Наталья ПОДЛУЖНАЯ. Под пледом. Осеннее раннее

Стр 1 из 2Следующая ⇒

Наталья ПОДЛУЖНАЯ

Под пледом

Все разошлись, оставив по теплу,

по чашке, стулу, спетому куплету.

Тепло исчезнет быстро. Пастилу

доест Полкан. У книжки, из-под пледа

торчащей – только имя прочитать,

не скоро шансы выпадут листаться.

Носимым в сумках книжка не чета,

их растащили, ей пришлось остаться.

И ни души... Не то, чтобы совсем,

не то, чтоб вымер доми ставни схлопнул.

Домой ушли соседка и сосед

и иже с ними, в будочку беззлобно

посеменил упитанный Полкан,

а ты сидишь, уставившись устало

в окно – вослед, и тискаешь стакан.

Ушёл и тот, кого так не хватало,

кого звала, кому – на стуле плед,

и пастила, и книжка, и сама ты.

Минута, час... В оставленном тепле

не так болят поджившие стигматы.

В постель – и спать, возьмёшься сны смотреть,

запоминать и следом забывать их.

За этим делом целой жизни треть

ты проведёшь под пледом на кровати.

Осеннее раннее

Купание красного солнца

недолгое в водах осенних.

Лесного, речного народца

поменело – осень. На сене,

которое брошено кем-то

в скирде на лугу, не приляжешь.

Вонюче и вохко – не лето.

В природе – осенняя тяжесть.

Под тяжестью падают ночи

на воды, как гуси. Так тихо.

Окрест, кроме листьев, не хочет

ничто шелестеть. И зайчиха

тишайше покормит малюток.

Поев, листопаднички дремлют –

бесшумно. Им – сытым уютно.

Уставшую к осени землю

покинет тепло, станет иней

заместо росы, луготравье –

седеющим. Осень, как минет –

законной. А ныне – не в праве

пугать тишиной и туманы

на волю пускать, опустелым,

раздетым, сиротским, пространным

показывать мир нам, как тело

в агонии.

Рано.

* * *

Люблю кусты, которым не живётся

за стенами, заборами, оград

узорчатой каймой, им яро прётся

на улицы твои, мой летний град.

Люблю ветвей нахальных беспорядок.

Чтоб осень – хвать за них, давай палить.

Займутся листья разом, прогорят до

конца! В обличье нищих и калик

люблю кусты твои иной любовью,

мой зимний град, отжитою. А то

и вовсе не люблю.

Дома с их кровлей

люблю. Один замызганный платок

снегов каким-то чудом, но укрывший

и греющий, поделят да живут.

Люблю зимой живое – кто подышит

на плечи мне в окопах зябких утр.

* * *

И опалённая, как лист

опавший, смертью опалённый,

летела безвозвратно вниз.

День был отраден и лучист,

и смех заоблачный зернист.

Лист справа – сочный и зелёный,

и слева – форменно живой.

С неискупаемой виной,

с обидой горько-каляной

летела брюхом вниз. Спиной –

к просвиркам-облакам.

12 Следующая ⇒