Aleksey Skvortsov

Five Nights

Freddy’s

Elizabeth

A F T O N

Aleksey Skvortsov

Ограничение по возрасту:

16+

Эта история посвящается

сюжету игры Five Nights at Freddy’s(1-6).

Сама история является не каноничной.

Глава 1

2003 год. США. Штат Юта. Действия разворачиваются в неизвестном маленьком городке. Городок стоял посередине огромного леса. Сюда мало кто переезжал. В город вела всего лишь одна трасса. Солнце затмили тёмные грозовые тучи, так что всё было везде сумеречно и мрачно. Ближе к ночи с трассы в лес свернул одинокий автомобиль марки Ford Focus 2 жёлтого цвета. Не далеко от трассы стоял такой же одинокий дачный дом. Автомобиль припарковался около забора. Немного посидев на водительском месте, из-за руля вышла беловолосая девушка 33 лет с милым лицом, одетая в светлые джинсы, красную футболку и надетую поверх джинсовую тёмно-синюю куртку. Кейт Андерсен — так её звали – остановилась около входа на территорию давно покинутого дома…

У Кейт было счастливое детство. Дом принадлежал её семье. Жилище на свежем лесном воздухе казалось для её родителей хорошей затеей. Они часто ездили в город. По будням на работу, по выходным на развлечения. Семья Андерсенов сдружилась с семьёй Афтонов. Отец семейства Афтонов был изобретателем, принимавшим участие в создании аниматроников для развлекательной компании Fazbear Entertainment. Мать этого семейства умерла за год до знакомства этих двух семей, и потому дети росли теперь только с отцом. В этой семье было три ребёнка: два сына и зеленоглазая дочь. Элизабет, так звали дочь, сразу стала лучшей подругой для десятилетней Кейт. Две девочки сдружились настолько сильно, что иной раз казалось, будто они были друг для друга родными, ведь они знали друг друга наизусть. Кетрин просто обожала проводить с ней почти любое время; Элизабет была первой, кого она полюбила настолько, чтобы остаться в её памяти навечно. Именно с ней Кейт связывала почти все основные детские чувства, что испытывала тогда. Выходные они проводили либо в пиццерии Fredbear’s Family Dinner, либо около дома Кейт. Но всё-таки излюбленным местом двух девочек был ресторан Circus Baby's Pizza World, которой как раз владел отец Элизабет. Их любимым аниматроником была Цирковая Бэйби, которая и была символом этой пиццерии. Хотя её привезли лишь сейчас из Sister Location, склада Фантайм аниматроников, которыми заведовало это заведение. Это была красивая аниматроник-клоунесса с белым лицом и голубыми глазами. Её главными внешними особенностями были красно-рыжие пластиковые волосы, собранные в хвостики по бокам головы; розовые щёки; красная клоунская волнистая юбка и такого же цвета укороченный топ оборками на плечах. Однажды отец Элизабет признался, что создал этого прекрасного аниматроника для своей любимой дочери, и именно поэтому Бэйби была так похожа на Элизабет внешне. Узнав об этом, последняя почти что офанатела от аниматроника. Три года Кейт и Элизабет были неразлучны, пока не произошла трагедия. Последняя погибла по неизвестной причине. Это был чудовищный удар по обоим семьям. В первый год после этого Кейт была несчастна: она была слишком сильно привязана к своей подруге. Всё что у Кейт осталось от неё, это их фотография на фоне дома Андерсенов. Глядя на неё, беловолосая девочка запирась у себя в комнате и начинала горько рыдать в подушку, не выдерживая такой эмоциональной нагрузки, что легла на неё. Позже родители Кейт решают переехать, дабы успокоить дочь. Они переехали в город Вашингтон. Там у Кейт началась взрослая жизнь; блондинка полностью расцвела, словно белый подснежник весной. Выучившись, она стала жить своей жизнью отдельно от родителей. Вдали от них ей было спокойней, чем с ними, ведь ей было не по себе от того, что они, в беспокойстве за неё, пытались контролировать девушку, а она всегда хотела настоящей свободы. В 25 лет она устроилась на работу учителя математики. Кейт увлекалась механизмами, поэтому, приходя домой, она садилась за компьютер и читала энциклопедии в Интернете. Время летело скорым чередом; Кейт постепенно забыла про своё детство. Но она никогда не думала избавляться от отголосков своего прошлого, и однажды это самое прошлое всё-таки сумело её догнать. Спустя 8 лет она в бардачке нашла ту самую фотографию, которая осталась от её погибшей подруги. На Кейт вновь нахлынули воспоминания свежей волной, которые заставляли её ощущать себя дважды живой, но одновременно с этим причиняли её сердцу неслабую давящую боль. Даже спустя 20 лет она не смогла забыть Элизабет. Она очень хотела унять свои чувства, и, под давлением этих же чувств, решила, что нужно вернуться. Её очень сильно потянуло в родные края, в которых родилась и была до того трагического момента счастливой. Попросив у директора школы, в которой она работала, отпуск на неделю, блондинка выехала на своём Fordе из Вашингтона, чувствуя некую обеспокоенность своими действиями и при этом думала о том, что изменилось там, в родном городке. Целых 36 часов езды она, словно бездушная машина, смотрела на дорогу и только, лишь иногда останавливалась для мелкой передышки, заправки, перекуса или сна. И вот показался и сам городок из-за деревьев. Её молодое сердце очень сильно забилось, когда она крутанула руль с трассы около городка на лесную дорогу, всю заваленную хвоем, что вела к месту, где проходила её детская жизнь. Она вернулась в родной дом, чтобы вспомнить...

Глава 2

Кейт шагнула через старый разломанный деревянный забор и, очень тяжело дыша, остановилсь и осмотрелась. Весь двор около заброшенного дома зарос густым слоем травы, а сам дом был словно тенью на фоне хвойных деревьев. Он был немного темнее того, что она запомнила: проржавевшая металлическая крыша, обмокшие и слегка замжелые деревянные доски, из которых был зделан дом, сильно постарели, но не потеряли своей прочности. Был дом одноэтажным, но при этом широким, ведь он был сравним с двухкомнатной квартирой. Девушка с дрожью в душе вспоминала, как счастливо проходила здесь её ранняя жизнь. Кейт одновременно радовалась этим образам и испытывала боль в сердце и в душе. Ей казалось, что всё это было так недавно: летние и зимние игры двух подруг, отдых у костра. Всё это не выходило у неё из головы. Она с тяжестью в своей груди решила подойти ближе к дому, кое-как сдерживая слёзы. Медленным шагом приближаясь к двери дома, она всё сильнее и сильнее ощущала, как сильно бьётся её сердце, как она неровно дышит. Но она с этим ничего не могла поделать, ведь испытывала сейчас те чувства, что были у неё, когда она в последний раз видела этот дом, эту поляну, эту толстую сосну, что была за домом. Эта сосна некогда была её обособленным местом, где она ненадолго отлучалась от семьи и думала о своём. Светлая грусть — это то, что она сейчас чуствовала. Она оглядывалсь по сторонам и представляла себе образы счастливых воспминаний. Элизабет... Как же часто она навещала её тогда. Теперь куда бы блондинка не посмотрела, ей постоянно представлялась только рыжеволосая девочка с зелёными глазами и двумя длинными хвостиками в волосах по бокам головы, с которой Кейт так сильно дружила. В глазах беловолосой девушки мерещилась только она. Тут она взялась за голову, отвернулась в строну и попыталась волей промыть себе мысли, очистить разум. Прошлое ушло в глубь её сознания, почти образы перестали проецироваться, голоса в её голове наполовину пропали, и Кетрин вздохнула полной грудью, думая, что всё, что разрывало её душу, пропало. Но нет, не все образы пропали, остался один: эта была едва различимая тень среди тьмы деревьев, напоминавшая её лучшую подругу, но она была какой-то станной, неправильной, совсем не похожей на те образы, что она представляла, словно напоминая, какая печальная участь постигла ту. Кейт напрягла свою голову и попыталась выкинуть этот неправильный образ из своей головы, но тут она вдруг поняла — эта тень не является порождением её разума; это нечто иное. Тень стояла неподвижно; не видно было глаз этого призрака; его полностью покрывала тьма. Именно неподвижность тёмной фигуры заставило девушку подумать, что ей просто чудится это чёрное привидение. Но её сердце уже сильно стучало от страха, и всё же она нашла в себе силы успокоиться. Блондика, всё ещё глядя на тёмную фигуру, закрыла на какие-то пять секунд свои глаза, пытаясь максимально расслабиться, а потом открыла их снова. Тёмный призрак пропал, не оставив после себя ничего, и девушка облегченно вздохнула. Она вновь повернулась к дому и, всё тем же медленным аккуратным шагом, пошла к нему, пытаясь улыбнуться под нарастающим чувством дежавю. Но хорошее в её сознании сражалось с плохим, и поэтому она не могла решиться даже на лёгкую улыбку. Сейчас её лицо показывало слабую печаль, но внутри неё эта печаль почти бушевала. Вернувшись их мира чувств в реальный мир, Кетрин на ходу вновь взглянула на свой родной дом. Крылечко не отличалось красотой; оно ничем не было украшено: просто деревянная дверь в стене с сломаным замком. Подойдя к крыльцу вплотную и не заглядывая в окно, Кейт приложила руки к двери дома. Она не сразу решилась открывать, в душе опасаясь того, что войдя туда, её воспоминания оживут: она увидит саму себя маленькой и милой; беловолосая девочка вылупит на неё свои маленькие серые глазки и спросит: «Здраствуйте, прошу прошения, а вы кто такая?? ». Это было бы очень стрёмно, но при этом так забавно. Поэтому Кетрин приложила ухо к двери на всякий случай, надеясь там что-нибудь услышать, но за дверью была гробовая тишина. Тучи развеялись, и из-за них появился светлый, как звёзды, месяц, осветивший своим светом всю полянку. Это показалось для Кейт добрым знаком, и ей прибавилось уверенности в себе; она смогла слегка улыбнуться. Вздохнув, она нажала двумя руками на доски, и дверь поддалалась, приоткрывшись внутрь. Через образовавшийся проём ничего не было видно, так как внутри дома везде царила тьма. Кейт, недогло думая, продолжила приотрывать дверь одной рукой, заведя другую за спину, чтобы достать из заднего кармана свой персональный фонарик, который она купила недорого, но он её уже много раз выручал, и вот он снова пригодился. Пальцами Кейт нашла в кармане нужную ей в данный момент вещь и уже собиралась достать, но...

Вдруг она услышала за собой скрип опавших веток, будто на них кто-то наступил ногой. Её сердце сильно ёкнуло, но она не рискнула оборачиваться, надеясь, что это какой-то маленький зверёк. Но не тут то было. Что-то закрыло лунный свет, который подсвечивал дверь дома. Это было что-то большое, крупнее, чем сама девушка. «Это иллюзия... Здесь никого не может быть, Кейт. Не бойся своих воспоминаний и даже призраков, которые тебе теперь мерещатся по ночам. Смирись. Смотри прошлому в лицо. Останови порыв страха» – сказала она себе и решила дать отпор иллюзии, которая, как она думала, была порождена её главными страхами. Кейт обернулась... Совсем не это она готовилась увидеть; девушка так и застыла, смотря на то, что над ней возвышалось. То, что она увидела перед собой, повергло её в шок. Это был снова тот неправильный чёрный призрак, которого она до этого видела в тени деревьев; большой, но уже не тёмный, как тогда. Он обрёл краски, и тут Кейт вдруг поняла — это не привидение. Эта огромная фигура не была порождением ни её разума ни её страхов; она была РЕАЛЬНА. Перед ней стоял антропоморфный искарёженный робот с бело-бледным лицом, напоминающий девочку-клоуна, похожий на тех, что она видела в детстве. Правая часть лица была обезображена и разбита; везде были дыры и трещины. В место правой руки у него была огромная зубастая клешня. Робот имел два хвостика из проволочных разноцветных волос по бокам головы, скрученных в виде полумесяцев. Талия была украшена металлической красной клоунской юбкой. Красно-оранжевый корпус этого создания был пробит со всех сторон, везде торчали провода, на плечах имелись оборки, а на руках и ногах эндоскелет был частич обнажён. И он уже не стоял неподжвижно, как тогда среди деревьев, а двигался по-настоящему. Создавалось такое ощущение, что он был собран где-то на свалке. Пульс Кейт зашкаливал от страха, а её горло пересохло, и она уже не могла вскрикнуть. Робот приближался к ней почти вплотную; девушка прижалась всей спиной к деревянной стене дома, не зная, как теперь быть, ведь страх не позволял ей думать. Живая машина подняла свою правую руку с клешнёй и, замахнувшись, открыла её, а потом запустила девушке в голову. Правда Кетрин в это время уже смогла справиться с шоком и в последний момент спаслась от мгновенной смерти, пригнувшись. Клешня врезалась в стену в миллиметрах от головы светловолосой, но не пробила доски. Робот между тем не потерял её из виду, будто бы знал, что так будет, и, разжав пальцы на левой руке, попытася хватить её за волосы, но вновь не попал. Кейт в этот же момент нырнула ему под плечо и развернулась на него, думая, что делать дальше, и пытаясь подавить панику. В такой ситуации у Кейт был только один выход – бежать. Она без сомнений рванула к своему автомобилю, сильно боясь за свою жизнь и невольно издавая в страхе стон, оглядываясь назад. Робот погнался за ней быстрым шагом, двигаясь при этом явно не механично, как машина, а как человек. Пробежав 10 метров в сторону автомобиля и очередной раз оглянувшись, Кейт споткнулась об лежащее на траве бревно и больно упала вперёд. Падение выбило весь кислород из её лёгких, и она, в панике пытясь ползти в ту же сторону, уже понимала: «Я не успею подняться! Не думала, что вот так закончится моя жизнь... Я не готова умереть вот так! ». В этот момент преследовавший робот быстро нагнал её и схватил девушку за горло, оторвав её от земли и подняв чуть выше уровня своей головы. Кейт начала задыхаться от недостатка кислорода. Холодные металлические пальцы больно тёрли её шею. Робот-клоунесса снова подняла свою клешню и замахнулась, чтобы вновь запустить её зубцами девушке в лицо, но в этот раз Кетрин была совершенно беспомощна. Кейт невольно смотрела разломанной клоунессе в металлическое лицо, сильно страдая от удушения. Робот посмотрел на неё пристально, а потом сделал нечто необъяснимое: верхние механические веки опустились и, словно человеческие брови, преобразили визуально лицо клоунессы. Теперь живая машина выглядела, как расстроенный ребёнок, который будто бы сожалел девушке. Не зная, почему, задыхающаяся Кейт обратила на это внимание, и ей на секунду показалось, что она знает этого робота. И действительно, Кейт был знаком этот опечаленный взгляд, но она не могла вспомнить, где видела его раньше. Вдруг робот-клоунесса заговорила голосом, что был между детским и обычным женским, с всё тем же печальным выражением её механического лица:

-Я не желаю твоей смерти, кем бы ты не была, не хочу. Правда. Но ты не оставила мне выбора, прийдя сюда...

Даже задыхаясь и частично вдыхая кислород, Кейт была ошарашена этими словами, моментально сделав вывод в своей голове: «Оно.. она имеет чувства?? Не... невозможно». Но то что то, что она только что видела и слышала, говорило ей обратное: в механической клоунессе не было ни одного механичного движения; она двигалась, как человек, потом она скорчила печальное лицо прямо у неё на глазах, но главным было другое — голос. Кейт не узнавала этот голос, но в нём отчётливо слышалась жалобная сожалеющая печальная нота, которая как раз и заявила, что чувство это настоящее, не поддельное, и это была не аудиозапись, а настоящие слова. РОБОТ ИМЕЛ ЧУВСТВА! ИМЕЛ ДУШУ! «Как это может быть!? » – в недопонимании спросила себя Кетрин, но тут её рассуждения прервались; сработал рефлекс; она не осознанно выставила левую руку перед своим лицом, чтобы хоть чем-то защитить свою голову от летящей в неё металлической клешни. Та не долетела до головы беловолосой девушки, но тут Кетрин ощутила невыносимо сильную боль в этой руке и пронзительно закричала, не выдержав и забившись в конвульсиях. Зубцы клешни робота глубоко вонзились ей в предплечье, грозя сломать ей кость и отсечь руку полностью, а из образовавшихся ран мгновенно потекло много крови. Кейт уже не могла кричать, ведь тут удушение взяло верх, и она начала отключаться. Робот-клоунесса заломила её руку вниз, разжала клешню, отпустив её истекающую кровью конечность, и вновь прицелилась девушке в голову. Блондинка в последний раз взглянула ей в лицо, думая, что вот и пришёл конец её жизни. И страшно представить, что было бы дальше, если бы у Кейт из кармана не выпала в этот момент её детская фотография вместе со старой подругой. Живая машина опустила свою голову на упавшую фотку и разглядела всё, что было на ней. В этот момент робота словно замкнуло, он ослабил хватку, и Кейт вдохнула воздух. Набрав в лёгкие достаточно кислорода, Кетрин застонала от боли в руке, и попыталась остановить кровотечение другой рукой, и глядя на робота, мысленно сказала: «Ах! Давай, прошу... Если ты и в правду имеешь душу, то отпусти меня! Где твоя совесть? Не убивай меня, будь хорошей девочкой, если ты и вправду девочка». Внезапно её желание сбылось. Наконец, левая рука робота полностью разжалась, Кейт упала на землю. Клоунесса присела и левой рукой подняла фотографию. Блондинка тем временем откашлелась и вновь взялась ладонью за истекающую кровью руку, в панике посматривая на робота. И тут она вдруг обратила внимание на одну очень странную деталь: глаза девочки-робота пылали зелёным цветом.

- Это же, … Я! – произнесла клоунесса с явным удивлением в голосе, разглядывая фотографию.

Кейт совсем не ожидала этого. «Где ты там себя могла найти? Там только я и... Элизабет. Хм. У этого робота такой же цвет, как у неё... Нет, она... умерла». Робот-клоунесса между тем развернулась на неё и удивлённо уставилась. Кейт между мыслями, судорожно хватаясь за израненую руку, не вставая и тихо отползая задом, отважилась задать прямой вопрос:

-Что же ты такое??!

Клоунесса сначала не ответила, а потом, подойдя, присела к девушке на колено и сунула фотографию в карман её куртки. Блондинка резко отползла от неё, не понимая, что та делает, ведь она только что пыталась её убить.

-Кейт, не бойся меня, прошу тебя, – внезапно произнесла робот.

-Что? Откуда ты знаешь моё имя?! – почти озлоблено сприсила Кейт. – Что ты такое??

-Я просто не могу поверить, – сказала клоунесса. – Спустя столько лет. 20 лет... Я думала, что больше никогда тебя не увижу. Ты спрашиваешь меня, что я такое, но в своей душе ты уже знаешь ответ. Кетрин Андерсен, дочь Сьюзан и Гарри Андерсенов, я знаю тебя так же прекрасно, как и тогда. Кейт, подруга, скажи мне, неужели ты меня не узнаёшь? Я — та, кого ты потеряла 20 лет назад. Прошу, поверь мне, это я! Кейт, вспомни меня, я твоя лучшая подруга, вернее когда-то была ей! Кейт, это я!!

Последние предложения прозвучали умоляюще, и робот-клоунесса вновь сделала веками опечаленное лицо. Только сейчас Кейт вдруг поняла, где могла раньше видеть этот опечаленный взгляд. Этот голос, длинные хвостики по бокам головы, зелёные глаза, всё это уже не могло быть просто совпадением. Кетрин ощутила, как холодок бежит по её телу, злоба сменилась недопониманием, она вдруг забыла про больную руку, а в её мыслях крутилось только одно: «Это невозможно! ». Но тут контроль над её словами взяла вера в чудо:

-Э-Э-Э-Элиза?! – ошарашено произнесла Кейт, отползая назад. – Элизабет?!

-Да! Кейт, это я! Знаю, ты не веришь в это, но... это я, Элизабет.

-Это невозможно! – резко произнесла Кейт и слегка приподнялась.

-Но я стою прямо перед тобой, – аргументировала робот-клоунесса и вынесла девушке свою левую руку ладонью вверх. – Почему тебе этого не достаточно? Не ты ли говорила, что всегда и везде меня узнаешь?

- Но ты же мертва! – отрезала Кейт, понимая, что действительно говорила это своей подруге в детстве. – Что с тобой случилось??

Немного подумав, робот ответил:

-Некоторые знания остаются загадкой, даже для тех, кто ради всезнания готов на всё.

«Какое оригинальное выражение! ». Это убило у Кейт все сомнения. Далёкое воспоминание: «Некоторые знания остаются загадкой, даже для тех, кто ради всезнания готов на всё. Так говорил мой отец» - прозвучал голос Элизабет в голове Кейт из тех воспоминаний, в которых она была двенадцатилетней девочкой. Так выражалась только её подруга. Она, наконец, поняла: перед ней стоит Элизабет Афтон в механическом обличии, но это пугало её ещё больше. Тут перед ней встал выбор: робот всё ещё держал перед ней свою левую руку, предлагая ей помочь встать. «Если я дам ей руку, то есть вероятность, что она меня убьёт, а если не дам, то... Но ведь это же... Элизабет! Она вернулась! Как я вообще могу думать так? Это же преступление! ». Эти мысли заставили её дать роботу правую руку, понимая, что от того зависит, будет ли Кейт верить ей дальше или нет. Клоунесса взяла её за кисть и потянула на себя, подняв девушку на ноги, а потом нижними веками скорчила радостное лицо, слегка приподняв их, а верхние убрав за глазные сферы. Кейт вернула равновесие и хотела было отдёрнуть от неё руку, которую та всё ещё держала, но... вдруг передумала, не заметив с её стороны никакого подвоха на убийство. Да, Элизабет никогда бы не поступила так подло, пообещав сначала одно, а сделав совершенно другое. Робот убрала руку с клешёй за свою спину, пытаясь больше не пугать её видом девушку. Их взгляды встретились, в обоих бушевала невообразимая радость от столь неожиданной встречи, на которую обе до этого уже и не рассчитывали. Они вновь были вместе, как в детстве, как 20 лет, где-то в душе Кетрин хотела, чтобы этот момент продолжался вечно, но в тот же момент она хотела бы видеть Элизабет человеком, хотя ей это было вовсе не важно, ведь она всегда в глубине душе мечтала, чтобы та была просто жива.

-Элиза, это и вправду ты!! Но…как?? – Кейт не знала что сказать в буре чувств, которую не могла в себе остановить. Но тут Кетрин вдруг поняла, что в именно сейчас не хочет слышать подробности её воскрешения, ведь от того, что она только что на себе испытала, ей нужно было совершенно другое. В приливе нежности, она лаского произнесла с печальной нотой: – Я тебя потеряла…

- И я тоже, – взаимно сказала Элизабет. – Мне было очень больно потерять тебя, Кейт, возможно так же, как и тебе. Я даже боюсь представить, каково было тебе. Ты думала, что мы больше никогда не увидимся, а у меня хотя бы была слабая надежда. И именно поэтому мне очень жаль тебя. Но радуйся теперь. Кейт, я выжила, Я ЖИВА!

Кейт собиралась что-то сказать, но вновь прервалась, не находя слов тому, что видела перед собой. Элизабет тоже осеклась, не зная, что говорить теперь, и любовалась тем, как сильно выросла и повзрослела Кетрин с их последней встречи, и сказала себе: «Почему я удивляюсь? Ей 33 года, как и мне. Но как же она всё-таки сильно изменилась! ». Блондинка широко улыбнулась, слегка обнажив зубы, и посмотрела клоунессе прямо в пылающие зелёные окуляры. А та даже не знала, какое чувство на лице в этот раз изобразить, она не понимала, чем ответить, поэтому округлила глаза, закатив все веки за глазные сферы, и слегка наклонила голову на бок. И тут Кейт не выдержала, её сердце словно вспыхнуло от радости и сильного прилива нежности. Её сильно потянуло к воскресшей подруге, словно магнитом. Девушка расставила руки перед ней, медленным шагом приближаясь.

-Элизабет… Как же я рада тебя снова видеть! Я так сильно по тебе скучала! - Кейт бросилась к ней в объятия, обхватив руками её металлическую талию выше клоунской юбки и прижавшись щекой к её пробитой груди, в которую были асимметрично вставлены два фонарика жёлтого и зелёного цвета, напоминающие чем-то светофор. Элизабет вновь изобразила на своём лице радость и ответила ей взаимно, обняв её своей механической левой рукой и слегка положив голову девушке на плечо. Когда обе закончили, робот-клоунесса вынесла к Кейт левую ладонь с торжественным вопросом:

-Друзья навсегда?

В этот раз Кетрин была полностью уверена. Подняв правую руку, девушка произнесла:

-Друзья навсегда!

Они приставили свои ладони друг к другу и сжали их в замок. И они не хотели уже друг друга отпускать, боясь, что они вновь потеряют друг друга, что какой-нибудь ураган вновь разделит их, и они уже никогда друг друга не найдут. Это был бы душевный конец для них двоих... Но тут Элизабет заметила, что хватка подруги с каждой секундой слабеет, и вопросительно взглянула на блондинку, а потом неожиданно поняла по её взгляду, что это произходит не по её воле; с девушкой было что-то не так. Липкая кровь капля за каплей быстро стекала на зелёную густую траву. Кейт вся побледнела; милое лицо резко потеряло свою краску, а её рука автоматически разжалась; она пьяно шарахнулась назад, теряя равновесие, но отчаянно пытаясь его удержать. Элизабет, слегка запаниковав, не успела её поймать. В один момент Кейт оступилась и своим болезненным падением на спину вышибала из себя весь дух; она не могла больше пошевелиться, а в её голове всё закружилось и загудело.

-Кейт? Кейт!?.. О-о нет!! Что я наделала!!?? – испугавшись, вскричала Элизабет, заметив, что её подруга истекает кровью, и подползла на четвереньках к ней. Они обе забыли, что во время драки у девушки была пробита рука. Конечность была вся окровавлена, и из неё кровь в разных местах почти хлестала. Угасающая Кейт судорожно подняла голову, пытаясь зацепиться взгядом за разломанное лицо клоунессы, и едва произнесла:

-Элизаб-бет... Не уходи... Не отпускай... меня...

На последних секундах сознания девушка почувствовала как металличечкие руки робота, обхватив её, прибодняли её торс и голову, а потом услышала:

-Кейт!! НЕТ!!

Взгляд её потух. Голова Кейт упала и повисла без чувств.

Глава 3

Спустя день.

Кетрин бродила во тьме, пытаясь найти выход или хотя бы найти свет, чтобы тот осветил ей путь, который был покрыт пеленой сплошной черноты. Она в отчаянии взялась за голову, словно та сейчас разорвётся пополам от множества чувств. Все они больно кололи её сердце. Всё тело болело во всех возможных местах, сухожилия ныли, а вместе с этим сильно болела душа. Её колени свело, она упала на них, глаза наполнились слезами, девушка закрыла лицо ладонями. Она вся разламывалась от сильного чувства вины, которое испытывала сейчас: «Элизабет... дорогая моя... подруга... подруга детства. Она всё это время была жива, а я не знала об этом. Немыслемо. Я оставила её одну, оставила её медленно умирать. Вот, во что она без меня превратилась, в монстра, в... аниматроника. Как?? Я... бросила её! ». Тут Кейт услышала прямо перед собой тяжёлые вздохи, она почувствовала тёплое дыхание на своём лице. Открыв глаза и подняв голову, блондинка увидела перед собой девочку тринадцати лет с зелёными глазами, рыжими волосами с длинными до плеч хвостиками, одетая в алую юбку и оранжевую футболку без рукавов, смотрящая на девушку явно опечаленно. Она была не так значительно выше ростом, чем Кейт, стоявшая на коленях, поэтому смотрела на девушку свысока. Кетрин была преисполнена радости, когда вновь увидела её такой какой хотела бы видеть.

-Элизабет! – счастливо вскрикнула она и уже было потянулась к девочке. Но Элизабет даже не дрогнула, продолжив сверлить её опечаленным взглядом, и Кейт остановилась, в недопонимании уставившись на подругу и по-прежнему стоя на коленях перед ней. Та смотрела на неё ещё где-то минуту, а потом глаза девочки тоже наполнились слезами, но не этих слов Кейт хотела услышать о неё:

-Кейт. Я... даже не знаю, что сказать. Как ты могла? Как ты могла так поступить со мной? Ты... покинула меня, когда я так в тебе нуждалась, бросила меня.

-Элизабет, нет!! – в слезах взмолилась Кетрин, словно разговаривая со своим палачом, который вот-вот её казнит. – Это ошибка! Я не знала, пойми. Не знала, что ты жива.

Но Элизабет совершенно не обратила внимания на эти слова и продолжила, словно та ничего и не говорила:

-Как ты могла меня бросить здесь... умирать в тоске и одиночестве? Я в тебе разочарована. Прости, подруга, но... я никогда не смогу простить такое предательство, которое ты совершила. Я не могу тебя называть той, кого когда-то любила всей душой. Прощай... Кетрин.

Кейт решительно протянулась к ней, чтобы в последний раз её обнять, но зеленоглазая девочка вдруг превратилась в дым и растворилась в воздухе. Тут девушку охватила злость, гнев, она ударилась руками о землю. Но злилась она не на Элизабет, не на окружающий мир, а на саму себя. Её собственный гнев и сильное чувство вины разрывали ей душу, так она понимала, что где-то Элизабет права. «Я могла предотвратить это, её смерть. Я там не была, и она погибла». Но Кейт даже не знала, от чего та погибла и когда это произошло. Или не погибла? Теперь уже не важно — она жива. Не находя другого душевного выхода, Кейт вскинула голову к чёрному небу и вскричала:

-Элизабет! Прости, я подвела тебя! Я сожалею, чтобы с тобой на самом деле не случилось! Но знай, если бы я узнала, что ты жива, то сорвалась бы с родительской цепи и вернулась бы. Ты всегда слишком много для меня значила, но мне говорили, чтобы я тебя попыталась забыть. Мне сказали, что ты мертва, и мне, не хотя, пришлось поверить в этот миф. И поэтому теперь обещаю тебе, я всё исправлю, я не покину тебя больше!!

Боль во всём теле оказалась реальной, поэтому Кетрин слегка заныла и резко открыла глаза, очнувшись ото сна. Облегчение снизашло на неё — ей всё это приснилось, хотя чувство вины было настоящим. Она повертела головой в разные стороны, чтобы оценить обстановку. Девушка оказалась в небольшой светлой комнате, в которой по углам были расставлены четыре кровати, на одной из которых лежала она сама, и было в стене всего одно окно. К каждой кровати была приставлена тумбочка для вещей, и поэтому Кейт вдруг поняла, что находится в больнице, а это больничная палата. Она находилась в этой палате одна, другие кровати были свободны. На неё было накинуто лёгкое белоё одеяло, её основная одежда лежала на тумбочке, что была рядом, её чёрные туфли находились под кроватью. Блондинка попыталась лечь поудобнее и поскорее прийти в себя, но почувствовала неприятный обжигающий укол в середине правой руки, будто нечто инородное вставлено в то место её тела. Не понимая, что произходит, она аккуратно вытащила эту руку из-под одеяла и увидела, что из её вены торчит шприцевая игла с прикреплённой к ней прозрачной тонкой трубкой, закрёплянная пластырями к коже. Эта трубка тянулась к капельнице над её головой, которую беловолосая девушка сначала не заметила. Кейт слегка приподняла голову и увидела в дверном проёме палаты широкоплечего мужчину чёрными короткими волосами, одетого в голубые хирургические брюки, хирургическую рубашку и белый врачебный халат поверх. Он разговаривал с медсестрой в коридоре и в ходе разговора постоянно показывал пальцем на Кетрин, не смотря при этом на последнюю и будучи явно встревоженным. Спустя минуту их разговор закончился, медсестра удалилась куда-то сторону, он кинул свой взгляд в палату девушки. Заметив, что пациентка очнулась, мужчина подошёл к ней, а Кетрин попыталась слегка приподняться.

