Глава восьмая. ВЛАСТЬ ОТЪ БОГА ИЛИ АПОСТАСІЯ?

Протопр. Георгій Граббе (буд. еп. Григорій) († 1995 г. ) ПРАВДА О РУССКОЙ ЦЕРКВИ НА РОДИНѢ И ЗА РУБЕЖОМЪ. (По поводу книги С. В. Троицкаго «О неправдѣ Карловацкаго Раскола»).

Глава восьмая. ВЛАСТЬ ОТЪ БОГА ИЛИ АПОСТАСІЯ?

Ц ентральнымъ идеологическимъ вопросомъ при оцѣ нкѣ деклараціи Митрополита Сергія является толкованіе словъ Апостола Павла: «нѣ сть власть аще не отъ Бога, сущыя же власти отъ Бога учинени суть» (Рим. XIII, 1).

С. В. Троицкій заявляетъ, что нельзя считать исповѣ дниками лицъ, «пострадавшихъ за свои ложныя убѣ жденія, — въ данномъ случаѣ, за нарушеніе апостольскаго завѣ та о признаніи богоустановленности власти и о повиновеніи ей не за страхъ, а за совѣ сть» (стр. 51). Такимъ образомъ, онъ вслѣ дъ за Митрополитомъ Сергіемъ утверждаетъ богоустановленность богоборческой Совѣ тской власти.

Н о передъ этимъ онъ еще утверждаетъ, что Совѣ тское государство нельзя называть безбожнымъ.

«Религіозными или безбожными, пишетъ онъ, могутъ быть лишь отдѣ льныя лица: члены Государства или партіи. И коммунистическая партія, дѣ йствительно, требуетъ отъ своихъ членовъ отказа отъ «религіозвыхъ предразсудковъ», но не Совѣ тское Государство, конституція котораго гарантируетъ всѣ мъ гражданамъ свободу совѣ сти, т. е. право быть вѣ рующими или невѣ рующими»... (стр. 36).

П режде всего отмѣ тимъ здѣ сь внутреннее противорѣ чіе у С. В. Троицкаго въ его двухъ послѣ довательныхъ фразахъ. Сначала онъ говоритъ, что безбожными могутъ быть только отдѣ льныя лица, но не государство или партія. А въ слѣ дующей фразѣ читаемъ, что партія требуетъ отъ своихъ членовъ отказа отъ религіозныхъ предразсудковъ. Значитъ партія можетъ быть безбожной, разъ она предъявляетъ такое требованіе къ своимъ членамъ. А если такъ, то почему же государство не можетъ быть тоже безбожнымъ?

С. В. Троицкій пишетъ, что гоненія на Церковь въ первые вѣ ка производились «представителями языческой власти, требовавшей отъ христіанъ прежде всего признанія священнаго харак /с. 95/ тера власти императора, признанія своего рода языческаго царе-папизма, тогда какъ атеистическая Совѣ тская власть совершенно не требуетъ признанія за нею какого-либо священнаго характера» (стр. 39).

Э то заявленіе съ внѣ шней стороны можетъ казаться похожимъ на правду, но на самомъ дѣ лѣ оно ложно по существу. Въ СССР осуществляется т. н. «диктатура пролетаріата» въ лицѣ коммунистической партіи, которая и является тамъ подлинной верховной властью. Коммунистическая же партія ставитъ одной изъ своихъ цѣ лей освобожденіе народа отъ «религіозныхъ предразсудковъ». Она атеистична по существу. При этомъ партія проводитъ тоталитаризмъ въ отношеніи своей власти. Партія является правящимъ классомъ, своего рода аристократіей, внѣ которой остаются безправные илоты. Она не допускаетъ конкуренціи съ собою ни съ какой стороны. Вслѣ дствіе этого религіозный человѣ къ въ Совѣ тскомъ государствѣ не только ограниченъ въ своихъ гражданскихъ правахъ, но еще и встрѣ чается на каждомъ шагу съ проблемами нравственнаго характера въ связи съ требованіями безбожной власти. Напримѣ ръ, учитель обязанъ преподавать свой предметъ съ точки зрѣ нія марксизма, ленинизма и матеріализма. Но для вѣ рующаго нѣ тъ закона выше закона Божія, по упомянутому и С. В. Троицкимъ (стр. 39) апостольскому завѣ ту, гласящему, что Богу нужно повиноваться болѣ е, чѣ мъ людямъ (Дѣ ян. IV, 19; V, 29; 2 Кор. XIII, 8). Съ точки же зрѣ нія коммуниста, напротивъ, и онъ самъ и вѣ рующіе должны повиноваться велѣ ніямъ партіи болѣ е, нежели какимъ бы то ни было другимъ правиламъ, въ ихъ числѣ и религіознымъ. И въ силу этого вѣ рующій учитель обязанъ говорить ученикамъ о самозарожденіи матеріи, не имѣ я права сказать имъ, что міръ сотворенъ Богомъ. Онъ долженъ или потерять свое мѣ сто, или же въ своемъ преподаваніи отрекаться отъ своей вѣ ры въ Бога, какъ Творца вселенной.

Т оталитарная власть въ принципѣ не признаетъ никакихъ автономій. Она допускаетъ ихъ въ той или иной мѣ рѣ только въ порядкѣ компромисса, когда она физически не въ силахъ ихъ устранить. Совѣ тская же власть не только тоталитарная, но и атеистическая и ея матеріализмъ покоится на ея своеобразной вѣ рѣ марксизма. Съ полнымъ основаніемъ Ѳ. Е. Мельниковъ могъ назвать свою книгу «О безбожническихъ и Христіанскихъ Догматахъ, Таинствахъ и Обрядахъ» (Кишиневъ. 1937 г. ).

И такъ, коммунистическая власть не безразлична къ религіи, /с. 96/ а враждебна къ ней и христіанскому ученію она противопоставляетъ свое матеріалистическое міровоззрѣ ніе. Пусть она не требуетъ признанія за нею «какого-либо священнаго характера», какъ пишетъ С. В. Троицкій, суть не въ словахъ, а въ томъ, что она требуетъ отъ своихъ подданныхъ признанія того, что она — выше всякой религіи, которую она справедливо считаетъ несовмѣ стимой съ ея матеріалистическимъ міровоззрѣ ніемъ. Поэтому она и добивается уничтоженія Церкви тѣ мъ или инымъ способомъ. Если же, несмотря на всѣ предпринимаемыя ею мѣ ры, Церковь продолжаетъ существовать, то это бытіе Церкви обусловливается не мягкостью или терпимостью Совѣ тской власти, а сильнымъ духомъ вѣ рующихъ, противостоящимъ всѣ мъ ухищреніямъ матеріалистовъ, и тою благодатною помощью Божіей, которая по неложному обѣ тованію Спасителя дѣ лаетъ Церковь неодолѣ нною вратами адовыми.

С. В. Троицкій высказываетъ совершенно новую и странную мысль, что компромиссъ Церкви съ благовѣ рною властью недопустимъ «потому что тѣ же самыя предписанія вѣ ры и морали, которыя обязательны для церковной власти, являются обязательными и для «благовѣ рной» власти государственной и потому виноватыми являются обѣ стороны» (стр. 39). Въ этомъ случаѣ онъ видитъ уступки религіознаго характера, а въ соглашеніи Церкви съ безбожною властью въ Совѣ тскомъ Союзѣ онъ по странному извороту своей мысли находитъ, что компромиссъ не можетъ имѣ ть мѣ ста, такъ какъ де «такія уступки не нужны Совѣ тской власти» (тамъ же). С. В. Троицкій допускаетъ въ своихъ разсужденіяхъ такое извращеніе логики, при которомъ бываетъ трудно даже сразу уловить его мысль.

