Киевской Руси не было, или Что скрывают историки 21 страница

Западное православие, как отмечалось выше, имело некоторые различия в обрядах от московского канона. Соответственно, эти отличия могли стать препятствием для интеграционных процессов, если католики попытаются превратить эту маленькую трещину в разлом между единоверными русскими людьми. Следовательно, в сугубо политических целях следовало подправить свою веру по западным образцам, так как возможности навязать православному населению Речи Посполитой восточный обряд никакой возможности не было. Поэтому и была развернута решительная борьба с двуперстием. Это встретило ожесточенное сопротивление части православного духовенства и верующих. Еще бы! На всех иконах русские святые изображались с двумя благословляющими перстами.

Одна из важных причин поражения поляков в соперничестве между Речью Посполитой и Россией в том, что первые стремились переделать русских на свой латинский манер, причем кнут использовали куда чаще, чем пряник, а русское правительство даже шло на очень непопулярные реформы внутри государства, чтобы избежать препятствий на пути сближения с русским населением Речи Посполитой.

Среди противников нововведений особой активностью отличался протопоп Аввакум из Юрьева-Польского. В 1654–1656 гг. противники реформ были подвергнуты ссылке, некоторые лишились сана. После отстранения Никона в 1658 г. его противники получили временное преимущество и поддержку при дворе, но церковный собор 1666 г. признал все нововведения правильными, и с этого времени несогласные с постановлением собора стали раскольниками. Не слишком ли большие жертвы, если речь идет исключительно о том, сколькими перстами осенять себя? Раскольники в дальнейшем подвергались жестким политическим репрессиям. Гонения носили в большей степени именно политический характер, ибо Россия отличалась большой веротерпимостью даже к языческим племенам. Как говорится в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона о старообрядцах, «их враждебное отношение к церкви перешло и на государство, поддерживающее церковь и лично на царя Алексея Михайловича и последующих». Лишь в 1905 г. старообрядцы официально были уравнены в правах с инославными подданными империи. То есть, как принятие нового обряда было политическим актом, так и старообрядчество являлось движением политическим.

Арсений Суханов отрицает принятие христианства от греков-ромеев, придерживаясь канонической версии о принятии христианства от апостола Андрея. Правда, в этом случае остается неясным, почему князь Владимир является язычником, ежели его бабка Ольга уже была христианкой. Иннокентий Гизель пишет о пяти крещениях Руси, из которых Владимирово было окончательным («и тако благочестивая Вера умножашеся и совершенно утвердашеся», а предыдущие «все те крещения четыри в России бывшая не укоренишася добре»). Тем не менее, оба автора связывают утверждение христианства на Руси с Киевом. Во второй половине XVII в. эта концепция уже была глубоко укоренена в книжном сознании.

При этом окончательно миф о древнерусской истории, изложенный в гизелевском «Синопсисе», еще не был сформирован. Например, за четверть века до Гизеля Суханов пишет о Кирилле и Мефодии следующее: «Да тот же игумен говорил: греки де горды и нам сербом из давных веков ненавистны. Как де мы сербы и болгары крестились, и государи де наши посылали к ним греком, чтоб оне нам преложили книги на словенской язык; и оне де нам отказали, ненавидя нас и чтоб им греком у нас быть во властех. И как де Бог дал им Кирила философа, родился от отца болгарина, а от матери грекини, и навык грамоте греческой и латынской и словеньскому языку, и тот де Кирил ходил в Царьград, докладывал, чтоб ему поволили сложить словенскую грамоту. И они де ему не поволили и запретили. И он де ходил в Рим к папе Андреяну благочестивому, и папа де ему благословил. И как де Кирил грамоту словяном сложил, и греки де много искали, гдеб сыскав ево, убить.

И Кирил де, то сведав, укрывался в дальних словянах, что ныне живут под цесарем, и там де и преставился; и папа де повелел мощи его взять в Рим и погреб ево в Риме в церкви святых апостол. А брата де его Мефодия папа Андреян поставил епископа в Паннонии, иже ныне те словяне под цесарем и в Венграх. Да и до сех де мест нас ненавидят греки, что мы по словенским книгам чтем, и архиепископа, и митрополитов, и епископов и попов своих имеем; а им де хочетца, чтоб все оне у нас владычествовали».