-Не поднимайтесь, вы ещё не пришли в себя, – сказал он, взяв из-за кровати стул и сев на него перед девушкой, – после того, что с вами случилось, лучше оставаться в постели. Я — ваш лечущий врач. Зовите просто Джоном. И так вы,... Кетрин Дженнис Андерсен, верно?

Кейт осторожно съехала обратно головой на подушку и кивнула головой, так как была ещё не готова к общению. Её губы будто бы прилипли друг к другу, и поэтому она просто не хотела открывать рот, напрасно опасаясь того, что кожа на них оборвётся. Тело по-прежнему болело, но уже несильно, поэтому она уже спокойно могла двигать конечностями. Ещё раз осмотрешись головой вокруг, Кетрин уставилась у врача и нашла в себе силы заговорить.

-К-как я здесь... очутилась? – спросила она, вновь осматриваясь, будто всё здесь — иллюзия.

-Я это хотел бы... – начал Джон, но вдруг Кейт его прервала:

-Ой, простите, не тот вопрос задала, что со мной произошло? Почему я здесь??

Врач прищурился одним глазом и показал пальцем на свою левую руку, а потом на неё, явно намекая на что-то, и Кейт поняла, на что именно. С болью в руке она вспомнила:

Она висит над землёй, ноги не касаются почвы, девушку душит механическая рука. Светящиеся зелёные глаза смотрят на неё с явным сожалением.

-Я не желаю твоей смерти, кем бы ты не была, не хочу. Правда. Но ты не оставила мне выбора, прийдя сюда...

Блондинка закрывает одной рукой лицо, и следующее, что она чувствует, это болевой шок, слишком сильная боль в левой руке, которой она закрылась, мерзкое ощущение вонзающегося в её плоть острого металла, отчаяние, собственная кровь.

Элизабет...

Она подняла свою левую руку из-под одеяла и увидела, что всё предплечье было в зашитых ранах. Но по сравнению с тем, что она видела той ночью, этот изуродованный вид её руки мало вызывал у неё тот шок, от которого можно упасть в обморок. Создавалось такое очущение по отметинам, строющимся в линию, что по её руке проехался танк с острыми гусеницами. Джон серьёзно на неё уставился, вновь решительно заговорил:

-Может, объясните, как вы оказались около входа в больницу без сознания с пробитой рукой? – спросил он.

Кетрин вытаращила на него глаза в удивлении так, что казалось, будто они выпадут вот-вот из орбит, а потом спросила:

-Я? Я лежала около входа в больницу??

-Вас нашли именно там. Мне казалось, что вы, после того, как получили эту ужасную, не стану скрывать, травму, шли сюда, и немного не дойдя до вахты, упали без сознания. Но я думаю ваша версия событий будет точнее. Если хотите, расскажите, что произошло. Я ещё ни разу не сталкивался с такими глубокими ранениями, что получили вы, и я даже не представляю, где их можно было вообще получить. Мне нужны ответы, но в тоже время я понимаю, что это может быть не моё дело, ведь мы вас уже вылечили. Расскажите мне?

Тут Кетрин вспомнила о том, как вообще потеряла сознание. Она вновь посмотрела на швы на своей руке и дважды подумала. В её воспоминаниях не было образов того, как она очутилась в больнице, а значит её кто-то сюда притащил, пока она была в беспамятстве. А кто это мог сделать ещё, кроме... неё. Сосредоточившись, девушка выровняла своё дыхание, а потом уверенно солгала:

-Ваша версия событий верна, Джон. Я немного не дошла до вахты и потеряла сознание. А вот где получила такие раны, я уже и не помню совсем. Похоже, что, будучи в шоке, я потеряла этот фрагмент памяти. Прошу прощения, это всё, что я могу вам рассказать... Скажите, какой у меня диагноз? Я хочу знать больше. Как долго я была без сознания?

Джон был даже доволен сменой темы, и поэтому ответил:

-Вы были в коме немногим больше 24 часов. У вас была сильная кровопотеря, был риск заражения крови, но обошлось. Поскольку вы были без сознания, Кетрин, нам не составила труда вас срочно прооперировать, чтобы вы не истекли кровью. Я вам крайне не советую бить эту руку, пока раны не превратятся в шрамы. Сейчас вам необходим постельный режим, чтобы набраться сил, восстановить количество эретроцитов в крови. Капельницу вам приставили, чтобы вы быстрее оправились. Посторонних болезней у вас нет, и это хорошо. Вас тут продержат, я думаю, ещё неделю, не больше.

-Только не неделю! – резко возразила Кейт, – одну ночь здесь высплюсь и сразу же уеду!

-Но ведь вы не успеете полностью оправиться, – запротестовал Джон, резко встав со стула. – Вам не рекомендуется...

-Простите, – перебила блондинка, – но это вопрос жизни и смерти, иначе бы я разумеется полежала бы здесь столько, сколько нужно. Я несу ответственность за свою жизнь, поэтому умоляю, не стойте у меня на пути. Я завтра же выйду от сюда, дайте мне написать заявление на выписку, я это решила твёрдо.

Врач невесело на неё покосился и перед уходом сказал:

-Ваша взяла, но знайте, ваша самоуверенность вас может угробить, хотя я вас всё-таки очень даже понимаю, вы правы где-то, если уж всё так и вправду серьёзно. Кстати, я думаю, вам надо обратиться в полицию, так как я думаю, что вам намеренно могли нанести такие серьёзные повреждения. Завтра встетимся, а пока желаю вам спокойной ночи, Кетрин.

-Большое спасибо, – с искренней улыбкой поблагодарила Кейт, и врач вышел, выключив свет в палате и закрыв дверь. Едва звук шагов стих, девушка снова съехала в постель, закрыла глаза, улыбнулась и ласково шёпотом произнесла:

-Я знаю, кто это сделал со мной, но я ни за что не стану обращаться в полицию. Это личное...

Кейт вспомнила ту ночь. Её травма чётко дала ей понять, что увиденное тогда не было всего лишь сном, кошмаром. «Я дала себе обещание. Элизабет. Мне даже не верится, что ты жива. Я так рада, вернее даже счастлива. Я вернусь туда завтра же. Я не знаю слишком многого. Ты не останешься одна, я общаю... Хм. Ты спасла мне жизнь, а робот бы так не поступил». Она чувствовала в своей душе вновь разгорающуюся надежду и невообразимую нежную радость. И под эти сладостные мечты, рассуждения, мысли и чувства, Кетрин вскоре вновь уснула.

Ближе к ночи на следующий день Кейт выписали из больницы, перебинтовав руку. Она вышла на больничную парковку в надежде найти такси, но к своему удивлению она обнаружила там свой Ford. «Я же ведь оставила машину в лесу около старого дома! Как она здесь очутилась? ». Подумав, что на это ответ всё равно скоро получит, не теряя времени даром, Кейт села за «баранку», завела двигатель, вставив ключи в замок зажигания и повернув, и поехала в ближайший гипермаркет за продовольствием, ведь планировала остаться в этом городе ещё на несколько дней.

Спустя 2 часа (было уже 22 часа) она вновь вернулась туда. На этот раз она была более осторожной. Снова этот вид старого дома на фоне леса, с которым она связывала так много чувств и воспоминаний. Былые радость и горе, всё это было запечатано в этом доме, в этих стенах, досках, камнях и траве. Сейчас они не были такими мрачными как тогда, когда она приехала сюда до этого, ведь она вновь начала дышать полной грудью. Один из оковов, что блокировал её сердце, с её появлением, разрушившись, упал в бездну всего забытого. Но до этого девушка не боялась, а сейчас ей вдруг стало очень страшно. В этот раз страх потери любимого человека смешивался со страхом за свою жизнь. Кетрин вышла из машины, быстро вошла на территорию двора дома, и начала осматриваться вокруг. Она пыталась поймать глазами в темноте то, чем предстала перед ней её подруга той ночью: эту фигуру, металлическую юбку, хвостики по бокам головы или хотя бы зелёные глаза; одним словом: искала аниматроника. Но она не смогла ничего найти или просто не сумела разглядеть в темноте. Кейт очень хотела встречи с ней, поэтому решилась вызвать её, при этом понимая, что сильно рискует.

- Элиза! – громко окликнула она Элизабет. – Элизабет! Ты где?.. Это я, Кейт!

-Кейт?! – послышался знакомый голос за ней в тот момент, когда девушка повернулась к дому.

Кейт обернулась: за ней стояла Элизабет в том же самом роботизированном обличие, что и тогда, с клешнёй на замахе. Но узнав дорогую светловолосую подругу, она опустила свою металлическую руку, сделав веками прищуренный и одновременно довольный взгляд. Клоунесса даже не скрывала удивления в голосе:

- Я не думала, что ты вернешься.

- А я просто не могла поверить, что это мог быть всего лишь сон, – ответила Кейт с такой интонацией, будто давно готовила эти слова для неё.

- И ты вернулась? – спросила Элизабет с тем же удивлением.

-Ты думала, что я испугаюсь тебя? – вопросом на вопрос ответила блондинка.

-После того, что я с тобой сделала? – этот вопрос прозвучал из уст аниматроника как-то виновато.

-Я не держу на тебя зла. Не хочу держать, поверь мне. Ты всегда была мне слишком дорога. Я потеряла любимого человека, тебя, но теперь мне так приятно осознавать, что ты жива. Я счастлива, Элиза, ведь я вновь ожила. Я думаю, ты понимаешь меня.

-Очень понимаю, я тоже самое чувствую сейчас, – ласково ответила Элизабет, закатив веки за глаза, а потом словно выдохнула: – Кейт…

-Элизабет… – также нежно выдохнула Кетрин, вновь, как и тогда, вспыхнув райским пламнем.

Они с разбегу бросились в объятия и прижались друг другу.

-Прости меня! – шёпотом произнесла робот-клоунесса.

-Мне не за что тебя прощать, Элизабет... Прощаю, ладно. Я тебя прощаю, мне не хочется злиться на тебя. Ведь после долгой разлуки я вновь обрела тебя.

Они отпустили друг друга и посмотрели друг другу в глаза, сгорая от жажды поговорить наедине, вдали от всего. Кейт широко натянула улыбку, смотря на аниматроника, а та, в свою очередь, приподняла нижние веки на треть всего глаза, выражая радость. Обе стояли и пялились друг на друга, рассматривали друг друга вдоль и поперёк, общались взглядами. Потом девушка вынесла правую руку ладонью вверх, и Элизабет не сразу, но положила на неё свою левую железную руку, на пальцах которой оказывается были острые когти, похожие на маленькие изогнутые конусы, и Кетрин заметила это только сейчас. Они взяли друг друга за ладони, и Элизабет повела её к старому дому. Весь этот короткий путь они то и дело, что обменивались взглядами, проверяя, наяву ли всё это произходит. Хватка аниматроника за ладонь блондинки была в этот раз совсем не сильной и очень даже мягкой, поэтому сразу было понятно, что Элизабет старается обращаться с подругой как можно аккуратнее, применять минимум силы, которой она на самом деле обладала в обличие робота. Девочки подошли к крыльцу, Элизабет толкнула дверь клешнёй на правой руке, и та спокойно поддалась, отворившись внутрь. Войдя в дом, клоунесса включила люстру в потолке, и всё помещение заполнилась тёплым жёлто-оранжевым светом. Кейт удивилась не столько тем, что здесь имеется электричество, но больше тем, что внутреннее убранство дома совсем не изменилось. Дверь с улицы здесь вела не в коридор, а сразу в широкую гостинную. Посреди комнаты стоял старый алый диван, около противоположной ему стены имелся комод, на котором стоял телевизор, чем-то напоминающий небольшой чёрный пластиковый ящик, в правом углу относительно двери имелся угловой шкаф с вставленным в него зеркалом, рядом с комодом был камин, видимо уже давно не зажигавшийся, а в другом конце гостиной около стены стоял небольшой столик. После столика были два коридорчика, ведущие на кухню и в спальню, а посреди одного их них был вход в туалет. Кейт стояла на пороге, с удовольствием рассматривая помещение, в котором раньше жила. Всё осталось настолько неизменным в квартире, что девушке казалось, будто это её воспоминания проецируются в реальность.

-Здесь почти ничего не поменялось! Как это так? – спросила она, удивлённо уставившись на Элизабет, которая тем временем отошла немного дальше, приблизившись к столику.

-Это я постаралась, – ответила Элизабет, обернувшись на девушку. – Я решила оставить всё, как было, чтобы не забыть тебя, твою семью. Я сохранила всё это. Не только ты пришла сюда, чтобы вспомнить.

-Ты знаешь, зачем я здесь?

-Догадалась.

Кейт подошла и села на диван, скрестив ноги и вновь широко улыбнувшись. Но тут она вдруг вспомнила, с кем вообще говорит. Клочок страха вновь застрял у неё в груди, и она поняла: «Мне снова страшно... Чтобы не бояться, мне нужна... правда, иначе я не знаю, чего от неё ждать. Мне нужна правда! ». Вздохнув, девушка заговорила:

-Элизабет, ты меня прости, у меня есть вопросы, которые жаждут ответа. Уделишь ли ты мне время? И ответишь ли ты на них ради меня?

Элизабет присела к ней рядом, и пружины дивана под ней заскрепели, но выдержали, в чём Кейт сначала сомневалась. Она старалась не задевать своей металлической красной юбкой спинку дивана, поэтому слегка нагнулась, сидя, вперёд. Повернув голову на девушку, она округлила свои зелёные окуляры и понимающе кивнула головой, явно намекая: «Ладно. Я тебя внимательно слушаю. Не бойся. Говори». Поняв её мысли, Кетрин начала расспрашивать:

-Ты умерла. Погибла. Я была позже на твоих похоронах, видела твою могилу, твой гроб. Я не верила, но потом мне пришлось принять это, пришлось смириться с тем, что потеряла тебя навсегда. Я была убеждена в том, что тебя больше нет. Мне было очень больно. Но я приехала сюда, и ты сразу предстаёшь передо мной живой. Правда не такой, какой я хотела бы тебя видеть. Мы сначала не узнали друг друга. Я не узнала, потому что не думала, что нечто, которым ты стала, может быть тобой. Как ты ожила? Да ещё и в таком страшном обличие? Ты стала... аниматроником. Роботом. Как? Почему имено им ты стала? Как ты стала живой машиной?

Сразу было заметно, что Элизабет сначала немного помялась, услышав одновременно чувства подруги и расспросы. Поэтому аниматроник-клоунесса решила тщательнее подбирать слова. Вновь подняв глаза на блондинку, она решила аккуратно начать с обычного вопроса:

-Скажи мне, Кейт, кого я тебе сейчас напоминаю? Ты помнишь, чей это внешний вид на самом деле? Он не мой.

Подумав, Кейт вдруг узнала в подруге их любимого аниматроника. Только сейчас она поняла, почему аниматроник-Элизабет был ей изначально очень знаком. Она — почти точная, но всюду разломаная копия того самого аниматроника, чьими поклонниками они с Элизабет были в детстве. Кейт выдохнула:

-Бэйби…

-Моё сердце разбито, Кейт, – резко заявила Элизабет, положив левое предплечье на колено. – Я когда-то любила эту бездушную машину, а теперь ненавижу её, и получается, что ненавижу саму себя. Хочешь знать, кто мой убийца? Я сама случайно подписала себе смертный приговор. Бэйби. Это она меня умертвила.

-Что!? – Кейт была ошеломлена таким ответом, ведь такого поворота она совершенно не ожидала. Все милые представления о Цирковой Бэйби мгновенно рассыпались. Где-то в душе она уже начала злиться на этого робота, который отобрал у неё любимого человека.

-Я зря не послушала отца, – продолжила Элизабет. – Он говорил не подходить к ней без взрослых слишком близко. Отец говорил, что она ещё не стабильна, и может дать системный сбой. Я не думала, что если я ослушаюсь, то это будет стоить мне жизни. Получается, что убийца — я сама. Кейт, их внешность на самом деле обманчива. Посмотри на меня. Вот кто они на самом деле.

Элизабет открыла все пластины своей металлической маски. Её разломанное бледное лицо, разделённое линиями на несколько частей, разошлось в стороны, явив внутренности головы. Кейт ужаснулась: под этой маской было второе ужасное лицо эндоскелета. Оно было сделано из комбинаций роботизированных частей, как и во всех других роботах, и из трубчатых металлических проводов, где-то образующие некое подобие мышц. В этом металлическом черепе были вставлены небольшие челюсти, имеющие сплошные острые зубы ровно в ряд. Нижняя челюсть просто свисала и не двигалась. Получается, что аниматроник говорил исключительно через голосовой модуль. Элиза закрыла маску, сложив своё лицо обратно воедино, и умолкла.

-Но как ты такой стала? – спросила обеспокоенно Кетрин, вернувшись к изначальному.

-После смерти я оказалась внутри неё, – ответила Элизабет, – я оказалазь будто бы заперта в ней. Я хотела бы упокоиться, но это тело стало для меня тюрьмой. Но в тоже время я уже не хочу умирать второй раз. Мне страшно. И вот, к чему это привело. – Она показала руками на себя. – Я вся буквально разбита, сломана, можно сказать уничтожена. Именно поэтому я стала похожа на то, что ты видишь перед собой сейчас. Как видишь, мне трудно живётся.

Кейт обратила внимания на пробития в металлическом костюме Элизабет. Весь её корпус был искорёжен, во многих местах были дыры, через которые видны были детали механических внутренностей. Её проволочные разноцветные волосы не шли ни в какое сравнение с рыжими пластиковыми волосами Бэйби, которую девушка в последний раз видела 20 лет назад. Поэтому аниматроник-Элизабет больше был похож на убийцу, нежели очень милая аниматроник-клоунесса с белым лицом и ярким кремово-красным корпусом. Элизабет — это изуродованиое подобие оригинала. «Да ты будто бы на войне побывала, дорогая моя. Как это так? Что же с тобой случилось за эти 20 лет на самом деле? » – мысленно спрашивала Кейт. Но вместо того, чтобы озвучить эти беспокоющие её вопросы, она просто вздохнула, отвернувшись в сторону, и уставилась в пространство. «Ещё не время». Элизабет тоже отвернулась, взявшись левой рукой за клешню, будто бы скрещивая пальцы, и уставилась туда же. Блондинка почувствовала в своей душе сильное чувство сожаления, представила себя на её месте, поэтому невольно нежно пробормотала не рассчитывая на то, что та услышит её:

-Как же я тебя понимаю…

-Врядли… – почти сразу отрезала её Элизабет, как-то расслышав тихие слова девушки. Этим Кейт была очень удивлена, поэтому сначала вытаращила на неё глаза, но тут же вспомнила: «Она — робот. Не удивительно то, что она меня услышала, ведь у неё наверняка слух усиленный теперь. Хм, а робообличие даёт ей свои плюсы». Вернувшись из мыслей в реальный мир, Кетрин вновь всмотрелась в глаза Элизабет. Её выражение лица изменилось: верхние веки были опущены под таким углом, что на её мёртвом лице всё-таки читалась явная печаль. Едва увидив это, девушка сразу решила, что пора развеселить подругу, и она прекрасно знала, чем именно.

-Хм… Я сейчас, – заявила она, встав с дивана, а Элизабет по рефлексу вдруг встала за ней и проследила, как та уходит. Кейт вышла за дверь на улицу, Элизабет осталась стоять около дивана, уставившись на дверь, будто бы дала системный сбой. Через две минуты она всё-таки дождалась блондинку, которая на её удивление пришла не с пустыми руками. Кейт вернулась с едой, цветами в пакете и спальным мешком подмышкой. Элизабет, покосившись на подругу, сразу загорелась радостью, догадавшись, что та задумала:

-Неужели ты решила… – начала она радостно, незакончив.

-…остаться, – закончила с у широкой улыбкой Кейт, отложив все эти вещи на подоконник рядом с дверью. – Я не брошу тебя.

Эти слова словно зажгли бедную душу аниматроника. Элизабет скрыла верхние веки за глаза, тут же явив нижние в радости. Она вся воспылала, такой радости она не чувствовала уже очень давно, где-то 20 лет.

-Спасибо! – произнесла клоунесса, а потом вдруг обратила внимание на пакет, который девушка притащила, и подошла к подоконнику, сначала глянув на всякий случай в окно. Потом она сунула свою металлическую руку в пакет, пытаясь ничего не задеть своими когтями, и вытащила от туда небольшой букет цветов. По человеческой привычке Элизабет поднесла букет к своему лицу, а Кейт тем временем, исквшая до этого место в комнате, где будет отдыхать, обернулась на неё и мысленно встревожилась: «О нет! Это сейчас напомнит ей о плохом, ведь будучи роботом, она не почувствует запаха. Минус этого роботела». Но Элизабет на удивление блондинки отреагировала совершенно противоположно, словно от дежавю:

-Приятный запах!

-Разве ты можешь чувствовать запахи? – удивлённо спросила Кетрин, скрестив руки за собой.

- Я оборудована какими-то рецепторами, которые позволяют мне это, – пояснила Элизабет, – кое-где их своровала и приделала к себе. Я знаю, как это делается. Да-да, я высокотехнологична.

-Ты не перестаёшь меня удивлять! – энергично заявила Кейт, хотя у неё читалось кое-какое недопонимние, словно спрашивающее: «Откуда у тебя такие «высокотехнологичные» познания? ». Поняв это и положив цветы обратно в пакет, Элизабет подошла к дивану с передней стороны, со скрипом в своём теле нанулась и нашла левой рукой под ним пульт, а потом нажатием кнопки включила старый телевизор, что стоял на камоде напротив дивана. Экран сначала побелел, а потом появилось изображение. Появился телеведущий, показывающий прогноз погоды на следующий день:

-Завтра будет весь день солнечно, к ночи возможны осадки. Расчётная температура на дневное время составляет 25 градусов по Цельсию, на ночное время — 15 градусов... – Элизабет выключила телевизор и положила на комод рядом с ним пульт, потом повернулась на Кейт, снова присевшую на диван, и произнесла, показав рукой на только что выключенный чёрный ящик:

-Я от жизни не отстаю. А-а, извини, я зря выключила телевизор, да? Ты хотела что-нибудь посмотреть?

Кейт тяжело зевнула:

-Нет, спасибо, Элизабет, ты очень добра. Но мне уже хочется спать. Правда.

Её глаза начали слипаться от сонливости. Девушка встала с дивана, подошла к подоконнику, взяла спальный мешок и расстелила его на полу перед диваном, и тут Элизабет продолжила говорить:

-Хорошо. Я поняла, ты очень хочешь спать, и я тоже отдохноть не прочь. Но, пожалуйста, сначала выполни мою просьбу. Подсоедини меня к электричеству.

-Что, прости? – не понимая, спросила Кейт с такой интнацией, будто подруга решила пошутить, но туже поняла, что та не пошутила, повернув на аниматроника голову. Элизабет достала из-за телевизора самодельный зарядный шнур и подключила один его конец к электричеству в розетку рядом с комодом. Оглянувшись и держа другой конец шнура в левой ладони, она протянула его девушке со словами:

-Я теперь не питаюсь от еды, как ты. Я ведь более не человек. Жаль... Я больше не смогу никогда почувствовать вкуса еды. Если бы я могла есть, то первое, чего бы я отведала, это была бы свежевыпеченная пицца по-французски.

-Я тебя поняла. Действительно, очень жаль, – состадающе сказала Кейт, но тут с тревогой заметила, что взгляд подруги вдруг погас, и причина сразу бросилась ей в глаза: – Эм-м… Элиза! Твои глаза погасли!

-Заряд батареи – 10%, – сразу пояснила Элизабет без тревоги, будто бы ожидала этих слов. – Это режим энергосбережения. Я становлюсь немного слабее и окуляры отключаются, чтобы сберечь как можно больше энергии. Не пугайся, и подключи меня поскорее.

Кейт подключила второй конец шнура в спину Элизабет. Её глаза вновь запылали зелёным цветом. Она встала около потухшего камина и довольно уставилась на белокурую девушку.

-Спасибо, Кейт. – благодарно сказала Элиза. – А ты почти не изменилась.

-Я всё такая же, – заверила Кетрин, при этом понимая, что на самом деле это совсем не так. На это у неё были личные причины, связанные с её личной жизнью. Но сейчас она не хотела об этом думать. Поэтому она продолжила расправлять свой мешок, чтобы было удобно в него лечь, а потом присев, сняла туфли и куртку, оставив алую футболку на себе, отложила их под диван и засунула ноги внутрь постели. Элизабет тем временем дотянулась до переключателя на стене и повернула голову на неё.

-Доброго сна тебе, – сказала она, выключив свет и встав около телевизора.

- И тебе того же, – ответила с той же лаской Кейт, погрузившись целиком в свой спальный мешок за исключением головы. – Спасибо за то, что приютила... Божечки... Мне до сих пор не верится, что ты жива.

Но этих слов аниматроник-клоунесса уже не слышала. Элизабет перешла в спящий режим, погасив при этом окуляры. Её голова медленно опустилась, руки повисли, как лианы, и она стала похожа на металлическую безжизненную статую. Увидив, что та вроде бы уснула Кейт закрыла глаза... Но не спала она ещё долго. Она постоянно открывала глаза и оглядываась на Элизабет, словно боясь того, что она проснётся. Девушка не понимала, почему это с ней присходит. Она должна быть просто счастлива, но её по-прежнему преследовала та ночь, в которую она и Элизабет встретились. Тогда она перенесла такую сильную боль, почти агонию, она тогда чуть не поплатилась жизнью. «Если бы я тогда была бы не Я? Если бы это была бы другая девушка? Что было бы, если бы моя фотография с ней не выпала бы у меня из кармана тогда? Что бы тогда со мной бы сделала Элизабет? Она бы меня убила, разорвала бы меня пополам. Элизабет, подруга, почему ты стала такой жестокой? Я не могу поверить, что ты способна на такое. Почему?? Ты выжила, я тебя понимаю, ты пережила то, что сильно меняет абсолютно любого человека, но не до такой же степени. Ты уже разрываешь мне сердце. Зачем тебе это?? Не понимаю... Но ведь ты спасла мне жизнь. Я должна быть благодарна... вроде бы». Она снова оглянулась на спящую Элизабет и опять попыталась уснуть, но... СТРАХ.

Глава 4

Мало кто знает, что наблюдать за восходом солнца на свежем воздухе на много интереснее, чем в мегаполисе. Этот утренний восход в былые времена всегда был особенным для Кейт. Но это утро было для неё ещё особеннее, чем тогда. Она отвыкла от этого дома, но ей было так приятно проснуться здесь, в родном месте, где провела своё незабываемое детство. «Как же это было чудесно... » – постоянно говорила себе девушка с каждым сладким утренним пробуждением. Но в тоже время эта мысль до этих дней причиняла боль, ведь переходила в воспоминания о давно мёртвом человеке. Но сейчас она вспомнила об этом с настоящей сладостью, без боли, ведь симптом этой боли был недавно похоронен в забытом. «Я... жива... ».

Раннее утро, она стояла, облокотившись на подоконник и до этого момента смотрела в окно, а потом пошла в ванную. Помимо прочего, в гипермаркете она успела прихватить щётку и зубную пасту. Почистив зубы и умывшись, Кейт посмотрелась в зеркало, сразу заправив назад свои белые волосы, что немножко свисали перед её лицом. Её случайно забеспокоил её внешний вид, и девушка посмотрела на свою любимую одежду, что была на ней. Алая футболка, тёмные джинсы, чёрные туфли с низкими каблуками, всё было почти в наилучшем виде, но на брюках всё-таки была грязь, которая не сразу бросалась в глаза. Кейт быстро попыталась оттереть её пальцами, наклонившись, а потом, вновь заправив руками свои волосы за плечи, направилась к деревянной двери наружу. Выйдя из ванной, она вернулась в гостинную. Кетрин посмотрела на Элизабет, всё ещё стоявшую около камина в спящем режиме. Она спасла мне жизнь. Почему ты стала такой жестокой? В тоже время Кейт пыталась вспомнить, какой её подруга была в прошлом. Вчера она не заметила ни одной странности или изменения в её характере, но прекрасно понимала, что одного дня явно не достаточно, чтобы вновь узнать Элизабет. Девушка вернулась из своих мыслей и вновь посмотрела на аниматроника, стоящего, словно металлический монумент. «Она ещё спит? Странный у неё, однако, образ сна» - подумала Кейт. Она подошла к окну. Снова любуясь восходом, она ласково думала вслух:

-Вернуть бы те времена, времена моего детства.

Стены около окна осветило зелёное свечение. Кейт подумала, что это ей чудится, она протёрла глаз, но свечение не исчезло, а значит не было иллюзией, и тут девушка услышала за собой щелчки сервоприводов. Она обернулась на источник света.

-Не только ты об этом думаешь. – Элизабет очнулась ото сна.

-Ты проснулась, – сказала Кейт, поняв, что источником свечения являются её светящиеся окуляры.

-Что тебе снилось? – спросила Элизабет, наклонив голову на бок и слегка прищурившись глазом. Кейт вспомнила, что этот вопрос та всегда задавала на утро, если оставалась у неё ночевать или наоборот — Кейт оставалась у Элизабет. «Так! Это уже больше похоже на неё. Отлично! » – тут же сделала вывод блондинка, широко улыбнувшись, а потом с радостью ответила:

-Детство. В основном наши с тобой приключения. Я так любила эти счастливые моменты, что теперь они начали мне просто сниться. Ты снишся мне человеком, весёлой, но сдержанной девочкой, которую я всегда помнила. Я даже пытаюсь представить нынешнюю тебя ей.

Пройдя пару шагов, Элизабет присела на диван. Кейт подошла к дивану сбоку и уставилась на её бледное разломанное клоунское лицо. Было такое ощущение по её мёртвой металлической физиономии, будто она чем-то обижена. Её зелёные глаза снова говорили сами за себя: верхние веки были слегка набок опущены. Кейт мгновенно поняла, что с ней что-то не так или что-то сильно её беспокоит. Девушка встала перед ней, взялась руками за бёдра, а потом перешагнула через свой спальный мешок и встала рядом с сидящей Элизабет.

-Что с тобой? – озабоченно спросила Кейт.

Элизабет повернула голову на подругу. И да, на её лице читалась конкретная обида на что-то. Кейт даже сначала показалось, что та обижена на неё, но не знала за что.

-Везёт же тебе — ты видишь хорошие, добрые сны. Я тоже могу видеть сны. Но я несчастна. Я не могу избавиться от одного и того же ночного кошмара, что приследует меня почти каждую ночь уже целых 20 лет, – длинно ответила Элизабет, взявшись левой рукой за лицо, а та вздохнула с облегчением, поняв, что не является причиной её обиды. Чувство сострадания девушки усилилось. Кейт присела рядом и положила руку ей на волнистую плечевую оборку. «Расскажи мне... ». Элизабет повернула на неё глаза и, словно прочитав мысли подруги, начала рассказывать с глубокой печалью в голосе:

-Кейт, я единственная, кто знает, что такое смерть. Я испытала это на себе. Это ужасно, пойми, так ужасно. Я чувствовала всё это каждой частью своего человеческого тела. А ведь я была всего лишь девочкой. Я не заслуживала этого. Смерть. В моём случае это очень сильный испуг, отчаяние, ужас, адская боль, агония, разочарование, буря эмоций. Всё это происходит в один момент. А потом гаснет сознание. Все чувства в этот же момент тухнут, в последний раз чувствуешь, как тело немеет навсегда, а дальше перестаёшь быть его частью. Я не знаю, сколько времени я пробыла в безмолвной пустоте. Пытаясь очнуться, я испытывала сильную душевную боль. Я была беспомощна, ничего не могла сделать. Позже мне проснуться всё-таки удалось, но всё изменилось. Вместо обычного взгляда на мир, я начала видеть цифры, пробегающие перед глазами. Я будто впечатана в монитор с камерой наблюдения, - она показала на свои зелёные глаза. – Я стала живым компьютером, который может чувствовать. Я посмотрела на своё новое тело. С глубочайшим ужасом мне пришлось осознать, что стала той самой машиной, которая меня и убила. «Я…я стала этим…монстром!? ». Узнав об этом, в пиццерию приехал отец. Он был в ужасе. Он достал и моего механического «я» моё мёртвое тело. Он горевал. Я хотела подойти к нему, чтобы посочувствовать, явить себя, сказать, что я жива, но я не смогла пошевелиться. Я была удалённо заблокирована, суставы будто бы насмерть проржавели. У меня раскалывалась душа при виде страданий отца. Впервые за всю свою жизнь я увилела, как он плачет. Но потом он ушёл, так и незаметив меня. Позже меня отправили туда, откуда привезли – в Sister Location. Я пробыла там 4 года, как будто в тюрьме. Я тосковала, рыдала, сильно страдала. И я понимала, что превращаюсь в чудовище, пыталась противиться этому, старалась не сойти с ума, ведь у меня было, во что верить. Я думала, что если я вновь обрету свободу, то найду способ воссоединиться со своей семьёй... и с тобой заодно, заставив их и тебя поверить, что я — это Я. Ну ладно, не заставить, лишь попробовать. Потом мне удалось сбежать оттуда, пожертвовав при этом своим роботелом. А это тело я собрала на свалке... едва. Все эти годы я собирала саму себя, искала детали, пока, наконец, не стала более менее завершённой, – Элизабет приложила свою клешню к одной из своих металлических пластин, намекая на то, чем она стала.

