[50]перевод академика Конрада Н.И. 3 страница

- Дэни не помнит? Как такое возможно?

- Она как будто разделена на части. Не уверен, добилась ли этого старая сука намеренно или это началось ещё до того, как она объявилась в жизни Дэни и просто вставила клин в эту дверь, чтобы раскрыть её. Я посадил ее на цепь в подземелье не из-за того, что она убила Темных в моем клубе. Я пытался выяснить, что она помнит об экспериментах Ро. Я подозревал, что совсем немного. Сканирование ее ума отняло массу времени, и его было чертовски сложно осуществить. В мегамозге этой малышки гораздо больше закрытых дверей, чем в тщательно охраняемой тюрьме. Кое-что Дэни помнит, но скорее всего, самые худшие воспоминания запечатлены в психике ее второй личности, либо вовсе не сохранились. Даже без сознания, ее было чертовски трудно прочесть. Есть вещи, которые она может никогда и не вспомнить. Если нам повезет. Наша супердевочка носит свой собственный криптонит в своей голове.

- Да ты верно шутишь. У моей дорогой малышки раздвоение личности?

- Она больше не малышка. И теперь называет себя Джадой. Она умеет выживать и знает о существовании Дэни. У Джады есть списки и цели. У Дэни - надежды и мечты. Дэни не знает о Джаде. Она знает о ком-то, кого называет «другой», но до конца не осознает, что это вполне сформированная личность.

Лор качает головой.

- И как нахрен я мог такое пропустить?

Как я могла такое пропустить? Я прищуриваюсь и прокручиваю воспоминания в поисках подсказок.

- Их сложно различить. Они практически идентичны, но одна чувствует, а другая нет. В одной горит жизнь, а другая холодна как лед. Одна безжалостно коверкает английский, другая свято следует всем его правилам. Ни намека на эмоции, ни грамма человечности. Их осанки неуловимо отличаются. Я видел, как она меняется четыре раза. Пятый раз был совсем недавно, за пределами клуба, когда она пыталась выяснить, что нужно Ледяному Королю, но тогда она лишь словно носок окунула и тут же отпрянула назад. Каждый раз, когда они менялись местами, ее невозможно было остановить. Ее другая личность удваивает её таланты и возможности. Ты этого просто не видел.

Лор чешет подбородок.

- Не видел. Ведь ты приказал держаться на расстоянии. Мы просто думали, что она потрясающий боец. И пусть временами она холодна, словно камень, все равно она моя сладкая девочка. Я очень горжусь ею, - он улыбается, но улыбка быстро исчезает с его лица. - Ты сказал, что собирался убить ее. Почему не убил?

- Воспоминаний, которые сохранились у Дэни, вполне достаточно чтобы возненавидеть целый мир. Ожесточить сердце. Научить никому не доверять.

- Напоминает кое-кого.

- Я чувствую.

- Возможно. Членом.

- Руками и языком тоже.

- Итак, почему же ты не убил ее?

- Я нашел её на Темпл Бар. Она наблюдала за уличными мимами. С горящим взглядом, стоя на цыпочках позади толпы. Одна рука в кармане, в другой - чизбургер. Она перескакивала с ноги на ногу, чтобы избавиться от энергии, которой всегда у неё в избытке. В её волосах были остатки кишок Темного, которого она недавно убила. У нее никогда не было друзей, она никогда не ходила в школу, не праздновала Дни Рождения или Рождество, все те обыденные явления, которыми люди отмечают ход времени и так ценят.

Я моргаю. Неужели Риодан говорит о человеческом образе жизни с пониманием? Неужели он задумывался об этом?

- Одна. Болтается по улицам. Грязная. В драных джинсах. Два фингала, вся в синякаx. Никому в целом мире до нее нет дела. Её просто используют. И она об этом знает.

- Поэтому ты не убил ее? Потому что она была юным, грязным, потрепанным и никому не нужным ребенком? Да мир нахрен переполнен такими.

