Конец отрывка. 2 страница

-Гарри, – вдруг произнесла мисс Андерсен, необорачиваясь, – если ты решил изобразить нашу дочь, то не стоило. Жаль, что она уже не ребёнок...

«Серьёзно!? ». Кейт не выдержала и дала волю смеху, всё же закрыв рот ладошкой. Правда, похоже, она опоздала с этим: мисс Андерсен тут же положила сковороду на плиту и быстро обернулась, услышав родные голосовые нотки. Прямо вот так и замерла, слегка приоткрыв рот.

-Мама... – ласково произнесла Кейт, расставив руки в стороны и всё ещё пытаясь подавить смех, но не сдерживалась.

-О боже... Кейт! – в радости почти крикнула Сьюзан и тут же обняла её, положив голову ей на плечо и сжав её покрепче. Кейт сразу ответила ей тем же. Только сейчас она поняла, на сколько сильно скучала по материнской любви. Ей всегда казалось, что объятия мамы словно заряжают её энергией. Рядом с ней она всегда ощущала себя дважды живой. «Почему-то так сильно не хочется её отпускать». Спустя некоторое время они отпустили друг друга, взявшись за руки.

-Представляешь, – позитивно начала Сьюзан, – как необычно иметь дочь с тебя ростом и которая уже во взрослом возрасте. При этом у меня только четыре мысли: люблю, горжусь, уважаю, но так иной раз хочется, чтобы ты вновь стала ребёнком... Я думала, что всё закончилось,... думала, что ты уже уехала...

-Мам, как думаешь, далеко ли я уеду без твоих блинчиков? – весело спросила Кейт, натянув улыбку. – Я отложила всё на завтра. Должна же была я хоть напоследок повидаться с вами. Я должна была... извиниться...

-За что? – тут же спросила Мисс Андерсен, слегка испуганно на неё посмотрев.

-Подожди, – отрезала её на вопросе Кейт и обернулась на лестницу в прихожей, – папа дома?

-Да, он спит на верху, – ответила Сьюзан, тоже взглянув на лестницу через плечо Кейт. – У него сегодня был тяжёлый день. Я думаю, его лучше не будить... Я узнаю этот твой игривый взгляд. Что ты задумала, дочь?

-А ты как думаешь? – риторически спросила Кейт и, отпустив руки мамы, развернулась, а потом пошла в сторону лестницы. – Что бы ОН! Спал когда Я к вам наконец пожаловала! Вот ещё! Не тут то было!

Она быстро дошла до подножия лестницы и, начав подниматься скрылась за стеной. Мисс Андерсен сначала замерла, как вкопанная, вылупив глаза, как загипнотизированная, но потом очень широко улыбнулась от доброго дежавю:

-Вот теперь я узнаю тебя, Кетти... – тихо сказала себе Сьюзан, явно поняв, что Кейт замышляет, и, снова развернувшись к плите, продолжила жарить блинчики, в этот раз слегка пританцовывая от радости.

