Бен Каунтер 7 страница

Теллос стоял на холме из трупов механикусов, вокруг него нимбом полыхала энергия, сверкали лучи лазеров, а позади с потолка сыпались десантники, стреляли, резали, убивали. Защитники «Гериона» скармливали все больше и больше людей всепожирающей воронке смерти, которую создал вокруг себя сержант. Он принял решение истощить живую силу противника, перевести огонь на себя, пока разрозненные отряды Испивающих Души решают более важные вопросы.

Машина изрыгнула Сарпедона и подразделение Гивриллиана в приемник смазочных материалов. Они прошли половину пути по огромным гасителям отката. Металлические жвала раскрылись перед ними, и десантники вошли в скользкий коридор, темно-зеленая смазка дождем лилась с потолка. Брата Дошана засосало в зияющую черную дыру, прежде чем Гивриллиан успел схватить его, погрузив ботинки доспехов в окрашенный металл и прекратив скольжение.

Сарпедон подтянулся на руках так, чтобы его глаза находились на уровне траншеи распределителя, и посмотрел вниз.

До главной палубы было где-то сто пятьдесят метров. С одной стороны вздымалась полусфера огня, где минуту назад взорвались боеприпасы. В воздухе стоял густой дым, а беспорядочные группы техногвардейцев пытались скоординировать огонь. Ниже находился отсек, разделенный на комнаты и коридоры без крыши, забитый механикусами, стремительно двигавшимися к центру.

К склепу. Тела лежали так плотно, что защитникам приходилось взбираться на трупы погибших - только чтобы попасть под огонь десантников. Тактические отряды, организовавшие завал, открывали ураганный огонь, стоило показаться очередной группе противников, бесполезно стрелявших в подразделение атакующих космодесантников.

Разумеется, во главе бойни стоял Теллос. Волосы спутаны, доспехи потемнели от крови. Она текла по его обнаженному лицу и дождем лилась с вращающихся зубцов цепного меча. Сарпедон увидел, как он одним ударом сразил двоих, проигнорировав выстрел из хеллгана, выжегший в доспехах целые каналы, похожие на отметины когтей.

– Связь восстановлена, сэр! - крикнул Гивриллиан. - Лигрис докладывает, что установил контакт с духом машины!

– Скажи ему, пусть держит нас в курсе. Мы тут пока держимся.

– Принято, командор.

Лигрис - хороший техник. Он знает, что делать.

Каждая битва трудна по-своему. Сражение в звездном форте было трудным, но это оказалось намного страшнее. Мутанты Ван Скорвольдов дрались храбро, но за них все решили отсутствие должной подготовки и недостаток вооружения. Техногвардейцы же были регулярными войсками, экипированными самыми последними разработками Адептус Механикус. Звездный форт - всего лишь репетиция, время для настоящей схватки пришло только сейчас.

– За мной! - закричал Сарпедон, и подразделение Гивриллиана рванулось за ним, как только ближайший отряд техногвардейцев заметил их и открыл огонь.

Для этого он родился. Вот почему Император взглянул на него и отметил печатью воина. Великая Жатва испивающих Души заметила его, сильного и отважного юношу, обреченного на превосходство, не испугавшегося даже бронированных гигантов, спустившихся со своего корабля, чтобы судить его.

Сражаться. Купаться в крови своих врагов, знать, что каждый разрез, удар, выпущенная пуля ведут к счастью человечества, к великой славе Империума.

Вот для чего родился Теллос.

Техногвардейцы быстро учились, как и все, кому приходится учиться, чтобы выжить. На их стороне были скорострельные энергетические винтовки высокой мощности, и они атаковали плацдарм десантников сразу со всех сторон. Теллос, как и любой Испивающий Души, знал, какую силу имеет психология во время битвы, поэтому выбрал одну линию врага, полностью ее уничтожил и оставил других с ужасом глазеть на зияющую дыру в своих рядах. Они заколебались, повернули. А потом умерли, ибо самое опасное, что может сделать в бою воин, - это развернуться и побежать.

Он нырнул в гущу схватки. Лезвие мелькнуло над головами техногвардейцев, два из которых держали в руках автопушку с бронзовым стволом. Теллос ударил плечом, смяв чью-то грудную клетку, цепной меч срезал кому-то ноги, боевой нож, который держал в левой руке, он загнал в подбородок командира расчета, провернул лезвие и одним резким движением вытащил, -почувствовав, как с хрустом поддались хрящи. Челюсть противника упала на пол. Забил фонтан крови.

