Котова Екатерина Владимировна. 9в класс, КОГОАУ КФМЛ. Куратор – Мезенцева Татьяна Александровна

Котова Екатерина Владимировна

9в класс, КОГОАУ КФМЛ

Куратор – Мезенцева Татьяна Александровна

Небеса и ангелы поют.

На церковной службе в Сочельник я сидела с двумя моими неуёмными внуками трех и пяти лет. Их родители сидели перед прихожанами готовые провести рождественское чтение под названием «Безмолвная ночь». Родители заранее напоминали детям, как подобает себя вести. О подобающем поведении напомнила им и я. Их лица светились чистотой, а в глазах светилась вера в рождественское чудо. И поэтому они выглядели как куколки, позирующие для разворота праздничного журнала. Меня переполнило чувство гордости за них, но это длилось всего одно мгновение.

Тут Алек ущипнул Обри. Я была очень рада, что орган загремел первый гимн именно в этот момент, заглушив ее визг. Я умудрилась поймать её руку прежде, чем она успеет ущипнуть брата в ответ. Во время молитвы Господней Обри разорвала на клочки программу, которую я давала ей пораскрашивать. Цветные карандаши уже закатились под скамью. Я смотрела как кусочки бумаги порхают, падая на ковер будто снег. Я решила, что помогу ей собрать их позже; но поскольку я не останавливала её озорства, Обри увлечённо продолжала разбрасывать бумажки, а её брат пребывал в тихом восторге от этого.

Мы наслаждались относительным спокойствием, давшимся нам нелёгкими усилиями, и в тот момент их родители встали, чтобы начать чтение.

«Мамочка! » - пронзительно закричал Алек. Его мама нахмурилась, и он уселся на место.

«Тишина», - сказал мой сын собравшимся, - «Задумайтесь на секунду, что это слово значит для вас».

Моя невестка знаками показала, что он сказал. В прошлом году она начала использовать свое новое умение изъясняться знаками во благо нескольких слабослышащих прихожан нашей церкви.

И тут Алек произнес неприличное слово, к счастью, слишком тихо, чтобы многие могли услышать. Я хмуро посмотрела на него, грозя пальцем и мотая головой. Обри сидела, ухмыляясь. Затем она прокричала: " Алек - сквернослов! " И каждый слог был выговорен идеально, отчётливым голосом. И на этот раз крик донёсся до самых дальних уголков святилища.

Все воззрились на нее. Я была слишком ошеломлена, чтобы вымолвить хоть слово. Мой сын и его жена переглянулись. Но вместо гнева на их лицах я увидела изумление.

Мой сын отложил текст в сторону и начал совсем иную историю. Он рассказал о том, что их дочь родилась полностью глухой. Поведал он и о том, как четыре года они пытались решить эту проблему с помощью слуховых аппаратов и логопедии, не будучи уверенными, что когда-нибудь она сможет отчётливо говорить сама. То был рассказ о незыблемой вере, которая давала семье силы молиться о том, чтобы у девочки была нормальная жизнь. Он сказал, что возглас Обри был ответом на их молитвы: это было первое идеально произнесённое предложение, которое она когда-либо излагала.

Из глубины зала одинокий голос запел последнюю строчку любимой рождественской песни: Услышьте! Ангелы-вестники поют, Слава новорожденному королю!

Пока прихожане пели четыре куплета незапланированного гимна, два моих ангелочка покачивались на руках у родителей, смехом и хихиканьем внося свою лепту в радостный рождественский шум.

(Кэрол Стиггер)