В се дѣ ло заключается въ его ложной предпосылкѣ. Поставленіе Сѵ нодомъ одного епископа, котораго большинство іерарховь признавали недостойнымъ, но который закончилъ жизнь свою мученическою смертью, С. В. Троицкій ставитъ примѣ ромъ такого компромисса Церкви съ Царскою властью. Однако, въ указанномъ случаѣ рѣ чь шла о кандидатѣ, хотя и неугодномъ большинству членовъ Сѵ нода, но не о врагѣ Церкви, не о еретикѣ или раскольникѣ и даже не о порочномъ человѣ кѣ. Согласіе на его поставленіе члены Сѵ нода дали тогда, когда были поставлены передъ возможностью ухода со своего поста оберъ-прокурора В. К. Саблера, предпочитая сдѣ лать эту уступку не ради своей карьеры, а ради сохраненія на этомъ отвѣ тственномъ посту человѣ ка, который былъ очень цѣ нимъ многими іерархами за его церков /с. 97/ ность. Ему чужда была политика нѣ которыхъ оберъ-прокуроровъ, препятствовавшихъ поставленію во епископы сильныхъ и яркихъ личностей. Будучи богословски просвѣ щеннымъ, В. К. Саблеръ умѣ лъ цѣ нить выдающихся представителей іерархіи и духовенства. Поэтому уступка Церкви, сдѣ ланная въ этомъ вопросѣ, отнюдь не была компромиссомъ со зломъ, а была лишь мѣ рой для сохраненія въ Правительствѣ выдающагося по своей церковности полезнаго дѣ ятеля.

Т акимъ образомъ то, что С. В. Троицкій называетъ компромиссомъ Церкви съ благовѣ рною властью, въ дѣ йствительности является только уступкой съ ея стороны (можетъ быть и не всегда оправдываемой) тѣ мъ или инымъ личнымъ желаніямъ представителей Правительства, но никакъ не соглашеніемъ ея съ врагами Христа, посколько правительственная власть была дѣ йствительно, какъ пишетъ С. В. Троицкій, «благовѣ рной».

К онечно такая власть грѣ шитъ, требуя отъ Церкви несогласнаго съ ея природой компромисса. Но далеко не всякая уступка Церкви ея желанію является такимъ грѣ ховнымъ компромиссомъ. Про такую благовѣ рную власть можно сказать словами молитвы изъ «Послѣ дованія по исходѣ души отъ тѣ ла», что она «аще бо и согрѣ ши, но не отступи отъ Тебѣ и несумнѣ нно во Отца и Сына и Святаго Духа, Бога Тя въ Троицѣ славимаго вѣ рова».

П ослѣ этихъ предварительныхъ разсужденій обратимся къ толкованію словъ Апостола: «нѣ сть власть аще не отъ Бога».

П римѣ неніе этого текста къ той власти, которая враждебна Богу и ставитъ своею цѣ лью борьбу съ религіей, — совершенно ничѣ мъ не оправдывается. Какъ это не странно С. В. Троицкій толкованіе этого текста по существу и не касается. Я позволю себѣ сдѣ лать догадку, что онъ сознательно уклонился отъ этого, ибо не могъ найти у св. Отцовъ никакой опоры для своей нынѣ шней точки зрѣ нія.

Д ля лучшаго уясненія этого вопроса я приведу этотъ текстъ въ переводѣ на русскій языкъ. «Всякая душа да будетъ покорна высшимъ властямъ, ибо нѣ тъ власти не отъ Бога, существующія же власти отъ Бога установлены. Посему противящійся власти противится Божію установленію; а противящіеся сами навлекутъ на себя осужденіе. Ибо начальствующіе страшны не для добрыхъ дѣ лъ, но для злыхъ. Хочешь ли не бояться власти? Дѣ лай добро, и получишъ похвалу отъ нея; ибо начальникъ есть Божій слуга, тебѣ на добро. Если же дѣ лаешь зло, бойся, ибо онъ /с. 98/ не напрасно носитъ мечъ: онъ Божій слуга, отмститель въ наказаніе дѣ лающему злое. И потому надобно повиноваться не только изъ страха наказанія, но и по совѣ сти» (Рим. XIII, 1-5).

Х отя объ этомъ писалось уже не разъ, не лишне будетъ привести здѣ сь толкованіе этого текста у свв. Отцовъ.

С в. Іоаннъ Златоустъ говоритъ, что въ данномъ мѣ стѣ у Апостола рѣ чь идетъ о самомъ принципѣ власти, а не о власти каждаго начальствующаго.

«Какъ это, — спрашиваетъ Златоустъ, неужели всякій начальникъ отъ Бога? — Не то говорю, отвѣ чаетъ онъ, — у меня теперь рѣ чь не о каждомъ начальникѣ въ отдѣ льности, а о самой власти. Существованіе властей, при чемъ одни начальствуютъ, а другіе подчиняются, и то обстоятельство, что все происходитъ не случайно и произвольно, такъ, чтобы народы носились туда и сюда подобно волнамъ, все это я называю дѣ ломъ Премудрости Божіей. Поэтому Апостолъ не сказалъ, что нѣ тъ начальника, который былъ бы поставленъ не отъ Бога, но разсуждая вообще о существѣ власти говоритъ: нѣ тъ власти аще не отъ Бога, сущія же власти отъ Бога учинены суть». И далѣ е св. отцомъ дается ясная аналогія, «... когда премудрый говоритъ, что отъ Господеви сочетавается жена мужеви (Пр. XIX, 14), разумѣ емъ черезъ сіе, что бракъ установленъ отъ Бога, а не то, что Богъ сочетаваетъ каждаго вступившаго въ бракъ, но видимъ, что многіе вступаютъ въ бракъ съ худыми видами и не по закону, чего однакоже не можемъ вмѣ нить Богу».

В ъ томъ же смыслѣ толкуетъ слова Апостола Павла о власти и Св. Исидоръ Пелусіотъ. Приведу здѣ сь цѣ ликомъ его замѣ чательное письмо къ Діонисію.

«Поелику писалъ ты: что сіе значитъ: «нѣ сть бо власть аще не отъ Бога»? и спрашивалъ: ужели каждый начальникъ поставляется Богомъ? — то скажу на сіе (и не погнѣ вайся на меня, потомучто скажу не пустое нѣ что): мнѣ кажется, что ты или не читалъ Павловыхъ изреченій, или же не понялъ ихъ. Павелъ не сказалъ: нѣ сть начальникъ, аще не отъ Бога, но разсудилъ о самомъ начальствованіи, говоря: нѣ сть власть аще не отъ Бога. То самое, что у людей есть начальства, одни начальствуютъ, другіе живутъ подъ начальствомъ — не просто и не самослучайно происходитъ сіе, такъ чтобы народы, подобно волнамъ, увлекались туда и сюда, но, по словамъ Павла, это есть дѣ ло Божіей премудрости. Поелику равночестность по обыкновенію возжигаетъ часто войну; то Богъ не попустилъ быть народоправленію, но установилъ царскую власть, а потомъ за нею и многія начальства. Какія же, спросишь? Начальника и подначальнаго, мужа и жены, отца и сына, старца и юноши, /с. 99/ господина и раба, учителя и ученика. Даже и у безсловесныхъ животныхъ можно видѣ ть подобное сему. Поручителями въ этомъ — пчелы, подчиняемыя царской власти, журавли и стада дикихъ овецъ. Если же посмотришь и на море, то и оно окажется не лишеннымъ сего благочинія. И тамъ многія породы рыбъ имѣ ютъ одного правителя и вождя; посему отправляются въ дальнія преселенія. Ибо безначаліе вездѣ всего ужаснѣ е, и бываетъ причиною замѣ шательства и безурядицы. Посему и въ тѣ лѣ, хотя оно есть нѣ что единое, не все равночестно, но одни члены начальствуютъ, а другіе подчинены. Потому въ правѣ мы сказать, что самое дѣ ло, разумѣ ю власть, т. е. начальство и власть царская, установлены Богомъ, чтобы общество не пришло въ неустройство. Но если какой злодѣ й беззаконно восхитилъ сію власть, то не утверждаемъ, что поставленъ онъ Богомъ, но говоримъ, что попущено ему, или изблевать все свое лукавство, какъ Фараону, и въ такомъ случаѣ понести крайнее наказаніе, или уцѣ ломудрить тѣ хъ, для кого нужна и жестокость, какъ царь вавилонскій уцѣ ломудрилъ Іудеевъ» (Творенія Св. Исидора Пелусіота. ч. 2-я Москва. 1860 г. ).

И зъ этихъ толкованій видно, что Св. Отцы приведенное здѣ сь ученіе Ап. Павла понимали какъ направленное противъ анархіи и устанавливающее значеніе самого принципа власти. Начальство и царская власть установлены Богомъ, чтобы общество не пришло въ неустройство.

