ВЕЧЕР ВОСПОМИНАНИЙ

Вернувшись в штаб, Трясогузка в первую очередь наградил Цыгана подзатыльником.

— Пантера! — насмешливо произнёс командир и добавил: — Не она!

— Да она! — воскликнул Цыган. — Хочешь, руку сожгу? — Он протянул ладонь к огоньку свечи.

— Жги! — спокойно разрешил командир.

Но Цыган отнял руку, потёр ладонь о штаны и спросил:

— Значит, не она? А что она сказала?

— Ничего! — отрезал Трясогузка и для большей убедительности соврал: — Сказать ничего не сказала, а к полковнику потащила! Ну я, конечно, выдал ей пару раз — и ходу! Сзади палят, а я бегу! Во — пуля зацепила! — Трясогузка показал дырку в воротнике френча.

Мика засмеялся.

— Ну и заливаешь ты, командир! Этой дырке сто лет! Засмеялся и Цыган. Трясогузка обиженно посмотрел на них и сказал:

— Смеётесь, а их расстреляют!

— Кого? — спросил Мика.

— Заложников!

— Ну да! — возразил Цыган. — Что, мы им даром оружие дали?

— Выходит, что даром!

И Трясогузка высказал ребятам свои опасения.

Приуныли мальчишки. Цыган перебирал струны гитары, и она тихо плакала в подвале. Ребята молчали. Им тоже хотелось плакать. Каждый вспомнил своё горе.

— Хоть и здорово, а хватит! — не выдержал Трясогузка. — Муторно больно! За кишки берет твоя гитара!

Он нарочно выбрал слова погрубее, чтобы отогнать от себя тоскливые мысли.

— Где ты научился так играть? — спросил Мика.

— В цирке, — сказал Цыган. — В шапито… Мы по разным городам ездили с музыкальными номерами… Мамка пела… Я говорил, не надо про Колчака и вечека!.. А она спела…

— Правильно сделала! — похвалил Трясогузка.

— За это и взяли? — спросил Мика.

— Ага! — дрогнувшим голосом ответил Цыган. — Весь цирк хлопал в ладоши… А ночью… Отца сразу… А мамку мучили долго… Она очень красивая была…

— Моя мама тоже была красивая! — ревниво сказал Мика. — Достали бы ананасы — она бы не умерла!

— Опять ты про свои ананасы! — неодобрительно произнёс Трясогузка. — Да я их и не нюхал, а жив!

— Нет, правда! — произнёс Мика жалобно. Он верил сам и хотел заставить ребят поверить, что его мама могла бы не умереть, будь под рукой спасительные ананасы. — У нас в латышской колонии доктор жил. Он все-все знал. Посмотрел он маму и сказал, что ей надо ехать к Чёрному морю и есть побольше фруктов и ананасов!

— А знал твой доктор, что от тифа надо есть? — сердито спросил Трясогузка, вспомнив сарай, в котором среди тифозных больных металась в бреду его мать.

Командир схватил пустую консервную банку и запустил её в свечу. Ребята услышали подозрительные звуки — вроде всхлипыванья.

— Расплакались! — крикнул Трясогузка. — Живых спасать надо!.. Запрещаю спать, пока не придумаете, как заложников выручить!

Трясогузка насухо вытер глаза и снова зажёг свечу.

— Лёжа можно думать? — спросил Цыган.

— Ложитесь! — разрешил командир. — Но чтоб не дремать!

Мальчишки улеглись, как всегда: Трясогузка посередине, слева — Цыган, справа — Мика. Так они пролежали с полчаса, старательно тараща глаза на жёлтое пламя свечи. Потом Трясогузка почувствовал, что Цыган привалился головой к его плечу и задышал тепло и спокойно. Командир посмотрел направо — Мика тоже спал, смешно шевеля губами.

Трясогузка молча отменил свой приказ.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