Гизель же двадцатью годами позже решительно поправляет своего предшественника: «Второе крестися Русь лета от Рождества Христова 860 в царство Царя Греческого Михаила, Патриарху Константинопольскому сущу Фотию; от них же но прошению Князей Славенских Святополка, Ростислава и Коцсла, присланы бяху Славяном учители Веры Христовы, Мефодий и Кирилл, сынове мужа нарочита, именем Льва от Солуня, и они по дару Духа Святаго преложиша Греческия книги Славенским языком, святое Евангелие, Апостол, и прочая».

Говоря по-правде, о времени принятия на Руси христианства и о первоначальном этапе его распространения мы знаем не более того, что считала нужным сообщить нам церковь в XVII столетии. Вряд ли официозная лубочная версия церковной истории имеет много общего с реальностью. Одна из самых загадочных страниц православной церкви — ее отношения с «монголо-татарами». Миф об уничтожении злобными кочевниками Киева понадобился еще и для того, чтобы скрыть не очень красивый с точки зрения современного читателя факт — церковь была союзником Батыя в завоевании Руси. Свидетельств об этом огромное количество. Официальная историческая «наука», конечно, неохотно касается этой темы, ибо с точки зрения общепринятой концепции нашего прошлого этот коллаборационизм выглядит совершенно дико. Но если из песни слов не выкинешь, то их можно постараться как можно более невнятно пробубнить, что историки и делают.

Как было показано выше, нашествие кочевников-монголов, да и вообще любых прочих степняков на Русь было невозможно в принципе. Но абсолютно фантомным «монголо-татарское иго» быть не могло. В данном случае мы имеем дело не с фантомом, а с сильно искаженным событием. Я сейчас выскажу очень крамольную мысль, поэтому держитесь крепче, чтоб не упасть: Батыево нашествие на Русь стало как раз широкомасштабной акцией по крещению Руси. Конечно, это не было целью, цель была в создании централизованного государства (об этом подробнее ниже), а крещение мечом (кто ж добровольно откажется от веры предков лишь потому, что князю приспичило жениться на греческой принцессе? ) и создание ОБЩЕГОСУДАРСТВЕННОЙ церкви являлось одним из инструментов его утверждения. Именно поэтому церковь получила от ханов-«завоевателей» широчайшие права и привилегии.

Я сейчас не буду подробно останавливаться на этом вопросе (это тема для отдельного исследования), набросаю лишь несколько штрихов к историческому пейзажу XIII в. Русь по общепринятой точке зрения была в то время страной очень урбанизированной, городов в ней было несколько сотен. Соответственно, любой завоеватель был обречен нести очень большие потери в многочисленных штурмах. Учитывая, что нашествие Батыя состоялось зимой, то брать города измором в это время было очень некомфортно. Это не курортный Херсонес, который мифический князь Владимир мог позволить себе осаждать несколько месяцев. Штурм русских деревянных крепостей осложнялся еще и тем, что зимой они становились как бы каменными. Даже лучше, чем каменными. Несколько ведер воды, опрокинутые на бревенчатую стену, делали ее крепкой, скользкой и невосприимчивой к огню. Но русские города, судя по летописным данным, оборонялись считанные дни. А Батый шел от одного города к другому, не теряя сил, то есть его потери были очень незначительными, если вообще можно говорить о потерях. Я даже готов предположить, что со взятием очередного города его сила лишь возрастала.

Объяснение может только одно — в русских городах у Батыя были единомышленники, которые открывали ему ворота. То есть он пришел, продемонстрировал серьезность своих намерений, объявил свои требования, постоял несколько дней, пока его «пятая колонна» в городе не убедит «общественное мнение», что лучше встретить гостей хлебом-солью.

Князь против? Тем хуже для князя. Что, собственно, требовал Батый? Как гласит «Повесть о разорении Рязани Батыем», «и прислал в Рязань к великому князю Юрию Ингоревичу Рязанскому послов без пользы для дела, прося десятины во всем: в князьях, и в людях всех сословий, и во всем».

Спрашивается, зачем Батыю вражеские князья — своих вельмож, что ли, не хватает? Надо полагать, что десятина в людях — это рекрутский набор, а князья, то есть профессиональные воины, нужны, чтобы рекрутов обучать и ими же командовать. Никакого иного проку от князей не было и быть не могло.