А постолъ далѣ е указываетъ и признаки истинной установленной Богомъ власти, въ которой «начальникъ есть слуга тебѣ на добро».

П реп. Ефремъ Сиринъ даетъ болѣ е краткое толкованіе 13-й главы Посланія къ Римлянамъ, указывая только на то, что какимъ бы ни былъ начальникъ по своимъ свойствамъ, онъ дается Богомъ «для укрощенія несправедливыхъ и для одобренія праведныхъ». «Итакъ, пишетъ онъ, кто сопротивляется начальнику, который есть отмститель зла, тотъ Божіей волѣ противится». Толкованія св. Ефрема Сирина такъ кратки, что не даютъ всесторонняго объясненія текстовъ. Они скорѣ е являются подстрочными истолковательными замѣ чаніями, въ которыхъ мысль автора иногда поясняется его перифразами самаго текста Посланія. Въ данномъ случаѣ его перифразъ требуетъ вниманія.

Т олкованіе 13-й главы Посланія къ Римлянамъ Св. Ефремъ начинаетъ слѣ дующими словами: «Всякая душа, говоритъ онъ, которая если подчинена будетъ властямъ, да повинуется имъ: ибо нѣ тъ власти (если) не отъ Бога». Слово «если» пояснительно вставленное переводчикомъ, здѣ сь очень значительно, ибо ука /с. 100/ зываетъ на то, что св. отецъ не всякую власть признаетъ отъ Бога. Отъ Бога — та власть, которая, хотя и совершаетъ иногда несправедливость, но выполняетъ изложенныя въ послѣ дующихъ стихахъ 13-й главы цѣ ли власти. Слѣ довательно начальникъ, который дѣ йствуетъ не въ согласіи съ этими цѣ лями, не можетъ имѣ ть и всѣ хъ необходимыхъ свойствъ принадлежащихъ къ опредѣ ленію истинной власти, которой одной только христіане и обязаны повиноваться во всемъ не за страхъ, а за совѣ сть.

У Ап. Павла рѣ чь идетъ объ опредѣ ленныхъ видахъ власти, о которыхъ говорятъ и Св. Іоаннъ Златоустъ, и Св. Исидоръ Пелусіотъ. Но въ указанные виды не входитъ одинъ видъ власти — власть Апостасіи. Иначе мы должны будемъ заключить, что христіане должны будутъ подчиняться и всѣ мъ требованіямъ Антихриста по этому ученію Апостола.

А постасія есть явленіе, противное всему установленному Богомъ строю жизни; она есть аномалія. Поэтому къ ней неприложима общая норма. Когда мы говоримъ о должномъ отношеніи христіанъ къ безбожной Совѣ тской власти — отношеніе христіанъ къ Юліану Отступнику, какъ примѣ ръ для насъ важнѣ е, чѣ мъ отношеніе къ Нерону.

В опросъ этотъ подробно и глубоко изъясненъ въ Посланіи Зарубежнаго Собора Епископовъ въ 1933 году.

С. В. Троицкій, такъ усердно цѣ пляющійся за каждое слово, готорое по его мнѣ нію даетъ возможность уязвить Зарубежную іерархію, объ этомъ Посланіи и его аргументаціи хранитъ молчаніе. Молчитъ онъ также и о разсужденіяхъ подъяремныхъ исповѣ дниковъ — обличителей Митрополита Сергія, не рѣ шаясь выступить противъ нихъ со своими возраженіями.

В ъ виду большого значенія вышеуказаннаго Посланія я приведу изъ него большую выдержку:

