Любитель экзотики 1 страница

Любитель экзотики

Глава 1.

И всё-таки Гермиона просчиталась! Или в ее справочнике по использованию хроноворотов были вырваны страницы… самые важные страницы. Так или иначе, что-то пошло не по плану. Гарри даже не мог понять, в кого он превратился, не говоря уже о том, что он не знал, как теперь быть. Судя по тому, что друзей рядом не было, а цепочка огромного хроноворота удавкой сдавила шею — временное перемещение всё-таки состоялось, только вот совсем не так, как они планировали. Когда Гарри нашел в кабинете Амбридж хроноворот необычной модели, а обрадованная Гермиона подтвердила, что тот переносит не только в прошлое, но и обратно, план созрел мгновенно. Вернуться в Хогвартс в день убийства Дамблдора и не дать Снейпу совершить чёрное дело. Гарри был уверен, что точно сможет, укрывшись мантией-невидимкой, сначала обездвижить Дамблдора, а затем перетащить его в настоящее время и тогда… вариантов дальнейшего развития событий была масса, и все они оказывались гораздо лучше перспективы скитаться по лесам, прячась от всего мира в маленькой палатке. Наверняка у Дамблдора найдется план и на этот случай, да и живой глава Ордена Феникса — это невероятная поддержка. Кроме того, Гарри надеялся, что в таком случае Волдеморт ни за что не назначит директором Хогвартса Снейпа, потому что не за что!

Даже обычно осторожная Гермиона с огромным энтузиазмом принялась высчитывать количество оборотов и читать инструкции по возвращению в свое время, не говоря уже о Роне. Гарри и не представлял, как вдохновенно может фантазировать его друг о том, как все охренеют. М-да… но разве у Гарри когда-нибудь всё шло по плану?

Гарри осторожно переступил лапами и как смог оглядел себя. Вот это влип! Четыре лапы, хвост, веселенькая оранжевая окраска и какие-то дурацкие чешуйки вместо кожи. Он стал ящерицей! Хуже того — он понятия не имел, как ему превратиться обратно. Но ничего… ничего… он найдет Дамблдора, и тот ему поможет! Чёрт! А вдруг не успеет? От подступающего приступа паники Гарри отмахнулся, несколько раз повторив себе, что безвыходных положений не бывает, потом с отчаянием понял, что ни мантии-невидимки, ни карты Мародеров, ни палочки у него нет, после чего с истерическим смешком подумал о том, что зато если он даже и встретит самого себя или кого из знакомых, то его точно никто не узнает. Спрятав хроноворот в корнях приметного дерева и понадеявшись, что скоро во всем разберется, Гарри поспешил к замку.

Голоса раздались совсем рядом, и пришлось затаиться в траве, чтобы остаться незамеченным. Гарри прислушался.

— Ну и что ты, Сохатый, надумал?

Что?! Не может быть…

— А что тут думать, Бродяга? Действовать надо! Девчонки любят напор… смелость города берет…

— Ну-ну… а если проклянёт? Не будешь же ты драться с девчонкой?

Гарри осторожно выглянул из травы и невольно залюбовался. Его отец и крестный… совсем молодые, живые, здоровые и, судя по всему, очень деятельные… вот его занесло-то! От невероятной радости стало трудно дышать. А если и их переместить? И маму тоже… вот было бы здорово…

— Бродяга, смотри!

Всё-таки отец не зря считался талантливым ловцом. Один бросок, и Гарри трепыхается в воздухе, схваченный поперек тела.

— Фу-у, Сохатый… какая гадость! Брось!

— И брошу… Нюнчику… в сумку! Если ты понимаешь, о чём я…

Сириус радостно заржал:

— Точно! Мерзость к мерзости!

Без всякой осторожности отец завернул Гарри в не очень свежий носовой платок и сунул в карман.

— Пойдем развлечемся. Я видел этого урода в библиотеке…

Гарри совершенно не желал оказаться в сумке у Снейпа и был полностью согласен с отцом, считавшим того уродом, но ничего не мог поделать. Он изо всех сил старался освободиться, но у него не получалось, и все попытки привели только к боли в задней лапе. Нет, он, конечно, знал, что отец и крестный были шутниками, но не до такой же степени?! А те, весело болтая о предстоящей тренировке, торопливо взбегали по лестнице, отчего сидящий в кармане Гарри бился всем телом то об ногу отца, то об каменные перила лестницы. Шутники замолчали, и Гарри понял, что шалость началась.

— Вон он… — едва слышно прошептал Сириус. — Уткнулся в книгу своим клювом…

— Ага… ничего… сейчас оживится…

Гарри почувствовал, как его левитируют, а потом бросают… Вывернутая лапа отозвалась болью, а когда он попытался выбраться наружу, его придавило тяжеленной книгой. Довольные своей шуткой отец с крестным тихо ушли, и чуткий слух ящерицы уловил их весёлый смешок. Сейчас Гарри совершенно не разделял их чувства юмора. Более того, ему вдруг стало страшно — охочий до экспериментов живодёр Снейп вполне может пустить его на ингредиенты…

— Вы уже закончили, мистер Снейп?

Голос Пинс никогда не нравился Гарри, а сейчас и вовсе звучал раскатами грома.

— Еще минуточку, мадам Пинс…

— Библиотека закрывается, молодой человек. Время обеда одинаково и для студентов, и для преподавателей.

Снейп шёпотом пробурчал про жлобскую тётку, коей, очевидно, считал Пинс, и бросил в сумку тетрадь. Гарри притаился. У него ещё был шанс выбраться из этой ловушки незамеченным…

Оказывается, путешествовать в кармане гораздо приятнее, чем в мягкой сумке, набитой книгами. Гарри мало того, что мотало из стороны в сторону, так еще и норовило прибить одной из книг. Снейп всё-таки маньяк — носить с собой целую библиотеку.

В Большом Зале, где Снейп пообедал на удивление быстро, Гарри не удалось выбраться — сначала он с трудом приходил в себя, а потом, когда был уже на полпути к свободе, сумку Снейпа кто-то пнул, и Гарри вновь завалило книгами. Наверное, он даже потерял сознание, потому что очнулся в относительной тишине… и на свету…

— Ты чего, дурашка?

Гарри приоткрыл один глаз и тотчас же его закрыл. Прямо над ним нависал огромный нос Снейпа. Вопреки ожиданиям разделывать на ингредиенты тот его не спешил.

— Что тут у нас…

Или пока не спешил… Гарри узнал покалывание диагностических чар, а потом ощутил резкую боль в задней лапе и дернулся.

— Всё-всё, дурашка… у тебя лапа была вывихнута… ш-ш-ш-ш-ш-ш…

Завоняло какой-то дрянью, и Гарри почувствовал, что его касаются скользкие пальцы. Он замер, не зная чего ждать, а Снейп, похоже, решил сделать ему массаж. Как же Гарри сейчас хотел рассмеяться. Массаж от Снейпа — спешите видеть! Прикосновения оказались приятными и дарили облегчение, избавляя от боли, поэтому, когда Снейп отпустил его, Гарри остался на месте, решив осмотреться. Торопиться ему всё равно некуда — до роковой ночи на башне ещё уйма времени, а вот проследить за Снейпом и, быть может, даже помешать его гнусным планам было очень заманчиво. Тем более что Снейп явно не собирался использовать его в зельеварении.

— Ну-ка… ну-ка… что у нас тут?..

Снейп бесцеремонно крутил его в руках, разглядывая, а потом вдруг неожиданно погладил. Осторожно и ласково.

— А ты, оказывается, самец… ага… гребень… шпоры… — Снейп достал какую-то книгу и принялся сосредоточенно ее листать. — Угу… Ctenosaura clarki… черная игуана…

Какая чёрная?! У него, что ли, глаз нет?

— …яркая окраска с чёрными полосками… тепло… где я тебе возьму тридцать градусов?.. так… питается… помимо разнообразных фруктов они однозначно предпочитают животный корм. Игуаны поедают сверчков, домовых сверчков, саранчу, личинок, а также новорожденных мышат.

Фу-у! Гарри представил себе эту картину, и его замутило, а вот Снейп наоборот воодушевился.

— У меня были личинки жуков… где же они?..

Ну и неряха! Гарри увидел, что твориться в сундуке Снейпа, и его сразу же обуяла гордость за собственную аккуратность. Ну как аккуратность? Никаких жучиных личинок среди залежей носков у него точно не было! А Снейп, ни мгновения не сомневаясь, высыпал несколько извивающихся личинок из банки прямо на собственную кровать.

— Ну же… поешь…

Он подтолкнул упирающегося Гарри к этой гадости.

— Смотри, какие аппетитные…

— Снейп! Немедленно убери эту пакость!

В спальне неожиданно появился еще один студент, который с отвращением смотрел на эпическую картину кормления Гарри. На кого же он был похож? Что-то знакомое…

— Рег, ты посмотри, какая прелесть… это Ctenosaura clarki… самец…

Это же брат Сириуса Блэка — Регулус.

— Противный какой… откуда он у тебя?

— Да опять эти идиоты подкинули… я так и не понял, что они хотели этим сказать…

— Только не говори, что ты решил его здесь оставить!

— Не просто решил, а оставляю…

— Я пожалуюсь Малфою.

— Ну и пожалуйста…

Это уже становилось интересным. Неужели Снейп пойдет на конфликт со своими из-за Гарри? Ну, то есть из-за ящерицы? Бред! Появление Малфоя прервало попытки Снейпа впихнуть в рот Гарри мерзкую личинку.

— Снейп, ты снова?

В голосе Малфоя слышалось легкое презрение.

— А чего здесь особенного? Каждый студент имеет право завести фамильяра. У Нотта вообще жаба!

— Но Нотт не кормит ее на своей постели.

— И я не буду. Это ради первого знакомства. Люциус, ты же читал эту книгу? «Связь с питомцем» и все дела…

— Снейп!

А Снейп лишь понизил голос и доверительно прошептал:

— А еще я усовершенствовал для тебя то зелье… помнишь?

Что это, интересно, за зелье, при упоминании о котором говнюк Малфой сменил гнев на милость и набросился теперь уже на Регулуса:

— Блэк, Снейп и в самом деле имеет право держать фамильяра!

— Но…

— Развели здесь… детство какое-то…

Малфой холодно кивнул и вышел из спальни, оставляя Снейпа наедине со взбешенным Блэком. Правда, в сравнении с Сириусом, тот был мелковат… и как только решил восстать против Волдеморта? Регулус тихо шипел:

— Снейп, я тебя предупреждаю…

— Нет, это я тебя предупреждаю! Если ты хотя бы подумаешь причинить вред моему Золушку…

Кому?! Гарри от возмущения даже открыл рот, куда Снейп проворно засунул личинку. Пока Гарри жевал, с удивлением понимая, что вкус ему нравится, Блэк ржал:

— Ну, ты и романтик…

— Ничего романтичного здесь нет… я мог бы назвать его Кусочком пепла или Огарком, но Золушок мне больше нравится!

Ну-ну… Гарри задумался, чем он может отомстить Снейпу за эту дурацкую кличку, и не заметил, как сжевал еще три личинки. Как же он был голоден!



Глава 2.

— Снейп, ты выходишь?

Гарри, задремавший под теплым боком у Снейпа, встрепенулся. Оставаться одному в этом змеюшнике ему не улыбалось. Прибьют его будущие господа Пожиратели Смерти и фамилии не спросят. Надо же им на ком-то свою кровожадность оттачивать? Поэтому он проворно полез Снейпу по рубашке, чем заслужил тихое:

— Молодец, Золушок… правильно соображаешь.

Так бы и цапнул! Хотя, если вдуматься, Снейп впервые его похвалил. Впервые в жизни! Но всё равно, когда тот сунул его за пазуху, Гарри не удержался и, царапая, попытался вскарабкаться по голому торсу — майки у Снейпа не обнаружилось.

— Ш-ш-ш… сиди тихо, а то придется засунуть тебя в сундук.

Сидеть в бардачном сундуке не хотелось, и Гарри затих, под тихий шепот о том, какой же он умный. Точно! Умный и коварный! Гарри представил себе, как вытянется физиономия Снейпа, когда тот узнает, кого пригрел и нахваливал. Эх… мечты… мечты…

— Снейп, если ты опять прогуляешь трансфигурацию, пеняй на себя! У тебя же СОВ!

Строгий голос Малфоя Гарри узнал сразу. Ну да! Тот же был старостой и потому заботился об успеваемости своих подопечных.

— Ага…

— Что «ага»?

— Обязательно.

Однако стоило шагам Малфоя стихнуть вдали, как Снейп резко развернулся и крадучись направился в другую сторону. Собирался прогулять? Гарри мысленно потер руки. Так-так, Снейпище! Значит, прогульщик? Представив себе, как будет рассказывать об этом Рону, Гарри повеселел. А Снейп, осторожно пройдя пару коридоров, вдруг побежал. Пришлось изо всех сил вцепиться ему в рубашку.

— Алохомора!

Всё-таки Снейп был хлюпиком! Пробежал всего ничего, а задыхается, будто с венгерской хвосторогой в скорости соревновался.

— Т-ш-ш, Золушок… здесь нас точно никто не найдет!

Он бережно вытащил Гарри из-под рубашки и посадил на пыльный пол. В сарай для метел он его, что ли, притащил? Или в каморку Филча? В крохотной комнатке в углу были свалены какие-то палки, бывшие, очевидно, когда-то обломками мебели.

— А я тут сам трансфигурацией позанимаюсь… вот еще… время терять…

Снейп бормотал себе под нос, превращая одну из досок в полосатый матрас, с виду комковатый и какой-то грязный.

— Ну вот… красота же?!

Странные у него понятия о красоте. А тем временем Снейп улегся на эту гордость прижимистого старьевщика, достал из сумки книгу и какой-то пирожок и принялся читать, задумчиво наматывая падающую на глаза прядь на палец. Прочитанное его явно вдохновляло, потому что он перевернулся на живот и принялся болтать в воздухе ногами. Прочитав что-то интересное, он решил поделиться своими рассуждениями с единственным доступным собеседником и бесцеремонно сграбастал Гарри, который как раз хотел заглянуть в одну крайне привлекательную крысиную нору:

— Нет, ты это понял? И они еще будут говорить о цикличности заклинания! Ни хера! Латынь и чистое намерение…

Он уложил Гарри рядом с собой, придавил для надежности тяжелой ладонью и самозабвенно принялся рассуждать о модификации режущих заклинаний. Ага… это он, получается, свою Сектумсемпру изобретает. Снейп вновь перевернулся, устроил Гарри у себя на животе перед раскрытой книгой и задумчиво принялся поглаживать его шею. Он уже доел свой пирожок, и кончики его пальцев соблазнительно пахли чем-то мясным. Гарри, недолго думая, вцепился в добычу зубами, мстительно припоминая все снейповские грехи.

— Эй! Ты чего?

Удивительно — после первого безуспешного рывка Снейп осторожно, чтобы не сломать маленькие зубы, принялся доставать из Гарриной хватки собственный палец. И даже почти не ругался, только тихо шипел. Ощутив во рту сладковатую кровь, Гарри выпустил добычу. Он ожидал чего угодно, но только не восторга:

— Круто! А интересно, если тебя натаскать, то ты будешь меня защищать?

Ищи дурака! А Снейп уже вовсю строил планы, как он, обездвиженный и без палочки, висит в воздухе, а «его верный Золушок» вцепляется зубами прямо в глотку врага. Фу! Если кому в глотку и вцепиться, то только Малфою. Гад белобрысый! Но пусть Снейп верит, может, тогда хоть своим змеёнышам в обиду не даст… а Снейпа несло:

— Спешите видеть! Единственная в мире боевая игуана…

Прямо как Рон со своими «Пушками». Сравнив Снейпа с лучшим другом, Гарри помотал головой. Привидится же такое! Хрена с два они похожи! Снейп — ублюдок, а Рон — нет! Напомнив себе, что как только выведает все снейповские секреты, то сразу же найдет им достойное применение, Гарри повеселел, а Снейп снова устроил его на своем животе и принялся поглаживать. Вот отморозок! Ничего не боится…

Снейп еще какое-то время читал, а потом, бросив Темпус, всполошился.

— Опаздываю!

Он быстро засунул Гарри под рубашку, превратил обратно матрас и быстро покинул свое убежище. Мимо гостиной своего факультета он пытался прокрасться, но Малфой не терял бдительности:

— Снейп!

— Чего тебе?

— На трансфигурации был?

— Да!

— Что делали?

— Трансфигурировали…

Высунув морду между пуговицами, любопытный Гарри увидел, как Снейп ловко поднырнул под рукой Малфоя и понесся по коридору. Бежал он недалеко. Даже Гарри заметил выставленную из-за угла ногу, а Снейп классически споткнулся и грохнулся. Надо отдать ему должное — он сделал всё, чтобы не раздавить Гарри. Реакция Снейпа была мгновенной, он выхватил палочку, даже еще не поднявшись.

— Экспелеармус!

— Ступефай!

— Релашио!

Заклинания полетели в него со всех сторон, но он лихо выставил щитовые чары и честно пытался встать.

— Что вы делаете?! Как вам не стыдно?! — гневный девчачий крик болезненно резанул по ушам Гарри.

— Ну всё… пришла Эванс и всё испортила… — пробормотал Сириус Блэк.

— Прости, мамочка, больше не будем…

Сердце Гарри болезненно сжалось. Мама… папа… крестный… и Снейп, злобно потирающий разбитое колено. Такого расклада он не предвидел. А мама встала рядом со Снейпом и протянула ему руку. Снейп сделал вид, что не заметил, и встал сам. Гарри мог слышать, как заполошно билось его сердце. Злится? Напуган? Кто знает этого гордеца… А мама вроде бы и не обиделась. Она тряхнула волосами, становясь похожей на Гермиону, и сердито посмотрела на Джеймса Поттера:

— Твои шутки становятся всё более дурацкими!

Сириус подтолкнул Джеймса плечом и заржал:

— Зато мы, Эванс, не в пример твоему унылому дружку, умеем шутить и смеяться.

Дверь кабинета открылась, и Гарри увидел молодого Слагхорна. Усы у него были всё те же, а вот живот втрое меньше.

— Проходите, молодые люди, урок уже начинается…

Так вот куда Снейп так спешил… зельеварение.

Больше всего Гарри поразило, что Снейп сидел за одной партой с мамой. И не просто сидел, а тихо переговаривался. Как… с другом… с близким другом! А потом растрепал про Пророчество и предал! Вот гад! А мама вдруг с интересом уставилась на прореху в снейповской рубашке:

— Ой… какая прелесть! Кто это?

— Золушок. После уроков покажу. Придешь?

— Приду.

Они даже не договорились о месте встречи, словно это для них обычное дело. Ни фига ж себе, дела…

Потом они вместе варили какое-то зелье, Гарри не понял какое, и понимали друг друга с полуслова. Они что… встречаются в том самом смысле? У мамы что, глаз нет? Отец же лучше! Но ничего-ничего… Гарри разберется с этой проблемкой, и мама, как и положено, начнет встречаться с отцом и забудет это носатое недоразумение, как страшный сон! Только так!

До конца урока не происходило ничего особенного, и Гарри мог спокойно обдумывать свои коварные планы. Интересно, а они целовались? А… про остальное думать не хотелось, оставалось надеяться, что в прошлом нравы были не в пример строже, да и мама до свадьбы точно бы не стала…

Снейп оказался совершеннейшим одиночкой — он никого не ждал с уроков, никто его не ждал на ужине, и вообще по замку он передвигался странными перебежками, будто опасался быть застигнутым врасплох. Параноик, что с него взять? Тем удивительнее были его беседы с ящерицей. Гарри сравнивал Снейпа со знакомым по учебнику Принцем-полукровкой и находил много общего. Получается, что он будет писать на полях этого учебника на следующем курсе. А сейчас… Гарри долго соображал, но получалось, что Снейп и родители сейчас на пятом курсе, а значит, скоро они будут сдавать экзамены, после одного из которых Снейпа подвесят кверху задом, и он… точно! Он же назовет маму этим мерзким словом, и они наверняка поссорятся! Гарри даже стало легче дышать. Если Снейп с мамой сейчас и дружат, то скоро это закончится.

Ничего не знающий о своем неприглядном будущем Снейп несся по лестнице, лихо перепрыгивая через ступеньки. Он вновь прибежал в эту маленькую убогую комнатку и долго колдовал над обломками мебели. С грехом пополам у него получился стол и два табурета. М-да… трансфигурация — явно не его конёк. Не успел он закончить приготовления, как дверь открылась, и появилась мама.

— Привет, Эванс!

— Привет, Снейп, — небольшая неловкость при встрече сменилась мгновенным интересом: — Ну, кто там у тебя? Показывай!

— Вот! — Снейп достал Гарри из-за пазухи с такой гордостью, будто был его отцом. — Лилс, ты только с ним поосторожнее… у него зубки острые.

Можно подумать, Гарри будет ее кусать!

— Какой хорошенький… как ты его назвал?

— Золушок!

— Почему?

— Ну, смотри… у него такая расцветка интересная… вроде как подгорелые пятна… а вот тут, как пепел. Был бы девочкой, я бы назвал ее Золушкой.

— Смешной ты, Сев… — мама ласково погладила Снейпа по сутулой спине и игриво взлохматила волосы. — Принц-полукровка. Ну, рассказывай, как всё прошло!

— Хорошо… — Снейп загадочно улыбнулся. — Мне понравилось.

— И что? Вот прямо настоящий секс?

Что?! Ни хера себе! У Снейпа был секс на пятом курсе?! О котором он так запросто рассказывал подруге? Гарри даже забыл, как дышать. А тот на самом деле рассказывал…

— Ага! — выражение лица Снейпа стало снисходительно-важным. — Ещё какой…

— Ну же… — Лили чуть ли не подпрыгивала на стуле.

Снейп задумчиво закусил губу, но потом не выдержал и расплылся в довольной улыбке.

— Это было… прекрасно!

— Так уж и прекрасно? И не больно?

— Может, чуть-чуть… а в целом просто замечательно…

— Но он сказал, что любит?

Что? Гарри даже привстал. Какой-такой «он»?!


Глава 3.

Снейп неожиданно достал из кармана пачку сигарет и закурил, а потом предложил маме:

— Будешь?

Чего? Мама не…

— Давай! — Лили Эванс, пай-девочка и гордость Гриффиндора, достала из мятой пачки сигарету и довольно умело закурила. — Так сказал или нет?

Снейп неопределенно покрутил рукой:

— Дал понять.

— Ох, Сев… не верю я ему! И вообще не понимаю, что ты в нем нашел… по-моему, он сволочь.

Настроение Снейпа испортилось. Он нахмурился и поджал губы:

— Он и не обязан всем нравиться.

— Да нет же… я боюсь, что он поиграет с тобой и…

— Что бы ты понимала!

Гарри во все глаза смотрел, как его идеальная мама, отбросив недокуренную сигарету и уничтожив ее быстрым Эванеско, принялась тискать нахохлившегося Снейпа.

— Сев, да не злись ты… может, он и вправду хороший…

Напряженные плечи Снейпа чуть опустились, и он недоверчиво посмотрел на Лили:

— Ты думаешь?

— Всякое бывает… — важно ответила она и, поднеся ко рту его пальцы с зажатой в них сигаретой, затянулась.

Смотреть на такое было неловко, и Гарри спрыгнул со стола на пол и прошелся по комнате. Неожиданно он заметил движение в крысиной норе и решил проверить, что там. Похоже, он спугнул крысу, потому что стоило заглянуть в эту нору, как оттуда донесся задушенный писк и дробный топот маленьких лапок. Чрезвычайно гордый собой Гарри повернулся и вздохнул. Его мама обнимала Снейпа, а он уткнулся носом в ее плечо и замер. Ревнивое чудовище, рычащее в душе Гарри в начале встречи, сейчас молчало. Снейп не претендовал на его маму, а то, что она его обнимала… так Гермиона тоже часто обнимала Гарри, не вызывая при этом никаких чувств, кроме дружеских. И всё-таки интересно, кто же этот загадочный «он»?

Любопытство Гарри никто удовлетворять не спешил. Лили решила закрыть скользкую тему и заговорила про учебу. По ее словам выходило, что «бестолочь Сев» такими темпами непременно завалит трансфигурацию, а тот только ершился и заявлял, что у него не хватает фантазии представить ситуацию, в которой ему будет жизненно необходимо превратить сову в театральный бинокль, а с житейскими задачами он как-нибудь справится. М-да… кто бы мог подумать! Но фразу про бинокль Гарри на всякий случай запомнил, чтобы потом блеснуть перед Гермионой, которая тоже приставала к нему с уроками… воспоминания о друзьях заставили загрустить, но Гарри утешил себя тем, что как бы он здесь ни подзадержался, обратно он вернется в то же самое мгновение, которое покинул, а значит, они по нему даже не успеют соскучиться.

А Лили уже засобиралась уходить. На прощание она чмокнула Снейпа в кончик его огромного носа, приводя в замешательство, и рассмеялась:

— Удачи, Сев!

Её смех еще звенел в ушах Гарри, когда он посмотрел на Снейпа. Тот тер свой нос и смотрел на закрывшуюся дверь. И столько в его глазах было отчаянной нежности, что немедленно захотелось как-то утешить. Гарри взобрался по его ноге и ткнулся мордой в живот, привлекая внимание. Снейп рассеянно его погладил:

— Такая вот фигня, Золушок…

Он сунул Гарри себе под рубашку, наколдовал Темпус и со вздохом превратил мебель обратно в хлам. Наверное, ему было пора идти.

В слизеринской гостиной Снейпа ждали малолетки. Оказывается, у них на факультете не только было принято проверять домашние задания мелких кем-то из старшекурсников, но и объяснять всё, что было непонятно. Так вот почему у них была такая успеваемость!

Снейп довольно подробно рассказывал про свои любимые зелья, и Гарри подумал, что если бы он так же объяснял на уроках, то зельями интересовались бы не только Гермиона и Малфой. Это было немножко похоже на его карандашные заметки в учебнике… не удивительно, что мелкие развесили уши. Гарри сидел тихо и только выглядывал в щель между полами рубашки, стараясь получше разглядеть тех, кого знал уже взрослыми.

Дверь в гостиную в очередной раз хлопнула, и Гарри почувствовал, как напрягся Снейп. Он не оборачивался, но, очевидно, узнал вошедшего по голосу.

— Уроки окончены. Можете быть свободны, — произнес вошедший, и Снейп дернулся было, но тут же замер после следующей фразы: — Северус, Малфой велел позаниматься с тобой трансфигурацией.

Гарри слышал и сбившееся дыхание Снейпа, и его учащенное сердцебиение, и никак не мог понять, отчего такие простые слова вызывают такие сложные реакции.

Снейп, не дыша, пересек гостиную и остановился в метре от развалившегося на диване студента.

— Я занимаюсь трансфигурацией, Мальсибер.

— Тем лучше… не придется тратить время на всякие глупости. Присаживайся…

Мальсибер похлопал по дивану рядом с собой, и Снейп, как завороженный, медленно подошел и присел на самый край.

— Смелее, Снейп. Ведь ты же не боишься?

— Нет!

Всё-таки Гарри готов был признать, что трусом Снейп не был, но сейчас, усаживаясь глубже на диван, он ощутимо дрожал, изо всех сил скрывая свое состояние.

— Мы поговорим с тобой о трансфигурации, — вкрадчиво начал Мальсибер, укладывая ладонь на колено Снейпу и принимаясь его поглаживать.

Снейп себя вёл так, как будто его хорошенько приложили заклинанием, — только замирал и начинал учащенно дышать, а Мальсибер, словно и не замечал:

— Трансфигурация, мой дружок, очень интересная наука… я бы даже сказал прикладная… — наглая ладонь пробиралась всё ближе и ближе к паху Снейпа. — Только этой науке под силу поменять природу вещей и сделать мягкое твёрдым.

— А как же зельеварение? — прохрипел Снейп, упорно старающийся делать вид, что ничего не происходит.

— Тебе об этом лучше знать, — усмехнулся Мальсибер, касаясь пальцами внушительной выпуклости на штанах Снейпа.

— Не надо… — едва слышно прошептал Снейп.

— Почему? — холодно поинтересовался Мальсибер.

— Это же… гостиная… сюда могут войти…

— Пусть завидуют!

Гарри возмутился. Этот наглец что, не понимает слова «нет»?

— Давай же, Снейп, не ломайся. Долго мне тебя ещё уговаривать? Ты же хочешь…

— Нет!

— Нет? — насмешливо передразнил Мальсибер. — Какой же ты лжец… ты ведь хочешь…

— Не так…

Мальсибер расхохотался и, схватив Снейпа за руку, дернул его на себя, укладывая ладонь на собственную ширинку.

— Сначала так, а потом… — он прицокнул языком и выразительно закатил глаза. — Тебе понравится, Снейп, будешь просить добавки…

Снейп молчал, и Гарри захотелось, чтобы он врезал как следует этому гаду, потому что происходящее никак нельзя было назвать нормальным. Это же явное насилие! Снейп попытался отдернуть руку, но Мальсибер со смехом его удержал:

— Скоро экзамены, а потом я навсегда покину Хогвартс, и ты рискуешь так и не попробовать, каково это… сливаться с кем-то в вечном танце страсти. Соглашайся, Снейп… кто, кроме меня, будет тебя уговаривать? Не такое уж ты сокровище… ну же!

Снейп громко сглотнул, и Гарри испугался, что тот согласится. Надо было действовать! Он раздвинул полы рубашки и прыгнул на колени огромного против Снейпа Мальсибера, который от неожиданности вскрикнул.

— Сука! Что это?!

Гарри, не раздумывая, вцепился этому гаду в самое дорогое, стараясь причинить побольше ущерба.

— Нет! Не смей!

Истошный вопль Снейпа был последним, что услышал Гарри, проваливаясь в забытьё...

— Ш-ш-ш… ещё чуть-чуть… дурашка… смелый дурашка… сильный… ты поправишься…

Кто бы мог подумать, что дыхание Снейпа такое горячее? Он прижимал Гарри к груди и ласково гладил его всюду, где доставал. Наверное, он напоил его зельями, потому что во рту Гарри ощущал какой-то отвратительный вкус. Он слабо пошевелил хвостом, вызывая у Снейпа дикий восторг:

— Дракон! Ты жив!

Очевидно, его переименовали. Не сразу Гарри понял, что горячие капли — это слезы Снейпа. Тот, едва слышно всхлипывая, тискал Гарри и бурно радовался тому, что он выжил. Ну да… Гарри так и звали — «мальчик-который-выжил», и у Мальсибера кишка тонка, чтобы это изменить… если уж даже его господин не смог…

Гарри огляделся. Снейп затащил его в свою кровать, задернул плотный полог и теперь рассматривал в свете Люмоса. Соседи по комнате, наверное, уже спали, а на кровать Снейп явно навесил Заглушающие чары, потому что извне не доносилось ни звука. Гарри до чёртиков было интересно узнать, чем закончилась история с Мальсибером, но Снейп не торопился рассказывать. Хотя по тому, что Снейп сейчас с Гарри, а не ублажает эту сволочь, можно было сделать определенные выводы. Вот не зря всё-таки мама за него волновалась!

Гарри не мог сказать, в какой момент перестал считать одним человеком Снейпа из будущего и этого Снейпа, который совершенно точно был другим, но пока, для собственного спокойствия, ему было проще не думать о том, каким засранцем тот станет. Этот Снейп заботился о нем — кормил, лечил, грел… а Гарри научился ценить такое отношение и умел быть благодарным. Ведь если бы Снейп его не приютил, еще неизвестно, что стало бы с Гарри. Его несколько необычный внешний вид вряд ли вызвал бы восторг у обычных обитателей замка… тут он подумал, что хорошо бы посмотреться в зеркало, но это не горит. Если бы не Снейп, Гарри могли поймать какие-нибудь шутники или сова… да мало ли в окрестностях замка опасных существ? Как бы там ни было, пока Гарри не вернул себе свой облик, он будет держаться Снейпа! Ну и помогать ему в меру своих скромных возможностей. От принятого решения на душе стало легко, и, пригревшись у теплого бока Снейпа, Гарри уснул.

— Агуаменти!

Струя холодной воды обрушилась на Гарри, выбрасывая из сна и заставляя принять боевую стойку.

— Ага… вот и виновник…

Малфой с интересом разглядывал раздувшегося, как мяч, Гарри, в то время как Снейп пытался затолкать его себе за спину.

— Значит, нанёс невосполнимый урон Мальсиберу?

Снейп угрюмо сопел, пытаясь прикрыть собой Гарри, и не замечал пляшущих во взгляде Малфоя искорок смеха.

— Он не специально…

— Ну-ну… как староста факультета я выношу тебе, Северус Снейп, порицание за плохое воспитание фамильяра.

Очевидно, что Снейп ждал чего-то другого, потому что излишне поспешно выдохнул:

— И всё?

— Хватит с тебя! — снисходительно бросил Малфой и добавил: — Не опаздывай на завтрак.

Стоит ли говорить, что на завтрак Снейп отправился в самом радужном настроении? Но стремительно вылетев из-за угла, он столкнулся нос к носу с компанией мародеров. Снейп только и успел прижаться спиной к стене и выхватить палочку, когда Сириус Блэк вышел из тени и с нехорошей ухмылкой выплюнул:

— Я тут услышал, что кое-кто подставляет задницу всем желающим.


Глава 4.

Гарри кожей чувствовал волну магии, исходящую от Снейпа, но прекрасно понимал, что того сейчас в лучшем случае проклянут, а в худшем… такого Сириуса Блэка Гарри не знал и даже не догадывался, чего от него можно ждать. Только бы он одумался… куда там! С пошлой улыбочкой Блэк подходил всё ближе.

— Стой! — не выдержал Снейп.

Блэк поиграл во рту языком, оттопыривая щеку, и выдохнул:

— Будешь моей леди? Обещаю, я буду нежным…

Петтигрю подобострастно заржал, вызывая у Гарри волну омерзения. Сириус же не…

— Отвали, Блэк!

— Или ты не леди? Хорошие девочки не должны ругаться…

Гарри с ужасом смотрел на отца, с холодным безразличием взирающего на «шалости» друга, на Люпина, скромно потупившего взор, на довольного развлечением Петтигрю и понимал, что вот-вот случится что-то ужасное.

— Вот вы где!

Сердце Гарри зачастило в такт заполошному дыханью Снейпа. Мама! Она же…

— Что здесь происходит?

Лили простучала каблучками по каменному полу и встала рядом со Снейпом, лицом к компании мародеров. От безразличия у Джеймса Поттера не осталось и следа — сейчас он походил на взявшую след гончую и безотрывно следил за Лили.

— Да вот… говорят, твой приятель немножко извращенец… — Блэк постукивал по раскрытой ладони кончиком палочки.

— Врут! — безапелляционно хмыкнула Лили и, приобняв Северуса, томно сказала: — Я бы знала.

— Эванс, ты… с ним?! — Гарри показалось, что голос Джеймса дрогнул.

— Да! — Лили чмокнула окаменевшего Снейпа в щеку и, взяв его за руку, потащила по коридору.

Гарри слышал, как бешено стучит сердце Снейпа: казалось, он с трудом сдерживал себя, чтобы не побежать… или наоборот… не вернуться…

— Сделай лицо попроще… — сквозь зубы прошипела Лили.

— Что?

— Да расслабься ты уже наконец! Сейчас все будут тебя разглядывать, и ты должен выглядеть счастливым!

Снейп отмер, и теперь уже он молча тянул за собой Лили. Они оказались в пустом классе, и Снейп долго колдовал над дверью, прежде чем развернуться и закричать, срывая голос:

— Зачем ты это сделала?!

— Что именно? — бешенство Снейпа не произвело на Лили никакого впечатления.

— Зачем ты каждый раз вмешиваешься? Я и сам…

— Можешь… но я могу лучше.

— Лилс! Я не хочу прятаться за твоей спиной! Я не…

Снейпа трясло, и Гарри показалось, что он сейчас расплачется. Лили, совершенно не обращая внимания на его состояние, поинтересовалась:

— Курить есть?

Её спокойный тон и резкая смена темы сделали свое дело. Снейп выдохнул и замолчал. Он обхватил себя руками, совершенно забывая про затаившегося у него на груди Гарри, и уселся на парту.

— Есть…

— Давай.

Снейп достал уже знакомую мятую пачку и протянул подруге. Его пальцы чуть заметно дрожали.

— Лилс, я тебя прошу, не вмешивайся не в своё дело.

Лили уселась на стол рядом со Снейпом и принялась раскачивать ногами. Она осторожно взяла его за безжизненно повисшую руку и переплела пальцы.

— Не буду! Вот клянусь… помнишь, как в детстве?

Снейп закурил и его дыхание выровнялось. Он задумчиво принялся раскачивать ногой, а потом, резко повернув голову, взглянул на Лили:

— Как думаешь, кто разболтал?

— Может, тебя кто видел? Ну, когда вы… того…

— Да нет… вряд ли.

— А вы, кстати, где?

Гарри почувствовал, как на мгновение Снейп перестал дышать, а потом небрежно протянул:

— Это тайное место… о нем не все в замке знают.

— Ну да, ну да… примерно, как и то, куда регулярно исчезают мародеры.

— А ты знаешь, где они скрываются? — живо заинтересовался Снейп.

— Только не вздумай за ними следить!

— Вот еще… я чтобы не столкнуться с ними, ну, ты понимаешь…

— Во время свидания?

— Ага.

— Всё настолько серьезно?

Снейп только загадочно хмыкнул:

— Я же говорил, что он меня любит…

Гарри от любопытства даже завозился, заставляя Снейпа сменить позу. Кто же этот таинственный герой-любовник? Наверное, он с другого факультета, а встречаются они в Выручай-комнате… где же еще? Лили явно знала имя, но произносить его вслух не собиралась. Настроение Снейпа улучшилось, и он решил поменять тему разговора:

— Лилс, а ты не могла бы поговорить с Кеттлбёрном?

— О Золушке?

— Теперь он Дракон. Но мне нравится ход твоих мыслей. Поговоришь?

— А сам что?

— Да после того как я выпустил всех палочников — из-за твоего Поттера, кстати! — он со мной и разговаривать не будет!

— А с чего это он стал моим?

— Видела бы ты, как он на тебя смотрит…

Лили презрительно фыркнула, а потом принялась накручивать на палец и без того вьющийся локон.

— Смотрит?

— Ага… как кот на сметану.

— И пусть смотрит! — разрешила Лили. — Так что ты хотел узнать про своего Дракона?

— Разное там… ну, чем кормить… вид-то я сам определил.

— Да ну! И какой?

— Ctenosaura clarki, — важно ответил Снейп, — Черная игуана!

— Он же не черный!

— Потому что подросток. У меня просто книга очень старая, мне кажется, что там мало написано. Кеттлбёрн мог бы помочь…

— Хорошо, спрошу… — Лили засунула обратно в пачку так и не раскуренную сигарету и решительно спрыгнула на пол. — Нам пора! И не дергайся, если тебя сейчас разглядывать начнут…

Снейп, видимо, вспомнил о произошедшем и замер на месте:

— Чёрт! Ну почему ты не родилась парнем?! Было бы гораздо проще.

Лили весело рассмеялась:

— Ну да… особенно, если учесть, что рыжие не в твоём вкусе…

— Для тебя бы я сделал исключение…

— Снейп, да ты ловелас!

— Еще какой, Эванс…

От такого эпитета Гарри бы непременно заржал, если бы смог. Снейп в компании мамы ему, как оказалось, нравился — никакого гонора, ехидства, даже шутить пытается… будто и не Снейп вовсе.

Они вышли из кабинета, и Лили важно отдала свою сумку Снейпу. Он тихо фыркнул и погладил затаившегося под рубашкой Гарри:

— Но ты не тяни с Кеттлбёрном, а то мало ли… вдруг заболеет.

Болеть Гарри не собирался, но забота была приятна.

Между уроками Снейп вновь накормил Гарри червяками, которые показались очень вкусными, и попытался подсунуть тыкву. Вот ещё! Он и тыквенный сок-то недолюбливал…

История Магии проходила в этом времени так же, как и запомнилось Гарри: «Бу-бу-бу-бу-бу… гоблины… бу-бу-бу… восстание… бу-бу-бу-бу… подавили…» За два стола перед Снейпом сидели мародеры и что-то весело обсуждали. Блэк просто искрутился на месте, и до чуткого уха Гарри доносилось: «Сегодня… развлечемся… ночью… наше место…» Очевидно, что и Снейп тоже что-то слышал, потому что вытянулся чуть ли не в струну, тщательно делая вид, что пишет на полускрученном пергаменте.

Когда нудный урок, наконец, закончился, и студенты, весело толкаясь, направились к выходу, из кармана Блэка вывалился аккуратно сложенный листок. Казалось, кроме бдительного Гарри никто этого не заметил… он ошибся. Снейп задержался в классе, медленно пакуя сумку, а проходя мимо загадочного листка, уронил учебник. Всего и дел-то! Он быстро наклонился и сунул находку между листов книги. Гарри подумал, что поступил бы точно так же…

Поглаживая Гарри, Снейп вновь пробрался в своё убежище и трансфигурировал себе лежбище, на котором с удовольствием устроился. Он вытащил Гарри, чтобы не раздавить, а сам немедля потянулся к книге. Крысиная нора по-прежнему манила Гарри, но устоять перед тайной он не мог никогда. На листке оказалась изображена Дракучая Ива, на которой крестиком был помечен один из сучков с лаконичной надписью «Нажать! », а вся композиция была озаглавлена не иначе, как «Схема нейтрализации».

Гарри похолодел. Получается, что ещё не было происшествия в Визжащей Хижине! Но тогда… Снейп говорил о ловушке… чёрт! Это же не… Гарри подумал, что всё ещё можно исправить, и, набросившись на листок, попытался его сжевать. Снейп оказался проворнее:

— Ты чего, дурашка? Это же невкусно!

Он аккуратно свернул листок и положил его в нагрудный карман, а сам взял на руки Гарри и принялся гладить его, рассказывая, что нынешней ночью непременно сходит посмотреть на «логово мародеров».

До вечера Гарри так и не придумал, как можно удержать Снейпа от опрометчивого поступка. Ему даже удалось ненадолго завладеть его волшебной палочкой и попытаться расколдовать себя, но тщетно. Однако когда Снейп захотел оставить его в сундуке, Гарри резво выпрыгнул оттуда и быстро вскарабкался по штанине, намекая, что пойдет вместе с ним. Тот только почесал его шею и привычным жестом засунул за пазуху.

Оказывается, учась в школе, Снейп не меньше Гарри знал тайных ходов — вот чем объяснялись его успехи в ловле нарушителей! — но в эту ночь таких профессоров-энтузиастов им в Хогвартсе не встретилось. Успокаивая себя тем, что всё идёт, как должно, и отец непременно их спасет, Гарри трясся под рубахой Снейпа, когда тот короткими перебежками пробирался к Дракучей Иве. Вышедшая из-за туч полная луна светила им в спину, отчего тень казалась устрашающей.

До нужного сучка сообразительный Снейп достал палкой, и неистовое дерево успокоилось. Гарри постарался вцепиться в рубашку понадежнее и не переставая твердил себе, что Джеймс успеет… Джеймс придет… несмотря на то, что думает, будто Снейп встречается с Лили.

Тревога нарастала. А вдруг в реальности Гарри Лили не стала так спасать Снейпа? А вдруг сейчас обозленный Джеймс не станет спасать конкурента? Ему ведь даже ничего для этого не придется делать… только не прийти. Так Гарри не ждал отца даже у озера, кишащего дементорами… тогда, по крайней мере, он мог действовать сам, а сейчас…

Ничего не подозревающий Снейп крался по подземному ходу, выставив палочку, как хулиган нож. А потом до их слуха донесся ужасающий вой. Чёрт возьми, как близко! А Снейп, вместо того, чтобы сломя голову мчаться к спасительному выходу, замер, прислушиваясь. Идиот! Гарри попытался как-то его расшевелить, но добился только ласкового поглаживания, сопровождающегося шёпотом:

— Тише, дурашка, не бойся…

Не бойся?! В отличие от него Гарри видел превращение Люпина, и теперь им овладевала отчаянная паника. Бежать! Быстрее!

— Тш-ш-ш…

Вдруг раздался страшный грохот, и душераздирающий вой стал стремительно приближаться. Беги, Снейп! Беги! Пока не поздно… поздно!




Глава 5.

Так близко видеть оборотня Гарри еще не доводилось. И если бы не было так страшно, зрелище выглядело бы грандиозно: оскаленная пасть, прижатые уши, безумный взгляд… какой же он огромный…

Гарри успел подумать о том, что это самая нелепая смерть из всех возможных, о том, что будет с Гермионой, Роном… Снейпом. Какой же Блэк идиот! Снейп вжался спиной в земляную стену хода и пытался удержать Щитовые чары, как будто они могли сдержать оборотня…

Олень появился из ниоткуда и налетел на готового к прыжку зверя. Они покатились по полу, и оставалось только удивляться тому, что оборотень не пытается причинить вреда своей потенциальной добыче. Снейп, похоже, не мог сдвинуться с места, наблюдая за возней двух друзей, и к появлению огромного черного пса был не готов. Пёс же чуть не сбил его с ног, как следует приложив своим боком, и ринулся в гущу событий. Олень и собака оттеснили оборотня, и пёс, игриво куснув его в плечо, увлёк за собой в погоню, уводя всё дальше и дальше по подземному ходу.

— Пойдем отсюда! Быстрее! Снейп! — Джеймс Поттер схватил Снейпа за руку и поволок к выходу. — Бежим! Бродяга не может его сдерживать бесконечно…

Они бежали по петляющему проходу молча, и Гарри бился о твердые ребра Снейпа, чувствуя, что его укачивает. В проход первым вывалился Снейп, которого Джеймс отдернул от удара оживившейся Ивы. Они покатились по траве, и Гарри понял, что если его до сих пор не разорвали, то сейчас раздавят…

Гарри пришел в чувство оттого, что его безжалостно трясли:

— Дракон! Дракон! Дракон!

Снейп, похоже, плохо соображал и совсем не реагировал на внешние раздражители в лице Хагрида, который, как умел, пытался его успокоить:

— Да будет тебе убиваться… жив твой Дракон…

— Я его раздавил…

— Да чем там давить-то? Ты ж лёгонький… а он вона и глазки уже открыл…

Хагрид, как обычно, животных понимал гораздо лучше. Стоящий рядом Джеймс нерешительно поинтересовался:

— Может, его в Больничное Крыло отвести?

— Зачем в Крыло? Надо профессору Кеттлбёрну показать… он в животинках лучше понимает, — искренне изумился Хагрид.

— Да я о Снейпе… он вон… потерянный…

— А, ну да… ты ступай к себе, а я отведу мальца-то… и питомца его осмотрю…

Гарри подозревал, что лесничего больше интересует экзотическая ящерица, нежели психическое состояние Снейпа. Тот жив — и хорошо… но в Больничное Крыло он его повел. Снейп засунул Гарри под рубашку и всю дорогу шипел ему что-то неразборчивое, наверное, успокаивал.

Мадам Помфри предсказуемо начала сокрушаться, затем, напоив Снейпа успокаивающим, заставила переодеться в больничную пижаму и уложила на кровать. Тот, если и сопротивлялся, то как-то слишком вяло, отчего показался Гарри совсем сломленным. Такого Снейпа хотелось утешить, сказать, что всё фигня, что всё обошлось. Однако когда Помфри захотела забрать его «любимца», он ощерился и, нагрубив неплохой в общем-то женщине, не позволил забрать у себя Гарри.

— Ты и спать с ним будешь? — немного брезгливо поинтересовалась Помфри.

— Буду! — с вызовом отозвался Снейп и, подтверждая свои намерения, засунул Гарри себе под пижамную куртку.

Гарри пригрелся и уснул под сонное дыхание Снейпа. Ему постоянно не хватало тепла, поэтому не оценить такую щедрость он просто не мог. Разбудил его Блэк… Сириус… скорее всего, он пробрался сюда под мантией-невидимкой и теперь пытался достучаться до Снейпа, которого Помфри напоила не только успокаивающими зельями, но и снотворными.

— Снейп, сука… открой глаза! Ты вообще жив?!

От Сириуса резко пахло перегаром, отчего Гарри захотелось почесать нос, но он побоялся выдать себя и замер, прислушиваясь к пьяным речам.

— …кто ж знал, что ты — идиот и туда попрешься? Ты ж должен был Луни услышать и сдриснуть оттуда… я еще предлагал Сохатому твою колдографию сделать, когда ты улепетывать будешь… сволочь! Ну почему ты такая сволочь?

Сириус плакал злыми пьяными слезами, пытаясь вытрясти из спящего Снейпа душу, и в сердце Гарри даже шевельнулась острая жалость к непутевому крестному. Надо же быть таким идиотом, чтобы пытаться предсказывать действия Снейпа — неужели ещё не поняли, что тот появляется совсем не там, откуда его ждёшь?

— …так и прибил бы придурка! Снейп! Да не молчи ты!

Гарри не уставал поражаться странной логике крестного, а тот уже сменил тему:

— … блядь! С кем же ты встречаешься? Я ведь не идиот… это точно не Эванс… кто он, Снейп? Скажи… ну же! Чем он лучше меня?!

Ни хрена себе поворот! У Гарри даже во рту пересохло. Это получается, что Сириус… и потом… на Гриммо… он же специально его цеплял… в ушах шумело то ли от ошеломляющей новости, то ли от тряски.

— Дурак ты, Снейп… какой же ты дурак! Почему ты ничего не понимаешь?

Пижамная куртка Снейпа расстегнулась, позволяя Гарри в лунном свете разглядеть искаженное болью лицо Сириуса. Он смотрел на Снейпа, обвисшего тряпичной куклой в его руках, и почти рыдал:

— Почему ты не понимаешь? Почему?

Если бы Гарри мог сейчас говорить, он бы непременно подобрал слова, чтобы объяснить то, что было понятно любому… кроме Сириуса. Гарри на него больше не злился, но это не означало, что он был готов его оправдать. Когда Ремус говорил о том, какими идиотами они были, Гарри и представить не мог, насколько тот был прав…

Сириус наконец отпустил Снейпа и теперь просто сидел рядом, глядя на него с дикой тоской. Потом протянул руку и осторожно коснулся его лица. Подушечками пальцев он бережно гладил его закрытые веки, ресницы, нос… потом нерешительно коснулся сомкнутых губ.

— Снейп… сука… ты что делаешь? Ты как… как ты это делаешь? Как же я тебя… ненавижу!

Блэк наклонился, словно хотел поцеловать, а потом вдруг резко отпрянул и изо всех сил ударил кулаком по изголовью кровати.

— Не дождешься! Ты понял меня? Понял?!

Он ещё немного постоял рядом, сжимая и разжимая кулаки, а потом завернулся в мантию-невидимку, и Гарри увидел только луч света, упавший на пол через открывшуюся дверь, а затем вновь стало темно и тихо.

Гарри устроился поудобнее под боком Снейпа и хотел заснуть, только у него ничего не получалось. Никогда прежде ему не приходило в голову, что крестного со Снейпом может связывать что-то кроме неприязни… от любви до ненависти один шаг, а Сириуса бросало из стороны в сторону. Гарри чувствовал себя умудренным годами старцем. Он прекрасно знал, чем закончились эти отношения, и ему было невероятно грустно. Уснул он, наверное, уже под утро.

— Северус, просыпайся…

Какой же у Помфри бывает противный голос! Гарри выполз из-под бока Снейпа и был тотчас же уложен ему на живот.

— Ну что, Дракон? Ты как?

Спросонья Снейп выглядел комично. Растрепанные волосы, отпечаток подушки на щеке, припухшие глаза... однако его губы растянулись в довольной улыбке:

— А ты-то, Дракон, ого-го! Крепкий… что бы я без тебя делал?

Снейп вздрогнул, когда у его кровати появился эльф с покрытым полотенцем подносом.

— Завтрак для пациента, — объявил он.

Снейп встрепенулся:

— А можно завтрак для моего… друга?

— Друга пациента?

— Ну да! Вот этого! — Снейп схватил Гарри поперек живота и для наглядности ткнул им в ошалевшую физиономию домовика.

— А что есть ест друг пациента?

— Добудь ему парочку личинок и немного фруктовой мякоти.

Снейп явно подражал кому-то из слизеринцев, потому что стал чем-то напоминать наследного принца. Удивительно, но эльф купился на этот приказной тон, и через несколько мгновений на прикроватной тумбочке среди листьев салата копошились аппетитные личинки.

— Кушать подано, Дракон!

Снейп положил перед Гарри его завтрак, а сам поставил на колени тарелку с тушеными овощами и омлетом и быстро-быстро начал есть. Гарри не отставал, всё-таки полная приключений ночь пробудила нешуточный аппетит.

Не успели они насладиться едой, как тяжелая дверь открылась, и на пороге появился Мальсибер.

— Зачем ты здесь? — Помфри появилась неслышно, но очень кстати.

— Наш староста поручил мне забрать отсюда студента нашего факультета.

Тон Мальсибера был крайне вежливым, и причин для отказа не было.

— Я и сама хотела попросить проводить мистера Снейпа…

— Я бы и сам дошел!

Мальсибер сладко улыбнулся.

— Ты уже прогулялся один…

Помфри метнула на него встревоженный взгляд, очевидно, опасаясь лишней огласки.

— За здоровье мистера Снейпа можно не волноваться, а проводить его нужно до кабинета директора.

Снейп растерянно взял Гарри и прикрыл его полами куртки. Мальсибер подошел совсем близко и, похоже, зашел Снейпу за спину, потому что именно оттуда донесся его вкрадчивый голос.

— Я провожу мистера Снейпа до кабинета директора Дамблдора…

Снейп окаменел и прекратил дышать. Гарри разозлился — разве Помфри не замечает того, что происходит прямо у нее на глазах? А Помфри не замечала.

— Хорошо, мистер Мальсибер, я сейчас принесу одежду мистера Снейпа, он переоденется, и вы сможете его проводить.

Дура! Молодая идиотка! Она бы еще предложила Мальсиберу переодеть Снейпа! Гарри вспомнил собственную неловкость, когда его друзья, выпив Оборотного зелья с его волосом, беззастенчиво выставляли на обозрение его тело. Но это были друзья… да и ситуация была критической…

Помфри простучала каблуками, уходя, а Снейп всё так же стоял, не в состоянии пошевелиться. Гарри слышал, как гулко билось его сердце.

— И где ты был этой ночью? — в мурлыкающих нотках голоса Мальсибера звучала угроза.

— Гулял!

— И с кем же?

Похоже, Мальсибер попытался распустить руки, потому что Снейп дёрнулся и почти отпрыгнул в сторону, вызывая у наглеца довольный смешок.

— Ты сам не понимаешь, от чего отказываешься… и так мило краснеешь…

Появилась Помфри и аккуратно положила на кровать стопку выстиранной и отглаженной одежды.

— Переодевайтесь, молодой человек…


Глава 6.

Если бы Гарри не вцепился в куртку, то непременно бы грохнулся на пол, так быстро метнулся Снейп в туалет, схватив свои вещи. Гарри показалось, что Помфри фыркнула что-то вроде «чего мы там не видели», но не совсем же она…

Снейп посадил Гарри на пол, пустил воду в умывальнике и долго смотрел на сбегающую в сток струю, вцепившись в край раковины дрожащими пальцами. Потом он помотал головой, побрызгал в лицо водой и совершенно спокойно начал одеваться. Всё-таки Мальсибер имел над ним какую-то власть…

Застегнутый на все пуговицы Снейп посадил Гарри в уже привычное место и вышел, бесшумно открыв дверь.

— …а вот это совершенно не ваше дело, мистер Мальсибер! И не приставайте с расспросами к мистеру Снейпу!

— Хорошо, мадам Помфри, не буду.

Ну да… ведь эту историю тогда как-то замяли, Ремус же доучился… тогда… Гарри невесело засмеялся — доучится сейчас. Мальсибер попытался обнять Снейпа за плечи, но тот увернулся:

— Не надо… увидят…

Тот только хмыкнул и неторопливо пошел рядом. Снейп бы и рад был идти быстрее, но старался приспособиться под мерный шаг… сокурсника. Не успели они пройти первый поворот коридора, как Мальсибер остановился, вынуждая обогнавшего его Снейпа замереть и медленно повернуться.

— Рассказывай!

— О чём?

— Что ты делал в больничном крыле?

— Спал! Помфри напоила меня зельем и уложила в кровать.

— Не знал, что тебя надо укладывать… ты не мог заснуть? — Мальсибер подошел совсем близко и ласково заправил волосы Снейпа за ухо.

— Очевидно… — попытался огрызнуться Снейп и жалобно добавил: — Увидят…

— Ну и что? Помфри видела, разве она что-то сказала?

Сердце Снейпа пропустило удар, но он отстранился:

— Дамблдор ждет…

— Подождет… ты помнишь, что я за тебя поручился?

А вот это уже интересно. Где этот ублюдок мог поручиться за Снейпа, как не в пожирательском логове?

— Помню.

— Ты прочитал тезисы?

Какие ещё тезисы? У них там разве не просто ставят метки всем желающим, а потом они радостно бегут пытать магглов? Снейп тяжело сглотнул, а Мальсибер притянул его к себе и выдохнул в волосы:

— Не бойся, дурашка, не обижу…

Снейп доверчиво прижался к нему. Что он делает? Раскис от первого ласкового слова… Гарри активно завозился, обозначая свое присутствие.

— Это твой грозный зверь?

— Ага…

— Ты от него так и не избавился?

— Нет…

— Надеюсь, он не будет в постели третьим… — от этих слов сердце Снейпа начало отбивать совершенно безумный ритм, а Мальсибер ещё с силой прижал его к себе и с усмешкой заметил: — Ты ведь хочешь этого… хочешь… — а потом вдруг отстранился и будничным голосом продолжил: — Ну что, к Дамблдору?

Он уже отошел на несколько шагов, а Снейп всё еще стоял, тяжело дыша. Потом он помотал головой и быстро догнал этого искусителя. Дальнейший путь они проделали в молчании, словно… заговорщики. Гарри сам не понимал, почему его это так задевает, но злился. Неужели Снейп не понимает, что Мальсибер хочет с ним просто развлечься?

Каменная горгулья отступила в сторону, освобождая проход, стоило Снейпу только подойти к двери директорского кабинета. Очевидно, его ждали. Снейп поднялся по винтовой лестнице и остановился, едва открыв дверь. Наверное, ослепленный ярким светом.

— Проходи, Северус, присаживайся…

Гарри застыл, не в силах пошевелиться, слушая этот родной голос. Дамблдор… живой… вот кто бы мог ему помочь! Гарри попытался вылезти наружу и, похоже, поцарапал Снейпа, потому что тот зашипел, прижимая его к себе.

— Кто у тебя там, мой мальчик?

— Ctenosaura clarki, — тихо отозвался Снейп. — Черная игуана!

— Какой у тебя интересный фамильяр. Разрешишь взглянуть?

Снейп вытащил Гарри и посадил его на стол перед Дамблдором. Гарри отчаянно ловил его взгляд, пытаясь дать понять, что он разумный, что он человек… что ему есть что сказать… Дамблдор рассеянно его погладил:

— Он у тебя очень умный…

— Да, очень! — Снейп довольно улыбнулся, будто похвалили его.

Но Дамблдор не стал отвлекаться на такие мелочи, как чужой фамильяр:

— Ты ничего не хочешь мне рассказать, Северус?

И Снейп, вместо того, чтобы с негодованием рассказать о ночном происшествии, только помотал головой:

— Нет…

Дамблдор оперся подбородком о сложенные домиком ладони и печально вздохнул.

— У меня был Джеймс, — заметив, как вздрогнул Снейп, он продолжил: — Джеймс Поттер. Он рассказал о твоем чудесном спасении…

И тут Снейпа прорвало:

— Ничего чудесного там не было! Они сами заманили меня в это место… к оборотню… он — убийца!

— Нет, Северус, ты не прав… для того чтобы стать убийцей мало намерения, как мало и одной возможности убивать… поверь, мальчики раскаиваются в своём поступке.

— Раскаиваются?! — голос Снейпа дрожал от обиды. — Да если бы…

— Если бы Джеймс не проявил храбрость, ты мог бы погибнуть. Но у него хватило мужества воспрепятствовать трагедии.

— Он ничем не рисковал! Он… анимаг…

Похоже, Снейп только сейчас понял, каким образом Джеймсу удалось его спасти.

— Там был и второй… Блэк?

Дамблдор только загадочно поблескивал стеклами очков, позволяя строить догадки.

— Значит, тот оборотень — Люпин… — упавшим голосом закончил Снейп.

— Тебя всегда отличал острый ум, мой мальчик… хочешь чаю?

Снейп потрясенно кивнул и непонимающе уставился на возникшую перед ним чашку с ароматным напитком.

— Это же… противозаконно!

— Если бы в жизни было всё так просто, Северус... — Дамблдор скорбно вздохнул. — Ремусу просто очень не посчастливилось… мальчик очень страдает, не в силах обуздать свою сущность.

— Но он же опасен!

— Не больше тебя или меня. Ты же не пойдешь ночью в Запретный лес? А почему? — Дамблдор с улыбкой посмотрел на Снейпа и сам себе ответил: — Потому что там опасно. Почему-то студенты вашего факультета казались мне гораздо более разумными и предусмотрительными, а лично от тебя я и вовсе не ждал такой выходки. Ты же не нарушитель, Северус.

— Да, но…

— Все нарушители правил должны быть строго наказаны, но учитывая, что ты и так уже… пострадал за свое любопытство, мне кажется, правильным будет тебя… отпустить.

Гарри не верил своим ушам. Не может быть! Тот Дамблдор, которого он знал, никогда бы так не поступил… может быть, его занесло в какую-то параллельную вселенную? С полной сменой полярностей… тогда всё сходилось… ненормальный Снейп… ненормальные мародеры и Дамблдор… только мама не укладывалась в эту схему…

— Но, господин директор…

— Давай, Северус, договоримся считать инцидент исчерпанным, но сначала ты пообещаешь, что об этом случае никто не узнает. Совсем никто. Огласка повредит школе, которая стала и твоим домом. Кстати, ко мне подходил профессор Слагхорн с просьбой разрешить тебе во внеурочные часы пользоваться не только школьной лабораторией, но и получить доступ в кладовую ингредиентов. И я ответил ему согласием. Талантливых студентов просто необходимо поощрять…

На Снейпа было жалко смотреть. Закусив дрожащую губу, он повторил за Дамблдором слова магической клятвы о неразглашении. Дамблдор устало потёр переносицу и, как ни в чём не бывало, поинтересовался:

— Будешь ещё чай?

— Нет, спасибо.

— Не сердись на меня, Северус. Когда-нибудь ты поймёшь, что иногда приходится жертвовать очень дорогим, чтобы достичь высшей цели. Но это — жизнь… к сожалению. Ты сильный, я верю, что ты справишься, а вот Ремуса эта ситуация может сломать.

Снейп зажмурился. Он явно старался держать себя в руках, чтобы не начать спорить. Дамблдор вышел из-за стола, неторопливо обошел кабинет и положил руки на плечи сжавшегося Снейпа.

— Прости меня, мой мальчик, но так нужно…

Снейп отдернулся и встал, чуть не уронив стул. Он схватил Гарри, сделав ему больно, и спрятал под одеждой.

— Я пойду…

— Да-да, конечно… я верю, что ты сумеешь понять…

Северус медленно спускался по ступенькам, поглаживая затихшего Гарри. Наверное, ему было очень плохо, потому что, дойдя до двери, он не сразу ее открыл. Он долго стоял на площадке, уткнувшись лбом в бездушную деревяшку, а потом собрался, резко выдохнул и вышел в полутемный коридор.

— Что-то ты долго… — Мальсибер его всё-таки дождался. — Что говорил старик?

— Всё хорошо… даже обошлось без наказания…

— Ну и отлично. Не расскажешь?

— Нет.

Мальсибер по-хозяйски потрепал Снейпа по голове и взял за руку:

— Должен же я проследить, чтобы ты без приключений добрался до собственной спальни?

Наверное, стоило быть благодарным этому засранцу, что не оставил Снейпа одного после такого тяжелого разговора, но Гарри не мог. Мальсибер довёл Снейпа до спальни и остановился, глядя, как тот начинает переодеваться в школьную форму.

— Это провокация? — с мерзкой ухмылкой поинтересовался этот гад.

— Что? — казалось, Снейп ничего не понимал.

— Подумай сам… мы в спальне… одни… а ты…

Снейп замер, а Мальсибер продолжил:

— Мне стоит большого труда сдерживаться, но я же обещал, что сделаю только то, о чем ты меня попросишь… только попроси…

— Скажи, что ты меня любишь… — прохрипел Снейп.

— Оставь эти сопли для девчонок.

Мальсибер лениво подошел и, собственнически схватив Снейпа, поцеловал его. Гарри смог только дернуться, а ублюдок уже отступил и весело рассмеялся:

— Настоящие мужики всегда получают то, чего хотят.

Хлопнула дверь, выпуская Мальсибера, а Снейп тяжело опустился на кровать и, вытащив Гарри, прижал его к себе:

— Наверное, я не настоящий… — едва слышно прошептал он.




Глава 7.

До вечера Снейп никуда не выходил из спальни. Судя по трелям, которые издавал его желудок, голод всё-таки донимал бедолагу, но он предпочитал не обращать на него внимания. Он совсем не разговаривал с Гарри, только вздыхал и мрачно морщил лоб, а еще читал какую-то тетрадку, взгляд на которую вызвал у Гарри приступ головной боли. Наверняка это были те самые дурацкие тезисы, к которым советовал приобщиться Мальсибер.

Гарри несколько раз пытался отвлечь Снейпа, но тщетно. Все его попытки залезть на тетрадь заканчивались поглаживанием и только. Когда по ощущениям Гарри была уже глубокая ночь, в приоткрывшуюся дверь спальни заглянул Блэк. Регулус.

— Вот ты где... все уже собрались, поторопись!

Снейп быстро соскочил с кровати, пряча тетрадь в сундуке, и, наверное, убежал бы без Гарри, если бы он не бросился ему на ногу, начиная карабкаться по штанине вверх. Снейп подхватил его и спрятал под рубашкой:

— Сиди тихо, Дракон!

Как будто Гарри не понимал, как следует вести себя в опасных местах... особенно, когда тебя туда не приглашали. Он кивнул, всем своим видом давая понять, что будет паинькой, но Снейп этого уже не заметил.

Собрание будущих Пожирателей Смерти напомнило Гарри его занятия в Выручай-комнате. Слизеринцы собрались в пустом классе и долго колдовали над окном и дверью, словно соревнуясь друг с другом, кто знает больше чар. Председательствовал, конечно же, Малфой. Для начала он потребовал новичков принести клятву о неразглашении, и Снейп одним из первых поднял палочку и начал произносить слова Магического обещания. Вот ведь идиот! И ничему его жизнь не учит!

Гарри с интересом разглядывал присутствующих, выглядывая в щель между полами рубашки. Хорошо, что Снейп не в своем сюртуке! Беллатрикс пока-ещё-Блэк была единственной девушкой среди присутствующих и привлекала внимание своим независимым поведением. Просто мисс «отвали-я-сама-всё-прекрасно-знаю». Перечить ей не решался никто, и Гарри хорошо понимал это нежелание — она была невероятно остра на язычок. На эту красотку все поглядывали с опаской, и только один из присутствующих с обожанием. «Лейстрандж! » — догадался Гарри. Тот, который Рудольфус. Его брат, с которым они были сильно похожи, поглядывал на будущую невестку с явным неодобрением.

По правую руку от Малфоя сидел уже знакомый Гарри Мальсибер, и когда он публично поручился за Снейпа, у того зачастило сердце. Нотта и Эйвери Гарри узнал с трудом и только после того, как те заговорили — голоса у них изменились мало. Регулуса Блэка он уже тоже успел запомнить. Нечего сказать... весёлая компания. Практически весь ближний круг Темного Лорда... а интересно, куда потом денутся те, кто поддерживает его сейчас? Вряд ли Волдеморт опирается на этих школяров...

— Сегодня мы собрались, чтобы потренироваться в защитных заклинаниях с использованием магии крови, — начал Малфой. — Как вам хорошо известно, совсем недавно эти заклинания отнесли к разряду Темных, и наложили запрет на их использование. Бред, я считаю — нельзя запрещать знания. Это все равно, что объявить скальпель холодным оружием и запретить использовать его в колдомедицине.

К своему стыду Гарри не знал, что колдомедики проводят операции такими... немагическими способами. А Малфой принялся очень складно рассказывать о кровной магии, передающейся из поколения в поколение.

— И если бы в обществе было поменьше тупоголовых идиотов, считающих прогрессивным не совершенствоваться в магии, а всецело полагаться на маггловские изобретения, то этих глупых запретов не было бы никогда.

Странно, а Гарри считал, что сейчас эти будущие Пожиратели Смерти должны сесть кружком и дружно поносить магглов и грязнокровок, о которых они даже не вспомнили.

Кровная магия была завораживающе прекрасной. Капелька крови срывалась с рассеченной ладони и, не долетев до пола, вплеталась в структуру заклинания. Невероятно сложно и очень красиво. Немудрено, что Снейп азартно колдовал, высунув от усердия язык. И у него получалось даже получше, чем у Лейстранджей и Нотта. Пожалуй, только Беллатрикс могла составить ему достойную конкуренцию, что и отметил Малфой, подводя итоги занятия. Гарри чувствовал себя обманутым — а где магглоненавистнические лозунги? Где призывы к убийствам? Где кровожадные планы? И почему никто ни слова не сказал про Волдеморта?

От похвалы Снейп почему-то сжался, словно ожидая удара, и несколько долгих мгновений не дышал, а когда Мальсибер добавил, что он за кого попало ручаться не будет, шумно сглотнул. Не мог же Снейп быть настолько неуверенным в себе? Или мог?

Ночью Снейп навесил на полог кровати кучу заглушающих и предупреждающих чар и, свернувшись вокруг Гарри, долго рассказывал ему об идиотском министерстве, которое своими запретами сеет смуту и раскалывает общество. А ещё он очень сожалел о том, что не может привести на эти занятия Лили, потому что она не захочет...

— Пойми, Дракон, не бывает Темной и Светлой магии... всё зависит только от намерения колдующего... разве непонятно?

Если честно, то Гарри никогда об этом даже не задумывался. Он всегда был уверен, что заклинания бывают двух типов... ну ладно, трёх, если учесть и Непростительные, а выходило... вот то и выходило!

А потом Снейп стал рассказывать о том, какую честь ему оказали, позвав в этот тайный клуб:

— Посуди сам, Дракон, кто они... и кто я... жалкий полукровка без денег и будущего... а они принимают меня как равного... как будто им со мной интересно... если бы не Мальсибер...

Слышать такое Гарри уже не мог. Что значит «как равного»? Да Снейп получше многих будет! Эти заносчивые Лейстранджи даже рядом не стояли! Гарри и сам не заметил, как принял боевую стойку, раздувая горловой мешок и увеличиваясь в размерах. Снейп хихикнул.

— Видел бы ты себя сейчас, Дракон... такой грозный...

Он наколдовал маленькое зеркальце и поставил его перед Гарри, который, не поняв в чём дело, атаковал наглого самозванца.

— Ты такой смешной, Дракон... — Снейп подхватил растерянного Гарри и засунул его себе под пижамную куртку. — Спи уже... дурашка... зря я всё-таки на ужин не сходил...

Так, сожалея о пропущенном ужине, Снейп и уснул.

Утро началось с воя Оповещающих чар.

— Снейп! Параноик! Немедленно отмени...

— Фините инкантатем! — сонно пробормотал Снейп и засунул голову под подушку.

— Вставай, Снейп! Малфой сказал привести тебя на завтрак в любом виде...

Еще никогда голос Эйвери не казался сонному Гарри таким противным. И чего привязался к человеку?

— Снейп! Быстро вставай! Завтрак, а потом трансфигурация...

Снейп, не глядя, кинул в Эйвери подушкой, но не попал.

— Значит, так? Агуаменти!

Подскочивший от струи холодной воды Снейп напоминал растрепанную ворону. Он явно хотел проклясть Эйвери, но тот выскочил из спальни, прокричав из-за двери:

— Завтрак, а потом трансфигурация!

Снейп тяжело вздохнул, подобрал подушку и быстро принялся одеваться. Очевидно, умывание не входило в число его обязательных процедур.

За завтраком оголодавший Снейп съел три порции овсянки и повеселел. Он даже пошел на трансфигурацию, где, судя по всему, был нечастым гостем. Лили села с ним за одну парту и начала пытать:

— Ты где вчера был?

— В спальне.

— А потом? Джеймс говорил, что ваша подозрительная компания собиралась в пустом классе.

Гарри насторожился. Явно мародеры уже создали свою знаменитую карту. Снейп же сразу нахохлился и приготовился к обороне:

— И что?

— Ну не в фанты же вы там играли!

— Не в фанты... — согласился Снейп.

— Знаешь, Сев, даже Джеймс с компанией ведут себя более рассудительно!

Гарри замер, ожидая взрыва, но вместо того, чтобы высказаться о рассудительности мародеров, Снейп собрал учебник с пергаментами и пересел за другую парту. Не успел он бросить свою сумку на пустовавший стул, как в кабинете появилась Макгонагалл.

— Мистер Снейп? Я рада, что вы, наконец, решили уделить свое бесценное внимание такой мелочи, как трансфигурация...

Мародеры дружно заржали, но тут же замолчали под строгим профессорским взглядом, а Макгонагалл продолжила:

— А так как я не могу быть уверена, что увижу вас на следующем уроке, то прошу выйти к доске прямо сейчас и продемонстрировать свои блестящие успехи.

Снейпу было предложено превратить крысу в кубок. Гарри помнил, какое это непростое заклинание, и как строго Макгонагалл принимала его работу, поставив, в конце концов, «У», придравшись к бурой шерсти на ножке кубка. Будто бы это помешало из него пить! У Снейпа получилось ещё хуже. У его кубка остались две крысиные лапы и хвост, что тотчас же прокомментировал Сириус, под дружное веселье сокурсников.

— Отвратительно, мистер Снейп!

Снейп стоял у доски, сжимая кулаки, а Макгонагалл продолжала его отчитывать, указывая на недостатки работы. Гарри чувствовал, как у Снейпа окаменели мышцы, как сбилось дыхание, как заполошно колотится сердце, и понимал, что до взрыва остались считанные мгновения.

— И если бы вы, вместо того, чтобы приятно проводить время, хоть немного подумали о предстоящих экзаменах...

— Хватит!

Гарри показалось, что от крика Снейпа задрожали стекла, а тот бросился к своему столу, не глядя, побросал в сумку свои вещи и вылетел из класса, от души хлопнув дверью, отчего с нее слетела бронзовая табличка.

Не то чтобы Гарри был в восторге от такого поведения Снейпа, но понять его он мог. Они вновь очутились в маленькой комнатке на комковатом матрасе, где Снейп, давясь эмоциями, принялся рассказывать отпущенному на пол Гарри всё, что он думал о манере преподавания Макгонагалл, о непонимающей его подруге, о мерзких мародёрах и о «гадской трансфигурации». Гарри мог только молчать и кивать при особо удавшихся оборотах. Кто бы мог подумать, что чопорный Снейп знает такие слова?

— Сев, открой!

Звонкий голос Лили застал Снейпа врасплох. Сначала он быстро убрал неопрятный матрас и трансфигурировал стул, а потом вдруг помотал головой и, обхватив себя руками, упрямо закусил губу.

— Сев! Я знаю, что ты здесь! — упорствовала Лили.

Снейп зажмурился и взялся за дверную ручку.

— Сев! Нам надо поговорить...

В ответ он только покачал головой и, развернувшись, сначала прижался к закрытой двери спиной, а потом и вовсе сполз по ней на пол.

— Сев... — голос Лили стал умоляющим. — Я тебе задание по трансфигурации принесла...

Гарри подумал, что если бы она принесла поесть, то шансы на то, что дверь открылась, резко бы возросли. Словно в подтверждение его мыслям, в животе у Снейпа жалобно заурчало.

— Сев, я обижусь!

Снейп упрямо обнял собственные колени и замотал головой. Гарри подошел к нему и постарался пробраться между коленями и животом. Снейп поднял его с пола и прижал к груди, утыкаясь носом в его голову.

— Сев! Я не буду за тобой бегать...

Цокот удаляющихся каблучков заставил Снейпа зажмуриться и шмыгнуть носом.

— Вот так, Дракон... — с тяжелым вздохом прошептал Снейп. — Женщины, они такие нелогичные...

Если бы только женщины... Гарри потерся о ладони Снейпа и полез к нему под рубашку.



Глава 8.

До вечера Снейп так и просидел на полу в своём убежище и в гостиную собрался только после того, как у него в кармане прозвенела напоминалка.

— С мелкими надо позаниматься, — пояснил он Гарри и, печально вздохнув, покинул маленькую комнатку.

Напрасно Гарри считал всех слизеринцев бесчувственными ублюдками, не способными на сострадание. На тумбочке Снейпа обнаружился пакет с бутербродами, стакан тыквенного сока и яблоко, которое тут же было щедро предложено Гарри. Они дружно ужинали, спрятавшись за пологом кровати, когда в комнате появился Эйвери.

— Снейп, ты тут?

— Угу, — отозвался Снейп с набитым ртом.

— Говорят, тебя Макгонагалл выгнала…

Снейп быстро проглотил остатки бутерброда, запивая соком, и важно ответил:

— Вот ещё… я сам ушёл!

— Сам? Но это же…

Похоже, мысль о том, что урок можно покинуть самовольно, даже не приходила Эйвери в голову. М-да… это ещё близнецы Уизли в школу не поступили!

— Буду готовиться к экзамену самостоятельно!

— С Мальсибером, что ли?

Снейп покраснел, прячась в тени полога:

— Сам — значит сам!

— Понятно… а я с тобой про вчерашнее поговорить хотел… — Эйвери заговорщически понизил голос и, оглянувшись на дверь спальни, метнул в неё Заглушающие чары.

Снейп заинтересованно выбрался из-под полога, усаживаясь на краю кровати:

— Тебе что-то с заклинаниями непонятно?

— С ними как раз всё хорошо… — Эйвери закусил губу, пристально глядя на Снейпа.

— А что тогда?

— Тебе Мальсибер ничего не рассказывал про Тайное Общество?

— Нет, а что…

— Понимаешь, ведь не только нам не нравится, что некоторые области магии оказались под запретом, поэтому и возникло Общество…

— А чем они занимаются?

— Да я как раз у тебя хотел спросить… вы же с Мальсибером…

— Что?

— В смысле, он поручился за тебя и вообще всячески выделяет — трансфигурацией, к примеру, занимается и в Больничное Крыло за тобой пойти вызвался… я думал…

— Ну не так, чтобы… — туманно отозвался Снейп.

— Понятно… — Эйвери вздохнул.

— А ты сам про это Общество что-то знаешь?

— Только то, что оно существует и туда очень трудно попасть.

— А чем они занимаются?

— В основном магию изучают… ну, знаешь, ту… старинную, родовую… от которой сейчас одни предания остались.

— Тайно?

— Ага! Ты же понимаешь, что будет, если это вскроется?

Глаза Снейпа восхищенно блестели, а Гарри подумал, что и сам бы заинтересовался таким тайным обществом любителей знаний… а уж Гермиона так и вообще…

— И что, про них никто ничего не знает?

— Никто! Те, кто в это Общество вступает, кровью клянутся и какой-то тайный знак получают…

Гарри стало невероятно грустно. Знал бы Снейп, куда заведет его эта дорожка… и метка эта… темная.

— Здорово!

— Не то слово! Так вот я точно знаю, что и Малфой и Мальсибер собираются в это Общество вступить, если еще не…

— Но они же тогда дадут клятву и ничего не скажут!

— Соображаешь! Поэтому мы должны их внимание как-то привлечь, чтобы они и про нас в этом Обществе словечко замолвили.

— А как?

— Думай! А ещё я точно знаю, что туда и Лейстранджи хотят… и может, ещё кто из наших… ты бы попытался у Мальсибера что-нибудь узнать, а?

— Конечно, попытаюсь…

Если бы у Гарри были руки, то он бы сейчас схватился за голову. Мало того, что Снейп радостно засобирался в Пожиратели Смерти, так еще и в сомнительной компании Мальсибера!

Эйвери давно уже ушел, а Снейп всё сидел на кровати и задумчиво поглаживал Гарри. Похоже, принимал какое-то решение. Потом он смешно наморщил нос и помотал головой, словно отгоняя дурные мысли.

— Вперёд, Дракон! Нас ждут великие дела!

С этим сомнительным утверждением Гарри мог бы поспорить, но кто ж его спрашивал?

Снейп позанимался с третьекурсниками, попутно проверив их домашние работы, указывая на ошибки, и прошмыгнул в спальню, стоило в гостиной появиться Малфою с Мальсибером. Очевидно, к решающему разговору он был ещё не готов. Гарри мог только выдохнуть, почувствовав, как напряжение минувшего дня его отпускает. Может, ещё удастся как-то отвлечь его от великой тайны Общества любителей магии?

Утром Снейпа разбудил первокурсник, который долго махал перед ним «запиской от профессора» и не испугался метко брошенной подушки, оставшись без которой Снейп всё-таки проснулся.

— Чего тебе?

— Записка от профессора! — голос мелкого звенел от гордости за своё ответственное поручение. — Он хочет тебя увидеть…

Поняв, что от него не отстанут, Снейп протянул руку и долго вчитывался в корявые строчки на пергаменте. Прочитанное заставило его проснуться, и он, быстро одевшись и покидав в сумку учебники, которые попались под руку, схватил Гарри и быстро выбежал из спальни. Он даже забыл о своей обычной осторожности, с которой приближался к развилкам коридоров, но Гарри рассудил, что в такую рань ждать засады просто глупо.

Снейп выскочил из замка и побежал по петляющей тропинке в сторону Запретного леса, заставляя Гарри нервничать. Однако на опушке леса его ждали.

— Доброе утро, профессор Кеттлбёрн! — вежливо поздоровался Снейп, замедлив шаг до приличного всего в десятке ярдов от профессора.

— Доброе утро, мистер Снейп. Я слышал, вас можно поздравить с чудесным фамильяром?

— Да! Это молодой самец Ctenosaura clarki, или черной игуаны… — Снейп держался очень важно. — Я как раз хотел проконсультироваться с вами по вопросам его содержания…

— Да, конечно, мне именно так и говорила мисс Эванс.

— Лили?

На сердце у Гарри потеплело. Выходит, Лили вчера не стала раздувать обиду, а поступила как настоящий друг… похоже, Снейп всецело разделял это мнение, потому что на его губах появилась улыбка, которая стала шире после слов Кеттлбёрна:

— Да. Она была у меня вчера вечером и долго рассказывала, с какой ответственностью вы относитесь к своему фамильяру.

Снейп осторожно расстегнул несколько пуговиц рубашки и вытащил Гарри, протягивая его профессору на раскрытой ладони. Тот вытащил из нагрудного кармана маленькие очки и бережно взял Гарри.

— Гм-м… любопытно… очень любопытно…

Он аккуратно осматривал шейный мешок, лапы, хвост, потом заглянул в рот и оглядел зубы. Гарри не возражал. Такой осмотр был даже приятным. Очевидно, профессор пользовался ещё и какой-то простенькой магией, успокаивающей и диагностирующей. Наконец, он вернул Гарри Снейпу.

— Что я могу сказать, молодой человек? Мне кажется, что для определения вида вы пользовались монографией Берроуза-Стравински.

— Да! — во взгляде Снейпа появилось восхищение.

— Так вот, кроме как классифицировать жаб, этот бездарь ничего не умеет. Да и иллюстрации у него оставляют желать лучшего.

Снейп растерянно смотрел на профессора, а тот продолжал.

— К вам в руки попал замечательный экземпляр Pogona vitticeps, или Bearded Dragon…

— Дракон?

— Ну да… а если говорить проще, это — бородатая агама. В том, что вы перепутали ее с черной игуаной, нет ничего фатального, вы же кормили его преимущественно белковой пищей?

— Да… личинками…

— Вот и отлично! — просиял профессор. — А растительную пищу давали?

— Да… только тыква ему не понравилась, а вот яблоко…

— Можно еще и морковь. Только будет лучше, если ее натереть…

Они еще долго разговаривали, и Гарри понял, что его рацион разнообразится сверчками и яйцами, а также, что ему показаны ультрафиолетовые ванны. Что это за ванны такие, Гарри не понял, но понадеялся, что Снейп его не утопит. К тому же всё это предполагалось устроить магически. Кеттлбёрн позвал Снейпа к себе и дал небольшую брошюру с заклинаниями для ухода за хладнокровными питомцами.

Довольный Снейп отправился на Чары, и там, проходя мимо Лили, всё-таки смог сказать:

— Спасибо, Эванс.

Та с довольной улыбкой убрала сумку с соседнего стула:

— Садись, Снейп.

А жизнь-то налаживалась! Гарри заметил взгляд Джеймса, полный ревности, и то, что Лили этот взгляд тоже с интересом отметила. Почти опоздавший Сириус посмотрел на Снейпа с отчаянной тоской, но тут же принялся изображать из себя клоуна, трансфигурировав чернильницу сидевшей рядом конопатой девчонки в небольшую птичку непонятного вида и даже сорвал аплодисменты от своей поклонницы. Вот ведь идиот!

Вечером к Снейпу подошел еще один будущий Пожиратель — Регулус Блэк. Он долго надоедал Гарри своими рассуждениями о домашнем задании по гербологии, а потом, наконец, перешел к главному.

— Снейп, а ты случайно не знаешь, за что Сир… Блэка и Поттера наказали до конца года?

— Случайно знаю… — Снейп полюбовался изнывающим от любопытства Регулусом и добавил: — Но не скажу!

— Но…

— Поверь, это не моя тайна… — Снейп сделал страшные глаза. — А сильно их наказали?

— Очень… у них теперь ежедневные отработки у Филча.

Снейп помрачнел. Наверное, он, как и Гарри, считал такое наказание слишком… несоответствующим проступку.

— А Люпина случайно не наказали? Допустим, мытьем пробирок в Больничном Крыле?

— Нет! А он, что ли, с ними был?

— Но они же всегда вместе таскаются… мародеры херовы…

— Значит, не скажешь?

— Не могу… — Снейп потер запястье, намекая на магическую клятву.

— Понятно… а как тебе удалось узнать, что они натворили?

— Я тоже там был… как свидетель.

Поняв, что так ничего и не добьется, Регулус ушел, оставив Снейпа тоскливо таращиться на полог собственной кровати. Он сбросил ботинки и улегся поверх покрывала, устраивая на животе единственное существо, которое делило его горести. Гарри стало невероятно жалко Снейпа, чью жизнь оценили в три месяца отработок. Конечно, Гарри понимал, что история так и не стала трагедией, но всё же… всё же… он забрался под рубашку и потерся своей колючей шеей о живот Снейпа. Тот едва слышно засмеялся:

— Такая вот хрень, Дракон… только ты меня понимаешь… только ты… и как хорошо, что ты у меня есть…

Гарри прижался к Снейпу, соглашаясь, что отлично его понимает и полностью разделяет его эмоции. Ему самому всегда не хватало кого-то, кому можно было бы излить душу. Друзья, конечно, хорошо, но всегда существовала вероятность, что они не поймут… не примут… осудят. Как когда-то Рон… неужели то, чего он хочет — это так много? Всего лишь, чтобы выслушали и поддержали вне зависимости от того, как это выглядит со стороны… всего лишь…

— Такая вот хрень…

И как с ним не согласиться?


Глава 9.

Жизнь постепенно входила в свою колею, но идей, как вернуть свой облик, у Гарри не появлялось. Он мог только рассчитывать на то, что до роковых событий у него еще есть время… ни Дамблдор, ни Кеттлбёрн не заподозрили в нем анимага, и Гарри уже и сам начал сомневаться в своей сущности и в том, что его изменения обратимы. Радовало только то, что Снейп не оставлял его одного, и даже когда выяснилось, что фамильяра надо прогревать, он устраивал тепловые процедуры в своём убежище. Теперь, когда Снейп читал или что-то писал на пергаментах, Гарри сидел в гамаке под Согревающими чарами и в приятной дремоте размышлял о том, как ему наладить общение со Снейпом. Он уже совсем отвык от преследовавших его кошмаров своего времени, когда вдруг прошлое снова напомнило о себе.

Гарри вновь был на Астрономической Башне в ту страшную ночь. Он также стоял обездвиженный под мантией-невидимкой и точно знал то, что сейчас произойдет.

— Северус, пожалуйста…

— Авада Кедавра!

Гарри задыхался. Почему-то сейчас он вдруг подумал, что Дамблдор не стал бы молить о пощаде. Только не Дамблдор! Сердце бешено колотилось… сейчас, когда Снейп перестал восприниматься исчадием ада, в голову пришла совершенно сумасшедшая мысль: Дамблдор просил о смерти. Причём просил так, как близкого человека просят о милости…

— Дракон, ты чего?

Сказал бы он, чего! Стоило только предположить, что Снейп не гад, как рушились все стройные теории. Вполне возможно, что эти два легиллимента мысленно общались друг с другом, и Дамблдор, понимая, что ему не спастись, раздавал последние указания. А ведь потом… у Снейпа была такая шикарная возможность захватить его и отнести прямо в руки Волдеморту, но ведь он же этого не сделал! И еще пытался учить: «Отбито и будет отбиваться, пока вы не научитесь…» И никому не позволил его схватить… Тутошний Снейп взял на руки потерявшегося в собственных предположениях Гарри и ласково погладил ему шею.

— Ты случайно не заболел? Надо бы показать тебя Кеттлбёрну… а может, у тебя гон? — Снейп задумчиво гладил губы, явно что-то прикидывая. — Что если я тебе трансфигурирую самочку? Я, конечно…

Как бы Гарри ржал, если бы был человеком! Снейп очень старался… у него даже получилось нечто похожее на Гарри, только черного цвета. И это нечто шевелилось…

— Смотри, Дракон, какая замечательная девочка… попробуй…

Гарри фыркнул и обошел снейпово детище по большой дуге. Вместо того чтобы рассматривать не пойми что, он вскарабкался по Снейпу, устроился на его плече и потерся головой о его шею. Снейп поёжился:

— Не нравится? Или тебе мальчик нужен?

Дальнейшие эксперименты по осчастливливанию Гарри были прерваны появлением возмущенной Лили. Она вихрем ворвалась в убежище Снейпа и прямо с порога набросилась на ничего непонимающего друга, который едва успел убрать Гаррину партнершу по спаррингу.

— Твой Мальсибер — подлец!

— Чего это вдруг?

— Ты уже знаешь, как он подшутил над Мэри?!

— Какой Мэри?

— Макдональд!

— Нет…

— Ах, нет!..

— Да что случилось-то, Лилс?

— И ты ещё спрашиваешь! Как ты можешь с таким…

Снейп сразу же взвился:

— А вот так и могу! Тебе рассказать как?! И мне это нравится!

Гарри чуть с плеча не свалился. Нравится ему… то-то всё бегает от этого Мальсибера… Чёрт! Только сейчас Гарри понял, что Снейп всё врал про свой первый опыт. Начитался, наверное, книг, да и примерил на себя.

— Вот правильно говорят, что вы, мальчишки, можете думать только какой-то одной головой, а ты сейчас думаешь не той!

А Лили-то, оказывается, может ввернуть похлеще Гермионы… однако Снейп пропустил оскорбление мимо ушей:

— Да чего такого он сделал-то?

— Применил какое-то подчиняющее заклятье!

— И что заставил…

Гарри с ужасом представил себе оргию, в которую оказалась втянута эта Мэри.

— Заставил взять в руки ужа!

— И только-то?

— Это ты у нас любишь всякую экзотику, а Мэри их до смерти боится. А Мальсибер заставил её взять ужа и накормить его новорожденными мышатами. Её два часа рвало!

— Лилс, но по сравнению с тем, как шутят мародеры, это просто детский лепет…

— Да что ты говоришь?! Это не тебя заставляли делать жуткие вещи и глумились при этом! И никто не накладывал на тебя заклятия подвластья!

— Да-да-да! И никто не нападал из-за угла… и в ловушку тоже не заманивал, чтобы убить…

— Да Джеймс бы никогда!

— И Блэк бы никогда?!

Они кричали друг на друга, как могут кричать только друзья, не задумываясь о словах и не выбирая выражений.

— Снейп, ты — дурак! А твой Мальсибер — моральный урод! Он использует Тёмную магию!

— Конечно, Эванс! Мальсибер — мировое зло, а твой Поттер — рыцарь без страха и упрека… особенно когда выходит помародёрствовать!

— Только не надо валить всё на Джеймса! Он не…

— Он «не», а вот я «да»! И какого чёрта ты тогда со мной общаешься?

— Могу и не общаться! Больно надо!

Разъяренная Лили выскочила из комнатки, на прощанье так хлопнув дверью, что отвалился огромный кусок штукатурки. Снейп от злости испепелил колченогий стул.

— Ты видел, Дракон?! Я — дурак, а Поттер — святой! Значит, если эта дура Макдональд покормила ужа — это просто ужас, что такое, а то, что они меня чуть оборотню не скормили — милая шалость…

Гарри хотел сказать, что Лили об этом не знает, но смог только потереться о шею Снейпа, отвлекая от обиды, пытаясь утешить…

Тщетно. Снейп от души шарахнул кулаком по закрывшейся двери и уселся на пол, обхватывая колени руками.

— Вот оно как, Дракон… никому я на хер не нужен… а какая-то там Мэри…

Гарри вспомнил, как ведут себя в таких случаях кошки, и от души потерся о щеку Снейпа, оставляя царапины. Вот ведь гадство какое эти колючки! Но Снейп только безучастно дотронулся до лица, размазывая кровь, и прошептал:

— Спасибо, Дракон…

Сегодня опять был день занятий зельями, поэтому Снейп покинул своё убежище гораздо раньше. Он сердито раскритиковал работы младшекурсников, сильно напоминая себя-профессора, и, рассказывая об Умиротворяющем бальзаме, принялся критиковать учебник, чего раньше никогда не делал. И совсем никак не отреагировал на появление в гостиной Мальсибера, хотя Гарри всячески привлекал к этому внимание.

— Молодцы! — Мальсибер несколько раз сомкнул ладони, изображая аплодисменты, и царственно добавил: — Все свободны.

Мелкие потянулись по своим комнатам, а Снейп замер в нерешительности. Чтобы скрыть собственное волнение, он нарочито спокойно принялся собирать со стола пергаменты и разбросанные перья. Мальсибер сидел, откинувшись на диване, и пристально следил за его действиями.

— Северус.

Гарри почувствовал, как у его уха отчаянно забилось сердце. Он же не собирается…

— Что ты хотел?

Спокойствие Снейпа было насквозь фальшивым, и, скорее всего, Мальсибер это понимал, потому что с улыбкой похлопал по дивану рядом с собой:

— Присаживайся.

Снейп небыстро пересёк комнату и уселся на диван, с вызовом интересуясь:

— Так?

— Показал бы я тебе как… — пробормотал Мальсибер.

— Так покажи! — Гарри принялся активно возиться, отвлекая Снейпа от дурного, но того несло: — А то только всё обещаешь…

Мальсибер с усмешкой взял Снейпа за руку и потянул на себя, вовлекая в поцелуй. Гарри в кровь исцарапал Снейпу живот, но безрезультатно — тот ничего не замечал.

— Однако… — Мальсибер отстранился, выравнивая дыхание.

Хлопнула дверь, пропуская кого-то, чей торопливый топот закончился в одной из спален, но Мальсибер и Снейп молча смотрели друг на друга. Наконец Мальсибер не выдержал:

— Значит так. В эту субботу вы идете в Хогсмид. Покрутишься там вместе со всеми и приходи в «Кабанью Голову». Комната номер восемь. Не перепутаешь?

— Нет.

— Придешь?

— Да!

Мальсибер встал, проведя ладонью по волосам Снейпа, будто ласкал бездомного щенка:

— В три. Не опаздывай… надеюсь, ты придешь без своего питомца… — и ушел.

Снейп так и не взял со стола собранные пергаменты, а медленно, как во сне, дошел до спальни. Он уже разулся и собирался лезть на кровать, за задернутым пологом которой всегда облачался в пижаму, когда его окликнул Эйвери.

— Снейп! Ну что?

— В смысле?

— Ты поговорил с Мальсибером?

— Поговорил.

— А про меня сказал?

Если бы Гарри раньше не знал Эйвери, то сейчас бы точно усомнился в его умственных способностях. Разве он не видит, в каком Снейп состоянии? Видимо, нет…

— Вот только про тебя я и не сказал…

Язвит — значит оживает…

— Снейп, но ты же помнишь об уговоре?

— Да помню я… помню…

— Хорошо… а Блэк еще подслушал разговор Малфоя и Мальсибера.

— И что? — безучастно поинтересовался Снейп.

— Они уже…

— В смысле? — загадочный тон и подмигивание заставили Снейпа встрепенуться.

— Вступили! — торжественно провозгласил Эйвери.

— И как?

— О-о-о… вроде бы это что-то грандиозное. Ну, если ты понимаешь, о чем я…

— А то!

Гарри на мгновение подумал, что Снейп не понимает, но уверенный тон вводил в заблуждение. Впрочем, врать, как уже убедился Гарри, Снейп умел. А Эйвери смотрел на него, как на мессию:

— Так ты поговоришь?

— Обязательно! — важно кивнул Снейп.

— А ты скажешь, что мы тоже хотим?

— Скажу.

Эйвери благодарно кивнул:

— Спасибо! Всё-таки, Снейп, ты — молодец!

Повеселевший Снейп наконец забрался на кровать и задернул полог. Он оглядел свой исцарапанный живот и, когда Гарри уже решил, что ему сейчас влетит, просто пересадил его на подушку, а сам полез в тумбочку, доставая небольшой пузырёк с бадьяном. Он едва слышно шипел сквозь стиснутые зубы, пока мазал царапины зельем, и Гарри его понимал — жгло, наверное, сильно. Потом Снейп переоделся в пижаму, навесил на полог кровати кучу чар и улегся, усадив Гарри себе на грудь:

— Такие вот дела, Дракон. Скажи мне, я прав?

Гарри отрицательно замотал головой, и Снейп невесело рассмеялся:

— Тоже думаешь, что не надо было? — он тяжело вздохнул. — А с другой стороны, что я теряю? Какого хера тянуть? Кроме него я никому не нужен… да и вряд ли кому понадоблюсь… такой.

Да какой «такой»?! Нормальный! У Гарри было заморочек не меньше, но он никогда не ставил на себе крест. Вот и сейчас, находясь в теле ящерицы, он не терял надежды всё исправить и изменить… и уж точно не пошел бы на свидание на таких унизительных условиях!


Глава 10.

Снейп давно уже тихо сопел в подушку, а Гарри всё никак не мог придумать, как сорвать это дурацкое свидание. Нет, он бы не стал вмешиваться, если бы речь шла о взаимных чувствах, но ведь это же чёрт его знает, что такое! Любит ли Мальсибер Снейпа? Однозначно — нет! И его совершенно не беспокоит ни его душевное состояние, ни благополучие… ещё и к Пожирателям заманивает… гад! А если зайти с другой стороны? Любит ли Снейп Мальсибера? Почему-то этот вопрос вызвал волну удушающего гнева. Конечно, нет! А раз так, то и нечего благотворительностью заниматься!

Для начала Гарри решил потеряться. А что? Кто Снейпу важнее — он тут или какой-то Мальсибер там? Не было никаких сомнений в том, кого выберет Снейп, и эта уверенность согревала душу. В конце концов, он сам бы поступил именно так! Когда Гарри наконец забылся тревожным сном, то вновь очутился на Астрономической Башне. Он вглядывался в тревожное лицо Дамблдора, пытаясь понять, о чём же он просит… «Пожалуйста, Северус…» А Снейп… его лицо стало похоже на каменную маску — ни проблеска эмоций, ни признаков жизни… «Авада Кедавра! » Не дрогнул ни голос, ни рука…

Гарри вынырнул из липкого забытья и перебрался на подушку Снейпа. Спит… мирно спит и не знает, что не даёт спать Гарри. По его нахмуренному лицу бежали тени сновидений, а выразительно очерченные брови то угрюмо сходились к переносице, то иронично приподнимались. Казалось, он вёл с кем-то диалог, причём на повышенных тонах, и упрямо доказывал своё. Отчего-то это упрямство делало его таким уязвимым, что Гарри не сдержался и попытался пролезть под расслабленную ладонь.

Снейп, не просыпаясь, нащупал Гарри и подтянул его поближе к себе. Сердитое лицо сразу же разгладилось, а губы тронула улыбка.

— Дракон…

Если бы мог, Гарри заурчал бы, как кот, от захлестнувшего его удовольствия. Наверное, это и есть полное принятие. Под горячей ладонью не хотелось думать о смерти Дамблдора и спасении магического сообщества… он обдумает всё утром, а сейчас только спать… спать… и спать…

— Агуаменти!

Сдурели они все, что ли?! Сколько можно! Гарри с отвращением стряхивал с морды капли холодной воды.

— Эйвери, гаденыш…

— Вставай, Снейп! Заодно и умылся…

— Да я…

Эйвери ловко увернулся от ватноножного проклятья и скрылся за дверью спальни. Снейп сел на кровати, потянулся и размазал по лицу воду:

— Заодно и умылся…

Он вытерся краем простыни и, наколдовав Темпус, начал быстро одеваться. Похоже, он опять проспал завтрак, потому что своих сверчков Гарри получил прямо в рот, без ставших привычными игр.

На уроках Снейп сел отдельно от Лили и старался не смотреть в её сторону. Впрочем, это было взаимно. Сидевший позади Джеймс оживился и принялся играть со снитчем, привлекая к себе внимание. Какая-то девица, наверное, та самая Мэри Макдональд, из-за которой вчера разгорелась ссора, громко восторгалась ловкостью Джейми. Дура! Всё равно ей ничего не светит!

В обед Снейп, наконец, дошел до Большого Зала, и Гарри понял, почему тот не любил это делать. Стоило ему только отвлечься на шарик, угодивший в затылок, как в его стакан с соком плюхнулась какая-то фиговина, явно прародительница навозных бомб, пущенная меткой рукой Сириуса.

— Блэк!

— Хочешь поговорить о своей неловкости?

Вскочившего Снейпа схватили за плечи и усадили на место, где он с отвращением уничтожил содержимое своего стакана, а Блэк, как ни в чем не бывало, насвистывая, покинул сцену. Гарри был даже разочарован — почему им не дали подраться? Только чтобы не нарушать правила? Но ведь Сириус совершенно точно был уверен в таком исходе, а иначе бы не стал задирать Снейпа при свидетелях. А ещё Гарри подумал, что лично он бы с удовольствием приложил кулак к породистому носу Блэка… может быть, тогда его мозги встали бы на место?

Несколько раз Гарри замечал, как внимательный взгляд Мальсибера заставляет частить сердце Снейпа, и с огромным наслаждением представлял, как вызовет этого гада на дуэль. Вот только вернёт свой облик — и непременно! Чтобы впредь не морочил голову!

После уроков Снейп по своему обыкновению укрылся в пыльной комнатке, но вместо того, чтобы читать или делать уроки, улегся на свой любимый матрас и закурил. Причудливо извивающиеся колечки дыма образовывали инициалы, выдавая Снейпа с головой. И Гарри, как ребенок, радовался переплетающимся в воздухе буквам «Л» и «Э», понимая, что о сорванном свидании с Мальсибером Снейп так жалеть не будет.

Дверь распахнулась без всякого предупреждения, Снейпу только и удалось, что развеять компрометирующие его кольца дыма. На пороге стояла Лили:

— Снейп, привет!

— Привет, Эванс.

— Я подумала, что раз у меня не хватает в твоих глазах авторитета, то вот это тебя точно убедит!

Она достала из сумки толстый том и хлопнула им по матрасу перед лицом Снейпа, выбивая облачко пыли.

— Что это?

— Ты читай… читай!

— «Опасность изучения Темных искусств: миф или реальность? » — выразительно прочитал Снейп и фыркнул: — Конечно, миф!

— Ты читай-читай!

Лили чинно расправила юбку и уселась на матрас рядом со Снейпом. Гарри услышал его тихий довольный вздох, с которым он погрузился в чтение. Он, не отрываясь, прочитал несколько страниц, а потом посмотрел на подругу:

— Но ведь это же бред!

— Что именно? — холодно осведомилась Лили.

— Вот, вот и вот! — от охватившего его азарта Снейп уселся прямо на пол. – Смотри, автор говорит, что любая кровная магия непременно злонамерена, а как же тогда кровная защита? А вот здесь написано, что эти заклинания требуют непременного жертвоприношения, но ведь это же не так!

— Сев, ты что… — голос Лили задрожал. — Ты так хорошо знаешь Темную магию?

— Лилс, пойми, нет ни Темной, ни Светлой магии — она нейтральна! Всё зависит только от намерений колдующего!

— Ты не прав! Если все откажутся от использования Непростительных заклинаний, если их перестанут изучать, а все упоминания о них уничтожат, то…

— Лилс, люди всегда убивали друг друга — сначала камнем, потом ножом, потом изобрели порох… да по сравнению со смертью от пули в животе Авада Кедавра — верх гуманизма!

— Ты меня не слышишь, Сев! Если ввести мораторий на изучение Тёмной магии, то ничего кроме пользы от этого не будет. А вот тот, кто упорствует, тот и злодей!

— Как у тебя всё просто! Лилс, знания не бывают плохими и хорошими… это просто знания! Можно убить и самой светлой Левиосой, если с её помощью уронить на голову камень. А можно ею же спасти падающего с высоты человека. Пойми, от того, что я буду знать, как убить, я не стану убийцей!

— Сев, ты меня пугаешь… говорят, что есть такие волшебники, которые изучают Темную магию, а потом убивают магглов и магглорожденных… ты знаешь, как они называют таких, как я?

— Лилс… не надо…

— Надо! Грязнокровки! — она встряхнула головой, отбрасывая волосы с лица, и с подозрением на него посмотрела. — Только не говори, что ты с ними связался!

Если бы взглядом можно было испепелять, то от Снейпа бы сейчас ничего не осталось… да и от Гарри тоже. Лили в гневе была страшна.

— Лилс, но мы же про книгу говорим… — попытался отвлечь ее Снейп.

— Про книгу! И с каких это пор ты стал не доверять книгам?

— А вот с этих самых! — торжествующий Снейп схватил Гарри и на вытянутых руках сунул чуть ли не в лицо Лили.

— Ты сейчас о чём?

— О монографии Берроуза-Стравински!

— Ты меня не путай!

— И в мыслях не было! Кеттлбёрн сказал, что там ошибка, и поэтому я неправильно определил вид Дракона!

— Как будто ты не мог ошибиться и без монографии… как бы там ни было, Сев, учти! Или ты со мной, или с ними!

Снейп погрустнел:

— Я же не заставляю выбирать тебя между собой и мародерами…

— Потому что прекрасно знаешь, кого я выберу!

Снейп изобразил активную мыслительную деятельность и невинно предположил:

— Поттера?

Получив увесистый подзатыльник, он почему-то повеселел.

— Что у тебя с ним?

— Совершенно ничего! — Лили смешно наморщила нос и фыркнула: — Я не встречаюсь со всякими… задаваками. К тому же все думают, что мы с тобой…

— Ссоримся? — подсказал Снейп.

— Миримся! — отрезала Лили. — Но чтобы я больше не слышала про твоего Мальсибера!

Снейп вздохнул:

— Не услышишь…

Гарри обрадовался: неужели так просто? Однако когда Лили ушла, Снейп вновь улегся на матрас и, усаживая Гарри себе на грудь, сказал:

— Про Мальсибера я буду рассказывать тебе…

Ну, хоть так… не то чтобы Гарри мечтал слушать про этого мерзавца, но ему необходимо было быть в курсе, чтобы иметь возможность бороться с проблемой. Такой, например, как субботняя.

В субботу Гарри проснулся ни свет ни заря и осторожно слез с кровати. Оповещающие чары не пикнули, и он посчитал это добрым знаком. Место, где прятаться, Гарри присмотрел давно — Снейп точно не станет его искать в своём сундуке… такое ему просто не придет в голову, а от холода Гарри спасёт сваленная в беспорядке одежда.

В сундук Гарри пробрался легко — не закрытая на замок крышка оказалась легкой и беззвучно опустилась на место. В темноте стало неожиданно страшно, и Гарри, чтобы отвлечься, принялся старательно зарываться в мягкие тряпки. Запах Снейпа успокаивал, и Гарри решил, что ничего не помешает ему заснуть. Он уже почти задремал, когда услышал дробный топот. Студенты просыпались…

— Дракон… Дракон… да где ты?

В голосе Снейпа слышались истерические нотки. Похоже, он активно искал Гарри. Эйвери, который имел неосторожность пошутить по поводу потери Снейпа, схлопотал какое-то крайне неприятное проклятье, о существовании которого Гарри не подозревал. Снейп отменил его только после того, как на жалобные крики Эйвери пришел Малфой. Оставалось надеяться, что желающие пойти в Хогсмид студенты не станут ждать Снейпа… или что он не передоговорится… чёрт! Гарри о таком и не подумал… но, может, и Снейп, озадаченный поисками, не вспомнит?

Судя по звукам, Снейп разбирал мебель, а обозленный Эйвери сказал, что он его ждать не намерен. Гарри только что лапы не потер от удовольствия. У него получилось! Посидев в сундуке ещё с полчаса для надежности, Гарри решил, что пора. Он осторожно выбрался из сундука, но не смог удержать крышку, которая своим хлопком оторвала Снейпа от отдирания стеновой деревянной панели.

— Дракон!

Как же приятно, когда тебя так ищут и ждут! Гарри потерся о горячие ладони Снейпа и зажмурился от удовольствия, а тот со вздохом продолжил:

— А я из-за тебя историю магии прогулял… в общем-то ничего страшного…

Какая история магии?! Сегодня же суббота…

— Надо будет с маячком на тебя что-нибудь придумать… ты не бойся, я выберу безопасный… прямо сегодня же схожу к Кеттлбёрну и узнаю, у него как раз в пятницу нет уроков…

Пятница… это же надо было так промахнуться?! Расстроенный Гарри зажмурился и полез на свое привычное место — под рубашку… греться.


Глава 11.

Снейп сам подсказал Гарри идею, чем себя повязать. Он так трогательно его осматривал, опасаясь, что тот пострадал, что просто не оставил выбора. Гарри срочно надо заболеть! Желательно чем-нибудь страшным… уж изобразить умирающую ящерицу ему точно по силам.

Для достоверности Гарри приступил к своему плану с вечера. С тихой грустью он отказался ловить сверчка на животе Снейпа и отверг тертую морковь. Кто ж знал, что тот такой впечатлительный?

Встревоженный Снейп мгновенно собрался и пулей вылетел из спальни, чуть не сбив с ног всё ещё обиженного Эйвери. Он несся темными коридорами, не разбирая дороги и совершенно забыв об осторожности. Но то, что хорошо ранним утром, совершенно не подходит для вечера — самого мародерского времени. До комнат Кеттлбёрна осталось всего ничего, как дорогу Снейпу перегородил Блэк, эффектно появившийся из ниоткуда. «Мантия-невидимка! » — догадался Гарри.

— Экспелеармус!

Снейп ударился спиной об стену и тихо зашипел от бессилья. А Блэк, играя его палочкой, светски поинтересовался:

— И куда это мы так торопимся?

— Уйди, Блэк!

— И не подумаю! А что это у тебя там торчит? Неужели ты наконец рад меня видеть?

— Идиот!

— От идиота слышу… так что ты скрываеш-ш-ш-шь, Снейп? — прошептал Сириус ему в лицо.

— Ничего!

Снейп попытался уйти от контакта и вырвать собственную палочку, но Блэк был явно сильнее. Он схватил его за локти, прижимая к стене и не давая вырваться, а после того, как чуть не получил коленом в причинное место, снова зашипел:

— Боиш-ш-ш-шься меня?

— Нет! Идиот!

— Повторяешься, мой сладкий… а я всё не теряю надежды тебе понравиться…

Гарри приоткрыл рот и решил, что укусит Блэка, если тот только попробует распустить руки.

— Молодые люди, что здесь происходит? — Кеттлбёрн появился неожиданно, но очень кстати.

— Уже ничего, — весело отозвался Блэк и сунул в руку покрасневшего Снейпа его палочку.

— Вот и хорошо! Мистер Снейп, а у вас, наверное, возникли вопросы, связанные с вашим необычным питомцем?

Снейп согласно кивнул, а Кеттлбёрн, указывая рукой на спрятанного под рубашкой Гарри, спросил:

— Это вы его принесли?

— Да.

— Уважаю… агам не принято носить так близко к телу…

Кеттлбёрн широким жестом пригласил Снейпа в свои комнаты, и никто из них не заметил того, что увидел Гарри — понимающего и очень хищного взгляда Блэка.

У Кеттлбёрна весело трещали дрова в жарко растопленном камине, и Гарри чуть было не забыл, что изображает больного.

— Что с вашим питомцем, мистер Снейп?

— Отказался от еды, сэр.

— Плохо… очень плохо… — Кетллбёрн почесал подбородок и указал Снейпу на свой стол: — Давайте его осмотрим…

Кожу Гарри закололо иголочками диагностических чар, и он даже подумал, что может обернуться человеком. Странно, но сейчас он не мог сказать, обрадует ли его это… конечно, это было бы хорошо… но так преждевременно… тем более, что там, в будущем, он не потеряет ни минуты!

— Так-с… что тут у нас… истощение… кто бы мог подумать… застарелый перелом передней лапы… впрочем, довольно грамотно срощенный… какая-то травма головы… тоже старая… м-да… а твой питомец вёл очень интересную жизнь…

Точнее и не скажешь! Очень интересную… очень. Снейп встревожился:

— А свежего ничего нет? Может, его крышкой сундука прихлопнуло?

— Не похоже… но вот простуду он вполне мог подхватить.

— Профессор… пожалуйста, он же… с ним же всё будет хорошо?

— Я в этом не сомневаюсь, но будет лучше, если ты оставишь его у меня… скажем, на эту ночь и завтрашний день. Если ты, конечно, захочешь…

— А вы его не…

— Потеряете? Простудите? — Кеттлбёрн добродушно улыбнулся. — Ни за что! У меня есть прекрасно оборудованный террариум. Могу поклясться, что ваш фамильяр будет чувствовать себя в нем как дома.

Ну уж нет! Как дома… что бы он понимал?! Как дома Гарри себя чувствовал в постели у Снейпа, к тому же на завтра у него были совершенно иные планы. Он попытался спрыгнуть со стола, но был подхвачен каким-то заклинанием.

— Надо же… у вас очень умный фамильяр. Мне кажется, что он не хочет расставаться с вами.

Уши Снейпа стали пунцовыми, но больше он ничем не выдал, что ему приятно об этом слышать.

— Вы не возражаете, если я приду навестить его утром?

— Конечно же, нет! Только умоляю, не очень рано… по субботам я люблю поспать.

Как же обидно, когда твоё мнение ничего не значит! Более того, его просто не хотят слышать… Гарри был посажен в огромный стеклянный террариум с корягой и небольшой ванночкой… и плотно закрывшейся стеклянной крышкой…

Сквозь стекло Гарри слышал, как Кеттлбёрн рассказывает изумленному Снейпу о волшебных свойствах этого террариума, из-за магической защиты которого просто нельзя сбежать, о лампе ультрафиолетового облучения, которое очень полезно пресмыкающимся, о замечательной поилке-бассейне и о самонаполняющейся кормушке. М-да… никогда еще условия проживания Гарри не были столь комфортны, и никогда еще они так не походили на тюрьму! Даже запертый под замок у Дурслей, он имел возможность вырваться на свободу.

— А такое можно сделать? — робко поинтересовался Снейп.

— Лучше купить. Тут очень хитрое плетение чар, которому надо учиться специально. Лично я так и не смог освоить…

Узнав цену, Снейп приуныл, а Гарри обрадовался — жить в тюрьме, пусть и комфортабельной, совершенно не входило в его планы. Кеттлбёрн продемонстрировал, как волшебным образом наполняется кормушка, но Гарри лишь прикрыл глаза. Раз уж он попал сюда, так пусть теперь не беспокоят!

— Профессор, вот видите… — в голосе Снейпа слышалось отчаяние. — Не ест!

— Не волнуйтесь, молодой человек. Я понаблюдаю за ним и подберу зелье. Вы же сможете его сварить?

Ну он спросил! Снейпа! О зелье! Гарри даже развеселился и прослушал, как Снейп обещал сварить всё что угодно…

Ночь прошла спокойно. Теперь Гарри решил изображать, как он пышет здоровьем, чтобы его поскорее отпустили. Поэтому, когда Кеттлбёрн утром решил его осмотреть, Гарри разыграл в лицах охоту на сверчков, демонстрируя ловкость и выносливость, чем, как оказалось, озадачил профессора.

— Какой необычный представитель Pogona vitticeps… очень активный… очень…

Гарри поумерил пыл и принялся разглядывать профессора, который в задумчивости почёсывал подбородок. Как бы ему донести, что Гарри здоров, бодр и полон сил? И точно не нуждается в особых условиях.

Стук в дверь оторвал Кеттлбёрна от созерцания Гарри.

— Мистер Снейп? Рад вас видеть.

— Я не очень рано?

— В самый раз. Мне как раз нужен ассистент, чтобы взять у вашего питомца кровь для анализа.

Гарри чуть не подпрыгнул на месте. Может, анализ поможет понять, что он — это он, а не ящерица? И тогда… тогда Снейп точно никуда не пойдет! Да и все остальные дела можно будет переделать…

Кровь взяли быстро, и вновь посадили Гарри в его тюрьму. Снейп внимательно смотрел за манипуляциями Кеттлбёрна и едва заметно шевелил губами, повторяя слова заклинаний. Капля крови замерцала жемчужным цветом, и Гарри приосанился, готовясь к тому, что всё понявший профессор его расколдует. Однако тот не спешил:

— Интересно… очень интересно… похоже, что с вашим питомцем кто-то экспериментировал…

— Это поэтому он такой умный?

— И потому тоже… интересно, и чего же хотели добиться? Что он у вас умеет?

— В каком смысле?

— Он делает что-то необычное?

— Кивает в разговоре…

— Нет, мистер Снейп. Это обычное поведение этого вида во время гона. Движения головой направлены на привлечение пары.

— Но он кивал мне…

Кеттлбёрн рассмеялся:

— Вы с ним разных биологических видов… что ж, мистер Снейп, вы убедились, что с вашим питомцем всё в порядке. Я вам предлагаю оставить его под наблюдением у меня до вечера, к тому же я слышал, что ваш курс сегодня идет в Хогсмид.

— Идет, — подтвердил Снейп.

— Вот видите? Оставляйте у меня вашего питомца и развлекитесь, а то вы какой-то бледный.

— Хорошо… а можно, я еще и перед Хогсмидом зайду?

— Конечно, заходите. Я как раз подберу ему зелье.

— По крови? — оживился Снейп.

Кеттлбёрн только подмигнул, и Гарри сообразил, что это ведь тоже разновидность запрещенной министерством магии крови, в применении которой никто не спешил признаваться. Гарри сидел на своей коряге и мрачно пытался вспомнить всё, что знал про анимагию. Вроде бы для превращения палочка не нужна, но как это сделать? Представить себя в прежнем облике? Не получалось… вернее, представить получалось очень отчетливо, но и только…

Гарри мог хорошо видеть, как колдует Кеттлбёрн. Сколько, оказывается, всего можно сотворить с одной каплей крови! Профессор хмурился, что-то вычеркивал в блокноте, а потом и вовсе принес толстенный том и углубился в чтение.

Снейп появился довольно быстро. Гарри заметил, что тот помыл волосы, и заскрежетал зубами. Ему казалось, что это должно было выглядеть грозно, но Снейп только умилился:

— Сэр, он выглядит гораздо лучше. Что вы ему давали?

— Только небольшая смена условий проживания…

— Я что-то делал неправильно?

— Скорее, ваш питомец очень хотел выздороветь, чтобы вернуться к вам.

— Не надо меня жалеть! — ощетинился Снейп.

— И не думал. Заходите после Хогсмида. Я как раз успею подготовить вам рекомендации.

— Спасибо.

Снейп бросил ещё один печальный взгляд на Гарри и ушёл. Он выглядел каким угодно, только не счастливым… что же он делает?! От бессилия Гарри принялся расхаживать по своей камере. Ему хотелось всё здесь разломать. Подумать только — он, как последний дурак, заперт здесь, а Снейп в этот момент вытворяет глупости!

Эта тюрьма была явно ему мала, если бы он только мог, то сейчас разнес бы здесь всё к чертям собачьим и отправился в Хогсмид. И уж там бы точно надрал Мальсиберу его напыщенную задницу. Гарри плохо себе представлял, как это все происходит у парней, но ему почему-то казалось, что пол в данном случае не так важен, как отношения, а Мальсибер — не тот человек… ох, не тот… неожиданно для себя Гарри вдруг представил Снейпа с Блэком, и его ощутимо передернуло… хотя вроде бы Сириус и был свой… чёрт-чёрт-чёрт! Снейп точно был достоин большего, чем удовлетворять амбиции Блэка… но Мальсибер… это вообще за гранью!

Кеттлбёрн что-то писал в блокноте, изредка поглядывая на Гарри, а время тянулось бесконечно медленно. И если бы не циферблат над профессорским столом, можно было решить, что наступила ночь, а так… всего четверть часа… двадцать минут… двадцать шесть… хотелось проверить, не встали ли эти допотопные часы. Ну не может час тянуться вечно… или может?

Снейп вернулся через час и тридцать семь минут.


Глава 12.

Гарри хотелось закричать: «Где ты был так долго? », или ехидно поинтересоваться: «Понравилось? », но вместо этого он вцепился зубами в палец Снейпа, желая отомстить за каждую минуту ожидания.

— Ты что, Дракон? Это же я… — опешил Снейп.

Кеттлбёрн почесал нос:

— Мне кажется, мистер Снейп, ваш питомец недоволен тем, что вы его так надолго оставили.

Ну, наконец-то! Хоть кто-то думает головой, а не задницей! Снейп осторожно принялся освобождаться из Гарриной пасти, ласково его уговаривая:

— Тише… тише… ну что ты, дурашка?

Казалось, он забыл, что не один. К счастью, Кеттлбёрн никак не стал комментировать это почти воркование. Ощутив во рту вкус крови, Гарри одумался и разжал челюсти. Снейп немедленно сунул пораненный палец в рот и выслушал целую лекцию профессора о недопустимости подобного. Потом Кёттлбёрн дал ему тетрадь с рецептами зелий и ещё раз внимательно оглядел Гарри.

Снейп сунул его под рубашку и быстро попрощался с профессором. Всю дорогу до подземелий Гарри гадал о том, что сейчас услышит, а то, что Снейп собирается ему обо всём рассказать, понял бы даже Рон с его «эмоциональным диапазоном чайной чашки»… ну, или ложки. Конечно же, пока закрывшаяся за ними дверь не была обвешена всевозможными чарами, Снейп не проронил ни слова.

Снейп трансфигурировал свою любимую подстилку, а Гарри на всякий случай проверил крысиную нору. Пусто… очевидно, Петтигрю всё ещё гуляет по Хогсмиду. Снейп тем временем улегся на матрас, закурил и с тоской позвал:

— Дракон…

Гарри быстро пересек небольшую комнатку и взобрался Снейпу на грудь, приготовившись слушать.

— Ну почему я такой неудачник? — продолжил Снейп.

Его слова заставили Гарри насторожиться — неужели сорвалось? Или не понравилось? Гарри внимательно смотрел на Снейпа, пытаясь найти подтверждение своим смелым предположениям в его взгляде. Тщетно… тоска, печаль, скорбь… вот у кого эмоциональный диапазон несравним с посудным! Снейп затянулся и выпустил колечки дыма в сторону от Гарри:

— Понимаешь, я, наверное, больше так и не решусь…

Ну и отлично! Гарри потоптался по груди Снейпа и участливо закивал, показывая свою внимательность.

— … я долго бродил по Хогсмиду, пытаясь оторваться от Регулуса. Пришлось ему сказать, что у меня дела, о которых можно говорить только под Непреложный Обет. По-моему, он впечатлился и теперь горит желанием принести мне этот херов Обет! А что я ему скажу?