Что еще удивляет в традиционных мифах о татаро-монгольском нашествии: большие города склоняются перед завоевателем через несколько дней, а вот маленькие крепости вроде Козельска и Торжка обороняются неделями. Вот тут, возможно, и стоит поискать ответ на вопрос о том, кто был Батыевой «пятой колонной». В крупных городах уже могло быть укоренено христианство и церковь имела определенное влияние на массы и, что более важно, на власть. В XIII столетии на Руси, если следовать традиционной версии историков, было множество монастырей, то есть крепостей. Что-то я не припоминаю рассказов о том, как они героически оказывали сопротивление нашествию поганых язычников.

Теперь вспомним, что сделал летописный Владимир с корсунским предателем Анастасом (или Ждберном), благодаря которому он овладел городом — наградил его и поставил правителем Корсуни. По одной из версий даже отдал ему княжескую дочь (правда, сперва вдоволь насладившись ею). А кого отблагодарил Батый? Вот то-то и оно!

Лев Прозоров в книге «Язычники крещеной Руси» цитирует исследование церковного историка Константина Шебатинского «Учение славянофилов об отношении церкви к государству»: «В татарский, или монгольский, период независимое положение церкви нашей упрочилось благодаря покровительству татарских ханов Золотой Орды. В этот период времени церковь наша получает от ханов особые привилегии»[90].

Наиболее интересны, пожалуй, суждения другого крупного историка церкви Евгения Голубинского. Свое кредо он выразил следующими словами: «Предоставляя желающим и произволящим быть сторонниками истории тупой или лгущей, я со своей стороны есмь горячий почитатель истории настоящей». Что же выискал Евгений Евстигнеевич настоящего в истории? Вот несколько цитат из второго тома его «Истории русской церкви»:

Если полагать, что обязанность высшаго духовенства, — епископов с соборами игуменов, долженствовала при данных обстоятельствах состоять в том, чтобы одушевлять князей и всех граждан к мужественному сопротивлению врагам для защиты своей земли, то летописи не дают нам права сказать, чтобы епископы наши оказались на высоте своего призвания, они не говорят нам, чтобы, при всеобщей панике и растерянности, раздавался по стране этот одушевляющий святительский голос.

…Татары стали к вере и к духовенству русскому в отношения самой полной терпимости и самого полного благоприятствования… Бич божий, обрушившийся на наше отечество, не явился, по крайней мере, бичом для церкви.

…Великие ханы монгольские < …> до такой степени оказывали свое благоволение христианам, что о трех последних между ними, Гуюке, Мангу и Хубилае, составились сказание, будто они один за другим на самом деле принимали христианство».

Странное дело — великий хан Хубилай, завоеватель Китая и основоположник династии Юань, отчего-то принимает христианство — веру народов, чрезвычайно далеких от сферы его «геополитических интересов».

«С [хана] Узбека, который опять принял магометанство, уже все ханы были магометанами, так что магометанство стало их родовою религией вместо язычества. Магометанство, подобно христианству, притязает быть религией единой истинной, а потому магометанам столько же естественно быть нетерпимыми к другим верам, сколько, напротив, язычникам быть терпимыми, тем более, что магометанство, притязая быть религией единой истинной, прямо обязываem своих последователей распространять его посредством насилия. О ханах Берке и Узбеке, которые один чрез промежуток после другого впервые принимали магометанство, мы положительно знаем, что они хотели быть вполне терпимыми к вере русских по доброй воле».

Какие-то очень странные мусульмане были эти ханы. Вместо того, чтобы нести своим подданным истину, дарованную пророком Мухаммедом, они благодетельствуют русскую церковь. Именно благодетельствуют, а не проявляют «терпимость», как деликатно пишет Голубинский. Столь абсурдное поведение ордынского повелителя может быть объяснено только одним: ислам и христианство не были раздельны в XIII в., о чем можно найти массу свидетельств. Голубинский же, став перед этой неразрешимой загадкой, объясняет ее с удивительной наивностью: по его убеждению, все ханы Золотой Орды до самого ее конца были… «плохими магометанами». Вот все как один в течение сотен лет — плохими! И все как один продолжали феноменально благожелательно относиться к христианству. Вот стал Берке мусульманином, и тут же учредил в своей столице Сарае русскую епископскую кафедру. Голубинский подчеркивает, что Сарайская епархия была образована, скорее всего, не по его разрешению, а именно вследствие его ТРЕБОВАНИЯ. А когда заболел сын Берке, тот призвал для его исцеления ростовского епископа Кирилла, который вернул ему здоровье с помощью… Ну да, догадаться не сложно, с помощью христианской молитвы. На лекции по истории искусств нам преподаватель показывала известную житийную икону, прославляющую чудесные свершения епископа Кирилла, где один из сюжетов был как раз посвящен исцелению ордынского царевича.