- Не из-за того, кем она была, а из-за того, что она сделала.

Что вынудило безжалостного, высокомерного Риодана изменить мнение? Мужчина выкован из стали, он устанавливает правила и принуждает следовать им.

- И что же она сделала?

Выражение его лица меняется, глаза застилают воспоминания, едва заметная улыбка играет на губах. И тут я понимаю, что совсем не знаю его. И скорее всего, его никто не знает.

- Она запрокинула голову и рассмеялась. Девчонка наxрен смеялась, ее глаза сверкали. Будто в целом мире не было ничего более захватывающего. Будто её жизнь - головокружительный, фантастический и невообразимый аттракцион. Похрен на боль, на невзгоды. Посреди безнадежности ее непродолжительного адского существования на этой Земле, эта девочка смеялась, - заканчивает он уже шепотом.

Да, это Дэни. Ничто её не сломит. Никогда. Она разделится на части, чтобы справиться с бедами, но продолжит смеяться и жить.

- Кощунство прерывать такую жизнь, - мягко произносит Риодан. - Такую нужно чтить. Приняв необходимые меры, защищать, даже от самой себя, если понадобится. Такую жизнь нужно xранить, - улыбка исчезает, уступая место непробиваемой цивилизованности. Он резко, отрывисто и по-деловому говорит: - Она была безрассудной, была убеждена в собственной неуязвимости. Теперь она уже не безрассудна и гораздо сильнее. У нас сейчас две цели: остановить космические аномалии, угрожающие этому миру, и вернуть Дэни. Не обязательно в таком порядке. Я ожидаю от тебя полного посвящения этим целям. И ничему другому. Менее существенными делами займутся остальные.

Риодан поднимается и обходит стол. И даже мне становится ясно, что Лору следует встать и уйти. Удивлена, что он его отпускает. Лор заслужил наказание, а Риодан не из тех, кто легко прощает.

Поняв намек, Лор встает.

- Хорошо, босс, - он хмурится, словно не может подобрать слова, но спустя мгновенье все же добавляет: - Как я уже говорил, я не пытался заполучить Джо.

- Но ты планируешь траxнуть её снова.

Лор чешет подбородок, вздыхает, но ничего не говорит в ответ.

Риодан превращается в чудовище в мгновение ока, быстрее, чем я считала это возможным. Вот он человек, а в другую секунду его одежда, разорванная в клочья, валяется на полу.

Двуx с половиной метровый, рогатый, темнокожий монстр с алыми глазами пробивает кулаком грудь Лора и вырывает его сердце.

Подносит кровоточащее и, боже мой, всё ещё бьющееся сердце к своему лицу, прищуривается и облизывает его. Раздвоенный черный язык изящно скользит по лакомству.

Затем переводит взгляд на Лора, чье тело бьется в конвульсиях. Кровь бьет фонтаном из рваной раны на его груди, обрамленной осколками костей. Монстр легонько хлопает его по плечу и толкает.

И несмотря на то, что нереально огромные резцы искажают его речь, я без труда понимаю, что он говорит:

- Никогда. Нахрен. Не лги. Больше. Мне.

Лор замертво падает на пол.

Чудовище бросает сердце Лора на пол, куда оно шлепается с влажным звуком, разворачивается, прикладывает к магнитной панели на стене лапу с длинными когтями и уходит.

Я замираюа, тупо глядя в одну точку. Но вовремя прихожу в себя. Ведь если я не выйду следом за ним, то рискую разоблачением. Выскакивая в коридор за ним следом, я вижу, что так же быстро, как он обратился в зверя, он превращается в мужчину.

Голого мужчину.

Я закрываю глаза.

Но не до конца.

Глава 29

Мы такие, какие есть.

И плевать, что зашли далеко [57]

Мак

Мы идем по коридору, и я почти наступаю ему на пятки, изумляясь тому, как стремительно Риодан умудряется трансформироваться из чудовища в человека, у Бэрронса на это уходит минута или две. Интересно, а куда именно направляется обнаженный Риодан? Быть может, мне удастся увидеть его личные апартаменты. Уже предвкушаю это, когда вдруг резкий порыв ветра взметает мои волосы.