Руку пронзила острая боль - заряд из хеллгана, точный и мощный, прошел сквозь мускулы. В вены хлынули болеутолители. Теллос рассек обидчика широким ударом сверху вниз, приемом новичка, который позволил бы любому другому врагу, не будь тот оглушен и напуган, пронзить грудную клетку десантника.

Он знал, что уже проигрывает, нервы напоминают лохмотья, тело просто не успевает регистрировать повреждения. Иногда на войне находится место элегантности и поединкам, но эта схватка с самого начала походила на кровавую резню.

Теллос любил все - изысканное искусство благородной дуэли и славный натиск праведного побоища. Он любил их еще до того, как корабли Великой Жатвы пришли в его мир. Поэтому стал избранным.

За ним следовали десантники, стреляя из болтеров в спину убегающим и быстро убивая любого, находящегося поблизости. Над головой Испивающих Души проносились снаряды, посылаемые тактиками из тыла, они разрывались о переборки, окатывая техногвардейцев волнами пламени так, что те даже не могли поднять головы.

Несколько энергетических разрядов вырвались из какого-то невидного Теллосу укрытия и практически разрезали пополам стоящего рядом с ним десантника. Другой получил скверную рану в живот из лазера, его оттащили назад. Нападающим пришлось срочно перегруппироваться, пока их не окружили.

Они умирали. От подразделения Теллоса уже осталась половина. Только несколько из выбывших снова смогут стать в строй - великолепная техника противника наносила серьезные и непоправимые повреждения. Паллас, апотекарий, действующий в связке с тактиками, вырезал у мертвых прогеноиды и штопал раны тем, кто еще мог выжить.

Но они забрали с собой сотню, а может, даже тысячу врагов, хотя еще много техногвардейцев оставалось на платформе. Десантников тяжело убить, тяжело нанести им удар, и, хотя сам Теллос уже истекал кровью от дюжины нанесенных ему ран, он, как никогда, рвался крушить все вокруг себя. Может быть, им суждено умереть здесь. Всем. Но они все равно победят.

Сзади кто-то крикнул, и Теллос с ужасом понял, что никогда не слышал из уст своих братьев вопля такой агонии. Подразделение Ворца попало под неожиданную атаку. Авточувства сержанта затемнили вспышку, но поток искр, дождем сыпавшийся из разрезанного тела десантника, все равно ошеломлял. Защитники платформы зашли им в тыл, соскакивая со стен и консолей, бесчувственные, словно создания Хаоса.

Их было всего шесть, кожа нападавших полыхала спиральными рисунками, сияющими ослепительно синей белизной. Этот огонь мог выжечь глаза обыкновенному человеку. Вспышки молний рассыпались из-под их пальцев, мелькали в глазах, пробегали по обнаженным телам. Они двигались так быстро, что у людей Ворца не было никаких шансов.

Электрожрецы. Теллос никогда не видел их живьем, только слышал легенды о малочисленных фанатиках, смертоносных дервишах культа машин. Он встретился с ними лицом к лицу и принял вызов. Просто не мог иначе.

Одного электрожреца сразил заряд из болтера, прежде чем он спрыгнул на пол. Другой попал под удар цепного меча. Остальные неожиданно оказались в самой гуще подразделения Ворца - шлемы взрывались под ударами электрических рук, какого-то космодесантника отшвырнуло на двадцать метров вспышкой выпущенной энергии, из сочленений изувеченного доспеха повалил густой дым.

Теллос выбрал себе одного из нападавших и начал атаку, парируя удары обнаженных рук, сильных, будто сделанных из пластали. Глаза электрожреца слепо сияли серебром. Он двигался и прыгал быстрее любого человека, опережая все выпады десантника. Механикус завертелся, поднырнул вниз и схватил Теллоса за колено. Тот еле удержался на ногах от боли, пронзившей ногу, и почувствовал, как обожженная кожа и мускулы прилипают к внутренней поверхности доспехов.

Сержант извернулся, нанес удар, и из тела жреца хлынул сноп искр. Но противник все еще был жив и искрящимися пальцами схватил цепной меч прямо за лезвие. Оружие содрогнулось, во все стороны, как шрапнель, полетели зубья цепи. Теллос ответил ударом ножа, целясь в пространство между ребрами, туда, где билось сердце еретика, но другая рука жреца с нечеловеческой силой схватила его за запястье.

