Елена Кароль. Зазеркалье для Евы. Елена Кароль. Зазеркалье для Евы

Елена Кароль

Зазеркалье для Евы

Елена Кароль

Зазеркалье для Евы

Глава 1

– Лесик, подъем! – Сама еще не проснулась, но, судя по часам, придется сегодня обойтись без завтрака. Мы проспали. – Лесик! Время!

– Ма‑ а‑ ам… – Исключительно сонное и недовольное бурчание в ответ, а потом, кажется, дочь и сама изволила взглянуть на циферблат телефона. – Мам!!!

– Угу. А я о чем? – Хмыкнув себе под нос, уже вовсю натягивала колготки. Рада бы и без них, но, увы… дресс‑ код, чтоб его. – Давай, время. А если бы меня кое‑ кто вчера послушал, то сам бы завел будильник…

– Я на тебя понадеялась, – профессионально бурча (моя школа! ), Лесик бодро, но со все еще закрытыми глазами потопала в ванную. – Походу зря.

– Но‑ но! – Попытка приструнить и показать, кто в доме главный (наивная, ага). Но меня уже никто не слышит – дверь в ванную закрыта, а включенная вода заглушает мое недовольное бормотание. Ну и ладно. Все равно мы уже давным‑ давно определились, кто есть кто в нашей небольшой, но тем не менее дружной ячейке общества.

Ну… во‑ первых, естественно, я. Ева Андреевна Ветлакова. Тридцать два года, экономист первой категории, вдова уже семь лет как. Ну… как бы сказать… я привыкла. Первый год без Вити был ужасен – маленькая Леська, чужой город, чужие люди… К счастью, помог свекор – мировой человек, как я думала еще совсем недавно. До нелепой гибели Виктора в автокатастрофе мы с ним виделись и общались едва ли раз пять, но вот когда ребром встал вопрос: как мне, сироте без образования, прописки (из родни – тетка в деревне, а из образования – троечный бухгалтерский диплом техникума) и с маленьким ребенком на руках, жить дальше, он помог. И не просто помог, а помог по‑ настоящему. Трехкомнатная квартира Витюши стала нашей с Леськой, для нее нашлись ясли, для меня – работа, причем не самая плохая. Для начала штатный экономист в дочерней организации свекра, бонусом стало оплаченное заочное обучение в вузе, ну и как итог – два года назад я стала дипломированным и весьма перспективным специалистом.

Во‑ вторых, Олеся Викторовна Ветлакова. Мое самое большое сокровище. Девять лет, ученица третьего класса, мастер «Меча и магии», а также «Майнкрафта» и «Линейджа». Ну… у всех свои увлечения. Против ли я? А зачем? У меня у самой та‑ а‑ акие тараканы, а точнее ежи, что «Майнкрафт» отдыхает.

Современные любовные романы в антураже магии и космоса. О да… кто из нас не мечтает о большой и чистой? Да еще и вечной?

Увы, я, как оказалось, могу лишь мечтать.

– Мам, заснула? – Уже одетое и собранное сокровище стояло в коридоре с рюкзаком, а я все никак не могла найти ключи от офиса. Помню, пару недель назад кидала их… Куда?

– Вот они. – Протягивая мне брелок со связкой ключей и при этом весьма красноречиво ухмыляясь, Леська закатывала глаза. – Что, опять до трех ночи свои книжки читала?

– Не будем говорить, кто до двух ночи в онлайне сидел… – Вернув многозначительную ухмылку и уже закрывая дверь, уточнила: – Завтрак взяла?

– Ага.

– Во сколько вернешься?

– В два.

– Посуда‑ полы?

– Ма‑ а‑ а!

– А что? Проблемы?

– Без проблем. – «Убойный» взгляд в ответ и дежурный поцелуй в щеку у подъезда. – Давай, не задерживайся.

– Постараюсь. – Подмигнув и проследив, как дочка бодро зашагала в направлении школы, я не менее бодро поторопилась в сторону автостоянки. Моя маленькая черненькая «Хонда фит»… Черт, где ключи???

Вздохнув с облегчением, когда нашла их с третьей попытки, с удовольствием забралась внутрь автомобиля. Апрель. Не февраль, но и не июль. И вообще, после десяти дней отдыха в Египте как‑ то прохладно.

Можно ли накраситься в машине? Можно! Особенно если нужно. Пять светофоров, и я уже не заспанное нечто, а вполне приличная симпатяшка с серо‑ голубыми глазами, распущенными русыми волосами до середины спины, с профессионально закрашенной ранней и неуместной сединой, а также в строгом сером костюме и стильных туфлях на пятисантиметровом каблуке. Можно и выше, но тогда к вечеру ноги будут гудеть так, что я пожалею обо всем.

– Утро доброе. – Неизменная доброжелательность на проходной, неизменная доброжелательность по всему пути до кабинета, и даже в кабинете улыбка не сходит с лица. Мне не сложно – за эти годы, что я медленно, но верно продвигалась по карьерной лестнице, научилась. Зато за спиной никто не скажет «зарвалась». Да‑ да, любят у нас сплетничать. Особенно о тех, у кого есть родственники и не только родственники «там». Где там? А хоть где! У меня вот «там» свекор. Причем не где‑ то «там», а «там ». Заместитель генерального. Не слабо? Если честно, то от этого больше геморроя, чем пользы. Кстати, до сих пор так никто и не знает, что он мой свекор, все думают, что я его бывшая любовница. Одна из многих…

Правда, узнала я об этом недавно, случайно подслушав разговор наших сплетниц. И лучше продолжу делать вид, что не узнала, – целее буду.

– Доброе утро.

– Привет.

– Ну, с выходом, что ли?

– Да уж, соболезнуем.

Усмехнувшись своеобразному приветствию, скинула пиджак и первым делом включила компьютер, чтобы уже вторым делом заметить…

Черт!

Потяжелев взглядом лишь на секунду, моментально взяла себя в руки. Продолжение следует? Пока коллеги включали компьютеры и наводили лоск, попутно делясь последними сплетнями, я постаралась незаметно смахнуть очередной презент от неизвестного, но весьма настойчивого поклонника в верхний ящик стола. Десятая или одиннадцатая шоколадка?

Впрочем, какая разница? Все равно бесполезно.

Почему я не радуюсь? Почему так скептично настроена? Хм… ну… как бы объяснить… В общем, после гибели Витюши мужчины не интересовали меня достаточно долго. Года четыре – точно. Маленькая Леська, заочка, усиленное вливание в коллектив и прочая… а потом появился Дима. Славный, интересный, веселый… Правда, пропал уже через две недели. А когда я его случайно увидела через месяц, демонстративно перешел через дорогу, а затем и вовсе сделал вид, что мы не знакомы. Задело. Очень.

Через полгода появился Стас. Замначальника АХЧ, старше меня почти на десять лет, серьезный, рассудительный, очень начитанный и эрудированный. С ним у нас случился лишь ужин. А потом Стас уволился. На следующий же день. Уволился и, по слухам, переехал в другой город.

Обидно ли мне было? До безумия!

Год прошел без «приключений» на том самом фронте. Я писала диплом, сдавала госы, делала уроки за первый класс…

И как‑ то совершенно случайно познакомилась с Даниилом. Однокурсник, старше меня всего на год. Он был… исключительным. Таким спокойным, романтичным, вежливым… Словно не из нашего века. Не из нашего мира. Нет, я и раньше его видела, когда приезжала на сессии, но, лишь столкнувшись с ним в коридоре и рассыпав из порвавшегося пакета методички, узнала, как его зовут.

– Прости. – Моментально признав свою вину, мужчина нагнулся и в три счета собрал все, что я уронила. – Даниил. А ты…

– Ева. – Немного косая усмешка в ожидании его реакции на свое имя, но он лишь кивнул с легкой улыбкой.

– Очень приятно. Может, кофе? С меня пирожное. Любишь?

Чуть наклонив голову, попыталась непредвзято оценить однокурсника. Хм…

– Люблю.

Мы провстречались почти две недели. За этот короткий срок я впервые за последние пять лет поняла, что я женщина. Между нами не было ничего. Ничего взрослого. Ни поцелуев, ни тем более секса. Мы просто общались, вместе пили кофе в перерывах, вместе ходили в библиотеку, сидели за одной партой… по‑ детски, да… а еще он иногда брал меня за кончики пальцев и при этом так довольно щурился, словно в его руке лежало самое большое сокровище…

А я была счастлива. Счастлива от того, что в моей жизни появился настолько уникальный человек.

А когда мы сдали экзамены, Даниил уехал, не оставив ничего: ни телефона, ни адреса, ни объяснив причин.

Карма?

Я тоже так думала.

Дура?

О дура‑ а‑ а…

Египет, неделей раньше

Улочка с безделушками для многочисленных туристов. И мы с Леськой, забредшие в лавку «провидицы». Ну а что? Интересно же!

– Страшный у тебя покровитель, милая, ох страшный…

– В смысле? Кто?

– А ты не знаешь? – Странная ухмылка молодой ведьмы, по‑ цыгански разряженной, и кивок в сторону Леськи. – Ее родич. Старый. Древний. Злой. И ведь это из‑ за него ты до сих пор одна, а все потому, что виды он на вас имеет… Ох, имеет…

Не отпуская мою ладонь, ведьма умудрилась надеть на мое запястье странный браслет из деревянных бусин и только потом позволила мне выдернуть руку.

– Какого черта??! – пытаясь сорвать неуместный и пугающий презент, я добилась лишь того, что натерла кожу. Нитка рваться отказывалась, а застежки как будто и не было. – Зачем??!

– Затем. Хочешь ведь большой и чистой? – хрипло рассмеявшись моему полному паники взгляду, ведьма игриво подмигнула. – Смотрись почаще в зеркало, красавица. Глядишь, и высмотришь…

– Леся, пошли. – Схватив дочку за руку, я рванула подальше от чокнутой. Вот не ходила по ведьмам никогда, и надо было сегодня зайти??? Ска‑ а‑ азки захотелось! Тьфу!

– Мам, а что она имела в виду?

– Доча, понятия не имею.

– Нет, ну а все же? Неужели про деда?

– Про… – Запнувшись на ровном месте, я резко побледнела. Почему‑ то разом сложились все пазлы…

Мама дорогая…

Да быть этого не может!!! Не может!!!

– Мам? Ты чего?

– Ничего. – Попытка взять себя в руки, а потом вымученная улыбка. – Доча, по мороженке?

– И по газировке!

Это произошло почти неделю назад. Снять деревянный браслет я так и не смогла. Казалось бы, обычная леска, но ножницы ее не брали. Вроде и спокойно по руке перемещается, а как снять, так ничего не выходит. Застежку я так и не нашла. А была ведь! Обычные деревянные бусинки не больше сантиметра в диаметре: черные, красные, оливковые, бежевые и белые. Пять маленьких подвесок из черненого серебра – ключик, солнышко, замочек, звездочка и месяц. Вроде как даже славненько…

И страшненько.

Зеркала я обходила стороной. По крайней мере, большие.

Дура?

Возможно.

Хм, где бы ведьму «нормальную» взять, чтобы проконсультироваться?

Зачем?

Ну, может, затем, что я начала сомневаться в добрых намерениях своего свекра. А также в своем трезвом уме и здравой памяти.

И да, я верю в сверхъестественное.

Почему?

Ну, может, потому, что моя Леська не самый обычный ребенок?

Это случилось лишь раз, но я до сих пор помню тот день, как будто все было вчера, хотя и произошло почти восемь лет назад. Лесе исполнилось два годика, и мы поехали на море, в Одессу, к каким‑ то дальним родственникам Вити, которые уже несколько лет звали его погостить, а тут как раз у очередного племяша свадьба наклевывалась.

И вот вышли мы из самолета… доехали на такси. Витя первым пошел с родней обниматься, я с Лесей на руках… И тут к нам одна из его теток‑ бабок решила подойти, вроде как познакомиться. Улыбается, руки протягивает, чтобы дочку по голове погладить… а в глазах холод и презрение.

– Умри. – Последовал короткий, но четкий приказ дочери, и старуха, не успев дотронуться до нас, схватилась за сердце, чтобы посинеть и кулем рухнуть к нашим ногам. Мой ступор, паника, визги вокруг и абсолютно спокойное дочкино шепотом мне на ухо: – Мам, она нам зла желала. Но не бойся, я с тобой.

Один‑ единственный эпизод, запавший в память на годы. Больше, как ни странно, из той поездки я не помнила ничего – ни свадьбу, ни море, ни возвращение. И ни разу, ни разу после этого случая Леся не позволила мне усомниться в своей обычности. Самый обыкновенный ребенок, болеющий, капризничающий, растущий…

Лишь на вопрос о неснимающемся браслете и что с ним делать она сказала, что он мне идет и чтобы я «забила».

И знаете, я поверила. Ведь она со мной.

Все эти сумбурные и не совсем связные мысли носились в голове до вечера, пока я настраивалась на работу после короткого отпуска и разбирала завалы, накопившиеся на столе за эти две недели.

Не уходила и мысль о неизвестном и настойчивом поклоннике. Кто? Кому еще жить надоело? И ведь кажется, кроме меня, никто из наших не замечал, что в течение последних нескольких недель на моем столе ежедневно появляются то шоколадка, то сувенирчик, то открытка с романтичным четверостишием. Как он попадает в кабинет? Кто у него в сообщниках? Кто этот самый загадочный «он »?

Как, в конце концов, называются таблетки от паранойи???

– Остаешься?

Время к пяти, народ уже вовсю подкрашивает губы, и лишь я все раскладываю документы по местам, периодически сбиваясь с мысли.

– Немного.

Не люблю уходить со всеми. Я не ханжа, не зануда и не выскочка, но, когда всем срочно необходимо поехать в ту же сторону, что и мне, причем почему‑ то на моем авто, это напрягает. Раз‑ другой – без проблем, но десятый – двадцатый… увольте.

Двадцать минут, тридцать… Вроде основные завалы разгребла, можно и чайку заварить. Люблю чай. Каркаде, зеленый с жасмином, черный с земляникой… главное – натуральность ингредиентов, а не химия, как сейчас повсеместно практикуется.

Вот и шоколадка пригодится.

Хм… а это еще что?

Корпоративная «аська» мигала непрочитанным сообщением, хотя еще минуту назад ничего не было.

«Ты на работе? »

Я – да, а вот ты кто?

Вадим. Не знаю такого.

Нет, не буду отвечать.

«Я вижу, что ты на работе».

И что?

Хмыкнув, отпила чай и, пошуршав фольгой, вскрыла шоколадку. Не люблю молочный, но душа требует эндорфинов. Так и быть, угощусь.

«Вежливость – признак хорошего тона».

Ути‑ пути. Обидься. Неужели тот самый поклонник объявился? Иначе кому я могла понадобиться, да еще с таким наездом? Ладно, отвечу.

«С вами говорит автоответчик. Ева Андреевна закончила работать в семнадцать ноль‑ ноль».

Да‑ да, а сейчас я просто пью чай.

«А не будет ли любезен автоответчик передать Еве Андреевне приглашение на ужин? Сегодня. Девятнадцать ноль‑ ноль. Клермонт».

Хм… Круто, как любит выражаться мое сокровище. Насколько я знаю, ресторан «Клермонт» достаточно дорог для рядового сотрудника. Кто же ты такой, Вадимка? И нет, я никуда не пойду.

«К сожалению, Ева Андреевна не может принять ваше приглашение. В девятнадцать ноль‑ ноль у нее запланирована важная встреча».

А то! Ужин дома с дочерью. Что может быть важнее? Уж точно не ужин непонятно с кем. Причем этот непонятно кто пропадет максимум через неделю. Не‑ а, не стоит оно того. Я уж лучше романчик новый скачаю… Хотя не спорю, любопытство он во мне пробудил. Но не очень большое.

Так, время шесть… сообщений новых нет… чай выпит… Пора домой.

Выключить компьютер, свет, надеть пиджак, не забыть сумку и, естественно, закрыть дверь.

Та‑ а‑ ак… Скрипнув зубами, заглушила мотор. Убью уродов. Обойдя «хонду» по кругу, поняла, что проколоты все четыре колеса. С‑ с‑ с… собаки серые!

Я вернулась. В холле направилась прямиком к стойке охранника и съязвила в ответ на его вопросительный взгляд:

– Нет, я не на работу. Я с претензией.

– Ева Андреевна?

– Мою «хонду» покалечили.

– Простите?

– Не прощу. – Зло прищурив глаза, пояснила: – У моего автомобиля проколоты все четыре колеса. Как вы это объясните?

– Магнитными бурями? – Попытка пошутить, но по моему скептическому взгляду было видно, что она провалилась. – Мы разберемся, обязательно. Вызвать вам такси?

– Сама справлюсь. – Уже набирая номер такси, вручила охраннику ключи от машины. – С вас новые колеса, раз уж не смогли усмотреть за старыми. Завтра вечером я хочу поехать домой на своей машине. Вопросы?

– Нет, – едва уловимо поморщившись, Михаил (судя по беджику) признал свою косвенную вину. О да, камерами стоянка для сотрудников была оборудована еще два года назад, и именно охранники отвечали за все случаи вандализма, которые там имели место быть. Поймал пакостника на горячем – молодец, не поймал – отвечай сам.

Даже странно, что это произошло. Случилась у нас пара подобных происшествий года полтора назад, когда в одном из отделов прогремел скандал с подставой, после чего одному из начальников несколько месяцев портили машину. Но после все было тихо. Неужели кто‑ то из местных на меня зуб заимел? Кто и за что? Вроде не такая уж я значимая фигура, да и не ела никого, и не подставляла… Или это меня кто‑ то умудрился подставить? А что, некоторые только этим и живут. Как ни странно…

– Михаил, и еще. Я бы хотела увидеть записи – кто именно посмел испортить мое имущество.

– Хорошо.

– Оператор Анастасия, здравствуйте…

– Здравствуйте, – кивнув охраннику, отошла к диванчикам и уже там сказала оператору такси, откуда меня забрать, а также куда меня доставить. В ответ услышала:

– Время ожидания – пятнадцать минут.

– Хорошо. – Неудивительно. Вечерний час пик. Черт!

– Зая, у меня «хонду» покалечили. – Звонок дочке, чтобы та меня не теряла. И сообщила ей не самую приятную новость: – Колеса прокололи, сволочи.

– Сволочи. – Тяжкий вздох и уверенное: – Ну и ладно, не смертельно. Ты на такси?

– Да. Ждать пятнадцать минут. Я уже вызвала. С меня пицца.

– Хорошо, давай. Жду.

– Пока. – Сбросив вызов, откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза, перейдя в режим ожидания. Пятнадцать минут в такси могут как урезаться до пяти, так и растянуться до сорока…

– Ева Андреевна? Вас выгнали из дома и вы решили переночевать в холле?

Это еще что за юморист?

Приоткрыв один глаз, поняла, что не знакома с этим… индивидом. Хм… Ну что сказать – фактурен, брутален и… хамоват. По взгляду и позе видно отчетливо.

– Мы знакомы?

– Вадим Игоревич. – Устроившись напротив, темноволосый, сероглазый, достаточно симпатичный мужчина лет тридцати пяти растянул губы в приветственной улыбке, которая, впрочем, глаз не задела. – Мы не знакомы официально, но я много о вас слышал.

И от кого же? Одиноко приподнятая бровь вместо вопроса вслух, но ему и этого хватило.

– Наш общий знакомый… Храмской Альберт Якимович.

Ну да, есть такое. Свекрушка мой. И да, фамилии у нас разные. Ведь по‑ настоящему за его сына я замуж так и не вышла…

И?

– Мой дядя. Двоюродный.

О как. А это становится забавным. Такое надо обмусолить в одиночестве. Как говорит мое сокровище, «требуется перезагрузка системы».

– Ясно, – равнодушно кивнув, снова прикрыла глаза, чтобы, не дай бог, не выдать своих эмоций.

Раз – он родич свекра.

Два – он Вадим.

Три – у моей «хонды» проколоты колеса.

Четыре…

Как‑ то это невкусно пованивает, да?

Или я детективов с фэнтези перечитала? А что? Люблю Агату Кристи и Пола Андерсона! А уж если по очереди…

– У вас что‑ то случилось? – В голосе проскользнули нотки беспокойства, но в то же время и злорадства (или мне показалось? ).

– Нет, ничего. Все в порядке. – Немного подумав, решила, что хамить больше положенного и раньше времени не следует, и все‑ таки открыла глаза. – Жду такси. А вы?

– А я жду возможности пригласить вас на ужин.

И снова бровь удивленно взлетает наверх, но в моих глазах вместо интереса почему‑ то сарказм. Я стала циничной стервой из‑ за долгого одиночества или он очень грубо играет и переигрывает? В чем подвох?

– Удивлены?

– Очень.

– А я удивлен тем, что дядя так и не ввел вас в нашу семью. Почему?

– Немного не по адресу вопрос.

Понятия не имея, к чему клонит мужчина, с нетерпением посмотрела на часы. Прошло всего пять минут… черт!

– Как ни странно, дядя отказался ответить, – усмехнувшись, Вадим подался вперед и, понизив голос, доверительно продолжил: – А ведь в тебе тоже есть Сила, я вижу. Капля, но все же. Почему именно сейчас? Ведь раньше в тебе ее не было, я помню. А что с Олесей? Девчонка – потомственная ве…

– Вадим! – Резкий оклик от лифтов, и мужчина, вздрогнув, повернул голову налево. – В чем дело?

О… а вот и свекрушка, собственной персоной. Давненько его не видела, целых две недели. Неужели сейчас случится «разбор полетов»? Даже интересно.

Почему‑ то вдруг подумалось о том, что вскоре я тоже куда‑ нибудь скоропостижно «уеду». Как Стас. Как Даниил… Вот только почему я так спокойна? Словно пузырек валерьянки махом выпила. Словно это не со мной и не про меня, а про очередную незадачливую героиню фэнтези‑ истории.

Да уж. Всем историям история.

– Я разве не ясно выразился? – Приблизившись к нам широким уверенным шагом, высокий и подтянутый, видный как мужчина, свекор лишь мельком взглянул на меня, как на предмет мебели. Задело. То есть меня уже списали? А почему?

– Или мне необходимо оформить приказом запрет на общение? – продолжил свекор.

– Было бы неплохо. А еще лучше объяснить, почему нет? – Вадим встал с дивана, поворачиваясь ко мне спиной и тем самым загораживая от свекра. Коллега добавил сарказма. – Две личные ведьмы… И давно ты пользуешься их энергетикой, Лорд?

– Щ‑ щ‑ щенок… – Оскорбление прозвучало как оплеуха, мир вокруг меня становится серым и туманным.

Хм… о глюки. Здрасте. Нет, кажется, я все‑ таки сегодня переработала… Вот уже и тени куда‑ то поползли… и не просто куда‑ то, а со всех сторон к Вадимке… Хм… был Вадимка, и не станет…

А, нет. О как…

– Вырос уже, щенок. – Я не видела лица Вадима, но мне кажется, что это и к лучшему. Злоба, превосходство, даже, кажется, презрение в его тоне говорили о многом. – И на Собрании я тебе это докажу.

– Доживи сначала до Собрания.

– Об этом не переживай. – Смешок и взмах рукой в мою сторону. – Теперь у меня есть, что предъявить Собранию.

– Да ну?! И что же? – В голосе свекра я не слышу ни одной человеческой эмоции. Словно я вещь. Причем не самая полезная и не самая нужная. Старая, изношенная… списанная.

Хм… ну и откуда такие ассоциации?

– Например, одну Скользящую и одну… Кем там стала мелкая?

– Она не Скользящая. – Презрительно хмыкнув, свекор шагнул в сторону, чтобы из‑ за широкой спины якобы племянника бросить внимательный взгляд на меня. И почему‑ то удивился. – Дерьмо!

– Сюрпри‑ и‑ из… – Не знаю почему, а меня пробило на «хи‑ хи». Уж лучше бы молчала. На лице свекра за несколько секунд промелькнуло столько эмоций, сколько я не видела за все десять лет, что его знала. И самая яркая была ненавистью.

За что?

– Ах ты мразь! Сука! Шалава! Потаскуха!!!

Э‑ э‑ э… Ух ты. И когда ж это я успела? А самое главное – с кем? Безмерно удивившись, я даже забыла обидеться. И уж тем более не подумала испугаться. Ведь вокруг меня до сих пор клубилась непонятная дымка, а вокруг свекра – сизые тени. Возле Вадима так вообще что‑ то синее периодически мелькало…

О, я чокнулась, точно!

А еще браслетик почему‑ то нагрелся…

Незаметно почесав зазудевшее запястье, снова бросила взгляд на часы и удивленно вздернула брови. Ну вот, еще и часы сломались… По крайней мере судя по ним, с того момента, как я смотрела на них последний раз, прошло три секунды.

– Так, Лорд Альбэрт, не оскорбляйте даму. Тем более Скользящую… – Обернувшись ко мне, Вадим зачем‑ то подмигнул. – Она ведь может и уйти. Например, в другой клан. Да еще и не одна уйти…

– Закрой пасть, щенок! – Побагровевший свекор попытался шагнуть ко мне, но странный племянник тут же заступил ему путь.

– Насколько я помню, Виктор погиб семь лет назад, верно? – Интонацией выделив слово «погиб», Вадим снова усмехнулся. – Даже семь лет и один месяц. Верно? А что у нас бывает после того, как хозяин не прикасается к своей вещи более семи лет? Неужели вы думали, что никто и никогда не узнает о вашей личной «кормушке» и ничего не предпримет?

– Мразь! – Багровый окрас сменился на фиолетовый, и я всерьез заопасалась за здоровье вроде как родственника. Не считая полного отсутствия личной жизни, он вроде как мне всегда помогал… До сегодняшнего момента.

Только открыв рот, чтобы хоть как‑ то прояснить сложившуюся ситуацию, поняла, что глюки усилили свое наступление. Хм… а может, это в шоколадке были наркотики? Иначе чем объяснить тот факт, что из загустевшего тумана вышли трое «в черном» и встали за спиной у свекра, а меня это даже не насторожило. И он как‑ то сразу сдулся, потускнел, потерял запал…

– Забавное представление, правда? – Сев рядом со мной, Вадим с усмешкой следил, как уходит свекор в сопровождении странных черных людей без лиц. – Вот так и свергают Лордов.

– Вот так? И все? – наконец обретя дар речи, озадаченно нахмурилась. Если бы я еще что‑ то поняла…

– И все. – Циничная усмешка превосходства, а затем загадочный прищур. – Впрочем, вам, Ева Андреевна, это знать будет лишним. Думаю, самым лучшим решением будет изъять эти воспоминания… Верно?

Резко сгустившийся туман почти заглушил последний вопрос, а когда я проморгалась… не было ни тумана, ни Вадима, ни прочих глюков от подосланной шоколадки. Так, пункт номер раз – выкинуть все презенты… в унитаз. Пункт номер два…

– Да, слушаю?

– К вам подъехал синий «рено», госномер…

Ну слава богу, такси! Мельком взглянув на часы, замерла. Сколько‑ сколько времени??? Семь??? Да ну… Блин!

Так, чай с коньяком и пироженка! Вот что меня спасет от этого сошедшего с ума мира!

Глава 2

– Мам? – Демонстративно глянув на часы, Леська скривила укоризненную рожицу.

– Это не я, это такси! – Тут же открестившись от всего возможного и невозможного, сунула в руки дочери коробку с пиццей. – Вот.

– Хм… а газировку?

– Вредно.

– Эх. – Преувеличенно тоскливый вздох, но я‑ то знаю, что это напускное. Захотела бы – сама бы давным‑ давно сходила и купила, благо на карманные расходы я ей даю регулярно. – Да, кстати, полы‑ посуду я помыла.

– Молодец. Конфетка сама знаешь где. – С удовольствием скинув туфли, плюхнулась на пуфик в прихожей. Не сказать, что меня вывело из равновесия это «приключение», но взвесить имеющиеся факты стоит. И не просто взвесить… – Лесик, у меня к тебе очень важный разговор.

– Да‑ а‑ а? – вынырнув из кухни, удивленно протянула дочь. – А что случилось?

– Много чего. Давай на кухню, есть хочу. – Скинув офисную одежду и натянув домашнюю майку‑ борцовку с леггинсами, не забыла помыть руки и стянуть волосы резинкой, чтобы не мешались. – Так, будем есть и говорить или сначала есть?

– Все так плохо? – удивленно приподняв брови, дите задумалось, причем исключительно по‑ взрослому. – Ладно, давай, я готова. Что стряслось?

Хм… как бы спросить‑ то…

– Лесик, что ты думаешь о дедушке?

– Тебе правду? – Отпив чая, сокровище почему‑ то недовольно сморщило нос.

– Желательно, – моментально насторожившись, прищурилась. – А что?

– Ну… в общем и целом он тиран и деспот, это весь «эфир» знает.

– Прости… кто знает?

Вы чувствовали себя когда‑ нибудь дурой? Когда девятилетнее сокровище смотрит на тебя так… снисходительно.

– «Эфир».

– Ага, – так, сделаю вид, что поняла. – А ты там…

– Я там уже месяц.

– А почему я не знаю?

– Это секрет. Был. Мне посоветовали ничего тебе не говорить, пока ты не спросишь сама. Причем о дедушке.

– О‑ о‑ о… То есть вот так, да? – Не скрою. Было обидно. Очень.

– Ну, ма‑ а‑ ам! – Скуксившись, Леська поджала губы. – Ну а ты бы мне поверила?

– Хм… ладно, проехали, – моментально припомнив все, что произошло, пока я ждала такси, скривила губы. Не будь я уверена в своем душевном здравии, не поверила бы даже самой себе. – А теперь давай подробности. Что я еще не знаю?

– Ну… как бы я и сама еще мало что знаю… – Тут же отведя взгляд в сторону, дочь неопределенно пожала плечами, дав мне понять, что знает она достаточно, но мне не скажет. Хм… – Так, давай я тебе дам сайт «эфира», и ты там сама полазаешь, ага?

– Ага. – Вот, как говорится, осознай себя лузером. Ладно, разберемся. Не люблю учиться, что скрывать, но еще больше не люблю ощущать себя идиоткой. – Сегодня со мной кое‑ что случилось… Даже не знаю, как сформулировать… в общем, кое‑ кто по имени Вадим сказал, что я Скользящая, а ты потомственная ведьма. Что ты можешь ответить мне по этому поводу?

– Тебе вкратце? – Откусив большой кусок пиццы, дочь некоторое время задумчиво жевала, а потом выдала: – Если вкратце, то он не соврал. Правда, насколько я успела узнать, меня запечатали, а ты была дединым магическим донором.

Хмыкнув, недовольно покачала головой.

– Ты так говоришь, словно не о нас…

– Безразлично? – Не по‑ детски серьезный взгляд, а затем неожиданно злое: – Знаешь, могла бы – убила бы этого козла!

– Леся?! – едва не подавившись чаем, с трудом прокашлялась. – Выброшу «Майнкрафт» на фиг!

– Мам, ты сама когда все узнаешь… – Фыркнув в кружку, сокровище покачало головой. – Но мне обещали, что его скоро свергнут и мы станем свободными. Так что не переживай. Хотя Вадим тоже козел.

– Э‑ э‑ э…

Нет, я в шоке. Девочка. Девять лет. Ангел!

Ну почти.

Угу, вся в мать.

В общем, далеко не ангел.

– Так, ты мне одно скажи, кто этот «доброжелатель»? Кто тебя просвещает?

– Трофим. Он Следящий. Следит, чтобы всё было на своих местах. Ну… – Нахмурившись, словно не зная, как объяснить, ребенок наконец придумал определение: – Считай его моим осведомителем.

Если б я не давала себе слово не материться при ребенке, я бы сказала…

– Пипец!

– Ма‑ а‑ ам!

– Без комментариев. Как говоришь, сайт называется?

– Сек. Погоди. – Пулей сбегав к себе, детеныш принес мне не только листик с адресом сайта, но и еще кое‑ что.

– Это что?

– Твои логин и пароль для первого раза. Потом, если захочешь, поменяешь. Это от Трофима.

– Ага, – вчитавшись в зубодробительный набор букв, немного помолчала, а затем повторила: – Ага… хм. Да. Так, с тебя посуда.

– Ма‑ а‑ ам!

– Ага, мам. Уже девять лет как, – отмахнувшись, захватила с собой последний кусок пиццы, кружку с чаем и, не откладывая дела в долгий ящик, отправилась в спальню, чтобы, включив ноут, тут же загрузить страничку с загадочным «эфиром».

Так, и правда «эфир». Скромно и со вкусом. Регистрация, ага… А это еще что? Сообщение от администрации… ага… ну…

«Приветствуем вас на сайте «Эфир». Прочитайте правила…» Так‑ так… ага‑ ага… «Ваш персональный наставник – Трофим…» Угу… так. Ну и где он? Ага, вот он. Внизу справа загорелась кнопочка вызова, и стоило мне ее нажать, как на экран тут же вылезло окошко с видео. Кот?

– Да, я кот. По крайней мере, сейчас для вас. – Рыжее широкомордое мохнатое и весьма чешироподобное нечто улыбнулось так широко, что я тут же засомневалась в его натуральности. – И не удивляйтесь так сильно, я не животное. Я образ «эфира».

То есть это не видео? Не поняла… скайп, что ли?

– Ева Андреевна, не удивляйтесь, это ведь «эфир». – И столько снисходительности было в его желтых глазах, что моментально вызвало раздражение. – Кстати, здравствуйте. Я так понимаю, сегодня вы познакомились с Вадимом?

– Да уж. Здравствуйте. И да, познакомилась. Не скажу, что приятно. Кстати, меня знаете, что удивило…

– Что?

– Я все помню. Хотя, кажется, не должна… Или должна? И откуда о встрече знаете вы?

– Вы ведь носите браслет? – Взгляд на мою руку, и тут же довольно: – Носите, чую. И не снимайте. Кстати, его, кроме вас, никто не видит, так что не стесняйтесь носить короткий рукав. Это именно благодаря ему вы сбросили печать принадлежности, и на вас больше не действует вражеская магия. Кроме того, вам теперь доступен язык Теневого сообщества. Возможность читать и общаться. И еще раз: вам стоит быть аккуратней с Вадимом, да и прочими. Не скрою, он действует по нашей наводке, но не стоит им пока знать о том, что вы все помните и, более того, уже в «эфире». А о вашей встрече я знаю потому, что я совсем немного ясновидящий.

М‑ да. Так, где мой коньяк?

– Кстати, не рекомендую пить. В первое время это может быть опасно.

– Чем? – Интересно, мне уточнить, читает ли он мысли или это все входит в так называемое «ясновидение»? А то чересчур своевременные советы дает эта кошачья морда.

– Ваша необученная Сила может выйти из‑ под контроля. Первое время вам необходимо научиться контролировать свои желания и соизмерять их с вашими возможностями. Так… – Прищурившись и словно прислушавшись к себе, рыжий снова пристально на меня взглянул. – Вы ведь не последовали совету ведьмы из Египта?

– Это какому?

– Про зеркала. Вы смотрелись в большое зеркало? Долго?

– Нет.

– Зря. Рекомендую перед сном посмотреться, увидите много интересного. И советую не бояться – никто из тех, кого увидите или захотите увидеть вы, не увидит вас.

Хм… как загадочно…

– И почему я должна тебе верить?

– Ну… как вам сказать… Это ваше право – верить или не верить. Да, советую пробежаться по архивным новостям и энциклопедии, там вы почерпнете для себя очень много интересных вещей. На сем позвольте откланяться, у меня вызов. Если что, зовите.

Окошко погасло, а мне оставалось лишь последовать не самому плохому совету. Информация в нашем мире – один из главных рычагов воздействия на окружающих. Не стоит ею пренебрегать…

В общем, читала я, читала, материлась да мотала на ус. Вот так и живи после этого под крылышком у Лорда… питай его своей энергетикой и жизненной энергией… А все почему? А потому что дура. Да‑ да, не стоит преуменьшать свой вклад. Дура и есть. Где у нас бесплатный сыр? Конечно, под крылышком у Лорда! А для кого? Конечно, для дур! Подарки с подвохом, принятые из его рук деньги, проживание там, где хочет он, работа там, где хочет он… Все это было достаточно развернуто описано в том разделе черной магии, на который дал мне ссылку Трофим.

Что интересно, про нас с Леськой в том же архиве Теневого Мира (пафосно, не правда ли? ) не было ни слова, ни даже намека.

Зато достаточно много было о свекрушке (глава клана, о! ), и даже о Вадиме я кое‑ что нашла.

Хм… а это что?

Вот… (непереводимый орочий фольклор). Нет, я не просто дура… я клиническая идиотка. Значит, не вдова. Очаровательно! Впрочем, я ведь и женой не была. Прав Вадимка: семь лет – это как раз тот срок, который снимает с меня все обязательства по отношению к тому, кто вполне успешно женился по расчету на другой. Ну да. А разве женятся на графинях не по расчету?

А может, тогда и я у него была только по расчету? А Олеся? Как можно стать отцом по расчету??! А потом бросить. Ради чего? Или… за сколько?

Рассматривая свадебные фотографии семилетней давности, что скрывать, по‑ черному завидовала красавице‑ блондинке, которую обнимал мой Виктор. Очень сильная ведьма. Единственная дочка какого‑ то там графа.

Ненавижу ли я его после этого? Как ни странно, нет. Я его презираю. Когда‑ то любила. До безумия. До дрожи в коленях. До щенячьего восторга… А сейчас презираю.

Вот только одно странно. Для чего весь этот фарс? Почему его убили для меня, а не меня для него? Или этот сайт – фарс? Кому верить? Сайту, Трофиму, Вадиму? Свекру, египетской ведьме, дочери? Или никому?

Черт!

Зло хлопнув крышкой ноутбука, мельком глянула на часы. Блин, опять до трех ночи засиделась. Нет, нельзя такие новости в понедельник на мою голову вываливать, нельзя. Кстати, где там большое зеркало? Пора провести следственный эксперимент.

Так… зеркало. Насколько большим должно быть зеркало? Думаю, полметра на метр достаточно. Встав перед ним в прихожей, не стала включать свет – ночника из моей спальни хватало, чтобы прекрасно видеть очертания предметов. Ну и что мне делать? Прикрыв глаза, попыталась расфокусировать зрение и посмотреть сквозь свое отражение. По крайней мере, именно так утверждала инструкция на страничке, где были описаны техники Скользящих. О да… я чокнулась, и я не против.

Хм… а что‑ то в этом есть… Наклонив голову набок, поняла, что тени в зеркале начали жить своей жизнью. Подернулась дымкой прихожая, пропала и я, сменившись незнакомой женщиной, расчесывающей волосы. А ничего так дамочка, фигуристая. Лет двадцать пять, брюнетка… хм… с клыками. Ну и кто ты, красавица? Уж точно не простая смертная.

Пока я прикидывала, кем может быть та, кто мне привиделась, женщина закончила расчесывать волосы, а затем, сладко потянувшись, обернулась и игриво рассмеялась. Я же увидела за ее спиной… Вадимку. Ну вот, теперь понятно, что я ему нужна лишь как игрушка. Забавные вещи ты мне показываешь, зеркало, ох забавные… Вот только как узнать, правду ты мне показываешь или мне кто‑ то целенаправленно присылает это «видео»?

Я параноик?

Станешь тут!

Ладно, все понятно – на провокации не ведемся, сладким обещаниям не верим, хотя я вполне могла обойтись и без этого компрометирующего видео, информации на сайте было более чем достаточно. Так, а продолжение, которое сейчас последует, меня и вовсе не интересует, я не любитель порнухи… Взмахнув рукой и проведя пальцами по поверхности зеркала, удалила назревающий разврат. А что бы мне сейчас посмотреть? Хм… Судя по исходным данным, я могу увидеть лишь те помещения, в которых есть зеркала.

Интересно, как там свекор поживает? И поживает ли?

Стараясь подробно представить себе лицо свекра, через несколько минут бесплодных попыток поняла, что либо я слабо его себе представляю, либо там, где он сейчас находится, зеркал нет.

А потом…

Ну конечно, я не удержалась! Ну конечно, захотела «большой и чистой»!

Дура?

Еще какая!

Старательно всматриваясь в потемневшую поверхность, даже губу закусила от напряжения. Темно. Никого. Слишком темно…

Рыкнув от злости, замерла, когда с той стороны раздалось недовольное и крайне заспанное:

– Драг, заткнись, дай поспать…

О? То есть там кто‑ то есть? А кто? Самый любопытный еж высунул свой носик и заявил о себе. Черт, как интересно! Неужели даже для меня где‑ то припрятана «большая и чистая»? Ну хочется же! А то, понимаешь, тридцать два, а еще ни разу не щупала ту самую, которая «большая и светлая»! Да что там щупала, даже рядом не стояла!

– Э‑ э‑ эй…

Нет, мозг у меня отказал, наверное, еще несколько часов назад. Иначе как я могла додуматься позвать того, кто находился там?

– Кто здесь?!

И моментальный настороженный ответ.

Упс. Как говорит дочь, «мама ты…». Дальше она не говорит, она выразительно смотрит.

– Хм… Никого. Вам показалось. – Почему‑ то ежам очень захотелось пошалить. А еще, чтобы «он» включил свет. Хоть капельку.

– Да ну? И сейчас мне тоже показалось? – В голосе прорезалось ехидство, и появилось ощущение, что говорящий стал ближе. Черт, ну почему ничего не видно! – Где ты? И кто ты?

– Хм… ну‑ у‑ у… – на всякий случай сделав шаг назад (чур меня! ), неуверенно предположила, умудрившись при этом глупо хихикнуть. – Я – твоя любовь. Большая и чистая.

– Да? – О да, я его удивила. Очень. По крайней мере, замолчал он надолго. Ну почему я его не вижу?! – Так. Звать тебя как, любовь моя? И насколько ты большая?

А у него есть чувство юмора.

– Э‑ э‑ э… тебе в килограммах?

– Шутишь?

– Вроде как…

И тут на зеркало легла большая мужская ладонь.

Взвизгнув от неожиданности, отшатнувшись и запнувшись о свою собственную ногу, я, естественно, упала, вдобавок услышав с той стороны тихий смех. Юмор‑ р‑ рист фигов!

Блин, страшно же! Ночь! Темно, хоть глаз выколи, и тут… рука!!!

– Сволочь!

– Это еще почему?

– Ты меня напугал! – буркнув, но не торопясь вставать, настороженно следила, как пропадает рука, зато проявляются глаза. – Включи свет, я тебя не вижу.

– Не видишь? – Ярко‑ синие глаза изобразили удивление, а затем задумчиво прищурились. – Странно, я тоже тебя не вижу. Хотя должен…

Тихое неразборчивое бормотание, и снова взгляд в моем направлении. Ищущий, сканирующий, пристальный… Нет, что‑ то я уже не хочу такую «большую и чистую». Какая‑ то она страшная…

– Ладно, я пошутила, я не твоя любовь. Всё, пока. – Подскочив к зеркалу и резко проведя по его поверхности ладонью, еще успела услышать странное недовольное рычание, а через мгновение уже смотрела на свое очумелое лицо. – Всё… Всё, Ева, допрыгалась. На фиг!

Действительно. На фиг мне такой экстрим? Семь лет без мужика жила и еще проживу столько же. К тому же этот какой‑ то неправильный. Видно одни глаза, шутит страшно, рычит… На фиг мне такой?

Угу.

Хм… интересно, а какие у сильных мира сего на нас планы?

Уже засыпая, почему‑ то подумала об этом. Ведь если свекра устранили, то значит… бери и пользуйся, кто хочет?

Вот дерьмо!

Нет, мне вредно думать. Мне очень вредно думать!!!

Ну и как теперь уснуть?

Хм… как ни странно – нормально. Правда, снилось… муть та еще, и, когда зазвонил будильник, я была крайне рада проснуться.

– Лесик, подъем!

– Угу, слышу…

Скептически взглянув на себя в зеркало, поняла, что недосып в моем не самом юном возрасте противопоказан – белки глаз красные, веки припухшие, моська помятая.

Впрочем, грамотный макияж творит чудеса. Мне ли не знать?

Первую половину дня отработала без приключений, единственное, что, когда подошло обеденное время, мне на «аську» упало сообщение от Вадимки:

«Ева Андреевна, не откажите мне в удовольствии увидеть вас за обедом».

Откажу. Еще как откажу. Пошел ты… лесом!

«К сожалению, Ева Андреевна очень занята. Автоответчик».

«Весьма недальновидно с ее стороны…»

Угрожаем? Ну‑ ну, мы, ежи, птицы гордые. Нас «на слабо» не взять. Кстати, надо будет сегодня обязательно квартиру от чужой энергетики почистить. Вчера я все‑ таки сделала одну умную вещь – скопировала список необходимого для очистительного ритуала. Уже сегодня все куплю и избавлюсь от последствий чужого вмешательства. Ну это если верить «эфиру». Пока я ему верю. Там даже адрес был, где такие вещи можно приобрести. Неподалеку, кстати. Кстати! А вот сейчас я туда и сбегаю. Проверив кошелек и список магических «прибамбасов», шепнула коллегам, что в магазин, и поторопилась на выход. Туда‑ обратно пешком двадцать минут, так что еще успею по дороге где‑ нибудь хот‑ догом разжиться. Ничего, потерплю…

Проследив по камерам внутреннего и внешнего наблюдения, как цель покинула здание, Вадим недовольно прищурил глаза, крутанувшись в кресле, и пробарабанил пальцами по столу. Беги‑ беги, детка. Недолго тебе бегать осталось. Недолго… Интересно, кто еще успел вступить в Игру? А ведь Игра действительно назревает Большая… Кажется, даже она уже что‑ то знает. Интересно, что именно?

– Третий, следить.

Всего два слова в трубку и еще более короткий ответ:

– Есть.

Никуда ты не убежишь, Ева. Никуда. Карманный Скользящий еще никому не был лишним. Дурак Старик, что не ввел тебя в клан. Чем только думал, когда решился на такое?

«Большая и чистая». И кто же эта наивная дурочка? Неужели кто‑ то из новеньких? Ну и как ему теперь ее искать? Перебирать по голосу? Ага, по визгу.

Хмыкнув, мужчина задумчиво потер подбородок. Так, для начала стоит заглянуть в «эфир» и посмотреть, что там произошло новенького, пока он разгребал кое за кем. Да, это для начала.

Итак, лавка «Все для праздника». Неплохое прикрытие. Карнавальные костюмы, маски, глупые «приколы» вроде резиновых какашек… Так, мне нужна Кристина.

– Здравствуйте, мне нужна Кристина, – обратившись к скучающей девушке‑ продавцу, причем еще и разукрашенной под готку (черный агрессивный мейк‑ ап и многочисленные побрякушки в виде черепов и костей), я получила в ответ задумчивый изучающий взгляд.

– А что именно вам необходимо от Кристины?

– Вот список.

Конспирация. Уписаться, как выражается мое сокровище.

– С вас тысяча шестьсот пятьдесят. – Вернувшись через семь минут, причем с довольно внушительным пакетом, девушка поставила его на прилавок. – Все по списку, кроме соляного порошка. В принципе можете заменить его обычной солью. Прокалите на сковороде, и все. Если не знаете, как именно, можете посмотреть инструкцию в «эфире».

– Хорошо, спасибо.

Кивнув, что поняла и приняла к сведению, попутно порадовалась, что не слишком дорого отделалась. Могло быть и дороже. Я не переживала, что это лохотрон. Почему? Ну хотя бы потому, что все‑ таки верила. Верила потому, что сама вчера общалась с кем‑ то через зеркало. Так почему бы и не почистить квартиру с помощью соли, цветных свечей и еще кое‑ чего? Хуже точно не будет.

А сосиску в тесте я съесть все‑ таки успела. И даже чай выпить. В общем, молодец по всем фронтам!

– Что купила?

– Ничего особенного. Дочка попросила найти какую‑ нибудь необычную карнавальную маску для школьного театра, вот ходила смотреть. – Самое главное, когда врешь, делай это беспечно и с изяществом. Вроде как мимоходом. – Ничего так лавочка, но масок у них маловато. Зато костюмы забавные…

Переключив внимание наших болтушек на обсуждение «кто нынче в чем пришел», мысленно усмехнулась. Я не специалист в манипулировании, но кое‑ что успела за эти годы понять. Пойми, что движет человеком, и он твой с потрохами. Грубо? Еще как. Зато честно. Не со всеми срабатывает, согласна, некоторые умеют манипулировать обществом на порядок лучше меня. Да взять того же свекра. Хищник со стажем.

Кстати, с утра ходил слух, что ему неожиданно стало плохо и он в больнице… Интересно, насколько сильно ему поплохело? До смерти или не очень? Жаль ли мне его? Ну… как сказать… Вроде как мы с Олесей ему обязаны. Квартира, деньги, образование, работа. Пока я не получила диплом и высшую категорию, мы фактически жили на его содержании. С другой стороны, все это время я была его магическим донором, и моя ранняя седина тому подтверждение. Странно даже, что выгляжу я не старше своего возраста, хотя вполне могла бы. С Леськой тоже все мутно. По развитию, поведению и внешности она ничем не отличается от ровесников, хотя тот же «эфир» утверждал, что запечатанные дети порой отстают в развитии от сверстников, причем намного. Неужели «эфир» лжет? Или нас запугивают специально? Кого бы потрясти на предмет правды?

Впрочем, для меня сейчас главное, чтобы нас не трогали. Сомнительно, конечно, особенно после знакомства с Вадимом. Тот еще жук!

– Всем пока!

– Пока‑ пока.

С трудом дождавшись окончания рабочего дня, неторопливо подкрасила губы, ожидая, когда схлынет основная волна торопящихся домой. Ох, как же спать хочется… Нет, сегодня лягу в девять!

«Ева Андреевна, не хочу выглядеть навязчивым, но без вас у меня нет аппетита. Поужинаем в «Астории»? »

Опять ты. И чего неймется? Не понимаешь, что Ева Андреевна плевать на тебя хотела?

«Для аппетита очень полезен бокал красного сухого. А Ева Андреевна уже ушла. Автоответчик».

«Я ведь по‑ хорошему прошу. Пока…»

Козел. Ненадолго хватило его «хорошести». Интересно, на какие меры он готов пойти? А нарываться и проверять не тянет. Хм… компромисс?

«Ева Андреевна поужинает с вами завтра. Сегодня у нее очень важные дела. Автоответчик».

«Ладно. Поверю. Передайте Еве Андреевне, чтобы завтра была готова отправиться в ресторан сразу с работы. Столик будет заказан в «Гринде» на шесть».

С‑ с‑ с… собака серая.

С одной стороны, восхищает. Если бы за мной с такой настойчивостью ухаживали хотя бы года три назад, я бы млела и растекалась медовой лужицей. Нет, действительно!

А с другой стороны, ужасает. Что мешает ему перейти к иным мерам? Это вчера меня словно заморозили (наверняка действие браслета), и я просто сидела сторонним наблюдателем. А если он начнет уже меня запугивать своими «персами в черном»? Я ж с испугу обделаюсь!

Кстати, надо будет сегодня про него повнимательней почитать…

– Как мой малыш поживает?

– Переобут и счастлив, – вручив мне ключи от «хонды», Михаил понизил голос: – Прошу прощения, но камеры вчера вечером дали сбой. Что‑ то полетело в электронике, но мы заметили это, только когда начали просматривать видео. Порядка трех часов шла статическая картинка.

И почему я не удивлена?

– Но вы не переживайте, мы все наладили. И если не трудно, постарайтесь некоторое время ставить свой автомобиль напротив входа. Хорошо? Я предупредил наших, за вашим авто присмотрят максимально бдительно.

О как. Что, неприятно выплачивать стоимость ремонта из своего кармана? Прекрасно вас понимаю.

– Благодарю. Буду иметь в виду. Хорошего вечера, до свидания.

– До свидания, Ева Андреевна.

Дамочка ушла, а исполнительный охранник тут же отзвонился своему начальству.

– Это «бобер», цель покинула здание.

– Машина оборудована?

– Да, все, как вы приказали.

– Отлично.

Глава 3

– Лесик! Я дома.

– Ага, привет. А это еще что?

– Свечи и прочая лабуда.

– В смысле?

– Ты в «эфире» что именно читаешь?

– А… ты чистить будешь?

– Ага.

– А как насчет магических сил? – Проворно разбирая пакет на кухне, дочь с интересом рассматривала все, что доставала. – Они у тебя есть?

– Мало, но надеюсь, хватит.

– О? Правда? Есть? А покажи, а?

– Хм… зая… – Немного смутившись под сияющим детским взглядом, скорчила смешную рожицу. – Вообще‑ то я из классической магии ничего не умею. Я ведь не ведьма.

Подумав, все же добавила:

– Как некоторые.

– Вообще‑ то я тоже не ведьма. – Моментально надув губы, дите скривилось. – Благодаря кое‑ кому. И Трофим сказал, что теперь эта фигня аж до четырнадцати.

– В смысле?

– А, ты же не знаешь! – Тут же решив меня просветить, дочь ошарашила известием: – Трофим сказал, что дед запечатал меня до ведьминского совершеннолетия. Я в младенчестве кого‑ то крутого чисто случайно прибила, и советом клана меня перекрыли. Кстати, не расскажешь?

– Э‑ э‑ э…

М‑ да. И все это сказано с такой детской непосредственностью, что становится жутковато.

– Или ты не в курсе?

– Ну как бы тебе сказать… частично. Тебе два года было, мы на море ездили. Ну и там какая‑ то дальняя родственница хотела до тебя дотронуться… А ты сказала: «Умри». И все.

– Круто!

Не то слово. Хм… кажется, я уже не против детского запечатывания. Особенно если учесть, с каким энтузиазмом она все это восприняла. Нет, «Майнкрафт» я точно выброшу.

– Ма‑ а‑ ам? – Настороженно прищурившись, чадо, кажется, пыталось понять, о чем я думаю.

– Ужинала?

– Не‑ а, тебя ждала.

– Тогда давай ужинать, потом займусь чисткой. Кстати, я вычитала, что для этого достаточно даже моей неведьминской энергетики. А все благодаря «подарочку», который ликвидировал «заглушку».

Помахав в воздухе браслеткой, уточнила:

– Видишь его?

– Конечно.

– А вот Трофим сказал, что его никто не видит. Наврал?

– Не, не мог. Может, я вижу его потому, что я твоя дочь?

Ужиная и параллельно выясняя объем познаний своей егозы, я через некоторое время поняла, что этот самый Трофим достаточно грамотно направляет ее интересы. Она упоминала его в каждом предложении. Трофим то, Трофим се… Нет, мне не жалко, лишь бы в итоге козлом не оказался.

А что? Где у нас бесплатный сыр? То‑ то же. Ну не верю я, что он никакой выгоды не планирует. Не моден в наше время альтруизм.

– Так, ладно, посуду я сама вымою… Ты бы сходила, проветрилась!

– Выгоняешь?

– Не так чтобы очень, но… да, – улыбнувшись, пояснила: – Во время чистки квартиры необходимо, чтобы в этой самой квартире никого не было.

– Ладно, поняла. Но потом ты мне все‑ все расскажешь, ага?

– Всенепременно.

Подмигнув и буквально через десять минут услышав, как хлопает входная дверь, сначала домыла посуду и лишь затем включила ноут. Так, где там у нас ссылочка с нужной страничкой? Ага, вот она, родимая… Итак, приступим.

На все мне понадобилось полтора часа. Да уж, не быстро дело делается…

– Лесик, я все, можешь идти домой, – набрав номер сокровища, обрадовала ее тем, что закончила.

– Ага, уже бегу.

– Давай, я мыться.

Ох… Не в силах стоять, я села и, прислонившись к стенке, просто некоторое время тупо сидела под прохладными струями воды. Однако. Не физическая усталость, не умственная, а именно энергетическая. И ведь напугалась даже, пока чистила! Ага, когда на меня из угла глянуло… «что‑ то». Глянуло, зашипело, а потом крайне нецензурно выругалось и исчезло. Причем подобное «что‑ то» сидело в каждой комнате! И на кухне, и в ванной, и даже, пардон, в туалете! Ужас! Стоит только представить – сижу я, значит, на унитазе, думу думаю… а «оно» подсматривает! Мерзость!

Передернувшись всем телом, поняла, что думаю о всякой ерунде. Изгнала, почистила и хорошо. Кстати, надо будет об оберегах побольше почитать, да и самой для нас с дочкой сделать. Небыстрое это дело – мельком ознакомиться успела – но, судя по изгнанным жутикам, весьма полезное.

– Ты там не утопла?

– Не дождешься. – Наскоро пройдясь по телу мочалкой, завернулась в полотенце и уставшая, но довольная выползла из ванной. – Уф‑ ф‑ ф… Если тебе скажут, что быть ведьмой легко и просто, – не верь, брешут. Чувствую себя, как куча полудохлых собачек.

– Да? – Осмотрев меня с ног до головы, дите скептически поджало губы. – Ну да… выглядишь ты стремненько. Ладно, иди спать.

– Благодарю, барышня. Позвольте идти?

– Позволяю, – захихикав и первой чмокнув меня в щеку, Лесик тут же убежала к себе.

Я же поплелась медленно и печально… Посте‑ е‑ елька‑ а‑ а… Нет, стоп. Мне еще компромат надо найти.

Перекинув ноут на кровать, тщательно ознакомилась со всей доступной информацией о Вадиме Игоревиче. Действительно, достаточно дальний родственник свекра. Хотя скорее седьмая вода на киселе, чем родственник, да и из другого клана к тому же. Умен, амбициозен, магически силен и хитер. Не женат, официально детей не имеет, постоянной фаворитки – также. Хм… о, а вот и эта, клыкастенькая. Кто такая? Увеличив фото, прочитала: «Княжна Ивайловская». Ни о чем не говорит. Нет, о ней я сегодня читать не буду, устала.

Что там дальше по Вадимке? Специалист по иллюзиям, внушению и, как ни странно, имеет достаточно многочисленные связи в демонской среде. О да, демоны в Теневом сообществе также встречались. И не просто рядовые демоны… Тут чуть ли не четверть сайта была посвящена их классификации, родам, кланам и прочей инфе. Маги, ведьмы и просто люди со способностями едва ли занимали одну шестую списка влиятельных особей. Кроме того, в наличии имелись оборотни, вампиры, гномы и эльфы (фе! ). О малых народностях (домовые, лешие, русалки, духи) было сказано и вовсе немного – есть, живут и хватит.

Так, ну и что я могу ему противопоставить? Кроме своей наглости?

Найти покровителя покруче? Хм… вариант, конечно… Но где я его найду в такие сжатые сроки?

О нет. Нет, ежи, я совсем не это имела в виду!

Хотя это был бы вариант.

Через двадцать минут метаний поняла, что не усну, пока не попробую снова вызвать того, синеглазого. Дождалась, когда зеркало снова затянет тьмой, и…

– Эй… ты там спишь? – поинтересовалась, сама не веря в то, что решилась на подобное.

– Сплю – ответил буквально сразу, и тут же раздался заливистый храп.

Если это шутка, то неуместная.

– А я думала, мы с тобой поболтаем.

Тоскливо вздохнув, некоторое время с раздражением прислушивалась к нарочито громкому храпу. Ну вот… Вот и надейся на мужиков.

– Ну и спи дальше, – буркнув себе под нос, положила ладонь на зеркало, чтобы прервать «сеанс связи». И тут же завизжала, когда меня дернули что есть силы.

– Тсс… Молчи, женщина, не люблю визга.

Нет, замолчала я не поэтому.

Сложно визжать, когда тебе рот ладонью зажимают. Если бы я не сходила в туалет полчаса назад, я бы описалась. Честно. Почему?

Хм…

Темно.

Нет, не так.

Темно, мать вашу!

А на меня смотрят светящиеся синие, абсолютно нечеловеческие глаза с вытянутым вертикальным зрачком.

Обморок, ты где? Почему задерживаешься, когда так нужен?

– А теперь можно и поговорить – иронично хмыкнув, глаза поинтересовались. – Ну что, большая и чистая моя любовь. Что тебе от меня надо?

– Мм!

– Орать будешь?

– Мм!!!

– То есть будешь? Учти, ни я, ни Драг не любим визга.

Не знаю, видел ли он выражение моего лица, но почему‑ то пояснил:

– Драг – мой пес.

О‑ о‑ о… И почему я уверена, что он не болонка?

Затянувшееся молчание действовало на нервы, к тому же сидела я на полу. В трусах и в майке.

Бли‑ и‑ ин… Попытка отстраниться, но тут же стало понятно: позади стена. А впереди синие глаза.

– Мм?

– Готова к разговору?

– Мм… – Как будто есть варианты… В общем, он мне уже не нравится. Боюсь, «большой и чистой» между нами точно не будет. Жаль. А такой хороший план был… хнык.

– Хорошо, я тебя слушаю. – Убрав наконец ладонь, мужчина и сам отстранился, при этом, кажется, встав, да еще и меня за собой потянув. – Идем.

– Куда?

– На кровать.

– За‑ а‑ ачем? – Я начала заикаться. И тут же надумала себе абсолютно все. И это все было только со знаком «18+».

– Не ори. – Недовольно шикнув, мужчина язвительно поинтересовался: – Предпочитаешь сидеть на каменном полу?

– Предпочитаю отправиться к себе домой. – Буркнув под нос, я тем не менее послушно плелась за проводником. – А почему света нет?

– Ты до сих пор ничего не видишь?

– Только твои синие глаза, – ответив честно, той же честности ждала в ответ. Вот только она почему‑ то задерживалась. Мы все шли и шли… Каковы вообще размеры этой комнаты???

– Садись. – Перехватив меня за плечи и усадив на что‑ то мягкое, незнакомец устроился напротив, и я снова стала объектом его осмотра. – Значит, Скользящая. И давно?

– Недавно.

– Кто тебя надоумил искать «большую и чистую»?

– Ведьма из Египта, – тоскливо вздохнув, еще тоскливее поинтересовалась: – А что? Наврала?

Загадочный хмык в ответ, а затем язвительное:

– В целом нет. Я большой, чистый и могу тебя отлюбить так, что долго не забудешь.

Достаточно сильно смешавшись, я сглотнула и уже шепотом попросила:

– Э‑ э‑ э… а может, не надо?

– Как это не надо? И почему это не надо? Надо! – Мне показалось или он решил поиздеваться?

– Не надо!

– А я говорю – надо!

– Да не надо!!!

– Слушайте, не мешайте спать…

Я визжала, и, лишь когда справа раздался этот неучтенный голос, мне снова зажали рот ладонью.

– Слушай, ты кого притащил? Че она все время орет?

Это еще кто???

И тут на меня глянули три огромных красных глаза…

Все, шиза… Нет, пожалуй, я все‑ таки потеряю сознание…

– Ну и зачем? Ты думаешь, я просто так тьму нагнал?

– А че она такая нервная? – С интересом разглядывая незнакомую человечку, низший демон скептически взглянул на своего хозяина. – Я, между прочим, до последнего половиком прикидывался. Ну и что теперь?

– Сходи погуляй…

– Че, вот прям так?

– А что?

– Че, вот прям щас?

– Проблемы? – Голос мужчины мигом заледенел, и Драг понял, что лучше снова прикинуться половичком.

– А че я… я ниче… и вообще… хорошая нынче погода… ага… пошел я… на бабочек полюбуюсь… в три ночи…

Недовольно сопя, но делая это едва слышно, демон вышел из комнаты. Впрочем, далеко не пошел, решив, что без него хозяин точно не справится.

– Ишь че захотела! Большой и чистой ей! Ее еще заработать надо!

– Дра‑ а‑ аг?

– А? Че? Да ушел я, ушел! – Недовольно фыркнув, пес понял, что все‑ таки придется прогуляться. Кажется, у хозяина на нее свои планы. Ну и ладно. Его дело – проследить, чтобы не наглела. А то ходют тут Скользящие всякие неопознанные… А потом столовое серебро пропадает…

– Ну… давай уже, приходи в себя. Долго еще будешь припадочную изображать?

Скажу честно – самой противно. И вообще, я бы домой уже пошла. Вопрос только как???

Открыв глаза, некоторое время разглядывала глубокую нереальную синеву. А если не думать о том, что он меня вроде как похитил, то глаза у него красивые… пускай и не человеческие.

– Слушай, а все‑ таки почему без света?

– Я демон.

– И?

– Ты опять заорешь и грохнешься в обморок.

– То есть ты совсем страшный?

– Для людей – да.

– Блин…

– При чем тут «блин»?

– Хм… это сленг. Таким образом я выражаю свою досаду.

– Ясно. – Непродолжительное молчание, а затем он снова съязвил: – Ну что, любовь моя, готова к большой и чистой?

– Нет. Боюсь, я ошиблась с адресатом. – Скептически скривившись, при этом искренне надеясь, что он не всерьез, я попыталась нащупать одеяло, чтобы хоть как‑ то прикрыться. Но нащупала только чью‑ то руку и тут же под его смешок отдернула пальцы.

– А это уже дело десятое и исключительно несущественное.

– Издеваешься?

– Немного. Знаешь, когда вторую ночь мешают спать, настроение как‑ то не очень.

– Прости… – тут же смутившись, попыталась оправдаться. – Просто мне помощь нужна… была… Ну я и думала…

– Чем?

– Жопой! – вспылив на его очередную язвительную подколку, тут же сморщила нос. О боже, что я несу?

– И почему я не удивлен?

– Слушай, я извиняюсь и все такое прочее… Но может, я уже пойду?

– Иди.

– Э‑ э‑ э… – осмотревшись и сообразив, что не вижу фига, я зло запыхтела. Да, ежи в гневе страшны! – То есть ты решил издеваться по‑ крупному?

– Разве?

– Во‑ первых, я не вижу, куда идти.

– А куда собралась?

– Домой.

– Прямо и налево.

– Во‑ вторых, я не умею, – неожиданно всхлипнув, зажала рот рукой, чтобы уж совсем не разреветься. О боже… Ну в кого я такая идиотка? Нет, это все нервы. Нервы…

– О не‑ э‑ эт… Только не реви!

Хлюп.

– Так, тебе на все двадцать минут. Закончишь – позовешь.

Шуршание, шаги, хлопок дверью и тишина.

– У‑ у‑ у…

Я его уже ненавижу!

Ненавижу!!!

Рыдала я со вкусом. Навзрыд, у самой себя вызывая жалость и заводясь еще больше. Я редко плачу, очень редко. В целом‑ то и поводов нет… Но сейчас был. Мне страшно. Мне плохо. Физически, морально, энергетически. У меня нет шансов против Вадима… Я понятия не имею, кто этот демон… И я просто хочу жить и чтобы никто из Теневых к нам с Леськой не лез!!!

И да, я уже жалею, что свекра свергли!

– Ма‑ а‑ ам? Мам, ты где?

Гулкий детский голос, словно из трубы, но я тут же затыкаю свой рот ладонью. Не может быть!

– Ма‑ а‑ ам? Мам??!

– Леся? – прошептала, затем завопила: – Леська?!

– Ну… я… мам, ты где?! – Возглас, полный паники, но во мне ее даже больше, чем в ней. – У меня от тебя голова болит! Ты что натворила? И где ты??

– Я… я… – Кое‑ как встав с кровати, выставила руки перед собой и шаг за шагом пошла на голос. – Леся, я иду. Не молчи, говори. Говори, чтобы я тебя слышала!

– А что говорить?

– Не важно! Считай!

– А‑ а… Раз… Два…

– Без пауз, Леся!

– Три‑ четыре‑ пять‑ шесть…

На «шесть» я увидела мутное пятно зеркала. Зеркало‑ прямоугольник, за которым стояла Леська и со слезами на глазах считала. О боже!

– Леся, отойди от зеркала.

– Ты там???

– Да.

– Ма‑ а‑ ам… – Сдавленный всхлип, а затем она уже не сдерживается и ревет. – Мамуля‑ а‑ а…

– Лесик, руку. Просто дай мне руку и что есть силы тяни на себя. Хорошо? Иначе я навсегда останусь тут!

– У‑ у‑ у… – Растрепанная, зареванная, напуганная… Но она сделала это.

Мы сделали это.

Через пять секунд, вывалившись в свою прихожую, я уже что есть силы стискивала спасительницу в объятиях и рыдала с ней в унисон. Нет. Никогда.

Больше – никогда!

Я давно подозревала, что все мужики козлы… И убедилась в этом в очередной раз. Только сама. Только сама. Все и везде.

Что ж…

Что там в арсенале злобных ежей есть? Пора выходить на тропу войны?

– Заечка, давай спать. Поздно… – Не забыв оборвать «сеанс связи», погладила свое сокровище по голове. – А у меня завтра еще встреча…

– Ка… (хлюп) какая?

– Важная. Очень. С Вадимом.

– Он к тебе пристает? – Зло поджав губы, ребенок посмотрел на меня исподлобья.

– Пока нет. И в моих силах сделать так, чтобы этого не случилось. Давай договоримся – завтра после школы домой и больше никуда. Ни звонки, ни гости. Никого. Хорошо? Только Трофим. Если он нам друг, то он тебе подскажет.

– Ты боишься?

– Очень. Зай… – Отведя взгляд, прижала дочку к себе. – Мы ведь для них никто. Рабы. Бесплатная энергия. Кто сильнее, тот и съел. А я хочу сделать так, чтобы он подавился. Чтобы каждый, кто раззявит на нас свою вонючую пасть, подавился и сдох. Я постараюсь. Очень постараюсь. Хорошо?

– Хорошо. – Стиснув кулачки, Леся криво и вымученно улыбнулась. – Можно я сегодня с тобой посплю?

– Можно. Идем.

Выдержав даже не двадцать минут, а почти полчаса, демон вернулся и понял, что пропустил все самое важное. В комнате ее не было. Неужели сумела уйти?

Проследив ее путь по запаху, остановился напротив зеркала. Хм… и правда ушла, как он и надеялся. Вот только не сама. Странный, непривычный, мятно‑ нежный запах ребенка… Ей помог ребенок?

Некоторое время задумчиво разглядывая гладкую поверхность зеркала, демон усмехнулся. Это уже забавно. Всего пара прикосновений когтем, и он слышит все.

– А у меня завтра еще встреча…

– Ка… (хлюп) какая?

– Важная. Очень. С Вадимом.

– Он к тебе пристает?

Злой детский голос насторожил даже больше, чем вопрос. Кто эта кроха?

– Ты боишься?

– Очень. Зай… Мы ведь для них никто. Рабы. Бесплатная энергия. Кто сильнее, тот и съел. А я хочу сделать так, чтобы он подавился. Чтобы каждый, кто раззявит на нас свою вонючую пасть, подавился и сдох. Я постараюсь. Очень постараюсь. Хорошо?

И она тоже не подарок. Интересные рассуждения… Это кто же решил играть не по правилам? И кто же ее так довел? Вадим? Знакомое имя. Надо будет потрясти Тррофу… Надо. Неужели новая Игра?

– Хорошо. Можно я сегодня с тобой посплю?

– Можно. Идем.

И все. Простояв напротив зеркала еще некоторое время, мужчина понял, что ничего больше не услышит, и добавил к знакам еще одну руну. Теперь зеркало будет еще и записывать. Все, что услышит. А затем и рассказывать…

Интересно, у нее хватит смелости прийти к нему еще раз? Хм…

Было бы… интересно.

Впрочем, это пока неактуально.

– Трроф? Привет, дружище. А ну‑ ка расскажи мне одну вещь…

Глава 4

Если вы думаете, что утро вечера мудренее, то вы… ошибаетесь. Во‑ первых, спала я отвратительно, всю ночь прислушиваясь к зловещим звукам, доносившимся из ночной квартиры, а также к дыханию дочери. Во‑ вторых, перебирая в уме все возможные варианты поведения, я так ни на одном и не остановилась. Я слишком мало знаю и умею. Слишком мало. В‑ третьих… Не в моем возрасте можно реветь весь вечер и не спать всю ночь.

Вторую ночь подряд.

Итог – зомби краше.

– Лесик, подъем.

Сама я встала еще час назад и пыталась подручными средствами навести хоть какое‑ то подобие жизни на лицо, заштукатурив его так, что при критичном осмотре плюнула и смыла абсолютно все. Нет, максимум – тоналка, капелька туши и бледная помада. Пусть думают, что заболела, так будет достовернее.

– Мам? Ты мне расскажешь, что вчера произошло?

– Расскажу. – Серьезный взгляд глаза в глаза и немного нервное: – Потом.

– Жутко серьезно‑ секретно?

– Не то слово. – Скривила губы воспоминаниям и недовольно передернулась. – Так, не ставь мать в неловкое положение. Иди лучше зубы почисти.

– Угу, тебя поставишь…

В итоге выбрала для «званого ужина» строгий черный брючный костюм, немного разбавила его мрачность светло‑ голубой блузкой, а волосы стянула в хвост. Перетопчется. Плевать, что он подумает, но наряжаться и разукрашиваться ради него не буду.

Итак…

– Пока, ма. Постарайся не задерживаться.

– Постараюсь. Но если что – обязательно позвоню.

– Хорошо. – Поцелуй чуть крепче, чем обычно, и взгляд в разы серьезней, чем всегда.

Да, мы обе все понимаем…

– Всем привет.

– Ева? – Критический осмотр от главной сплетницы кабинета и подозрительное: – Заболела?

– Пока еще не решила, – криво усмехнувшись, устроилась за своим рабочим столом. – Что‑ то не очень хорошо себя чувствую. Вроде и не болею пока, но… тело ломит, да голова что‑ то уже с утра побаливает… наверняка из‑ за вчерашнего сквозняка.

– Может, тогда домой? Знаешь, что‑ то не хочется болеть. – Недовольно поджав губы, Инга смерила меня оценивающим взглядом, отметив и частичное отсутствие косметики, и собранные в пучок волосы, да и редкие в моем гардеробе брюки.

– Я с утра уже закинулась таблетками, не переживай раньше времени.

– Потом будет уже поздно. Ну сама думай…

Я не так уж и приврала – голова действительно болела. Правда, вряд ли из‑ за надуманной простуды, скорее из‑ за недосыпа и первого магического опыта по чистке личного пространства. Да, наверняка из‑ за этого.

Кое‑ как проработав до обеда и стараясь не напрягать свое впавшее в прострацию серое вещество, я вместе с девчонками спустилась в буфет, чтобы совсем без аппетита поковыряться в салате и запить его чаем. Как бы не сглазить… А то точно заболею, вот будет смеха.

Задумчиво прокручивая бусины загадочного браслета, пыталась найти выход из создавшейся ситуации. Не много ли я надумала лишнего? Не все ли равно, кто будет пользоваться нами? И будут ли они нами пользоваться? Ведь мы, судя по инфе «эфира», теперь вроде как сами по себе… По крайней мере, я – точно. А Олеся, как моя дочь, тоже… вроде как…

Смущает только, что «вроде».

Ведь у нас и рабства нет вроде… И насилия над личностью… Ага, и магии…

Что уж тут говорить о демонах? Их вообще не существует!

Правда?

Кривда.

Блин…

В еще более худшем настроении, чем была с утра, допила чай и отправилась дорабатывать четыре часа.