Мне знакомо это ощущение.

Это Дэни пролетела мимо меня в режиме стоп-кадра.

Риодан тоже узнает её. Когда она знает, что он поблизости, то прямо превосходит саму себя.

Мы тотчас разворачиваемся на 360 градусов и следуем за ней. Я, понятное дело, не так быстро, как он, меня уже начинает бесить моя медлительность по сравнению с их скоростью передвижения. Я едва успеваю убраться с дороги очень большого и очень обнаженного мужчины.

Проскальзываю в кабинет буквально за долю секунды до того, как дверь с шипением закрывается.

Такое впечатление, что комнату облюбовала армия полтергейстов. Повсюду летают выдвижные ящики стола и листы бумаги.

Я в шоке от того, что тело Лора уже исчезло. Знала, что они исчезают после смерти, но не подозревала, что насколько быстро. Так же просто, как исчезают вампиры, с которыми разобралась Баффи: пфф, и нет их. Кстати, «Истребительницу вампиров» посмотрела всего пару месяцев назад, когда помешалась на паранормальных телешоу, словно могла найти в них что-то полезное. Нахмурившись, я припоминаю, что, когда мы с Риоданом убили Бэрронса в Фэйри, его труп исчез не так быстро. Хотя чему я удивляюсь? В Фэйри все непредсказуемо.

- Если ты ищешь договор, - говорит Риодан: - то я убрал его туда, где ты не сможешь найти его. Верни мне Дэни, и я порву его.

Джада материализуется посреди кабинета, хладнокровная и отстраненная, как и всегда. В ее набедренных ножнах - длинный изогнутый нож, за поясом - пистолет, за плечом - автомат, а на груди - магазины с патронами. Вся из себя беспощадная, свирепая и сногсшибательная.

После стоп-кадрирования у Дэни вечно появлялись синяки. Но судя по всему, у Джады все под контролем. Ее изящное длинноногое тело двигается так, что ее вторым именем вполне может быть Грация. В черных кожаных штанах, армейских ботинках и черной футболке, с длинными темно-рыжими, высоко собранными в идеальный конский хвост волосами, она напоминает мне Анджелину Джоли в «Ларе Крофт: Расхитительнице Гробниц». У нее прекрасное, точеное как у фарфоровых куколок, сильное и бесстрастное лицо. Кроме тонкого серебряного пояса в виде цепи, ее единственным украшением является серебряный с позолотой браслет. Я внимательно рассматриваю его, пытаясь вспомнить, где я видела его. Или что-то похожее.

Ее взгляд устремляется вниз, вдоль обнаженного тела Риодана, челюсть плотно сжимается. Она резко отводит глаза и сосредотачивает взгляд на его лице.

Я отхожу к стене, изучая ее и благодаря бога за то, что она не в стоп-кадре. У меня не было бы шансов избежать столкновения с ними, если бы они снова принялись за свой танец тасманских дьяволов.

У меня обрывается сердце.

Джада это Дэни.

Больше я не сомневаюсь. Теперь я вижу подростка в лице уже взрослой женщины. Ее сложение, манера держаться, ее огненно-рыжие волосы, которые она вынуждена выпрямлять всякий раз после душа или дождя (а судя по тому, насколько дождь частый гость в этом городе, выпрямляется она постоянно).

Как я могла не увидеть этого раньше.

Хотя ничего в этом удивительного нет. У меня не было причин ожидать, что за несколько недель она внезапно станет старше на пять с половиной лет, а как раз с четырнадцати до двадцати люди меняются сильнее всего. Гадкие утята превращаются в прекрасных лебедей, правда и лебеди могут потерять свою красоту и превратиться в уток. Во время перехода от четырнадцати к двадцати годам мужчина или женщина подвергается наиболее сильному преображению, как умственному, эмоциональному, так и физическому.