Ток лезвием пронзил сержанта. Он не мог убрать руку, хватка была слишком сильной, как будто кисть облепил магнит. Теллос попытался ударить жреца в лицо обломком меча, но тот поднял вверх другую руку и замкнул цепь. Электричество огнем прошило тело десантника, прежде чем тот в последней попытке сумел освободиться.

Теллос тяжело упал на спину и заметил, как враг поднимается на ноги. Дым струями бил из ран, оставленных на его теле цепным мечом. Противник поднял с пола две пурпурные латные перчатки.

Сержант посмотрел, держит ли еще в руках нож, но увидел только обугленные обрубки кистей. Его руки. Жрец держал его руки.

Мир стал белым, в ушах раздался страшный звон. Кто-то схватил его, и Теллос краем глаза увидел белый наплечник. Паллас тащил сержанта подальше от схватки за воротник доспехов, разряжая болтер прямо в лицо электрожреца.

Его руки.

Вот так. Он здесь умрет. Теллос был создан для битвы. Теллос был рожден, чтобы умереть здесь. Изувеченный, окровавленный, в окружении братьев и трупов врагов.

Это не так плохо. Его будут помнить. Но он еще так много мог сделать, так много…

Что-то темное и большое возникло перед ним. Вокруг жезла и защитного капюшона вновь прибывшего струилась искрящаяся энергия. Душа Теллоса встрепенулась, он умирал на глазах командира. Его смерть будет славной.

Сарпедон решил дать техногвардейцам то, что они заслуживали. Решил наслать на них Ад.

Чего они боятся? Элементарно. Надо просто понять, чего они хотят. Порядка, логики, плана во Вселенной, Галактике, где будут править согласно законам Бога-Машины. А страх? Беспорядок и анархия, смятение и безумие, хаос, импульсивность, ярость.

Вот он, их ад.

То, что эти люди когда-то называли себя союзниками Испивающих Души, даже облегчило задачу. Предательство в глазах Сарпедона было хуже, чем печать чуждости или скверна мутантов, - оно казалось ему воплощением подлинного зла. Те, кто связал свою жизнь с развратом Хаоса, тоже становились предателями, они шли против Императора, против праведности Вселенной. А измену десантники презирали больше всего.

Вот так, очень просто.

Он позволил Аду пеной излиться с гор трупов под его ногами и дождем хлынуть с конструкций платформы вверху. Крики умирающих превратились в завывания жаждущих крови, вокруг разлился смрад серы и горящей плоти. В воздухе замелькали круги света, переливающиеся невозможными, сводящими с ума цветами, а смертельные пятна ржавчины плесенью расползались под руками огромных призраков разложения.

Техногвардейцы побежали, но электрожрецы только содрогнулись от омерзения и ярости, они зашли слишком далеко, но не могли сражаться посреди запахов, звуков и образов Хаоса, круживших вокруг них. Остатки подразделения Ворца повалили одного, в воздух взлетели искры, когда цепной меч погрузился в плоть жреца и добрался до гиперактивных внутренних органов.

Сарпедон усилил давление. Стоны ломающихся машин, тающих, как айсберги под лучами солнца, потрясли главную палубу, а в воздухе замелькали слабо светящиеся тени падающих шестеренок и разрушающихся автоматов.

– Вперед! - крикнул Паллас, приняв на себя командование среди выживших.

Подразделения Волиса и Гивриллиана подняли болтеры и открыли огонь по дрогнувшим рядам технгвардейцев, пришедших в невыносимый ужас под действием Ада. Стена смертоносных разрядов прокатилась по пуленепробиваемым плащам и усовершенствованным телам. Подоспело подразделение Грэвуса, обрушившись из вентиляционных туннелей прямо на собирающихся с силами осадных инженеров. Виден был только мерцающий топор сержанта, яркий голубой бриллиант, снова и снова вздымающийся в гуще алого тумана.

Сарпедон присоединился к трем выжившим из подразделения Ворца, когда они устремились вслед за Волисом к механикусам, пытавшимся выкатить на поле боя тяжелую артиллерию. Две лазерные пушки и одна автопушка, шесть единиц обслуги, тридцать техногвардейцев, укрепившихся за колоннами блоков памяти когитатора.

– Лигрис! - связался Сарпедон с техником. - Эта платформа управляется духом корабля?