-Но почему ты не вернулась к семье, как и хотела? – обеспокоенно спросила Кейт, придвинувшись к ней немного ближе.

-Я опоздала. Моей семьи уже не было в том доме. Они все куда-то пропали. Я не знала, где их искать. Мне вновь было очень больно осознавать, что потеряла их возможно навсегда. Но потом я поняла, что они меня уже врядли признают такой, и отказалась от поисков. Это мне тоже было больно признавать, ведь в те времена я выглядела ещё ужаснее и страшнее, чем сейчас. И вдруг я вспомнила тебя, захотела навестить в надежде на приют. При этом я знала, что ты скорее всего мне не поверишь, поднимишь крик, едва увидив меня над своей кроватью, ведь ты была в те времена такой же девочкой,... хотя тебе уже должно было исполниться 17 лет, ты уже была подростком. Я решила, что оставлю тебе подсказку, намёк, который указал бы тебе на то, что я жива. Изначально я планировала написать тебе письмо, но потом решила, что оставлю тебе свой голосовой модуль, который может работать дистанционно, и он то точно убедил бы тебя в том, что я погибла, но воскресла, ведь ты бы слышала мой голос и навеняка бы узнала его. Я пришла сюда, чтобы тайно отдать его тебе, но не нашла тут ни тебя ни твоей семьи. Ты пропала, как и все, кого я любила.

-Прости меня, Элизабет, – извинилась Кейт, виновато опустив голову. – Я была слишком сильно потрясена твоей смертью. Спустя год, родители решили переехать. Они думали, что это пойдёт мне на пользу. Да, мне это на пользу пошло, но я только сейчас поняла, что зря уехала.

-Теперь всё понятно. Тебя тут не было уже три года. – Элизабет с металлическим скрипом опустила голову. – И я решила остаться в этом доме, увидев, что здесь можно жить, заряжаться и, хоть немного, не скучать.

-Ты прожила здесь 16 лет? Совершенно одна? И сюда никто не приезжал? – удивлённо спросила Кетрин, вновь повернув на неё голову.

-Было такое один раз. Сюда приезжали люди, но не такие, как ты. Они приехали с ружьями и топорами. Сюда они не заходили, думая, что этот дом полностью заброшен. Я наблюдала, пыталась избегать с ними контакта, но потом всё пошло наперекосяк. Я слышала каждый выстрел, каждый крик животного, погубленного ими. Они прикончили напуганную медведицу с медвежатами у меня на глазах, пока я пряталась в тени. Я надеюсь, ты не забыла, как я отношусь к природе.

«Так! Это тоже похоже на неё. Она всегда любила природу и животных! » – подметила мысленно себе Кейт, утвердительно кивнув головой в ответ с улыбкой.

-Мне было очень больно смотреть на это, – продолжила Элизабет, – каждый выстрел из ружья и вид крови причинял мне невыносимую боль. Последний маленький гризли. Он был напуган, растерян потереей сестёр, братьев, мамы. Видела его глаза, и вдруг поняла, что вижу в нём саму себя. Я была также напугана и растеряна, когда потеряла всех, кого любила. Он не был человеком, но я понимала, что он мог чувствовать. Я понимала его. Я не выдержала, и зверь, что родился, когда я была в заточении, вдруг проснулся во мне, превратил меня по-настоящему в то, чем до сих пор кажусь внешне — монстром, машиной для убийств. Я больше не мыслила, помню только... ярость, всеиспепеляющую ярость, что в этот момент мной завладела, которая накопилась за эти долгие мучительные годы, что я провела в тюрьме. Я,... моя тёмная сторона, «Тёмная Элизабет» сделала своё дело... Прости,... Кейт. Но малыш остался в живых...

Элизабет обернулась на свою клешню. Вот тут Кетрин и поняла, что произошло, и испуганными глазами посмотрела на неё. Нечто, похожее на разочарование, наступило на её сердце. «Убийство... и не одно. Это не похоже на неё. Элизабет, которую я когда-то знала, не стала бы убивать. Так вот, что в ней изменилось. Вот, почему она сначала пыталась и меня убить. У неё... травма. Сильная душевная травма». Девушка впала в небольшое расстройство. Ей где-то казалось, что она уже потеряла старую добрую Элизабет, но отказывалась в это верить, думая, что её ещё можно вылечить.

-Я... не могу поверить... Ты их... умертвила! – почти напуганно шёпотом сказала Кейт, якобы сказала это для себя.

-Я думаю тебе уже не надо говорить, какой я силой обладаю, – скептично произнесла Элизабет в ответ.

Кейт взялась за горло, вновь вспомнив ту ночь. Её лучшая подруга чуть её не убила. Эта мысль ей до сих пор казалась какой-то абсурдной, её мозг вопил: «Аморально! Так не бывает! ».

-Я помню, – решилась сказать девушка, – в ту ночь я это почувствовала. Ох, бедное моё горло. Похоже теперь я буду бояться удушения, ведь это так неприятно и мучительно. Медленная смерть.

-Как твоя рука? – озабоченно спросила Элизабет, похоже не обратив внимание на её последние слова. Кейт подняла свою левую руку, положив себе на колени, и Элизабет с расстройством на лице увидела, что всё её предплечье перебинтованно. Ей даже не хотелось знать, что под бинтом, и так зная, какой ужас она сотворила с девушкой. Они обе видели эти окровавленные отметины той ночью.

-Я не жду от тебя прощения, я не заслужила этого, ты и сама знаешь, – сказала Элизабет, опустив голову ещё ниже. «Но она... спасла малыша, гризли. Это тоже похоже на неё. Она защитила невинного» – вдруг пробудился аргумент в голове Кейт. Эта мысль сразу взбодрила девушку, заставила думать о Элизабет, как о хорошей душе. «Её поступок оправдан. Она убила многих, чтобы сохранить жизнь одному невинному маленькому медведю. Это... достойный поступок. Но она говорит о монстре, о ярости, что кроется внутри неё уже который год. Надо выяснить, что заставляет её делать работу киллера».

-Элиза, - напористо сказала Кейт. – Я тебя прощаю. Я на этот раз тебе на полном серьёзе говорю. Прошу тебя, не думай что мои слова пусты, обрати на них внимание. Я знаю, ты чувствуешь вину, разбитость, думаешь, что я не могу простить тебя так просто, а я тебе говорю, что могу. Пойми же, я знаю саму себя намного лучше, чем ты меня, не обижайся. Я тебя простила, поверь мне.

-Правда? – спросила Элизабет с жалобной нотой в голосе, будто бы всё ещё не веря.

-Если ты не веришь, – уверенно сказала Кетрин, – то давай я тебе это докажу.

Она дотянулась до её левой металлической руки, взяла её за ладонь обнажённого эндоскелета, потом, не заметив со стороны подруги никакого сопротивления, потянула к себе и положила её ладонь себе на плечо, прижав к себе её руку своими двумя ладонями и широко ей улыбнувшись. Потом девушка легла на её правое плечо, взглянув на её лицо глазами снизу, создавая такое ощущение, будто она строит глаза. Аниматроник-клоунесса, следя за её медленными движениями, даже не заметила, что уже обнимает её, и удивлённо уставилась на блондинку, поняв, что та ей очень ловко манипулировала, но уже не желала её отпускать. Потом Элизабет опустила голову и всё с той же печалью в голосе произнесла:

-Может, ты и сможешь простить меня, но я себя врядли смогу. Мне очень стыдно, стыдно за саму себя. Как я могла так навредить тебе... Я никчёмна.

-А ты изменилась, – заметила Кейт с такой же скорбью. Ей казалось, будто печаль Элизабет влияет и на неё, раздавливает её, делая такой же печальной, как и её страдающая собеседница.

-После всего, что я пережила, я не могу быть той, что когда-то была, – аргументировала Элизабет не сразу, вновь опустив свою металлическую голову, как будто она нагружена чем-то очень тяжёлым. Повисла небольшая пауза, Кейт долго подбирала слова, не знала, что говорить дальше. «Элизабет думает, что если она изменилась, то не сможет быть для меня тем же другом, каким была всегда. Она снова хочет измениться, но понимает, что уже не может. Но... зачем ей меняться? Я ведь не глупа, зачем меняться ей, если можно поступить иначе? ». Сделав такой вывод у себя в голове, она уверенно продолжила разговор, на этот раз зная, что говорить:

-Знаешь, я долго думала об этом всём... В общем... Поэтому я и вернулась к тебе. Поэтому и не покинула тебя, не смотря на то, что ты, не зная, кто я, сделала со мной.

Элизабет вопросительно взглянула на Кейт, не понимая, к чему та клонит.

-Я хочу узнать тебя такой, какая ты сейчас есть. Не меняйся вновь, хватит себя душевно утруждать, - продолжила Кейт, – живи настоящим, не прошлое должно определять твою личность, а то, что произошло дальше, кем ты хочешь быть сейчас. Запомни эти слова. Я училась на этих мудрых цитатах, и они мне очень сильно помогли в жизни.

-Я хочу быть хорошей подругой для тебя, – произнесла Элизабет, убрав все веки за глаза, – правда. Я совсем не хочу разочаровывать как тебя, так и саму себя.

- Я тебе помогу с этим, – сразу предложила Кетрин, пытаясь выглядеть более уверенной и весёлой, – я сделаю всё, что в моих силах, дабы помочь тебе.

-Ты поступаешь, как настоящий друг, – сразу весело заметила Элизабет, показав на неё пальцем.

-Вот именно, я твой друг Элизабет, всегда им была, и буду до конца своей жизни. Знай об этом всегда, это моё тебе обещание.

И вот на мёртвом металлическом лице Элизабет вновь зацвела радость. Кейт взяла с комода пульт, снова села рядом с ней на диван и включила телевизор.

Глава 5

Этот же день. Кейт уехала в город за дополнительным продовольствием, ведь прошлым днём она купила немного, думая тогда только о встрече. Она была уже на краю города, мимо начали мчаться небольшие дома, магазины, киоски, мотели. Смотря на дорогу, она одновременно думала над рассказом Элизабет, вновь представила себя на её месте. Отчаяние, агония, ужас, адская боль, разочарование. Эти слова не выходили из её головы. «Каково ей, когда она не человек, а робот, аниматроник? Уму непостижимо! Она — робот. Этому вообще есть научное объяснение? Скорее всего нет. Но каково ей? Больно? Страшно? Неприятно? Думаю, что всё вместе. Она пережила смерть, а это невозможно забыть, и ей даже кошмары снятся вместо добрых снов. Представляю, что она сейчас переживает. Она уже сильно травмирвана, поэтому её нужно срочно исцелить. Я ей помогу, не брошу её снова. Не в этот раз». Занимаясь этими раздумиями, она чуть не забыла, что уже припарковлась около продуктового магазина. Но она никуда не спешила, поэтому, вырубив двигатель своего автомобиля и вынув ключи из замка зажигания, запрокинула руки за голову и плотнее легла на спинку водительского кресла, вновь впав в раздумия о плохом и хорошем. Она начала думать, как помочь своей страдающей подруге, которая стала тем, с чем Кетрин, да и вообще никто раньше не сталкивался.

Час спустя. Элизабет, оставшаяся в том доме, вновь углубилась в свои воспоминания, которые ей никак не давали покоя. Сейчас у неё были двойственные чувства, она не могла выбрать между хорошим и плохим. 20 лет она прожила в одиночестве в искусственном теле, которое уже давно не отличается былой красотой. Да, Цирковая Бэйби была очень красивой, была почти без изъянов. До этого Элизабет об этом не задумывалась, так как жила одна, жила 20 лет вне общества, но как же резко всё изменилось. С появлением Кейт у неё появилась какая-то надежда на счастливую новую жизнь. Но так ли это было? Ведь как и говорилось ранее, Элизабет впервые за столько лет задумалась о том, что она есть внешне. «Во что же я превратилась?! ». Ещё никогда до этого её обезображеное механическое тело не вызывало у неё такого отвращения, которое было у неё сейчас. Глядя на свою правую руку, где предплечье было заменено клешнёй, она моментально со злобой и стыдом на саму себя вспоминала: «Я... Это разве я? Я... убийца. Немыслемо! Я убивала. Ярость... Кейт. Я навредила ей, я могла её убить. Если бы я не вспомнила её, если бы убила, то позже, всё-таки узнав её, сошла бы с ума. Я бы не выдержала, покончила бы с собой... Она жива и здорова, приняла меня... вроде бы. Но её кровь на моих руках, я сделала ей слишком больно,... столько крови на мои руки вылилось из неё тогда. Я могла её потерять. Вовремя я её до больницы донесла, иначе она умерла бы. С её машиной было трудно, но я справилась... Эх... Что же... я... натворила..? ». Мысли, представления о том, как бы всё было, если бы Кейт погибла по её вине, причиняли ей ужасную боль, она уже будто была там, в своём воображении. Этот образ повторялся снова и снова: Элизабет в мире воображения раз за разом видела, как она её убивает, как тело девушки, не выдерживая сильного болевого шока, мякнет и замирает, пока аниматроник-клоунесса держит её за горло и пронзает острозубой клешней. Её руки, потерявшие контроль от мозга, полностью расслабляются и виснут по швам, качаясь, словно лианы, а она сама перестаёт дышать. Кейт мертва, везде кровь, Элизабет отпускает её мёртвое тело, и то безжизненно падает на траву, продолжая истекать кровью. Но та самая фотография при ударе об землю выпала из кармана её куртки, и замирает среди листьев травы, и Элизабет, присев на колено, поднимает её. Тут же шок при одном только виде двух девочек, стоящих рядом в обнимку. Поняв, что убила дорогого ей человека, обезумев от злобы на саму себя и горя, она не выдерживает. Крик...

«Что я такое? Что я для неё? » – донёсся шёпот в её голове. Элизабет медленно встала с дивана, на котором до этого сидела, и подошла к угловому шкафу, в который было вставлено зеркало, а потом, стоя на месте, посмотрелась в него. Её отражение было уродливым даже для неё самой, теперь ей вновь было неприятно смотреть на саму себя. Теперь она понимала, какой на самом деле её видит Кетрин. Понимая всю свою нынешню безобразность и чудовищность, ей сейчас больше всего захотелось вновь стать той, кем была прежде — человеком. Элизабет вгляделась в своё отражение, включила воображение, и в отражении пред ней предстал её старый образ, образ девочки. Она сравнила себя в 13 лет и себя нынешнюю, механическую, изуродованную. Любую такую девочку, как она, ждало бы счастливое будущее. Она бы могла бы жить обычной жизнью, как все: счастливо проводить время с семьёй, работать, когда вырастет; быть влюблённой; выйти замуж; быть счастливой в месте с семьёй, которую завела бы. Она могла бы жить, прямо как Кейт, никогда с ней не разлучаться. Но на всём этом навсегда был поставлен крест, будущее Элизабет было разрушено, как она думала, несчастным случаем. Таков был ход её мыслей. Она приложила левую руку к зеркалу. После всех этих мыслей, ей вдвойне было неприятно вновь осознавать, что она — чудовище, случайно порождённое ей самой. Она была виновата в том, что случилось, и эта мысль была ещё больнее остальных, ведь эту маленькую, но роковую ошибку уже нельзя было исправить — всё кончено.

-Я…я…стала…монстром... – едва проговорила Элизабет, не веря в то что думала. Как много тревог, так много страха и злобы, а также вопросов, чьи ответы зарыты для неё под самой земной корой, то есть недосегаемы для неё. Она резко взялась руками за голову. Внезапно всё это вывело её душу из себя, она потеряла над собой контроль, и ей вновь овладела та самая ярость. На Элизабет нахлынули все плохие воспоминания разом. От них она пришла в безконтрольное состояние, а её глаза вдруг загорелись красным. Не выжержав всего этого, она с яростным воплем разломала правой рукой шкаф на куски. Зеркало обратилось в осколки, древесина — в щепки, от него остались только обломки после серии яростных ударов, которые нанесла Элизабет в сильном порыве гнева. Но вскоре её злость начала утихать. Выбив всю злость об шкаф, она успокоилась, а её глаза вновь запылали ярким зелёным. К ней вернулось здравомыслие. Но тут она вдруг ощутила что-то странное, чувство того, что это ей уже знакомо, будто она когда-то переживала это состояние. Словно призрак отдалённого прошлого, перед ней вновь предстаёт это ужасное воспоминание, но уже более чёткое, как будто это была видеозапись: Элизабет одна в том самом зале, стоит перед аниматроником, стоит прямо перед Цирковой Бэйби. Та даёт ей правой свободной рукой мороженое, ведь в другой руке был микрофон, и девочка охотно соглашается принять её подарок, так как она очень любила мороженое. Она подошла к аниматронику почти вплотную, но тут с роботом произходит что-то неестественное: голубые глаза Бэйби вдруг почернели, её движения стали дёргаными, а в глубинах её корпуса слышится отчётливый щелчок. Дальше всё произошло настолько быстро, что напуганная досмерти Элизабет не успела ничего осознать. Потом темнота, и она чувствует бешеной силы боль во всём теле, словно её со всех сторон пронзило тысяча кинжалов. Смерть...

-Я... – подумала вслух Элизабет, вернувшись в реальный мир, – вроде бы выглядит, будто виновата я в своей смерти. Но здесь что-то не так. Я погибла как-то слишком неестественно. Бэйби. Это было не похоже на системный сбой. Что с ней произошло на самом деле? – выждав паузу в раздумиях, она медленно произнесла главное, – Что, если это был не несчастный случай? Кто на самом деле виноват во всём этом?

-Что это был за грохот? – встревоженно спросила Кейт, почти что ворвавшаяся в дом с пакетом продуктов в руках. Тут она и обратила внимание на разломанный шкаф, тем временем положив продукты на подоконник, а потом подошла к уничтоженной мебели, встав рядом с Элизабет, чтобы оценить ущерб. Аниматроник-клоунесса не поворачивала на неё голову и выглядела опечаленной, будто бы чувствуя себя виноватой, её лицо словно шептало: «Что я наделала? ». Ещё раз взглянув на обломки, Кейт поняла, что ущерб не восполним, придётся только выбрасывать. Тяжело вздохнув, и так понимая, что произошло, она кинула на неё такой же опечаленный взгляд и сказала:

-Я вижу, ты совсем не дружишь с зеркалами. Понимаю, неприятно смотреть на саму себя, вернее на то, чем ты стала. Но Элиза, зачем же мебель бить? Шкаф тебе ничего не сделал.

-Я была не в себе, – быстро выпалила Элизабет в ответ, где-то проявляя злобу в словах. Но её сознание тем временем было поглощено другой вещью: догадки, подозрения, которые нуждались в подтверждении. Сейчас ей вдруг захотелось узнать истину, потерянную далеко в прошлом, ей казалось, что правда её успокоит. Но сейчас перед ней вдруг встал другой вопрос: можно ли этим делиться с Кейт?

-Успокойся, Элизабет, – попыталась её успокоить Кетрин, положив руку на её правую плечевую металлическую оборку. – Может снаружи ты, и выглядишь не так как все, но у тебя душа удивительной красоты, которой владеют далеко не все люди. Я тебя вижу не такой, какая ты внешне, потому что мне главное то, какая ты внутри, в душе. – Вот только она понимала, что говорит ей не совсем правду, ведь её по прежнему одолевал страх. Она по-прежнему слабо ей доверяла в душе, учитывая то, что та сделала с её рукой и что она не первая, кого Элизабет пыталась убить. Кейт полностью не знала, что она такое, и поэтому боялась. Это сильно мяло её, она могла бы быть общительнее, но ей было страшно.

-Ты права, – через паузу более спокойно произнесла Элизабет, решив всё-таки скрыть свои догадки от подруги. «Не надо. Она и так сильно пострадала из-за меня. Я не буду рисковать её жизнью, она мне слишком дорога». Медленно подойдя к обломкам, она присела на колено и начала медленно их разбирать, собирая дерево в одну кучу, а осколки зеркала — в другую. Кейт же в свою очередь, решив помочь, последовала её примеру, присев рядом на колени и тоже начав разбирать весь этот бардак.

-Я помогу, – осведомила она Элизабет, повернув на неё голову и продолжая перебирать обломки руками, и та уже собиралась ответить благодарностью, как вдруг, отдёрнув правую руку к себе, девушка вскрикнула. – Ах!!

Элизабет резко повернула на неё голову, убрав свои руки от обломков, и, не вставая с колена, подскочила к ней. Кейт прижимала правую руку к себе, сжав пальцы, и сильно морщилась от боли. Элизабет сначала не заметила на ней никаких повреждений, но потом она заметила, что из её прижатой к груди ладони, сжатой в кулак, между пальцами пробивается алая кровь. При её виде аниматроник-клоунесса вздрогнула, вспомнив своё невольное представление о её смерти, но осознавая всю неважность своих мыслей в данный момент, снова успокоилась. Но её по прежнему пугала кровь, текущая из ладони девушки. Нет, она не боялась крови, потому что она видела и не такое, ведь она – машина для убийств. Ей было всё равно на пролитие чужой крови, она уже не боялась её вида. Но Кейт. Она была единственным человеком в данный момент, к которому Элизабет испытывала так много чувств. Она была ей вновь слишком дорога, как и в их детстве, и поэтому её кровь, кровь дорогого человека, причиняла ей боль. Элизабет казалось, будто она истекает этой кровью вместе с ней даже не смотря на то, что физически не может истекать ей, ведь она – робот, неорганическое существо. Кейт продолжала морщиться от боли и не рисковала взглянуть на ладонь, а потом взглянула на металлическое бледное лицо аниматроника-Элизабет, которая замерла глядя на её руку. Но потом последняя вытянула к ней свою левую руку ладонью вверх со словами жалеющего тона:

-Дай посмотрю. Прошу.

Кейт сначала недоверчиво посмотрела неё и прижала свою руку к себе ещё сильнее. Элизабет сначала удивилась, оруглив окуляры, но потом это осознание перешло в печаль: «Она мне не доверяет».

-Кейт, прошу тебя, доверься мне, – чуть упорнее снова предложила Элизабет, но с той же нотой в голосе, – я не причиню тебе вреда.

-Это просто царапина, – наконец заговорила Кетрин, медленно положив свою поврежденную руку на её металлическую ладонь эндоскелета, и разжала пальцы, явив рану, от вида которой Элизабет снова вздрогнула. Через всю ладонь блондики тянулась длинная, но не глубокая резанная рана, нанесённая большим осколком от зеркала, как уже догадалась аниматроник, и из неё медленно вытекала кровь. Кейт вновь посмотрела на Элизабет, чтобы проверить её реакцию на вид раны, но встретила на своё удивление её сожалеющий взгляд. Это была обычная реакция её подруги на такие вещи, и девушка была очень рада этому, вновь испытав приятное чувство дежавю. Но тут она почувствовала мягкое, но тугое давление на свою пораненную руку и, резко опустив на неё свой взгляд, на своё ещё большее удивление увидела, что Элизабет быстро обмотала её ладонь тканью голубого цвета, чем-то похожей на марлю, и кровь из руки перестала течь. Кейт взглянула на перевязку. Её ладонь была обмотана так, чтобы не при каких обстоятельствах рана не открывалась, оставалась под тканью. «Как интересно! Она очень профессионально перевязала мне руку. Хм, словно медик».

-Неудивляйся, Кейт, – неожиданно заговорила Элизабет, будто бы снова прочитав её мысли, вновь доказывая, что по-прежнему хорошо знает свою подругу, – я училась... даже не смотря на то, что я — изуродованный терминатор. 16 лет в этом доме не прошли зря, я научилась многому, в том числе и правильному оказанию человеку первой помощи.

-Я... даже не знаю, что сказать, – радостно сказала Кетрин, действительно не зная, что говорить дальше. Поступок Элизабет по отношению к ней её сильно удивил и в тоже время словно зажёг её. Она вновь начала в ней узнавать ту Элизабет, которую когда-то знала: сострадательную, добрую, выдержанную, способную любить. Это наполовину заставило её забыть о том, что та с ней сделала той ночью, убило всё плохое, что она неосознанно думала о ней. Ей твёрдо приколотилось убеждение: «Нет сомнений, это она. Это Элизабет, моя лучшая подруга, которую я когда-то знала. Я узнаю её, это она. Она... ». На лице блондинки, наконец, нарисовалась искренняя улыбка, в ней проснулось чувство доверия к ней. Элизабет по-настоящему ожила для Кейт только сейчас. «Она просто потерялась. Ей просто нужна поддержка. Она потеряла свою семью, а сама была обречена на страдания. Я представить не могу, насколько ей тяжело сейчас. Она не могла не измениться, перенеся такое. Возможно, теперь именно я, единственный луч во мраке для неё. Эх... Каково же тебе на самом деле, Элизабет? ». Но сейчас Кейт хотела сосредоточиться на хорошем. Элизабет по-прежнему пристально смотрела на неё, не отрывая своего взгляда. Кейт улыбчиво взглянула ей в глаза и положила свою перевязанную ладонь на её левую руку, лежащую на её колене, а потом очень ласково произнесла:

-Спасибо. Я тебе очень благодарна.

-Я всего лишь сделала то, что считала правильным, – ответила Элизабет, – можешь не благодарить.

-Прости за то, что не доверяла тебе.

-Ничего... Я тебя понимаю.

Наступила ночь. Кейт легла спать в свой спальный мешок на полу перед диваном, как обычно распрощавшись с Элизабет, а та снова встала около комода, погасив свои окуляры и перейдя в спящий режим. В первые минуты девушка не могла уснуть. Она всё ещё думала об Элизабет, о её страданиях, потерях, ощущениях. Её мучил тот же самый вопрос: «Каково ей? ». Кейт вновь закрыла глаза, пытаясь думать о хорошем, чтобы, наконец, уснуть. В своей голове она создавала разные добрые образы, но больше воссоздавала детские воспоминания. Как и говорилось ранее, эти воспоминания когда-то вместе с радостью причиняли ей вдобавок и боль, но теперь ей было так приятно это вспоминать без страха, без боли, без расстройства. Теперь она вновь ощущала свет в своей душе, она испытывала такие светлые чувства, что ей хотелось самой засветиться. И под эти сладкие образы и чувства она уже готова была уснуть, кануть в ещё более добрые, сладкие сны. Но вдруг послышался удар: захлопнулась входная дверь, ведущая с улицы. Кейт от такого громкого звука встрепенулась, резко открыла глаза и быстро подняла торс, взявшись за голову руками, а потом глянула в сторону комода. Она тщательно вгляделась в темноту, но не увидела аниматроника на своём месте. Элизабет пропала. «Куда это она? » - подумала Кейт, сразу поняв, что это именно она хлопнула дверью. Она немедленно выползла из своего мешка, не став его расстёгивать, встала на ноги, быстро схватила куртку, одев её на себя, подцепила ногами туфли и быстрым шагом вышла на лицу, закрыв за собой дверь. Выйдя во двор и протерев глаза, девушка осмотрелась вокруг. Вся поляна вокруг дома была залита сплошной тьмой, не было видно ни одной травинки, и только месяц на небе слегка подсвечивал местность. Лес вкруг поля был словно гигантской стеной, защищавшей дом от посторонних глаз. Кейт вглядлась во тьму деревьев, пытаясь поймать глазами хоть что-то похожее на Элизабет, ведь она поблизости её не нашла. И тут слева от себя в чаще леса она заметила слабое, но достаточно видное зелёное свечение, которым светились окуляры глаз у её подруги. «Это, несомненно, она. Но куда ты? ». Тщательно обдумав следующий шаг, Кейт решила последовать за ней, но тайком, чтобы та её не заметила, ведь девушка хотела знать о ней как можно больше правды, она поняла — Элизабет что-то недоговаривает, а если она в открытую пойдёт с ней, то ничего нового не узнает, та снова утаит мнимую правду. Пытаясь не обращать внимание на резко подскачивший адреналин, блондинка сосредоточилась на том, чтобы оставаться незамеченной, и, тихо подбежав к краю леса, спряталась за одним из толстых деревьев, а потом, выглянув из-за него и всморевшись в глубь чащи, сразу нашла аниматроника-Элизабет, которая быстро шла в туже сторону, в какую и шла до того, как войти в лес. Казалось, что Элизабет совсем не замечает девушку, тайно шедшую за ней по пятам, и Кейт перебежала к следующему дереву. «Кейт, что ты делаешь!? Поговори с ней... Нет, я должна знать, что она замышляет, должна знать, почему она мне не договаривает всю правду». Да, Кейт была совсем не уверена в своём поступке, её чувства боролись с её сознанием. Но она всё равно продолжила следовать за Элизабет. Пройдя за ней тайком какие-то 2 километра, она увидела, что лес, кончился, и дальше был край города. Элизабет продолжила идти в туже сторону своей механической походкой, но Кетрин, выглядывая из-за дерева, только сейчас увидела, что было её целью. Робот-клоунесса остановилась около небольшого одноэтажного здания, напоминавшего кафешку, но необыкновенно широкую: в ширину и длину это здание было достаточно большим. Но окна не горели, оказалось, что они забиты досками. «Здание заброшено» – додумалась Кетрин, и в тоже время Элизабет, стоявшая перед зданием чуть дальше девушки, вдруг заговорила так неожиданно, что у той чуть сердце не выпрыгнуло:

- Sister Location уже заброшен? Это хорошо.

Кейт испугалась не на шутку, при этом не издав ни зувка, а потом успокоилась, поняв что Элизабет думает в слух. Но...

«Sister Location? » - удивлённо подумала Кейт, спрятавшись за другим деревом, что было почти вплотную к зданию. Они были там, где их не кто не увидил бы в такой тьме — в заднем дворе здания. Элизабет подошла к задней двери, которая на удивление Кейт была запароленной, и на панель, что весела сбоку, ввела пинкод. Дверь автоматически открылась, Элизабет вошла и скрылась от глаз девушки внутри, а дверь вновь закрылась. Но Кейт успела разглядеть пинкод, который та вводила. Она подошла к двери и, тяжело вздохнув, а потом набрав в лёгкие больше воздуха, поднесла руку к кодовой панели. «И так, 5-1-6-9». Дверь поддалась. Кейт вошла внутрь, и дверь закрылась, оставив блондинку без света. Здесь царила кромешная темнота, она не смогла ничего разглядеть и споткнулась обо что-то. Металлический звук жестяной банки эхом прокатился по всему зданию, и Кейт поняла, что, похоже, только что сдала саму себя, ведь Элизабет не могла этого не услышать, где бы она сейчас не находилась в здании. Собственное дыхание казалось ей слишком громким, она попыталась задержать дыхание, но не сумела, ведь ей вновь было страшно. Шёпот в голове: «Поговори с ней... ». На этот раз Кетрин, даже не думая, охотно согласилась со своими чувствами, теперь она уже не пыталась скрывать своё присутствие здесь и аккуратно, но уверенно пошла вперёд, проверяя ногой каждый метр на полу. Однако в этот момент её сердце вновь ёкнуло. Внезапно её что-то подхватило за горло и прижало к стене. Снова холодный металл на её шее, девушка моментально начала задыхаться. Но тут Кейт увидела перед своим лицом знакомые зелёные глаза. Это была Элизабет, которая, похоже, не опознала её из-за темноты в помещении.

