Сильная рука 12 страница

Дамиан расстегнул кожаное кольцо, сжимавшее член, и Ник содрогнулся, даже сквозь презерватив чувствуя пульсацию близкой разрядки своего хозяина. А потом он провалился во тьму самого сильного в своей жизни оргазма.

ДАМИАН, задыхаясь, рухнул на тонкое тело юноши. Ник сжал его член с такой силой, что он потерял контроль над своим оргазмом и пролился в мальчика. Они кончили одновременно. Было так приятно плавать в послеоргазменной неге и чувствовать под собой тепло мягкого и уступчивого тела.

Он погладил бок мальчика и в глубокой задумчивости положил ладонь на шрам на бедре. Победитель и побежденный, но кто из них кто?

Он выпрямился, вытаскивая член из полубессознательного юноши, и выбросил презерватив. Дамиан быстро снял браслеты и погладил прекрасное лицо, довольно улыбаясь при виде трепещущей при каждом вдохе груди.

Дамиан поднял мальчика на руки и, отнеся в кабинет, завернул в мягкое одеяло и принялся укачивать в объятиях, пока Ник приходил в себя.

Юноша открыл глаза и мягко улыбнулся.

‑ Летаешь, детка? – тихо спросил Дамиан.

‑ О, да, ‑ мурлыкнул Ник и прижался теснее. – Никогда такого не чувствовал.

‑ Я рад, ‑ просто ответил Дамиан.

‑ Спасибо вам, сэр, ‑ вздохнул Ник.

‑ Ники, сцена закончена. Я опять Дамиан, а ты – Ник, ‑ поправил мужчина, обнимая своего мальчика.

‑ Все равно спасибо, Дамиан, ‑ сонно повторил Ник.

‑ Вставай, детка. Давай оденем тебя и отправим домой, ‑ сказал Дамиан, усаживая его.

‑ Ой, ‑ поморщился юноша, когда его задница коснулась дивана.

Дамиан фыркнул.

‑ У тебя есть три чудных полосы на память обо мне.

‑ Не бойтесь, я вас не забуду. – Ник оперся о подлокотник, опасливо исследуя рубцы кончиками пальцев, лицо его приняло озадаченное выражение. – Не помните, зачем я на это согласился?

Дамиан сжал пальцами подбородок мальчика, повернул его лицо к себе и вгляделся в глубину темных глаз.

‑ Чтобы пройти по краю, Николас. Разве не этого ты всегда хотел? Почувствовать всплеск адреналина, напряжение и страх, тот самый момент, когда боль превращается в удовольствие, и ты свободен.

‑ Я был свободен, ‑ медленно произнёс Ник. – Я был связан, полностью в вашей власти, и все же свободен.

‑ Именно поэтому мы это с тобой делаем, ‑ прошептал Дамиан и поцеловал его.

Чувствуя отчаяние в этом поцелуе, Ник крепко прижался к мужчине. Отвечая, он попытался своей страстью вселить уверенность в фотографа. Когда они наконец оторвались друг от друга, Ник обнаружил себя сидящим на коленях Дамиана.

‑ Я никогда не обижу тебя, детка, ‑ сказал Дамиан, лаская точеную скулу.

‑ Я знаю, ‑ прошептал Ник.

ДАМИАН отвел дрожащего юношу в комнату отдыха и смазал его ягодицы успокаивающим гелем, а потом помог ему одеться. Адреналиновый прилив сошел на нет, оставив мальчика в сонной полудреме. Собственные импульсы пугали Дамиана, для фотографа самым безопасным было бы посадить Ника в вагон до дома, но почему‑ то этой ночью ему нужно было чувствовать, что это теплое тело спит в безопасности его объятий.

С другой стороны, нужно ведь было убедиться, что не будет никаких эмоциональных или физических последствий. Так что Дамиан снова привез юношу к себе домой и уложил в свою кровать.

Он заставил Ника выпить стакан апельсинового сока и еще раз смазал следы от стека гелем перед тем, как увести в спальню. Ник выполнил все его приказы и тесно прижался к Дамиану, как только тот залез под одеяла. Мальчик быстро уснул, чувствуя себя в полной безопасности в объятиях мужчины.