М-да… ситуация… тут, главное, не сознаваться, а то потом… Гарри начал придумывать разнообразные страшные поводы, достойные Обета, и не преуспел, а Снейп, с печальным вздохом, продолжил:

— …потом я чуть не сдох от этого идиотского стыда, когда объяснял, зачем мне в комнату, которую снял Мальсибер. А этот идиот еще прикидывался глухим и переспрашивал…

Речь, очевидно, шла о трактирщике, который, по мнению Гарри, никогда не отличался деликатностью. Сам бы Гарри сбежал, наверное, ещё на этом этапе. Но не таков был Снейп!

— И вот я добрался, наконец, до этой комнаты, а там кроме кровати нет вообще никакой мебели. Тогда я и понял, почему так глумился трактирщик, когда я рассказывал о дополнительных занятиях…

Снейп ещё два раза затянулся и щелчком отбросил окурок, испепеляя его прямо в полете.

— Представляешь, Дракон? «Позаниматься» я пришел…

Щеки Снейпа окрасил лихорадочный румянец, а тоска во взгляде сменилась беспомощным отчаянием. Гарри подошел поближе и осторожно коснулся его щеки лапой, пытаясь утешить. Куда там! Голос Снейпа звенел непролитыми слезами:

— А на кровати — Мальсибер. И так по-хозяйски: «Раздевайся! », а я как дурак стою столбом и что-то блею про «прямо сейчас»…

Гарри представил себя на месте Снейпа и по-кошачьи потерся о его плечо, обтянутое тканью рубашки, стараясь не поранить кожу. А тот продолжал, не приукрашивая и не жалея себя.

— Тогда Мальсибер сказал, что не собирается связываться с детьми, и тогда… — Снейп тяжело сглотнул. — Тогда я начал раздеваться… а он… только смотрел… он видел, как у меня дрожали пальцы, как я путался в этих дурацких пуговицах… а потом сжалился и спросил, чего я хочу.

Гарри больше не мог слушать, а Снейп всё говорил и говорил… быстро, глотая слова, словно боялся, что если замолчит, то случится непоправимое.

— И тогда я сказал, что хочу, чтобы он выключил свет…

Гарри уткнулся мордой в плечо Снейпа и, забывшись, потерся головой о его щёку, царапая её в кровь. Но тот как будто не замечал:

— И тогда он засмеялся… слышал бы ты, Дракон, как он хохотал! А потом, вытирая слёзы, сказал, что ещё научит меня «бесстыдно молить о члене в заднице»…

Как же больно! Когда Гарри вернет свой облик, то первым делом прибьет этого ублюдка! И если в будущем из-за этого что-то пойдет не так, то и чёрт с ним! Гарри лизнул Снейпа куда-то в шею, представляя себе, как бы тот положил ему голову на колени, а он ласково начал перебирать его волосы, нашептывая, что всё будет хорошо. Снейп принялся задумчиво гладить Гарри и тихо признался:

— Знаешь, Дракон, больше всего мне хотелось сдохнуть… чтобы никогда не молить… — Снейп закурил еще одну сигарету и тихо продолжил: — А потом он вдруг схватился за левое предплечье и сказал, что у него срочное дело…

Впервые в Гарриной жизни Волдеморт сделал что-то хорошее, и Гарри даже почувствовал к нему смутную благодарность за такое своевременное вмешательство. Но история ещё не закончилась:

— И вот представляешь, Дракон, Мальсибер спешно аппарировал. А я, как идиот, остался лежать полуголый на этой кровати… — Снейп с удовольствием затянулся сигаретой и принялся задумчиво выпускать дым маленькими колечками. — Слышал бы ты, как я смеялся… а потом вдруг подумал о том, успел ли Мальсибер заплатить за номер, и моё веселье закончилось…

А ведь точно! Мальсибер вполне мог так поступить… счет к ублюдку рос как на дрожжах.

— …и тогда я вылез в окно… — грустно закончил Снейп.

Уютную тишину в комнатке нарушало только сопение Снейпа, становившееся всё более спокойным. Он уничтожил второй окурок и потянулся. Ему явно стало лучше после того, как он выговорился, и теперь Гарри ощущал себя почти что психотерапевтом.

— Знаешь, Дракон… а я ведь больше не пойду в эту дурацкую «Кабанью голову»… потому что мне это не надо… больше не надо…

Сказать, что Гарри обрадовался, это не сказать ничего. Он еще раз лизнул Снейпа в поцарапанную щеку, заставив зашипеть… больно, наверное. Но почему-то вины не было, только радость.

— А ещё, Дракон, я понял, что все эти любовные дела не для меня. Сам подумай, на хера мне это надо? Одни расстройства и переживания… и никакого удовольствия… а книжки всё врут! Бессовестно! Сладкая сказочка для наивных идиотов!

Снейп запрокинул голову и подложил под нее руки, а Гарри принялся топтаться у него на груди, чтобы как-то развеселить. Ему хотелось сказать Снейпу, что ещё ничего не кончено, и что не все такие мудаки, как Мальсибер, да и вообще… вот лично он бы пригласил Снейпа куда-нибудь в кафе, и у них наверняка нашлись бы интересные темы, для разговора… и Гарри бы никогда не стал принуждать его… только если бы оно само…

Неизвестно, куда завели бы Гарри размышления, вызванные откровенностью Снейпа, если бы дверь резко не распахнулась и на пороге не появилась Лили.

— Привет, Снейп!

— Привет, Эванс!

Снейп быстро поднялся и превратил матрас в кресло-качалку, куда пригласил устроиться подругу. На себя ему вдохновения уже не хватило, поэтому он расположился на колченогом табурете. Гарри как зацепился за рубашку на его плече, так и не слез. Отчего-то он представил себя попугаем на плече у капитана пиратов и очень развеселился. Снейп достал из кармана пачку и обнаружил в ней последнюю сигарету, которую и протянул Лили:

— Будешь?

— Давай напополам?

Может быть, это был какой-то ритуал, наподобие индейского, но они молчали, пока сигарета ходила по кругу. Потом Лили с хитрой улыбкой посмотрела на Снейпа:

— Рассказывай!

— О чём?

— Как о чём? Ты же на свидание ходил!

— Да с чего ты взяла?!

— Смотри, — Лили принялась загибать пальцы: — Голову помыл, в Хогсмиде от всех оторвался… скажешь нет?

Снейп поёжился и решил отвертеться:

— Но ты же ничего не хотела слышать… кое о ком.

— Я подумала и решила, что тебе всё равно надо это с кем-то обсуждать… кто, как не я, поможет тебе советом, сын мой?

Лили прыснула в кулак, заставляя Снейпа улыбнуться.

— Конечно, мамочка…

— То-то! Ну так что?

— Сегодня у нас был последний раз!

— Ты его послал? — восторженно вскрикнула Лили.

— Скорее, объяснил, почему у нас ничего не получится… ну, знаешь, стандартное «прости, дорогой, всё было великолепно, но обстоятельства…»

— Это ты из-за Мэри?

Снейп фыркнул:

— Вот о Мэри я думал в самую последнюю очередь. Расскажи лучше про себя!

— Что про себя? — заюлила Лили, и Гарри понял, что Снейп попал. Тот, наверное, тоже так решил, потому что продолжил:

— Лилс! Говори, ничего не скрывая, дочь моя, у тебя было свидание?

— Да! Нет! Не знаю…

— Ну-ка, ну-ка…

— Да, Снейп, я точно не знаю, считать ли свиданием то, что мы просто сидели в кафе и не ругались… мы даже не поцеловались!

— Лиха беда начало… и что, даже Блэк к вам не приставал?

Гарри встрепенулся. С чего это Снейп вспоминает Блэка? Лили принялась раскачиваться на кресле, довольно зажмурившись:

— Не-а… он вообще почти сразу пропал. Джеймс сказал, что он сторожит вход в «Кабанью голову»… бред, конечно. Зачем это ему?

В отличие от наивной Лили Гарри прекрасно понимал — зачем, и мог только порадоваться, что Снейп ловко лазит в окна. Ещё неизвестно, чем закончилась бы встреча расстроенного Снейпа и ревнивого Блэка.

— Конечно, бред! — горячо согласился Снейп.

Лили накрутила на палец непослушный локон и задумчиво посмотрела на Снейпа:

— Слу-у-ушай! А это не ты там был?

— Я?! Ты что? Кто бы меня туда пустил? Мы были в другом месте.

— В каком? — немедленно заинтересовалась Лили.

— В другом, — уклончиво ответил Снейп, — Скажу, когда тебе понадобится.

— Мне? Вот ещё! Стану я по каким-то тайным местам ходить!

И Гарри мог бы поверить этому оскорбленному тону, если бы не жадный интерес во взгляде. Эх, мама, мама…



Глава 13.

Неделя пролетела незаметно и без особых происшествий. Не считать же непонимающие взгляды Мальсибера и обычные мелкие пакости мародеров чем-то уникальным? Несколько раз Гарри добирался до палочки Снейпа, пытаясь если не выпустить на свободу собственную магию, то хотя бы ощутить. Без толку! Эйвери забыл про свою обиду, видимо, рассчитывая на какие-то бонусы от альянса Снейпа-Мальсибера, зато Регулус…

Кто мог подумать, что у младшего брата Сириуса такое воображение? Он донимал Снейпа настолько невероятными предположениями, что у того тоже разыгралась фантазия. Дело закончилось тем, что Регулус дождался Снейпа, спрятавшись за пологом его кровати. Гарри почти испугался, когда этот малолетний идиот попытался втащить Снейпа за защитный полог, чтобы «просто поговорить».

— Снейп, я готов! — торжественно провозгласил он, после того как опутал кровать разнообразными защитными чарами.

— К чему? — настороженно поинтересовался Снейп, ничем не выдав испуг, о котором догадывался только прижавшийся к заполошно стучащему сердцу Гарри.

— Ко всему!

Звучало подозрительно, а если еще и учесть место этого «всего»… себя он, что ли, предлагает? Ну и порядки! От возмущения Гарри попытался вылезти наружу, но Снейп прижал его рукой.

— К чему именно?

— К Непреложному Обету!

Вот ведь идиот! Гарри выдохнул и приготовился слушать.

— Рег, ты понимаешь, чем может грозить…

— Я всё обдумал. Неоднократно. Доставай палочку. Я узнал, как принести Обет без свидетеля.

— Любопытство ещё никого не доводило до добра, — назидательно сказал Снейп.

— Ну-да, ну-да! Кто владеет информацией — владеет миром.

— И в чём ты хочешь поклясться?

— В том, что от меня никто не узнает!

— О чём?

— О том, что я сейчас услышу.

Снейп явно тянул время, лихорадочно соображая, какой же такой информацией он владеет, а потом нашелся:

— Тогда ещё поклянись, что ты не проклянешь меня за то, что услышишь.

— Хорошо!

Регулус принес Непреложный Обет, грозивший страшной и мучительной смертью нарушителю, и теперь просто пожирал взглядом Снейпа, ставшего серьезным.

— Понимаешь, Рег, в этой жизни всё не то, чем кажется…

— Ты сейчас о чём?

— О причине, по которой мне пришлось спешно попрощаться с тобой в Хогсмиде.

— Это же как-то касается Тайной Организации? Тебя приглашали на встречу?

— С чего ты взял?

— Ты выглядел так, будто идешь на свидание…

— Как будто я не мог идти на свидание, — буркнул Снейп.

— В принципе мог, но ведь это было не оно?

— Не оно, — подтвердил Снейп, и Гарри был с ним солидарен. Свидания выглядят по-другому… свечи там… то… сё…

— Тогда остается только одно — Тайное Общество.

— Я на самом деле ходил на деловую встречу, касающуюся дел Общества… — туманно начал Снейп.

— И? — Регулус даже привстал. — Ты вступил?

— Ещё нет. Думаешь, это так просто?

— И в мыслях не было! Тебе сказали, что надо делать, чтобы вступить?

— Да!

Гарри даже заинтересовался. И что же теперь соврет Снейп?

— Что?

— Понимаешь, там каждому дают задания, чтобы проверить полезность кандидата.

— Разумно. И что же дали тебе?

— Сварить несколько зелий! — важно ответил Снейп. — Но Слагхорн после того случая не пускает меня в лабораторию, а мне очень надо… ты ведь мне поможешь?

Круто! Чтобы так вывернуть ситуацию в свою пользу, Гарри бы неделю готовился и строил планы, а тут раз! И экспромтом! Причем он даже не сомневался, что речь идет о тех самых витаминных зельях, рецепты которых написал Кеттлбёрн. На неделе Снейп несколько раз пытался уговорить Слагхорна разрешить ему дополнительно позаниматься, но тот был непреклонен, а представителю древнего рода тот отказать не сможет… интересно, что же натворил Снейп, что его не пускают в лабораторию?

— Конечно, помогу! А ты скажешь про меня… где надо?

— Конечно, скажу… где надо.

Регулус ушел полностью удовлетворённым и очень довольным, а Северус, наконец, вытянулся на кровати и посадил Гарри себе на грудь.

— Ну вот, Дракон. Вопрос с твоими зельями мы решили… к всеобщему удовольствию.

В субботу сразу же после завтрака к Снейпу подошел Мальсибер.

— Ну что? Сегодня в то же время на том же месте?

— Нет.

Да! Гарри запомнит эту изумленную рожу. А потом заведет себе думосбор и будет бесконечно просматривать это воспоминание.

— Ответ неверный…

— Уж какой есть. У меня дела.

— Какие дела?

— Важные, — отрезал Снейп и развернулся, чтобы уйти.

— Постой!

Мальсибер грубо схватил его за плечи и попытался прижать к стене. Даже Гарри удивился, как ловко Снейп вывернулся из захвата.

— У меня дела, — повторил он.

— Ну уж нет! — Мальсибер выглядел разъяренным. — Я за тебя ручался, я…

— Мальсибер, ты скоро?

Умению Люциуса появляться вовремя можно было только позавидовать. Ещё никогда Гарри так не радовался Малфою. Оказывается, и в нем было что-то хорошее. Очевидно, что он догадался о том, что происходит в темном коридоре, и не собирался оставлять ситуацию без своего внимания.

— Сейчас, Малфой, только договорим…

— Я подожду.

Гарри не знал причин, по которым Мальсибер не перечил Малфою, и, честно говоря, они были ему неинтересны. Главное, что Мальсибер отступил, пусть и зыркнул на прощанье, презрительно приподняв верхнюю губу. А вот Малфой задержался:

— Снейп, тебе Мальсибер сказал, что следующее занятие нашего учебного кружка сегодня в семь часов вечера?

— Нет!

Малфой выразительно посмотрел на Мальсибера, а тот невозмутимо пожал плечами:

— Не успел.

Снейп даже зубами заскрипел, стараясь сдержаться, а Малфой доброжелательно улыбнулся:

— Не опаздывай!

Снейп и Мальсибер обменялись неприязненными взглядами и разошлись. Мальсибер — искать приключений в Хогсмиде, а Снейп — варить зелье для «Тайного Общества». На пару с младшим Блэком, чья жизнерадостность и восторженные взгляды уже начали действовать Гарри на нервы. Сколько можно? Ладно еще Сириус, тот сам не понимает, чего хочет, а этот-то! «Давай, чемерицу порежу», «давай, сок из бобов надавлю…» Тьфу! Смотреть противно! И Снейп хорош! Разошелся, покрикивает… Гарри надоело сидеть смирно, и он, дождавшись, когда Снейп замрёт над котлом, монотонно шевеля губами, решил о себе напомнить и от души потерся своей шипастой шеей о нежную кожу живота.

Такого мгновенного эффекта не ожидал никто. Снейп резко дернулся, уронив в котел черпак и толкнув под руку Блэка, который отсчитывал какие-то капли из толстостенного пузырька. Алая жидкость плеснулась в бурлящий котёл, откуда тотчас же взметнулся сноп огня.

— Падай! Рванет!

Миг — и страшный грохот оповестил Гарри о том, что он стал причиной взрыва. Чёрт! Вот почему ему никогда не нравилось зельеварение… и Блэк этот… нарушитель херов! Сказано же — опасные субстанции капать пипеткой! Как раз, чтобы ничего такого не произошло.

— Снейп! Снейп, ты чего? Северус…

Голос Регулуса жалобно дрожал, и Гарри перепугался. То, что Снейп жив, он слышал по дыханию и сердцебиению, но почему молчит?!

— Северус… пожалуйста…

Снейп пошевелился. Очевидно, движение причинило ему боль, отчего он тихо зашипел.

— Северус… ты как?

— Опять Слагхорн орать будет…

— Да ну его! Ты жив?

— Если уж разговариваю…

— Ну да… пойдем к Помфри?

— Сдурел? Вечером же занятие, а она меня закроет…

— У тебя вся спина в крови…

— Так и ты маг! Вот как раз и потренируешься в лечебных чарах.

— Я не…

— А как ты в Общество вступать собрался? Там как раз одно из испытаний — лечебные чары… добровольца сначала ранят, а потом…

— Не может быть!

— Точно тебе говорю!

Придавленному худым, но тяжелым телом Гарри оставалось только молча переживать за Снейпа и раскаиваться в содеянном. Помочь он ничем не мог, но и мешать не собирался. А Блэк тем временем разрезал рубашку Снейпа и с испуганным вздохом начал бормотать:

— Эпискей! Эпискей! Эпискей!

— Еще настойкой бадьяна смажь… — тихо попросил Снейп.

— Ага… очищу только… Эскуро!

Блэк пыхтел над спиной Снейпа, нанося заживляющий бальзам. Как же Гарри хотел быть на его месте, а не просто глупо сидеть под животом. И он бы точно не испугался вида крови! Однако вспомнив, что является виновником ранения, Гарри приуныл. Ну почему ему всегда так не везёт?! А теперь его невезучесть передалась и Снейпу… правда, тот и раньше не был баловнем судьбы…

— Сесть сможешь?

— Рубашку почини, — жалобно попросил Снейп.

Гарри нравилось такое… целомудрие. Не хватало ещё Блэку пялиться на полуголого Снейпа.

— Репаро!

— И Обезболивающее дай… а то…

Объяснять дальше не пришлось. Регулус метнулся к стеллажу, который спасли от разорения мощные чары, и принес оттуда какой-то флакон, содержимое которого Снейп жадно выпил после чего завозился и приподнялся, прижимая Гарри к животу.

— Ой, это твой знаменитый фамильяр? Ты его не раздавил?

Не дождетесь! Гарри зло посмотрел на Регулуса, но тот предупреждению не внял. Пришлось укусить…

— Осторожно… — запоздало оживился Снейп. — У него стресс.

Блэк расхохотался:

— Стресс у меня, а у него…

— Его зовут Дракон! — вполне серьезно оборвал Снейп Блэка. — И если тебе что-то не нравится…

Тот помотал головой, и только сейчас Гарри заметил, что у него дрожат руки. Перенервничал… бедняга. Снейп с трудом поднялся и принялся убирать последствия катастрофы, Блэк ему исправно помогал. Вдвоем они справились с разрушениями всего за полчаса.

— Рег, ты знаешь заклинания, которыми потолок белят?

— Нет… зачем?

— А ты глянь! — Снейп задрал вверх голову и пояснил: — В прошлый раз Слагхорн меня по потолку вычислил…

— А-а-а… ты об этом. Можно же просто цвет изменить… такие чары есть, вроде косметических, и они медленно потом сходят на нет. Не заметит!

Снейп не стал признаваться, что не разбирается в таких чарах, а просто молча смотрел, как потолок принимает почти прежний вид — слегка подкопченный и украшенный редкими разноцветными пятнами. И ни следа от чёрных хлопьев сажи, которые, казалось, намертво приросли к арочному своду.

— Красота же?

Блэк расплылся в довольной улыбке. Снейп только неопределенно пожал плечами. Всё-таки у него определённо развита интуиция. Подошедший Слагхорн, заметив Снейпа, сразу же посмотрел на потолок и, не заметив ничего подозрительного, довольно улыбнулся:

— Как позанимались, мальчики?

— Спасибо. Просто отлично, сэр.

Они бодро вышли из кабинета, оставив Слагхорна любовно переставлять склянки, и только в коридоре Снейп тяжело прислонился к стене.

— Болит? — участливо поинтересовался Блэк.

— Немного.

— Может, к Помфри?

— И пропустить занятия? Совсем сдурел.

И Снейп, полежав немного на своей кровати, отправился в класс, где уже собрались почти все любители знаний. Когда он вошел, Регулус как раз что-то тихо говорил Малфою и, увидев Снейпа, приветливо помахал рукой. Негодование Гарри по этому поводу разделил только Мальсибер, а остальные просто не заметили. Малфой, запечатав дверь несколькими заклинаниями, вышел к профессорской трибуне и с улыбкой начал:

— Тема нашего сегодняшнего занятия — Исцеляющие чары.


Глава 14.

Кто бы мог подумать, что некоторые медицинские заклинания можно считать «тёмными»? Ну, или «условно тёмными», как уточнил Малфой. На применение таких чар требовалось особое разрешение Министерства, что в экстренных случаях могло стать фатальным...

Для диагностики тоже требовалась кровь. Всего капля, но она позволила Малфою воссоздать миниатюрную фигуру Снейпа, поколдовав над которой, Люциус вынес вердикт.

Оказалось, в спине Снейпа застрял осколок стекла, который не сумел увидеть и достать неопытный Блэк. Если бы пришлось действовать по правилам, то Снейпа бы переправили в госпиталь Мунго, где ему грозила нешуточная операция по извлечению этого осколка, стараниями Регулуса вросшего в тело.

— Ненавижу колдомедицину! — от души признался этот неудачливый целитель.

— Это потому что ты слишком мало о ней знаешь! — в голосе Малфоя звучали те же нотки, которые услышал Гарри от Снейпа на своем первом уроке зельеварения. — Анализ, расчет, хладнокровие, отточенные движения и уверенность в собственных силах — вот без чего не обойтись начинающему целителю.

— Я вот не целитель, но от такого бы не отказался, — пробурчал севший рядом со Снейпом Эйвери.

А Малфой азартно рассказывал о заклинаниях, которые могли спасти жизнь в «полевых условиях». Что это за условия такие, он не уточнял, и Гарри решил, что речь идет о пожирательских набегах на мирные дома, которые сами приверженцы Волдеморта скромно называли «рейдами». Или он говорил о предстоящих стычках с аврорами? Но даже ненавидящий «Тайное Общество» Гарри не мог отрицать полезность этих чар. Если ценой принципа становится чья-то жизнь, то к чему такие принципы? В этом он был всецело согласен с Малфоем и даже проникся к нему уважением.

Правда, когда тот попросил Снейпа снять рубашку, чтобы на его примере показать действие заклинаний, Гарри избавился от зарождающейся симпатии. Снейп хотел было отказаться, но Малфой знал, куда бить.

— Нет, Снейп, если ты боишься...

— Я не трус!

Кто бы сомневался... Снейп снял с себя рубашку, стараясь ни на кого не смотреть, и посадил на нее Гарри:

— Охраняй, Дракон.

Сам же вышел в центр комнаты и повернулся спиной к Малфою. Чёрт! Одно дело слышать о пораненной спине, и совсем другое — видеть свежий воспаленный рубец, который, повинуясь движениям палочки Малфоя, вздулся багровым пузырем, а потом разошелся, будто рассеченный скальпелем, и выпустил неровный осколок грязно-серого цвета. По спине тоненьким ручейком побежала кровь. Неестественно алая на фоне белой кожи.

Гарри слышал, как тяжело сглотнул Эйвери, сидевший рядом, как тихо вздохнул Регулус, заметил жадный взгляд Мальсибера и не мог пошевелиться, осознавая, что по его вине Снейп так страдал. Наверное, сейчас ему было очень больно, но он в очередной раз доказывал всем свою нетрусость и за всю экзекуцию не проронил ни звука.

Осколок упал на пол с печальным звоном, и Малфой принялся колдовать, сращивая края раны. Гарри заметил, как по его виску стекла капелька пота, и понял, что заклинание не из простых. Легким взмахом палочки Малфой убрал следы крови и немного театрально поклонился:

— Теперь рубец исчезнет без следа, стоит пару раз обработать его настойкой бадьяна, а самое главное, и диагностика и лечение заняли не больше десяти минут.

Снейп быстро вернулся на место и натянул рубашку, слегка запутавшись в рукавах. Стоило Гарри занять привычное место, как он понял, что Снейп успокаивается. Ну и хорошо. Пообещав себе, что впредь будет гораздо осмотрительнее, Гарри осмотрелся. Малфой сказал, что «лабораторный материал для отработки чар» он обеспечит на следующем занятии, а сейчас предложил потренировать движения палочкой. Неожиданно взбунтовалась Беллатрикс:

— Малфой, ты же обещал учить нас магии крови, а вместо этого разводишь политесы.

— Беллатрикс, — в голосе Малфоя звенела сталь, — я никого не собираюсь учить насильно, и если ты считаешь, что тебе это не нужно — можешь уйти. Но прежде подумай, что однажды может возникнуть момент, когда в твоих руках окажется чья-то жизнь. И что? Ты готова платить такую цену?

Гарри мог бы сказать, что та мадам Лейстрандж, которую он знал, с легкостью эти самые жизни отнимала, но эта Беллатрикс чуть заметно побледнела и, закусив губу, отрицательно мотнула головой. У них тут что, только Мальсибер законченный упырь? Больше никаких возражений не последовало. Все дружно махали палочками, только Мальсибер попытался показать Снейпу «правильное движение», для чего обязательно потребовалось того приобнять. Снейп, конечно, выскользнул из захвата, а дальнейшие поползновения этого ублюдка пресёк Малфой. Взглядом. Гарри решил непременно научиться так смотреть. Очень полезный навык...

Уже ночью, отгородившись от всех пологом, Снейп рассказал Гарри, что Малфой, оказывается, мечтал стать колдомедиком, но его желание пошло вразрез с интересами семьи.

— Понимаешь, Дракон, семья... Род... это, наверное, очень важно, но у Малфоя настоящий талант к целительству. Знал бы ты, сколько раз он залечивал мне... всякое... у него рука легкая. Сегодня мне даже обезболивающее не понадобилось, а вот у Помфри бы я взвыл...

Гарри в ответ только кивал и ласково касался лапой его лица, удивляясь, почему Снейп совсем на него не злится, ведь это он — причина катастрофы. А Снейп только гладил его по шипастой голове и улыбался. Получалось, что он его простил просто так, даже не требуя извинений. Хотя, какие извинения от ящерицы?..

Воскресным утром Снейп взял несколько учебников и пробрался в своё убежище. Он с удовольствием растянулся на подстилке и выпустил Гарри «попромышлять».

Первым делом Гарри проверил нору, а потом забрался на Снейпа и долго топтался у него на животе, прежде чем лечь. Снейп тихонько смеялся и чесал ему шею. Идиллия была прервана появлением Лили. Разгневанной Лили. Сильно разгневанной.

Она влетела в комнату, подобно Немезиде, и, сдунув со лба непослушный локон, начала с обвинений:

— И как ты мне это объяснишь, Снейп?

— Что именно?

— Что ты вчера делал, запершись в пустом классе вместе с Малфоем, Мальсибером и прочими?

— С этими прочими я учусь...

— И чему ты с ними учишься, для чего надо запираться?

— А с чего ты вообще это взяла?

— Птичка на хвосте принесла! И не отпирайся! Я точно знаю, что ты был там в этой компании...

Наверное, мародеры отследили их по карте, а Лили услышала разговор об этом... вот гадство! И ведь даже если бы Снейп не был связан клятвой, она бы всё равно не поверила ни одному его слову.

— Был... — не стал отпираться Снейп.

Вот дурак! Сказал бы, что заходил туда на минутку по просьбе декана... а сейчас они опять поссорятся...

— Ну и? Ты же говорил, что с Мальсибером у тебя всё кончено?

— Конечно, кончено, а при чём...

— А при том! Раз кончено, то и нечего встречаться!

— Лилс, но я же всё равно с ним на одном факультете.

— Да, но запираться с ним в одной комнате тебя никто не заставлял!

— Но нас же там было много...

— Это не оправдание! Ты же обещал держаться от него подальше?!

— Обещал!

— Ну и?! Или будешь утверждать, что он проклял тебя, как нашу Мэри?

— Не буду, — буркнул Снейп.

— Тогда скажи, что вы там делали?

— Я не могу... клятва...

— Ага! Значит, точно какой-то гадостью занимались! Ты хотя бы можешь мне поклясться, что вы не занимались темной магией?

— Лилс, я же говорил тебе, магия не делится на темную и светлую...

— Да? А в той книге...

— В книге было написано, что мой Дракон — игуана, и что?

— Сев, не увиливай! Значит, ты был там в этой компании и не можешь утверждать, что не делал ничего противозаконного?

Снейп поник и даже, кажется, стал меньше ростом. Он полез в карман и достал оттуда пустую пачку от сигарет, которую со вздохом отшвырнул в сторону.

— Я не могу тебе ничего сказать, Лилс, но поверь...

— Сколько можно верить пустым обещаниям? Ты заврался, Сев... — Лили печально вздохнула и заговорила тихо и проникновенно. — Подумай о будущем. Что ты будешь делать, когда мы с тобой окажемся на разных сторонах баррикад? Ты поднимешь на меня палочку и бросишь Круцио?

— Лилс, ты чего?.. Никогда!

— Неужели? А если все твои «друзья» будут кричать «грязнокровка» и показывать на меня пальцем?

— Я...

— Подумай об этом, Сев... хорошенько подумай!

Лили опустила плечи и растеряла весь свой воинственный вид. Она пошла к двери медленно... очень медленно, словно хотела, чтобы Снейп попытался её остановить... начал уговаривать, но тот только потрясённо смотрел ей вслед и молча шевелил губами. Что же эти двое делают?! Зачем? Гарри было больно на это смотреть, но Лили ушла, а Снейп так ничего и не сказал... идиот!

Зато стоило закрыться двери, он тяжело опустился на свой матрас, посадил Гарри на грудь и жалобно спросил:

— Она же не навсегда?

Гарри постарался придать своему взгляду скептическое выражение, но Снейп его неправильно понял:

— Думаешь? И не будет злиться?

Гарри отрицательно помотал головой, призывая включить мозги, но Снейп зажмурился, а потом неожиданно чмокнул Гарри чуть ниже левого глаза.

— Спасибо, Дракон. Я тоже так думаю... Лили... она такая... покричит, покричит... а потом отходит. Всё же понятно?! Я никогда её не обижу... да и никто её обижать не собирается... ты же сам видел, что о чистоте крови никто не говорит, все заняты делом.

Ну не дурак ли? Если он всегда надеялся на понимание без слов, то его одиночество в будущем совсем не удивительно. Или просто он не встретил никого, кто бы по-настоящему захотел его понять. Гарри подумал, что ему довелось стать свидетелем самых страшных разочарований Снейпа — в книгах, в любви и в понимании. Было, отчего потом на людей бросаться... чтобы никто не оказался достаточно близко и не смог причинить боль... только вот как-то оно по-детски... неужели с возрастом люди не меняются? Размышления плавно перетекли на воспоминания о своём времени. Всё, о чём он запрещал себе думать, вновь стало очень близким. Смерть Сириуса, безумство Беллатрикс, обещание скорой смерти во взгляде Малфоя, страшная ночь на Астрономической башне, хоркруксы, Амбридж, Волдеморт, надежда во взгляде Гермионы, прощальные медвежьи объятия Рона. Как же всё перепуталось и перемешалось! Сириус, оказывается, ненавидел Снейпа только потому, что любил... и не исключено, что именно поэтому и помчался в Министерство... чтобы в очередной раз утереть нос Снейпу. Беллатрикс — никогда не мечтала стать убийцей, Малфой — и вовсе прирожденный целитель... да и с убийством Дамблдора тоже всё непросто...

От спокойствия Гарри не осталось и следа. Хотелось начать, наконец, действовать... он покосился на Снейпа, который сопел, сосредоточенно уткнувшись в учебник. От перемещений Гарри толстая книга качнулась, и из нее выпала маленькая записка, зажатая между страниц. Любопытный Гарри тотчас же сунул в нее свой нос. Ничего особенного, просто список ингредиентов с указанием их стоимости, но вот подпись! Три буквы, которые не давали покоя долгое время: «Р. А. Б. » Тот самый загадочный «Р. А. Б. », который знал про хоркруксы и попытался их уничтожить. Гарри замер над этим клочком пергамента, привлекая внимание Снейпа:

— Дракон, еще немного, и я решу, что ты умеешь читать... — с легкой улыбкой он поднял записку и пояснил: — Это Рег мне ингредиенты заказывал.

Вот это поворот! Регулус Блэк! А вторая «А. », скорее всего, его второе имя... какой-нибудь Августус или Альфард... Гарри лихорадочно вспоминал годы жизни Регулуса, вытканные на пыльном гобелене. Получалось, что он пробрался в ту жуткую пещеру и забрал хоркрукс, когда ему было не больше девятнадцати. Такой вот сюрприз...




Глава 15.

Гарри мог точно сказать, что совершенно не изменилось с годами в Хогвартсе — атмосфера легкой паники перед экзаменами. Члены приехавшей экзаменационной комиссии обрастали легендами, сделав первые шаги по коридорам замка. Гарри думал, что хладнокровные слизеринцы уж точно не подвержены этим веяниям. Куда там! Эйвери, не успел проснуться, как уже приставал к Снейпу:

— А ты слышал, что Гризельда Марчбэнкс никогда не поставит «Выше ожидаемого», пока не доведет студента до магического истощения? Так она проверяет его потенциал.

— И что?

— Можно подумать, что тебя не волнует твоя оценка! А ты не подумал, как будешь сдавать остальные экзамены?

Снейп неопределенно пожал плечами, а Эйвери не отставал:

— Две недели... две грёбаных недели, Снейп! А это только первый экзамен...

— Но ведь эти экзамены каждый год... и сдают их нормально... вроде...

— Вот именно, что «вроде». «У» — знаешь, тоже вроде положительный балл, только вот с ним потом никуда не возьмут…

— А куда ты собрался?

— Мало ли, — уклончиво ответил Эйвери и, понижая голос, добавил: — В Обществе тупиц и неудачников не привечают…

Далось им это Общество… как с ума посходили! За завтраком Снейп неловко толкнул стакан и облился тыквенным соком. До начала экзамена оставалось не больше десяти минут, и он почти бегом направился в туалет, где, сняв брюки, попытался их очистить чарами. Но то ли он был совсем плох в бытовых чарах, то ли перед экзаменом не мог сосредоточиться на чём-то другом, но высушенные брюки встали колом от засохшего сока. Тогда Снейп сунул их под кран и попытался отстирать… м-да… ведение хозяйства — точно не его конек. Снейп свернул комком мокрые брюки и помчался в спальню.

Гарри чувствовал, как Снейп заводился всё больше, роясь в своём сундуке. Он нашел вторые брюки, которые оказались слишком короткими, и, попытавшись их удлинить, не рассчитал силу… такие можно было носить вместе с ходулями. Он в отчаянии зашвырнул их обратно в сундук и, порывшись еще немного, извлёк оттуда старомодные подштанники. Недолго думая, он применил к ним те же чары, что и Регулус Блэк к потолку в лаборатории, отчего подштанники приобрели нежный розовый цвет.

— Всем пятикурсникам срочно пройти в Большой Зал…

Гарри узнал голос Макгонагалл и почувствовал, как вздрогнул Снейп.

— Фините инкантатем!

Снейп быстро натянул подштанники и закутался в черную длинную мантию, полы которой он склеил. Гарри понял, что так он ничего не видит, и повозился, привлекая к себе внимание.

— А-а… Дракон… ты же так задохнешься…

Вот теперь можно жить! В небольшую прорезь Гарри отлично всё видел. Спальня, гостиная, потом коридор мелькали так быстро, что его замутило. Снейп бежал очень резво…

Экзамены проходили, как Гарри и помнил, в два этапа — с утра теория, а после обеда практика. В Большом Зале вместо обеденных столов стояли парты, на которых появились пергаменты с вопросами, стоило студентам рассесться. Любопытный Гарри заглянул в билет Снейпа и замер, чувствуя, что его захлестывает волна дикого ужаса. Вопрос номер десять: «Назовите пять признаков, по которым можно узнать оборотня»…

Так вот оно какое — чувство dé jà vu. Это же тот самый день, который Гарри когда-то подсмотрел в воспоминаниях Снейпа… профессора Снейпа. Его самое плохое воспоминание. Сейчас экзамен закончится, и Снейп, уткнувшись в книгу, побредёт к озеру, где… Гарри почувствовал, как все его внутренности скрутились тугим узлом. У озера Снейпа подвесят вверх ногами и перед всей школой пообещают снять подштанники… и он… он назовет Лили грязнокровкой…

Теперь Гарри волновал только один вопрос — что лично он может сделать, чтобы этого не случилось. Наставления Гермионы пошли прахом. Он всё равно собирается менять будущее, перетащив туда Дамблдора, так почему бы не изменить ещё кое-что? Всего-навсего избавив Снейпа от дикого унижения и не дав сказать то, о чём он будет жалеть! В том, что он будет жалеть об оскорблении единственной подруги, Гарри не сомневался, как и прекрасно понимал, что Лили такого не простит…

Идеи сменяли одна другую, но забраковывались из-за несбыточности. Как не обидно это осознавать, но сейчас он — ящерица с крайне ограниченными возможностями. Поэтому единственное, что он может сделать — попытаться сбежать, чтобы увести бросившегося в погоню Снейпа подальше от озера. Гарри осмотрелся, прикидывая, каким образом ему можно будет быстро выбраться, потому что попытка будет всего одна. Теоретически возможно, а вот практически… оставалось только дождаться конца экзамена и выбрать момент.

Экзамен тянулся и тянулся, так что Гарри уже начал думать, что всем дали дополнительное время. А ведь когда-то казалось, что он пролетел мгновенно, и времени не хватило, чтобы написать обо всём. Снейп, низко склонив голову, быстро писал на своём листке пергамента. Даже с его мелким почерком он явно написал больше всех. Вот даёт! И строчит, и строчит…

Из своего укрытия Гарри мог разглядеть только парту и спину впереди сидящего студента, поэтому стал читать то, что пишет Снейп. Ни фига ж себе! И разбор заклинаний с выявлением их формулы, и описание движений палочкой, и даже зарисовки траекторий этих движений с разбором возможных ошибок от внезапно дрогнувшей руки…

— Еще пять минут!

В голосе профессора Флитвика, как обычно, слышалось добродушное поощрение, и Гарри завертел головой, пытаясь его увидеть. Снейп же с тихим шипением прижал Гарри к животу, не переставая писать. Мог бы и остановиться. И так понятно, что он написал лучше всех! И Гарри это было чрезвычайно приятно…

— Отложите перья! — проскрипел Флитвик. — Это и к вам относится, Стеббинс! Пожалуйста, оставайтесь на местах, пока я не соберу ваши работы! Акцио!

Тихий шорох летящих по воздуху пергаментов был заглушён единодушным вздохом студентов. Экзамен окончен…

Выходящего из Большого Зала Снейпа окликнул Эйвери:

— Ты как?

— Написал, — пожал плечами Снейп.

— А что у тебя было по третьему вопросу, про щитовые чары?

Снейп остановился, словно обдумывая ответ, а потом только сказал:

— Знаешь что, Эйвери, экзамен закончен и всё уже написано. Могу только предложить потренироваться в заклинаниях.

Судя по всему, Эйвери именно этого и добивался.

— Сейчас, только переоденусь… ты где будешь?

— У озера, где дубы…

— Скоро буду. С меня бутерброды и чай.

Гарри понял, что надо начинать действовать, и лучше всего бежать в сторону, противоположную от озера — к Запретному лесу. Ничего не подозревающий Снейп достал из сумки учебник и, выбрав направление, пошел к озеру, почти уткнувшись носом в пожелтевшие страницы.

Пора! Гарри повозился, привлекая внимание к своим нуждам, и Снейп предсказуемо остановился, пытаясь утихомирить разбушевавшегося питомца. Не на того напал! Передними лапами Гарри раздвинул тонкую ткань и, оттолкнувшись задними, прыгнул.

— Дракон! Куда?!

Конечно же, Снейп за ним погнался, и Гарри оставалось только не сбиться с направления, петляя в густой траве. Бегать наперегонки со Снейпом было очень даже интересно, только вот невозможность оглядеться всё портила. Впрочем, Гарри полагался на собственную интуицию, которая никогда прежде его не подводила — чем-чем, а умением уходить от погони он всегда гордился. Снейп не отставал. Радовало только, что он не пользовался никакими чарами — то ли забыв, что волшебник, то ли боясь навредить…

Запретный лес, по Гарриным подсчетам, давно должен был начаться, только вот почему-то не было никакой прохладной тени, да и шорох деревьев всё ещё был далековато. Правда, и гомона студентов больше не было слышно. Может, уже хватит? Но Гарри никогда не был сторонником полумер: в лес — так в лес! А там, глядишь, и мародеры поближе к девочкам перейдут, или Снейп про книгу забудет…

— Экспелеармус!

Очевидно, это заклинание любил не только Гарри. Сириус Блэк… что ж тебе неймется-то? От отчаяния Гарри замер, не зная, что предпринять, а Блэк, направляя кончик палочки на Снейпа, хищно улыбался.

— Ну что, Нюнчик? Попался? И от кого это ты так забавно улепетывал? Или, вернее, за кем?

— Отвали, Блэк!

— О-о-о! Я всегда знал, что ты крайне невежлив, но чтобы настолько… придется поучить тебя хорошим манерам…

Гарри огляделся. Блэк был один, а это и хорошо и плохо одновременно… хорошо, потому что у Снейпа появлялся шанс выбраться из непростой ситуации без потерь, да и без многочисленных зрителей Блэк не станет его унижать… а вот плохо то, что и сдержать Блэка тоже некому…

— Для начала я хочу услышать про то, как ты рад меня видеть в этот добрый день.

— Блэк… по-хорошему прошу…

— А ты можешь и по-плохому? Не думаю… — Сириус пошлым движением огладил отнятую палочку Снейпа. — Ох, не думаю…

Отброшенный заклинанием Снейп, наверное, сильно ударился, потому что сидел на земле, даже не пытаясь встать. Может, это военная хитрость? А Блэк с видом дорвавшегося до подарка избалованного ребенка разглядывал его многозначительным взглядом.

— Начинай, Снейп, или…

— Что «или»?

— Или я сейчас позабавлюсь с твоим питомцем. Ступефай! Левикорпус!

Гарри почувствовал, как его лишенное веса тело взмывает в воздух, без малейшей возможности пошевелиться.

— Как думаешь, если я ему отрежу хвост, у него отрастет новый? Говорят, у ящериц и такое бывает…

— Блэк! — зарычал Снейп, вскакивая с земли.

— Ах, да… совсем забыл… Инкарцеро!

Связанный Снейп, оступившись, вновь упал, вызвав ещё одну торжествующую ухмылку Блэка:

— А ты полежи… так-то лучше… что бы мне у тебя попросить за этот роскошный хвост? — Блэк изобразил глубокую задумчивость.

— Отпусти его, сволочь!..

— Поверить не могу, что из этого рта вылетают такие отвратительные слова… мне кажется, что он создан для другого… проверим? Или всё же оторвём хвост?

— Сука, Блэк! Конченая сука, отпусти…

Снейп бился в своих путах под взглядом Блэка, в котором интерес становился всё более алчным.

— А что это ты так за него беспокоишься? Просто как за ненаглядного дружка? Может, провел в замок любовника, чтобы он согревал тебя холодными ночами? А?

— У тебя одно на уме…

— Ну да… у меня одно… у тебя другое… проверим?

— Блэк, сволочь, убери от него палочку! Ты ему навредишь…

— Конечно, наврежу, мой сладкий… но сначала я должен знать, что это просто тупая ящерица…

Заклинания Блэка Гарри не услышал. Просто две бело-голубые вспышки, и мир замелькал яркими пятнами, разбиваясь на тысячи осколков и становясь меньше… много меньше… Гарри понял, что он лежит на земле уже в собственном облике, когда увидел вместо привычной лапы руку. Отплёвывая попавшую в рот землю, он попытался сесть и справиться с головокружением, когда с двух сторон до него донеслись изумленные вскрики.

— Джеймс?!

— Поттер?!



Глава 16.

Палочки не было, но Гарри это совершенно не тревожило, как и то, что он теперь находился под прицелом палочки Сириуса:

— Кто ты?

— Неужели не узнаешь? А так? — Гарри зло повернулся профилем. — Очки снять?

— Ты родственник Джейми… — неуверенно предположил Сириус.

— Уже теплее. Я бы даже сказал — очень близкий родственник…

Блэк как-то сразу подрастерял свою спесь и явно просчитывал варианты. Лица Снейпа Гарри не видел, потому что невозможно видеть спиной.

— Но почему ты тогда со Снейпом? — недоумевал Блэк.

— Да потому что он оказался единственным приличным человеком, живодер ты херов!

Блэк соображал быстро:

— Экспелеармус!

Палочки не было, но волна от заклинания отбросила назад, и Гарри с трудом устоял на ногах. Им овладела такая ярость, что стало больно дышать. В один прыжок он преодолел разделяющее их расстояние и с огромным удовольствием впечатал кулак в красивое лицо Блэка. Кажется, он попал по носу и возможно даже его сломал, не могла же так хрустнуть челюсть? Блэк охнул и, не выдержав толчка, упал. Кровь заливала его лицо, но Гарри было не остановить — он выплескивал всё, что у него накопилось. Всю боль от чудовищного разочарования, всю обиду за Снейпа, всю злость за то, что он его чуть не проклял. Палочки отлетели в сторону, но сейчас было не до них. Наверное, Сириус был сильнее, но против напора Гарри он не мог ничего сделать.

— Агуаменти!

Гарри пришёл в себя от струи холодной воды, ударившей ему в лицо. Глядя в напряженное лицо Джеймса Поттера, который появился неизвестно когда, он понял, что уже выдохся.

— Что здесь происходит?

— Ничего особенного… — Гарри отбросил со лба прилипшие волосы и с вызовом посмотрел на собственного отца, который сейчас был младше его самого, и уж точно даже представить себе не мог масштаб происходящего.

Гнев во взгляде Джеймса сменился изумлением:

— Ты кто?

Гарри оглянулся на Снейпа, который настороженно ждал ответа, и понял, что соврать просто не сможет.

— Твой сын!

— Откуда? — Джеймс привалился к дереву, чтобы не упасть, и явно был не способен на вменяемые вопросы.

— Из будущего…

Помятый Блэк зашевелился и, зажимая нос, прогундосил:

— Отвратительно ты, Джейми, воспитал сына.

Гарри хотел сказать пару слов про свое счастливое детство, но тут краем глаза заметил дернувшуюся ветку и наудачу позвал:

— Лили? Выходи…

Из-за дерева действительно вышла Лили. Бледная, но с решительно вздернутым подбородком. А вот теперь, пока все не очухались, надо было срочно что-то делать, и Гарри вдруг вспомнил об одной зрелищной клятве, прочитанной в гриммуаре из библиотеки Блэков. Он камнем рассёк ладонь и медленно заговорил, пытаясь вызвать у себя то чувство единения с магией Рода, о котором читал:

— Я клянусь, что являюсь Гарри Джеймсом Поттером, рожденным тридцать первого июля одна тысяча девятьсот восьмидесятого года…

На его раскрытой ладони вскипела кровь, оборачиваясь жемчужной сферой, медленно растаявшей под изумленными взглядами присутствующих.

— Ни хера себе… — хрипло прошептал Снейп.

Все остальные, очевидно, были с ним полностью согласны.

— И что теперь?

Всё-таки девочки мыслят более приземлённо. Гарри со вздохом начал:

— Вы прекрасно понимаете, что вам всем придется принести мне Непреложный Обет — никто не должен узнать о том, что я вам расскажу.

— А ты ничего не путаешь? — Джеймс мотнул головой в сторону Снейпа. — Здесь точно все могут это знать?

— Точно, — мрачно подтвердил Гарри. — В моем времени Северус единственный из вас… — он тяжело сглотнул, — кто жив…

Ответом было гробовое молчание. Даже Блэк перестал размазывать по лицу кровь и безотрывно смотрел на Гарри. В его взгляде появилась сумасшедшая надежда:

— Ты пришел, чтобы нас всех спасти?

— Идиот! — голос Снейпа походил на карканье. — Мы — его прошлое, а все законы о временных перемещениях запрещают…

Гарри сжал зубы, но все-таки перебил:

— Запрещают, но по-другому не получится.

— Что ты хочешь сделать? — Лили одна не теряла самообладания. — Ведь если ты пошёл на это, то значит, у тебя есть план?

Что Гарри мог на это ответить? Первоначально он хотел только вытащить Дамблдора, но даже не подозревал, что его может занести так далеко во времени… и если честно, то ему безумно хотелось всё исправить. Когда еще выпадет такая возможность? Да и выпадет ли? Разве он мог о таком мечтать? Гарри внимательно посмотрел на маму, отца, крестного, своего будущего профессора и почувствовал нестерпимую горечь. Живы… все живы... Снейп не стал убийцей, как и Беллатрикс. Регулус Блэк ещё не умер страшной смертью, предав Волдеморта. Разве всё это стоит того, чтобы уступить без борьбы?

— Да… у меня был план. Но я скажу о нем после Обетов и в Выручай-комнате. Джеймс, ты не одолжишь мне свою мантию?

— Откуда?.. хотя да…

Когда-то Гарри считал, что его родители были самые умные, самые сильные и всегда знали, что надо делать. Сейчас перед ним стояли просто растерянные пятикурсники, которые узнали, что умрут, в то время, когда даже не задумывались о такой возможности. Джеймс достал из кармана мантию-невидимку и, бросив косой взгляд на Снейпа, отдал ее Гарри.

— Делаем так: Джеймс и Сириус, ведите Лили в Выручай-комнату. Только пожелайте увидеть комнату для переговоров.

— А ты?

— А я отведу туда Северуса. Согласитесь, увидев вас в одной компании, многие задумаются.

— А без него нельзя?

Наверное, Джеймс всё еще продолжал ревновать к нему Лили. С этим надо было что-то делать:

— Без него никак. В будущем он — ключевая фигура.

В общем-то, Гарри и не приврал, но чтобы увидеть благодарность, промелькнувшую во взгляде Снейпа, вполне мог. Джеймс подал руку Сириусу и рывком поднял его с земли. Пары взмахов палочкой хватило, чтобы залечить сломанный нос и убрать следы крови с лица и одежды. Лили нерешительно посмотрела на Снейпа, а потом улыбнулась:

— Я знала, что ты сделаешь правильный выбор!

— Ты о чем? — насупился Джеймс.

— Сев знает, — загадочно ответила Лили и решительно протянула руки Джеймсу и Сириусу: — Ведите меня в Выручай-комнату!

Оставшись наедине со Снейпом, Гарри вдруг растерял всю свою решительность. Он поднял лежавшую на траве палочку и неуклюже сунул ему в ладонь.

— Вот… такие дела…

Снейп сидел на траве, потирая освобожденные от уз запястья, и угрюмо смотрел на Гарри. Почему-то казалось, что это Гарри сидит, а Снейп угрожающе над ним нависает. Что тут еще сказать?

— Э-э… извини…

— За что?

— Я не мог превратиться обратно, и…

— Ты всё понимал?

Гарри мучительно покраснел:

— Да.

— Понятно…

Голос Снейпа ничего не выражал, а сам он старательно избегал смотреть на Гарри.

— Я действительно в будущем… того… — Снейп потерся подбородком о плечо.

— Ага…

— И чем я таким… знаменит?

— Ты Дамблдора убил.

Если бы Гарри не был так смущен, то наверняка бы тысячу раз подумал, прежде чем говорить такое. Снейп мгновенно побледнел и зажмурился, пытаясь выровнять дыхание. Гарри обругал себя за длинный язык и попытался исправить ситуацию:

— Он тебя об этом сам просил…

В широко раскрывшихся глазах Снейпа плескался ужас:

— Почему меня?

— Он тебе доверял…

— А… ты об этом всем скажешь?

Гарри мысленно побился лбом о дерево и напомнил себе об осмотрительности:

— Я не болтун… да и к тому же их это никак не коснулось…

— Почему? — казалось, что больше бледнеть некуда, но Снейп смог.

— Я же говорил, они уже все умерли…

— Нет! Почему ты про меня не скажешь?

Что, вот так сразу и сказать? Гарри, конечно, считал себя смелым, но бывали моменты, когда необходимо проявить осторожность. И что-то подсказывало, что сейчас один из них.

— Северус, я вообще тебе должен много чего сказать, но…

— Но?

— Сейчас нас ждут, а потом у вас вторая часть экзамена.

— Хорошо. Что ты предлагаешь?

— Сейчас мы пойдем в Выручай-комнату, где, после Непреложных Обетов, я в общих чертах расскажу о том, к чему надо готовиться. Потом вы пойдёте на экзамен, а я буду ждать тебя в твоей комнате.

— А как ты туда попадешь? У тебя же нет палочки?

— Меня проводит… Лили.

— Она тебе…

— Да. Мама… и она умерла, когда мне было чуть больше года… её убили…

Снейп вдруг позеленел. Он очень быстро поднялся и скрылся в кустах, где, судя по звукам, его вырвало. Гарри дождался, когда Снейп наколдует себе воды, напьется и выйдет к нему.

— Я всё расскажу тебе вечером.

— На ночь? — Снейп нашел в себе силы усмехнуться.

— Ага… — Гарри почувствовал, как с души падает камень.

— У вас там всё так херово?

— Ещё хуже… — честно признался Гарри.

Он развернул мантию-невидимку. Тонкая ткань невесомо покрыла плечи, скрывая тело. Снейп недоверчиво смотрел на голову Гарри, которая казалась парящей в воздухе.

— Так вот оно…

Гарри улыбнулся и распахнул полы мантии:

— Хочешь, пойдем вместе? Мы всегда так делали…

— А как я, по-твоему, найду эту комнату? — немного сварливо отозвался Снейп. — Да и будет лучше, если никто не увидит, куда я иду.

Он уже немного оправился от шока и начинал вести себя, как типичный Снейп. Только вот Гарри почему-то это нравилось.

— Ты мне доверяешь? — задал Гарри вопрос, который волновал его сейчас больше всего.

— Смотря в чём, — осторожно отозвался Снейп.

— Под мантией удобнее всего идти друг за другом, поэтому не возражаешь, если я пойду позади тебя?

— Лучше я… — Снейп отчего-то смутился. — Я выше…

— Только прижимайся сильнее, чтобы нас никто не увидел…

Снейп забрался под мантию и долго не знал, куда пристроить руки. Почему-то с Роном и Гермионой таких проблем у Гарри не возникало.

— Обними меня…

— Как? — выдохнул Снейп ему в шею, отправляя за шиворот целую толпу мурашек.

— Ну, как ты это обычно делаешь…

— Обычно, как ты успел заметить, я этого не делаю!

Теперь смутился Гарри:

— Положи руки мне на плечи, и пойдем уже…

До замка они дошли молча. Гарри всю дорогу никак не мог разобраться в собственных ощущениях. Никогда прежде он не замечал, как дышит Рон… или как колотится сердце Гермионы… и уж точно никогда не задавался вопросом, а что будет, если эти горячие руки скользнут с плеч, допустим, на грудь и лягут на бёдра…

Гарри чуть позорно не растянулся на ступенях замка, увлекшись собственными мыслями, и если бы не Северус… он помотал головой. Если бы не Снейп, он бы давно уже был в Выручай-комнате и не думал о всяких глупостях!


Глава 17.

Гарри было интересно, кто же так представляет себе комнату для переговоров. В каком-то старом фильме он видел тюремную камеру для свиданий, оборудованную таким образом. Полутемное помещение было разделено пополам прозрачным стеклом, а для переговоров предлагалось нечто, напоминающее телефонные аппараты, поставленные на тумбочки с обеих сторон. Сидеть было не на чем…

— Похоже? — поинтересовался Сириус.

Удивительно, но этот затейник совершенно не злился после драки, наоборот, всем своим видом выражал готовность к приключениям.

— Очень, — заверил Гарри. — Но сидеть придется на полу.

Блэк покосился на Снейпа, наверное, ожидая аплодисментов, и уселся на пол, обхватив одно колено.

— Тут вообще-то и дамы есть, — вспомнил Джеймс и, сняв с себя мантию, галантно свернул ее комком.

Лили царственно кивнула и села, изящно поправив юбку. Всё-таки наедине с Северусом она себя вела более вольно и непринужденно.

Во избежание… разного Гарри умостился так, чтобы Снейп оказался между ним и Лили, и внимательно оглядел всех:

— Сначала клятва.

В очередной раз удивил Снейп, который предложил записать то, в чём они собираются поклясться.

— Ну, ты и зануда… — не выдержал Блэк.

— Я просто хочу уточнить круг лиц, которых предполагается посвятить в эту тайну, и узнать, будет ли он расширяться.

Гарри задумался. Это точно имело смысл.

— Давайте так. Не посвящать посторонних без моего на то согласия.

— Идёт!

Наконец, клятвы были принесены, закреплены и засвидетельствованы, и Гарри кожей почувствовал вопросительные взгляды. С чего начинать?

— Сколько я себя помнил, я жил у своей тётки и верил, что мои родители погибли в автокатастрофе. Я ничего не знал о магии и волшебниках до своего одиннадцатилетия...

Гарри рассказывал и рассказывал, увлекаясь деталями, и не заметил, в какой момент его слушатели перестали реагировать и сопереживать. Они сидели с выражением дикого ужаса на окаменевших лицах. Надо было их как-то взбодрить:

— И этот Волдеморт наделал аж семь таких хоркруксов…

Реакцией стало гробовое молчание, а потом не выдержала Лили:

— И ты хочешь сказать, что собираешься туда вернуться?

— Ну да…

Про то, что он хотел забрать Дамблдора, Гарри решил не сообщать, всё равно планы поменялись.

— А зачем?

— Не могу же я всех их там бросить?

У Лили явно было своё мнение на этот счёт, но она пока держала его при себе. Зато Сириус говорил, что думал:

— А нас, значит, можешь?

Гарри стало неловко — свалился как снег на голову, взбудоражил и собрался уходить…

— Ну, я же не прямо сейчас!

Сириус воодушевился, зато Северус помрачнел:

— Ты слишком радикально хочешь всё поменять. Ты уверен, что вернёшься, куда надо?

— В каком смысле?

— Смотри, ты прямо сейчас меняешь будущее, так где гарантия…

— Точно! — загорелся Блэк. — Теперь мы всё знаем и не подставимся так по-идиотски…

— А ты слышал про «Потоки судьбы»?

— Нюнчик, ты — зануда.

Северус насупился, и Гарри решил вмешаться:

— Нюнчиков здесь нет! И не будет!

— Помню-помню — «ключевая роль», но пока что-то ты про неё ни слова не сказал, — упорствовал Сириус.

— И не скажу, но если ты хорошенько подумаешь, то, может, догадаешься.

Фантазией Сириус никогда обделен не был, но вот от таких заинтересованных взглядов Северуса хотелось прикрыть, поэтому Гарри поспешил перевести разговор на другую тему:

— У вас когда экзамен начинается?

Как он и полагал, про учёбу все благополучно забыли. Лили метнула Темпус и подскочила, закусив ладонь:

— Меня уже вызывали…

Сириус, чья фамилия тоже была в начале алфавита, не унывал:

— Прорвемся!

Они выскочили так быстро, что Гарри ничего не успел сказать: ни договориться о встрече, ни попросить Лили проводить его в убежище Снейпа. Джеймс поколебался пару мгновений и бросился за ними. Северус, поймав взгляд Гарри, только пожал плечами:

— Ответственные…

— Ага… а ты?

— Тоже пойду… но у меня есть время. Пока до меня очередь дойдет…

— Удобно…

— Удобно, — согласился Снейп. Он немного помолчал, а потом решился: — А что случится, если я не буду убивать… ну, ты знаешь кого?

— Не знаю… — честно признался Гарри.

— А если ему об этом сказать, как думаешь, он…

А ведь Снейп еще не знает, кто рассказал о Пророчестве… м-да… дела… когда обсуждали эту скользкую тему, он негодовал вместе со всеми. Гарри подумал, что ему надо срочно возвращаться назад, пока не стало слишком поздно. Решив, что именно так и сделает, после разговора со Снейпом и Дамблдором, Гарри улыбнулся:

— Уверен!

Как приятно дарить надежду! Снейп даже улыбнулся в ответ, правда, потом снова посерьёзнел:

— Ты же ему скажешь? Я не могу… Обет.

— Конечно… а ты, когда сдашь экзамен, приходи в ту комнату… ну, где обычно… я тебе остальное расскажу.

— Только мне?

— Оно касается только тебя… придешь?

— Как ты успел заметить…

— Понял-понял…

Когда Снейп уже взялся за бронзовую ручку, Гарри тихо сказал:

— Удачи!

Снейп только дернул плечом и, не оборачиваясь, вышел.

Ну вот… пока все заняты делом Гарри заберет хроноворот. И будет, что Дамблдору показать, и вообще…

За хроноворотом Гарри пошел, завернувшись в мантию-невидимку, чтобы его никто не заметил и, не удержавшись, сделал крюк, пройдя мимо Большого Зала. Лили и Сириуса не было видно, наверное, они как раз сдавали экзамен. А вот Джеймс и Северус стояли недалеко друг от друга, и не наблюдалось никаких признаков враждебности между ними. Наверное, Джеймс, точно зная, что Лили будет с ним, избавился от дурацкой ревности, а Северус и раньше не обращал на него особого внимания… то ли дело Блэк. Гарри подумал, что теперь, когда они оказались невольными союзниками, у Блэка появится шанс, и отчего-то вместо радости ощутил боль. Наверное, он слишком сильно… привязался к Снейпу. Ничего… время это поправит… Гарри вдруг безумно захотелось, чтобы Снейп… Северус был рядом. Под одной мантией… хотелось показать ему уникальный хроноворот… да и вообще.

Гарри вышел из замка и неспешно пошел к той самой полянке, на которой появился, с тем самым приметным деревом, в корнях которого устроил тайник. И полянка и дерево отыскались без труда, но когда Гарри потянул за цепочку, сердце сжалось от дурного предчувствия. Не может быть! Может…

Оболочка хроноворота была слишком легкой, а когда Гарри его поднял, из корпуса часов посыпалась ржавая труха. Не может быть! И что теперь делать? Гарри сжал в кулаке безвозвратно испорченный механизм и побрел, не разбирая дороги. В голове осталась только звенящая тишина и какие-то идиотские обрывки мыслей. Куда он шёл? Да какая разница?! Когда он уперся в каменную стену, в голове сформировалась единственная мысль: «В Хогвартсе тот, кто просит помощи, всегда получает её». Гарри огляделся. Знакомая каменная горгулья приветливо скалилась ему, и он, недолго думая, погладил уродливую морду.

Неожиданно горгулья отпрянула в сторону, открывая проход, и Гарри начал подниматься по винтовой лестнице в кабинет директора. Дамблдор сидел за столом, склонившись над ворохом бумаг, но, увидев посетителя, приветливо улыбнулся:

— Добрый день!

— Добрый, — вздохнул Гарри и положил на директорский стол сломанный хроноворот. — Вот такие дела…

Дамблдор взглянул на артефакт, и его безмятежное лицо омрачила тревога. Однако он сохранял спокойствие, вежливо поинтересовавшись:

— Сколько лет?

— Около двадцати.

— Ты пытался что-то изменить?

— Да!

— Много?

— Да… это из-за этого?..

— Необязательно. Возможно, кто-то активировал хроноворот в этом времени… или ещё что произошло. Магия иногда бывает совершенно непредсказуема, в этом и состоит её прелесть. Ты ничего не хочешь мне рассказать, мой мальчик?

— Хочу. Но ещё больше я хочу вам показать. Можно, я воспользуюсь вашим думосбором?

— Можно. А ты умеешь?

— У меня получится. Вы неоднократно показывали мне… воспоминания.

— Даже так?

Гарри заметил думосбор в шкафу со стеклянными дверцами и вопросительно взглянул на Дамблдора:

— Позволите… вашу палочку?

Такая просьба была не только бестактной — неприличной, но заинтригованный директор протянул Гарри свою палочку, не задавая лишних вопросов. Установив каменную чашу думосбора на столе, Гарри нерешительно коснулся кончиком палочки собственного виска.

— Просто подумай о том, что ты хочешь мне показать…

Точно! Вспомнить! Воспоминания тянулись серебристыми нитями, оставляя после себя тихо звенящую пустоту, но Гарри не останавливался. Последним он опустил в чашу воспоминание о страшной ночи на Астрономической Башне.

— У меня всё.

Дамблдор легко поднялся из-за стола. Сейчас Гарри видел, как сильно тот сдал за последние годы. Здесь он был полон сил и просто излучал энергию… а главное — жив! Гарри протянул ему палочку и сел в кресло, ожидая, когда тот просмотрит воспоминания. Наверное, время в думосборе текло по своим законам, потому что годы Гарриной жизни уместились в жалкие полчаса, которые сам Гарри провёл как на иголках, не обращая внимания на перешептывания прежних директоров из портретной галереи.

Гарри никогда не забудет потрясения во взгляде Дамблдора, с которым тот вынырнул из омута воспоминаний.

— Я действительно просил себя убить… но зачем?

С души Гарри свалился не просто камень — гора. Он был прав: Снейп выполнял просьбу! Сейчас это было даже важнее испорченного хроноворота, и все слова Дамблдора о том, что он доверяет Северусу Снейпу, приобрели совершенно иной вес.

— Значит, хоркруксы… — продолжал Дамблдор, — и, судя по всему, пока Том не так сильно искалечил душу, как в твоём времени…

— И что это значит?

— Это значит, что твою историю ещё можно повернуть вспять, только вот что делать с тобой? У тебя был план?

— Конечно, был, — обиделся Гарри. — Я собирался вернуться в своё время.

— И каким образом?

— Видите ли, этот хроноворот имел реверсивный ход. Приглядитесь к колёсику!

Дамблдор внимательно изучил полустёртую надпись, и Гарри поёжился от его проницательного взгляда.

— Никогда о таком не слышал, — задумчиво произнес Дамблдор, — но это не означает, что такое невозможно. А это значит…

— Что? — торопливо перебил Гарри.

— Этот хроноворот существует в нашем времени и, скорее всего, пылится где-нибудь в хранилище Отдела Тайн… не волнуйся, Гарри, мы его непременно найдем, а пока…

— Что «пока»?

Дамблдор, казалось, не замечал, что Гарри его постоянно перебивает.

— Пока нам стоит подумать, как ты будешь скрываться и где проведёшь лето.



Глава 18.

Оптимизм Дамблдора заражал. Для него, казалось, вообще не было невыполнимых задач — только «интересные». Хроноворот пришёл в негодность? Не беда — найдем такой же! Снейп его убил? Какой нестандартный ход! Волдеморт наделал кучу хоркруксов? Поиграем с историей! Гарри уже забыл, каково это, когда кто-то берёт на себя принятие глобальных решений. Он не замечал, какая тяжесть лежала на его плечах, пока не освободился от этого груза. Сейчас ему верилось, что они здесь с легкостью всё исправят, и он вернется в совершенно безоблачное будущее… к друзьям… к Снейпу… с которым у него точно будут совершенно иные отношения, ведь их не будет ничто омрачать… и быть может, они даже будут вспоминать некоторые эпизоды со смехом. Гарри представил себе, как говорит профессору Снейпу: «Сэр, а вы помните, как я ловил сверчка на вашем животе? И как мы спали в одной кровати?.. » Ох! Не стоило об этом думать!

— Ты чем-то взволнован, мой мальчик?

— Только тем, как сохранить моё пребывание здесь в тайне…

— А как ты справлялся до сих пор? Я не ошибусь, если предположу, что твоя тайна известна некоторым студентам?

— Да. Но они дали мне Непреложный Обет…

— Гарри… — Дамблдор понимающе улыбнулся. — Ты взял Непреложный Обет с собственных родителей?

Который раз удивляясь проницательности директора, Гарри кивнул:

— И ещё с двух человек.

— Это Сириус и Ремус?

Скрывать не имело смысла. Попасться на лжи Гарри уж точно не хотел.

— Сириус и Северус.

— Даже так? А всё складывается гораздо удачнее, чем казалось! — Дамблдор не скрывал радости. — Очень хорошо, что ты сумел преодолеть предубеждения. А как тебе удавалось столько времени избегать к себе… гм-м… пристального внимания? Ты же не вчера появился?

Гарри запустил ладонь в волосы и попытался их пригладить. Эх! Рассказывать — так рассказывать:

— Я был немножко не в той форме…

— Это как?

— Вроде, как анимаг… но превратиться обратно не мог.

— И как тебе удалось?

— Сириус помог…

— О-о-о! Я всегда говорил, что они с Джеймсом талантливые мальчики. Освоить анимагию без наставника может далеко не каждый. А как тебе удалось найти общий язык с Северусом? Дай-ка угадаю… уж не той ли необычной ящерицей ты был? Кеттлбёрн уверял меня, что питомец мистера Снейпа заслуживает интереса, но у меня всё руки не доходили…

— Да. Всё так и было.

— Так ведь это же здорово! Ты научишься превращаться по желанию, и с маскировкой проблем не будет… кроме того, в анимагической форме ты сможешь провести лето у своих родителей, познакомишься с ними поближе… точно! Это будет очень интересный опыт.

Гарри оставалось только кивать. Ему на самом деле предстояло интересное лето, к тому же он точно знал, что Лили с Северусом соседи, и от этого отчего-то теплело на душе.

— Ты бы хотел жить с Джеймсом?

— Лучше с Лили. В моём времени я жил у её сестры, и мне бы хотелось…

— Понимаю-понимаю… тебе бы хотелось возобновить знакомство. Что ж… может, так будет лучше. К тому же Джеймс вполне может навещать свою школьную подругу, не вызывая подозрений.

У Дамблдора всё было просто… Гарри вопросительно посмотрел на него:

— А сейчас?

— Что?

— Как мне быть сейчас?

— Я помогу тебе превратиться. Будет лучше, если до отъезда из школы ты побудешь в анимагической форме. Конечно же, ты будешь практиковаться в анимагии.

— А где я буду жить?

— Я мог бы предложить тебе пожить у Лили, Северус вполне мог подарить своего любимца подруге, но ты сам понимаешь, в девичьей спальне…

— Нет-нет-нет! — к такому повороту Гарри точно готов не был.

Дамблдор улыбнулся:

— Тогда где ты хочешь провести ночь? Не хотелось бы, чтобы ты бродил по замку один, без помощи и поддержки.

Решение пришло само.

— А вы отдайте меня Снейпу. Ко мне в его комнате уже все привыкли, я никого там смущать не буду. К тому же он по совету профессора Кеттлбёрна оборудовал для меня чудесное спальное место.

Про спальное место Гарри слукавил, но не станет же Дамблдор проверять, кто где спит? Он и не стал. Улыбаясь каким-то своим мыслям, директор предложил Гарри пересесть в кресло, и сам уселся напротив.

— Что-то подсказывает мне, что ты сегодня даже не завтракал, — щелчком вызвав эльфа, Дамблдор распорядился подать обед и доверительно прошептал: — В твои годы я постоянно испытывал голод.

Не рассказывать же про сверчков, съеденных ещё утром? К тому же это был очень неформальный завтрак… в постели… Гарри отрезал кусок бифштекса и впился зубами в сочную мякоть. Как же давно он не ел нормальной человеческой еды! Пирог с почками так вообще показался ему шедевром кулинарного искусства. Дамблдор ласково смотрел на него и кивал головой в такт каким-то своим мыслям.

Гарри запил обед пахнущим травами чаем и пожалел, что не может вылизать тарелку.

— Ты готов?

— К чему?

— К превращению.

Вообще-то на вечер у Гарри были совершенно иные планы, но не рассказывать же о них Дамблдору?

— Готов.

Взмах палочкой сопровождало неразборчивое заклинание, и Гарри вновь ощутил смещение центра тяжести, ставшее уже привычным. Дамблдор склонил голову, разглядывая его из-под стекляшек очков с гораздо большим интересом, чем проявил при их первой встрече.

— Так вот ты какой… Гарри Поттер.

Гарри мог только кивнуть. Дамблдор согнул руку и посадил его себе на прижатое к животу предплечье.

— Ну, пойдем, мистер Поттер.

Гарри боялся, что они не найдут Снейпа, потому что выдавать его убежище он не собирался даже директору. Но Дамблдор уверенно направился к Большому Залу и перехватил Снейпа, когда тот выходил с экзамена.

— Как прошёл экзамен, мой мальчик?

Снейп пробормотал что-то вроде «хорошо» и замер, глядя на Гарри. Дамблдор заметил этот взгляд и понимающе улыбнулся:

— Твой фамильяр попал ко мне, не хочешь его забрать?

— Хочу.

Снейп, ничем не выдав сомнений, взял Гарри и накрыл его полой мантии:

— Спасибо, господин директор.

— Общение с ним доставило мне истинное удовольствие.

Накрытый тканью Гарри ничего не видел, но догадался, что Снейп почти бегом стремится укрыться в своём убежище. Он хлопнул дверью и торопливо принялся колдовать, запечатывая дверь и накладывая мощные звуконепроницаемые чары. Наконец он опустил Гарри на пол:

— Превращайся.

Гарри помотал головой, пытаясь изобразить собственную беспомощность.

— Ты же обещал…

Гарри закивал так активно, что у него закружилась голова.

— Ты не хочешь?

Теперь он отрицательно мотал головой, а Снейп продолжал догадываться:

— Не можешь?

Облегчённый кивок сопровождался облегчённым выдохом Снейпа, но потом он снова задумался:

— А как же разговор? Ты обещал рассказать…

Гарри вздохнул и закивал.

— И что теперь с тобой делать?

Снейп наколдовал свой любимый матрас и уселся на пол, задумчиво рассматривая Гарри. А что оставалось делать? Дамблдор случайно или намеренно лишил Гарри возможности общаться… но ведь Сириус же как-то его превратил? А значит…

Гарри бодро полез к Северусу в рукав, туда, где он обычно держал свою палочку.

— Что, Дра… чего ты хочешь?

И как можно быть таким непонятливым? Гарри поскрёб лапой по креплению палочки.

— Ты хочешь, чтобы я тебя расколдовал?

Ну конечно! Гарри радостно закивал головой.

— Но я не знаю заклинания…

Ага… всё-таки были времена, когда Снейп ещё не всё знал! Ну, нет так нет. Гарри попытался пробраться на колени к Снейпу… поближе к животу.

— Эй… ты чего? — глухо и неуверенно переспросил тот.

Чего-чего… неужели непонятно, что ящерицы нуждаются в тепле?

— Замёрз, что ли? — осторожно переспросил Снейп.

Гарри кивнул и попытался пробраться под мантию.

— Может, как-то по-другому?

А Снейп-то, оказывается, умеет краснеть. И было бы из-за чего! Они же давно… или всё дело в том, что он не знал, кто такой Гарри? Ему только дай волю! Гарри решительно раздвинул лапами полы мантии и нырнул в уютное тепло. Сердце Снейпа колотилось где-то в животе, а сам он изо всех сил старался не дышать. Гарри постарался его успокоить и, понимая, что для этого следует вести себя, как прежде, потерся головой о его живот.

— Ты чего? — затравленно пискнул Снейп.

Чего-чего… Смущать Снейпа оказалось даже интересно, и Гарри вовсю пользовался своим преимуществом. Правда, это длилось недолго.

— Знаешь, пока ты агама, я буду вести себя с тобой, как с ящерицей! Понял, Дракон?

Гарри согласно закивал.

— Вот и договорились!

Однако чего бы там Снейп для себя не решил, он по-прежнему держался настороженно и обращался с Гарри, как со стеклянным. Ну и подумаешь! Гарри представил себе, что будет, когда они начнут укладываться спать, и повеселел.

Неожиданно Снейп вздрогнул и направил палочку на дверь. Наверное, сработали какие-то сигнальные чары, потому что спустя мгновение на пороге появилась встревоженная Лили.

— Сев, Гарри пропал!

— В каком смысле?

— В самом прямом! Я после экзамена побежала в Выручай-комнату, а его там нет!

Дурацкая ситуация! Гарри совершенно не собирался выставлять свои отношения со Снейпом на всеобщее обозрение, без возможности что-то объяснить. И поэтому затаился, вжимаясь в горячий живот намного плотнее, чем обычно.

— А я думал, что вы ушли гулять, и решил вам не мешать…

Снейп, хоть и мог говорить, явно не горел желанием объясняться с подругой.

— Но надо же что-то делать!

— Лилс, мне кажется, что он знает, что делает. Наверняка у него есть ещё какие-то дела.

— А ведь точно! Мне кажется, что он не обо всём нам рассказал.

— Конечно, не обо всём! Я бы ещё порасспросил его про Тайную Комнату… с василиском…

— Фу-у!

— Сама ты «фу»! Василиска же можно и не звать. А ты знаешь, сколько стоит его шкура?

— А вдруг выползет?

— А мы осторожно… и петуха с собой возьмем. Чуть что — дернем за хвост, он заорёт и спугнёт василиска.

— А вдруг не спугнёт?

— Ага! Значит, тоже не всем книжкам доверяешь, — торжествующе заметил Снейп.

Лили явно не хотела ссориться, поэтому на подначку никак не отреагировала. Вместо этого она замерла, что-то вспомнив, и ехидно спросила:

— И, кстати, Снейп, что ты получил по Защите?

— А ты, Эванс, будто и не знаешь, что результаты СОВ сообщают позднее, — в тон ответил он.

— А вот Мэри сказала, как видела, что напротив моей фамилии стояла «П»!

— Ну, если только Мэри сказала…

Лили отвесила ему подзатыльник и важно сказала:

— Ты как хочешь, а мы с ребятами идем искать Гарри.

— Удачи! — отозвался Снейп и, когда за Лили закрылась дверь, ехидно поинтересовался: — Так и будешь от матери прятаться?




Глава 19.

Гарри думал, что хорошо узнал Снейпа, но когда тот заговорил, понял, что ошибался.

— Дра… Гарри, ты ведь не врал про Тайную комнату?

Гарри даже вылез из теплого места, чтобы посмотреть в абсолютно серьезное лицо Снейпа.

— Врал?

Пришлось помотать головой, всё ещё ожидая шутки. Но не тут-то было. Снейп заговорил горячо и торопливо:

— Ты знаешь, сколько стоит сброшенная шкура василиска? То-то! А если не одна? — Снейп увлекался всё больше. — Смотри, тебе палочка нужна? Нужна! Мне тоже кое-что надо… давай, как только ты превратишься в себя, мы туда сходим? Ты показываешь проход и шкуру, а я нахожу на нее покупателя и помогаю добраться до Косой аллеи. Если тебе мало, то я ещё каких-нибудь зелий сварю…

Гарри помотал головой, показывая, что ему не мало.

— Что-то ещё?

Как же тяжело договариваться только жестами… да ещё и без рук. Гарри вздохнул и помотал головой. В принципе, он был согласен. О деньгах Гарри совершенно не подумал, а ведь они точно не будут лишними. И ему, и Северусу… Снейп пристально смотрел на него, ожидая какого-то знака. Гарри добрался до его раскрытой ладони и поставил на неё лапу.

— По рукам? — просиял Снейп.

Гарри покивал в знак согласия. Считай, договорились!

— Вот и отлично. А на сегодня у тебя какие планы?

Гарри вздохнул и полез к Снейпу на живот.

Превратиться получилось только на следующий день. А до этого Гарри провёл самую дурацкую ночь в своей жизни. В отличие от него, Снейп точно помнил, с кем имеет дело и вел себя более чем странно, например, переодевался в пижаму, только спрятав Гарри в сундуке. Пришлось доходчиво ему объяснять, что всё осталось по-прежнему. Правда, наверное, не стоило вылизывать шею Снейпа, но ведь Гарри и раньше так делал. Только вот на этот раз Северус сбежал. Хорошо хоть, не в гостиную, где мог легко стать жертвой Мальсибера. Снейп обрадовался Эйвери, как родному, и для чего-то завел с ним долгий разговор, для которого даже уселся на его кровать, где и сидел, пока тот не заснул.

Пришлось Гарри устраиваться на подушке и делать вид, что спит… только тогда Снейп вернулся. И сразу же завернулся в одеяло, как тощая гусеница, собравшаяся стать бабочкой. Один нос оставался снаружи: сначала сопя настороженно, а потом всё спокойнее и спокойнее, пока совсем не затих. Только тогда Гарри устроился под боком у Северуса, пытаясь урвать свою порцию тепла и, наконец, согреться.

Наутро Снейп проснулся очень бодрым и полным идей. Не разворачиваясь из одеяла, он посадил Гарри на подушку перед собой и принялся делиться планами.

— Нам надо найти Блэка, чтобы он тебя расколдовал, а ночью мы с тобой отправимся в Тайную комнату.

Гарри важно кивнул, соглашаясь со всеми пунктами, и точно рассмеялся бы, если б только мог, когда Северус жалобно попросил:

— Ты не мог бы отвернуться, пока я переодеваюсь?

Гарри отвернулся с видом «да что я там не видел! », чем заслужил вполне себе сердечное:

— Спасибо.

Если бы проводились какие-то соревнования по одеванию на скорость, Снейп бы там точно взял если не гран-при, то кубок призёра. Перед самым выходом из спальни он замешкался и, посадив Гарри себе на колени, начал:

— Давай договоримся, что ли? А то мало ли…

Можно было и не продолжать. Гарри по опыту знал, как трудно бывает улизнуть от друзей, желающих тебе только хорошего, поэтому энергично закивал.

— Значит, так, — Снейп смотрел очень серьёзно, словно не был до конца уверен в том, что Гарри его понимает: — Я буду ждать тебя в заброшенной кладовой до полуночи, начиная с девяти часов вечера. Придёшь?

Он ещё спрашивает! Гарри укоризненно посмотрел на него и кивнул. Вечер обещал быть интересным. Из неприятного было только то, что переносить под рубашкой Снейп его отказался, пришлось лезть в его сумку.

Блэк нашёл их сразу, не успели они выйти в коридор.

— Гарри пропал!

— У кого пропал, а у кого и нашелся.

Снейп, приоткрыв сумку, показал Гарри. Изумлению Сириуса не было предела:

— Он смог? Сам?

— Не знаю… мне его отдал Дамблдор уже в таком виде.

— Дамблдор?

— Ну да. Он же видел его у меня…

— А он обратно не…

— Говорит, что не может.

— Говорит?

— Блэк, не будь ребёнком! Я его спрашивал, а он кивал… или нет.

— Тогда его надо превратить обратно.

Снейп выразительно закатил глаза, обозначая отношение к умственным способностям Блэка.

— Встретимся в Выручай-комнате. Представляй себе комнату для занятий…. А я приведу Джейми… и Эванс.

Как же хорошо, что Гарри вчера показал Северусу, как открывать комнату. Снейп проделал это без проблем. Комнату для занятий он представлял себе, как класс трансфигурации. Казалось, еще чуть, и из-за шкафа выйдет полосатая кошка со светлыми кругами вокруг глаз по форме очков. Обидно, что они не могут сейчас поговорить… Снейп осторожно достал Гарри из сумки и посадил на стол.

— Жалко, что ты по желанию превращаться не можешь. Сейчас бы рассказал, как к Дамблдору попал… и вообще…

Снейп протянул руку, явно собираясь его погладить, но одумался и резко отдернул. Только что за спину не спрятал. Всё-таки он слишком большое значение придаёт таким простым вещам, как дружеские объятия!

Снейп уселся на стол, вроде бы и рядом с Гарри, но в то же время достаточно далеко. Вот что за человек? Пришлось подойти поближе и осторожно потрогать лапой. Снейп закашлял, словно подавился, и отошел от стола к шкафу с книгами.

— Это обманка! — появившийся Блэк весело подмигнул Снейпу. — Все книги — обманка. Если бы это было не так, мы бы перечитали всю Запретную секцию.

— Не думал, что тебя интересует что-то кроме дурацкого кривляния.

— Я очень многогранен!

Да он флиртует! Гарри разозлился. Значит, пока Блэк считал Снейпа врагом, того можно было всячески шпынять и издеваться, а теперь вдруг всё поменялось?! Он принялся корябать столешницу, привлекая к себе внимание. Джеймс и Лили сразу же подошли к нему, и Лили сердито позвала Блэка:

— Сириус, хватит цепляться к Северусу, преврати лучше Гарри!

Это же надо быть такой слепой?! Она разве не видит, что Блэк нагло домогается…

— Сириус, смотри, он уже злиться начал!

Блэк подошел поближе и метнул в Гарри то самое заклинание, от которого начинало рябить в глазах и казалось, что мир разбивается на миллион осколков, складывающихся в совершенно другую картину.

— Уф-ф…

Гарри спустился на пол и, держась за стол, пережил приступ головокружения.

— Ты куда пропадал?! — набросилась на него Лили. — Мы же волновались…

— Был у Дамблдора. У меня проблема…

— Какая? — Сириус мгновенно сделал стойку, показывая, что для него проблем не существует.

— Хроноворот испортился…

— Как?

Во взгляде Лили был ужас, Джеймса — желание разобраться, Сириуса — азарт, а вот Северуса… Северус смотрел так, будто боялся поверить в чудо. Правда, недолго, мгновение — не больше, но Гарри успел заметить.

— Рассыпался… трухой…

— Может, нюхлер? — предположил Сириус. — Покажи, где, и я устрою засаду…

— А потом поймаешь милого зверька и повесишь его на берёзе? — ехидно поинтересовался Северус и сразу же нашёл поддержку в лице Лили.

— Сириус, это гадко!

Что характерно, Джеймс в общий разговор не вмешивался, предпочитая не ссориться ни с другом, ни с девушкой. Похоже, они начали встречаться…. Джеймс вообще выглядел немного пришибленным и довольным. И Гарри мог предположить только одно — поцеловались!

— Не так уж и гадко…

Слушать перепалки не хотелось, и Гарри продолжил:

— Я рассказал всё Дамблдору…

— Что?!

— То, что и вам…

Заметив беспокойство во взгляде Снейпа, Гарри едва заметно кивнул, подтверждая его подозрения.

— И?..

— Дамблдор сказал, что решит эти «интересные задачки», и даже пообещал найти хроноворот. Он же и в этом времени есть.

— Так где его найдешь?! — приуныл Сириус.

— Дамблдор сказал, что в Министерстве, в Отделе Тайн. И даже вызвался помочь в поисках.

— Это мы и сами сможем!

Нет! Блэк так явно выделывался перед Снейпом, что его хотелось прибить. Неужели никто этого не замечает? Сможет он…

— И как ты собираешься проникнуть в Отдел Тайн? — с усмешкой спросил Снейп.

— Это пара пустяков для человека с интеллектом! Есть там одна девчонка, я с ней на рауте познакомился…

Это он так пытается открыть глаза Снейпу на собственную неотразимость? Похоже, что да. А Сириуса несло:

— У нее удивительное имя — Долорес.

Гарри знал только одну Долорес, чьё имя никак не мог назвать удивительным…

— Случайно, не Амбридж?

— Случайно да! — Сириус хвастливо облизнулся: — Горячая штучка… я бы…

— Без этих подробностей, Блэк! — возмутилась Лили, и её поддержал Джеймс:

— Следи за языком, Бродяга…

— Да ладно вам! Она сама на меня вешалась… как только увидела…

— И это имеет какое-то отношение к делу? — холодно поинтересовался Снейп.

— Самое прямое! Сразу видно, что ты, Снейп, в таких делах не разбираешься…

— А ты разбираешься…

— Я — да!

— И что ты сможешь сделать?

— Ха! Я ей обеспечу такую ночь любви, что она мне этот хроноворот сама принесет!

Самореклама никогда не нравилась Гарри. Хорошо, что и Снейп скептически относился к таким вещам. Но Гарри решил держать всё под контролем.

— Хорошо, Сириус, значит, тебе можно поручит добычу хроноворота?

— Конечно! У нас будут самые лучшие каникулы! Ты же поедешь с нами? Я буду жить у Джейми…

— Дамблдор сказал, что будет лучше, если я поживу у Лили… причем, в анимагической форме.

— Но ты ведь не умеешь превращаться!

— Значит, вы должны будете меня научить! — Гарри улыбнулся. — Всё просто!

— Эге-гей! — вдруг заорал Сириус. — Я всегда мечтал о таких каникулах…

И Гарри не мог с ним не согласиться, потому что таких каникул у него сроду не было…

До вечера они практиковались в анимагии. Блэк так долго и путано объяснял прописные истины, что стало ясно — с теорией он совершенно не знаком.

— Вот что… — наконец подал голос Джеймс. — Не слушайте этого балабола, я сейчас всё объясню по-простому.

Почему-то то, что анимагии будет обучаться и Снейп, получилось само, а тот и не возражал. Ещё бы! Когда это Снейп отказывался от знаний?


Глава 20.

Как хорошо, что Лили додумалась захватить бутерброды, но Гарри мечтал о куске хорошо прожаренного мяса. Когда стало понятно, что с превращениями сегодня точно ничего не выйдет, он предложил:

— Может, на кухню сходим, раз обед уже пропустили? — и как можно жалобнее посмотрел на Лили.

Какая мать откажется накормить голодного ребенка? Пусть даже такого… подрощенного. Однако про грушу на портрете никто из присутствующих не знал. Гарри почувствовал себя гораздо увереннее, заметив восхищенное одобрение во взгляде Джеймса. Да, Сохатый, не всё мародёры знали про замок…

Щекотать грушу договорились идти поодиночке, чтобы не привлекать внимания. Когда в Выручай-комнате они остались вдвоём со Снейпом, Гарри предложил:

— Пойдём под мантией-невидимкой… вместе…

— Зачем это?

Снейп с подозрением посмотрел на Гарри, и тому сразу захотелось сказать, что шкурку бумсланга он тоже не брал. Но вместо этого проблеялось невнятное:

— Так интересно же…

— Не вижу целесообразности.

Не видит он… а уши почему покраснели?

Снейп до кухни так и не дошёл. Кроме Гарри его отсутствие заметил только Блэк, который, конечно же, предположил, что тот просто перепутал портреты, но сомневаться не приходилось — это вновь из-за проклятой «целесообразности». Ну и ладно!

До вечера Гарри чудесно провёл время, узнав заодно историю создания знаменитой Карты Мародеров. Она, оказывается, до сих пор была недоделана только потому, что Петтигрю не мог пролезть в некоторые комнаты. Например, слизеринская гостиная и кабинет директора были им недоступны, в связи с чем Сириус принялся уговаривать Гарри помочь.

— Да там всего два заклинания — план создать и с картой его связать…

— Забываешь, что я без палочки? Да и пока превращаться не научусь…

— Научишься! День-два и готово. А вот с палочкой точно проблема…

— Есть у меня одна идея, как раздобыть, но до начала каникул не получится…

— Жалко, конечно, но, может, потом? А то как мы за Снейпом приглядывать будем?

Если бы Гарри был ящерицей, то точно бы увеличился в размерах раза в два… а то и в три.

— А зачем тебе за ним приглядывать?

— Говорят, у него интересная личная жизнь, хотелось бы знать, с кем.

— Оставь его в покое, Блэк… — разозленная Лили шипела, как кошка.

— А тебе-то чего? Это ты раньше врала… ну, про Нюнчика…

— Сириус, я же просил! — разозлился Гарри.

— Но его же здесь нет! Какая разница, как я его называю? Или ты…

Не хватало ещё, чтобы ревнивый Блэк делал какие-то выводы!

— Он был моим профессором! И я его уважал!

Если бы его сейчас слышала Гермиона, то она бы им гордилась.

— А-а-а… ты в этом смысле… — разочарованно протянул Блэк и потерял интерес к разговору.

Гарри в этот день показали любимую поляну Мародёров, их любимое поваленное дерево у озера и проход в замок из теплицы… скорее всего, тоже любимый. И если сначала он с интересом ходил по памятным местам, то ближе к ужину его стала одолевать тревога. У Снейпа была слишком бурная жизнь, чтобы не думать о нём. Где гарантии, что пока Гарри жуёт запеканку, гнусный Мальсибер не тянет в это время к Снейпу свои похотливые ручонки? Похоже, эти мысли терзали не только Гарри. Блэк украдкой уже несколько раз доставал свою знаменитую карту и, наконец, просиял:

— Ну и что вы мне скажете на это?!

Он обвиняюще тыкал пальцем в пергамент, где на одном квадратике собрался десяток точек.

— И что? — холодно поинтересовался Гарри.

— И вот что они там делают? Сонеты читают? Наверняка ведь Тёмной магией занимаются!

— Да ни фига не тёмной! — возмутился Гарри и вдруг понял, что не сможет никого из присутствующих убедить, что магия крови не всегда зло.

— А чем тогда? Ты ведь там был… — прищурился Сириус.

— К экзаменам готовятся!

— Чего?

— У них там принято так: старшие занимаются с младшими…

— Но почему тайно?

Но Гарри было уже не остановить:

— Считают это слабостью!

Выражение физиономии Блэка было бесценно:

— Какой слабостью?

— Они считают слабостью быть хуже всех.

М-да… прав был тот политик, который сказал, что ложь должна быть чудовищной, чтобы в нее поверили. Мужик явно знал, о чём речь.

— Ну, если только слабостью…

А вот Гарри было о чём подумать… интересно, а чем сегодня занимаются будущие Пожиратели? Почему-то, когда Гарри был там, ему не было так тревожно…

Гарри опаздывал. Убедить Сириуса, что он любит ночевать один, было непросто… очень непросто. Если Джеймс был всецело поглощен Лили, то оставшийся в одиночестве Сириус нашел себе компанию в лице Гарри. Подумать только, еще полгода назад Гарри бы за такую возможность был готов на всё, а сейчас только стискивал зубы. Когда до полуночи оставалось жалких полчаса, он просто выставил непонятливого Блэка из Выручай-комнаты, объявив, что будет спать, и несколько раз подтвердив, что это совершенно точно, и менять своего решения не будет. «Потому что нецелесообразно! » — подумал Гарри, но озвучивать эту светлую мысль не стал.

В убежище Снейпа он ворвался уже в четверть первого и от радости, что Северус ещё не ушёл, чуть не бросился ему на шею.

— Никак не мог оторваться от Блэка, — объяснил он, улыбаясь, как дебил.

— Да-а… от него сложно оторваться… — с видом знатока заметил Северус и нетерпеливо продолжил: — Пойдём?

— Конечно! Только под мантией. Сейчас это очень целесообразно.

Снейпу было нечего возразить, и он серьёзно кивнул. Правда, поход по сонному замку оказался испытанием… Гарри всегда любовался ночным Хогвартсом и не мог понять, что его привлекает больше — то ли этот чарующий рисунок на чёрном каменном полу, образованный лунным светом, пробивающимся сквозь узкие стрельчатые окна, то ли таинственно вспыхивающие факелы в позеленевших от времени бронзовых держателях, то ли таинственная тишина, временами казавшаяся сказочной…

Гарри никогда не удавалось разделить красоту момента с друзьями: Гермиона вечно спешила и могла думать только о деле, а Рону эта лирика всегда была чужда. Северус же, казалось, чувствовал то же самое. Во всяком случае, он вместе с Гарри замирал перед залитыми лунным светом холлами, вздрагивал, когда неожиданно зажигались факелы, и вообще…

Чувствовать спиной, как бьется сердце Снейпа, и одновременно ёжиться от мурашек, разгоняемых по шее его дыханьем, оказалось чересчур. А ведь когда-то он испытывал нечто подобное сначала с Чжоу, потом с Джин, но или тогда был младше и чего-то не понимал, или… только мысль о том, что ему придется возвращаться в своё время, удерживала его от того, чтобы развернуться, прижать Северуса к стене и, наконец, поцеловать. Гарри мог поклясться, что этот поцелуй не покажется ни мокрым, ни детским. А фантазия как назло разыгралась и подбрасывала ему всё новые и новые картинки того, что можно было бы сделать у тех перил… или на том подоконнике, белом от лунного света. Гарри замер на месте, завороженно глядя, как качающиеся за окном деревья пускают серые тени по молочно-белому…

— Красиво… — выдохнул Снейп ему в ухо.

— Ага… — прохрипел в ответ Гарри.

— Нам ещё долго?

— Угу… почти…

Гарри сжал руки в кулаки и несколько раз выдохнул.

— Волнуешься? — снова зашептал Снейп.

— Чуть-чуть…

Не говорить же ему, что таким голосом можно говорить всё что угодно, а результат всё равно будет одним… крайне смущающим… Гарри взялся за дверную ручку, а Снейп неожиданно попытался его удержать.

— Ты чего?

— Это ты чего? Туалет — женский.

— Это нормально… здесь вход.

— А вдруг…

— Там никого никогда не бывает…

— Почему?

— Миртл, — коротко ответил Гарри и, открыв дверь, вполголоса позвал: — Миртл!

— Кто здесь? — подозрительно поинтересовалась Миртл.

Гарри вспомнил про мантию и откинул с головы капюшон:

— Привет, Миртл!

— Я тебя не знаю, — капризно отозвалось приведение.

— Я — Гарри, а это мой друг Северус.

— И что вы делаете в женском туалете?

Гарри слишком хорошо помнил эту надоеду, чтобы говорить правду.

— Пришли выполнить курсовую по магическим существам.

К такому ответу Миртл оказалась не готова.

— Это ты только что попытался меня оскорбить?

— Что ты, Миртл. Мы пришли изучать то существо, из-за которого ты умерла.

Ну вот! Что опять он не так сказал? Миртл зашлась в рыданиях и нырнула в ближайший унитаз, обдав Гарри брызгами.

— Удачи, Миртл! — прокричал ей вслед Гарри.

Попробуй пойми этих девчонок!

— И где вход? — Северус с интересом заглядывал в унитаз, в котором скрылась Миртл. — Говорят, в Министерство магии вход в туалете…

— Нет… — Гарри постарался улыбнуться как можно загадочнее. — Тут гораздо интереснее.

Гарри никогда не понимал выражения «распушил хвост», относя его скорее к миру животных, нежели к человеческим отношениям. Однако сейчас он чувствовал себя снежным барсом на горном склоне… ну или ещё кем-то таким же величественным… с большим и пушистым хвостом. Он гордо подошел к никогда не работавшему крану со змейкой и, искоса взглянув на Северуса, зашипел на парселтанге:

— Откройся!

Да! Ради такого восторга во взгляде Гарри, пожалуй, мог бы этого василиска и задушить… без всякого меча. Умывальники пришли в движение, освобождая проход.

— Ни хера себе!

— Бе-бе-бе-е… — гулко отозвалось эхо.

— Тише!

— Ты же говорил, что василиск не появится, если не позовёшь, — громко прошептал Северус.

— Василиск, может, и не появится, а вот кто-то из профессоров — вполне.

— А ты не боишься — без палочки?

— А я его уговорю…

— Ага… ты можешь… а почему тогда в тот раз убивать пришлось?

— Молодой был… глупый…

— Сейчас, стало быть, поумнел?

— А то…

— Ну-ну… — хмыкнул Снейп и без предупреждения прыгнул вниз.

И кто после этого безрассудный гриффиндорец? Гарри, не раздумывая, прыгнул следом.

Приземление было мягким только потому, что Гарри упал на Северуса, который или не успел отползти, или не понял, что стоит поторопиться.

— Ты чего? — задушено спросил он, даже не пытаясь выбраться.

— Упал вот…

— Слезь с меня…

— Ага…

Гарри смотрел Северусу в глаза, и ему казалось, что он видит в них отражение собственного сумасшествия. Время остановилось, и они замерли вместе с ним. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы не послышался шум воды. Гарри представил себе бурный поток, накрывающий их с головой и топящий, словно котят, и подскочил. Северус тоже поднялся и преувеличенно тщательно принялся разглаживать свою запылившуюся мантию. Можно подумать, чистюля…

— Это канализация, — глухо пояснил Снейп и, отряхнув с мантии последнюю пылинку, не оглядываясь на Гарри, пошёл по выбранному наугад проходу.



Глава 21.

Гарри догонял Северуса и не мог перестать себя ругать. Шума воды он испугался… ну надо же… теперь Снейп будет думать, что он трус…

— Смотри… она…

В тихом голосе Северуса слышалось восхищение. Ну да, кто, как не он, оценит экзотическую ящерицу или же шкуру гигантского пресмыкающегося? Шкура и впрямь была хороша: перламутровые чешуйки в свете Люмоса переливались всеми цветами радуги. Гарри не мог отвести взгляд от рук Снейпа, которые ласково гладили такую красоту. Почему-то сразу вспомнились эти пальцы, бережно ложащиеся на шею и осторожно трогающие многочисленные шипы. Гарри поёжился оттого, что волоски на шее встали дыбом. Кто бы мог подумать, что у Снейпа такие руки?

— Даже жалко продавать такую красоту…

— Здесь ещё есть!

Как же Гарри любил, когда у Северуса загорался взгляд. А шкуры точно должны быть — за столько-то веков василиск не мог линять только однажды…

— Ты знаешь, где?

— Найдём!

Северус осторожно скрутил шкуру и уложил её в какой-то вычурный мешок… ну, или дамскую сумочку — из блестящей ткани, расшитой то ли розами, то ли маками. Заметив взгляд Гарри, он пояснил:

— Это я у Малфоя попросил. На ней чары расширения пространства — в такую можно хоть слона засунуть, лишь бы в горловину влез.

Гарри чуть не признался, что у Гермионы была похожая. Странно, почему такие сумки нужны только девчонкам? Наверное, из-за их привычки носить с собой ВСЁ. Просто на «всякий случай».

— А ты хорошо ориентируешься в этих катакомбах?

Гарри задумался. Вообще-то он ориентировался совсем плохо, но в прошлый раз, когда он тут бегал, ему везло.

— Давай какими-то знаками отмечать дорогу.

Снейпу явно понравилось такое предложение, и он палочкой начертил на стене жирный крест, после чего вопросительно посмотрел на Гарри:

— Теперь куда?

— Туда! — Гарри наугад махнул рукой в сторону.

— А мы разве не оттуда пришли?

— Нет!

Гарри решительно пошел по одному из проходов, совершенно не представляя, куда он его выведет. Снейп сопел за спиной и не отставал.

— Дра… Гарри, а ты взял что-нибудь поесть?

— Зачем это?

— Ну, если мы заблудимся…

Думать о таком не хотелось.

— Мы не заблудимся. Нам бы только центральную комнату найти…

— Зачем?

— Ты такой красоты сроду не видел!

Не рассказывать же ему, что от того зала Гарри сможет найти дорогу назад.

— А василиск в том зале живет?

— Ага… в статуе. Боишься?

— Вот ещё!

Ну да, ну да… «Не смей называть меня трусом! » А вот самому Гарри было немного не по себе. А вдруг василиска совсем необязательно вызывать? Отсутствие крыс наводило на мысли, что змея ими питается, а для этого, как минимум, покидает статую.

— Смотри! Ещё!

Северус нашел ещё один кусок шкуры. Не такой красивый, как прежний, словно слегка подточенный временем.

— Теперь можно и выбираться отсюда. А когда всё закончится, вернуться и поискать ещё.

В его словах был здравый смысл, но вот беда — блуждание в бесконечных коридорах привело к тому, что Гарри совершенно не понимал, куда им теперь идти, чтобы выбраться. Пугать Северуса не хотелось, поэтому он согласился:

— Точно… давай выбираться!

И пошёл наугад по одному из проходов, размышляя над тем, как странно шутит жизнь. В прошлый раз он был гораздо младше и напуганней. Но у него и в мыслях не было, что можно заблудиться в этих катакомбах… Северус не отставал.

Кресту Гарри обрадовался, как родному, и торжествующе взглянул на Снейпа. Тот выглядел озадаченным. Ну-ну… надо будет обсудить это маловерие, когда они выберутся. В одном из коридоров колдовской свет показался чуть ярче, и Гарри, не задумываясь, свернул туда.

Эту круглую дверь он узнал бы из миллиона. Она даже иногда снилась ему в кошмарах, а сейчас он повернулся к Северусу и с торжествующей улыбкой произнес:

— Ну что, хочешь столкнуться с прекрасным?

— Столкнуться? — хмыкнул Северус.

— Боишься?

— Вот ещё!

Северус бесстрашно подошёл к двери и попытался ее открыть. Бронзовые змеи на барельефе безучастно смотрели на него своими изумрудными глазами.

— Алохомора!

Дверь не шелохнулась, а глаза у змеек таинственно замерцали. Выглядело жутковато… Гарри улыбнулся улыбкой победителя и зашипел на парселтанге:

— Откройся!

Змейки пришли в движение и резво поползли по кругу, отпирая старинные засовы. Стоило им замереть, как тяжелая бронзовая дверь дрогнула и приглашающе открылась с тихим щелчком.

— Вперёд!

Зал был таким же огромным, как и запомнилось, и освещался огнем многочисленных факелов. Каменные барельефы на стенах изображали змей в разных видах — от атакующих до сплетенных в танце страсти. Две резные колонны уходили ввысь, к сводчатому потолку, на котором, казалось, поблескивали звезды. Центр зала украшала та самая статуя Салазара Слизерина, изо рта которой и выползал монстр. Гарри стало не по себе. Страх иголочками покалывал кончики пальцев и сбивал дыхание. Хотелось развернуться и бежать отсюда без оглядки.

Неожиданно Северус вышел в центр зала и направился прямо к статуе.

— Ты куда?

Шёпот получился громкий и какой-то свистящий. А Северус только недовольно дернул плечом и, подойдя к статуе, осторожно коснулся ее ладонью. Сначала Гарри показалось, что у него галлюцинация, а потом он понял, что рот статуи начал медленно открываться, а значит…

— Бежим!

В критических ситуациях Северус замирал. Что тогда в Хижине, что сейчас, он просто стоял и смотрел… как завороженный. Гарри в два прыжка настиг его и, схватив за руку, помчался к выходу.

— Не оглядывайся!

За спиной послышался тихий шорох и тот самый скрип и скрежет камней, раздвигаемых огромным телом василиска, который, как оказалось, Гарри отлично помнил. Они неслись, как во сне, словно преодолевая толщу воды, и, выскочив через круглую дверь, тут же навалились на неё, закрывая.

— Закройся! Закройся! — шипел Гарри, пока, наконец, эти ленивые бестии не послушались и не поползли обратно, закрывая засовы. Когда они почти уже вернулись на место, дверь сокрушил удар, от которого она содрогнулась, но выстояла. С тихим щелчком закрылись последние замки, и Гарри, вновь ухватив руку Северуса, тихо прошептал:

— Бежим!

Он слишком хорошо помнил, что василиску не потребовалось лезть через эту дверь, чтобы оказаться в катакомбах. Зато сейчас он точно знал, куда им бежать. Спасение было близко… совсем близко… очень близко. Желоб, по которому они скатились, оказалось, имел что-то вроде перил, по которым, если захотеть, можно было подняться. Только надо было очень захотеть. Желание у них было огромным… Уже наверху Гарри оттолкнул Северуса в сторону и вновь зашипел:

— Закройся! Закройся!

Гарри показалось, что он увидел движение там, внизу, когда умывальники, наконец, заняли свои места. Гарри не мог избавиться от противной слабости в ногах и даже не пытался встать, искоса поглядывая на лежавшего рядом Северуса. Того била крупная дрожь, и стуча зубами, он вдруг рассмеялся. Его смех вышел таким заразительным, что Гарри не заметил, как начал хохотать вместе с ним. До слез… так смешно ему ещё не было никогда.

— Жалко, что мы не взяли петуха… — отсмеявшись, сказал Северус и, борясь с новым приступом смеха, продолжил: — Мы бы дернули его за хвост… и он…

— Обосрался… — сквозь смех выдавил Гарри.

— Как ты некуртуазно выража-жа-жаешься… — давился смехом Северус. — Он бы его спугнул.

— Скорее бы отвлек… а пока он жрал бы петуха, мы бы успели…

— Мы и так успели…

— Успели…

Казалось таким естественным искать утешение друг у друга в объятиях… теплых… сильных… живых…

— Ты увлекаешься… — хрипло прошептал Северус, пытаясь отстраниться.

— Ага… — согласился Гарри, утыкаясь лбом в его плечо.

Ничего же страшного не случится, если они вот так немного посидят? Приступ смеха, наконец, прошел, и Северус отодвинулся, стараясь не смотреть на Гарри. Чтобы избавиться от неловкости, Гарри заговорил:

— Ты шкуру не потерял?

— Обижаешь!

— А как ты думаешь ее продавать?

— Меня Мальсибер познакомил с одним торговцем в Лютном. Я у него ингредиенты покупал…

При упоминании ненавистной фамилии Гарри напрягся:

— В Лютном одни обманщики и прохиндеи.

— Это если без поручительства к ним обращаться… а так они очень берегут свою деловую репутацию.

— А вдруг…

— Я всё продумал! Я не буду говорить, что у нас есть целая шкура и даже больше. Я отнесу ему несколько кусочков, так, чтобы хватило тебе на палочку, а мне на кое-какое оборудование и ингредиенты. А потом я сварю Оборотное и буду приходить к нему под другим видом.

Всё-таки Снейп был очень предусмотрительным! Но Гарри хотелось, чтобы он купил ещё что-то для себя.

— А потом что ты хочешь?

— В смысле?

— Что ты себе потом купишь?

— Несколько книг… я видел… тоже в Лютном…

— Но деньги ведь ещё и останутся.

— Не знаю… может, счет открыть? В Гринготтсе? Представляешь…

М-да… оказывается, Снейп всегда думал только о зельях и книгах… следующий вопрос застал Гарри врасплох.

— А ты что себе купишь, кроме палочки?

— Тоже, наверное, счет открою… и я бы ещё на море съездил…

— На море? Но зачем?

Все-таки Снейп был балбесом!

— А ты только представь — море, пальмы, белый песок, коктейль «Секс на пляже»…

Откашлявшись, Снейп ехидно поинтересовался:

— И где ты такое видел?

— По телевизору!

Снейп явно не смотрел телевизор, или в это время показывали сплошь пуританские передачи, хотя вроде бы… Гарри постарался вспомнить всё, что знал про молодость своих родителей. Кроме Ордена Феникса и борьбы за светлое будущее ничего не вспоминалось.

— Слушай, Северус, а ты в кино был?

— Конечно, был!

— И что смотрел?

— Фантомаса!

— А давай на каникулах сходим?

Снейп недоверчиво посмотрел на Гарри:

— В каком смысле?

— В самом обычном. У вас же в городе кинотеатр есть?

— Есть, только он в другом районе… и…

— Что «и»?

— Туда не всех пускают, — уклончиво ответил Северус.

Гарри представил себе, как Снейпа не пустили в кино, и ему стало очень грустно.

— А как ты смотрел?

— В парке есть летний кинотеатр. Если залезть на дерево… — поняв, что сболтнул лишнее, Снейп замолчал.

— И слышно хорошо, — подхватил Гарри, который несколько раз приобщался к прекрасному таким же незамысловатым способом.

— Ты тоже?

— Ага… — вздохнул Гарри. — Я же у тётки рос… не то, чтобы она меня баловала.

Северус выглядел смущенным:

— Постоянно забываю, что они погибли… если бы я знал, кто растрепал про то Пророчество, я бы…

Во рту стало кисло. Эх, Северус… как же всё непросто. Чтобы уйти от скользкой темы, Гарри заговорил:

— Поэтому нам непременно надо сходить в кино!

— А как же Лилс? Ты же у неё жить будешь?

— У неё. Можно и её с собой взять. Ты же не возражаешь?

Снейп помотал головой, а потом, обняв колени, оперся на них подбородком:

— У меня мать болеет… я хочу ей зелье сварить… поэтому, может, у меня с кино и не получится… но вы тогда с Лилс сходите и мне расскажете…

Гарри стало не по себе. Он ведь совершенно ничего не знал про Снейпа… вернее, знал только то, что подсмотрел в его воспоминаниях. Вроде бы родители ссорились… но что мать болеет…

— Прости, Сев… я не знал…

Северус неловко повёл плечом:

— Теперь вот знаешь…

Хотелось как-то его ободрить, сказать что-то воодушевляющее. Гарри уже открыл рот, но тут дверь распахнулась, и на пороге показался Сириус Блэк.

— А что это вы здесь делаете?


Глава 22.

Сириус мог выследить их только по Карте, и его появление именно сейчас означало только то, что до этого он мирно спал. Гарри почувствовал, как напрягся Северус, явно готовясь к неприятностям, и поспешил объяснить:

— Прячемся от Филча.

Он уже несколько раз сталкивался с прытким завхозом, который сейчас был в прекрасной форме и с азартом гонял учеников, выслеживая их везде, где только можно. Ответ показался Сириусу правдоподобным, но удовлетворения не принёс:

— А почему вместе? Ты же спать собирался…

Почему, почему… Сириус не оставил времени на раздумья и пришлось импровизировать:

— Я и спал… только оказалось, что я — лунатик.

— Как это?

Похоже, от Гарриных откровений обалдел не только Блэк, но и Снейп, правда, тот предпочитал молча следить за полетом его фантазии.

— Хожу по ночам, не просыпаясь… — Гарри явно несло. — Это началось ещё в детстве. Стоило луне посветить на меня спящего — всё!

— Что всё?

— Хожу… причем, неизвестно, что я при этом думаю. Однажды я ходил по перилам балкона… зачем? Сам не знаю.

Про этот случай как-то давно рассказывал Рон. Среди его многочисленной родни был сквиб-лунатик, который чудил совершенно невероятным образом.

— А откуда луна в Выручай-комнате?

— А я знаю? Магия…

Гарри давно усвоил, что стоит все непонятные вещи свалить на таинственную магию, как окружающие начинают верить гораздо охотнее. Вот и сейчас Сириус почти поверил:

— Но ведь до полнолуния ещё пять дней…

— Всё равно зацепило…

— И что? Как ты встретил Снейпа?

Снейпу, похоже, тоже было это интересно. Его любопытный взгляд вдохновил Гарри на новые откровения.

— А я пришел к их гостиной, во сне назвал пароль, поднялся в спальню, и…

— И? — Сириус чуть ли не подпрыгивал от нетерпения.

— И проснулся. Стою я, значит, в темной комнате и не могу понять, как там очутился. Хорошо, быстро сориентировался. Северуса, конечно, пришлось разбудить…

— Зачем?

И в самом деле, зачем? Но врать, так врать! К месту вспомнился рассказ самого Сириуса о его первом анимагическом превращении.

— А я почувствовал, как чешется фантомный хвост, и решил, что началось превращение. Должен же меня кто-то подстраховать?

— А потом? — не унимался Блэк.

— А потом, поскольку я не превратился, и мне негде было спать, я попросил Северуса проводить меня до Выручай-комнаты… на случай, если я всё же решу превращаться в пути и не смогу контролировать процесс… но по пути мы чуть было не напоролись на Филча… и вот мы здесь.

Уф! Изумление во взгляде Снейпа сменилось уважением, а Блэк озадаченно почесал голову.

— А почему ты к нам не пришёл?

— Привычка, — пожал плечами Гарри.

Словно в подтверждение его слов за дверью послышался звук шагов, а Блэк, достав Карту, подтвердил:

— Филч!

— Выследил, собака… — прошептал Гарри.

— Коллопортус! — Снейп оказался самым предусмотрительным.

Филч подергал ручку запертой двери и пошёл по коридору дальше, выслеживая очередную жертву. Блэк прислонился спиной к стене и медленно сполз по ней, усаживаясь на пол и вытягивая ноги.

— Чем займёмся? Ночь впереди длинная…

Северус улегся на мозаичном полу, подложив руки под голову:

— Вы как хотите, а я буду спать.

Гарри видел, как во взгляде Сириуса сверкнуло желание сказать очередную пошлость, но тот сумел сдержаться. Чтобы у Блэка не возникло и мысли о том, как бы устроиться Северусу под бок, пришлось сесть к нему подпирать стену.

— У вас когда следующий экзамен?

— Завтра… то есть уже сегодня.

— И какой?

— Трансфигурация.

Вот же чёрт! А Северус не готов… и сейчас ещё спать собрался… правда, Гермиона говорила про методику обучения во сне… надо было просто читать спящему, и он наутро знал то, о чём и не подозревал, пока бодрствовал.

— Сириус, а у тебя учебника нет?

— Я что, похож на идиота? Ночью бегать по школе с учебником трансфигурации…

Обижать крестного не хотелось, поэтому Гарри промолчал про то, что учебник в этой ситуации погоды не делал.

— Может, тогда анимагией займемся?

Объяснять Сириус не умел катастрофически, пытаясь уйти от логики и сконцентрироваться на ощущениях. В подборе слов ему тоже не было равных, поэтому неудивительно, что вскоре они оба забылись тяжёлым сном.

— Вставайте… уже утро!

Гарри поднял голову и понял, что спал на плече Сириуса.

— Чего?

— Завтрак почти проспали… экзамен скоро…

Недовольный Северус приглаживал рукой растрёпанные волосы и старался не смотреть на Гарри. Заспанный Сириус бодро подскочил и попытался умыться, даже не подозревая, что умывальник здесь создан совершенно для другого.

— Проклятье! Ну что — на завтрак и здравствуй, трансфигурация?

Для невыспавшегося он был слишком бодрым. Северус пробурчал что-то невнятное и, открыв дверь, ушёл, не попрощавшись.

— Никакого воспитания! — прокомментировал Сириус и бодро понёсся следом.

Гарри ничего не оставалось, как завернуться в мантию-невидимку и отправиться в Большой Зал, в надежде поесть. Овсянка была принята истосковавшимся по нормальной еде организмом просто на ура. Исчезновения под мантией одной порции никто и не заметил… Северус едва успел к концу завтрака, и Гарри догадался, что тот прятал шкуру василиска. Довольным он не выглядел, но в этом, скорее всего, была виновата близость экзамена. Блэк же, наоборот, радостно размахивал руками, объясняя что-то друзьям, отчего Джеймс хихикал, а Лили хмурилась. Появившийся Дамблдор провозгласил начало очередного экзамена, пожелал всем успехов и покинул зал. Гарри огляделся. Снейпа на месте уже не было.

Окончания экзамена Гарри дожидался в Выручай-комнате, куда пришли почти все посвященные в его тайну. Все, кроме Снейпа, потому что на появление Дамблдора Гарри и не рассчитывал. Обучение анимагии продолжилось, и когда от беспрестанных попыток превратиться уже раскалывалась голова, Гарри взмолился:

— Может, хватит?

Куда там! Только Лили выступила на его стороне, отметив его «нездоровую бледность», и очень кстати настояла на том, чтобы Гарри оставили в покое. Он чуть не заснул, высчитывая, через какое время сон сморит Блэка, чтобы тот перестал смотреть на Карту. Выждав до полуночи, Гарри выскользнул из Выручай-комнаты и, укрывшись мантией-невидимкой, отправился в спальни Слизерина. С Северусом надо было объясниться, потому что происходило что-то непонятное. Чтобы тот отказался от знаний, нужна была веская причина, которую Гарри и собирался выяснить.

Никого не встретив, он пробрался к входу слизеринского факультета и прошептал пароль, многократно слышанный от Северуса. Проход послушно открылся, и, кутаясь в мантию, Гарри оказался в гостиной факультета, где у камина расположился мрачный Мальсибер. Нехорошие подозрения всколыхнулись в душе Гарри, хотя, если честно, довольный Мальсибер напугал бы его гораздо больше. Стараясь не шуметь, Гарри поднялся по ступенькам и пробрался в спальню, едва приоткрыв дверь. Вроде бы он остался незамеченным…

Снейп спал. Забавно приоткрыв рот, запутавшись ногами в перекрученном одеяле и сжимая в руке палочку. Он одновременно казался и грозным и беззащитным. Сердце Гарри болезненно сжалось от желания пробраться к Северусу под бок и наконец-то спокойно уснуть. Почему нет? Он сам не понял, как мир вокруг стал вдруг стремительно меняться, изламываясь под причудливыми углами и становясь большим… очень большим. У него получилось! Гарри поднес к глазам лапу и придирчиво ее осмотрел. Та самая лапа! Цвет в темноте, конечно, не разобрать, но можно не сомневаться — он получился именно такой, какой надо.

Недолго думая, Гарри вскарабкался на кровать и устроился у Снейпа под боком. Тот сонно засопел и притянул его к себе поближе, накрывая рукой. Теперь можно и поспать. Гарри не заметил, как уснул, согретый и успокоившийся.

Утро определенно не было добрым.

— Агуаменти!

Дурацкий Эйвери, и шутки у него дурацкие.

— Снейп, ты забыл, что у нас утром встреча?!

Какая такая встреча? Северус явно про нее забыл, потому что сонно хлопал глазами, разглядывая примостившегося под боком Гарри.

— Снейп!

— Иду я, иду…

— И в следующий раз плотнее закрывай дверь. Ночью мне пришлось вставать из-за сквозняка…

Северус уже проснулся и, не обращая внимания на ворчание Эйвери, сердито разглядывал Гарри:

— А ты чего пришёл?

Вот так поворот! Не рад? Гарри как мог укоризненно посмотрел на него и осторожно потрогал лапой его руку. Северус дернулся:

— Шёл бы ты… к Блэку. Вы с ним хорошо спелись… а то он поймет, где ты, и опять врать придется.

Северус… ревнует?.. Гарри стало обидно и радостно одновременно, и чтобы не дать Северусу развить эту тему, он забрался к нему на колени и принялся тереться головой о его живот.

— Ты чего?..

Непонятно, что ли? Гарри поднялся на задние лапы и, упираясь передними в грудь Северусу, виновато заглянул в его глаза.

— Ты чего… Гарри?

Жаль, что не получается одновременно удерживать себя в такой позе и вилять хвостом…

— Или ты просишь, чтобы я тебя сам отнес… туда… к нему?

Гарри отчаянно замотал головой. Как можно быть таким непонятливым?

— Но тебя же всё равно превращать надо… поэтому потерпи. У нас собрание… меня будут воспитывать.

А вот это уже было интересно. За что его воспитывать? И не потому ли Мальсибер был вчера таким недовольным? Снейп наскоро оделся, не раздумывая сунул Гарри на привычное место и вышел в гостиную, как на ристалище.

Собрание проводил Малфой, и посвящено оно было экзамену. Вернее, тому, что Снейп завалил трансфигурацию. Северус пытался защищаться, делая упор на то, что оценки ещё неизвестны, но сбить с курса Люциуса было невозможно.

— Ты мало готовился, Снейп! А почему? Может, всё же расскажешь, где ты был минувшей ночью? Твоя сказка про то, что тебя закрыли в женском туалете, пользовалась бы успехом, будь ты на первом курсе. Я точно знаю, что ты мог освободиться!

— А Филч?

— А что Филч? Неужели тебе не хватило ума пожаловаться на шутников?

Злой Мальсибер присоединился к обвинениям старосты:

— Я уже не говорю о том, что Снейп отказался заниматься трансфигурацией со мной!

Гарри чуть было не выпрыгнул из-под рубашки. Какой же гад! Трансфигурацией он, значит, занимался! Снейп скрестил руки на груди и, склонив голову, молчал. Малфой, явно поняв, что таким образом ничего не добьется, сменил тактику.

— Снейп, пообещай, что к остальным экзаменам ты отнесешься более серьезно.

Северус сжался и через стиснутые зубы выдавил:

— Обещаю.

Мальсибер выглядел разочарованным:

— И всё? Даже не будет бойкота?

— Не будет! — отрезал Малфой.

Гарри ощутил огромное облегчение и благодарность Люциусу за понимание и за то, что не стал трепать Северусу нервы и портить жизнь. Одного Мальсибера было более чем достаточно, и пока тот пытался доказать Малфою, насколько он не прав, Северус выскользнул из гостиной и быстрым шагом направился к Выручай-комнате.

— Надеюсь, этот недоумок уже там.


Глава 23.

Перед самым входом в Выручай-комнату Северус достал Гарри из-под рубашки и завернул в мантию. Сириус действительно поджидал их внутри и встретил вопросом:

— Что опять?

Снейп предъявил Гарри к дикой радости Блэка:

— Он смог! Я так и знал, что он способный! Подумать только, как быстро… мы полгода пытались…

— Полгода? — взвился Снейп. — А кто говорил про «два-три дня»?!

— Ну так это потом… после того как первое превращение получилось. И вообще, Ню… — Блэк взглянул на Гарри и быстро поправился: — Снейп, я не нанимался тебя учить. А то, что я тратил время…

— Учитель из тебя дерьмовый, это если без подробностей…

Гарри понял, что ещё чуть, и вспыхнет драка, которая неизвестно чем закончится, и спрыгнул на пол, привлекая к себе внимание. Сириусу явно было, что ответить, но игнорировать Гарри он больше не мог. Миг, и знакомая вспышка вновь расколола мир.

