Н. А. Добролюбов

Н. А. Добролюбов

(5. 02. 1836-29. 11. 1861)

В 1860 г. произошел знаменитый раскол в журнале «Современник». После опубликования статьи Добролюбова «Когда же придет настоящий день», написанной по поводу романа «Накануне», Тургенев, крайне не довольный комментарием к своему творению и возмущенный дерзкой позицией критика, поставил редактору жесткий ультиматум: «или я, или Добролюбов». Некрасов оказался перед сложным выбором. С одной стороны, известный всей России талантливый писатель, с другой, недавний выпускник педагогического института, почти юнец, создавший сатирический отдел «Современника» «Свисток», за что был прозван недоброжелателями «свистуном». И Некрасов выбирает… Добролюбова, в результате чего из журнала уходят Тургенев, Л. Толстой, Боткин. Чем же был обусловлен этот выбор? Почему «победил» Добролюбов? Как смог этот юноша, реальная творческая биография которого насчитывает не более пяти лет, оставить такой яркий заметный след в истории русской литературы и критики?

Сегодня его назвали бы вундеркиндом: в семинарии, где он был младше своих сокурсников на 2-4 года, Добролюбов поражал всех своими блестящими способностями. Его сочинения, посвященные истории церкви, насчитывали до 100 (! ) страниц. С 12 лет юноша составляет реестры всех прочитанных им книг, а читал он все, что попадалось под руку, «с необыкновенной жадностью». Списки аннотаций на книги, прочитанные Добролюбовым с 1849 по 1853 г., охватывают несколько тысяч названий. С 14 лет в нем просыпаются мечты об избраннической деятельности, о славе: Добролюбов пробует писать стихи, рассказы о провинциальной жизни, переводит Горация. Он собирает фольклор, изучает местные предания, загадки, пословицы и поговорки родной Нижегородской губернии (эти научные изыскания он с успехом продолжит в будущем под руководством профессора педагогического института И. И. Срезневского). Ко всему прочему набожный юноша (напомним, что родился Добролюбов в семье священника с «домостроевскими порядками) регулярно вел своеобразный дневник — «Психаториум», где сурово разбирал собственные прегрешения. Правда, надо отметить, что уже на страницах дневника можно обнаружить сомнения в догматах религии, первое осознание относительности законов общества. Но, когда в 1853 г. Николай Александрович Добролюбов приехал в Петербург, он был застенчивым, наивным и даже экзальтированным семнадцатилетним юношей, который хотел быть похожим на Печорина и подозревал в себе Адуева-младшего. По окончании же Главного педагогического института, всего через четыре года, Добролюбов предстает уже зрелым мыслителем, глубоко и искренне убежденным революционером-демократом, сформировавшимся талантливым литературным критиком. Благодаря чему свершился «подвиг переделыванья» себя (по словам самого Добролюбова)?

В 1854 г. почти одновременно умирают родители Николая, оставив на его попечении семерых малолетних братьев и сестер. Смерть обожаемой любимой матери и отца способствовала разуверению в религии и укреплению материалистических взглядов в духе Чернышевского и Фейербаха. С тех пор Добролюбов не раз подчеркивал необходимость для человека стойко бороться с «враждебными обстоятельствами». Новые исторические события (Крымская война, общественный подъем, реформы) обострили интерес Добролюбова к социальным вопросам, способствовали формированию независимой радикальной политической позиции. Рано родилась в нем решимость «предпринять коренное изменение ложных общественных отношений». В 1857 г. за «ярое вольнодумство, непокорность начальству», директором института выпускник Добролюбов был лишен заслуженной золотой медали.

Чем еще можно объяснить столь раннюю и быструю зрелость критика? Многие современники отмечали особые качества его характера — феноменальную работоспособность, упорство, основательность, высокую требовательность к себе, нравственную чистоту, чувство собственного достоинства, гордость, полное отсутствие самомнения и самоуверенности.