Дамиан улыбнулся. Что за ирония. Ник верил ему полностью. Так почему же он не верил сам себе?

Глава 12

ПЕРВЫМ, что увидел Ник, открыв глаза, был Дамиан, мужчина подпер голову локтем и смотрел на него с улыбкой. Он улыбнулся в ответ и потянулся, поморщившись, когда воспалённые участки ягодиц коснулись матраса.

‑ Ой.

‑ По шкале от одного до десяти, насколько сильно болит?

‑ На два, наверное, ‑ рискнул признаться Ник.

Дамиан самодовольно улыбнулся:

‑ Черт, я хорош. Скорее всего, даже синяка не будет.

‑ Ты шутишь что ли! – воскликнул Ник. – Скорее всего, я неделю на заднице сидеть не смогу!

‑ Иди сам посмотри, ‑ засмеялся Дамиан.

Двигаясь очень осторожно и громко постанывая при каждом уколе боли, Ник выбрался из кровати и, дошлепав до ванной, через плечо попытался рассмотреть ягодицы.

Дамиан последовал за ним со словами:

‑ Очень впечатляет, но представь себе, я знаю, что это не настолько больно. Вот, смотри. – Он открыл дверцу шкафа, где хранилось постельное белье, на обратной стороне было зеркало во весь рост.

Ник принялся разглядывать розовые полосы на своей заднице, выглядя до нелепого гордым собой. Дамиан приблизился к юноше, становясь так, чтобы их тела едва‑ едва соприкасались, и легко провел пальцем по каждой полосе.

‑ Припухлость спадает, завтра уже все будет в порядке. Ни следа не останется. Если бы у тебя была более светлая кожа, могли бы появиться синяки, но я бы тебя в таком случае и не сек бы так.

Ник сделал крохотный шажок вперед, соблазняюще потираясь грудью о грудь мужчины. Дамиан сцепил пальцы за спиной мальчика, и Ник положил свои ладони на его сильные плечи. Их губы встретились в тягучем поцелуе, и юноша почувствовал, как наливается кровью его член. Руки, которые причинили ему такую боль прошлым вечером, сегодня ласково скользили по спине, притягивая его ближе к телу Дамиана; сегодняшние оковы были из костей и плоти, но их прикосновения он жаждал еще больше, чем кожи прошлым вечером.

‑ Тебе понравилось? ‑ промурлыкал Ник между поцелуями.

‑ Очень, ‑ тихо ответил Дамиан. – А тебе?

‑ Даа. У меня даже просто от воспоминания встает.

‑ Я заметил, ‑ сказал Дамиан, просовывая свою ногу между коленей Ника, так что их члены начали тереться друг о друга.

‑ А ты собираешься что‑ нибудь с этим делать? – поддразнил его юноша.

‑ Почему это всегда моя задача? – шутливо пожаловался фотограф.

‑ Потому что ты – топ, ‑ заметил Ник. – Ну и, кроме того, тебе нравится делать со мной всякие вещи.

‑ Это так, ‑ признался Дамиан. – Но у меня были другие планы на сегодня. Я хотел покататься верхом.

‑ Кажется, я сегодня не смогу сесть на лошадь, ‑ с сожалением сказал юноша и завилял задницей, зная, что Дамиан видит это в зеркале.

‑ Может быть, ты сможешь сесть на что‑ то другое?

‑ Что ты имеешь в виду? – прошептал Ник.

Руки Дамиана скользнули к ягодицам мальчика и легонько их потрепали.

‑ Могу намекнуть.

‑ Лучше удиви, ‑ отказался Ник и поцеловал мужчину.

Дамиан разорвал поцелуй и, взяв юношу за руку, повел его обратно к кровати. Они упали на матрас – Дамиан сверху.

‑ Ой!

‑ Извини. – Дамиан не выпустил Ника из объятий, но перевернулся, так что мальчик оказался сверху.