Гарри сидел на полу и потирал плечо. При прыжке он больно стукнулся лапой и сейчас жалел, что не превращается в какое-нибудь более приспособленное к жизни животное, хотя тогда бы всё точно сложилось по-другому… уж лучше так…

— Ты зачем прыгнул?

Тело покалывало от диагностических чар, которые накладывал Северус. Он сосредоточенно нахмурился и прикусил губу.

— Похоже на вывих…

— И что делать? — встревожился Сириус.

— Вправлять!

Не оставалось никаких сомнений в том, что вправлять Северус собирается сам.

— А ты… умеешь? — поинтересовался Гарри, слишком хорошо помня о помощи, в своё время оказанной Локхартом.

— Читал! — отрезал Снейп и дернул за руку без всякого предупреждения.

Гарри взвыл, но практически сразу почувствовал, что боль прошла. Он пошевелил рукой и вздрогнул от крика Блэка:

— Ты чего это, садюга, делаешь?! Читал он…

Скорый на расправу Сириус налетел на Северуса и явно метил ему в нос, но промахнулся и попал по уху. Тот тоже не собирался такого терпеть и головой ударил Блэка по челюсти. Лязгнули зубы... что за идиоты? Они сцепились, явно стараясь причинить друг другу ущерб побольше, и Гарри ничего не оставалось делать, как только кинуться в самую гущу событий. Он старался влезть между ними, растаскивая их в стороны. Получалось откровенно плохо.

— Агуаменти!

Никогда ещё Гарри так не радовался появлению Джеймса. Волшебный поток воды, обрушившийся на их головы, мгновенно привёл в чувство.

— Сдурели? — Лили шипела, как раздраженная кошка. — Мало того, что ты, Блэк, нападаешь на Снейпа, так ты и Гарри в это втянул?

— Я разнимал, — попытался вклиниться Гарри, но услышан не был.

Лили подступала всё ближе и ближе к Сириусу, явно намереваясь вцепиться ему в лицо.

— Я с девчонками не дерусь, — предупредил Блэк, нервно озираясь.

— А чего так? Ты же любишь нападать на тех, кто слабее…

Тут уже не выдержал Северус:

— А почему это я слабее?

— Джеймс, уйми её…

Наверное, все разозленные девчонки мыслят одинаково. Стаю злых птиц, атаковавших Рона, Гарри уже видел, только те были канареечно-жёлтыми, а на Сириуса напали ядовито-зелёные. Он вылетел из комнаты, явно разобиженный, а Лили победно сдула со лба чёлку и посмотрела на Джеймса:

— Уймёшь?

— Пожалуй, воздержусь.

— Боишься?

— Нет!

Гарри даже стало неловко оттого, что он стал свидетелем настолько пылких взглядов, которыми обменялись его будущие родители… хорошо, что Сириус сбежал — против Лили Джеймс точно ему был не помощник. Северус потрогал разбитую губу:

— Поттер, а ты случайно не знаешь то заклинание… которое превращает в человека?

— Знаю. А зачем тебе?

Да уж… Снейп, который ненавидел о чём-то просить, тем более Поттера… Гарри не мог не оценить такого самопожертвования и потому вмешался:

— Я ночью превратился, а обратно пока не могу…

— И что?

— Как что? Превратился я у Северуса…

— А что ты там делал?

— Гулял! Джеймс, да какая кому разница, что я и где делал?! Важно то, что я оказался у Северуса, а он не мог мне помочь, потому что не знал заклинания.

— Да ладно… я просто спросил… конечно, научу, — Джеймс помолчал и добавил: — Быстро ты…

— Это потому, что он в этой форме провел много времени… я читал, — вдруг заговорил Снейп. — Ему только обратные превращения будут даваться непросто… поначалу…

Такое внимание было приятно. Получается, что ради него Северус штудировал нелюбимый предмет… наверное, и Джеймс это оценил, потому что без лишних вопросов и ехидных замечаний принялся объяснять суть обратной трансфигурации. Хотя, может быть, он просто рисовался перед Лили.

Гарри совсем не возражал против того, чтобы быть подопытным кроликом. Наоборот, он запоминал ощущения, сопровождающие изменения формы, и изо всех сил старался их воссоздать. Получалось отвратительно, но Гарри не терял надежду, ведь в Дракона он превращался уже мгновенно, стоило только захотеть. Для обратного превращения ему явно нужен был какой-то стимул.

Последним экзаменом шла астрономия, а Снейп в этот день с утра еще и сдавал Древние Руны. Как же Гарри ругался на составителей графика экзаменов, которые не учли эти детали. Ему вспомнилось, что и Гермиона жаловалась на такую накладку, но тогда он мало обращал внимания на неудобства подруги. Кроме того, как ему сейчас казалось, у неё был не такой замученный вид, как у Северуса.

А вот Сириус выглядел довольным жизнью. Он пришёл к Гарри в Выручай-комнату и уселся на стол, насвистывая какой-то марш.

— Завтра, завтра, завтра, — мурлыкал он. — Нас умчит отсюда поезд…

— А я до сих пор не научился превращаться обратно… — в тон ему заметил Гарри.

— Это не беда… зато с превращением туда у тебя проблем нет… а это значит…

— И что же это значит?

— Это значит, что мы отправимся в Министерство.

Логику Сириуса иногда мог понять только сам Сириус.

— Может, доверим это дело Дамблдору?

— А ты уверен, что он помнит про такую мелочь? Он, конечно, старикан добрый, но я сильно подозреваю, что немного… того…

— Чего «того»?

— У стариков такое бывает… впадают в детство и счастливы…

Гарри даже не подозревал, что боготворящий Дамблдора Сириус мог сомневаться в его… дееспособности.

— Ты думаешь?

— А какой нормальный человек станет открывать праздничный пир набором дурацких слов? Или его мантии?.. Я, конечно, не спорю, он великий и всё такое, но в голове у него дыра. Что, скажешь, в вашем времени он был адекватнее?

— Ну да… я никогда не сомневался.

— Да ты просто не обращал внимания! — Сириус спрыгнул со стола и энергично прошёлся по комнате. Эффектно развернувшись, он остановился перед Гарри. — А это значит, что вступает в действие план «Б».

— И что это за план?

— Самый лучший! Я написал Долорес и предложил встретиться.

Гарри, стараясь сохранять серьёзность, уточнил:

— Она согласилась?

— Ну уж не отказала… — Сириус выглядел очень довольным собой.

— И как ты будешь действовать?

— О! У меня есть план! Сначала я ее по-быстрому склею, а потом сделаю вид, что ужасно хочу посмотреть, где она работает, и намекну, что вполне возможно, мы будем коллегами…

— И что?

— Разомлевшая от ласк, она, конечно же, проводит меня к себе в кабинет, где я её быстренько удовлетворю, а пока она будет приходить в чувство, я отойду как бы в уборную…

— И?.. — Гарри всё ещё не понимал цель этих телодвижений.

— И по пути я быстренько наношу всё на карту, чтобы потом, когда мы туда проберемся ночью, не было никаких неожиданностей. И вуаля… все довольны!

— Пока по плану только твоя Долорес бьется в экстазе…

— Это побочный эффект… люблю дарить людям радость… ты бы её видел… горячая штучка.

Гарри потер шрам на руке, оставленный этой «горячей штучкой» с садистскими наклонностями, и попробовал было предостеречь Сириуса, но тот неразборчиво пробормотал про то, что тогда его некоторые оценят, и желание оградить пропало бесследно. А Блэк принялся рассказывать, какой он замечательный любовник, и что никому ещё не удавалось устоять перед его фирменным обаянием. Ну-ну… Гарри знал того, кто даже не догадывался о том, что его пытаются обаять.

Выслушав несколько историй о победах Сириуса Неотразимого и отказавшись от уроков обольщения, Гарри остался в одиночестве. Сначала он хотел пробраться на Астрономическую башню и посмотреть за сдачей экзамена, но потом решил, что целесообразнее будет пробраться в спальню Северуса и выспаться. Он приходил туда каждую ночь, оборачивался ящерицей и просто спал. Удивительно, но Северус не возражал. Каждое утро он находил Гарри у себя под боком и, не говоря ни слова, относил его в Выручай-комнату, где помогал вернуть свой облик. Они оба никак это не обсуждали — Гарри потому, что боялся испортить то хрупкое понимание, которое возникло между ними, а что думал Северус, было известно только самому Северусу.

Почему-то только в слизеринской спальне на узкой кровати Снейпа Гарри распрощался со всеми своими кошмарами. О том, как будет спать на каникулах, он даже не задумывался, предвкушая поход за палочкой. И может быть, даже в кино. Обычное лето обычного школьника… никогда не изведанные впечатления.

Дождавшись начала экзамена — времени, когда за Картой точно никто не будет следить, — Гарри, надежно скрытый мантией-невидимкой, отправился в сторону слизеринских общежитий. Он крался пустыми коридорами и вздрогнул от неожиданности, обнаружив Дамблдора, стоящего у окна в единственном коридоре, ведущем в подземелья. Факелы вокруг не горели, но его силуэт хорошо выделялся, освещённый взошедшей луной. Казалось, он разговаривал сам с собой… Гарри подошёл поближе и прислушался:

— … время — удивительная вещь… пролетает так незаметно… кажется, что ещё всё впереди, а на самом деле песок в часах уже почти весь осыпался…

Гарри замер. Недооценивать Дамблдора он никогда бы не стал, поэтому был уверен, что тот обращается к нему. Вот только чего он ждет? Что делать? Подойти и ответить? Или дослушать? Дамблдор распахнул окно и с видимым удовольствием вдохнул прохладный ночной воздух.

— Какая волшебная ночь…

Гарри сделал шаг к окну, но Дамблдор вдруг хлопнул ладонями по подоконнику и, развернувшись, пошёл прочь. И что это было? Гарри постоял у открытого окна, полюбовавшись звездным небом, и продолжил свой путь. На душе отчего-то стало тревожно.

В спальне ничего не нарушало привычного порядка, разве что только отсутствие Снейпа и Эйвери. Гарри сел на кровать, погладил подушку, а потом превратился и задремал. Сквозь сон он слышал, как вернулся Северус, и даже почти получилось улыбнуться, когда тот подгреб его себе под бок. И снилось в эту ночь что-то очень интересное, оставившее после себя ощущение радости… Гарри потянулся, обнимая спящего рядом Северуса, закинул на него ногу и замер, понимая, что что-то пошло не так.


Глава 24.

Гарри не знал, что делать. Если Северус сейчас проснется, то совсем не обязательно, что обрадуется его превращению. С другой стороны, обнимать теплого сонного Северуса было невероятно приятно — когда ещё выпадет такая возможность? Мысль о том, чтобы немедленно превратиться обратно, была оттеснена как слишком поспешная. Гарри решил притвориться спящим и сполна прочувствовать волнующую близость. Он прислушивался к размеренному дыханию, ощущал едва уловимый запах, который будоражил воображение, когда он был ящерицей, и сквозь слои одежды чувствовал тепло тела. Гарри настолько сконцентрировался на собственных переживаниях, что упустил момент, когда дыхание Северуса изменилось, став более поверхностным.

Похоже, что Северус тоже проснулся и ждал… только вот чего? Теперь Гарри боялся всё испортить неосторожным движением. Плечо уже болело от напряжения, но он терпел, чувствуя, что сердце начинает биться всё сильнее, грозя выдать его маскировку. Краем глаза он видел, что ресницы Северуса тоже предательски подрагивают. Ситуацию спас Эйвери, сонно позвав:

— Снейп, ты спишь?

Гарри сделал вид, что проснулся, и мгновенно превратился, с самым невинным видом вытягиваясь рядом. Северус тоже достоверно изобразил пробуждение и с преувеличенным недовольством отозвался:

— Уже нет…

— На завтрак идёшь?

— Нет…

— Как знаешь…

Эйвери шумно собирался, а Снейп прошептал Гарри:

— У меня есть идея получше.

Идея Северуса состояла в посещении кухни. Он старательно пощекотал грушу, а потом, когда за ними закрылась дверь, взмахнул палочкой, возвращая Гарри его облик.

— Спасибо… сам бы я никак…

Пока Гарри бормотал слова благодарности, Северус поспешно отвернулся и начал общаться с эльфами, попросив ещё наделать бутербродов в дорогу. Когда эльфы принялись носить им всякую снедь, он наконец повернулся к Гарри и, избегая смотреть в глаза, заговорил:

— Нам же с тобой надо договориться про поход в магический квартал. Ты не думай, я на большее не претендую, но будет лучше, если ты мне доверишься с продажей шкуры.

— Конечно, мы же уже договорились…

— Ну, да… первую часть придется продать дешевле, а потом я пойду под обороткой и возьму нормальную цену, — Северус явно кому-то подражал, потому что даже тон у него был чужой. — Я проконсультировался с опытными людьми. Вот увидишь, всё пройдёт отлично.

Гарри хотел как-то разбавить напряжение, повисшее между ними, но выдавил из себя только пафосное:

— Я в тебе никогда не сомневался.

Северус хмыкнул и, быстро развернувшись, принялся рассовывать принесенные эльфами бутерброды по карманам, чересчур резко отказываясь от приличной корзинки. Оставалось только надеяться, что неловкость пройдет сама собой.

Наевшись, Гарри вновь обратился ящерицей и сильно удивился, когда Северус вместо того, чтобы идти в свои подземелья, начал подниматься по крутым ступеням гриффиндорской башни. И, конечно же, у входа в факультетское общежитие его уже поджидал Блэк.

— Что с Гарри?

— Всё нормально. Принес его Лили… на каникулы…

Для Гарри это стало полной неожиданностью. Почему-то он был уверен, что проведет в компании Снейпа хотя бы дорогу до Лондона.

— Давай мне, я передам.

Северус недовольно дернул плечом, но возражать не стал. Когда он передавал Гарри, Сириус, словно невзначай, взялся за его пальцы, заставляя вздрогнуть. Пришлось прыгнуть на эту руку. Блэк охнул и едва его не уронил, зато выпустил ладонь Снейпа.

— Вы тут играйте, а у меня дела, — едко заметил Северус и, эффектно развернувшись, сбежал по ступеням.

Дела у него… Блэк задумчиво погладил Гарри, провожая Снейпа взглядом, потом тряхнул головой и отправился в гостиную.

Появление Гарри произвело среди гриффиндорцев настоящий фурор. Эта дура — Мэри Макдональд принялась громко визжать, требуя унести «эту пакость», кто-то, наоборот, кричал, советуя засунуть Гарри за шиворот или Мэри или Алисе. Алиса, конечно же, ответила оглушающим визгом, который поддержал кто-то ещё… м-да… после чинной тишины гостиной Слизерина родной факультет казался сумасшедшим домом.

Лили демонстративно взяла Гарри из рук Сириуса и принялась гладить, приговаривая:

— Какой лапочка…

Не то чтобы Гарри именно так представлял себе родительскую опеку, но он очень радовался, что здесь его никто не знает… а подколки Джеймса и Сириуса он уж как-нибудь переживёт.

В поезде Гарри пришлось притворяться спящим, потому что деликатные друзья оставили его влюблённых родителей наедине, а те прощались на долгие два дня. Лили изредка про него вспоминала, тихо шепча: «Ну не при Гарри же! », отчего приходилось сильнее зажмуриваться и ждать прибытия поезда на вокзал. Всё-таки это была личная жизнь его родителей…

На вокзале Гарри оглядывался, высматривая Северуса, но сумел только заметить обтянутую чёрным спину, мелькнувшую у самого выхода. Похоже, его никто не встречал. Размышляя о том, как же Снейп доберется домой, Гарри не заметил, что появились новые лица — родители Лили. Он никогда не задумывался о том, что произошло с ними в его времени. Нет, и нет… и ведь он даже никогда не интересовался у тётки тем, что с ними случилось. Хотя, если честно, спрашивать что-то у женщины, которая врала племяннику про свою сестру и зятя, было глупо.

Когда Лили кинулась на шею к отцу, то чуть было не уронила Гарри, а потом едва не раздавила его, обнимаясь с матерью. Она явно была любимым ребёнком… отец подхватил её чемодан и, глядя на Гарри, спросил:

— А это кто?

— Это — Гарри, мой… фамильяр.

Лили запнулась, представляя своим родителям их внука, и Гарри стало смешно от невероятности происходящего. В этом времени у него была большая семья… целая куча потенциально любящих родственников, о которых он не знал ровным счетом ничего.

— Интересный, — задумчиво оценила бабушка внука.

— И нравится же тебе всякое… этакое… — дедушка явно хотел сказать что-то нелицеприятное, но, после тычка в бок от бабушки, поправился: — Экзотическое. Что этот крокозябр, что мальчишка соседский.

— Сев хороший, — насупилась Лили.

— А кто говорит, что он плохой? — откровенно изумился отец. — Он такой же необычный, как этот твой… фамильяр.

У родителей Лили была машина. Точно такой же форд «Англия», как и тот, что однажды поселится в Запретном лесу с легкой руки Гарри и Рона. Только не голубой, а ярко-красный. Чемоданище благополучно уместили в багажнике, а Лили с матерью уселись на заднем сидении, чтобы «почирикать». Уложенный между ними Гарри прослушал новости про всех соседей, про намечающийся роман Петуньи — «Вернон очень милый и воспитанный мальчик», — после чего бабушка перешла к главному:

— А у тебя, моя девочка, что нового?

Лили мастерски делала вид, что не понимает сути вопроса, начиная рассказывать то об экзаменах, то о дурацком платье Мэри. Но сбить с толку бабушку оказалось невозможно.

— А про этого… Джеймса ты почему не рассказываешь? Он тебя больше не донимает?

— Не очень… — уклончиво отвечала Лили, и Гарри заметил, как порозовели её щёки.

— А он не думает навестить тебя на каникулах?

— Может быть…

— Обязательно скажи, когда его ждать, и я испеку мой пирог.

Услышав про пирог, взбодрился дедушка:

— Только не сладкий. Лучше всего с мясом.

— Только не с мясом! — оживилась Лили. — Лучше с патокой.

— Девочка моя, запомни, — веско сказал отец, — если ты хочешь порадовать своего молодого человека, корми его мясом.

Гарри проникся уважением к деду — он точно знал, о чём говорил. Дорога пролетела незаметно, и скоро машина остановилась перед аккуратным домиком, в открытом окне которого летний ветерок трепал лимонно-желтую штору.

— Петунья! Мы дома! — крикнула бабушка, и на пороге появилась тётушка образца тысяча девятьсот семьдесят шестого года.

В юности Петунья была поживее… и красила губы ярко-алой помадой.

— Вы долго… ой, кто это?

Петунья заметила Гарри и, к его удивлению, не скорчила презрительную мину, не надула надменно губы и даже не прищурилась холодно и с осуждением.

— Какая прелесть!

Гарри даже рот открыл от изумления. Как же когда-то он мечтал, чтобы тётушка его одобрила… оказывается, для этого всего лишь надо было стать ящерицей.

— К этой прелести ещё прилагаюсь я… — Лили старательно делала вид, что сердится.

— Это ещё кто к кому? — Петунья чмокнула младшую сестру в лоб, а потом старательно принялась оттирать помаду.

Пока отец возился с багажником, доставая чемодан, Петунья ловко подхватила на руки Гарри.

— Не урони, Пет, — заволновалась Лили, и Гарри вновь почувствовал себя любимым племянником.

Сестры жили в двух смежных спальнях и делили ванную комнату. Петунья уселась на кровать Лили и, посадив Гарри рядом с собой, начала его поглаживать. Лили открыла шкаф и оглядела развешенную разноцветную одежду.

— Пет, ну какое же оно всё детское! — Лили недовольно нахмурилась: — Ты мне одолжишь что-нибудь своё?

— А куда тебе ходить? На речку с твоим носатым? Или?..

— Или… — Лили загадочно понизила голос. — И помаду дашь?

— А ещё что?

— Юбку в горох. Ту… короткую…

— Меня мама убьёт… — Петунья задумчиво разглядывала Лили, накручивая на палец локон, и Гарри подумал о том, как они всё-таки похожи. Затем она кивнула, будто своим мыслям: — Дам, если расскажешь.

— А ты мне про Вернона?

— Маленькая ещё…

— Ну, не знаю… в прошлом году я не рассказывала, когда ты уходила гулять… и во сколько возвращалась, тоже никто не узнал…

— Ладно… юбка, помада — и ты неделю моешь посуду.

— Три дня, и я мою посуду молча…

— И рассказываешь, с кем собираешься гулять.

— Хорошо, только можно я Гарри выпущу в твою комнату?

— Зачем?

— Иногда мне кажется, что он слишком умный для ящерицы.

— А может тогда его выдрессировать, чтобы записки носил? Представляешь, вылезет в окно и спустится по стене дома?

— А вдруг упадет?

Лили столь явно хотела посекретничать со старшей сестрой, что унесла Гарри в её комнату и даже закрыла дверь, явно рассчитывая, что сам он не расколдуется и не выберется. Правда, она на прощанье шепнула какие-то извинения. Ну и подумаешь! Не очень-то и хотелось!

Первым делом Гарри обернулся человеком. Мантия-невидимка по-прежнему лежала в его кармане. Дверь Лили закрыла на ключ, но ведь Петунья говорила что-то про окно… прямо под окном спальни был покатый козырек крыльца, на который Гарри выбрался без особого труда. Преодолев искушение подслушать, о чём всё же секретничают сестры, он осторожно перелез на удобно стоящее дерево и по нему с легкостью спустился на землю. Идея отыскать Северуса казалась шикарной.


Глава 25.

Из разговоров Гарри понял, что Северус живёт где-то неподалеку, и что с Лили они встречались у реки. Скудные ориентиры… но когда такие мелочи останавливали Гарри? Мантия-невидимка надёжно скрывала от посторонних взглядов, пока он безуспешно бродил по улице. Соседи Лили жили в таких же чистеньких домиках, а Гарри помнил мрачную темноту дома Снейпов, подсмотренную в воспоминании. Может, Снейпы живут у реки? Улица повернула к реке и резко пошла вниз. За рекой маячила чадящая заводская труба и грязная кирпичная стена жмущихся друг к другу невзрачных домов. Ух ты! В таких местах Гарри бывать ещё не приходилось.

Деревянные перила неширокого мостика были испещрены разнообразными надписями, свидетельствующими о неплохом знании физиологии и частично анатомии авторами посланий. Сами авторы, похоже, сидели в прибрежных кустах и вели ленивую беседу.

Гарри прошёл мимо и, приметив узкую тропинку, вьющуюся вдоль самого берега, направился к ней. Его чуть было не облили какими-то помоями из внезапно распахнувшегося грязного окна, потом он спугнул тощую серую кошку, но, только опустившись на четвереньки, чтобы пролезть под недавно сломавшимся деревом, он подумал, а в ту ли сторону идёт. Оказалось, в ту. Снейп обнаружился сидящим на камне, надежно скрытый прибрежными кустами. Заметить его можно было только с тропинки, и Гарри подумал, что знает, кто сломал то дерево.

Северус разложил на коленях собранные эльфами бутерброды и меланхолично жевал, поглядывая на тропинку.

— Привет… — Гарри откинул капюшон мантии.

— Виделись, — мрачно ответил Северус и протянул бутерброд: — Будешь?

Гарри вспомнил, что с утра ничего не ел.

— Буду.

Он уселся на камень, по соседству с облюбованным Северусом булыжником, и с удовольствием откусил кусок. Гарри как-то совсем не так представлял их встречу. Повисло неловкое молчание, которое просто хотелось нарушить:

— Как доехал?

— Нормально. А ты?

— Тоже. Отец Лили был на машине…

Северус усмехнулся:

— Он же твой дед… если технически.

— Ну да… вот только он об этом не знает, — Гарри помолчал и зачем-то добавил: — Он назвал меня крокозябром.

— Смешно… а меня ублюдком…

— Мой дед?

— Если бы…

Северус поднял небольшой камень и швырнул его в воду, пытаясь добиться, чтобы тот подпрыгнул. Только третий камень изобразил какое-то подобие «блина», дважды плюхнув по мелководью. Северус тяжело вздохнул:

— Мать в больнице, а… этот… бесится.

— В больнице, в смысле, в Мунго?

— В смысле, в хосписе… ты прости, я завтра к ней пойду… ну, в смысле, не в Лютный…

— Хочешь, я пойду с тобой?

— Нет!

Северус ответил так быстро и категорично, что Гарри и не подумал спорить. Вместо этого он попытался поймать его холодные пальцы, чтобы ободряюще сжать, но от такого простого жеста Северус дернулся, уронив в траву последний бутерброд.

— Ты чего?

Снейп помотал головой и отвернулся, потом, нервно дёрнув плечом, нагнулся и собрал всё что упало.

— Утром съем! — он с вызовом посмотрел на Гарри: — Можешь смеяться…

Северуса словно подменили… казалось, что, попав домой, он спешил утонуть в болоте безысходности, которое тщательно лелеял.

— Когда это я смеялся?

— А я знаю? — злая улыбка Северуса походила на оскал. — Может, как я только ушёл, ты со своим дорогим Сириусом…

— Северус… не надо…

— Что не надо? Да, я такой! И в гости я тебя тоже не приглашу, уж извини… мне совершенно нечем хвастаться… и угощать тоже нечем!

Северус сам не заметил, как почти перешёл на крик. Он соскочил со своего камня и, не обращая внимания на вновь упавший бутерброд, навис над Гарри, сжимая кулаки. И как такому объяснить, что это неважно?

Качнувшееся дерево первым заметил Гарри. Он слишком хорошо усвоил простое правило — у улицы свои законы, и нет ничего предосудительного в том, чтобы сбежать, если не хочешь драки. Наверное, местной шпане захотелось развлечений, и, привлеченные разговором, желающие размяться ребята полезли через препятствие. Бежать по скользкому берегу совершенно не хотелось, и решение пришло мгновенно. Гарри прижался к Северусу, увлекая его под свою мантию-невидимку.

Северуса трясло, и, судя по всему, он хотел подраться. Пришлось схватить его изо всех сил, сжимая в невольном объятии. Глаза Северуса удивленно распахнулись, и Гарри в очередной раз не смог разобрать, где же кончается радужка и начинается зрачок…

— Они тут были… смотрите… пикничок намечался…

— И далеко уйти не могли…

— Явно отдыхающие из города…

— Догоним по берегу…

Гарри казалось, что его уши набиты ватой, потому что голоса доносились как издалека. Очень тихо… зато Северус очень громко сглотнул, и Гарри заворожено смотрел, как двигался его острый кадык: вперёд — вверх — вниз, а потом перевел взгляд на его губы… сухие… потрескавшиеся… Гарри на мгновение зажмурился, борясь с искушением, но потом не выдержал и чуть качнулся вперёд, и…

Северус схватил его за плечи так крепко, словно боялся упасть… или хотел не дать сбежать… поцелуй пах паровозным дымом, травой и почему-то яблоками. Гарри облизал губы Северуса, осторожно пытаясь проникнуть за них языком, чувствуя себя невероятно смелым и опытным. Он упустил момент, когда на берегу не осталось никого, кроме них двоих, да ещё облезлой серой кошки, которая, утробно урча, пыталась сожрать кусок мяса с бутерброда.

— Гарри… ты… я…

Северус попытался что-то сказать, но к чему слова, когда можно просто целоваться? Гарри зарылся пальцами в волосы на затылке Северуса — так, как, оказывается, давно мечтал, и принялся его ласково поглаживать. Целовался Северус так жадно, словно в последний раз, и совсем не возражал, когда Гарри пробрался рукой под его рубашку, огладил спину и надавил на поясницу, прижимая к себе. Много… этого оказалось чертовски много для одного Гарри, совершенно не избалованного отношениями такого рода. Он уткнулся в лоб Северуса и украдкой посмотрел вниз. Вроде ничего не видно…

В ушах всё ещё шумело… или это кот выводил рулады, а Гарри не мог заставить себя взглянуть Северусу в глаза. Вдруг он увидит там сожаление… или разочарование. Северус вздохнул и неуверенно притянул Гарри к себе поближе.

— Я не… — попытался он что-то объяснить.

— Ага… и я не…

Гарри стало невероятно легко, и он вновь потянулся за поцелуем, пытаясь прочувствовать каждое мгновение. Теперь они целовались вдумчиво… неторопливо…

Северус зажмурился, и когда вновь открыл глаза, его ресницы слиплись трогательными стрелочками. Он тяжело сглотнул и отстранился:

— Ты скоро уйдёшь… вернёшься в своё время…

— Да…

Слово камнем упало между ними, заставляя вздрогнуть. Гарри поспешил добавить:

— Я вернусь к тебе… ты будешь меня ждать?

— Буду…

— Долго?

— Всегда…

— Дождись меня, пожалуйста…

— Куда я денусь?..

Куда? Гарри мог ответить, куда… а потом его осенило: а что если тот Снейп помнил всё, что происходило между ними… и не мог простить…

— Ты можешь… для тебя пройдут годы… вдруг… чёрт… а если из-за того, что я делаю, в моём мире всё изменится? И тебя там не будет?

— Да куда я денусь-то?

— Поклянись мне! Пожалуйста!

— В чём?

— В том, что ты меня выслушаешь, когда я тебе напомню о клятве…

— Гарри… оно тебе надо? Я же… такой же, как твои… родители… и в твоём времени старый…

— Не то чтобы очень…

— Ну, вот видишь…

Гарри представил себе искаженное яростью лицо Северуса своего времени, и ему стало не по себе. Тот Снейп явно не простил его… за то, что он его бросил сейчас, в этом времени… в прошлом… потому что никаких других причин для неприязни у него не было… от горечи во рту стало не хватать воздуха.

— Северус, да разве это имеет значение?

— Не знаю… я почему-то представил Дамблдора… с ним я бы, наверное, не смог…

— Да при чём здесь Дамблдор? Мне кажется, что ты меня не простил… не простишь…

— За что?

— Не знаю… ты как будто постоянно на меня злился…

Северус удивленно на него посмотрел:

— Точно злился?

— Мне так казалось… ты так смотрел…

Северус вдруг выбрался из-под мантии и сел на камень. Он отвернулся и долго глядел на воду, а потом сорвал травинку и прикусил ее.

— Тебе точно туда надо?

Спрашивать «куда», не имело смысла. Как же больно-то… Гарри вспомнил надежду, с которой его провожали друзья, и понял, что не может дышать.

— Я должен… — выдавил он из себя. — Пророчество никто не отменял… я должен буду убить Волдеморта…

— Но как?

— Если бы я знал…

Удивительно, но Северусу хватило этого дурацкого объяснения. Он не стал спрашивать «а как же я» и пытаться отговорить… только бросил в воду ещё один камень:

— Делай, что должен… это важнее.

Сейчас Гарри впервые усомнился в том, что на самом деле важно. Как можно сравнивать? Общее благо — оно на то и общее, что не для кого конкретного. Он, конечно, пытался прикинуть, как от его действий изменится жизнь близких людей, предпочитая думать, что делает это для них. Но никогда прежде ему не приходилось жертвовать кем-то ещё, кроме себя. Даже его расставание с Джинни было обусловлено пользой подруги, но чтобы вот так… Северус сидел на камне с совершенно мертвым лицом, и Гарри чувствовал, как ему больно. Он старался думать о Роне, Гермионе, Невилле, Джинни, Луне, близнецах и понимал, что ради них ему придётся пожертвовать Северусом. Ему придется оставить его одного в этом времени… быть может, он теперь открыто вступит в Орден Феникса, и тогда…

Гарри на мгновение закрыл глаза, борясь с головокружением. Он отчетливо представил себе, как во время стычки с Пожирателями Мальсибер бросает в Северуса Аваду. Зеленые отсветы все ещё мерцали на лице Северуса, когда Гарри уселся на землю рядом с ним и уткнулся лицом в его колени.

— Я должен… но я не могу…

— Из-за меня? — неверяще уставился на него Северус.

Гарри замотал головой, не желая втягивать его в эту проблему. Если Северус начнет его уговаривать исполнить долг, то у него точно не останется на это сил… и он наплюёт на это дурацкое будущее и останется здесь… в мире, где живы не только родители, но и бабушки-дедушки… в мире, где нормальная тётушка ярко красит губы и носит мини-юбку… в мире, где есть Северус…

— Ты должен… — сказал Северус и улыбнулся. Его губы едва заметно дрожали.




Глава 26.


Продолжать этот разговор было мучительно больно, поэтому Гарри умостился на том же камне и, обняв Северуса за плечи, уткнулся лицом в его шею.

— Но никто не отнимет у нас это лето…

По тому, как расслабились плечи, Гарри понял, что и Северус решил точно так же.

— Хочешь, я завтра пойду с тобой? — едва слышно прошептал Гарри.

Северус потерся шеей об его голову и тихо ответил:

— Лучше приходи потом… сюда же… я буду ждать…

— Я тебе поесть принесу…

— Ага… не помешает… — Северус виновато посмотрел на Гарри и пожал плечами: — Без матери вообще пусто, а ещё он… сидит в комнате и воет. Лучше бы пожрать купил, чем напивался…

— Он тоже страдает…

— Ага… страдает он… мать всегда говорила, что он с удовольствием ищет повод, чтобы пострадать… нашёл вот…

Что тут скажешь? Гарри только крепче прижался к нему. Как же ему хотелось как-то утешить Северуса, сказать, что уж теперь они точно со всем справятся… вместе… но вместо этого спросил:

— А как ты до дома добрался?

— На «Ночном рыцаре». Быстро и удобно.

Да уж… у них явно были разные отношения с удобством. Северус достал из кармана мятую пачку сигарет и нерешительно протянул Гарри:

— Будешь?

— У тебя же кончились…

— Взял… у этого… он всё равно сейчас не заметит.

Отказываться было не с руки, и Гарри вытащил сигарету:

— Я вообще-то бросил… но…

— А меня успокаивает… — Северус чиркнул спичкой.

Гарри набирал дым в рот, не вдыхая. Однажды он уже пробовал курить и долго потом не мог прокашляться, поэтому рисковать не стал.

Так они и просидели до темноты, разговаривая обо всем и в то же время старательно избегая действительно важных тем, обсуждать которые было невыносимо больно. Несколько раз начинали целоваться, просто так… потому что удержаться было просто невозможно… да и зачем?

Звезд становилось всё больше, и они загорались всё ярче, когда Гарри показалось, что он увидел, как одна из них падает. Глупо, конечно, но своё желание он загадал.

— Тебе, наверное, пора… Лили волноваться будет, — неохотно прошептал Северус Гарри в шею.

— Да что она, не поймёт, что ли?

— Смотря, что ты ей сказал, когда уходил…

— Вообще-то ничего.

— Тогда точно прибьет! Я ей вроде никто, и то ругается, а ты — сын.

— Так я же старше и опытней, — возмутился Гарри.

— Это ты ей объяснять будешь…

Расставаться не хотелось, и Гарри вполне мог заночевать прямо на берегу в компании Северуса, но и расстраивать Лили тоже было неправильно. Прощание вышло каким-то скомканным, но Гарри никогда не умел говорить о своих чувствах…

Зато Лили умела! Северус оказался полностью прав, предсказывая реакцию подруги. Убить-то она не убила, но полтора часа отсчитывала его так, как и не снилось профессору Снейпу. В конце концов, она выдала совсем невероятное:

— Я тебя рожала… мучилась… ночей не спала…

Трындец что такое!

— Лили, каких ночей? Меня еще в проекте нет…

— Уже есть! — сердито отозвалась Лили. — Тебя, оказывается, назвали в честь дедушки Джейми, а ты…

Она махнула рукой и расплакалась. Против женских слез Гарри всегда был бессилен, поэтому сразу же сдался и начал просить прощения.

— Лили, — он слегка потряс её за плечо и самым виноватым тоном начал: — Прости, мама, я больше не буду…

Лили изумлённо распахнула глаза и, кажется, даже забыла, что рыдала:

— Ты… издеваешься?

— Если бы… меня ещё никогда так не ругали за опоздание домой… а тебя?

Лили покраснела:

— Ну… погорячилась… я же думала, с тобой что-то случилось… ты знаешь, какие хулиганы эти заречные?

— Видел… ничего особенного…

Лили задумчиво закусила губу и кивнула своим мыслям:

— Ты был у Сева.

Отпираться не имело смысла:

— Ну да…

— И вы…

— Да!

Оправдываться Гарри не собирался ни перед кем, но Лили его и тут удивила:

— Он тебя не обижает?

— Нет… вообще-то…

— А то он может. Скажет что-нибудь и хоть сильно жалеть будет, предпочтет молчать… чтобы извиниться… ну не знаю, что такое страшное должно произойти… а вообще он хороший, — Лили хитро улыбнулась, а потом прищурилась. — Но если он только тебя обидит…

— Не успеет…

Она помрачнела.

— Ты уже скоро?

— Как хроноворот достанем, так сразу…

— Жалко… только подружились… хотя… всё время забываю, что ты мой сын… и у тебя там… — Лили потёрла глаза и шмыгнула носом. — Я очень надеюсь, что когда ты вернёшься, мы там с тобой встретимся.

— Да уж… не бросай меня на Петунью… скажу честно: как опекунша она… не очень…

— Не может быть! Она так детей любит… а почему тебя не забрали мои мама с папой?

— Не знаю, Петунья про них ни разу не вспоминала…

— Не могла же она их забыть? — Лили вдруг зажала рот ладонью. — Ты слышал про заклятье забвения?

— Да… Обливейт.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Оно же… — она понизила голос до трагического шёпота, — темное… не могла же я…

Гарри смотрел на неё и с ужасом понимал, что, похоже, она сделала то же самое, что и Гермиона, и теперь поступок подруги предстал в совершенно ином свете. Казалось бы, чего проще — один взмах палочкой, и всё! Ни боли… ни сожалений.

Помнила ли его нелюбимая тётушка Петунья про своих родителей? А если да, то что именно? Память же не просто можно стирать, но и менять… Слагхорн вон воспоминания изменил, и ничего… только Дамблдор догадался, что это подделка.

— Что ещё не так в твоём времени? — Лили казалась напуганной.

— Да всё не так! Петунья — грымза… я ее вообще сейчас не узнаю, её Вернон — морж, который дальше своего толстого брюха ничего не видит, сынок их… тоже не самое лучшее творение.

— Пэт, конечно, не подарок… но она любит детей, да и про Вернона она мне все уши прожужжала… он — точно не морж… и в колледже на барабанах играет…

Гарри не мог представить, как этот мир в одночасье стал вдруг совершенно иным. Хотелось прояснить ещё кое-что:

— И кстати, я выжил только благодаря тому, что ты использовала магию жертвы.

— Она же Тёмная?!

— У тебя хорошо получилось… Волдеморт не смог меня убить, а вместо этого пропал на долгих тринадцать лет…

Теперь во взгляде Лили был ужас. Она закусила палец, очевидно, чтобы не закричать, но потом справилась с эмоциями:

— А почему ты об этом не говорил в прошлый раз? Я думала, что у тебя была какая-то магическая защита…

— Она и была… твоя…

Лили заговорила тихо, но не услышать её Гарри просто не мог:

— Ты знаешь, я всегда осуждала даже изучение Темной магии, но если бы это позволило защитить тебя…

Можно было не продолжать. Лили всё больше напоминала Гермиону, которая вместе с друзьями нарушала все известные правила и уж точно не остановилась бы на полпути, спасая своих.

В окне звякнуло стекло, и Лили зашептала:

— Превращайся быстро. Это Петунья!

Ни фига себе, у тётушки жизнь интересная!

Оказывается, Петунья ловко лазила по деревьям — она бесшумно прокралась по крыше и влезла в открытое окно. Гарри, не веря, смотрел на ее раскрасневшееся лицо и размазанную помаду. И это его чопорная тётушка?

— Как прошло? — Лили, позабыв обо всем, едва не подпрыгивала от интереса.

— Отлично! Просто отлично… — Петунья улеглась на кровать сестры. — Завтра мы едем в Дувр.

— Зачем?

— На фестиваль…

— А тебя отпустят?

— Конечно! — Петунья даже подскочила. — Вернон уже билеты купил.

— Но ты же про юбку помнишь?

— Лилс… в другой раз. Вернусь и сразу же отдам… — Петунья зажмурилась. — Ты же понимаешь, что мне нужнее?

— Мы договаривались! Я сегодня посуду мыла!

— И что? Я её весь год мыла.

— Как ты можешь? Послезавтра приезжает Джеймс, а мне надеть нечего!

— Я тебе дам свой сарафанчик… тот… желтенький.

— Издеваешься? Ты же знаешь, что мне не идет жёлтое!

— Красное тебя тоже не красит!

— Что бы ты понимала! Это самый модный цвет! Я видела…

— Он подходит только блондинкам… или брюнеткам… но никак…

— Мы же договорились!

Сестры так раскричались, что не услышали стук в дверь, которая почти сразу же открылась. На пороге стоял отец семейства.

— Девочки, конечно, я понимаю, что вы год не виделись, но нельзя ли потише…

— Да я с этой обманщицей ещё бы год не встречалась! — Лили бросилась на шею к отцу:
— Папочка, я так скучала, а она…

Её отец явно не переносил слёз, потому что замер, как олень в свете фар, и беспомощно взглянул на Петунью, словно ожидая поддержки.

— А «она» не даёт свою юбку, в которой я завтра еду в Дувр.

— Ты едешь в Дувр? — глаза отца округлились, а брови исчезли под взлохмаченной чёлкой.

— Да. Вернон купил билеты. И да, он, как приличный молодой человек, придёт завтра просить вашего разрешения, хотя я не понимаю этого анахронизма!

Лили всхлипнула и зачастила:

— Папочка, ты же купишь мне такую же юбку, как у Пэт? Только зелёную? И блузочку… белую или бледно…

Гарри с изумлением наблюдал, как его дед мужественно держит удары судьбы. Лично он бы так не смог, а тот только изо всех сил сжал челюсти и кивнул:

— Да!

— Спасибо, папочка! — Лили от души поцеловала отца.

Петунья повисла на отце с другой стороны и поцеловала в другую щёку.

— Спасибо, па… маме сам скажешь?

Тому оставалось только кивнуть. Гарри даже на мгновенье показалось, что сестры обменялись победными взглядами, но ведь этого же не могло быть? Отец пожелал дочерям спокойной ночи и, вздохнув, отправился в свою спальню. Петунья упорхнула к себе, а Гарри вернул свой облик и поинтересовался:

— Вы надолго разругались?

— С Петуньей-то? Ну, я посержусь на неё несколько дней и никакую посуду вне очереди мыть не буду!

— И всё?

— Конечно! Папа очень удачно зашёл, завтра же затащу его в магазинчик, про который рассказывала Пэт… а вот ты скажи мне, когда это ты так ловко научился превращаться?

— Когда ты меня закрыла одного в комнате. От обиды!

Лили показала ему язык.

— Ладно… давай спать. Ты как будешь?

— В смысле?

— Ящерицей или человеком? Если человеком, то я дам тебе одеяло, и будешь спать на полу…

— А ящерицей?

— Тогда в кресле. Под лампой. Сев рассказывал, что тебе нужно тепло.

Такая забота согревала не хуже лампы. Гарри улыбнулся:

— В кресле.



Глава 27.

Утром Гарри поинтересовался про завтрак. Ужин он пропустил по понятным причинам, но теперь организм требовал своё… да и обещание Северусу хорошо бы сдержать.

— Точно! Детей ведь надо кормить… — казалось, что для Лили это открытие. — А я думала, что ты будешь букашек всяких ловить… извини, конечно, но я совсем это упустила…

— А что тут думать? Сходи на кухню, наделай бутербродов с мясом и принеси.

— А если мама заметит?

— И что? Она разве тебя не кормит?

— Она категорически против того, чтобы мы питались где-то, кроме столовой…

— Лили, ты мне мать или кто? Придумай что-нибудь! И я ведь собираюсь встречаться с Северусом… не могу же я есть один?

Гарри сам не ожидал от себя такого, но, начав подыгрывать Лили в «дочки-матери», остановиться на достигнутом он уже не мог. Хотелось понять, на что он сможет рассчитывать, да и вообще… любимый сын он или кто?

Лили серьёзно кивнула и ушла, пообещав всё уладить, а Гарри принялся высчитывать, сколько же времени потребуется Северусу на посещение хосписа. Самому ему никогда не приходилось сталкиваться с чем-то подобным, поэтому было невозможно представить возможное время визита. А вдруг там посетителей выгоняют? Или наоборот, раз пришёл, то ухаживай?

Когда-то давно, еще до Хогвартса, Гарри знал одну девочку, у которой в хосписе лежала бабушка. Так вот она навещала бабушку совсем недолго, и всегда возвращалась заплаканная. Остальные дети предпочитали с ней не общаться, пересказывая друг другу услышанное про то, что «она видела смерть». Почему-то тогда это казалось чем-то запредельно жутким. С тех пор прошло много времени, и Гарри сам видел, как умирают люди, но в детских впечатлениях хоспис так и остался страшным местом скорби и смерти.

Лили превзошла все ожидания. Она втащила в комнату корзинку для пикника, в которой был даже термос с горячим какао.

— Вот! — она с гордостью взглянула на Гарри: — Всё для любимого сына.

— Спасибо, мамочка!

Они весело захихикали и едва не пропустили момент, когда в комнату вошла бабушка… конечно, бабушки не бывают такими молодыми, но мама у Гарри уже была… правда, очень юная. Превратившись, он с любопытством смотрел на нее с кровати, пытаясь понять, что чувствует.

— Твой…

— Гарри, — подсказала Лили.

— Твой Гарри спал с тобой?

— Нет, в кресле, а что?

— Лили, а ты уверена, что хочешь устроить пикник именно сегодня? Папа собирался пойти с тобой в магазин.

— Я успею всё! Мамочка, ты даже не представляешь, как я об этом мечтала! Встретиться с подругами… посидеть с ними в садике…

— Ты же с ними не общалась… весь год.

— Потому и соскучилась. Вот Ширли…

— Твоя Ширли связалась не с той компанией!

— Подумаешь…

— Миссис Бронкс видела, как она курит.

— Какой ужас!

— Лили! Мне бы не хотелось, чтобы соседи говорили про тебя…

— Обещаю — соседи будут молчать.

— Лили, ну когда ты станешь серьёзной?

— Когда состарюсь? Ма, да не волнуйся ты так.

— А что ты знаешь про поездку Петуньи?

— Ну… она едет в Дувр… с этим Верноном-барабанщиком.

— Она не говорила тебе, где собирается останавливаться?

— В гостинице? Нет?

— Лили! Как тебе только в голову такое пришло?! Она же порядочная девушка. В Дувре живёт наша двоюродная тётушка, которая вполне может приютить приличную молодую леди. Я напишу ей письмо.

— Конечно, ма. Чудесная идея. Ну… я пойду? Буду через час.

— Ты хочешь сказать, что вы это всё съедите?

— Конечно, ма, может, еще Сев придет.

— Лили… я хотела с тобой серьёзно поговорить. Про Северуса.

— Говори, мамочка.

— Мне кажется, что нехорошо, кружить голову одному мальчику, собираясь встречаться с другим.

— Ма! Мы с Севом только друзья.

— Но не мешало бы и ему об этом сказать.

— Он знает.

— Хорошо… — бабушка тяжело вздохнула: — И будь осмотрительнее в выборе одежды. Всё-таки эта новая мода слишком вызывающая…

Лили поцеловала мать, повесила на одну руку корзинку, в другую взяла Гарри и, мурлыча под нос весёлый мотивчик, сбежала по ступенькам и вышла из дома. Она пришла на детскую площадку, несколько раз воровато оглянулась и посадила Гарри на лавочку.

— Превращайся!

Второй раз просить его было не надо. Первым делом он заглянул в корзинку и выудил оттуда бутерброд с сыром.

— Вкусно…

— Слушай, тебе ведь надо правильно питаться…

— Не волнуйся. Завтра мы с Северусом провернем небольшое дельце и будем питаться сами.

— Какое дельце? Во что вы опять вляпались? Я просто чувствую какой-то криминал.

Пришлось рассказать Лили про кусок шкуры василиска и поразиться крепости материнского подзатыльника.

— Сдурели? А если бы вы его встретили?

— Ну не встретили же?

— Это всё Снейп и его безумные идеи! Сам бы ты до такого не додумался.

— Вот ещё! Вообще-то это я показал ему вход в Тайную комнату.

Лили сложила руки на груди и нахмурилась:

— Вот что, Гарри. Сейчас ты пообещаешь мне больше никогда не лезть в Тайную комнату…

— И убивать василиска?

Второй подзатыльник явно был лишним.

— Знаешь, даже твоя сестра себе такого не позволяла…

— Какого?

— Бить ребенка…

— А как тогда тебя воспитывать?

— По-моему, уже немножко поздно.

— А если ты опять полезешь куда-то?

— У меня вообще очень интересная жизнь, так что наверняка полезу, и что?

Лили тяжело вздохнула:

— Я — плохая мать…

— Ничего… научишься.

Лили целомудренно поцеловала Гарри в щёку и отправила на встречу с Северусом. Сама она собиралась еще немного «поболтаться по улице» и встретиться с Ширли — надо же узнать, как у неё дела?

Гарри укрылся мантией-невидимкой и отправился на место встречи. Солнце припекало по-летнему, а из корзинки одуряюще пахло мясом и огурцами, но Гарри решил дождаться Северуса. Около часа он просидел, бесцельно глядя на воду и думая о том, как будет утешать. В этом случае лучше начать с еды.

Северус появился неожиданно довольный, но слегка погрустнел, увидев, что на месте никого нет. Гарри снял капюшон мантии.

— Привет!

— Привет… давно ждёшь?

Однако первая неловкость быстро прошла, стоило распотрошить корзинку с провизией. Гарри старался накормить Северуса, рассказывая о том, что уж любимого-то внука кормят от пуза.

— Стоп! — насторожился Снейп. — Они тебя видели?

— Нет… Лили старается… кормит и кормит.

— Мать… — улыбнулся Северус.

— А ты как сходил?

— Хорошо. Похудела она, конечно, одна тень осталась… но сегодня ей стало лучше. Она явно идет на поправку!

— А ты врача видел? — Гарри точно знал, что в больницах всегда надо разговаривать с врачами.

— Видел… но он прошёл мимо и сказал, что у него нет времени. Не очень-то и хотелось… зыркнул на меня так, что пропала всякая охота разговаривать. А сиделка наоборот — жалеть начала… дура. Чего меня жалеть?

— Может, выглядишь бледным?

— Я всегда такой, — ощетинился Северус.

— Но она-то не знает…

— Ну ладно… в общем, я предлагаю не терять времени даром и посетить Лютный сегодня.

— Только давай я с тобой пойду… под мантией?

— Давай! — Северус явно пытался скрыть облегчение. — А потом сразу палочку тебе купим.

Решив, что корзинка в Лютном будет лишней, особенно пустая, они спрятали её в кустах и выбрались на дорогу.

— Теперь что? — поинтересовался Гарри. — К тебе за шкурой?

— Нет, я её уже взял. Только ты…

— Что я?

— Можешь спрятаться под мантией? А то у меня денег только на одну поездку… на одного.

Гарри, конечно, спрятался и всю дорогу смущал Северуса, осторожно его целуя и любуясь тем, как краснеют его уши. Доехали, по мнению Гарри, чересчур быстро. В Лютном Северус держался очень достойно. Если он и впервые торговался, то ничем не выдал себя. Во всяком случае, Гарри ничего такого не заметил. За кусок шкуры размером с носовой платок Северус получил триста семьдесят галеонов, которые, как и договаривались, сразу же разделил пополам.

— Что теперь? — спросил Гарри.

— За палочкой, ингредиентами, а потом пообедаем!

Наедался ли он когда-нибудь? Впрочем, против такого плана Гарри не возражал. В магазинчике Олливандера всё было точно так же, как когда-то запомнилось. Пыльные стеллажи с многочисленными коробочками и тихое бормотание мастера почему-то заставляли задуматься о вечном.

Теперь под мантией был Северус, и Гарри мог только чувствовать его присутствие. Наверное, он пытался отомстить за поведение Гарри в автобусе, но сердце каждый раз сладко замирало, стоило невидимой руке коснуться шеи… или запястья… или вообще провести по животу. Ничего-ничего… у них впереди обратная дорога!

А с палочкой была та же катавасия, как и в прошлый раз. Ни одна из них не слушалась его так же хорошо, как родная. А Олливандер приходил всё в больший восторг. Палочки становились разнообразнее, рукоятки изысканнее, а коробочки вычурнее.

— Шерсть мантикоры, дуб, одиннадцать дюймов, хлесткая…

Мимо!

— Сердечная жила дракона, осина, тринадцать дюймов, идеальна для чар…

Мимо!

— Тертый рог хвостороги, слоновая кость, десять дюймов, подходит даже укротителю драконов…

Снова мимо!

— Будете чай, молодой человек? Мне кажется, вам надо немного успокоиться, и дело пойдёт на лад.

— Буду!

Пить чай с Олливандером оказалось даже интересно. Его большие водянистые глаза смотрели на Гарри, словно не веря. А Гарри нахваливал ревеневое варенье и расспрашивал о том, правда ли, что мастер помнит каждую проданную палочку.

— Конечно, правда… палочки ведь, как дети… никогда не угадаешь, какая их ждет судьба. Будет ли волшебник любить ее… заботиться… или просто относиться, как к инструменту, скажем, штангенциркулю.

— Я вот любил свою палочку… — признался Гарри.

— Не говорите больше ничего!

— Почему?

— Я хочу угадать сам. Есть такая примета: если мастер угадывает палочку, то её ждёт долгая и удивительная судьба.

Куда уж удивительнее… ведь явно при переносе во времени с ней случилось что-то непонятное, иначе как объяснить то, что он остался здесь без палочки, мантии-невидимки и рюкзака с самым необходимым? Но не говорить же об этом мастеру?!

Чай был выпит, а неспешная беседа свернула совсем уже в дебри — Олливандер любил порассуждать о связи магических составляющих палочки.

— Может, продолжим? — вытерев руки о мантию, предложил Гарри.

— Конечно-конечно… тем более, что в разговоре с вами у меня появилась замечательная идея.

Олливандер ушёл куда-то в кладовку, откуда вынес простую коробку, перетянутую сиреневой лентой. Сдув с коробки пыль, мастер протянул ее с важным поклоном. Почему-то момент показался очень торжественным, и Гарри, чинно поклонившись в ответ, развязал ленту и снял крышку. В коробке на бледно-сиреневом плюше лежала его родная палочка, знакомая до последнего выступа на ручке.

— Эта вам должна подойти…




Глава 28.

Вновь обрести свою палочку… Гарри не мог подобрать название переполнявшим его эмоциям. Наверное, так чувствует себя прозревший слепой, или безногий инвалид, сделавший первый шаг… восторг, узнавание, ощущение собственной силы… Гарри точно знал, что палочка по нему скучала, и теперь она ластилась, обещая быть вместе с ним до самого конца. Как во сне до него доносились слова Олливандера.

— … и вы уже достигли совершеннолетия, так что никакого контроля… сердцевина — перо феникса… удивительные создания… магическая сердцевина имеет пару, я бы даже сказал, сестру… могущественный волшебник… великий, я не побоюсь этого слова…

А Гарри только поглаживал рукоять палочки, обещая ей быть вместе до самого конца и чувствуя, как она теплеет в ответ. Заплатив назначенную цену, Гарри вышел на Косую аллею, жмурясь от яркого света. Он почувствовал, как всё ещё остававшийся под мантией Северус схватил его за руку и потащил за собой. Они оказались в «Дырявом котле», где Северус заказал обед и, усевшись за столик напротив Гарри, требовательно спросил:

— Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Про что?

— Про свою палочку. Это же твоя палочка из твоего времени?

— Да… — Гарри с удовольствием погладил полированное дерево. — Остролист, перо феникса, одиннадцать дюймов.

— Как ты мог?

Казалось, что Северус не просто расстроен, но ещё и в панике.

— Мог что? — Гарри не понимал, что сделал не так.

— Как ты мог её взять? Ты же лишил этой палочки самого себя там!

Решение пришло мгновенно:

— Нет ничего проще! Я оставлю эту палочку тебе, а ты отдашь её Олливандеру, и круг замкнётся…

— Какая же ты бестолочь! Ты постоянно нарушаешь правила, ты…

— Слушал бы и слушал… в моём времени ты говорил то же самое, только ещё называл меня «мистер Поттер».

Гарри произнес свое имя, подражая профессору Снейпу, заставив Северуса сжаться:

— У нас с тобой там… плохие отношения?

— Скажем так: ты меня недолюбливал…

Северус на мгновенье прикрыл глаза, а потом его лицо исказилось, как от боли:

— Но это невозможно! Я не…

Веселая трактирщица поставила перед ними скворчащую сковородку с чем-то мясным, и, вернувшись через пару мгновений, принесла по кружке сливочного пива, испортив момент. Гарри был уверен, что теперь Северус точно не признается в том, что он «не». И точно — тот пылко заговорил о покупке ингредиентов.

Из аптеки Северус вынес три огромных пакета. Он мог бы купить и больше, но Гарри его остановил, пообещав, что они сюда вернутся. А потом Северус затащил его в книжный магазин, где вёл себя, как ребенок в кондитерской — набирая книги на одной полке, чтобы, перейдя ко второй, с восторженным вздохом опустить их, начав перебирать следующие. Как хорошо, что Гарри усвоил заклятие уменьшения!

Когда они выбрались на улицу, уже стемнело, и зажглись газовые фонари. Гарри никогда не был на Косой аллее так поздно и поэтому вертел головой, разглядывая сверкающие вывески.

— Красиво…

— Это ты ещё в Лютном не был…

— А ты был?

— Приходилось…

— И как?

— Очень красиво… даже чересчур.

Гарри заинтересовался:

— Может, сходим?

— Можно, конечно, но…

— Но?

— Не с покупками. Руки там должны быть свободны…

— Давай тогда завтра? Сможешь выбраться ночью?

— Я-то смогу, а вот тебя мамочка не отпустит, — ехидно улыбнулся Северус.

— Это мы ещё посмотрим!

Северус только многозначительно хмыкнул, словно не веря в то, что Гарри сможет выбраться. Ну-ну… посмотрим! Северус взглянул на темное небо, на пакеты в руках и вздохнул:

— Вызываем «Рыцаря»?

— Нет! У меня есть идея получше! Только для этого нам надо укрыться под мантией.

Северус с подозрением посмотрел на него, но молча увлёк в тёмный переулок, где сразу спросил:

— Ты что-то хочешь? Здесь? Под мантией?

А вот это уже была откровенная провокация! Гарри, который всего-навсего собирался похвастаться своими навыками парной аппарации, накрыл их обоих мантией и, прижав Северуса к стене, принялся его целовать. Как же давно он этого хотел! Северус отзывался горячо, с жадностью перехватывая инициативу, и, в конце концов, выронив пакеты, пробрался горячими ладонями под рубашку Гарри. Воспоминания о возвращении палочки поблекли, погребённые под шквалом захлёстывающих его эмоций. Лучше чистого восторга может быть только восторг, разделенный на двоих…

Привлеченный запахом ингредиентов кот попытался порвать один из пакетов, но Гарри не терял бдительности, оградив их тупичок самыми мощными щитовыми чарами, которыми только смог. Он принялся расстёгивать рубашку Северуса, когда вдруг замер, оглушённый вопросом:

— Ты хочешь… здесь?

Гарри, тяжело дыша, уткнулся лбом в прохладное плечо Северуса и замотал головой:

— Нет… конечно, нет…

— Не хочешь?

— Не здесь…

Он ещё сам толком не понимал, чего хочет, и как далеко может зайти, но точно знал, что всё должно быть не так. Показалось, или на самом деле Северус облегченно вздохнул?

— Вообще-то я хотел нас аппарировать.

— Ты умеешь?

— Я же совершеннолетний!

Северус подобрал пакеты:

— Ну так… давай!

Гарри обнял его, так крепко, как только мог, и переместил их на знакомый берег реки. Просто так отпустить прижавшегося к нему Северуса было невозможно, и Гарри вновь принялся целовать вызывающе яркие губы.

Расстались они нескоро, и, подходя к уютному домику, Гарри больше всего на свете мечтал вернуться… неважно куда, лишь бы к Северусу.

Лили встретила его сердитым шипением и даже пригрозила «завтра никуда не отпустить», вызвав скептическую усмешку.

— И почему с детьми так тяжело? — сдалась она, усаживаясь на кровать.

— Может, потому, что они выросли?

— Ты это моим родителям объясни! Петунья со своим Верноном укатила в Дувр, и для воспитания осталась только я…

— Юбку-то тебе купили?

Лили расцвела от удовольствия:

— Купили! Показать?

Иногда лучше сдаться сразу, и Гарри кивнул, изображая огромный интерес:

— А то!

Юбка оказалась очень короткой, и Гарри чуть не сказал об этом, но, увидев поблескивающие от восторга глаза Лили, передумал:

— Джеймс будет в восторге.

— Я тоже так думаю, — довольно отозвалась Лили, — но слышал бы ты мою маму! Она почему-то решила удлинить её и чуть было не пришила оборочки! Представляешь?!

— Ужас!

— Ага… хорошо, что папа сказал, что это бесполезно, и надежнее будет, если ма станет прикрывать мои коленки руками… хорошо, что она ещё блузку не видела… а папа не стал её расстраивать.

— А что с блузкой?

— Пустяки! — отмахнулась Лили. — Немного открыта спина… но сейчас ведь лето!

— Ну да…

— Во-о-от! А ты попробуй объяснить это ма! Надеюсь, я никогда такой не стану! Так что, Гарри, если ты вдруг захочешь себе… ну, не знаю… сделать татуировку или покрасить волосы в синий цвет, то я не возражаю!

— Это ты сейчас так говоришь…

— И из одежды носи, что хочешь! — расщедрилась Лили.

— Спасибо, мамочка!

— На здоровье, сынок!

Гарри едва успел превратиться, прежде чем дверь открылась после короткого стука. Взволнованная бабушка стояла на пороге.

— Лили, дорогая, ты с кем разговаривала? — она тревожно косилась на распахнутое окно, куда ещё недавно влез Гарри.

— Со своим фамильяром, — невинно улыбнулась Лили.

— Мне показалось, что он тебе отвечал…

Гарри похолодел.

— Показалось, мамочка.

Бабушка подошла к окну и как бы невзначай высунулась в него, зорко вглядываясь в темноту.

— Ночи холодные… ты бы закрыла окно.

— Непременно, я как раз уже проветрила перед сном.

— А твой Джеймс… он же завтра приезжает?

— Да. Со своим другом.

Гарри заметил, как бабушка немного расслабилась:

— С другом — это хорошо… я очень надеюсь, что ты будешь осмотрительна…

— Ма!

— И может, всё же откажешься от дурацкой идеи надеть эту юбку? Что подумает о тебе его друг?

— Только хорошее!

Блэк на самом деле пришёл в восторг при виде Лили. Он восхищённо присвистнул, за что сразу же получил тычок в ребра от Джеймса. И правильно! Нечего так смотреть на маму.

После обильного обеда «молодые люди», как чопорно назвала их бабушка, поднялись наверх в комнату Лили, провожаемые ласково-тревожным взглядом. Пока Джеймс с интересом оглядывал комнату, Сириус, опустившись на четвереньки, заглянул под кровать:

— А где Снейп? Его нет?

— А должен? — Гарри вернул свой облик, радуясь, что Северус не смог прийти.

— Ну… я думал…

— «Думал»?! Бродяга, не знал, что ты умеешь… — беззлобно пошутил Джеймс и, глядя на Лили, начал расспрашивать Гарри о том, как ему удалось научиться превращаться обратно.

— Нет, всё-таки, почему не позвали Снейпа? — настаивал Сириус.

— Гарри с ним свяжется вечером и расскажет всё, что нужно, — безмятежно отозвалась Лили, мило краснеющая под жарким взглядом Джеймса.

— Ты знаешь, где он живет? — живо заинтересовался Сириус.

— Нет, — правдиво ответил Гарри, — я вызову его патронусом.

— А ты умеешь?

Гарри с гордостью продемонстрировал им своего оленя.

— Научишь?

Они не умеют?! Получалось, что да.

— Конечно!

— Гарри, у тебя палочка? — только Лили ухитрялась замечать очевидное с таким видом, будто делала открытие.

— Да.

— Но как?

Как будто забыла про Тайную комнату.

— Купил.

— Так просто?

— Ну да.

И никого не заинтересовал вопрос, а где он взял деньги. Да уж… Джеймс и Сириус явно никогда не сталкивались с их отсутствием… в отличие от Северуса, который вчера торговался за каждый кнат. Учиться вызывать патронуса договорились в парке, и Гарри пришлось пообещать привести Северуса, чтобы тот «тоже научился чему-то полезному». Потом разговор перешел на дела семейные, и выяснилось, что это лето Сириус проводит у Джеймса.

— Не хочу иметь никаких дел со своей семейкой! — пафосно заявил Блэк.

— Почему?

— Как бы тебе объяснить? Представь себе кучку снобов, которые кичатся невесть чем — у кого Род древнее… у кого кровь чище… они бы ещё членами меряться начали… прости, Лили.

Гарри представил себе это безобразие в чопорной гостиной особняка Блэков и рассмеялся:

— Ага… а Кричер записывал бы… каллиграфическим почерком: у Сириуса восемь дюймов… прости, Лили.

Лили едва сдерживала смех — очевидно, у неё тоже было хорошее воображение. Сириус неожиданно смутился и решил сменить тему:

— Ты знаешь этого противного эльфа?

— Конечно, знаю. Он достался мне вместе с домом по твоему завещанию.

— Ага! — восторжествовал Сириус. — Значит, я сумел обойти этот идиотский кодекс и стать единственным наследником, обойдя Рега.

— Ты на самом деле остался единственным наследником… — мрачно сообщил Гарри.

— И что это значит?

— Регулус погиб вскоре после смерти вашего отца, а Вальбурга умерла от горя, когда ты был в Азкабане. Ты был последним, Сириус.


Глава 29.

Гарри никогда не нравилось сообщать дурные вести, но сейчас, когда можно было всё предотвратить, он не стал щадить чувства Сириуса и рассказал ему и про умирающий дом, и про сумасшедшую старуху на портрете, и про то, что делает с людьми Азкабан… а самое главное, он, наконец, смог рассказать кому-то о посещении той пещеры с озером, кишащем инферналами, и о той записке, которую сумел написать Регулус перед своей жуткой смертью.

— Он — герой! Понимаешь, Сириус, твой брат — чёртов герой, и он в одиночку полез в пещеру, которую я до сих пор вижу в самых жутких кошмарах. Он знал, чем опасны хоркруксы, и сделал всё, что мог… всё…

Голос срывался, и Гарри закашлялся, маскируя ненужные слёзы, подступившие слишком близко. На Сириуса его рассказ произвел огромное впечатление. Никогда ещё Гарри не видел своего потенциального крестного таким серьёзным и таким потрясённым.

— Он… он… — Сириус не мог подобрать слов.

— Он это сделал. И он знал, на что идёт.

— Он же ещё ребёнок…

— Это быстро пройдёт.

Лили плакала, жалобно всхлипывая, а потом и вовсе уткнулась лицом в плечо Джеймса, который растерялся и, не умея утешать, похлопывал её по спине. Он о чём-то сосредоточенно думал, а потом его лицо просияло:

— Мы должны его спасти.

Лили перестала плакать и с обожанием посмотрела на него:

— Но как?

— Для начала Сириус с ним помирится, а потом они вместе прочитают ту книгу про хоркруксы, чтобы понять, как их можно уничтожить…

— И?

— И мы сделаем это все вместе! — торжественно провозгласил Джеймс. — И Регулус не погибнет, и Гарри в его времени будет полегче.

— Точно! — обрадовался Гарри.

Регулус ему нравился, а от перспективы заполучить хоркрукс и избавиться от него настроение улучшилось.

— Я покажу этому мелкому засранцу, как в одиночку собой рисковать! — воодушевился Сириус и добавил: — А потом хроноворот отправимся добывать.

Планов было громадьё, предстояло лишь решить, с чего начать. Поскольку все потрясённо разглядывали медальон, нарисованный Гарри в процессе рассказа, не оставалось ничего другого, как предложить самый оптимальный план.

— Значит, так, — начал Гарри. — Я знаю, где находится та пещера и как в неё проникнуть, и в неё мы отправимся только после того, как будем готовы.

— Но как?

Гарри поднял ладонь, пресекая дальнейшие расспросы:

— Мы будем тренироваться, а попутно Сириус обеспечит нам карту Отдела Тайн, куда мы отправимся сразу после посещения пещеры. У тебя же есть план, как это сделать?

Сириус довольно потёр руки.

— Конечно, у меня есть план! Ещё какой! На завтра я пригласил красотку Долорес в кино.

— В кино?

— Для неё это экзотика, почище розового единорога, клянусь! А потом мы с ней идём в ресторан… и она моя!

Лично для Гарри «красотка Долорес» в качестве приза была кошмаром, страшнее мог быть только Волдеморт, исполняющий стриптиз… на кладбище… ночью… в компании пяти оборотней… при полной луне. Некоторые вещи лучше не представлять! А Сириуса несло:

— … и вот тогда я расшнуровываю её корсет…

— Стоп, Сириус, а она разве носит корсеты? — заинтересовалась Лили.

— Ну-у-у… скажем, я такое видел… — Сириус выглядел озадаченным, словно ему и в голову не приходило, что его красотка может быть в чём-то другом.

— В том журнале? — ехидно поинтересовался Джеймс и мгновенно сделал невинное лицо, поймав взгляд Лили. — В смысле, в том каталоге мантий на каждый день?

— Именно! — Сириус хотел ещё что-то добавить, но посмотрел на Лили и прикусил язык.

Бабушка заглянула в комнату, предварительно постучав и давая время Гарри превратиться, а Джеймсу выпустить из объятий Лили и метнуться к окну.

— Самое время пить чай! — сказала она, переводя взгляд с раскрасневшейся дочери на Джеймса, судорожно приглаживающего волосы.

— Хорошо, мамочка, сейчас спустимся.

Во время чая бабушка вела светскую беседу о погоде и очень выразительно поглядывала на часы, пока Джеймс и Сириус не засобирались домой.

— Нам пора. Было очень приятно познакомиться. Я всегда знал, что мама такой красавицы, как Лили, должна быть незаурядной женщиной…

Пока Джеймс рассыпался в комплиментах, Сириус шептал Гарри:

— Мы будем завтра после обеда, предупреди Снейпа. Начнём тренироваться.

Гарри оставалось только кивать головой. Под бдительным взглядом бабушки Джеймс галантно и целомудренно поцеловал руку Лили, и они с Сириусом ушли. Бабушка взглянула в зеркало, поправляя причёску:

— Я могу сказать, что Джеймс хорошо воспитанный молодой человек, а ещё, что именно его видела миссис Бронкс с тобой на детской площадке.

— С чего она так решила?

— О-о! У нее глаз наметан, и она довольно чётко его описала. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет, ма. А должна?

— Хотелось бы.

— И что именно?

— Миссис Бронкс утверждает, что видела, как вы целовались!

— Ей показалось…

— Ну-ну… — бабушка со вздохом поджала губы. — Помоги мне убрать со стола.

Гарри узнал тётушкины интонации и поёжился. Ему никогда не нравилась эта фраза. Пока мать с дочерью стремились достичь совершенства в уборке, Гарри превратился, спрятавшись в коридоре, и, укрывшись мантией-невидимкой, отправился на кухню. Ему стоило позаботиться об обеде для двоих.

Северус ждал его, сидя на том же самом месте и сосредоточенно бросая в воду камни. Гарри бесшумно подошёл к нему и, не снимая мантии, прижался к его спине, поцеловав в шею.

— Привет!

Северус вздрогнул, но узнав, потерся затылком о его лицо.

— Привет. Как встреча прошла?

— Плодотворно. А твои зелья?

— Настаиваются. Хорошо, что он делает вид, будто не замечает, что я варю… даже на кухню не выходит, хотя запах стоит ещё тот.

— Может, он тоже надеется, что твои зелья помогут?

— Он-то? Знал бы ты, как он ненавидит магию!

Северус упорно называл отца обезличено и отказывался видеть в нем что-то хорошее. Гарри мог возразить, что его тётушка тоже ненавидела магию, и варить зелья на кухне она бы ему ни за что не позволила, но спорить с Северусом не хотелось. У них и так оставалось слишком мало времени.

— Что вы решили?

— Во-первых, отправиться в ту пещеру за хоркруксом…

— Без подготовки?

— Мы похожи на идиотов? — проигнорировав ироничную улыбку Северуса, Гарри продолжил: — Завтра же начинаем тренироваться. Ты с нами?

— Я с тобой.

Сердце радостно подпрыгнуло и, замерев, забилось с удвоенной частотой, а Гарри не выдержал и поцеловал Северуса. Поцелуй, который задумывался коротким, длился и длился, пока задыхающийся Северус не отстранился, чтобы вздохнуть.

— Ты со мной… — подтвердил Гарри, прижимаясь к нему и уже сейчас понимая, как ему будет этого не хватать… там… в том времени…

Северус улыбнулся:

— А что во-вторых?

— О-о-о! Блэк придумал чудесный план по соблазнению сотрудницы Отдела Тайн прямо на рабочем месте.

— И почему меня это не удивляет?

— Что план чудесный?

— Что этот план реализуется через одно место… хотя о чём это я? Это же Блэк! Альфа-самец.

Страшные подозрения прокрались в мысли Гарри.

— Он тебе нравится?

— План?

— Блэк.

Северус только фыркнул и ничего не ответил. Это значит «нет»? Не давая подозрениям разрастись, Северус напомнил:

— Ты вчера хотел на ночной Лютный посмотреть.

— Хотел.

— Так, может, пойдем? Заодно и поужинаем где-нибудь… а то я целый день так и не собрался…

— Сейчас поужинаем и пойдём! — Гарри с видом фокусника достал из-под мантии большой кусок пирога с мясом, утащенный на кухне у доброй бабушки.

Ужинать на берегу было гораздо приятнее, чем в «Дырявом котле». Разве там можно было так откровенно касаться друг друга? А целоваться? А обмениваться такими потрясающими двусмысленностями? Они просидели на берегу до темноты, убеждая друг друга в том, что ждут удачного времени для экскурсии по Лютному, и Гарри терял голову от отчаянной вседозволенности и от страха всё испортить… Северус тоже не торопился.

— Пойдём?

Гарри ошалело посмотрел на яркие звезды и согласился:

— Пойдём. Только давай под мантией?

Северус согласился на удивление легко, признав это «целесообразным», и Гарри аппарировал их прямо в магический квартал. Северус прижимался к его спине и удобно устроил голову на плече у Гарри. От его тихого шёпота по спине толпами бежали мурашки, мешая разобрать слова… а ещё достаточно было только повернуть голову, чтобы коснуться губ Северуса своими. Конечно, всё это сильно замедляло скорость их передвижения, но почему-то не доставляло никаких неудобств.

Лютный ночью напоминал растревоженный улей. Повсюду сновали маги, причём капюшоны мантий абсолютно у всех были опущены до подбородка, скрывая лица. Яркие вывески, переливаясь разноцветными колдовскими огоньками, сулили «все удовольствия мира» и гарантировали «приватность». Более сдержанные по тону объявления зазывали в аптеки и ломбарды, а единственный ресторан с «комнатами для господ» был окутан серебристым плетением чар конфиденциальности.

— Куда пойдем? — прошептал Северус.

Гарри бы с удовольствием позвал его в те самые «комнаты для господ», но совершенно не представлял себе, как это сделать, чтобы не опозориться. Наверное, стоило почитать что-нибудь на эту тему. Да и вообще… от мысли, что придётся объяснять, зачем ему номер, Гарри прошиб пот. Но ведь другие как-то это делают?

— Погуляем? — предложил Гарри и направился в единственное знакомое ему место: магазинчик «Горбина и Берка».

— Ты здесь был? — в шёпоте Северуса послышался страх.

— Да, а что?

— Дурное место… про него болтают… разное.

Да уж… нет ничего более постоянного, чем дурная слава.

— Смотри! — Северус напрягся, кивая в сторону.

Гарри заметил только тёмную тень, но приглядевшись, понял, что это посетители магазина. Тогда он увлёк Северуса за собой, к однажды обнаруженному окошку. Отсюда казалось, что они смотрят немое кино. Вот два мага вошли в лавку, вот с подобострастной улыбкой им навстречу вышел хозяин, вот они снимают капюшоны и приветливо кланяются.

— Чёрт! — выдохнул Северус, изо всех сил сжимая руки Гарри.

Люциуса Малфоя Гарри узнал в то же мгновение, как только увидел его платиновые волосы, стянутые чёрной лентой, а вот его спутника долго не удавалось разглядеть. Горбин беспрестанно расшаркивался, суетливо открывал какие-то ларцы и постоянно вставал так, что спутник Малфоя оказывался за ним. Наконец, он торопливо закивал и скрылся в соседней комнате, где у него было хранилище, и тогда Малфой что-то сказал, почтительно склоняя голову. Сердце Гарри сжалось от нехороших предчувствий, в то время как визави Малфоя властно махнул рукой и поднял голову, давая себя рассмотреть. Сомнений не было. Это красивое лицо тоже являлось Гарри в кошмарах… непременно в интерьере Тайной Комнаты. Том Реддл… Гарри вцепился в Северуса и прошептал:

— Знакомься. Лорд Волдеморт…




Глава 30.

Гарри вглядывался в лицо своего персонального кошмара и понимал, что именно находили в нём его сторонники. Сила, невероятная уверенность, властность и даже какое-то пугающее обаяние. Наверное, именно всё это и называли харизмой. Вот и скажи, что у него отец маггл, а сам он вырос в приюте. Волдеморт словно нехотя разглядывал витрины, а его губы то и дело трогала легкая улыбка. Появившийся Горбин с низким поклоном вручил ему сверток. Когда Волдеморт развернул темную ткань, Гарри понял, что не может дышать. Знакомая до боли тетрадь в чёрном кожаном переплёте… Гарри потер руку. Казалось, её вновь пронзают клыки василиска, принося дикую боль.

— Что? — одними губами спросил Северус.

— Хоркрукс…

Волдеморт пролистал чистые листы, погладил переплёт и, завернув тетрадь, протянул её Люциусу. Тот принял её с почтительным поклоном. Волдеморт что-то сказал Горбину, отчего тот подошел поближе и, вдруг вздрогнув, как-то обмяк. Гарри заметил в руке у Темного лорда палочку и по расфокусированному взгляду Горбина догадался, что произошло.

— Обливейт…

— Я понял…

Гарри чувствовал, как Северуса сотрясает дрожь.

— Пойдём отсюда…

Молча они выбрались из Лютного, и Гарри перенёс их на знакомый берег реки. Северус казался спокойным, и только его тело словно окаменело и не реагировало на прикосновения. Он отпустил Гарри и уселся на свой камень, зажмуриваясь. Повисло тревожное молчание, нарушать которое было страшно. Первым не выдержал Северус:

— Чем это окончилось для него?

— Люциус не знал, с чем имеет дело, и когда прошло одиннадцать лет с момента исчезновения Волдеморта, подкинул эту тетрадку младшей дочери Артура Уизли. Именно Джинни открыла тогда Тайную Комнату…

— Это тот самый дневник ты проткнул клыком василиска?

— Да…

— А… Волдеморт? Что сделал он, когда узнал?

— Не знаю… ну уж, наверное, не одобрил. Люциус потом еще провалил задание в Министерстве и попал в Азкабан… но, может, поэтому и избежал гнева Тёмного Лорда.

— Он… жив?

— А почему тебя это так волнует?

Гарри и сам не знал, почему его самого это так разозлило — насколько он успел заметить, ни Северус, ни тем более Люциус не испытывали друг к другу сердечного интереса, но почему-то лишний раз хотелось в этом убедиться.

— Ну, это же Люциус…

Как будто это всё объясняло.

— И что?

— Он единственный… заботился обо мне.

— А я?

— До тебя…

— Вы не?..

— С ума сошёл? У него Род… Нарцисса…

— А у тебя?

— А у меня — ты.

Дышать сразу стало легче, и Гарри уткнулся носом в шею Северуса.

— Это хорошо…

Разбуженное чудовище успокаивалось и уже прикрывало глаза, чтобы спать дальше, но не могло сдаться просто так:

— А с Блэком у тебя ничего не было?

Северус рассмеялся: весело, легко, свободно:

— Знаешь, Гарри, ты первый человек, который меня… того…

— Ревнует? — подсказал Гарри.

— Ага…

Хорошо, что он даже не догадывается про Блэка, а тот пусть занимается своей «красоткой Долорес»! Северус вдруг стал очень серьёзным.

— Что делать будем?

— С чем?

— С хоркруксом. Малфоя надо предупредить.

— Может, просто выкрасть у него эту тетрадку, и дело с концом?

Глаза Северуса изумлённо округлились:

— Ты предлагаешь ограбить поместье Малфоев?

— А что здесь такого? У них там один эльф служит… Добби…

— И что?

— Он мечтает о свободе, и если подстроить так, чтобы…

— Гарри, а ты точно на Гриффиндоре учился?

— Точнее не бывает, правда, Шляпа предлагала мне ещё и Слизерин…

— И ты отказался? — удивлению Северуса не было предела.

— Ну да, с сыном Люциуса мы как-то сразу не поладили… я подозревал, что он задушит меня ночью подушкой…

— Врёшь?!

Гарри только пожал плечами, предлагая выбирать, верить ему или нет. Но Северус упорно возвращался к волнующей его теме:

— Мне кажется, что с Люциусом надо будет поговорить.

— Зачем?

— Он очень умный… и если с Волдемортом будет всё так, как ты говоришь, он должен об этом знать…

— А он не…

— Не выдаст. Но будет благодарен. Эх… найти бы информацию про эти хоркруксы и дать ему почитать…

— Я знаю, где есть такая информация!

— В Запретной секции?

— Там тоже… но лучше всего искать в библиотеке Блэков. Ты знаешь, какая там библиотека?

Глаза Северуса блеснули в темноте, когда он отрицательно покачал головой.

— Ещё узнаешь, — пообещал Гарри. — Эх, жалко мне надо поторопиться возвращаться… мы бы тут…

Северус опустил голову и замолчал, и Гарри почувствовал себя идиотом. Если уж ему так невыносимо больно думать об уходе в своё время, то каково Северусу оставаться, зная, что их следующая встреча будет почти через двадцать лет?

— Прости…

Северус вопросительно посмотрел на него:

— За что? Я же всё понимаю… ты должен… ну и я… тоже…

Дурацкий ком встал в горле, мешая не только говорить, но и дышать… Гарри хотел сказать, что всё будет хорошо, что в будущем от точно будет ждать Северуса, хотел попросить и его подождать, попросить беречь себя… помнить… но чудовищная цифра «двадцать» казалась приговором. Это же даже больше того, что они уже прожили…

Поцелуй был такой жадный, такой отчаянный, что оторваться друг от друга было просто невозможно. Хотелось остановить это чёртово время… но оно стремительно кончалось, как песок в часах хроноворота.

Гарри никак не мог уснуть, пытаясь понять, что же пошло не так. Отправляясь в прошлое, он был уверен, что всё, что ему нужно — это вытащить из дурацкой ловушки Дамблдора. Тогда сопротивление вновь обретёт лидера, он — наставника и друга, и больше не надо будет думать о том, что делать дальше, и где искать эти чёртовы хоркруксы — это снова станет головной болью Дамблдора. Всё просто… директор на самом деле его успокоил, пожелав приятных каникул и пообещав вернуть его в своё время. Это было правильно и разумно, но почему-то очень больно. Может быть, он даже сделал невозможное, и ему предстоит вернуться в идеальное будущее, где все живы, где он возвращается с каникул домой к любящим родителям, гоняет на мотоцикле с крестным и проводит долгие вечера в компании… профессора Снейпа. А дальше почему-то им овладевал дикий ужас от невозможности представить себя рядом с профессором Снейпом.

Двадцать лет! Для него пройдет двадцать лет… целая жизнь… без Гарри. А вдруг этот роман однажды покажется ему несущественным, и найдётся кто-то, кто предложит больше, и тогда… возвращаться в такое будущее Гарри уж точно не хотел. Он был согласен на Волдеморта со всеми хоркруксами, на скитания по стране в их поисках… но только, чтобы вместе…

Гарри до обеда пролежал в кресле в теле ящерицы, и только появление Джеймса и Сириуса на пороге дома заставило его стряхнуть апатию и выразительно посмотреть на Лили, чтобы она его взяла. Бабушка сотый раз попросила Лили быть осмотрительнее и быстрее возвращаться, и, наконец, тяжёлая дверь закрылась за ними.

— А где Снейп? — первым делом поинтересовался Сириус, заставляя Гарри до скрежета сжимать зубы.

— Придет на площадку… после обеда, — отозвалась Лили, переплетая пальцы с Джеймсом.

— А когда у него обед? — не унимался Блэк.

— Бродяга, отнеси Гарри в кусты и посмотри, чтобы вокруг никого не было, пусть он превратится… и…

— И?

— И не задавай глупых вопросов.

Сириус, ворча, что у него все вопросы умные и по делу, занес Гарри в заросли кустарника и посадил на землю, позволяя вернуть свой облик.

— Конечно, счастливые влюблённые ничего не замечают вокруг, а я ведь болею за дело! — пожаловался Сириус, едва Гарри стал собой.

— Конечно, за дело, — согласился Гарри. — Что у тебя с «красоткой Долорес»?

— Всё на мази! Ждёт меня вечером… — Сириус поиграл бровями. — Ну, ты понимаешь, о чём я?

Гарри понимал, хоть и плохо представлял себе жабообразную Амбридж в роли роковой красотки, но чем чёрт не шутит?

Северус пришёл на детскую площадку после трёх, и Гарри едва устоял, чтобы если не поцеловать, то хотя бы не дотронуться до него. После крайне сдержанных приветствий Северус спросил:

— И куда мы пойдём, чтобы…

— В кусты! — торжественно провозгласил Сириус, радуясь собственной шутке.

Северус не удостоил его взглядом и посмотрел на Гарри.

— Лили говорила, что здесь есть парк, где достаточно укромных мест, чтобы избежать лишнего внимания.

— А Отвлекающие чары на что? — ехидно поинтересовался Северус и добавил: — У некоторых здесь безнадзорные палочки.

Теперь все смотрели на Гарри, которому оставалось только кивнуть:

— Конечно, сделаю.

— И Купол, — добавил Северус, — чтобы нас не засекли. Я покажу.

Наверное, Сириус был прав, когда говорил, что даже на первом курсе Снейп знал целую кучу проклятий, но этот Купол оказался просто находкой. В его пределах не действовали Следящие чары, и можно было колдовать без оглядки на запреты Министерства.

— И Непростительные Купол держит? — очень серьёзно спросил Джеймс.

— Нет, только всякую мелочь. Для учёбы самое то.

— Это тебя Малфой с Мальсибером научили? — зло выплюнул Блэк.

— Какая разница — кто?! — Гарри поднял палочку и шагнул вперёд, становясь между Северусом и Сириусом. — Кто такой принципиальный, может уходить прямо сейчас.

Очевидно, никто раньше так не осаживал Блэка. Он вспыхнул и несколько раз открывал рот, чтобы сказать какую-то гадость, но всё же сдержался, а Гарри, словно ничего и не произошло, занялся чарами.

Он снова почувствовал себя во главе Отряда Дамблдора, только тогда он приводил в пример замечательных бойцов, вышедших из Ордена Феникса, а сейчас эти бойцы заглядывали ему в рот, желая научиться заклятью Патронуса. Гарри вспомнил ещё об одной придумке Гермионы, которая когда-то сильно облегчила им жизнь. Вот только Протеевы чары он так и не освоил. Хотя… здесь же все прекрасно сдавали экзамены.

— У меня есть ещё одна идея, которая облегчит связь.

— Это ещё зачем? — насторожился Сириус. — Мы же собираемся научиться вызывать Патронуса? А он может и сообщения передавать…

— Ну, во-первых, не всегда удобно посылать патронуса. Иногда ты не знаешь, один ли сейчас твой адресат, а патронус говорит довольно громко, а, во-вторых, пока ещё не все его освоили.

— Пф-ф! Нам это на один зуб!

Северус одарил Сириуса скептическим взглядом, выражая глубокое сомнение в его умственных возможностях, и повернулся к Гарри:

— Про какую связь ты говорил?

— Про зачарованные предметы. Например, монеты. Стоит коснуться палочкой одной, произнеся не очень сложное заклинание, как сообщение появляется на всех, и они нагреваются.

— Это Протеевы Чары, — мгновенно определил Северус.

— Но их же изучают только в последний год… они входят в программу выпускных экзаменов… — огорчилась Лили.

— Я их знаю…

В такие минуты Северус очень напоминал Гермиону.




Глава 31.

Дни Гарри стали очень насыщенными: послеобеденные занятия магией затягивались до вечера, и после их окончания он спешил на берег реки. Близость разлуки подстёгивала и не давала забыть о ценности каждого мгновения, проведенного вместе с Северусом. Отчаяние придавало смелости, и с каждым днём они заходили всё дальше, узнавая друг друга. И всё же до Блэка им было ещё далеко.

Сириус каждый вечер бегал на свидания с «несравненной Долорес», подробностями о которых он не уставал делиться. Если забыть, что это та самая Амбридж, которая заставляла писать Гарри кровавым пером и мерзко подкашливала, привлекая к себе внимание, то можно было вообразить знойную красотку, готовую ко всему. Блэк выбирал момент, когда Лили с Джеймсом чуть удалялись для «отработки движений», и начинал бесконечные рассказы, от которых уши впечатлительного Северуса начинали краснеть.

Стоило себе только представить все эти шёлковые простыни, свечи и переплетающиеся в «танце страсти» тела, как Гарри тут же серьёзно задумывался о номере в гостинице, со всеми полагающимися атрибутами счастливой половой жизни. И, конечно же, шампанское, которое Блэк, судя по рассказам, пил, как воду, для «поддержания тонуса». На тонус Гарри и так не жаловался, поэтому без него мог бы обойтись, а спросить у Северуса почему-то было неловко.

Удивительно, но чем больше они общались, тем старательнее старались избегать обсуждения того времени, когда Гарри был в теле ящерицы. Стоило один раз намекнуть Северусу на его неудачную встречу с Мальсибером, как тот помрачнел и, разозлившись по дурацкому поводу, сбежал домой, как следует не попрощавшись. На следующий день Гарри всерьез боялся, что Северус не придет на берег, ведь они никогда не договаривались о встречах. Пришёл! Ну, так и стоил этот гадский Мальсибер таких мук?

Блэк каждый день обещал, что принесет уже готовую волшебную карту Отдела Тайн, и когда ему уже перестали верить и начали обдумывать другие варианты проникновения в Министерство, притащил замызганный кусок пергамента и гордо положил его перед всеми:

— Вот!

— Что «вот»?

— Всё!

— Блэк, ты, конечно, большой оригинал, но зачем нам бумага, в которую ты заворачивал свой завтрак? — ехидно поинтересовался Северус.

— Что бы ты понимал, Снейп! Это план!

— Да ну!

Гарри сообразил, что волшебную карту следует открывать паролем, и уже поднял палочку, как его опередил Джеймс:

— Клянусь, что замышляю только шалость!

Пергамент словно осветил луч солнца, и на нём стали возникать темные линии, складывающиеся в план здания. Подписанные точки оставляли шлейфики тающих следов.

— Ух ты… — Лили, закусив губу, принялась вглядываться в надписи. — Мистер Фадж… мисс Амбридж… ой, а что это они делают?

Одна точка кружила вокруг другой.

— Работают же… — важно пояснил Сириус. — Это же Отдел Тайн, а не аптека в Лютном. Может, у них какой эксперимент…

— Ну да… например, пойдут ли тебе рога… — фыркнул Северус.

— Что бы ты понимал в отношениях…

— Куда уж мне… это у тебя с Амбридж они высокие, а у меня…

Беседа становилась слишком острой, и Гарри вышел в центр, привлекая к себе внимание.

— Итак, карта Отдела Тайн у нас есть, поэтому предлагаю перед тем, как посетить Министерство, наведаться в небезызвестную пещеру…

Напоминание о пещере мгновенно пресекло разгорающийся спор.

— Когда мы туда пойдём? — прищурилась Лили.

— Не «мы», а мы, — поправил её Джеймс. — Без тебя.

— Это ещё почему?

Сейчас Лили напоминала Джинни, за мгновение до того, как с её палочки срывался фирменный Летучемышинный сглаз. Или Гермиону… с её птичками. В любом случае, шутить с ней не стоило. Гарри чувствовал, что только он сможет её остановить так, чтобы все не перессорились. Главное было подобрать слова:

— Мама…

Лили сжалась, как от удара. Обычно они никогда не играли на публику в «дочки-матери», но Гарри слишком хорошо помнил тусклое свечение воды в озере инферналов и упорно лезшие на берег разлагающиеся трупы. Ей там точно не место…

— Мама, прошу… ты уже один раз защитила меня… больше не надо… я и так рос без тебя… от тебя мне не осталось ничего… совсем… только клочок письма и обрывок колдофото, которые я нашёл в доме на Гриммо. Это очень страшно… поверь…

Гарри решился взглянуть на Лили и проглотил подступивший к горлу ком. Она плакала. Беззвучно, не вытирая слез… кончик её носа едва подрагивал, а на прокушенной губе выступила капелька крови.

— Пожалуйста…

Гарри видел, как отвернулся Джеймс, как опустил взгляд Северус, как отошел в сторону Сириус… он шёл к Лили, как по канату: шаг… остановка… другой. Есть вещи, не предназначенные для публики… он обнял Лили, впервые замечая, какая она маленькая, хрупкая…

— Прости, мама…

— Да ладно тебе… я поняла… — Лили силилась улыбнуться, но вместо этого спрятала лицо у него на груди. — Идите одни… я буду ждать.

Как же горчила эта победа…

Идти договорились на следующий день, и Гарри почти всю ночь пытался убедить Северуса не геройствовать. Куда там! Узнав, что хоркрукс добыл Регулус, да ещё в одиночку, Снейп решил, что яд из чаши должен пить он. Гарри никогда не думал, что Северус может быть таким неосторожным, ему казалось, что слизеринцы просто не могут быть безрассудными, а вот…

— Как я тебя оставлю? — спрашивал Гарри. — Ты же без меня тут полезешь куда попало…

— Главное, ты там не влезь, пока со мной не встретишься…

— А вдруг ты не захочешь?

— Идиот?

Северус скривил губы в хорошо известной Гарри профессорской манере, и на душе немного полегчало. Всё-таки это он.

— Хорошо, что мы завтра идём, а то послезавтра мать выписывают.

— А ты… будешь приходить?

Слова вырвались прежде, чем Гарри успел подумать и обругать себя эгоистичной сволочью. К счастью, Северус не обиделся.

— Буду. Только не знаю, как получится.

— Я буду ждать…

— Сколько? — Северус улыбнулся.

— Всегда… — Гарри постарался, чтобы это прозвучало без лишнего пафоса.

— Нет… похоже, это я буду тебя ждать… всегда.

— Прости…

— За что? Зато теперь мне есть к чему стремиться.

У поцелуя тоже был привкус горечи.

Лили всё утро тискала Гарри, сначала мешая ему спать, потом — не давая сосредоточиться. Хорошо, что Петунья отвлекала сестру. Из Дувра она вернулась со скандалом, навестив тётушку перед самым отъездом, только для того, чтобы передать письмо. Как об этом узнала незабвенная миссис Бронкс, оставалось лишь гадать, но та действовала на нервы бабушке, и после её визитов на какое-то время вводились карательные санкции, и комендантский час был одной из них. Гарри, наконец, сумел разглядеть дядюшку Вернона, который хоть и не отличался особой стройностью, но был очень подвижен, лихо лазил через соседский забор и стоически вынес месть кота, на хвост которого нечаянно спрыгнул в темноте. Во всяком случае, орал только кот.

На детской площадке, куда Лили пришла их проводить, лишь Сириус был полон нездорового энтузиазма и, радостно скалясь, рассказал ещё одну историю из своей бурной личной жизни. Нет! Гарри определенно хотел уже увидеть эту «горячую чертовку» Долорес.

Прилично аппарировать из их компании так никто и не научился, поэтому Гарри, который доставлял всех на место, пришлось мгновенно решать задачу, как не оставить наедине Северуса с любвеобильным Блэком. Амбридж, конечно, горячая штучка, но бдительность терять не стоит никогда.

Путь в пещеру Гарри отыскал не сразу. Они долго бродили по берегу, отыскивая уступ, с которого когда-то ночью Гарри нырял в компании Дамблдора. Затем подельники дружно нырнули с обрыва в холодную воду и проплыли до небольшого пятачка земли перед входом в пещеру. Несмотря на лето, вода в море была холодной, и Гарри, чувствуя, как у него зуб не попадает на зуб, вспомнил о высушивающих чарах. Благодарный взгляд Северуса того стоил.

Как же быстро стираются вроде бы вечные воспоминания! Гарри долго бродил вдоль отвесной стены, вспоминая, о какой камень Дамблдор поранил руку, чтобы открыть проход. Когда из раны на руке побежала кровь, и Гарри стал ощупывать окровавленной ладонью все приметные камни, Джеймс с Сириусом только мрачно переглянулись, но ничего не сказали, а Северус, наоборот, заинтересованно подошел поближе.

— Попробуй здесь… — ткнул он пальцем в один из сотни выступов.

— Думаешь, «здесь творилось волшба»? — вспомнил Гарри слова Дамблдора.

Северус только пожал плечами и закусил губу. Гарри коснулся выступа, но ничего не произошло… проклятье. Откликнулся только третий камень по соседству, примерно так же выпирающий из монолита.

— Твою ж мать! — обрадовался Сириус, просовывая голову в чернеющий неизвестностью открывшийся провал прохода.

Огоньки Люмоса только отбрасывали пугающие тени и совершенно не разгоняли непроглядный мрак. Даже Сириус притих, когда его Люмос максима позволил увидеть только небольшой отблеск воды подземного озера.

Гарри отлично помнил, что всё должно быть совсем не так! Когда они были здесь с Дамблдором, вода озера была источником тусклого света, да и своды пещеры загадочно мерцали колдовскими зеленоватыми огоньками. Сейчас казалось, что они пробрались за кулисы театральной сцены, когда спектакль окончен, рампы выключены и декорации, лишаясь толики волшебства, вновь становятся пыльными тряпками с намалеванными на них фальшивыми картинами.

— Всё не так… — тихо сказал Гарри, и эхо его голоса потерялось под сводами пещеры.

— Почему? — прошептал Джеймс.

— Темно…

— Это же пещера…

— Ну да. Она вся светилась…

Трагический шёпот терялся во тьме пещеры, и отчего-то хотелось говорить ещё тише.

— Так не пойдет… — Гарри узнал голос Северуса. — Нам нужен хотя бы факел.

Точно! Факел! Дамблдор же делал что-то такое… Гарри наткнулся на Северуса, тоже спешащего к выходу из пещеры, и, не удержавшись, пожал его руку, пытаясь продлить прикосновение.

— Вы чего там?

Бдительность Блэка начинала злить!

— Сделаем факел и вернёмся.

Только выбравшись в полутёмную камеру выхода, Гарри понял, как ему было нехорошо. Наверное, все испытывали сходные чувства, потому что заговорили преувеличенно громко и сразу же начали активную деятельность. На факелы Гарри пожертвовал свою мантию, разодранную на ленты, которой обмотали концы палок.

— Инсендио!

Теперь можно и в пещеру. Маленький отряд пробирался по каменистому плато в сторону озера, с ужасом ожидая новых пакостей, а Гарри размышлял, влезут ли они все в одну лодку, потому что оставаться на берегу он и сам бы не хотел, и никому бы не пожелал.

Черная вода озера была тиха. Факельный свет, бликуя, отражался в ней, позволяя оценить прозрачность. И никаких признаков инферналов… абсолютно… как и не было!



Глава 32.

К такому повороту событий Гарри точно готов не был. Он ожидал всего — отравления ядом, нападения инферналов… чёрт! Он даже опасался, что Волдеморт может их выследить, но вот такого… словно обманул…

Первым пришёл в себя Сириус:

— А это точно та пещера?

— Точно!

— А где лодка, инферналы и кубок с ядом?

— Не положили… — буркнул Гарри, чтобы Блэк отвязался.

— Но ты ведь понимаешь, что это означает?

Восторгу Блэка не было предела, но Гарри всё ещё не понимал такой радости:

— Что у нас всё сорвалось?

— Да нет же! — глаза Блэка сияли: — Это значит, что прятать ещё нечего!

— С чего ты взял? Волдеморт вполне мог наклепать хоркруксов, но пока их не прятать…

— Ага! И как ты себе это представляешь? Ходит весь сам себе приятный, а в карманах позвякивают хоркруксы?

— Нет, но он может их оставить дома…

— Гарри, ты как ребёнок! Ты бы оставил такое?

— Я бы не сделал такое!

Напряжение от несостоявшегося приключения выходило криком. Гарри и Сириус орали наперебой, не слушая и не слыша друг друга. Только когда Гарри заметил, что Северус уселся на камень и отвернулся, а его плечи мелко дрожат, он смог остановиться:

— Что случилось?

— Не могу… — Северус вытирал слезы, которые, как оказалось, вызвал безудержный смех. — Придурки… какие вы придурки…

Неожиданно стало очень обидно. Гарри покосился на факел, воткнутый Снейпом между камней. Остатки его мантии уже догорали:

— Чего это мы придурки?

— А как вас назвать? Собачитесь тут…

— Ах, собачимся?! Значит то, что мы не нашли хоркрукс — фигня?

— Я этого не говорил.

Снейп изобразил такое недоуменное изумление, что профессору Снейпу стоило у него поучиться. Эта иронично приподнятая бровь стала последней каплей. Гарри был слишком зол, чтобы подбирать слова:

— Да пошёл ты!

— Да легко!

— Расселся тут…

Снейп встал, от души пнул факел и вышел из пещеры. Ничего… пусть перебесится! Ему полезно…

— Чего это ты?

Джеймс казался искренне удивлённым, а вот Сириус сразу остыл и торжествующе посмотрел на Гарри:

— Тебя он тоже бесит?

— Иногда…

— Пойдемте отсюда, — тихо сказал Джеймс. — Дурное место… пусть и без инферналов.

Когда они вышли из пещеры, Снейпа не берегу не оказалось. Не было его и на скале, куда они поднялись. Идиот! И где теперь его искать?

— Может, утонул? — предположил Джеймс, неуверенно глядя на бьющиеся у скал волны.

— Куда там… дерьмо не тонет, — успокоил Сириус. — Вызвал небось «Ночного рыцаря»… в первый раз, что ли?

На сердце всё равно было тревожно. Холодная вода, в которую пришлось нырнуть, остудила пыл, и теперь Гарри не понимал, чего так разорялся. Знал же, с кем связался… но иногда Снейп бывал таким Снейпом!

Домой они всё равно вернулись победителями. Вызвали Лили на площадку и наперебой делились впечатлениями. В результате пересказа озеро стало бездонным и чёрным, в пещере появились сталактиты и сталагмиты, а Гарри пролил больше литра крови, открывая проход.

— А где Северус? — наконец поинтересовалась Лили.

Гарри промолчал, в отличие от Сириуса:

— Где-где… психанул, как обычно, и сдриснул.

Лили выразительно посмотрела на Гарри, но он только пожал плечами. Не рассказывать же, как по-дурацки всё получилось?

— Так он не был в пещере? – не унималась Лили.

— Был, — неохотно отозвался Блэк.

— А потом?

— А потом сбежал… вызвал, наверное…

— Как «наверное»? Вы, что ли, не видели?

Пришлось признаться:

— Нет.

— Вы его там бросили?

Лили смотрела на Гарри с таким укором, что сожаление и тревога вновь принялись терзать его сердце.

— Это ещё кто кого бросил! — не сдавался Блэк.

Лили нахмурилась, всем своим видом выказывая крайнее осуждение:

— Нашли время…

Гарри в общем-то был с ней согласен и решил, что вечером обязательно извинится перед Северусом за свою несдержанность. Однако Северус на встречу не пришёл.

Напрасно Гарри сидел всю ночь на холодном камне и таращился на тусклое мерцание звезд в тёмной глади. Он несколько раз умывался пахнущей тиной водой и проклинал всё на свете. Река неторопливо несла свои воды куда-то прочь, и ей не было никакого дела ни до проклятий Гарри, ни до его душевных терзаний. Всё было плохо. Знал же… знал! Северус — упёртый. Сидит, наверное, сейчас в своей комнате… курит. Гарри не знал, что делать. С одной стороны, ему безумно хотелось пробраться к Снейпу, встряхнуть его, напомнить о том, как мало им осталось, а с другой… было страшно всё испортить. Да и адреса он не знал…

Утром он пробрался в дом, и по его виду Лили сразу все поняла:

— Не помирились?

— Не-а…

— Может, ты плохо…

— Он не пришёл… совсем.

Лили говорила что-то ещё утешительное, но Гарри её уже не слушал. Он превратился в Дракона, забрался в кресло и закрыл глаза, уткнувшись мордой в его спинку. Не хотелось никого ни видеть, ни слышать.

До вечера он так и пролежал в кресле — то проваливаясь в беспокойный сон, то сходя с ума от размышлений. Когда Лили собралась на тренировку в парк, Гарри с ней не пошёл. Он боялся, что не сумеет сдержаться и набросится на Северуса… с поцелуями. Как тот отнесется к подобной инициативе, даже не приходилось гадать — не одобрит в лучшем случае, а в худшем… к тому же на людях они продолжали вести себя как просто приятели, и Гарри не мог сказать, чья это инициатива. Вопреки его ожиданиям, Северус в парк не пришёл. Под вечер вернувшаяся Лили растеряла остатки обходительности и насильно превратила Гарри в человека. Она начала без обиняков:

— Гарри, Джеймс и Сириус волнуются.

— Это их дело… — он подтянул колени к животу, устраиваясь поудобнее в кресле, ставшем сразу небольшим.

— Это наше дело! Вы же собирались ночью в Отдел Тайн за хроноворотом.

— Если собрались, значит, пойдём… — апатично отозвался Гарри.

— Гарри! Нельзя так! Что ты собираешься делать?

— Найти хроноворот.

— А потом?

— Попробую поговорить с Северусом…

— А потом?

— Буду возвращаться…

Во взгляде Лили была жалость. Она присела на ручку кресла и обняла Гарри, устраивая его голову у себя на коленях.

— Бедный мой ребёнок…

— Угу… бедный… что мне делать?

— Если бы я знала… кстати, Северус бросил в почтовый ящик записку…

— О чём? — оживился Гарри.

— Что сегодня не придет на тренировку.

— И только?

— Написал только про нее…

Ну, хоть что-то… не то чтобы Гарри сомневался… а Лили продолжала своё:

— … можно, я в Министерство с вами пойду?

— Конечно, нет!

— А там-то что за опасность?

— Лили, но это же Отдел Тайн!

— И что?

— Знаешь, если ты хочешь не только родить замечательного меня, но и проводить в Хогвартс, то должна отказаться от таких авантюр.

— Что-то я не заметила, чтобы ты отговаривал от приключений свою подругу.

Гарри стало стыдно. К Гермионе он всегда относился без лишнего пиетета — как к другу, и уж точно никогда не думал отговаривать её от участия в авантюрах.

— Или ты думаешь, что я хуже? — Лили воинственно прищурилась.

— Я говорил тебе о Пророчестве?

— И что?

— Так вот, одним из условий того, чтобы я стал Избранным, было то, что мои родители трижды бросали вызов Волдеморту.

— И что?

— Как ты не понимаешь? У этого дурацкого Пророчества не должно быть ни одного шанса!

Лили нахмурилась. Она принялась накручивать на палец длинный локон, и это простое движение показалось Гарри таким родным и близким, что перехватило дыхание. Нет! Даже если есть хоть минимальная вероятность упустить вырванную у судьбы возможность всё изменить, он сделает так, чтобы этому помешать.

— Прости, ма…

— Манипулятор!

— Воспитывать надо было лучше…

В Министерство решили проходить по старинке — через телефонную будку, у которой и договорились встретиться ровно в полночь. Перед тем как аппарировать на место, Гарри сбегал на берег, всё ещё на что-то надеясь… зря.

— И что, сюда ты тоже ночью приходил?

Кому что, а Сириусу лишь бы поприключаться. Гарри ответил ему недовольным взглядом, а тот все не унимался:

— Вот не зря говорят, что фамильяры похожи на своих… — он запнулся, но продолжил с довольной улыбкой: — хозяев.

— Ты это на что намекаешь?

— Да я прямо говорю — ты даже бровь приподнимаешь, как Снейп… и губы также кривишь.

— Насмотрелся…

— Вот и я о том же.

Они втиснулись в телефонную будку, и Джеймс спросил:

— Что теперь?

Прижатому к двери Гарри было не дотянуться до телефонного аппарата, и он попросил:

— Кому удобно, наберите 6-24-42…

Оставалось лишь надеяться на консервативность магов. Пароль действительно не изменился, и смутно знакомый женский голос произнёс:

— Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения.

— Гарри Поттер, Джеймс Поттер, Сириус Блэк. Мы здесь для того, чтобы спасти человека.

— Кого это? — фыркнул Блэк.

— Меня.

— А-а-а… ну если только…

— Благодарю вас, — донеслось из аппарата. — Посетители, возьмите, пожалуйста, значки и прикрепите их к мантии спереди.

Значки всё также выпали в углубление для возврата неиспользованных монет, а на верхнем из них значилось: «Гарри Поттер, спасательная миссия». Ощущение dеjа vu оглушало. Казалось, сейчас все повторится: и зал Пророчеств, и холодное издевательство Малфоя, и погоня, и падение Сириуса в Арку Смерти, и появление Волдеморта… в чувство привёл всё тот же голос:

— Уважаемые посетители, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать ваши палочки у дежурного колдуна, чей пост находится в дальнем конце атриума.

За стойкой регистрации, как и тогда, никого не оказалось, но сейчас Гарри посчитал это добрым знаком. Уверенно он прошёл к лифтам и, когда двери кабины с лязгом закрылись, нажал цифру «девять».

— Ты как будто только и делаешь, что сюда ходишь, не в пример Бродяге, — попытался пошутить Джеймс.

— А что сразу Бродяга? Вот приедем… достанем Карту, и…

Кабина дрогнула, останавливаясь, и они вышли в знакомый чёрный коридор, единственная дверь в котором открывалась в круглую комнату.

— Не закрывай! — только и успел сказать Гарри, прежде чем Джеймс хлопнул дверью.

Круглая комната тотчас же пришла в движение, и теперь понять, откуда они пришли, не представлялось возможным. Гарри уже открыл рот, чтобы возмутиться, но Сириус не дал сказать ни слова:

— Так даже интереснее! Смотрите!

Он достал Карту, поведал ей, что замышляет только шалость, и с недоумением уставился на дюжину расходящихся от комнаты коридоров.

— И что это нам даёт?

— Ну… — Сириус почесал подбородок, — Если здесь появятся люди, мы об этом узнаем…

— Крайне полезная вещь! — съехидничал Гарри.

— Что есть — то есть!

На этот раз они попали в комнату Времени через зал Пророчеств, и если хрустальные шарики не вызвали ни у Джеймса, ни у Сириуса абсолютно никакого интереса, то многочисленные хроновороты заставили мародеров замереть на месте.



Глава 33.

— Сохатый, ты только представь… — Блэк зачаровано смотрел на ряды хроноворотов. — Это же… это…

— Мне отец про эту комнату рассказывал… здесь ещё должны храниться все образцы, полученные в ходе неудачных экспериментов со временем. Вот! Что я говорил? — Джеймс вытащил из застекленного стеллажа коробку и присвистнул: — Вы только гляньте! Это кто ж такой затейник?

В коробке лежало попавшее во временную петлю яйцо, из которого вылуплялся уродливый птенец, превращавшийся в какую-то неведомую птицу, быстро дряхлеющую и умирающую, из костей которой вновь возникало яйцо.

— Ты только руками не прикасайся, — предостерёг Гарри.

— Я же не идиот.

— Да я не об этом! — нетерпеливо перебил их Сириус. — Вы только задумайтесь, как классно владеть такой штучкой! Это ж можно так нырять в прошлое и быстренько там всё исправлять… а если что-то пойдет не так, то снова можно будет переиграть…

— Не вздумай только позаимствовать «на время»! — Джеймс казался серьёзным.

— Да их тут столько… никто и не заметит — один мы взяли или два, — упорствовал Сириус.

— Бродяга, уймись! Отец как-то говорил, что тут везде Охранные чары.

— Ха! Охранные чары всегда оставляют след, а здесь что-то я никакого следа не наблюдаю… заходи и бери, что хочешь. Мародёры мы или кто?

Гарри вспомнил, как Малфой на одном из занятий рассказывал про Охранные чары, завязанные на кровь. Такие и отследить было сложно, не то что снять.

— Сириус, нам надо найти только один… реверсивный и как можно быстрее убраться отсюда.

— Успеем, Гарри! Ты стал таким же занудным, как Ню… то есть Снейп.

— Да я бы лучше с ним сюда пошёл! Уж он бы не стал кидаться на всё блестящее.

— Я так и знал! — Сириус ткнул пальцем в сторону Гарри: — Вы с ним…

— Да ну? И почему тебе до этого есть дело? Завидуешь?

— Как ты мог? Сохатый, хоть ты ему скажи…

Джеймс задумчиво играл с хроноворотом и никак не реагировал на возмущенные вопли Блэка.

— Джейми! Это же твой сын!

— Ну и что?

— Как что?! Это же твой наследник! А как же Род?

Спор набирал обороты, и Гарри решил покончить со всеми недомолвками раз и навсегда.

— Значит так! Я не собираюсь ни перед кем отчитываться и оправдываться. И буду, с кем хочу, когда хочу и сколько хочу! Ясно?

— А хочешь ты, судя по всему… — угрожающе начал Блэк.

— Да! Желаешь возразить? — Гарри кричал так, что заболело горло.

— Джейми… скажи… — Сириус обернулся, ища поддержку у друга.

Джеймс молчал, продолжая разглядывать хроноворот, а потом вдруг резко ответил:

— Нет!

— Что «нет»? Ты со мной согласен? — обрадовался Сириус.

— Нет — это значит, что говорить я ничего не буду.

— Почему?

Джеймс хлопнул Гарри по плечу:

— А дальше ты сам.

— Джейми, и тебе не…

— Мне «не»! И не говори ничего, о чём можешь потом пожалеть, — Джеймс чуть наклонил голову, и казалось, что ещё немного, и он выхватит палочку.

— Да и не буду! Не очень-то и хотелось, — Сириус отошёл к стеллажу и принялся насвистывать какой-то марш.

Гарри, не отрываясь, смотрел на Джеймса. Если он правильно понимает, то сейчас тот открыто его поддержал… и не просто поддержал, а выступил против друга… за него… Джеймс подмигнул:

— Ну и как выглядит твой хроноворот?

Всё-таки с родителями Гарри повезло… только жаль, что не удастся провернуть фокус с татуировками и синими волосами — было бы интересно посмотреть на реакцию Лили. Хотя, что бы они могли ему сказать сейчас, когда он старше и гораздо опытнее? Как ни крути, авторитет — великая сила.

Гарри слишком хорошо помнил свой хроноворот, чтобы его спутать с другим, поэтому мог с уверенностью утверждать, что здесь его нет. Только вот толку от той уверенности…

Они перебрали все стеллажи, причем Джеймс и Сириус беспрестанно показывали Гарри свои находки, чуть подходящие под описание. Внезапно замок на двери щёлкнул, и раздалась трель потревоженных Охранных чар. Джеймс и Гарри среагировали мгновенно:

— Сириус!

— Ну, теперь убейте меня! — Блэку, наверное, кто-то в детстве сказал, что лучший способ защиты — это нападение. Вот он и старался: — Давайте-давайте! А что? Вам же самим станет проще — никто не будет жизнь портить.

— Что ты сделал? — у Гарри не хватало терпения слушать этого болвана.

Сириус с нахальной улыбкой извлёк из кармана хроноворот и, раскрутив за цепочку, зашвырнул его за шкаф.

— Может, я хотел всё исправить…

— Что именно?

— Всё… — туманно ответил Блэк и с демонстративной покорностью уселся на пол у стены. — Лучше скажите, как выбираться будем?

На двери стояли какие-то архисложные чары, разобраться с которыми Гарри не мог. Как же ему иногда не хватало Гермионы… или Северуса. Гарри запрещал себе вспоминать о нём, чтобы не придумать лишнего, но разве можно совладать с мыслями? Он тоже уселся на пол и мрачно уставился перед собой. Джеймс проявил себя гораздо осмотрительнее:

— Бродяга, где Карта?

Сириус достал пергамент, уложил его перед собой на пол и ткнул в него палочкой, оповещая о своих мирных намерениях. Коридоры Отдела Тайн были первозданно пусты.

— Будем следить, а когда кто-нибудь появится, Гарри спрячется под мантией.

Гарри проверил карман и облегчённо вздохнул — мантия была на месте. Он не спешил возвращать её Джеймсу, но тот был уверен, что Гарри с ней не расстаётся. В общем-то, так оно и было.

Гарри опёрся о стену и зажмурился. Говорить не хотелось. Так глупо он не попадался даже на первом курсе. Джеймс взял Карту и уселся с ней напротив двери, тоже не говоря ни слова. Молчание прерывал лишь шорох песка в бесконечных хроноворотах, и Гарри казалась, что эта комната сейчас летит сквозь время… в неизвестность.

— Идёт! — Джеймс вгляделся в Карту и, рассмотрев надпись над точкой, побледнел: — Отец… что будет…

Гарри завернулся в мантию и встал возле двери, готовый проскользнуть мимо собственного деда, когда тот войдет. А уж потом-то он выберется…

Дверь распахнулась, словно от удара, и Гарри понял, что выбраться будет очень непросто — дверной проём мгновенно опутали какие-то чары, казавшиеся паутиной.

— Так-так… Джеймс… Сириус… а Гарри, я полагаю, под мантией?

Джеймс и Сириус напряжённо молчали, а дед, удерживая чары на двери, продолжил:

— Я слишком долго потакал вашим шалостям, хоть и подозревал, что когда-то они закончатся чем-либо подобным. Но надеюсь, вы, молодые люди, усвоили, что за свои поступки придется отвечать только вам. Прежде чем мы уйдём отсюда, хочу сказать, что вынести хроноворот можно только после того, как с него снимут чары, которые реагируют даже на намерение вынести…

— Ладно-ладно! — Сириус достал из кармана крошечные песочные часы на цепочке. — Вообще-то я думал, что это подделка…

— И зачем тебе подделка?

— Как сувенир… на память о незабываемой ночи в Отделе Тайн.

— Отец, а как ты вообще… узнал, что мы здесь?

— Приятель патронуса прислал. Сказал, что два Поттера и Блэк решили заночевать в комнате Времени. Я было не поверил — кто ж знал, что вы ловко обошли Следящие чары? Но два Поттера меня сильно заинтересовали… сильно! — дед только хмыкнул и внимательно посмотрел в сторону Гарри, словно мог видеть его сквозь мантию-невидимку. — Ну-с, Гарри Поттер, может, покажешься… публике?

Ну да, как же… «мистер Поттер, наша новая знаменитость»… Гарри снял мантию и вежливо поздоровался:

— Доброго вечера, мистер Поттер.

— Скорее уже доброй ночи…

Цепкий взгляд заставлял расправить плечи и выпрямить спину:

— Это моя вина, мистер Поттер.

— Интересно-интересно… — принялся бормотать дед. — Нос… подбородок… овал лица… фигура… вы с Джеймсом похожи, словно братья, но у нас ни у кого не было зеленых глаз…

М-да… а дед-то зрит в корень.

— Боюсь, что не смогу вам рассказать всего… — дед выразительно приподнял бровь, а Гарри продолжил: — Без Непреложного Обета.

Изучая генеалогическое древо Блэков, Гарри видел на нем и родителей Джеймса — Карлуса и Дорею, но никогда не мог и предположить, что сведёт с ними знакомство. А дед, похоже, обладал незаурядным умом, потому что следующим его вопросом был:

— И этот Обет будет напрямую связан с пребыванием именно в этой комнате?

— Да.

Чары пали, повинуясь точному движению палочкой, и Карлус Поттер продолжил:

— Сейчас мы дойдём до моего приятеля, отдадим ему ваши значки и камином отправимся домой, где и поговорим.

— После Обета, — решил прояснить обстановку Гарри.

— Непременно!

У стойки регистрации обнаружился седой маг, который хитро оглядел Карлуса в компании подростков:

— Все твои?

— Все. Спасибо, Ал, что сразу вызвал меня, без волокиты. Я утром напишу рапорт сам. Ты же понимаешь, дети… иногда чудят, — голос Карлуса зазвучал скорбно и покаянно: — Из Франции к нам приехал племянник, да ещё и юный Блэк гостит у Джеймса, вот тот и решил показать приятелям, где отец работает.

— А почему ночью-то?

— Говорят, так интереснее.

— Ты бы принял меры. А то такие вольности до добра не доведут. Эх… и где наши старые добрые розги?

— Видимо, придется поискать.

— Ты уж всыпь им, чтоб неповадно было… а то ишь повадились… «спасательная миссия» у них. Тьфу!

Приятели говорили так, будто ни Джеймса, ни Сириуса, ни тем более Гарри здесь и не было, и оставалось лишь удивляться, каким милым и улыбчивым может быть Блэк. В камин они шагнули после получаса обмена любезностями в таком тоне, и после того, как Карлус пообещал непременно вымочить розги в солёной воде.

Гарри с интересом оглядывал просторный холл, камин которого был напрямую соединён с министерским. Оказавшись дома, Карлус выразительно прижал палец к губам и едва слышно прошептал:

— В библиотеку. Живо! Не хватало ещё разбудить Дори.

Кто бы возражал. В библиотеке Карлус тщательно запер дверь и установил на неё целую завесу из чар. После чего достал из неприметного шкафчика бутылку то ли коньяка, то ли бренди, отпил прямо из горлышка и, вытерев губы, произнес:

— Ну-с. Теперь я готов ко всему.

— Сначала Обет, — напомнил Гарри.

— Обет, говоришь? А эти зайчики, — он кивнул на Джеймса и Сириуса, — его тоже давали?

Зайчики сидели очень тихо и явно старались не привлекать к себе излишнего внимания. Услышав отца, Джеймс смиренно кивнул:

— Да.

— Что ж… всё интереснее…

Карлус долго обсуждал формулировку Обета, прежде чем его принести. Когда магия подтвердила слова клятвы, связав их руки алыми лентами, Карлус прошёлся по кабинету и, остановившись напротив Гарри, эффектно развернулся:

— Теперь рассказывай!

Гарри оглядел библиотеку, прикидывая, с чего начать. Всё-таки к некоторым вещам стоит подготовить… издалека.

— Вам лучше присесть…

Карлус взял стул, поставил его в центре комнаты и уселся на него, насмешливо поглядывая на Гарри:

— Так?

— Примерно.

— Что ж. Я внимательно слушаю.

Гарри выдохнул:

— Тогда здравствуй… дедушка.




Глава 34.

Гарри никогда не любил сообщать плохие вести, а в этом времени чувствовал себя тем самым гонцом, которому бы точно отрубили голову, произойти такое несколькими веками раньше. Однако Карлус, внимательно выслушав Гарри, проявил завидное самообладание:

— Так, говоришь, меня ты не знал… а Дори?

Гарри покачал головой, замечая, как омрачилось лицо деда.

— Всё равно не понимаю, почему тебя подбросили магглам, если… родители погибли… — последние слова Карлус произнес глухо, словно через силу. — Неужели Джеймс, ведя полную опасностей жизнь, не позаботился об опекуне?

— Позаботился… — хмуро отозвался Сириус.

— Только не это! — Карлус прикрыл глаза ладонью. — Тебя самого ещё опекать и опекать… ты и в сорок лет балбесом останешься… если удачно не женишься, конечно.

— Чего это? — обиделся Сириус.

Но Карлус больше не обращал на него внимания, сосредоточившись на Гарри:

— Стало быть, теперь тебе нужен хроноворот, чтобы отправиться в своё время?

— Да.

Чего проще? Только вот где его найти?.. Карлус запустил руку в волосы и взлохматил их до боли знакомым движением.

— А тебе не приходило в голову, что твои милые беседы здесь уже невозвратно изменили это самое твоё время?

— Так это же к лучшему. Или нет?

