Антон Павлович Чехов 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 5

опоздал... (Растроганный, целует руки Ольге, потом еще раз обнимает Машу и

быстро уходит. )

Ольга. Будет, Маша! Перестань, милая...

Входит Кулыгин.

Кулыгин (в смущении). Ничего, пусть поплачет, пусть... Хорошая моя Маша,

добрая моя Маша... Ты моя жена, и я счастлив, что бы там ни было... Я не

жалуюсь, не делаю тебе ни одного упрека... вот и Оля свидетельница...

Начнем жить опять по-старому, и я тебе ни одного слово, ни намека...

Маша (сдерживая рыдания). У лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе

том... златая цепь на дубе том... Я с ума схожу... У лукоморья... дуб

зеленый...

Ольга. Успокойся, Маша... Успокойся... Дай ей воды.

Маша. Я больше не плачу...

Кулыгин. Она уже не плачет... она добрая...

Слышен глухой далекий выстрел.

Маша. У лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том... Кот зеленый...

дуб зеленый... Я путаю... (Пьет воду. )

Неудачная жизнь... Ничего мне теперь не нужно... Я сейчас успокоюсь... Все

равно... Что значит у лукоморья?

Почему это слово у меня в голове? Путаются мысли.

Ирина входит.

Ольга. Успокойся, Маша. Ну, вот умница... Пойдем в комнату.

Маша (сердито). Не пойду я туда. (Рыдает, но тотчас же останавливается. ) Я

в дом уже не хожу, и не пойду...

Ирина. Давайте посидим вместе, хоть помолчим. Ведь завтра я уезжаю...

Пауза.

Кулыгин. Вчера в третьем классе у одного мальчугана я отнял вот усы и

бороду... (Надевает усы и бороду. )

Похож на учителя немецкого языка... (Смеется. ) Не правда ли? Смешные эти

мальчишки.

Маша. В самом деле похож на вашего немца.

Ольга (смеется). Да.

Маша плачет.

Ирина. Будет, Маша!

Кулыгин. Очень похож...

Входит Наташа.

Наташа (горничной). Что? С Софочкой посидит Протопопов, Михаил Иваныч, а

Бобика пусть покатает Андрей Сергеич. Столько хлопот с детьми... (Ирине. )

Ты завтра уезжаешь, Ирина - такая жалость. Останься еще хоть недельку.

(Увидев Кулыгина, вскрикивает; тот смеется и снимает усы и бороду. ) Ну вас

совсем, испугали!

(Ирине. ) Я к тебе привыкла и расстаться с тобой, ты думаешь, мне будет

легко? В твою комнату я велю переселить Андрея с его скрипкой - пусть там

пилит! - а в его комнату мы поместим Софочку. Дивный, чудный ребенок! Что

за девчурочка! Сегодня она посмотрела на меня своими глазками и - " мама"!

Кулыгин. Прекрасный ребенок, это верно.

Наташа. Значит, завтра я уже одна тут. (Вздыхает. ) Велю прежде всего

срубить эту еловую аллею, потом вот этот клен. По вечерам он такой

страшный, некрасивый... (Ирине. ) Милая, совсем не к лицу тебе этот пояс...

Это безвкусица. Надо что-нибудь светленькое. И тут везде я велю понасажать

цветочков, цветочков, и будет запах...

(Строго. ) Зачем здесь на скамье валяется вилка? (Проходя в дом, горничной. )

Зачем здесь на скамье валяется вилка, я спрашиваю? (Кричит. ) Молчать!

Кулыгин. Разошлась!

За сценой музыка играет марш; все слушают.

Ольга. Уходят.

Входит Чебутыкин.

Маша. Уходят наши. Ну, что ж... Счастливый им путь! (Мужу. ) Надо домой...

Где моя шляпа и тальма...

Кулыгин. Я в дом отнес... Принесу сейчас. (Уходит в дом. )

Ольга. Да, теперь можно по домам. Пора.

Чебутыкин. Ольга Сергеевна!

Ольга. Что?

Пауза.

Что?

Чебутыкин. Ничего... Не знаю, как сказать вам... (Шепчет ей на ухо. )

Ольга (в испуге). Не может быть!

Чебутыкин. Да... такая история... Утомился я, замучился, больше не хочу

говорить... (С досадой. ) Впрочем, все равно!

Маша. Что случилось?

Ольга (обнимает Ирину). Ужасный сегодня день... Я не знаю, как тебе

сказать, моя дорогая...

Ирина. Что? Говорите скорей: что? Бога ради! (Плачет. )

Чебутыкин. Сейчас на дуэли убит барон.

Ирина. Я знала, я знала...

Чебутыкин (в глубине сцены садится на скамью). Утомился... (Вынимает из

кармана газету. ) Пусть поплачут...

(Тихо напевает. ) Та-ра-ра-бумбия... сижу на тумбе я... Не все ли равно!

Три сестры стоят, прижавшись друг к другу.

Маша. О, как играет музыка! Они уходят от нас, один ушел совсем, совсем

навсегда, мы останемся одни, чтобы начать нашу жизнь снова. Надо жить...

Надо жить...

Ирина (кладет голову на грудь Ольге). Придет время, все узнают, зачем все

это, для чего эти страдания, никаких не будет тайн, а пока надо жить...

надо работать, только работать! Завтра я поеду одна, буду учить в школе и

всю свою жизнь отдам тем, кому она, быть может, нужна. Теперь осень, скоро

придет зима, засыплет снегом, а я буду работать, буду работать...

Ольга (обнимает обеих сестер). Музыка играет так весело, бодро, и хочется

жить! О, боже мой! Пройдет время, и мы уйдем навеки, нас забудут, забудут

наши лица, голоса и сколько нас было, но страдания наши перейдут в радость

для тех, кто будет жить после нас, счастье и мир настанут на земле, и

помянут добрым словом и благословят тех, кто живет теперь. О, милые сестры,

жизнь наша еще не кончена. Будем жить! Музыка играет так весело, так

радостно, и, кажется, еще немного, и мы узнаем, зачем мы живем, зачем

страдаем... Если бы знать, если бы знать!

Музыка играет все тише и тише; Кулыгин, веселый, улыбающийся, несет шляпу и

тальму, Андрей везет другую колясочку, в которой сидит Бобик.

Чебутыкин (тихо напевает). Тара... ра... бумбия... сижу на тумбе я...

(Читает газету. ) Все равно! Все равно!

Ольга. Если бы знать, если бы знать!

З а н а в е с.

Впервые напечатано в журнале " Русская мысль", N2, 1901 г.

⇐ Предыдущая 1 2 3 45