«Въ своей деклараціи Митрополитъ Сергій съ одной стороны оправдалъ Совѣ тскую власть во многихъ ея преступленіяхъ противъ Церкви и религіи вообще, а съ другой, вопреки очевидной истинѣ, обвинилъ многихъ изъ достойныхъ русскихъ святителей и пастырей, сдѣ лавшихся исповѣ дниками за православную истину, въ мнимыхъ контръ-революціонныхъ стремленіяхъ, и помрачилъ мученическій ореолъ всей Русской Церкви, признанный уже всѣ мъ христіанскимъ міромъ. Уже одними этими словами онъ связалъ совѣ сть русскихъ людей и отнялъ у нихъ до извѣ стной степени силу внутренняго духовнаго сопротивленія противъ всерастлѣ вающаго начала большевизма, которымъ насквозь проникнута Совѣ тская власть. /с. 101/ Но Митрополитъ Сергій пошелъ въ своей деклараціи гораздо дальше. Онъ объявилъ эту власть богоданной наравнѣ со всякою другою законною властью и потребовалъ отъ всѣ хъ духовныхъ лицъ, къ какому бы чину они ни принадлежали, подчиненія Совѣ тамъ не только «за страхъ, но и за совѣ сть», т. е. по внутреннему христіанскому убѣ жденію. Извѣ стно, что такого именно полнаго подчиненія требуютъ себѣ большевики. Они не довольствуются внѣ шнимъ только и формальнымъ исполненіемъ гражданскихъ обязанностей, возложенныхъ государствомъ на своихъ подданныхъ, — они домогаются отъ всѣ хъ внутренняго убѣ жденнаго пріятія революціи, духовнаго сліянія съ нею. Митрополитъ Сергій и пошелъ навстрѣ чу такому желанію Совѣ товъ, попытавшись наложить руку на самое святое святыхъ человѣ ка — его совѣ сть, и подчинить ее своему контролю. Свое незаконное требованіе онъ не задумался распространить даже на епископовъ и клириковъ и другихъ русскихъ людей, находящихся заграницей и не связанныхъ подданствомъ въ отношеніи Совѣ тской власти. Зная, что большинство русскихъ православныхъ людей не можетъ внутренне примириться съ самымъ фактомъ существованія Совѣ тской власти, какъ совершенно безбожной и глубоко безнравственной, а равно и съ практическими пріемами ея управленія, онъ постарался воздѣ йствовать на нихъ непререкаемымъ авторитетомъ Слова Божія. Онъ неоднократно указывалъ на то, что въ жизни человѣ ческаго общества не бываетъ ничего случайнаго, независящаго отъ воли Божіей и особенно часто ссылался на апостольское повелѣ ніе повиноваться государственной власти, какъ Божественному установленію, ибо «нѣ сть власть, аще не отъ Бога» (Рим. XIII, 1). Въ виду этого мы считаемъ долгомъ возстановить истинный смыслъ этихъ словъ, чтобы отнять всякій поводъ къ смущенію у православныхъ людей, когда имъ указываютъ на столь рѣ шительное свидѣ тельство Апостола въ оправданіе мнимой законности Совѣ тской власти. Что такое государство? Это есть высшая форма общежитія, какой достигло до сихъ поръ человѣ чество. Судя по тому, что государственное устройство существуетъ съ незапамятныхъ временъ у всѣ хъ исторически извѣ стныхъ народовъ, слѣ дуетъ заключить, что идея государства глубоко заложена въ самой природѣ человѣ ческаго общества, и что государство по существу своему есть установленіе Божественное. Назначеніе государственной власти состоитъ въ томъ, чтобы убѣ жденіемъ или принужденіемъ обуздывать звѣ ря въ человѣ кѣ и организовывать общественный порядокъ, обезпечивающій свободу и справедливость какъ для каждаго человѣ ка въ отдѣ льности, такъ и для всего общества. Власть необходима для падшаго человѣ ка, какъ противодѣ йствіе грѣ ху. Безъ нея жизнь превратилась бы въ хаосъ даже почти въ адъ, какъ мы это видимъ въ періоды анархіи. Въ этомъ смыслѣ государственная власть есть «нѣ что удерживаю/с. 102/щее», какъ ее называетъ Апостолъ (2 Сол. XI, 7). Изъ этихъ общихъ соображеній о происхожденіи и назначеніи государства и исходятъ главные основоположители общественной жизни христіанъ, Свв. Апостолы Петръ и Павелъ, въ своемъ ученіи о существѣ верховной власти и подчиненныхъ ей исполнительныхъ органовъ. Власть, по ихъ изъясненію, есть орудіе Божественнаго міроправленія на землѣ. Она установлена свыше для того, чтобы поощрять добро (т. е. охранять его и способствовать его развитію) и пресѣ кать зло, пользуясь даннымъ ей мечомъ для устрашенія и наказанія злодѣ евъ. Въ такомъ смыслѣ начальникъ называется Божіимъ слугою на землѣ, страшнымъ для злыхъ людей, но благожелательнымъ для добродѣ тельныхъ. Въ соотвѣ тствіи со столь высокимъ назначеніемъ власти ей слѣ дуетъ повиноваться не только за страхъ (по славянски «за гнѣ въ», въ греческомъ ὀ ρ γ ή, т. е. изъ опасенія вызвать ея прещеніе), но «за совѣ сть», т. е. вполнѣ сознательно и свободно «ради Господа», — какъ говоритъ св. Апостолъ Петръ (1 Посл. II, 13), т. е. потому, что такъ угодно волѣ Божіей. Отсюда же вытекаегъ обязанность для христіанина молиться за власть, платить ей подати и исполнять установленныя ею другія повинности для своихъ подданныхъ. Государственный порядокъ является благодѣ тельнымъ для преуспѣ янія самого христіанскаго общества — «да тихое и безмолвное житіе поживемъ во всякомъ благочестіи и чистотѣ » (Рим. XIII, 1-7; 2 Тим. II, 1-3). Хотя ближайшимъ образомъ св. Апостолы имѣ ли здѣ сь въ виду римскую власть во главѣ съ императоромъ, «аще царю яко преобладающу» (1 Петр. II, 13), распространявшуюся тогда почти на всю вселенную, однако Церковь всегда считала эти апостольскіе завѣ ты имѣ ющими вѣ чное непреходящее значеніе, относящееся ко всѣ мъ временамъ и народамъ. Итакъ, по ясному и вполнѣ опредѣ ленному ученію св. Апостоловъ, основанному несомнѣ нно на повелѣ ніи Самого Христа Спасителя, воздавать не только «Божія Богови», но и «кесарева кесареви» (Мѳ. XXII, 21), христіанинъ безусловно обязанъ повиноваться государственной власти вообще, однако возможна фактически и такая власть, съ подчиненіемъ которой не мирится христіанское сердце. Возможно ли повиноваться ей за совѣ сть? (А въ этомъ конечно и состоитъ нравственное существо христіанскаго повиновенія начальству, за гнѣ въ или за страхъ, т. е. чисто физически можно подчиняться конечно и всякому разбойнику и насильнику). Тутъ обыкновенно и пользуются словами Апостола Павла «нѣ сть власть аще не отъ Бога, сущія же власти отъ Бога учинени суть», чтобы доказать обязательность подчиненія всякому правительству, каково бы оно ни было по источнику своего происхожденія и нравственному облику. На самомъ же дѣ лѣ изъ нихъ нельзя дѣ лать такого вывода, ибо здѣ сь говорится о самомъ принципѣ власти (въ греческомъ текстѣ стоитъ слово ἐ ξ ο υ σ ί α, означающее общее отвлеченное понятіе о /с. 103/ власти). Что именно въ такомъ чисто принципіальномъ смыслѣ воспринималъ всегда это мѣ сто посланія къ Римлянамъ разумъ Церкви, объ этомъ краснорѣ чиво говорятъ изъясненія этихъ апостольскихъ словъ, данныя св. Златоустомъ и Ѳ еодоритомъ... Власть, какъ Божественное установленіе, есть по существу своему добро, но и какъ всякое другое Божіе созданіе, обладающее свободной волей, она можетъ отступить отъ указаннаго ей назначенія и превратиться въ свою противоположность, т. е. во зло. Уже простой здравый смыслъ подсказываетъ намъ, что нельзя относиться съ одинаковымъ чувствомъ уваженія и къ законному правителю, сознающему свою нравственную отвѣ тственность передъ Богомъ и людьми, и къ тирану, силою захватившему кормило правленія и руководящемуся въ своей дѣ ятельности личными страстями. Бываютъ такіе властители народовъ, отъ которыхъ явно отрицается Господь. Такъ, когда первый царь Израильскій, помазанникъ Божій Саулъ, пересталъ повиноваться волѣ Божіей, то онъ сдѣ лался, по изображенію слова Божія (1 кн. Царствъ, XXVIII, 11), «врагомъ Божіимъ». «Вы поставили, — говоритъ въ гнѣ вѣ Господь Израилю черезъ пророка, — царей, но безъ Меня; поставили князей, но безъ Моего вѣ дома» (Ос. VIII, 4). Эти слова не противорѣ чатъ конечно такимъ изреченіямъ Откровенія, какъ «Мною царіе царствуютъ и сильные пишутъ правду» (Притч. VIII, 15) или «Вышній владѣ етъ царствомъ человѣ ческимъ» (Дан. IV, 22). Богъ конечно объемлетъ все Своимъ Промысломъ въ ходѣ міровой исторіи, но Его воля проявляется здѣ сь двоякимъ образомъ. Она можетъ направлять человѣ ческую жизнь, если послѣ дняя сама отдается въ водительство Промысла, или, въ случаѣ упорнаго сопротивленія ея Божественной волѣ, предоставить ей идти своимъ путемъ, хотя бы онъ устремлялся въ бездну, куда ее влечетъ врагъ всякаго добра — діаволъ. Повидимому этотъ послѣ дній случай имѣ лъ въ виду св. Григорій Богословъ когда, обращаясь въ своемъ обличительномъ словѣ противъ Юліана къ памяти Императора Констанція, облекшаго, еще при жизни, своего недостойнаго племянника званіемъ кесаря, восклицаетъ: «скажи, какой демонъ внушилъ тебѣ эту мысль? » Если бы всякая власть признавалась священной уже въ силу факта своего существованія, Христосъ Спаситель не назвалъ бы Ирода «лисомъ», Церковь не обличала бы до сихъ поръ нечестивыхъ государей, защищавшихъ ереси и гнавшихъ Православіе. Наконецъ, если судить о власти по признаку ея внѣ шней силы, а не по внутреннимъ ея нравственнымъ достоинствамъ, то легко можно поклониться звѣ рю, т. е. Антихристу, «котораго пришествіе будетъ со всякою силою и знаменіями и чудесами ложными» (2 Сол. II, 9), «которому дана будетъ власть надъ всякимъ колѣ номъ и народомъ, и языкомъ, и племенемъ и которому поклонятся всѣ живущіе на землѣ, кромѣ /с. 104/ тѣ хъ, имена коихъ записаны въ книгѣ жизни у Агнца» (Апокалипсисъ XIII, 7-8). Кажется сказано достаточно, чтобы показать, что русскій народъ никакъ не можетъ быть обязанъ повиноваться за совѣ сть т. н. Совѣ тской власти, извратившей самый идеалъ государственности и насквозь проникнутый духомъ богоборчества» («Церковная Жизнь» № 8, за 1933 г. стр. 147-149).

П риведенное здѣ сь обстоятельное объясненіе церковнаго ученія о гражданской власти, данное Зарубежнымъ Архіерейскимъ Соборомъ подъ предсѣ дательствомъ Митрополита Антонія, показываетъ — насколько легковѣ сна аргументація сторонниковъ нынѣ шней Московской Патріархіи. Они не могутъ глубоко входить въ его изслѣ дованіе, а вынуждены ограничиваться только приведеніемъ текстовъ безъ объясненія, чтобы примѣ няться къ власти, носящей характеръ Апостасіи.

Н апротивъ, противники Митрополита Сергія, православные, уходившіе послѣ его деклараціи въ «катакомбы», подробно останавливались на этомъ вопросѣ и оставили о немъ цѣ нные рукописные труды.

О собенно обстоятеленъ и научно-богословски обоснованъ документъ подъ заглавіемъ «Письмо епископа отошедшаго (отъ Митрополита Сергія) къ епископу неотошедшему». Трактатъ этотъ былъ напечатанъ въ № 7 «Церковной Жизни» за 1933 годъ.