— «Или нет»! Чему вас учат? Ты только что забил последний гвоздь, заколачивая дверь в своё собственное будущее. Его теперь просто нет! Вернее, оно есть, но совершенно другое. Кто ещё здесь знает о тебе?

— Северус, Лили и Дамблдор.

— Отличная компания! И Дамблдор не предостерег тебя от разговорчивости?

— Ну, он намекал…

— Намекал? Поверить не могу! Дамблдора всегда отличала… некоторая экстравагантность, но чтобы настолько?

— Да в общем-то, когда он начал предостерегать, было уже поздно…

Джеймс вдруг прокашлялся и заговорил:

— А ещё мы с Сириусом заметили одну странность: Гарри не сразу появился на Карте.

— Какой Карте?

— Помнишь, отец, ты рассказывал о картографическом заклинании… мы его нашли.

— Эту бы энергию, да на что-то полезное… Она работает?

— Да, и очень хорошо. Так вот, пока Гарри был в анимагической форме, Карта его не показывала… других анимагов показывала, а его нет.

— В замке есть ещё анимаги?

— Да… но не в этом дело. Уже потом, после его превращения, он периодически пропадал с Карты. Причём мы бы не обратили на это внимания, если бы однажды не следили за ним, и он пропал прямо в середине коридора. Мы с Сириусом потом тщательно обследовали это место…

— И что?

— Ничего! Никаких тайных ходов или магических ловушек. Дальше больше — один раз Гарри пропал с Карты прямо в Большом зале.

— И что?

— А то, что он никуда не уходил из зала, и появился спустя пару минут на том же месте.

— Как вы могли знать? Я же был или под мантией, или у Северуса… — договаривать Гарри не стал.

— Вот-вот! Ты был у Снейпа, и поэтому исчезнуть с Карты просто не мог, потому что тот даже не вставал с места… мы искали об этом в книгах…

Карлус вскочил со стула, несколько раз обошёл библиотеку и остановился у стеллажа, пробарабанив по нему пальцами что-то бодрое.

— Дамблдор! Нам срочно нужен Дамблдор. Мне бы очень хотелось знать, что он думает…

Наскоро чиркнув пару слов на пергаменте, Карлус одним движением распахнул окно и призывно пощелкал пальцами. Через минуту ему на руку спланировала пёстрая сова, к чьей лапе была привязана записка. Ласково погладив птицу, Карлус подкинул её в воздух:

— В Хогвартс, Дамблдору, ответа не жди.

Гарри не понимал причин спешки. Подумаешь… днём больше… днем меньше… да и с Северусом он не помирился… Карлус внимательно посмотрел на Джеймса и Сириуса:

— Дальнейший разговор пройдёт без вашего участия.

Больше всего Гарри поразило, что мародёры беспрекословно встали и вежливо кивнули:

— Спокойной ночи, отец.

— Доброй ночи, мистер Поттер.

— И ни слова Дори! — напутствовал их Карлус, вновь запирая дверь.

Гарри во все глаза смотрел, как его дед разжигает огонь в камине, а потом прокалывает палец булавкой для галстука и, роняя в камин каплю крови, что-то тихо нашёптывает.

— Теперь остаётся только ждать… — Карлус внимательно посмотрел на Гарри и улыбнулся: — Так вот ты какой… надежда Рода…

Гарри неловко поёрзал в кресле и одёрнул немного поистрепавшуюся футболку. Чувствовать себя надеждой было неуютно. К тому же, кто его знает, как себя правильно вести? При таком раскладе очень легко опозориться, тем более что манерами он никогда не блистал. В доме Лили он чувствовал себя гораздо свободнее, а здесь всё было чужим… и толстые ковры, и натёртая до блеска каминная решётка, и вычурная мебель…

Карлус плеснул себе в стакан что-то янтарно-желтое и задумчиво отпил. От его весёлости не осталось и следа.

— Хочу быть с тобой откровенным. После того, что ты здесь наделал, я не представляю, как вернуть тебя в твоё время. У меня не хватает фантазии представить, как изменился твой мир, и к чему ты вернёшься. Ни в одной книге о хроноворотах не описано подобное. Все путешественники помнили о правилах и никогда их не нарушали… никому и в голову не приходило что-то менять в прошлом.

— Зачем же они тогда путешествовали? Ведь тогда теряется смысл…

— Неужели? А как же старинные манускрипты, которые пропадали бесследно? Редкие артефакты? Драгоценности, наконец. Поверь, иногда погоня за сокровищами толкает на безумства, но никто и никогда не пытался кого-то спасти или переместить в иное время…

— А как же мы? Мы ведь с Гермионой спасли Сириуса от казни? И гиппогрифа спасли… и…

— Оказывается, вы чудесно порезвились, играя со временем… неудивительно, что старинный артефакт решил так пошутить.

— Но это же просто вещь…

— Напитанные магией вещи обладают собственным сознанием, пусть и неполным. Находясь в теле ящерицы, ты в полной мере прочувствовал, каково это, когда никто не учитывает твои желания… впрочем, об артефактах я могу говорить ночи напролёт, хотя как хороший хозяин в первую очередь должен позаботиться о госте… мистер Маус!

Перед удивленным таким необычным обращением Гарри появился домовой эльф в серой хламиде, отдаленно напоминающей мантию:

— Что угодно любимому хозяину?

— Покормить гостя. Сытно и обильно. А мне кофе и сигару.

Поздний ужин, или ранний завтрак, был в разгаре, когда в камине появилась голова Дамблдора.

— Карлус, Гарри у тебя?

— Да. Заходи.

Гарри чуть не подавился тостом, увидев Дамблдора в ярко-розовой мантии. И зачем тому изображать из себя… такого несерьёзного?

— Доброе утро, молодые люди. Чудесный сегодня день, вы не находите?

— Альбус, я немногим младше тебя…

— Но разве ты не ощущаешь себя вновь помолодевшим рядом с Гарри? Его оптимизм и жизнелюбие должны были тронуть даже такого закостенелого скептика и циника, как ты.

— Я ощущаю себя очень злым. Почему ты не отправил Гарри домой сразу же, как только он появился?

— Когда я познакомился с твоим очаровательным внуком, он уже успел поделиться информацией, поэтому я не увидел ничего предосудительного в том, что он погостит у нас ещё немного…

— Погостит?! Альбус! Куда ты его собираешься отправлять? И как?

— Этот хроноворот существует. Я навёл справки и добился разрешения забрать его. Сейчас как раз он находится на проверке, и с него должны снять все чары, мешающие ему покинуть Отдел Тайн.

— Ага! Значит, это твоя работа! Умеешь же ты напустить туман.

— И в мыслях не было, — Дамблдор невозмутимо налил себе чай и подмигнул Гарри. — А как тебе удалось познакомиться с Карлусом, мой мальчик?

Гарри уже подбирал слова, которыми можно было поделикатнее рассказать о ночном приключении, но Карлус ответил за него:

— Я познакомился с ним в Отделе Тайн.

— Как интересно! Гарри — очень активный мальчик. А он уже взял с тебя Обет?

— Именно с Обета и началось наше знакомство. Но, Альбус, ты уходишь от темы. Куда ты собираешься отправлять Гарри.

— Обратно!

— Твоего «обратно» для него уже не существует.

— Я уверен, что его ждёт интересная судьба…

— Альбус! — прорычал Карлус. — Ты собирался дать ребенку хроноворот и отправить неведомо куда?

Дамблдор мгновенно стал серьёзным и без тени улыбки посмотрел на Гарри:

— Я собирался дать ему выбор.

— И какой же?

Так же внимательно глядя на Гарри, Дамблдор медленно, словно подбирая слова, начал отвечать Карлусу:

— Ты знаешь, что в одном времени не может быть двух Гарри Поттеров? Вернее, могут, но если только не будут встречаться, потому что в момент их встречи произойдет страшное…

— Альбус, не морочь ребёнку голову.

— Карлус, ты как лучший артефактолог Отдела Тайн должен прекрасно понимать, что как только твоему внуку придет время родиться, Гарри надо будет уйти… но только тогда всё будет сложнее.

— Но ведь можно что-то придумать…

— Можно, — взгляд Дамблдора стал ледяным. — Можно, например, твоему сыну запретить жениться на мисс Эванс. И тогда никакого Гарри Поттера в нашем времени не будет. Как думаешь?

Гарри почувствовал, как леденящий холод волной подступает к горлу и вымораживает сердце. В ходе разговора у него появилась мысль остаться, ведь, если верить знающим людям, его время безвозвратно потеряно… но не такой ценой…

— Посуди сам, Карлус, что будет лучше для мальчика — путешествие в новый мир, который гарантированно будет лучше того, что он оставил, или же томительное ожидание неминуемой гибели?

Гарри чувствовал, как к горлу подступает тошнота:

— А нельзя, чтобы я отправился в это путешествие, когда Лили будет ждать ребёнка… меня?

— Чем дольше ты здесь находишься, тем большее влияние оказываешь на окружающий тебя мир, образно говоря, пускаешь в нём корни. И этот мир тебя не отвергает… с точки зрения науки — это любопытный эксперимент, но мы не можем его себе позволить…

Всё понятно. Конечно, ему надо уходить, но почему так горько? Да… в том мире, куда он попадет, тоже будет Гермиона… и Рон… и Северус… только вот они будут уже другими… и вполне может быть, что в том мире не будет уже такой дружбы… зато Северус точно не будет убивать Дамблдора… и может быть, даже его дождётся… мысли бились в голове, подобно мотылькам, и с таким же упорством, как мотыльки летят на свет лампы, возвращались к Северусу. Может, ну его, это будущее, когда в настоящем есть он? И прожить с ним, ни о чём не думая, до своего рождения? Малодушно? И пусть!

— Нарушить течение времени очень легко, — продолжил Дамблдор, — и ты никогда не сможешь предотвратить того, что предначертано. Находясь в этом мире, ты являешься носителем того сценария, который ты помнишь, и невольно влияешь на ход событий так, чтобы его воплотить…

— Когда я должен уходить?

— Думаю, у нас есть время до завтрашнего вечера… пока ещё не стало поздно…




Глава 35.

Гарри отрешённо смотрел на огонь в камине, сильно не вслушиваясь в спор Карлуса с Дамблдором, и больше всего на свете жалел о своей нелепой ссоре с Северусом. Что стоило плюнуть на условности и догнать его, пусть не в пещере — на берегу? Может быть, они бы и продолжили орать друг на друга, выплескивая накопившийся адреналин, а потом бы непременно помирились… и не было бы так больно… и обидно.

Дамблдор что-то говорил, прощаясь, но Гарри его уже не слушал, терзаемый желанием немедленно найти Северуса. И плевать, что он не знает, где тот живёт. На его улице всего два десятка домов. Под мантией-невидимкой можно обойти их все. И чёрт с этим дурацким запретом на колдовство перед магглами! Простенькое заклинание отпирания дверей поможет ему… Ругая себя за то, что не додумался до такого раньше, Гарри поднялся.

— … ты меня слушаешь?

Оказывается, Карлус пытался до него что-то донести. Сил на пререкания с дедом и лишние объяснения уже не было, поэтому Гарри кивнул.

— Да, конечно. А сейчас извините меня, я должен уйти. Мне очень надо.

— Гарри, ты так ничего и не понял…

— Простите меня… я понял всё слишком хорошо.

Боясь, что Карлус начнет уговаривать его остаться, чтобы познакомиться с бабушкой, Гарри схватил горсть дымолётного порошка и, кидая его в камин, крикнул первый пришедший на ум адрес:

— «Дырявый котёл»!

Вывалившись из камина, Гарри, опасаясь погони, быстро выскочил на улицу и тут же аппарировал на знакомый берег реки.

Лучи восходящего солнца отбрасывали на воду золотистые блики. День обещал быть солнечным. Гарри умылся прохладной водой и отправился по тропинке, которой всегда уходил Северус.

Унылая улица просыпалась. Молочник катил перед собой скрипящую на ухабах тележку и оставлял бутылки почти у каждого дома, прямо на крыльце, иногда отгоняя тощих кошек. Гарри пожалел, что сейчас не ночь, и он не сможет проникать в дома незамеченным — на внезапно открывшуюся дверь хозяева волей-неволей отреагируют. Оставалось немного подождать. Должны же быть у здешних жителей какие-то дела?

Дела были. Не прошло и часа, как начали хлопать двери, выпуская хозяев. Почему-то все они шли в одну сторону. Проходящие мимо старики увлечённо болтали, и, услышав фамилию «Снейп», Гарри решил потерять немного времени, чтобы проследить за ними. Слов Гарри разобрать не мог — даже если не обращать внимания на дикий акцент, старушенция ещё и шепелявила, а её старик кивал явно из солидарности — но отчего-то показалось, что они идут к Снейпам в гости. Может, это родители Тобиаса? Мало ли… Гарри же ничего о нём не знал.

Однако, вопреки ожиданиям, старики привели Гарри к небольшой церкви, куда стекались немногочисленные жители, очевидно, чтобы прослушать воскресную мессу. Надо же! Погружённый в собственные переживания, он совсем потерял счет дням. Гарри уже развернулся, чтобы уходить, когда неожиданно увидел Тобиаса Снейпа. Того самого, знакомого по подсмотренным воспоминаниям. Старший Снейп безучастно стоял у церкви и, казалось, не понимал, где находится. Церковные прихожане обходили его, не желая вступать в разговоры, и Гарри показалось, что тот пьян. Северус появился как из-под земли и сказал отцу, похоже, что-то резкое, на что тот помотал головой и, понурившись, пошел вслед за ним. Надежно укрытый мантией-невидимкой, Гарри поспешил их догнать. Он и подумать не мог, что Северус посещает церковь.

Северус привел отца на церковное кладбище, где перед ними расступились немногочисленные прихожане, а облаченный во всё черное священник осенил их крестом. Сердце Гарри сжалось от нехороших предчувствий. Этого не может быть… просто не может! Священник нараспев читал какой-то псалом, и Гарри пожалел, что тётка его никогда не брала с собой на службу — сейчас он бы знал, как правильно себя вести.

Гарри проклинал свою дурацкую судьбу — делать то, что он него ждут. Разве он может уйти сейчас и оставить Северуса наедине с его горем? Даже если за промедление придется заплатить…

Служба кончилась, и люди начали расходиться. Некоторые подходили к Снейпам, явно желая как-то поддержать, но те даже не кивали в ответ. Гарри сейчас видел, как они похожи — одинаково нахмуренные брови, уныло опущенные носы, стянутые в нитку губы и глаза, в которых не отражалось никаких эмоций. Казалось, они не только не замечают окружающих, но и друг друга не видят.

Наконец священник подошёл к ним и что-то сказал, отчего они похоже опустили головы и, кивнув, побрели прочь. Больше всего на свете Гарри хотелось сейчас схватить Северуса в охапку и, утащив подальше отсюда, попытаться отогреть. Он выглядел настолько замерзшим и таким потерянным, что Гарри было больно дышать. Снейпы подошли к одному из домов, с виду абсолютной копии в ряду других таких же, и зашли внутрь, не глядя друг на друга. Дверь так и осталась полуоткрытой, словно про нее просто забыли.

Гарри вошёл в дом, насквозь пропитавшийся тяжелым духом зелий и сердечной настойки. Тобиас сидел в небольшом холле недалеко от ведущей наверх лестницы и смотрел в одну точку. В правой руке он сжимал бутылку, к горлышку которой периодически прикладывался, и после каждого глотка мутная жидкость в ней стремительно убывала. Северуса нигде не было видно, и Гарри решил, что он наверху. Ступени скрипнули, заставляя замереть, однако Тобиас словно не слышал. Гарри поднялся наверх и по закрытой чарами комнате понял, что Северус там.

Дверь открылась обыкновенной Аллохоморой, давая понять, что визита магов Северус не ждал. Бледный как смерть Северус встретил Гарри направленной на лоб палочкой.

— Покажись!

Гарри снял капюшон мантии и замер, не отводя взгляд от зажмурившегося Северуса. Не глядя кинув на дверь запирающие чары, Гарри бросился к нему и обнял, прижимая к себе покрепче. Северус лишь безвольно опустил руки, позволяя всё. Гарри мог только шептать его имя и целовать, пытаясь оживить. Холодный… какой же холодный… родной…

Наконец плечи Северуса мелко задрожали, и Гарри почувствовал, что рубашка в том месте, куда тот уткнулся лицом, стала влажной.

— Прости меня… пожалуйста, прости… мне больше ничего не надо… только бы ты… только бы тебе… не могу без тебя… — Гарри глотал слова и давился слезами, ругая себя за слабость, но не в силах сдержаться. — Северус… Сев… я без тебя не смогу… никогда… пожалуйста… прошу…

Гарри сам не понимал, о чём просил, но боялся замолчать… как боялся и того, что Северус вывернется из его объятий и спросит, где его носило, когда он был так нужен. Наконец Северус успокоился и со вздохом отстранился от Гарри, заглядывая ему в глаза. Наверное, он увидел там то, что хотел, поэтому и вытер ему слезы, а губы Северуса дрогнули в безуспешной попытке улыбнуться.

— Ну что ты… не надо… Гарри…

Потом они долго сидели на кровати, обнявшись, и молчали, и это молчание было красноречивей любых слов. Гарри привёл в чувство заурчавший живот Северуса.

— Ты когда в последний раз ел?

Северус пожал плечами:

— Ну, ел… когда-то…

— Подожди, я сейчас… я быстро!

Гарри аппарировал прямо из комнаты и почему-то оказался в «Кабаньей голове». Странные у него ассоциации с легкой едой. Однако Аберфорт собрал ему всё что нужно: суп-пюре, отварное мясо и сливочное пиво. И сделал это очень быстро.

Пока Гарри не было, Северус заправил развороченную постель и даже куда-то дел валявшиеся повсюду носки.

— Ты суп любишь?

— Я всё ем… — криво усмехнулся Северус и заглянул в судок. — А тебе?

— И мне, — согласился Гарри.

Они ели одной ложкой по очереди, сидя плечом друг к другу, и Гарри думал, что это самый лучший завтрак в его жизни. После нескольких глотков сливочного пива жизнь стала казаться не такой отвратительной штукой.

— Прости меня, — наконец, решился Гарри. — За пещеру, и за то, что долго не шёл… если бы я только знал…

— Вы в Отдел Тайн сходили? — перебил его излияния Северус.

— Ага.

— И как?

— Неудачно.

Гарри показалось, что на лбу Северуса разгладилась скорбная морщинка. Померещится же такое…

— И что теперь?

— Будем ждать помощи от Дамблдора, — Гарри не врал, он просто недоговаривал, потому что не мог вывалить на Северуса ещё и это. — Можно, я поживу у тебя?

Северус казался удивленным:

— Здесь?

— Ну да… если хочешь, я буду Драконом… иногда.

— А тебе не противно? У Лили всё-таки…

— Сдурел, да? Здесь же ты!

Северус прикрыл глаза, и кончики его губ слегка приподнялись… очень похоже на настоящую улыбку.

— Живи, конечно. Я буду только рад… если тебя не смущает… соседство… — Северус явно стеснялся собственного отца. — Правда, он сейчас не буйный… совсем… но временами воет…

Гарри оглядел комнату. Неширокая кровать, распотрошенный сундук в углу, тёмные обои, бурая штора, грязное окно…

— А у тебя… миленько…

— Издеваешься?

— Ну, по сравнению с моими апартаментами под лестницей — просто роскошно.

Северус недоверчиво хмыкнул:

— А все удобства — на улице.

— Всё, как я люблю.

— У тебя странные вкусы.

— Правда? — Гарри наконец поцеловал его так, как давно мечтал.

— Вот ещё одно подтверждение твоей странности… — отдышавшись, прошептал Северус.

— Думаешь?

— Уверен.

Узкая кровать печально скрипнула, прогибаясь под тяжестью двух тел. Поцелуи становились всё требовательнее, и Гарри бесстрашно рванул ремень на собственных брюках. Северусом, похоже, овладело то же безумие и жажда почувствовать себя живым. Впервые они касались друг друга без одежды, всё ещё не понимая, как далеко могут зайти.

— Да… — выдохнул Северус в рот Гарри.

— А-а-а… — вторил ему он, проезжаясь членом по приспущенным брюкам.

— Я… — шептал Северус.

— Тебя…

— Да-а…

Они вжимались друг в друга животами, Северус придерживал его за бедра, а Гарри ласкал ладонью оба члена, сходя с ума от переполняющих эмоций.

— Всегда-всегда-всегда…

— Да-а-а…

Затем они долго целовались и, только начав слипаться, вытерлись полотенцем Северуса, наскоро смоченным чарами. А потом Северус рассказывал о том, как маме внезапно стало хуже, что её начали мучить дикие боли, от которых не помогали даже зелья…

— … а потом она просто замолчала… внезапно… и стало так тихо… до жути. Этот куда-то ушёл и вернулся с той тёткой из хосписа. Эта дура просто сказала, что… мама отмучилась, и начала нести какую-то хрень о любви и прощении…

Гарри просто гладил Северуса по спине, а тот торопливо рассказывал, словно избавляясь от терзавших его кошмаров. Он говорил и говорил, а Гарри с грустью думал о том, как же хорошо, что всё это не произошло днем позже… Потом Северус уснул, устроив голову на плече Гарри, и можно было вдоволь любоваться его выразительными бровями, примечательным носом, красиво очерченными губами. Любоваться и запоминать… навсегда… Гарри всё ещё боялся, что там, куда его вынесет этот чёртов хроноворот, окажется какой-нибудь не такой Северус, который не сможет его дождаться…


Глава 36.

Как хорошо, что сова с посланием от Дамблдора прилетела тогда, когда Северус проснулся и спустился вниз. Или, может, она была сориентирована найти Гарри одного... так или иначе, он отвязал от лапки птицы увесистый холщовый мешочек и долго провожал взглядом удаляющуюся пеструю точку. Хроноворот, несомненно, был тот же самый, и у Гарри вспотели ладони, пока он разворачивал записку.

«Удачи! »

Коротко и ёмко... а ведь Гарри до сих пор не поговорил с Северусом... у него просто не повернулся язык. Как ему сказать, что он уходит? Как подготовить? Да и возможно ли? Про себя Гарри был совершенно точно уверен, что как только возникнет в новом времени, первым же делом бросится искать Северуса... но вот как тот его встретит? Обрадуется или, недоуменно приподняв бровь, отрежет: «Ты опоздал! »

Больше всего Гарри опасался оказаться ненужным, обнаружив в новом времени Северуса успешным и окружённым толпой поклонников. Это сейчас они равны, а в будущем Гарри может оказаться лишь напоминанием о краткосрочном романе, пусть и бурном. Как страшно-то...

Задумавшись, Гарри не сразу понял, что Северус с кем-то разговаривает. Решив, что бы ни случилось, быть рядом, Гарри быстро завернулся в мантию-невидимку и выскользнул из комнаты. Вовремя вспомнив о скрипящей ступеньке, он не стал спускаться, замерев на лестнице. Дамблдор! Неужели догадался, где его искать?! И зачем ему Гарри сейчас? Хочет убедиться, что он убрался из этого времени? Однако прислушавшись, Гарри понял, что все не так просто...

—... так вот как ты живёшь, Северус Снейп. Ты не угостишь меня чашечкой чая? Я понимаю, что напрашиваюсь, но ведь мы же не чужие люди...

Казалось, Гарри видел его ласковую улыбку, только отчего-то отческий тон пускал по спине целую толпу мурашек. Что Дамблдор делает? Ведь там же сидит Снейп-старший, которого Гарри не мог видеть, но слышал, как тот завозился в своём кресле, а потом, судя по звукам, начал вставать и даже уронил бутылку.

— Что здесь происходит? Кто ты такой?

— Мистер Снейп, я полагаю? Меня зовут Альбус Дамблдор, и я директор той школы, где учится ваш сын.

— Слишком пёстрый ты для директора... Зачем пришёл?

— Поговорить с вашим сыном...

— Он что — плохо учится?

— Что вы... у вас чрезвычайно талантливый сын... пройдёт совсем немного времени, и он превзойдет многих своих учителей...

— А что толку?

— Простите?

— Что толку-то от вашей сраной магии, если, когда в ней нужда, она бессильна? А? Или ты сейчас наколдуешь мне воздушный шарик, чтобы я не плакал? Шёл бы ты отсюда, директор! И Северуса оставил бы в покое! Разве не видишь, мальчишка сам не свой...

— Дормио!

Сонное заклинание заставило Тобиаса Снейпа замолчать на полуслове, и он бы непременно упал, если бы Дамблдор не подхватил его чарами левитации и не переместил в то же кресло.

— Прости, Северус, иногда приходится быть неучтивым.

— Ничего... ему полезно.

— Вот и славно! Показывай, где у вас столовая.

— У нас только кухня, и там... — Северуса прервал грохот посуды, что, впрочем, не помешало ему закончить: — не прибрано.

— Репаро!

Дамблдор бормотал Чистящие чары, потом ещё какие-то незнакомые, а Северус всё это время молчал. Его хотелось поддержать, но Гарри не мог себя выдать. Мало ли что ляпнет директор, который иногда бывал совершенно бестактным, прикрываясь своими чудачествами.

— Ну вот... совершенно другое дело. А где у вас печенье?

— Нет.

— Не любите? Очень зря. Я вот не мыслю своей жизни без сладкого... постой... у меня где-то... во-о-от! Держи! Это леденцовая мышь... такая проказница...

— Я не люблю сладкое.

— Ну, нет, так нет...

Какое-то время на кухне было так тихо, что Гарри начал переживать, не установил ли Дамблдор звуконепроницаемый барьер. Наконец звякнула чашка.

— Надеюсь, ты не винишь Гарри за то, что он ушёл?

— Он ушёл?

— Да... разве он с тобой не попрощался?

— Нет... я не думал, что это прощание...

Только желание понять, что же Дамблдору нужно от Северуса, не позволило Гарри выдать своё присутствие. Он стиснул зубы и продолжил слушать.

— Бедный мальчик... он так переживал, но у него не оставалось выбора. Шутки со временем всегда заканчиваются... печально.

— Он... жив?

— Вне всяких сомнений. И я уверен в том, что вы с ним ещё встретитесь... а пока...

— Что?

— Я бы хотел знать, как сильно ты хочешь помочь своему... другу.

— Сильно...

Голос Северуса дрогнул, заставляя Гарри зажмуриться. Никогда прежде он так не злился на Дамблдора.

— А как далеко ты готов зайти в своей помощи?

— До конца...

— Я верил в тебя, мой мальчик. Гарри раскрыл мне глаза на то, как сильно я ошибался, недооценивая тебя.

— Разве?

— О да. Я был слеп и не замечал ни твоего храброго сердца, ни острого ума.

Звук, издаваемый ложечкой в чашке чай, прозвучал гонгом, и Гарри вздрогнул. Чего добивается Дамблдор от Снейпа?

— Я хочу предложить тебе помощь, мой мальчик.

— Помощь?

— Да. Тебе понравится.

— И какую? — голос Северуса звенел.

— Я хочу предложить тебе частные уроки.

— Но... мне нечем заплатить вам, сэр.

— Какие пустяки, — развеселился Дамблдор. — Для меня не составит труда заниматься с талантливым студентом.

— А чем вы хотите со мной заниматься?

— Ментальными практиками. Окклюменция... Легиллименция... ты слышал о таком?

— Да.

— А сам не пробовал?

— Нет. Только читал.

— Отлично! Значит, база подготовлена! Ну и, конечно, я попрошу Слагхорна выделить тебе комнату, где можно обустроить лабораторию. Есть у вас в подземельях одна заброшенная кладовая, там сейчас хранится старая мебель. Если её расчистить...

Дамблдор предлагал Северусу занять облюбованную тем кладовку, только теперь официально?

—... мне кажется, что тебе понравится.

— А взамен... что я должен буду делать взамен?

— Ничего! Совершенно ничего. Продолжай учиться, общаться со своими друзьями с факультета, словом, живи, как жил.

— И всё?

— Конечно, мой мальчик. И мой тебе совет — не ищи подвох там, где его нет. Когда-нибудь ты станешь лучше понимать мотивы окружающих.

Гарри был рад за Северуса — ученичество у самого Дамблдора... о таком можно только мечтать. Глядишь, увлечётся наукой, и годы для него пройдут незаметно.

— И ещё, Северус, не мог бы ты выполнить одну мою небольшую просьбу... или, лучше сказать, пожелание.

— Конечно, сэр.

— Пожалуйста, не теряй контакта с мистером Малфоем и мистером Мальсибером.

— Как это?..

От растерянности в голосе Снейпа сердце Гарри сжалось от боли. Слышать ненавистную фамилию было невыносимо.

— Не отвергай их дружбы. Подумай сам, насколько полезным может быть твоё знакомство в свете нашей общей борьбы, и как это может помочь Гарри. Не отвергай... просто пообещай подумать.

— Я подумаю... — голос Снейпа срывался.

— Вот и хорошо. Я знал, что на тебя можно положиться...

Дамблдор ещё что-то говорил, несомненно, хорошее и правильное, но Гарри уже ничего не слышал из-за шума в ушах. Страшная догадка терзала его сильнее Круциатуса. Получается, что всё зря! Дамблдор решил не полагаться на случай, а внедрить изначально своего человека в логово Волдеморта... проклятье! Гарри видел, как трепетал перед ним блистательный Малфой, как склоняли головы представители древних аристократических фамилий... Тёмный Лорд не церемонился со своими слугами, а Северусу придётся... и Метку... решение пришло внезапно и оглушило своей простотой и изяществом. Точно! Теперь бы только дождаться, пока уйдет Дамблдор... чтобы ничто не помешало...

Пожелав всех благ и сказав ещё несколько комплиментов, Дамблдор, наконец, ушёл, и тогда Гарри бросился к Северусу. Тот сидел за маленьким столиком и монотонно помешивал чай, глядя в одну точку.

— Северус!

Северус поднял на него взгляд, и Гарри поразился тому, как быстро сменяют друг друга эмоции на его лице: непонимание-неверие-радость-злость-отчаяние... как кусочки смальты в калейдоскопе. Неправильно!

— Северус!

— Ты прощаться?

— Не дождёшься!

И вновь: отчаяние-надежда-радость-неверие-непонимание...

— Ты... решил... но ведь...

— Мы уйдём вместе!

— Как? Невозможно...

— Возможно! Я точно знаю, что парное перемещение одним хроноворотом возможно! Я уже так делал!

— И что?

— Получалось! Никаких сбоев и чего-то там ещё...

— Но как...

— Здесь ты просто исчезнешь! Бесследно... а там мы появимся вместе... и всё!

— «Там» — это где?

— Не знаю.

На душе было легко и свободно. Это самый лучший выход из всех возможных — уйти вместе. Не осталось никаких тревог и сомнений: куда бы они ни попали, каким бы ни стал мир без их участия, они будут вместе, и это искупит всё!

— Но так же никто не делал?

— Никто! Мы будем первыми! Ты и я! И никаких блядских Мальсиберов! Ты согласен?

Северус задумался, что-то прикидывая, а потом метнулся вверх по лестнице. Гарри поспешил за ним и застыл на пороге его комнаты: Северус спокойно и даже буднично выламывал доску из пола у самой стены.

— Нам же надо будет на что-то жить?

Об этом Гарри как-то не подумал. Свои сбережения он спрятал у Лили, оставив себе в карманах небольшую сумму. А Северус методично складывал в небольшой мешок свои галеоны и главную ценность — шкуру василиска. Он свернул мешок и спрятал его под рубашкой, там, где обычно носил Гарри.

— Теперь можно и отправляться.

— Так быстро? Ты... ни с кем не будешь прощаться?

— Нет! Уходить — так уходить!

И это правильно! Гарри и сам никогда не сомневался, приняв решение. Неожиданно Северус крепко его обнял и принялся целовать с какой-то отчаянной решимостью. Не то чтобы Гарри возражал!

— Это на тот случай, если мы вдруг станем агамами... — пояснил Северус, смутившись своего порыва.

— Ага... — Гарри потянулся за новым поцелуем. — Теперь ты знаешь, в каком случае агамы раздувают шейный мешок и трясут головой...

— Ни разу не видел...

— Я тебе покажу!

Ими овладело бесшабашное веселье. Казалось, не существует никаких преград, и они могут всё. Это ли не залог успеха их предприятия? Страха не было, как не было и сомнений. Закончив поцелуй, Гарри пообещал продолжить через двадцать лет, и достал хроноворот.

— Погоди! — Северус поднял руку.

— Ты сомневаешься?

— Конечно, нет. Но я не уверен, что через двадцать лет этот дом всё ещё будет на месте.

— Точно!

Гарри приготовился аппарировать прямо из комнаты, но Северус взял его за руку и потащил вниз.

— Будешь прощаться?

— Вот ещё! Дверь закрою. А то он один в пустом доме... мало ли...

Они спустились по лестнице, и Гарри с удивлением наблюдал, как Северус подошёл к спящему в кресле отцу, постоял над ним, а потом молча укрыл его пледом и поставил на пол рядом с безвольно повисшей рукой кружку воды.

— Теперь всё.

Северус запер дверь на ключ, который зашвырнул в комнату, чуть приподняв тяжёлую оконную раму.

— Всё, Гарри. Теперь точно всё.

Гарри достал мантию-невидимку, укутал в неё себя и Северуса, затем обнял его и аппарировал на окраину Хогсмида. Они ещё немного постояли, обнявшись, прежде чем Северус спросил:

— Прямо отсюда?

— Нет, давай подойдём поближе к Хогвартсу. Уж он-то точно останется на своём месте.

Не размыкая объятий, словно боясь потеряться, они дошли почти до самого замка.

— Начинаем? — Северусу не терпелось.

— Да!

Гарри поправил мантию-невидимку и набросил на них с Северусом цепочку хроноворота.

— Обними меня сильнее!

— Так?

— Да! И не отпускай.

— Никогда...

Колесико хроноворота медленно раскручивалось, ускоряя свой бег...


Глава 37.

Гарри казалось, что он несётся в водовороте, а от мелькающих перед глазами картинок пришлось закрыть глаза. Чтобы не упасть, он покрепче обнял Северуса и, незаметно для себя, начал его целовать... Гарри не сразу понял, что всё уже закончилось, как и то, отчего у него так сильно кружится голова — от перемещения или же от поцелуя, который получился очень горячим. Так они и стояли, покачиваясь, не в состоянии разжать руки и выпустить друг друга. Получилось! Они вместе! Всё остальное совершенно неважно. Глаза Северуса сияли:

— Мы это сделали!

— А ты не верил?

— Если честно… — Северус многозначительно пошевелил бровями.

— И всё равно решился?

— Знаешь, уж лучше иметь какой-то шанс, чем оставаться… просто так…

Получается, он пошёл за ним, не веря в успех предприятия? Гарри невольно сжал объятия, не в силах даже на мгновение выпустить Северуса.

— Всё будет хорошо…

— Теперь точно будет!

Северус запрокинул голову и посмотрел на синеющее среди ветвей небо.

— Надо же… такое же лето… и даже день такой же тёплый.

— Мне кажется, что деревья стали чуть выше…

— Может быть… если честно, я не обратил на них никакого внимания…

— Зато я обратил… — Гарри хотелось смеяться и обнимать весь этот мир. — Вон та ветка… она едва доставала тебе до плеча, а теперь…

— Может, это другая? Они же растут…

Удивительно, о какой ерунде говорят люди в такие судьбоносные моменты. Гарри ещё раз поцеловал Северуса.

— Ну что? Будем выбираться?

— Будем. Куда пойдем?

Почему-то об этом Гарри не подумал. Нет, они, конечно, могли остановиться в какой-нибудь гостинице и осмотреться, но Гарри очень хотелось знать, получилось ли у них задуманное. Можно было зайти в Хогвартс, но почему-то видеть Дамблдора сейчас не хотелось.

— Слушай, а давай отправимся к дому, где раньше жила Лили? Там всё и узнаем…

Северус согласился сразу и обнял Гарри, готовый к совместной аппарации. Их вынесло на газон у самого дома: Гарри специально не стал вламываться к Эвансам — мало ли что, а вдруг они съехали? Окно на втором этаже было всё так же открыто, и в нём всё так же колыхалась от ветра ярко-желтая штора. Хоть какое-то постоянство… Гарри снял с них хроноворот и с удивлением заметил, что песка в часах совершенно не осталось… как и не было.

— Смотри, мы и этот хроноворот сломали…

Северус с интересом разглядывал пустой корпус.

— Но зато можно радоваться тому, что мы не ящерицы…

— Это да… — разулыбался Гарри. — Жизнь-то налаживается!

— Ну да… — Северус выглядел счастливым. — А как мы будем заходить? Под мантией, или просто?

Гарри задумался. Чтобы всё узнать, проще постучать в дверь и спросить… про Лили. Но с другой стороны, появление исчезнувшего много лет назад Северуса может спутать все карты.

— Лучше под мантией!

— Тогда давай подождём, пока кто-нибудь откроет дверь?

Конечно, надо подождать, а что лучше скрасит минуты ожидания, если не поцелуй? Скрытые мантией, они прислонились к стене дома, чтобы не упасть. От ощущения счастья подкашивались ноги, и кружилась голова… хотя кого Гарри обманывал? Так на него действовала близость Северуса. Хлопнувшая дверь заставила их вздрогнуть, и на пороге появилась… Лили. Точно такая же, как они и знали.

— Это её дочь… — хрипло прошептал Гарри.

— Похожа-то как…

— Ага…

Дочь Лили одернула коротковатую юбку и вышла на улицу. Она явно куда-то спешила.

— Идем за ней!

Она привела их на знакомую детскую площадку, потом огляделась и уселась на качели, словно кого-то ждала.

— Может, у неё свидание? — едва слышным шёпотом предположил Северус.

— Вполне может. Интересно, с кем?

Ожидание затягивалось, и дочь Лили начинала нервничать, отстукивая ногой одну ей известную дробь.

— Может, пойдём уже к дому? А то как-то неловко… будто подглядываем… — предложил Северус.

— Пойдем… только узнаем, с кем она встречается… и сразу пойдем.

Лили увидела своего друга первой и легко спрыгнула с качелей, приветливо помахав рукой. Гарри обернулся и остолбенел. К ней подходили точные копии Джеймса и Сириуса…

— Этого не может быть! — от волнения голос Северуса срывался.

Ну да… не может… но оно есть…

— Лили, прости, не удавалось уйти. Отец рвёт и мечет!

Всё-таки Лили… Получается… а Джеймс продолжал:

— …Гарри так и не удалось найти…

Гарри скинул капюшон мантии:

— Кому не удалось, а кому…

Договорить ему не дали, отвесив несколько бодрящих тычков… да и Лили чуть не оглушила радостным визгом. Северус тоже выбрался из-под мантии и стоял рядом, стараясь сохранять независимый вид. И у него бы получилось, если бы он не был таким растрепанным и не облизывал беспрестанно губы. Разом помрачневший Сириус довольно холодно поинтересовался:

— Какими судьбами? И почему под мантией? Следили?

— Именно следили! — Гарри боялся, что Блэк ляпнет что-нибудь обидное Северусу, и как можно непринужденнее спросил: — А у вас что случилось?

— У нас? — Джеймс фыркнул. — Тебе удалось скрыться от отца, и ты ещё спрашиваешь? Ты где был?

— У Северуса… что происходит?

— Отец всех поставил на уши, ищет тебя.

— Но зачем?

— Предупредить, чтобы ты не пользовался хроноворотом, если его получишь.

— Почему?

— Потому что всё не так просто.

— Что именно?

— Думаешь, я стал переспрашивать? — изумился Джеймс. — У отца?

— Ну да… а что здесь такого?

Джеймс и Сириус переглянулись и дружно фыркнули.

— А он и вправду так крут… — протянул Сириус. — Тёмные маги, василиск и прочие развлечения совсем отбили у тебя страх.

— Да что такого-то? Дед — нормальный мужик.

Давясь смехом, Джеймс смог сказать:

— Точно! Говорили, что внуки отомстят за нас…

— Там же вроде про детей, Сохатый? — Сириус задумчиво почесал кончик носа, а потом повернулся к Гарри и пояснил: — Мистер Поттер просто терпеть не может «глупых вопросов», а мнение, альтернативное собственному, готов выслушать только от миссис Поттер…

— Ага… попробовал бы он её не выслушать, — продолжал веселиться Джеймс.

— Это примерно как моя маменька, только без крика… что иногда ещё страшнее, — доверительно понизив голос, пояснил Сириус. — Но, раз уж все в сборе, предлагаю вернуться на исходные позиции.

— Это куда? — не понял Гарри.

— Это к нам домой, — Джеймс враз стал серьёзным. — Отец так и сказал, что если нам улыбнется удача, чтобы мы немедленно возвращались, — он посмотрел на Лили, потом на Северуса и веско добавил: — Все!

Все — так все! Расставаться с Северусом Гарри всё равно не собирался. А вот Лили заволновалась:

— Мне надо переодеться… и вообще… зачем я там?

— Трусишь? — оживился Северус.

Лили фыркнула:

— А сам как думаешь? Прийти в дом, к родителям…

— … жениха, — подсказал Джеймс.

— Ну да… где-то так… — смутилась Лили и продолжила: — Где уже принимали моего сына.

— Бабушка меня ещё не видела, — уточнил Гарри

Он только сейчас понял, что остаётся в этом времени надолго. Настолько, что успеет познакомиться со всеми бабушками, дедушками… даже, может, с отцом Северуса, а раз так… в голове крутилась тысяча мыслей, среди которых были и такие совсем мирные, как «закончить Хогвартс» и «снять квартиру вместе с Северусом». А ведь еще был Волдеморт со своими хоркруксами, и будущие Пожиратели Смерти… и Дамблдор, мечтающий о шпионе…

— Я быстро!

Погружённый в свои мысли, Гарри не сразу понял, зачем убежала Лили. Пояснил Сириус, загадочно протянув:

— Женщины…

Лили появилась через полчаса в длинном платье и каких-то старушечьих туфлях без каблука. Волосы она стянула в тугой узел.

— Так лучше?

Гарри восторга не испытал, но ждать ещё полчаса был не готов:

— Гораздо!

— Это значит, раньше…

— А раньше мне нравилось больше, — поспешил на помощь Джеймс, хорошенько ткнув в бок Гарри, а потом и Сириуса, вероятно, для профилактики.

— А как мы доберёмся?

Гарри, конечно, мог аппарировать всех по очереди, но не был уверен, что не промахнётся. Почему-то он плохо запомнил место, куда их ночью переместил Карлус. Не иначе какие-то чары.

— У меня портключ, — важно сказал Джеймс и достал из кармана пресс-папье, — из того, что подвернулось под руку отцу. Беремся, и на счёт «три»...

Чтобы Северус не потерялся по дороге, Гарри прихватил его за локоть.

Портключ вынес их в центр кабинета, прямо напротив сидящего за столом Карлуса. Если тот и удивился, то ничем этого не показал.

— Ага!

Карлус пристально разглядывал будущую сноху, словно позабыв об остальных. Лили, сначала скромно потупившая взгляд, внезапно прикусила губу и с вызовом прищурилась:

— Добрый вечер!

— Добрый.

— Отличная погода, вы не находите? — Лили привычно взмахнула головой, и заколка отлетела в сторону, освобождая непослушные волосы.

— Нахожу! — Карлус одобрительно кивнул, подмигнул Джеймсу и уставился на Северуса.

— Добрый вечер, дедушка… — Гарри решил отвлечь внимание на себя.

Карлус фыркнул:

— Добрый, внучок. Попрощался?

— Не смог… — честно ответил Гарри.

Карлус явно хотел сказать что-то ехидное, и Гарри решил его опередить. Он снял с шеи бесполезный теперь хроноворот и небрежно протянул деду:

— Этот тоже испортился.

Сюда стоило вернуться хотя бы затем, чтобы увидеть удивленно приоткрывшийся рот и округлившиеся глаза Карлуса Поттера. Судя по всему, ни Джеймс, ни Сириус такого раньше не видели. Однако дед оказался крепким и быстро взял себя в руки:

— Ты им воспользовался? Мальчишка! Но ты должен был…

— Должен, но не получилось…

— Это невозможно… нужен такой мощный якорь… очень похоже на ловушку! Как это произошло?

— Да, в общем-то, ничего необычного. Мы с Северусом надели цепочку хроноворота, накрутили на механизме двадцать лет…

Карлус устало прикрыл глаза ладонью и прошептал что-то, очень похожее на «идиоты». Потом он помотал головой и энергично провел рукой по лицу, будто стараясь стереть недовольное выражение.

— И ничего не произошло?

— Почему же? Всё выглядело так, как при перемещении, и мы сначала думали, что всё получилось.

— А потом?

— Решили проверить и аппарировали к дому Лили… её саму, кстати, мы приняли за её дочь… чуть было не ушли…

Карлус со вздохом махнул рукой на огромный диван:

— Вы присаживайтесь… присаживайтесь.

— Допрос окончен?

Промолчать Гарри, конечно же, мог, но не собирался. Он ждал от Карлуса серии нравоучений по поводу собственных отношений с Северусом, о которых не догадаться было сложно. По лицу деда пробежала тень недовольства, но он только устало отмахнулся:

— Да что ты знаешь о допросах?.. Расскажи-ка мне лучше о своих планах, внучок…

— Такое и я с удовольствием послушаю…

Гарри бросило в жар. В дверях стояла Беллатрикс Блэк, какой он её помнил по встрече в Министерстве Магии. Только, пожалуй, не такая измождённая…

— Бабушка?




Глава 38.

Дорея Поттер выразительно подняла бровь и смерила Гарри таким взглядом, что и не снился печально известной Беллатрикс. Палочка скользнула в ладонь, повинуясь не разуму, а инстинкту самосохранения, вызвав веселое недоумение во взгляде. Это-то всё и решило. Ах, так?

— Бабушка!

Наверное, те же смешанные чувство он испытывал, заходя в загон с венгерской хвосторогой. В два прыжка Гарри оказался возле Дореи и почти повис у неё на шее, от души обнимая. Дорея словно окаменела, и Гарри перестал дышать, пока она неуверенно не похлопала его по спине.

— Бабушка, я так рад тебя видеть!

Похоже, он оттоптал ей ногу, но это не помешало Дорее держаться безупречно.

— Позвольте уточнить, молодой человек, вы поняли, с кем разговариваете?

— Конечно, — Гарри улыбался так широко, что сам себе казался дебилом. — Супруга моего дедушки может быть мне только бабушкой…

Это была ошибка, которую Гарри понял сразу, по взгляду, который Дорея обратила на Карлуса.

— Лето одна тысяча девятьсот сорокового года. Лозанна. Вы ничего не хотите мне объяснить, любезный супруг?

Карлус соображал быстро. Очень быстро. Он достал из секретера небольшой фиал и отдал Дорее.

— Одной капли будет достаточно.

— И что же мне стоит узнать у твоего внука?

— Всего лишь дату его рождения.

Гарри понятия не имел о том, как развлекался дед летом сорокового в Лозанне, но решил развеять сомнения, явно не один год омрачающие семейную жизнь.

— Давайте ваш Веритассерум.

Дорея холодно взглянула на него:

— Одну каплю под язык.

Гарри открыл фиал и демонстративно облизал стеклянную пипетку.

— Спрашивайте!

— Назови своё имя.

— Гарри Джеймс Поттер.

— Когда ты родился и где?

— Я родился тридцать первого июля тысяча девятьсот восьмидесятого года где-то в Годриковой впадине… — слова словно сами просились наружу, очень хотелось сказать как можно больше. И Гарри продолжил: — Мои родители, Джеймс и Лили Поттер, — он широким жестом указал на диван, где они сидели притихшие, словно только сейчас осознавая, что всё это происходило на самом деле, — погибли в ночь на Хэллоуин в восемьдесят первом году, и меня воспитывала родная тётушка… она — маггла…

Побледневшая Дорея дёргала глухой ворот платья, но лишь оборвала жемчужную нитку. Гарри, провожая взглядом медленно падающие жемчужины, добавил:

— Других родственников к тому моменту у меня уже не было…

— Кто? — одними губами произнесла Дорея.

— Лорд Волдеморт. Но убить его не получится, потому что он наделал хоркруксов… это — дневник, кольцо, чаша, медальон и еще что-то, предположительно из реликвий Основателей Хогвартса.

— И его не остановили?

— Согласно Пророчеству победить его могу только я… поэтому-то он и пытался меня убить… но не смог… вот шрам от Авады…

Гарри убрал чёлку и ещё раз посмотрел на Дорею. Кажется, действие Веритассерума закончилось, потому что вместо того чтобы говорить, захотелось помолчать. Гарри сел на диван рядом с Северусом и неосознанно взял его за руку, ища поддержки. Дорея оценила явную интимность жеста, но промолчала. Лето в Лозанне также было благополучно забыто.

— Ты знаком с этим лордом, Карлус?

— Я знаю его как перспективного политика. Молодого, амбициозного и очень разумного. Я видел его несколько раз в Отделе Тайн. Он не похож на детоубийцу.

— Хоркруксы… гарантированное безумие.

— И ничего нельзя сделать? — вырвалось у Гарри.

— Только отсутствие достойного воспитания тебя извиняет… — начала его отчитывать Дорея, но замолчала на полуслове. — Нехорошо перебивать старших.

Она несколько раз взглянула на сидевшую рядом с Джеймсом Лили, прежде чем спросить:

— А вы, мисс, я полагаю, и есть та самая Лили?

— Да, миссис Поттер.

— Моя будущая невестка… — Дорея задумчиво посмотрела на неё, потом на Гарри, и ее взгляд снова вернулся к Лили.

— Не нравлюсь? — не выдержала та.

— Отчего же? — Дорея вздохнула. — Какие вы ещё юные… значит, тридцать первого июля?

Гарри кивнул и пожал плечами, изображая, что так уж вышло.

— Карлус, какие у вас соображения? Гарри ещё может вернуться?

— Уже нет.

— Пожалуйста, объясни.

Карлус взлохматил волосы и несколько раз обошёл комнату, вероятно, думая, с чего начать. Затем он достал из кармана то, что осталось от хроноворота, и протянул Дорее:

— Взгляни.

— И кто его так?

— Вот эти молодые люди.

Теперь взгляд Дореи задержался на Северусе, и Гарри тихонько сжал его ладонь, успокаивая. Карлус наконец прекратил свои метания по комнате и сел за стол, принимаясь чертить что-то на пергаменте.

— Карлус, что ты рисуешь?

— Схему пространственно-временного перемещения.

— И кому вы её будете показывать? Детям? Вы не на своём симпозиуме в Бонне, и вас окружают обычные люди. Будьте так добры, снизойдите до простых смертных.

Сладкий голос Дореи заставлял вставать дыбом все волоски на шее… во всяком случае, у Гарри так точно. А вот Карлус, наоборот, как-то успокоился и негромко заговорил, словно рассказывая сказку.

— Когда Гарри отправился в прошлое, он уже имел опыт подобного перемещения, причём, мало того что в паре, так еще и нарушая ход событий. Неудивительно, что его занесло так далеко, насильно преобразив в анимагическую форму. В тот момент он принадлежал ещё своему времени и, немного потрудившись, мог вернуться, но что делает наш внук?

— И что же? — Дорея склонила голову к плечу.

— Он вновь нарушает закон перемещения, начиная рассказывать о ещё не случившемся будущем его непосредственным участникам. Будущее становится нестабильным, что хорошо иллюстрирует ваша Карта.

— Какая Карта? — заинтересовалась Дорея.

— Помнишь картографическое заклинание, популярное в средние века?

— Ты хочешь сказать, что кому-то удалось его воспроизвести?

— Именно это и хочу. Два юных обормота…

— Четыре… — решил вмешаться Джеймс.

— Это не меняет сути дела. Итак, они сделали Карту с привязкой к Хогвартсу, которая отображала всех жителей замка. Всех, Дори! Но был у этой Карты один изъян. Догадываешься какой?

— Она не показывала Гарри?

— Правильно мыслишь. Но не всегда! Временами он появлялся. И эти периоды удлинялись пропорционально…

— Без лишних слов!

— Ну да… следовательно, наша реальность начала его принимать…

— Куда смотрел Дамблдор?

— Дори, Дамблдор сделал всё, чтобы вернуть Гарри в его время. Беда в том, что теперь это совершенно иная ветвь реальности, стремительно удаляющаяся по мере…

— Карлус!

— Хорошо-хорошо. Я посчитал, что будет преступным отправлять ребенка невесть куда, раз настоящее меняется столь стремительно, что вероятность нашей с ним новой встречи, даже при самом удачном раскладе, стремилась к нулю.

Гарри похолодел. Получалось, что если бы он ушёл один, то никогда больше… он вцепился в руку Северуса с такой силой, что пальцы начала сводить судорога. А Карлус продолжал свой рассказ:

— В расчётах Дамблдора был свой резон — Гарри в нашем времени является дестабилизирующим фактором, и ещё неизвестно, как отреагируют на него…

— «Потоки судьбы», — тихо прошептал Северус.

Однако Карлус его услышал и довольно потёр руки:

— Приятно иметь дело с образованными людьми. Так вот, я рассчитал варианты деструкции…

— Карлус!

— Иными словами, я считаю, что не произойдёт ничего фатального.

— Что ты имеешь в виду?

— Скажем так: смена власти или пресечение королевской династии — не настолько критичны в нашем случае. Зато, возможно, удастся избежать кровопролития сейчас и в будущем. Да и рисковать внуком я тоже не готов.

— А что случилось с хроноворотом?

— Гарри всё-таки попытался уйти.

— Хроноворот был неисправен?

— Нет… просто нашему внуку удалось пустить настолько крепкие корни в нашем мире…

— Хроноворот, Карлус, — напомнила Дорея.

— Гарри попытался забрать с собой…

— Только не говори, что кого-то из присутствующих… это — безумие!

— Ну, почему же? Северус, как я понял, сам согласился на такое путешествие.

Теперь Дорея с удивлением смотрела на Северуса, который изо всех сил старался держаться отстраненно и независимо.

— Этот мальчик… сам? А он понимал, чем рискует?

— Да, мэм.

— А чем он рисковал? — не удержался Гарри.

— А это ты у него спроси… на досуге.

Дорея стремительно подошла к Гарри и пристально посмотрела ему в глаза, заставляя вспомнить об уроках окклюменции. Как там? Очистить сознание? Дорея фыркнула, отвечая на незаданный вопрос:

— Примерно так. Кто тебя учил? Дамблдор?

— Профессор Снейп.

— Однако… — она с интересом посмотрела на Северуса, очевидно, принимая какое-то решение. — Значит так. Поскольку Гарри остался с нами, первое, чем мы должны обеспечить его — история. Он не мог появиться неизвестно откуда и быть принятым в Род.

Дорея строго посмотрела на сына:

— Джеймс, покажи гостям сад и розарий. Обед через час в малой гостиной. Во время обеда мы обсудим план наших совместных действий и, если потребуется, обменяемся гарантиями. А пока мы с твоим отцом и… Гарри немножко пофантазируем.

Гарри бросил тоскливый взгляд на Северуса, понимая, что остается без поддержки. Тот ласково сжал его запястье и улыбнулся. М-да… интересно, а чем он рисковал, отправляясь с Гарри?

Дорея кивнула каким-то своим мыслям и запечатала кабинет чарами, среди которых Гарри узнал только Заглушающие. Она царственно опустилась в кресло и посмотрела на Карлуса:

— Бастард.

— Но он старше Джеймса.

— Именно поэтому Джеймс будет наследовать.

— Но мы лишим мальчика даже возможности?..

— Учитывая его склонность, он не обрадуется перспективе обзавестись наследником.

— А вдруг?

Гарри вслушивался в разговор своих родственников и никак не мог сообразить, о чём они договариваются, однако те понимали друг друга с полуслова. Наконец Дорея прямо посмотрела на Гарри:

— Ты дорожишь этим мальчиком?

— Да!

— Насколько?

— Вы ещё спросите, во сколько я оценю его жизнь!

Дорея развеселилась:

— Значит, тебя не сильно расстроит, что главой Рода в обход тебя станет Джеймс, а затем его сын?

— Совсем не расстроит. Но кто тогда я? Если сын ещё будет?

— А на этот вопрос нам ответит Карлус. И он же ещё долго послужит мишенью для местных острословов… — она посмотрела на супруга и ехидно добавила: — а я докажу этим квочкам, которые тебя идеализируют, что дыма без огня не бывает.

— Дори… но это неправда.

— Теперь это неважно… мой милый. Должна же быть какая-то польза от твоих забав?

— Но я никогда…

— Это ты Сигнусу будешь рассказывать. Итак, завтра же вы идёте в Гринготтс, где гоблины подтверждают кровное родство, после чего ты пишешь прошение на имя Дамблдора о зачислении Гарри Поттера в Хогвартс.

— Зачем это? — возмутился Гарри.

— Тебе нужно сдать выпускные экзамены, чтобы прилично устроиться. Мы с Карлусом, конечно, поможем, но мы не всесильны.

Но Гарри волновали более насущные проблемы:

— А где я буду жить?

— Как где? — искренне удивилась Дорея. — У нас.

— А Северус?

— Разве он бездомный? Он у себя, вы будете встречаться… днём… как приличные молодые люди.

— Сразу нет!

— Как это?

— Я никогда не жил с родственниками со стороны отца, думаю, не стоит и начинать.

— Но так… нельзя.

— Возможно. Но если вы не согласны приютить Северуса…

— Гарри, но ведь твой Северус не котёнок.

— И именно поэтому вы его пригласите погостить. Как можно деликатнее… он гордый.

— А если он не согласится?

— Я пойду с ним…

— Гарри… это немыслимо! — Дорея беспомощно посмотрела на супруга: — Карлус, скажи ты…

Но Гарри было не остановить:

— Лучше скажите всё, что хотите, Северусу. Решать ему.


Глава 39.

Демарш произвел на старших Поттеров неизгладимое впечатление. Очевидно, принимать Гарри в Род и одновременно отпускать жить на сторону — было совершенно немыслимо, потому что Дорея на полном серьёзе принялась обсуждать с Карлусом, что они могут «предложить мальчику», чтобы его заинтересовать. Так или иначе, Гарри намеревался быть с Северусом рядом, чтобы хоть как-то помочь ему пережить потерю. В конце концов, если всё время чем-то занимать, то грустить уже не получится… конечно, близость Сириуса была тем ещё испытанием, но уж лучше так, чем вернуться в опустевший дом к сходящему с ума от горя отцу.

Появившийся домовик несколько раз шаркнул ножкой и важно сказал:

— Обед подан.

Дорея отпустила его небрежным взмахом руки.

— Не будем заставлять наших гостей ждать.

Гости, судя по всему, хозяев не очень-то ждали. Раскрасневшегося Сириуса держал за плечи Джеймс, а Лили повисла на Северусе.

— Что здесь происходит?

Голос Карлуса прогремел громовыми раскатами и подействовал на спорщиков, как холодный душ.

— Мы не сошлись по вопросу использования маскирующих чар, — смиренно потупившись, пояснил Сириус.

Северус только выразительно хмыкнул и зло прищурился.

— А раз так, — обрадовался Карлус, — то было бы просто замечательно, сумей вы договориться.

Гарри заподозрил неладное, но деда было уже не остановить.

— Мистер Снейп, а почему бы вам не остаться у нас, чтобы научить своего сокурсника манерам?

Северус недоверчиво посмотрел на Карлуса, а тот вдруг неуловимо стал напоминать Дамблдора. Ласковым голосом так точно… он заливался соловьём, расписывая открывающиеся перед Северусом перспективы: и доступ к библиотеке, и дуэльный зал для тренировок, и даже Сириус в качестве живой мишени, исключительно «для его же пользы». Сам Сириус никакой пользы в приобретении Снейпом смертельно опасных навыков не видел, но возражать не торопился, многообещающе посмотрев на оппонента и прошептав что-то вроде «ещё кто кого». Это шипение оказалось решающим. С милой улыбкой людоеда Северус сообщил, что с радостью примет приглашение, и затейливо поблагодарил. Похоже, он проделал это в рамках какой-то неведомой Гарри традиции, потому что не только Карлус, но и Дорея одарили его поощрительными улыбками.

Ну и кто здесь больше слизеринцы? Хотя ещё неизвестно, на каком факультете учились старшие Поттеры… Гарри приободрился. Всё складывалось лучше некуда, только бы не спугнуть удачу!

За ужином Гарри попытался засунуть столовую салфетку за воротник рубашки, после чего был уличён в шутовстве и клоунаде. Подумаешь, манеры! В одном фильме герой именно так и обошелся с этой накрахмаленной фигнёй.

Если Северус и пожалел о своём скоропалительном решении остаться, то он ничем этого не выдал, до конца обеда обмениваясь с Блэком такими взглядами, что Гарри уже был готов аппарировать его в мрачный дом в Тупике Прядильщиков, только бы подальше от искушения. Решение пришло спонтанно. Отпросившись на минутку, Гарри выскочил на улицу и, вытянув в сторону руку, чуть прищёлкнул языком. Так и есть! Сова бесшумно спланировала откуда-то сверху. Порадовавшись своей сообразительности, Гарри метнулся в кабинет, где видел стопку чистых пергаментов и чернильницу с пером.

«Милая Долорес!
Как тот актер, который, оробев,
Теряет нить давно знакомой роли,
Как тот безумец, что, впадая в гнев,
В избытке сил теряет силу воли, -
Так я молчу, не зная, что сказать,
Не оттого, что сердце охладело.
Нет, на мои уста кладет печать
Моя любовь, которой нет предела…
Вечно твой Сириус»

Перо летело по бумаге, записывая сонет, который когда-то вбивала в голову учительница литературы. Надо же! Пригодился… правда, Гарри не помнил окончания, но так даже лучше звучало. Стыдно не было… ни капли! Пусть «горячая штучка» приструнит своего зарвавшегося поклонника! Сова послушно спланировала на руку, и Гарри, морщась от неприятных ощущений, оставляемых острыми когтями, привязал к ее лапке письмо и подбросил.

— Долорес Амбридж. И дождись ответа. Обязательно.

Сова, понятливо ухнув, улетела, а Гарри вернулся к столу, где как раз подавали десерт. Жизнь налаживалась! Только Лили заподозрила что-то неладное, выразительно посмотрев на Гарри, но он только пожал плечами и с самым невинным видом принялся ковырять вишнёвый пудинг.

Поттеры уважали традиции и не вели никаких серьёзных разговоров за столом, поэтому к концу обеда тишину нарушал только перестук Гарриной ложки по креманке. Уж очень заманчиво было дождаться момента, когда с лица Дореи пропадет любезная улыбка. Но то ли Дорея обладала чудовищным самообладанием, то ли Гарри стучал негромко…

Сова появилась внезапно и показалась Гарри какой-то растрепанной. Точно! Красный конверт можно было узнать без труда — вопиллер! Дорея, не скрывая интереса, смотрела, как послание, спланировав на стол перед Сириусом, заговорило высоким голосом, явно стараясь не срываться на крик:

«Сириус Блэк, ты — самовлюблённый засранец, который даже не представляет, как ухаживать за приличными девушками! А твои понятия о «тонком искусстве любви» почерпнуты из надписей на стенах! Даже гигантский кальмар способен доставить больше удо…»

Карлус испепелил вопиллер, сохраняя невозмутимое спокойствие:

— А теперь приглашаю всех в библиотеку.

Сириус весь путь до библиотеки бурчал о том, «какая муха её укусила» и что «всё же было отлично». Джеймс не выдержал:

— Уймись, Бродяга. Оказывается, не все в состоянии оценить твой изысканный стиль…

— Но почему именно сейчас?

Слышавший этот разговор Северус вопросительно посмотрел на Гарри. Оставалось только невинно округлить глаза: «и в мыслях не было». Лили замешкалась в дверях, пропустив всех, и когда они остались с Гарри в коридоре одни, тихо прошептала:

— Ну и жук же ты, сынок!

— И не говори! Никакого воспитания…

Дождавшись, пока все рассядутся по местам, Карлус произнес проникновенный спич об обретении Родом Поттер ещё одного члена, потом долго и нудно цитировал какой-то кодекс, после чего принялся рассказывать о судебной казуистике. Гарри чуть не уснул, когда, наконец, услышал:

— Поэтому нами было принято почти соломоново решение. Я принимаю Гарри Поттера в Род как своего сына.

Джеймс соображал быстрее. Он посмотрел на Дорею:

— Матушка?

— Я согласилась.

— Но ведь это…

— Это поможет избежать сложностей с наследованием и избавит Гарри от большой ответственности. Больше этот статус не повлияет ни на что.

— Но его же не примут в Слизерине!

— Джеймс, а почему ты думаешь, что твой сын пойдёт именно туда? А на Гриффиндоре на такие мелочи попросту не обратят внимания…

Гарри хоть и не сомневался, куда попадёт при распределении, решил вечером уточнить у Северуса некоторые факультетские особенности. Да и вообще, надо же посмотреть, как его устроили?

Гостевая спальня не отличалась особой роскошью: большая кровать и душ в соседней туалетной комнате. Но Северус, похоже, не обращал на обстановку никакого внимания. Он разлёгся на кровати и даже не удивился появлению Гарри.

— Привет, ты как?

— Нормально, а ты?

— Тоже ничего… тебе вообще тут нравится? — Гарри обвел рукой комнату, почему-то ощущая себя хозяином.

— Поскромнее, чем у Малфоев, но в целом… неплохо.

Упоминание Люциуса заставило насторожиться.

— Ты бывал у Малфоев?

— Приходилось…

Ох, как не нравились Гарри такие туманные ответы! Отчего-то вспомнилось, как когда-то давно Сириус Блэк упрекал Снейпа в том, что тот был комнатной собачкой Малфоя… как теперь узнать, что он имел в виду?

— И что ты там делал?

— Гостил…

Информативно…

— Ну, день ты погостил… другой… а потом что?

— Вообще-то я был там неделю.

— И целую неделю… просто… гостил?

— Ну да… Люциус разрешил мне покопаться в библиотеке. Ну, знаешь, не там, где что-то уникальное, а как бы для общего доступа. Но и там было много интересного.

— А где был Малфой?

— Тоже где-то там… я его не искал, а то он постоянно приставал ко мне… — Гарри чуть ли не подпрыгнул, а не заметивший этого Северус продолжил: — с трансфигурацией.

— А-а… в этом смысле…

— Ты… ревнуешь?

Казалось, Северуса удивляет тот факт, что его можно ревновать. Уставший от подозрений Гарри не выдержал и, схватив его в охапку, поцеловал:

— Ужасно… но особенно к Блэку!

Северус улыбнулся и, быстро поцеловав Гарри, поинтересовался:

— И поэтому ты написал его «крошке Долорес»?

Признаваться не хотелось:

— Вот ещё… это она сама.

— Ага… и момент подгадала… всё-таки твоя бабуля не права.

— В чём?

— Решив, что тебя распределят на Гриффиндор.

— Давай не будем её раньше времени… разочаровывать?

— Вряд ли её это разочарует. Она сама закончила Слизерин, как и все Блэки, за редким исключением…

— А что все так переполошились, когда узнали, что меня выдадут за…

— Бастарда?

— Ага…

— Понимаешь, традиции никто не отменял… даже признанные бастарды могут наследовать лишь в одном случае, в отличие от тех же полукровок, которые, хоть и с оговорками...

— Да меня это как-то не волнует… я всё равно не собирался заводить детей и продолжать Род.

— Почему?

— Видишь ли, Северус… — Гарри изобразил очень серьёзное лицо: — Ни ты, ни я не сможем «понести и быть в тягости», не говоря уже о том, чтобы родить.

Открытый от удивления рот Северуса дорогого стоил.

— Ты… это серьёзно?

— Ещё как!

— Так ты это… из-за меня?

— Рожать не буду? — уточнил Гарри.

— Болван. От наследства отказался. Из-за меня?

Гарри испугался, что Северусу может прийти в голову отказаться от него из-за каких-то дурацких дел Рода и прочей ерунды, и он заюлил:

— В общем-то нет. Просто к такому меня никогда не готовили… я традиций всяких этих не знаю… да и вообще… детей не люблю…

— Особенно своих… — подсказал Северус.

— Ага! Своих особенно!

— А я тебе верю. У тебя же не будет эльфов, на которых можно столкнуть неприятные хлопоты. Да и дети наверняка будут страшненькими…

— Почему это?

— Кто ж за тебя пойдет-то? Только какая-нибудь ущербная… ведь ни фамилия, ни деньги, ни красота никого не привлекают.

— Ты только что назвал меня красивым?

— И что? Посмотри в зеркало. Внимательно!

— И?

— Что ты видишь?

— Себя… я там всегда такой, если ты об этом…

Северус вздохнул.

— А теперь посмотри на меня…

— И что?

— А с годами будет только хуже…

— Какой же ты идиот!

И Гарри от души принялся доказывать меру заблуждения Северуса, всё больше увлекаясь… а сильно мешающая аргументам одежда сваливалась у кровати в неопрятный ворох…


Глава 40.

Определённо, на комнате стояли какие-то чары! Потому что объяснить появление Дореи простой любезностью не получалось. Не могла же она лично обходить все комнаты, чтобы пожелать гостям доброй ночи?

Дорея вошла в комнату после короткого стука и без тени смущения разглядывала почти раздевшихся почти любовников. Если бы Гарри не был так зол, он бы разглядел одобрение в ее взгляде, а так ему оставалось только шипеть сквозь стиснутые зубы, прищемив молнией самое дорогое. Северус просто завернулся в покрывало и вполне достоверно изображал невозмутимое спокойствие. Дождавшись, пока Гарри спрыгнет с кровати, Дорея заговорила:

— Я неприятно удивлена таким безрассудным поведением собственного внука.

— И в чём же заключается безрассудство моего поведения, бабушка?

— И ты, пытаясь склонить к недопустимой близости несовершеннолетнего, ещё спрашиваешь?

— Мне скоро семнадцать, мэм, — подал голос Северус.

— В январе, если я не ошибаюсь?

— Да.

— Так вот, до достижения совершеннолетия вы находитесь под опекой…

— Простите, мэм, но опекающим меня совершенно без разницы, где я сплю, сколько и с кем.

— Возможно, вы ошибаетесь, но как бы там ни было, мой внук точно не станет делать ничего противозаконного.

— Бабушка!

— Что, Гарри? Ты хочешь сказать, что не считаешь Северуса несовершеннолетним?

— Он уже взрослый!

— Ты ведёшь себя, как капризный ребёнок!

— Хоть попробую, каково это — быть капризным ребёнком!

Однако смутить Дорею было непросто. Очень непросто.

— Мало того что твои капризы будут стоить Северусу репутации, так тебя ещё и могут привлечь к ответственности как растлителя!

И где она была, когда на Северуса покушался Мальсибер? А уж тот-то наверняка знал все эти тонкости… гад! Дорея строго посмотрела на Гарри:

— Надеюсь, молодые люди, вы не наделаете глупостей?

— Обязательно, — пробурчал Гарри.

— Вот и хорошо! Я не возражаю, если вы свою энергию направите в иное русло и найдете себе другие интересные занятия.

И что может быть интереснее, чем близость с Северусом? «Иное русло»… надо же так завернуть… хотя…

— Сублимация, я слышал о таком…

Дорея, похоже, не слышала:

— Не стоит так выражаться в присутствии женщин и детей. Да и этим самым я бы посоветовала заниматься наедине с собой в интимной обстановке.

— Обязательно, бабушка! Вам сообщать о сеансах суб…

— Я прекрасно обойдусь без этой информации. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— А если…

Дорея скептически покачала головой:

— Есть такое чудесное заклинание… гм-м… временной недееспособности. Не заставляйте меня прибегать к крайним мерам.

Вот ведь ведьма! Когда она ушла, даже не настояв на том, чтобы Гарри оставил комнату Северуса, настроение было испорчено. И что теперь? Даже не целоваться?

— Попробуем?

Гарри подмигнул Северусу.

— Что именно?

— Узнать, где проходят границы… дозволенного.

Просто поцелуй не привел ни к чему криминальному — Дорея не просочилась сквозь стену, разбрасывая проклятья. Только когда Гарри с Северусом увлеклись, пробираясь руками под наскоро нацепленную одежду, появилась серебристая росомаха и склочным голосом прошипела:

«Мальчики! »

Ну, хотя бы так… и кстати, к своему стыду, Гарри так и не выяснил одну нужную деталь, которую уже знала Дорея.

— Северус, а когда у тебя день рождения?

— Девятого января… а у тебя ведь тридцать первого июля?

— Ага… было… — Гарри вздохнул: — с этими временными перемещениями я даже не могу сказать, сколько мне сейчас лет. Нет, я, конечно, приблизительно знаю…

— Вы же с утра идёте к гоблинам?

— Ага…

— Вот они и скажут.

— И дату рождения узнают?

Северус задумался:

— Надеюсь, Карлус знает, что делает.

— Я тоже…

Гарри неожиданно пришла в голову совсем уже интересная мысль про «иное русло». Дорея права — Северуса непременно надо чем-то занять, чтобы он не начал грустить.

— Северус, поскольку нам осталось только сублимация, предлагаю начать что-нибудь действительно важное, такое, как поиск хоркруксов.

— Что ты предлагаешь? — оживился Северус.

— Мы же с тобой знаем, что дневник у Малфоя?

— Да. И что? Он его наверняка спрятал.

— Ха! Нет ничего такого, чего бы нельзя было найти!

— Но чтобы искать, нужно, как минимум, оказаться в пределах досягаемости предмета.

— Ты смотришь в корень! Ты отправишься к Малфою в гости со своим фамильяром. Ты же там уже был, и тебе никто не удивится?

— Но меня никто не приглашал…

— Ерунда… приглашение можно подстроить… а потом дело техники…

— Я не оставлю тебя одного в меноре!

— Да я и не собирался! Мне бы только с Добби снова познакомиться и дать ему свободу…

— Это невозможно! Домового эльфа может отпустить только его хозяин… и говорят, что для домовиков это наказание.

— Для этого — награда. Видел бы ты его! Глаза горят, улыбка на пол-лица…

— Воображаю… ужас-то какой…

— Да ну тебя!

Чтобы заставить Северуса улыбаться, Гарри мог рассказать и не такое.

— А как ты собираешься добиться моего приглашения к Малфоям?

— Я уже всё придумал! Поручим это Дорее.

— И она…

— Уверен! Про другое русло придумала именно она… вот пусть и расплачивается.

Они полночи проболтали, строя планы, и уснули как-то неожиданно и, конечно же, даже не подумав разойтись по комнатам. Поэтому утреннее сонное томление Гарри было оборвано недремлющей росомахой:

«Мальчики! »

Ну да… Гарри поцеловал сонного Северуса и побрёл в ванную комнату. От греха подальше.

Идея навестить Малфоя была встречена Дореей с нескрываемым воодушевлением, и Гарри не сомневался, что в самом недалёком будущем они её осуществят, поэтому с энтузиазмом собрался в Гринготтс.

— Ну что, Гарри? Покажем этим упырям, что Поттеров рано списывать со счетов?

— Конечно, покажем!

В Гринготтсе всё было так, как Гарри и запомнилось: тихо и пафосно. Ушастый клерк проводил их в кабинет управляющего «по особому делу» и замер в дверях в ожидании особых распоряжений. Карлус многократно поклонился и начал рассказ о том, как «спустя годы ему неожиданно открылась истина».

Гарри заслушался. Если на минуту поверить в то, что Карлус говорит правду, то оставалось только удивляться его умению рассказать пикантную историю о собственных похождениях так, чтобы вызвать восхищение главным героем… да уж… и ни разу не покраснел! И тем более, не повторился. Закончив с «романтической частью», он перешёл к «деловой», сразу оговорив размер вознаграждения за помощь в этом нелёгком деле. Неудивительно, что никто не стремится ввести в Род ещё одного ребёнка. За такие-то деньжищи…

Управляющий очень доброжелательно кивал и после слов о вознаграждении смерил Гарри таким взглядом, что сразу вспомнились все рассказы о кровожадности гоблинов и байки о том, как они сдирают кожу с поверженных врагов… заживо. Гоблин махнул рукой, отправляя клерка, и только после того как за тем закрылась дверь, сказал:

— Пройдемте в Ритуальную комнату, дело-то сложное…

— Может, обойдёмся моим свидетельством и увеличением гонорара на десять процентов?

Во взгляде гоблина Гарри отчетливо видел, как складываются цифры, но интерес всё же перевесил:

— В Ритуальную комнату. И я дам гарантии сохранения конфиденциальности.

— Обет.

Гоблин задумался ещё на пару мгновений, но потом всё же тряхнул головой, соглашаясь:

— Обет!

В эту загадочную комнату Гарри шёл, как на плаху. Кто знает эти ритуалы? Рон рассказывал что-то про гадание на кишках… Гарри тогда поразило красочное описание кишок, завязываемых бантиком. Правда, не исключено, что Рон врал…

Ритуальная комната представляла собой небольшой зал, стены которого образовывали ровный круг. Сводчатый потолок куполом накрывал зал и казался невероятно высоким. Когда по щелчку гоблина зажглись факелы, Гарри замутило. Стены, поначалу казавшиеся черными, оказались почти зеркальными, отражая свет так ярко, что заболели глаза. Заметив интерес Гарри, гоблин снизошёл до пояснений:

— Это обсидиан — вулканическое стекло. Самый нейтральный материал к творимой здесь магии. Он…

Карлус кашлянул:

— Позвольте напомнить про Обет.

Гоблин с грустью посмотрел на Гарри и через мгновение заговорил торжественно и напевно, принося Обет. Карлус, казалось, впал в транс, кивая в такт и прикрыв глаза. Гарри всем телом чувствовал клубящиеся потоки магии, которые собирались вокруг гоблина, чтобы истаять с ослепительной вспышкой.

— Можно начинать? — уточнил гоблин.

— Да… пожалуйста.

Гоблин вышел в центр зала и трижды стукнул ногой по начертанной пентаграмме. Пол едва заметно дрогнул, приходя в движение. Лучи фигуры расходились, зияя провалами, складываясь и перестраиваясь подобно мозаике, и, наконец, образовали что-то типа кафедры, за которой любил выступать Дамблдор, только вместо фигуры добродушной совы её украшал каменный дракон.

Гарри не смог сдержать восторженный возглас к явному удовлетворению гоблина.

— Ваш сын — тонкий ценитель прекрасного.

— Да… он такой.

Гарри, решив, что ему позволено, приблизился к дракону и едва успел отпрянуть, когда тот внезапно плюнул огнём.

— Ух ты!

Страх пропал, уступив место бесшабашному интересу.

— Поклонитесь ему, молодой человек.

Гарри склонил голову, вспоминая о своём знакомстве с гиппогрифом и в очередной раз поражаясь любви магов и магических существ к разнообразным церемониям.

— Теперь подойдите, протяните ему открытую ладонь и замрите.

Он сделал, как велели, и едва не закричал от неожиданности. Дракон выдохнул струю пламени прямо ему на руку, и Гарри стоило неимоверных усилий устоять на месте. Однако вместо обжигающей боли он ощутил ласковое тепло и услышал тихий голос:

«Ну-ка… ну-ка… давно я не встречал путешественников… настолько издалека. Закрой глаза… ты уже знаешь, что накрепко привязался к этому времени? »

Гарри кивнул и услышал тихий, как шорох, смех.

«Люблю тех, кто встречает перемены с радостью… а ты знаешь, что носишь в себе то, что тебе не принадлежит? »

Это ещё что такое? Почему-то от безрассудного страха сжалось сердце.

«Не стоит бояться… ты можешь просто отдать чужое…»

Гарри напрягся, пытаясь объяснить, что не понимает, о чём речь. И что чужая у него только мантия, и то, если технически…

«Нет же, глупый детёныш… ты принес это с собой… кусочек будущего, которое может не свершиться, и владеть которым ты не имеешь права…»

Как же Гарри ненавидел такие загадки… иди туда, не знаю куда, найди то, неизвестно что… и вот опять… принёс он! Да не было у него ничего! Не было! Его невидимый собеседник смеялся:

«А ты забавный… молодой… горячий… влюблённый… ты прекрасно устроишься в этом мире, только, если ты не хочешь повторения истории, — отпусти её…»

Но как? Как?! Этот мысленный крик Гарри тоже был услышан и встречен тихим:

«Каждый выбирает сам, как…»

Тишина обрушилась на Гарри, и на мгновение от острого чувства потери стало больно дышать. Голова кружилась, и больше всего на свете хотелось лечь на этот каменный пол и закрыть глаза… может, тогда комната перестанет раскачиваться. Дракон, между тем, сложил крылья и, подняв вверх морду, изрыгнул сноп пламени, которое неожиданно рассыпалось на множество мелких очагов, образуя огненные буквы:

«Гарри Джеймс Поттер 31. 07. 1980»

Миг, и буквы начали оплавляться, складываясь в новую надпись:

«Гарри Чарльз Поттер 31. 07. 1958»



Глава 41.

Гоблин удовлетворённо потирал руки, а Карлус с тревогой разглядывал Гарри:

— Всё хорошо? — и, сердито обращаясь к гоблину: — Почему так долго?

— Могущественный захотел поговорить с вашим сыном, разве это плохо?

— Но мальчик чуть не потерял сознание…

Гоблин презрительно фыркнул:

— За такую милость можно потерпеть любые неудобства.

— Что он ему говорил?

— Мистер Поттер, поверьте, если мальчик сможет, он сам расскажет, а нет — то не стоит и вмешиваться.

Гоблин с таким значением посмотрел на Гарри, что сразу стало понятно — лучше обо всём молчать, а потом продолжил:

— Я лично заверю запись в вашей Родовой книге.

Карлус кивнул и приобнял Гарри за плечи. Очень вовремя, потому что ноги уже почти не держали. Гоблин посмотрел на семейную идиллию и, криво улыбаясь, заметил:

— Вам очень повезло с сыном…

Знать бы ещё, что он имел в виду.

В кабинете управляющего Гарри усадили в кресло и сунули в руки кружку горячего чая. Пока гоблин что-то писал в разных книгах, а Карлус внимательно перечитывал, Гарри чуть не задремал и, только облившись обжигающим напитком, немного взбодрился. Кажется, в чае был Укрепляющий бальзам, потому что пары глотков хватило, чтобы сонливость прошла и появилась жажда деятельности, и теперь уже Гарри едва дождался, когда же, наконец, будут улажены формальности, и можно будет идти домой. Что бы гоблин ни говорил про молчание, Гарри не терпелось рассказать обо всём Северусу. Вдвоём-то они точно поймут, что означают эти странные слова.

От посещения открытого на его имя сейфа Гарри отказался. Чего он не видел в тех катакомбах? А вот когда он спросил о возможности его самостоятельного пополнения, на него уважительно посмотрел не только дед, но и гоблин.

— Вы правильно воспитываете детей, мистер Поттер.

— Это у нас фамильное…

Дома их встретила Дорея, сообщив, что Северус «очень начитанный мальчик» и сейчас «занимается в библиотеке», а вот «остальные оболтусы» отправились погулять. Еще Дорея рассказала, что встречалась с Друэллой Блэк, которая как раз занимается организацией помолвки младшей Нарциссы с Люциусом…

— И мне очень повезло: в доме у Блэков я как раз встретила юного Малфоя, который понял меня с полуслова…

Дорея замолчала, в явном ожидании если не оваций, то восхищенных возгласов. Гарри решил порадовать бабулю, с восторгом воскликнув:

— Вам удалось договориться?

— Ещё бы не удалось! Надо же поощрять рассудительность внука?

— И что вы решили?

— Завтра с утра Люциус откроет камин для мистера Снейпа. А чем в это время будешь заниматься ты, мой осмотрительный внук?

Ответ сорвался с языка прежде, чем Гарри успел подумать:

— Буду сублимировать.

— Пожалуйста, без подробностей, — мгновенно откликнулась Дорея.

Карлус с интересом на них посмотрел и промолчал, а Гарри скромно кивнул:

— Я в библиотеку. Мне очень надо заниматься…

— Похоже, я поторопилась признать твою осмотрительность…

— Что вы, бабушка! Обещаю… никакой совместной сублимации…

— Иди уже!

Краем глаза Гарри заметил, как покраснел Карлус, сдерживая смех.

В библиотеке царил приятный полумрак, и только ореол света выдавал утонувшего в кресле Северуса. Он обложился книгами и, казалось, не реагировал на внешние раздражители. Первым дело Гарри уселся на подлокотник кресла и поцеловал Северуса, стараясь не нарушать пределов допустимого. Когда они начали задыхаться, появилась недовольная росомаха с её уже поднадоевшим:

«Мальчики! »

Ну, ничего-ничего… в Хогвартсе всё изменится…

Отпускать раскрасневшегося и растрепанного Северуса не хотелось, но не хватало ещё выслушивать очередные нотации от Дореи… да и желания знакомиться с её заклинанием не было. Поэтому, собрав волю в кулак, Гарри пересел на соседнее кресло. Всё-таки его самообладание точно было не хуже снейповского.

— Как всё прошло?

— Теперь я Поттер.

— Кто бы мог подумать…

— Точно говорю!

— И как это было?

— О-о-о! — Гарри театрально прикрыл глаза. — Банк, гоблины, управляющий, Ритуальный зал…

— Ты видел Ритуальный зал Гринготтса?

— Ха! Меня там проверяли…

Северус смотрел на Гарри, не скрывая восторга.

— И как?

— Удачно… — Гарри ему весело подмигнул — Теперь я Гарри Чарльз, рождённый в пятьдесят восьмом году.

— Это значит, что ты уже никуда не денешься?

— Получается, что да.

Северус с таким облегчением вздохнул, что стало ясно — не верил! Гарри и сам не до конца мог представить реальность происходящего.

— А ещё я разговаривал с какой-то сущностью…

— С какой?

— Вроде бы с каменным драконом… это он выполняет проверку в Ритуальном зале.

— И что он сказал?

— Какую-то хрень.

— Он не мог! Вспомни, что это было.

— Что-то типа загадки… — Гарри добавил голосу таинственности и закатил глаза: — Отдай то, что не твоё… отдай!

Последнее слово Гарри выкрикнул, протягивая руку к Северусу. Как же тот забавно подпрыгнул!

— Идиот!

А нечего было так смотреть! Гарри залез к нему на колени и от души поцеловал. Северус сначала возмущённо трепыхался, а потом ответил и даже укусил Гарри за губу. Бдительная росомаха появилась, как только ладони Северуса проникли под Гаррину рубашку.

«Мальчики! »

— Твою ж мать!

Гарри был с ним абсолютно согласен — никакой личной жизни. Северус рукой пригладил торчащие во все стороны волосы и несколько раз выдохнул, принимая невозмутимый вид.

— Так что за загадка?

— … ты принес это с собой… кусочек будущего, которое может не свершиться, и владеть которым ты не имеешь права…

Гарри изображал Трелони в ее лучшие годы и даже добился того, что задёргался глаз, произведя неизгладимое впечатление на Северуса:

— Но ведь у тебя даже палочки не было? Может, корпус хроноворота? Или одежда?

— Одежду можно сжечь. В полночь… за домом. Да! А ещё там было: если ты не хочешь повторения истории, — отпусти её… Есть какие-то мысли?

Северус выглядел озадаченным.

— Ни хера себе сущность разговорилась… обычно они немногословны.

— Ну так! А ещё он плевался огнём.

— Кто он?

— Дракон, который сущность.

— Каким огнём?

— Наверное, волшебным… думаешь, намекал, чтобы я одежду сжёг?

— Может… а про палочку он тебе ничего не сказал?

— Нет… а должен?

— Вообще-то да… это же твоя старая палочка? Ну, в смысле, которая была в твоём времени?

— Ну да…

— Это-то и странно. Я сейчас читаю про путешественников во времени… сказки, конечно… но про палочки там отдельно было — всегда разные... буду ещё искать!

Гарри не сомневался, что будет, может, даже что-то найдет… весь вопрос в том, чтобы это было написано… И Гарри решил когда-нибудь потом обязательно написать про такое книгу… под псевдонимом, конечно… но пусть люди знают!

Вечером, когда появились Сириус и Джеймс, Гарри сразу заподозрил неладное. Обычно шумный Блэк выглядел непривычно задумчивым, а Джеймс постоянно бросал на приятеля насмешливые взгляды. Хорошо, что тот не замечал, а то бы наверняка подрались. Дорея невозмутимо сообщила о письме от «мистера Люпина» и сделала вид, что ничего не замечает. Гарри удалось уволочь в комнату Джеймса и попытаться расспросить:

— Что произошло?

— Свидание… неудачное.

— У тебя?

— У меня, как раз, всё отлично, а вот Бродягу ещё никто так не отшивал.

— И кто его? — Гарри уже догадывался о том, что услышит.

— «Роковая красотка Долорес». Бродяга ее в кино позвал. Она вроде согласилась… ну, мы и пошли вчетвером…

— И что?

— Может, она и не красотка, но стерва точно!

— И чего она такого сказала?

— О-о-о… мы смотрели «Анжелику», видел такое? — дождавшись утвердительного кивка Гарри, Джеймс продолжил: — Ну, мы и разговорились… про любовь… и разное… тогда она достала из сумочки банан, почистила его одними губами… видел бы ты… Лили мне так в бок кулаком заехала… но такого я ещё…

Такое восхищение совершенно посторонней жабой Гарри не понравилось, и он поспешил перебить:

— А почему стерва-то?

— Она его перекусила!

Гарри представил себе картину и не смог сдержать смех:

— Воображаю…

— Не сможешь! А ещё она сказала… — Джеймс таинственно понизил голос, — что больше не будет заниматься сексом с малолетками… ты понял? У них было…

Джеймс это произнёс с такой тоскливой завистью, что Гарри захотелось его утешить, приведя в пример себя как доказательство того, что и у Джеймса будет. Хотелось сказать что-нибудь остроумное, но вместо этого он выдал:

— Зато они уже всё, а вот у тебя…

— Но Бродяга поклялся, что этого так не оставит.

— И пусть не оставляет!

Гарри даже обрадовался. Если Амбридж удастся отвлечь Блэка от Северуса, то тогда можно ей простить и стервозность, и прочие гадости, которые она если ещё не делала, то непременно натворит. К тому же, есть вероятность, что Сириус ее перевоспитает… ну и бананы опять-таки… надо будет потренироваться и показать потом Северусу. Тот такое тоже должен оценить.

Про похождения Блэка на стороне Гарри решил не рассказывать Северусу, чтобы не вызывать лишнего интереса к его персоне. А Блэк продолжал поражать своей задумчивостью. Ну и пусть подумает! Ему полезно.

Ночевать Гарри снова остался у Северуса. Какой смысл идти искать свою комнату, когда здесь есть точно такая же кровать? Правда, надоедливая росомаха появлялась четырежды за ночь. Ну, сколько можно? Милая бабушка разве совсем не спит? И надо оно ей?

За завтраком свежая и невозмутимая Дорея напомнила про открытый у Малфоев камин и, ехидно улыбаясь, посоветовала Гарри чаще сублимировать, отчего Сириус подавился какао, а Джеймс покраснел. Дорея, заметив такую реакцию, посоветовала «детям» больше читать и с триумфальным видом порекомендовала словарь.

До обеда время ползло, как сонная черепаха. Гарри увязался за Северусом и, едва дверь за ними закрылась, поторопился превратиться. Прятать его за пазухой Северус не спешил. Вместо этого он вытряхнул подушку из наволочки, в которую посадил возмущённого Гарри.

— Т-с-с! Ты же не хочешь услышать это противное «Мальчики! »?

Северус очень похоже изобразил голос обеспокоенной бабушки, и Гарри сразу остыл. Действительно, кто знает, каким образом активируется следилка? Ровно в назначенный час Северус вышел к камину, где его уже ждала Дорея.

— А где Гарри?

— Занимается. Он же собирается в этом году сдавать выпускные экзамены.

Дорея недоверчиво хмыкнула, но никак не прокомментировала Гаррину тягу к учёбе.

— К ужину возвращайся. Я открыла камин только для тебя.

— Я постараюсь.

Голос у Дореи мгновенно стал, как у ночной росомахи:

— Постарается он… чтобы был!

Северус едва слышно фыркнул и, шагая в пламя камина, многозначительно пообещал:

— Посмотрим!

Гарри бы ответил точно так же.


Глава 42.

Когда Северус споткнулся при выходе из камина, Гарри мысленно потёр лапы — не один он такой, но когда Люциус подал руку — чуть не превратился в человека. Всё-таки Малфой был к Северусу ближе всех: и на факультете, и вообще… подозрительно благоволил. Но, к счастью, Малфой не позволил себе ничего лишнего, разве что, поздоровавшись, спросил:

— Северус, ты пришёл с фамильяром?

— Да. Он без меня скучает.

— Даже так? — в голосе Малфоя слышалось изумление.

— Да. Сам не ожидал.

— Всё это, конечно, интересно, но как тебе удалось попасть к Поттерам до конца лета?

— У меня неожиданно сложился общий проект с Эванс, Поттером и Блэком.

— И ради Эванс ты готов терпеть этих… мародёров?

— Ради Эванс они ведут себя очень предупредительно.

— Кто бы мог подумать…

— Кроме того, у Поттеров шикарная библиотека…

— А я всё гадал, как далеко ты готов зайти в погоне за знаниями…

Это заявление показалось Гарри очень двусмысленным, но Люциус закрыл острую тему, пригласив пить чай. Гарри напомнил о себе, потрогав лапой бок Северуса, и тот, извинившись, выпустил его на волю.

— А твой зверёк не потеряется?

— Это Pogona vitticeps, или бородатая агама. И его точно нельзя называть «зверьком».

— Если честно, то в классификации я не очень, — с улыбкой признался Малфой и добавил: — а он не замерзнет?

— А Согревающие чары на что?

— Сдаюсь! — Малфой шутливо поднял руки. — Но ты так и не ответил: эта агама не потеряется? Дом всё-таки большой…

— Дракон у меня очень умный.

Слышать похвалу от Северуса было чертовски приятно, и Гарри, гордо подняв голову, посмотрел Малфою прямо в глаза. Съел? Любопытство во взгляде Люциуса было почти неприличным. И чего он так уставился? Гарри ощутил легкое покалывание чар, и ему сразу стало тепло и комфортно. Теперь можно и развлечься!

Для отвода глаз Гарри забрался под кресло и недолго там просидел, прикидывая, куда теперь идти. План у него был самый простой. Найти тайник в таком огромном доме не представлялось возможным, к тому же, наверняка, он был отлично защищён, а значит… значит, надо поручить эту непосильную для человека задачу тому, на кого никто не подумает! Конечно же, Гарри вспомнил о Добби. Кто как не домовик знает секреты хозяев? А если вспомнить о революционном свободолюбии этого конкретного эльфа, то план напрашивался сам собой. Освободить Добби и потребовать от того в награду маленькую чёрную тетрадку. Чего проще? Оставалось теперь только найти хозяйский носок…

Лучше всего искать носки в спальне под кроватью — об этом знает каждый, но никто даже не подозревает, что любящие чистоту домовики могут изменить порядок вещей. Гарри и спальню-то нашел с трудом, а под кроватью его ждало одно сплошное разочарование. Какие носки? Там и пыли не было! На очереди оставалась ванная комната с корзиной для грязного белья.

Ванная комната потрясла сначала размерами, потом огромным бассейном, потом зеркальным потолком с мерцающими на нём звёздами светильников и, наконец, отсутствием корзины… ну и куда они кидают грязное белье? Неужели на пол? Оставался старый испытанный способ — собственный носок, оставаться в стороне не получалось. Ну и подумаешь! Гарри превратился в себя, полюбовался на своё отражение среди звёзд и стянул с ноги носок. Тот пропал сразу же, коснувшись поверхности пола. Вот оно в чём дело! Следующий носок осторожный Гарри снял и зажал в руке. Теперь можно освобождать Добби!

Однако Гарри совершенно не подумал о том, что ящерица, несущая в зубах носок, вызовет совершенно ненужные подозрения. А раз так… носок был спрятан в кармане с перспективой мгновенного извлечения, а Гарри превратился обратно и выбрался из ванной, направляясь искать Малфоя.

Ещё накануне, обсуждая план, Гарри с Северусом договорились, что Снейп, после сигнала, как можно непринужденнее заведет разговор о домовых эльфах, ненавязчиво перейдёт к Добби и попросит Малфоя его позвать. А дальше — дело техники! Если в Малфоя бросить книжкой с зажатым между страниц носком, то он непременно отбросит ее в сторону безобидного с виду домовика… проверено лично…

Гарри пробрался в библиотеку, где приятели вели неспешную беседу о ядах. Порадовавшись скудному воображению Малфоя — он-то ещё не знает, что круг интересов Северуса гораздо шире зелий и заклинаний, — Гарри спрятался за стеллажами и превратился. Нужная книга — в меру толстая, в меру небольшая — была найдена сразу, носок благополучно пристроен… пора! Гарри отложил нужную книгу в сторону и, качнув стеллаж так, чтобы с полки упали ещё несколько книг, быстро превратился.

Реакции Северуса можно было позавидовать. С криком: «Дракон! » он метнулся к стеллажу и спас Гарри от опасности завала толстыми томами. Он подхватил его на руки и тщательно осмотрел, прежде чем сообразил, что означают Гаррины повороты головы. Подобрав нужную книгу, Северус вышел из-за стеллажа.

Малфой вальяжно развалился в кресле и вновь с интересом разглядывал Гарри.

— Он уже окончил осматривать дом?

— Он соскучился. Я же говорил, что он очень умный.

Сейчас по плану Северус должен был переходить к разговору о домовиках, а вместо этого начал рассказывать о поведенческих особенностях агам. Когда он дошёл до брачных ритуалов ящериц, Гарри решил, что пора уже переходить к делу. Он спрыгнул с колен Северуса, потёр об пол ушибленные лапы и, подойдя к Малфою, подергал его за брючину, как бы собираясь залезть.

— Кажется, ты ему понравился, Люциус.

— Я тронут.

— Ты случайно не знаешь домовика по имени Добби?

Непринуждённость в исполнении Северуса выглядела крайне подозрительно.

— Случайно знаю.

— А не можешь позвать?

— Могу, но зачем?

— Хочу посмотреть.

Малфой, наверное, был очень заинтригован, потому что немедленно щелкнул пальцами и позвал:

— Добби.

Домовик немедленно появился, пробуждая в душе Гарри сентиментальную нежность. Вот он… тот самый, который взорвал тётушкин торт, закрыл проход на перрон, чуть не убил взбесившимся бланджером, при этом старательно прижигая себе уши и ломая собственные пальцы, но, в конце концов, именно он защитил Гарри от гнева Малфоя. Милый свободолюбивый Добби…

— Что хочет молодой хозяин?

Молодой хозяин, не успев сообразить, перебросил домовику книгу, заряженную носком. Всё! Получилось!

Однако Добби не спешил разворачивать подарок и радоваться обретённой свободе. Он переводил взгляд с Северуса на Гарри и глаза его становились всё больше:

— А почему хозяин не сказал гостю превратиться? Ведь защита дома сообщила…

Что? Получается, хитрый Люциус с самого начала знал, что по дому разгуливает анимаг, и позволил… а Добби продолжал:

— И зачем молодой хозяин дал Добби носок? Неужели недостойный домовик чем-то прогневал…

Вот это поворот! В этой ситуации Северус соображал гораздо быстрее. Он подхватил Гарри на руки и вылетел из библиотеки, в несколько прыжков оказываясь рядом с камином. Горсть летучего пороха, крик «дом Поттеров», а вслед донеслось весёлое:

— И что, даже не представишь…

Из камина они вывалились и покатились по полу, стремясь оказаться как можно дальше. В ушах шумело что-то похожее на смех Малфоя… да уж… сходили в гости… Северус уселся на полу и выпустил Гарри из судорожного захвата, позволяя превратиться.

— Но как? — только и мог сказать Гарри.

— У них на поместье явно стоит защита от анимагов… я читал про такое, но ни разу не сталкивался.

Это-то было как раз понятно…

— Но Добби! Как он мог?

— Не похоже, чтобы он рвался на свободу…

Да не то слово!

— Северус, но почему?

— Может быть, не произошло ничего такого, что заставило бы его мечтать о подобном? Вспомни, что он тебе рассказывал.

— Да ничего особенного… что хозяева никогда его не отпустят и ему придется умереть в неволе…

— Это явно не то. Что-нибудь ещё?

— Точно! Он восхищался моим подвигом и говорил, что после исчезновения Волдеморта эльфы обрели надежду, что всё изменится…

— Каким подвигом он восхищался?

— Да не подвигом вовсе… — Гарри показал свой знаменитый шрам. — Это когда Волдеморт не смог меня убить…

— Мне кажется, что шрам у тебя какой-то странный… ну, не оставляют подобные проклятия видимых следов… это ведь не Режущие или какие-нибудь Бородавочные…

— Да не про шрам сейчас речь! — отмахнулся Гарри. — Получается, что тогда Добби просто считал меня авторитетом… ну, или большим авторитетом, чем его хозяева… поэтому и взял носок…

— А я тебе говорил, что домовики привязаны к хозяевам…

— Но это же рабство!

Как же сейчас Гарри не хватало уверенности Гермионы в том, что домовики хотят быть свободными! Ведь без помощи Добби им никак не удастся утащить у Малфоя хоркрукс, а это значит, что всё может повториться. И как теперь подобраться к Малфою? Словно читая его мысли, Северус спросил:

— Может, надо было договариваться?

— И как ты себе это представляешь? Привет, Малфой, мы знаем, что Лорд Волдеморт оставил тебе одну тетрадку, которая одновременно его хоркрукс…

— Ну не так прямо… постепенно…

— Ага. Я и мой друг анимаг приходили к тебе поболтать о важном деле и попутно решили освободить твоего домовика… хреново звучит, не находишь?

Гарри разбирала досада, а Северус, наоборот, казался спокойнее, чем обычно.

— С домовиком, конечно, неловко получилось, но про хоркрукс Малфой знать должен. И хорошо бы найти книгу, где такая магия подробно описана… ну, чтобы у Люца не осталось сомнений.

Оговорка Северуса больно ранила Гарри:

— А с чего он вдруг стал Люцем?

— Я называл его так… иногда…

— Иногда? И при каких же обстоятельствах?

Северус странно посмотрел на Гарри, а потом резко встал и вышел. Он что, обиделся? Сам там с Малфоем… непонятно что… и ещё и обижается…

Сначала Гарри хотел догнать его и выпытать про особые отношения с этим «Люцем», но потом побоялся, что скажет лишнее, и решил остыть. Поэтому он спокойно вышел из комнаты и почти сразу же столкнулся с Блэком.

— Поругались?

По такому длинному носу, сующемуся не в свои дела, хотелось стукнуть. Желательно кулаком.

— Нет! Не сошлись по вопросу использования чар!

— Маскирующих? — расплылся в улыбке Блэк.

— И-мен-но! — отчеканил Гарри и демонстративно потёр кулак.

Но, похоже, что и Блэк искал драки, чтобы выплеснуть всё, что накопилось:

— До первой крови?


Глава 43.

Пропустив удар, Гарри разозлился. Невыносимо хотелось стереть наглую улыбку с лица Блэка, но ещё больше отвадить его от Северуса, чтобы он о нём и думать забыл… пусть развлекается со своей «горячей штучкой» Долорес. Наверное, не стоило упоминать эту знойную красотку всуе, потому что Блэк озверел. Отбросив палочки и позабыв о магии, они молча катались по коридору в безуспешных попытках одержать верх, поочерёдно прикладывая друг друга то об пол, то о стены. Бились какие-то стекляшки, оборвалась тяжелая портьера, упала картина… но всё это лишь раззадоривало Гарри, придавая поединку сходство с настоящей битвой. Из разбитой губы текла кровь, а нос Блэка оказался повёрнут на бок и тоже обильно кровил, поэтому ещё неизвестно, кто из них больше изгваздал белоснежный ковёр.

— Что здесь происходит?

Дорея! Как всегда вовремя. Пользуясь тем, что Блэк отвлекся, Гарри последний раз врезал ему по уху и откатился в сторону.

— Почему не в Дуэльном зале? Почему без палочек?

Да потому что так интереснее! Гарри ответил бабушке злым взглядом:

— Так получилось…

— Эти вазы стоили целое состояние…

Ну да, ну да! Такое могла говорить Петунья, далёкая от мира магии. Откатившаяся палочка попалась на глаза, и, подняв ее, Гарри небрежно бросил:

— Репаро!

Вазы начали собираться, но как-то немного неправильно. Да гори оно всё огнём!

— Редукто! Репаро!

Сириус смотрел на Гарри, как на сумасшедшего. Дорея среагировала быстрее, чем Гарри бросил ещё одно взрывающее проклятье.

— Экспелеармус! Вас чему учат?

— Борьбе за мир.

— Оно и заметно. Старинные вещи нельзя восстанавливать Репаро. Только Клеящие чары, и то после того, как осколки сложены в нужном порядке. Этим вазам было больше тысячи лет…

— Вот старьё-то…

— Гарри! Ты меня расстраиваешь…

— Я тоже расстроен снующими туда-сюда патронусами. «Мальчики! » — передразнил он. — Сколько можно?

Всё ещё не отошедшего от пыла драки Гарри несло. Почему за него все вечно всё решают, вместо того чтобы помочь добывать хоркруксы? Неужели так жить надоело? Какая разница, с кем и как он спит, если ничего не делается, чтобы предотвратить ужасную судьбу?

— Гарри, если Сириус сходил вместе с Северусом в гости к Малфоям, в этом нет ничего страшного…

— Что? — одновременно закричали Гарри и Сириус.

— Мне только что написал Люциус о ваших шутках… — Дорея помахала письмом перед изумлёнными Гарри и Сириусом. — Он так и не понял, зачем вам понадобилось пытаться освободить одного из домовиков, и к чему был весь этот маскарад.

Сириус с подозрением смотрел на Гарри. Он соображал быстро. Очень быстро… и точно знал, что сам он никуда не ходил… в отличие от Гарри.

— Мне просто было интересно… — пожал плечами Блэк.

— А зачем было так рисковать и выдавать то, что ты анимаг?

— Случайно получилось… я не хотел.

— Не хотел он… — сварливо отозвалась Дорея. — И дом мой, очевидно, никто не хотел громить.

— Конечно, нет, бабушка, — вмешался Гарри. — Случайно получилось…

— Ступайте в сад. Будет лучше, если вы немного проветритесь, но знайте — я вами недовольна!

Парой легких пассов она залечила все боевые раны и сердито махнула рукой, задавая направление.

В саду было тихо и прохладно. Стоило признать, что Сириус повёл себя благородно, не выдав Гарри Дорее. И может, даже признать, что погорячился…

— Ну и что вы натворили у Малфоев? — Сириус совершенно не обиделся и теперь горел желанием узнать подробности дела, о котором Люциус поставил в известность Дорею.

Гарри задумался. Сказать или нет? Как бы там ни было, Сириус всегда был на его стороне, и уж точно не меньше него хотел покончить с Волдемортом. Была не была!

— Мы пытались добыть хоркрукс.

— У Малфоя?

— Да. Мы с Северусом видели, как Волдеморт передал тому на хранение один… который дневник.

— И вы специально замутили эту фигню с эльфом, чтобы отвлечь Малфоя и обыскать дом?

— Нет. Я планировал поручить Добби найти тайник и достать хоркрукс оттуда.

— Но ведь домовик никогда не пойдёт против хозяев!

— В этом-то вся и фишка! Я хотел его освободить!

— Но как?

— Вынудить Малфоя дать ему одежду.

— Вы ему угрожали? — во взгляде Сириуса плескался восторг.

— Т-ш! Не так громко! — Гарри перешёл на шёпот, и, чтобы хорошо слышать, им пришлось склониться друг к другу. — Конечно, нет!

— А как тогда?

— Я спрятал носок в книге, Северус швырнул ее Малфою, тот отбросил домовику… и voilа…

— Добби свободен?

— Да ни фига! Он почему-то не захотел… в прошлый раз он так радовался свободе…

— Может, не соблюдены какие-то условия?

— Уже точно не соблюдены… и я не знаю, что делать.

— Ты обратился по адресу! Давненько мародёры не занимались столь стоящими вещами!

— Ну да, обычно вы издевались над Северусом.

— Очень редко! Обычно мы делали Карту, гуляли в полнолуния с Лунатиком, тренировали заклинания, летали… мало ли дел?

— А почему вы сейчас не общаетесь с Лунатиком?

— Так его же родители вывозят на всё лето в лесничество… ну, из-за его «пушистой проблемы», и мы с ним только переписываемся… — Сириус ещё понизил голос и казался смущённым.

— Да знаю я, знаю… он же меня тогда в хижине вместе с Северусом чуть не разорвал…

— Брось ты… мы бы такого не допустили… вообще Снейпа только хотели попугать, чтобы не лез, куда попало… кто ж знал, что он такой… любитель приключений?

— Да по нему это сразу заметно.

— Ну, не скажи… я бы даже не заподозрил. Да ещё тебя с собой потащил… Давай, когда Джейми от Эванс вернётся, мы это все вместе обсудим. Вскрыть тайник у Малфоев… это ж мечта! — Сириус прикрыл глаза и замолчал.

— Сириус!

— Не мешай мечтать… — он приоткрыл глаз и подмигнул: — Мы перевернём вверх дном их чёртов менор! Это будет ограбление века… надо будет ещё Питера с собой взять и незаметно у них выпустить… в анимагической форме, разумеется!

— У них же там защита от анимагов…

— А мы устроим паническую атаку! Только представь?! Придем туда все в анимагической форме и быстренько рассредоточимся! Нас как самых крупных поймают, а Пит будет там потихоньку промышлять… и всё у них там вынюхает! Все их грязные секретики…

Вспоминать Петтигрю было крайне неприятно, но, с другой стороны, он же ещё ничего такого не совершил, да и если именно он выкрадет хоркрукс, Волдеморт ни за что его не простит! Так что — пусть ищет! Вместо этого непостоянного Добби.

— Договорились!

Гарри пожал Сириусу руку и немного поуклонялся от дружественных тычков. Настроение стремительно улучшалось. Теперь можно найти Северуса и рассказать ему о новом плане. В коридоре он чуть не налетел на раздражённую Дорею и поспешил доложить:

— Проветрились. Всё хорошо!

— Не уверена! — Дорея поджала губы. — Твой Снейп сначала отправился искать вас с Сириусом в сад, но не нашёл и разозлился по этому поводу, после чего отказался мне помогать склеивать осколки и хлопнул дверью так, что свалился портрет прадедушки Каспера.

Сердце заныло от нехороших предчувствий. С подозрением глядя на бабушку, Гарри поинтересовался:

— И вы, бабуля, не говорили ему ничего обидного?

— Абсолютно. Не считать же обидным предложение купить очки, если зрение подводит?

Всё с ней понятно! Теперь главное — найти Северуса и поговорить…

— А какой дверью хлопнул Северус?

— Входной!

Плохо… как же плохо! Гарри выскочил на улицу, где уже никого не было, и немедленно аппарировал на берег реки. Никого… следующая аппарация привела его в комнату Северуса. Место, где когда-то была доска, выломленная перед триумфальным побегом в будущее, так и зияло дырой. Снизу слышались голоса:

— … но записку-то написать ты мог? Ладно, умотал гостить… хер с тобой! Но почему я должен ночью бежать в морг, опознавать труп утопленника?

— А кто тебя просил?

— Вот, господи, спасибо, наградил сынком-идиотом! А что я должен был думать? Ты и так нервный какой-то, а тут ещё такое… — голос Снейпа-старшего сломался, и последнее слово он почти пропищал, после чего долго откашливался и продолжил: — Где гарантия, что ты топиться не побежал?!

— Тебе-то что за дело?!

— Да что ты за идиот-то такой?!

— Уж какой получился… кто-то старался, видно, очень…

— Заткнись! — проорал Снейп-старший и снова начал тяжело кашлять.

— А что мне оставалось? Смотреть, как ты напиваешься до бессознанки?

— Я не…

— Ну да, ну да! Кому ты рассказываешь? Напиваешься и воешь ночи напролёт! Смотреть тошно…

— А мне жить… думаешь, не тошно? Постоянная нищета… что, трудно было палочкой помахать? Чтобы хотя бы что-то пожрать… да и потом… разве трудно было вылечить, а? Приперся этот твой директор… глаза бесстыжие… смотреть противно! А где он был, когда помочь надо было? Переломился бы, что ли?

— Магия не всесильна… — в голосе Северуса звучала такая усталость и отчаяние, что его немедленно хотелось обнять и успокоить.

— А на хера она тогда нужна? Магия эта ваша… если как до дела — это нельзя, о том и не помышляй… объясни мне, дураку старому, зачем ты такую жизнь выбираешь? В каком месте там мёдом-то намазано, хоть знать буду…

Тобиас замолчал, а потом вновь начал захлёбываться кашлем.

— Проорался?

— Тебе что за дело?

— Опять напиваться будешь?

— Тебе-то что за беда?

— Да так… повод-то какой замечательный: блудный сын вернулся…

— Не богохульствуй, щенок! Разве я, не знаю? Ты как пришёл, так и уйдёшь… и насрать тебе и на отца, и на дом отчий…

— Будто тебе не так?! Ты сам-то посмотри на этот «отчий дом»… сейчас посмотри, пока не нажрался до полного изумления… нравится?

— Если каждый будет доски из пола выдирать, то так оно и будет… — буркнул Тобиас.

— Так прибил бы…

— Когда? Не подскажешь? Если я по воле сыночка то в участок, то в морг бегаю… а он и в ус не дует! Ещё и издевается… куда пошёл? Разговор не закончен!

— Доску прибивать!

Гарри услышал грохот шагов на лестнице и заметался, не зная, как лучше — остаться и показать, что всё слышал, или быстренько аппарировать к реке, а потом вернуться. Решив, что всё равно на чём-нибудь проколется, Гарри остался и, не медля ни минуты, схватил появившегося в комнате Северуса в охапку, прижал к стене и поцеловал. Чтобы даже не думал дурного… и очень гордился собой, что даже в такой момент не забыл о Заглушающих чарах.


Глава 44.

Однако Северус вывернулся так быстро, что не удалось отследить. Вроде бы только что Гарри прижимал его к стене, и вот он уже стоит у двери… Северус сердито смотрел из-под нависшей чёлки.

— Не наигрался? Вернулся продолжить без бдительного ока?

— Сев, ты чего?

Северус покраснел неровными пятнами:

— Я видел вас с Блэком! Он постоянно рядом с тобой… то вы спите почти в обнимку, то совместные дела планируете, а сейчас что было?

Гарри растерялся. Вообще-то это он всегда ревновал к Сириусу. Надо было срочно уводить разговор с этой скользкой темы, потому что, если начинать оправдываться, то выйдет только хуже.

— А сейчас Малфой прислал письмо Дорее о нашем налёте на менор.

Сработало! Северус заправил отросшие волосы за ухо:

— Что он написал?

— Что ты приходил со своим другом-анимагом… а так как Дорея видела, как я разбил Блэку нос, то она решила, что тем самым твоим другом был Блэк.

Северус несколько мгновений что-то прикидывал, а потом его лицо прояснилось:

— Выходит, она решила, что я там с Блэком развлекался…

— Ну да! — обрадовался Гарри. — Я ей ещё какую-то ценную вазу испортил…

— Она её почти склеила, — вздохнул Северус, — а я снова разбил.

— Угу… и портрет прадедушки Каспера уронил.

— Беда-то какая… — съехидничал Северус.

Гарри сразу отпустило: значит, уже не злится.

— И не говори…

— А Блэк что?

— Он подтвердил, что был с тобой.

— Зачем это ему?

— У него есть план, как добыть хоркрукс.

— Он про него знает?

— Ну да… я ещё когда собирался возвращаться, сказал, чтобы не у одного тебя голова болела.

Напрягшийся было Северус вновь выдохнул.

— И что за план?

План казался идиотским даже на неискушённый взгляд Гарри, но, как показывал опыт, лучше уж такой, чем никакого.

— Устроить психическую атаку.

— Переведи!

— Всё просто — мы десантируемся в менор в анимагической форме и рассеиваемся там…

— Воображаю…

— Уверяю, что не совсем! Итак, срабатывают оповещающие чары, и на нас начинается настоящая охота!

— Г-м… учитывая, что Поттер — олень, звучит многообещающе. Жалко, среди вас лисицы не будет.

— Почему это?

— Малфои любят охотиться на лис.

— Очень смешно!

— Наоборот — уныло. И в чём план-то?

— Пока ловят разнообразных нас, ловкий Петтигрю там внедряется и приживается.

— А он, ты говорил, крыса?

— Ага!

— А хочешь, я расскажу, как Малфои борются с крысами? В принципе, мне этот Петтигрю никогда не нравился…

— Ладно, признаю: план — дерьмо.

— Как и все планы Блэка… — поспешил добавить Северус.

— Как и все планы Блэка, — согласился Гарри. — Но другого-то нет!

— Есть ещё мой план.

— Это какой?

— Поговорить с Малфоем начистоту. Только к этому разговору надо тщательно подготовиться. Без гримуара о хоркруксах к нему даже соваться не стоит.

— Я тебя туда одного не отпущу!

— А я без тебя и не пойду! Малфою нужны будут неоспоримые доказательства… вот пусть тебя и рассматривает.

Гарри задумался. Возможно, Северус действительно лучше понимал психологию Малфоя, а гримуар можно поискать в библиотеке. Не найдется у Поттеров, наверняка будет у Блэков…

— А мы можем гарантировать, что Малфой почитает и вернёт?

Северус с таким удивлением посмотрел на Гарри, будто у него выросла вторая голова:

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, вдруг чтение покажется Малфою очень занятным, и он захочет такое себе в домашнюю библиотеку?

— Как можно?!

— Как-как… по-моему, ты чересчур идеализируешь своего приятеля. На моей памяти тот же самый Малфой, в котором ты так уверен, пытался присвоить себе Пророчество, принадлежащее Министерству.

— Не может быть!

— Что, я тебе врать буду?

— Вот так взял и пошёл?

— Ему Волдеморт приказал…

— Ты ему об этом тоже скажи… для него это очень обидно… и унизительно.

Представив себе физиономию Малфоя, когда тот узнает, что был пойман при попытке кражи, Гарри развеселился. Чтобы такое увидеть, он был готов даже немного приврать.

— Не делай этого! — серьезно предупредил Северус.

— Чего?

— Того, о чём подумал…

— Ты умеешь читать мысли?

— Фи, как приземлённо! Что-то мне подсказывает, что в тонких ментальных науках ты…

— Слаб! — торжественно подтвердил Гарри. — Так о чём я подумал?

— Точно не знаю, но явно замыслил какую-то пакость, что в нашей ситуации недальновидно.

— Люблю, когда ты так рассуждаешь… — Гарри упал спиной на разворошенную кровать и потянулся. — Иди ко мне? Некоторые вещи лучше обсуждать лёжа.

— Неужели?

Северус провокационно начал расстёгивать манжеты рубашки, бросая на Гарри быстрые взгляды. Ах, так?! Поиграем…

Гарри рывком задрал футболку и, освободившись от неё, отшвырнул в сторону. Северус закусил губу и расстегнул верхнюю пуговицу. Дразнит? Похоже… а вот так? Гарри вжикнул молнией и чуть приподнялся, стаскивая узкие джинсы. Северус ответил второй пуговицей. Да сколько можно?!
Гарри мгновенно стянул джинсы и немного запутался в кроссовках с носками. Когда он поднял взгляд на Северуса, тот вдумчиво расстёгивал третью пуговицу. Это уже издевательство! Если бы не обжигающий взгляд из-под нависшей чёлки, Гарри бы так и подумал, но сейчас просто схватил Северуса в охапку и потянул за собой на кровать. Так-то лучше! Как, оказывается, они соскучились друг по другу… ладони Северуса обжигали кожу, а когда он впился ногтями в плечи, Гарри хрипло застонал, дурея от желания.

— Давай… давай же…

Северус, похоже, соображал ещё хуже, потому что просто прижался всем телом к Гарри.

— Чего?..

Гарри вспомнил всё, что прочитал в найденной между стеной и кроватью книге… чёрт, нужна хоть какая-то смазка. Глупо было надеяться, что у Северуса в комнате есть запас на такой вот случай… придется как-то выкручиваться… Гарри судорожно соображал, что делать и как надо договариваться, кто… кого. Наверное, он как наиболее начитанный.

— Мальчики…

Гарри швырнул подушку на голос, искренне желая противной росомахе провалиться.

— Гарри! Такое поведение уже становится невежливым! — в дверях стояла Дорея Поттер.

Хорошо, что он ещё не успел полностью раздеть Северуса, хотя самому лежать с голым задом под насмешливым взглядом этой ведьмы было неприятно.

— Невежливо заходить в спальню без стука, бабушка.

— Если вы не хотели, чтобы вас тревожили, стоило запереть дверь!

— Я запер!

— На эту щеколду, которая открывается Алохоморой? Большинство удачных покушений происходят именно в такие моменты…

— Вы хотите поговорить о безопасности?

— И об этом тоже. Видите ли, мой любезный внук, мне пришлось поговорить с Сириусом, чтобы понять, что же произошло.

— И он, конечно же…

— Окклюмента из него не выйдет, и если отбросить резвящихся оленей на лужайке перед Малфой-менором, я узнала одну интересную вещь.

— Только одну? — подал голос Северус.

— Не хамите, молодой человек, я еще не определилась со своим отношением к вам.

— А причём здесь вы, бабушка? Достаточно того, что я определился… — Гарри изо всех сил старался быть сдержанным.

Дорея внимательно посмотрела на него, и на мгновение показалось, что в её взгляде мелькнуло восхищение. Но нет… показалось. Гарри пожалел, что палочка заброшена куда-то за кровать, вместе с джинсами. А ведь не исключено, что от небольшой дуэли с Дореей его отделяет пара-тройка слов.

— Это-то я как раз и поняла. И меня очень удивила шкура василиска, спрятанная под матрасом в гостевой спальне. Не похоже, что мистеру Снейпу помешает пара тысяч галлеонов.

— Я про неё забыл, — сквозь зубы прошипел Северус. — А сейчас, когда всё выяснилось, не могу ли я получить её обратно?

— Дай-ка подумаю… — Дорея достала палочку и принялась постукивать ею по открытой ладони, выпуская искры. — О факте твоего владения сокровищем никому ничего не известно. Доказать законность её приобретения ты тоже не можешь…

— Что ты делаешь? — Гарри соскочил с кровати, забыв, как он сейчас выглядит, и, сжав кулаки, встал перед Дореей.

— Учу вас, щенков… — небрежно взмахнув палочкой, она сотворила себе кресло и уселась в него, не обращая внимания на гневного голого внука. — Я поняла, что именно вы искали в меноре. Меня приятно удивило, что вы пытаетесь что-то делать сами, несмотря на то, что посвятили в проблему тех, кого это действительно касается и кто реально может на что-то повлиять.

— Ещё скажите что-нибудь типа «ещё не доросли»…

— Не скажу! Начинаются смутные времена, в которые выживает тот, кто лучше подготовлен и организован. То, что вы вдвоём сумели провернуть у Малфоев, заслуживает похвалы только за то, что, несмотря на явное отсутствие плана, вам удалось заинтересовать Люциуса настолько, что он позволил тебе, мой дорогой внук, бродить по дому, и дал вам возможность бежать…

— Что? Мы сами…

— Сами? Чтобы перекрыть каминный доступ, достаточно одного приказа, и Люциус обладает этим правом. Но я о другом. Когда я впервые увидела тебя, Гарри Поттер, я разозлилась на Джеймса за его выбор…

— Что?!

Это уже переходило всяческие границы!

— Надень штаны и присядь, разговор будет долгим.

— Я не собираюсь выслушивать оскорблений…

— Какие мы пылкие…

Дорея взмахнула палочкой, и в руку Гарри прилетели его джинсы… с палочкой в кармане. Гарри почувствовал себя гораздо увереннее. Краем глаза он видел, как подобрался Северус, и как он внимательно слушает. Натягивая штаны, Гарри подозрительно смотрел на невозмутимую Дорею, которая продолжала:

— Так вот, я могу ещё долго рассуждать о причудах крови и о неудачном выборе Малфоем себе супруги…

— Как это? Она же ваша племянница…

— Ему надо было брать Беллатрикс… она смогла бы родить достойного наследника с горячей кровью Блэков и умом Люциуса…

Гарри не понимал, куда она клонит. Какая разница, кого выбрал Малфой?

— Так вот, Гарри, теперь, когда я пригляделась к тебе, я могу похвалить сына за его выбор: кровь… стать… огонь…

— Я не понимаю, к чему весь этот разговор.

— К чему? — Дорея криво усмехнулась. — Сейчас я даже жалею, что не впрягла тебя в Род, признав потомком Мариуса Блэка.