Дальше события развивались совсем уж фантастически. Племянник Берке, тронутый христианской проповедью Кирилла, не только становится христианином, но и принимает в дальнейшем монашеский постриг. В честь этого праведного ордынского царевича в Ростове выстроен монастырь во имя Петра и Павла, где он похоронен (Петр — крестильное имя царевича). РПЦ ныне чествует 30 июня память блаженного Петра; царевича ордынского. Голубинский, не в силах дать удобовоспринимаемую трактовку этому объявляет, что христианская жизнь Петра проходила тайно: мол, тайно крестился, тайно бежав (!!! ) в Ростов, тайно выстроил монастырь, тайно постригся в монахи. А как же он вел свою официальную жизнь царевича? Неужели от намаза уклонялся, всякий раз ссылаясь на нездоровье? Да, объяснение православного историка, мягко говоря, хлипкое. Этаким манером и папу римского можно объявить тайным буддистом.

Кстати, епископ Кирилл II Ростовский зачастую сливается со своим современником Кириллом III Киевским. Последний ныне упоминается под официальным титулом митрополита Киевского и всея Руси. Но удивительный факт — о его деяниях в Киеве нам ничего не известно. Вообще к Киеву он не имел никакого отношения, первые упоминания о нем привязываются к 1250 г., когда он появляется во Владимире. Как сообщает православная энциклопедия «Древо», «вернувшись из Константинополя, Кирилл не мог найти для себя в Киеве приюта и пристанища: город был обращен в пепел Батыем. Кафедральный Софийский собор и митрополичий дом были разорены; Десятинный храм лежал в развалинах; Печерская обитель была покинута иноками; во всем городе едва насчитывалось домов с 200»[91].

Вообще-то греческие патриархи в это время имели резиденцию в Никее, так как Константинополь был захвачен в 1204 г. крестоносцами, но не будем придираться к мелочам. В любом случае картина наблюдается странная. Патриарх при рукоположении назначил Кириллу кафедру в Киеве, а тот взял да и умотал самовольно, обретаясь в Суздале, Новгороде, Ростове, и Сарае-Берке у поганого хана ордынского. Дескать, там «приют и пристанище» лучше. Зато Кирилл III активно сотрудничал еще с одним «киевлянином» — великим князем Киевским Александром Ярославичем Невским, столь же ярым «монголофилом», как и его пастырь, митрополит Киевский и всея Руси. Что, вы никогда не слышали о том, что Александр Невский был киевским князем? Был, правда, в самом Киеве его княжеской ноги почему-то никогда не ступало (возможно, он даже не знал, что историки назначили его княжить в Киеве). Александру Ярославовичу и в Новгороде было неплохо.

В древней русской истории Киев присутствует, как виртуальный довесок, в том числе и в истории церковной. Тот же Кирилл III в 1274 г. ставит епископом Владимира, Суздаля и Нижнего Новгорода киево-печерского архимандрита Сера-пиона, хотя по официальной версии после разорения Киево-Печерского монастыря Батыем он возродился только в XIV в. На церемонии хиротонисания Серапиона присутствует епископ киевский Владимир (в Киеве у него, только поставленного, видать, дел никаких не было).

В 1274 г. во Владимире, как считается, прошел важный митрополичий собор на котором было принято постановление против злоупотреблений в церкви и утверждено собрание церковных установлений (Номоканон, Кормчая книга). Однако уже в советское время историк Ярослав Щапов объявил, что сей собор проходил в 1273 г. в Киеве. Ну, коли так считает член-корреспондент АН СССР, то так тому и быть, и пусть никого не смущает тот факт, что в разрушенном «татаро-монгола-ми» Киеве русским митрополитам просто негде было проводить столь масштабное сборище.

