Фридрих Ницше

Фридрих Ницше (1844-1900) – немецкий философ, представитель волюнтаризма (от слова – «воля») и иррационализма, основоположник философского направления «философия жизни», талантливый поэт. В течение десяти лет он был профессором классической филологии Базельского университета. Этот философ, возможно, как ни один другой, воздействовал не только на философию, но и на культуру — на литературу, искусство, и вообще на всю жизнь людей, способствуя политическим катаклизмам XX в. Хотя сам Ницше — личность весьма парадоксальная, и напрямую связывать его с теми явлениями, которые произошли в Германии (с фашизмом), достаточно сложно. Называя Ницше философом, мы также утверждаем некоторое противоречие: дело в том, что сам Ницше не считал себя философом. Он стремился показать, что философия — вообще ошибочное учение, что философия пришла к концу и сам Ницше является именно тем человеком, который провозгласил конец философии, конец метафизики, конец религии, конец вообще любого учения о каких-либо ценностях. Ницше считал себя глашатаем нигилизма, радикального нигилизма, переоценки всех ценностей, а вся история, по его мнению, представляет собою сплошной декаданс (упадничество, культурный регресс).

В 1878 г. Ницше заболевает. Этот момент окутан тайной. Есть распространенное мнение, что он заболел сифилисом (отсюда такая таинственность). Болезнь причиняет ему невыразимые страдания, он страдает головными болями с приступами рвоты, которые продолжаются по нескольку дней, так что он в некотором смысле сходил с ума. Но после этого, по его собственному признанию, обычно наступала необычная легкость и ясность мысли. И тогда, в перерывах между приступами болезни, Ницше и писал свои произведения. За несколько лет до смерти Ницше в прямом смысле сошел с ума. Утверждают, что у него были галлюцинации, что он считал себя богом, сверхчеловеком, но в любом случае это был период уже абсолютно не творческий. Умер Ницше 25 августа 1900 г.

Ницше оставил после себя множество работ, написанных в афористическом стиле:

«Несвоевременные размышления», «Человеческое, слишком человеческое», «Странник и его тень», «Веселая наука», «Так говорил Заратустра», «По ту сторону добра и зла», «К генеалогии морали», «Антихрист» (или «Антихристианин») и др.

В своём первом сочинении «Рождение трагедии из духа музыки», в значительной мере посвящённом анализу античной трагедии, Ницше развивает идеи типологии культуры намеченной немецким романтизмом. Сопоставляя два начала бытия и культуры – «дионисийское» (жизненное, оргаистически-буйное и трагическое) и «аполлоновское» (созерцательное, логически-членящее, односторонне-интеллектуальное), Ницше видит идеал в достижении равновесия этих полярных начал. Уже в этой работе содержатся зачатки учения Ницше о бытии, как стихийном становлении. Ницше поместил в центр своей философии «волю к власти», он не только считал волю к власти определяющим стимулом деятельности и главной способностью человека, но он и «внедрял» её в «недра жизни». Всё движимо «волей к власти» - «Из-за чего деревья первобытного леса борются друг с другом? » - спрашивает Ницше и отвечает: «Из-за власти! »

Толкуя жизнь как «специфическую волю к аккумуляции силы», Ницше утверждает, что жизнь как таковая «стремится к максимуму чувства власти». Подобная онтологизация воли соответствует всему духу ницшеанского философствования, которое представлено в виде броских афоризмов, парадоксальных мыслей и притч. Философию Ницше можно назвать гимном радостной силы – в отличие от философии Шопенгауэра (вселенский пессимизм), философия Ницше по-своему оптимистична. В памфлете «Генеалогия морали» философ пишет: «Требовать от силы, чтобы она не проявляла себя силою, чтобы она не была желанием одолеть, сбросить, желанием господства, жаждаю врагов, сопротивлений и торжества, это также бессмысленно, как требовать от слабости, чтобы она проявилась в виде силы». Сила – благородна, считает философ.

Ещё в студенческие годы Ницше задумывался над тем как облагородить человечество; современное ему буржуазное общество было неприятно философу своей сытой бездуховной успокоенностью, ханжеством и цинизмом, скрывающимся под маской нравственности.

