Джена Шоуолтер 7 страница

Возьми себя в руки. Ни о чем не думай. Ничего не чувствуй. Увидев, что Ром начинает меня догонять, и не зная, что еще предпринять, я выбежала на дорогу. Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда раздался протяжный автомобильный гудок, и какая‑ то машина резко вильнула в сторону совсем рядом со мной. Другая машина, ярко‑ красный Вайпер, с визгом остановилась прямо передо мной.

‑ Не делай этого, – закричал Ром.

Я ринулась к дверце пассажирского сидения. К счастью, она не замерзла. Мои эмоции находились в шатком балансе. Из колонок ревела музыка, но водитель выключил её, как только я рванула на себя дверь. На его лице отразились полнейшее удивление и гнев. Не обращая внимания на него, я слегка согнулась, чтобы влезть внутрь. В следующее мгновение маленький дротик пронесся в опасной близости от меня и вонзился в дорогую обшивку автомобиля. Шокированная и растерянная, я быстро обернулась. Мужчина – никто иной как красавчик, допрашивавший меня в кафе – стоял в паре метров от меня и держал в руке духовое ружье, которое было направлено прямо на меня.

Господи, Господи, Господи! Я буквально нырнула в машину, затем быстро захлопнула и заблокировала дверцу. Не думай. Не чувствуй. Еще несколько дротиков застряли в оконном стекле, пустив по нему паутину трещин. Я чуть из кожи не выпрыгнула от страха. Зато мой кашель прекратился.

Водитель Вайпера прокричал несколько ругательств и поставил машину на ручник. Мне показалось, он собирался буквально вытолкать меня из салона. Это был очень молодой парень с волосами голубого цвета, а в одной из его бровей красовалось множество металлических колечек.

‑ Поехали, – дрожащим голосом скомандовала я.

В ответ он зарычал:

– Что ты, черт побери, вытворяешь, а? Катись к черту из моей тачки! – еще один дротик пробил окно, добавляя новых трещин на стекле. – И что там за придурок долбит мое окно?

‑ Поехали! Прошу тебя, поехали!

‑ Катись из моей машины на хрен! Ты вся в саже и испортишь мои кожаные сидения. Все, ты меня достала, я вызываю копов! – он схватил с приборной доски телефон. – Мое окно похоже на проклятую паутину!

Я осмелилась кинуть быстрый взгляд в упомянутое окно и сквозь множество осколков увидела, что Очаровашка – тут я вспомнила, что его зовут Винсент – уже был недалеко от машины. Впрочем, как и Ром, чье лицо было сплошной маской гнева и ярости. Очаровашка начал стрелять дротиками в Рома, но тот легко уворачивался от них. Но, невзирая на это, они оба продолжали приближаться ко мне.

‑ Она принадлежит мне, – услышала я голос Очаровашки. – Препарат внутри неё принадлежит мне!

‑ Пошел ты! – зарычал в ответ Ром.

Очаровашка засмеялся.

‑ Если ты хочешь, чтоб я ушел, тебе придется отдать мне девчонку или убить меня. Но мы оба знаем, что последнее тебе не удастся. У тебя, силенок не хватит, кисуля. Или, может быть, ты хочешь присоединиться ко мне в НЗАД? Неужели не понимаешь, как здорово наконец‑ то оказаться в команде победителей?

Водитель на протяжении всей перепалки толкал меня локтем, пытаясь выгнать из машины, но я мертвой хваткой вцепилась в сиденье. Вскоре Очаровашка переключил свое внимание с Рома на меня. Он снова поднял духовое ружье.

‑ Поехали немедленно, – приказала я водителю Вайпера, еще более отчаянно, чем раньше, – и я позабочусь о том, чтобы сегодня ночью у тебя был секс.

Мотор взревел, и мы рванули с места.

Так прошел еще один мучительный час.

