ЧАСТЬ ВТОРАЯ 9 страница

– Давай отдохнем, – предложил мандалорец. – Этой ночью мы все равно не спустимся со скалы. Поговорим утром.

О том, чтобы провести ночь на открытом плато, не могло быть и речи – тем более что они могли укрыться в обогреваемой геотермальной энергией пещере, вдали от бушующей стихии. Они разложили спальные мешки у стены гробницы, как можно дальше от Вилы и погибших мандалорцев. Спать в одном помещении с шестью мертвецами было неприятно, но все же лучше, чем насмерть замерзнуть.

Ни тот, ни другой так и не смогли выспаться. Реван слышал, как ворочается во сне Кандерус. Однажды ему даже послышалось, как мандалорец шепчет имя своей жены.

Но и собственные мысли не давали джедаю уснуть. Реван надеялся, что маска Мандалора станет ключом, который выпустит на волю его запертые воспоминания. Но чем больше он пытался привести в порядок мысли, тем более отчетливо понимал, сколь многого еще недостает. Он сделал лишь маленький шажок вперед, само же путешествие было еще далеко от завершения.

Когда сон его все-таки одолел, джедаю вновь приснился мир вечных бурь и бесконечной ночи. Только сейчас он казался более живым, чем раньше; более вещественным. Более реальным.

Реван не мог сказать, как долго проспал – трудно было уследить за ходом времени в пещере. Проснувшись, джедай совсем не чувствовал себя отдохнувшим, но снова пытаться уснуть было бесполезно.

Кандерус уже встал. Сейчас он медленно вышагивал по полу пещеры, не сводя глаз с маски, которую держал в руках.

Реван потянулся, разминая затекшую шею и плечи.

– Я готов рассказать тебе все, что помню о Мандалоре, – произнес он. – Если тебе все еще интересно.

– Рассказывай.

Глубоко вздохнув, чтобы собраться с мыслями, Реван начал рассказ:

– За два года до войны с Республикой к Мандалору явился мужчина с кожей цвета крови – сит.

– Я думал, джедаи разделались со всеми ситами.

– Джедаи тоже так думали. Народ ситов исчез после Великой Гиперпространственной войны, их не видели в Республике тысячу лет. Но краснокожий пришел к Мандалору. Он назвался послом своего могущественного хозяина – потомка того повелителя ситов, который изгнал Дреймата. Сит убедил Мандалора помочь ему в поисках гробницы своего врага.

Реван говорил медленно, слова слетали с его губ лишь тогда, когда на ум приходил очередной факт. Для самого джедая история все еще была туманной и запутанной. Точное время и место тех или иных события было по-прежнему неясно. Что-то рассказал ему Мандалор. Что-то он узнал из инфокрона, найденного в гробнице. Бо льшую часть он выяснил гораздо позднее, когда отправился с Малаком в Неизведанные Регионы.

Невозможно было самостоятельно во всем этом разобраться. Пока джедай спал, его поврежденный разум сталкивал воспоминания друг с другом, лепя из них подобие связной истории.

– Мандалор помог ситу найти усыпальницу Дреймата, – продолжил Реван. – Сит забрал останки и в благодарность рассказал Мандалору о видении своего повелителя, в котором мандалорцы нападают на Республику. Он заявил, что мандалорцы будут завоевывать планету за планетой, пока Республика не развалится сама. Краснокожий пообещал Мандалору славную победу, и тот поверил.

– Мандалор Наивысший не стал бы воевать с Республикой только потому, что какой-то проходимец пообещал ему победу, – запротестовал Кандерус.

– Все не так просто. Сит манипулировал им с помощью темной стороны. Только перед смертью Мандалора заклинание развеялось, и ваш вождь понял, что его обманули. Поэтому он рассказал мне про это место – чтобы я сам мог убедиться.