Три…

Два…

Один…

«Ева Андреевна, вы не сильно заняты? »

А это еще кто???

Получив на телефон эсэмэску с незнакомого номера, едва не зарычала. Что за урод решил со мной поиграть? И так нервы ни к черту!

Зло зашвырнув телефон обратно в сумку, некоторое время нервно стучала пальцами по клавиатуре. Занята. Сильно. Достали!

Не сказать, что трель стала неожиданностью, но все же я вздрогнула. Достала вновь… Да, тот же номер. Незнакомый.

– Слушаю, – сухо и исключительно деловито.

– Это всего лишь я, твоя большая и чистая любовь…

Если бы я не выпила три таблетки успокоительного из нашей местной аптечки, я бы, наверное, завизжала. А может, упала бы в обморок. А может, швырнула бы телефон в стену…

– Не скажу, что рада тебя услышать, – вытянувшись в струнку, лишь недовольно прикрыла глаза. У меня паранойя или я залезла туда, откуда не смогу вылезти? – Чем обязана?

– Ты так неожиданно ушла… даже не попрощалась. – Голос на том конце укоризненно поцокал, а затем игриво поинтересовался: – Поужинаем?

– Нет.

– Почему?

– На вечер у меня иные планы. – Краем глаза отметив, что к моему разговору прислушиваются абсолютно все, я едва сдержалась, чтобы не скрипнуть зубами. Ну как же, недотрога кому‑ то приглянулась!

– И я в них не вписываюсь?

Хм… Мне показалось, или голос раздался уже…

Повернув голову к входной двери, еще слушала доносящиеся из трубки короткие гудки, а сама уже во все глаза рассматривала его.

Дар речи потеряла не я одна. Это было нечто. Или что‑ то, точнее, кто‑ то.

Большой.

Высокий.

Широкоплечий.

Спортивный.

Черноволосый и синеглазый.

Умопомрачительно сексуальный.

Лет тридцати пяти от силы.

В строгом дорогом темно‑ синем костюме и даже при галстуке.

Это меня почему‑ то добило.

Откинувшись на спинку кресла, сложила руки на груди и хмуро наблюдала, как оно, наплевав на остальных, подходит к моему столу.

– Но все же?

– И много ты уже успел обо мне выяснить? – Зло вздернув подбородок, я не собиралась сдаваться просто так. Плевать, что обо мне подумают остальные! Чихать я хотела на их мнение и сплетни! На текущий момент есть я, Леся и наша свобода.

– Все.

– И?

– Ужин в «Гринде» в шесть.

– Зачем?

В «Гринде»? В шесть??? Что за…

– Затем. Тебе понравится, обещаю.

А глаза такие честные‑ честные…

А я вся такая доверчивая‑ доверчивая…

Ага, десять раз.

Разглядывая незнакомца так, словно приценивалась – брать или ну его на фиг, в ответ заслужила лишь иронично приподнятую черную бровь и усмешку. Смейся‑ смейся…

– То есть ты считаешь себя уродом? При такой‑ то внешности? Или ты врал?

– Скажем так, слукавил. – Ухмылка стала шире, а он, наклонившись, прошептал так, что услышала лишь я, да и то с трудом: – Это иллюзия. Для вас, людей.

– О, ну тогда все ясно. Что ж…

Что я теряю?

Только себя.

Ва‑ банк?

Ва‑ банк.

– Хорошо, идем.

Ну и что, что половина пятого? Ну и что, что я должна еще полчаса сидеть на рабочем месте? Это ведь такой пустяк. Если я сегодня снова стану чьей‑ то, то этот кто‑ то точно позаботится, чтобы это стало пустяком.

Молча сняв пиджак с плечиков, так же молча повесила сумку на плечо и под гнетущее молчание недоумевающих девчонок вышла вслед за демоном.

– Кстати, звать тебя как, любовь моя? – Уже стоя напротив демона в лифте, снова смерила его оценивающим взглядом.

– Так и зови. – Усмешка, да такая, что я недоумеваю, почему за ним нет шлейфа из воздыхательниц. Он сделал шаг вперед, прижимая меня к стене. – Необычно. Но забавно. Нравится тебе это тело?

– Ничего так… баллов на восемьдесят из ста. – С трудом устояв и не отшатнувшись от неуместной близости, я недовольно прищурилась. – Ты снова ставишь меня в неловкое положение.

– Поверь, я бы с радостью тебя в него уложил.

Значит, решил поиграть?

Что ж, поиграем. Помнится, пара последних романов была как раз об этом…

– Боюсь, это не в твоих силах.

– Не бойся, – неуместное подмигивание и шаг назад за секунду до того, как открылись двери лифта, – Ева…

Да уж. Конечно, не бойся! После трех таблеток успокоительного!

– Прошу. – Распахнув передо мной переднюю дверь черного «Ниссан Мурано», демон обошел авто и сел на место водителя. – Пристегнись.

Ну е‑ мое… какой правильный демон!

– Я переживаю не за себя, а за тебя. Вы, люди, слишком хрупкие создания. – Бросив на меня один‑ единственный короткий взгляд, мужчина уверенно вырулил со стоянки. – А случиться может всякое. Допустим, я сам вожу очень хорошо. В отличие от прочих участников дорожного движения…

Ну и к чему эти подробности?

– Улыбнись.

Зачем? Скептически скосив глаза, скривила губы в слабом подобии предложенного.

– Глупая‑ глупая Ева… А ведь я старался. Торопился. Выяснял… Помочь хотел…

– Ой, а я тебе так верю‑ у‑ у… – Подхватив его тон, я истово закивала. – И демоны у нас порядочные нынче завелись, и Скользящим неопытным да беспутным помогают…

– Зря. Зря ты так. – Мужчина надолго замолчал и наконец поинтересовался: – Любишь играть?

– В смысле? – Озадаченная, я не совсем поняла его смысл.

– В прямом. Играть. В игры? Компьютерные онлайн игры?

– Нет.

– Зря. А ведь сейчас идет именно такая Игра. – И снова загадочная усмешка, а затем он зарулил на стоянку ресторана, заглушил мотор и наклонился ко мне, чтобы тихо закончить: – И только в твоих силах стать не пешкой, а хотя бы ладьей. А может, даже и королевой…

– А кем себя считаешь ты? – Не поведясь на провокацию и пониженный тон, я лишь чуть прищурила глаза.

– Я? Дай подумать… – Достаточно нарочито изобразив тяжкий мыслительный процесс, мужчина щелкнул пальцами и радостно выдал: – Твоей большой и чистой?

– Шут, – не выдержала и фыркнула.

– Точно. Точно‑ точно! – Щелкнув пальцами снова, странный демон громко и радостно рассмеялся.

А какой у него бархатный смех… блин, душу продать можно!

Стоп!

Тут же сжав зубы, запретила себе даже думать об этом.

– Шут для королевы Зазеркалья! Звучит?

Мой тяжкий вздох, скептический взгляд, но даже это его не успокаивает. Кажется, этот демон что‑ то съел. Интересно, как называются его таблеточки? Вот бы мне пачку‑ другую…

– Итак, прошу.

Распахнутая дверь, поданная рука, но что‑ то у меня нет желания ее принять. Впрочем, отказать тоже не могу – он стоит так, что у меня банально нет выбора.

– Ева. Игра. – Моментально посерьезневший взгляд и довольно убедительное: – Всего лишь игра. Правда, ставки в ней высоки… Верно?

– Верно. Ставки очень высоки. – Чтобы принять решение, мне хватило секунды. На самом деле я приняла его еще в офисе.

Что ж, теперь я могу лишь выполнить его.

Наше прибытие в один из самых дорогих ресторанов города прошло достаточно буднично. Мужчина что‑ то сказал встретившему нас администратору, и тот, моментально став в разы улыбчивее и любезнее, проводил нас не в общий зал, а в отдельный кабинет с уютными диванчиками и приглушенным светом. Хм… Нет, бояться еще рано.

Кстати, стол был накрыт на четверых. Мы кого‑ то ждем?

Усадив меня спиной к двери, демон сел напротив и дружелюбно поинтересовался:

– Что предпочитаешь?

– Честно?

– Конечно.

– Пиццу. – Небрежно листая предложенное меню, я неопределенно пожала плечами. – Из всех устойчивых предпочтений лишь натуральный красный и зеленый чай.

– Морепродукты?

– Вполне.

– Мясо?

– Естественно, – фыркнув, отложила меню в сторону. – Пельмени, чебуреки и хот‑ доги – мое детство, юность и молодость.

– Ты уверена, что в них было мясо? – Подхватив мой беспечный тон, демон также отложил меню в сторону и, не отвлекаясь от внимательного разглядывания моего лица, надиктовал ожидающему официанту заказ. Причем из этого заказа я уловила лишь…

– Я не буду пить.

– Почему?

– Мне нельзя.

– Ерунда. – Отмахнувшись, мужчина поставил локти на стол и, переплетя пальцы, упер в них подбородок. – Доверься мне, Ева. По крайней мере сегодня. Обещаю, тебе понравится.

– Только сегодня?

– Для начала. А там будет видно.

– Знаешь, а ведь двенадцать лет назад я тоже доверилась… и семь лет назад тоже доверилась… – Отзеркалив его позу, вопросительно приподняла брови. – И что мне это дало?

– Что?

– Паранойю, стервозность, седину и одиночество.

– Седину? – Неуловимо нахмурившись, демон внимательно присмотрелся к моим волосам. – Не вижу.

– Конечно. И не увидишь. Я хожу к очень грамотному специалисту. Ловкость рук – и никакого мошенничества. Век продвинутой косметологии творит чудеса…

– И много у тебя седых волос?

– Это актуально?

– Да. – Серьезно кивнув, мужчина твердо повторил: – Это очень актуально.

– Много.

– Насколько много?

– Тебе в штуках?

– В процентах, если можно.

– Девяносто девять. – Тема была достаточно неприятной, и я, не выдержав, отвела взгляд. – Что это меняет?

Хотя может, уже и сто… Последние пару лет я седела практически на глазах. Лишь дорогая краска каждые три недели да мастер Евгения спасали меня от депрессии по этому поводу. Теперь я знаю причину, но вряд ли это поможет моим волосам вернуть цвет.

– Слишком много. – Недовольно потерев подбородок, мужчина ушел в свои мысли и вынырнул из них лишь тогда, когда неожиданно быстро принесли салаты и бутылку красного вина. – Ладно, разберемся. Ну что, за встречу?

Я лишь немного пригубила и тут же отдала должное салату из морепродуктов. Вкусно… Впрочем, неудивительно. Цены тут – мама не горюй.

– Расскажи о себе.

Ну а что, молчать? Судя по его вопросам, он обо мне знает все и даже больше.

– Например?

– Социальное положение, финансовое состояние, – достаточно язвительно закончила я и усмехнулась: – Имя?

– Иеррнат Прибрежного региона. – Загадочная усмешка, он ждет, что я отвечу.

А вот и отвечу.

– Вот веришь, нет, ни о чем не сказало.

– Верю. – Усмешка становится шире и загадочней, а в глазах мелькают странные тени, делая их уже не человеческими, а теми, что были вчера. С вертикальным зрачком. Звериными. Демоническими. – И знаешь, я этому рад. Иначе снова бы визжала, в обмороки бы падала…

– А тебе бы все смеяться надо мной.

– Могу извиниться.

– Внимательно слушаю. – Отложив вилку в сторону, я с интересом наблюдала, как он также откладывает в сторону столовые приборы, вытирает пальцы и губы салфеткой, поднимается со своего места, чтобы, встав на одно колено и уверенно завладев моей ладонью, проникновенно заглянуть мне в глаза.

– Милая моя, большая и чистая? Прости. Каюсь. Грешен. Обещаю исправиться. Веришь?

– Нет. Не верю.

– Хм. – Задумчивый прищур, а затем странное движение второй свободной рукой, и на мои колени ложится букет из крупных фиолетовых ирисов. – А так?

– Это взятка?

– Нет, это цветы.

– А так похоже на взятку… – Недоверчиво прикоснувшись к бархатным лепесткам, поняла, что, несмотря на нелепость ситуации, приятно. Просто… Просто приятно. Удобно, наверное, быть демоном.

– А если так?

Следом за цветами из воздуха появилась маленькая бархатная коробочка. Красная коробочка в форме сердца, которую открыли и поставили на стол прямо передо мной. Коробочка, в которой лежало кольцо из белого металла с россыпью голубых и фиолетовых камней.

– А это уже лишнее.

– Почему?

– Потому.

– А более достойные причины имеются?

– Конечно. – Освободив руку из его ладони, переложила цветы на свободную тарелку рядом с собой и, переставив туда же и коробочку с кольцом, взяла вилку. Не меч, но тоже сойдет. – Чтобы принять подобное, я должна быть уверена в дарителе на все сто. В его намерениях, чувствах и желаниях. Каковы твои намерения, демон?

Отправив креветку в рот, нацелила вилку на засмеявшегося мужчину. Смешно ему, видите ли!

– Хочешь, я тебе признаюсь еще кое в чем?

– Естественно – кивнув и проследив, как он снова сел напротив, в ожидании съела еще креветку. Люблю креветки…

– Сейчас тебе была продемонстрирована безотказная схема соблазнения и подчинения. И знаешь, что?

– Что? – Удержавшись, чтобы не скрипнуть зубами сильнее, чем следовало, ткнула вилкой в тарелку.

Экспериментируем, да?

– На тебя она не подействовала. А все почему?

– И почему же?

– Потому что кое‑ кто вредный из Египта, решивший сыграть свою партию, подарил тебе очень мощный оберег…

– Понятия не имею, о чем ты. – Без труда выдержав его пристальный изучающий взгляд, я беспечно пожала плечами и уточнила: – То есть ты на меня сейчас воздействовал магией?

– Верно. И до сих пор воздействую. В вине приворотное, креветки также сварены в специальной воде, цветы пропитаны возбудителем, а на саму комнату наложено заклинание безотказности.

– И после всего услышанного я должна тебе довериться? – Вложив в вопрос столько сарказма, сколько смогла, я тщательно прислушивалась к своим ощущениям. Слава богу, пока ничего!

Вот же козел!

Интересно, врет или нет?

– Почему нет? Зато теперь я уверен, что из пешек ты обязательно выбьешься. Это был всего лишь тест. Тест на твою устойчивость к внешним раздражителям и высшей магии демонов.

– Твоя внешность – тоже тест?

– Естественно. – Улыбка из разряда «секси», и я вижу, что он прекрасно осознает всю свою мужскую привлекательность. – Кстати, почему не сто? Почему всего восемьдесят из ста?

– Ты сейчас о чем?

– В лифте ты сказала – восемьдесят.

А‑ а‑ а… Вообще‑ то я покривила душой. Не восемьдесят. Хотя и не сто. Все пятьсот!

Но ежи так просто не сдаются! И не признаются…

– Я солгала. Семьдесят, не больше, – прикрывшись бокалом с вином, порадовалась, что вошел официант, принесший горячее. Хм… мне показалось или он обиделся? Так тебе, морда демонячья!

– И все‑ таки почему не сто?

Закусило? Ха! Да легко!

– Во‑ первых, ты слишком большой – рядом с тобой я чувствую себя неуютно. Во‑ вторых, ты слишком привлекателен и вызывающе сексуален – это подавляет мою женскую самооценку и заставляет сомневаться в твоей честности. В‑ третьих…

Что было в‑ третьих, я сказать не успела – помешали.

Удивленно обернувшись на грохнувшую о стену дверь, внутренне похолодела. А вот и Вадимка… Злой. И это слабо сказано. В глазах тьма, на лице злоба, пальцы сжимают косяк так, что кажется, он сейчас рассыплется в труху.

– Я предупреждал? – Вперив в меня жесткий взгляд, мужчина с повторным грохотом закрыл дверь, чудом не слетевшую с петель, и шагнул ко мне.

Если честно, вдруг почему‑ то захотелось спрятаться под стол.

Но ежи ведь птицы гордые! Мы под столами сидеть не приучены, да?

– Ну вот, кажется, у кого‑ то такое плохое настроение, что он решил его испортить и другим? – Резко погрустнев взглядом, пожаловалась демону: – Любимый, ты не мог бы объяснить Вадиму Игоревичу, что он не прав?

– Всенепременно. – Изумительно правдоподобная ласковая улыбка мне, а затем восхитительно тяжелый взгляд в сторону замершего незваного гостя. – Итак, Вадим Игоревич. Ну и что же вас побудило помешать нашему с Евой ужину?

Интересно, кто из них круче?

С потаенным интересом наблюдая за противостоянием двух жителей Теневого сообщества, я поняла, что вижу далеко не все. Какие‑ то обрывки теней, какие‑ то отголоски шипения… Они меряются? Вот только чем и как? Ну почему я не полноценная ведьма, а? И почему так тихо???

– Я… – Первым отступил Вадимка. Спав с лица, мужчина бросил на меня один‑ единственный удивленный и даже, кажется, сочувствующий взгляд, а затем чуть ли не в пояс поклонился демону. – Прошу прощения. Не знал.

– Теперь знаешь. Кстати, можешь и остальным передать… – Снисходительно усмехнувшись, синеглазый указал пальцем на дверь. – Свободен. Ева Андреевна будет рада больше никогда не видеть ни тебя, ни твоих шавок. Да же, милая?

– Да, любовь моя. – Спектакль для одного зрителя? Легко. Ласковая улыбка демону, а затем безразличный взгляд замершему у дверей подавленному Вадиму. – Прощайте.

В третий раз дверь закрылась тихо. Очень тихо и очень аккуратно.

Так, выжидаем время или мне все‑ таки расскажут?

– У тебя изумительный изгиб бровей.

Это единственное, что он сказал, пока я пыталась донести до него во взгляде, что неплохо было бы рассказать все, чего я не знаю.

А не знала я обо всем.

– Снова издеваешься?

– Отнюдь. Просто ужинаю. Кстати, о твоих бровях – я честен, как никогда. Они у тебя очень красивые.

С рычанием выдохнув, поняла, что так ничего и не узнаю. По крайней мере здесь и сейчас. Ну и ладно. Так… попытаюсь выстроить логическую цепочку сама. «Синеглазка» крут. Охренительно крут. Потому что Вадимка, согласно эфирным данным, тоже крут. Но видимо, не так охренительно. И теперь вроде как Вадимка меня не тронет, считая, что я принадлежу «синеглазке».

А я ему принадлежу?

Наконец подняв глаза от тарелки, поняла, что все это время меня внимательно рассматривали.

– Ну и до чего додумалась?

– Поразить тебя моими дедуктивными способностями?

– А получится?

– Вряд ли.

– Тогда просто ответь на вопрос, мне этого хватит. – Беспечно разведя руками и попутно подлив в бокалы вина, мужчина взял свой. – Я слушаю.

– Зачем я тебе?

– Неужели перестала верить в «большую и чистую»?

– С тобой? – Грустно усмехнувшись краешком губ, также прикоснулась к бокалу и некоторое время молча крутила его за тонкую ножку. – Нет. С тобой – нет. Ты большой, бесспорно, и наверняка даже чистый… – Вспомнив его вчерашнее признание, я снова криво усмехнулась. – И в постели тоже, наверное… профи. Вот только…

Снова замолчав, поняла, что не знаю, что сказать дальше.

– То есть не веришь?

– Нет. Не верю. – Кивнув, хотя это было не совсем то слово, что витало в бесформенном виде в моей голове, решила, что самое время немного выпить, а затем и откланяться. – Спасибо за ужин. Мне пора.

– А десерт?

– Нет желания.

– Ну как знаешь. – Не став упорствовать, «синеглазка» допил вино и встал, при этом зачем‑ то подав мне руку. – Идем, отвезу тебя.

Настроение скатилось в ноль, и я просто согласно кивнула, решив, что чем раньше он меня отвезет, тем раньше уйдет. Или не уйдет, а наконец обозначит свои цели и намерения.

– А цветы?

– Что?

– Цветы тебе не понравились?

– Понравились.

– Не заберешь?

Бросив взгляд на ирисы, зацепила взглядом и красную коробочку. Намек?

На что?

– Цветы возьму, кольцо нет.

– Хорошо. – Без возражений захлопнув коробочку и убрав ее в карман, демон протянул мне букет и, взяв под руку, потянул на выход, зачем‑ то добавив: – Идем, Ева Андреевна… На сегодня больше игр не будет, так что можешь расслабиться.

Расслабиться? Рядом с ним? Ну‑ ну…

Уже сидя в машине, решила, что неплохо будет проверить подозрительно молчаливую мобилку. Хм… семь. Быстро мы. Набрав Лесю и вслушиваясь в длинные гудки, на шестом начала нервничать. Опять вся в «Майнкрафте» или…

– Кому звонишь?

– Дочери.

– Мм…

Тут же нахмурившись на его понятливое мычание, недовольно поджала губы. Здравствуй, паранойя? Нет, подожду…

Глава 5

Подъезд, этаж, квартира…

Застыв на пороге разгромленной квартиры, поняла, что еще немного и сердце остановится. Мебель сломана вся. Содранные со стен обои. В лоскутья разодранные постельное белье и одежда… Медленно сползя по стенке прихожей, выронив и цветы и сумку, молча глотала слезы. Целым был лишь потолок.

Чтобы не сорваться в истерику, тщательно рассматривала белую поверхность.

Кто?

За что?

Где дочь?!

– Не внял, значит…

Переведя пустой взгляд на вошедшего вслед за мной демона, не выдержала и закрыла глаза. Это он виноват. Это он виноват, что кто‑ то похитил Леську и разгромил мою квартиру!!!

– Уйди. – Глухо прошептав одно‑ единственное слово, стиснула зубы, когда услышала его неуместный хмык.

– То есть тебе неинтересно, где Олеся?

– Говори. – Открыв глаза, убила козла взглядом и прошипела: – Где она?

– У меня в гостях. Предвидя подобный поворот, я предпочел подстраховаться. – Подперев косяк плечом и сложив руки на груди, демон снисходительно улыбнулся.

А мне захотелось его убить. Взять, например, кувалду… и размазать это высокомерное выражение по его лощеной морде.

– Что дальше?

– Хм… – Внимательно осмотрев комнату, мужчина перевел взгляд на меня. – Смотрю, у тебя тут стало не очень уютно. Думаю, тебе стоит некоторое время пожить в другом месте. Пока ремонт, то да се…

– Где?

Да, намеков я не понимаю. И даже не собираюсь их понимать. Грубо. Очень грубо.

– Руку. – Не став отвечать, «синеглазка» протянул мне ладонь. – И лучше закрой глаза, я хожу не так, как ты, будет неприятно.

– Ты очень грубо и некрасиво играешь. – Самостоятельно встав, я сжала в руке ремешок сумки, специально не взяв цветы, недовольно поджала губы и вздернула подбородок. Доверие? Какое, к чертям собачьим, доверие?! Шел бы ты… далеко!

– Ты так думаешь? – Шаг ко мне, и он сделал то, чего я не ожидала и даже вздрогнула от неожиданности. А именно – вытер подушечкой большого пальца сначала дорожку с моей правой, а потом с левой щеки. – Знаешь, ты не права. Для начала тебе стоит изучить демонов и лишь потом рассуждать об их методах. Все, Ева, не плачь. Это было необходимо. А теперь закрой глаза, нам пора.

Закрыла. Я не собираюсь проверять на себе, солгал он на этот раз или все‑ таки сказал правду. Кажется, я снова выбрала не того…

Почувствовав, как меня берут за плечи, лишь устало наклонила голову. Не время. Ежи очень терпеливы. И если еж вам еще не мстит, значит, он в процессе создания мести.

– Зря. – Не ответив, я просто ждала продолжения и после нескольких секунд неприятной невесомости наконец дождалась. – Чуть позже ты сама поймешь, что все произошедшее было самым оптимальным для вас вариантом. Следящие никогда не начинают Игру без причин.

Ну‑ ну. И почему твои слова звучат как лживое оправдание?

– Открывай глаза, мы прибыли.

Почувствовав, что меня отпускают, тут же недоверчиво прищурилась, не торопясь открывать припухшие веки. Хм…

– Где мы?

– Это один из моих домов. – И, – кивнув на респектабельный кожаный диван (единственное, что находилось в большой мрачной комнате кроме пары кресел и камина), демон дождался, когда я сяду, и лишь затем продолжил: – Мы больше не на Земле. Это Каравия. Мир – отражение вашей Земли. Мир, где живут демоны и их, – косая усмешка, – гости.

– Гости?

– Гости. – И снова усмешка, а затем он вальяжно расположился в кресле напротив. – Некоторые зовут их «друзьями», некоторые «слугами», «рабами», «едой», «игрушками». Тебе повезло, что на твой зов ответило именно мое зеркало. Мне не нужны слуги, рабы и еда. У меня этого достаточно и без тебя, к тому же ни ты, ни Олеся не являетесь сколько‑ нибудь съедобными.

И снова молчание. Кажется, он ждет ответа. Или вопроса… Или предложения?

Решив, что не буду принимать навязанные правила, я просто рассматривала помещение. Судя по тому, что он изъял нас из нашей квартиры, мы ему все‑ таки нужны. Вопрос – в качестве кого? Гостей и друзей? Я вас умоляю!

Значит… игрушка?

А что во мне такого, что может его заинтересовать?

Закончив осмотр достаточно мрачной гостиной, чья серо‑ коричневая темная гамма давила на психику, я снова перевела взгляд на ожидающего демона.

– Ну? Какие выводы?

– Ты меня тестируешь?

– Есть немного. Хочу понять, насколько велики твои шансы выжить в нашем обществе.

– И насколько?

– Все зависит лишь от тебя и от твоих умений делать верные выводы. Что ты решила?

Самый дерзкий еж поднял голову и выпалил:

– Я согласна.

Немое удивление. И самую капельку, но озадаченно:

– На что ты согласна?

– На большую и чистую. С тобой, – немного истерично усмехнувшись, когда его брови поползли наверх, я закинула ногу на ногу. О да. Да и еще раз да.

А почему нет? Он усердно на этом настаивает уже второй день, спасает меня, приглашает к себе, дарит цветы, кольца…

Почему нет?

Глупо, конечно, но раз уж мы начали эту игру и в моих руках одни лишь тройки с двойками, то будем блефовать.

– Хорошая шутка. – Одобрительно усмехнувшись, демон так же, как и я, закинул ногу на ногу. – Что ж, давай сыграем эту партию на твоих условиях. С тебя, как ты уже сама поняла, требуется лишь одно: сказала – сделай. Справишься ли?

Когда в широкой улыбке показался раздвоенный язык, я не выдержала и отвела взгляд. Но отступить даже не подумала. Может, и не справлюсь. Но ни рабыней, ни игрушкой я не буду. И Олеся тоже. Интересно, моя решимость базируется на действии успокоительного или в игру уже вступило спиртное?

– Покажи свое настоящее лицо.

– Снова же орать будешь. – Недовольная гримаса, но я знаю, что мне это необходимо.

– Не буду. Покажи.

– Ну… сама просила. – Мужское лицо неуловимо поплыло, и через несколько секунд на меня смотрела… смотрело… Да, не очень. Хотя и не сказать, что офигенный монстр. Не люблю ужастики, но, насколько помню, Фредди Крюгер был противнее. А этот так… просто… демон. – Молчишь? Молодец…

– Это шрамы? – Пристально разглядывая невообразимое нечто, располагающееся на месте всей правой половины лица, я задумчиво щурилась. А ведь левая половина намного приличнее выглядит, если так можно выразиться. Не дождавшись ответа, выставила руку перед собой и, прищурив глаз, попыталась поделить лицо пополам, посмотрев сначала на одну половину, а затем на другую. Если правая половина была месивом, то левая даже симпатична. Ага, симпатична. Для демона с бордовой кожей, двумя парами клыков и рогами на лбу сантиметров пяти длиной. Та еще «няшка», точнее «антиняшка». – Да, это шрамы. А разве демоны не регенерируют раны? Не думал о пластике?

– Шрамы, нанесенные особым оружием, не регенерируют и не поддаются пластике. – Грубо усмехнувшись, демон скривил губы. – Ладно, очко в твою пользу. Значит, орать не будешь?

– Конкретно сейчас – нет.

– Хорошо. – Кивок, и он на некоторое время уходит в свои мысли. А мне, как ни странно, почему‑ то неожиданно захотелось «попудрить носик».

– Хм… – И тут же встал вопрос об обращении. Не буду же я к нему обращаться «эй, ты». До «любимого» еще не дорос… – Неловко говорить об этом, но где у тебя туалет?

– На втором этаже. – Моментально вынырнув из раздумий, демон усмехнулся. – Зови меня Рург, раз уж не в силах преодолеть отвращение и назвать «любимым».

Он читает мысли? Плохо. Оч‑ ч‑ чень плохо… Или нет? Отвращения‑ то во мне как такового нет.

– Нет. Я логик. – Косая усмешка в ответ на мое немое удивление и развернутое объяснение. – Я предвижу ситуации. Это не ясновидение, скорее сверхразвитая интуиция и разработанное логическое мышление. Если кому‑ то что‑ то надо, он приходит ко мне, и я принудительно создаю цепочку ситуаций, которая приводит к необходимому результату.

– Угу. Сделаю вид, что поняла, – кивнув для вежливости, встала с дивана и поискала глазами дверь. Ага, вот она, как раз позади меня. – Я, конечно, могу попытаться и сама найти то, что нужно, но не будешь ли ты любезен в первый раз проводить меня?

– Буду. Отчего не побыть любезным с «большой и чистой» любовью? – Иронично сверкнув глазами, демон легко поднялся с кресла, и тут же стало понятно – он оказался еще выше, больше и массивнее.

Метра два с половиной точно…

Н‑ да.

– Страшно?

– Жутковато. – А что скрывать? Раз он уже все давным‑ давно просчитал. Но вот ведь в чем подвох, логика ежей – это ведь совсем не логика людей.

И я думаю, мои ежи его еще ой как удивят! Уж я‑ то постараюсь!

Идя следом за неожиданно гостеприимным хозяином, гаденько усмехалась своим кровожадным мыслям. Не съем, так понадкусываю? Да‑ да, это как раз про нас.

Пока мы шли до лестницы и поднимались на второй этаж, передо мной маячила демонячья задница. А ничего так задница, кстати… вполне… Несколько секунд потратив на то, что пыталась понять, в каком месте из брюк появляется хвост, потом я озадачилась мыслью, как же он, бедный, их надевает. А если в туалет приспичит?

– Твои смешки наводят меня на определенные размышления. – Дойдя до второй двери, демон открыл ее и, посторонившись, чтобы я прошла, вопросительно вздернул бровь. – Что ты там надумала?

– Тебе хвост не мешает?

– Нет. А должен?

– По идее – да.

– Значит, это неправильная идея.

– Да? – Прищурившись, поняла, что я буду не я, если не выясню это. – Хорошо. Но я хочу это проверить.

– Что?

– Свою идею.

Неуместный вздох провожатого, но я уже осматривала очередную мрачную комнату в поисках так необходимого мне предмета. Ну и где? Вообще‑ то это больше похоже на еще одну гостиную.

– Дальше. – Первым дойдя до следующей двери, демон распахнул и ее. – Это гостиная, дальше твоя спальня, а уже там санузел.

– Прекрасно. – Не скрою. Удивилась. Очень. Впрочем, это же демон…

Не став задерживаться в довольно приличной комнате, где кроме унитаза находились и раковина, и даже большая ванна, вырубленная прямо в каменном полу, вымыла руки, критично взглянула на себя в зеркало и, скривившись от увиденного там, вернулась обратно.

– Слушай, а что дальше?

– Что?

– Ну… Расписание на день, например? – Устроившись в неожиданно уютном кресле вроде как своей новой гостиной, сложила руки на груди. – Что я могу, не могу, что должна?

– Можешь все в пределах дома. На данный момент он твой.

– Надолго?

– Пока на неопределенный срок.

– А как быть с тем, что я – Скользящая? – недоверчиво проследив, как он устраивается во втором кресле, скептично прищурилась я.

– Развивай, учись, тренируйся… – и снова ухмылка, а затем не самое приятное дополнение. – Зеркала этого дома зачарованы так, что ты не сможешь через них ходить и общаться. Только смотреть.

– А Олеся?

– А что Олеся? – искренний недоуменный взгляд, но в глубине глаз я чувствую издевку.

– Где она?

– Думаю, во дворе, с Драгом.

С… этим красноглазым??? Тут же подобравшись, я уже собралась бежать и искать дочку, но демон успокаивающе поднял руку.

– Не стоит. Драг очень умный. Я предупредил его о том, что вы мои гости, и он не причинит твоей дочери вреда. К тому же ему самому интересно поиграть с ребенком.

– И что же за игры у демонов? – не собираясь верить на слово, я не могла расслабиться. Мне требовалось самой пойти и проверить. И если что – накостылять!

Так, где моя ежиная кувалда?

– Нормальные игры… Кстати, твоя дочь восприняла Драга достаточно спокойно. Не веришь? – Оценивающий прищур, понимающий смешок, а затем взмах рукой в сторону большого зеркала, занимающего почти половину стены. – Смотри, это режим онлайн.

Моментально поверхность зеркала стала экраном. Солнечная лужайка с высокой сочной травой, кустарники, какие‑ то деревья… И хохочущая Леська верхом на лохматом сером комке шерсти. Метров двух в диаметре.

– Э‑ э‑ э… Это что?

– Что конкретно?

– Вот это серое волосатое.

– Драг. Он демо‑ морф. Принимает вид, какой хочет, но это животное и только. Весом от ста килограммов до тонны.

М‑ да‑ а‑ а… Некоторое время я наблюдала за играми своей дочери и демона и наконец признала, что…

– Ну… спасибо, что ли?

– Пожалуйста.

– А ты будешь жить с нами?

– Нет.

– Нет? – не скажу, что была шокирована, но удивилась я сильно. И тут же дерзкий еж ехидно поинтересовался: – А что тогда с нашей «большой и чистой»?

– А что с ней? – Иронично приподнятая бровь, вопросительный взгляд, но ежа этим не смутить.

– Как же я буду без тебя?

– Так же, как и раньше.

– О нет. Так, как раньше, уже никогда не будет, – растянув губы в усмешке, медленно покачала головой, а затем вроде как задумалась, но исключительно ненадолго. – Впрочем… ладно. Раз таково твое решение. Но у меня тогда к тебе просьба.

– Говори.

– С тебя ночь большой и чистой любви. Сегодня. А потом можешь и уйти.

Выпалила, пока не передумала. И не прогадала, с удовольствием наблюдая, как вытягивается его лицо. А что? И нет, я не шучу. Пускай у него обезображена половина лица, но он не стал от этого монстром. Глаза у него красивые, губы тоже. О теле вообще помолчим, ибо… да, я извращенка. А еще успокоительные нельзя мешать с алкоголем. И вообще, у меня мужчины семь лет не было!

А тут такой экземпляр! О‑ о‑ о… хорошо слюни не текут, иначе уже ведро бы накапала.

– Ты весьма необычна в своих просьбах. – Разглядывая меня так, словно увидел впервые, демон задумчиво гладил подбородок. – Ты к психиатру обращалась?

– Конечно. Пока я ему рассказывала о своих проблемах, он успел выпить пол‑ литра коньяка и позвонить своему психиатру.

– И снова шутишь. – Прищурившись, демон неопределенно хмыкнул, а затем кивнул: – Ну что ж, желание дамы – закон, тем более если дама – та самая моя «большая и чистая» любовь. Идем?

– А уже ночь? – Скептично глянув на «экран», отметила, что тени хоть и длинные, но, судя по ним, часов восемь вечера, не больше.

– Нет. Не ночь. – Также переведя взгляд на зеркало, демон усмехнулся. – Верно, ты же попросила именно ночь. Что ж, не буду торопить события. Располагайся, осваивайся. И жди меня ночью.

– Обязательно. – Наблюдая, как он встает и уходит, я мысленно убивала своего самого дерзкого ежа. Одно дело – ляпнуть, совсем другое – сообразить, что ляпнула что‑ то не то. А ведь судя по его многообещающему взгляду в дверях, он придет. И ка‑ а‑ ак отлюбит…

Бли‑ и‑ ин…

Так, а где тут кухня?

Зачем мне кухня? Ну как же! Стресс заедать и запивать!

Раньше я думала, что не набираю вес и остаюсь стройной из‑ за того, что у меня очень хороший метаболизм, и не стеснялась заедать все беды и горести пироженками и прочими вкусностями. Сейчас же, узнав, что все это из‑ за того, что я была магическим донором свекра, не смогла отказаться от привычки. Может, я и растолстею… потом. А может, и нет.

Проверим?

Первым делом осмотрев все двери на втором этаже, обнаружила еще множество помещений. Причем если рядом, справа и слева, располагались апартаменты, практически идентичные моим, то комнаты напротив четко давали понять, что они хозяйские. Во‑ первых, размерами, во‑ вторых, имелась еще одна комната, обставленная как рабочий кабинет – несколько шкафов, большой стол с документами. Не став шарить, проверила и спальню. Большая. И кровать тоже… большая. Ладно, это все лирика.

Где кухня?!

Недолгий спуск вниз, а затем исследование первого этажа. Коридор, гостиная, прихожая… так, дверь на улицу – это пока не актуально… дверь… в библиотеку. Неплохо. Это что за дверь? Ага, кухня!

Хм… большая. Холодильник где? По очереди изучив все шкафчики и полочки, наконец стала обладательницей тарелки, на которую без раздумий наложила всего, что нашла в огромном холодильнике. Какие‑ то пирожные, кусочек чего‑ то мясного, какой‑ то фрукт, нарезанный дольками… Кстати, если мы тут будем жить вдвоем, кто будет прибирать, мыть и готовить? Боюсь, сама я с этими хоромами не справлюсь, Интересно, тут доставка пиццы есть?

Гоняя в уме мысли, как будем жить и что есть, вместе с тарелкой вкусностей и тетрапакетом, на котором было написано «апельсиновый сок», отправилась инспектировать дом дальше. Так… что‑ то наподобие подсобного помещения… еще что‑ то… О, вторая дверь на улицу.

Распахнув дверь, оказалась перед широкой верандой, нашла взглядом деревянную широкую скамью и без раздумий отправилась к ней. Судя по всему, тут лето, а судя по доносившемуся смеху, совсем недалеко – Леська.

– Леся‑ а‑ а! – Гаркнув что есть сил, настороженно прислушалась и тут же расплылась в улыбке, когда в ответ донеслось громкое и радостное:

– Мамочка‑ а‑ а!

Три секунды, и из зарослей на меня скачет серая хрень, на которой сидит довольная и розовощекая дочурка. Да. Уж. Нет, собачку я не звала.

Определив тарелку и сок на скамью, сама спустилась на лужайку, чтобы уже от души обнять свою довольную маленькую ведьмочку. Красная, растрепанная… счастливая.

– Кушать хочешь?

– Не‑ а, мы с Драгом недавно поели. У тебя как?

– Все хорошо. – Погладив сокровище по голове, обняла покрепче, через ее макушку внимательно разглядывая серый стог шерсти. – Хозяина этого дома зовут Рург, и он был настолько добр, что разрешил нам пока пожить здесь. Ты с ним успела познакомиться?

– Не‑ а. Пока только с Драгом. Но меня сюда привел Трофим. Он сказал, что тут живет его дальний, но очень хороший и влиятельный родич и тут мы будем в безопасности, пока на Земле будут судить деда, делить его клан и имущество.

Вот как? Какая интересная информация. И какой благородный родич!

Если что, это был сарказм.

– Значит, Драг. – Широко улыбнувшись псу, представилась: – А меня зовут Ева. Ты симпатичный.

Для демона.

– Спасибо. – Стог шерсти тут же завилял непонятно откуда взявшимся хвостом и смущенно добавил: – Я вас не хотел пугать. Вчера…

– Я понимаю. Это от неожиданности. – Контакт? Есть контакт. Улыбаемся и снова улыбаемся. Думаю, даже демонам это будет приятно. – Что ж, не буду мешать вашим играм. Я тут посижу пока – соскучилась по лету. А вы побегайте.

– Ага. – Стянув с тарелки банан, Лесик чмокнула меня в щеку и тут же рванула обратно к кустам, вопя на бегу: – Песи‑ и‑ ик, догоня‑ а‑ ай!!!

Да уж. Песик. Всем песикам песик…

Скинув пиджак и закатав брюки до колена, растянулась на лавочке, положив голову на подлокотник, а на втором устроив ноги.

Лепота… Какая красивая мышеловка. И какой вкусный тут сыр‑ р‑ р. Щурясь от удовольствия, пролежала, наверное, не меньше часа, прежде чем тени не удлинились настолько, что стало понятно – ночь вступает в свои права.

– Лесик! Давай домой! – Нам еще комнаты обживать, умываться, определяться с одеждой да готовиться к ночи. Особенно мне.

Косо усмехнувшись, сунула в рот последний кусочек непонятного, но очень вкусного фрукта и встала, чтобы, подхватив пиджак, продублировать зов.

– Олеся‑ а‑ а!!!

– Ну, ма‑ а‑ а…

– У тебя вечность впереди. Смотри, песик уже устал. – С улыбкой рассматривая, как песик, вывалив не самый маленький язык, еле‑ еле перебирает почему‑ то шестью ногами, мотнула головой на дверь. – Давай, пусть отдохнет. Замотала совсем бедолагу. Ты, кстати, была в своих комнатах? Какие из них твои?

– Ага. Третья дверь. Прикольные. Но темноватые.

– Хозяин сказал, что передаст вам в управление мастеровых. Они переделают все, как вы захотите.

Даже так? Какой предусмотрительный и предупредительный у нас хозяин. Молодец, одобряю.

– А когда?

– Я точно не знаю, вам лучше у него спросить… – Не торопясь встречаться со мной взглядом, Драг скромно сел перед дверями. – Спокойной ночи, Ева Андреевна. Спокойной ночи, Олесенька…

– Спокойной ночи, песик! – Стиснув гору меха, Лесик озадачила демона, чмокнув того в виднеющийся среди густой шерсти нос. – Не уходи далеко и отдыхай получше, завтра снова покатаемся. Договорились?

– Ну… э‑ э‑ э…

– Наверное, нам стоит уточнить у хозяина. – Решив не ставить в неловкое положение демона, я подхватила почти пустую тарелку и потянула егозу в дом. – Заечка, песик ведь может быть и занят завтра.

– Чем это?

– Пока не знаю. Но думаю, мы обязательно выспросим это у его хозяина, когда тот появится.

– Да? Ну ладно. – Успокоившись, дочка уже сама потянула меня наверх. – А песик обещал мне, что к вечеру новые вещи привезут. Как думаешь, уже привезли?

– Вещи? Ой, даже не знаю, мне не сказали. Но пойдем, проверим. – Удивившись, я без возражений отправилась в комнату дочери и тут же убедилась, что песик не соврал – в гостиной дочки весь диван и пол возле него был завален пакетами и коробками. Футболки, шорты, брючки, платья, обувь, полотенца, постельное белье, расчески‑ резиночки, шампуни… даже нижнее белье! Вот так так!

Еще один плюсик нашему гостеприимному «синеглазке»? Интересно, а мне так же повезло? Я не ушла сразу, а с удовольствием перебрав и распаковав большинство детских обновок, я поняла, что сокровище устало, – Лесик уже минут двадцать зевала не переставая, но уходить спать отказывалась наотрез, заявляя, что еще не все пересмотрела и перемерила.

– Солнышко, обещаю, завтра мы с тобой разберем и развесим все. Давай уже баиньки. Кстати, зубы почистить не забудь.

– Эх… – Полный сожаления взгляд на вещи, тоскливый на меня, но я неумолима. – Ну ла‑ а‑ адно…

Пройдя вместе с ней и проконтролировав чистку зубов, а также мягкость постели и свежесть белья, удовлетворенно кивнула. Достойно.

– Спокойной ночи, солнышко.

– Спокойной ночи, ма…

Глава 6

Отправившись к себе и обнаружив уже в своей гостиной многочисленные пакеты и коробки, их разбирать не стала. Лень. Разве что нашла халат, полотенце да комплект белья и, захватив пару бутыльков, утверждавших, что они «гель для душа» и «пена для ванной», отправилась в ванную проверять, насколько тут ласкова к гостям водичка.

Если честно, просто устала. Две бессонные ночи подряд, нервный и богатый на потрясения день, а уж о предстоящем и вовсе думать неохота. Язык мой – враг мой. Но коли уж сказала, то поздно отступать. Да и не стоит.

Посмотрим, насколько у нас с ним идентичны понимания «большой и чистой». А там и видно будет, как действовать дальше.

В ванной я провела не меньше часа. О да‑ а‑ а… Успев отметить, что свет включается автоматически, стоит лишь войти в помещение, вылила в каменную чашу не меньше трети бутылки с пеной и, повернув вполне современные крантики, сложила вещи на маленькую скамеечку у стены, чтобы с удовольствием расположиться в теплой воде с ароматными шапками пены. Блаженство…

Закрыть глаза, расслабить конечности и представить, что все хорошо. Хорошо… очень хорошо… Едва не заснув, встрепенулась лишь тогда, когда вода начала остывать. Да, не дело. Смыть остатки косметики, вымыть голову, вымыться самой, вытереться, завернуть волосы в еще одно полотенце, натянуть весьма симпатичные кружевные трусики, надеть красивый длинный шелковый халат неопределенного фиолетово‑ голубого цвета и отправиться к себе в спальню.

Точнее, открыть дверь.

И замереть, разглядывая сидящего на моей кровати демона, одетого лишь в длинный черный халат. Или не на моей кровати?

– Проходи, не стесняйся.

– Постараюсь. – Немного настороженно передвигаясь по комнате, поняла, что тяни – не тяни, а пора. За большим окном, задернутым жемчужно‑ серыми шторами, уже стемнело окончательно, а в комнате светло лишь потому, что он весьма романтично расставил зажженные свечи по комоду и тумбочкам.

Шаг, другой, третий, и вот я уже стою перед ним и внимательно разглядываю синие глаза. Интересно, о чем он думает?

– Как ни странно, я думаю о тебе.

– И что же?

– Тебе идут эти цвета. – Кивнув на халат, демон задумчиво добавил: – Тебе весьма к лицу будет серебряный гарнитур с аквамаринами и аметистами…

– Это предложение? – Слегка приподняв бровь, позволила его руке пробежаться по моей щеке и шее, а вслед за этим не стала мешать, когда он подключил и вторую руку, сняв полотенце с головы и запустив пальцы в волосы.

– Нет. Это факт. – Загадочный прищур, а затем неожиданная просьба. – Повернись спиной, я высушу твои волосы.

Какой милый демон… милый‑ милый… няшный‑ няшный…

Прикрыв глаза, когда его пальцы начали деликатно перебирать влажные пряди, я глубоко вздохнула и вздрогнула от неожиданности – я почти не заметила его движения, но оказалась сидящей на его коленях.

– Кстати, я тут подумал… Ты не договорила о «в‑ третьих».

– Это о каких? – Озадаченно наклонив голову, чуть обернулась, чтобы поймать его загадочный синий прищур.

– Семьдесят процентов из ста. Кстати, думаю, теперь «во‑ вторых» неактуально, верно?

– Верно. Теперь ты намного более реален, чем в ресторане, – не став отрицать, задумалась. Если честно, то уже и не помню. Тогда во мне говорили ежи, а сейчас эти поганцы молча млеют, радуясь, что нас… хм… а нас уже гладят по спине, и не только.

– И какова твоя оценка сейчас?

– Семьдесят пять.

– Всего плюс пять?

– Ну… Плюс десять, но минус пять. Ты ведь стал еще больше… – Разведя руки, едва удержалась от блаженного стона, когда его пальцы вновь перешли на шею и начали ее аккуратно массировать. Ох боже…

– Разве это минус? – Едва слышный шепот на ухо, и тут же его дыхание скользит по краю мочки, вызывая толпы страждущих мурашек и, как ни странно, практически полузабытую ноющую тяжесть где‑ то в районе живота.

– Не всегда. Но в нашем случае размер действительно имеет значение. Слишком много – тоже плохо.

– Поверь, «слишком» много не будет. – Тихий смешок, и его пальцы гладят затылок, постепенно перебираясь ко второму уху. – Любишь розы?

– Никогда не задумывалась. – Уже нагло растекаясь по телу, находящемуся за мной, полностью закрыла глаза, наслаждаясь незатейливыми ласками. – Люблю пирожные с фруктами и желе. Люблю мороженое с кусочками фруктов. Клубнику. Виноград. Витые серебряные украшения со вставками из непрозрачных полудрагоценных камней. Люблю читать книги о приключениях. С магией, юмором и обязательной любовной линией. А цветы… Нет, мне без разницы. Хотя ирисы очень красивы.

– Одежда?

– Кеды, джинсы и футболки.

– Люди?

– Нет. Не люблю людей.

– Совсем?

– Совсем.

– Животные?

– Безразлична.

– Рукоделие?

– Любила вязать… раньше. Но если хочешь, могу связать тебе что‑ нибудь. У меня хорошо получается. – Широко улыбнувшись, немного поменяла положение тела, чтобы сесть к нему боком и положить голову на плечо, а ладонь на грудь, скрытую под халатом. Ага? Озадачила? Ха!

– Например?

– У вас бывает зима?

– Да, и снег тоже. По крайней мере, на этой широте. До минус десяти, правда, не больше. По вашим меркам тут сейчас июнь.

– Тогда я свяжу тебе шарфик… и носки… и варежки… как раз успею. – Довольно рассмеявшись, заглянула ему в лицо. – С тебя спицы и цветная пряжа.

Озадачила, ага? А то! Как же мне нравится его озадачивать!

– Заманчивое предложение. – Наконец отмерев, демон продолжил гладить мою спину, периодически спускаясь и ниже. – Готовить любишь?

– Нет. Гладить ненавижу, стирать могу лишь с помощью стиральной машинки, а посуду и полы мою максимум раз в неделю.

– Ты невыгодная жена.

– Эх… а так хотелось. – Саркастично усмехнувшись, еще немного понежилась в больших умелых руках и уже игриво поинтересовалась: – Кстати, у тебя есть сеновал?

– Зачем?

– Хотела тебя туда пригласить.

– Зачем?

– Ну как же… Это ведь классика!

– Мм… – Видимо, он пытался припомнить всю возможную и невозможную классику, пока я сдерживала рвущийся наружу смех. – Поясни.

– Ты смотрел фильм «Формула любви»?

– Нет.

– Посмотри. Рекомендую.

– То есть не расскажешь?

– Не‑ а. – Широко улыбнувшись, поняла, что все‑ таки его уела. Да‑ да! Ты далеко не все знаешь, и далеко не все можно домыслить!

– А ты смешная.

– Благодарю, – не удержавшись, зевнула, но успешно спрятала зевок в его груди и неожиданно принюхалась. – Хм… Вкусно пахнешь, кстати. Одеколон? Гель?

– Афродизиак… – Подхватив мой тон, демон широко улыбнулся, когда я вскинула голову и удивленно округлила глаза. – Что?

– Врешь.

– Мм… нет.

– Правда, что ли?

– Ага.

Понимая, что меня разводят, недоверчиво прищурилась. И снова начала его нюхать. Хм… вкуснее всего пахло в районе шеи. Такой терпкий, немного кофейный, немного табачный… Чуть‑ чуть дерева, капельку хвои, еще чего‑ то неопознанного…

– Ну и ладно. – В результате обнюхиваний оказавшись к нему лицом и немного поерзав, я устроилась максимально комфортно, закинула руки ему на плечи и удовлетворенно улыбнулась. – Главное, что вкусно и возбуждающе.

Хм… интересно, там подо мной что такое? Такое горячее‑ горячее, твердое‑ твердое, уверенное‑ уверенное… и весьма большое, кстати.

Замерев, несколько мгновений смотрела ему в глаза. А затем перевела взгляд на губы. Шрамы не затронули губы, и они у него были весьма… мужественными…

– А клыки целоваться не мешают?

– Нет.

– Точно?

– Точно.

– Хм… – задумчиво прикусив губу, поняла, что тянуть дальше не хочу уже сама, и, немного привстав, поцеловала, сначала едва прикоснувшись. Вкусно… Не пирожное, но тоже вкусно. – Мм… И правда не мешают…

Минут через пятнадцать обнаружив себя лежащей на спине, поняла, что фиг он от меня сегодня сбежит. Завтра высплюсь. И рожки у него забавные… А уж руки какие вездесущие… ум‑ м‑ мопомрачительно… Интересно, сколько у него лет стажа в горизонтальных делах? Уж точно побольше, чем у меня…

Растекаясь жидкой лавой, сдерживала стоны наслаждения лишь потому, что боялась разбудить дочку. Понятия не имею, как тут со звукоизоляцией, но оконфузиться что‑ то не хочется… Эх, и почему я раньше с ним не познакомилась…

Не представляя, сколько прошло времени и сколько раз я уже успела получить исключительно яркие «впечатления», последние минуты могла лишь блаженно щуриться. О да… А он не солгал, что сможет отлюбить меня так, что я долго этого не забуду. Тело до сих пор чувствовало его пальцы и ладони, причем даже там, где это в принципе было невозможным, а губы до сих пор горели от поцелуев. Жаль только, что это не любовь. Хотя и большая.

Жаль…

А я бы сыграла с ним в эту жестокую игру.

– К чему эта грустная складочка меж твоих бровей? – Лежа на спине и с легкостью удерживая меня на своей груди, демон умудрился высмотреть ее на моем лице. – Что‑ то не так?

– Все хорошо. Очень хорошо. Слишком хорошо. – Закрыв глаза и не собираясь встречаться взглядом с его пронзительно‑ синими глазами, обозначила на губах улыбку. – Спасибо за ночь. Никогда ее не забуду… Это было потрясающе. Ты оказался прав – много не бывает. Но я, наверное, посплю… немного…

Спрятав зевок в ладонь, чуть сильнее прижалась щекой к его гладкой мускулистой груди, чтобы он не увидел больше ничего.

Ни грустной усмешки.

Ни одной‑ единственной слезы…

Спать, Ева. Спать. Хорошая сказка, да не про тебя. Он не шут, а ты далеко не королева. Пусть и в Зазеркалье вы сейчас.

Слишком хорошо? Слишком хорошо для чего? Или для кого? Что ты там себе надумала, Ева? Что происходит в твоей белоснежной головке с нелогичным содержимым?

Убрав с носика седую прядку, демон недовольно поджал губы. А этот человеческий лорд ее не щадил. Что ж, суд и это учтет. Пусть пока отдыхают да восстанавливаются, а через пару дней он навестит их да проверит, что она еще нафантазировала. Будет интересно проследить за ее логикой.

Кстати, как она говорила, фильм называется?

Проснувшись в одиночестве, поняла, что рада. Рада, что он ушел. Рада, что не придется смотреть ему в глаза и лгать…

Нет, я не жалею. Я действительно благодарна ему за эту ночь. Благодарна за то, что теперь знаю, как приятна бывает мужская близость и как много я потеряла за эти одинокие семь лет. Но вот видеть его в ближайшие дни не очень хочется.

Некоторое время рассматривая солнечные лучи, пробивающиеся из‑ за штор, решила, что хорошего помаленьку и стоит сходить проверить, как там Лесик. В крайнем случае, после завтрака еще посплю.

Откинув волосы назад, замерла, когда сквозь пальцы скользнули пряди абсолютно не того цвета. Черт… Зачем он это сделал? Ведь это наверняка он, больше некому! Когда я их заворачивала в полотенце, они были еще русыми, так что это точно не действие воды и шампуня! Блин…

Грустно вздохнув, поняла, что злиться бесполезно. Никто не оценит. Интересно, тут есть возможность разжиться краской для волос? Я не привередлива, могу и сама покраситься. Потихоньку встав и найдя халат на пуфике, а трусики почему‑ то на комоде, спрятала усмешку. Понятия не имею, как они там оказались. Если честно, то внятно мыслить я закончила после того, как он начал целовать мою грудь и прицарапывать бедра.

Так, не о том думаю.

Наклонив голову и рассматривая свое потрясающе сытое и помятое, но крайне довольное отражение в зеркале, поймала себя на мысли, что, несмотря на все, меня тянет глупо улыбаться. Здравствуйте, господа эндорфины и серотонины и также сексины и прочие любины, давненько мы с вами не виделись. Ох, давненько…

Задержав взгляд на распущенных волосах, недоверчиво нахмурилась. Это особенности освещения или я и правда не совсем седая? Это что за голубые и фиолетовые проблески?

Почему‑ то тут же вспомнились его слова об аквамарине и аметисте. Неужели? Точно. Именно эти цвета. Ну и что за очередная блажь? Что означают эти цвета? Знак принадлежности? Или еще что‑ то?

Решив, что обязательно разберусь с этим в свое время, умылась и, убрав волосы в компактную шишку благодаря найденным в новых вещах шпилькам, выбрала себе на день удобные трикотажные светло‑ синие капри и голубую футболку с веселым чумовым котиком, обнимающим пирожное. На ноги нашлись серые балетки, на руке загадочно поблескивали серебряные подвески деревянного браслета, а я уже шла в направлении комнаты дочери.

– Лесик?

Хм… нет. Так, ну и где тебя искать, дорогая моя юная ведьмочка?

Странно, стоило лишь подумать, и тут же пришла уверенность, что она на кухне. Неужели мои способности могут и такое? Удобно, очень. Очень!

И правда, зайдя на кухню, моментально обнаружила свое завтракающее сокровище, беспечно болтающее ногами и что‑ то втирающее Драгу, ставшему намного меньше, чем вчера. Или это уже не Драг? А фиг их разберет, вроде такой же бежево‑ серый, лохматый, вот только меньше раза в три, уж точно. То есть уже не стог, а что‑ то вроде кучи нечесаной шерсти метр на метр.

– Мамулик, привет. Ой… а что с волосами? Ты покрасилась?

– Нет, заинька. Это седина. Я вчера голову помыла, и оказалось, что зря, – местная вода смыла всю краску. Но не переживай, я сегодня же обратно перекрашусь, – соврав и даже не смутившись, устроилась за столом и тут же отхватила большой кусок пиццы, взявшейся на этой кухне непонятно откуда, и кивнула демо‑ морфу. – Доброе утро, Драг.

– Мам, это не Драг. Это Мраш, племянник Драга.

– О? Прошу прощения. Доброе утро, Мраш, – снова кивнув, несколько иронично уточнила: – И много тут вас таких, лохматых?

– Нет. Я один. – Сквозь лохмато‑ косматые заросли на меня глянули три вишневых глаза, и демон смущенно потупился. – Рад с вами познакомиться, Ева Андреевна. Дядя уехал с хозяином по делам, но, чтобы Олесеньке не было скучно и одиноко, мне предложили познакомиться с ней поближе, чтобы, когда подойдет срок, стать ее фамильяром.

А меня никто не забыл спросить? Или это снова только лишь ради нашего блага?

– Маму‑ у‑ улик? – Просяще протянув, дочка тут же состряпала умоляющую мордаху. – Мамулик, только не говори «нет»!

– Разберемся. Кстати, Мраш, вы не в курсе, хозяин не оставлял никаких записок? Или, может, что‑ то передавал на словах?

– Он оставил для вас документы в своем кабинете. И это… Вы мне не выкайте, не положено у нас. – Забавно наклонив голову, мехо‑ пес интенсивно покивал головой. – Я ваш питомец. Нам не выкают.

– Хорошо, буду иметь в виду, – дожевав пиццу, поняла, что есть не очень хочется. Больше хочется спать… да, неудивительно. – Лесик, планы?

– Гулять? Тут, кстати, еще озеро маленькое есть. Пойдем плавать?

– Нет, может, чуть позже. – Строго глянув на «питомца», уточнила: – Надеюсь, ты понимаешь, что на тебе очень большая ответственность?

– Конечно! Я буду стараться! Правда‑ правда!

– Хорошо, договорились. Солнышко, развлекайся, только без экстрима, а я пока разберусь, что да как. Хорошо?

– Ага.

Подмигнув и даже не усомнившись в том, что она будет благоразумной, захватила со стола нечто яблокообразное и снова отправилась наверх, чтобы выяснить, какие такие документы нам оставил «хозяин».

Сказка кончилась, пора окунуться в трудовые будни.

Зайдя в кабинет, первым делом направилась к столу и тут же удивленно вскинула брови. Ноут? Впрочем, что это я. Наверняка у демонов все самое продвинутое и навороченное, а уж у таких, как он, и подавно. Ладно, еще один плюсик.

С комфортом расположившись в огромном кожаном кресле, не торопилась включать ноутбук, первым делом взяв в руки лист, на котором крупным и достаточно разборчивым почерком было оставлено послание именно для меня. Ну да, и начиналось оно со слов «Моей большой и чистой любви…».

Не став шипеть вслух все то, что моментально подумала, лишь хмыкнула себе под нос и, откинувшись на спинку кресла, вчиталась в ровные строчки. Итак, мой «большой и чистый лубов» сообщал мне следующее:

Первое – здесь мы надолго, как минимум на несколько месяцев, пока на Земле не утрясется грызня с переделом сфер влияния.

Второе – дом и вся прилегающая территория полностью в нашем распоряжении. И вообще, это остров. И кроме нас на нем никого.

Блин. Предусмотрительный засранец… Интересно, большой остров? Надо будет прогуляться на днях…

Третье – дом оснащен автоматическим магическим уборщиком. Пыль вытирается, полы и посуда моются, вещи стираются, необходимо лишь класть все это в четко отведенные места, а поутру забирать чистое. Ну понятно – посудомоечная и стиральная машины, только вместо электричества магия.

Четвертое – еду можно заказывать по инфопанели, которая находится на одной из кухонных стен. А‑ а, так вот что это за экранчик был, понятно.

Пятое – Мраш действительно младший родич Драга и действительно приставлен к Олесе как возможный будущий фамильяр, причем наличествовала еще и приписка, в которой пояснялось, что это в мире демонов очень престижно. Ну‑ ну… ой, верю‑ у‑ у…

Шестое – ноут целиком и полностью в моем распоряжении, причем с неограниченным выходом в земной Интернет. Единственное – запрет на регистрацию и общение, причем на мою честность он не надеялся, сообщив, что даже если попытаюсь, то не смогу.

Седьмое – если мне что‑ то понадобится из того, чего нет в этом доме, я могу оставить ему сообщение по скайпу, и он доставит это в ближайшие сроки, через односторонний телепорт, расположенный тут же в кабинете в одном из шкафов. Прямо все‑ все? Ой, а можно парочку рабов‑ мужчин? Так сказать, ради услаждения моего королевского самолюбия?

Восьмое – вечером к нам в дверь постучат трое мастеровых, и я должна буду обеспечить их работой по косметическому ремонту дома.

А это неожиданно.

Еще неожиданней было последнее слово.

«Целую».

Скептично поджав губы, снова перечитала послание и ненадолго задумалась, потихоньку планируя собственный день.

Внятно у меня оформился лишь один‑ единственный вопрос: какова его выгода? Выводы не радовали – для него мы сейчас что‑ то вроде бездомных, выброшенных на произвол судьбы грязных щенков. И удавить жалко, и что с нами делать дальше – неизвестно. Или ему известно? Вот бы и мне узнать!

Ладно, узнаю. Обязательно узнаю.

Ну что ж, ноут, думаю, пора тебя включить?

Через пару часов, иззевавшись чуть ли не до свернутой челюсти, поняла, что если немного не подремлю, то точно стану зомбиком. Что ж, самое главное, что я первым делом сделала, – это определилась со стилем, в котором хочу видеть наше временное пристанище. Прошерстить «эфир» на тему того, кем все‑ таки является мой «большой и чистый лубов», я смогу и позже, не горит.

А сейчас спать!

Глава 7

Стоило голове коснуться подушки, как я моментально уснула. Правда, сны были… хм. Красочными. И это слабо сказано. В общем, снова оказавшись в романтичном полумраке, я успела удивиться лишь тому, что на мне надета весьма фривольная голубая ночнушка, и тут же оказалась на коленях у Рурга и была… В общем, была ночнушка. Светлая ей память.

Проснувшись с блаженным выражением лица, некоторое время рассматривала потолок. Не поверю, что это был просто сон. Зачем? Я не против, но… не понимаю. Неужели у него нет любовницы? Или это плата за помощь? Нет, с одной стороны, возмутительно – меня пользуют, как хотят, но…

На данный момент я, как ни странно, согласна быть использованной подобным образом. Он не груб, не жесток, весьма умел и ласков. Во сне не было сказано ни слова, и это порадовало. Если честно, я не знаю, о чем с ним разговаривать. А вот покувыркаться с ним еще разок‑ другой я буду «за» всеми конечностями…

Я чокнулась? Хм… забавное ощущение.

Умывшись снова, одевшись и приведя волосы в порядок, поняла, что не хватает часов. Понятия не имею, сколько времени. Неудобно. Так, пора начать составлять список предметов первой необходимости.

Кстати.

Нахмурившись неуместной мысли, остановилась на полпути и замерла посреди своей гостиной с до сих пор не разобранными вещами. А не залетела ли я?

Это будет не очень умно. А как узнать? Спросить? Или подождать недельку? Изведусь же… Блин, как не вовремя ко мне эта мыслишка коварная подкралась… Ладно, будем считать, что у него, в отличие от меня, мозг работает в верном направлении и он знает, что делает.

В задумчивости спустившись на кухню и разжившись оставшейся с завтрака пиццей, подогрела ее в микроволновке, которая, как ни странно, тут имелась. Забавно. Электричество или магия? Если электричество, то должен быть генератор… или нет? Мы же на острове. Вроде как. Эх, как же раздражает неизвестность! Хотя в записке упоминалось же, что тут все на магии… Эх, как хочется самой знать все! И желательно правду.

Обшарив полки в поисках чая и заварного чайника, через двадцать минут блаженно щурила глаза, потягивая ароматный каркаде и неторопливо жуя пиццу. Есть счастье, есть.

Жаль, продлилось оно всего минут пятнадцать, пока не кончился третий кусок пиццы.

За дело? За дело.

Определив по теням за окном, что день неизменно превращается в ранний вечер, решила, что не будет лишней повторная инспекция первого этажа. Совсем скоро должны будут подойти загадочные мастеровые, и я не должна упустить ни одного помещения, требующего моего внимания.

Итак… Гостиная с камином, где мы очутились впервые; еще одна гостиная, которую я в первый раз проглядела, но раза в три больше, скорее зал для приемов гостей – на стенах картины в вычурных рамах, в промежутках между четырьмя панорамными окнами большие вазоны с цветами, вдоль одной из стен несколько узких столов, видимо для фуршетов… Ладно, в целом стиль комнаты неплох. Общую концепцию менять не буду, может, лишь осветлю стены да пол.

Интересно, в каких пределах я могу менять обстановку? Ну например, я люблю японскую лаконичность и в то же время мягкие натуральные цвета и материалы. Дерево, велюр и кованые элементы. Кожаные диваны не люблю, но выкинуть рука не поднимется – я умею считать деньги, пускай и не свои. Что делать?

Интересно, мастеровые смогут мне что‑ то посоветовать или они придут лишь для того, чтобы выполнить четкие указания?

Ладно, придут – будем решать на месте.

Следующей была библиотека. Здесь я решила ничего не менять – сомневаюсь, что смогу сделать лучше, чем есть. Высоченные стеллажи темно‑ красного дерева вдоль всех четырех стен. Шикарные фолианты в кожаных переплетах. Большое кожаное кресло и маленький столик у окна. Стильно и по‑ мужски строго.

Так, а что все‑ таки стоит изменить?

Обойдя остальные помещения первого этажа, поняла, что имеется еще один санузел и еще одна комната‑ спальня, но это, видимо, для не очень желанных гостей. По крайней мере не для тех, что могут разместиться наверху, – в разы скромнее и в обстановке, и в размерах.

Что ж, меня эта комната вообще не интересует. Ну и что мы имеем?

Кухня. Ее мертвенно‑ серый металлический цвет и абсолютный хай‑ тек мне не нравятся, хочу что‑ нибудь экстремально‑ веселое. Например, оранжевое. Да.

Гостиная с камином. Не факт, что я буду здесь часто бывать, но если уж это случится, предпочту видеть ее в более теплых и приятных глазу тонах. Думаю, Япония сюда как раз впишется.

Мои комнаты. Здесь будет легкий прованс. Думаю, мне и без тяжелой навороченной обстановки будет не сладко, так что побольше света, поменьше мебели.

Главное – кровать побольше и покрепче. Не удержавшись от ухмылки, прикрыла глаза, и по телу тотчас прошла дрожь воспоминаний. Эх, гормоны‑ гормоны… какие же вы все‑ таки извращенцы, мои боевые друзья‑ ежи!

И почему я с вами настолько солидарна?

Так, не отвлекаемся.

Остается лишь комната Олеси, но в этом лучше посоветоваться с ней – красотулька уже абсолютно по всем пунктам имеет свое собственное мнение, и если у меня есть возможность, то я обставлю ее комнаты так, как хочет она сама. Кстати, где она?

Прислушавшись к своим ощущениям, поняла, что дочь достаточно далеко от дома, но при этом весьма довольна. Хм… мне кажется или ощущения стали ярче и четче? С чем это связано?

Так, а это еще кто за парадными дверями мнется?

Не знаю как, но я почуяла именно это. Кто‑ то. Мнется. В количестве трех штук. Ага?

Поторопившись в двери, чтобы как можно быстрее проверить свои догадки, по пути услышала заливистую трель звонка. Чудненько.

– Слушаю вас. – Открыв дверь и обнаружив за ней трех низкорослых широкоплечих и весьма лохматых индивидов, с трудом удержала улыбку. Гномы. Как пить дать гномы.

– Ева Андреевна?

– Да.

– Вечер добрый. Мы по вашей заявке. – Мужчина в центре, выглядевший чуть представительнее двух других (в его бороде, заплетенной в многочисленные и разнообразные косички, проблескивали металлические украшения), степенно и с достоинством склонил голову. – Мастеровой Нормлин. Мои помощники Ревлин и Шаргнин.

– Приятно познакомиться, – также кивнула, но думала о том, как они прибыли. На чем? Каким транспортом? Хм… как бы это выяснить… – Проходите. Давайте обсудим, что я хочу и что вы можете.

– Не стану лукавить, мы можем все, – и столько гордости было в его маленьких черных глазах, что я почему‑ то сразу поверила. – Мы самая надежная, качественная, быстрая и исполнительная бригада в Прибрежном округе.

Тем лучше.

– Тогда прошу в дом, – проведя их в гостиную с камином, усадила на диван, сама же отправилась наверх за ноутом, чтобы уже в картинках, а не только на словах показать, что я хочу. Интересно, как они будут доставлять новую мебель? – Секундочку, я сейчас.

Пробежка наверх, пробежка вниз, и вот я уже объясняю внимательным бородачам свои задумки и желания.

– Так… ага… ага… хм… что ж, это совсем нетрудно. Мебель менять будете?

– Желательно.

– Тогда прошу глянуть наш каталог. – Тут же выудив из‑ за пазухи довольно большой планшет неизвестной марки, мастеровой что‑ то быстро набрал на сенсорной панели. – Вот, Ева Андреевна, извольте.

В целом на выбор мебели мы потратили порядка часа, переходя из комнаты в комнату и определяясь, что и где будет стоять. После обхода мне практически сразу показали на планшете, как будут выглядеть помещение. Уточнив еще несколько моментов, задержалась на пороге Олесиных апартаментов. Так, а это без нее не решить…

– Что‑ то не так?

– Это комнаты дочери. Хотелось бы, чтобы она сама поучаствовала в их ремонте. Так, знаете что – приступайте пока к тому, что мы с вами уже обсудили. А я пока схожу за ней. Договорились?

– Как скажете, Ева Андреевна, – вежливый и согласный кивок, и мужчины моментально потеряли ко мне интерес, начав переговариваться такими специфичными словами, как «текстура», «квадратура», «эскизники» и прочие вполне знакомые, но такие далекие от моего круга общения термины.

Я же, вновь прислушавшись, отправилась к двери, ведущей на задний двор, а затем по едва видной тропинке в глубь то ли леса, то ли парка. Шла я минут пятнадцать достаточно быстрым шагом, попутно разглядывая пейзаж. Да, деревья, да, кустарники, причем в основном незнакомые. Не тропики, но и не средняя полоса.

Наконец роща сменилась цветочным лугом, и вдали показалась голубая гладь озера. Ну все понятно – моя русалочка все‑ таки отправилась купаться. Интересно, вода теплая?

С улыбкой подходя к загорающей юной ведьмочке, отметила и мокрые волосы, и новый купальник, и незнакомого, но крайне забавного темно‑ красного дракона… и почему‑ то ни на секунду не усомнилась, что это Мраш.

Хорошо, наверное, уметь менять внешность.

– Зайчик, ты решила стать рыбкой?

– Ой, мамуля, а мы купаемся. – Тут же усевшись на большом полотенце, дочка широко и счастливо улыбнулась. – Водичка – прелесть!

– Верю. Завтра, если будет погода, отправлюсь с вами. А сейчас, думаю, стоит отправиться домой.

– Ну ма‑ а‑ ам…

– Что такое? – Достаточно строго приподняв бровь, встала в позу «руки в боки». – Дорогая, мне не жалко. Но к нам прибыли мастеровые и ждут лишь тебя. Или тебя не интересует, как будет выглядеть твоя комната?

Провокация – это интересно. А главное – действенно!

С усмешкой наблюдая, как Лесик со скоростью спринтера собирает вещи и, накинув легкий сарафан, самая первая бежит в дом, я неторопливо шла следом, периодически косясь на красного дракончика, шагающего рядом.

Интересно, сколько у него вариантов внешности?

– Ева Андреевна? Вы что‑ то хотите?

– Да, для начала хотелось бы узнать, ты чем питаешься?

– Мясом. Я хищник. – Широкая зубастая улыбка и тут же пояснение: – Я заказываю еду на кухне, как и вы. Не переживайте.

– Постараюсь. Ты спишь?

– Конечно.

– А где?

– Ну… – Тут же отведя взгляд в сторону, дракончик замялся. – Пока нигде. А где можно?

А мне почему‑ то вспомнился самый первый эпизод. Драг спит в одной комнате с Рургом. Это стандарт? К тому же Мраш вроде как питомец… вроде как фамильяр…

– Я пока не очень хорошо разбираюсь в ваших порядках. Как у вас принято?

– Все зависит от хозяина. Некоторые разрешают спать в своих покоях, некоторые нет…

– А что бы предпочел ты? – И снова провокация. Пока только так, увы.

– Я? – Моментально загоревшись взглядом, Мраш с надеждой посмотрел на идущую впереди Олесю. – Если мне повезет стать фамильяром вашей дочери, то я хотел бы… если позволите…

Понятно. Животинка хочет тепла и ласки.

– Хорошо, спросим у Олеси. Ты ведь ее питомец, верно?

– Ага. Правда? Можно‑ можно? – Тут же забегав вокруг меня кругами, дракончик радостно перекувыркнулся в воздухе и на землю приземлился уже лохматым псом. – Ой, спасибо!!!