— И всё же…

— Да… что-то я увлеклась. Так вот, поиск хоркруксов и, тем более, их уничтожение — дело крайне важное и серьёзное. Оставаться в стороне вы не желаете, и я могу понять это стремление. Но чтобы не совершить ошибки, мы должны действовать сообща. Согласитесь, если бы я была посвящена в ваши планы и имела право голоса, то всё прошло бы совершенно иначе. Хоркрукс можно было бы получить другим путём…

— Например, просто попросить у Малфоя.

Дорея посмотрела на прервавшего молчание Северуса с большим одобрением:

— Мне нравится ход твоих мыслей… очень нравится. Не сомневаюсь, что когда Малфой поймёт, с чем имеет дело, то не только сам отдаст нам хоркрукс, но и поможет найти остальные…

— Но…

Гарри не мог подобрать слов. Он всё ещё не услышал предложения Дореи. Она, словно прочитав его мысли, кивнула:

— Я предлагаю заключить соглашение о сотрудничестве.


Глава 45.

Гарри продолжал не понимать:

— Мы же уже обо всём договорились… раньше.

— Неужели? И может быть, вы тогда напомните мне, что лично я вам пообещала?

Гарри задумался. А ведь и правда — Дорея с самого начала повела себя так, будто существуют какие-то соглашения, а по сути всё свелось к обычному «зачем вам знать, что происходит? » Вот же гадство какое! И ведь это родная бабушка! Дорея иронично приподняла бровь:

— Не получается? Беда-то какая…

Гарри решил подыграть:

— Какой ужас! Моя бабушка меня обманула… как бы пережить-то? — он театрально схватился за голову.

— Не переигрывай!

— Не обольщайтесь! Я как-то привык, что мне ничего не рассказывают, и просто обожаю загадки. Хоркруксов должно быть семь, потому что когда-то мальчик Том сказал в одном предложении эти два слова, эти хоркруксы должны быть в каких-то невероятных вещах. Только представьте: медальон Слизерина, кольцо Перевеллов, чаша Хаффлпафф… потом неожиданно оказывается, что дневник и змея — тоже сгодятся… я видел, на что похож тайник Волдеморта, и точно знаю, что та пещера ещё пуста…

— Ты был в пещере? — лицо Дореи словно окаменело.

— Мы все были. И Северус, и Джеймс, и Сириус…

— Так… — в руке Дореи появилась палочка, которой та принялась ритмично постукивать себя по ладони, напоминая раздражённую кошку. — А если вспомнить, что Карлус встретил вас ночью в Министерстве, то складывается и вовсе удручающая картина.

— Уж какая есть…

— Значит так, мальчики… — заметив, как дернулись Гарри с Северусом от ее обращения, Дорея мстительно улыбнулась. — Обещаю: в том, что касается поиска хоркруксов, полученной информации о деятельности и местонахождении Тома Риддла, известного как лорд Волдеморт, ничего не скрывать…

Дорея пообещала не только делиться информацией, но и сообщать о планах и даже внезапных идеях, а на её раскрытой ладони разгорался серебристый огонёк, свидетельствуя и подтверждая. Гарри был поражен — он читал о таких клятвах, но тогда непременно должна быть задействована магия крови, а чтобы вот так… на пустом месте… Дорея продолжала говорить и взамен потребовала того же самого от них, а когда Гарри кивнул под её внимательным взглядом, взяла его за руку и переложила огонёк.

— Говори… — тихо прошептала она.

— О чём?

— Что ты согласен, затем передай Солярис Северусу, а он вернёт его мне.

Гарри, заворожено глядя на пламя, пообещал не скрывать, сообщать и делиться, а затем переложил огонёк в раскрытую ладонь Северуса. Глубокий голос Северуса звучал речитативом, отзываясь ударами Гарриного сердца. Минута, и огонёк лёг в руку Дореи и словно впитался в её кожу, окутывая едва заметным сиянием, которое быстро пропало. Волшебство момента всё же не заставило забыть Гарри о главном:

— А теперь рассказывайте, бабушка!

Дорея нахмурилась:

— Не называй меня бабушкой.

— Стыдитесь своего возраста?

— Наглец! Если ты случайно оговоришься в обществе, то возникнут ненужные вопросы.

— Я так сразу и подумал… ба…

Дорея неуловимым движением палочки заставила язык прилипнуть к нёбу, и Гарри сердито замолчал.

— Так-то лучше. Как и обещала, рассказываю. На днях Карлус встречался с Томом Риддлом.

Вот так. Гарри похолодел и смог только выдохнуть.

— Зачем?

— Проблему надо знать в лицо.

— Но… как?

— Их познакомил Абраксас Малфой.

Да что это такое?! Что за манера выдавать информацию каплями?

— И что?

— Изменения личности есть, но Карлус знал и больших психопатов, чтобы говорить о фатальном.

— Как он ему показался?

— Сила. Мощь. Ум. Незаурядные организаторские способности. За таким хочется идти…

— Ага… выкрикивая лозунги. Кстати, в моём времени ваша любимая Беллатрикс была от него без ума… она и в Азкабан отправилась только потому, что зашла слишком далеко в желании его найти.

— Так всё серьёзно?

Гарри только кивнул. Повисшее тягостное молчание решился нарушить Северус:

— Сколько у него сторонников?

Дорея не стала скрывать удивления:

— А какое это имеет значение?

Северус нервно заправил волосы за ухо:

— Понимаете, Гарри рассказывал, что в его времени его поддерживали только наши ровесники. А как же Абраксас?

— Он умер… — быстро сказал Гарри.

— А…

Дорея, казалось, поняла, о чем речь:

— А ведь правда: Карлус, пожалуй, единственный из нашего круга, кто не водил знакомство с Риддлом. Он младше нас с Карлусом, и мы не помним его по школе, но Блэки, Малфои, Розье, Лейстранджи, Нотты, Эйвери… они сейчас поддерживают его. Что с ними?

— Никого… я ничего не слышал… о представителях этих семейств… вашего поколения.

Гарри видел, что Дорее пришла какая-то мысль, и он решил напомнить о клятве:

— Это явно «внезапная идея»…

— Пожалуй… и я непременно с вами поделюсь, если ты скажешь, что было в Ритуальной комнате у гоблинов.

— Но это нечестно…

— Клятва обоюдная и подразумевает обмен информацией. Надеюсь, это слово не вызывает у тебя непонимания?

— Как обмен?

Дорея лишь пожала плечами:

— Так… скажешь? Ведь наверняка Северус посвящён в эту тайну.

Гарри переглянулся с Северусом. Тот выглядел встревоженным, но всё же едва заметно кивнул. Это придало уверенности:

— Хорошо, — Гарри усмехнулся, это уже становилось забавным. — Дракон посоветовал вернуть то, что мне не принадлежит. Теперь — ваша идея.

— Мне кажется, что мистер Риддл покарал тех, кто перестал его поддерживать, а его сторонники запросто могли отвернуться от него, когда он начал меняться, дробя душу. Возможно, он стал пугать их этими переменами… а этим детям, — Дорея едва заметным кивком указала на Северуса, — уже не суждено стать сторонниками, только слугами… с рабским клеймом. Карлус узнал — у сторонников нет никакого знака. Сейчас это просто закрытый клуб, где по пятницам делятся новостями, обсуждают политику и заключают выгодные сделки.

— А как же захват Министерства, законы эти придурочные?

— Об этом нет и речи! Всё медленно и крайне разумно. У них большинство в Визенгамоте, и любые законы принимаются только в этом клубе, причём голосованием.

— Вот и доголосуются… идиоты.

— Пока всё чинно! — с нажимом сказала Дорея.

— Вот именно что «пока». Если так и сидеть, то Волдеморт всех поодиночке перебьет!

— И что ты предлагаешь?

— Убить его сейчас, и дело с концом.

Северус молчал, а Дорея развеселилась:

— Убить? Сам будешь или попросишь кого?

Чёрт! О таких мелочах почему-то не подумалось.

— А если и сам?

— И как ты себе это представляешь?

— Приду к нему ночью и…

— Ножом?

Гарри живо представил себя крадущимся по ночному дому, забирающимся в спальню, приставляющим нож к шее… туда, где бьётся пульс… и… его замутило.

— Авадой.

— Думаешь, проще?

— Уверен.

— На ком тренироваться будешь? — деловито поинтересовалась Дорея.

— В каком смысле?

— Только не говори, что ты уверен, что у тебя получится с первого раза.

— Но…

Во рту стало кисло. А как он собирался убивать Волдеморта в своём времени? А ведь собирался же… Дорея ждала ответа.

— На крысах! — выпалил Гарри.

Дорея расхохоталась:

— Хочу это видеть. Серьёзно хочу.

— Вместо того чтобы смеяться, лучше бы помогли! — зло прошипел Северус.

— И помогу! Хватит вам развлечений. Завтра в десять утра в дуэльном зале тренировка.

— Вы будете учить нас Непростительным?

— Мистер Снейп, вам ли не знать, что можно убить даже доской по голове? — заметив, как ощетинился Северус, она добавила: — А учить вас будет Карлус. Я пообещала передать вам его приглашение.

Вот ведь ведьма! Получалось, она заранее знала, чем закончится разговор? Дорея встала, и кресло, в котором она сидела, истаяло, как иллюзия. Она внимательно посмотрела сначала на Гарри, потом на Северуса:

— Возвращаться будете, мистер Снейп?

— Не планировал.

— Тогда мы с Гарри будем ждать вас к завтраку.

Гарри разозлился:

— А меня никто спрашивать не собирается?

— А разве возможны иные варианты? — Дорея казалась искренне удивленной.

— Конечно! Я остаюсь здесь.

Дорея вздохнула:

— Я прекрасно понимаю ваш интерес… обоюдный, но это немыслимо.

— Почему это?

— Потому что я бы не хотела, чтобы отец мистера Снейпа стал свидетелем сцены, которую давеча застала я, — Дорея выразительно оглядела голый торс Гарри и растрепанного Северуса.

— Понравилось?

— Занимательно. Но я не уверена, что мужчина, даже такой незаурядный, сможет это оценить по достоинству.

Северус настороженно взглянул на Дорею:

— Вы с ним разговаривали?

— Да. Он очень образно и витиевато ругался.

Северус опустил голову и сжал кулаки:

— Что с ним?

— Спит.

— Просто спит?

— Не просто, а крепко. У вас очень неудобное кресло…

— Ему не привыкать… — Северус избегал взгляда Гарри.

Да что опять не так-то? Подумаешь, в кресле спит… не на клумбе же? Дорея фыркнула:

— Не стоит казаться хуже, чем ты есть…

— Куда уж хуже?! Когда будете рассказывать Гарри, что из меня ничего путного не выйдет, не забудьте добавить про то, что яблоко недалеко падает от яблони… или ещё какую мудрость.

— И зачем, по-твоему, я должна его настраивать против себя?

— Чтобы он одумался и понял, что на таких, как я…

Легкий пасс палочкой, и Северус замер, захлёбываясь воздухом, а Дорея посмотрела на Гарри:

— Надеюсь, ты разъяснишь ему, что он неправ? Я жду тебя внизу.

— Я могу остаться?

— Только после заклятия недееспособности.

Гарри думал быстро. Что он теряет? Если выбирать кровать с Северусом и кровать без него, то даже думать не стоило, а что до этой дурацкой недееспособности… так появление росомахи тоже не способствовало…

— Накладывайте!

Дорея с интересом разглядывала Гарри:

— Только на тебя?

— Только! Зачем Северусу зря мучиться?

— Но ты ведь понимаешь, что твоя недееспособность будет полной?

— Это как?

— Пока ты под заклятием, ты просто утратишь интерес к этой сфере жизни.

Дорея так пристально на него смотрела, что казалось, будто она что-то пытается внушить… вот только что? Северус, кажется, понял:

— Это… нежелание будет распространяться только на меня?

— Нет. Абсолютно на всех.

Ну-ну… напугали ёжика голой попой.

— Накладывайте, Дорея! И я остаюсь.

Она придирчиво осмотрела комнату, разворошенную кровать и едва заметно улыбнулась.

— Молодость…

Магическое воздействие оказалось легким и почти незаметным. Словно холодок пробежал по спине… и всё. Гарри прислушался к себе. Вроде ничего не изменилось… может, не сработало? А Дорея уже открывала дверь:

— Не опаздывайте к завтраку… не забудьте о чарах…

И ещё Гарри послышалось совсем уже невероятное: «Наконец-то высплюсь! »



Глава 46.

Шаги Дореи стихли, хлопнула входная дверь, а Северус, странно посмотрев на Гарри, быстро выскользнул из комнаты.

— Ты куда?

— Проверю… этого…

Это желание было вполне понятно. Если бы такая Дорея пришла навестить его в дом на Тисовой улице, то после её ухода Гарри бы непременно проверил и количество Дурслей, и их… целостность. Мало ли…

Северус вернулся быстро:

— Спит.

Не то чтобы Гарри сомневался, но легче почему-то стало. Он запер дверь, навесил на неё заглушающие чары и протянул палочку Северусу:

— Ты тоже придумай что-нибудь… этакое…

Северус вспомнил о Сигнальных чарах, и ещё о тех Запирающих, которые Гарри наблюдал, будучи ящерицей. После чего сел на край кровати и сдёрнул с себя рубашку. Сердце зашлось в безумном ритме — если это не приглашение, то Гарри морщерогий кизляк. Северус быстро взглянул на него и, решительно достав из кармана какую-то баночку, сунул её под подушку, после чего дёрнул ремень брюк, словно боясь передумать.

Гарри одним прыжком оказался рядом и, налетев на Северуса, опрокинул его на кровать. Наконец-то! Подлая мыслишка про заклятье выветрилась из головы без следа. Поцелуи становились всё настойчивее, и Гарри сделал то, с чего надо было начинать — снял джинсы. Сначала он не понял, что пошло не так, ощутив необычную мягкость в самом неожиданном месте. Чёрт! А бабуля-то знала дело...

— Давай!

— Сев, я не… заклятье…

— Ну да, снимай его уже…

Северус с таким нетерпением смотрел на него, что было даже неловко признаваться:

— Я не знаю как.

— Не знаешь?

— Ну да… я и про это заклятье-то ничего не знаю… не говоря уже…

— И ты… просто так?..

Таким удивлённым Северуса видеть ещё не приходилось.

— Да.

— Почему?

— Ну, как-то не получилось узнать про такое… да я и не знаю, где искать.

— То есть ты остался, не думая о продолжении?

— Почему не думая? — обиделся Гарри. — Я хорошо подумал.

— Но ты ведь теперь… — Северус с каким-то непонятным ужасом смотрел на вялый член Гарри, зажимая ладонью собственный.

— Ну, теперь я буду думать о тебе, без риска потерять контроль над этим процессом и опозориться.

Северус вытащил из-под себя край покрывала и залез под него.

— Тогда я совсем ничего не понимаю…

Вот ведь… и что на этот раз? А Северус совершенно бесцветным голосом продолжил:

— Какой тогда тебе интерес оставаться?

Как объяснить? Гарри перекатился на живот и уткнулся лицом в костлявое плечо. Северус не шелохнулся, замерев в ожидании ответа. Гарри поднял голову и, поймав тревожный взгляд, тихо сказал:

— Мне просто хорошо рядом с тобой… не обязательно… всё остальное…

— Но ты же хотел…

— Я и сейчас хочу. Здесь… — Гарри коснулся своего лба. — И здесь… — приподнявшись на локтях, он ткнул себя в грудь. — Проклятье ничего не изменило… ну, кроме возможности… того… ну… понимаешь…

Иногда Гарри бывал очень косноязычным, но Северус его понял.

— Но… мне больше нечего тебе дать… я даже не уверен, хорошо ли ты меня разглядел. Говорят, можно… заинтересоваться человеком, заметив его ум…

— А полюбить? Полюбить за что можно?

Северус зажмурился.

— Не знаю… иногда просто… люди понимают, что всё… край… больше ничего не надо, и лучше ничего не бывает… — он мучительно поморщился и тяжело сглотнул. — Они понимают, что есть вещи, ради которых стоит умереть.

Северус хотел сказать что-то ещё, но задохнулся и промолчал. Гарри положил голову ему на грудь и, слушая, как заполошно бьётся сердце, тихо спросил:

— А жить? — и сам же ответил: — Ради этого стоит жить, Сев… и оно не заканчивается за резинкой трусов…

— Мне больше нечего тебе дать… — в голосе Северуса слышалась боль.

— Вот дурак! Какой же ты дурак, Сев. Как ты не понимаешь?

— А что я должен понять? Я ведь себя в зеркале вижу… денег у меня тоже нет… могу зелье любое сварить, но оно тебе надо?

Такое было даже больно слушать. Гарри подгрёб Северуса к себе поближе и прижался к нему. Тонкая ткань покрывала не могла скрыть возвращения пропавшего было возбуждения. Продолжая прижиматься, Гарри накрыл его ладонью. Северус вздрогнул, будто его ударили:

— Ты чего? Зачем… тебе же не хочется…

— Хочется… — Гарри начал целовать сначала грудь Северуса, затем острые ключицы, шею и уже в губы выдохнул: — Чтобы тебе было хорошо…

Северус противился:

— Это нечестно…

— Честно… очень честно…

Гарри попытался вытащить его из-под покрывала, но проще было влезть к нему самому. Какой же он горячий… и чувствительный… Северус отзывался на каждое прикосновение, и сам льнул к Гарри, продолжая шептать:

— Нечестно… не…

Сначала Северус опасался касаться Гарри, но вскоре отбросил сомнения и уже сам жарко целовал, жадно изучая руками его тело. Возбуждения не было, но равнодушным Гарри не остался. От прикосновений горела кожа и начинала кружиться голова, а воображение подбрасывало картинки… из той книги. В голове крутилось умное слово, которое Гарри никак не мог вспомнить. Как же оно… как… пенилинкция! Чрезвычайно гордый собой, Гарри принялся целовать сначала шею Северуса, оказавшуюся крайне чувствительной, затем грудь… живот…

— Что… ты… собираешься…

Голос Северуса срывался, а самого его била крупная дрожь. Гарри не стал отвечать. Вместо того чтобы выговаривать труднопроизносимое слово, он слизнул с головки члена выступившую прозрачную каплю. Северус застонал, словно от боли, и воодушевлённый его реакцией Гарри обхватил губами головку. Этого оказалось достаточно. Северус попытался оттолкнуть его, потом дернулся, чтобы вырваться…

— Не могу…

А кто может? Гарри облизнул испачканные спермой губы и вытер лицо о покрывало.

— Прости… я не хотел…

Казалось, Северус пришёл в ужас от содеянного.

— Зато я хотел…

Гарри подтянулся на локтях и навис над ним, заглядывая в лицо. Северус попытался улыбнуться, а потом потянулся за поцелуем и осторожно облизал его губы. Отвечая на незаданный вопрос, Гарри прошептал:

— Хотел… очень хотел.

— А как же ты?

— Ну, развеется же когда-то это заклинание? Или Дорея снимет… на твоё совершеннолетие. Должна же понимать…

Гарри прижимался к Северусу, и ему казалось, будто это он сейчас испытал лучший оргазм в своей жизни. Сердце ритмично стучало, успокаивая, и Гарри почувствовал, как его клонит в сон. Северус покрепче его обнял и, засыпая, закинул на него ногу. Как хорошо-то…

Солнечный луч ослепил спящего Гарри, но, несмотря на дискомфорт, такое пробуждение можно было считать приятным, ведь рядом сонно сопел Северус. Даже хорошо, что кровать была неширокой — на огромной гостевой в доме Поттеров он постоянно норовил откатиться подальше, поэтому к утру они оба оказывались на самом краю. Спящий Северус казался трогательно беззащитным. Гарри осторожно коснулся спутанных волос и ласково погладил его по щеке. Северус зажмурился и едва заметно улыбнулся:

— Гарри.

— Ага…

Мягкие губы охотно отвечали на поцелуй, а потом Северус вдруг замер и отстранился.

— Ты чего?

— Сам знаешь… — Северус поморщился, ему явно было неловко, и он добавил: — А ты… нет…

Он что, стесняется собственного возбуждения? Получалось, что так… балбес! Гарри уверенно положил руку на жаждущий внимания член и слегка сжал.

— Зачем?

— Да, понимаешь… привык по утрам… чего-то не хватает…

Движения на самом деле были привычными, но вот результат… Северус закусил губу, невольно толкнулся навстречу и сразу же попытался отстраниться. Пришлось второй рукой с силой прижать его к себе и заткнуть поток возражений поцелуем. Как же ему нравились эти поцелуи! Было невероятно сладко сперва как бы спрашивать позволения, затем уговаривать, убеждать, экспериментировать и всегда сдаваться, покоряясь бешеному напору темпераментного Северуса.

Гарри уткнулся лицом в мелко подрагивающую грудь Северуса и прошептал:

— Невероятно…

— Угу… особенно, если учесть, что ты ничего не почувствовал…

— Ага… и именно поэтому я чуть не задохнулся… нет, Сев, я почувствовал… — Гарри положил ладонь Северуса себе на грудь. Как раз туда, где сердце отбивало сумасшедший ритм. — А ты чувствуешь?

Северус смотрел на Гарри как на единорога… ну если, конечно, можно представить себе единорога в постели.

— Я всё равно не понимаю…

Гарри вздохнул:

— Когда-нибудь поймёшь… а пока просто верь!

— Слишком нереально…

Гарри хотел ещё разок попробовать пенилинкцию… исключительно для убедительности, но чары на двери завибрировали.

— Проснулся… он…

— Ага…

Гарри легко превратился в ящерицу и наблюдал, как наскоро натянувший брюки Северус приглаживает растрёпанные волосы пальцами и открывает дверь.

— Ты зачем заперся? — начал возмущаться с порога Тобиас.

— А тебе-то что?

— Я не могу знать, что происходит в моём доме?

— И с каких пор тебя это интересует?

— Думал, опять тебя искать придётся.

— Зачем это? Ты прекрасно обходишься без меня.

— Наградил бог сынком-идиотом… — Тобиас почесал подбородок: — Ты сегодня идёшь куда?

— Захочу — пойду.

— А это что за мурло у тебя на кровати сидит?

— Сам ты мурло, а это бородатая агама. Мой фамильяр.

— Ну-ну… другие кошек заводят… или голубей… а ты и здесь не пойми что прикормил…

Если бы мог, Гарри бы непременно расхохотался, а так только раздул шейный мешок и покивал головой под скептическим взглядом Тобиаса Снейпа. Закончив его разглядывать, тот снова посмотрел на Северуса:

— Кто к тебе вчера приходил?

— Тебе померещилось… с пьяных глаз.

— Похами у меня!

— Выпорешь?

— Думаешь, управы на тебя нет? Найду…

— Ты скорее выпить себе найдёшь!

Гарри смотрел на светскую беседу Северуса с отцом и никак не мог сообразить, что не так. Потом понял: те ругались словно по привычке, повторяя давно заученные слова, напоминая стариков Роуз, живших в конце Тисовой улицы. Они славились тем, что начали скандалить, едва поженившись… лет семьдесят назад, и были одной из достопримечательностей их городка. Додумать Гарри не успел, потому что со словами: «Пошёл искать! » старший Снейп от души шарахнул дверью и ушёл.

— Вот и чего надо было? — Северус нервно дёрнул плечом. — Который час?

Гарри превратился обратно и быстро наколдовал Темпус:

— Почти десять.

— Умываться будем? — нехотя поинтересовался Северус. — Только учти, вода в кувшине и обычно очень холодная.

— А зубы ты чистишь?

Северус только презрительно фыркнул:

— По праздникам! А Очищающие чары для слабаков?

— От них, говорят, цвет кожи портится…

— Так это когда будет…

Потратив на сборы рекордно малое время, они выбрались на улицу, и Гарри аппарировал их в родительский дом. Уже открыв дверь, он замер. Интуиция просто вопила — что-то пошло не так.



Глава 47.

Тишина в темном холле казалась оглушающей, а сам дом гулким эхом встречал их шаги. Северус достал палочку:

— Пойдем отсюда…

Словно услышав его шёпот, дверь с грохотом захлопнулась. Теперь палочку достал и Гарри. Они с Северусом встали спина к спине, готовые отражать любую атаку. Неожиданно скрипнув, приоткрылась дверь столовой, а на втором этаже послышался грохот шагов. Гарри метнулся в сторону столовой, но Северус удержал его:

— Это наверняка ловушка!

Ловушка или нет, но приближающийся грохот заставлял сердце леденеть, вызывая желание бежать как можно дальше.

— Там есть выход в сад!

— Бежим!

Не успели они заскочить в столовую, как их окружили многочисленные вспышки и хлопки:

— Протего! — заорал Северус, выставляя щит.

— Импедимента! — вторил ему Гарри. — Протего Максима!

Сдвоенный щит получился таким мощным, что стал видимым, и уже о него стали разбиваться многочисленные вспышки.

— Стойте!

Лили Гарри узнал сразу, но он слишком хорошо помнил о своём фееричном отъезде из дома Дурслей, когда все его друзья приняли его облик.

— На каких инструментах играет друг твоей сестры?

— На барабанах!

— На кого он наступил, когда лез через забор?

— На кота… Гарри, это правда я…

Вроде Лили… но что тогда всё это означает?

— Люмос Максима!

В свете вспыхнувшей огнями люстры Гарри увидел не только Джеймса, Сириуса, но и плакат:

«С днем рождения, Гарри! »

Чёрт! Про день рождения он и не подумал… и даже не вспомнил. Это они его так поздравить решили? Ненормальные…

— А если бы я метнул в вас чем-нибудь боевым? — разозлился Гарри.

— Да что такого-то?! — Сириус, казалось, искренне не понимал. — Это же сюрприз был! Чтобы ты обрадовался… внезапно!

— Свою красотку Долорес так порадуй! Сразу схлопочешь что-нибудь… промеж глаз.

— Ладно, не злись… — Джеймс выглядел слегка смущённым. — Мы с Лилс посчитали, что сильно тебе задолжали с подарками… в общем… вот…

Джеймс взмахнул палочкой, и огромная куча оказалась большим плюшевым медведем, накрытым какой-то тканью.

— Он зачарован, как ловец снов, — расхваливала подарок Лили, — с ним можно спать…

Сириус неприлично заржал:

— По-моему, вы слегка опоздали с подарком, и ваш сынок нашёл, с кем спать…

Гарри заметил покрасневшие уши Северуса и поспешил сгладить неловкость:

— Спасибо, мамочка! А вот от тебя, папочка, я рассчитывал получить на восемнадцатилетие ножик… такой с красной ручкой…

— Как ты узнал? — глаза Джеймса округлились от изумления.

Гарри, наверное, и сам имел глупый вид, когда увидел, как Джеймс достаёт из кармана складной нож с красной ручкой. Тут уже отговорка про шутку не пройдёт…

— Я как раз такой хотел…

— Он открывает любые замки… и может даже открыть…

— Консервную банку…

Северуса услышали только потому, что все вдруг замолчали.

— Хороший подарок… спасибо, — сказал Гарри, чтобы отвлечь внимание от Северуса.

— Это что! Вот я приготовил… — Сириус загадочно жмурился.

— Взрывной фейерверк?

— Ха! Смешно! Бери выше…

Сириус принялся хлопать себя по карманам, приговаривая что-то вроде: «И куда она завалилась? », а потом достал что-то маленькое и, зажимая в кулаке, торжественно начал:

— Я дарю тебе книгу! Потому что именно там покоится вся мудрость этого мира, все его радости и беды, все соблазны и искушения…

После такого многозначительного начала заинтересовался даже Северус:

— И всё в одной книге?

— Естественно! Это же… — Сириус что-то прошептал на ухо Северусу, отчего оно покраснело, и протянул Гарри подарок: — Это, можно сказать, практическое пособие требует очень вдумчивого изучения… и, желательно, не в одиночестве…

Сириус поиграл бровями, указывая на старающегося оставаться невозмутимым Северуса, и сунул в руку Гарри книжную миниатюру. Рассмотреть название удалось не сразу, уж слишком затертой выглядела обложка. «Трактат о тонком искусстве любви»… Гарри сжал кулак, чтобы не дать прочитать название любопытной Лили:

— Что это?

— Пособие по выживанию на необитаемом острове.

— А-а-а… — Лили сразу потеряла интерес. — Мальчишки… ну что, идём за стол?

— А куда? — Гарри посмотрел на девственно чистый стол.

— Как куда? В сад! Мистер и миссис Поттер ждут нас в беседке.

— И ещё… — Гарри, не переставая, мучил ещё один вопрос: — А что гремело на втором этаже?

— Мистер Маус, — плотоядно улыбнулся Сириус. — Он такой затейник… конечно, если его правильно простимулировать…

О том, как Сириус стимулировал домового эльфа, думать не хотелось.

— Ну что, — оживилась Лили, — в сад?

В беседке был накрыт стол, а в воздухе парили многочисленные огоньки, которые, конечно же, ничего не освещали, но придавали обстановке праздничную торжественность. Карлус поддерживал Дорею под локоть и всем своим видом выражал крайнее довольство.

— С днём рождения, Гарри.

Прежде чем отвечать, пришлось сглотнуть ком в горле. Когда-то давно Гарри именно так и представлял свой идеальный день рождения: живые родители, любящие родственники, друзья... о Северусе он тогда и мечтать не мог, а значит, получилось ещё лучше, чем грезилось. И почему-то от этого сердце сжималось в каком-то священном ужасе, предрекая неминуемую трагедию. Не может... просто не может всё быть так... идеально.

— Спасибо...

Голос сорвался каким-то скрипом, и Гарри сам не понял, как оказался в объятиях Карлуса, который одними губами шептал ему в волосы:

— Тш-ш-ш... всё хорошо... всё на самом деле хорошо... всё так и будет...

И Гарри вдруг отчётливо понял, что ради того, чтобы всё оставалось именно так, он может даже убить, и ему самому стало немыслимо страшно от этой мысли. Оказывается, он и не представлял, чего был лишён... он просто не мог себе представить, каково это — быть частью чего-то... столь большого... и потерять такое... нет! Ни за что!

А Карлус вдруг отстранился и, достав, словно из воздуха, кольцо, надел его Гарри на палец. Кольцо тут же сжалось по размеру, и Гарри ощутил болезненный укол, с интересом наблюдая, как капелька крови будто бы закипает, соприкоснувшись с металлом кольца, оставляя на нём затейливый узор.

— Что это?

— Амулет защиты. Он реагирует на намерения окружающих, предупреждая об угрозе. Если же угроза становится смертельной, то срабатывает как порт-ключ, перенося владельца в безопасное место. Я привязал его к маленькому домику, купленному на твоё имя.

Гарри несколько раз моргнул, чтобы перестало щипать глаза.

— Спасибо... за всё!

Дорея тем временем хозяйничала за столом, увлеченно о чём-то рассказывая. Гарри нашёл взглядом Северуса и ободряюще ему подмигнул. Этого оказалось достаточно, чтобы напряженные плечи едва заметно дрогнули, опускаясь.

— Прошу к столу, — Карлус ласково погладил Гарри по спине. — Привыкай, внук!

Место именинника было во главе стола, напротив хозяина, но Гарри упрямо уселся рядом с Северусом, с вызовом взглянув на Дорею. Та только пожала плечами, мол: «Твоё дело! » Ну и хорошо! Гарри положил ладонь на колено Северуса... всё-таки в семейных праздниках была неизъяснимая прелесть.

Появившийся по зову Карлуса мистер Маус принялся разливать кларет, виновато поглядывая на Гарри и сердито — на Сириуса, невольно заставляя задуматься, чем же таким его тот «стимулировал». Но долго размышлять не получилось: Северус надел на запястье Гарри кожаный ремешок, похожий на манерный напульсник из тех, что носил в его времени сын Люциуса.

— Это — Оберег... я давно сделал его, только вот всё никак не получалось вручить, — почему-то начал оправдываться Северус. — Я понимаю... я не мастер...

— Северус, ты чего? Это — лучший подарок...

— Спасибо, — Северус покраснел и склонился над тарелкой, занавешиваясь ото всех волосами.

Когда завтрак закончился, Дорея тактично придержала Гарри за локоть, предлагая «прогуляться». Она привела его на скамейку, скрытую густыми зарослями и, усевшись рядом, попросила показать подарок Северуса. Почему нет?

— Ты знаешь, что это такое? — отрывисто спросила Дорея.

— Знаю. Оберег.

— И ты так спокойно об этом говоришь?

— Я должен волноваться?

Гарри показалось, что Дорея не одобрила скромный подарок, но в ответ она только сердито сверкнула глазами:

— Чему вас только учат?!

— Да что не так-то?

Но она только выразительно прищурилась:

— Что ты знаешь про Амулеты?

— Они... защищают.

— Ну да... а Обереги, следовательно, оберегают?

— Ну да! — Гарри упорно не понимал, к чему она клонит.

— Я лично хочу убить вашего профессора по истории магии.

Гарри хихикнул:

— Ничего не выйдет — он и так призрак.

— Куда мы катимся?

И Дорея довольно популярно объяснила Гарри, что Оберег, в отличие от Амулета, может хранить не только хозяина, но и всю его семью. И еще Оберег нельзя ни купить, ни попросить, ни сделать, каким бы сильным волшебником ты ни был. Его можно только получить в дар, причём исключительно от чистого сердца, и непременным условием было изготовление Оберега лично дарителем, и только с желанием защитить. Ну и ну!

—... и то, что этот мальчик сделал для тебя то, что не смог даже Карлус с его опытом в артефакторике, говорит о многом... — Дорея помолчала и с ироничной улыбкой добавила: — На его фоне мой подарок выглядит бледновато...

Она достала два одинаковых камешка, в сквозные отверстия которых было продето по тоненькой серебристой цепочке.

— Что это?

— О-о-о! Это древняя магия, и работает она только тогда, когда пару связывают истинные чувства. Такие камни многие века дарились на совершеннолетие наследнику Рода...

— Но я не наследник...

— Будто я не знаю! Второй камень следовало надеть на шею своей избраннице... ну, или избраннику, и это было равнозначно помолвке. Камни настроены друг на друга, но если партнёров ничего не связывает, камни умирают, становясь чёрными... именно поэтому они теперь так редки.

— И что они делают?

— Когда ты научишься слушать старших, не перебивая? — Дорея сердито покачала головой, но продолжила: — Они позволяют чувствовать эмоции друг друга: грусть, обиду, тоску... со временем они всё лучше подстраиваются под своих владельцев и позволяют разделить радость... а в исключительных случаях — и любовь. Они могут даже поменять цвет, из серых становясь жемчужно-белыми... так рассказывают легенды... — Дорея помолчала и очень тихо закончила: — Не все решаются носить такие камни, потому что за их убийство приходиться платить, на что, как ты понимаешь, соглашаются немногие.

— Платить?

— Да... говорят, год неудач — самая малая плата за убийство магии камня. Поэтому я не надеваю его на тебя. Не торопись! Эту пару я получила в приданое и уже собиралась надеть, когда узнала о том, что Карлус... — Дорея резко замолчала и хлопнула ладонью по скамейке. — Впрочем, это совершенно не важно. Их дарят с пожеланием любви, и я могу только повторить древние слова «Diligatis invicem et aequo esto animo»*.

Она взяла Гарри за руку и, вложив в раскрытую ладонь два небольших камешка, сжала его пальцы. После чего встала, ласково погладила его по голове и стремительно ушла, будто торопилась. Гарри разглядывал подарок. С виду — ничего особенного, ну, разве что, чуть тёплые, словно нагретые на солнце, а так... серые, немного неровные, с позеленевшей от времени цепочкой. Но, живя в мире магии, быстро привыкаешь, что многие вещи не те, чем кажутся. Отказываться от такого Дара Гарри не собирался. Недолго думая, он надел цепочку на шею и спрятал камень под одеждой. Теперь он остро чувствовал тепло камня и какую-то непонятную тоску.

— Дорея сказала, что ты хочешь мне что-то сказать...

Из зарослей вынырнул встревоженный Северус, и Гарри увлек его на скамейку, с удовольствием целуя:

— Ну да... я хотел поблагодарить тебя... за подарок... Дорея рассказала мне о его значении...

Северус покраснел, но выглядел очень довольным:

— Я хотел хоть как-то тебя... защитить...

И после этого ещё и сомневаться? Гарри осторожно надел цепочку с камнем на шею Северуса и, расстегнув верхние пуговицы рубашки, полюбовался, как органично смотрится на бледной коже этот небольшой камешек. На мгновение ему даже показалось, что он побелел... но нет...

— Что это?

— Ответный подарок... от меня...

— Он теплый...

— Ага...

От тоски, ещё несколько мгновений назад терзающей сердце Гарри, не осталось и следа. Только уютное тепло... а значит, всё правильно!


____________________
* Любите друг друга и будьте счастливы (лат. )


Глава 48.

Такого дня рождения у Гарри ещё не было. Праздники в семье Рона тоже были хороши, но сейчас он остро чувствовал разницу — там его принимали как своего, а здесь он был своим по праву. Он не опасался разрушить волшебство момента одним неосторожным словом и наслаждался каждым мгновением этого дня. Дорея предупредила, что обещанные занятия начнутся с завтрашнего дня, а сегодня можно было забыть обо всём!

Родительского медведя пришлось уменьшить, но Гарри решил непременно взять его с собой в Хогвартс. Просто как талисман... на память о счастливом детстве, которое у сына Лили и Джеймса непременно будет именно таким, как этот день! А вот книжку Сириуса, наоборот, всё никак не удавалось увеличить, потому что хотелось проделать это наедине с Северусом, а все словно сговорились, придумывая какие-то иные развлечения. Нет, магические фанты и фейерверки — это, конечно, здорово, но временами от желания затащить Северуса куда-нибудь в укромное место и хотя бы от души поцеловать становилось трудно дышать.

Звать Северуса ночевать в необследованное место было глупо, поэтому, когда тот засобирался домой, Гарри просто отправился вместе с ним, никому ничего не объясняя. Хорошо всё-таки быть совершеннолетним! Он аппарировал их на знакомый берег реки, где они долго целовались, прежде чем задыхающийся Северус отстранился.

— Уже поздно...

Гарри послушно превратился в ящерицу и, дождавшись, когда Северус спрячет его под рубашкой, замер. Северус открыл дверь и попытался тихо проскользнуть в свою комнату.

— А что не утром?

Тобиас Снейп перегородил ему дорогу, скрестив руки на груди. Гарри рассматривал его почти с умилением — уж очень тот походил на одного его профессора.

— Случайно заметил?

— Ты где шлялся?

— Где был, там уже нет. Дай пройти...

— Дам... вот прямо сейчас дам! Джордана из серого дома нашли с заточкой в шее.

— Я ни при чём!

— А то я не знаю, что ты криминалом мараться не будешь... — Тобиас выглядел каким-то виноватым.

— А раз так...

— Дознаватель приходил... про тебя спрашивал...

— А ты?

— А что я? Сказал, что у приятеля гостишь, адрес оставлял, да мне не до того было...

— И?

— Ушёл, что! Только лучше тебе хотя бы несколько дней или дома схорониться, или пожить там, где пропадаешь... чтобы не увидел кто ненароком.

— Утром уйду. Рано. Никто не заметит.

Тобиас молча отошёл в сторону, пропуская, и уже когда Северус открыл дверь своей комнаты, до него донеслось тихое:

— Вернуться не забудь.

В ответ Северус грохнул дверью громче обычного и сразу запер её, не забыв про Заглушающие чары. Гарри выбрался из-под рубашки и превратился.

— У меня идея.

— Давай просто поспим, а?

Северус выглядел расстроенным, и Гарри стало неловко:

— Ты знал этого Джордана?

Северус неловко дернул плечом и кивнул. Несколько минут он молчал, а потом заговорил:

— Он на год младше меня... был... когда-то мы с ним вместе слонялись по улице... ещё до Хогвартса... я, он и Том-малютка. И с Лилс мы все вместе познакомились... ещё раньше... глупо как... жил и всё...

Смерть вообще всегда была глупой, нелогичной и очень неправильной... страшнее всего был остановившийся взгляд, в котором за мгновение до этого была жизнь, как свидетельство того, что человека больше нет…

Гарри обнял Северуса за плечи и прижал к себе. С удивлением он понял, что чувствует отголоски его эмоций — растерянность, обиду, страх.

— Пойдём отсюда, Сев!

— Уже слишком поздно… мы попрощались…

— Смотри! — Гарри показал Северусу подаренное Карлусом кольцо. — Это портключ в одно безопасное место.

— Откуда?

— Подарок.

Северус отвернулся:

— Ты не представляешь, как мерзко чувствовать себя… содержанкой!

Что-что, а такое Гарри прекрасно мог понять:

— Когда заберём у Дореи шкуру василиска, сразу же откроем тебе счёт в Гринготтсе.

— Чего это?

— Так будет честно!

— Но…

— И я не сомневаюсь, что ты сумеешь утроить эти деньги. Тогда и отдашь, сколько не жалко.

— В долг? — оживился Северус.

— Ну да! — Гарри испытал огромное облегчение, сумев убедить Северуса, теперь можно было подумать и о домике. — Переносимся?

Северус только кивнул и обнял его, прижимаясь всем телом. Гарри сжал кольцо и от души пожелал оказаться в безопасном месте. Знакомые ощущения перемещения закончились очень быстро, и Гарри решился открыть глаза.

— Ни фига ж себе!

Северус только присвистнул. Они стояли в уютной гостиной перед камином, в котором при их появлении тотчас же зажегся огонь. Гарри взял Северуса за руку и потащил осматривать дом, который на самом деле оказался небольшим — кроме гостиной в нем оказалась спальня, небольшая кухня и скромная ванная комната. Гарри распирала гордость:

— Сев! Это всё наше! Нас тут никто не найдёт!

— Ну, положим, не «наше», а твоё. И я очень сомневаюсь, что Карлус или Дорея не знают, где искать.

— А-а! — махнул рукой Гарри. — Пусть ищут, если больше нечего делать!

В шкафчике на кухне обнаружился запас продуктов под консервирующими чарами, в ванной из крана текла горячая вода, простыни на кровати были чистыми… чего ещё желать? Настроение Гарри передалось Северусу:

— Мы же можем здесь провести несколько дней?

— А я о чём? Как раз у тебя там всё утихнет… а днем, как приличные, будем ходить на занятия…

— Ага… а по ночам, как неприличные…

— Точно! — просиял Гарри и достал подарок Сириуса. — Нам есть что изучать.

— Угу… открой-ка страницу триста девяносто четыре.

— А что там?

— Блэк очень советовал…

Гарри увеличил книгу, и они оба склонились над пахнущими типографской краской страницами, отыскивая триста девяносто четвертую.

— Блэк — сука! — резюмировал Северус.

В общем-то, Гарри был с ним согласен, потому что до таких извращений, как секс под Оборотным зельем, ещё надо было додуматься… правда, на следующих страницах описывались огромные возможности для секса в анимагической форме.

— Что-то мне нехорошо… — признался Северус. — Вот честно… у меня даже мыслей не возникало Дракона…

— Трахнуть?

— Ну да…

— А меня?

Многочисленные откровенные картинки не могли оставить равнодушным. Гарри провокационно выгнулся и со значением облизал губы. Северус тяжело сглотнул, заворожено следя за его языком, а потом помотал головой, словно пытаясь избавиться от наваждения. Гарри взял его руку, поцеловал ладонь и как можно развратнее облизал пальцы. Северус дернулся:

— Потом… когда ты тоже… сможешь…

— Зачем ждать? Ведь ты же хочешь…

Гарри прижал Северуса к стене и погладил через брюки его вздыбленный член.

— Хочу… но я могу потерпеть… чтобы и ты…

— Зачем терпеть?

Гарри поражался такой стойкости. Сам он уже давно наплевал на эти условности, получая огромное удовольствие только от реакции Северуса на свои не самые изощрённые ласки. Он увлёк его на кровать и с огромным энтузиазмом принялся целовать каждый дюйм обнажающегося тела, балдея от ответных стонов и откровенного желания.

— Северус… Сев… не могу… какой же ты…

Оказывается, очень хорошо, что в такие моменты у него не отключались мозги. Можно было вдумчиво изучать тело Северуса, запоминая малейшие нюансы реакций… Гарри не сомневался, что это ему ещё сильно пригодится, а пока он просто наслаждался близостью, расфокусированным взглядом, разметавшимися по подушке волосами и честной капельке пота, стекающей по виску, которую так сладко слизнуть.

— Гарри… Гарри… Гарри…

Чего ещё желать? От хриплого шёпота Северуса мурашки бежали не только по коже — по душе, и больше всего на свете хотелось, чтобы это не кончалось. Гарри напоил разомлевшего Северуса и долго перебирал его волосы даже после того, как он уснул, радуясь тому, что они вместе… вопреки всему.

Утром их разбудила всё та же надоедливая росомаха:

«Мальчики! Время! »

Гарри нащупал на тумбочке палочку и бросил Темпус, приоткрыв один глаз, чтобы разобрать, который час. Получалось, десять.

— Сев… Северус… мы проспали…

Северус сонно хлопал глазами, явно не понимая, где находится, и что такое это пресловутое «время». Поцелуй его разбудил гораздо быстрее, чем попытки достучаться до разума. Оделись они в рекордные сроки, и перед тем как их аппарировать, Гарри ещё раз поцеловал Северуса. Просто, чтобы убедиться, что он проснулся.

Сердитая Дорея постукивала палочкой по ладони, высекая искры:

— Сколько можно? Карлус ненавидит ждать!

— И вам доброго утра, бабушка… то есть Дорея!

— Наглец!

— У меня отличная наследственность!

— Ничего не знаю и знать не хочу. Быстро в дуэльный зал!

— Без завтрака?

— А вот нечего было злоупотреблять… сладким! — Дорея выразительно посмотрела на их губы.

Довольный Гарри только пожал плечами. Стыдно не было совершенно. Может быть, немного неловко… перед Карлусом. Вдруг он и впрямь ненавидит ждать?

В дуэльном зале кроме Джеймса и Сириуса была Лили, которая, заметив появление Гарри с Северусом радостно, замахала рукой.

— Быстрее! Пока Карлус не рассердился!

— А где он?

— Вышел.

Сириус встретил их глумливой улыбочкой:

— Ну что? Дошли до страницы триста девяносто четыре?

— Я так понял, это твоя любимая? — Северус вернул улыбку, приведя Блэка в замешательство.

— Гарри, кого ты к нам привел? Это явно не старина Снейп! Или вы просто…

— Отвали, Сириус! — не выдержал Гарри.

— Но вы уже… это? Да? Ну, да?

Северус ещё раз загадочно улыбнулся, заставляя Сириуса приглушённо выдохнуть:

— Твою ж мать…

Лили делала вид, что не понимает, о чём речь, но с интересом стреляла глазами с Северуса на Гарри, явно что-то замышляя.

— Доброе утро, молодые люди. Рад, что все в сборе.

Карлус появился совершенно бесшумно и незаметно. Стремительностью походки и властностью он напоминал Гарри его профессора зельеварения, отчего-то вызывая острое желание втянуть голову в плечи, не привлекая к себе внимания. Ох уж эти рефлексы!

— Сегодняшнее занятие мы посвятим аппарации.

Гарри, не понимая, взглянул на Карлуса:

— Все?

— Конечно же, нет! Пока мы будем изображать верблюдов, проникающих в игольное ушко, ты, Гарри, прочитаешь одно письмо и напишешь эссе о своих планах на учебный год.

Гарри с интересом разглядывал лист пергамента, испещрённый косым почерком, узнать который не составляло никакого труда. И что же пишет нам господин директор?

Карлус объяснял основные принципы аппарации, эти знаменитые три «не», но Гарри быстро перестал прислушиваться к его словам, пытаясь понять Альбуса Дамблдора.

«Дорогой Карлус!
Наверное, ты прав, и твой внук действительно сильно рисковал попасть в реальность, параллельную нашей, если учесть, что вариативность событий растёт с угрожающей прогрессией. Я склонен даже согласиться, что деструкция времени не фатальна, но, как ты понимаешь, с оговорками… но не об этом сейчас речь.
Не стану скрывать, твой внук поразил меня своей непредсказуемой алогичностью при абсолютной убеждённости в собственной правоте…»

И что это было? Дамблдор его только что похвалил или наоборот? Гарри потёр кончик носа и нахмурил лоб, пробираясь через затейливый слог.

«Конечно же, я не откажу тебе в просьбе, тем более что ты, наверное, уже знаешь — имя Гарри Чарльза Поттера появилось в списке учеников Хогвартса, хоть я и не понимаю, каким образом тебе удалось впутать в это дело гоблинов…»

Чего-чего?

«И, разумеется, я не стану нарушать многовековые устои, так что распределением твоего внука займется старинный артефакт. Но мне бы очень хотелось знать, какие предметы возьмёт для экзаменов этот молодой человек.
С огромным уважением, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор — профессор трансфигурации, директор Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс», кавалер ордена Мерлина первого класса».

Значит, эссе о планах? Ну-ну!



Глава 49.

От усердия Гарри даже высунул кончик языка. Он помнил многофутовые эссе, которые Гермиона давала им с Роном «посмотреть». Тогда они казались невероятно скучными и ненужными, но сейчас мнение Гарри изменилось. А всего-то нужно было задуматься о своих планах. Перо летало по пергаменту, едва успевая за стремительно разбегающимися мыслями. Как бы ничего не забыть?

Карлус с любопытством развернул пергамент:

— Мне кажется, директор Дамблдор и хотел получить нечто подобное.

Гарри чинно кивнул:

— Я очень старался!

Во взгляде Карлуса черти танцевали джигу, и если Гарри всё понял правильно, дед остался доволен. Совершенно незаметно прошло два часа, и предложение пообедать было встречено с энтузиазмом. Оказалось, что аппарировать в пределах комнаты получилось у всех, и оставалось только восхищаться талантом Карлуса к преподаванию.

За обедом Дорея объявила, что пришла пора готовиться к школе, и начала что-то горячо обсуждать с порозовевшей Лили. Не иначе, школьные мантии. Перед выходом, раз уж они отправлялись в магический квартал, Гарри напомнил Дорее про шкуру василиска.

— Да помню я, помню… — отмахнулась она.

— Ну и? — настаивал Гарри.

— Вам не удастся ее продать. Ни у кого из торговцев просто не будет таких денег.

— И что теперь?

— Разумнее будет отнести её гоблинам. Сама я точно не знаю всех этих штучек, но Карлус что-нибудь подскажет.

— Я отнесу.

— Когда?

— Прямо сегодня!

Дорее столь явно не хотелось выпускать из рук подобный раритет, что Гарри заволновался, но отказывать у неё не было ни малейшего повода, поэтому не прошло и пяти минут, как мистер Маус вручил Гарри знакомый свёрток. Северус тоже его заметил и подошёл поближе:

— Но как мы будем продавать? Нужно хотя бы Оборотное…

— Нам поможет Карлус.

— Но как?

— Есть одна идея…

Северус успокоился, и когда на Косой аллее Карлус поманил их за собой, ничего не спрашивая, пошёл следом. Однако на ступенях банка он занервничал.

— Мистер Поттер, может быть, вы не так поняли, но денег у нас нет.

— Знаю. У вас есть кое-что получше. И поверьте, молодой человек, если где вам и дадут цену, то только здесь.

В банке Гарри с Северусом едва не поругались. Гарри считал, что все деньги справедливо будет положить на счет Северуса, но тот упрямо настаивал на разделе. Карлус только посмеивался, и Гарри заметил, как он сделал знак гоблину не мешать, после чего сдался.

— Поскольку коммерсанты из вас пока не получились, — резюмировал довольный Карлус, — я настоятельно рекомендую вам нанять управляющего счетом, проверять работу которого на первых порах буду сам.

Воспрявший было гоблин от последних слов сразу сник, давая повод усомниться в своей честности. Наконец, дело было сделано, и из банка и Гарри и Северус вышли, позвякивая галеонами в карманах. Искать остальных не было смысла, поэтому по магазинчикам они отправились вдвоём, оставив Карлуса в книжном. Ещё ни разу Гарри не испытывал такой свободы — его всегда кто-то сопровождал, инспектируя покупки, с чем волей-неволей приходилось считаться. А теперь он сам выбирал то, чего хотелось… похоже, это чувство было заразным, потому что Северус, глядя на него, тоже накупил себе целый ворох одежды, о которой никогда не думал, и даже приобрёл точно такую же метлу, как у Гарри. Набор по уходу за мётлами они купили один на двоих, и почему-то именно эта покупка показалась Гарри очень личной… почти интимной. Они как бы подтвердили всему миру, что собираются вместе проводить досуг… смешно, конечно, но Гарри очень хотелось так думать. Отправив покупки с вызванным по такому случаю мистером Маусом, он затащил Северуса в неприметный тупичок, чтобы поцеловать.

— Как же я соскучился…

Экономный в словах Северус довольно активными действиями подтвердил, что и ему свойственно скучать. Гарри уже подумывал о чём-нибудь более пикантном, когда услышал перестук каблучков и очень знакомый голос:

— Долли… не убегай!

Трижды похвалив себя за осмотрительность, благодаря которой взял мантию-невидимку, Гарри мгновенно скрыл и себя, и Северуса. Как бы он ни относился к Амбридж, смущать Сириуса совершенно не хотелось.

— Давай поговорим…

Сириус за руку тянул свою «красотку Долорес» именно туда, где притаились Гарри и Северус. Им оставалось только отступить и вжаться в стену, чтобы не выдать своего присутствия.

— Ах, поговорим?

Этот тонкий голосок Гарри узнал бы и через сто лет. Не хватало только фирменного покашливания и розового бантика.

— Долли… но я…

— Если бы я знала, что ты школьник! Хотя… догадаться было нетрудно.

Амбридж смерила Сириуса ехидным взглядом, который намеренно задержала ниже его талии.

— Понимаешь… я просто не ожидал…

— Да ну? А какого дьявола ты мне трепался про «неземное удовольствие» и прочие «соблазны»? Книжек начитался?

— Я уже…

— Я поняла! Несколько раз обжимался в школе и, о боже, наверное, даже умудрился потрогать грудь…

— Не только…

— В трусы залез?

Уши Сириуса ярко покраснели, и сейчас Гарри было его даже жаль. Но сам дурак! Нашёл с кем связываться.

— Долли! Ты подумай о другом!

— Именно так я и поступлю! Подумаю о другом!

— Долли! Я не об этом!

— Неужели?

Амбридж насмешливо смотрела на Блэка:

— Удивить меня тебе не удалось… а значит, дай пройти!

Сириус с рычанием набросился на Амбридж, вдавливая её в стену всем телом, и, не давая вывернуться, принялся целовать. Идиот! Кто ж так с девчонками? Однако Амбридж удивила и тут. Рукой, которой она только что била Сириуса по спине, она вцепилась в его мантию, притягивая к себе.

Гарри боялся дышать. Во дают! А они целовались, дав волю рукам, которые уже вовсю шарили друг у друга под одеждой…

— Дай мне шанс! Дай! — хрипел Сириус.

Долорес не отвечала: обхватив его ногой, она то мурлыкала, как кошка, то рычала, как хищник покрупнее, и яростно подавалась ему навстречу. Они что?.. Ни хрена ж себе! Гарри пялился на ажурную резинку от чулка и не верил своим глазам. Северус, замерший рядом с ним, кажется, даже не дышал. Наконец спина Сириуса мелко задрожала, и он уткнулся лбом в плечо Амбридж. Какое-то время они просто стояли, не разжимая объятий, потом она его легонько оттолкнула:

— Сюда могут зайти.

— Могут! — восторженно подтвердил Сириус.

— Отпусти меня… — Амбридж кокетливо надула губы.

— Ни за что, если не пообещаешь, что мы ещё встретимся…

— Я подумаю…

— Ответ неверный…

Тяжело дышащий Сириус принялся целовать её шею, медленно спускаясь к бесстыже выставленной груди.

— Может быть…

— Снова не то! — Сириус вытащил пальцы у неё из-под мантии и жадно облизал. — Я быстро учусь…

— Но ты… ещё школьник…

— Это быстро пройдёт… ну, скажи, Долли… скажи…

— Хорошо… можешь мне написать и предложить место.

— Ты придёшь?

— Подумаю… — игриво хохотнула Амбридж и, отстранившись от Сириуса, принялась приводить себя в порядок.

— Долли… ты сводишь меня с ума…

— Ещё и не начинала…

Она кокетливо поправила чулки и одёрнула мантию, промурлыкав, как сытая кошка:

— Пиши мне, Сириус… и я отвечу!

Стук каблуков стих вдали, а Сириус всё ещё стоял, привалившись к стене с довольным видом. Он запрокинул голову, глядя на крохотный клочок неба над собой, и лихо свистнул какой-то зазевавшейся пичуге.

— Да!

От избытка чувств Сириус шарахнул кулаком по стене и ушёл походкой абсолютно счастливого человека. Уф…

Северус был смущён. Нет, не так — Северус был невероятно смущён. Он старался не смотреть на Гарри и уж точно не собирался обсуждать увиденное.

— Пойдём?

— Угу… — Северус тяжело сглотнул. — Но если он станет об этом рассказывать, я его точно прокляну!

И Гарри не сомневался — проклянёт. И ему хватит и решимости, и умения. Но на удивление, Сириус перестал поддерживать даже шутки Джеймса на эту тему. Он по-прежнему охотно хвастался своими похождениями, загадочно закатывал глаза и намекал на… всякое, вот только имя Долорес Амбридж не прозвучало больше ни разу.

Осень стремительно приближалась. Каникулы действительно получились запоминающимися, и многое этим летом было для Гарри впервые. Уж точно обретение семьи и отношения с Северусом стали совершенно новым опытом, а начала учебного года Гарри ждал только лишь с интересом, никак не опасаясь за собственную жизнь. Днями они много занимались. Столько заклинаний Гарри не выучил за всю свою жизнь волшебником. Карлус, кажется, и сам был не прочь подурачиться, поэтому их уроки всё больше походили на пикники на природе. Северус и Лили пытались научиться анимагии: их так явно задевали собственные неудачи, что не оставалось сомнений — превращение только вопрос времени. А ночи были наполнены Северусом…

Пусть на полноценную близость рассчитывать не приходилось, но в этом тоже была своя прелесть. Как часто повторял Северус, им было к чему стремиться, а пока… Гарри даже не подозревал, каким нежным тот может быть, да и, если быть честным, то и о себе он узнал много нового. Никто не интересовался, где они проводят ночи, но самому Гарри казалось, что не понять, чем они занимаются, было просто невозможно. И всё чаще и чаще Гарри чувствовал эмоции Северуса. Обычно это была досада, когда что-то не получалось, резкая боль от случайно пойманного заклятия на тренировке или мимолётное раздражение на Блэка, который любил появляться очень не вовремя.

Глухую обиду пополам с тоской Гарри почувствовал впервые и тотчас же помчался искать Северуса, ориентируясь на зов камня. Он нашёл его в библиотеке, где тот замер над какой-то книгой и, не мигая, разглядывал какую-то картинку. Гарри запечатал дверь, чтобы никто не мог им помешать или подслушать. Случилось явно что-то серьёзное.

— Северус… Сев… что…

— Что? — горько отозвался Северус. — Ты читал эту книгу?

— Нет.

— Стало быть, ты ничего не знаешь… — голос Северуса был совсем безжизненным, и Гарри снова почувствовал невероятную тоску, терзающую его. — Совсем ничего…

— Да что случилось-то?

Северус достал из-под рубашки один из парных камней и показал его Гарри. Что он этим хочет сказать?

— Гарри, ты не понимаешь, что ты сделал… это… это…

— Ну же!

— Ты сделал мне предложение, — скороговоркой выпалил Северус.

— И что? — всё ещё не понимал Гарри.

— А я его принял… — обречённо выдохнул он.

— Ты… жалеешь?

Гарри стало очень больно. Северус же не мог просто так взять и вернуть ему этот камень? Или мог?

— Да причём тут я? — рассердился Северус. — Тебе подарили их на день рождения с совершенно другой целью, а ты по незнанию…

Идиот! Дальше Гарри уже не слушал, чувствуя, как его переполняет облегчение. Он схватил Северуса за плечи и встряхнул:

— Я всё знал! Мне рассказала Дорея…

— Но это означает…

— Да! И ты согласился, приняв Дар…

— Но…

— Да, Северус… да…

Гарри почувствовал, как потеплел камень…


Глава 50.

На вокзал Кингс-Кросс Гарри добрался в компании Джеймса. Сириус последние дни лета провел дома и должен был появиться вместе с братом. Оставалось только дождаться Северуса и Лили, и можно было занимать купе.

— Джейми?

Чёрт! Гарри настолько привык к своей летней компании, что совершенно забыл про двух оставшихся мародёров, а между тем Люпин и Петтигрю с явным интересом его разглядывали.

— Знакомьтесь, это — Гарри, мой кузен, он…

— Из Бразилии, — ляпнул Гарри и непринужденно продолжил: — Я впервые в Лондоне, и всё никак не могу привыкнуть к вашим порядкам.

Почему-то казалось, что такая легенда объяснит все нестыковки, которые непременно возникнут при общих разговорах.

— И как там? — неуверенно улыбаясь, спросил Петтигрю.

— Очень много змей. И такие джунгли…

— А крокодилы? Я читал, что там много крокодилов… и пираньи… и оцелоты… а ты выдел пурарока?

Про такое Гарри и не слышал. Он взглянул на Питера Петтигрю, которого столько лет ненавидел за предательство, за возрождение Волдеморта, за крысиные повадки, что даже устал от этой ненависти, но теперь перед ним стоял просто восторженный подросток, мечтающий о приключениях.

— Сам не видел, но много слышал… — осторожно ответил он.

— Страшно?

— Очень!

Врать так врать, к тому же, если судить по названию, эта «пурарока» представлялась чем-то опасным.

— А…

— Хватит, Пит, — привычно оборвал его Джеймс. — Бродягу не видели?

Восторг во взгляде потух, как и не было, и Петтигрю принялся перечислять, кого он уже увидел, и кто ещё не появился. Люпин просто стоял рядом и улыбался каким-то своим мыслям. Какие же они ещё… дети. И Гарри впервые подумал о том, как могло бы всё сложиться, не случись с ними со всеми война. Что должно было произойти, чтобы этот восторженный читатель предал друзей? Ведь не сам же он пошёл к Волдеморту? Да и жизнь в облике крысы — тоже не предел мечтаний… и если подумать, то чтобы выбрать компанию жуткого существа, должны быть очень веские причины… вот же гадство-то какое!

Сириус появился внезапно и с какой-то девицей, повисшей у него на плече. Она что-то шептала ему на ухо и тут же начинала громко смеяться, а сам Блэк лишь стоически это терпел. Приглядевшись, Гарри опознал в девице Мэри Макдональд, которую невзлюбил за идиотский визг при виде небольшой ящерицы. Ну, не нравится тебе что-то, зачем устраивать такой шум?

Гарри почувствовал появление Северуса раньше, чем его увидел. Ему просто безумно захотелось оглянуться, и, пойдя на поводу своего желания, он замер, поймав быстрый взгляд. Конечно, с Северусом они ещё утром обо всём договорились, и теперь только оставалось проклинать обстоятельства, вынуждающие соблюдать кучу условностей и играть в новое знакомство. К Северусу подошёл Регулус Блэк, и они с ним сразу же потерялись в толпе. Гарри затосковал. Дурацкие правила! Но приходилось подчиниться, успокоив себя тем, что это временно, и бороться с завистью к собственным родителям, которые совершенно открыто о чём-то шептались и выглядели очень довольными.

Поезд набирал ход, а усевшийся в тёмном углу купе Гарри обдумывал, что сделать, чтобы ускорить бег времени — уснуть или отвлечься разговорами, хотя больше всего на свете ему хотелось найти Северуса.

— Гарри, а правда, что стая пираний может обглодать буйвола до скелета за пару минут?

Петтигрю смотрел на Гарри глазами Колина Криви и, казалось, всерьез подумывал, чтобы начать ощупывать, с целью убедиться, что он настоящий.

— Правда!

— А правда, что оцелот может ударом лапы снести голову ослу?

— Правда!

— А ещё, Хвостик, он может сожрать крысу за один укус! — жизнерадостно добавил Сириус.

У Петтигрю явно было очень хорошее воображение, потому что он мгновенно побледнел.

— Боишься? — подхватил шутку Джеймс. — Пр-р-р-равильно делаешь! Пр-р-р-р-ридет стр-р-р-рашный оцелот и укусит за бочок…

Он ухватил вскрикнувшего Петтигрю за бок, и они с Сириусом радостно заржали. Веселье поддержала и эта дура Мэри, которая явно считала себя «девушкой Сириуса». Люпин только осуждающе покачал головой и печально уставился в окно. Гарри уже открыл рот, чтобы как-то осадить приятелей, но его опередила Лили.

— Как вам не стыдно! Друзья называются…

— Да Хвосту нравится играть, — оправдывался Джеймс.

— А мне такие игры — нет!

Петтигрю покраснел и забормотал о том, что это всё шутка.

— Вот видишь, Эванс, шутка! Просто мы шутники…

Сириуса вновь поддержала Мэри громким смехом и что-то защебетала ему на ухо. Как же такой Блэк напоминал Малфоя! Не старшего, а того… оставшегося в будущем. Правда, отличие было, и огромное — таким Сириус был не всегда. Но когда он так откровенно играл на публику, упиваясь восторгами почитателей, Гарри мечтал треснуть его по носу.

Оказалось, что выделывался Блэк не зря. По пути к каретам он похвастался Гарри, что «уломал эту крошку, и она ему даст прямо сегодня». Вот ведь кобель! Гарри хотел напомнить ему про «красотку Долорес», но неожиданно Блэк сам заговорил о ней, закончив непонятным:

— И пусть она не думает, что одна такая… а то… «потерпишь»… зараза!

Сириус досадливо махнул рукой и перевёл разговор на другую тему.

В замке неожиданно оказалось, что не прошедший процедуру распределения Гарри не может просто войти в зал и сесть за любой понравившийся стол. Ну и пусть! Зато можно понаблюдать за малышнёй. Из распределяющихся первокурсников ему была известна только Боунс — похоже, именно та самая, которая станет тёткой Сьюзен. Процедуру распределения проводила Макгонагалл, и Гарри улыбнулся, вспоминая, как он сидел в центре зала на стуле и упрашивал Шляпу не посылать его на Слизерин. Сегодня у него будет противоположная задача.

Сквозь приоткрытую дверь хорошо был виден стол профессоров, и Гарри не мог перестать наблюдать за теми, кого он знал на двадцать лет старше. Наверное, Дамблдор сменил профессорский состав, иначе никак не объяснить вызывающую молодость некоторых преподавателей. Спраут что-то рассказывала сидящей рядом Помфри, отчего та зажимала рот рукой, стараясь не расхохотаться, а Флитвик даже привстал, нашептывая Хуч на ухо какие-то интересности, заставляющие её глаза просто неприлично округляться. Один Дамблдор внимательно смотрел на учеников, задумчиво перебирая бусины на своей бороде, и казалось, что распределение занимает только его.

—Поттер Гарри.

Войдя в зал, Гарри встретился взглядом с Дамблдором, и тот отсалютовал ему кубком с ярко-оранжевым соком. Стульчик показался каким-то маленьким, да и Макгонагалл со Шляпой в руках больше не вызывала священного трепета. Пахнущая пылью Шляпа мягко опустилась ему на голову.

— Что тут у нас? — раздался шелестящий шёпот прямо над головой.

На этот раз у Гарри был неоспоримый козырь. Он представил себе выползающего из открытого рта статуи василиска и тихо зашипел на парселтанге:

— Меня с-с-с-сзовут Гарри…

Мгновение ничего не происходило, а потом над головой Гарри прогремело:

— Слизерин!

Про Гриффиндор на этот раз Шляпа скромно промолчала. Гарри оглянулся на Дамблдора: тот выглядел озадаченным. А кому сейчас легко?

За слизеринским столом царило напряженное молчание. Гарри, не обращая ни на кого внимания, сел между Северусом и Регулусом. Нотт смахнул несуществующую пылинку со значка старосты и посмотрел на Гарри:

— Поттер?

— Да!

Гарри пододвинул к себе тарелку и положил на нее истекающий кровью бифштекс. После чего взял нож и, глядя в глаза Нотту, отрезал кусок и невозмутимо отправил его в рот.

— Я очень голоден с дороги, а тут еще такое долгое распределение, — Гарри доверительно понизил голос и добавил: — Не люблю дискомфорт.

Нотт криво усмехнулся:

— Откуда к нам?

Решив не множить слухи, Гарри уже привычно соврал:

— Из Бразилии.

Наверное, это было волшебное словосочетание, потому что теперь на Гарри смотрели все.

— Как?

— Морем.

Нотт закашлялся и отвёл взгляд:

— Я не об этом. Как сын Карлуса Поттера попал на Слизерин?

Гарри отрезал себе ещё мяса, старательно его прожевал и только потом ответил, улыбаясь как можно шире:

— Я понравился Шляпе.

Регулус тихо фыркнул в свой стакан с соком, очевидно, признавая шутку, и Нотт сдался:

— А ты забавный.

— Очень! Ты меня ещё на Заклинаниях не видел…

Напряжение за столом пропало бесследно, и Гарри, пользуясь общей суматохой, поёрзал на скамейке, подвигаясь поближе к Северусу. Тот с невозмутимым лицом двинулся навстречу. Теперь они сидели, плотно прижимаясь бёдрами и чувствуя тепло друг друга, отчего Гарри сразу же начал фантазировать об одной спальне. А что? Если у них на Слизерине принято спать по двое…

Фантазии разбились о жестокую реальность: поселили Гарри в одну комнату с младшим Блэком. Северус же остался с Эйвери… ха! Они плохо знали Гарри. Не для того он стремился на этот факультет, чтобы бездарно тратить время. Для начала можно использовать анимагическую форму, а потом можно и Эйвери уговорить… деньги-то нужны всем!

Насвистывая весёлую мелодию, Гарри принялся разбирать вещи. Регулус сидел на своей кровати и наблюдал за каждым его движением, чрезвычайно нервируя. Наконец он заговорил:

— Гарри… ты ведь… не наследник?

Надо же, как деликатно! Но такая ерунда никогда не казалась важной, поэтому Гарри просто помотал головой.

— А почему Карлус решил ввести тебя в Род?

— Захотел.

Гарри любил удивлять, но не настолько: Регулус несколько раз просто попытался открыть рот, не в силах вымолвить ни звука. Потом его прорвало:

— Что значит «захотел»? Это же Род… ответственность… и Карлус всегда соблюдал…

— Видимо, не всегда…

Гарри мысленно попросил прощения у деда, но тот сам придумал такую легенду. Регулус покраснел.

— Но чтобы ввести кого-то в Род, да ещё с помощью такого Ритуала...

— Стоп! Что ты знаешь о Ритуале?

— Как «что»? Его так редко проводят…

— Только не рассказывай мне, что многие так и остаются безродными.

— Ну да… — Регулус даже не понял иронии. — Откуда, по-твоему, берутся грязнокровки?

Гарри терпеть не мог этого слова, о чём немедленно сообщил Регулусу. Может быть, в несколько обидной форме, поэтому спать они укладывались в недружелюбном молчании. Так даже лучше. Иначе Гарри рисковал увязнуть в разговоре и опоздать к Северусу. Мантию-невидимку пришлось отдать Джеймсу, а заклинание дезиллюминации выходило у него пока через раз… Гарри достал подарочного медведя и, спрятавшись за пологом кровати, трансфигурировал его в подобие себя, на всякий случай нацепив на обманку пижаму. Получилось очень даже похоже. Чтобы придать правдоподобия образу, пришлось засунуть голову бывшего медведя под подушку. Ну просто один в один!

Едва дождавшись, пока Регулус уснёт, Гарри немного поколдовал над ним, насылая дополнительные сонные чары, после чего попытался стать невидимым и выскользнул из спальни. Комнату Северуса он нашёл без труда, и не успел пробраться к кровати, как оказался затащен за полог.

— Пришёл…

Ждал!


Глава 51.

Похоже, Блэку и Эйвери бессонница больше не грозила… по крайней мере до тех пор, пока Гарри не переберётся к Северусу в спальню на законных основаниях, а пока… пока Гарри в совершенстве овладел Сонными, Дезиллюминационными, Отвлекающими и Заглушающими чарами. Оказалось, что появление Гарри на многих Родовых гобеленах произвело настоящую сенсацию, и от повышенного внимания временами становилось не по себе. И ладно бы внимание было обычным… так ведь нет!

Братья Лейстранджи, которые закончили Хогвартс вместе с Малфоем и Мальсибером, подкараулили Гарри у теплиц и сразу же попытались обездвижить. Как же пригодились сейчас навыки, отточенные на тренировках Карлуса Поттера! Гарри ловко ушёл от Ступефая и, не глядя, бросил несколько Оглушающих. Звон разбитого стекла оповестил о том, что он промазал, и Гарри, упав на землю, перекатился по траве, пытаясь наложить на себя чары невидимости. Куда там! Для этого надо было хотя бы на пару мгновений замереть, чего Лейстранджи не давали. Они методично оттесняли Гарри к Запретному лесу, и когда он это понял, то развеселился и, резко подскочив, помчался в спасительную тень.

— Куда? Идиот…

— Сами идиоты!

Уворачиваться от заклятий в лесу стало гораздо проще, и вскоре Лейстранджи поняли свою ошибку.

— Стой! Надо поговорить.

— Вам надо, вы и разговаривайте.

— Поганец!

— Гавнюки!

Чем гуще становился лес, тем скорее упрощался язык:

— Куда, блядь?!

Гарри почти удалось оторваться от погони, когда он увидел обрывки густой паутины. Слишком хорошо помня, что это означает, он развернулся и бросился навстречу незадачливым преследователям. Те сначала обрадовались, но потом что-то увидели и понеслись наперегонки с Гарри. Что они увидели, можно было и не говорить — наверняка кого-нибудь из представителей потомства незабвенного Арагога.

Теперь и Гарри, и Лейстранджи бежали молча, экономя дыханье, а когда один из братьев упал, зацепившись ногой за корень, Гарри схватил его за шиворот и рывком поднял, задавая ускорение. Но твари были организованы лучше. Когда перед Гарри с дерева свесился паук, размером с хорошего лабрадора, стало понятно, что их окружили… но с другой стороны за деревьями был уже виден просвет.

— Прорвёмся! Бейте в брюхо… — только и успел крикнуть Гарри, когда с деревьев начали сыпаться гигантские пауки.

Вспышки заклинаний мешали сосредоточиться, и Гарри не сразу понял, что отбиваются они теперь вчетвером. Северус, наверное, нашёл их, ориентируясь на зов Камня. Как же хорошо, что пауков было не так много, и они обладали каким-никаким, но разумом. Поняв, что добыча им не по жвалам, твари отступили.

— Уходим… быстрее…

До опушки леса они добрались из последних сил, и, наплевав на условности, Гарри упал в траву. Присутствие Северуса гарантировало поддержку, да и при нём нападать Лейстранджи точно не станут. Они, видимо, тоже так решили, потому что попадали рядом с ним, тяжело дыша.

— Ты зачем туда побежал? — наконец не выдержал один из братьев, кажется, Рабастан.

Северус сел на траву рядом с Гарри и тоже вопросительно посмотрел на него.

— Так вы меня сами туда загоняли… — пожал плечами Гарри.

— Я тебе говорил, что он отморозок, а ты не верил…

— Руди, но кто ж знал… с виду, нормальный…

— Нормальный бы не стал клеиться к Бель…

Гарри теперь уже совсем ничего не понимал.

— А теперь поподробнее: причём здесь Беллатрикс?

Северуса, похоже, этот вопрос тоже озадачил.

— Снейп, объясни ему… он новенький и ничего не знает…

— Да что я должен знать-то? — разозлился Гарри.

Однако Северус явно что-то понял, потому что со вздохом начал:

— Понимаешь, Гарри, Рудольфус Лейстрандж и Беллатрикс Блэк помолвлены.

— И что с того?

— Он ещё спрашивает!

От возмущения Рудольфус нашёл в себе силы сесть и теперь нависал над Гарри. Пришлось его чуть отодвинуть.

— Я-то здесь причём?! Помолвлены — и хорошо! Поженитесь, детей родите…

— Неужели? — теперь Рудольфус почти шипел. — Ты разве не знаешь Бель? Она если не захочет…

— Так сделай, чтоб захотела, делов-то…

— Нет, он не отморозок… он — идиот… — сокрушённо выдохнул Рудольфус. — Как? Когда я не в школе?

— А я знаю? — возмутился Гарри. — Поухаживай там… цветов подари… — Гарри плохо себе представлял, как надо ухаживать, но смысла в разговоре не видел. — Получается, что вы на мне просто срывали плохое настроение?

— Точно идиот, — согласился Рабастан. — Руди хотел, чтобы ты перестал её соблазнять…

— Кого? Беллатрикс?!

Они что, совсем сдурели? На хрена Гарри эта кобра? Северусу, похоже, такое тоже не приходило в голову:

— Руди, но Поттер точно не…

— Много ты понимаешь, Снейп! Они же на одном курсе! И ты не всё видишь…

Не хватало ещё, чтобы Северус заподозрил эту хрень!

— Э-э-э! Этого и я не вижу! Я вообще на неё не смотрю!

— А она? — взвился Рудольфус. — Нотт сказал, что она смотрит на тебя, как кошка на сметану… а если Бель что придёт в голову, она идёт и берёт.

— Бля…

— Не то слово… — согласился Рабастан.

Гарри совсем не улыбалась, чтобы эта кошка смотрела в его сторону. К Беллатрикс Лейстрандж он до сих пор испытывал смешанные чувства, и страх среди них стоял не на последнем месте.

— Ну, так сделайте что-нибудь!

Теперь уже и Гарри уселся на траву, с надеждой глядя на Лейстранджей. Те переглянулись:

— Так что ж ты сразу не сказал?

Ни хера ж себе!

— А вы спросили?

— Так мы ж сказали, что поговорить хотим!

— После Ступефая?

— Подумаешь, погорячились… ты тоже не молчал…

Гарри заметил, как настороженно напрягся Северус. Внешне это было почти незаметно — вроде сидит себе, и сидит… травинку жуёт, а на самом деле подобрался и готов атаковать. Как ему так удаётся?

— А вот ты, Снейп, как там оказался?

Черти бы побрали наблюдательного Рабастана Лейстранджа!

— Увидел вспышки и решил посмотреть… сначала хотел уйти, но понял, что там вы…

— Спасибо, конечно, но ты никогда с нами… не был особенно близок.

— Долг жизни никому ещё не вредил, — усмехнулся Северус, и Гарри лишний раз поразился скорости, с которой он продумывал такие мелочи.

Объяснение полностью удовлетворило Лейстранджей, и они, хоть и с оговорками, но признали Долг Жизни. Гарри про себя тихо порадовался — всё прошло даже лучше, чем могло быть, оставалось только разобраться с Беллатрикс.

Братья оказались отвратительными советчиками и уж точно ничего не смыслили в «любовной науке», о которой говорили очень много и очень складно, из чего можно было сделать неутешительные выводы о их опытности. Приходилось рассчитывать только на себя…

Для начала Гарри решил поговорить с Беллатрикс, хотя даже не представлял, о чём. Она на самом деле на него смотрела, как кошка… на мышь. Мышью быть не хотелось, и Гарри назначил встречу. Северуса он попросил быть где-то рядом. Просто на всякий случай… всё-таки о безумии Беллатрикс слагались легенды.

На встречу в заброшенный класс трансфигурации Гарри пришёл чуть раньше, и от греха подальше убрал к стенам всю мебель. Получилось похоже на место для поединка, но пока он соображал, как бы сделать так, чтобы удобно было защититься, но в то же время не спровоцировать нападения, пришла Беллатрикс. Сердце тревожно забилось, словно перед сражением.

— Привет, Беллатрикс, — как можно беспечнее начал Гарри.

— Привет…

Гарри и сам не понял, как она оказалась так близко, и от ощущения опасности вспотели ладони.

— Ты… хотел?

— Поговорить! — быстро выдохнул Гарри.

Совершенно не хотелось попасть в двусмысленное положение и задеть гордость этой девицы, способной высекать искры из камня одним только взглядом.

— Так говори, — промурлыкала она, словно невзначай касаясь его руки.

Вот влип! Гарри набрал в легкие воздуха:

— Беллатрикс, ты мне очень нравишься, но у нас ничего не получится, я — гей! — на одном дыхании выпалил он и едва сдержал порыв зажмуриться.

Наверное, честность была лучшей политикой, потому что быстро соображающая Беллатрикс деланно засмеялась.

— А с чего ты взял, что меня это интересует?

— Мне показалось…

— Бывает!

Взгляд Беллатрикс стал холодным, и Гарри почувствовал, как по спине стекает капелька пота.

— И кто этот счастливец?

Проклятье! А ведь с неё станется и отомстить… или не поверить…

— Скажу, если пообещаешь…

— Я ничего обещать не буду! — отчеканила она, знакомо приподнимая бровь.

Оставался, правда, ещё один выход… неприятный, но выбирать не приходилось… уж лучше так, чем хоть как-то подставить Северуса.

— Хорошо… — Гарри на всякий случай нащупал рукоять палочки: — Меня попросил Рудольфус, и я понял, что лучше буду смотреть на парней, чем попытаюсь подойти к тебе.

По тому, как просияли глаза Беллатрикс, он понял, что угадал с ответом.

— Руди? Он тебя попросил?

— Мы с ним немного повздорили, и он меня убедил.

— Он умеет быть убедительным… — снисходительно улыбнулась она и фыркнула: — Не ожидала… что он начнет действовать.

— Мне кажется, что он слишком дорожит тобой, и страдает…

— Страдает? — на губах Беллатрикс подрагивала улыбка, а во взгляде сквозило горькое разочарование. — Ему полезно… как и тебе…

Она, не оглядываясь, вышла из кабинета, громко хлопнув дверью, и Гарри понял, что от напряжения у него подрагивают колени. Беллатрикс Блэк была чертовски непредсказуемой, и не хватало фантазии предположить, что она выкинет в этом случае. Оставалось лишь надеяться, что её интерес утрачен навсегда.

— Как всё прошло?

Гарри даже подпрыгнул на месте от неожиданности. Первым делом он убедился, что Блэк нет в зоне видимости, затем запер дверь, оградив её всеми чарами, о которых вспомнил, и только потом сгрёб Северуса в охапку и поцеловал.

— Она — ненормальная…

— Знаю…

— Она…

— Да-а-а…

И после такого Северус будет утверждать, что не провокатор? Если бы не дурацкое заклинание Дореи, о котором так и не удалось ничего узнать! Ничего-ничего… зато в пенилинкции Гарри скоро достигнет вершины мастерства. Конечно, Северус каждый раз пытался сопротивляться, но быстро терял голову, поддаваясь на уговоры, и каждый раз Гарри считал это своей победой…

Отдышавшись, Северус полез в свою сумку.

— Держи вот… Генри Бейтс… «Натуралист на Амазонке». Едва нашёл.

Всё-таки в поисках книг Северусу не было равных!

— А там…

— Чего только нет. Будешь теперь врать со знанием дела. Про муравьедов… ленивцев и прочих кайманов.

— А ты прочитал?

— Стал бы я тебе предлагать, чего не знаю! Как раз то, что нужно человеку с твоей фантазией…

Гарри спрятал книгу, чтобы почитать на досуге. Ведь никогда невозможно предсказать, что могут спросить любопытные сокурсники, а так… рассказы из жизни муравьедов любят все.

В гостиную они зашли вместе. Гарри уже надоело соблюдать дистанцию. В конце концов, он никому и ничего объяснять не обязан, а если вести себя естественно, то никто и не заподозрит. Мало ли с кем они встречаются в коридорах? Однако на этот раз их заметили. Нотт поднялся из кресла им навстречу, будто только и ждал.

— Поттер, Снейп, есть разговор…


Глава 52.

Гарри никогда не нравилось предложение «поговорить». Как показывал опыт, все неприятности начинались именно с этого, поэтому пока он шёл за Ноттом в его отдельную комнату, в голове крутилось всякое: от обсуждения встречи с акромантулами до каверзных вопросов про их с Северусом отношения. Гарри думал, что он готов ко всему…

Нотт предложил им устроиться на маленьком диване и несколько минут держал паузу, прежде чем спросить:

— Поттер, что ты знаешь об Обществе?

В горле пересохло от нехороших предчувствий.

— Впервые слышу.

Северус казался невозмутимым, но Гарри чувствовал его тревогу, благодаря артефакту. Нотт, тщательно подбирая слова, начал:

— Существует тайное Общество по изучению некоторых разделов магии, признанных Министерством опасными… временно, конечно, знания нельзя запретить.

— А каких именно разделов?

— Магия крови… — Нотт многозначительно приподнял бровь. — Понимаешь, в чём дело?

— Честно говоря, не очень… у нас в Бразилии с этим как-то попроще…

— Мы не в Бразилии… к сожалению. А сам ты что-нибудь знаешь о такой магии?

Гарри принялся вспоминать то, что узнал на прошлогодних занятиях:

— Некоторые медицинские заклинания, защита…

— Поттер, ты не устаёшь меня поражать!

Нотт выглядел так, будто только что выиграл в карты. Гарри скромно пожал плечами:

— В общем-то, ничего особенного…

— Тогда моё предложение должно тебя заинтересовать.

Гарри уже понял, в чём дело, и придумывал слова для тактичного и необидного отказа — всё-таки врагов наживать не хотелось, — когда Нотт обратился к Северусу:

— Это предложение касается и тебя, Снейп. Ты в прошлом году проявлял недюжинные таланты…

— Когда следующее занятие?

Гарри прикусил язык, чтобы не закричать. Что он делает?! Куда лезет? Ведь вроде бы уже решили… ну, не то чтобы решили, но Гарри считал, что после всего Северус будет обходить это Общество стороной… а он…

— В субботу. В Хогсмиде. Придёте?

— Я — да, — быстро ответил Северус.

— Я тоже…

Не хватало ещё отпускать туда Северуса одного! Гарри позже, конечно, узнает, каким мёдом там намазано, а пока — только вместе!

— Вот и хорошо, — не стал скрывать своего облегчения Нотт.

— А где именно и точное время? — Гарри решил идти до конца.

— Вам сообщат.

Говорить больше было не о чем. Нотт явно радовался, что с такой легкостью выполнил поручение, и с готовностью принялся их провожать. Когда они покинули гостеприимного старосту, Северус собирался идти к себе, но Гарри с силой сжал его руку и одними губами прошептал:

— Поговорить. Срочно.

Северус кивнул и пошёл в свою спальню. Следы, что ли, запутывает? Гарри вышел из гостиной и почти бегом направился в кладовку, где по привычке трансфигурировал матрас, только теперь уже из приличного столика. Дамблдор сдержал обещание и помог-таки с обустройством лаборатории. Северус появился спустя долгих одиннадцать минут.

— Сдурел? — с порога начал он. — Ты куда полез? Сам же говорил про это Общество…

Ни хрена себе?! И это он…

— А ты?! Я думал, что ты завязал…

— У меня же дело, а ты…

— Какое дело? — Гарри опешил настолько, что мгновенно остыл. — Какое у тебя там может быть дело?

— Я обещал… — настаивал Северус.

— Кому?

— Дамблдору.

Чёрт! Про тот разговор Гарри уже и думать забыл, посчитав, что неудавшееся перемещение обнулило все счета. Северус явно считал иначе.

— Но ты же просто обещал подумать!

— Правильно. Это означало, что я не отказываюсь. Не мог же я сразу сказать, что согласен. Но можешь быть уверен: Дамблдор всё понял правильно.

— С чего ты взял?

— Позавчера он дал мне трактат по ментальным практикам и назначил дату первого занятия. Книгу я взял, а значит…

И когда только успел? Но тогда получается, что Северус уже два дня готовился…

— А почему ты молчал?

Северус покраснел:

— Я пытался тебе сказать, но ты не слушал…

Гарри вспомнил, как тот уворачивался от его настойчивого языка, предлагая поговорить, и немного смутился. Вот, оказывается, в чём было дело…

— Надо было потом…

— А потом мы уснули… и проспали…

Ну, да… и Гарри в виде ящерицы судорожно метался по кровати, пытаясь знаками дать понять Северусу, чтобы он его не забыл.

— Ну а потом?

— А потом наступило сейчас! — огрызнулся он. — Какая разница, когда ты об этом узнаешь?

— Как это какая?! Я бы успел тебя отговорить…

— Ты собираешься решать за меня, что мне делать?

По правде говоря, Гарри так и собирался, но прозвучало оно как-то не очень.

— Ты сам решаешь… но…

— Вот я и решил! Если это как-то поможет тому, чтобы все остались живы…

Герой, мать его за ногу!

— Но ведь можно было и не рисковать!

— А в чём риск-то? Ты сам прекрасно видел, как проходят занятия…

— И поэтому Нотт так нервничал, придём мы или нет?

— Нотт так нервничал из-за тебя!

— Я-то им на хрена?

— Сильный, богатый, при определённых обстоятельствах может стать наследником… идеальная кандидатура для любого тайного Общества!

— Да не собираюсь я становиться наследником!

— А в этом тебе могут помочь…

— В смысле?

— Гарри! Ты вообще хоть Кодекс Рода читал?

Если честно, то Гарри несколько раз его открывал, но, не сумев продраться через дебри оборотов речи и непонятных намёков, закрыл и радовался, что никто не спросил, о чём там было написано.

— Читал!

— Тогда какие вопросы?

— Ну, хорошо… не очень читал. Разъясни!

Северус посмотрел на него тем особенным профессорским взглядом, под которым сразу остро ощущалось собственное скудоумие. Чтобы не чувствовать себя совершенным идиотом, Гарри поднял вверх руки в извечном жесте капитуляции. Северус смягчился:

— Ты станешь наследником в том случае, если останешься последним из Рода.

— Как последним?

— А вот так! Я думал, что ты прочитал…

Гарри сглотнул подступивший к горлу ком. Такой расклад ему абсолютно не нравился. Получалось, что Поттеры подставили себя… ладно, себя… они подставили Джеймса. Они были так уверены в своём бессмертии?

— Они и представить не могли, что ты добровольно сунешься в Общество!

Если бы Гарри не знал, то непременно бы решил, что Северус читает его мысли.

— И что теперь делать?!

— Очень своевременный вопрос! Не ходить!

— А ты?

— А я сделаю то, что должен…

— Ага… ты ещё ради долга с Мальсибером переспи!

Гарри и сам не понял, зачем приплел Мальсибера и свою ревность, но слова были сказаны, а Северус выпрямился, как от пощёчины.

— Непременно!

Такой удар должен был сокрушить полстены, но при строительстве замка явно пользовались какой-то мощной магией, потому что даже дверь не слетела с петель. Проклятье! Ну и кто из них идиот? Оставалось лишь надеяться, что благодаря Камню Северус чувствует, насколько Гарри жалеет о своих словах.

Он уже собирался идти объясняться, когда в кармане потеплело, напоминая о зачарованном зеркале, которое чуть ли не насильно вручил ему Джеймс еще в поезде.

— Чего тебе, папочка?

— Есть дело, сынуля… — туманно ответил Джеймс.

— Срочно?

— Ещё как. Ждём тебя в Выручай-комнате.

Гарри решил, что если сейчас выдержать паузу, то Северус остынет, поэтому поспешил на восьмой этаж, гадая, что же такого срочного могло произойти.

Трижды пройдясь вдоль стены с мыслями о месте встрече с друзьями, Гарри дернул появившуюся бронзовую ручку и обалдел. Выручай-комната была похожа на будуар, ну или ещё на какое-нибудь гнездо разврата — полумрак, ковры, шёлковые подушки…

— Ну, наконец-то!

Сириус вышел на освещённый пятачок и радостно похлопал Гарри по плечу.

— Что у вас здесь? И где Джеймс?

— Я здесь… дремлю…

Джеймс обнаружился в тёмном углу, зарывшимся в подушки.

— Сохатый у нас не высыпается… у кого-то сильно интересная жизнь…

Слушать про интересную жизнь собственных родителей почему-то было совершенно не интересно.

— Завидуй молча!

Сириус изобразил смиренное страдание:

— Стараюсь… в общем-то для этого я тебя и пригласил.

— Помолчать?

— Избавить меня от зависти.

— В смысле?

— Не о том думаешь… даже не мечтай! — оживился Блэк. — Но без тебя мне это дело не провернуть.

— И какое же?

— Мне нужен номер!

— Какой? — Гарри никак не мог понять, что за номер нужен Блэку. Отчего-то представилась огромная цифра «один» на форме спортсменов. — Для квиддича?

— В каком-то смысле это дело можно приравнять к квиддичу… но разочарую тебя — не в этот раз.

— Бродяге нужно снять номер в «Кабаньей голове», — сонным голосом пояснил Джеймс. — А он несовершеннолетний, вот Аберфорт и вредничает…

— Зачем?

— Уж точно не для квиддича… — Сириус поиграл бровями. — Есть у меня одна на примете… ну… ты понимаешь…

Гарри понимал, но всё равно спросил:

— А как же твоя роковая красотка?

Сириус смутился. Нет, правда! Смутился! Гарри не мог поверить своим глазам, но тот быстро взял себя в руки:

— Какая из?..

Всё с ним было ясно! Трепло! Однако Гарри решил во что бы то ни стало проверить, кого заманивал Блэк в номера. Поломавшись немного для вида, он согласился снять номер, подумав, что такой опыт пригодится и ему самому. А теперь можно было и мириться с Северусом.

Всё-таки, если все слухи о злопамятности профессора Снейпа были верны, то с чего Северусу быть иным? Гарри лично убедился в этом, когда, пробравшись ночью в спальню, которую он уже привык считать своей, обнаружил там пустую и холодную кровать Северуса. По количеству чар, наложенных на дверь кладовки, Гарри понял, что Северус затаился там. Пришлось сильно повозиться, распутывая их, и уже под утро, когда Гарри почти закончил, дверь распахнулась, и на пороге появился раздраженный Северус. Сощурив глаза, он, сердито фыркая, прошёл мимо.

— Северус… Сев… ты куда?

— Искать Мальсибера.

Вот ведь зараза! Злопамятная…

Ещё две попытки поговорить с треском провалились, и Гарри даже подумывал о том, чтобы силой загнать Северуса в удобное для разговора место и не выпускать до полного перемирия. В том, что они помирятся, он даже не сомневался. Дело сдвинулось с мертвой точки, когда Северус, по-прежнему не глядя в глаза, протянул Гарри скомканный кусок пергамента. Записка была короткой:

«Суббота. 15. 35. Последний дом по Тихой улице. Пароль — Бирмингем»

Что ж… Так даже интереснее. Гарри спиной ощутил острый взгляд и, обернувшись, заметил край черной мантии, мелькнувший за поворотом коридора. Ну-ну… Северусу, похоже, и самому надоело изображать обиженное равнодушие, но справиться с собой он просто не мог. Тогда Гарри решил сменить тактику. Целый день он старался не смотреть в сторону Северуса, очень заинтересовав своим поведением Лили. Однако узнав, в чём дело, вмешиваться она не стала, легкомысленно махнув рукой: «Разберётесь»! Казалось, никто и помыслить не мог, что их ссора затянется, и от этого становилось обидно. Много они понимают!

В субботу утром Гарри отправился в Хогсмид в компании мародеров, проводив взглядом Северуса и Регулуса, которые быстро скрылись из виду. Как и обещал, он снял номер в «Кабаньей голове», отдав ключ довольному Сириусу, и всё же проследил за его визави. Красотка Долорес! Кто бы мог подумать… посмеиваясь над предсказуемостью некоторых, Гарри нашёл Тихую улицу и неторопливо прогулялся по ней, отыскивая последний дом. Ничего примечательного… оставалось немного подождать.



Глава 53.

Гарри не сразу понял, что раздражение, а потом и злость пополам с отвращением принадлежат не ему, а раз так… он метнулся к последнему дому на Тихой и, забыв про пароль и прочие глупости, разом снес защиту одним хитрым заклинанием, созданным специально для экстренных случаев.

— Сдурел?!

Спрятавшийся за опрокинутым столом Мальсибер зажимал рукой окровавленный нос, а его палочка искрила опасной зеленью. Он обернулся на Гарри и прорычал:

— Ты кто?

— Поттер. Можешь звать меня Гарри… — он не стал скрывать палочку и светским тоном поинтересовался: — Что здесь происходит?

— Учу щенка… — Мальсибер оскалился и метнул в угол проклятье.

— Кого?

Гарри хоть и не видел противника Мальсибера, притаившегося за креслом, но уже знал ответ и хотел получить последнее подтверждение, прежде чем заставить гадёныша заплатить за всё. Мальсибер не разочаровал:

— Снейпа!

— С-с-сука!

Атаковать Мальсибера оказалось даже приятнее, чем в мечтах. Надо признать, что тот оказался достойным противником, но ему было просто нечего противопоставить разъярённому Гарри. Заклятия вырывались одно за другим, как в связках, так и поодиночке, и, сшибаясь, распадались разноцветными искрами. В воздухе остро пахло озоном. На удивление голова оставалась ясной, и острое желание причинить боль уже совершенно не пугало Гарри. Сейчас Круциатус вышел бы у него особенно хорошо, но он не спешил. Зачем? Если можно выплескивать раздирающее его бешенство и боль за Северуса, который, похоже, был ранен.

Гарри не заметил, когда у них появились зрители, но поскольку те не вмешивались, то и особенного внимания они не заслуживали. Пока он вёл в счёте. Сектумсемпра рассекла тяжелый стол и по касательной задела Мальсибера. Но этого было мало! Гарри понял, что ему пытаются помешать, и, отбросив палочку в сторону, с огромным наслаждением впечатал кулак в растерянное лицо, а потом, уже чувствуя на плечах сильные руки, рванулся и добавил ногой по самому дорогому. Мальсибер забыл о резаной ране и, сложившись пополам, с воем покатился по полу. Да! Именно так!

Звук редких хлопков отрезвил Гарри, вынуждая обернуться. Люциус Малфой… ну, конечно, кто же ещё!

— Браво! На самом деле браво! — и, обращаясь к скорчившемуся на полу Мальсиберу, добавил: — Теряешь форму, приятель, школьник с легкостью тебя уделал…

Мальсибер, не переставая выть, показал средний палец, а Малфой со смешком наложил на него исцеляющие чары.

— Обезболивающего нет, уж извини.

Бледный до синевы Северус вылез из-за кресла, прижимая к животу окровавленную мантию. Если бы палочка была в руках, то Гарри, не задумываясь, приложил бы Мальсибера пыточным. Очевидно, это промелькнуло у него на лице, потому что братья Лейстранджи подхватили его под руки и силой оттащили в дальний угол, уговаривая успокоиться. Малфой хладнокровно избавил Северуса от мантии и принялся колдовать над ним, почти не пользуясь палочкой. Гарри не слышал слов заклинаний, только мог видеть, как шевелятся его губы, и как выступают крохотные капельки пота у него на лбу. Гарри сначала перепугался, что не чувствует эмоций Северуса, а потом вдруг ощутил теплую благодарность, от которой поверхность Камня, кажется, даже начала слегка пульсировать. На Гарри Северус не смотрел, но это было совершенно неважно…

Наконец Малфой закончил и вновь обернулся к Мальсиберу, который, уже развалившись на диване, жадно пил что-то из фляжки.

— Озабоченный придурок!

— Но, Люци…

— Слышать не хочу. На сегодня ты свободен, я проведу занятие без тебя.

— Но Повелитель…

— Я объяснюсь с ним, и только попробуй опередить меня.

Мальсибер встал и, прихрамывая, дошёл до двери. Гарри провожал его взглядом, готовый ко всему, но только не к тому, что тот, остановившись, бросит Северусу:

— За мной должок…

Дверь за ним захлопнулась прежде, чем Гарри выхватил палочку. Люциус доброжелательно взглянул на него:

— Остынь, герой…

Гарри только фыркнул, а Малфой продолжил:

— Мне было интересно познакомиться с ещё одним Поттером.

— Взаимно, — Гарри решил сбить Малфоя с этого покровительственного тона. — И как?

— Впечатлён. Мальсибер очень сильный боевой маг, его всё лето натаскивал сам Долохов.

Знакомая фамилия заставила напрячься, и Люциус, словно заметив сменившееся настроение Гарри, поспешил пояснить:

— Мы решили продолжить образование и познакомились с очень интересными людьми.

— Поступили в университет? — Гарри решил ничем не выдать своей осведомлённости.

— Нет… — рассмеялся Малфой. — Всё в частном порядке. Причём учитывая уровень твоей подготовки, я могу составить протекцию.

Приехали! Гарри подумал, что было бы забавным самому внедриться к Волдеморту, оставив Северуса за бортом, но подняв взгляд, напоролся на такой отчаянный ужас во взгляде Северуса, что решил не проявлять лишней инициативы.

— Как-нибудь в другой раз. Видишь ли, я только недавно приехал из Бразилии и всё никак не разберусь в ваших реалиях.

— Из Бразилии? Очень интересно…

Наверняка Малфоя кто-то учил этикету и искусству ведения беседы, но или учитель был так себе, или Гарри оказался выдающимся рассказчиком, но жизнь муравьеда в джунглях Амазонки произвела на Люциуса неизгладимое впечатление. Когда Гарри, полностью войдя в образ, попытался транслировать звуки ночного леса, Люциус беспомощно посмотрел на Северуса, словно моля о поддержке. И тот не подвёл:

— А про оцелота расскажешь?

Малфоя надо было видеть! Как можно настолько не интересоваться животным миром? Конечно, ни о каком занятии Общества речь уже не шла. Лейстранджи, озабоченные отсутствием Беллатрикс, сидели как на иголках. Гаррины рассказы их совершенно не трогали, и никто не удивился, когда, дождавшись паузы, они предложили разойтись.

До замка Гарри и Северус шли вроде и рядом, но друг на друга не смотрели и не разговаривали. Зато, войдя в замок, они, не сговариваясь, направились в кладовку-лабораторию. Первым делом Северус запер дверь и наложил на неё кучу чар, после чего нерешительно подошел к Гарри и, помедлив пару мгновений, обнял его. Поцелуй получился тягуче-сладким и опьянял не хуже кларета.

— Дурак… ты куда полез? — шептал Гарри в податливые горячие губы.

— А сам-то?..

— Я готов был его убить… он ведь хотел?..

— Какая разница… чего он хотел...

Поцелуи совершенно не мешали разговору, лишь немного сбивали дыхание.

— Какой же ты дурак… как я скучал…

Гарри расстегнул на Северусе рубашку и уставился на свежий багровый рубец. Пусть Малфой и был прирождённым целителем, некоторые вещи требовали времени… и зелий.

— Где у тебя бадьян?

— На полке, а откуда…

— Тс-с-с… молчи… сейчас будет немножко больно…

Северус счастливо улыбался, когда настойка бадьяна закипала на его коже, удаляя последствия ранения.

— Совсем не больно…

— Это потому что я целую… мои поцелуи обладают волшебной силой, — болтал ерунду Гарри.

— Доктор… — выгибался Северус под его ласками, — а что вы ещё лечите?

— Вообще-то я проктолог… — признался Гарри.

Северус бессовестно ржал. Он тёр глаза и смеялся так заразительно, что Гарри не выдержал и присоединился.

— Ну, ты… романтик… — с трудом выговорил Северус.

— Ещё какой, — сквозь смех отозвался Гарри.

Радость оттого, что глупая ссора закончилась, пересиливала дурацкие мысли о том, что бы было, опоздай он хотя бы минут на десять, и Гарри решил не портить этого настроения, пытаясь выяснить, что же там произошло. Основное было понятно — Мальсибер так и не успокоился. Гарри трансфигурировал матрас из столика и утянул Северуса на пол, пожаловавшись на ноги, которые его совершенно не держат. Поцелуи становились всё требовательнее, и Гарри хотел уже предложить кое-что поинтереснее, когда сквозное зеркало в его кармане стало обжигающе-горячим.

С сожалением оторвавшись от порозовевшего Северуса, Гарри вытащил зеркало и хотел уже засунуть его под матрас, но услышал вопль:

— Да Гарри же!

Наверное, что-то случилось… Северус мгновенно посерьёзнел и с тревогой попросил:

— Узнай, что… может…

Ну да… произойти могло всё что угодно.

— Что случилось?

— Гарри! Наконец-то! А я зову-зову…

Джеймс выглядел очень довольным.

— В чём дело? Где горит?

— Сириус принёс книгу!

Гарри не мог понять, какую книгу мог притащить ушедший на свидание Блэк.

— И что?

— Как что? — почти завопил Джеймс. — Мы прочитали!

— Поздравляю, конечно… теперь я за вас спокоен…

Гарри уже собрался спрятать зеркало, но услышал отчаянный вопль:

— Это про хоркруксы! Ты всё говорил правильно!

Северус подскочил так, будто внутри него была взведённая пружина:

— Быстрее! Куда идти?

Джеймс, хоть и не видел Северуса, прекрасно слышал его голос:

— Мы в Выручай-комнате! Приходите…

Выручай-комната на этот раз походила на Дуэльный зал дома Поттеров. Джеймс и Лили сидели на подушках прямо на полу и держались за руки, а Сириус возбуждённо расхаживал по комнате. Завидев Гарри с Северусом, он радостно закричал:

— Ну, наконец-то! Сколько можно тра… уединяться?

— Сколько нужно! — заверил его Гарри. — Где книга?

— Да вот же!

Сириус протянул Гарри тяжеленный том, обтянутый чёрной кожей, углы которого были обиты грубо выкованным металлом, а проржавевшая защёлка закрывалась на замок.

— Откуда?

— Из нашей библиотеки… чего у нас там только нет…

И когда Сириус всё успевает? И весело провести время, и такой клад отыскать?..

— Но как? Ты ведь…

— Ну да… я-то бегал на одну важную встречу… с Мэри Макдональд, а Рег на что? Меня бы к этой книге ни за что не подпустили, а он такой: «Maman, я ночью буду вызывать Вельзевула, мне надо»… мать всегда поощряла такие закидоны…

Непонятно, конечно, зачем врать про Мэри, но сейчас важно другое:

— И он… просто…

— Ну, не просто, конечно! У меня оказался очень даже сообразительный братишка. Стоило ему объяснить тему, и voila… книжка в наших надёжных руках.

Гарри с трепетом открыл замок и ничуть не удивился бурым пятнам на пожелтевших страницах.

— Кровь?

— А как бы я её открыл? Кровожадная зараза…

— И что пишут-то? — решил перейти к делу Гарри.

— Не сотвори! Это если в двух словах…

— А подробнее?

— Смотри, где закладка.

Между страниц книги и впрямь оказалась закладка — обрывок пергамента, и Гарри начал читать. Вот гадство! И почему он этого не читал в своём времени? Какая мерзость! В книге хоть и архаичным языком, но очень подробно описывалось то, что происходит с человеком при помещении осколка души в неодушевленный предмет и о проблемах, которые возникают при возрождении из этого предмета. Удивительно ещё, что после ритуала Волдеморт напоминал человека… хотя это могло быть благотворное влияние крови Гарри.

— Фу! — только и мог сказать Гарри, когда дочитал главу до конца.

— Не то слово! — живо отозвался Сириус. — Особенно про утрату половой функции…

— У тебя одно на уме…

— Это очень важная часть жизни! — радостно оскалился Блэк: — Посмотри хотя бы на Снейпа.

— Чего на меня смотреть? — мгновенно вскинулся Северус.

— Как пример животворящей функции…

— Заткнись, а? — вежливо попросил Гарри. — Лучше скажи, что теперь делать?

— Как что? — изумился Северус. — Конечно же, дать почитать Малфою… с некоторыми пояснениями.

Пояснять, без всяких сомнений, будет Гарри.


Глава 54.

— Нам нужен Веритасерум!

Безапелляционное заявление Северуса было встречено достойным молчанием. Гарри честно пытался придумать, где такое можно найти, а на лицах остальных читался вопрос: «Зачем? » А Северус, словно оправдываясь, принялся рассказывать, почему он не может сварить сам зелье из списка «А»:

— У меня нет аппарата для возгонки, а чтобы его купить, нужно особое разрешение. Можно, конечно, попробовать найти его в Лютном, но боюсь, что там мне не продадут… да и с ингредиентами беда…

Конечно, не продадут! Злопамятный Мальсибер что-то наплел своему приятелю-торговцу, и с Северусом теперь отказывались иметь дело. Гарри-то, конечно, от этого было ни жарко, ни холодно, а вот болезненно гордый Северус перестал туда ходить, демонстрируя такое равнодушие, что становилось понятно, насколько сильно он задет.

— В аптеках его тоже не продают… — Сириус почесал подбородок, щетиной на котором он очень гордился. — А значит, придётся добывать…

— Сириус! — возмутилась Лили. — Никакого криминала!

— Спокойно, Эванс, я знаю такое место, в котором, даже если попадёмся, Азкабан нам не грозит… — он поиграл бровями. — Догадываетесь, о чём я?

Догадался Джеймс:

— Отец нас точно выпорет!

Но Сириус был настроен гораздо оптимистичнее:

— Нас — может быть, а вот Гарри вряд ли! Он явно испытывает к нему слабость.

Теперь все смотрели на Гарри. А он что? Если Северусу нужен этот Веритасерум, то даже если и розги…

— Когда пойдём?

— На Хэллоуин… если что, я подделаю записку от отца. Семейное дело, и никаких вопросов.

Гарри понравилась эта формулировка. Прежде у него никогда не было семейных дел, и это звучало очень солидно.

— Может, теперь объяснишь, зачем нам нужна сыворотка правды? — не выдержал Сириус.

— Чтобы подстраховаться с Малфоем, — загадочно ответил Северус. — Он любит такие эффекты…

Очевидно, самому Северусу были чужды любые проявления театральности. Ну-ну…

Записку даже не пришлось подделывать. Дамблдор очень доброжелательно выслушал «братьев Поттеров» и сказал, что не возражает, если одну ночь они проведут вне стен замка. Если его и заинтересовало «семейное дело», то он не подал вида.

— Я же говорил — как по маслу! — радовался Сириус.

— Как по маслу будет, когда мы вернёмся… и желательно — не с пустыми руками.

— Каким же ты, Сохатый, стал унылым скептиком…

Сириус хотел добавить что-то ещё, но замолчал под тяжёлым взглядом Лили. Заметивший неловкость Гарри поспешил её сгладить:

— И вовсе нет! Унылые скептики не пытаются изобразить оцелота и броситься со шкафа на приятеля.

Джеймс смутился:

— Да просто Пит достал нас уже со своей Амазонкой! — и, заметив неодобрение во взгляде Лили, поспешил перевести стрелки. — А Бродяга вообще под кроватью сидел, как кайман… и цапнул Пита за ногу!

— Придурки!

Лили сердито фыркнула и отвернулась, но Гарри успел заметить, как она сдерживается, чтобы не расхохотаться. А ведь действительно, придурки… и как же тонка грань, отделяющая дружеское подшучивание от жестокой издёвки…

План по добыче флакона с Веритасерумом был продуман до мелочей. Джеймс узнал, что родителей не будет дома — это значительно упрощало задачу, а на случай их внезапного появления решили соврать, что им срочно понадобилась книга для проекта. Осмотрительный Северус даже вписал их фамилии в какой-то проект по зельеварению, пообещав «поделиться славой».

Когда Дамблдор предложил воспользоваться для перемещения своим камином, Гарри стоило огромного труда убедить его, что перед встречей с родными им просто жизненно необходимо посетить Хогсмид, дабы приготовить сюрприз, а хогсмидский общественный камин ничем не хуже директорского. Не рассказывать же ему, что они будут ждать сигнала верной Джеймсу домовухи Нэнси о том, что старшие Поттеры ушли? И что Гарри вполне сможет переместить их обоих прямо к дому?

Они устали шляться по Хогсмиду, замерзли и уже исчерпали все темы для разговоров, а от Нэнси не было никаких известий.

— Может, уже перенесёмся к дому и подождём в саду? — предложил Гарри.

— Ага, — скептично отозвался Джеймс. — А как же оповещающие чары?

— Погоди! Точно! — Гарри сам не понял, почему такая простая вещь не пришла в голову: — А как же оповещающие чары?

— Перечитай Кодекс! В отсутствие главы Рода его обязанности переходят к Наследнику. Поэтому чары на меня не среагируют, а тебя я пропущу своим волеизъявлением.

Прочитать, что ли, этот Кодекс? Штука-то полезная…

— А чего мы не отсиделись в Выручай-комнате?

— Ага… думаешь, директор не знает, кто есть в замке, а кого нет? Объясняй потом, чего так поздно… — Джеймс тяжело вздохнул. — Ненавижу ждать! Даже когда Рем превращается, ожидание — самое тяжёлое… потом-то начинается интересное…

— А почему вы в обычные дни не гуляете?

Джеймс задумался:

— Ну, так традиция вроде… да и некогда в обычные дни… у всех дела…

Гарри оценил, с какой деликатностью Джеймс рассказывает о том, что не может гулять из-за собственных участившихся свиданий. Талант, однако…

— А Петтигрю зачем постоянно задираете?

— Да мы всегда так… он так смешно потом дуется.

Смешно ему… знал бы он… Гарри ничего не стал рассказывать о проступке Петтигрю, сначала переложив эту ношу на плечи Дамблдора, а потом решив лично проследить за потенциальным предателем и приглядеться к нему получше. Этот юный натуралист до смешного напоминал Невилла даже своими неудачами на зельеварении, чему однажды Гарри был свидетелем. Слагхорн, по сравнению с профессором Снейпом, был просто душкой, но котлы от этого меньше не взрывались, а Петтигрю потерянно лепетал о своей невнимательности под дружный гогот друзей. Тогда Гарри вступился за него, после чего едва сбежал, рассказав о муравьедах всё, что успел прочитать в книге. Пришлось даже немного приврать в деталях, исключительно для красочности описания. Петтигрю был самым благодарным слушателем…

— Слушай, а давай отсидимся в Воющей Хижине?

Идея Джеймса пришлась очень ко времени, потому что все магазинчики уже закрылись, а вид праздно шатающихся по Хогсмиду студентов мог вызвать ненужные вопросы.

В Воющей Хижине Гарри был несколько раз, и никогда она не вызывала у него никаких эмоций, кроме любопытства, однако сейчас, стоило им влезть в проход под корнями Дракучей Ивы, его охватила настоящая паника. Оказалось, он слишком хорошо помнил собственный ужас от внезапного появления оборотня.

— Ты чего?

Джеймс заметил, что Гарри остановился, и недоуменно посмотрел на него.

— Какие же вы придурки!

— В каком смысле?

— Вот сожрал бы нас с Северусом друг Люпин, сразу бы понял…

— Ты до сих пор обижаешься?

— Нет! До сих пор не по себе…

— Брось… это же Рем… он…

— Ага! И в отличие от Северуса я знал, что это Рем… и думал, что потом он до конца жизни будет об этом помнить… только вот уже ничего нельзя изменить…

— Да понял я… понял… ещё тогда…

Лупоглазая Нэнси появилась внезапно и влюблено посмотрела на Джеймса:

— Молодой хозяин просил сказать. Нэнси говорит. Ушли.

Джеймс протянул руку Гарри:

— Переноси!

Поток аппарации вынес их прямо на крыльцо дома. Джеймс подошел к массивной двери и коснулся её ладонью. От руки побежали синеватые искры, и дверь на мгновение словно подёрнулась дымкой, после чего открылась от легкого толчка.

— Добро пожаловать в Поттер-холл! — Джеймс засветил Люмос. — Давай не будем устраивать иллюминацию? А то вдруг они вернутся не ко времени?

Отчего-то он говорил шёпотом, и Гарри так же тихо согласился. В свете Люмоса широкие коридоры дома казались таинственно-опасными, хотя какую опасность может таить собственный дом? В портретной галерее было очень тихо, и пришлось даже приглушить свет, чтобы не разбудить кого-нибудь из предков, кто спросонья мог поднять шум.

Дверь в кабинет оказалась незапертой, и Гарри в очередной раз вспомнил добрым словом свою удачу — не изменила! В темноте кабинет казался просто огромным, а Люмос поочерёдно выхватывал из беспросветного мрака отдельные фрагменты: книжный шкаф, резной подлокотник дивана, журнальный столик, секретер.

— Вот он! — громко прошептал Джеймс.

— Вижу!

— Где нож?

— Всегда с собой, папочка…

Подаренный Джеймсом нож был, по сути, универсальной отмычкой, и именно это его качество сейчас оказалось нужнее всего.

Секретер не поддавался. При том, что никаких замков и запоров у него на первый взгляд не было. Гарри устал засовывать узкое лезвие во все доступные щели — всё было бесполезно.

— Крепкий… зараза. Может, его разбить?

— Тебе бы только бить! — не согласился Джеймс. — Отец такого экспрессионизма точно не одобрит.

— Да он в любом случае не одобрит…

— В случае вандализма особенно…

— И что сделает?

Гарри, конечно, не собирался прибегать к крайним мерам, но знать не мешало.

— Выпорет! — уверенно ответил Джеймс. — Розгами… у него в подвале целое ведро… мы с Бродягой лично видели…

— А что вы делали в подвале?

— В тот раз?

— А был ещё?

— И не один… в тот раз мы клад искали.

— У себя в подвале? Чтобы недалеко ходить, что ли?

— Что бы ты понимал! Бродяга план нашёл… с крестиком.

— И что вы нашли?

— Проход один… подземный… только он обвалился.

— В тот раз?

— Нет… в другой…

Удивительно, как далеко может завести тяга к приключениям! Гарри смахнул со лба набежавший пот и привычно взлохматил волосы. Нужен был ещё какой-то план.

— Джейми, а в доме больше нигде Веритасерума нет?

— Сдурел, да? Во всех комнатах по чуть-чуть… чтобы, когда захочется поговорить, далеко не ходить. Список «А», Гарри!

— Да понял я… понял!

В неверном свете Гарри показалась, что резная змейка ехидно покачала головой. Померещится же такое! Хотя…

— Джейми, а секретер, небось, старинный?

— Ну да!

— Так, может, он пароль требует?

— Может, и пароль… теперь уже явно не узнаем.

Однако Гарри решил попробовать.

— Смотри и учись, папочка! — Гарри опустился перед секретером на колени, так, чтобы лицо оказалось напротив змеиной морды. — Посвети!

Джеймс послушно опустил палочку, и Гарри заметил, как глаза змеи поблескивают изумрудной зеленью. Ой, неспроста! Гарри несколько раз выдохнул, примериваясь, и зашипел на парселтанге:

— Откройс-с-ся!

Змейка ожила. Она внимательно посмотрела на Гарри и прошипела в ответ:

— Ты кто?

Как ей это популярнее объяснить?

— Змеёны-ш-ш-ш этого гнезда.

— Похош-ш-шь, — согласилась змейка.

Гибкое тело змеи пришло в движение. Она несколько раз выгнулась, с тихим щелчком открывая ящик.

— Круть! — прошипел Джеймс, невидимый в темноте. — Бери и пойдём!

Гарри достал из ящичка знакомый флакон, не обратив внимания на стопку каких-то бумаг, и снова зашипел:

— Закройс-с-ся!

— Хорош-ш-ш-шо…

Дело сделано! А казалось совершенно невозможным…

— Уходим…

Гарри поднялся и уже развернулся в сторону двери, но, услышав оглушительный звук аплодисментов, вздрогнул и похолодел. Яркими огнями вспыхнула огромная люстра, заставив зажмуриться.

— Браво! В самом деле — браво!

В кресле сидел Карлус Поттер.


Глава 55.

Первым желанием Гарри было превратиться в агаму и нырнуть под книжный шкаф, но потом он вспомнил, что тогда Джеймс останется с разгневанным отцом один на один. Оставалось защищаться.

— Добрый вечер, Карлус.

— Скорее, ночь… и ничего доброго в ней я пока не заметил. Может, расскажешь?

Гарри беспомощно оглянулся на Джеймса и понял, что с этой стороны помощи не дождаться — тот уже мысленно снял штаны и, перегнувшись через стол, считал удары. Проклиная себя за воображение, разыгравшееся некстати, Гарри улыбнулся так доброжелательно, как мог:

— Я очень рад вас видеть.

— Взаимно. Но всё же мне было бы интересно услышать, что за план привёл вас ночью в мой кабинет и заставил взломать секретер.

Гарри смутился: то, что они с такой легкостью недавно проделали, на слух звучало несколько… отвратительно.

— Мы просто не хотели вас лишний раз волновать…

— Полагаете, что я, будучи на приёме и узнав о нарушении охранных чар, должен был испытать радость? Или какие-то иные чувства?

— Но зато потом точно облегчение оттого, что это всего лишь мы…

— Занятно… то есть, по-вашему, я должен испытать облегчение, понимая, что вы впутываетесь во что-то настолько сомнительное, что вам пришло в голову поберечь мои нервы?

И как Карлусу удаётся всё вывернуть так, что даже слышать о таком неприятно?

— В общем-то ни во что сомнительное мы не впутываемся…

— И зачем тогда вам зелье, на использование которого требуется особое разрешение Министерства?

— Что-то я не видел никакого разрешения, когда им пичкали меня, — огрызнулся Гарри.

— Тогда был особый случай… так сказать, форс-мажор.

— Вот и сейчас… тоже случай.

— Кого вы собрались поить Веритасерумом?

— Меня!

Всё-таки Гарри нравилось видеть, как от удивления лицо Карлуса теряет свою извечную маску холодной отстранённости.

— Зачем? — Карлус запустил ладонь в волосы и хорошенько дернул себя за них, словно пытаясь убедиться, что это не сон.

— Для важного разговора.

— Гарри, может, ты попытаешься объяснить? Или тебе напомнить об обещании делиться планами?

— Но я это обещал Дорее.

— Мне стоит позвать её?

— Нет!

Гарри представил себе, что скажет Дорея, а главное, как, и ему стало не по себе. Если уж выбирать, то лучше Карлус со своими розгами…

— Рассказывай, Гарри… рассказывай, — устало резюмировал Карлус.

И Гарри рассказал. Про тетрадь, про книгу, про искренность и умение довериться. Особенно напирая на то, что с Малфоем надо действовать осторожно, чтобы не спугнуть, но зато, если его убедить… Карлус хохотал. То затихая, то вновь расходясь, взглянув на насупившегося Гарри.

— И кто у вас такой умный?

— Какая разница?

— Не скажи! Разница есть… я здесь вижу зачатки стратегии. Той самой, которая вам пока не по зубам.

— Почему это?

— Я ни минуты не сомневаюсь, что прийти сюда за сывороткой правды — идея Сириуса. Блестящее воплощение — ваша заслуга…

— Ну и?

— Один-два хода, не больше! А в случае с Малфоем у вас возникает вариативность. Та самая, о которой вам лень задуматься.

Нет, Гарри, конечно и раньше знал, что Северус умный… а Карлус продолжил:

— Мне очень нравится ваша идея, и юный Малфой, несомненно, будет ценным союзником, но зачем вам понадобилось действовать именно так? Ведь гораздо проще прийти и попросить.

На этот вопрос Гарри не мог ответить. Вернее, мог, но его ответ наверняка бы оскорбил старшего Поттера. А тот продолжил сам:

— Почему ты считаешь остальных идиотами, которым наплевать на твоё благополучие? Мы же уже решили, что общим делом надо заниматься сообща.

Гарри опустил голову. Сейчас ему было по-настоящему стыдно.

— Простите…

— За что? За то, что тебя не научили доверять? Нет, Гарри, я совершенно зря положился на клятвы и Обеты и не объяснил тебе, что Род — это не только обязанности, но и права. В том числе на поддержку планов, какими безумными бы они тебе ни казались.

Карлус поднялся из кресла, достал из ящика стола бутылку, стакан, потом поморщился и, убрав стакан, отхлебнул прямо из горлышка бутылки.

— К чертям этикет! — пояснил он, после чего, задумчиво побарабанив пальцами по столешнице, устало посмотрел на Гарри: — Я впечатлён ещё одним твоим умением.

Гарри внутренне сжался, готовый к тому, что его владение парселтангом будет признано Тёмным и недостойным, но Карлус его снова удивил:

— Как гласят предания, наш Род ведется от одного из трёх братьев Перевеллов. Так вот, помимо мантии-невидимки, по наследству передаётся книга, открыть которую сможет лишь змееуст. Как ты понимаешь, эта реликвия уже много поколений ждала своего часа, и мне было бы очень любопытно присутствовать при её открытии.

Гарри мог только кивнуть, замирая от предположений о том, что может быть написано в такой книге, а Карлус продолжил:

— Я напишу Дамблдору, попросив отпустить сюда вашу развесёлую компанию в одну из хогсмидских суббот под мою ответственность. Можно, конечно, дождаться каникул, но отчего-то мне кажется, что стоит поторопиться.