– Бессмыслица какая-то, – сказал Кандерус. – Ты говоришь, что сит манипулировал Мандалором, чтобы он напал на Республику? Но зачем?

– Я не знаю, – признался Реван. – Может, он хотел проверить ваши силы. Или наши. Возможно, ситы планируют собственное вторжение, и им хотелось ослабить Республику.

– Но ты не знаешь наверняка?

– С каждым днем я вспоминаю все больше, но многое еще не ясно. – Помолчав, Реван добавил: – Возможно, я найду ответы на Нафеме.

– Нафеме?

– Координаты есть в инфокроне. Думаю, мы с Малаком отправились туда, чтобы узнать больше.

– Нафема – планета из твоих видений? С вечными бурями и мраком? – уточнил Кандерус.

Реван закрыл глаза и сосредоточился, вспоминая образы, преследовавшие его по ночам. Он попытался сопоставить их с названием планеты, но понял, что прямой связи нет.

– Нет. Планета из моих снов – не Нафема.

– Ты уверен?

– Я ни в чем не уверен, – признал джедай. – Но я чувствую, что прав. Думаю… думаю, мы отправились туда после Нафемы.

– А вернувшись, попытались захватить Республику. Прямо как Мандалор.

Реван покачал головой:

– Это не одно и то же. Мандалор был воином и не был предан Республике. Чтобы натравить его на Республику, достаточно было простой силы убеждения. Ситу не требовалось его принуждать – он лишь сказал Мандалору то, что тот хотел услышать. Сыграл на его тайных желаниях. Но мы с Малаком были джедаями. Чтобы переманить нас на темную сторону, нужно было нечто большее, чем сладкие речи и легкое ментальное воздействие Силой. Мы нашли нечто такое, что изменило нас.

– Тебе не кажется, что возвращаться на Нафему рискованно? – спросил Кандерус.

– Я должен, – ответил Реван. – Это единственный способ узнать, что произошло.

– А что, если все повторится снова?

– Я буду вести себя осторожнее. Постараюсь быть начеку.

– Думаешь, это что-нибудь изменит?

– Надеюсь.

– И когда мы улетаем?

– Ты не полетишь, – отрезал Реван. – Ты нужен своему народу. – Он поднял руку, пресекая любые возражения. – Вила была права – ты должен возглавить мандалорцев. маска у тебя – и ждет, когда ты ее наденешь.

– Тебе понадобится моя помощь, – настаивал Кандерус. – Я ушел от Вилы, когда был нужен ей. Я не повторю ту же ошибку с тобой.

– Поэтому ты должен остаться, – заявил Реван. – Мандалорцев обманом заставили вступить в войну, которая их чуть не погубила. Я понятия не имею, кем был тот сит и что ему было нужно, но он знал, что вам не победить. Знал, что война с Республикой сломит мандалорцев.

– Если ситы намечали новое вторжение, им пришлось бы сперва пройти через планеты мандалорцев, – прошептал Кандерус. – Быть может, они хотели убрать нас с дороги.

– Возможно. Или они намеревались изменить вашу культуру и верования, чтобы вы к ним присоединились. Многие мандалорцы обозлены и мечтают о мести. Если они останутся без вождя, их будет проще подтолкнуть к новой войне. – Реван нахмурился. – Твой народ сбился с пути, Кандерус. Ты должен помочь своим людям найти его снова. От этого может зависеть судьба Галактики.

Кандерус перевел взгляд с Ревана на маску в своих руках. Мгновение он стоял неподвижно, затем медленно поднес маску к лицу и приложил ее.

– Мандалор вернулся, – провозгласил он. – Я – Мандалор Хранитель и я восстановлю честь и славу моего народа!

* * *

Когда Реван вернулся на «Черный ястреб», Т3-М4 приветствовал его чередой пронзительных посвистов. Астромех так быстро крутился на месте, что джедай заволновался, не прожжет ли он в палубе дыру.