Я прижимаю руку к груди, будто это сможет облегчить сердечную боль.

Это я во всем виновата.

Я загнала её в портал, где она потеряла годы. Она была вынуждена выживать, и это привело к окончательному раздвоению её личности. Джада «похоронила» Дэни так же, как хотела бы «похоронить» меня Книга.

Я должна все исправить. Но, к сожалению, единственное, чего хочет от меня Джада, это заточить рядом с Круусом.

- Той, которая подписала этот договор, больше нет, чтобы соблюдать его условия.

Взгляд Джады снова невольно опускается на тело Риодана, и ее лицо напрягается. Ничего удивительного. У него невероятное, впечатляющее и идеальное тело. Теперь я замечаю их сходство с Бэрронсом. Вот блин. Он не возбужден. Да, черт возьми, я тоже его разглядываю и не нахожу в этом ничего дурного, потому что просто невозможно удержаться от этого, когда тебе двадцать три, ты полна сил и избыточной энергии, которую давно пора бы выплеснуть. Думаю, мужчины не подозревают, что женщины находят их члены прекрасными. Не все, конечно. Но у некоторых мужчин жезл как раз правильной длины и толщины, покрытый прекрасной бархатистой смуглой кожей с изумительным розоватым оттенком, и с головкой, похожей на сочный леденец. И поскольку Риодан совсем недавно подвергся процедуре восковой депиляции, лазерной эпиляции или интимной стрижке, то...

Я едва удержалась от того, чтобы вслух прочистить горло. С трудом перевожу взгляд на его лицо, и да поможет мне Бог смотреть только туда, пока я в этой комнате. Я разглядывала голого брата Бэрронса и в какой-то мере теперь чувствую себя предательницей.

Риодан проходит через комнату и останавливается в нескольких шагах от Дэни. Достаточно близко, чтобы заставить её нервничать, но недостаточно, чтобы ей было так же трудно, как и мне (если я права, и в ней течет горячая кровь), смотреть исключительно ему в лицо.

Прекрасно, теперь мне надо умудриться не смотреть на его задницу. Какая-то часть меня восхищается Джадой/Дэни, ведь она не комментирует наготу Риодана, не спрашивает, где его одежда, не просит его одеться. Она её просто игнорирует, тем самым демонстрируя, что его нагота ей безразлична. Какому мужчине это понравится?

- Тогда совершенно непонятно, зачем тебе его искать.

- Меня удручает сам факт его существования.

- Просто ты прекрасно знаешь, что его действие распространяется и на тебя, реши я им воспользоваться.

- Реши им воспользоваться и умрешь гораздо быстрее, чем я это планировала.

- Значит ты признаёшь, что ты Дэни.

- Бесполезно отрицать то, что, как мы оба знаем, когда-то было правдой. И ключевые слова здесь «когда-то было». Дэни мертва.

- Ты ошибаешься. Мертва именно ты.

- Я жива. Она никогда не была столь живой, как я. Она находилась в состоянии постоянной боли. Я положила конец ее страданиям.

- Отказавшись от любого проявления эмоций.

- Я могу чувствовать.

- Чушь собачья. Жизнь ценна сильными эмоциями. Но, как и у каждой монеты, у нее есть две стороны: удовольствие - боль, радость - печаль. Невозможно положить в карман лишь одну сторону монеты. Либо всё, либо ничего.

Она склоняет голову набок и невозмутимо говорит:

- Возможно, мы с тобой похожи. У нас обоих карманы пусты.

- Мои карманы далеко не пусты.

- И это говорит мужчина без мимических морщин. Ничего не чувствовать сродни путешествию налегке. Это называется быть свободным.

- Это называется быть мертвым внутри. Ты вернешь ее мне.

- Не верну. Она была слишком глупой, чтобы жить.

- Не была, а есть, - поправляет он. - И она не глупа. Она достаточно умна и знает, что такое «жить». А ты просто выживаешь.