Да пожалуйста, мне не сложно. С усмешкой проследив, как демо‑ морф торопится к дочке, чтобы обсудить с ней сногсшибательную новость, я задумалась о том, как же будет одиноко мне самой.

Или не будет?

С одной стороны, я ни по кому не тоскую – друзей и близких у меня не было, родни, о которой стоит вспоминать, тоже… С другой стороны, я ежедневно общалась со множеством людей. На работе, по дороге, в школе, в магазине…

В принципе провести следующие несколько дней в одиночестве не критично, но, как утверждает Рург, мы тут минимум на несколько месяцев. Не взвою ли я от скуки? Или время покажет и я снова забегаю вперед паровоза?

Кстати, мы дошли. Вновь подключив свой необычный внутренний локатор, определила, что мастеровые на первом этаже в гостиной с камином, и, подождав, пока Лесик переоденется в свежее и сухое, направилась к ним.

– Знакомьтесь, моя дочь Олеся.

– Очень приятно. – Взаимные расшаркивания, а я успеваю удивиться, что за время моего отсутствия из комнаты исчезла мебель, сняты шторы, а пол уже поменял свой цвет с черного псевдомрамора на темное благородное дерево. Шустры мастеровые. Этак они и правда за три дня, как обещали, управятся. – Идемте, осмотрим помещения.

Помещения мы осматривали еще часа полтора. Естественно, дочка захотела все и сразу, не в силах выбрать что‑ то одно. И то нравилось, и это… Потихоньку поумерив ее пыл, все‑ таки смогла уговорить ее на более или менее приемлемый для моего материнского восприятия вариант.

Получилось по‑ девчачьему, но без перебора. Розовые, сиреневые, светло‑ зеленые тона, мебель натурального дерева, кружевной балдахин на кровать, много подушечек, летящий тюль с цветными бабочками, светлые шторы в тон стенам и, естественно, большой меховой коврик‑ подстилка на двадцатисантиметровом возвышении для Мраша.

Ох уж этот Мраш. Как только он услышал от меня четкое «можно», то радости пса не было предела. В итоге коврик выбирали втроем.

Интересно, и надолго он останется белым?

Критично хмыкнув, не стала ничего говорить. Поживем – увидим. Если в этом мире развита магия, то что стоит наложить заклинание чистоты и на этот коврик. Верно? Надеюсь, да.

– Ева Андреевна, думаю, сегодня мы закончим гостиные первого этажа, чтобы не тревожить вас на ночь глядя, а завтра уже приступим к вашим спальням. Кухню и мелкие детали оставим на третий день. Согласны?

– Вполне. От нас что‑ нибудь нужно?

– Нет, ничего. Думаю, если появятся вопросы, то мы в любой момент их с вами обсудим.

– Верно. Не подскажете погоду на завтра?

– Солнечно, как сегодня, а что?

– Думаю, завтра мы с дочерью уйдем на озеро. Знаете, где оно?

– Да, конечно.

Обсудив и это, и еще кое‑ что, оставила мастеровых в покое и, захватив с собой довольную дочку, отправилась на кухню, грабить холодильник.

Который, кстати, был почти пустым…

– Хм… Лесик, а просвети‑ ка свою недалекую мамулю, как тут работает доставка еды.

– Вот смотри. – Воодушевленно взявшись за мамулино просвещение, дочка уверенно включила сенсорную панель, висящую на стене, и, выйдя в главное меню, поинтересовалась: – Что хочешь? Мясное, рыбное, дичь, гарнир, выпечку? Десерты?

– Думаю, что‑ нибудь рыбное. – С усмешкой вспомнив ресторанные креветки, я внимательно смотрела за дочкиными манипуляциями. – Думаю, пиццей злоупотреблять не стоит, успеем еще. А салаты тут есть?

– Конечно, вот выбирай.

В итоге выбрав много чего незнакомого, но, надеюсь, вкусного, не забыла заказать еду и для Мраша, сидящего неподалеку и уже вовсю глотающего слюнки, стоило дочке озвучить очередное название блюда.

Так, прекрасно. И что теперь?

– Десять минут, и все появится вот отсюда. – Ткнув пальчиком в один из шкафов, который утром был абсолютно пуст, дочка уверенно кивнула своим словам. – Думаю, это односторонний телепорт.

– Вполне возможно, – не став сомневаться в ее предположении, просто согласно кивнула. Почему нет? – А не знаешь, кто готовит?

– Не‑ а.

– Я знаю. – Подав голос, Мраш задорно блеснул всеми тремя глазами. – Это ресторан хозяина.

– О? Как удобно. – Да уж, не то слово. Ну тогда будем надеяться, что нас будут кормить только свежими и исключительно съедобными продуктами. – А что еще есть у хозяина?

– Ой, много чего. – Начав с воодушевлением, пес вдруг осекся и смущенно замялся. – Ну… в общем, много. Ну он вам сам расскажет.

Интересный поворот. То есть все настолько секретно? А какие тебе еще были даны инструкции? Кивнув с понимающей усмешкой, даже не стала спрашивать, как же все‑ таки зовут нашего «большого и гостеприимного». Рург – это ведь далеко не полное имя. Читала я позавчера кое‑ что о демонах, так вот имена у них – будь здоров, эльфы позавидуют. Начнешь говорить – язык сломаешь. Я даже не запомнила его вчерашнее признание. Кто‑ то там Прибрежного округа.

Так, пункт к исполнению – прошерстить «эфир» и узнать наконец кто же он, мой «большой и чистый лубов».

А пока, пожалуй, поужинаем.

Повернув голову на тихий и мелодичный «треньк», поняла, что он донесся именно со стороны условно телепортационного шкафа. Так‑ так‑ так… Ой, как вкусно пахне‑ э‑ эт!

Выуживая блюда одно за другим, блаженно щурила глаза. Да, я люблю вкусно поесть. И пожалуй, начну!

С удовольствием дегустируя вкуснейшую еду, успела заметить, как Мраш вынул из вновь тенькнувшего шкафа свой ужин (внушительный кусок сырого мяса килограмм на пять), причем умудрился он это проделать, как ни странно, передними лапами. Пробормотав что‑ то вроде «приятного аппетита», он, судя по звукам, утащил кусок на улицу, решив, по‑ видимому, не смущать нас с Олесей кровавыми подробностями.

Какой воспитанный питомец…

Кстати, его надо воспитывать или дрессировать? Ну что там положено делать с возможными будущими фамильярами? И это я тоже занесу в свой список для изучения. Да уж, пора записывать.

Поужинав в непринужденном молчании, убрала недоеденное в холодильник, а пустые тарелки и приборы – в магическую посудомоечную машину. Чай в кружку, пирожное во вторую руку, и наверх, к ноутбуку.

– А я?

– А что?

– Я тоже хочу ноут. – Пройдя в кабинет вслед за мной, дочка надула губки.

– Хорошо, я закажу. А пока дуй к себе, насколько я заметила, вещи у тебя до сих пор не разобраны.

– А зачем? Мебель‑ то все равно завтра новую привезут.

Хм… верно. Так, чем бы ее озадачить? Оценивающе осмотрев лицо дочери, поняла, что понятия не имею. Так, это проблема. Один ноутбук на двоих – это верный путь к кризису отношений, проверено.

– Солнышко, я тебя люблю, но ноут не дам. Давай ты потерпишь? Сходи на улицу, потретируй Мраша, а?

Солнышко выразительно промолчало и, не менее выразительно посмотрев на меня, отправилось на улицу. Прости, зайчик, но маме нужнее. Так, что тут у нас… о, Трофимчик. А ну‑ ка поди сюда, рыженький, сейчас злая тетя‑ недоведьма будет тебя допрашивать!

– Вечер добрый, Ева Андреевна, смотрю, вы уже успели переехать?

– Успела. – Прищурившись и сложив руки на груди, внимательно разглядывала рыжего котяру. – А я слышала, ты в этом поспособствовал?

– Было дело. – Широко и зубасто улыбнувшись, кот заговорщически подмигнул. – Все ради вас, моя прекрасная королева.

– Паясничаешь?

– Ну что вы! Никак нет, сиятельная. Разве можно?

– Нельзя, тут ты прав. – Задумчиво замолчав, пыталась по выражению его морды выбрать верную линию поведения. Если мы продолжим в том же духе, я так ничего и не узнаю. – Трофим, скажи, в чем твоя выгода?

– Удовольствие.

– То есть? – Опешив, я не знала, что и подумать.

– Удовольствие от успешно завершенной Игры. Если все пойдет так, как мы запланировали, то мы окажемся на ступень выше, а это весьма достойный выигрыш.

– А «мы» это кто?

– Секре‑ э‑ эт. – Мяукающе захихикав, кот довольно прищурился, когда я в свою очередь недовольно сморщила нос. – Не хмурьтесь. Если вы сами будете играть на нашей стороне, то также не прогадаете. Смотрю, уже не прогадываете… Как вам мой родич? Приглянулся?

– Весьма, – грубо отрезав, поджала губы. Значит, играют демонята. – Хотелось бы узнать правила и подробности. Знаешь, сложно играть, не зная их.

– Еще не время. На данный момент ваша задача – изучать мир, свои распечатывающиеся способности и… – Ехидно хихикнув, котяра добавил: – И не скучать по ночам.

Хамло. Стараясь не слишком очевидно скрипеть зубами, пробарабанила пальцами по столу. Ясновидящий, да? Доберусь и отдам на растерзание ежам. Когда‑ нибудь точно доберусь.

– Хорошо. От тебя мне ждать помощи или все сама?

– Смотря в чем…

– В изучении мира и способностей.

– С удовольствием. – Широко зевнув, котяра взмахнул лапой, и на экране тут же появился текстовый файлик. – Здесь основная информация и ссылки. Как закончите или понадобится что‑ то уточнить, дадите знать. А пока прошу простить, у меня вызов.

Фривольно подмигнув, Трофим снова махнул лапой, и окошечко видео погасло. Да уж, чувствуется, что они с «синеглазкой» родичи. Хамства и ерничества не занимать обоим. Ладно, это дело десятое. Что мне там накидал Следящий для изучения…

Глава 8

Просидев на сайте не менее трех часов, читала в основном по диагонали, попутно выписывая самые главные моменты, достойные более тщательного изучения. Много, очень много мне необходимо знать. И все‑ таки помощь Трофима мне пригодилась – многие ссылки были с информацией, найти которую сама я вряд ли бы смогла, потому что попросту не подозревала об этом.

Не было ответа лишь на один вопрос: каким боком тут мы? Уверена, что не самым последним, иначе нас бы не стали изымать и помогать. А они нам помогли, очень. Останься мы на Земле – уже стали бы собственностью кого‑ нибудь наподобие Вадимки. Причем уверена, наше положение запросто могло стать и хуже. Судя по информации, выложенной на одном из сайтов, Олеся действительно была всего лишь запечатанным до времени ребенком. До какого времени? Она ведь была по‑ настоящему опасна для них… А почему не убили? Почему предпочли запечатать? Что с ней случится в четырнадцать, когда сила сама сломает печати? Со мной все понятно, такими темпами я вряд ли протянула бы даже пару месяцев – когда волосы седеют до конца, жить донору остается недолго.

Значит, прав был свекрушка, когда смотрел на меня как на пустое место… Он уже давно планировал мою неизбежную смерть, и никто бы уже совсем скоро не узнал, что он, судя по информации другого сайта, весьма существенно преступил закон. Просто в одно прекрасное утро я бы не проснулась. Правда, судя опять же по этому сайту, не пойман – не вор.

Интересно, та ведьма из Египта знала об этом? А остальные? Те, кто решил сыграть в Большую Игру?

И что теперь?

Зайдя по новостной ссылке, узнала, что на текущий момент вскрыто еще порядка пяти случаев магического вампиризма любимым свекрушкой, а сам он ожидает суда в жутко неприступной и секретной тюрьме. Так… а кому это выгодно? Наверняка ведь он занимался этим не один год. Почему копать под него начали именно сейчас? Кому он помешал и перешел дорогу?

Ведь ни за что не поверю, что кто‑ то из сообщников резко стал сознательной личностью и исключительно ради восторжествования добра и справедливости заложил своего Лорда. Я вас умоляю!

Жаль, в скинутых ссылках не было информации об этом.

А еще я бы не отказалась узнать весь список Игроков. Тогда, может, и поняла бы хоть что‑ то. Пока же нами играют исключительно втемную. Бесит.

Кстати, пока не забыла. Открыв скайп и быстро набросав единственному контакту список, состоящий из второго ноута для Олеси, краски для волос, наручных водонепроницаемых и противоударных часиков и спиц с пряжей, под конец ухмыльнулась и дописала «кого‑ нибудь для скрашивания моего одиночества и развеивания скуки».

А вот думай, что хочешь.

Так… а теперь, пожалуй, пробежимся по географии и прочим немаловажным аспектам незнакомого мира. Через час я знала, что хоть Каравия и считалась демоническим отражением Земли, но тем не менее отличия все же имелись. Например, в количестве континентов. Здесь их три – одна большая Америка, одна большая АфроЕвразия и небольшой материк на месте Антарктиды. Причем не заснеженный, а весьма зеленый и обитаемый, а вот Австралии тут не было вовсе. Назывались местные материки, естественно, по‑ другому. Америка – Урриана, АфроЕвразия – Ладиона, а Антарктида – Дафинтина. Вес планеты был незначительно меньше, Луна была одна, в сутках – двадцать четыре часа. Это радует. Ко всему прочему Каравия была Империей, ну и как водится, правил в ней император. Но. Под императором находились семь регионов. Один на Дафинтине и по три на Ладионе и Урриане. Регионами заведовали, в свою очередь, демоны в должности эрцнат. В их подчинении – такие высокопоставленные рогатые, как… да! карригнат, мерроунат и, бинго, – иеррнат. Количество в зависимости от региона разнилось, но, насколько я успела понять, все эти «наты» были на ступень, а то и не на одну выше всех остальных, которые не «наты». Вроде как местная знать. Графья и князья. Вот так.

Ну и что мы имеем?

Влипла ли я или все‑ таки нет? Зачем я ему, такому всемогущему (а по‑ другому быть просто не может), вся такая никакая?

Исключительно ради «большой и чистой»? Ой, я вас умоляю!!!

Нет, я вряд ли когда‑ нибудь пойму их логику.

Просидев некоторое время в прострации, невидящим взглядом рассматривая экран монитора, поняла, что скорее всего собака зарыта либо в их традициях, либо в том, что мой свекор был далеко не самым последним Лордом Земли, либо в Олесе. Да, как ни странно. И в итоге – я тут вроде как действительно никто. Есть, не выпендриваюсь, не мешаю, и ладно.

Обидно?

Нет, не очень.

Скорее разочарующе.

А то! Всегда же хочется стать кем‑ то. Кем‑ то важным, кем‑ то значимым… кем‑ то жизненно необходимым…

Стоп, что‑ то я не туда думаю.

Интересно, следующее утро будет мудренее этого вечера или снова как позавчера? Проверим? Потянувшись и зевнув от души, выключила ноут и отправилась на боковую, не забыв умыться и почистить зубы. Мы ежи, как ни странно, существа чистоплотные… когда не лень.

И снова, стоило голове коснуться подушки, а векам закрыться, как я с удовольствием отправилась в ласковые объятия Морфея, буквально сразу оказавшись в не менее крепких объятиях Рурга.

Хм… Это уже не смешно.

Попытка отстраниться сломлена с такой неумолимостью и легкостью, что я испугалась. В первые три секунды.

А затем стало так хорошо… очень хорошо… изумительно… волшебно… божественно. Твердые и горячие губы путешествуют по телу, прокладывая жгучие дорожки вдоль шеи и груди, спускаясь по животу… непривычный раздвоенный язык вытворяет такое, что уже бесполезно краснеть – проще принять и расслабиться, заодно получая невообразимое удовольствие.

Большие пальцы и широкие ладони с легкостью вертят мое тело так, как удобно ему, но в то же время не доставляя ни малейшего дискомфорта, буквально маня тянуться следом и заранее предугадывать все, что он хочет.

А хотел он много. Странный он… Возникла у меня было мысль, что не я одна давным‑ давно не предавалась постельным забавам, но так и не успела внятно оформиться – изумительно сильные ощущения вытеснили все и только заставили протяжно стонать в полный голос.

– О… – Выгнувшись, поняла, что еще немного, и точно сойду с ума от… счастья? От удовольствия? От оргазма, в конце концов?

Надеюсь, нет. Это было бы неуместно.

– Ох… – Бесформенной лужицей растекаясь по постели, не в силах была даже открыть глаза. Неожиданно, но безумно приятно.

А затем я сама не заметила, как уснула. Просто уснула… сытая, довольная и невероятно удовлетворенная. При всем при этом зажатая в мужских руках так, что не могла даже пошевелиться. Впрочем, и не хотела.

Ну и как это называется? Изучающе рассматривая спящую Еву, демон терялся в догадках. Нет, он как бы не против… Но это не вписывается в его планы. Ладно ночь. Вживую. Но вот так? Уже второй сон? Что за непонятная женская блажь? Так, а это что?

О, ну все понятно. Реакция поглощения заемной энергии. Интересно, сама догадалась или рефлекс тела? Такими темпами ему вскоре самому донор понадобится – она же банально выпивает его! Вот так суккубочка. Евочка.

Иронично хмыкнув своим мыслям, демон почему‑ то не стал сразу уходить из двойного сна, решив, что раз она сама пришла, то и он имеет полное право остаться. Прижав хрупкое женское тело к себе, Рург немного грустно улыбнулся. Игра, конечно, но почему бы и ему хотя бы на несколько минут не поддаться самообману?

Интересно, она и правда собралась вязать ему шарф или все‑ таки пошутила?

Утро.

Глупая улыбка во всю ширину рта, необъяснимая легкость во всем теле и жажда действия. Давно я не просыпалась в настолько благостном настроении. Интересно, в чем причина? Ой, ежи, помолчите, это был риторический вопрос.

Улыбнувшись еще шире, сладко потянулась и спрыгнула с постели. Дела, у меня на сегодня запланированы дела! Оч‑ ч‑ чень много дел!

Для начала – умыться, одеться, расчесать непривычного цвета шевелюру и, заплетя косу, отправиться в комнаты к Лесе, чтобы проверить, встало ли уже мое сокровище или все еще належивает бока.

О? А я, оказывается, проспала.

– Лесик?

– Я в ванне. – Приглушенный ответ из ванной комнаты.

Пришлось терпеливо дожидаться, пока она оттуда выйдет, а пока разглядывать очередное воплощение спящего Мраша. Сегодня он снова был псом, но не лохматым, как вчера, а больше похожим на мопса. Правда, размерами с откормленного дога, но это уже не столь существенно. Для демона.

– Доброе утро, ма.

– Доброе, солнышко. Выспалась?

– Ага. Там ноут случайно еще не привезли? – И столько наивной непосредственности в серых глазах, что я не выдержала и рассмеялась.

– Еще не проверяла. Но я заказала вчера. Пойдем, проверим. Неужели так не терпится?

– Ну‑ у‑ у… – В три счета натянув шорты и футболку, дочка вроде бы беспечно пожала плечами. – Школы тут нет, одноклассников тоже. С Мрашем весело, но надо ведь и отдохнуть иногда. Ты‑ то сама вчера полдня в Интернете просидела…

– Зависть – плохое чувство. – Усмехнувшись, потрепала юную ведьмочку по еще не расчесанной шевелюре. – Давай заплетайся, да пойдем проверять, как сработала доставка.

– Ага!

Вот ведь егоза! Стоит только пообещать что‑ нибудь «срочно нужное», так сразу шелковой становится – и причесалась, и заплелась, и даже постель сложила. Мало того – впереди меня к кабинету побежала.

Ну слава богу! Сегодня у нас день задался прямо с утра – стоило открыть створки шкафа‑ телепорта, как моментально раздался радостный взвизг дочки – среди упаковок с пряжей лежал и довольно поблескивал серебряными боками новенький ноут.

А еще лежал листок…

«Не думаю, что у тебя останется хотя бы минута для скуки».

Спрятав улыбку в ладонь, разобрала пакеты, рассмотрела пряжу, выудив из упаковки несколько разноразмерных спиц, и в самой глубине отыскала еще одну маленькую коробочку. Хм… часики.

Е‑ мое!

Не торопясь надевать обновку, внимательно рассматривала металл затейливого браслета и сам циферблат. Если глаза меня не обманывают – это серебро, аметисты и аквамарины. Что за блажь? Чем его так привлекают эти камни и металл? Или дело в расцветке?

– Ой, часики! Классненькие какие! – Тут же сунув нос в коробочку, дочка заметила то, что не заметила я. – Ой, смотри, еще комплект гвоздиков. Как раз сколько у тебя проколов! Наденешь?

Да? Неужели? Точно… было дело – проколола я по юности уши аж в шести местах. Две стандартные дырочки, затем в левом ухе еще две рядом с основной примерно через сантиметр, а в правом еще две – наверху, там, где уже не мочка, а хрящик. Правда, носила гвоздики в последнее время в тех дырочках редко… Интересно, когда он успел заметить?

– Не знаю даже…

– А можно мне?

– Нет. Думаю, это персонально мне. Не уверена, но, кажется, в них есть магия…

– Да? Ну ладно тогда… А можно мне тоже что‑ нибудь купить?

– Например?

– Ну‑ у‑ у… Наши же вещи все дома остались. Например, тоже часики? Или сережки? Или браслетик? – Тут же загоревшись идеей, Лесик перечисляла и перечисляла. – Колечко, цепочку, на ногу браслетик…

– В нос кольцо, машинку губозакатывающую…

– Ну ма‑ а‑ ам!

– Ладно, я подумаю.

Не став долго тянуть, тут же подошла к небольшому зеркалу и, сначала застегнув браслет часиков, одну за другой надела сережки. Две побольше с аквамарином в стандартные проколы и четыре поменьше с аметистами распределила по остальным дырочкам. А ничего так… Такими темпами, глядишь и на женщину стану похожа. Еще бы волосы покрасить… Интересно, почему он не прислал краску?

– Завтракать?

– Ага. А потом на озеро, да?

– Без проблем.

– А ноут возьмем с собой?

– Обязательно. И ноут, и обед, и полотенца, и даже Мраша.

Почему нет? Зачем сидеть в доме, когда на улице лето, да еще и солнце? К тому же ноутбуки на магических аккумуляторах, и розетки им не нужны, да и просвещаться на свежем воздухе намного приятнее, чем в доме. Кстати, надо будет не забыть поискать среди бутылочек крем для безопасного загара да панамку с полями побольше. Кажется, что‑ то такое я среди обновок видела…

– Ура! Идем завтракать! – Зажав личный ноут под мышкой, Лесик даже не подумала дожидаться медлительную и задумчивую мамулю и уже через минуту голосила внизу. – Всем здрасте!

Неразборчивые мужские приветствия, и я спустилась вниз, чтобы вежливым кивком поздороваться с подошедшими мастеровыми.

– Доброе утро.

– Доброе утро, Ева Андреевна. Уже уходите?

– Пока лишь завтракать. Но вы можете уже приступать к перестановке и ремонту наших комнат. Кстати, там в гостиных пока еще не разобранные вещи…

– Все останется там же, где и было, не переживайте. Переложим на новые диваны. К вечеру будете уже обживать новую обстановку и раскладывать все, как захотите.

– Прекрасно. Тогда секундочку, я заберу полотенца и шляпу. – Поднявшись вместе с мастеровыми, достаточно быстро нашла искомое, а именно – пару больших полотенец, купальник, парео, несколько тюбиков, утверждавших, что они «крем для безопасного загара» и «увлажняющее молочко». Не забыла о сумке для вещей да о шляпе. Забавная, соломенная с широкими полями и незнакомым искусственным, но весьма симпатичным голубым цветком с одной стороны.

Так, ничего не забыла? Перенеся все на стол в кабинет, тут же отправилась в комнату к Лесе и нашла вещи и для нее. Полотенца, купальник, кепку, забавный девчачий джинсовый рюкзачок и запасные шорты с футболкой. Лишними не будут.

Ну, вот и все, теперь можно с чистой совестью идти завтракать.

Мм… чем это там так вкусно пахнет?

Лишь на пару секунд притормозив у гостиной с камином, удовлетворенно кивнула увиденному. Все, как я хотела. Гармонично, лаконично и уютно – песочно‑ льняные стены и потолок, вставки темного дерева, шикарный деревянный полированный пол (с подогревом! ), широкий уютный диван из того же темного дерева, обитый бежевым велюром, и два кресла к нему в комплект, маленький столик с симпатичной вазой (так, с меня цветы, не забыть), новая облицовка камина, выполненная из черно‑ красного камня, окна прикрывал нежный струящийся песчаный тюль в несколько слоев, по бокам висели темные шторы, ну и в завершение на стене напротив камина располагался комплект картин с изображением нескольких крупных розово‑ лиловых орхидей – пять картин разного размера, расположенных в ряд, но рисунок один, растянутый на все полотна. Превосходно!

Не знаю, как другим, а мне очень понравилось. Так, думаю, коридор и прихожую, которые мы вчера не обговорили, стоит выполнить в этом же стиле. Но это я им сообщу уже после завтрака.

А что у нас на завтрак?

О…

– Приятного аппетита.

– Ага, пасиб. – Уплетая за обе щеки свежайшую запеканку со сгущенкой, дочка кивнула в сторону второй тарелки. – Угощайся, я на тебя тоже заказала.

– Хозяюшка ты моя. – С умилением покачав головой, не стала отказываться от предложения, потратив лишь пару минут на то, чтобы заварить свежий зеленый чай. – Я тебе вещи для озера отложила в кабинете, в наших комнатах уже начали ремонт.

– Угумс…

Неторопливо предаваясь греховному деянию, а именно чревоугодию, попутно мысленно планировала, что из еды стоит взять с собой. Пожалуй, побольше воды, фруктов и какую‑ нибудь сырно‑ мясную нарезку. Да, это будет оптимально.

Тут же забив заказ, немного подумала и добавила в него пару фруктовых пирожных. Да, моя слабость.

Так, вкусности доесть, посуду убрать, заказ принять… и задуматься, в чем мы его понесем. А ведь еще надо положить кружки, салфетки… хм…

– Что задумалась?

– Ты тут корзинку никакую не видела? Еду положить.

– Мм… нет. Но, наверное, можно заказать? Вот смотри, тут в меню есть пункт «приборы и аксессуары». – Тут же проворно ткнув, куда надо, дочка моментально нашла то, что нам нужно. – Вот смотри. И корзинки тут есть. Ты какого размера хочешь?

Прильнув к экрану, после недолгих раздумий выбрала вполне симпатичную корзинку формата «пикник» вместимостью на десять литров. Как раз все войдет и не будет друг другу мешать.

Эх, нам бы для всего этого добра носильщика бы еще… интересно, это есть в меню? Отправив Лесю наверх переодеваться, пока ждала корзинку, попутно пролистала меню до конца. Хм… жаль, носильщика в меню нет. Что ж, придется самой. Ну и ладно, своя ноша не тянет.

Собрав продукты в наконец появившуюся корзинку, не забыла о кружках, салфетках и полотенце для рук и отправилась наверх, переодеваться да собирать вещи, а уже перед уходом заглянула в свою гостиную.

– Господин (да, тут такое обращение к старшим мастеровым в пределах нормы, хватило вчера сообразительности прочитать об этом) Нормлин, не хочу показаться легкомысленной, но я вчера забыла про коридоры первого и второго этажей…

– О, без проблем, – отойдя от подмастерьев, которые весьма проворно запихивали мебель в какую‑ то черную дыру, проявившуюся прямо в полу (ого! ), гном тут же достал рабочий планшет. – Что желаете? Уже определились или вам подсказать?

– Да практически определилась. Я уже осмотрела гостиную и весьма довольна результатом. Хотелось бы и коридоры выполнить в том же стиле.

– Прекрасно. Тогда давайте определимся с декором… – Пройдя сначала по коридору второго, а затем и первого этажа, не забыв и о прихожей и минут за двадцать обговорив детали, договорились, что они займутся ими сразу после наших апартаментов. Если успеют – сегодня, если нет, то уже завтра.

– В любом случае, если что‑ то вас не устроит или потребуется доработка, мы готовы это исправить в течение ближайшей недели. Господин Иеррнат выкупил наше время именно на этот срок.

– Хорошо, учту. – Раскланявшись с покладистым прорабом, отправилась на кухню, чтобы, захватив корзинку с едой, выйти через вторую дверь, ведущую на задний двор. – Лесик? Готова?

– Абсолютно! – Подпрыгнув с лавочки, сокровище заскакало вокруг меня не хуже Мраша. – Идем уже, мамусик!

– Ноут не забыла?

– Не‑ а, все тут. – Хлопок по рюкзаку, виднеющемуся из‑ за плеча, и заливистый смех, когда Мраш делает очередной невообразимый кульбит. – И ноут, и одежда, и полотенца. Идем уже, не копайся!

Ох… Это я‑ то копаюсь?! И кого я воспитала? Ежи, не знаете? А?

А погода все‑ таки великолепная. Половина одиннадцатого утра, а уже тепло, но не жарко – редкие облачка, свежий ласковый ветерок… превосходно! Рай для Евы…

Саркастично усмехнувшись, не забывала прислушиваться к доносящимся впереди возгласам Олеси и Мраша – эти дети убежали уже далеко вперед и наверняка даже не задумались о том, что, в отличие от них, я несу большую часть вещей. Нет, мне не сложно. Я ведь мама, мне вообще ничего не сложно.

Наконец дойдя до озера, выбрала для стоянки полянку под раскидистым деревом, чтобы основную часть дня провести в тени. Загар на мою бледную кожу ложился плохо, в отличие от той же Леси – она хоть и унаследовала мой русый цвет волос, но кожа была на порядок смуглее и никогда не обгорала. Так, корзинку поближе к стволу, чтобы эти прыгуны ее не затоптали, одно полотенце расстелить в тени, второе рядом, но уже на солнышке, снять шорты и футболку и, поправив лямочки красивого лазурного купальника, отправиться проверять водичку.

Ух! Красота! Теплая, аж не верится! Прикинув на глаз, что озеро метров триста в диаметре, потихоньку поплыла на противоположный берег, увидев что‑ то неопределенное, но, думаю, цветочное. Может, водяные лилии, может, еще что‑ то…

Плавала я хорошо и не переживала, что устану. Если что, лягу на спину и отдохну. Кстати, вчера Трофим скинул ссылку и об этом острове. Шанния, что в переводе с древнего значит… угадайте что? Ни за что не угадаете. Виноградный. Оказывается, на востоке острова расположены многочисленные заросли дикого винограда, причем нереально крупного, ароматного и сладкого. А еще «винным» раньше называли аметист…

Не знаю пока, как это связано со мной, но обязательно узнаю.

Согласно все тому же «эфиру», остров довольно большой, порядка десяти километров в диаметре, немного вытянут на юг и самую малость урезан с запада, там залив. Сам остров расположен во внутреннем море, и если соотносить его с географией Земли, то примерно на месте Кипра.

И кстати, Рург не солгал – кроме нас на острове из разумных никого. Из неразумных – мелкие травоядные, грызуны да хищные птицы, периодически прореживающие их поголовье. То есть нам с Олесей тут бояться некого. Абсолютно.

Что не может не радовать.

Дальше…

Остров – частная собственность семьи Иеррната. Пока он не разрешит и не откроет доступ, никто не посмеет тут появиться, иначе узнает хозяин… И пипец незваным гостям. Если честно, то понятия не имею, как он узнает и насколько глобальным будет пипец, но пока это неактуально. Что еще… хм… климат мягкий, солнце, причем практически круглый год – зима тут от силы пару месяцев, но не слякотная, а правильная, снежная. Землетрясений, наводнений и прочих катаклизмов не бывает, что опять же не может не радовать.

В общем, действительно рай.

Где бы еще подходящего Адама найти?

Перескакивая с мысли на мысль наконец доплыла до противоположного края озера и, выбравшись на берег, с удовольствием растянулась на траве, любуясь розово‑ сиреневыми кувшинками, растущими прямо у берега. Умиротворенно и безмятежно. Интересно, если их сорвать, они долго простоят в вазе? Или… нет, наверное, не стоит. Лучше соберу что‑ нибудь на лугу, когда пойдем домой. Васильки, колокольчики, маки… это малая часть из того, что мы видели, когда проходили мимо. Сама я не сильна в ботанике, от силы могу еще назвать жарки, одуванчики да анютины глазки.

Эх, жаль, фотоаппарата нет…

Кстати, а почему бы и нет? Надо будет включить его в список «жизненно необходимого». Сама я фотографироваться не люблю, но вот не запечатлеть Леську и Мраша будет большой ошибкой с моей стороны. Дочка растет не по дням, а по часам, и уже совсем скоро я буду жалеть о том, как быстро прошли времена, когда она у меня еще что‑ то спрашивала и интересовалась моим мнением.

Так, отставить грусть!

Мы пришли отдыхать, а значит, будем отдыхать!

Заплыв в обратную сторону, вытереться запасным полотенцем, намазаться кремом и, надев шляпу, улечься на живот, чтобы вновь углубиться в изучение предложенного материала.

Сегодня меня интересовала личность моей «большой и чистой». Благодаря подсказкам Трофима я знаю, в каком направлении копать дальше… так, так, так… есть!

Итак, Анеорурген Иммериахантен. Блин… язык сломаешь точно. Иеррнат Прибрежного региона, логик. Очень влиятельный и жестокий (??? ) демон. Хм… то есть мне не повезло? Или это его роль для общества? По крайней мере, ко мне он… нежен. Да, как ни странно. Или эта роль лишь для меня? Приучает, приручает и использует?

Так, ежи, а ну не нагнетаем обстановку!

И да, я оказалась права. Серебро, аметист и аквамарин – цвета его семьи. То есть судя по всему, я теперь его собственность. Нет, не обиделась. Подозревала, и теперь подозрения подтверждены фактами. Но он меня не клеймил…

Тут же отыскав ссылку на описание процесса превращения человека в раба, задумчиво нахмурилась. Нет, это иное. Совсем иное.

А что тогда? Ни за что не поверю, что просто подарок. Без подвоха и скрытого смысла. Любовница? Зачем ему признавать, что я его любовница? Не проще просто пользовать, как бы грубо это ни звучало?

Черт, какая‑ то у него не такая логика…

Рассматривая малочисленные фото своей «большой и чистой лубови», нашла всего три с его демонской внешностью и две с человеческой. Да, именно с той, что была на нем позавчера. Это его официальная человеческая личина.

У кого‑ то комплексы?

Интересно, почему‑ то информации, что стало с его лицом и когда, я не нашла. И вообще, о нем было весьма мало сведений. Ни даты рождения, ни возраста, ни того, женат ли он… кстати! А если женат??? А я тут со своими… ночными… поползновениями…

Бли‑ и‑ ин!

Тут же, пока не передумала, открыла скайп и закидала его вопросами:

«Ты женат? Есть дети? Когда у тебя день рождения? Сколько тебе уже лет? »

Так, что еще?

О… уже отвечает… шустро.

«Пока нет. Пока нет. В августе. Много».

Краткость сестра таланта?

«Где моя краска для волос? ».

«Нельзя».

Черт. А почему? Не став писать, задумалась сама. Почему? Не думаю, что для него… Для кого‑ то со стороны? Кто‑ то должен увидеть мою седину? Но кто? И зачем?

Бли‑ и‑ ин!!!

Так, последнее, и хватит.

«Хочу фотоаппарат».

«Будет».

У‑ ти, моя няшечка… Саркастично умилившись, свернула окошечко скайпа и продолжила изучать местное Зазеркалье, переключившись на такие актуальные сведения, как моя специализация.

Так, а это что?

О…

То есть я все‑ таки умру?

«Полностью поседевшая ведьма живет не больше месяца».

Вот так новость…

Моментально спала с лица, не зная, что и думать. Но… как же… а Леся? Тут же найдя взглядом дочку, поняла, что на глаза наворачиваются непрошеные слезы. Я не боюсь умереть, это, по сути, ерунда. Была и нет…

Но что станет с дочкой?

«Почему ты не сказал, что мне жить меньше месяца? »

Зло набив вопрос, сжав зубы, ждала ответа. Минута, другая… Ну? Что медлишь?! Почему не отвечаешь??!

«Это неправда. Разве ты полностью седая? »

В ступоре рассматривая выделенное жирным и три раза подчеркнутое слово «полностью», несколько секунд просто глупо хлопала ресницами. То есть?

И словно ответ на незаданный вопрос:

«Цветные пряди».

Во‑ о‑ от оно что… То есть не умру? Совсем? Ну то есть… а как долго?

Постаравшись незаметно вытереть все‑ таки набежавшие слезы, попыталась самостоятельно найти в эфире информацию о том, что значат эти цветные проблески. Нет, ничего…

«Что они значат? »

«Рано».

С‑ с‑ с… собака рогатая!

Зло рыкнув, не удержалась и шмякнула крышкой, закрыв ноут. Зря, конечно. Не на вещах надо срывать свою злость. А на том, кто ее вызвал.

Интересно, сегодня ночью я снова увижу его во сне? Как бы узнать? И где бы взять кувалду побольше…

Оставшееся время я предпочла посвятить чтению литературы, расслабляющей мозг. Юмористический любовный романчик с неизменным хеппи‑ эндом. Самое то.

Короткий перекус, еще пара заплывов, не забыть снова намазаться кремом и передвинуть полотенце в тень погуще. Так, что там у нас? По диагонали просмотрев местные новости и сплетни, не нашла ничего стоящего. Нет, были события – ежегодное собрание власть имущих через пару недель, парад планет через пару месяцев, день рождения сына императора на той неделе…

Вот только меня они не касались.

Так, а это что? О… как интересно. Граф Виктор Интранофф. Какое знакомое лицо… Что‑ что? Да ну? То есть как отрекся? Неужели ты настолько малодушен? А‑ а‑ а… ну‑ ну…

«Вступив в брак с графиней Василикой Интранофф, я прекратил какие‑ либо отношения с отцом. Никогда не участвовал в его авантюрах и не понимал его. Отец сам отрекся от меня, когда отказался прийти на нашу с Василикой свадьбу. И я больше не лорд Храмской. Я граф Интранофф».

Ясно. То есть вассал, говоря простонародным языком. Что, не хочется за решетку? Врешь же. Врешь как сивый мерин… Хотя какая разница? Ты и для меня никто. Когда‑ то я любила Виктора Храмского, любила так, что хотела умереть, когда узнала о катастрофе, в которой он разбился. Насмерть. Давно. А графа Виктора я не знаю и, если честно, не желаю знать.

Закрыв новость, поняла, что больше не хочу копаться в этой компостной яме. Не сейчас. Подремать, может… Да, это хорошая мысль.

Отметив, что Лесик плюхается в воде вместе с Мрашем и у них все хорошо и под контролем, перевернулась на спину и, положив шляпу на лицо, закрыла глаза.

Глава 9

Солнышко, птички…

…чьи‑ то наглые руки…

– А?..

– Тш‑ ш‑ ш… – Тут же его губы накрывают мои с готовым сорваться воплем, и я успеваю лишь увидеть, что я больше не на лужайке, а на большой незнакомой кровати. – Потом…

Уверен? Впрочем, согласна. Не хочу с тобой разговаривать. А хочу… да… о да… и там тоже, пожалуйста…

О да‑ а‑ а!

Мгновение, перетекающее в вечность…

Протяжный стон наслаждения шокирует меня саму, и, замерев, я распахиваю глаза, чтобы тут же густо покраснеть. Так. Где дочь?

Приподнявшись на локте и найдя свое сокровище достаточно далеко в воде, с облегчением рухнула обратно. Мам‑ м‑ ма мия… Этого еще не хватало! И что теперь? Вообще глаза не закрывать?!

Короткий взгляд на часы, чтобы понять, что спала я от силы минут двадцать. Нет, ну что за наваждение? Или это подарок за все годы одиночества? А можно не так часто??? А то я себя уже озабоченной нимфоманкой чувствую. В принципе приятно «во время» (не то слово! ), но как‑ то стремно «после»…

И вообще! Я просила одну ночь! А тут уже… четвертый раз! В смысле четвертый эпизод. Сколько в этих эпизодах было «раз», я даже подсчитать не возьмусь – банально не смогу.

Интересно, если я ему напишу в скайпе, чтобы прекратил, поможет?

А…

А если это сон? Просто сон. Для меня. И он об этом не знает?

Н‑ да.

А как узнать?

Хм… Ладно, рискну.

«Зачем ты это делаешь? »

«Я? »

Нет, я!

О‑ о‑ о… А если и правда – я? Замерев от этой мысли, нахмурилась следующей. Ладно, со мной понятно – я засыпаю и попадаю в сон. А он? Если у нас один часовой пояс, то что он в это время делает? Тоже экстренно засыпает? Вот умора… Ага, сидит он, например, общается с кем‑ нибудь важным и тут: «Извините, ребята, мне минут тридцать поспать надо…» И просыпается с дебильным выражением лица и мокрыми штанами.

Тьфу, ежи, ну у вас и фантазия!

Ну а все же? Как это происходит?

«То есть это я? »

«Да».

«А ты тоже засыпаешь? »

«Нет».

«А как? »

«Не скажу».

Гаденыш.

Отправив ему смайлик с высунутым языком, в ответ получила смайлик, который целовал. Угу, вот и поговорили. Ну, зато теперь понятно, что этот сон не только для меня. И да, это я во всем виновата (если он опять не врет). Ну и как прекратить это безобразие?

Или не прекращать?

Стоило вспомнить его руки, как на лицо моментально наползло блаженное выражение. Нет, такое прекратить будет кощунством. Но ограничить как‑ то необходимо. Ладно, днем спать не буду. А ночью?

Мм… засада. И спросить‑ то не у кого. Ну не у Трофима же! Тот только поржет.

«А можно не так часто? »

«Оно само вскоре прекратится».

Да? Жалко…

О, пресвятые ежи, о чем я думаю?!

Эх, и так – не так, и эдак – не то… Ну да ладно, если у них все идет по плану, то не будем паниковать. Понятно, что потом будет поздно…

– Мамулик, у нас есть что поесть? – Вырвав меня из не самых радужных дум, дочка тут же закопалась в корзинку и, выудив из нее сыр и ветчину, отправила в рот. – Вкуш‑ ш‑ шно‑ о‑ о…

– Приятного аппетита. – Усмехнувшись и протянув егозе сок с кружкой, сама тоже угостилась незнакомым фруктом. – Накупалась?

– Угумс.

– Домой?

– Не‑ а. Я помайнкрафтю.

– Ну ладно, – бросила взгляд на глотающего слюни Мраша и тут же недовольно поджала губы. О песике‑ то я и не подумала… – Мраш, прости, но я о тебе не подумала. Тоже есть хочешь? Ты вообще, как часто и как много ешь?

– Могу редко, раз в неделю. Могу часто, два‑ три раза в день. Все зависит от наличия еды и ее количества. – Тоскливый взгляд на ветчину и с неохотой: – Просто пахнет вкусно… Но я не голодный.

Ну да, а твои слюни – это фантом. Критичный взгляд на часы и, отложив себе три кусочка нарезки, а Олесе – еще четыре, оставшиеся я отдаю враз повеселевшему демо‑ морфу. Дите. Как есть дите.

– Мраш, а расскажи о себе еще.

– А что (мням‑ мням)… вас (чав‑ чав)… интересует (хрум‑ хрум)?

– Твой возраст, например.

– Мне пятьдесят четыре года, я уже почти взрослый!

– Ого. А во сколько ты станешь совсем взрослым?

– В шестьдесят.

Тут же подсчитав, что дочка повзрослеет до ведьминского совершеннолетия на год раньше, продолжила:

– А что ты умеешь кроме как оборачиваться в разных зверей? Кстати, до каких размеров?

– Сейчас у меня шесть устойчивых морфем. Вообще у взрослых до пятидесяти, но пока мы не повзрослеем, нам рекомендуют не увлекаться. Главное, научиться чувствовать каждую конечность тела, а там уже дело нехитрое… Сейчас мой вес колеблется от пятидесяти до трехсот килограмм, но в основном я предпочитаю что‑ нибудь среднее, от полутора до двух сотен. – Прервавшись на поедание последнего кусочка сыра, Мраш блаженно растянулся рядом и продолжил, периодически кося взглядом на полностью ушедшую в «Майнкрафт» Лесю: – Сейчас, пока между нами нет привязки, я всего лишь ваш питомец, но если стану фамильяром ведьмы, то мы сможем обмениваться мыслями, делиться силой и энергией, а также многое другое. Вы лучше почитайте в «эфире», там об этом намного более грамотно изложено…

– То есть сейчас ты просто… скажем так, разумный пес?

– Да. В принципе – да.

– А родственников у вас много?

– Не, не очень. У меня всего три родных братишки да семеро кузенов. Кузин пятеро, три тетки и два дядьки. Деда два, бабки четыре… – Начав перебирать уже троюродных и четвероюродных, Мраш периодически задумывался, а затем продолжал и продолжал. В общем и целом я насчитала от шестидесяти до семидесяти родственничков. Вот так семейка! – Не, ну вы такие глаза не делайте… Они‑ то, в отличие от нас с дядькой, обычные демо‑ морфы.

– То есть?

– Ничейные. Просто не каждый демо‑ морф может стать фамильяром. И это вы тоже почитайте… Там что‑ то с нашим гине… гино… генофондом, во, связано. Престижно это, но дано не каждому.

– Ясно. Спасибо, Мраш, я обязательно об этом почитаю… – Тут же положив на колени ноут, залезла в «эфир» и начала искать информацию.

Угу… угу… ну, понятно. В принципе все, как он и сказал. Ну ладно, одним неизвестным моментом меньше. И воспитывать его да тренировать тоже нет нужды, что радует еще больше.

Полностью уйдя в изучение своих способностей Скользящей, не заметила, как наступили сумерки. Опомнилась лишь, когда по обнаженной коже пробежали мурашки. Да, как ни странно, наступил вечер.

– Лесик, одеваемся и домой. В постели доиграешь.

– Ага. Сек… ща, дом дострою…

Одевшись сама и собрав вещи, снова напомнила великому майнкрафтщику, что пора домой, и в ответ услышала:

– Ну подожди‑ и‑ и…

– Заберу.

– Бу!

Проверенный метод сработал безотказно, и уже через пять минут мы шли домой. Ага, букетик… Вручив дочке почти пустую корзинку (кружки и вода с полотенцем), сама начала собирать букет из ярко‑ синих необычайно крупных колокольчиков, под конец разбавив их местными жарками. Ярко и свежо. Прекрасно.

– Красиво?

– Ага.

Усмехнувшись абсолютному безразличию дочки, покачала головой – кажется, сейчас кое‑ кто думает только о том, как бы получить ноут обратно. Ох уж эти современные дети… Помню, лет пять назад у меня появился ноут. Раньше даже и не нужен был. А теперь ни дня без этого электронного товарища.

Дом, милый дом… Хочу качельки. Улыбнувшись очередной абсолютно «невзрослой» мысли, первым делом, зайдя в дом, налила в вазу воды и, аккуратно подрезав стебли, поставила полевой букет на столик. Миленько получилось.

Так, теперь корзинку с посудой разобрать, закинуть мокрые полотенца в стиралку, расположенную в подсобке, и отправиться на поиски моего уже почти любимого прораба. Почему? Да потому, что коридор первого этажа был уже отремонтирован!

Интересно, дорого мы Рургу обходимся? И окупается ли это? И чем?

– Добрый вечер. Господин Нормлин, смотрю, вы сегодня потрудились на славу. Подскажите, а можно вам заказать еще и качели? – Обнаружив мастеровых в коридоре второго этажа, я одобрительно отметила, что и здесь они уже почти закончили. Сейчас подмастерья прикручивали настенные бра, причем, как меня успели просветить, магические. Способ включения и яркость настраивались индивидуально, но изначально было так: заходит кто‑ то – свет включается, никого нет – выключается.

– Да, конечно. Давайте подберем. Пройдем, кстати, в ваши покои, сразу оцените исполнение. Если что – завтра доделаем.

Покои я оценила. Идеально. Разве что на деревянный пол спальни не мешало бы какую‑ нибудь мохнатую шкурку… Вчера не хотелось, но, выбирая подстилку для Мраша, подумала о такой же для себя. Озвучив и эту просьбу, вместе с гномом подобрала симпатичную большую шкуру какого‑ то лохматого животного, также выбрала большие качели с балдахином, на которые можно было либо сесть втроем, либо лечь одной и вытянуться во весь рост, а затем отправилась инспектировать комнату дочки.

Ага… Эти карапузики уже осваивают свои новые кровати. Ну и кто бы сомневался, что сокровище уже вся в «Майнкрафте»? Уж точно не я.

– Солнышко, как тебе комнаты?

– Отлично.

– Вопросы‑ пожелания?

– Не‑ а. – Причем сказано это было, ни на мгновение не отвлекаясь от экрана.

Понятно… Ладно, у нас есть еще несколько дней, если что надумает – доделаем. Понимающе переглянувшись с гномом, не стали больше мешать подрастающему поколению крошить квадратных зомби и, выйдя в коридор, распрощались. Гномы отправились домой, заверив меня, что завтра придут, как и сегодня, и сделают кухню, а я отправилась к себе, настраиваясь на то, чтобы разобрать вещи по местам и наконец понять, что же из этих самых вещей у меня есть.

Благо время всего восемь, да и спать пока не хочется…

Почувствовав, что щеки запылали румянцем, укоризненно покачала головой. А ведь так и стать зависимой недолго. Что лгать – уже стала.

Ох, ежики мои безголовые, и куда же мы с вами влезли, а? А как вылезти‑ то? Да еще и без потерь. Возможно ли? Или поздно уже трепыхаться? А можно лишь плыть по течению да надеяться, что последствия будут некатастрофическими?

Ведь знаю, что Игра. Сама согласилась. А ведь глупая душа так хочет, чтобы эта Игра стала… Чем? Скорее не стала. Скорее перестала. Перестала быть Игрой. Или, по крайней мере, перестала быть Игрой втемную. Чтобы мне рассказали правила. Чтобы мне показали игроков. Чтобы я поняла, что смогу выиграть и получить достойный приз…

Да, мы, ежи, по мелочам не размениваемся!

Ну да ладно, приступим к бытовым обязанностям, раз уж просвещать нас никто не хочет…

Не забыв перенести из кабинета пряжу и спицы, потихоньку разобрала обновки, попутно выписывая в блокнот то, что мне может понадобиться в ближайшее время. Например, крем для рук, гигиеническая помада, другая косметика… что‑ то, конечно, лежало в косметичке в сумке, но если вдруг (ну‑ ну…) случится выход в свет, то этого будет мало. Да, как‑ то он непредусмотрительно изъял нас без вещей из дома. Интересно, лежащий в сумке паспорт мне когда‑ нибудь понадобится? А телефон? В первый раз за два дня вспомнив о сумке, тут же попыталась сообразить, где кинула ее позавчера, и в итоге нашла в ванной. Так… ну вот, мобилка разряжена, зарядника, естественно, нет, да и розеток в этом доме нет. А что у меня вообще в сумке есть? Паспорт, парочка помад, тушь, зеркальце, бумажные платочки, таблетки от головы и живота, маникюрные ножницы, пилочка, ключи от квартиры, работы и машины… Вот и все.

Почему‑ то стало жалко машину. На свои купленная, между прочим. В кредит.

Поморщившись, выкинула эту мелочную мысль из головы. Заработаю. Как? Хм… а вот так. Этим самым, ага. Телом моим бесценным. Королевским.

Циничная, но грустная улыбка, затем решила подойти к зеркалу и попытаться прикинуть стоимость своего тела. Итак… Начнем с минусов.

Первое – седина.

Второе – морщинки в уголках глаз и губ. Да, мне уже не шестнадцать и даже не двадцать. Тридцать два для женщины это уже возраст. Не старость, конечно, нет, но уже возраст.

Третье – хм…

Что, ежики, задумались? Неужели больше нет минусов? Ладно, подумаем о них чуть позже.

Плюсы.

Стройная фигура.

Симпатичное лицо.

И все?..

Н‑ да, маловато что‑ то во мне и плюсов.

Интересно, ежики, живущие во мне, это плюс или минус?

А ангельский характер? Не ангельский? Да что вы говорите? Нет, я вас уверяю – исключительно ангельский! А кто против, к тому уже идут ежи с кувалдой.

Разглядывая себя и так и этак, я вертелась перед зеркалом как девчонка, потихоньку войдя во вкус ребячества и принимая позу одна модельнее другой, и, естественно, пропустила момент, когда перестала отражаться в зеркале…

– Еп‑ п‑ п!!!

– Привет. А тебе идут эти трусики.

Ну да, перед зеркалом я крутилась в новом белье. Люблю кружева… и, кажется, не одна я.

– Благодарю, – буркнув, попыталась прервать связь, мазнув по зеркалу пальцами, но не успела – демон шагнул и оказался в комнате.

– Смотрю, уже обставила все по своему вкусу…

А зачем при этом смотреть на меня и так облизываться???

– Ну… да…

Сделать шаг назад и попытаться вспомнить, где халат. Не вспоминалось.

– Хороший у тебя вкус…

Шаг ко мне, и синие глаза сверкают усмешкой предвкушения.

– Не жаловалась…

И снова шаг назад, но комната неожиданно закончилась стоящим позади меня креслом. Не ожидала. Шмякнулась. Хорошо не на пол – всего лишь в кресло.

– Вот и умничка…

Это он сейчас о чем???

Запрокинув голову и ощущая себя загнанной мышкой, на всякий случай я состряпала жалобную мордашку и сглотнула. Нет, он все‑ таки большой. Большой и подавляющий.

– А… у тебя дел нет?

– Каких дел? – Наклонившись и понизив тон, демон загадочно улыбнулся.

– Каких‑ нибудь… важных…

– Есть. У меня есть одно о‑ о‑ очень важное дело. – Шепот перешел в вибрацию, а я тут же покраснела.

И не знаю я почему! И даже не догадываюсь!!!

– Тогда, может, пойдешь, его сделаешь?

Последняя попытка, но кончики ушей тут же обдало жаром от его тихого и такого сексуально провокационного смеха.

– Не могу отказать, когда королева настаивает.

Не знаю, как я не завизжала, когда он одним рывком дернул меня на себя и подхватил на руки. Понятия не имею, о чем он думал, когда перекинул меня через плечо и шагнул в зеркало. И…

И нет, что было дальше, я никому не расскажу.

Потому что дальше был разврат в чистом виде. Единственная внятная мысль – молодец, что не остался в моей комнате, потому что туда в любой момент могла зайти Олеся.

Потом мысли кончились.

Напрочь.

Надолго…

До утра.

Маньяк!

– Хочу спать…

– Успеешь.

– Садюга.

– Да, многие говорят…

– Тебе на работу не надо?

– Не‑ а.

Блин…

– В туалет хочу.

– Врушка.

– Есть хочу!

– Секунду. – Щелчок пальцами, и на тумбочке появляется тарелка с пирожными, а рядом кружка с ароматно дымящимся чаем. – Прошу.

– Слушай, я тебя не понимаю.

– Веришь, нет, но я тебя тоже.

– Хм… – Скосив глаза на демона, умудряющегося валяться на спине рядом, но при этом удерживать мою ногу хвостом (пыталась отцепить – не получилось), вздохнула и потянулась за пирожным, попутно пытаясь удержать одеяло на груди. Да, стесняюсь!

Кстати!!!

– А я от тебя могу забеременеть?

– Прости, что?

И столько искреннего недоумения и озадаченности в его вопросе…

Так, не поняла.

– То есть… могу??!

Замерев, так и не донеся пирожное до рта, ме‑ е‑ едленно повернулась к этому… этому… нет, цензурные слова кончились.

А он выглядел почему‑ то пришибленным.

Скрипнув зубами, констатировала:

– Я тебя убью.

И размазала по его лицу злосчастное пирожное.

С удовольствием, смакуя каждое мгновение…

– Меня сложно убить пирожным.

Обиделся, что ли? Ути‑ пути!

– Знаешь, мне пора.

– Иди.

Взмах рукой, и зеркало, совсем как мое, сначала покрывается рябью, а затем показывает мою комнату.

Иду…

Вселенский разум! Этого еще не хватало!!! Минут десять просидев в ступоре, демон отправился в ванную, где наконец смыл остатки пирожного, а затем уставился в зеркало на свое отражение, пытаясь понять…

Почему???

Он!!!

Об этом!!!

Не подумал??!!!

Так. Стоп. Не факт. Но…

– Трроф!!!

Глава 10

Выйдя из своей спальни, машинально зашла в ванную и, включив воду, забралась в пустую чашу. Мыслей не было. Абсолютно. Туман и ступор. Злости, как ни странно, не было тоже.

Странно…

Пена, гель, мочалка… Вымывшись до скрипа, так же машинально вернулась в спальню и забралась под одеяло. Не понимаю. Не понимаю его. Не понимаю себя.

Я должна злиться?

Или не должна?

Наверное, должна, но в первую очередь на себя. Это ведь я к нему полезла. Это ведь я настояла на ночи «большой и чистой». Это ведь я могу забеременеть, а не он…

Тоскливо всхлипнув, зарылась в одеяло, но реветь не стала. Да, сглупила. Но ведь не факт, верно?

Осталось подождать каких‑ то три‑ четыре дня, и все станет известно…

А пока, пожалуй, свяжу ему шарфик…

Чтобы было чем удавить, если что…

Полежав в постели еще немного, поняла, что вылеживать дальше смысла нет. А значит, пора вставать, одеваться, завтракать и отдавать в распоряжение исполнительных мастеровых нашу кухню.

Сказано – сделано. Свежий комплект белья, футболка, шорты, волосы в хвост и отправиться будить дочку.

– Подъем, засоня!

Зуб даю – до ночи в Интернете сидела. Иначе почему бы сейчас до сих пор спала и даже не собиралась вставать?

– Ма‑ а‑ а… пять минут!

– Ладно, спи уже… На завтрак что будешь?

– Ничо не хочу… – Зарывшись поглубже, сокровище буркнуло еще что‑ то невнятное, но я настаивать не стала. Настроения конфликтовать не было, и я решила, что не так уж и часто у нас выпадает шанс просто поваляться в постели. И да, я ее понимаю.

– Ладно, спи уже… – Взгляд на демо‑ морфа и вопросительное. – Завтракать?

– Не, я посплю…

Не хотите – как хотите.

В итоге, заказав три пирожных и кофе, несколько минут тоскливо рассматривала фруктовое великолепие. Ну вот, теперь они будут ассоциироваться у меня с сегодняшним утром.

Черт!

А, плевать! Закрыв глаза, вгрызлась в крем из взбитых сливок и песочное тесто. Не дождетесь!

– Доброе утро, Ева Андреевна.

– Угу, доброе, – открыв один глаз и узрев вошедших мастеровых, кивнула. – Уже?

– Нет, вы кушайте‑ кушайте, ребятки пока качели установят… Где хотите?

– Пойдемте, глянем. – Захватив кружку и надкусанное пирожное, поторопилась на задний двор. Стало ужасно интересно, где же у них эти качели спрятаны! А ведь я до сих пор так и не знаю, как они приходят, как приносят мебель и прочее… – Может, сюда?

Недалеко от дома, рядом с каким‑ то большим, ароматным, цветущим красивыми голубыми крупными цветами кустом.

– Как скажете. – Кивок, хлопок, и там, где только что была трава, стоят те самые качели, которые мы вчера выбрали по каталогу.

– О… – Если честно, так и не поняла ничего. – Простите мое невежество, но как вы это сейчас проделали? Откуда достали качели?

– Это был портативный фабричный контейнер. – Протянув ладонь, гном продемонстрировал мне маленький прозрачный шарик не более трех сантиметров в диаметре, внутри которого было что‑ то оранжевое. – Каждый предмет мебели запечатывается в подобный контейнер на фабрике и распечатывается по месту доставки. Вот в этом контейнере, например, один из шкафов вашей новой кухни.

– Ух ты… как удобно!

Снисходительно улыбнувшись, гном снова обратил мое внимание на качели. Подмастерья в это время поправляли балдахин, раскладывали подушки да проверяли пружины.

– Так вас устроит или куда‑ нибудь передвинуть?

– О, да, вполне. Благодарю. – Пару шагов назад, чтобы оценить смену декораций и уверенно кивнуть. – Да, так в самый раз. А скажите, вы долго будете делать кухню?

– Думаю, часа три‑ четыре, а что?

– Нет, ничего. Просто думаю о том, стоит ли заказать обед заранее…

– Нет, не стоит. Инфопанель мы менять не будем, да и телепорт останется на своем месте, мы лишь сменим облицовку. Не переживайте.

– Хорошо, тогда приступайте. Только заберу свой завтрак.

Да, заберу и жестоко уничтожу, съев все до последней крошки.

В итоге, забрав с кухни оставшиеся пирожные, долила в кружку кипятка и отправилась на улицу испытывать новые качели и мягкость подушек. О да‑ а‑ а…

Доедая последнее пирожное уже с закрытыми глазами, пожалела лишь об одном, что не захватила плед или одеяло. Тепло, спору нет, но утренний ветерок все же не очень способствует сну. Минута, другая… скрепя сердце встала и так быстро, как только смогла, сбегала наверх за пледом.

Все. Нирвана…

Да чтоб тебя!!!

– Я не хочу!!!

– Надо.

– Не надо! – взбрыкнув что есть силы, умудрилась выскользнуть, но не рассчитала траекторию и шмякнулась с постели на пол. – Иди к черту! Я просила ночь! Одну ночь!

– Ева… – Укоризненный взгляд, осуждающий вздох, но приближаться ко мне он не торопится, оставаясь на середине кровати.

Не тороплюсь и я вставать с пола.

Да я спать хочу! Просто спать!!!

– Рург, я просто хочу спать. Если бы ты мне не мешал ночью, сейчас я бы не уснула. – Раздражаясь на нелепость ситуации и на то, что приходится объясняться, попутно успела заметить, что я снова в исключительно прозрачной фиолетовой ночнушке, и удивиться тому, что в моем гардеробе такой не было. – И да будет тебе известно, что я не контролирую эти перемещения. Я вообще их не желаю!

– Их желает твоя энергоструктура. – Перестав снисходительно усмехаться, демон откинулся на подушки и, заложив руки за голову, уставился в потолок. – Кстати, я удивлен не меньше тебя. В серьги впаяны накопители, и я думал, что этого хватит, но, кажется, не учел один немаловажный факт.

– Какой? – Видя, что ко мне никто не тянет свои загребущие руки, я потихоньку расслаблялась. Ну а то, что он решил со мной просто поговорить, удивляло и озадачивало одновременно. Неужели я наконец сейчас всё узнаю?

– Ты зашла за грань. Точнее, твоя энергетика. А еще точнее, не ты туда зашла, а тебя туда завели. – Недовольная гримаса, и он продолжает: – Обычной энергии накопителей тебе недостаточно, ты просто ее не воспринимаешь. Тебе необходима живая энергия. Много живой энергии, и ты неосознанно тянешься туда, где она доступна. Считай это курсом лечения. Необходимым курсом. Признаюсь, я… – поджав губы и задумавшись, демон все же подобрал слово, – озадачен тем, что ты выбираешь меня. Раз за разом. Если честно, то это нонсенс. Насколько мне известно, ведьмы не способны подобным образом поглощать энергию высших демонов. Но, видимо, твоя энергоструктура решила иначе. Ведь когда жизнь на грани – ей все равно, к кому обратиться за помощью, верно?

– А я… – Растеряв весь запал, продолжила едва слышно: – Была на грани?

– Да. Думаю, тебе оставалось два‑ три дня. Не больше.

Что сказать на это? Ну… не знаю… Чувство отвратительное и трудноопределимое. Подавленность. Жалость к самой себе. Тоска. Одиночество. Желание спрятаться. Побыть одной. Сломать что‑ нибудь. Убить кого‑ нибудь…

– Ева, не надо. – Умудрившись подобраться ко мне незаметно и снова утащить на кровать, причем обняв так, что я едва могла дышать, Рург шептал мне на ухо: – Теперь ты не умрешь. Теперь все будет… хорошо.

Короткая заминка, и я тут же перевожу взгляд с его подбородка на глаза.

– Ты сам‑ то в это веришь? Зачем ты это делаешь? Ведь я никто. Отработанный материал. Зачем ты меня спасаешь? Лечишь? Содержишь? Терпишь? Выполняешь мои запросы? Зачем тебе это? И почему ты отводишь взгляд? Неужели правда так жестока, что даже ты ее не в силах произнести? Неужели ложь так неправдоподобна, что даже я в нее не поверю?

– Пока я не могу ответить на все эти вопросы. Вижу, в ложь ты уже не поверишь. Но правда тебе еще недоступна. Еще рано.

Снова взгляд глаза в глаза, но на этот раз уже твердый и уверенный. Выкрутился…

– А если, не зная правил, я начну играть не так, как нужно вам?

– Это все ерунда. – Поморщившись, демон прикрыл глаза. – Сейчас от тебя требуется лишь жить. Жить, учиться и воспитывать дочь. Больше ничего.

– Ясно… – зло скривив губы, дернулась. – Пусти. Пойду… жить.

– Не сейчас, – одной рукой удерживая, второй демон начал задирать подол ночнушки. – Чуть позже…

– Не хочу!

– Надо… – Сверкнув потемневшими глазами, демон приблизил ко мне свое лицо и уверенно повторил: – Надо.

Не знаю, что он сделал. Но вдруг стало все настолько безразлично… Ну… не все… Но почему‑ то я моментально стала не против… а очень даже за…

Я еще понимала, что это не я, не мои желания, навязанные… Но больше не злилась и не сопротивлялась. Я наплевала на все… На все, кроме него… и его рук… и его губ… и его хвоста… и его… всего…

Проснулась от того, что легкий ветерок холодил мокрые щеки. Рева… Он был нежным, очень… ласковым, предупредительным…

Но ведь сейчас это было против моей воли. Против!

Почему он этого не понимает???

Хотя о чем это я… Он же демон. К тому же высший. Им плевать на чувства полуведьмы. Плевать на ее желания. Им важна лишь Игра.

Так почему бы пару раз не «отлюбить» ведьму, чтобы она прожила еще немного, пока они не выиграют?

О да. Я свяжу ему этот чертов шарф!

И удавлю.

Похлюпав еще немного и упиваясь жалостью к самой себе, потихоньку успокоилась. Ничего‑ ничего… мы, ежи, народ противный. И живучий. Вон сам признает, что не ожидал от нас подобной выходки. Ан нет… Приходим и пользуемся.

Ага. Посмеялась бы, да больше разреветься хочется. Полудохлая ведьма качает силу из высшего демона! Сказать кому – не поверят.

Хм…

Хотя о чем это я? Кому и что я скажу? Уж точно не Олесе и не Мрашу. Рург сам знает. Трофим наверняка со своим ясновидением тоже в курсе. А больше‑ то и разговаривать не с кем.

Мельком глянув на часы и отметив, что начинается вечер, удрученно покачала головой. Что‑ то мне совсем не нравится, как сбился мой режим. Наверняка вновь просижу часов до трех ночи, а утром встать не смогу. Понятно, что торопиться некуда, но тем не менее…

Ладно, пожалуй, со слезами на сегодня хватит, пойду, что ли, проверю, как там наш ремонт.

Плед на плечо, кружку и тарелку в руки, потому что прекрасно понимаю – убирать за мной никто не будет, и шагом марш на кухню. Однако!.. С приятным удивлением рассматривая веселую оранжевую кухню, не менее удивленно созерцала пьющих чай гномов и хозяйничающую Олесю.

– Вечер добрый.

– Добрый.

– Уж простите нашу наглость, но мы не решились вас будить, чтобы уведомить об окончании, а дочка ваша как раз нас чаем напоить пригласила…

– Ничего страшного, я совсем не против. Угощайтесь. Вы, наверное, даже не обедали? Может, заказать вам что? Заодно и окончание ремонта отпразднуем, – немного неловко улыбнувшись, и видя, как они отводят глаза от моего зареванного лица, отошла к посудомойке, чтобы убрать туда свою посуду.

– Нет‑ нет, что вы… Не утруждайте себя, мы уже сыты. – Одним махом допив чай, мастеровые заторопились выскользнуть из‑ за стола и столпились в дверях. Один лишь мастер Нормлин подошел ко мне. – Вы, главное, не торопитесь, осмотрите все внимательно, подумайте… Запишите, если что вспомните, а затем и скажете, если что подправить надо будет или еще где подремонтировать.

– Хорошо. Спасибо. – Кривоватая улыбка, но я действительно искренне им благодарна. – Скажите, а как с вами связаться?

– А господину Иеррнату все доложите, а уж он до нас все доведет.

– Ясно… – Кивнув, решила, что на этот раз обязательно выясню, каким образом они сюда попадают. – Я провожу вас.

– Не стоит, право слово.

– Я провожу, – поджав губы, чуть наклонила голову. Да, я настаиваю.

– Ваше право… – Пробормотав что‑ то еще себе в бороду, мастер Нормлин пожал плечами и отправился к парадному входу, попутно удивив и озадачив меня своими прощальными словами, сказанными так тихо, что я сама едва услышала: – Ева Андреевна, вы, главное, слухам поменьше верьте. Господин Иеррнат он… непростой он… но достойный, – и уже громче, выйдя на улицу. – Всего хорошего, Ева Андреевна, искренне надеюсь, что этот дом будет вас радовать.

А уж я‑ то как надеюсь!

Кивнув, что услышала, прислонилась плечом к косяку, наблюдая, как они один за другим поднимаются на небольшое возвышение метрах в пятнадцати от дома и пропадают в голубой вспышке.

Значит, телепорт.

Интересно. Очень интересно.

Не поленилась – отправилась проверять, что это такое. Каменный круг метров пяти в диаметре с незнакомыми знаками по периметру. Ничем не пахнет, не фонит, в общем, выключен. Интересно, а как включить? Нет, сейчас мне никуда не надо, как ни странно, этот остров – самое безопасное для нас место. Но ведь и это может в любой момент прекратиться, верно?

Облазив каменный круг вдоль и поперек, признала, что абсолютно ничего в этом не понимаю. Что ж, и снова прав мой «большой и чистый» – учиться мне и учиться. Ну и ладно. Ну и пойду.

Но сначала поем.

Хмыкнув своим приземленным мыслям, снова отправилась на кухню, чтобы успеть увидеть, как мое сокровище самостоятельно и без напоминания прибирает со стола.

– Мам, ты плакала?

– Было дело.

– А что?

– Да так… нервы…

– А‑ а‑ а… может, мороженку?

– Знахарь ты мой дипломированный! – Поймав дочку и тут же затискав в объятиях, поцеловала в макушку. – Ты права, мороженое – самое лучшее лекарство от нервов. А еще пирожное. Два. Или три… Сама‑ то поела?

– Ага.

– А что насчет вещей? Разобрала?

– Не‑ а.

– И не собираешься?

– Хм… – Поиск ответа где‑ то на потолке и протяжное. – Ну‑ у‑ у… собираюсь…

– Тогда, может, начнешь? Солнце, я понимаю, Интернет намного интереснее, но их за тебя никто не разберет. Так и будут валяться, пыль собирать.

– Ну ладно. – Недовольно поджав губы, младшее поколение все же согласно кивнуло. – Приберусь. А ты что будешь делать?

– Поем да, наверное, повяжу немного. – Прищурив глаза, закончила, хмыкнув: – Нервы успокою… А что? Что‑ то хотела?

– Не‑ а. Так просто. А мы на озеро уже не пойдем?

– Не думаю. Давай завтра? К тому же сомневаюсь, что ты так быстро разберешь вещи. По крайней мере, я свои часа три разбирала, точно.

– Да? Эх… – Тоскливо вздохнув, дочь все же согласилась с моим решением и тут же отправилась наверх. – Ну ладно. Если что, мы у себя.

– Прекрасно, буду знать, – пробормотав это уже в одиночестве, сначала я залезла в холодильник, ставший сочно‑ оранжевым и весьма аппетитным. С одной стороны, инфопанель очень удобна – что захотел, то и заказал. С другой – я понятия не имею, чем завтракала‑ обедала‑ ужинала дочь и что после нее осталось. О, курочка… салатик какой‑ то… суши… хм… а это что? Повертев в руках стакан с полупрозрачным фиолетовым содержимым, поняла, что желе. Так. Что‑ то многовато она поназаказывала… Надо будет узнать у Мраша – ест ли он все это, и потихоньку скормить остатки. Сами мы точно не съедим, а выбрасывать жалко.

А что хочу я сама? Нет, мороженое не хочу…

А хочу… выпить! Жаль, нельзя.

Да, я сознательная. К сожалению. К сожалению, не всегда. Но даже проверять не хочу, что произойдет, если я выпью чуть больше, чем можно. Нормы «чуть меньше» я, к сожалению, не знаю – не уведомили.

А значит… курочку и салатик. И пироженку. Три.

Забив в панель пирожные, подогрела курицу и поудобнее устроилась на мягком полукресле‑ полустуле. Удобно… Эх, хорошо, наверное, быть богатым высшим демоном. Ни забот, ни хлопот… Хотя нет, забот у него наверняка выше крыши – я‑ то вижу лишь результат.

Тогда перефразируем – хорошо быть любовницей богатого высшего демона.

Нервно хмыкнув, затем тяжело вздохнула. Все ничего, свободы бы побольше. Я бы с удовольствием попутешествовала, побродила бы по старым городам Европы, что уж таить, совершила бы налет‑ другой на магазины…

Хотя, наверное, я слишком многого хочу. Мне бы радоваться, что я вообще жива.

Правда, почему‑ то не радуется.

Нет, надо отвлечься.

Съев первое пирожное, убрала посуду, проверила, все ли убрала за собой и не забыла ли чего дочь, и, налив побольше чая и захватив пирожные, отправилась наверх. Рукодельничать и приводить нервы в порядок. Кстати, пряжи Рург прислал столько, что хватит на десяток шарфов, варежек и носков, да и разнообразие цветов и текстуры радовало мою душу, это я признаю. Свитера вязать не люблю, слишком долго… А вот носочков и варежек с оленями я ему намастерю!

Да‑ да, с намеком. Пусть сидит и думает потом, что же я имела в виду.

Кровожадно усмехнувшись, устроилась в кресле своей гостиной поудобнее и, прикинув, что среди разноцветной пряжи есть все необходимые цвета (серебро, аметист и аквамарин), решительно набрала на спицы петли. Для начала свяжу удавку… а там, если выживет, уже и оленей. Чтобы добить…

Интересно, вязаные трусы тут в моде?

Полностью отрешившись от давящих мыслей, с удовольствием позволила пальцам вспомнить, что они умеют. Петелька, накид, гладь, перекинуть основную ниточку наизнанку, ввести в полотно вспомогательную второго цвета…

– Мамулик, я прибралась! – Я успела связать сантиметров тридцать, когда сокровище решило меня навестить. – Ой, и правда вяжешь. А что вяжешь?

– Пока шарф.

– А мне свяжешь?