Впервые оказавшись в стратегически выгодном положении с Дамианом, Ник атаковал рот мужчины, настойчиво целуя и потираясь пахом о его пах. Воспоминания о вчерашнем вечере вкупе с наглядным свидетельством, оставшимся на ягодицах, заставляли его сгорать от желания. Его бедра двигались все быстрее по мере того, как нарастал экстаз.

‑ Оседлай меня, детка, ‑ прошептал Дамиан. – Возьми поводья.

Ник остановился, задумавшись, о чем его просят.

‑ Как?

‑ Встань на четвереньки надо мной, ‑ велел Дамиан. – Я тебя подготовлю.

Он потянулся и достал смазку, пока Ник выполнял приказ.

Спина юноши чувственно изогнулась, когда он почувствовал, как пальцы начали гладить его ствол, ласкать мошонку и, наконец, дырочку. Он выгнулся еще сильнее, чтобы поторопить эти пальцы.

‑ О, да, ‑ прошептал он голосом полным удовольствия, когда те, в конце концов, вторглись внутрь.

‑ Боже, как же сексуально ты выглядишь, насаживаясь на мои пальцы, ‑ пробормотал Дамиан.

‑ То ли еще будет, когда я буду насаживаться на твой член, ‑ выдохнул Ник.

Дамиан изумленно поднял глаза: на лице его юного любовника сияла вызывающе‑ соблазнительная улыбка.

‑ Кажется, я породил чудовище, ‑ только и смог сказать он.

‑ Да нет, я всегда был чудовищем, ‑ возразил Ник. – Можешь спросить у моей матушки.

‑ Может, отложим это до того момента, когда я затрахаю тебя до потери сознания? – почти задыхаясь, предложил Дамиан, раскатывая презерватив, когда юноша встал наизготовку над его членом.

‑ Наверное, стоит отложить, ‑ согласился Ник. Он начал опускаться, замерев в момент проникновения, чтобы дать себе привыкнуть. – Тебе лучше сконцентрироваться… на том, что… ты делаешь.

Дамиан поднял руки, поддерживая подрагивающие бедра юноши.

‑ Приложу все усилия, детка.

‑ Полагаю, на большее я не могу рассчитывать, ‑ поддразнил его Ник.

Он скользнул ниже по члену Дамиана, прикрывая глаза. Застонал, когда головка задела его простату, и он оказался полностью насажен на твердый ствол. В таком положении мужчина оказался в Нике гораздо глубже, чем когда‑ либо раньше. Дамиан был внутри него. Сама мысль об этом была невыносимо возбуждающей, и Ник подумал, что даже в таком положении, когда он сверху, фотограф все равно может заставить его чувствовать себя подчиняющимся воле мужчины.

Юноша наклонился и поцеловал фотографа, поднимая бедра, так что член почти выскользнул из прохода, внутри осталась только головка. А затем он резко опустился, снова чувствуя, как Дамиан проникает в него до конца.

‑ Двигайся на мне, детка, ‑ приказал Дамиан, и Ник поспешил послушаться, поднимаясь и потом позволяя телу опуститься под действием гравитации, глубоко погружая большой ствол.

Дамиан удержал его и мощным движением толкнулся вверх, в своего юного любовника. Упираясь ногами в матрас, он стал трахать мальчика сильно и быстро, пока тот не начал задыхаться, пока в глазах юноши не осталось ничего кроме дикого желания.

‑ Поласкай себя, покажи мне, как ты это делаешь, ‑ приказал фотограф, и Ник, оперся на одну руку, используя вторую, чтобы дрочить себе в такт мощным толчкам.

Юноша застонал, проливаясь на грудь Дамиану, блестящая жидкость попала на волосы. Он сжал член мужчины, и эта жаркая теснота заставила Дамиана кончить с криком, сильно толкаясь вверх, в Ника.

Его бедра упали на кровать, безвольное тело Ника упало сверху. Юноша уткнулся лбом в плечо Дамиана.

‑ Ебать, ‑ простонал он.

‑ Дай мне пару минут, чтобы восстановиться, и я к твоим услугам, ‑ пошутил Дамиан.