Да, Кейт прекрасно знала, чего в душе хотели её родители – видеть её жизнерадостной, счастливой, видеть её прежней. Она и сама понимала, что изменилась до неузнаваимости. Недавняя встреча с Элизабет ей это подтвердила. Все эти смерти любимых ей людей просто не могли на неё не повлиять. Сейчас Кейт хотела вспомнить, какой счастливой была до этого. Поэтому решила, что побудет хотя бы один вечерок «любимой дочкой» ради своих родителей, которых в следующий раз она увидит уже не скоро. Кейт поднялась на второй этаж и оказалась в маленьком коридоре в конце которого было одно окно. По бокам коридора были три двери: две были слева, одна справа. Свет здесь не был включён, но Кейт не поспешила включать его, продолжая идти по свету ещё не зашедшего за горизонт солнца. Самая первая дверь, что была слева, вела в небольшую гостиницу. Дверь, что была справа – ванная. Девушке нужна была вторая слева – спальня. В коридоре линолиум был покрыт тонким натянутым красно-бурым ковром, прибитым гвоздями к полу. Пройдя шагов шесть, Кейт остановилась около второй левой двери и тихонько приоткрыла её, заглянув глазком внутрь. Через щель была видна только двухместная кровать и две тумбочки по бокам, но и от сюда Кейт сразу заметила, что кровать заправлена, и на ней никто не лежит. «Где он? ». Она закрыла дверь и вернулась к двери, ведущей в гостиницу. Также тихо приоткрыв дверь, Кейт заглянула внутрь, но в этот раз всей головой, чтобы видеть всё. В гостинице было два окна, закрытых тёмной узорчатой зановеской. Здесь было относительно тёмно. Были видны только очертания выключенного телевизора слева, дивана справа и маленького раскладного столика рядом с ним. Кейт слегка шире открыла дверь, чтобы свет из первого этажа хоть немного осветил правую стену, и тут же улыбнулась. На диване лежал широкоплечий сторойный мужчина с сильными накаченными руками и на вид лет чуть дальше пятидесяти. Был одет в серую футболку и чёрные спортивные брюки с тремя полосками вдоль швов. Его волосы с небольшой чёлкой были полупоседевшими, лицо с небольшими морщинами, но при этом даже во сне показывающее, что он будто бы в «полной боевой готовности». Да, как и говорила Сьюзан, Гарри Андерсен спал после тяжёлого дня на работе. «Как же я скучала по тебе, отец... ». Сейчас Кейт больше всего винила себя в том, что упустила всё это счастье, вспоминая, как раньше ей было с ними весело. Мать ей была светом для души, а отец – вечным светильником хорошего настроения. Хоть у него и было грозное лицо, на самом деле он был очень даже хорошим весельчаком. Вечно находился в каком-никаком позитиве. Поэтому к детскому непоседству Кетрин он относился не просто весело, но и подыгрывал ей. По всему этому она незнамо как соскучилась. «Вот и шанс». Кейт распахнула дверь, быстро подошла к дивану и, сев рядом с лежащими на диване ногами отца, начала щекотать пальцами его пятки. «Надеюсь он по-прежнему боится щекотки». Взглянув на его лицо, она увидела, как его лицо сначала поморщилось, а потом его глаза потихоньку начали продираться из-под едва открывающихся век.

-Ой, боже, Сьюзи, я сейчас встану, – несколько немо произнёс Гарри, ещё не проснувшись окончательно. – Не обязательно изображать нашу игривую вишенку...

«Папа, ты по-прежнему помнишь, как меня звал в моё детство? Ой, божечки! Спасибо! ». Поняв, что одной щекотки явно недостаточно, Кейт не сдержалась, решив не ограничиваться, и решилась на ту выходку, которую когда-то делала с отцом до своих 13 лет. Она пододвинулась к его голове и чуть-ли не под ухо крикнула ему:

-ПОЖАР!!

-Где!? – практически также крикнул Гарри, резко встав с кровати, но, увидев тёмную гостиную, понял, что его разыграли древним способом, и сел обратно на диван. Тут-то он и заметил размытым непроснувшимся взглядом женскую фигуру сидящую прямо рядом с ним.

-Привет, пап. Скучал по мне? – ласково спросила Кейт, прижавшись к его мускулистому плечу своим.

-Кейт? – сначала в оцепенении спросил Гарри, но в ту же секунду понял, что уже невольно улыбается. – Я думал, ты уехала... Но...

-Папа... – ласково-скептично сказала Кейт и притёрлась к его плечу ещё сильнее, пытаясь намекнуть, что она сейчас хочет вовсе не разговора. Она именно так и привлекала внимание отца в детстве.

-Ой... Кейт, неужели ты этого хочешь? – крайне удивлённо спросил её мистер Андерсен, вылупив на неё глаза. – Я думал, что ты давно уже выросла из этого.

-Я тоже так думала, – ответила взаимно Кейт, посмотрев ему прямо в глаза, – поэтому я не понимаю, почему мой папочка не хватается за такую хорошую возможность.

-Ах вот как! – быстро сказал Гарри, обхватив правой рукой её шею и притянув к себе, а потом начал пальцами левой руки больно терпеть ей макушку. Кейт в этот момент просто смеялась, как ребёнок в объятиях отца. Да, ей было немного больно, но так её отец выражал ей свою любовь – заботой и своевременным чесанием её макушки. Это было почти повторением детских воспоминаний.

-Я скучала, пап... – почти шёпотом произнесла Кейт, обняв его за шею.