– Обязательно. Закончу это и свяжу что‑ нибудь тебе. Что хочешь?

– Мм… давай перчаточки? Ну такие ажурные, без пальчиков… ой, подожди, сейчас покажу! – Сбегав к себе и вернувшись уже с ноутом, Лесик предъявила мне то, что ей захотелось в очередной раз.

И правда перчаточки.

– Солнышко, они крючком связанные.

– И что?

– Вообще‑ то я на спицах вяжу.

– Ну ма‑ а‑ ам!

Как это знакомо.

– Так, давай пока найди конкретную модель и оставь себе в закладках, а когда я довяжу шарф, то снова обсудим это. Договорились? К тому же надо будет и крючок заказать, да и нитки тут, насколько я вижу, «ирис». Хорошо?

– Хорошо. – Буркнув не самым довольным тоном, дочка уточнила: – Но точно свяжешь?

– Сначала шарф. А потом обсудим. – Не поведясь на провокацию, я попыталась проявить твердость характера. – У тебя вкусы по семь раз на дню меняются. Вот если через неделю ты их все еще будешь хотеть, тогда точно свяжу.

– Эх…

Да‑ да, именно тот самый «эх». Уж я‑ то знаю, о чем говорю.

– Кстати, ты там для себя в комнату больше ничего не придумала? Все устраивает?

– Ага, все хорошо.

– Ну вот и славно. – Взгляд на часы, чтобы отметить, что время близится к восьми, и поинтересоваться: – Ты еще общаешься с Трофимом?

– Да, конечно. Каждый день. Он мне все местные сплетни рассказывает да учит кое‑ чему.

– Чему это? – Тут же насторожившись, я даже вязание отложила.

– Ну не магии… – Тоскливый вздох и продолжила: – Так, местным правилам. География, история, иерархия… в общем, ерунда всякая.

Ну да, ну да, именно «ерунда». Между прочим, очень полезная и нужная ерунда. А вот меня никто этой ерунде не учит, все сама.

– И как тебе? Нравится?

– Ну… не все. Но рассказывает он интересно.

И это самое главное. Потому что если интересно, то и запоминается в разы лучше, чем если нудно и скучно. Так, значит, Трофимка решил на полставки учителем подработать? Что сказать, похвально. И как удобно… Ну прямо все условия для жизни! Только живи!

– А со мной поделится? Ну что он тебе там интересного насплетничал? Мне‑ то никто не рассказывает. – Жалобно похлопав ресничками, вызвала у дочки улыбку, и тут же мне с энтузиазмом поведали о последних местных новостях.

И сын‑ то у императора такой симпатичненький, и лет‑ то ему всего ничего недавно исполнилось (сто пятьдесят, что приравнивается к человеческим пятнадцати), и что совсем скоро «офигенный» парад планет будет, а до него звездопад аж на неделю, да еще и в нашей широте, так что мы будем каждую ночь выходить на улицу и любоваться…

С улыбкой слушая детскую восторженную речь, сама почему‑ то грустила. Как же ей легко и просто… Пригласили пожить в большом доме, подарили большого говорящего «песика», комнату обставили, как она всегда хотела, остров личный почти подарили, да еще и с озером…

Хорошо быть ребенком.

– Мам, ты меня слушаешь?

– Конечно. А давай завтра на виноградники сходим? Ни разу не видела, как растет виноград. Хочешь?

– Ага. А еще Мраш говорит, что тут залив очень красивый. Сходим?

– Обязательно. Мы везде сходим. Везде‑ везде.

Проболтав еще часик, договорились, что выспросим у Мраша и Трофима все, что они знают, и за неделю облазим весь остров, чтобы уже самим выбирать, куда стоит пойти и какими видами насладиться.

Кстати, насчет видов. Он же мне фотоаппарат обещал!

Тут же сходив в кабинет, с косой усмешкой вынула из шкафа обещанный фотик. Незнакомая модель, но принцип прост и понятен даже мне. Кнопка «включить», кнопка «снять» и кнопка «перекинуть на ноут». Идеально.

– Лесик! А у меня фотик есть! – тут же похвастав дочке, поняла, что фотика у меня уже нет. – Это мой!

– Я тоже хочу!

– Я тебе закажу, уже завтра доставят.

– Да? Ну ладно. Но дай посмотреть? Я тебе завтра отдам.

Эх, чего не дашь ребенку, когда он надул губки и жалобно на тебя смотрит? Дала… И поняла, что женские посиделки на этом завершены.

– Иди уже к себе, красотулька. – С улыбкой наблюдая, как она кривляется перед зеркалом и попутно себя фотографирует, отправила модельку к себе, а сама вновь вернулась в кабинет, где вчера оставила ноут.

Не хочу просить, но надо.

«Нам нужен второй фотоаппарат, одного нам на двоих мало».

И тут же выключила.

Не хочу. Ни видеть, ни слышать.

И если честно, то просто боюсь ложиться спать. Опять ведь… Ну почему нельзя по‑ другому??? Нет, я хочу… Но я не хочу, чтобы это было обязанностью! Это уже неприятно, это давит, это заставляет чувствовать себя… вещью.

В задумчивости гоняя одни и те же мысли по кругу, провязала еще сантиметров тридцать серебряного шарфа и поняла, что на сегодня вязальный лимит исчерпан. Нет, надо отвлечься. Книжкой про… «большую и чистую».

Скривив губы, отметила, что время близится к полуночи, и, заранее почистив зубы и умывшись, перенесла ноут на кровать, чтобы, уже обняв подушку, отправиться в миры, где есть настоящая, а не навязанная любовь…

«…Гости уже давным‑ давно разошлись, а я уже с полчаса как нежилась в постели, ожидая, когда мой любимый больной закончит с водными процедурами. Ох, какой же он все‑ таки фактурный и умопомрачительный в одном полотенце!

– Ага… – Широко зевнув и прищурив глаза, отслеживая, как капельки воды стекают по рельефному телу (не подсматриваю, ага! ), я сладко потянулась. – Хотя… а ну‑ ка иди сюда…

– Уверена? – Смешинки в серебряных глазах раззадоривают как никогда, и я, шутливо рыкнув, нападаю и захватываю свою любимую жертву, рискнувшую подойти на опасное для свободы расстояние.

– Уверена! »

Ну вот есть же мужики… Хотя тоже не человек, а любит… Читая, оставалось только периодически вздыхать и завидовать. Балует, на руках носит, спасает…

Додумав последнюю мысль, скривилась. Ну прямо один в один! Вот только этот «большой и чистый» не любит, а всего лишь играет.

А я?

Я ведь тоже играю.

А ведь так хочется любить…

Скрипнув зубами, поняла, что снова сама себе порчу настроение. Впору вообще впасть в анабиоз – ни мыслей, ни чувств, ни переживаний.

Ни ежей, ни пирожных…

Ну уж нет!

Еще час потратив на то, чтобы дочитать роман, со вздохом закрыла страничку, а затем и вовсе выключила ноут. «И жили они долго и счастливо и никогда не умирали, ибо любовь их была вечна».

Фэнтези. Что взять с женского романтического фэнтези? Ведь оно только для того и написано, чтобы такие одинокие недоведьмочки, как я, читали и умиленно восхищались нереально милыми и нежными отношениями.

Которых в реальной жизни не существует.

Глава 11

– Опять ты…

И как я умудрилась заснуть? Ведь вот только что еще просто лежала.

– Не слышу в твоем голосе энтузиазма. – Иронически приподняв бровь, демон без усилий подтянул меня к себе и собственнически облапал попу. – Любимая моя, большая и чистая, лечение необходимо воспринимать с удовольствием, иначе оно не пойдет на пользу. И придется повторить курс…

– А может, я лучше помру, а? – Тоскливо скривив губы, вздохнула и поинтересовалась: – А других вариантов нет?

– Например?

– Ну… хотя бы других кандидатов?

Спросила и тут же пожалела. Полыхнувшие мрачной синевой глаза, нахмуренные брови, жесткая складка у рта…

– Ты меня ударишь? – Закусив губу, часто заморгала, пытаясь не разреветься от испуга. А ведь он правда страшный. Жестокий. Злой. Мстительный. Это видно… Видно по его лицу, по его глазам, по тому, как он тяжело молчит и буравит меня взглядом…

– Нет. Не ударю. – Скрипнув зубами, демон медленно растянул губы в жесткой ухмылке. – Я тебя любить буду. Всю ночь. Каждую ночь.

– А…

– И возражения не принимаются.

Сказал как припечатал. Ну и…

И приступил. К тому самому. Большому. Чистому. Долгому. И о‑ о‑ очень… да, ежи, вы правы – я мазохистка. Но кажется, сегодня я пойму, как может отлюбить разозленный демон.

Вот только почему мне это нравится?

Интересно, как называется эта болезнь?

Следующие три дня прошли достаточно разнообразно – если вечера мы с Лесей неизменно проводили каждая со своим ноутом (Леся играла, а я просвещалась), то днем мы путешествовали по острову, изучая и изумляясь. Виноградники, залив, лес, поле, озеро, загадочные развалины…

Да, они тут были.

– На этом месте когда‑ то располагался родовой замок. – Мраш решил блеснуть своими знаниями. – Но несколько тысяч лет назад в клане произошел раскол, и он распался на две семьи. Во время затяжного противостояния замок был разрушен, и, когда по итогам раздела остров достался семье Иммериахантен, было решено не отстраивать замок снова, а сделать остров летней резиденцией. Ну по‑ вашему, дачей.

Мило. Рассматривая черные невнятные глыбы, заросшие мхом и плющом, я поинтересовалась:

– А зачем оставили развалины? Не проще было все прибрать?

– Это история, память. – Восторженно и патриотично вздохнув, демо‑ морф продолжил: – Род господина иеррната очень древний, почти такой же древний, как и у нашего императора, и, насколько я знаю, сам Император не раз предлагал выкупить остров у семьи, чтобы восстановить замок и его уникальную архитектуру. Вот только до недавнего времени…

Неожиданно осекшись, Мраш замялся, а потом поторопился перевести тему:

– Ева Андреевна, а давайте я вам покажу старую дорогу в небо… Очень красиво! Очень!

И снова тайна на тайне.

– Показывай.

Интересное название, кстати, дорога в небо.

Ой, и правда… Неторопливо шагая за псом по широкой, но достаточно заброшенной дороге, выполненной из странного серебристо‑ фиолетового камня, потихоньку пришли к обрыву. Дорога в небо… а внизу море…

– Ночью камни светятся.

– Мам? Придем сюда ночью?

– Обязательно. Давай на днях? Когда звездопад начнется? – Не став говорить «нет», и сама поняла, что хочу это увидеть. Наверное, очень красиво. Очень…

– Да!

Ну вот и славно. Хотя жутковато. Оказалось, что море метрах в двадцати под нами. Острые скалы, меж которых бурлили волны, внушали достаточно большое опасение. Шаг, и ты труп.

Нет уж, пожалуй, отойду и полюбуюсь издали.

А вечером я получила счастливую и важную новость. Месячные. Пришли, родненькие! Ух, никогда им так не радовалась, как сегодня!

«Прокладки».

«Э‑ э‑ э… в смысле? »

«Есть такое слово – прокладки».

Решив чуток поиздеваться, со злорадством ждала, что он ответит.

«Они вообще‑ то разные бывают…»

«Конкретно мне нужны женские гигиенические. Две упаковки. В упаковке обычно восемь – десять штук».

«Мм… мне тебя поздравить? »

С‑ с‑ с… уел.

Задумавшись, что ответить, так и не решила и в итоге снова отправила смайл с высунутым языком. Все эти ночи, что я спала и видела эротические сны, я не разговаривала с Рургом, понимая, что это бессмысленно. Да, я на него злилась, очень. Но исправить ничего не могла. Я просто ждала. Ждала, когда же наконец «напьюсь» его энергии и прекращу видеть эти сны.

И снова ответ в виде поцелуя. Это уже становится традицией…

Покачав головой, закрыла окошко скайпа и буквально через пять минут, услышав «треньк» в шкафу, вынула из него две упаковки средств первой необходимости. Исполнительный ты мой! Прекрасно, одной проблемой меньше. А теперь, пожалуй, можно и «эфир» проведать, поучиться. Жаль только, почти нечему. Насколько я успела понять за эти дни, Скользящие – достаточно узкоспециализированные ведьмы. Мы можем лишь видеть желаемое да ходить сквозь зеркала. Ни стихии, ни ясновидение, ни чтение мыслей, ни прочие заморочки полноценных ведьм нам недоступны. Элементарные ритуалы (например, по очистке помещения), да и те лишь с помощью подручных средств. Единственное, что в качестве доноров силы мы весьма выгодны… А все потому, что не можем оказать какого‑ либо сопротивления.

Да уж, на своей шкуре ощутила.

Сегодня я шерстила ссылки с защитными амулетами, никак не находя описание своего. Было нечто подобное, но все не то. Не то… Эх, почему мне не предлагают бесплатного учителя? Спрашиваю у Трофима – тот загадочно ухмыляется да только похабными намеками отвечает. А у Рурга спрашивать не хочу, опять услышу: «Рано». Кстати, я ему как раз шарфик сегодня довязала. Как бы его в сон захватить да на его шее затянуть? Покрепче.

Почему в сон? Потому что живьем я как‑ то побаиваюсь…

Интересно, если я, когда пойду спать, сожму его в руке, он отправится в сон вместе со мной? Проверим?

Проверим.

Кста‑ а‑ ати… а во сне месячные тоже будут? Ой как неудобно‑ то…

– А это что?

– Шарфик. – Открыв глаза, поняла, что в руке до сих пор зажат он самый, родимый. – Я же обещала.

– Удивлен. Честно удивлен. – Не торопясь прикасаться к шарфу, демон недоверчиво разглядывал вязаную вещь. – Так, давай уточним. Ты. Связала. Сама. Мне. Подарок?

– Хм… – Подарок? Вообще‑ то нет. Хотя выглядит это именно так, в чем‑ то он прав. – Ну да. А что?

– Да нет… удивлен.

Пока этот рогатый удивлялся, я, коварно усмехнувшись, приподнялась и, накинув серебряную удавку ему на шею, тут же завязала под подбородком. Чуть подтянула, еще…

– Меня сложно убить шарфом. – Столько иронии в синих глазах…

– Я просто поправляю. – Я не смутилась. Это так и задумывалось, да.

Да‑ да!

– Спасибо.

Неужели смутился сам? Ох, пресвятые ежики! Да он и правда смутился! Вот черт…

– Пожалуйста. – Отведя взгляд, застыла, когда услышала то, чего уж вовсе не ожидала.

– А можно я тоже сделаю тебе подарок?

– Мм… какой?

– А какой хочешь?

– Да я ничего не хочу… – Растерянно рассматривая Рурга, пожала плечами. А ведь я действительно ничего не хотела. Он обеспечил нас всем.

– Тогда я выберу сам. – Задумчиво прикрыв глаза, демон неожиданно сорвался с постели, и я увидела, что он абсолютно обнажен. И почему‑ то покраснела. Нет… ну как бы… ага… И шарфик на шее. Пипец.

Он же, не обращая на меня никакого внимания, вышел из комнаты. Не поняла. И что теперь? Пять минут, десять… Откинувшись на подушки, зарылась в одеяло. Ну и катись…

– Не спать!

О, пришел. Лениво открыв глаз, еще успела подумать, а можно ли уснуть во сне, и тут же распахнула второй.

– Это что?

– Мой подарок. Тебе. Нравится? – Подойдя ближе, а затем и вовсе сев на кровать, Рург протянул мне потрясающую вязаную шаль. Серебряная, воздушная, невозможно мягкая и изумительно красивая… А по краю голубые и фиолетовые руны…

– Нравится. – Осторожно прикоснувшись к вещи, поняла, что и во сне можно почувствовать умиление. – Очень красиво. А ты мне не расскажешь, что значат эти цвета?

– Давай чуть позже? – Шепот в ухо, а меня уже заворачивают в воздушное великолепие и притягивают к себе, чтобы проложив дорожку из поцелуев от плеча к плечу, прошептать во второе ухо: – Ты очень красива… моя королева…

А ты очень настойчив… мой большой и непредсказуемый…

Сегодняшняя ночь была неуловимо иной. Более… натуральной, что ли, не могу объяснить… а может, мне просто показалось.

Проснувшись утром, закутанная в шаль, могла только мечтательно улыбаться. Не кольца, не ожерелья, не серьги, не браслеты… А вязаная шаль…

И это умиляло больше всего.

Ладно, свяжу ему еще и носки.

Следующие несколько дней прошли почти в том же режиме, кроме одной существенной детали. Сны прекратились. Неужели на этом все? Я выздоровела? Нет, я рада… Но уже скучаю. Или не скучаю?

Хуже. Намного хуже. Мне его не хватает.

Ну что, Ева? Влюбилась? Ничего умнее не придумала? Он же демон! Игрок!

А ты?

А ты игрушка.

Самый гордый и независимый еж нашептывал, что мы справимся. Время… время лечит, это не любовь, это просто… просто ситуация так сложилась, просто он был первым…

Но не последним!

И сообщение писать мы ему не будем! Мы гордые! У нас достоинство есть! А еще сила воли! Да! Много силы воли!!!

Очередной раз успев свернуть окошко скайпа до того, как палец нажал «Отправить сообщение», скрипнула зубами. Прошло пять дней. Он не снился, не приходил, не писал.

Сволочь!

Несмотря на то что уже одиннадцатый час ночи, отправилась на кухню и заказала себе успокоительного в количестве трех ягодно‑ желейных пирожных. Плевать на фигуру, ее все равно никто не ценит. Кружку чая побольше, плед на плечо и на качельки.

Да, я к ним пристрастилась. Мягкие, удобные, не скрипучие. И целиком и полностью мои! Как ни странно, Леська на них внимания не обращала, предпочитая или носиться с Мрашем по окрестностям, или купаться на озере, или зависать в Интернете. Ну и ладно, мне больше достанется.

Да‑ да, великое заблуждение детей – все они искренне желают побыстрее повзрослеть и лишь после двадцати пяти – тридцати понимаешь, как же хорошо было там… в детстве.

У меня оно было совсем не беззаботным. Родители погибли, когда мне было всего три года, – сгорели в частном деревенском доме. Мне повезло – я гостила у тетки и в итоге задержалась у нее еще почти на четырнадцать лет. Своих детей у нее было четверо, муж‑ алкаш, и я оказалась не самым желанным довеском. Который, впрочем, моментально нашли, куда пристроить. Подъем в пять утра, накормить‑ подоить скотину, убрать хлев, приготовить завтрак на всю семью, убрать дом, огород… И так все четырнадцать лет. Нет, я не была Золушкой, остальные дети работали не меньше меня, но…

Но именно за это время я научилась ненавидеть быт и животных.

Выпускной в школе, пересчет скудных сбережений, сбор нехитрого имущества и первой же электричкой сбежала в ближайший крупный город, чтобы стать себе хозяйкой. Попыталась поступить в институт, но тут же получила неприятное известие – знаний катастрофически не хватает. Что ж… то, что я сирота, помогло мне поступить в техникум.

Два года перебивалась с тройки на четверку, минимальная стипендия, общага, вечерние подработки везде, где только можно, и приз на выпускном.

Он.

Виктор.

Старше меня на пять лет. Взрослый. Красивый. Богатый. И влюбившийся в меня с первого взгляда. Сказка…

Сказка длиною в пять лет. Какая работа? Какая независимость??? Конечно же я делала все, что говорил он! Переехала к нему, забросила диплом на самую дальнюю полку, забыла немногочисленных знакомых, с открытым ртом внимала каждому его слову.

И лишь сейчас, вспоминая подробности и мелкие несуразности, я начинала понимать – меня использовали уже тогда. Тонко, тоньше и реже, чем свекор, но все же использовали.

Кем я для него была? Уж точно не любовью. Хотя, может, легкой влюбленностью? Первые полгода. А потом тяжелая и неожиданная для нас обоих беременность, маленькая Леся, бессонные ночи, бессонные дни, он, где‑ то вечно пропадающий, но я верила, что на работе и в командировках…

Затем та злополучная поездка к родственникам, а через полгода катастрофа. Тела я не видела. Просто через неделю, после того как Виктор уехал в очередную командировку, к нам домой пришел свекор и срывающимся голосом сообщил, что его сын погиб. Трагическая и глупая случайность – на остановке другого города его сбил автомобиль и скрылся. От тела мало что осталось, и мне его не покажут. А все потому, что он прекрасно понимает: я должна запомнить Витеньку живым, красивым, целым…

Похороны я помню смутно. Какие‑ то люди, какой‑ то закрытый гроб… короткая поездка на кладбище. Все.

Ну а дальше «любимый свекрушка» все взял в свои уверенные руки. Ясли для Леси, учеба и работа для меня. Деньги, а также немногочисленные, но дорогие подарки на дни рождения и Новый год. И так все семь лет.

Ничего не забыла?

Ах да!

И как оказалось, глобальный контроль, чтобы ни с кем. Пару дней назад я наконец нашла в «эфире» причину – выброс сексуальной энергии при половом контакте мог сбить настройки подчинения и принадлежности. Настроить вновь несложно, но энергозатратно. Вот и получалось, что проще оставить меня пребывать в одиночестве, чем проверять, не переспала ли я с кем‑ нибудь. Вот почему тогда в холле я стала «шлюхой и потаскухой» – он решил, что я сбросила его подчинение, именно переспав с кем‑ то.

Да уж… Умеют люди жить за счет других! Жаль, у меня без последствий не получается.

Любуясь полной луной, радовалась, что ночи очень теплые, и тихонько раскачивала качели. Романтика… Еще бы воспоминания куда‑ нибудь выкинуть… Все.

Шел второй час ночи, и я уже собиралась потихоньку перебираться в постель, как из дома донесся озадачивший меня грохот. Это что еще за новость? Мраш? Вряд ли… Он у нас песик умный и послушный, а уж Леську обожает так, что я порой начинаю ревновать. А кто тогда? Воры? Хм…

Если да, то я мало что могу им противопоставить. Хотя… Тихонько прокравшись на кухню и вооружившись скалкой (откуда только взялась? ), я тут же поторопилась, но на цыпочках туда, откуда до сих пор доносился неразборчивый шум и, как ни странно, мат.

Какие невоспитанные в этом мире грабители! Коридор, библиотека, гостиная… Ох, пресвятые ежи!

– Ну и как это понимать? – Зло сузив глаза, замерла в дверном проеме своей японской гостиной. Двери в этом проеме больше не было – валялась рядышком, частично поломанная, частично покрошенная в щепки. Далее чести стать сломанным удостоилось одно из кресел. Понятия не имею, как и чем, но оно было поделено на две ровнехонькие половинки, и обе половинки теперь лежали и сиротливо смотрели в потолок. Кроме них на пока еще целом диване лежал мой «большой, чистый» и… пьяный.

Да‑ да, именно пьяный! Даже тут, в пяти метрах от дивана, чувствовалось невероятное по своей силе сивушное амбре. Ужас. И сколько же надо такому бугаю, чтобы упиться в хлам?

– О! – А вот второй бугай еще не спал, пытаясь щепками от растерзанной двери и постоянно ломающимися спичками разжечь камин. И именно мой вопрос отвлек его от этого дела. – И… ик… ва… Ива?

– Ева.

И да, его я тоже узнала. Его императорское величество Келембрианруш Милосердный. Ну да, должна же я была просветиться, кто у нас нынче в императорах и не только в них. Фотографии обеих ипостасей, а также имена и титулы всей знати я изучала очень внимательно. Ведь никогда не знаешь, когда эти знания пригодятся. Вот, например, сейчас. Сейчас, кстати, он был демоном. Большим, мощным, с черно‑ бордовой кожей, бордовыми и оранжевыми прядями в длинных черных волосах и с большими витыми, как у барана, рогами. И нет, я не испугалась. Ну, подумаешь… одним демоном больше…

– Ваше величество, а вам домой не пора?

– Не‑ а. – Упрямо мотнув головой, да так, что едва не снес рогами половину камина, демон снова икнул, а затем попытался признаться: – Мы эта… пи… ик… ли…

– Ну это я заметила. – Даже и не подумав упрекнуть власть имущего в том, что «пили» и «ломали» это вроде как разные вещи, я оперлась на косяк и сложила руки на груди, впрочем, скалку из них не выпуская. – А сюда зачем пришли?

– Ну… эта… – Серьезно задумавшись, демон нахмурился и попытался вспомнить. – О! На тебя посмотреть!

– Мм… – Ситуация чем дальше, тем больше раздражала. Похвастаться, значит, решил… – Посмотрели?

– Ну… да… – Попытка была, наверное, двадцатая, но очередная коварная спичка снова сломалась, и тут демон наконец вспомнил, что он демон, и с его ладони сорвался огненный сгусток, разжегший камин. Глупая радостная улыбка огню и счастливое уже мне. – Горит!

– Отлично. Я за вас рада. А теперь вам домой не пора? – Мне в принципе не жалко, но если им вздумается не только на меня посмотреть? А если они своим шумным присутствием Лесю разбудят и напугают?

– Не‑ а. Там скучно. И пить не дают.

О, какое признание. Так, то есть надо полагать, мой «большой и чистый» все‑ таки умудрился напиться, а императору не хватило? Проблема.

– А… – Новая попытка привлечь мое внимание и неожиданно заискивающая улыбка. Правда, на морде демона она выглядела достаточно угрожающе. Да уж, морда у него и без того жутко‑ воинственная, а когда улыбался, так и вовсе. Но когда это ежи отступали? Да еще и у себя дома? Да еще и со скалкой в руках?

– Да?

– Мы это… ну, как бы… не закончили…

– Угостить вас чем‑ нибудь? – Догадавшись и тут же избавив демона от необходимости просить, я моментально заработала его обожающий взгляд.

– А есть?

– Конечно. Что предпочитаете? – Так и быть, побуду немного радушной хозяйкой, лишь бы не буянили. К тому же хоть какое‑ то разнообразие. А еще я надеялась, что пьяный демон – разговорчивый демон.

– О! Тащи все!

– Ваше величество…

– Ой, зови меня Бриан!

– Бриан, у меня только немного курицы и салат из морепродуктов, остальное я закажу вам по инфопанели. Так что лучше?

– Мясного давай побольше. И водки. Лучше «Хрустальки». Ну и себе тоже чего‑ нибудь. – Косой и недовольный взгляд на храпевшего Рурга и оценивающий на меня. – Ты ведь составишь мне компанию?

– Конечно.

Ну да, попробовала бы я отказать. Вообще‑ то милосердным его прозвали не из‑ за бескрайней доброты. Просто он первый император, который пыткам предпочитал мгновенную смерть посредством отделения головы от тела. Здесь это считалось милосердным. А в остальном такой же, как и все, – силен, умен, жесток и злопамятен. Но тем не менее справедлив и адекватен.

Именно поэтому я с ним до сих пор мило разговариваю и улыбаюсь, а не бегу куда глаза глядят, зажав Лесю под мышкой.

Итак, заказ поразнообразнее для демона, себе – чай, салат и пирожные. Пока готовят – сбегать наверх и переодеться, вместо шорт надеть брюки, а поверх футболки накинуть подаренную Рургом шаль. Не преграда, понимаю, но слишком уж кровожадно он на мои голые ноги заглядывался.

Кстати! Распустив волосы, убранные в удобный узелок, перехватила лишь пару прядей на затылке. Пусть видит, что я аметисто‑ аквамариновая. Лишним точно не будет. Да‑ да, у демонов чувство собственности развито очень сильно. Тронешь чужое, и пипец, разборки до победного. Конечно, все зависит от того, насколько дорого это самое «чужое», но могу я себя потешить мыслью, что я тут не просто так?

Так, водка, мясное… ага, стопка. На поднос я постаралась уместить побольше, хотя все равно придется возвращаться и забирать остальное.

– Да ты моя хозяюшка!

Ох, ежики… Сколько умиления было в его взгляде, когда он увидел водку. Неужели и правда пить не разрешают? Хм… Вот только, может, не просто так? Лишь бы не разбуянился?

– Угощайтесь.

– А ты?

– Секундочку, там еще есть. Сейчас принесу.

– Ну давай шустренько. Жду.

С удовольствием перебравшись с пола на пока еще целое второе кресло, император подвинул столик поближе и начал проворно накладывать еду на тарелку. В итоге, пока я ходила за остальным, он умудрился ополовинить большинство блюд с мясным, соорудив внушительную горку на своей тарелке. Да… Похоже, не только не поят, а еще и не кормят.

– Ну, – стоило мне устроиться на единственном свободном краешке дивана, при этом немного подвинув ноги Рурга, как император налил себе в рюмку и высоко ее поднял, – за тебя, красавица. Тебе наливать не буду, неча женщине мужское пить.

Да я как бы и не настаиваю. К тому же не люблю водку.

Мой кивок, поднятая в приветствии кружка с чаем, и, символично чокнувшись, мы принялись есть и пить.

– Ну… смотрю, обживаешься. Не скучаешь?

– Обживаюсь. Но вы правы, бывает порой тоскливо.

– А что? Не развлекает?

– Ну что вы! – Я понимала, что тема не самая удобная, но не знала, как ее сменить. – Работает… Да и как он меня развлекать будет?

– Хо! – Неопределенно фыркнув, демон скосил глаза на храпящего Рурга. – Не мне его учить. Хотя вижу, надо. Такую красоту никому не показывать… Я если бы сегодня не настоял, так и сам не узнал бы! В общем, слушай, Ева Андревна, вот тебе пропуск. – Странный жест пальцами в воздухе, и ко мне летит бордовая руна, моментально впитывающаяся в мою левую ладонь. – Заскучаешь али обидит – приходи в гости. Погостишь, развлечешься. Кстати, слышал я, ты у нас Скользящая?

– Да, верно. Правда, необученная.

– Не суть. Заодно и услугу мне окажешь, коли не побрезгуешь.

Ну кто бы сомневался. Уж не демону ли верить в то, что он абсолютно искренне и безвозмездно приглашает меня в гости? Впрочем, предложение очень заманчиво. Кстати, удивительно, что они настолько близко знакомы. В «эфире» об этом ни слова.

– Ваше предложение для меня очень большая честь…

– Ой, оставь, – небрежно махнув рукой, император неожиданно подмигнул. – И не выкай уже. Сказал же – Бриан.

– Сложно так, сразу…

– Сложно выжить после семи лет дойки. – Достаточно цинично скривив губы, демон недовольно сузил глаза. – Кстати, ты в курсе? Завтра суд.

– То есть?

– Завтра состоится окончательный суд над лордом Храмским. И из‑ за некоторых вскрывшихся в ходе следствия достаточно весомых обстоятельств этот суд будет происходить в нашем мире и по нашим законам.

Информация очень интересная, но почему меня сейчас намного больше интересует тот факт, что император трезвее, чем когда его обнаружила? Снова Игра? Ну и что на этот раз?

– Это касается нас с Олесей?

– Да. Особенно Олесю. Но не переживай, на заседание ее приглашать не будут, все‑ таки она еще несовершеннолетняя. А вот тебе там появиться придется. И как одной из пострадавших, и как опекуну несовершеннолетней.

– Хорошо. – Без проблем. Вот только напрягает, что узнаю я это не от Рурга, а от самого императора. – Я должна знать что‑ то еще?

– А ты не дура…

– Благодарю.

– Без сарказма, ведьмочка.

– Простите, – тут же спрятавшись за пирожным, мысленно показала ему фигу. Тоже мне, умник…

– Из необходимого пока ничего. Суд будет в два часа дня по времени столицы, по твоему – ровно в полдень. Оденься поскромнее, желательно платье в пол. Волосы обязательно распущенными оставишь. Ну и… – Демон одним махом заглотнул полную стопку, и я тут же похвалила себя, что не пожадничала и заказала три литровых бутылки. Сейчас он уже уверенно заканчивал первую. – И если что услышишь из шокирующего, советую реакцию держать при себе.

Вот как? Позволив себе из всех эмоций лишь приподнятую бровь, в ответ заработала абсолютно трезвый и усмехающийся взгляд. Значит, и он тоже Игрок. Вот так так… Это куда же мы с вами попали, ежики, если в этой Игре даже император участвует?

Разговор потихоньку перетек на природу‑ погоду, дворцовые сплетни и, как ни странно, детей… Ну да, пятнадцатилетний (по развитию) отпрыск доставлял императору столько головной боли и геморроя, что моя Лесенька тут же показалась мне идеальным ребенком. И все‑ таки хорошо, что у меня дочь, а не сын. Выслушивая жалобы одну невероятнее другой (поджоги, взрывы, угоны личного транспорта), я могла только сочувственно качать головой.

Вай‑ вай…

– Пороть надо было.

– Надо… было… – Третья бутылка подходила к концу, и я радовалась, что, кажется, именно эта доза стала для него снотворной. – Некому ж…

– А сам?

– Я‑ я‑ я? Сына??? Ты что??!

– Хм… Ну да…

Да‑ да, а кто, если не ты?

– А все почему?

– Почему?

– Потому что без матери… рос… – Зевая через слово, демон откинулся на спинку кресла, еще немного повозился, устраиваясь поудобней, а потом весьма неожиданно для меня захрапел.

Неожиданно, но приятно. Утомил.

Ну что ж, почти пять утра, надо и мне подремать хоть немного. К тому же встать придется часов в десять – пока позавтракаю, пока одежду подберу, приличный макияж наведу… Блин! А нечем! «Доставка» тут дрыхнет без задних ног!

Скосив глаза на Рурга, вздохнула. Алкаши. Надеюсь, хоть повод достойный был? Что‑ то я даже не спросила. Ладно, некритично, обойдусь без этого знания.

Прибрав остатки императорского пиршества, немного подумала и решила побыть гостеприимной до конца – принесла одеяла с подушками, по‑ братски распределив их между мужчинами, а затем и две двухлитровые бутылки минералки. Думаю, они с утра точно лишними не будут.

Уже в конце, поправляя одеяло на Рурге, совершенно неожиданно заработала глупый, абсолютно пьяный и совсем неожиданно счастливый расфокусированный взгляд.

– Е‑ е‑ ева…

И такой смачный хлопок по попе, что, не выдержав, я завалилась на него, чтобы тут же сдавленно хрюкнуть от жарких и реброломательных объятий.

– Пус‑ с‑ сти‑ и‑ и… – Кое‑ как выдавив из себя одно‑ единственное слово, тут же зло зашипела, услышав возобновившийся богатырский храп. Нашел тут плюшевого мишку!!! Я ж задохнусь сейчас!

Минут двадцать мне пришлось изображать то ли гусеничку, то ли ужа, но наконец мои усилия были вознаграждены и я, освободившись от тяжеленных рук, смогла скатиться с дивана на пол, чтобы для начала перевести дух. Уф‑ ф‑ ф… Нет, больше никогда не подойду к нему, когда он пьян! Как говорится, сила есть – ума не надо.

Все. Спать!

Глава 12

И снова утро…

– Просыпайся. Через час суд.

– И тебе здравствуй, – недовольно приоткрыв глаз, злорадно усмехнулась. Выглядел Рург помятым и похмельным, причем на его человеческом лице (а почему не демоническом? ) это было весьма заметно. – А теперь будь любезен выйти, я оденусь.

И, о чудо! Ни косого взгляда, ни возражения, лишь хмурый кивок, и он, как шелковый, выходит за дверь. Хм… Что‑ то не то. Неужели что‑ то произошло, а я не в курсе? Хотя неудивительно – я вообще о многом не в курсе. И почему все‑ таки в человечьем обличье? Эх, кто бы рассказал…

Так, а где моя одежда? Быстренько приняв душ, выудила из комода свежее белье, из шкафа – бледно‑ глубое платье и босоножки на низком каблуке, пару раз прошлась щеткой по волосам, а напоследок накинула шаль. Я не была уверена, что там, куда собираюсь, не будет сквозняка. Лето для меня вообще коварно – чуть что, и сразу простываю. Хотя наверняка это было связано с моим незабвенным свекром, но как‑ то проверять не хочется.

Так, ничего не забыла? Критичный взгляд в зеркало, прищур… И все‑ таки решила вынуть из верхнего ящика скудные запасы косметики, чтобы пару раз пройтись тушью по бледным ресницам, а светло‑ розовой помадой – по губам. Ну вот, уже лучше.

– Я готова.

Хм… Ну и кому я это говорю?

Не обнаружив демона в гостиной, я попыталась прислушаться к своим ощущениям и тут же поняла, что он на кухне. Причем не один.

– Доброе утро, солнышко.

Обнаружив на кухне завтракающую дочь, обняла свое сокровище и снова кивнула Рургу, как ни странно, сидящему за столом и пьющему прямо из бутылки… ага, минералочку. Что, головка бо‑ бо, а во рту ка‑ ка? И снова не сдержалась – ехидная усмешка, но самой себе, причем уже тогда, когда отвернулась к холодильнику. Так, пять минут, чтобы выпить йогурт, у меня еще есть…

– Мам, дядя Рург говорит, вы на заседание идете, да?

– Да, дорогая. Лорда Храмского будут судить. – Специально назвав свекра не дедушкой, а лордом, недовольно поджала губы. – А что? Ты что‑ то хотела?

– Ну… нет… – Странно потупившись, ребенок некоторое время молча жевал кашу, а затем все‑ таки не выдержал и зло выпалил: – Ели у тебя будет возможность, передай ему, что я его ненавижу!

– Леся?! – Опешив от столь яркой негативной эмоции, я даже присела, благо кресло стояло рядом.

– Он мразь! Он убивал тебя! Мне Трофим сказал, что ты седая именно поэтому! А я читала, что седые ведьмы – это почти мертвые ведьмы! И только защита дяди Рурга тебя спасла! – выкрикивая одно за другим предложения, Леся сжимала кулачки и яростно сверкала глазами. Фурия… Ох, пресвятые ежики… Даже сейчас, зная, что она запечатанная ведьма, я чувствовала всю величину и мощь ее силы! Силы! Огромной! Злой! Жестокой! Смертельной!

– Солнышко! – Наконец отмерев и сорвавшись с места, я подскочила к дочери и обняла ее что есть сил. – Не злись. Только не злись. Я не умру, все у нас будет хорошо, а лорд получит по заслугам, обязательно получит…

Не зная, как успокоить не на шутку разошедшуюся дочь, я в смятении подняла взгляд на Рурга. Ну скажи хоть что‑ нибудь! Кто тут демон? Кто тут иеррнат, в конце концов?!

– Олеся, твоя мама права. – Выбрав спокойный и ровный тон, демон уверенно кивнул. – Скорее всего его казнят, причем не самым милосердным способом. Следствие нашло столько правонарушений, что хватит на несколько приговоров. Я уверен, он расплатится за все, что сделал с твоей мамой и с тобой.

И столько пафоса… Или это я уже придираюсь? Хотя Леся поверила и успокоилась, а это главное.

– Мам, а вы надолго?

И снова вопросительный взгляд на мужчину, а он лишь неопределенно пожимает плечами. Сама я понятия не имею, как устроен местный суд, а потому даже приблизительно ответить не могу.

– Не думаю, что надолго. Часа на два, максимум на три, если вскроются неизвестные следствию факты. Суд уже вынес предварительное решение, и твоя мама нужна лишь в качестве свидетеля, подтверждающего неопровержимые данные. Так положено.

– Ясно… – Тяжелый вздох, затем тоскливый взгляд в окно. Сегодня, как назло, шел дождь, и все запланированные накануне прогулки канули в небытие. – Ну ладно, поиграю в «Майнкрафт»…

– Только не убивай всех. – Немного нервно улыбнувшись, я снова обняла сокровище и, поцеловав в макушку, отстранилась. – И не думай о плохом. Теперь все будет только хорошо. Договорились?

– Угу. – Ответный поцелуй в щеку, и она с неохотой возвращается к завтраку. – Идите уже…

Ну да. Мельком глянув на часики, с которыми я уже сроднилась и даже на ночь не снимала, согласно кивнула. Пора. До заседания всего пятнадцать минут.

Вопросительно посмотрела на демона и поймала его взгляд, оповещающий, что нам пора на выход.

Уже в коридоре, прежде чем обнять меня за талию и крепко прижать к себе, Рург нехотя буркнул:

– Мы вчера немного перепили. Извини. Я не хотел вести императора сюда. Просто ему сложно отказать, когда он… просит.

– Да ладно. – Усмехнувшись демону в грудь, я закрыла глаза, помня, что переход будет не из приятных. Но не удержалась и добавила: – А он забавный…

Чуть крепче сжавшиеся на талии пальцы потешили самолюбие, но недолго. Резкий «у‑ у‑ ух» и раздраженное в ухо:

– Прибыли.

Злись‑ злись, рогатый. Не все мне беситься от скуки и неизвестности! Ладно, это все лирика. А что у нас с прозой? Открыв глаза и отстранившись, еще успела краем глаза отметить, что он сменил ипостась на демоническую, и тут же в мозгу мелькнула догадка – человеком он был из‑ за Леси. Молодец, уважаю. Не стоит ребенку пугаться раньше времени, еще успеет. Я знаю, она у меня весьма продвинутый и безбашенный чертенок, но тем не менее… Уважаю.

А теперь о том, где мы. А где мы?

– Здание Верховного Суда.

О‑ о‑ о… Да уж, величественное, если не сказать помпезное помещение. Мы с Рургом вышли в огромном пустынном холле, где потолок терялся на высоте не менее пятнадцати метров, стены были выполнены из гранита, а высокие стрельчатые окна, ставшие единственным украшением мрачного помещения, были застеклены цветным полупрозрачным стеклом, причем слева окна были бордовые, а справа оранжевые. Да уж, цвета императора… Ну и что это все значит?

Вопросительный взгляд на демона, но ему было не до меня – он, зажав мою ладонь в своей огромной лапище, уверенно шагал вперед, к лестнице, ведущей к одной‑ единственной двери. Не менее величественной, чем холл. Высотой около пяти метров, она была выполнена из белоснежного дерева, ярким пятном выделяясь на фоне мрачных стен.

– Прошу лишь об одном – не спрашивай и ничего не добавляй. Четкий короткий ответ на вопрос судьи. Ни на чей больше. Договорились?

Хм… Где ж ты раньше был со своими просьбами? Не торопясь отвечать, я протянула несколько мгновений, но по его заострившимся скулам поняла – еще немного, и кому‑ то не поздоровится. Например, мне. И почему‑ то я даже не сомневаюсь в этом.

– Договорились, – резко кивнув, недовольно и упрямо поджала губы.

Я, конечно, попытаюсь играть по вашим правилам, но они мне уже не нравятся. Вы, демоны (кто? ), до сих пор считаете меня марионеткой. Не игроком, не равной… А это злит ежей, очень злит. Понимаю, рядом с таким высокопоставленным демоном я даже до уровня служанки недотягиваю, но еж – птица гордая. И мстительная.

– Ева, не чуди. – Глухо рыкнув, Рург недовольно сузил глаза. Неужели по моему тону понял, что я недовольна сложившейся ситуацией? Ах, какой догадливый!

– Интересно, с чего бы?

Ответить демон не успел – мы вошли. Огромная аудитория, скорее даже амфитеатр, и мы в самой высокой его точке, ставшие центром внимания для тех, кто уже пришел раньше.

А почему так много народу? Или я что‑ то не знаю, или это заседание очень важное и непростое? Вот, например, демон с синими волосами в третьем ряду от нас – карригнат с зубодробительным именем, но если сокращенно, то Шеридан. И не просто карригнат, а глава клана, об этом говорят его большие бараньи рога. Рядом с ним еще один зеленоволосый глава клана… Скользя взглядом по демонам, с каждым новым узнанным понимала, что здесь собрались главы практически всех кланов.

Е‑ мое! Впору начинать бояться! Это что ж они такого о свекрушке раскопали??? Увлекаемая недовольным, но замолчавшим Рургом, я спускалась вниз. В итоге меня увидели все присутствующие, что совсем не добавило мне уверенности. Они смотрели на меня так, словно уже расчленили и поделили. Кто‑ то с усмешкой, кто‑ то с пренебрежением, кто‑ то с исследовательским интересом… Сочувствия и жалости во взглядах не было. Поддержки – тем более.

Ну а что я ждала? Демоны же. Хотя среди почти сотни демонов было около двадцати человек и даже несколько эльфов и гномов. Женщин – от силы пять или шесть, точнее я сосчитать просто не успела. Дойдя до нижних рядов, Рург не стал усаживать меня там, а повел дальше и немного правее, где находились еще несколько мест, огороженных барьером высотой мне по пояс. Эдакая отдельная ложа. Правда, там уже находилось трое мужчин‑ людей. Все они были седы. Двое наполовину, а один едва ли не полностью.

Доноры, я так понимаю. Пострадавшие. Как и я.

– Присаживайся. – Усадив меня на самое крайнее кресло у стены, демон не ушел, а сел рядом, отгородив меня от остальных. – Рекомендую молчать, пока судья не обратится к тебе. Когда будешь отвечать – встанешь.

– Как скажешь… любимый. – Вложив в слово как можно больше сладкого яда, напоследок еще и взглядом приласкала. Ведет себя, как сволочь! Обращается как с домашним животным! «Стоять, сидеть, молчать, к ноге»!!! Р‑ р‑ р!!! Ненавижу!

– Надеюсь на твое благоразумие… – Оскал во все сорок (или сколько там у демонов? ) зубов, недовольный блеск в потемневших глазах и утрированно нежнейшее, – любимая.

– Встать, суд идет!

Громогласное объявление, раздавшееся буквально с потолка, прервало наш обмен любезностями. Ладно, встанем, раз просят.

О‑ о‑ о… Могла бы догадаться, что в здании Верховного Суда судьей будет сам император. Кстати, по демонической ипостаси достаточно сложно понять, мучает ли его похмелье. И эта черная мантия ему очень идет. А еще радует то, что парики местные судьи не носят. Чуть обозначив улыбку, когда в голове мелькнул образ императора в напудренном парике, я тут же раздраженно вздохнула, поймав угрожающий взгляд Рурга. Ревность или просто злость? Злость на то, что посмела оценить другого? А что ты сделал для того, чтобы не смела? Поселил у себя дома? Так мало этого! Спас от смерти? Так спасибо! Вот только не повод это! Сделал своей любовницей? Так регулярно делать надо.

Осекшись на последней мысли, опять же мысленно чертыхнулась. А ну молчать, ежи! Вам сегодня права голоса не давали!

Оглушающий стук молотка вывел меня из спора с самой собой, а потянувшая вниз рука демона заставила снова сесть. Ладно, побуду паинькой.

– Слушается дело лорда Альбэрта Храмского. Введите подозреваемого.

Взгляд на двух демонов в форме, застывших в противоположном от нас конце. Они тут же резко кивнули, скрылись в нише, расположенной за ними, чтобы появиться оттуда уже через несколько секунд. И не в одиночестве, а с лордом. Ох, как же он постарел… Серое небритое морщинистое лицо, тусклый старческий взгляд, шаркающая походка – казалось, что ему не шестьдесят, а как минимум девяносто. Да, я читала, что ему уже далеко за сотню, но чтобы увидеть последствия перекрытия магической силы воочию… Нет, не ожидала.

И мне его не жаль.

Словно услышав мои мысли, он поднял голову и посмотрел мне в глаза. Злоба, яркая ненависть… Но сегодня ты в клетке, не я. Сегодня ты в кандалах, не я. И нет, я не праведница и не святая. Я не прощу. Не подставлю вторую щеку. Больше никогда.

Упрямо вздернув подбородок, тонко и зло усмехнулась. Ты больше никто, лорд. Больше никто.

– Лорд Храмской… – Громкий и уверенный голос императора заставил меня отвести от свекра взгляд и посмотреть туда, где за массивным столом на возвышении сидел самый главный демон планеты. – Вы обвиняетесь по ста семидесяти девяти пунктам Уголовного Кодекса мира Каравия, девяносто шести пунктам Гражданского Кодекса мира Каравия…

За спиной Верховного Судьи тут же вспыхнул огромный экран, на котором строчка за строчкой начали проявляться статьи, пункты, а также информация о том, как именно их нарушил лорд.

– Данные факты неопровержимы, что уже доказано следствием. Из семнадцати ведьм и ведьмаков, принудительно ставших донорами силы, на текущий момент в живых лишь четверо. Триста семьдесят два раба, живые на текущий момент, освобождены и отправлены к семьям. Четыре борделя, занимавшиеся детской проституцией, закрыты, а дети переправлены в реабилитационные центры…

Судья все зачитывал и зачитывал, а моя злоба росла с каждым словом. Мразь… Какая же он мразь… И какие же мрази те, кто его покрывал столько лет! Твари, моральные ублюдки…

Неосознанно тиская подол платья, вздрогнула, когда мою ладонь накрыла широкая мужская. Не стоит. Я справлюсь. Ежи очень выносливы.

– Кроме того, среди всех пострадавших от ваших противозаконных действий насчитывается шестнадцать демонов, что автоматически передает дело в юрисдикцию мира Каравия. Приговор также будет вынесен по законам мира Каравия, таковы условия двустороннего договора меж нашими мирами. Все движимое и недвижимое имущество клана, а также интеллектуальная и вся остальная возможная собственность переходит в распоряжение мира Каравия. Итак, ваше слово, подсудимый?

– Мне нечего сказать суду. – Еле расслышав ответ лорда, я напряженно ждала продолжения. Ведь это далеко не конец. Ведь для чего‑ то нас всех привели сюда… – Факты, раздобытые следствием, – злая, язвительная усмешка, – неопровержимы. Адвокат в вашем мире мне не положен. Так что подавитесь, твари.

Плевок, пролетевший не больше метра, и снова ненавидящий взгляд в нашу сторону, от которого холодеют внутренности. Я увидела на его запястьях кандалы, перекрывшие магию, но даже с ними он пытался что‑ то сделать.

– Не сметь! – Гневный окрик императора, и багровая молния, заставившая подсудимого застыть недвижимым, но пока еще живым изваянием. – Не с‑ с‑ сметь, мраз‑ з‑ зь…

Недовольный ропот зала, но, судя по шепоткам, главы кланов осуждают отнюдь не судью. Хм… А они жестче, чем я думала. Кто‑ то уже шепотом обсуждает с соседом, какой именно смерти заслужил подсудимый.

Побледнев от расслышанных подробностей, порадовалась, когда по столу судьи грохнул молоток, прекративший шепотки. Нет, больше я на местные суды ни ногой!

– А теперь, раз подсудимый целиком и полностью признал свою вину, пришел черед озвучить компенсацию тем, кто вопреки всему выжил. Согласно законам мира Каравия, выжившие рабы получают…

Пропуская мимо ушей имена, статусы и суммы, отметила лишь то, что я сама, как выживший донор, получу немало денег. Неплохо. Не золотые горы, но тем не менее…

– Кроме того, следствию стало известно о несовершеннолетнем кровном наследнике клана, единственном его члене, оказавшемся незапятнанным в данном деле… – Пауза, чтобы переждать неверящий ропот зала, а потом взгляд прямо мне в глаза. – Согласно законам мира Каравия, все движимое и недвижимое имущество, а также интеллектуальная и вся остальная возможная собственность, изъятая в ходе следствия, переходит во владение наследника.

Мать моя!!! Ох, ежики… ох, пакость какая…

У меня хватило сил только на то, чтобы сглотнуть. Я не верю. Не хочу верить. Я не хочу этого!!!

– Принимая во внимание то, что наследник несовершеннолетний, его опекуном и поверенным лицом становится мать, не являющаяся членом клана. Кроме того, согласно законам мира Каравия, самой женщине также положен опекун. В нашем случае им станет ее… – ленивая усмешка в зал и слова, после которых наступает гробовая тишина, – муж. Иеррнат Анеорурген Иммериахантен.

Простите, кто?

Подавившись воздухом, я закашлялась до слез, но смолчать сил хватило. Что за… бред??? Возмущенный взгляд на Рурга… Вот только он не торопится смотреть мне в глаза, почему‑ то недовольным взглядом прожигая самого императора.

Какого зеленого овоща?!

И вот на эту новость я должна смолчать?!

Да никогда!

– Любимый? – Скрипнув зубами, заставила демона посмотреть на себя и едва слышно поинтересовалась, не собираясь ставить в известность остальных присутствующих: – Муж? И давно?

Напряженное молчание вместо ответа, затягивающееся и нервирующее даже больше, чем сам ответ.

– Не сейчас.

Молчи, женщина? Что ж…

Следующим заказом будет кувалда.

Любимый.

Отвернув голову от Рурга, все внимание обратила на подиум, где сидел и, не покривлю душой, сиял император. А какова в этом твоя выгода, Бриан?

– Встаньте, госпожа Иммериахантен. – Жест ладонью, и я не посмела ослушаться, встав и выпрямившись в струнку. – Господа, позвольте представить вашему обществу первую за последние пять тысяч лет леди, не побоявшуюся связать себя узами брака с высшим демоном, используя древний и многими забытый, но весьма уважаемый лично мною ритуал…

Сдавленное и недоверчивое перешептывание за спиной, а затем озадаченные единичные возгласы, но опять же шепотом.

– Не может быть!

– Нет!

– Это невозможно!

– Ева Андреевна, будьте любезны… – Снова жест императора, но на этот раз он приказал мне подойти к нему.

Сволочь. Мало? Я тебе кто? Экспонат? Неведомая и ужасно забавная зверюшка? Игрушка?!

Сжав пальцы в кулаки, я шагала, как на эшафот. Взгляды в спину жгли, а больше всех жег взгляд низвергнутого лорда. Никогда… Никогда не прощу им это унижение!

– Итак, вижу, кто‑ то до сих пор сомневается в моих словах? Ева Андреевна, будьте любезны ответить на несколько вопросов. – Дождавшись, когда я встану чуть ли не рядом, император повернул ко мне свою рогатую голову и, улыбаясь, поинтересовался: – Это ведь вы связали и подарили иеррнату Анеорургену шарф цветов его клана?

– Да, – коротко и по существу, как они и хотели. На самом деле я едва выдавила даже это. Хотелось убивать. Я мирная, но сейчас почему‑ то очень хотелось убивать.

– Вы приняли от иеррната Анеорургена ответный подарок цветов его клана?

– Да.

– Какой?

– Шаль… у меня на плечах. Это она.

– Прекрасно. И последний вопрос. Состоялась ли после этого между вами интимная связь?

– Да.

Сказала и поняла, что еще немного, и нервы не выдержат. Или заору, или разревусь. А он все сидел, довольно улыбался и смотрел.

Не все? Еще не все???

– Госпожа Иммериахантен, а теперь просьба, после которой я вас отпущу. Будьте любезны показать лордам свою обнаженную спину.

А что не целиком раздеться? А заодно и переспать с кем‑ нибудь? Впрочем, почему «с кем‑ нибудь»? Давай со всеми! Чего мелочиться?! С кого начнем?

Самый злой еж ощетинился и приготовился к бою. Плевать, что я недоведьма…

– Ева Андреевна? – Тон императора похолодел сразу на пару десятков градусов, а во взгляде полыхнул багровый огонь.

И ежи сдулись. Испугались… и попрятались.

Какая же я все‑ таки трусиха!

Меня хватило лишь на то, чтобы, вздернув подбородок, стянуть с плеч шаль и, приподняв бровь, поинтересоваться:

– Порвете платье на спине? Боюсь, мое воспитание не позволяет обнажиться при столь высокопоставленных лордах.

– Не могу отказать даме. – Усмешка, адресованная мне одной, и он уже разворачивает меня к себе спиной, чтобы, проведя по шее когтями и перекинув волосы на грудь, рывком разделить платье на две половинки, обнажая спину.

Не упало бывшее платье лишь благодаря моим рукам, судорожно прижимающим его к груди. А еще я благодарила Бога, что стою к присутствующим спиной и они не видят моего лица. Как же я в этот момент их всех ненавидела… Всех. Всех без исключения.

Я не знаю, что было на моей спине. Я не знаю, что они там увидели – и что это значило для них. Я не разбирала их громких и многочисленных возгласов, сразу ставших для меня иностранной речью. В себя я пришла лишь тогда, когда меня обняли знакомые и мгновенно ставшие ненавистными руки, а еще через три секунды я уже стояла в своей спальне.

А руки все не отпускали.

– Ева…

– Уйди.

– Я просил его не делать этого.

– Уйди. Просто уйди.

И не возвращайся.

Открыв глаза только тогда, когда пропали руки и стихли удаляющиеся шаги, на негнущихся ногах дошла до кровати и рухнула, накрывшись одеялом с головой.

Какое жестокое Зазеркалье… Зазеркалье для Евы… Для глупой, очень глупой Евы…

Глава 13

Нет, я не ревела. В душе было настолько пусто, что даже слезы не текли. Разочарование. Опустошение. Осознание своей глупости. Сожаление…

И тоска. Я ведь так надеялась… верила… хотела верить!

А они же предупреждали меня, что это Игра. Каждый предупредил. Каждый. Закрыв глаза, до боли закусила губу. Почему же я решила, что смогу сыграть по своим правилам? Кто я такая, чтобы переиграть демонов? Ведь читала. Каждый день читала о них хроники, об их коварстве, жестокости и изворотливости. Читала и не верила. Не хотела верить. Считала, что я умнее, удачливее и со мной ничего не случится.

И как всегда думала, что те, кто окружает именно меня, лучше, чем они есть на самом деле.

А на самом деле…

– Ма‑ а‑ ам? – Влетев без стука, дочь как была в кедах, так и запрыгнула на мою кровать, тут же начав выуживать из‑ под одеяла. – Мамочка?! Мам, что с тобой? Тебе плохо? Тебя обидели? Кто тебя обидел?!

– Солнышко… – С трудом выдавив из себя одно‑ единственное слово, больше не смогла ничего сказать. Спазм сдавил горло, а осознание того, что она снова почувствовала мою боль, ударило как обухом по голове. Олеся слишком сильная ведьма. Даже запечатанная она может больше, чем я. – Нет‑ нет, все хорошо…

Вымученно улыбаясь, обняла свое взволнованное сокровище и попыталась успокоиться. Мы живы, мы здоровы, мы свободны… А с остальным справятся ежи, которые уже совсем скоро вооружатся боевой кувалдой.

– Ма‑ а‑ ам? – Резко отстранившись, когда с меня не самым удачным образом сползло одеяло, Леся испуганно захлопала глазами. – Что с твоим платьем???

– Порвалось.

– Порвалось? – Хмурый, задумчивый взгляд, а затем злой оценивающий прищур и жесткое: – Или его кто‑ то порвал?

– Леся. Не надо. – Внутри меня до сих пор бродил смерч из эмоций, а потому слова получились рваными, а тон – приглушенным.

– Надо! Кто это сделал?! – Вызверившись не на шутку, дочь сверкнула потемневшими серыми глазами. – Кто этот козел???

Да уж… козел. В чем‑ то Леся права.

– Мама!

– Им необходимо было посмотреть на мою спину. Я предпочла порвать платье, чем снимать его полностью. – Не собираясь отвечать на вопрос «кто», попыталась объяснить «зачем».

– Зачем?

– Кхм…

Да. А вот на этот вопрос будет очень сложно ответить. «Видишь ли, доченька, я тут случайно замуж за высшего демона вышла…» Бред.

Но факт.

– Мам? – Не по‑ детски требовательный тон, а я отвожу взгляд. Не могу. Не могу я ей это сказать. Просто не могу. – Мама!

– Олеся… – Судорожный вздох и, резко выпалив, я стала ждать взрыва. – Я теперь замужем.

И тишина…

Недоумевающий, ошарашенный, искренне озадаченный взгляд серых глаз почему‑ то напугал.

– Зачем?

– Скорее за кем.

– И за кем?

– За Рургом.

– А зачем?

Хм… кто бы меня саму просветил…

– Это из‑ за меня?

– Что?

– Это все из‑ за меня, да? Они заставили тебя из‑ за меня! – В глазах было столько уверенности, что я тут же отрицательно замотала головой, но это не помогло, дочь распалялась все больше: – Это все из‑ за того, что я очень сильная ведьма из древнего западного клана! Зачем?! Почему за демона? Что они от тебя требовали? Почему ты плакала? Ненавижу! Ненавижу этих козлов!!! Никто не смеет обижать и унижать мою маму! Хочу, чтобы каждый получил по заслугам!

В конце уже крича, дочь яростно взмахнула руками и… Вспышка, взрыв, чудовищная волна Силы кругами разошлась от Олеси и ушла за пределы комнаты. Меня, как пушинку, сдуло на пол, и я предпочла там и остаться, пока не закончится… это.

А что – это?

– Леся?! Ремня хочешь? – Рискнув подать голос, когда все стихло, я вставать не торопилась. А если не все?

– Э‑ э‑ э… нет. – Испуганный ответ и жалобное: – Ма‑ а‑ ам… Я не специально… Мам… ты… где?

– Тут. – Приподнявшись с пола так, чтобы меня было видно, подарила своему сокровищу крайне недовольный взгляд. – Знаешь, я уже не уверена, что тебя стоит распечатывать. Ты сейчас что сделала?

– Ну… прокляла. Наверное…

– А кого?

– Э‑ э‑ э… – Продолжительное раздумье, а потом крайне неуверенное: – Всех?

– Всех, – иронично приподняв бровь, уточнила: – Кого – всех?

– Ну… всех… кто виноват. – Хмуро пробормотав, Леся уже уверенней и четче закончила: – Всех, кто тебя обидел.

– Да… уж. Следующий вопрос – что их ждет?

– Наказание.

– А какое?

– По заслугам! – Воодушевившись очевидными ответами, дочка перебралась ко мне на пол и, сев напротив, упрямо надула губы. – Это ведь справедливо!

Ну и что тут ответить? Да, справедливо… Но что‑ то как‑ то ежи уже хотят в окоп.

Тяжелый вздох, и я поняла, что не в силах ее осуждать. Око за око и зуб за зуб. Она – единственное, что есть дорогого у меня, и я – единственное, что есть дорогого у нее. Если бы хоть кто‑ то попытался тронуть ее, хоть пальцем, я бы отомстила сразу же.

Да уж… Если бы у меня была Сила.

– Мам… – Робко дотронувшись до моей руки, дочь смущенно скривила мордашку в попытке улыбнуться. – Ты не сердишься?

– Нет. Нет, солнышко. Просто я боюсь за тебя. – Не говорить же ей, что я бы и сама не против укатать всех виновных? Боюсь только, чревато будет.

– Не бойся. – Тут же подавшись вперед и крепко обняв, ребенок засопел мне в ухо. – Тебе там ничего плохого не сделали? Почему они порвали платье?

– Нет, солнышко, не сделали. Они просто посмотрели на мою спину. – Нахмурившись, поняла, что до сих пор сама не знаю, что там. – Кстати, посмотри, что там? – Моментально развернувшись, убрала со спины волосы и в нетерпении поторопила: – Леся?

– А‑ э‑ э… ну‑ у‑ у… там… тату? А зачем? Мам??

– Если б я сама знала… Понимаешь… А что там нарисовано, кстати? – Оттягивая объяснение, как я умудрилась выскочить замуж, повернула голову.

– Я не понимаю. Посмотри сама. Тут много чего…

Хм… Даже так? Задумавшись всего на мгновение, как осуществить это непростое дело, уже через пару секунд я уверенно копалась в комоде в поисках маленького зеркальца, не забывая одной рукой придерживать на груди платье. Вот оно. Итак… Эм?..

Да, нечто неопределенное, но все тех же цветов: серебряные, голубые и фиолетовые линии, складывающиеся в рисунок. Некая абстракция… Нет, не пойму. Да еще и на всю спину! Вот только почему я до этого ее не видела? Или ее не было? А ведь прошла почти неделя!

Хмуро положив зеркальце обратно, наконец отошла в шкафу, чтобы, дорвав платье и бесформенной тряпкой оставив его на полу, накинуть халат. В идеале надо помыться, но перенервничавшие ежи требуют свою порцию успокоительного.

– Мам…

– Да, золотце. – Вернувшись к сидящей на кровати дочке, я взяла ее за руку и подбадривающе приобняла. – Ничего, прорвемся.

– Прости за взрыв, я сама не ожидала… Но зачем тебя выдали замуж? Я не права? Не из‑ за меня?

– Я не знаю. Мне не сказали. Они вообще мне мало что говорят. – Недовольно поморщившись, я мотнула головой и тут же поинтересовалась: – А тебе? Ты говорила, Трофим все тебе рассказывает. Он что‑ нибудь говорил?

– Нет. – Такой же хмурый и недовольный ответ, как и мой, но она тут же добавила: – Но он много рассказывал мне про дядю Рурга, причем только хорошее. Он очень сильный и влиятельный демон. Если мы будем жить в этом мире и под его защитой, то нас никто не тронет. Трофим… – Осекшись, Леся поморщилась, но продолжила: – Трофим постоянно говорит, что, пока я не получила свою силу обратно, это очень важно. Важно не попасть в чужие руки.

Ребенок все рассказывал и рассказывал, а я постепенно осознавала, что, по сути, мы не в проигрыше, а в выигрыше. Замуж – не в тюрьму. Император наверняка уже вчера знал, что я замужем, и тем не менее пригласил меня к себе в гости. А это значит, что я имею право принять его приглашение. Имею много прав!

Осталось лишь выяснить, насколько много.

– Милая, а ведь ты права. Пока мы под защитой демонов, а теперь мы под их защитой навсегда, нас никто не тронет. Правда, с замужеством они переборщили, это да… Могли бы и просто опекуном его оставить.

– Ты сейчас о чем?

– А… о решении суда. – Недовольно поморщившись, я встала и потянула дочь за собой. – Обедала?

– Не‑ а. Тебя ждала.

– Тогда пойдем, а то есть хочу… Слона бы съела. За столом расскажу, что там было. Кстати, а где Мраш?

– Убежал. Тебе когда плохо стало, мы оба почувствовали, он заскулил и куда‑ то убежал. Я не знаю куда… – Расстроенно пожав плечиками, Лесик взяла меня за руку и всю дорогу до кухни так и не отпустила. – Что будем есть?

– Хм… Ну думаю, что‑ нибудь эдакое. У нас все‑ таки сегодня праздник.

– Какой?

– Мы победили, – и плевать, если это не так. Мы живы, здоровы и свободны. И чихать, что в пределах острова. Пока в пределах острова. Тонко усмехнувшись своим мыслям, подмигнула дочке. – Шашлык и торт?

– Да! И газировку!

– И газировку. – Разрешающе кивнув, не стала затягивать и тут же набрала на панели заказ, а пока его готовили, собиралась с мыслями о том, что стоит рассказать Лесе, а что нет. Далеко не все знания полезны, особенно такому, не побоюсь этого слова, уникальному ребенку. Кстати, а почему я не в курсе, что она, оказывается, из «древнего западного клана»? Хм… надо будет разобраться. – В общем, лорд Храмской нарушил столько всего, что по итогам расследования и законам этого мира у клана изъяли абсолютно все имущество. Кроме того, оказалось, что ты одна‑ единственная из кровных родственников, кто оказался невиновен и непричастен. Ну и как итог – ты наследница абсолютно всего состояния. Из‑ за того, что ты несовершеннолетняя, я твой опекун. Мало того, женщинам в этом мире также положен опекун, и им стал наш гостеприимный дядя Рург.

– Муж. Не опекун.

– Да, муж. – Недовольно поморщившись, что ребенок вновь заострил на этом внимание, я сморщилась еще больше, когда она поинтересовалась:

– А вы уже поженились? А почему свадьбы не было? Или была?

– Нет, ничего не было. Я сама только что узнала. – Отвлекшись на «треньк» доставки, одно за другим выудила блюда. – Это старая демоническая традиция. Я не понимаю, почему Рург не сказал мне о ней, но все началось с того, что я просто подарила ему шарф. Помнишь, я вязала?

– Да, помню. А при чем тут шарф?

– Традиция. Я подарила ему шарф, в ответ он подарил мне шаль. Ну и, – хмыкнув, вздохнула, понимая, что о третьей составляющей я ей не скажу, – вот такая у них традиция. Теперь мы женаты.

– М‑ да‑ а‑ а… глупо.

Не то слово!

– И что теперь? Мне нельзя никому ничего дарить?

Поперхнувшись воздухом, с изумлением посмотрела на дочь. Тьфу ты! Так и до инфаркта недалеко!

– А кому и что ты собралась дарить?

– Не. Пока никому. Но все‑ таки? Мы же в школе всегда друг другу на праздники открытки дарили и сувенирчики маленькие. А на день рождения?

– Нет, солнышко. Тут немного иное… Хотя… нет, не буду утверждать. Давай я лучше найду в «эфире» точные данные, и тогда уже обсудим, что нам стоит делать, а что ни в коем случае, чтобы не опростоволоситься снова. Договорились?

– Ага. – Отложив расспросы, ребенок с удовольствием вонзил зубки в сочнейшее горячее мясо. – Ум‑ м‑ м! Вкуснятина!

Вот и славно. А то я уже приготовилась отбиваться от требования подробностей. Пронесло, слава пресвятым ежам. Правда надолго ли?

Потихоньку отобедав исключительно вредными вкусностями, мы еще некоторое время сидели за столом, думая каждая о своем да прислушиваясь к шуму не на шутку разошедшегося дождя. Люблю дождь. Жаль только, он меня не любит – раньше стоило промокнуть хоть немного, простуда моментально давала о себе знать. Но ведь это было раньше, верно? Раньше, когда я была вещью и все мои жизненные ресурсы питали не меня, а абсолютно другого человека.

– Солнышко, какие планы на день?

– Не знаю. Думаю, пойду посижу в «эфире», с Трофимом поговорю. – При последних словах, сурово поджав пухлые губешки, Леся уверенно кивнула. – Он обещал, что тут мы будем в безопасности и нам ничего не грозит, но мне совсем не нравится, как они тебя заставляют. Это неправильно. Он был обязан мне это сказать.

– Лесик, только не заводись снова. – Приобняв защитницу, поцеловала ее в макушку. – Допроси с пристрастием, но только прошу, не проклинай. Он и Рург – пока единственные наши знакомые в этом мире, которые действительно нам помогли. Не будем с ними ругаться.

Пока.

– Ладно. – Обняв и поцеловав меня в ответ, детеныш проворно выскочил из‑ за стола и поторопился наверх. – Если что, я у себя.

Хм? А если что? Ах ты… Только сейчас сообразив, что поросенок убежал до того, как я успела озадачить ее посудой, понимающе усмехнулась. Что ж, придется самой. Хотя благодаря магической технике это совсем не сложно, да и сама отвлекусь, а то опять в голову полезли мысли одна грустнее другой.

Нет, я уже поняла, что, оказавшись замужем за демоном, в принципе не потеряла ничего. Мы и так целиком и полностью жили под его защитой, и на его обеспечении. Просто теперь я не любовница, а жена. Мне это выгодно, не стоит отрицать. Я получила почти все, о чем только может мечтать женщина. Дом, богатство, защиту.

Жаль лишь, что искренность, доверие и любовь в комплект не входят.

Жаль.

Проверив, все ли убрала со стола, удовлетворенно кивнула и отправилась к себе. Не хочу в «эфир», не хочу даже читать. А хочу… Смущенно улыбнувшись своим мыслям, сняла халат и, бросив его на кровать, надела одну‑ единственную длинную футболку‑ тунику, доходившую мне почти до колен. И босиком снова отправилась вниз… Вниз, на улицу.

Под дождь.

Пусть он смоет с меня все обиды. Все тревоги, печали и горести. А ведь в последний раз я гуляла под дождем… Сколько лет прошло? Пятнадцать? Да, почти пятнадцать. Как неумолимо время…

Без раздумий бредя по одной из тропинок, я радовалась необычайно теплым и крупным каплям дождя. Ветра практически не было, и капли не задувало в лицо. Уже минут через десять я вымокла целиком и полностью, но это не расстраивало, а, наоборот, радовало.

Тишина, одиночество, спокойствие и умиротворение… Сегодня есть я и дождь, а завтра… а завтра будет завтра.

Потихоньку выйдя к развалинам замка, не остановилась, а отправилась к дороге в небо. Сейчас, мокрая от дождя, она сверкала, как новая. Кое‑ где виднеющиеся выбоины и зеленеющая меж камней трава совсем не портили вид. Наоборот, в этом было столько романтики, что я замедлила шаг, наслаждаясь редким моментом и жалея лишь о том, что не взяла фотоаппарат. Хотя нет, такие моменты невозможно ограничить рамками одного кадра. Такие моменты остаются светлой картинкой именно в душе. Немного печальной, может, но все‑ таки светлой.

Добредя до обрыва, постояла на самом краю, рассматривая, как волнуется потемневшее море, а капли дождя рисуют на водной глади невероятную и каждое мгновение иную картину. Всегда любила воду.

Забыв о чувстве самосохранения и тем более страхе, села на мокрую дорогу, свесив ноги вниз и устремив взгляд вдаль. Край земли… Страшно и красиво. Завораживающе.

Не заметив, как кончился дождь, я пришла в себя лишь тогда, когда огромное багровое солнце, показавшееся среди редеющих туч, начало тонуть в море, а в небе промелькнула первая падающая звезда. Красиво… И еще, еще… Ох, Леся же говорила, что должен начаться звездопад! Какая красота!!!

Легла на спину, чтобы было лучше видно, и неожиданно заметила сидящего позади меня Мраша.

– Привет, лохматушка.

– Холодно уже, а вы вся мокрая. – Пряча глаза, демо‑ морф подполз ближе и жалобно проскулил: – Идите домой, а? Ну что вы как…

– Как кто, песик? – Язвительно усмехнувшись, отвернулась от него и, закинув руки за голову, продолжила смотреть на уникальный звездопад. – Как пешка в игре высших демонов? Как вещь, с помощью которой можно достичь «великой» цели? Кто я для вас, Мраш?

– Вы… хозяйка… мама Олеси. – Начав поскуливать еще жалобнее, пес уж едва не рыдал. – Я не… не зна‑ а‑ ал… Они мне не… не сказа‑ а‑ али‑ и‑ и… у‑ у‑ у…

Ох, пресвятые ежики! Еще один обиженный ревушка… Грустно вздохнув, села и, немного отодвинувшись от края обрыва, притянула к себе разумного пса.

– Не реви, лохматушка. Я не сержусь на тебя. Не реви, а то еще Олеся сюда прибежит. Не надо. – Еще немного пообнимавшись с постепенно успокаивающимся питомцем, передернула плечами от налетевшего прохладного ветерка. Ладно, посидели и хватит. Так я точно простыну. – Идем домой, Мраш, ночь уже. Идем.

Глава 14

Ночь, прошедшая без сновидений, солнечное утро, встреченное без единого признака простуды. Что может быть лучше?

Правильно! Только кружечка красного чая и пироженка!

Быстренько привела себя в приличный вид, а именно умылась, заплелась и оделась в полюбившиеся синие капри и голубую футболку и уже через десять минут забивала заказ в инфопанель.