‑ Ага, ‑ выдохнул Ник, и мужчина задумался, на что же он согласился.

Только услышав тихое посапывание, фотограф понял, что юноша уснул. Напрягшись, он приподнял мальчика и уложил его на бок. Сам выжатый как лимон, он бросил использованный презерватив на пол. «К черту, ‑ подумал. ‑ Ну и ладно, проснемся липкими». И свернулся защитным клубочком вокруг своего хрупкого любовника.

ВОСКРЕСЕНИЕ прошло в неге и лени. Они дремали, ели, смотрели телевизор, иногда отключая звук, и разговаривали.

‑ Откуда у тебя этот шрам? – спросил Дамиан, кладя ладонь на поврежденное бедро.

Ник на мгновение закрыл глаза.

‑ Извини. – Фотограф закусил губу. – Можешь не рассказывать, если тебе неприятно.

‑ Это не из‑ за аварии. Я ее почти не помню, ‑ серьезно сказал юноша. – Это из‑ за лица моей матушки, когда я очнулся в госпитале. Понимаешь… ‑ Он остановился, когда его голос начал дрожать, и посмотрел в потолок. – Мне сказали, что я, возможно, не смогу ходить.

Шокированный, Дамиан взял ладонь Ника в свою и сжал, пытаясь без слов передать свое сочувствие.

Юноша несколько раз сглотнул и нервно засмеялся.

‑ Я лежал там, глядя вверх, и думал, что всю свою оставшуюся жизнь так и буду смотреть в потолок.

‑ Как это случилось?

‑ Я ехал на мотоцикле, полиция сказала, что слишком быстро. – Ник пожал плечами. – Наверное, они правы. Я всегда любил скорость. Неудачно вошел в поворот. Не помню почему. Байк всмятку, мое бедро тоже.

Дамиан втянул воздух сквозь зубы.

‑ Уверен, твоя матушка больше беспокоилась о тебе.

‑ Да, она и отец. Внутреннее кровотечение, сломанное бедро, которое еще нужно было из осколков собрать, две металлических пластины и шестнадцать винтиков. Потребовалось несколько месяцев физиотерапии, чтобы поставить меня на ноги. – Ник потряс головой. – Моя сестра тоже жутко на меня рассердилась, но все равно всегда была рядом, приходила на сеансы.

‑ Похоже, у вас хорошая семья, ‑ осторожно предположил Дамиан.

‑ И это было хуже всего, ‑ сказал Ник. – Никогда не хотел заставлять их волноваться из‑ за меня.

Догадываясь, о чем юноша умолчал – о страхе закончить свою жизнь в инвалидном кресле, о боли во время терапии, о сожалении, что причинил семье столько беспокойства своей беспечностью – Дамиан сменил тему.

‑ А тату?

Ник посмотрел на птицу: крылья расправлены в полете, на конце каждого пера – пламя.

‑ Когда я понял, что снова смогу ходить…

‑ Феникс, ‑ тихо произнес Дамиан.

‑ Это я. Авария и огонь, а потом восстать из пепла, ‑ словно передразнивая себя, сказал Ник.

‑ На это требуется мужество, Ники. Думаю, это хорошее напоминание об очень непростой победе.

‑ Спасибо. – Ник выглядел, словно его наградили, как будто никогда не считал, что то, что он сделал, заслуживает восхищения.

‑ Так тебе нравились мотоциклы.

‑ И серфинг, и прыжки с парашютом, и сноуборды, и на велике по бездорожью, ‑ с сожалением начал перечислять Ник.

‑ Скейтборды?

‑ Ты бы видел, как я летал!

‑ Так ты адреналиновый наркоман. Как вышло, что ты ничем из этого не занимаешься сейчас?

‑ Обещал родителям, что больше не буду их волновать, ‑ вздохнул Ник. – Никаких мотоциклов больше.

Дамиан фыркнул.

‑ Не смешно. Я по всему этому скучаю. Всегда даже ухитрялся подрабатывать, чтоб было чем платить за увлечения.