После того, как мы оказались на значительном расстоянии от Рома (оставив его наедине с его же яростью) и Очаровашку (чтоб ему провалиться сквозь землю вместе с духовым ружьем), я попросила своего трусоватого водителя отвезти меня в дешевый мотель, – ему понравилось моё предложение.

Мальчишка улыбался во весь рот. И почему бы и нет? Я предложила ему довольно примитивное вознаграждение – секс. Кто‑ то должен запереть меня в психушке и расплавить ключ, пока я еще чего‑ нибудь не натворила. Но мне надо было оказаться в таком месте, где меня никто не догадается искать, а иначе меня поймают. А мой усталый мозг мог предложить только дешевый мотель. Как бы я хотела вместо этого отправиться к папе, броситься в его объятия и позволить ему спеть мне колыбельную, как в детстве. Но я не хотела его в это впутывать.

Сквозь стекла в машину лился солнечный свет, но внутри было очень холодно. Но я тут не при чём: парень – интересно, как его зовут? – включил кондиционер на полную катушку. Я очень замерзла, а мои соски так затвердели, что могли бы пробить стекло.

Пока мы ехали по пригороду, я увидела несколько цветочных полянок, много заправок, а потом по обе стороны дороги стал виден сосновый лес. Все это время я не сводила глаз с машин, которые ехали позади нас. Никто не смещался на нашу полосу и не преследовал нас, – во всяком случае, я не заметила ничего подобного. Если честно, то на нас обращали внимание только злые водители, недовольные нашим вилянием из ряда в ряд.

‑ Смотри вперед, – сказала я, увидев, что парень засмотрелся на мою грудь.

Он покраснел.

‑ Моей лошадке нужна магистраль, чтобы она смогла бежать резвее, – он погладил приборную доску.

Неужели мне теперь все время придется скрываться? Видимо, да. И как долго это будет длиться?

На сей раз, он посмотрел мне в глаза.

‑ Эй, с тобой всё в порядке? От тебя так и несет страхом.

‑ Я в полном ажуре, – ответила я и подумала: «Ну да, если не считать того, что меня хотят убить». Затем я спросила:

– Как тебя зовут?

‑ Таннер, но друзья зовут меня Безумный Боунс.

‑ Гм, это… интересное прозвище.

‑ Знаю. Меня так дамочки называют, – он выставил грудь вперед. – Это потому, что я так завожу девчонок, что они хотят еще.

Я едва не поперхнулась.

‑ Заводишь… в смысле секса?

‑ А то как же, – усмехнулся он, полный юношеской радости. – Но еще ни одна девчонка не выпрыгивала на дорогу прямо перед моей машиной.

Эге, и уже никаких больше «вылезай отсюда, сучка».

Таннер – не хотела я его называть Безумным Боунсом – был симпатягой с налетом эдакого плохиша. Серебряные колечки в брови, голубые волосы, спадающие на лоб, цветная татуировка вокруг шеи в виде питона. Немного худощавый, в мешкообразной и разорванной одежде. Однако, бедным он не выглядел.

‑ Мой папаша говорил, что «Вайпер» притягивает телок, но он и понятия не имел насколько сильно.

‑ Твой папаша знал, что говорит, – сухо ответила я.

Он нахмурился, крепче сжав руль. Я что‑ то не то сказала? Прежде, чем я успела спросить, он сменил тему:

‑ Кто это стрелял в тебя дротиками, и кто был тот мужчина, гнавшийся за тобой? Тебя, как говорится, обложили со всех сторон.

‑ Мужчина с дротиками – просто дьявол во плоти.

Однако я не знала, что ответить по поводу Рома. Кем он был для меня? Возможным спасителем? Возможной погибелью? Возможным любовником? Сочетанием всех трех вариантов?

‑ Хотела бы я знать того, кто гнался за мной, – наконец ответила я, решив говорить искренне.

‑ На вид он был очень зол. Я никогда не видел такой гримасы.