Мне абсолютно непонятно, почему из разрушенного и обезлюдевшего после Батыева погрома Киева митрополит Максим официально перенес свою кафедру во Владимир лишь через 60 лет в 1299 г. Что уж совсем удивительно, так это то, что по общепринятой версии истории, даже перебравшись во Владимир, митрополиты продолжали именоваться киевскими. До переезда исправно поставляемые никейскими и константинопольским патриархом митрополиты, видимо занимались тем, что причитали, глядя на развалины киевских храмов, да тут же приказывали подавать сани и ехали в Орду основывать Сарайскую епархию (1261 г. ) и выклянчивать себе ярлыки, ставящие духовенство в привилегированное положение по отношению к его пастве.

Энциклопедия «Древо» пытается объяснить отсутствие киевского митрополита Кирилла III в положенном ему месте, но довольно неуклюже: «Нет оснований для утверждения, будто Кирилл перенес митрополию во Владимир-на-Клязьме. Для Кирилла характерны частые поездки по епархиям, и Владимир стал для него просто резиденцией во время длительных пребываний в Северо-Восточной Руси; особенно в период до смерти Александра Невского (1263) Кирилл управлял митрополией (Киевской? — А. К) отсюда, ведая одновременно делами вакантной владимирской кафедры». Умер митрополит в Переяславле-Залесском, и его тело якобы было отправлено для погребения в Киев, отстоящий от места его преставления на тысячу верст.

Но давайте вернемся к ордынским ханам и продолжим рассказ об их уникально христолюбивой политике. Как сообщает сам Голубинский, ростовский князь Глеб Василькович в 1257 г. женился то ли на дочери, то ли на близкой родственнице великого хана. Но это означает лишь то, что она к моменту женитьбы была христианкой. В тот же год, как считается, на Руси была проведена первая перепись населения с целью упорядочения налогообложения. Единственная, как сейчас бы сказали, категория граждан и юридических лиц, освобождаемых от дани — христианское духовенство и все церковные учреждения. О том гласил ханский ярлык, дарованный русской церкви. И кто после этого смеет утверждать, что Берке был мусульманином? Голубицкий приводит массу фактов, в принципе исключающих приверженность Берке к магометанству, но догмат довлеет и над Евгением Евстигнеевичем, и потому всякий такой факт он объявляет исключением, чудом, и свидетельством «плохой» мусульманистости хана. Он даже спорит с историком XVII в. Абулгази[92], который «уверяет, что Берке, приняв магометанство, повелел указом, чтобы приняли его новую веру и все его подданные».

Вполне возможно, что и Голубицкий, и Абулгази правы оба. Всякий правитель, разумеется, насаждает среди своих подданных ту религию, которой придерживается сам. Поэтому действия хана Узбека, утвердившего ислам в качестве государственной религии Золотой Орды, совершенно закономерны. Но был ли это именно ислам, и именно в том виде, в каком мы его сегодня представляем? Все говорит за то, что ислам и христианство в тот момент еще не разошлись настолько, чтобы иметь какие-то принципиальные различия. Чем восточное христианство отличалось от западного? На Западе господствовал латинский обряд, богослужение велось на латыни, церковные книги писались латынью же. А восточный обряд предполагал, что всякий народ может славить Бога на своем родном языке. Поэтому, кстати, и ныне католическая церковь едина, а православных церквей — десятки. И если тюрки в Средней Азии молились аль-лаху, то есть единому Богу, не по-гречески и не по-русски, это вовсе не значит, что они противопоставляли себя христианам. Славили они единого Бога, но по-своему, почитали местных святых, соблюдали местные религиозные традиции.

Следует понимать, что в докнижную эпоху жесткой унификации обряда просто не могло существовать, потому христианство в Константинополе и Китае очень сильно отличались друг от друга. Да что там Китай, даже в самой ромейской церкви шла непрерывная борьба со всевозможными ересями, одно перечисление которых займет с полстраницы. Так почему бы не предположить, что мусульмане — это очередная христианская ересь? Ересь, разумеется, лишь с точки зрения константинопольских патриархов. Между тем несториане — представители христианского течения, имеющего самый обширный регион распространения, имели своего патриарха в городе Мосуле. Не от того ли их и называли мусульмане? В дальнейшем несторианство трансформировалось в ислам, хотя традиционное несторианство существует до сих пор. Но даже среди арабов — самого мусульманского народа из всех, остались приверженцы православия. Известна была Малоарабская православная церковь под главенством несторианского патриарха, в дальнейшем она присоединилась к Сиро-Яковитской церкви. В Африке до сих пор распространено коптское (копты ведут богослужение на арабском языке) и яковитское христианство.