А вторъ замѣ чаетъ, что въ большинствѣ случаевъ протесты противъ деклараціи Митрополита Сергія обсуждали ее съ формальной стороны, онъ же рѣ шилъ поставить вопросъ принципіальный: «Возможна ли и мыслима ли въ современной церковно-исторической обстановкѣ въ Союзѣ Совѣ тскихъ Соціалистическихъ Республикъ легализація Правды Христовой; осуществима ли легализація Царства Божія или Церкви Христовой въ царствѣ міра сего въ условіяхъ государственной диктатуры пролетаріата, стремящагося къ созданію соціалистическаго безбожнаго общества? »

А вторъ трактата слѣ дующимъ образомъ опредѣ ляетъ условія, въ которыхъ живетъ Церковь въ Совѣ тскомъ Союзѣ:

«Православная Всероссійская Церковь Промысломъ Божіимъ поставлена въ необходимость жить въ государствѣ совершенно необычнаго типа (Апок. II, 13), которое строитъ новую культуру и цивилизацію, создаетъ новый политическій и соціально-экономическій строй, новый бытъ, семью, новую необычайную личность на безбожно-матеріалистическомъ фундаментѣ... Загадочныя до времени прикровенныя слова ветхозавѣ тной и новозавѣ тной апокалип/с. 105/тики удивительно ясно на нашихъ глазахъ конкретизируются, и я, грѣ шный, беру на себя смѣ лость на основаніи святоотеческихъ истолкованій соотвѣ тствующихъ мѣ стъ изъ Слова Божія категорически утверждать, что Православная Церковь на территоріи СССР вступила въ эпоху «отступленія» — апостасіи (2 Сол. II, 3), въ сферу вліянія прібуждающейся къ всемірной дѣ ятельности къ концу желѣ зно-глинянаго періода послѣ дняго человѣ ческаго царства (Дан. II, 40-43), апокалиптической блудницы (Апокал. XVII гл. ). «Апостасія» у Ап. Павла соотвѣ тствуетъ апокалиптической блудницѣ у св. Ап. Іоанна Богослова (Апок. XVII гл. )».

А вторъ полагаетъ вмѣ стѣ съ блаж. Іеронимомъ, Амвросіемъ и позднѣ йшими богословами, что подъ «отступленіемъ» надо разумѣ ть подготовляющее почву для Аніихриста политическое отпаденіе народовь и царствъ отъ Римо-Византійскаго строя или фундаментальныхъ основъ Римской государственности, на которыхъ и донынѣ утверждается общественно-политическая и соціально-экономическая структура всѣ хъ цивилизованныхъ государствъ вселенной за исключеніемъ СССР, открывшаго небывалую, новую, загадочную въ исторіи человѣ чества эпоху. Авторъ справедливо полагаетъ, что подъ ἡ ἀ π ο σ τ α σ ί α у Ап. Павла (2 Сол. II, 3) надо разумѣ ть Боговраждебную необычайнаго типа государственность всемірнаго значенія.

Д алѣ е, въ доказатсльство того, что Правительство СССР оффиціально объявило себя безбожнымъ въ отношеніи и всякой религіи, считая необходимымъ окончательное ея уничтоженіе, какъ препятствія къ построенію соціалистическаго отечества, въ нашей рукописи приводятся слова Сталина, сказанныя американской рабочей делегаціи. На вопросъ ея: «могла ли бы коммунистическая партія быть нейтральной къ религіи, которая поддерживала бы всю науку въ цѣ ломъ и не противостояла бы коммунизму? » — Сталинъ отвѣ тилъ:

«Мы ведемъ и будемъ вести пропаганду противъ религіозныхъ предразсудковъ... Партія не можетъ быть нейтральной по отношенію къ религіи и она ведетъ антирелигіозную пропаганду противъ всѣ хъ и всякихъ религіозныхъ предразсудковъ, потому что она стоитъ за науку, а религіозные предразсудки противъ науки, ибо всякая религія есть нѣ что противоположное наукѣ... Партія не можетъ быть нейтральной въ отношеніи носителей религіозныхъ предразсудковъ, и она будетъ вести пропаганду противъ всѣ хъ этихъ предразсудковъ потому что это есть одно изъ вѣ рныхъ средствъ подорвать вліяніе реакціоннаго духовенства, поддерживающаго эксплоататорскіе классы и проповѣ дующаго повиновеніе этимъ классамъ... По/с. 106/давили ли мы реакціонное духовенство? Да, подавили. Бѣ да только въ томъ, что оно не вполнѣ ликвидировано. Антирелигіозная пропаганда является тѣ мъ средствомъ, которое должно довести до конца дѣ ло ликвидаціи реакціоннаго духовенства. Бываютъ случаи, что кое-кто изъ членовъ партіи иногда мѣ шаетъ всемірному развертыванію антирелигіозной пропаганды. Если такихъ членовъ партіи исключаютъ, такъ это очень хорошо, ибо такимъ " коммунистамъ" не мѣ сто въ рядахъ партіи» (Изв. ЦИК СССР отъ 15 сент. 1927 г. ).

П риведя это заявленіе и другое подобное ему заявленіе Предсѣ дателя Совнаркома Рыкова, «Епископъ отошедшій» пишетъ:

«Вотъ полный и исчерпывающій отвѣ тъ на вопросъ объ отношеніи пролетарскаго государства къ религіи вообще и къ Христіанской Православной Церкви въ частности. Послѣ этого естественно спросить — можетъ ли неокраденный умомъ человѣ къ помышлять о легальномъ положеніи Православной Церкви Христовой въ эпоху Апостасіи, когда стремящаяся къ матеріалистическому соціализму государственность ставитъ себѣ задачу во что бы то ни стало истребить и выкорчевать Церковь Христову въ предѣ лахъ своей обширной территоріи? »

З акончивъ эти предварительныя разсужденія, авторъ разбираемаго трактата переходитъ къ толкованію текста 13-й главы Посланія къ Римлянамъ, приводя нѣ которыя важныя соображенія въ дополненіе къ приведеннымъ мною ранѣ е объясненіямъ. Онъ находитъ важнымъ установить ту обстановку, въ которой Ап. Павелъ писалъ свое посланіе къ Римлянамъ.

П о мнѣ нію изслѣ дователей, въ 58 году по Р. X., въ первые спокойные и благопріятные годы царствованія Нерона,

«Апостолъ Павелъ, пишетъ «Епископъ отошедшій», по наслѣ дству имѣ лъ почетное званіе гражданина могущественной Римской Имперіи (Дѣ ян. XXII, 25-29). Какъ ученый фарисей въ прошломъ (Филипп. III, 5) Ап. Павелъ былъ отлично знакомъ съ іудейской эсхаталогіей (2 Сол. II, 3-4: ср. Дан. XI, 28-31; VIII, 9-12) и потому, конечно, зналъ, что Римское царство — послѣ днее передъ пришествіемъ Мессіи (Дан. II, 44), Котораго трепетно ждали. Но, впослѣ дствіи, будучи просвѣ щенъ свыше на пути въ Дамаскъ (Дѣ ян. IX глава), онъ позналъ истиннаго Мессію Господа Іисуса Христа и, водимый Духомъ Святымъ, въ совершенствѣ постигъ тайну благочестія (1 Тим. III, 16) и тайну беззаконія (2 Сол. II, 7). Теперь уже Апостолъ всюду въ своихъ посланіяхъ часто говоритъ о «днѣ Господнемъ» — т. е. о второмъ пришествіи Господа (1 Сол. I, 10; IV, 16; V, 2; и въ др. посланіяхъ), которому предшествуетъ явленіе лжемессіи человѣ кобога (2 Сол. II, 4), въ свою очередь предваряемое «апо/с. 107/стасіей», отступленіемъ какъ политическимъ (2 Сол. II, 3), такъ и религіозно-нравственнымъ (1 Тим. IV, 1-2; 2 Тим. III, 1-5). Вотъ историческая обстановка и исходные пункты ученія Ап. Павла о власти «предержащей». До очевидности ясно, что Ап. Павелъ, устанавливая отношенія Церкви къ государству, имѣ лъ въ виду при написаніи своего посланія къ Римлянамъ, тогдашнюю всемірную Римскую власть и Римскую государственность либо иную по типу ея».