‑ К несчастью, эта гримаса настоящая, – я мельком вспомнила лицо Рома. О, да. Он был зол. Его зрачки расширились, в злобном оскале были видны его острые зубы, а ноздри гневно раздувались. Если бы он мог контролировать четыре стихии, то из Белл получилось бы барбекю на том же месте в тот же час.

До сегодняшнего дня я ни за что бы ни поверила, что подобное возможно. Человек, заявивший мне, что такие суперспособности существуют, стал бы числиться в моей голове под знаком «совершенно чокнутый».

Таннер чихнул один раз, потом другой. Вытер нос и, прищурившись, посмотрел на меня.

– Этот пепел – серьезная штука.

‑ Да? А я даже не заметила, – сухо ответила я, поворачиваясь к нему. Наши взгляды впервые встретились. Его глаза были абсолютно черными, как будто зрачков вообще не было, – я покачала головой в полной уверенности, что с моим зрением что‑ то не так. – Это черные шары?

‑ Чертовски верно, – сказал он, улыбнувшись и сразу становясь еще моложе и немного шаловливым. – Я мог бы вставить контактики «тигриный глаз», но так девочки сразу понимают, какие у меня везучие шарики.

Ладно, пора завязывать с расспросами. И так уже слишком много информации, вызывающей дрожь. Мне нужно найти счастливый уголок в голове и забыть, что я вообще подобное слышала. Счастливый уголок. Где мой счастливый уголок?

‑ Так что, гм, ты мне так и не сказала своего имени, детка, – заметил он, откинувшись на спинку своего сиденья и положив руку на мой подголовник.

Я не хотела говорить ему своё настоящее имя. Чем меньше ему известно обо мне и моих проблемах, тем лучше.

– Друзья зовут меня…

Дерьмо. На ум приходило лишь два слова – добыча и мертвяк. Но я должна что‑ то придумать. Я посмотрела на машину, затем на приборную панель, – и улыбнулась.

‑ Вайпер. Друзья зовут меня Вайпер.

Таннер нахмурился:

‑ Как мою машину?

‑ Верно, – я даже не пыталась объяснить. Любое объяснение, которое он себе придумает, будет лучшей моей лжи.

‑ Это не твоё имя, – заявил он, помрачнев. – Мне кажется, что я слышал, как тот человек назвал тебя Элл. Или Белл. Или Нелл.

Я лихорадочно стала соображать, что ему ответить. Получилось не слишком умно, но, тем не менее, я уверенно заявила:

‑ Он был испанец и, очевидно, пытался закричать «el stoppo[11]».

Ладно, такой ответ совсем ни в какие ворота не лезет. А вы попробуйте сначала едва не умереть от неизвестного препарата, потом, спасаясь от погони, прыгнуть в машину к совершенно незнакомому человеку, да к тому же сексуально озабоченному, и тогда посмотрим, что вы сможете придумать. Иисусе.

Вдруг машина вильнула, и я съехала на бок, едва не вскрикнув от неожиданности. Вместо этого я медленно вздохнула и приложила руку к сердцу, словно это могло замедлить его стук. Спокойно, Белл, только без эмоций. Ничего не чувствуй.

– Кто‑ то пытается столкнуть нас с дороги? – спросила я, все еще держа руку на груди.

‑ Ой, виноват, – ответил Таннер и, едва не разбив бампер соседнему джипу, выровнял машину. – Я отвлекся.

А нужно ли спрашивать, что его отвлекло?

И хотя я не спрашивала, он, тем не менее, уточнил:

‑ Твоя рубашка такая тонкая… – заметил он, словно обвиняя меня.

Господи, спаси меня от подростков. Я не припоминала, чтобы кто‑ то вот явно говорил мне о своем возбуждении. Может быть потому, что я была гадким утенком в колледже, причем как в средних, так и в начальных классах, и мой вид никого не возбуждал. Я всегда была слишком тощей, носила брекеты и была выше большинства парней, хотя теперь я вовсе не такая уж дылда. Да, а еще у меня были прыщи. Но Бога ради, я одевалась лучше всех в классе!

