АПРЕЛЬСКИЙ ЮБИЛЕЙ (маленькое петербургское эссе)

АПРЕЛЬСКИЙ ЮБИЛЕЙ (маленькое петербургское эссе)

Часть первая

Утром 8 апреля 2021 года в Петербурге было туманно.

Особенно над Васильевским островом.

Мы встретились с Алёшей Ванчуговым в полдень у Василеостровской конки, что установлена у входа в одноимённое метро – памятник то ли трудовым петроградским кобылам, то ли их водителям, то ли техническому прогрессу в лице лошадиного трамвая.

Купили букет душистых хризантем. Затем бутылку вина в изящном пакетике. О марке и достоинствах вина можете справиться у Алёши – он куда больший спец по вопросам in vino veritas. И направились мы по весеннему бульвару Большого проспекта в Гавань василеостровскую, всё ближе и ближе к морю Балтийскому.

По мере приближения к дому Эдуарда Александровича Агавёлова на Гаванской улице ветер стал затихать, туман рассеиваться. Наконец, мы вошли в уютный скверик и оказались у «Директорского флигеля» старого доходного дома о семи этажах. Снизу позвонили Э. А. Агавёлову по телефону. Думали, что Директор спустится для встречи во двор. Но вышло иначе – мы были приглашены к юбилейному столу в Агавёловскую квартиру.

Дверь была уже приоткрыта. На пороге нас встретил весёлый король Эдуард Единственный и Неповторимый. Правда, директорская корона нынче у него пылится на полке. Серебряная бородка стала более пушистой, мягкой, домашней.

Познакомились с супругой Светланой Васильевной. Она до сих пор преподаёт в 27-й Школе – учитель младших классов. Вышла познакомиться с нами и пожилая собака – Джекки Агавёлова. Да, именно так – у собаки фамилия хозяина. Джекки исполнилось 12 лет. У неё чёрный окрас с лёгкой сединкой, подслеповатые студенистые глаза. Выглядела она грустновато. Но приветливо замахала нам хвостом, стала дружелюбно тыкаться в наши руки влажным носом.

Мы с Алёшей от лица актива нашего класса – выпуск 1994 г., классный руководитель О. П. Пироженко – преподнесли Юбиляру хризантемы, редкую музейную книгу «Несбывшийся Петербург: Архитектурные проекты начала ХХ века» и бутылочку доброго вина.

Эдуард Александрович и Светлана Васильевна пригласили нас к столу с пирогами. Мы сели пить чай за большой стол в гостевой комнате. И начали с рассказа о позавчерашней встрече одноклассников у стен 27-й Школы – перед невским её фасадом, под «Мраморным Эйлером» (так мы, шутя, называем мемориальную доску в честь математика Леонарда Эйлера на невском фасаде 27-й Школы). Передали приветы и поклоны от всех нас – и тех, кто был на нашей встрече, и тех, кто не смог придти. Поговорили о судьбах выпускников 27-й Школы разных лет.

Джекки Агавёлова тем временем прохаживалась вокруг нашей компании, свободно гуляла под столом, высовывала своё умное лицо из-под скатерти и добродушно заглядывала нам в глаза.

Мобильный и городской телефон короля Эдуарда Единственного тем временем не смолкал – звонки градом сыпались на Юбиляра со всего белого света. С одним из таких поздравителей, кажется, он звонил из Москвы, Эдуард Александрович успел обсудить возмутительное закоренелое холостячество некоторых наших одноклассников. Вот так! И не только бурно обсудил эту тему по телефону, но даже получил своего рода «маленький нагоняй» от московского поздравителя за директорскую недоработку в этом вопросе…

Вообще много было в эту встречу шуток, смеха, и даже подколов, вроде того, что теперь-то мы знаем, у кого народный артист Советского Союза Фрунзик Мкртчян позаимствовал свою знаменитую реплику: «Когда мэнэ будэт прыатно, я так довэзу, что тэбэ тоже будэт прыатно! ».

Эти слова Э. А. Агавёлов с шикарным армянским акцентом произнёс при нас в телефонную трубку – в ответ на очередные поздравления, кажется, из Еревана…

Часть вторая

Но не только радостными были наши слова и лица в этот юбилейный день. Когда стали вспоминать школьных учителей, Э. А. Агавёлов негромко и проникновенно рассказал нам о детских годах супруги Александры Николаевны Агавёловой и о последних днях дочери Анны Эдуардовны.

