может его нарушить!

Красус кивнул, хотя даже Мелигос не мог увидеть его лицо, скрытое капюшоном.

— Только предатель.

Дракон, рожденный из снега, расправил крылья. Не совсем реальность, но и не совсем иллюзия — дракон двигался, реагируя на эмоции своего создателя. Даже его могучие челюсти открывались и закрывались в такт словам Мелигоса.

— Только один предатель, только предатель, предатель… — Фонтан ледяных брызг вырвался из пасти снежного дракона, осколки льда были очень острыми и с силой вонзались в стены пещеры. — Только Крыло Смерти!

Одну руку Красус держал за спиной, вне поля зрения Мелигоса, он понимал, что она может понадобиться ему в любую секунду, для того чтобы послать заклинание.

Но пока хозяин пещеры держал себя в руках. Мелигос тряхнул головой — снежный дракон повторил движение своего создателя — и добавил уже более спокойно:

— Время драконов прошло, и ни у кого из нас, ни у кого из нас, ни у кого из нас нет причин опасаться его! Он был одним из Аспектов этого мира, воплощением всего самого низменного, воплощением хаоса и разрушения! Его время пришло и ушло, ушло навсегда!

Пол под Красусом задрожал, он уже подумал, что Мелигос застал его врасплох и атаковал, но вместо этого земля просто начала вздыматься и в результате появился еще один дракон, на этот раз из земли и камней.

— Ради будущего, так он говорил, — продолжал Мелигос. — Ради мира, в котором уже будут существовать только люди, эльфы и карлики, так он говорил! Все фракции, все стаи, все великие драконы — все Аспекты должны объединиться и воссоздать, восстановить это грязное оружие. И тогда у нас в руках будет ключ, с помощью которого мы сможем защищать этот мир вечно, даже после того, как исчезнет последний из нас. — Он поднял голову и взглянул на два созданных им фантома? — И я, я, я — Мелигос, стоял рядом с ним и помогал убедить остальных!

Два дракона сплелись друг с другом и, продолжая извиваться, превращались в третьего. Красус заставил себя не смотреть на них. Ведь даже то, что его собеседник презирал Десвинга более всех остальных, еще не означало, что Мелигос поможет ему… или хотя бы позволит покинуть свое холодное жилище.

— И в результате, — прервал хозяина пещеры колдун, — все драконы и особенно Аспекты вдохнули в это частичку себя, ради…

— Они навечно отдали сами себя во власть этого.

Красус кивнул:

— Навеки согласились на то, что это будет единственной силой, превосходящей их собственную, хотя тогда они еще не понимали, что это… — Колдун поднял руку в обтягивающей перчатке и создал собственный образ, образ того, о чем они говорили. — Ты помнишь, как обманчиво эхо выглядело? Помнишь, каким простым казалось?

При воспоминании об этом Мелигос замер на месте и весь съежился. Драконы, слившиеся воедино, обрушились вниз, лед и камни усыпали все вокруг, но не задели ни хозяина, ни колдуна. Раскатистый грохот прокатился по подземным коридорам, его эхо, без сомнения, было слышно и на промерзшей, безжизненной поверхности земли над ними.

— Убери, убери, убери это! — чуть не всхлипывая, умолял Мелигос и прикрыл когтистыми руками свои маленькие глазки. — Никогда не показывай мне это!

Но Красус не слушал:

— Взгляни на это, друг мой! Посмотри на причину падения старейшей расы! Посмотри на то, что мы все теперь знаем, как «Душу Демона»!

Блестящий диск вращался над затянутой в перчатку рукой мага. Золотой, ничем не примечательный диск был предметом вожделения многих, он переходил из рук в руки, но никто не подозревал об его истинной силе. Сейчас в пещере была всего лишь иллюзия диска, но Мелигосу потребовалось время, чтобы побороть страх в своем сердце и взглянуть на него.