‑ Я не над тобой смеялся, ‑ пояснил фотограф. – Просто подумал, что если бы не это обещание, ты бы никогда не попал в мои когти.

‑ В каком смысле? ‑ переспросил Ник, хотя у него зародилось подозрение.

‑ Разве что‑ то может сравниться с выбросом адреналина, который дает Тема?

Ник уставился на него, напряженно обдумывая эту мысль.

Дамиан уставился в ответ, гадая, не является ли всего лишь заменителем опасным видам спорта. Возможно, когда прелесть новизны пройдет, Ник оставит его, ища острых ощущений в другом месте. Он вздохнул и отвел взгляд, может быть новизна познания этого сложного, удивительного юноши пропадет и для него.

‑ Никогда не рассматривал Тему с этой стороны.

Дамиан засмеялся.

‑ Ну что тут смешного?

‑ Я просто подумал, что бы сказали твои родители, узнав о твоем новом хобби?

Фотограф ухмыльнулся, увидев ошарашенное выражение на лице Ника.

‑ Дааа, думаю, они были бы в восторге. – Через несколько мгновений ужас прошел, и Ник засмеялся и радостно добавил: ‑ Скорее всего, они бы захотели с тобой встретиться, чтобы проверить, что ты мне не навредишь. Ты бы не захотел так поступить, будь у тебя ребенок?

‑ Моему сыну пока слишком мало лет для подобных развлечений, но да, я бы убедился, что он достаточно себя ценит, чтобы не угодить в неприятности. Если бы Уиатт попал в Тему и пострадал, я бы чувствовал, что не выполнилсвой долг, ‑ серьезно сказал Дамиан.

‑ У тебя есть ребенок? – изумился Ник и немного отодвинулся. – Я думал, ты гей.

‑ Я гей, только я не всегда об этом знал, ‑ объяснил Дамиан. – Мы с моей бывшей женой расписались совсем молодыми. Мне было семнадцать, ей – на год больше. Я думал, что нашел идеальную женщину. Она была сорванцом и спортсменкой, высокая, худощавая. Походила на мальчишку. – Он с сожалением покачал головой. – Она‑ то и поняла, что я гей, и сообщила мне об этом.

‑ Должно быть это было… ужасно, ‑ осторожно сказал Ник.

‑ Особенно учитывая, что наш сын только что родился. Она думала, что не сможет забеременеть из‑ за профессионального бега, но вот такой был сюрприз. – Дамиан посмотрел в окно и глубоко вздохнул. – Самым тяжелым было – не жить в одном доме с сыном, не видеть, как он растет и меняется с каждым днем.

‑ И как ты справляешься? – с сочувствием спросил Ник.

‑ Просто живу. – Дамиан понял, как грубо это вышло, и смягчил тон. – В любом случае, для Уиатта было лучше, что никто не знал, что он мой сын. Мои работы стали привлекать внимание, а я никогда не хотел, чтобы он попал под нападки прессы, которые вызывает нестандартная сексуальность. Такого рода внимание вредно для ребенка. Поэтому я и сменил имя.

‑ Дамиан – не твое настоящее имя?

‑ Как и Вольф. Я думал, это создаст угрожающую ауру, ‑ засмеялся Дамиан, совершенно не грозно.

‑ И как тебя на самом деле зовут?

Дамиан застонал.

‑ Томас Рейнод.

‑ Мне нравится, ‑ подумав, сказал Ник.

‑ Оно не так звучно, как Дамиан Вольф.

‑ Не так, но все равно хорошее имя. А как зовут твоего сына?

‑ Уиатт Рейнод, ‑ с нежностью произнёс Дамиан.

Он вытянул руку, так что Ник увидел инициалы У. Р. вытатуированные на внутренней стороне запястья. – Он очень славный ребенок. Очень изобретательный, очень добрый.

‑ Ты, должно быть, скучаешь по нему.

‑ Конечно. Летаю в Штаты по крайней мере раз в месяц, или он сюда приезжает. Прямо перед тем, как я тебя нанял, он провел несколько месяцев со мной, пока его мать занималась кольцевыми велогонками. – Дамиан встал и принес фотографию в рамке. – Это он.