Добролюбов начал свое сотрудничество с «Современником» в 1856 г. Его статья о журнале 18 века «Собеседник любителей российского слова» под псевдонимом Лайбов сразу обратила на себя внимание читателей. Умело обходя цензурные препятствия, Добролюбов убедительно разоблачал лицемерие Екатерины II, заигрывавшей с французскими вольнодумцами и в то же время любыми способами защищавшей крепостничество и монархический образ правления. В период либеральных обещаний Александра II такие смелые высказывания имели весьма злободневный политический смысл. Очень актуальной в годы борьбы «Современника» против мелкого обличительства за гоголевское направление в литературе была и критика Добролюбовым «улыбательной сатиры», насаждавшейся Екатериной II. Поражала эрудиция автора, четкая публицистическая направленность, холодный, едва прикрытый сарказм и страстная защита традиций Белинского, его «смелой, задушевной проповеди», благотворно влиявшей на народ. Неслучайно Добролюбова называют «созданием» Белинского. В студенческие годы свои сатиры, обличающие официозность журналистики, бездарность царя, продажность чиновников и казенный патриотизм Добролюбов подписывал «Анастасий Белинский» — воскресший Белинский.

Вскоре Добролюбов начал постоянно писать для «Современника», и с сентября 1857 г. Чернышевский и Некрасов не задумываясь передали в его полное ведение отдел критики и библиографии. Приблизительно с середины 1858 г. Добролюбов становится членом редакции «Современника». В качестве ведущего критика он в течение 1857—1861 гг. выступил в журнале с такими замечательными статьями и рецензиями, как «Губернские очерки» Щедрина», «Сочинения Пушкина», «О степени участия народности в развитии русской литературы», «Стихотворения Я. П. Полонского», «Николай Владимирович Станкевич», «Стихотворения А. Н. Плещеева», «Песни Беранже», «Что такое обломовщина? », «Темное царство», «Когда же придет настоящий день? », «Луч света в темном царстве», «Забитые люди» и многими другими.

В статье «О степени участия народности в развитии русской литературы» (1858) Добролюбов заявил о том, что «до сих пор наша литература почти никогда не выполняла своего назначения: служить выражением народной жизни, народных стремлений», что, начиная с древнейших времен и кончая современностью, русская литература по преимуществу отражала жизнь и выражала интересы господствующих сословий: духовенства, бояр дворянства. Критик призвал всех передовых писателей создать в литературе «партию народа».

Народность и реализм («приближение к настоящей, действительной жизни») в их неразрывной связи — вот решающие критерии, с которыми Добролюбов подходит к русской литературе. Именно с этих позиций он подвергает критике и древнюю русскую литературу, и литературу XVIII в., и творчество Карамзина и Жуковского. В процессе горячей полемики Добролюбов иногда допускал односторонние оценки деятельности того или иного писателя. Приветствуя с точки зрения народности и реализма Пушкина, Гоголя, Кольцова, Лермонтова, критик отмечает в их творчестве серьезные, на его взгляд, недостатки: «генеалогические предрассудки», слабость критического начала у Пушкина, безжизненность положительных идеалов Гоголя, ограниченность социально-политического кругозора Кольцова.

Выдвинув на первый план истории народные массы, Добролюбов пришел к важнейшему выводу о том, что главное содержание всей истории человечества составляет борьба между трудящимися и эксплуататорами. «Уничтожение дармоедов, и возвеличивание труда — вот постоянная тенденция истории», — пишет он в другой своей статье. Подобно Белинскому и Чернышевскому, Добролюбов рассматривает историческое развитие как закономерный процесс, в котором отдельные события подчиняются общим законам. Исторические явления, по мнению Добролюбова, возникают не случайно и не по воле отдельных личностей, а в силу глубоких объективных причин и обстоятельств. История, по убеждению Добролюбова, только в том случае станет наукой, если в ее основу будет «положена мысль об участии в событиях всего народа, составляющего государство». Таким образом, Добролюбов не только в области философии, но и в области истории близко подошел к марксизму и даже развил некоторые положения, в которых можно видеть зародыш материалистических взглядов на историю.