- Я вынуждена. От тебя не было никакой помощи. Ты потерял ее в тот момент, когда она прошла через портал и вошла в мир Фэйри. Ты не смог уберечь её. А она ждала, думала, ты не такой, как те, кто использовал её и после предал. Верила, что ты, придя во всеоружии, найдешь её и спасешь. Эта вера была настолько же неуместной, насколько смертельно опасными были монстры, с которыми мы столкнулись. В тот день, когда она потеряла веру в тебя, я была рядом, впрочем, как и всегда, когда она нуждалась во мне, и она была благодарна за это. Я спасла ее. Не ты. Ты подвёл её. А подвести - значит поставить кого-либо в тяжёлое, безвыходное положение, не суметь выполнить обещанное...

Его челюсть сжимается.

- Не нужно мне цитировать хренов словарь.

- Как по мне, так нужно. Ты сломал ей палец той ночью в Честере. Я не забыла. Я не забыла ни одной обиды, причиненной ей.

- Не преднамеренно. Я не привык иметь дело с юными особами, и не имеет значения, ши-видящие они или нет. Их кости отличаются от костей взрослых.

- Я больше не юная особа.

- Я нахрен в курсе.

- «Я в курсе» было бы вполне достаточно. «Нахрен» - это уже излишнее дополнение, которое не придает ни дополнительного смысла, ни уточнения.

- Я сам нахрен буду решать, что нахрен будет излишним.

- Это так... по-человечески. И неэффективно.

- На этот счет ты ошибаешься. И эффективность не гарантирует выживания. Впрочем, как и интеллект. Единственное, что имеет значение - это неиссякаемая жажда жизни. Побеждает тот, у кого она больше, кто готов пламенеть, не беспокоясь о том, что это может сжечь его гребаное естество дотла.

- Ты словно лед. И тем не менее ты жив.

- Я не настолько холоден, как ты думаешь.

- Преднамеренно или случайно, но ты угрожал той ночью, что сломаешь больше костей.

- Необходимая угроза, правдивость которой, уверен, она не стала бы проверять. Я спасал её на улицах Дублина чаще, чем ты. Бесчисленное количество раз, о которых она даже не подозревала. Она не настолько неуязвима, как ей хотелось верить. В тот день, когда Джейн отобрал ее меч, я был там еще до появления Кристиана. Это я направил его в её сторону.

- Ты ведь не действуешь беспричинно.

- Она должна была увидеть своими глазами, во что он превращается. Мне бы она на слово не поверила. С тех пор, как я узнал о её существовании, она никогда не оставалась без защиты. Сначала мои ребята, а потом и я сам присматривали за ней. Но ты это знаешь. Той ночью, когда толпа пьяных мужчин напала на нее возле Тринити, не ты спасла ее.

- Только потому, что она боролась со мной вместо того, чтобы бороться с ними. Ей следовало убить их. Я бы убила.

- В отличие от тебя, она предпочитает не убивать людей.

- Защиту этих овец ты преподносишь как добродетель. А стоило связать свитер из их шерсти и сделать жаркое из их плоти. Три ночи назад я свершила то, что не смог много лет назад сделать ты. Они мертвы.

- Всему есть предел. Ты заставляешь ее преступать черту. А я сделаю все, чтобы сохранить ту человечность, которая есть в ней, и гарантирую, она проживет достаточно долго, чтобы научиться управлять своей потрясающей силой и интеллектом...

- Моей потрясающей силой и интеллектом.

- И ты больше не сможешь управлять...

- Управлять - мое предназначение.

- Я дам ей возможность расправить крылья…

- Мои крылья.

- …и взлететь. Ты была создана, не рождена. Эта жизнь принадлежит Дэни.

- Принадлежала. Она была глупышкой. Плакала, как беспомощный ребенок, той ночью в Честере, весь клуб это видел. И плакала она вовсе не потому, что ты сломал ей палец, и не потому, что ты ей угрожал, а потому что выяснилось, что ты жив. Настолько рада она была тебя видеть. Она всегда была рада тебя видеть. Прямо светилась изнутри. Но ты потерял ее. Позволил ей потеряться.