– Да, мой лорд.

– Выясни, как он связывается с командой. Если команда словесная, мне нужен образец. У тебя двадцать секунд.

Лигрису хватило пятнадцати.

Сарпедон подбежал к подразделению Ворца, укрывшемуся за энергоустойчивыми плитами. Он уже знал, что слышат механикусы, когда дух машины общается с ними при помощи громкоговорителей, разбросанных по всей платформе и на основном корабле. Мягкий мужской голос с оттенком аристократического превосходства, обнадеживающе уверенный, спокойный и понимающий. Прекрасно.

Он еще больше усилил психическое давление, едва заметив, как наконечник посоха срезал руку одному из противников, который уже хотел выстрелить из пушки. Все мысли Сарпедона занимал только Ад.

Чего они боялись?

– Умрите! - прогремел голос духа машины. - Умрите! Умрите! Умрите!

Большинство механикусов знали, что происходящее - всего лишь какой-то хитрый трюк, но это не имело значения. Противники замерли, просто не могли понять, как их возлюбленная машина, единственная вещь во всей Вселенной, которой они доверяли, могла повернуться против них.

– Умрите!

И они выполнили приказание. Болтеры Волиса поглотили десятки, цепные мечи подразделения Ворца расправились с еще большим количеством человек. Сарпедон вырезал двадцать техногвардейцев, беспорядочно палящих в воздух или пытающихся убежать. Они наконец смогли соединиться с Грэвусом, оставляя позади себя усыпанный телами коридор, окружая и убивая паникующих механикусов.

Но даже если они вырежут всех на платформе, боевой флот просто уничтожит их, как только поймет, что пушка захвачена. Всеми своими усилиями они покупали время - и ничего больше.

Над главной палубой, в темном и холодном комплексе банков памяти, который Грэвус захватил в самом начале атаки, Лигрис и еще несколько десантников разбирали груду запоминающих устройств. Сооружение представляло собой скопище когитаторов и банков памяти, соединенных плакированными каналами и бесконечными, извивающимися во всех направлениях кабелями. Стоны умирающих и громкий треск разрядов просачивались с палубы внизу, отражаясь причудливым эхом в смутных тенях. Десантники наконец оторвали тусклую металлическую пластину от четырехметрового обелиска когитаторов, обнажив путаницу разноцветных проводов. Лигрис нагнулся и вытащил наружу целую связку.

– Ну, не будем излишне оригинальничать, - мрачно сказал он и ножницами своей серворуки перерезал основной кабель, толщиной со среднего человека.

Судорожно замигали лампы, висящие под потолком, а сотни огней в сплетении проводов и когитаторов потухли. Дух машины отрезали от «Гериона», по крайней мере на какое-то время.

Лигрис вытащил из ранца за спиной интерфейс - извивающуюся связку проводов, увенчанную острым серебряным шипом. Он редко использовал это устройство, но знал его досконально. Такое слияние с техникой трудно объяснить тем, кто никогда не сталкивался с учением машинного культа. Сейчас десантник хотел сделать то, к чему обычно готовили только представителей высшего командования, и хотя он был Испивающим Души и лучшим из людей, но все равно содрогался от ужаса, который бы испытал любой техножрец при виде такого святотатства. В любом случае других вариантов просто не существовало.

Лигрис вытащил подходящие для дела кабели передачи данных, пульсирующие от информации, которая бежала по их волокнам, нашел гнездо входа и подключил туда еще один провод, чувствуя, как тот оживает в его руках.

– Прикройте меня, - сказал он, взглянув на взвод десантников-тактиков. - Пару минут я буду без сознания.

– Будет сделано, сэр.

Лигрис взял кабель интерфейса и воткнул шип в нейроразъем на затылке. Глаза его закатились, руки бессильно повисли, но он ничего не заметил. В разуме техника расцвел ослепительно белый бутон знания - обыкновенный импульс связи обычно просто дезориентировал человека, этот легко мог выжечь мозг. Сквозь Лигриса шел поток информации с корабля механикусов, ее было слишком много, он не мог даже рассмотреть ее толком, не то что прочитать.

Техник знал, что не может подсоединиться напрямую. Никто не мог. Если такая технология когда-то и существовала, то навсегда осталась в прошлом. Он должен сконцентрироваться, найти системы наведения и запуска, сделать свою работу и уйти.