« Е пископъ отошедшій» видитъ существенную характеристику той власти, какую имѣ лъ въ виду Апостолъ, въ ея названіи «предержащею — ὑ π ε ρ ε χ ο ύ σ α ι ς. Выраженіе это въ посланіи къ Римлянамъ соотвѣ тствуетъ выраженію въ посланіи къ Солунянамъ (Рим. XIII, 1 — 2 Сол. II, 6-7) τ ὸ κ α τ έ χ ο ν, и ὁ κ α τ έ χ ω ν «удерживающее», «держай». Всѣ эти слова происходятъ отъ одного и того же греческаго глагола ἔ χ ω — имѣ ю, держу, и выражаютъ одну и ту же мысль. «Если, пишетъ онъ, мы сосредоточимъ свое вниманіе на словѣ «предержащей» въ поискахъ дальнѣ йшаго опредѣ ленія и выясненія объекта удержанія и поставимъ дополнительные вопросы: «кого и что» къ слову «придержащей», то тутъ же въ 3 и 4 стихахъ 13-й главы посланія къ Римлянамъ найдемъ отвѣ тъ».

К ого удерживаетъ «предержащая» власть?

Н а этотъ вопросъ «Епископъ отошедшій» даетъ ясный и безспорный отвѣ тъ говоря, что она

«путемъ закона и при содѣ йствіи меча отмщаетъ и наказываетъ дѣ лающаго злое, страхомъ наказанія устрашаетъ злыхъ людей и т. о. удерживаетъ развитіе и умноженіе зла въ человѣ ческомъ обществѣ (Рим. XIII, 4). Въ конечномъ же результатѣ власть предержащая удерживаетъ или задерживаетъ явленіе «человѣ ка грѣ ха» (2 Сол. II, 3)». Удерживая проявленія зла, она тѣ мъ самымъ содѣ йствуетъ раскрытію добра. Поэтому Апостолъ и называетъ ее Божіимъ слугою «тебѣ во благое» (Рим. XIII, 4), и Ап. Петръ говоритъ, что власть существуетъ «для наказанія преступниковъ и для поощренія дѣ лающихъ добро» (1 Петр. II, 13-14).

С ловами «чтый да разумѣ етъ» «Епископъ отошедшій» подчеркиваетъ то значеніе, которое онъ придаетъ слѣ дующему своему утвержденію:

«Апостолъ Петръ въ ученіи о повиновеніи властямъ дѣ лаетъ существенное дополненіе и говоритъ: «повинитеся всякому человѣ чу созданію Господа ради» (1 Петр. II, 13), а такъ какъ послѣ днею цѣ лью повиновенія земной власти является Богоугожденіе (Господа ради), очевидно, и требованія властей и ихъ законовъ не должны противорѣ чить христіанской вѣ рѣ и нравственности. Отсюда, слѣ довательно, и повиноваться власти нужно въ томъ, что, по мысли /с. 108/ Іоанна Златоуста, ни мало не вредитъ благочестію — не есть уже только дань Кесарю, но и дань и оброкъ діаволу».

В ъ этомъ «Епископъ отошедшій» видитъ «ключъ къ уразумѣ нію важныхъ вопросовъ современной жизни».

«Государство диктатуры пролетаріата, пишетъ онъ, съ христіанской точки зрѣ нія чистѣ йшая апостасія во всѣ хъ областяхъ матеріальной и духовной жизни. Безбожіе при апостасіи является основнымъ принципомъ и всякую религію, не исключая христіанской, считаетъ вреднымъ дурманомъ, подлежащимъ безоговорочному истребленію и выкорчевыванію съ такимъ разсчетомъ, чтобы уничтожить въ психикѣ человѣ ческой даже самый инстинктъ религіозности, если сверхъ чаянія онъ тамъ окажется. На историческую сцену выступила религія человѣ кобожія, развитіе которой неизбѣ жно приведетъ по мысли Ап. Павла къ ужасающимъ перспективамъ международной жизни (1 Тим. IV, 1-2; 2 Тим. III, 1-5) и появленію лжемессіи, человѣ кобога-звѣ ря (2 Сол. II, 4; Апокал. 13 гл. ). До очевидности ясно, что сказать о Совѣ тской власти, что она — «Божій слуга (δ ι ά κ ο ν ο ς ) есть, тебѣ во благое» ни въ какомъ случаѣ нельзя, такъ какъ христіанство и ленинскій марксизмъ не сходятся въ опредѣ леніи «добра» и «зла».

« Е пископъ отошедшій» отмѣ чаетъ, что «особеннаго вниманія заслуживаетъ то обстоятельство, что новое государство создало и новую классовую мораль, провозгласило новую марксистскую совѣ сть и необычайное — на основаніи ленинскаго Марксизма — ученіе о нравственности, не укладывающееся не только въ рамки христіанской нравственности, но и въ рамки общечеловѣ ческой морали. То, что съ христіанской или общечеловѣ ческой точки зрѣ нія считается добромъ, съ точки зрѣ нія классовой морали ленинизма квалифицируется какъ уголовно наказуемое дѣ яніе» (Тамъ же, стр. 128).

С тройная, глубокая, безспорно логичная и безусловно православная мысль «Епископа отошедшаго» ясно ставитъ вопросъ о томъ отношеніи, какое должно быть у Церкви къ Совѣ тской власти.

М итрополитъ Сергій, ставъ на путь компромисса, «страха ради іудейска» не могъ даже отвѣ чать на эту постановку вопроса. Всѣ его акты носятъ формальный характеръ съ игнорированіемъ существа той власти, по отношенію къ которой онъ требовалъ лояльности на тѣ хъ же основаніяхъ, на которыхъ можно было требовать послушанія власти Православнаго Царя.

К оммунистическое воззрѣ ніе на власть и государство, между тѣ мъ, не имѣ етъ ничего общаго не толъко съ понятіемъ Право /с. 109/ славнаго Царя, но и вообще съ принятыми въ остальномъ мірѣ юридическими понятіями. Въ недавно выпущенной въ Москвѣ (1960 г. ) Государственнымъ Издательствомъ Юридической Литературы книгѣ «Основы теоріи Государства и Права» (коллективнаго авторства) мы читаемъ: «Появленіе марксистской теоріи государства и права означало коренной переворотъ въ политическихъ и правовыхъ взглядахъ прогрессивнаго человѣ чества» (стр. 11). Въ недостижимомъ идеалѣ коммунизма подразумѣ вается полное уничтоженіе того естественнаго начала власти, о которомъ писалъ Ап. Павелъ. Въ настоящее время требуется диктатура одного класса и партіи, а въ будущемъ ожидается упраздненіе и права и государства. Въ той же книгѣ читаемъ:

«Въ будущемъ безгосударственномъ коммунистическомъ обществѣ, когда не будетъ классовыхъ антагонистическихъ противорѣ чій не только внутри страны, но и на международной аренѣ, право такъ же, какъ и государство, существовать не будетъ. Правила поведенія, которыя будутъ соблюдать члены такого общества, подчиняясь общимъ условіямъ коммунистическаго способа производства, утратятъ характеръ правовыхъ нормъ, нуждающихся въ государственной охранѣ, и превратятся полностью въ правила коммунистическаго общежитія, исполненіе которыхъ будетъ опираться исключительно на сознательность людей, на моральный авторитетъ органовъ народнаго коммунистическаго самоуправленія, и постепенно войдетъ въ привычку» (тамъ же, стр. 27).

Я сно, что на путяхъ къ осуществленію такой утопіи требуется полное перевоспитаніе человѣ чества и, прежде всего, упраздненіе религіи, для которой въ коммунистическомъ строѣ не можетъ быть мѣ ста.

Н елѣ пость всякой попытки оправданія высказаннаго въ деклараціи отношенія къ Сов. власти дѣ лается совершенно ясной изъ всѣ хъ вышеприведенныхъ разсужденій. Но люди, подобные С. В. Троицкому, могутъ сказать, что разсужденія «Епископа Отошедшаго» устарѣ ли, ибо съ тѣ хъ поръ положеніе Церкви въ Россіи измѣ нилось. Съ возстановленіемъ Патріаршества Церковь де заняла почетное положеніе въ Совѣ тскомъ Союзѣ. О томъ — каково ея положеніе въ дѣ йствителъности рѣ чь будетъ особая. Сейчасъ же мы говоримъ о принципіальныхъ положеніяхъ. И вотъ тутъ надо обратить вниманіе на очень важную статью въ «Извѣ стіяхъ» отъ 18 февраля 1961 г. за подписью главнаго редактора журнала «Наука и религія» П. Колоницкаго.