В одной из первых своих статей в «Современнике», в рецензии на «Губернские очерки», критик отметил, что «все отрицание г. Щедрина относится к ничтожному меньшинству нашего народа», и показал глубокое сочувствие писателя к «неиспорченному простому классу народа». Литературные идеи Добролюбов нередко переводил в социально-политический план, и статья заканчивалась лозунговой концовкой, призывом к уничтожению угнетателей народа: «Они — гнилые части, сухие ветви дерева, которые отмечаются знатоком для того, чтобы садовник обрезал их».

Есть в статье Добролюбова о «Губернских очерках» еще одна важная сторона — это критика так называемых «талантливых натур» и борьба за положительного героя русской жизни и литературы. «Талантливыми натурами» Щедрин назвал Корепанова, Лузгина, — провинциальных печориных, рудиных и гамлетов, уездных «лишних людей». Добролюбов находит у «талантливых натур» типические свойства дворянской либеральной интеллигенции и сурово осуждает их. Здесь намечается та критика «лишних людей», которую Добролюбов развернет позднее с огромной силой в статье «Что такое обломовщина? ».

В отделе критики и библиографии «Современника» помещалось немало статей и рецензий на книги научного, философского характера. Став во главе отдела, Добролюбов усилил «ученую» критику и библиографию. Среди его выступлений в «Современнике» 1856—1858 гг. заметное место занимают статья «Несколько слов о воспитании. По поводу «Вопросов жизни» Пирогова» (1857) (В собрание сочинений вошла под названием «О значении авторитета в воспитании»), статья «Органическое развитие человека в связи с его умственной и нравственной деятельностью» (1858).

Добролюбов, опираясь на данные естественных наук, подчеркивал, что «новейшая наука отвергла схоластическое раздвоение человека и стала рассматривать его в полном, неразрывном его составе, телесном и духовном, не стараясь разобщать их», что «связь духовной деятельности с отправлениями мозга признана несомненно в сочинениях всех лучших и добросовестных натуралистов» (1858). Вместе с тем он решительно отвергал взгляды вульгарных материалистов, сводивших сознание человека к физиологическим функциям.

Добролюбов стал создателем «реальной» критики, как сам ее называл. Во многих своих статьях (например, «Луч света в темном царстве») он разъяснял принципы «реальной» критики, которыми руководствовался, оценивая литературные произведения. Среди таких принципов основными были следующие:

1) «Реальная» критика относится к художественным произведениям так же, как к явлениям действительной жизни. Она изучает их, стараясь определить их собственную внутреннюю норму и характерные черты. Искусство имеет свои законы, которые и должен открыть критик, не навязывая выдуманных, чуждых искусству норм и правил: «…только фактическая, реальная критика и может иметь какой-нибудь смысл для читателя. Если в произведении есть что-нибудь, то покажите нам, что в нем есть: это гораздо лучше, чем пускаться в соображения о том, чего в нем нет и что бы должно было в нем находиться». «Реальная» критика, таким образом, не допускает навязывания автору чужих, в том числе и своих собственных мыслей. Она исходит только из содержания, фактов, «реальности» художественного произведения.

2) «…признавая за литературою главное значение разъяснения жизненных явлений, мы требуем от нее одного качества, без которого в ней не может быть никаких достоинств, именно — правды. Надо, чтобы факты, из которых исходит автор и которые он представляет нам, были представлены верно. Как скоро этого нет, литературное произведение теряет всякое значение, оно становится даже вредным, потому что служит не к просветлению человеческого сознания, а, напротив, еще к большему помраченью. /…/ В произведениях исторического характера правда должна быть фактическая; в беллетристике, где происшествия вымышлены, она заменяется логическою правдою, то есть разумной вероятностью и сообразностью с существующим ходом дел».