Ник хмыкнул, взяв в руки типичный школьный портрет на голубом фоне, он ожидал чего‑ нибудь более артистичного от известного фотографа.

‑ Симпатичный паренек.

‑ Он супер. – Дамиан взял снимок и уставился на него, словно мог почувствовать присутствие своего сына, глядя на фото. – Я собирался сам его поснимать.

‑ Могу поспорить, его мама была бы рада, ‑ предположил Ник. – Это шанс увидеть сына твоими глазами.

‑ Да, я тоже так думаю. – Дамиан поставил снимок обратно на полку, удивленный, что Ник сумел понять.

‑ А она?.. Как вы… ‑ Ник остановился, не зная, как лучше сказать.

‑ Она на удивление легко к этому отнеслась, мы до сих пор дружим. Так получилось, что она влюбилась в другого человека, так что ей было легче, чем мне. Мне пришлось привыкать думать о себе в новом свете. Как о гее.

‑ Который любит шлепать других людей.

‑ Не людей. Мужчин. – Дамиан лукаво усмехнулся. – После того, как я переварил, что я гей, привыкнуть к этому было уже легко.

‑ Это тебе легко, ‑ проворчал Ник, потирая задницу.

‑ Иди сюда. Помогу. – Дамиан притянул Ника к себе на колени, укладывая лицом вниз и спуская пижамные штаны.

‑ Ты ведь не собираешься опять меня шлепать?

‑ Конечно нет, просто намажу гелем. – Дамиан дотянулся до тюбика и спросил: ‑ Что ты собираешься делать после выпуска?

‑ Я бы продолжил работать на тебя, если ты не против, ‑ предложил Ник. – Мне нужна какая‑ нибудь работа. И еще нужно будет найти помещение для студии. Но иметь свою собственную печь для обжига очень дорого, может быть, буду делить с кем‑ нибудь.

‑ Можно мне посмотреть твои работы? – спросил Дамиан, чувствуя себя виноватым из‑ за того, что не попросил этого раньше.

‑ Тебе правда интересно, или ты спрашиваешь только потому, что мы… спим вместе? – сказал Ник, краснея. – Я совсем не в твоей лиге. Я же просто студент.

‑ Я бы хотел увидеть твои работы. Мне нравится твое чувство прекрасного, и у тебя хорошие инстинкты, ‑ сказал Дамиан. Он решил, что с этого момента будет делать все, что в его силах, чтобы облегчить жизнь Ника, чувствуя вину за то, что в своем желании затащить мальчика в постель забыл поинтересоваться другими сторонами его жизни.

Ник был хорошим сабом, но, кроме того, он был многогранным, интересным и творческим человеком. Если же у него был еще и талант, то Дамиан собирался сделать все возможное, чтобы ему помочь; трудно найти свой путь в искусстве, особенно, если творчеством хочешь зарабатывать себе на жизнь.

‑ Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил Ник.

‑ Моменты, на которые ты реагируешь в моей работе. Предложения, которые ты делаешь, проблемы, которые ты решаешь для меня, ‑ принялся объяснять Дамиан. – Искусство субъективно. И если твоё искусство находит отклик в душе хотя бы одного человека, тогда тебя ждёт успех.

‑ Я не очень разбираюсь в искусстве, но я точно знаю, что мне нравится, ‑ саркастично процитировал Ник расхожее выражение.

‑ Да, ‑ серьезно сказал Дамиан. – В этом случае это правда. Только это и нужно для успеха. Я делаю то, что люблю, и мне повезло, что есть достаточно много людей, которым моя работа нравится, и они хотят видеть ее каждый день, так что они покупают мои фотографии.

‑ Значит, нужно просто делать то, что нравится? – спросил Ник, поворачиваясь на бок, чтобы заглянуть в лицо своему любовнику. Он поднял руку и провел по щетине на подбородке Дамиана.

‑ Когда тебе не нравится то, чем ты занимаешься, ты чувствуешь себя несчастным, так стоит ли продолжать?