- Я целый месяц искал ее. Перерыл весь город.

- Для меня этот месяц длился пять с половиной лет.

Риодан едва заметно вздрагивает.

- Пять с половиной лет в Аду. Не обвиняй меня в том, что я существую, а лучше поблагодари. Она была слабой. Нуждалась во мне. И я проявила себя.

- Она никогда не была слабой. Она была ребенком. С которым отвратительно обходились. И тем не менее, она сияла.

- А я никогда не была ребенком. Не могла позволить себе такую роскошь. Она совершала ошибки. Потому что бестолковая. Это я сияю. И кому как не тебе, следовало бы это заметить.

- За этим ты пришла сюда. Продемонстрировать, какая ты взрослая и ослепительная теперь.

- Мне все равно, что ты обо мне думаешь. Я пришла исключительно из-за договора.

- Потому что считаешь, что он якобы единственное, что связывает нас. А ведь ты вернулась уже несколько недель назад и даже не пыталась убить меня. Учитывая, каким жестким я был с Дэни, я должен возглавлять твой черный список. Но ты меня избегала. Боишься меня.

- Я ничего не боюсь.

- Или, возможно, не можешь заставить себя убить меня, и поэтому подозреваешь, что договор каким-то мистическим образом мешает тебе причинять мне вред.

Джада слегка напрягается, и я понимаю, что Риодан попал в точку. Бэрронс говорил мне пару месяцев назад, что Риодан вынудил Дэни работать на него и что он жесток с ней, потому что пытается доказать ей, что она не такая уж и неуязвимая. Хочет сбить с неё спесь, которая однажды может довести её до смерти. Джада безо всякого сомнения должна презирать Риодана за его попытки контролировать Дэни. Так почему за эти несколько недель после возвращения в Дублин она ни разу не попыталась свести с ним счеты? Это совершенно не в стиле Дэни, а поскольку Джада, своего рода, Дэни на стероидах, то... Я затаила дыхание, ожидая ее ответа.

- Давай, я облегчу тебе задачу, - Риодан нажимает что-то под своим столом, и скрытая панель беззвучно отодвигается.

- Я бы и сама нашла, - моментально отвечает Джада.

Он достает лист бумаги и смотрит на него.

- Вышеупомянутый договор. Подписанный кровью. Его подписала Дэни. Но твоей рукой. Связывает обязательствами вас обеих. Считаешь, он мешает тебе убить меня. Если ты этого действительно хочешь, возьми нож с моего стола.

- Ты все равно вернешься. Когда я убью тебя, это будет необратимо

- Попрактикуйся немного. Прочувствуй, что значит вонзить нож в мое сердце. Насладись этим. Понаблюдай за тем, как будет уходить свет из моих глаз. Полюбуйся на мою смерть, распробуй её. Узнай, понравится ли это тебе. Есть что-то такое в смерти, с чем ничто не сможет сравниться.

- Думаешь, я этого не знаю. Я начала убивать в гораздо более юном возрасте, чем ты.

- Ошибаешься. И раз сейчас мы оба здесь. Сделай это, - он разрывает контракт пополам и бросает на пол. - Договор больше недействителен. Давай. Убей меня. Дэни.

Джада не отвечает. Её взгляд плавно скользит к лежащему на столе ножу, а потом снова возвращается к Риодану, но не к его лицу, на него она поднимает свой взгляд только после старта от его ступней.

- Возьми уже этот хренов нож, - приказывает Риодан.

- Не указывай, что мне делать. Я не она и подчиняться тебе не буду.

Он приближается к ней, сократив расстояние между ними. Интересно, сколько смертей Девятки я сегодня увижу.

Риодан берет нож со стола, хватает ее запястье и вкладывает рукоять в ее ладонь.

- Я сказал, убей меня, - мягко говорит он.