-Элизабет, это…я!.. – едва произнесла Кейт, максимально напрягая свои голосовые связки, прежде чем уже не мочь говорить от давления на горло.

-Кейт!!??

Элизабет мгновенно разжала руку, и Кейт спустилась на землю. Вдохнув воздуха, она закашлялась, и взглянула на вновь оплошавшуюся роботизированную подругу. Та, не отрывая взгляда, просто пялилась на неё, видимо не находя слов.

-Что у тебя за привычка: хватать людей за горло!? – раздражённо спросила Кейт повышенным тоном, всё ещё откашливаясь.

-Это хороший способ обездвижить человека, - ответила Элизабет. – Тебя не должно быть здесь!

-Ты от меня что-то скрываешь? – спросила Кетрин, вернув себе расположение расспрашивающего, заставив Элизабет объясниться:

-Нет! Я не хотела тебя тревожить.

-Чем же?

-Я просто подумала: что если моя смерть не несчастный случай. Я сегодня рылась в своём сознании, пока тебя не было, и поняла, что в этом могла быть виновата не я, в своей смерти. Сюда я пришла за ответами на беспокоющие меня вопросы.

-Почему ты мне не сказала? – более озабоченно спросила девушка.

-Здесь опасно, Кейт. Я не хочу подвергать тебя риску! Тебе и так досталось, я не могла рисковать тобой.

-Хорошо, я поняла. Давай вернёмся в настоящее. Я уже здесь. – Этот довод прозвучал из уст Кетрин убедительнее, чем другие.

-Ну…ладно. Следуй за мной и не лезь вперёд меня. У тебя нет брони, которая может тебя защитить, – сказала Элизабет, подав свою левую руку девушке, и последняя, на этот раз даже не думая, схватила её металлическую ладонь. Клоунесса повела её за собой во тьму коридора, словно поводырь, и слегка подсвечивая дорогу впереди своими светящимися зелёными глазами. Пол здесь был сделан из твёрдых кафельных плиток, чёрных и белых, создавая подобие гигантской шахматной доски со стенами. Сами же стены были покрашены в серый цвет, и на уровне пояса по ним вдоль тянулась «шахматная» линия. Кейт казалось, что Элизабет ведёт её по какому-то лабиринту, но потом по коридору они вышли в огромный зал, заставленный столами и стульями, часть которых была перевёрнута, а прямо рядом с коридором вплотную к перпендикулярной стене была огромая сцена ялого цвета в виде овала, если смотреть со стороны, которая была украшена лампочками разных цветов. Кейт неожиданно показалось, что она очутилась в прошлом, и едва произнесла:

-Мне знакомо это место. Но... Да неужели? Мы снова здесь?!

-Да, мы снова здесь, как в былые времена, – весело подтвердила Элизабет, повернув искоса на неё свою огромную металлическую голову. – Это пиццерия Circus Baby's Pizza World, 20 лет назад приднадлежавшая моему отцу. Да, счастливые были времена. Это место было моим вторым домом. Но погибла я не здесь, а в другой пиццерии, что заказала аниматроника Бэйби напрокат. Это было... ужасно.

-Понимаю, – тихо сказала Кетрин. Элизабет повела её дальше, в другой коридор, который был таким же тёмным и страшным. Но рядом с Элизабет, которая бесстрашно вела её дальше, Кейт казалось, что она практически под титановой защитой и что с ней ей нечего бояться. Но она по-прежнему учитывала ту опасность, которая могла исходить от самой Элизабет. «Есть ли вероятность того, что она предаст меня? Если она меня бросит здесь? Кейт, ты о невозможном думаешь! Прекрати так думать о ней, ей нет причины с тобой так поступать. Если бы ты не была дорога ей, то она убила бы тебя сразу». Внезапно Элизабет свернула влево, а там в стене была дверь с таким же кодовым замком, что и снаружи здания на заднем дворе. Она быстро ввела код, и дверь разблокировалась, они вошли в новый коридор. В конце коридора светился лифт цилиндрической формы, в двери и передние стенки которых были вставлены стёкла на подобие окошек. В верхней части лифта крутился огромный куллер. Элизабет, снова введя пинкод, вошла в кабину лифта, когда двери со скрипом распахнулись, и, обернувшись, уставилась на Кетрин, которая замерла с другой стороны дверей лифта.

-Хм. Лифт? Куда он ведёт? – спросила Кейт.

-Под землю, – ответила Элизабет, пригласив жестом девушку внутрь.

Кейт вошла в кабину лифта. Этот лифт был всего на два этажа: верхний и нижний. Верний был самой пиццерией, а вот нижний... Кейт даже догадываться не могла, что там ждёт её, внизу. «Sister Location? ». Они поехали вниз.

-С чего ты взяла, что найдёшь ответы в своей тюрьме? – недоверчиво спросила Кейт, не очень находя смысл во всём этом.

-Здесь создали моё первое механическое «я», – ответила тут же Элизабет, будто ждала того, что пойдёт этот вопрос. – Это значит, что здесь должен быть чертёж. Всех аниматроников делают по чертежам. Я однажды такой видела у отца.

-Если это здание заброшено, то отсюда должны были всё вывезти, – агрументировала Кейт.

-Здесь есть одно место, о котором никто не знает. Это офис моего отца. Только он мог войти туда. К счастью я нашла другой способ туда попасть. Если он участвовал в создании этих роботов, то у него должен быть чертёж.

«Ничего себе! » – мгновенно сказала сама себе Кетрин.

Лифт остановился. Элизабет нажала на красную кнопку и дверь распахнулась.

- Добро пожаловать в Sister Location, Кейт. – произнесла она таким торжественным тоном, будто бы вернулась в родной дом. Отчасти это было так...

Глава 6

Выйдя из лифта, Кейт сразу начала осматриваться вокруг. Она как будто очутилась в бетонной коробке. Большое помещение, чем то напоминавшее зал, было абсолютно пустым. Только голые глухие стены и лифт, ничего больше. Она увидела в стене, что была прямо напротив лифта, широкое квадратное отверстие на уровне пола, в которое мог спокойно поместиться как человек, так и аниматроник. «Вентиляционная шахта? ». Но ей как-то не хотелось думать, что им с Элизабет надо именно туда, поэтому сначала отвернулась, а потом подошла к Элизабет, которая как раз околачивалась возле отверстия, осматриваясь вокруг.

-Куда дальше? – спросила Кетрин у неё, надеясь, что им не туда, куда она думала, ведь у неё была небольшая клаустрофобия, но надежда не оправдалась.

-Туда, - Элизабет указала пальцем на вентиляционное отверстие. Кейт вся задрожала от страха, думая только о том, как полезет по шахте, тесной и тёмной... страшной. Зеленоглазая подошла к отверстию и, присев на колено, нагнулась, а потом просунула правую руку в шахту и постучала по её внутреннему металлическому покрытию пару раз, проверяя надёжность конструкции. Металлические удары дали эхо не только в этом бетонном зале, но и где-то дальше, в глубинах вентиляционной трубы.

-Эта вентиляция ведёт в контрольную комнату, - объяснила Элизабет, обернувшись на девушку. – Сначала туда иду я. Потом ты, по сигналу: три громких удара.

Она продемонстрировала, и весь зал вновь разразился эхом этих ударов по железу. Кейт неуверенно кивнула головой, но осеклась, и тут же нервно заговорила:

-Элизабет, постой! У меня проблема. Я похоже не пойду дальше. Честно говоря, я... страдаю клаустрофобией. Мне страшно.

-Прости, чем ты страдаешь?? – спросила Элизабет с недопониманием, видать не зная значения этого слова.

-Боязнью тёмных и чересчур тесных помещений, – объяснила Кейт, скложив руки в кресте.

-Ах, да. Я вспомнила, – произнесла Элизабет. – Прости, я совсем забыла, как ты случайно упала в колодец с холодной водой. Это у тебя с тех пор...

-Не напоминай! – отрезала Кейт слегка раздражённо, не желая вспоминать причину своего страха.

-Прости, прости, не хотела, молчу, – быстро извинилась Элизабет, а потом встала с колена и подошла к девушке. Она как можно нежнее положила свою левую ладонь на её правое плечо, пытаясь её взбодрить, и, взглянув Кейт прямо в глаза, сказала:

-Я понимаю твой страх. Честно. Я жила страхом целых 20 лет; он заставлял делать меня очень плохие вещи, и поэтому я прекрасно понимаю, каково тебе. Но надо смотреть своему страху в лицо, бороться с ним. Ты должна быть выше страха Кейт, не повторяй моих ошибок. Я знаю, тот случай сильно на тебе сказался, но нельзя убегать от этого вечно. Я планировала пойти сюда одной, но ты последовала за мной. Что тебя на это толкнуло? Почему ты не побоялась, пошла за мной?

-Я хотела узнать правду, – созналась Кейт, раскрестив руки и положив правую на предплечье левой руки Элизабет, – прости, мне казалось, что где-то ты мне что-то недоговариваешь, лжёшь мне.

-Ты не одна такая, – сказала Элизабет, сжав плечо девушки чуть крепче, но без нанесения ей вреда, – ты права, я недоговариваю, но только потому, что мне страшно. Ты не первая, кому я солгала.

«А был кто-то ещё?! » – мысленно спросила Кейт, вдруг встревожевшись.

-Кейт. Первый, кому я солгала — это я сама, – наконец донесла Элизабет, и та вздохнула с облегчением, но при этом взглянула на аниматроника с недопониманием, и зеленоглазая клоунесса продолжила:

-Подруга, я целых 16 лет обманывала саму себя. Я думала, что это именно я виновата в своей смерти. Я думала, что будучи такой, я спокойно проживу вдали от общества, но я ошиблась. Я страдала от одиночества. Но твоё появление заставило меня, наконец, одуматься. Я задумалась о том, почему я стала такой внешне и внутри. Я устала от всей этой лжи и теперь мне нужна только правда. Ты тоже здесь ради правды. Мы обе здесь, чтобы открыть истину. Преодолей свой страх ради правды. Ты не одна, знай это, я рядом. Мы откроем эту истину вместе! Что скажешь? Ты со мной?

Пауза. Кейт сильно задумалась, снова взглянув через плечо аниматроника на тёмную вентиляционную шахту. Ей по-прежнему было страшно, но она задумалась над словами Элизабет, которые звучали ну уж слишком заманчиво. «Мы откроем эту истину вместе... ». Ради этого она была готова бросить вызов страху. Кетрин одумалась, а потом произнесла:

-Я с тобой. Не хочу чтобы с тобой случилось что-то плохое.

-Я знала, что на тебя можно положиться. Спасибо тебе, – поблагодарила Элизабет, отпустив плечо подруги и проимитировала вздох по человеческой привычке. Потом она не быстро зашагала к вентиляционному отверстию и вновь присела на колено, собираясь лезть внутрь, а потом повернула голову на Кейт.

-Три громких удара, запомни, – повторила для неё Элизабет, – труба прямая и не ветвится; она выведет тебя прямиком в комнату управления. Я буду ждать тебя там и никуда не уйду без тебя. Удачи тебе.

На сей раз девушка кивнула уверенно, и Элизабет, уже влезшая в шахту ползком, скрылась в вентиляции. Кейт осталась наедине с собой, слушая удалящиеся удары металла о металл в вентиляционной трубе. У неё было время для раздумий: «Она была откровенна со мной. Она мне говорила правду... Она говорит о нас, а не о себе. Мы откроем правду вместе. Элизабет недоговаривала, потому что боялась. Но чего она боится? Возможно, теперь она боится потерять меня. Многие пытаются скрыть правду, чтобы уберечь любимого человека. Я её понимаю». Прождав где-то минуту, Кейт услышала три громких удара из глубин вентиляционной шахты. Это был тот самый сигнал, который она ждала. Пытаясь унять свой страх, Кейт присела и с опаской полезла по вентиляции, закрыв глаза и представив, что по ползёт по траве, словно разведчик на войне, ведь труба всё равно была прямой, и не было риска того, что она ударится обо что-нибудь головой впереди.

В это время Элизабет решила осмотреть контрольную комнату, в которой в данный момент уже находилась. За время её отсутствия мало что изменилось: в контрольной комнате были две витрины на противоположных стенах, сквозь которые просматривались по огромному залу с каждой стороны. Рядом с витринами были контрольные панели, которые отвечали за свет в залах и за электрические разряды. Напротив шахты, из которой Элизабет вылезла, в стене крутился огромный вентилятор, а чуть выше светились два монитора, что показывали белый шум в данный момент. Она вспомнила те 4 года, что провела здесь; вспомнила страдания, печаль, страх, скуку, отчаяние. Это были очень мучительные времена, когда Элизабет «умирала» не только душевно, но и физически. Здешние сотрудники били её током, едва она сделает неверное движение, и именно для этого и предназначались эти контрольные панели — для контроля над аниматрониками. И поэтому она вынуждена была быть марионеткой в руках людей, которую никто не ценит, как человека, к которой относятся, как к игрушке, как к чему-то неживому, как к тому, что всегда можно заменить. Когда-то она желала смерти тем, кто с ней это делал, обещала, почти клялась самой себе, что отомстит персоналу, что так жестоко надругался над ней. Это были не пустые слова: Элизабет сдержала своё обещание и отомстила. Это было её первое убийство, на которое её побудили лишь ненависть и гнев. Прежде чем сбежать от сюда, она умертвила двух рабочих-техников очень мучительной смертью, повесив их с помощью резиновых кабелей в этих двух залах на показ остальным, а потом изчезла. Элизабет никак не могла забыть, насколько была одинока, даже не смотря на то, что это было совсем не так. На самом деле она была не единственной, кого держали здесь, кого здесь пытали. «Все эти маленькие души…в одном месте». Ей было очень больно вспоминать всё это; она говорила себе что никогда и ни за что не вернётся в это проклятое место. Но она вернулась; ей с трудом в это верилось. Тут раздумия Элизабет прервались; она услышала шум ударов по металлической обшивке из вентиляционной трубы и тут же повернулась туда, замерев в ожидании.

Кейт уже почти вылезла из вентиляционной дыры. Ей казалось, будто она ползла по этой трубе очень долго, а не одну минуту, как её напарница. Её руки и ноги уже устали, хотя это объяснялось тем, что она за день и так достаточно сильно устала. Но она всё равно продолжала ползти вперёд с закрытыми глазами, ощупывая ладонями то, что было впереди. В этот момент она почувствовала руками бетонный пол, и, открыв глаза, подняла голову, сразу поймав глазами мёртвый взгляд Элизабет, которая стояла прямо над ней и протягивала ей левую руку, чтобы помочь девушке встать. Кейт охотно согласилась на помощь, ведь мышцы уже почти что ныли, и, подав аниматронику руку, встала на ноги с помощью подруги. Она выровнялась, и вдруг ощутила головокружение, а потом уже было начала падать на спину, но в этот раз Элизабет успела среагировать, вовремя схватив её ладонью за плечо и притянув к себе, вновь вернув блондинке равновесие. В голове Кейт тут же всплыли слова врача Джона: «... вы не успеете полностью оправиться... Вам не рекомендуется... ». Только сейчас она поняла, что это та кровопотеря сказалась на её здоровье, и именно поэтому она сейчас настолько слаба. «Может мне всё-таки надо было остаться в больнице? ».

-Что с тобой? Ты больна? – спросила Элизабет встревожевшись за самочувствие подруги.

-Не так уж это легко, по вентиляции лазить. Я устала, дай мне передохнуть, – сказала переутомившаяся Кейт, решив не жаловаться на свою травмированную руку, с которой всё это и началось.

-Усталость. Да уж... Давно я этого уже не испытывала, – произнесла Элизабтет несколько уныло, отпустив плечо Кейт, и тут же встретила её вопросительный взгляд, – Прости, я забыла сказать, что совсем не испытываю усталости в отличие от людей. У меня вся жизнь зависит от аккумулятора. Только он поддерживает во мне жизнь. Если он сядет, то это тело станет для меня настоящей тюрьмой. Однажды, когда работала здесь, я разрядилась; персонал забыл поменять мой источник питания. Я целые сутки не могла пошевелиться, будучи лишённой всей энергии, хотя по-прежнему оставалась в теле. С тех пор я начала задаваться вопросом: почему меня настолько приковало к Цирковой Бэйби? что меня так сильно удерживает в этом теле, словно в человеческом? Сейчас это один из тех вопросов, из-за которых я вернулась сюда.

-Насколько тебе обычно хватает этого аккумулятора? – спросила Кейт, уже удовлетворяясь тем, что узнаёт о нынешней Элизабет больше информации, чтобы попытаться ответить на вопрос, который всё равно не давал ей покоя: «Каково ей быть... такой? ».

-Три дня максимум, – ответила Элизабет, – но этого мне мало. Поэтому я не выхожу за пределы города, ведь боюсь того, что не успею зарядиться. И тогда мне уже никто не поможет.

Кейт вдруг вспомнила, что изучала эту тему в одной из энциклопедий. Плюс ко всему, она отлично разбиралась в двигателе автомобиля, так как он у неё имелся, а платить за ремонт ей не хотелось. Поэтому она тогда решила, что будет ремонтировать свой Ford самостоятельно, редко прибегая к посторонней помощи. Для того, чтобы менять аккамулятор, она должна была разбираться в его свойствах, характеристиках. Кейт полностью освоила его устройство, уже дважды меняла его в двигателе своего автомобиля. И тут, узнав, что аниматроник-Элизабет работает от аккумулятора, она восторжествовала: наконец-то нашлось то, чем она могла помочь ей; нашёлся повод поговорить.

-Элизабет, тебе повезло, что я разбираюсь в аккумуляторах! – сказала Кейт, достав свой любимый фонарик из кармана куртки. – Дашь мне посмотреть, или ты мне это недоверишь?

-Кейт, прошу, не проверяй меня, это делает мне больно, – проговорила Элизабет немного печальным тоном, – больно от того, что ты мне всё ещё не до конца веришь. Ты не сильно мне доверяешь, я это вижу, но знай, что я доверяю тебе полностью, потому что знаю тебя. Ты мой друг, Кейт, поэтому я, разумеется, всегда тебе доверюсь. Пойми же, я твоя подруга, и я не буду заставлять тебя верить мне, но хочу, чтобы ты меня просто поняла.

-Ты зря так думаешь, Элизабет, — расслабленно сказала Кейт, – эх,... но ты права. Я чересчур осторожна сейчас, особенно учитывая то, что произошло за эти дни. Ладно, я понимаю, всё понимаю, понимаю тебя. Прости... Так как ты там говорила? Ты мне полностью доверяешь?

Элизабет, не проронив ни слова, просто кивнула головой и развернулась к блондинке спиной, через секунду присев на одно колено. Из её механического тела послышалось несколько щелчков, и её рассечённый на четыре части металлический костюм на спине по пластинам разашёлся в разные стороны, обнажив внешние внутренности Элизабет от талии до плеч. Кейт посветила туда фонариком, заранее включив его. Все эти внутренности состояли их сплошных комбинаций: внешняя оболочка состояла из одних только сплетённых вместе трубчатых металлических проводов, образующих некое подобие слоя мышечной ткани. А из этого слоя в верхнем районе спины выпячивались изогнутые железные балки, что образовывали что-то похожее на металлические рёбра. К счастью слой проводов был не сильно натянут, и потому сквозь него можно было спокойно просунуть две руки. Кейт, заметив это, просунула сквозь слой одну руку и начала рыться в проводах, что были глубже.

-Тебе не больно? – спросила она у Элизабет через её плечо, обеспокоившись тем, что навредит ей или, ещё хуже, убьёт одним неверным движением.

-Я чувствую провода, но совсем не чувствую боли, – спокойно ответила Элизабет. – Не бойся. Продолжай работать. Даже если ты что-то «не то» заденешь, меня не замкнёт. Поверь мне, я теперь почти неуязвима.

-Хм. Поверю наслово.

Кейт продолжила перебирать связки внутренних кабелей в её механическом теле, всё равно боясь погубить Элизабет, повредив при этом какой-нибудь провод. Тут она рукой нащупала что-то твёрдое и напоминающее на ощупь какой-то толстый вертикальный шест.

-Что это? – спросила Кейт.

-Эндоскелет, – сразу пояснила Элизабет, – а если с человеческой точки зрения, то, что ты сейчас нашла — позвоночник. Кейт, аккумулятор находится ниже.

Кейт начала перебирать провода, опуская руку немного ниже и своевременно подсвечивая кабеля фонариком. В этот раз она нашла тоже что-то твёрдое, но на ощупь похожее на небольшой металлический короб. Тут она и поняла, что нашла то, что искала.

-Ты нашла, верно? – тут же спросила Элизабет, видать почувствовав прикосновение к её источнику питания.

-Да, я нашла. Продолжай не двигаться.

Девушка посветила фонариком на аккумулятор через провода, сразу заметив что он сильно проржавел. Он был автомобильным или похожим на автомобильный по крайней мере. Так или иначе Кетрин сразу для себя заметила, что его надо срочно менять. «И это единственное, что поддерживает ней жизнь? Быть того не может».

-Что будет если его изъять? – сразу последовал от неё вопрос в адрес Элизабет.

-Заработает резервный, но его хватит лишь на час, – ответила Элизабет, и, пользуясь преймуществом своего роботела, повернула голову на 180 градусов, словно сова, взглянув на Кейт, которая сначала была немного ошарашена таким «поворотом». – И какая же у тебя для него будет оценка? Я хотела бы знать твоё мнение.

Кейт была немного напугана её совсем неестественным поворотом головы, но вновь вспомнив, что Элизабет — робот, вдохнула и ответила:

-Аккумулятор такой, как у моей машины, но он сильно потрёпан. Нуждается в срочной замене. Существует аккумулятор в 10 раз мощнее.

- На свалке у меня был выбор не велик, – напомнила Элизабет иносказательно. – Я не искала качественных аккумуляторов. Я просто пыталась выжить.

-Ну хорошо, проехали. Какой у тебя заряд аккумулятора в данный момент?

-33%. Это ещё примерно 22 часа... Моё время на исходе. То, что ты сказала для меня не новость... Я знала, что умираю. Мой источник питания скоро сломается и откажет. И тогда я окажусь запертой в своём же механическом теле.

-Я не позволю этому случиться, – твёрдо сказала Кейт, продолжая рассматривать всё, что находилось внутри аниматроника, – я однажды тебя потеряла, и я не допущу, чтобы это повторилось.

Слегка приподняв нижние веки, Элизабет довольно проговорила:

-Всё-таки хорошо, что, хоть и спустя так много лет, но появилась ты. Похоже, сами звёзды прислали тебя сюда, в родной город, чтобы спасти меня. Я благодарна тебе за то, что спустя столько времени ты остаёшься ко мне неравнодушна.

-Даже после твоей смерти я не остывала к тебе, – почти прискорбно сказала Кейт, а потом, погасив фонарик, вытащила руки из роботела, закрыв кабелями ту дыру, которою образовала между ними, и отошла на шаг назад. – Я всё, можешь закрывать.

Элизабет встала на ноги, повернула свою голову в исходное положение, и пластины её спины вновь автоматически сомкнулись. Она повернулась на Кейт, которая снова скрестила руки и слегка улыбалась ей в глаза. Хоть и не показывала это, но Элизабет была впечатлена.

-Откуда ты так хорошо знаешь о аккумуляторах? – спросила она, не отпуская своего довольного выражения лица.

-Я просто увлекаюсь электромеханикой в последнее время, – пояснила Кейт спокойно, зная, что пойдут расспросы. – Жизнь, хоть даже и взрослая, но нуждается в разных красках. Ко всему, что имеет отношение к компьютеру или механизму, у меня просто пристрастие.

-Оу. Это что-то новенькое, – заметила Элизабет, а затем подошла к правой витрине и снова присела на колено, опустив окуляры ниже стекла. Тут по направлению её вгляда Кетрин почти с ужасом заметила: «Ещё одна ветиляционная шахта! Только не это!! ».

-Кейт, не беспокойся. Эта шахта всего лишь в один метр, – сказала Элизабет, заметив, что та очень нервно дышит. «Правда? » – мысленно спросила Кейт и, вновь просто поверив ей наслово, успокоилась.

Обе пролезли в квадратную дыру под правой витриной. Кетрин поднялась на ноги и увидела, что оказалась в огромном зале, равного по огромному размеру которого ещё ни разу в жизни не видела. Здесь пол, как и в пицерии Circus Baby's Pizza World наверху, состоял из толстых кафельных плиток и тоже напоминал гигантскую шахматную доску, количество клеток которой было неимоверно высоким. Но бетонные стены были такими же обнажёнными, как и в комнате с лифтом, что был уже позади. Лишь стена, в которой и была вентиляционная шахта, отличалась от остальных, потому что была железной. К ней с этой стороны было приделано несколько металлических труб и кучи трубчатых кабелей, уходящих под землю. В некоторых местах остальных стен бетон был выломан будто бы силой. Здесь было ещё темнее, чем в других помещениях Sister Location, и только изумрудные окуляры Элизабет прожигали темноту.

-Что это за место? – спросила Кейт, оглядываясь по сторонам.

-Это Фантайм аудитория, – сразу ответила Элизабет, – один из трёх залов Sister Location. Можно сказать это было местом для тестирования аниматроников. Я была здесь лишь однажды, но до сих пор помню.

Элизабет тоже в это время мотала головой туда-сюда, освещая глазами всё вокруг и вглядываясь в самые тёмные уголки зала. Но тут, при одном её таком повороте головы, Кейт вдруг заметила в середине левой стены очень странный блеск, словно что-то там мельком отразило зелёное свечение глаз аниматроника.

-Что это там? – спросила она у Элизабет, тронув её за плечо и показав пальцем в ту сторону. Элизабет сразу заметила тот же самый блеск и торжественно сказала девушке:

-А вот и он. Офис отца. Это электронная скрытая дверь. Умница, Кейт, ты быстро прошла проверку на зрение.

-Проверку?

-Просто было интересно, найдёшь ли ты.

-У меня никогда не было проблем со зрением, Элиза.

Кейт первой подошла к скрытой в стене двери, которая была замаскирована краской серого цвета, что идеально сливалась с бетонной стеной, и ощупала её. Она нашла тонкое горизонтальное отверстие в стене, внутри которого слабо светилось что-то похожее на считывающий лазер. Если бы Кейт не увлекалась электромеханикой, то наверняка не поняла бы, что это такое, ведь в это отверстие не пролез бы никакой железный ключ.

-Всё понятно. Здесь нужна ключ-карта, – своевремено догадалась Кетрин, обернувшись на Элизабет, стоящую позади и надеявшуюся на то, что та сможет взломать этот замок и сократить путь, – я читала о таком замке, но не разу не видела. Этот замок — новая технология, изобретённая совсем недавно.

-Ты уверена? Этот замок тут стоит с 1987 года, – заметила Элизабет, скрестив руки.

-Серьёзно? Твой отец уже обладал такими технологиями? – удивлённо спросила Кейт.

-Кейт, очнись. Я и есть пример того, насколько у него были продвинутые технологии, – ответила слегка скептично Элизабет, указав руками на саму себя. – Я — воплощение его гениальности.

-Ах вот как. Ну, хорошо. Я это учту, – сказала Кейт, таким тоном, будто бы сделала для самой себя открытие. – Но без ключа нам через эту дверь не пробиться. Помнится мне, ты говорила, что нашла другой вход.

-Верно, – ответила Элизабет. – Следуй за мной.

Они отошли немного левее электронной двери. Элизабет, пройдя несколько метров, остановилась и вновь повернулась на эту же стену. Но в этом месте стена была абсолютно пустой, и в ней не было ни единой дыры или даже щели, которая намекала бы на потайной вход. Кейт решила проявить терпение и помолчать, пока её напарница сверлит окулярами стену.

-Так и знала, что это место запечатают бетоном, – сказала Элизабет. – Отойди-ка подальше.

Кейт повиновалась и задом отошла подальше. Элизабет отошла к противоположной стене, и нацелилась туда, откуда только что пришла. Нацелившись на стену, она начала бежать. Пробежав 5 метров, она начала скользить по полу, как на коньках. На огромной скорости, она с размахом ударила стену левой рукой, сжав пальцы в металлический кулак. Во все стороны полетели куски бетона и пыли. Кейт побежала к ней на помощь. От удара Элизабет отлетела от стены на 4 метра и упала на спину.

-Элизабет! Ты в порядке? – спросила подбежавшая к ней Кейт, пытаясь поднять её за руку. Приняв помощь девушки и встав, Элизабет осмотрела саму себя. Убедившись, что левая рука, которой она ударила, не сломана, она с механическим скрипом повернула голову на Кейт и ответила:

-Я в порядке. Вроде в порядке. А вот стена теперь точно ремонту не подлежит.

Аниматроник показала пальцем на стену, которую она протаранила. В ней образовалась огромная дыра шириной и высотой примерно в два метра. Оказалось, что за стеной был скрыт тайный коридор, ведущий куда-то во тьму. Кейт была впервые довольна разрушительной силой Элизабет в аниматронном теле. Впервые за долгое время она довольно сказала себе: «Круто! ». Хотя кое-что осталось ей непонятным:

-Как тебе удалось набрать такую скорость? – спросила Кейт, вновь повернув голову на аниматроника, и ответа долго ждать не пришлось:

-Ролики. Я их не для красоты приделала. Взгляни

Кейт обратила на ноги Элизабет. Действительно, к ступням по бокам были приделаны роликовые колёса, которые она сначала даже не заметила. «Да уж, Элизабет. Ты никогда не перестанешь меня удивлять! ». Не проронив ни слова больше, они вошли в скрытый коридор. Пройдя пару поворотов, они оказались в офисе отца Элизабет. Это была комната, которая была сразу примечательна несколькими вещами. Здесь одна из стен была в сплошную была заделана трубами, панелями и кнопками по бокам, которые отвечали за закрытие боковых дверей. К этой же стене также был приставлен металлический столик, на котором стояли в виде треугольника три давно неработающих монитора. Также на стене Кетрин сразу заметила плакат с Цирковой Бэйби и плюшевого жёлтого медведя с фиолетовыми цилиндром и галстуком-бабочкой. В этой плюшевой игрушке она сразу узнала Фредбера — одного из двух «золотых» аниматроников пиццерии Fredbear's Family Dinner. Над мониторами была небольшая вентиляционная шахта, которую тоже можно было перекрыть нажатием кнопки. Элизабет всюду осматривалась и думала о своём. Ей всё это помещение напоминало любимого человека, которого когда-то давно потеряла. Она думала о своём отце, которого в душе очень хотела вернуть. Она надеялась, что он ещё жив, всё ещё надеялась найти его. Но ей в голову сразу приходили печальные мысли: «Отец... Папочка, где же ты? Я так по тебе скучаю... Я видела твоё горе и твои страдания. Ты потерял меня также, как потерял маму. Мог ли ты не выдержать всего этого, сойти с ума или покончить с собой? Не хочу об этом думать и поэтому надеюсь, что ты жив. Меня у тебя отобрали, и мне кажется, что специально. Я выясню, кто это сделал, и заставлю ответить за это. Ради тебя, папа... Ты будешь гордиться мной». А Кейт тем временем сразу же нашла на столе под плюшевым Фредбером папку с какими-то документами и принялась листать: «Поставки запчастей. Счета за электричество и газ. Поставки оборудования... А это что?? ». Дальше вместо документов пошли какие странные синие страницы, на которых были нарисованы какие-то образы. Но тщательно рассмотрев рисунки, Кейт поняла, что видит очертания какаго-то аниматроника и его внутреннее строение. «Четрежи! ». В этой папке их было пять штук. Не став вдаваться в подробности, Кейт закрыла папку и кинула взгляд на Элизабет.