Помни, за кого ты сражаешься. За Императора. За Дорна.

Казалось, десантник сейчас утонет в потоке информации. Но в конце концов Лигрис засек форму - нечто огромное, сильное и жестокое. Он чувствовал, как пылает этот разум, выплывший из горячей белой реки данных, слышал гулкое биение виртуального сердца, ощущал зловоние старого железа, словно кровь на губах.

Он искал имя и нашел его: «Герион».

Лигрис знал, что дух машины будет проверять все второстепенные цепи и системы резервирования, стараясь выследить того, кто посмел вторгнуться в его владения. Черный луч, как отблеск фонаря, уже ощупывал глубины систем памяти платформы, охотился. У техника было всего лишь несколько секунд, прежде чем огромная аморфная тьма духа машины найдет его.

Никто, кроме механикусов, не знал, что может сделать древняя и могущественная машина с нарушителем ее границ. Лигрис знал, ему крупно повезет, если он отделается только полным стиранием памяти.

«Герион» разверзся перед ним, колоссальный и темный. Техник принялся быстрее карабкаться по бледным кристаллам, которые его разум создал, изображая файлы банков памяти, он прорывался сквозь бесконечные петли кабелей, контрольных интерфейсов, взламывал пластальные двери, которые представлял вместо электронных барьеров жесткой защиты. Лигрис погрузил воображаемые пальцы в твердый металл командной программы, принуждая ее подчиниться своим рукам, чувствуя гигантскую машину, бормочущие массивные тени, касающиеся его кожи. Он приказал огромным перевозчикам боеприпасов задвинуть дизрапторные ракеты весом с танк в казенник. Охладители, компенсаторы отката, баки с топливом - все пришло в движение. Слишком поздно. «Герион» навис над ним, направив информационный удар такой силы, что тот должен был взорвать разум техника, а схлынув, оставить мозг, лишенный памяти и рассудка. Все кончено. Лигрис уже практически умер.

Но он совершил то, чего дух машины ожидал от него в последнюю очередь, нырнул прямо в черное облако, в дымную глотку «Гериона», почувствовав, как его зловонное дыхание обожгло кожу. Техник карабкался вверх быстрее любого живого существа в Галактике, но все равно каждую секунду ожидал, что «Герион» сейчас поймает его и сдавит кольцами информации.

Лигрис пробирался во тьме, направляясь к мятущемуся черному безумию нейроцепей, мозгу духа. Он искал маленькую точку света, связь между «Герионом» и сенсориумами платформы, канал, по которому информация о внешней пустоте вливалась в разум машины.

Быстрее, еще быстрее. Лигрис думал, что сейчас умрет от перенапряжения. Но «Герион» не отставал ни на шаг, его дыхание опаляло спину техника, зубы заскрежетали, когда десантник нырнул в мерцающий портал и оказался внутри сенсорных систем.

Лигрис посмотрел на космос сквозь огромное око машины. Заметил что-то, сконцентрировался. Разрешение возросло: управляющие башни, орудийные гнезда, орлиный нос, яркое сияние двигателей. Имперский линкор, гордый, сильный, - большая и такая соблазнительная мишень.

Он взял цель. Он был заряжен.

Он выстрелил.

Артиллерийская платформа класса «Герион» имеет несколько видов вооружения. Во-первых, разрушитель звезд, одну титаническую ракету с колоссальным радиусом действия, создающую непосредственную зону за-граждения, через которую любые атакующие корабли, даже самые маленькие крейсеры, не могут пролететь.

Во-вторых, полдюжины вакуумных зарядов, которые распространяют во всех направлениях электромагнитный мусор и импульсные волны. В результате такого взрыва вся территория, попавшая в зону поражения снаряда, становится звездным минным полем.

И наконец, около сотни дизрапторных ракет, основанных на картечном принципе. Они вызывают временное отключение систем наблюдения и связи, создавая мощную волну помех. Именно такая ракета вылетела из огромной металлической глотки «Гериона» и разорвалась на орбите Имперского Флота Хлура, выпустив на волю десятки цилиндров, забитых электромагнитным сором.

Один ударился о дно «Гидранэ Ко» и с разгона прошел сквозь семь палуб, прежде чем взорваться, посылая тучи волокон и обрывков по коридорам и грузовым трюмам. Более тридцати человек погибли в момент взрыва, еще около семидесяти задохнулись из-за мусора, заполнившего нижние палубы. Половина воздушных фильтров оказалась забита, и корабль принялся посылать во все стороны призывы о помощи.