3) «Но правда есть необходимое условие, а еще не достоинство произведения. О достоинстве мы судим по широте взгляда автора, верности понимания и живости изображения тех явлений, которых он коснулся».

Что означает эта «широта взгляда»? Добролюбов пишет: «Между авторами /…/ мы различаем людей, более или менее глубоко проникнутых насущными требованиями эпохи, более или менее широко обнимающих движение, совершающееся в человечестве, и более или менее сильно ему сочувствующих. Тут степени могут быть бесчисленны». То есть писатель, следуя жизненной правде, не впадая в односторонность, должен отражать, насколько позволяет ему талант и собственный кругозор, важнейшие процессы, происходящие в обществе, а разъяснения этих процессов сделает «реальная» критика: «…самое главное для критики — определить, стоит ли автор в уровень с теми естественными стремлениями, которые уже пробудились в народе или должны скоро пробудиться по требованию современного порядка дел; затем — в какой мере умел он их понять и выразить и взял ли он существо дел, корень его, или только внешность».

4) Чернышевский считал, что мировоззрение писателя — это его убеждения, идейные взгляды, которые определяют достоинства произведения. Иначе представлял специфику мировоззрения художника Добролюбов. Собственный взгляд писателя на мир, служащий ключом к характеристике его таланта, надо искать в живых образах, им создаваемых. «Мы нисколько не думаем, чтобы всякий автор должен был создавать свои произведения под влиянием известной теории; он может быть каких угодно мнений, лишь бы талант его был чуток к жизненной правде. Художественное произведение может быть выражением известной идеи — не потому, что автор задался этой идеей при его создании, а потому, что автора его поразили такие факты действительности, из которых эта идея вытекает сама собою».

Идейные взгляды писателя нельзя противопоставлять его творчеству. О них можно судить только на основании художественных произведений. В своем творчестве писатель выражает что-то сокровенное, порой неясное самому себе, а интуитивно истинный художник понимает мир глубже, чем кто бы то ни был. Задача «реальной» критики и состоит в том, чтобы перевести это художническое понимание на язык рациональных понятий. Добролюбов подчеркивал, что для него важно не то, что хотел сказать автор, а то, что сказалось им вследствие правдивого непредвзятого воспроизведения жизни.

5) Критик должен уважать позицию автора. Однако не менее он должен уважать позицию читателя. «Реальная» критика может только направлять читателя. «Самым лучшим способом критики мы считаем изложение самого дела так, чтобы читатель сам, на основании выставленных фактов, мог сделать свое заключение. Мы группируем данные, делаем соображения об общем смысле произведения, указываем на отношение его к действительности, в которой мы живем, выводим свое заключение и пытаемся обставить его возможно лучшим образом, но при этом всегда стараемся держаться так, чтобы читатель мог совершенно удобно произнести свой суд между нами и автором».

6) Самое важное, на чем настаивал Добролюбов, — критик должен отчетливо выражать собственную позицию. «Мы говорим: " вот что автор изобразил; вот что означают, по нашему мнению, воспроизведенные им образы; вот их происхождение, вот смысл; мы находим, что все это имеет живое отношение к вашей жизни и нравам и объясняет вот какие потребности, которых удовлетворение необходимо для вашего блага" ».

Перечисленные принципы «реальной критики» представляли для Добролюбова не отдельные этапы анализа литературы, а одновременно действующие законы, руководство к действию.

ЛИТЕРАТУРА

Егоров Б. Ф. О мастерстве литературной критики. Жанры, композиция, стиль. Л., 1980.

Егоров Б. Ф. Борьба эстетических идей в России середины XIX века. Л., 1982.

История русской критики / Отв. ред. Б. П. Городецкий: В 2 т. М. -Л., 1958.

Кулешов В. И. История русской критики XVIII-XIX веков. 3-е изд., доп. М., 1984.

Недзвецкий В. А. Русская литературная критика XVIII-XIX веков. М., 1994.