А вторъ этой статьи отвѣ чаетъ на вопросъ нѣ коего П. Е. Егорычева о томъ — «какъ правильно оцѣ нить роль Церкви въ на /с. 110/ шихъ совѣ тскихъ условіяхъ? Капиталистовъ и помѣ щиковъ у насъ давно нѣ тъ. Служители Церкви, какъ мнѣ извѣ стно, выступаютъ за миръ противъ войны, въ своихъ проповѣ дяхъ призываютъ вѣ рующихъ честно трудиться на благо Родины. Мѣ няетъ ли это наше отношеніе къ Церкви или нѣ тъ? » П. Колоницкій подробно разъясняетъ, что отношеніе правящей коммунистической партіи къ Церкви остается безусловно отрицательнымъ. Какъ бы Церковь ни была лояльна къ Совѣ тскому государству она продолжаетъ приносить вредъ народу.

«Какую бы позицію ни занимала Церковь въ той или иной исторической обстановкѣ, какую бы политику ни проводила, она всегда остается носителемъ и проводникомъ завѣ домо ложной, антинаучной, реакціонной идеологіи, какой при всѣ хъ условіяхъ является религія. Воспитывая вѣ рующихъ въ духѣ этой идеологіи, пропагандируя ее, Церковь дѣ лаетъ вредное дѣ ло, вольно или невольно противостоитъ строительству новой жизни, является помѣ хой нашему движенію на пути къ коммунизму».

У казывая далѣ е на несовмѣ стимость моральныхъ основъ Церкви и коммунизма, авторъ статьи дѣ лаетъ чрезвычайно важное заявленіе:

«Такимъ образомъ, пишетъ онъ, хотя Церковь и измѣ нила свое политическое лицо, но существо ея ученія осталось прежнимъ, несовмѣ стимымъ съ нашей коммунистической идеологіей. Служители Церкви, даже поддерживая внутреннюю и внѣ шнюю политику Совѣ тскаго государства, какъ были, такъ и остаются нашими идеологическими противниками, и мы ведемъ и будемъ вести съ ними идейную борьбу».

И такъ, всѣ попытки послѣ дователей Митрополита Сергія и въ частности С. В. Троицкаго — обосновать отношеніе Церкви къ Совѣ тской власти на той нормѣ, которую указалъ Апостолъ Павелъ въ посланіи къ Римлянамъ, передъ лицомъ Совѣ тской дѣ йствительности рѣ шительно рушится. Совѣ тская власть и теперь, какъ и при Сталинѣ, остается властью апостасіи, отношеніе къ которой должно быть совершенно инымъ, чѣ мъ отношеніе къ нормальной власти.

Р уководящія указанія объ отношеніи къ апостасійной власти надо искать въ церковномъ преданіи въ приложеніи не къ Нерону, а къ Юліану Отступнику, котораго большевики въ преслѣ дованіи Церкви превзошли многократно. Христіане относились къ Юліану Отступнику не какъ къ начальнику, поставленному Богомъ, а какъ къ врагу, дѣ йствія котораго были исполнены коварства.

/с. 111/ Т акъ, Созоменъ повѣ ствуетъ о томъ, какъ Юліанъ Отступникъ съ цѣ лью принудить христіанъ хотя бы невольно поклониться языческимъ богамъ повелѣ лъ начертать изображенія Марса или Меркурія рядомъ съ его собственнымъ изображеніемъ на знаменахъ. Оказывая положенную честь изображенію Императора, христіане должны были такимъ образомъ одновременно поклониться и языческому богу. Нѣ которые христіане, понявъ это лукавство, уклонялись оказывать обычное почитаніе этимъ изображеніямъ. О другихъ же Созоменъ говоритъ, что они только по невѣ дѣ нію и простотѣ по прежнему подчинялись древнему правилу и безъ сомнѣ ній поклонялись изображенію Императора (Церковная Исторія, кн. 5-я, гл. 17-я).

П оступокъ воиновъ-исповѣ дниковъ съ юридической точки зрѣ нія былъ актомъ нелояльнымъ, но въ то же время онъ былъ выполненіемъ заповѣ ди о повиновеніи Богу болѣ е, нежели мірскимъ начальникамъ.

С в. Григорій Богословъ такъ характеризуетъ политику Юліана:

«Но когда болѣ знь усилилась и гоненіе готово было открыться, — увидѣ лъ онъ (или какъ человѣ къ мудрый на злое и преуспѣ вшій въ нечестіи, или по совѣ ту поощрявшихъ его на сіе), что вести съ нами войну открыто и объявить себя предводителемъ нечестія — не только слишкомъ дерзко и безразсудно, но и совершенно противно цѣ ли. Ибо принужденіе сдѣ лало бы насъ болѣ е непоколебимыми и готовыми противопоставить насилію ревность по благочестію... Это не только находилъ онъ по своимъ умозаключеніямъ, но могъ знать и по предшествовавшимъ гоненіямъ, которыми христіанство болѣ е прославлено, нежели ослаблено: потому что гоненія укрѣ пляютъ душу во благочестіи, и въ опасностяхъ душа закаливается, какъ раскаленное желѣ зо въ водѣ. Если же дѣ йствовать оружіемъ лукавства (разсуждалъ онъ) и принужденію дать видъ убѣ жденія, прикрывъ насиліе ласкою, какъ уду приманкою; то въ такой борьбѣ будетъ и мудрость, и сила. Сверхъ сего, онъ завидовалъ чести мученической, какой удостаиваются подвижники. Потому умышляетъ дѣ йствовать принужденіемъ, не показывая вида принужденія; а насъ заставить страдать и не имѣ ть той чести, что страждемъ за Христа» (Первое обличительное слово на царя Юліана).

К акъ похоже это на тактику Совѣ товъ послѣ первоначальныхъ эксцессовъ! Это сходство дѣ лается еще болѣ е замѣ тнымъ изъ дальнѣ йшихъ словъ Св. Отца о козняхъ Юліана противъ Церкви, которыя я не привожу здѣ сь, чтобы не удлинять эту выдержку.

/с. 112/ Э ти козни перечисляются довольно подробно и въ Исторіи Церкви Созомена и въ другихъ историческихъ свидѣ тельствахъ. По древнему правилу христіане не напрашивались на мученичество отъ Юліана кромѣ случаевъ, когда это было необходимо, чтобы свидѣ тельствовать свою вѣ ру, но они и не искали компромиссовъ съ его политикой.

Н асколько христіане были непримиримы къ Юліану видно изъписьма Св. Григорія Богослова къ своему брату Кесарію. Будучи талантливымъ врачемъ и находясь на службѣ при Императорскомъ Дворѣ, Кесарій не покинулъ своего положенія послѣ вступленія на престолъ Юліана. Св. Григорій горячо любилъ своего брата и тѣ мъ не менѣ е послалъ ему укоризненное письмо, которое начинается слѣ дующими словами:

Довольно было намъ стыда за тебя. Ибо о томъ, что мы огорчились, нужно ли и писать тебѣ, кто больше всякаго въ томъ увѣ ренъ? Не говоря о себѣ и о томъ — какимъ безпокойствомъ, а позволь даже сказать и страхомъ исполнилъ насъ слухъ о тебѣ, желалъ бы я, чтобы ты, если бы это было возможно, самъ послушалъ, что говорять о тебѣ и о насъ другіе, и свои, и посторонніе, сколько ни есть намъ знакомые, если только они христіане».

С амое нахожденіе на службѣ у Юліана Отступника Св. Григорій уже приравниваетъ къ общенію съ идолами.

«Какъ, пишетъ онъ, епископы уговорятъ другого не увлекаться временемъ, не оскверняться общеніемъ съ идолами; какъ теперь наказывать проступившихся въ чемъ иномъ, когда самъ епископъ не имѣ етъ сказать слова по причинѣ случившагося у него въ домѣ? » Св. Отецъ кончаетъ свой призывъ словами: «Необходимо одно изъ двухъ: или, оставаясь искреннимъ христіаниномъ, принять на себя самую униженную долю христіанина и дѣ йствовать, не соотвѣ тственно своимъ достоинствамъ и надеждамъ, или, желая чести, потерпѣ ть вредъ въ главнѣ йшемъ, и участвовать если не въ огнѣ, то въ дымѣ ».