-Эх, я тоже, милая, – взаимно ответил Гарри, – я тоже...

Спустя 10 минут на первом этаже в кухне. Вся семья сидела за главным столом и ужинала чаем с блинчиками, которые Сьюзан только что закончила готовить. Может родители Кейт и хотели знать, как она всё-таки без них живёт, да ещё и совершенно одна. Но сама Кейт принялась вместо этого объясняться, как она перед ними виновата:

-... я поступила эгоисично по отношению к вам, – начала она заканчивать свою речь, – я так сильно впала в горе, что совершенно забыла про вас, про тех, кто мне по-настоящему дорог и близок. Я получила много вашего внимания, но не отплатила тем же... Простите меня...

-Кейт, я правильно поняла? – спросила ритортчески Сьюзан, сев за стол рядом с Гарри прямо напротив дочери. – Ты извиняешься за то, что провела эти годы на едине со своими чувствами? Это нормально. Если тебе понадобилось столько времени на одиночество, то значит тебе столько и надо было. Я предполагала, что так будет, я была к этому готова. Но ты же справилась, верно? Я вижу, да. Ты снова сияешь!

Сьюзан вытянула ей свою руку и положила на стол вверх ладонью, чтобы поддержать её прикосновением. Поскольку Кейт в этот момент ела блинчик в правой рукой, она неглядя положила левую на мамину ладонь, и они сжали их.

-Дочь, – воодушевляюще продолжила мисс Андерсен, слегка сжимая её кисть, – главное верь в себя, ничего не бойся, иди на встречу свету, слушай своё сердце, оно никогда не обманет тебя. Если этот переезд так значим для тебя, то мы не станем тебя даже пытаться остановить. Когда ты была подростком, я обещала тебе, что когда ты подрастёшь, твоя жизнь будет пренадлежать только тебе. Я держу свои обещания, Кейт. Я мать, которая тебя всегда будет любить.

Кейт от таких воодушевляющих слов уже готова была заплакать, но лишь широко улыбнулась и уронила пару слёз. Ощущение света в себе после слов матери её просто переполняло. Она на мгновение почувствовала, что снова счастлива. В этот момент Гарри, сидевший рядом с Сьюзан и с умиротворением следивший за их разговором, слегка опустил глаза на их сцепленные друг с другом руки. Его довольное семейным счастьем лицо вдруг изменилось до неузнаваемости, зрачки расширились, рот слегка приоткрылся, глаза округлились так, что того гляди выпадут из орбит. И в тот же момент взглянувшая с улыбкой на него Сьюзан тоже помрачнела от недопонимания. Этого выражения лица мужа она ещё ни разу не видела, но с трудом всё-таки опознала его эмоцию. Это был испуг...

-О боже... – напуганно шёпотом произнёс Гарри, по-прежнему вылупившись на их руки. Сьюзан проследила за его взглядом и уронила глаза в туже точку. В тот же момент, как и на мужа, на неё словно снизашёл белый ужас. Она отдёрнула свою правую руку от Кейт и прикрыла себе ей рот, едва не вскрикнув. У Кейт чуть сердце наружу не выпрыгнуло, когда она увидела испуганные взгляды своих родителей, а потом тоже проследила за их глазами и вздохнула, поняв, что случилось: она дала маме ЛЕВУЮ руку. «Как я могла забыть о том, что я не в куртке? Они не знают и не поймут, что со мной произошло. Надо как-то выпутываться». Кейт и самой было неприятно смотреть на своё левое и ничем не прикрытое предплечье. По диалгонали через пол руки с двух сторон тянулась та самая линия из шрамов, которые она получила несколько месяцев назад. Смотря на них, она всегда невольно вспоминала от той, кто их оставила. В те же моменты она вспоминала свою собственную кровь, адскую боль и ужас, которую она испытала тогда. В те моменты она как никогда была очень близка к своей смерти. В тот момент её жизнь изменилась навсегда, а эти шрамы стали будто бы её почётным клеймом. Смотря на них, она пыталась думать не о своей боли, а о вечной боли той, чью душу теперь она хочет спасти. Осматривая и трогая пальцами каждый сантиметр шрамов, она не переставала вспоминать о бедной Элизабет, чья судьба теперь была почти полностью в её руках.