— Порожденный магией, которая составляла сущность любого дракона, созданный для решающей битвы с демонами Огненного легиона, он превратился в ловушку для их собственных магических сил! — Безликий колдун шагнул к Мелигосу. — И только битва закончилась, им воспользовался Десвинг, чтобы предать всех других драконов, всех своих союзников…

— Прекрати это! «Душа Демона» исчезла, ее больше нет, нет, нет! А черный дракон мертв, убит колдунами и эльфийскими магами!

— Разве? — переспросил Красус.

Он убрал изображение артефакта и вызвал вместо него другой образ. Это был мужчина в черных одеждах. Уверенный в себе молодой аристократ с глазами, в которых читался многовековой опыт.

Лорд Престор.

— Этот человек, этот смертный станет королем Олтрака, а Олтрак — сердце Альянса, Мелигос. Он тебе никого не напоминает? Особенно тебе?

Ледяное существо приблизилось к фигуре. Мелигос внимательно, с опаской и нарастающим ужасом рассматривал лорда Престора.

— Это не человек!

— Скажи мне, Мелигос. Скажи — кого ты видишь?

— Ты и сам знаешь! Это Десвинг! — Нелепое создание, некогда существовавшее в образе величественного дракона, зашипело, как дикое животное: — Дес-с-свинг…

— Да, Десвинг, — абсолютно спокойно отозвался Красус, его голос не выражал никаких эмоций. — Десвинг, тот, кого дважды считали умершим, тот, кто завладел «Душой Демона», тот, кто уничтожил всякую надежду на возвращение Эры Драконов. Десвинг… тот, кто теперь намерен поработить молодые расы, сделать их послушным оружием в достижении своих вероломных планов.

— Он заставит их воевать друг с другом…

— Да, Мелигос. Они будут воевать друг с другом, пока от них не останется лишь жалкая горстка… а потом он уничтожит оставшихся. Тебе известно, что за мир он стремится создать. Мир Десвинга и ему подобных. Очищенное королевство Крыла Смерти… там не будет места драконам иного вида.

— Не-е-ет…

Ледяное гротескное существо вдруг начало увеличиваться в размерах. Его туловище покрылось чешуей. Шкура, секунду назад ледяного белого цвета, приобрела холодный серебристо-голубой оттенок. Конечности стали толще, а морда по-драконьи вытянулась. Мелигос не завершил своего превращения и превратился в зловещий гибрид дракона и насекомого, порождение ночных кошмаров.

— Я стал его союзником, и в результате моя стая была уничтожена. «Душа Демона» забрала всех — мою самку, моих детей…. Из всей стаи остался я один! Я жил только сознанием того, что предатель уничтожен, а проклятый диск больше не существует…

— Мы все так думали, Мелигос.

— Но он жив! Жив!

Ярость ледяного дракона заставила дрожать стены пещеры. Гигантские сосульки, падая, вонзались в заснеженный пол, их дрожь порождала вибрацию и передавалась Красусу.

— Да, Мелигос, он жив. Жив, несмотря на все твои жертвы.

Страшный левиафан уставился на колдуна:

— Я слишком много потерял… слишком много! Но ты, ты, кто когда-то был драконом, а теперь называющий себя Красусом, ты тоже потерял все!

Перед глазами колдуна возник образ возлюбленной Королевы. Волна воспоминаний о днях господства красной стаи Алекстразы захлестнула его…

Он был ее вторым консортом, но первым и самым преданным возлюбленным.

Колдун тряхнул головой, стараясь избавиться от горьких воспоминаний. Желание вновь оказаться в небе и парить над королевством Алекстразы, охраняя его границы, было невыносимо острым, но он справится. До поры он должен оставаться человеком, оставаться Красусом, а не красным драконом по имени Кораэлстраз.

— Ты прав… я многое потерял, — наконец, взяв себя в руки, ответил Красус. — Но я надеюсь вернуть утерянное… утерянное для всех нас.

— Вернуть утерянное? Как?

— Освободив Алекстразу.

Мелигос разразился безумным хохотом. Он хохотал долго и громко, слишком долго даже для такого сумасшедшего, как он. Он корчился от хохота, смеясь над предложением Красуса.