И что бы вы знали, так думала не одна я.

Наконец, машина заехала на гладко вымощенную парковку элегантного мотеля и остановилась под навесом у входа. Высокое строение окружали цветущие магнолии, их розовые цветки придавали этому месту нежный, гостеприимный вид. Лужайка с дикими цветами, похожая на цветочную радугу, отделяла подъездную дорожку от крыльца.

‑ Это не дешевый мотель, – хмурясь, сказала я.

‑ Ну, это самый дешевый мотель в округе, – сказал он, заглушая мотор и расстегивая ремень безопасности.

Я также отстегнула свой ремень и закусила нижнюю губу. Парень явно хотел зайти вовнутрь вместе со мной. Он ведь ожидал, что я займусь с ним сексом. Как же отговорить его от этого?

Таннер перевел взгляд с чертовски опрятного здания на меня.

‑ Мы можем продолжить нашу поездку и найти местечко попроще.

‑ Нет, – вздохнула я. Мои плечи опустились. У меня скоро закончатся деньги, и нет возможности достать еще. Но в этом есть и хорошая новость: люди, охотившиеся за мной, могут решить, что я приберегу деньги и остановлюсь в каком‑ нибудь задрипанном мотеле. И не станут искать меня здесь. Верно? Верно.

‑ Нет, этот вполне подойдет, – сказала я с наигранной беспечностью.

‑ О деньгах не переживай, – сказал он, поигрывая бровями. – Я заплачу.

Я сжала губы. Он думал, что я планирую потрясти его мир, и, разумеется, он хотел за это заплатить. С одной стороны это меня тревожило, с другой – радовало, потому что таким образом могла решиться хотя бы часть проблем. Во‑ первых, я сохраню анонимность. Во‑ вторых, сохраню свой маленький наличный капитал, который я украла. Я всегда была девушкой с ограниченными средствами.

‑ Хорошо. Спасибо, – ответила я, борясь с чувством вины. – Почему бы тебе и в самом деле не заказать нам номер. А я тебя в машине подожду.

Он покачал головой, отчего голубые пряди упали ему на глаза:

‑ Черт, нет. Я туда один не пойду.

‑ Почему нет?

‑ Просто потому, – он густо покраснел.

Я в замешательстве смотрела на него.

‑ Тебе есть уже восемнадцать?

‑ Да, но один я туда не пойду. Это… меня смущает. Это как покупать одному презервативы. Люди в отеле могут подумать, что я заказываю номер, чтобы заняться самоудовлетворением.

Угу. С такой логикой не поспоришь. Я открыла дверцу машины и вышла. Воздух был очень влажный, отчего кожа моментально стала мокрой, но зато я наконец‑ то согрелась. Тут было много комаров, но воздух был чище, свежее, чем в городе, и наполнен ароматами цветов и меда. Я глубоко вздохнула.

Таннер тоже вышел из машины и подошел ко мне. Он бы намного выше меня, выше, чем мне сначала показалось. Его штаны так низко висели на талии, что была видна полоска его трусов белого цвета. Улыбаясь, он обнял меня за плечи.

Надо отдать парню должное: делая вид, что просто проявляет заботу, он в то же время умудрялся лапать меня.

Я снова едва справилась с чувством вины из‑ за того, что лгала ему, и сняла его руку со своего плеча. Слава Богу, я не устроила катастрофы мирового масштаба, – не говоря уже о том, что совершенно неизвестно, как моё тело отреагирует на чувство вины. Будет торнадо? Цунами? Нет, я не буду спать с этим парнишей. Единственный человек, которому удалось зажечь настоящий огонь в моей крови, остался где‑ то позади с отдышкой. И вовсе не от удовлетворения.

Таннер заслуживал знать правду, но я пока ничего не могла рассказать ему. Он был нужен мне. Если кто‑ то сможет проследить меня до этого мотеля, то вряд ли они поймут, что девушка с подростком – это я.