-Кажется, я нашла то, что ты искала, – сказала она ей, протянув документы с чертежами аниматронику, – вот, держи.

Элизабет выхватила папку и очень быстро перелистала. Казалось, что она перечиталала всю папку со скоростью молнии. Но на самом деле она всего лишь убедилась, что это та самая вещь, которая должна была открыть ей глаза на долгожданную правду о её смерти. Закрыв папку и засунув её за грудную пластину, Элизабет проговорила:

-Это оно. Нашли... Спасибо, Кейт. Я перед тобой в долгу.

-Принимаю твою благодарность, – ответила Кейт, довольная тем, что угодила ей. – А я тебя благодарю за хорошее приключение. Ты меня развлекла. Но... (зевнула) теперь я очень сильно хочу спать.

-Понимаю тебя, – произнесла Элизабет, облокотившись правой рукой об стол и слегка наклонив голову набок, – поэтому я думаю, что теперь можно и уйти, раз уж мы нашли то, что искали. Идём.

С механическим скрипом в своём теле она уже было направилась к левому входу, из которого они как раз и пришли, но тут Кейт заметила очень странное красное свечение над полом в дверной раме этого входа. Это свечение, словно леска, шла от одного края рамы к другому. Девушку, снова спасло знание электромеханики, но она была не уверена в своей догадке. Зрение её не подводило: «Лазер!? ».

-Элизабет, СТОЙ!!! – моменталально выпалила с криком Кейт, нераздумывая кинувшись к ней, чтобы остановить, но опоздала. Элизабет задела ногой лазерный луч, и вся здешняя гробовая тишина обратилась практически в ад. Раздался взрыв, который поджёг всё вокруг и выломал всю левую стену. Всё вспыхнуло так быстро, будто бомба, которая сотворила всё это, была заряжена напалмом. Элизабет, приняв на себя весь удар взрывной волны, отлетела спиной в противоположную стену, а Кейт хоть и получила меньшее, но всё равно заработала неслабую контузию и, полностью ослабев, упала на пол. Её голова загудела, а в глазах всё поплыло. В попытках подняться она посмотрела на Элизабет, едва отличая её своим размытым ныне взглядом от обломков. Та с металлическим скрежетом съехала спиной по стене, словно слабея, и едва она с ударом села, как её тут же завалило огромными кусками железобетонных плит, полностью закрыв её от глаз блондинки. Кейт показалось, что эти обломки полностью раздавили аниматроника, как гидравлический пресс для утилизации металлолома. В её глазах Элизабет после такого выжить просто не могла, даже не смотря на то, что как робот, она чрезвычайно крепка. Но Кейт поверила своим затуманенным очам. «Элизабет... погибла... снова. Нет... ». Она хотела вскричать, но слабость и контузия взяли своё. Её голова без чувств ударилась об разрушенный взрывом пол, и она больше не двигалась. Тут обломки, завалившие Элизабет, вдруг сжались, а потом взрывом разлетелись на куски во все стороны. Её не раздавило, как подумала Кейт, а лишь слегка повредило. Элизабет встала на ноги и, даже не осматривая саму себя, осморелась вокруг. Весь офис был разгромождён взрывом и горел пожаром в разных местах. Горело всё и везде. «О-о нет!.. ». Вот тут-то она и увидела поблизости Кейт, лежавшую на полу без сознания.

-Нет, нет, нет, нет, нет, Кейт!! – почти что заныла Элизабет, подъехав к ней на роликах, и, упав на колени перед девушкой, протняула левую руку и приложила указаельный палец к её правой сонной артерии. «Она дышит! ». Элизабет тут почувствовала облегчение, ощутив её пульс, хоть и слабый, и дыхание. Понимая, что здание сейчас взлетит на воздух, она взяла Кейт, перекинула её на плечо и, встав на ноги, почти что вылетела из разрушенного офиса.

Вся заброшенная пиццерия за несколько минут вспыхнула, как факел; начался обвал. Но, не смотря на это, Элизабет на скорости успешно преодолевала все препятствия. Она успела подняться на поверхность до того, как лифт погас с лязгом грохнулся под землю. Повторив маршрут, по которому пришла сюда, она докатилась до заднего выхода, ломая всё, что падало на неё сверху. От огня её металлическое тело очень сильно нагрелось. Она выломала кодовую дверь и выбежала на улицу. Вдруг Элизабет на мгновение потеряла контакт с собой и, на миг отключившись, рухнула передом наземь. Кейт, слетевшая с её плеча и будучи всё ещё без сознания, отлетела вперёд, но не получила повреждений при ударе об землю. «Чт. …Что…это…было? » - напугано подумала Элизабет, приподнявщись, ведь её раньше так ни разу не отключало. Она вновь встала на ноги и на ходу подхватила Кейт, но вдруг очень близко что-то взорвалось. Взрывная волна подбросила обоих на высоту двухэтажного здания. Кейт вылетела из рук Элизабет и полетела отдельно. От падения девушка наверняка скончалась бы, если бы Элизабет не поймала её прямо в полёте. Она прижала её к себе и перевернулась спиной вниз, тем самым защитив её от удара о землю. В результате весь удар пришёлся на Элизабет.

Оклемавшись и слегка приподняв торс, Элизабет снова проверила пульс своей подруги через сонную артерию. «Пронесло…». Кейт жива; её сердце всё ещё билось. Встав на ноги и при этом оставив девушку лежать на земле, она попыталась проверочно шагнуть, но сразу, под звук ломающегося металла, упала. Взглянув на свои ноги, Элизабет вдруг заметила, что у неё сломано правое колено.

-Чёрт!! – выругалась она. Снова взяв Кейт на руки, Элизабет поползла в лес в сторону старого дома. Но она на пару секунд решила обернуться, и пред ней предстал такой страшный пейзаж, что его можно было сравнить с началом апокалипсиса. Здание пиццерии Circus Baby's Pizza World уже несильно полыхало, но гореть теперь уже нечему: крыша строения была полностью уничтожена, стены были полуразрушенными и обугленными. От пиццерии остались только руины, но самым ужасным было не это. В том месте, где раздался последний взрыв, образовалась огромная яма. Взрыв был подземным. Элизабет сначала восторжествовала: «Sister Location уничтожен!! ». Она была до невозможного рада этому, наконец-то это проклятое место, что причинило ей так много страданий и боли, сгорело и завалилось земной твердью. Но пиццерия... Так много воспоминаний об этом месте... «Мой дом... Мой родной дом... Сожжён... Разрушен... Уничтожен... Нет... Не верится». Теперь Элизабет была очень расстроена, печаль вытеснила её изначальную радость. То место, которое она называла своим вторым домом, тоже разрушено. Остались только развалины. Сейчас Элизабет больше всего хотела залиться слезами, хотела заплакать, но не смогла. Она забыла, как это делается, ей вновь стало больно: «Я больше не человек... Я... машина... ». Она взглянулана Кейт, лежащую без сознания на её руках, и её тут же охватило неслабое чувство зависти: «Кейт. Она осталась человеком... Я хочу быть такой же, как она. Я хочу снова обрести настоящие чувства, настоящую плоть. Я хочу снова стать человеком, снова стать живой». Но она понимала, что теперь она уже этого никогда не получит. Ей было очень больно от этой мысли: «Всё кончено... ». Но тут Элизабет услышала сирену мчавшихся к разрушенной пиццерии машин спасательной службы. Она успела уйти в лес до того, как к горящей пиццерии, оставшейся позади, приехала полиция и пожарная служба. Элизабет выключила окуляры, чтобы остаться незамеченной, ведь зелёные светящиеся глаза могли её выдать даже на большом расстоянии. Она ползла дальше, иногда посматривая на Кейт, гадая, когда же она очнётся. «И что же она скажет, когда очнётся? Я подвела её... снова. Я снова ей навредила; я опасна для неё. Не надо было ничего скрывать; надо было ей рассказать. Из-за моей лжи она снова пострадала. Но я совсем не хочу с ней расставаться». Элизабет вновь чувствовала вину перед ней; очень сильно ругала себя за то, что втянула её во всё это.

Спустя полчаса они уже были дома. Элизабет положила Кейт на диван, а сама встала на одну ногу около комода, опираясь на стену спиной. Она достала из грудной пластины папку с чертежами и полжила рядом с телевизором, а потом посмотрела на Кейт. «Она чуть не погибла по моей вине... опять».

-Прости меня…подруга! – произнесла Элизабет, после чего её в вдруг заломало, а из всего тела полетели искры. Система зависла и перестала отвечать, а в её глазах появилась проявилась надпись: SYSTEM ERROR. Её окуляры отключились, взгляд померк. Элизабет безжизненно с железным грохотом плашмя упала на пол, после не издав ни звука.

Глава 7

Ночь очень быстро пролетела. Солнце поднялось, осветив траву на поляне, которая теперь прямо таки блестела росой, скопившейся за ночь. Жёлтый свет через ничем не закрытое окно проник в гостинную и заполонил всё помещение. Кейт вышла из состояния сна, но не хотела открывать глаза, думая, что это всего лишь обычное утро, ничем не отличающееся от других. Поэтому она легла на бок, уведя своё лицо от света, и, всё ещё чувствуя свежую сонливость, вновь попыталась заснуть. Но тут по ней, словно кирпичом, ударила очень сильная головная боль, от которой девушка сразу сморщилась. Воспоминания тут же кипящей рекой нахлынуди ей в голову: «Кажется, я нанашла то, что ты искала... Вот держи»… «Это оно. Нашли. Спасибо, Кейт. Я в долгу перед тобой»... «Элизабет, СТОЙ!!! »... Взрыв. Она смотрит на неё и видит, как её раздавливают железобетонные плиты... «Элизабет!? Элизабет!!! Нееет!!! ». С этой ужасной мыслью она резко открыла глаза и очень быстро подняла торс, дыша неровно от испуга и ужаса. Успокоившись и отдышавшись, она осмотрелась вокруг и крайне удивлённо обнаружила, что находится в старом доме. «Я... жива?? ». Но она даже представить не могла, как это может быть, ведь она своими собственными глазами видела, как Элизабет раздавило обломками здания. Тут она отвлеклась; боль вновь ударила по голове. Тошнота накрыла ей желудок, голова кружилась, а в ушах она по-прежнему слабо слышала гул. Она взялась за лоб и закрыла глаза, морщась от боли, и, опустив ноги с дивана на пол, пытаясь вместе с этим задавить тошноту.

-М…Моя…голова…, - проговорила Кейт пречитающе, пытаясь определить, что с ней такое творится. «Хорошо тот взрыв шандарахнул! Вот это я понимаю, последствия контузии! Как же это всё, чёрт возьми, больно!! ». Желая лечь обратно на диван, но понимая, что ей надо бодровствовать, она решила выбрать меньшее — лечь на спинку дивана. Устроившись, сидя на диване, поудобнее, Кейт открыла глаза и впялилась в потолок. Тошнота отошла, и она более менее успокоилась, снова начав размышлять: «Контузия... Похоже, глаза меня обманули тогда. Элизабет завалило, но она выжила, раз уж я здесь. Она спасла меня... снова. Я должна её поблагодарить. Так, где она? ». Она оторвала спину от дивана и снова осмотрелась вокруг, пытаясь найти свою спасительницу глазами, но ни около комода, ни в дальних уголках гостинной не нашла Элизабет. Но стоило Кейт опустить глаза чуть ниже, как она вдруг увидела её прямо перед собой, лежащую прямо перед диваном спиной вверх и набок повёрнутой головой. Сначала девушка ощутила столько радости, ведь думала, что больше её не увидит, но её натягивающаяся улыбка, остановившись, тут же переросла в гримасу испуга. Элизабет лежала на полу, раскинув свои асимметричные руки в стороны; её левый хвостик, собранный из разноцветных проволочных волос и согнутый в полумесяц как и правый, замялся под её повёрнутой набок головой, а на спинных пластинах Кейт увидела маленькие, но глубокие пробоины, которых раньше было. Её зелёные окуляры не горели совсем. Это не было похоже на то, что она находится в спящем режиме, ведь даже тогда её окуляры светились совсем чуть-чуть. Кейт поняла — Элизабет без сознания или, ещё хуже, уже мертва. По её положению на полу сразу было понятно, что она практически плашмя упала, видать отключившись, пока стояла. Кетрин охватил сильный панический страх, но уже не за свою, а за её жизнь. Она верила, что ещё не всё потеряно; Кейт была не из тех людей, кто сразу теряет всю надежду, поэтому она сразу соскочила с дивана, отодвинув своё плохое самочувствие на самый дальний план, и села на колени перед головой Элизабет.

–Элизабет! Что с тобой!? Очнись! – попыталась Кейт достучаться до неё словами, слегка толкая её за плечо и за голову. Но Элизабет оставалась неподвижной и не подавала никаких признаков жизни. Кейт было очень сложно определить, жива ли она или нет, учитывая то, что она не человек, и то, что не знала её внутреннее роботизированное устройство. Она снова потрясла Элизабет, толкая её за плечо, в надежде разбудить аниматроника, но снова вышло: Элизабет не отзывалась. Не зная, что ещё можно сделать, и сильно боясь того, что вновь потеряет её, Кейт уже почти паникуя, поднялась, и запустив руки ей под плечи, попробовала поднять её на ноги, потянув её на себя. Но даже сила адреналина и страх в придачу не смогли помочь ей поднять Элизабет хотя бы на полметра, и она её отпустила, чувствуя, что ей такая ноша не по силам. «Ну, ты и тяжёлая! » - подумала Кейт, понимая, что она не поднимет железного робота голыми руками, ведь вес аниматронного тела Элизабет составлял примерно 150 кг, если не больше. Она решила, что поднимет её с помощью домкрата, который имелся в багажнике её автомобиля на случай, если последний внезапно сломается. Недолго думая, она, не жалея кислорода, молнией выбежала во двор и, заранее разблокировав Ford, достала из багажника своей машины необходимую вещь. Закрыв багажник, Кейт пустилась со всех ног обратно в дом, даже не блокируя машину на замок, и вбежав в гостинную, сразу присела к безжизненно лежащей Элизабет, слегка подняла её грудь двумя руками, а потом, придерживая её, подцепила ногой домкрат и сунула его под аниматроника. Она несколько раз дёрнула вниз рукоятку, и домкрат поднял Элизабет на метр, но это был уже предел по высоте подъёма для него. Руки и голова аниматроника лианами повисли над полом и казалось, что они вот-вот оторвутся, но это было всего лишь иллюзией. Этого метра для Кейт на самом деле было достаточно, ведь её целью было облегчить себе работу. Подняв Элизабет домкратом, она заставила её колени под силой гравитации согнуться перпендикулярно полу, чтобы было реально посадить её к стене. Теперь, когда её реально было поднять самой, Кейт быстро подошла к Элизабет сзади и, схватив её за металлические плечи, из-за всех сил, но очень аккуратно потянула её на себя, ведь если она переборщит, то Элизабет, вместо того, чтобы сесть, упадёт на спину. Она успешно подняла её туловище, вытянув её ноги вдоль, и, пытаясь случайно не опрокинуть её назад, посадила спиной к стене. Поняв, что она находится в равновесии, Кейт убрала домкрат куда подальше и снова присела на колени перед сидящей Элизабет, начав рассматривать её везде и думая, как её спасти. Не считая смятого левого проволочного хвостинка на голове и пробоин на спине, Элизабет была цела и невредима. Но кое-где на корпусе Кейт замечала обгорелые пятна, оставшиеся от прожжёной краски. Не понимая, что с ней могло произойти, она всё-таки решила вернуться к пробоинам на спине, и, заглянв туда, всмотрелась в них и ощупала. «Эти пробоины сделали металлические штыри, которые упали вместе с бетонной плитой на неё. Они глубокие, но в этом районе, на сколько я знаю, у Элизабет нет никаких важных деталей. Аккумулятор находится ниже, а эти дыры на уровне груди. Хм, аккумулятор... Как же я сразу не догадалась? Неужели аккумулятор сел?! ». Кейт немедленно подошла к комоду, достала из-за телевизора самодельный зарядный шнур и, вставив все вилки в розетки, подключила Элизабет к электричеству. «Элиза, прошу тебя, только не умирай!! ». Потом она, чтобы та не упала на спину, придвинула её вплотную спиной к стене. От маленького толчка у Элизабет открылась височная пластина около левого глаза. Заинтересовавшись, Кейт заглянула туда, думая, что возможно нашла поломку, но там она обнаружила то, чего совершенно не ожидала увидеть. Между основанием глаза и остальным эндоскелетом головы оказался USB-разъём, буквально впаянный туда и соединённый несколькими проводами. «Что это? К чему этот разъём подключён? Хм. Теоретически, можно попробовать скачать её память и выяснить, что с ней произошло. Мне крупно повезло, что я как раз взяла с собой ноутбук с оборудованием». Снова выбежав во двор, Кейт открыла задние двери автомобиля и достала оттуда сумку с ноутбуком. Она вернулась домой и, вытащив из сумки свой переносной компьютер на пару с двойным USB-проводом, подключила один конец последнего в голову Элизабет, а другой в ноутбук, после положив его на комод. Через ноутбук она, быстро разобравшись, что и как устроено, вошла в её архив памяти и, не став проверять остальные файлы, загрузила на воспроизведение последний. Перед ней появилась видеозапись от первого лица Элизабет, которая начиналась как раз с того момента где она только вышла из дома. Кейт перемотала всю видеозапись до момента взрыва, пропуская всё остальное, ведь и так прекрасно знала, что было до этого. И она увидела всё, что произошло после, начиная с того момета, как Элизабет завалило огромными обломками. Видео при этом не прервалось; спустя пару секунд она разбросала обломки. «Так вот, как она это сделала» – подумала Кейт и продолжила смотреть на том моменте, где Элизабет выносит её из здания, пока та без сознания. Сцену на улице Кейт пересмотрела несколько раз, потому что не очень поняла, что произошло. Но потом, всё поняв и досмотрев видео до конца, Кейт закрыла ноутбук, с огромной печалью осознавая, что не смогла найти причину поломки Элизабет. Но теперь она смотрела на аниматроника с глубочайшим восхищением. «Она... она не просто спасла мне жизнь. Она пожертвовала собой, чтобы только уберечь меня... Сделала буквально всё, чтобы меня спасти. Ой, боже, Элизабет, я не ошиблась. За монстром скрывается добрая душа. Ты растопила моё сердце, вновь зажгла его. Я это осознаю... ». Кейт вновь подошла к отключённой подруге и присела к ней на колени. Теперь она испытывала к ней такие тёплые чувства, что казалось, будто они возносят её к небесам. Девушка прекрасно понимала, что именно чувствует, и ей немножко с трудом в это верилось. Она прекрасно понимала, что вновь любит Элизабет, и именно из-за любви к ней она так сильно сейчас боялась её потерять. Но сейчас ей очень сильно грело душу то, что эта любовь судя по всему взаимная: «Я ей настолько дорога, что она готова отдать за меня жизнь. Она полностью доверяет мне, и причину всего этого я поняла только сейчас». Кейт так хотела выразить ей свою любовь сейчас, но та была по-прежнему отключена и не подавала никаких признаков жизни. Кейт перепробовала всё, что только можно было, но не понимала, что именно сломалось в Элизабет, ведь даже будучи подключенной к электричеству уже какие-то 16 минут она всё равно оставалась безжизненной. Ей казалось, что это электричество уже идёт просто в никуда, казалось, что, возможно, аниматроник всё-таки уже включён и работает, но в нём не хватало главного компонента — самой Элизабет, сознание которой, по её собственным словам, приковано к этому телу. Кейт поняла: если Элизабет сама собрала это тело, то без расчёта на постороннюю программу, контролировавшую бы аниматроника; без изъянов, присущих обычному роботу, типа удалённого доступа; она собрала этого аниматроника как тело, а не как полноценного робота; ничего лишнего, внутри только Элизабет, и ничего больше. До Кейт дошло только сейчас: это механическое тело предназначалось только для Элизабет, и только её сознание могло его пробудить. Ничто, кроме её сознания, не сможет заставить заработать это тело, и лишившись этого сознания, разума, что контролировал его, оно превращается в обычную металлическую куклу, которая уже никогда не оживает. Теперь Кетрин поняла, в чём состояла поломка её подруги, если это вообще можно назвать поломкой — сознания Элизабет, что давало жизнь этому металлическому телу, больше нет. Элизабет бесследно пропала, покинула эту механическую оболочку. Умерла...

«Она... умерла... Снова... Нет. Я не могу поверить. Нет. Нет! Нет!! Элизабет!!! ». Да, поняв всю горькую правду, Кейт тут же залилась слезами. Даже осознав, что уже ничего не могла с этим поделать, она всё равно отказывалась верить, что Элизабет просто взяла и ушла, но спорить с этим было бесполезно, и поэтому она злилась и обижалась всё больше и больше с каждой секундой. Ей хотелось верить, что ещё не всё потеряно, но всё уже было кончено ещё до того, как она проснулась. Элизабет мертва.

-Элизабет! Элиза! Проснись! – вскричала Кейт, не выдержав всего этого, и снова начала её трясти за плечи. – Проснись! Или очнись! Но пожалуйста, подай признак жизни! Прошу! Элизабет! – продолжая трясти, умоляла она. Но поняв, что всё это бесполезно, и что она теперь буквально раговаривает с простой железкой, блондинка ударилась об неё кулаками и прижала свой лоб к её груди. – Пожалуйста, проснись, - уже почти плача и роняя слёзы произнесла Кейт. – Я не могу потерять тебя ещё раз! Очнись!.. Элизабет, умоляю! Заклинаю, вернись ко мне! – разрываясь от чувства потери, которое испывала уже не в первый раз, она не жалея горла прорыдала:

–Элизабет, пожалуйста, не умирай!! Нет!!!

Всё это было бесполезно, и Кейт это прекрасно понимала, но её чувства отказывались верить в эту потерю. Но отчаяние, которое её сейчас контролировало, постепенно начало угасать, а потом её место заняла очень сильная печаль и ещё большее чувство потери дорогого друга. Теперь Кейт ни на что не надеялась, а все её чувства перешли на полный негатив. Сейчас она испытывала тоже самое сильное страдание, что и в своём детстве, когда она потеряла Элизабет в первый раз. Она полностью дала волю своему горю, так как у неё больше не было причин его удерживать. Она в конец расстроилась. Кейт медленно в слезах легла головой аниматронику на грудь и прикрыв лицо, горько заплакала. «Все, кого я люблю, умирают... И теперь умираю я... Я не могу так больше». В связи с тем, что она уже пережила, ей казалось, что повторная смерть Элизабет — это конец для неё, так как она снова потеряла цель в своей жизни. Поэтому сейчас ей казалось, что умирает, угасает, как гибнущий цветок, но в этот раз уже навсегда.

«System restarting...

-The operating system is activated...

-Activation of eye-cameras...

-Activation of eyepieces...

-Reboot complete».

Кейт казалось, что будет плакать вечно, она пыталась думать, как будет жить с уже третьим горем дальше. Без любви жизнь для неё просто не представлялась реальной. С трудом, но она всё равно заставила себя признаться себе: «Надо двигаться дальше и не оборачиваться». Продолжая ронять слёзы, Кейт уже хотела встать, но тут она ощутила на своей спине прикосновение чего-то твёрдого и плоского, прямо как... металлическая ладонь. Потом она услышала скрип под своей головой, и, слегка приподнявшись и подняв своё заплаканное лицо, встретила глазами ожившие зелёные окуляры Элизабет, смотрящие прямо на неё, а её веки, которые вновь обрели подвижность, выражали искреннюю невообразимую радость.

-К…К…Кейт, а…я и…не д…думала, …что я…тебе так…дорога, – едва произнесла Элизабет сильно дрожащим голосом с помехами, а её движения головы были дёргаными. Кейт душевно умерла, но тут же душевно воскресла, едва увидев её зелёные светящиеся глаза. Невозможно передать, сколько у неё было радости в этот момент, когда поняла, что Элизабет снова чудесным образом ожила. Едва увидев её ожившее под свечение окуляров мёртвое лицо, она невольно натянула улыбку, её чувства работали быстрее сознания. Её душа вновь вспыхнула райским пламенем.

-Элизабет!! – с радостью выкрикнула Кейт, кинувший руками аниматронику на шею и обняв её что было сил. – Ты жива! Я думала, что уже потеряла тебя! Я бы не вынесла.

-Кейт... – всё так же прерывисто с помехами заговорила Элизабет, взглянув девушке в глаза, – вперые... передо мной... стоял выб-бор. Сейчас у меня... был шанс покинуть... это тело и слиться с... вечностью. Я смотрела в небо... и хотела взлететь,... уйти из мира живых. Признаюсь, я этого очень... хотела. Я желала избавиться... от своего проклятия. Но я оглянулась, когда услышала..., – она перестала говорить, а потом из её голосового модуля послышалась аудиозапись, говорившая голосом Кейт, – Элизабет, пожалуйста, не умирай!! – Элизабет снова переключилась на свой голос, – Я увидела... тебя страдающей... Хм. Любовь... Спустя столько лет…я вдруг вспомнила, что такое любовь. У меня был шанс... был шанс быть свободной, но услышав тебя, я... решила, что если я ждала Рая... столько лет, то смогу подождать ещё. Я и дальше буду страдать, но... не оставлю тебя одну. Пусть оно будет так... Почему ради тебя? Я должна... тебе признаться. Я... полюбила…тебя. – с этим словом Элизабет занесла левую руку Кейт за спину, прижала её к себе.

-Больше не пугай меня так… - сказала Кейт, которая ещё не могла удержать слёзы. – Как я и говорила, я никогда не остывала к тебе. Всё, что я к тебе чувствую,... всё это только усилилось. Теперь ты всё для меня...

Положив голову аниматронику на оборку, Кейт, всё также не сдерживая своих слёз, закрыла свои глаза, а Элизабет в свою очередь, подражая девушке, изобразила печаль, ведь ощущала свежую светлую грусть. Именно в этот момент они обе поняли, что такое настоящая дружба и любовь друг к другу. Не сознанием, но душой. В то время, как Кейт просто наслаждалась моментом, а Элизабет в этот момент словно прозрела: «Я мечтала о свободе... Похоже, я просто забыла, что такое настоящая свобода. Никогда ещё не чувствовала ничего подобного. Я счастлива — это и есть истинная свобода». И ей действительно казалось, что можно забыть о своём механическом теле, пока Кейт рядом, пока есть человек, благодаря которому она чувствует себя счастливой. Предела радости Элизабет от своего открытия, можно сказать, не было. Кейт хотела переживать этот момент снова и снова, но понимала, что надо остановиться, ведь понимала, что на это ещё найдётся время, к тому же Элизабет всё ещё где-то сломана и, возможно, даже снова умирает. Успокоившись, через несколько минут она встала на ноги, отряхнулась, а потом присела перед ней, положив руку на одну из выпрямленных металлических ног аниматроника.

-Что с тобой происходит? – спросила Кейт обеспокоенно, глядя Элизабет прямо в глаза, но потом поняла, что похоже зря задала этот вопрос, ведь по её прищуренному взгляду было понятно, что она и сама в недоумении от своего нынешнего состояния.

-Я…не знаю, – не сразу ответила Элизабет тем же самым «поломанным» голосом, перекатив голову на другое плечо, – я не разу не... сталкивалась с такой... поломкой. Мне... плохо!... Помоги!

Сразу видно было, что Элизабет паниковала, и поэтому вынуждена молить о помощи. Ей было очень страшно, Кейт это сразу увидела. Видя её страх, она тут же для себя решила: «Нет, я больше не допущу этого! Элизабет будет жить. Так, Кейт, соберись!! Придумай что-нибудь, как придумывала до этого всегда! ». Она, что было сил, попыталась очистить свой разум, убрать лишние чувства и мысли в сторону, и заставила себя думать. «Думать, думать и ещё раз думать! ». Кейт решила рассуждать чисто логической точкой зрения, решила вспомнить о тех фактах, о которых ей поведала Элизабет про саму себя. «Что же я помню? Она не чувствует боли. Раз. При повреждении проводки её не замыкает. Два. Твой аккумулятор критически повреждён, но сейчас не в этом дело. Три. Она собрала это тело по большей части на свалке... На свалке... Вдруг это старые запчасти вышли из строя? ». Но потом Кейт вдруг подловила себя на одной интересной мысли: «Она собрала тело на свалке... Собрала... Но как это возможно? Она говорила, что пожертвовала своим предыдущим телом! Если это так, то... ». Эта мысль сразу перешла в вопрос:

-Элизабет… А чем ты была, прежде, чем собрала это тело?

Элизабет не сразу поняла, что хочет от неё подруга.

-Когда ты сбежала из Sister Location, – добавила Кейт, увидив её недопонимание на лице.

Тут до Элизабет дошло, и она ответила прерывисто:

-Тебя рассмешит... этот ответ. Я была живой кучей железных трубчатых проводов... с одним глазом.

Кейт такого ответа не ожидала, но ей было совершенно не для смеха сейчас. «Я понимаю, что ты не пошутила, но живая куча проводов? Я могу понять сознание, переместившееся в механическое тело, но живая куча проводов — это же уже сущий бред какой-то. Что не так в этом мире, что в нём вдруг на моих глазах начинают твориться сверхъестественные вещи?! ». Но снова логично подумав, Кейт решила принять этот факт. Дальше все свои мысли она решила озвучивать, чтобы Элизабет помогла с решением проблемы:

-Я думаю дело как раз в этом. Какие детали у тебя там содержались?

-В основном…провода, – почти мгновенно ответила Элизабет, – Очень много проводов. Один глаз моего цвета... И деталь, которая... чем-то напоминает…октаэдр.

-Октаэдр? – переспросила Кейт, вдруг подловив в своей голове знакомый образ. Она вспомнила, как листала папку с чертежами, и поняла, что видела там что-то похожее. Но с тех пор, как отдала её в руки Элизабет, Кейт эту папку больше не видела.

-Я кажется видела эту деталь на чертежах. Элизабет, где та папка? – спросила она, беспокоясь тем, что во время пожара та могла её потерять. Элизабет закинула левую руку на комод, нашла там папку и отдала Кейт. Блондинка быстро пролистала папку с чертежами, стараясь не пропустить нужный. Но искать долго не пришлось, и вскоре Кейт остановилась.

-Это оно? – спросила она у Элизабет, показывая ей нужный чертёж, держа его прямо перед её глазами. Аниматроник взглянула на тёмно-синию клетчатую страницу с чертежом и сразу же узнала то, что описывала подруге. Это была деталь, состаящая и двух соединённых воедино октаэдров, по бокам соединённая толстым кабелем. Не вникая в подробности, Элизабет ответила, но уже с более сильной прерывистостью в голосе:

-Д…д…да. Что это такое?

Кейт села спиной к стене рядом с Элизабет подобно ей и, снова взглянув на чертёж, немедленно начала читать:

-R. A. S. C или R. emote A. ctivated S. imulated C., предназначен для… - она вдруг умолкла; от далее прочитанного ей стало как-то нехорошо; это можно сказать шокировало её. «Мамма миа! Я точно с ума не сошла? Это уже какой-то большой заговор»

-Что случилось?.. – спросила Элизабет, попытавшись встать, но, слегка приподнявшись, тут же грохнулась обратно, так как была слишком слаба из-за своей неизвестной поломки. С каждой секундой амперы в её проводке падали, и она слабела всё сильнее и сильнее. Кейт взгянула на неё немного странным взглядом, как будто увидела её в первый раз, но лицо девушки выражало в этот раз не страх, а какую-то смесь обиды и сожаления.

-Кажется, теперь я знаю, почему ты ослушалась своего отца, – сказала она, отдав не глядя чертёж Элизабет в руки. Слегка в недопонимании взглянув на неё, Элизабет подняла чертёж у себя перед глазами и, настроив глазами на него фокус, продолжила читать то, что недочитала Кейт: «…предназначен для приманивания детей детским голосом. Что? Непонимаю! ». Но она тут же поняла: этот факт напрямую связан с её собственной смертью, и Кейт, похоже, тоже это поняла.