Вопрос состоит в том, когда произошел раскол между христианами и магометанами. Как будет показано ниже, в России начала XVII в. трудно провести грань между ними. Невозможно порой понять и хроники. Если летопись писана по-арабски и в ней повествуется о том, что хан Берке повелел строить храмы и славить истинного Бога, обращая неверных в праведную веру, то велик соблазн объявить это процессом исламизации. Но если русская хроника восхваляет благоверного ордынского царя Берке за то, что он указал строить по всей своей земле храмы на радость правоверному люду и изгнал поганых из городов своих, то понять это можно так, что владетель Золотой Орды насаждал православие. Как вообще можно интерпретировать термин «правоверие» (праведная вера), если правоверными считали себя все верующие в единого Бога, противопоставляя себе язычников (неверных, поганых)? Поэтому ордынских ханов можно считать и правоверными христианами, и правоверными магометанами — кому как нравится, ибо тогдашнее христианство было мало похоже на нынешнее, а ислам только начал обретать свои черты. А если бы ордынские ханы были язычниками или мусульманами, как считают историки, то как бы Папы Римские додумались отправлять к ним многочисленные посольства с целью склонить их к участию в… крестовых походах?

По ярлыку хана Узбека митрополиту Петру духовенство освобождалось от всякого ханского суда, все церковники подчинены были суду митрополита по всем делам, включая уголовные. И это сделал хан, который, как утверждают историки, объявил ислам ГОСУДАРСТВЕННОЙ религией Золотой Орды (русские княжества были его составной частью), да еще начал воинственно его насаждать, жестоко преследуя инаковерующих! Но свою дочь он в 1317 г. отдал в жены московскому князю Юрию Даниловичу. Как может хан одной рукой душить инаковерие и насаждать ислам, а другой даровать христианскому духовенству такие права, которых оно НЕ ИМЕЛО даже при православных русских князьях и царях, кои даже мысли не допускали, что патриархи не подвластны их суду[93]? Если историки несут такой чудовищный бред, тем хуже для них самих.

То, что ордынские ханы выдавали своих дочерей замуж за русских князей, еще можно как-то оправдать их легендарной веротерпимостью. Но чем объяснить поступок константинопольского императора Андроника III, отдавшего свою дочь замуж за хана Узбека? Это где ж такое видано, чтобы христианские императоры своих дочерей в гаремы к «монголо-татарам» сдавали? И это не единичный случай. Предшественник Узбека хан Тохта был женат на дочери императора Андроника II. Император Михаил Палеолог выдал свою дочь Ефросинью замуж за хана Ногая. Правда, Ефросинья была дочерью внебрачной, но все равно христианкой.

Никаких фактов религиозного притеснения русских «монголо-татарами» Голубинский не приводит, более того, он рисует ГОСУДАРСТВЕННУЮ ПОЛИТИКУ Орды, деятельно направляемой на укрепление роли церкви. К позиции Голубинского тем более следует отнестись серьезно, что он не был лицом частным или партикулярным, а являлся профессором Московской духовной академии, преподавая в ней более 30 лет историю церкви. Очень рекомендую прочесть его труды всем, интересующимся историей. Только при чтении надо четко отмечать, когда автор от описания событий и явлений переходит к их казуистическому истолкованию. Но спасибо ему хотя бы на том, что он не пытается нагло отрицать или замалчивать неудобные для церкви факты, чем не гнушаются современные историки.

Кстати о знаменитых ханских ярлыках. Сегодня нам известны пять подобных документов:

1) хана Менгу-Тимура митрополиту Кириллу от 9 августа 1267 г. (или от 26 августа 1279 г. );

2) ханши Тайдулы митрополиту Феогносту от 4 февраля 1351;

3) ханши Тайдулы «митрополиту Иоану» от 1347 г.;

4) хана Бердибека митрополиту Алексею от 23 октября 1357 г.;

5) хана Тюляка митрополиту (точнее, кандидату в митрополиты) Михаилу (Митяю) от 28 февраля 1379 г.