Несколько цилиндров разорвалось между звездным фортом и кораблями флота. «Упорный» и «Византийский дьякон» практически не пострадали, но у них отказали все приборы наружного наблюдения. Два разведывательных корабля, патрулирующих пространство вокруг «Дьякона», лишились управления, у них накрылись сервиторы и вся компьютерная система. Через несколько часов в машинах закончилось горючее и их экипажи погибли от обморожения.

«Дьякон» быстро ответил на неожиданную атаку, запустив несколько осколочных торпед в направлении поля помех. Боеголовки вышли из строя, как только достигли электромагнитной зоны, и быстро взорвались, лишь добавив шума к общей сумятице.

На мостике «Упорного» одним мощным импульсом замкнуло все командные системы, загорелись навигационные консоли. За несколько минут все вокруг погрузилось во тьму, жар и смерть. Крики умирающих и рев пламени смешались с шипением экстренных систем пожаротушения, заполнивших зоны огня туманом и пеной.

Команда контроля неисправностей прибыла через три минуты, мускулистые солдаты с ломами и веревками вытаскивали офицеров и навигаторов-сервиторов из горящего месива. Когда пожар наконец потушили, выяснилось, что артиллерийская платформа оказалась в руках Испивающих Души, а маленькие звездолеты засеченные радарами, были отнюдь не кораблями обслуживания.

Стало ясно: десантники решили действовать гораздо более жесткими методами. Прогноз Хлура не оправдался, но консул решил не упоминать об этом.

Только 674-ХU8 относительно не пострадал, расположившись так, чтобы иметь полный обзор звездного форта, и использовав все системы подавления для нейтрализации последствий электромагнитного удара. К сожалению, вооружение механикусов сейчас оказалось под контролем Испивающих Души на орбите Лаконии и у них осталась только пара турелей для оборонительного огня.

Техножрецы 674-ХU8 заметили любопытный факт: на оборонительных системах звездного форта резко упала энергия.

– Рапорт о повреждениях! Быстро! И сенсоры!

Гиво Курдья ненавидел, когда вещи выходили из-под контроля. Он выпрыгнул из капитанского кресла, обитого темной кожей, крича на младших офицеров и логистов, переминающихся с ноги на ногу в полусумраке командного мостика. Большинство ламп взорвалось, только мерцали экраны когитаторов. Завитки белого дыма струей выбивались из разбитых кабелей, а экран визуального наблюдения был забит призрачными помехами. Слышались шипение искр и пара да выкрикивание приказов и проклятий. В остальном вокруг стояла тишина, привычный шум двигателей неожиданно смолк.

Строчки яркого зеленого текста доклада застрекотали по панели экрана, встроенного в командное кресло: структурные повреждения от боеголовки ракеты ограничивались достаточно малой территорией, но половина контрольных систем вышла из строя.

Двигатели остановились из-за экстренного отключения. Курдья знал, что они не включатся еще несколько часов, так как команда по ремонту сначала должна была проверить охлаждающие системы, до того как плазменные реакторы перегреются.

Сенсоры - самая тонкая и самая полезная вещь на любом корабле, - к всеобщему прискорбию, не работали. «Гидранэ Ко» фактически ослеп. Самым эффективным средством навигации, наведения и маневрирования стал обзор из иллюминатора.

– Фронтальный сенсориум сдох, сэр, - доложил техник, которому досталась невеселая обязанность поддерживать контакт между персоналом механикусов и экипажем корабля. - Но тыловые сенсоры в рабочем состоянии.

– И?

– У нас на экранах энергетические следы, идущие с дальней стороны планеты, сэр. Два крейсера направляются…

– С какой скоростью?

– Очень быстро, сэр. Наш корабль не приспособлен для таких гонок.

– Крейсеры космодесантников, - пробормотал Курдья. Великолепно. Его корабль временно ослеп и неисправен, но это не имело значения.

Настоящей целью залпа «Гериона» было предотвратить связь между тремя крейсерами Флота, иначе они смогли бы перехватить корабли десантников, на которых было не слишком много вооружения. Но один на один «Гидранэ Ко» имел мало шансов, даже находясь в полном порядке.