– Притормози, приятель, – сказал Реван, похлопав дроида по корпусу. – Я тоже рад тебя видеть.

Т3 перестал вертеться и вопросительно чирикнул.

– Кандерус остается, – объяснил джедай. – Это его народ. Здесь ему самое место.

Т3 свистнул еще два раза.

– Нет, домой мы пока не летим. – Реван уселся в кресло пилота и начал вводить координаты в компьютер. – Мы отправляемся в Неизведанные Регионы. На планету Нафема.

Глава 15

Скордж знал, что Найрисс внимательно за ним наблюдает. Всю неделю, с тех пор как она рассказала ему правду о Зидриксе, он постоянно чувствовал ее присутствие. Он пообещал ничего не предпринимать, пока не увидит Нафему собственными глазами, и собирался сдержать обещание. Он знал, что Найрисс ему не доверяет и попытается убить, если почувствует угрозу. А еще он знал, что она достаточно сильна, чтобы преуспеть. Но у него были свои причины повиноваться. Скорджа действительно заинтересовали ее откровения, он хотел узнать больше об Императоре и его таинственном прошлом. И если окажется, что Найрисс права и Император действительно настолько безумен, чтобы начать еще одну войну с Республикой, то, возможно, Скорджу стоит задуматься о переходе на ее сторону.

Наконец долгожданный день наступил. Найрисс разбудила его тихим шепотом в ухо:

– Пора.

Он быстро оделся и последовал за ней в космопорт, где уже ждал ее личный челнок. В отличие от других кораблей ее флота, он не был выкрашен в цвета Найрисс и не имел ее герба, что говорило о строжайшей секретности путешествия.

Для создателей челнока, очевидно, главным приоритетом была его скорость. Брони на корабле не было как класса, а ненаметанный глаз едва ли разглядел бы единственную бластерную турель, смонтированную под кабиной. Скордж не слишком разбирался в вооружении кораблей, но ему показалось, что пушка эта хороша только в бою на ближних дистанциях.

Интерьер был строго функциональным – ни грамма излишеств. Места хватило бы только на шесть персон, но Скордж и Найрисс вряд ли почувствуют дискомфорт: лететь предстояло вдвоем.

Найрисс уселась в кресло пилота, и ее руки забегали по приборной доске – с быстротой, какую никак нельзя было ожидать от настолько морщинистых и крючковатых пальцев. Никто не проронил ни слова, пока челнок не прошел сквозь облака и молнии и не вырвался за пределы атмосферы.

Найрисс проделала еще несколько манипуляций, потянула рычаг на себя – и корабль растворился в гиперпространстве, оставив Дромунд-Каас и ее верных приспешников далеко позади.

– Ничто в моих словах не подготовит тебя к тому, что ты увидишь на Нафеме, – предупредила Найрисс. – Но я поведаю тебе историю Императора и его родного мира.

– Почему я должен верить?

Она пожала плечами:

– Веришь или нет – дело твое. В любом случае мы скоротаем время.

Она уселась поудобнее и начала рассказ монотонным голосом сказочника:

– Очень давно Императора звали Тенебри[3]. Говорят, он родился с глазами черными, как бездонный космос. Он никогда не плакал – даже младенцем. К нему не смел приблизиться ни один зверь, а когда он говорил, в его голосе ощущались сила и властность, невозможные для ребенка.

В шесть лет в нем проявились первые признаки Силы, характерные для правящей элиты. Но его родители были простыми фермерами, не искушенными в Силе. Отец мальчика заподозрил жену в связи с повелителем ситов, правившим планетой, и та во всем призналась.

Когда разъяренный фермер напал на нее, Тенебри его остановил, призвав на помощь темную сторону. Питаясь гневом и ненавистью отца, мальчик сломал ему шею одной лишь силой мысли. Его мать умирала гораздо медленнее. Тенебри заставил ее страдать месяцами в наказание за измену отцу. Он пытал ее с помощью Силы, оттачивая свое мастерство.