Гарри тоже не любил выжидать непонятно чего, поэтому с радостью принял этот план, но стоило кое-что уточнить.

— А что с Малфоем?

— С Малфоем всё прекрасно. Действуйте.

— Но… Карлус… нам ведь тоже надо будет покинуть замок. Можем ли мы сослаться на вас?

Карлус усмехнулся:

— На меня можете ссылаться сколько угодно, но удивляет, что вы до сих пор не знаете, что Малфою принадлежит один домик в Хогсмиде, и если вы его попросите о встрече, то он непременно назначит её именно там. Вам останется только подождать до субботы.

— А этот домик случайно не на Тихой улице?

— Таких подробностей я не знаю, — тонко улыбнулся Карлус, — но сомневаюсь, чтобы Малфои принялись скупать все подряд дома в этом захолустье. Одного более чем достаточно.

— А Веритасерум… мы можем взять?

— Вопрос немного запоздал, но да. Я не возражаю. А теперь можете идти поспать, а мне надо немного поработать с бумагами.

Карлус отпустил их лёгким кивком головы, и уже оказавшись в коридоре, Гарри понял, что от напряжения у него подкашиваются ноги. Джеймс тоже привалился к стене и с блаженной улыбкой выдохнул:

— Пронесло… Бродяга был прав…

— Джейми… ну я, ладно, а ты-то чего не сообразил попросить?

— Так ведь так интереснее! Разве нет?

Иногда этого балбеса хотелось стукнуть!

Ночь прошла спокойно, и после завтрака Карлус сообщил, что обо всём договорился с Дамблдором, и тот откроет им камин в своём кабинете. И хорошо! С утра погода была по-осеннему отвратительная, и тащиться из Хогсмита в такой дождь совершенно не хотелось. Дамблдор, лукаво улыбаясь, поинтересовался делами. Пришлось его заверить, что всё просто замечательно и, отказавшись от чая, почти бегом покинуть гостеприимный кабинет. Хорошо, что когда-то умная Гермиона догадалась зачаровать галеоны, и как средство связи они работали отменно в любом времени! На общий сбор в Выручай-комнату компания собралась меньше, чем за четверть часа.

— Как всё прошло?

Северус уже с порога излучал такую тревогу, что его хотелось немедленно начать успокаивать. Желательно без свидетелей…

— Отлично! Вот…

Достав из кармана флакончик с Веритасерумом, Гарри помахал им в воздухе.

— И вас никто не заметил?

Гарри потер шею:

— Ну как «никто»… только Карлус.

Во взгляде Сириуса читался священный ужас:

— Розги были?

— Нет…

— А что? — глаза Блэка сияли. — Подвал-цепи-пытки?

— Ну и фантазия у тебя…

— Нормальная фантазия! Ты просто не видел тот подвал!

— Погоди! — Северус сердито поднял вверх ладонь. — Ты хочешь сказать, что он сам отдал вам запрещённое к использованию зелье?

— После того, как одобрил наш план.

— И вот так сам взял и дал? — всё ещё не верил Северус.

— Не совсем «сам», — вклинился Джеймс. — Секретер Гарри всё-таки вскрыл… на глазах изумленной публики.

— Зашибись! — восхитился Блэк. — Я же говорил, что Карлус проникся нежными чувствами к внучку? Мой бы папаша, если бы застиг меня за таким милым занятием, просто бы размазал по стенке… клянусь! Легче было бы закрасить, чем отскоблить…

— Мало того, — продолжал Джеймс, — старик ещё восхитился способностями Гарри к языкам…

— Поясни, Сохатый…

— Наш Гарри мило пошипел о чём-то со змейкой на секретере, и та ему всё открыла.

— Змееуст! — Лили прикрыла ладонью рот и с ужасом посмотрела на Гарри. — Но ведь это же…

— Это просто умение! — вступился Северус. — Очень редкое и очень ценное!

— В любом случае, — поспешил вклиниться в накаляющийся разговор Джеймс, — отец сообщил, что у нас в Хранилище есть одна книга, открыть которую под силу только змееусту…

— И что?

— В общем, мы с Гарри будем её открывать! — Джеймс сиял, как новенький галеон.

— «Мы»? — возмутился Сириус. — А мы?

— В смысле все мы… кто захочет.

— Даже я? — недоверчиво прищурился Северус.

— Ты — особенно! — торжественно пообещал Гарри. — А теперь нам пора написать письмо Малфою — его надо заинтересовать настолько, чтобы он сам назначил встречу.

— Это без меня! — Сириус поднял руки, сдаваясь. — Вот если бы начистить морду этому сиятельному засранцу…

— А он-то тебе что сделал? — возмутился Гарри.

— Бесит! — коротко пояснил Сириус и добавил: — Сильно!

— Мне кажется, писать должен Снейп, — неожиданно сказал Джеймс.

— Почему? — Северус смотрел на него, будто ожидая какой-то неприятности.

— Потому что ты из нас самый «вариативный»…

— Какой?

— Скажи ему, Гарри. Я толком не понял, но отец сказал, что для таких дел ты подходишь лучше всего.

Как же Гарри был благодарен Джеймсу за эти слова, заставившие уши Северуса покраснеть от удовольствия!

Письмо решили писать в лаборатории, чтобы не вызывать лишних подозрений, и Гарри несколько раз опрокидывал Северуса на спину, принимаясь целовать, стоило тому начать прикусывать кончик пера.

— Два месяца, Сев… нам осталось только два месяца…

— Два месяца и восемь дней… и то при условии, что Дорея найдёт время, чтобы снять своё проклятье…

— Куда она денется?

И думали они об одном и том же…

Письмо Малфою пришлось переписывать трижды, потому что сначала оно оказалось залито чернилами, потом кое-чем поинтересней, и только когда сил уже не осталось больше ни на что, удалось нацарапать на пергаменте нечто вразумительное.

Гарри несколько раз повторил недовольной сове адрес и то, чтобы она не вздумала возвращаться без ответа. Сова согласно ухала и, не мигая, смотрела на Гарри янтарно-жёлтыми глазами, от укора во взгляде которых становилось не по себе.

— И поторопись! — напутствовал её Гарри, подбрасывая вверх.

Теперь оставалось только ждать. Как же он ненавидел такое!


Глава 56.

Серебристо-серый филин прилетел во время завтрака. По тому, как он важно протянул лапу, стало понятно, что в аристократических семьях даже птицы — и те много мнят о себе. Филин снисходительно посмотрел на Северуса, протянувшего ему кусок тоста, сердито нахохлился и, едва дождавшись, когда письмо будет отвязано, улетел. Северус развернул пергамент и почти сразу же скомкал его и сунул в карман.

— Что пишет? — светским тоном поинтересовался Гарри.

Северус быстро взглянул на Гарри и одними губами прошептал:

— Потом!

Впрочем, такой почтальон заинтересовал не только Гарри. Регулус, Беллатрикс и Эйвери смотрели на Северуса в упор, словно ожидая объяснений, а Нотт прямо спросил:

— Когда?

— Это личное…

Северус явно чувствовал себя крайне неловко под понимающими взглядами сокурсников и попытался оправдаться:

— По делу…

Беллатрикс хищно улыбнулась:

— Обидишь сестру — прокляну.

Северус даже подавился воздухом, несколько раз порываясь сказать что-то нелицеприятное, но с явным трудом сдержался. Он только презрительно фыркнул и, зло отодвинув тарелку, выскочил из-за стола.

— Бель… как ты могла такое подумать… — задумчиво протянул Нотт.

— Я не думаю, а просто предупреждаю… на всякий случай…

Беллатрикс неуловимым движением отрезала кусок тоста, так яростно уставившись на тарелку, что Гарри огляделся, отыскивая взглядом Нарциссу, чтобы убедиться в том, что не причинил ей никакого беспокойства. На всякий случай…

До начала занятий оставалось ещё полчаса, и Гарри поспешил в лабораторию Северуса, рассчитывая узнать, что написал Малфой. Однако в коридоре его перехватил Дамблдор, предлагая «полюбоваться чудесным видом из окна». Любоваться предполагалось прямо в коридоре, на который явно были наложены чары конфиденциальности. Гарри молча смотрел в окно, ожидая слов Дамблдора. Интересно, что ему надо?

— Мальчик мой, ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет! — Гарри как можно честнее посмотрел на директора, избегая встречаться с ним взглядом.

— Видишь ли… иногда приходиться думать о долге… как бы ни хотелось этого избежать.

Гарри понял, что речь идёт о долге Северуса, и прикусил язык, сдерживая желание нагрубить. Дамблдор правильно его понял, со вздохом продолжив:

— Не осуждай меня. Ставки в этой игре очень высоки…

— Это не игра!

— Ты прав… не игра. Это жизнь со всеми её светлыми и тёмными сторонами, и пока есть надежда обойтись малой кровью, нужно действовать.

— Но почему именно он? — Гарри разозлился на то, как беспомощно это прозвучало.

— Потому что он сможет… — Дамблдор сцепил руки за спиной и принялся покачиваться на пятках. — Удивительно, как я раньше не разглядел столь сильный характер и верность долгу… я много думал над тем, что этот мальчик сделал для меня там… в твоём будущем… и я… я благодарен тебе.

— Мне-то за что?

— За то, что показал, каким слепцом я могу быть…

Получается, что вместо того, чтобы вывести Северуса из-под удара, Гарри толкнул его на передовую? Значит, именно так работают эти дурацкие «Потоки судьбы»? Ну уж нет!

— Зря я это сделал!

— Вовсе нет! И ведь ты можешь помочь Северусу…

— Чем же?

— Поддержать… не мешая! Знай, Гарри, Северус не из тех людей, кто жертвует принципами в угоду…

— Ладно! — Гарри изо всех сил хлопнул по подоконнику. — Ладно. Я его поддержу!

Гарри развернулся и бегом кинулся в подземелья. Времени оставалось всё меньше.

Северус ждал. Когда Гарри распахнул дверь лаборатории, он встретил его вопросом:

— Почему так долго?

— А что у тебя сейчас?

— Трансфигурация.

Макгонагалл, конечно, будет недовольна, но Гарри не мог дотерпеть до вечера, да и зельеварение не тот предмет, ради которого стоит жертвовать чем-то серьёзным:

— Тебе очень надо там быть?

— Да как тебе сказать… — Северус криво усмехнулся.

— Прогулять можешь?

— Легко! А что случилось-то?

— О чём вы разговаривали с Дамблдором?

— Когда?

— Вообще.

— В первый раз ты всё и сам слышал, а второй — в ночь на Хэллоуин, он просто спросил, встречался ли я с Малфоем и Мальсибером.

— А ты?

— Был честен. Ведь я же с ними встречался?

— И ты ничего не…

— Конечно, не говорил! Это только мои проблемы…

Ну что за дурак?

— Нет, Северус, это наши проблемы. Как и та, которая произвела фурор за завтраком…

— Блэк — просто дура…

— Может быть… но почему тогда Дамблдор так уверен в том, что ты для него сделаешь всё, о чём он попросит?

— Почему это «всё»? — возмутился Северус. — Убивать я его точно не буду!

— Он так считает.

— Вот ещё! — Северус фыркнул. — Я ему пообещал только, что буду рассказывать о настроениях в Обществе. И всё! Ты что, думаешь, я буду воровать документы или подслушивать? Пф-ф! Я похож на идиота?

Гарри не стал огорчать Северуса сообщением, что именно этим тот и занимался, и просто спросил:

— А что Малфой пишет?

— Смотри!

Северус достал из кармана скомканный листок и старательно разгладил его на собственном колене.

«Суббота. 15. 00. Последний дом по улице Тихой»

— И никаких вопросов! — Северус явно гордился собственным умением договариваться.

— А это точно Малфой? А то вдруг кто-то перехватил письмо, а теперь тебя заманивает?

Гарри точно знал того, кто на такое способен, но из деликатности не стал называть имён.

— Да ну! Это был точно филин Малфоя.

— Что-то я сильно сомневаюсь…

— Почему?

— Не белый!

— Хоть ты-то не издевайся… Люциуса всем курсом дразнили, что он станет разводить белых павлинов…

— Дразнили?

Гарри представил себе разнузданную толпу слизеринцев, прыгающих вокруг Малфоя и машущих белыми перьями. Какой ужас!

— Ну как дразнили… Кто-то пустил такой слух, а потом самые смелые интересовались у Люциуса подробностями и делали ставки, когда тот вспылит.

— Сильно подозреваю, что это был Мальсибер, — прищурился Гарри. — Просто чувствую почерк!

Северус только скептически фыркнул:

— Делать ему больше нечего…

Гарри хотел возмутиться тем, что Северус защищает этого ублюдка, но решил не топтаться по любимым мозолям, а вместо этого провести время с пользой.

— А ты чего это до сих пор превращаться не научился?

О своих неудачах Северус рассказывать совсем не любил, поэтому сделал вид, что не услышал и с преувеличенным интересом принялся изучать этикетки на банках с ингредиентами.

— Надо ещё иголок дикобраза купить… что-то их мало… и растопырник попробовать настоять на хвое…

Гарри быстро стал ящерицей и деловито полез вверх по штанине Северуса, туда, где под слоем рубашки скрывался мягкий живот.

— Издеваешься?

Гарри так энергично помотал головой, что чуть не свалился на пол. Впрочем, Северус уже подхватил его под брюхо и посадил себе на плечо. Гарри зацепился поудобнее и, пробравшись под волосы, потерся о шею. Северус поёжился и тихо засмеялся:

— Колючий…

Как же мало надо для счастья… Гарри ещё немного посидел на плече и понял, что, будучи ящерицей, он слишком многого себя лишает. Ни обнять, ни поцеловать… один сплошной дискомфорт. Он осторожно спустился на стол и там вернул свой облик. Северус делал вид, что всецело поглощён своими зельями. Ну-ну… а если так?

— Два месяца и шесть дней… — отдышавшись, прошептал Северус. — И ты на себе испытаешь все эти штучки…

— И ты даже не представляешь, что я тогда сделаю…

— У меня отличное воображение… и я умею читать.

— Тогда я спокоен… — Гарри пребывал в отличном настроении. — Ты уже решил, что скажешь Малфою?

— Так вроде бы решили, что ты будешь говорить… Веритасерум же специально добывали.

— Я могу… только вот без этих ваших… «позвольте то», «умоляю, выслушайте», «не извольте беспокоиться»… — Гарри изобразил подобострастную улыбку и шаркнул ногой, раскланиваясь. — Не моё это… не моё!

— А с чего ты взял, что с Люциусом надо так? Он вообще-то ведёт себя очень даже…

— Ага… от его вежливости аж зубы сводит…

В конце концов решили, что Гарри лучше вести себя как обычно, потому что «такая естественность располагает». Кто бы знал, что Северус умеет говорить комплименты!

В субботу вышли из замка все вместе, и Гарри едва удалось отвязаться от Петтигрю с его охотой на ягуара. Похоже, они читали одну и ту же книгу… хорошо, что Сириус отвлёк этого натуралиста.

К дому на Тихой улице Гарри и Северус подходили крадучись. Казалось настолько важным проскользнуть туда незаметно, словно от этого зависела половина дела. Вот тут-то и пригодились дезиллюминационные чары. Дверь открылась без скрипа и также беззвучно закрылась за ними, пропустив в дом.

Люциус Малфой сидел в кресле у камина и всем своим видом выражал спокойствие и расслабленность, заставляя Гарри напрячься. Как он так умеет? Ещё ничего не сказал, а уже хочется одновременно почистить ботинки, пригладить рубашку и дернуть Малфоя за стянутый лентой хвост. Вместо этого Гарри отменил чары невидимости и вежливо поздоровался, усаживаясь в кресло напротив. Северус выбрал кресло, стоящее чуть поодаль. Малфой дружелюбно улыбнулся:

— И вам доброго дня, господа. Не буду скрывать, вы меня очень заинтриговали. А особенно «дело, которое началось в лавке Горбина и бесславно закончилось в казематах Тайной комнаты спустя пятнадцать лет», — Люциус с удовольствием процитировал письмо, демонстрируя отменную память, и перевел цепкий взгляд с Гарри на Северуса. — Как много вы видели? И при чём здесь старинная школьная страшилка?

Гарри порылся в карманах и достал флакон с сывороткой правды.

— Веритасерум.

— Вы мне угрожаете?

— Нет, предлагаю убедиться, что это именно это зелье.

— А потом?

— А потом я его для убедительности выпью.

Люциус посмотрел на него с жалостью, как на скорбного разумом.

— Полагаете, что мне это интересно?

— Полагаю, что очень. А для затравки я хочу предложить кое-что прочитать.

Гарри достал из-под мантии книгу, которую так кстати притащил Блэк, и открыв её на заложенной странице, чуть подтолкнул в сторону Малфоя. Гладкая обложка заскользила по полированной столешнице, и Гарри на миг показалось, что книга сейчас упадет, но Малфой перехватил её ловким движением и с напускным безразличием принялся читать.

Оставалось только ждать. Люциус читал вдумчиво и неторопливо. Возвращаясь время от времени к прочитанному ранее, он явно увлекся и уже не походил на породистого истукана, покачивая головой в такт каким-то своим мыслям и накручивая на палец выбившуюся прядь. Наконец он заговорил:

— Очень любопытное чтение, но я не вижу связи…

— А она есть! — для убедительности Гарри кивнул.

Люциус перевел взгляд на Северуса в поисках поддержки и неуловимо вздрогнул от его кивка. А Гарри продолжил:

— Та маленькая чёрная тетрадь, которую передал вам на хранение Том Риддл, называющий себя Лордом Волдемортом, — на самом деле хоркрукс!


Глава 57.

Конечно же, идея отдать Малфою книгу Блэков, если хорошо подумать, выглядела не так привлекательно, как в сам момент отдачи. И Гарри мог бы согласиться с Северусом, что несколько поторопился, но как по-другому объяснить этому снобу, который категорически отверг идею с Веритасерумом? Видите ли, он не уверен, что там именно это зелье, проверять на себе он его не будет, а Северусу, «в свете последних событий, не склонен доверять». Так прямо и сказал… гад!

А теперь оставалось только надеяться на порядочность Малфоя, или на то, что Блэков удовлетворит какая-нибудь другая книга… допустим, из библиотеки Поттеров. В целом впечатление от встречи осталось двойственное: с одной стороны, Малфой несомненно проникся проблемой, и, как уверял Северус, теперь точно проведёт ритуал над тетрадкой хотя бы для того, чтобы развеять подозрения, а с другой — очевидно не поверил ни одному слову Гарри про то, откуда он это знает. Но может, оно и к лучшему.

Прощаясь, Северус предупредил Малфоя, что Волдеморт — сильный легиллимент, и некоторая информация может показаться тому опасной.

— А лучший способ избавиться от угрозы… сам понимаешь…

— Пытаешься запугать?

— Предупреждаю… дружески.

Очевидно, Малфой в дружбу не верил, что ясно дал понять вздёрнутым подбородком и холодным взглядом. И кто-то ещё считал, что вот это может быть «ценным союзником»?!

Так или иначе, всю дорогу до замка Гарри и Северус не разговаривали. Так не пойдёт!

— Сейчас мы отправимся в Выручай-комнату!

— Зачем? — апатично отозвался Северус.

— Есть дело!

— Будем придумывать, что врать Блэкам про книгу?

— Тоже не веришь, что вернёт?

— С ума сошёл? Это же Малфой!

По мнению Гарри, так это был скорее минус, чем плюс.

— Думаешь, не просто не отдаст, а ещё и надругается?

— Всё-таки ты балбес! И Кодекс не хочешь читать…

— Да прочту я его! Прочту… просто чуть позже… когда время будет.

Выручай-комната по желанию Гарри приняла образ кабинета трансфигурации. Северус едва зашёл и сразу же прикрыл глаза ладонью:

— Издеваешься?

— Это дополнительный стимул! До сих пор не могу забыть ту самочку, которую ты мне создал, чтобы я не скучал…

Северус невозмутимо скрестил на груди руки:

— Она тебе не приглянулась только потому, что у тебя иная ориентация.

— Неужели? До встречи с тобой я с девчонками целовался…

Как же Гарри любил, когда Северус не знал, что ответить, и лишь беспомощно моргал! И как же хотелось усугубить:

— А ты думал… это всё ты! Приютил… обогрел… соблазнил…

— Какая печальная история! Соблазнил я его… и главное — чем?!

Вместо ответа Гарри принялся целовать недоверчивого Северуса, потому что объяснить, отчего замирает сердце, было невозможно. Да, нос… да, волосы… да, характер… но ведь любят совсем не за это! А за что? Тот, кто мог ответить на этот вопрос, наверняка никогда не любил сам…

— Я, конечно, согласен соблазнять тебя и дальше, но, может, объяснишь, зачем ты меня сюда привел? Не могла же у тебя быть такая фантазия…

Любопытство! Вот что ещё ему нравилось в Северусе.

— Я решил сам учить тебя анимагии.

— Чего это?

— Больше некому… я понял, что здесь всё индивидуально, а Джеймс с Сириусом совершенно тебя не понимают…

— А ты? — прищурился Северус.

— А я хочу понять.

— И что ты уже понял?

— То, что не могу без тебя…

— Но…

Заткнуть этот поток сомнений в себе можно было только поцелуем. Конечно же, они увлеклись, ну а кто бы не увлёкся?

Северус пригладил рукой растрепавшиеся волосы и охрипшим голосом поинтересовался:

— Ты говорил, что знаешь быстрый способ научиться анимагии.

Вообще-то Гарри такого не говорил, но не расстраивать же Северуса? К тому же у него была одна идея…

— Не то чтобы способ, но в моём времени один профессор превратил одного из учеников в животное…

— Боже, какая таинственность! — фыркнул Северус. — Но ведь это запрещено?!

— Ну да… профессор оказался самозванцем, но не в этом дело.

— А в чём?

— Тот студент стал анимагом-хорьком!

По правде, Гарри не было дела, стал ли Хорёк анимагом, или это был пик его эволюции, но он точно знал, что вреда от этого не было никакого.

— Я не хочу быть хорьком!

— А кем ты хочешь?

— Ну, не знаю… тигром там… или медведем.

— Почему? — обалдел Гарри.

— Хочу быть опасным хищником!

— Ну, хорошо… попробую.

Заклинание трансфигурации Гарри знал отлично, хищников тоже себе вроде представлял...

— Не боишься?

— Я не трус!

Ну, конечно! Не смей называть меня трусом… эх, Северус!

— Готов?

— Не тяни уже!

— Давай ты на пол ляг, что ли…

Северус улёгся на пол и, заложив руки за голову, изобразил безмятежность. Играл он, конечно, хорошо, но обмануть Гарри у него не получалось. Волнуется… Гарри и сам переживал, что получиться, но попробовать стоило! Глядя в глаза Северусу, он взмахнул палочкой и произнес формулу превращения.

Черт! Сработало! Но, то ли оттого, что Гарри никогда не видел тигра, то ли из-за недавно прочитанной книги, на полу растянулся самый настоящий оцелот. Гарри судорожно стал вспоминать всё, что вообще знает про этих животных: чуть больше ярда в длину, почти два фута в высоту… до положенных тридцати пяти фунтов он явно не дотягивал. Зверь потянулся, и на его морде появилось крайне удивлённое выражение, с которым он принялся себя рассматривать.

— Получилось! — обрадовался Гарри.

Северус уставился на него с таким возмущением, что Гарри даже стало немного неловко. Он совсем не имел в виду, что не рассчитывал на успех, как, вероятно, подумал Северус…

— Как ты себя чувствуешь?

Если бы оцелоты умели говорить, то этот конкретный непременно сообщил бы Гарри, что он идиот, поэтому хорошо, что не могли. Но посмотрел Северус своим фирменным профессорским взглядом. Забавно было видеть такой взгляд на морде некрупного животного, да ещё такого… милого…

Гарри протянул руку и потрепал Северуса по жёстким ушам. Тот недовольно фыркнул и потянулся, демонстрируя нескладные длинные лапы. Потом он уселся на пол и выразительно взглянул на Гарри. Снизу вверх — а по ощущениям, так это Гарри был в четыре раза меньше и сидел у его ног. И как понять, чего он хочет? Северус требовательно мявкнул, и у него начал подрагивать кончик хвоста. Когда так начинали вести себя кошки Арабеллы Фигг, это означало, что им что-то не нравится… и можно даже получить когтистой лапой.

— Что не так, Северус?

Тот вздохнул и ещё раз оглядел себя.

— Ты хочешь обратно?

Отныне Гарри никогда не забудет, как выглядит радостно кивающий оцелот. Один взмах палочкой, и на полу вместо пёстрого зверя сидел Северус и озадаченно крутил головой.

— Ты как?

— Нормально… вроде бы… в голове немного звенит.

— Ну а вообще, что чувствовал?

— Сначала запахи… много… и такие… не могу описать… потом ты заговорил… — Северус зажмурился. — Очень громко… и вообще…

— Интересно?

— Необычно!

— А тебе не хотелось на меня напасть?

— Дурак, что ли? Я же понимал, что это ты… а кем я получился? Гепардом?

— Оцелотом! — гордо ответил Гарри.

— Он же маленький, — оскорбился Северус.

— Зато очень ловкий! Ты знаешь, например, что оцелот может убить змею, небольшого осла и свинью?

— Зачем?

— Чтобы съесть! А ещё ты предпочитаешь…

— Только не начинай! Зачем мне есть змею?

— Там написано, что ты ими не брезгуешь…

— Я вообще не брезгливый…

— Вот! И всеядный! Настоящий оцелот!

Северус оскалился, а потом довольно рассмеялся.

— А как теперь научиться превращаться самому?

— Сначала я буду тебя превращать туда и обратно, а потом… ты помнишь, что я впервые смог превратиться в твоей постели?

Глаза Северуса в ужасе округлились:

— Но ты не можешь привести в свою спальню оцелота… Блэк не поймёт… а Эйвери не поймёт, если ты придёшь ночевать в нашу спальню… с оцелотом… нам просто негде!

— Ха! Для тренировок мы будем приходить сюда. Спать можно и днём… оцелоты вообще ночные хищники.

Вроде бы Северус успокоился, а Гарри начал уже продумывать, как будет спать с тёплым и мягким оцелотом под боком. Он мысленно гладил его по пушистому боку, когда дверь неожиданно открылась.

— Я же говорил, что они здесь!

На пороге стоял Блэк, за ним было видно Джеймса и Лили.

— Ну вы извращенцы! — восторженно озирался Сириус. — Я, в общем-то, и сам люблю всякие необычные места, но сделать это в кабинете трансфигурации… и в голову не приходило… а бедная Макгонагалл и не знает, какие мысли вызывает!

— Сам ты извращенец! Мы трансфигурацией занимались, — попытался оправдаться Северус.

— Ага… что я не понимаю, что ли? Особым разделом: превращением живого в ещё более живое… — Блэк радостно заржал, но заметив возмущённый взгляд Лили, отступил: — Трансфигурация… она такая… увлекательная.

— А где остальные? — попытался сменить тему Гарри.

— Ну не могут же настоящие друзья мешать личной жизни друг друга? Для всех Сохатый пошел на свидание с Лилс, я… тоже пошел. В общем… оторвались, — с радостной улыбкой пояснил Блэк. — Лучше скажите, как прошло. Завербовали?

— Можно сказать и так… — настроение у Гарри сменилось на сумрачное.

— Я же говорил, возьмите меня! Я бы ему объяснил, на чьей стороне воевать надо… — Блэк многообещающе потёр свой кулак.

— Вот и возьми такого на серьёзные переговоры! Ты бы всё испортил… с Малфоем так нельзя… — тут же разгорячился Северус.

— А чего это ты о нём так печёшься? — Сириус, как собака, сделал стойку. — Гарри, на твоём месте я бы начинал уже волноваться…

— Трепло!

На такие подначки Гарри совершенно не реагировал — слишком хорошо помнил, как «в свете последних событий» Малфой признался, что потерял интерес к Северусу, а тот совершенно не огорчился от этого. А вот следующий вопрос Блэка был крайне неприятен, хоть и ожидаем:

— А книга где?

Гарри принялся шарить по карманам и достал склянку с Веритасерумом:

— Вот… не понадобился… совсем…

— Это просто замечательно, ну а книга-то?

Надо было как-то выкручиваться:

— Понимаешь, Бродяга… я дал её Малфою… почитать. Он очень просил…

— И когда он её вернёт? А то Рег говорил, что maman уже спрашивала…

— Сразу же, как только прочитает!

Вальбургу Блэк Гарри помнил по склочному портрету в доме на Гриммо, и сталкиваться с оригиналом желания не возникало. Если она нарисованная могла заставить ходить по коридору на цыпочках, то что говорить о живой? Сириус, похоже, разделял опасения Гарри.

— Надеюсь, до каникул вернёт… иначе гостить нам у тебя, Сохатый, вместе с Регом, — вздохнул Блэк.


Глава 58.

Гарри очень хотел, чтобы Северус как можно скорее научился по желанию менять аниформу, залогом чего считал ежедневные тренировки. В теле оцелота Северус освоился очень быстро и с удовольствием исследовал свои новые возможности. Он карабкался по стенам Выручай-комнаты с таким сосредоточенным видом, будто по меньшей мере писал эссе по зельям. А когда, по его желанию, Гарри наколдовал плотные портьеры, Северус попытался забраться по ним, как кот, но зацепился когтями и изодрал ткань в порыве злости. Гарри поспешил превратить его обратно в человека, стараясь не смеяться на обиженное:

— Но ведь все кошки так делают!

— Так ты же крупный кот! Почти пантера…

— Ага… ещё скажи — тигр!

— Чуть меньше, — не стал кривить душой Гарри. — Ты просто очень тяжёлый для таких упражнений.

Северус недоверчиво оглядел свой впалый живот:

— Разве что кости. Ладно. Превращай обратно и наколдуй мне книжные полки и тумбы до потолка. Хочу проверить, как я прыгаю…

Потом Северус прыгал в длину, потом ловил крысу, потом проверял, как будет реагировать на Гарри-Дракона… только вот превращаться по желанию не мог. Спать вместе в Выручай-комнате не получалось. Во-первых, Северус не мог как следует уснуть, беспрестанно шевеля ушами, а во-вторых, Гарри сам не давал ему спать, трогая то мягкий чуть подрагивающий бок, то бархатистые уши, то вибриссы…

Поэтому, пробираясь ночью в спальню Северуса, Гарри решил наплевать на чувства Эйвери и действовать по плану.

— Т-с-с! Я тебя сейчас просто превращу, и мы выспимся.

Задремавший Северус хотел что-то сказать, но Гарри уже взмахнул палочкой, творя заклинание. Так-то лучше! Оцелот с тихим вздохом растянулся на кровати и молча поблёскивал в темноте глазами. Гарри улегся рядом, осторожно зарываясь пальцами в его густую шерсть, и принялся поглаживать тёплый бок. Северус прижался к нему и едва слышно замурчал. От этого уютного звука хотелось вытянуться поудобнее и закрыть глаза, что Гарри и сделал. Разбудил его Эйвери:

— Снейп, ты совершенный придурок! И если ты думаешь, что такое сойдёт тебе с рук…

Громко хлопнула дверь спальни. Чёрт! Что увидел Эйвери? Действовать надо было быстро. Гарри превратил Северуса обратно, а сам стал Драконом и уселся на подушку, когда услышал гул приближающихся голосов:

— … я ещё терпел, но когда он приволок в спальню леопарда и преспокойненько дрыхнет… Нотт, это уже перебор!

— Посмотрим на твоего леопарда…

Северус сориентировался мгновенно. Он живописно сбил одеяло, нырнул головой под подушку и, прижав к себе Гарри-Дракона, замер, унимая сбившееся дыхание.

— Снейп!

Северус не шелохнулся.

— Снейп!

— Чего тебе, Нотт?

Северус сонно потянулся и потёр глаза.

— Где леопард?

— Леопард? Какой?

— Не придуривайся, Снейп!

— Ещё не начинал… откуда у меня леопард?

— Это у тебя надо спросить. Ты же таскаешь всех кого не попадя, сначала какую-то колючую гадость, теперь вот…

— Да не было у меня никакого леопарда! — возмутился Северус. — И Дракон — не гадость!

Похоже, Нот уже и сам разглядел, что никакого леопарда нет, и набросился на Эйвери:

— А ты тоже хорош! Не разобрался, не разглядел… а у Снейпа его ящерица на подушке.

— Нотт, может, ты под кроватью посмотришь, а то уйдёшь… мало ли…

Северус демонстративно свесился с кровати, заглядывая под неё, и ехидно заметил:

— Надо же… никого…

Нотт весело хмыкнул и задал вопрос, от которого у Гарри всё внутри сжалось:

— А скажи-ка мне, Снейп, что не так с твоим фамильяром?

— А что с ним может быть не так?

У Гарри в голове вертелись обрывки мыслей, самой страшной из которых была про то, что Малфой разболтал про их первый визит в менор, и теперь…

— Он у тебя то появляется, то пропадает…

— Просто основное время он живёт у Кеттлбёрна.

— В честь чего это?

— Договорились… — небрежно бросил Северус. — У него условия хорошие, кормит, чем надо…

— Просто так?

— Не просто, конечно. Он пишет про него научную статью и, мне кажется, проводит эксперименты над разумом. Просто Дракон раз от разу становится всё умнее и уже понимает простые слова.

Когда Нотт ушёл, Северус вытянулся на спине и, заложив руки за голову, подмигнул Гарри:

— Понимать-то понимает, но слушать не научился…

И о чём это он? Гарри вскарабкался на Северуса и удобно устроился у него на животе, заглядывая в глаза.

— А я ведь хотел тебе сказать, что Эйвери просто спал…

Так, значит, он не успел применить к нему сонные чары? Ну, тогда понятно, чего он так рано проснулся.

— Снейп! Что значит «просто спал»? — возмутился Эйвери, вошедший совершенно неслышно.

— А, это ты, сутяга… — лениво протянул Северус. — Это значит, что ты просто спал… бывает и такое… не слышал? А потом тебе снится всякое, и ты видишь то, чего нет.

— Но леопард был!

— Точно был! Скажу тебе больше — это был я!

Сердце Гарри замерло от страха. Что он делает? Мало того, что это почти незаконно, так и…

— Ври больше!

— Один раз сказал правду и был не понят… — скорбно вздохнул Северус и отвернулся. — А тебе, Эйвери, нервы лечить надо, — пробурчал он куда-то в подушку.

— Сам такой! — невпопад ответил Эйвери и вышел, хлопнув дверью на прощанье.

— Вот так и получается, Дракон… говоришь правду — не верят… ну и хрен с ними!

Гарри подобрался поближе к Северусу и разомлел под его поглаживаниями. Хотя, конечно, ему повезло больше — гладить шелковистую шерсть гораздо приятнее, чем его колючки.

На завтраке они сидели рядом, и Гарри вздрогнул, когда перед ним на стол уселся уже знакомый серебристо-серый филин, протягивая лапу. Северус быстро подтянул птицу к себе и отвязал послание. Наверное, Малфой адресовал его им обоим, потому что филин не возражал.

Северус быстро прочитал письмо и встал из-за стола. Гарри успел заметить, что он показал ему два пальца. И что это означает? Через два часа? Или в два часа? Или сдвоенное зельеварение? Или приходить вдвоём? Или… варианты множились, не принося ясности, и Гарри решил прояснить всё немедля. Он сделал вид, что что-то забыл, и выбежал из Большого Зала, спиной чувствуя чей-то взгляд. Ну и фиг с ним!

Он настиг Северуса у входа в гостиную и быстренько увлёк его в пустующую лабораторию.

— Что значит «в два»?

— Где?

— Ну, ты мне показал! На пальцах…

— Болван! Это не «два», а «V»! Люциус назначил встречу!

Вот это новость!

— А книгу вернёт?

— Гарри! Конечно, вернёт… интересно, что он решил…

— Да что он мог решить? Там так тошнотворно написано, что даже я впечатлился…

— Почему это ты «даже»?

— Не забывай, я всё-таки видел, во что превратился Волдеморт после ритуала… Да и инферналов для пещеры он где-то взял… такая мерзость…

— Ладно, будем считать, что мы его напугали, но что в таком случае он будет делать?

— Как что? Хоркруксы уничтожать!

— Не факт… мы же не знаем, насколько Люциус там увяз…

— Да он по любому больше вязнуть не захочет. Что может быть лучше свободы?

— Жизнь? — предположил Северус.

И не поспоришь…

— Ладно, всё равно не поговорим — не узнаем. Когда идти?

— Он спрашивает, можем ли мы выбраться послезавтра вечером.

— Конечно, сможем! Я такой проход знаю…

— Под деревом?

Гарри вспомнил собственный ужас от того прохода в Воющую Хижину и замотал головой:

— Другой. Гораздо интереснее. Когда ты ему напишешь?

— Пиши ты. И сразу же отправишь. У тебя же сова есть?

— Знакомая?

— Фамильная.

— Обижаешь! У меня этих сов…

— Вот и отлично! Значит, отправишь.

Неприметная пестрая сова принесла Гарри ответ. Как уважающий себя заговорщик, Малфой назначил встречу на полночь. Наверное, это добрый знак!

Трижды постучав по статуе горбатой ведьмы, Гарри жестом фокусника распахнул перед удивлённым Северусом проход.

— Так просто?

— Разумеется… для человека, наделённого интеллектом, — не удержался Гарри.

Северус только фыркнул:

— И куда этот проход ведёт?

— В «Сладкое королевство».

— Но это же частная собственность… нас поймают…

— Не сумеют!

Гарри привел сомневающегося Северуса к люку в кладовку магазина.

— Если боишься, могу превратить тебя в оцелота.

— Я не трус!

Помним-помним…

— Тогда вперёд!

Северус, доказывая свою не-трусость, полез первым, а Гарри не удержался и стал помогать ему.

— Нашёл время… — Северус попытался увернуться и неловко задел какой-то ящик.

Такого грохота Гарри ещё не слышал! И шум падающих ящиков, и вой Сигнальных чар, и ещё какие-то идиотские звуки… не успела отгреметь эта канонада, как в звенящей тишине раздался скрежет ключа в замочной скважине. Гадство! Но выход был! Главное, успеть, пока открывается дверь… Северус заметался, и Гарри никак не мог направить на него палочку, чтобы произнести формулу превращения. Поздно…

Гарри уже хотел оглушить хозяина и с боем вырываться наружу, но вдруг услышал дикий мявк и сначала не поверил себе. Северус сумел превратиться! А раз так… Гарри мгновенно принял форму ящерицы и ничуть не удивился, когда на его боку сомкнулись острые зубы… острые, но так нежно…

— А ну пошла прочь, гадина! — бушевал хозяин и кидал в мечущегося Северуса всё, что попадалось под руку.

Не на того напал! Гарри хоть и болтался из стороны в сторону, но мог оценить и скорость реакции, и быстроту… Северус проскользнул между ног тучного хозяина и помчался в спасительную тень кустов. Вслед неслись пустые проклятья.

Северус не успокоился, пока не уволок Гарри на окраину поселения. Там он осторожно положил его на землю и призывно мявкнул. Голова кружилась, но больше от восторга, что всё получилось. Гарри отдышался и снова стал собой. Северус тревожно смотрел на него, похлопывая себя по бокам кончиком хвоста. Гарри взмахнул палочкой, превращая его обратно.

Северус мгновенно оказался рядом:

— Ты как?

— Отлично!

— Я тебя не…

— Не-е! — счастливо рассмеялся Гарри. — Ты был нежным…

— Идиот! Я мог тебя поранить…

— Ну не поранил же! Ты смог!

— А куда было деваться?! Он бы нас поймал, а потом могли ещё и из школы выпереть… за попытку ограбления, за нарушение режима…

— Да брось ты… не поймал же…

Северус немного помотал головой.

— Никогда в жизни я не делал ничего настолько криминального…

— Какие твои годы! Зато будет, что вспомнить…

За разговором они подошли к последнему домику на Тихой улице, в одном из окон которого мерцал едва заметный огонёк. Темпус показал, что до полуночи осталась минута.

— Точность — вежливость королей!

Северус толкнул тяжёлую дверь, которая открылась, не издав ни звука.




Глава 59.

Люциус Малфой встретил их, сидя в кресле, и если не принимать во внимание, как нервно он постукивал палочкой по собственному колену, то можно было подумать, что он совершенно спокоен.

— Добрый вечер, господа.

И почему в присутствии Малфоя Гарри немедленно хотелось выкинуть что-нибудь неприлично-вызывающее? Такое, чтобы его навсегда покинула легкая снисходительная улыбка. Сейчас, пожалуй, он понимал Сириуса с его незамысловатым: «Бесит! »

— Добрейший. А где наша книга? — Гарри, нахально улыбаясь, плюхнулся в кресло напротив. — Ух, ты! Витаминчики…

Он ловко выхватил из вазы самое большое яблоко и, вызывающе глядя на Малфоя, впился в него зубами. Лицо Люциуса застыло под смачное чавканье. С церемониями было покончено, кажется, навсегда:

— И что ты хотел?

Несколько мгновений Люциус мучительно боролся с собой, но потом выдохнул, взял себе яблоко и с не меньшим аппетитом принялся вгрызаться в его мякоть. Говорить он не торопился. Атмосфера сгущалась. Северус не выдержал таких изысков дипломатии и нарушил напряженное молчание:

— Что ты решил, Люци?

Люциус красивым жестом отбросил огрызок, испепеляя его в воздухе:

— Дневник — хоркрукс.

— Это мы знали, — включился в разговор Гарри. — Поэтому и предлагаем сотрудничество.

— Какого рода?

— Для начала — обмен информацией.

— Я так понимаю, тонких намеков вы, мистер Поттер, не понимаете?

— Совершенно!

Гарри отбросил то, что осталось от яблока, и даже умудрился развеять его в полете невербальным Эскуро. Не бог весть что, конечно, но Малфой взглянул на него с большим уважением.

— Тогда буду говорить прямо. Какая мне выгода оттого, что я буду делиться с вами информацией?

— Мы будем обмениваться…

— Да бросьте, мистер Поттер! О чем таком интересном вы мне можете рассказать? На каком боку спит Дамблдор?

— Не знал, что такое может кого-то заинтересовать…

— Так вот, меня интересует, что вы можете мне предложить за получение информации. Защиту? Убежище? К тому же я совершенно не представляю вашей цели, и пути, которым вы к ней собираетесь прийти.

Ну, Малфой загнул… цель — убить Волдеморта, пока он не наклепал своих хоркруксов, а вот пути…

Пути могли быть совершенно разные, и, если честно, Гарри даже не представлял себе, как это будет. И вообще до последнего надеялся, что убивать будет не он, а кто-то другой… Карлус бы, наверное, смог… и Дамблдор… Дорея бы тоже… если её разозлить… Гарри прислушался. Малфой, оказывается, продолжал говорить.

— …если Лорд собирается делать ещё хоркруксы, то гарантировано, что от его личности ничего не останется. А безумец, обладающий такой силой…

Дальше можно было и не продолжать. Гарри прекрасно помнил то, что творилось в его времени…

— Если бы не это… — Малфой выразительно посмотрел на свое предплечье, скрытое рукавом мантии, — то я был бы уже на полпути отсюда.

— Поэтому, если уж деваться некуда, нам надо объединяться.

— И что это даст?

— Нам?

— Мне!

Это же надо быть таким меркантильным! Хранивший молчание Северус прокашлялся.

— Люци, а ты не думал, что будет с тобой, если вдруг Волдеморт падёт?

Похоже, такая мысль просто не приходила Малфою в голову.

— То есть?

— Ну, вот смотри — допустим, будет создана некая коалиция, которая сумеет ему достойно противостоять… — Северус говорил так уверенно и складно, что Гарри даже заслушался. — И даже одержит победу. Как думаешь, что будет с его сторонниками, без его поддержки? Да ещё с теми, кто неугоден многим?

Даже Гарри, которого Гермиона когда-то ругала за невосприимчивость к чужим эмоциям, понял, что Северус нашёл те-самые-слова, потому что черты лица Малфоя на мгновенье дрогнули, а он сам принялся накручивать на палец выбившийся локон, чего никогда раньше себе не позволял.

— Но риск…

— Цена страховки! — Северус медленно и весомо кивнул.

— Никто не должен знать о моём участии, — быстро проговорил Малфой и едва слышно добавил: — До определённого момента.

— Хорошо! — согласился Гарри.

— Мы должны обменяться Обетами, — продолжал Малфой.

— Значит, обменяемся! — уверил Гарри. — Только сначала обсудим формулировку.

Всё-таки жизнь его кое-чему научила, и, судя по всему, ему удалось-таки произвести благоприятное впечатление на Малфоя, который заметил:

— А ты не так прост, как кажешься.

— А то!

Формулировку Обетов они обсуждали больше получаса, и Гарри немного охрип, доказывая, что союзничество предполагает не только следование принципу «не навреди», но и активное спасение союзниками союзников. Уф! После того как вмешался Северус, буквально двумя словами описавший выгоду Малфоя, тот совершенно спокойно принес Обет именно так, как настаивал Гарри, после чего пришлось приоткрыть секрет столь широкой осведомлённости.

— А вот теперь можно и поговорить! — Малфой выглядел так, будто выиграл конкурс на лучшую лужайку перед домом. — И прошу заметить, ложь будет считаться нарушением клятвы.

— Только если вопросы будут касаться нашего общего дела.

— Об этом я позабочусь. Итак, я склонен верить, что ты на самом деле попал к нам из будущего… причём в то самое время, когда Снейп обзавёлся фамильяром, что наводит на определённые мысли…

Черт бы побрал наблюдательность Малфоя и его умение анализировать!

— А если ещё учесть отношение фамильяра к Мальсиберу и ту занятную стычку в этом домике, то это означает, что вы…

Вот гад! Гарри увидел, как покраснели уши Северуса, хоть тот и старался выглядеть невозмутимо, и решил, что если Малфой сейчас отпустит хоть какой-то грязный намёк, то получит в нос. Как бы это ни противоречило их соглашениям. Но тот продолжил:

— … приходили ко мне вместе. Я, конечно, догадываюсь, с какой целью, но до сих пор не могу понять, зачем вам понадобился домовик. Могу предположить, что вас что-то связывало в будущем… но все равно. Зачем?

Всё-таки разговаривать с таким проницательным Малфоем было немного неприятно. Гарри пробурчал про то, что этот эльф мечтал о свободе, и выслушал кучу комментариев по поводу особенностей домовиков и их нежелания брать на себя ответственность и принимать какие-то решения. Да сколько можно! Малфоя надо как-то заткнуть… радикально.

— Люциус, а расскажи о Волдеморте…

Если бы Гарри ждал какого-то связного рассказа, то он непременно был бы разочарован. А так… ну, побледнел Малфой… ну, глаз дёрнулся… ну, губы скривились. Хотя, в общем, картина складывалась удручающая. Неожиданно Малфой встал и отошёл к резному буфету, из которого достал пыльную бутылку.

— Хороший арманьяк… будете?

А почему нет? Если хороший…

— Конечно.

Малфой не стал ничего говорить о пагубных привычках, а просто молча принес бокалы, по которым разлил янтарный напиток. Гарри отхлебнул коньяк, будто воду, ожидая противного жжения, как после огневиски, и удивляясь согревающему внутренности теплу. Малфой покатал жидкость по бокалу и осушил его одним долгим глотком, после чего вновь наполнил и принялся смотреть сквозь коньяк на пламя свечей. Гарри уже не ждал ответа, когда Малфой вдруг заговорил:

— Когда я вступал в Общество, я считал его деятельность высшей целью. Мы отстали от магглов на века, пытаясь отказываться от технического прогресса и отрицая его. Я думал, что наконец нашёлся человек, в чьих силах изменить ситуацию… человек, за которым я был готов идти до конца… — Малфой помолчал, а потом вдруг неожиданно ударил кулаком по столешнице: — Нам нужны эти реформы! Очень нужны…

Об этом Гарри никогда не задумывался, и, честно говоря, ему было совершенно неинтересно, отчего вдруг столько народу решило податься в Пожиратели Смерти. Раньше он списывал это только на их неадекватность, но познакомившись поближе, понял, что не всё так однозначно — они все слишком разные. А сейчас Малфой и вовсе заговорил о каких-то реформах.

— А в чём суть-то?

Малфой посмотрел на него с болью и какой-то безысходной жалостью.

— Суть? Неужели тебе нравится то, что ты видишь? Средневековые запреты, невнятная власть, несовершенное судебное право. Ты знаешь, что вынесение судебных решений не основано ни на каких законах — только голосование?! Один лишний голос, и ты можешь сгнить в Азкабане без надежды на пересмотр дела…

Гарри хотел возразить, но вспомнив громкое дело Сириуса Блэка, промолчал… да и разбирательство полным составом Визенгамота «дела о нарушении Статута Секретности», когда Гарри, отогнав дементоров, спас от жуткой участи себя и Дадли, тоже не внушало оптимизма. А Малфой продолжил:

— Видел бы ты его! Умный, сильный, хорошо образованный… он может поддержать разговор на любую тему… у него столько замечательных планов… зачем он это сделал?

Горечь в словах Малфоя заставила Гарри задуматься о том, одного ли человека они знают…

— В моём времени он отправил тебя в Министерство, ночью, чтобы ты отнял одно Пророчество у группки школьников…

— Дай угадаю — эту группку возглавлял ты?

— Да.

— И что это было за Пророчество?

— То, из-за которого я остался сиротой… вот с этим шрамом. Тот, кого ты так нахваливаешь, пришёл в мой дом, лично убил моих родителей и попытался убить меня…

Гарри убрал со лба чёлку, демонстрируя свою знаменитую отметину. Люциус зажмурился:

— Я просто не могу представить, что должно произойти, чтобы он отправился убивать ребёнка… да и гоняться за Пророчеством… какая глупость! Кому, как не ему, знать, что Предсказания никогда не бывают точными, и всё зависит от трактовки, которая оттачивается после того, как событие произошло…

Малфой вновь осушил свой бокал, словно испытывая колоссальную жажду, и, кажется, даже не понял, что это не вода.

— Я не лгу!

— А никто тебя и не уличает… я просто не могу представить…

— А по-моему, это как раз самое простое, — вновь вклинился в разговор Северус. — Он наделал хоркруксов и повредился рассудком. Меня другое волнует: почему никто из его сторонников не попытался ему помешать?

— В чём?

— Клепать хоркруксы. Всё-таки ритуальные убийства — это не игрушки… они и след оставляют… и жертва особая нужна.

Малфой сначала задумался, а потом решительно помотал головой:

— Нет! Это без меня!

— Но почему?

— Кто много знает, тот спит глубоко… под землёй. Я бы мог устроить, чтобы Лорд прочитал эту книгу, но не вижу смысла.

— Почему?

— Потому что там нет решения проблемы. Раскаяние — слишком общее определение, чтобы служить рецептом.

А Малфой-то, оказывается, думал и о таком.

— … нет, я слишком ценю собственную жизнь, чтобы так глупо ею рисковать. Лорд сейчас в самом расцвете своей силы. Даже ваш хвалёный Дамблдор не рискует выступить против него…

— А сколько ему лет?

— Скоро исполниться пятьдесят.

Надо же! А по нему и не скажешь… хотя Гарри, пообщавшись с Дореей и Карлусом, уже сильно переменил своё мнение о возрасте, с которого можно начинать отсчитывать старость.

Люциус снова допил коньяк и, обхватив себя руками, принялся раскачиваться в кресле:

— Я не хочу подчиняться унизительным приказам… я не…

— И убивать не хочешь?

— А с чего ты взял, что я…

— Ну да! Волдеморта окружали одни невинные овечки! Отчего же в моём времени боятся даже имя его произносить? И, кстати, после твоего знаменитого налёта на Министерство ты загремел в Азкабан.

В тоскливом взгляде Малфоя читалось отчётливое желание проснуться от этого кошмара. Он совершенно точно не хотел ни грабить Министерство, ни сидеть в Азкабане… да и убивать кого-то он тоже не собирался. Малфой направил на бутылку палочку и произнёс заклинание дозаправки. Напиться внезапно показалось хорошей идеей.

Гарри смутно помнил, как они до хрипоты спорили о том, как лучше ликвидировать Волдеморта, пока он ещё окончательно не стал Тёмным Лордом. Потом, когда Малфой уснул, Гарри зачем-то принялся рассказывать Северусу про своё детство, перечёркнутое этим дурацким Пророчеством. И совершенно неожиданно для себя уткнулся в костлявое плечо Северуса и, размазывая пьяные слёзы, признался, что про это долбанное Пророчество Волдеморту рассказал именно он… Северус Снейп…


Глава 60.

Гарри проклинал свой длинный язык, коньяк Малфоя, Волдеморта и все пророчества, которые когда-либо выдавали за истину шарлатаны и шарлатанки. Конечно же, Северус чувствовал себя виноватым... а кто бы не чувствовал? И как объяснить, что это всё не имеет значения, что Северус ещё ничего не совершил, да и вряд ли совершит в этой реальности? Как? Гарри попытался рассказать ему о предательстве Петтигрю, но добился лишь невнятного шипения: «Не надо меня жалеть! » Похоже, Северус ему не поверил.

Если бы не это, то встречу с Малфоем можно было считать победой. Они договорились о сотрудничестве, и Гарри специально для Люциуса зачаровал галеон для экстренной связи.

В молчании Гарри и Северус дошли до Воющей Хижины и, не сговариваясь, направились к ней. Кто знает, на что способен разозлённый хозяин «Сладкого Королевства»? В хижине Северус вздрогнул, едва взглянув на разбитую оборотнем дверь, но сжал кулаки и полез в проход. Гарри несколько раз пытался с ним заговорить, но тщетно. Может, чуть позже, когда остынет? Голова нещадно болела, и Гарри счел добрым знаком то, что Северус принес какое-то зелье, от которого сразу стало легче.

— Спасибо, Сев...

— Не за что!

В глаза Северус не смотрел. В обед Гарри настигла встревоженная Лили. Она увлекла его в пустой класс и, заперев дверь, начала форменный допрос. До Дореи, ей, конечно, было далеко, но всё же... учат этих девчонок, что ли?

— Гарри, только не ври мне! Снейп тебя обидел?

— С чего ты взяла?

— Да что я — его не знаю? Ходит виноватый... ни с кем не разговаривает... прячется.

— Это скорее я его... обидел. Ляпнул, не задумываясь...

— Что-то про будущее?

И вот откуда они такие проницательные берутся? И какого чёрта тогда доверили свой Фиделиус кому попало?

— С чего ты взяла?

— Ну, я всё-таки мать... твоя.

— Помню-помню — ночей не спала, и все дела...

— Гарри, что он тебе сделал?

— Лили, отстань хотя бы ты, а?

Надо отдать ей должное — настроение она чувствовала отлично. Поняв, что таким образом ничего не добьётся, Лили сменила тактику и принялась рассказывать гриффиндорские сплетни. Правда, при этом не забывала уточнять — «у вас с Севом также? » или «а Сев тебе всё рассказывает? » Сколько можно?! Больше получаса потребовалось Лили, чтобы убедиться, что Гарри ни о чём не расскажет, и наконец она решила оставить его в покое.

— Не забывай! Завтра идём в Хогсмид!

Забудешь тут... После Лили Гарри в коридоре настиг Сириус. Хорошо, хоть он не стал лезть не в свое дело. Вместо дурацких вопросов Сириус принялся пространно рассказывать о нелёгкой судьбе учеников Хогвартса, а потом перешёл непосредственно к делу.

— «Кабанья голова». Завтра. Надо позарез!

Ещё бы не надо... после свиданий со своей роковой красоткой Сириус приходил странно притихшим, но настолько умиротворённым, что Гарри невольно задумывался о том, что же такого Амбридж с ним делает.

— Посмотрим...

— Да что смотреть?! Мне уже Макгонагалл начинает казаться интересной...

Серьёзный аргумент.

— А кто будет с тобой на этот раз?

— Ещё не определился... какая разница?

А и действительно! Гарри не понимал, отчего обычно болтливый Сириус так тщательно скрывает имя своей пассии. Может, боится конкуренции?

— Ладно.

— Давай тогда завтра в три?

— Как скажешь...

Сириус, насвистывая какой-то бодрый марш, быстро скрылся, заставив Гарри всерьёз размышлять о том, не снять ли и им с Северусом комнату, чтобы окончательно помириться. Судя по всему — очень действенный способ вправить мозги. Хотя... а что ему мешает пробраться ночью в спальню Северуса?

Однако такой трюк не прошёл. Северус, едва завидев Гарри, мгновенно превратился в оцелота и прикинулся спящим. Хорошо, конечно, что он делает такие успехи в анимагии, но ведь явно для того, чтобы избежать разговора! Но кто бы возражал... Гарри, убедившись, что Эйвери спит, углубил его сон с помощью чар и устроился у теплого бока Северуса, принимаясь поглаживать бархатистые уши.

Проснулся Гарри оттого, что Северус трогал его лапой за лицо. Темпус показал восемь утра. Пора превращать Северуса обратно, после чего будить Эйвери и убираться к себе. Там ещё Регулус спит сном праведника... Гарри попытался обнять оцелота, но тот с шипением извернулся и спрыгнул с кровати. Недотрога! Оставить бы его тут с Эйвери наедине... чтобы знал. Гарри немного, но подробно пофантазировал, чем закончится для стукача-Эйвери такое пробуждение, и вернул Северусу его родной облик. Тот сразу же деловито взялся за палочку и принялся застилать постель. Может, хоть в Хогсмиде одумается?

Встретиться решили в «Трёх мётлах», и Гарри очень обрадовался, заметив за столиком Северуса в компании Блэка. Всё-таки пришёл! А убрать Сириуса — дело техники: ключ от номера в «Кабаньей голове» способен творить чудеса. Сириус вопросительно посмотрел на Гарри и, заметив зажатую в кулаке головку ключа, мгновенно повеселел, а получив вожделенный приз, моментально скрылся. Северус, похоже, уже созрел для разговора, потому что не стал сбегать, с мрачной решимостью разглядывая свой стакан со сливочным пивом.

Гарри уселся поближе и заговорил тихо, вынуждая Северуса наклониться к нему:

— Сев, я — идиот...

— Угу... а знаешь почему?

— Почему?

— Потому что пытаешься меня простить.

— Сев...

— То, что я сделал — вообще за гранью... это-то ты понимаешь?

— И кто из нас идиот? Ты-то ничего не сделал, а пытаешься отвечать за поступки того... другого Снейпа.

— Снейп — один! И это я... если бы не твоё появление, то...

Гарри собирался поразить Северуса заранее заготовленной речью, слова которой так долго повторял про себя, что выучил наизусть, но, увидев перед собой побледневшего Джеймса, понял, что случилось что-то страшное.

— Лили! — выдохнул тот, и его лицо исказила судорога.

— Что случилось?

Оказалось, что Джеймс и Лили гуляли по Хогсмиду и немного повздорили. Чтобы загладить вину, Джеймс на минутку забежал в «Сладкое королевство» за сахарными перьями, оставив Лили на улице.

— Я хотел сделать ей сюрприз...

— И?

— Я видел, как неизвестный набрасывает на неё свою мантию, и они исчезают. Скорее всего, у него был порт-ключ...

— А она? Позволила?

— Под Ступефаем-то? Она не могла даже пошевелиться...

— Кто это был?

— Я не видел... только спину... а больше на улице не было никого... — Джеймс казался совершенно подавленным. — Какой же я дурак! Выпросил у матери кольцо для помолвки и зачем-то решил тянуть до Рождества... сказки хотелось...

— А причём здесь кольцо? — не понял Гарри.

— Там порт-ключ... при нападении переносит в безопасное место... — Джеймс искусал в кровь губы и не замечал этого, с надеждой глядя на Гарри. — Что теперь делать?

— Первым делом сообщить Дамблдору, а уже потом...

Гарри ощутил тошноту, боясь даже представить, чем могла закончиться эта история. До замка они добежали в полном молчании, и, к счастью, Дамблдор был на месте. Каменная горгулья приветливо подняла крылья и повернулась вокруг себя, открывая проход, стоило Гарри лишь коснуться её морды.

— Что случилось?

Теперь, пожалуй, можно было поверить, что Дамблдор победил страшного темного мага. От неторопливой благодушности не осталось и следа, стоило рассказать ему о похищении. Он попросил у Джеймса воспоминание о случившимся и, опустив лицо в думосбор, долго там что-то рассматривал. Вынырнул он словно постаревшим на десяток лет:

— Джеймс действительно не видел похитителя... и никаких зацепок — ни отражения в витрине, ни случайных свидетелей...

— И что делать?

— Я сейчас же сообщу в Министерство, может быть, удастся получить разрешение провести ритуал поиска... а пока...

— Пока что?

— А пока остаётся только ждать. Сдаётся мне, мисс Эванс вовсе не случайная жертва...

— Что это означает?

— Только то, что похититель непременно объявится и заявит о своих намерениях. Вполне возможно, он разглядел кавалера мисс Эванс и просто потребует за неё выкуп... я слышал, такие преступления сильно распространены среди магглов.

— Похититель — магглорождённый? — ухватился Гарри за единственное подозрение.

— Может быть, да... а быть может, и нет. Извините меня, мальчики, но я не могу терять время на пустые разговоры.

Уходя, Гарри видел, как Дамблдор что-то надиктовывает своему патронусу, и тот мгновенно растворяется. Они вышли в пустой коридор и замерли, не зная, что делать и уж точно не находя слов, чтобы об этом сказать.

— А Бродяга ещё не знает... — Джеймс прижался лицом к холодной каменной стене.

— Везёт ему... — безучастно отозвался Северус.

Они ещё немного постояли у каменной горгульи, пока мимо них торопливо не пробежал профессор Флитвик. Очевидно, его вызвал Дамблдор.

— Пойдём отсюда? — сглатывая подступивший к горлу ком, попросил Гарри.

— Пойдём... — эхом отозвался Северус.

Ничего не хотелось. Казалось, что даже воздух вокруг имеет удушающий запах беды. Они вышли в холл, и Гарри даже не понял, как оказался на улице у ступеней замка, глядя, как возвращаются из Хогсмида недовольные студенты, ведомые неутомимой Макгонагалл. Похоже, им никто ничего не объяснил, и теперь они строили самые разные предположения. Сириус налетел на них вихрем, сожалея о «просранном свидании», но потом до него дошло, что что-то не так.

— Что случилось?

Джеймс в двух словах обрисовал картину, и праведное негодование на лице Блэка сменилось искренним ужасом:

— Не может быть!

— Может... к сожалению...

Потом появились Петтигрю и Люпин, и Джеймс тусклым голосом снова рассказывал о произошедшем. Гарри казалось, что ещё слово, и его разорвёт от переполнявших эмоций. Когда к Северусу подошёл Эйвери, Гарри едва сдержался, чтобы его не проклясть, потому что, перебросившись с ним парой слов, Северус куда-то пропал. Как сквозь землю провалился. Нашёл время!

Оглянувшись, Гарри понял, что на ступеньках, кроме их компании, не осталось никого. И стало не по себе оттого, что в такой момент Северуса нет рядом. Не обидно, но очень странно. Сириус, как мог, пытался их приободрить, и когда у кованых ворот появились люди в красных форменных мантиях, окончательно стало доходить, что всё это происходит на самом деле. Налетевший ветер подхватил валявшийся неподалёку листок пергамента, но Сириус, привыкший ловить всё, что движется, поймал его и уже хотел отбросить, когда решил посмотреть, что там написано. Никогда ещё Гарри не видел столь стремительно меняющихся эмоций на лице Блэка.

— Прочти! — Сириус ткнул листок почти в лицо Гарри: — Вот оно что!

Гарри вгляделся в наспех написанные слова и ощутил дикий ужас.

«Снейп, девчонка у меня. Если ты побежишь к аврорам, я её убью. И так, что Авада покажется тебе верхом милосердия. Но я готов на обмен. Я отпущу её целой и невредимой, если ты придешь ко мне и хорошенько попросишь. Подходи к известному тебе домику на одной тихой улице и подбери камешек на крыльце. Вечно твой М. »


Глава 61.

Гарри понимал, что надо собраться и взять себя в руки, как понимал и то, что опоздал. От осознания собственной глупости во рту было кисло. Почему он так беспечно отнесся к угрозам Мальсибера? Ведь прекрасно понимал, что тот попытается отомстить… кто же знал, что так…

— Гарри, ещё ничего не потеряно… — пытался достучаться до него Сириус.

Джеймс схватил записку и, быстро её прочитав, сорвался с места:

— Я к Дамблдору…

Люпин и Петтигрю строили какие-то догадки, и как в тумане до Гарри доносился голос Сириуса:

— … и что за домик такой?

Домик! Точно! Мальсибер совершенно точно намекал на тот самый последний дом на Тихой улице, а раз так…

— Я с тобой, — прокричал Сириус и добавил уже на бегу: — Луни, Хвост, прикройте нас!

У дракучей Ивы валялся слизеринский шарф, что могло означать только одно — Северус прошёл в Хогсмид именно здесь.

— Может, анимагами? Так быстрее… — предложил Сириус.

— Мне — нет.

После болтанки в зубах у крупной собаки он вообще ничего соображать не будет. Гарри и сейчас-то с трудом представлял себе, что делать, если Северус опередит их и воспользуется порт-ключом…

— «М» — это Мальсибер?

— Угу…

— Что ты про него знаешь?

— Ничего…

Вот в чём беда! Про этого гада на самом деле ничего неизвестно… и пока авроры что-то раскопают… Гарри чувствовал, как его сотрясает крупная дрожь. Он слишком хорошо помнил откровения Северуса о том разе, когда блядский Мальсибер хотел всё сделать «по-хорошему»… тогда Северуса спасло только вмешательство Волдеморта. Стоп! Гарри остановился, словно налетев на стену. Волдеморт! Вот кто сможет найти и призвать своего адепта, где бы тот ни был… только он имеет над Мальсибером достаточную власть…

— Ты чего?

— Подумал вот…

— Нашёл время! Бежать надо!

Бежать, конечно, тоже надо, но кто мешает Гарри при этом думать? И когда они ворвались на крыльцо того самого домика, план был почти готов. Северуса уже не остановить, но вот Мальсибера можно!

— Опоздали! — констатировал очевидное Сириус.

Гарри, не обращая на него внимания, достал зачарованный галеон и, коснувшись его палочкой, отправил Люциусу сообщение:

«Срочно! Очень срочно! Мне надо увидеть Волдеморта! »

Монета нагрелась, а потом также быстро остыла, чтобы вновь нагреться. Сообщение получено.

«Ты где? »

«Дом на Тихой»

Хлопок аппарации раздался почти мгновенно. Малфой выглядел встревоженным. Он хотел о чём-то спросить, но, заметив Блэка, замолчал. Гарри, видя такую реакцию, поспешил разъяснить.

— Люциус, Сириус в курсе происходящего.

— И он одобряет твоё желание встретиться с Лордом?

— Конечно…

Сириус не мог промолчать:

— С каким это Лордом?

— А говоришь, в курсе… — протянул Малфой со скучающим видом.

— Сириус, это единственный выход. Я всё обдумал… — Гарри пытался говорить спокойно, невзирая на раздирающую его тревогу.

— Но…

— Не вздумай меня останавливать! — Гарри едва не шипел и, судя по приподнявшейся брови Малфоя, производил правильное впечатление. А значит, надо усугубить. — Люциус, ты можешь организовать мне с ним немедленную встречу?

Малфой на пару мгновений замер, словно что-то подсчитывая, а потом медленно и торжественно кивнул. Гарри шумно выдохнул от облегчения:

— И чего ты ждёшь?

Сириус хотел что-то сказать, он даже протянул руку, желая остановить их, но Малфой оказался проворнее. Запястье стиснула сильная рука, и Гарри почувствовал, как его увлекает волна аппарации. Вынесло их на мощёную разноцветными булыжниками дорожку. Гарри заозирался, пытаясь понять, где они. Малфой продолжал держать его за руку.

— А теперь расскажи, что заставило тебя искать немедленной встречи с Лордом, и я тебе всё организую, если ты сумеешь убедить меня в её необходимости.

Гарри вздохнул. Конечно же, Малфой ничего не сделает просто так… и как бы ни было велико искушение наврать, что хочет примкнуть к рядам молодых реформаторов, Гарри решился пойти ва-банк.

— Мальсибер похитил Лили и вынудил Северуса предложить себя на обмен.

Гарри показалось, что Малфой посмотрел на него с восхищённым уважением. Словно не веря собственным глазам. Однако он очень быстро взял себя в руки:

— А Лорд тебе зачем?

— Только он может немедленно вызвать этого урода…

— Но… как ты собираешься заставить Лорда сделать то, что тебе надо?

— Есть у меня один план… — уклончиво ответил Гарри, целиком полагаясь на импровизацию и собственную удачу.

— Ты хоть понимаешь, что это очень опасно? Если Лорд поймёт, что ты решил его использовать…

Малфой замолчал, недоговорив. Гарри освободил из захвата собственную руку и осторожно потрепал его по плечу:

— Я всё знаю. Риск — минимален.

— Ты хочешь с ним договориться… — Малфой, казалось, восхищался безумием Гарри. — Надеюсь, у тебя есть, что ему предложить…

А вот это уже из разряда идей… Гарри судорожно пытался вспомнить всё, что знал о Томе Риддле: параноидально боится смерти, умён, расчётлив, любит всё уникальное… времени на раздумья не было.

— Прошу!

Малфой толкнул дверь, и Гарри на миг показалось, что он ослеп, так темно было в доме.

— Жди меня здесь!

Малфой приказывал так, будто имел на то право, но Гарри не возражал. Лишь бы сработало! Через восемь минут, показавшихся бесконечными, дверь, за которой скрылся Малфой, приоткрылась, и, повинуясь зовущему жесту, Гарри шагнул в неизвестность.

Наверное, это был рабочий кабинет… или библиотека… или… Волдеморт сидел за огромным столом и что-то быстро писал в толстой тетради, похожей на книгу расходов тетушки Петуньи.

— Оставь нас, Люциус.

Малфой молча склонил голову и вышел, мягко закрыв за собой дверь. Гарри стало не по себе. Конечно, он помнил, что никакого Пророчества ещё не было, и Волдеморт не ставил цели убивать именно его, но почему-то было трудно дышать. Незаметно вытерев о брюки повлажневшие ладони, Гарри поздоровался:

— Добрый день… сэр.

Волдеморт смотрел на него с исследовательским интересом:

— Наверное, добрый. Люциус сообщил мне о каком-то неотложном деле…

— Конечно, неотложном! Мне срочно нужен Мальсибер! — Гарри едва сдерживался, чтобы не закричать.

— Даже так? — Волдеморт тонко усмехнулся. — И для чего же?

— Для дуэли! — на одном дыхании выпалил Гарри. — И поверьте, сэр, если бы это не было так срочно, то я бы ни за что не побеспокоил вас… сэр.

Волдеморт продолжал разглядывать его, как занятную зверюшку, похоже, даже оценивая, чем бы таким проклясть, и Гарри, которому отступать было уже некуда, продолжил:

— Готов заплатить! Деньги, артефакты, шкура василиска.

— Шкура, говоришь? Она у тебя с собой?

— Нет, но я знаю, где взять, и могу принести.

— Очень интересно… ради дуэли ты готов разорить фамильный сейф?

— Нет! Шкура не в сейфе…

Гарри с вызовом посмотрел на Волдеморта, совершенно забыв об осторожности. Перед глазами замелькали интерьеры Тайной Комнаты. Не обращая внимания на чудовищную головную боль, Гарри удалось разорвать зрительный контакт.

— Где вход в Тайную Комнату?

— В женс-с-ском туалете… на втором этаже…

— Ты с-с-с ним раз-з-зговаривал?

— Нет…

Гарри не сразу понял, что они с Волдемортом говорят на парселтанге, а когда сообразил, отнекиваться было уже поздно.

— Интересно. Весьма интересно. Что тебе сделал Мальсибер?

— Пока ничего. Но если он причинит вред Северусу Снейпу, которого заманил в ловушку…

Волдеморт задумчиво смотрел на него, словно не видя. Гарри уже начал думать, что ничего не получилось, когда тот негромко позвал:

— Люциус!

Малфой появился так быстро, будто караулил под дверью.

— Скрепи Непреложный Обет!

Волдеморт протянул руку, и Гарри осторожно сжал его холодные пальцы. О таком исходе дела он не мог и помыслить, но если это поможет спасти Северуса…

— И ты даже не спросишь, о чём будет этот Обет?

— Нет!

— Мальчишка! Учить и учить… тебе крупно повезло, что я в хорошем настроении.

И Гарри повторил за Волдемортом слова Обета, обязуясь принести пинту яда василиска в обмен на свободу Северуса Снейпа. Только по расширившимся зрачкам Малфоя можно было понять, насколько тот поражён. Едва отзвучали последние слова и истаяли фантомные ленты, связавшие Гарри с Волдемортом, как тот, холодно взглянув на Малфоя, приказал:

— Покажи мне свой Знак!

Малфой поспешно закатал рукав, обнажая Темную Метку, так хорошо знакомую Гарри по его времени. Волдеморт коснулся чернеющего черепа кончиком палочки и что-то с чувством прошептал. Малфой закусил губу… такой ритуал призыва Гарри уже видел однажды ночью… на кладбище. Загнав это воспоминание подальше, он приготовился ждать.

Один… Гарри представил себе недовольство Мальсибера, не смеющего проигнорировать этот вызов. Два… тревога всё ещё не отпускала, пугая картинами гнева этого ублюдка. Три… робкая надежда на то, что гад ничего не успел, перемежалась с паникой…

Шаги за дверью прозвучали раскатами грома. Гарри успел заметить направленную на себя палочку и ощутил опускающийся холодок Дезиллюминационных чар прежде, чем распахнулась дверь.

— Вы хотели меня видеть, мой Лорд?

— Да. Мне стало интересно, чем ты занимался последние дни.

Мальсибер, подобострастно улыбаясь, начал рассказывать о своей переписке с Эйвери, Ноттом и младшим Блэком, и о своих заслугах в том, что они мечтают пополнить ряды Общества.

— Ты больше ничего не говоришь мне о Снейпе, — перебил его излияния Волдеморт.

— Он меня разочаровал.

— И чем же? Он перестал быть «талантливым полукровкой»?

— Хуже! Он связался не с той компанией. Не удивлюсь, если он хотел втереться в доверие только затем, чтобы шпионить для Дамблдора.

Вот же гад! Гарри почувствовал, как его захлёстывает удушливая волна ненависти, грозя свести на нет все потуги удержаться в тесных рамках вежливости и приличий.

— Покажи мне… — Волдеморт почти шипел. — Посмотри мне в глаза…

Как под Империо Мальсибер шагнул к Волдеморту и преданно уставился на него. Гарри зачарованно смотрел, как меняется выражение лица Лорда — от интереса до брезгливого равнодушия. Наконец сеанс легиллименции был окончен, и Мальсибер, неловко переступая с ноги на ногу, ухватился за книжный шкаф.

— Значит, так ты выполняешь моё поручение? Когда я говорил, что нам важен каждый молодой волшебник, я не имел в виду твои похотливые желания…

Гарри похолодел. Что такого увидел Волдеморт в воспоминаниях Мальсибера, что привело его в такое бешенство? А от тихого голоса Лорда в жилах стыла кровь:

— Я хочу, чтобы ты посидел и подумал о своём поведении, а чтобы лучше думалось…

Трех взмахов палочкой хватило для того, чтобы привязать ошарашенного Мальсибера к стулу в крайне унизительной позе, изорвать на нём одежду и закрыть глаза плотной повязкой.

— Когда вернусь, мы продолжим разговор, и ты расскажешь о том, что понял…

Волдеморт стремительно покинул комнату, жестом приказав Люциусу и Гарри его сопровождать. Только бы не опоздать! Гарри старался не думать о том, что означает то, что он больше не чувствует эмоций Северуса. Ни страха, ни боли, ни ужаса, ни отвращения… ничего!


Глава 62.

Стоило им оказаться на улице, как Волдеморт протянул руку:

— Люциус, ты с нами?

— Да, мой Лорд.

То, что такой вопрос никто не стал задавать Гарри, позволяло думать, что с ним считаются. То есть его участие в освобождении Северуса даже не обсуждалось, а то что Волдеморт узнал, где Мальсибер прячет свою жертву, не вызывало никаких сомнений. Аппарация вынесла их к небольшому домику, окруженному стеной деревьев.

— Узнаёшь это место? — спросил Волдеморт Малфоя.

— Да. Охотничий домик Розье, который те неоднократно пытались сбыть из-за неудачного расположения.

— Неудачного, — хмыкнул Волдеморт. — Смотря для чего.

Гарри взбежал на крыльцо и уже потянулся к ручке, но был остановлен чем-то вроде щитовых чар.

— Чему вас только учат? — ворчливо заметил Волдеморт. — И это один из лучших студентов! Пожалуй, только ради этого стоит заняться преподаванием.

— Вы будете лучшим профессором, мой Лорд.

И вот как это Малфою удавалось столь откровенно льстить, сохраняя собственное достоинство? Гарри бы так не смог… Волдеморт, между тем, колдовал над дверью, снимая какие-то чары с крайне недовольным видом:

— Очень в этом сомневаюсь, Люциус. Мальсибер так и не освоил связки чар. Накрутил здесь непонятно чего… никакого изящества.

Волдеморт с отвращением взмахнул палочкой, словно стряхивал с неё какую-то невообразимую гадость. Дверь распахнулась от одного только взгляда Тёмного Лорда, и Гарри понял, какой такой харизмой восхищались его последователи. Это действительно было… сильно.

Северус обнаружился во второй по счёту комнате, где был точно также привязан к стулу, как Волдеморт привязал Мальсибера, и с точно такой же повязкой на глазах. Разница была только в том, что, пытаясь освободиться, Северус уронил стул и теперь неловко лежал на боку, поднимая голову на звук шагов. На каминной полке помимо кнута и склянок с какими-то зельями, как вершина фантазий Мальсибера, лежал огромный фиолетовый дилдо. Гарри затошнило.

— Так и будете стоять, молодой человек? — холодно поинтересовался Волдеморт. — Разве не для того всё затевалось, чтобы освободить мистера Снейпа?

Гарри и сам не понял, как оказался на коленях возле лежащего Северуса.

— Тш-ш… всё хорошо… всё кончено…

Он развязывал верёвки руками, чувствуя, как тело Северуса сотрясает дрожь.

— Как дети!

Волдеморт что-то сделал, отчего верёвки вдруг бесследно исчезли. Оставалось только снять с глаз мокрую повязку. Кто-то сунул в руки Гарри стакан с водой, и он попытался напоить Северуса. Получалось плохо. Зубы отбивали дробь по стеклу, и Северус был уже весь мокрый.

— Лили… в подвале… он не отпустил… — Северус закашлялся.

— Кто-нибудь, кроме Блэка, знает про Снейпа?

Гарри не сразу понял, что Люциус обращается к нему.

— Нет… то есть да…

— Болтать будут?

— Нет!

Гарри всё ещё не понимал, чего хочет Малфой.

— Снейп не из тех, кто захочет подобной огласки, а поэтому, Гарри, у тебя же есть укромное место, где можно привести себя в порядок?

— Люциус, что ты предлагаешь? — Волдеморт казался очень заинтересованным.

— Вы, мой Лорд, только что спасли невинную девушку, вырвав её из грязных лап извращенца, который оказался не в состоянии победить вас и сбежал, воспользовавшись порт-ключом.

— А как я узнал?

— Это уже детали…

Очевидно, план показался Волдеморту привлекательным. Тот задумчиво покачал головой и, достав из кармана фиал, протянул Гарри:

— Успокоительное. И ты всё ещё мне должен пинту сам знаешь чего.

Подумаешь, яд! Гарри прижимал к себе горячего Северуса, и за это счастье был готов ещё и зуб этому василиску выдрать. Чтобы знал!

Северус молчал, но позволял стискивать себя в объятьях, и ни на кого не смотрел, опустив голову и занавесившись волосами.

— Лили… — напомнил он.

Волдеморт спустился в подвал и вынес оттуда на руках Лили.

— Что с ней? — испугался Гарри.

Не выпуская Северуса и чуть не уронив его, Гарри метнулся к уложенной на диванчик Лили. Она была бледнее обычного и словно бы спала. Радовало то, что Мальсибер не стал её связывать, целиком полагаясь на магию. Волдеморт поводил над ней палочкой и вынес свой вердикт:

— Ничего фатального: неотменённый Ступефай и сонные чары. Будет лучше, если о вашей роли в своём спасении мисс узнает от Люциуса.

— Но…

— С ней всё будет хорошо и даже лучше. Люциус сумеет оказать первую помощь. Вы уходите?

Гарри оставалось только кивнуть. Почему-то он даже не сомневался, доверяя Лили тем, кто совсем недавно вызывал совершенно противоположные чувства. Может оттого, что они выступили с ним на одной стороне против Мальсибера? Или оттого, что они не скрывали своего желания использовать спасение Лили себе на пользу? Гарри привык доверять своей интуиции, а сейчас она твердила ему, что в большей заботе нуждался Северус, который совершенно не сопротивлялся, когда он вывел его на крыльцо. Перед самым перемещением Гарри вспомнил:

— Спасибо, сэр!

— Не стоит благодарности… и сними с него уже этот браслет. Это — ограничитель магии.

Гарри немедленно сдёрнул с тонкого запястья искрящуюся синим металлическую ленту и отшвырнул её подальше. Крепче прижав к себе Северуса, Гарри сжал кольцо и выдохнул. Наконец-то они в безопасности… в убежище… вместе.

Северус по-прежнему казался памятником самому себе и немножко расслабился только после того, как Гарри влил в него всё Успокоительное, что было в фиале. Молчание уже начинало пугать. Северус безучастно стоял, пока Гарри осторожно снимал с него изодранную одежду и смазывал бадьяном кровоточащие рубцы. Казалось, он не понимал, что происходит. Когда Гарри снял с него брюки, из кармана выпал маленький серый камешек. Так вот почему Гарри ничего не чувствовал! Северус никак не отреагировал, когда Гарри затащил его под душ и тщательно вымыл. Только теперь, пожалуй, к дрожи добавилось клацанье зубов. Тогда Гарри завернул его в плед и усадил на собственные колени у разожжённого огня в камине.

— Я — идиот… — когда Северус наконец заговорил, его голос казался чужим, настолько глух и невыразителен был. — Он врал про Лили… он не собирался её отпускать… наоборот, ждал, пока она проснётся, чтобы…

Гарри не мог этого слышать, но остановить Северуса было выше его сил. Пусть выговорится… может, тогда станет легче?

— Он хотел, чтобы она смотрела… и чтобы я просил… а иначе он собирался сделать это с ней…

Гарри лишь крепче прижал Северуса к себе и принялся укачивать, утешая.

— Он бы сделал это… а я… я не мог даже превратиться… чтобы его убить… и получается, что я снова стал причиной того… что Лили…

Гарри крепко сжал его в объятьях, прижимая голову к своему плечу. Как хорошо, что он успел! И даже обращение за помощью к Волдеморту теперь казалось логичным и правильным, а цена просто смехотворно низкой.

— А ты ведь спас меня на первом курсе… и на втором научил кое-чему полезному… а на третьем закрыл собой от оборотня… в полнолунье… а на…

Гарри не выдержал и позорно разревелся, и теперь уже Северус принялся его утешать:

— Да понял я… понял…

— Да ни хера ты не понял! А если бы он тебя убил? Почему ты никому не показал записку?

— А как ты её вообще увидел?

— Ты её сунул мимо кармана… а Сириус нашёл.

— А как…

— Молчи… потом всё расскажу… а пока молчи… и никогда больше не снимай эту штуку… я уже не знал, что и думать…

Гарри надел на шею Северуса невзрачную верёвочку с камнем и задохнулся от ощущения тепла и благодарности. Всё-таки для некоторых вещей не существует подходящих слов, чтобы описать то, что чувствуешь… а может, и не надо слов? Поцелуи гораздо лучше. Да и согревали…

То ли Успокоительное было отменного качества, то ли Гарри научился, наконец, утешать, но Северус постепенно ожил. От его безучастной отрешённости не осталось и следа, наоборот — теперь он деловито расспрашивал о том, как Гарри удалось «всё так ловко провернуть».

— Теперь-то ты понимаешь, как это здорово?!

Гарри кивал головой, но основной мысли всё же не улавливал. Очевидно, Северус это понял, потому что принялся разъяснять:

— Ты ведь заодно и обезопасил Лили!

— Как это?

— Да очень просто! Теперь Волдеморт является её спасителем, а убивать того, кого однажды спас…

— Думаешь?

— Уверен! Но как он согласился? Люци рассказывал, насколько Волдеморт занят… а тут сам… в такую глушь… наверняка ты ему что-то пообещал.

Ничего от него не скрыть! Гарри поцеловал Северуса в кончик внушительного носа, надеясь отвлечь, но куда там!

— Гарри! Не пугай меня! Что ты ему пообещал?

— Немножечко яда...

— Уф… — Северус расслабился. — Я сварю любой яд… есть у меня один рецептик…

— …василиска, — продолжил Гарри и зажмурился.

Когда он осторожно приоткрыл один глаз, бледный Северус смотрел на него с выражением бескрайнего ужаса.

— Сколько? — прошептал он одними губами.

— Пинту, — как можно беспечнее ответил Гарри.

— Ты — идиот! Да я лучше сдохну, чем ты пойдёшь к этому монстру! Пинту… это же… это же… ужас!

— Да я уверен, что у него этого яда гораздо больше…

— В том-то и дело…

Северус запустил руку в волосы, взлохмачивая их на манер гнезда. Каким же он был…

— Прекрати на меня так пялиться и ответь — это можно отменить?

— Я Обет дал…

— Непреложный?

— Угу…

— Идиот… — обречённо выдохнул Северус. — Зачем? Отдал бы записку аврорам, они бы сварили зелье поиска…

— Ага… а в это время ты… тебя… — спазм перекосил лицо Гарри, мешая говорить.

— Лили бы спасли! Он не собирался ей вредить…

— А ты?..

— Да хрен со мной! Тебе из-за этого придется…

— Да ладно тебе… я давно хотел с ним поговорить… вот заодно и…

— Поговорить? С василиском? Заодно?

Северус соскочил на пол и чуть не упал, наступив на край пледа. Он гневно уставился на Гарри:

— Никуда я тебя не отпущу… одного.

— Как это?

— А так! Мы пойдём вместе!


Глава 63.

Оказывается, Северус гораздо быстрее переставал переживать, если был чем-то озадачен. Гарри с умилением наблюдал, как он трансфигурировал из диванной подушки голову огромной змеи и пытался приладить к её глазам повязку, прикидывая, сколько потребуется ткани.

— Прекрати ржать! Лучше вспомни его размер… а то в самый ответственный момент может не получиться лишний раз махнуть палочкой перед мордой этого монстра.

— Раз-з-з-змер, говориш-ш-ш-шь? — прошипел Гарри на парселтанге.

— А ты, оказывается, пошляк… — хмыкнул Северус, не прекращая своего занятия.

— Ты… понял?

Ни фига ж себе! Это же…

— Видел бы ты себя… у тебя всё на лбу написано. Крупными буквами.

Северус медленно кивнул, подтверждая свои слова, а Гарри рассмеялся. Неужели, и правда написано? А если вот так? Он пристально посмотрел на Северуса, пытаясь донести мысль о том, что неплохо бы подкрепиться. Северус неожиданно порозовел и отбросил своё трансфигурированное чудо в сторону, после чего решительно подошёл к Гарри и поцеловал… один раз… потом ещё… и ещё…

— Я же говорил… написано… — прошептал Северус между поцелуями.

Кто бы возражал?! Приятную возню, которая переместилась на шкуру у камина, прервало появление патронуса-собаки, которая прорычала голосом Сириуса:

«Ну, вы и сволочи! Почему всё самое интересное я узнаю от Малфоя? »

Не успел этот патронус истаять, как появился ещё один такой же:

«А потрахаться могли и ночью…»

— Завидует… — пояснил Гарри, тщательно вылизывая плоский живот Северуса. — А идея-то хорошая…

— В смысле? — мгновенно насторожился Северус. — Ты же не…

— Зато ты можешь! — Гарри приподнялся на руках, заглядывая ему в лицо, и уточнил: — Меня!

— Сдурел, да? Так же нечестно!

— Пока не попробуем — не узнаем… может, мне, наоборот, понравится? — Гарри приободрился.

— Но там же… ты же… простата...

— Угу… — Гарри принялся с энтузиазмом вылизывать подрагивающий член. — Кроме того… я читал… это сможет снять с меня проклятье…

— Читал?

Это ж надо быть таким недоверчивым?

— Читал… знаешь, есть такие книги… с буковками…

Всё-таки пенилинкция — весомый аргумент, способный придать вес любому вранью.

— А вдруг не снимет?

— Точно не снимет, если не попробуем…

— Но надо подготовить… я читал…

— Готовь! — согласился Гарри, принимая соблазнительную, на его взгляд, позу.

Гарри искоса наблюдал за раскрасневшимся Северусом, который очень ответственно отнёсся к своей миссии. Смазки в доме, конечно же, не было, но вот масло нашлось.

— Оливковое… оно очень хорошее… — зачем-то начал оправдываться Северус.

— Давай уже… — Гарри повертел задом, балдея от задушенного всхлипа Северуса. — Давай!

И Северус дал! Кончилось всё слишком быстро, чтобы Гарри смог разобраться в собственных ощущениях, но определился точно — за один раз не поймёшь! Северус тревожно смотрел на него:

— Ну, как?

— Нормально…

— Снялось?

— Пока не знаю…

— Надо немного подождать…

— Ага… и повторить! Давай только в кровати… я колени стёр…

Северус довольно фыркнул:

— Я тоже…

Про пострадавший подбородок Гарри говорить не стал. Всё-таки шкура — не самое удобное место для таких занятий. Но сначала они отправились на кухню, где жадно распотрошили копчёную индейку, даже не вспомнив про наведённые на неё чары сохранности. И про Разогревающие чары… но так даже вкуснее!

В спальню они ввалились сытые, довольные, и Гарри стало казаться, что все приключения этого длинного дня произошли уж точно не сегодня, а давно… очень давно… а спать, обнявшись, — очень удобно.

Утро наступило внезапно. Первым делом Северус полез проверять результат своего целительского опыта и сильно расстроился, не получив ожидаемого отклика:

— Получается… всё зря?

— Почему сразу «зря»?

— Что-то я не заметил особого восторга… наврал про книжку?

— Почему сразу «наврал»?

— Всё с тобой ясно…

Северус махнул рукой и, завернувшись в одеяло, направился на кухню.

— Куда? А поцеловать?!

— А толку?

Потом они долго целовались на кухне и отправились в Хогвартс, так и не позавтракав. Гарри был уверен, что их уже давно ждут в Выручай-комнате. Как знал! Сначала он увидел сияющую улыбкой Лили, удобно расположившуюся на коленях у Джеймса, потом растрёпанного Сириуса, который, как оказалось, минутой назад гонял Петтигрю. Естественно, в анимагической форме. Люпин казался самым благопристойным — он просто читал. Однако приглядевшись, Гарри распознал знакомый уже трактат о тонком искусстве любви, скрытый под обложкой учебника по зельеварению. Вот жук! А не подумаешь…

— Рассказывайте! — оживился Сириус. — А то мы уже не знаем, что и думать…

— Всё хорошо… — растерялся Гарри.

— Хорошо? А это ты читал?

Сириус швырнул Гарри «Ежедневный Пророк», на первой полосе которого всеми цветами радуги переливался заголовок: «Благородный герой. Кандидат в министры спасает магглорождённую студентку. Слухи о его…» Дочитать Гарри не успел, потому что статьёй заинтересовался Северус. И пусть читает! Сириус своими словами расскажет интереснее…

— …я целый час на том крыльце отирался… пришлось превратиться в Бродягу, чтобы не привлекать внимания… а дура-соседка кинула мне кость… без мяса…

Гарри вдруг вспомнил, как жадно грыз кости тот, другой Бродяга, потерявший всё, чем дорожил, и отсидевший в Азкабане. Хорошо, что такое не повторится…

— …а потом появился Малфой… весь в белом. Сказал, что Лили спас этот самый Лорд, а вы со Снейпом отправились «отдохнуть», и понеслось! Беготня… авроры… Лорд с Лили на руках… из газеты нарисовались: колдокамеры и все дела… я интервью дал… про вас в суматохе никто не вспомнил, но я-то знал…

— Интервью?

— А чего ты удивляешься? Ты не долистал — на шестой странице мой портрет.

— А ты-то о чём рассказывал?

— О дружбе факультетов, бля… прости, Эванс. Конечно, о политике!

Гарри даже не знал, что и сказать… Сириус Блэк, рассуждающий о политике со страниц газеты…

— Кое-кто должен оценить…

Так это он перед «красоткой Долли» рисовался? Позёр!

— Блэк, а какого хера ты распространялся о земельном налоге? — вмешался Северус, читающий как раз шестую страницу.

— Исключительно потому, что это уложение настолько крепко вбито в мою голову, что оно выходит непроизвольно… — радостно оскалился Сириус. — Спасибо мамочке!

— А что было потом? — решил вернуть его в конструктивное русло Гарри.

— Лили унесли в Больничное крыло… хотя она сама превосходно могла бы дойти…

Лили показала Сириусу язык:

— Не каждый день меня носит на руках кандидат в Министры… совсем не каждый…

Джеймс осторожно убрал волосы от её уха и что-то зашептал, заставляя загадочно улыбаться. Сириус, глядя на эту идиллию, только махнул рукой и вновь принялся наседать на Гарри:

— А что было на самом деле?

Гарри заметил, как побелели пальцы Северуса, комкающие газету, и как можно беспечнее ответил:

— Мы с Малфоем пришли к Волдеморту, я коротко описал проблему, он вызвал Мальсибера, почитал его мысли, узнал, где он прячет Лили и Северуса, и аппарировал нас туда… а там просто развязали верёвки, и Voila — здравствуй, свобода!

— Так просто?

— А чего усложнять?

— Гарри, а ведь ты его убивать собирался и все дела…

Сириус, сам того не понимая, ткнул в больное место. Если в своём времени всё было предельно ясно — Волдеморт враг и должен быть уничтожен любой ценой, то сейчас говорить об его убийстве было как-то неловко… вроде и Лили спас, и Северуса… и вообще пока ещё ничего плохого он Гарри не сделал.

— Собирался… — подтвердил он.

— И? — не отставал Сириус.

— Обдумываю варианты, — важно ответил Гарри.

— А он не подписал тебя ни на какой долг? — хмуро поинтересовался Джеймс.

— В общем-то нет… так, по мелочи… яд достать…

— Понятно… это хорошо…

Очевидно, что все, как и Северус, решили, что речь идёт о каком-то произведении зельеварческого искусства. Хорошо, что тот не стал выдавать!

— Ага! Просто замечательно!

Северус искоса взглянул на Гарри и тихо хмыкнул. Ну-ну… с повязкой-то так и не сложилось… не объяснять же, что скользкий шёлк не удержится на голове активного василиска?

Распрощавшись с компанией, Гарри и Северус отправились в подземелья. По дороге Северус вспомнил об одной книге, спрятанной в лаборатории, и, взяв с Гарри слово, что он не пойдет к василиску один, убежал «кое-что проверить». Гарри напрасно думал, что все сложные объяснения закончились. Стоило ему зайти в слизеринскую гостиную, как навстречу поднялся Нотт:

— Не объяснишь, где вы были ночью со Снейпом? Эйвери…

Упоминание фамилии этого предателя подействовало на Гарри, как красная тряпка на быка.

— Где этот гад?

— Полегче! Он сделал то, что должен, когда Снейп не явился ночевать. Скажи спасибо, что Дамблдор пока об этом не знает.

— Что бы ты понимал! Это благодаря Эйвери Снейп попал в беду.

Слизеринцы всегда отличались выдержкой, но, видимо, и у них был какой-то предел.

— Эйвери! Извольте объясниться! — Нотт тяжёлым взглядом смотрел на Гарри. — Если окажется, что твои обвинения…

— Не окажется! Сейчас нам Эйвери сам всё расскажет. Правда, дружок?

Подошедший Эйвери шарахнулся в сторону от преувеличенно-ласкового голоса Гарри.

— Что случилось? Я не…

— Не понимаешь? Ну-ну… — Гарри едва сдержался, чтобы не выхватить палочку: — Сколько тебе заплатил Мальсибер за то, чтобы ты передал записку Северусу?

— С ума сошёл? — высокомерно начал Эйвери.

— Я. Лично. Видел. Как. Ты. Передавал. Ему. Записку!

— Это была шутка…

— Шутка? Нотт, ты знаешь про последнюю стычку Мальсибера и Снейпа?

— Слышал что-то…

— И как думаешь, чего хотел Мальсибер, заманивая Снейпа в ловушку и взяв в заложницы его подругу?

Эйвери побледнел:

— Я не знал… Мальсибер спросил, хочу ли я подшутить над Снейпом… а тот тоже хорош, притащил в спальню леопарда и выставил меня на посмешище… я не думал… и про заложницу не знал…

— Да ну?! Уже везде написали о похищении Эванс…

— Но про Мальсибера там не было ни слова.

А вот это уже становилось интересным… Нотт посмотрел на Гарри, как пёс, взявший след:

— Это был Мальсибер?

— Да…

Как же Гарри не любил всякие интриги… потому что ни черта в них не смыслил! Что Волдеморт сделал с Мальсибером? Убил? Отпустил? И чем этот рассказ может обернуться для Гарри? Или, ещё хуже, для Северуса. Однако Нотт тоже соображал очень быстро:

— Ты нам этого не говорил… Эйвери, ты понял?

Эйвери был уже нежно-салатового цвета.

— Я всё понял… могила!

— Смотри! Будет тебе могила… — с угрозой процедил Нотт и, как ни в чём не бывало, продолжил: — Поттер, если тебе вздумалось заводить отношения, то будь добр — не так явно. Я, конечно, специально доносить не стану, но закон ещё никто не отменял, поэтому, если меня спросят, то извини — не промолчу.



Глава 64.

До самого вечера Снейп не выходил из лаборатории, вероятно, не желая никому ничего объяснять. Гарри, потрясённый словами Нотта, изо всех сил создавал им с Северусом алиби, всячески намекая, что сам он под шумок выбрался не куда-нибудь, а домой, и заплатил Снейпу за одно интересное зелье, которое тот так усердно варит, что никто его не видит. Закончилось всё тем, что Нотт отозвал Гарри в сторонку и сквозь зубы прошипел:

— Хватит уже привлекать столько внимания!

Хватит, так хватит! И Гарри отправился в лабораторию Северуса. Тот, как обычно, валялся на своём любимом матрасе, уткнувшись носом в толстую книгу. Его уши немного оттопырились от заправленных за них волос, вызывая желание немедленно поцеловать. Что Гарри и сделал без всяких прелюдий. Северус словно вышел из транса. Он посмотрел на Гарри, забавно наморщив лоб, почесал кончик носа и очень серьёзно сказал:

— Нам нужен петух!

— Зачем?

— Ты забыл, куда мы идём ночью?

— А на фига нам там петух?

— Вот ты неуч! Василиск же его боится! В крайнем случае — выпустим.

— Вот что-то я нифига не верю в эту боязнь… Видел бы ты того василиска! Он этого петуха проглотит и не заметит, как…

— Я же говорю — неуч! Читай!

Северус протянул Гарри книгу, ногтем очерчивая область чтения. И что там пишут? «Петух — символ воскресения и бдения. Услышав крик петуха, утренняя звезда восходит на небе, и верующий подымается на молитву. С криком петуха надежда возвращается к больным, а вера — к падшим... Согласно воззрениям Демонологов, петух обладает способностью обращать Дьявола в бегство…»

— Так это он орать должен…

— Мне кажется, с этим проблем не будет — увидит монстра и заорёт…

Может, Северус и прав…

— А как мы его потащим?

— В мешке! Я всё продумал!

Северус горячо принялся рассказывать свой план. Сначала они заставят петуха разик кукарекнуть, потом спрячут в мешок, а когда василиск станет сговорчивее — «ну, не идиот же он? » — Гарри с ним немного пошипит.

— Банку я приготовил, а ты сходи за петухом, — распорядился Северус.

— А почему я?

— Я не хочу привлекать к себе внимания. Появлюсь в гостиной завтра с утра, скажу, что зелье варил… а то мало ли…

Гарри понравилась такая предусмотрительность. Внимания их совместное отсутствие привлекло уже достаточно… Поэтому Гарри отправился добывать петуха, а Северус остался читать про повадки василисков, хотя Гарри сам мог ему навскидку рассказать, что это быстрая сильная тварь, которая хорошо слышит и может атаковать даже будучи слепой.

В коридоре он встретил Сириуса.

— Ты куда?

— Мне нужен петух!

— Зачем?

— Северусу для зелья… так вот, не знаешь, где взять?

Во взгляде Сириуса заискрился восторг.

— Отчего же не знаю? Ты обратился по адресу!

Гарри наивно думал, что они стащат петуха у Хагрида, и дело с концом, но не таков был Сириус:

— Даже лисица не ловит кур рядом со своей норой! А мы ведь не глупее?

Гарри согласился, что они точно умнее лисицы, и отправился вслед за Сириусом в Хогсмид. Сначала петуха попытались выкрасть у мадам Розмерты. Та оказалась редкостной жадиной и навесила на курятник столько чар, что Сириус приуныл. Он почесал шею и вдруг широко улыбнулся:

— Пойдём в «Кабанью голову». Там хозяином мужик, и он уж точно на такое заморачиваться не будет.

И точно. Обернувшийся собакой Сириус сумел притащить целых трёх петухов, оставшись незамеченным. Первых двух пришлось отпустить, по совершенно глупым поводам, и пока Гарри не обвинил Сириуса, что тот просто развлекается этой охотой, веселье не закончилось. Пойманный петух зло косил на Гарри жёлтым глазом и гневно клекотал. Мешок и сонные чары помогли решить эту маленькую проблему. Гарри уже собрался уходить, но Сириус перегородил ему дорогу:

— Раз уж мы здесь… не мог бы ты снова снять мне номер?

Гарри из вредности решил сделать вид, что ни о чём не догадывается:

— А зачем тебе? Мэри же в замке…

— А я ей сову пошлю! — мгновенно нашёлся Сириус. — Кстати, и сову у хозяина попроси!

— А она выбраться сможет?

— Сова-то?

— Твоя Мэри!

— Если не сможет, то будет жалеть вечно!

Ну, конечно… вечно… балбес! Гарри было очень неловко за похищенного петуха, и, оплачивая номер, он добавил лишних два галеона. «На чай»… фиг его знает, сколько эти петухи стоят…

Северус придирчиво осмотрел петуха.

— Что-то я не видел таких у Хагрида…

— Лисица никогда не охотится там, где живёт… — нравоучительно начал Гарри.

— Особенно если она Блэк! Кстати о Блэках. А ты знаешь, что Regulus — латинское название василиска, буквально означает «царёк, малый король»?

— И о чём думали его родители, когда ребёнка называли?

Гарри ещё сходил в собственную спальню, где привычно усыпил Регулуса-Василиска, решив считать это первое укрощение добрым знаком, потом он трансфигурировал медведя, после чего навестил Эйвери. Он минуту постоял над спящим идиотом, борясь с искушением проклясть того чем-нибудь обидным, но взял себя в руки и наложил Сонные чары. Теперь можно и делом заняться.

Северус не отказался от своей идеи завязать глаза василиску, а пока завернул в эту ткань петуха, объявив, что понесёт его сам. Гарри немного нервничал. Одно дело, когда они спускались в Тайную комнату, планируя избежать встречи с её обитателем, и совсем другое — собираться на эту встречу. Северус чуть было не забыл флакон для сбора яда, в чём немедленно обвинил Гарри. Похоже, он сильно нервничал…

На этот раз в туалете не было даже Плаксы Миртл. И к лучшему! Тоже добрый знак… Гарри склонился над умывальником и зашептал:

— Откройс-с-с-ся!

Раковина медленно отъехала в сторону. Приключение началось…

Спуск по желобу оказался чересчур быстрым, а та самая круглая дверь со змейками обнаружилась практически сразу. Гарри покосился на Северуса. И как тому удаётся сохранять невозмутимое спокойствие? Или притворяется? Хотя с другой стороны, если бы Северус показал свой страх, то ещё неизвестно, хватило бы Гарри решимости попросить змеек открыть дверь.

В окружившей их тишине было отчетливо слышно далекое журчание воды и гулкое ритмичное падение капель где-то рядом. Отчего-то вспомнилось дурацкое «скелет останется здесь навечно». Гарри поёжился, представляя, как белеют, а потом и рассыпаются от времени кости… Северус достал петуха.

— Давай!

— Откройс-с-с-ся!

Змейки весело поползли по кругу, заскрежетали засовы, и с тихим щелчком дверь открылась.

— Заходим!

Северус шагнул в проём первым, подождал Гарри и снял с петуха заклятье. Тот сразу принялся вертеть головой, злобно поглядывая на своих похитителей. Северус взял его за лапы и потряс, побуждая кукарекнуть. Петух молчал. Этот гад не выдал ни звука, даже когда отчаявшийся Северус дернул его за хвост с такой силой, что вырвал перо. Петух осуждающе заклекотал только тогда, когда Северус попытался вставить это перо обратно…

— Ты где взял эту подделку? — возмущённо прошептал Северус.

— В Хогсмиде… его Сириус нашёл.

— Понятно! Эта дворняга способна испортить самый гениальный план. Это не петух!

— А кто?

— Какое-то недоразумение с хвостом.

— Может, если он поймёт, что от крика зависит жизнь…

— А ты ему объясни! — ехидно прошипел Северус. — Это же петух-интеллектуал. Он молчит, чтобы не показаться идиотом.

Петух молчал.

— Знаешь, если ты будешь махать им перед мордой василиска, есть вероятность, что он испугается.

— Кто из них?

— Если испугается петух, то он заорёт, чего мы и добивались...

— А если испугается василиск? Я чисто гипотетически интересуюсь…

— То он к нам близко не подойдёт!

— Хотелось бы надеяться…

Неожиданно на Гарри снизошло веселье, которое он сдерживал, чтобы не пугать Северуса. Тот вполне мог принять радостное оживление за истерику.

— Ты уж постарайся… сейчас я его позову и попрошу закрыть глаза…

— Ага… а я их ему завяжу.

— Если ты так хочешь…

Кадык Северуса дёрнулся в такт кивку:

— Хочу!

Ну-ну…

— Говори с-с-с-со мной, С-с-с-с-слизерин, величайший из хогвартс-с-с-с-ской четверки!

Лицо статуи пришло в движение.

— С-с-с-с-северус-с-с-с закрой глаз-з-з-за!

Гарри не сразу понял, что шипит, обращаясь к Северусу, поэтому, когда в недрах статуи ему почудилось движение, он схватил Северуса за руку:

— Зажмурься! Прошу!

— Ты тоже!

— Хорошо!

Но вместо того, чтобы самому зажмуриться, Гарри отвернулся и стал наблюдать за игрой света. Тень гигантского змея он узнал сразу и прежде, чем тот решился нападать, попытался поговорить с ним.

— Привет, з-з-з-змей! Ты меня понимаеш-ш-ш-шь?

Пару мгновений, за которые Гарри успел подумать, что хоть они с Северусом и идиоты, но зато умрут вместе, и никто не будет страдать, ничего не происходило, а потом Гарри услышал:

— Да-а-а… с-с-с-смеёныш-ш-ш-ш… ты кто?

— Друг…

— И ты не попытаеш-ш-ш-шся меня убить?

— Я приш-ш-ш-шёл поговорить…

— С-с-с-с-сам?

— Мне пос-с-с-советовали… з-з-з-закрой глаз-з-з-за…

— Хорош-ш-ш-шо… ты говориш-ш-ш-шь, как он… с-с-с-смеёныш-ш-ш С-с-с-салас-с-сара. Мош-ш-ш-шеш-ш-шь с-с-с-с-мотреть…

Гарри обернулся, холодея от ужаса, и посмотрел на монстра, который послушно закрыл свои смертоносные глаза.

— Ты поз-з-з-з-зволиш-ш-ш-ш-шь моему другу з-з-з-завяз-з-з-зать твои глаз-з-з-з-за?

— С-с-с-сачем?

— Ему так с-с-с-спокойнее…

— Пус-с-с-сть… только убери гадос-с-с-с-сть…

Василиск покорно замер в паре футов от них, и Гарри все ещё никак не мог поверить в то, что у них получилось! Гадостью он, скорее всего, обозвал бесполезного петуха, но тут уж не поспоришь — вреднее животного Гарри не встречал. Он обездвижил птицу и спрятал её в мешок, после чего позвал Северуса:

— Можно завязывать…

Северус тяжело сглотнул и медленно открыл глаза. Увидев перед собой василиска, он побледнел до синевы, но шагнул навстречу и торопливо принялся обматывать тряпкой огромную голову, уговаривая змея потерпеть. Василиск терпел и не шевелился, и Гарри он стал напоминать пациента стоматолога.

— Вс-с-с-с-сё? — прошипел змей, и качнул головой.

От этого нехитрого движения повязка поползла вниз, и Северус, забыв свои страхи, схватил ее и начал удерживать.

— Твой друг с-с-с-с-смешной… — доверительно прошипел василиск.

— Очень… — согласился Гарри.

— С-с-с-с-сачем вы приш-ш-ш-ш-шли?

Вот так прямо сразу говорить? Как-то невежливо… хотя с другой стороны, не политику же с ним обсуждать? В которой Гарри не очень-то и разбирается.

— У тебя с-с-с-с-сколько яда?

— Как это?

— Ты ведь ядовитый?

— Да-а-а…

— Вот… и где ты храниш-ш-ш-ш-шь яд?

— В с-с-с-с-себе…

— Поделитьс-с-с-с-ся с-с-с-с-сможеш-ш-ш-ш-шь?

Василиск молчал, и Гарри мог только надеяться, что ничем не оскорбил его, нарушив какой-нибудь негласный Кодекс Василисков, незнание которого карается смертью.

— Ты хочеш-ш-ш-ш-шь его убить?

— Кого?

— Того, кто с-с-с-с-с-сидит в тебе.

— Во мне? Но там никого нет…

Гарри чувствовал себя идиотом, но понять смысл шипения ему было не под силу.

— Ф-ф-ф тебе ш-ш-ш-шивёт час-с-сть С-с-с-салас-с-с-ара…

— Не мош-ш-ш-шет быть!

— Мош-ш-ш-шет… я с-с-с-снаю…

Вот так и сходят с ума… посиди так тысячу лет в одиночестве — не только Салазар мерещиться начнёт.

— Я никого убивать не буду! — поклялся Гарри. — А ты даш-ш-ш-шь мне яд? Или ж-ж-ж-жалко?

— Не ш-ш-ш-шалко. Бери.

Легко сказать «бери»! А как?

— С-с-с-с-северус… — зашипел было Гарри, но быстро поправился. — Сев, ты умеешь брать яд?

— Я читал… — скромно отозвался он.

— А я даже не читал. Поэтому брать будешь ты… он согласился.

Северус сосредоточенно кивнул:

— Достань флакон.

Гарри порылся в мешке, перекладывая глупого петуха, и достал тяжёлую склянку.

— Теперь открой, — скомандовал Северус, не отпуская повязку.

Гарри послушался.

— Давай мне, а ему скажи открыть рот.

Гарри прошипел свою просьбу, и василиск безропотно открыл пасть. Вот это зрелище! Ладони немедленно вспотели, и Гарри почти ощутил тяжесть меча Гриффиндора в собственной руке. Так страшно ему было только в детстве… тотчас же заныло плечо, как раз в том месте, куда воткнулись именно эти клыки… жуть! А Северус приставил флакон к ядовитому зубу и принялся ласково поглаживать морду змея.

— Тш-ш-ш… мой хороший… вот так… ещё немножко… умница.

Густой прозрачный яд медленно стекал по стеклянным стенкам, а Северус продолжал уговаривать василиска:

— Ну, давай… хороший… дорогой… ещё капельку… а давай теперь из второго зубика…

Гарри почувствовал укол ревности. Так… или почти так Северус разговаривал с ним, когда он был ящерицей. Немедленно захотелось превратиться и подставиться под эти ласковые руки. Северус так увлёкся добычей яда, что совсем забыл о повязке, которая благополучно сползла до половины шеи. Гарри похолодел. А если василиску придёт в голову открыть глаза?

— Ф-ф-ф-фсё… — прошипел василиск, и Гарри перевёл:

— Он говорит, что у него больше нет…

— А и не надо… мы набрали даже больше пинты.

Похоже, страх Северуса совсем прошел. Он ещё раз погладил огромную морду, запечатал флакон притирающейся крышкой и повернулся к Гарри.

— А он, оказывается, нормальный. Может, мы ещё к нему придём?


Глава 65.

Только попрощавшись с василиском и покинув Тайную комнату, Гарри понял, как был напряжён. Отчего-то именно сейчас силы покинули его, и он уселся на пол сразу же, как закрыл круглую дверь.

— Ты чего? — встревожился Северус.

— Голова закружилась… — соврал Гарри.

Не рассказывать же Северусу, что до последнего сомневался в том, что всё получится так мирно? Гарри привалился к стене и, вытянув ноги, прикрыл глаза. Северуса же наоборот переполняла энергия. Он несколько раз оглядел честно добытый яд на просвет, наложил на флакон дополнительные чары сохранности и неразбиваемости, ощупал бесполезного петуха и уже с интересом начал поглядывать на боковой проход, явно намереваясь туда сходить. Пора было его уводить.

— Поможешь мне встать?

Если Северус и мечтал исследовать эти катакомбы, то точно не тогда, когда Гарри нездоровится.

— Давай… обними меня за шею…

По дороге к выходу Гарри несколько раз забывался и усерднее, чем того требовала легенда, вис на Северусе, попутно всячески его ощупывая. Тот, если и заметил эту странность, вида не подавал. Когда они добрались до жёлоба, и Гарри уже предвкушал, как они по нему полезут, Северус легким движением палочки наколдовал вполне себе приличную лестницу. Поднимаясь по широким ступеням, Гарри жалобно стонал в самое ухо Северуса, заставляя того поёживаться. Игра увлекла…

Наверху, стоило Гарри приказать проходу закрыться, терпение Северуса иссякло. Он усадил Гарри на каменный умывальник и принялся от души его целовать. Если учесть, что обычно инициатором выступал Гарри, то не отреагировать на такое должным образом было нереально! С победным рычанием он вывернулся из захвата Северуса и резко поменялся с ним местами. Теперь уже тот оказался сидящим на каменной полочке с разведёнными в сторону коленями, между которых было очень удобно устроиться. Северус с желанием подставлял шею под поцелуи и жадно ласкал тело Гарри, словно моля о большем. Много большем… Гарри разодрал сначала мантию, потом рубашку, припадая губами к нежной коже, и принялся языком выражать свой восторг и расписываться в собственных чувствах.

— Гарри… Гар-р-ри…

Этот задушенный стон легко вдохновил бы самые разнузданные фантазии даже спустя многие годы. Гарри, наконец, добрался до брюк и запутался в пряжке ремня — вместо того, чтобы расстегнуть, он лишь сильнее его затягивал. Северус с тихим шипением помог и сам дернул трещащую по швам ткань вниз… в голове зашумело, и Гарри с упоением отметил, как жадно и бесстыдно подставляется под его ласки Северус. Опустившись на колени и обхватывая губами жаждущий член, Гарри на мгновение поднял взгляд. Какой же его Сев всё-таки… невероятный…

— Да-а-а… Гар-р-ри… да-а-а-а-а-а…

Гарри отпихнул в сторону мешающий мешок, и оттуда вылез изрядно потрёпанный петух, с которого, очевидно, спали все чары. Он принялся расхаживать рядом, недобро кося на любовников жёлтым глазом.

— Да-а-а-а-а-а… Гар-р-р-р-р-ри… ещё-ё-ё-ё…

Кто бы возражал?! Гарри уже считал себя если не богом пенилинкции, то мастером точно. Северус сладко выгибался навстречу и в самый последний момент, как обычно, попытался отстраниться. Не сегодня!

Петух-извращенец по-своему решил отметить это радостное событие. Он принялся кукарекать так громко и отчаянно, словно его окружала толпа василисков. Вод гад! Гарри уткнулся головой в подрагивающее от пережитого оргазма бедро Северуса и облегченно засмеялся:

— Вот, оказывается, чего ему не хватало…

Северус запрокинул голову и просто счастливо улыбался. Дверь открылась совершенно неожиданно.

— Так-так!

Филч! И не спится же ему… завхоз предвкушающе потирал руки:

— Я даже не буду спрашивать, чем вы здесь занимались, молодые люди, а просто отведу вас к директору… подумать только! Нарушать закон! И где? В оплоте целомудрия и нравственности!

— Это вы о женском туалете? — не сдержался Северус.

— Это я о малолетних извращенцах! Немедленно наденьте штаны!

— А вот завидовать нехорошо… — не унимался Северус.

— Сейчас… сейчас вам мало не покажется!

Филч ушёл почти бегом, на прощанье хлопнув дверью. Гарри поднялся и помог Северусу одеться.

— К Дамблдору побежал… доносить…

— Может, сбежим?

— А толку? Тогда Дамблдор придет в гостиную… представляешь, что там будет?

Гарри представил. Проклятый Филч! Только-только все поверили…

Наверное, Филч очень хорошо знал замок и все короткие пути, или, может, у него был свой способ связи с Дамблдором… так или иначе директор появился спустя каких-то десять минут.

— Вот они… голубчики… тёпленькие… сидят! — Филч разве что только не приплясывал вокруг Дамблдора. — Какое бесстыдство!

Дамблдор смотрел на них, не скрывая осуждения:

— Мне бы очень не хотелось доводить вас, молодой человек, до судебного разбирательства, но вы не оставляете выбора…

Чего-чего? Это он на что намекает? А Дамблдор продолжил:

— Это очень серьёзное нарушение, которое может бросить тень на школу, поэтому я буду настаивать на закрытом слушании… — он сокрушённо покачал головой. — Я уже связался с вашими родственниками, поэтому прошу пройти в мой кабинет.

Дамблдор красиво развернулся, отчего его мантия эффектно взметнулась, и величаво удалился. Гарри тяжело вздохнул. Во что они опять вляпались?

— Надо спрятать яд!

Кто о чём, а Северус о деле. Бегом они добежали до Выручай-комнаты, пожелав «надежно спрятать одну вещь», и затолкали склянку с ядом под древний буфет, который то и дело угрожающе поскрипывал, заставляя вспомнить о боггарте.

В кабинет Дамблдора Гарри и Северус вошли плечом к плечу, намереваясь противостоять всему миру. В кресле для посетителей сидела недовольная Дорея, которая внимательно оглядела вошедших, и Гарри, поймав её мимолётную улыбку, приободрился. У бабушки явно была какая-то идея.

— Присаживайтесь, молодые люди. Хоть нас здесь и собрал крайне неприятный повод, это не означает, что стоит забывать о приличиях…

Дорея весело фыркнула:

— Полноте, господин директор. Я с огромным интересом послушаю о том, что вы можете рассказать… о приличиях.

Дамблдор строго посмотрел на неё:

— Ваш внук, или вернее будет сказать — пасынок, миссис Поттер, сегодня ночью нарушил Уложение тысяча восемьсот тридцать четвёртого года о недопустимости совращения несовершеннолетних. И не стоит мне говорить, что совершеннолетие мистера Снейпа не за горами. Закон есть закон.

Дорея скрестила на груди руки и холодно оглядела Альбуса:

— Уверяю вас, мой внук просто не смог бы ничего такого совершить.

— Вы так уверены в целомудрии своего внука?

— Я так уверена в силе своих проклятий!

Дамблдор казался растерянным.

— Что это означает?

— Лишь то, что я немедленно требую вызвать колдомедика и освидетельствовать Гарри Чарльза Поттера на редкие проклятья.

Дамблдор внимательно посмотрел на неё, словно о чём-то размышляя, и она продолжила:

— Уверяю вас, господин директор, квалифицированный колдомедик сможет распознать проклятье Наследника Рода… — заметив тень сомнений на лице Дамблдора, она подтверждающее кивнула: — Да-да, то самое, которое позволяет не волноваться за чистоту крови и исключает появление нежелательных отпрысков.

— Но…

— Проверьте моего внука, господин директор, — елейным голосом продолжила Дорея, — и вы поймёте, что мистер Филч обознался, приняв желаемое за действительное. Такого просто не могло быть!

— Но это проклятье не исключает…

— Господин директор, это проклятье полностью гарантирует, что честь мистера Снейпа не пострадала. Вы по-прежнему хотите раздуть это дело?

— Я вызову мадам Помфри. Она квалифицированный колдомедик…

— Ваше право, господин директор. А я, пожалуй, дождусь вынесения вердикта. И отпустите уже в отпуск вашего завхоза. От личной неустроенности ему начинает мерещиться всякое… а ведь это дети!

Гарри как никогда был благодарен Дорее. Вот ведь ведьма! Предусмотрительная… надо бы ещё разобраться, что за Уложение такое… и чем оно грозит. Разбуженная посреди ночи Помфри хоть и отчаянно боролась с зевотой, но дело знала. Гарри окутал холодок диагностирующих чар, и от покалывания в причинном месте стало до того неловко, что он прикрылся рукой.

Помфри подтвердила слова Дореи и поклялась, что Гарри находится под проклятьем, снять которое самостоятельно он не в силах.

— А кто может снять это проклятье? — заинтересовался Дамблдор. — Мистер Поттер?

— Исключено! — веско отозвалась Помфри. — Такие проклятия снимаются только автором…

Что ж… оставалось надеяться, что автор проклятья сделает им подарок на совершеннолетие Северуса, и уж тогда...

— Мальчики! — Дорея строго посмотрела сначала на Гарри, а потом на Северуса. — В связи со сложившейся непростой ситуацией я требую, чтобы в ближайшую субботу вы были у нас. На семейном совете.

— Будьте к ним снисходительны, миссис Поттер. Уверяю вас, я не знал… деталей.

Дамблдор казался смущённым, но Гарри от этого меньше не злился. Фарисей!

Подтвердив, что они непременно будут, Гарри и Северус вежливо попрощались и покинули кабинет директора. Не сговариваясь, они отправились в лабораторию, где Северус с маньяческим выражением лица наложил такое количество заглушающих и охранных чар, что можно было уже опасаться обострившейся мании преследования.

— Уф… пронесло… — Гарри трансфигурировал их любимый матрас и улёгся на него, с удовольствием вытягиваясь.

— Я бы так не сказал… — Северус выглядел встревоженным.

— Почему?

— У Дамблдора явно вырос на тебя зуб, и я догадываюсь, почему.

— И почему же?

— Он подозревает, что Волдеморт не просто так стал спасителем Лили.

— Какая разница, почему он это сделал?

— Разница есть… а вдруг ты вступишь с ним в альянс?

Всё-таки Северус умный. Гарри бы до такого точно не додумался…

— Хорошо, что Дорея вмешалась… вот нам, наверное, в субботу влетит…

— Гарри, ты что? Не понял?

— А что я должен был понять?

— Это же был просто удобный повод для приглашения. Как ты мог забыть про ту книгу?

Не только умный, но и сообразительный…

— Точно… книга же! Слушай, Сев, раз ты такой умный, может, поймёшь, о чём мне говорил василиск.

— Я слышал только шипение…

— Это-то понятно… я переведу, если что…

— Ну!

Северус достал сигареты и закурил. Гарри тоже вытащил из пачки сигарету, но лишь помял её в пальцах, не решаясь заговорить.

— Так что он тебе сказал?

— Что во мне живёт часть какого-то Салазара.

— Почему это «какого-то», — обиделся Северус.

— Да не важно! Я точно знаю, что во мне, кроме глистов, никто жить не может… но не мог же василиск…

— Ну, ты загнул… — рассмеялся Северус, — глисты…

— А почему нет?

— Ты ведь маг! Простейшие не выдерживают магических перепадов и просто не выживают! Я специально проверял…

Хоть Гарри и было интересно, зачем Северусу понадобилось это проверять, но часть Салазара волновала его несравнимо больше.

— Не важно… просто и тот дракон в Гринготтсе намекал, что во мне есть что-то чужое, и теперь вот василиск…

— Ага… получается, это «что-то» магические существа отлично видят… дела…

Северус затянулся сигаретой, и Гарри оставалось только верить, что он придумает, как им быть. Если уж про Дамблдора понял… и про Дорею догадался…

— Нам придется рассказать обо всём Карлусу, — наконец хрипло сказал Северус. — Моё предположение слишком невероятно…


Глава 66.