Н ельзя не отмѣ тить здѣ сь то, что такъ говоритъ Св. Отецъ о служеніи при Отступникѣ не въ качествѣ воина или администратора, а на должности болѣ е нейтральной — въ качествѣ врача.

В ажно свидѣ тельство Св. Григорія и о той молитвѣ, какую возносили христіане относительно самого Юліана Отступника. Во второмъ своемъ обличительномъ словѣ на царя Юліана Св. Отецъ говоритъ:

«И тогда съ трудомъ перенося настоящее и сокрушаясь о будущемъ... возносили мы гласъ свой къ Богу; то призывая Его /с. 113/ какъ Владыку, то умоляя какъ благого Отца... Мы призывали мечъ и египетскія казни, просили Бога судити прю нашу; умоляли возстать наконецъ на нечестивыхъ, говорили: доколѣ грѣ шницы, Господи, доколѣ грѣ шницы восхвалятся (Псал. XCIII, 5)?... Мы вспоминали о виноградникѣ, который перенесенъ изъ Египта — изъ мрака безбожія, возросъ въ красоту и величіе Вѣ ры, сталъ открытъ для всѣ хъ приходящихъ, для злыхъ властелиновъ, и опустошенъ дикимъ вепремъ симъ, лукавымъ человѣ комъ, усвоившимъ себѣ зло, преисполненнымъ тиною зла».

А въ похвальномъ словѣ своему отцу Св. Григорій восхваляетъ его за то, что онъ не уступилъ стрѣ лкамъ и ихъ предводителю, посланнымъ царемъ отнимать храмы, ибо онъ возбудилъ такое возмущеніе народа, что они должны были удалиться, чтобы не бытъ растоптанными ногами. Св. Григорій далѣ е говоритъ:

«Но кто же болѣ е моего родителя способствовалъ низложенію Отступника? Онъ и открыто, не смотря на обстоятельства, всенародными молитвами и моленіями поражалъ губителя и наединѣ выводитъ на него ночное ополченіе — простертіе на землѣ, изнуреніе престарѣ лой и маститой своей плоти, орошеніе пола слезами».

О томъ, что Юліанъ Отступникъ былъ убитъ по молитвамъ христіанскихъ подвижниковъ, упоминается въ житіи преп. Іуліана (память 18 окт. ) и въ житіи Св. Василія Великаго (1 января).

П реданіе въ житіи Св. Василія Великаго сообщаетъ намъ, что этотъ св. Отецъ молился о томъ, чтобы Юліанъ Отступникъ не вернулся живымъ изъ похода противъ Персовъ.

К акъ далеки эти молитвы и приведенныя выше слова великаго св. Отца о возстановителѣ язычества (котораго, однако, далеко превзошли Совѣ тскіе вожди) отъ лукавыхъ мыслей въ посланіяхъ Митрополита Сергія и его защитника, С. В. Троицкаго, относительно коммунистической власти, какъ власти якобы отъ Бога учиненной. Ихъ концепція противорѣ читъ святоотеческому ученію, духомъ котораго проникнуты приведенныя нами разсужденія Собора Епископовъ Зарубежной Церкви, подробно изложившаго свой взглядъ въ цитированномъ выше замѣ чательномъ обстоятельномъ Посланіи въ 1933 году.

П римѣ ромъ того, какъ можетъ восприниматъ соглашеніе съ атеистической Совѣ тской властью чуткое православное сердце не русскаго іерарха можетъ послужить письмо въ редакцію Нью-Іоркской греческой газеты Этникосъ Кириксъ (10 іюля 1955 г. ) покойнаго греческаго Архіепископа Сѣ верной и Южной Америки Михаила.

/с. 114/ П о поводу поѣ здки въ СССР одного изъ Восточныхъ Патріарховъ для лѣ ченія и сообщенія, что въ связи съ этимъ Совѣ тское Правительство проявило большой интересъ, назначивъ въ распоряженіе Патріарха нарочитаго чиновника, Архіепископъ писалъ:

«Мы не знаемъ, какое впечатлѣ ніе произведетъ это извѣ стіе на всѣ хъ находящихся по эту сторону христіанъ и, въ особенности православныхъ. «Мы признаемся, что при чтеніи его закрыли лицо отъ стыда, ибо эти дополнительныя сообщенія подтверждаютъ опасенія, которыя оффиціально высказывались въ Греціи клириками и мірянами, что можетъ быть были даны обѣ щанія и, увы, оказались принятыми... Какое положеніе сохраняли христіане первыхъ золотыхъ лѣ тъ Христіанства, когда были гонимы и мучимы толпою; когда религія Христова считалась совершенно несовмѣ стимой съ язычествомъ и идолопоклонствомъ и вслѣ дствіе того признавалась внѣ закона, какъ это и нынѣ произошло съ Христіанской религіей? Принялъ ли бы тогда Епископъ Александрійскій или Антіохійскій приглашеніе Нерона или Діоклетіана для отдыха и врачебнаго изслѣ дованія? »

К аковъ же можетъ быть «modus vivendi» у Церкви при власти Апостасіи? Вспомнимъ слова экзарха Сергія о томъ, что, добиваясь легализаціи Православной Церкви, Совѣ тская власть хотѣ ла устранить возможность укрѣ пленія нелегальной церковной организаціи. Экзархъ Сергій говорилъ даже о возможности тайнаго Патріарха. Въ этомъ и заключается отвѣ тъ на нашъ вопросъ.

Ц ѣ лый рядъ рукописныхъ посланій въ Совѣ тской Россіи говоритъ объ «уходѣ Церкви въ пустыню», какъ о единственномъ выходѣ для нея въ нынѣ шнихъ условіяхъ. Они говорятъ объ опасности даже регистраціи приходскихъ общинъ. Мы знаемъ, что это и было осуществлено тѣ ми, кто составляетъ такъ называемую Катакомбную Церковь въ Россіи.

С. В. Троицкій готовъ вопреки очевидности отрицать самое ея существованіе. Для Митрополита Сергія, больше всего вѣ рившаго въ силу организаціи, этотъ путь представлялся такимъ же безуміемъ, какимъ крестъ являлся для невѣ рующихъ эллиновъ.

Н о Св. Іоаннъ Златоустъ предупреждаетъ противъ расчетовъ на гражданскую власть, указывая на то, что Церковь побѣ ждаетъ только силой Божіей. Онъ говоритъ, что древняя Церковь побѣ дила язычество чудомъ въ то время, какъ внѣ шне она была неорганизована и слаба. «Чтобы ты не говорилъ, что теперь Церковь стоитъ твердо по причинѣ мира съ царями, Богъ попустилъ ей терпѣ ть гоненіе тогда, когда она была меньше и казалась слабѣ е, /с. 115/ дабы ты убѣ дился изъ этого, что и нынѣ шняя твердость ея зависитъ не отъ мира съ царями, но отъ силы Божіей» (Противъ іудеевъ. Слово 5-е).

С тороннимъ зрителямъ соглашеніе Митр. Сергія съ Совѣ тами казалось актомъ житейской мудрости. Однако, изъ повѣ ствованія его бывшаго ближайшаго помощника — Экзарха Сергія, мы уже знаемъ о рядѣ пагубныхъ для Церкви практическихъ послѣ дствій т. н. легализаціи Церкви. Они еще умножатся и станутъ болѣ е явными, по мѣ рѣ того, какъ Совѣ ты круто поворачиваютъ свою политику и снова направляютъ ее на физическое уничтоженіе Церкви. Признаки того уже виднѣ ются: мягкія перчатки Карпова замѣ няются ежовыми рукавицами Куроѣ дова.

В прочемъ, о дѣ йствительномъ положеніи Церкви въ Россіи въ настоящее время у насъ рѣ чь еще будетъ впереди.

Источникъ: Протопресвитеръ Георгій Граббе. Правда о Русской Церкви на родинѣ и за рубежомъ. (По поводу книги С. В. Троицкаго «О неправдѣ Карловацкаго Раскола»). — Jordanville: Типографія преп. Іова Почаевскаго. Holy Trinity Monastery, 1961. — С. 94-115.