Первоначально эти ярлыки, как считается, хранились в архиве русских митрополитов в Киеве, Владимире, а затем в Москве. Однако к настоящему времени официальные собрания церковных актов не известны, зато выявлен широкий круг сборников XV–XVIII вв. неофициального происхождения, в составе которых присутствуют ханские жалованные грамоты русской церкви. Это следует понимать так, что оригиналы или официальные списки документов были уничтожены в момент, когда церковь принялась лихорадочно переписывать свою историю, а обилие неофициальных списков объясняется очень широким распространением ханских ярлыков, ведь они выдавались не одному лицу, а церкви, и всякому духовному чину они были потребны в повседневном обиходе.

Могут ли ханские ярлыки являться фальшивками? Гипотетически могут, но кто и с какой целью наплодил большое количество целых сборников (изводов) ярлыков, если церковь не была заинтересована в этом? Исследователи ставят под сомнение разве что ярлык хана Узбека митрополиту Петру, составленного по образцу ярлыка хана Менгу-Тимура.

Чем же облагодетельствовал хан Менгу-Тимур русскую церковь? Вот суть: «Превечного Бога силою, наш, Менгу-Тимура, указ даругам-князьям городов и селений, князьям войска, писцам, таможникам, проезжим послам, сокольникам и звериным ловцам.

Чингис-хан и последующие ханы, наши старшие братья, говоря: «Священники и монахи, каких бы то ни было налогов не видя, пусть Богу молятся, благопожелания нам возносят! » — выдавали им ярлыки. И ныне мы, прежним ярлыкам согласно, сказав им: «Каких бы то ни было, налогов не видя, Богу за нас молитесь, благопожелания нам возносите! » — этому митрополиту ярлык дали…»[94]

В этих нескольких строках не счесть поводов для удивления. Вступительные слова указывают на то, что Менгу-Тимур был единобожцем, и, судя по всему, христианином, поскольку в иных ярлыках хана в преамбуле присутствуют слова «вышняя Троица волею». Во-вторых, священникам и монахам благоволил, оказывается, еще Чингисхан, который по версии традиционной истории Руси не завоевывал. Наконец, ярлык Менгу-Тимура является лишь подтверждением ранее дарованных русской церкви привилегий, надо полагать, более многословных, как первичный документ.

Современные комментаторы, пытаясь объяснить небывалый почет христианам от диких кочевников, пускаются в многословные рассуждения о том, что монголы, дескать, были удивительно веротерпимы, как завещал им их мудрый Чингисхан. Во всем остальном они были дикари и варвары — кровь пускали рекой, грабили завоеванные народы нещадно, но как только видели православный храм, так тут же преисполнялись благоговейным трепетом и даже мысли у них не возникало отрубить попу башку, да ободрать золото с его парадной рясы.

Но как же тогда быть с десятками русских летописей, которые вопиют об утеснениях, претерпеваемых Божией церковью от поганых язычников? Как понимать культ Михаила Черниговского, канонизированного за то, что принял мученическую смерть в Орде за отказ поклониться кумирам? Как понимать байки об уничтожении Батыем прекрасных киевских храмов? Все очень просто: в XVII в. русская церковь принялась усиленно внедрять в оборот свою версию истории — все ордынское было предано забвению, ханы объявлены погаными язычниками, иноверными захватчиками, а князья, умученные татарами, спешно канонизированы (либо сюжеты с их убиением выдуманы). Подлинные документы постарались по возможности уничтожить, а вместо них церковный агитпроп наплодил массу довольно примитивных поделок вроде «Повести о разорении Рязани».

Возникла нужда и скрыть, откуда же пришло на Русь христианство, кем оно утверждено? Вот тут и принялись чернецы наперегонки строчить жития святого Владимира, дабы лубочными сказками перечеркнуть реальную историю крещения Руси. Но все переписать невозможно, поэтому даже в некоторых дошедших до нас летописях, как например, в Никоновской, встречаются панегирики «иноверным завоевателям»: «Бе же сей царь Чанибек Азбикович добр зело ко христианству».

⇐ Предыдущая 16 17 18 19 202122 23 24 25 Следующая ⇒