Собственноручно сделав себя сиротой, мальчик заставил жителей деревни преклониться перед ним. Тех, кто отказывался, он подвергал ужасным пыткам и убивал.

В последующие годы он распространил свое влияние на соседние деревни и собрал легионы фанатичных и запуганных последователей. Он убивал тысячами: многие подвергались публичным пыткам и гибли лишь потому, что ему нужно было утолить жажду чужих страданий, посмаковать предсмертную агонию своих жертв.

– Больше похоже на легенду, чем на реальную историю, – заметил Скордж.

– Я не могу гарантировать ее правдивость, – признала Найрисс. – Свидетели тех событий уже давно мертвы. Но если бы ты встретился с Императором лично, ты бы сейчас не сомневался.

– А как же правитель Нафемы? Настоящий отец мальчика? Вы говорили, он был повелителем ситов. Вряд ли он стал бы сидеть сложа руки, пока ребенок захватывает его владения.

– Его отцом был владыка Дреймат. До него доходили кое-какие слухи, но он не придавал значения тому, что происходит в далеких глухих землях. Дреймат давно забыл женщину, родившую ему ребенка, и считал потерю нескольких небольших деревень недостойным своего внимания. Если бы Дреймат не медлил, у него был бы шанс остановить будущего Императора, но лишь через четыре года он соизволил посмотреть на Тенебри в деле.

Владыка Дреймат решил сам оценить силу ребенка, чтобы проверить, достоин тот служить повелителю ситов или подлежит немедленной казни. Вот только Тенебри не собирался ни служить, ни умирать. Когда они встретились лицом к лицу, Тенебри попросту оказался сильнее. Будучи всего десяти лет от роду, он тем не менее смог лишить отца разума и сил. Последние мгновения жизни Дреймат провел в слезах, с ужасом глядя в черные глаза сына.

Тенебри понадобилось еще три года, чтобы захватить Нафему целиком. Старший сын Дреймата предпочел сбежать, чтобы не встречаться со своим грозным единокровным братом, но на пустой трон позарились другие могущественные ситы. Все они пали перед темным чудовищем, и с каждой победой Тенебри становился все сильнее и безжалостнее.

В тринадцать лет он предстал перед Маркой Рагносом – повелителем всех ситов и главой правящего Совета. Впечатленный амбициями и силой подростка, Рагнос даровал ему титул владыки Вишейта[4] и официально признал его правителем Нафемы. Вишейт вернулся домой, чтобы углубиться в изучение темной стороны Силы.

Сотню лет он не покидал планету. После смерти Рагноса он не присоединился к грызне за его трон. Он не участвовал в Великой Гиперпространственной войне с Республикой, не встал ни на одну из сторон, когда Нага Садоу и Лудо Кресш сражались за власть над ситами. Но во время послевоенной смуты – когда мы потерпели крах в сражении с Республикой и бежали, спасаясь от джедаев, – он нарушил свое уединение и созвал всех уцелевших повелителей ситов на большой совет. Он пригласил их в свой дворец на Нафеме, возведенный на месте родного дома – там, где он собственноручно казнил отца и замучил до смерти мать. Он предложил им участвовать в ритуале, призванном раскрыть все секреты темной стороны, высвободить силу столь могущественную, какая не являлась им даже во снах.

– Они не ожидали ловушки?

– Может, и ожидали, – пожала плечами Найрисс. – Некоторые отказались явиться, но большинство откликнулось на зов. В конце концов, что мог один человек сделать с сотней повелителей? Не забывай, тогда он еще не был Императором. Он был всего лишь владыкой Вишейтом – правителем одной захолустной планеты. Он не сражался в великих битвах, не одерживал громких побед, не завоевывал миры. Его считали ученым, а не воином.