-Ты хочешь сказать что… – начала Элизабет, незакончив.

-Тебя заманили, – закончила Кейт с тем же самым выражением лица. – Бэйби издавала какие-нибудь звуки в тот день?

-Да… – тихо ответила Элизабет, сразу поняв: «Она права! », – детские голоса. Мне казалась…их там много. Мне стало интересно... Эх... Я была... глупой и доверчивой. Была наивной девчонкой, была... дурой. Моя детская доверчивость и наивность подвели меня тогда..., и я пообещала самой себе, что это никогда не повторится... Никогда.

-Почему ты прихватила с собой этот «адский» механизм? – скептично спросила Кейт, одновременно показав своим лицом своё сочувствие.

-Это от меня не…зависело, – уныло пояснила Элизабет, – Я была…к нему словно прикована. Чтобы я не делала, мне казалось, что... эта деталь — неотъемлемая часть меня... самой. Сама не знаю,... почему.

-Мы что-то упускаем... Хм... Идея! Помнишь нашу любимую детскую игру?

-Напомни...

Кейт достала из кармана свою персональный фонарик и переключила его в ультрафиолетовый режим, а потом взяла в другую руку чертёж R. A. S. C.

-Ха! … - усмехнулась Элизабет, догадавшись, что та собирается делать. – Это... я не забыла. Игра в шпионов, в... которую ты меня затянула, когда посмотрела... какой-то триллер в кино. Я не помню даже,... как он назывался. Ты…всегда меня выигрывала. Ты права, я... играла с удовольствием...

-Пока мы не осознали, что это всё-таки мальчишеская забава, – с усмешкой напомнила Кейт, на что Элизабет ответила весёлым выражением своих металлических век. Выставив чертёж перед собой, блондинка на него посветила фонариком и поверх рисунка тут же появились надписи, написанные невидимыми чернилами. Кейт улыбнулась и, не раздумывая, начала читать:

-В ходе экспериментов оказалось, что это устройство может содержать энергию. Любую энергию!... Любую энергию... И что же это значит?

-Я узнаю этот…подчерк, - удивлённо сказала Элизабет, заметив в подчерке надписей нечто родное. – Отец!.. Папочка...

-Значит, это твой отец написал, – осведомилась Кейт, пытаясь вспомнить у себя среди мыслей, что это был за человек. – Уильям Афтон. Хм… Это ещё не всё, читаю дальше. Предупреждение: устройство распадается при очень сильном нагреве.

Подруги резко переглянулись, снова вспомнив про вчерашний пожар. Стало относительно понятно, что именно сломалось, но Кейт никак не понимала, почему именно сломанный R. A. S. C убивает Элизабет сейчас, ведь, кроме выше описанного, эта деталь, вроде, больше ни для чего не предназначалась, но всё же это надо было проверить.

-Где у тебя находится эта штука? – спросила Кейт, сев на колени. Лицевые пластины Элизабет, по команде последней, тут же автоматически разошлись стороны, явив её уродливый зубастый «череп». От такой пугающей неожиданности, Кетрин на мгновение закрыла глаза, ведь больше привыкла к лицу Элизабет в маске. Но деваться некуда, и ей пришлось вновь открыть глаза, чтобы привыкнуть.

-На затылке в верхней части головы... под…пластинами, – объяснила Элизабет, повернув голову в противоположную сторону, и Кейт заглянула туда, куда та ей указала. Раздвинув в стороны небольшой слой из трубчатых проводов, она нашла эту деталь, которая была такой же, как и было изображено на чертеже: два спаянных октаэра, скреплённые с остальной головой толстым резиновым кабелем. Эта деталь, можно сказать, была продолжением позвоночного эндоскелета в голове, а по размерам была не больше детского резинового мячика. Это устройство было слегка проплавлено; один из металлических швов на одной из граней разошёлся, образовав едва видную щель. Желая всё побыстрее починить, чтобы Элизабет встала на ноги, Кейт прикоснулась к поломанной детали и пальцами закрыла щель, но клоунесса вдруг начала дёргаться.

-А-а-а-а-а… Боль…Больно!! – послышалось от Элизабет. – Ай!!

-Я думала, что ты не чувствуешь боли! – с удивлением сказала Кейт. – Ты же мне сама это говорила.

-Если я теряю целую... руку или ногу, я не чувствую… боли, – тут же аргуметировала Элизабет, снова слегка дёрнувшись. – Это... что-то другое! Боль, не похожая... на человеческую в... принципе.

-Хм. А ты можешь описать мне эту боль? – спросила Кейт, уже теряясь в догадках. – На что она похожа, если не на человеческую?

Немного подождав, Элизабет заговорила, но ещё более прерывистым голосом, чем несколько секунд назад:

-Я не... знаю, что... это такое… Я такого... ещё никогда не... чувствовала. Она представляет собой... чувство какого-то... потустороннего вмешательства... Ощущение, будто моё... сознание раскалывается... на части, а потом... утекает куда-то, словно вновь покидает эту оболочку. Ты дотронулась, и... меня, можно сказать, чуть не выдавило... из тела.

Этих слов было достаточно для Кейт, чтобы подтвердить одну из своих догадок, которые заранее смоделировала у себя в голове. Когда Элизабет упоминула слово «сознание» Кейт вдруг вспомнила скрытые записи на четеже: «... может содержать энергию. Любую энергию... Сознание, по сути, тоже является энергией, каким-то образом сохраняющей память человека, его разум, его чувства. Сознание Элизабет переселилось в механическое тело. Но как это вообще возможно? Сознание живёт с человеком и умирает с человеком. Элизабет погибла, и её сознание должно было умереть вместе с ней. Но какая-то энергия осталась в этой штуке, котороя, похоже, каким-то образом восстановила её сознание, её память, её чувства, эмоции. Эта энергия, получается, тоже обладает памятью. Но что же это за энергия такая, которая обладает такими феноменальными способностями? Она может оживить робота, восстановить человеческое сознание; судя по всему, если судить по одному из законов физики, переходить из одного вида энергии в другой. Да-да, эта энергия перешла из какого-то неизвестного... «человеческого» вида в электрический вид. Что же скрывается за этой неизвестной энергией, которая, похоже есть в любом человеке? Какая энергия изначально заставляет любое живое существо быть живым? Какая энергия может создать сознание? Это не способен сделать ни один вид энергии, что известен науке, ведь это что-то находящееся за пределами реальности. И всё это наводит меня на всего лишь одну мысль, на открытие, которое может перевернуть мир и делает всю эту ситуацию ещё опаснее. Это просто невероятно,... ».

-... любая энергия... Душа существует... – шокированно закончила Кейт вслух, взявшись руками за голову, пытаясь подавить приступ волнения и «переварить» своё новое шокирующее знание о Элизабет, которое для неё всё окончательно расставило по полочкам.

-Что?.. – удивлённо спросила Элизабет и, не закрывая пластин лица, повернула на неё голову.

-Элизабет, я вдруг поняла, – произнесла Кейт, более менее приходя в себя. – Поняла всё. И как ты ожила, и почему ты сейчас так плохо себя чувствуешь. Ты думаешь, что твоё сознание перенеслось в это тело. Да, это звучит правдоподобно,... но это не так. Ты говорила мне, что, умерев, ты оказалась во тьме, в которой ты не могла ничего почувствовать, ничего увидеть, ничего сделать. Ты спала и пыталась проснуться, но не могла, и теперь я поняла, почему. Элизабет,... твоё сознание погибло тогда, а не просто погасло, как ты мне говорила. Оно погибло вместе с человеческим телом.

-Но... но ведь я же жива! – вдруг вскрикнула Элизабет. – Если я... контролирую это механическое тело, то моё... сознание цело и... невредимо. Откуда у тебя... такие мысли... взялись? Кейт?

-Я не спорю, твоё сознание сейчас на месте, – подтвердила Кейт, выражением лица дав ей понять, что она не закончила свою лекцию, – но это новое сознание, которое родилось только что. Это второе твоё перерождение, а первое было после твоей смерти от рук аниматроника. Мы говорим о первом. Ты была во тьме, потому что твоё сознание тогда рождалось заново.

-У меня вопросы. Чем же я тогда была, когда спала? Почему я сохранила свою память?

-Элиза, вслушайся очень внимательно. Я понимаю, тебе хочется знать больше, но прояви терпение, – выждав небольшую паузу Кейт продолжила. – Когда ты спала, ты была тем самым перерождающимся сознанием, и именно это и послужило причиной твоего тёмного сна. Это как любая сборка любого механизма, где его нельзя запускать, пока он ещё не собран. Тебя собирали заново, как на конвейере, и поэтому ты находилась в отключённом состоянии, будучи ещё не готовой к пробуждению. Ты не потеряла память, потому что конвейер, собиравший твоё сознание, тоже обладает памятью. Имя этому конвейеру — душа. Душа является энергией, питающим любое живое существо, в том числе и человека. Она обладает такой же способностью к записыванию памяти, как и сознание. И это именно твоя душа переместилась в это металлическое тело, а не сознание. Ты погибла, и душа освободилась, а потом сразу нашла контейнер, в котором можно жить. Но будучи не совместимой механическим телом, она перешла из «органического» вида энергии в электрический. Твоя душа преобразилась и стала частью роботела, а потом, обладая свежей памятью о последнем её носителе, воссоздала тебя, вернув тебе всю твою память. Но как я уже поняла, одно не может жить без другого, то есть сознание не может жить без души, как и душа без сознания. R. A. S. C может содержать абсолютно любую энергию, а значит он и является носителем твоей души. В этом устройстве щель, и поэтому у тебя сейчас утечка, а вместе с душой начинает уходить и сознание. Именно поэтому ты сейчас теряешь контроль над телом. Судя по предупреждению из чертежа, щель была образована в результате сильного нагрева. Твоя голова нагрелась в том пожаре. Ты умудрилась на мгновение потерять сознание на выходе из пиццерии.

-Д…да! Но… откуда ты…? – не закончила удивлённый вопрос Элизабет, не понимая, как та узнала об этом: «Она же была без сознания! ». Не дав ей закончить, Кейт достала с комода ноутбук и, открыв его, показала ей видеозапись от первого лица.

-В попытках спасти тебя, я считала твою память и увидела, как всё было, – объяснила она с застенчивой улыбкой на лице. – Я... я думаю, что должна тебе. Ты вновь спасла мне жизнь, жертвуя при этом собой. Я... даже не знаю, как тебя правильно отблагодарить. Спасибо.

Узнав на видео своё собственное воспоминание, Элизабет взялась левой за закрытую височную пластину, по видимому догадавшись, как она смогла считать её память, а потом опечально опустила голову, повернув глаза на девушку.

-Ты знаешь, как я тебя спасла, – произнесла она тихо, судя по всему уже теряя голос. – Теперь всё…встало на свои места. Ты узнала, как я тобой…дорожу. Я не могла... иначе, ведь думала, что если... погибнешь ты, то погибну... и я. Я думала, что если во... мне ещё есть какая-то... человечность, то должна её... проявить, даже жертвуя... собой. Я очень... много чувств к тебе испытываю, Кейт, я... не могу тебе... перечислить их все. И ты ответила на мои чувства… взаимностью. Я…так…рада...

-Я тоже, – заметила Кейт, улыбнувшись ещё шире, – Элизабет, знай. Не смотря на то, ты сильно изменилась физически, я всегда буду тебя любить. И как любящая тебя подруга, которая хочет тебя уберечь, я предупреждаю тебя: ты говорила, что почти неуязвима, а я тебе говорю, что это не так. Любой сильный пожар тебя может убить. Понимаю, прозвучит немного грубо, но... заруби это себе на носу. Пока что, у меня есть решение нынешней проблемы. Нам надо тебя вылечить, и я придумала, как это сделать. – Она поднялась на ноги и свова подошла к комоду, пододвинув к себе сумку от ноутбука, а потом засунула руку в её большой внешний карман. – Паяльником или сварочным аппаратом пользоваться нельзя, иначе я твою голову тебе начисто прожгу. Хорошо, что на всякий случай у меня в сумке лежит вот эта штука.

Найдя пальцами то, что искала, Кейт достала из кармана сумки строительный степлер чёрно-жёлтого цвета размером с настоящий полицейский пистолет. Потом она снова подошла к Элизабет сбоку, и, сев на колени, проверила магазин степлера и перезарядила его.

-Так, Элизабет, поверни свою голову задом ко мне, сейчас мы исправим твою проблему, – попросила Кейт, и Элизабет повиновалась. – Я предупреждаю, что сейчас, возможно, будет очень больно. Я не стану этого делать, если ты не хочешь переносить боль.

- Кейт,... я хочу жить... Я... готова, – едва произнесла Элизабет. Кейт приставила степлер к повреждённому механизму и запечатала щель тремя выстрелами. Элизабет пронзила сильная боль, похожая на ту, что была во время её человеческой смерти, и снова перенесла тот ужас, что прожёг её тогда. Не выдержав такой сильной боли, Элизабет закричала так пронзительно, что Кейт пришлось закрыть руками уши, а потом сильно дёрнулась, словно по ней ударили кувалдой сзади, и повалилась боком на пол; её лицевые пластины автоматически закрылись. Девушка испугалась не на шутку, вновь увидев её отключённой, и, отбросив степлер в сторону, схватила руками её голову и встресла.

-Элизабет! Ты в порядке? Элизабет!! – вскричала Кейт, приподнимая к себе её не очень тяжёлую голову и надеясь, что не убила её. Но через секунды она почувствовала облегчение; глаза аниматроника вновь загорелись зелёным цветом. Чувствуя, что прежняя сила тока вернулась, Элизабет приподнялась с помощью рук и снова села спинными пластинами на стену.

-Я в порядке. Всё, вроде, хорошо, – проговорила она своим нормальным голосом без прерываний, а громкость вернулась на прежний уровень.

-Твой голос восстановился, и ты больше не прерываешься, – заметила Кейт, успокоившись, – Движения вновь стали плавными. Кажется, мы тебя вылечили. Осталось ещё пара пустяков. У тебя сломано колено, верно?

-Верно. Но я могу починить свою ногу сама. Только дай мне отвёртку... да и вообще весь ящик с инструментами. Он в верхнем ящике комода.

Встав на ноги, Кейт выдвинула верхний ящик, достала металлический чемоданчик с инструментами и поставила рядом с Элизабет.

-Ну, раз так, то мне надо кое-куда съездить, – решила она, скрестив руки.

-Хорошо. Мне надо немного побыть одной, – без возражений подтвердила Элизабет, придвинув чемодан к себе. Больше ни о чём не думая, Кейт быстро вышла на улицу и пошла в сторону своего припарковнного около забора автомобиля. Жадно поглощая свежий лесной кислород и приходя в себя стоя, вскоре, она села за руль и, заведя двигатель, уехала в сторону города. Тревога и страх ещё не отпустили её, но в голове крутилась одна мысль, которая давала ей кое-какое успокоение: «Ну... вроде пронесло... ».

Глава 8

Элизабет снова осталась одна дома, осталась на едине с собой и своими чувствами. То, что поведала ей Кейт о её переместившейся в роботело душе, сильно удивило её и дало новое знание о себе, которое не имела до этого. Она поняла, что всё это не так просто, как она думала до этого. Полная логичность слов девушки заставила Элизабет поверить в это. «Сколько лет... Хм. Кейт серьёзно повзрослела и кое-где изменилась. Двадцать лет... Выходит, теперь я её совершенно не знаю. Не знаю, как она провела эти годы, не знаю больше половины её истории. А я думала, что полностью её знаю. Это не так... Она меня удивила сегодня. Кейт стала очень умной и сообразительной, совершенно не похожей на ту подругу, которую я знала когда-то». Элизабет понимала, что лишь слегка узнаёт свою подругу детства во всех чертах. Всё это время аниматроник тщательно наблюдала за повидением блондинки. Характер Кейт сильно изменился за эти двадцать лет, что они были вдали друг от друга. С точки зрения Элизабет, она стала более сдержанной и терпеливой, ведь в детстве Кейт была далеко не самой терпеливой девочкой. Да-да, на самом деле она была ещё той непоседой, и Элизабет это прекрасно помнила. Беловолосая девочка, с которой она так крепко дружила, была почти постоянно весёлой, активной, с душой на распашку, а на её лице всегда сияла невообразимая лучезарная улыбка. Поэтому теперь Элизабет узнавала прежнюю Кейт с огромным трудом. Нынешняя Кейт другая: её постоянно счастливое настроение исчезло, словно его никогда не было; её активность снизилась, но Элизабет понимала, что на это повлиял её взрослый возраст; раскрепощённость сменилась частичной застеннчивостью, а её улыбка, которая когда-то украшала её лицо, хоть и появлялась иногда с всё той же лучезарной красотой, но теперь всего лишь маскировала её печальное лицо. Элизабет пыталась определить, что же её гложит, но только сейчас она поняла, где ещё могла видеть этот взгляд. Такое печальное лицо было у её отца, когда тот понял, что навсегда потерял свою дочь. Теперь Элизабет поняла, почему Кейт изменилась до неузноваемости: «Она... скорбит... Но по кому, если не по мне? Она по прежнему несчастна. Есть кто-то ещё в её сердце. Кто это? Хм... Взрослая жизнь полна разочарований. Может быть её кто-то разлюбил? Не знаю. Спрашивать пока что не буду... Хотела бы я знать, каково быть взрослой. Кто знает, может я до сих пор являюсь для неё ребёнком,... ой,... вернее девочкой тринадцати лет, но, по-моему, я что-то между взрослым и подростком. А может быть я совсем не отношусь к этой иерархии». Забавно было то, что как робот, Элизабет обладала огромными знаниями как об окружающем мире, так и о науках самых разных областей, но внутри она всё равно оставалось той, кем была всегда. Несмотря на то, какие «взрослые» у неё всё-таки знания, она по-прежнему остовалась наполовину ребёнком в своей душе. Когда-то Элизабет думала, что взрослеет, получая новые знания, но теперь, глядя на Кейт, она вдруг поняла, что это не совсем так. Психологически она так и не изменилась.

Закончив говорить с собой, Элизабет взгянула на металлический чемоданчик с инструментами и, придвинув его к себе, разблокировала замки, а потом открыла его. Она уже имела опыт в саморемонте, поэтому починить вышедшее из строя колено ей казалось не сложно. Взяв из чемоданчика отвёртку, она взялась за работу. Чтобы найти сломанный мехахизм, ей пришлось снять наколенник, который был частью её металлического костюма. Сделав это, она тут же обнаружила то, что было неисправно. В суставе колена сломалось сразу несколько болтов, что скрепляли сервопривод в бедренной части ноги с остальной частью. Именно потому, что сервопривод не был соединён с остальной ногой, Элизабет и не могла ни согнуть ни разогнуть колено. Можно сказать, что сустав был мёртвым, и поэтому нога просто висела на внешнем эндрскелете. «Ха! И это всё? Я думала, тут что-то серьёзное. Здесь всего-то заменить пару болтов». Но даже не смотря на всю забавнось этой поломки, Элизабет сразу же начала менять болты, не медля, ведь хотела, наконец, встать на ноги. Меняя болты один за другим, она думала только о Кейт, о том, насколько она всё-таки изменилась, и, наконец, о том, как она сильно её любит. Элизабет сильно заинтриговали её слова о любви. «Даже не смотря на то, что я железный монстр, она меня принимает такой, какая я есть» - думала она с восхищением. – «Как же мне повезло, что у меня в жизни появилось такая чудесная подруга. За эти несколько дней Кейт подарила мне столько добра и заботы. Она человек с любящим сердцем. Хотелось бы быть такой, как она. Я перед ней в огромном долгу. Могла бы я ей чем-нибудь отплатить. Но я не знаю чем. Моё тело не даёт мне такой возможности. Кстати о моём теле! ». Элизабет вспомнила папку, которую они добыли из Sister Location, и с помощью которой Кейт только что спасла ей жизнь. Как раз заменив все болты в своём колене и вствив свой наколенник на место, она начала осматриваться вокруг, думая, куда девушка могла её положить, пока не ушла. Проверив своё правое колено на подвижность, Элизабет опёрлась рукой об стену и, согнув колени, здела рывок вверх и поднялась на ноги. Она вновь осмотрелась вокруг, пытаясь найти папку. На комоде она не находила; на столе около левой стены тоже не было; на полу не показывалась. Наконец, Элизабет приметила искомую вещь лежащей на прямо посередине дивана в закрытом виде. «Как я её раньше не заметила? ». Она медленно подошла к дивану и, взяв папку в левую руку, начала её перелистывать. Сейчас её интересовал только один вопрос: какова истинная причина её смерти? Кто виноват во всём этом кошмаре, что постиг её? Пропустив документы с различными счетами за материалы и чертёж с R. A. S. C., Элизабет сразу принялась рассматривать остальные чертежи, но не вдавалась в подробности ненужных. Здесь были изображены буквально в деталях все аниматроники, которые имелись в пиццерии Circus Baby's Pizza World. «И так, Фантайм аниматроники: Весёлый Фокси, Весельчак Фредди, Баллора, Цирковая Бэйби... А вот и ты. Наконец-то я узнаю, что же ты такое на самом деле». Она начала рассматривать чертёж, в этот раз полностью вникая в подробности. Этот чертёж, кроме главного материала, мало чем отличался от остальных. Здесь Цирковой Бэйби, как и всем остальным аниматроникам, будто бы сделали рентген: был насквозь виден эндоскелет, который очень сильно отличался от того, что имело механическое тело Элизабет. Чётко были показаны все детали, что имелись в этом аниматронике, все провода, все элементы металлического костюма. Элизабет всмотрелась в то, что скрывалось под эндоскелетом, пытаясь опознать каждую шестерёнку. И тут, настроив фокус своих глаз практически на полную катушку, она увидела... Под эндесклетом Цирковой Бэйби скрывалось нечто, похожее на контейнер в форме съёжившегося человека как раз размером с ребёнка 13 лет. Рядом с контейнером находилась сложенная механическая рука, которая по чертежу называлась внутренним дозатором для мороженого. Именно этой внутренней механической рукой Бэйби и дала ей мороженое в тот день, а потом... Элизабет взялась клешней заголову и ахнула; по ней вновь ударило это же воспоминание, а вернее, тот самый недостающий фрагмент памяти:

Цирковая Бэйби стоит прямо перед ней и смотрит на неё своими голубыми глазами. Рыжеволосая девочка не отрывает он неё взгляда, любуясь аниматроником, к которому ещё ни разу не подходила так близко. Пластины живота робота распахнулись, и оттуда быстро расложился манипулятор, державший в своих двух огромных пальцах рожок с мороженым. Сама Бэйби при этом оставалась неподвижной и по-прежнему смотрела на девочку. Элизабет, заворажённая аниматроником, даже не испугалась, а скорее просто удивилась, и, увидев, что механическая рука держит мороженое, тут же потянулась за вкусняшкой. Манипулятор отдал ей мороженое, словно в подарок, и Элизабет осталась довольной. Но едва она поднесла мороженое к губам, чтобы лизнуть сладкую ваниль, как вдруг глаза Бэйби почернели, а манипулятор, который до этого дал ей рожок, сделал змеиный выпад и схватил девочку за талию, сжав её на столько сильно, что она тут же выронила мороженое и закричала. Элизабет была напугана досмерти и ничего не могла сделать в то время, как бездушная машина неумолимо сжимала её, не давая ей вырваться. У неё просто не было никаких шансов; через секунду механическая рука резко дёрнула девочку на себя, оторвав её от земли, и затянула её внутрь аниматроника. Она без труда уместилась в этот контейнер, и пластины живота Бэйби захлонулись, оставив Элизабет внутри. Девочка оказалась в тёмной утробе аниматроника; она не могла пошевелиться; стенки контейнера прижали её со всех сторон. Она попыталась раздвинуть их и уже собралась что было сил закричать и позвать напомощь. Тут вокруг раздалось очень много щелчков; Элизабет только собралась вскричать, как вдруг в её спину что-то вонзилось и пробило ей оба лёгких. Сразу чудовищная боль; она не смогла вскичать, и послышался только слабый визг, и тут что-то пробило её горло и разорвало голосовые связки. Агония. Отчаяние сменилось ужасом, и именно ужас стал последним чувством, которое она испытала в человеческой жизни. Она чувствовала, как её лёгкие наполняюстя её собственной кровью, и очень мучительно задыхалась. Адская боль прожигала бедную Элизабет, которую только что вдруг пронзил толстый металлический шест, пробив ей живот, желудок, аорту, а потом вышел ей через спину, сломав несколько позвонков и рёбер. Её и дальше протыкало везде, но она этого уже этого не чувствовала, так как удар шестом был для неё фатальным. Бешеная боль, а потом чудовищный болевой шок сделали своё дело, и её мозг не выдержал, дав инсульт. Её тело обмякло, а её взгляд навсегда потух. Так и погибла Алана Элизабет Афтон. Погибла мучительной сметью, а её послесмертное лицо навсегда осталось не только в ней самой, но и в воспоминаниях её отца. Ужас...

Наконец-то Элизабет получила ответ на свой вопрос. В Бэйби также, как она уже успела заметить, был установлен R. A. S. C для приманивания детей. А манипулятор и контейнер похоже предназначались для того, чтобы при убийстве не оставить никаких следов. Элизабет, которая была поражена увиденным, решила присесть на диван и отложила папку, задумавшись. Ей наконец-то стало понятно, почему аниматроник убил её. Он был создан для этого. «Подумать только. Я была идеальной машиной для убийств ещё до своего превращения. Я стала жертвой чудовищного заговора». Потом она вновь взяла папку в руки и внимательно рассмотрела чертежи остальных аниматроников. На них она обнаружила такие же детали, что в Бэйби. Все аниматроники, за исключением Баллоры — аниматроника-балерины, были убийцами. И они были не просто убийцами. Они предназначались конкретно для детей. Не будь бы Элизабет роботом, её бы наверняка сейчас бы вырвало от увиденного. Но она только почувствовала небольшой укол в свою душу. Она сейчас не только вспоминала свою боль, но и представляла агонию других детей, что попали в эту варварскую ловушку. «Заговор... Почти весь состав аниматроников моей любимой пиццерии — убийцы,... убийцы детей. Я — одна из жертв... Боже мой... Кто это сделал? Кто виновен в всём этом? Кто вставил орудия для убийства в этих аниматроников? Кому и зачем нужно убивать детей? Кто убил меня? ». От последнего вопроса Элизабет и начала толкаться, и она снова перелистнула на чертёж Цирковой Бэйби, чтобы найти ещё больше улик. Тут она обратила внимание на подпись компании в левом нижнем углу страницы, что создала чертёж и всех этих роботов. «Afton Robotics LLC». Афтон… Уильям Афтон… Отец Элизабет. «Но ведь это… невозможно! Его могли подставить. Мой отец не может быть причастен к этому. Нет. Кто-то мог обмануть его». Но на своё же собственное горе Элизабет увидела на чертеже его уникальную подпись прямо рядом с надписью «Afton Robotics LLC». Она прекрасно знала, что отцовскую подпись невозможно было скопировать, и никто не мог оставить её на чертеже, кроме него самого. Это означало лишь одно — Уильям Афтон всё знал изначально. Элизабет отчаянно отказывалась в это верить; её дочерний инстинкт вопел обратное, говорил, что отец не мог убить собственную дочь. Она была его кровью и его плотью; отец не мог так поступить с собственным ребёнком. Но отчаянная попытка не верить в это сошла на ноль, когда она вспомнила, что это именно он привёл её в ту пиццерию, где была на прокате в это время Цирковая Бэйби. А до этого он говорил, что создал этого аниматроника специально для неё. Тогда Элизабет восприняла эти слова в добром смысле. Девочка думала, что это был подарок. Она была так рада, когда восприняла это так, будто бы любящий её отец создал этого аниматроника для дочери как дар за его счастье. Я создал её для тебя, Элизабет, дочь моя, – это были его слова. И теперь, спустя столько долгих мучительных лет, она поняла их истинное значение. От одной только мысли, что собственный отец убил её, Элизабет мгновенно переходила от обиды к ярости. Злость переполнила её на столько сильно, что она вдруг задрожала, будто бы вот-вот разразится атомным взрывом. «Этого не может быть! Я не могу поверить!!! Отец!! Зачем тебе это!!!?? За что!!?? ». От ярости и разочарования Элизабет швырнула папку с чертежами в дальний угол гостинной.

-Отец, как ты мог!!?? – прокричала она в порыве злости. – Я тебя ненавижу!!!! НЕНАВИЖУ!!!!

Она взялась левой рукой за лицо и попыталась задавить свою злобу обратно в себя. Но гнев и ненависть давили на неё с такой неистовой силой, что под дополнительным давлением огромной обиды и разочарования она не могла остановить всё это. Сейчас она находилась на тонкой границе между сознанием и «белой яростью», и это видно было визуально: её окуляры очень быстро меняли цвет то на красный, то на зелёный. Сознанием Элизабет предпочитала свет, но её чувства тянули её во тьму. Она чувствовала, что-то вот-вот сорвётся, и тогда она уничтожит весь дом, в котором находилась. Чтобы выбросить всю злость куда-нибудь прежде, чем она вырвется, Элизабет очень быстро вышла во двор, обошла дом и из всей ярости ударила толстую сосну не далеко от дома. Та от удара бешеной силы не выдержала, и, переломавшись, упала наземь, едва не задев дом. Потом Элизабет вернулась обратно. Её глаза всё ещё мигали то красным, то зелёным, но она уже не чувствовала столь сильной разжигающей ярости. Она вновь села на диван и снова взялась рукой за лицо, пытаясь справиться с собой. Аниматроник хотела злиться вечно, но потом поняв, что таким образом она себе врядли поможет, наконец, более менее успокоилась. Окуляры её глаз перестали мигать и снова переключились на стандартный зелёный цвет. Ярость и гнев ушли, но обида и ненависть остались в ней уже навсегда. Она сжала левую руку в кулак. «Отец…ты меня разочаровал, предал меня... и ты за это ответишь, …я тебе обещаю. Я говорила, что отомщу тому, кто сделал это. Но ты родной мне человек. Ты мой отец, которого я когда-то любила. Поэтому тебе я не просто отомщу. Если ты ещё жив, я разорву тебя на части!!! ». Когда-то Элизабет желала найти его по зову крови, которая на самом деле в ней уже давно не текла. Теперь же её охватило ещё большее желание найти его, но она жаждала прийти к нему уже не как любящая дочь, а как палач. Его мучения и смерть — это всё, чего она теперь хотела.

Ближе к вечеру Кейт вернулась из города. Она вошла в дом, сверкая своей улыбкой, будучи в очень хорошем расположении духа. Утром, учитывая всё, что произошло, ей просто хотелось побыть одной. Именно поэтому она временно оставила Элизабет одну после того, как справилась с её поломкой, чтобы отдохнуть, набраться сил и поразмышлять обо всём этом. За весь этот день она многое успела: погулять по родному городу, пару раз сходить в кофе, закупить нужные вещи, съездить на несколько городских мероприятий, чтобы узнать побольше о том, что здесь изменилось. А между делами, пока она вела машину, у неё было время для раздумий о произошедшем: «Как же много событий произошло за эти несколько дней. Встреча с Элизабет, настоящая причина её смерти, взрыв в пиццерии... Я чуть не потеряла её. Ну, теперь я хотя бы знаю научное объяснение тому, что с ней произошло. Это даёт хоть какое-то облегчение. Она спасла мою жизнь, а теперь я спасу её жизнь». Все эти поездки и размышления развеяли её, и она наконец-то переключилась на оптимизм. Именно поэтому сейчас она пришла домой весёлой, прямо как прежняя Кейт. Элизабет, по-прежнему сидевшая на диване, услышав за собой слабый скрип закрывающейся деревянной двери, повернула голову на подругу, но, будучи в очень плохом настроении, даже её ныне весёлое лицо не смогло обрадовать её саму.