То, что Леся еще спит, я почувствовала практически сразу, как подумала о ней, но заходить и будить не стала. Пускай поленится, солнышко, да выспится получше – наверняка вчера допоздна в Интернете сидела, а ведь я хочу вытянуть ее сегодня на ночную прогулку. Вчерашний звездопад был удивительным, и было бы здорово, чтобы она так же, как и я, полюбовалась этим редким и невероятно волшебным явлением. Заодно желаний побольше загадаем. Вчера я об этом даже не задумалась, но почему бы и нет? Вера в чудо – это то, что очень часто уходит от нас вместе с детством. Нельзя, чтобы Леся перестала верить в чудеса. Не хочу, чтобы ей досталась хоть капля того, что пришлось пережить мне. И я сделаю все, чтобы этого не произошло.

А мой «большой и чистый», на данный момент уже муж, мне в этом поможет. Пусть только попробует не помочь! Злорадно усмехнувшись своим мыслям, убрала со стола и отправилась в кабинет, в котором предпочитала учиться и просвещаться – его деловой стиль прекрасно настраивал на рабочий лад.

Итак, доброе утро, «эфир». Что там у нас в последних новостях?

Что‑ о‑ о???

Три раза перечитав новость, висящую в утреннем топе, все равно не могла поверить. Это даже звучало неправдоподобно!

«Вчера в зале Верховного Суда состоялось итоговое заседание по делу лорда Храмского, подозреваемого в совершении многочисленных правонарушений (список ниже). На само заседание было допущено лишь по одному представителю от рас Содружества, а также всеми уважаемый репортер эфира господин Вифаррондинэль, и именно благодаря ему и его видеоотчету мы с вами можем также стать свидетелями уникального по своей сути заседания…»

Включив видео, потому что желала лично увидеть описанное в новости ниже, неосознанно сжала пальцы в кулаки, когда крупным планом показали меня и Рурга. Большой черный демон и маленькая белая я. Величественный император и едва живой лорд. Само заседание, мой выход на подиум, закадровые комментарии неизвестного журналиста о том, что это воистину сенсация и у него самого в голове не укладывается, как абсолютно седая ведьма решилась на подобное.

Отметив, что Рург не просто поднялся на подиум, а выскочил из ложи, одним прыжком преодолев расстояние в несколько метров, и пропал вместе со мной, выключать не торопилась. Согласно статье, буквально через несколько минут…

Вот оно!

Присутствующие успокоились, император начал зачитывать приговор, и в зале мигнул свет, пронеслась неведомая, но вполне ощутимая магическая волна. По рядам тут же прошла ответная волна паники, крупным планом показали недовольного и сосредоточенного императора, и тут раздался вопль. Дикий. Звериный… Предсмертный.

Вздрогнув от неожиданности, я отшатнулась от экрана ноутбука, когда камера, рывком переместившаяся на осужденного, показала жуткую картину. Лорд гнил. Гнил прямо на глазах. Лоскутьями сползала кожа, кусками отваливалось мясо… Демоны‑ стражники отшатнулись от него, как от прокаженного, а он все кричал и кричал… Не выдержав и выключив звук, я заставила себя досмотреть видео до конца. Сгнило лицо, тело, камера взяла самый крупный план и показала, что даже кости продолжают гнить… В итоге всего минут через семь от лорда осталось лишь пятно сажи и горстка пыли, которую подхватил взявшийся из ниоткуда ветер и развеял в два счета.

Выключив видео, я в ступоре откинулась на спинку кресла и бессмысленным взглядом уставилась сквозь экран. По заслугам. Он получил именно по заслугам. Этого не могло случиться, но это произошло.

В последний раз пробежавшись по строчкам новости, отметила, что не я одна так думаю. Журналист терялся в догадках, как и, самое главное, кто смог взломать идеальную защиту зала Верховного Суда и какие ответные действия предпримет в отношении неведомого злоумышленника император. Который, к сожалению, отказался комментировать произошедшее, заявив, что следствие разберется и с этим.

О‑ оу… А вот тут полагается испугаться. Найдут, нет? Уверена, что найдут… И каково будет наказание?

Черт! Леся же вчера была в «эфире» и общалась с Трофимом! А этот ясновидящий наверняка уже знает, что это она! Тут же найдя взглядом иконку рыжего засранца, нажала на вызов. Отвечай. Отвечай, морда полосатая!

– Доброе утро, госпожа Иммериахантен. – И столько довольства в желтых кошачьих глазах, что я не выдержала и, рывком засунув руку в экран, сдавила пальцы на кошачьей шее.

И сама же испугалась. Впрочем, не отпустила. Мгновение, и я поняла, что разберусь с новой способностью позже, а сейчас…

– З‑ з‑ значит, яс‑ с‑ сновидящ‑ щ‑ щий… – Чувствуя неслабое сопротивление, сжала пальцы еще сильнее и зло прошипела: – Значит, игр‑ р‑ раем…

– Госпо…жа‑ а‑ а… – Хрипя, но даже не пытаясь отбиваться, Трофим закатывал глаза и конвульсивно подергивался. – Убь…ете‑ е‑ е…

– Убью. С радостью. – Попытка вытянуть животное из ноута на стол, но тут же становится понятно – если экран для меня не преграда, то для него все‑ таки да. Жаль. Пару раз с удовольствием приложив Трофима об экран, отшвырнула его в глубь пространства, расположенного по ту сторону реальности. – Впрочем, не убью. Думаю, мы с тобой сейчас поговорим. Детально и честно. Да?

Сузив глаза и контролируя каждый его вздох, злорадно и предвкушающе улыбалась. Котяра выглядел шокированным и пришибленным. Что, не видел этого в своих видениях? А то! Мы, ежи, народ непредсказуемый!

– Ну… э‑ э‑ э… – Старательно отводя взгляд, кот уже не был таким уверенным, как пару минут назад. – Я не имею права.

– А кто имеет?

– Ваш муж.

– То есть вот так, да?

– Ну… э‑ э‑ э… да. И это… Поздравляю с замужеством… и эта… ну…

– Ну?

– Ну… эта…

– Трофим? – Подтолкнув кота объясниться, откинулась на спинку кресла и сложила руки на груди. – Говори, я слушаю.

– Вы ведь не злитесь?

– Ну что ты! – Всплеснув руками, преувеличенно бодро продолжила: – Я? Злюсь? На что??? Разве есть повод?

– Ну… да… То есть нет!!! – Не знаю, что он увидел в моих глазах, но это ему уверенности не прибавило. И куда только делось все его ехидство? – Ну все же хорошо закончилось! Все!

– Закончилось? – Прищурившись, позволила себе усмешку. – А закончилось ли? Или только началось?

Обиженный взгляд вместо ответа, надутые щеки, поджатые губы – все это на кошачьей морде смотрелось нелепо. И мне тут же стало ясно – ничего не закончилось.

– Лжете, батенька. Как же вы подло лжете. Значит, не будешь говорить?

– Не могу. – Тихое бурчание, и он зачем‑ то отодвинулся подальше от экрана. – Я вам это… скину кое‑ что… вы сами…

– Обязательно. У меня к тебе еще вопрос. Ты знаешь, что вчера произошло на заседании?

– Конечно. – Быстрый кивок, и тут же уточнил: – Вы про прилетевшее неопознанное проклятие?

– Да.

– Знаю. И император знает. Знает кто. – Не став уточнять, словно нас могли подслушивать, кот неопределенно пожал плечами. – Наказания не будет, я уверен. Если бы император решил иначе, вы бы уже знали.

Хм… Новость, конечно, радует. Но вот не разделяю я его уверенности в этом. Демоны коварны, я помню. Хотя… Если проклятие коснулось лишь свекра… Черт!

– Проклятие коснулось только свекра или кого‑ то еще?

– Эм… – Тут же замявшись снова, кот зачем‑ то с превеликим интересом начал рассматривать пол под своими лапами. – Ну…

– Прекрати мяться! – рявкнув, стукнула кулаком по столу. – Говори! Кто?!

Тоскливый шумный вздох, дернувшееся плечо, молчаливый взмах лапой, и он пропал, а вместо него появился очередной текстовый файл со ссылками. Говнюшонок меховой! Ну да ладно.

Значит, муж…

«Утро доброе».

Забив сообщение в скайпе, ждала ответа, параллельно открывая новые присланные ссылки и быстро пробегаясь по текстам взглядом, чтобы понять, о чем же так не хотел говорить Трофим. Хм… Пока не ясно, но достаточно полезно – информация о традициях, брачных договорах, правах и обязанностях супругов… А еще зачем‑ то история неизвестного клана… Стоп! Известного! Клан, который прекратил свое существование, разделившись на две семьи! Семью Иммериахантен и семью Сорентрианхид. Тьфу, идиотские фамилии! Так… и… и ссылка на перечень изъятого у лорда Храмского имущества.

Ну и как это все связано?

Узнать не успела.

«Доброе…»

А многоточие зачем? На что намекаем?

«Поговорим, «любимый»? » Добавив смайл «ниндзя», прищурилась, в нетерпении ожидая ответа.

«Мне прийти? »

Хм… Мгновение на принятие решения и уверенное:

«Да».

И буквально через секунду я почувствовала, как пространство позади меня изменило структуру, а еще через секунду раздалось тихое:

– Привет… Ева.

– Ну привет… муж. – Радуясь, что кресло крутится, развернула его, сложила руки на груди и закинула ногу на ногу. – И как скоро ты мне собирался об этом сказать? И собирался ли?

– Собирался.

Хм… какой‑ то он помятый. Опять пил? Не, мне муж‑ алкоголик не нужен! И почему снова человек?

– И когда?

– Ева… – Голос звучал настолько виновато, а моська была настолько помятой…

Что весь мой запал пропал, уйдя в сочувствие и жалость. Черт! Нет, мы, женщины, все‑ таки дуры…

Усмехнувшись краешком губ, покачала головой, а этот… демон… встал на колено и, проникновенно заглянув мне в глаза, завладел обеими руками.

– Ты ведь не злишься, да?

Что‑ то напоминает.

– А по мне видно, что я злюсь?

Молчаливый кивок, а глаза как у кота из приснопамятного мультика об огре Шрэке.

– Шут.

Снова кивок, а мои губы сами собой растягиваются в улыбке. Шут гороховый! А ну цыц, ежи, мы еще злимся!

– А почему именно так? Почему не иначе? – Попытка выудить из его захвата свои пальцы провалилась. – Слабо было спросить?

– Нет. Это другое. Тут все совсем иначе. И я… – Замявшись, демон дернул плечом, а затем, освободив одну руку, резко сжал ее в кулак. Потом, распрямив, протянул мне на ладони открытую коробочку, в которой лежало то самое кольцо, которое он предлагал мне в ресторане. – Можно было тебя заставить, но я… мне показалось…

Вздохнув снова, когда он начал мямлить, а затем и вовсе замолк, пытаясь донести до меня все несказанное во взгляде, я резюмировала:

– Ты переигрываешь.

– Сильно? – И весь такой расстроенный‑ расстроенный, прямо как на самом деле.

– Сильно. Ты же демон. Демоны не такие. Демоны могучие. Коварные. Жестокие.

– Кхм… – Странная усмешка, а затем произошло то, отчего я, взвизгнув, принялась колотить его по спине кулаками.

Почему по спине?

Так этот «большой и коварный» одним махом умудрился надеть мне на палец кольцо, а другим – закинуть меня себе на плечо и отправиться…

– Куда?!

– Домой.

– Пусти‑ и‑ и!

– Без проблем. – Достаточно аккуратно скинув меня на свою кровать, Рург тут же уселся на меня верхом, перехватив запястья и разведя руки в стороны. И не зря. Я уже прикидывала, как буду расцарапывать эту наглую морду… – Так более правдоподобно? Любимая?

– С‑ с‑ с…

На самом деле я хотела сказать другое. И много. Но сдержалась. Пока.

А он улыбнулся еще шире, еще предвкушающе и начал медленно наклоняться… уже почти… еще немного… А я вдруг поняла, что уже сама не против – поругаться можно и потом…

– Черт! – Неожиданно выражение лица демона резко сменилось с довольного на раздраженное, он отпрыгнул в сторону, а я успела лишь понять, что он сбежал.

А еще через несколько секунд я услышала, как через не до конца закрывшуюся дверь ванной комнаты доносятся весьма знакомые звуки. М‑ да‑ а‑ а… Кажется, он вчера все‑ таки пил. Балда. И нет, мне его не жалко.

Не жалко! Цыц, ежи! Блин, ну в кого я такая размазня? Вздохнув, уселась на кровати, а потом и вовсе слезла с нее на пол и отправилась проверять, как там дела и не нужна ли помощь. Может, я не права и он отравился? Всякое может быть.

– Рург? Ру… – замерев в дверях, не стала проходить внутрь, потому что выставленная в мою сторону ладонь ясно давала понять, что мне тут не рады. Хм… – А мне что делать?

– Погуляй. Б… блюэ‑ э‑ э…

Ладно, погуляю. Не став смущать «коварного и жестокого» больше, чем уже смутила, прикрыла дверь поплотнее, а сама решила, что неплохо будет осмотреться. Ведь на самом деле в этой комнате я знакома только с одной лишь кроватью. Едва слышный хмык себе под нос, и я пошла по огромному помещению. Это даже не спальня, скорее несколько комнат без стен, чисто условно поделенных на зоны. Спальная зона с кроватью и тумбочками, рабочая – с большим столом, креслом и несколькими стеллажами; зона отдыха с диваном, креслом, журнальным столиком и приглушенно журчащим фонтанчиком, несколько зеркал в противоположных концах помещения…

Ну да, теперь понятно, почему в самый первый раз мы так долго шли до кровати. И удивительно, что на обратном пути я ни обо что не споткнулась.

Кроме того, в комнате находились еще одна дверь и три огромных окна. Я предпочла начать с окон, мимоходом отметив, что в целом помещение мне нравится. Не так мрачно, как было в доме на острове, скорее, просто по‑ мужски строго. Всевозможные оттенки серебра, голубого и фиолетового. Все цвета его семьи.

Так, ну и что у нас за окном?

Не торопясь распахивать шторы, сначала легонько отодвинула ткань в сторону. Судя по множеству деревьев, мы снова где‑ то не в городе. Или это просто вид на задний двор? Кстати, этаж третий, а может, и второй, потолки тут нереальные.

Еще некоторое время рассматривая непривычные фруктовые деревья с неопознанными мелкими зелеными плодами, я думала о том, чем заняться дальше. Обратно к себе я не попаду – мы пришли сюда не через зеркало, а телепортом. Судя по тому, что Рург не торопится выходить, ему все еще не очень хорошо.

Вопрос – надолго ли? Может, стоит найти лекаря? Нет, правда. Я читала – демона очень сложно убить. Насчет отравления не помню, но думаю так же. Это ненормально! Так, ладно. Коли он сам не хочет обратиться за помощью, боюсь, придется этим заняться мне.

А для начала, пожалуй, стоит найти Драга. Странно, кстати, что его тут еще нет… Ведь насколько я успела понять, питомцы, которым повезло пройти привязку к хозяину, очень остро чувствуют все, что с тем происходит.

Или тоже где‑ нибудь под кустом блюет?

Скривившись от неуместной мысли, решительно направилась к двери, попутно радуясь, что у меня хватило ума сначала одеться, а уже потом настаивать на встрече с «любимым». Итак, коридор. Ожидаемо. Попыталась прислушаться к своим ощущениям и поняла, что на этаже никого, а вот внизу… ага… и наверху… ого… Так, куда пойти? Даже не знаю. Кажется, тут слишком много народу. Как бы куда не влипнуть! Мы с ежами, конечно, очень боевые, но не безрассудные.

Ну и куда все‑ таки податься новоявленной госпоже Иммериахантен, дабы найти помощь своему муженьку?

Прикинув, что наверху я вряд ли отыщу Драга, который сейчас был бы лучшим помощником, решительно отправилась к лестнице и начала спускаться вниз. Вниз, вниз и вниз. Ну и лестницы тут! И верно, я была всего лишь на втором этаже. А теперь на первом.

Снова помедлила, прислушиваясь к ощущениям, и направилась налево. Прямо… прямо…

– Здравствуйте, – первым помещением, где, по ощущениям, находился кто‑ то разумный, стал кабинет. Там – демон, работающий с документами. Строгая одежда, состоящая из темно‑ фиолетовой рубашки и черных брюк; черные, свободно спадающие по плечам длинные волосы; две пряди, одна голубая, вторая фиолетовая, большие витые рога… Глава. Упс… – Мм…

– Ева. Верно? – Оценивающим прищуром пройдясь по моей фигуре и одежде, мужчина взмахнул рукой, предлагая мне пройти и присесть на одно из двух свободных кресел. Сам кабинет поражал своим респектабельным видом. Черное дерево, непривычно слегка отливающее фиолетовым, два больших окна, огромный стол, кожаная мебель…

– Верно. – Не торопясь проходить, настороженно поинтересовалась я: – А вы…

– Отец Анеорургена. Пернсивальден Иммериахантен. Иеррнат Прибрежного региона и глава семьи.

– О…

А так хотелось сказать «бли‑ и‑ ин»…

То есть свекор. Еще один. Черт. Не повезло.

Наверное, на моем лице это явно отразилось, потому что демон неожиданно рассмеялся и, встав из‑ за стола, в три шага оказался возле меня.

– Вижу, ты сама не очень рада знакомству. Чего не скажешь обо мне. Ты не представляешь, как я его только не шантажировал, чтобы он наконец представил тебя семье! А он…

– А он?

– А он как баран уперся! Нет, и все!

И правильно делал, между прочим. Я вот тоже не очень‑ то и рада. Но увы, поздно.

– Кстати, я, конечно, рад, что ты наконец тут, но… Прости, какими судьбами? И где Рург?

– Да! – Отмерев, потому что действительно впала в некоторый ступор, взмахнула рукой. – Боюсь, я к вам с не очень хорошей новостью. Ему нездоровится. Я, конечно, мало знаю о метаболизме демонов… Кстати, вы не в курсе, он вчера пил?

– Не совсем тебя понял. – Моментально посерьезнев, демон нахмурился. – Что с ним?

– Его тошнит. Сильно.

– Где он?

– У себя в ванной.

Я еще договаривала, а свекор уже чуть ли не бежал наверх, по пути успев кого‑ то крикнуть, из‑ за чего тут же поднялась суета. И откуда только взялись! Еще два высших демона, две высших демоницы и несколько демонов среднего звена. Как из табакерки выскочили!

В итоге, пока я стояла, прижавшись к косяку, чтобы меня не сбили с ног и не затоптали, большинство демонов убежало наверх, а рядом со мной оказалась одна из демониц.

Фиолетовые волосы, голубые пряди, на вид лет сорок. О не‑ э‑ эт…

– Ева?

– Да.

– А я Мелисандретина. Мама Рурга.

Ну как тут не простонать, слава ежам, мысленно…

Глава 15

И снова мое лицо сказало намного больше, чем хотелось бы. Понимающая тонкая усмешка женщины, а затем кивок в сторону комнаты, откуда она вышла:

– Пойдем, дорогая, присядем. Не в коридоре же стоять.

– Слушайте, возможно, я сейчас сделаю некрасиво, но я не хочу.

– Что, прости? – Остановившись на полпути, демоница обернулась и поняла, что я за ней не иду. – Ева?

– Я не хочу. Я не хочу с вами знакомиться. Я не хочу с вами общаться. Я хочу обратно, – под конец упрямо вздернув подбородок, недовольно поджала губы. Я не лгу. И снова играть по правилам, которых не знаю, не собираюсь. Рург не просто так меня с ними не знакомил.

– Хм… – Удивленно вздернув брови, свекровь некоторое время задумчиво меня рассматривала, а затем легонько пожала плечами, развернулась и ушла.

Не знаю, зачем я ей нагрубила и повела себя не самым умным образом. Не знаю. Но еж, отвечающий за очень редко просыпающуюся интуицию, твердил, что я поступила правильно. Пока на моих руках нет козырей, играть с демонами я больше не буду.

Взгляд направо, взгляд налево… и отправилась наверх, потому что Рург единственный, кому я хоть немного, но доверяю. Да, именно доверяю. Может, он и лгал, и вынуждал поступать меня так, а не иначе, чтобы в итоге воспользоваться полученными результатами, но по крайней мере он ни разу не нагрубил мне и не ударил. Хотя мог, и не раз. Ведь демоны (согласно тому же «эфиру») достаточно несдержанны в проявлении сильных эмоций и всегда идут до последнего, добиваясь поставленной цели.

Пускай это ловушка, западня, клетка. Но по крайней мере ее владелец адекватен и бережен. Да‑ да, самообман рулит. Ну не истерить же!

О, а тут много… демонячье? Как сказать по‑ другому, не многолюдно же?

Рург уже лежал на кровати, причем, ох, пресвятые ежи! Без сознания??? Тут же, не знаю какими силами растолкав всех лишних, я пробралась к кровати и села слева от мужа, но ближе к ногам, чтобы не мешать задумчивому свекру диагностировать его состояние.

– Хм… Нет, нормально… нормально, черт!

– Что?

– Не знаю. С ним все нормально!

И столько озадаченности, что тут же понятно – с ним все далеко не нормально.

– Так, вышли все.

Один‑ единственный взмах рукой, и народ сдувает, словно по мановению волшебной палочки. Вот это авторитет! Но не для меня.

– Ева?

– Я не уйду.

– Почему?

– А куда?

– О. – Короткая задумчивость, а затем неуверенный кивок. – Ладно, пока можешь остаться. Но не мешай, я буду призывать демона‑ лекаря, специалиста из другого измерения.

– Хорошо.

Взобравшись на кровать с ногами, на всякий случай еще и перелезла через Рурга, чтобы оказаться подальше от свекра, начавшего бормотать и махать руками. Первый раз слышу об ином измерении! Неужели есть еще более иное, чем это???

Свекор же махал руками все интенсивнее, бормотал все быстрее и в итоге добился того, что воздух загустел, стал огромной вертикальной сизой воронкой, а оттуда донеслось ворчливое:

– Ну?

– Сын.

– О… Погодь, иду.

«Годили» мы минут десять, прежде чем из портала (я думаю, что это был все‑ таки портал) вышел хилый низкорослый старикан, завернутый в пестрый халат восточного типа и с огромным белоснежным тюрбаном на голове. Этакий старик Хоттабыч. Даже белая борода присутствовала.

– Где?

– Вот. – Взмах рукой в нашу сторону, второй взмах, закрывающий воронку, и вот уже кровать в центре внимания.

– А эта?

– Супруга.

– О? Когда успели? – Бормоча, но не слишком интересуясь ответом, лекарь проворно расстегивал пуговицы рубашки Рурга, чтобы уже через несколько секунд присесть на кровать, прикрыть неожиданно ясные голубые глаза и, положив морщинистую ладонь на грудь мужа, певуче забормотать на непонятном языке.

Плевать, лишь бы помогло! А то что‑ то не хочется снова во вдовах оказаться. Поморщившись неуместной и достаточно жестокой мысли, затаив дыхание, я смотрела, как от ладони лекаря во все стороны разбегались голубые змейки‑ искорки, чтобы, проскользив по телу Рурга, вернуться обратно и впитаться в ладонь.

– Хм… Однако. – Недоверчивый взгляд на пациента, подозрительный взгляд почему‑ то на меня, а затем снова на Рурга. – Однако.

– Что? – первым не выдержал свекор.

– А ничего. Кто тут у вас проклятиями балуется? А?

Моментально спав с лица, забыла, как дышать. Нет!

– Ева?

Заметили.

Замотав головой, поняла, что если они будут настаивать, то разревусь. Я не хотела! Мы не хотели!!!

– Ева?! – грозно сказал свекор, но лекарь поднял руку, а затем сделал непонятный жест, и демон послушно выскочил из комнаты.

– А теперь, девонька, рассказывай.

– Мы не хотели, – прошептав, поняла, что плакать уже не очень получается, а все потому, что вокруг меня витает сиреневое облачко, которое отправил предусмотрительный лекарь. – Просто так получилось…

– Понимаю. – Тихий ответ и согласный кивок, а затем более требовательное: – Не беда, все поправимо. Но мне нужны подробности.

Сбиваясь и постоянно кося взглядом на Рурга, я постепенно рассказала безымянному лекарю, что все началось на суде, где мне пришлось обнажить спину. Затем шок от известия, что я жена, возвращение домой, напуганный ребенок…

– Ага. Значит, по заслугам?

– Да. – Не удержавшись и тоскливо шмыгнув, спросила: – Вы ему поможете?

– Конечно, девонька. Но думаю, тут все решит время и твое прощение. Проклятие произнесено, причем стихийно, и в этом состоит проблема. Снять его сложно. Очень сложно. Проще обождать. Сильно обижена‑ то?

– Да нет. – Обескураженно пожав плечами, уточнила: – А когда оно закончится?

– Хм… – Снова оценивающий взгляд на демона, на меня, еще один пристальный на меня… – Все зависит от тебя, девонька. Думаю, как простишь, от души да искренне, так и закончится.

– А как… как я пойму?

– Поймешь. – Уверенный кивок, неопределенная улыбка в бороду, а затем лекарь отдал указания: – В общем, так. С ним все в порядке. Может, лишь слабость иногда накатывать будет да тошнить. Тут уж сказать не берусь. Понаблюдай за супругом, глядишь, и поймете, что на его состояние влияет, да уберете подальше. – Задумчивое молчание и кивок. – А я через недельку подойду, проверю. Вальду передай, что звать меня не стоит, сам приду. Все, не трясись, выживет твой благоверный.

По‑ доброму усмехнувшись, старик встал с кровати и, резко крутанувшись вокруг своей оси, пропал во вспышке портала.

М‑ да‑ а‑ а… Влипла.

– Ушел? – Тихий вопрос шепотом, а я со страхом смотрела вниз, понимая, что… – Да, слышал. Все слышал.

И? Меня просто притянули к себе и уложили рядом.

– Не злюсь. Заработал. Прости…

Растроганно шмыгнув от неожиданности, порадовалась, что вокруг меня все еще витают сиреневые искорки. Нервы, куда ж без вас. А еще больше я порадовалась, что он не видит моего лица. Мне было так стыдно…

– Кого из родни уже видела?

– Отца и мать. Еще кого‑ то, но не знакомилась. – Поморщившись, приподняла голову. – Я там твоей маме нахамила слегка. Кажется…

– Ты? Маме? – Брови потерялись в волосах, а Рург уточнил: – Нахамила маме???

– Да.

И тут он расхохотался. Громко, искренне.

– Про… прости, просто это нереально!

– Почему? – Тут же хмуро поинтересовавшись, заработала еще один, но уже короткий смешок, а затем и поцелуй в губы. Тоже короткий.

– Ты чудо. Просто мама у нас химера.

– И?

– А, ты же не знаешь. – Расслабленно откинувшись на спину, демон не забыл притянуть меня к себе и только затем продолжил: – У мамы очень жесткий взгляд. Если она просит и при этом смотрит на тебя, то отказать ей могут только демоны, стоящие на ступень выше. А ты ведьма. Тут не то что нахамить – два слова связать невозможно! Хм… правда… – Задумавшись, Рург неожиданно кивнул. – Хотя да, теперь ты уже не просто ведьма.

– То есть?

– Ты моя супруга. – Косой взгляд и неожиданное подмигивание. – Моя защита перешла на тебя, а я сильнее матери. Наверняка именно из‑ за этого.

– О… Ясно, – вздохнув, на всякий случай уточнила: – То есть теперь я не просто Скользящая, а полноценная ведьма с Силой?

– Нет, это все так и осталось. На тебя перешла лишь моя защита. Не Сила.

– Жаль.

Ироничный смешок, а затем язвительное:

– А мне нет. Боюсь уже представить, что бы ты учудила, если бы у тебя была Сила.

Хм… А ведь мы еще кувалду не заказывали. Тут же надувшись, как советовал мне самый злопамятный еж, уведомила:

– Мне домой пора, у меня там ребенок один.

– Уже? – Недовольно поморщившись, демон что‑ то прикинул, а затем, поморщившись снова, кивнул. – Ладно. Но мы не договорили. У меня важная встреча, и я подойду вечером.

Широкий взмах рукой в направлении зеркала, которое моментально превратилось в переход в мою спальню, и смачный поцелуй в губы.

– Советую к вечеру быть отдохнувшей. – Многозначительный взгляд, широкая белозубая улыбка, а мне почему‑ то так и хотелось ему гадость сделать. – И даже не думай.

А?

– Да‑ да, я все вижу по твоим глазам. Ева, не глупи.

Я и не глупи? Пф‑ ф‑ ф!

Посмотрев еще выразительнее, фыркнула от души и, увернувшись от коварной руки, пытающейся перехватить мою ногу, проворно соскочила с кровати и убежала к себе, услышав тихий, но довольный смех. Р‑ р‑ р! Хохотун на него, понимаешь, напал! Я тебе устрою, хохотун!

Хм… что там сказал лекарь? Выяснить, от чего его тошнило? Тут же расплывшись в широкой усмешке, поторопилась в кабинет. Так… Что там с физиологией демонов? На что у них такая реакция может быть?

Отметив, что отсутствовала я меньше часа и, судя по ощущениям, Леся еще спит, удовлетворенно вздохнула и устроилась за столом, собираясь заняться поиском необходимой информации. Так, а это что? О, забыла. Тут же у меня уже подарочек от Трофима в виде кучи ссылок. Так. Что важнее? Прикинув, что важнее ссылки, скинутые Следящим, тут же приступила к чтению, периодически выписывая спорные моменты, чтобы не забыть чуть позже разобрать их подробнее.

К обеду я поняла. Одной кувалды будет мало. Вот, значит, как… Нет, я уже давно осознала, что это не сказка, но вот так моськой в грязь… жестоко. Присутствовали и положительные моменты, но вот наличие отрицательных заставляло сжимать кулаки и скрипеть зубами.

Для начала о ритуале, который ну о‑ о‑ очень уважает император. Я могла умереть. Запросто. Не выдержать силы татуировки‑ печати мужа и умереть. Единственное, что его оправдывало, – это произошло во сне, а там риск смерти в разы меньше. Но все же есть. Кроме того, он заранее подготовил меня к этому ритуалу, привязав к себе цветами своего клана, начав вплетать в мои волосы свою силу и тем самым официально заявив на меня свои права, при этом минимизировав смертельный исход. А еще совсем скоро я перестану быть седой, полностью перекрасившись в триколор клана, но как именно, пока неизвестно.

Дальше. Теперь он чует меня так же, как я Лесю. А я по идее чую его. Но не чую. А почему? Тщательно прислушавшись к своим ощущениям, недовольно мотнула головой. Какая‑ то мешанина, ничего не пойму. Или он глушит, или я что‑ то не учитываю. Ладно, разберемся. Что еще… А! Ритуал предпочли забыть, потому что для его проведения необходимо безграничное доверие и уверенность в чувствах друг друга.

Ну я и глупышка! Иначе не скажешь. Впрочем, неактуально. Актуально то, что разводов в подобных браках не бывает. Взять тот же случай с Виктором – формально я могла бы считаться его женой, если бы он не ушел. Но семь лет одиночества – и прости‑ прощай. Если бы я вышла замуж за Рурга стандартным способом, то можно было бы провернуть подобное и с ним – спрятаться на семь лет и не позволять к себе прикоснуться, а затем подать на развод.

А тут фига! Навечно! Кстати, о вечности. Не знаю пока, плюс это или минус, но срок моей жизни увеличился до демонских стандартов. До пятисот – семисот, а то и тысячи лет, тогда как ведьма я прожила бы до двухсот максимум. Радует? Нет, не очень.

С татуировкой тоже все мутно. С одной стороны, это то, о чем сказал мой «большой и чистый», – это защита. Защита, которую обеспечивают он и его Сила. Стоит хоть кому‑ то попытаться нанести мне вред, он тут же об этом узнает и, естественно, найдет и прибьет. Законы демонов суровы, и женщины рода, особенно супруги, под особой защитой. С другой стороны, по тату можно прочесть абсолютно все. Мои способности, мой статус, мою силу. Только надо знать, куда смотреть и как соотносить. Я вот не знаю. А хотела бы. Витает в моем мозгу подозрение, что мне на уши вешают лапшу, причем килограммами, а вот доказательств нет.

Следующим документом, над которым я долго думала, были права и обязанности подобных супругов. Слишком сладко, слишком неправдоподобно. Судя по нему, теперь я не просто Скользящая, ведьма с Земли, а полноценный член рода Иммериахантен. Это в разы увеличивающиеся права и совсем немногочисленные обязанности. Не верится. Я могу все. Абсолютно. Естественно, в пределах местного Свода законов, но тем не менее.

Нет, не верится.

Третьим документом, достойным изучения, стало имущество свекра, полностью перешедшее Олесе. Фабрики, заводы, пароходы… И это не считая движимости, недвижимости и многочисленных счетов в разнообразных банках. Если честно, то я понятия не имела, что нам со всем этим добром делать, но уверена, мой «большой и чистый» уже знает. Не проблема – скину эти дела на него, пусть разбирается. А то! Между прочим, это мужское дело, обеспечивать свою семью (прописано в предыдущем документе достаточно развернуто)! Вот пусть теперь и впрягается!

В этом документе меня зацепил лишь один пункт. Как ни странно, земля. И не где‑ то там, а на Каравии. Огромный кусок земли. Откуда он у Храмского? Насколько я успела изучить, демоны не продают земли людям, как, впрочем, и ведьмакам… Тут же открыв атлас мира, нашла участок на карте и обескураженно присвистнула. Вот так так… а рядом чьи?

Чьи???

Несколько минут я просто тупо пялилась в монитор. Затем, истерично усмехнувшись, свернула карту и открыла последний, предложенный к изучению документ. История клана. Клана, который несколько тысяч лет назад прекратил свое существование, разделившись на две семьи, два рода…

Еще через час я захотела выпить. Много. Как ни странно, рыдать не собиралась. Хотелось взять кувалду… Да, наверняка это именно то, ради чего затевалась Игра. Род Сорентрианхид, в отличие от процветающего рода Иммериахантен, хирел и вымирал. Медленно, но верно. Причины я не нашла, но думаю, узнаю о ней совсем скоро, когда приставлю к чьей‑ то голове остро заточенную кувалду. Плевать, что кувалды не затачивают. Я свою заточу.

Так вот. На протяжении всего времени противостояния между родами не единожды предпринимались попытки их объединения, но всегда что‑ либо мешало. Род – это далеко не клан. Клан влиятельнее рода в разы. В клан входят абсолютно все члены рода вне зависимости от того, насколько дальними родственниками являются члены этого клана. А род по понятиям демонов – это всего лишь отдельная ветвь, произошедшая от одного предка мужчины. В клане Обверон раскол произошел по вине двух братьев‑ близнецов Сорентрианхида и Иммериахантена, к своему совершеннолетию так и не поделивших первенство рождения. Сначала противостояние братьев, затем раскол клана и как итог – разрушенный родовой замок и раздел имущества. Часть земель отошла роду Сорентрианхида, часть земель досталась роду Иммериахантена. Впоследствии имена основателей стали фамилиями.

Но это все дела давно минувших дней. Сейчас произошло следующее. По неподтвержденным данным, уже лет пятьдесят в живых из рода Сорентрианхид оставался один‑ единственный демон. Причем по опять же неподтвержденным данным постепенно сходящий с ума. Жил он где‑ то отшельником, с членами рода Иммериахантен отношения не поддерживал, а несколько лет назад вообще пропал.

Все бы ничего, но стоило роду Иммериахантен заявить императору о том, что неплохо бы вернуть земельку тем, кто еще жив, как выяснилось, что земелька‑ то продана.

Кому?

А неизвестно.

Не знаю, как они выяснили личность покупателя, понятия не имею, какими изощренными путями выстроили именно эту цепочку, но факт остается фактом. Земля теперь Олесина, Олеся моя, я – Рурга.

Так вот, сколько мы стоим. Хм… дорого. И нет, самолюбие не пищит от восторга. Самолюбие плюется, а самый кровожадный еж уже тащит свою кувалду.

Доверие, да? Ну‑ ну.

Решив отвлечься и пробежаться по последним новостям, поняла, что меня так зацепило утром. Ежегодное собрание всех влиятельных демонов Каравии через два дня. Бал. Понятно. Все понятно.

Теперь все понятно окончательно.

Интересно, а вдовам в этом мире много чего можно?

Сидела я, сидела, пыхтела‑ пыхтела и потихоньку успокоилась. Нет, не простила. Просто успокоилась и попыталась мыслить более трезво и уравновешенно. Нет смысла изводиться и психовать, это делу не поможет.

А что поможет?

Сила, знания и авторитет. С последним пока туго, с первым тоже напряг, но вот со вторым я справлюсь. Для начала найду нормального учителя, который будет меня действительно учить, а не двусмысленно хихикать и утаивать все самое важное. Благо теперь имею право.

Осталось придумать, как я его найду… Хм… «эфир» рулит? Тут же открыв самые популярные ссылки на объявления о всевозможных услугах, среди самых больших и респектабельных баннеров с удивлением нашла баннер мастеровых господина Нормлина. Хм… Кстати! Я до сих пор не знаю, в каком состоянии гостиная! Повод? Отличный повод! Заодно попрошу у него совета, наверняка умный гном не откажет супруге иеррната в консультации и совете.

Глава 16

Попытка написать личное сообщение многоуважаемому господину гному и раздраженный скрип зубами. Облом, ежики. Забыли, что доступ на общение ограничен?

Да, если честно, то забыли. И что теперь?

Оценивающий взгляд на иконку Трофима, затем не менее оценивающий – на иконку скайпа… Нет, не буду.

А что буду?

Откинувшись на спинку кресла, некоторое время задумчиво смотрела сквозь ноут, прикидывая и так и этак. Как повести себя, чтобы выиграть этот раунд? Ясно, что Рург себе не враг, и еще яснее, что, начни я предъявлять все то, что узнала, мы или поругаемся, или он снова состряпает жалобную мордашку, и я прощу, так и не выяснив причины.

Не могу я на него злиться… долго. К сожалению.

Эх, ну почему я такая глупая? Поняла ведь уже, что влюбилась. Не могла не влюбиться. Это судьба? Или карма? И надолго ли? Ведь влюбленность – это далеко не любовь. Месяц, полгода, а потом? А потом, если все продолжится в том же духе, то хана. Хана всем светлым чувствам и мечтам о «большой и чистой».

Потому что она не бывает большой, если не взаимна, и не бывает чистой, если лжива. Может, я и дура, но не настолько.

К счастью.

Итак, что делать будем, ежики?

Все правильно – пообедаем.

Прислушалась к материнскому компасу и, обнаружив дочь в ее комнатах, тут же отправилась к ней. Немного озадачившись, что она до сих пор не заявила о своем пробуждении, хотя был уже третий час дня, прошла сквозь гостиную и остановилась в дверях спальни. О… ну все верно. Моя воинственная защитница крошит ни в чем не повинных квадратных зомби. Могла бы и догадаться.

– У тебя еще голова от них не квадратная?

– Не‑ а.

– Может, погуляем? На улице солнышко…

– Не, ма… Мы сейчас пойдем коней ловить. Давай позже?

М‑ да.

– Обедала хоть?

– Ага. Я тебе там оставила. На столе.

Лентяйка маленькая. Вот уверена – не мне она оставила, а просто не прибралась. Усмехнувшись и отметив, что Мраш чуть ли не больше Олеси переживает за происходящим в игровом мире, покачала головой, но промолчала. Успеют еще малыши взрослой жизни хлебнуть.

Ладно, пойдем проверим, что же мне оставила моя маленькая ведьмочка. Не забыв заглянуть в японскую гостиную и отметить, что демоны хоть и ликвидировали остатки двери и кресла, но новые на их месте не появились, поставила себе галочку на память. Придет вечером – предъявлю.

О! Салатик из морепродуктов! Превосходно. Почему‑ то именно сейчас, при взгляде на еду подумалось о том, что от меня откупились. Я сейчас имею в виду Трофимку. Слишком быстро. Слишком много. Слишком честно.

Зуб даю, он рассказал мне не обо всем. Хм… Уничтожая кальмара, нарезанного мелкой соломкой, и заедая его листочками зеленого салата, задумчиво прищурилась. Сначала он отрицал даже возможность того, что я узнаю правду от него, а затем вывалил немало, что сама бы я узнавала достаточно долго.

То есть остальная правда еще хуже?

Да куда уж хуже‑ то??!

Или… стоп. Опять надумываю лишнего? Хотя нет.

Нет. Так точно надумаю.

Покачав головой на самого инициативного ежа‑ фантазера, выдающего предположение одно нелепее другого, неторопливо доела салат, убрала остатки в холодильник и, взяв кружку с зеленым чаем, снова отправилась наверх. А ведь я, увлекшись компроматом, совсем забыла о том, что хотела выяснить возможные причины плохого самочувствия своего «большого и предусмотрительного». Жаль, новый свекор так и не ответил – пил ли Рург вчера. Ну да ничего, и без этой информации разберусь.

Следующие несколько часов я искала, читала, снова искала, но так ничего внятного и не нашла. Демоны никогда не болеют. Демоны никогда не признаются в своей слабости. Демоны невосприимчивы к проклятиям.

Ну и как это понимать?

Или слабости демонов – это «большой‑ большой» секрет, который нельзя доверить «эфиру»? А что? Версия, вполне достойная.

А если зайти с другой стороны? Не о демонах искать, а о проклятиях?

Еще несколько часов… И снова практически ничего. Все строго под грифом «секретно», и у меня, увы (кто бы сомневался! ), нет доступа такого уровня.

Единственное, что я смогла найти, это то, что проклятие никогда не добавляет от себя. Если Леся сказала «по заслугам», значит, по заслугам. Все, что они сделали мне, вернулось им. Мое прощение тут роли не играет. Свекор пил мою жизнь и силу и разом лишился всего. А что такого сделал мне Рург, что его тошнит и накатывает слабость? Хм… нет, не сходится.

А может, и сходится. Просто я до сих пор не знаю всех подробностей. Нервирует. Сильно. Так, а кроме свекра и Рурга пострадал ли кто‑ то еще? Ну чтобы попробовать соотнести «преступление» и «наказание». Может, будь у меня побольше данных, я бы смогла понять логику воздаяния?

Ой, а это еще кто?

Удивленно рассматривая новый контакт в скайпе, настойчиво набивающийся в друзья, я только через пять секунд поняла, что Бриан – это не кто иной, как император. Еще три секунды на то, чтобы взвесить все «за» и «против», а затем, естественно, принять приглашение. Императорам не отказывают. Даже жены иеррнатов.

И сразу же видеозвонок. Неужто так припекло?

– Привет, Андревна. – Клыкастая ухмылка на морде высокопоставленного демона моментально навела на невеселые размышления, а тон неслабо насторожил.

Неужели сейчас я узнаю о наказании за несанкционированное с «верхами» проклятие?

– Вечер добрый. – Учтиво кивнув, я не торопилась интересоваться целью визита, предпочитая выждать. Ну мало ли? Может, просто заскучал.

– И даже не поинтересуешься, зачем я тебе звоню и как узнал координаты вызова?

– О, прошу прощения, ваше величество, а зачем вы мне звоните и как узнали координаты вызова? – решив прикинуться блондинкой, вдобавок ко всему сказанному я пару раз удивленно сморгнула.

– Ерничаешь?

– Как можно!

– Значит, ерничаешь. – Ухмылка стала шире, а глаза, наоборот, сузились в едва видимые щелки. – Ладно, не суть. Ты там ко мне в гости не собираешься?

– Зачем? – Если у демона глаза были едва видны, то мои, наоборот, распахнулись во всю возможную (и невозможную) ширину.

– То есть как это – зачем? Я тебя приглашал?

– Ну… вроде как. При случае…

– То есть не собираешься?

Начиная нервничать от странных и нелогичных намеков, нахмурилась уже сама.

– Вы уж давайте прямо. В гости или на ковер?

– Хм… В гости. На ковер. – Короткая задумчивость, а потом искренний громкий хохот.

М‑ да, что‑ то хорошо у меня сегодня получается демонов развлекать. Может, зря меня Рург в жены взял? Надо было в шуты податься… ага, при императоре!

Наконец отсмеявшись, демон несколько раз качнул головой, а я так и не поняла, мне ли это предназначалось. А не помутился ли разум у нашего Милосердного? А то как‑ то странно он себя ведет.

– Ладно, давай начистоту. Что за обиды на меня, я не понял?

– А еще чище можно? Вы сейчас о чем?

– О своей рубашке. – Снова косая усмешка и уточнение: – О своей четвертой рубашке за день, которую стоит только надеть, и она рвется на спине. Ничего не напоминает?

Я искренне пыталась сдержать смех. Честно. И целых три секунды мне это удавалось. А потом… спрятав лицо в ладонях, я смеялась так, что сползла на пол, чтобы он меня не видел.

– Ы‑ ы‑ ы… у‑ ха‑ ха‑ а‑ а… а‑ а‑ а‑ у‑ у‑ у‑ ы‑ ы‑ ы…

В перерывах слушая его, как ни странно, терпеливые вздохи, не могла успокоиться. Нет, это непередаваемо! Рубашки! У него рвутся рубашки!!!

– Про… сти… те… может, перезво… ните? – кое‑ как взобравшись на кресло, глянула на сосредоточенного демона и не выдержала – снова закатилась. – Ы‑ ы‑ ы‑ ы!!!

– Ева!

Жуткий рявк, и смех как рукой сняло.

– Ик…

Ага. С такого не просто икать начнешь – описаешься. Если не хуже.

– Закончила? – Мой судорожный кивок в ответ и ступор с широко распахнутыми глазами. – Отвисни. В общем, ты все правильно поняла. Когда это закончится?

– Я не знаю, – прошептав еле слышно, поняла, что влипла, и весьма серьезно. – Лекарь сказал, что когда прощу.

– Какой лекарь? – искреннее недоумение, и мне тут же приходится объяснять, что мужу тоже прилетело. – Тошнит??? Демона???

– Да, – смущенно отведя взгляд, попыталась внести креативное предложение: – А вы плащик пока поносите… Вам пойдет.

– Уже. – Высокомерный фырк, и император задумчиво забарабанил когтями по столешнице, а я только сейчас поняла, что на его плечах действительно видны пряжки плаща.

Странно, вообще‑ то он в рубашке.

– Она тоже порвана. – Кивок на мой красноречивый взгляд и решительное: – В общем, так. Жду в гости. Вместе с дочерью. Думаю, на следующий день после бала будет самое то. – Даже не обратив внимания на мой шокированный взгляд, демон вопросительно кивнул. – О бале в курсе?

– Нет.

– Да? Хм… Ладно, муженька допросишь. Но ты меня поняла, да?

– Ага…

Скиснув так, что это стало видно, даже не пыталась скрыть, как шепчет еж‑ интуитивист: «Хрянова»…

И почему я с ним согласна?

– Так, Андревна, а ну отставить! – Резко нахмурившись, император только что кулаком по столу не стукнул. – Не съем я тебя. И даже не понадкусаю. Будем проклятие разбирать и снимать. Заодно в права наследования вступать будете. И да, под моим четким контролем. Я в этом заинтересован. Все остальное узнаешь у мужа. Все, не кисни. – Вывалив на меня все возможные и невозможные ценные указания, император на секунду притих, а затем широко и клыкасто улыбнулся, когда за моей спиной пространство сменило плотность. – А вот и он. Все, голубки, оставляю. И на балу чтобы были оба.

И взгляд такой, что понятно – посмей мы ослушаться, и нас настигнет то самое «хрянова».

Хрянова.

Ладно, это неактуально.

– Привет, муж. Поговорим?

– Поговорим. – Хмурый взгляд, но не на меня, а на ноут, где только секунду назад сияла морда его величества. – Что ему было надо?

– Не поверишь. Мое прощение. – И снова он стоит надо мной, а я в кресле со сложенными на груди руками. Вот только почему он снова человек?

– То есть?

– Тебя тошнит, а у него рвутся рубашки.

– О‑ о‑ о. – Удивившись так сильно, что несколько секунд просто недоуменно меня разглядывал, муженек начал медленно, но верно растягивать губы в ухмылке. – Правда, что ли?

– Да.

А затем уже громко и продолжительно смеялся он.

Эх, зараза… Какой же у него сексуальный смех!

А ну цыц, ежи!!!

С улыбкой дожидаясь, когда мой «большой и коварный» отсмеется, не могла заставить губы принять нейтральное положение. Да, я им любовалась. И да, я все понимаю… И ничего с этим поделать не могу. Эх, глупая‑ глупая Ева…

– Ясно. То‑ то он твои координаты требовал. – Наконец отсмеявшись, Рург присел передо мной на корточки и, как я и предполагала, сложив губы бантиком, признался: – И Трофим мне тоже отчитался. Злишься?

– Да.

– Сильно?

– Очень.

– Простишь?

– Когда‑ нибудь. – Понимая, что мной снова манипулируют, поражалась, как ловко у него это получается. – Но с тебя три желания.

О да! И коварные ежи уже придумали первое желание! Улыбка, больше напоминающая оскал, да так, что Рург моментально настораживается.

– Ева?

– Да, любимый? – Изобразив смущенное непонимание, для полноты образа убрала руки и нагнулась, приблизив лицо так близко, что между нами оставался едва ли сантиметр, и загадочно прошептала: – И я тут подумала… Ты мне больше ничего рассказать не хочешь? Пока я сама не узнала и еще больше не обиделась? А?

– И что я в тебе нашел? Не знаешь? – Весело сверкнув глазами, демон также понизил голос до шепота. – Не хочу, но вижу, что придется. Что тебе рассказать, дорогая?

– Все, что касается меня и дочери. Все, что касается меня и тебя. Все, что касается наказания за твое воздействие на меня.

– А ты не размениваешься по мелочам, – оценивающий взгляд, иронично приподнятая бровь, а затем неожиданно ласковое, – любимая.

– Учусь. Любимый.

Миллиметр… еще миллиметр… еще…

– Черт! – отшатнувшись так, что едва не упал, Рург стремительно вскочил и почему‑ то отпрыгнул. От меня. Метра на три. – Черт!

– Опять? Тошнит? – Чертыхнувшись уже с раздражением на саму себя, я смотрела, как он глубоко дышит ртом, пытаясь унять тошноту. – Неужели реакция на меня? Это глупо…

– Нет. Не на тебя. – Сморщившись, демон недовольно выдал: – Ты пахнешь гелем для душа. Это реакция на парфюмерный запах.

– То есть? – озадаченно уточнила. – Тебя мутит от запаха парфюмерии???

– Да.

– Уверен?

– Да. Был сегодня момент. – Не став рассказывать подробно, демон недовольно дернул плечом. – Прости… Ты бы не могла помыться?

– Да могу, – обескураженно ответила и пожала плечами, но тут в голову пришла еще одна сумасшедшая мысль, и я настороженно уточнила: – Только на запах? Или еще есть раздражители?

– Парфюмерия, табак, алкоголь. Периодически возникает желание прилечь и, как ни странно, поспать. – Он снова недовольно поморщился и задумался. – Ел сегодня всякую ерунду. У тебя, кстати, мандарины есть?

– Есть.

– А селедка?

И тут я поняла, что кувалды будет мало…

Молча и напряженно рассматривая своего «большого и чистого», сама лихорадочно считала дни и тщательно копалась в своих ощущениях. И…

И докопалась. Понятно. Понятно, почему, когда я пыталась найти его своим внутренним локатором, я наткнулась на мешанину невнятных ощущений.

Этого не могло случиться, но это случилось.

– Ева?

Вынырнув из прострации, исподлобья глянула на встревоженного моим молчанием демона.

– А сам ты еще не догадался?

– То есть?

Сжав челюсти, зло мотнула головой. Не догадался, значит… Ну да, куда уж там. Демонов не тошнит. Даже во время беременности. И на мандарины с селедкой их не тянет.

А вот меня тянуло. Точь‑ в‑ точь, как с Лесей.

– Ева?!

– Не кричи. – Сморщив нос, загнала раздражение подальше, а затем преувеличенно радостно и широко улыбнулась (чуть скулы не свело) и громко отчеканила: – Поздравляю, любимый! Ты беременный!

В обмороки я тоже падала.

Правда, не так громко…

Некоторое время рассматривая валяющегося у стены демона, не могла поверить своим же словам и ощущениям. Десять дней. Я беременна уже около десяти дней. Именно с первой ночи. Именно ребенок тянул силы из демона. Не я. Рург был прав – ведьмы не способны на подобное. Но вот маленький демоненок… вполне. Что ж, я не против ребенка, отнюдь. Для меня это поистине неожиданное событие, но все‑ таки радостное. Скучно точно не будет. А вот хочет ли ребенка он?

По реакции видно – он его не планировал, так что злиться и обижаться бессмысленно, но возникает закономерный вопрос: если не беременность, то что еще он скрывает?

– Рург? – Опустившись на корточки, легонько похлопала демона по щеке и, добившись открытых глаз, поинтересовалась: – Может, хоть на кровать переляжешь? Мне, конечно, льстит, что ты у моих ног, но не так долго.

– Ева… – Хриплый шепот и нервное: – Скажи, что ты пошутила!

– Когда?

– Ева!

– Не кричи. – Абсолютно спокойно встретив взгляд потемневших синих глаз, продолжила: – Нет, я не пошутила.

– Я мужчина!

– Ты не поверишь, я в курсе.

– Я не могу забеременеть!!! – Рывком приняв сидячее положение, Рург сжимал кулаки, но пока держал себя в руках, и я чувствовала, что сдержит. Теперь, разобравшись, кто и где, я его чувствовала.

– Я могу.

– Э‑ э‑ э… что?

– Беременна я, а все негативные ощущения благодаря проклятию достались тебе. Так понятнее?

Выругавшись достаточно цветисто, демон вдруг осекся, замер, а затем вперился в меня неверящим взглядом:

– Повтори. Ты что?..

– Я беременна. Около десяти дней. Так понятнее?

– Ева…

Внимательно всматриваясь в его глаза, не могла успеть уследить за резко сменяющимися эмоциями. Удивление, шок, радость, снова шок, странная грусть, тревога, озадаченность…

Откуда это все?

– Ты злишься?

А почему в голосе столько искреннего сожаления?

– За это?

– Да.

– Нет.

– Нет? Но… – Мотнув головой, Рург наконец встал и недолго думая устроился в рабочем кресле, умудрившись одной рукой подтянуть меня к себе и усадить на коленях. – Так. Давай начистоту. Если честно, то сейчас я в замешательстве. Что происходит?

– Не совсем поняла вопрос. – Повернувшись так, чтобы видеть его лицо, чуть наклонила голову. – Ты о моем положении или о своем состоянии?

– Я обо всем. О тебе. О твоем положении. О том, почему ты так спокойна. И о том, как это смогло случиться вообще.

– Хм… На последний вопрос ответить проще всего. – Позволив себе снисходительную усмешку, продолжила: – Когда мужчина и женщина не предохраняются…

– Ева, стоп. – Прервав меня на полуслове, демон тут же пояснил: – Ты говоришь о человеческих мужчине и женщине. С ними да, это классический вариант. Но не вариант демона с ведьмой. Я консультировался – вне брака у нас детей быть не могло.

– Хм… – Удивленно приподняв бровь, понятия не имела, что на это ответить. – Ну и как это смогло случиться?

– Не знаю. – Задумчивый прищур, а затем уверенное: – Но думаю, кое‑ кто мне ответит на этот вопрос. Очень подробно. – Снова задумчивость, а затем еще один внимательный взгляд на меня. – Как насчет остальных вопросов?

– С какого начать? – Чувствуя уверенность и совсем неожиданное спокойствие, вдруг поняла, что, в отличие от меня, демон совсем не спокоен. Об этом говорили потемневшие глаза и напряженные скулы. А еще пальцы, которые неосознанно мяли мою футболку, к счастью, не трогая кожу. Нервничает. Сильно. Почему?

– Почему ты так спокойна?

– Мне на тебя накричать?

– Ева. – Недовольный укоризненный взгляд, а я лишь пожала плечами.

– Я не злюсь.

– Почему?

– А на что?

– Хм… – Недоверчивый пристальный прищур, а затем хмурое: – То есть не на что?

– Если ты о ребенке, то нет. Я не злюсь. Это он меня спас, начав впитывать твою силу и энергию.

– Уверена?

– Да. И добавлю – я рада, что беременна. Что бы ты ни думал сам. – С вызовом вздернув подбородок, посмотрела ему четко в глаза. – Я вижу, ты этому не рад…

– Ева! – гаркнув, этот… «большой и громкий» стиснул меня так, что я крякнула. – Не мели чепухи! И даже не вздумай ее думать! И плевать на каноны! – Услышав мой сдавленный писк, демон моментально ослабил хватку и, уже более бережно обняв, одной рукой взял за подбородок и, коротко поцеловав в губы, прошептал: – Я в шоке, но я рад. И даже согласен на все прелести токсикоза и все твои желания. Только не злись. Никогда. – Проникновенный взгляд в глаза и умильная кошачья мордочка. – Согласна?

Ну и как тут сказать «нет»?

– Я подумаю.

Глава 17

Просидев, не меняя позы, еще некоторое время, причем в абсолютном молчании, я разглядывала своего нежданного и абсолютно негаданного мужа‑ демона так, словно увидела впервые. Красивое, ухоженное породистое лицо. Умные ярко‑ синие глаза. Густые черные брови красивой формы. Упрямый подбородок с едва заметной ямочкой. Щетины нет, и я ни разу ее не видела…

– Ты смотришь на меня так, словно уже прикидываешь, как бы поудачнее расчленить. – Чуть наклонив голову набок, Рург произнес это, и я моментально улыбнулась. – Почему тебе не нравится этот образ?

То есть всем остальным нравится?

– Он слишком порочен, – не став уклоняться, ответила честно. – Этот образ как глянцевая картинка. Недостижимый идеал. В нем все «слишком». Слишком мужественно, слишком соблазнительно. В наш эмансипированный век таких, как ты, практически не существует, и именно потому этот образ пользуется бешеной популярностью у женщин. Они готовы рвать друг другу волосы и глотки, лишь бы такой мужчина стал их мужчиной, – криво усмехнувшись, пожала плечами. – Я не чувствую в себе желания соревноваться за твою благосклонность. Я не глупа и не уродлива, но тем не менее… Я знаю, что если придется соревноваться, то…

– Прекрати. – Не позволив мне договорить вполне очевидное, Рург упрямо мотнул головой. – Разве ты еще не поняла?

– Что именно?

– Теперь ты моя супруга. Ты. Ты и никто иной. Иных просто не будет.

– Почему? – Доверие? Хм… Нет, сначала информация.

– Это невозможно, – замолчав так, словно ему было сложно продолжить, демон помедлил, но все же решился: – По нашим меркам, по демонским, я урод. Именно из‑ за шрамов. Демонов не интересует облик, они видят сквозь него. И видят все. Особенно изуродовавшие меня шрамы. – Напряженный взгляд, усмешка и продолжение. – Ты первая, кому они безразличны. Ты первая, кто предпочла демона человеку. Ты первая, кто подарил мне вещь, сделанную своими руками. И ты первая, кто от меня забеременела…

Неловкое молчание, взгляд в сторону, а у меня просто нет слов. Значит ли это…

– Как давно у тебя шрамы?

– Больше ста лет.

– О… – Мысленно ухнув, уточнила: – А лет тебе сколько?

– Чуть больше трехсот. Триста девять. – Снова взгляд глаза в глаза и нервное: – Хочешь узнать, кто и как?

– Да.

– Женщина. Ведьма. В то время я был молод. – Недовольно поджав губы и поморщившись, Рург мотнул головой. – А еще груб и коварен, как ты говоришь. Жил в свое удовольствие. Я наследник. Я имею право на все. На статус, силу, влияние, женщин. Любых. Без их согласия. Я так думал… И, как ты уже догадалась, поплатился. Она была против. Она хотела быть свободной. Она… Если бы не отец, я бы убил ее за это, – и снова тяжелое молчание, но он договаривает до конца: – Она прокляла меня. Не знаю, откуда она узнала об этом оружии и где взяла, но однажды, когда я снова пришел к ней, она набросилась на меня как фурия и успела нанести несколько ножевых ранений, шипя, что ненавидит и проклинает.

– Как? – Напряжение, с которым он рассказывал то, что наверняка хотел забыть, перешло и на меня. Но я должна знать. Должна.

– Я стал импотентом. Частично.

– О… – Застыв, могла только ошарашенно хлопать ресницами. Жестко. Да, о таком бы и я тоже молчала. Ужас! Нет, он виноват, это даже не обсуждается, но проклинать так??? – А…

– Частично, Ева. – Невеселая усмешка и пояснение: – Я мог только тогда, когда этого хотела женщина. Если женщина не хотела, я не мог. И как ты думаешь, как часто меня хотели женщины? Сами. Без принуждения.

Бедняжечка… Сто лет евнухом! Но…

Стоп.

– Но во сне я не хотела!

– Хотела. Всегда хотела. – Едва заметная усмешка на губах и сверкнувшие синие глаза. – Даже когда не хотела, ты все равно хотела. Звучит странно, но это правда. Ты нуждалась в этом. И хотела.

Прошептав последние слова, демон тут же потянулся ко мне за поцелуем, но когда оставалось всего ничего, то недовольно рыкнул и снова отстранился.

– Да что такое! Ева!

– Что?

– Это будет всегда?

– Ты о чем? – потеряв нить разговора, нахмурилась.

– О тошноте. Это ужасно!

– Ну‑ у‑ у… первые пару месяцев.

– Сколько???

– А может, и больше.

– Ева‑ а‑ а… – Простонав, демон откинул голову на спинку кресла и продолжил стонать уже там. – Нереально!

– Зато я чувствую себя хорошо, – не сдержав ехидства, довольно улыбнулась. Да, это нереально, но как же я рада, что в этот раз токсикоз пройдет мимо меня.

– Прости. Это главное. Ты права. – Тут же сев ровно, Рург посмотрел так серьезно, что я удивилась. – Твое хорошее самочувствие для меня очень важно. А я потерплю.

– Ты меня пугаешь…

– Ну я же твой муж. Я обязан сделать так, чтобы тебе было хорошо.

Как‑ то некрасиво это прозвучало. Надув губы, скривилась.

– Что?

– Обязан? А если бы не был обязан?

– Ева, нет. Не то. Я обязан не потому, что обязан… Тьфу! – Чертыхнувшись от того, как нелепо это прозвучало, демон пару секунд подумал и решительно кивнул. – Вернее так: я хочу и я сам желаю сделать все, чтобы тебе было хорошо. – Загадочный взгляд на меня, а затем прозвучало лукавое: – А теперь спроси меня «почему? ».

– Почему?

– Потому что ты моя большая и чистая. Единственная. Навсегда.

Мм…

– Не веришь.

Ага.

– И именно поэтому я даже не подумаю сказать, что влюблен.

О?

– Заинтриговал?

Не то слово!

– Я старался.

Ах ты!

– Но я не лгу.

Э…

– Я тебя удивил?

Все это время я лишь выразительно смотрела, но на последнем вопросе не выдержала и возмущенно рявкнула:

– Очень!

А он засмеялся. Шут гороховый!

– Тебе нравится надо мной так глупо шутить?

– А я не шучу. – Резко оборвав смех, Рург тут же посерьезнел. – Это правда. Хотя я и нервничаю, но не лгу. Согласен, это все начиналось как игра, и даже скажу больше – игра еще не завершена. Но согласись со мной. То, что произошло и продолжает происходить между нами, намного больше, чем игра. Это уже жизнь. Наша с тобой жизнь. И по твоим глазам вижу, ты это поняла сама.

– Что именно?

– Что ты мне дорога. Не как игрушка и не как инструмент в игре, а как женщина. Любимая женщина. Женщина, которая подарила мне шарф, связанный своими руками.

– То есть ты, – недоверчиво прищурившись, констатировала, – меня любишь.

– Не уверен, но, кажется, да.

– Кажется? – Немного обидевшись, попыталась отстраниться, но мне не позволили, крепче обхватив за талию.

– Я еще не понял. Но ты мне нравишься. Даже больше чем просто нравишься. – Пытаясь донести до меня свои мысли, демон нервничал уже весьма заметно. – Ну Ева! Ну что ты…

– Хорошо.

– Что?

– Я не буду тебя третировать и выбивать признание. – Милостиво кивнув, почему‑ то улыбнулась. Он был таким обескураженным. Таким няшным… – Но как полюбишь и будешь уверен, тут же скажешь. Договорились?

– Э… да. – Ошарашенно кивнув, демон вдруг усмехнулся вслед за мной. – Вот поэтому ты мне и нравишься. Ты непредсказуема. Нелогична. И ты… меня любишь.

– Ха! – Тут же вздернув подбородок, расфыркалась еще сильнее. – Еще чего! Ты врун!

– То есть врунов не любят?

– Нет. Любят честных.

– Не вся правда приятна и полезна.

– Не передергивай. Та правда, которая касается нашей семьи, – тоном подчеркнув слово «семьи», еще и пальчиком в его грудь ткнула, – должна быть известна обоим. Иначе это не семья. Кстати… Ты семью‑ то хочешь? Или я зря распинаюсь?

– Хочу. Очень. Иначе той ритуальной ночи не было бы.

– Тогда тем более. Ты можешь скрывать от меня своих клиентов, родичей и знакомых. Свою работу и работников. Но скрывать правду о своих планах на меня, Лесю и малыша ты не имеешь права.

– Хорошо. – Серьезный кивок, а затем лукавое: – Но ты меня все‑ таки любишь.

– Р‑ р‑ р!

Не скажу! Вот не скажу первая, и все!

Проболтав ни о чем еще некоторое время, заодно узнав, что сейчас человек он потому, что так легче переносить симптомы токсикоза, я чувствовала в себе невероятную легкость, игривость и, как ни странно, спокойствие и уверенность, а затем и вовсе разулыбалась, услышав, как бурчит его желудок.

– Голодный?

– Немного. Но есть могу не все. Хм… О! А ты мне расскажешь? Ну что можно, что нельзя?

– Можно все, что хочешь, кроме сигарет и алкоголя. Когда я была беременна Лесей, то ела именно мандарины и селедку. Не всегда, конечно, но иногда накатывало. А так все, что и всегда. Но не завтракала, потому что тогда тошнило больше всего. В основном после двух часов и на ночь.

Припоминая все подробности первой беременности, рассказала и о слабости в течение дня, и о желании поспать, и о вечно ноющей пояснице, и о судорогах в ногах под утро в конце срока…

– Ужас!

– Ага.

– Ладно, разберемся. – Встав и потянув меня за собой, Рург отправился на кухню. – Ужинать будешь?

– Конечно. Ты, кстати, уже что‑ нибудь решил? Как дальше? Будем и дальше жить раздельно?

– Хм… Если честно, то пока не думал. А ты как хочешь?

– Не знаю. – Неопределенно пожав плечами, тут же уточнила: – Но жить с твоими родичами я не хочу. С тобой хочу, а с ними нет.

– Без проблем. Тогда есть два варианта. Тут или в городском доме.

– Тут. А что за дом?

– Пока его нет, но я куплю. – Уверенно забивая в панель заказ на ужин, демон пожал плечами. – Раньше не было необходимости. Я жил или в родительской усадьбе, или здесь. Но ты права, пока лучше пожить здесь. Сначала стоит купить и обставить да дождаться родов… – Непривычно нежный взгляд на мой пока еще плоский живот, мечтательная мысль в глазах, уверенный кивок и вопрос: – Как думаешь, кто будет?

– Мальчик.

Удивившись моей уверенности, Рург покончил с заказом и тут же расположился на соседнем кресле‑ стуле.

– Ты уже знаешь?

– Да. Он сияет, как ты. Как мальчик.

– Ты его уже чувствуешь?

– Да. – Кивнув и пожив ладонь на живот, улыбнулась. – Он еще крошечный, но я его уже чувствую. Как Лесю, как тебя. И он тоже всех нас чувствует. Кстати… Как думаешь, он будет демоном или ведьмаком?

– Демоном. А когда родится девочка, она будет ведьмой.

Э?

– Когда???

– Ага. – Широкая ухмылка и задорное подмигивание. – Хочу еще как минимум девочку. Или двух. А можно и трех.

– Сам рожать будешь! – возмущенно запыхтев, все равно чувствовала приятную щемящую нежность.

– Без проблем.

– Ловлю на слове.

– Я влип?

– Да!

Расхохотавшись в унисон, мы весь оставшийся вечер пикировались шутками, периодически отвлекаясь на то, чтобы рассказать о себе и своих увлечениях, пристрастиях и предпочтениях. Пару раз мимо нас пробегали Олеся и Мраш, но большого внимания нам не уделили, стащив из холодильника несколько кусков пиццы и снова ускакав наверх. По словам моей кровожадной ведьмочки, в игре буквально вот‑ вот планировалась большая вечеринка, и отвлекать ее не стоит.

– А звездопад?

– Мам, три часа! Три часа, и пойдем! К тому же еще не ночь!

Аргумент.

– А может, не стоит разрешать ей так много играть? – Проследив взглядом за убегающей Олесей, Рург вопросительно приподнял бровь.

– Не буду спорить. Но у тебя есть альтернативные варианты? Дома Лесик ходила в школу и уроки делала, но я сомневаюсь, что в вашем мире аналогичная школьная программа.

– Верно… – Задумчиво потерев подбородок, демон выдал: – У меня были приходящие учителя. Думаю, стоит и Олесе подобрать индивидуальную программу обучения.

– Было бы идеально. И мне.

– Тебе?

– Конечно! Я знаю только то, что нарыла сама, а этого мало. Хочу знать все.

– Все знать невозможно. – Широкая улыбка, но я тут же его передразнила, скорчив рожицу. – Кстати, я посмотрел тот фильм.

–?

– «Формула любви». Так что на сеновал я согласен. Только без кузнеца. К тому же мы уже прекрасно обошлись и без него. – Игриво подмигнув и вогнав меня в краску, демон тихо рассмеялся и добил: – Где будем сегодня сеновал делать?

Маньяк! Мой маньяк! Впрочем…

– Конечно, под звездами!

В итоге к ночной прогулке мы подошли со всей ответственностью. Еда и чай для тех, кто проголодается, плед и одеяло для тех, кто замерзнет, а также фотоаппарат для того, чтобы запечатлеть эту красоту. Сегодня дождя не было, вчерашние лужи высохли, так что ночь обещала быть идеальной.

– Лесик, всех покрошила?

– Ага.

– Собирайся, мы уже готовы. Джинсы надень и кофту не забудь, нам простуда не нужна.

– Ноут?

– Не стоит, лучше фотик.

– Ага.

Собравшись в два счета, уже через десять минут дочка нетерпеливо сбегала по лестнице, правда, приостановилась на первом этаже, когда увидела Рурга, стоящего рядом со мной, и с вызовом поинтересовалась:

– Вы теперь мой папа? Или нет? Как мне вас называть?

Смешавшись от ожидаемого, но тем не менее достаточно провокационного вопроса, мы переглянулись с демоном. Он, тщательно подбирая слова, попытался разрулить ситуацию:

– Я муж твоей мамы. Биологически я не твой отец, но если ты захочешь сама, то зови папой. Если нет, то по имени. Рургом. Олеся, я понимаю, это неожиданно для тебя, но так получилось, и этого не изменить. Мне нравится твоя мама, и я рад, что она стала моей женой. Я буду заботиться о ней и о тебе. Я давно хотел семью…

– То есть ты ее любишь? – Подойдя ближе, ребенок включил непосредственность. Умеет, это я знаю, как никто.

– Э… я пока не могу ответить на твой вопрос. Скажем так, я в нее влюблен.

– Не врешь. – Оценивающе прищурившись, дочь широко улыбнулась и выдала: – Молодец. Значит, буду звать тебя папой. Всегда хотела большого и красивого папу! А ты мне что‑ нибудь подаришь?

– Леся! – Пытаясь сдержать смех, потому что шокированный детским признанием Рург выглядел комично, я тут же погрозила пальцем маленькой террористке. – А ну не вымогай!

– Мам!

– Да нет, это нормально. – Все еще пришибленный признанием ребенка, демон настороженно уточнил: – А что ты хочешь?

– Часики хочу! И колечко! И…

– И машинку, – прервав поток детских пожеланий, сурово нахмурилась.

– Машинку?

– Губозакатывающую.

– Ма‑ а‑ ам!

– Да, милая?

– Ну что ты? У тебя‑ то есть!

– С часами согласна, они лишними не будут. А кольцо – обручальное. Вот найдешь себе мужа, он тебе подарит.

Фыркнув на мое условие, ребенок все же успокоился и не стал настаивать.

– Ладно. Тогда часики. И еще ты мне обещала перчатки связать!

– Все еще хочешь?

– Ага.

– Без проблем. Завтра утром найдем красивую модель, и папа (умышленно назвав демона папой, улыбнулась, когда его взгляд снова стал затуманенно‑ счастливым) купит нам нитки и крючок. А теперь айда на прогулку – звезды ждать не будут.

– Ура‑ а‑ а! – Рванув на улицу наперегонки с Мрашем, дочка даже не подумала о том, чтобы подождать нас, взрослых.

– Я ее уже опасаюсь. Мои сестры намного более скромны в пожеланиях, а еще мне жалко того, кого она выберет в мужья.

– Ха. Ты еще не видел, как она зомби крошит.

– Да‑ а‑ а… И откуда в ней столько кровожадности? – Косой взгляд на меня и загадочная усмешка. – Не знаешь?

– Понятия не имею!

– Наверное, наследие демонов, не иначе. – И снова загадочная усмешка, и он тянет меня на улицу. – Идем, а то все звезды без нас попадают.

Некоторое время послушно идя за «большим и загадочным», я молча переваривала его последнюю фразу. Хм… опять тайна?

– Ру‑ у‑ ург?

– А? – и столько понимания в косом взгляде на меня, столько таинственности…

– Рассказывай.

– Что?

– Покусаю!

– Мм? А за какое место?

– За все! – Шутливо рыкнув, потребовала: – Что за демонское наследие?

– Мать Виктора – демоница. Последняя демоница рода Сорентрианхид.

Еп‑ п‑ п… Не знаю, как мои глаза не выпали из орбит. Шокированная новостью, некоторое время молча шла, абсолютно не глядя куда. И только когда мы остановились у края развалин замка, там, где начиналась дорога в небо и где мы решили обустроить место для наблюдения за звездопадом, я отмерла.

– То есть Леся демоница?

– Полукровка. Она не прямой потомок, не дочь, всего лишь внучка. Виктор – ведьмак, потому что мужчина, и унаследовал способности и расу отца, а вот с Лесей все намного сложнее. Она унаследовала расу матери, то есть твою, она чистокровный человек, но тем не менее в ней пока еще дремлют, и я рад, что дремлют, да еще и под печатью, способности бабки. Илона была достаточно неуравновешенной, но очень сильной демоницей.

– Была?

– Да, она умерла. В роду Сорентрианхид все демоны со временем сходили с ума и умирали, да и с детьми у них не задавалось – это кара за раскол клана. Сорентрианхид не был наследником. Такова плата за отказ воссоединения. Это не я придумал, это было всегда.

– Жуть. Но… – Тут же найдя взглядом дочь, уже доставшую фотик и вовсю фотографирующую пейзаж и развалины в романтичных лучах заката, уточнила: – А что с Олесей? Она тоже сойдет с ума?