Боже мой, он потрясающе блефует. Пытается заставить Дэни проявиться сквозь неумолимое самообладание Джады, хочет заставить ее альтер эго попытаться сделать что-то такое, чему, по его мнению, Дэни просто не позволит случиться, ведь она вся светится, когда он рядом.

Джада сжимает рукоятку длинными, изящными пальцами и бесстрастно говорит:

- Отлично.

Затем отводит назад руку и, целясь в его сердце, бьет.

Но в последний момент ее рука останавливается, вздрагивает и меняет траекторию. Лезвие соскальзывает в сторону, ложась на его грудь.

Она замирает. Её кулак лежит на его обнаженной коже. Они смотрят друг на друга: изумрудный лед встречается с серебристой сталью.

Я наклоняюсь в сторону, зачарованная, пытаясь по выражениям их лиц понять, что происходит, но, боже, это все равно что разглядывать статуи. С удивлением понимаю, что Дэни не просто стала взрослой, но и стала высокой. Она достает Риодану до подбородка, а учитывая, что его рост метр девяносто три, её, наверное, метр семьдесят восемь плюс сантиметров пять толстой армейской подошвы.

Они оба едва уловимо меняют осанку, словно ведут безмолвную битву воли с помощью своих тел. Стойка Риодана становится ещё более агрессивной, устрашающей, вызывающей. Но в отличие от Дэни, которая бы наверняка отступила, Джада склоняется ещё ближе к нему, отказываясь покидать его личное пространство.

Почти целую минуту они стоят так, глядя друг на друга, пытаясь вынудить другого отступить хоть немного.

Это напряженное молчание прерывает Риодан:

- Я даю тебе выбор. Убей меня.

- Определение «выбор» предполагает наличие как минимум одного альтернативного варианта действий.

- Я ещё не закончил. Или поцелуй меня. Но сделай то или другое. Прежде чем это сделаю я.

Джада долго и пристально смотрит на него, а затем медленно и демонстративно прижимается к его обнаженному телу: черная кожа - к обнаженной мужской, мягкие женские формы - к мускулистой, покрытой шрамами груди.

Ни один мускул Риодана не дрогнул, он продолжает неподвижно стоять.

Она склоняет голову, облизывает губы, и они оказываются на расстоянии вздоха от его. Я превращаюсь в комок нервов в своем углу, потому что она замирает, её взгляд сосредоточен на его губах, а его - на её. Блин, мне кажется, эта комната сейчас взорвется. Блин, это же Дэни и Риодан. Но это не так.

Это два сокрушительных природных катаклизма. Ослепительных, неукротимых, сильных. Они закалены и заточены в жестоких испытаниях, как острие ножа, по которому они все время ходят. Здесь, в Дублине, я поняла кое-что об этом мире, о самой себе. На грандиозном пастбище жизни обитает четыре вида существ: овцы, как их называет Дэни, пастухи, которые их направляют и оберегают от опасностей, сторожевые псы, которые перегоняют их на злачные пажити и не дают отбиться от стада, отгоняя хищников, так и норовящих устроить кровавый пир; и дикие, свирепые, живущие по собственным законам волки.

Я поняла, к какому виду отношусь. К сторожевым псам. Если мы со стадом застрянем на каком-нибудь горном склоне, без еды, то я скорее умру с голода, чем начну есть овец. Естественно это или нет, значения не имеет. Я охраняю стадо. До своего последнего вздоха.

Риодан - волк. Он сожрет всё стадо, если от этого будет зависеть его выживание.

Дэни тоже сторожевой пес.

А вот Джада - волк.

В этой комнате стоят два волка со сложным прошлым и сомнительным будущим. Их губы так близко, что на двоих у них - одно дыхание, но я не уверена поцелуются они, или убьют друг друга.

Но вот Джада тянется вверх, обвивает ладонью его затылок и притягивает лицо Риодана ближе, прижимая свои губы к его.