За завтраком Дамблдор постучал ложечкой по графину, привлекая внимание.

— Сегодня ночью произошло пренеприятнейшее событие…

Гарри похолодел. Неужели Дамблдор расскажет?.. Сердце пропустило удар, и только ледяные пальцы Северуса, сжавшие запястье, вернули к реальности. Гарри прислушался.

— Какой-то шутник принёс в школу петуха и выпустил его в женском туалете…

Всего-то? Гарри заметил, как оживился Сириус, тёмные круги под глазами которого свидетельствовали о бессонной ночи. Впрочем, несчастным он не выглядел…

— Принадлежность этого петуха к запрещённой породе бойцовых неоспорима, потому что даже совы до сих пор не осмеливались нападать на миссис Норрис, — Дамблдор скорбно вздохнул. — Поэтому я прошу тех, кто что-либо знает об этом деле, сообщить мне.

Директор вернулся на место, и завтрак продолжился, но Гарри кожей чувствовал обращённые на себя заинтересованные взгляды. Молчание за слизеринским столом нарушил, как ни странно, Нотт:

— Кем бы ни был этот загадочный нарушитель, ему лучше не попадаться Филчу.

А Регулус Блэк, энергично кромсая бекон, добавил:

— Но я бы пожал руку нарушителю… терпеть не могу эту заразу…

— Ты о Филче? — хохотнул Эйвери. — Сдаётся мне, мы должны сказать спасибо твоему братцу.

Гарри непроизвольно взглянул на Сириуса, который, хлопая себя руками по бокам, пикировал на Петтигрю, очевидно, в лицах разыгрывая нападение века. Вот ведь идиот!

Сириус подстерёг Гарри в коридоре.

— Ты его натравил?

Точно идиот!

— Не понимаю, о ком ты!

Гарри выразительно огляделся, намекая, что и у стен могут быть уши.

— Да брось ты! Петух-то из курятника Дамблдора!

— И что?

Такой поворот Гарри даже не рассматривал.

— А то! Брат брату глаз не выклюет! — переиначил Сириус известную поговорку. — Ты видел, как он её уделал?

— Нет…

— Жалко… терпеть не могу эту заразу…

— Регулус сказал так же.

— Это у нас фамильное, — подмигнул Сириус. — А я больше не буду просить тебя достать ключ…

Гарри видел, что Сириуса просто распирает от желания похвастаться, и решил ему подыграть:

— Роман заглох?

— Бери выше! Перешёл на новый уровень! Номер снят на месяц! С возможностью аппарировать внутрь.

— И как тебе это удалось?

— О, друг… поверь, я очень старался…

И Гарри даже догадывался, в какой плоскости лежали эти старания. Сириус сиял, как только что отчеканенный галеон.

— Никто не может устоять перед моим обаянием… никто!

Гарри, конечно, мог назвать того, кто этого обаяния даже не заметил, но решил лишний раз не касаться скользкой темы. В конце концов, разве не он желал, чтобы Сириус отвлёкся на кого-то другого?

— А вы петуха, случайно, не для василиска брали?

Умение Сириуса молниеносно менять тему озадачивало.

— Нет…

— Да ладно тебе… мне-то уж мог и рассказать. Я еще с твоего первого упоминания василиска ждал, когда ты к нему соберёшься…

— Сдурел?

— Уж мне-то можешь не заливать… Джейми мне нашептал, как ты с папочкиным секретером пошипел…

Ох уж этот Джейми!

— И что? Одно дело с секретером…

— Возьми меня с собой, а? В следующий раз… я ж тебе специально бойцовского петуха приволок, чтобы он не испугался…

Так вот оно в чём дело!

— Тогда знай! Эта скотина молчала, когда надо…

— Здорово! Вы со Снейпом ходили, да?

Всё-таки Сириус слышал только то, что ему интересно.

— Сириус! Я не хочу об этом говорить!

— Ну и не говори! Просто возьми… жалко, что ли?

Гарри уже набрал в легкие воздуха, чтобы высказать всё, что думает о безмозглых искателях приключений, но Сириус приложил палец к его губам:

— Тс-с! Не говори ничего! Просто подумай! Я пригожусь… я — хороший.

Хороший он… но Сириус уже развернулся и быстро пошёл по коридору, что-то весело насвистывая. Дойдя до поворота, он оглянулся и подмигнул Гарри:

— Очень хороший!

Идиот! Хотя… можно и показать ему василиска… тот вроде вполне вменяемый…

Оставалась ещё одна проблема: яд нужно было передать Риддлу. Только сейчас Гарри понял, о чём его предупреждал Северус. Дамблдор на самом деле пристально следил за Гарри. Это ощущалось даже в таких мелочах, как передвижение по замку. Стоило Гарри оказаться у одного из потайных выходов замка, как тотчас же рядом появлялся или Филч, или Макгонагалл с каким-то срочным поручением, или сам Альбус. Он явно намеревался сделать всё, чтобы пресечь нежелательные контакты… Гарри тешил себя мыслью, что это потому, что он просто не догадывается о Непреложном Обете.

Выручил Северус.

— Какой у тебя срок исполнения Обета?

— Точно не знаю, но подозреваю, что чем скорее, тем лучше.

— Понятно… — Северус почесал кончик носа. — Назначай Малфою встречу в Хогсмиде, и я всё сделаю.

— Но тебе надо будет пройти одному… тем ходом.

— Знаю, и что с того? — хмыкнул Северус. — Если надо, значит пройду!

Малфой уточнил время встречи, и теперь оставалось просто ждать. Чтобы Северусу ничто не помешало, Гарри решил немного отвлечь внимание на себя, отправившись гулять по ночному Хогвартсу. У статуи горбатой ведьмы он столкнулся с Дамблдором.

— Всё так же любишь гулять ночами, мой мальчик?

— От некоторых привычек трудно избавиться… — Гарри улыбнулся как можно приветливее. — Никак не могу уснуть…

— Бессонница обычно истязает тех, кто никак не может договориться со своей совестью…

— Откуда вам это известно?

— Я живу долгую жизнь… — Дамблдор задумчиво покачал головой, — очень долгую. Думаешь, мне совсем не о чем жалеть? К глубочайшему сожалению, не все мои поступки вызывают гордость… но в свое оправдание я могу сказать, что всегда действовал из самых лучших побуждений…

— Для чего вы мне это рассказываете?

— Не повторяй моих ошибок, мальчик… я слишком долго не хотел замечать, каким чудовищем становиться Геллерт Гриндевальд… а платили за мои ошибки невинные люди…

— Но я…

— Ты сам показал мне, чего следует ждать от Тома… хотя не сказать, что для меня это большой сюрприз.

— Но ведь можно…

— Всё изменить? Переиграть? Пустить историю по другому руслу? Ох, как это заманчиво, Гарри, чувствовать себя всемогущим… только одного никогда нельзя учесть…

— Чего же?

— Человеческую натуру. Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь в одном нехитром правиле: никому нельзя верить… посуди сам: твоих родителей предал друг… друг детства Лили положил начало её гибели… друзья отвернулись от Сириуса, когда он попал в Азкабан… твой лучший друг не поверил, что ты не хотел участвовать в Турнире Трех волшебников… мне продолжить?

— Спасибо, я понял. Но всё же…

— Не всё же! Самые страшные вещи творятся с подачи юных идеалистов, желающих сделать «всем хорошо».

— А вы? Разве не вы мечтаете об Общем Благе?

Плечи Дамблдора опустились, а сам он словно постарел лет на сто.

— Мечтал… всегда мечтал. И чем это закончилось? Прошу тебя, Гарри, не повторяй хотя бы моих ошибок. Поверь, очень больно поднимать палочку против того, кто был смыслом жизни.

— Вы сейчас о ком? Я никогда…

— Не зарекайся! Никогда… всегда… это только слова, вся позолота с которых со временем облетает, оставляя ржавый каркас… клетку… из которой нет выхода.

Дамблдор остановился у окна и, глядя на растущую луну, печально сказал:

— Пожалуйста, не вынуждай меня становиться твоим противником, заключая за моей спиной соглашения с Томом. Он опасный человек… очень. Ты и сам это знаешь. И он может потребовать за свои услуги слишком высокую цену. И она будет измеряться отнюдь не золотом…

— Я не хочу становиться вашим противником…

— Вот и отлично. И не стоит тебе встречаться с Томом.

— А Северусу, значит, можно?

— Мистер Снейп умеет действовать хладнокровно и рационально. Если кто и сможет не поддаться на уговоры Тома, так это он.

— А я, по-вашему, не смогу? — Гарри стало обидно от такой оценки.

— Не сердись на меня, мой мальчик. Ты слишком подвержен влиянию эмоций… и если что-то будет угрожать твоим близким, то способен на любые безумства.

— Разве это плохо?

— Всё упирается в цену… я понял, что если твои близкие окажутся в опасности, то ты согласишься на всё…

Гарри почувствовал, как от слов Дамблдора, в груди стало очень холодно, а тот продолжил:

— И радуйся тому, что кроме меня об этом никто не догадывается…

Радоваться почему-то не получалось. Более того, Гарри ощутил в словах директора скрытую угрозу.

— Ты очень умный и сообразительный мальчик. Не разочаровывай меня… — Дамблдор по-отечески потрепал Гарри по плечу: — Спокойной ночи, мой дорогой. Сладких снов. И не стоит покидать замок… добром это не кончится.

Дамблдор ушёл, оставив Гарри в смятении. Что это было? Угроза? Предупреждение? Часть какой-то игры? Гарри уселся на широкий подоконник, обнял колени и загрустил, чувствуя себя невероятно уязвимым. Если бы всё зависело только от него… как там говорил Северус? «Потоки Судьбы»? И как узнать, куда они вынесут его и его близких?

Сколько Гарри так просидел, он не заметил, почувствовав только, что сильно продрог. Или это нервное? Неожиданно запястье обожгло словно огнём, и потрясенный Гарри увидел, как на нём сначала вспыхнула, а потом превратилась в труху призрачная лента Обета. Значит, Северус отдал яд… оставалось теперь его дождаться.

Гарри совсем себя извёл, представляя, что Волдеморт решил захватить Северуса в заложники, чтобы Гарри сделал то, что ему нужно. Сначала это было вступление в ряды Пожирателей смерти, потом ритуальное убийство маггла… ближе к утру Гарри уже видел себя стоящим на Астрономической башне и поднимающем палочку на Альбуса Дамблдора. Авада Кедавра… какая жуть!

Неожиданно потеплел камень, согревая промерзшую за ночь душу, и Гарри скорее почувствовал, чем услышал легкие шаги за спиной. Ему даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто это.

— Северус… как всё прошло?

— Постой… ты ничего не почувствовал? — голос Северуса дрогнул. — Не может быть… я сам видел…

— Да я о другом! Обет отменён, это я знаю. Но он не пытался тебя… шантажировать? Или склонять ко всякому?

— С ума сошёл? К чему он должен был меня склонять?

— Ну, или про меня что-то узнавать?

Северус огляделся, потом взял Гарри за руку и отвёл в лабораторию, где после того, как вспомнил все Запирающие, Заглушающие и Оповещающие чары, с тревогой спросил:

— Что произошло?

Гарри сбивчиво рассказал о своём разговоре с Дамблдором и, похоже, впечатлил Северуса.

— Он прав. Ты — уязвим…

— И что делать?

— Придумаем! Мы же вместе… и Карлусу обязательно расскажем, может, он посоветует, как подстраховаться.

Когда Северус так спокойно говорил, любая проблема начинала казаться смехотворной. Действительно, и стоило так дёргаться? Тем более что завтра их ждут великие дела. Гарри не сомневался, что в книге, которую Карлус должен забрать из хранилища, найдётся что-то стоящее, что одним махом решит многие проблемы. Во всяком случае, во всех прочитанных им книгах всё было именно так.




Глава 67.

Карлус встретил гостей в своём кабинете. Он радушно поздоровался, а потом с иронией подмигнул Гарри, переводя взгляд на секретер.

— Мне бы очень хотелось ещё раз увидеть этот трюк. Будь так любезен…

Гарри попытался пригладить растрёпанные волосы. Жаль, что Карлус не страдает склерозом.

— Пожалуйста…

Змейка приветливо поблескивала глазом и встрепенулась, едва услышав шипение Гарри. Не так, конечно, монументально, как в Тайной комнате, но тоже красиво. Северус с интересом наблюдал за открытием старинной вещицы, но от острого взгляда Карлуса не укрылись некоторые нюансы.

— А вас, молодой человек, вижу, ничем не удивить.

— Ну, почему же…— вежливо отозвался Северус.

— А вот это вы мне и расскажите… как и то, каким образом вам удалось сначала достать шкуру василиска, а потом и яд.

— Откуда?.. — опешил Гарри.

— Птичка на хвосте принесла. Кто-то обещал делиться планами.

— Не было времени…

— Это понятно… — Карлус потёр нос. — Я не могу понять одного: как вы, мистер Снейп, решились на такое безрассудство? Зачем вы отправилились к этому идиоту в одиночестве? У вас был план?

— Был… — кивнул Северус. — Я рассчитывал на анимагическое превращение, но не знал…

— О браслетах, сдерживающих магию, — вздохнул Карлус. — Я сильно сглупил, когда не взял и с вас слово делиться планами. Всего одно сообщение…

Карлус досадливо махнул рукой и достал из бара бутылку. На удивление Гарри был полностью согласен с дедом. Воспоминания о пережитом ужасе вновь заставили сердце учащённо забиться. Карлус отхлебнул из бутылки:

— Но в ситуации есть и хорошее. Вам удалось превратиться?

— Да. Гарри мне помог.

— Так хорошо объяснил?

— Нет… превратил…

Ага! Так удивлять деда мог не только Гарри. Карлус как раз пытался сделать очередной глоток, но поперхнулся и зашёлся в приступе раздирающего кашля. Что не так-то? Карлус наколдовал себе стакан воды, выпил и обхватил голову руками.

— Чему вас учат, а? — жалобно спросил он.

— А что такого? У нас же получилось?! — огрызнулся Гарри.

— Получилось… и я до сих пор не понимаю, почему проверенные веками законы магии не работают, сталкиваясь с тобой, мой дорогой внук. Мистер Снейп должен был пережить мучительную трансформацию в звериный облик и навсегда утратить желание к превращениям.

Гарри смотрел в округлившиеся от изумления глаза Северуса. Тот тяжело сглотнул:

— Но ведь… получилось…

— Вы слишком сильно доверяете этому обормоту… хотя в данном случае это принесло пользу.

Гарри замер. Получалось, что Северус стал анимагом только потому, что полностью доверился ему? А Карлус продолжил:

— Это просто невероятно! Первая заповедь трансфигурации — не превращать человека! А ведь Магконагалл — хороший профессор… я просто не могу поверить, что она вас так ничему и не научила…

— Почему это «ничему»? Я могу превратить сову в театральный бинокль, — насупился Северус.

— А смысл? — меланхолично отозвался Карлус. — Нет… правильно говорят мудрые люди: меньше знаешь — крепче спишь… теперь меня даже не удивит, если вы нашли в замке легендарную лабораторию Слизерина и разживаетесь оттуда редкими ингредиентами.

Гарри фыркнул… ну да… меньше знаешь… но Северус неожиданно серьёзно заговорил:

— Не совсем так, мистер Поттер. Ингредиенты получены от… носителя.

Да, Северус! Да! Удивлённый Карлус какое-то время молчал, а потом уронил голову в ладони.

— Я вас правильно понял, вы видели василиска?

— Как вас, мистер Поттер.

Карлус тоскливо взглянул на Гарри:

— Зачем? Зачем вы это делали?

— Я пообещал яд.

— Очевидно, обещанием ты называешь Обет?

— Да.

Северус явно не просто так поделился информацией, но Гарри никак не мог понять, какую цель он преследует.

— Мистер Поттер, Гарри разговаривал с василиском, и тот…

— Что? Разговаривал? Конечно, после такой беседы змейки на секретере не вызовут должного пиетета…

Похоже, Карлус был слишком расстроен, чтобы понимать ценность информации.

— …я уверен, что это очень важно…

Или не слишком…

— Мистер Снейп, было бы неплохо, если бы вы ввели меня в курс дела.

— Василиск сказал, что в Гарри живет часть Салазара, а если к этому прибавить то, что дракон из Гринготтса просил вернуть чужое… — Северус зажмурился. — Скажите, мистер Поттер, как сильно разнятся ощущения от присутствия осколков души разной величины? Скажем, одна вторая часть и одна шестьдесят четвёртая? И как можно это выявить…

Теперь пришёл черёд Гарри цепенеть от ужаса. Не мог же Северус намекать… точно не мог! Но по изменившемуся лицу Карлуса стало понятно, что такой вариант тоже возможен. Однако Карлус очень быстро взял под контроль свои эмоции — теперь им руководили только расчёт и ледяное спокойствие.

— Северус, ты хорошо понимаешь, о чём сейчас речь?

— Да… — по лицу Северуса пробежала судорога, и он медленно открыл глаза. — Магические существа не ошибаются, а Гарри сам говорил, что Волдеморт называл себя потомком Слизерина… скорее всего, он и с василиском разговаривал как наследник…

Гарри безотрывно смотрел на побледневшего Северуса и до одури боялся того, что он должен сказать дальше. Казалось, тревогу Гарри разделял Карлус:

— Что ты предлагаешь?

— Вернуть чужое…

— Но как?

— «Каждый выбирает сам, как…» — процитировал Северус. — Нам надо просто найти способ… как отдать… я долго не мог понять, что дракон именовал кусочком будущего… я нарисовал схему… если предположить, что это произошло в первую встречу Гарри с… — Северус шумно сглотнул, — то кусочек должен быть совсем крохотным…

Он отобрал у Карлуса перо и нарисовал на пергаменте кривоватый круг, который начал последовательно делить четкими линиями: раз, два, три, четыре, пять, шесть…

— С каждым разом душа становится меньше и меньше… это как геометрическая прогрессия… и разум просто не справляется… маг безвозвратно сходит с ума… вот…

Северус виновато посмотрел на Гарри:

— Но дракон сказал: «Не стоит бояться! »

Что бы там ни болтал дракон, было страшно, и чем больше бодрился Карлус, тем делалось страшнее.

Дверь распахнулась с таким грохотом, будто её вынесло ураганом. По сути, так оно и было… не зря же таким явлениям дают женские имена: Катарина, Алиса, Клара, Шарлотта, Дорея…

— Я всё слышала, — с порога начала Дорея. — С твоими заглушающими чарами давно пора что-то делать…

— И что ты думаешь?

У Карлуса был такой невозмутимый вид, будто Дорея вовсе не подслушивала под дверью, потом просто её взломав, а чинно сидела в кресле с самого начала разговора.

— И это ты у меня спрашиваешь? Я сейчас скажу очень крамольную вещь, но в такие минуты мне кажется, что лучше бы дети развлекались друг с другом, чем лезли в пасть к монстру…

— Которого ты имеешь в виду, дорогая?

— Обоих… Мерлин дорогой! И я ещё считала нашего сына исчадьем ада…

— За это-то и любят внуков… они помогают пережить детям непередаваемые ощущения… — печально отозвался Карлус.

— Если, конечно, не скачут сквозь время, как бешенные пикси… а теперь, мой дорогой внук, я прошу тебя поделиться этими воспоминаниями, и мы с Карлусом их изучим на досуге… меня больше всего интересуют слова дракона.

— Ещё бы… что сказал василиск, вы всё равно не поймёте, — съехидничал Гарри.

Дорея только нетерпеливо махнула рукой:

— Переведёшь…

Кто бы сомневался! Но как ни странно, страх пропал без следа: уж все вместе-то они найдут решение! Карлус вернулся к открытому секретеру и без всякого пафоса достал огромную книгу. Казалось, она была очень тяжёлой — одни кованые уголки и застёжка в виде змейки весили фунтов двадцать, не меньше, но Карлус очень бережно положил её перед Гарри:

— Попробуй открыть.

Да что здесь сложного? Гарри посмотрел в глаза почерневшей от времени змейки и приказал:

— Откройс-с-с-ся!

Змейка едва заметно шевельнулась, но с места не сдвинулась. Заржавела, что ли? Или оглохла? Гарри зашипел громче:

— Откройс-с-с-с-ся!

Эта ржавая зараза приоткрыла один глаз и нагло зевнула. Гарри на ум пришло несколько ругательств, удачно подходящих случаю, а потом вдруг он вспомнил о любви волшебников к разным красочным ритуалам и принялся импровизировать:

— Я нас-с-с-следник рода Поттер, приказ-з-з-з-з-зываю тебе открытьс-с-с-с-ся!

Снова мимо… хотя, какой из Гарри наследник? Может, так?

— Я — потомок С-с-с-с-салаз-з-з-зара, приказ-з-з-з-з-зываю тебе открытьс-с-с-с-ся!

Сейчас-то что не нравится?

— Откройс-с-с-ся пос-с-с-с-следнему из-з-з рода…

Ну, наконец-то эта ленивая гадина зашевелилась:

— С-с-с-слушаюс-с-с-сь…

Больше всех оживилась Дорея:

— Что ты ей сказал?

— Волшебное слово, — огрызнулся Гарри, которому не терпелось заглянуть в раритет.

— Какое? — не унималась Дорея.

— Пожалуйста!

Замок отщёлкнулся только тогда, когда змейка проползла по всем уголкам и свернулась в углублении рядом с застёжкой. С дрожью рук Гарри не справился, но это было и не удивительно — любая тайна вызывала у него бешеное желание немедленно её разгадать. Он сдул многовековую пыль с переплета и осторожно открыл книгу.

С огромным удивлением смотрел Гарри на абсолютно чистые страницы. Этого просто не может быть! Сидящий рядом Северус едва слышно прошептал:

— Капни кровью…

Гарри скорее почувствовал, чем заметил движение: Северус подталкивал ему под руку складной ножик-отмычку. Но Гарри придумал лучше. Он погладил змейку и протянул ей руку:

— Укус-с-с-си!

Дважды просить не пришлось. Под испуганный вскрик Дореи змейка впилась в запястье Гарри, оставляя два аккуратных пореза. Оставалось только капнуть кровью на страницы…

— Сумасшедший мальчишка! Кто же так делает?..

Дорея ворчала, а Гарри с восторгом наблюдал, как на пожелтевших от времени листах пергамента проступают чёткие буквы, складываясь в название: «Как обмануть Смерть». Ну, конечно же, о чём ещё мог писать младший из братьев Певереллов, который играл со смертью в прятки, укрываясь подаренной ею же мантией? Если, конечно, Джеймс не врал, рассказывая семейное предание…

— Обмануть Смерть? — разочарованно протянул Гарри. — Но зачем?

— Чтобы жить вечно… — пробормотала Дорея, всё ещё искоса поглядывая на металлическую змейку.

Однако радовался Гарри рано. Никто, кроме него, не видел написанного в книге. Северус напрасно пожертвовал пальцем: укусить-то эта гадина его укусила, и кровь потекла прилежно… только вот в страницы она не впитывалась, оставляя пятна. Жертву Карлуса книга тоже не приняла.

— Остаётся одно, — резюмировал Карлус. — Ты будешь читать её вслух, Северус — записывать, а эти списки вы будете зачаровывать и отправлять мне…

— Нам, — поправила его Дорея.

— Нам, — не стал спорить Карлус. — Отчего-то мне кажется, что здесь будет много полезной информации, помимо заведомо глупой.

— Это какой?

— А той, что касается идиотских советов, направленных на обман Смерти. С этой дамой играть не стоит вообще.

— Карлус, — забеспокоилась Дорея, — ты планируешь разрешить вынести из дома этот раритет?

— Поверь, так будет лучше… кроме того, у мальчиков не останется времени на глупости: перевод книги нам нужен как можно скорее…

Похоже, этот аргумент оказался решающим.


Глава 68.

Как же тяжело расставалась Дорея с разными ценностями. Что та пресловутая шкура василиска, что эта редкая книга. Повторив раз двадцать, чтобы они не вздумали потерять фамильное достояние, Дорея спрятала раритет в небольшую холщовую сумочку, горловина которой завязывалась шёлковым шнурком.

— Эта сумка с чарами расширения пространства, но открыть её сможете только вы двое, поэтому заклинаю: если книга не у вас в руках, она должна быть спрятана здесь! — Дорея постучала пальцем по крошечной сумочке, которая была вчетверо меньше книги. — Мальчики, я очень надеюсь на вашу осмотрительность!

От этого «мальчики», сказанного строгим тоном, кулаки непроизвольно сжались, но Гарри сумел скрыть своё раздражение:

— Непременно, бабушка. Ты даже не представляешь, какими осмотрительными мы можем быть…

— И не хочу представлять! Мне ещё дорог мой покой.

Карлус, наверное, решил немного разрядить атмосферу, потому что невпопад заметил:

— А ты знаешь, дорогая, Северус научился превращаться…

— Вот как?! Оказывается, я не всё слышала…

— Конечно, не всё. Полагаю, тебе немного пришлось повозиться с чарами?

— Самую малость… — Дорея оценивающе оглядела Северуса: — И в кого же ты превращаешься? Подозреваю, что животное должно быть несколько… — она пощелкала в воздухе пальцами, подбирая слово, — ядовитым. Я права?

— Ничуть!

Северус с вызовом посмотрел ей в глаза и легко превратился. Гарри уже забыл, каким милым тот был в анимагическом облике, а вот Дорея оценила:

— Какая прелесть!

— Вовсе нет! — Северус превратился обратно. — Я могу убить змею, небольшого осла и свинью…

— Зачем?

— Чтобы съесть!

Северус довольно оскалился, и Гарри заметил, как отвернулся Карлус, скрывая улыбку.

— Змею? — недоверчиво приподняла бровь Дорея.

— Я всеяден, — заскромничал Северус.

— Ну-ну… но я впечатлена таким успехом. Мне казалось, что у тебя напрочь отсутствует способность к анимагии.

— Гарри меня убедил, что это не так.

Как же приятно такое слышать! А уж видеть растерянное изумление во взгляде Дореи… хотя, может быть, именно эта растерянность и помогла Гарри заполучить для Северуса такое же кольцо-портал в убежище. А может, Дорея с Карлусом и сами решили принять Северуса как данность… вон уже и по имени называть начали!

В замок Гарри и Северус возвращались, чувствуя себя триумфаторами. По крайней мере, Гарри именно так расшифровал транслируемые камнем эмоции, так похожие на собственные. Было решено немедленно приступить к переводу, и Гарри уже предвкушал, как они с Северусом будут лежать бок о бок на матрасе в лаборатории и работать… работать…

У самых ворот Хогвартса сидели братья Лейстранджи, которые обрадовались Гарри, как родному, и предложили «небольшой разговор» в «Кабаньей голове». Северус немедленно встрепенулся и сообщил, что тоже заинтересован в разговоре. Братья немного посовещались, а потом Рабастан веско сказал:

— Три головы хорошо, а четыре — лучше!

Лучше, так лучше! Гарри и сам не собирался отпускать Северуса одного к Дамблдору, который не скрывал своего желания «поговорить», провожая их к Поттерам.

Воздух в «Кабаньей голове» был тяжёлым — хозяин словно и не догадывался о чарах свежести. Хотя, может, просто заботился об антураже. Лейстранджи явно были здесь завсегдатаями, потому что, не говоря ни слова, зашли за ширму, куда обычные посетители и не совались. Там оказалась дверь, за которой скрывалась небольшая комнатка.

— Это для тех, кто хочет остаться незамеченным, — пояснил Рабастан.

— А всякие подслушивающие чары? — осторожный Северус бросил несколько распознающих заклятий.

— Всё чисто! Это подарок для любимых клиентов… к тому же отсюда можно аппарировать.

Удобно! Гарри уселся за массивный стол и поскрёб ногтем по тёмному дереву.

— Обижаешь! — тут же отозвался Рудольфус. — Здесь бывают только избранные.

Забавно… как просто, оказывается, стать «избранным». И никакой шрам для этого не нужен.

— И что вы хотели? — Гарри старался выглядеть солидно.

— Поговорить… — выдохнул Рудольфус.

— О чём?

— О Бель…

У Рудольфуса даже тембр голоса менялся, когда он произносил имя этой кобры.

— Но вы же знаете, я с ней… — начал оправдываться Гарри.

— Не о тебе речь! — мрачно отозвался Рудольфус. — У неё теперь новое увлечение.

— Не замечал…

Если бы взглядом можно было убивать, то Гарри бы уже лежал под столом абсолютно бездыханный. Рудольфус вцепился в край стола, и было видно, как от напряжения белеют его пальцы.

— Ещё бы… она на школьников теперь не смотрит.

Гарри даже немного расслабился. Отличная новость — Беллатрикс Блэк не смотрит на школьников! Однако его нечаянная радость не укрылась от Рудольфуса:

— Смешно тебе?

— Вовсе нет… хорошо, что не смотрит… целее будут!

Рудольфус посчитал это комплиментом и согласно кивнул, поглаживая собственный кулак:

— Целее…

Гарри уже начал догадываться, в чью сторону обратила Беллатрикс своё драгоценное внимание, недаром об этом болтали все кому не лень… правда в другом времени, но какая разница? Беллатрикс — она и в Бразилии будет Беллатрикс!

— Так в чём проблема? Находите объект её увлечения и сворачиваете шею.

Братья переглянулись, и Рудольфус оживился:

— Мне, конечно, нравится ход твоих мыслей… но, как понимаешь, не всё так просто.

— Почему? — продолжал играть Гарри.

— Мы клятву давали… — Лейстрандж непроизвольно потёр левое предплечье.

— Нет такой клятвы, которую нельзя было бы обойти…

На Гарри посмотрели так, будто он только что обделался на публике.

— Есть… и много. Твой… гм-м… оптимизм иногда ошеломляет… — Рудольфус даже слова подбирал с трудом.

— Ну, хорошо. Я всё равно не понимаю, зачем вам понадобился именно я.

Рабастан накрыл ладонью сжавшийся кулак Рудольфуса и ласково посмотрел на Гарри:

— Нам нужна помощь… умного человека, способного хранить тайны.

Если бы такое сказали про Северуса, Гарри бы понял, но про него…

— А… вы…

— Мы рассчитывали на тебя… остальные не справятся…

— Что надо-то?

— Приглядывать за Бель…

— Что?! — эти идиоты считают его самоубийцей? Да ну на фиг такую помощь! Эта стерва откусит ему голову и скажет, что так и было… — Нет! Нет! И ещё раз нет!

— Да нам много не надо, — сразу же заюлил Рабастан, продолжая сжимать кулак Рудольфуса. — Приглядывать можно и издалека… и совсем незаметно…

— Но зачем?

— Нам нужно знать только, когда она решится отправиться на свидание… — выпалил Рудольфус, мучительно краснея.

— Зачем?

— Чтобы помешать, — как маленькому, втолковывал ему Рабастан. — Нам главное протянуть время… в этом году она заканчивает школу, и на тридцатое июня уже назначена свадьба…

— Главное, чтобы Бель не успела связать себя с ним клятвой… — горячо заговорил Рудольфус. — Тогда есть шанс, что она его забудет…

М-да… вот оно как… Гарри даже стало жаль этого влюблённого идиота. Его Бель делала чудовищные вещи, чтобы хотя бы узнать, куда делся предмет её интереса… и её не остановило ни собственное замужество, ни то, что она потащила за собой этих дураков в Азкабан… она не забудет ни сейчас, ни через пятнадцать лет…

— Может, ну её?.. — решился Гарри.

— Ты что, с ума сошёл?! Да мне, кроме неё, никто…

Всё с ним понятно…

— А что нам будет за эту услугу? — подал голос молчащий до сих пор Северус.

— Всё, что пожелаете! — торжественно пообещал Рудольфус.

Гарри видел, как заблестели глаза Северуса, который, похоже, мысленно уже составил целый список желаемого, и поспешил вмешаться. Ему казалось нечестным обдирать братьев за попытку удержать ветер.

— Только в том случае, если это принесёт результат.

— По рукам!

Рудольфус положил на стол руку ладонью вверх, и Гарри с удовольствием по ней хлопнул. Северус почесал нос, глядя на сияние, на миг окутавшее их сомкнутые руки.

— Это самое странное соглашение, что я видел… и, пожалуй, о таком я даже не читал…

Рабастан согласно кивнул и заметил:

— Но оно заключено!

— Это-то и настораживает…

Настороженный Северус вызывал острое желание остаться наедине, и Гарри поспешил резюмировать:

— Итак: я пообещал сообщить вам, когда Беллатрикс Блэк отправиться на свидание?

— Точно так!

— А вдруг она уйдет из школы, но не на свидание?

— Ты, главное, сообщи! А об остальном мы позаботимся…

Во что он опять впутывается? Гарри согласно кивнул:

— Сообщу. И если это…

— Приведет к женитьбе Рудольфуса — проси, что хочешь! — перебил его Рабастан.

Что ж… каждый сам выбирает ад, в котором ему жить… не то чтобы Гарри сильно любил Лейстранджей, но он умел сопереживать и только что понял: наличие или отсутствие брачных уз — полная фигня… дело в другом! Совсем в другом!

Именно это он спустя каких-то полчаса и доказывал на любимом матрасе. Северус сначала, конечно же, пытался напомнить о деле и о книге, но быстро сдался. Гарри уже в который раз убедился, что умелая пенилинкция отбивает у Северуса желание спорить…

— Гар-р-ри…

Всё-таки у Северуса невероятно красивый голос, просто созданный, чтобы вот так… выстанывать имя. И сам он… раскрасневшийся… растрёпанный… Гарри сжал в объятьях расслабленного после оргазма Северуса и принялся перебирать его волосы.

Северус ласково потёрся щекой о плечо Гарри, становясь похожим на большого кота, и лениво зажмурился:

— Давай займёмся делом, а?

— А мы чем занимались? Шапочки вязали? — Гарри старательно изобразил негодование.

— Какие шапочки? — от удивления Северус даже приподнялся на локте.

— Так Рон говорил… — Гарри улыбнулся, вспоминая своё прошлое, которое ещё не случилось. — Гермиона шапочки для освобождения эльфов вязала, а он считал это пустой потерей времени.

— Ты про них не рассказывал…

— Ага… — Гарри выдохнул. — Мне казалось, что я их предал… ну, то, что не вернулся… все дела… — раньше Гарри избегал этой темы, а сейчас ему захотелось высказаться.

— Но ведь ты же не мог!

— Я думал, это оттого, что я такая эгоистичная скотина… понимаешь, когда я крутил колесо хроноворота… чтобы вернуться… я думал не о них… и не о мире, который надо спасать любой ценой… и не о том, что будет, если я не вернусь… нет… — Гарри задыхался, и каждое слово теперь давалось ему с трудом. — Я думал только о том, как обмануть всех и быть с тобой… не важно, где, и не важно, когда…

Гарри уткнулся лицом в плечо Северуса и говорил, глотая слова и боясь того, что Северус его остановит… не поймёт…

— … мне было в тот момент плевать на долг… и когда я понял, что всё получилось так, как я и мечтал… я очень испугался… очень… так было нельзя… неправильно… плохо…

Северус лишь крепче прижал его к себе и заговорил на ухо… тихо-тихо:

— Какой же ты дурачок… ты же слышал то, что сказал Карлус? Ты изменил будущее… и ты продолжаешь его менять… ты мог перенестись во времени… мог… но это было бы совершенно другое будущее… и я тоже эгоистичная скотина… потому что я рад… больше всего на свете рад… что всё так получилось…



Глава 69.

Гарри и не подозревал, какую головную боль приобретает в лице неугомонной Беллатрикс. Да Лейстранджи должны быть благодарны любому, кто завладеет её интересом! Чтобы было проще следить, Гарри выпросил у Джеймса знаменитую Карту мародёров и только тогда понял, как сильно сглупил. Точка, подписанная «Беллатрикс Блэк», перемещалась совершенно хаотично и, как сказал Северус, бессистемно. Вот она вроде бы идёт со всеми к теплицам, но вдруг резко разворачивается и несётся в совятню, напоминая небольшой тайфун. Из совятни она карабкается на Астрономическую Башню, где, как оказалось, любит сидеть на парапете, свесив ноги над бездной. А если посчитать беготню в сторону Хогсмида и Запретного леса, когда Гарри всё бросал и бежал следом, то соглашение с Лейстранджами стало казаться верхом безумия. А Северус лишь подливал масла в огонь:

— А вот прочитал бы Кодекс Рода, тогда ни за что бы не подписался на такую хрень! И что-то подсказывает мне, что если Беллатрикс заметит слежку, то просто так этого не оставит! И хорошо, если просто проклянёт… тогда есть шанс, что я, по крайней мере, тебя вылечу.

— Если ты такой умный, то и прочитал бы… — огрызнулся Гарри.

— А я прочитал! Хочешь, расскажу, почему нельзя заключать такие соглашения ни о чём?

— Почему… почему… — настроение и так было отвратительным, а тут ещё и неуместные поучения. — Расскажи лучше, что делать…

— Теперь только следить. А у нас, между прочим, важное дело.

Можно подумать, Гарри не помнил! И переписывание книги, и учёба… да и на личной жизни крест ставить совершенно не хотелось. А всё из-за какой-то стервы, морочащей головы серьёзным людям.

Переписывание книги, которое Северус называл переводом, неожиданно захватило. Гарри читал вслух, увлекаясь иногда настолько сильно, что забывал и об уроках, и об ужине… даже в спальню они с Северусом возвращались за полночь и то только затем, чтобы не волновать общественность. Гарри наплёл Нотту про совместный проект по зельям, что вызвало поначалу довольно грубые шутки, которые, впрочем, быстро стали неактуальны. Всё-таки испачканные чернилами пальцы и покрасневшие от напряжения глаза свидетельствовали лучше всяких слов.

Книга начиналась со сказки про трех братьев, и поначалу Гарри даже разочаровался — ему показалось, что это очередные мемуары, вроде тех, на которые он уже однажды наткнулся в фамильной библиотеке. Там один из предков хвастливо рассказывал о своих подвигах, чем сильно напомнил незабываемого Гилдероя Локхарта. Но чем дальше Гарри читал, тем интереснее, а потом и страшнее ему становилось. Автором книги назывался тот самый брат из сказки, который таки обманул Смерть. Но всё на свете имело свою цену…

Оказывается, маги всегда хотели если не победить Смерть, то отсрочить её приход. Правда, женщины-ведьмы ещё и стремились сохранить красоту, изобретая в конечном итоге косметические и маскирующие чары. Упоминания об идее прожить несколько жизней впервые появились в десятом веке, а сама идея зародилась ещё раньше. Тогда-то и стали дробить душу… почём зря. Все кровавые ритуалы, для предотвращения которых и возникла инквизиция, преследовали одну цель — понять, как это сделать. Впервые это удалось Герпию Злому, который сумел изобрести ритуал, раскалывающий душу…

— Знаешь, а я понимаю, почему этот брат потом со Смертью сам ушел…

Северус задумчиво грыз кончик пера, отвлекая от разговора, но любопытство всё же оказалось сильнее.

— И почему?

— Он остался один… родные ушли, а он не связывал себя никакими обязательствами, потому что боялся повторить судьбу брата, пытавшегося воскресить умершую любовь…

Северус был печально серьёзен, вызывая желание хорошенько встряхнуть и поменять это постно-скорбное выражение лица на более привлекательное… легкий румянец и затуманенный взгляд сгодятся… Гарри уже выбрал точку опоры для молниеносного броска, когда Северус добавил:

— Ужасно, когда человек боится боли настолько, что не решается любить и жить… я бы так не смог, зная, что может быть…

— А вдруг он не знал? Как оно бывает…

— Тогда мне его очень жаль…

Наверное, никто прежде не жалел Игнотуса Певерелла. Гарри улегся головой на колени Северуса и прикрыл глаза, когда тот начал задумчиво перебирать его волосы.

— А я не хочу жить вечно, — признался Северус. — Пусть недолго… только, чтобы…

Последние слова он проглотил, и Гарри мог только надеяться, что догадался правильно.

— Я тоже, Северус…

Он потёрся щекой о костлявое бедро и уже хотел было приступить к соблазнению, но Северус вдруг напрягся:

— И куда это она попёрлась, на ночь глядя?

— Кто? — не понял Гарри.

— Блэк… твоя дорогая.

— Зараза! Где она?

— В сторону Хогсмида торопится… — Северус пристально вглядывался в Карту. — Похоже, она знает о тоннеле, ведущем в Хижину.

— Похоже, о нём все знают… ты со мной?

— С ума сошёл? Представляешь, что будет, если она увидит, что мы за ней вдвоём бегаем?

Гарри представил… действительно! Зная её острый язык, смеяться над ними не будет только какой-нибудь мирный хаффлпаффец. И то потому, что не услышит…

— Тогда жди меня… вернусь — расскажу подробности…

— Уже мечтаю…

Северус улегся на живот и, покусывая кончик пера, принялся перечитывать написанное, а Гарри помчался исполнять своё глупое обещание.

Гарри и сам не понял, как оказался прижат к стене подземного тоннеля. Спиной он чувствовал, как осыпается сухая земля и мелкие камешки, в горло впивалась острая палочка Беллатрикс, а сама она ласково шипела:

— Что же ты, Гарри… ты ведь слово давал?.. Говорил, что не интересуешься… или передумал?

— Нет… — прохрипел Гарри: спорить с разъярённой ведьмой не хотелось, а как по-быстрому объяснить, что он не при делах? — Я в Хогсмид… по делу.

— По какому делу?

— Важному… — Гарри попытался сильнее вжаться в стену, чтобы ослабить давление на шею.

— Пошляться решил, пока твоё «важное дело» зелья варит? — усмехнулась Беллатрикс.

Гарри похолодел. Откуда она знает? И что может сделать? И…

— Этот проход ведёт в Хогсмид?

— Да-а…

Она что, не знала? А что она тогда здесь делает?

— Тебя жду, красавчик… — расхохоталась Беллатрикс, и в ответ на его недоуменный всхрип любезно пояснила: — У тебя всё на лбу написано… крупными буквами. Я же знаю, что ты пробираешься в Хогсмид, никем не замеченный… знаю! — она пощекотала палочкой шею Гарри. — И знаю, что ты за мной следишь… даже догадываюсь, для кого. Но это не важно! Понять, что ты помчишься за мной, было проще простого, а вот заставить тебя проводить меня в Хогсмид… как хорошо воспитанного мальчика…

— Я плохо воспитан.

— Знаю, дорогой, — голос Беллатрикс звучал пугающе ласково, — поэтому готова заплатить.

— Мне не нужны деньги…

— И это знаю… — такой улыбкой можно пугать непослушных детей… — Когда ты меня проводишь, я тебе расскажу кое-что, что мне птичка на хвостике принесла.

— С чего ты взяла, что мне интересны сплетни?

— Смотря какие… — Беллатрикс облизнула пересохшие губы. — А если это касается Снейпа и его будущего?

— Что ты знаешь?

Отчаяние придало сил, и Гарри вырвался из захвата. Впрочем, это не имело особого смысла — его палочка торчала из-за корсета Беллатрикс.

— То, что знаю, скажу в Хогсмиде… если будешь хорошим мальчиком и проводишь меня.

— Палочку отдай.

— В Хогсмиде, дорогой, — пропела Беллатрикс. — Всё там!

Всю дорогу Гарри придумывал, как забрать свою палочку, и мечтал о том, что сделает потом. Больше всего ему понравилась идея связать эту стерву, перекинуть через седло лошади и отправить на встречу с братьями Лейстранджами. Пусть воспитывают свою ненаглядную сами… как умеют. А ещё лучше — посадят на цепь…

Кровожадные фантазии, в которых уже появилась плётка, оборвались у входа в Воющую хижину.

— Выход для леди, — сообщил Гарри, примериваясь, как лучше отнять палочку.

— Ты — первый, — холодно отозвалась Беллатрикс.

— С чего это? По этикету…

— Неужели прочитал?

Беллатрикс смерила его холодным взглядом, а потом посоветовала засунуть этикет… подальше. Образности её языка мог бы позавидовать другой Блэк — Сириус.

— Это моя настольная книга.

— Оно и заметно. Но пойдёшь первым ты… чтобы без сюрпризов.

Она что… опасалась ловушки? Чёрт! А ведь Гарри такое и в голову не пришло… чуть задев Беллатрикс локтем, Гарри подошёл к двери и открыл её. Пахнуло сыростью, слежавшейся шерстью и псиной, но эта зараза даже не поморщилась:

— Куда ты меня привёл?

Она мгновенно стала похожа на кобру перед броском, и Гарри на всякий случай поднял руки:

— Тише! Это Воющая Хижина. Она — в Хогсмиде!

— Смотри мне…

Она осмотрелась и словно почуяла, что опасности нет, потому что легко взбежала по земляным ступеням, критично оглядела унылый интерьер Хижины и рванула дверь на улицу. Теперь пришла очередь Гарри волноваться:

— Стой! Куда?! Ты обещала…

Беллатрикс на мгновенье замерла на крыльце, а потом, запрокинув голову, взглянула на небо, подмигнув одной ей известной звезде, расправила плечи и звонко засмеялась:

— Какой же ты ещё мальчик… Гарри! Мне нечего тебе сказать, это была шутка!

С этими словами она достала его палочку и, с силой отшвырнув её прочь, аппарировала. Вот ведь стерва! Гарри прокопался в кустах в поисках палочки и, уже ни на что не рассчитывая, отправил патронуса Лейстранджам. Как и обещал.

Братья появились спустя пару минут, словно только и ждали его сообщения.

— Где она?

— Аппарировала… — Гарри выругался уже про себя, чтобы не давать Лейстранджам повода срывать досаду на себе.

— Куда?

— А я знаю?

— Я уверен, что к Малфоям! — прошипел Рудольфус. — У них сегодня приём… и Лорд будет…

— Так тоже идите… и устройте ей хороший скандал!

Братья переглянулись так, будто услышали несусветную глупость, а потом заговорил Рабастан:

— Платья у неё в школе нет. Это пять минут… причёска… украшения… да и maman её может задержать… успеем!

Рудольфус даже посветлел лицом. Хлопнув Гарри по плечу, он заученно пробубнил слова благодарности, и они вместе с Рабастаном аппарировали. Ну и дела!

Возвращался Гарри, никуда не торопясь, пытаясь понять, каким образом эта гадюка узнала при них с Северусом, и что делать, если она решит его пошантажировать, а душа просто жаждала мести. Додумать нет получилось. В тоннель ворвался взволнованный Северус:

— Что случилось?

— Она сбежала…

— Это сразу было ясно! Ты ранен?

— Нет… с чего ты...

— А чего ты тащишься, как беременная улитка? — заорал Северус. — То с этой дурой обнимаешься… то с Лейстранджами…

— Ты чего, Сев?

— Да ничего! Сколько можно?!

Да сколько нужно! Пока приступ необоснованной ревности не достиг угрожающих масштабов, Гарри схватил Северуса в охапку, прижал к холодной стене и заткнул единственно действенным способом — поцелуем.



Глава 70.

Только через два дня Гарри удалось узнать, что Беллатрикс всё-таки прорвалась к Малфоям и там познакомилась со своим кумиром. Самым осведомлённым оказался Регулус, который вёл оживлённую переписку с матерью. Именно Вальбурга приоткрыла край завесы семейного скандала. Выяснилось, что Лейстранджи потребовали немедленного заключения брака, а строптивая невеста, пригрозила сбежать из-под венца, если её будут вынуждать. «Даже, если не будут», — писала Вальбурга: — «эта девчонка им не по зубам», и на двух листах поделилась собственными рассуждениями о воспитании. «Даже Сириус не вёл себя столь скандально! »

Регулус, которого Сириус привел в Выручай-комнату, где по вечерам собиралась их компания, чтобы спокойно поболтать и обсудить новости, прочитал эти слова с таким выражением, что Гарри тут же вспомнил о склочной обитательнице портрета в мрачном доме на площади Гриммо. Сириус присвистнул:

— Вот так вот, матушка! Всё в сравнении!

— Это она просто не знает, что ты в Хогсмид таскаешься, — ехидно заметил Регулус.

— Так и откуда ей такое узнать? — Сириус простодушно развёл руками: — Мой братишка ни за что не станет расстраивать немолодую женщину такими подробностями.

— Болван! — покраснел Регулус. — Вовсе не потому.

— Точно! Просто ты меня любишь!

Гарри захотелось его стукнуть. Регулус на самом деле любил брата, а такое признание Сириуса звучало насмешкой.

— Какой же ты дундук, Бродяга, — опередил Гарри Джеймс, — и Рег совершенно напрасно покрывает твои похождения.

— Покрывает? — Сириус, похоже, о таком не задумывался.

— Угу. И даже позволяет нам всем совать нос не в своё дело... — продолжил Джеймс.

Регулус мучительно покраснел.

— На самом деле это и Гарри касается, — пробормотал он. — Не знаю, как, но он тоже замешан в том скандале...

— Я? — настала очередь Гарри растерянно хлопать глазами.

— Ну да... это же ты вывел её из замка...

Вот стерва! Не хватало ещё влезть в семейный скандал Блэков. Пока Гарри размышлял о мести, Сириус сочувственно похлопал его по плечу:

— Ничего страшного... главное, купи распознаватель ядов и не забывай им пользоваться...

Северус, который до этого сидел со скучающим видом и делал вид, что читает «Историю магии», вдруг встрепенулся:

— Безоар! Тебе обязательно надо носить с собой безоар.

— Ага! — заржал Сириус. — А ещё лучше растереть его в порошок и посыпать еду вместо соли. Наш дядюшка Альфард так всегда делал.

И кто-то ещё будет утверждать, что Блэки не сумасшедшие? Если даже тихоня Регулус дал несколько ценных советов по выявлению ядов и проклятых вещей...

Впрочем, он же поспешил успокоить Гарри, что пока ему ничто не грозит: пострадавшими были Лейстранджи, а они не торопились вызывать его на дуэль. Тем же вечером Северус притащил откуда-то безоар.

«Перевод» книги подходил к завершению, и Гарри всё больше и больше убеждался, что со Смертью нельзя ни играть, ни договариваться... а уж пытаться обмануть — тем более. Эта дама умеет мстить изящно и безжалостно. Игнотус Певерелл даже про хоркруксы умудрялся рассуждать так сказочно, что можно было поверить в счастливый конец. А между тем книга уже заканчивалась через восемь страниц. Гарри устало потёр глаза и, пользуясь тем, что Северус начал перебирать исписанные листочки, заглянул в конец. Последняя фраза заставила его напрячься. Не веря себе, он перечитал ещё раз:

«И душа вновь станет целой... »

Вот так сюрприз! Чем не подарок на Рождество, до которого осталось всего три дня? Гарри был убеждён, что там описывался способ соединения раздробленной души, а стало быть, и про его скромный осколок может отыскаться информация...

Решение порадовать Северуса было естественным, а потому Гарри понял, что сначала он прочитает конец книги сам, и если там окажется то, на что он надеется, то скажет об этом Северусу... а можно ещё и отпраздновать...

В кармане неожиданно нагрелось зеркало, позволяя отвлечь лишнее внимание от книги. Гарри коснулся палочкой стекла и улыбнулся довольному Джеймсу.

— Ну вот, я же говорил, — Джеймс отвернулся в сторону, общаясь с невидимым собеседником, — а ты «трахаются... трахаются»...

Судя по свободному разговору, Лили рядом не было.

— Что ты хотел, папочка?

Джеймс рассмеялся:

— Скажи так ещё, сынок... слушал бы и слушал...

— Ближе к делу.

— Хорошо. Я получил письмо из дома. Намечается что-то грандиозное. Письмо будет официальным... maman пригласит «всю нашу шайку» отметить Рождество. Завтра все получат письма-приглашения.

— И что?

Зеркало у Джеймса отобрал Сириус, огромный рот которого заслонил собой всё:

— Какой же ты, сынуля, не романтик... Сохатый собирается кольцо дарить... и все дела...

Гарри быстро взглянул на Северуса, который с невозмутимым видом поднял ладонь и принялся любоваться собственным кольцом. Вот язва!

— Поздравляю.

Теперь в зеркале виднелся только глаз Сириуса, кажущийся огромным.

— Ответ неверный... твой папочка мечтает, чтобы ты тоже подготовился...

— Как?

— Нарви роз, что ли... будешь их разбрасывать в ответственный момент... а я буду утирать скупую мужскую слезу...

Сириус вскрикнул, и зеркалом завладел Джеймс:

— Не слушай этого идиота. Я просто хотел, чтобы вы больше ничего не планировали... а то ещё вдруг отказываться начнёте... а это сюрприз! Не могу же я вас при Лили начать уговаривать... всё должно быть непринуждённо...

— Ага! Непринуждённо! — снова влез Сириус. — Розы бери вместе с горшками!

Зеркало перестало светиться, вновь становясь обыкновенным. Северус серьёзно посмотрел на Гарри:

— Ну что? Идём за розами?

— Куда?

— В теплицу... как раз ночь.

Криминальные наклонности Северуса прогрессировали.

— А вдруг поймают?

— А мы немного намусорим и того петуха подбросим... чтобы на него подумали... — Северус ещё раз взглянул на Гарри и уточнил: — Если ты, конечно, хочешь...

— Не сильно.

Северус вздохнул с облегчением.

— И хорошо. Давай им лучше зелье подарим... какое-нибудь... «Тайных грёз», например или «Цветок персика»... хотя...

Северус смутился. «Цветок персика» был универсальной смазкой «для любовных игр», Гарри совсем недавно видел, что Северус выписывал этот рецепт, отмечая недостающие ингредиенты. До совершеннолетия оставалось чуть больше двух недель...

Они ещё немного пообсуждали с Северусом возможные подарки, решив не выбирать ничего интимного, потому что Джеймс и Лили хоть и друзья, но при этом ещё и родители. Обсуждение незаметно сместилось в горизонтальную плоскость, и Гарри пожалел, что «Цветка персика» до сих пор нет, потому что иначе... впрочем, жаловаться было грех!

Приглашения «почтить своим вниманием Рождественский ужин», кроме Джеймса, Гарри и Сириуса, получили не только Лили и Северус, но и Люпин с Петтигрю. Уроки с утра никто не отменял, и Гарри пришлось изобразить, что он идёт на зельеварение. Однако вместо урока он бегом помчался в лабораторию, чтобы прочитать конец книги.

Игнотус оказался совсем не сказочником. Интуиция не подвела Гарри. На последних страницах действительно описывался ритуал по восстановлению расколотой души. Только вот если с бездушным изначально вместилищем осколка всё было просто: заставить «возвращающего душу» пережить те же мучения, что испытывала жертва перед смертью, плюс ритуал призыва, то в случае «помещения осколка в сосуд, обладающий душой, волей и сознанием» всё было гораздо сложнее. Для начала следовало убедить «носителя осколка» в том, что ему от такого добра никакой пользы не будет. С этим всё было в порядке — Гарри с радостью бы отдал чужое, а вот с самой отдачей возникала проблема. Ритуал, если судить по описанию, был не очень сложный, но включал в себя «обмен телесными жидкостями», и подробно перечислялось какими.

Кровью с Волдемортом Гарри уже делился... при воспоминании о той ночи на кладбище задёргался глаз. Лимфой? Да легко! Слюной... чёрт с ней — переживёт! Мочой... Гарри нервно хихикнул, представляя, как они с Волдемортом... журчат на брудершафт. Не предел мечтаний, но пережить можно, а вот что делать с «семенной жидкостью»? Да ещё в «обстановке благожелательного доверия»? Хорошо, что Гарри прочитал это заранее! Северусу можно сказать, что последние страницы даны для заметок. Именно для заметок... только для них...

Оставался ещё один вопрос. Острый. Даже не один... а целая куча вопросов. Например, с чего вообще возникла мысль, что Волдеморт захочет остановить производство хоркруксов и восстановить душу, пережив болезненный ритуал? И следующий вопрос — зачем ему довесок в виде осколка, живущего в Гарри? Да ещё и после такого... сомнительного ритуала в «обстановке благожелательного доверия»?

Гарри засунул книгу в сумку, спрятал её в тайник и покинул лабораторию, запечатав дверь охранными чарами. Вот так подарочек... на Рождество. Он старался ничем не выдать своей тревоги. Однако Северус заподозрил неладное и начал выпытывать, что случилось. Пришлось наврать, что завалил контрольную по зельеварению. Что в принципе было правдой, потому что Гарри её просто пропустил и после каникул обязался переписать.

Хогвартс-экспресс, ритмично постукивая, нёсся вперёд, а Гарри притворялся, что дремлет, пытаясь найти выход. Рассказывать Северусу о ритуале он не собирался, слишком хорошо представляя себе, как тот равнодушно скажет: «Надо — значит надо», а сам будет воображать себе невесть что. Стоило представить себе этот ритуал, как начинало подташнивать, но быть носителем чужеродной сущности было ещё гаже. Злость на Волдеморта, поутихшая после чудесного спасения Северуса и Лили, разгорелась с новой силой. Тот, значит, наворотил дел, а Гарри теперь расхлёбывать?

Он сам не заметил, как со злостью шарахнул кулаком по столику.

— Что случилось?

На него смотрели перепуганные друзья.

— Сон дурацкий приснился...

Гарри виновато улыбнулся и пожал плечами в ответ на встревоженный взгляд Северуса. Бывает...

Оставшуюся дорогу Гарри пытался убедить всех, что с ним всё в порядке.

Поттер-холл встретил их разноцветными огоньками и сладким запахом выпечки. Дорея, по случаю праздника сделавшая себе высокую «бальную» причёску, была не похожа сама на себя. Игривая улыбка преобразила её полностью. Невозможно было представить, что в её ласковом голосе может звенеть сталь, а милый взгляд — высекать искры из камня. Она лично поприветствовала гостей и проводила их по комнатам. Гарри с усмешкой отметил, что Лили она поселила так же далеко от Джеймса, как и его от Северуса. Ну-ну... росомаха выходит на тропу бессонницы.

Переодевшийся к праздничному ужину Гарри уже собирался идти разыскивать Северуса, как на пороге его комнаты появился мистер Маус. Старый эльф, застенчиво опустив уши, попросил Гарри поговорить с хозяйкой в её кабинете. Надо же! Был и такой...

Кабинет Дореи был невелик и, если бы не рабочий стол, походил на гостиную.

— Что случилось, бабушка? — ласково поинтересовался Гарри.

От такого обращения по лицу Дореи пробежала тень, как от зубной боли, однако она сдержалась и протянула ему конверт:

— Это я у тебя хотела спросить...

Гарри с улыбкой взял письмо и замер, прочтя имя отправителя:

«Лорд Волдеморт»


Глава 71.

В письме оказалось вольное приглашение на «две персоны» на юбилей Волдеморта. Что оно было «вольным», как раз и разъяснила Дорея, как и то, что в этом случае присутствие не обязательно.

— Я бы сказала, что это обычная дань вежливости, но боюсь, что всё гораздо серьёзнее… — Дорея нервно крутила в пальцах длинную нитку жемчуга, несколько раз опутывающего её шею. — Если бы на твоём месте был Карлус, то можно было заподозрить, что Волдеморт предоставляет выбор. Но это явно не твой случай. Он не может настолько уважать твои желания… стало быть — игра.

От слов Дореи становилось не по себе, но Гарри прекрасно понимал, что она права, и у неё явно больше шансов разобраться, во что играет Волдеморт.

— Чего он может хотеть?

— Возможно, что ты ему интересен, и он завлекает тебя в ряды своих последователей. Или хуже…

— Да куда уже хуже?

Дорея криво усмехнулась:

— Он может просто играть с тобой от скуки. Сейчас твой ход, и заклинаю тебя — не ошибись.

— А ты… разве не подскажешь мне?

— Что бы ты ни выбрал — ты всё равно будешь жалеть. Я могу только пообещать вытащить твою верткую задницу из дерьма! — Дорея с силой дернула за нитку, и бусины разлетелись по всей комнате. — Не ожидал, что я такие слова знаю?

— Да, в общем-то, говорите… я и не такое слышал… — Гарри было немного не по себе от предстоящего выбора. — А что будет, если я соглашусь?

— Похоже, ты уже всё решил!

— Не всё, конечно… в общих чертах…

Не рассказывать же немолодой женщине о будущем ритуале с явным сексуальным подтекстом? Прихватит ещё сердце… или желчный пузырь… как у тетушки Петуньи, которая утверждала, что это от нервов.

— Гарри, ты должен понимать, во что ввязываешься.

— Пока ни во что. У человека — юбилей. Ему будет приятно меня видеть. Может, даже перекинемся парой фраз на парселтанге, я не вижу в этом ничего ужасного.

Дорея сжала пальцами виски и вымученно посмотрела на Гарри:

— Не так давно ты собирался убивать этого человека…

— Во-о-от! — Гарри поднял вверх палец. — А для этого его надо поближе узнать.

— Я не буду тебя ни в чём убеждать, но Карлус тебе спасибо не скажет!

— За что это?

— За то, что ему придется доставать такое же приглашение. Не пустим же мы тебя одного?

С одной стороны, такая забота была очень приятна, а с другой… как в таких условиях договариваться с Лордом об аудиенции? А создавать предпосылки для обстановки «благожелательного доверия»? Но сочтя за лучшее не вызывать лишних подозрений у столь активной бабушки, Гарри ответил просто:

— Спасибо.

— Ну, если так… тогда ты просто обязан ответить, как должно!

Дорея задумчиво отстукала пальцами неизвестную Гарри мелодию и продиктовала ответ, который Гарри назвал безупречным. В ответ Дорея лишь ласково взлохматила волосы на его макушке, обозвала «неучем» и напомнила, что праздничный ужин состоится через полчаса, вне зависимости, успеет Гарри отправить сову с ответом, или нет.

Стол был сервирован в большом зале, где волшебно пахло хвоей, выпечкой и ещё чем-то таким… неуловимо рождественским. На камине висели ярко-красные носки по числу присутствующих, а мистер Маус в парадной ливрее сердито поглядывал на Сириуса, вызывая интерес, что тот уже успел натворить.

— Сириус, — тихонько позвал его Гарри, — что ты ему сделал?

— Кому?

Взгляд пронзительно синих глаз был чист и наивен, но Гарри уже не покупался на такие уловки.

— Домовику.

— А-а-а! — Сириус махнул рукой. — Этот бедолага ни черта не смыслит в развлечениях.

— В отличие от тебя?

— Ну, конечно! Я изобрел фейерверк!

Гарри уже это не нравилось.

— Когда?

— Только что! И когда часы пробьют полночь, я его запущу!

Этого ещё не хватало! Гарри помнил, что натворили фейерверки, запущенные близнецами, чтобы позлить Амбридж.

— Только попробуй!

— Расскажешь бабушке? — невинно поинтересовался Сириус.

— Хуже! Твоей красотке Долли! Уверен, что ей такое не понравится!

— Ха! Плохо ты её знаешь!

Гарри потёр свой шрам, оставленный кровавым пером этой гарпии, и чуть было не начал в красках описывать, как гонялась она за такими вот фейерверками и шутниками, но потом лишь махнул рукой. В конце концов, не ему придётся иметь дело с разъярённой Дореей.

За столом Гарри уселся рядом с Северусом и был доволен ровно до тех пор, пока не почувствовал серию осторожных тычков в другой бок. Петтигрю! Ему-то что неймётся?

— Гарри, а что ты думаешь про угрозу популяции оцелотов?

Если бы не этот восторженный взгляд, Гарри бы непременно ответил что-то резкое, а так лишь постарался вежливо улыбнуться:

— Угроза есть!

— Но с этим же надо что-то делать!

Сказал бы ему Гарри, что бы ему хотелось проделать с одним таким… оцелотом, но это было слишком личное.

— Наверное…

Гарри отвернулся к Северусу, незаметно устраивая ладонь на его коленке. Всё-таки в таких семейных ужинах была своя прелесть… которая непременно закончится в спальне… самым приятным образом…

— Я хочу организовать Фонд, — не унимался Петтигрю. — Я назову его «Небесный оцелот».

Гарри подавился соком и долго не мог откашляться, пока Дорея не бросила в него какое-то заклинание.

— Тебе тоже понравилось название? — бесхитростности Петтигрю можно было позавидовать. — Это Сириус придумал. Правда, он настаивал, что оцелот должен быть голубым, но «небесный» звучит лучше.

Вот ведь… затейник. Сириус поймал недовольный взгляд Гарри, радостно оскалился и отсалютовал своим стаканом… ничего-ничего… Гарри мстительно представил, что сделает ему Дорея за запущенный фейерверк, и согласился с Петтигрю:

— Несравнимо лучше!

Хоть все и знали о готовящемся предложении, но когда Джеймс встал и постучал ложечкой по бокалу, привлекая внимание, это всё равно оказалось неожиданно. Как? Уже? Гарри смотрел, как его отец делает предложение маме, и отчего-то замирало сердце.

— Я предлагаю поднять бокалы за самую лучшую девушку на свете…

Джеймс говорил и говорил, а Гарри смотрел, как мило краснеет Лили, как радостно блестят её глаза, и понимал, что его путешествие — самое лучшее, что ему удалось сделать до сих пор. Они должны жить… любить… у них должны быть ещё дети, а потом и внуки… и Сириус пусть встречается, с кем хочет, лишь бы был счастлив и подальше от Азкабана… и Петтигрю пусть основывает свой фонд и спасает оцелотов… и…

На колено Гарри опустилась горячая ладонь и слегка сжала тонкую ткань брюк. Северус… а вот его как раз можно считать наградой за все метания… под общие аплодисменты Лили отпила из бокала и чуть не проглотила кольцо. Она долго разглядывала его, а потом подняла взгляд на Дорею:

— Серьёзно?

— Ещё как…

Кольцо всё ещё лежало в раскрытой ладони, и тогда не выдержал уже Джеймс:

— Ты принимаешь?

— Это то, что я думаю?

— Ну да… хотелось торжественности… праздника…

Лили сама надела кольцо на палец и полюбовалась игрой изумруда. Кажется, она тоже что-то сделала вопреки традициям, потому что Дорея скорбно поджала губы и как бы для себя сказала:

— Теперь я понимаю, откуда у Гарри полное пренебрежение приличиями…

Северус шёпотом объяснил Гарри, что кольцо на палец невесты обязательно должен был надеть жених.

— А какая разница? — так же шёпотом спросил Гарри.

— А и правда… Я кольцо тоже сам надел… или моё кольцо из другой оперы?

— Из той же самой… только у тебя сначала был камень… а с кольцами, получается, уже традиция начала образовываться… кстати, сегодня ты ко мне или я к тебе?

— Моя очередь сотрясать моральные устои в этом оплоте нравственности.

Гарри повеселел. Кажется, только Люпин и Петтигрю будут вести себя пристойно. Хотя Джеймс и Лили тоже могли проявить сегодня чудеса благоразумия, правда, одного взгляда на Джеймса было достаточно, чтобы понять — у него на эту ночь грандиозные планы.

Ужин закончился фейерверком в исполнении Сириуса. Гарри не стал терять времени, наблюдая за неминуемой карой, и быстро отправился в свою комнату. Его там уже ждали.

— Питер?! Ты что здесь делаешь?

— Поговорить зашёл… можно же?

— Дорея не одобрит!

— Почему?

— Заподозрит, что мы здесь с тобой предаёмся разврату…

Петтигрю засмеялся, слегка похрюкивая:

— Ты как скажешь… а у меня ведь дело! Ты меня познакомишь с надёжными людьми?

— Какими?

— В Бразилии! Ты же там жил… у тебя наверняка множество друзей… — заметив недовольный взгляд Гарри, Петтигрю заторопился: — Мне много не надо! Два-три человека, но очень надёжных. Это нужно не мне… оцелотам! Сам же сказал, что они на краю гибели…

Дверь открылась совершенно бесшумно, и в комнате появился Северус. Петтигрю тотчас же замахал на него руками:

— Ты куда, Снейп? Нельзя! Миссис Поттер решит, что мы здесь развратничаем втроём. Представляешь, какой скандал будет?!

— А вы здесь вдвоём развратничаете? — нехорошо ухмыльнулся Северус. — Удачи!

И вот как его понять? Не мог же он ревновать к Петтигрю?! Или мог, и теперь ждёт объяснений? Чтобы побыстрее избавиться от этого юного натуралиста, Гарри пообещал всё: и рекомендательные письма, и список друзей, и перечень мест, где можно остановиться. Наконец Петтигрю ушёл, а Гарри, выждав для приличия четыре минуты, выскользнул из комнаты следом и поспешил к Северусу.

— И как разврат? — ехидно поинтересовался тот прямо с порога.

— Уже не тот… — решил подыграть Гарри. — Без огонька… скучно…

Он подходил к Северусу ближе и ближе, а тот делал вид, что не понимает конечной цели этих маневров… к взаимному удовольствию… и росомаха в этот раз не появилась — наверное, ей и без них хватило забот.

Когда они, наконец, отдышались, и появилась возможность рассуждать здраво, Гарри рассказал Северусу о приглашении, узнал, что один туда он точно не пойдёт, и выслушал кучу разных предложений о том, куда надо было посылать Волдеморта. Закончил Северус и вовсе странным:

— Если тебе нужен кто-то ещё, то выбрал бы не такого опасного…

Это ж надо быть настолько ревнивым?!

Утром, когда все дружно потрошили носки с подарками, в комнату зашёл Карлус с огромной коробкой. Сириус, которого вчера Дорея то ли не поймала, то ли не добила, как ни в чём не бывало принялся помогать распаковывать коробку, а потом довольно присвистнул:

— Колдокамера! Ни х… — он прикусил язык и быстро поправился: — Здорово!

— Как это верно подмечено, — Карлус привычным жестом взлохматил волосы. — Мне сказали, что она очень проста в обращении, поэтому встаньте к стене и замрите… хотя бы на пару мгновений.

Гарри встал рядом с Северусом и почему-то вспомнил одну старую колдографию Ордена Феникса, сделанную примерно в это же время. Интересно, а её кто снимал?




Глава 72.

Перевод книги подходил к концу. Северус напоминал гончую, взявшую след:

— Гарри, глянь в конец… по логике вещей там должно быть описание ритуала.

Логика никогда не была сильной стороной Гарри, но чтобы вот так…

— С чего ты взял?

— Чувствую…

Вот ведь… Гарри принялся вглядываться в последние страницы, изображая недоумение.

— Слушай… а здесь ничего нет.

— Как нет?

— Совсем нет. Может, это поля для заметок? Знаешь, так бывает…

— Только не в старинных книгах. Тогда бумага была слишком дорогой, чтобы её так бездарно использовать.

— Но я ничего не вижу…

— Капни кровью.

Гарри еще немножко пошипел со змеёй с обложки, уговаривая укусить.

— С-с-с-сачем? — сомневалась змея.

— Книгу кормить.

— Глупос-с-с-с-сти!

— Тебе ш-ш-што ли ш-ш-ш-шалко?

— Как с-с-с-снаешь…

Гарри повозюкал кровью по чистым листам, наблюдая, как она неохотно впитывается:

— Что ты видишь? — наседал Северус.

— Ничего… и змейка ничего не знает… говорит, что глупости всё это.

Северус сам несколько раз потыкал палочкой в книгу, но, так ничего и не увидев, улёгся на спину и заложил руки за голову.

— Ты уже думал о подарке Волдеморту?

Конечно, Гарри думал… только вот на ум не приходило ничего путного. А Северус продолжил:

— Или ты передумал идти?

— С чего бы это?

— Уж больно спокоен. День рождения завтра, а ты… — Северус махнул рукой. — И я вместе с тобой. Даже яд никакой не сварил…

— С ума сошёл? Это кто на юбилей с ядом ходит?

— Ничего ты не понимаешь. Он тонкий ценитель всего такого… темного и жуткого.

— Так может, успеешь ещё сварить? До завтра куча времени… а я тебе помогу.

— Угу… с твоим талантом к зельеварению. Кто тебя только учил?!

— Открою страшную тайну — это был ты!

Северус уже и сам понял, что сморозил глупость:

— Это может означать только одно…

Гарри уже приготовился услышать идиому «Поттер — идиот», но Северус удивил:

— …как профессор я не очень.

— Я даже не предполагал, каким самокритичным может быть профессор Снейп!

Северус только фыркнул и знакомо приподнял бровь:

— Мне кажется, что никакого профессора Снейпа не будет.

— Как? — Гарри даже привстал.

— А вот так! Зачем портить жизнь и себе и другим, занимаясь заведомо проигрышным делом?

— А как же… профессор Снейп… чёрная мантия… «я научу вас, как сварить славу и закупорить пробкой смерть»?

Северус довольно улыбнулся:

— Приятно видеть плоды своего труда. Значит, «сварить славу»? Как в дешёвой пьесе…

Гарри стало обидно за своего грозного профессора.

— Много ты понимаешь, мальчишка!

— Угу… а вот ты в этом году сдашь экзамены и кем будешь?

Так далеко в своих размышлениях Гарри ещё не заходил.

— Ну, уж буду… кем-нибудь.

Северус перекатился на бок и подпёр голову ладонью, изображая крайнюю степень внимания:

— Ну-ну… и кем же?

— Я учебник напишу!

Удивлённый Северус Снейп — спешите видеть!

— Какой?

— По истории магии! — гордо ответил Гарри. — И обязательно напишу про хоркруксы… чтобы знали, чем это грозит! Вообще такие знания должны быть доступны всем… нельзя запрещать…

Северус с интересом посмотрел на Гарри:

— А ты знаешь, что только что повторил слова тех, кто предлагает вступить в Организацию Волдеморта? Ещё пару гневных слов за вывод из-под запрета изучение кровной магии, и всё… считай, ты уже член!

— Да ну тебя! Я и без этого… член…

Конечно, доказать свое членство сейчас было несколько проблематично, но через каких-то десять дней… что Гарри и пообещал довольному Северусу. Когда этот вопрос был улажен к взаимному удовольствию, пришлось идти в лабораторию варить подарочный яд. Флакон, что ли, выбрать красивый? Какой-нибудь хрустальный… юбилей всё-таки.

Карлус каким-то загадочным образом тоже добыл приглашение на праздник, но ему и Гарри важная сова принесла разные порт-ключи. Они даже были настроены на разное время — Карлусу предлагалось прибыть на полчаса раньше. Гарри несколько раз перечитал свою записку, чтобы убедиться в отсутствии ошибки. Если Волдеморт не стремился с ним поговорить, то зачем весь этот цирк?

Гарри хотелось побиться головой об стену, чтобы понять смысл игры. Получалось, что его не было? Но ведь искушённая Дорея не могла так ошибаться… или всё же могла? Чтобы не нервировать Северуса, который собирался на праздник, как на эшафот, Гарри ушёл в библиотеку, где обычно никого не было, и сделал вид, что увлечён чтением. Если допустить, что приглашение Волдеморта — обычная дань вежливости, то всё становилось с ног на голову. Предполагалось, что Волдеморт уделит ему время для разговора, во время которого Гарри ненавязчиво даст понять, что располагает новой информацией о хоркруксах, которой готов поделиться. В качестве последнего довода он собирался показать свой знаменитый шрам, который, по сути, и был единственной гарантией того, что Волдеморт не захочет с ним расправляться… а теперь что?

С другой стороны, этот разговор слишком важен для Гарри, чтобы пускать всё на самотёк… а раз так — следует добиться встречи с Волдемортом! И сделать это так, чтобы никто не помешал. В общем-то, пустяковая задача для человека с интеллектом!

Карлус с Дореей отбыли, и Гарри со спокойной совестью достал из тайника книгу Игнотуса Певерелла, которую собрался дать почитать Волдеморту. Он спрятал её в невзрачную холщовую сумку, которую укрыл под рубашкой. Гарри наколдовал зеркало и покрутился перед ним, проверяя, не видно ли чего лишнего. Всё-таки зачарованная сумка — вещь! Ни малейшего намёка на посторонний предмет… правда, Северус может почувствовать, если решит обнять. Ну да ладно! Как-нибудь утрясется. От предвкушения предстоящей встречи, казалось, даже кровь бежала быстрее, сердце-то точно частило. Не в силах больше сидеть, Гарри прошёлся по библиотеке и отправился искать Северуса.

— Готов?

Гарри посмотрел, как сосредоточенно тот разглядывает на просвет хрустальный флакон, словно ищет какой-то изъян.

— Конечно… этим ядом можно пропитать листы книги… они от этого немножко слипаются, но выглядят, как новые.

— На фига?

— Нет в тебе тонкости… человек читает книгу и инстинктивно слюнявит пальцы, чтобы лучше листалось… и по чуть-чуть… незаметно… и никакой магии… — Северус выглядел задумчивым: — А что, если мы Волдеморту такую книгу подарим? Ты же всё равно собираешься его убивать?

Гарри растерянно уставился на него. Почему-то казалось, что Северус должен знать всё, о чём он думал — они же обсуждали абсолютно все темы.

— Не то чтобы убить… мне же ему осколок вернуть надо.

— Потом убить?

Гарри не понимал этого маниакального желания.

— Точно не знаю… пока.

— Он тебе нравится… — обречённо выдохнул Северус.

Такого поворота Гарри даже предположить не мог.

— Что за глупости?

— Последнее время ты часто о нём вспоминаешь. При этом ты стал называть его Лордом.

— Да?!

Ни фига ж себе! Такого Гарри и не предполагал, а Северус методично перечислял:

— Ты рвался к нему, чтоб отдать яд, и когда я от него вернулся, то ты первым делом спросил о нём.

— Не было такого…

Впрочем, в этом Гарри уже был не очень уверен, а Северус лишь кивнул и добавил:

— Так знай: он тоже тобой интересовался!

— А мне-то это зачем?

— А я откуда знаю… твоё ведь проклятье распространяется только на меня.

Он что… серьёзно?! Похоже, что да…

— Северус, ты совершенно не о том думаешь! Я сегодня на самом деле собирался с ним встретиться, но только для того, чтобы сказать про хоркруксы. Осколок во мне послужит гарантией того, что он меня выслушает…

— Так ты поэтому так дёргаешься?

— Ну да…

Похоже, что Северус поверил. Он едва слышно выдохнул, а его плечи, чуть дрогнув, опустились. Гарри обнял его, утыкаясь в плечо, и, конечно же, проклятая книга впилась в живот Северуса.

— Это что?

— Книга.

— Та самая?

— Да.

— И не жалко? — ревностно прищурился Северус.

— Я же не дарить её собираюсь… так, прочитать нужные места.

— Там же нет описания ритуала.

Гарри хотел было сказать, что есть, потом вспомнил, что уже наврал, потом на ум пришёл «обмен телесными жидкостями»… да ну на фиг!

— Там и без него информации хватает… мне кажется, что Лорд скорее найдёт этот ритуал… и я буду свободен!

Северус пробормотал что-то неразборчивое, отчего его сразу же захотелось поцеловать, и, конечно же, они увлеклись, поэтому последние минуты перед срабатыванием порт-ключа в страшной суматохе заканчивали сборы.

Как же хорошо, что в комнате, куда они попали при перемещении, больше никого не было. Потому что объяснять всклокоченные волосы и беспорядок в одежде аппарационным вихрем было как-то по-детски. Гарри расчесал Северуса, и тот ему это терпеливо позволил, мстительно произнеся какое-то заклинание, отчего волосы Гарри слиплись и легли на голове ровной коркой.

— Что это?

— Заклинание хорошей причёски.

— Верни, как было, а?

— Не могу… можно только вымыть…

Размышляя о том, действительно ли Северус не может исправить собственноручно устроенное безобразие, или это всё же злой умысел, Гарри открыл дверь и оказался в бальном зале. Возможно, конечно, и не бальном, но когда он в сказках читал про балы, то представлял себе нечто похожее. Музыканты во фраках, парящие свечи, важные, как пингвины, лакеи в ливреях. Гарри почувствовал себя неуютно и оглянулся на Северуса. На мгновение ему показалось, что тот готов сбежать.

— Страшно?

— Вот ещё! — дёрнул плечом Северус и, взяв с подноса пингвинообразного бокал шампанского, лихо его осушил.

— Прекрасно выглядишь, дорогой…

Дорея на мгновение остановилась рядом, улыбнулась и снова растворилась в толпе. Сразу же Гарри почувствовал себя увереннее и, подхватив Северуса под локоть, увлёк его в центр зала. Юбиляра нигде не было видно, но это не означало, что его здесь нет. Гарри ещё некоторое время озирался по сторонам, а потом услышал шёпот Северуса:

— Его здесь нет…

— Ага… вижу…

— Может, он его убил?

Кто мог убить Тёмного Лорда? Или Северус что-то подозревает?

— Кто «он»?

— Волдеморт.

— Кого? — Гарри почувствовал, как его лицо глупо вытягивается, и постарался придать себе невозмутимый вид.

— Мальсибера же… а ты о ком подумал?

Упоминание этого гада заставило кулаки сжаться:

— Надеюсь, что убил…

Вдруг Северус напрягся и вцепился в руку Гарри, причиняя боль.

— Вот он…

— Мальсибер?

— Нет…

Гарри медленно обернулся и увидел Волдеморта, который, улыбаясь, разговаривал с Малфоем. В зале, казалось, даже стало чуть тише, а внимание присутствующих сосредоточилось на юбиляре. Волдеморт словно почувствовал взгляд Гарри и посмотрел ему прямо в глаза. Гарри отчётливо представил себе чашу, медальон, кольцо и дневник, стараясь донести эти образы до Темного Лорда. Тот ничем не выдал своих эмоций, а лишь только кивнул. Гарри показалось, что его глаза сверкнули багрянцем… теперь оставалось только ждать.


Глава 73.

Северус взял Гарри за рукав и отвёл к столику, где гости оставляли подарки.

— Они все подписанные… — изумленно прошептал Северус.

— Ну да… ты же не хотел бы остаться неизвестным дарителем?

— Вообще-то именно этого я бы хотел больше всего…

Он взял лист пергамента и задумчиво принялся грызть кончик пера, вызывая запретное и оттого особо острое желание. Всё-таки в этом проклятии был смысл, иначе Гарри вместо того, чтобы обдумывать предстоящую встречу с Лордом, искал бы место, где их с Северусом никто не потревожит.

— Тебе не удастся отвертеться от заслуженной славы, — прогудел Гарри, изображая прорицателя.

— Ну тебя! Скажи лучше, что писать: «С наилучшими пожеланиями» или «Для врагов»? — Северус смущённо потёр нос. — Яд всё-таки…

— Пиши: «С наилучшими пожеланиями для врагов! », — торжественно отчеканил Гарри и, заметив сузившиеся от возмущения глаза Северуса, поспешил добавить: — И не подписывайся!

Гарри наблюдал за поведением остальных и старался не выделяться. Несколько раз он порывался пригладить волосы, но пальцы нащупывали лишь скользкую корку, и приходилось делать вид, что зачесалось то ухо, то шея.

— А ты просто красавчик… — Беллатрикс оказалась рядом тихо, как змея, и яда в её словах было не меньше. — Так хочешь ему понравиться?

Северус, конечно же, сразу насторожился, и Гарри захотелось прибить эту гадюку.

— Не понимаю, о чём ты…

— А я не понимаю, как Снейп такое терпит, разве что только у него гордости нет.

— Что за ерунду ты говоришь?!

Но Беллатрикс было уже не остановить:

— На твоём месте, Снейп, я бы уходила. Даже одна, если бы не получилось урвать свой приз…

Гарри захотелось вырвать этот поганый язык, а потом засунуть ей в глотку… чтобы только заткнулась…

— Вот поэтому, милая Бель, ты и истекаешь ядом в одиночестве, а я… — Северус притянул к себе Гарри, — нет!

Беллатрикс зло сверкнула глазами и, резко развернувшись, ушла, а Гарри слушал, как бешено колотится сердце невозмутимого с виду Северуса.

— Спасибо… ты всё сказал правильно…

Северус едва заметно улыбнулся:

— Надеюсь…

Записку Гарри получил из рук Люциуса. Тот странно посмотрел на него, то ли с жалостью, то ли с уважением, а потом вдруг подхватил под руку Северуса, увлекая его за собой, и через мгновение они затерялись в толпе. Гарри с замиранием сердца развернул скрученный в трубочку пергамент:

«Через две минуты в том кабинете, на который был настроен порт-ключ»

Гарри плохо помнил расположение комнат в незнакомом особняке, но удача на этот раз ему сопутствовала. Оставалось надеяться, что эта ветреная особа ему не изменит.

Волдеморт уже ждал его, расположившись в низком кресле. Он жестом указал на соседнее кресло, к которому Гарри и подошёл, не чувствуя ног. Теперь их с Волдемортом разделял только крохотный кофейный столик. Неуловимым жестом дверь оказалась заперта и разве что не звенела от разнообразия навешанных на неё чар.

— Добрый вечер, сэр.

— Добрый… — в голосе Волдеморта звенела сталь. — Тебя послал Дамблдор?

— Вот ещё… я сам.

— Тогда ты глупее, чем я о тебе подумал. Я не собираюсь с тобой торговаться. Как только я узнаю твой источник информации, то изменю воспоминания. Тебе, и тем, с кем ты успел ими поделиться. Исключительно из соображений гуманности.

Улыбке Волдеморта мог позавидовать нильский крокодил.

— Отлично! — Гарри вдруг почувствовал небывалый кураж. — Но прежде, чем вы начнёте размахивать палочкой, я хочу сделать вам подарок.

Волдеморт склонил голову к плечу, словно с этого ракурса Гарри казался ему не таким забавным, и криво усмехнулся, когда увидел старинную книгу.

— Надеешься меня подкупить?

— Ни в коем разе. Но вот если вы сможете её открыть и прочитать, то у нас может получиться интересный разговор.

Гарри несло. Он это прекрасно понимал, но страха не было, а только какое-то бесшабашное веселье. Волдеморт исподлобья посмотрел на него, взял книгу и попытался открыть. Ничего не произошло. Тогда он несколько раз коснулся её палочкой, произнося разные заклинания. Похоже, процесс начал его увлекать. Он погладил змейку и зашептал:

— Откройс-с-с-ся!

Вредная змейка лишь лениво шевельнулась в своём гнезде. Волдеморт вопросительно посмотрел на Гарри, но тот лишь пожал плечами:

— Попробуйте её убедить, что вы достойны.

— Я — потомок великого С-с-с-салаз-з-з-зара, приказ-з-з-з-зываю тебе открытьс-с-с-ся!

Змейка подняла голову, прислушиваясь, но чего-то ей не хватило. Волдеморт постучал пальцами по столешнице:

— Интересный подарок. И что же она хочет услышать?

— В моём случае ей хватило узнать, что я последний из Рода. Сжалилась, наверное.

Волдеморт прищурился и зашипел:

— Откройс-с-с-ся пос-с-с-следнему ис-с-с Рода…

— С-с-с-слушаюс-с-с-сь…

И вот тогда змея зашевелилась, обползая книгу. Хоть Гарри видел это уже не в первый раз, дыхание перехватило от предвкушения, и он вытер о брюки вспотевшие ладони. Замочек щёлкнул, и Волдеморт, огладив обложку, открыл книгу. Он сразу же догадался про кровь и безропотно подставил под укус ладонь.

— Приятно иметь дело со знающим человеком… сэр.

Комплимент показался сомнительным и самому Гарри, но Волдеморт не обратил на него никакого внимания, изумлённо уставившись на заголовок:

— «Как обмануть Смерть»… что это значит?

— Мне бы хотелось, чтобы вы её прочитали.

— Какое она отношение имеет к тем предметам, которые ты мне показал?

— Прямое! — Гарри заметил направленный на себя кончик палочки и, пока не произошло непоправимого, добавил: — Я тоже… один из них.

Гарри всегда знал, что умеет удивлять, но чтобы настолько…

— Этого не может быть!

Волдеморт, конечно же, тут же полез к нему в голову, и Гарри любезно показал сцену на кладбище. Всё-таки тот был очень сильным волшебником, потому что бутылка коньяка возникла словно из воздуха, на потревожив никаких чар. Стакан, впрочем, он трансфигурировал из листка пергамента, позаимствованного у Гарри. Однако одного глотка хватило, чтобы прийти в чувство.

— Ты уверен, что с твоей памятью не работали? Дамблдор — искусный менталист, и ему под силу менять воспоминания…

— Подозреваю, что такого он и в страшном сне увидеть не мог.

— Отчего же? Этот ритуал описывался… в специальной литературе, и при определённой доле любопытства узнать о нём не составило бы труда.

Больше всего Гарри поразило то, что Волдеморт никак не отреагировал на воспоминания о том, что так и не случилось. В то, что он поверил в увиденное, сомнений не было, но откуда такое спокойствие?

— То есть результат вам понравился?

— Мне не важно, как я выгляжу, если ты об этом, но настораживают некоторые детали. Кроме того, ты так и не объяснил мне, как стал… одним из них.

— Вы о хоркруксах, сэр? Давайте называть вещи своими именами. Страх перед именем…

Волдеморт хлопнул ладонью по столику так, что тот загудел. Гарри счёл за лучшее прикусить язык.

— Ты не ответил на мой вопрос, и пока я не выясню всё, что меня интересует, ты отсюда не выйдешь.

— Хорошо, сэр.

Гарри подёргал за галстук, ослабляя узел, потом безуспешно попытался взлохматить волосы. Волдеморт лишь усмехнулся и щёлкнул пальцами. Ощутив, что по голове прошла лёгкая волна магии, Гарри почесал макушку и понял, что ему больше не мешает липкая корка.

— Мне кажется, так лучше.

— Да, сэр.

— Какая покладистость. Начнем сначала. Почему ты решил, что являешься моим хоркруксом?

— Это случилось не сразу. Сначала дракон в Гринготтсе сказал, что во мне есть что-то чужое, что я должен отдать. Потом василиск подтвердил… так понемножку и догадались.

— Понятно. Значит, кроме тебя…

— Ну да! Не одному же мне эти ребусы решать. И чужого мне не надо. И когда вы решите восстанавливать душу, может, именно мой кусочек избавит вас от желания…

Гарри прикусил язык. Он чуть было не брякнул «делать глупости», но Волдеморт, похоже, понял, о чём он хотел сказать, потому что как-то нехорошо прищурился:

— Вы могли и ошибаться. Кроме того, с чего ты решил, что я захочу всё переиграть?

— О! Это я вам гарантирую… вы же не идиот, чтобы хотеть становиться сумасшедшим… да ещё с низким самоконтролем? Игнотус Певерелл ерунды не писал…

— То есть, ты думаешь, что прочитав эту книгу, я немедленно побегу восстанавливать душу?

— Может, и не немедленно, но такое желание у вас точно возникнет… сэр.

— Допустим… — Волдеморт хладнокровно налил себе коньяк и отпил из бокала. — Допустим, всё произойдет так, как ты предполагаешь. Допустим, я даже захочу восстановить душу… — он сделал ещё один глоток. — Но зачем мне тогда лишний кусок?

— Это всего одна шестьдесят четвёртая часть…

Волдеморт скептически приподнял бровь:

— Даже если так. Зачем мне лишняя часть?

— Будете человеком большой души… сэр.

Волдеморт раздражённо потёр виски, словно у него внезапно разболелась голова:

— Это просто ужас, как низко пал уровень образования! То ты рассуждаешь здраво и даже демонстрируешь чудеса логики, а то… поразительное невежество!

— Но сэр! Это же ваша душа! Не могу же я её просто выбросить?

Теперь Волдеморт был потрясён:

— Как тебе такое в голову пришло?!

— Вот! Я её столько лет хранил… самому жалко.

Гарри запустил в волосы руку и как следует их растрепал. Почему-то этот нехитрый жест немного успокаивал. Волдеморт побарабанил пальцами по столику.

— Пожалуй, для начала стоит убедиться, что магические существа видели осколок именно моей души.

— А вы знаете других потомков Слизерина? И чтобы в моём присутствии они кого-то убивали, после чего пытались убить меня, сэр?

— А почему именно Слизерина?

— Так сказал василиск.

— Хорошо… василиск сказал… — Волдеморт потёр лицо. — Хотя это тот ещё эксперт…

— Нормальный эксперт. Он же был с вами знаком? Вот и опознал…

— Бред какой-то… но если нас с тобой что-то связывает, то можно провести небольшую диагностику и определить степень родства.

— Отлично! Что для этого нужно сделать?

— Сидеть и не мешать! — Волдеморт трансфигурировал стакан в широкую чашу и протянул её Гарри. – Мне нужна капля твоей крови.

— Да пожалуйста… после того ритуала…

Волдеморт сверкнул глазами, и Гарри, решив, что иногда лучше молчать, попросил змейку укусить палец и выдавил из крохотной ранки рубиновую каплю.

— Хватит?

— Достаточно!

Волдеморт добавил в чашу каплю своей крови и принялся водить над ней палочкой, бормоча что-то непонятное. Потом он нарисовал на стенках чаши какие-то четыре руны и, касаясь их кончиком палочки, заставил светиться. Красиво… пару минут ничего не происходило, а потом руны вспыхнули ярко-красным светом, заставив Волдеморта со вздохом откинуться в кресле и запрокинуть голову.

— Ну как, сэр? Уже чувствуете родство?

Приоткрыв один глаз, Волдеморт смерил Гарри угрюмым взглядом:

— И пришёл от этого в небывалый восторг.

— Вот видите, сэр… мне его вам отдать надо… а там… в конце и ритуал есть… правда, немного… эротический…

Во взгляде Волдеморта появился интерес, от которого Гарри стало немного не по себе.

— Эротический, говоришь?

— Сами посмотрите…

Волдеморт открыл указанную Гарри страницу и бегло прочитал описание «обмена телесными жидкостями», после чего развеселился:

— Я совсем забыл о твоём возрасте, когда в любом слове можно разглядеть эротический подтекст.

И как это понимать? Или он не дочитал про «семенную жидкость»? Гарри сдернул с себя душащий галстук. Как же здесь жарко! Волдеморт с неожиданной усмешкой посмотрел на дверь:

— А у них есть потенциал…

— Простите…

— Твоя сокурсница вместе с твоим… гм-м… другом в настоящий момент взламывают мои чары, горя желанием подслушать.

Гарри бросило в жар. Эта стерва наверняка что-то сказала Северусу, раз он, забыв про осторожность, так подставляется.

— А с чего вы взяли, что это они?

— Больше некому. Книгу я забираю. Над твоими словами надо подумать.

Волдеморт взмахнул палочкой, легким пассом снимая все чары и отворяя дверь, за которой стояли Северус и Беллатрикс. Похоже, они только что ругались, уж очень злыми взглядами обменялись.

— Добрый вечер! — Беллатрикс невозмутимо поправила идеальные складки на юбке.

— Добрый! — Волдеморт многообещающе улыбнулся, легко поднялся из кресла и, проходя мимо Гарри, ласково потрепал его по голове. — Было очень приятно побеседовать…

Гарри и так не знал, как реагировать на подобные знаки внимания, а когда Волдеморт легко коснулся пальцем его губ и прошептал: «Ничего не говори! », и вовсе замер, как загипнотизированный, и не мог ничего сказать до тех пор, пока не хлопнула дверь.

— Ну, и что я говорила? — ядовито поинтересовалась Беллатрикс у побледневшего Северуса.


Глава 74.

В Хогвартс Гарри возвращался с огромным облегчением: Дорея не разнюхала ещё про пропавший раритет. Страшно было даже представить, что она устроит, когда узнает о подарке, поэтому Гарри оставалось только радоваться, что он еще не передал последние страницы «перевода» и может хоть ненадолго оттянуть семейный скандал. Если бы и с Северусом всё было так предсказуемо!

Гарри, как умел, постарался объяснить ему, что дикие фантазии Беллатрикс не имеют никакого отношения к реальной жизни, и поначалу даже считал, что Северус ему поверил. Ага, поверил он, как же! Если бы Гарри умел качественно подправлять воспоминания, то, наверное, не удержался и пошёл бы на такое, потому что видеть, как Северус закрывается от него, было по-настоящему невыносимо. Никто ничего не замечал, а Гарри хотелось кричать оттого, что всё не так, неправильно. Он невольно сравнивал того, «своего» Северуса и этого недоверчивого, и понимал, что сейчас тот точно бы не стал анимагом. Он даже хотел было вернуть кольцо под дурацким предлогом, что о Мальсибере больше никто и ничего не слышал. Как будто дело было в Мальсибере! И только камень, теплеющий каждый раз, когда Гарри оказывался рядом с Северусом, дарил надежду на то, что всё ещё можно исправить.

Приближался день рождения Северуса, и Гарри сломал себе голову, размышляя над подарком. Всё ему казалось мелким и недостойным такого повода. Так ничего и не найдя, Гарри решился на крайние меры.

Каменная горгулья, охраняющая вход в кабинет директора, глумливо оскалилась и сложила крылья, чтобы пропустить только тогда, когда Гарри начал вслух рассуждать о государственном перевороте. Дамблдор сидел за столом, и когда, наконец, заметил посетителя, величаво поднялся:

— Ты хочешь мне что-то рассказать, мой мальчик?

Что ж, в эту игру можно играть и вдвоём.

— Мне нечего вам рассказывать, господин директор. Пока нечего…

Эта оговорка заставила взгляд Дамблдора на мгновение вспыхнуть:

— Даже так? Что же ты хочешь от меня?

— Мне очень нужно встретиться с миссис Поттер.

— Это как то связано с тем проклятием, которое она на тебя наложила? Если мне не изменяет память, до совершеннолетия мистера Снейпа осталось… — Дамблдор нарочито медленно посмотрел на огромный хронометр, стоящий в углу, — шестнадцать часов.

Гарри досчитал до десяти и улыбнулся как можно бесхитростнее:

— Нет. Это связано с переводом одной старинной книги, которым я занимался.

— Вот как? — Дамблдор выглядел по-настоящему удивлённым. — Могу я взглянуть?

Рассудив, что не случиться ничего страшного, если директор прочитает описание ритуала, помогающего собрать воедино расколотую душу, Гарри протянул ему свернутые в трубочку листы. К тому же там не было ни слова про извлечение осколка из живого носителя, а стало быть, у Дамблдора не возникнет ненужных подозрений насчёт Гарри.

Таким серьёзным директора видеть ещё не приходилось. Куда делся добродушный немного чудаковатый старик?

— Гарри, пообещай мне, что ты не станешь напрасно рисковать.

— Но я… не собирался.

Дамблдор поправил очки.

— Я отпущу тебя на эту встречу только после того, как ты поклянёшься не предпринимать никаких шагов, не посоветовавшись с Карлусом или Дореей Поттер.

Чего он так испугался? И почему уверен, что Карлус и Дорея будут на его стороне? Как бы там ни было, в этом обещании Гарри не углядел никакой угрозы для своих планов. К тому же он примерно то же самое и обещал родственникам.

— Поклянусь.

Показалось, или Дамблдор на самом деле облегчённо вздохнул? После короткой клятвы директор сам протянул Гарри ёмкость с дымолётным порошком, подозрительно напоминающую ночной горшок.

— Доброго пути, мой мальчик!

Хорошо, что камин в родительском доме был постоянно открыт для членов семьи. Уже перемещаясь, Гарри вдруг подумал, куда бы с его везением его могло занести, будь оно не так. В тихом холле никого не было, и Гарри уже собрался позвать Дорею, когда перед ним появился мистер Маус.

— Хозяйка ждёт вас в своём кабинете.

Эльф исчез прежде, чем Гарри успел спросить, как она догадалась, что пришёл именно он, и не путает ли она его с кем-то другим. Массивная дверь легко распахнулась, стоило её только чуть коснуться ладонью. Гарри вошёл в кабинет и сразу же увидел Дорею, которая ему криво улыбнулась:

— Ты точен, как часы, мой дорогой внучок.

— Это полезное качество.

Дорея фыркнула:

— А с чего ты решил, что сейчас я буду снимать проклятье?

— Я просто на это надеюсь. К тому же меня надо поощрить — я закончил работу над переводом — Гарри порылся по карманам и достал свиток, который с немного шутовским поклоном вручил Дорее.

— А где книга?

— Я думаю, про́ клятого такое чтение на ночь очень утешает… ну, или отвлекает…

— Шантажист малолетний!

Несмотря на ворчливый тон, Дорея выглядела довольной. Теперь главное, чтобы она не догадалась, что Гарри блефует.

— У меня чудесные учителя.

— Кто бы сомневался…

Прежде чем снять проклятье, Дорея долго изучала исписанные листы пергамента, затем бережно вкладывала их к остальным, потом тщательно скрепляла, не спеша использовать переплётные чары.

— Бабушка, вы помните про меня? — не выдержал Гарри.

— Ты незабываем.

— А как вы думаете, что можно подарить Северусу?

От такого невинного вопроса глаза Дореи широко распахнулись, и она даже щёлкнула зубами, закрывая рот. Очевидно, чтобы не поделиться своими ценными мыслями. Наверное, она тоже считала до десяти, чтобы совладать с собственными эмоциями. Дорея выдохнула и ядовито заметила:

— Ты хочешь сказать, что не подготовил подарок, но озаботился тем, чтобы насладиться… гм-м… — она ещё раз выдохнула, — прелестями именинника?

Звучало и правда не очень…

— Вообще-то я пришёл за советом.

— Неужели? А мне показалось, что тебя терзали немного иные желания.

— Показалось! — Гарри кивнул, подтверждая свои слова.

Дорея лишь выразительно закатила глаза:

— Была бы я на его месте…

— К счастью, вы на своём месте. И можете дать дельный совет!

Дорея вздохнула:

— И я ещё считала Джеймса бесчувственным болваном…

Что бы она понимала!

— Ну, я, конечно, могу зажечь свечи и утопить кольцо в бокале с шампанским…

Дорея прикрыла глаза ладонью, очевидно, чтобы не расстраивать себя видом очередного бесчувственного болвана… к тому же озабоченного.

— Ты подарил ему Камень Избранника, следовательно, планируешь связать с ним жизнь, — Дорея говорила медленно, чуть ли не по слогам: так обычно разговаривают с животными… ну, или идиотами. — После такого кольцо — пустая формальность.

— Ну да… поэтому-то я и пришёл спросить, что можно подарить ещё.

— В приличных семьях, — Дорея скептически оглядела Гарри и наморщила нос, — в таких случаях ведут свою избранницу… ну да… избранника в родовое хранилище артефактов и подбирают что-нибудь, подходящее случаю.

— Так то ж в приличных…

От подзатыльника Гарри увернуться не сумел: его бабушка была столь же стремительна, как кобра, или ещё какая гюрза…

— Этот мальчик подарил тебе Оберег. Такие вещи обычно отдариваются достойным оружием.

— Отлично! Каким?

— А вот здесь я тебе не советчик. Спроси у Карлуса. Мне кажется, он как раз занимается переписью этого всего… железа.

Если Дорея и не произнесла слова «барахла», то всем своим видом дала понять, что думает о «железе».

— Хорошо, я иду к Карлусу, но проклятье само не снимется…

— Да-да, помню: и книга сама не принесётся.

— Точно!

Дорея пристально посмотрела в глаза Гарри и начала что-то шептать. Слов было не разобрать от мгновенно окутавшего Гарри потока магии, который он чувствовал не только кожей. Казалось, даже в голове что-то звенит, и лопаются невидимые узы. Взгляд Дореи на мгновение расфокусировался, становясь совсем чёрным от огромного зрачка. Вот ведь… ведьма!

— Ну что, внучок, доволен?

— Пока не разобрался.

— Воображаю.

— Лучше не надо…

Дорея расхохоталась:

— Ну и нахал!

Впрочем, было не похоже, чтобы она сильно расстроилась. Эх… но информация о книге будет определённо лишней! Карлус совершенно не удивился вопросу Гарри. Он принялся с воодушевлением рассказывать о подаренном предками оружии, которое, между тем, не покинуло Род. Возникал справедливый вопрос: если предки дарили оружие, предпочитая свой пол, то каким образом продолжался Род? Карлус, словно услышав тайные мысли, доверительно понизил голос и сообщил, что Гарри третий, кто вводит в Род «свежую магию». Ну да… потомства от них Род точно не дождётся… наверное, возьмёт своё чем-то другим. Надо будет потом как-нибудь прочитать этот дурацкий Кодекс, а пока Гарри смотрел на совершенно изумительный кинжал с узким лезвием и вполуха слушал о его уникальных свойствах. Такая красота… то, что надо!

К кинжалу полагались ножны, крепления которых сами подстраивались под своего владельца, и Гарри отчетливо представил себе, как эти тонкие ремешки причудливо обвивают изящную щиколотку, краснея от позабытого ощущения острого желания, старого как мир.

— Только его обязательно надо привязать кровью.

Спокойный голос Карлуса помог справиться с возбуждением, и Гарри сумел запомнить порядок действий и слова заклинания. Нет, все-таки прийти сюда было самой лучшей идеей! Теперь казалось, что все сомнения Северуса разобьются о холодную сталь, и уж Гарри сумеет быть убедительным, чтобы они пропали без возврата. Не зря же он читал ту книгу?

В Хогвартс Гарри возвращался, чувствуя себя триумфатором. Чтобы всё прошло замечательно, он взял у Джеймса мантию-невидимку и договорился, что все друзья-мародёры будут сегодня сидеть в своей гостиной. На удивление понятливый Сириус со смехом пообещал, что он лично проследит, чтобы «Выручай-комната ждала своих героев, свободная от других страждущих», и пожелал удачи.

Удача понадобилась сразу же, как только Гарри намекнул Северусу, что им сегодня есть что отметить.

— И что же?

Северус кисло скривился. Гарри отыскал его в лаборатории, где он делал вид, что всё самое интересное в жизни происходит на дне его котла.

— Твоё совершеннолетие.

— Тоже мне… праздник. Обойдусь!

— А как же…

— Подарки, шампанское и фейерверк? Как-нибудь в другой раз. По более достойному поводу.

— Северус… я очень хочу…

— И чего же ты хочешь? Прости, но пока осязаемо лишь моё желание, а ты...

Гарри попытался заткнуть его возражения поцелуем, но претерпел неудачу.

— …ты на самом деле человек не моего круга.

— Чего?..

— Ты сейчас слишком молод, чтобы всё понимать… я не могу дать тебе того, чего ты достоин.

— Северус, ты что? О какой молодости ты говоришь? Кто тебе что сказал? Ты сам не мог…

— Додуматься? Может, и не мог. Но я отлично знаю, чем сказки отличаются от жизни. Принцы не женятся на нищих, а…

Слушать такого Гарри больше не мог. Он прижался к Северусу и принялся целовать сначала шею, потом щёку… и сколько бы Северус не отворачивался, когда Гарри полез ему под ремень, он резко повернулся, но все его гневные слова так и остались невысказанными, потому что невозможно бороться с желанием, когда оно сжигает двоих.




Глава 75.

Северус принялся целовать Гарри, перехватывая инициативу, отчего последние разумные мысли сгинули без следа. Разве можно думать о чём-то ещё, когда сбывается самое большое желание?! Северус попытался что-то сказать, но Гарри его уже не слышал, понимая только язык тела — трепещущие ноздри, жаркий взгляд из-под опущенных ресниц, мягкие губы, горячая кожа, прилипшая ко лбу прядь волос, бисеринки пота на виске…

Гарри не смог бы оторваться от Северуса, даже если бы за дверью стоял тюремщик, который должен был отвезти его прямиком в Азкабан.

— Не могу без тебя… не могу… только ты…

Он и сам не понимал, что говорит, потому что хотелось сказать слишком многое, но подходящих случаю слов просто не существовало. Но Северус, похоже, его понял. Вжимаясь в него всем телом, он жадно шарил под мантией и тихо шептал:

— Гарри… Гарри… да…

Конечно, хотелось, чтобы эта ночь прошла по-особенному, со всем возможным комфортом, который могла предложить Выручай-комната — Гарри смутно представлял себе свечи, шёлковые простыни и, может быть, даже лепестки роз, — но наспех трансфигурированный знакомый до боли комковатый матрас оказался неплохой альтернативой.

От одежды они избавлялись с такой скоростью, словно от этого зависела по меньшей мере жизнь. Почерпнутые в книге знания немного мешали — Гарри опасался сделать что-нибудь не так и всё испортить, но Северуса, кажется, уже ничего не смущало, а осязаемое доказательство желания Гарри и вовсе приводило его в восторг.

— Она… сняла?

— Да-а… теперь можно…

Гарри и сам не верил, что теперь можно, но Северус поверил моментально:

— Цветок…

— Какой?

— Персика… я сварил…

Он задыхался, и Гарри казалось, что такой вот раскрасневшийся и растрёпанный Северус — лучшее, что ему доставалось в жизни. А может, так оно и было. Склянка с пресловутым «Цветком персика» больно ударила в плечо — ну, а кто бы сумел призвать её точнее в такой непростой ситуации? Гарри зубами сорвал крышку и, обильно зачерпнув прохладный гель, начал размазывать его по члену Северуса, подрагивающему от прикосновений.

— Не так…

— Почему?

Гарри не понимал, чего хочет Северус.

— Мы так уже пробовали…

— Когда?

— Давай уже…

Северус приглашающе раздвинул ноги и требовательно выгнулся навстречу. Если до этого у Гарри ещё и были какие-то идеи и общий план, то сейчас от него остались просто жалкие обрывки, никак не связанные между собой. Только желание: брать, отдавать, жить…

Дурацкая скользкая смазка как-то попала в глаза и в нос, наверное, когда он пытался стереть выступивший на лбу пот, но это было совершенно неважно, потому что каждое неуверенное движение Гарри отзывалось восторгом в помутневшем взгляде Северуса.

— Ещё…

Гарри взмок, пытаясь соответствовать ожиданиям и повторяя про себя, как мантру: «Подготовить… подготовить… подготовить…», но все его усилия были тщетны, когда Северус обхватил его ногами и с силой притянул, направляя в себя:

— Ну же!

Всё кончилось слишком быстро, и к финалу Гарри привел Северуса рукой, с трудом вспоминая Очищающее заклятье, применимое к живым людям. Почему-то больше всего Гарри боялся, что Северусу не понравилось, поэтому, когда тот лениво потянулся и поцеловал его в висок, на душе стало по-настоящему легко.

— Как ты?

Северус приоткрыл глаз и довольно фыркнул:

— Не понял, надо бы повторить.

Ага! Значит, всё удалось! Северус вытянул из сваленной в кучу одежды мантию и небрежно набросил её на себя и Гарри. Говорить не хотелось, а когда Северус, намочив край мантии, принялся вытирать измазанное смазкой лицо Гарри, жизнь показалась и вовсе изумительной.

— А я же тебе подарок принёс.

— Угу… ещё один?

— Ага, вроде того…

Ленивый разговор закончился неспешными поцелуями, и Гарри вновь почувствовал возбуждение, правда, уже не такое нестерпимое. Сейчас хотелось повторить всё то же самое, но уже никуда не торопясь, с расстановкой. И вручить подарок. Зря он, что ли, прослушал воспитательную тираду от Дореи Поттер?

— Закрой глаза…

Прикрытые легкой истомой глаза наоборот открылись:

— Что ты задумал?

— Закрой! И не подглядывай.

Конечно же, Северус жульничал, подглядывая сквозь опущенные ресницы, хотя он вполне мог и просто любоваться Гарри. Почему нет? С этой лестной для себя мыслью Гарри извлёк из потайного кармана мантии свой подарок.

— Что это?

— Нож! Верёвки там перерезать… или метнуть в кого… без магии.

Взгляд Северуса блестел от восхищения:

— Это же…

— Настоящий, гоблинский. И ножны сами подстраиваются.

Хоть Гарри и представлял себе этот кинжал на щиколотке Северуса, тот почему-то закрепил ножны на левом предплечье, как раз там, где Пожиратели Смерти носили своё чёрное клеймо.

— Здорово!

— А теперь его надо привязать к тебе, — Северус согласно кивнул, а Гарри добавил трагическим шёпотом: — Кровью.

— А чем же ещё?! Давай!

Алая кровь с рассечённого запястья мгновенно впиталась в лезвие, которое после слов заклинания на миг воссияло серебристой вспышкой и сделалось непроницаемо чёрным.

— И что теперь?

— И всё… пользуйся.

Северус, проверяя остроту кинжала, срезал пуговицы с рубашки, рассёк на лету пергамент и продырявил собственную сумку.

— Отлично! — вынес он вердикт, убирая оружие в ножны. — Ты, что ли, отнёс книгу Дорее?

— Почти… — уклонился от ответа Гарри и поспешил отвлечь Северуса, пока разговор опять не вернулся к Волдеморту и подаркам для него. Уж больно тема была скользкой.

Гарри казалось, что он только на минуту закрыл глаза, но безжалостный Темпус показывал, что они с Северусом проспали не только завтрак, но и опоздали на первый урок.

— Может, вообще никуда не пойдём? — малодушно предложил Гарри. — День рождения всё-таки.

— У меня, — уточнил Северус.

По утрам он обычно с особенным недовольством пытался пригладить растрёпанные волосы, вызывая у Гарри острое желание принять участие в улучшении его имиджа. Ну, или наоборот…

Гарри опрокинул его обратно на матрас и принялся объяснять, как по-настоящему надо отмечать совершеннолетие. Со всеми полагающимися случаю атрибутами снятия возрастных ограничений. На всё. Не то чтобы Северус сильно сопротивлялся…

— А у меня ведь была трансфигурация…

Печаль в его голосе не соответствовала энтузиазму, с которым он откликался на ласки Гарри. И хорошо! А Макгонагалл переживёт. На этом все связные мысли кончились, ведь требовалось как следует закрепить полученный опыт, а для этого нет ничего лучше повторения.

Нагревшееся зеркало Гарри ощутил спиной. Он как раз только что склонил Северуса к одному интересному эксперименту, успеху в котором никак не способствовал легкий ожог. Гарри ойкнул и перевернулся.

— Ну, вы и кролики! — отозвалось зеркало восхищённым голосом Сириуса. — И задница у тебя…

— Не слушай этого балабола, — зеркалом завладел Джеймс. — Мы, конечно, поздравляем Северуса… и тебя тоже, но нам очень надо попасть в Выручай-комнату. Я там спрятал эссе Лунатика, чтобы его потом списать, но не успел, а у нас…

— Ну, так берите! — Гарри в упор не видел проблемы.

— Как? Пока вы там…

— Да мы не там.

Гарри услышал восторженный свист Сириуса:

— Говорил же я тебе, они пошли на завтрак и того…

— Блэк, с такой фантазией твоя жизнь будет интересной, но недолгой, — легкая хрипотца в голосе Северуса завораживала. — Мы не в Выручай-комнате.

— Значит, не дошли…

Сириус продолжал говорить что-то ещё, но поверхность зеркала подернулась дымкой, и легкое свечение погасло — временами деликатный Джеймс оборвал связь.

— Нам пора возвращаться, — с легким сожалением сказал Северус и принялся натягивать брюки.

— Вот прямо так и пойдёшь?

— Ну да. Что тебя смущает?

— Одень трусы, а? Я ведь не сдержусь…

Но Северус только довольно фыркнул и провокационно потянулся:

— Да ну?! Об этом ты мне расскажешь вечером. В Выручай-комнате.

Это он что, на свидание только что пригласил? Пока Гарри раздумывал над адекватным ответом, Северус быстро оделся и, забросив на плечо сумку, вышел из лаборатории, приглаживая рукой так и не расчёсанные волосы.

Чтобы не вызывать лишних подозрений, наученный опытом Гарри вышел не сразу. Он превратил матрас обратно в столешницу и потратил кучу времени на поиски крышки от банки со смазкой, которая непостижимым образом размазалась даже по ручке двери, не говоря уже о более популярных местах. Крышка так и не нашлась, зато отыскалось сахарное перо и более чем подозрительный театральный бинокль, из которого торчало пёстрое перышко. Больше убирать в маленькой комнатке было нечего.

В коридоре Гарри встретил Нотта, который отчего-то ему очень обрадовался. Загадочно подмигивая, он увлёк Гарри в пустой класс и запер дверь. Если бы не его интрижка с Меллисентой Смит, то можно было бы подумать что-то не то.

— Поттер! — Нотт не был склонен к долгим разговорам: — Уйми Снейпа.

— Чего это вдруг?

— Я не знаю, что там у вас произошло, да и не хочу знать, но это уже переходит всякие границы!

Гарри всё ещё не понимал сути претензий, но на всякий случай веско заметил:

— Границы для того и существуют.

Нотт сердито зыркнул из-под нависшей чёлки, но сдержался от перехода к оскорблениям:

— Я понял, что на каникулах вы поссорились, иначе с чего Снейпу быть таким злым, но сегодня он просто охамел! Мало того, что не ночевал в комнате, напился и прогулял трансфигурацию, так ещё зачем-то связался с Блэк…

— Сириусом?

— Беллатрикс! Сказал ей пару слов, отчего она разбила дверь в гостиной и умчалась в неизвестном направлении. Причём, если судить по вопросам Дамблдора, от которого я как раз возвращаюсь, ей удалось покинуть замок.

Проклятье! Связываться с Беллатрикс поопасней, чем играть с Адским пламенем. Но это ещё было не всё:

— Затем Снейп каким-то загадочным образом вызвал Лейстранджей и сказал им что-то такое, что привело их в неистовство. Они оказались неоригинальны и тоже разбили дверь в старом классе зельеварения.

Всё-таки Северус очень быстрый! Столько всего успел за каких-то жалких полчаса. Гарри мог бы им гордиться, если б так не тревожился. Что за странные идеи его посетили? А Нотт продолжал ябедничать:

— Скажи спасибо, что я про эти его художества Дамблдору не рассказал, но если он не перестанет…

— Понял. Проведу воспитательную беседу!

Под удивлённым взглядом Нотта Гарри снял с двери все чары и отправился разыскивать Северуса. Какая муха его укусила? А ведь, если камень не врал, всё утро у него было отличное настроение. В поисках Северуса Гарри забрёл в совятню, где ему на плечо неожиданно спикировала невзрачная сова. Щёлкнув клювом, птица пребольно ущипнула его за ухо и важно протянула лапу, к которой была привязана записка. Гарри отвязал послание и посмотрел на сову, которая только ухнула и не спешила улетать. Сообразив, что она ждёт ответ, Гарри, немного волнуясь, развернул записку. Предчувствия его не обманули:

«Одиннадцатое января. Полночь. Знакомый тебе дом в тихом месте. Л. В. »



Глава 76.

Гарри сначала чиркнул на записке короткое «да» и отослал сову обратно, а потом крепко задумался, для чего он мог понадобиться Лорду. Ведь не для ритуала же ещё?! Помотав головой, чтобы избавиться от дурных мыслей, он быстро сбежал по ступенькам и заметил идущего навстречу Северуса:

— Вот ты где!

— Искал?

Чёрт! Эта улыбочка вкупе с прищуренным глазом мгновенно выбила из головы все мысли кроме одной: «Где? » Гарри заозирался в поисках свободного класса, пустующей кладовки, скрытой ото всех ниши…

— Искал?

Северус проворковал ему прямо на ухо и прошёл мимо, словно невзначай огладив средоточие мыслей Гарри.

— Стой!

В это время здесь точно не должно никого быть… Гарри притиснул Северуса к стене и с рычанием набросился на иронично изогнувшиеся губы. Поцелуй одуряющее подействовал не только на Гарри. Северус запрокинул голову, позволяя губам Гарри терзать свою шею, а сам совершенно бесстыдно тёрся о его бедро, ловко расстёгивая Гаррины брюки. Острое чувство опасности быть застигнутыми врасплох только добавляло полноты ощущениям. Чтобы не закричать, Гарри вцепился зубами в плечо Северуса и сходил с ума от его жаркого шёпота прямо в ухо:

— Да-а-а… да-да-да-да-да…

Да! Гарри понял, что ноги его не держат, когда безвольно повис на Северусе, который медленно сползал по стене.

— Круто!

Северус довольно усмехнулся:

— Так говоришь, ты меня искал?

От этого искушающего голоса член снова заинтересованно дрогнул, и Гарри попытался расстегнуть на Северусе рубашку, но нарвался на сердитое:

— С ума сошёл? Не здесь же!

И это говорит недавний провокатор?!

— Почему нет? Отличное место… тихое… безлюдное…

Гарри уже пробрался под рубашку и ласково гладил живот, медленно опуская руку всё ниже и ниже…

— Вечером! Сам знаешь где!

Северус выдохнул и решительно отстранился, пытаясь привести себя в порядок. Ну, вечером, так вечером! Гарри только фыркнул:

— Там само собой! Но, может, расскажешь, что сказал Беллатрикс?

Ответом была самодовольная усмешка:

— Я только спросил у неё, где можно тебя найти.

— А что ты сказал Лейстранджам?

— Всего лишь предположил, где можно найти эту стерву.

— Ты такой мстительный…

— И очень коварный, — Северус встал и протянул Гарри руку, помогая подняться. — Поэтому хорошо подумай, прежде чем связаться со мной.

— Уже.

— Что «уже»?

— И хорошо подумал, и связался. Тебе от меня не сбежать!

— Это я просто не пытаюсь…

Гарри ещё раз поцеловал Северуса.

— Нотт очень обеспокоен твоим поведением.

— Я очень постараюсь его не расстраивать, — Северус сотворил Темпус и заторопился: — У меня же зельеварение.

— Может, ну его?

— А у тебя Чары! Иди уже…

— Иду.

Гарри быстро привёл себя в порядок, усердно применив несколько Очищающих, чтобы никто ничего не заподозрил, и поспешил на урок, успокаивая себя тем, что уж вечером-то можно будет ни о чём не думать, а просто наслаждаться жизнью.

Спокойно дожить до вечера не получилось. Сразу же после обеда Гарри настиг Сириус с предложением «пошептаться». В общем-то, чего-то такого и следовало ожидать. Блэк был прям и бескомпромиссен:

— Ты же ходишь к василиску?

Отпираться не имело смысла.

— Хожу.

— Я вот что подумал…

Гарри похолодел. Зная Сириуса, можно было ожидать чего угодно.

— Василиск — это же просто большая змея?

— Да, — осторожно согласился Гарри, всё ещё не понимая цели разговора.

— А значит, он линяет!

— Линяет.

— Во-о-от! — просиял Сириус. — Мне нужна его шкура!

— Зачем? У тебя же есть деньги.

— Да при чём здесь деньги, — оскорбился Сириус. — Мне для другого…

— Зелья?

Гарри лихорадочно пытался сообразить, что за зелье он хочет сварить, но ничего не приходило на ум, но Сириус помотал головой:

— Туфли!

— Какие туфли?

— Модельные! Из кожи василиска! Ни у кого таких нет! А я уже и мастера нашёл…

— На хера тебе модельные туфли?

— Да при чём тут я?! Это — подарок…

Гарри едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Да уж… похоже «красотка Долли» крепко ухватила Сириуса за яйца, раз его потянуло на такие изыски.

— Ты только непременно покрась их в розовый цвет, — не удержался Гарри.

— Зачем? — Сириус озадаченно почесал подбородок.

— Туфли из шкуры василиска могут быть только розовыми!

— Если надо — покрашу! Только давай сейчас, а? У меня вечером встреча с мастером.

Иногда Сириус бывал невыносимо настойчивым.

— Хорошо, но тогда сегодня Выручай-комната должна быть свободна.

— Сделаем! — Сириус бодро хлопнул Гарри по плечу и серьёзно сказал: — Пойдём уже, что ли?

Когда Гарри привёл Блэка в заброшенный туалет, тот сразу оживился:

— Вот знал же… знал, что вы не так просто здесь отирались!

— Мальчики! А что вы здесь делаете? — писклявый голос Миртл грозил оглушить. — Я сейчас Филча позову. Он говорил мне, что ты, Поттер, склонен к разным непотребствам.

— Это он-то склонен? — Сириус радостно оскалился. — Держу пари, мадемуазель, это Филч просто не знал, как к вам подкатить…

— Подкатить? — глаза Миртл округлились.

— Конечно, — Блэк закивал головой в такт своим мыслям. — Такая милашка, как вы, не может не вызывать определённого интереса… и если бы только я был не помолвлен…

Сириус одарил Миртл таким взглядом, от которого её щёки стали чуть темнее, а сама она принялась поправлять свои жидкие хвостики. Гарри оставалось только восторженно наблюдать.

— И что бы вы сделали, будь вы не помолвлены? — жеманно захихикала Миртл.

— Ух… я бы… просто ух!

Сириус закусил нижнюю губу, закатывая глаза, заставляя привидение взвизгнуть от избытка чувств и скрыться в ближайшем унитазе.

— Учись… мальчик.

В ответ Гарри зашипел на раковину, приказывая открыться.

— Учись, балбес!

— Один-один! Но ты должен признать, что в обольщении мне нет равных!

Гарри только фыркнул и шагнул в открывшийся проход. Позади слышались весёлые крики скатывающегося следом Сириуса.