‑ Это так клево, – говорил Таннер.

Хотя я бы так не сказала. То, что он считал клевым, я находила ужасающим. Мое сердце заколотилось, когда я поняла, насколько это место незащищено, поэтому поспешила к дверям. Таннер не отставал.

‑ Постарайся ничем не выделяться, – посоветовала я ему, глядя по сторонам. – Мы ведь не хотим, чтобы эти люди нас запомнили.

‑ Ум. Ты меня вообще хорошо рассмотрела? – спросил он, улыбаясь. – Я ж незабываемый.

Верно подмечено.

‑ Просто постарайся не говорить ничего из ряда вон выходящего. И не шокируй их своим поведением.

Он фыркнул, весело и немного раздраженно.

‑ Что я могу такого особенного сделать в мотеле?

Я должна была знать, что эти слова лишь приведут к неприятностям.

Стеклянные двойные двери открылись, и меня окутал прохладный ветерок. На полу приемной лежал толстый ковер фиолетового цвета, на котором стоял пурпурный диван и стеклянный столик. Справа находилась кухня, оборудованная раковиной, микроволновой печью и тостерами. В кухне стояли несколько обеденных столов и стульев. Длинная белая конторка изгибалась в трех направлениях, напоминая букву «М» и отделяя гостиную и кухню от офисов.

К счастью, в помещении был только один человек, стоявший за конторкой: лысоватый, долговязый господин лет под шестьдесят. Он не показался мне угрожающим, скорее просто снобом.

‑ Чем я могу вам помочь? – спросил он, сразу переходя к делу.

Зазвонил телефон, но он не обратил на него внимания.

‑ Нам нужен номер, – сказала я между звонками. Я попыталась хотя бы немного прикрыть лицо руками.

Таннер кивнул и выразительно выгнул бровь.

‑ Верно. Нам нужен номер. Для нас двоих. Мы вместе.

Я едва сдержалась, чтобы не двинуть его локтем в живот. И куда подевалось его смущение?

Мужчина хмуро посмотрел на нас, явно осуждая, спросил как зовут Таннера, его удостоверение личности и кредитку, и занес всю эту информацию в компьютер. Затем он активировал ключ от номера и сказал:

‑ Надеюсь, что вы и ваша… мама прекрасно проведете время у нас.

‑ Очень мило, – сухо ответила я. Я знала, что не выгляжу настолько старо, чтобы иметь ребенка возраста Таннера. По крайней мере, я в серьез на это рассчитывала. Иначе у меня появится причина покончить с собой.

‑ Пойдем, сынок.

Развернувшись, я схватила Таннера за руку и потащила его за собой.

‑ Она моя возлюбленная, – крикнул парень через плечо. – Я точно не ее сын.

Я тихонько застонала от досады и прошептала:

‑ Мы же не хотим, чтобы люди нас запомнили. Припоминаешь?

‑ Он совершенно точно видел, что наши отношения носят сексуальный характер, и я не позволю ему думать, что моя мама будет играть с моей волшебной палочкой. Это уж слишком.

На улице меня снова окружили жара и влажность. Всю свою жизнь я прожила здесь, и все это время жестокие перепады температуры вызывали у моего организма шок, словно я попадала из холодильника прямиком в печку.

Вокруг чирикали птички. Мы повернули направо и направились к номеру 18. Когда из одного из номеров вышла молодая пара, я опустила голову, чтобы они не смогли меня запомнить, пока мы проходили мимо. После случая с дротиками я не хотела снова рисковать.

Подойдя к нашему номеру, я открыла дверь и поспешила зайти вовнутрь. Таннер последовал моему примеру. Освещение было тусклым, воздух немного спертым, но, по крайней мере, сама комната была чистой. Большую часть пространства занимала огромная кровать, примыкавшая к противоположной стене белого цвета. Кровать была застелена темно‑ пурпурным одеялом, которое прекрасно сочеталось со светло‑ пурпурным ковром. По бокам кровати стояли два комода, над которыми висели пара натюрмортов.