– Нет. Она же не демон. Да и не Сорентрианхид. Теперь она, как и все мы, из клана Обверон. Об этом объявит на балу сам император.

– Кстати о бале! Давай‑ ка подробности.

– Без проблем. Слушай…

Усадив меня рядом с собой на заранее расстеленный толстый плед, демон подробно рассказал, как это будет выглядеть. В принципе обычная великосветская тусовка. Все красивые, наряженные, хвастающиеся друг перед другом драгоценностями, статусом и достижениями. Кроме того, раз в год именно на балу происходят награждения за заслуги перед отечеством и раздача бонусов и прочих плюшек. Именно под такую раздачу попадем и мы. Семья станет кланом. И не просто кланом, а из иеррнатов поднимется на ступень выше – в карригнаты, как по секрету шепнул ему сам Бриан. Это что‑ то вроде как из баронов в графы.

Сильно. Ну и чем нам это будет грозить со стороны остальных?

Глава 18

Не торопясь закидывать вопросами своего «большого и предусмотрительного», я некоторое время молча размышляла. Враги, завистники и конкуренты. Вот о ком я узнаю у него уже завтра. А сейчас…

– Смотри! – Полулежа на демоне, ткнула пальцем в уже ночное небо. – Летят!

– Вижу… Загадываешь желание?

– Обязательно.

– А какое?

– Это секрет.

– Хм… – Смешливый фырк мне в макушку и ехидное: – А кто говорил, что в семье секретов быть не должно?

– Это не семейный секрет, – улыбнувшись, сама смотрела на небо, переливающееся бурным звездопадом. – Это мой личный. И когда мое желание исполнится, я тебе о нем расскажу. А ты? Загадал?

– Конечно. И расскажу, как сбудется. – Объятия чуть крепче, и я поняла, что счастье есть и сейчас оно вокруг меня.

Дочь, прижимающаяся сбоку и попискивающая от восторга; мужчина, уверенно обнимающий меня обеими руками; маленький, доверчиво сияющий внутри… А еще удивительная, теплая, звездопадная ночь. Наша ночь…

И сеновал.

– Откуда??? – Был уже третий час ночи, и буквально двадцать минут назад мы отнесли заснувшую Лесю в спальню. Вернулись обратно, но вместо пледа на том же самом месте меня ждал… верно, огромный стог ароматного душистого сена.

– Оттуда. – Загадочно сверкнув потемневшими синими глазами, демон рухнул в стог и уложил меня на себя. – Удобно водить знакомства с гномами. Один маленький шарик‑ контейнер с сеном, и вуаля, у тебя свой личный сеновал, где можно поваляться, полюбоваться звездами, обнять свою женщину…

Говоря все тише и тише, демон не терял времени даром, забравшись руками мне под футболку и водя кончиками пальцев по коже, вызывая бурно реагирующие мурашки. Да‑ да, ежики, подвиньтесь, теперь время мурашек… и бабочек!

Мм… а еще многочисленных поцелуев, ласк и большой… чистой… нежной… и умопомрачительной!

Уснув под утро, уткнувшись Рургу в плечо, я улыбалась так удовлетворенно, что чувствовала это даже во сне. Горячий мужчина… мягкий, удобный… и любимый.

Токсикоз? Плевать. Есть ради чего. И да, все‑ таки она его действительно любит. Довольно щурясь, демон не спал, рассматривая свое сокровище. Значит, «папа»… интересно звучит. Непривычно. Но так приятно!

Интересно, родовая боль тоже ему достанется? Хм… надо бы подготовиться… что ли…

Первым, что я увидела, проснувшись, стало мужское плечо. Какое знакомое плечо… Так, а почему…

– А где сеновал?

– На месте.

– А мы почему не на месте? – Моментально узнав свою кровать, удивилась тому, что не почувствовала, как он перенес меня сюда.

– Мы тоже на месте. Под утро выпала роса, и ты начала ворочаться и кутаться. Я решил, что будет лучше перебраться в постель. К тому же тебе стоит быть очень аккуратной.

– То есть?

– Кто у нас беременный?

– О… Ясно. Понятно. Ну да, ты прав. – С удовольствием потянувшись, заработала утренний поцелуй. – Ты сам как себя чувствуешь?

– В порядке. Кстати, дел у меня в ближайшие дни никаких нет, так что… – предвкушающий блеск в глазах, загребущие руки уже тянутся ко мне… и не только руки… и… – Дерьмо!

Прыжок, стремительный бег… И мой тоскливый вздох, когда за ним с треском захлопнулась дверь ванной. М‑ да. Помню‑ помню, утром мне было хуже всего. Ладно, так и быть, заварю ему чай с лимончиком. Так, надо будет еще сухарики заказать. Интересно, в ресторане делают сухарики?

Неторопливо встав и надев легкий сарафан и балетки, собрала волосы в хвост и тут же отправилась на кухню. Так… хм… угу… угу… есть! Записав полюбившуюся мне местную запеканку со сгущенкой, Рургу заказала лишь постные маленькие сухарики. Чай покрепче, лимончик себе… Так, Лесик еще спит? А нет, уже встала. Ну и ей, и Мрашу тоже. Все, теперь можно и в кресло присесть.

– Мамусик, утро доброе. – Влетев на кухню и чмокнув меня в щеку, дочка тут же устроилась напротив. – Что на завтрак?

– Запеканка. Или кашу хочешь?

– Не‑ а, давай запеканку. А папа дома или ушел?

– Дома.

– А где?

Хм… Так. Проблема.

– Солнышко, помнишь, пару лет назад ты хотела братика?

– И? – Забыв закрыть рот, ребенок моментально сообразил, к чему я клоню, и недоверчиво уточнил: – Ты беременна, что ли???

Кивок, и… и меня чуть не сносят с места, радостно завизжав, спрыгнув с кресла и повиснув на шее. Ого! А я, если честно, опасалась ее реакции…

– Мамуси‑ и‑ ик! А когда? А кто? Точно братик? – Закидывая меня вопросами, дочка с надеждой заглядывала мне в глаза. – А папа знает?

– Знает, – не сдержав улыбку, пояснила: – Мы оба только вчера узнали. И да, именно братик. Он уже светится как мальчик. Ты ведь читала о родственном свечении?

– Ага… – Радостно прошептав, дочка сжала кулачки и запрыгала от переполняющих ее эмоций. – А когда он родится?

– Не скоро. Думаю, чуть меньше, чем через девять месяцев.

– У‑ у‑ у… долго… – Надув губки, Лесик что‑ то прикинула, а затем уверенно кивнула. – Ну и ладно. Как раз успею ему что‑ нибудь связать. Ты меня научишь?

Так… Ты меня пугаешь, милая.

– Откуда такое рвение к рукоделию?

– Секрет. – Захихикав, дочь сделала загадочные глаза, но не выдержала и призналась: – Я в «эфире» прочитала. Можно делать наговоры на вещи. Свяжу братику шапочку с хорошим наговором – он будет умненьким, свяжу пинетки – будет быстро бегать, кофточку – будет сильным. Я тебе покажу, там много чего интересного написано.

Действительно, очень интересно. А почему я ничего такого не видела? Или просто не искала? Ладно, посмотрим.

Вынув завтрак из шкафа, расставила на столе и снова прислушалась к внутреннему локатору. Где же ты…

– Мам, а папа‑ то где?

– В ванной. Его тошнит.

– В смысле? – Удивленно наклонив голову, но не забывая о запеканке, дочь ждала ответа.

– Мы разделили обязанности. – Не став уточнять, что это последствия проклятия, пояснила: – Я беременна, а у него токсикоз. Знаешь, что это?

– Ага, читала… Но… А так бывает?

– Нет, но у нас получилось. Зато я себя хорошо чувствую.

– О… – Не став требовать подробностей, дочь успокоилась и, доев запеканку и выпив чай, почти успела сбежать…

– Зая, посуда. Учись убирать. Это теперь наш дом. – Успев перехватить егозу, я добавила строгости в голос. – Мыть не заставляю, все техника делает, но будь любезна убрать.

Вздох великомученицы, но тем не менее она тут же все послушно убрала.

– Умничка. Планы на день?

– Давай на озеро? Мы там уже три дня не были.

– Договорились. Давай. Только… Постель застелила? – Вижу по глазам, что нет. – Застилай постель, клади грязные вещи в стирку и переодевайся в купальник. Как будешь готова, так и пойдем.

Да, хорошо, что я все еще в авторитете. Капелька недовольства во взгляде, но я знаю, что она пойдет и сделает. А я, пожалуй, закажу что‑ нибудь на обед, который мы возьмем с собой, да проверю, как там себя чувствует мой «большой и беременный»…

Фрукты, сок, вода, бутерброды. И пока они там все готовят, наверх.

М‑ да‑ а‑ а… Скорее «большой и зеленоватый». Найдя Рурга на кровати, причем на его лице ясно читалось о том, как ему плохо, искренне посочувствовала. А ведь это только начало.

– Как вы после этого согласны на других детей?

– Это все преходяще. Зато потом, когда малыш вырастает настолько, что начинает толкаться в животе, ты начинаешь понимать, как это прекрасно. – Присев рядом, не удержалась и погладила его по голове, пропустив меж пальцев густые, чуть жесткие, но все равно уже родные пряди. – Попьешь чай? Я тебе заварила с лимоном. От него желудок успокоится. И сухарики. До обеда лучше ничего другого не есть. Очень голодный?

– Нет. Я лучше потерплю. – Перехватив мою руку, демон поцеловал ладошку. – Вы, женщины, достойны уважения. В бою сложно, там тебя ранят, но далеко не всегда, а полученная рана вскоре заживает. Но это… Знать и все равно идти на подобное… Нет, природа к вам все‑ таки несправедлива.

– Поспорю. Зато у нас грудь есть. – Шутливо предъявив ему названное, рассмеялась, когда в его глазах мелькнул задорный проблеск. – И попа у нас круглее.

– И аппетитнее. Ты права. – Ухмыльнувшись и потихоньку приходя в себя, Рург кивнул и, подхватив мой шутливый тон, продолжил: – А еще у вас очень красивые стройные ножки, точеные шейки, нежные плечики и ласковые пальчики… Согласен, природа вас любит.

Не удержавшись от улыбки, сморщила нос от удовольствия. Умеет же голову запудрить! И как у него язык хорошо подвешен! Наверняка в молодости тем еще повесой был!

– Кстати, Леся уже знает о маленьком. И рада этому.

– Да? Ну слава всевышнему. Но знаешь, я думаю, пока не стоит говорить о твоем положении остальным. Боюсь, поднимется излишний ажиотаж… Особенно в семье.

– Да? А почему?

– Никто не верил, что я найду женщину. Жену. – Отведя взгляд, Рург неохотно продолжил: – Были варианты, но меня самого они мало устраивали. Около пяти лет назад я как раз расстался с одной… такой. Просто узнал, что хотела она меня потому, что хотела всех, у кого были связи и положение. Мы демоны, Ева, это верно, но мы не идиоты. Коварны, кровожадны и мстительны, да. Но, как ни странно, знаем и о других чувствах. Привязанность. Честность и порядочность. Родство душ. До той ночи, как ты вскрыла защиту на моем зеркале, я не знал ни одной женщины, с кем бы чувствовал родство душ. Хоть на процент. Но ты… – Загадочный взгляд и неожиданное признание: – Меня даже твой визг не сильно раздражал.

– Ах ты! – Демонстративно возмутившись, я уперла кулачки в бедра. – Стоит ли считать это за комплимент? Мне повизжать еще?

– Затейница. – Засмеявшись и потянув меня на себя, демон уже собирался поцеловать…

– Мам, я собралась.

Упс.

– А… Мне потом зайти? – Застыв в дверях, но не собираясь входить, ребенок с интересом разглядывал композицию из наших тел. – А мы на озеро не пойдем?

– Пойдем, дорогая. Обязательно пойдем. Ты уже переоделась? – Приняв сидячее положение, продолжила, когда она кивнула: – Чудно, тогда беги на улицу, мы сейчас тоже соберемся и спустимся.

Так, похоже, придется прятаться… Оценивающий взгляд на Рурга и вздох. Да, сложно будет спрятать такого большого папу. Хотя…

– Что за вздохи? – Сев рядом, Рург приобнял меня за талию.

– Проблема в том, что придется контролировать свои желания при Олесе.

– Мм… а что? Есть желания?

– Ру!

– Шучу. Я тебя понял. Ты права. Но обнять‑ то я тебя могу?

– Можешь. – Милостиво согласившись, прильнула сама, но тут же отстранилась. – Ты пойдешь с нами?

– Конечно. Нам надо еще очень многое обсудить. Завтра ведь императорский бал. – Встав и потянув меня за собой, демон тут же начал раздавать указания: – Давай переодевайся и ноут не забудь взять. Подберем тебе платье, украшения, да кое‑ что почитаешь о правилах поведения на подобных мероприятиях. А, и еще. Нитки выберем.

– Какие нитки? – озадаченно обернулась, потому что уже вовсю копалась в шкафу, разыскивая блудный купальник. Блин, куда делся‑ то…

– Для перчаток Олесе.

– О…

И надо ему это помнить? Удивительно, но приятно. Очень.

– Ясненько. Ладно, пять минут, и я готова. – Все‑ таки найдя купальник, отправилась переодеваться в ванную. – А ты пока собери для нас полотенца и покрывала. Они на средней полке в шкафу…

Эх, люблю лето… С удовольствием растянувшись на пледе в тени, чуть прикрыв глаза, любовалась великолепным обнаженным телом, на котором из одежды были одни темно‑ фиолетовые боксеры. Можно лукавить вслух, но мысленно самой себе признаться можно. И облизнуться… И не раз…

– А все‑ таки почему именно этот облик?

– Это максимально приближенный образ к моему демонскому телу. Облик создается раз и навсегда. Растет, взрослеет и стареет вместе с настоящим телом. Единственное, что можно сделать, – это удалить с облика все шрамы.

– То есть – удивленно вздернув брови, уточнила, – раньше, до той ведьмы, ты и демоном был красавчиком?

– Да. – Кривоватая усмешка, и он тут же перевел тему: – Давай лучше платье тебе найдем. Вот смотри, есть отличный сайт с вечерними платьями.

Достаточно профессионально комментируя цвета, фасоны и ткани, Рург спустя двадцать минут выбрал для меня пять платьев, которые приглянулись ему больше всего. Все с жестким лифом, длиной в пол и все цветов его рода. Различия были лишь в крое юбки и отделке лифа. Где‑ то больше кружев, где‑ то вышивка серебряной нитью, а в комплекте с одним шло шикарное ажурное серебряное болеро, прикрывающее все обнаженное.

– А татуировку обязательно показывать?

– Нет. Те, кому надо, уже видели. Остальные обойдутся.

– Тогда давай с болеро. Не хочу лишних взглядов в спину.

– Согласен. – Моментально забив заказ, Рург так же непринужденно подобрал несколько пар туфель, заказав их все и объяснив, что надо мерить, а те, которые не подойдут, он отправит обратно. – А теперь украшения.

Взглянув на картинку с платьем, он посмотрел на меня, уверенно кивнул. Что ты придумал, мой «большой и стильный»?

– Вот. – Снова страничка с незнакомым сайтом, пара уверенных нажатий, и я восхищенно выдохнула, разглядывая великолепный серебряный гарнитур. – Нравится?

– Очень! И. – Посмотрела на кольцо на моем пальце и удивленно: – Оно же…

– Верно. Оно из этого гарнитура. Мало того, – щелчок пальцами, и на его ладони появилась внушительная плоская черная коробочка, размерами примерно тридцать на тридцать. – Это наш ювелирный дом, а именно этот гарнитур сделала мама. Для той, кто станет моей женой.

– О… – Потеряв дар речи и от известия, и от блеска колье, которое мне показали, поняла, что еще немного и расплачусь. Это было так ми‑ и‑ ило, и так красиво, и так… – А я ей нахамила…

– Она не злится. Наоборот, даже, кажется, рада, что ты настолько сильна, что смогла дать ей отпор.

– Правда?

– Правда. Ева, мама… она не плохая, просто дар у нее такой. Ну и я тоже виноват в том, что она стала жестче.

– В смысле?

– Куролесил раньше много. – Хмыкнув, Рург сморщил нос. – Меня она не успела воспитать, все думала, что еще есть время, пока совсем поздно не стало, но за брата и девчонок уже взялась всерьез, видя, как я становлюсь все отмороженнее. У нас с ними разница в семьдесят и сто лет. Кадин – парень серьезный, больше в техномагии разбирается, думаем отправить его на стажировку в столичное НИИ, а близняшки, как мама, ювелиркой увлечены. Рита дизайнер, а Нанни скорее гравер. Они еще учатся, но практику проходят под присмотром мамы.

– О… – Поражаясь тому, какая у него большая семья, я могла только качать головой. – А папа? Чем он занимается?

– Кроме ювелирного дома у нашей семьи сеть ресторанов, и именно отец их курирует.

– А кто еще есть? Ну из родни.

– Много кого. У отца два брата, да дед еще жив и у него тоже брат, прадед, правда, всего один, и он уже в делах семьи не участвует, предпочитает отдыхать на виноградных плантациях и контролировать производство. У кузенов свои виноградники и винодельня, еще есть несколько серебряных карьеров, но это уже у других кузенов… У нас в роду более двадцати мужчин, не считая жен и сестер. Как‑ то так. И не делай такие большие глаза, никто тебя кусать не будет. Не хочешь с ними знакомиться – без проблем, познакомишься, когда захочешь.

– Угу. И почему я уверена, что это произойдет раньше? Например, завтра?

– Э… да. – Хмыкнув, демон кивнул. – Не учел. Завтра ведь почти весь род приглашен. Такое событие. Но если что – прячься за меня, я прикрою.

Рассмеявшись нелепому, но крайне приятному предложению, покачала головой. Ничего, ежи не сдаются. Подумаешь, род. Я теперь тоже член рода. Да еще и до ужаса боевой. Так что прорвемся. Верно?

– А что у вас с императором? – спросила, пока не забыла, и удостоилась удивленного взгляда.

– В смысле?

– Он сказал, что заинтересован в том, чтобы все прошло гладко. Почему?

– Он мой друг. – Серьезный, уверенный взгляд, и Рург неопределенно пожал плечами. – Ну и не без выгоды для себя. Возродить древний клан – это достойное императора деяние. Олеся, как единственная живая наследница крови второй семьи, теперь официально в составе нашего рода. Кроме того, и земля вернулась, а это очень важно. Очень важно…

Внимательно наблюдая за моей реакцией, Рург, видимо, все ждал, когда я начну возмущаться, но я не торопилась. Да, Игра стоила свеч. Пусть их цель – это возрождение клана любой ценой, но я уже получила свой приз. И меня он устраивал.

Загадочная улыбка вместо обиды и многообещающее:

– Ты еще помнишь о трех желаниях?

– Помню. И уже побаиваюсь.

– Врушка. – С улыбкой покачав головой, продолжила экскурс в семью. – А ты сам? Чем занимаешься ты? Ну кроме того, что ты логик.

– Ничем. Только этим, но в основном в вашем мире. Поверь, это достойное для демона занятие.

– А можешь привести пример? Ну… как это выглядит? Если честно, то в прошлый раз я мало что поняла.

– Легко. Вот. – На секунду задумавшись, мужчина уверенно продолжил: – Хочешь ты занять важный пост на большом предприятии. Приходишь ко мне и говоришь: «Уважаемый господин Анеорурген, вот вам двадцать тысяч золотом, помогите мне, убогому, а то сам я не справляюсь»…

Рассказывая с шутками и на несколько голосов, «большой и коварный» неторопливо разъяснял мне принцип того, чем он зарабатывает на жизнь. Хм… и верно… коварный. Нет, ни убийств, ни шантажа, ни насилия, а одна‑ единственная логическая цепочка событий. Объект неожиданно получал сначала не самую большую должность на нужном предприятии, затем кто‑ то из начальников увольнялся, кто‑ то переводился, кого‑ то понижали в должности, а объект при этом неизменно получал повышение. Получал и получал, ровно до тех пор, пока не достигал желаемого.

– А потом? Если не удержится? Если не хватит опыта, да и вообще знаний.

– Не мои проблемы. Я не волшебник, впихнуть невпихуемое невозможно. Я получил задание, и я его выполнил. Остальное уже не мои заботы.

– А ты за все берешься?

– За все возможное. За невозможное не берусь.

– А как определяешь?

– Логика. Голая логика и твердый расчет. Сначала я знакомлюсь с заданием и если понимаю, что оно мне не по зубам, то имею право отказать до того, как начал строить цепочку событий. В принципе на осознание достаточно суток, и могу похвастать, что в моей практике такое случилось лишь четыре раза.

– А что так? Что хотели клиенты?

– Хм… – Усмехнувшись воспоминаниям, демон рассказал: – Один хотел в жены демоницу, выходящую замуж за другого, но стоило пробить по базе, и я понял, что она выходит по любви. Так что отказал – одного проклятия мне хватило. Второй хотел провернуть настолько незаконное дело, что за него даже я не взялся, а, наоборот, сдал его кому надо. Третий в принципе хотел немного, всего лишь выиграть аукцион на поставки дорогого оборудования. Но за сутки до него я уже принял предложение одного из его конкурентов, так что согласно этике нашей гильдии брать противоречащий заказ не имел права. Ну и четвертый хотел кое‑ что, что косвенно могло нанести вред интересам нашей семьи. Вот так.

– Да‑ а‑ а… Нервная у тебя работа, наверное?

– Нет. Скорее требующая принятия жестких решений. Но заметь, согласно законам мира Каравия, кто сильнее, умнее и достойнее, тот и должен стоять у руля. Если ты слабак и мямля, время само решит за тебя. Даже вмешательство логиков не поможет.

– А много вас? Таких, как ты.

– Нет. Нас всегда было немного. Сейчас нас восемь на всю планету. Так что спрос велик. Переживаешь?

– По поводу?

– Не останусь ли я без работы.

– Не‑ а. Я в тебя верю. Ты у меня самый сильный, умный и достойный. – Польстив, широко улыбнулась, видя как приятны ему мои слова. Знаю‑ знаю, ласковое слово и кошке приятно, что уж тут говорить о мужчине. – Купаться пойдем?

– Конечно!

Глава 19

Это был удивительный день. Мы ничего не делали – купались, валялись и разговаривали. Разговаривали, разговаривали и разговаривали. За этот день я узнала столько, сколько не узнала за предыдущие недели. О семье, об их традициях, с кем можно познакомиться буквально прямо сейчас, и мне они обязательно понравятся, а с кем стоит обождать… Об императоре, о том, как смогла завязаться дружба между такими, как Рург и Бриан. Разница в возрасте между ними составляла чуть больше сорока лет, но тем не менее дружили они уже почти семьдесят… Выбрали мы и модель перчаток для Олеси, и нитки, и крючки. И об учителях поговорили, для Олеси и для меня, прикинув, что займемся этим сразу, как разберемся с императором.

Много чего мы успели сделать за этот удивительный день.

– Мам, а мне что завтра делать?

– Так уж и нечем заняться? – Мы вернулись домой и теперь сидели за столом, ожидая заказанный ужин. И тут Лесик решила уточнить:

– Опять играть? – И столько раздражения…

Хм…

– То есть надоело?

– Да.

Вот так поворот!

– Твои предложения?

– Хочу с вами.

– Солнышко, это бал для взрослых.

– То есть – нет?

– Нет. – Уверенный отказ, и мне уже интересно, что она предложит дальше. Ведь вижу – уже что‑ то придумала.

– Тогда… Хочу в зоопарк.

Зоопарк? Это что еще за новость?

– Какой зоопарк?

– Вот! – Тут же сунув мне под нос ноут с открытой страничкой местного столичного зоопарка, ребенок ткнул пальчиком в экран. – Хочу туда. Вы развлекаетесь, а мне скучно. Замуж вышла, а праздника не было. Теперь еще и на бал идете. А мне скучно!

– Тихо. – Добавив в голос строгости, остановила поток претензий. – Хорошо. Но с кем?

Вопросительный взгляд на дочь, на мужа…

– Я могу найти ей сопровождающего. Если ты не против.

Не против.

– А кого?

– Можно нанять через определенную службу, они как раз предоставляют нянь, воспитателей, телохранителей и просто сопровождающих для детей. А можно озадачить кого‑ нибудь из родни.

– А можно озадачить кого‑ нибудь из родни, кто знаком с воспитанием маленьких и кровожадных ведьмочек?

Усмешка, но он тут же задумался. Да, чужим я не доверяю, но и новая родня тоже всякая бывает. А если они ребенка в глаза в принципе не видели? Как доверить таким мое сокровище?

– Хм… есть вариант, но… – Затягивая с ответом, Рург наконец раскрыл тайну. – Это Трроф.

– Кто?

– Трофим. Полное имя – Шеронтррофин.

– Но он же кот!

– Нет, он демон. Кот – это аватарка для «эфира».

– Но… – озадаченно замолчав, пыталась понять, как тогда я его смогла приложить моськой об экран. – Но я его трогала!

– Он рассказал. – Рург неопределенно пожал плечами. – И если честно, я удивлен. Я понимаю, ты на него злишься, но он единственный, кому я без раздумий смогу доверить Олесю. Он очень ответственный, да и с Олесей уже очень хорошо знаком. К тому же общий язык они нашли… Но смотри сама, не хочешь – не настаиваю.

– Какой, однако, спорный момент. – Да, я на него злилась, но если Рург в нем так уверен… Лучше знакомый меховой говнюшонок, чем непонятно кто. – Расскажи о нем побольше. Сколько лет, кем он тебе приходится и чем занимается.

– Трроф уже совершеннолетний, ему больше двухсот, не женат, но, насколько я знаю, девушка у него есть, причем уже весьма продолжительное время. Мне он кузен, но из самой младшей ветки – младший внук младшего брата деда. Ясновидящий, но способности его хорошо проявляются лишь в интересах семьи, это именно он узнал, что ты ключевой элемент возможной большой Игры. Ну и кроме всего прочего любит повисеть в «эфире», так как является одним из центральных Следящих сети – отслеживает слухи, сплетни, домыслы, сливает все в единую базу, а уже там все тщательно фильтруют и проверяют на предмет возможных готовящихся правонарушений. Вот так. На бал самые младшие не пойдут, мы это уже обговорили с семьей, так что завтра он будет свободен.

– Олеся? – На первый взгляд парень положительный, но осадок все равно остался. – Что думаешь?

– А как он выглядит?

– Давай позвоним. – Изъяв у меня ноут, Рург уверенно набрал в скайпе незнакомый номер, добавив к вызову лишь три слова: «Отвечай, это Анеорурген». – Трроф, привет, не занят?

– Не… – Окошечко скайпа включилось практически моментально, но стоило взлохмаченному рыжеволосому парню лет двадцати увидеть меня, как он резко побледнел и подался назад. – Э‑ э‑ э…

– Ты меня боишься? – Расплывшись в кровожадной усмешке, немного злорадно добавила: – Не бойся, сегодня я мирная.

– А… да. Здрасте.

– Вечер добрый. – Притянув Олесю к себе, чтобы и она увидела человеческое лицо Трофима, а он увидел ее, продолжила: – Дорогой наш новый родич. У нас к тебе важное дело. Справишься?

– Мм… – Настороженно переводя взгляд с меня на дочь, а затем на Рурга, парень отвечать не торопился. Было видно – не ожидал. – А какое дело?

– Хочешь в зоопарк?

– А надо? – Вот видела я, очень хотел Следящий сказать «нет», но поосторожничал, не сказал. Умничка.

– Надо.

– А зачем?

– Олеся? – переведя взгляд на дочь, также внимательно рассматривающую Трофима, поинтересовалась: – Ну как?

– Ну ниче так, хорошенький… Ладно, я согласна.

– На что??? – Это надо было видеть. Темно‑ желтые глаза парня стали такими круглыми, что я не выдержала и рассмеялась:

– Итак, дорогой мой Трофимка, я уверена, ты знаешь, что завтра мы приглашены на императорский бал?

– Да.

– В связи с этим возникает небольшое затруднение: Олеся остается одна. Мы тут подумали и решили. Будешь няней.

– Я‑ я‑ я???

– Ты.

– А че я‑ то???

– А почему бы и нет? – это вступил в разговор уже Рург. Приподнятая бровь, строгий тон, и Трофим тут же закивал:

– Да. Да‑ да. Я согласен. Что делать?

– Для начала отправитесь в зоопарк…

Расписав парню план на следующий день, мой «большой и строгий» надавал ему столько цеу, что под конец я уже сдавленно хрюкала в кулак. Бедняжка. И почему я уверена, что он даже не посмеет ослушаться?

– Все понятно?

– Да. – Кивок.

– Завтра в полдень у нас.

– Да. – Еще более интенсивный кивок.

– И пока не вернетесь – на постоянной связи.

– Да! – Кивок такой силы, что я уже переживаю за его шею.

– До завтра, Трроф.

– Да!

– Ты его запугал. – Позволив себе комментарий лишь тогда, когда сеанс связи завершился, с небольшой укоризной посмотрела на своего «большого и сурового». – На нем же лица не осталось.

– Ничего, ему полезно. – Ухмылка, да такая, что становится понятно, что я еще оч‑ ч‑ чень многого не знаю. – Так… ничего не забыли?

– Часики!

– Точно, часики.

Оставшийся вечер мы выбирали детские часики. Угадайте, какого цвета? Да‑ да, именно серебряные и именно с аквамаринами и аметистами. Вы не поверите, их было больше пяти десятков вариантов! Но все равно мы справились с этим непростым делом. А сейчас, пожалуй, стоит отправиться…

Да‑ да, именно туда. А ну‑ ка иди сюда, мой «большой и аппетитный»!

Утро.

Недовольно сморщив нос от того, что пробуждение вышло не самым приятным, сочувственно вздохнула. Да, каждое утро в обнимку с фарфоровым другом – это то еще испытание.

Но как же я все‑ таки рада, что плохо сейчас не мне!

– Ру‑ у‑ у?

– Не сейчас.

Вздохнув еще раз, даже не стала пытаться зайти в ванную. Ему, наверное, так неприятно… Эх, мужики. Никогда не признаются и помощи не попросят. Пока совсем поздно не станет. Ладно, сама все сделаю.

Одевшись, спустилась вниз и, заказав нам с Олесей довольно плотный завтрак, токсикозному демону на тарелку положила лишь вчерашние сухарики да свежий чай с лимоном заварила. А больше ему сейчас ничего и не пойдет – проверено тремя месяцами жесткого токсикоза предыдущей беременности. Да…

В итоге большую часть утра мы с Лесей провели вдвоем – маленькая террористка третировала меня на предмет того, что с завтрашнего дня мы приглашены в гости не к кому‑ нибудь, а к самому императору!

– А Шенон вместе с ним живет?

– Кто?

– Шенон! Ну сын его.

Хм?..

– Что за интерес?

– А что? Он хорошенький. – Неожиданно покраснев, чем удивила меня безмерно, дочка замяла, а потом и вовсе перевела тему. – А вы поздно вернетесь?

– Не думаю. Часов в десять‑ одиннадцать, в крайнем случае в двенадцать, не позже, так что соскучиться не успеешь. Кстати, думаю, пока не пришел Трофим…

Бздынь.

Короткий взгляд на часы, и осталось только усмехнуться кое‑ чьей пунктуальности. Без пяти секунд двенадцать.

– Привет. – Не поленившись лично встретить парня, я широко распахнула дверь и доброжелательно, но с намеком улыбнулась. – Какие гости! Рады… очень рады. Проходите‑ проходите, не стесняйтесь…

– А можно без этого? – Стараясь не морщиться, Трофим бочком протиснулся мимо меня и поторопился на кухню. – А у вас пожевать есть? А‑ то я прямо с работы, домой заскочить не успел. А? Покормите?

М‑ да. Вроде и взрослый уже парень, а все туда же. Помню, жила в общаге, так там лучше сразу все съедать было, а то на запах моментально приходило столько гостей… у‑ у‑ у. И вообще, лучше самой было в гости ходить. Эх, было время…

Хорошо, что сейчас достаточно лишь включить панель, и уже ресторанные работники накормят всех гостей и родичей.

– Покормлю, отчего ж нет. – Пройдя на кухню вслед за парнем, милостиво махнула рукой на одно из кресел. – Присаживайся. Что будешь?

– Все! А что есть?

– Не поверишь – все. – Забавно, но сейчас, когда он не кот, а человек, он напомнил мне младшего двоюродного брата Лешку. Когда я ушла от тетки, ему было четырнадцать, он был таким же рыжим, лохматым и вечно голодным. Так, не о том думаю. – Давай уже сам определяйся. – Отмахнувшись, потому что видела – у парня явно пошла голодная слюна, я с усмешкой контролировала, как он заказывает все подряд. – Не лопнешь, котик?

– Не‑ а. И я не котик. Я демон. Это «эфирная» ава. – Даже не оборачиваясь на меня, а полностью уйдя в заказ, Трофим задумался лишь на секунду. – Торт или мороженое? Ай, ладно, и то и другое.

– Точно лопнешь.

– Мне отшутиться, чтобы вы отошли?

– Не стоит. Этой шутке лет больше, чем тебе.

– Вообще‑ то мне уже двести семь.

– А ведешь себя, как семилетний. Руки мыл? – Добавив в голос строгости, еле сдержала ухмылку, когда Леся, все это время прислушивавшаяся к нашему разговору и допивающая чай с кексом, хрюкнула. – Между прочим, когда заходят – здороваются.

– А я не поздоровался? – И такой удивленно‑ наивный взгляд… – Правда? Странно… Ладно, извините. Здравствуйте, Ева Андреевна, добрый день, Олеся.

Смотрю, кому‑ то два раза об экран моськой мало было?

Многозначительно приподняв бровь, не стала пенять ему на несерьезный тон. Кстати!

– А тебе проклятие прилетело? – Почему это ты побледнел, котик? Неужели и правда прилетело? – А какое?

– Не скажу. – Буркнув и снова отвернувшись к панели, Трофим недовольно дернул плечом.

Меня же это весьма заинтересовало. Интересно‑ интересно, очень интересно! Но боюсь, сам он действительно не расскажет, надо пойти другим путем.

– Ладно, обедай, если что – я наверху.

– Угу. – Треньк от шкафа, и демона с нами уже нет – он там. Там, где благоухают ароматами запеченное в фольге мясо, рыба, бараньи ребрышки, утка с яблоками… Нет, точно же лопнет.

Кивнув Лесе, чтобы присмотрелась к будущему няню, я отправилась наверх – сегодня Рургу было хуже, чем вчера, и далеко от ванной он не отходил. Бедненький! Такими темпами он сам факт беременности проклянет… Время уже двенадцать, а он еще не смог ни попить, ни поесть. Хм… а может…

– Ру? А кто это был старик‑ лекарь? Ну которого твой отец призвал. Может, обратимся снова? Ты так совсем отощаешь. – Присев на кровать, с сочувствием посмотрела на своего «большого и зеленого». – Совсем плохо, да?

– Никогда так хреново не было. – Мученически вздохнув, муж притянул меня к себе и уложил рядом. – И знаешь, я искренне надеюсь, что, когда ты забеременеешь снова, этого не повторится.

– Воу‑ воу! – Шутливо стукнув его в плечо, я округлила глаза. – Ты что загадываешь, милый??? Нам еще эту беременность восемь с половиной месяцев отходить!

– С этой уже понятно, эту мы отходим. – Широко улыбнувшись, Рург мечтательно прикрыл глаза. – Но девочек я тоже хочу. Много‑ много девочек… много‑ много маленьких Евочек…

– Ты мазохист?

– Мм… нет. Просто хочу дочек.

– А сына?

– И сына. Хм… А можно и не одного…

– Шут!

– Помню. – Поцеловав меня в нос, «большой и коварный» отстранился и, растянув губы в улыбке, прошептал: – Моя королева…

– Ма‑ а‑ ам?

Черт!

– Да, милая? – Обернувшись и сделав вид, что валяние на кровати вдвоем – это норма, вопросительно приподняла брови. – Что?

– А ты мне на карманные расходы дашь?

Хм… Я не против, но у меня как бы нет местных наличных. Что делать?

– У Трофима есть моя кредитка, я его уже проинструктировал. – Ответ из‑ за плеча, и я понимаю…

Ой, зря ты это сказа‑ а‑ ал…

– Леся? А ну отставить. – Тут же остудив пыл ведьмочки, чьи глаза предвкушающе заблестели, я строго поджала губы. – Никаких растрат. Ты в зоопарк идешь, а не транжирить. Узнаю, что накупила всякой ерунды, – накажу. Понимаю, хочется праздника, но о совести тоже забывать не стоит. Покупайте еду и газировку, кормите животных, ходите по павильонам, фотографируйтесь и прочее, но если хочешь устроить шопинг, то дождись меня – пойдем вместе. Договорились? – Не услышав ответ сразу, надавив тоном, повторила: – Договорились, Леся?

– Да. – Немного обиженный ответ, но это необходимо. Знаю я ее. Отправишь с деньгами и без напутствия – вернется без денег, но с абсолютно ненужными одноразовыми безделушками, которые уже к вечеру будут валяться по всей комнате. – А когда по магазинам пойдем?

– На днях. Точно не скажу, сначала надо с делами императора разобраться. Но обещаю, пойдем и потратим все, что нам разрешат. – Косой взгляд через плечо на лежащего позади меня демона и смешливое: – Да же, папа?

– Конечно.

– Ура! Ну тогда ладно. – Подлетев и поцеловав меня в щеку, ребенок отчитался: – Трофим уже поел, мы пошли.

– Удачи, солнышко. Отдохните хорошенько и пофотографируйте побольше, мне тоже интересно.

– О’кей, мам! Мрашик, побежали! – Крикнув уже из коридора, дочка громко проскакала по ступеням, и мы даже расслышали, как хлопнула входная дверь.

А теперь…

Взгляд через плечо, загадочная улыбка и ответный предвкушающий блеск в глазах.

– Э… Рург…

Да чтоб тебя!

– Да, Трроф. – Рыкнув мне в макушку еле слышно, мой «большой и немного раздраженный» нетерпеливо поинтересовался: – Что?

– Ночевать в семейную усадьбу вести или сюда? У меня просто смена в девять.

– Сюда. Мраш за ней присмотрит. Драга я тоже сюда отправлю, так что одна она не останется.

– Ясно. – Стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не на нас, парень вздохнул, но уходить не торопился. Было видно, он очень хочет сказать что‑ то еще.

– Трроф?

– Я это… ну… извиняюсь… – Взгляд исподлобья на меня и снова в пол. – Но вы меня простите, а? Это же… Это же невозможно!

– Ты сейчас о чем? – немного озадачившись, обернулась.

– О проклятии «по заслугам».

– То есть тебе тоже прилетело?

– Ну…

– А что?

– Не скажу. – Буркнув снова, как и на кухне, демоненок упрямо мотнул головой. – Мы же как лучше хотели, а вы…

– Не я. Вы. Что хотели, то и получили, – не собираясь вестись и уступать, иронично хмыкнула. – А все‑ таки? В чем проблема? Насколько я вижу, выглядишь ты вполне нормально.

– Да не в этом дело. – Помявшись еще немного, парень так и не решился признаться, чем заинтриговал еще больше. – Ладно, мы пошли в зоопарк.

И ушел. Нет, надо было его раз пять об экран приложить. Хотя…

– Ру?

– У?

– Ты знаешь?

– Нет.

– Точно? – Недоверчиво всматриваясь в его смеющиеся глаза, не могла понять – врет или нет.

– …

– Значит, знаешь.

– Да.

– Это настолько ужасно?

– Нет, скорее… – Задумавшись, какое слово подобрать, демон наконец выдал: – Скорее озадачивает. Не могу понять, за какие заслуги.

– И мне знать это ну никак нельзя? – Попытка подлизаться, игриво прижавшись, провалилась сразу же – широкая ладонь медленно поползла снизу вверх… сверху вниз… и мне как‑ то уже совсем неинтересно… что там с Трофимом… что там с остальными… – Ну и ладно, не очень‑ то и хотелось.

Глава 20

Увы‑ увы, нам в третий раз помешали. Его наиподлейшество токсикоз сегодня разыгрался не на шутку, и стоило мне приступить к более решительным действиям, а именно разоблачению моего «большого и почему‑ то до сих пор одетого», как он тут же дал о себе знать.

– Да твою ж через забор! – Резко скатившись с кровати на пол, свернувшись в позу эмбриона и часто задышав, мужчина страдальчески сморщился. – Прости, но не стоит – опять дурно. Давай лучше вечером?

– Хорошо. А давай лучше к лекарю обратимся?

– Это знакомый отца, у меня нет на него выхода. Хотя… – Открыв глаза и прислушиваясь к чему‑ то внутри себя, Рург в конце концов кивнул. – Давай, боюсь такими темпами я и на балу облажаюсь.

– Ты… – Удивившись, что он так спокойно произнес это вслух, я покачала головой. Странный он все‑ таки.

– Что?

– Ты признался в своей слабости, а это несвойственно мужчинам. Тебе, наверное, действительно плохо. – Рассуждая вслух, под конец совсем расчувствовалась: – Да?

– Нет, это я тебя разжалобить хочу. – Моментально съехидничав, Рург подмигнул, но садиться не торопился. – Милая моя, большая и чистая, не умничай. Женщина не должна быть настолько догадлива, это пугает.

– Почему?

– Потому что мужчина начинает сомневаться в том, что он хоть в чем‑ то ее превосходит.

– Пф! – Фыркнув, поняла, что он снова шутит, но признала, что что‑ то в этом есть. – А что делать? Ум‑ то не скроешь.

– Согласен. А жаль. – Подмигнув снова, Рург посерьезнел. – Принесешь ноут, я с отцом свяжусь? Боюсь, сам я сейчас без последствий не встану, но как‑ то за утро твой унитаз уже надоел.

Всего второе утро… А что дальше будет?

Раздумывая о том, как это все‑ таки неудобно, иметь токсикозного мужа, сходила в кабинет и принесла свой ноут, поставив его на пол рядом с демоном и наблюдая, как он, открыв мой скайп, набирает номер отца. Секунда, три, пять…

– Да? – Отметив, как странно передается картинка с пола, старший Иммериахантен моментально изменился в лице, став строгим и собранным. – Что случилось?

– Отец, ты не мог бы снова искира Ленжирона позвать? У меня снова приступ, боюсь, такими темпами на бал я не смогу пойти.

– Где вы? На острове?

– Да.

– Жди.

Не став ничего больше спрашивать и уточнять, глава семьи отключился, а я удивилась снова:

– Он всегда такой краткий?

– Когда касается важных вещей, да. – Переплетя свои пальцы с моими, Рург легонько пожал плечами. – Если необходимо, он может затянуть переговоры на семь суток, но когда надо действовать быстро, ему достаточно пары взглядов. Он глава семьи, Ева, это обязывает. Он должен знать все о семье, он отвечает за всю семью. И знаешь, я надеюсь, что он не собирается уходить с поста еще лет двести – триста.

– Почему?

– Ты помнишь, кто наследник?

– Да. Ты. Ты не хочешь?

– Нет. Как ни странно, нет. Не мое это. Я хороший логик, Ева, и я знаю, что главой я буду не очень. Могу стать, если придется, но это не мое.

– А кто? Кто, если не ты?

– Хм… – многозначительный взгляд на мой живот и озорное подмигивание. – Думаю, мы решим этот вопрос. Верно?

Свекру хватило девяти минут. Девять минут и пятнадцать секунд, и я услышала, как открылась входная дверь и наверх поднялись двое.

– Где вы?

– Вторая дверь! – Крикнув в ответ, Рург даже не подумал отпустить мои пальцы, так и оставив их в своей ладони.

Вот и они, свекор и лекарь. А теперь вопрос: в прошлое посещение лекарь уже знал о беременности? Кстати, свекру мы скажем или не стоит? Вопросительный взгляд на мужа, попытка донести до него мысль и, похоже, удачно – он, коротко кивнув и приветственно махнув рукой лекарю, радостным голосом оповестил прибывших:

– А мы беременны. Правда, здорово?

Удивленный свекор – то еще зрелище! Брови у рогов, глаза навыкате, рот распахнут…

– Кто это вы? – Лишь лекарь абсолютно спокоен и даже, кажется, весел. Знал, зараза. Уже тогда знал, зуб даю!

– Мы.

– Оба?

– Ага.

– О как? И кем?

– Мальчиком! – И столько задора, столько азарта…

– Рург, прекрати, а то лекарь понадобится не тебе, а отцу, – недовольно покачав головой, попыталась успокоить странно застывшего свекра. – Я беременна. А Рурга тошнит именно потому, что я беременна.

– Ты… что???

– Я беременна.

– Ты???

А вот орать не надо. Аж зеркало треснуло! Вот это децибелы.

– А что? Нельзя?

– Сын???

– Да!

Блин, это уж фарс какой‑ то! Лекарь хихикает, Рург делает большие и честные глаза, а свекор то сереет, то багровеет и все никак не может вернуть глазам изначальный размер. Шуты гороховые!

– Ру, прекрати.

– Не могу. Я так долго ждал этого момента. – Короткий смешок и подмигивание мне, а отцу досталась широкая улыбка и четкий кивок. – Да, еще немного, и ты станешь дедом. Рад?

– Ну слава всевышнему!!! – Заорав так, что мне пришлось прикрыть уши ладонями, свекор начал странно подергиваться. О…

Это что значит?

– Это он так свою радость выражает. Ритуальные танцы. Точнее, их подобие. – Усмехнувшись снова, «большой и азартный» притянул меня к себе. – Я тебе как‑ нибудь покажу, как надо…

– Уже напоказывался. – По‑ доброму усмехнувшись и присев рядом, пока свекор танцевал у зеркала (это танец, да? ), лекарь поинтересовался: – От меня‑ то что хотите?

– Убрать симптомы хотя бы на сегодняшний вечер. Вчера было уже лучше к обеду, а сегодня никак не проходит. Чувствую себя тряпкой в центрифуге.

– Хм… – И снова ладонь на груди, и снова голубые змейки‑ диагносты. – А теперь ты, девонька.

Позволив прикоснуться к себе, почувствовала лишь легкую щекотку и ничего более. Эх, все бы лекари так диагностировали! Быстро, безболезненно, а самое главное, точно.

– Ну что вам сказать…

– Желательно правду.

– Желательно, но не обязательно?

– Обязательно. – Кивнув вслед за Рургом, я нетерпеливо ждала решения лекаря, вот только он сам отвечать не торопился.

– В общем и целом все хорошо. Плохо только, что тело на грани было. Вот и накатывает все самое неприятное так часто. Хотя если бы не беременность, не было б тебя уже, верно?

– Верно. – Серьезный кивок, и я тут же нахмурилась. – Это скажется? На ребенке.

– Нет. Малец в порядке, он себя уже защитил, да и тебе уже ничего не грозит, а вот тому, на кого все перешло, думаю, несладко придется. – Ухмылка в сторону Рурга, но сразу же после нее лекарь засунул руку в карман и, пошарив там несколько мгновений, выудил флакончик с серебристо‑ зеленоватой жидкостью. – Вот, средство утихомирить недуг, но злоупотреблять не советую. Исключительно для особых и важных мероприятий – капля на час, но в день не более пяти, а то еще сильнее недужить будет. Так что учти, только для важных мероприятий. – Подчеркнув это интонацией, лекарь протянул флакон Рургу и встал. – Что ж, поздравляю с долгожданным и радостным событием, сообщаю, что мамочка и малыш чувствуют себя прекрасно, насчет папочки сами знаете и откланиваюсь. Будут ухудшения – обязательно зовите, случай уникальный.

Кивок, наше «спасибо» и «до свидания», и он вновь, крутанувшись вокруг своей оси, пропал с едва слышным хлопком.

Так, а свекор все танцует…

– Может, не надо было ему говорить?

– Ева, не удержался, прости. Но это того стоило! Ты только посмотри на него!

– А как же наш секрет? Ты думаешь, он не скажет? Ты посмотри – он же уже готов на весь мир заорать. Кстати, – надув губы, укоризненно посмотрела на мужа, – а ты меньше радовался.

– Неправда. – Надувшись в ответ, передразнивая меня, демон отрицательно помотал головой. – Больше. Просто по‑ другому. Но больше, это я тебе точно говорю. Даже не сомневайся.

Да? Ну ладно, поверю. Приятно так, что аж, кажется, краснею. Но все же он еще долго будет танцевать?

– Отец, может, хватит? На балу зажжешь.

– Думаешь? – Моментально остановившись, старший Иммериахантен предвкушающе сверкнул глазами. – Точно! Ох, и зажгу я там!

– Не‑ э‑ эт! Нет! Ру! – Вспылив, что секрет уже практически не секрет, стиснула кулаки. – Я не хочу!

– Почему? – Стремительно подойдя к нам и усевшись прямо на пол, свекор начал так пристально вглядываться в мое лицо, что у меня появилось отчетливое желание спрятаться за Рурга. – Ты стесняешься своего положения? Но это глупо!

– Я не стесняюсь. – Отрезав, упрямо мотнула головой. – Я не хочу становиться центром внимания. Знаете, в суде хватило. Это для вас я жена сына, причем желанная, а для остальных я неизвестный, требующий пристального изучения человек. Вы читали утренние новости? Читали, что там пишут о нас?

– Ну. – Немного нахмурившись, свекор тут же процитировал фразу из новости: – «Никто и ничего не может сказать о супруге наследника рода Иммериахантен, но мы точно уверены, что она приглашена на ежегодный императорский бал, и уже там мы с вами узнаем абсолютно все». Ты об этом?

– Верно. И знаете, меня очень интересует вопрос – как они будут узнавать. Не подскажете?

– Хм… – Странное переглядывание с Рургом, продолжительное молчание, а затем серьезный и четкий кивок. – Что ж, я уважаю твое желание, никто и ничего не узнает до тех пор, пока вы не решите объявить об этом сами. Но, сын, если я не расскажу об этом матери, то за последствия не ручаюсь.

– А что будет? – невинно поинтересовавшись, заработала сразу два полубезумных взгляда. Хм… понятно. Будет плохо всем. – Ладно, это был риторический вопрос. Тогда условие – скажете после бала дома. Наедине. И больше никому. Ни детям, ни родителям, ни прочим родственникам, друзьям и знакомым. По крайней мере, ближайшие два‑ три месяца. На это хоть я могу рассчитывать?

– Да. – Уверенно кивнув, свекор перевел взгляд на мой живот, и его глаза мечтательно затуманились. – Я стану дедом… ух! Ева, я так рад! Вот честно! Обнять‑ то можно тебя, доченька?

Э‑ э‑ э… Немного скептически глянув на мужа, по его глазам поняла, что желательно согласиться. М‑ да. Вот они, первые признаки большой семьи… Надеюсь, папой мне его называть не придется? Нет, он вроде нормальный. Но пока такого желания я не ощущаю.

Немного привстав и смущенно улыбнувшись, позволила себя обнять и даже не пискнула, когда свекор самую капельку не рассчитал силу.

– Отец, мне жена еще нужна, не раздави.

– О. Да. Прошу прощения. – Тут же отпустив меня, старший Иммериахантен еще немного посидел, а потом вдруг засобирался. – Вижу, лекарство вы получили, так что жду вас во дворце. Сами придете?

– Да, без проблем. – Махнув рукой отцу и проводив его взглядом до дверей, муженек прикрыл глаза, глубоко вздохнул, прислушиваясь к своим ощущениям, а затем кивнул и начал подниматься.

– Что, полегчало?

– Кувыркаться не буду, но в целом сносно. Время еще есть, так что капли пить пока не стану, подождем до вечера. Если продолжится, то я лучше все пять на бал потрачу, он по времени как раз примерно столько и займет. Кстати, сколько сейчас?

– Почти час. А что?

– Ничего особенного. – Вновь притянув меня к себе и обняв, как плюшевого мишку, так что моя голова легла ему на грудь, демон продолжил: – К трем привезут одежду, а к пяти подойдет мастер красоты.

– Да, я помню. Чем займемся, пока у нас есть время?

– Ты не будешь против, если я немного подремлю?

М‑ да. Беременный муж – это катастрофа.

– Спи уже, мой хороший. Отдыхай. А я твой сон посторожу, – не удержавшись, хихикнула. Как нелепо это прозвучало!

– И что я в тебе нашел?

– Свой идеал?

– Думаешь? – Ответная ухмылка, короткая пауза, а затем кивок. – Хотя ты права. Вот только идеалы у меня нестандартные, оказывается.

– Да, идеальная жена, нестандартный муж – мы точно подходим друг другу. Все, спи, нестандартный ты мой.

На удивление, покемарив тоже, проснулась от чьих‑ то наглых рук, вольготно расположившихся на моей попе.

– Уже похорошело?

– Нельзя просто потрогать?

– Хм… – Решив подразнить, загадочно улыбнулась, изобразила полет мысли и лишь затем благосклонно кивнула. – Уговорил, королева не против. Трогай.

– О, как это любезно с вашей стороны! А где?

– Где хочешь.

– Везде‑ везде?

– Твой вопрос создает в моей голове весьма пошлые картинки…

– Очень пошлые?

– Крайне пошлые.

Его задумчивость, оценивающий взгляд, прошедшийся по всему, по чему смог, а затем довольное:

– Я рад.

Не выдержав и рассмеявшись первой, я покачала головой:

– И что я в тебе нашла?

– Свой идеал?

– Не‑ э‑ э! Мой идеал был блондином!

– Да‑ а‑ а??? Черт. Хм… – Снова задумавшись, Рург отрицательно мотнул головой. – Не, перекрашиваться не буду. Придется тебе пересмотреть свои идеалы, потому что конкуренцию демоны не терпят.

Вроде и сказано было в шутку, но во взгляде читалось такое…

– Не только демоны это не терпят. – Усмехнувшись, подтянулась и крепко поцеловала в губы своего «большого и ревнивого», а затем добавила: – Узнаю, что есть повод для ревности, – устрою такой точечный апокалипсис, что позавидуешь тому времени, когда был холостяком.

– У‑ у‑ у! – Шутливо испугавшись, демон тоже усмехнулся. – Не переживай, вот тебе это точно не грозит.

– И знаешь, я крайне удивлена, потому что…

Бз‑ з‑ здынь!

А это еще кто?

– Время к трем? Думаю, это наша вечерняя одежда.

Все верно. Мы еще вчера обсудили, что заказывать вечернее платье через шкаф‑ телепорт не стоит, так как оно может помяться, и Рург вызвал курьера, который заодно и туфли все мои прихватил, и его фрак.

Что ж, время преображения настало? Пора, Ева, стать не просто залетной любовницей, а леди вип‑ класса, настоящей женой настоящего высшего демона. И вы, ежики, готовьтесь. Чую, на балу зажигать будет не один свекор… Эх, жаль кувалду опять забыла заказать.

Глава 21

– Иеррнат Анеорурген Иммериахантен с супругой! – Стараясь удержать на лице невозмутимое выражение, я не торопилась рассматривать уже прибывших гостей так, как они рассматривали нас.

Да, мы прибыли. Больше двух часов мастер красоты колдовал над моими макияжем и прической, порхая вокруг, как бабочка‑ переросток. Но зато теперь я была уверена в себе на все сто. Три минуты назад Рург телепортировал нас на центральную площадку императорского дворца, и, пройдя по широкому величественному коридору, мы прошли в гостеприимно распахнутые белоснежные двери.

И сейчас, ступая по черному мрамору главного зала, мы шли к императору, дабы заявить о своем прибытии и выразить почтение. Напоминать мне о том, как следует себя вести, а как не стоит, нужды не было – в свое время я прочитала столько книг, что знала практически все о балах и поведении в высшем обществе. Немного равнодушия, капелька учтивости, телега высокомерия и вагон снобизма. Совсем несложно, когда абсолютно все окружающие заняты тем же – а именно задиранием носа и подбородка выше положенного.

Забавные они все‑ таки. Никакой естественности, никакого радушия… Зато аристократизма – хоть залейся. Глупо. Кто ты есть без покровительства семьи и без связей? Без денег, без магии? Без этой всей мишуры, что на тебе?

Хм…

– Ру, та с розовыми волосами тебе кто? – Заметив крайне неприязненный взгляд довольно симпатичной фигуристой демоницы, я тут же поинтересовалась у своего «большого и загадочного», который, как и все присутствующие, прибыл на бал в облике демона. Большого и умопомрачительного, моего демона!

Найдя взглядом ту, на кого я кивнула, муженек неприязненно поморщился, но признался:

– Бывшая. Я о ней говорил.

– Местная пры нцесса коек?

– Надеюсь, она тебя не услышала… – Не удержавшись и фыркнув, Рург тем не менее одобрительно качнул головой. – Но определение верное. Если попробует навязаться, разрешаю нахамить.

– Благодарю, дорогой. И что бы я делала без твоего разрешения? – Иронично приподняв бровь, я достаточно кровожадно усмехнулась, но на этом посчитала инцидент исчерпанным. Будут тут еще какие‑ то розовые лахудры мне вечер портить!

Кстати, а вот император…

Засвидетельствовав самому главному демону свое почтение, с трудом удержалась от неуместной улыбки – он был в плаще! Нет, он ему очень шел, это даже без возражений, но вот знание того, почему он сейчас в плаще…

– Леди Ева… – Не знаю, что Бриан высмотрел на моем лице, но его клыкастая усмешка отбила всякое желание шутить и насмехаться. – Прекрасно выглядите. И платье сегодня на вас прекрасное…

Что за намеки? И да, платье на мне изумительное! Как увидела себя в нем в зеркале, сразу поняла, вкус у мужа выше всяческих похвал. А то! Да хотя бы потому, что в жены ему досталась самая красивая, умная и потрясающая женщина.

Цыц, ежи! Могу я помечтать? Могу. И буду.

– Не уходите далеко, скоро начнется церемония награждения.

Благодарно кивнув, позволила Рургу отвести меня в сторону, чтобы освободить место другой подошедшей паре. А теперь… Я так понимаю, идем к родне? Ну да, уже вижу свекра со свекровью. Ой, как неохота‑ а‑ а…

– Здравствуйте, – поздоровавшись первая, как младший член семьи, заработала в ответ широкую улыбку свекра и короткий, но дружелюбный кивок от свекрови. – Леди Мелисандретина, хочу извиниться за свое поведение…

Понимаю, извинение запоздало, но оно необходимо. Я могу сколько угодно хорохориться наедине со своими мыслями, но наладить контакт с новой семьей следует обязательно. Пускай мы начали не очень хорошо, но нам еще о‑ го‑ го сколько общаться. А родители Рурга все‑ таки очень красивы и представительны – свекор в черном фраке и белой рубашке, как абсолютно все мужчины на балу, а свекровь в темно‑ фиолетовом платье, выгодно подчеркивающем и стройную фигуру, и аристократическую внешность. Повезло моему «большому и безупречному» с родителями.

– Не стоит, я все понимаю. – Не став слушать мои оправдания, свекровь моментально оценила, что к вечернему голубому платью я надела именно тот гарнитур, что сделала лично она. Махнув рукой мужчинам, чтобы отошли, она подхватила меня под локоть и повела в сторону столов с закусками. – Ева, можешь нахамить мне еще, но я больше не вытерплю. Рассказывай.

– Что? – Опешив от ее напора, даже не успела оказать сопротивление, и мы затерялись в толпе. Ру‑ у‑ у! Спаси! Меня сейчас допрашивать будут!!!

– Ева, перестань. Мы с тобой взрослые женщины. Я мать, ты мать. Давай начистоту.

– Э‑ э‑ э… – Нет, я, кажется, начинаю понимать, почему ее опасаются окружающие. Несколько фраз, и я уже хочу спрятаться за Рурга! – Вы о чем?

– Во‑ первых, для тебя я Сандра. Никаких леди. На «маму» тоже не рассчитываю, понимаю, пока не заслужила. – Во время разговора, вручив мне бокал с вином, женщина взяла себе такой же и продолжила, уводя меня все дальше в глубь зала: – Во‑ вторых, я хочу узнать о тебе все. Что это такое? Журналисты знают больше, чем семья! В‑ третьих… – недовольно прищурившись, но при этом глядя не на меня, а в сторону, свекровь пробурчала: – Что такого знает о вас с Рургом мой муж, что сияет, как начищенный клинок? И почему он мне об этом не говорит? Не подскажешь?

– Э‑ э‑ э… – Тоскливо вздохнув, подумала… вздохнула еще раз, еще…

– Ева??? Что это значит?

– Скажите, Сандра, вы умеете хранить секреты?

– Да.

– Хорошо умеете?

– Конечно, у меня две дочери.

– Хм… – Уже сама подхватив свекровь под руку, огляделась в поисках уединенного уголка, но тут же откинула эту мысль, гостей было столько, что, скажи я свою «тайну» вслух, она тут же перестанет ею быть. – Я скажу, но наедине. Это возможно? Если нет, то вам придется подождать до дома. Я не хочу говорить при всех.

– Хм‑ м… – Окинув толпу оценивающим взглядом, демоница недовольно поморщилась, а затем, уверенно кивнув, щелкнула пальцами, и на нас тут же спустилась нереальная, гулкая тишина. – Говори, тебя никто не услышит.

– Скажите, вы хотите стать бабушкой?

Немое удивление, ступор, шок… И хриплый недоверчивый шепот:

– Что?

– Я беременна.

– Что‑ о‑ о??? – Вопль за гранью моего восприятия, и, с трудом удержавшись на ногах, я понимаю, что тихо не потому, что свекровь поставила полог, а потому, что ближайшие к нам демоны молчат и смотрят на нас, как на сумасшедших.

Мой трагичный стон и обреченный шепот:

– Пипец…

Вот и радуй после этого родню.

Пока ежики тоскливо вздыхали и тащили из закромов заныканную на крайний случай валерьянку, свекровь хватала ртом воздух, а окружающие с осуждением перешептывались, я строила план побега. Да. Хотя нет. Тактического отступления.

А все потому, что нездоровый блеск в глазах свекрови наводил на совсем не радужные мысли…

– Ева, скажи, что ты не пошутила.

– Я не пошутила.

– То есть ты…

– Мам! – Громкий окрик Рурга спас меня от еще большего позора, а подбежавший вслед за ним свекор – от дальнейших расспросов.

– Ева? Что случилось?

– Я маме сказала… – Донеся до мужа взглядом то, что сказала вслух свекрови, заработала в ответ сочувствующее объятие. – А она кричать начала… прямо как твой папа… Они у тебя всегда такие громкие?

– Нет. Редко. Очень редко, – обменявшись со свекром понимающими взглядами и ухмылками, демоны обняли каждый свою супругу и развели в разные стороны зала. – Все‑ таки выпытала, да?

– Угу. Нет, я ее, конечно, понимаю – шок и все такое… Только не совсем поняла – она рада? Или нет?

– Конечно, рада! Даже не сомневайся. Но думаю, ей стоит немного остыть, а то, судя по всему, совсем скоро будут радоваться не только они… Это ж надо воплем смять полог тишины!

– Ага, твоему отцу вообще удалось зеркало разбить. – Усмехнувшись воспоминаниям, покачала головой. – Нет, понадобилось ей меня допрашивать, а? Почему не потерпеть до дома?

– Черта всех демонов, Ева. Привыкай. Либо ты находишь в себе силы устоять при допросе и ускользнуть от ответа, либо отвечаешь как на духу. К тому же маме. – Смешок уже своим воспоминаниям, и, только сейчас заметив в моей руке бокал, тут же нахмурился. – Это еще что?

– Я не пила. Это твоя мама мне дала. Держи. Хотя… Нет. Тебе тоже не стоит. Пойдем, сок поищем?

Следующие минут тридцать мы гуляли по залу, Рург здоровался и перебрасывался приветственными фразами со знакомыми, которым было до безумия интересно – кто же рядом с ним. И узнав, что я законная супруга, кто удивлялся, кто в шоке застывал, а кто и вовсе терял челюсть. Хм… Вот ни за что не поверю, что для большинства это новость. Ведь мое лицо мелькало в топовых новостях уже несколько дней. Или…

– Вы??? Вы та самая ведьма из зала суда???

– В смысле? – Недоуменно переглянувшись с Рургом, я не знала, что подумать, когда один из его знакомых застыл в очередном ступоре.

– Да это небо и земля! Та бледная немочь и вы???

Хм… Мне оскорбиться? Ну и что, что я сейчас накрашена? Не под клоуна же.

– Вы прекрасны! Рург, старина, я завидую тебе черной завистью! Не поверишь, но, подходя к тебе, я думал, что ты с любовни…

Осекшись уже после того, как почти признался в своих не самых достойных мыслях, демон переменился в лице, увидев убийственное выражение глаз Рурга, сдавленно извинился и поторопился удалиться.

Так‑ так… Значит, немочь бледная, да? С кровожадным прищуром следя за практически убегающим демоном, от души желала ему как минимум поноса. Продолжительностью часа эдак в три‑ четыре. А что? Со словесным поносом у него все в порядке.

– Милая, только не злись. Что взять с убогого? – Остыв первым, муж тут же попытался меня отвлечь. – Идем, я недалеко видел фруктовые пирожные. Идем‑ идем, если поторопимся, то я возьму тебе всю тарелку.

Хм? Пирожные? Тарелку, говоришь?

Тут же забыв о демоне‑ идиоте, радостно кивнула и позволила себя увлечь. Ой, и правда! Целая тарелка! Забив на окружающих и их мнение, с удовольствием позволяла мужу себя обнимать и угощать изысканными десертами. Ну подумаешь третье, а вы свое ешьте и мне в рот не заглядывайте.

– Внимание!

Громогласное объявление, и тут же фанфары, оповещающие о начале церемонии вручения наград. С сожалением проследив, как тарелка уплывает обратно на стол, вслух не сказала ничего. Понимаю, сначала дело, потом пирожные. А жаль…

– Дамы и господа, леди и джентльмены, лорды и леди… – К тому времени как мы подошли ближе к трону, император уже начал торжественную речь. – Приветствую вас на ежегодном императорском балу. Совсем скоро многие из вас удостоятся чести принять из моих рук достойную своих деяний награду…

Вполуха слушая торжественные речи главы мира, я занималась тем, что разглядывала окружающих. Теперь, когда они, затаив дыхание, слушали своего императора, это было проще всего. Демоны… много‑ много демонов. В большинстве своем преобладали брюнеты с прядями всех цветов радуги, но были и такие, как та, первая. Розовые, салатовые, лазурные, желтые. Выглядело это достаточно нелепо… выглядело бы. Если бы не их размеры, мускулатура и рога. У кого‑ то больше, у кого‑ то меньше, но они были абсолютно у всех – огромные витые у глав семей и кланов, около пяти – десяти сантиметров у остальных мужчин и совсем маленькие, едва заметные у женщин. Углядела я и нескольких ведьм, сопровождавших демонов, и даже парочка эльфов была. Хм… а эльфы тут откуда?

О… ну все верно. Зуб даю, эльф с камерой – тот самый журналист с кошмарным именем. Нет, никогда не любила эльфов.

– …и одно из самых великих событий этого года – воссоединение семей Иммериахантен и Сорентрианхид. Именно благодаря леди Еве, согласившейся стать супругой иеррната Анеорургена, стало возможно сие знаменательное событие. – Найдя нас взглядом в толпе, император приглашающе взмахнул рукой. – Подойдите ко мне.

Эх, не хочу, но надо. Крепитесь, ежики.

Внутренне подобравшись и заранее ожидая очередное «приятное» известие от премногоуважаемого императора, я шла рядом с мужем по широкому проходу из расступившихся гостей. Подбородочек повыше, взгляд подоброжелательнее… Нет, нам приятно, нам очень приятно, что мы в центре внимания, вот только почему приходится себя уговаривать?

– Уважаемые гости, многие из вас присутствовали на заседании суда, где был решен вопрос о наказании лорда Храмского, пользующегося своей силой и властью ради возвышения и обогащения, при этом не обращая внимания на незаконность своих действий. Лорд получил по заслугам, истлев от проклятия, настигшего его прямо в зале суда. К счастью, род оставил наследника. Точнее, наследницу. Мало того, в наследнице течет кровь последней из рода Сорентрианхид, и именно леди Ева является ее матерью… – Император говорил и говорил, рассказывая собравшимся историю клана Обверон, по глупости братьев распавшегося на две семьи. Помню, читала. – И теперь я, пользуясь своим положением, властью и силой, объявляю о воссоединении семей и провозглашаю возрождение древнего и могучего клана Обверон!

Закончив на восторженной ноте, император переждал бурю оваций и радостных криков, громче всего долетающих почему‑ то справа, а затем продолжил снова:

– Кроме того, за огромный вклад в уголовное дело лорда Храмского, за участие в задержании виновных в пособничестве, за верность Закону, Традициям и Власти мира Каравия клан Обверон заслуженно получает наследный титул карригната!

Ой, какие громкие овации справа! Ох, как же шокированы остальные… у‑ у‑ у…

– И еще!

Еще???

– За возрождение древней и многими забытой традиции бракосочетания, а также за мужество в принятии подобного решения лично от себя поздравляю новобрачных и дарю им свое императорское благословление, а также право на вход в императорскую семью.

Шок. Не мой. Общий. Я еще не поняла.

То есть это круто? Или, наоборот, пора рыть окоп?

Удивленный взгляд на веселящегося императора, удивленный взгляд на онемевшего Рурга… Так, понятно, дома узнаю. Ответную речь надо толкать, нет? Хм… кажется, надо.

– Ваше величество, не могу выразить словами всю глубину своей признательности…

Была бы кувалда – одной левой бы выразила.

– Ваша щедрость, доброта и великодушие не знают границ…

Игрок чертов.

– Думаю, не покривлю душой, отблагодарив вас от имени всего клана…

От ежей тебе отдельно прилетит.

– И как счастливая новобрачная, желаю вам от всей души найти женщину, которая не побоится связать себя узами нерушимого брака с вами. Поверьте, это великое счастье, найти ту, кому вы сможете доверить свое сердце.

Выкуси!

Улыбаясь широко и безмятежно, с трудом, но выдержала потяжелевший для меня одной взгляд Бриана. Я почти не боюсь тебя, демон. Почти…

Черт, да хватит уже зыркать!

– Благодарю, леди Ева. – Сумев сдержаться, демон позволил себе лишь мимолетную усмешку в сторону Рурга. – Почти завидую тебе, логик. Далеко не у всех есть такое сокровище.

Едва уловимый кивок, и мы неторопливо, но уверенно растворились в толпе, а Император начал объявлять следующих достойных.

Так, а почему идем направо?

О не‑ э‑ эт…

Один‑ единственный полустон‑ полувздох, и я снова мила и дружелюбна. Семья. Впрочем, нет, уже клан. Блин, как их всех много‑ о‑ о‑ то‑ о‑ о…

На всякий случай вцепившись в локоть Рурга, лишь крепче стиснула зубы, краем глаза заметив его понимающую усмешку. Да, милый, это для тебя они семья, для меня они – толпа огромных рогатых мужиков с женами, сестрами и матерями.

Блин, сколько их тут???

Даже не пытаясь считать, поняла, что не меньше тридцати. М‑ да. Влипла.

– Внучок!

С трудом не отшатнувшись, когда на мужа налетел огромный незнакомый демон и начал тискать в объятиях, поняла, что сглупила, когда его внимание перешло на меня. Этот кровожадный блеск голубых глаз…

– Дед! – Прикрыв меня рукой, Рург тут же шутливо погрозил пальцем старшему родичу. – Даже не вздумай, Ева девушка хрупкая и может не пережить знакомства с твоей радостью.

– Ну ты уж совсем! – Так же шутливо возмутившись, демон подмигнул почему‑ то мне. – Что я, изверг какой, свою невестку долгожданную калечить? Я так! Чисто по‑ родственному!

– Тем более.

Потихоньку подведя меня к остальным, Рург следил, чтобы больше никто не подлетал и не проявлял излишне бурных чувств. Нет, его самого тискали, как без этого. Пожимали руки, причем обе сразу, обнимали, целовали, поздравляли так громко, что на нас косились все рядом стоящие… Но, слава всевышнему, я удостаивалась лишь устных поздравлений, хотя было видно – женщинам клана очень интересны подробности нашей «большой и чистой». А вот не расскажу! Самой мало!

Даже не пытаясь запоминать имена и родственные связи тех, с кем меня по очереди знакомил муж, просто кивала и улыбалась, понимая, что сейчас ничего другого от меня и не ждут. Я – приобретение клана. Я – жена наследника. Я – приятный бонус к титулу и известию об объединении. Я – всего лишь ведьма.

Да, ежики, я не занимаюсь самоуничтожением, я смотрю правде в глаза. Они меня не знают, я их тоже, и любить меня просто так никто не будет. Я буду обязана заработать авторитет и их уважение не своим статусом, а своим умом и поступками. Не ради них, нет. Ради себя. Ради мужа. Ради нас.

Что ж, новая Игра будет длинной, но и приз в ней весьма достойный. Скосив глаза на Рурга, улыбнулась своим мыслям и остаток вечера провела в более или менее благодушном настроении. Радовалась вручаемым наградам вместе с остальными, даже разрешила снять себя журналисту, правда, отказалась давать интервью. Танцевала с мужем, жалея лишь о том, что тут слишком много посторонних и нельзя прижаться чуть крепче. С сияющими глазами вместе со всеми любовалась магическим салютом, завершающим бал…

И в первом часу ночи с удовольствием отправилась домой. Праздник – это хорошо, но дома лучше!

– Милый? А тебе фрак не надоел? Помочь снять?

– Не могу отказать вам в столь великодушной просьбе, моя королева. А тебе платье не пора снять? – Шаг ко мне и предвкушающий взгляд глаза в глаза.

– Пора. Ой, пора… – лукавая улыбка в ответ, а дальше за нас говорила та самая… самая большая и самая чистая.

Глава 22

Это утро отличалось от предыдущих – встретили мы его вдвоем. И продолжили тоже вдвоем! Стоило тошноте лишь намекнуть о своем присутствии, как тут же капля волшебного эликсира на язык и счастливая улыбка на все лицо.

Эх, у меня в свое время такого лекарства не было…

– Не куксись.

– Да я не куксюсь, – все равно немного завидуя, вздохнула. – А к императору обязательно? Как думаешь, он мне припомнит мои ответные слова на награждении?

– О достойной женщине? Обязательно. Но даже не вздумай бояться – максимум будут ехидные подколки, не больше. Он знает, как ты мне дорога, и ничего себе не позволит. Но знаешь, о женщинах с ним постарайся больше не шутить, не стоит.

– Почему?

– Мать его сына оставила о себе только плохое. Она не умерла. Она ушла после того, как запретила прикасаться к себе на семь лет. Это произошло почти сотню лет назад, и Бриан до сих пор не может ей этого простить.

– О… не знала. Печально. Она его не любила? Совсем‑ совсем?

– Я не знаю. Тогда мы еще не были так близко знакомы, тем более не были друзьями. Я знаю только это и, поверь, о подробностях и слышать не хочу.