А еще ситами двигал страх. Они боялись, что джедаи скоро истребят их, и готовы были уцепиться за любую возможность создать оружие против адептов светлой стороны. Вишейт искусно играл на этих страхах, убеждая ситов отринуть подозрения в свой адрес и в адрес друг друга и присоединиться к нему во имя одной великой цели.

Они попали под влияние Вишейта, как только прибыли на Нафему. Он подавил их волю и обратил в собственных рабов, заставив провести самый сложный ритуал в истории ситского колдовства. Вишейт поглотил их, высосал до капли их силу, впитал в себя их могущество, уничтожив все следы своих жертв.

Но расправа над обреченными повелителями была не единственной целью обряда. Напротив, они были лишь средоточием бури, пронесшейся по всей планете. Каждый мужчина, женщина и ребенок погиб в тот день на Нафеме. Сгинули звери, рыбы, птицы, насекомые и растения – все, в ком текла Сила. Когда обряд завершился, Нафема перестала быть живым миром – осталась лишь пустая иссушенная оболочка. Владыка Вишейт принес в жертву миллионы, украв их жизненную силу, чтобы обрести бессмертие. В тот день он стал сильнее, чем кто-либо мог представить, и отказался от имени владыки Вишейта. В тот день появился на свет Император.

Скордж задумался, чего добивалась Найрисс своим рассказом. Надеялась повергнуть его в неописуемый ужас? Если так, ее ждало разочарование.

– Император взял свое по праву, – заявил он. – Сильный забирает у слабого все, что пожелает. Таков наш путь, и не важно, в масштабах миллионов или меньше. Я лишь утвердился в мысли, что он достоин называться Императором.

– Я тоже так думала, – ответила Найрисс, гадко улыбаясь, – пока не увидела Нафему собственными глазами.

Остаток путешествия она молчали. Скордж терялся в догадках, почему Найрисс так уверена, что он примет ее сторону.

Первые намеки на то, что ждет их впереди, он уловил, когда корабль вынырнул из гиперпространства. В лобовом иллюминаторе проплывал серо-коричневый шар планеты, и в ней ощущалось что-то странное и неправильное. Что-то неестественное.

Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы понять причину своего дискомфорта, а когда это случилось, он не сразу ухватил суть. На планете не чувствовалась Сила.

Ощущение было абсолютно чуждым его восприятию. Сила была повсюду. В разное время и в разных местах ее проявление могло быть ярче или тусклее, равновесие светлой и темной сторон постоянно смещалось… Но в той или иной форме Сила присутствовала всегда.

Сейчас, однако, он не чувствовал ничего. Он настолько привык постоянно ощущать Силу где-то на грани восприятия, что ее полное отсутствие практически ошеломляло. Он не мог вымолвить ни слова.

– Приготовься, – сказала Найрисс. – Мы снижаемся.

Чувство пустоты внутри него непрерывно росло, пока челнок планомерно спускался к поверхности Нафемы.

– Идем со мной, – велела Найрисс, поднимаясь с кресла, когда корабль сел.

Продолжая хранить молчание, Скордж последовал за ней вниз по трапу.

Они приземлились в космопорту большого города – вернее, когда-то это было городом. Космопорт окружали здания, стоянки для спидеров и широкие улицы, каких не счесть в любом крупном мегаполисе. Все, как обычно, если не считать зловещей тишины: здесь отчетливо не хватало шума толпы и гула транспорта на вечно загруженных магистралях.

Не было даже ветра, а воздух казался затхлым. Температура была вполне комфортной, но Скорджа начинало знобить.

– Ты чувствуешь холод пустоты, – сказала Найрисс. – Сила – это энергия, дающая тепло нашим чувствам и мыслям, но здесь ее нет. Она высосана без остатка.

Найрисс повела его по пустынным улицам. Скордж, как загипнотизированный, смотрел перед собой, пытаясь осмыслить масштаб увиденного. Постройки казались нетронутыми – ни следа разрушений, присущих катаклизмам, которые сопровождают миллионы смертей. Однако хватало и других признаков, позволявших понять, что же здесь произошло.