‑ Думаю, это вопрос с подвохом. Мне надо подумать.

Дамиан посмотрел на своего прекрасного мальчика, тот выглядел таким спокойным, каким фотограф никогда не видел его прежде. Ну конечно, подумал мужчина с юмором, ты же не запугиваешь его в данный момент.

‑ Мне кажется, мы никогда столько не разговаривали.

Ник засмеялся.

‑ Раньше я тебя все время доводил, постоянно ронял вещи и падал на оборудование. Как только ты меня не уволил?

‑ Что‑ то было в тебе, Ники, что‑ то, что всегда задевало какую‑ то струну во мне, ‑ сказал Дамиан.

‑ Хочешь сказать, ты знал, что я… саб… с самого начала? – спросил Ник с беспокойством.

‑ Нет, конечно, нет, хотя отшлепать тебя время от времени хотелось, ‑ фыркнул Дамиан. – Ты стыдишься того, что хочешь подчиняться мне?

‑ Нет, не тогда, когда мы одни, но мне бы не хотелось, чтобы окружающие знали, ‑ стесняясь, пояснил юноша.

‑ Тут нечего стыдиться, Ники. Нужно быть очень сильным человеком, чтобы подчиниться другому, ‑ сказал мужчина, гладя блестящие волосы. – Ты должен гордиться тем, что у тебя достаточно смелости, чтобы признать свои желания, вместо того, чтобы в страхе прятать голову в песок.

‑ Тебе не кажется, что это ненормально, то, чем мы занимаемся?

‑ Существует целый спектр людских предпочтений в сексе. Мы просто ближе к одному концу, чем другие, ‑ сказал Дамиан. – Как и геи, мы в меньшинстве. Но от этого никто не страдает…

‑ Кроме меня, ‑ пошутил Ник.

Дамиан засмеялся.

‑ Ты умеешь меня удивить.

‑ Как и ты меня, ‑ заявил Ник. – Отчасти, именно поэтому… это так возбуждает.

‑ Поверь, с тобой мне всегда придется держать ухо востро, ‑ с сожалением произнес Дамиан, и неловкая тишина повисла между ними, когда он понял, что его слова подразумевали наличие у них совместного будущего.

‑ Я на это надеюсь, ‑ тихо сказал Ник, отворачиваясь, чтобы мужчина не смог увидеть его глаза.

Фотограф поспешно добавил:

‑ Даже если ты решишь, что не хочешь больше, чтобы тебя пороли, думаю, я все равно буду доминировать в постели. Это во мне заложено. И мне кажется, для тебя естественно давать мне вести.

‑ Да, но…

‑ Но?

‑ Мне понравилось то, что ты сказал, что это сотрудничество, ‑ произнес Ник, не будучи уверенным, как правильно облечь в слова то, что он чувствовал.

‑ Это партнерство. Я не могу сделать с тобой ничего без твоего разрешения. – Дамиан прикусил язык, поняв, что чуть не обратился к Нику «любовь моя». «Малыш» не подходило к ситуации, а «детка» было слишком проходным выражением. Но он еще не был готов заявить в слух о своих чувствах, ему нужно было разобраться в своем сердце.

‑ Хорошо это знать, ‑ задумчиво сказал Ник. Он взял пульт и принялся переключать каналы.

Дамиан подумал, что мальчик, скорее всего, не захотел больше обсуждать эту тему, хотя для самого фотографа разговор остался незавершенным.

‑ Какого черта мы смотрим?

Ник положил пульт туда, где Дамиан не смог бы его достать.

‑ Лора. («Лора» или «Лаура» (Laura) – американский кинодетектив Отто Премингера, который был снят по одноимённому роману Веры Каспери в 1944 году. Ввиду неувядающей популярности этого фильма‑ нуара Библиотека Конгресса в 1999 году включила «Лору» в Национальный реестр фильмов. В некоторых странах фильм шёл в прокате под названием «Головокружение». ‑ прим. пер. )

Дамиан с сомнением уставился на экран.

‑ Это девчачьи сопли.