Внезапно на меня накатила тоска по дому. Я вдруг захотела оказаться в своей постели, в своей квартире. Захотела увидеть папу.

‑ Так, начнем вечеринку, – сказал Таннер.

Я посмотрела на него и у меня челюсть отвисла от удивления. Пока я изучала комнату, он снял футболку, обнажив загорелую, худую грудь. Возможно, через несколько лет он будет накачан, как настоящий воин, и девчонки не смогут перед ним устоять. Даже сейчас, худой, с синими волосами и пирсингом в брови, этот парень обладал некой сексуальной притягательностью.

Пока я пялилась на него, он стал расстегивать джинсы.

‑ Э‑ э‑ э, Таннер, – промямлила я.

‑ Да? – он не стал останавливаться, лишь улыбнулся мне, словно приглашая подойти поближе. И вот уже джинсы спущены до лодыжек.

Я подскочила к нему и схватила за запястья прежде, чем он успел избавиться от белья.

‑ Когда я сказала, что сегодня у тебя будет секс, то я не имела в виду, что ты будешь заниматься им со мной.

Он напрягся и нахмурился.

‑ Не понимаю.

‑ Я, ну… – я сунула руку в карман и достала несколько драгоценных банкнот, мысленно оплакивая их потерю.

‑ Вот пятьдесят долларов. Я с удовольствием даю их тебе, чтобы ты нашел себе проститутку.

Он покраснел, поспешно натянул джинсы и стал их застегивать.

‑ Я так знал, что ты солгала, когда пообещала переспать со мной. Я так и знал.

Я даже не пыталась отрицать это.

‑ Прости, – я умоляюще посмотрела на него. – Я была в отчаянии.

Он наклонился, поднял футболку и натянул ее через голову.

‑ Я знал, что ты лжешь, но я подумал, что хотя бы раз могу рискнуть. Я глупец, да?

По его тону я поняла, что он очень зол и обижен, и мне стало его очень жаль.

‑ Сколько тебе лет? – спросила я.

Он скривился.

‑ Девятнадцать. Зачем ты спрашиваешь?

‑ Мне просто интересно, – он был не намного моложе меня, но в этот момент казался совсем юным.

‑ Если ты найдешь проститутку, то обязательно надень презерватив. А то и два.

‑ Я не стану искать проститутку. И забери свои чертовы деньги. Тебе они, вполне возможно, еще понадобятся, – его плечи слегка опустились. Он сунул руки в карманы и просто смотрел на меня. – Так ты хочешь, чтобы я ушел или как?

‑ Ты хочешь остаться? – изумленно спросила я.

‑ А мне и идти‑ то некуда, – горько пояснил он и поджал губы.

Я вздохнула и опустилась на край постели. Парень был так мил со мной, а теперь выглядел таким несчастным. Я почувствовала, как мое чувство вины усилилось, опутывая меня своей толстой паутиной.

‑ Таннер… – начала я.

‑ Прекрати. Вот только не надо этого. Ты сейчас начнешь играть в свои девчоночьи игры и скажешь, что я не могу остаться потому, что я воспользуюсь шансом и попытаюсь переспать с тобой.

‑ Да. Мы не знакомы, и я… – как же вежливо объяснить кому‑ то, что он меня не привлекает? Разумеется, мужчины всё время мне это говорили. Хотя и не вслух. Однако по тому, как они смотрели мимо меня, я и так всё прекрасно понимала. Но, тем не менее, всё равно это было больно, а я не хотела причинять боль этому пареньку.

‑ А почему ты говоришь, что тебе некуда идти?

Он отвернулся от меня, но к двери не пошел, а застыл на месте, сгорбившись. Прошло некоторое время, прежде чем он тихо ответил:

‑ Когда ты забралась в мою машину, то оказалась первой девчонкой, обратившей на меня внимание за долгое время, и мне это понравилось. Я не хочу, чтобы это все прекратилось.