-Кейт! Откуда?! Что случилось с твоей рукой?! – невыдержав почти что крича спросила испуганно Сьюзан, аккуратно взяв покромсанную руку дочери и принявшись осматривать её. – Кто это с тобой сделал??

-Мам, да подумаешь, парочка шрамов, – пытаясь вытянуть себе время на придумывание отговорки сказала Кейт.

-Гарри, взгяни! – восклицательно попросила Сьюзан, и мистер Андерсен взял руку Кейт, принявшись осматривать. Сама Кейт при этом совершенно не сопротивлялась.

-Очень странное положение шрамов, – начал анализировать вслух Гарри, – настолько ровное и аккуратное, да ещё и с двух сторон руки. Создаётся такое ощущение, будто ты её где-то прищемила между... не понятно чем! Я не понимаю. Как каким образом??

-Я... пару месяцев назад ездила в Харрикейн, – начала придумывать Кейт как можно правдоподобнее, – и вляпалась... Напоролась в тёмном переулке на интересную выброшенную вещь. Не знаю, там был какой-то механизм... И... оно захлопнулось. Вот и шрамы. Хм. А ведь красиво получились. Не татуировка, а смотрится на вид красиво.

Сьюзан и Гарри переглянулись, а Кейт между тем продолжила есть блинчики с чаем, гадая, что же будет дальше. Она впервые им солгала и поэтому вновь чувствовала себя виноватой перед ними. «Я дала обещание. Даже если я его нарушу, они не поймут. Я не стану подвергать опасности ни неё ни моих родителей».

-Бедная... – произнесла наконец Сьюзан. – Не пугай нас так больше, ладно? Мы же ведь так за тебя переживаем.

-Я знаю, – ответила Кейт, начав зевать, – не знаю даже... чтобы я без вас делала... Эх. Я устала... Весь день в работах, сил больше нет, – допила чай, а потом, встав из-за стола, положила кружку в раковину около плиты, – я... я хочу спать.

-Понимаю, – ласково сказала Сьюзан, – ты можешь обустроиться в гостиной. Там ты точно выспишься... Хм. Кейт, а ты можешь оставить нас с твоим отцом наедине. Я хочу поговорить.

-Эх... Да, конечно, – слегка обиженно произнесла Кейт, но всё-таки натянула хоть какую-то улыбку, а потом подошла к родителям сзади, обняла их двумя руками и произнесла:

-Вы самые лучшие родители в мире. Я люблю вас....

-Мы тебя тоже, дочь, – ответила взаимностью мисс Андерсен. – Ладно. Иди, отдыхай. Ты заслужила хороший сон.

-Спасибо, – сказала Кейт и ушла на второй этаж.

Спустя пару с лишним часов:

Солнце уже зашло за горизант, и на улицы опустились сумерки. Почти 20 часов на циферблате времени телевизионного канала. Кейт уже давно полностью расположилась в гостиной дома и лежала на диване, даже не переодеваясь. Ей самую малость казалось, что в квартире холодно. Как раз по телевизору закончил идти фильм «Матрица», канал переключился на короткую рекламу. Кейт начала смотреть фильм с середины, так как не успела к его началу. Больше всего ей запомнилась фраза Нео о том, где он говорит про «мир без границ, мир, где возможно всё». Крайне интригующая концовка ей казалась на вид. «Да уж... Мир без границ. Мир, где возможно всё. Похоже наш мир всё-таки такой. Элизабет случайно обманула саму смерть... ценой всего, что у неё только было. Если душа существует, то это просто ставит под сомнение всё остальное. К примеру: что если вдруг существует Рай и Ад? Неужели существует Всевышний? Существует Дьявол? Не знаю. Вот он, мир без границ». Её совершенно не радовало то, что, не считая Элизабет, она единственная, кто знает об этом всём. После того, что Кейт пережила, её то и дело, что пыталась одолеть тяга кому-нибудь рассказать всё это. Но она всегда себя останавливала.