– Почему? А если между ними что‑ то осталось? Если это была банальная женская обида, а он просто вовремя не понял? Ру, это неверный подход, я не согласна с тобой. В корне не согласна!

– А ты, я смотрю, хорошо разбираешься в семейных проблемах? – иронично изогнув бровь, мой «большой и довольный» притянул меня к себе. – С чего бы?

– Фэнтези, дорогой! Килотонны прочитанного женского романтического фэнтези.

– Да‑ а‑ а?

– Да. Да и снова да. Ты не поверишь, какие порой умные мысли можно найти на их страницах. Не всюду, но тем не менее. Так, а нам вставать не пора? – почувствовав отголоски того, что просыпается Лесик, решила и сама не залеживаться. Еще не хватало, чтобы она нас в постели застала. Нет, то, что в постели, не страшно, но мы‑ то голые! Хорошо еще Драг теперь всегда ночевал в Олесиной комнате, а не в нашей. Иначе точно бы в глаза ему смотреть не смогла.

– Пора, но не охота. Но пора.

Умывшись и одевшись, умудряясь еще и подшучивать друг над другом, успели спуститься вниз, и только потом я вспомнила о разрухе в гостиной.

– Ру, как насчет новой двери и кресла?

– Я… – Смущенная улыбка и тут же кивок. – Сделаем. Точь‑ в‑ точь?

– Да.

– Без проблем. Прости, что так получилось. Честно, даже не помню, что было после того, как он заставил меня прийти сюда.

– Еще бы ты помнил. – Фыркнув и направляясь к кухне, покачала головой. – Ты спал, как маленький хорошенький хомячок. Большой хомячок…

– Ты не напугалась?

– Не‑ а. У меня скалка была.

– Что у тебя было???

– Сейчас покажу. – Зайдя на кухню и выудив предмет самообороны из шкафчика, встала в кровожадную позу. – Вот так.

– Ты… ты… – Попытка удержать лицо не удалась. Громкий заразительный смех и тут же крепкие объятия. – Теперь я знаю, почему он так уважительно о тебе говорит! Со скалкой! На императора! Ева, ты уникум!!!

А то! Ты еще про ежей не знаешь… Но тсс, пока рано.

Получив утренний поцелуй от спустившейся в компании демо‑ морфов почему‑ то непривычно хмурой дочери, поинтересовалась:

– Солнышко? Что случилось?

– Все мальчишки – идиоты!

– О? – Недоуменно переглянувшись с мужем, который ради Олеси снова был под человеческим мороком, уточнила: – Кто и что натворил?

О‑ о‑ о…

Минут пятнадцать ребенок потратил на вступление – прогулка начиналась восхитительно: зоопарк, незнакомые животные, вкусняшки, аттракционы. Кроме того, в зоопарке их нашла девушка Трофима, и дальше они гуляли и развлекались уже втроем. А потом «приперся идиот».

– Он больной! Чокнутый на всю свою рогатую голову! Он нам все развлечение испортил!

– Олеся, кто – он?

– Шенон!

– Кто? – Имя было знакомым, но…

– Сын императора??? – первым в себя пришел шокированный Рург. – Ты говоришь о сыне императора?

– Да. Он идиот.

Все, что я смогла, это открыть рот. Дожили…

– Милая, прости, что уточняю, но почему… точнее, как… нет… – Пытаясь собрать обморочных ежей в кучу, я все‑ таки сумела выразить мысль: – Ты хочешь сказать, что в зоопарке вы встретили Шеннона и он нарочно испортил вам отдых?

– Да.

– А почему? – Нет, я понимаю всю глупость вопроса, но ничего умнее в голову не приходит.

– Скайя – его тетка.

– А кто такая Скайя?

– Девушка Трофима, я же говорила.

– Да?

Блин, все равно ничего не понимаю. Впрочем, судя по усмешке Рурга, он уже что‑ то понял.

– Так, давайте для глупой мамы. Почему? Почему он испортил вам отдых? Почему ты думаешь, что из‑ за Скайи?

– Потому что он идиот!

О да, логика железная.

– Хорошо, милая, я разберусь. Давай позавтракаем да будем собираться, нас ждут в гости.

– Если он будет там, я его… – Не произнеся вслух, что сделает сия кровожадная ведьма с незадачливым «идиотом», Леся выразила свои эмоции тем, что начала уничтожать завтрак. Достаточно бурно… и фатально.

Я же, притихнув и даже не представляя, как нам это сегодня аукнется, а оно аукнется, ежи уже поняли, всерьез раздумывала: брать с собой скалку или нет. Я еще помню рассказы Бриана о выходках своего сына и ничего хорошего не жду. Если этот сопляк вздумает уделить внимание Лесе, как объекту издевательств, то я не посмотрю, что он императорский сын – всыплю так, что сидеть не сможет.

Эх, мечты‑ мечты… Нет, надо срочно найти блудную маменьку и сначала вправить мозги ей. А уж она пусть занимается укрощением сына‑ раздолбая. Верно? Верно! Хм… а как мы будем ее искать?

Приценивающийся взгляд на мужа, и ежи уверенно нашептывают о том, что желание номер два мы потратим именно на это. Да‑ да, именно на это.

В раздумьях и планах завершив завтрак, поинтересовалась о более насущном:

– Нам с собой надо что‑ нибудь брать?

– Не думаю. В любом случае ночевать мы будем дома, а если что понадобится в течение дня, то морфы сбегают и принесут, главное, настроить ошейники на точки выхода.

Так… это спросила… об этом подумала…

– Форма одежды?

– Платье. В пол. – Красноречивый взгляд на мои голые ноги, которые ну никак не прикрыты короткими шортами, и кивок.

Даже так? Ладно, уступлю, это не принципиально. Заодно и гардероб обновлю – из всех платьев я надевала едва ли парочку, просто чтобы покрасоваться перед зеркалом. Помню, было там одно серебристо‑ голубое…

– Лесик, бери ноут и на выход.

– Ага.

Пятнадцать минут, и мы снова собираемся внизу, но на этот раз уже в парадно‑ выходном виде. Короткий взгляд на мужа… черт!

– А там демоны в облике демонов ходят?

– Кто как.

– Леся, ты как к демонам?

– В смысле?

Да, я не очень хорошая мать, потому что подумала об этом только сейчас.

– Тебе не страшно от их демонского вида?

– А зачем?

О? Верно, незачем.

– Ну мало ли…

– Не‑ а. Нормально. Они же не уроды. Так, просто рогатые.

Вот она логика современных детей, сутки напролет проводящих в компьютерных игрушках. Мне на руку, не спорю, но все же царапает что‑ то. Или я слишком нагнетаю? Да, скорее всего.

– Леся, закрой глаза и обними меня, пойдем телепортом. – Обняв дочь и доверчиво улыбнувшись Рургу, с удовольствием прильнула к демону, и даже неприятные секунды телепорта не омрачили хорошего настроения. Моя семья со мной, и это самое главное.

– Прибыли. Итак, позвольте ознакомить вас подробнее с самым величественным строением этого мира – императорским дворцом, – развернув нас обеих лицом к огромным белым дверям, муж приглашающе взмахнул рукой. – Идемте.

Хм… а он не покривил душой – действительно величественно. Вчера я видела лишь коридор, ведущий в зал для приемов, сегодня мы пошли немного иначе, и виды нам открывались шикарнейшие. Нечто среднее между античностью, готикой и эпохой позднего Возрождения, выполненное с поистине демоническим размахом. Не знаю, как описать это правильно. Черный мраморный пол, огромные стройные колонны из светло‑ серого камня с красными и оранжевыми прожилками, высоченные потолки, витражи на широких стрельчатых окнах…

Мы прошли по двум открытым галереям и увидели, как прекрасен императорский парк. Великолепный вид на него открывался, стоило лишь ступить в галереи.

Удивительно, но навстречу нам попалось немного народу, от силы демонов десять – пятнадцать, да и те не спешили подходить, торопясь по своим делам. Почти полное отсутствие демонов‑ воинов наводило на мысль, что дворец защищен не столько физически, сколько магически, но уточнять я не торопилась – теракт не планирую.

В итоге, проведя нас по самым красивым залам, коридорам и лестницам, заодно «по секрету» сообщив, что теперь мы имеем полное право приходить сюда в любое время и гулять везде, кроме личных покоев семьи императора, а все потому, что мы теперь вхожи в семью, Рург направился в жилое крыло, где, по его словам, сейчас должен был находиться Бриан.

Еще утром я успела уточнить у своего «большого и влиятельного», что значит быть принятой в семью императора. Нет, мы не стали его семьей фактически, но теперь желания и просьбы клана имели первоочередной характер и рассматривались лично самим императором в первую очередь.

Заманчиво? Не то слово! Что ж, думаю, со временем мы узнаем, насколько нам это выгодно, а насколько нет.

Шли мы еще минут семь. Несколько коридоров, одна лестница, пара огромных залов неизвестного назначения и, наконец, апартаменты самого императора. Точнее, первая гостиная, куда могли входить те, кто допускался до сиятельного тела.

– Подождете тут?

– Без проблем. – Моментально заинтересовавшись картиной сражения на одной из стен, я с легкостью отпустила мужа на поиски верховного демона. Немного озадачивало то, что к нам не вышли до сих пор, но думаю, этот вопрос прояснится достаточно скоро. Хм… какие интересные мечи…

– Ты‑ ы‑ ы…

– Сам дурак!

Резко обернувшись на злой ответ дочери, поняла, что сейчас познакомлюсь с тем, кто заслужил от моей ведьмочки определение идиота. Мальчишка. Лет тринадцати – пятнадцати, точнее определить сложно, потому что сейчас он в обличии демона и ростом почти с меня. Единственно, что еще черты лица детско‑ подростковые, да и мышц не так много, как у взрослых. Но вот рога и хвост уже в наличии и если проводить сравнение с другим представителем рогатого мира, а именно с быком, то на Лесю он сейчас смотрел как на красную тряпку…

Ну уж нет!

– Молодой человек… проблемы? – Шагнув к дочери, снисходительно и немного высокомерно посмотрела на императорского отпрыска.

Недовольный оценивающий взгляд на меня, причем с ног до головы, презрительно скривленные губы и фырк через нос. Что? Не впечатлила? Многие так думали…

– А тебя я не звал.

«Тебя? » О, да тут все еще запущеннее, чем я думала.

– А меня звать не надо, – не постеснявшись фыркнуть в ответ (сила на силу, высокомерие на высокомерие, и никак иначе), иронично поинтересовалась у стоящей рядом и зло кривящей губы дочки: – Это он? Тот самый, что помешал вам вчера отдыхать?

– Да.

– Что ж, твои выводы верны, милая. Умом тут не пахнет. Хорошо, что наш император еще молод… – Уже договаривая, видела, как распахиваются двери и как входят те, кому эти слова косвенно, но предназначались. Сочувственное покачивание головой озадаченному императору, ласковая улыбка мужу и снова все внимание верховному демону. – Ваше величество, мои соболезнования.

Игра на грани фола. Но я буду не я, если какой‑ то сопляк посмеет портить жизнь и угрожать моей дочери. Ежи – маленькие тварюшки, но такие противные‑ э‑ э…

– Шенон? – Моментально сообразив, что сочувствую я ему не просто так, Бриан хмуро и недовольно глянул на сына. – Что происходит?

– Ничего, – зло стиснув кулаки, мальчишка ответил сквозь зубы. – Знакомимся.

– Смотрю, неудачно. Что ты уже натворил?

– Ничего!

Хм… неужели трус?

– Ева? – Видя, что сын не собирается признаваться, император решил зайти с другой стороны.

– Да? – Невинность. Я сама невинность.

– Что случилось?

– Ничего. – Не сдам. Сейчас. Если оценит, то есть шанс, если нет, то сам виноват. – Знакомимся. У вас уже такой взрослый сын… Не ожидала. По вашим рассказам я представляла его не старше своей дочери, а тут уже практически парень на выданье. Не присматривали ему еще невесту?

И…

И.

Один‑ единственный косой взгляд верховного демона в сторону Леси и…

…и палец, ткнувший в небо, попадает в яблочко.

Да хрен тебе!!!

Не знаю, как я не взорвалась тут же. Секунда, вторая… Я спокойна, я абсолютно спокойна… Да, не время. Одного взгляда мало, чтобы делать такие выводы.

Кому‑ то мало, но не ежам. Намеки, бонусы, его пьяная исповедь, слова о заинтересованности… Ежи не самые умные животные, но иногда и на них находит.

– Какая невеста, что вы? – Пытаясь исправить ситуацию, император натянуто рассмеялся и развел руками. – Еще лет пятьдесят у парня есть, не торопитесь ломать ему жизнь, успеется.

Да что вы говорите?

– Да, вы правы. Юность такая пора, что, только повзрослев, понимаешь, как много упустил и сколько всего не успел.

Поиграем?

– Кстати, вам очень идет этот плащ…

Интересно, кто кого переулыбает? Мне кажется или дети на нас уже странно косятся? А почему муженек отвернулся и сдавленно похрюкивает? Вот зараза!

– А вам так идет это платье… Голубое серебро – поистине ваш цвет.

– Благодарю.

Еще несколько минут упражняясь в завуалированных подколках, под конец уже сами едва сдерживали ухмылки. Нет, у него практики больше, бесспорно, зато у меня – стервозности. Хм… никогда не думала, что у меня ее столько.

– Что ж, своим присутствием вы сотворили из хмурого утра прекрасный день. И рад бы продолжить в том же ключе, но боюсь, дела не дадут. Поработаем?

– Конечно. Чем могу, как говорится…

Тем и добью.

Стоп. А как насчет Леси?

Вопросительный кивок в сторону дочери, и его ответный кивок в сторону сына.

Нет!

Ситуации не дал накалиться мой «большой и предусмотрительный».

– Ева, вы пока поработайте, а мы с Олесей прогуляемся до загонов, на днях привезли новых ездовых грифонов, думаю, ей будет интересно. – Вопросительный кивок дочери и ее сияющий взгляд в ответ, а затем снова мне: – И даже не вздумай переживать, там все безопасно, ручаюсь.

– Хорошо, развлекайтесь. – По очереди поцеловав дочь и мужа, даже не подумала отреагировать на то, как презрительно скривил губы Шенон. Не завидуй, мальчик, не завидуй. – Ваше величество? Идемте?

– Идемте, Ева Андреевна, идемте…

Оставив Шенона в одиночестве раздумывать о странном поведении взрослых, мы с Брианом отправились не очень далеко. Всего лишь немного по коридору, вниз по лестнице, и вот мы вошли в комнату, которую я назвала кабинетом. Классика. Камень, дерево, кожа. Большие размеры, огромное окно и шикарное кресло за массивным столом.

– Садись. – Взмах рукой на кресло попроще, но все равно кожаное и уютное. Устроившись за столом, император начал пристально рассматривать мое абсолютно невинное выражение лица. – Прекращай.

–?

– Именно это. Играть потом будем, сейчас дело. Что с проклятием? Думала?

– Думала, – моментально посерьезнев, начала рассказывать: – Согласно моим выводам, проклятие, прозвучавшее «по заслугам», исполняется именно по заслугам. По данным вашего «эфира», мое прощение не обязательно. Наказание уже определено и закончится тогда, когда закончатся так называемые заслуги. А теперь вопрос – каковы они, ваши заслуги?

Почему ты не торопишься отвечать? А? Знаю‑ знаю, лихорадочно вспоминаешь все свои прегрешения… И сколько же их у тебя, что твое лицо мрачнеет, а ты сам подрываешься с места и идешь к буфету? Нет, одинокий император и незапертый буфет с многочисленными бутылками – верный путь к алкоголизму.

– Алкоголь с утра?

– Убил бы…

Это ты мне???

– Леся – девочка умная.

– Ладно. Живи. Так. – Выпив полбокала янтарной жидкости одним махом и закрыв буфет, Бриан вернулся в кресло, поставил локти на стол и, сложив пальцы домиком, полыхнул недовольным взглядом. – Андревна, с рубашками понятно, да и хрен с ними. Что за претензии к Шенону?

– Это не моя тайна, – не собираясь признаваться, упрямо поджала губы. – Но с воспитанием ты затянул. Где его мать?

А что? Это Рург боится спрашивать. Ежи, вышедшие на тропу войны, ничего не боятся. И даже рычащего демона. И его злого взгляда. И нет, ничего ты мне не сделаешь!

Интересно, я права или все‑ таки ошибаюсь? Не хотелось бы…

– Андр‑ р‑ ревна!

– Да?

– Ты… мм… – Пытаясь, видимо, выразить свои мысли цензурно, но доступно, император не мог подобрать точного определения и в итоге выпалил: – Ведьма!

– На том и стоим. Так что с ней? И не надо меня убивать взглядом. И не взглядом тоже. Можешь даже выматериться, но я все равно жду ответа. Выпей, если не можешь рассказать на трезвую голову. Но если ты думаешь, что я разрешу этому невоспитанному сосунку общаться со своей дочерью, то глубоко ошибаешься. Сначала сделай из него достойного кандидата, а потом поговорим.

– Ох, как ты заговорила!

– А что? Имею право. Моя дочь достойна лучшего, и даже не спорь. Минуту побыв в его обществе, я заявляю со всей ответственностью: твой сын недостоин моей дочери. Я – мать, и я не позволю портить жизнь своему ребенку, даже ради ваших великих целей. Тем более ради ваших Великих Игр. Или ты и своим сыном играешь? Не боишься доиграться до того, что станет поздно? Или хочешь, чтобы он пошел по стопам Рурга? Наверняка ведь знаешь, что с ним случилось сотню лет назад. А повезет ли Шенону так, как Рургу? Думал об этом?

– А ты злая… – Остыв и больше не испепеляя меня взглядом, демон задумчиво щурил глаза. – Что ж, раз уж я сам оплошал и теперь ты знаешь о моей цели, то готов услышать твои предложения.

– Мать Шенона. Где, почему и кто виноват? Рассказывай.

Глава 23

Нет повести печальнее на свете, чем повесть об измене. Банально. И грустно. Нет, он не оправдывал свой поступок – за эти годы ему хватило силы воли и твердости характера признать, что в этом виновата не только Алита. Хотя все началось именно из‑ за нее (он так считал). После почти пятидесяти лет брака появилась некоторая прохлада в отношениях, у нее начала часто «болеть голова», находились дела, участие в которых не предусматривало присутствия самого Бриана… А тут хорошенькая молоденькая демоница, уже который месяц ненавязчиво строящая глазки… Ну и как тут устоять тому, кто уже третий месяц не получал ласки?

Не устоял.

За что и поплатился. Медина (любовница) оказалась той еще идиоткой. Мало того что не стала скрывать свою связь с императором, так еще и сама, сама заявилась в покои к императрице и прямо с порога выдала, кто она и чем тут промышляет.

В отличие от Медины, Алита повела себя умнее – выслушала, усмехнулась… и пожелала счастья.

Пришедший вечером в ее покои Бриан нашел на кровати связанную магической веревкой Медину с бантом на голой заднице и записку «Раз тебе «это» нужнее – не буду мешать, но терпеть не стану». Неделя понадобилась императору, чтобы найти беглую пока еще супругу на одном из дорогущих курортов‑ лечебниц Земли.

Нашел. И понял, что оправдаться нечем. Всего один взгляд глаза в глаза, ее тонкая злая усмешка, и он решил, что его гордость дороже ее прощения. Он мужчина. Он демон. Он император. Он имеет право на все. И он ушел…

– То есть вот так? И это все?

– А что ты еще хотела?

– Например, признания, что спустя время ты понял, каким был идиотом.

– Нет.

– Зря.

– Не бери на себя больше, чем можешь. Она решила, что заставит меня поступить так, как хочет она.

– Это как же? – Усмехнувшись, с интересом изогнула бровь.

– Извиняться, умолять о прощении и уговаривать вернуться. Не бывало такого и не будет. Если она думала, что, отказывая мне в близости, ничего не получит в ответ, то это… – Всплеснув руками, потому что слова кончились, демон поморщился и отпил прямо из бутылки, которая уже давно стояла рядом с ним.

Да, на трезвую голову он это рассказывать не смог.

И его позиция мне противна.

– А ты не думал о причинах? Почему она начала тебе отказывать?

– Еще и причина была? – Язвительно скривив губы, Бриан выдал: – О, великий знаток женской логики, расскажи мне, убогому, в чем же могла состоять причина?

– Еще чего не хватало. Я не собираюсь строить предположения на пустом месте. Я выясню это, и если причина была в тебе и твоем (чуть не сказала «свинском») недостойном императора поведении, то…

Тут я многозначительно улыбнулась и кивнула своим мыслям. А ты думай, что я с тобой сделаю. А я буду не я, если ты не вымолишь у нее прощения и не вернешь ребенку мать.

– Что там, кстати, с Мединой было?

– А что с ней могло быть? Выкинул я ее куда подальше. Зачем мне дура?

Хм… Спать, значит, с дурой можно, а как петух клюнул, так сразу выкинул… Нет, такой император мне не нравится.

Просидев еще некоторое время в молчаливой задумчивости, поняла, что на сегодня вменяемость и работоспособность императора скатилась к абсолютному нулю – он накачивался алкоголем и на меня не обращал никакого внимания.

– У тебя есть ее фото?

– Чье?

– Алиты.

– Зачем?

– Посмотреть на нее хочу.

Скривив губы, словно я оторвала его от самого важного дела в жизни, Бриан поставил бутылку на стол, встал, при этом изрядно пошатываясь, и, порывшись в одном из ящиков секретера, наконец выудил весьма большой и качественный портрет.

– На.

Красивая… Очень красивая и утонченная демоница. Аккуратный носик, большие голубые глаза красивой формы, пухлые розовые губы, светло‑ пшеничные волосы с проблесками красных прядей… Нет, никогда не пойму мужчин, которых тянет на развлечения сомнительного характера.

Взгляд налево, взгляд направо… да.

– Ты что задумала?

– Хочу узнать, как поживает красавица Алита.

Отправившись к зеркалу, даже не обратила внимания на недовольное ворчание Бриана. Алкаш доморощенный. Вот кому в первую очередь ремня всыпать стоит.

Итак… Алита.

Замерев перед большим зеркалом, постаралась максимально отрешиться от недовольного сопения за спиной. Да, он тоже подошел. Еще бы! Вот врет же, что ему без разницы… Было бы без разницы, уже давно бы новую жену нашел.

Алита‑ Алита… Где же ты… С усилием всматриваясь в затуманившееся зеркало, отпрянула, когда прямо передо мной проявилась невероятная по своему содержанию картинка. Алита. Да, Алита и… маленькая девочка лет восьми‑ девяти… может, даже десяти… Один‑ в‑ один мать. Такая же славная, пухлогубая… Только волосы были не пшеничные, а черные. Они обе сидели перед зеркалом, и ничуть не изменившаяся за сотню лет Алита расчесывала ей волосы.

– Тварь. – Зло сплюнув, демон скривил губы и рявкнул уже на меня: – Выключи. Выключи эту мерзость!

Придурок.

Мазнув пальцами по зеркалу, убрала картинку и вернула поверхности способность отражать действительность.

– Я тебе еще нужна сегодня?

– Нет. – Подойдя к буфету и выудив новую бутылку, император отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. – Завтра. Все завтра.

Ну как скажешь. А портрет я заберу. Думаю, у меня он сохранится лучше, чем у тебя.

Так, а куда я, собственно, направляюсь? Неторопливо дойдя до первой из открытых галерей, присела на невысокий парапет и попыталась по своему материнскому компасу найти дочь и мужа. Хм… далеко, очень далеко. Ладно, раз уж они развлекаются, не буду мешать, и если мы тут практически свои, то прогуляюсь по парку и осмотрю местную флору. Читала я о ней в «эфире» – говорят, уникальные растения тут встречаются. Вот и проверим. Есть пока не хочется, да и других дел у меня тоже нет, так что вперед, Ева, только вперед.

Еще минут двадцать я потратила на то, чтобы найти выход. О да, дворец не только величествен, но и весьма запутан. Казалось бы, вот парк, вот галерея… Но спрыгнуть с семиметровой высоты что‑ то не тянет. Но я бы была не я, если бы не нашла выход. Та‑ дам!

Теперь главное окончательно не заблудиться. По данным того же «эфира», императорский парк располагался на площади в пару сотен гектаров. Удивительно. И еще удивительнее то, что с одной стороны парк плавно переходил в лес и предгорья, а затем и в горы; а с другой, так сказать, лицевой стороны, оказывался город. Столица со всеми ее миллионами жителей.

Неторопливо прогуливаясь по искусно выложенным мозаичным дорожкам, я любовалась цветущими кустарниками и деревьями, несколько минут провела у каменной насыпи, из которой дорогу к свету себе пробил маленький, ледяной, но потрясающе чистый и невероятно прозрачный, радужно искрящийся на солнце подземный источник. Интересно, искусственный или естественный?

– Ведьма?

Обернувшись на удивленный возглас, сначала не могла понять… Бриан, но лет на сорок старше. Его отец??? А почему в грязном фартуке поверх поношенной застиранной одежды?

– Да… а вы…

Наверное, мой взгляд был слишком красноречив, потому что демон усмехнулся и, вытерев грязные пальцы о край фартука, указал ладонью чуть в сторону.

– Я рисую.

– О, вы художник?

Только сейчас я поняла, что ничего не знаю об отце Бриана. Нет, я слышала, что он был предыдущим императором, но когда он больше полутора сотен лет назад сложил полномочия и на трон взошел Бриан, о нем перестали писать вообще…

– Ну что вы, это слишком громкое слово для моего увлечения. А вы?

– Я?

– Гуляете?

– Да… – Немного стушевавшись под его оценивающим взглядом, я неловко улыбнулась. – Простите мою рассеянность, не ожидала встретить тут кого‑ либо еще. Меня зовут Ева. И не знаю, знакомы ли вы с Анеорургеном, но я его жена.

– Знаком. Хм… Да‑ а‑ а… – Словно припоминая нечто услышанное ранее, демон щелкнул пальцами. – Мать наследницы второй семьи? Ведьма‑ донор?

– Да.

– Ясно. О. – Усмехнувшись, демон покачал головой. – И я хорош, совсем расслабился на пенсии. Прошу простить мою бестактность. Экс‑ император Шерэдиантор Беспощадный. Но для вас, милая барышня, просто Эдиан. Сын упоминал о вас… Значит, не злитесь больше на него? Если здесь.

– За прошлое уже нет, но он не стесняется подкидывать новые поводы, – грустно усмехнувшись, показала мужчине портрет, который до сих пор держала в руках. – Мы сегодня разговаривали об Алите.

– Алита… – Поджав губы и покачав головой, демон не стал развивать тему. – Да, глупо получилось… глупо. Но дело прошлое, и не стоит ворошить былое.

– Не согласна. Когда дело зависло, так и не закончившись, стоит его разворошить, дабы выяснить всю правду.

– Это какую же?

Неопределенно улыбнувшись и пожав плечами вместо ответа, я не собиралась раскрывать свои карты. Это лишь наметки, предположения, и я ничего и никому не скажу, пока не узнаю все сама.

– Ту, что поможет восстановить семью. А что вы рисуете? Можно посмотреть? Я не большой знаток живописи, но очень люблю пейзажи.

Заметив некоторое смущение на лице высшего демона, поняла, что ему приятно мое любопытство. А ведь мне действительно интересно. Такое необычное хобби для экс‑ императора.

– Не судите строго…

О, мой Бог! Красота‑ то какая! Подойдя к мольберту, стоящему с другой стороны куста, застыла в восхищении. Да это же шедевр! Один‑ единственный цветок, но я на нем вижу каждую прожилку! Даже, кажется, слышу, как по его клеточкам течет его цветочная жизнь. Понятия не имею, как называется это чудо, очень похожее на тигровую лилию, растущую на кусте, но…

– Это великолепно! У меня слов нет! Вы очень талантливы!

То отходя на шаг, то, наоборот, чуть ли не утыкаясь носом в еще не завершенную с одного края картину, я удивленно качала головой. И он говорит, что не художник! Да он настоящий творец! Нет, умеют же некоторые… Я едва ли один‑ единственный штрих повторю…

– Вы тешите мое самолюбие. А хотите, я вам ее подарю?

– Мне? Это? Эту красоту??? Конечно! Конечно, хочу!!! Но… – радостно выпалив, озадаченно и смущенно осеклась. – Простите, а это будет уместно? Не хочу вас заставлять… И не хочу показаться назойливой…

Смутившись окончательно, стояла, покусывала губы и теребила край платья. А он громко, искренне смеялся. Да, я не уверена, что такие подарки стоит брать у таких дарителей. А то опять всплывет очередная «всеми забытая, но крайне уважаемая» традиция, и пипец ежам.

– Нет, не переживайте. – Отсмеявшись, демон тут же развеял мои опасения. – Сначала я доведу ее до ума и лишь затем уведомлю вашего мужа о своем желании. Никакого подвоха и никакого злого умысла. Мало кто из моих близких разделяет мое увлечение и столь искренен в своих словах. Порадовали вы старика, Ева, ох порадовали. За это и подарок вам от души будет. А что еще любите?

– О… А еще я люблю дождь. Вы видели наш остров? Там, где развалины замка и дорога в небо? В ливень они прекрасны! И на закате, – начав перечислять запомнившееся, поняла, что в его лице нашла внимательного и вдумчивого слушателя. – А море! Там, где дорога уходит в небо. Какое у нас море! А вы…

Не сумев набраться наглости и попросить его нарисовать то, что озвучила, потихоньку затихла и снова все внимание перевела на картину. Нет, я восхищаюсь им.

– Если ваш муж позволит мне посетить ваш остров, я с радостью подарю вам еще одну картину. И не одну.

– Правда? Ох, Эдиан! – Растрогавшись от его слов, не знала, как выразить свою благодарность. – И почему ваш сын и внук пошли не в вас?

– Всему свое время, барышня, всему свое время. – Демон растянул губы в усмешке. – И я не был идеалом в свое время… Или думаете, что Беспощадный это лишь слово?

О? Так, надо погуглить. А то как бы не вляпаться по незнанию…

– Простите, – не найдя, что ответить, снова почувствовала неловкость. Незнакомый демон, а я тут со своими чуть ли не требованиями и предъявами. – Я, наверное, пойду. Муж с дочерью скоро вернутся… Приятно было познакомиться.

– И мне. Вы ведь будете тут завтра?

– Да.

– Вот и славно. Увидимся, – договаривая, демон повернулся спиной ко мне, выудил из‑ за уха кисточку (а я и не видела ее там) и полностью ушел в творчество.

– Увидимся…

Немного шокированная неожиданным завершением знакомства, не стала мешать процессу и, ретировавшись с полянки, вновь вышла на дорожку. Так. Куда теперь? Или хватит на сегодня? Блин, а все вы, ежи! Особенно ты, эстет! Нет, и надо было затребовать себе картину кисти самого императора?! Ерунда, что бывшего! Ох, куда же нас несет, ежики? Куда же нас несет…

Так, а куда нас, собственно, несет? Погуляв по парку еще минут сорок, поняла, что хочу есть. Да, эстетическое удовольствие становится удовольствием лишь тогда, когда его не отвлекает бурчащий от голода желудок. А теперь вопрос – где тут кормят? Или не тут? Или только дома?

Это мы не обсуждали, и, если честно, я терялась в догадках. Домой я уйти смогу – Рург еще позавчера разблокировал все зеркала на острове, и теперь я могла ходить своим эксклюзивным способом. Но как бы они меня не потеряли… Эх, жаль, тут сотовой связи нет. Или подождать их…

Снова прислушавшись к своему компасу, вздохнула. Нет, все еще далеко. Слишком далеко. Ну ежи? Что будем делать? Искать кухню тут или домой?

Домой? Да, так будет лучше, я с вами согласна. Дома я уверена в качестве продуктов, а тут – совсем нет. Да и в лояльности поваров… Ага, решат угодить императору и траванут меня в угоду властелину мира. Нет, домой и снова домой.

Найдя первое попавшееся высокое зеркало в одной из гостиных первого этажа, уже через минуту я выходила в свою гостиную. Не забыла и проход закрыть, мазнув по нему пальцами да наложив руну запрета. Как шепнул мне по великому секрету «большой и коварный», если этого не сделать, то любой мало‑ мальски сообразительный и магически сильный демон может проследить не только куда я ушла, но и, вскрыв путь, начать следить за местом, где я вышла. Так что затираем, не забываем.

Отобедав, прикинула, что самое время выяснить кое‑ что о тех, кто являлся и до сих пор является императорской семьей. И поможет мне в этом…

– Трофимка, день добрый. – Включив ноут и усмехнувшись недовольно буркнувшему в ответ коту, поинтересовалась: – Как дела, как жизнь, как проклятие?

– Вам бы все смеяться…

– Что ты, что ты! Как можно? – ухмыляясь все шире, позволила себе еще пару мгновений издевки, а затем посерьезнела. – Ладно, оставим. У меня есть два вопроса, требующих немедленного ответа. Отец нынешнего императора и его бывшая жена. Все, что знаешь; все, что слышал; все, что думаешь сам. Начинай, я вся внимание.

– А вы не мелочитесь, – почему‑ то удивившись моему запросу, Трофим некоторое время задумчиво листал толстый фолиант (наверняка проекция системных файлов), а затем одну за другой начал скидывать мне ссылки. – Так, это о Шерэдианторе… это тоже… еще… ага, и вот. А это уже об Нисалитане… ага… и вот. Сами читать будете?

– Конечно. Но и тебя послушаю. Давай о каждом в двух словах. Для начала об экс‑ императоре. Чем прославился, почему Беспощадный и что стоит знать в первую очередь?

– Хорошо. Слушайте…

Да‑ а‑ а. Слушала я, слушала да не верила. Хотя нет. Верила. Верила и ужасалась. Беспощадный. Действительно Беспощадный. Эдиан получил трон в шестнадцать человеческих лет, после почти удавшегося переворота. Отец погиб, защищая жену и дочь, но успев захватить на тот свет главного из заговорщиков. Порядок в столице и мире наводил уже Эдиан. Несладко пришлось подростку, но мать и сестра помогали, чем могли. Массовые казни участников заговора, ни одного помилования, перераспределение земель и титулов… На все про все у Эдиана ушло более пятидесяти лет. Лишь найдя и лично убив последнего из причастных, император немного пришел в себя и осознал, что в мире есть не только жажда мести. Наверное, у него там что‑ то переклинило, но с той же истовостью, с которой он уничтожал врагов семьи, он занялся восстановлением величия императорской династии и мира. Социальные проекты, университеты, исследовательские институты, школы, больницы, дороги, парки… И тотальный контроль за исполнением. Малейший огрех, и руководителей удаляли без права на восстановление. Жестко. Но как ни странно, действенно. Демоны уважают силу, и тут Эдиан не прогадал – мир получил волшебный пендаль, которого ему давно не хватало, и в кратчайшие сроки преобразился так, что из затянувшегося на тысячелетия Средневековья буквально за какую‑ то сотню лет превратился в процветающий современный техномагический мир, за который не было стыдно императору.

В общем, молодец мужик. Жестко, но необходимо. Каждому времени свой император.

– Так, дальше я сама. Давай теперь об Алите.

К сожалению, об Алите Трофим знал до печального мало. Уважаемый древний клан, умница‑ красавица… Но около сотни лет назад по неизвестным причинам покинула императора, а вскоре и вовсе подала на развод. Живет в поместье клана, в свет не выходит. Все.

– Ой ли? А что насчет дочери? От кого она?

– Какой дочери?

– Ее.

– Ее???

Нахмурившись искренне удивленному Трофиму, уточнила:

– Не поверю, что ты не в курсе. Ты же ясновидящий.

– Вообще‑ то я внутриклановый ясновидящий.

– Только?

– Да.

– Хм… ладно. Тогда я хочу озадачить тебя еще кое‑ чем.

– А может, не надо?

– Надо. Надо, Федя, надо.

– Я не Федя.

– Это классика, мальчик. А классику надо знать, – усмехнувшись, покачала головой. Эх, демоны‑ демоны… Где‑ то такие умные, а где‑ то носом тыкать надо, чтобы до них дошло. – Так. Ничего не знаю и отрицательных результатов не приемлю, но чтобы в кратчайшие сроки выяснил, сколько лет ребенку и кто отец. И да… Если цвет волос отличается от цвета волос матери, это о чем может говорить?

– Ей перешли гены отца, только об этом.

– Прекрасно. Тогда ищешь черноволосого отца с красными прядями.

– Вы… – Зависнув от осознания моих намеков, Трофим неверяще помотал головой. – Вы уверены?

– Если бы я была уверена, я бы не просила тебя выяснить подобности. – Позволив себе еще одну усмешку, поинтересовалась: – Как тебе вводные новой Большой Игры? Как думаешь, награда в ней будет достойной?

– Лишь бы не смертельной. – Разулыбавшись от предвкушения раскрыть Великую Тайну, Трофим ушел в свои мысли. – Но один я не справлюсь. Нам необходимо уведомить Рурга. Только он сможет создать верную цепочку.

– Этим я займусь сама. С тебя информация.

– Хорошо. – Кивнув, кот неожиданно попытался подлизаться: – А вы молодец…

– Благодарю. – Не став смеяться и проявлять высокомерие, приняла попытку примирения. – Это в наших интересах, котик, так что не оплошай. Я надеюсь на тебя.

– Я не подведу! – Едва ли не вытянувшись по струнке, рыжий котяра отдал честь и, подмигнув, пропал.

– Надеюсь.

Что ж, первый озадачен, второй еще гуляет. А я, пожалуй, пока немного повяжу, начав реализовывать свое первое желание.

Глава 24

А вот и они, мои гулены. Уже поздний вечер, а они только пришли.

– Мамуся! Я хочу грифона! – Влетев и с разбегу выпалив свое очередное сверхжелание, дочка тут же умоляюще сложила ручки и чуть ли не бухнулась на колени. – Ну пожалуйста‑ пожалуйста‑ пожалуйста‑ а‑ а!!!

А следом шел крайне смущенный и задумчивый Рург. Так. Я так понимаю, его она уже уговорила?

Вздохнув, добавила во взгляд побольше строгости и первым делом остановила поток мольбы:

– Тихо. А теперь четко и внятно. Где были, что делали и на что ты уже раскрутила папу?

Ах ты, манипуляторша маленькая! Оказывается, они не только смотрели на грифонов, они на них еще и летали! Причем к новым родственникам! К бабушке, дедушке и прочим дядям и тетям! Да так, что они чуть ли не пищали от восторга и едва отпустили ее сюда, то есть ко мне.

При всем при этом дедушка уже пообещал ей грифона, бабушка – лично сделать сережки и кулончик с цепочкой. Теток Олеся раскрутила на шопинг в ближайшие выходные, а дядюшку – на новый «самый‑ самый» навороченный ноутбук. При всем при этом, как утверждала моя маленькая ведьмочка, это все предложили они сами!

И почему я ей не верю?

– Милая… а нигде не треснет?

– Ну мам!

– Да? – Сложив руки на груди, недовольно прожигала обоих заговорщиков взглядом. Да, именно заговорщиков. Ни за что не поверю, что она провернула это сама. – А вы не думали, что было бы неплохо спросить меня?

– О чем?

– Обо всем. Не понимаете?

Двойные мотания головами, и я, недовольно усмехнувшись, пытаюсь объяснить прописные истины:

– Начнем с грифона. Ты умеешь на нем летать? Нет? Почему я не удивлена? У нас есть для него стойло? Нет? Хм… забавно, правда? Ты знаешь, чем его кормить и как за ним ухаживать? Снова нет? Тогда о чем мы говорим? Если ты действительно хочешь грифона, то сначала выясни все, чтобы не выглядеть глупо и чтобы не погибнуть самой и не погубить животное. Дальше. Подарки от бабушки. С этим я в принципе согласна, но тем не менее хочу ограничить твои запросы – подарки должны подходить по возрасту. (Это я говорила уже Рургу, чтобы он передал своей мамулечке, прущей напролом. ) Никаких ожерелий и многоярусных конструкций. Маленькое, изящное и детское. Перейдем к шопингу с тетушками. Тебе чего‑ то не хватает? Насколько я знаю, ты еще половины из нового не надевала. А между прочим, уже через полгода большинство вещей станут малы. Я понимаю, ты у нас девочка богатая, единственная наследница великого западного клана… Но ты думаешь, их богатство накопилось благодаря маленьким транжирам, устраивающим шопинг при каждом удобном случае?

– Но мам… – Жалобная попытка вставить слово, но я неумолима.

– Назови мне хоть одну вещь, в которой ты нуждаешься.

Тяжелая задумчивость с натужным сопением и недовольное невнятное бурчание вместо ответа.

– Погромче, пожалуйста.

– У меня уже все есть, – и столько обиды…

– Милая, давай без этого. Понимаю, в твою жизнь ворвался праздник, и хочется всего и сразу. Но пойми – это бессмысленно. Зачем тебе пятые джинсы, десятая футболка и третьи кроссовки? Чтобы закинуть их в дальний угол и вспомнить через год, когда они станут малы? Если уж что и покупать, то все для летной школы.

Решив подсластить пилюлю и заметив в глубине детских глаз искорки интереса, продолжила развивать тему:

– Если тебя действительно так увлекли грифоны и возможность научиться летать, то давай. Давай, я не против, в этой жизни необходимо уметь все. Но не так, чтобы начала и завтра бросила, а так, что начала и закончила с отличием. Если уж летать, то не на корявой метле. Выбирайте с папой летную школу, пишите список необходимого, и я с радостью составлю тебе компанию для шопинга. Думаю, и тетушки твои против не будут, если уж им так интересно с тобой поближе познакомиться.

Заодно и сама на них гляну.

– Ну? Твое решение?

– А комп… – и ресничками так жалобно «хлоп‑ хлоп».

– Зачем?

– Ну… это круто…

– А старый уже не круто?

Поджав губехи и тяжело вздохнув, ребенок все же признал, что и старый неплох.

– Милая, нельзя трясти с новой родни подарки, лишь бы стрясти. Поверь, они будут рады намного больше, если мы просто лишний раз придем к ним в гости (эх, придется же…). Сходим на ювелирную фабрику, посмотрим, как твоя бабушка и тети творят настоящие произведения искусства, пообедаем в ресторане дедушки. Если тебя интересуют «крутые» компьютеры, то твой новый дядя наверняка не откажет тебе и расскажет все, что ты захочешь о них узнать. Договорились?

– Ну… – Все еще немного дуясь на меня и мои глупые запреты, Леся все же нашла в себе силы признать, что где‑ то я, может, и права. – Но грифона‑ то можно будет? Они такие краси‑ и‑ ивые…

– Милая, сначала я сама выясню все необходимые подробности, потому что понятия не имею, что и как. А на днях, когда ты тоже узнаешь все, о чем я говорила чуть раньше, мы вместе с папой и дедушкой обсудим эту возможность. И никак иначе. Потому что принимать такие серьезные решения необходимо всей семьей. Это не комнатная собачка и не Мраш, который все делает сам, это слишком большое животное, требующее определенного ухода, кормления и места для проживания.

С тоскливым выражением на мордахе выслушивая мои наставления, под конец дочка закатила глаза к потолку, но все же снова согласилась.

– Ладно. Завтра буду читать. А ты мне перчатки связала?

– Одну уже да. – Усмехнувшись попытке подловить меня на неисполнении обещания, я тут же выудила из корзинки с пряжей готовую перчатку. – Вторую начала, завтра довяжу.

– А сейчас что вяжешь?

– Это сюрприз, – не дав рассмотреть новое начинание, покачала головой. – Так, солнышко, а тебе спать не пора? Одиннадцатый час уже. Давай‑ ка зубки чистить и спать. Ужинали, кстати?

– Да, конечно.

– Ну тогда точно – умываемся, чистим зубы и бай‑ бай. Давай… – Подставив щеку для поцелуя, заработала еще и крепкие объятия и уже через мгновение с улыбкой провожала ее взглядом. – А теперь ты, мой большой и кровожадный демон, неспособный сказать ребенку «нет». Что за самодеятельность?

– Я так понимаю, следующая порция нравоучений достанется мне? – Едва ли не один в один скопировав Лесино жалобное «хлоп‑ хлоп» ресничками, Рург перебрался ко мне поближе и устроился у ног, усевшись прямо на пол. – Ева, я сам в шоке. Я не могу сказать ей «нет», ты права. Она такая маленькая, такая хорошенькая… И ведь я сам хочу завалить ее подарками. Ты понимаешь? Она называет меня папой и так рада…

Понятно. Поплыл мой «большой и кровожадный».

– В общем, так. Ругать я тебя не буду, но лекции о том, как надо воспитывать маленьких и хорошеньких, но при этом не знающих меры ведьмочек, стану читать тебе каждый день. Питание, гуляние и шопингование. Знаешь, сволочь, бестолочь и разгильдяйка сама вырастет, а порядочного человека необходимо воспитывать постоянно.

– Прости…

– Ничего страшного, – улыбнувшись его искреннему раскаянию, не удержалась и погладила по голове. – У тебя есть я, великая и ужасная, все запрещающая мама, так что мы справимся. Знаешь шутку о «добром и злом полицейском»?

– Слышал что‑ то. То есть ты у нас «злой полицейский»?

– Ну раз у нас папа очень добрый, – улыбнувшись снова, покачала головой. – Но давай договоримся, если гуляете без меня, то без таких грандиозных подарков. Ты чем думал, когда соглашался на грифона?

– Мм… О том, как она была счастлива, когда я сказал «да»?

Не удержавшись и рассмеявшись, покачала головой. Да, кажется, праздник не только в жизнь Леси ворвался. И этому «большому и кровожадному» великому логику очень не хватало своей семьи. Своих маленьких принцесс, которых можно баловать и в ответ ловить улыбки счастья и любви.

– Эх, Ру… – Наклонившись и обняв за шею мужа, не удержалась и шепнула на ухо: – А можно я тоже попрошу тебя кое о чем?

– Хм… – Чуть отстранившись, демон попытался в моих смеющихся глазах прочесть суть просьбы. – Я так понимаю, я могу ответить лишь «да»?

– Ты очень умный демон.

– Ох, Ева‑ Ева… И почему вы, женщины, такие коварные? Знаешь же, что не смогу сказать «нет». – С улыбкой покачав головой и без труда пересадив меня с кресла себе на колени, муж уверенно кивнул. – Проси, моя королева. Я весь внимание.

В нескольких предложениях описав сегодняшний день и свои выводы, заработала неверящий взгляд и длительное зависание.

– Ты уверена?

– Милый, была бы уверена – не просила бы. Я не уверена. С вами, демонами, вообще ни в чем нельзя быть уверенной. Но выводы напрашиваются сами собой: сроки, ее отшельничество, цвет волос ребенка… Я уверена, Бриан хочет, чтобы она вернулась, но не может перешагнуть через свою гордость. А она слишком обижена и ждет его первого шага. Понимаю, звучит глупо, и, возможно, я делаю выводы на пустом месте, но это самое логичное объяснение случившемуся. Если это его ребенок, то она обижена на него вдвойне. Знать, что беременна, и увидеть на пороге своей комнаты любовницу пока еще мужа… Я бы убила, честно.

Многозначительно глянув на мужа, поджала губы и уверенно кивнула. Слушай и наматывай себе куда можешь.

– Аналогично. – Недовольно скривившись, наверняка представляя себя на месте рогоносца, Рург шумно выдохнул. – Ладно, ты права. Если проблема именно в этом, то я сделаю все, чтобы они вновь стали семьей. Бриан достоин этого, и, мало того, ему действительно нужна семья. Нужна… – Обняв чуть крепче, муж неожиданно поцеловал меня в нос и уже шутливо продолжил: – Так, а теперь о насущном. Нам самим спать не пора?

– Спать?

– Ну… почти.

– Пора. – Подхватив тон, поцеловала его нос в ответ. – К тому же завтра столько дел, столько дел… А сейчас идем, проведу тебе мастер‑ класс на тему «как надо вести себя со злыми полицейскими, чтобы они стали добрыми»… Идем‑ идем, не бойся, кусаться не буду. Хотя…

Кровожадно облизнувшись, оскалила зубы и тут же расхохоталась, когда он не менее кровожадно зарычал в ответ, встал одним рывком и чуть ли не бегом отправился в спальню, при этом не выпуская меня из рук.

Эх, как же хорошо иметь мужа! Весело‑ о‑ о!

Следующие несколько дней прошли в приятных хлопотах. По утрам мы посещали дворец, и я создавала для императора зеркала, шпионящие за неблагонадежными личностями. Если честно, то никогда не думала, что мои способности можно использовать подобным образом. А ведь это так просто! Дает император мне фото кого‑ нибудь подозрительного, дает зеркало, нахожу я в зеркале требуемую личность там, где она бывает чаще всего, и вуаля. Зеркало уносят в неизвестном направлении, а мне дают очередное фото и очередное зеркало, за которым будет закреплен очередной демон, находящийся под подозрением. При этом на вопрос «почему я» на меня посмотрели настолько снисходительно, что ответа вслух не понадобилось. Просто потому, что я почти своя и никому ничего не скажу, даже если меня попытаются купить. Это в моих интересах, вот так‑ то.

Кроме того, сам Бриан вводил меня, как опекуна Олеси, в права наследования, что заключалось всего лишь в подписывании необходимых документов.

Ну да ладно, это все ерунда и занимало не больше пары часов. Остальное время мы с Рургом и Олесей тратили на поиски летной школы, грамотного инструктора, вещей для этой самой школы. Не забыли и об учителях по основной программе и уже через два дня знакомились с мисс Гвин, господином Швоном и господином Юдинтом. Гномы и гнома, самые достойнейшие из достойных, как мне по секрету шепнул демон. Не одно поколение демонов и ведьм было воспитано этими уважаемыми господами. Первый урок с господином Швоном, преподающим биологию, зоологию и местную астрономию, прошел уже вчера, и я была целиком и полностью удовлетворена его методом преподавания. Никаких жестких требований, никаких окриков и тупой зубрежки. День был солнечным, и мы отправились на озеро, не забыв захватить ноутбуки и корзинку с обедом. Там мы и учились. Да‑ да, именно на озере. Именно там мы узнали, как называются окружающие деревья, травы и цветы, именно там мы с Олесей собрали свой первый гербарий, нащелкали больше сотни фотографий каждая и уже вечером клеили свой первый биоальбом. Эх, все бы учителя такие были…

А сегодня к нам приходила мисс Гвин, еще молодая и весьма привлекательная гнома, преподающая азы магии и ведовства. Да, сейчас нам нужны были именно азы – большее пока все равно недоступно. Мне – по причине отсутствия Силы, а Олесе – из‑ за запирающей печати. И снова никакой зубрежки, все понятно, доступно и даже порой весело. Не без записи, без этого нельзя, но не так, что после часа руку перестаешь ощущать. Потихоньку, без напряга и в удовольствие.

Завтра у нас выходной, а значит, мы отправимся в летную школу на первое знакомство с грифоном, которого все‑ таки подарил наш новый дедушка. Ох уж этот дедушка! Я не знаю, сколько ему лет, но я просто уверена, что жалобно хлопать ресничками Рург научился у него. Десять минут назад этот прохиндей заявился к нам в гости с грифоном, и у меня не хватило твердости характера выставить его вон. Грифон был таким красивым! Да, теперь я понимаю Лесю. Невозможно не влюбиться в это величественное животное. Огромное мощное львиное тело, длинный хвост с шикарной мохнатой кисточкой, великолепные белоснежные крылья невероятного размаха, орлиная белоснежная голова и добрые‑ добрые синие глаза. Именно заглянув в эти глаза, я поняла, что он будет идеальным ездовым животным для маленькой девочки. И звали это чудо Везунчик.

Что ж, раз уж я согласилась на школу, нет смысла отказываться от грифона, верно? К тому же подаренного самим дедушкой.

– Дедуся‑ а‑ а!!! – Повиснув на шее у огромного демона после того, как я милостиво кивнула в знак согласия, Леся пищала от восторга. – Ты самый лучший! Самый‑ самый!

Ага‑ ага. И сейчас этот дедуся так расчувствуется, что завтра притащит ей еще кого‑ нибудь. Знаем‑ знаем, проходили.

– Милая, не задуши дедушку, – пожурив разошедшуюся ведьмочку, погрозила ей пальцем и поинтересовалась уже у свекра: – Вы одни? А где Сандра?

– Ну… Мы тут подумали…

Ага? Мне уже пора насторожиться?

– Маме просто неловко за произошедшее на балу, – пояснив заминку отца, Рург с улыбкой развел руками. – Боится, что не удержится снова, но не хочет смущать тебя еще больше. Она рада твоему положению, не думай о ней плохо.

– Ой, господи! Ерунда какая! Да я уже и забыла все давно. Давайте, раз уж пришли к ужину, зовите и остальных сюда, все равно пора знакомиться. Если уж на то пошло, то это мне надо извиняться – заперлась в четырех стенах, как отшельница. Давайте‑ давайте, не стесняйтесь. Или мы к вам? – Не знаю, что нашло на меня сегодня (просто мне наконец с разрешения мужа картину подарили! Ми‑ ми‑ ми! ), но настроение было благодушным, и я решила этим воспользоваться. Все равно, рано или поздно придется начать. Тогда уж лучше сейчас, пока я сама этого хочу.

Свекор же, опешив от моего невероятного предложения, сумел довольно быстро взять себя в руки.

– Лучше вы к нам. Минут через двадцать – тридцать, хорошо? Я как раз Везунчика в летную школу определю, а Сандра праздничный стол накроет. Ничего, что не прямо сейчас? Простите, просто не ожидал, но приятно. Очень.

– Ничего‑ ничего, мы как раз успеем одеться поприличнее. – Имея в виду кое‑ кого растрепанного, в шортах прыгающего вокруг грифона, широко улыбнулась расцветшему прямо на глазах свекру. – И не надо ничего праздничного, я вас прошу.

– А уж это не мне решать. – Многозначительно улыбнувшись в ответ и переглянувшись с сыном, свекор перехватил под уздцы Везунчика и, махнув рукой, что «не прощаемся», пропал во вспышке портала.

Так, ну что? Вперед, наводить марафет для семейно‑ праздничного ужина? Блин, и на что я только что подписалась? Хотя… У меня ведь есть прекрасный отвлекающий фактор!

– Лесик, бегом к себе. Платье, коса и сандалии. Принцессы должны выглядеть достойно!

Так, а как должны выглядеть королевы?

А королевы тоже лицом в грязь не ударили. Понимая, что времени минимум, не стала совершать невозможное – надела легкое струящееся серебряное платье‑ тунику без рукавов, но в пол. Волосы сколола на затылке одной из многочисленных заколок с аметистами, на шею – ожерелье, сделанное лично Сандрой. Два взмаха тушью для ресниц, на губы каплю блеска, на ноги красивые босоножки с серебряными пряжками, и, управившись даже быстрее дочери, я поспешила к ней, чтобы помочь причесаться и проверить, во что решила одеться она. Неплохо, почти как я, лишь платье не серебряное, а голубое, и не в пол, а до колена.

Ну, вот и все, мы готовы.

– Ну как мы тебе? – спустившись вниз и самую капельку задрав нос, смутилась, когда глаза Рурга блеснули искренним восхищением. Вот чертяка! Знает же, что я млею, когда он так на меня смотрит! – А ты сам? Переодеваться не будешь?

– Ева, ты же сама сказала – никакого праздничного ужина. Все скромно и исключительно по‑ семейному.

– Ой‑ ой‑ ой. И почему я уверена, что твоя мама думает иначе? Спорим, она тоже нарядится?

– Даже и не подумаю, – усмехнувшись моей уверенности, муж все‑ таки глянул на себя, пытаясь оценить степень своей домашнести. – Ладно, уговорила, поменяю рубашку и брюки. Но тогда я перемещу вас в большую гостиную и сбегаю к себе наверх. Не испугаетесь без меня три минуты?

Милый? Ты пошутил? Боевые ежи не испугаются свекрови! К тому же мы с ней уже знакомы и виделись целых два раза. Или я чего‑ то не знаю? Испытующе заглянув в глаза своему «большому и загадочному», увидела в их глубине лишь тепло и благодарность. Вот и славно, а значит, и я со всем справлюсь. Я знаю, это важно для тебя, чтобы не только клан принял нас, но и мы приняли клан. И я постараюсь.

– Закрывайте глаза, девочки. – Крепкие объятия, секунда невесомости и радостное. – Черт, а ты оказалась права! Ева, это нечто, смотрите!

О‑ о‑ о!!! Мы вышли почти у дверей большой гостиной, где свекровь командовала тремя служанками, летающими быстрее мысли. Огромный стол, накрываемый не менее чем на тридцать персон, везде цветы, в дальнем углу куча разнокалиберных коробок, завернутых в подарочную бумагу… Сглотнув, перевела шокированный взгляд на замершую при нашем появлении Сандру.

– Вечер добрый…

– Добрый.

Так мы и стояли и смотрели друг на друга, пока Олеся радостно не взвизгнула и не полетела к своей первой в жизни бабушке.

– Бабуля‑ а‑ а! Привет!!! А мне дедушка грифона подарил! Видела? Видела, он такой! Такой классны‑ ы‑ ый!!!

Уф‑ ф‑ ф… Вроде отвисли, но все равно. Зачем подарки? Какой повод? Я что‑ то не понимаю?

– Могу ошибаться, но мне кажется, это на нашу свадьбу, которой практически не было. – Немного озадаченный шепот Рурга на ухо и его не самый радостный вздох. – Ты права, мама превзошла саму себя. Вот только могла бы и предупредить…

Увы, мама нас не слышала. Мама была занята одной маленькой, но очень громкой ведьмочкой, вещающей о том, как уже завтра она начнет летать. И седло мы купили, и форму летную тоже, и инструктор у нее эльф‑ лапочка…

– А она еще одну дочку не хочет родить? – С некоторой нежностью, которой сама от себя не ожидала, я рассматривала блаженное выражение на лице свекрови.

Ты почему закашлялся, милый? А что? Она у тебя еще молода…

– Не думаю, что это будет уместно. Так, ты со мной или тут?

– Тут. – Ну не сбегать же. А то совсем уж глупо будет выглядеть. – Ты только не копайся, скоро начнут гости подходить…

– Я мигом. – Коротко поцеловав меня в щеку, муж действительно чуть ли не бегом отправился наверх, а мне не оставалось ничего иного, как подойти ближе к счастливой свекрови и принять участие в «великом рассказе о великой укротительнице неба».

И нет, я не буду ничего ей говорить о том, что она устроила. Все хотят праздника, даже демоны. Особенно демоны, женившие наследника и в одночасье ставшие бабушками и дедушками.

Хм… интересно, они об этом уже кому‑ нибудь рассказали или пока еще держатся?

– Сандра, вам нужна моя помощь?

– Нет, Ева. Спасибо, но мы уже почти все сделали. – Уловив паузу в рассказе Олеси, свекровь в неловкости стиснула пальцы. – Ты не сердишься на меня? Просто мы так давно этого ждали… А когда Вальд сказал, что пригласил вас на ужин и вы согласились… Ну я подумала… Клан так хотел вас поздравить…

Так, я не узнаю решительную химеру.

– Сандра, перестаньте. – Не решаясь узнать подробности такого поведения при Олесе, отправила ее в коридор, откуда уже доносились голоса начавших прибывать гостей. Так, минута у нас есть. – Сандра, давайте честно. Что происходит? Почему вы так себя ведете? Рург говорил, что вы достаточно уверенная в себе женщина. Я не узнаю в вас ее.

Внимательно всматриваясь в полные сомнений глаза свекрови, я не могла понять причины. Казалось, она ломает себя, чтобы промолчать.

– Сандра?

– Ева, я не могу. Ты такая маленькая, такая хрупкая, такая бере… прости. – Резко закрыв рот пальцами, свекровь бросила взгляд по сторонам, но, слава богу, ее никто не услышал. – Прости. Я знаю, седые ведьмы – это почти мертвые ведьмы… Мне так жаль… Я просто… – Расчувствовавшись окончательно и быстро смахнув навернувшуюся слезу, Сандра нервно передернула плечами. – Рург так рад, но… я боюсь. Я очень боюсь, что что‑ нибудь да случится. Это не предчувствие, нет, это просто нервы… Ты должна меня понять, ты сама мать…

– Успокойтесь. – Чувствуя, что еще немного и сама начну нервничать, я довела демоницу до стоящей у стены софы и, усадив, приобняла за плечи. – Сандра, все хорошо. Я не умру. Лекарь, который осматривал меня и Рурга, сказал, что мы в полном порядке и нам больше ничего не грозит. И я совсем не маленькая и не хрупкая, вам просто так кажется. Да, по сравнению с вами я, конечно, меньше и слабее, но поверьте, внутренних сил во мне намного больше, чем кажется. И я уже давно не седая, присмотритесь получше, с каждым днем в моих волосах все больше серебра, а голубые и фиолетовые пряди появились уже в первый день, когда ваш сын поселил нас на вашем острове. Я знаю, быть женой вашего сына – очень большая ответственность, а быть членом вашего великого древнего и наконец возрожденного клана – большая честь. Перестаньте нервничать и вести себя как беременная. – Широко улыбнувшись ее немного нервной усмешке, лукаво прищурилась. – Или вы тоже?

– Что? Я‑ а‑ а??? Нет, Ева! – Ахнув от моего нелепого предположения, свекровь, кажется, получила столь качественный шок, что наконец пришла в себя. – Ну и шуточки у тебя! Нет, дорогая, если я и буду держать на руках маленьких, то уже внуков, а не детей. Уф… Спасибо тебе за все. И за поддержку, и за понимание. И прости, если что… Я не со зла.

– Верю. – Мы улыбнулись друг другу с пониманием, которое наступает у тех, кто имеет общую тайну. Я посмотрела на двери, в которые периодически кто‑ то заглядывал. – Сандра, а нам не пора встречать гостей? Мне кажется, их нетерпение даже сюда доносится. И что‑ то я уже побаиваюсь за входные двери…

Добившись улыбки на лице свекрови, поняла, что свадебный банкет начнется (и продолжится! ) в том самом позитивном ключе, который важен нам всем. Всем. Всем без исключения.

Глава 25

Прошло три месяца.

Жизнь радовала отсутствием потрясений, приятными моментами и начавшим расти животом. Рург перестал пить волшебные капельки, я перестала носить брюки и шорты, Леся готовилась к первым промежуточным экзаменам в летной школе, а Эдиан проводил на нашем острове в поисках вдохновения едва ли не больше времени, чем я в их дворце. Еженедельные ужины в родительском поместье стали традицией, и еще месяц назад я окончательно перезнакомилась со всеми членами клана. Что ж, в принципе не так уж и страшно все оказалось.

С Алитой и воссоединением императорской семьи дело продвигалось не так быстро, как хотелось бы мне, – женщина отказывалась идти на любой контакт. А ее клан защищал ее интересы и уединение так истово, что я была бы этому рада, если бы сейчас не требовалось иного.

К счастью, Рургу удалось провернуть хитрую комбинацию с масштабной рекламой летной школы так, что ею заинтересовалась маленькая Эдина, и на днях ожидалось прибытие затворницы именно в ту школу, где занималась Олеся. Вот там я и планировала познакомиться с возможной будущей родственницей.

Кстати, не знаю, чьей это было затеей, но Шенон также периодически мелькал в этой самой школе в качестве одного из практикантов, слава богу, не задирая Олесю и остальных учеников. Может, отец ему качественно промыл мозги, может, загадочно уходящий от ответа дед. Но буквально на днях я услышала от него вполне вежливое «здравствуйте», когда забирала дочь после занятий.

Олеся все еще презрительно фыркала при виде его, но я замечала, как шепчутся девчонки‑ демоницы, занимающиеся вместе с ней в группе. Если подходить непредвзято, то мальчишка был фактурен. Высокий, крепко сложенный, симпатичный и загадочно молчаливый. Что еще надо девчонкам, чтобы влюбиться?

Ах да, еще статус наследника. Чуть не забыла. Шучу.

Итак…

– Привет, милая. – Поймав в объятия запыхавшуюся летунью, я широко улыбнулась. – Как продвигается подготовка к экзаменам?

– Хорошо.

Почему я слышу в твоем голосе досаду?

– Солнышко, что не так?

– У меня не получается пике. – Недовольно поджав губехи, ребенок с досадой топнул ногой. – У всех получается, а у меня нет!

– О… – Даже не зная, что ответить на это, взяла надувшуюся ведьмочку за руку и отправилась на поиски преподавателя, господина Висконтиэля (на удивление весьма приятного эльфа).

Так, ну и где он, где… о!

Как удачно!

А вот и леди Нисалитана с дочерью. Симпатичная, но, судя по тому, как она жмется к матери, робкая и застенчивая девочка. Не став вмешиваться в разговор, отошла к стене с креслами и, присев, начала ненавязчиво рассматривать женщину. Красивая, ухоженная, судя по разговору, решительная и умная. Да, именно такая нужна императору, чтобы периодически устраивать встряску и промывку мозгов ему и сыну.

Засмотревшись и в то же время задумавшись о своем, не заметила, как она завершила разговор с преподавателем и с удивлением начала рассматривать меня.

– Простите, мы знакомы?

– Нет. – Мысленно чертыхнувшись, смущенно отвела взгляд и призналась: – Но я знаю, кто вы. Простите мою невежливость и любопытство.

– Вы знаете, кто я? – Искренне удивившись, демоница подошла ближе и также присела в кресло. Мне вдруг показалось, что она просто‑ напросто соскучилась по общению и сама не против завязать знакомство. – Откуда? Вы ничего не путаете? Просто… – Пытаясь на моем лице прочесть то, что я умалчиваю, Алита неуверенно добавила: – Просто я уже очень давно не выходила в мир и сомнительно, что еще хоть кто‑ то помнит обо мне. А вам… вам ведь вряд ли больше пятидесяти?

– Вы правы. Мне всего тридцать два. – Краем глаза отметив, что детям совершенно не интересны наши странные взрослые разговоры, улыбнулась дочке. – Милая, может, пока договоришься с учителем о дополнительных занятиях? Я совсем не хочу, чтобы у тебя были проблемы с пике. Давай на любое свободное время. И если он сам не сможет, то узнай, кто из старших учеников или практикантов захочет с тобой позаниматься. Хорошо?

– Да, мам. – Поцеловав меня в щеку и тут же убежав догонять преподавателя, Олеся заработала удивленный взгляд демоницы.

– Вы даете ей такие взрослые поручения… Сколько ей лет?

– Девять. О нет… Она же ведьма, а ведьмы взрослеют быстрее демонов. По вашим меркам ей уже почти сотня. – Улыбнувшись маленькой демонице, приветливо кивнула: – А вам сколько?

– Через месяц как раз исполнится. – С любовью обняв еще больше смутившуюся дочку, демоница тем не менее не забыла о причине разговора. – Так все же. Вы меня знаете. Откуда? И вы уверены, что не ошибаетесь?

– Уверена. Понимаете… о, кстати. Меня зовут Ева. Ева Обверон, я жена Анеорургена Обверона. Не знаю, слышали вы или нет, но несколько месяцев назад, когда состоялся ежегодный императорский бал, произошло возрождение клана Обверон. Вы читаете новости?

– Да… – Задумчиво протянув в попытке вспомнить, демоница неожиданно похолодела взглядом. – Это Бриан вам обо мне рассказал? Вы ведь теперь «вхожи в семью». Это ведь вы, верно? Та самая ведьма‑ донор, мать наследницы.

– О ведьме верно, а вот о Бриане – нет. Это не он рассказал мне о вас. Это я вытрясла из него признание. – Не прекращая вещать под все округляющимися глазами демоницы, уверенно продолжила: – И знаете, я с вами целиком и полностью согласна, он поступил отвратительно. Вы правы, что развелись с ним. Он не достоин ни вас, ни… – легкий кивок в сторону девочки, – ее. Он даже сына‑ то воспитать достойно не может, что уж говорить о дочери.

Не стесняясь и говоря о том, что больнее всего для любой матери, ждала лишь одного – взрыва. И дождалась.

– Да что бы вы понимали!

Хм… действительно. Но ты же мне сейчас все расскажешь, верно?

И она бы рассказала. Но, набрав в легкие воздуха, чтобы объяснить мне, как все обстояло на самом деле, Алита бросила мимолетный взгляд в сторону замершей дочери и… шумно и резко выдохнула.

– Но знаете, это вас не касается. Может, вы и приняты в семью императора, но никак не в нашу. – Резко встав и потянув дочь за руку, демоница бросила через плечо: – Прощайте.

– Мам… – Робкий голос девочки и тихое: – Мы… совсем… уходим? Опять?

Я видела, что она хочет ответить громко и резко «Да! ». Я видела, как на самом деле ее глубоко задели мои слова и как сложно ей сдержаться. А еще я видела, как в конце коридора показалась высокая и жилистая фигура парня.

Как замерла. Как уже хотела развернуться, чтобы сбежать…

Но его увидела Алита. И тоже замерла.

Так они и стояли почти в десяти метрах друг от друга. Мать и сын. И маленькая, ничего не понимающая девочка, переводившая испуганный взгляд с мамы на незнакомого парня.

– Мам… ма… Кто это?

– Мама? – Язвительно и нервно переспросив, Шенон зло скривил губы. – Значит, мама… Ну понятно, чем ты была занята все это время. Новая семья, да? И давно? Поэтому ты ушла? Поэтому у тебя даже минуты на меня ни разу не нашлось? Поэтому??!

Не выдержав и сорвавшись, парень уже выкрикивал последние слова, не обращая внимания, как привлекает взгляды других учеников. Резкий окрик преподавателя и злое, яростное рычание в ответ. На него, на мать, на ситуацию в целом… и побег. Он еще слишком мал, слишком юн и слишком мало знает, чтобы судить непредвзято. Да и не смог бы он судить непредвзято.

Пришибленная идиотской развязкой глупого стечения обстоятельств, я могла лишь с участием наблюдать, как наворачиваются слезы на глаза несправедливо оскорбленной Алиты. Она виновата, это верно, но не так… Не так сильно.

– Шенон…

Тихий, горький шепот и…

Пресвятые ежи!

– Лекаря, срочно! – Первой подбежав к упавшей в обморок Алите, я смогла лишь нащупать пульс, понятия не имея, что делать дальше. Единственное, что девочку к себе прижала, чтобы она не потерялась в наступившей суматохе и не напугалась еще больше. – Тихо‑ тихо, милая, только не плачь… Все будет хорошо… Леся! Леся, я тут! Да чтоб вас! Где лекарь??!

Сумев в кратчайшие сроки найти и лекаря и дочь, понимала, что если не сейчас, то вряд ли еще когда‑ нибудь. К тому же, помнится, искир Ленжирон был крайне убедителен, когда запретил мне лишний раз волноваться.

– Так, идем к нам домой. – Командуя двумя подростками, несущими носилки, взятыми из местного лазарета, вполуха слушала слова местного штатного лекаря, специализирующегося в основном по ушибам и переломам (такое в летной школе случалось). Диагноз утешал – всего лишь обморок от нервного перенапряжения, но было в ее состоянии и еще что‑ то неопределенное, о чем лекарь не мог сказать. Ясно, значит, точно искира Ленжирона стоит вызвать. – Заносите… аккуратно… да, наверх.

Проконтролировав, чтобы ребята занесли демоницу ко мне в комнаты и положили на мою постель, отправила Лесю провожать и парней и лекаря, а сама, взяв за руку Эдину, отошла к креслу и без колебаний сжала в руке кристалл вызова лекаря из иной реальности.

– Искир Ленжирон, простите, что отвлекаю, это снова Ева. У меня тут гостье плохо.

– Это еще кому? – Не дожидаясь ответа, лекарь тут же создал межмировой портал и вышел от меня буквально в двух метрах. Нашел взглядом лежащую на кровати демоницу и широко всплеснул руками. – Екарный бабай! Алита!

Э‑ э‑ э… и снова я знаю меньше всех?

Не понимая сути быстрых и скупых движений лекаря, надеялась, что он сможет помочь демонице. Как‑ то смутил меня его выкрик… Надеюсь, это обморок без последствий?

– Ева, уведи девочку куда‑ нибудь.

Все настолько плохо??? Начав нервничать уже сама, все же попыталась взять себя в руки. Нет, если поддамся эмоциям и панике, будет только хуже.

– Солнышко, пойдем пообедаем, а лекарь пока продиагностирует твою маму… Обещаю, все будет хорошо, он очень умный и грамотный лекарь… – Уговаривая ребенка и потихоньку выводя ее из спальни, видела, что на уговоры Эдина поддается плохо. Она оборачивалась каждую секунду, и лишь то, что я тянула ее за руку, не позволяло ей подбежать к матери. – Идем‑ идем, я познакомлю тебя со своей дочкой… Тебя как зовут?

– Арэнэдинария. Но мама зовет меня Эдина. – Едва слышно произнеся свое имя, девочка подняла на меня уже готовые заплакать глазки. – А что с мамой?

– Она просто перенервничала. Со взрослыми такое бывает. Не бойся, она придет в себя, и все будет хорошо. – Увидев поднимающуюся Лесю и идущего рядом с ней Мраша, махнула рукой. – Эдина, знакомься, это моя дочь, Олеся. Олеся, это Эдина.

Неторопливо вещая, кто есть кто и где мы сейчас, спустилась с девочками на кухню. Поинтересовавшись у тихони, что она любит больше всего, тут же отправила заказ в ресторан свекра и, шепнув Лесе, чтобы она была поприветливей с Эдиной и попыталась с ней подружиться и отвлечь от происходящего наверху, поторопилась в кабинет, чтобы через скайп связаться с Рургом. Он уже неделю занимался весьма важным заказом и приходил домой лишь ночевать. Черт, ну почему в этом мире нет сотовой связи??!

«Ру! Важно! У нас дома Алита, и она без сознания. Искир Ленжирон с ней, но я не знаю, насколько это серьезно! »

Один‑ единственный смайл с выпученными глазами и короткое:

«Иду».

Ну и слава всевышнему. Нет, я, конечно, до ужаса предприимчива, сильна и воинственна, но если тут все настолько серьезно, что нас выставили вон…

– Ева‑ а‑ а!

Услышав крик лекаря, моментально сорвалась с кресла и поторопилась в спальню.

– Да? – Ворвавшись в комнату и увидев, что по‑ прежнему демоница без сознания на кровати, а лекарь возле нее, поняла, что сердце пропустило удар. – Нет…

– Тьфу ты! Жива она. Усыпил я ее. А теперь рассказывай – как довела сердечницу до приступа?

– Сердечницу??? – Сглотнув, уже сама схватилась за первое попавшееся, то есть за живот. – Она… я… чё‑ о‑ орт!!!