Философия Ницше – это восстание против старой буржуазной культуры, старой не в смысле её древности, а в смысле бессилия. В работе «Так говорил Заратустра» Ницше так определяет буржуазную добродетель: «Добродетель значит – тихо сидеть в болоте». В этой же работе философ даёт совет людям, стремящимся покинуть это болото: «будьте такими, которые могут хотеть». «Свободный человек – воин» - пишет он в «Очерках несвоевременного». Для того, чтобы проделать путь из болота в горы, дух человеческий должен претерпеть три превращения. В книге «Так говорил Заратустра» Ницше пишет о трёх превращениях духа: о том, как дух сделался верблюдом и верблюд львом, и, наконец, лев ребёнком. Верблюд тащит на себе весь груз культуры, это «выносливый дух», навьюченный всем тем, что было сделано ранее, почитающий прежние, созданные до него ценности, как самое совершенное. Но путь верблюда ведёт в пустыню: ограничение усвоением и следованием чужим образцам влечёт за собой творческое бесплодие. «В безлюдной пустыне, устав от одиночества и пустоты, верблюд превращается во льва: «Создать себе свободу, а также священное НЕТ перед обязанностью: это братья мои, под силу льву». Лев яростно отрицает все существовавшие ранее ценности. Но это отрицание несамоценно, а необходимо лишь для расчистки пространства. Выполнив эту роль лев-нигилист превращается в ребёнка. «Дитя есть невинность и забвение, новое начало, игра, само по себе катящееся колесо, первое движение, святое «да»». Т. е. Ницше утверждает, что только в состоянии невинности можно создавать новые ценности.

С львиной силой Ницше ополчается против старых ценностей. Вот, что он пишет о целомудренных: «Они-то воздерживаются, но пёс чувственности проглядывает во всём, что они делают». О справедливости пишет: «Но я выведу на вет ваши тайные притоны; поэтому я смеюсь вам в лицо своим смехом высоты… чтобы ваша месть выскочила из-за вашего слова «сраведливость»». О такой социалистической ценности как равенство он пишет: «…мне справедливость говорит так: «Люди – не равны»», «Равным – равное, неравным – неравное» - вот это было бы истинным языком справедливости. О демократическом движении в работе «По ту сторону добра и зла» Ницше пишет как о «форме упадка и измельчания человека». А об аскетизме - в работе «Генеалогия морали» - «аскетическая жизнь есть самопротиворечие». Философ упрекает старую мораль в том, что «перед моралью жизнь постоянно оказывается неправой. В работе «Чем я обязан древним» он обвиняет философов в трусости: «Платон трусит перед реальностью и спасается под защиту идеала». «Философы – декаденты греческого мира, обратное движение против старого благородного вкуса (против инстинкта, против ценности расы)». Молодёжи он советует: «научитесь смеяться, молодые друзья мои; быть может, вы после этого, как смеющиеся, пошлёте когда-нибудь к чёрту всё метафизическое утешительство». Ницше проповедует людям презрение к общепринятым добродетелям, культ храбрости, любовь к силе и к новому грядущему поколению. «Благодаря фальшивоменетничеству…бессилие вырядилось в раскошное одеяние…добродетели».

Ницше утверждает, что в понятие «доброго человека» «включено всё слабое, больное, неудачное, всё, что должно погибнуть…и всему этому верили как морали». Согласно представлениям Ницше, чтобы жизнь достигла максимальной выраженности или силы, её следует освободить от оков слабости. Ницшеанский Заратустра говорит: «О, братья, разве яжесток? Но я говорю: что падает, то нужно ещё толкнуть! ». «что хорошо? » - спрашивает Ницше и отвечает, - «Всё, от чего возрастает в человеке чувство силы, воля к власти, могущество. Пусть гибнут слабые и уродливые – первая заповедь нашего человеколюбия».

Ницше негативно относится к христианству – «Что вреднее любого порока? – Сострадание слабым и калекам – христианство». Христианство, считает Ницше, не только религия слабых, но и религия, в основе которой месть слабых и неблагородных сильным и благородным. «Всё, что сделано на земле против «знатных», «могучих», «господ», «властителей» - не заслуживает внимания в сравнении с тем, что сделали против них евреи, евреи – это теоретический народ, который умел удовлетвориться радикальной переоценкой ценностей своих врагов и победителей, следовательно особым видом духовной мести. На это способен был только именно теоретический народ, народ наиболее затаённой священнической мстительности. Аристократическое уравнение ценности (хороший, знатный, могучий, прекрасный, счастливый, любимый богом) евреи сумели с ужасающей последовательностью вывернуть наизнанку и держались за это зубами безграничной ненависти (ненависти бессилия). Именно, «только одни несчастные – хорошие. Бедные, бессильные, низкие – одни хорошие, только страждущие, терпящие лишения, больные, уродливые – благочестивы, только для них блаженство. … Известно, кто унаследовал эту еврейскую переоценку…

Христианство также не устраивает философа своим пониманием времени как необратимого процесса. Ницше придерживается концепции «вечного возвращения». Ницше исходит из того, что в мире существует огромное, но не бесконечное число элементов (допустим атомов). Количество различных комбинаций этих элементов тем более огромно (но не бесконечно). Поскольку мир существует вечно, то все возможные комбинации элементов бесчисленное количество раз уже были в прошлом и бесконечное количество раз будут повторяться в будущем. Следовательно, каждое мгновение нашей жизни – вечное (будет повторятся бесконечно). Идея вечного возвращения, по мнению Ницше, облагораживает и одухотворяет каждую минуту нашей жизни, эта идея показывет, что каждое мгновение непреходяще. Идея вечного возвращения как бы предполагает, что человек должен проживать каждое мгновение с максимальной силой, должен наполнять каждое мгновение жизнью до предела.