Такие мгновения трудно описать словами, их надо слышать, чтобы запомнить навсегда.

Оказывается, ленинградское блокадное детство Александры Николаевны Агавёловой оказалось драматически связано с судьбой её дочери – Анны Эдуардовны…

Александра Николаевна – блокадный ребёнок Васильевского острова. В блокаду жила у лютеранской кирхи Святого Михаила, что в начале Среднего проспекта. Здоровье блокадной девочки Саши было сильно подорвано, еле-еле выкарабкалась.

Где-то рядом, по ту сторону Большого проспекта в холоде и голоде умирала семья Савичевых. Осталась одна Таня. Но выжила. И маленькая Саша тоже выжила. Однако, ленинградская блокада отразилась на здоровье как самой Александры Николаевны, так и косвенно на здоровье её дочери.

Кто сказал, что человеческие трагедии, связанные с войной 1941-1945 гг., закончились навсегда? Нет, фашистская блокада Ленинграда даёт о себе знать до сих пор, отнимая у нас раньше срока близких и дорогих людей, притом не только детей блокадного Ленинграда, как Александра Николаевна.

Давно прошедшее лихолетье покушается и на их детей, живущих в XXI веке. На тех, которые более уязвимы по состоянию здоровья, как Анна Эдуардовна Агавёлова – наш учитель по литературе в 27-й Школе, которую многие из нас величали Аннушкой.

Но мы не пили за помин их души. Мы отмечали Юбилей Эдуарда Александровича, бывшего Директора, учителя истории, заядлого театрала, страстного оратора, старого мудреца и родного человека Джекки Агавёловой, грустной старушки с влажным носом…

В ряду наших юбилейных спичей я произнёс Слово о 27-й Школе. Нельзя было уйти, не сказав этого Слова. Оно простое, но очень важное. Как известно, на Васильевском острове много линий. Прямых, чётких, убегающих вдаль. Но есть наряду с ними ещё одна, особая линия, идущая вдоль набережных Невы – назовём её «Невской линией». Она образована теми знаменитыми домами, что выстроены по проектам известных архитекторов Петербурга вдоль двух набережных – Университетской и Лейтенанта Шмидта.

Невская линия по-своему причудлива, местами ступенчата и повторяет очертания выходящих на набережную построек, то отступающих, то приближающихся к Неве. Начинается она от Стрелки Васильевского острова, от одной из Ростральных колонн, что установлена ближе к Эрмитажу.

Взгляните на цепочку наиболее важных зданий, научных и образовательных учреждений, образующих Невскую линию. Они следуют почти друг за другом:

Зоологический музей – Кунсткамера или первый российский музеум – Академия наук – Петербургский университет – Первый кадетский корпус или Рыцарская академия – Академия художеств – НАША ШКОЛА – Морской кадетский корпус – Горный институт.

Нет другой школы в Петербурге, которая была бы составной частью такой выдающейся образовательной и архитектурной линии, выходящей к царственной Неве. Да что там в Петербурге! Нигде в мире нет такой школы. А нам выпало счастье учиться в ней у Агавёловых и других наших учителей…

Пока произносилось это Слово о 27-й Школе, Джекки Агавёлова прилегла на диван рядом со столом, за которым мы пили чай. На том же диване лежал мой выпускной альбом «Школьные годы чудесные», который я захватил с собой из дома, чтобы напомнить Директору о нашем классе.

Джекки свернулась на диване полуколечком так деликатно, что не задевала мой выпускной альбом ни лапой, ни животом, ни хвостом. Я не преминул указать на эту благовоспитанность всем собравшимся. На что Э. А. Агавёлов с гордостью за свою Джекки ответил: «Это ещё что! Я ей вслух читаю биографию Наполеона. Джекки очень любит её слушать – такая вот просвещённая собака! ».

Тут мы и условились с Эдуардом Александровичем, что на следующий его Юбилей можно будет подарить Джекки Агавёловой, буде жива, маленькую треуголку, похожую на ту, какую носил её кумир Наполеон Бонапарт, так и не сумевший победить Россию в 1812 году.

Евгений Овечкин

Петроградская сторона (Мокруши) –

Васильевский остров (Гавань).

8 – 9 апреля 2021 года