‑ Это классика нуара! – заявил Ник. – И это чудный фильм!

‑ «Чудный», такое гейское выражение, и фильм все равно сопливый.

‑ Полагаю, это доказывает, что я гей, да? – ухмыльнулся юноша.

‑ Никто не становится геем за одну ночь. – Дамиан даже не знал, на какой ответ надеялся, спросив: – Ты когда‑ нибудь встречался с парнем раньше?

‑ Никогда даже не думал об этом, ‑ признался Ник. – Я гулял со множеством девчонок, но это никогда не было ничем сверхъестественным. Секс был нормальным, приятным…

‑ Приятным? – простонал мужчина. – Это же трагедия. Секс должен быть удивительным, потрясающим, необыкновенным…

‑ Ну, я‑ то не знал ничего лучшего... ‑ Ник сделал паузу. – Почему‑ то ни с одной из них не получилось. А некоторые из девчонок были просто супер.

‑ Красивые? – поддразнил его фотограф.

‑ Еще бы, ‑ похвастался юноша. – Но я никогда не чувствовал особой близости, мне не хотелось быть рядом с ними постоянно.

Дамиану было слишком страшно, чтобы спросить, было ли все по‑ другому с ним. Он грустно улыбнулся, отмечая свою трусость, но ему слишком не хотелось услышать отрицательный ответ.

‑ И как ты думаешь, прореагируют твои родители?

‑ Пока моя жизнь не подвергается риску, они не будут против, ‑ сказал Ник. ‑ Забавно, как опасное для жизни происшествие может изменить мировоззрение.

‑ Это так. Уверен, что они предпочтут, чтобы ты был геем, но живым. – И старательно имитируя повседневный тон, фотограф спросил: ‑ Не жалеешь, что ввязался во все это?

Ник медленно улыбнулся и притянул Дамиана для поцелуя.

‑ А ты как думаешь? – прошептал он мужчине в губы.

Когда их языки встретились, все мысли и сомнения улетучились из головы Дамиана.

Глава 13

‑ ДАВАЙ, Ник. Мы уже опаздываем, ‑ сказал Дамиан, нетерпеливо поглядывая на часы.

Ник бросил тоскливый взгляд на подушку, которую таскал с собой все воскресение.

‑ Если бы я не боялся, что Эшли потребует показать ему мою задницу, я бы взял эту замечательную мягкую подушку с собой.

Дамиан фыркнул.

‑ Насчет Эшли ты прав. Он с восторгом воспримет любые намеки на Тему, но я уверен, ты вполне сможешь обойтись без подушки. Просто выберешь стул с обивкой. Только не плюхайся.

‑ Тебе легко говорить, ‑ поморщившись, проворчал Ник, залезая на сидение дамиановой машины. – Не думаю, что сегодня смогу сниматься. – Он замер, сейчас болела не кожа на поверхности, а мускулы, где‑ то глубоко внутри.

‑ И не надо, ‑ легкомысленно заявил Дамиан. – Я сегодня не снимаю. Нам нужно этим вечером показать все кадры Эшли и его партнеру по бизнесу. Так что можешь оставаться одетым.

Ник с облегчением вздохнул. Ему не улыбалось выставлять на всеобщее обозрение то, с чем он еще не до конца разобрался сам. Временами он чувствовал себя вполне уверенно, легко принимая происходящее, но иногда он всматривался в лицо Дамиана, и тот казался ему совершенно чужим человеком, а не кем‑ то, кому он дарил свое тело для занятий более интимных, чем секс.

Он ошибался, полагая, что в отсутствие Эшли день пройдет без напряга. Дамиан велел Нику расставить столы вдоль стен студии, тот вытащил их, и вдвоем они расставили столы по местам, создавая длинную поверхность, где Дамиан мог разложить отпечатанные снимки.

Это зрелище было еще более ужасающим оттого, что вся коллекция игрушек, скамей, оков и хлыстов была разложена на столах у противоположной стены, так что идущий по узкому проходу между ними мог смотреть либо на фотографии, либо на инструменты.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