Думая, что на этом телеканале больше ничего интересного не будет, Кейт взяла пульт и переключила на самый первый. А там как раз начались новости страны. Всё как обычно – эпичная заставка, телеведущий. Первые же его слова показались для Кейт разочаровывающе скучными, поэтому перестала слушать. Не очень то она любила слушать лекции про экономику страны. Она впала в свои раздумия: «Прошли месяцы. Я изменила её. Но остались ли эти изменения прочными? Перестала ли она на самом деле жаждать чужой крови? Я могу только надеяться на это». Больше всего Кейт боялась того, что, вернувшись туда, вновь встретит того монстра, которым тогда предстала перед ней Элизабет. Она так боялась попасть в такую же ситуацию, что и тогда, быть так близко к смерти, ведь была уверена, что в следующий раз она этого не переживёт. Поэтому она молилась тому, чтобы Элизабет осталась такой, какой она её запомнила, когда уезжала с обещанием вернуться. Иначе она не сможет уберечь от вечных страданий душу, которую отчаянно решила спасти от них.

И тут телеведущий переключился на следующую новость: «С двадцатого по двадцать пятое февраля в Эрроуфилде произошло серийное убийство четверых человек... ». Кейт тут же повернула голову к телевизору, выпучила глаза и с помощью пульта выкрутила громкость на более высокую отметку. Эрроуфилд – это название её родного города. Ведущий продолжил: «... тела нашли в разных местах города в переулках между домами, местная полиция приняла меры. По предварительным данным, сотрудникам правоохранительных служб до сих пор не удалось найти ни одной улики, которая могла бы привести к убийце. Лейтенант местной полиции, Курт Лопес с места событий». Ведущий исчез с экрана, появился мужчина в полицейском обмундировании и продолжил: «За последние пять дней было найдено четыре тела, все четверо – мужчины, не имевшие друг с другом ни родства ни близости и никакой связи. Улик, ведущих к убийце чрезвычайно мало. Орудие убийства не опознанно, колотые раны жертв, строющиеся в линии не дают зацепок, отпечатков пальцев убийцы не обнаружили ни на телах, ни поблизости. На данный момент Эрроуфилдовский отдел полиции в тупике... ». Кейт быстро переключила телевизор на другой канал, а потом откинула пульт в противоположный конец дивана и взялась руками за лицо.

-Нет! Нет!!! Не может быть!! – пытаясь не кричать, чуть ли не проревела она, начав заливаться слезами от разочарования и обиды. – Элизабет... Неужели это ты сделала... Если это ты, то... как ты могла!? Не понимаю... Зачем??

Кейт совсем не хотела думать, что это сделала именно Элизабет, но именно сейчас все улики указывали только на неё: нет отпечатков, так как она не человек; орудие убийства, судя по словам полицейского, это её клешня на правой руке. А учитывая то, что Кейт и сама чуть не погибла от её руки, поводов для того, чтобы подозревать именно её, становилось только больше. Мысли о том, что, похоже, всё идёт прахом, выводили её из себя. «Четыре убийства... Улик пока не нашли. Но если полиция до неё доберётся, то... Тогда мне её не спасти... Хм. Но ведь... я же знаю её. Она показала мне, насколько она умна... И она говорила мне, что скрывается и не привлекает лишнего внимания. Она бы не поступила так опрометчиво. Если только её ярость снова не взяла верх... Я должна поскорее вернуться в Эрроуфилд и выяснить, что произошло. Нужно уберечь её от себя самой». А для этого ей нужно было поскорее заснуть. Поэтому она выключила телевизор, убрала, пульт в сторону и легла на мягкую подушку, лежащую на подлокотнике дивана. Теперь она считала своё возвращение в родной город не просто обещанием, а своим долгом. Она была уверена в том, что теперь, возможно, ответственность за смерть тех людей частично переносится на её плечи, поэтому считала своей обязанностью всё исправить.

-Кейт... – произнесла шёпотом Сьюзан, выглядывая из приоткрытого дверного проёма. Она тихо вошла в гостиную и подошла к дивану. Правда, Кейт уже заснула, и мисс Андерсен сразу натянула улыбку, сложив ладони. Потом она заглянула в шкаф сбоку от дивана и достала тонкое запасное покрывало, а потом, вернувшись к Кейт, накрыла её сверху до плеч, чтобы той не было холодно.