– Тш‑ ш‑ ш!!! – Лекарь подскочил уже ко мне и, проведя перед лицом ладонью, наслал успокаивающий туман, затем положил ладонь на живот и усадил меня в кресло. – Ох, девки! Ну что вас мир‑ то не берет? Одна рожает, когда нельзя, вторая беременеет, когда нельзя…

А затем я услышала незамысловатый рассказ. У Алиты врожденный амагический порок сердца. Узнали об этом лишь тогда, когда она забеременела в первый раз. Один порок на миллион демонов. Неизлечимый. При таком раскладе нельзя рожать. А она родила. Родила наследника, потому что любила мужа. Роды принимал все он же, искир Ленжирон, и строго‑ настрого запретил ей беременеть снова. Но… это случилось. Вторая беременность протекала уже с осложнениями. Алита, осознав, что нарушила запрет лекаря, вызвала его к себе и буквально умоляла спасти хотя бы ребенка.

– Ну а я что, изверг, что ли??? – Сурово глянув сначала на Алиту, а затем на меня и мой пока еще маленький живот, лекарь осуждающе покачал головой. – Глупые вы, девки, ох глупые… И на что вас материнство только не толкает… Говорил я ей – признайся тугодуму своему, поймет и опекой окружит! Так нет, накрутила себя, что если помрет, так он дитя возненавидит. Вот ей‑ богу, как беременеете, так дурными становитесь! А что было, когда к ней эта лахудра белобрысая приперлась и заявила, что полюбовница аж самого императора? Ты знаешь, что было? А я знаю! На одной гордости до меня ведь дошла! На гордости она да на пятом месяце беременности! И знаешь что?

– Что? – спросив охрипшим шепотом, сглотнула. Страшно, как же страшно и больно мне за нее сейчас было…

– И родила! У меня на руках родила!

– О боги…

Не расплакалась я лишь потому, что вокруг меня предусмотрительно кружилось успокоительное сиреневое облачко.

– Я не верю…

Хриплый шепот у дверей, и, резко обернувшись, я вижу в них двух бледных ошарашенных демонов. Мужа и… императора.

– Ну ты и мра‑ а‑ азь… – Это все, на что меня хватило. Не заметить пятый месяц!!! Я удивлена, что она вообще не прокляла его навечно! А может, и прокляла… Нет, я бы точно прокляла. Не в силах смотреть на этого… этого демона, встала с кресла и твердым шагом направилась к ним. – Ру, уведи этого мужчину из моего дома. Я не хочу, чтобы его присутствие повредило моей гостье.

– Ева…

– Нет! Я запрещаю! – зло сжав губы в тонкую нить, упрямо вздернула подбородок. – Что отец, что невоспитанный сын! Ни один из вас не заслуживает ее прощения! Ты даже не сказал сыну, почему ушла мать! Струсил? Считаешь, что измена любимой женщине – это достойное мужчины деяние? – Распаляясь все больше, плевать я хотела на его злой прищур и ходуном ходящие желваки. – Измена беременной любимой женщине! Да ты низок, Бриан! Ты!!! Император этого чертова мира!!! Не заметить, что она избегает близости с тобой потому, что ей банально плохо!!!

Сорвавшись на крик, охнула и, согнувшись от резкой боли в животе, едва не потеряла равновесие, но меня успел подхватить стоящий рядом муж. Чё‑ о‑ орт!!! Нет, нет, только не это!!!

Паника.

Паника мужа, испуг Бриана… Лишь искир Ленжирон, громко, резко и сухо командующий двумя огромными демонами, не позволил панике перерасти в истерию. Меня тут же уложили рядом с Алитой, окружили диагностирующим облачком и… усыпили.

Проснулась я ближе к вечеру. Взгляд из‑ под приоткрытых век в окно, на кровать… на мужа… Легонько улыбнулась и сжала его руку, лежащую возле моей.

– Как ты?

– Хорошо… А что было?

– Ты перенервничала, и мышцы резко пришли в тонус. Но лекарь сказал, что теперь все в порядке. Только чтобы больше такого не повторялось. Я постараюсь. – Потяжелев взглядом, уйдя глубоко внутрь себя, Рург продолжил: – Бриан забрал Алиту и Эдину. Алита проснулась чуть больше полутора часов назад, и Бриан извинялся перед ней, наверное, больше часа. При мне. При Ленжироне… Он рассказал ей все. Как был неправ, как раскаивается, как ужасно чувствует себя сейчас, когда узнал всю правду… Я знаю, все пошло не так, как мы хотели…

– Но… – Легонько потянув мужа на себя, заставила лечь рядом и крепко‑ крепко обняла. – Но мы же сделаем так, что у них все будет хорошо? Да? Просто Эдина и Шенон, они кажутся такими потерянными и одинокими. И Алита, и даже твой чертов Бриан… на самом деле они ведь тоже семья…

– Ну с семьей соглашусь, а вот с тем, что «чертов Бриан» мой, нет. Но не переживай. Я ведь великий логик. Я обязательно что‑ нибудь придумаю. – Погладив меня по голове и поцеловав в нос, муж аккуратно переложил ладонь на живот. – Но боюсь, наша маленькая тайна уже не тайна. Теперь о ней знают и Бриан, и Алита.

– Ну и ладно. Все равно завтра за ужином я хотела сказать это всей семье. Как думаешь, они тоже будут кричать?

– Хм… – Усмехнувшись и прищурившись, Рург немного подумал, а затем ухмыльнулся еще шире. – Не знаю, как насчет криков, но ритуальные танцы ты увидишь снова, гарантирую. Как минимум деда, точно.

– А твой? Ты ведь обещал мне показать.

– Мой? – Многозначительно приподняв бровь, демон улыбнулся так широко и предвкушающе, что я не выдержала и улыбнулась следом. – Милая моя, большая и с каждым днем все большая… Я обещал – я сделаю (поцелуй в шею), а потом еще раз сделаю (поцелуй в щеку), и еще…

И много‑ много раз!

Ладно, уговорил, чертяка. Делай!

Глава 26

Семейный ужин прошел феерично.

Заранее с утра предупредив свекровь, что сегодня официально сообщу о своей беременности, по ее загоревшимся счастьем глазам поняла, что, как и три месяца назад, ужин будет общеклановым. Да, в тот раз было очень шумно и весело, до сих пор помню, как дядя и дед Рурга наперебой забрасывали нас тостами о большой и многодетной семье. Ну что ж, скажу, что их пожелания сбылись.

И сказала.

– Дорогие родственники. Знаю, для многих это известие станет шоком (сказать об этом сияющий муж почему‑ то доверил мне), но я беременна. – На ужин я специально надела платье с завышенной талией и красивой сборочкой, подчеркивающей и налившуюся грудь, и округлившийся животик, и, теперь встав, демонстрировала всем подтверждение своих слов. – У нас с Рургом будет мальчик.

– Мальчик…

– Беременна…

Сначала оглушающая тишина, затем не верящие шепотки, становящиеся все громче и громче, а затем оглушающий счастливый рев всего клана.

– Горько!!!

Ну, если вы настаиваете…

Лукаво глянув на мужа, протянула ему ладошки, но вместо того, чтобы встать ко мне, он потянул меня на себя и, усадив на колени, поцеловал так крепко, что от счастья закружилась голова. И похоже, не у меня одной.

А дальше начался настоящий демонский праздник! Вино из собственных виноделен лилось рекой, яства из собственных ресторанов шли на ура, разговоры о будущем наследнике были столь воодушевленными и громкими, что я не слышала саму себя. А потом начались танцы. Все мужчины встали из‑ за стола в огромный круг и начали танцевать. А в центре этого круга более чем из двадцати демонов танцевали четверо самых счастливых мужчин клана. Прадед, дед, отец и сын. Бывшие главы клана, нынешний и будущий. Это было так удивительно, так ми‑ и‑ ило, что я расчувствовалась и, не удержавшись, расплакалась.

– Ева, ну что ты. – Подсев ко мне и попытавшись успокоить, свекровь выудила из кармана платок. – Держи. Ты что, расстроилась?

– Что вы! Я счастлива! Я так счастлива, что не могу удержать это в себе… Просто у беременных людей такое бывает… Мы то смеемся, то плачем как глупые… это все гормоны, Сандра. Не переживайте.

– Ох, не пугай меня так больше. – Приобняв чуть крепче, свекровь смущенно шепнула: – И не только с беременными людьми такое бывает. Вот помню себя… Ох, было времечко… Я столько посуды из‑ за приступов злости перебила, ужас! Даже сосчитать не берусь.

– Ева!

Все еще танцуя, подскочив ко мне, муж даже не подумал слушать мои возражения и, подхватив на руки, вновь вылетел в центр круга и, закружив, резко остановился. Бережно поставил меня на пол, все еще придерживая за талию, затем рывком встал на колено, чем безмерно меня смутил, и проникновенно, но очень громко провозгласил:

– Ева, ты самая удивительная из женщин. Ты вошла в мою жизнь так неожиданно, но так стремительно, что я не успел спрятать свое зачерствевшее сердце. Я не знал, что так бывает, но как маленький мальчишка верил в чудо, и оно случилось. Ева. Моя маленькая, но отважная Ева. Я люблю тебя. И пускай я опоздал со своим признанием и предложением как минимум на четыре месяца, но… Ты согласна быть моей женой? В богатстве и бедности, в болезни и здравии? Единственной. На века. Навсегда.

Судорожно облизнув губы, начавшие трястись мелкой дрожью от переполняющих меня светлых эмоций, я не могла вымолвить ни слова, зажав свободной ладошкой рот. Демон. Большой. Коварный. Могущественный демон из Зазеркалья стоит передо мной на колене и в оглушающей тишине признается в любви и просит моей руки…

Понимая, что еще секунда и я не выдержу и просто разрыдаюсь в голос, просто часто‑ часто закивала и прошептала:

– Да… я… я согласна. – Нервный смешок уже в его объятиях, когда клан вновь оглушил своим счастливым ревом все ближайшие окрестности, и тихий шепот в ухо: – Какой же ты у меня все‑ таки шут, любимый… Большой, коварный и любимый. Я люблю тебя, муж. На века. Навсегда. А теперь поставь меня на пол и спрячь от бабушки и дедушки, которые подкрадываются к тебе сзади. Мне кажется, они что‑ то задумали.

Весь вечер после этого невероятного, но волшебного и крайне приятного признания прошел так шумно и весело, что я не успевала за событиями и поздравлениями. К нам подошли все. Абсолютно все. Бабушки, дедушки, тети, дяди, кузены, кузины и даже племянники и племянницы. Каждый обнял, поздравил, поцеловал, пожелал и нам, и малышу здоровья, счастья и благополучия. Сегодня не было материальных подарков, как в прошлый раз, но все их теплые слова и искренние светлые эмоции были мне в разы дороже. Мужчины клана желали пока еще не рожденному малышу сил и здоровья, а Рургу – не останавливаться на достигнутом и продолжать увеличивать численность клана. Женщины желали сил и здоровья уже мне в нелегком деле воспитания первенца‑ мальчика.

Вернувшись домой уже ночью, я едва смогла дойти до кровати и рухнуть на нее. Устала. Устала, но счастлива. Этот вечер, этот ужин в полной мере дали мне понять, как дружен клан и как им всем нужен наследник и счастье наследника. Что ж… карригнат Пернсивальден Обверон поистине Великий Глава великого клана Обверон. И я буду не я, если не воспитаю им достойного наследника.

– Устала? – Вернувшись из Олесиной комнаты, где он укладывал уснувшую ведьмочку в кровать, муж присел рядом.

– Очень. Такой насыщенный событиями и эмоциями вечер… и такой долгожданный… – Потянув мужа на себя, добилась того, чтобы он лег рядом на спину, а сама с удобством устроила подбородок у него на груди и продолжила: – Помнишь, мы загадывали желания на падающие звезды?

– Помню.

– Мое сегодня сбылось…

– Мое тоже…

– Да? А какое у тебя?

– А у тебя?

– Нет, ты первый! – Надув губы, решила немного покапризничать. Было так по‑ детски беззаботно и дурашливо, что я не смогла удержаться.

– Как будет угодно моей королеве. – Даже и не подумав упираться, чем снова меня удивил, муж шепнул: – Я услышал, как одна маленькая белокурая королева призналась, что любит большого и коварного шута…

– Ру‑ у‑ у… – Счастливо улыбнувшись в ответ, также шепотом призналась: – А я услышала, как большой и коварный шут признался своей королеве в любви. И сделал ее такой счастливой, что она даже согласна простить ему третье желание.

– Третье? – Удивленно приподняв одну бровь, демон тут же озадаченно уточнил: – Про второе я помню, это Алита и Бриан. А что насчет первого?

– А первое довязалось еще вчера. Кстати! – Загадочно и многозначительно поиграв бровями, наставила на него палец. – Лежи и никуда не уходи, думаю, сейчас как раз прекрасный повод!

– И почему мне кажется, что это будет нечто… – Хихикнув, когда расслышала его задумчивый шепот в спину, я шла к комоду, где на одной из полок держала и пряжу, и уже готовые вещи.

– Та‑ дам‑ м‑ м! – Выудив все без исключения предметы вязаного комплекта, вернулась и начала раскладывать их на лежащем муже. – Это носочки с оленятками моему большому, чтобы ножки не мерзли зимой, вот митенки с оленятками моему любимому, чтобы ручки не мерзли зимой, вот шапочка с рожками моему коварному, чтобы ушки не мерзли зимой… Ну и напоследок самая важная часть гардероба! Трусы с оленятками моему исключительному, дабы и кхм… все остальное не мерзло зимой. – Водрузив вязаную деталь туда, где ее следовало применить, сложила губки бантиком, когда он, опешив от моей наглости, молча разглядывал голубые вязаные труселя с фиолетовыми оленями и серебряной окантовкой по краю. – Нравится?

– Э‑ э‑ э… Ева… мм… я…

– Да‑ да, ты рад, я вижу. И безумно счастлив. Можешь даже не благодарить. Но померить ты обязан. – Коварно и предвкушающе усмехнувшись, села на кровать и кивнула. – Начинай.

– Ты…

–?

– Дорогая, одна‑ единственная просьба. – Уж не знаю, что он увидел в моих глазах, но ни слова возражения я не услышала, хотя вполне ожидала потока шокированного возмущения. – Ты же никому не скажешь о трусах? А? Я безумно счастлив твоему подарку, честно, и даже буду его носить, причем весь… Но трусы… это месть, достойная даже демоницы, честно. И знаешь, я искренне горд тем, что ты моя жена. Вот ей‑ богу! И пусть они говорят и думают, что хотят, но я не знаю ни одной жены, которая бы связала своему мужу такой уникально противоречивый комплект.

– Ты меня смущаешь. – Жеманно отмахнувшись, я сияла, как начищенный самовар.

– А можно, я тебя еще и поблагодарю? Ну как умею?

– Хм… – До последнего удерживая задумчивое выражение на лице, не выдержала и первая потянулась к нему, кровожадно поглаживая пока еще целые пуговки рубашки. – Уговорил, мой большой и потрясающий. Благодари. Благодари меня всю… Без исключения! Я согласная!

Прошла неделя, еще одна и еще… Прошли первые экзамены в летной школе, которые Леся благодаря дополнительным занятиям сдала на отлично. Малыш и животик росли, Рург постоянно носил мой подарок (я о труселях), о котором старательно и загадочно умалчивал, я ходила счастливая и умиротворенная, периодически выслушивая жалобы то Бриана, то Алиты, которые решили сделать меня этакой поверенной в своих делах.

Ну да, они оба собрались встать на путь примирения, о чем каждый сообщил мне по великому секрету, но пока у них получалось не очень. Слишком много времени прошло, слишком много воды утекло, слишком сильны были надуманные и не очень обиды. Я же, как могла, разъясняла прописные истины обоим, периодически консультируясь и у мужа, и у Трофимки, которого уже давным‑ давно простила и даже наконец выяснила, в чем заключалось его личное воздаяние по заслугам.

Смешно, но, признаться, действительно стыдно. Стоило парню начать что‑ то утаивать или ехидничать, как у него начинали расти нос или уши. Как у Пиноккио. Все это безобразие возвращалось к нормальному состоянию только тогда, когда он пропорционально сказанной лжи говорил столько же правды или извинялся, пока уши не возвращались к своему нормальному размеру.

Полезное воздаяние, кстати. Увы, оно уже закончило свое действие, но я реально подумывала, как бы его запатентовать и сделать не проклятием, а этаким заклинанием без возможности принудительного снятия. Разве что по окончании срока наказания. Увы‑ увы, в этом я не специалист.

– Лесик, привет, солнышко. Как успехи? – И вновь, встретив дочь после занятий, заметила, как она надута. – Что‑ то опять не получается?

– Да нет. – Недовольно сопя, ребенок не торопился признаваться, в чем дело, но спустя минуты три все равно выпалила: – Мне этого идиота дали в кураторы! Мам! Я не хочу! Я хочу другого!!!

– Стоп. Кого тебе дали в кураторы? И почему?

– Леди Ева. – Неторопливо приближаясь ко мне в компании таких же подростков‑ практикантов, Шенон распрощался с парнями и вежливо поздоровался со мной. При этом не торопился обращать внимание на еще громче запыхтевшую Олесю. – Здравствуйте.

– Здравствуй. – Немного настороженно окинув взглядом сначала парня, потом дочь, я чуть сузила глаза. – Ты куратор Олеси?

– Верно.

– Но зачем? – Не слышала ни о чем подобном при поступлении. Это что за нововведение?

– Таково решение учителя Висконтиэля. В этом году очень большой поток учеников, и на последнем совещании, прошедшем сегодня утром, было решено разделить потоки на подгруппы, к которым будут прикреплены ученики старших курсов Академии, проходящих в этой школе практику.

– То есть?

Так, а теперь для тугодумной беременной. Поподробнее.

– Я не знаю, говорил ли вам отец, но все местные практиканты на самом деле студенты летного факультета Академии. Мы летаем на боевых грифонах. Здесь же проходим практику, чтобы научиться не только летать, но и организовывать молодежь. До сегодняшнего дня у них была лишь теория, с завтрашнего начнется уже практика.

О‑ о‑ о… Чую суровую руку деда. Ай да Эдиан!

– Прости, я действительно этого не знала. А давно ты учишься в Академии? И на кого?

А что? Я, понимаешь, очень даже заинтересованное лицо. Пускай пока неопределенно, но все же.

– Я учусь там уже тридцать лет и буду учиться еще десять. – Заметив округлившиеся глаза Олеси, невольно прислушивающейся к нашему разговору, парень хмыкнул и пожал плечами. – Все высшие демоны учатся в Академии, это закон. Мы вправе лишь выбрать факультет, хотя в течение срока обучения можно его сменить, и не раз, но лишь сдав переходные экзамены. На данный момент я на летном, хотя, когда поступал, отец определил меня на экономический. – Замолчав, парень немного подумал и словно в шутку добавил: – Не люблю экономику.

Так…

– И сколько учеников в подгруппах?

– Пятеро.

– Твои обязанности?

– Я куратор группы. В мои обязанности будет входить контроль за подготовкой грифонов к полету, потому что на этом этапе ученики уже сами седлают животных, и я должен быть уверен, что все седла закреплены по правилам и все системы управления на своих местах. Кроме того, я буду сам подтягивать отстающих, если таковые появятся, к следующим экзаменам. Ну и лекции. Каждому из кураторов поручено сделать доклад на одном из теоретических занятий.

Однако! Как они серьезно подошли к практике. Вот только…

– Шенон, да, я беременна, не надо так удивленно разглядывать мой живот.

– Простите. – Смутившись и тут же отведя взгляд в сторону, парень переступил с ноги на ногу…

– Милая, сходи переоденься. – Почувствовав, что парень, как и его родители, созрел для разговора, но его очень стесняет присутствие Олеси, дождалась, когда удивленная дочь пожмет плечами и уйдет. – Шенон? Ты что‑ то хотел?

– Ну… да. – Выдохнув и проводив взглядом юную ведьмочку, парень почему‑ то поморщился, а затем выпалил: – Я все знаю.

Ой, как мило. С трудом удержав улыбку, я преувеличенно удивленно приподняла бровь.

– И даже как зародилась Вселенная? Как интересно! Расскажешь?

Нервно раздув ноздри из‑ за расслышанного в моем голосе ехидства, парень уже собирался ответить в том же ключе, но почему‑ то сдержался. Ой‑ ой, как все загадочно! И кто же его так знатно выпорол, что он начал осознавать серьезность своего статуса наследника?

– Я не об этом. Я слышал разговор отца и деда. – Взгляд на меня, улыбающуюся, и, поморщившись, парень поправился: – Ладно, я подслушал. Они решили, что я веду себя не достойно статуса наследника. И если за год практики не докажу, что могу стать кем‑ то большим, чем раздолбаем и оболтусом, умеющим лишь устраивать взрывы и угонять грифонов, то они отдадут меня на военную кафедру в штрафбат, где дышат через раз и только по уставу.

Жестко. Наследника и в штрафбат. Вот только почему я уверена, что они знали о прослушке?

– И? – Каким боком это касается меня?

– А еще я слышал, как они хвалят вас. Вас, ваши методы воспитания, вашу всю такую перспективную дочь, которая ведьма лишь внешне, а внутри одна из сильнейших демониц тысячелетия. – Странно усмехнувшись, парень прожег меня истерично‑ веселящимся взглядом и договорил: – …И которая, когда подрастет, станет просто идеальной императрицей. Вы в курсе?

Ну и что тебе ответить, мальчик…

– А что думаешь ты? – Спокойно выдержав его испытующий взгляд, добавила: – Поверь, Шенон, если я пойму, что ты ей не пара, даже твой отец с дедом ничего не сделают, когда я скажу «нет». А уж если сама Олеся продолжит утверждать, что более «тупого идиота» она в жизни не встречала, то знаешь, я с радостью пожелаю ей счастья с тем, кого выберет она сама. Дело за тобой и только за тобой. Если ты уверен, что она «глупая и вечно надутая малолетка»… да‑ да, она мне рассказала о том, как ты ее называешь… и недостойна даже вежливого приветствия с твоей стороны, то, пожалуйста, продолжай в том же духе и после окончания летной школы ты не увидишь ее больше никогда. Но если ты не так глуп, как пытаешься всех убедить, и думаешь о будущем, когда станешь императором, то, возможно, ты задумаешься о том, что хотя бы дружба с одной из сильнейших демониц тысячелетия лишней не будет. О свадьбе я не говорю, всему свое время. Но вот портить отношения до того, как они станут возможными в принципе… Твое право, Шенон. Только твое.

Рассматривая шокированного моим монологом демоненка, поняла, что эту информацию ему необходимо обдумать одному и как можно более детально. Что ж, не буду мешать.

– Всего доброго, Шенон, до завтра.

Так, а вот теперь я бы не отказалась поболтать с Эдианом. Что этот старый чертяка уже наворотил? Уверена, он. Именно он, а не Бриан. Именно он подкидывает сыну все эти многоходовые комбинации и невероятные по своему звучанию идеи. Именно он.

Увы и ах, этот старый, но крайне предусмотрительный, один из умнейших и коварнейших демонов своего времени знал, что я захочу выяснить пару сомнительных моментов, и еще утром укатил в неведомые дали за очередным вдохновением. По крайней мере, именно это мне сообщил Бриан, когда я не нашла Эдиана ни в Сети, ни на нашем острове, ни во дворце.

– Что‑ то случилось? – И столько ехидства в глазах…

– Пока ничего. – Беспечно отмахнувшись, будто невзначай поинтересовалась: – Смотрю, плащики уже не носишь. Проклятие закончилось? Жалко…

– В‑ в‑ ведьма! – С некоторым восхищением, ощерившись, демон развел руками. – Как видишь. Но даже не думай повторить. Что смогло получиться единожды, вряд ли получится снова. Тем более у тебя.

– Играем, сваток?

– Сваток? Это что за слово такое неведомое?

– Ну‑ у‑ у… Мне кажется, «сват» для тебя слишком уважительно. Я бы тебя и зятьком назвала, и повоспитывала бы немного, но, к счастью, без меня уже есть кому этим заняться. – Поязвив еще немного для профилактики (на самом деле у меня период такой гормональный начался – очень тянуло на гадости‑ пакости) и сменив тон на более дружелюбный, поинтересовалась: – Как у вас, кстати? Было вчера свидание?

– Было, – и сразу такое умиротворенно‑ мечтательное выражение на лице.

О‑ о‑ о… кого‑ то поздравить?

– Моя помощь еще нужна?

Немного подумав, он почти сказал «нет», но тут что‑ то вспомнил и резко кивнул:

– Да. У Эдины скоро день рождения. Что ей подарить? Если честно, понятия не имею, что дарить маленьким девочкам. Ну женщинам украшения там всякие, но это ведь банально, да? И совсем не для ребенка. Я хочу что‑ нибудь такое… такое… Ну что ты своей Олесе обычно даришь, а?

– Что‑ нибудь необычное. С выдумкой, изюминкой и персональным подходом. С украшениями ты прав – это слишком банально, тем более учитывая ваш статус. А ты не думал о подарке, сделанном своими руками?

– На что ты намекаешь? – Мы разговаривали в его кабинете и нисколько не боялись, что нас подслушают, потому что именно эта комната была защищена так, как не каждое денежное хранилище.

– Именно на то самое. Ну вот смотри, я вяжу, твой отец пишет удивительные картины, мой свекор увлекается кулинарией и совсем недавно угощал нас тортом собственного приготовления. У тебя есть хобби?

– Ну. – Серьезно задумавшись, Бриан вдруг смутился и признался: – В детстве любил работать с глиной. До того как отец ударился в живопись, он увлекался скульптурой, и, когда мне было чуть меньше, чем Эдине сейчас, мы с ним лепили свистульки. Мне нравилось.

– Хм… Интересно, а что‑ нибудь сохранилось с тех пор?

– Ой, вряд ли. Хотя… – Задумавшись еще сильнее, демон молча ковырялся в памяти, а затем, просветлев, радостно кивнул. – Осталось! Точно помню, должно было остаться несколько коробок у отца в мастерской. Он никогда ничего не выбрасывал.

– Ну вот видишь, есть повод вспомнить об увлечении детства. Я не говорю, что ты должен вылепить идеальную скульптуру, похожую на Эдину. Но я просто уверена, что если ты пригласишь своих девочек на прогулку, допустим, в зоопарк, после в детское кафе, а потом и вовсе подаришь дочери свистульку, которую сделал сам, то это будет самым бесценным подарком. Эдина очень скромная, застенчивая и даже немного зажатая девочка, поэтому пышных празднеств с толпой незнакомых взрослых она не оценит. К тому же сейчас ей намного более важно внимание обоих родителей – и мамы и папы. Если хочешь, я подумаю об организации праздника и помогу тебе составить программу, которая подойдет к ее увлечениям и характеру. Но вот о подарке озаботься сам.

– Слушай, и как я раньше без тебя жил, а? – Сияя, как начищенный самовар, император истово кивал головой. – Что хочешь проси, но я требую идеальный день рождения для дочери. Вот чесс слово.

– Хм… Я запомню твои слова, о великий и коварный демон. – Усмехнувшись, покачала головой. Ох уж эти папочки. В лепешку готовы расшибиться ради своих маленьких принцесс. – Так, давай я подумаю, а на днях покажу проект. Когда день рождения?

– Через двадцать три дня.

– Ну время есть. – Обрадовавшись достаточно большому сроку, я встала и уже собралась уходить, но напоследок все же напомнила: – Появится твой папенька – у меня к нему разговор. Важный. Все, давай, удачи с глиной, я в тебя верю.

– Побольше уважения к императору, леди!

– Побольше уважения к беременной, император! – Улыбнувшись друг другу, мы распрощались окончательно и отправились по своим делам. Император на поиски глины, а я на поиски все знающего и умеющего Трофимки. Да‑ да, как оказалось на практике, мой пятиюродный племяшик – идеальный аниматор для любого ребенка. И он попал! Уж это я ему гарантирую.

Глава 27

Дни шли не спеша и размеренно. Утром летная школа, после обеда занятия с преподавателями, вечерами с семьей на озере, дома или в поисках идеальной программы для маленькой девочки, которая в последнее время все чаще приходила к нам в гости. Поговорив с Алитой о корректировке программы обучения, мы приняли решение, устроившее нас обеих. Со вчерашнего дня мы занимались уже не вдвоем, а втроем, но сама Алита неизменно присутствовала на всех уроках, не стесняясь проявлять интерес к таким вещам, как социальное устройство мира Каравия, расы, его населяющие, обычаи, им свойственные, а также разнообразные, условно разумные биологические виды, живущие в этом удивительном зазеркальном мире. Все это и многое другое мы делали с одной‑ единственной целью – помочь маленькой демонице раскрепоститься и разнообразить свой круг общения.

Как я узнала у Алиты, из‑ за своего затворничества она совсем упустила из вида, что ребенку нужны не только любящие мать и бабушка, но и ровесницы‑ девочки. И теперь, выйдя в мир, Эдина понятия не имела, как себя в нем вести, и смущалась буквально от всего. От моего искреннего интереса к ее увлечениям, вопросов преподавателей, шумных игр Олеси и Мраша… Я не психолог, отнюдь, но, судя по тому, что она уже не пряталась за маму каждый раз, когда я ее о чем‑ нибудь спрашивала, мы на верном пути. Не все потеряно, как еще недавно боялась Алита, когда Эдина расплакалась на занятии в летной школе, испугавшись окрика преподавателя. И преподаватель‑ то больше всех струсил, зная, кто такая Эдина и чья она дочь. Ничего, придет в себя, наберется уверенности и через годик‑ другой, если все еще будет желать научиться летать, поступит туда снова. А пока…

– Девочки, сегодня мы с вами подробно разберем, кто такие демо‑ морфы и кем они могут стать для демона или ведьмы. – Мисс Гвин, с удобством расположившаяся под раскидистым ясенем, поманила к себе Мраша. – Давай, мальчик, поработай сегодня немножко. Итак, в первую очередь вам следует знать, что демо‑ морф – это демон низшего порядка…

Рассказывая и периодически предаваясь воспоминаниям, гнома прошлась по истории эволюции, приручения и даже генной инженерии. О да! Обожаю ее уроки – они даже для меня, ненавидящей учиться, интересны и понятны. Нет, я достаточно много читала о демо‑ морфах в «эфире» и расспрашивала у Рурга, да и у самого Мраша, но слушать рассказ из уст той, что знала о них все, было в разы интереснее и познавательнее.

М‑ да, так я и учиться полюблю! Интересно, может, еще и на летные курсы записаться? Ну потом, когда рожу…

Погладив свой живот и попку малыша, в аккурат находящуюся под ладонью, я добилась того, что он легонько шевельнулся в ответ. Солнышко мое… Как же я вас всех люблю. Да‑ да, сегодня мы с тобой обрадуем своего папочку известием, что ты уже достаточно большой для того, чтобы мы начали видеть и чувствовать твое движение. А то бедный наш папочка, у него начались ночные забеги в туалет, минимум раза по три, да к утру судороги в ногах. Слава всевышнему, не каждую ночь, да и совет искира Ленжирона о массаже с волшебным кремом пришелся кстати.

Теперь по вечерам мы занимаемся тем, что делаем друг другу приятное – я Рургу, а он мне. Да, массаж ног – это восхитительное занятие! Ой, что‑ то я отвлеклась.

Что там о демо‑ морфах и их привязке?

Идеальные дни с любящей семьей, нежные ночи с невероятно ласковым и предусмотрительным мужем, ни разу не упрекнувшим меня в том, что все отрицательные моменты беременности доставались ему и только ему. Я начала верить в сказку.

А зря.

Обычное утро. Теплое, солнечное и очень волнительное – сегодня будут проходить предварительные зачеты по вынужденной посадке в случае, если с грифоном произошло что‑ либо в небе. На самом деле с ним мало что могло произойти, но дотошность демонов меня в этом вопросе радовала. На самом деле произойти могло все что угодно, а согласно статистике мирового свинства, обычно происходило именно то, что не могло произойти никогда.

– Мамусик, ты будешь смотреть?

– Обязательно. В первых рядах. – Поцеловав дочь в щеку, с улыбкой проводила ее взглядом до дверей загонов. Сегодня моя маленькая летунья встала чуть ли не на час раньше обычного и возбужденно спрашивала меня буквально обо всем. Взяли ли мы шлем? Взяли ли мы угощение для Везунчика? Взяли ли мы ее «везучие» перчатки…

Взяли, все взяли.

Уже повернувшись, чтобы пройти на балкон, откуда родителям разрешалось наблюдать за полетами детей, едва устояла на ногах, вцепившись в стену, когда за спиной раздался жуткий взрыв, а затем и мощнейшая воздушная волна, снесшая меня и троих учеников к противоположной от загонов стене.

От загонов…

Мамочка…

– Олеся!!! Не‑ э‑ эт!!!

Обняв с каждым днем все больше округляющуюся мамочку, Олеся решительно направилась к загонам, на ходу доставая из сумки печенье. Везунчик просто обожал печеньки с изюмом, и она приносила их на каждое занятие, перед полетом угощая своего любимца. Вот и сейчас, придя пораньше, чтобы настроить Везунчика на победу, Олеся направилась к его стойлу, даже не подумав поздороваться с куратором, как назло тоже пришедшим рано и уже проверяющим своего Грома, стоящего в соседнем стойле. Идиотина высокомерная! Пф!

– И тебе доброе утро, малявка.

– От оглобли слышу, – привычно огрызнувшись, Олеся улыбнулась грифону и проворковала: – Доброе утро, Зунечка, как спал? Это чудовище к тебе не лезло? Ах ты мой хоро‑ о‑ оший… Так, а это еще что?

Отдав печеньку радостно курлыкавшему грифону, Олеся принялась гладить пернатый бок питомца и, наткнувшись ладошкой на странную шишку с той стороны, куда она всегда крепила седо, попыталась прощупать, что же это было. Черт! Да что за хрень?

– Угр‑ р‑ р! – Передернувшись от боли, грифон нервно переступил лапами. Он любил эту девочку, но сейчас она делала ему больно.

– Миленький, подожди, я только оторву эту неправильную хрень…

– Ты что делаешь, малявка? Он же сейчас тебя затопчет! – Вынырнув из‑ под своего грифона, Шенон попытался отодвинуть от все больше нервничающего Везунчика упрямую ведьму, но тут его взгляд зацепился за бурый комок, который она пыталась отковырять.

Ч‑ ч‑ черт!!!

Он успел лишь прижать малявку к себе так сильно, что печать наследника накрыла и ее, и отвернуться, потому что даже так она могла не выжить. А он выживет, он демон.

Взрыв. Мощнейший взрыв, оглушивший его так сильно, что в себя он пришел лишь через час.

Жутко болели спина, шея и копчик. Не двигалась левая рука и не ощущалась…

– Олеська? – Кое‑ как прохрипев, демон попытался открыть глаза. – Живая?

– Да‑ а‑ а… – Судя по всхлипам, девчонка ревела, причем неподалеку. – Что… что это было?

– Ментпластид.

– Что?

– Взрывчатка. Половины этого куска, который был прилеплен к Везунчику, хватило бы для того, чтобы от вас обоих остались лишь воспоминания.

– Но… – Подползя по влажному мху к окровавленному парню, больше похожему на труп, чем на живого, девочка, всхлипнув, уточнила: – Меня хотели убить? Но… кто?

– Кто – разберемся. Сейчас важнее, где мы. Должны же быть в другом месте…

– Почему? – Все еще не в силах остановить слезы, но уже не всхлипывая, Олеся испуганно осматривалась вслед за Шеноном. – Мы в лесу? Что это? Тропики? Мы проходили тропики… это… болото?

Брезгливо скривившись на вязкую бурую жижу, начинающуюся буквально в десяти метрах от них, девочка неосознанно пододвинулась еще ближе к парню.

– Болото. И… – Старательно прислушиваясь к внутреннему компасу, парень, сморщившись, закончил: – Это Амазонка. Мы на Земле.

– Как??? – Открыв рот и забыв его закрыть, ведьмочка уже через секунду визжала как сумасшедшая, когда с одной из многочисленных лиан свесилась змея и попыталась соскользнуть ей на плечо. – Какая га‑ а‑ адо‑ о‑ ость!!!

– Не ори. – Сморщившись от визга, как от звука бормашины, парень, рывком приподнявшись, протянул руку, одним движением свернул змее шею и, откинув ее подальше, тут же рухнул обратно. – Она не ядовитая. Черт…

Заметив, как побледнел «тупой идиотина» от одного‑ единственного движения, Олеся закрыла рот и попыталась взять себя в руки. Мамочка всегда говорила, что она сильная и умная и со всем‑ всем справится. Мамочка…

Мамочка!!!

– Они найдут нас?

– Найдут. Со временем. Дня через два, может, три. – Прикрыв глаза и пытаясь понять, насколько сильно повреждена спина, демон поморщился. – Я переход совершить не смогу – нет сил. Кажется, это был не просто ментпластид… Слушай, кто тебя так не любит? Вроде никому еще не успела напакостить…

Неторопливо рассуждая вслух, парень с недовольством рассматривал темнеющее небо. Нет, так нельзя. Им необходимо укрытие. Пропитание и воду он найдет – обучен. Защитить себя тоже сможет, без проблем. Но малявку… черт!

– Олеся. Давай начистоту. Я сильно ранен и не смогу связаться с родней. В тебе магии нет – она запечатана. Мы сможем продержаться эти три дня, только если ты будешь во всем меня слушаться. Ну? Согласна?

Недовольное сопение вместо ответа, но говорить «да» она не торопилась. Почему?

– Олеся? В чем дело?

– Я думаю. – Сжав губехи, ведьмочка смотрела на него с таким интересом исследователя‑ патологоанатома, что Шенон напрягся. – Ты меня спас, да?

– Ну… да. – Настороженно ожидая, что она скажет еще, демон внимательно следил за мыслями на ее чумазой мордашке. Мысли были странные.

– Спасибо.

– Да пожалуйста…

– А почему?

– Что?

– Почему ты меня спас? Я ведь тебя бешу. Ты только из‑ за мамы со мной вежливый, я знаю. Так почему?

Недоуменно вздернув брови и даже не зная, что на это ответить, Шенон действительно не знал почему.

– Ну… Ты же еще ребенок, девочка. Ты бы умерла, а я нет. Я демон, – уверенно кивнув, еще уверенней продолжил: – К тому же наследник. Я смогу выжить даже в эпицентре взрыва – на мне родовая защита. Правда, когда я тебя отвернул и прикрыл собой, она чуть‑ чуть на тебя перешла. Ну нас и выбросило со смещением. А так нормально.

– То есть ты спас меня случайно? – Сделав какие‑ то странные выводы, девочка еще недовольнее сжала губы.

Раздраженный вздох, но ему совсем не хотелось объяснять ей то, что она ничего не поняла. Намокшую разодранную спину саднило, а отбитый копчик начал приобретать чувствительность и заныл как проклятый.

– Нет. Не случайно. Это наш долг – спасать тех, кто слабее.

– Я не слабее!

– Не ори. И не ври. Я мужчина, ты женщина. Я демон, ты ведьма, к тому же под печатью. Какие еще доказательства тебе нужны?

– Ты просто тупой идиот!

– А ты глупая и вечно надутая малолетка. Все, не кричи, а то крокодилы приплывут. – Решив припугнуть крикливую девчонку, демон добился лишь того, что она стала еще громче сопеть, но, к счастью, замолчала. – Молодец, умеешь же, когда хочешь. Так, мы остановились на том, что я просил тебя стать послушной девочкой. Учти – будешь капризничать, скормлю крокодилам.

– Нет, ты все‑ таки идиот. – Посмотрев на него, как на больного, Олеся, прямо как взрослая, покачала головой. – Это не та часть Амазонки. Тут нет крокодилов, мы вчера их проходили. Тут только змеи. Ладно. Я буду тебя слушаться. Но только здесь и только эти три дня. Что мне делать? Ты совсем встать не можешь или как?

Старательно прислушиваясь к своему телу, Шенон признался:

– Могу, но чуть позже. Через полчаса или час. Кажется, я повредил позвоночник…

– Сломал?

– Нет. Нет, скорее просто трещина. Не переживай, она уже зарастает. – Снова прикрыв глаза, демон не выдержал и скривился. – Что за взрывчатка такая, а? Всю магию выпила… черт!

– Тебе нужна магия?

– А тебе нет?

– А зачем?

Открыв глаза на поистине глупый вопрос, заданный почему‑ то напряженным тоном, Шенон поймал взгляд Олеси и нахмурился:

– Чтобы быстрее вылечиться, подать сигнал отцу, ну и, в конце концов, просто построить портал во дворец. Что за дурацкий вопрос?

– А если я… – Замявшись и отведя взгляд, девочка некоторое время молча разглядывала мох, а затем все‑ таки договорила: – Если я сломаю печать и выпущу свою магию? Нам это поможет?

– Ты? Сломаешь печать? Это невозможно! – Выпалив, абсолютно уверенный в своих словах, Шенон неверяще расширил глаза, когда Олеся тонко усмехнулась, все еще разглядывая мох. – То есть ты хочешь сказать…

– Трофим рассказывал мне про магию крови.

– Ты чокнулась?

Переведя на парня не по‑ детски серьезный взгляд, девочка жестко усмехнулась:

– Нет. Я ведьма. И я хочу домой, к маме.

Не найдя, что ответить, парень молча разглядывал малявку. Она так хочет к своей маме, что готова пойти на кровавую жертву?

– А не проще ли потерпеть два‑ три дня и они сами нас найдут?

– Ты хочешь ночевать в болоте? – Скривив губы, Олеся ткнула пальцем в очередную змею, мелькнувшую довольно недалеко. Нет, на самом деле она их не боялась, просто та, первая была такая мерзкая, просто фу! – Три ночи? А есть мы что будем? А пить? Ты знаешь, что в день надо пить до двух литров воды? Чистой воды. Где мы возьмем чистую воду в болоте? А твои раны? Если их не промыть чистой водой, они начнут гнить… Ты почему такой глупый?

– Прекрати. – Сжав зубы, парень недовольно рыкнул. – Я не глупый, я демон. Раны демонов не гниют.

– Почему?

– Потому что.

– Нет, ты ответь. Почему?

– Да потому! – Вспылив, Шенон рыкнул уже громче. – Потому что наша регенерация настолько быстра и наш иммунитет настолько силен, что раны затягиваются в разы быстрее, чем у вас. Вот почему!

– А почему?

– Что??!

– Почему ваша регенерация и иммунитет лучше, чем наш? – Не отреагировав на портящееся все сильнее настроение демона, Олеся с превосходством вздернула подбородок. – Ты это знаешь, идиотина?

– Конечно же не‑ э‑ эт, малявище. – Разозлившись окончательно, Шенон презрительно скривил губы. – Но ты же меня просветишь, о умнейшая?

– Просвещу. – Гордо кивнув, девочка наставила на него палец и лекторским тоном продолжила: – В вас живет магия. Древняя и практически всемогущая магия. Именно поэтому демоны самые сильные и живучие среди прочих рас. Но вот ведь в чем незадача. – Зло оскалившись и рявкнув, Олеся закончила: – Ты сам сказал, в тебе нет магии сейчас – ее выжег взрыв!!! Ну и кто из нас идиотина?

Сжав зубы, чтобы не высказать ей в ответ, кем он считает ее, Шенон старательно перемножал в уме четырехзначные числа, чтобы не сорваться. Дед порекомендовал ему с неделю назад… Как ни странно, это отвлекало. Так. А теперь подумаем. Неужели она права?

Попытка, наверное, десятая найти в себе хоть один лепесток вечного пламени и осознать, что в нем едва‑ едва теплится одна‑ единственная микроскопическая искорка, провалилась. Дерьмо!

Так.

– Что тебе рассказывал твой Трофим?

– То есть ты признаешь, что ты…

– Да!

– Молодец. – Расплывшись в счастливой улыбке, словно он признался не в своей несостоятельности, а как минимум в любви, Олеся снова посерьезнела. – Он рассказывал мне, что, если я попаду в безвыходную ситуацию и мне придется сломать печать, чтобы выпустить магию, я смогу это сделать сама.

– А он сказал тебе, как будет больно?

– Сказал.

– И ты…

– Ну не в болоте же ночевать! – Выпалив так, словно хуже и быть не могло, Олеся упрямо поджала губы. – Поболит и пройдет. Зато мы будем дома. Между прочим, у меня мама братиком беременная, ей волноваться нельзя! А ты представляешь, как они все волнуются??!

Не выдержав и всхлипнув, все‑ таки смогла не расплакаться.

– А Везунчик умер, да?

– Да.

– Подлюги! Чтобы они сдохли все! – С рычанием всхлипнув снова, Олеся зло вырвала ближайший клок мха и яростно забросила его в бурую жижу болота. – Чтобы они все передохли, уроды!!! Чтобы они все взорвались и протухли! Дай руку! – Подлетев к опешившему демону, Олеся схватила его за руку, не дожидаясь, пока он сам ее протянет, и что есть силы полоснула его когтем по своему запястью, распоров тонкую кожу так, что кровь брызнула во все стороны. – Чтобы все, кто убил моего Везунчика, взорвались и сдохли!!! – Закричав так громко, что всколыхнулся лес, Олеся перевела полубезумный взгляд на застывшего демона, усмехнулась и положила окровавленную ладошку ему на грудь. – А ты живи…

Огромная Сила, запертая в маленькой девочке, почувствовала непреодолимую тягу, шанс на свободу и радостно рванула навстречу бездне, нуждающейся в заполнении. Секунда, мгновение… чудовищный взрыв во всех слоях реальности, и маленькая девочка, не выдержав боли ломающейся печати, потеряла сознание и упала на юного демона, не ожидавшего, что боль разделится на двоих.

Боль, чудовищная боль от принудительного распечатывания, чудовищная боль от того, как чужая Сила заполняла каждую клеточку его переломанного тела. Да, поврежден был не один позвоночник… нога, рука, ребра… В одно мгновение он прочувствовал каждую кость, с треском встающую на место…

И не выдержал. Отключился.

– Олеся!!! Не‑ э‑ эт!!!

Не в силах встать сразу, оглушенная взрывом, я словно со стороны смотрела, как оседает пыль от разрушенной стены, слушала, как из аудиторий и раздевалок выбегают ученики, как кричит кто‑ то, кого придавило обломками…

Как по вырванному краю многовековой кладки медленно сползает окровавленный кусок мяса, перемешанный с совсем недавно белоснежными перьями…

Нет, я не упала в обморок.

Встала. Шагнула вперед. Еще…

– Уведите отсюда мать!

Вопль откуда‑ то со стороны, но мне достаточно повернуть на звук голову, чтобы один из техников поперхнулся воздухом, отшатнулся, а затем и вовсе поторопился на помощь парням, вытаскивающим своего однокурсника из‑ под двери.

Еще шаг…

– Леди Ева! Нет! – Перехватив меня за метр до загона, эльф без труда остановил мое продвижение. – Нет!

– Отпусти, – процедив сквозь зубы, чувствовала, как в груди растет ледяной ком. – Отпусти или пожалеешь.

– Не отпущу. Вам туда нельзя. – С легкостью удерживая меня за плечи, мужчина шаг за шагом отодвигал меня от разрушенного загона. – Леди Ева, успокойтесь и послушайте меня, дети не пострадали. На каждом ученике метка школы, и я клянусь вам, они живы. Но вам туда нельзя. В загонах было больше десяти грифонов, и все они мертвы, я чувствую это. Вам не стоит смотреть. Успокойтесь…

– Где Олеся? – Вычленив из его речи лишь одно‑ единственное, что дочь жива, я зарычала ему прямо в лицо. – Где моя дочь??!

– Мы уже занимаемся этим. – Бросив взгляд через мое плечо, эльф вдруг побледнел, хотя и так не отличался смуглостью. – Ваше величество…

Величество?

Резко обернувшись, едва не уткнулась носом в плечо неслышно подошедшего верховного демона. Взгляд наверх и жестокое выражение, застывшее в его полыхающих глазах.

– Где мой сын?

– Мы уже расследуем произошедшее. – Ответив срывающимся голосом, эльф добавил: – Уже объявлен общий сбор учеников и ведутся поиски отсутствующих… но я гарантирую вам, что все без исключения дети живы. Абсолютно все нити охранной сигнализации, которые мы накладываем на учеников, запитаны на меня, и если бы с ними случилось хоть что‑ то…

Резко замолчав и странно позеленев, эльф согнулся, а затем и вовсе рухнул на колени.

Что…

– Кто??! – Рявкнув так, что затряслись стены и рухнул некрепко держащийся кусок штукатурки, император одной рукой поднял учителя за шиворот и, подтянув к себе, повторил: – Кто?!

– Шенон… – Прохрипев едва слышно, эльф поторопился добавить: – Но он жив! Жив, клянусь!!!

– Где он? – Оскалив клыки так, что казалось, сейчас он просто откусит эльфу голову, демон тряс учителя, как кутенка. – Как в вашей школе мог произойти теракт??!

Хм… А почему меня сейчас намного больше волнует вопрос, как ты оказался здесь так быстро?

– Ева! – Не успев озвучить свои подозрения, была снесена с ног взявшимся буквально из ниоткуда мужем. – Евочка… что… как ты? С тобой все в порядке? Где Олеся??? – ощупывая меня так истово, что было даже больно, демон резко замер, словно только увидел раскуроченную окровавленную стену загона. – Ева? Скажи, что это неправда…

– Рург, прекрати! – Окрик императора, наконец отпустившего полуобморочного преподавателя, и резкое: – Прекрати мять жену, синяков наставишь. Дети живы, но я не чувствую конечную точку перехода. С Олесей Шенон. Кто еще, пока не знаю. Но если они вместе, то гарантирую, мы найдем их в течение нескольких часов. Ева… – Обратившись ко мне, император старался не смотреть мне в глаза. – Я знаю, ты чувствуешь дочь. Постарайся понять, где она. Я понимаю, тебе очень сложно…

Молча выставив руку, чтобы он замолчал, крепко прижалась к мужу и закрыла глаза. Солнышко… Где же ты, мое солнышко??? Где… где… Где???

– Далеко. Очень далеко. Слишком далеко. Я чувствую лишь то, что она жива. Я не чувствую направления. Что это значит?

– Это может значить лишь одно. – Глухо прошептав мне на ухо, муж еще тише закончил: – Она больше не на Каравии.

Глава 28

Следующие полчаса были столь бурными, что я не успевала отслеживать все. Сначала меня насильно увели из разрушенного коридора в кабинет преподавателя и усадили в единственное кресло. Бриан занял место за учительским столом и, выудив из воздуха ноутбук, моментально связался и с начальником тайной стражи, и с начальником местной МЧС, и с придворным ясновидящим. Отдавая приказы, Бриан не стеснялся кричать и требовать невозможного. Рург же молча стоял возле меня, при этом невидящим взглядом буравя стену. Как каменный истукан… Драг, прискакавший двадцать минут назад и лежащий у его ног, выглядел не лучше своего хозяина, а Мраша так и вовсе принудительно усыпили, потому что демо‑ морф скулил не переставая и мешал императору кричать на подчиненных.

– Ру, все будет хорошо… – сама я не чувствовала ничего. Абсолютно ничего. Странная, неуместная апатия, словно я не человек, а машина. – Шенон очень сильный и способный, и Олеся очень умная и сильная девочка. Вместе они справятся…

– Да. Да… – Кивнув, словно в ступоре, Рург прошептал едва слышно: – Это я виноват…

– Нет.

– Да. И я надеюсь, что ты простишь меня… когда‑ нибудь…

– Ру?! Что ты такое говоришь??? – Соскочив с кресла и с силой усадив в него неадекватного демона, от души влепила ему затрещину. – А ну прекрати! Прекрати!!!

– Прости меня. – Замотав головой, демон уткнулся лбом мне в грудь. – Мы знали, что это случится… знали…

Что…

– Ева, сядь. – Отцепив меня от плеч мужа, в которые я неосознанно вцепилась от такого известия, император усадил меня за преподавательский стол, а сам встал между нами. – А теперь слушай меня внимательно. Да, мы знали. Но не все. Ясновидящие и демоны не всесильны. Нас предупредили, что грядет нечто. Подробностей не мог увидеть даже Трофим, сидящий в «эфире» практически круглые сутки. Но именно благодаря ему и его предсказаниям нам было известно и то, что если дети будут как можно чаще вместе, то негативные последствия будут минимизированы. Так что сядь и успокойся.

– Вы знали? – Несколько заторможенно воспринимая информацию, прикрыла глаза. Подумала. Попыталась унять ярость, ворочающуюся внутри страшным комом… – Что именно вы знали? А почему мне никто не сказал?

– Ты беременна.

– И что?

– Что бы изменилось? Ты начала бы паниковать? Запретила бы дочери вылезать с острова? Водила бы ее везде за руку? – Сорвавшись на крик, император завис надо мной. – Поверь, Ева! Мы рассмотрели все варианты! И выбранный нами был оптимальным!

– Не ори на меня. – Стиснув зубы, обхватила себя за плечи, с трудом удерживая слезы. – Ладно. Ваше право. Да, я беременна. Но не дура. Только два вопроса – кто, и почему вы его не уничтожили до того, как он сделал это?

– Потому что этого не знают даже ясновидящие. Ни один из десяти, нанятых мной, не видел заказчика и причины.

– И что дальше? Чем вам помогло то, что теракт свершился? Убиты грифоны. Разрушена половина этажа. Пропали дети… Сколько детей пропало?

– Только двое. Олеся и Шенон. Еще пятеро в лазарете, но их травмы не угрожают жизни. – Заглянув в ноутбук, император поправился: – Шестеро. Эльфа тоже госпитализировали.

Медленно… очень медленно воспринимая информацию, понимала, что упускаю что‑ то очень важное… Взрыв, дети, мертвые грифоны… да!

– Куда они делись с места взрыва? Почему?

– На Шеноне защита рода. Если присутствует смертельная угроза, она создает точечный портал и наследник телепортируется в условную точку. Проблема в том, что присутствие Олеси дало сбой. Защита рассчитана на одного, а не на двоих, и теперь мы не знаем, где они. Единственное, что я могу гарантировать, – они на суше планеты Земля, полчаса назад был зафиксирован всплеск именно в ее магосфере. Армия уже прочесывает квадрат за квадратом. Сейчас мы можем только ждать.

– Ну уж нет! Я не собираюсь только ждать! Ру! Ты со мной?

– Никто и никуда не идет! – Рявкнув снова, император потяжелел взглядом, но на меня это не подействовало. Упрямо вздернув подбородок, я сузила глаза, а самый буйный и предприимчивый еж уже протягивал мне свою кувалду.

– Попробуй запрети.

– Легко.

Неуловимое движение рукой и… темнота.

– Так, забирай свою жену, и чтобы она не просыпалась до тех пор, пока мы не найдем детей. Какого черта она вообще тут оказалась??? – Подхватив усыпленную ведьму, злой император вручил женщину другу. – И какого черта ты ей признался??!

Один‑ единственный молчаливый взгляд в ответ, в котором плещется сама Бездна, и Бриан не выдержал первым:

– Прости. Клянусь, я найду этого ублюдка и уничтожу лично.

– Нет. – Потусторонний шепот, пробирающий до внутренностей, а затем уверенное и непреклонное: – Он мой. Только мой.

Следующие тридцать минут прошли в напряженном ожидании. Бриан матерился и орал на подчиненных, а Рург, сидя в кресле, прижимал к себе спящую жену и иногда гладил ее по голове, словно тем самым прося прощения. Она умная девочка, она должна понять… Они не могли иначе. Просто не могли… и плевать! Полысеет он! Голым будет ходить! Да все что угодно, лишь бы дети поскорее нашлись!!!

– Есть! Аномальная вспышка в квадрате Д2Т8! Ты со мной?

– Ты резко поглупел?

– А она?

– Сейчас. – Встав, свистнув Драгу и тут же пропав в портале, ведущем в родительскую усадьбу, через тридцать секунд Рург выходил из другого портала, но уже без жены и питомца. – Она под присмотром матери, морфа я тоже там оставил. Отец вызовет искира Ленжирона, так что детей там тоже будут ждать.

– Хорошо. Идем.

Двойной выплеск Силы, рвущий пространство меж миров, и демоны уже не в школе, а в одной из контрольных точек, развернувшихся на планете Земля.

– Разрешите доложить! – Подлетевший к мужчинам демон в форме вытянулся и, дождавшись кивка своего повелителя, отчеканил: – Поиски сужены до квадрата Д2Т8! Три минуты назад в нем зафиксирована аномальная вспышка, похожая на срыв печати. Мы на девяносто девять процентов уверены, что это Олеся Обверон. Первая волна десанта уже высажена и прочесывает окрестности. Ситуацию осложняют бурная тропическая растительность и сгущающиеся сумерки.

Дослушивая уже на ходу, отцы мчались к военному магу, державшему портал, настроенный на маяк, установленный высадившимся десантом. Скорее, скорее!!! Счет идет на секунды! Если ребенок сорвал печати, то это значит только одно – им нужна помощь прямо сейчас!

Они нашли детей. Полторы сотни элитных демонов мира Каравия прочесали квадрат в сотню гектаров тропического леса за неполных шестнадцать минут.

– Есть.

– Оба.

– Живы, но без сознания.

Слушая обрывки сообщений по рации, Бриан и Рург бежали так быстро, что практически не ступали на почву. Сто метров, пятьдесят, десять…

Да!!!

– Жива…

– Жив…

– Отец… – C трудом открыв глаза, Шенон вымученно улыбнулся, прижатый к широкой груди верховного демона, но при этом не сводил взгляда с маленькой чумазой девочки с окровавленной ладошкой, прижимаемой к другой мужской груди. И прошептал так тихо, что его едва расслышал даже Бриан: – Ты оказался прав… они того стоят. Они того стоят…

В себя я пришла рывком. Вот меня нет, а вот я уже есть.

А еще есть спящая Леся, лежащая рядом, и Рург, сидящий в кресле у окна и напряженно ждущий моих слов.

– Я на тебя не злюсь. – Прижав к себе дочь, я смотрела на нервничающего мужа и его пальцы, судорожно сжимающие подлокотники, и шепотом добавила: – Почти не злюсь. Почему она спит?

– Чтобы спасти Шенона и помочь нам их найти, Олеся сорвала печати. Это очень больно. Шенон смог разделить ее боль, но искир Ленжирон все равно порекомендовал усыпить ее на некоторое время, чтобы прошли все последствия и она не навредила себе еще больше. Мало того, выплеснув магию на наследника, она высушила себя практически досуха. Теперь на ближайшие несколько лет она самый обычный ребенок с минимальным уровнем магии. Чуть больше, чем у тебя. Искир говорит, это лучшая замена печати, но в первое время будет необходимо ежемесячное обследование. Просто…

Замолчав и, видимо, подбирая слова, демон все никак не мог продолжить, и пришлось его подтолкнуть.

– Что еще случилось? Ру? Говори. Говори все и не смей умалчивать.

– Во время срыва печатей она снова прокляла. Масштабно. Ева, это невозможно в принципе. Это не демонская магия. Я даже слов подобрать не могу внятных…

– Кого? – Почти догадавшись, я ждала подтверждения своих мыслей. – Вы уже знаете?

– Да. Шенон все слышал и рассказал. Она пожелала всем, кто хоть как‑ то был причастен к теракту, «взорваться и сдохнуть». На текущий момент на Каравии зарегистрировано три случая взрыва. На Земле еще два. Тайная канцелярия императора уже ведет следствие и допрашивает свидетелей. Если они найдут еще хоть кого‑ нибудь, кто причастен, но избежал проклятия, всех казнят.

– Кто? – Сжав зубы, напряженно разглядывала мрачного демона. Я видела, он не хотел говорить. – Ру? Я жду.

– Виктор с супругой и три исполнителя.

Я не удивилась.

Закрыв глаза, глубоко вдохнула через нос и шумно выдохнула сквозь стиснутые зубы. Он был единственным реальным кандидатом. Не думала, что он настолько нас ненавидит…

– Ева… – Перебравшись с кресла на кровать, муж сел рядом и легонько прикоснулся к моей руке, словно боясь, что я его оттолкну. – Прости…

– Просто обними меня крепче. И больше никогда… Никогда не смей ничего от меня утаивать!

Крепко обняв мужа за шею, просто закрыла глаза и судорожно дышала ему в грудь. Я испугалась. Теперь. Именно теперь меня обуял тот самый дикий неконтролируемый ужас, который не доходил там, в летной школе. Дети могли погибнуть… Мы все могли погибнуть… Просто из‑ за какой‑ то мрази… Жаль, нельзя его воскресить и убить снова. Раз двадцать. Или тридцать… или все пятьдесят.

– Я постараюсь. – Крепко, но нежно обняв меня в ответ, Рург тихо шептал прямо в ухо: – Я буду стараться. Я буду очень сильно стараться. Только не злись… И не расстраивайся. Хочешь еще три желания? Или пять? Или десять???

– Дурак ты. – Грустно улыбнувшись, несильно стукнула его кулаком в плечо. – Я столько не придумаю. – Еще некоторое время обнимая своего «большого и виноватого», поймала его взгляд и спросила: – А еще тайны у тебя от меня есть?

– Мм…

– Понятно. Мне взять кувалду или сам расскажешь?

– Какую кувалду? – Настороженно отстранившись, муж почему‑ то быстро окинул взглядом комнату. – У тебя есть кувалда?

– Нет. У меня нет. А вот у ежей есть.

– У ежей?

– Да, милый. У ежей. Ну так что? Мне их звать или сам все расскажешь?

И почему ты так испугался, дорогой? Неужели ты с ними уже знаком? Хм… не помню такого.

– Расскажу. Все расскажу. Только без ежей. И без кувалды. С чего начать?

Ну и с чего это ты такой сговорчивый? Ладно, это я выясню позже. А сейчас…

– Давай с самого начала.

– Как скажешь, любимая. Сначала было слово…

А слов было много. Да, большие знания не всегда к радости. Нет, никаких сверхграндиозных тайн он мне не раскрыл. Так. Тайночки. Таиночки. Тайнюшечки.

Моя влюбленность была спланирована от и до. Как и беременность. Но не им, как ни странно. Сам он узнал об этом после того, как отправился допрашивать Трофима о нашей общей беременности.

Трофим и Египетская ведьма, которую звали Скайя. Демоница Скайя, девушка Трофима, тетка Шенона и совсем немножко кузина Алиты. Именно эта сладкая парочка придумала многоходовую безотказную комбинацию, приз в котором был огромен. А надо было всего лишь надеть мне на руку самый «обычный» браслет из деревянных бусин, который привел меня не к кому‑ нибудь, а четко к тому, кому я предназначалась. Что же насчет приза, он был многогранен.

Первое – возрождение клана.

Второе – жена наследнику и новый наследник возрожденному клану.

Третье – разрешение на свадьбу, потому что лет пятьдесят назад Трофим, сглупив, заявил, что женится лишь после того, как женится наследник их семьи. А демоны держат слово, особенно если его слышали практически все мужчины рода. И ерунда, что он тогда был подростком. Если демон – отвечай за свои слова.

Ну вот он и ответил.

– Нет, ушасто‑ носатое проклятие было слишком легким.

– Ты злишься?

– Да.

– Сильно? – Со странной тревогой заглядывая в мои глаза, Рург снова нервничал.

Эх, какие же вы все‑ таки демоны тупые идиотины…

– Ты думаешь, я люблю тебя только из‑ за браслета?

– Нет. – Твердо кивнув, Рург прикоснулся к бусинкам, и браслет легко соскользнул в его ладонь. – Он дезактивировался в первую же ночь. Ты любишь меня не из‑ за браслета. Ты любишь меня. Меня. Большого, коварного, а еще глупого и трусливого. – Я уже давно сидела у него на коленях, и ему не составило труда двумя пальцами приподнять мой подбородок и заглянуть в мои грустные, полные непролитых слез глаза. – Сейчас я боюсь лишь одного – потерять вас, но это самый великий из всех моих страхов. А самая моя великая глупость – это то, что я боюсь тебе в этом признаться. Ты слишком умная женщина.

– Я очень глупая и трусливая женщина. – Моргнув, поняла, что слезы не удержались, и первые слезинки молча прочертили соленые дорожки по щекам. – Но если твой Трофим вздумает снова поиграть, то одним рогатым Обвероном станет меньше. Это тебе мои боевые ежи гарантируют.

– Я проконтролирую. – Бережно вытерев влагу с щек, муж притянул меня и положил мою голову себе на плечо. – Больше никто и никогда. Никаких Игр. Никаких тайн. Никаких секретов. – Немного помолчав, Рург нервно усмехнулся и неожиданно поинтересовался: – Ты не в курсе, Алита умеет вязать?

– А что?

– Бриан узнал о твоем подарке‑ желании, и мне кажется, он завидует. Особенно трусам. Может, намекнешь ей? У него как раз через пару месяцев день рождения…

Хм… Даже если не умеет, научу. Будет забавно.

– Разберемся. А теперь… Ты мне поясничку не помассируешь, а? Что‑ то так тянет…

– Только поясничку?

– И ножки.

– А еще?

– И ручки. И шейку. И спинку. И все остальное тоже.

С тихим смехом покачав головой, Рург подхватил меня на руки и отправился в свою спальню, не решившись тревожить спящую Олесю.

– Все, что угодно моей маленькой кровожадной королеве… Кстати, а ежи с тобой давно в комплекте?

– Не избавишься. Их даже дуст не берет.

– Жаль… А пироженка?

– Пироженка? Хм… какая пироженка?

– Вкусная. С ягодами и желе.

– Соблазнитель… Ладно. За пироженку они согласны. Но только после массажа!

– Как скажешь. Все, как скажешь…

Эпилог

Тянулись минуты, шли дни, летели недели.

День рождения Эдины мы справили по‑ семейному, но с неизменным демоническим размахом. Как мы с Трофимом и распланировали, первым делом посетили зоопарк и детский парк аттракционов. Мы – это пока еще официально не воссоединившаяся (но ненадолго, я‑ то знаю) семья императора и наша. Ну и конечно же Трофим и Скайя, взявшие на себя обязанности аниматоров и справившиеся с этим делом на ура. После парка аттракционов мы отправились в выкупленное на вечер кафе и уже там приступили к поздравлениям и вручению подарков. Поначалу малышка смотрела на нас широко распахнутыми глазами и не понимала сути, но когда отец вручил ей маленькую глиняную птичку‑ свистульку с огромным бантом, то ее личико прояснилось и она, радостно взвизгнув, повисла у отца на шее.

О это счастливое выражение его лица…

Уже через несколько дней рассматривая фотографии, сделанные на профессиональную камеру Скайей, я улыбалась воспоминаниям. Торт был вкуснейшим, фруктов и сладкого было столько, что под конец Леся уже скармливала его Мрашу и Драгу, прятавшимся под столом… Да, посидели мы прекрасно. Леся подарила новой подружке лично связанные ажурные перчаточки, мы с Рургом – маленького хорошенького дымчатого котенка, который на самом деле был одной из редчайших разновидностей низших демонов‑ телохранителей. Алита презентовала своему сокровищу набор «Юная рукодельница», а Шенон – огромного плюшевого медведя, ростом едва ли не больше самой именинницы. Трофим и Скайя преподнесли смутившейся Эдине настольную развивающую игру, в которую мы и проиграли весь оставшийся вечер.

Хороший был праздник…

Следующим достойным упоминания событием был день рождения императора. Год был не юбилейный, и большого императорского бала не устраивали, но вот на ужин из пятидесяти самых приближенных персон нас пригласили. Ну ужин как ужин, каким еще может быть официальный императорский ужин? Дорого, помпезно и скучно. Единственный момент, достойный воспоминания, – вручение подарков. Прекрасно зная, что лежит в коробке, которую Алита, смутившись, вручила Бриану, я старалась ухмыляться как можно незаметнее. О да! Модель‑ то мы вместе выбирали! Одни вывязанные крючком бордовые глазки на черном фоне на месте… хм… на том самом, ага, чего стоят!

И почему я уверена, что уже сегодня ночью он тоже ей что‑ нибудь подарит? Что‑ нибудь черное с вкраплениями оранжевого и бордового… А завтра утром на спине демоницы будет красоваться изумительная татуировка все тех же императорских цветов.

Ну да, счастья им.

Олеся, тяжело переживая гибель Везунчика, в летную школу не вернулась, и мы решили, что не будем торопить события. Если Эдина к следующему году созреет для выхода в свет, то и мое сокровище попробует вместе с ней снова поступить в летную школу и продолжить обучение. Пока же она старалась больше времени проводить с Мрашем, вместе с мисс Гвин изучая на магическом уровне и его, и свои распечатанные, маленькие, но способности.

Шенон взялся за ум, став сдержанней, и в топовых новостях уже не мелькали сообщения о его разгильдяйском и не достойном наследника поведении. Видела я его всего пару раз после дней рождений Эдины и Бриана, но он произвел на меня впечатление резко повзрослевшего и посерьезневшего парня.

Один лишь Эдиан, редиска, все так и путешествовал по непролазным дебрям местных лесов, отказываясь выходить на связь и тем самым возбуждая во мне неслабые подозрения о том, что еще задумал этот коварный экс‑ император. Ничего‑ ничего, и до него мы с ежами доберемся. Родим и обязательно доберемся!

Несколько месяцев спустя

– Итак, вы предлагаете мне продвинуть вас на пост советника по внешним вопросам в одну из европейских стран из предоставленного вами списка…

– Все верно. – Сидящий напротив демона мужчина мялся и потел. Демон был суров и страшен… Черт, а зыркает‑ то как! Нет, какого хрена он послушал этого Василевского??? Продвигался бы сам потихоньку! Да он уже готов все деньги просто так отдать, лишь бы уйти отсюда живым!

– Вас ознакомили с расценками?

– Да, конечно.

– И вас все устраи… – Странно дернувшись, демон замер, чем еще больше напугал клиента, а затем зарычал так страшно, что малохольный кандидат в советники по внешним вопросам пискнул и сполз в обморок.

Невидящий взгляд в сторону валяющегося человека, затем замер снова. Внутренности скручивало так, что он боялся вдохнуть. Что происходит??? Что…

– Ева!!!

Сорвавшись с рабочего места, демон пробежал до конца коридора и лишь потом вспомнил, что умеет строить порталы. Чертыхнувшись, он успел лишь выпасть в гостиной своей жены, как его снова скрутило, и он, не выдержав, простонал в голос.

– Ру? Что случилось? – Выглянув из кабинета, где читала новый роман, вышедший в электронном виде, Ева испуганно охнула и поторопилась к мужу, попутно сжимая в ладони амулет вызова лекаря. Последние недели, по наущению искира Ленжирона, она с ним не расставалась. – Ру, тебе плохо? Где болит?

– Везде‑ э‑ э… – Сжавшись в позу эмбриона, демон шипел сквозь зубы, боясь напугать жену еще больше. – Это ужа‑ а‑ асно‑ о‑ о…

– Евочка? – Выйдя из зеркала, лекарь профессионально отодвинул пациентку последних девяти месяцев и, в секунду продиагностировав серого от боли демона, радостно улыбнулся. – Ну, слава всевышнему!

– Что?

– Рожает твой благоверный. – Не удержавшись от ехидства, искир отправил в сторону замершего мужчины обезболивающее облачко и помог ему пересесть в кресло. – А теперь успокойся и начни вспоминать все, что ты читал о родах и родовых схватках. Дышишь глубоко, мышцы расслаблены, и не забудь засекать время. Кстати, можешь пока матушку свою вызвать, мне ее помощь будет не лишней. А я пока ведьмочку твою осмотрю. Прошу, леди Ева, пройдемте…

Махнув рукой в сторону спальни, искир взял за руку начавшую нервничать будущую роженицу, которая из всех отрицательных симптомов начавшихся схваток чувствовала лишь тревогу за мужа. Как он там? Это же так больно! Уж она‑ то помнит.

– Тихо‑ тихо, мамочка, не паникуем. Родите, куда вы денетесь. Нам главное не упустить момент, когда ребеночек пойдет…

– А‑ а‑ а!!! Р‑ р‑ р!!! У‑ у‑ у!!!

– Ру. – Слушая стоны мужа, сидящего в кресле рядом с кроватью, где она лежала, Ева нервно стискивала его руку. – Потерпи, мой хороший… дыши глубже… скоро все закончится… все будет хорошо…

– Да… я знаю‑ ю‑ ю… У‑ у‑ у!!!

– А теперь тужимся! Тужимся, я сказал!!! – Прикрикнув на рожающую пару и строго глянув на лежащего у окна и тихо поскуливающего Драга, разделяющего боль своего хозяина, но лишь немного, искир не постеснялся и крикнул еще громче: – Я кому сказал – тужимся!!!

– Уф… – Мгновение, завершившее самую болезненную схватку, и демон с блаженной и немного дебильной улыбкой откинулся на спинку кресла. Все закончилось… все…

– Ну вот и замечательно. – Вручив Сандре маленький розовый комочек, чтобы она его умыла и запеленала, лекарь оперативно ликвидировал все последствия родов и уже через десять минут вручал счастливым родителям малыша, завернутого в серебристо‑ голубую пеленку. – Поздравляю, у вас мальчик. Четыре кило веса, шестьдесят сантиметров роста. Как назовете?

– Акируне. Маленький Ру… – Приняв из рук лекаря сына, Ева счастливо просияла, когда малыш улыбнулся во сне, и, повернувшись к Рургу, ласково улыбнулась и ему. – Ты самый сильный мужчина из всех, кого я знаю. Я горжусь тобой. Родить сына… Ты настоящий герой. Мой любимый герой! И я благодарна Всевышнему, что у меня есть ты. Все вы. Я люблю тебя…

– А я вас. – Сумев пересилить слабость, демон осторожно перебрался на кровать, благо ее размеры позволяли, и бережно обнял жену, с умиленным восхищением рассматривая крошечного сына. – Но я думаю, мы немного погодим с еще одной дочкой, да? Как‑ то оно больно… было.

– Немного? Ну на немного я согласна. Но лишь немного. – Хихикнув, как маленькая, Ева прижалась к мужу и, прикрыв глаза, не заметила, как задремала.

А большой и счастливый могущественный демон лежал и глупо улыбался, точно так же, как улыбался спрятавшийся за кресло Драг, не решающийся напомнить о своем присутствии новоявленным родителям. Он тоже согласен. Он на все согласен.

P. S.

– Какой‑ то он маленький. – Подозрительно скривившись, парень с исследовательским интересом рассматривал агукающего младенца.

– Да что бы ты понимал! – Фыркнув, Олеся взмахнула рукой. – Уйди с дороги, ты мешаешь нам гулять.

– Ой, да пожалуйста! – фыркнув в ответ, Шенон шагнул с дорожки в сторону, чтобы коляска смогла проехать, и сделал вид, что его это в принципе не интересует, и вообще он тут случайно.

Правда, он почему‑ то еще долго задумчиво смотрел вслед девочке, гуляющей по императорскому парку с коляской, в которой на непонятном языке гулил ее младший брат.

Хм… Пока брат. Пройдет не так много времени, и она будет гулять с сыном. Их сыном.

Усмехнувшись своим мыслям, демон засунул руки в карманы, крутанулся на пятках и, насвистывая, отправился во дворец. Сначала дело. А их у него сейчас куча! Ведь он хочет стать достойным наследником своей семьи, а это процесс не быстрый. Но, как оказалось, такой увлекательный!