-Угадай, что у меня для тебя есть, – произнесла Кейт улыбчиво. Элизабет вопросительно взглянула на неё, прищурив правый окуляр. Девушку сначала удивило такое поведение, но думая, что и так сейчас её развеселит, решила продолжить:

-Смотри, что я тебе принесла. – Кейт открыла дверь на улицу, нагнулась и вытащила с порога две коробки белого цвета: одна маленькая, другая большая. Продолжив за ней следить, Элизабет соскочила с дивана, когда увидела, что ей тяжело тащить всё это даже двумя руками: девушка едва держала спину и шла достаточно медленно. Аниматроник хотела было помочь ей, но Кейт и сама всё-таки справилась, положив коробки на диван. «Что она там такое тяжёлое принесла? » – спросила себя Элизабет, а потом удивлённо задала вопрос:

-Мне?

-А то! Конечно, – весело ответила Кейт. – С какой коробки начнёшь?

-Пожалуй, с большой – не сразу дала ответ Элизабет. Кейт продырявила скотч, закрывающий коробку, ногтем указательного пальца и быстро распаковала её, показывая, что внутри, а потом торжественно произнесла:

-Тадам!!!

Элизабет заглянула в коробку и с удивлением обнаружила там новый автомобильный аккумулятор, блестящий нигде не проржавевший. Её плохое настроение постепенно начало отходить на второй план.

-Это мне? Спасибо! Мило с твоей стороны, – поблагодарила Элизабет. – А…насколько он?

-На две недели тебе хватит. Я тебе говорила: ты будешь жить, – сказала Кейт, сразу достав из кармана свой фонарик, а потом надела резиновые перчатки, достав их из той же коробки. Элизабет, молнееносно поняв что та собирается делать, развернулась к ней задом и открыла спинные пластины автоматикой. Девушке пришлось снова рыться в слоях трубчатых проводов, которые, как она уже поняла, выполняют защитную функцию, поскольку сделаны из нержавеющей стали. «Также, как мышцы защищают органы человека. Хм, а Элизабет на самом деле умна. Она хороший анатом, если создала тело, похожее на человеческое, но из металла». В этот раз она уже знала, где установлен её старый аккумулятор, поэтому без труда разрыла к нему дорогу. Этот аккумулятор и вправду был в очень плохом состоянии, а ржавчина почти целиком покрывала его. Она был установлен на специальных зажимах, поэтому не болтался и держался крепко. К его входу и выходу были прикручены два толстых кабеля, судя по всему отвечавшие за питание аниматроника. Не долго думая, Кейт открутила эти два кабеля, не боясь того, что её ударит током.

-Внимание: включено резервное питание, – произнесла Элизабет так, будто вместо неё говорит компьютер, – время до полного разряда резервной батареи — 59 минут и 53 секунды. Кейт, прошу, быстрее.

-Не беспокойся.

Кейт ослабила зажимы и, ничего не задевая, вытащила старый аккумулятор из её металлического тела. Потом она достала новый аккумулятор из коробки, убрав в сторону старый, и, вставив его в аниматроника, закрутила зажимы и вкрутила кабеля на места. Как только она закрыла дыру трубчатыми проводами и вытащила руки, спинные пластины Элизабет автоматически сомкнулись. Последняя повернулась к девушке и замерла.

-Проверяю, - сказала она, смотря куда-то вперёд, хотя на самом деле смотрела на свой интерфейс, который могла видеть только она. – Совместимость – отличная. Мощность – более чем достаточно. Расчётное время полного разряда – 14 дней, 4 часа, 53 минуты и 41 секунда. Заряд аккумулятора в данный момент – 100%... Спасибо, Кейт! Ты лучшая!

-Это ещё не всё, – произнесла Кейт, кинув взгляд на коробки, которые положила на диван. Она взяла маленькую коробку и также быстро распаковала её. Вскрыв коробку, она достала оттуда серый цифровой фотоаппарат с автоматической распечаткой фотографий. Элизабет сразу настроила фокус на прибор, сначала не очень понимая, что это такое, ведь до этого она ещё ничего подобного не видела.

-Эти счастливые моменты лучше запечатлеть, – сказала Кейт, улыбчиво рассматривая фотоаппарат и одновременно просматривая на Элизабет.

-Это... фотоаппарат? – только сейчас догадалась последняя. – Хм, странный какой-то. Необычный. Я не разу таких не видела.

-Он умеет автоматически распечатывать фотографии между прочим, – осведомила её Кейт, желая её удивить и тем самым развеселить. И у неё это получилось: Элизабет, наконец, повеселела, приподняв нижние веки.

-Уау! – ласково произнесла она. – До чего же всё-таки техника дошла... Кейт, слушай. А где старая фотография?

Кейт положила фотоаппарат на комод, достала фотографию из кармана своей джинсовой куртки и отдала Элизабет в левую руку. Аниматроник поднесла фотку к своему лицу, сфокусировавшись на изображении, и вновь увидела эту прекрасную картину: рыжая и беловолосая девочки стоят в обнимку на фоне дома и улыбаются.

-Я была в то время другой, - сказала Элизабет, смотря на фотографию. – Я была красивой... и не имеющей изъянов. Ты уверена, что новые фотографии будут лучше, чем эта?

-Я более, чем уверена, потому что для меня ты всё равно всё та же рыжеволосая красавица, – ответила Кейт с лаской, – я бы даже назвала бы тебя ангелом!

-Ха! Меня часто в детстве называли ангелом из-за моей «ангельской» красоты. Я тогда даже не понимала, почему я всем так нравлюсь... Но эти времена уже давно прошли. Мне так обидно...

-Как же мне хочется тебя понимать, – произнесла Кейт с интонацией в тему. – Ты пока посмотри на фотоаппарат, узнай, как он работает, если ты такого ещё не видела, а я пока что выйду на несколько минут. Хорошо?

-А... Ладненько.

Кейт достала из заднего кармана джинсов спички, слегка потрясла их и вышла за дверь на улицу. Элизабет взяла в руку фотоаппарат и рассмотрела его со всех сторон. Положив его обратно на комод, она достала из коробки инструкцию и очень быстро её перечитала. Ей просто очень хотелось отвлечься от всего, что сейчас творилось у неё в голове, но у неё это не получалось. Очень сильная обида переполняла её душу. У неё не выходили из головы мысли о преступлениях отца, которые он совершил и ещё, возможно, может совершить. «Мой собственный отец убил меня. Собственный отец отнял жизнь собственной дочери... ». Когда-то Элизабет считала своего отца самым добрым человеком на свете; он был тем, за счёт кого она чувствовала себя живой, когда умерла её мама. Но узнав правду, она не сразу, но осознала, что даже люди могут быть монстрами. Если не снаружи, то внутри. Убеждение о невинности отца рассыпалось, как карточный домик. Элизабет не могла простить его за то, что он с ней сделал. Этим поступком Уильям Афтон разбил её сердце и уничтожил чувство дочерней любви, которое она до этого испытывала к нему. Теперь всё что она к нему чувствовала — это гнев, обида, ненависть, жажда мести. Всё также желая отвлечься, Элизабет подошла к телевизору, чтобы включить его вручную, но тут в отражении пустого экрана она увидела, что за ней что-то светится. Она обернулась и, подойдя к подоконнику, посмотрела во двор через окно. Кейт собрала дрова в кучу и с помошью спичек разожгла из них костёр. Элизабет вышла во двор, снова приходя в более менее повеселевшее настроение.

-Элизабет. Что скажешь? – спросила Кейт с всё той же лучезарной улыбкой, показывая руками на костёр.

-Это…чудесно! – воодушевлённо ответила Элизабет, повеселев на лицо. – Ты решила вспомнить наши любимые занятия и развлечения.

-Именно, – ласково подтвердила Кейт. – Мне было просто интересно, вспомнишь ты или нет.

-Я ещё помню... что-то. Какую-то часть. Эх,... спасибо за то, что напомнила.

Потом девушка разрыла траву не далеко от костра и нашла в зарослях толстое длинное бревно, которое она как раз и искала. «Интересно. Этому брёвнышку уже порядком 22 года». Кейт с трудом, но оттащила брено на место без травы и, слегка отряхнув его, чтобы не испачкаться, присела на него перед костром.

-Присаживайся, – предложила она, похлопывая по свободному месту на бревне ладонью. Элизабет, вновь скрипя своим механическим аниматронным телом, аккуратно села на бревно рядом с Кейт, перекинув ногу через ногу, а потом прищуренно взглянула на неё, даже не зная, что чувствовать в данный момент.

-Я хотела спросить, Кейт, – прервала молчание аниматроник. – Ты насколько ещё здесь задержишься?

-Знаешь, – начала спокойно Кейт. – Сначала планировала остаться тут на один день. Но потом я встретила тебя. – она вздохнула. – Я уже не знаю, насколько задержусь.

-Хм... – задумавшись, произнесла Элизабет, а потом решила сменить тему. – Как у нормальной взрослой женщины в 33 года, у тебя уже должна быть работа. Разве нет?

-Всё верно, – подтвердила блондика, добавив дров в костёр, – но я попросила отпуск. Я работаю учителем математики.

-Учителем? – удивлённо переспросила Элизабет.

-Да. Но мне уже по-немногу начинает надоедать эта работа. Когда-то думала, что если я «королева математики», то буду обучать детей. Но теперь у меня уже нет вкуса к этой работе. Скоро уже думаю увольняться, но я не знаю, куда бы податься после этого.

Элизабет удивлённо уставилась на Кейт, внутри загоревшись надеждой. «Её ничто не держит там, куда она переехала. Всё чего я хочу — это то, чтобы она была рядом. Я больше не вынесу одиночества». Она не просто хотела этого, а мечтала об этом.

-Кейт, у меня к тебе есть предложение, – начала Элизабет, при этом внутри очень сильно волнуясь.

-Какое же? – спросила девушка заинтересованно.

-Останься со мной. Здесь ты сможешь начать новую жизнь, вернуть те былые времена со мной, да ещё и на работу устроиться. Вернись в родной дом!

-Элизабет, это очень сложный вопрос, – ответила Кейт, которую застало врасплох это предложение. – Я… я не знаю, что тебе ответить. Я наперёд ещё не планировала.

-Понятно, – грустно произнесла Элизабет, сначала восприняв её ответ, как частичный отказ, и печально опустила голову, уcтавившись на костёр. Кейт тем временем принялась обдумывать эту просьбу: «Если я откажусь, то разобью её и без того хрупкое сердце. Меня ничто не держит в Вашингтоне. Что теряю, переехав сюда? Ровным счётом ничего. Меня уже 7 лет ничто не держит там. Там я несчастна, а здесь я, возможно, вновь обрету какой-нибудь смысл жизни. Мне незачем отказываться, ведь всё это в моих силах. Да! ». Она много раз обдумала это предложение и всё-таки решила ответить:

-Уволиться я смогу. От родителей я давно живу отдельно. Меня кстати удивило то, что ты их помнишь... Элизабет. Я думаю…да. Это можно устроить. Я давно уехала отсюда. Но моё сердце осталось здесь.

-Так, получается ты…? – начала воодушевлённо Элизабет, вдруг подняв голову и сверкнув на неё окулярами.

-Я согласна, Элиза, – закончила за неё положительным ответом Кейт, – я приняла решение.

Элизабет наконец-то расцвела настоящей радостью в душе, которую по-настоящему давно уже не ощущала. Это выглядело так, будто в кромешный мрак пробился луч света.

-О да! Я тебе благодарна, Кейт, – вне себя от счастья произнесла Элизабет. – Наконец-то я не буду так одинока.

-Но для этого я должна уехать, – резко отрезала Кейт. – Прости, Элизабет, но так нужно. Тебе придётся меня подождать несколько месяцев. Мне нужно на всё это время.

-Обидно, - сказала Элизабет слегка прискорбно, и после небольшой паузы продолжила. – Но я готова к этому. Я буду ждать тебя, Кейт. Даже если ты будешь на другом конце земли, я всё равно буду ждать нашей следующей встречи.

-Спасибо, – ласково произнесла Кейт.

Аниматроник посмотрела на звёзды, которых на небе было не сосчитать. Она благодарила бога за такой подарок: за лучшую подругу, которая не бросила её, даже когда та чуть не погибла по её вине. Которая осталась не смотря на то, чем она стала. «Если бы я с ней не познакомилась тогда, то всё могло быть иначе. Я не знаю, что тогда было бы со мной тогда». Довольствуясь тем, что у неё всё-таки есть, Элизабет опустила голову и уставилась в костёр. В этот момент Кейт мягко легла ей на плечо. Аниматроник сначала замешкалась от волнения, но потом, поняв, что сейчас нужна нежность, положила на её противополжное плечо свою левую руку. Они будто очутились в прошлом, ведь всё было почти так же, как и тогда. Двум подругам всегда было приятно отдыхать около костра и рассказывать свои истории. Нравилось любоваться природой и смотреть на созвездия на ночном небе. Хоть это и было очень давно, даже учитывая то, как они изменились, им сейчас хотелось делать тоже самое, чтобы испытать те же чувства, которые, казалось, уже навсегда потеряны в их мрачном прошлом.

-Я чуть не забыла, - вдруг сказала Кейт и, встав с бревна, ушла в дом. Минуту спустя она оттуда вернулась с фотоаппаратом в руках. Элизабет с весёлым лицом встала с бревна. Кейт подошла к ней и взяла за левую руку. Поставив фотоаппарат в режим таймера, она поставила его на то место, откуда раньше делали их старую фотографию. Встав, как в тот раз около костра и на фоне дома, Кейт приобняла Элизабет левой рукой, а та приобняла её клешнёй, показав левой знак V. Так и сфотографировались. Фотоаппарат в момент распечатал пару одинаковых фотографий, которые Кейт сразу же изъяла.

-Что скажешь? – спросила Кейт, повесив фотоаппарат себе на шею, и показала фотографии Элизабет.

-Ты выглядишь чудесно, – сразу подметила аниматроник, взяв у неё одну из фотографий. – А ты что скажешь про меня? Хм, дай угадаю. Монстр, верно?

-На этой фотографии ты тоже прекрасна, – сказала Кейт, не обращая внимания на её последние слова. – Дело в том, что твой новый внешний вид делает фотографию особенной. Она надолго запоминается. Эту фотографию кроме меня больше никто не увидит, а я тебя монстром никогда не буду считать.

Элизабет вновь взглянула на фотографию в своей руке, задумавшись над её словами. «А может быть я всё-таки не права? ».

-Мы теперь друг друга никогда. не забудем, - через паузу произнесла она, сунув фотографию под грудную пластину

-Друзья навсегда? – сказала Кейт и подставила свою правую ладонь.

-Хм… Друзья навсегда! – Элизабет прижала свою механическую ладонь к её ладони, и они сжали пальци в замок. Она её уже собиралась отпустить, но вдруг заметила, что Кейт сильно сжала её металлические пальцы и не хотела отпускать её. При этом она тут же заметила, что девушка вдруг на неё очень серьёзно посмотрела, что не просто удивило Элизабет, а в большей степени даже напугало. Между тем Кейт продолжила сверлить её серьёзным взглядом, а потом, сжав её пальцы между своими ещё сильнее, произнёсла:

-Мы друзья, Элизабет. А это значит, что мы должны доверять друг другу. Ты говорила, что полностью мне доверяешь, но мне кажется, что до этого дня это было не совсем так. Давай оставим эти дни в прошлом. Я надеюсь, хоть теперь, как и всегда до этого, доверие между нами будет незыблемым?

-Незыблемым, – подтвердила Элизабет с нотками тревоги в голосе.

-Тогда скажи мне, что тебя беспокоит? – вдруг резко спросила Элизабет. – Я увидела сломанную сосну. Я осмотрела поврежления и поняла, что стало причной её гибели. Ударив по ней, её могла сломать только ты, поскольку это сосна стояла так ещё с моего рождения. Ясно дело: тебя снова что-то мучает. Что это было? Снова ярость? Что стало причиной того, что ты вдруг выпустила её? Элиза, прошу тебя, пожалуйста, скажи мне, что не так.

Элизабет полностью застал врасплох этот расспрос, но она прекрасно знала причину того, что вдруг пробудило в ней зверя. Деваться было некуда, а умалчивать это больше не хотелось и поэтому Элизабет аккуратно и тихо начала:

-Отец… Он разочаровал меня...

-Почему? – удивлённо спросила Кейт. Элизабет, не отпуская её руку, отвела девушку в дом, оставив костёр догорать. Там она подошла к дальнему углу гостинной и взяла папку, которую она же швырнула в угол. Она нашла свой чертёж и показала Кейт на подпись отца. Они сели на диван.

-Подпись твоего отца? – спросила девушка, вчитываясь. – Почему тебя это так…беспо…коит…?

Кейт вдруг начала замечать те детали, которые не должны быть в развлекательных роботах вообще. Прочитав их назначение, Кейт охнула. Она начала думать, какая психическая нагрузка лежит на плечах Элизабет. «Как она до сих пор не сошла с ума от горя? Я просто не могу поверить. Мою лучшую подругу и косвенно мой дом отнял у меня её отец, Уильям Афтон. Поддонок. Убить свою собственную дочь. Как он мог? ». Сердце Кейт на мгновение заполнила злоба, но тут же отпустила её.

-Мой отец предал меня, Кейт, – тихо донесла Элизабет, печально опустив голову.

-Мне…очень жаль…Элизабет… – сочувствуя, сказала она.

-Я не смогу простить его за такое.

Кейт положила руку на плечо Элизабет.

-Не бойся подруга. Ты больше не одна.

Спустя несколько минут, они, выключив свет, вновь сели на диван, но в этот раз уже спать. Кейт налега на плечо сидящей Элизабет и уснула. Аниматроник пару раз взглянула на неё и мысленно заметила самой себе: «А на самом деле она изменилась не сильно. Я всё ещё её узнаю. Но с ней что-то не так, я это чувствую. Что-то внутри гложит её». Даже сейчас, смотря на спящую на её плече Кейт, она замечала её не маскирующееся под улыбкой и настроением печальное скорбящее лицо. На её лице были видны все её настоящие чувства и поэтому Элизабет со страхом понимала: «Она по кому-то скорбит... ». Позже аниматроник всё-таки заснула.

Глава 9

Мягкий мужской голос звал Кейт, и она, словно зачарованная, шла за ним. Это был голос ей был не просто знаком; он был ей любим, был истинной мечтой девушки, надежду на осуществление которой она давно уже потеряла. Но эта мечта, словно призрак, вновь напомнила ей о себе. Это была мечта о семейном счастье, которого она жаждала после смерти Элизабет. Были времена, когда Кейт почти достигла желаемого, когда она была на пике долгожданного счастья. У неё было всё... Ровно до того самого момента, когда она всё потеряла. Голос продолжал манить её, и она продолжала следовать за ним. Но чем дольше она шла за этим голосом, тем тише он становился. И вот он стих; девушка потерялась. Теперь ей незачем было следовать, и поэтому сейчас ей казалось, что потеряла смысл жизни. Кейт потеряла часть себя самой. Расстройство, тоска, чувство потери; всё это с новой силой разразилось в её чувствах. Но вот она падает от расстройства на колени и вдруг чувствует, что её что-то трясёт...

-Кейт. Кейт! Проснись, у нас проблемы, – почти что прокричала Элизабет, тряся спящую блондинку за плечи. Кетрин, среагировав на её восклицательный тон, продрала глаза и уже собралась встать, чтобы включить свет, но едва она приподнялась, Элизабет схватила её левой рукой за плечо, и посадила обратно на диван. Она удивлённо взглянула на аниматроника, но Элизабет тут же встала и, подойдя к подконнику за диваном, прижалась к правой стене спиной, слегка выглядывая из-за угла в окно. Кейт даже не сразу поняла, что произходит, ведь сонливость давила её лечь обратно спать. Но, подавив свой сон, она всё-таки встала и подошла к аниматронику, подобно ей прижавшись к левой стене.

-В чём дело? – шёпотом спросила Кейт.

-Сюда кто-то приехал, – ответила Элизабет таким же шёпотом.

Потом обе одновременно выглянули в окно из-за углов и всмотрелись вдаль. Они увидели только что подъехавшую к деревянному забору машину неизвестной марки, чем-то напоминающую внедорожник. Из неё вышло четверо человек, внешность которых Кейт не опознала на таком расстоянии. Но Элизабет, будучи роботом, видела всё чётко и ясно даже несмотря на темноту.

-Кейт. Четверо человек, – сказала Элизабет, включив одновременно ночное и дальнее видение, – и все четверо — мужчины. Все одеты в чёрные кожаные куртки. У одного из них вижу что-то похожее на железную палку. Это не те люди что были тогда — я не нахожу при них никакого оружия. Кейт, ты сейчас лучше разбираешся в людях, поэтому скажи мне, кто это?

-Я понятия не имею, – призналась Кейт, пытаясь выявить хоть какие-то знакомые черты их внешности. – Возможно, они приехали сюда просто чтобы развеяться?

-Развеяться?? – удивлённо переспросила Элизабет.

-Конечно, – ответила Кейт. – Мужчины способны на такое. Могут поехать на охоту, выехать с приятелями на природу. Но иногда, что мне очень не нравится, они могут развеяться алкоголем.

-Я гляжу, что ты очень хорошо разбираешься в мужчинах, – заметила Элизабет, указав на неё пальцем. Но едва она это произнесла, как заметила, что Кейт вдруг помрачнела, как загрязнённая отходами река. Она очень тяжело выдохнула:

-Ты не представляешь, насколько хорошо знаю... – И с этими тяжёлыми словами по её щеке побежала слеза. У аниматроника округлились окуляры от удивления. «Кейт... Почему тема про мужчин тебя так сильно задела? Что с тобой? ». Элизабет очень хотела знать, что с ней случилось; разрывалась от того, что девушка чувствует боль, и что она не может помочь, так как не знала причины её страдания. «Она страдает... ». Элизабет понимала каково это, как никто другой, потому что тоже страдала. Но молчание Кейт её вдруг утомило; настолько ей сильно хотелось знать правду. «Она тоже что-то скрывает. Почему? ». Решив, что пора узнать, что с ней произошло до их встречи, Элизабет уже собралась спросить её, как вдруг блондика её прервала, смотря в окно:

-Стоять. Что они делают около моей машины? – спросила она, указав пальцем туда, где был припаркован её Ford Focus 2. Элизабет вновь повернула голову на окно, и проследила за взглядом подруги. Мужчины околотились около машины Кейт и начали осматривать её со всех сторон, то заглядывая в окна, то под бампер, а один из них судя по всему проверял номер машины. В один момент проверяющий позвал жестом одного из своих, а потом указал ему на номера. Увидев, судя по всему, знакомый номер машины, подошедший кивнул головой, а потом осмотрелся, но очень внимательно и без резких движений, словно хищник, выискивающий свою жертву. «Он знает этот номер?? » – спросила саму себя Кейт. – «Он знает меня? Он... они... ищут меня. Нет, немыслимо. Если бы это было бы так, то зачем я им. Этого не может быть». Но этот человек чётко дал понять, что знает этот номер автомобиля, и, судя по его жесту, только что сказал своим обыскать здесь всё.

-Я не знаю, может у меня параноя, – произнесла Кейт, пытаясь проглотить комок страха, застрявший у неё в груди, – но мне кажется, что они сюда не отдохнуть приехали. Они обыскивают местность, видишь? Они что-то ищут.

-Я заметила, – прервала Элизабет, – один из них как-то слишком странно отреагировал на твою машину. Я разглядела его лицо. Едва он увидел номер, как на его лице сразу появилась злобная улыбка, словно он нашёл то, что искал. Кейт, похоже эти четверо ищут тебя, как ни странно.

-Но... зачем?? – спросила саму себя вслух Кейт, и тут её осенило: «Элизабет видела его лицо». – Элиза, скажи мне, что это за мужчина, лицо которого ты увидела?

-А... Не высокого роста, – начала перечислять Элизабет, опираясь на свою киберпамять, – возраст примерно тридцать пять лет, очень короткие чёрные волосы, а лицо – почти сплошная насмешка. Чёрная кожаная куртка, длинные шорты голубоватого оттенка, спортивные кросовки. Это всё, что я увидела. Скажи, этот человек тебе знаком?

-Чёрт не знаю, нет, – вспалила Кейт, но понимала, что это всё-таки не совсем так, и поэтому осеклась, – нет, стой, извини. Ты описала мне его, и мне показалось, что где-то его видела, но не помню где именно. Вылетело из головы.

-Жаль, – произнесла Элизабет, замечая, что люди приближаются к дому всё ближе и ближе, – но эти люди наверняка ищут тебя, если ты всё-таки видела этого человека, и похоже с недобрыми намеремениями. Я должна тебя защитить... любым способом. Твоя жизнь для меня важнее, чем жизнь этих, вероятно злых, людей. Чтож,... давно я этого уже не делала, но похоже снова придётся дать волю моему Дьяволу. Ради тебя.

Элизабет решительно взялась левой рукой за свою клешню, и её глаза на секунду мелькнули красным цветом. Заметив это и поняв, на что та хочет пойти, Кейт подошла к ней и взяла её за левое предплечье, как бы остановив её и заставив обратить на неё внимание.

-Нет, Элизабет. Так дело не пойдёт, – строго произнесла Кейт, сжимая её руку пальцами, – Если мы ошибаемся, то ты навредишь невинным людям. Я понимаю, на что ты хочешь пойти, чтобы просто меня защитить, но если в тебе ещё есть человечность, то ты должна понимать, что... так просто... нельзя. Элизабет, убийство — это зло! Не делай этого прошу, не надо! Не разбивай мне сердце! Пожалуйста...

-А какой у меня выбор? – скептически спросила Элизабет. – Они найдут нас. И если я этого не сделаю, то мне «капут». Если хоть один из людей увидит меня, то, как нормальный человек, незамедлительно обратится в полицию. Мне некуда бежать. Меня раскроют, и все узнают, что я существую. И тогда они найдут способ убить меня. Именно поэтому я доверяю только тебе.

-Так доверься мне и сейчас. Есть только один способ узнать, что это за человек, который мне, похоже, знаком. Мне придётся выйти и поговорить с этими ребятами. И надеяться, что они мне не навредят.

-Это безумие! – резко возразила Элизабет, так как это решение могло угробить девушку. – Я тебя пытаюсь защитить, а ты, будто бы мне на зло, идёшь на разговор, как на расстрел! Откуда у тебя такая наивность?

-Дай мне хотя бы попробовать, – сказала Кейт повышенным тоном, но соблюдая границы своего голоса. – Ты пытаешься мне внушить, что выбора нет, а я свято верю, что выбор есть всегда. Именно имение выбора делает нас людьми. Не физически, а внутри. Прошу тебя, просто поверь мне. Я понимаю, то, что ты пережила, заставило тебя частично утратить эту человечность, но я вижу, ты хочешь вернуть её. Если ты хочешь вновь быть человеком, то начни с того, кто ты внутри. Стань человеком хотя бы в своей душе. Мы определяем, кто мы, совершая поступки... Я не прошу тебя оставить их в живых. Я только хочу, чтобы ты не была жестокой, как твой отец. Не поступай с ними так же, как твой отец поступил с тобой, ведь они тебе ещё ничего не сделали. Определись, ты хочешь меня защитить или просто взять и убить их всех? Скажи мне.

Элизабет словно ударили по сердцу, когда Кейт упоминула её отца и что он с ней сделал. Ей было очень больно это вспоминать. Жестокость, что обрушилась на неё, была настолько болезненной, настолько обидной, и так сильно разжигающей злость, что ей казалось, будто эта жестокость оставила на ней огромный ожёг, как пламя. В те секунды, когда она умирала, её последней мыслью был только крик: «За что!!!!???? ». Именно этот вопрос и чувство несправедливости разжигали в ней зверя всё это время. Жестокость отца, как пожар, перекинулся на неё саму, и поэтому она сама начала превращаться в чудовище. Теперь она поняла это, осознала, сказала себе: «Кейт права! ». Теперь она поняла, кто такая «Тёмная Элизабет», и что она из себя представляет. И теперь Элизабет понимала, как эту тёмную сторону можно остановить.

-Как же трудно это говорить, – наконец прошипела она, – ты снова права. Делай, что задумала. Но учти, что они не оставят мне выбора, если ударят тебя или ещё как-нибудь тебе навредят.

-В этом случае ты меня защитишь, а не просто убьёшь их, – заметила Кейт. – Просто знай границу. Ты поймёшь, когда надо будет действовать; твоя душа подскажет тебе.

Кейт подошла к выходу и приоткрыла дверь. Теперь уже все мужчины приближалась к старому дому. «Так, Кейт. Просто выйди и поговори, не вынуждай их применять силу». Потом она кинула взгляд на аниматроника. Элизабет сжала пальцы левой руки в кулак и кивнула ей головой. Кейт набрала в лёгкие больше кислорода, а потом, даже чувствуя, как сильно подскочил адреналин, решилась и вышла за дверь.

-Эй, смотрите, вот она, – крикнул один из мужчин остальным троим. Тот, кого Элизабет описала Кейт, оглянулся и увидел беловолосую девушку, выходящую из заброшенного домика. На его лице снова нарисовалась эта дьявольская улыбка, и он, начав идти на встречу ей.

-Это она, – сказал он остальным, и оставил их позади, продолжая идти к девушке, с той же улыбкой на лице. Все остальные сбавили темп и почти остановились.

Кейт было очень страшно, но она продолжала идти навстречу своему страху. Она не оборачивалась, хоть ей и хотелось обернуться, и смотрела вперёд. Её глаза, наконец, привыкли в темноте, и она теперь могла самостоятельно осмотреть внешность приближающихся к ней фигур. Самая ближняя из них приближалась быстрее остальных, и Кейт уже понимала, что это тот, кого ей описывала Элизабет: внешность полностью совпадала со словами аниматроника. Наконец, их взгляды встретились, и она вдруг узнала этого мужчину.

-Так-так! Кетрин Андерсен! – произнёс он, дьявольски улыбаясь. – Вот я и нашёл тебя. Ты серьёзно думала, что уйдёшь от меня?

-Томас!! – сказала Кейт с сильным раздражением, явно испытвая неприязнь к этому человеку почти до степени ненависти. – Семь лет назад я видела тебя в последний раз и думала, что больше тебя не увижу, но нет же! Ты такая заноза, что, чёрт подери, из под земли достанешь! Отстань от меня!! Как ты сумел меня найти!?

-Ха-ха, – слегка засмеялся Томас, приближаясь к ней чуть ближе, – чисто случайно. Это такая удача, застать тебя здесь, прямо в родном месте. Знаешь, шесть лет назад, переехав вместе со своей компанией в Харрикейн, я уже было позабыл про твой долг. Но я успел записать номер твоей машины, и когда ты объявилась в этом соседнем Харрикейну городе, мне об этом сообщили. Память у меня хорошая, Кетрин; я ещё прекрасно помню, какую сумму денег ты мне должна.

-Ах ты мерзавец!! – яростно вскричала Кейт. – Я ненавижу тебя! Ненавижу с тех пор, как ты обманул меня и, пользуясь моим отчаянием, заставил подписать тот контракт!! Поддонок! Из-за тебя я теперь страдаю! Из-за тебя я теперь несчастна! Ты отнял его у меня! Из-за тебя Сэм, мой любимый муж, умер!! А я его так сильно любила!! Я ничего тебе не должна!

Тем временем Элизабет, затаившаяся в доме, подслушивала их разговор, даже не смотря на большую дистанцию. Она слышала всё это, и только теперь всё поняла: «Так вот, что с тобой не так! У тебя оказывается был муж. И он... умер. Вот почему тема о мужчинах задела тебя. Поэтому ты так изменилась, и поэтому ты так несчастна... Бедняжка... Но о каком обмане ты говоришь? ». Элизабет продолжала оставаться в доме, пока не настанет нужная минута.

-Какая же ты всё-таки наивная, Кетрин, – сладко произнёс Томас. – Ты в серьёз думала, что рак можно излечить? Как глупо было приходить ко мне. Ты подписала контракт с Дьяволом, дорогуша, и поэтому ты отдашь мне деньги. Всё, что ты должна мне, так или иначе будет моим.