-Смотрю я на тебя, и думаю, – думала вслух шёпотом Сьюзан. – Ты так выросла... А сейчас ты так сильно напоминаешь себя маленькую. Накрываю тебя одеялом, вспоминаю малышку в колыбельке. Ты разыгрываешь нас, я вспоминаю беловолосую девочку непоседу, любившую играть с нами. А сейчас ты так изменилась. Ты взрослая... Мне так будет тебя не хватать... Я так бы хотела, чтобы эти времена никогда не кончались. Но нужно идти дальше. Спи, девочка моя. Спокойной тебе ночи...

Сьюзан погладила её за голову, а потом ушла. Она этого не заметила, но во время её монолога у не совсем спящей Кейт натянулась лёгкая улыбка. «Я желала бы тебе того же, мама... ». Вот теперь она точно заснула.

Наступило утро. Едва в окно ударило солнце, Кейт тут же встала с кровати, собрала свои вещи, а потом спустилась в кухню на первый этаж. Плотно позавтракав овсяной кашей, которую её мама приготовила заранее, она помыла за собой посуду и уже вышла в прихожую.

-Кейт, подожди, – сказала Сьюзан, спустившись в халате на первый этаж и подойдя к дочери. – Я так и не поздравила тебя с прошедшим днём рождения.

Кейт, смотрящая прямо на неё, промолчала, не зная, что ответить. Мисс Андерсен достала из кармана из кармана какую-то вещь, не видную под её сжатыми пальцами, и вытянула ей, разогнув пальцы. В её ладони был шестиугольный металлический закрытый медальон с миниатюрной фотографией внутри. Он был открыт, Кейт в очередной раз испытала радость. Здесь была изображена её мать в молодости, держащая на руках восьмилетнюю Кейт. Качество фотографии по-прежнему сохраняло чёткость их улыбок в те времена.

-Мам, я... – в ступоре произнесла Кейт, – я... не могу принять это. Это твой медальон, твоё сокровище. Это же... память!

-Которая нужна тебе больше, чем мне, – продолжила Сьюзан и без лишних слов одела ей медальон на шею. Кейт хотела этому противиться, но одновременно и не хотела, понимая, что мама скорее всего права. Кейт так не хотела прощаться, слеза уже потекла по её щеке. Поэтому она не выдержала и кинулась на шею маме, обняв её покрепче.

-Передай папе от меня, что я его очень люблю, – сказала Кейт в слезах, отпустив её. – Передай, что я буду очень скучать. Прощай, мама...

-Пока, дочь, – ответила мисс Андерсен с печалью. – Будь счастлива, живи с жизнью в душе. Звони почаще, а если не сможешь, то медальон. Смотри и вспоминай...

Кейт одела свои кроссовки с курткой, напялила на себя сумку с ноутбуком и, развернувшись, открыла дверь на улицу, но обернулась. Мама смотрела на неё провожающим взглядом и махала ей рукой на прощание. «Прощай... мамочка... ». Кейт вышла на улицу. Мисс Андерсен только увидела через окно в кухне, как Кейт села за руль своей машины, а потом уехала, скрывшись за ближайшим поворотом. Сьюзан обернулась и уже собиралась уйти обратно на второй этаж, но, повернув голову на кухонный общий стол, удивилась: на нём лежала маленькая бумажная записка, придавленная солонкой. Она тихо подошла к столу и взяла записку в руки. На ней было написанно: «Прости меня, мама... Я должна была рассказать тебе правду с самого начала, но... я не смогла. Я дала обещание той, ради кого я готова на всё. Я его уже нарушила, написав эту записку. Но я не могу... Мне страшно... Я не хочу быть единственной, кто знает всю горькую правду. Не следуй за мной в Эрроуфилд, прошу тебя. Не надо... Не заставляй меня переживать тоже горе, что я пережила уже дважды. Я солгала тебе на счёт своих шрамов на руке, и я раскаиваюсь в своей лжи. Но это теперь я больше не способна скрывать. Мамочка... Элизабет жива... ».

Глава 2

«Ты знаешь, зачем я здесь? »

«Догадалась... ».

27 февраля, 17: 48.