На улицах вповалку лежали покореженные спидеры и корабли, чьи владельцы исчезли прямо во время полета, пав жертвой могущественного ритуала. А еще повсюду была одежда – штаны, куртки, ботинки – все, что пережило своих владельцев. В обычных обстоятельствах все это давно бы уже растащили мародеры, но на Нафеме не было даже насекомых-паразитов.

– Где дроиды? – спросил Скордж.

Он поразился тому, как звучал его голос – тускло и безжизненно, как будто ритуал исказил даже звуковые волны.

– Обряд перегрузил их цепи, – объяснила Найрисс. Ее голос звучал так же гулко и отрешенно, как и его собственный. – Даже ядра памяти выжжены. Ничего не восстановишь.

Скордж поднял взгляд и увидел еще нечто противоестественное. Солнце, светившее на них сверху – звезда, которая в космосе казалась ярко-оранжевой – сейчас распространяло бледно-коричневое сияние. Фактически все вокруг было коричневым или серым, как будто обряд смыл все яркие цвета.

Скордж был хорошо знаком со смертью, и ему несложно было понять причины, побуждавшие совершать массовые убийства. Смерть и разрушение пробуждали все те эмоции, которые питали темную сторону Силы, – страдание, ненависть, страх. Но здесь, на Нафеме, все было по-другому, и это потрясло Скорджа до глубины души.

Император поглотил все: жизнь, цвет, звуки, даже Силу. Ничего не осталось. Он не стремился к завоеванию, покорению или уничтожению врагов – концепциям, которые Скордж мог понять.

Жизнь на Нафеме была уничтожена настолько основательно, что планета лишилась всякой причины для дальнейшего существования. Это был вакуум бытия, нарушение естественного порядка вещей.

– Я увидел достаточно, – бросил он.

Найрисс кивнула. Они развернулись и пошли обратно к кораблю.

Теперь Скордж понимал, почему Найрисс и остальные хотели свергнуть Императора. Уничтожение врагов, даже уничтожение планет не было за гранью понимания. Но то, что он видел сейчас, – не просто разрушение. Это аннигиляция. Забвение. Сама ткань Силы была разорвана. Того, кто способен превратить обитаемую планету в невыносимую мерзость, нельзя назвать иначе как сумасшедшим. Увидев ужасы Нафемы собственными глазами, Скордж и впрямь поверил, что Император способен начать новую войну с Республикой, подставив свой народ под удар джедаев и добившись того, что ситы вымрут как вид.

Пока они шли к челноку, Скорджа замутило. Он прожил всю жизнь в гармонии с Силой и от ее отсутствия ощущал почти физическую боль. Челнок хорошенько встряхнуло, когда он оторвался от земли, и Скорджа едва не вырвало.

Он начал приходить в себя лишь после того, как челнок покинул атмосферу про клятой планеты. Скордж ощутил, как Сила заполняет пустоту внутри него, придает бодрость духа и восполняет потерянную энергию. В то же время он почувствовал что-то еще: рядом был кто-то могущественный в Силе – кто-то помимо Найрисс.

Его спутница внезапно засуетилась над панелью приборов, запустив сканирование системы. Скордж понял, что и она почувствовала чужое присутствие.

– Там. – Она указала на дисплей. – Корабль только что вышел из гиперпространства.

– Император мог послать кого-то за нами? – спросил Скордж.

– Я так не думаю, – ответила она, изучая картинку. – Тип корабля мне неизвестен.

По ее голосу Скордж догадался, что Найрисс озадачена не меньше его самого. Если корабль не преследовал их, то вероятность его появления здесь и сейчас была крайне мала. Но Скордж слишком хорошо понимал Силу, чтобы поверить в такое совпадение. Между ними и незваным гостем должна быть какая-то взаимосвязь.