Риодан даже не пошевелился. Застыл словно камень.

И я вместе с ним. С ума сойти можно.

Она целует его, раскрывая губы. Медленно, сексуально, слегка касаясь языком его губ. Дает ему попробовать то, что может перевернуть его мир. Дразнит его. Такая доступная, соблазнительная, теплая и... опасная. Даже я могу ощутить взрывное сексуальное напряжение в её легком, как перышко, прикосновении. Она делает всё, чтобы он его почувствовал. Дает понять, что ей есть что предложить, но она не собирается этого делать. Я целовала так.

Это вызов. Она словно спрашивает: «Думаешь, сможешь справиться со мной? Ну, что же, милый, докажи. »

Он по-прежнему не шелохнется. Просто стоит, позволяя ей целовать себя, но не отвечая.

Не отрываясь от его губ, она шепчет:

- Ты никогда не убьешь меня.

А затем Джада обеими руками обнимает его за шею, полностью прижимаясь к нему всем телом. Медленно отворачивает лицо в сторону и прижимается щекой к его щеке, кладет подбородок ему на плечо. Зарывается пальцами в его короткие густые волосы.

Он поднимает ладони к её талии. Замирает. Опускает их. И они стоят так. Вроде и обнимаются, а вроде и нет. Прижимаясь друг к другу, глядя в пустоту.

Так интимно близко и в тоже время невыносимо далеко.

Это одна из самых чувственных сцен, которые мне доводилось видеть.

Она закрывает глаза, и на короткий миг все напряжение уходит с её прекрасных черт. Если бы меня попросили описать, я бы назвала её поведение негой кошечки, которой удалось погреться на солнышке в ледяной зимний день. Она словно вбирает в себя то, чего хотела давным-давно. Интересно, думала ли она о нём, сражаясь с демонами на протяжении этих пяти с половиной лет в Фэйри? Вспоминала ли его голос в самые темные времена? Искала ли силы в тяжелой правде, которую он в неё вдалбливал? Чувствует ли она то же, что и я, когда прижимаюсь к Бэрронсу - словно вернулась домой?

- Я это всё, что осталось от Дэни, - мягко говорит она. - Будь очень осторожен со мной, Риодан, я больше не маленькая девочка. Я могу вывернуть тебя наизнанку. Крутить тобой так, как ты целым миром. Ты утратил свою исключительность. Теперь я ничем тебе не уступаю.

Затем она отталкивает его и проходит мимо длинноногой походочкой, грациозно ударяет панель и выскальзывает за дверь. Он может и думает, что Джада ничего не чувствует, но её движения наполнены страстью. Она сексуальна, уверена в себе, сильна. Я и сама так хожу. Это чертовски приятное ощущение.

Я перевожу взгляд с двери на него, понимая, что пора уходить. На сегодня я уже достаточно насмотрелась. С меня хватит.

Он склоняет свою темную голову и стоит, замерев.

Выходя, прежде чем закрылась дверь, я услышал его шепот:

- О, Дэни, это так. И я всегда знал, что так оно и будет.

Глава 30

Почувствовав мой пыл, взгляни в мои глаза,

И демонов моих попробуй в них найти [58]

Мак

Джада уходит, передвигаясь с обычной скоростью, Дэни называла такой способ перемещения «ходить как Джои», и я следую за ней до верхней площадки лестницы, раздумывая, за кем бы мне пойти как привидение.

Не терпится проверить, определят ли меня охранные заклинания Риодана, если я решу исследовать нижние уровни его подземной крепости, или покров книги защитит меня и от них. В худшем случае, если поднимется тревога, я попытаюсь сбежать. Но зная Риодана, не удивлюсь, если громадные стальные двери захлопнутся, изолировав меня в тесном коридоре, и сработает какой-нибудь супернавороченный распылитель, который сделает меня видимой для его мониторов, после чего он меня схватит и запрет в своем подземелье.

⇐ Предыдущая 15 16 17 18 192021 22 23 24 Следующая ⇒