— Ух ты! Здорово! Готичненько так… отчий дом напоминает.

Гарри вспомнил мрачный особняк на площади Гриммо:

— По-моему, ты преувеличиваешь.

— Самую малость! Ну и где василиск?

— Мы к нему сегодня не пойдём. Просто отыщем здесь шкуру и вернёмся.

Сириус приуныл:

— И что, даже никаких разговорчиков на парселтанге? Мне кажется, что василиск — старый сплетник.

— Это просто кажется!

— Ну ладно…

Когда Блэку было что-то надо, он мог быть на удивление покладистым. На этот раз шкуру отыскали очень быстро, правда, состояние её было далеко от идеального.

— На туфли хватит! — резюмировал Сириус, придирчиво её изучив. — И останется на сумочку.

Весь поход не занял и часа, заставляя Гарри задуматься, почему, когда они ходили сюда с Северусом, им потребовалась для этого целая ночь. Ведь у них тогда ещё ничего не было. Или уже было? Или дело в чём-то другом?

Вместо ужина Сириус отправился встречаться с мастером, а Гарри пошёл в Большой зал, где специально уселся рядом с Северусом, чтобы иметь возможность безнаказанно касаться его под столом… а все вокруг ели и ни о чём не догадывались.

— Ты просто вуайерист! — сердито прошипел Северус, когда они оказались наконец в сумраке безлюдного коридора.

— Ха! И это говорит человек, который не надел трусы?

И всё-таки Северус смутился! Немного, но смутился. Чтобы это скрыть, он с чрезвычайно озабоченным видом поинтересовался:

— Так ты идёшь в Выручай-комнату?

— Естественно!

Вдоль стены на этот раз ходил Северус, и Гарри даже предположить не мог, как далеко заведет его фантазия. Тем удивительнее было заходить в этот… будуар. Комната представляла собой нечто среднее между восточным гаремом и борделем, как его представлял себе Гарри.

— Ты смотрел Анжелику! — догадался он.

— Как будто ты не смотрел, — буркнул Северус, отворачиваясь.

Зеркальные стены позволили Гарри увидеть растерянность на его лице. А вот чётче надо формулировать желания! Хотя стоящая в центре комнаты кровать будоражила воображение. Такого монстра мебельного искусства можно было создать только с помощью магии — она точно была не меньше лаборатории Северуса. А может, даже больше…

— Шикарно! — воодушевлённо воскликнул Гарри, и Северус скосил на него недоверчивый взгляд, заставляя продолжить: — На этой кровати можно жить! И начнём мы прямо сейчас…

Северус не возражал. Даже наоборот, активно соблазнял, поэтому первый час этого вечера Гарри совершенно не запомнился, промелькнув пестрыми картинками, как в калейдоскопе, оставляя ощущение дикого восторга первооткрывателя. Когда они в изнеможении валялись на огромной кровати, Северус вдруг вспомнил:

— Я же не показал тебе свои подарки.

— От кого? — разыгралось ревнивое воображение.

— От твоих родственников.

Северус призвал чарами свою сумку и вытряхнул её содержимое на кровать. Красивая записная книжка в тиснёном переплёте явно была от Лили, но Северус искал не её.

— Вот! Твой Блэк — извращенец!

Относительно принадлежности Сириуса можно было поспорить, но когда Гарри увидел его подарок, такое желание пропало.

— Это же…

— Порножурнал… маггловский. Даже боюсь предположить, где Блэк его отыскал.

— А ты его уже смотрел?

— Когда? В теплицах у Спраут?

— А что?! Идея… под трепетливым кустиком посмотреть картинки…

— Пожалей старую женщину!

— Да не такая она и старая…

— Ну да. Ей уже за сорок! Она такого даже в страшном сне не видела.

Впрочем, вопрос о том, что повидала на своём веку Спраут, быстро стал неактуален, потому что Северус предложил интересную игру: называть номер страницы и в реальности повторять то, что там изображено. Оказывается, не такой Сириус и извращенец, хотя дарить такое на зельеварении всё же не стоило.

Совершеннолетие Северуса явно удалось. Угомонились они только под утро, чрезвычайно довольные собой и друг другом, и оказалось, что на такой огромной кровати заснуть можно, только тесно прижавшись. Точно так же, как и в спартанских условиях спальни Слизерина.

Щедрая Выручай-комната предоставила им на утро шикарную ванную комнату, такую, что они, не сговариваясь, решили пожертвовать завтраком. Даже расстаться на время уроков казалось чем-то неправильным, и Гарри с ужасом думал о предстоящей встрече с Лордом, о которой Северус ничего не должен узнать. Что за манера говорить о делах в полночь? Нет бы днём, когда Гарри с легкостью мог прогулять урок и безболезненно сбегать в Хогсмид!

Целый день Гарри промучился, думая, как поступить, и решение принял не от хорошей жизни. Зря, что ли, он полгода тренировался в Сонных чарах? А уж незаметно наложить их он как-нибудь сумеет! Немного мучила этическая сторона вопроса, но Гарри вспомнил о совершенно беспочвенной ревности Северуса и успокоил себя тем, что просто не даст ему лишних поводов для беспокойства… сейчас, когда всё так хорошо. К тому же это не было обманом, ведь Гарри не заинтересован ни в ком другом, кроме Северуса.

Выдохнув и отбросив последние сомнения, Гарри открыл дверь Выручай-комнаты и шагнул в приятный полумрак.



Глава 77.

Наверное, Северус всё ещё смущался за вчерашнее, потому что сегодняшний интерьер Выручай-комнаты был скуп и лаконичен: только огромная кровать осталась прежней, а больше — ни ковров, ни шёлковых подушек, ни задрапированных тканью стен. Но Гарри эти детали совершенно не трогали, главное — здесь был Северус. Он валялся на простынях с таким видом, будто уже сто лет встречал Гарри в одних только брюках… и явно на голое тело. Провокатор!

Двух прыжков хватило, чтобы оказаться на кровати, прижимая к ней довольного Северуса.

— Попался…

— Это ещё неизвестно, кто попался…

Северус извернулся, оказываясь сверху, а Гарри думал о том, что они оба попались, и как это, оказывается, здорово — принадлежать кому-то, одновременно владея им. Впрочем, спустя пару мгновений от философского настроя не осталось и следа, и Гарри больше волновал вопрос, куда вчера он засунул склянку с этим пресловутым «Цветком персика».

Вечер был чудесным, и чем меньше оставалось времени до полуночи, тем больше нервничал Гарри. Он уже чуть было не признался во всём, но вспомнил о том, как было все плохо ещё пару дней назад, и одумался. Нет! Ни за что он больше не заставит Северуса мучиться от ревности! Пусть даже для этого придётся играть не совсем честно.

— Дормио!

Северус уснул, и Гарри был уверен в силе своих чар, но всё равно уходил с тяжёлым сердцем. На прощание он поцеловал Северуса и пообещал, что всё будет хорошо. Северус только беззащитно улыбался в колдовском сне, отчего на душе стало особенно мерзко, но Гарри успокоил себя тем, что это для общего блага. По пути в Хогсмид его посетила мысль, что может, стоило сообщить о предстоящей встрече старшим Поттерам, но она была отметена как несвоевременная, ведь тогда надо было рассказывать и о книге. А кроме того, он идет только на разведку и не станет предпринимать никаких шагов… не посоветовавшись.

Хорошо, что он так и не вернул Джеймсу мантию-невидимку: будет хоть возможность оглядеться. По посёлку Гарри прошёл, никого не потревожив, даже собаки на него не отреагировали — некоторые и не посмотрели в его сторону, а другие проводили задумчивыми взглядами. Наверное, это зависело от направления ветра. Знакомый дом на Тихой улице приветливо посверкивал окнами, однако когда Гарри попытался заглянуть в одно из них, то ничего не увидел. Ровно в полночь дверь приглашающе приоткрылась, и Гарри бесшумно скользнул в дом.

Тёмный Лорд сидел в кресле, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику. На Гарри он не смотрел, но это совсем не означало, что он его не видел — для того же Грюма, например, мантия-невидимка не была преградой, а кто знает этого Лорда? Гарри снял капюшон мантии и вежливо поздоровался:

— Добрый вечер, сэр.

— Добрый!

Волдеморт махнул рукой в сторону двери, и у Гарри по спине побежали мурашки от нехороших предчувствий, когда дверь в дом закрылась с тихим хлопком. Гарри уселся в кресло напротив, изо всех сил стараясь не выдать своего смятения.

— Я прочитал книгу, — медленно начал Лорд, — и окончательно убедился, что с образованием в школе надо что-то делать.

Лорд говорил и говорил, а Гарри внимательно слушал, недоумевая, как соотнести его слова с тем, что он назначил встречу именно ему. Разве больше не с кем поговорить о политике?

— Хоркруксы — несомненная ловушка, которой можно было избежать, если бы не пришлось черпать информацию из не самых надёжных источников.

Интересно, а Слагхорну сейчас икается? Лорд вперил взгляд в Гарри и замолчал, отчего вдруг стало невыносимо страшно.

— Что мне с тобой делать? — он разговаривал словно сам с собой, разглядывая Гарри, как занятное насекомое. — Убить?

Этого только не хватало! А Лорд продолжал всё с тем же отсутствием эмоций:

— Зачем ты мне сдался? Одна шестьдесят четвёртая, или даже одна сто двадцать восьмая часть души. Совершенно лишняя, а сам ты всего-навсего ненужный свидетель, правда, очень болтливый…

— Не можете же вы убить всех, кому я рассказал?

— Ты, правда, так думаешь?

— Просто вы ещё не сильно похожи на того чешуйчатого гада, в которого превратились, всех убив, сэр.

— С другой стороны, мне нравится твоя вежливость и полное отсутствие инстинкта самосохранения. Очень интересно, кем ты станешь, если вырастешь…

— Самому интересно, сэр.

— Может, с тобой ещё удастся договориться, если ты, конечно, скажешь, как мне удавалось удерживать на расстоянии одну особу.

— Не думаю, что вам сильно удавалось, сэр.

Волдеморт рассмеялся:

— И занятный. Прости, но я не верю, что тебе совсем не знаком страх.

— Почему не знаком? Я пауков боюсь…

Теперь Волдеморт хохотал:

— Пауков… а ты знаешь, что у меня уже есть два хоркрукса, и на Белтайн я планировал сделать ещё три? Ты по-прежнему боишься только пауков?

— Если вы об этом говорите, то это значит, что или ваши планы поменялись, или… — Гарри замолчал.

— Продолжай.

— Или вы всё про меня уже решили…

— Из тебя вышла бы уникальная жертва, ты знаешь об этом? И дело даже не в Пророчествах, которых ещё не было, и прочей ерунде.

— А в чём?

— Ты бы мог стать той самой «идеальной жертвой», о которой с восторгом писали все, кто занимался оккультизмом. Достаточно всего-навсего взять в заложники этого мальчишку… — Волдеморт пощёлкал пальцами у уха, словно вспоминая, — Снейпа, и ты сам с готовностью ляжешь на жертвенный алтарь. Нет?

Гарри охватил дикий ужас, но он нашел в себе силы спокойно сказать:

— Да.

— Вот видишь? Достаточно сейчас небольшого Обливейта, и этот план ещё может быть воплощён. Как думаешь? — Волдеморт направил на него кончик палочки, указывая точно на лоб.

Гарри сцепил пальцы в замок, понимая, что лично он изменить сейчас ничего не сможет. Его палочка была всё ещё в ножнах, и хоть он и нащупал рукоять, но понимал, что ему просто не успеть. Однако Волдеморт медлил:

— И что, сопротивления не будет? Мне казалось, что ты так легко не сдаёшься.

— Знаете что, сэр? Если вам так хочется стать безносым красноглазым уродом, то кто я такой, чтобы отговаривать? Хотя лично мне то, что я вижу сейчас, нравится больше.

— Нравится? А ты не боишься, что я неверно истолкую твои слова?

Гарри прошиб холодный пот. Вот ведь влип! А что если… да нет! Не может быть! Последнее он, наверное, сказал вслух, потому что Волдеморт внезапно развеселился:

— А почему «не может»? Разве ты не хочешь перейти к чему-то поинтересней ваших глупых кувырканий в постели?

— Это вам лучше к Беллатрикс, сэр. Её такое точно заинтересует.

Волдеморт внезапно стал серьёзным:

— Как ты понимаешь, я пригласил тебя не для этого. На Белтайн мы проведём совсем другой ритуал. В «обстановке благожелательного доверия». А сегодня я хотел попросить твоего участия в процессе рассоздания хоркруксов, но понял, что ты не справишься. Однако от твоего дара я не откажусь. Мне очень интересно, что произойдёт в нашем случае. Очень… — Тёмный Лорд вновь отстукал по поручню кресла одному ему знакомую мелодию. — Если всё пойдёт, как задумано, то в следующий раз мы встретимся накануне Белтайна, а пока… не смею задерживать.

Гарри поднялся из кресла и, очень стараясь держать спину ровно, направился к двери, всё ещё не веря, что встреча окончилась, и они договорились о главном. До последнего момента он боялся получить в спину проклятье, но трусливо пятиться задом просто не смог. Уже на пороге он обернулся и улыбнулся как можно более приветливо:

— Доброй ночи, сэр. Приятно было поболтать.

Волдеморт едва заметно качнул головой, но в его взгляде мелькнуло уважение:

— Взаимно.

Дверь открылась, и Гарри очутился на улице, ловя ртом морозный воздух. Самым большим желанием было немедленно бежать отсюда как можно дальше, но он сдержался и чинно пошёл по дорожке. Спустя десять шагов Гарри вспомнил про мантию-невидимку и поглубже надвинул капюшон.

Настроение стремительно улучшалось. Когда Гарри подходил к Воющей Хижине, он разве что не пел: встреча удалась, Лорд решил соединять расколотую душу и не отказывается принять осколок, занесённый из неслучившегося будущего. Хорошо всё-таки, что не стал говорить Северусу! А то он бы только зря волновался.

А вот в Хижине его ждал сюрприз в виде пьяного Сириуса. Тот лежал на кровати и, похоже, разговаривал сам с собой. Открывшаяся дверь его совершенно не удивила, но придала мыслям новое направление:

— Сквозняк… ветер… я теперь свободный, как ветер… и такой же лёгкий. Я сейчас даже с башни как следует упасть не смогу… — Сириус рассмеялся, и почти сразу его смех перешёл в злые пьяные слёзы: — Бессердечная сука… я к ней… а она… меня…

Бросить Сириуса в таком состоянии Гарри просто не мог. Честно говоря, от Амбридж он не ждал ничего другого, и странно, что Сириус только сейчас понял, с кем связался. А тот, свесив руку с кровати, нащупал бутылку и принялся вливать в себя что-то совершенно отвратительное, если судить по запаху. Гарри снял мантию, засунул её в карман и сел на край кровати, пытаясь поднять Сириуса.

— О, Гар-р-р-р-ри… пс-с-с… ты пришёл за мной?

— Да. Пойдём в замок.

— Нет… Дамблдор не ободрит… тьфу ты… не одобрит.

— А здесь ты замёрзнешь.

— И пусть! Это будет так символ-ич-но…

Сириус начал икать и не мог остановиться, а потом его и вовсе вырвало какой-то гадостью Гарри на ботинки. Вот когда ещё могут пригодиться Очищающие чары! А Сириус уткнулся Гарри в плечо, повисая на нём, и начал пьяно хихикать, после чего доверительно прошептал Гарри на ухо:

— Пс-с-с… она не любит розовый!

— Кто?

— Долли… моя Долли… или уже не моя… я ёй… а она…

Поняв, что до замка тяжёлого и пьяного Сириуса ему не дотащить, Гарри вспомнил о чарах:

— Левикорпус!

Всю дорогу до замка Сириус пьяно бормотал про «свою Долли», то грозя ей страшными карами, то слёзно умоляя вернуться и простить. Что такого натворил Сириус, Гарри так и не понял, зато испытал огромное облегчение, сдавая своего бестолкового крёстного на руки Джеймсу. Тот зевнул и без лишних слов перехватил Левикорпус Гарри:

— Спасибо!

— Да не за что…

В Выручай-комнате царил всё тот же полумрак, и Северус спал почти в той же позе, в которой остался. Гарри быстро разделся, обнял теплого Северуса и осторожно отменил собственное заклинание. Лишние подозрения ему точно не были нужны. Он едва успел спрятать палочку, когда Северус вдруг заворочался и резко открыл глаза:

— Что?..

— Тш-ш… ты просто уснул…

— Мне казалось... точно уснул?

— Конечно!

— Но я чувствовал сильную тревогу и страх… и не мог проснуться.

Чёрт! Гарри совсем забыл про эмоции, транслируемые парными камнями.

— Мне тоже кошмар снился… про Волдеморта.

Северус выдохнул и потёрся затылком о плечо Гарри:

— От него одни кошмары…

Как же Гарри был с ним согласен!


Глава 78.

Когда утром в Большом Зале Гарри увидел Сириуса, тот имел весьма плачевный вид.

— Что это с Блэком? — заинтересовался Северус.

Черт бы побрал его наблюдательность! Гарри понял, что если сейчас или Джеймс или Сириус проболтаются, то объясниться с Северусом будет непросто, и следующим вопросом вновь будет тот, почему он не смог проснуться. А ведь они могут сказать ему о ночном происшествии даже невзначай. И Северус непременно узнает подробности. Вот гадство-то какое! Как хорошо было раньше, когда они не общались!

Сердце учащенно колотилось где-то в ушах, мешая сосредоточиться на мыслях, и Гарри вдруг понял, что он совершенно бессилен перед такими обстоятельствами.

— Тебе плохо?

Северус с тревогой заглядывал в глаза Гарри. Точно! Вот оно…

— Мне плохо… очень плохо. Не проводишь?

Махнув Джеймсу, в знак того, что занят, Гарри быстро покинул Большой Зал. Только бы его ещё не встревожить… Северус шёл следом.

— Ты идёшь в другую сторону.

— От чего?

— От Больничного крыла.

Проклятье! Не хватало ещё сюда впутывать Помфри.

— Я иду в нашу лабораторию.

— Зачем?

— У меня лёгкое недомогание. Выпью Перечное, и всё пройдёт.

— Если бы всё было так просто, ты бы не попросил проводить.

И в логике ему не откажешь.

— Да вдруг что-то показалось. Сейчас уже легче…

— Сам дойдёшь? А то я уже четвертую трансфигурацию могу пропустить. Макгонагалл озвереет.

— Конечно, иди.

Гарри прислонился к стене и зажмурился. Вот сейчас Северус пойдет на трансфигурацию, скажет Джеймсу, что Гарри приболел, а тот сразу же предположит, что он простыл, когда ночью Блэка транспортировал. И тогда…

— Так плохо? — Северус не уходил.

— Уже лучше… — Гарри состроил гримасу, которая должна была изображать сдерживаемое страдание.

Северус поверил. После того как он понял, что в Больничное крыло Гарри не пойдет, он сам взялся за его лечение. Диагностические чары показали какое-то слабое свечение в районе живота и головы. Северус долго рылся в справочнике и озадаченно чесал нос:

— Диагностика указывает на беременность, но ты же не…

— Конечно, «не»! У тебя снова неправильный справочник! Помнишь, как ты меня игуаной назвал?

Северус помнил. Он порылся на полке с зельями и протянул Гарри флакон:

— Выпей. Это Укрепляющий бальзам. Точно не навредит.

Гарри послушно выпил зелье и улёгся на любимый матрас. Северус сел рядом:

— Что у тебя болит?

— Живот!

Гарри долго не раздумывал. Зря, что ли, там светилось? Северус положил ему руку на живот, наверное, пытаясь провести диагностику.

— Подержи так.

— Легче?

— С тобой да…

Изображать больного становилось всё труднее. Для удобства Северуса он снял рубашку и беззастенчиво тёрся об его руку. Когда он взялся за ремень, чтобы приспустить брюки, Северус догадался:

— Симулянт!

— Да-а-а…

— Врун!

— Точно…

Северус хотел ещё добавить что-то обличительное, но Гарри ему не дал, очень удачно опрокинув на матрас.

— Трансфигурация… — попытался воззвать к его совести Северус.

— Потом! Всё потом…

Какое счастье, что этим всё и закончилось! О ночных похождениях Блэка больше никто не вспомнил, уделив особое внимание прогульщикам. Сириус с уважением стал называть их кроликами. Сам он повеселел, получив загадочное письмо, и уже к вечеру радостно насвистывал, собираясь «отлучиться». И кто здесь кролик?

Время шло. Только злые взгляды Беллатрикс, которыми она одаривала Гарри, внушали тревогу. Но он уже давно носил с собой безоар, ничего не ел и не пил, не проверив, и никогда не ходил там, где можно устроить засаду. Просто так. На всякий случай. Пару раз он получал записки от Лорда с короткими вопросами, касающимися неслучившегося будущего. Оставалось только поражаться его прозорливости, потому что ответ всегда требовался однозначный: «да» или «нет».

Похоже, полным ходом шла подготовка к ритуалу воссоединения души, который, как догадался Гарри, был назначен на ночь весеннего равноденствия. Остара занимала в Колесе Года важное место и символизировала пробуждение природы. Честь проводить ритуал выпала Малфою, отчего тот сразу же поднялся в собственных глазах на недосягаемую высоту. Он заказал Северусу несколько зелий, при упоминании которых тот впадал в экстатический восторг. Кстати, капля яда василиска была одним из ингредиентов. Интересно, а куда Лорд дел остальное, неужели продал? Хотя, с другой стороны, отсутствием яда василиск точно не страдал.

Некоторые из зелий были медицинскими, и, сопоставив получившийся набор, Северус сделал правильный вывод:

— Он собирается соединять душу!

— Мне тоже так кажется, — осторожно согласился Гарри.

— Но почему он заказал зелья мне? Есть же много именитых мастеров зельеварения.

— Может, он не хочет огласки.

— Может, и не хочет, но почему я?

— Малфой, наверное, порекомендовал…

Не рассказывать же ему, что Гарри подтвердил Волдеморту получение Северусом степени Мастера Зелий до двадцати пяти лет и профессорского звания до двадцати?

Беллатрикс подкараулила Гарри в пустом кабинете. Только ощутив в руке рукоять палочки, он почувствовал себя немного защищённым. Беллатрикс хищно оскалила зубы и, накручивая длинную прядь волос на запомнившуюся по стычке в Министерстве кривоватую палочку, ласково заговорила:

— Я знаю, что ты с ним переписываешься.

— С кем?

— Ты ещё ресницами похлопай. Некоторым девочкам удаётся так изображать идиоток… впрочем, большинство не изображает.

— Я не понимаю.

— Оставь. Его. В. Покое. Так понятно?

— Кого?

— Лорда.

— Он мне не нужен, и я не собираюсь перед тобой оправдываться.

— Конечно, он тебе не нужен, с твоим-то плебейским вкусом. Поэтому не смей с ним общаться.

— Знаешь, он сам выбирает собеседников.

— Знаю. Но тебя чтобы среди них не было.

— Неудивительно, что у тебя с ним ничего не выходит. Только идиот свяжется с психопаткой, которая хочет его во всём контролировать.

Беллатрикс всегда отличала скорость реакции. Режущее она бросила в Гарри почти не прицеливаясь, и ему с трудом удалось увернуться. Импедимента, Экспульсо, Ступефай, Петрификус Тоталус… Что-то он принимал, выставляя Щитовые чары, что-то отбивал, от чего-то уворачивался.

— Инсендио!

А вот это было уже нечестно! Хотя, где честность, а где Беллатрикс? Парта позади Гарри вспыхнула, и он на мгновение отвлёкся, что стоило ему пропущенного заклятия. Синий луч ударил его в грудь, и Гарри понял, что вот-вот ударится затылком о каменный пол. Однако удара он не ощутил. Вместо этого внутренности скрутило, как при аппарации, и он внезапно оказался в незнакомом месте. Сначала его окутал туман, потом Гарри сумел разобрать очертания лестницы, колодца и каких-то деревьев. Туман становился всё прозрачнее, и вот уже за ним показался дом, окна которого окутывал таинственный свет.

— Гарри!

Рядом с ним на каменной дорожке появился Северус, напряженно сжимающий палочку. От радости и облегчения стало легче дышать.

— Ты как здесь…

— Тс-с-с… это нехорошее место. Надо уходить.

Словно в подтверждение его слов далёкий дом окутало синеватое свечение, и с ужасным скрежетом покосился каменный фонтан.

— Надо уходить, Гарри, — повторил Северус.

— Я не знаю, куда…

— Знаешь. Тебе надо только вспомнить. Ты должен вспомнить. Ты должен нас вывести.

Теперь они с Северусом стояли спина к спине, и Гарри ощущал, как бьётся его сердце. В такт его собственному. Странным образом это успокаивало.

— Нам туда, — неожиданно понял Гарри и направился в сторону леса.

Какое-то время ничего не происходило, а потом вдруг туман вновь окутал и дорожку, и Северуса, и Гарри.

— Дыши! Дыши! Дурак!

Гарри почувствовал, как ударом ожгло щеку, и дернулся, пытаясь объяснить, что не виноват. Но слова вырывались наружу мучительным кашлем.

— Как ты меня напугал! Что случилось?

Северус наконец перестал его трясти и принялся заглядывать в глаза, подсвечивая себе Люмосом. Гарри пытался зажмуриться, но безуспешно — цепкие пальцы Северуса удерживали веки.

— Гарри, не молчи. Можешь сказать, что случилось?

Говорить о стычке с Беллатрикс не хотелось. Потому что тогда бы пришлось упомянуть и её нелепые обвинения, а на Северуса имя Лорда оказывало неправильный эффект.

— Не помню… где я?

— В убежище. Разве не видишь?

— А как я сюда попал?

— Подозреваю, что на тебя кто-то напал и явно хотел убить, потому что сработал Оберег. А потом портал перенёс тебя в безопасное место.

— А как ты узнал?

— Я привязал Оберег к себе… — казалось, Северус смутился. — Я знаю, так не делают, но мне хотелось быть рядом, если что… и вот. И хорошо, что я так сделал! Ты не дышал! Лежал на полу и не дышал… совсем…

— Эннервейт?

— А то я не пробовал! Он подействовал только на третий раз. Что последнее ты помнишь?

— Лес…

— Запретный?

Гарри ухватился за эту идею.

— Ага… я только успел заметить какое-то движение. А потом увидел тебя. В лесу стоял какой-то совершенно жуткий дом, и я сразу понял, что туда нельзя…

— А потом?

— А потом ты сказал, что я должен нас вывести. И я вывел. Всё!

Гарри попытался сесть, но голова закружилась, и он растянулся на полу. Северус, увидев это, тотчас же сорвался с места и уже через минуту пичкал его какими-то вонючими отварами. Все протесты Гарри отклонялись непоколебимым:

— Я знаю.

Уф! Гарри действительно почувствовал себя лучше и сел, привалившись спиной к креслу. Северус всё ещё излучал тревогу.

— Ты точно не знаешь, кто это был?

— Да разве в лесу разберёшь…

— Неужели Лейстранджи мстят?!

— А они-то с какого перепугу?

— Из-за Беллатрикс! — Гарри вздрогнул при упоминании этой фурии, но Северус продолжил: — Она в последнее время на тебя странно поглядывала.

Наводить напраслину на неплохих в общем-то братьев не хотелось.

— Вряд ли…

— Тогда это точно Мальсибер!

— Ты думаешь, Лорд его не…

Глаза Северуса округлились:

— А ты думал?..

— Если честно, то я не знал, что думать. Пропал и пропал… вот его мне точно не жалко!

Северус скривился:

— Нашёл, кого жалеть! Я просто думал, что Волдеморту до него дела нет. Выгнал, и дело с концом.

— Не-а! Не так! Нет тела — нет дела.

— А ты становишься всё кровожаднее.

— Точно. И коварнее… — Гарри зевнул, заставляя Северуса быстро подняться и протянуть ему руку.

— Вставай!

— Зачем?

— Ты же не хочешь уснуть на полу? А среди зелий, которые ты принял, была парочка со снотворным эффектом.

— Да я могу и на полу… лишь бы с тобой.

Северус прикусил губу, скрывая довольную улыбку. А ведь Гарри не преувеличивал!


Глава 79.

Недоговорённости сводили с ума. Оказывается, Гарри уже настолько привык рассказывать обо всём Северусу, что необходимость умалчивать кое о чём мешала жить. Сколько раз приходилось прикусывать язык на полуслове и обливаться холодным потом, гадая, догадался Северус или нет. К счастью, он ничего не подозревал. От этого было жутко стыдно, но Гарри успокаивал себя тем, что после Ритуала он обо всём ему расскажет, и они вместе посмеются над глупыми страхами. Благо, времени оставалось всё меньше, а подробностей никто и никогда не узнает. К тому же ему удалось уговорить Эйвери поменяться местами в спальнях. Тот поначалу изображал сомнения и набивал себе цену, тогда Гарри напомнил о его участии в милой шутке над Северусом, и Эйвери возражать перестал… Регулус — тоже. Оставалось только порадоваться, что на Слизерине принято уважать частную жизнь, если она никому не мешает.

А ещё у Гарри испортился камень. Наверное, из-за частого вранья. Потому что иногда он транслировал такую глухую тоску, что хотелось выть. Но такого просто не могло быть, потому что Северус ни о чём не спрашивал и не выказывал ни малейшего неудовольствия, а во время близости всё чаще проявлял инициативу и готовность экспериментировать. Казалось, он хочет попробовать всё… лучшего желать было просто невозможно, а если верить камню, в самые интимные моменты Северуса скручивала просто невыносимая душевная боль. Бред же?!

Беллатрикс после инцидента словно потеряла интерес к Гарри. Она теперь обходила его стороной, а когда он попытался с ней объясниться, просто сбежала, что на неё было абсолютно не похоже. Однако в ночь весеннего равноденствия именно она пробралась в спальню к ним с Северусом. Как ей удалось обойти все чары, которые они накладывали в четыре руки, неизвестно, но она стояла возле их кровати, подсвечивая себе Люмосом.

— Какого чёрта?!

— Нужна ваша помощь! Что-то пошло не так…

Гарри сразу понял, что речь идёт о Лорде.

— Ритуал?

— Люциус провел. Он не дышит.

— Умер?

Беллатрикс посмотрела на Гарри таким убийственным взглядом, что ему мгновенно захотелось извиниться за неуместные предположения.

— Жив. Люциус говорит, нужно зелье… и твоя кровь, Поттер. Ты знаешь почему.

— Удивительно, что ты ещё с пустой пробиркой, Блэк, — в голосе Северуса слышалось презрение и нескрываемая неприязнь.

— Кровь должна быть отдана по доброй воле. Прошу…

Когда гордячка Беллатрикс опустилась перед ним на колени и положила к ногам свою палочку, Гарри опешил. Это явно что-то означало, но вот только что? И как реагировать? Ситуацию спас Северус. Он соскочил на пол, натягивая на ходу брюки:

— У тебя есть порт-ключ, Блэк?

— Да!

— Гарри, одевайся быстрее. Нельзя терять время.

— Ты тоже?.. — Гарри всё ещё смотрел на изогнутую шею Беллатрикс, с которой она отбросила волосы, словно давая голову на отсечение.

— Да. И мы не будем это обсуждать, — Северус швырнул Гарри одежду и принялся рыться в сундуке, доставая какие-то пробирки. — Быстрее, Гарри!

Гарри плохо помнил, как собрался, как отдал Беллатрикс её палочку, отчего она пришла в огромное замешательство, и совершенно не помнил, как они оказались в Малфой-меноре, где он когда-то пытался спасти вероломного Добби.

Люциус какими-то тёмными коридорами завёл их в катакомбы, где оказался Ритуальный зал. Там на огромном каменном алтаре лежал Лорд, а у него на груди покоились маленькая золотая чаша и знакомая чёрная тетрадь.

Поодаль стоял небольшой кованый столик с бурлящим котлом над переносным очагом. Около котла лежала раскрытая книга. Тут же валялись мерные весы и были рассыпаны какие-то порошки.

— Хорошо, что ты пришёл, Северус. У меня не получается…

Узнать, что у Малфоя что-то не получается, было неожиданно, а увидеть его трепетное отношение к способностям Северуса — приятно.

— Котел висит слишком высоко… и ты плохо истёр когти.

— Сделаешь?

— Да.

Северус уже быстро читал книгу, недоумённо покачивая головой. Гарри покосился на Беллатрикс, которая бесшумно подошла к алтарю. Она взялась за безжизненную руку Лорда, прижала её к своей груди и принялась что-то истово шептать, глотая слёзы.

— Прекрати, Бель!

Малфой хотел ей помешать, а Гарри попытался его остановить:

— Пусть… жалко что ли?

— Ты серьёзно не понимаешь, Поттер? Она же делится с ним силой. Еще пара таких подходов — и она сквиб.

Только сейчас Гарри заметил слабое свечение, окутывающее ладонь Лорда, а Беллатрикс шептала и шептала. Наконец она обессилено опустилась на пол и, не выпуская руки, уткнулась в неё лицом.

— Гарри Джеймс Поттер, согласен ли ты пожертвовать…

Гарри подошёл к Северусу, протягивая ладонь:

— Давай быстрее.

Малфой только покачал головой:

— Поттер, это ритуальная фраза. Её нельзя быстрее.

— Это от нервов…

Северус произнес несколько ритуальных фраз, на которые Гарри отвечал согласием, а затем изящным движением рассёк его ладонь, подставляя каменную чашу с кашицей чего-то растертого на дне. Как только первые рубиново-красные капли коснулись этой субстанции, она вспыхнула и загорелась так ярко, будто и не кровь это вовсе, а спирт… или ещё что-то такое же горючее. Северус быстро вылил этот жидкий огонь в котёл и немедленно накрыл его крышкой. Его губы шевелились, как будто он читал молитву, но прислушавшись, Гарри понял, что это всего лишь счёт.

— Всё! — Северус слизнул капельки пота, выступившие у него над губой. — Кто будет поить?

— Я! — Беллатрикс мгновенно оказалась рядом и повторила: — Я.

Северус набрал из котла абсолютно прозрачную жидкость и налил в поданный Малфоем кубок.

— Пока горячее.

— Знаю!

Беллатрикс искусала губы в кровь, но её собранности и самообладанию можно было позавидовать. Она взобралась на алтарь и, устроив голову Лорда у себя на коленях, начала вливать ему в рот вязкую жидкость из кубка. Она гладила горло Волдеморта и что-то шептала, и Гарри не мог отделаться от ощущения, что подглядывает за чем-то очень личным. Наконец кубок опустел.

— Теперь что? — Беллатрикс посмотрела на них абсолютно сухими глазами.

— Ждать, — отозвался Северус. — Если зелье его не прикончит…

— Не дождётесь! — Лорд поднял голову и пошевелился.

Гарри даже представить себе не мог, что так обрадуется. В прошлый раз при передаче крови он испытывал совершенно иные эмоции. Может, дело в добровольности? Или в том, что больше не видел в Лорде смертельного врага? Он перехватил настороженный взгляд Северуса и улыбнулся своим мыслям, вновь ощутив приступ глухой тоски, транслируемый камнем. Северус улыбнулся в ответ. Камень точно испортился!

Лорд принюхался к зелью, которое протянул ему Малфой:

— Это не Укрепляющий бальзам!

Малфой вопросительно посмотрел на Северуса.

— Это новый рецепт… усовершенствованный.

Лорд криво улыбнулся и, не отрывая взгляда от лица Северуса, отсалютовал ему кубком и медленно начал пить.

— Надеюсь, мистер Снейп, вам хватит простых наблюдений, и вы не потребуете мою кровь для анализа.

— Нет, сэр. Наблюдений будет достаточно.

— Каков наглец! — обратился Лорд к Малфою. — Ты рассказывал мне о некоторой асоциальности мистера Снейпа, но утверждал, что она компенсируется редкой осмотрительностью.

Волдеморт интересовался Северусом?

— Иногда даже самая редкая осмотрительность не удерживает от опрометчивых поступков.

— Очевидно, когда задеты чувства. Я учту. На будущее.

Гарри ничего не понял в их диалоге, но на всякий случай шагнул вперёд с расчётом, чтобы Северус остался за его спиной. Однако тот почему-то не оценил. Вместо того чтобы спокойно стоять, он снова вышел на первый план:

— Уж постарайтесь… сэр.

Судя по изменившемуся лицу Малфоя, так Лорду ещё никто не дерзил. Но Волдеморт даже не попытался поставить Северуса на место, а наоборот — развеселился.

— Обязательно. Я не слишком вас задержал, молодые люди?

— Нет. Мы очень любим такие ночи, — Северуса, похоже, несло. — Ведь так скучно просто спать, когда можно отправиться куда подальше и там развлечься, приняв участие в одном не самом светлом ритуале…

Что он творит?! Гарри представил, чем может закончиться этот разговор, и испугался за Северуса. Как можно незаметнее он взял его за руку и с силой сжал. Северус понял и замолчал, тяжело дыша, будто после долгого бега.

— Ну, так идите, молодой человек. А с вами, Гарри, мне нужно обсудить один вопрос. Безотлагательно. Наедине.

— Удачного вечера!

Северус с такой силой хлопнул дверью, что зазвенело в ушах. На Гарри он даже не посмотрел, но, если верить испорченному камню, ему было очень больно. Удивительно, что Беллатрикс всю сцену просидела, молча разглядывая собственные руки. Гарри показалось, что у неё дрожат пальцы.

Лорд попросил Люциуса и Беллатрикс выйти и, наверное, полчаса растолковывал Гарри, что Ритуал крайне болезненный, и он всё ещё может отказаться.

— Конечно, могу! Но не буду.

— Почему?

— Слышали бы вы того дракона… сэр.

Взгляд Волдеморта на мгновение стал мечтательным:

— Хотел бы я его услышать.

— Ещё услышите, сэр.

— Хорошо. Тогда готовься.

Легко сказать. А как? Наверное, Лорд всё-таки применил к Гарри легиллименцию, потому что ответил:

— Морально.

Гарри всё же набрался смелости, или наглости, и спросил:

— Это было очень страшно?

— Страшно?.. — Лорд, казалось, задумался. — Нет. Не страшно. Больно. И очень странно. Скажем так: это был интересный опыт, повторить который мне бы не хотелось.

Ну да… не весь опыт стоит проходить по нескольку раз. Одного — более чем достаточно. Гарри было неловко обрывать разговор, но не думать о реакции Северуса он не мог. Конечно, ему казалось, что они уже преодолели всё непонимание, но, видимо, отголоски ревности ещё остались. Надо бы поскорее найти его и развеять беспочвенные подозрения.

— А можно я уже пойду?

— Так не терпится? — во взгляде Лорда появилась усмешка. — Ну-ну.

Из ритуального зала они вышли вместе, и Гарри отметил, что на самочувствии Лорда недавнее бессознательное состояние не отразилось. Неужели такое крепкое здоровье?

— Отличное зелье, — прервал его размышления Волдеморт. — Твой друг сварил отличное зелье.

— Которое?

— Оба.

На душе стало очень приятно за Северуса. Похоже, гроза миновала. С хорошим настроением Гарри аппарировал в Хогсмид и пробрался в замок. Северус обнаружился в кровати и как будто спал. Но Гарри так просто не провести!

— Северус… Сев…

— Поспать не даёшь… чего хотел?

— И ты даже не спросишь, зачем я задержался?

— Без некоторых знаний можно легко обойтись.

Ну-ну, чтобы любопытный Северус такое говорил… Гарри мог бы заподозрить его в ревности, но Северус не спешил разбрасываться ни упрёками, ни обвинениями, и даже охотно откликнулся на Гаррину провокацию. Чего ещё желать? Наверное, они на самом деле преодолели кризис недоверия. А камень просто испортился!

— Знаешь, — после проявленной страсти голос Северус немного хрипел, — а ведь я мог его убить…

— Кого?

— Волдеморта. Зелье было очень сложным, а чёткая дозировка не прописана. Мне даже не надо было отклоняться от рецепта. Одна лишняя капля твоей крови, и всё…

— Что «всё»? — переспросил Гарри, внутренне содрогаясь.

— Эта капля его бы убила. А я бы не вызвал никаких подозрений… я же не мастер, в конце концов.

— А почему ты хотел его убить?

Северус только дернул плечом:

— Если бы захотел — убил, а так…

Вот и гадай, что у него на уме!


Глава 80.

На пасхальные каникулы Гарри ехал, как на казнь. Мелькнула даже трусливая мысль отправиться на каникулы к Северусу. Если бы Гарри не знал, что Дорея найдёт его и там, то именно так и сделал бы. Как ей объяснить, что книга, пусть даже такая ценная и уникальная, всё равно дешевле всех жизней, которые унесла война? И что о благе Рода можно думать по-разному. Мертвецам вовсе не нужны сейфы, забитые ценностями…

А ещё Северус наотрез отказался ехать в Поттер Холл, объяснив это желанием посетить дом и какими-то загадочными делами. Гарри не стал спорить — в конце концов, будет лишний повод улизнуть из дома. Лили, кстати, тоже собиралась домой, а не в гости. Да что Лили! Даже Сириус решил наконец-то навестить «эту юдоль скорби», как называл особняк на площади Гриммо. Каникулы обещали быть тихими и почти ничем не примечательными. Разве что скандал их разнообразит.

В купе Хогвартс-экспресса Гарри занял угол и постарался сделать вид, что спит. На душе скребли кошки, и шумное веселье, царившее в поезде, приводило этих кошек в состояние тихого бешенства. Неужели нельзя помолчать? Северус сидел напротив и тоже был погружён в свои мысли. Лили, которая устроилась рядом с ним, пыталась его немного растормошить, но безуспешно. Она как-то странно поглядывала на Гарри, но решилась спросить только тогда, когда поезд прибыл в Лондон.

В общей толчее Лили оттеснила Гарри к вокзальной стене и, крепко взяв за отвороты мантии, спросила:

— Что у вас с Севом?

— Да нормально всё… вроде бы.

— Вот именно, что вроде! На нем лица нет, на тебе лица нет. Рассказывай!

— А что тебя интересует, мамочка? Что мы делаем ночью и как?

Лили встряхнула его с такой силой, что он больно стукнулся затылком о каменную стену:

— Думаешь от меня так отвязаться? Не выйдет!

А Гарри как раз на это и рассчитывал. Он изобразил на лице скуку:

— Тогда я не могу сообщить ничего нового!

Появление Карлуса было как нельзя кстати. Заметив его, Лили тотчас же отпустила Гарри и приветливо улыбнулась:

— Доброго дня, мистер Поттер.

— Доброго, Лили. В чем провинился этот ребёнок, что ты взялась его воспитывать?

— Мне показалось, что он что-то скрывает.

Карлус с улыбкой взглянул на Гарри:

— Разберёмся.

Ох да… дедуля может. А может, так лучше — признаться во всём без Дореи? Гарри огляделся в поисках Северуса и, не отыскав его в толпе, очень расстроился. Неужели уже аппарировал? Нет! Хмурый Северус стоял у самого выхода и, поймав взгляд Гарри, поднял вверх кулак в воинственном жесте, явно поддерживая. И только дождавшись ответного кивка, покинул перрон. Затем к Карлусу подошёл Джеймс и сообщил, что идёт провожать Лили. Карлус кивнул:

— Только не за полночь.

Джеймса как ветром сдуло, а Карлус задумчиво посмотрел на Гарри:

— Я не обедал. Не составишь компанию?

Вот оно. Само в руки идет. В общественном месте и Карлус будет вести себя сдержанно, и Дорея не помешает.

— С удовольствием.

Они аппарировали в маленький дворик и, перейдя улицу и свернув за угол, оказались перед серо-голубым зданием. «Кеттнер» — прочитал Гарри на украшенной вензелями вывеске, которая сообщала, что ресторан открыт с 1876 года.

— Любишь французскую кухню?

— Трудно сказать. Всё как-то не было времени разобраться.

Гарри очень понравился собственный ответ — прозвучало очень солидно и веско. Карлус, казалось, тоже остался довольным. С видом хозяина он прошёл через весь зал и, отдернув плотную портьеру, широким жестом пригласил Гарри:

— Располагайся удобнее.

За портьерой оказался уютный кабинет. Диванчики, белоснежная скатерть, хрусталь и даже, кажется, столовое серебро. Обстановка внушала легкий трепет, но Гарри подумал, что зато его новости получат достойное оформление, и приободрился. Когда подали закуски, он начал:

— На Белтайн состоится Ритуал по извлечению из меня осколка души Темного Лорда.

Карлус перестал жевать, отставил в сторону легкое вино, налил в бокал коньяк из бутылки, появившейся на столе совершенно волшебным образом, и внимательно посмотрел на Гарри:

— Как я понимаю, ты уже договорился? Когда успел?

— Мы встречались с Лордом.

— На его юбилее?

— Да… и ещё потом… два раза.

Карлус выпил коньяк, словно воду, и налил ещё.

— О чём ты ещё умолчал?

— Лорд соединил душу и больше не будет делать хоркруксы.

Карлус знакомым жестом растрепал волосы и потёр лицо, будто сдирая с него выражение любезности:

— Ты уверен?

— Да, был ритуал.

— Ты и там был?

— Да… поделился кровью. Теперь остался ещё один небольшой ритуальчик, и всё. Я отдам чужое и смогу жить.

— Как тебе удалось его убедить?

— Я дал ему книгу. Ну, ту… которая со змейкой.

— Дал?

— Можно даже сказать — подарил…

Гарри зажмурился, ожидая вспышки гнева. В тишине было явственно слышно, как на стене тикают часы. Мерно, ритмично, тревожно. Гарри приоткрыл один глаз и посмотрел на Карлуса, который качал в руке бокал с коньяком и, казалось, в жизни не видел ничего интереснее «винных ножек».

— Карлус, я не собирался её дарить… так получилось.

— Наверное, это закономерно, — тяжело вздохнул Карлус. — Кто-то накапливает богатство, кто-то его бережёт, а кто-то… транжирит.

И это всё, на что он способен? Если честно, то Гарри ожидал громов, молний и вспышек стихийной магии, после которых кабинет надо было бы восстанавливать из руин. Он даже прикидывал, сколько сможет держать Щитовые чары. А Карлус совершенно спокойно продолжил:

— Если всё так, как ты рассказываешь, то эта реликвия — цена, которую мы заплатили за то, чтобы дождаться рождения внука и достойно его воспитать. Можешь не сомневаться, в твои годы Кодекс Рода он сможет цитировать с любого места и в любое время суток. Его-то я уже точно воспитаю, раз не смог воспитать тебя… с учётом всех ошибок.

Гарри только смиренно склонил голову, пряча улыбку. Кажется, ему в очередной раз крупно повезло. Только бы ещё Дорея разделяла взгляды супруга.

Карлус продолжил наслаждаться обедом так, будто бы ничего не произошло, и он не узнал ничего нового. Гарри отдал должное его самообладанию — к десерту тот уже шутил на отвлечённые темы. Но один вопрос продолжал терзать:

— А что скажет Дорея?

— Поздоровается. Нет?

— Я не об этом, Карлус… — Гарри замялся. — Мне показалось, что она не обладает вашей… гм-м… стойкостью.

— Показалось, — беспечно ответил Карлус, принимаясь за мороженое.

— Вам, конечно, виднее, но может быть, мне лучше отправиться к Северусу? А она пусть пока остынет…

— То есть ты предлагаешь мне самому обо всём рассказать?

— А почему нет? Вы Глава Рода… супруг… не-е, это самый безопасный вариант.

Карлус усмехнулся:

— Род должен знать своих героев. Я, пожалуй, скажу вступительное слово, а остальное — ты сам.

Хоть так. Ну, не убьёт же она его? Вроде бы в этом злосчастном Кодексе такое запрещено… а остальное он переживёт.

В Поттер Холл они попали на закате и не успели зайти в дом, как увидели Дорею, царственно спускающуюся по лестнице:

— Что-то случилось?

— Ничего, что бы стоило твоей тревоги.

— А где Джеймс?

— Провожает Лили.

— Хорошо. А почему у вас вид, как у итальянских заговорщиков?

Гарри посмотрел на Карлуса, мысленно умоляя уже начать своё вступительное слово. Тот едва заметно подмигнул.

— Дорогая, ты не составишь нам компанию в библиотеке? Есть пара вопросов, требующих особенного внимания.

Пара? Гарри мучило только отсутствие книги. Дорея наконец спустилась и неловко приобняла Гарри, словно не зная, как себя с ним вести. После чего, с чувством исполненного долга, отправилась в библиотеку. Пока они дошли, у Гарри возник небольшой план — как по нему, так гениальный.

Дорея устроилась в кресле и старательно расправила юбку:

— Можете начинать каяться!

Карлус бросил быстрый взгляд на Гарри и задумчиво сложил руки домиком:

— Видишь ли, Дори, Гарри не смог сообщить, что договорился о встрече с мистером Риддлом.

— Договориться смог, а сообщить — нет?

— Более того, им удалось найти ритуал, с помощью которого не только мистер Риддл возродит душу, но и сумеет принять свою часть от нашего Гарри.

— Это один ритуал или два разных?

— Два разных.

— Один из них тот, который был описан в книге?

— Да.

— Плохо, конечно, что ты, Гарри, ничего не сообщил, но идея поделиться с Риддлом знанием о Ритуале мне нравится.

Гарри похолодел. Похоже, Дорее и в голову не приходила мысль, что он мог поделиться не только идеей, а Карлус разливался соловьём, рассказывая о том, что уже дал им проведённый ритуал.

— …подумай сама, от скольких переживаний нас уберёг экспромт Гарри, не говоря уже о том, что разумный политик не станет развязывать войну, ставя высшей целью геноцид магглов и магглорождённых…

Гарри и сам уже начал собой гордиться, но тут Карлуса перебила практичная Дорея:

— Вы договорились на юбилее?

Вот он… тот самый момент!

— Да, там. Давайте я лучше покажу.

Во взгляде Карлуса читались насмешка и вызов: «А просто рассказать? », но Гарри не повёлся на подначку и приставил к виску палочку, сосредотачиваясь на воспоминании о первой встрече с Лордом. Бережно опустив нить воспоминаний в думосбор, он, повинуясь наитию, извлёк ещё и воспоминание о проведённом ритуале.

Карлус и Дорея нырнули в воспоминания, держась за руки, и это могло показаться трогательным, если бы не принизывающий насквозь взгляд бабушки. Вот ведь… ведьма!

Пока они просматривали его воспоминания, Гарри весь извёлся. Собственно, он и придумал воспользоваться думосбором только для того, чтобы не видеть разочарования и злости во взгляде Дореи, когда она обо всём узнает. Что же они так долго-то? Понравилось, и теперь просматривают по второму кругу? Или придумывают, как наказать Гарри? А может, ругаются? Однако, похоже, Гарри ошибся. Вынырнув из воспоминаний, Дорея с усталой грустью посмотрела на Гарри, а потом порывисто его обняла:

— Ты всё сделал правильно. Риддл, скорее всего, последний из потомков Кадма Певерелла, поэтому он и сумел прочесть книгу. Любопытно, что он поддался тому же искушению, что и второй брат…

— Какому же?

— Пытался найти способ возвращения из мира мертвых. Ты разве ничего не слышал о Дарах Смерти?

— Что-то слышал. Сначала Гермиона рассказывала, потом Джеймс.

— Какой же ты неуч!

На этом инцидент был исчерпан. Гарри и не подозревал, какая тяжесть лежала у него на душе, пока не избавился от неё. Жалко, что Северусу нельзя сейчас рассказать! Хотя… почему нельзя?




Глава 81.

Помня о несокрушимых моральных устоях Дореи, Гарри сообщил о своей грядущей отлучке Карлусу:

— В общем, не теряйте меня. Завтра буду.

Карлус только невозмутимо пожал плечами:

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Гарри заверил, что он давно не ребёнок, и аппарировал под ехидное «ну-ну».

Северуса в спальне не оказалось, что почему-то здорово напугало. Куда он мог деться? Гарри был совершенно не готов к такому повороту событий и, прислушиваясь к звукам на первом этаже дома, лихорадочно соображал, какие дела могут быть у Северуса. Может, пошёл за продуктами? Всё-таки его отец не производил впечатления хорошего хозяина. Гарри решил, что ночевать Северус точно придёт домой, а раз так, то можно и подождать. Он чарами очистил постель и убрал везде пыль, которой скопилось очень много. Сам Северус на такие пустяки не обращал особого внимания, а вот воспитанный поборницей чистоты Гарри невольно замечал такие вещи. Валявшийся под кроватью носок он отправил в сундук и с чувством выполненного долга улёгся на кровати, превращаясь в Дракона. Чтобы не замёрзнуть, пришлось залезть под подушку.

Наверное, Гарри уснул, потому что, услышав стук, не сразу сообразил, где находится и почему всё вокруг такое большое. Потом он увидел Северуса, который его сразу не заметил, и решил устроить сюрприз.

Северус, не подозревая, что за ним наблюдают, достал из кармана маленькую сумку, размером не больше кошелька. Однако, судя по тому, что он полностью запустил туда руку — сумка была безразмерной. Ещё больше Гарри удивился, когда Северус достал оттуда высокие ботинки на толстой подошве, с виду армейские. Вот это фантазия! В том журнале было похожее… Гарри представил себе Северуса, из всей одежды на котором остались только эти ботинки, потом мысленно перенёс его в полутёмную комнату и оплёл верёвкой, как на той картинке. Стало жарко, и Гарри поспешно вылез из-под подушки, привлекая к себе внимание. Северус смутился и, пинком отправив ботинки под кровать, улёгся рядом с ним, опуская ладонь на спину:

— Ты пришёл…

Гарри быстро превратился, из последних сил зачаровывая дверь, чтобы им никто не помешал и ничего не услышал.

— Да-а-а…

От одежды они избавлялись торопливо, совершенно не заботясь о её сохранности.

— Не могу без тебя… не могу…

— Да!

Узкая кровать, совсем не рассчитанная на задыхающихся от счастья любовников, ритмично скрипела и угрожала развалиться.

— Ещё… ещё… сильнее… — требовал Северус, и Гарри изо всех сил старался соответствовать.

Ему казалось, что Северус делает всё, как в последний раз — жадно, отчаянно, страстно. Гарри сцеловывал с его губ стоны, наслаждаясь близостью.

— Мой… ты мой! Только мой…

— Да… да… твой…

Хриплый от стонов голос стал последней каплей на пути к разрядке, и Гарри, чтобы не кричать, прикусил плечо Северуса, чуть выше ключицы, оставляя багровый след.

— Прости… прости меня… — шептал он потом, пытаясь губами и языком возместить нанесённый ущерб.

— Ты как вампир, — усмехнулся Северус.

— Давай я уберу, — Гарри потянулся за палочкой.

— Оставь… на память…

Спорить у Гарри не было сил. Он всем телом вжался в Северуса и от души потянулся:

— Давай спать? А утром продолжим…

— Когда я возражал против такой программы?

— Это потому что я такой неотразимый, — сонно пробурчал Гарри.

— Именно поэтому, — согласился Северус.

Так и получилось, что все каникулы они провели в постели, лишь иногда Гарри выбирался в Поттер Холл за едой, которую они делили по-честному, не оставляя ни крошки. Наверное, поэтому на вокзале Кингс-Кросс Гарри чувствовал легкую слабость и головокружение. Северуса отвлёк Регулус, а подошедший Сириус лишь восхищённо присвистнул:

— Я, конечно, всегда говорил, что вы кролики, но не до такой же степени. Вы хоть спали?

Гарри гордо фыркнул:

— Иногда.

Восторг Сириуса заставил Гарри по-новому взглянуть на Северуса и заметить неестественную бледность, тёмные круги под глазами и сонный вид. Неужели и он выглядит точно так же? Сириус поспешил заверить:

— Как братья-близнецы!

Ну и ну… Сириус же, судя по его виду, каникулы провёл в смиренном воздержании.

— А вот завидовать нехорошо!

К Северусу подошёл Петтигрю и начал что-то горячо рассказывать. Наверняка о небесных оцелотах… Странно, но обычно ехидный Северус внимательно его слушал и даже что-то отвечал, вызывая одобрительные кивки. Сириус заметил интерес Гарри:

— Ревнуешь?

— Вот ещё.

Сириус тяжело вздохнул:

— И зря! Я вот тоже раньше не понимал этого чувства.

— И что?

— Теперь понимаю, почему этот… как его… Отелло задушил свою подружку, — и доверительно добавил: — иногда очень хочется!

Гарри постарался не рассмеяться. Всё-таки ему никак не удавалось сопоставить ту Амбридж, которую помнил по другому времени, с этой «горячей штучкой», любящей острые ощущения. Эта бы тарелочки с кошечками по стенам развешивать не стала… да и вообще страшно представить, во что бы тогда превратились отработки.

— А туфли-то ты ей перекрасил?

— Нет! Она заказала под них платье. Точно такого же цвета…

Гарри представил и содрогнулся:

— Ужас!

— И вовсе не ужас! — обиделся Сириус. — Чулки тоже были розовыми, и корсет, и…

— Не продолжай! Я уже восхитился.

— А ещё мы попробовали… — неумолимо продолжал Сириус.

— Да понял я! Понял! Она — горячая штучка.

— Да-а-а, — Сириус мечтательно закатил глаза. — А maman, когда узнала, пообещала выпороть на конюшне.

— И ты?!

— Да на здоровье, пусть порет… к тому же у нас нет конюшни.

Джеймс тащил оба сундука — свой и Лили, — но всё равно выглядел довольным:

— Как каникулы?

— Мало…

— Длинные…

Гарри и Сириус отозвались одновременно и, переглянувшись, развеселились. Как, оказывается, мало надо, чтобы каникулы удались, и одновременно — как много. А до Белтайна оставалась всего ничего…

Письмо от Лорда Гарри получил, как и обычно, в совятне, куда завел привычку заходить перед ужином.

«Понедельник. Полночь. Там же. Л. В. »

Ну вот. До Ритуала осталась всего неделя. Нацарапав дрогнувшей рукой согласие, Гарри зажмурился. Отступать некуда. Он сделает это, и всё закончится. Будущее изменится навсегда и бесповоротно. Гарри отпустил сову с ответом и, обернувшись, вздрогнул — за его спиной стояла Беллатрикс. Вот уж кто умеет бесшумно подкрадываться.

— Подготовка? — понимающе спросила она.

Гарри оставалось только кивнуть. Беллатрикс смотрела куда-то вдаль, на стремительно темнеющее небо. Она гордо вскинула голову и тихо сказала:

— Я не буду вмешиваться.

Удивлённый Гарри не успел сдержаться:

— Почему?

— Я поняла, для меня главное, чтобы он был счастлив. И не имеет значения с кем.

— Но…

Гарри попытался сказать, что он совсем не претендует, но она его резко оборвала.

— И ни слова об этом! Никому!

Беллатрикс порывисто развернулась и стремительно бросилась вниз по истёртым каменным ступеням. Похоже, она для себя всё решила.

Понедельник наступил гораздо быстрее, чем того хотелось, и Гарри вновь терзался муками совести, собираясь усыпить Северуса. Особенно после такого вечера…

Но делать было нечего. Ещё два раза, и больше никаких недомолвок! Сонные чары сработали, как обычно, и Северус уснул, продолжая едва заметно улыбаться после бурного оргазма. Как бы Гарри хотел никуда не ходить, а остаться здесь, с ним…

Ничего! Они ещё своё наверстают!

Хогсмид встретил его сонной тишиной. Где-то тоскливо выла собака, заставляя сердце замирать от дурных предчувствий. В доме на Тихой улице дверь была всё так же приглашающе приоткрыта. Гарри вошёл в комнату, тускло освещённую огнём, горящим в камине. Лорд уже сидел в кресле, откинувшись и вытянув ноги перед собой. Глаза его были плотно закрыты. Никогда прежде он не позволял себе таких вольностей. Чёрт! А вдруг Беллатрикс права? Говорят же, ведьмы сердцем чуют. А вдруг всё будет уже сегодня? Гарри огляделся, соображая, вызывает ли у него эта почти интимная обстановка требуемое «благожелательное доверие». Да ни фига! А ведь надо… Гарри постарался унять сбившееся дыхание и уселся в соседнее кресло, пытаясь изобразить беспечность:

— Добрый вечер, сэр.

Лорд лениво приоткрыл один глаз:

— Добрый? Ты в этом уверен?

Сердце на мгновение болезненно сжалось:

— Конечно, добрый.

— Ну-ну. Но мне импонирует твой оптимизм.

Лорд махнул рукой, запечатывая дверь. От его следующего взмаха вспыхнули огнём многочисленные свечи.

— Так лучше, не правда ли?

— Да, сэр.

— За это время я успел изучить много интересного. Игнотус Певерелл составил очень любопытный список… очень.

Гарри внимательно слушал и вежливо молчал, не перебивая, а Лорд принялся играть с огнём одной из свечей, зависших недалеко от его кресла. Он ласково гладил пламя, почти давая ему потухнуть, а потом вдруг отступал, и оно разгоралось ярче.

— И я пришёл к очень интересному выводу, который мы сейчас с тобой проверим. Ты знаешь, как в Гринготтсе определяют кровное родство?

— Примерно.

— Неуч! Две капли крови, зелье и Кодекс Рода.

— И что, сэр?

Лорд заговорил, будто читая лекцию:

— Смешав две капли крови во вскипающем зелье Истины, капните сей состав на Кодекс Рода, который при подтверждении родства позволит прочитать себя тому, кому иначе не доверил своих тайн… Неужели не слышал?

Гарри отрицательно помотал головой, вызвав тоскливый взгляд Лорда:

— Вопиющая необразованность!

Гарри послушно протянул руку, позволяя рассечь кожу, и заворожено смотрел, как смешивались в воздухе две алые капли, прежде чем упасть на бурлящую поверхность зелья, которое мгновенно изменило цвет: из ярко-синего становясь рубиново-красным. Лорд подцепил каплю изменённого зелья тонкой стеклянной трубочкой и стряхнул её на потертый толстый том, обтянутый чёрной кожей. Непонятно почему Гарри вдруг охватила тягучая тоска.

— Открывай и прочти.

Он открыл фолиант и сумел разглядеть, как беспорядочно разбросанные буквы стали складываться в знакомые слова:

— Сим я, Кадм Певерелл, свидетельствую…

— Достаточно!

Лорд захлопнул книгу и с улыбкой поглядел на Гарри:

— Что скажешь, родственничек?

— Охереть!

— Ёмко, но по существу верно. Что возвращает нас к сути вопроса… — Лорд погладил переплет книги и серьёзно взглянул на Гарри: — в Ритуале нет необходимости.

— Как нет? — опешил Гарри.

Тоску сменила тревога…

— Абсолютно. Дракон советовал тебе отдать чужое, а мы с тобой теперь свои. Улавливаешь разницу?

— А как же… почему…

— Умеешь ты формулировать! Так вот, отдавая мне кровь, ты мало того, что действовал добровольно, так ещё и от души желал мне помочь. И магия учла твоё пожелание.

— То есть дело не в крови… я ведь уже однажды делился…

По лицу лорда пробежала тень:

— Нет. Дело в другом. Нельзя обрести родство насилием. Мне даже страшно представить, что случилось бы, попытайся я поднять на тебя палочку. Связь между нами была, и она лишь закрепилась, когда я там… в будущем принял твою кровь.

— Получается… — Гарри вдруг испытал невероятное облегчение.

— Твоя кровь стала Даром для меня, а тот осколок, что в тебе, мой Дар для тебя. Понимаешь?

— И что это означает?

— Что твоим обучением надо серьёзно заняться! У тебя просто поразительная интуиция, доверяя которой, ты делаешь правильный выбор, но знаниями пренебрегать не стоит.

— А в чём будет проявляться этот Дар?

— Скорее всего, владение парселтангом вернётся в Род Поттеров. А тебя может поразить внезапная тяга к знаниям.

— Я учебник хочу написать… по истории Магии, — зачем-то сказал Гарри.

— И напиши. И обязательно вставь туда главу про хоркруксы.

Гарри окончательно осмелел. С родственником-то… а этот вопрос волновал его слишком давно.

— А я ещё хочу спросить про Ритуал… ну, которого не было.

— Спрашивай!

— В чем он заключался?

— Стандартный обмен телесными жидкостями, с последующим Ритуалом призыва.

— И как бы происходил этот обмен?

— То есть сам старинный Ритуал тебя не интересует? — рассмеялся Лорд. — Обмен прост: по капле жидкостей смешиваются в определённом порядке, вливаются в основу для Веритассерума, чтобы подтвердить чистоту намерений, и выпиваются по очереди, чередуя глотки.

— И всё?

— А чего ты хотел?

В Хогвартс Гарри возвращался окрыленным. Никого не встретив, он пробрался в спальню и замер, не веря собственным глазам: Северуса не было! Совсем… а кроме того, из комнаты пропали все его вещи. Гарри, не чувствуя ног, подошёл к кровати, на которой ещё недавно они с Северусом были вместе, и, не понимая, читал и перечитывал короткую записку:

«Так будет лучше. Прощай. С. С. »



Глава 82.

Гарри не сразу сумел оценить масштаб случившегося, и только, достав из-под одинокой подушки крохотный камешек на шнурке, осознал: это катастрофа!

Сразу же собственные недавние сомнения показались такой мелочью и на фоне этого стали понятны те мелочи, от которых он отмахивался, не желая замечать. Камень не испортился, нет, иначе Северус бы его не оставил. Он исправно транслировал и сомнения Гарри, и его вину, и стыд. И Северус догадался… странно было вообще думать, что не догадается, Гарри же знал, какой он проницательный… будет. Чёрт возьми! Он от души шарахнул кулаком по тумбочке, в кровь разбивая руку и радуясь вспышке боли. Больно! Пусть будет больно — он заслужил!

Получается, что пока Гарри разговаривал с Лордом, Северус избавился от заклятья и спешно собрался? Вот откуда та тоска, которая прекратилась тотчас же, как Северус снял камень. Да и не спешно он собрался, нет! Гарри вспомнил тяжёлые походные ботинки, купленные Северусом в первый день каникул, и их безудержный секс… он же прощался! Как этого можно было не понять? Как?! Наверняка он ещё в первый раз понял, куда уходил Гарри, только не подал вида… почему? Да потому же, что и сам Гарри! Не хотел портить отношения… идиот! Профессор Снейп был прав — Гарри идиот, только вот как с этим жить? Где искать теперь Северуса? Как объяснять? Камни не лгали — Северусу всё это время было нестерпимо больно, а он не подавал вида, шпион недоделанный… родной…

Как бы там ни было, надо спешить. Зачем Северусу те ботинки, он подумает позже, но последнее место, где он их видел — дом в Паучьем Тупике. Значит, надо срочно попасть туда! Гарри сунул в карман парный камень и помчался в Хогсмид, откуда можно было аппарировать. Он чувствовал себя, как в лабиринте во время Турнира Трёх Волшебников, когда победа зависела от его скорости и умения выбрать правильное направление.

Комната Северуса была тиха и пустынна: ни разбросанных носков, ни крошек, ни ботинок под кроватью… похоже, он успел раньше. Но не мог же он уйти, не попрощавшись с отцом? Хоть у них и не самые лучшие отношения, но вдруг тот что-то знает? Гарри выбрался из комнаты через окно, обошёл дом и решительно постучал в дверь. Пару минут ничего не происходило, а потом на пороге появился заспанный Тобиас Снейп. Он недовольно оглядел Гарри и скривился:

— Тебе чего?

— Я друг вашего Северуса, и мне надо знать, куда он уехал.

— Куда, значит? — Тобиас поскрёб щетину на подбородке и посмотрел на Гарри с тем же выражением, с каким профессор Снейп разглядывал Невилла после его очередной неудачи. — Хреновый же из тебя друг, если ты не знаешь!

Гарри было обидно. Очень обидно, но тут уж сильно не поспоришь. К тому же, если этот Тобиас что-то знает, с ним нельзя ссориться. Гарри постарался сдержаться и, виновато улыбнувшись, развел руками:

— Так получилось… я опоздал и очень жалею.

— Так не опаздывай больше! — рявкнул Снейп и попытался закрыть дверь прямо перед лицом Гарри.

— Прошу вас… — Гарри поставил ногу, мешая закрыть дверь, и чуть не взвыл, когда Тобиас от души прищемил её.

— Не подаю!

— Да есть же у вас сердце-то?! Я люблю вашего сына!

Лицо Снейпа надо было видеть! Гарри уже успел пожалеть о вырвавшихся словах, потому что Тобиас схватил его за шкирку, как щенка, и одним рывком затянул в дом. Первым делом он врезал Гарри по лицу с такой силой, что он больно ударился затылком об стену.

— Так вот, стало быть, от кого он бежать надумал! Что ты с ним сделал? Отвечай!

— Ничего… совсем ничего…

— От «ничего» не бегут на край света! Ты, паскуда такая, развлечься решил?

— Сэр! Уймитесь, наконец!

Тобиас не слышал. Он схватил Гарри за плечи и начал трясти, ударяя спиной об стену:

— Ах ты, мерзавец! Гад! Ничего тебе не скажу!

Гарри удалось ухватить рукоять палочки и аппарировать прочь. Темпераментом Северус явно пошёл в отца…

Его вынесло на берег реки в их место, где когда-то… стоп! Об этом думать сейчас нельзя! А о чём можно? О словах Тобиаса. Из всего его бессмысленного монолога Гарри зацепила лишь одна фраза — «на край света». Она идеально монтировалась с теми самыми ботинками, но было что-то ещё, что ускользало… что-то, что было совсем недавно. Отчего-то вспомнился Сириус и его «Ревнуешь? » Точно! Это оно! Северус шептался с Петтигрю… вот ведь! Голубые оцелоты!

Гарри несколько раз обошёл вокруг камня, пытаясь думать. Петтигрю, помнится, жил с матерью… Гарри судорожно вспоминал те крохи информации о нём, что когда-то нашла Гермиона. Он даже зажмурился и налетел на камень, но вспомнил! Вспомнил! И разбитые колени — самая малая плата за такое. Он никогда прежде не аппарировал по адресу, но вспомнив, как находил на карте Корстон, тот, что рядом с Батом. Гулд Клоуз, восемь…

У Петтигрю оказалась на удивление миловидная мать. Гарри повезло, что она ещё не ушла на работу, и с удовольствием рассказывала о единственном и очень любимом сыне:

— А вы тот самый мистер Поттер? Пит столько рассказывал о вас…

Гарри вымученно улыбнулся и подтвердил. Он был готов признать себя кем угодно, лишь бы она продолжила говорить.

— Питу несказанно повезло, что его пригласили участвовать в экспедиции. Конечно, я понимаю, школа, образование, но если он найдёт дело по душе, это же будет не так важно, правда, мистер Поттер?

Пришлось попросить рассказать поподробнее об этой самой экспедиции, хотя Гарри уже был почти уверен, что знает то, что она ему скажет.

— Как, вы не знаете? Пит же бредил Амазонкой, и вот, когда ему подвернулась возможность поехать в Бразилию, он даже не стал раздумывать.

— А как он собирается добираться до Бразилии? Где там остановится? Он заказал порт-ключ?

— Упаси вас боже, мистер Поттер! Экспедиция самая обычная… человеческая. Пит летит туда на самолёте. Как вы думаете, это не опасно? Я смотрела на карте — Атлантический океан…

— У него уже был билет? — перебил её Гарри.

— Нет, что вы! Он поехал сегодня… наудачу. Сказал, если что, маленькие чары ему помогут. Он всё-таки многому научился в вашей этой школе…

Всё понятно! Они рассчитывают на Конфудус… только бы успеть! Гарри быстро попрощался и аппарировал в аэропорт Хитроу, который назвала эта милая разговорчивая леди.

Ему никогда прежде не приходилось бывать в аэропорту, и по наивности он представлял себе что-то вроде железнодорожного вокзала. Но нет! Больше! Много больше! И эти терминалы дурацкие… как искать? Гарри бросился в Справочную и узнал, что сегодня рейса до Бразилиа нет, но если очень нужно, то можно полететь через Париж или Мадрид.

— А как быстрее?

— Быстрее через Мадрид, там меньше время ожидания, а через Париж… — улыбчивая девушка внимательно оглядела какие-то таблицы, — вы уже не успеете.

— Почему?

— Пока вы купите билет, регистрация на рейс уже закончится.

Если Гарри что-то понимал в Северусе, то тот должен был выбрать именно через Париж… лишь бы быстрее. Пока Гарри нашёл нужную стойку, регистрация уже закончилась. И плевать! Маг он или кто? А иногда магия очень даже может помочь… спустя всего один легкий Конфудус и благодаря наброшенным на себя Чарам отвлечения внимания Гарри оказался у выхода на посадку. Его сердце заполошно забилось, когда он всё-таки увидел Северуса и рядом с ним Петтигрю. Да!

— Северус!

Петтигрю обернулся, увидел Гарри и радостно ему замахал, дёргая Северуса за рукав, однако тот, упрямо закусив губу, не спешил замечать появления нового лица. И ладно! Гарри бросился к ним через весь зал, спотыкаясь о чьи-то чемоданы и едва не сбив с ног какую-то тучную пассажирку, которая заняла собой весь проход.

— Северус!

— Ты пришёл нас проводить? Здорово! — жизнерадостность Петтигрю могла конкурировать с его ненаблюдательностью.

— Нет! Я не хочу провожать! Северус!

Северус наконец развернулся и холодно взглянул на Гарри:

— Зачем ты здесь?

— За тобой! Ты не можешь… вот так…

— Неужели? — Северус криво усмехнулся, становясь похожим на собственного отца и профессора Снейпа одновременно. Его голос был тих, но каждое слово камнем падало между ним и Гарри: — Конечно, могу! Раз уж сумел избавиться от сонных чар, которые ты применял ко мне исключительно из дружеских побуждений. Прости, я оказался не готов наблюдать, как ты бегаешь ночами на свидания.

— Я не…

— Да ну! И в совятню не ты каждый вечер бегал, ожидая, когда тебя позовут? Только не надо считать меня идиотом!

— Северус, но ведь Ритуал…

— А Ритуал — это вообще удобный повод! Ничего личного, но нам надо обменяться спермой… подумаешь, какая мелочь! А потом надо будет закрепить результат, а потом…

— Но откуда…

— Не один я наблюдал за вашим романом!

— Северус! Всё не так!

— А я тебе верю! Всё ещё интересней! Только вот смотреть на это я не хочу! И не буду!

Петтигрю с огромным интересом следил за разгорающимся скандалом. Ему не хватало только стаканчика попкорна… впрочем… краем глаза Гарри заметил, что за ними наблюдают почти все пассажиры, находящиеся в зале. Но Северус ни на кого не обращал внимания:

— Ты думаешь, мне не больно? Больно! Но лучше пережить это сейчас, чем потом… когда без тебя станет совсем невозможно!

— Северус! Мне уже сейчас без тебя невозможно! И если ты уедешь…

— Ложь! Я не знаю, зачем это тебе нужно…

— Идиот! Потому что я тебя люблю! Скотина упрямая! Я без тебя не могу!

Гарри уже кричал, наплевав на восторженных зрителей. Северус вздрогнул, словно от удара, и Гарри понял: сейчас или никогда. Он схватил замершего Северуса в охапку и пресек дальнейшие возражения поцелуем.

— Люблю… дурак… люблю… не могу… — шептал он в неожиданно податливые губы, больше всего боясь, что Северус не ответит, оттолкнёт.

— Идиот… — выдохнул Северус в ответ и властно притянул Гарри к себе: — Я не буду тебя ни с кем делить!

— Да-а-а…

— Никаких Лордов!

— Да-а-а-а…

— И…

— Да-а-а-а!

Они целовались, как ненормальные, словно в последний раз, но Гарри-то точно знал — это только начало!

— Всё да!

Гарри не сразу сообразил, что громкие звуки вокруг — это аплодисменты от благодарных зрителей, а когда понял, то лишь показал им за спиной Северуса поднятые вверх два пальца, которые означали — «победа». Зрители встретили его демонстрацию одобрительным свистом. Удивительно, что Северус, обычно старающийся держать проявления чувств в недосягаемом для остальных месте, вёл себя так вольно и раскованно. Может, и он понял сейчас что-то очень важное про них, про то, что это не просто увлечение и буйство гормонов, про то, что это навсегда. Гарри вспомнил про камень, сиротливо лежавший в кармане, и надел его на шею Северуса, туда, где ему самое место, и тотчас же замер, переживая двойную бурю эмоций.

— Люблю…

— Да! — Северус зажмурился и сильнее прижал Гарри к себе.

Так, наверное, можно было простоять вечно.

— Простите, посадка на парижский рейс заканчивается, вы идёте?

К ним подошла невысокая девушка в форме работника аэропорта.

— Конечно, нет!

— Как нет?

На Петтигрю было жалко смотреть. Так выглядят дети, когда узнают, что Санта Клауса не существует — казалось, он готов расплакаться. Гарри даже стало его жаль, а может, он просто в этот миг готов был любить всех:

— Никуда твоя Бразилия не денется! Я слышал, Кеттлбёрн туда собирается этим летом и ищет ассистента. И больше всего он обрадуется ассистенту-анимагу, потому что пишет монографию о влиянии анимагии на свойства крови.

— Правда? — пухлые губы перестали вздрагивать.

— Клянусь!

— Вы идёте на рейс? — повторила свой вопрос служащая аэропорта.

— Нет! — ответил Северус.

— А билеты?

Северус с довольной улыбкой достал свой билет и разорвал сначала пополам, потом ещё и ещё.

— Что вы делаете?!

— Никуда не летим!

Северус подбросил в воздух обрывки билета и счастливо засмеялся, глядя, как они кружатся, подхваченные порывом ветра.


Глава 83.

ЭПИЛОГ

1991 год


Гарри придирчиво оглядел себя в зеркале. Волосы не торчат, мантия отглажена… он крутанулся на каблуках, наблюдая за взметнувшейся полой. Нестись по коридорам с чёрным крылом за спиной, как когда-то профессор Снейп, он так и не научился. Хотя, что ещё удивительнее, Северус сейчас тоже ходил совсем по-другому. Мягко, по-кошачьи, без этих спецэффектов и внезапных появлений из пустоты.

— Ты что так долго?

Гарри вздрогнул. Про внезапные появления он, пожалуй, погорячился. Тихо вошедший Северус выразительно посмотрел на часы, висящие над камином.

— Опоздаем, Дамблдор опять будет понятливо улыбаться и намекать на всякую ерунду.

— Он это любит, — Гарри никак не мог совладать с галстуком, ношение которого во время учебного года было обязательным. — Помоги, а?

— И чем ты был занят раньше? — ехидно поинтересовался Северус, начиная возиться со сложным узлом.

— Ты не поверишь…

— Составлял поурочные планы на год?

— Бери выше!

— Писал речь для первокурсников на первый урок?

Гарри щекой потёрся о руку Северуса:

— Должен же я написать что-нибудь такое же грандиозное, как было у тебя… «заткнуть пробкой смерть… сварить славу…»

— Верю на слово.

— Ага… мы дышать боялись.

— Зная тебя, как-то не очень верится.

— Боялись…

— Что, и братья Уизли?

— Они называли тебя самым большим ублюдком, которого знали.

Северус усмехнулся:

— Очевидно, это качество передаётся половым путём.

— Не мог же я оставить безнаказанной их дурацкую выходку?

— А посылать этих троллей в мою лабораторию? Я не мог никуда отойти, потому что до сих пор не понял, как они спёрли ту шкурку бумсланга…

Северус начинал кипятиться. Хоть у колдомедика общение со студентами и сведено к минимуму, но подростки никогда не вызывали у него теплых чувств, особенно такие активные. Фред и Джордж были почти такими же, как их запомнил Гарри. Правда, он никогда не думал, что увидит, как они в нерешительности будут топтаться за спиной Макгонагалл на церемонии распределения. Однако на этом их смущение закончилось, и они принялись заниматься любимым делом — сеять хаос и разрушение, но наблюдать за этим с преподавательского места Гарри оказался не готов.

Историю магии всё ещё считали чем-то несерьёзным, пожалуй, только бывшие слизеринцы сумели объяснить своим детям важность данных знаний. Поэтому было очень важно подобрать такие слова, которые смогли бы разжечь у первокурсников интерес к предмету. Гарри никогда не думал о профессорской карьере, но после того, как его учебник по Истории магии наделал много шума, а Бинс, разводя своими призрачными руками, сказал, что детям о таком нельзя рассказывать, у него просто не осталось выбора. А тут ещё очень удачно Помфри вышла замуж и уехала в солнечную Италию, оставив вакантным место, которое без труда получил Северус, под добродушные высказывания Дамблдора о недопустимости разлук у любящих пар.

Гарри был очень рад такому раскладу, потому что Хогвартс ревностно требовал себе практически круглосуточного служения, а оставлять Северуса даже на пару дней он был всё ещё не готов. В итоге Северус стал штатным колдомедиком замка, а Гарри — профессором. Поначалу Гарри многое смущало, например Макгонагалл, не умеющая вовремя остановиться и раз за разом проигрывающая в карты Флитвику, который совершенно точно мухлевал, но никто не мог его поймать.

А сегодняшний завтрак вообще обещал стать «апофеозом абсурда», как выразился Северус, который и торопился больше для того, чтобы ничего не упустить. Пока детей вез Хогвартс-экспресс, профессора успевали немного расслабиться. Как раз настолько, чтобы хватило до следующих каникул. По слухам, которые активно распространяла Роланда Хуч, Дамблдор должен был представить нового профессора маггловедения, и почти никто не сомневался, что им будет Нимфадора Тонкс. Специально в пику Люпину, который на её выпускном напился и, запершись в кабинете защиты, слёзно каялся, что чуть было не «совратил студентку». Конечно, вопрос о том, кто кого чуть было не совратил, был более чем спорным. Лично Гарри ставил на Тонкс, как более решительную особу. Горячая кровь Блэков не давала ей ждать у моря погоды, на что Северус ехидно ей советовал поглядеть на собственную тётку, которой такие методы не принесли ничего кроме головной боли.

Про головную боль Гарри мог бы поспорить: по его наблюдениям голова должна была болеть у Тома Риддла, замечаемого в последние годы только в обществе Беллатрикс, хоть он и «не сделал из неё честную леди», по меткому утверждению Дореи. Но, похоже, саму Бель это не сильно занимало, как и Тома. Спрашивать прямо об их отношениях не решалась даже ушлая Рита Скиттер, а в слухи о том, что он, наконец, её бросил, уже почти никто не верил… разве что кроме самых отсталых домохозяек в провинции.

— Ты можешь и дальше медитировать у зеркала, а я пошёл.

Северус одёрнул чёрный жилет и вышел из их комнат, заставляя Гарри поторопиться. Большой зал поражал свое гулкой и какой-то торжественной тишиной, которую нарушали шепотки профессоров, что-то горячо обсуждающих в ожидании героев сегодняшнего дня.

— Вы что так долго?! — возмутилась Роланда. — А если я не стану принимать ставки?

— А куда ты денешься? Я по-прежнему лучше всех варю Перечное и Антипохмельное, — фыркнул Северус. — На что берёте?

— На то, что это будет Тонкс, ставить уже бессмысленно, — зашипела Роланда, — поэтому мы ставим на Люпина.

— Отлично. Тогда запишите пять галеонов на то, что он никуда не денется.

— Слишком общая фраза.

— Хорошо. Пять галеонов на то, что Люпин останется в замке профессором, а к концу года объявит о своей женитьбе.

— Принято!

— А я ставлю…

Договорить Гарри не успел, потому что двери зала распахнулись, и на пороге появился Дамблдор, придерживающий под локоть Люпина, то ли для того, чтобы тот не упал, то ли опасаясь побега.

— А вот и мы, друзья! — радостно провозгласил Альбус. — Мы немного задержались, рассуждая о наших новых первокурсниках…

— Держу пари, спорили, кто на какой факультет пойдёт, — прошипела сквозь зубы Роланда, считающая, что этот тотализатор вполне уже пора легализовать.

— Присаживайся, дорогой Ремус.

Повинуясь широкому жесту Дамблдора, «дорогой Ремус» уселся на единственное свободное место. Люпин выглядел смущённым, потому что явно догадывался о том, что будет дальше, и вымученно улыбался, силясь разжалобить коллег. Но не только Гарри знал, что это только маска. Помона Спраут ласково взглянула на Дамблдора:

— Не томи, Альбус, что ты решил?

Дамблдор хитро оглядел профессоров:

— А сейчас я хочу вам представить нашего нового профессора маггловедения. Давайте встретим его, как полагается… аплодисментами.

Инициативу директора все дружно поддержали, а Флитвик залихватски свистнул, отчего Люпин покраснел и уставился на сложенные перед собой руки. Гарри даже стало его немного жаль. Всё-таки коллеги, беззастенчиво пытающиеся устроить чью-то личную жизнь, иногда бывали жестоки. Но с другой стороны, если и в той, не случившейся реальности Ремус и Нимфадора были вместе даже во время войны…

Дверь открылась, и на пороге появилась радостно улыбающаяся Нимфадора Тонкс, волосы которой пламенели всеми оттенками красного.

— Доброе утро!

Перешагивая порог, Тонкс споткнулась и эффектно грохнулась в центре зала. Это досадное происшествие ничуть не умалило её энтузиазма и дало повод коллегам проявить себя с самой лучшей стороны, заботясь о ней.

— Иди и подай девочке руку, — рассерженной кошкой шипела на Люпина Макгонагалл, а Флитвик уже начал подталкивать его в спину.

— Отстаньте он него, — внезапно вступился Северус и добавил с неожиданной прозорливостью: — Вы же только мешаете!

Макгонагалл обиженно поджала губы:

— Мы хотим, как лучше!

— А получается, как всегда, — хохотнул Флитвик. — Кто бы мог подумать, что ты, Северус, окажешься самым чутким…

Этот же «самый чуткий» Северус после завтрака как раз занимался высмеиванием приветственной речи Гарри, когда в дверь осторожно поскреблись.

— О, друг Рем, — Северус махнул палочкой, закрывая за гостем дверь, — ты-то нам и нужен!

— Зачем? — вырвавшийся из цепких лап благодетелей Ремус с довольным видом вытянул ноги в кресле рядом с камином.

— Как друг детей!

— И ты туда же?

— Я в хорошем смысле, — оскалился Северус, изображая улыбку, — первокурсники тебя обожают.

Напрягшийся было Ремус выдохнул и ослабил узел галстука.

— И зачем я вам понадобился?

— Гарри готовит речь!

— Северус, я же просил! — возмутился Гарри, подозревая худшее.

— О твоих оборотах мы поговорим позже, — успокоил Северус, — нам нужно найти общее направление.

— О-о… — Ремус закивал головой, — это действительно важно.

— Вот! — поднятый вверх палец Северуса подчеркнул важность происходящего. — Смотри, твоя Защита от Тёмных искусств предполагает интересный рассказ о многоликости и многообразии этих самых искусств, и на зельеварении тоже много о чём можно рассказать, но вот что говорить на Истории Магии?

— Ну-у… о восстаниях гоблинов! — вспомнил Ремус.

— И кому это интересно?

— Детям… должно быть интересно.

Северус радостно потёр руки:

— Тебе было, только честно?

— Нет!

Всё-таки Ремус был честным.

— И что это нам даёт?

К чему клонит Северус, не понимал даже Гарри, знающий его лучше всех. Не понимал и Ремус:

— Что?

— Нам надо найти в Истории Маги что-то такое, что поразит воображение этих маленьких засранцев!

— Вот я и рассказывал о том, чем заканчивались эти восстания, — обиделся Гарри. — Кровь, кишки…

— Ну да, ну да! — ехидно отозвался Северус. — Ни слова про ритуальные казни, оружие и воинственный нрав гоблинов!

— Но это же дети!

Северус посмотрел на Ремуса с выражением «за что мне это? », а потом строго сказал:

— Гарри, у тебя два пути: или ты их, или они тебя! Пока ты им проигрываешь.

— Неправда!

— Правда. Вспомни уроки Тома!

Ну да… Гарри прекрасно помнил то время, когда Том Риддл «решил уделить им немного внимания», тогда он ещё не был министром, поэтому с удовольствием развлекался. Северуса он учил полётам без метлы и ментальным наукам, а с Гарри занимался Тёмными искусствами, попутно объясняя, почему не бывает «плохих» и «неправильных» знаний, но не мог же Гарри такое говорить детям? Те ведь сразу…

— Во-о-от! Пока ты не начнёшь считать их людьми…

«А сам-то?! » — хотел закричать Гарри, вспомнив о том, что профессор Снейп детей людьми не считал, предпочитая проверенный метод кнута. Неужели он их банально опасался? И у Северуса теперь уже не спросишь. Образ того самого профессора, который когда-то очень давно мрачной тенью летел коридорами Хогвартса, сильно потускнел, и глядя на Северуса сейчас, Гарри не понимал, почему тот казался тогда ему таким… старым. И ведь не разберёшь сейчас, в чём дело: то ли в том, что они ровесники, или потому, что Северус и правда отлично выглядит. А может, просто Гарри не объективен…


Глава 84.

Ремус неожиданно вспомнил о важном деле и торопливо ушёл. Гарри продолжил грызть перо, думая о речи.

— Ты хочешь сказать, что ничего такого не имел в виду? — Северус чуть наклонил голову, приподнимая бровь.

— Ты о чём?

— Твоя репутация кролика только что покачнулась… в моих глазах.

— Так всё же, о чём? — всё ещё не понимал Гарри.

— Как ты думаешь, почему ушёл тактичный Люпин? — промурлыкал Северус, усаживаясь на рабочий стол.

— Вспомнил о деле? — включился в игру Гарри.

— Не исключено, — Северус отобрал у Гарри перо и опрокинул чернильницу, устраиваясь поудобнее. — О деле вспомнить никогда не поздно…

Дело оказалось чрезвычайно увлекательным и сложным, заставив переместиться Северуса и Гарри со стола в кресло, а потом и вовсе на ковёр у камина. На Гарри остался только галстук и то потому, что на повторную возню с узлом могло не остаться времени.

Камин вдруг вспыхнул зелёным, и среди горящих поленьев появилась голова Сириуса:

— Ага! Я так и знал!

— Мы просто не хотели тебя разочаровывать, Блэк.

— Пф-ф. Я знал, что вы времени не теряете, поэтому заглянул просто по-дружески предупредить, что с вами хочет поговорить Лилс, — Сириус довольно оскалился и добавил: — Она так волнуется за своего Гарри… который Гарри Джеймс. Мальчик впервые едет в школу… с ним может случиться всякое… то ли дело моя Долли: сундук в зубы, и прощай, Альфард! Попадёшься — получишь… но подозреваю, что он не будет попадаться.

Удивительно, но сын Сириуса оказался тихоней — ну, насколько это слово можно применить к Блэку, — в отличие от близнецов Регулуса. Правда, Гарри однажды удалось подглядеть, как невозмутимый Альфард что-то быстро объяснял братьям, а те разве только что в рот ему не заглядывали. В итоге близнецы оказались заперты в Ритуальной комнате с полустёртой пентаграммой и только хмурились, когда им приводили в пример «дорогого кузена Альфарда», который незаметно строил им грозные рожи. Поэтому Гарри смог только посочувствовать Горацию Слагхорну, факультет которого сегодня пополнится как минимум одним Блэком. А Северус тем временем продолжил пикировку с Сириусом:

— И ты, Блэк, мог бы так откровенно и не пялиться.

— Да что я там не видел?! Но Лилс поберегите… прикройтесь хоть, что ли… местами… хоть вы и мужики интересные, но…

— Трепло!

— Кролики!

Сириус хотел ещё что-то добавить, но тут его за волосы схватила милая супруга и вернула в лоно семьи.

— И этот подкаблучник будет ещё учить жить, — проворчал Северус и принялся натягивать брюки. — Одевайся… Блэк, конечно, трепло, но Лилс нас ещё не инструктировала… сегодня.

Гарри едва успел застегнуть рубашку, как в камине показалась взволнованная Лили:

— Доехали?

— Ты же знаешь, поезд прибывает вечером, никаких изменений в расписании не было.

— Ох… — Лили тяжело вздохнула, — к вам можно? Я, конечно, знаю, что нельзя, защита и всё такое, но ведь Сев наверняка…

Польщённый Северус явно собирался открыть камин для подруги, хотя ещё утром они с Гарри условились — «ни за что! », не хватало ещё, чтобы встревоженная Лили появлялась в камине в самое неподходящее время. Гарри принялся подавать Северусу знаки, напоминая об уговоре, но тот сделал вид, что не заметил:

— Только сегодня, пока дети ещё не в замке. Потом защита усилится.

Хитрец! Но Гарри и сам с радостью повидал бы свою мамочку, которую с удовольствием поддразнивал, называя наседкой, и печально сообщал, что от такой опеки он бы вырвался из дома, едва научившись ходить. Однако его тезка, Гарри Джеймс Поттер, казалось, был всем доволен.

Рождения ребенка Джеймса и Лили Гарри ждал с замиранием сердца. Он боялся признаться даже Северусу, что ожидает чего-то страшного от встречи с самим собой. Как его не убеждали в том, что это будет совсем другой человек, родившийся двумя месяцами раньше и в измененном мире, только увидев малыша, он поверил, что полностью изменил историю. Гарри Джеймс Поттер родился 31 мая и даже внешне сильно отличался от Гарри, потому что был полной копией Лили, а вот глаза были, как у Джеймса… такая вот ирония судьбы.

Но даже с учётом этой разницы, наблюдать за своей копией (братом считать его всё-таки не получилось) было невероятно интересно. Карлус сдержал слово и поначалу старался воспитывать наследника Рода, как полагается, но сразу же стало понятно, что его методы с годами сильно эволюционировали. Джеймс со смешком вспоминал, что для него директива «быть видным, но не слышным» была основополагающей, в то время как для Гарри Джеймса находилось множество условий для послабления. Мальчишка рос очень любознательным и легко мог расположить всех к себе. Чего стоят, например, его друзья Дадли и Драко с Альфардом? Гарри и помыслить не мог, что с Дадли можно дружить… правда, и Дадли был не похож сам на себя. Может, потому, что дядя Вернон не уделял столько времени своим дрелям? Или потому что Петунья родила ещё и девочку, избавив Дадли от ярлыка единственного и неповторимого? Если честно, то и Петунья с Верноном мало чем напоминали себя прежних. Оставалось только гадать, что же произошло в том неслучившемся прошлом, настолько изменившее их отношение к миру магии…

Лили легко впорхнула в камин и по пути к дивану успела по-хозяйски поправить галстук на Гарри и одёрнуть рубашку Северуса. Она всё ещё считала, что без неё они бы имели «плачевный вид». Лили обложилась подушками и тяжело вздохнула:

— Не представляете, как сразу дома стало пусто…

— Можно подумать, он ни разу не уезжал! Ни к Малфоям, ни к Блэкам… у Петуньи он как-то вообще месяц жил.

— Это не считается! Тогда я в любой момент могла его увидеть.

Лили так жалобно посмотрела на Северуса, что сразу стало понятно, на что она намекает. И точно!

— Сев, ты же колдомедик?

— И что? — Северус сразу понял, откуда дует ветер, и постарался отвлечь от себя внимание: — А Гарри — целый профессор.

— Да что может профессор?! Только что отработку назначить, а вот ты…

— Что я?

— Ты можешь сказать, что у него болит живот… или голова… или…

— Задница! — не выдержал Гарри.

— Фу, как пошло! Как ты можешь быть профессором с таким юмором?

— Детям нравится мой незатейливый юмор…

Лили метнула в него подушкой и вновь принялась обрабатывать Северуса:

— Сев, я просто хочу иногда видеть своего мальчика…

— Лилс, роди себе девочку, и тебе станет не до мальчика… посмотри хоть на сестру…

— Уже! — просияла Лили.

— Посмотрела? — решил уточнить Гарри.

— Ну, ты и балбес! — радостно отозвалась Лили и погладила себя по абсолютно плоскому животу. — Только Джейми не говорите… и Сириусу — он секреты хранить не умеет.

Северус сразу умчался в свой кабинет и притащил кучу склянок:

— Будешь пить это… этот… и это, — он задумчиво почесал кончик носа и убрал один флакон, вместо него выставляя два: — Это не надо, лучше эти.

— Сев, ты — прелесть!

— Тоже мне, удивила, — он самодовольно усмехнулся и сразу же стал серьёзным. — Ты к кому обращалась?

Лили только хитро улыбнулась.

— Лилс, но я ещё ни разу…

— Должен же ты повышать квалификацию? — невинно поинтересовалась Лили. — К тому же я уже и сама всё знаю…

Всё-таки Лили была настоящей лисой! Зная ответственность Северуса, она не рисковала ничем, а вот он теперь в лепёшку расшибётся, добывая для подруги усовершенствованные рецепты зелий, и узнает о беременности всё.

— А Джеймсу почему не говоришь? — Гарри не понимал, как можно скрывать что-то от самого близкого человека.

— Так сюрприз же! Но если он узнает, я буду точно знать, на кого думать!

— Зачем тогда рассказываешь?

— А, по-твоему, я должна сама это всё переживать?

Понимать женскую логику Гарри уже и не пытался, а Лили тем временем сменила тему и принялась говорить о том, как трудно найти хорошего иллюстратора. Пока рос Гарри Джеймс, она завела традицию рассказывать ему на ночь сказки, а поскольку в магическом мире никто кроме барда Бидля их сочинительством не озаботился, то ей пришлось их придумывать самой. Когда Лили в очередной раз рассказывала о приключениях маленького волшебника, её услышала Дорея. И с тех пор многие дети засыпали под «Сказки тётушки Лисы», которые им читали заботливые родственники. А у Джеймса появился ещё один повод гордиться супругой. Кстати, он долго не мог найти себя, устроившись сначала на службу в аврорат, потом зачаровывая мотоциклы для полётов на пару с Блэком, но в конце концов увлёкся артефакторикой, к огромному удовольствию Карлуса, который заговорил уже о династии.

— Рита Скитер меня познакомила с Лавгудами, — продолжала щебетать Лили. — Ксенофилиус, конечно, немного странноват, но его жена просто прелесть! У неё возникла шикарная идея иллюстрировать сказки детскими рисунками, и их дочка уже нарисовала целую уйму…

Сердце Гарри ёкнуло, как каждый раз, когда он невольно соприкасался с прошлым. Луна… интересно, какая она? Но ещё больше его волновала встреча с Гермионой и Роном. И если о друге он ещё хоть что-то слышал, то о магглорожденной подруге не знал никто из его знакомых. Больше всего на свете Гарри хотел, чтобы они подружились с Гарри Джеймсом, но где-то в глубине души шевелилась непонятная ревность, а ещё боязнь, что тот не сможет их оценить по достоинству…

Гарри так увлёкся своими мыслями, что опомнился только тогда, когда Северус слегка пнул его под столом по ноге.

— Что?

— Ты же не против? – улыбнулась Лили.

Гарри сначала помотал головой, подтверждая, что он не против, а потом всё же заволновался:

— Я задумался, повтори вопрос…

— Первое слово дороже второго! — Лили показала ему язык и весело рассмеялась: — Ты такой милый, когда чего-то не понимаешь.

Она легко поднялась и уже спустя пару мгновений стояла возле камина:

— Значит, договорились: с тебя, Сев, зелья и организация моих встреч с ребёнком, а с тебя, Гарри, то, что ты пообещал!

Ещё раз показав язык, Лили скрылась в позеленевшем пламени камина, а Гарри посмотрел на Северуса:

— Скажи хоть ты, на что я подписался?

— Прочитать Кодекс Рода, — невозмутимо ответил Северус, но заметив тоску во взгляде Гарри, сжалился: — Да крёстными она нас попросила быть. Обоих…



Глава 85.

На обед Люпин пришёл раньше всех и успел улизнуть до того, как Дамблдор привёл довольную Тонкс. Оказалось, он показывал ей наиболее интересные места Хогвартса, которые не следует посещать ученикам. Дамблдор посетовал на отсутствие за столом одного из своих любимых профессоров, на что получил подробный доклад, чем этот профессор отобедал, и предположение о том, куда бы он мог направиться. Гарри поёжился и в очередной раз порадовался тому, что в его личную жизнь никто не лезет: Северус первым же делом обозначил границы, и их придерживались даже Спраут и Хуч, для которых вообще не было ничего святого!

— Как твоя речь?

Северус, как всегда, подкрался незаметно и подгадал момент, когда Гарри почти удалось ухватить за хвост мысль.

— Пишется… — он помотал в воздухе рукой и добавил: — Со скрипом.

— Скрип-то я слышу. Огласи, что уже наваял.

Гарри вздохнул и начал читать:

— На моём уроке не будет глупых размахиваний палочкой, я не смогу вас научить варить славу или закупоривать пробкой смерть…

Он посмотрел на Северуса, ожидая одобрения, и довольно улыбнулся, услышав:

— Хорошо, а дальше?

— А дальше пока ещё не придумал…

— Только не забудь про кровь и кишки — такое запоминается!

Работа над речью хоть как-то отвлекала от тягостного ожидания грядущего распределения по факультетам. Можно было не представлять себе лицо Гермионы, когда она поняла, что он не вернётся… Гарри замер, уставившись на капельку чернил, которая грозила сорваться с кончика пера и обернуться кляксой. Хоть все и говорили, что он в корне изменил будущее, полностью стерев эту ветвь реальности, представить такое было по-прежнему трудно.

— Всё будет хорошо.

Северус тонко улавливал нюансы его настроения. Вот и сейчас он просто слегка сжал плечо, а показалось, что груз, лежащий на душе, стал вдвое меньше. Капля всё-таки сорвалась с кончика пера и разлетелась брызгами по всему пергаменту.

— Спасибо…

Камень едва заметно нагрелся, успокаивая и даря надежду, и Гарри скосил глаза на шею Северуса, обращая внимание на кожаный шнурок. Вот оно, доказательство того, что всё правильно, — маленький камешек, сильно посветлевший с годами.

— Конечно, Гарри Джеймс — не ты, но он тоже неплохой мальчишка.

— Это был комплимент?

— Не надейся! Это я оценил ребёнка по достоинству.

В Большой Зал они вошли вместе, когда уже стало темнеть. По традиции именно там профессора встречали учеников, чтобы поприветствовать их, и обычно собирались пораньше, «дабы обрести соответствующий настрой».

— Вы заметили, коллеги, с каждым годом число первокурсников растёт? — Макгонагалл подвела черту под последней фамилией списка.

— Ничего удивительного, — важно отозвался Флитвик, — спокойное время, стабильность, хорошие реформы…

— Да, должен признать, что министр из Тома получился гораздо лучше, чем из Юджины или Нобби… и дело тут даже не в происхождении. Мальчик вырос и научился слушать и принимать советы, — Дамблдор сложил пальцы домиком и загадочно улыбнулся: — Всё-таки в старости есть свои неоспоримые преимущества — я всех помню детьми. И могу сказать, многие взрослые напрасно забывают о своём детстве…

Дамблдор загадочно посверкивал стёклышками очков, и Гарри вновь и вновь искал в его словах скрытый подтекст. Это же он сейчас не для него говорит? Или для него? Надо сказать, что директор Хогвартса так и не стал верховным чародеем Визенгамота, но это было даже к лучшему — Дамблдор написал просто потрясающий учебник по трансфигурации, даже Северус сумел его оценить, сказав, что по такому учебнику сдал бы не только СОВ, но и ЖАБА, причём, на «очень положительную оценку». Если вспомнить, что по СОВ он получил «О», а выпускной экзамен покинул со скандалом, о чём теперь нет-нет и вспоминала Макгонагалл, это действительно было что-то шедевральное. А сейчас Дамблдор проводил много времени с Кеттлбёрном, а учитывая, что тот стал признанным специалистом в теоретической анимагии, это могло говорить только о том, что и по этому предмету скоро появится отличное пособие.

Хагрид посмотрел на часы и встал:

— Пора!

Обычно именно он встречал студентов на станции, рассаживая старших по каретам, запряженным фестралами, и сопровождая вереницу лодок с первокурсниками. Традиционное плаванье по Черному озеру, которое когда-то казалось просто огромным, было одной из тех традиций, о нарушении которых никто и не помышлял.

Северус подошёл ближе, и тревога Гарри немного поутихла, а когда тот незаметно сжал его пальцы, стало легче дышать.

— Всё хорошо, — прошептал Северус, — посмотри на Люпина, и поймёшь, что ты чёртов везунчик!

А Ремус, наверное, сейчас чувствовал себя, как волк, загнанный за флажки, и, похоже, замышлял побег. Потому что стоило Спраут отвлечься на грохот, производимый падающими доспехами, как Люпин тенью проскользнул мимо неё и, сообщив Гарри, что отправляется встречать детей, выскочил из зала.

— Зря ты на него поставил, Сев… сбежит!

— От счастья ещё никому сбежать не удавалось — я тому наглядный пример.

Гарри хотел возразить, что Северус, если бы по-настоящему захотел, то фиг бы его кто нашёл, но в это мгновение тяжёлые двери Большого Зала распахнулись, и толпа разновозрастных студентов наполнила шумом своды старинного замка. Макгонагалл любовно огладила Распределяющую Шляпу, устраивая её на массивном табурете. Затем она, чопорно расправив складки на безукоризненно сидящей мантии, поспешила к боковому входу, на ступенях которого обычно и толпились взволнованные первокурсники.

Профессора расселись за столом, и Гарри осторожно опустил руку, нащупывая ладонь Северуса. Кажется, начиналось…

Дамблдор величественно занял своё место за кафедрой и сказал несколько слов о начале учебного года и о своих надеждах на его уникальность. Гарри не разобрал почти ни одного слова, прислушиваясь к монотонному гулу за дверью. Студенты, наконец, замолчали, уставившись на директора, а он почти по-детски хлопнул в ладоши и провозгласил церемонию распределения. Началось!

Гарри со смешенными чувствами смотрел на Ханну Эббот, узнавая и не узнавая её в этой девочке с толстыми косами, с замиранием сердца следил за распределением Блэков, которые вместо того, чтобы всем вместе идти на Слизерин, разделились совсем уже радикально. На Слизерин пошёл только Альфард, Кастор же ушёл под синие знамёна Рейвенкло, а Поллукс примкнул к ало-золотым гриффиндорцам.

— Я всегда считал, что Кастор умнее, — не преминул прокомментировать Северус.

Макгонагалл же нервно поправляла воротничок, словно тот её душил, и обменивалась тревожными взглядами с Флитвиком, который тоже выглядел слегка встревоженным. Подумаешь, объясняться с Мэри Блэк…

— Грейнджер Гермиона…

Гарри замер, не в силах вздохнуть. Вот он — момент истины.

Это, несомненно, была его подруга, но чёрт его подери, до чего она была… маленькой! Ни Гарри Джеймс, ни Драко не вызывали такого чувства… наоборот, он отмечал, как сильно они выросли за лето, но Гермиона…

Она уверенно прошла в центр зала и уселась на табурет, слегка качнув ногами. Макгонагалл опустила на её голову Шляпу, и у Гарри замерло сердце, когда Гермиона скосила глаза к её полям и словно бы принялась о чём-то договариваться. Она даже едва заметно шевелила губами и, если бы не удерживала ладони на коленях, то непременно начала бы жестикулировать.

— Гриффиндор! — наконец сдалась Шляпа.

Гермиона спрыгнула с табурета и, тряхнув головой в такт своим мыслям, отправилась под красно-золотые знамёна. Макгонагалл, проводив её одобрительным взглядом, уже звала следующего первокурсника, имя которого ничего не сказало Гарри. Минерва была права — первокурсников было много… гораздо больше, чем в его годы учёбы.

— Лонгботтом Невилл Френк.

Гарри даже вздрогнул, когда увидел Невилла, совершенно не похожего на себя прежнего. Теперь Шляпе можно было даже не опускаться на его голову, чтобы определить, куда его отправлять. В той, старой жизни, он никогда не был столь уверен в себе. На первом курсе так точно! Невилл приветливо улыбнулся Макгонагалл и даже обменялся с ней парой фраз, оставшихся неслышными в общем гуле. Она ласково похлопала его по плечу и опустила на голову Шляпу.

— Гриффиндор!

Кто бы сомневался! Задумавшись, Гарри чуть было не пропустил распределение Драко Малфоя, который отчего-то имел слегка неухоженный вид. То ли галстук криво завязан, то ли мантия не так сидит… о том, где отпрыск Люциуса умудрился растрепать безукоризненную причёску, Гарри предпочёл не думать. Драко, как и ожидалось, отправился на Слизерин, и теперь Гарри предстояло дождаться распределения еще двух дорогих для него людей — Гарри Джеймса и Рона.

— Поттер Гарри Джеймс! — провозгласила Макгонагалл и одарила Гарри ехидным взглядом.

Нет, не зря Лили волновалась за сына! Если по внешнему виду Драко Малфоя можно было только заподозрить, что тот себя вёл как-то не так, то облик Гарри Джеймса красноречиво свидетельствовал об участии в драке, а если учесть, что с Драко они всё давным-давно выяснили, то Гарри начали терзать не совсем радужные сомнения. Гарри Джеймс поймал его взгляд и радостно улыбнулся разбитыми губами. Потом он уверенно уселся на место и погладил поля опустившейся на его голову Шляпы. На этот раз она долго не думала:

— Гриффиндор!

Гарри Джеймс показал Гарри и Северусу поднятый вверх большой палец и чуть ли не вприпрыжку отправился за факультетский стол, усаживаясь рядом с Поллуксом. Распределение шло своим чередом, осталось дождаться только Рона…

— Уизли Рональд…

Твою ж мать! Даже близнецы восторженно засвистели, увидев брата. Северус слегка наклонился к Гарри и прошептал:

— Наш сильнее… или удачливее…

Глаз Рона слегка заплыл, и уже сейчас было понятно, что бланш будет отменным. Остальные участники драки, судя по всему, уже сидели за столами. Гарри прикрыл глаза ладонью и постарался не выдать своего разочарования. Неужели их дружба с Роном не выдержала испытание временем? Он-то больше боялся, что они не сойдутся с Гермионой… кто ж знал… да и Гермиона сидела совершенно на другом конце стола и разговаривала с Невиллом, не обращая ни на Гарри Джеймса, ни на Рона никакого внимания. Макгонагалл явно сказала Рону что-то ехидное, отчего его уши вмиг покраснели, но он упрямо помотал головой и уселся на табурет.

— Гриффиндор!

Хоть здесь всё неизменно! Рон легко соскочил с табурета и к удивлению Гарри направился прямиком к Гарри Джеймсу. Тот быстро подвинулся, уступая место, и мальчишки о чём-то горячо зашептались.

— Синяк останется, — меланхолично заметил Северус, наливая в свой кубок рябиновую настойку, которую Хуч протащила на пир под видом тыквенного сока.

Только сейчас Гарри заметил: он с такой силой стиснул колено Северуса, что у самого уже заболели пальцы.

— Прости…

— Мне кажется, они подружатся.

— Ага… мне тоже!

Распределение закончилось, Дамблдор сказал свою очередную странную торжественную речь и объявил пир, а Гарри все никак не мог насмотреться. Невилл, Гермиона, Дин, Симус, Лаванда, Парвати, Поллукс, Гарри Джеймс, Рон… прошлое и настоящее причудливо перемешались, образуя совершенно иную картину…




Глава 86.

Первый суетный день учебного года наконец закончился, и Гарри уже который раз порадовался собственной осмотрительности, которая помогла избежать назначения на пост декана Слизерина. Иначе вместо того, чтобы растянуться на шкуре у камина рядом с Северусом, ему пришлось бы приветствовать своих студентов и проверять, как староста всех расселил. Слагхорн всё-таки неплохо с этим справлялся и сам.

Северус лежал на животе и, уткнувшись носом в книгу, что-то сосредоточенно читал, а Гарри пытался написать свою многострадальную речь. В голове крутились воспоминания о вступительной речи профессора Снейпа, которую, если переосмыслить, вполне можно притянуть и для Истории Магии. Главное, поймать настрой… Гарри начал быстро записывать: «Исторические события многочисленны, разнообразны, изменчивы и вечны. Изучать их — все равно что сражаться с многоголовым чудовищем. Отрубишь одну голову — на ее месте тут же вырастает новая, еще более свирепая и коварная, чем прежде. Это битва с противником непостоянным, неуловимым, вечно меняющим обличья, и уничтожить его невозможно». Он ещё раз перечитал, что получилось… какая хрень! А у Снейпа тогда… как песня… эх…

Камин вспыхнул зеленью, и в нём показалась голова Сириуса:

— Пс-с! Кролики-и… — громким шёпотом позвал он. — Я вас не вижу-у…

— И не слышит! — Северус оторвался от книги и пояснил: — Я частично заблокировал камин.

— А у меня новости-и… про министра-а-а…

— Вот придурок! Кто ж об этом на всю сеть орёт?!

Северус помахал над камином палочкой и, дождавшись, когда пламя из травяного цвета стало изумрудным, почти силой затащил в комнату Сириуса, который поначалу не понимал, что происходит.

— У вас же блокировка… к вам же нельзя…

— Знаешь, орать по сети секреты из жизни министра тоже не следует.

— Понял, молчу! — Сириус изобразил зашитый рот, но надолго его не хватило: — Вам срочно надо сходить к василиску!

— Зачем это? — мгновенно насторожился Северус: — Он недавно полинял, и его точно не стоит сейчас беспокоить!

— Полинял? — во взгляде Сириуса зажёгся нехороший огонь.

Гарри узнал этот взгляд: именно с него обычно начинались разнообразные неприятности, вроде поиска клада на поляне акромантулов или испытания «самого безопасного в мире» семейного летающего мотоцикла… если бы Северус не умел летать без метлы…

— Блэк! Линька Василевса тебя точно никак не касается! Говори свою новость…

— Вот и имей с вами дело после такого! — обиделся Сириус, но надолго его обиды не хватило: — Эта шкура сгодится на туфли… и сумочку…

— Блэк! — прорычал Северус. — Повторяю, оставь Василевса в покое! У тебя были новости про министра.

— Так это вещи одного порядка! Я знаю человека, который может сшить туфли из шкуры…

Теперь уже не выдержал Гарри:

— Сириус, ну на хера Тому туфли из кожи василиска?

— О-о-о! Что бы вы понимали в подарках! Открываю вам страшный фамильный секрет Блэков… и то только потому, что ваш энтузиазм очень заразителен, — Блэк поиграл бровями и трагическим голосом добавил: — Бель беременна…

— Бель?

Гарри редко когда удавалось увидеть такого удивлённого Северуса, а у Сириуса это был первый опыт, и, желая его усугубить, он добавил:

— От Тома.

— Это-то как раз ясно, но ведь она всегда говорила, что подтирать носы и грязные задницы не собирается.

— Собралась… вот, — развёл руками Сириус.

Озадаченный Северус несколько раз обошёл комнату, а потом уселся рядом с Гарри и посмотрел на позднего гостя:

— Но всё ещё непонятно про туфли.

— Куда тебе! Это же романтика… свечи… шампанское… поцелуи со вкусом шоколада…

— Туфли, — напомнил Северус.

— Это будет свадебный подарок! Вы расскажете об этой идее Тому, он обрадуется и поспешит порадовать Бель.

— А что, уже речь зашла о свадьбе? — продолжил придираться Северус.

— Ну, не может же министр плодить бастардов? Кстати, на их свадьбу я хочу устроить сюрприз.

Гарри прекрасно представлял себе, что может означать сюрприз от Сириуса, представлял и Северус:

— Звучит устрашающе…

— Да будет тебе! Ничего криминального. Всё-таки первые лица.

— И что ты задумал?

— Это будут барабаны! — торжественно провозгласил Сириус, кивая сам себе.

— Из кожи Василевса?

— Снейп, вот ты точно ни разу не романтик! Разве я похож на идиота, чтобы дарить барабаны?

Подтверждать идиотизм Сириуса Северус мог круглосуточно, поэтому Гарри поспешил вмешаться:

— Но если не дарить, тогда что?

— Играть! Помните Вернона, который отжигал на нашей с Долли свадьбе? Я узнавал у Лилс, муж её сестрицы по-прежнему играет, только она говорит, что он перестал этим зарабатывать и остепенился, но уж ради такого-то дела он должен тряхнуть стариной… а?

Гарри давно уже казалось, что краснеющий от ора мистер Дурсль ему попросту приснился, потому что этот Вернон был кем угодно, только не унылым обывателем.

— Наверное…

— Да точно! У меня нюх… — Сириус вдруг заторопился. — Значит, так: с вас, кролики, шкура василиска и приглашение Вернона — ничего сложного, должны справиться, а у меня дела! Только про барабаны Джейми с Лилс не говорите, это — сюрприз!

Сириус скрылся в камине, а Северус озвучил мысли Гарри:

— И рожать она будет почти одновременно с Лили…

Что тут добавить? И не сбежать — не бросать же будущего крестника без присмотра. Гарри представил себе Бель в роли тревожно-мнительной мамаши и содрогнулся. А если ещё и Шляпа решит подшутить и отправит их отпрыска в Гриффиндор… не зря ведь беспокоились Макгонагалл с Флитвиком, неожиданно заполучив на свои факультеты братьев Блэков! А Беллатрикс Блэк — это вам не Мэри Макдональд, которая, поменяв лишь фамилию, переняла все особенности поведения этой чудной семейки и частенько мелькала в светской хронике «Ежедневного Пророка» на той полосе, где описывались наиболее интересные и значимые скандалы.

Тревожные размышления прервало появление домовика:

— Подарок для мистера Северуса Снейпа.

Это ещё что такое? Гарри вышел из того возраста, когда ждал от подарков непременно чего-то хорошего. От этих иллюзий его в своё время избавили братья Лейстранджи, вообразившие, что в их неудаче с Беллатрикс виноваты исключительно Гарри с Северусом. Братья исправно присылали разнообразные смертельно опасные гадости несколько долгих лет и не успокоились, пока не обзавелись собственными семьями. Неужели рецидив? А Северус уже проверял празднично упакованный свёрток на разные чары, жестом попросив Гарри не мешать. Ох уж эти Лейстранджи!

Северус закончил проверку и, сосредоточенно хмурясь, принялся разворачивать подарок. Однако стоило показаться маленькой открытке с нежно-голубым оцелотом, как напряжение отступило. Только Пит пользовался такими открытками для сообщений. Северус быстро прочитал послание и протянул его Гарри.

«Дорогой Северус, это пилотный экземпляр моей книги, которую я посвятил тебе. Потому что если бы не ты, я бы никогда не решился отправиться вслед за мечтой. Профессор Кеттлбёрн, Ньют Скамандер были потом, но ты был первым, кто принял меня всерьёз и позвал в Бразилию, не сомневаясь, что всё получится. Я понимаю, что твои исследования и открытия в колдомедицине гораздо важнее моих, но хочу, чтобы ты знал — я всё ещё благодарен тебе.

Питер Петтигрю»

Северус достал из обёрточной бумаги толстенную книгу и улыбнулся, прочитав поэтическое название — «Небесный оцелот». Посвящение заставило рассмеяться Гарри: «С. С. — человеку и настоящему оцелоту».

— А Пит-то романтик…

— Ещё какой, — согласился Северус.

Он превратился внезапно и оскалился, прижимая уши точь-в-точь, как на обложке, и даже повернулся профилем для выгодного ракурса. Хорош! Ну до чего хорош! Гарри последовал примеру Северуса, оборачиваясь Драконом, и быстро юркнул между лап оцелота, грозно щёлкнувшего зубами. Задев хвостом хвост, Гарри скрылся под креслом и, поуворачивавшись для приличия от когтистой лапы, осторожно вылез с другой стороны и подкрался с тыла.

Северус-оцелот лежал на животе и шарил лапой под низким креслом, изредка опуская голову на пол и пытаясь что-то разглядеть в темноте. Кончик его роскошного пушистого хвоста чуть подрагивал от нетерпения. Ах, так?! Гарри приблизился, оставаясь незамеченным, и от души цапнул Северуса за хвост. Возмущённый мявк был ему ответом. Оцелот подскочил, и только чудо помогло Гарри улизнуть под диван. Погоня продолжилась. Однако Северус был не только ловким, но и хитрым. Он притворился, что не замечает, в каком углу прячется Дракон, и несколько раз покрутил хвостом прямо перед его мордой. Неслыханная провокация! Конечно же, Гарри попался. С победным рыком Северус подхватил его своей опасной для других пастью и потащил в спальню как заслуженный трофей. Кто бы возражал?!

Первый урок Гарри был у первокурсников Гриффиндора, что заставляло одновременно предвкушать и волноваться. За завтраком Люпин, принявший правила игры и теперь смущающий Тонкс вежливыми ухаживаниями, поинтересовался про вступительную речь.

— Ох, Рем, — решил сознаться Гарри, — всё отвратительно! Я не умею говорить пафосно и точно всё испорчу…

— А зачем пафосно? Будь проще. Расскажи им сказку о том, как знание истории помогло избежать фатальных ошибок. Что проще?

Действительно, что проще? Иногда Гарри казалось, что Люпин знает его настоящую историю, настолько меткими оказывались его слова. Но ведь такое невозможно?!

Гарри вошел в пустой ещё класс и вдохнул этот неповторимый школьный запах: пергамент, книжная пыль, чернила, мел. Если закрыть глаза, то можно вновь ощутить себя ребёнком, пришедшим на первый в жизни урок. Гарри прошёлся по рядам, выравнивая стулья. Конечно, дети их всё равно посдвигают, инстинктивно борясь с порядком, но сейчас ему было просто необходимо себя чем-то занять. И постараться придумать сказку…

Появление учеников напоминало приближение грозы: нарастающий гул, хлопок открываемой двери, а потом резкий шум и грохот… пришли. Гарри уже сидел на своём месте и вежливыми кивками приветствовал здоровающихся с ним первокурсников. Поймав взгляд Гермионы, Гарри улыбнулся ей чуть приветливее, чем остальным, и она, конечно же, решилась подойти.

— Профессор Поттер, я читала ваш учебник…

И наверняка не один раз.

— Весьма похвально, мисс Грейнджер.

— Вы меня знаете?

Гарри прикусил язык.

— Запомнил на распределении, — он встал, давая понять, что урок начинается: — Попрошу всех занять свои места.

Гермиона вздохнула и уселась за первую парту. Удивительно, но рядом с ней сразу же оказался Поллукс Блэк, с которым она заговорила, как со старым приятелем. На сердце потеплело — хоть и таким путём, но Гермиона оказалась в одной компании с Гарри Джеймсом. А тот о чём-то горячо спорил с Роном, бросая быстрые взгляды на Гарри. Невилл оказался за одной партой с Лавандой, а Дин и Симус уселись позади Парвати и дёргали её за толстую косу, показывая друг на друга, когда она поворачивалась.

Гарри смотрел на них на всех и не мог наглядеться. Всё… круг замкнулся. Ему надо было увидеть их всех, чтобы прошлое, наконец, перестало терзать и отпустило. Всё правильно! Он ничего не испортил! Они все родились, выросли, пришли учиться… у них будут свои приключения… жизнь продолжается! А то, что классы переполнены, и нет возможности объединять уроки двух разных факультетов, это тоже здорово! Именно так и должен выглядеть мир, в котором не было войны.

Откашлявшись, чтобы замаскировать спазм в горле, Гарри начал свою сказку о том, как знание истории способно изменить мир. Главное — сделать правильные выводы, потому что история очень любит повторять свои уроки. На удивление дети притихли и слушали с огромным интересом — наверное, Гарри сумел подобрать правильные слова. А как может быть иначе, когда говоришь с собственным детством?

Это был самый лучший из проведённых им уроков. Окрылённый Гарри не сразу заметил рвущуюся вверх руку Гермионы, а заметив, кивнул:

— Вы хотели что-то спросить, мисс Грейнджер?

— Да, сэр! — Гермиона встала и, нервно облизнув пересохшие губы, спросила: — А почему никто не догадался вернуться в прошлое и все изменить? Ведь это было бы так логично…

— Ну почему же никто? История знает примеры таких путешествий во времени, но, как правило, они заканчивались очень неудачно…

Гарри знал, о чём говорил. Во время написания учебника ему приходилось встречаться со многими свидетельствами таких попыток, и слово «катастрофа» подходило им лучше всего.

— А почему?

— Это тема не для одного урока, мисс Грейнджер. Хроноворот — вещь крайне опасная и непредсказуемая.

— А вы расскажете нам о действии хроноворотов?

— Обязательно! — пообещал Гарри.

Конечно же, он расскажет, а в качестве примера приведёт одну легенду… старинную, в которой будет и путешествие во времени, и анимагия, и любовь. Всё, как в сказке. А вот верить или нет — каждый решит для себя сам!



Конец