Кейт наконец-то доехала до окраин родного города. Всё тот же старый добрый Эрроуфилд: сначала харрикейнские поля, потом лес, протяжённостью 90 км. Всё это было для неё родным. Когда она приезжала сюда несколько месяцев назад, то не чувствовала всего этого, не чувствовала радости от возвращения. А сейчас эта радость просто перепоняла её. Она была очень довольна тем, что снова видит эти лесные просторы. До города оставались недолгие 3 км, она как раз только что проехала эрроуфилдовский перевал между лесом и обрывом и выехала на лесное шоссе. Кейт волновалась и думала о том, что же будет дальше. Она думала о том, что её ждёт в городе, будет ли ей здесь и в правду так хорошо, как она думала; заведёт ли здесь друзей. Но всё это было для неё второстепенным планом. Главное для неё было – помочь Элизабет. Кейт слегка казалось, что если есть она, то потребность заводить новых друзей отпадает. Всё-таки, как говорится, лучше иметь одного хорошего друга, чем много простых приятелей. Она это знала так, как никто другой. Только она задумалась об Элизабет, как тут на подъезде к городу, она заметила слева дороги тот самый поворот, ту самую лесную дорогу которая вела к её старому дому. В этот момент время для Кейт словно замедлилось, она всмотрелась в эту дорогу, заваленную хвоем, ветками и снегом. Её, как магнитом, начало тянуть туда, сейчас она едва сдерживала себя, чтобы не повернуть туда под давлением чувств. «Я очень хочу туда. Я должна её увидеть! ». Но в тот же момент она посмотрела на циферблат часов приборной панели автомобиля, и поняла, что время поджимает – 17: 54. «У меня встреча с продавцом дома через 6 минут!! Я... Эх... Прости, Элизабет. Сначала нужно закончить дела». Она пропустила поворот в лес и уже через минуту, где шоссе проходило через холм увидела дома Эрроуфилда и весь город во всей своей красе. Лес точно также окружал город, как и её старый дом – словно стеной. В центре города виднелись многоэтажки, на окраинах – обычные одноэтажные или двухэтажные дома с треугольной крышей. Закат с тучами с той стороны леса очень украшал весь этот городской вид. «Дом, милый дом». Машина Кейт спустилась с холма и сразу же оказалась на первой линии одноэтажных домов, стоящих к лесу почти вплотную. Франклин-стрит – улица на которой распологались эти дома. После этой улицы шло огромное разветвление других улиц. Чем больше было ветвление по площади, тем выше были дома, стоящие вдоль них. И разумеется в таком городе не обошлось без тёмных переулков, которох тут такое же множество. «Так, Франклин-стрит, дом 14. Хм... Я на месте! ». Найдя нужное место, Кейт выполнила параллельную парковку между двумя другими машинами, стоящими на обочиние вдоль дороги, а потом выключила двигатель, вынув ключи из замка зажигания. Спустя секунд пять она вышла из машины, закрыла дверь и взглянула на одноэтажный дом, что был прямо перед ней. Это был дом, похожий на тот, что у её родителей, но у этого была голубая деревянная обшивка и вместо второго этажа был чердак. Сбоку к дому был так же пристыкован гараж для пароковки машины владельца. Рядом с входом в дом стоял на металлическом вкопанном в землю столбике небольшой почтовый ящик для писем и газет, а прямо рядом в земле была ещё одна странная маленькая ямка. Правда Кейт сразу догадалась, что это ямка от выпопанной таблички «Продаётся», которая наверняка стояла здесь до того, как Кейт предварительно купила этот дом. Ей осталось только получить документ на собственность от продавца и отдать оставшуюся сумму денег. «То, что надо... Не дом, шедевр! Мне нравится! ». Но не то, чтобы внешностью ей нравился этот дом, а больше своим местоположением. Этот дом, на равне с другими, стоящими в ряд был прямо на самом краю жилого района города – прямо за ним после заднего двора уже начинался густой лес. А там, по подсчётам Кейт, до дома Элизабет на прямую было где-то 3 км пешего хода.

-Это вы, Кетрин Андерсен? – спросил её кто-то сзади мужским басом. Кейт прервала свои рассуждения и обернулась слегка напуганно от неожиданности. За ней стоял мужчина на вид 45 лет, одетый в серо-голубую рубашку с чёрным галстуком, светло-коричневую жилетку поверх и чёрные брюки. Его длинные каштановые волосы слегка развивались на ветру, подбородок был слегка заросшим, на глазах красовались квадратные очки. Он стоял перед ней с лицом ни живого ни мёртвого с заведёнными за спину руками и смотрел на неё немножко с высока, не опуская головы, но опустив на неё свои карие глаза. Кейт не понимала, что произошло, но ей казалось, что огонь, который когда-то горел в них, давно погас. Но это было лишь предположение, поэтому она взяла себя в руки, выпрямилась и ответила приветливым тоном:

-Здравствуйте, мистер Эмили. Как нынче погода?