– Похоже на небольшой грузовик, – пробормотала Найрисс. – Не думаю, что нас засекли.

Скордж понял, что сейчас у них на выбор только два варианта. Первый – исчезнуть в гиперпространстве и надеяться, что их не заметили.

Найрисс, очевидно, выбрала второй. Она активировала ионную пушку, навела на неизвестный корабль и выстрелила.

* * *

В тот момент, когда «Черный ястреб» выпрыгнул из гиперпространства возле Нафемы, Ревана захлестнул поток мысленных образов. Все навалилось на него – воспоминания, которые он так отчаялся вернуть, наслаивались на душевную боль, которую он так силился унять. Захваченный врасплох этими чувствами, Реван закричал и схватился за голову руками.

Несколько секунд он не шевелился, пока его сознание вело борьбу с вышедшим из-под контроля подсознанием. Понемногу он смог собрать воспоминания, разложить их по полочкам и вернуть самоконтроль.

Он с абсолютной уверенностью знал, что был на этой планете раньше. Он помнил ее заброшенные города и безжизненную поверхность. Помнил, как рыскал вместе с Малаком средь пустых зданий, как искал архивы, записи, навигационные карты, которые смогли бы привести их к следующей точке маршрута. Но лучше всего он помнил ужас мертвой планеты, полностью лишенной Силы.

Т3 уже стоял рядом, встревожено сигналя. Реван сморгнул, отгоняя минутную слабость, и посмотрел на сенсоры «Ястреба», чтобы понять, что же так взволновало дроида.

Сенсоры показали присутствие в системе другого корабля. Было невероятно трудно обращаться за поддержкой к Силе так близко от разоренной планеты, но он прикладывал неимоверные усилия, чтобы понять, кто именно на нем находится. Однако к тому времени, когда его ослабленный разум наконец почуял угрозу, было уже слишком поздно.

Мощный ионный заряд закоротил в «Ястребе» все цепи и обесточил двигатели, оставляя корабль на милость гравитации планеты.

Реван вцепился в штурвал, изо всех сил пытаясь выровнять курс «Ястреба», который неумолимо тянуло в атмосферу. Он боялся даже предположить, каковы шансы выжить во втором подряд крушении. Ионный залп повредил управление и стабилизаторы, и корабль бешено завертелся, мчась навстречу земле. Реван понятия не имел, преследует ли его тот, другой звездолет – все сенсоры сожгло ионным залпом. Но он точно знал, что, если не запустить двигатели и репульсоры, «Черный ястреб» разлетится на куски от удара о землю.

– Т3! – закричал он, но астромех и без того не терял времени даром.

Т3 подсоединился коротким стержнем к разъему. Огни на приборной панели кабины замерцали, когда дроид стал перераспределять энергию из поврежденных цепей. Через иллюминатор Реван видел очертания города далеко внизу, но небоскребы с необычайной быстротой росли в размерах по мере того, как «Ястреб» подлетал все ближе к поверхности.

Внутри панели управления раздался хлопок, и кабину заволокло дымом. Т3 предупреждающе пискнул, но его сигнал заглушил рев оживших двигателей «Ястреба».

Реван потянул рычаг, и под визг репульсоров нос «Ястреба» нехотя задрался вверх.

– Приготовься к удару! – крикнул джедай за миг до того, как корабль зацепил край массивного небоскреба. Обломки пермакрита и пластали брызнули на пустую улицу.

«Ястреб» отскочил от здания и бешено закрутился. В следующий миг он неуклюже стукнулся о землю, несколько раз скакнул, как камень по воде, и, наконец, остановился.

Глава 16

У Скорджа не было желания возвращаться на Нафему, но он не выказал ни малейшего возражения, пока Найрисс вела челнок сквозь атмосферу планеты по следу сбитого корабля. Им во что бы то ни стало нужно было узнать, кто находился на корабле, зачем прилетел сюда и остался ли в живых.