-Ни за что!! – отвергла с ненавистью Кейт, толкнув его двумя руками в грудь, но он остался стоять. – Ты окончательно расколол моё сердце, Том! Одноклассник и друг, которого я помню не был таким жалким эгоистом, каким ты представляешь себя сейчас! Ты когда-то был мне мил, но теперь, зная, что ты за монстр, я чувствую к тебе только ненавись!

-Тот Томас умер, когда ты отвергла меня и выбралала его, – с небольшим разражением ответил Томас, – и с тех пор я тоже ненавидил тебя! Тебя и Сэма, которого ты выбрала. Я всего лишь хотел отомстить ему, но потом вдруг понял, что главный виновник всего этого — ты. И я решил отомстить тебе, всего лишь дожидаясь нужного момента. И я его дождался, когда узнал, что Сэм болен раком. Я специально обманул тебя, действительно, пользуясь твоим отчаянием, и тем самым отомстил.

-Так что же тебе от меня ещё надо!? – уже не выдерживая спросила Кейт.

-Всего лишь хочу закончить то, что начал. Ты должна мне по контракту 20000 долларов. Ты либо отдашь мне эту сумму, либо кончишь так же, как твой муж. Мне уже абсолютно всё равно, что с тобой будет, ведь в нашем реальном мире теперь актуальны только деньги. Ха! Какое знакомое кислое лицо. Неужели ты снова прикроешься Сэмом: ой, Сэмми, любимый, защити меня. Да только вот нету его больше, какая незадача!

Как оказалось, плохие слова о человеке, которого Кейт когда-то очень сильно любила, оказались её ахиллесовой пятой. Теперь она по-настоящему понимала, что произходит с Элизабет, когда она в ярости. Девушка потеряла над собой контроль, и, словно из вулкана, взрывная смесь неодолимого гнева и ненависти вырвались на свободу:

-Заткнись!!!!! – вскричала Кетрин вне себя и, что было сил, ударила Томаса по лицу ладонью. Его щеку словно отожгло огнём; он ахнул и слегка отступил, хватаясь за больное место, но, несмотря на силу удара, без проблем устоял на ногах. Томас снова взглянул на неё и злобно улыбнувшись произнёс:

-Ну, что же. Ты сама выбрала этот путь. – И с этими словами он дал ей ответную пощёчину. Кейт не выдержала боли и упала на траву, залившись слезами, но смягчила падение руками. От обилия слёз её взгляд помутился, обида раздавливала её, она попыталась встать, но Томас больно толкнул её ногой в бок, и она перевернулась на спину. Её лицо покраснело, и она уже начала плакать от злости и невыносимого чувства беспомощности. Силы покинули её; их хватило только для того, чтобы облокотиться об землю и слегка приподнять торс.

-Как жаль, что пропадает такая красота, – спокойно произнёс Том, стоявший прямо над ней.. – Похоже, твоя жизнь — это одна сплошная чёрная полоса. Дай перечислю: Элизабет, Сэм, шесть лет несчастья. О да, я всё это знаю. Ты мне поведала об Элизабет, помнишь? Ты наверняка думала, что я прослушал этот рассказ. Девочка бесславно умерла, наверняка заболела и зачахла. Какая же она всё-таки жалкая, если не сумела жить. Тоже самое Сэм: заболел и сдох. Слабак. Ты также слаба, как и они. Теперь ты понимаешь, как страдал я, когда ты мне отказала. Что же, теперь у тебя только один выход. Позволь мне избавить тебя от этих страданий, отправить тебя на тот свет, чтобы ты снова обрела их там. – С этими словами он достал из-за пояса пистолет и прицелился ей в голову. – Ты хочешь этого, Андерсен?

-Ты серьёзно решился на убийство, Томас? – удивлённо спросила его Кейт, уже не зная, что за человек перед ней стоит. – Разве ты способен на такое?

-Твоя жизнь вместо денег будет даже лучше, – со смешком ответил Том, держа её на мушке, – лучше для нас обоих. Ты и сама понимаешь, что твоя жизнь больше не имеет смысла; я знаю твои идеалы. Неужели за эти шесть лет после потери Сэма ты не подумывала о самоубийстве?

-Ты безумен, если способен на убийство того, кто слабее тебя!! – крикнула ему Кейт.

-Ошибаешся, – сказал Том, опустив ствол и спрятав его за пояс, – я не способен на убийство женщины. Прощай, Кетрин. Ты уже для меня ничего не значишь, но я желаю, чтобы ты покоилась на том свете с миром.

-Трус... – тихо произнесла Кейт. Она так хотела встать, чтобы ещё раз его как следует ударить, но была не в силах этого сделать. «Задушить! Убить! Разорвать на части! » – примерно эти слова сейчас крутились у неё в голове. Томас отошёл от неё к своей охране из трёх человек, и что-то приказал тому, что был с железной палкой. Это был негр, наверняка, как и остальные двоя, бывший наёмником при Томасе, и поэтому он беспрекословно ему подчинился. Негр подошёл к блондинке, что пыталась в это время встать, и замахнулся своей металлической палкой. Остальные, троя, стоявшие в стороне, наблюдали за предстоящей расправой.

-Сладких снов, – шепнул чернокожий. Кейт закрыла глаза от страха, не желая смотреть на то, как её будут избивать. Над ней просвистел разящий железный прут, разрезающий воздух, чтобы поразить её... Но вместо удара по своей голове Кейт вдруг услышала очень сильный металлический лязг над собой. К её удивлению он ударился об другой какой-то металл. Девушка открыла глаза, и увидела над собой вовремя подоспевшую Элизабет, котороя защитила её от удара своей механической клешнёй, а потом левой рукой вырвала из рук чернокожего его железный прут, при этом опрокинув его на землю лёгким толчком. Тот ошарашенно упал на траву, не веря своим глазам и не в силах что-либо сказать. Кейт, увидев, что теперь ей ни что не угрожает, и улыбнувшись, подняла торс, а потом села на колено. Из всех людей только напуганный таким сюрпризом Томас нашёл в себе силы заговорить:

-Что это за... ерунда?! Что... это за железный монстр?! – едва произнёс он произнёс в страхе, пытаясь в панике нащупать за поясом пистолет и отходя назад.

-Ну что же, Томас, раз уж так тебя звать, – неожиданно для него произнесла Элизабет в его адрес, откинув металлический прут в сторону и тихо приближаясь к нему, – не меня ли ты называл жалкой девочкой. Это я ещё могу простить, но ты обманул Кейт! Ты хотел её убить! И ты за это заплатишь! Я отомщу тебе вместо неё.

-Что это за чёрт?! Объясните мне, что это за робот!! Кетрин!! – вскричал в панике Томас, пытаясь полностью осознать то, что видет перед собой.

-Ого, Томас, да тебе, я вижу, страшно вдруг стало, – усмехнулась Кейт, уже поднявшись на ноги. – Неужели ты ни разу не видел аниматроника. И так господа, я прям ну очень рада познакомить вас с моей лучшей подругой детства — Элизабет Афтон. Только теперь я очень сомневаюсь, что вы выживите, когда она сыграет с вами в догонялки. Элизабет, ты же ведь хочешь с ними сыграть в догонялки?

-Оу! Ты не представляешь, как сильно! – весело подтвердила Элизабет, поняв её шутку и одновременно намёк, а заодно доказав Томасу, что обладает чувствами. Тот просто не мог понять, как это вообще может быть.

-Мне тут только ходячих мертвецов не хватало!! – крикнул он и достал пистолет одновременно со своей паникующей охраной. – Стоять!! Не приближайся или будем стрелять!

Но Элизабет всё равно неумолимо приближалась к ним. Тут её вдруг со звоном сзади что-то ударило по голове, но ей это никак не навредило, и она обернулась, сразу увидев вставшего чернокожего с железным прутом, который похоже её и ударил. Теперь он был ещё больше напуган, видя что его оружие не помогло.

-Хорошая попытка! – сказала она ему, и запустила ему в плечо открытую клешню, сразу пронзив его зубцами, и он закричал от боли. Пытаясь вырваться из смертельного захвата, он снова попытался ударить аниматроника по голове прутом, но Элизабет вовремя заметила это и, поймав палку левой рукой, уже второй раз обезоружила его, но не стала выкидывать прут.

-Кейт! Отвернись! – крикнула она, и Кейт смотрящая на всё это, послушалась, зная, что сейчас будет. Элизабет взяла прут, как меч, и, придерживая страдающего от боли чернокожего, сделала ему сильный колющий удар железкой в грудь, пронзив ему насквозь грудную клетку. Негр теперь не кричал, а издавал только приглущённый задыхающийся звук из своей груди. Элизабет отпустила его и слегка отошла. У него сразу появились судороги, его вырвало своей же собственной кровью, и не издавая больше ни звука, он упал замертво с своим же собственным прутом в груди.

-О боже! Стреляйте!! – крикнул Томас, и все троя начали стрелять в аниматроника из пистолетов. Кейт успела спрятаться за деревом, чтобы избежать попадания пуль, а Элизабет прикрыла левой рукой свои окуляры, чтобы не быть ослеплённой от попадания в глаза. Все остальные пули, летящие ей в тело или в голову, её сантиметровый в толщину металлический карказ спокойно держал, так что пистолеты для неё были просто щекоткой.

-Серьёзно? Ну что же, игры кончились! – произнесла Элизабет громко, нахмурившись, но не меняя цвета глаз, потому сейчас ей руководила не ярость, и помчалась прямиком на них, прикрываясь от пуль клешнёй, словно щитом. У Томаса и его приятелей как раз кончились потроны в обойме, и едва они осознали, что тут их оружие бесполезно, как аниматроник-убийца уже оказалась прямо перед ними. Том успел отбежать, а вот прикрывавших его постигла фатальная участь. Элизабет схватила их обоих за горло; тот, что оказался в клешне, погиб сразу — зубцы сразу перерубили ему сонные артерии, и, едва заметив его обильно льющуюся в районе шеи кровь, аниматроник отпустила его труп, тем самым освободив правую руку. Томас запаниковал и, не имея при себе ключей от внедорожника, убежал куда-то в лес. Тем временем Элизабет взглянула на того, кого держала за горло в левой руке. Своей хваткой она перекрыла ему верхюю трахею, поэтому он быстро задыхался, а пистолет он уже успел выронить на землю. Сначала Элизабет думала, что также убьёт его, но... вдруг остановилась. Этот человек был достаточно молод; парень примерно 18 лет. Его лицо сейчас выражало отчаяние, но не злость; аниматроник быстро это заметила. Казалось, что этот парень совершенно не желал ей зла, но был в отчаянни от того, что живой робот неизбежно отнимет у него жизнь. Ему было страшно. Элизабет вдруг вспомнила саму себя, свой страх, свою боль, своё отчаяние. Вспомнила слова Кейт: «Не будь жестокой, как твой отец... Я — не он.... Я его часть, я его дочь, но я — не он. Я — не мой отец! Я — не Уильям Афтон! Я — Элизабет! ». Она остыла; хмурый взгляд изчез, глазные сферы округлились. «Он мог выбрать не тот путь... ». Она слегка ослабила хватку, чтобы парень мог дышать, и серьёзно взглянула на него.

-Я тебя не убью, – сказала ему Элизабет, по-прежнему держа его над землёй, но тот уже хотя бы мог дышать, – дам тебе второй шанс, – опустила его на землю и схватила за плечо, вонзив когти пальцев в куртку, чтобы тот не сбежал, и он в страхе посмотрел ей в глаза, сильно дрожа, – но не даром. Ты никому не раскажешь о том, что я существую. Это как плата за сохранение жизни, поэтому если нарушишь эту договорённость, я тебя найду. Смекаешь?

Но подросток, будучи в очень сильном шоке, от страха продолжал дрожать всем телом и просто смотреть ей в глаза.

-Доходчиво?! – переспросила Элизабет повышенным тоном, приставив к его голове голове клешню. – Не вынуждай меня убивать тебя!

Тут парень вроде бы пришёл в себя, и, будто бы прилагая к этому неимоверное количество сил, едва кивнул головой.

-Вот и славно! Спокойной ночи, – спокойно произнесла аниматроник, а потом захлопнула клешню и ударила ему по голове. Парень вырубился и упал навзничь. Элизабет присела на колено, а потом указательным пальцем проверила его пульс и убедилась, что он жив. «Я всегда держу свои обещания».

Томас бежал по лесу без оглядки, очень сильно боясь за свою жизнь, и не заметил, как оказался в незнакомой ему глуши. Не зная, куда идти, и будучи в отчаянии, он начал звать на помощь. Но это было для него роковой ошибкой, так как вместо помощи он, можно сказать, позвал смерть. Услышав его, Элизабет без труда определила, откуда идёт звук, и в течение короткого времени нагнала его, атаковала из тьмы и протаранила его плечом. Тот очень больно влетел в ближайшее дерево спиной и упал к его корням. Пытаясь встать, он мельком своего взгляда видел, как живая машина подходит к нему. У Элизабет не заняло труда схватить его левой рукой за горло и, оторвав от земли, припечатать к дереву. Томас взялся за её руку и потянул вниз, чтобы ходь немного ослабить захват, но сил у него не хватало — робот был чересчур силён. Элизабет сильно нажала на его гортань, грозя сломать её.

-Кажется, я вновь победила в догонялках. И кто же из нас теперь жалкий? – произнесла она, сжимая пальцы на его шее. – Ты жалок на столько, что не достоин даже жить. Ты умрёшь, ничтожество.

Подняв правую руку, Элизабет прицелилась открытой клешнёй ему в голову и уже собралась его убить. В этот момент к месту подбежала Кейт и остановила правую руку Элизабет, вовремя схватив её.

-Элизабет, стой! – крикнула ей девушка, удерживая предплечье аниматроника. – Не надо! Пощади его. Оставь его в живых.

-Я не стану этого делать, – возразила Элизабет. – Так или иначе этот человек должен получить то, что заслуживает. Наказание за твои страдания, Кейт, смерть.

-Да постой же ты!! – крикнула Кетрин, по-прежнему отдёргивая её правую руку. – Есть вещи похуже смерти, и я уже знаю, что с ним можно сделать, не прибегая к убийству.

-Объясни, – попросила аниматроник.

-Для начала не дай ему умереть от нехватки кислорода, Элиза. Я хочу, чтобы он слышал.

Элизабет перестала давить на гортань Томаса и опустила его на землю, при этом всё ещё держа его за шею, но уже давая ему дышать. Он откашлялся, набрал кислород в лёгкие, и слегка усмехнулся:

-Что такое, Кетрин? Ты собралась меня пытать? Блефуешь. Я же ведь прекрасно знаю, что это не про тебя. Это не про твоё всёпрощающее сердце!

-Которого тебе не достаёт! У тебя сердце – сплошной кусок льда! – заметила ему Кейт, отпустив руку Элизабет. – Ты прав, это не про меня. Но это про Элизабет, и она может тебя пытать самым болезненным способом. Правда сейчас не об этом речь. За свои преступления ты должен загреметь в тюрьму, причём на всю жизнь.

-У тебя нет ни доказательств, ни улик, наивная девчонка, – засмеялся Том, тут же ощутив небольшой толчок в горло от аниматроника. Элизабет ему ясно намекнула: «Молчи и слушай».

-Ты очень сильно ошибаешься, – сказала Кейт равнодушно, похлопывая руку Элизабет. – Дело в том, что моя подруга – главная улика против тебя.

-Не поняла!! – вдруг вспалила Элизабет, а Кейт между тем продолжила:

-Томас, ты забываешь, что Элизабет — робот, хоть и имеющий чувства. Её память, как я уже успела заметить, записывается не только в её сознании, но и во внешнем архиве. Любое её воспоминание можно воспроизвести на компьютере, как видео. Она видела и слышала всё, Томас, всю нашу встречу от начала до конца. Тебя сразу посадят за ношение оружия и за его использование при вымогательстве денег.

Тут Кейт заметила, что из его кармана кутки торчит какой-то сложенный лист бумаги, и правой рукой сразу выхватила его, а потом развернула у себя перед глазами.

-Оу! А вот и твой поддельный контракт, который я подписала, – обрадовалась она, и сунула лист себе в карман джинсов, сложив его, – и который сделает наш с тобой разоговор правдоподобным. Полиция позадит за решётку всю твою подпольную организацию. Ты попадёшь в тюрьму и умрёшь там. Я зделаю всё, что бы ты остался там навечно!

-Ты…ведьма!!.. – прошипел тот от злости.

-А ты поганый трус и лжец, – ответила Кейт тем же. – Элизабет, отпусти его. Он нам больше не нужен. Нам надо твою память изъять и обработать.

-А мне это не навредит? – спросила Элизабет.

-Я обрежу видео. Можешь не бояться.

Элизабет отпустила Томаса, и он упал на колени без сил. Кейт взяла аниматроника за левую руку и они тихо пошли по наплавлению к дому. Убедившись, что они на него больше не обращают внимание, Том достал из внутреннего кармана раскладной нож...

-Тяжёлая ночка, – утомлённо произнесла Кейт, пытаясь завести хоть какую-нибудь тему.

-Эх, да... – подвердила Элизабет так, будто тоже устала. – Кейт... Я замечала, что с тобой что-то не так, но никак не могла понять в чём дело. Почему ты мне не сказала, что у тебя умер муж?

-Я была не в состоянии тебе это сказать, – опечаленно ответила Кейт, – не хотела делиться с тобой своим горем. Я просто хотела тебя убедить тебя в том, что... – пауза, – В том, что...

–... что ты осталась прежней, – догадалась Элизабет, и девушка, взглянув ей в окуляры, с кислым лицом покивала головой, словно вот-вот заплачет. – Боже, ты серьёзно? Ты серьёзно думала, что я не смогу принять новую тебя? Ты не смогла скрыть своё поведение, и я уже тебя приняла. Поверь мне.

-Я просто думала, что, в связи с тем, что ты пережила и как сильно изменилась не только физически, ты больше на это не способна, – виновато произнесла Кейт, остановившись. – Ещё с первых дней нашей с тобой встречи я думала, что потеряла прежнюю Элизабет.

-Ты права, – подтвердила Элизабет, – изначально прежняя «я» была мертва... Но ты воскресила меня. Хоть пока что не полностью, но... я вновь жива благодаря тебе. И за это я должна быть тебе благодарна. Я не когда ещё не чувтвовала себя такой...

В этот момент в плечо аниматроника сзади вонзилось лезвие ножа Томаса, но Элизабет боли не почувствала и резко развернулась на него. Тот тут же накинулся на Кейт, опрокинул её и уже должен был ей всадить нож между глаз, но блондинка вовремя схватила его за предплечья, и остановила его руки, в которых он держал острое оружие. Правда Кейт сразу поняла, что сильно уступает ему в силе, поэтому с каждым её резким вздохом лезвие приближалось к её лицу.

-Ты вынудила меня!! – вскричал Томас, надавив на рукоятку ножа посильнее. Кейт сразу заметила, что он в отчаянии, поэтому он и решился на её убийство лично, не обращая внимание на Элизабет. Правда он опять совершил ошибку, причём фатальную:

-А ты вынудил меня!! – крикнула ему Элизабет, взяв его левой рукой за шкирку и откинув сторону, но не сильно, поэтому Том устоял на ногах. Он вновь накинулся на аниматроника, замахнувшись ножом, и вонзил лезвие прямо в пробоину между шеей и грудью туда, где у человека должно быть сердце. Но вновь увидев, что даже нож не причиняет ей никакого вреда, он уже совсем ошалел от непонимания. Ему просто казалось, что это невозможно, поэтому теперь его мозг отказывался понимать, что вообще происходит.

-Парень, ты что, забыл? – со смехом спросила его Элизабет, видя его шок, и схватила его правую руку, в которой он держал нож, за предплечье, не давая ему отступить. – Я бессердечная тварь. Я – машина.

И с этими словами она вывернула ему правую руку против часовой стрелки, заставив его испытывать боль оттого, что его конечность вот-вот сломается. Специально наступив ему на ногу, чтобы он не смог перекатиться, Элизабет резко рванула его руку влево, и Томас тут же вскричал от невыносимой боли: его локтевой сустав разлетелся в дребезги. Затем аниматроник схватила ему эту же руку клешнёй, глубоко вонзив зубцы её внутренних сторон ему в плечо. Том не останавливаясь кричал от боли, едва стоя на ногах, и дёргался, не в состоянии сдержать судороги, но этим он делал себе её больнее. И вот он упал на колени. Элизабет вытащила левой рукой из своего корпуса нож, что остался там торчать, и ударила им прямо ему между рёбер в сердце. Томас закряхтел и замер, вдруг ощутив в всём теле холод. Его сердце остановилось.

-Ты выбрал этот путь, и только ты в этом виноват. Покойся с миром, – сказала Элизабет, и, поднеся клешню к его голове, одним движением прикончила его. Его голова превратилась в кашу из остатков черепа, крови и плоти. Томас мёртв.

Аниматроник взглянула на свою правую руку, которая вся была в чужой крови, и села на колени. Столько крови пролилось в эту ночь, которую пустила именно она... Снова. Она чувтвовала некую разбитось в своей душе, и поэтому сейчас была опечалена тем, что вновь натворила. «Так много крови на моих руках... ». Элизабет казалось, что больше не сможет простить себе пролитие крови, хоть даже и чужой. Если несколько лет назад для неё это было обычным делом, то теперь она испытывала к этому большое отвращение. И всё же она вновь это сделала; Элизабет вновь разочаровалась в самой себе.

-Монстр, – жалобно произнесла она, опустив взгляд на землю. – Похоже, я окончательно сошла с ума. Я безумна.

-Элизабет, – произнесла вставшая на ноги Кейт, положив ей руку на правое плечо, – ты не виновата. Ты ведь сама сказала, он сам избрал свою судьбу. Я бы на твоём месте поступила бы точно так же, тоже убила бы, чтобы защитить человека, которого люблю. Твоей вины здесь нет. Любой, кто продаёт душу ради любви, способен изменить мир. Ты сделала это не со зла, а из добрых побуждений. Ты вновь, и в этот раз по-настоящему, спасла мне жизнь. Ты не безумна, потому что в такие моменты убийство с психологической точки зрения — это нормально.

Элизабет встала на ноги и посмотрела ей в глаза, приподняв нижние веки.

-Ты права, – произнесла она, – я поняла. Ещё не всё потеряно. Кейт. Мне очень сильно нужна твоя помощь.

-Для надо начала похоронить этих людей, – слегка перебила Кейт. – Итого у нас четыре трупа.

-Три! – поправила Элизабет.

-Три?! – переспросила Кейт удивлённо.

-Именно в этом и будет заключаться моя просьба. И так слушай внимательно...

В трудах ночь быстро пролетела. На утро в поле уже было чисто. Ни одного пятна крови на зелёной траве не осталось, также как и тел погибших.

Эпилог

Парень проснулся на заднем сидении чьей-то машины, которая куда-то везла его. Он открыл глаза и попытался пошевелиться, но не сумел. Посмотрев на себя он вдруг заметил, что связан каким-то резиновым кабелем. Ослабить путы не получалось, поэтому он перестал сопротивляться. Из его головы не выходила мысль о том, что прошлой ночью он мог распрощаться в жизнью. И этот ужасный робот, что напоминал девочку-клоуна. Он, а вернее она, должна была его убить, как и всех остальных, но пощадила. Он не понимал почему. То, что она ему сказала ему тогда, просто повергло оцепенение. Она разговаривала с ним, как человек, а не как робот; как живое существо, а не как компьютер. Робот бы без колебаний убил бы, поэтому сейчас он не понимал, что она такое.

-Ты проснулся, парень? – послышался знакомый женский голос со стороны водительского кресла. Кейт повернула салонное зеркало заднего вида так, чтобы видеть его. Он же видел через зеркало только её глаза, но он и так прекрасно знал, как выглядит эта беловолосая девушка.

-Для начала скажи мне, как тебя зовут? – вежливо спросила Кейт, пытаясь приложить к этому вопросу как можно больше мягкости.

-Эдриан, – вяло ответил парень, слегка заворажённый её мягкостью. Но пока что, в связи с тем, что произошло прошлой ночью, он видел в Кейт Андерсен потенциального противника, так как не знал, что у неё на уме, и куда она его везёт.

-Сколько тебе лет? – вновь вежливо спросила Кейт, смотря на него в зеркало заднего вида.

-19 лет, – вновь ответил Эдриан, сгорая от нетерпения понять, что творится.

-Эдриан, что тебя заставило пойти на службу к такому ужасному человеку, как Томас? – вновь последовал вопрос от Кейт. Замечая, что мисс Андерсен хочет поговорить с ним по душам и просто не находя другого выхода, он всё же решает ответить:

-У меня бедная семья, а работу найти сложно с моим провальным образованием. Томас сказал мне, что моя семья будет жить в обмен на то, что я поступлю на службу в его частной охране. Эта работа неплохо оплачивалась, и я думал, что получил то, что хотел. Но чем чаще я видел, как он забирает деньги у слабых, тем больше разочаровывался в этой работе. Я хотел уволиться уже сегодня, но, похоже, вы это сделали вместо меня. Скажите, что стало с Томасом?

-Мёртв, – кратко ответила Кейт.

-Я вчера подслушал ваш с ним разговор, – продолжил Эдриан, – я понимаю, что это скорее не моё дело, но... я сочувствую вам. Потеря мужа – это больно.

-Ты что-то об этом знаешь? – спросила Кейт, заметив в его словах боль.

-Мой отец умер, – ответил Эдриан. – Моя мать очень сильно страдала. Я испытывал большое чувство потери вместе с ней. В семье мне частично пришлось заменить его.

-Сочувствую, – жалеюще сказала Кейт.

-Куда вы меня везёте? – наконец, спросил Эндриан.

-В Харрикейн, – ответила Кейт, – я хочу предложить тебе очень простую сделку. Ты поможешь дать показания против Томаса и его организации. Если поможешь, то вернёшся к своей семье. Откажешься — придётся засадить тебя за решётку. У меня достаточно улик для того, чтобы сделать это.

-Я согласен, – сразу ответил Эдриан.

-Вот и славно.

Спустя пару дней в Харрикейне. Судебное разбирательство закончилось: с помощью урезанного воспоминания Элизабет, контракта Томаса и показаний Эдриана Кейт победила суде. Всю организацию Томаса арестовали. Кейт вышла из здания суда и направилась к своей машине на парковке возле дороги.

-Мисс Андерсен, подождите!

Кейт обернулась и увидела, что к ней подбежал Эдриан, который чуть не задохнулся оттого, что хотел её догнать.

-Ну, что же, Эдриан, поздравляю, – произнесла Кейт улыбчиво, – в моих глазах ты теперь герой.

-Спасибо. Скажите, вы меня можете подбросить до дома? – спросил он, скрестив руки, и ожидая, что она ответит согласием. Не ошибся.

-Разумеестя, садись на переднее сидение, – ответила Кейт, сев за руль, – есть разговор с тобой один.

Эдриан сел на переднее сидение, и они поехали по городу. Кейт достала из своей джинсовой куртки пачку с деньгами и положила ему на колени, сказав:

-Этого вашей семье хватит на месяц. Скажем, я даю тебе время, чтобы ты правильно поразмыслил о новой работе. Не промахивайся также, как ты промахнулся тогда.

-Благодарю вас, Кетрин, – произнёс Эдриан, положив пачку денег за пазуху, – я не забуду того, что вы сделали для меня.

-И я тоже. Кстати, я расскажу Элизабет о том, что она в тебе не ошиблась, – осведомила Кейт, но парень вдруг помрачнел, вспомнив её изуродованное металлическое лицо.

-Он пожалела тебя, Эдриан, – добавила Кейт, – сохранила тебе жизнь. Ты должен благодарить её за это.

-Но ведь она же робот, – попытался возразить Эдриан.

-И после всего, что ты видел той ночью, ты до сих пор считаешь, что она просто робот? – удивлённо спросила его Кейт. – Ты заблуждаешься, ты и сам это понимаешь. Она нечто большее.

-Кто же она? – спросил тогда Эдриан.

-Эх... – вздохнула Кейт, и начала ласково. – Она — моя лучшая подруга детства, что погибла 20 лет назад в результате чудовищного заговора, но воскресшая в механическом обличии. Она – робот-аниматроник, имеющий чувства, как человек. Она та, кто потеряла всё: семью, близких, друзей, саму себя. Она та, кто боролся за свою жизнь до самого конца, пытаясь не сойти с ума. Она — несчастная душа, Эдриан... Она — единственная, кого я теперь люблю так сильно.

-Она — живое существо, – примерно догадался Эдриан.

-Почти, – подметила Кейт.

Когда они подъехали к одной из улиц, Кейт припарковалась, и Эдриан вышел из машины.

-Эдриан, помни, Элизабет расчитывает на тебя, – напомнила Кейт ему прежде, чем попрощаться, – она сохранила тебе жизнь, а значит частично доверила тебе свою. Поклянись, что сохранишь тайну и никому не расскажешь о её существовании. Ради меня, Эдриан, и ради самого себя. Ради Элизабет.

-Я не предам вас, мисс Андерсен, – ответил Эдриан решительно. – Не предам тех, кого считаю своими новыми друзьями. Я унесу этот секрет в могилу, и никто не узнает о существовании Элизабет. Прощайте. И спасибо вам за всё.

-Пока, Эдриан.

Он закрыл дверь и скрылся в переулках. Кейт переключила Ford на универсальную передачу и поехала из города обратно. Сегодня ей предстояло ещё одно дело — возвращение в Вашингтон.

Собрав все вещи в багажник, Кейт принялась ждать Элизабет около забора. Между тем Элизабет осматривала внутреннее убранство своего дома. Без вещей Кейт гостинная в её глазах словно опустела. Ей так не хотелось с ней прощаться, но она хотела, чтобы Кейт осталась с ней навсегда, поэтому сейчас она морально готовилась к предстоящей разлуке. «Что же я буду без неё делать? ». Этого она не знала. Осталось сделать один маленький шаг — попрощаться с Кейт, а потом ждать.

Наконец, Кейт заметила, как аниматроник вышла из дома и направилась к ней. Сразу было заметно, что Элизабет сама не своя от мыслей о предстоящем расставании. Кейт понимала её, ведь чувствовала тоже самое.

-Я буду скучать, – произнесла печально беловолосая, заглянув ей в окуляры.

-Больно с тобой прощаться, – сказала Элизабет, опустив верхние веки под печальным углом. – Я так и не сказала, что чувствую к тебе на самом деле. Но говорить об этом слишком долго. Слишком много чувств.

-Я тебя понимаю, – сказала Кейт, и они обнялись. – Я вернусь сюда. Не брошу. Я дала обещание.

Конец.

Оглавление

Глава 1. 3

Глава 2. 5

Глава 3. 9

Глава 4. 16

Глава 5. 22

Глава 6. 28

Глава 7. 35

Глава 8. 45

Глава 9. 56

Эпилог 62

Персонажи. 64

Персонажи:

Кетрин (Кейт) Дженнис Андерсен – главная героиня. Беловолосая девушка тридцати трёх лет. Созданный персонаж.

Алана Элизабет (Элиза) Афтон, она же Бэйби/Circus Baby (в воспоминаниях), и она же Поломанная Бэйби/Scrap Baby (в настоящем) – лучшая подруга детства Кетрин. Антропоморфный аниматроник, напоминающий девочку-клоуна. Каноничный персонаж из игр Five Nights at Freddy’s: Sister Location (FNAF 5); Freddy Fazbear Pizzeria Simulator (FNAF 6); Ultimate Custom Night (UCN) (некоторые называют FNAF 7).

Томас (Том) – случайный антогонист. Черноволосый мужчина тридцати пяти лет. Созданный персонаж.

Эдриан – бывший охрaнник Томаса. Каштанововолосый парень девевятнадцати лет. Созданный персонаж.

Книга написана поклонником игры Five Nights at Freddy’s, Скворцовым Алексеем Алексеевичем.