‑ Что? – я выпрямилась. – Я думала, что ты – Безумный Боунс, сексуальный чудо‑ парень.

‑ Я это выдумал, – он снова посмотрел на меня, стиснув зубы с вызывающим видом.

‑ Мне хотелось произвести на тебя впечатление.

Я бы предпочла, чтобы мне врезали в живот, а деньги украли, только чтобы не выслушивать это. Вздохнув, я похлопала по кровати рядом со мной, приглашая его сесть рядом со мной.

– У тебя еще не было девушки, Таннер?

Он напрягся еще больше, а потом покачал головой.

‑ Может, я… помогу тебе советом, – робко предложила я…

Снова тишина.

‑ Правда? – наконец произнес он с надеждой в голосе.

Я кивнула. Шерридан – девушка, которая очень любит кожаные штаны и кнуты – одно время тоже страдала от недостатка любви и внимания, но даже теперь ей иногда отчаянно хотелось чувствовать себя любимой и желанной. Я отчетливо помню, как ее родители не обращали на девочку никакого внимания и оставались совершенно равнодушными к ее диким поступкам, призванным привлечь их внимание. С годами она более или – менее успокоилась, но внутренняя пустота так и не исчезла.

Я была уверена, что у Таннера было такое же детство, и я переживала за него.

‑ Ты уверена? – переспросил он.

‑ Да, – ответила я.

‑ Хорошо, – обрадовался паренек, его лицо немного осветилось, и он подошел ко мне. Кровать скрипнула, когда он уселся на матрас.

‑ Как ты думаешь, в чем твоя проблема? Ты ведь очень милый мальчик. То есть парень. Я бы даже сказала – мужик. Точно! Ты классный мужик.

‑ Я не знаю, – ответил он, пожимая плечами. – Когда я вижу девушку, которая мне нравится, то подхожу к ней, показываю все, на что способен, а она злится и уходит.

Это хуже, чем я думала.

‑ Что ты имеешь в виду, говоря «показываю, на что я способен»? – поинтересовалась я.

‑ То есть показываю женщине свои лучшие приемы и лучшие фразы.

‑ Скажи мне что‑ нибудь для примера.

Он тут же выпалил:

‑ Эй, детка, ты хочешь покататься на экспрессе Таннера? – он задрал подбородок, криво улыбнулся и протянул ко мне руки.

Боже милостивый. Я прижала руки ко рту и на мгновение закрыла глаза, а потом спросила:

‑ Ты на самом деле такое говоришь?

‑ Ну да, – он перестал улыбаться и опустил руки. – Я даю дамам понять, что смогу обеспечить их нескончаемым удовольствием.

‑ О, нет, это совсем не то, что нужно. По твоим словам дамы делают вывод, что ты идиот, что ты их совсем не уважаешь, а лишь используешь, и тебе неважно, есть ли у них мозги, важно лишь то, что у них есть сиськи и попки.

‑ Понял, – проворчал он. – А что же мне им тогда говорить?

‑ Во‑ первых, знакомясь с женщинами, ты не должен упоминать слова «прокатиться» и «экспресс», – сказала я, начиная жалеть, что предложила ему свою помощь. Даже художнику нужен холст для работы, а у меня в данном случае даже этого не было. – Ты должен говорить женщинам комплименты. Расскажи им какие они красивые. Но ни в коем случае не ляпни, что их соски видны под блузкой или что‑ то вроде этого.

‑ Я пытался говорить комплименты. Это не сработало, – он вздохнул и откинулся на кровать. – Это бесполезно. Я безнадежен.

Я едва не кивнула в знак согласия, но вовремя сдержалась.

‑ Нам просто надо немного поработать над твоими приемами, вот и всё. Я сейчас в бегах, как ты, вероятно, догадался, а так бы я тебя вывела в свет и показала пару уловок.

Он развернулся ко мне, выражая искреннюю озабоченность.