— Понимаю, ты получишь то, что тебе нужно, если, конечно, сумеешь освободить ее! А мне-то от этого какая польза? Что ты можешь предложить мне, малыш?

— Тебе известно, какой она Аспект. Ты знаешь, что она может для тебя сделать.

Смех стих. Мелигос задумался, он не желал верить услышанному, но отчаянно верил.

— Она ведь не станет… разве она?..

— Я думаю, это возможно. Шансы есть, так что тебе стоит попробовать. И потом, что ты теряешь? Какое будущее тебя ожидает?

Хозяин пещеры разросся до невероятных размеров, его морда приобрела ярко выраженные драконьи черты. Перед Красусом стоял левиафан в пять, десять, двадцать раз выше самого колдуна. От жуткого существа, в образе которого Мелигос встретил своего гостя, не осталось и следа. Это был дракон из тех, что существовали на земле еще до появления человеческой расы.

Видимо, с возвращением облика, данного ему от рождения, к Мелигосу вернулось его природное чутье, и он задал Красусу вопрос, которого тот ждал и боялся одновременно:

— Орки. Как получилось, что орки смогли взять ее в плен? Мне всегда было это интересно, интересно, интересно…

— Ты прекрасно знаешь, что у них есть лишь один способ удерживать ее в плену, мой друг.

Дракон откинул назад мерцающую голубоватым светом голову и прошипел:

— «Душа Демона»? «Душа Демона» у этих ничтожных тварей? Так вот почему ты размахивал этим мерзким образом у меня перед носом!

— Да, Мелигос, «Душа Демона» у них, хотя я не думаю, что они до конца понимают, чем владеют. Но того, что они знают, достаточно, чтобы удерживать Алекстразу в плену… И это еще не самое страшное.

— А что же может быть хуже?

Красус чувствовал, что ему уже почти удалось убедить старейшего из драконов помочь спасти Королеву. Но его отказ мог развеять в прах все его надежды. Но, несмотря ни на что, дракон, скрывающийся под маской колдуна Красуса, должен был сказать правду своему возможному союзнику… и не только ради спасения одной Алекстразы.

— Я думаю, Десвинг узнал о моих планах… и он не остановится, пока проклятый диск… и Алекстраза не будут у него в руках.

Уже во второй раз за последние несколько дней Ронин очнулся в лесу. Правда, на этот раз пробуждение не было таким приятным, — проснувшись, он не увидел перед собой благожелательное лицо Верисы. Глазам его предстало темнеющее небо, а вокруг — абсолютная тишина. Не было слышно ни пения птиц, ни шороха листвы.

Предчувствие чего-то дурного заставило мага осторожно приподнять голову и внимательно оглядеться по сторонам. Вокруг — деревья, кусты, и больше ничего. Ни одного дракона, и уж тем более такого громадного и опасного, как…

— Так-так… Наконец-то ты проснулся… Десвинг?

Ронин с опаской повернулся на голос, хотя только что там никого не было, и увидел, как сгущающиеся вокруг него тени деревьев и кустов начали собираться вместе и, в конце концов, образовали силуэт в плаще с капюшоном. Силуэт показался колдуну знакомым.

— Красус? — тихо окликнул он и в следующую секунду понял, что это не может быть его покровитель. То, что двигалось перед ним, было частью окружающей тени.

Да, первая догадка была правильной. Десвинг. Силуэт мог принадлежать человеку, но если у драконов и есть возможность скрываться под видом человека, то такой образ мог выбрать для себя только один из них — черный дракон.

Брюнет, красив, с тонкими птичьими чертами лица. Благородная наружность… но именно наружность.

— Как себя чувствуешь?

— Спасибо, я в порядке.

Уголки тонких губ слегка приподнялись, это был слабый намек на улыбку.

— Как я понимаю, ты узнал меня, человек?

— Ты, ты Десвинг-Разрушитель.

Тени, укутывающие черный силуэт, задвигались и немного рассеялись. Черты лица то ли человека, то ли эльфа стали отчетливее. Уголки губ приподнялись.