Курдья рухнул в командное кресло и нажал контрольную кнопку на подлокотнике. Если она еще рабоала, то сейчас где-то на нижних палубах прозвенит звонок, давая знак слуге-сервитору идти на мостик и принести графин с ликером из дьявольских ягод восьмидесятилетней выдержки и бокал. «Гидранэ Ко» все равно сейчас недееспособен, а в таких ситуациях Курдья всегда старался позволить себе маленькие радости, пытаясь убедить себя, что все еще не так плохо.

– Как бы я хотел никогда не получать под командование этот корабль, - задумчиво произнес он, дожидаясь выпивки в полумраке мостика.

Сарпедон посмотрел вокруг - он стоял в коридоре из огнеупорных плит, в который они ворвались прямо с главной палубы, постоянно ожидая атак со стороны техногвардейцев. Вокруг все еще горел Ад - в воздухе пылали исчезающие уравнения, а по пропитанному кровью полу ползли змейки ржавчины. Сейчас первоначальный шок уже прошел, но тут и там десантникам попадались заблудившиеся механикусы, призывающие заткнуться насмешливый баритон духа машины.

В наушниках раздался голос, сильно искаженный помехами:

– Командор Сарпедон, это «Вечное правосудие». Мы сможем вас забрать.

Сработало. Лигрис все сделал. Если технодесантник уцелел, а воины, приставленные к нему для охраны, доложили, что соединение с духом машины не прошло для него бесследно, то его вознаградят по справедливости.

– Принято, «Вечное правосудие», - ответил Сарпедон, стараясь перекричать шипение статики. - Готовимся к выходу.

Вокруг библиария собрались почти все Испивающие Души, кроме тех, что охраняли Лигриса. Он навскидку выстрелил в голову, высунувшуюся над грудой покореженного металла, промахнулся, на глаз прикинул расположение тела и выпустил очередь по укрытию. Кто-то вскрикнул.

Предательству не спрятаться.

– Испивающие Души! - закричал Сарпедон. - Готовьтесь к отступлению! Грэвус, Ворц, встречайте Лигриса и обеспечьте безопасный отход. Остальные - за мной!

«Гончая» и «Вечное правосудие» проскользнули с другой стороны орбиты Лаконии, где висели в зоне, недоступной для сенсоров, пока десантники занимали звездный форт, а затем платформу. Их двигатели, перегруженные из-за сумасшедшей скорости, излучали спаренный сигнал, в результате чего на сенсорах «Гидранэ Ко» появилась информация о корабле гораздо большем, чем просто крейсер.

Имперский звездолет решил не вмешиваться. Испивающие Души пролетели рядом с линейным флотом, воспользовавшись временно царящей суматохой и бездействием сенсоров. Только судно Адептус Механикус попыталось остановить их, открыв символический огонь из орудийных башен, но темно-пурпурная обшивка «Гончей» лишь слегка потемнела от выстрелов, больше ничего.

Ударными крейсерами управляли экипажи сервов под командованием небольших групп Испивающих Души. Они знали, когда надо запускать двигатели и открывать огонь, а когда лучше попридержать пыл. Оба корабля были переоборудованы для ближнего боя и сейчас элегантно спускались на платформу, все еще окутанную кольцами пара после выстрела «Гериона». Лигрис успел включить несколько оборонительных систем - прицельные батареи близкого действия и легкие волновые торпеды гарантировали, что больше к платформе никто не приблизится.

Из «Вечного правосудия» вырвалось двадцать «Громовых ястребов», направившихся к стыковочному доку, который подразделение Грэвуса заняло час назад. Десантники уже собрались рядом со станцией дозаправки, охраняя зону приземления.

Трюмы «Гончей» были пусты, все ее челноки усеивали корпус звездного форта. Лишившись средств для эвакуации войск, команда корабля решила подлететь прямо к станции, присоединившись к широкому корабельному проходу, по которому за столетия существования картеля прошла не одна тысяча обреченных. Сервы Ордена обеспечили безопасную стыковку, и Испивающие Души быстро покинули оружейные гнезда и точки сбора, поднявшись на борт крейсера.

Капеллан Иктинос, в отсутствие командора являющийся старшим по званию, лично проверил, чтобы приказы Сарпедона были выполнены с точностью, забрав с собой весь персонал, в том числе и священника Изера с его паствой.

Когда Испивающие Души поднялись на борт «Громовых ястребов», оказалось, что в кораблях осталось много места. Из высадившихся на платформу ста десантников в живых остались только шестьдесят три.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