Сбитый корабль рухнул в одном из горстки городов Нафемы, оставив за собой след из разбитых спидеров и покореженных зданий. Сам звездолет был поврежден не так сильно, как можно было ожидать, и покоился у основания небоскреба в конце протяженной городской автострады.

Найрисс с опаской подвела челнок к разбитому кораблю, в любой момент ожидая выстрела невидимого врага, и просканировала судно.

– Живые есть? – спросил Скордж.

На любой другой планете он бы почувствовал выживших с помощью Силы, но здесь губительные последствия императорского ритуала лишали его такой возможности.

– Если верить приборам, на борту есть органическая форма жизни, – ответила его спутница.

Два сита аккуратно посадили свой челнок в пятидесяти метрах от вражеского корабля. Никакой ответной реакции не последовало.

– Обыщи его, – приказала Найрисс. – А я подожду здесь.

Только сейчас Скордж смог толком рассмотреть незнакомый корабль. Он был странной формы – плоский и округлый, как диск. Сит осторожно приближался, и его сердце стучало как бешеное. В обычных обстоятельствах Скордж положился бы на Силу, которая могла предупредить его об опасности, но сейчас он чувствовал себя уязвимым и практически беспомощным. И это ощущение ему совершенно не нравилось.

Скордж находился на полпути к кораблю, когда ему в голову ударила шальная мысль. Что, если Найрисс решила оставить его и улететь? Сит замер на мгновение, но потом осознал, насколько глупа эта идея. Если бы госпожа хотела избавиться от него, то давно бы воплотила свой замысел одним из десятка других способов. Не было резона рисковать собственной жизнью и везти его на Нафему, чтобы потом его здесь бросить.

Успокоив себя, Скордж продолжил приближаться, пока не достиг днища странного корабля. Он приложил руку к панели доступа на корпусе, и бортовой трап медленно опустился. Сита не удивило, что трап не был заблокирован: на большинстве кораблей система безопасности перегружалась сразу после аварии, чтобы у потенциальных спасателей была возможность попасть внутрь и помочь пострадавшим.

Скордж включил световой меч. Знакомый гул клинка звучал приглушенно и как будто доносился издалека, а само лезвие, казалось, поблекло – даже на него накладывала свой отпечаток аура мертвой планеты. Но сит был уверен, что клинок не подведет, если таинственные пассажиры корабля вздумают напасть.

Скордж взобрался по трапу и прошел по круговому коридору, мельком заглядывая в складские помещения и жилые комнаты, но не нашел никого, пока не оказался в кабине.

В кресле пилота лежал пристегнутый ремнями человек – без сознания или мертвый – в простом коричневом одеянии. На вид ему было лет сорок. Незнакомец был худым, жилистым, темные волосы свисали до плеч, а щеки и подбородок покрывала грубая щетина. Кровь сочилась из глубокого пореза на лбу, оставленного, вероятно, каким-то острым незакрепленным предметом, ударившим его в момент жесткого приземления.

Подойдя ближе, сит приложил два пальца к шее мужчины и едва различил слабое биение пульса. В этот миг его взгляд упал на пояс человека, где покоилась рукоять светового меча. Скордж инстинктивно попытался прощупать незнакомца Силой, оценить его мощь, но почувствовал только пустоту Нафемы.

Забрав световой меч себе, Скордж отстегнул ремни на кресле, вскинул незнакомца на плечо и направился к выходу.

Вес человека на плече заметно снижал его скорость, но сит все равно торопился. Он хотел покинуть Нафему и забыть ее как страшный сон. Найрисс ждала его возле трапа челнока. Пройдя мимо нее внутрь корабля, Скордж грубо сбросил бесчувственное тело на пол. Он собирался рассказать ей о световом мече, но женщина его опередила.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 7 8 9 101112 Следующая ⇒