‑ А почему ты в бегах?

‑ Не могу сказать, – хотя на самом деле мне очень хотелось все ему рассказать. Как было бы хорошо хоть с кем‑ нибудь поделиться. – Чем меньше тебе известно, тем в большей безопасности ты находишься.

‑ А ты сейчас в безопасности?

‑ Разумеется, – солгала я, махнув рукой.

Он с сомнением посмотрел на меня, но не стал настаивать.

‑ А ты поможешь мне после того, как перестанешь прятаться?

‑ Разумеется. – И я действительно собиралась сдержать свое обещание, так как чувствовала к нему некоторую привязанность.

‑ Обещаешь? За тобой должок, не забудешь?

‑ Обещаю, что не забуду.

Он поднялся и подошел к комоду, открыл ящик и выудил оттуда ручку и маленькую записную книжку.

‑ Вот номер моего телефона. Звони, когда будешь в безопасности, – он помолчал немного, посмотрел на меня и нахмурился. – И вообще звони, если тебе надо будет куда‑ то ехать. Знаешь, мне что‑ то не хочется оставлять тебя одну.

‑ Позвоню, – обещала я, зная, что как бы отчаянно я не нуждалась в его помощи, я не буду ему звонить, ведь я уже и так подвергла его большой опасности.

‑ Сделай мне еще одно одолжение. Обещай, что будешь осторожен и не станешь говорить с незнакомыми людьми или зависать в темных переулках.

‑ Ты сейчас говоришь прям как моя мама.

‑ Я серьезно. Что, если после встречи со мной, тебе тоже грозит опасность?

‑ Моей жизни не помещает чуток опасности. Только подумай, как это впечатлит дамочек, – озорно ухмыльнулся он.

Одной рукой я уперлась себе в бок, а вторую подняла и погрозила ему пальчиком:

– Ты ни на кого не произведешь никакого впечатление, если погибнешь.

‑ Я не могу умереть, – сказал он, опуская глаза и пялясь на мою грудь, – ведь я неуязвим.

Это был ответ типичного подростка.

‑ Ну, ладно, вали отсюда, Таннер. И не говори никому, что познакомился со мной.

‑ Не скажу, – он снова озорно улыбнулся мне. Боже, через несколько лет девушки в самом деле не смогут перед ним устоять, что бы он им не сказал.

‑ Я знаю, что ты велела мне не говорить возможным подружкам ничего подобного, но у тебя очень красивые соски и они заметны под рубашкой.

Я улыбнулась и легонько стукнула его по руке.

‑ Я и мои девочки благодарим тебя, – я поднялась, обняла его за плечи и нежно поцеловала в губы.

‑ Я думаю, что ты фантастический парень.

Он протянул руку и ущипнул меня за задницу.

‑ Не забудь позвонить, когда я тебе понадоблюсь. Увидимся, Вайпер. Береги себя.

Оставшись в одиночестве, я закрыла дверь и пошла в душ. Какое‑ то время я блаженствовала под горячей водой, которая смыла с меня пепел и сажу, и я перестала быть похожей на чудовище. Я также выстирала свою одежду и повесила ее сушиться в ванной комнате. И так как я сожгла дотла свою сменную одежду, то мне пришлось завернуться в простыню, как в тогу.

Я легла на кровать, чувствуя каждой клеточкой тела огромную усталость. В течение получаса я раздумывала: позвонить отцу или нет? Будет ли он в опасности из‑ за того, что я ему позвоню? Что, если кто‑ то пробрался в жилой центр, и прослушивает его телефон, надеясь таким образом найти меня?

До сегодняшнего дня самым волнующим событием для меня были похороны Мартина, моей злобной бойцовской рыбки, в ванне. О, если бы можно было перенестись назад, в те добрые старые деньки. Я вздохнула, глядя на телефон. Мой отец ждет от меня весточки. Если я не позвоню, он начнет беспокоиться, а это плохо скажется на его сердце.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