-Замечательно, – пожав плечами, несколько равнодушно ответил мужчина, подойдя к ней на пару шагов. – И я вам уже говорил, что можете называть меня просто Генри.

-Ай, точно, Генри, что же это я? – несколько растерянно проинесла Кейт, слегка посмеиваясь, будто бы над собой. – Простите за мою... неаккуратнось в словах... И так. Всё в силе?

-Разумеется, – ответил Генри, достав из-за спины свой бумажник и несколько документов, – договорились же давно. Ничего не поменялось. За тобой 10 тысяч долларов, за мной – все документы на собственность.

-Отлично, – сказала Кейт и достала из кармана куртки стопку с купюрами, замототанными на резинку, а потом протянула ему. – Всё-таки хорошо, чтомы все документы оформили ещё в ноябре. Быстро же вы меня выручили, когда я искала здесь квартиру.

-Это было просто совпадение, – ответил Генри, взяв пачку денег и протянув ей другой рукой все документы, – и ничего больше. Вам просто повезло, что я начал продажу дома прямо в тот день.

-В таком случае вам тоже очень повезло, – заметила Кейт, взяв из его рук документы. – Я могла в тот день отложить поиск квартиры.

-Возможно, – скептично произнёс Генри, помотав глазами в стороны. – Чтож, я думаю нам больше не о чем разговаривать. Ваша мебель уже доставлена в дом и расставлена по вашим указаниям.

-А можно вопрос? Где вы теперь будете жить? – спросила Кейт слегка заинтересованно. – Какие у вас планы на будущее?

-Не знаю... – ответил Генри, в этот раз повернув голову в сторону. – Планов пока нет. С жильём я когда-нибудь разберусь. Но... План на жизнь у меня пока есть только один. Только вам, увы, не нужно его знать.

-Ну, ладно, не предираюсь, – извинилась Кейт, и они пожали друг другу руки. – Благодарю за сотрудничество. До свидания.

-Мы врядли увидемся ещё раз, – заявил Генри, отпустив её руку.

-А вдруг?

-Разве что в Раю.

-А... Вы действительно думаете, что я достойна Рая? – спросила удивлённо Кейт, совсем не ожидавшая такого ответа.

-Разумеется. Ты чиста душой, Кетрин, – ответил Генри, снова взлянув ей в глаза. Тут Кейт была уже окончательно в ступоре. Эта его фраза, да и весь разговор с ним уже были для неё подозрительными. Ей вдруг показалось, что он откуда-то её знает. Он показывал это и вёл себя так, будто давно уже с ней знаком. «Но я его совершенно не знаю. Мы познакомились в тот день, когда я уехала из этого города обратно в Вашингтон. И больше мы не общались. Откуда он знает, насколько я чиста душой, если ничего обо мне не знает. Или всё-таки знает? Но на основе каких фактов он решил, что я... чиста? ». Это ломало все её стереотипы о человеке, который перед ней стоял. Сейчас она сдерживалась от того, чтобы не задать ему рвущийся наружу вопрос: «Откуда вы меня знаете?? ». В этот момент Генри развернулся и подошёл к своей машине старой марки, которую Кейт не опознала. Автомобиль был где-то 70-ых годов выпуска. Но даже не смотря на то, что ему было более 30 лет, его белый корпус совершенно не выглядел старым и блестел, как новенький. Он чем-то напоминал лимузин, но укороченный до четырёх мест. К капоту была приделана маленькая серебристая статуэтка, на которую Кейт обратила внимание только сейчас. Эта статуэтка изображала некое подобие медведя с цилиндром на голове, галстуком-бабочкой на груди и микрофоном в правой лапе. Казалось, ничего особенного. Но когда Кейт увидела у статуэтки этого медведя щели в суставах и металлическое основание вместо шеи, то окончательно замерла от недопонимания: «Аниматроник!? ». Генри открыл дверь своей машины, сел за руль, а потом, закрыв дверь, открыл правое боковое окно и через него сказал:

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