Ницше требует отказа от христианской морали для воспитания новой касты господ. Он требует возврата к идеалу необузданной силы. «Они возвращаются к невинной совести хищного зверя, как торжествующие чудовища, которые идут с ужасной смены убийств, поджога, насилия, погрома, с гордостью и душевным равновесием, как-будто совершена только школьная шалость, уверенные, что поэты будут надолго теперь иметь тему для творчества и прославления. В основе всех этих благородных рас можно уловить хищного зверя, великолепную, жадно ищущую добычи и победы, белокурую бестию. Эта скрытая основа время от времени нуждается в освобождении, зверь выходит наружу, стремится опять на дикий простор: эта потребность одинакова присуща римскому, арабскому, германскому, японскому дворянству, гомеровским героям, скандинавским викингам». Огромную роль в осуществлении этого идеала силы Ницше отводил культу войны, составляющей, по его мнению, призвание каждого представителя высшей расы и одно из условий её господства. В конце XIX века он предсказывает, что «следующее столетие принесёт с собой борьбу за господство над землёй», что «будут такие войны, каких ещё никогда не было на земле».

Ницше не заботят страдания простых людей, люди для него лишь почва, на соках которой должен вырасти сверхчеловек. «Человек есть нечто, что должно быть побеждено» - заявляет философ, для которого «человек – мост, а не цель». Порой можно прочитать, что сверхчеловек для Ницше – это могучий духовный творец, поэт, художник, музыкант. Высказывается мнение, что Ницше – неправильно понятый философ-гуманист. В ответ – лучше всего посоветовать почитать произведения философа и уловить их общее настроение, возможно тогда вы почувствуете, почему нацисты называли себя «детьми Заратустры».

Волюнтаризм Ницше опирается на его онтологию. Философ выдвигает мистическую, иррационалистическую картину мира. Весь мир Ницше изображает как бушующее море энергии, как становление, содержание которого составляет борьба «центров силы», постоянно увеличивающих или теряющих свою власть. Мир – вечное становление без начала и без конца. Оно не приводит ни к чему ставшему, не подчиняется никаким законам, происходит без направления и цели. Это бессмысленный хаос, игра сил, возникающих из окружающего небытия и погружающихся в него, процесс не ведущий никуда. Ницше утверждает, что становящийся мир непознаваем. Наш аппарат познания, выработанный в ходе эвлюции, предназначен не для познания, а для овладения вещами в целях биологического выживания и укрепления воли к власти. Необходимость ориентироваться в «сутолоке чувственных впечатлений» и предвидеть их течение заставляет нас искать постоянство в окружающем мире, облекая его в устойчивые формы. «Жизнь построена на предпосылке веры в нечто устойчивое и регулярно возвращающееся». «Но именно потому, что мир есть абсолютное становление и изменение, любая интерпретация его, предполагающая определённость и устойчивость, оказывается, согласно Ницше, по существу ложной. Доводя до логического конца агностицизм субъективного идеализма, Ницше утверждает, что все научные понятия, которыми мы пользуемся для объяснения мира – это созданные нами фикции, не имеющие объективного значения. Весь доступный нам мир построен из подобных фикций. Поэтому тщетно искать «истинный мир», или «вещь в себе», нет никаких объективных фактов, есть только интерпретации. Не скрывая своей враждебности к науке, Ницше утверждает, что то, что в науке называется истиной, есть просто биологически полезный вид заблуждения, т. е. на самом деле вовсе не истина, а ложь. Мир представляет собой «постоянно изменяющуюся ложь, которая никогда не приближается к истине…». При этом Ницше не только заявляет, что мир ложен, а наука и логика – лишь система «принципиальных фальсификаций», но и утверждает, что ложь необходима и составляет условие жизни. Он аргумнтирует это тем, что жизнь человека на земле, как и существование самой Земли, лишена мысла, поэтому, чтобы выдержать жизнь в бессмысленном мире, нужны иллюзии и самообманы. Для слабых они служат утешением, для сильных они средство утверждения своей воли к власти. Ницше проповедует абсолютный скепсис в теории познания. Свой нигилизм он возводит в принцип ««Я уже ни во что не верю» - таков правильный образ мысли творческого человека». Своё учение Ницше считает не более, чем одной из «бесчисленных интерпретаций» непознаваемого мира.

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