— Одно из многих данных мне имен. Подходит мне не больше и не меньше остальных. — Десвинг слегка склонил голову набок. — Я знал, что мой выбор верен. Ты ведь даже не удивился, когда я предстал перед тобой в этом обличье.

— Голос все тот же. Незабываемый, с другим не спутаешь.

— А ты проницательнее многих тебе подобных, мой смертный друг. Есть такие, которые не способны узнать меня, даже если я трансформируюсь прямо у них на глазах! — Черный силуэт усмехнулся. — Хочешь доказательств? Я могу продемонстрировать тебе это прямо сейчас!

— Нет, спасибо, не нужно.

За спиной смертельно опасного спасителя Ронина угасали последние лучи солнца. Маг не знал, сколько он пробыл без сознания и где в данный момент находится, но больше всего его интересовало то, почему он все еще жив.

— Что тебе от меня нужно?

— Мне ничего от тебя не нужно, колдун Ронин. Я просто хочу помочь тебе выполнить твое задание.

— Мое задание?

Никто, кроме Красуса и членов тайного совета Кирин Тор, не знал о миссии Ронина. Более того, маг сомневался в том, что члены совета знали ее конечную цель. Магистры магии не посвящали в свои планы даже равных себе. Хотя, конечно, его теперешний собеседник мог и не знать о подобных вещах.

— О да, Ронин, твое задание. — Улыбка Десвинга вдруг стала неестественно широкой для человеческого существа, обнажились острые длинные зубы. — Освобождение великой Королевы Драконов, несравненной Алекстразы!

Ронин действовал инстинктивно. Он не знал, каким образом черному дракону стало известно о его миссии, но был уверен, что Десвинг не должен знать об этом. Крыло Смерти презирал все живое, в том числе и цветных драконов. И ни в одной легенде прошлых веков никогда не упоминалось о теплых отношениях между этим огромным чудовищем и красной Королевой.

Заклинание, которое непроизвольно использовал Ронин, когда-то сослужило ему добрую службу. Оно лишило жизни орка, мясистые ручищи которого были обагрены кровью шести рыцарей и одного мага. Правда, Ронин ни разу не использовал его против драконов. Если верить древним свиткам, оно отлично спасает от доисторических чудовищ…

Вокруг Десвинга сомкнулись золотые кольца…

…и черный силуэт прошел прямо сквозь них.

— По-твоему, это было необходимо?

Десвинг высвободил руку из-под плаща и указал на камень, лежащий на земле рядом с Ронином. Камень раскалился, зашипел… и расплавился прямо на глазах у мага. То, что от него осталось, впиталось в землю, не оставив и следа. И все это за считанные секунды.

— Вот что я мог бы с тобой сделать, колдун, будь на то моя воля. Уже второй раз я мог забрать у тебя жизнь, хочешь, чтобы я сделал это в третий и в последний раз?

У Ронина хватило мудрости покачать головой.

— Наконец-то мы проявляем благоразумие. — Десвинг шагнул к Ронину, по мере приближения его фигура приобретала плотность, становилась реальнее, и снова ткнул пальцем, но на этот раз в другую сторону от мага. — Попей. Очень освежает.

Ронин посмотрел вниз и увидел в траве флягу. Секунду назад ее там не было, но маг, не колеблясь, поднял ее и отхлебнул из горлышка. Конечно, его мучила жажда, к тому же отказ мог быть воспринят как очередной акт неповиновения, а злить дракона ему не хотелось. Пока магу ничего не оставалось, кроме как подыгрывать Десвингу и… надеяться.

Фигура в черном шагнула еще ближе, на мгновение утратив реальные черты и почти растворившись в воздухе. Способность Десвинга, не говоря уже обо всех остальных драконах, перевоплощаться в человека, подавляла Ронина. Кто знает, что можно ожидать от существа, подобного этому, когда он наденет личину человека? И можно ли быть уверенным в том, что этот монстр уже не попытался подчинить себе людей?

А если так, зачем Десвинг посвящает мага в свои тайны, если, конечно, не собирается потом его уничтожить?

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